Бесплатный фрагмент - Правила в исключениях

Учебник, который не учит, а помогает думать

Вот лишь некоторые вопросы, ответы на которые вы найдете в этой книге:

Почему в английском языке больше исключений, чем правил?

Почему дни недели называются так, а не иначе?

Зачем из английского языка исключили «полицейских» и «пожарных»?

Как выделить то, что действительно важно?

Чем отличается корова, молоко которой вы пьете, от той, мясо которой вы едите?

Чем английский отличается от американского?

А чем английский отличается… от английского?

Можно ли найти разницу там, где её нет?

Как правильно «завести» автомобиль?

Зачем в английском языке 12 времен? Или 16?

Как говорить вежливо?

Как правильно написать деловое письмо? А поговорить по телефону?

Какие существуют типичные ошибки и как их избегать?

Как выучить английский язык?

Автор не ставит перед собой целью ввести в употребление 27-ю букву английского алфавита, не изобретает нового способа задавать вопросы, не пропагандирует двойного отрицания. Основа здесь точно такая же, как и в любой тоненькой брошюре для школьников типа «Весь английский в таблицах» или в неподъемном фолианте, написанном мудрым профессором (вероятно, для таких же профессоров). Таблицы можно купить и даже один раз пролистать, но едва ли запомнить, а фолиант — открыть, глубокомысленно почесать подбородок и… закрыть.

Едва ли вы будете спорить, что при объяснении нового не так важно, что объясняют. Важно — как объясняют. Поэтому автор умозрительно разбил весь материал на блоки, блоки покрошил на главы и в итоге сделал всё по-своему. То есть, так, как мы бы хотели, чтобы нам объясняли.

Перед вами не учебник и тем более не справочник по английской грамматике. Считайте, что это просто сборник эссе на заданные темы: от принципов построения предложений и использования времен до тонкостей употребления отдельных выражений и слов. Предназначен он для всех, кто интересуется английским языком, причем вне зависимости от уровня знаний: учиться ведь никогда не поздно. Объяснения короткие и без обычных заумностей. Зачем говорить много, когда можно сказать мало?

Вместо вступления, или на ошибках учимся

Совершить ошибку и не исправить её — это и значит «совершить ошибку», говаривали древние китайские мудрецы и были во многом правы.

Я всегда радуюсь, когда мои ученики и ученицы не чураются домашних заданий и с готовностью берут на дом несколько письменных упражнений. С одной стороны, это скрашивает для них часы наших разлук, поскольку, как правило, они люди взрослые, и могут выкраивать для занятий английским языком редко более двух дней в неделю. А изучение языка, как всем известно, требует постоянства. С другой стороны, корпя над упражнениями, они не только вынуждены по-новому вдумываться в то, что проходили на недавнем уроке, но и принимать те или иные, правильные или неправильные, грамматические решения.

Открою небольшую тайну: и правильные, и неправильные решения ценны для обучения. Ведь ученик может случайно угадать, как правильно перевести то или иное предложение, просто собезьянничать, найдя подобное на страницах того же учебника. Этим он, безусловно, порадует учителя, который решит, что урок пошел на пользу и больше не вернется к пройденному правилу или форме.

Если же вы думали, вспоминали, гадали и всё же допустили ошибку, то в любом случае это ВАША ошибка, вы не побоялись её сделать. Поэтому, заметив недочёт, я первым делом попрошу вас пояснить, почему вы сказали (или написали) именно так, а не иначе. Ведь очень может быть, что у вас была на то своя логика. Английский язык сам по себе крайне логичен. Иначе он никогда не стал бы тем, чем стал. А значит, нам с вами предстоит исправлять не столько отдельно взятую ошибку, сколько ошибочную логику вашего рассуждения.

Именно о таком подходе, то есть о понимании логики использования тех или иных слов, их форм, простых и сложных конструкций в английском языке я и намереваюсь повести разговор в последующих главах.

Кстати, мы еще не знакомы…

Раз мой скромный труд вас заинтересовал (в Интернете или на полке книжного магазина), вероятно, мы с вами относимся к тому типу людей, которых в былые времена принято было называть «образованными дилетантами». Потому что разве может писать о таком важном и сложном явлении, как английский язык, человек, без званий и регалий на поприще лингвистики или на худой конец литературы? Когда в свое время на втором курсе филологического факультета МГУ мне со второго захода преподаватель поставила на экзамене по латыни «отл.», эта желанная оценка сопровождалась замечанием: «За то, что вы хорошо видите текст». Молодец, она заметила главное! А шпаргалки со словами под партой не заметила…

Английский я забывал довольно долго. В этом упомянутой латыни помогали: датский, санскрит, древнеисландский, готский, французский и даже слегка итальянский с немецким. Однако на поверку выяснилось, что заложенное в голову за два года курсов при советском Министерстве обороны не так-то легко выдавить.

В середине 90-х, когда стало понятно, что, во всяком случае, датский я не забуду никогда, всё мое внимание было переключено на English в самом что ни на есть деловом его аспекте. В то достославное время (и до совсем недавних пор, то есть почти 20 лет) от знания языка британцев зависела в полном смысле слова не только моя зарплата, но и карьера в целом. Поскольку маркетологов, а тем более директоров по маркетингу ни в одной корпорации не жалуют и в любой сложной ситуации списывают свои поражения именно на них (даже если ошибки и просчеты делались вопреки их доводам и предупреждениям). Кто был в этой шкуре, знает, о чем я говорю, кто не был — друзья, я вам искренне завидую!

Не могу также сказать, что мне с профессиональной точки зрения очень помог американский диплом MBA (Master of Business Administration). Нет, конечно, когда вскоре после его получения разразился скандал с Enron, мне, скажем так, было что вспомнить из забавных финансовых принципов GAAP (Generally Accepted Accounting Principles), а когда сегодня я смотрю американские фильмы, сюжеты которых так или иначе связаны с местной системой правосудия, основанного на так называемом «прецедентном праве», мне хочется в голос рыдать, вспоминая толстенный талмуд, где разбирались бесчисленные случаи, объединенные единым принципом: если русскому человеку истец кажется лгуном, а ответчик — затюканным беднягой, прав в 99% случаев оказывается истец…

Как бы то ни было, диплом MBA придал мне дополнительной языковой уверенности (преподавание и учебники были, разумеется, сугубо англоязычными) и здорового скептицизма. А наглость в разговоре (без которой вообще за изучение языков браться бессмысленно) позволила одинаково бесстыдно вещать с высоких кафедр на обоих языках по разным полезным и совершенно бесполезным предметам и поводам.

Не скажу, что годы, потраченные на маркетинг, рекламу, самоутверждение, самокопание, поездки по миру и общение с сильными (и слабыми) мира сего можно отнести к разряду моих ошибок. Любой опыт не бывает ошибкой. Важно, как мы сами к нему относимся. Свой опыт я воспринял как должное и решил им с вами поделиться.

Чтобы вы не повторяли мои ошибки.

И последняя оговорка. В этих миниатюрах говорится о грамматике английского языка и о правильном использовании тех или иных конструкций. Я не ставлю перед собой целью ввести в употребление 27-ю букву алфавита, не изобретаю нового способа задавать вопросы, не пропагандирую двойного отрицания. Основа здесь точно такая же, как и в любой тоненькой брошюре для школьников типа какой-нибудь «Весь английский в таблицах» или в неподъемном фолианте, написанном мудрым профессором (вероятно, для таких же профессоров). Предполагаю, что вы, мой читатель, таблицы купите и даже один раз пролистаете, но едва ли запомните, а фолиант откроете, глубокомысленно почешите подбородок и… закроете. Вряд ли вы будете спорить, что при объяснении чего-нибудь нового не так важно, что объясняют. Важно — как объясняют. Поэтому я умозрительно разбил весь материал на блоки, блоки покрошил на главы и в итоге сделал все по-своему. То есть, так, как я бы хотел, чтобы объясняли мне.

Чтобы вы не заскучали и имели возможность передохнуть, причём с толком, я ввёл в это издание короткие coffee breaks — паузы (кофе-блейки) между главами, заполненные разными мыслями о том же английском языке, которые помогут вам отвлечься, развлечься и, я надеюсь, задуматься.

Перед вами не учебник и тем более не справочник по английской грамматике. Считайте, что это просто сборник эссе на заданные темы: от принципов построения предложений и использования времен до тонкостей употребления отдельных выражений и слов. Предназначен он для всех, кто интересуется английским языком, причем вне зависимости от уровня знаний: учиться ведь никогда не поздно. Объяснения короткие и без научных заумностей. Зачем говорить много, когда можно сказать мало?

Если по ходу чтения у вас возникнут вопросы, вас охватит праведное негодование, вам захочется излить автору свою благодарность, поспорить или поделиться своими соображениями и открытиями, смело пишите мне на shatilof@yandex.ru.

Ну, что, приступим?

А где же глаголы и артикли? (Сложности английского языка)

Обычные правильные учебники с первых же шагов по английской территории учат нас тому, что в языке Шекспира, Свифта и О’Генри крайне важно помнить о важности артиклей. Кроме того, наше внимание всегда привлекается к тому непреложному факту, что не существует английского предложения, в котором не было бы сказуемого, иначе говоря, глагола. При этом, как правило, в повествовательном предложении оное сказуемое стоит на втором месте после подлежащего, а если нам захотелось задать к этому же предложению общий вопрос, то мы, не мудрствуя лукаво, должны просто взять и поменять подлежащее и сказуемое местами. Всё как будто логично и просто.

Но вот мы смотрим очередной боевик, а там на весь экран оператор показывает заголовок газеты:

MIAMI BEACH HOTEL DATH (Смерть в гостинице на Майами-бич)

И где же тут глагол, без которого английского предложения не бывает, спросите вы и будете правы — его тут нет и в помине.

Еще больше вас удивит речь английского комментатора на каком-нибудь футбольном матче. Звучать она может примерно так:

Goal kick… The score still Manchester two, Chelsea one… that’s Owen… Owen to Nani… fantastic ball… Nani running wide… good tackle from Lampard… not this time… Giggs takes it… through to Rooney… a good chance there… and it’s a goal for Manchester! (Угловой… счёт по-прежнему два-один в пользу «Манчестера»… мяч у Оуэна… Оуэн пасует Нани… превосходная передача… Нани хорошо проходит по бровке… Лампард красиво отбирает мяч… нет, не сейчас… Гиггс перехватывает… отпасовывает Руни… прекрасная возможность… «Манчестер» забивает очередной гол!)

Как вы, должно быть, уже поняли, нет правил без исключений. И в этом отношении английский язык не менее живой и свободный, чем русский.

Что не дозволено быку, то дозволено Юпитеру.

При железной во многих отношениях логике английский язык каверзен для нас (его изучающих и преподающих) именно обилием исключений. Во многом нелогичных, как, например, в связи с правилами чтения (пишется, к примеру, название города Leicester, а читается Леста), за что мы все должны благодарить языковую сумятицу, воцарившуюся на Британских островах с приходом туда средневековых французов.

Но вернемся к потерянным глаголам и артиклям.

По свидетельствам уважаемых английских грамматик «практического» языка, всевозможные опущения подобного рода возможны в случаях:

а) Рекламных объявлений и инструкций

— Job needed urgently (Срочно требуется работа)

— Heat until boiling (Довести до кипенья)

б) Записок, пометок, примечаний

— meeting Joe dinner (Встреча с Джо за ужином)

— See you later (До встречи)

в) Комментариев

— см. приведенный выше пример

г) Названий, лозунгов, и т. п.

— Exit (выход)

— More money for teachers! (Больше денег учителям!)

— Green Park Hotel (гостиница Грин-парк)

д) Статейных и новостных заголовков

— CAR BOBM EXPLODED: SIX KILLED (Взрыв автомобиля унес жизни шестерых)

— RECORD DRUGS HAULT AT HEATHROW (Рекордный груз наркотиков задержан в аэропорту Хитроу)

Раз уж на то пошло, та же невинная приписка «See you later» в письме может в современном послании по Интернету или в виде эсэмэски утерять не только слова, но и отдельные буквы — c u l8r (читается точно, как надо, т.е. «си ю лейта»). Точно также какой-нибудь простенький вопрос типа «Ты сегодня придешь?» вместо ожидаемого «Are you coming today?», о чудо, может возникнуть в вашем телефоне в виде «r u cumin 2day»…

И кто после всего этого будет говорить, что нет ничего труднее, чем понимать пьесы Шекспира!

На этом невольном восклицании позвольте закончить мою коротенькую вводную главу и приступить к вдумчивому анализу более конкретных метаморфоз логичного в своей нелогичности английского языка.

Coffee Break: А почему, собственно, баксы?

Задумывались ли вы о том, почему ничем не подкрепленная американская валюта, печатающаяся в бесконечных количествах частной шарашкиной конторой под названием Федеральный резерв, в народе называется «баксы»? Причем не только в нашем народе, но и, как вы понимаете, в аборигеновском, американском.

Вообще-то одним из первых в словарях упоминается значение слово «buck» как «самец животного», начиная от оленя и заканчивая кроликом. Так что велик соблазн решить, что самцами американцы прозвали свои зеленые деньги из-за тех добропорядочных мужей, президентские лица которых украшают овалы банкнот. Но нет…

Еще в 1748 году в газете The Ohio River Valley писалось следующее: «He has been robbed of the value of 300 Bucks, & you all know by whom» (Его обобрали на сумму в 300 баксов и вы все понимаете, чьих это рук дело). Речь здесь, правда, скорее всего, идет пока еще не о долларах, а о тогдашнем средстве бартерного обмена, главным образом, с коренным населением — индейцами. А именно — об оленьих шкурах. Почему не кроличьих? Потому что, что бы ни писали словари, «buck» — это все-таки олень. Достаточно набрать в поисковике это слово и попросить показать соответствующие картинки, чтобы легко в этом убедиться. Да и символика баскетбольной команды «Милуоки Бакс» говорит сама за себя.

Поскольку в те далекие времена не было ни радио, ни телевидения, слэнг распространялся медленно, так что баксы в значении «деньги» проникли в американский английский не раньше 90-х годов XIX века.

Есть и еще одна забавная параллель с «баксами». Одно из значений «buck» — «кОзлы», т.е. то, на чем пилят дрова. Вы их себе представляете? Правильно, по форме, сбоку они напоминают букву «Х». При чем тут она? А при том, что когда доллары еще были долларами, то есть, все в том же XIX веке, размер банкноты указывался не арабскими, а римскими цифрами. Тогдашние 10 долларов, гораздо более весомые сегодняшних, соответственно, изображались как Х.

Забавно?

Артикли — так ли уж всё неопределенно (определенно)? (Употребление артиклей в английском языке)

Считается, что неопределенный артикль «a» (и его вариант «an», пишущийся и звучащий перед словами, начинающимися с гласной) произошел от «one» (один), тогда как его противоположность, определенный артикль «the» произошел от указательного местоимения «that» (тот). От себя выскажу крамольную мысль, что «th» могло остаться и от указательного местоимения «this» (этот). Как бы то ни было, эти «родословные» должны приходить к нам на помощь, когда мы задумываемся о том, какой артикль, определенный или неопределенный, нужно употребить в той или иной ситуации.

При всём при этом наш непривычный к артиклям мозг легко могут смутить, например, такие на первый взгляд нелогичные варианты:

1) I live in a big house.

2) I live in the big house over there.

Смущаться не стоит. Следуя изложенный выше логике, мы понимаем предложение №1 как «Я живу в одном (некоем) большом доме», а предложение №2 как — «Я живу в том большом доме».

Общее правило употребления неопределенного артикля формулируется весьма просто: если вы отвечаете на вопрос «Вы знаете, о ком я говорю?» утвердительно, то нужно ставить определенный артикль, если отрицательно — то неопределенный или… вообще никакого.

Жена говорит заболевшему мужу:

— You should see a doctor. Сходи к врачу.

— I’ve been to the doctor. I don’t think I need doctors, — раздраженно отвечает муж. — Да был я уже у врача. Не нужны мне врачи!

Три схожих предложения — три разных варианта. Ребус? Нет, всё просто и понятно.

В первом случае жена имела в виду, что мужу не стоит лежать на печи, а следует обратиться к врачу (к какому угодно, лишь бы это был человек в белом халате). Пока жена где-то прохлаждалась, муж уже успел побывать у врача, скорее всего, у домашнего, которого она прекрасно знает, то есть, у определенного. Лучше ему после этого не стало, а потому он готов очень далеко послать всех врачей, любых, а не «одного». Раз число множественное, а врачи любые, неопределенные, то никакого артикля муж не поставил. Не до артиклей ему.

Продолжим прислушиваться к тому, о чём говорят наши милые супруги дальше.

Жена, открывая створку буфета:

— What did you do with the coffee I bought yesterday? Куда ты дел кофе, который я купила намедни?

— I don’t drink coffee, — отвечает доведенный до отчаяния муж. — С кофе я завязал.

