Бесплатный фрагмент - Предсказуемые люди

Часть вторая. Предсказуемые люди
Том 2

1. Секреты вещества

Доброе утро, Вестаун! Сегодня в эфире ваш любимый телеведущий. Обаятельный мужчина, способный сразить сердце любой красотки западной столицы, попутно снимая кошек с деревьев и лохматя макушки беспризорников. Все ради вашего удовольствия и веселья. Вместе с ним непревзойдённая силачка, пятикратная победительница конкурса самых пшеничных волос материка. Дамы и господа, ваши аплодисменты, Джек и Элисон!

Нет ничего лучше утреннего монолога, после долгожданного высыпания. Особенно если ночка украшена отвязной девчонкой, которая… где она, кстати? Аа, кому я рассказываю! Отвязная девчонка уже наверняка стреляет по пустынным фантомам где-нибудь на границе с океаном, оставив напарника еще до того, как ботинки заняли законное место около… а ботинки-то где? Я совершенно точно помню, что правый должен лежать у входа, а левый под кроватью. Но ни одного, ни другого нет. Однако беглый взгляд по выделенной правительством каморке, быстро определяет место базирования обуви — закуток раздевалки. Вот только я бы ни за что не догадался ее там оставить. Это так же нелогично, как вешание одежды на… а чтоб тебя! И куртка убрана в шкаф! Хаос! Пока я спал, мир съехал с катушек, земля стала небом, а вода превратилась в пламя. Что дальше, идеальный порядок в наших жилищах? Так и есть. Одежда убрана, посуда вымыта, на полу не валяется мусор с пустоши. Похоже, здесь больше не живут мальчики, контроль в руках девочек. Правда, их почему-то нигде не видно.

Я сделал парочку любимых утренних движений ленивцев, а именно, сладко потянулся несколько раз, окончательно прогоняя сонливость, и сразу же проспавшимися глазами, быстро обрекшими нужную фокусировку, обнаружил электронный листок с оставленным посланием «увидимся у входа в центр. Вечером».

Иногда наблюдая подобные сообщения, в голову влезают весьма радикальные идеи. Например, прицепить к шустрой длинноножке тяжелую гирю. Но более глубокое размышление естественно отвергает их как полностью абсурдные и в корне неправильные. Она же сильная, сможет убежать с любой гирей! Ладно, что теперь горевать по чистой комнате. Пора уже забить чем-нибудь живот, желательно чем-нибудь вкусным, ибо быстрые блюда из холодильника в ближайшие дни будут напоминать о мрачных подземельях Вейруса и угрюмом лице Вэйлера Брайта, хе-хе.

Что ж, мои интуитивные навыки выживания в этой большой и злобной вселенной всегда находят нужные места. Путем скрытного движения и бесшумной поступи энергика мне удалось пробраться в одно подобное заведение, находящееся уже за высокими стенами каменных джунглей. Там я незаметно проскочил между столиков как можно ближе к барной стойке, за которой где-то притаился источник приятного аромата. Но взять что-то, не подняв тревоги, было практически невозможно, поэтому пришлось лишь ждать до тех пор, пока работники не оставят вкусное без присмотра. Но дальше случилось невероятное, одна из добрых леди, порхающих с подносом в руках между клиентами, остановилась и сказала что-то совсем несуразное.

— Привет, Джек! Ты поесть пришел?

Она просто-напросто попросила меня занять место, затем приняла заказ и буквально через пару дек, благословенные яства были расставлены перед голодным ртом. И платить вообще не потребовалось. Учитесь дети, как нужно добывать себе пропитание!

Естественно, с присущим по статусу самого могущественного человека ЛЮКА благородством, я накинулся на блюда, опрокидывая тарелку за тарелкой в бездонную дыру резинового желудка роумера. Однако одна мысль все-таки не давала покоя. Что-то с этим заведением было не так. Важная деталь отсутствовала в главном зале, пропала определенная изюминка, без которой практически идеальная картина семейного заведения трещала по швам, словно бабушкины рейтузы. Внимательный взгляд пустынного ястреба увидел несколько фотографий на стене почета, которые сразу выявили изъян. Отсутствовала хозяйка заведения!

— Тори, а где Ники? — на чистом языке шпиона спросил я. Однако девушка не поддалась на обаяние красавца, ловко свернув с ответа.

— Ее сегодня не будет, Джек. Дела (это ложь, скрытие мотива).

— Пссс! Ха-ха-ха-ха! — свалился я в дикий хохот, хватаясь за живот. Довольно дикая реакция на тревожное сообщение, правда? Вот и официантка посмотрела на красного от слез роумера со слегка ошарашенным видом. Также поступили ближайшие к эпицентру смеха посетители. Однако забавным мне показалась вовсе не угрюмая подсказка от Тори, а передача утренних новостей. Там какой-то канал транслировал короткую нарезку мелкого хулиганства на вестонской фабрике. Детишки в забавных одежонках, со стремными масками на лицах убегают от охраны. Спрашивается, что тут смешного? Да ничего, просто клетчатая рубашка показалась знакомой… А я всегда переживаю, что ей скучно в мое отсутствие.

Ладно. Проехали. Быстрый опрос показал, что все работники заведения оказались под действием заклинания забвения, отнекиваясь от прямого разговора. «Не знаем» да «она не сказала». Все врут по одному учебнику, вероятно очень сильный волшебник поработал. Допытываться истины подобным методом казалось совсем бестактным поведением, в конце концов, если не хотят говорить — это их дело. Поэтому я пошел другой дорогой. Под видом безобидного бродяги поднялся на второй этаж, чтобы пробраться в комнату хозяйки. Уютные апартаменты биороида оказались пустыми, само собой. Излишне аккуратно собранного потока искусственного человека не наблюдалось в здании вообще, но вот улики, намекающие на причину ее отсутствия, вполне могли отыскаться. Результат вскрытия, правда, совсем не предвещал каких-либо окрыляющих новостей. Окровавленные повязки на столике, окровавленные повязки в мусорке, следы хирургического вмешательства в виде красного скальпеля и медицинской нити, а вместо вечно радужной энергетики, навеянной невидимыми бабочками, от стенки к стенке резонировала боль.

— Кому-то здесь было плохо еще совсем недавно, — осознанно предположил я, проведя рукой по до сих пор расстеленной кровати, — кому? И при каких обстоятельствах?

Если бы случилась настоящая беда, господа конспирологи с первого этажа вряд ли смогли ее утаить. Должно быть, просто Сали с лестницы упал. Больше улик среди спешно возведенного беспорядка не нашлось: ни билетов на лазурные берега, ни счета за ритуальные услуги — следовательно совсем катастрофы наверняка удалось избежать. Но в этом городе мне толком даже не у кого спросить, остается лишь ждать встречи с биороидом, надеясь, что Эл исправно выполняла обязанности общительного человека.

До встречи по-прежнему оставалась куча времени наверное, которую необходимо было как-то убить. Желательно не мучительной смертью. Решением этой проблемы послужило наверстывание упущенного. На этаже гостей военного городка в комнате номер тридцать три остановилась одна занимательная особа, под чью изобретательную руку попал контроль секретного правительственного проекта.

— Тук-тук-тук! — довольно резко шлепнул я ладонью по указанной выше двери несмотря на то, что все апартаменты снабжались системами оповещения.

Прошло несколько длинных мик, в течение которых на другой стороне подвижной преграды послышались звуки переполоха, спешки, спотыкания, опрокидывания хрупких предметов и наконец появилась голова. Ее хозяйка своей шальной невыспавшейся прической могла бы дать фору любому роумеру. Чтобы так выглядеть с утра нужно спать в позе летучей мыши.

— Привет, Джек! Как дела? Где Элисон? Ты почему так рано или уже полдень? Выглядишь хорошо, как дела? — впихнула все мысли она в одно предложение, с интересом оценивая гостя, при этом дверь держа в едва открытом состоянии.

— Слишком большой ответ для разговора в коридоре, — улыбнулся я.

— Ой, прости, прости! Заходи конечно, смотри под ноги, — тут же отскочила хозяйка в сторону, вспоминая о принятом этикете.

Что ж, в этом месте придётся описать комнату неряшливой персоны, так как внутреннее убранство помещения точно заслуживает пары слов. Конечно же, во-первых, квартиры гостей не шли ни в какое сравнение с апартаментами роумеров. Просторные светлые помещения, включающие в себя две комнаты с высокими окнами, открывающими чудесный вид на городок. Белые стены без единого выступа или провода, огромный монитор домашнего кинотеатра, настоящая уборная, да и в целом шикарная жилплощадь. Однако именно в тридцать третьей комнате эти преимущества терялись, они практически не ощущались даже в сравнении с клетушками подземных этажей. Возможно, виновником уменьшения пространства являлось куда большее наличие комфортной мебели, а может, конечно, и кучи мусора, уже успевшие собраться в карьерные насыпи, словно в мире, пережившем экологическую катастрофу. Как, спрашивается, девчонка с выжженной школьной пятеркой на лбу умудрилась в течение десяти циклов загадить собственное жилье настолько качественно? Причем систематики никакой, создается впечатление, что она приносила каждый вечер с работы некоторый эксперимент. То есть испытываемую установку, измерительные приборы, сопутствующие данные в виде переносной электроники и поясняющей литературы, все это аккуратно устанавливала на столе, записывала результаты исследования, а затем одной рукой спихивала на пол, чтобы потом шваброй оттолкать в дальний угол. И так каждый день, вот за десяток накопилось…

Оставить ситуацию как есть, совесть никак не позволяла.

— Хе-хе-хе, — с наибольшей степенью ехидности прозвучал я, — кажется, в нашей общаге завелась бацилла. Всем внимание, всем внимание! Это не учебная тревога, в тридцать третей квартире обнаружено биологическое оружие. Соблюдайте спокойствие, возьмите самое необходимое и немедленно покиньте здание. Уиу-уиу.

Для полноты картины и большей убедительности, я забрался на то место, где наверняка под слоем проводов и пластика должен был находиться диван, свернул ладонь в трубочку и начал изображать звук сирены специальных служб, — спасайтесь! Бегите, кто может! Бросайте детей, их уже не вытащить!

— Да нет же! Мы просто работали допоздна! Я как раз собиралась! (это ложь, стыд). У инженеров, между прочим, времени никогда не хватает, чтобы следить за порядком! (это ложь, стыд). Нормальная рабочая обстановка, так и должно быть у тех, кто делом занимается! (это ложь стыд!).

— Хиии, — по-кошачьи зашипел я, перебив тираду слабых аргументов, затем встал на четвереньки и, словно взбесившееся животное поскакал по квартире, раскидывая по сторонам все, что под руку попадалось.

— Да ну тебя! — красная вместе с ушами, Кара сбежала куда-то в уборную, бросив тщетные попытки убедить стандартными доводами в привитой с детства чистоплотности.

Отличная работа! Одному человеку будет очень некомфортно весь день — значит уже поднялся с кровати не зря. Пока бедолага поднимала уроненное на пол лицо, спрятавшись за тоненькой дверью, я решил пройтись по личным вещам. Приятно обнаружить в квартире школьной заучки полностью подготовленную к боевому применению винтовку, прислоненную стволом к стене, но все же не похороненную в мусоре как все остальное в ближайшем радиусе. В конце концов, не одними знаниями живем, девчонка точно умеет с такой игрушкой обращаться. В шкафу только два наряда, закрывающие тем не менее весь спектр дамских нужд. Домашняя рубаха вместе с короткими шортами и, конечно же, роба инженера для встречи с высшим руководством, друзьями, прохожими, для прогулки, для свиданий, для похорон, свадеб, кинотеатров и т. д. — в общем, универсальная многоцелевая инженерная роба. Хотя стоп! Вот же сумка с вещами, еще не распакованная… На кухне в тон общему дизайну расположилась еда быстрого приготовления — залил водой или поставил в СВЧ, и готово. Очень простое и элегантное решение действительно думающего человека, знающего цену времени. На столе ничего, кроме инструментов, графиков и каких-то записей. Однако место сентиментам в полном хаосе все-таки нашлось. Чуть выше рабочего поля инженера, декораторы встроили в стену полочник, на котором разместились самые что ни на есть настоящие эмоции. Фотографии. Вот именно для этого существуют камеры. Зачем вообще люди снимают пейзажи, ведь камеры сильно уступаю по качеству глазам. За жизнь мне удавалось увидеть много дух захватывающих картин, которые после приходилось наблюдать в виде картинок на стене. Ничего общего. Каким бы ни был искусным фотограф. А вот изображения улыбающихся людей, забавных случаев и старых воспоминаний всегда дарят эмоции. Это те редкие предметы, жизненный оттенок которых может увидеть любой человек, даже не обладающий способностями энергиков. При этом таланты в таком случае будут лишними, чтобы сделать щелчок, нужно только желание и аппарат. Вот и сейчас, я не знаю половину персонажей, но без улыбки смотреть на хохочущих школьников с глупыми выражениями лиц просто довольно сложно.

— Эй, мисс «я — неряха и горжусь этим!», а где твой непутевый братец? — крикнул я за стену, обнаружив другого худого ботаника, гордо поднимающего диплом или награду на головой.

Ответ не спешил с появлением, а когда все-таки прозвучал, то нес в себе легкий оттенок уныния. Видимо, шрам от сегодняшнего утра останется навсегда.

— С ребятами, в Нюхоул. Он все время мечтал об океане! Должно быть, изучает почву побережья.

— «Да, я тоже мечтаю об океане. Только об Атлантическом, а не о северо-фантомном», — мысленно поддержал я Сола.

Блуждая глазами по цифровому прошлому, удалось отыскать одно примечательное фото. На нем дурачились шестеро молодых людей, явно недалеко ушедших по возрасту от всезнайки в другой комнате. Все шестеро строили рожицы, причем один краше другого, все были одеты в нарядный лаборантский прикид, все буквально утопали в радости и предвкушении завтрашний открытий. Настоящие ученые, такими и должны быть истинные мечтатели. Однако интерес у меня вызвали три вещи: фото имело дату создания, которая свидетельствовала о далеком прошлом, когда Кара еще и на свет-то не появилась; двое держащих друг друга за горло ребят выглядели как-то знакомо, что, конечно же, абсурд; на заднем фоне маячило основание, к которому крепился огромный трос, наподобие того, что держит станцию в непризнанном городе. Итак, по порядку. Первое решается легко — мать или отец, а может быть, просто близкие старшего поколения. Второе кажется маловероятным, так как у меня плохая память на лица, которые вряд ли могли встречаться где-то помимо материка Катрины. А вот третье, наверное, все-таки непримечательно, мало каких конструкций существует в этой пустыне.

— Это кто такие? — вытащил я поближе изображение, как только принявшая быстрый душ девчонка осмелилась покинуть убежище.

— Ты действительно не знаешь? Это одна из самых известных фото даже в ненаучных кругах, — с искренней любовью в глазах взяла она в руки снимок, — и самая дорогая любому человеку, понимающему, что планета искусственная.

— Неет, простите. Я слегка плутаю в истории, будучи пришельцем и все такое… — съязвил я в ответ.

Рассеянная мигом вернулась к жизни, вспомнив малозначительный факт из биографии утреннего нарушителя спокойствия. — Ну, как тебе сказать, это мои герои… наши герои, я имела в виду. Группа юных авантюристов, поклявшихся изменить мир. И знаешь, им это удалось. Они являются главной причиной для всех ребят моего возраста, чтобы заниматься наукой. История их жизни — это история успеха, смысл которой в том, что нет ничего невозможного для открытого разума. Если веришь — все получится.

— Звучит красиво, конечно, — не полностью убедившись в бесценности легенды, сказал я, — но чем именно они занимались? Тоже хотели улететь в космос?

— Вроде того. Начинали они с борьбы с энергетическим кризисом. Современные энергостанции спроектированы по дизайну этой группы и работают вдвое эффективнее, построенных основателями НИК. Ребята бежали впереди мысли, поэтому опережали другие научные разработки на несколько шагов, а в своих работах говорили, что технологии Итериона давно устарели, бросая таким образом вызов даже праотцам. Так их и прозвали «команда А». Молодцы, да? Они не просто случайно споткнулись об удачный камень, а грызли, грызли, грызли цифры, затем ставили эксперименты, — в глазах забавной девчонки снова засиял огонек, словно она вернулась в родную стихию, — и добились невероятных успехов. Я тебе клянусь, без их вложения ЛЮКА давно бы исчезла под враждебным натиском соседей. Вот смотри. Эта девушка, которая хочет залезть в нос соседке, Амелия Фримен, прикладной физик. Пытается ее укусить, Татьяна Эльн, химик. Парень, что, судя по всему, в момент снимка решил стянуть штаны с друга, Эштон Элион, физик-оптик, остался в трусах Себастьян Норд, гениальный геолог, душит своего лучшего друга Верон Линс, специалист излучений, ну и главарь банды, будущий создатель и бессменный руководитель Проекта А, физик элементарных частиц, Уолтер Бишоп.

— «Хей, я же знаю этих парней!», — озарение спустилось мне на плечи.

— Такие замечательные, яркие. Ох… такая печальная судьба. Я точно знаю, Джек, что, если бы эти ребята до сих пор двигали науку, мы давно бы летали в космосе, — мечтательно произнесла Кара и обняв копию старого фото, прижалась к стене, уставившись в белый потолок, — зато теперь у нас есть шанс, правда?

— Конечно есть! А как этот Проект А…? — мигом согласился я, приметив знакомы слова, которые по какой-то хитроумной создателя причине преследуют меня по всему материку.

— Я не могу рассказать о Проекте А, — тут же довольно улыбнулась бестолковая хранительница секретов государства, — это тайна. Меня и так постоянно ругают за лишние разговорчики. Поговори с мисс Фрост, она все на свете знает.

— Эээ… — безнадежно махнул я рукой, — не больно-то и интересно. Что у вас там с дырой в земле? Пробились уже? Или до сих пор пыль стираете?

Похоже, в мире все-таки существует научная тема, которую любознательному инженеру не совсем хочется обсуждать. Ее глаза мигом потускнели, а всесильное фото, скрывающее решение насущных проблем, опять оказалось перед лицом.

— Мы многое попробовали. Честно. Только вот результаты немного удручают… — буквально пожаловалась девушка, словно слой земли играет по грязным правилам, обижая беззащитных людей в белых халатах, — все буры сломались, так и не сделав отверстия. Материал имеет структуру спрессованного гравия, он должен крошиться, но почему-то стачиваются напайки на пилах, а следов пиления практически нет. Он очень быстро проводит тепло, поэтому лазеры лишь нагревают поверхность, но не разрушают. Поверхностные взрывы вообще результатов не приносят, только стены тоннеля ходуном ходят. Даже у расширительной пены не хватает стойкости, чтобы трещину увеличить. Одна напасть за другой…

— Ну дак взяли бы свою суперпушку, да шибанули посильней, — отобрал я фото, чтобы убрать на законное место, тем самым столкнув инженера с пути «вот бы старший братик помог». Однако Кара лишь уткнулась стыдливо в подушку, услышав весьма подрывную идею.

— Ты уже об этом думала, не так ли? — ехидно потянул я инженера за ногу, заставляя повернуться к себе лицом.

— Думать никто не запрещает. Это же моя работа! — быстро вырвалась из хватки протестующая, — только вот нет портативного сайколового ружья, протестировать не на чем. Что, если луч отскочит? Поэтому вот работаю над ускорителем.

Вместо более подробного описания нового плана она просто ткнула пальцем в сторону столешницы, где под кучей различных чертежей скрывалась схема некоторого устройства, внешне напоминающего полубублик или штурвал самолета.

Предсмертное «О-ОУ» вырвалось из груди при виде опасной штуковины. — Ты хочешь прожечь себе дорогу?

— Угу, думаешь сработает? — с надеждой посмотрела юный изобретатель.

Господа ученые стремятся построить что-то наподобие коллайдера, используя материю непробиваемого слоя в качестве части пути движения частиц ускорителя. Эти атомные частицы расстреляют все на своем пути, а если выражаться простым языком, сожгут дотла. Вот только играть с микромиром крайне опасно даже в лабораториях, а в тоннелях пришельцев и подавно.

— Определенно, — честно ответил я. Что уж там, таким способом материю можно разогреть до десятков тысяч гири выше, в таких условиях что угодно потеряет целостность, — но, прежде чем устраивать конец света, попробуем кое-что другое. Когда ты должна сдать домашнюю работу?

— К концу декатии, но министры не очень терпеливые люди, Джек. И не очень приятные, знаешь, их наука вообще мало интересует, только результат. Быстрее, быстрее, быстрее, — очень забавно девушка изобразила мужской голос, снова сбегая в уборную и уже оттуда, продолжая беседу, — а что ты предлагаешь?

Что может предложить энергик с пустоши взамен хайтек машин ученых главных институтов? Старый дедовский метод, конечно же. Подобрав с пола ближайший рабочий планшет, я кривым пальцем начал выводить схему специальной машины, призванной решить проблему без поджигания. На самом деле идея с атомными манипуляциями не казалась крайне безрассудной. В конце концов, ребята знают, как контролировать процесс и наверняка всегда смогут вынуть вилку из розетки, если что-то пойдет по плохому сценарию. Вот только в тоннеле царит жуткий холод, и этому должна быть причина, поэтому в этот раз обойдемся без огня.

Как только Кара вернулась в полном одеянии, готовая к рабочему дню, я представил свой высокоточный рисунок и на пальцах пояснил принцип действия. Мой план не требовал огромных вложений ни денежных, ни временных, а наивный инженер довольно быстро благословил задумку. Полагаю, сказалась некоторая репутация и, возможно, превосходство в возрасте, но девчонка быстро поддалась на убеждения несмотря на то, что предложенный подход никак нельзя назвать научным. Интересный момент, Кара без колебаний отложила сборку своего ускорителя, невзирая на последствия. И в ее глазах ни на мику не проскочила тень угроз министров, потеря должности, дохода, ответственность, сжатые сроки, давление — вообще ничего. Она не восприняла идею, как нить спасения из сложной ситуации. Кажется, из ветренной головы все вылетело в один миг, а что будет завтра — дело десятое. Ну и ладно.

Чтобы воплотить планы в жизнь требовался дополнительный материал, но в промышленном городе существует много мест, где можно раздобыть все, что душе угодно, поэтому через некоторое время, я с напарницей, которую подобрал у входа в жилое здание, стоял на пороге кабинета мясных двойняшек.

— Джек! Где ты пропал, дурашка? Мы уже думали поисковый отряд собирать! (это ложь, вежливость) — накинулась с объятиями госпожа Зилла, — ну же рассказывай, что там приключилось?

— Ничего интересного, эээх… — проскрипел я, оказавшись в стальных тисках весьма крепкой женщины, — друзья попали в беду, пришлось выручать.

— Ну дак ты говори в таких случаях! Дорогой мой, мы же могли бы помочь, знаешь ведь, ресурсы семьи Эланс тянуться до самого побережья. Голоден? Сейчас Хорти вернётся, он тоже надеялся увидеть тебя.

— Нет, нет, мы очень коротко, нам нужен пропуск, будьте добры, милая женщина, — поклонился я в ноги администратору.

— Ой ты, проказник. Опять задумал мусор в центр нести, — игриво дернула за щеку она, после чего скрылась в соседнем кабинете.

— Эл, ты ни за что не догадаешься, куда мы сейчас рванем, — как можно более воодушевляюще озвучил я собственное приподнятое настроение.

Однако биороид к этому моменту изучила совсем нехитрого напарника вдоль и поперек, и удивить ее внезапным романтическим предложением, выстроенном в лучшем стиле любовного жанра, не представляется возможным. Она на мгновение глянула сквозь стену, где великодушная хранительница домашнего очага военного городка, напевая под нос поднимающий дух мотив, кодировала два билета на специальную выставку весьма специфической галереи искусств, которую в народе называют промышленной свалкой, а затем, сделав из глаз две сияющие радуги, спросила.

— «А сколько у меня попыток?».

Какой смысл, спросишь ты меня, жить в крупном индустриальном городе и при этом крайне редко посещать величественные помойки каждый вечерок-другой? Никакого! И я о том же. Во люди дают! Рестораны, кино, парки развлечений — надоест на второй день. То ли дело запах технических жидкостей, горы скисшего металла, останки использованных вещей — это настоящий музей, демонстрирующий каждый день новую выставку городской жизни. Сразу видно, чем народ вечером занимался: кто-то купил новую машину, кто-то мебель, кто-то решил, что старые рваные трусы ему больше не идут, а кто-то просто имеет много денег. Интересно, какие энергетические затраты несет общество, перерабатывая собственный мусор. В целом всю отходную индустрию делят на два основных направления: органический цистез и, соответственно, неорганический девайринг. Думаю, пояснять в чем заключается отличие одного от другого в общем плане не нужно. Отмечу лишь, что фотосинтез — занятие крайне дорогое, поэтому выкидывать на улицу органику не стоит, за подобные растраты полагается штраф и довольно высокий. К тому же правительство и вправду прилагает немало усилий для сборки живого мусора. Тут тебе и ежедневные специальные грузовики, обслуживающие биоотходы каждого здания в городе, налоговые льготы для далеких провинциалов, и даже платные курьеры бегают по квартирам совсем ленивых горожан. Собранный мусор сваривают в простейшую биомассу на фабриках вторичного использования, а затем раздают по новой потребителям, которые кладут ее во всем известные синтезаторы и получают бургеры и хот доги. Наверняка Моли сказала бы характерное «дрянь», если попыталась описать подобную еду, хотя страшного во вторичке нет ничего. Лишь бы синтезатор оказался качественным. Но на все нужна энергия!

С рынком неорганических веществ все куда проще и привычнее. Классические отходы на Катрине разделять не принято, эта обязанность ложится на плечи сортировочных фабрик, расположенных как раз-таки на территории свалок, где автоматические линии сами раскидывают по сортам различные материалы. Опять же, в общем они делятся на два типа: поддающиеся переработке, так называемые вторенты (как правило простые вещи вроде металлов и несложных химических соединений) и неподдающиеся — первенты (сложная химия). Первенты направляются напрямую в центрифужное замешивание. Это такая шарообразная камера, в которой происходит вращение винегрета изо всякой гадости под действием какого-то типа излучения. После завершения процесса перерабатываемая масса превращается в землю, только в землю! Иными словами, становится полностью бесполезной и не представляющей никакой стоимости, но при этом безопасной и безвредной материей. Вторенты же проходят классические циклы переработки и используются повторно в производстве. Довольно просто, не так ли?

В Вестауне есть несколько свалок органики и неорганики, причем одна из них находится довольно близко к северным воротам, но я таскаю Эл на юг. Так как южный полигон самый крупный в городе, следовательно, он же самый «богатый». Поскольку романтику подобных мест почему-то полностью игнорирует общество, их укромно прячут под землей, ну или по крайней мере ниже нулевого уровня. Слишком шумно, слишком грязно, слишком пахнет — в общем, люди придираются к мелочам, но деваться некуда. Общественное мнение говорит уберите, значит надо убрать. Итак, южный полигон нашел себе пристанище в огромном котловане, который внешне походил на простой угольный карьер, где могли бы работать специальные экскаваторы размером с пятиэтажный дом. Эта выгребная яма практически касалась высокой стены города своей северной окраиной, подпиралась наружным «гетто» с востока и граничила с логистическим центром на западе. Сортирующая фабрика лишь торчала определенным компонентами где-то в центре, но основной массив машинного оборудования прятался под землей. Остальная территория полигона поделилась на несколько секторов, в каждом из которых не покладая рук трудились десятки рабочих, разъезжающих на погрузчиках из одного в другой, судя по всему, приводя хаос винегрета к некоторой собственной структуре. А вот с неба котлован прикрывался тремя огромными трубами, тянущимися к печально известной станции. Кстати, что по ним качали и зачем, было не очень понятно. Так же, как и назначение самой станции, надо полагать — она просто устарела и теперь не функционирует. Вот только почему трубы-то хранят? Каждый раз прихожу и каждый раз напоминаю себе задать этот вопрос двойняшкам. По периметру карьер ограждал не самый высокий на свете забор, связанный из простой проволоки и украшенный предупреждающими знаками, обещающие жирный штраф всем нелегальным искателям приключений. В былые времена я просто перепрыгивал через ограду, чтобы свободно ковыряться в любых кучах. Благо работникам присутствие посторонних на охраняемой территории не казалось чем-то требующим дополнительного внимания. Но нынче времена поменялись, теперь магистр Джек может просто выбивать ногой входную дверь, красуясь перед охраной специальным пропуском.

— Добрый день, джентльмены! Внеплановая инспекция, пожалуйста, подтяните пояса, — радушно озвучил я двум господам, увлеченно спорящим о своих повседневных неурядицах перед экранами камер наблюдения.

Оба слегка дернулись, приняв гостей свалки в качестве сюрприза, и тут же вздохнули с облегчением, разглядев частых посетителей.

— Джек, тебе не нужно каждый раз заказывать пропуск, — лениво подошел один из ребят, чтобы просканировать предъявленный электронный чип, — мы таких как ты пускаем без каких-либо разрешений. В конце концов, человек имеет право прийти к себе домой без спускания штанов.

Довольный парень весело подмигнул напарнику, даже не взглянув на результат сканирования, после чего оба по-дружески рассмеялись.

— Ааапчи! — как можно более демонстративно оросил я шутника, тут же подергав сопливый нос, — прости. Какую-то дрянь с Вейруса притащил, чертовы искустволюбы.

Однако охранник мигом прижался к стене, словно повстречал в узком коридоре прокаженного, а его напарник с не менее испуганным видом нажал на нужную кнопку, открывающую внутреннюю дверь.

— Иди уже отсюда! — крайне резко скомандовал он, всем видом выказывая острое желание скорейшей дезинфекции.

Сделав низкий поклон, я не стал докучать офицерам и с довольной физиономией выскочил наружу, краем уха услышав ругательное «чертовы роумеры…»

Контрольно-пропускной пункт находился еще на поверхности, а закрывал он крутую дорогу вниз, по которой с довольно высокой частостью ходили грузовые машины. По идее вдоль спуска существовала дорожка для прохода пешком, но она нужна была только слабакам. Крутые ребята сигают прямо через бордюр, в ближайшую гору металла или коробок из-под бытовой техники, как повезет. Именно так я и поступил, а следом полетела Элисон.

— «Какой именно материал мы ищем?» — первым делом спросила она после приземления в лабиринте потерянных сокровищ.

Основное действие происходило где-то ближе к центру котлована, именно оттуда доносились звуки опускающихся прессов и сдающих назад погрузчиков. На внешнем же кольце царили приемлемые для разговора тишина и спокойствие. Кропотливые работники этого сектора уже благополучно рассортировали отходы по определенной систематике и, судя по всему, начали укладывать их в контейнеры для дальнейшей транспортировки.

— Смотри, — из внутреннего кармана ветровки я достал гладкий стержень цилиндрической формы, имеющий серую раскраску в крапинку наподобие карандашного графита, — названия не знаю, но на Катрине эта штука применяется в сердечниках машинных двигателей и трансформаторных устройств. Нам нужно собрать как минимум три десятка миларов. Ясно?

— «Ок!» — подняла вверх большой палец готовая к любым трудностям девчонка, после чего практически пустилась в поиски, однако правила определились не все.

— Стоять! Ковыряемся пару хронов. Тот, кто соберет меньше, покупает ужин, — с хитрой физиономией протянул я руку.

Дерзкие вызовы бесстрашный биороид всегда принимает с гордо поднятым лицом и, ни мики не колеблясь, сжимает ладонь ушлого напарника. Правда, конкретно на этот раз несколько кусков ржавого железа откололись от ближайших куч и тут же прилипли к рукам и ногам чересчур доверчивого соперника, спаявшись в единые оковы.

— Начали! — громко озвучил я старт, после чего с довольным лицом запрыгнул на ближайшую кучу поломанной электроники и принялся обесценивать хроны чьей-то монотонной работы.

Эл же с характерным «хм… хм…» сначала пришлось разбираться с подаренной мне форой. Она повернула спаянные вместе руки в крест, создав таким образом максимальное натяжение наручников, а затем одним резким движением разорвала оковы. А если есть руки, то и ноги освободить большого труда не составит. Как только девушка разобралась со случайными неприятностями, то сразу же присоединилась к соревнованию, откидывая подальше в угол идею уступать хитрому роумеру.

Поскольку объем предоставленного великодушными жителями Вестона материала был избыточен для решения настолько мелкой бытовой нужды, то собрать нужное нам количество не являлось сверхсложным препятствием. Просто вытаскиваешь какой-нибудь агрегат, отрываешь все, что можно, смотришь, есть ли что-то полезное, берешь или не берешь и затем двигаешься дальше. Хрон спустя на земле появились две кучки серых деталей разной формы и величины. А тем временем где-то на середине пути случился короткий антракт.

— Джек! Джек! — позвал меня женский голос, исходивший откуда-то сверху. Я мигом забрался повыше, чтобы определить источник, коим являлась красноволосая девушка, приветливо машущая рукой из-за наружной ограды котлована.

— Хееей! Доброго вечера, госпожа Никалириина. Я смотрю, вы готовитесь к холодным временам, — заулыбался я, оценивая внешний вид барной красотки. По какой-то причине она одела длинное зимнее пальто, вязаную шапку с помпончиком и даже пару рукавиц.

— Замерзаю слегка, — виновато призналась та, — так и подумала, что тебя увидела. Молодец, что Эли оставил в штабе.

Последнее предложение заставило немного прокашляться, пока мозг продумывал вариант действий, поддерживающий неверную трактовку происходящего. Но судьба решила по-своему, так как довольный биороид, конечно же, услышал знакомую, чтобы с задором в глазах и с корпусом ломанного синтезатора в руках тоже забраться повыше, дабы лично приветственно помахать ладонью.

— Джеееек, — как-то разочарованно протянула Ники, с откровенной жалостью изучая чумазую с головы до ног Элисон, — она же девочка…

— Прости, — развел я непринужденно руками в стороны, при этом уставившись на запутавшуюся напарницу, пытающуюся уловить суть проблемы.

Но в итоге она смогла лишь озадаченно покачать головой, — «не понимаю».

— Я тоже не понимаю, спроси леди в теплом наряде, — снова повернулся я лицом к гостье, которая сначала вяло выдохнула бессмысленность нравоучения, а затем вновь включила свою фирменную теплую улыбку.

— Полагаю, ты уже слышал историю…

— Да. Эл успела поделиться. Честно говоря, никогда бы не подумал, что ты станешь нападать на девку с ножом в руках посреди огромной толпы. Это же одни сплошные свидетели, — честно посочувствовал я подруге.

Правда, биороида эскортного типа очень сложно смутить любыми высказываниями, особенно эту красноволосую барменшу, обладающую безмерно мягким характером.

— Не было выбора. Она сказала, что Джо плохой бар, — защитила хозяйка свою честь, после мики мечтательного придумывания достойного ответа.

Наступил момент посмеяться. В такие времена понимаешь, почему заведение не может удержать особенную атмосферу в отсутствие начальницы. Везде, куда падает ее легкий, словно лепесток розы взгляд, появляются ростки домашнего уюта.

— Придете? Адрес знаете? Голодные? — с надеждой посмотрела она на самую неопрятную парочку в грязном городе, после возвращения разговора в естественное русло.

— Да, да иии да, — короткое согласие прозвучало в ответ.

Именно настолько уверенная и прямолинейная реакция мигом вернула горсть радости в сердце слегка похрамывающей бедолаги, которая со спокойной душой благодарственно помахала рукой, сопроводив свой уход фразой «до темноты не сидите, пожалуйста».

Мы и не собирались. Я работаю как паровоз, и пшеничный хвост тоже изредка помогает. Ближе к концу программы, когда начал выявляться победитель, пришлось пойти на радикальные меры дабы сбросить с пьедестала юркую соперницу, таскающую серые стрежни один за другим со скоростью промышленного конвейера. Когда она с присущими эквилибристу ловкостью и грацией балансировала на едва держащейся куче мусора, незаметный глазу энергетический щуп определил слабое место в конструкции, чтобы дернуть этот кирпичик и наблюдать последовавший сход.

— Ты будь осторожнее в следующий раз, — едва сдерживая смех, а также попутно перекрикивая получившийся грохот, отправил я предостережение вдогонку скрывшейся из вида светлой голове. Однако продолжить работу тоже не сумел, ведь стоило повернуться спиной к происшествию, как неизвестный источник запустил снаряд в виде оторванной спинки кресла, мигом приземливший шулера с его кучи мусора.

В итоге все-таки получился необходимый объем, как раз в то время, когда на западе появился характерный для пустыни розовый закат. Настала пора двигаться к дому, к чужому дому, само собой.

— «Я выиграла!» — торжественно объявила довольная победительница, к концу соревнования мысленно вспоминая условия игры. Ну что за ребенок! Вроде серьезным делом занимаемся, а ей, видите ли, призы подавай.

— Чего выиграла? — изобразил я недоумение, — мы ни во что не играли…

Собранные в замок ладони энергика заставили обе горки спаяться в единый бесформенный ком непонятной субстанции. Дальнейшей обработки проводить на свалке совсем не хотелось, поэтому с безгрешным видом я обхватил получившийся полулоновый серый камень и с безмятежным «ну что, пошли за приз… в смысле пошли просто нормально поедим, как обычно делаем. Вечером, мы делаем, обычно, в любой день…» двинулся в гору. Однако буквально на втором шаге ноги заблудились в трех соснах, поэтому с характерным ударом я шлепнулся на землю, выпустив тяжелую ношу из, казалось бы, надежной хватки. Причиной падения являлась третья щуплая нога, подсунутая в виде препятствия как раз в момент переноса веса с одной ступни на другую. При этом организатор неприятности словно ветер промчался мимо, в миг забравшись на вершину подъема, сделав кульбит через ограду и минуя КПП, скрылся из виду, оставив после себя лежащий на земле электронный лист с финальной надписью «все равно проиграл:)».

В принципе все районы, находившиеся за стеной, являлись чем-то большим нежели обычное гетто. Да, многоэтажек в потенциально опасной зоне не строили, и жилье по стоимости вписывалось в годовой доход специалиста средней руки. Правда, это вовсе не означает, что кругом обитали нищие и убогие, брошенные на произвол судьбы люди. Более того, всегда находились желающие за бесценок купить клочок земли, который все равно будет в разы больше жилой площади, предоставляемой в каменном мегаполисе, и построить себе уютное гнездышко. Благодаря таким энтузиастам существовали вполне себе уютные улочки с симпатичными домиками, в которых без сомнения могли бы жить семьи с маленькими детьми или парочка пенсионеров. В конце концов вероятность катастрофы, требующей немедленной эвакуации жителей, по поверхностному взгляду со стороны равнялась вероятности землетрясения в вулканически активных районах Земли. Иногда они случаются, но люди все равно там живут. Один только примечательный момент наблюдался на здешних улицах. Поскольку город старенький, то строился он разными поколениями во времена различных трендов на архитектуру, моды и вообще вкуса-цвета. И в отличие от Валераса, сделанного исключительно в такт культуре и целостному пейзажу, в грязном городе администрации было наплевать на внешнюю симфонию чего бы то ни было. Поэтому одна улочка может быть выложена слипшимися двухэтажными каменными домами, украшенными формовыми фасадами с фигурами или колоннами, на подобие Центральной, где стоял Джо. Другая, наоборот, пестрит полностью стерильными белыми коробками, от которых веет хай-тек функционалом, состоящим из говорящих холодильников и вежливых кофемашин. А после вообще наступает зона домов из извести, которые походят на исторический район европейского города, наполненный полностью разделенными зданиями со своими отдельными участками и гаражами. В таких постройках хозяйничали умеренно обеспеченные люди, так как жилой площади хватало на пяток просторных комнат и широкий зал гостиной со вторым светом. Причем сами дома имели причудливую по меркам сегодняшнего времени форму, то есть косые крыши разной высоты, под которыми гарантированно прятался обжитый чердак, случайная башенка, прибитая к боку, словно широкая труба дымохода, уютные балкончики, понатыканные тут и там, чтобы каждый жилец смог утром выпить чашку горячего чая на свежем воздухе — в общем, умеренно обеспеченные. Именно к такому небольшому особняку привела меня Эл, после недолгого блуждания среди красот южного Вестона.

— Уверена? — спросил я чисто интуитивно, ведь еще до произнесения первого слова, тяжелый ком мусора приземлился во дворе унылого здания.

— «Аха» — бодро рапортовала та, явно успевшая разведать маршрут ранее утром, когда, собственно, и виделась с парочкой из Джо.

Что ж, дом большой, но страшный. Думаю, внутри нас ждали вполне себе роскошные хоромы, наполненные дорогой посудой и мебелью, а также призраками погибшей страшной смертью семьи. Внешне казалось, что здание давно забросили, так как на серых стенах высохли от пренебрежительного ухаживания красные вьюны, более не придающие веселый живой окрас, а наоборот, отталкивающие жутким видом темной паутины. Во дворе вообще царила пустота: ни тебе корзинок с цветами; ни детский качелей или раскиданных мячей; ни даже гномика, прячущегося под каким-нибудь декоративным кустом. Только холодная земля и пыль, занесенная ветрами с ближайшего кургана.

— Ну ладно, — с сомнением в голосе сказал я, после чего толкнул входную дверь, но та не поддалась на провокацию. Зато тут же послышались спешные шаги приближающейся временной хозяйки, наверняка уже заждавшейся своих вечерних гостей.

— Привет, ребята, еще раз! Заходите, прошу вас, заходите, — казалось бы, двое вымазанных черт знает чем бродяг с улицы должны вызывать у ответственного жильца не самые притягательные эмоции, однако красноволосая барменша из Джо практически за шиворот втащила обоих внутрь.

— Все сделали? — словно добрая соседка, провела она нас с Эл в гостиную, чтобы помочь снять одежду и познакомить со внутренностями временного пристанища.

