Бесплатный фрагмент - Приключения Серёжи в волшебном лесу

                                       * * *

Серёжа проснулся ни свет ни заря, услышав крик петуха. На улице было ещё темно. Он встал, подошёл к холодильнику, достал крынку с молоком и стал пить через край.

– Ай-я-яй, внучек, забыл про чашку. Некультурно это, пить-то так, – на пороге стояла бабушка и качала головой.

— Бабушка, а ты что так рано? — Серёжа удивлённо хлопал глазами.

— Да я вот решила вам на дорожку лепёшки испечь: соскучился ты, я думаю, по домашним лепёшкам. Иди, поспи еще полчасика.

Спать уже не хотелось. Серёжа вышел на улицу босиком. От утренней росы стало немного прохладно, но в то же время очень-очень приятно. Он огляделся вокруг, невольно задержав взгляд на лесных просторах. Ему уже не терпелось попасть в лес: ведь сегодня дедушка собирался за грибами. Ещё с вечера Серёжа предвкушал эту прогулку, заранее припас короб, выпросил у деда складной нож и уже представлял себя возвращающимся домой с полной корзиной грибов.

А погода какая стояла замечательная! Утро, конечно, выдалось немного прохладное, но день обещал быть тёплым. Эх, так бы все лето. Отдохнуть бы как следует в деревне и с новыми силами в следующий, уже в четвёртый класс. Бабушка вчера нарадоваться не могла приезду родного внука. Как был он для нее маленьким Серёжкой, так и остался. Подумав это, Серёжа поморщился. Да, сегодня он докажет, что уже не маленький, обязательно наберёт полный короб грибов.

— Серёга, готов? — на пороге появился дедушка, потянулся и присел на лавочку.

Мальчик кивнул головой.

— Иди, поешь лепёшки с топлёным молоком. А после пойдём, — сказал ему дедушка.

— Я не хочу есть. Пойдём быстрее, пока нас дачники не опередили.

— Иди, иди, покушай сначала. Лепёшечки-то вкусные. А дачники не опередят. Они в лес-то ходят раз в год, да и места не все знают, а я в этом лесу с каждым деревцем знаком. Покажу тебе такие места, куда не каждый дачник дорогу найдёт.

Серёжка забежал в дом, сел за стол и принялся уплетать лепёшки. Да, лепёшки были ну просто очень вкусные: с маслицем, на коровьем молочке. Серёжа испытал настоящее блаженство от этого деревенского завтрака. Ну а теперь в лес. Сборы заняли совсем немного времени, и вот они — мальчик со своим дедушкой — уже бодрым шагом приближались к лесу.

А что за воздух в деревне! Отличается от городского. А в лесу он ещё свежее, ещё чище. И вот в лесу Серёжа совсем потерял голову: от свежего воздуха, от пения птиц, от звуков лесных жителей. Бодрым шагом шёл он по лесной тропинке, распевая свои любимые песенки.

— Серега, ты что, песни сюда петь пришёл? Смотри, я уже два подосиновика и горстку лисичек нашёл, а твоя корзина ещё пустая. Сразу видно, из города приехал. Помедленнее иди, внимательнее вокруг себя смотри. Грибов-то много, только их видеть нужно.

Мальчик посмотрел в свой короб. Действительно, ни одного гриба. А как же обещание, данное самому себе, набрать полную корзину грибов. Да, сейчас нужно грибы искать, а на обратной дороге с чувством выполненного долга он ещё лучше, ещё громче споёт. И Сергей стал пристально смотреть себе под ноги. И вот уже подберёзовик. Был под ногами, переместился в корзину. Ещё один, ещё, недалеко маслята на солнышке переливаются. А вот…

— Деда, я белый нашел.

Серёжа подбежал к дедушке и показал ему гриб. Дедушка одобрительно кивнул головой.

— Молодец. Только смотри, далеко не уходи. В лесу и потеряться недолго.

Но мальчика уже захватил азарт. Он начал углубляться в лес. Ведь корзина продолжала наполняться. А в лесу точно больше грибов, чем у тропинки. Ещё подберёзовик, подосиновик, ещё два подосиновика, ещё подберёзовик, лисички-сестрички во мху собрание устроили, ишь ты, как их много… Давайте-ка в корзину: там вам веселее будет.