Здесь ситуация чуть посложнее. Жена не увидела ту пачку кофе, которую давеча долго выбирала в магазине и определенно ставила на нижнюю полку рядом с пряниками. А бедный муж говорит о кофе как о веществе, которым он сыт по горло и которое в любом уважающем себя языке относится к так называемым «неисчисляемым существительным». А потому тоже не имеет права иметь при себе неопределенный артикль.

Хорошая новость заключается в том, что хотя употребление артиклей и признается одной из самых больших сложностей английского языка, тем не менее сложно, если честно, только правильное их употребление. Потому что если мотоциклист не справится с управлением и в ужасе отпустит руль, его ждут гораздо более грустные последствия, нежели нас с вами, если мы вообще вдруг перестанем артикли употреблять. Скажите какому-нибудь англичанину фразу типа:

Could you borrow me kilo of gold to end of year? (Не одолжишь мне до конца года килограммчик золота?)

И он наверняка откажется, даже не переспросив, потому что слишком хорошо вас поймет.

Закрепим прочитанное на типичных ошибках, которые мне иногда приходится исправлять на первых уроках.

Можно ли сказать «Joe collects a cars»? Разумеется, можно. Но это будет неправильно. Потому что Джо коллекционирует автомобили (а пока еще не самолеты), подробностей про них мы никаких не знаем, то есть они остаются неопределенными, но их уже, судя по фразе, несколько, значит, неопределенный артикль никак здесь использоваться не может.

Или, например, если вы услышите вопрос соседа, у которого на участке перестали бить свежие струи воды из весёленького распрыскивателя, «Do you have a water in your house?» (У вас в доме есть вода?), по всей видимости, этот сосед плохо учил английский язык или не понимает, что «вода» — понятие неисчисляемое само по себе.

Правда, если при этом ваш сосед вытирает платком потную лысину и тяжело дышит, вы можете в ответ не зло пошутить: «Take a beer instead». И это будет совершенно грамотно означать, что вы рекомендуете ему освежиться не водой, а бутылочкой пива. Неисчисляемого до тех пор, пока вы ни употребите неопределенный артикль, который в разговорной речи заменит вам целое сочетание «Take a bottle of beer instead».

Теперь, похоже, самое время разобраться с артиклями по отдельности…

Coffee Break: Негритянский бульдозер

Как вы думаете, есть ли какая-нибудь связь между мощным агрегатом под названием бульдозер и негритянскими рабами в Америке?

Ну, скажет опытный читатель, если вопрос так ставится, значит, вероятно, есть… И будет прав.

О чем говорит слово «bull»? Если вы пока не знаете английского, то об упомянутом бульдозере или о тупомордом псе, то есть, о бульдоге. Те же из вас, для кого английский не в диковинку, понимают, что обе эти вещи схожи своим корнем «bull» — «бык». Но если с «bulldog» всё вроде бы понятно — «бычья собака», то что это за «дозер» такой в рассматриваемом нами слове?

Оказывается, впервые оно появилось в американском языке в 1876 году, причем в виде вовсе не существительного, а глагола — «to bull-dose». Под «дозой» в данном случае подразумевалось то количество ударов кнутом, которое мог бы выдержать бык (bull). Били, разумеется, не столько быков, сколько ленивых негров. Вскоре от глагола образовалось существительное «bull-dozer», которым стали называть тех, кого сегодня клеймят словом «расист».

Примечательно, что с 1881 года «калифорнийский бульдозер» сделался слэнговым обозначением здоровенного пистолета, выстрелом из которого можно было бы свалить целого быка. Кстати, английское слово «пуля» тоже содержит в себе «бычий» отзвук — «bullet».

Поскольку глагол «to bull-doze» изначально обозначал «запугивать превосходящей силой», а «bulldozer» — того, кто «делал дело» (ведь не просто же так лупили негров), весьма скоро «to bulldoze» приобрело метафорическое значение типа «пробиваться», «преодолевать» и т. п. Так что когда в начале прошлого века была изобретена машина, умеющая крушить все на своем пути, никто не удивился, что ей дали имя «бульдозер».

A (an) — зачем он нужен и когда? (Употребление неопределенного артикля)

Если речь идет о неисчисляемых существительных, то есть, к которым нельзя добавить пращура нынешнего неопределенного артикля, словечко «один», то и артикль этот при них не ставится.

Скажем, даже если сегодняшняя погода вам ну очень нравится, вы не имеете морального права воскликнуть по-английски «What a nice weather!». Уж если она вам действительно так понравилась, скажите правильно: «What nice weather!».

Сразу же оговорюсь, что в английском языке вопрос «исчисляемости» и «неисчисляемости» покрыт гораздо более густым лондонским туманом, чем можно увидеть в действительности.

Кстати, по поводу туманов Альбиона существуют два мнения. Первое гласит, будто «туманным» в прежние времена люди были склонны называть все, что далеко и с трудом досягаемо. А раз Британия находится на островах и отделена от Европы проливом, то она не может не быть туманной. Второе объяснение более прозаично и обвиняет во всем промышленный прогресс, который обернулся в Англии и особенно в Лондоне XIX века жутким пренебрежением в чистоте окружающей среды. Одним словом, тогдашние заводы много дымили. Невольно вспоминается Александр Блок и его «… Кёльна дымные громады». Теперь всё производство из крупных городов выведено, потоки машин умело перенаправлены, и нынче на лондонских улицах дышится так же легко, как где-нибудь в Подмосковье (до традиционных летних пожаров, разумеется).

Аналогии с русским языком по поводу исчисляемости и числа существительного как такового могут только запутать, поэтому проводить их смысла нет. У нас, к примеру, есть и «новость», и «новости», тогда как у англичан и их потомков — только «новость» в единственном числе. При этом английская новость по форме является вопиющим множественным числом — «news». Вероятно, в отчаянии англичане договорились считать это (и многие другие слова, о которых речь пойдет дальше) неисчисляемыми и воспринимать их как погоду, как данность, то есть всегда БЕЗ неопределенного артикля. А вот определенный артикль при них очень даже может ставиться, но про него мы тоже поговорим позднее.

Пока же возьмем какой-нибудь простенький пример употребления неопределенного артикля и посмотрим, зачем он нужен (кроме как для внесения сумятицы в наше изучение английского).

He is a dentist (Он зубной врач)

Вне зависимости от того, насколько он хороший или плохой, дорогой или не очень, он просто зубной врач, то есть один из множества себе подобных врачей-дантистов. Ничего личного, как говорится. Таким образом мы можем сразу же сделать правомочный вывод о том, что если мы просто описываем человека или предмет как представителя группы, класса, вида и т.п., то артикль 1) требуется и 2) требуется неопределенный.

She hates to be a grandmother (Она ненавидит свое положение бабушки)

Khrushchev used his shoe as a hammer (Никита Сергеевич использовал в качестве молотка свой ботинок)

Is there a good school in Moscow? (В Москве ещё уцелела хотя бы одна приличная школа?)

Не трудно? Вроде бы не очень. Терпимо. Хорошо, тогда такой пример:

Life is complicated (Жизнь — сложная штука)

Почему здесь-то неопределенный артикль не поставить? Ведь чем сложнее жизнь, тем она, как водится, неопределеннее. Ан нет. В данном случае мы имеем дело с понятием «обобщение», мы говорим о жизни любого человека, о жизни вообще, о жизни всех людей (у нелюдей всё как раз по-другому).

John is a nice person (Джон приятный человек)

Здесь по сути то же, что в случае с дантистом или бабушкой, потому что мы имеем в виду, что Джон именно человек, а не призрак, к примеру. Ещё можно сказать, что перед нами описание Джона. При этом, если мы продолжаем его описывать и хотим просто сказать, что он высокий, то тут нам никакой артикль не понадобится. «He is tall», скажем мы и будем правы, потому что с одним прилагательным, без существительного артикли не употребляются. А вот во фразе «He is a tall guy» (он высокий парень) артикль нужен, потому что, несмотря на розовую кофту и подкрашенные глаза мы всё-таки относим Джона к разряду юношей, а не девушек.

С помощью неопределенного артикля англичане могут также «обобщать», используя исчисляемое существительное в единственном числе.

A child needs love (Ребенку нужна любовь)

Подспорьем для понимания этого случая нам может служить подсказка в виде слова «любой» — любому ребенку нужна любовь.

Однако будет ошибкой сказать, например:

A deer-tiger is in danger of becoming extinct (Пума стоит на грани вымирания)

Потому что здесь имеется в виду не «любая» пума, а «все» пумы. Точно нельзя переиначить предыдущий пример и сказать «He likes a child» (в значении «он любит детей»). В таком случае следует сказать «He likes children». К этому вопросу я еще вернусь в следующей главе. А пока другая ситуация.

Родители впервые привели своё прожорливое детище в ресторан, и отец, предвидя конфуз, предупреждает:

You should eat with knife and fork (Приучайся пользоваться ножом и вилкой)

Перед нами типичный пример так называемых «двойных выражений», в которых артикли отсутствуют, особенно если используются предлоги. К подобным «двойным выражениям» относятся не только:

from top to bottom (сверху донизу)

on land and sea (на суше и на море)

day by (after) day (день за днем)

arm in arm (рука в руке)

husband and wife (муж и жена)

Последний в этом коротеньком списке пример навел меня на мысль об использовании в английском таких расхожих для русского уха слов как «мужчина и женщина». В английском сообществе и тут в последнее время наблюдается разброд и шатание.

Издавна слова «man» (мужчина) и «woman» (женщина) могли использоваться без артиклей.

Man and woman were created equal (Мужчина и женщина были созданы равными)

Не будем оспаривать здесь это наивное заблуждение. По мере того, как некогда слабый, а теперь вполне сильный пол отвоевывает себе место под солнцем приоритеты (и правила) претерпевают изменения. Сегодня всё чаще говорят о неопределенных «a man» и «a woman» или вообще во множественном числе «men» (мужчины) и «women» (женщины, но тоже люди).

Men and women have equal rights (У мужчин и женщин равные права)

А старая шутка закоренелых феминисток гласит:

A woman without a man is like a fish without a bicycle (Женщина без мужчины, что рыба без велосипеда, ха-ха-ха)

Половому разделению английских слов я, пожалуй, посвящу отдельную главку, а здесь же лишь вскользь замечу, что слово «man» в значении «человеческая раса», все больше выводится из употребления, изгоняемое обвинениями в излишнем «сексизме». Трудно теперь по-английски просто так взять и спросить, не подумав: «When did Man first discover fire?» (Когда человек впервые открыл свойства огня?). Скоро, полагаю, выяснится, что нога человека и в самом деле никогда не ступала по Луне. В крайнем случае, это была женщина…

Не будем о грустном. Неопределенный артикль всегда ставится, когда сопоставляются разные меры. Запомним типичные примеры:

5 rubles a kilo (5 рублей за килограмм, что будет всегда грамматически верно даже в пору нескончаемой инфляции)

100 kilometers an hour (100 километров в час)

twice a day (дважды в день)

В заключении этой главки — о том, с чего начинается знаменитое произведение Джерома К. Джерома: о болезнях. Американцы тяготеют к неопределенности. Если у американца заболел зуб, он подумает: «I’ve got a toothache». Истый англичанин неопределенный артикль в таком случае опустит. Но даже он про него вспомнит в двух типичных случаях: когда он простудится и когда у него заболит мудрая голова.

I’ve got a terrible cold (Я жутко простыл)

What an awful headache I’ve got! (Башка так и раскалывается!)

Надеюсь, последний пример к вам после прочтения всего вышеизложенного не относится, но тем не менее предлагаю сделать на этом небольшую паузу.

Coffee Break: «Карты, деньги, два ствола» или Ох уж ентный кокни…

Я всё думал, как начать эту непростую тему, чтобы суть ее была понятна даже тем, кто никогда не задумывался о существовании такого выдающегося явления английского языка, как лондонский кокни. И, в конце концов, решил напомнить вам о фильме, который вышел в конце прошлого века в отечественный прокат под названием «Карты, деньги, два ствола» и рассказывал о молодых авантюристах, собравших большие деньги для того, чтобы выиграть в карточной игре и разом окупить все затраты. Видели? Слышали? Помните? Если нет, можете скачать где-нибудь и посмотреть. Правда, очень желательно в оригинале. Потому что, как водится, на нашей русской почве с фильмом произошли всякие ненужные метаморфозы. И вот тут-то мы и подходим к вопросу слэнга «кокни»…

По-английски фильм назывался «Lock, Stock and Two Smoking Barrels», что некоторые спецы от английского типа Гоблина перевели аж как «Карты, деньги и два дымящихся ствола». Беда лишь в том, что «lock» — это «замок», «stock» — «ложе ружья», а «barrel» — «дуло». На языке оригинала они дружно складываются в идиому, означающую «всё и сразу». Что же касается прилагательного «smoking» (дымящийся), то оно перекочевало в название из другой идиомы — «a smoking gun», буквально «дымящийся ствол», а по сути — «явная улика».

Пожалуй, о фильме достаточно. Достаточно лишь заметить, что понимать диалоги героев так же непросто, как и само название. Поскольку они уроженцы Лондона и поскольку говорят на этом самом «кокни».

Вообще-то, «кокни» — это целых два понятия в одном. Во-первых, так называют уроженцев Лондона из средних и низших слоев тамошнего общества. Более того, истинным кокни раньше было принято считать человека, родившегося в пределах слышимости перезвона колоколов на церкви Сент-Мэри-ле-Боу. Во-вторых, так называется, как вы уже поняли, свойственный этим уроженцам просторечный диалект. Само по себе название возникло где-то в XIV веке в виде «cockeneyes», подразумевавшем деформированные яйца (eggs), словно их откладывала не курица, а петух (cock).

Происхождение диалекта покрыто лондонским туманом. Главным образом, потому, что долгое время он вообще никак не фиксировался на письме. Сегодня, к слову сказать, можно даже попробовать почитать переведенную на него библию.

Что для него характерно? Две вещи. Во-первых, произношение. Если вы в свое время кокни стал нормой, для русских студентов это была бы просто благодать. Скажем, никаких межзубных «th»: «тысяча» на кокни звучит не саузэнд с шепелявым «с» в начале, а всего-то как фааснд. А какой-нибудь «брат», который бразэр (со змеиным «з» в середине), фактически превращается в брава. Звук «х» в кокни практически отсутствует, равно как и «т» в окончаниях слов. Звук «л» на концах слов прекращается в откровенное «о». Представили себе?

Но самое замечательное в кокни вовсе даже не произношение, а выбор слов. Потому что иначе кокни называется «рифмованным слэнгом». По сути это заключается в том, что вместо одного слова подбирается другое, рифмующееся с ним, или даже целая группа слов, и она-то и становится на его место. Отдаленно напоминает брежневские «сосиски» вместо «социалистические» из глупого анекдота 70-х годов. Так ступни (feet) превращаются у них в тарелки с мясом (plates of meat), а бутылка (bottle) — в Аристотеля (Aristotle).

Иногда, чтобы нас окончательно запутать, кокни используют вместо одного слова только часть заменяющего его выражения. Например, «голову» (head) они запросто называют не в рифму «буханкой» (loaf), поскольку эквивалентом «head» считается сочетание «loaf of bread». Точно также не стоит удивляться, если вы услышите, как ступеньки (stairs) называют яблоками (apples), поскольку вообще-то полная их замена на кокни — «apples and pears» (яблоки и груши).

На закуску — несколько примеров использования кокни в быту:

Надеюсь, вы узнали нечто новое и полезное…

Поговорим о «the» (Употребление определенного артикля)

Как уже говорилось выше, определенный артикль «the» используется тогда, когда предмет разговора (повествования) уже известен. Произойти это может в результате целого ряда обстоятельств.

1) О нем уже упоминалось:

He has got two children: a boy and a girl. The boy is 13 and the girl is 11. (У него двое детей — мальчик и девочка. Мальчишке тринадцать, а его сестренке — одиннадцать)

2) Мы поясняем, о чём именно идет речь:

Who is the girl over there? (Что это там за девица?)

3) Если из самой ситуации (контекста) понятно, что имеется в виду:

Please, close the door (Закрой, пожалуйста, дверь)

К последнему случаю относятся также те слова, которые по сути своей обозначают предмет, единственный в своем роде: солнце, луна, земля, мир, вселенная и т. п.

I am lying in the sun (Я на солнышке лежу)

I see the Monument (Я вижу колонну, поставленную в Лондоне в память о пожаре 1666 года)

Кроме того, логично использовать определенный артикль в случаях употребления прилагательных в форме превосходной степени: лучший, самый большой, самый быстрый и т.п., поскольку обычно предполагается, что, скажем, лучшим может быть только что-то одно.

Who is the best boxer of all times? (Кто лучший боксер всех времен и народов?)