— Окей, кто тут умер? — в шутливой манере спросил я, как только удалось получше осмотреть окружение. В принципе мои ожидания оправдались, дом действительно изобиловал дорогим убранством в виде картин на стенах, музыкального клавитона, выставленного на всеобщее обозрение, дорогой органической отделкой, создающей иллюзию срубленного поместья, и вообще всякими атрибутами аристократа или потомственного дворянина. Копии изображений катастрофы, семейное древо какого-нибудь старпома, первые конструкции на месте будущего мегаполиса — определенно здесь должен был жить образованный человек. Правда, все это изящество среднего класса никогда толком не использовалось. Нет следов человеческой жизни, все предметы мертвы, похоронены под защищающими от пыли простынями.

— Нет, нет, — конечно же закивала девушка, — хозяин, хороший мальчишка, просто не успел тут толком пожить. Он сейчас в столице, там настоящая квартира. Поэтому этот загородный домик пустует с момента постройки, вот. У нас два этажа и девять комнат, гостиная, кухня. Спальни находятся наверху, с вашего позволения я уже заняла одну. Остальные тоже полностью оборудованы: кондиционер, душ, туалет. Ох, просто великолепное постельное белье, так что выбирайте любую! Я все уже проверила, купила продукты, средства личной гигиены, внизу есть небольшая баня, если вы увлекаетесь, а также вот та дверь ведет в развлекательный зал. Там компьютер, кино, есть, что почитать, игры — в общем, будем отдыхать.

Дааа, оба высокопоставленных клиента некоторое время хлопали пустыми глазами, пытаясь осмыслить услышанное. Естественно, именно к такому отношению они всю жизнь и привыкали, поэтому приняли как должное сложные слова вроде фильтрации воздуха и массажный душ.

— Хорошо, очень хорошо. Консуэла! — тут же крикнул я, высоко задрав немытый нос и подзывая выдуманную домработницу. — Где ты там? Принеси нам тапочки. Дорогая, ты хочешь фруктов? — повернулся к Эл и, не дав ей ответить, продолжил, — неси фрукты! Моя дама сердца скучает без корзинки фруктов.

— Пока вы не приступили к ужину, пройдемте вниз, у меня для вас приготовлен сюрприз, — просто светясь от удовольствия, гостеприимная хозяйка повела нас в подвал. Даже сложно предположить, что может быть лучше холодильника, забитого едой и выпивкой, но судя по открыто демонстрируемой радости девушки, там как минимум должен находиться спа салон с тайским массажем, а может быть, и квалифицированным андроидом с двенадцатью руками различного назначения.

Я промахнулся совсем чуть-чуть в своих догадках, ведь на минус первом этаже в самом конце длинного уютного коридора с мягкими велоровыми полами, располагался небольшой спортивный зал, в центре которого дальновидный хозяин додумался установить бассейн! Ну может быть не для полноценного плавания, но круглая купель, в которую для расслабляющего массажа без проблем смогла бы уместиться шумная группа десятка подростков.

— О всезнающий! — вожделенно воскликнул я, — не может быть!

Действительно, последний раз в какой-либо ванне я находился милении назад, не говоря уже о Катрине, абсолютно безводной планете, единственный океан которой крайне плохо подходит для оттачивания техники кроля, да и для серфинга тоже вряд ли сгодится.

— Нравится? — в глазах хозяйки читалась искренняя радость от полученной реакции гостей, ведь она явно провела тут целый хрон, а то и больше, пытаясь по-настоящему удивить тружеников фронта, — Джек, тебе совсем необязательно, там ведь есть раздевалка, не торопись, ну ладно…

Девушка толком не успела объяснить свою мысль, так как голый энергик пулей пролетел мимо с боевым кличем «БОМБОЧКА!» и со всего разгону врезался в бирюзовую гладь, пуская волны по всему бассейну и по прилегающему полу.

— Эх… — устало выдохнула Ники, оценивая поведения ребенка, весело разбрызгивающего воду по сторонам, — Эли, а ты можешь снять… а, ты тоже, ну ладно….

Мимо пролетела вторая пуля, точно также поджавшая ноги перед прыжком и с таким же довольным видом ушедшая под воду.

— Нападение кракена! — разнеслось по всему помещению, при этом светлая голова снова погрузилась под воду, едва ли успев высунуться. Следом скрылся и роумер, потеряв надежную опору благодаря очередной подножке, а бассейн забурлил активными боевыми действиями.

— Ну, я вижу, у вас все под контролем, господа, — улыбнулась Ники, собирая с пола грязную одежду, после чего поспешила к выходу, чтобы закончить приготовления к ужину, но покинуть помещение она не успела.

— Погоди, погоди, погоди, — остановил ее жалобный голос, — а ты что… ты что, нас не помоешь?

— А вы хотите этого? — слегка опешила хозяйка, оценивая, шутит ли чумазый болтун или нет.

— Ну мы не можем сами нормально вымыться, — состроил я смазливую физиономию бездомного щенка и, прежде чем Эл успела высказать свое мнение, схватил обе говорящие руки.

Вот это и называется первым классом. Две последующие секи удалось провести в наслаждении, выдавая постоянное «прррр, прррр». Думаю, что настолько качественной жизнь роумера никогда вообще на становилась.

— Что вы там делали, на свалке, я имею в виду? — спросила труженица, стирая с гостя следы технических смазок.

— Мы собираемся сделать большой гвоздь, чтобы со всей дури вбить его в непробиваемый слой земли, а затем пойдем к ядру планеты или фонтану безвременности. Одно из двух. Только не говори никому, это государственная тайна, — описал я более-менее правдивую картину.

— Звучит захватывающеее… — зевнула откровенно измотанная девушка. В первые с момента знакомства развлекательный биороид проявил настоящую усталость, в целом не свойственную искусственным людям. Нет, конечно, ее искреннее желание компании близких людей сложно спрятать за фасадом учтивости и вежливости, одиночество — друг отчаяния. Все мы это понимаем. Но тут скрывалось еще что-то, физическая активность явно давалась Ники с трудом, а небольшое прихрамывание нельзя списать на перепады давления. Она до сих пор мучается от ранения.

— Очень красивые волосы, вот бы еще ухаживать за ними почаще, — гостеприимная хозяйка опрокинула последний ковш воды на хорошенько взмыленную светлую голову, после чего снова подобрала с пола грязные вещи и тяжелым шагом больного направилась к выходу, — теперь я вас оставляю, ведите себя хорошо.

— «Она больна?» — больше утверждая нежели спрашивая, показала Эл, проводив беспокойным взглядом красноволосую девушку, и тут же попыталась покинуть бассейн, — «помогу».

Но прямо на середине пути вылезания из теплой ванны рука напарника обвилась вокруг талии и скинула ее обратно.

— Погоди мику, — оправдал я жест, — надо дать ей время.

Конечно, Эл потребовалось более подробное разъяснение, которое имелось в кармане роумера.

— Мы окажем ей плохую услугу, отобрав работу. Она хозяйка, Эл, понимаешь? У нее есть определенные нужды, вроде обеспечивания гостей всем необходимым. Поверь, я знаю тип, пусть сделает там все, что нужно. Потом будем отдыхать. Иначе она будет беспокоиться, совесть будет мучить и все такое. Посиди немного в пузырях.

— «Я знаю, что такое нужды. Необходимые вещи для правильного самочувствия. У меня тоже такие есть» — легко вникла в ситуацию все лучше адаптирующаяся в социальном плане девочка. Она с пониманием отстранилась от волнения, закинув взгляд к цветному потолку, украшенному белой пудрой, слегка напоминающей морскую пену, и, пользуясь ситуацией, решила озвучить один нерешенный вопросик. — «Как ты считаешь? Я нормальная девушка?»

— Ты можешь повторить этот вопрос еще пятнадцать раз на всех известных языках, я все равно никогда не пойму, о чем он, — бесполезно поджал я губы, давая понять, насколько далеко от реального мира она сейчас находится.

Да, похоже, Элисон сама слабо понимала, в чем суть вопроса. Смущенно опустившись в воду по нос, она некоторое время формулировала пояснительную записку и затем быстро обрисовала наболевшие мысли.

— «Нормальная в роли подруги. Веду себя, как и подобает женщине? Возможно, мне следует немного изменить поведение? Сира сказала…»

— Сира! — шлепнул я ладонью по воде, чем вызвал пенный плевок себе в лицо, — кхе, кхе, ой. Говорил же тебе никогда с не разговаривать с этой избалованной малявкой! Говорил, что нужно ее головой в песок окунать!

— «Нет, не говорил» — сразу улыбнулась Эл, мельком перебрав в памяти добрую часть диалогов.

— Ну вот теперь говорю! Вот это лицо — значит макание головой в песок, запомнила? — моему негодованию не было предела. Однако обзывания и ругательства всегда работали посредственно в качестве обучающих элементов для доверчивой девушки.

— Не знаю я о нормах поведения у девчонок, блонди. Поэтому зачем искать проблемы там, где их не существует? Повторяю, для особо забывчивых, у тебя хорошее сердце, все в нем уже прописано. Веди себя так, как хочется.

— «Я так и думала!» — прямо-таки озарение ниспустилось на заплутавшие в потемках сознание — «я помню! Помню! Просто хотела убедиться».

Еще перед тем, как покинуть нашу уютную купель, Эл провела ладонью по чистой макушке напарника, практически высохшей на воздухе, и сказала что-то вроде «у тебя тоже мягкие волосы».

— Я не могу тебе их продать, ни за какую цену, — тут же снисходительно покачал я головой.

— «Я не просила» — снова просияла она в очаровательной улыбке, забавно прищурив глаза радугой — «просто хотела сказать, что у тебя тоже мягкие волосы».

— Я знаю! И я не могу тебе их продать! Даже не проси!

На этой веселой ноте закончились водные процедуры. Ники, несмотря на генную внимательность к мелочам, забыла оставить нам взамен банную одежду, поэтому пришлось схватить два огромных полотенца, аккуратно уложенных в ближайшем шкафчике. Выученный в студенческие годы прием, подчерпнутый из фильмов с женскими раздевалками, позволил нам качественно обернуться в бесконечно мягкие сушащие накидки. И под слова главного комментатора «посмотри, какие мы миленькие» отважная пара отправилась наверх, набивать животы наверняка давно стынущим ужином.

Стол действительно оказался полон всяким. Тут уж неважен уровень контроля над телом, к слюням все равно приведет. Однако хозяйки поблизости видно не было, что придало мне некоторой уверенности в собственных силах по части человеческой психологии. Ники благополучно выполнила первостепенные обязанности, после чего решила немножко прилечь. Естественно, я даже не стал стучаться, просто открыл нараспашку дверь, определил место нахождения королевского размера кровати и со всего размаху приземлился на левый край бархатного матраса. Эл же аккуратно обошла основание и легла справа, следовательно хозяйка оказалась буквально запертой среди своих гостей.

— Уже справились? Пойдемте, я вас накормлю, — устало, но с довольным видом, прошептала она, попробовав подняться с постели. Однако уперлась в выставленную, словно поручень аттракциона, руку роумера и бессильно упала назад.

— А где Сали, госпожа? Почему он не помогал тереть наши спины? — этот вопрос действительно имел значение. Казалось бы, это его обязанность, быть рядом.

— В поисках ответов, он всегда в поисках… — совсем угрюмо ответила та. Бедолага выглядела настолько измотанной, словно милению провела на рудниках, таская на спине камни. Вот только какая на самом деле грусть прячется за настолько поникшими глазами?

— А где мисс «горячие бедра столицы»? — невзначай закинул я глаза к потолку, будто полностью случайно вспомнил о ближайшем родственнике больной.

Однако по какой-то причине хозяйка лишь ушла в сторону от ответа, — завтра ей сообщу (это ложь, нежелание признавать проблему).

Должно быть, данный тип биороидов унаследовал от человечества некоторые пороки души. Именно для подобных ситуаций существуют близкие люди, чтобы человек оставался в компании. Подумать только, эгоист это понимает, а ответственный человек — нет.

— АА! Нарушение закона о сестринских обязательствах! Эл, вызывай социальную службу безопасности, — тут же затрубил я на всю округу.

— Знаю, знаю, знаю. Я завтра ей сообщу! — смущенно закуталась та под одеяло, дабы скрыть поглубже эмоции.

Только сложившаяся обстановка странного уюта способствовала еще одному процессу, помимо бесконечного приставания с вопросами.

— Эй, Ник, а сон помогает вашей братии? — в чисто познавательном тоне спросил я. Время как-никак позднее.

Сонное «угу» приглушенно раздалось из-под одеяла, после чего пара надзорщиков благополучно отпустила хозяйку в мир мечтаний. Правда, существует ли такой у биороидов эскортного типа? Все равно, главное, ей утром должно стать легче.

— Через четыре цикла будет небольшая вечеринка по поводу возрастной даты. Вы же придете? — внезапно выглянула из укрытия Ники. Видимо, тема имела серьезное значение в голове красноволосой барменши.

— Конечно, конечно, спи уже, — махнул я рукой, после чего хозяйка окончательно уснула, предоставив во владение паре надежных ребят огромный дом с кучей дорогого имущества. Казалось бы, можно начинать вечеринку заранее, но, судя по всему, не все вопросы получили должного внимания.

— «Хей, Джек!» — Эл внезапно ущипнула меня за руку — «я знаю, как буду иногда тебя назвать».

Интересно. Конечно, пришлось опереться на локти, чтобы встретиться лицом к лицу с прямо-таки сгорающим от нетерпения биороидом. Судя по видимому излучению энергии в окружающее пространство, у светлой головы давно на языке крутилось слово. Она не смогла воспроизвести его жестами, поэтому просто написала. Я искренне предполагал увидеть какое-нибудь сокращение от Джека или добавление суффикса, а возможно, просто забавный эпитет, отображающий мелкие черты кривого характера эгоистичного энергика. Что ж, меньше надо предполагать. Из рук светящейся девчонки на меня смотрел «оболтус».

— Оболтус?! — даже сложно описать чувства, возникающие при чтении подобного от биороида. Откуда она вообще это взяла? И с чего вдруг решила применить? А самое главное, почему до сих пор улыбается? Мне понадобилась мика для мысленного перебирания вариантов объяснения такого выбора. За эту мику мозг так и не нашел достоверной теории, зато сработала память, очень резво вызвавшая осознание.

— Ааа! — откинулся я расслабленно назад, — ты нашла дневник.

— «Да!» — девушка просто умилялась от вкуса сентиментального момента — «Джек, расскажи! Расскажи! Почему ты оболтус?»

— Ээээ, — безразлично махнул я рукой, повернувшись на бок, лицом от девочек, — длинная история….

Но огромных умственных способностей иметь не надо, чтобы понять, что настолько лаконичный ответ подстегнутое любопытство никогда не остановит. Эл очень шустро перебралась к краю противоположной стороны кровати, села в позу лотоса на полу и, конечно же, уставилась горящими глазами.

— «Пожалуйста, расскажи! Очень интересно! Расскажи!» — словно ребенок, выпрашивающий на мороженное, накинулась она с жестами.

— Эл, ты понимаешь, что эта история длиною в жизнь? Вот когда ты бросишь свою работенку и мы безо всяких обязательств отправимся покорять глубокий космос, тогда и расскажу, — раскрывать истинное лицо своего прошлого и вправду совсем не хотелось, потому что в нем очень мало мест для гордости. Пусть Эл когда-нибудь сама все выяснит. В конце концов мы когда-нибудь действительно вырвемся из ловушки материка, а в большом мире скрывать свою историю у меня вряд ли получится. — Скажу вот тебе что. Автор сам может все тебе рассказать, ибо из-под его руки вышло сто тридцать семь томов. Там во всех подробностях описан оболтус и связанные с ним события. А поскольку твой покорный слуга является гордым владельцем этой коллекции, то сама без труда сможешь с ними ознакомиться.

Поверить не могу, но аргумент сработал. Эл на самом деле задумалась над перспективой прочтения. Хотя, с другой стороны, о чем это я? Хозяин дневника пишет очень захватывающе. Но подогретая любопытством девушка хотела попробовать хоть один кусочек того торта, поэтому почти соединила указательный и большой палец в очевидный жест.

— Оо-кей, — сдался я под напором светящихся синих глаз, — но только один вопрос. Коротенький, простенький, пожалуйста.

Узкие рамки заставили биороида приложить палец ко рту и закатить глаза к небу. В той небольшой книжке наверняка пряталось немало вещей, требующих разъяснения.

— «Кто такой лутен? Кто такой Лион?» — появилось на листке после серьезного раздумья.

— Хээээ… — устало выдохнул я, после увиденных предложений. Это не один вопрос, ну да ладно. Находятся они в одном разделе учебника истории. Поэтому я прикинул приблизительный план повествования, набрал побольше воздуха и начал свои историю, — ты, наверное, догадалась, что Перус — это нечто большее, чем одна планета или нация. Это огромная цивилизация, самая большая и емкая в плане многообразия видов двуногих в известном нам уголке вселенной. Бесконечно широкое могучее содружество людей с тысячами планет, систем, звезд, астероидных поселений и всяким, всяким. Одна из этих планет называется Лютиания. Колыбель человечества, в народе говорят.

— «Как это понимать?» — слегка недоуменно покосилась Эл.

— Ну, помнишь я тебе рассказывал про свою теорию открытого сердца? Дак вот, на Лютиании живут люди, ближе всех подобравшиеся к этому состоянию. Очень мощные и куда более, хммм, приятные для взгляда потоки, — сказал я, мысленно добавив, — «но, похоже, не настолько, как у некоторых».

— «Почему ты не живешь там в таком случае?» — тут же показала она.

— Потому что Лютиания одна из очень немногих планет в Единстве закрыта для посещения. Туда нельзя попасть без очень веских обстоятельств и специальных пропусков. А если честно, не больно мне туда и хотелось…

— «Почему она закрыта?»

— Ну, как бы тебе сказать. Для настолько резкой политики есть вполне фундаментальные обстоятельства. Как я уже говорил, Лютиания это маленькая планетка с относительно небольшим количеством населения. Что же в них такого особенного? Они все зайчики, — умиленно прикрыл я глаза.

— «А?» — биороид даже опустила непосредственный выдох. Очевидный вопрос прозвучал телепатически.

— Вот так вот, — улыбнулся я, — милые, добрые зайчики. Пацифисты до мозга костей, никогда не поднимут руки, помогают абсолютно всем, кого встретят. Прям сказка! На Лютиании царят мир, веселье, дружба и любовь. Небольшой кусочек наивной радости в огромном раскаленном шаре человечества особо глаз не режет, но для Перуса розовый карлик крайне важный актив. Видишь ли, сразу после присоединения Лютиании к Единству, значительно вырос научный потенциал всего союза. Именно планета с зайчиками является главным поставщиком новых безальтернативных технологий, резко повышающих авторитет человечества в глазах других рас. Да что уж там, качество жизни населения меняется благодаря одной миролюбивой нации. На мой взгляд, связь открытого сердца с жизнью на полную, со спокойствием, миром, научными достижениями, просто очевидна. Не вижу здесь никакого секрета. Но для остальной вселенной, это загадка… Чудеса, да и только! Ладно — для Перуса. В общем, Лютиания — залог процветания и успеха, особенно в жестокой конкуренции с куда более успешными расами. Но для простого обывателя, так сказать, есть еще некоторые интересности, которые прячутся за вечно голубыми небесами маленькой планеты. Видишь ли, на Лютиании очень благоприятная социальная среда. Счастливые люди могут похвастаться многими вещами. Сильная медицина, высокий пакет социальных гарантий, здоровый образ жизни способствуют выращиванию не только очень теплых людей, но и безумно красивых. Буквально, привлекательных. Девушки с обложек журналов, мальчики с кубиками вместо животов. Внешность важна в мире людей, Эл. К чему я это, все жители Лютиании — однолюбы. Они могут полюбить лишь один раз в жизни, и, если так получится, что твой партнер с Лютиании, то он с тобой будет всегда. Словно этого мало, они очень серьезно относятся к отношениям, принимают их не только как источник наслаждения, но и как обязательства. Парни будут работать без выходных, биться насмерть за жизнь своих прекрасных половинок, не будут спать до тех пор, пока девушки не начнут улыбаться, ну и просто будут в безопасности и счастливыми. Девчонки тоже не закроют глаз, пока парни ни вернутся домой, ни будут сытыми, довольными. Дома порядок и чистота, дети накормлены, намыты и спать уложены. Такая картина является идеальным изображением в голове всего человечества. Естественно, как только люди узнали про планету с идеальными людьми, многие тут же кинулись искать себе пару. Но жители Лютиании просто добродушные, а не бестолковые дурачки. Завоевать сердце подобного индивидуума не так просто. Но вполне возможно. Все люди испытывают чувства в определенный момент, поэтому некоторые пришельцы смогли найти себе пару в поднебесной. И вот тогда начались проблемы. Проблемы эти скрываются во всем населении Перуса, да что уж там, в корне человеческой души. Оказывается, люди не знают, чего на самом деле хотят. Они не умеют думать своей головой, не умеют признаваться себе в том, кем на самом деле являются. В Перусе, правда, стоит отметить, эта проблема находится на более продвинутом уровне, именно поэтому это самая высокоразвитая человеческая цивилизация. Но давай сделаем несколько шагов назад. Посмотри на Катрину. Чему здесь нас учит общество? Нормальная жизнь — это престижная работа с хорошим заработком, в определенном возрасте семья, дом, не знаю, крутая машина. Поэтому с самого начала пути начинается гонка с жизнью. Нужно учиться! Нужно работать! Нужно жениться! Их родители так жили, родители родителей, и вы так будете жить! Дети очень быстро подбирают эти истины и начинают выстраивать «собственное» видение вещей, ассоциировать успех с четырьмя главными «добродетелями» общества: деньги, власть, общественное признание, влияние. Если ты не можешь похвастаться ничем из этой группы, значит жизнь не удалась. Это не гласное правило, оно не записано в Плинолиме, но, к сожалению, активно работает, а люди по какой-то глупой причине ему следуют. С самого девства успех ассоциируются с тонированными стеклами дорогих авто, большими особняками, известностью, политикой и т. д. А ведь секрет успеха так прост, Эл…

Поскольку образовалась пауза на этой ностальгической ноте, слушательнице пришлось щипнуть рассказчика за руку — «что это?».

— Быть счастливым, Эл, — очень просто ответил я, словно открыл последнюю страничку детских сказок, где в простом предложении раскрывается весь смысл истории, — вот так просто, красотка. Нужно выстроить свою жизнь так, чтобы тебе хотелось ее жить. Желательно, поменьше обременяя остальных. Найти свое собственное дело, близких и просто наслаждаться жизнью. Счастливый человек практически не задает вопросов. А для этого нужно думать своей головой, а не идти дорогой «моя бабушка так делала, и я так буду делать», потому что у людей так принято.

Последнее слово заставило биороида слегка дёрнуться, как будто кто-то капнул на кожу горячим воском.

— Фраза «на деньги не купишь счастья» наверное всем давно приелась, поэтому мало кто задумывается над ее глубинным смыслом. Видишь ли, мир чуточку более многогранен. В нем существует столько всего, помимо власти и денег. По-настоящему счастливыми на дорогих авто могут стать лишь двое из тысячи, остальные должны следовать сердцу, открытому сердцу, Эл. Оно сразу увидит лживые добродетели, навеянные обществом, и заставит смотреть в другую сторону, кхм, в теории. Кто-то будет счастливым просто пробегая тысячу килонов по утру, кто-то только наедине со звездным небом, кто-то только, когда помогает другим, кто-то, когда чешет языком, кто-то, создавая истории в голове, кто-то, пересекая звуковой барьер скорости, кто-то, размышляя над философией мира. Но как же быть бедняге из соседнего дома, чье счастье скрывается на успешно убранной улице. Он с чувством душевного удовлетворения поутру смотрит на результат собственного усердия. Заработанное умиротворение, не так ли? Однако ни влияния, ни денег это умиротворение не принесет. А заметит ли его соседка, ассоциирующая счастье с другими критериями? Будет ли счастлива, если когда-нибудь доберется до лживых пьедесталов? Сомневаюсь. Люди не думают своей головой, а лишь следуют устоям, навеянным обществом, идут той дорогой, которую ему вбивают с самого детства. Но как я и сказал ранее, правило негласное. Никто не будет ничего непосредственно запрещать, блонди. Занимайся, чем хочешь, мир свободен. От этого, правда, совсем нелегче. Следуя сердцу. можно ненароком превратиться в изгоя. Люди просто не поймут твоего суждения… Ну да ладно, я ушел от темы. Катрина — это конец цепочки. В Перусе люди думают несколько иначе, кругозор там значительно шире, а правило многогранности давно известно. Там действительно можно много чего выбирать и жить по-разному без общественного презрения. Очень богатым и властным в принципе невозможно стать, а список добродетелей как минимум на насколько позиций шире, хе-хе. Поэтому философия счастья сразу поднимается на другой уровень. Куда? Скажем, на территорию истинной любви? Долой материальные блага! Да здравствуют чувства и эмоции. Вот здесь мы и возвращаемся к Лютиании. От рассказов об идеальных партнёрах на всю жизнь у многих жителей Единства тут же поехала крыша — они ринулись толпами покорять розового карлика. Вот только проблема-то осталась. Человечество не увидело или не захотело замечать ошибок прошлого, поэтому старые пороки с простого рассуждения успешно перебрались на более продвинутое.

Эл явно начала плавать в представленных объяснениях, поэтому я перестал юлить, водя ее тут да около.

— Они до сих пор не решили, чего хотят, по-прежнему не следуют сердцу. Материальные блага — это ерунда, только для безнравственных и убогих. Вот любовь — совсем другое дело. Это подходит для духовно продвинутых людей. Жители Лютиании — очень неслабенький народ. И в отношениях с пришельцами могут пережить практически все. Если партнер бросит работу — хорошо; будет бесполезным паразитом без обязанностей, алкоголиком, страшным лодырем — пускай; не поздравит ни с одним праздником, не подарит ни одного подарка, не сделает за жизнь ни одного комплимента — переживем. Создавая пару, идеальный человек со сказочной планеты взамен попросит только эту связь. Ту самую связь, те чувства, которые отделяют двоих от остального мира. Он должен быть любимым, Эл, понимаешь? К сожалению, многие пришельцы из Перуса очень быстро потеряли интерес в подобных отношениях. Без определенной борьбы, получив в распоряжении человека, который никуда не денется при любом раскладе, им просто надоело. Добрые девушки с других миров загоняли несчастных влюбленных в могилу, словно рабочую лошадь, пользуясь этой «слабостью». А могучие ребята-завоеватели быстренько начали ходить налево и направо, зная об абсолютной привязанности жен, ждущих их дома. Это при том условии, что дома у окна рядом с горячим супом на столе сидят супермодели. Начались смерти, смерти от пренебрежения, Эл. На Лютиании нет понятия «мы расстались». Там расстаются, только когда умирают. Больше всего досталось родственникам и друзьям, которые наблюдали, как близких людей медленно убивали очень страшной смертью, и сами они ничем не могли помочь. Но пойми меня правильно. Пришельцы не убивали своих партнеров из чистого садизма или врожденной вредности. Нет. Просто так получилось… жизнь такая штука…

И вот целые семьи страдают, над вечно голубым небом впервые появляются тучи. Естественно, проблема начала афишироваться в прессе, общественность понемногу начала приходить в себя. Пошли митинги, направленные на защиту бедных жителей Лютиании, правительство принялось искать выход из ситуации. Надо было как-то уберечь маленькую планету явно неготовую к реальности человеческого мира. Но, к сожалению, двигался этот процесс довольно медленно. Возможно, это естественные задержки демократии, а может, добрую часть населения не оставляли мысли об идеальной паре. Но такой урок, на мой взгляд, человечество должно было запомнить. Нужно активизироваться быстрее, намного быстрее, потому что вселенная цацкаться не будет. Но запомнило ли? Вряд ли… Далее случилось следующее. Жители Лютиании практически все до единого безвредные никогда не ругающиеся и никогда не злящиеся все прощающие люди. Но во всех правилах существуют исключения. Один на миллион, а может быть, сто миллионов, я не знаю, очень редко рождается особенный персонаж, в котором собираются все пороки сразу. Обычно, такие ребята счастливо живут на Лютиании среди своих друзей и близких, горя не знают. Качественные и примерные жители колыбели человечества. Но вот случилось такое, Эл, что важный для подобного «отличающегося» человек погиб от рук безответственного пришельца. В отличие от остальных членов семьи, он этого так просто не оставил, не забыл и не простил.

— Что сделает озлобленный человек, под рукой которого самые передовые технологии общества? Он отомстит, Эл. И этот парень отомстил обидчику, а заодно и всему свету. В какую цену людям обошлась та смерть, я не буду говорить, сама потом узнаешь, — яркие глаза гасли от услышанного с каждым словом истории Лютиании, поэтому я решил заканчивать с жуткими подробностями, да и вообще закругляться, — один лишь момент уточню: больше на Лютианию летать нельзя.

— Поскольку данный проступок серьезно наказывается, поток переселенцев мигом иссяк, и население Лютиании смогло вздохнуть спокойно. В основном. Знаешь, Эл, мечты о прекрасном способны одолеть самые жуткие страхи, помочь превзойти угрозу самых тяжелых последствий. Границу закрыли уже очень давно, но по сегодняшний день находятся отважные ребята, готовые рискнуть ради любви. Один тут, другой там, совсем отчаявшиеся одиночки или просто вечные романтики отправляются к запретному плоду. Большинство из этих немногих встречают жесткую руку закона и платят до конца жизни. Но мизерные единицы успевают найти себе пару. Я тебе потом расскажу, как работает, эмм, брак высшей категории в Перусе. Но в целом, если человек успел найти себе вторую половинку, закон оставляет его в покое. Даже более того, ему дают возможность остаться на планете до определенного времени. А именно, до рождения ребенка. Так получается, что чаще всего полукровки наследуют сущность пришельца, а не миролюбивого жителя Лютиании. Если дети проваливают специальный тест на пригодность к жизни на маленькой планете, их депортируют в большой мир. Естественно, родители уезжают с ними, но не переживай. Перус — это очень неплохое для жизни место, где тоже царит благоприятная социальная среда. Сами жители Лютиании прекрасно вписываются в этот мир, только, конечно, при том обязательном любовном условии, о котором я тебе говорил. Более того, их происхождение открывает огромное количество дверей. Исключительно умные, ответственные, надежные работники являются частой причиной драк работодателей. Да и сами перусы обожают миролюбивых жителей розовой планеты. Поэтому все складывается достаточно неплохо. И вот тут, Эл, есть один интересный факт. С тех пор все до единого граждане Лютиании, которые соединились с пришельцами, неважно на самой планете или увезенные на другой край вселенной, жили и живут вполне комфортной жизнью, понимаешь? То есть безнравственные, безответственные, эгоистичные люди, которые по сей день рискуют ради собственной выгоды жизнями других людей, подставляют под угрозу существование самой цивилизации — они знают то, чего хотят. Ни один беззащитный наивный житель поднебесной с тех пор не пострадал. Вот как-то так.

История произвела определенное впечатление на любознательного биороида. В ее глазах сначала блестел огонек интереса, который мигом начал гаснуть от жутких рассказов с бесцельными убийствами. Но конец, как мне показалось, завел прямиком в смятение, в капкан совести.

— «Знаю, что это плохо — рисковать опрометчиво жизнями. Но немножко красивого тоже есть» — показала девушка, изобразив легкую мечтательность на лице.

— Думаю, это называется романтикой, Эл. Только, пожалуйста, не говори так другим людям. Общество все же прибьётся к нравственной стороне вопроса, если начнется спор. Можешь не сомневаться, — улыбнулся я.

— Ой, кстати! Твой вопрос! Блин, меня всегда уносит непонятно куда, только дай волю потрепаться! — встрепенулся я после еще одной сентиментальной ноты, — человеческая раса, населяющая Лютианию, имеет собственное название — лутены. Лион — чистокровный лутен, в раннем возрасте, отколовшийся от семьи и правил, скажем так. А автор самого дневника — полукровка, в свое время завалившая тест.

— «Аа! Вот как получается!» — обрадовалась биороид — «без начала истории это неочевидно. А кто он такой? Как связан с автором?»

— Ээээ… — по-свойски безразлично махнул я рукой, — их жизни настолько интересны и разнообразны, что не хватит милении, чтобы все охватить. Если кратко, то Лион служил в армии Перуса, собственно, откуда я его знаю. Затем со всеми поругался, плюнул в морду командиру и дезертировал. После чего каким-то невероятным образом воплотил мечту любого солдата — сам стал командиром собственной армии. Самой продвинутой, технически подкованной, ну и боеспособной армией в известном мире. Теперь для правительства он пират, по которому давно плачет решетка, а для тех, кто знаком с его достижениями — герой.

— «А ты как считаешь?» — слегка прищурила глаза Элисон, будто нащупала логическую нестыковку в интонации роумера, описывающего, казалось бы, уникального человека.

— Герой, без сомнения, — прямо ответил я без доли иронии.

Однако, по какой-то причине девушка мне не поверила — «тогда почему ты говоришь со злобой в голосе?»

— Злобой? — тут же поднял я брови удивления, — с чего ты это решила? Лион спасал мою шею двести раз. Я никогда не злюсь на этого парня! (это ложь, самообман)

— Эх… — очень устало выдохнул я, сдавая партию глупому голосу в голове, — в этом весь Джек, блонди. Я уже говорил раньше, что у Джека-эгоиста очень светлая голова и крайне плохое сердце. Голова предельно точно знает, Лион — герой. Не просто прохожий, снявший котенка с дерева, а самый настоящий герой. Этот парень вовсе не пират. Он не участвует в глупых междоусобицах человечества или в очередном конфликте с ближайшими соседями. Полностью своими силами, без помощи правительства он построил первоклассную армию, спешащую на помощь в борьбе с настоящим злом, коего хватает в дальних уголках вселенной. Когда миру светит трендец, а расы впиваются друг другу в глотки, его команда встает на защиту границ. Они сражаются, гибнут, выигрывают в конце концов, а затем уходят, без требования награды. Где-то на периферии работают в своей маленькой пиратской стране, чтобы снова выйти на поле боя, когда справедливость позовет. Лион — молодец, с какой стороны ни подойди. Мое отношение здесь абсолютно неважно, Эл, и не играет никакой роли. Я абсолютно точно знаю, что он один из лучших командующих, которым должны гордиться не только лутены, но и все жители Перуса и других миров.

2. Аврора

— Выше, Рики! Выше! — пытаясь перекричать классическую шумовую атмосферу спортивного зала, подначивал я будущих солдат Перуса.

Еще одно увлекательное занятие от самого лучшего профессора по курсу БПЭ во всей вселенной. Любому случайному посетителю, которому бы вздумалось в этот стандартный серый день прогуляться по астероидам Велиса, наверняка пришло бы в голову, что цирковая труппа арендовала скромный клочок земли, чтобы четко отработать предстоящее выступление. Во всяком случае, мое довольное улыбающееся личико, мирно наблюдающее на безопасном расстоянии за парящими в воздухе в красочных сальто студентами, предполагало именно этот вариант. Очередная пытка эксцентричного персонажа? Нет, вполне себе продуманное занятие, готовящее потенциальных спасителей человечества к… как там его…

— Почему мы занимаемся акробатикой вместо борьбы, еще раз? — в точности копируя движение впереди идущего Рика, спросила Нэнси. Естественно, вопрос прозвучал впервые, но как всегда освещал мнение большинства.

С начала занятия всем обучающимся было велено пропитаться адаптацией, дабы придать хороший буст собственным возможностям и выполнять перевороты над землей безопаснее и качественнее. А дополнительным бонусом получить некоторую выдержку, наработать второе дыхание, так сказать, и пользоваться адаптивной энергией дольше, без потери сил на второй деке. Более ранние занятия выявили огромный пробел в понимании применения этого типа энергии. Ребята полагали, что адаптация служит лишь одним из дополнительных элементов комплексной защиты, а не бесценным жизненно необходимым навыком вроде ходьбы или моргания. Соответственно, любые эксперименты с нормальными поединками довольно быстро заканчивались сбитым дыханием, красными лицами и морем пота, выступающего сквозь технологичные костюмы.

— Вы не умеете работать с собственным телом. Ну ладно, не так. У вас плохо получается координировать работу тела и силу мысли, — задумчиво прижал я палец к подбородку, после чего с хитрой ухмылкой поправился еще раз, — хотя нет. Вы не умеете работать с собственным телом.

Поскольку наглядность всегда побеждает теорию, мне пришлось оставить насиженное место на мгновение, чтобы с помощью мысленной команды пустить волну сжатого воздуха в подуставшую от переворотов студентку. Волна благополучно разбилась о каменный утес выставленной вперед ладони готовой к подобным выходкам горе-преподавателя девчонки. Однако через мгновение я запустил еще одну волну, однако на этот раз подкрепляя действие ударом ноги с разворота. Волна оказалась куда крепче, куда интенсивнее. Вот только замах исподтишка явно предполагался в голове пронырливой студентки, поэтому ладонь мигом превратилась в сжатый кулак, в дребезги разнесший вторую атаку. Правда, совсем без последствий волна не исчезла — она трансформировалась в волну насмешливых взглядов, безмолвно демонстрирующих фразу вроде «аха, сейчас, как же!». А также боевая девушка без привлечения внимания стряхнула напряжение в руке, которая наверняка получила легкий ушиб.

— Мы знаем, как влияет Сопровождение на силу управления, — тут же начала сопротивляться Нэнси, упрямо отвергая предложенную мудрость.

— Знать и уметь — не одно и тоже, госпожа, — качнул я указательным пальцем, а затем совершил несколько простых движений, предназначенных для единственного зрителя. Сначала закрыл голову и грудь согнутыми в локтях руками, при этом выставив правую ногу назад для устойчивости. После повернулся боком, закрыв согнутой рукой тело и спрятав голову, а в конце просто пригнулся к земле, выставив вперед одну ногу, на манер трамплина для отклонения потенциальной воздушной волны. Сложно сказать, дошла ли подсказка показанных вариантов защиты до получателя, но Нэнси спрятала ушибленную руку за пазуху.

— Ваше тело является продолжением вашей мысли, воли. Используйте это всегда, когда желаете что-то наколдовать. Эффект больше — затраты меньше.

— Это да, но мой вопрос именно в этом и заключается. Давайте применять Сопровождение в борьбе, а не в красочном исполнении трюков? Разве нет? Мы же тут сражаться учимся? — по-прежнему оставаясь на старой волне, сказала Нэнси, хотя теперь недовольство она проявляла предусмотрительно из-за плеча долговязого Рика.

— Опять за старое. Я уже говорил, что управление находится за рамками сражений. Мир вокруг всегда меняется, а ваши будущие дуэли вряд ли будут происходить только в специально оборудованном помещении в присутствии рефери и наблюдающих. Давайте, двигаем ножками, — отвернулся я подальше от дополнительных вопросов, не забыв при этом ладонью подстегнуть ребят к действию, — и держим адаптацию.

Надо отдать должное этим вчера еще уверенным в своих возможностях специалистам. Адаптировались они действительно грамотно, вертели сальто будто прирожденные артисты, грацию демонстрировали профессиональных гимнастов, при этом лица оставались хладнокровными и, что важнее, сухими на протяжении значительного времени. Кажется, тренировки окупались с лихвой.

— Не знаю, как вы, но я уже специалист, — заявил секу спустя Арон, как только оказался на земле после очередного выполненного на пять с плюсом движения.

— О? Вы так считаете, юный господин. Ну-ка продемонстрируйте умения, — с открытым подвохом в голосе предложил я, запустив на несколько десятков лонов пустую банку из-под выпивки, — вот вам оружие.

Естественно, подвох легко уловил стрелок, получивший в распоряжение обломок крепежного болта. Вот только в чем он состоял, оставалось вне поле зрения как для самого выделившегося из толпы, так и для остальных участников. Расстояние? Вполне реальное. Банка? Да вроде бы пустая. В чем же трюк? Сколько бы жертвы ужасного образовательного эксперимента головой ни крутили, сколько бы ни пытались нащупать сознанием пачку динамита рядом с абсолютно безвредной мишенью — все зря. Признаюсь, виноват, в этот чудесный момент я открыл новый способ развлечения для себя, путем терзания подопечных искусственно образовавшимся условным рефлексом, который кратко можно описать как «этот гад опять что-то задумал».

— «Обычная банка!», — едва сдерживал я смех, — «во дают!»

Борьба с чувством самосохранения в итоге выплеснулась в гневное обвинение, — да я могу попасть в нее, запустив по орбите в обратную сторону! Что тут сложного?!

— Давай, запускай, потешь самолюбие, — мне даже пришлось закрыть рукой лицо, чтобы хоть как-то сбить улыбку.

Бедняга на мгновение повернулся к коллегам, нервно оглядывающих округу в поисках спрятанного арбалета, но дельного совета так и не прозвучало. Поэтому паренек решил грамотно воспользоваться микой слабости преподавателя, отгородившегося от сцены ладонью и со всей подконтрольной силой запустить снаряд к цели. Такой резкости от одногруппника ребята совсем не ожидали, поэтому фееричный момент врезания цельнометаллического предмета в пустую консервную жесть они благополучно прозевали, уловив лишь деформированный фантик, улетевший куда-то по своим делам за первый холм мусора.

— Уау, — тут же выдав глубокое уважение к стрелку и его навыкам, многозначительно качнул я подбородком, — отлично, господин Арон. Великолепная меткость.

— Спасибо, мистер Салливан, — слегка опешив от ммм… отсутствия каких-либо последствий, откликнулся паренек.

Опять Салливан. Молодежь уже третий раз за занятие меня так называет. Обычно подобные вещи пролетают мимо ушей видавшего все на свете энергика, вот только в воздухе конкретно на этом занятии витал странный аромат перемен. Перемен, о которых знали все, кроме самого изменившегося. Особенную изюминка добавила парочка образованных, Клара и Рик, решивших прилететь на арендованном шаттле, вместо предоставляемого администрацией университета. Эти двое вообще смотрели на меня будто на уголовника, недавно откинувшегося после отсидки за убийство матери. Правда оказалась куда мягче.