Ещё белый гриб… Даже два. Мальчик подбежал к грибу, аккуратно срезал его ножиком, положил в корзину. Уже потянулся за другим… И что же: неожиданно у второго белого гриба появились ножки, ручки и маленькая голова, и он куда-то побежал. Серёжа в первую минуту растерялся, а потом кинулся за ним. Зачем? Серёжа не понимал. Наверное, ему было просто интересно разобраться, гриб ли это. Он думал, что бежать долго не придётся, сейчас он быстро догонит этот странный белый гриб. Не тут-то было: гриб неожиданно прибавил скорость и специально выбирал такой путь, где ему было удобно, а вот Серёже с его ростом приходилось испытывать значительные затруднения. Мальчик понимал, что он уже далеко убежал от дедушки, но продолжал преследовать гриб. Да и расстояние между ним и этим бегающим грибом начало сокращаться.

«Ну, теперь точно тебя поймаю», — подумал мальчик и побежал ещё быстрее. Он уже не смотрел по сторонам, перед глазами был только этот странный гриб. Всё ближе и ближе. Серёжа уже приготовился схватить его. И… неожиданно запнулся, а затем, немного пролетев вперёд, стал куда-то падать. Падение происходило без помех. Мальчик ничего вокруг себя не видел. И не понимал, почему он так долго летит, да еще в полной темноте? И куда? Серёжа успел несколько раз испугаться и столько же раз побороть свой страх.

«Когда же всё это закончится?» — подумал Серёжа и потерял сознание.

                                       * * *

Когда Серёжа пришёл в себя, первой мыслью было, что этот бегающий гриб ему просто привиделся, а то, что он упал, так это просто за ветку запнулся. Мало ли их тут, веток этих. Да и упал удачно: ничего не болит и, что удивительно, короб рядом полный стоит, ни один гриб не выпал.

Он огляделся вокруг. Лес был другим, не тем лесом, куда он с дедушкой за грибами пришёл. Тот был смешанный, берёз было много, а здесь одни осины, сосны и ели. Да и то большей частью сухие или полусухие. А может, он, действительно, куда-то убежал, а потом куда-то провалился. Но так долго падать без последствий просто невозможно, сейчас он как минимум корчился бы от боли, да и грибы все растерял. Чем дольше Серёжа пытался понять, что с ним произошло, тем больше он ничего не понимал.

— Ну что, внучек, оклемался?

— Деда, — Серёжа повернул голову, надеясь увидеть дедушку, и увидел, только это был не его дед.

Мальчик вскочил и попятился в сторону. Перед ним находился невысокий старичок с растрёпанными волосами и смуглой морщинистой кожей. Всё тело старичка было покрыто волосами, даже на ладонях можно было увидеть небольшие волосики. Одет он был в какие-то лохмотья, а на ногах вообще никакой обуви не было. Ногти на руках и на ногах у старичка были очень длинные. Он выглядел сутулым и стоял, опираясь на палку. Старичок приставил палец к губам.

— Тише, тише! А то о тебе весь лес узнает. Хотя… о том, что ты здесь, наверное, уже многие знают. Да и Микошка, я думаю, своей хозяйке про тебя рассказал.

— Микошка?

— Гриб. Только он у вас грибом был. А здесь он — кот черный, слуга Варвары Дормидонтовны.

Серёжа с удивлением слушал старичка. Значит, был все-таки гриб, да не просто гриб, а еще и слуга какой-то Дормидонтовны. И кто эта Дормидонтовна?

— А кто эта Дормидонтовна? — повторил свой вопрос вслух мальчик.

Старичок насторожился и стал пристально куда-то смотреть.

— Тсс… Сейчас она здесь появится. Микошка зря время не теряет. Скорее ложись на землю и не шевелись. А я тебя одним волшебным плащиком накрою.

Серёжа посмотрел по сторонам. Никого не было. Старичок сердито взглянул на него.

— Что стоишь? Живо на землю! Я шум её транспорта ни с чем не перепутаю. Через несколько минут здесь будет.

Сергей, продолжая ничего не понимать, так как он не видел никакой Дормидонтовны и не слышал никакого транспорта, лёг на землю и притих. Старичок накинул на мальчика тряпицу. Серёжа нащупал под тряпицей и свой короб. «Видно, серьёзная женщина эта Дормидонтовна, если от неё даже грибы спрятали», — подумал Серёжа.