Кстати, в связи с этим совершенно идиотски звучит часто встречающиеся в русском разговорном языке выражения типа «он самый первый», как будто «первыми» могут быть сразу несколько вещей…

По аналогии с прилагательными в превосходной степени англичане зачастую используют определенный артикль и в случаях с прилагательными «первый» (first), «последний» (last), «следующий» (next), «единственный» (only), «тот же самый» (same).

She is the only girl he loves (Она — его единственная любовь)

Выше мы говорили, что с названиями профессий в английском языке следует употреблять неопределенный артикль. Я не беру свои слова обратно, но здесь хотел бы уточнить, что если, скажем, тот или иной человек стал знаменит именно в силу своей профессии, то вполне допустимо сказать, например:

Don’t you know Yves Montand, the actor and the singer? (Неужели вы не знаете Ива Монтана — актера и шансонье?)

То же самое допустимо сделать и в случаях, когда оба говорящих знают, о чем идет речь, причем идти она может как об исчисляемых, так и о неисчисляемых существительных:

How are the children? (Ну, как твои дети?)

Could you pass the pepper, please (Перец не передадите?)

Только не нужно путать это использование определенного артикля с теми случаями, когда мы обобщаем и, следовательно, не ставим никакого артикля, о чём я рассуждал выше (помните, я обещал вернуться к этому вопросу в прошлой главе?). Например, с теми же самыми существительными:

He likes children — especially with pepper (Он любит детей, особенно с перчиком)

Вероятно, в этом месте вы самонадеянно решили, что теперь вам все ясно и можно дальше с примерами не усердствовать. Тогда как вам вот такое высказывание?

Schools should think more about the child and less about profits (Школы должны больше думать о детях и меньше — о прибылях)

Здесь мы сталкиваемся с кардинально противоположным случаем все того же обобщения: для этого используется исчисляемое существительное в единственном числе. Запомнили?

Это же самое правило распространяется на названия инструментов (как научных, так и музыкальных) и изобретений. Поэтому-то мы и получаем предложения с таким вот сочетанием:

He gave up playing tennis and decided to play the piano (Теннис он бросил и решил учиться играть на фортепьяно)

Правда, именно с музыкальными инструментами в английском возникает некоторая сложность. Почему-то, когда речь заходит о джазе или попсе (реже, о классической музыке), определенный артикль часто опускается:

In this recording you can hear Luis Armstrong playing on trumpet (На этой записи Луи Армстронг играет на трубе)

Теперь поговорим о совсем тонких моментах. Чем, к примеру, отличаются по значению следующие два высказывания?

Stars vary greatly in the size (Звезды весьма отличаются между собой по размеру)

The stars are shining tonight (Сегодня вечером видны звезды)

Или:

It’s difficult for web-sites to make a profit (Не так-то просто веб-сайтам приносить прибыль)

The web-sites are getting less popular than the social networks (Обычные сайты начинают уступать в популярности социальным сетям)

В чём тут дело? А вот в чём. Если мы обобщаем группу как целое, известное нам, то резонно использовать определенный артикль «the». Если же мы обобщаем составные части некой группы и можем опять-таки добавить к этому слову эпитет «любой» (любые звезды отличаются или любые сайты не слишком прибыльны, если только ими в свое время не заинтересовалось ЦРУ).

Довольно наглядно это правило работает в случае с национальностями. Помните финальный вздох группы «Бони М» в песне «Распутин» — Oh, those Russians (Ох уж эти русские). Определенный артикль здесь не понадобился (любой русский — это еще какой «ох» для западных соседей). А вот если обратиться к истории и сказать, что «русские понесли огромные потери во второй мировой», то правильно будет так:

The Russians suffered heavy losses in the First World War

Похожий случай мы встречаем, когда говорим о так или иначе «закрытых» группах и сообществах, изначально ограниченных по численности. Например, «русские балетные школы» (которых может быть множество в больших городах России) будут «Russian ballet schools», а вот если мы говорим о всемирно признанном понятии высокого качества балетного мастерства, то тут уже будет «the Russian ballet school» («школа русского балета» или «русская балетная школа»).

А вот еще пример:

American Indians (американские индейцы)

The Indians of America (индейцы Америки)

По сути одно и то же. За исключением одного небольшого нюанса: в первом случае речь идет об индейцах вообще, тогда как во втором мы как бы их ограничиваем, на что красноречиво указывает предлог «of».

Определенный артикль «the» англичане предпочитают использовать также в тех случаях, когда речь заходит о вещах общепринятых, понятных, известных, составляющих часть нашей повседневной жизни (и у которых есть форма единственного числа): автобус, ванная, газета и т. п.

I get my best ideas when I am in the bath (Лучшие идеи приходят мне в голову, когда я в душе)

She was on the bus when I called her (Она ехала в автобусе, когда я ей позвонил)

В последнем случае у вас не должна подниматься бровь, если вы уже неплохо знаете английский и привыкли к тому, что в выражении типа «я еду туда на автобусе» никакого артикля, а тем более определенного, нет — I go there by bus. Всё верно. А знаете в чём тут дело? Выражения типа «by bus» (автобусом), «at sea» (у моря), «from school» (из школы), «by phone» (по телефону), «from home» (из дома), «to bed» (в кровать), «on foot» (пешком) не только относятся к устоявшимся — они связаны с местом, временем или движением, а кроме того, составляющие их основу исчисляемые существительные воспринимаются — да-да — как неисчисляемые.

В этой же связи небезынтересно будет отметить, что если подобные слова стоят без артикля, то мы имеем в виду, что обозначаемые ими предметы используются по назначению, а если с определенным — то не совсем. Непонятно? Вот совсем простенький пример:

Go to bed! (Иди-ка ты в люльку! — говорит отец расшалившемуся ребенку)

Go to the bed and bring me that pillow (Сходи к кровати и принеси вон ту подушку)

В отличие от второго случая, в первом мы имеем дело не с конкретной кроватью, на которой лежит подушка, которая мне понадобилась, а с кроватью вообще, то есть с предметом, на котором спят. Еще большее впечатление может произвести такая параллель:

We met at college (Мы повстречались в колледже)

We met at the college (Мы встретились в колледже)

Сдаётесь? Не нужно. Вспомните: английский язык логичен. Тем более что я специально постарался перевести оба примера слегка по-разному. Призвав на помощь всё сказанное выше, получаем: в первом случае, без артикля, речь идет о том, что мы встретились и познакомились в пору студенчества, а во втором — что местом нашей встречи послужил колледж (а не подъезд соседнего дома, раз уж на то пошло).

Определенный артикль обычно не используется в случаях «оба + существительное» и «все + существительное». Можно сказать «All the three brothers were killed» (все три брата были убиты), а можно «All three brothers survived» (все три брата выжили). В зависимости от исхода спецоперации, разумеется. Если братьев было два, то получится «Both (the) brothers…».

Если существительному предшествует количественное определение в виде слов «the number of…» «the amount of…”, то есть «количество чего-то», то это существительное всегда оказывается без артикля:

The amount of money does not matter (Количество денег на это не влияет)

Когда речь идет о развлечениях типа радио, кинематографа и театра, обычно используется определенный артикль.

Don’t listen to the radio when you are driving (Когда ты за рулем, не включай радио)

Примечательно, что определенный артикль не употребляется с таким развлечением, как телевидение. Никто не знает, почему. Вероятно, потому что оно было изобретено позже остальных.

Правда, продолжение разговора про радио можно также не обременять определенным артиклем. В ответ на совет не слушать радио в машине ваш собеседник вправе возразить:

Yes, buy I can’t — I’ve worked in radio all my life (Да не могу я: всю жизнь на радио проработал)

Возможно подобное опущение во всех случаях, если речь об этих развлечениях идет как о формах искусства или профессиях.

Кстати, о профессиях. Раньше мы говорили, что профессии употребляются всегда с неопределенным артиклем (He is a president). Только что мы сказали, что если такое явление, как радио, воспринимается как профессия, то никакой артикль не ставится. Пожалуй, пора привести пример, когда с профессией употребляется определенный артикль.

The President was invited to the Queen (Президент был приглашен к королеве)

Мы не знаем, по какому поводу, но понимаем, что речь здесь идет не сколько о профессиях, сколько о людях, их представляющих.

Зато — внимание! — если мы раскроем публике, кто именно кого пригласил и скажем, что английская королева Елизавета пригласила президента Мумбу-юмбу, то прозвучит это так:

President Mumba-jumba was invited to Queen Elizabeth

Английские грамматики говорят, что здесь дело в титулах. Я же предполагаю, что причиной тому — использование личных имен. Главное — это запомнить.

Продолжая тему титулов, давайте рассмотрим еще один красноречивый пример:

He was appointed Chief Executioner (Он был назначен главным палачом)

Where is the chief executioner? (Куда запропастился главный палач?)

Со вторым случаем происходит то же самое, что и в случае с приглашенным к королеве безымянным президентом, а в первом подразумевается должность, единственная в своем роде.

Не менее интересная картина наблюдается в случаях упоминания частей английского тела. Представим, что в одном случае кто-то сломал ногу, а в другом — что кому-то в ногу выстрелили. Вы не уверены в том, будет ли использован артикль или нет, но предполагаете, что, как бы то ни было, в обоих несчастьях нога будет определена одинаково. А вот и нет.

He broke his leg (Он сломал ногу)

He was shot in the leg (Ему пальнули в ногу)

Знаете, в чем тут дело? Посмотрите внимательно. Еще раз. Правильно: в предлоге. Если он есть, англичанин предпочитает вместо притяжательного местоимения (а ведь традиционно даже руки он моет «свои», я — «мои», а мы — «наши») в случаях с предлогом использовать артикль.

Под конец не могу не сказать о тех случаях употребления или опускания определенного артикля, которые следует запомнить, потому что логическому подходу они поддаются с трудом.

В школе нас учили, что имена собственные никогда не соседствуют с артиклями. Это обычные, вроде Маша, Даша, Вася или Петя не соседствуют. А если вас зовут, скажем, Майкл Джордан, да к тому же вы еще и в баскетбол играете неплохо? Тогда легко себе представить, как вы знакомитесь с отцом вашей возлюбленной, называете себя, а он вам в ответ:

— What! The Michael Jordan? (Чего-чего? Тот самый Майкл Джордан?)

Вы смущаетесь, говорите, что просто полные тёзки с великим баскетболистом и т.п., но в один прекрасный день ваш будущий свёкор приходит на матч, в котором вы от волнения играете выше всяких похвал, и он, разгоряченный пивом, восклицает, обращаясь к гордо улыбающейся дочери:

— I swear he is a Michael Jordan! (Ей богу, он не хуже Джордана!)

Иначе говоря, он своего рода Майкл Джордан.

Тут еще логика присутствует. А теперь обещанные примеры на запоминание. Определенный артикль ставится перед названиями:

— газет (но не профессиональных журналов)

— морей (но не озёр)

— горных хребтов (но не отдельных гор)

— групп островов

— рек

— пустынь

— гостиниц, кинотеатров, театров, музеев и галерей (не всех, но большинства)

Артикль, действительно, не ставится перед названиями:

— уже упомянутых журналов и озёр

— городов

— улиц

— континентов, стран, штатов, графств и т. п.

Запомнили? Последний случай можете почти сразу забыть. Потому что если в самом названии страны присутствует слово типа «союз» или «республика», или какое-нибудь на худой конец «королевство», то такое название всегда пишется по-английски с определенным артиклем: the United States (США), the United Kingdom (Соединенное Королевство Великобритании и Северной Ирландии) и т. п. Добавить тут нечего. Разве что огреху русского перевода, потому что правильнее было бы говорить не США, а ОША, поскольку штаты не «срединные» (joint), а «объединенные» (united). Ну уж ладно, после драки кулаками не машут…

Что касается всевозможных общественных, но только обязательно значительных зданий, то их названия обычно пишутся без артикля, если начинаются с названия соответствующего города: Oxford University, Heathrow Airport, Salisbury Cathedral, Moscow State University и т. п.

Если географические названия на родных европейских языках почему-то имеют определенный артикль, то и на английском они часто употребляются с ним, например, the Hague (Гаага — от нидерландского Den Haag).

Кажется, ничего важного я по поводу определенного артикля не упустил. В следующей главе коснемся вопроса половых признаком английских слов.

Coffee Break: Им бы понедельники взять и отменить…

Вопрос, который позвал меня в дорогу на сей раз, звучал из уст одного из моих учеников очень просто: почему в английском языке счёт дней недели начинается с воскресенья (Sunday, Monday Tuesday и т.д.), тогда как воскресенье относится к уик-энду, то есть, к концу недели (weekend)?

Вопрос этот усугублялся ещё и тем, что в учебнике Эккерсли, который мы увлеченно на тот момент штудировали, нам попалась фраза насчет того, что, в отличие от первых шести дней, Sunday is not a week-day (букв. Воскресенье не является днём недели).

Как повелось, я опускаю описание моей кухни поисков, анализа и находок сорняков и перехожу к основным результатам.

Не знаю, удивит это вас или нет, но выходные дни, приходящиеся на субботу и воскресенье, приняты отнюдь не повсеместно. Скажем, если вы оказались в Саудовской Аравии или в Омане, то тамошний «уик-энд» приходится ровнёхонько… на четверг и пятницу. В том же Израиле, нравится вам это или нет, выходные начинаются вечером в четверг или в пятницу днём, чтобы было время подготовиться к «главному» выходному — Шаббату, от которого, собственно, и произошла наша суббота. А в наше с вами воскресенье евреи дружно возвращаются к станку.

Едва ли кто из нас уже помнит, что в Советском Союзе с 1929 по 1931 годы экспериментировали с «пятидневками», а с 1931 по 26 июня 1940 года — с «шести­дневками». Так что наша современная неделя с семью днями существует всего лишь с 27 июня 1940 года. Вот так, товарищи.

Революционеры вообще люди не только картавые, но и предприимчивые. Скажем, в период французской революции XVIII века месяцы делились на «декады», то есть недели были… десятидневными.

Наш славянский календарь, отмененный Петром, стоит заметить, тоже разительно отличался от нынешнего. По сути своей он был гораздо проще, понятнее и последовательнее теперешнего. Если в других языках (о чем я писал раньше) дни недели посвящались богам (вроде среды — «дня Одина» или четверга — «дня Тора»), у нас они служили исключительно правильности счета. И было их девять: Понедельникъ, Вторникъ, Тритейникъ, Четверикъ, Пятница, Шестица, Седьмица, Осьмица и последний девятый день — собственно Неделя (то есть «не-деля», «нет дела», отдыхай народ). Поляков, белорусов, хорватов, сербов, чехов и болгар этим, кстати, не удивишь и сегодня.

После этого небольшого экскурса пора вернуться к английским реалиям. Итак, почему Эккерсли смог смело написать, что «Воскресенье не является днём недели (a week-day)»? Потому что в странах с шестидневной рабочей неделей понятие «week-day» совпадает с понятием «workday» (т.е. рабочий или будний день). Кстати, это американский вариант, т.к. в Британии скажут «working day». Даже если нынешняя неделя оказывается пятидневной рабочей, зачастую превалирует старое представление о том, что воскресенье к рабочим дням (то есть к дням недели) не относится.

Теперь что касается дня, с которого неделя начинается и которым заканчивается. Как я понял (а вы можете с этим не соглашаться и поискать ответ сами) в этой путанице виноваты молочные братья — иудеи и христиане. Первые, как мы уже рассматривали выше, признают в качестве дня безделья (причем полного) субботу. Вторые считают, что их еврейского бога следует почитать в день его воскресенья, то есть, в воскресенье, а уж за дело снова браться на следующий день, в понедельник. Поскольку непосредственное иудейское влияние на Европу было во все времена сильнее, чем посредственное — через христианство — на Россию (тему картавого «р» в стандартизованных английском, фран­цузском и нидерландском языках мы, если будет желание, затронем впоследствии), первым днем после «шубботы», то есть первым днем недели и стало воскресенье.

Век живи, век учись…

Что им на роду написано (Род английских существительных)

Помнится, когда я учился на филологическом факультете МГУ (не английскому, а вовсе даже датскому языку), ходила забавная байка, как аспирантка английской кафедры, помпезной, закрытой, как Япония в пору сёгуната, от всего мира, указала на свою сумочку и сказала юным ученикам, изучавшим английский с нуля: This is a bag. She is black. А потом долго не могла понять, почему даже они, молодые и неопытные, покатились со смеху.

Обычно у приступающих к изучению английского вызывает вздох облегчения информация о том, что слова в этом и без того довольно сложном языке по родам не подразделяются. Не нужно даже думать, одушевленный перед тобой предмет или нет. Просто все люди могут быть заменены местоимениями «he» (он) или «she» (она), а все нелюди — местоимением «it» (оно, это).

— А как же я буду называть свою любимую кошечку? — надует губки какая-нибудь студентка. — Она ведь у меня такая умница. Умнее многих моих сокурсников.

Англичане своих питомцев любят не меньше, а потому, зная их пол, разумеется, будут использовать по отношению к ним одно из «человеческих» местоимений.