— Что за история с Салливаном? Они так меня в учительской называют? — мимолетом уточнил я путаницу, желая оставить тему в зоне малого интереса. Однако молодежь именно такого подхода и ожидала.

— Так это же твое имя Джек? Господин Джек Ризон Мэтью Салливан, разве нет? Моего дядю тоже так зовут, вот совпадение-то! — весело обернулся в воздухе Рик, умудрившись при этом дать пять своему другу Арону, который по приземлении радостно заявил «моего тоже!».

— «Ха-ха-ха», — мысленно поздравил я обоих клоунов. Историю о том, как именно Чендлер смог поставить на должность педагога парня, который, мягко говоря, до нужного уровня квалификации не дотягивает, обсуждать хотелось мало. Однако ребятишки каким-то образом что-то вынюхали и теперь хитро посмеиваются за спиной. Будем считать это нормой поведения подростков. Но между строк я для себя пометку сделал — жалобу в соответствующие органы никто писать не стал. — Делайте шаг шире, выше, быстрее, сильнее! Вперед Антарио!

Прошла еще половина хрона, а значит окончание занятия появилось на горизонте. Я честно старался разнообразить курс с помощью более диковинных вещей, более сложных элементов, коротких эстафет и незамысловатых совместных фигур, однако от прыжков через огненное кольцо коллектив почему-то дружно отказался. Тем не менее финал наступил чуть раньше звонка. Господин Арон во время демонстрации одного из фирменных кульбитов смачно шмякнулся о землю спиной вместо привычного грациозного исполнения соскока. Падение стало причиной появления улыбок, смеха и вполне безобидного поднятия на ноги павшего товарища. Упал, ну и упал, с кем не бывает? Инцидент обязан был отправиться на полку шуток за вечерним столом, если бы через деку похожим образом не сложился Рик. Еще капелька смеха на устах. Проехали. Однако еще через деку веселье обогнало молодежь на добрый килон, решив оставить их на совесть понемногу расцветающей сумятицы. Дело в том, что от движения к движению, господа поочередно начали терять волшебную грацию, трюки стали шаг за шагом приобретать элементы ударов, а исполнители больше напоминали детишек из детского садика, которым деку назад показали заразительное выступление циркачи, а после отправили играть на площадку. В конце концов проблемы начались с банальной стойкой на руках, дальше занятие продолжаться в прежнем ритме не могло.

— Мы устали, — первым рухнул на пол, Донни.

— Дак еще сека всего осталась, — беззаботно натянул я рукав, под которым прятались потенциальные часы. Может быть, устали, вот только дыхание у ребят по-прежнему оставалось ровным. К тому же многие изучали сгибание собственных рук, мурашками, судя по всему, на спине ощущая, что что-то шло не так.

— Хорошо, вам просто нужна еще одна доза мотивации. Мистер Арон, народ требует, — пригласил я к сцене лучшего стрелка, закинув на этот раз цель еще на десяток лонов дальше. Парень принял пост с куда большей готовностью, явно посчитав прибавку к сложности в качестве поощрения. Однако на агрессивной позе дело и остановилось — подросток банально примерз к полу, тщетно пытаясь поймать заветную цель на мушку. Дека бесплодных усилий в концентрации разума, и на всю огласку прозвучал горький итог, завуалированный в обертку отчаяния и злобы.

— Что-то не так! — крикнул паренек, — ты что-то сделал со мной Джек!

Конечно, первой мыслью в голове тинейджера стала наиболее легкая вещь, которая свойственна человеку со слабым характером — вина другого. Вот только таинственную слабость, ставшую причиной плохой координации, испытывали остальные участники урока также. И хотя свалить вину на чудаковатого препода, склонного к скверным сюрпризам посреди ничего, казалось вполне практичным решением, ребята почему-то испытывали иные чувства. Каждый в своей собственной манере натянуто изучал движение рук, ног, пальцев и всего, что могло двигаться, при этом результат как минимум заставлял задуматься. А несколько подростков вовсе смотрели на выставленную перед лицом ладонь абсолютно разочарованно. Что-то изменилось. Возможно, большое количество упражнений действительно стало причиной глубокого изнурения, которое сложно нащупать банальным потом на спине или покалывающим мускулам в плечах. Возможно. И все-таки в воздухе витало еще одна странность. Ее влияние ребята уловили седьмым чувством энергиков, ну или другой еще пока необнаруженной способностью к созерцанию-восприятию. В любом случае, коварный специалист, вновь нащупывающий рукой целую банку расслабляющего напитка в кулере, из главного подозреваемого понемногу превращался в простого наблюдателя.

— Ну что, как насчет подраться? Нэнси? Ты и я, нос к носу. Что скажешь? Или ты тоже устала, как великий Гизмо рядом? — абсолютно нейтрально предложил я помахать руками студентке, во всю пытающейся нащупать скрытого неприятеля в воздухе. Правда, сколько бы господа ни старались, разглядеть причину буквального изменения поведения природных сил вокруг и принять определенного решения у них не вышло.

— Ладно, это начинает выглядеть жутковато. Клара? Яд? — первым начал гласный мозговой штурм Рик, на лице которого отобразилось нечто смутно напоминающее зарождение паники.

— Нет. Ничего рядом нет, ни ядов, ни излучений. Просто меняется… меняются законы, словно мы больше не в своей вселенной находимся, — приглушенно промямлили та в ответ.

— Эй, Джек? Ты тоже это чувствуешь? Что происходит? — подозрительно прищурил глаза Донни, словно под маской сочувственной реакции хотел уловить истинный настрой главного затейщика компании.

Что ж, я и впрямь испытывал определенные эмоции, этакие нотки радости. Если профессия учителя подразумевает подобное веселье на регулярной основе, то, возможно, Джеку предстоит задержаться на данном месте. Во всяком случае, настолько долгая вереница хорошего настроения выпадает в дальних мирах примерно никогда.

Естественно, подозрение, пусть пока еще не подтвержденное какими-либо осязаемыми доказательствами, сквозило во многих глазах на этом внезапно свернувшем с верного пути занятии. Вот только что им предъявить? Звезда по-прежнему светит, мусор все еще лежит, да и упражнения, пускай интенсивные, вряд ли смогут попасть в категорию изнуряющих. Чтобы усугубить позицию коварного преступника я поднял с земли валяющуюся рядом деталь какого-то механизма и без особых проблем запустил в закинутую ранее пустую банку. Само собой, снаряд достиг цели через мгновение.

— Нет, — непринужденно пожал я плечами, — кажется, со мной все в порядке. Должно быть, это ваше питание вредное на Антарио.

Да конечно. Подобное представление в миг вернуло мышление на рельсы виноватого учителя.

— Это упражнение. Он просто знает слабости человеческого тела. Заметили, сколько он нас заставлял прыгать вверх тормашками? Вселенная меняется, аха… — равнодушно махнул рукой в сторону энергика Рик. Однако подобный вывод оказался далеко не самым исчерпывающим.

— Или адаптация. Целый цикл сидим обернутые. Я уже рук не чувствую, — продемонстрировал окружающим вполне обыкновенную ладонь Арон, — да и мало ли что…

Начались громогласные обсуждения, в которых каждый обвиняющий пытался уточнить или углубить теории другого. Правда, сводились все обсуждения к одному итогу — виноват Джек. Точку в спорах поставил господин Самуэль Лотен, первым предложив по-настоящему рабочую мысль.

— Нужна перезагрузка, — прозвучал его всегда отрезвляющий группу голос.

Странный термин «перезагрузка». Особенно в данном контексте. Но для коллег господина Лотена он прозвучал более чем адекватно. Не стал он загадкой и для горе-учителя, мысленно поаплодировавшему первому в классе.

— Прошу деку вашего внимания, господа, — пригласил я бесценных кадров на финальную линейку. — К сожалению, ваши бесполезные переговоры потратили оставшуюся капельку времени впустую. Хорошая работа. А ведь мы как раз должны были начать практиковать запрещенные формы боевого применения энергии. Какая жалость… — разочарованно пропел я перед сомневающимися зрителями, которые со смехом на лице плохо верили в правдивость вышесказанного.

— Сам виноват, — вяло пробубнил под нос Арон, попутно плюхаясь на землю в четверти лона от Нэнси, волосы которой он зацепил по дороге. Ответ в виде удара под дых вернулся буквально сразу. — Ау… Что, никакого объяснения в этот раз? Никакого «вселенная ленива», поэтому вы мажете…

Язвительное замечания стало причиной заразительного смешка, порывом ветра промчавшегося по головам студентов, и даже смогло зацепить преподавателя.

— Нет, мой могучий коллега. Думаю, на сегодня хватит с вас лекции. Поработали и так хорошо. Прошу вас, вздохните поглубже и отпускайте адаптацию, — словно дирижёр, махнул я невидимой палочкой, направляя энергию оркестра в вольное русло. Так будущие специалисты и поступили. По округе мгновенно разлетелся довольный выдох утомившихся спортсменов, снявших с плеч утяжеляющие костюмы.

— Оооо… Хвала Всезнающему. Так долго я еще… Эй? Какого..? — радость от скрипящих мускул в студентах внезапно сменилась на смятение. Причем у всех практически одновременно.

— Что с гравитацией? Почему она спала? — данный вопрос Рика предназначался больше пустоте нежели конкретному адресату, так как парень усердно ощупывал каждый сантилон собственного тела вместо поиска виноватого.

— Я отключил генераторы полхрона назад, так что скоро у нас тут будет невесомость. Поспешите домой, — как ни в чем не бывало отчитался я, полностью игнорируя ошарашенные лица ребят.

Кажется, на это раз гравитация ударила студентов сильнее любого колкого замечания преподавателя. Само собой, все они сразу зафиксировали это «изменение» сил природы вокруг, из-за которого не получалось правильно выполнять кульбиты, а снаряды плохо наводились на цель. Вот только подобное изменение энергики вроде как должны замечать чуть раньше, чем наступает потеря концентрации, да и что уж там, все они просо обязаны были зафиксировать падение гравитационных сил. Пропустить подобный эффект по силе неадекватности равнялось внезапному осознанию, что у астероида пропала атмосфера и легкие перестали дышать. Абсолютно нереально!

— Вот вам домашнее задание господа. Разобраться, что сегодня вообще приключилось. Предлагаю рассмотреть две основные версии. Старина Джек разлил неизвестный яд, парализовавший ваши способности чувствовать энергию. Вторая, вы настолько глубоко зарылись в кокон собственной адаптации, пытаясь избежать ушибов, что потеряли связь с реальностью. Думайте, вперед, — характерным жестом «вытолкал» я негодующую группу из области занятия по направлению к челноку.

— Но ты сам сказал! Адаптация — ваш первый и последний уровень обороны! — практически с кулаками наперевес боролся с несправедливостью Рик, пытаясь из последних сил слить вину на преподавателя.

— Джиии… Сложная задача. Хорошо. Тогда еще подумайте, нужна ли нам вообще адаптация, если она нас делает инвалидами, — самодовольно улыбнулся я на прощание, так как протестующего тащил поток его куда более обременённых коллег, понемногу осознающих проблему.

Ребята успешно адаптировались. Успешно прокачались до нужного уровня силы, стараясь свести любые повреждения к минимуму. Однако закрылись они толстенным слоем брони, будто солдаты в танке, оставив лишь полосочку света. Где же баланс? Оставлять защиту или терять контроль? Должно ли вообще так быть при использовании адаптации?

На первый план выступило отсутствие настоящего опыта. Да, так уж получается, но в настоящем мире может меняться не только гравитация, арены вселенной плохо напоминают тренажерные залы университетов. Ничего не поделаешь. Но главное, все-таки энергика корнями уходит в красочные сражения или в умения чувствовать вселенную, общаться с ней на ты? Вот и пускай думают.

Казалось бы, звонок прозвучал, занятие окончилось, топот однокашников в коридоре должен заставить любого школьника двигать пятками к выходу или как минимум в коридор на перемену. Если кто-нибудь из учащихся остается в классе, значит назревает интересный разговор с глазу на глаз с любвеобильном преподом. Во всяком случае, тайна дополнительного челнока оказалась разгаданной.

— Господин Рик Дилет и госпожа Клара Трилити, чем могу быть полезен? Вы же понимаете, что после занятия мистер Ризон обычно наклевывается в зюзю. Зрелище только для особо выносливых подростков, — нравоучительно разъяснил я грядущую повестку стоящим за спиной студентам, пока сам помаленьку раскладывал скатерть перед начинающимся со стопки горячего уютным пикником.

Задержавшиеся спорили об определенных обстоятельствах, заставивших потратить кровные на дополнительное такси ради сомнительных причин. Однако в итоге консенсус был достигнут, а оба будущих отличника в области управления энергией с по-настоящему строгим видом, достойным разговора о важном, решили подобраться чуточку ближе к месту пьянки и твердой рукой предоставили запрос вселенского масштаба.

— Мы хотим, чтобы вы показали секретные техники. Хотя бы парочку, — озвучила Клара совместное намерение.

Действительно серьезный вопрос, что тут скажешь. Подобные вещи всегда являются настоящим кладезем для извращенного сознания, принадлежащего особо вредному персонажу, готовому язвить даже в разговоре со святым у алтаря. Ну вот представь, дорогой читатель, ведешь ты занятие по физике, только что объяснил детишкам ньютоновский закон, а потом они тебе с конспиративным лицом после занятий на стол выкладывают «а вечный двигатель из-под прилавка достанешь. Мы знаем, что он у тебя есть!». Бесценно! Просто бесценно! Каких только усилий мне стоило сохранить серьезную рожу, ты даже не представляешь!

Само собой, вооружившись правами чего-то поднебесного, подаренного пытливыми умами обучаемых, я вытащил указательный палец в качестве жеста ожидания, а затем направился к полюбившемуся кулеру. Пару мик спустя специалист запрещенных наук вернулся с банкой выпивки в руках, легким движением вскрыл упаковку, и тут же запустил ее вверх. Тара на мгновение зависла в лоне над головой фокусника, при этом постоянно вращаясь по инерции будто бумеранг, однако содержимое вместо бесконтрольного расплескивания по всей округе, точными выстрелами полетело вниз как раз в открытый рот довольного преподавателя. Всего три-четыре оборота в высоте и пустая банка шмякнулась о пол, подчиняясь тем же правилам Ньютона, а также бонусом, завершая красочную демонстрацию секретных технологий. А специалист, до сих пор сохраняющий серьезную мину, вполне ответственно принялся объяснять суть трюка, — все дело в позиции, в ногах…

— Да нет же! — то ли гневно, то ли раздраженно взмахнула руками Клара, — хватит уже дурака валять! Мы вас нашли!

Будто по мысленной команде ее подельник вытащил из-за пазухи всемогущий планшет, показывающий фото куда более молодого Джека Ризона в сопровождении поясняющих надписей. Даже без подобающей сноровки грамотного гражданина я признал идентификационную карточку или «личик», как называют ее в народе. Время для глубокого изучения особенностей жизни в передовой человеческой цивилизации еще не пришло, поэтому отмечу лишь некоторые детали. Все граждане Перуса имеют эти карточки. По сути, они являются основным, да и что уж там, единственным документом человека. Какие-то данные вносятся управляющими органами, какие-то носитель вписывает сам, однако все без исключения получают их при рождении или принятии в общество. Однако моя имела особый опознавательный знак, который красовался в правом верхнем углу. Его тоже память быстро опознала среди бесконечной череды пустого мусора в голове — нежелательный индивидуум. Такое вот обозначение. Если вскользь, то могущественная человеческая цивилизация вполне весомо отличается от той, где живешь ты, читатель. В первую очередь, собственно, силой, выносливостью. Да, в правительстве существуют данные, которые скрывают под семью печатями, так как их обнародование может привести к проблемам. Однако таких данных существует совсем мало. Остальное вываливается на голову граждан без какой-либо фильтрации. Видишь ли, в Перусе заданы иные направляющие развития общества — воспитание, навязывание ценностей происходит совсем по-другому. Правительство не скрывает чувствительную информацию, которая в других человеческих цивилизациях может привести к беспорядкам, панике и различным социальным конфликтам, которая считается опасной по тем или иным причинам. Само собой, общество готово к нагрузкам, и расшатать его грозными новостями о войне или терактах просто так не удастся. Конкуренция поистине творит чудеса. Мир очень широк и многогранен, слабая позиция на своих двоих скорее всего повалит вас при первом ветре. Поэтому какие бы зверства или бесчисленные ужасы я ни натворил в прошлом, информацию можно отыскать в сети. Единственное, что делает правительство, это не выпячивает ее наружу. Отсюда особый статус, который способен только заставить хорошенько покопаться в поисковике потенциального желающего узнать правду — и, если ребята достали мое фото, времени они потратили действительно много. Браво, что еще добавить.

— Поясните, пожалуйста, — протянула мне конфиденциальную информацию юная сыщица. Вот только хитрая интонация, в которую обернут ее вопрос, предполагала более глубокое объяснение, будто помимо скверного статуса в пресловутой карточке поперек фото красовался огромный штамп «ДЕБИЛ».

— Это называется старение, бестолковая. Мы все этому подвержены, але. На себя посмотришь через тройку милений, — пробубнил я себе под нос, мысленно рисуя обоих Джеков рядом. Правда, такие картинки всегда приносят только уныние.

— Что? Нет! Вы БАГ! — ткнула пальцем чем-то рассерженная студентка в определенную строку текста на экране.

— Аааа, — тут же запрокинул я голову, рассмотрев надпись. Еще один статус к противоречивому портфолио. — Хей, правда! Эй, микочку… Вы покажите это своим заносчивым однокурсникам, пару очков к моему скромному имени. Теперь подумают дважды, прежде чем называть учителя безграмотным, без званий и так далее. Не так ли?

В качестве жеста самолюбия я повернул экран лицевой стороной к ребятам, только ради красивого кадра на память рядом с собственным прошлым. Вот только господа по какой-то причине пропустили душещипательную сцену, решив вместо этого уставиться друг на друга глазами, переполненными ужаса и смятения.

— Вы не знаете о своем статусе? — практически буквально щупая один другого за щеку, повернулись они наконец к скромному энергику.

— Не поверите, но некоторые люди редко следят за всеми обновлениями в своих личиках, — безразлично пожал я плечами, после чего вернул электронику хозяину.

К сожалению, оба студента впали в ступор, банально потерявшись в подборе адекватной реакции к произошедшему. Хотел же избежать нудного разговора о Перусе, но вредные детишки так и толкают на штыки. На большой земле человек не может стать безумно богатым или обладать огромной властью, так уж получается. Однако быть популярным, известным, уважаемым — совсем другое дело. Нашим дорогим мыслителям мира уже давно стало известно, что человеку необходим стимул, чтобы двигаться вперед, развиваться, совершенствоваться. Отсюда растут корни широкой системы оценки навыков и крутых бонусов, привязанных к ним. То есть, любой дворник или скульптор, или даже философ — человек абсолютно любой специальности имеет класс, разряд, степень и подобное, а также получает соответствующее жалование, награды, различные надбавки, бонусы и всякие, всякие маленькие радости жизни. Но, как я и говорил ранее, мир многогранен, а в природе всегда находятся исключения из правил, особые уникумы. Их умения существующие шкалы и методики оценки банально не могут никак классифицировать, ну либо метод не позволяет грамотно произвести расчет, этакие вундеркинды. В таком случае человеку просто присваивается статус БАГ — умение выше любой классификации. Довольно редкое явление, однако вряд ли заслуживает укоризненного взгляда парочки студентов.

— Как вы можете не знать?! Вы БАГ… — совсем расстроенно произнесла Клара, словно редкий статус предполагал короткую дорогу к небесным воротам, которую несчастный грешник умудрился упустить, — в управлении энергией…

— И во владении мечом! — тут же добавил короткую поправку ее товарищ, внимательно бегающий глазами по строчкам занимательной биографии господина Ризона.

Клара ловко отобрала планшет у начитанного однокурсника, чтобы еще раз убедиться в правильности прочитанного и, так сказать, сравнить портрет на экране с тем, что стоит перед носом. Но надпись все еще оставалась там же, хотя энергик в потертых одежонках плохо подпадал под описание крутого специалиста.

— Ну мечники среди солдат встречаются, но в управлении энергией… Такое я вижу впервые. На Антарио нет энергиков с БАГом, да я вообще не слышала о таких. Это безумие! Как вы можете не знать?! — по-прежнему плохо веря в происходящее, сказал Клара, — вы должны были продемонстрировать что-то нетипичное, что-то вылезающее за рамки обыденного!

— Ну я демонстрировал свой трюк ранее… — пнул я пустую панку под ногой, однако тут же получил теоретическую пощечину от злой студентки.

— Да нет же! — громко выругалась она, едва сдержавшись от броска дорогой электроники о пол, — что за глупости! Вы просто не хотите говорить!

Бэээ… Действительно, глупость! Что на самом деле злит подростков больше? Особый статус человека или безразличное отношение к таковому? Поскольку оба студента застряли на краешке своего терпения, я решил слегка охладить ситуацию и вместо еще одной колкой выходки угрюмо плюхнулся на заднюю точку, попутно всматриваясь в упрямые физиономии растущего поколения. Снова перед носом возник выбор. Да, я понимаю, чего хотят ребята. Демонстрации крутого шарика с искрами или ветвистой молнии, способной обходить любые типы защиты, барьера, отбивающего абсолютно все существующие виды оружия, чего там еще? И если хорошенько подумать, то, наверное, что-нибудь красивое зрелищное из-под старой руки Джека выскочить вполне может. Вот только это обман. Впрочем, как и дурацкое звание. Таким легким способом я вполне мог бы откупиться от внимания обучающихся, бросить пыль в глаза и жить дальше в тишине и спокойствии. Однако, что с противно ноющей над ухом совестью-то делать? Умение бездумно делать крутые шарики из воздуха делает из человека отличного фокусника, а не по-настоящему хорошего специалиста. Секрет успеха заключается в правильном мышлении, в способности разговаривать со вселенной, жить по ее правилам, созидать, чувствовать энергию вокруг себя — она ведь везде. Именно этим навыкам я пытаюсь обучить ребят с самого начала, забыть о чертовых драках, идти истиной дорогой, вместо вымощенной из камня рядом тропы человечества. Тогда все шарики придут со временем. Вот только студенты этого не поймут, скажу я им сейчас или нет. Все просто. Некоторые вещи нужно прожить, их невозможно выучить, вычитать, пролистать. Они не услышат слов, ведь в глазах отчетливо читается БАГ и крутость, которая скрывается в трех буквах.

На мгновение мне даже захотелось снять штаны и детально продемонстрировать на каком месте я вертел дурацкое звание. Не знаю, какие именно трюки заставили потенциальную комиссию присвоить энергику с Земли высокий статус. Однако, принимая во внимание человеческое развитие в мире энергии, его отношение ко вселенной и связь, ценность этих букв равнялась, ну ничему, собственно.

— Скажу вам вот что, господа. Вы участвуете в своем соревновании, показываете все, чему научились и, если докажете готовность, научу вас очень серьезным трюкам. Договорились? — с искрой хитринки в глазах произнес я, подслащивая будущий приз победителям.

— Каким трюкам? — тут же подозрительно прищурилась девушка, пытаясь разглядеть подвох в словах преподавателя.

— Тем самым, Клара, — кивнул я в ответ на немой вопрос, — что послужили главной причиной БАГа.

— Отлично! Это квилизия, не так ли! — в одно мгновение забыла она все сомнения, переключившись в мир фантазий подростка, — или пределы? Это должны быть пределы!

— Все в свое время, — выставил я вперед ладонь, остужающую тем самым пыл готового захватить мир энергика.

Начался короткий полет мечтаний, в течение которого оба студента перекрикивая друг друга, выдавали сложные слова, о которых я вообще никогда не слышал. Ну да ладно, хе-хе. Клара быстро боковым зрением рассмотрела хитроумную улыбку задумавшего неладное преподавателя, и чтобы исключить все потенциальные проблемы, упирающиеся в эксцентричный характер скользкой личности, протянула руку вперед.

— Идет, — твердым тоном подвела она итог переговорам.

Пришлось сжать подставленную ладонь и скрепить договор самой древней печатью во вселенной. Дальше споры продолжились, но господа шаг за шагом с веселыми лицами и приподнятым настроением направились к челноку. Однако всего через несколько Клара остановилась, резко сменив настрой с красочного на тревожный. Девушка словно вспомнила об оставленном дома работающем утюге. В руках студентки еще раз оказался планшет с фотографией молодого Джека и четким изображением беспокойства, отсвечивающегося в глазах подростка.

— Это правда? — ткнула она пальцем в личик. Однако я сразу сообразил, что речь идет не о росте и цвете глаз, а за портфолио, которое можно было прочитать на следующей странице. Мои истории тоже предавались общественности, стоило только поискать.

— Что такое правда? — холодно ответил я, — ты держишь в руках текст. Этот текст написан чей-то рукой, а не волей судьбы. Есть события, которые тот человек изложил по-своему. Возможно, ты бы написала иначе, и, скорее всего, иначе написал бы я.

Должно быть, биография раннего господина Ризона порождала определенные вопросы в голове подростков, возможно, заставляла сомневаться. Чему такой человек вообще может научить? Вот только мне судьей в этом процессе быть совсем не хотелось.

— Не знаю, — бестолково я развел руками, — могу лишь с уверенностью сказать, что, когда решения принимались, поступки совершались, личный писарь рядом не стоял.

Где там моя честно заработанная банка?

****

Серые дневные будни разбавлялись веселыми приключениями и авантюрами с сомнительным успехом не только у роумеров с биороидами на материке. Существовал еще один контингент, тоненький слой гражданского общества — беспризорники. Тинейджеры, которые блуждали по темным уголкам ЛЮКА. Будь то мегаполисы или небольшие поселения, везде найдется молодежь, оторвавшаяся от ответственных рук родителей, а иногда вовсе потерявшая таковых сразу после рождения. Соответственно, и наставлений, и верного пути развития маленькие проказники получают в пониженной дозировке, занимаясь вместо обустройства комфортной жизни всякой ерундой. Ровно таким оторвавшимся от общества подростком является сегодняшний кандидат в мастера спорта по уличному воровству — Джим. Юного щипача обошла стороной забота близких, радость от покупки новенького мотоцикла на начало школьного сезона ему доставалась из семейных фильмов, даже простой одежды со стильными атрибутами настоящего представителя будущего поколения соцобеспечение забыло предоставить. Будучи сиротой с рождения, ну или по крайней мере с первого момента реальных воспоминаний, смутно проблескивающих в юной голове, Джим получил требующееся образование у «игроков улицы». Собственно, именно улицей он и воспитывался. Даже более того, улицей на территории свободных, там, где люди узнают правила жизни не из классов обществознания, а буквально из самой жизни. Что же это означает? Что постулатами его существования являются убийства, насилие и воровство? Ничего подобного. Философия свободных учит другому: каждый человек сам отвечает за свою жизнь; никто не обязан кормить или одевать тебя — ни государство, ни соцобеспечение, ни даже всезнающий; не стоит рассчитывать на удачу и везение, человек обеспечивает свой статус и положение на лестнице успеха самостоятельно; ничего в жизни не дается бесплатно — за все нужно платить; каждый сам отвечает за свое имущество, а гарантией надежности является общественное признание. Отсюда вытекает философия воровства. Для простого выживания некоторые люди без спроса берут чужие вещи. Иногда. Воровство в корне своем отличается от возможности и желания брать все, что плохо лежит, всегда и везде. Есть определенные правила, границы дозволенного, так сказать. И пускай они не записаны ни в одной книге, люди их прекрасно знают и следуют довольно строго. Джим тоже из этих людей, поэтому несмотря на принадлежность, он частенько наведывается к богатым соседям, живущим за «высоким забором». В конце концов, статус свободного не предполагает принадлежность к рынку или другому потерянному на карте городу, свободный перемещается свободно, куда душа соблаговолит. Вот и этот конкретный подросток в свою пятую милению успел наведаться во все мегаполисы страны, изучить большинство значимых мест, познакомиться с нужными людьми, поработать на различные группировки и сословия материка. Да и если честно говорить, не было у парня дома как такового, не было места, которое рисовалось в его голове где-нибудь в Вейрусе во время разборки между различными «кружками по интересам». Однако какое-то время назад рыночному беспризорнику на пути попался один занимательный персонаж, чья судьба вероятно по чистой случайности притащила его на рынок или просто в качестве забавного розыгрыша. Другого объяснения подросток придумать затруднялся. Этот персонаж нес в себе некую изюминку, особенность, незаметную для окружения, но попавшуюся проницательному взгляду уличного воришки. Какой-то кладезь уникальных неземных знаний хранился в голове нюхоулского роумера, которые Джим вряд ли смог бы отыскать где-то еще на материке, даже если бы сильно постарался. В довесок ко всему странный энергик обладал силой, настоящей силой. Пусть и не за самую долгую, но все же довольно разнообразную жизнь, тинейджер повстречал огромное количество весьма влиятельных людей. Чего только стоило знакомство с Яришем, сегодняшним королем подпольного мира материка. Крайне опасная личность, неверное пересечение с которой, будет стоит жизни любому представителю свободных, да и пиритовых тоже, за исключением разве что высших чинов. Связи могущественного человека тянулись сквозь все группы и объединения ЛЮКА, сбежать от таких просто некуда. Но в этом то все и дело, роумер внушал уважение не страшным взглядом, не опасным окружением или безграничной властью, не спрятанным за поясом бесконечно разрушительным оружием, не деньгами или известностью. Он был силен сам по себе. Более того, в качестве прямого противника, кулак к кулаку, Джим даже представить себе не мог худшего врага, чем худощавый роумер с ржавым мечом за спиной. И при всем при этом, он жил свободно, толком ни на кого не опираясь и никому не прислуживая, не заботился о репутации и славе. Просто шлялся по пустыне в свое удовольствие, время от времени сталкиваясь даже с ночными созданиями и всякой нечистью, о которой говорят люди. Именно по этой причине воришка нашел себя наведывающимся в Вестон в десять раз чаще, чем в привычные времена, до судьбоносного знакомства. Немного флирта, немного бережного отношения к дружкам роумера, немного уважения «старшему поколению», и часть знаний легко перекочует в карман — минимум усилий. Все взрослые одинаковые, все мыслят до банальности просто. Скажи им, они правы, а мы нет — дело в шляпе. Так, во всяком случае, считал Джим, так его жизнь научила.

Естественно, арсенал уличного подростка включал другие элементы, помимо умения прикидываться нищим оборванцем с рынка. Для того чтобы добиться успеха в уличном промысле нужно владеть чувствительным взглядом. То есть быть всегда на чеку, замечать детали блеклые для большинства, странности, пестрящие тут и там в мире, иметь способность разглядеть ценность, невзирая на ее внешний вид или завуалированность. И тут паренек преуспел, нужно честно признаться. Уже в первое свое посещение Джо специалист разузнал все подробности и особенности заведения. Кто владеет, кто управляет, как работает, сколько стоят стаканы и платье хозяйки. «Случайно» побывал на кухне, во всех кладовых, изучил подходы и выходы, контингент. Внимательно прошелся по людям, с кем нужно выстраивать отношения, а от кого проку не будет даже на пороге смерти — все выяснил пронырливый свободный. И все это он сделал относительно скрытно, избегая внимания других. Собственно, никто и не заметил настроя юного господина, паренек как паренек. Протеже Джека, своенравный, гордый, но в целом безобидный малый. Однако непосредственным участником группы Джим решил не становиться, предпочитая сохранять безопасную дистанцию, чтобы в любой момент существовала возможность легко покинуть территорию.

Следуя предложенному пояснению, даже у неискушенного человека легко сформируется вывод — а какой от парня толк тогда? Никакого, по большому счету. Никому не мешает — вот и славно, другого требования к посетителям Джо гостеприимная хозяйка никогда не предъявляла. Возможно, ситуация изменилась декатию-другую назад, а возможно, и нет. Решать, дорогой читатель, тебе.

Зоркий глаз подростка заприметил иного странноватого посетителя, частенько наведывающегося в питейное заведение на Центральной. Ну как странноватого, простая девушка, возможно, опережающая нашего героя по возрасту на половину милении, вечно носящая обтягивающую спортивную одежду фитнес тренера или человека, крайне серьёзно относящегося к пробежкам по утрам. Девушка обладала примечательными особенностями большинства. Иными словами — две руки, две ноги. Никаких говорящих татуировок или следов хирургического вмешательства и искусственных апгрейдов. Вела себя нормально. Заказывала напитки, не брезговала покидать дартс, встречалась со знакомыми (правда, всегда тет-а-тет), смотрела новости или развлекательные ролики, ровно как и все посетители заведения, иногда демонстрировала ловкость уличного акробата, жонглируя посудой, раньше заката покидала бар, по большому счету игнорировала жизнь вокруг, да и в целом вполне сливалась с основной массой посетителей. Есть ли в подобной героине хоть что-то интересное, притягивающее взгляд? Нет, абсолютно ничего. Поэтому и Джек, и Сали, и даже сама хозяйка заведения оставляли появление подростка без внимания. Но Джим почувствовал неладное практически сразу. Что-то в темноволосой даме не понравилось натренированному глазу воришки. Холодный взгляд? Может, излишняя демонстративность нормальности поведения? Чересчур экстравагантные собеседники? Да кто его разберет! Главное, что в отличие от остальных посетителей Джо, паренек единственный мысленно поставил галочку напротив ее имени в списке подозрительных личностей. А после того, как девушка появилась на пороге заведения в четвертый раз за последнюю декатию, он решил проследить за ней хотя бы ради собственного спокойствия и очередного доказательства остро отточенного чутья уличного авантюриста. А возможно, ради еще чего-то. В конце концов, кто знает наперед, куда могут вывести неординарные проводники…

Справедливости ради, стоит отметить, что маршрут следования отдавал некоторой своеобразностью, плохо ассоциирующейся к термину серой повседневности. Девушка быстро расправилась с предложенным угощением в Джо и, оставив припудривание носика на потом, выскочила наружу. Следующим местом назначения стал самый крупный в городе центр вспомогательного оборудования. Внутри таинственная незнакомка приобрела две вещи — универсальный армейский пояс, тотчас занявший место на узкой талии и судя по слегка раздутому внешнему виду, благополучно заполненный опасным содержимым, а также улыбку, которая вполне отчетливо описывала приподнятое настроение хозяйки и пускала ощутимый холодок по спине юного следователя. Затем неясные намерения заставили девушку посетить Закрытый переулок. Чисто символическое название — заборов, ограничивающих в Вестоне что-либо нет. Там среди серых стен пятиэтажек нашли пристанище более развлекательные мероприятия мегаполиса: бои без правил, азартные игры, дуэли, соревнования по всем видам уличного спорта, злоупотребление пьянящими напитками и другие подобные народные забавы. Вряд ли две выигрышные ставки в боях самодельных механизмов, немного пополнившие количество динов на запястье, окупили потраченное время. Хотя, возможно, именно в излишке свободного времени все и заключалось.

Кажется, далее по программе (и логическому мышлению Джима) должен был следовать поход в оружейный магазин или акт городского вандализма где-нибудь под зданием администрации. Однако вместо вышесказанного, новым местом досуга стал городской Халисет. Азартная девчонка, прячущая не пойми какое оружие за своей спиной, честно отсидела целый хрон в святом зале, внимательно выслушав все настояния мудрого отца. При этом визуально она действительно слушала, сидела словно ледяная статуя, стараясь редкими движениями соблюдать идиллию дома всезнающего. Как расшифровывается такое поведение? Очень просто. Многие криминальные элементы, да и обычные люди с замученной совестью посещают отчищающие места, чтобы потом вновь продолжать заниматься неверными делами с чистотой младенцев за душой. Вот только насколько же испорченной душой владеет подозреваемая, Джими пока сказать затруднялся. Она ничего предосудительного не сделала за целый цикл, просто развлекаясь на всю катушку и прогуливая занятия какого-то учебного заведения, может быть. Маловато строчек для портфолио главы подпольного мира. Но что-то с ней не так, Джим чувствовал каждой клеточкой шторм, окружающий вполне безобидного подростка.

После искупления снова наступила фаза развлечения, да еще как! Странная авантюристка поспешила на главную площадь, где во всю уже в который цикл народные массы протестуют против чего-то там… Будто натренированный артист она с первых шагов буквально влезла в середину выступления группы активной молодежи, успешно демонстрирующей свое недовольство в виде сложного для исполнения танца. Но вот дела, ребята легко приняли новенькую. Каким-то волшебным образом высвободилось место для еще одной активистки, тут же вклинившейся в представление, словно ее всегда там знали. Настоящий флешмоб!

Однако именно в этом месте история слежки приняла довольно крутой поворот. На свет вышли по крайней мере два новых персонажа. Ну как вышли, они были замечены. Зоркий глаз и острое чутье подсказало следователю, что наблюдением за экстравагантной дамой теперь занимается не он один. Первый господин, находившийся практически у зоны выступления, выдал себя резкими поворотами головы, спровоцированными новой героиней в труппе, на которую остальные зеваки вообще обращали ровно ноль внимания. А вот второй держался на расстоянии и поэтому неискушенному взгляду показался бы простым обывателем, пришедшим посмотреть занимательное зрелище, собственно, как и многие вокруг. Но в этом то и дело, внешний вид, эмоции, энергетика неизвестного плохо соответствовали атмосфере представления. Брови не подпрыгивали в такт трюкам выступающих. Мелочь, но для опытного в подобных делах паренька, она являлась достаточным доказательством настолько точных выводов. Он точно пришел не за протестами. Оба господина выглядели значительно старше объекта наблюдения и от обоих исходил знакомый запах криминала (что уж скажешь о характерных буграх на одежде в районе пояса), но прямой принадлежности к какой-либо группировке Джим определить не смог. Правда, материк большой, людей тоже много.

А вот о чем можно говорить с уверенностью, дак это то, что подозрительные личности, кто бы их ни нанял, и какой бы мотивацией они ни обладали, по уровню квалификации к назначенному заданию подходили слабо. В отличие от свободного подростка с рынка. И разница заключалась даже не в чутье или наблюдательности. Есть у скрытного щипача еще одна маленькая особенность, заметно продвинувшая его в деле шпионажа — умение контролировать энергию. Или что-то вроде того. Все верно, Джим тоже энергик, прямо как Джек. Хотя нет. Наверное, все же не как Джек. У бедолаги никогда не было учителя или наставника, пропустил он соответствующие ролики в сети по искусству метания молний в людей, забыл прочитать просвещающие книги, вобравшие умения многих поколений. От сюда и навыки, а точнее, их отсутствие. Никакой теории, даже отдаленно напоминающей управление энергией в голове свободного не наблюдалось. Но даже без посещения школы, можно выучить пару полезных вещей. Для Джима и его специфической жизни полученные знания вылились в повышенные навыки скрытности. Он делал так, чтобы звук шагов пролетал мимо ушей объектов слежки, запахи оставались вместе с телом, а среда вечно подыгрывала процессу шпионажа.

Двое загадочных типов вообще смутно представляли, что такое слежка, возможно поэтому новоиспеченная звезда резко соскочила со сцены прямо во время танца и просто растворилась среди шумящей толпы активного населения Вестона. Стоит ли удивляться, что господа проследовали за ней? Пускай и без бластеров наголо, но вполне шустро тоже растворились среди зевак.

Казалось бы, вооруженные бандиты — это уже крайне сомнительная добавка к коктейлю развлечений, но ведь только сейчас история становилась интересной. Конечно же, Джим отправился по предложенной судьбой тропе.

Искать среди постоянно меняющегося живого лабиринта далеко не самую крупную и выделяющуюся ярким светом цель, да еще обладающую проворностью мартышки на дереве, парню хотелось откровенно слабо. Особенно принимая во внимание тот факт, что цель уже преследовалась другими заинтересованными лицами. Спасибо воле всезнающего, дополнительные игроки на поле ассоциировались с парой баобабов в степной долине. Ребята постоянно смотрели в одну точку, расталкивали прохожих решительными движениями, которые в СБ определились бы как агрессивные, перемещались против потока, да и просто резали глаз любому человеку, отвлёкшемуся от представлений хотя бы на мгновение. В таком «лесу» не сбился бы с пути даже школьник, впервые взявший компас в руки, чего уж там говорить о ловком воришке с рынка. Он легко следовал за серьезно настроенными господами, при этом постоянно пережевывая одну и туже мысль: куда спешим друзья? Она давно уже сидит в кафе на другом конце города.

Действительно, в скорости мужская половина проигрывала женской с очень большим разрывом в счете, но погоня продолжалась, и Джим следовал. Целеустремлённость ребят впереди подразумевала какой-то фокус, вроде прикрепленного к одежде объекта наблюдения передатчика или иной хитрости. Никто не смотрит в одну точку с таким упорством без характерного предлога. Естественно, через пару дек каменный пол площади закончился, сменившись узкими улочками северного района города, где плотность застройки почерневших зданий обретала наивысшую величину. Двигаться в нескольких лонах от опасных ребят уличному энергику совсем не улыбалось, поэтому он перешел на квартальный разрыв. Прячась за углом очередного здания, паренек выжидал необходимое время, а затем обтирая улицу одеждой двигался вперед. Всего пару-тройку подобных разрывов, и господа решили разделиться. Джим «приклеился» к тому, что проследовал прямой дорогой.