Через пару минут он услышал, что о землю что-то несильно стукнулось.

— Лёша, ты всё ходишь, за порядком в лесу следишь, — послышался грубый женский голос.

— Да, слежу, как не следить. Чуть расслабишься, глядишь, опять Кикимора с Водяным поссорятся, а ещё Лихо Одноглазое постоянно смуту в лесу наводит. Ты бы, Варвара Дормидонтовна, поговорила с ней, тебя-то она уважает, твоё слово для неё закон, а мне часто силу приходится применять. А я, сама видишь, старый становлюсь, хватка уже не та, — сказав это, старичок присел на пенёк.

— Ха, что захотел. Переходи на мою сторону, тогда подумаю.

— Да если я на твою сторону перейду, то тебя и твои злые дела никто не остановит. Ты и сестру свою, и Водяного со свету сживёшь. А остальные, те, кто тебе неугоден, сами лес покинут. Нельзя, чтобы зло торжествовало. Везде должно быть равновесие.

— Тоже мне, хранитель добра нашелся. Я ведь всё равно придумаю, как с тобой расправиться.

— Зло тебя разбирает, Дормидонтовна, ты же знаешь, что ничего тебе с нами не сделать, пока мы вместе. Это вы, нечисть, поодиночке злые дела делаете. А мы сильны взаимовыручкой.

— А сам-то кто? Давно ли нечистью быть перестал?

— Ладно, хватит, а то поругаешься с тобой, и вечером опять давление подскочит. Говори, зачем пришла?

— Слухи до меня дошли, Лёшенька, что в наш лес человек маленький забрёл. Ты его, случайно, не видел?

— Знаешь, целый день по лесу хожу, ноги даже устали, а никакого человека не видел.

— Врёт! — послышался вкрадчивый голос.

— Я тебе, Микошка, сейчас хвост накручу, будет он у тебя, как у поросёнка.

Микошка взвизгнул и спрятался за спину хозяйки.

— Отвечай правду, а то жизни спокойной не дам, — в голосе Варвары послышались металлические нотки.

— Ищи. Где я его, по-твоему, спрятал? Может, вон за тем деревом или за этим? А может, под землю? Ну, где, по-твоему? Кот на меня наговаривает, так как простить не может, что три месяца назад в мой капкан угодил. Да, Микошка? Что искоса смотришь? Так тебе и надо было, нечего в чужие дела нос совать.

Кот зашипел.

— Хозяйка, давайте обыщем его дом. Я уверен, что мальчишка там прячется.

— Идите, обыскивайте. Но если никого не найдёте, не взыщите: за вторжение в чужое жилище без убедительных оснований я вынужден буду арестовать вас на пятнадцать суток. Я не позволю беззаконие творить. Да, силы у меня уже не те, что раньше… Но вместе с моим внучком-лесовичком с вами точно совладаю.

— Смотри, Лёша, узнаю, что обманул — не прощу. Наши законы нас касаются, а на людей они не распространяются. Ты же знаешь, что люди в нашем лесу никаких прав не имеют.

Наступила тишина. Серёжа лежал неподвижно и размышлял о том, что услышал.

— Она улетела, — послышался голос старичка.

— Можно выходить? — спросил Серёжа шёпотом.

— Только осторожно… Смотри, чтобы ты сам и твоя корзинка из-под плаща не выглядывали. А я плащик попридержу, чтобы он с тебя не свалился. Плащик-то волшебный: кто его на себя надевает, тот невидимым становится. А тебе сейчас невидимым нужно оставаться: если Микошка думает, что мы встретились, следить за нами будут.

— Скажите, а кто это был? И почему я их так сильно интересую?

— Давай все вопросы потом. До дома моего дойдём, а там поговорим. Дома я тебе всё и расскажу. Там сейчас и внучек у меня. Даже если нас подслушивать будут, то подумают, что я с внуком разговариваю. А мы уж постараемся, чтобы так подумали. Правильно?

Серёжа кивнул головой. Но теперь он почему-то начал думать, что все это происходит во сне.

«Только бы я не проснулся, пока не досмотрю до конца этот сон», — подумал Серёжа.