— Go and find that awful cat of yours! She has eaten my bird (А ну-ка пойди и найди это твою гадкую кошару! Она сожрала мою птичку)

Показательно в этой связи и употребление союзных слов типа «который/которая». Правильно было бы сказать о вышеуказанной проказнице, что это…

…the cat which has eaten my bird (кошка, которая съела мою пташку)

Однако хозяева, каких бы злобных чувств они ни испытывали, скажут скорее всего:

…the cat who has eaten my bird

В наше время домашних животных, а иногда и друзей, и жен (мужей) заменяют результаты так называемого «прогресса» — автомобили, мотоциклы, катера, яхты и т. п. Вероятно, в силу того обстоятельства, что все они так или иначе появились на свет до расцвета феминизма, ими владели и управляли преимущественно мужчины, а потому все это в английском допустимо называть «she».

— How is your new car? — Oh, man, she is running beautifully! (- Как там твоя новая машина? — О, старик, и не спрашивай! Девочка бегает отпадно)

Кроме того, в современном английском языке, как отмечают внимательные исследователи, всё отчетливей прослеживается тенденция одухотворять разные страны. К примеру, можно услышать фразу типа:

Russia has agreed to sell her (хотя нужно «its») gas to Europe (Россия согласилась продавать свой газ посиневшей от холода Европе)

С другой стороны, раньше, как и в русском языке, в английском было общепринято и совсем не зазорно использовать местоимение «он» (его, ему) в официальной речи в случаях, когда деятель неизвестен и по идее им может оказаться как мужчина, так и женщина (Кстати, обратили внимание, что я только что по умолчанию написал «им может оказаться», а не «ею может оказаться. Это именно из той оперы).

If a student was ill he must bring his medical certificate to the headmaster (Если студент болел, он обязан принести директору справку)

Теперь же, когда в Америке даже в анкетах начинают вместо «отец» и «мать» писать «родитель 1» и «родитель 2», чтобы не дай бог не обидеть ученика (или ученицу), если у него (у нее) однополые родители, англичане забывают свой врожденный лаконизм и пишут в тех же ситуациях примерно так:

If a student was ill he or she (он или она) must bring a medical certificate to the headmaster

В некоторых случаях англичане, заранее предчувствовавшие такую беду, уже довольно давно стали заменять скользкие «anybody» (любой), «somebody» (кто-нибудь), «nobody» (никто), «person» (человек) собирательным местоимением «they» (они).

Somebody is calling. Tell them I am out (Кто-то звонит. Скажи им, что меня нет)

Некоторые виды деятельности в английском языке изначально разделены по родовому признаку. Например, существуют актер (actor) и актриса (actress), монах (monk) и монахиня (num), полицейский (policeman) и полицейская (policewoman), вдовец (widower) и вдова (widow), официант (waiter) и официантка (waitress) и т. п.

Мэром города (mayor) может быть как мужчина, так и женщина. В Британии еще можно встретить слово «мэрша» (mayoress), но это будет просто-напросто жена мэра (примечательно, что сейчас Word это слово мне подчеркнул — он его уже не знает).

Как видно из этого примера, производительным окончанием женского рода часто выступает “-ess». Однако само это окончание уже выходит из употребления. В Англии больше нет поэтесс — только поэты. За ними канули в лету и женщины-писательницы (authoress) — остались только авторы (author). Стюарды и стюардессы в самолетах были заменены на бесполое «flight attendant», а полицейских теперь корректно называть «police officer».

Что же делать с профессиями, в которых искони присутствует корень «man» (мужчина) — fireman (пожарный), spokesman (делегат или оратор) и иже с ними? Переиначивать и еще раз переиначивать. Заменять, например, на упомянутый выше корень «person».

Don’t listen to that spokesperson (Не слушайте этого… эту… короче, займитесь делом…)

В конкретном случае теперь можно также было бы сказать «spokeswoman».

От греха подальше запуганные растущим матриархатом мужчины стараются сегодня вообще избегать слов, в которых бы хоть как-то прослеживалось отношение к определенному полу. На смену пожарным «firemen» пришли бравые «firefighters» (бойцы с огнём), начальников (foremen) сменили супервайзоры (supervisors), одним словом, Юрий Гагарин был первой персоной в космосе…

Coffee Break: Ночь и утро

Если сомнения — признак ума, я, вероятно, очень умный человек. Потому что то и дело задаюсь вопросами, ответы на которые зачастую кажутся при первом взгляде аксиомами…

На какие части делятся английские сутки? Да очень просто, скажете вы, и будете правы. Когда светает, начинается утро — «morning». Эдак часов в 5. И длится это самое «morning» до полудня, то есть до «noon». То, что следует после (after) полудня, называется, соответственно «afternoon». Прекрасно! Когда начинает смеркаться, часов в 18, наступает вечер — «evening». С заходом солнца приходит ночь — «night». Когда часы показывают половину (middle) ночи, англичане называют это «midnight». И дальше круговорот повторяется.

Всё бы было хорошо, если бы известная песня Берлина Ирвинга равно как и английский перевод стихотворения Шарля Бодлера ни назывались «One O’clock In The Morning»… Вот вам и час ночи! Откуда тут взялось утро? Через час после полуночи солнце ни в одной точке земного шара не встает, если только это не полярный день, хотя и тут я не совсем уверен. Есть, конечно, питерские белые ночи, но все-таки даже они называются «ночами». Причем так странно говорят об этом времени не только в упомянутых произведениях, но и в повседневной жизни.

Отправился на поиски объяснения. Его, как водится, не оказалось. Кроме, одного весьма прозаичного. Его автор написал буквально следующее: «When to change from afternoon to evening, from evening to night and from night to morning depends on your sense of time». Таким образом, ларчик просто открывается: строгих законов нет, нужно полагаться на свое «sense of time», то бишь ощущение времени. Мол, встаете вы раньше петухов, значит, для вас и час ночи может быть утром. А почему бы и нет?

Он нас сосчитал! (Исчисляемые и неисчисляемые существительные)

Казалось бы, чего проще: если предмет, то это существительное исчисляемое, если вещество — неисчисляемое! До известной степени это действительно так, однако английский язык, как мы уже видели с вами выше, при всей своей хваленой логичности далеко не всегда может похвастаться логикой.

Ну почему, скажем, слово «travel» (путешествие) считается неисчисляемым (то есть, нельзя образовать форму «travels» — за некоторыми опять-таки исключениями), а «journey» (путешествие, поездка) — исчисляемым? Почему в английском овощи (vegetables) легко можно сосчитать, а родственные им фрукты (fruit) — нельзя? Умные английские учебники дают в таких случаях один простой совет: не поленитесь заглянуть в хороший словарь…

Давайте попробуем разобраться в тех же путешествиях. Англичанин воспринимает «travel» как путешествие вообще и потому скажет:

I hate travel; it is so tiring (Ненавижу путешествия — они так утомляют)

При этом «journey» для него — это путешествие из одной точки в другую, а таких путешествий может быть сколько угодно много.

I wish you a good journey (Приятной поездки!)

Упомянутые исключения в случае с «travel» — это, во-первых, знаменитое произведение Джонатана Свифта, которое в оригинале называется «Gulliver’s Travels», а, кроме того, некоторые устойчивые выражения типа «business travels» (деловые поездки).

Ниже я не стану останавливаться на таких всем понятных примерах неисчисляемых существительных, как «хлеб», «масло», «шахматы», «информации» и подобных им, изначально понятных русскому человеку. Если такие вещи англичанину нужно зачем-нибудь сосчитать, то он легко выйдет из положения, добавив к веществу выражение по принципу «кусок чего-то», например, «a loaf of bread» (краюха хлеба), «a game of chess» (шахматная игра или партия), «a piece of information» (информация, ее фрагмент, частица, данные).

Однако это все легкие примеры. Тяжелые, то есть нелогичные, нужно, увы, запоминать. В частности, к неисчисляемым существительным (то есть перед которыми ни в коем случае нельзя ставить неопределенный артикль «a») в английском языке относятся такие понятия как совет (advice), жвачка (chewing gum), знание (knowledge), молния (lightning), удача (luck), деньги (money), новости (news), разрешение (permission), прогресс (progress), исследование (research), гром (thunder), дорожное движение (traffic), работа (work). Выучите хотя бы их, и вам станет легче.

Я умышленно не стал перечислять множество собирательных существительных вроде мебели (furniture) или мусора (rubbish), поскольку здесь присутствует та же логика, что и в русском языке.

Англичане в большинстве своем не алхимики, однако они очень многие вещества могут превратить в прекрасно исчисляемые вещи. Если эти вещи сделаны сугубо из этого вещества.

This window is made of thin glass and if you throw a glass it will break it (Это окно сделано из тонкого стекла, так что если бросить в него стаканом, оно разобьется)

If you need paper you can use a paper (Если тебе нужна бумага, можешь использовать бумагу — то есть, газету)

Проще всего в подобных случаях решается вопрос с напитками:

If you have any coffee, I would like to have two coffees (Если есть кофе, я бы не прочь заказать два — то есть, две чашки)

А как же нам разобраться с фруктами и овощами? Вариант первый и самый надежный: тупо запомнить. Вариант второй — представить себе те или иные продукты как неразделимую массу, например, рис (rice) или как множество, состоящее их отдельных частей, например, виноград (grapes).

Если вы допустите в разговоре ошибки с рисом и фруктами, думаю, никто на вас в обиде не будет — их могут попросту не заметить, особенно если голод к тому времени уже овладеет вашими слушателями. Другое дело, если вы сделаете искренний комплимент какой-нибудь милой даме и скажете, что у нее восхитительные волосы вот таким образом (прочите и забудьте):

You have got beautiful hairs!

Не говорите потом, что я вас не предупреждал. Потому что дама улыбнется, покраснеет и постарается как можно быстрее исчезнуть из вашего романтического мира. А всё потому, что вы фактически сказали следующее: «У вас восхитительные волоски». Вряд ли кому-нибудь такое понравится. Поскольку у английской дамы волос один, неисчисляемый. В другой раз будьте осмотрительней и говорите что-нибудь типа «Your hair is beautiful». Правда, желательно не на работе, потому что в таком случае вас запросто могут упечь на некий неисчисляемый срок в ближайшую тюрьму — сексуальное домогательство, однако…

Если коснуться вещей более абстрактных, то там в английском языке царит приятная анархия: одно и то же понятие может быть неисчисляемым (если речь идет в общем) или исчисляемым (если она заходит о чем-то конкретном). Вот вам простенькие примеры, которые вам, если у вас нет достаточного опыта, мало что скажут:

We had a good time (Мы неплохо провели время)

We still have plenty of time (У нас еще уйма времени)

There are times when I feel lonely (Временами я чувствую себя одинокой)

Предлагаю всё же сделать тут паузу и попытаться разобраться, что к чему и почему.

Если слово «время» является своеобразной мерой длительности (в ситуациях типа «Сколько времени у вас уходит на дорогу в офис?»), то есть когда время представляется нам совокупностью минут, часов и т.п., то само по себе такое время считается англичанами существительным неисчисляемым.

This is a waste of time (Мы теряем время)

Если же слово «время» самодостаточно, то есть, является долгим или коротким промежутком, то оно может стоять даже с неопределенным артиклем:

It took him a long time to understand (Он долго соображал)

Если «время» связано с показаниями часов, то его относят к исчисляемым понятиям.

She e-mailed me at various times yesterday (Вчера она стучала мне в мыло в самое разное время)

Как мы знаем из джеромовских «Троих в лодке, не считая собаки», англичане любят нет-нет да и поговорить о болезнях. Мы не будем следовать их примеру, тем у нас и других предостаточно, однако в связи с исчисляемостью хочу отметить примечательный факт: чем недуг тяжелее (корь, грипп и т.п.), тем вы уверенней можете ставить его в форме единственного числа и относить к неисчисляемым:

She has already had measles. She won’t get it again (Она уже переболела корью. Больше не заразится)

Если же это не болезнь, а так, неприятный пустячок, англичане, а особенно американцы его без зазрения совести считают: простуда (a cold), зубная боль (a toothache):

I have a toothache (Что-то у меня зуб разнылся)

В довершении этого нелегкого рассказа о единстве и множественности английских существительных позвольте мне ещё глубже погрузить вас в размышления о необходимости зубрить нелегкие конструкции и разбирать непростые примеры.

Если англичанину хочется передать довольно скудными (хотите поспорить со мной — спорьте) языковыми средствами мысль о большом объеме или размере чего-либо, он знаете, что сделает? Использует исчисляемые существительные единственного числа в роли неисчисляемых. Нам подобная уловка должна быть понятна по расхожей фразе «хорошего человека должно быть много». В английском языке показателем вышеупомянутого использования будут наречия «much» (много) и «enough» (достаточно), которые обычно стоят при существительных неисчисляемых. Например:

Good girl is never too much (Хорошей девушки никогда не бывает мало)

He doesn’t have enough chin to survive one round against Tyson (У него не достаточно мощный подбородок, чтобы выстоять против Тайсона хотя бы один раунд — да простят меня любители Кличко, если они правильно поняли мой намёк)

Выше я говорил о том, что, скажем, такое слово как «знание» (knowledge) не может употребляться с неопределенным артиклем «a». Очень хорошо, если вы это запомнили. Потому что на самом деле «a knowledge» сказать вполне возможно, и более того — это будет правильно.

He is a person with a good knowledge of Danish (У него прекрасные знания датского языка)

В этом примере я не просто так подчеркнул еще и предлог «of». Потому что он показывает на определенную «ограниченность» знания. В случаях, когда речь идет о человеческих чувствах или мыслительной деятельности и эти чувства или деятельность чем-то ограничены, англичане с чистой совестью ставят неопределенный артикль. Для закрепления вот еще пример:

He was a great help to me (Он здорово мне помог)

Если же что-то человек делает руками, то неопределенный артикль употребляться не должен:

It’s nice work (Хорошая работа), но НЕ It’s a nice work

На закуску разберем пример с существительным «страна» (country).

1) Finland is a snowy country (Финляндия — снежная страна)

2) I live in beautiful country near Zvenigorod (Я живу в замечательной местности под Звенигородом)

3) Do you prefer living in the country or in the town? (Ты предпочитаешь городскую жизнь или сельскую?)

В примере №1 мы имеем дело со словом «country» в значении «страна, государство». В этом случае оно является вполне исчисляемым. В примере №2 то же слово приобретает форму неисчисляемого, так как имеется в виду некая местность, не слишком обремененная постройками. Наконец, в примере №3 та же самая неисчисляемая «местность» противопоставляется городу и получает в довесок определенный артикль.

Ну что, запутались окончательно? Тогда самое время перейти к материям более абстрактным и упорядоченным.

Coffee Break: Правильно ли мы понимаем слова

Позволю себе кратко коснуться одной тонкой темы, которая далеко не всеми воспринимается адекватно, но зато, на мой взгляд, неплохо развивает мыслительный процесс в принципе. Поэтому ожидаю от читателей самую разную реакцию…

Итак, речь идет об этимологии, то есть, о происхождении слов. Мне почему-то кажется, что если в двух языках присутствует одно и то же слово, но только носитель одного языка просто воспринимает его как данность, а носитель другого может разложить на составляющие и прокомментировать значение каждой части, скорее всего, во втором случае мы имеем дело с языком, из которого это слово, собственно, и было заимствовано.

Простейший пример — французское слово «bistro» или даже «bistrot», которое означает забегаловку-кафе. Недавно народившиеся французы могут не знать о его происхождении и думать, что так кафе просто называется и всё. Наше русское ухо это слово тешит, а известная легенда умиляет — поскольку, действительно, очень уж похоже, что произошло оно от наречия «быстро», которым русские бравые солдаты подгоняли хозяев французских заведений, когда вломились следом за ретировавшимся Наполеоном в Париж 1812 года.

Нынче, поскольку всё русское переиначивается на россиянское, эта версия почему-то вызывает у некоторых глубокие сомнения. Вот вам для размышления полная цитата из буржуйской википедии: Однако эта легенда едва ли достоверна. Первые фиксации этого слова в такой форме относятся лишь к 1880-м годам (по словарю Robert), когда никакого заметного русского присутствия в Париже не было. С другой стороны, есть похожие диалектные и просторечные слова, означающие алкогольные напитки, торговцев винами или владельцев кабачка, например, bist (r) ouille, bistringue или bistroquet. Французский этимологический словарь Robert связывает распространение этой группы слов с диалектным (Север Франции) bistouille «пойло, плохой алкоголь», отмеченным с 1845 года, а «русскую» версию происхождения слова квалифицирует как «чистую фантазию». Не стану по этому поводу много высказываться, но на мой примитивный взгляд слово «бистро» и слово «бистуй» (bistouille) ничего между собой общего не имеют.

А теперь ещё один пример, который может показаться вам еще более спорным, а может, кто знает, вызвать желание сделаться более внимательным впредь и самолично поискать в языках нечто подобное.