Еще немного серых однотипных стен густо застроенного района пролетели мимо перед тем, как погоня наконец прибилась к твердому берегу. Подросток высунул одну только бровь из-за угла четырёхэтажного здания, чтобы рассмотреть длинную улицу, упирающуюся в глухой тупик всего через пол сотни лонов. Она представляла из себя затворок, в котором местные жильцы или работники складировали хлам, забираемый мусорщиками в назначенные циклы на специальном грузовике. Вдоль стен расположились целые ряды металлических ящиков, изрядно смахивающих на контейнеры ТБО, остались без присмотра подвижные тележки со встроенными подносами ненужного более материала, а по центру пролегала широкая решетка, скрывающая дренаж улицы, выдающий себя характерным журчанием и запахом отработанного сырья. Как раз за одним из подобных укрытий прятался преследователь, внимательно изучающий обстановку впереди. Примерно на середине пути находился единственный переулок, уводящий неизвестно куда, и именно на этом Т-образном перекрестке искомая цель поставила высокий ящик, напоминающий по форме коробку от гардеробного шкафа, а затем забралась на вершину, чтобы уткнуться носом в коммуникатор, подключенный проводом к электрическому ящику с ближайшей стены. Она сидела спиной к наблюдателям, поэтому никто из ребят не мог определить эмоции, однако складывающийся разговор явно проходил в семейной обстановке.

— И каковы результаты? — произнес абсолютно незнакомый голос, вероятно принадлежавшей взрослой женщине.

— Люди умирают. Все по-разному, но умирают. Взрослые, дети, старые, молодые. Ты действительно ждала другого результата? — скучающе отчитывалась та, рассуждая о домашнем завтраке в серые будни.

— Биороид? — однако командный голос звучал сквозь пренебрежительное отношение солдата.

— Не знаю. Жива. Скореееее всего, — девушка умудрилась даже зевнуть во время представления рапорта, — сбежала твоя биороид, искать ее надо.

Мало смысла, мало понимания. Речь пары требовала определенного контекста, но даже без него слушатель всеми силами сдерживал себя от перемещения поближе. О чем бы ни говорили дамы, ценность информации трехзначными цифрами начала бегать в зрачках меркантильного подростка.

— Тебе нужна моя помощь? — весьма контрастно по отношению к предыдущему тону прозвучал вопрос. Эта фраза имела отголоски беспокойства.

— Твоя? — насмешливо ответила девчонка, — о, каким образом ваше благородие собирается мне помогать? Может, заштопает одежду?

— Перестань паясничать, когда с матерью разговариваешь! — сердито и в тоже время беспомощно сказала женщина, которая, судя по всему, не обладала нужным уровнем контроля над собственным чадом.

Лишним доказательством послужил смешок, невольно вырвавшийся с губ отчитываемой, — знаешь, когда ты так говоришь, ты начинаешь выглядеть старой. Все эти морщины, сухая кожа, бррр… Может, купить тебе билет в один из этих салонов в следующую милению? Отдохнешь немножко, примешь расслабляющие ванны, красивые мальчики сделают массаж.

Перечисляя удобства городской жизни, юная нахалка скорее примеряла собственную персону к массажному столу, нежели предлагала реальный подарок матери. Однако ожидаемого гневного порыва из коммуникатора так и не поступило, вместо пришла дека молчания, в течении которой бесценное дарование купалось в лучах самолюбования. О чем думала госпожа по ту сторону экрана, Джим мог только догадываться.

— Что насчет наших гостей? — абсолютно нейтрально в изначальном командном тоне спросила женщина.

— Что с ними? — вопросом на вопрос ответила собеседница, подмечая резкую смену темы.

— Чем они занимаются? Где находятся? Что планируют предпринять? Мне что, все из тебя сегодня надо вытягивать? Когда ты уже начнешь относится к работе серьезно?! — все же какая-то ниточка терпения разорвалась от напряжения, создаваемого откровенно вялым уровнем заинтересованности в происходящем в голове ветренного подростка. Вот только иногда определенные бесхитростные слова могут зацепить гордость уверенного в своей неприкосновенности личности. Во всяком случае, именно эта мысль проникла в сознание Джими, когда девушка сменила расслабленную позу на вполне ровную, поспешив для пущего эффекта упереть руки в бока.

— Что, простите? Дак это получается, я всегда косячу в своем клубе пенсионеров, а затем отправляю тебя по всем помойкам материка подчищать следы?! Это ты сейчас сидишь в мерзких закоулках грязного города в окружении местного отребья, только что выползшего из ближайшей лужи? А я, значит, чего-то требую из своего чудного кабинета в столице? Я не воспитатель из детского садика, не частный детектив, не девочка по вызову, которой можно распоряжаться как домашним животным, ясно?

— «Да что у них за отношения?», — мысленно перекрестился Джим, практически с любовью вспоминая собственные связи на рынке, — «погодите! Что она только что сказала?!»

Из коммуникатора не последовало ни слова. Судя по напряженной позиции странной девчонки, между парой началась дуэль глазами, которая в итоге привела к нулевому эффекту.

— Не знаю! Ходят-бродят, бесцельно. Убивают народ тут и там, причем кроваво, словно мясники, что-то ищут. Мне какое дело, своих забот хватает. Еще ошиваться рядом с космическими отбросами теперь нужно! — пренебрежительно отмахнулась оскорбленная.

— Хорошо! Хорошо. Оставайся на расстоянии, Аврора. Эти люди опасны, — даже без визуального контакта было вполне очевидно, что женщина незамедлительно ухватилась за ветку перемирия, стараясь увести разговор подальше от ссоры.

— Ты занимайся своими делами, мне предоставь мои. Я знаю, что, когда и как мне делать. Все, время пустой болтовни закончилось, мне пора снова прибирать за кем-то. Привет твоему дружку.

— Хорошо, будь…! — финальная фраза оборвалась, так как коммуникатор отключили от питания, после чего обидевшаяся хозяйка, шепча неразборчиво ругательства под нос, убрала устройство за пазуху.

На этом все. Провода беспомощно упали на землю, а авантюристка мечтательно уставилась в синее небо, огражденное по всем направлениям крышами безликих зданий. Странное чувство подвоха накатило бурной волной на сознание бдительного мальчишки. Видимо, похожие эмоции держали в тонусе и ближайшего наблюдателя, засевшего совсем рядом с искомой целью, однако все же откровенно трусящего выглянуть хотя бы на половину лица из-за своего железного укрытия. Что не так? Почему она засела посреди ничего? Ждет еще звонок? Ловушка? Наверняка подобные мысли рылись в голове бедолаги, несмотря на уверенность, получаемую от владения оружием дальнего боя. С другой стороны, преследователи просто могли знать о цели немного больше, чем Джим, поэтому и медлили с выходом на свет. Каким бы ни был мотив, сцена одинокой дамы, усевшейся в центре захолустного перекрестка грязного города, выглядела безмерно подозрительно. Тем не менее бесконечно игра в подглядывание продолжаться не могла, кто-то должен был начать действовать. И вопреки логичным ожиданиям первой изменила позу именно жертва, а не притаившиеся охотники.

— Господа, сколько вы там еще планируете прятаться? Будет вам, можно подумать, вы на свидание с принцессой пришли. Я ведь не кусаюсь, — слегка заигрывающим голосом пропела девушка, даже и не думая поворачивать головы или хотя бы пояснить, с кем она ведет диалог. Но громкости женского голоса оказалось достаточно даже для ушей Джима, который понемногу начал сдавать назад.

Запрос достиг адресата. Его следствием стало появление отделившегося недавно от напарника героя, который каким-то образом оказался в переулке, заходящем на улицу с боку. Но долго он в одиночестве не остался, так как и второй, собрав волю вместе с бластером в кулак, выбрался из тени и тоже медленно двинулся на встречу предложению. Его оружие сразу приняло угрожающую позу, попутно начав излучать знакомые нотки набирающегося атонного заряда. Девушка ловко соскочила на землю, с безобидной улыбкой святой на лице пнула собственное кресло, тут же улетевшее подальше от места действия, и сразу согнула руки в локтях в знак содействия.

— Ууу, господа, я вижу намерения у вас очень серьезные, — по-прежнему излучая игривость, сделала она несколько шагов назад, загоняя себя глубже в тупиковый пролет.

— Руки выше держи и без лишних движений. Пойдешь с нами, — впервые подал голос приятель, появившийся из неизвестного переулка. В отличие от напарника он особой боязливостью не страдал, а темными глазами киллера отчетливо передавал серьезное намерение.

— Нет, не могу, — виновато закачала головой та, — простите, но у меня важная встреча.

В это время Джим вопреки всем инстинктам ужом прополз по полу к позиции, которую ранее занимал преследователь, чтобы с жадностью впитать экшен, явно напрашивающийся в постепенно накаляющуюся ситуацию. Лучшее местоположение позволило ему бесшумно охнуть от резко изменившейся картины, ожидающей юную беззаботную авантюристку буквально на следующем шагу. Собственно, как только она еще немножко двинулась вглубь улицы, раздался третий гул нарастающего заряда. В проходе, оканчивающимся тупиком через пару десятков лонов материализовался еще один персонаж, выставивший оружие цели прямо в спину. Однако этот неизвестный друг стоял настолько близко, что для его жертвы жужжание атонной энергии должно было показаться змеей, вот-вот собирающейся ужалить за ногу.

— И без глупостей, пожалуйста, — твердым голосом произнес он. Еще один участник организованного преступления внешне отличался от подельников. Его костюм прятал некоторое количество датчиков и электроники, которые, в свою очередь, подкрепляли теорию об устройствах слежения и помощи со стороны во время слежки.

— Вы не можете меня заставить, это незаконно, — блеск собственного остроумия проскочил в глазах, казалось бы, загнанной в капкан жертвы. Действительно, хозяйка веселого настроения оказалось запертой по всем направлениям, но этот факт ее совсем не смущал, как и вид трех готовых к применению бластеров.

— Либо идешь с нами ножками, либо приползешь на спинке. Как тебе такой выбор? — оставаясь на тональности волны, переносящей самую настоящую угрозу, заявил первый джентльмен. Он единственный безупречно отталкивал в сторону шантаж невозмутимостью. А вот напарников подобный подход сковывал по рукам и ногам.

Что ж, делать нечего. Как и подобает послушной гражданке, застрявшей в экстремальной ситуации, юная авантюристка скорчила равнодушную физиономию, безразлично пожала плечами, а затем задрала левую ногу вверх за спину. Да еще как! В идеальный шпагат, умудрившись попутно заехать ботинком в бластер стоявшего сзади нападающего. Оружие сделало непроизвольный выстрел, однако поразило слегка иную цель. Из затылка специалиста по электронике пошел едва заметный дымок.

Следом обрушился шквал зарядов, но все они поражали мертвое тело человека, успешно трансформировавшегося в щит для невероятно ловкого противника. Самодовольная акробатка не стала ждать, когда под напором атонной энергии, хлипкая защита превратится в суп. Она схватила тело специалиста за пояс и будто с тараном в руках побежала на второго противника, коим оказался парень, приведший Джима на улицу. Как только траектория забега пересеклась с переулком, за мгновение до столкновения, в руку главного прилетело лезвие, не дав поразить подвижную цель с боку. Тело-щит благополучно сбило с ног намеченную мишень, которая и до этого смотрелась вяло, а теперь вообще беспомощно слегла на землю не в состоянии снять с себя мертвого друга. Подобные промедления убивают в бою. Подтверждением данной теории выступила пара девичьих ног, умело зажавших в тиски шею придавленного противника, после которых раздался характерный звук ломающейся кости. Еще одна мика и последний враг перекинул бластер из раненной руки в целую, успев переключить оружие в иную манеру огня. При этом бластер превратился в настоящий автомат, выливающий наружу полноценную струю лазера, вместо привычных единичных зарядов. Вот только другая рука даже теоретически не могла коснуться заведомо более скоростного противника. Девушка сделала два прыжка зигзагом, оказавшись перед лицом озверевшего бандита, кончиком пальца отвела дуло луча смерти в сторону, а затем будто тень проскочила противнику за спину. Короткое движение хрупкой девичей руки и звук смещающегося позвоночника слился с надрывающимися от боли гландами соперника.

— Она не человек! — пропищал Джим, воочию наблюдая борьбу змеи с ленивцем. Настолько вялым казался рядом нормальный человек, вполне адекватно реагирующий на движения абсолютно неуловимого противника.

Поверженный боец в отличие от своих друзей остался жив. Правда, он потерял связь с конечностями, беспомощно упав на спину.

— Аааа, хыммм… Ты дрянь! — прошипел он, как только смог справиться с нахлынувшей болью.

Оставшись без нейронной связи с большей частью собственного тела, павшему бандиту ничего не оставалось делать, как злобно шипеть и выкрикивать оскорбления. Но грозные слова не наносили нужного урона откровенно развлекающемуся подростку, чье выражение лица отображало настроение лесоруба, только что свалившего самое высокое дерево на делянке, вместо человека, хладнокровно отправившего на тот свет двоих себе подобных и, судя по всему, готовящегося вдогонку пульнуть третьего. Словно девочка, получившая в руки шикарную игрушку, она с безмятежным лицом уселась на груди поверженного противника, после чего с минимальным трепетом в руках вынула окровавленное лезвие из бесполезно дергающейся руки. Парализованное тело не чувствует боли, однако ее все еще воспринимает голова, особенно по скуле которой нарочито медленно ползет заточенное до уровня только что принесенной из магазина бритвы лезвие. И вот уже совсем недавно выкрикивающий проклятия агрессор закрывает глаза и делает последний глоток жизни, ведь его мгновенно успокоившееся сознание прекрасно видит события следующей мики. Но видит неправильно — вместо широкого разреза на шее он всего-навсего получает короткую красную полоску чуть ниже щеки и вполне логичный вопрос.

— Итак, мистер таинственный незнакомец, эмм, с друзьями, конечно же. Что послужило поводом для настолько неприемлемого поведения с вашей стороны? Вы же понимаете, три взрослых мужчины караулят в темных переулках юную особу. Выглядит очень плохо… — в фальшиво рассудительной манере сказала девушка, наиграно пригрозив указательным пальчиком, — в какое такое важное место меня нужно отвести?

— Это была ошибка с твоей стороны, девочка. Теперь за тобой придут другие люди, — вполне естественно, что вместо внятного объяснения на свет вырвалось нечто подобное. Поверженный, но несломленный — опускаться до низости мольбы наемник все же отказался.

Вот только искала ли ловкая героиня объяснения или просто забавлялась с едой перед обедом? Вооружившись навыками уличной трюкачки, она подкинула небольшое лезвие в воздух. То, в свою очередь, подчиняясь закону гравитации, сделало несколько оборотов и камнем упало вниз, на милилон избежав попадания в нос несговорчивого собеседника. Конечно же, умелица поймала кончиками пальцев оружие за мгновение до проникновения. Однако цель провокации была достигнута, несмотря на суровый нрав и дерзкий тон беседы, лежачий испуганно моргнул. Еще один подброс — еще одно предательство организма. Сохранить стойкость перед лицом угрозы у обезоруженного господина не получилось. В третий раз трюк сработал иначе, лезвие воткнулось, проникнув слегка под кожу лица, заставив наемника промычать реакцию.

— Прости, пожалуйста! — тут же прикрыла в ужасе ладонью рот авантюристка и сразу вернулась к привычной самодовольной улыбке, мигом вынув лезвие из раны, — как правило, я довольно ловко обращаюсь с этими штуками.

— Делай, что хочешь, — смиренно ответил тот, — в нашей работе нет места милосердию.

Такая реакция убрала задор в глазах насмешницы, резко сместив счастье на печаль. Девушка с задумчивым видом поднялась на ноги и, что-то бормоча под нос, уставилась в небо.

— Придут другие… придут опять… Да, ты прав, это плохо. Но, спасибо всеразуму, я и так прекрасно знаю, кто занимается подобными подлостями. Бедные вы бедные, солдатики с улицы. Я ведь все отлично понимаю, если расскажешь — убьют. Нам так нельзя, нельзя. Давай так, ты мне не говори, а вместо просто передай послание боссу.

Наемник лишь еще раз моргнул глазами, подтверждая согласие.

— Если он вновь пошлет шпионить за мной всякий сброд, то он… — на мику девушка обвела переулок задумчивым взглядом, после чего с открытым злорадством, пляшущим в холодных глазах, добавила — … голову потеряет.

Возможно, подобное заявление звучало чересчур самонадеянно, во всяком случае, в голове наемника, но еще одно согласие он все же показал.

— Ей! — радостно запрыгала девчонка, хлопая в ладоши будто ребенок на дне рождении. А затем галантно поклонилась собеседнику, — спасибо.

Казалось бы, наступил момент для расслабления, и обездвиженный уличный солдат хотел было прикрыть глаза на мику. Вот только вместо покидания территории, ловкая мадмуазель начала карабкаться по щитам с оборудованием, прибитым ко всем стенам переулка.

— Что ты делаешь? — изо всех сил боковым зрением пытаясь уловить неясные намерения шальной девчонки, спросил наемник.

— Убиваю тебя, конечно же, — полным очевидности тоном ответила та.

— Погоди, погоди мику, ты же только что сказала… — начал было искать упущенную логику беспомощный бандит.

— Я помню, что сказала, — обрезала на полуслове его девушка, — не старая ведь еще…

Ситуация выходила за грани понимания в глазах обездвиженного противника. Джими же, с бледным лицом затаив дыхание, уже примерно сложил картину воедино. От этого, правда, на душе легче не становилось.

— Но я не смогу передать ничего мертвым! — вырвалось из груди наемника, как только девушка добралась до нужной позиции.

Она поднялась на некоторую высоту, чтобы оказаться перед длинным вентиляционным ходом, трубой, уходящей под самую крышу, и нащупала соединение разных секции. Схватившись за край конструкции, щуплый тинейджер потянула изо всех сил, пытаясь оторвать эту трубу от стены.

Болты начали вылетать один за другим, послабляя вентиляционный ход, а девчонка, тяжело пыхтя от приложенных усилий, произнесла, — ну конечно, сможешь…

Потеряв достаточное количество креплений, вся тяжеленная штука громадным срубленным деревом полетела вниз. На ее пути встал лишь безумный крик не способного уйти в сторону человека, которому через мгновение сплющило в тонкую фольгу верхнюю часть головы. Затем наступила тишина.

Кровавая расправа превысила порог терпимости последнего наблюдающего, который, вновь, сам того не замечая, отползал назад, попутно мечтая поскорее покинуть место обитания полноценного мафиозного нрава. Но успел он сделать все несколько движений, прежде чем чья-то ладонь сдавила ему рот, а свободная рука схватила за шиворот и силком вывела за поворот ближайшего здания. Там хорошо знакомый с давних времен подельник Олиса прижал парня спиной к стене и своим вечно безумным взглядом впился в лицо подростка.

— Все внимательно посмотрел? — без лишнего разъяснения спросил тот, даже не пытаясь ввести в курс дела перепуганного парня.

— Папа Манс, я… — хотел было объясниться Джим, но сразу получил затрещину.

— Все хорошо уяснил? — продолжил внезапный гость, все время концентрируясь на сути.

Но для полноценного разговора и вправду не было времени, поэтому воришка лишь бодро замотал головой. Получив необходимую реакцию, бывший наемник Олиса ослабил хватку и с короткой фразой «свободен» отпустил подростка восвояси.

Папа Манс тут же свернул за угол, где его встретил женский подростковый голос, — где ты шляешься, старый пьяница?

А вот Джим получил необходимую для бессонной ночи дозу адреналина, пустившись изо всех сил поближе к площади и людям, сумбурно перебирая в голове одну и ту же мысль — как же ему повезло родиться энергиком.

3. Попытка №7

Несмотря на обещание, самочувствие измотанной хозяйки не улучшилось. Похоже, все-таки сон действовал менее эффективно в отношении других биороидов, ибо Элисон, проведя ночь под мягким одеялом и присмотром близких людей, смогла бы залечить сквозное ранение от пушечного ядра в своей груди, не говоря уже о каком бы то ни было порезе. А вот Ники похвастаться быстрой регенерацией точно не могла. Все дело в худом питании, не иначе… К утру давешняя слабость превратилась в высокую температуру, сухой кашель и темные круги под глазами.

— Должно быть, значительная потеря крови привела к временному снижению иммунитета. Телу не хватает собственного тепла, отсюда озноб. Нужно побольше есть и пить, скоро все встанет на свои места. Вам ребята, наверное, пора на работу, приготовить что-нибудь? — еле живым хрипящим голосом произнесла замерзающая на глазах девушка, пока двое смотрителей накидывали очередное одеяло.

— Аха, мне сэндвич с мясом, пожалуйста, — с язвой на языке ответил я, — а прекрасной даме подстреленного кролика. Дуй за ружьем, Эл. Сейчас отправим нашу больную на охоту. В конце концов, невежливо кормить гостей вчерашней едой. Лежи уже, работяга. И чтоб мы не слышали больше ни о каких «пойду приготовлю». Может быть, все-таки вызвать медика?

— Нет, не надо, — очень мягко ответила та, будто умилялась лепету маленького ребенка, — в мире нелегальных людей так себе соцобеспечение, Джек.

— Нелегальных людей… — поднял я большой палец в знак одобрения услышанного, — надо запомнить фразу. Значит, никаких больниц? Как же вы вообще живете?

— Есть сертификаты, благодаря которым можно вести простую жизнь, не привлекающую особого внимания, но демонстрировать их в официальных правительственных учреждениях точно не стоит, — пояснила девушка.

Я иногда забываю, как все устроено на этой отсталой планетке. Казалось бы, полноценный человек, способный быть крепким кирпичиком общества, умирает на затворках мегаполиса из-за невозможности получить банальную медицинскую помощь. Все-таки вопрос «отличия от остальных» в центре внимания. Хотя, чем конкретно бедолага отличается, понять довольно сложно. Наверное, пахнет по-другому. Никогда бы не подумал, что заскучаю по Перусу…

Как и полагается ответственным ребятам, весь цикл мы с Эл провели, ухаживая за протестующей больной. Грели ее всеми возможными способами, включая естественный, человеческий, готовили еду так, как умели, само собой, отвлекали пустой болтовнёй, смешили глупостями и незнанием бытовых вещей. В свою очередь, как и полагается нуждающейся, она постоянно приговаривала, что не хочет нас ничем обременять, отпускает по своим делам, благодарила за «вкусную» стряпню и постоянно порывалась встать на ноги. Вроде бы я доходчиво отвечал угрозами быстрой расправы в случае неповиновения, но в больную голову эта простая информация не желала впитываться. Что-то все-таки сломано в этом биороиде.

— Давай-ка глянем на твою перевязку, дорогуша. Сомнения у меня по поводу твоего простого пореза, — полез я под одеяло, но тут же получил мягкий отказ.

— Не надо. Перевязка будет долго держать, оставь, пожалуйста (это ложь, скрытие мотива). Я бы хотела дождаться Сали, — смущенным тоном пояснила она.

Первый раз я обратил внимание на ткань, которая обволакивала поясницу больной. Довольно необычное решение вместо нормальных бинтов или схожей медицинской ткани использовать бабушкин шерстяной шарф. Кроме шуток, дырявое плетение напоминало о холодной зимней стуже и горячих пирогах с капустой. Бесконечно мягкая, хоть и слегка колючая штука защищает шею от острой мерзлоты, но в качестве перевязывающего материала подходит плохо. Однако небольшое отличие в структуре все же наблюдалось. Пусть и слабо, но где-то внутри вьющихся волокон наблюдалась жизнь — шарф являлся неизвестным мне типом органики.

— Это «клистина». Раньше не встречал? — само собой, Ники заметила вопросительный взгляд роумера, который подразумевал скрытое недоумение, — она не пропускает микробы и сдерживает кровотечение. Главное, предоставлять своевременно доступ к свету, или погибнет.

— Значит, оно живое? — даже с некоторым привкусом восхищения произнес я. До чего же большая у нас вселенная!

— Аха. И невероятно старая. Бывшая владелица сказала, что все запасы достались нам с корабля. На Катрине такую нигде не выращивают, — мигом ухватилась за ниточку отвлечения хозяйка Джо. Следующую секу она воспроизвела все предания, переходившие от отца к сыну, касавшиеся «клистины», но возвращаться к вопросу ранения не стала. Все остается на совести Сали.

Хорошо. Любовные дела — чуждая энергикам зона ответственности. Однако настолько мутная реакция, помогла подняться хилому ростку сомнения, зерно которого успешно посеялось в голове ранее, когда здоровый сон провалил задачу исцеления и подъема пациента на ноги. Ники уже относительно давно получила ранение, к этому моменту даже инвалид успел бы оклематься. Здесь явно пряталось еще что-то, и сама девушка либо была в курсе, либо догадывалась. Однако делиться знанием не спешила. Что ж, наше дело маленькое — помочь чувствовать себя комфортно, в компании. И Сали, и Ники относились к группе ответственных взрослых, которым можно доверить помимо собственной жизни чужую и даже соседских детей. Если не хотят говорить, значит уверены в своих силах. Интерес, правда, все равно остается, но копать глубже, совесть мешает.

Как бы там ни было, поставленная задача оказалась выполненной на пять с плюсом. А именно, наша бесконечно добрая мадмуазель осталась цела до прихода самого загруженного роумера на свете. Ни жар — ни холод, ни голод — ни скука, ни даже потенциальный обезумевший фанат с каким-то расстройством не смогли обойти зоркого взгляда двух телохранителей. Насчет последнего, я действительно мониторил пространство вокруг вплоть до калитки в надежде обнаружить нехороший поток маньяка, однако территория оставалась пустым забытым участком. Дело требовало дальнейшего расследования, которым мы решили заняться сразу по возвращению с основного квеста.

Время медленно подползало к вечеру, когда на браслет Элисон пришло сообщение из штаба. Невероятно неряшливый инженер начала подготовку к финальной фазе операции, что означало вывоз лишнего оборудования из тоннеля и, конечно же, наличие собранной машины, чертежи которой я на пальцах обрисовал вчера утром. Хрон спустя на пороге появился Сали, правда, не окруженный ароматом торжества, выбивая ногой парадную дверь, а наоборот, буквально просочился в щель между обшивкой. Вид у парня был такой, словно неизвестная война оказалась проигранной, и причиной послужило предательство роумера. Или другой, еще более удручающий сценарий. На последнем уровне видеоигры, до которого странник отчаянно сражался цикл напролет, сломалась приставка или подвел большой палец, в общем, финальный босс остался жив. Только эти два одинаково правдоподобных события могли описать серый оттенок, окружающий темной аурой угрюмого одиночку. Он позабыл сказать здравствуйте, как и подобает вечернему гостю, решив вместо этого поочередно обнять обоих смотрителей в качестве благодарности.

— Спасибо, ребята, спасибо, — при этом холодный голос могильщика намекал на полное отчаяние, — как у вас дела?

— Нормально, — весело улыбнулся я, — мы приложили немало усилий для того, чтобы держать хозяйку в приподнятом настроении. Именно по этой причине вы не пройдете дальше, грязный господин в оборванных одежонках. Возвращайтесь с другим настроем.

— Простите, простите, устал, наверное, — виновато прошептал вечерний гость. При этом парень не утрудился снять обувь или куртку, собрав на спине характерный горб вины и медленно зашагав вверх по лестнице.

— Это должно быть интересно… — нагнулся я к Эл, чтобы, не привлекая внимания, озвучить предстоящее веселье.

Несмотря на едва передвигающиеся, ноги странник все-таки добрался до нужной двери, предусмотрительно постучал в нее, а затем, по-прежнему упираясь глазами в пол, проскочил внутрь.

— Привет, Или, как… — вполне приемлемо начал диалог Сали, ожидая встретить знакомую улыбку. Однако вместо нее в голову непоседы прилетела подушка, едва не уложив бедолагу на пол. Роумер толком не успел оценить ситуацию, рефлекторно поворачиваясь к выходу, который уже заблокировали два охранника. Оба создали контур оцепления, который уверенно толкал новопришедшего глубже внутрь помещения.

— Эл, держи его! Ники, сейчас, я принесу что-нибудь потяжелее! — с готовностью кричал я, удерживая оборону у двери.

— Пока нет необходимости. Идите, — благодарно произнесла хозяйка, по-настоящему отпуская своих телохранителей.

— Хорошо, но мы скоро вернемся и хотим зацепить хоть немного действия, — разочарованно отреагировал я, искренне надеясь увидеть настоящее домашнее насилие в исполнении красивой девушки. Но, видимо, в другой раз.

Время неумолимо двигалось вперед, и нам следовало поступить также. Кара наверняка уже ждала у входа с каким-нибудь прибором наперевес, попутно считая мики до приезда своих специальных агентов. К тому же наша операция находилась вне поле зрения правительственных радаров, следовательно, работать нужно быстро. Нецелевое расходование казённых средств слабо беспокоило беспечную голову ученой, однако небольшой колющей болью чувствовалось где-то под моей кожей. Близнецы оперативно организовали транспорт, буквально за хрон добросивший нас до нового штаба, где у наспех сооруженного входа парковщики в специальных костюмах расставляли футуристические машины. Надо полагать, они вытащили их из тоннеля, ведь, как только мы с Элисон нашли основной вход в пещеру, предоставляющий доступ иному автопарку, нежели скудное отверстие чахлого правительственного бура, сюда привезли все достижения материка разом, в надежде пробиться сквозь непреодолимый слой. Помимо технологических установок на место переехал и мобильный штаб, став центром выполняемых операций, а также добавились коробки поменьше, призванные поселить внутри себя всех специалистов, воюющих с неподдающейся землей. Над самой песочной насыпью, скрывающей проход вниз, ученые возвели щуплый саркофаг, смысл которого явно заключался не в защите от умышленного проникновения, а скорее от случайных капризов самого тоннеля, время от времени пускающего волну радиационного излучения. Во всяком случае, оно могло объяснить забавные костюмы работников, внешне напоминающие скафандры астронавтов. Вообще, если посмотреть на всю площадку со стороны наблюдателя, можно подумать, что здесь занимаются тюнингом специфических машин, ну или просто проходит выставка научных достижений сто первой милении ЛЮКА.

Я спрыгнул с кузова самоуправляющего пикапа еще до подъезда к месту назначения, издалека заприметив нужную установку. Ее привезли на специальной платформе одного из песочных гигантов, знакомого мне еще с той операции спасения семнадцати фруктов злосчастного дерева. А рядом фигурировала руководящая особа, машущая руками стропальщикам, цепляющим в необходимых местах крепления крюки кранного паука.

— Ну и костюм у тебя, — насмешливо сделал я замечание инженеру, увлеченно наблюдающему за процессом выгрузки непонятной штуковины, — так тебе никогда не найти нормального парня, который будет способен одолеть неряшливость своей пассии.

— О, Джек! Ты как раз вовремя! Мы уже выгружаемся. Чего ты спросил? Костюм? Нравится? Это прототип для будущей экспедиции, я решила самостоятельно опробовать, — горделиво ответила Кара. Создается впечатление, что девчонка иногда слушает только частично своих собеседников, пропуская мимо ушей определенную порцию информации. Она нацепила нечто странное. Костюм, который собрали из кусков грузовой жесткой резины, при этом сохранив протектор. Отсюда внешне он напоминал изделие домашней выпечки: на коленях и локтях странные пупырышки, вдоль конечностей тянутся прямые линии шоссейки, а спина покрыта классическими шашками. Дополняют иллюзию резинового человека характерные звуки мнущегося под ногами снега в январские морозы, сопровождающие каждое движения носителя.

— Никаких тебе ожогов и выпадающих волос. Иногда кажется, что ребята из НИК просто из штанов вылезают, чтобы преподнести начальству очередной сюрприз. Вот же фантазеры! — витая в облаках научных прерий, сказала Кара, при этом слегка покрутившись на месте, будто представляла новое платье именитого модельера на подиуме в столице, вместо резинового самокроя на затворках цивилизации.

— Очень круто, но я тебя с собой не возьму, — мягко перевел я разговор на другие рельсы, чтобы отойди подальше от пропасти требующегося комментария по поводу очередной хайтек игрушки, — что у нас с установкой?

— Хм… ну я постаралась сделать все, как ты просил. Даже несмотря на неточности схемы. Что думаешь? Уоу-уоу-уоу, — она успела оттащить зазевавшегося энергика за долю мики до столкновения с тяжелой грудой металла, — ребята, смотрите, куда ставите!

Оно коснулось земли! Под четким руководством бригадира, который только безразлично качнул плечами в ответ на замечание главного инженера, самокат разрушения прибыл к месту действия. Думаю, самое время рассказать, что же именно требовал я соорудить в кратчайшие сроки от чересчур активной девчонки. Наверное, наибольшую схожесть данная конструкция имеет с троянским конем Одиссея, во всяком случае, в моей голове возникла именно такая картинка. Это своего рода тяжелая мощная платформа, установленная на четырехколесное шасси. Но без обмана, каждое колесо превышало рост среднего человека как минимум на половину высоты, следовательно, и сама платформа вполне могла перевезти, скажем, какую-нибудь трехступенчатую межконтинентальную ракету. Поэтому для ее транспортировки потребовался песчаный двухэтажный монстр. Шасси имело некоторую подвеску, простую без сомнения, но с балансирными весами, распределенными вдоль рамы. На платформе отсутствовали механизмы, или груз, или пассажиры — она стояла пустая, однако чувство подвоха от странноватой внешности все-таки возникало. Все дело в том, что верхней поверхности создатели придали форму вогнутого полукруга, по которому просто обязаны были катиться шарики, самые большие шарики на материке. Такими профессионалы обычно сносят постройки, хотя с другой стороны, а мы-то чем собираемся заняться? Также над всей конструкцией был установлен четырехопорный каркас с тонкой площадкой на вершине. Такой вполне смог бы стать надежной опорой для тента, закрывающего могучий аппарат от песка и грязи. А еще на заднем конце платформы Кара поставила большой ящик, наполненный неизвестным содержимым, при этом половина торчала поверх рамы, а половина опускалась ближе к земле, оставляя заметный клиренс с четверть лона.

— Знакомься, единственный на планете таран. Мы с ребятами зовем его Морганом, — хоть общий настрой создателя не придавал дополнительной уверенности в способности убивать рожденного монстра, лично мне массивная штука показалась надежной. — Шасси взяли от стандартного десятиларового грузовика, с небольшими модификациями. Я разрядила амортизаторы, чтобы придать дополнительной жесткости высокоскоростному движению, а также приварила дополнительный утяжелитель к передней оси, знаешь, чтобы не получилось отрыва. Платформа три лара, как ты и просил, длина шесть лонов, размещает три снаряда. Есть складывающиеся фиксаторы, вот этим рычагом управляешь, — Кара подергала специальной рукояткой, установленной в боковую поверхность основной платформы, при этом в верхней части появлялись и складывались шесть стенок. — В кромке стоит двенадцать баллонов с хетоном, такого количества должно хватить для полета на вершину Гирса, так что будь осторожен, регулировки подачи врезаны в корпус. Ах, да! Каркас я тоже поставила, скажешь зачем?

— Нет, — задрал я гордый нос, — это секретная технология. Где мои снаряды?

— Сейчас погрузчик привезет, а как ты всем собрался управлять? Без дистанционного пульта? — не успокаивалась любознательная девушка, пытаясь собрать куски информации в определенную последовательность действий.

— Тоже секрет. Вот ты мне про этот Проект А не говоришь, а я тебе про проект Г тоже ничего не скажу. Тащи мои снаряды, — с задоринкой в светящихся глазах, прижался я к емкости с газом, ощущая каждой клеткой в организме желание вещества вырваться наружу, — скоро бомбанем…

Однако хмурый инженер лишь скривила губы, издав характерный звук неравноправной дележки награбленного, но от дальнейших расспросов удержалась. В этот же момент Элисон притащила ком, тяжким трудом раздобытый на городской свалке Вестона, и с довольным видом скинула его на землю, подняв облако пыли.

— Кх, кх, это же груфин?! Он мягкий! Джек, ты что собираешься этим пробивать себе дорогу? — Кара моментом признала жидкий материал, часто применяющийся в электронике и, само собой, догадывалась о его таранных свойствах.

— Так точно, госпожа Ривз, этим будем пробиваться! Круто, да? — без зазрения совести ответил я, попутно наводя ужас на потерявшего дар речи ученого.

— Ты с ума сошел?! Да эта штука в десять раз..! — тут же принялась вправлять мозги бестолковому энергику, но сразу оказалось перебитой.

— Ты привезешь мне чертовы шары или нет? — просто отмахнулся я, не желая выслушивать праведный гнев «вчера еще подростка», — Эл, надевай свой костюм, мы скоро отправляемся.

Делать нечего, пришлось совсем приунывшей главной лаборантке страны отправиться на другую площадку, где в этот момент рабочие с помощью тяжелой техники доставали так называемые снаряды. Однако на мгновение в глазах Кары просиял хорошо знакомы огонек разочарования, как будто сегодня она поставила на хромую лошадь.

Наоборот, я предвкушал занимательное действие. После прощупывания каждого сантилона предоставленной техники наклевывалось вполне очевидное мнение. Операцию ждет успех. Надо отдать должное юной неряхе, в суперкороткие сроки ей удалось состряпать скоростной самокат, готовый выполнить порученное задание. Если остальное сделать правильно, то мы пробьемся. Это энергетическая точность!

Секу спустя к Могану подкатил вилочный погрузчик, на котором комфортно расселся самый настоящий шар для сноса зданий или груша, как говорят в простонародье.

— О е! Отлично, тащите сюда эту штуку! — благоговейно наблюдая приезд массивного куска железа, являющийся, кстати, символом разрушения, а не счастья и процветания, крикнул я, шустро спрыгивая с установки, — эй ты что делаешь? Кидай на землю! Я сам загружу, не трать время, вези второй!

Кара приехала на правом крыле погрузчика, принявшегося заходить в позицию погрузки. Водитель тут же в недоумении уставился на начальницу, которая лишь одобрительно качнула головой, и круглая громадина покорно сползла с вил на землю, а техника ушла на вторую ходку.

— Спрессованный сплав нетериля второй категории, два лара, очень прочный, — вяло отчиталась Кара, однако энтузиазм куда-то совсем испарился.

— Отлично! Отлично! — едва удерживаясь от радостных прыжков, повторял я, внимательно ощупывая шарик. На самом деле, подобные штуковины, которыми можно шибануть как следует, всегда вызывали чувство восторга. Наверное, это связано с неправильным детством или плохим воспитанием, или просмотром телевизора. Да какая разница! Скоро начнется истинное шоу. Как только с изучением груши было покончено, наступило время установить ее в рабочую позицию. Ничего сложного, два лара не представляют особой сложности даже для энергиков с наиболее скромным внутренним запасом, к тому же тащить такую массу нужно всего пару лонов. Плавно задрав ладони вверх, я сконцентрировал усилие на подъеме, и новая игрушка медленно поплыла по воздуху. Сначала в высоту, а затем в сторону, запрыгнув между первыми двумя перегородками, заранее приведенными в нужное положение специальным рычагом. Через пару дек рядом приземлился второй шар, абсолютно идентичный первому, и наконец в поле зрения попал третий. Этот оказался особенным, во всяком случае внешне, ведь в отличие от серых слегка шероховатых братьев. Последний хвастался абсолютно черным цветом с глянцевой сверкающей поверхностью, от которой просто разило потенциалом. Как только он оказался на земле, даже невооруженный взгляд подметил более глубокое погружение в сыпучий грунт. Чтобы перенести его на стартовую позицию, мне пришлось приложить вполне ощутимое усилие.

— Урюм, восемь лар, мы вырезали его из полноценной болванки вчера вечером. Джек, что теперь? — даже некоторое отчаяние проявилось в голосе Кары, ведь на данном этапе операции все почему-то оказалось совсем потерянным.

— На самом деле стоимость газа и урюма плохо вписывается в общий бюджет. Да и работы тоже чего-то стоили. Мне пришлось везти шасси на машиностроительную фабрику. Ты помнишь, что там холодно и некоторые вещи могут развалиться? — вопросы один за другим посыпались из беспокойной головы, все-таки решившей перед финишной чертой подсчитать убытки.

В этот момент появилась Элисон, обутая в свой тяжелый экзоскелет, а окончившие приготовления работники проекта собрались в небольшой круг, чтобы оценить плоды трудов. Каждый мог лишь бестолково потирать лоб, очень смутно догадываясь о планах «диверсионной команды соперников». А как еще нас назовёшь?

— «Не волнуйся. У Джека есть план. Просто он любит вредничать» — в отличие от напарника, биороид не могла игнорировать эмоции волнующейся девушки, которая выказывала ровно ноль дурного намерения и страдала определённо зря.

В итоге все шары оказались на своих местах, дуло огромной пушки жаждало показать силу, а самый скоротечный газ на планете понемногу начинал засыпать от скуки. Все готово к действию, осталось только произнести геройскую речь.

Легким движением я запрыгнул на платформу Моргана, при этом не забыв зацепить с собой драгоценную кучу металлолома, и с бесконечно широкой улыбкой на лице принялся прощально махать недоумевающим работникам.

— Дорогие друзья! Я премного благодарен вам за настолько качественный труд, проведенный в сжатые до одного цикла сроки. К сожалению, государственная клятва не позволяет мне раскрыть принцип работы или назначение этой высокотехнологичной машины. Но будьте уверены, ваш вклад в уничтожение планеты, как и ваши имена навсегда останутся в памяти людей, в этом торжественно клянусь!

— Что он сказал…? Какой вклад…? — тут же промелькнуло среди запутанных зрителей.

— Поэтому возрадуйтесь! Скоро мы все увидим невероятное по масштабу и значимости событие, которое определит нашу судьбу. Мир ЛЮКА и всем ее волевым жителям, отдающим свои жизни во имя бога смерти!

Толпа переключилась на волну смятения, не уловив вложенного в речь бессмыслия. Работники оперативно принялись переговариваться между собой, ожидая, что напарник рядом прольет свет на зловещее предзнаменование.

— Ах, да! Чуть не забыл. Еще у меня две просьбы. Во-первых, валите нахрен отсюда подальше, как только Морган перестанет впечатлять своими размерами на горизонте видимости. Иначе можете пострадать… Второе, подтолкните уже нас! Не видите, что ли, как бедняжка мучается! И оставь переживания, умница Кара, скоро будем пить эйверс по ту сторону забора.