                                       * * *

Путь до дома Лешего занял полчаса. Серёжа увидел перед собой лесной домик. У дома располагались деревянный стол, два стула, чуть поодаль находился сарай, около которого колодец и турник.

— Заходи, гостем будешь, — сказал старичок.

Серёжа зашёл в дом и огляделся по сторонам. Дома было чисто. Всё прибрано, на окнах занавески, все вещи на своих местах. Пыли не было. «А старичок, видимо, хозяйственный», — подумал Сергей.

— Дедушка, ты уже пришёл? Почему так рано?

Сергей только сейчас увидел того, кто произнёс эти слова. В тёмном углу комнаты сидел симпатичный смуглый юноша невысокого роста. Он ничем не отличался от обычного человека, за одним исключением — на его теле было много волос.

— Да, обстоятельства вынудили пораньше прийти.

Юноша хотел что-то спросить, но старичок приложил палец к губам. Потом проверил, все ли окна и двери закрыты, и только после этого тихим голосом сказал: «А теперь давайте знакомиться. Как тебя зовут, молодой человек?»

— Меня Серёжа. А вас, я так понимаю, Алексеем.

Старичок рассмеялся.

— Да нет. У меня нет имени. Я Леший этого леса. Вот меня все и называют частенько Лёшей, а не Леший.

— Настоящий Леший? — удивлённо спросил Серёжа.

— Да, настоящий. Только ты не думай, что в сказку попал, — ответил на это старичок.

— Я именно так и думаю…

— Нет, дорогой, может, для тебя это и сказка, но порой здесь такие вещи нехорошие творятся, что лучше бы такую сказку и не видеть, и не слышать. Да и тебе здесь сейчас серьёзная опасность угрожает. Не зря же этот хитрый кот тебя сюда заманил. Ну да ладно, об этом потом. Время у нас ещё есть. Давай я тебя с внучком моим познакомлю. Его Косей зовут.

Серёжа протянул руку внуку Лешего. Кося пожал её.

— Ну, вот и познакомились. Хорошо. Теперь — к делу. Кося, я думаю, сегодня мы в лес больше не пойдём. Дома останемся до утра. Ничего страшного не должно в лесу в наше отсутствие случиться. Ну а если что, сова нам сообщит, она-то по ночам не спит, все видит, что ночью в лесу происходит.

После этих слов Леший попросил внука сходить за водой. Кося кивнул головой, взял в углу ведро и вышел на улицу.

— Молодой у вас внук. Сколько ему? Лет восемнадцать?

Леший улыбнулся.

— Да, молодой. Только ему уже пятый десяток в этом году пошёл.

Серёжа выпучил глаза. Может, он ослышался?

— Сколько?

— Ну, если быть точным, то в этом году ровно сорок исполнилось.

— А вам тогда сколько? — Серёжа уже приготовился услышать самую невероятную цифру.

— А мне уже триста сорок семь лет. Что смотришь так, не веришь? Это вы, люди, странные создания, жизнь свою раньше времени губите напитками вредными да суетой бессмысленной. А когда здоровый образ жизни ведёшь, воздухом лесным чистым дышишь, любимое дело есть, то и жить долго будешь. Как же иначе быть-то может, когда ты в гармонии с природой живёшь, да ещё и добрые дела делаешь?

Кося вернулся с водой. Поставил ведро и сел на своё место. Леший подошёл к ведру, взял ковш, зачерпнул ковшом воду и с наслаждением выпил её.

— Хочешь? — старичок посмотрел на Серёжу.

Серёжа кивнул. Старичок ещё раз зачерпнул ковшом воду и дал ковш Серёже. Серёжа жадно сделал несколько глотков.

— Может, ты и есть хочешь?

Мальчик хотел, но стеснялся сказать.

— Вижу, хочешь. Эй, Кирюха, ну-ка приготовь нам поесть.

С печки спрыгнул бородатый человечек с оттопыренными ушами и выпученными глазами. Он был очень маленького роста, едва дотягивал Серёже до пояса. Спрыгнув с печи, он сердито топнул ногой и нахмурил брови.

— Совесть имейте. Целый день порядок дома навожу, ночью сон ваш охраняю. Всё чисто, блестит. Вы сыты, довольны. Так теперь ещё и вне графика работай. Вы когда должны были домой вернуться? Когда?