Откуда взялось слово «аристократ»? Словарь нам расскажет, что в русский оно пришло, скорее всего, из французского «aristocrate» или из немецкого «Aristokrat». Вообще же происходит оно от греч. aristokratia «аристократия, господство знати, господство лучших», от aristos «лучший» и kratos «сила, власть, могущество».

Замечательно! Но почему-то мне хочется спросить, а откуда оно в греческом-то появилось? Или раньше греческого был только вымерший санскрит? Но он, увы, если и существовал, то на территории далекой от Греции Индии. С другой стороны, кто сказал, что слово ἀριστοκρατία обязательно нужно делить на aristo-kratia?

За нас тут, знаете ли, уже много чего наделили: умудрились слово «демократия» перевести как «власть народа» или даже как «власть большинства», тогда как «демос» — это скорее те, кого мы сегодня привыкли называть «элитой», а то самое «большинство», за которое ратуют поборники демократии, называлось «охлос» (откуда, возможно, наше «охламон»). Так что демократия — власть элиты, что современная история демонстрирует лучше любого этимологического словаря.

Вернемся к «аристократу». Конечно, если следовать привычному делению на чужеземные корни, то «аристо-крат» ни на какие интересные мысли нас не наводит. Есть ещё варианты? Если снять шоры заученного, то да, вполне. Особенно в этом слове выделяется совершенно русская и понятная нам концовка — сто крат. То, что сегодня принято заменять словосочетанием «сто раз». Например, выбирая телескоп, мы спрашиваем, во сколько крат он увеличивает (что на самом деле неправильно, но об этом почитайте на форумах астрономов). Так что не знаю, как вы, а я когда смотрю на слово «аристократ», вижу его три части: ари-сто-крат. Иначе говоря, «сто раз арий» или «сто раз ариец». Если этого не видел француз, если этого не мог увидеть немец, если этого не понимал древний грек, у меня к ним простой вопрос: так откуда же у вас всё-таки это слово?

А вы как думаете?

А у нас с тобою всё в порядке! (Структура английского предложения)

Английский язык — язык порядочный. В том общепризнанном смысле, что он любит порядок. И легко дается тем, кто этот порядок уважает. Так что и я, пожалуй, начну по порядку…

Для начала рассмотрим какое-нибудь простенькое повествовательное предложение. Например:

She smiled to me softly (если переводить пословно: Она улыбнулась мне нежно)

Обычно в таких случаях говорят, что в типичном английском предложении на первом месте стоит подлежащее, за ним идет сказуемое, а дополнения и обстоятельства — за сказуемым. Мы же запомним, что в повествовательном предложении англичанину важно сказать сначала о том, кто делает, затем — что делает, и наконец — как.

В английском вопросительном предложении «кто» и «что» обычно («обычно» и «как правило» — самые частые слова при объяснении английской грамматики, поскольку вы уже сами могли убедиться на рассмотренных нами ранее примерах, что исключений тут порой больше, чем правил) меняются местами:

Did she smile to me softly?

И пусть вас не слишком смущает вспомогательный глагол «to do», который здесь стоит в форме прошедшего времени. Он взял на себя роль помощника при глаголе «to smile» (улыбаться), который отдал ему бразды правления, а за собой оставил только сам смысл действия. Теперь в вопросе оба глагола образовали вокруг «деятеля» рамку, причем обе части не могут существовать друг без друга, как в хорошем литературном произведении — форма без содержания.

Если я ошибся, и девушка вовсе вам не улыбалась, или улыбалась не вам, или совсем-таки не нежно, одним словом, если нужно оправдаться перед женой и сказать, что ей показалось, и никто вам отродясь не улыбался (то есть, если вы строите отрицательное предложение), то для этого нужно всего лишь:

1) сохранить вспомогательный глагол «did», только теперь поставить его, как в повествовательном предложении, после подлежащего (деятеля)

2) добавить к нему отрицательную частицу «not»

В результате этих нехитрых действий вы получите следующую фразу:

She did not smile to me softly

Или, как нынче принято записывать и произносить:

She didn’t smile to me softly

Убежден, что, дочитав до этого места, вы облегченно вздохнули, не встретив видимых сложностей. Те из вас, кто привык во всем сомневаться, между тем, уже наверняка задались вопросом, откуда взялась форма «did» (это у нас будет обсуждаться позднее в теме «времени»), а если «me» означает «мне», то почему перед этим словом выскочило какое-то «to» (об этом мы порассуждаем, когда доберемся до предлогов и связанных с ними правилах)? Спокойствие, только спокойствие! Мы же договорились касаться всего по порядку.

На данный момент вы должны всего лишь уяснить, что «Она улыбнулась мне нежно» — сообщение, «Улыбнулась она мне нежно» — вопрос, а «Она не улыбнулась мне нежно» — отрицание.

Чуть не забыл! Если девушка вам не улыбается, а вам хочется, вы можете заставить ее, используя повелительное наклонение:

Smile to me softly! (Улыбнись-ка мне нежно)

В этом случае, как вы видите, деятель исчезает вовсе. Теперь он — тот человек, к которому вы обращаетесь. На первом и единственном достойном месте остается сказуемое (действие), а все, что его определяет, если вообще стоит упоминания, ставится за ним. Ведь можно просто сказать:

Smile!

И фотография улыбающегося семейства вместе с домашней живностью, друзьями и соседями получится на загляденье.

Может, поставить на этом жирную точку? Увы, не получится. Потому что в жизни нам с вами могут встретиться самые разнообразные варианты со все той же девушкой, которая, похоже, уже улыбается не нежно, а напряженно и чуть ли не испугано, так мы ее затерроризировали. Вот несколько примеров экспромтом:

So she kept smiling to me (Итак она продолжала мне улыбаться)

Soft was her smile (Нежна была ее улыбка)

I like when she is smiling (Люблю, когда она улыбается)

In she came with a soft smile on her lips (И вот вошла она с улыбкой на устах)

Why did she smile? (А чего она улыбалась-то?)

There was a soft smile on her face (У нее на лице была нежная улыбка)

Did she smile softly to me? (Она нежно мне улыбнулась?)

She was smiling when I came into the room (Она как раз улыбалась, когда я вошел в комнату)

How soft was her smile! (Как же нежна была ее улыбка!)

Don’t smile! (Да хватит тебе улыбаться!)

Поверьте, я отнюдь не утруждал себя придумками. Вариантов в зависимости от ситуации и контекста может быть в десятки и даже сотни раз больше. Но, как договаривались, давайте оставим нюансы на десерт.

Coffee Break — Самое, самое, самое

Все мы с вами слышали о «Книге рекордов Гиннеса». При этом уверен, что мало кто удосуживался в нее заглядывать. А тем более искать что-нибудь, связанное с английским языком. Я тут на днях сподобился. И вот какими открытиями готов с вами поделиться:

Самые древние английские слова — В английском языке сохранилось около 40 слов, относящихся к доиндоевропейскому периоду, в том числе apple (древнейшая форма — apal), bad (bad), gold (gol), tin (tin). Не знаю, правда, наверняка, как они это выяснили…

Неправильные глаголы — В турецком языке 1 неправильный глагол — olmak («быть»). В английском таковых 283, а в эсперанто ни одного.

Великие полиглоты — В Великобритании величайшим полиглотом считается Джордж Кэмпбелл (род. 9 августа 1912 г.), который на иновещании «БиБиСи» работал с 54 языками. Лично мне по жизни попадались люди, которые в той или иной степени могли говорить на 12 языках. Им этого хватало.

Первое место по количеству гласных, следующих одна за другой, в английском языке занимает слово euouae (музыкальный термин).

В английском слове latchstring (регистр на триггерах-защелках) имеется 6 последовательных согласных.

Самый длинный английский палиндром (т.е. слово, читающееся одинаково с обеих сторон) redivider (9 букв) — «перегородка».

Самая длинная палиндромическая композиция была составлена Эдвардом Бенбоу в ноябре 1987 г. Она начинается словами Al, sign it, Lover! и кончается revolting, Isla. Композиция состоит из 100.000 слов. Самый длинный палиндромический роман «Доктор Оквард и Олсон в Осло» содержит 31.594 слова. Он был написан нью-йоркцем Лоренсом Левином в 1986 г.

Самый длинный научный термин — Систематическое название дезоксирибонуклеиновой кислоты человеческих митохондрий содержит названия 16.569 нуклеотидных остатков и состоит из 207.000 букв. Оно было опубликовано в журнале «Nature» 9 апреля 1981.

Самые длинные анаграммы — Самые длинные ненаучные английские слова, которые могут образовывать анаграммы — conservationalists и conversationalists — состоят из 18 букв. Самыми длинными научными терминами, образующими анаграммы, являются слова hydroxydesoxycorticosterone и hydroxydeoxycorticosterones из 27 букв.

Лос-Анджелес — Полное название города Лос-Анджелеса Еl Pueblo de Nuestra Senora la Reina de los Angeles de Porciuncula состоит 55 букв, а его аббревиатура LA составляет 3,6% от длины названия.

Наиболее распространенные слова и буквы — В английском языке самыми распространенными словами являются the, of, and, to, a, in, that, is, I, it, for, as. В разговорном языке чаще других встречается слово I. Из букв чаще других употребляется «е». Самая распространенная начальная буква — «Т».

Наибольшее количество значений имеет английское слово set — 194 (58 как существительное; 126 как глагол; 10 как прилагательное, образованное от причастия).

Наибольшее количество синонимов. Больше всего названий имеет состояние опьянения. Издательство «Делакур пресс» (Нью-Йорк) опубликовало словарь, куда вошло 1224 из 2241 синонимов, собранных Полом Диксоном из Гаррет-Парка (штат Мэриленд).

В Англии самую длинную родословную (не считая королевской) имеет семья Арден. Члены этого клана могут проследить историю своей семьи начиная с того времени, когда Англия еще не была завоевана норманнами. Мать Шекспира носила фамилию Арден. Члены клана Маккей утверждают, что родословную этой семьи можно проследить от Лоарна — ирландского завоевателя юго-запада Пиктландии, ныне Аргайл (около 501 года н.э.).

Пролетая над гнездом кукушки (Как могут строиться английские предложения?)

Разглядывая структуру предложения пока без особых деталей, с высоты птичьего полета, мы вправе задаться, например, таким вопросом: а как быть, если высказывание состоит из нескольких, независимых или, наоборот, зависимых между собой частей?

В предыдущей теме мы уже сталкивались с конструкциями типа «Люблю, когда она улыбается» или «Она как раз улыбалась, когда я вошел в комнату». Хорошо, поговорим о связях.

Правильная связь заканчивается союзом (не путать с браком, которым ничего хорошее не заканчивается). Союзы в английском языке, как и в русском, не только соединяют между собой части сложного высказывания, но и наглядно указывают на то, каким образом эти части друг к другу относятся.

Время: She was smiling when I came into the room (Она как раз улыбалась, когда я вошел в комнату)

Причину: She was smiling because I came into the room (Она как раз улыбалась, потому что я вошел в комнату)

Противопоставление: She was smiling but I came into the room (Она как раз улыбалась, но я вошел в комнату)

Выбор: I couldn’t see if she was smiling or crying (Я не понимал, улыбается она или плачет)

Присоединение: She was smiling and crying at the same time (Она улыбалась и рыдала одновременно)

Из всего вышесказанного мы уже можем сделать несложный вывод: каким бы по своей сути ни был союз, свое место он находит между соединяемыми высказываниями. Неплохо.

Англичане называют союзы «and», «or», и «but» сочинительными, поскольку они связывают равные по чину, то есть грамматически независимые друг от друга конструкции.

Соответственно, если союзы связывают разные по чину высказывания, то называются подчинительными — «because» (потому что), «when» (когда) и подобные им. Здесь важно запомнить, что эти подчинительные союзы выступают частью зависимого предложения. Уяснение этого факта немало поможет вам в дальнейшем.

She is smiling now (Сейчас она улыбается)

She is smiling when I come into the room (Когда я вхожу в комнату, она улыбается)

В обоих приведенных выше случаях мы имеем дело с обстоятельствами времени то есть по своей роли «сейчас» и «когда я вхожу в комнату» ничем не отличаются относительно главного высказывания «она улыбается». Точно так же, как в примере:

Her smile is soft (У нее нежная улыбка)

I like her smile which reminds me of Lady D (Мне нравится ее улыбка, которая напоминает мне о леди Диане)

В английском языке союзы могут фактически являться союзными конструкциями, поскольку состоят из нескольких слов: «so that» (так что), «in order to» (чтобы), «that’s why» (поэтому) и другие.

Стоять зависимые высказывания могут и до, и после главного, как пленника можно тащить за собой на веревке, а можно толкать в спину копьем. Кстати, у кого положение в обоих случаях будет более выгодным? Правильно — у того, кто идет сзади. Вот и в английском языке существует неписанное правило о том, что главная часть высказывания должна ставиться в конце.

She was smiling when I came into the room (так мы скажем, если нам важнее подчеркнуть, что мы вошли в комнату)

When I came into the room she was smiling (а так мы скажем, если важно то, что она при этом улыбалась)

Вам ничего примечательного до сих пор не бросилось в глаза? Ну конечно, отсутствие знаков препинания! В русском языке мы бы в обоих случаях разделили части сложного предложения запятой. В английском, когда предложения не слишком длинные, делать это почему-то не принято. Вероятно, чтобы лишний раз не ошибиться. Если же мы удлиним одну или обе части, англичанин осмелеет и запятую все-таки поставит:

She was smiling, when I came into the room full of joy just by seeing her alive and safe at last (Она улыбалась, когда я вошел в комнату исполненный радости оттого, что вижу ее живой и наконец-то в безопасности)

Кроме того, даже если предложения не настолько длинные, англичанин с большей вероятностью отделит их запятой, если зависимое предложение стоит перед главным, но не наоборот:

When I came into the room, she was smiling

Интересно заметить, что если части предложения равноценны, и деятель в них один и тот же, то, несмотря на всю строгость правил построения, он может во второй части опускаться.

She was looking at me and smiling softly (Она смотрела на меня и нежно улыбалась)

Это недопустимо, если деятель один и тот же, но части неравноценны. Например:

She was smiling because she didn’t know what to say (Она мне улыбалась, поскольку не знала, что сказать)

Есть ли из этого правила исключения? Разумеется. Если зависимые предложения присоединяются союзами времени и условия, то местоимения и глаголы из них часто вовсе исчезают, а сами такие предложения стремятся стать устойчивыми высказываниями. Например:

You can smile until tired (Можешь улыбаться пока не устанешь — вместо «… until you are tired»)

If in doubt, just smile (Если сомневаешься, просто возьми и улыбнись — вместо «If you are in doubt…»)

Once in bed she stopped smiling (Она перестала улыбаться как только легла спать — вместо «Once she found herself in bed…»)

В этой же связи стоит упомянуть, что при союзах, соответствующих обстоятельствам времени — «after» (после), «before» (до), «while» (пока) и им подобных подлежащие и сказуемые за ненадобностью часто выбрасываются, а на их месте оказываются глагольные формы так называемых причастий 1 (с ing-овым окончанием) и причастий 2 (прошедшего времени).

She usually cries after smiling to me (Поулыбавшись мне, она потом обычно плачет)

She always smiles once kissed (Она всегда улыбается, стоит ее поцеловать)

В заключении этой части нашего общего обзора структур предложений отметим, что, как и в русском языке, в английском допускается, чтобы предложение состояло из одного подчиненного высказывания. Это происходит, если такое высказывание специально выделяется (паузой в разговоре или точкой на письме) или если оно дополняет фразу собеседника или отвечает на его вопрос.

— When are you going to stop smiling? — When you say so (Когда ты прекратишь улыбаться? — Когда ты скажешь)

— I am smiling. — Because you have nothing to say, dear (Я улыбаюсь. — Ну да, потому что тебе нечего сказать, дорогая)

Coffee Break — Самое, самое, самое (окончание)

В Великобритании самую длинную фамилию носил Толлмаш-Толлмаш де Ореллана-Плантагенет-Толлмаш-Толлмаш, который родился 12 июня 1884 г. и умер от пневмонии 20 февраля 1917 г. В школе его звали Толли. В настоящее время самыми длинными являются фамилии, состоящие из 4 частей. Примерами могут служить фамилии лорда Терлоу (Хоувелл-Терлоу-Камминг-Брюс) и графа Уорнклиффа (Монтегю-Стюарт-Уортли-Маккензи). Среди фамилий с неповторяющимися составными частями последним примером была фамилия, которую носила леди Каролина Джемайма Темпл-Ньюджент-Чандос-Бриджез-Гренвиль (1858 — 1946).

Самая длинная односоставная английская фамилия Featherstanehaugh состоит из 17 букв. В Шотландии, согласно приходским регистрационным книгам XVIII в., самой длинной была фамилия NinAchinmacdholicachinskerray (Nin — женская форма Маc) из 29 букв.