— Да… я тоже что-то подобное говорила… шесть раз уже… — пробубнила себе под нос инженер.

Несмотря на внушительный вес костюма и весьма впечатляющие физические характеристики, сдвинуть с места огромную ношу хотя бы на сантилон у Эл никак не получалось. Бедолага закапывалась в зыбкий песок по колено, но все равно проигрывала тяжеленной повозке с тремя литыми шарами на борту и одним говорливым пассажиром. Со стороны картина просто обязана была выглядеть забавно, особенно для незнающего человека, представляющего себе отсталого матроса, изо все сил пытающегося в одиночку вытянуть корабль на берег.

Однако созданный сумбур удалось победить с помощью по-прежнему удрученной начальницы, которая вопреки сложившимся убеждениям, осадила подчиненных, заставив их подключиться к процессу буксировки. Все до единого, как и полагается дружной бригаде квалифицированных сотрудников, ребята окутали телегу по периметру. Но и совместного усилия двух десятков закаленных в тяжких трудах работников не принесли нужного результата. Его достиг водитель погрузчика, звонкими гудками разогнавший коллег, а затем уперевшись одной вилой в раму повозки, вытолкал всю массу на территорию твердого грунта, где и начинался медленный спуск тоннеля. Дальше помощь вообще не требовалась, ведь в дело вступила гравитация, сил которой точно хватало для перемещения любых весов и грузов.

— Спасибо! — крикнул я напоследок, скрываясь где-то под поверхностью земли, словно погружающаяся субмарина, при этом победно задрав большой палец вверх в качестве поощрения.

Уклон в тоннеле обладал более плавными характеристиками в сравнении с американскими горками, следовательно вторую космическую мы не преодолели бы даже при разбеге в тысячу килонов. Но до определенной скорости разогнаться получилось, спасибо ровному полу пришельцев и качественному шасси Кары. Эл оставила роль тянущего. Теперь она заняла пост рулевого, слегка корректирующего поводьями направление движения груза. Я же соскочил с насиженного места руководителя, чтобы сразу поравняться с напарницей. Пришло время очередной разлуки.

— Эл, я вперед. Место остановки укажу каналом. Ориентировочно, килонов за пять до цели. Не разгоняйся слишком быстро, иначе пропустишь. Рычаг тормоза видела? — пропитываясь адаптивной энергией, произнес я, при этом стараясь говорить нормально вопреки сбивчивому дыханию.

— «Да» — тут же ответила она на все вопросы, после чего обвязала трос вокруг талии, дабы дать свободу рукам. Зачем? Чтобы довести до напарника небольшую ремарку. — «Если бы приделали руль, то можно было бы ехать, а не бежать впереди».

Да! Попался! Именно эта мысль прозвучала в моей ветренной голове, как только мы пересекли границу тоннеля. Чертов руль! Как же я не додумался?!

— Тоннель ровный, пол тоже. Нет нужды поворачивать, — оправдался я, мгновенно получив снисходительную улыбку, четко прояснявшую осведомленность девушки в достоверности подобных заявлений.

Других дыр в собственной затее мне искать не хотелось, поэтому пришлось сконцентрироваться на хорошем и рвануть вперед, навстречу непробиваемому слою. Поскольку ученым открылся центральный вход, появилась возможность провезти более подготовленную технику, благодаря которой вдоль стены побежала широкая артерия отлично изолированного кабеля. Надо полагать, Кара в первую очередь решила проблему неустойчивой связи и постоянно пропадающей картинки. Также, опираясь на величину напряжения, сконцентрировавшуюся под многослойной оплеткой, вопрос о доставке энергии к месту работы из повестки дня давно исключен. Да и чего уж там, стало светло. Осветители, пролетающие мимо каждый десяток лонов, успешно одомашнили абсолютно чужеродный тоннель. Если бы не холод и радиационный фон, можно было бы подумать, что где-то через килон появится надпись «добро пожаловать в секретный комплекс НИК». Будучи пропитанными насквозь адаптивной энергией, мои ноги мелькали с невероятной скоростью, в результате чего все расстояние пролетело за какие-то мгновения. Во всяком случае, так показалось, но с той же вероятностью эффект быстроты мог оказаться следствием действия азарта, вызванного предстоящей авантюрой. Я остановился только раз, чтобы сделать в полу несколько перевернутых лежачих полицейских, дабы Эл знала, где остановиться. Кстати, тот кусок со свалки благополучно летел рядом, в конце концов, звездная роль ждала его впереди.

Определенное количество сверхчеловеческих шагов и перед лицом возник знакомый вид непреодолимой преграды, в короткий промежуток времени заставивший и без того несчастное человечество опустить к полу только что зажжённые надеждой глаза. Конечно, Кара со своей бригадой здорово поработала над местом раскопок, пробурив кучу дырок в стене для размещения своих крупногабаритных машин (так я предположил), в потолке маячили красными огоньками камеры наблюдения, а сам слой в некоторых местах потерял безупречный вид, испытав на своей шкуре мощь научных достижений. Да, еще в дальнем углу, там, где сходятся потолок и непреодолимая преграда, появилась куча загубленной электроники, которую ребятам просто некогда было убрать.

— Хе-хе, — ехидно рассмеялся я, падая спиной на блестящую поверхность, — как говорится, неряшливый человек неряшлив во всем.

Наступил черед самой занимательной части жизни настоящего энергика — созидания. Кусок бесформенного композита поднялся на парочку сантилонов над поверхностью земли и принялся вращаться, словно детская юла. Правда, обороты этого процесса превышали те, что используются в токарном станке, оттого куча едва не пропала из вида, превратившись в еле заметное пятно в воздухе. Я же пытался мысленно проникнуть глубже, заглянуть за грань невозможного. Что же удалось обнаружить?

Первое — слой в этом месте в отличие от дыры в Нюхоул имеет четко выраженные границы, всего несколько лонов. Второе — структура вещества неравномерная, что, конечно, не очень хорошо для нормального бурения, но мы же не нефть собираемся добывать. В-третьих, силу необходимо приложить безмерную. Но тут у нас, хвала всемогущему инженеру, все в порядке.

— Что он делает-то? — в это время где-то далеко на поверхности материка добрый десяток неустанных глаз приросли к экрану, транслирующему подземные приключения забавной парочки. Все они уже были в курсе невероятного плана по преодолению слоя, поэтому сцена с отдыхающим энергиком совсем плохо вписывалась в здравый смысл.

— Не знаю. Я не разбираюсь в управлении энергии. Сходи сам и спроси, Кевин, — недовольно пробурчала начальница, точно так же, как и вся бригада, пытаясь разглядеть ростки надежды в безнадежной ситуации.

— Может, нам надо было ему одеяло дать, на холодном полу спать-то поди неудобно. В целом отличное решение, Кара, браво, — положил тяжелую руку, предвещающую ничего, кроме последствий, на плечо главного инженера коллега. Однако подобный жест волей-неволей отражал настрой всей команды, поэтому ответственной оставалось лишь уныло сложить голову на рабочий стол, кончиком языка при этом ощущая вкус нудных разговоров с Уитаке, а затем и со столом министров.

— Итак! — вскочил я на ноги, как только процесс конвертации завершился. Юла наконец начала снижать обороты до полной остановки. Правда, того графита, что был собран на южной свалке Вестона, больше поблизости не наблюдалось. Вместо него на землю рухнул идеальный конус, сделанный, судя по внешнему виду, из алюминия. Отражающая свет яркая гладкая поверхность абсолютно симметричного невероятно острого конуса. До этого бесформенная глыба сильно удлинилась и похудела, превратившись в некоторое подобие клина, или по крайней мере стала похожа на предмет, по которому можно хорошенько ударить.

— Ну кто бы мог подумать, господин Семмер! И впрямь пригодилось! — похвалил я себя, поставив тупым концом новый инструмент на землю. Фигура превышала рост создателя раза в полтора, то есть получился именно тот размер, который требовался для выполнения поставленной задачи. — Осталось проверить на зубок.

Оттащив конус на нужное расстояние, я упер его острием в слой, не забыв создать специальный угол между полом и положением гвоздя. Затем отступил подальше на два десятка шагов, придерживая хватом энергика фигуру от падения, прокачался адаптацией и с лицом обезумевшего от адреналина спортсмена рванул обратно к цели. Всего несколько коротких шагов для разбега, один прыжок в высоту и две выставленные для толчка ноги коснулись окружности конуса. Произошел удар, крайне мощный, крайне эффективный удар, заставивший стены тоннеля сымитировать первые толчки восьмибального землетрясения.

— Еее! — довольно прокричал я, — кто здесь самый сильный! Кто самый ужасный! Покажите руками!

Детская веселая припрыжка вокруг конуса огласила успех операции. Фигура погрузилась в непреодолимый слой на высоту человеческого колена, при этом не погнулась и не раскололась на мелкие кусочки, обретя опору, из которой достать ее можно только с помощью бульдозера. Мне лишь оставалось совершить еще несколько самодовольных оборотов вокруг фигуры, а затем продолжить созидание. Теперь есть готовый инструмент, известна толщина материала и его прочность. Осталось только почувствовать необходимую силу и определить ее правильное приложение. С подобными мыслями я снова улегся на пол, в голове рисуя различные сценарии столкновения.

— Неплохо! Совсем неплохо! Посмотрите, я думаю, на четверть лона, не меньше! — на поверхности Кевин по-прежнему громче остальных озвучивал настроение команды, не забывая комментировать все движения экспериментатора. Но даже простой внешний вид странного бура заметно приподнял боевой дух ребят. Что уж там говорить о получившемся восторге, когда конус загнали хоть на какую-то величину в непробиваемую защиту, — надо спросить у него, что за материал! Прочность фантастическая!

Не успел довольный работник договорить фразу, как снаружи мобильного центра раздался грохот. Толпа мигом выскочила за дверь, быстро определив источник возмущения. Им оказались свободно двигающиеся двери саркофага, которые несмотря на вполне ощутимый вес, резко раскрылись в результате действия ударной волны, пришедшей с места бурения с сильным опозданием.

— Ого! Кевин, закрой двери, иначе их просто выбьет в следующий раз, — присвистнула Кара, с уважением наблюдая, как незапертая калитка, способная пропустить карьерный самосвал болтается на внезапном порыве тоннельного ветра.

Прошел еще хрон. Нужная комбинация массы, скорости и силы была найдена. Я еще раз бросил финальный взгляд на место действия, негласно обещая триумфальное возвращение через десяток-другой дек и с предвкушением занимательного зрелища рванул наверх. В конце концов, правительства редко дают поступать так, как хочется, да еще и за казённый счет.

Эл проскочила за линию старта всего на несколько десятков лонов, однако резкие тормоза слегка сбили повозку с прямой траектории, а для возвращения неподвижного груза в колею у нее не было нужной массы или опоры.

— Будет шумно, очень шумно, но у нас получится! — воодушевленно принялся я расхваливать собственную затею, упираясь плечом в переднее колесо Моргана. — Наш гвоздь даже не погнулся!

— «Отлично! Как будем действовать?» — энтузиазм всегда передается командным игрокам, особенно тем, которые верят в капитана.

— Ну все довольно просто, — скромно начал я, — я поеду верхом, а ты оставайся здесь. Дождись прихода волны, а затем спускайся праздновать победу.

С этими словами я одним движением запрыгнул на ту небольшую площадку, расположенную на вершине всей конструкции тарана, и прижался животом к поверхности.

— Эл. Это будет очень мощная волна. Закопайся как можно глубже, — на мику я высунул лицо, чтобы предостеречь девушку от последствий толчка и тут же получил большой палец одобрения, — все! Поехали!

Ну а чего еще ждать? Знака всеразума? Рычаг тормоза отскочил в нейтральное положение, а вентиль одного из заглушенных баллонов с хетоном начал откручиваться наружу. Сначала раздалось характерное шипение вытекающего наружу газа, но по мере увеличения силы оно превратилось в дикий свист, готовый продавить барабанные перепонки внутрь головы. При этом наш гордый ракетоноситель, именуемый Морганом, лон за лоном начал продвигаться вперед. Полученного ускорения оказалось недостаточно, поэтому я сразу открыл второй. Дополнительная сила заставила сильнее вцепиться руками в площадку, при этом в лицо ударил настоящий ветер. Отличные ощущения! Наверное, их можно сравнить с невероятным адреналином, вызванных покатушками на спортивном кабриолете, правда, с двумя поправками. У машины нет лобового стекла и максималка достигается на специальном шоссе в кхм… Антарктиде. Большую часть энергии приходилось тратить на обогрев себя любимого, шаров и различных механизмов повозки. Какая-то часть тратилась на управление, несмотря на прямую дорогу, держать линию Моргану никак не хотелось. По ощущениям скорость приблизилась к двумстам килонохронам, однако силы по-прежнему не хватало. Пришлось открыть еще один вентиль, который стал причиной отрыва передней оси. Бедняга Кара! Она так старалась утяжелить нос, а теперь все идет коту под хвост.

— …ы нэ лэти! — единственное, что мне удалось произнести сквозь трепыхающиеся щеки, перед тем как придавить переднюю ось обратно к полу. Третья емкость оказалась излишней, так как теперь снаряд не попадал в цель, а транспорт вообще прикидывался самолетом на последнем участке взлетной полосы. Вентиль не пожелал закрываться, а возиться в настолько напряженный момент с закупориванием течи на дне Марианской впадины было как-то несподручно. Поэтому оптимальным вариантом показался дополнительный прокол, образовавшийся в противоположном вентилю конце. Правда, инженер в суматохе дел забыл, что любое заигрывание с целостностью выдерживающей огромное давление конструкцией, обречено на единственный возможный исход — детонацию. Третий баллон разлетелся на куски, заставив уподобиться себе еще двум другим емкостям с газом. Естественно, от подобного грубого отношения от Моргана отвалился весь бак целиком, только чудом и с легкой помощью водителя не оторвавший заднюю ось повозки. Движущая сила благополучно осталась позади, ударяясь в стены тоннеля и разваливаясь на куски, а таран начал довольно бодро замедляться. Но все это уже не имело особого значения, до места столкновения осталась сотня лонов. Признаюсь честно, контролировать сразу несколько процессов у меня получается плохо, особенно в стрессовых ситуациях. Пришлось отпустить нагрев, руль, скорость, при этом полностью сконцентрировавшись на мозгах и точном попадании в цель. Ах да, еще защита, которая всего через долю мики потребовалась в неизмеримом количестве.

Одна сотая, две сотые, три сотые — реакция оказалась в фокусе, изображение практически застыло на месте, пропал звук. За два десятка лонов до удара, опустился рычаг блокировки снарядов, а передняя ось резко ударила по тормозам. Я более не контролировал процесс, просто накачиваясь защитой и в фокусе вылетая из повозки, как бестолковый баран, забывший пристигнуть ремни безопасности. Тормоза заставили все шары единовременно стартануть вперед, вылетая с насиженного места, словно ядра из пушки. Замедление и фокусировка помогли мне подгадать те доли мики, в которые шары попадут точно в центр конуса, при этом скорости должно хватить, и направление правильное. Так и получилось. Благо я летел параллельно, наблюдая весь процесс в замедленном состоянии. Первый шар ударился в окружность конуса, толкая клин вперед, через мгновение дополнительное ускорение поступило от второго, а затем подлетел третий, после чего картинка почернела. Я влетел головой в потолок, пробив яму в поллона и оставив снаружи болтаться одни только ноги, прямо как мультипликационный герой-неудачник. Получилось забавно, хе-хе. Морган накрыл действо сверху еще через мгновение, однако шары к этому моменту благополучно загнали конус глубоко в непробиваемый слой. Весь процесс оказался настолько скоротечным, что силовые волны слились воедино, устремившись в наиболее легком направлении распространения — вверх по тоннелю.

— Что случилось? Куда пропала картинка? — зрители на поверхности затаили дыхание за несколько мик до удара, в предвкушении развязки интригующего триллера. Однако в самый интересный момент кинопроектор сломался, оставив вместо финала дешевую надпись «сигнал потерян».

— Чертов псих! Сам же на ракету забрался! Это надо вообще с головой не дружить!

— Надо сказать Кевину, чтобы держался от входа подальше, — Кара быстро поднялась с кресла, тоже не успев толком переварить увиденное и забыв напялить защиту, выбралась наружу. Вот только предупреждать коллегу смысла большого не имело, ведь он и так со всех ног мчался подальше от входа в тоннель. В отличие от остальных работников, он прекрасно чувствовал усиливающуюся дрожь под ногами от приближения чего-то страшного.

— Ложись! На землю! — во все горло кричал инженер, увидев на улице совсем незащищенную начальницу. Кара не стала долго рассуждать о целесообразности пускаться в панику, ведь несмотря на юный возраст, в лабораториях поработать успела. Когда кто-то просит бежать из кабинета с ускорителями, нужно бежать. Напуганная девчонка тут же нырнула лицом в песок, закрыв затылок руками. Через полмики что-то и впрямь выбралось наружу, не забыв при этом захватить весь саркофаг целиком, с дверями, стенами и потолком. Железная конструкция вспорхнула в воздух, словно газетный домик при легком порыве ветра, а затем с впечатляющим грохотом приземлилась на дорогостоящую технику, так удачно припаркованную работягами недалеко от входа в тоннель.

— БУУУМ! — волна не просто выбила вялую калитку, сделанную из тоненького металла. Она триумфально прошлась по широкой территории лагеря, уложив на землю и персонал, и всю инфраструктуру, обладающую устойчивостью уличного туалета или хуже. При этом звуковое давление отдавало эффектом выстрела артиллерийского оружия, а люди все как один забыли одеть наушники. С другой стороны, какая разница? Вылечат они свои уши. Лучше глянуть, что происходило в зоне эпицентра взрыва.

Как упоминалось ранее, волна направилась по пути наименьшего сопротивления, вверх по тоннелю. Именно поэтому болтающиеся в воздухе ноги энергика, застрявшего в тонущем потолке, почувствовали на себе минимум последствий.

— Ыыы, ыыы, ыыы, — одно лишь нелепое мычание исходило от трепыхающихся на весу конечностей. Мне пришлось прибежать к помощи энергетического воздействия, чтобы расширить проход и бесполезной куклой вывалиться наружу.

— Фию! Чтобы быть допущенным к этому аттракциону, детишки, вам необходимо дорасти до вот такого уровня безумия, — откашливая пыль и угарный газ из легких, произнес я, оказавшись на полу.

Зрелище представилось знатное. Во-первых, вся электроника, которую господа ученые с щепетильной любовью разместили в округе, превратилась в горстку черного пепла или вовсе испарилась от кратковременного скачка температуры. Проводка, естественно, прекратила существование, начинаясь где-то в десятке лонов от места удара. Но не беда, в качестве освещения прекрасно работал огонь догорающих остатков Моргана, превратившихся во что-то похожее на разбившийся спутник. Лишь кусочки платформы, огрызки рычагов управления, обугленные обрезки колес да искорёженные до неузнаваемости элементы подвески сообщали своим жалким видом, что недавно здесь проехал какой-то механизм. Шары же выдержали нагрузку — не зря старалась ученая. Все три оказались встроенными в потолок тоннеля уже в месте схождения с непреодолимым слоем будто пушечные ядра, завязшие в жидкой глине. При этом урюмовый ушел настолько глубоко, что в образовавшийся проем влез бы целый бильярдный набор. Но гвоздем программы по-прежнему оставался гвоздь, хех, настоящий гвоздь, который теперь растворился в непреодолимом слое. Ну как растворился, он просто ушел глубоко внутрь. На настолько феерично выполненные плоды собственной работы не посмотрел бы только очень ленивый человек. И даже маленькая проблема в виде бесконечного потока запредельного тепла, исходившего из получившейся воронки, не отторгла создателя от быстрого взгляда на собственное творение. Стенки новоиспеченного тоннеля буквально горели багрово-красным излучением (хотя тепло рассеивалось триумфально быстро), но сам бур до сих пор наблюдался в глубине, а точнее, его шляпка, застрявшая на дне светящегося колодца.

— Тепло, но ненадолго, — отпрыгнул я в сторону подальше от струи жара, не желая под конец операции из сосульки превратиться в румяный шашлык.

В целом задача и вправду казалась выполненной. Немного погрешности в виде деформации первых шаров, забравшей часть энергии тяжелых снарядов. Следовательно, клин оказался на слегка отличной от расчётов глубине. В остальном порядок. Чутье энергика прекрасно осязало конец пути — бур завис на расстоянии хорошего пинка от противоположной стороны, на которой будущих путешественников ждала приятная среда в виде запредельного радиационного излучения и еще более жуткого холода. Сам проход получился немного витиеватым и, само собой, не предназначенным для проезда грузовых автомобилей, да и чего уж там, использования очень крупными людьми. Но, будем честными, за исключением мясных двойняшек и одного бедового подростка, на Катрине пухлых любителей перекусить больше нет. Остальные легко пройдут, чтобы умереть там страшной смертью.

— Ну, — с самодовольным видом отряхнул я руки, — наше дело маленькое. Дальше пускай сами разбираются. Помниться Кара не боится работы в поле, хе-хе.

К этому моменту подоспела и покрытая с ног до головы серой пылью девушка, закованная в железный костюм. Характерные следы трения на спине костюма с гордостью рапортовали о плохо выполненном задании по закапыванию как можно глубже. Кажется, ударная волна успела пробежаться по защите железного облачения с завидным усердием.

— «Сработало?» — с горящими от приподнятого настроения глазами, спросила она. Несмотря на высокие стандарты выносливости, подойти к воронке биороид так и не смогла. К тому же на ее пути встал роумер с официальной претензией.

— Куда это вы собрались, мисс? По договору у вас нет права рисковать моими волосами, — не позволил я пробраться дальше любознательной, — сработало. Можно идти дальше, если очень нужно.

На мгновение мы оба уставились в сторону шустро угасающего багрового пятна, будто парочка школьников перед вечерним костром. Если убрать дурацкий фон в виде радиации и постепенно подбирающегося холода, сцена могла выглядеть романтично.

— Непробиваемый слой, псс, — брезгливо отмахнулся я, — принес кувалду побольше, раз, два и готово. Ладно, пойдем уже наверх. Пора нам искупаться в лучах честно заработанной славы. Про наши подвиги ведь песни сложат, поколения будут передавать из уст в уста сказы о великой паре героев, совершивших невозможное. Джек — могучий молот и его безымянный помощник в железном костюме.

— «Почему я безымянный помощник?» — тут же полетел ко мне вопрос от смущённой напарницы.

— Потому что ты как обычно к финишу придешь второй! — оскалил я черные от песка и пепла зубы, а затем с чувством выполненного долга поскакал к выходу.

Очень хотелось бы мне бы закончить главу на этой веселой нотке, но судьба в очередной раз подкидывает сюрприз. Весьма неприятный сюрприз, который тем не менее умудрился испортить не только настроение, но и мою безупречную прическу, созданную сотнями циклов без расчески, без ухаживания и предельно точного положения головы во время сна. Чертово правительство, чертовы чиновники.

Вместо бригады инженеров, готовящихся к классическому киданию на руках победителей эстафеты по бурению, нас встретил отряд специального назначения. Как точно назвать вооруженных господ в темных костюмах радиационной защиты, растёкшихся вдоль входа в тоннель, словно стая голодных собак, я не знал, поэтому пусть будут ОСН. Они приехали на небольших фургонах, тоже выкрашенных в особый цвет с символичными знаками какого-то министерства, притащили кучу собственного оборудования, а также бонусом оттеснили всех остальных работников комплекса за мнимые ворота, ограждающие своих от чужих. Господа даже под масками выглядели незаинтересованными в науке инженерами, а силовой структурой правительства, приехавшей с единственной целью — показать, кто главный. К счастью, Кара судя по всему, попала в лагерь к «своим» и с понурым видом участвовала в приемной комиссии, ожидающей своих героев буквально у самого входа. Но вот главной фигурой, непосредственно отвечающей за маски-шоу, являлся другой молодой человек, который с видом потомственного дворянина штормовым утесом стоял впереди остальных членов группы. Его облачение отличалось повышенным изяществом от других представителей научных специалистов. Не только от ребят в защитных костюмах, но и от обычных, тех, кто крутит провода в лабораториях вроде неряшливой девушки за его спиной. Следовательно, на широких плечах находится груз политической ответственности, привязанный к высокой должности главного отделения чего-нибудь в столице. На груди важного чиновника красовались несколько знаков отличия, ноги до самых колен облачали блестящие от лоска сапоги, а на шее виднелись играющие бликами кольца дорогостоящей цепи, наверняка удерживающей фамильный крест или что-то подобное. Можно было бы подметить высокомерный взгляд или надменное призрение руководящего чиновника, если бы вместно него стояла Минерва. А тут — ничего подобного. Молодой человек смотрел благосклонно к появившейся из недр земли парочке, от чего фраза «схватить их» казалась наименее вероятный началом диалога. Ладно, чего таить, мы уже имели честь познакомиться при весьма занимательных обстоятельствах.

— Добрый день, Джек. Приятно наконец вживую познакомиться с самым загадочным энергиком на планете. Меня зовут Филипп Геринцис Мурена, администратор отдела научных разработок и технического прогресса ЛЮКА. Возможно, вам доводилось слышать мое имя ранее, — как и следует образованному господину, главный энергик планеты сперва слегка поклонился, а затем протяну руку.

Клянусь именем нерожденного гипотетического ребенка — это самая мягкая и нежная рука, которую мне доводилось сжимать в жизни. Надеюсь, случайным движением кисти я не сломал парочку тонких пальцев артистической натуры, хотя до этих пор никто не жаловался на излишнее старание во время рукопожатия с моей стороны.

— Филантроп в душе, энергик в жизни (это ложь, этикет). Весьма польщен. Скажите, пожалуйста, господин роумер, как же так случилось, что звезда с невероятными талантами в нашей узкой специальности скрывается от заслуженной славы и почести. Неужели религиозные убеждения? — продолжил торжественное знакомство Филипп.

— Нээ, просто никогда не представлял себя в настолько сверкающих ботинках. Да и не настолько талантлив — камни бросаю далеко. Больше похвастаться нечем, — бездумно ответил я, демонстративно засунув палец в нос и после короткой борьбы выкинув содержимое на всеобщее обозрение.

— Вот оно как. Ну что ж, во всем нам еще предстоит убедиться. Скажите, удалось ли вам этим изумительным саморучным способом пробиться дальше? — игнорируя представленный плохой этикет, спросил он.

— Еще как, осталось только взять фонарик и можно смело лезть в полученную дырку. Только возьми с собой шапку, чтобы случайно не заморозить эти изумительные самовзрощенные уши, — похвально похлопал я молодого человека по плечу, мельком оценивая будущий вид благородного энергика, испытавшего на собственной шкуре ад внизу.

По окружению прошел легкий холодок от крайне бесцеремонного отношения к официальному лицу правительства от далеко не первого по значимости работника системы. Но вот самого господина нежелание кланяться со стороны странного роумера тревожило весьма отдаленно. С по-прежнему великодушной улыбкой, будто на собрании детского утренника, он обозначил приподнятое настроение и удовлетворенность преподнесенными результатами, а затем без какого-либо давления попросил о небольшой услуге.

— Отлично! Чего же мы ждем! Берите в руки инструменты и спускайтесь. Пора нам наконец-то по-настоящему окунуться в тайны этой загадочной планеты!

Естественно, мне пришлось мотнуть головой на сто восемьдесят градусов, ради безнадежной попытки разглядеть еще кого-нибудь за спиной. Кому это предложение было адресовано? Однако там по-прежнему стояла пустота. Вот сюрприз!

— Чего, еще раз? — недоуменно уставился я на безупречного джентльмена, — а не жирновато ли будет за нашу-то зарплату. Сам иди, заодно и ноги разомнёшь…

— О, боюсь, я не специалист в разведывательных делах. Кто сможет выполнить задачу качественнее, чем истинный роумер? Где же ваш дух искателя ценного, Джек? Неужели совсем неинтересно, что скрывается под земной толщей (это ложь, лесть)? — даже не стараясь привести убедительные доводы, просто напел тот. Понятно, что за фасадом речи артиста скрывался вполне очевидный приказ.

Вместо очередной словесной перепалки я на мгновение скорчил задумчивое лицо, перекидывая шарик размышления из одной щеки в другую, немного поиграл пальцами, проведя простую математику всех за и против, после чего с максимальным удовольствием на языке протянул, — нет…

— Тебе надо, ты и иди, — еще раз похлопал я неунывающего главного научного сотрудника Катрины и зашагал по направлению к мобильному штабу, мигом выбросив нудный разговор и лицемерие правительства на свалку памяти.

— Ну хорошо. Заставлять у нас нет права — свободная страна как-никак (это ложь, обида), — со скрытым подвохом в голосе согласился Филипп, отпуская строптивого работника, — но спускаться надо. 3Л, похоже, тебе придется идти в одиночку.

Заветный номер заставил остановиться. Я обернулся на мгновение, чтобы увидеть отдающего честь бессовестному чиновнику биороида, а затем и безмятежное лицо самого представителя закона, мысленно произнесшее нечто вроде «ну как-то так, Джек». Эл безоговорочно отправилась выполнять приказ, при этом спрятав глаза подальше от припаянного к месту напарника. Кара уныло последовала за биороидом, а если точнее, поползла по земле за биороидом. Однако наконец раскрылась тайна хмурого настроения ученой, отражавшегося на лице девушки вопреки успеху операции. Вот она, справедливость административного управления во всей своей красе.

Бурча под нос нелестные слова в адрес бравого командира этого дурацкого проекта, я отправился в штаб, чтобы на пару дек засесть с чьим-нибудь обедом на руках, пока напарница примеряет радиационный костюм, а также подумать над общим положением дел и вернуться к старой больной нерешенной загвоздке.

— Джек, я принесла тебе твой, — виновато отчиталась Кара немного погодя, застав энергика за гневным поеданием чужого ланча.

— Ооо, спасибочки большое, душка, — как можно более наигранно умиляясь предложенной заботе, протянул я, — значит, если надеть эту квакозябру, то бедному мальчику не будет там бо-бо.

Может, со скрипящими от негодования зубами не стоило добавлять гневный взгляд, заставивший и без того удрученную ученую спрятаться за преподнесенным резиновым сарафаном, созданием лучшего модельера ЛЮКА, прячущегося за высокими стенами института. Кажется, ее и так подъедала совесть, вплетенная в стену собственного бессилия.

— Джек, в этот раз по-другому нельзя. Если случится выброс… — что-то сквозь сомкнутые губы начала мямлить всезнайка, обернутая в костюм радиационной защиты, но договорить не смогла.

— О, сохрани стенания для своего жениха снаружи, — отрезал я все попытки ученой облегчить совесть, навязывающей смертнику бронежилет в паре с пачкой динамита. Как будто кусок неизвестного полимера может спасти жизнь человека, попавшего в открытый реактор. — А это что еще за чертовщина?! Оставить все!

Эл, тоже хрустя «снегом» под ногами, проникла в помещение. За ее спиной виднелся огромный рюкзак путешественника, набитый до краев электроникой да всякими исследовательскими инструментами. Естественно, воодушевившись должной сварливостью, я резким движением оборвал все крепежи походного рюкзака, после чего демонстративно пнул дорогостоящее оборудование в дальний угол, оставив в руках только камеру.

— Это все, что вы получите! — никакое рвение напарницы не помогло вернуться приборам на место. Только съемка. Я выдернул шнурок из собственного кеда и с помощью нехитрых манипуляций обвязал аппарат вокруг шеи биороида. — Носи с честью.

Эл немного растерялась от настолько резкого нарушения протокола, а возможно, от кардинальной смены настроения энергика, но довольно быстро получила одобрение испуганной Кары. Поэтому, решив оставить размышления на более удачное время, шустро проследовала за своим разгневанным роумером, убравшим руки за голову и насвистывающим какой-то мотив на пути ко входу в тоннель.

Собственно, вся новоприбывшая ватага специалистов так и осталась стоять на прежнем месте. Видимо, в их рабочих инструкциях прописано правило под первым пунктом — всегда следовать за командиром. А командир оставался на месте, в стойке философа, с мудрым видом старика изучая исковерканный волной проход. Он обратил внимание на появление пары специалистов по изучению земных недр (судя по всему) довольно оперативно. И в этот момент ко мне в голову закрылась довольно интересная мысль, вызванная странным обращением. А точнее, его отсутствием. Честно, опыт подсказывал появление самодовольной улыбки высокого чина и фразы вроде «ну-ка, ну-ка, смотрите, кто решил присоединиться к приключениям. Не иначе сердце подсказало…». Однако в реальности ни того, ни другого не случилось. Парень сохранил выражение лица и даже удержался от произнесения какую-нибудь гадости. Казалось бы, что тут такого? Но лично мне подобное поведение навеяло несколько подсказок о личности столичного господина. Он не стал злорадствовать, просто чтобы поднять чувство собственной важности или банально отомстить за вульгарное поведение — определенно плюс к характеру. Не стал как-то злить или провоцировать незнакомого человека с туманными наклонностями, иными словами, прыгать на граблях, которые могут ударить по ногам — плюс к умственным способностям. Но самое главное, практичный молодой человек наплевал на отношение, на статусность своей персоны, все ради выполнения поставленной задачи — плюс к сознательности. Готов поклясться, что я мог заехать по аристократичному носу, после чего тот наверняка поднялся бы на ноги, пожал руку обидчику и сказал что-нибудь вроде «в добрый путь». Вначале задача, потом выяснение отношений.

— Удачи, господа. Надеюсь, скоро вас увидеть целыми и невредимыми (это ложь, задабривание), — поклонился Филипп, вместо должного оскорбления, когда своенравный роумер прошел мимо, не удостоив начальника операции и взгляда.

— Правильно делаешь, дружок. Потому что, если мы вернемся не целыми, я свое недовольство выражу на твоем лице, — подмигнул я на прощание парню и с чувством приятного удовлетворения добавил, — это еще одна уникальная особенность роумеров, наряду с духом искателя всего ценного.

Что тут еще скажешь? В который там уже раз я снова щеголяю вдоль дурацких идеальных стен? Еще разок туда и обратно сбегать и голова невольно начнет любимые места примечать. Ох… Не думаю, что мачо бравада пусть и особенного роумера сильно испугала главного энергика на планете, разве что слегка шуганула его более приземистое окружение. В конце концов, высоко парящая птица не переживает по поводу угроз первого сброда из ближайшей подворотни. Филипп не стал бросаться обидными словами, но в его глазах отчетливо отображалась реальная картина вещей, в которой мы с Элисон являлись расходным материалом и уж точно не представляли какой-либо существенной угрозы для птицы, парящей настолько далеко в облаках социальной важности. Зато мой злобный настрой быстро перекочевал в пшеничную голову, делая поход максимально дискомфортным в условиях сверхнизких температур и радиации. А это уже что-то значило.

— «Ты злишься» — показала она, приметив повороты головы напарника, повторяющиеся с завидной частостью.

— Это вопрос или утверждение? — тут же равнодушно отреагировал я, пряча интерес к ее логике мышления за маской безразличия.

— «Ты злишься, так как не хотел идти. Но мне приказали иди, поэтому тебе пришлось идти» — сконструировала Эл логическую цепочку, при этом сложив несколько пальцев вместе, будто проверила получившееся уравнение на верность.

— Возможно. А возможно, это как-то связано с фактом того, что ты бездумно бросаешься в огонь по приказу любого выскочки из столицы, которому взбредет в голову посетить дальние уголки материка. Одно из двух, Эл. Одно из двух… Но есть и хорошие новости, мы скоро умрем страшной смертью и все эти проблемы испарятся сами собой. Так что, так держать!

— «У меня нет возможности выбирать. Прости, пожалуйста. Я понимаю, что ставлю тебя в безысходное положение» — виновато отчиталась дама, в который раз поправляя и так оптимально висящую на шее камеру.

— Не переживай, — поспешил заверить я девушку, — потом еще с тобой поквитаюсь…

Так уж получается, что все мои угрозы будущей расправы всегда веселят светлую голову. В какой именно колодец ее роняли в детстве — непонятно, но никакие запугивания и страшные физиономии не способны избавить ее от улыбки, вызванной злобными намерениями напарника.

Очередной забег в подземку. Аха, господин читатель, это для тебя поход растягивается на пару предложений, а когда делаешь его ножками, то прямая полоса довольно быстро начинает надоедать. Особенно если ходишь взад-вперед. Место столкновения давно остыло, а языки пламени перестали освещать округу, так как гореть по большому счету было нечему. Зато появилась возможность изучить плоды собственных усилий более глубоко, так сказать. Без особого представления я забрался внутрь. Отверстие получилось довольно широким, примерно с шахту канализационного прохода. Правда, неравномерная плотность непреодолимого слоя привела к появлению витиеватости формы, что снаружи выглядело так, будто тоннель пробивался киркой. Тем не менее человек среднего роста и телосложения довольно легко на корточках сможет протиснуться в образовавшемся проходе. Естественно, я полностью вымазался в черное, остатки продуктов трения, но до шляпки гвоздя добрался. К сожалению, более значительная деформация шаров привела к потере силе удара, в результате клин застрял дальше от выхода, чем хотелось бы. Едва ли нос высунулся на другой стороне.

— Ну и что мне прикажете делать? — пропыхтел я, пытаясь извернуться в подходящую для каких-либо действий позу.

Бум-бум. Несколько твердых ударов по некогда блестящей поверхности накаченным адаптацией кулаком. Бум-бум. Еще парочка пинков сверхмассивными ногами. Возможно, штукатурка у соседей сверху обвалилась бы, но вот искусственная пробка не продвинулась ни на сантилон.

— Ооооээ! Это бесполезно! — разложился я в тоннеле собственного производства, попутно представляя звезды в небе, а также краем сознания цепляя нелестную мысль, — поверить не могу, в какого слабака ты превратился, Джек. Вот она расслабленная жизнь. Фууу…

Спрашивается, где огонь в глазах? Где неугасимая страсть, сжигающая любые препятствия на пути? Осталась в другом возрасте. Нет смысла тереться носом о закрытые двери. Пришлось выбираться наружу, подобрав, само собой, по дороге уроненное самолюбие.

— «Не получается? Может быть, попробовать вращать?» — помогла напарнику выбраться из тоннеля Эл. А после принялась внимательно ощупывать его на предмет сломанных конечностей.

— Не сработает. Это материал специально разработан, чтобы плохо тереться о поверхности. Бурить им бесполезно, — мигом отчитался я о достоверном факте.

— «Можно попробовать продвинуть эту штуку управлением энергии?» — тут же попробовала сменить тактику биороид, при этом приняв забавную стойку с вытянутыми вперед руками, словно упираясь в неведомую стену. Должно быть, так выглядит энергик во время напряженной работы.

Заманчивая мысль, но, к сожалению, нерабочая. Правда заключается в том, что пинаться я могу намного эффективнее, чем любые способы воздействия «удаленно». Так уж получается, что энергия тратится по пути. Вот только в этой узкой шахте толком не развернешься, не повернешься. Следовательно, ударить там нормально весьма затруднительно. Однако даже если примерить имеющуюся силу к поставленной задаче, то напрашивается вполне достоверный вывод — я довольно слаб. Хотя, кто знает, может и не был никогда настолько сильным?!

— «Тогда давай вместе попробуем ударить?» — в отличие от серого роумера, светящаяся от позитивной энергии девушка даже и не собиралась сдаваться.

— Тоже бесполезно. Твои усилия вообще никак не отразятся на процессе, блонди. Посмотри на себя, кости да кожа. С этим кукольным весом ты там много делов сделаешь, аха, — ехидно прошипел я, попутно ткнув пальцем находчивую даму в бок.

Очевидно, что пробиваться внутрь нужно ровно так же, как делали до этих пор. Клин все еще на месте, путь почти пройден, осталось лишь пару раз ударить посильнее. Во только чем? Шары явно не пролезают в получившийся проход, да и разгонять их больше нечем. Но есть в этом мире еще одна замечательная вещь.

Вместо очередных манипуляций со взрывами я решил разыграть другую карту. Для воплощения новой идеи я встал в ту самую стойку, которую Эл демонстрировала деку назад, с вытянутыми вперед руками. Только вместо воздуха и пустого пространства перед расставленными вертикально ладонями начала собираться неведомая субстанция. Словно рождение ребенка из двух клеточек, кусочек за кусочком буквально на глазах выращивалась непонятная материя. Темно-синий окрас ночного неба и шевелящаяся поверхность живого теста. Полдеки собирания клеток и перед взглядами двух очевидцев родилась вполне сферичная клякса, которая вела себя довольно непривычным образом. Тут и там на слегка шевелящейся поверхности возникали дырки, словно у блина, положенного на разогретую сковороду. При этом весь облик постоянно менял резкость границ, как предмет, испытывающий сверхвысокие вибрации.

— Возрадуйтесь! Шар для инверсионной дуэли! — поднял я загадочный предмет над головой. К слову, субстанция не лежала на ладонях управляющего, а парила в паре сантилонов над ними.

Конечно, Эл не уловила смысла сказанного. Где ЛЮКА, а где наши дуэли! Но с интересом уставилась на непонятную штуковину, пытаясь уловить загадочные свойства полученной материи.

— Крайне опасное состязание, в котором главная ставка — твоя жизнь. Жестокое до безумия, требует неимоверной силы и скорости, но ставит точку в нерешенных вопросах, — подмигнул я увлеченной волшебной субстанцией девушке, — и до неприличия живящее. Думаю, еще увидишь собственными глазами, а если повезет, то поучаствуешь!

— А сейчас, пожалуй, попробуем несколько нетрадиционное применение бола. В сторону, пшеничный хвост!