— Через три часа, — улыбаясь, сказал Леший.

— Через три часа, — передразнил его бородач. — Вот через три часа и покушаете. Все по графику и никак иначе. Домовой тоже должен отдыхать.

— Ладно, хватит ворчать. Никогда от тебя раньше времени ничего не дождёшься. Кстати, забыл вас познакомить. Это наш домовой, Кирюха, за порядком дома следит. Кирюша, это Серёжа, мальчик сверху.

— Очень приятно, — буркнул домовой и опять залез на печь.

— Мне тоже, — сказал в ответ Серёжа, но домовой уже потерял к нему всякий интерес.

— Значит, придётся потерпеть. С ним разговаривать бесполезно, — Леший виновато улыбнулся.

— Он, наверное, в армии служил, — решил пошутить Серёжа. — Уж больно дисциплинированный.

— Здесь без армии есть кого воспитывать. Дожили до трёхсот сорока семи лет, а порядка никакого. Никому отказать не может, в любое время — хоть днём, хоть ночью готов на помощь идти. Что люди в пожилом возрасте делают? Отдыхают. А этот всё по лесу носится, — домовой до такой степени разволновался, что начал сопеть.

— Это камень в мой огород, — Леший улыбнулся.

— А в чей же. Беречь себя пора. Только вчера с давлением мучились. Я за травами в лес бегал, настойку готовил, чтобы оно понизилось. А давление-то не просто так поднимается, от нервов оно поднимается. Слишком много вы переживать стали из-за того, что в лесу происходит. Вот так вот.

— Да не могу я без своих лесных дел. Я без них немощным стану. Как можно жить без любимого дела?

— Найдите другое любимое дело. Например, крестиком вышивайте.

— Кирюха, ну что ты заладил.

— О вас же забочусь. А, ладно, живите вы как хотите. Я же лучше ещё час подремлю, — сказав эти слова, домовой повернулся на бок и замолчал.

Неожиданно Серёже пришла в голову хорошая мысль.

— А давайте грибы приготовим.

— С ума сошёл. Дед, ты кого к нам привёл, он же нас всех отравит, — Кося бросил недоверчивый взгляд на мальчика.

— Никого я травить не собираюсь, — видно было, что Серёжа обиделся.

— Внучек у меня еще мало на свете видел. Дальше нашего леса нигде не бывал. А у нас грибы-то в основном поганки да мухоморы, — пояснил Леший. — Здесь же нечисть живет. И грибы под стать жителям.

— Неужели у вас даже сыроежек нет? — удивился Серёжа.

— Сыроежки есть, но их очень мало. А вот ни лисички, ни подберёзовики в лесу не растут. И белых грибов нет. В нашем лесу и зверей, птиц мало, кого я уговорил остаться, сам подкармливаю. А мало зверей и птиц потому, что им сейчас здесь покоя нет. Пока жива была Карсана, она птиц, зверей никому трогать не разрешала. А когда Варвара в лесу хозяйничать стала, всё изменилось… Эх, сколько пташек Лихо из рогатки своей перестреляла.

Леший грустно вздохнул. Видно было, что он принимал это близко сердцу.

— А из грибов давай приготовим… грибной суп. А домовой пусть отдыхает.

— Ой, спасибки! — донеслось с печки.

— Спит, а все слышит… Когда домовой в доме, можно ни о чём не беспокоиться.

— И собака не нужна, — подумал вслух Серёжа.

И получил по затылку. Серёжа обернулся и увидел на полу маленький лапоть.

— Меня с собакой сравнить! Меня, домового, с собакой сравнить! — Кирюха соскочил с печки и стоял перед мальчиком, покраснев от возмущения. — Кто это?

Серёжа понял, что домовой никогда не видел собак, и решил схитрить.

— Это у нас, у людей, тоже домовые, только называются по-другому.

Кирюху, видимо, этот ответ устроил.

— Так бы сразу и сказали, — проворчал он, поднял с пола лапоть, залез на печку и снова заснул.

— Да, он у нас такой, вспыльчивый, но отходчивый. Кося, сходи в сарай за дровами, сейчас печку истопим и грибной суп сварим.

Кося вышел на улицу.