Наибольшее количество имен — Джон и Маргарет Нельсон из Честерфилда (графство Дербишир) дали своей дочери Трейси Нельсон (род. 31 декабря 1985 г.) еще 139 имен. В ноябре 1986 г. регистратор дал согласие на то, чтобы все эти имена были записаны в отдельном документе, прилагаемом к свидетельству о рождении.

Самые короткие фамилии — Самая короткая фамилия состоит из одной буквы — О, она распространена в Корее. В телефонных справочниках США (1973—81 гг.) она встречается 52 раза, в Бельгии — 12 раз. А. Росс Эклер, изучавший телефонные справочники США, обнаружил, что все буквы алфавита, кроме Q, употребляются в качестве фамилий. Существуют 2 бирманских имени, состоящие из одной буквы: Е («спокойный»), U («яйцо»). Буква U, стоящая перед именем, означает «дядя». Среди 47 млн фамилий, зарегистрированных в английском Департаменте здравоохранения и социального обеспечения, имеется 6 состоящих из одной буквы: A, B, J, N, O, X. Английские фамилии By и On, состоящие из 2 букв, известны с давних времен. Недавно к ним прибавились новые подобные фамилии: Oy, Za и другие. Уже поколениям новорожденных в семье Линкольн Тейбер из Эссекса дают имя, состоящее из одной буквы A.

Самая распространенная английская фамилия — Смит. Согласно недавно опубликованным данным страхования, в Великобритании проживает 659.050 Смитов, причем среди них 10.102 Джона Смита, а еще 19.502 Смита имеют несколько имен, одно из которых — Джон. Только в Англии и Уэльсе, включая незастрахованных лиц, было 800.000 Смитов. По данным 1973 г., в США было 2.382.509 Смитов. Кроме того, в Великобритании проживает 1,6 млн человек, фамилии которых начинаются с приставки Мак (в переводе с гэльского — «сын такого-то»). Самую распространенную шотландскую фамилию Макдональд носят 55.000 жителей Шотландии.

Множественные варианты написания — Эдвард А. Неделков из Реджайны (Саскачеван, Канада) с января 1960 г. собрал 1201 вариант написания своей фамилии.

Смена фамилии — Не считая членов королевской семьи, чаще всего фамилию меняла леди Хьюм, в прошлом Дуглас-Хьюм, графиня Хьюм, леди Дангласс, а до замужества — мисс Элизабет Алингтон. В браке состояла всего 1 раз.

Самые хитроумные фамилии — Возможность извлечь коммерческую выгоду из того факта, что фамилия находится в конце телефонной книги, привела к тому, что люди сами стали придумывать себе фамилии. Так, в телефонной книге американского города Сан-Франциско имеется фамилия, в которой Z повторяется 9 раз: Захарий Зззззззззра (Zzzzzzzzzra). Альфа и омега всех телефонных справочников Великобритании — миссис Мод И. Ааб (Aab) из Холла (Хамбер-сайд) и кафе Zzzzzz на Грейз-Инн-роуд (Лондон).

Век живи — век учись!

Почему союз распался (Некоторые проблемы с союзными словами)

Прошлую главу я закончил по-английски, не попрощавшись. Потому что затронутая в ней тема требует некоторых безотлагательных уточнений, и сейчас мы этим как раз и займемся.

Вам никогда не приходилось слышать, как некоторые люди, скажем так, «россияне», говоря по-русски с рождения, всё таки нет-нет да и скажу фразу типа:

Я пошла с ним в кино, потому что что я не знала, куда еще нам деться

На письме ошибка буквально вопиет, однако в быстрой разговорной речи она не всегда улавливается не только говорящим, но и слушающим. Просто девушка (в данном случае) воспринимает «потому что» как одно слово и спешит добавить «что». Вероятно. Не знаю. Но вы как-нибудь обратите на это внимание.

Что касается английского, то говорящие на нем избегают использования нескольких союзов в одном предложении, ограничиваясь одним.

I went to the cinema with him because I had no idea what else to do (Я пошла с ним в кино, потому что не знала, чем еще заняться)

Before I went to the cinema with him I had no idea what else to do (Перед тем, как пойти с ним в кино, я не знала, чем еще заняться)

Но полнейшей абракадаброй будет сказать по-английски:

Before I went to the cinema with him because I had no idea what else to do (попробуйте перевести сами)

Правда, и тут есть некоторые понятные исключения: когда подряд идет несколько одинаковых союзов, то англичанин перед последним может поставить «and» или «or».

I went to the cinema with him because I had no idea what else to do and because I wanted to see this movie (Я пошла с ним в кино, потому что не знала, чем еще заняться и потому что хотела посмотреть этот фильм)

Так называемые относительные местоимения тоже могут оказываться в роли союзов. Функцию русского «который» в английском могут выполнять аж три слова — «which» (по отношению к предметам), «who» (по отношению к людям) и «that» (во всех случаях в неформальной разговорной речи).

Here is the guy who invited me to the cinema (Вот парень, который пригласил меня в кино)

I completely forgot the movie which we saw together (Я совсем позабыла фильм, который мы смотрели вместе)

We went to the cinema that was close to his home (Мы пошли в кинотеатр, который находился неподалеку от его хаты)

Подобные союзы (выходцы из рядов относительных местоимений) примечательны тем, что берут на себя функцию подлежащего (о чём мы еще серьезно поговорим, когда дойдем до темы образования вопросительных предложений) и потому никаких больше подлежащих при них не требуется. Это элементарно, Ватсон! Даже наша недалёкая знакомая едва ли когда сказала бы:

Here is the guy who he invited me to the cinema

Ну, разве что если бы разделила эти два высказывания протяжным вздохом и соответственной сменой направления мысли:

Here is the guy who… He invited me to the cinema (Вот тот парень, который… ну, это, короче, он пригласил меня в кино)

Упомянутое выше «that» легко заменяет оба английских варианта местоимения «который», но и только. Однако его нельзя с такой же непосредственностью употребить вместо союзов «когда» и «где».

It is the cinema where we saw the movie (Вот кинотеатр, где мы смотрели тот фильм — но не: It is the cinema that we saw the movie)

Зачем тогда я об этом говорю, если это настолько элементарно? Потому что на самом деле «that» употребить можно, правда, добавив после него предлог «in».

It is the cinema that we saw the movie in

Однако, если первое предложение (с «where») мы перевели как «Вот кинотеатр, где мы смотрели тот фильм», то последний вариант (с «that… in») мы переведем «Вот кинотеатр, в котором мы смотрели тот фильм».

Кроме того, в некоторых случаях «that» может употребляться вместо «когда» и «где», если ему предшествует слово, обозначающее «время» или «место»:

I forgot the day (that) I saw this movie (Я забыла тот день, когда видела этот фильм)

Пожалуй, для общего ознакомления с «союзными проблемами» этого будет достаточно. Теперь поговорим о том, как в английском языке принято организовывать свое высказывание, призвав на помощь принципы порядка, чтобы сделать свою речь не только правильной, но и более выразительной…

Coffee Break — Почему раньше англичане ели только мясо и яблоки

О том, что язык изменяется, мы знаем не понаслышке. Почитайте Корнея Чуковского о переводческих ляпах середины прошлого века, и вы умилитесь, узнав, какие «ошибки» он считал грубыми: сегодня на них не обратил бы внимания ни один редактор. Зато если бы сам Чуковский мог услышать, как говорят на его любимом русском языке сейчас, думаю, он ушел бы в монастырь или далекую пещеру…

В языке меняется всё: произношение, выбор слов, их порядок, написание и, разумеется, значение. Так, скажем, в пуританской Англии 40-х годов прошлого века можно было услышать даже по государственному радио, как муж в шутку говорит жене фразу типа When I made love to you for the first time… (Когда мы с тобой впервые занимались любовью…) И никто из слушателей (и даже слушательниц) не падал в обморок, поскольку в то время выражение «to make love» вовсе не означало «заниматься любовью» в нашем нынешнем понимании. Тогда это предполагало не более чем поцелуй украдкой или брошенный дамой платок в надежде, что молодой человек его подберет, и завяжется беседа.

Другой забавный пример — прилагательное «silly». Сегодня оно означает «глупый». А когда-то оно несло значение «благословенный». Если не верите мне, загляните в немецкий словарь: в немецком «selig» по-прежнему означает «блаженный, благословенный». В XV веке, когда большинство письменных произведений составляли тексты богословские, можно было встретить такую, например, фразу: Cely art thou, hooli virgyne marie. Сегодня её написали бы так:

Silly are you, Holy Virgin Mary

Понятно, что святую деву Марию едва ли кто-нибудь осмелился бы назвать «глупой». Поэтому мы должны перевести это предложение как «Благословенна ты, пресвятая дева Мария». Правда, вместо «silly» англичане теперь напишут «blessed» (благословенный).

Логичной ступенькой в эволюции «silly» стало восприятие его в значении «невинный» или даже «девственный». Взгляните на фразу, относящуюся к 1470 году:

Sely Scotland, that of helpe has gret neide

Здесь Шотландию тоже явно не называют «глупой». Шотландия того времени выступала в роли покоренной страны, где хозяйничали все, кому ни лень. Она никому не могла навредить, разве что взывала к помощи. Поэтому в современном английском эту же самую фразу я бы воспроизвел так:

Innocent Scotland that is in great need of help (Невинная Шотландия, крайне нуждающаяся в помощи)

Следующей ступенькой развития «silly» стало осознание того, что невинность достойна сострадания. Вероятно, именно поэтому Шекспир в 1591 году в своих «Двух господах из Вероны» написал:

…silly women and poor passengers

Буквально получается «глупые женщины и бедные пассажиры». Именно так могут прочитать это место современные англичане и американцы. И будут так же неправы, как мы, читая пушкинские «…он уважать себя заставил» и думая, что больной старик, действительно, заставил Онегина себя уважать (тогда как во времена Пушкина это выражение означало просто «умер»).

Ещё спустя некоторое время, в 1633 году, мы встречаем прилагательное «silly» в молитве к богу:

Thou onely art The mightie God, but I a sillie worm

На современном английском это могло бы прозвучать как:

Only you are the mighty God, but I am a silly worm

То есть, «Только ты и есть бог всемогущий, а я — слабый червь». В том смысле «слабый», что меня нужно пожалеть. Теперь вся цепочка развития одного-единственного прилагательного восстанавливается довольно отчетливо. От «благословенного» к «невинному», от «невинного» — к «бедному, достойному сострадания», он «бедного» — к «слабому», от «слабого» — к «глупому» (тем больше в наш век преклонения перед силой и умением врать и не знать таких слов, как «гордость» или «совесть»).

С течением времени значения слов в живом языке не обязательно просто изменяются. Они могут сужаться или, напротив, расширяться. Хорошим примером первому процессу может быть слово «apple», которое сегодня мы знаем как «яблоко». Однако в древности оно значило не тот плод, который сбил с панталыку Еву, а любой фрукт вообще. И только когда из французского в английский вошло и укрепилось слово «fruit», яблоко стало яблоком. То же самое происходило и со словом «meat» (мясо). В древнем английском так называлась любая еда. Позже им стали называть пищу «животного происхождения». В итоге мясо стало мясом. Примечательно, что в английском языке осталось слово, подтверждающее мою мысль. Это слово «sweetmeat». Буквально оно переводится «сладкое мясо», но на самом деле означает всего-навсего «конфету». Если не знать предыстории, трудно понять, какая может быть связь конфеты и «сладкого» мяса.

Наконец, параллельно с сужением в языке идет непрестанный процесс расширения значения слов. На примере английского можно вспомнить такое слово как «bird» (птица). Раньше, правда, оно писалось как «brid». Этому удивляться не приходится: сегодня мы запросто выговариваем слово «тарелка», забывая, что пришло оно к нам из германского в форме «талерка» (каким, кстати, его в том же значении можно встретить, скажем, в датском языке). Так вот, насчет птичек. Давным-давно словом «bird» (или «brid») назывался только птенец птицы. Птица же вообще называлась «fugol». Кстати, в том же немецком оно таким и осталось — «Vogel». Теперь же «bird» — это любая английская птица. А «fugol»? «Fugol» преобразилось в «fowl» и стало обозначать исключительно «дичь».

Если приведенные выше примеры из английского языка показались вам занятными, задумайтесь на досуге о нашем родном языке. Здесь происходили и происходят всё те же процессы. Порой получается, что мы сами не ведаем, что говорим.

Расхожее выражение «первый блин комом», вовсе не подразумевало несколько сот лет назад, что «любое дело начинается с неминуемой ошибки». Оно означало, что первый блин нужно жертвовать нашим тогдашним соседям, лесным медведям, комам (с буквой «а»). И писалось оно, соответственно — «первый блин — комам».

Другое выражение, «в семье не без урода», тоже не означало того, что мы понимаем сегодня. «Уродом» назывался первенец в семье, тот, кто при любых обстоятельствах должен был оставаться «у рода», то есть при родителях, помогая им.

Многие слова превращались в свою противоположность вовсе не случайно, а по злой воле церковников (в их руках была основа письменного языка того времени — библия) или так называемых «ученых», помогающих нам забыть свою историю. По их словам, наши предки (и тогдашние жрецы) только и делали, что «били баклуши», «водили вилами по воде» да «толкли воду в ступе». На самом же деле всё это не имеет никакого отношения к праздному проведению досуга. Так «баклушами» называли чурки (иначе говоря, заготовки), которые отец или дед делал из дерева, специально для этого выращенного на родовой земле. Баклуши в умелых руках превращались в ложки, чашки и прочую утварь, которая дарилась детям и служила им верой и правдой долгие годы. «Вилами» называли специальные деревянные трезубцы или просто вытянутые пальцы, которыми умеющие люди «заряжали» воду. Тот же результат достигался «толчением» воды, что, между прочим, рекомендуется проделывать и в наших нынешних «водопроводных» условиях. Речь, разумеется, не о «чумаках» и прочей нечисти, а о том, что дробление молекул воды способствует ее очищению.

К наиболее подлым переиначиваниям значений я бы отнес историю со словом «невеста». Раньше оно обозначало юную девушку, ещё не знающую основ семейной жизни и потому не готовую к свадьбе. Она была не-веста, не ведающая, не созревшая. Жениться на девушке можно было только тогда, когда она становилась вестой, не раньше. Потому что если жениться на не-весте, то что будет? Правильно — брак…

Сила организации (Принципы подачи информации в английском языке)

Хотя до сих пор я старался говорить о том, что предложения в английском языке строятся по определенным схемам (и буду на этом настаивать), мы с вами прекрасно понимаем, что даже здесь нельзя не столкнуться с желаниями людей строить фразы в зависимости от важности, необходимости, ситуации, того, что уже было сказано или не сказано раньше, от стремления к красоте, в конце концов. Поэтому мы с вами легко можем встретить, к примеру, следующие схожие между собой предложения:

She ruined her life by alcohol (Она разрушила свою жизнь водкой)

Her life was ruined by alcohol (Ее жизнь разрушилась из-за водки)

She has her life ruined by alcohol (Водка разрушила ей жизнь)

Alcohol ruined her life (Водка разрушила её жизнь)

Никаких жестких правил, когда какую конструкцию выбирать, разумеется, не существует. Но есть некоторые принципы. Естественное английское высказывание строится:

От известного к неизвестному

От менее важного к более важному

От короткого к длинному

She ruined her life by alcohol (Тут нам важно подчеркнуть причину ее бед, чтобы их не повторять)

Alcohol ruined her life (Здесь важнее было подчеркнуть, что алкоголь не просто вызвал у нее головную боль наутро, но разрушил всю ее жизнь)

Кроме того, англичане зачастую стараются избегать ставить в начале предложения совершенно новую информацию. Отсюда, вероятно, пошла конструкция «there is / there are», вводящее нечто новое, что находится в известном месте. Для них, допустим, более естественным будет сказать «У меня в кармане один фунт»:

There is a pound in my pocket

Нежели:

A pound is in my pocket

Конечно, если бы мы с автором этого высказывания сбились с ног, ища заветный фунт, чтобы расплатиться в кассе за билет на метро, то есть, если бы обнаруженная в конце концов в кармане монетка была нам изначально известна и дорога, то мы бы обязательно сказали:

The pound is in my pocket

Причем, как вы уже догадываетесь, нам тем самым важнее отметить, что деньги нашлись в моем кармане, а не на полу или не у моего приятеля.

Вернемся, однако, к нашей бедной девушке-алкоголичке. Кто или что разрушило ее жизнь. Водка, скажете вы. И будете правы. Но только отчасти. Потому что никто, возможно, эту девушку пить не заставлял. Она сама, насмотревшись нынешней молодежной дряни по телевизору, потянулась к горлышку. Таким образом, водка стала только средством. А могли бы быть и наркотики, и неразборчивая любовь и т. п. Если же англичанин хочет подчеркнуть, что никто девушку не понуждал, что она сама выбрала свой путь, что она является в этом предложении «деятелем», он скажет:

She ruined her life by alcohol

Если же англичанину нужно заострить внимание общественности на том, что виновата не столько девушка, сколько водка, он, скорее всего, скажет:

Her life was ruined by alcohol

То есть использует ярко выраженный страдательный, пассивный залог.