Очень аккуратно, прямо-таки с младенцем на руках я снова забрался в проход, чтобы пустить хитрую субстанцию в ход. В старые добрые времена темно-синий шарик доставил немало хлопот всем отважным и глупым, решившим вступить в инверсионную дуэль. Знаю на собственной шкуре. Просто на этот раз бол вместо дырок в теле очередного неудачника сделает что-нибудь полезное. Следующий шаг адаптация, много адаптации. Впервые за пару милений я приложил настолько весомое усилие. Довольно странное чувство, когда в тебе текут реки чего-то невообразимого. Оно наполняет до этого пустое тело массой, силой, придает разуму ощущение полета, словно ты с миром и не связан вовсе, а существуешь поверх, выше всего на свете, оставляя игрушечную вселенную материи позади. Вот и мне так показалось. Ведь несмотря на скромные габариты, ощущение складывалось такое, что я готов сбить с рельс поезд при столкновении, поймать звездолет голыми руками. Хотя, вполне возможно, так оно и было. Если бы не этот удивительный слой под ногами, то ноги ушли бы под землю целиком — масса пробила все лимиты.

Наступил момент истины. После небольшой примерки траектории полета и сопротивления, которое нужно создать для успеха операции, я нацелил синий шар ровно в центр клина, при этом оставаясь в самом начале прохода. А затем плюнув на точность, пустил бол вперед. Шарик с размерной скоростью пролетел вперед, ударился о стенку сверхпрочного гвоздя и двинулся в обратном направлении. Но, стоп. Обратно он сиганул со скоростью звука, благополучно оттолкнулся от силового поля, которое я выставил со своей стороны и снова рванул к противоположному концу. От легкого касания, казалось бы, игрушечного шара о поле я почувствовал, как руки дрогнули, вот только времени на переживания в подобном эксперименте нет. Шар завис в нескончаемой тираде ударов между двумя неподвижными преградами. Практически неподвижными. Милон за милоном со всей своей массой я двигался назад. Давление в тоннеле превысило лимиты мыслимого, лимиты роумера Джека. Но нужно было двигаться вперед. Собрав все, что было спрятано в кармане энергика, прокачав себя любимого до безумия, я пошел вперед. Пошел или побежал или поплыл, точно даже сказать не могу, ведь на все ушло лишь скупая доля мики. С сокращением расстояния полета бола, скорость мельтешащей субстанции направилась покорять космос. Нужно ли говорить, что произошло с силой толчков? Подземка заходила ходуном. Эту экспоненту не выдержал бы никто, а я смог продержаться ровно четыре касания. Пятое выкинула могучего энергика обратно в пещеру, при этом бол невидимой тенью проскочил вперед ударился о потолок, затем о пол, затем еще раз и еще, увеличивая частоту и угол траектории. Грозный шар проделал отверстия в обоих преградах неизвестно какой глубины, обрушил несколько больших кусков стен и испарился.

Эл успела убрать светлую любопытную голову с пути полета обессиленного роумера, пригнувшись к земле. Ей удалось лицезреть буйства сумасшедшего шарика с первых рядов.

— «Невероятно! Чего только ни существует в мире!» — восторженно пропела она мысленно, чтобы тут же рвануть к напарнику, который также ударился вначале о потолок, затем о пол — но на этом все. — «Джек, твои руки!»

— О да… они ведь не всегда так выглядели? — как только я восстановил дыхание и зрение, сразу поднял демонстративно два пенька, на которых будто на нитках болтались оба предплечья, — в следующий раз пригласим этого выскочку, чтобы лицом отработал свое высокое звание. И то больше пользы будет.

Пока я возился со сращиванием конечностей, Эл внимательно осмотрела результат работы. К сожалению, черная шляпка гвоздя все еще закрывала проход, что недвусмысленно намекало на тщетность приложенных усилий.

— «Кажется, не получилось» — виновато призналась биороид, словно это ее план провалился.

— Ты так думаешь, да? — с задоринкой в глазах пропел я, а затем забрался ногами вперед в уже порядком поднадоевший проход. Держа на весу полурабочие конечности, прополз вперед до самого упора и со всего размаха топнул по замученному испытаниями клину — потерявшая былой блеск штуковина вывалилась вперед, открывая дорогу в непроглядную тьму неизвестного. — Ну кто бы мог подумать, всего-то удара ножкой не хватало, хех.

Открылся проход, который посещался живым организмом милении, сталитии, миллионы циклов назад. Ноги коснулись пола «другой стороны». Что нас там ожидало? Хм, сложно сказать, ведь бестолковые цивилизации прошлого не додумались поставить датчики движения, следовательно в глаза била лишь густая тьма. Чтобы хоть как-то осветить жизнью потерянное во времени место я включил искусственный огонь на правой ладони. Однако света пламени едва хватало, чтобы разглядеть гладкий пол аккуратно выложенного асфальта под ногами. А что насчет агрессивной среды? Все по-старому. Даже немного удивительно. Холоднее не стало, да и радиация оставалась на среднестатистическом убийственном уровне — вполне сносные для парочки супермощных бессмертных мегагероев условия.

Спустя полдеки, скрепя резиновым костюмом, во вторую половину тоннеля выскочила Эл. Спасибо технологиям, она принесла с собой настоящий огонь, висящий на правом плече в виде маломощного, но крайне эффективного прожектора. И тут случилось чудо. Как только направленное пятно осветителя попало на стену — загорелось все вокруг. Ну не то чтобы совсем загорелось, но видеть стало возможным без способностей кошачьих глаз. Во-первых, форма тоннеля изменилась, став просто полусферической или даже полуовальной. Никаких волн, следов бурения или чего там, больше нигде не наблюдалось. Во-вторых, стены-потолок находчивые представители древних рас выложили из прозрачных сфер, по форме напоминающих крупную гальку. Идеально гладкие стеклышки передавали свет друг другу, начиная с места попадания луча фонаря Эл. Поскольку свет не добавлялся, а просто перенаправлялся, то тьма все же сковывала проход на каком-то расстоянии. Но даже так сразу стало понятно, что шлепать вперед нам еще долго.

— «Еще записи» — Элисон с нюхом профессионального детектива прижалась к одному из краев стеклянных стен, чтобы лично ощупать светящиеся элементы, а также внимательно рассмотреть дополнительную партию табличек — «здесь их намного больше. Смотри, изменилось оформление. Что они могут означать?»

— Хм, сейчас, микочку, — с задумчивым видом подошел я к девушке, а затем прищурив глаза, будто вспоминал давно забытую историю древних государств, выученную в седьмом классе, вынес вердикт, — вот это «внимание, работают самосвалы», так, следующая «держите детей за руку», а это «какать можно только в одном углу».

Не сдержав улыбки, я ущипнул напарницу за бок, а затем напевая любимый мотив, двинулся дальше, глубже в жуткий холод и страшную тьму, — пошли уже. Тайны мироздания сами себя не раскроют.

Еще парочку килонов красочного пути не принесли новых ощущений, кроме застоявшегося безумно тяжелого воздуха, переполненного историей древности и этим манящим ароматом неизведанного. Спустились мы, конечно же, на данном этапе глубоко, но в масштабах планеты гиганта все еще на уровне поверхности. Тепло ядра так и оставалось где-то глубоко от нашего маршрута, хотя в принципе никто и не ожидал. Зато проход наконец-таки сделал несколько поворотов, пусть и довольно вялых. В это время где-то за глухими стенами начинался непреодолимый слой. Этот факт подтвердил теорию о том, что мы пробились в узком горлышке — единственном месте, где толщина преграды достигала всего нескольких лонов. Бурить дырку в Нюхоул — затея абсолютно бесплодная, а вероятнее всего и в любом другом месте на материке.

В итоге дорога привела нас к источнику всех неприятностей, делающих прогулку по старому тоннелю делом, рассчитанным на крайне специфического любителя. Последний спуск вывел на ровный пол просторного помещения, ну относительно просторного. Надо полагать, это был сильно вытянутый в длину, но довольно тесно прижатый с потолка цех. На самом деле, насколько далеко он уходил, сказать было весьма сложно, ибо конец прятался в темноте горизонта. А вот высота вряд ли бы позволила разместить два этажа стандартного дома, отсюда и скомканное чувство простора. Проход, по которому мы достигли этого места, присоединялся в месте стыка короткой и длиной стороны прямоугольника, однако именно здесь, судя по всему, находились важнейшие объекты. Здесь же начинались проблемы. Холод оставался холодом, а вот радиационный фон решил напоследок пуститься во все тяжкие. Причиной столь заметного изменения явился источник возмущения — огромная сфера, установленная на внушительной платформе в примерном центре вершины прямоугольника-помещения. Сфера представляла собой многослойную установку, внутри которой бушевало нечто невообразимое. Во всяком случае, для взгляда энергика. Думаю, первое на что обратила внимание Эл, как сделал бы и другой простой наблюдающий на ее месте, это свет или что-то подобное. Неизвестный материал, являющийся первым наружным слоем сферы, прекрасно наблюдался сам и даже освещал некоторый радиус вокруг без свечения! Такая странная наука, только представь себе читатель, скажем, кусок легированной стали видимый в полной темноте также хорошо, как при дневном свете, при этом без каких-либо источников. Режет глаз, не так ли? Так и эта штука, выглядела очень неестественно. Меня же, с другой стороны, поразило ее содержание. Наружная часть представлялась обычным кожухом, содержащей в себе жидкую субстанцию сверхнизкой температуры. После следовал экран, обладающий бесконечной теплопроводимостью, но ограждающий пространство от большей части радиационного излучения. А за ним, глубоко под мощной защитой находилась звезда. Во всяком случае, именно так оно ощущалось. Какая-то атомная реакция бушевала под надежным саркофагом, частицы ударялись и воссоединялись в безумном хаосе движения, при этом генерируя тепло, словно гигантский ТЭЦ. Однако реакция, несмотря на буйство, нашла баланс за счет холодной окантовки, забирающей энергию и не позволяющей ядру разрастись до неизвестно какого-размера.

— «Кажется, здесь излучение увеличилось» — неловко обрисовала Эл, теряя, судя по всему, связь с какой бы то ни было умной электроникой костюма.

— Все так. Ты нормально себя чувствуешь? — на мгновение я прильнул к напарнице, слегка тряхнул ее за плечи, чтобы по глазам определить закономерную реакцию.

— «Да» — лишь мотнула головой та, подтвердив удовлетворительное физическое состояние и способность нормально соображать. Надо отдать должное Каре и ее коллегам, костюмы они из старых колес делать умеют, но много времени в таких жутких условиях эти штуковины не предоставят.

Интерес энергика сложно обуздать всякими мелочами вроде радиации и холода, поэтому я сгенерировал экран для дополнительной защиты и рванул наверх. Вокруг сферы на расстоянии в поллона инженеры установили технологический мостик без перил. Хотя возможно и не мостик, но забраться на него можно было вполне легально, по пандусу, а оттуда напрямую коснуться научного чуда. Вопреки полноценному аду, творившемуся внутри, окантовка оставалась близкой к абсолютному нулю — тепло рассеивалось очень быстро.

— «Что это?» — Эл заняла пост наблюдающего за полукруглым столом-электронной панелью, находящимся перед платформой сферы и отображающей бесконечное множество данных на том же чужеродном языке.

Хороший вопрос, ничего не скажешь. Компьютеры помимо иероглифов отображали и картинки, но без бутылки чего-нибудь покрепче адекватному человеку не разобраться. Из самой сферы сквозь платформу тянулся целый улей с огромным количеством каналов. Тянулся он глубоко под землю и узнать место назначения этого технологического канала не представилось возможным — слишком далеко. Но самым странным в подобной конструкции являлось его бездействие, то есть все проводники оставались пустыми, ничего никуда не передавалось и не принималось. Создавалось впечатление, что установка находилась в инертном состоянии.

— Не знаю, но нам надо решить, что делать дальше, Эл, — ощупывая каждый сантилон пространства в попытках разгадать тайну загадочного творения науки, сказал я.

Со стороны противоположного конца цеха к сфере прикреплялась громоздкая труба, быстро делившаяся на четыре отдельные ветки по две пары, тянущиеся вдоль помещения. Они, в свою очередь соединяли бесконечные цепочки лежачих холодильников, в которых как раз-таки и содержалась охлаждающая жидкость. Сколько их там было — неясно, ведь многие прятались в темноте, куда не доставал бледный свет панелей и других мелких датчиков.

— «Давай осмотрим округу. Поищем подсказки. У нас есть время» — биороид наметила своей целью дальний конец цеха, чтобы попытаться изучить дополнительные установки, вот только со временем все же просчиталась.

— Скажи это своему костюму, — так и не отнимая взгляда от сферы, махнул рукой я, буквально затылком ощущая шаг за шагом подбирающиеся проблемы.

Что правда, то правда. Элисон внимательно осмотрела исправность агрегата, чтобы к собственному ужасу определить поломку — в нескольких местах до этих пор твердый материал начал превращаться в жидкую массу, понемногу стекая на пол в виде черных клякс. Камера оказалась уничтоженной, а вместе с ней и диск памяти, являющийся единственной ценностью для господ, ждущих результаты у входа в тоннель.

— «Но здесь же холодно» — запутанно показала девушка, снимая с плеча остатки электронного устройства — «почему оно плавиться?»

— Частицы свободно летают в воздухе, а вот твой костюм сопротивляется, — потерянно ответил я, мысленно уже рисуя вполне осязаемый диалог. Мистер Мурена с широко раскрытыми объятиями встречает двух героев, целует, обнимает, а затем толкает обратно в пещеру смерти с напутствием вроде «сделайте там че-нить с этой штукой, чтобы мы тоже смогли сходить поснимать красивых фоток на фоне всяких Чудо-Юдо». Не самая радужная перспектива. С другой стороны, можно всех перебить под шумок, а затем сказать, что случилась авария на предприятии. Такой вариант уже немного греет сердце. Эх…

Мику поплавав в облаках мечтаний, я все же спустился к понемногу «тающей» подруге, чтобы поделиться многообещающим планом, — давай взорвем все к черту!

Сказать, что настолько смелое заявление произвело на исполнительную работницу сильное впечатление — ничего не сказать. Надо полагать, уничтожать бесценное имущество, представляющее неоценимый вклад в знания и науку человечества, не учат в школе биороидов. Однако это поле является моим родном домом — нет ни одной проблемы, которую нельзя решить хорошим бумом.

— «Нельзя уничтожать объект! Мы даже не можем определить его назначение!» — тут замотала всеми возможными частями тела Эл — «взрыв может привести к беде!»

— Нээ, — просто отмахнулся я, будто предложенные аргументы мало отражались на весах, — если мы сейчас этого не сделаем, ботаники рано или поздно сами все тут разнесут.

— «Не все так просто, позволим им самим решать!» — в простом эквиваленте парировала здравомыслящая напарница, сокращая до минимума разъяснения бытовых истин вроде «они хотя бы воздух протестируют, прежде чем фитиль поджигать».

Но в этот раз откровенно в моей голове закралось чувство подвоха, который снова выстрелит в будущем. Либо мы опять окажемся в этой пещере с динамитом в руках, либо еще что похуже. Взорвем все, запустим аристократа, а дальше его проблемы.

— Чем бы ни была эта установка, сейчас она не работает. Это просто горящий шарик на столике. Возможно, ребята забыли выключить его, когда сматывались с планеты или что у них тут еще произошло. В любом случае, на данном этапе, подрыв ни к чему не приведет, — я поверил в собственные слова на девяносто процентов. Ну а для чего еще эта штука нужна? А вот синие глаза наверняка раскопали тень сомнения в рассуждениях бойкого энергика.

Так уж получается, что иногда судьба сама вмешивается в происходящее, принимая решение за нас. Битва аргументов не смогла окончиться правильно, ведь случилось нечто непредвиденное, но до боли вредное. Внутри сферы бурлил настоящий океан энергии, частицы сталкивались, соединялись распадались и так по кругу. Но точно так же, как и в океане во время шторма, когда волны достигают десяти метров, при сложении некоторых обстоятельств, определенных сил и случайностей, рождается волна-убийца высотой во все тридцать. Похожее событие произошло внутри сферы. Какие-то частица совпали в траектории движения, что привело к появлению сгустка, который сбился с другим, превратившись в волну. Волна преодолела экран, став настоящим выбросом радиации. Естественно, весь процесс занял сотые доли мики, так что я даже испугаться не успел.

Кажется, пространство на мгновение озарил яркий свет, пробивший не только округу, но и защиту энергика, пронзив тело черт знает чем. Изображение перед глазами исказилось и тут же повернулось на девяносто градусов. Из чувства восприятия сложилось ощущение потери времени, но более конкретно я ничего сказать не могу. Знаю лишь, что после смены картинки я получил резиновой ладонью по лицу от пытающейся привести меня в чувство светловолосой девчонки. Она стояла на коленях буквально в сантилоне от лежащего напарника, зависнув с поникшим лицом и практически упираясь нос о нос.

— Чего…? Я… в порядке… в порядке, — сразу промямлил я в ответ, будто алкоголик после третей бутылки коньяка. — Могу идти… ничего не сломал… чего ты говоришь?

По-моему, я еще что-то наговорил, прежде чем понимание вернулось в голову. Эл начала гореть. Это не комментарий о состоянии защитного костюма. Даже за стеклом шлема легко проглядывались ожоги лица, уходящие вниз по телу биороида. Однако в ее глазах на данном этапе было куда больше ясности.

Но и без полной ясности я каждой клеточкой собственного организма чувствовал некоторое изменение в структуре ядра — шторм продолжался, следовательно в любой момент мог произойти второй выброс.

— Все. Мы делаем это. Нужно избавиться от установки, — кое-как вопреки неправильной работы мозга мне удалось встать на обе ноги, — Эл, ты меня слышишь!

К сожалению, подобным успехом биороид похвастаться не могла. Ей понадобилась помощь в банальном стоянии, а значит, ситуация из плохой быстрым шагом смещалась в сторону катастрофической.

— «Как?» — Элисон вновь сократила рассуждения до минимума, изо всех сил стараясь вернуть себе моторику.

Что ж, динамит мы благополучно оставили дома, что хорошо на самом деле, так как он оказался бы абсолютно бесполезен. Но зачем динамит, когда все ингредиенты и так под рукой.

— Обратный взрыв. Идем, — промахнувшись в первый раз, мне удалось поймать ладонь биороида во второй.

Пока наша парочка делала двадцать шагов, сравнимых в данной ситуации с пересечением океана, я постарался в подробностях передать план. Ядро безумно горячее, собственно, оно и есть тепло во плоти, по-другому и ни назовешь. Необходимо отключить подачу хладагента на короткий промежуток времени, который приведёт к расширению зоны реакции. Температура уничтожит слой теплопроводимости, после чего жидкость напрямую попадет на ядро. Нельзя смешивать настолько контрастные вещи. В нашем случае разность приведет к обратному взрыву, который заберет и тепло, и холод.

Сначала я привел Эл к месту соединения четырех труб в единую, к коллектору. Здесь невысоко от земли проходил технологический мост вдоль последнего из агрегатов-холодильников. Естественно, он снабжался панелью управления, на которой где-то должен был находиться ручной регулятор подачи. Вот только как его найти? К счастью, некоторые истины жизни работают даже у сверхразвитых цивилизаций. Например, нет ничего надежнее старой доброй задвижки. Я быстренько прощупал принцип работы хитрого рычага, врезанного в трубу в месте стыка, и показал его напарнице, прильнувшей к перилам на мгновение, чтобы перевести дух.

— Я пойду к ядру. Не могу отсюда ничего определить, — промямлил я и едва переставляя ноги, поплелся к сфере. Словно заключенный после испытания плетью, скорчив на спине завидный горб, шаг за шагом герой-разрушитель добрался до заветного места наблюдения. Ваши аплодисменты, пожалуйста.

Честно, на данном этапе, чтобы увидеть или почувствовать хоть что-то мне необходимо было упереться носом. Но дело оказалось сделанным, хотя об отсутствии перил написать жалобу руководству все же следовало.

Тянуть кота за хвост в момент отчаяния никто не станет. Убедившись в правильном видении процесса, я кивнул головой Эл, которая тут же произвела нужные манипуляции с задвижкой. Однако скорость течения реакции пробила все мыслимые пороги, сумев застать врасплох даже подготовленных людей. Циркуляция жидкости остановилась — это правда, и примерно через половину удара сердца ядро начало расширяться, в мгновение ока испарив все содержимое кожуха. Еще через удар сгорел проводящий слой, но я даже не стал дожидаться и того, прокричав напарнице о подаче хладагента. Правда, вместо потока жидкости с характерным звуком на землю упало что-то похожее на человеческое тело. Эл потеряла сознание, сиганув за перила, так и не успев добраться до затворки. Конец истории…

А как еще назвать подобную ситуацию? Сквозь искрящее во все стороны изображение я сумел отличить тело обездвиженной девчонки, более не воспринимающей никакие команды. Процесс расширения ядра полностью вышел из-под контроля, наружная оболочка пятно за пятном начала раскаляться, на этот раз по-настоящему, испуская в пространство вокруг и жар, и свет. Резкий скачок температуры выкинул единственного наблюдателя за борт, заставив навернуться спиной о землю с приличной высоты. Падение плашмя всегда приводит к потере дыхания, даже в случае с роумерами, пропитанными адаптивной энергией, которой к этому времени стало страшно не хватать. Много сил отнимала нужда в позиционировании, ориентации в пространстве, в безуспешных попытках понять, что происходит. Одно из светлых пятен на саркофаге раскалилось до алого цвета, создавая иллюзию тонкой фольги вместо прочного изоляционного материала, а еще через полмики из него вырвалась наружу неконтролируемая сила. То ли луч, то ли ветвящаяся волна раскидала пламя, принявшееся пожирать все, чего коснется, включая землю. Краешком коснулся поток смерти и роумера, изо всех сил пытающегося предпринять последнюю попытку найти выход из положения. Меня никогда не резали лазером, но думаю, ощущения должны быть схожими.

В катастрофические моменты энергики включают режим на полную, начиная сжигать собственный поток. Я так делал раньше. Но теперь не смог. Стоит еще раз повторить, насколько слаб становится человек в простой размеренной жизни, как далеко он уходит от этих резервов, включающихся в экстремальных условиях. А ведь времени-то с последних действительно дух завораживающих приключений прошло всего-ничего.

Чтобы совершить последний рывок я понизил собственную защиту, а затем сконцентрировал адаптацию в правой руке и ногах. Все ради того единственного прыжка в несколько лонов, прямиком на хитрую задвижку. Один крутой взмах, и труба раскололась, а из открывшегося отверстия хлынул поток голубоватой жидкости под накопившимся давлением. Я же скатился вниз, упав на спину бесценной девчонки с пшеничным хвостиков, закрыв ее в силовое поле. К сожалению, на двоих сил совсем не осталось, пришлось довольствоваться адаптацией.

Нечего говорить, процесс сразу пошел не по плану, не по плану ему и заканчиваться. Вместо накачивания сферы изнутри, жидкость полилась сверху на уже полуразрушенную оболочку с вырывающимися на свет лучами. Постепенное касание одного с другим привело к сильному парообразованию, длившемуся примерно половину мики, затем оболочка не выдержала давления контраста и полностью разрушилась, пропуская вперед главное событие. Ядро, вступив в контакт с хладагентом, мгновенно отвердело, постепенно скукоживаясь до размера колеса легкового автомобиля. Вместе с ним потянулась и вся аппаратура, и установки, присутствующие в цеху. Панели, компьютеры, проходы и даже холодильники полетели навстречу всемогущему магниту, разрываясь на части и скукоживаясь по пути. Тело ядра сменило цвет на пористо серый, несколько раз изменило позицию, будто неизвестны проказник мял его в своих руках, а затем выпуская последнюю порцию энергии в виде огромного тепла, разлетелось на осколки по всей округе, попутно уничтожая оставшееся стоять на ногах оборудование.

Сколько же стандартная ставка у работников центра? Скажем, десять динов за хрон? Интересно, а смогу ли я купить Бовера через тысячу милений? Или придется подождать еще чуточку?

Взрыв оставил после себя огромную воронку, кучу до неузнаваемости измененной материи, очередные языки пламени и тишину, прерывающуюся только потрескиванием ионизированного воздуха. Вроде бы лезли в холодную пропасть. Дак с чего же оказались в солярии-то? Ладно, зато не придется выпрашивать у двойняшек на поездку к теплым берегам. Как говорится, нам и дома неплохо загорается. После обратной волны, затянувшей также и радиационный фон, уровень загрязнения стал ощутимо снижаться. Во всяком случае, воздух перестал искриться, словно бенгальский огонь в новогоднюю ночь. Чутье энергика быстро заприметило снижение активности в среде — оставшаяся масса частиц находила баланс и успокаивалась. Не могу сказать, что от этого мое состояние резко пошло в гору. Единственную поблажку, которую предоставила среда, отсутствие необходимости держать постоянную защиту, следовательно можно было сконцентрироваться на адаптации. И, клянусь небесами, она в тот момент оказалась жизни необходимой. В том, что осталось от человеческого организма после губительного действия радиации и тепла не работало абсолютно ничего, ни один орган, ни одна ткань. Адаптивная энергия выступила в качестве несущей конструкции, без помощи которой тело просто растеклось бы по полу, будто отслужившая восковая свеча. И дежавю в голове не прозвучало, я не смог вспомнить похожей ситуации, вопреки огромной череды критических моментов в жизни. Бывало всякое: конечность оторвет при взрыве, кислотные ожоги пятой степени, оставленные в подарок противниками с химическим оружием в руках, какой-нибудь андроид почку отберет резким выпадом механической руки — в общем, всякое. Но так, чтобы все разом накрылось, такое случается впервые. Но, несмотря на все потери, я был жив. А также жива оказалась и напарница, поистине счастливый конец. Вот только пускаться в пляс с черными ногами совсем не захотелось почему-то.

Я попробовал перевернуть Эл, чтобы внимательно проверить на предмет скрытых ран или других повреждений, вызванных оплавлением костюма. В этот момент едва работающие глаза, отображающие лишь часть привычной картинки, попала собственная конечность. Кажется, ей оказалась рука. Она выглядела примерно также, как шашлык на вертеле, который непутевые студенты забыли снять с огня, перед походом на озеро. Понятное дело, по возвращении они получили два прилипших к железу черных скомканных уголечка, вместо аппетитного вида белка.

— «Как вы хотите вашу утку, мистер Ризон?» — с очень занимательным видом, будто изучая только что принесенный рентгеновский снимок, осмотрел я потерянную конечность. Но нет предела совершенству. Все восстановится, ведь сознание по-прежнему работает и внутренний баланс сохранить удалось. Нужно только поесть немного.

— «Главное красота не снаружи, хе-хе» — проникся я юмором жизни на мгновение.

Эл выглядела куда лучше, благодаря вовремя выставленной защите, глубокого отравления девчонка избежала. Да, в человеческом понимании, она уже десять раз мертва, но для биороида… так себе ранение, наверное. Ее организм продолжал функционировать, даже более того, понемногу начали восстанавливаться поврежденные ткани и выводиться наружу яд в виде зеленой жидкости, смутно напоминающей сопли больного. Проблемными зонами оказались правое бедро, нижняя часть живота и пятно в районе ключицы, то есть те места, где костюм расплавился в жидкое желе, смешавшись со внутренностями биороида в единый винегрет. В сознание, правда, Эл так и не пришла. Поэтому я взял ее на руки (теми местами, что могли выполнять функцию опоры), спасибо ангелам-хранителям, в этот раз без дополнительных носилок, и легкой «рысцой» на одну ногу поскакал вверх, по направлению к свету, еде и добрым ученым, которым очень хотелось передать слова благодарности за прекрасно выполненную работу. Ладно, ладно, не поскакал. Любая скачка привела бы к потере органов на каждой кочке. Эмм… побрел к выходу, оставляя на земле след каких-то телесных ошметков — так будет правдивее.

К слову, впервые с прихода в этот треклятый цех, глаза заметили огромную дверь, вшитую в торец помещения. Как мы ее раньше не заметили, одному всеразуму известно, ведь помимо размеров металлическая преграда могла похвастаться очень интересным содержимым, таящимся вне поле зрения незваных посетителей.

— «Хватит уже! Потом полюбуемся красивыми дверьми и всякими чудесами. Сейчас на выход поскорее», — отдернул я себя от естественного порока странника.

Не знаю, сколько времени прошло, но ночь определенно уступила место Виэре с ее белым светом, очень даже навязчиво выжигающим и без того повреждённые роговицы, когда мы наконец-то выбрались наружу. Используя преимущество более высокой позиции и усталость двух изувеченных подопытных фриков, как-то переживших атомную катастрофу, господа в скафандрах выскочили из чистого воздуха, при этом взяв на встречу с героями вместо букета шикарных роз непонятные опрыскиватели и экранированные носилки. Вот только использовать принесенное оборудование ни у кого из космонавтов не получилось.

— Пшел вон, — самому смелому из группы прилетел хороший удар обгоревшей ноги в живот, заставивший отлететь его в сторону, зацепив по пути двоих друзей. Остальная бригада зависла в воздухе, сбитая с толку агрессивным настроем чудом спасшегося энергика.

На улице же желающих ознакомиться с результатом эксперимента заметно прибавилось. Те самые работники, что помогали с Морганом циклом раннее, так и остались на заднем плане. Их полностью вытеснили особо любознательные ряженые специалисты, которых, судя по всему, главный энергик притащил с ближайшего кемпинга белых халатов. Они приехали на дополнительном грузовике, фургон которого потерялся под слоем защитной раскраски, намекавшей на опасное содержимое, перевозимое внутри. Однако сами господа ко встрече с последствиями облучения оказались совсем не готовы, ведь добрая половина, удерживающая кольцо оцепления, согнулась пополам, демонстрируя съеденное на завтрак всем присутствующим зрителям.

— Аха, на себя бы посмотрели, лицемеры. Кара, еда! Бегом, все что есть, — крикнул я наугад, плохо ориентируясь в пространстве, но понемногу адаптируясь к свету. Яркость дня заставляла окружение покрыться неестественными бликами. Ощущение складывалось такое, будто только что покинул темный подвал, выйдя на улицу в морозный солнечный день в середине января. Но сообщение дошло до адресата. Один человек покинул группу, спешно исчезнув в направлении мобильного штаба. Остальные встречающие оставались на местах, явно не представляя, чего именно требует инструкция при встрече с ходячим трупом. Только главный энергик сохранил твердость духа и профессионализм, попробовав приблизиться к пострадавшим.

— Стой, где стоишь! — я перехватил Эл в одну руку, чтобы освободившейся ткнуть указательным пальцем в грудь парня, — ты стой, где стоишь! Иначе клянусь, мои увечья покажутся детским лепетом!

На мгновение я призадумался, словно вспоминал очень важную для жизни вещь, пока Филипп подбирал правильную фразу. Но затем вспомнил, — ах да! Еще заткнись!

Это вовсе не преувеличение. Думаю, что большинство ощутило твердость слов на собственной шкуре, так как внезапно прекратился вечно ноющий пустынный ветер, а в воздухе заискрили едва заметные электрические разряды, быстро отбивающие желание возражать. У вооруженных ребят руки потянулись к бластерам. Однако сам начальник смиренно поднял ладони и аккуратно влился обратно в строй, продемонстрировав невраждебные намерения. Соответственно и его подчиненные не стали направлять прицелы на потенциального противника.

— Мы можем помочь, Джек. Только нужно торопиться, — наиболее миролюбивым тоном начал переговоры Филипп, — эти люди профессионалы своего дела (это все ложь, задабривание).

— Оооо, — умиленным голосом произнес я, — до чего мило с твоей стороны, слащавый. На самом деле, это лучшее предложение из всех, что доводилось слышать на этой чертовой планете. Только странно, почему профессионалы с красивыми знаками на груди сидят тут, когда дилетанты лезут в огонь.

Никому не было бы интересно слушать рассуждения в подобной ситуации, поэтому продолжить господину его красивую речь о заслуженных наградах я просто не позволил. Благо единственный козырь, которым он доселе распоряжался, перекочевал на руки противнику. Буквально.

— В этот раз вынужден отказаться. На сегодня уже есть планы, так что сядь на задницу, пожалуйста, пока я не запихал в нее ботинок. А ведь он колется…

Пришлось задрать одну ногу, чтобы продемонстрировать обугленные остатки синих кед. Кара как раз вернулась с небольшим рюкзаком, в котором должен был храниться еще не съеденный обед. Девушка протянула предмет дрожащей рукой с понемногу наворачивающимися на глаза слезами. Ее-то кто обидел?

— Мы уходим, господа. С вами со всеми было приятно иметь дело, кхм… говнюки, — совершив небольшой поклон вежливости, я проложил себе твердый путь сверкающими гневом глазами и двинулся вперед. Кольцо в момент расступилось, не желая попасть под гусеницы «танка», при этом в воздухе повисла абсолютная тишина.

— И да. Все, кто подумает нас преследовать, скорее всего пропадут в пустыне без вестей, — я сделал короткую остановку, чтобы подкрепить угрозу действиями. Тяжелый фургон специальных служб покорно лег на бок от одного единственного толчка, казалось бы, обессиленного человека, однако нужный эффект проявился. Погоню оставили до лучших времен.

— Вызвать СБ? — один из работников приблизился к Филиппу со спины, чтобы выяснить намерения начальника, провожающего взглядом точку, должную вот-вот скрыться из вида за ближайшим холмом.

— Нет, мой дорогой Томи. В этом нет необходимости. Видишь ли, жизнь на острове имеет свои особенности. Толком нельзя убежать, — повернулся лицом к коллеге сообразительный энергик. В его понимании ситуация развивалась вполне благосклонно.

— А что насчет их состояния? — не успокаивался тот.

— Ничего, — лукаво улыбнулся тот, — а ты что и впрямь собирался это лечить? Поверь мне, мистер Джек в курсе всех таящихся опасностей. Лучше расскажи подробнее, что вы там зафиксировали насчет взрыва и понижения излучения?

По-братски обняв подчиненного за плечо, Филипп направился обратно ко входу в тоннель, мысленно подсчитывая прибыль.

— Похоже, источник уничтожен, оставшаяся радиация быстро поглощается средой. Приборы фиксируют прогрессивное падение. Но для более глубокого анализа нужны дополнительные исследования, — тут же переключился инженер на другую волну, получив от командования негласное «вольно».

— Отлично, отлично, исследуй! Кара, будь добра, готовь снаряжение. Кажется, и наша очередь подходит для короткой прогулки под землей.

Время снова скакнуло вперед, приблизившись вплотную к ночной трети. Виэра уже утонула в океане, оставив лишь горящее пятно поверх горизонта, которое придавало весьма необычный вид пустыне. Казалось, будто вдали после бесконечных килонов темной поверхности, начинается совсем другая земля. С жизнью, с приключениями, с возможностью чуда, которые ждут там всех желающих, стоит только сделать шаг вперед. И, конечно же, ни о какой опасности безжизненной поверхности океана и речи быть не могло. Именно в этот момент открыла глаза хорошенько выспавшаяся девушка. Здоровое бессознательное состояние помогло ей вылечить все раны, о которых теперь могли поведать только многочисленные прожжённые дырки на тонкой пижаме, выполняющей роль нижнего слоя в специальном облачении биороида. Сам же высокотехнологичный костюм лежал рядом в виде резиновой обуглившейся скорлупы, разбитой на отдельные куски, словно после многократного падения о твердую поверхность. Также всего в полулоне над головой завис знакомый искрящийся шарик, который не так давно выполнял роль сборщика вредного излучения. Он исчез, как только Элисон оторвала туловище от еще теплой земли. Перед глазами представился хорошо знакомый вид. Она находилась на вершине бесконечно длинной гряды плоских скал, опоясывающих все западное побережье Вестона, и за крутым отвесом которых начинается безмолвное плато океана. Но вид хороший. Красное пятно на горизонте излучает свет чего-то нового, невиданного и неопробованного. Где-то там за горизонтом начинается совсем иная жизнь, а проблемы материка остаются в темноте ночи. Вот только как туда попасть? Картину безмятежности дополняет знакомая спина, наличие которой в радиусе видимости говорит об удачном исходе последней операции, ну или по крайней мере, о просто благоприятной обстановке в данный момент жизни. За время недолгого знакомства девушка успела выяснить, что напарник жить не может без взбирания на какую-нибудь обзорную площадку, чтобы хрон-другой понаблюдать за горизонтом и поразмышлять на тему вселенского устройства.

— «Как у нас дела?» — Эл не столько присела рядом, сколько просто рухнула на землю, подняв едва заметное облако пыли.

— Не очень, — порицающим тоном протянул я, после чего продемонстрировал пережаренную в костре конечность, вместо которой еще на так давно находилась вполне себе рабочая рука, — едва выбрались.

Наступила тишина. Биороид прекрасно чувствовала негативный настрой напарника, и даже более того, отлично осознавала, чем он вызван. Легкий багаж опыта общения подсказывал знакомую ситуацию, когда люди, находящиеся на грани спокойствия, быстро вспыхивают гневом, стоит только произнести неправильные слова. Правда, знание, какие именно фразы приводят их в агрессивное состояние и в какой момент, точно выходило за рамки биороидного мышления. Поэтому она решила не копать глубже, а сразу уйти в противоположную сторону.

— «Почему мы пришли сюда? Чтобы понаблюдать за закатом? Очень красивый» — вдохновленно показала Элисон, откровенно пряча за хитрыми глазами истинный мотив.

— Аха, красиво, — тут же ущипнул я свою излишне мудрую напарницу, — это океан, дорогая. Знаешь, что такое океан? Это свобода Эл. Это другой дивный мир, в котором нет правительств, слащавых мужиков с абсурдными приказами, нет непонятных правил и идиотских обычаев общества. Это настоящая альтернатива той каши, в которой мы варимся с первого цикла знакомства. Там за горизонтом прячется не просто красивый закатик над горящей пустыней, а полноценный мир. Намного больше во всех аспектах, нежели бестолковый материк ЛЮКА, понимаешь? Мы сами будем решать, куда пойти и чем заниматься, сами организуем жизнь именно так, как она рисуется в мечтах любителей приключений. А еще там много вечерних заведений с живой музыкой… Всего лишь сделать шаг вперед и мы там. Так просто, никакого подвоха.

Элисон внимательно присмотрелась к горизонту, наверняка чтобы в по-настоящему высоко парящем представлении разглядеть красоты, которые действительно могли ждать в ином мире. Но ведь проблема и тогда, и сейчас скрывалась не в умениях биороида думать о лучшей доле для себя любимой.

— «Мы хотим помочь людям Катрины спастись…» — неуверенно начала выводить на песке девушка.

К сожалению, подобный ответ для испытанного жизнью роумера звучит до безумия банально, поэтому я лишь устало выдохнул почти исчерпанную надежду, даже не пытаясь что-то там разглядеть в данной фразе. — Мы едва не погибли сегодня…

Наступило время еще немного помолчать, в конце концов, наблюдать шикарный закат вдвоем куда интереснее. Посидеть в тишине и покое после тяжелого цикла пару дек.

— Нет ничего плохого в спасении кого бы то ни было. Однако ты действительно полагаешь, что наша смерть в той пещере помогла бы кому-то? Посмотри на нас, что мы делаем? Двигаемся ли вперед? Посмотри на ЛЮКА, на министров. По-твоему, они смогут что-то изменить, по-твоему, они хотя бы стараются это сделать? Я не против вести войну, осознавая, за что мы сражаемся, видя свет в конце тоннеля, точку победы, к которой стремишься всей душой. Но это проблема Катрины не имеет решения. Поверь моему опыту, эти люди даже не пытаются найти выход. Напротив, если мы сейчас уйдем, то как раз-таки поможем Катрине и всем ее жителям. А так, это просто наши жизни, пойманные в капкан человеческого порочного круга, не имеющего ни начала, ни конца. Эл, я не хочу умирать по команде бестолкового аристократа, когда ему станет в очередной раз банально скучно.

Внимательная слушательница отпустила закат, так как держать вес ответственности стало невыносимо тяжело.

— «Я это понимаю. Я понимаю все» — опустив нос в пол отписалась на песке приунывшая героиня, в который раз в открытую демонстрируя чувства сквозь ясные глаза. — «Есть другие вещи… Внутри… Их не могу описать. Есть что-то внутри сознания, что не подчиняется моей воле. Я должна оставаться до конца…»

Едва заметно светловолосая девчонка качнула отрицательно головой, признавая собственное бессилие перед некоторыми аспектами собственного Я.

— «Совсем не как человек…».

Что творится в голове у биороида? Как это понять, как изменить? Настолько хитрых ответов в моем арсенале не имелось, сколько ни рыскай среди памяти могучих предков. Надо полагать, какие-то вещи не могут меняться за период одной жизни. Пытать дальше и без того замученное жуткой смесью совести с ответственностью сознание стал бы только отъявленный садист. Не знаю, какие именно блокировки прописаны в генном коде искусственного человека, но делать с ними ничего нельзя, остается дальше играть в русскую рулетку.

Действительно хороший закат. Сколько раз бывал в пустыне, столько удивлялся красоте мира, дарованного нам в пользование. Дак почему же мы все равно грустим, спрашивается?

— «Можно я спрошу?» — толкнула Эл в локоть зазевавшегося напарника.

Немного погодя, когда лично в голове роумера мысли уже давно начали соревноваться в лимбо, Эл выстроила некоторую цепочку фактов, приведших к нестыковке, которая в свою очередь закончилась вопросом.

— «Почему ты говоришь, что не любишь людей?» — написала она.

— Хм… ну скорее всего, потому что я их не люблю, — делая вид серьезно задумавшегося над проблемой героя, ответил я, утвердительно покачав подбородком пару раз.

— «Тогда почему ты танцуешь на столе?» — Эл в ответ изобразила интересное выражение лица, характерное человеку, подловившему другого на лжи. Раньше она подобной лукавости не проявляла.

— Это твой аргумент!? Серьезно? Любой герой не отказывает в себе в удовольствии проявить некоторую фееричность время от времени. А как это сделать без зрителей?