— А почему вас Варвара… Дормидонтовна нечистью назвала? — Серёжа вопросительно посмотрел на старичка, он не понимал, как этот добрый дедушка может быть нечистью.

Леший о чём-то задумался. В это время зашёл Кося с дровами, положил их у печки. Леший встал, стал медленно укладывать дрова в печь, потом открыл заслонку и зажёг огонь.

Серёжа подумал: «А вдруг меня сейчас в печь посадят? От нечисти всего можно ожидать». И тут же отогнал эти мысли.

Леший посмотрел, как разгорается пламя в печке, подошёл к окну, открыл штору и внимательно посмотрел вдаль. В таком положении он находился несколько минут. Серёжа тоже молчал, не зная, что сказать. Леший же то ли пытался разглядеть что-то, то ли о чём-то думал. Вернувшись на своё место, Леший начал свой рассказ.

— Да, Сергей, ты попал в самый настоящий лес нечисти. Давно он таким считается, с незапамятных времён: меня ещё на свете не было. А уже при мне здесь такие страшные дела творились, что кровь в жилах застывает при воспоминании о них. Никто в наш лес по своей воле не заходил, обходить его старался, а кто попадал сюда, живым не выбирался. Помню, я в то время не за порядком в лесу следил, а людей и других чужаков в лес заманивал. А главным в нашем лесу Дормидонт был, колдун злой. Он и супруга его, Карсана, много душ сгубили. Карсана потомственной ведьмой была: коварная, но красивая. Заклинаний они много знали, никто совладать с ними не мог. Сколько богатырей, статных молодцов извели! Когда Дормидонт справиться не мог, коварная Карсана ему помогала. Да, вдвоём они были непобедимы. И другая нечисть без дела не оставалась: Водяной за водные просторы отвечал, Кикимора — за болото, Лихо лес контролировала вместе с волками и совами. Ну а больше всех я и Соловей-разбойник работали: я в лес чужаков заманивал, а Соловей-разбойник из леса никого не выпускал, своим свистом с ног сбивал тех, кто спастись пытался.

А сто двадцать лет назад произошло событие, которое положило начало изменениям в нашем лесу.

Леший прервал рассказ, подошел к печке, подвигал дрова кочергой.

— Печка истопилась. Пора грибной суп варить, — сказал Леший.

Серёже есть уже не хотелось. Он увлекся рассказом Лешего.

— А что случилось сто двадцать лет назад?

— Да погоди ты. Успею я рассказать. Ночь-то длинная. Это сейчас тебе интересно, ты сразу и аппетит потерял, а как история закончится, пустой желудок сразу даст о себе знать. Поэтому сейчас начинаем варить грибной суп.

— Грибы для супа ещё разобрать нужно, — уныло сказал Серёжа и пошёл к коробу.

Леший посмотрел на мальчика, улыбнулся и стал помогать ему разбирать грибы.

— Кося, присоединяйся. Так быстрее получится. Заодно увидишь, какие грибы растут в других лесах.

Разобрали грибы действительно быстро. Пока разбирали, Леший знакомил своего внука с новыми для него грибами. Серёжа слушал без видимого интереса. Интересно было другое. Но Леший не торопился продолжать рассказ. Он положил нарезанные грибы в чугунок, залил их водой, посолил, накрыл чугунок крышкой и задвинул его ухватом в печь. Закрыв печь, он вздохнул и вернулся на своё место.

— Ну, что дальше-то было?