Если же мы хотим подчеркнуть, что девушка отдала свою жизнь на откуп судьбе, решила «будь что будет», стала плыть по течению, то есть позволила действовать внешним силам, мы скажем:

She has her life ruined by alcohol

Чем длиннее и весомее высказывания, тем с большей вероятностью англичанин поставит их в конец предложения.

She was surprised by the amount of alcohol she could consume at one swallow (Она удивилась тому, сколько водки смогла выпить одним глотком)

Это предложение ужасно по сути, однако звучит гораздо лучше, нежели громоздкое:

The amount of alcohol she could consume at one swallow surprised her (Объем водки, который она сумела осилить одним глотком, удивил её)

Вероятно, в силу этого англичане склонны в подобных случаях использовать так называемое «подготовительное it», которое еще дальше отодвигает увесистое высказывание от начала предложения.

It surprised her how much alcohol she could consume at one swallow (Ее удивило, сколько этой гадости она смогла выпить одним глотком)

Вес высказывания может также оказать влияние на положении наречия:

She likes alcohol very much (Она обожает выпить; буквально — Ей нравится алкоголь очень)

She likes very much anything which stinks of cheap perfume and tastes like piss (Она с удовольствием пьет всё, что воняет дешевыми духами и оставляет привкус пойла; буквально — Ей нравится очень всё и т.д.)

Или даже сказуемого в косвенных вопросах:

I am sure what the cause is (В причине я уверен)

I am sure what is the cause of her early death (Я уверен в причине ее ранней смерти)

И пусть этот плохой урок послужит вам хорошим примером!

Coffee Break — Махнулись богами

Приглядевшись и прислушавшись, мы зачастую оказываемся свидетелями многих забавных и грустных метаморфоз в более или менее близких друг другу языках. По этой части существуют самые разные крайности. Скажем, если вы идете по Праге и видите прямо на улице отчаянные надписи «Позор!», вероятно, вы минуете строительную площадку, поскольку этот самый «позор» означает не более чем «внимание». Здесь мы явно имеем дело с близкими источниками, то есть, единым языком, лексика которого, отделенная километрами расстояний, реками и горами, видоизменилась внутренне, сохранив при этом обманчивую узнаваемость.

Совершенно иначе выглядят выверты, которые любознательный ум может подметить в языке, например, японском, где гора Фудзи называется ямой Фудзи. Вероятно, по принципу «что русскому яма, то японцу — гора». Наводил справки у знающих людей. Говорят, совпадение. Может быть. Правда, почему тогда «толстый» по-японски произносится как «хутой»?

Но встречаются в языках случаи, которые иначе как умыслом объяснить трудно. Один из таковых лежит на поверхности, да только мало кто обращает на него должное внимание. Я имею в виду наш с вами возраст. Чем его нынче принято измерять? Правильно, годами. Как и время вообще. А теперь перелетим через условные границы стран и скажем слово «год» в Англии или той же Германии. Думаете, вас не поймут? Очень даже поймут. По-своему, разумеется. Потому что не секрет, что слова «god» в английском и «Got» в немецком есть, и обозначают они одно и то же — «бог». Совпадение, скажет кто-нибудь, вспомнив про японскую яму. Да, до этого момента совпадение, соглашусь я, но продолжу своё псевдонаучное рассуждение.

А как, вспомните, на этих же языках будет называться год? Не нужно быть провидцем, чтобы ответить: на английском — «year», на немецком — «Jahr». Собственно, немецкий-то и наводит нас на размышления. Ибо он в данном случае более отчетливо, нежели слегка видоизмененный английский, напоминает нам имя нашего с вами бога Ярилы, который отвечал за весну, плодородие и олицетворялся солнцем. В славянских языках однокоренные ему слова — яркость, ярость и т. п. Вот и получается, что мы с нашими далекими братьями-арийцами в своё время (вероятно, весьма недалекое и обозримое) поменялись относительно схожими понятиями, обозначающими 365 дней в году (или начало их отсчёта).

Правда, если до конца придерживаться истины, судя по узости употребления слова «год» в русском языке (только при числах от 1 до 4), оно вошло в употребление относительно недавно, когда тут уже царствовало другое, слегка вытесненное им теперь слово «лето». Мы ведь спрашиваем о возрасте «Сколько тебе лет?», а не «годов», или отвечаем «Мне уже много лет», или отмечаем «столетие», а не «стогодие», и читаем «летописи», а не «годописи». Потому что раньше (совсем раньше) то, что теперь называется «годом», хоть и делилось на те же 365 дней, но они в свою очередь составляли «оусень», «зиму» и «весну», а всё вместе это называлось «лето» (а вовсе не было одним из них). И говорили раньше не «в таком-то году», а «в такое-то лето». Кстати, помните, кем в европейской мифологии была богиня с тем же русским именем Лето? Правильно: женой Зевса и матерью Аполлона и Артемиды.

Так что без богов в ЛЕТОисчислении точно не обойтись.

Выпячиваем достоинства (Способы подчеркивания важности предмета разговора)

Сейчас мы поговорим вовсе не о том, о чем вы, может быть, подумали. Каким бы стойким ни был порядок слов в английском предложении, говорящему всегда хочется какое-нибудь из них выделить, подчеркнуть, сделать на нем акцент, привлечь к нему внимание собеседника. Что он делает? Он ставит это слово (или высказывание) в неожиданное место. В данном случае — на первое. Соответственно, вся новая информация об этом предмете уходит в конец предложения.

This guy we have most definitely seen somewhere before (Этого парня мы точно где-то уже видели; обычно — We have most definitely seen this guy somewhere before)

Anything you like we can do for your money (Что ни пожелаете мы можем сделать за ваши деньги; обычно — We can do anything you like for your money)

Подобные перестановки, как мы понимаем, наиболее распространены в разговорной речи или в передачи её на страницах книги.

Довольно типичен перенос на первое место всевозможных вопросительных конструкций. Например, из обычного высказывания…

I don’t understand what he is talking about (Не понимаю, о чем он говорит)

…мы вправе в разговоре сделать более эмоциональную конструкцию:

What he is talking about I don’t understand (То, о чём он говорит, я не понимаю)

Эти и следующие примеры вы лучше не берите в голову, если вы только приступаете к изучению английского языка, поскольку они совершенно нетипичны. Я привожу их здесь лишь затем, чтобы показать, что и среди устоявшихся форм есть место свободной мысли и словесному творчеству. Просто вы можете запросто столкнуться с подобными конструкциями, просматривая очередной блокбастер на языке оригинала, так что пусть они вас не слишком смущают. Сами вы лучше не экспериментируйте, оставайтесь в рамках дозволенного. Однако, кто знает, быть может, мысль о возможности играть в порядок слов придаст вам некоторую уверенность в использовании знаний…

Nice parents you have got! (А твои предки ничего! Вместо — You have got nice parents)

For ever this car will last (Этой тачке сносу не будет; вместо — This car will last for ever)

Или даже в последнем случае:

Last for ever this car will

В совершенно неформальной ситуации «выпячиванию» может способствовать «опущение». В том смысле, что слова и высказывания могут не только меняться местами, но и вообще выпадать, освобождая пространство для более значимого.

Seen that girl? (Видал ту девицу? Вместо — Have you seen that girl?)

Смысл остается понятен и без «лишних» слов.

Nobody at home (Дома никого; вместо — There is nobody at home)

Правда, здесь тоже нужно быть предельно аккуратным, чтобы не заиграться в свободу и не переборщить. Такие вспомогательные глаголы как «be», «will», «would», «have» в очень редких случаях могут оставаться одни. Можем считать, что одни они оставаться не могут вообще. Можно сказать «I will see you tomorrow» (Увидимся завтра) и «See you tomorrow» (с таким же точно значением), но не «Will see you tomorrow». Если вернуться к примеру с бросающейся в глаза девушкой, то ответить на вопрос «Seen that girl?» можно отрицательно «Haven’t seen her», но нельзя положительно «Have seen her». Отрицание при «have», по всей видимости, усиливает его достаточно, чтобы использовать его самостоятельно, а вот отсутствие отрицания делает опущение местоимения невозможным (то есть, конечно, возможным, но ошибочным).

Думаю, разговор о подобных случаях пока лучше закончить, поскольку мы договаривались начать с общих положений, а сейчас мы уже начинаем углубляться в детали. Если у вас будет желание, а у меня время, можем к этой теме вернуться.

В начале высказываний очень любят оказываться наречия и всевозможные наречные конструкции, которым по законам место положено вблизи сказуемых (глаголов).

Once upon a time there was a Prince (Жил-был Принц)

Даже частицы иногда выставляются в начало:

Off we go! (Ну, отчаливаем!)

Обратите пристальное внимание на то, что выдвижение вперед некоторых наречий влечет за собой изменение последующего порядка слов.

The guy with a gun came round the corner (Парень с пушкой вышел из-за угла)

Round the corner came the guy with a gun (Из-за угла вышел парень с пушкой)

Уже успев привыкнуть к тому, что почти любое логическое объяснение в английском языке может быть без труда опровергнуто каким-нибудь исключением, мы, я думаю, не будем удивляться тому факту, что иногда, чтобы подчеркнуть важность, англичанин не только выпячивает живот, но и втягивает его так сказать, то есть подставляет информацию в конец да еще и отделяет ее: паузой в речи и запятой на письме.

They can swim, some of them at least (Они умеют плавать. Во всяком случае, некоторые из них)

It’s a good idea, I guess (Хорошая идея, полагаю)

Англичанин может свое важное сообщение, возникающее в конце высказывания, «прорекламировать» (как правило, местоимением) в начале.

They can swim, your children (Они умеют плавать, твои дети)

He hates his children, Zeus (Он, Зевс, ненавидит своих детей)

Более того, чтобы еще больше привлечь внимание, например, к персоне Зевса-громовержца, англичанин может, наоборот, выбросить местоимение, и тогда получится:

Hates his children, Zeus

Подобная же незавидная участь может постигнуть и слабый своей формальностью глагол «to be» (быть). Зачем говорить громоздкое «This guy is crazy» (Этот парень свихнулся), если можно быть прекрасно понятым, сказав: «Crazy, this guy»?

Наконец, можно усилить весомость информации, добавив к поставленному в конец деятелю соответствующий глагол — либо тот же, что был в основном предложении, либо вспомогательный (благодаря которому в английском строятся вопросы или отрицания), ему соответствующий.

He hates his children, Zeus does

Crazy, this guy is

Если вы окончательно запутались (не поминайте меня лихом), следующую тему вы можете смело пропустить — она будет посвящена еще более тонким нюансам построения английских фраз.

Coffee Break — Английская япона-мать

Прислушиваясь к гортанным выкрикам мирно беседующих меньшинств быстро растущего таджикско-казахско-туркменского большинства расиянских столиц, вы с удивлением можете обнаружить, что скоро начинаете понимать, о чём речь. Русские слова в их нездешней речи выскакивают почти неизменёнными, так что общий смысл разговора становится вполне угадываемым.

Когда-то со мной на филфаке МГУ учился настоящий казах. Был он совершеннейшим «русаком», а потому к нашим любознательным вопросам относительно языка относился с полным пониманием. Благодаря ему я навсегда запомнил, например, что по-казахски «телефонная трубка» будет телефон-трубка-сы…

Сейчас, взявшись самостоятельно за изучение азов японского, я столкнулся с той же ситуацией, только в более завуалированном виде. История данного вопроса вполне прозрачна: изголодавшиеся «в собственном соку» японцы с открытием страны в конце XIX века для иностранцев, стали очень активно заимствовать всё чужое. Собственно в заимствовании и переработке они сильны до сих пор, причём не только в отношении языка. После поражения во второй мировой, Япония подпала под влияние Америки. Причём настолько, что уже 25 лет спустя слова английского происхождения составляли 94,1% всех гайрайго (т.е. слов, пришедших извне). Сегодня, как вы догадываетесь, эта цифра близка к 100%.

Если вы знакомы с лексикой английского языка, попробуйте догадаться, что означают по-японски следующие слова: биру, ханбага, сутеки, сарада, найфу, сапун, фоку, пурето, ну, и на закуску, кохи, кора и кеки. Подскажу, что всё эти вещи вы легко найдёте в любой забегаловке.

А пока вы думаете, я поясню некоторые чисто японские особенности, которые должны вам в этом нелёгком деле помочь. Заимствованные английские слова адаптируются согласно фонетическим законам японского языка. Сочетания согласных в них непременно разбиваются гласными. Гласный также добавляется к согласному звуку на конце слова. В результате гураму — это всего лишь «грамм», а бесуто — best (лучший). Звук «L» заменяется на «R», так что ваш покорный слуга для них — Кириру. Английские сочетания букв ar, er, ir, ur превращаются в долгое «А»: gaaru — girl (девушка), afutaa — after (после), intaabu — interview и т. п. Английские звуки [θ] и [ð] передаются японскими звуками [s] и [dz]: rizumu — «ритм» (англ. rhythm), aasu — «земля» (англ. earth) и т. п.

Если при заимствовании английское слово сокращается, что японцы тоже очень любят и умеют делать, то обычно от него остается первый слог или два слога. Так, скажем, «аниме» произошло он английского animation (мультипликация).

Скудность японского речевого аппарата приводит к забавным омонимам. Так слово куросу может означать и «ткань» (англ. cloth), и «крест» (англ. cross), а слово боруто — и «болт» (англ. Bolt, не путать с бегуном), и единицу электрического напряжения «вольт» (англ. volt).

Весьма примечательно, что перебравшиеся в японский язык английские слова приобретают местное, не свойственное им изначально значение. К примеру, слово май, взятое из английского местоимения my (мой) употребляется японцами в значении «собственный, частный». Если услышите, как японец говорит май-каа или май-хоому, значит, он имеет в виду сказать «моя тачка» или «моя хата». Слово феминисуто означает не «пришибленная дама с мужскими повадками», а «галантный мужчина» или даже «предприниматель, специализирующийся на выпуске товаров для женщин». «Шведский стол» в Японии называют байкингу знаете от чего? От английского viking.

С заимствованными словами японцы обращаются творчески. Для них в Японии даже придуман термин васэй-эйго, то есть «английский, сделанный в Японии». Так американудогу — это вовсе не американская собака, а хот-дог; бебика — это уже не малолитражка (baby car), а детская коляска; знакомый нам с некоторых пор термин «прайм-тайм» для японцев стал горудэн аваа от английского golden hour (золотой час), даже обычную отвертку, которая в английском screwdriver, японцы окрестили майнасу дорайба, то есть minus driver по схожести прорези завинчиваемых ею винтов с минусом. Соответственно, как легко догадаться, крестовая отвертка называется пурасу дорайба — plus driver.

Примечательно в этой связи всемирно известное японское слово караоке. Первые два слога известны всем поклонникам каратэ, что означает «пустая» (кара) «рука» (тэ). А вот концовке мы, оказывается, обязаны английскому, так как караоке — это сокращение от кара окесутора, то есть «пустой оркестр».

Использование в японской речи английских заимствований, как легко догадаться, зависит от стилистики речи. По подсчетам исследователей, к гайрайго относятся 53% терминов менеджмента, 75% терминов маркетинга, 80% торговых терминов, 99% компьютерной терминологии, 97% слов в названиях парфюмерных и косметических товаров. Подливает масло в огонь мода и реклама. Известен случай, когда в рекламе автомобилей противопоставлялись устаревшие марки и новые. Так вот, старые в лозунгах передавались через исконное слово кино (вчера), а новые — через тоомороо (завтра, т.е. tomorrow).

Часто прибегание к заимствованию связано для японца с ситуацией, не типичной для его повседневной жизни. В литературе приводится пример, как один японец, рассказывая о том, что сам он в России не был, но там была его жена, назвал её не канаи (моя жена), а вайфу (от wife). А всё потому, что японская жена должна быть при муже и тем более не путешествовать в одиночку. Кстати, канаи вы скажете о своей жене (только не в смысле «канай отсюда», я надеюсь). Потому что чужая жена по-японски — окусан. С этими же семейными отношениями связан, говорят, и тот факт, что современные японки, не будучи официально замужем за своим сожителем, не решаются называть его на «ты», а прибегают к спасительному слову юу от английского you. Зато сразу понятно, откуда дует ветер разрушения семейных традиций, не правда ли?

Всё вышеописанное происходит на фоне того, что в повседневности японцы крайне плохо знают, если вообще знают, английский язык, чему я стал непосредственным свидетелем в 2004 году и чему хотел бы стать ещё не раз. Поэтому сами они зачастую не догадываются, что используемое ими слово — английское. Скажем, у всех дома перед телевизором лежит вещь, называемая римокон, однако едва ли кто из японцев объяснит вам, что оно происходит от слияния английского термина remote control (дистанционное управление).