— «Мне кажется, что тебе нравится разговаривать, учить, делиться опытом и знаниями. Ты выглядишь счастливее на столе. А еще ты по-настоящему любишь помогать людям, правда?»

Настолько резкий довод заставил меня скорчить недовольное лицо, — ты все сильно упрощаешь, основываясь лишь на парочке случаев. В жизни существует много факторов, обстоятельств заставляющих меня поступать тем или иным образом. Иногда и помогать людям тоже приходится, например, когда нужно доказать определенную точку зрения. Иногда, чтобы отстоять принципы, да еще много чего. К тому же я не совсем не люблю людей, просто время от времени раздражает их дурацкая логика мышления, зацикливание на неважных мелочах, неправильные ценности… В общем, это сложный вопрос, который требует более глубокого осмысления, в конце концов, моя история, знаешь… (это ложь, самообман) Что? Что такое?!

Крайне серьезный разговор, невероятно важная точка зрения, часть жизненной позиции человека на кону. Что в этом смешного, кто-то понимает? Почему она улыбается?

— Что я сказал забавного? Просветите меня, пожалуйста? — наигранно сжал я губы в трубочку.

— «Теперь я лучше понимаю твою теорию» — высказала девушка с забавным пшеничным хвостиком собственное мнение, но как-то легко, излучая небольшую долю простоты или порядка, ясности видения, словно произнесенный мною доходчивый абзац можно было в реальности сократить до двух банальных слов

— Какую теорию? — на мгновения задумался я, — открытое сердце?

— «Аха…».

О всезнающий, помоги! Да что она там понимает. Джек Ризон собственноручно выковал свои принципы, опираясь на бесценный опыт прожитой жизни. Я знаю свою дорогу, знаю, что мне дорого. Знаю, на чем основываю суждения. Именно по этой причине на душе зависло слегка паршивое ощущение. Опять слабость, на этот раз духовная, надо полагать. Я прекрасно знал, каким будет итог маленькой прогулки на побережье. Убедительные доводы, не так ли? Про альтернативу, про бесполезный круг. Это правда, клянусь, я действительно так считаю. Мы впустую тратим время на злосчастном куске песка и пыли. Но эти доводы ни за что бы не сработали, ведь проблема прячется в другом месте. Дак зачем же я ее сюда привел? Единственный ответ, наклевывающийся в голове, звучит до ужаса уныло — чтобы поставить галочку напротив пункта «сделал все, что мог».

4. Большое и круглое

Спор оказался проигранным. Кто-нибудь действительно ожидал иной развязки? После заката Виэры последствия ущерба, причинённого моему многострадальному организму, оказались сведены к минимуму. Должно быть, чудодейственные свойства проявила баланда, которую в непредвиденный поход собрала умница Кара. Хотя, с другой стороны, симптомы могли быть поглощены наступившей темнотой. Эта маленькая особенность ночи. Каким-то чудесным образом вечно идущая по следам старшего брата невзрачная сестрица скрывает шероховатости мира. Ям на дороге меньше, лужи практически не мочат ботинки, мусор на улицах, вызывающий негативные эмоции, прячется по темным углам, а бродячий роумер, случайно уснувший в солярии, становится вполне похож на статного голубоглазого рыцаря. Эл оправилась еще быстрее, пропали даже шрамы в обожжённых местах. Не вернулась только одежда, благополучно потерянная в злосчастном тоннеле. Тут бы действительно стоило пустить капельку слезок. Да черт с ним, с резиновым костюмом блондинки, вполне заслужившей свой забавный вид сбежавшей из психлечебницы пациентки. Кто вернет могучую ветровку, пережившую войны, сражения, пьянки, космические перелеты, походы в подземелья ужаса, соус барбекю на празднованиях, пренебрежительное отношение и вечное валяние на полу? От ткани мужества и преданности остались только жалкие обгоревшие ошметки. Понятное дело я все восстановлю в первозданное состояние с помощью природного дара шитья, хорошей памяти к узелкам, а самое главное, еще одного красивого платья из шкафа Ники, коих за последнее время мы с Сали втихаря вытаскали ни один десяток штук. Вот только будет ли это все еще твой старенький автомобиль после замены двигателя… и рамы, и кузова? В остальном — отделались легким испугом.

Путь от побережья до Вестона нельзя назвать быстрым, да и увлекательным, пожалуй, тоже. Где наши зеленые озера, где ущелья и горные лабиринты? В старой доброй Гайя мы оказались бы в теплых постелях буквально через хрон-другой, да еще по дороге в какой-нибудь Мертвый город за проездной экскурсией заскочили. А в Вестоне ни природа, ни человек никак себя не проявили. Даже заброшенный КИЗО пролетел южнее, бедный комплекс так и остался кинутым на произвол судьбы после той декатии фантомной осады. Единственным возможным объектом развлечения на небольшой промежуток времени оказалась вышка, заманчиво мигнувшая пару раз сигнальным фонарём на горизонте. Но на том аттракционе побывать теперь уже довелось, повторять приключения смысла не было. Разве что напарнице показать, но с ее ростом могут и не пропустить. В общем, скука полная. Если бы ни смекалка, подсказавшая столкнуть доверчивую напарницу с вершины высокого бархана, то поход превратился бы в настоящую пытку. А так улыбнуться успел и ноги размял…

Уже под самое утро два неизвестных героя победно ворвались в западные ворота встречающего пустыми улицами города, мигом проскочили несколько индустриальных кварталов, чтобы достигнуть военного городка, который давно поменял свой официальный статус. Был городом — стал домом. Эл отправилась в медцентр на обследование и так называемую обработку, которую нормальный человек зовет душем. Просто вместо шампуня и мыла используют сильные химикаты. Правда, они все равно не мешают пшеничным волосам весело развиваться на ветру, особенно если их сдернуть с заколки и потрепать как следует. Еще она упомянула, что хочет съесть новый герикс, так как нынешний совсем испортился. Тут совсем понятно, еду хранить надо в холодильнике, а не в животе. Плюс органика быстро плесневеет под воздействием вредных факторов. Нас всех еще в школе учили: не забывайте закрывать хлебницу, не храните более трех дней и не допускайте длительного радиационного излучения! Помню, как вчера.

Что делать дальше? Самым рациональным действием в сложившейся ситуации являлся поход к постели и давно заслуженный сон. Однако мой беспокойный разум одолевала внутренняя борьба: отдаем открытие в руки нехорошего правительства или нет? В конце концов, столько сил угрохали в том тоннеле, а теперь все лавры перекочуют в руки высокомерного государственного энергика. Да что уж там, интересно же, чем дело кончится! Поэтому вместо своих роскошных апартаментов роумера перед лицом возникла дверь безвкусных и серых квартир приезжих.

— Тук-тук-тук! Открывай дверь! Быстрее! Еще быстрее! Сколько ждать еще! — самым раздражительным способом, который можно было представить в тот момент, начал барабанить я о гладкую поверхность, наверняка пугая до смерти мирно спящую хозяйку. Естественно, результата пришлось немного подождать. Сперва послышался грохот, напоминающий падения тела с небольшой высоты, затем звук собирающего на своем пути всякий инвентарь человека, еще одно падение, сопровождаемое ругательством, и только затем дверь отошла в сторону.

— Джек…? — еле живой голос встретил ночного гостя, владелица которого усиленно протирала глаза, дабы настроить фокусировку, и портрет полуголого роумера принял осмысленный силуэт, — ты рановато…

Багаж с утренними любезностями я по привычке оставил дома, поэтому просто вытолкал неряху с пути и бесцеремонно пригласил себя внутрь. Не снимая обуви, обогнул знакомые инженерные «горы», чтобы выйти на шкаф, где хранилась сумка с еще не распакованной одеждой.

— Ну что там у нас? Были, не были? — рабочим тоном заявил я, попутно вытряхивая содержимое на пол.

— Мы все пригото-виили, — Кара заняла единственный свободный стул, находящийся в зоне видимости, по-прежнему затяжно зевая и пытаясь собрать раскиданные, словно весь ее инвентарь, мысли в кучу, — готовы были спускаться. Но Филипп приказал дожидаться тебя, поэтому миссию перенесли на утро. Куда вы ходили?

— «Во дает! Все просчитал, молодец…», — на мику закралась тревога в голову, — «я вообще сейчас по своей воле действую? Или по наводке всемогущих министров. А может, это все дело рук Лианы? А, какая разница!».

— Показывал Эл достопримечательности, — просто отмахнулся я от расспроса.

— Аха… Это не подойдет тебе, — инженер покончила с потягиванием рук в разные стороны, тем самым прогнав последние следы сонливости. После чего наконец смогла оценить принесенный роумером ущерб, который к этому моменту благополучно раскидал половину гардероба по углам, оставив всего пару пижам и платьев, и теперь примерял выбранные вещи, поднося их поочередно к груди.

— Откуда тебе-то знать? — самодовольно отреагировал я, даже не думая краснеть или проявить чуточку учтивости, — когда?

— Через пару хронов мы собираемся у входа, затем выдвигаемся к месту раскопок, — отстранено ответила та, размышляя больше над логикой, с которой утренний гость выбирает одеяние. Кажется, цветные вещи нравятся больше. Хотя нет, те, что сделаны из синтетики. Опять нет. Те, что оборудованы дополнительными карманами. В общем — непонятно.

— Отлично! — торжественно объявил я об окончании поисков. После собрал пару платьев в единый тряпичный ком и двинулся на кухню. Мне по-прежнему не хватало строительной материи для организма, поэтому пришлось открыть все доступные шкафчики и одним движением выгрести банки и упаковки с быстрыми завтраками в подставленный мешок, наспех созданный из только что реквизированных предметов гардероба, — нас не ждите, доберемся сами.

С этими словами я и ринулся к входной двери, в очередной раз словно домушник, перекинувший через плечо мешок с награбленным и готовый двигаться к следующей цели. Однако уже в самом проеме из-за спины меня догнал вопрос, который Кара все-таки успела спросить в суматохе очень раннего визита и еще полуспящем рассудке.

— Джек, ты в порядке? Выглядишь ужасно… и как Эли?

— Эли хорошо, — умиленно улыбнулся я, будто отвечал ребенку из детского садика, — я тоже. И посмотри на себя, прежде чем других поправлять.

Кара проводила сомнительным взглядом запирающуюся дверь, а затем ленивым шагом подобралась к зеркалу, чтобы внимательно изучить свое утреннее Я. Волосы девушки приняли причудливую форму, складывалось ощущение, что неясный проказник залил ее голову быстрозастывающим воском в разгар урагана. Глаза немного заспаны, в правой щеке отпечатались узоры постельного белья, но точно ничего вычурного.

— Я выгляжу нормально, — гордо заявила она отражению и с приподнятым духом отправилась в ванную. Досматривать фантастические сны все равно уже слишком поздно.

А вот недавно хорошо погулявшему роумеру расческой вряд ли можно решить все проблемы. Особенно когда на голове толком волос не осталось, ну да ладно. В первую очередь необходимо смыть куски мертвой шкуры, оставшейся в подарок от навязанных приключений. Собственно, в душевой я и провел большую часть времени, отдирая кожу тут и там, смывая горячим потоком черные следы дыма, да и просто наслаждаясь любимым делом каждого человека — пением под приглушающий неровности в голосе звуке ударяющейся о пол воды. Дальше наступил момент набивания желудка фастфудом из завтрака чемпионов инженерного дела и работа над пошивом новой куртки. Не то чтобы совсем новой, ведь материал для ремонта используется подержанный, да и остатки старой тоже все еще при нас. Именно на их основе узелок за узелком на свет родилась новая, хоть и старая ветровка.

— Не парень, а золото, — воспевал я оду о великом роумере Джеке, запихивая в рот очередной кусок консервированного мяса.

Что же все-таки скрывается там под землей? Зачем древние оставили непонятный тоннель, и куда он ведет? Прячутся ли за непробиваемым слоем другие опасности? А что, если источник фантомной нечисти? Целый рой интригующих вопросов вился в голове, поэтому сон даже не думал показывать свое сладкое личико из-за угла. К тому же радиация подала дополнительной мощности в двигатель, просто магическая штука. Чего люди так ее боятся, хех?

В любом случае, назначенный срок пришел. Должен был прийти, так показалось, я не следил. По ощущениям плюс-минус пара хронов пролетела мимо. Дополнительно удалось вернуть привычную форму штанам и кедам, которых радиация почему-то меньше зацепила. Кто знает, может у нее плохо с чувством вкуса? Меч вообще остался в первозданном виде. Отличный все же кусок железа мне посчастливилось подобрать на пустынных просторах свободных земель. Вот так снова в привычном виде, за исключением проплешины на голове, энергик Джек отправился на покорение новых вершин или глубин — еще только предстояло выяснить. Осталось лишь захватить светловолосую удачу и спокойствие души в одном флаконе, которая тоже должна была успеть припудрить носик перед очередным свиданием. Какого же оказалось удивление, когда вместо незаменимой компании я получил сообщение о срочном походе на юг. Вот же трудоголик! Надеюсь, она не забудет передать привет Моли и стерве. Добрейшие в мире двойняшки без особых уговоров подарили самому благонадёжному работнику очередной ключ к очередному транспорту, после чего без дальнейших отлагательств и, не дожидаясь случайностей, готовых сорвать действительно интересную миссию, я стартанул навстречу песку и ветру, а также банде любознательных ученых и их высокомерному начальнику.

Место входа опять претерпело некоторые изменения. Большую часть техники, не так давно пострадавшую от железного кулака энергика и его тяжелого тарана, уже упаковали на огромные тягачи. Зато на ее место прикатили новую, по внешнему виду которой чувствовалось некоторое отличие в применении. Если предыдущие машины предоставляли услуги по ломанию, то эти скорее являлись технической поддержкой. Укладка кабелей, анализаторы и передающие вышки. Похоже, в работу вступили настоящие ученые.

Знакомится со всей толпой специалистов большого смысла не имело, к тому же мобильный штаб начальства мне давно уже был известен. Однако вместо ожидаемой толкучки заинтересованных людей внутри встречала практически полная тишина и полтора человека. Собственно, хорошо известный господин Мурена и еще двое, закутавшихся в резиновые костюмы, собранные из покрышек, один из которых мы вчера успели протестировать. Результат, кстати, совсем не обнадеживал.

— О, Джек! Ты как раз вовремя (это ложь, лесть)! Мы собираемся наконец-то посетить загадочную пещеру. А иначе вторую декатию только тебе и 3Л удалось там побывать. Где она, кстати?

— Не пошла, — сухо ответил я, — сказала, что если еще раз увидит эту рожу… В общем, не пошла.

— А, — с пониманием улыбнулся Филипп, — уверен, так оно и было. Ну что ж, если кто-то и заслужил отпуск, дак это наши незаменимые солдаты (это ложь, лесть). Тогда прошу, знакомься со сегодняшними специалистами. Стивен Кероу и Лана Нели — их задача исследовать среду, записывать каждый шаг миссии, вернуть на базу стоящие результаты для дальнейшего исследования.

— Аха, а наша тогда в чем? — предвзято спросил я, предвкушая саркастичную реакцию. Однако энергик не поддался на провокацию.

— Увидеть собственными глазами, — практически мечтательно произнес он, будто в теле столичного аристократа прятался истинный мечтатель и романтик.

Стивен и Лана — на вид простые ребята, возможно немного уступающие мне в возрасте, но полны энергией и рвущиеся в бой. Оба выказывали определенный энтузиазм по поводу предстоящих свершений, хотя и общую нервозность тоже проявляли. Еще бы, дорога дальняя и темная — неизвестно скольким суждено вернуться домой, хе-хе.

Я без какой-либо снисходительности пожал руки молодых людей, но, возможно, немного переборщил со слегка странноватым взглядом, вселившим в головы сегодняшних напарников определенный кусок недоразумения. Все дело в том, что неокрепшие ребята всегда предоставляют собой широкое поле возможностей для роумеров с дурным характером и привычками шутить над людьми.

— Мы ждем Кару, — пояснил Стивен, как только обнаружил вопросительный взгляд новопришедшего и его убранные в карманы брюк руки.

— Иду, иду, — неуклюже спускаясь по всего паре ступенек из помещения для начальников, сама глава проекта вышла на сцену, — иду, иду. Всего несколько слов передала Уитаке. Просила не беспокоиться лишний раз.

Похоже, девушка решилась лично поучаствовать в активной фазе испытаний, несмотря на довольно забавный вид и плохую полевую подготовку. Одно дело стрелять из засады по ничего неподозревающим бандитам, совсем другое спускаться в кромешную тьму в резиновом костюме с дозиметром и теплым шарфом в качестве экипировки.

— Ты, правда, хочешь туда сходить? — шепнул я на ухо героине, как только та присоединилась к кольцу команды.

— Аха. Я хочу в этот раз самой поднять случайный камень с пола, который будет двигать науку, — недовольно пробурчала она, постоянно пытаясь подтянуть костюм, словно колючий свитер старшей сестры.

— Ну что, сверим таймеры? Попозируем для камеры? Геройская стойка? — с задором в глазах завалил я команду предложениями, — Псы науки, вперед. У,у,у,у!

— В этом нет необходимости, Джек. Господа, попрошу всех пройти к транспорту, — учтиво опустил руку Мурена, приглашая отряд покинуть помещение.

— Транспорт! Как же я сам не догадался! — шлепнул я себе ладонью по лбу.

Но главный энергик Катрины крепко оседлал коня снисходительности, по-прежнему лишь учтиво освещая путь интеллигентной улыбкой, — идем, Джек!

Недалеко от входа в тоннель и впрямь стоял припаркованный грузовик. Правда, это авто технически сильно отличалось в лучшую сторону от классических рыдванов, на которых я привык ездить. Полная изоляция, нет открытых мест и торчащих механизмов, не единой царапины на идеально отполированном правительственном грузовике. Действительно, всю жизнь приходилось ездить черт знает с кем, черт знает куда. Поэтому легко забывается, насколько приятным может быть приключение в команде с высокостатусными людьми. Наверняка где-то за углом припаркованы еще парочка машин службы поддержки: повар, массажист, пресс-секретарь, девушки из группы болельщиц. Господа могут устать в любой момент, или просто поход надоест. Чем тогда заняться?

— А где твой костюм? — с подоплёкой в голосе спросил я капитана, как только транспорт начал движение.

Эта едва заметная деталь немного насторожила меня еще в центре. Ученые полностью закрылись в свои резиновые облачения, а как только подобрались на расстояние вытянутой руки к машине, тут же нацепили и закрытые шлемы, оставив только прорезь для глаз, прикрытую визором с бегающими по экрану цифрами. А вот Филипп одел простую куртку без развивающегося плаща, текстильные штаны и пару туристических сапог. Все без сомнения теплое надежное и практичное, но не очень подходит для экстремальных условий внизу.

— Тоже энергик, Джек. Могу о себе позаботиться, — скромно ответил он.

Думаю, презрение в моем отношении проницательный парень прочувствовал довольно быстро. Вот только на поводу он особо не велся, прекрасно расположившись в кресле второго пилота, даже не пытаясь удивить знаниями или специфическими способностями. Довольно странный подход или по крайней мере непривычный. Все же большинство энергиков кидаются в лицо собственными теориями и секретными знаниями понимания вселенной.

Как только уличный свет погас, специалисты тоже потеряли определенную долю лоска. Клаустрофобия, что же еще? В их потоках появились ростки настоящей тревоги, а возможно, возбуждения, некоторого волнения. Но для знающего человека, подобные ниточки всегда открывали путь к развлечению.

— Ребята, скажите, пожалуйста. Как так получается, что опытными взрослыми учеными управляет подросток, только что окончивший школу? — ткнул я пальцем в плечо сидящей в милоне Кары, — простая студентка, значит, занимает должность, ходит на приемы к министрам, управляет проектами. А вы всего лишь выполняете роль безымянных лакеев с записками в руках.

Парочка лишь с серьезным видом посмотрела друг на друга, после чего одновременно выдала одинаковый ответ, — она умна.

— Джек! — получил я сдачу в виде удара локтем в плечо, — Стиви и Ланчик мои друзья. Мы знакомы со времен НИК (это ложь, задабривание)!

— Чьих времен? Их, или твоих? — рассмеялся я, заставляя бедолагу оправдываться сильнее.

— Наших! Они помогли мне с настройкой лагеря, участвовали в каждой попытке проникновения. И никакие не безымянные! Ты безымянный! — буквально топнула ногой о пол подогретая девчонка.

Вот только никто, кроме нее самой, на слова не обиделся. Видно, что господа больше концентрировали внимание на предстоящей прогулке по чудесам Катрины.

— Джек, как думаете, что там нас ожидает? — вполне безобидно спросила Лана, пытаясь создать наиболее нейтральное отношение.

— Робот, — также серьезно ответил я, — робот-убийца, охраняющий объект. Он, скорее всего, будет атаковать при встрече. Надеюсь, ваши костюмчики хорошо держат удар.

Оба обменялись взаимными взглядами еще раз, пытаясь понять степень реальности разговора.

— Почему вы считаете, что там будет робот? — теперь уже совсем неуверенно сказала Лана.

— Хм… ну до сих пор злосчастное место только тонко намекало насколько сильно ему хочется принимать туристов, — вооружившись рациональностью, пояснил я, — так не считаете?

Кажется, попал в яблочко. Ребята начали перечислять предоставленные факты с непробиваемой защитой, холодом, радиацией, взрывами, выбросами, спрятанным входом. И вправду многое говорило о своего рода антипритягательности потерянного во времени места. Но на данном этапе поворачивать уже поздно.

— Думаете, там опасно? — совсем аккуратно подкралась Лана, прекрасно понимая, что ответ ее вряд ли обнадежит.

— Мне нет, — равнодушно пожал я плечами, — могу убежать практически от любого противника.

Что за день! Впереди столько всего интересного. Конечно, я слегка преувеличил с догадками о встрече с вооруженными роботами, но в дальнем углу мозга совсем маленький вопросик из данной темы все же подвис. Дополнительные системы защиты? Не самая редкая практика в мире вставлять вооружение в дверных проемах. А если учесть тот факт, что постройка древняя, возводилась определенно продвинутой расой… Черт! Может и роботы попадутся.

Бригада специалистов долго в мягком шуме шелестящих колес просидеть не могла. Уже совсем скоро открылись крошечные танковые смотровые лючки, через которые прекрасно наблюдалась пустая темнота тоннеля, лишь время от времени оживавшая в присутствии искусственного освещения, предусмотрительно оставленного рабочими бригадами. Несколько раз Стивен проверил анализатор на предмет повышенного излучения, низкой температуры и, наверное, еще всякого. Однако после уничтожения той штуковины среда довольно быстро подобрела. Да, холод оставался холодом, но из разряда лабораторных условий он переместился в скромные дикие морозы. А фон, конечно, не стал нормальным для романтического гуляния под руку, но и микроволновкой больше не являлся. Так что в данном отношении беспокоиться об опасности вряд ли стоило.

— Филипп, вы уверенны, что не желаете одеть дополнительную защиту? Вам лучше не брать пример с Джека, он вообще наплевательски к собственному здоровью относится, — с искренним дамским волнением обратилась Кара к задумавшемуся энергику, при этом толкнув знакомого роумера в грудь, словно тот являлся бесполезным мешком с картошкой.

Мурена же в отличие от коллег чувствовал себя очень даже уверенно, благополучно спрятав беспокойство за фасадом интеллигента. Беспокойство о своей жизни, имеется в виду. На самом деле мотивация парня оставалась в густом тумане. Никому из руководства спускаться в зону повышенной опасности не имело большого смысла. Работники, в список обязанностей которых входит непосредственное изучение, принесли бы все требующиеся результаты без участия начальства, а камеры записали происходящее глазами истинных свидетелей. С Карой все понятно. Бедолага действительно не хочет пролететь еще раз, позволив практически случайному прохожему забрать всю славу себе. А вот что движет энергиком? Маловероятно желание новых научных открытий и вряд ли попытка доказать кому-либо что-то. Он четко дал понять, что мнения других людей остаются за кадром, там, где им и положено быть. Что тогда? Существует странная аномалия, притягивающая успешного парня в темноту холодных подземелий. Наверняка знает больше, чем говорит. Ладно, время покажет.

Наш грузовик благополучно причалил к концу автомобильной дороги, дальше начиналась туристическая тропа. Но, прежде чем выгрузиться, каждый участник получил по рюкзаку, хранившему внутри батарею. Поскольку никто не стал спрашивать, я логично предположил, что пропустил важный брифинг. Какого же оказалось удивление, когда наружу вместе с батареей выскочила пара колес и железная рама.

— Скутер! — радостно прокричал я на всю округу, перепугав серьезно настроенных напарников. Пара легких движений и из одной железки вытащился руль с подставкой для ног, а сам предмет превратился в легкое переносное транспортное средство. — Ребята, гуляем!

Пока один член команды весело зажигал между остатками Моргана, остальные скрупулёзно обнюхивали каждый сантилон пространства, будто где-то в едва заметной трещине скрывался потайной рычаг, открывающий дверь в сокровищницу. А как только бесполезный анализ закончился, Кара пригласила гида проследовать вперед.

— Нэээ, — отмахнулся я, вовсю раскатывая новую игрушку, — ты иди, я там уже бывал, так что не особо интересно.

Однако такой ответ качественно не устраивал инженера, — Джек!

— Иду, иду, ИДУ! — как можно капризнее выразил я недовольство, после чего буквально сходу запрыгнул в отверстие, затолкав туда же скутер, — только помни, если покажется тесновато, это не сужающиеся стены дырки, это толстая задница, откормленная на быстрых завтраках!

Один за другим дорогие гости проследовали по предложенному маршруту. Никто не застрял в проеме и ни у кого не обнаружилось нехватки кислорода, несмотря на довольно-таки тяжелый воздух.

— До чего ж холодно! — последним на противоположную сторону выбрался Стивен, который успел лишь краем глаза зацепить удаляющуюся вниз красную точку заднего фонаря, сопровождающуюся задорным «уииии!»

— Джек! Стой! Подожди нас! — ни один из ребят даже достать из рюкзака раскладной аппарат не успел до того, как гид ушел в самоволку.

— Из него плохой командный игрок, правда? — с легкой улыбкой на лице прокомментировал действия роумера Филипп, слабо беспокоясь о своей судьбе и остальных членов экспедиции. В конце концов, дорога всего одна.

— Да нет, — разочарованно проводила взглядом Кара удаляющуюся точку аппарата, во всю тестируемого на предельную скорость, — просто мы из чужой команды.

Главный энергик лишь кивнул в знак понимания, а затем забрался на собранный скутер и с едва заметным довольством на лице поехал вперед, — господа включайте ваши анализаторы, смотрите под ноги и будьте на чеку. Никто не знает, что именно первородные могли спрятать в своем тайничке. Не забудьте включить камеры и приглядывайте за средой. Вы все видели костюм 3Л.

Бодрым строем, внимательно выслушав предбоевую речь командира, команда инженеров-исследователей двинулась в густую тьму тоннеля, ведь где-то там внизу должны были прятаться хотя бы какие-нибудь ответы на извечные вопросы Катрины.

Нужно отдать должное раскладному мопеду, несмотря на малые габариты, удовольствия от перемещения получаешь куда больше, чем перебирая землю своими двумя. Малыш с бодрящим потоком «прохладного» ветра в короткие сроки привез первого путешественника на место. В кои-то веке никто не торопил с решениями, ситуация позволяла внимательно обойти каждый угол секретного штаба пришельцев. Единственная проблема состояла в том, что наиболее ценные установки, представляющие хотя бы какую-то жизнь, мы с Эл благополучно уничтожили во время своего последнего захода. Теперь оставалось лишь обследовать пустые хоромы на предмет древних надписей или предостережений. Так же неплохим вариантом казалось выяснение истоков кабелей, подключающихся к бывшему реактору. Но толком обойти даже одну стенку по периметру я не успел, ведь на праздник начали слетаться другие огоньки.

Перед Филиппом уже собрался искрящийся шарик быстро передвигающихся атомных частиц, который распался на красочный фейерверк. А некоторые кусочки улетели совсем далеко, позволяя неискушенному взгляду зависнуть в благоговении, ибо внутренние просторы площадки действительно поражали.

— Уау. Зачем столько пустующего места? Не самое рациональное использование пространства, не так ли? — мотал головой Стивен, пытаясь хотя бы глазами упереться в стену.

— Для большой тусовки. Только представь, что здесь можно вытворять с тысячей-другой ближайших друзей и десятком грузовиков эйверса! — подбежал я к группе, чтобы поздравить с успешным спуском, — давай, доставай бутылочку. Я знаю, что ты там прячешь в сумке, господин ученый.

— Джек, это то, о чем я думаю? — Мурена же времени даром не терял, первым из новоприбывших обратившим внимание на запертые ворота, которые мы с Эл оставили без внимания в прошлый раз в виду плохого самочувствия.

— Скорее всего… — поддержал я его, тоже прижавшись носом к мощной запертой преграде, охраняющей нечто удивительное.

— Силовой лифт. Но как далеко? Не могу определить, — с пылающими от вдохновения глазами прошептал Филипп, уперевшись всеми пальцами в поверхность.

— Очень далеко, — в такт коллеге прошептал я, а затем слегка сдал назад. Мурена настроился на волну профессионального взломщика. Замок пестрил сложными магнитными полями, по-разному влияющими на створки внутри — головная боль для плохо знающего конкретный тип двери. Однако потомственного энергика лабиринт постоянно меняющих направление магнитных потоков запугать не смог. Парень принялся один за одним выравнивать нужные задвижки.

Немного усердия, немного терпения и манипуляции с полями сработали. Плюс в копилку катринского специалиста. Дверь медленно поплыла в сторону и как только достигла упорного остановочного механизма, энергик прикоснулся ладонью к нижнему краю преграды, разогрев его за долю мики и припаяв к полу в открытом положении. В противном случае последовало запирание, спровоцированное взломом, когда Филипп отпустил бы затворки.

Перед глазами всех интересующихся, то есть всех вообще, возникла шахта круглого лифта. Правда, самого лифта, как и тянущихся тросов, опорных швеллеров или других крепежных элементов нигде не наблюдалось. Однако в том месте, где обычно в шахтах установлен подъемник, красовался большой прозрачны купол, внутри которого находилось синее переливающееся, словно утренний туман при свете солнца, газообразное вещество, а наружу выходил лишь едва слышимый жужжащий звук старой люминесцентной лампы. Естественно, инженеры поочередно подошли к краю, чтобы чуточку высунуть нос и подивиться строительному чуду прошлого.

— Где же сама платформа? Я не вижу рычагов вызова, — сказал Стивен.

— Интересно, какова глубина? И что это за устройство? — следующей у края встала Лана.

— Может, нам стоит что-нибудь запустить вниз? Как начет свечи? — Кара подошла последней и максимально осторожно, пытаясь разглядеть на стенах бездонного колодца хоть какой-нибудь знак.

— Хорошая идея, — бодренько подлетел я к зависшей на мику девушке и тут же простым толчком в спину отправил ее в зрелищный полет.

— АААА! — душераздирающий крик громким эхом разлетелся по площадке, а вот в шахте он быстро оборвался, словно кто-то набросил кляп на разрывающийся от напряжения рот бедолаги.

Естественно, коллеги с застывшим на лице страхом уставились на обезумевшего участника экспедиции. Оба инженера не могли произнести и слова, разрываясь между желанием подбежать к краю шахты, чтобы вернуть навсегда потерянного человека, и откровенной опасностью самим угодить в лапы маньяка. А вот Филипп лишь скорчил разочарованную физиономию, будто только что обнаружил дырку в кармане, где хранился кошелек.

— Джек! Это было очень опрометчиво с твоей стороны! Мы специально взяли запасные части, — он ткнул пальцем на двоих побледневших работников, до сих пор не сообразивших, что сказать, — а ты выбросил главного инженера… эх!

— Черт! Я забыл напомнить ей включить фонарик! Блин, все зря получилось, — подыграл я шараде начальника. — Ребятки, вам не обязательно с нами идти, — весело озвучил я двоим ученым, потерявшим дар речи, с довольным видом помахал рукой и, предварительно заорав во все горло под стать предыдущему участнику аттракциона, сделал шаг вперед.

На площадке остались трое. Филипп уже и сам, предвкушая адреналин, заторопился скинуть лишние вещи, затем все же потряс обоих коллег за плечи и вопреки их потерянному виду, сообщил, — он прав. Осмотрите помещение, но будьте осторожны. Если почувствуете что-то неладное, сразу выбирайтесь наружу. Мы скоро вернемся.

С этими словами главный энергик взял несколько лонов для разгона, словно собирался прыгнуть головой вперед с речного мостика и с детским задором проследовал за остальными искателями приключений, оставив бедных коллег на совесть потерянности и откровенного незнания, что же дальше делать.

Ох, силовой лифт. Это очень занимательный способ перемещения. Принцип действия до неприличия простой, вместо кабины и тросов используется отталкивающее поле, подхватывающее любой физический предмет, попавший в зону влияния. Собственно, подхват и потащил меня вниз, будто кто-то привязал тяжелый камень к ноге. В подобных аттракционах мне приходилось бывать уже много раз в этой увлекательной жизни. Они часто используются там, где установка вертикальной шахты является небезопасной или технически сложной, неоправданной. Но все это встречается при перемещении, скажем, с одной платформы многопалубного корабля на другую. Так быстро, что толком и сообразить не успеешь, как придется покидать забаву. А вот на Катрине ситуация обстояла чуть иначе, строители соорудили глубокую шахту, безмерно глубокую шахту. Здесь можно успеть и порадоваться приключениям, и над смыслом жизни времени подумать должно хватить. Аттракцион и впрямь экстремальный. Классическое свободное падение разгоняет падающего до определенной скорости, ощущаемой мозгом в виде жесткой платформы, на которую можно опереться. А что будет, если ускорение сильно превосходит стандартное гравитационное? Что если скорость растет космическими шагами и у силы, схватившей тебя за ноги, буквально нет предела? Тут начинаются всякие забавные иллюзии. Голова плохо соотносит реальное с ожидаемым, создается впечатление будто падаешь в падении, причем перегрузка готова вдавить кишечник в горло. А колодец-то бездонный. По ощущениям прошла дека (хотя в реальности может всего лишь пару мик), скорость соответствовала той, с которой откидывается последняя ступень выходящего на орбиту корабля. Примерно в этот момент шахта начинала суживаться до неприлично тесного канала. В какой-то момент показалось, что вот-вот начнешь носом бороздить по стене. Хвала всеразуму, инженеры догадались осветить тоннель, иначе мне самому понадобились бы запасные штаны. Еще одно плохо осознаваемое ощущение придает воздух, падающий вместе с тобой, ведь голова кричит, что настолько интенсивное движение в трубе должно содрать скальпель с черепа, но нет. Прямо-таки шлем виртуальной реальности какой-то. Прошла другая дека, прежде чем я за счет адаптивной энергии приспособился к среде, при этом в голову полезли страшные мысли о том, какая встреча могла ждать внизу. Думаю, простой улыбкой в этот раз не отделаться.

Наконец неведомый кондуктор ударил по тормозам, сделанным на заказ у самых законченных отморозков в мире. Такой резкой остановки не должен выдержать ни один желудок на свете.

— «Я же и так ниже сред… хээээ… его», — промелькнуло в голове, при этом, кажется, частично срослись несколько костей в ногах, — «что же за раса тренирующихся космонавтов тут обитала?»

Поле остановило пассажира в нескольких лонах от подобного верхнему куполу, только прибитого к полу. Пару гребков в воздухе по-собачьи и невидимый помощник выкинул безбилетника в небольшое светлое помещение, напоминающее отсутствием окон и лишних предметов лестничную площадку где-то между четвертым и третьим этажом. Как и ожидалось, месть не заставила себя долго ждать.

— Как ты мог! — заплаканная девчонка со следами завтрака на лице накинулась с кулаками на вновь прибывшего пассажира, — без предупреждения, со спины, тайком! Я больше никогда, слышишь, никогда! Мы больше никогда, вообще! А что, если бы на дне стоял частокол! Ты когда-нибудь думаешь головой, идиот!

— Ау, ау, ау, ау, ау, — несмотря на дамские кулаки, да еще и бьющие неверной стороной, Кара мигом загнала обидчика в угол, методично охаживая его со всех сторон. Больше всего, правда, досталось спине, — тогда… ау, ау, ау, ау, это была бы, ау, ау, ау, самая противоречивая раса в мире.

Да, девчонку я благополучно довел до истерики. Неудивительно, милений пять назад ребятам пришлось бы вытаскивать из шахты бессознательное тело вместо энергика Джека. Это действительно очень бодрящий перелет! Однако, несмотря на злобное лицо, предвещающее разрыв отношений на ближайший хрон, перестать как-то отказаться от смеха так и не получилось. Поэтому я лишь прикрыл голову руками, сел на корточки и замер в ожидании, когда у разъяренного инженера закончится топливо. Когда руки устали, Кара переключилась на словесный бой, поливая всякими эпитетами безответственного роумера. Спасибо Филиппу, вовремя появившемуся из знакомого проема, при виде которого девушка все-таки взяла себя в руки, отпустив несопротивляющуюся жертву из стальной хватки праведного гнева. Начальник быстро сформировал предысторию, несмотря на молчащего роумера, укатанного в асфальт и красную физиономию ученой, а также содержимое ее желудка, частично оставшееся в районе губ, частично разлагающееся на полу. Его сдержанности не хватило даже на безобидное «все в порядке?». Парень сразу свалился в хохот. Однако подобная выходка окончательно добила самого умного и незащищенного члена команды. Кара просто закрыла лицо ладонями, разревевшись, словно настоящий ребенок, свалившийся с велосипеда коленями об асфальт.

— Аааа, ну-ну-ну, будет вам, мисс Ривз! Вы портите момент собственной славы! Я в жизни не встречал настолько смелых дам, да еще с кучей ученых степеней и грамот (это ложь, успокаивание), — учтивый господин, вопреки рвущейся наружу улыбки, обнял беднягу за плечи, чтобы сочувственным голосом спеть про великие свершения и доблесть, — сегодня же объявим всем сотрудникам о вашей самоотверженности и преданности делу. И кто бы мог подумать, что настолько хрупкая, изящная девушка так легко перенесет убийственные нагрузки (это ложь, лесть). Я сам едва на ногах держусь, хорошо, что утром ничего в гордо не положил (это ложь, лесть). Нужно вас представить к государственной награде, сегодня же свяжусь с Уитаке. Нужно похвалить его за настолько качественный подбор кадров (это ложь, лесть, жалость).

— Правда? — умирающим голосом произнесла Кара, пока энергик аккуратно обняв ее за плечи, повел дальше в противоположной лифту дверь. Попутно он лягнул мой ботинок, тонко намекая на подъем.

— Отныне, вы управляете миссией, дорогая моя. Что думаете делать? — напевал на ухо быстро оттаявшей девушке статный господин.

— Наверное, пройдем здесь, — ткнула она пальцем в единственный выход.

— Отличное предложение! Вставай, Джек! Наш командир отдал четкий приказ!

— Слушаюсь и повинуюсь, — поднялся я на ноги, чтобы отряхнуться и проследовать за фальшивой парочкой чиновников.

За следующей дверью команду ждал длинный переход между… эммм чем-то. Все дело в том, что узкий мостик окружала тьма. Не простая темнота, а непроглядная, буквально блокирующая проникновение света. От этого создавалась иллюзия, что вокруг расстелилось что-то ощутимое, вроде темного покрывала. Проход освещался тонкими нитями, свет которых распространялся по неизвестным науке законам. То есть сам переход, пускай и плохо, наблюдался вполне естественным образом. Но буквально сантилон за перильное ограждение, и он терялся, гаснул под действием неведомых сил. Кара направила световой луч костюма — случился тот же эффект, вся яркость рассеивалась слишком быстро. Правда, это действительно всего лишь иллюзия. Доказательством стала попытка инженера коснуться неведомого покрывала, однако потрогать удалось лишь сухой воздух. При этом рука тоже очень быстро пропадала, стоило только вытянуть ее подальше.

— Какой интересный эффект, — с искренней любознательностью в голосе озвучила результат эксперимента она.

— Что-то вытягивает свет из пространства, — скупо пояснил я, без работы конечностями определив суть феномена.

Мне иллюзии на данном этапе казались чем-то далеким и малоинтересным. Намного больший слон прятался практически за стенкой, и вот его внешность, как раз-таки хотелось бы лицезреть собственными глазами. Уверен, и Филипп прекрасно чувствовал невероятный по масштабу объект, как только освободился от влияния скоростного лифта. Мы прошагали несколько сотен лонов, прежде чем уперлись в другую дверь, которая тоже оказалась не заперта. Поскольку реально наблюдать помещение снаружи возможности не было — странная тьма съедала стены сразу за пределами перехода, то пришлось переступить порог наугад. Как только наша банда сделала несколько осторожных шагов вперед, включилось внутреннее освещение, позволившее увидеть грандиозную картину.

Мы оказались в высоком круглом зале, стены которого создатели выложили из бежевого гладкого камня, чем-то напоминающего мрамор по крайней мере по изысканности внешнего вида. Потолок прятался очень высоко, достаточно для выступления оперного певца или расположения на полках всех выпущенных музыкальных дисков двадцатого века. Правда, концерт тут вряд ли кто устраивал — в глаза сразу бросился компьютер. Не мигающие панели многих рядов космического центра управления, а единственный компьютер, расположенный в самом центре. Возможно, даже не компьютер, а просто цифровая платформа, на которой расположилась самая масштабная цифровая голографическая карта на планете. Всей бригадой мы задрали головы вверх, мысленно оценивая громоздкость представленного шара. Именно так, на платформе расположился гигантский шар, который при беглом взгляде должен был вызвать ассоциации с трехмерным изображением планеты. Но нет… это не изображение планеты, это изображение ее ядра.