— Дальше… Сто двадцать лет назад у Карсаны родилась вторая дочь: Машенька. Но ещё раньше девушка у нас в лесу появилась, которая служанкой Карсаны стала. А в лес я её заманил: стареньким дедушкой прикинулся и на помощь звал, а она и откликнулась. А Карсане тогда помощница нужна была, так как первенца она родила, забот-то прибавилось, вот и решила не изводить бедную девушку, а оставить себе в услужение. Так и привыкла к ней, привязалась, часто относилась не как к служанке, а как к подруге. Но на все просьбы Маши отпустить её домой никак не реагировала. Первенца Карсаны Варварой назвали. Ещё маленькой ведьмочкой Варвара задирой была, любила разные вредности делать и всё исподтишка. Ей ещё только три года исполнилось, а она уже зелья разные готовить училась. А в семь лет мне стала помогать людей в лес заманивать: как своим детским голосом о помощи попросит, никто отказать ей не мог. А ещё любила во время пыток чужаков присутствовать. Любимым же занятием Варвары было с Машей забавляться. Сначала безобидные игры были, например, просто верхом на служанке каталась. Но со временем к настоящим издевательствам перешла: то свяжет и калёным железом пытать начнёт, то в тёмной каморке с крысами запрёт… Да сейчас уже всего не упомнишь, что Варвара с Машей делала. Маша терпела, Карсане не жаловалась, но Варваре старалась поменьше на глаза показываться. Однажды вечером Варвара попросила Машу проводить её до откоса холма, «очень уж ей хотелось на закат посмотреть». Маша, добрая душа, согласилась… А Варваре, ей ведь не до рассветов и не до закатов, ей бы только дела мерзкие творить. Вот и на этот раз задумала она дело недоброе. Пришли они на откос, Варвара выбрала место покруче и подозвала Машу закатом любоваться. И… толкнула Машу. Девушка вниз скатилась, да так неудачно. Убилась насмерть. Варвара, конечно, такого не ожидала, она же просто позабавиться хотела. Расстроилась она, но только потому, что «живую игрушку» потеряла.

Карсана, как узнала про это, переживала, грустила сильно. Варвару видеть не хотела. Колдовать прекратила. Дормидонту помогать перестала. Дормидонт, конечно же, без помощников не остался: нечистой силы в лесу много было. Но такую искусную помощницу, как Карсана, трудно было найти. Карсана, даже не колдуя, только своей красотой много молодцов погубила. Долго грустила она, постарела… Чтобы как-то себя отвлечь, хозяйством занималась. С Варварой же мало общалась. Вот тогда-то и захотела она еще одного ребенка родить. Дормидонту же давно наследника хотелось. Наследника родить не получилось, на свет появилась ещё одна ведьмочка. Карсана, недолго думая, в память о служанке своей, дочь Машей назвала.

Карсана за Машенькой сама ухаживала. Редко одну её оставляла. Даже спала с ней в одной комнате. А Варвара сестричку сразу невзлюбила, но виду не показывала. Первое время Карсана разрешала Варваре играть с Машей, но Варвара не просто так с сестрой время проводила, она хотела бдительность матери усыпить. И добилась-таки своего. Карсана простила Варвару, доверять ей стала, иногда даже одну с Машенькой оставляла, а сама уходила другие дела делать. И вот для Варвары представился момент удачный. Карсана в лес ушла травы собирать, а Варвару оставила присмотреть за Машенькой. Варвара взяла сестричку из кроватки и к озеру с ней побежала. Утопить хотела. Не получилось. Водяной на месте был, вовремя малышку спас. Карсана, как узнала про это, дочь свою старшую возненавидела, из дома хотела выгнать. И выгнала бы, да Дормидонт не дал. Тогда Карсана попросила супруга меня от своих обязанностей освободить, чтобы я Машеньку охранял. Дормидонт с неохотой, но согласился: не хотелось ему такого помощника, каким я был, терять, но больно уж он любил Карсану, ни в чём ей отказать не мог. Как узнал я об этом, возмутился сильно. Это мне-то, профессионалу своего дела, бросать любимое занятие и за какой-то девчонкой присматривать! Не хотел я этого. Но Дормидонт настоял. Только из уважения к нему согласился.

И неожиданно для себя привязался к ведьмочке. Хотя ведьмочкой её язык не поворачивается назвать. Не знаю, в кого она уродилась, что или кто на неё влияние оказывал, но какой-то не такой она была. Ни одну живую душу не обидит, в лесу часто зверей и птиц подкармливала. Любили они её: стоит ей на прогулку выйти, а они тут как тут. От всей остальной нечисти прятались — хоть и жила вся эта живность с нами, злодеями, в одном лесу, а на глаза нам старалась не показываться, — а к Маше, наоборот, сами стали навстречу выбегать. А она побеседует с каждым, кому нужно, помощь окажет. Я от неё, помню, не отходил далеко, пока она гуляет. Идёшь за ней, смотришь на неё, птиц, зверушек: как они веселятся, играют, и у самого настроение поднимается, весело становится. Сам несколько раз с ними хороводы водил, и так хорошо было, юношей себя чувствовал. И вот в этот-то момент у меня внутри что-то изменилось. Я начал становиться другим. Никогда бы не подумал, что я, Леший, столько лет совершавший злые дела, пойму, что делать окружающий мир добрее — намного приятнее.