Пускай пока косвенно, но мы наконец-то увидели самую премудрую загадку Катрины, подтверждающую главную теорию. Планета имеет искусственное происхождение. Могучий шар напоминал глобус, вот только вместо одной крепежной дуги, этот имел целых восемь. Они сходились вместе на северном и южном полюсе. Огромные меридианы, окутывали с разных сторон огромный шар, при этом отчетливо виднелось разделение, то есть все восемь могли двигаться независимо друг от друга вдоль параллели. Поскольку масштаб карты внушал уважение, легко разглядывались многочисленные более мелкие детали, вроде вырастающих из главных меридиан горизонтальные штыри, на которых в свою очередь насчитывалось еще большее количество других совсем крошечных деталей. Если приглядеться, весь объект напоминал круглое сердце, окутанное бесконечным количеством вен, артерий, капилляров. Единственный вычурный момент — это то, что главные медианы, несмотря на неравномерное распределение по окружности, оставались на месте, тогда как другие, поменьше тут и там шевелились и каждый раз наружу вырывался тонкий луч, слегка напоминающий отделившуюся магнитную вспышку Солнца — небольшое замкнутое кольцо, рождающееся на короткий промежуток времени, после чего втягивающееся обратно в основное тело. Под ногами у этого технологического чуда прятался экран, в настоящем времени рисующий целую панораму постоянно меняющихся данных и графики. Именно к этому компьютеру мы и поспешили, после того как насмотрелись на зрелищную голограмму.

— Это ядро, ребята, это ядро! Это карта ядра, посмотрите, — первой поспешила поделиться чувствами Кара, которая не смогла удержаться от бега, чтобы как можно скорее увидеть запутанные графики, — но тот же язык. Ничего не понятно!

— Джек, ты видишь эти кольца? Это ведь они, правда? Они тянут всех назад? Посмотри, передвигающиеся контроллеры каким-то образом создают напряжение и вырывается щуп, захватывающий объект гравитационным полем и тянущий его обратно, — Филипп же не смог опустить головы, впившись глазами в лучи ядра, хотя через мику шея парня должна была сломаться от превышения рабочих характеристик.

— Кажется так, — спокойно ответил я. Хотя тебе честно скажу, дорогой читатель, ничего подобного, даже издалека мне никогда ранее не доводилось наблюдать. Вот тебе и пара генераторов, господин Мерион. Объект впечатлял не столько способностью колец, сколько своими размерами. Ведь кто-то когда-то умудрился сконструировать такую махину. Осталось лишь понять, что же именно это такое и как оно управляется.

— Интересно, каким образом ядро определяет летящий объект? — зачарованно размышлял вслух главный энергик, — неужели существуют еще и специальные антенны?

— Я предлагаю, господа, посмотреть на действие вживую, что скажете? — естественно, именно ядро ударило по всем сенсорам энергика, как только ноги коснулись твердого пола. Такая штука никак не могла остаться вне сенсоров даже на радаре совсем бестолкового энергика. Заметил я и еще одну крохотную дверь, расположенную в противоположном конце зала, которая вела прямиком к выходу.

— Ты думаешь, там есть смотровая площадка или вроде того? — Филипп проследил направление моего взгляда, которое мигом выдало потаённый проход наружу, — должно быть, неплохой вид…

Надо полагать, создатели были абсолютно уверены в непробиваемом слое Катрины, так как с момента проникновения ни один механизм не заинтересовался уровнем доступа странных нарушителей. Что уж там, даже цепочки к дверям забыли прибить. Скромная герметичная дверь приоткрыла лестничный проем, берущий твердый угол вниз, словно спуск в подвал в старинном доме. Разве что идти пришлось значительно дольше, чем стандартные двадцать ступенек. Но без лишнего беспокойства, ведь свет в конце тоннеля прекрасно наблюдался с порога.

Долгожданный момент настал! Вероятнее всего подобной чести не удостаивались живые существа очень давно на этой планете, может даже с момента постройки. Спустились мы в итоге к вертикальному шаткому мосту, прикрепленному нежесткими опорами к основанию огромного зала с картой. Но, поскольку никто головы не поднимал, то ощущение складывалось такое, будто вышел на палубу цеппелина, летящего над бескрайним океаном. Именно так, на все триста шестьдесят пространство не имело границ, а только через несколько десятков килонов сжималось небом и землей. В качестве неба выступила непроглядная тьма, которую мы как раз-таки оставили несколькими этажами выше. А океаном… хех, океаном являлось нечто удивительное. Субстанция серого глянцевого цвета заполнила бесконечно огромный объем, составляющий само ядро планеты. Какая планета, такое и ядро. Наша хрупкая группа искателей приключений просто потерялась среди широких просторов пустоты и света. Да, от поверхности океана исходило свечение неизвестного происхождения, которое равномерным слоем заполняло пространство между двумя великими гранями, а также позволяло без лишнего усилия устремить взгляд в недостижимую даль. Сравнил субстанцию я с океаном вовсе неслучайно, так как визуально казалось, что она жидкая, как чашка ртути. Только в отличие от холода безжизненного зеркального металла, светло серый глянец ядра навевал приятные мысли — эта штука хочет дружить, а не ругаться. Ощущение открытого пространства также навевал легкий бриз, намекающий на движение определенных механизмов, в данный момент отсутствующих в поле зрения. Поэтому со стороны, должно быть, мир идеальной симметрии, чистоты и баланса портили только выступ с хлипким мостиком и тремя букашками с разинутыми ртами.

— Что же это за штуковина? — первым прервать благоговейное молчание решил Филипп. Хотя высунули головы мы трое примерно на одинаковое расстояние и с примерно одинаковым выражением лиц уставились в глянцевую поверхность ядра.

— Похоже, на подвижную массу жидкого астерия. Должно быть, это своего рода кокон, скорлупа, скрывающая внутренние механизмы устройства или защищающая их от внешнего воздействия. Если бы как-нибудь взять пробу, я бы точно сказала, — уже сверкая ученым интересом, еще дальше наклонилась Кара, — вот только у нас нет настолько длинных совков.

— Да и не нужны они, есть более простой способ, — с готовностью пришел я на помощь.

— Какой? Ты выкинешь меня опять за борт? — тут же гневно припомнила девушка дурную выходку с лифтом, но немного поспешила…

— Именно! — весело согласился я и, не дав в очередной раз хотя бы морально подготовится к прыжку, вытолкал ее за перила.

Знакомый «ААА!» пронесся диким ветром по округе, но полет получился менее зрелищным и занимательным. До уровня моря платформу отделял примерно десяток лонов. Клара остановилась на середине этого расстояния, ударившись о неведомый батут, после чего еще пару раз подскочила вверх, прежде чем с огромными глазами ужаса растелиться на полностью прозрачной поверхности. Она быстро встала на четвереньки, опасаясь свалиться дальше с шаткой опоры и хотя бы как-нибудь нащупать твердый пол. Но все впустую, ученая просто зависла на середине пути в воздухе, прямо как низколетящее облако в безветренный день. Мозг любит играть с нами злые шутки, когда реальность плохо состыковывается с ожиданием. Так и в этот раз, бедный инженер никак не мог справиться с безумным ощущением потери почвы под ногами, поэтому единственным выходом оставалось полностью зависнуть, дабы легким движением тела не сломать мнимую хрупкую ветку, на которой висит вся жизнь. Через мику рядом приземлился виновник новой порции адреналина. Однако ему удалось приземлиться куда более грациозно, сразу на ноги, при этом глаз не отрывая от манящей субстанции.

— В школе дети называют этот феномен силовым полем, — издевательски приложил я палец к губе, чтобы создать иллюзию совершенной секретности.

— Ты перестанешь кидаться мною направо и налево! — если бы не опасения за собственную жизнь, зависевшую от одного неверного шага по представлению ученой, то наверняка кто-то сейчас получал очередную порцию тумаков. Но природное любопытство все же превалировало. — Что это за поле? Чем оно вызвано? Джек?

— Вы как там? Собираетесь наверх? — господин Мурена, несмотря на общее желание присоединиться к прыжкам на батуте, решил, что подобное занятие идет вразрез со статусом высокоуважаемого чиновника. А еще, это глупо. — Помощь нужна?

— Наступает момент, когда вам обоим нужно помолчать и дать мне нормально сосредоточиться, хорошо? — выступил я на мику в роли ответственного взрослого, которому на голову свалили парочку бестолковых ребят.

Но поработать и вправду было над чем. Что же это, жидкость или пар? Откуда берется гравитация? Почему сфера окружена силовым полем? Какие механизмы могут прятаться под глянцевой поверхностью? Как вообще устроенно это огромное ядро? Хорошо. Родители не ждут меня к одиннадцати, пока сыт, за парковку заплатили — можно разлечься на спине на прозрачном облаке и с головой погрузиться в мир созидания, размышления. Именно так я и поступил. Лег на спину, закрыл глаза, а затем утонул в мире неживой энергии. Время пошло своим ходом, отдельно от разума. Кажется, поначалу напарники пытались достать меня вопросами, но, получая в ответ одно молчание, в итоге сдались, решив тоже поучаствовать в мыслительном процессе. Честно скажу, ядро не поддавалось никаким внешним воздействиям. Силовое поле останавливало все, кроме, собственно, света, поэтому приходилось пользоваться лишь потенциальным щупом, обрисовывая различные сценарии исключительно в голове. За время сеанса происходило множество различных процессов. Неравномерное вращение планеты, как-то связанное с эффектом материка, особенным клочком земли. Притягивающие кольца, будто разряды атонной энергии различной силы, постоянно покидали поверхность, судя по всему, реагируя на пытающиеся взлететь предметы. Ядро же являлось центром масс Катрины, а поверхность лишь скорлупой. Оно выполняло роль несущей рамы в автомобиле, тем центральным объектом, к которому подвешивались остальные агрегаты, и к которому применялись все силы, действующие в звездной системе Виэры. Но вот самой природы магической субстанции сознание никак не определяло. До одного занимательного эксперимента. В какой-то момент я шагнул до заоблачных высот, ибо сознание в отличие от тела может летать бесконечно высоко, и мысленно подставил к Катрине объект превышающий ее массу в тысячи раз. С помощью огромного потенциала невероятно тяжелого предмета удалось, скажем так, «сломать» ядро, после чего понимание пронзило мозг, словно удар молнии. Я осознал строение!

— Быстро! Очень быстро! — едва заметный восторженный шепот вырвался из груди, сопровождаемый резким подъемом спины от зализанной поверхности. Вопреки уменьшенной громкости голоса, празднующего исключительно личное достижение, резкое движение заметила Кара. Надо полагать, ей надоело слоняться по бесконечным просторам внутренностей планеты, поэтому было принято решение разлечься на животе неподалеку, положив перед лицом прибор, постоянно рисующий причудливые графики то ли температуры, то ли количества пройденных шагов за цикл.

— Ну как, ты что-нибудь понял? — поднялась она на ноги, ожидая услышать рассказ о свершившимся открытии.

— Нэээ, думаю, пора ученым поработать с этим местом. Ты? — как всегда завуалированно ответил я, не желая раньше времени раскрывать карты.

— А что я могу без анализаторов и аугментации? Зафиксировать излучение на кривой глаз? — уставшая девушка подняла большой палец, будто пыталась определить направление ветра, попутно демонстрируя эффективность ручных экспериментов.

— Ты же ученая! Наблюдай! Размышляй! Составляй планы! — а я, наоборот, почувствовал определенный задор, что ли. Пожалуй, теперь можно по-настоящему хвастаться самыми глубокими знаниями устройства планеты.

Больше в этом подземелье ловить было нечего, поэтому я ловким движением подхватил Кару на руки и, предварительно прокачав ноги, чередой раскачивающихся прыжков заскочил обратно на мостик. Филипп расположился на полу в позе лотоса. Он тоже, судя по всему, пытался разглядеть невидимые процессы, но менее удачно. Внезапное появление двоих компаньонов не заставило парня врасплох. Более того, через мгновение он благополучно стоял на ногах, что говорило об отсутствии состояния транса. Возможно, энергик просто чуть вздремнул, когда выдалась возможность.

— Ну как? Что имеем? — с глазами полными заинтересованности уставился он на только что вернувшихся друзей первооткрывателей.

— Оно большое и круглое. Остальное оставим на совесть белых халатов, — с откровенным уклонением отчитался я. Правда, настолько лаконичный ответ вполне устроил начальника, будто именно предложения убраться только не хватало для полноты счастья в нашем маленьком приключении.

— Хорошо. Возвращаемся тогда? Вызываем кавалерию? — мирно кивнул тот.

— Я бы хотела сделать фотографии голограммы, ребята. И этого места тоже, — притормозила нас Кара, напомнив о сути похода, да и в целом, профессионализма.

— Только если я буду позировать в центре! — с готовностью задрал я рукава, надув могучие щеки.

Ни я, ни Филипп не смогли правильно оценить серьезность проявленного намерения. Куда там философскому созерцанию! Инженер с педантичным отношением главного бухгалтера крупной корпорации исследовала каждый сантилон зала, фиксируя помимо общей картины еще и мелкие надписи производителя проекторов, спрятанные где-то за лицевой стороной корпуса. Кажется, на изучение бессмысленных фраз чужого языка времени ушло в два раза больше, чем на мое исследование ядра. Тем не менее после многочисленных фырканий и фраз вроде «я почти все, вот только здесь еще сниму…» мы все же оказались у дверей знакомого лифта.

— Как сменяется направление? — первым логичный вопрос пришел в голову Каре, с опаской поглядывающей на незабываемый аттракцион. Ее лицо начало бледнеть задолго до вскрытия дверей.

— Очень просто, — с этими словами я затолкнул руку внутрь шахты. Послышался звук снижающейся интенсивности поля, при этом купол на мгновение погас. Затем раздались щелчки переключающихся механизмов, и наконец синяя полусфера снова загудела характерным люминесцентным стрекотанием.

— Ооо… — Кара готова была расплакаться, что, скорее всего, и произошло, если своевременно не вмешался Филипп.

— Все хорошо, обратная дорога легче. Вечером ужин за мой счет, — как и полагается джентльмену, он еще раз аккуратно обнял беднягу за плечи, чтобы поделиться капелькой собственной уверенности, — хочешь, я первый в это раз?

— Ну уж нет! Джек первый. Джек идет домой! — бесцеремонно вмешался я в уговоры, — лететь, кстати, можете вдвоеееееее…

Чем отличился подъем от спуска? Простой ответ — ничем. Во время настолько интенсивного ускорения в замкнутом пространстве организм плохо ощущает направление движения и плевать хотел на гравитацию. Может падаешь, может взлетаешь, какая разница… Главное, что через парочку дек приятного ощущения идущего по тебе поезда, ты снова оказываешься в нужном месте.

— Дааа, министрам чертовски долго пришлось бы бурить непроницаемый слой, чтобы добраться до ядра, — мысленно рассмеялся я, прикидывая расстояние и накладывая его на десятикилоновую дырку Нюхоул, — а где же господа ученые?

Огромный зал благополучно опустел за время наших приключений. Неудивительно, на их месте кто угодно давно пошел бы домой смотреть телевизор или играть в карты. За время настолько долгого отсутствия начальства даже самый преданный работник огласил бы всех мертвыми, пропавшими без вестей и со спокойной душой отправился восвояси. Но те двое, скорее всего, относились к другому типу людей, ведь потоки обоих светились где-то за туманным горизонтом, окутанные темнотой древнего подземелья. Несколько раз рука порывалась собрать скутер и рвануть подальше от экстремального лифта. В конце концов, что-то же должно было заинтриговать пару молодых амбициозных людей настолько, что спустя несколько хронов они до сих пор ковыряются на затворках пустого комплекса. Вот только еще двое пассажиров катались на аттракционе. Готов поклясться, что они наведут панику по поводу отсутствия встречающих со слезами на глазах фанатов, а догадаться, где кого искать, вряд ли смогут. Поэтому я решил забавы ради погонять по округе, весело объезжая остатки уничтоженной установки. Хвала ангелам, Кара не стала долго упираться в дверь, собрав мужество в правую ногу и переступив порог. Правда, она вцепилась в бедного энергика, словно кошка в занавеску, и ровно в таком состоянии они через должное время выскочили из шахты.

— Спасибо, Филипп, спасибо, — как только ноги парня коснулись земли, бледная девчонка срыгнула со смущенным видом с широких плеч и шустро переключилась из перепуганного в повседневный режим, — вы очень надежный молодой человек, прямо выточены из тронного камня. Совсем не то, что некоторые.

Конечно, она указала пальцем на веселого подростка, который с довольным «уиии» нарезал круги по площади.

— Ерунда, — покорно поклонился чистокровный джентльмен. Правда, нормально выпрямиться он так и не смог, так как спина колебалась с принятием вертикального положения, а левая нога судорожно дергалась от перегрузки. Надо полагать, катание девушек на загривке в силовых лифтах плохо отражается на здоровье даже энергика, — Джек, а где наши?

— Там, — кивнул я в сторону едва наблюдаемых потоков, — позовем их?

И прежде чем начальство успело согласиться или отдать другой приказ, просторное помещение огласил жуткий крик, подкрепленный адаптивной энергией, среди волн которого можно было разобрать фразу «И-ДИ-ТЕ СЮ-ДА!» Вопль заставил Кару зажать уши и пригнуться к земле, а Филипп лишь укоризненно помотал головой.

— Спасибо за проявленную находчивость, — полный саркастичной гордости похвалил он крикуна, после чего демонстративно застучал по клавишам браслета. Вот только первый способ связи сработал намного эффективнее, ведь еще до отправки сообщения на горизонте замаячила пара фонарей. Через несколько дек из непроглядной тьмы вырвались ровно шесть огней. Два ярких осветительных прибора, прикрепленных к резиновым костюмам ребят, а еще четыре глаза, горящих естественным огнем возбуждения.

— Вы не поверите, что мы там обнаружили! — даже не отдышавшись после явно интенсивного забега, озвучила свои бурные эмоции Лана.

— Вы не поверите, что МЫ обнаружили, — наперекор коллеге объявила Кара.

После этого началась куча мала, состоящая из громких фраз и наплывом чувств. Падение в пустоту, другое помещение, карта планеты, оставленный инвентарь, огромное ядро — сложно точно определить сколько каждая из сторон успела произнести предложений, прежде чем все сообразили, что послания не доходят до адресата. Первой, как и подобает старшей, остановилась Кара, вежливо предложив коллегам рассказать про сделанное открытие без постоянного перебивания.

— Карочка, мы со Стиви прошерстили всю стену, ну знаешь, сканирование анализатором, по протоколу. Пусто, только остаточная радиация. Но, когда добрались до середины, увидели этот знакомый символ, он похож на «перелет» на Эстере. Ну мы рванули по направлению, а там, знаешь! В общем, вы не поверите! Пойдемте скорее, это надо видеть собственными глазами!

Похоже, открытие настолько взволновало ученого, что передать нужные эмоции могло только присутствие лично. То есть, чтобы понять, нужно испытать самому. Поэтому, хоть и с пока еще не разделенным между всеми членами до конца энтузиазмом, группа рванула куда-то в глубину комплекса, оставив позади только наиболее странного персонажа. Однако он единственный по неизвестной причине сообразил, что быстрее ног движется техника, и со словами «последний моет туалет в штабе!» обогнал торопящуюся бригаду за полмики, оставив лишь отражение заднего сигнального огня в визорах ученых.

Помещение не оказалось бесконечно длинным, как могло показаться в начале путешествия. Килон или даже меньше. Правда, слова парочки исследователей подтвердились полным отсутствием чего бы то ни было. Спрашивается, зачем громоздить огромные хоромы, если не собираешься обставлять мебелью? Хотя, кто теперь разберет этих пришельцев. Поездка окончилась довольно быстро, так как скутер уперся в небольшую пологую стрельчатую арку, над которой висела знакомая символика. Довольно странно было наблюдать наличие свободного проезда, не обремененного какой-либо защитой, посреди пустого поля. По другую сторону расположилось еще одно просторное помещение, только уже тянувшееся к верху, словно ракетная шахта, а не низенькие килоновые склады бомбоубежища, оставшиеся за спиной. К сожалению, простенький фонарик, прикрепленный к моей электрической табуретке, провалил задачу по разгону милениями копившейся на дне глубокого колодца тьмы, поэтому ни просторов, ни наполнения разглядеть не получалось.

— Погодите-ка мику! — внезапно опешил я. Работали чувства осязания энергика, которые очень быстро подсказали наличие заряженного громоздкого объекта, припаркованного где-то в центре. Старый трюк с частицами довольно быстро создал сияющий шар, который под действием воли энергика взлетел на десяток лонов вверх, чтобы сразу раствориться в воздухе, оставив напоследок яркую, но кратковременную вспышку, пролившую свет на всей обозримой территории. Должно быть, это именно тот момент, когда люди «роняют челюсть на пол», ведь взору предстал ни много ни мало космический челнок!

Как раз к снова сгустившейся полной темноте подземелья и обомлевшему на время участнику экспедиции подоспела остальная бригада. Естественно, прибытие дополнительных источников света, даже с их высокотехнологичными костюмами слабо способствовало лучшему восприятию картины — слишком большой объем. Филипп, судя по устремленному взгляду, был уже осведомлен о содержимом шахты, поэтому без лишних восклицаний кинулся куда-то в глубь территории, а остальные присоединились к примерзшему к земле роумеру.

— Идемте же, ребята! Мы заходили внутрь, там так классно! — Лана со Стивеном уже приспособились к гипнозу первого впечатления, так как успели попривыкнуть за время отсутствия остальных. Но Кара твердо попросила задержаться на мгновение, так как главный энергик явно отправился к определенной цели. Филипп сразу заприметил наличие осветительной нити, тянущейся вдоль стены шахты по поднимающейся спирали. Также он быстро отыскал обесточенный ящик управления. Находчивый парень вырвал недействующий контроллер, поставив на его место принесенную в сумке пластину специального металла, а из существующего активного фона создал едва светящиеся энергетические сгустки. Эти сгустки начали парить по небольшой окружности, используя пластину в качестве части пути, при этом каждый раз пролетая насквозь, в металл попадала часть их мощности, тут же отправляющая по пути спиралей. Вращение постепенно ускорилось, а нити освещения наполнились голубоватым светом, в результате чего, пусть и не особо четко, но шахта наконец открылась взору.

Космический челнок. Как легко забывается ценность сего простого и доступного аппарата на территории звездных держав. А вот стоит только застрять на отдаленной планете, так неживой кусок железа становится верхом инженерной мысли и символом истинной свободы. Конечно, я не узнал какой модели, времени, назначения или хотя бы принадлежности был этот челнок, но в группу межгалактических исследователей он точно не входил. Прямоугольный вытянутый корпус лучше выполнял роль местного грузовичка для транспортировки строительных материалов к ближайшей луне, нежели комфортабельного дальнемагистрала. Никаких аэродинамических форм, за исключением секторной кабины и легких закруглений в углах, что автоматически исключает истребительную функцию. Зато из боков тянулись два коротких крыла для внутри атмосферных полетов, к которым также были прикреплены несколько маневровых двигателей. Отсутствие каких-либо иллюминаторов в корпусе за исключением кабины только больше подчеркивало полностью грузовой характер машины. Сам корпус размером не превышал диаметр фюзеляжа крупногабаритного транспортного самолета, только что короче в полтора раза. Единственной деталью, по-настоящему отличавшей атмосферную птицу от космической — это алар. Специальный тяжелый сплав, защищающий летательный аппарат от вредных космических излучений, выдерживающий случайные столкновения с небесными телами и не сгибающийся под весом пыли, превращающейся в бетон, когда скорость доходит до определенного уровня. Именно этот толстый панцирь создает иллюзию настоящего танка вместо пустой консервной банки, едва не рассыпающейся под собственным весом. Добавляет щепотку военной брутальности темно-зеленая раскраска, покрывающая аппарат целиком хоть и с разной степенью глубины цвета на некоторых деталях. Чудо техники твердо стояло на полу за счет шести не убирающихся толстых опор, равномерно установленных вдоль корпуса. При этом клиренс без труда позволил бы в полусогнутом состоянии подкрутить ослабленные винты под брюхом, а вот проехать на авто с крышей уже вряд ли получилось бы. Загрузка предполагалась через заднюю опускающуюся рампу, которую я сперва пропустил мимо взгляда, так как в задней части корпуса по обе стороны производитель поставил две гондолы с четырьмя инверторами магистральных двигателей. Все чудеса науки, собранные в единый агрегат, конечно же, давно пылились в этом заброшенном месте. Но какая-то странная деталь, непонятный и невидимый глазу пунктик, намекающий на превосходство жителей других милений, подсказывал, что машина еще жива, еще может взлететь.

— Это же корабль, правда? Настоящий, корабль. И посмотрите, ребята, он в нетронутом состоянии. Никогда не разбивался о поверхность планеты! Как такое может быть?! — каждое новое предложение Кары звучало более ярко и воодушевляюще, чем предыдущее. Кажется, осознание проникало в голову беспечной девушки постепенно, шажок за шажком.

— Ииии! — Лана не выдержала напряжения, запрыгнув коллеге на плечи, — Карочка, милая, он работает, клянусь, работает! Нужно только разобраться.

— Хватит, девочки! Идемте внутрь, там столько всего! Джек, господин Мурена! Рампа опущена! — довольно быстро сдался и Стив, который радостными взмахами обеих рук начал приглашать всех участников на борт челнока, прямо как уличный зазывала на увлекательный аттракцион.

Парень оказался прав (что не особо удивительно) рампа пропускала всех желающих на борт. Как и следовало ожидать, первый отсек от потолка до пола пустовал, так как челнок находился в порожнем состоянии. Единственным предметом интерьера, занимающим чистое поле являлись выступы в виде высоких технических шкафов, как раз-таки сужающих вход. В них, судя по всему, располагались силовые линий, идущие к инверторам двигателей снаружи, а питанием уходили куда-то в пол. Куча креплений всех видов, катушки тросов, шипастый пол и рычаги экстренного сброса или вроде того — больше ничего стоящего внимания в грузовом отсеке не было. По обеим сторонам внизу перегородки врезались герметичные двери, за которыми прятались разветвления. Лестницы, уходящие на второй и третий этаж и длинный коридор первого. Ученые мигом отправились наверх то ли изучать каюты команды или кухню, то ли прямиком на мостик. А вот мы с Филиппом двинулись вдоль коридора, чтобы добраться до центральной двери, за которой скрывалось нечто более интересное, чем сухие завтраки экипажа.

— Ты знаешь, что это за каналы? — энергик достал из сумки еще один интересный предмет, внешне похожий на мышеловку. Он слегка приподнял его к уровню груди, а затем дунул, будто гасил еле живое пламя свечи. Правда, вместо темноты, наоборот загорелся свет. Мелкие прутья проволоки мышеловки начали излучать довольно яркое свечение, которого с лихвой хватало для тщательного изучения интерьера.

— Пути ТЭ-волн, — со знанием дела отчитался я. Действительно, данный факт бросался в глаза буквально с самого входа. На корабле отсутствовала проводка. Электричество далеко не лучший способ передавать энергию на расстояние. В машинной технике очень часто применяют альтернативу — ТЭ-волны. Особый вид излучения, внешне схожий с простым лучом света, очень медленным лучом света. Их пускают в ограничителях или путях, которые по сути являются простыми полупрозрачными трубками из нужного материала. Именно трубки можно разглядеть прибитыми под решетчатым полом и потолком. ТЭ-волны имеют много преимуществ в сравнении с классическими проводами. Во-первых, они не греются, то есть не имеют тепловых потерь сопротивления. Отсюда высокая энергоэффективность. Трубки легко ремонтируются, кладутся на любую длину, защищены от внешних воздействий вроде электромагнитных импульсов. Но самое главное, ТЭ-волны легко поддаются управлению и вообще ведут себя как бегущая вода в водопроводе. Соответственно построение сети не требует громоздких математических расчетов и бесконечного количества дополнительных элементов, особенно в сравнении с переменным током. Однако минусы тоже имеются. Например, проходной диаметр имеет весьма значимую величину в несколько милонов, а сами волны не могут похвастаться высокой скоростью распространения, что полностью исключает возможность их использования в вычислительных машинах. — Это частый способ передачи энергии на кораблях.

Внутренности челнока не изобиловали роскошными экранами, мягкими диванчиками в местах отдыха, зеленью или прозрачными смотровыми стенками. Только знаки предупреждения, написанные на неизвестном языке, украшали скучные интерьеры рабочего грузовика. Наоборот, кругом царили выпяченные наружу вентили и шахты системы жизнеобеспечения, прибитые прямо к полу ящики с целыми хабами путей ТЭ-волн, а также полное отсутствие хотя бы декоративной обшивки стен, которая могла бы скрыть естественные элементы корпуса корабля, торчащие в виде случайной подножки или низкой перегородки тут и там.

Мы с Филиппом направились к центральному помещению. Оно находилось на первом уровне, а доступ предоставлялся несколькими путями. Ближайшим оказалась третья дверь по центральному переходу, разделявшему челнок на грузовую и жилую части. Про предоставление документа, удостоверяющего личность, опять никто не вспомнил. Собственно, все двери открывались поворотом громоздкой ручки. Внутри после серого коридора по типу прихожей в квартире нас ждало второе по просторам помещение на корабле и, вероятно, первое по важности. В центре располагалась платформа или подиум в виде простой трехточечной звезды, на которой, в свою очередь, был установлен некий пьедестал. А вот на пьедестале красовалось действительно нечто уникальное. Не сундук с золотом, не камень бессмертия и даже не фотография бесстрашного капитана в нижнем белье. Нет, вместо драгоценностей конструкторы поместили на всеобщее обозрение две небольшие, с баскетбольный мяч, вертикальные окружности, расположенные перпендикулярно друг другу, образуя своего рода клетку со всего лишь четырьмя дугами решетки. Однако эти дуги с внутренней стороны имели вогнутую полукругом поверхность, и именно в ней содержались три узника — металлические кольца. Одно кольцо вставлялось во внутреннее пространство другого, и, судя по всему, могло вращаться независимо. Вот такая вот детская игрушка, пьедестал, к поверхности которого прибиты две перпендикулярные окружности, а внутри них свободно вращаются три металлических кольца. Вся платформа составляла с неподвижными окружностями монолит. Даже более того, основание уходило глубоко в пол, соединяясь с несущей рамой челнока. При этом три плоских основания звезды тоже имели особенность. На каждом в практически вертикальном положении крепился загнутый в дугу штырь на специальной опоре, дающей возможность механизму целиком передвигаться в небольших пределах. То есть штырь мог приближаться или удаляться от пьедестала и немного двигаться по параллели. Понятное дело, они каким-то образом взаимодействовали с кольцами, но на данный момент вся конструкция спокойно ожидала команды и абсолютно никакой активности не проявляла.

— Чувствуешь? — первым нарушил тишину созерцания главный энергик. Он обратил внимание на огромный запас энергии, спрятанный где-то у нас под ногами, в брюхе корабля.

— Да, аккумуляторы. Заряжены, — тут же отреагировал я. Сложно определить, какой именно тип батареи прятался под полом, но мощности у него хватило бы на питание небольшого города на секатию вперед.

— Что это? Двигатель? — Филипп заметил, что его коллегу, уже забравшегося на пьедестал, батарейки вообще не интересуют.

Действительно, куда большего внимания заслуживали три кольца. Я уже отбегал по вселенной много милений, побывал на странных отдаленных уголках мира, где обитает всякое, но точно подобной работы не встречал. Блестящий, словно полирующийся всю жизнь землю ковш экскаватора, металл имел просто невероятную структуру. Прочный, идеально проводящий тепло и вибрации, не сгибающийся и не окисляющийся. Все три кольца выглядели так, будто только что выбрались из-под рук ювелира. Но самый удивительный факт, скрывающийся за яркой поверхностью — это точность производства. Молекулярная точность, то есть гладкость каждого ограничивалась ровностью молекулярной структуры.

Я толкнул среднее пальцем. Несмотря на легкое усилие, завращалось оно весьма шустро, и при этом даже не думало останавливаться. А два других повернулись на едва заметный милилон и только от колебания воздуха. Без смазывающего вещества, но касаясь друг друга! Идеальная точность производства привела к полному отсутствию трения между кольцами. Невероятно!

— Эти штуки хорошо приспособлены к вращению, не так ли? — голова Филиппа возникла буквально из воздуха рядом с моим носом, уткнувшимся в зачарованный механизм.

— Да, похоже на то! — признаюсь, сдержать восторженных эмоций мне не удалось.

К этому моменту остальная команда закончила осмотр мостика или это место как раз оказалось на очереди тура, — вау! А это что еще за устройство?

В комнату вело еще две двери из других коридоров, а также небольшой люк в полу, предназначенный для доступа к аккумуляторному отсеку. Но ребята выскочили из небольшой арки наверху, ведущей на технический мостик, располагающийся где-то на уровне второго этажа корабля, и все трое спустились по вертикальной лестнице к нам на урок физики из космоса.

Кара поспешила к черному экрану планшета, установленному перед одним из трех оснований звезды. К нему же примагнитился черный стержень, похожий на прибор для написания. Вот только что писать?

Лана и Стив кинулись с восхищенными лицами к пьедесталу, чтобы тоже поучаствовать в детском занятии вращения колесиков.

— Похоже на ручное внесение информации, — с осторожностью археолога Кара взяла в руку пишущий инструмент и вывела на планшете собственное имя. Процесс нанесения букв сопровождался мягким шелестением опадающих листьев, а на черной поверхности образовывались горящие, словно расплавленный металл, порезы.

— Никого дома нет, — немного приунывши огласила она окончание эксперимента, так как ответа от спящего сторожа не последовало.

— Ну что, господа? Кто-нибудь уже сообразил, где кнопка запуска? — Стив сходу переключился на интерьер помещения, быстро потеряв интерес к бесполезным кольцам. Но вместо ответа получил другой эксперимент, на этот раз устроенный начальником. Филипп внезапно решил продемонстрировать собственные умения, ухватившись за блестящий металл хватом энергика. Парень вытянул руки вперед с растопыренными пальцами и постепенно начал их сближать друг к другу, словно сжимал неведомый предмет. Однако кольца вместо безобидного вращения, направились куда-то в сторону космических скоростей. Они практически пропали из вида, при этом в помещении поднялся сильный гул, заставивший ученых закрыть уши и пригнуться к полу, а также образовался ветер, бьющий по щекам участников с силой, хлестающей парашютистов во время затяжного прыжка. Результат оказался предсказуемым, взлетели все не прибитые к полу вещи, может, кто-то потерял на мгновение слух, больших успехов вмешательство энергика не принесло.

Получив дырку от бублика, Филипп с разочарованным лицом притормозил движение колец, чтобы остановить мучения и пустую трату сил.

— Веселишься? — тут же съязвил я, как только это стало возможным.

— Они должны вращаться. Ты же понимаешь. Странно. Кажется, я выжал все, — страдальчески произнес он в оправдание внезапному порыву активности, — но, наверное, что-то упустил.

— Я пошел в другой отсек, — едва удерживаясь на ногах от приобретенного звона в ушах, Стивен двинулся к ближайшему выходу. Через полмики последовали его примеру девочки, в результате чего в зачарованной комнате остались только энергики.

— Ты понял? Кольца имеют разную развесовку. Я их сбалансировал, но это максимум. Дальше стена. Они не могут вращаться быстрее, это физически невозможно. В чем подвох? — парень дождался ухода остальных членов, словно у них не было нужного допуска к уровню секретности информации, прежде чем накинуться с предположениями, — думаешь, нужно подключить эти блокираторы?

Он ткнул пальцем в торчащие штыри, которые слегка завибрировали, когда энергик решил поиграть в юлу с кольцами. Нет, секрет прятался в другом. И мысленно я уже начал складывать картинку, вот только делиться знаниями с новым знакомым как-то особо не хотелось.

— Не знаю, надо изучать, — скупо ответил я, — развесовка точно разная. Может быть, вместе со штырями.

— Ясно… — уж больно просто согласился он, — думаешь, эта штука сможет взлететь?

— Все довольно старенькое. Принцип действия механизмов непонятен, сам же видишь. Вначале нужно хорошенько поковыряться, подергать разные рычаги. Потом видно будет, — также скомкано, будто блуждая в густом тумане, размазал я свое пояснение.

Однако в который раз, главный энергик ушел от споров и копания глубже. Он просто довольно улыбнулся и вразвалочку пошел к выходу, напевая себе под нос, — пускай ботаники разбираются. Это их работа, мы же придем снимать сливки.

На этой странноватой ноте наша разношерстная бригада закончила обследование внутренностей корабля и под твердым распоряжением начальника покинула площадку. Филипп в итоге получил довольно скупой выигрыш в виде целой своры вопросов и непонятных открытий. Но почему-то парень выказывал ноль беспокойства, более того, мне показалось, что он мысленно вышел победителем и вот-вот собирался вскочить на коня победы, триумфально вернуться к любимой публике в столицу с новостями вроде «человечество спасено, и все благодаря мне». Другое дело команда специалистов. Тех пришлось отрывать насильно от аларового корпуса, ведь большая часть челнока не успела открыться пытливым умам. Но начальник твердо пояснил, что исследовательская миссия окончена, дальше к работе должны подключаться основные силы НИК. Ребята восприняли данную информацию очень серьезно. Они вскочили на скутеры быстрее, чем энергики спустились с рампы, и с горящими от нетерпения глазами исчезли в темноте подземелья. Сколько времени пройдет, прежде чем они вернуться в сопровождении сотни рабочих, обвешанные проводами и оборудованием. Хрон? Два? Тема ядра вообще утонула в ходе исследований челнока. Видимо, возможность полета в космос в глазах Кары вытесняла гравитацию со всеми ее казусами. А зря, ведь штука довольно интересная.

Что экспедиция принесла мне в качестве подарка? Много всего, реально много. Во-первых, я наконец понял, что именно тащит нас к поверхности и даже разобрался с принципом действия. Правда, эти данные никак не помогут преодолеть гравитацию, но хотя бы предостерегут от глупых попыток вырваться силой. Против этих хватов, отделяющихся от общей серой массы, убежать хитростью не получится. То место с огромной картой посреди комнаты наверняка скоро соберет кучу лучших умов планеты с готовыми к бою анализаторами, но зря. Там как раз-таки ловить больше нечего. Внизу, за сумасшедшим лифтом находится наблюдательный пункт, а не командный. Как-то повлиять на работу планеты оттуда нельзя.

А что насчет челнока? Ну здесь все куда проще. Уже завтра ученые начнут зондировать каждый сантилон в поисках ответов, в поисках волшебной кнопки включения. Думаю, не в укор светлоголовой Каре и другим первым умам ЛЮКА, у них ничего не получится. Что не так уж и плохо. Машинка старая, очень старая. Важно ли это? Нет. Несмотря на возраст, находится он в великолепном состоянии. Алар не знает усталости, а ТЭ-волны легко полетят по трубкам, стоит лишь дать нужную команду. Я проникся технологиями, как только попал на борт, и, надеюсь, смог скрыть собственное возбуждение. Ведь несмотря на неизвестный язык, знаний и умений энергика должно хватить, чтобы оживить давно пылящийся аппарат. Ну и конечно же, главный вопрос, оставшийся вне поле зрения остальных членов команды. Может ли маленький грузовичок преодолеть сопротивление Катрины или, как и все остальное на планете, его ждет судьба горящих обломков, рухнувших где-то у ворот Вестона. Ответ довольно прост и понятен всем разбирающимся.

— Да, определенно может…

5. Еще одна тысяча

Ладно, оставим пока мечты о далеком небе и спустимся ближе к земле. Наступило то особенное утро, особенное для неусидчивого биороида. Да, ночных циклов, в течение которых 3Л приходилось считать мики до появления Виэры, теперь уже прошло бесчисленное множество. Однако именно в этот раз ей очень хотелось, чтобы время шло чуточку быстрее. Но, несмотря на все мольбы, часы так скорости и не прибавили. Поэтому, как только отсыпная треть окончилась, она буквально вылетела в дверь, и если бы бестолковые охранники попробовали встать на пути, то наверняка оказались бы поваленными на пол штормовыми волнами воздушных завихрений, оставленных неуловимо быстро движущимся объектом. Откуда такое рвение? Все просто. Это не первая тысяча жизни красноволосой красотки из Джо, но определенно первая, которую Эл пригласили отметить. Абсолютно уникальное событие, ведь праздновать будет круг близких людей, хорошо знакомых ей близких людей. Следовательно, впереди ждут много хронов дружественного веселья, заразительного смеха и шума радости, интересные истории, разнообразная еда, а самое главное, минимальные требования к участнику. Это одно из тех событий, чьим главным слоганом вполне могла стать фраза «рады всем без исключения».

Естественно, сестры не назначали определенного времени, ведь вечер сам собой предполагался, по канонам социальных правил. Обычно люди начинают медленно стекаться к месту встречи после первой трети, когда можно отпроситься с работы пораньше, успешно отдать детей на попечительство бабушек, купить чего-нибудь покрепче в магазине и с довольной улыбкой шагать в сторону халявной вечеринки. Тем не менее появление взбудораженной крестьянской дочери на пороге при первых лучах Виэры не стало совсем уж откровением. Во всяком случае, для двух девушек, которые тоже крайне редко тратят бесценные хроны жизни на обыкновенный сон.

— Охо! Посмотрите-ка, кого принес холодный ветер с утра пораньше. Одна? Дружка дома оставила? — Шири распыляла над головой сестры неведомый спрей в качестве последнего штриха идеального внешнего вида. Сестры устроили некий домашний салон красоты, установив в центре комнаты зеркало в полный человеческий рост и кресло парикмахера. Чего именно добивалась младшая, Эл не понимала, ведь обе всегда и так выглядят как еще не распакованные куклы, буквально излучающие лоск новизны в окружающее пространство.

— «Еще спит. Я пришла рано?» — неуверенно показала она, оглядываясь в поисках хотя бы намеков на праздник.