А скоро и Водяной стал в наших играх участвовать. Он-то всегда нейтралитет сохранял, если и делал злые дела, то с неохотой, по принципу «куда все, туда и я». Как узнал он Машу поближе, душой прикипел. Стал часто её на озеро приглашать. Она с удовольствием приходила, общительная была, с радостью новые знакомства заводила. Даже с Варварой хотела отношения наладить. Но Варвара её невзлюбила. Сильно ненавидела свою младшую сестру. Её воля, так не раздумывая, со свету бы Машеньку сжила. Но ничего сделать не могла, пока я с Машенькой находился. А я-то знал, на что Варвара способна, поэтому старался и Машеньку охранять, и с Варвары глаз не спускать.

Тогда Варвара другим путём пошла. Когда Маше исполнилось восемнадцать лет, подошла она к отцу, попросила меня от своих обязанностей освободить, да еще и обманула Дормидонта, сказала, будто бы я по своей прежней деятельности сильно скучаю. Дормидонт обрадовался. У него без меня и Карсаны кипучая деятельность нечистой силы разладилась. В моё отсутствие Дормидонту жертв в лес заманивать помогали Варвара и Лихо, но у Варвары всё от настроения зависело: захочет, поможет отцу, а ведь могла и не захотеть, а у Лихо полностью творческий подход отсутствовал, уж больно прямолинейно она действовала. Например, выходила навстречу молодцу и помощи просила, а у самой лицо-то бандитское, да и глаза постоянно бегают, кто такой поможет. А однажды поссорились Лихо с Варварой: мало того, девчушек распугали, которые на лугу, недалеко от нашего леса, во что-то играли, да ещё и Лихо после этой ссоры Лихо Одноглазое стала. Лихо, лишившись глаза, так взвыла от боли, что своим криком ещё больше убегающих девушек напугала. После этого случая в наш лес совсем перестали люди заглядывать, всё старались от него подальше держаться. У Дормидонта работы немного стало. А тут предложение Варвары…

Дормидонт сразу меня к себе вызвал, сказал, что освобождает меня от обязанностей няньки и предложил к старому занятию вернуться. Думал, что я обрадуюсь. Я как узнал, что Дормидонту эту мысль Варвара подсказала, так сразу сообразил, что к чему, для чего это Варваре нужно, и отказался. Дормидонт рассердился, сразу на полметра выше стал. А я говорю, что не могу, потому что сейчас Карсане подчиняюсь, и этот вопрос нужно с ней согласовать. Дормидонт сказал, что договорится с супругой. А я к Карсане побежал, рассказал ей о предложении Дормидонта. Карсана меня выслушала, сразу всё поняла, сообщила, что это дело уладит. И, действительно, уговорила Дормидонта меня при Машеньке оставить назло Варваре.

Карсана же в скором времени третьего малыша родила. Назвали его Вольдемаром. Только этот малыш ни на Карсану, ни на Дормидонта не походил. Но Дормидонт, несмотря на это, светился от счастья: наследник наконец-то родился. Когда он подрос, чертёнком оказался. Дормидонт чертёнка принял: все-таки будущий наследник. Каково же было его разочарование, когда этот чертёнок странным оказался. И шутки у Вольдемара дурацкие были: то шишками всех обкидает, то на волках кататься начнёт, а то просто из угла выскочит и как напугает, да ещё язык покажет и какую-нибудь гримасу скорчит, а потом убегает и на весь лес песенку какую-то глупую горланит. Его все так и прозвали Полоумный, а Вольдемаром даже и не помню, когда его последний раз называли.

Дормидонт же пригорюнился. Переживал он, что Полоумный не оправдал его ожиданий. Скучал, скучал он… и решил обстановку на время поменять, других посмотреть, себя показать. В белиндские леса решил съездить, так сказать, на обмен опытом с тамошней нечистью. Взял с собой Упыря… и отправились они вдвоём путешествовать.

Леший посмотрел в сторону печки.

— Я думаю, грибной суп уже готов.