В заключение этого короткого ракурса в страну Восходящего Солнца вернемся к предложенному мной списку «кухонных» слов. Вот их правильные значения: биру — пиво (beer), ханбага — гамбургер (hamburger), сутеки — стейк (steak), сарада — салат (salad), найфу — нож (knife), сапун — ложка (spoon), фоку — вилка (fork), пурето — тарелка (plate), ну, и на закуску, кохи — кофе (coffee), кора — кола (cola) и кеки — пирог (cake).

На этом — саёнара!

Трудно жить на свете англичанам этим (Сложные случаи построения фраз в английском языке)

Представим себе такое предложение (чтобы вам было посложнее, я умышленно опущу запятые):

The guy once he saw the police officer burst into laughing

Как вы думаете, кто рассмеялся?

Действительно, иногда наречный оборот может вклиниваться между подлежащим и сказуемым, придавая высказыванию дополнительную литературность или интонацию. В предложенном примере, разумеется, рассмеялся не полицейский, а парень. Вставим в надлежащих местах запятые.

The guy, once he saw the police officer, burst into laughing (Парень стоило ему увидеть полицейского, рассмеялся)

Предложения могут быть гораздо длиннее и оттого понимать, кто же что делает, будет еще труднее. Причем никаких помощников в виде запятых английский автор высказывания ставить не обязан.

What bothered him more than what the documents that were in the safe could mean was the feeling that something was certainly missing

Посмотрите, сколько здесь сказуемых:

What bothered him more than what the documents that were in the safe could mean was the feeling that something was certainly missing

Попробуем перевести эту страшную фразу буквально (дословно):

Что беспокоило его больше, чем то, что документы, которые находились в сейфе, могли означать, было чувство, что чего-то явно не хватало

По-русски при литературном переводе нам придется выкручиваться, чтобы получить нечто вроде:

Его не столько беспокоило значение найденных в сейфе документов, столько ощущение, что чего-то явно не хватает

Иногда даже коротенькое английское предложение может ввести с первого взгляда в ступор.

What he says is the truth isn’t

Только присмотревшись повнимательней, мы обнаружим, что смысл высказывания весьма незатейлив:

То, что он называет правдой, таковой не является

Не меньшую сложность могут вызывать относительные местоимения — когда их умышленно опускают.

It was a simple question even you could answer (На такой простой вопрос даже ты мог бы ответить; подразумевается — It was a simple question that (или which, о чем еще пойдет ниже) even you could answer)

Схожие проблемы в понимании, о чем же идет речь, может вызывать употребление англичанами форм причастий прошедшего времени (избитый, спрошенный, укушенный и т.п.) в качестве описаний при существительных. Я имею в виду случаи пассивных форм, скажем:

The guy stopped by the police officer (Парень остановленный полицейским, то есть, иначе говоря, the guy who was stopped by the police officer)

Расширим это предложение, вспомнив один из первых примеров, и получим:

The guy stopped by the police officer laughed at him

Кто посмеялся над кем, полицейский над парнем, которого остановил, или парень над полицейским? Думаю, вы догадаетесь сами.

Не менее путаное предложение может получиться, если мы вставим в предложение косвенную речь.

Here is the guy who the policeman didn’t expect will laugh at him (Вот тот парень, от которого полицейский не ожидал, что он будет над ним смеяться)

Who did you say you will be laughing at? (Так над кем, ты сказал, ты будешь смеяться?)

Ещё примечательнее смотрятся в этом положении косвенные вопросы.

The guy said you will hardy guess what to the policeman (Едва ли ты угадаешь, что парень ответил менту)

Кроме того, сложности возникают тогда, когда подлежащее состоит не из одного слова, а из нескольких.

Answering the police officer with laughing was not the smartest thing to do (Отвечать полицейскому смехом было не самым умным решением; в данном случае подлежащим оказывается высказывание из шести слов)

What the guy did to the police officer will be well reported later (То, как парень обошелся с полицейским, будет впоследствии четко задокументировано)

What doesn’t kill us makes us stronger (Что нас не убивает, то делает нас сильнее)

То же самое может произойти не только с подлежащим, но и с дополнением.

He gave the guy who dared to laugh at him what he deserved (Он дал посмеявшемуся над ним парню то, что тот заслуживал)

Награда нашла героя, а мы нашли достойный конец, чтобы завершить эту нелегкую главу.

Coffee Break — О Шекспире

Сегодня меня угораздило вспомнить о Шекспире. На мысль о нем натолкнула 4-я часть фильма The Adventure of English, которую вы тоже можете лицезреть на этом сайте…

Язык Шекспира меня интересовал давно. Когда-то в студенческой юности даже переводил кое-что из него. Но вопросы остались. Потому что любой, даже самый замечательный перевод (я сейчас говорю исключительно о поэзии) является не более чем новым произведением, написанным переводчиком, и никоим образом не отражает всего того, что можно почерпнуть, читая оригинал. Помню, какое разочарование меня охватило, когда я увидел хваленый «перевод» Набокова «Евгения Онегина» — там не оказалось ни Пушкина, ни языка, ни поэзии — просто безОбразный пересказ.

Что касается Шекспира (или тех, кто подписывался именем этого сугубо материалистичного деятеля от театра, даже в завещании которого были тщательно перечислены все до последней ложки, но не было упомянуто ни одного произведения, якобы им написанного), так вот, продираясь через его язык, начинаешь понимать, что сложность его восприятия кроется не только в архаике слов и выражений, но прежде всего в том, что в сочетании слов чувствуется еще и иная, внутренняя связь, которая не может быть выражена иначе, как именно так. Все равно что стараться долететь живым до Марса или даже до Луны, что физически невозможно в принципе, поскольку любое живое существо умирает, если покидает пределы т.н. магнитного пояса Земли (это к вопросу о споре, были ли американцы на нашем подозрительном спутнике). И неважно, какой толщины стенки скафандра или обшивки…

Как же Шекспира понимают его нынешние соотечественники? Задавшись эти вопросом, я снова пустился в плавание по Интернету и выудил занимательный пример перевода Шекспира… на английский. Современный, разумеется. Поделюсь с вами отрывком из знаменитого монолога Гамлета. Сперва прочтите его в официальном оригинале:

To be, or not to be? That is the question—

Whether ’tis nobler in the mind to suffer

The slings and arrows of outrageous fortune,

Or to take arms against a sea of troubles,

And, by opposing, end them? To die, to sleep—

No more — and by a sleep to say we end

The heartache and the thousand natural shocks

That flesh is heir to — ’tis a consummation

Devoutly to be wished! To die, to sleep.

To sleep, perchance to dream — ay, there’s the rub,

For in that sleep of death what dreams may come

When we have shuffled off this mortal coil,

Must give us pause. There’s the respect

That makes calamity of so long life.

А вот как то же самое место выглядит в переложении на современный язык для тех англичан, кто не стремится вглядываться во внутреннюю связь слов:

The question is: is it better to be alive or dead?

Is it nobler to put up with all the nasty things

that luck throws your way, or to fight against

all those troubles by simply putting an end

to them once and for all? Dying, sleeping—

that’s all dying is — a sleep that ends

all the heartache and shocks

that life on earth gives us—

that’s an achievement to wish for. To die, to sleep—

to sleep, maybe to dream. Ah, but there’s the catch:

in death’s sleep who knows what kind of dreams might come,

after we’ve put the noise and commotion of life behind us.

That’s certainly something to worry about. That’s the consideration

that makes us stretch out our sufferings so long.

Кстати, пока я бороздил Интернет, мне подвернулся еще один вариант этого отрывка. Примечателен он тем, что очаровательно не похож на оригинал. И тем не менее это тоже Шекспир, причем в том виде, в каком «Гамлет» был опубликован впервые, в период с 1603 по 1611, в формате так называемых quarto (1/4 часть листа газетного формата). Считается, что те издания были «пиратскими» и за ними, как правило, следовало «исправленное» издание самого автора. Первое же полное издание произведений Шекспира увидело свет лишь после его смерти. Итак:

To be, or not to be, aye there’s the point,

To Die, to sleepe, is that all? Aye all:

No, to sleepe, to dreame, I mary there it goes,

For in that dreame of death, when wee awake,

And borne before an euerlasting Iudge,

From whence no passenger euer retur’nd,

The vndiscouered country, at whose sight

The happy smile, and the accursed damn’d.

But for this, the ioyfull hope of this,

Whol’d beare the scornes and flattery of the world,

Scorned by the right rich, the rich curssed of the poore?

The widow being oppressed, the orphan wrong’d,

The taste of hunger, or a tirants raigne,

And thousand more calamities besides,

To grunt and sweate vnder this weary life…

А теперь позвольте мне проиллюстрировать мою мысль насчет авторского прочтения оригинала переводчиком, процитировав некоторые наиболее известные переводы:

(перевод Б. Пастернака)

Быть или не быть, вот в чем вопрос. Достойно ль

Смиряться под ударами судьбы,

Иль надо оказать сопротивленье

И в смертной схватке с целым морем бед

Покончить с ними? Умереть. Забыться.

И знать, что этим обрываешь цепь

Сердечных мук и тысячи лишений,

Присущих телу. Это ли не цель

Желанная? Скончаться. Сном забыться.

Уснуть… и видеть сны? Вот и ответ.

Какие сны в том смертном сне приснятся,

Когда покров земного чувства снят?

Вот в чем разгадка. Вот что удлиняет

Несчастьям нашим жизнь на столько лет.

(перевод П. Гнедича)

Быть иль не быть — вот в чем вопрос.

Что благороднее: сносить удары

Неистовой судьбы — иль против моря

Невзгод вооружиться, в бой вступить

И все покончить разом… Умереть…

Уснуть — не больше, — и сознать — что сном

Мы заглушим все эти муки сердца,

Которые в наследье бедной плоти

Достались: о, да это столь желанный

Конец… Да, умереть — уснуть… Уснуть.

Жить в мире грез, быть может, вот преграда. —

Какие грезы в этом мертвом сне

Пред духом бестелесным реять будут…

Вот в чем препятствие — и вот причина…

(перевод М. Лозинского)

Быть или не быть, — таков вопрос;

Что благородней духом — покоряться

Пращам и стрелам яростной судьбы

Иль, ополчась на море смут, сразить их

Противоборством? Умереть, уснуть, —

И только; и сказать, что сном кончаешь

Тоску и тысячу природных мук,

Наследье плоти, — как такой развязки

Не жаждать? Умереть, уснуть. — Уснуть!

И видеть сны, быть может? Вот в чем трудность;

Какие сны приснятся в смертном сне,

Когда мы сбросим этот бренный шум,

Вот что сбивает нас; вот где причина

Того, что бедствия так долговечны…

(перевод В. Набокова)

Быть иль не быть — вот в этом

Вопрос; что лучше для души — терпеть

Пращи и стрелы яростного рока

Или, на море бедствий ополчившись

Покончить с ними? Умереть: уснуть

Не более, и если сон кончает

Тоску души и тысячу тревог,

Нам свойственных, — такого завершенья

Нельзя не жаждать. Умереть, уснуть;

Уснуть: быть может, сны увидеть; да,

Вот где затор, какие сновиденья

Нас посетят, когда освободимся

От шелухи сует? Вот остановка.

Вот почему напасти так живучи…

В заключении позволю себе процитировать собственный скромный перевод почти двадцатилетней давности, когда мне ещё был досуг этим заниматься:

…Так быть или не быть: таков вопрос:

Достойно ли безропотно сносить

Неистовой судьбы удары, стрелы

Или оружьем встретить море бед

И победить их? Умереть, — заснуть, —

Не более; и сном явить предел

Сердечной боли, сотням потрясений —

Наследству плоти нашей. Вот конец,

Что столь желаем. Умереть; — заснуть; —

И грезить снами! Да, вот в чём преграда:

Какие смертный сон слагают грёзы,

Когда спадает бренное кольцо,

Нас мучает вопрос; и здесь причина

Покорности несчастьям долгих дней…

Подневольные прилагательные (Место прилагательного в английском предложении)

Ознакомившись в предыдущих главах с возможной структурой английских предложений в целом, мы, наконец, выбрались из джунглей противоречивых примеров, усвоив главное:

В повествовательном предложении на первом месте стоит подлежащее, на втором — сказуемое

I got it (Я получил это; или — Я понял это)

Если сказуемое стоит на первом месте — перед нами вопрос

Did I get it?

Если на первом месте вопросительное слово, а за ним идет сказуемое, считается, что и здесь сказуемое на первом месте, а вопросительное слово, скажем так, на нулевом…

How did I get it? (Как я получил это; или понял)

Теперь нам пора от целого переходить к частностям, и для начала предлагаю выяснить, где в английском языке могут ставиться прилагательные.

Если говорить о наиболее часто встречающихся случаях, то английское прилагательное уверенно обживает две позиции — атрибутивную, т.е. определительную при существительном, и предикативную, т.е. являться именной частью составного сказуемого. Причем в первом случае прилагательное ставится перед существительным, а во втором — после глагола. Вот вам несколько простеньких примеров:

I hate my new job (Ненавижу мою новую работу)

She is looking for a better life for her small kids (Она в поисках лучшей жизни для своих малышей)

В старом английском было довольно распространено ставить прилагательные на французский манер, то есть после существительных. Особенно это было, и остается, свойственно поэтической речи. Ниже мы рассмотрим несколько современных случаев этого архаичного месторасположения. Вернемся к нашим примерам. Вот несколько примеров с предикативом:

She looks happy (Она выглядит счастливой)

This juice is fresh (Сок свежий)

Если продолжать рассуждать упрощенно, то в английском языке можно выделить две большие группы прилагательных. В одну попадают те, которые ставятся только перед существительными, в другую — только после глаголов.

Поговорим о первой группе. Правда, здесь нам опять придется подключать «языковое чутьё». Скажем, все мы наверняка знаем прилагательное «old» (старый). Возьмем его в атрибутивном положении:

My old friend (Мой старый друг)

Если теперь мы сравним его с тем же прилагательным, но уже в предикативном положении, то получится:

My friend is old (Мой друг старый)

В первом случае мы имеем в виду, что знаем своего друга давно, а вовсе не то, что он уже старик, о чем явно говорим во втором примере. Чувствуете разницу?

Подобным образом обстоят дела с известными прилагательными «small» и «little». И то, и другое означает «маленький», но только «small» подразумевает исключительно размер, а «little» носит больше эмоциональную окраску. При этом прилагательное «little» почти никогда не используется в предикативной позиции, т.е. при глаголе. Особенно если речь ведется на британской разновидности английского. Иными словами, более естественно сказать:

Her baby was small and cute (Её ребенок был маленьким и прикольным; хотя мы явно вкладываем в это высказывание эмоцию, т.е. просится «little», однако здесь мы имеем дело с расположением при сказуемом «was», а потому выбираем «small»)

Я как всегда несколько отвлекся…

Вернемся к прилагательному «old» (старый). Как сказать «старее» или «старше»? Правильно, либо «elder», либо «older». Попробую использовать их в одном высказывании:

His elder sun is older than his brother

Это означает «Его старший сын старше его (или своего) брата». При существительном стоит «elder», при глаголе — «older».

Или, раз уж мы заговорили о возрасте, вспомним, что прилагательное «живой» (в смысле «не мертвый») в английском языке имеет две формы: «live» и «alive». Для простоты снова постараюсь использовать их в одном примере:

The live fish is still alive (Живая рыба все еще не подохла)

Ко второй группе прилагательных (стоящих всегда после глагола) относятся, кроме упомянутого «alive», такие как «asleep» (спящий), «afraid» (испуганный), «alike» (похожий) и т. п.

The guy is afraid (Парень-то боится; но если мы захотим сказать просто «испуганный парень», то используем другое прилагательное «frightened» — the frightened guy)

She is asleep (Она спит; но Спящую красавицу мы назовем Sleeping Beauty)

Кроме упомянутых двух групп, в английском языке существуют прилагательные, которые называют «усилительными» и которые по своей природе не могут оказываться в положении после глагола — только перед существительными.

It is a sheer folly (Это сущее безумие; нельзя переиначить и сказать This folly is sheer)

She is a mere woman (Она всего лишь женщина; нельзя сказать The woman is mere)

Не забывайте также, что в английском, как и в любом языке, существуют устоявшиеся выражения. Не будем сейчас выяснять их происхождение и возможную связь с тем же французским, просто постараемся запомнить, что «генеральный секретарь» будет «Secretary General», «трибунал» или «военный суд» — «court martial» (тогда как «боевые искусства» — «martial arts»), а вновь избранный президент или президент, еще не вступивший на пост официально — President elect.

Кроме того, после существительных могут ставиться прилагательные, оканчивающиеся на “-able», “-ible». В этом случае они берут на себя функцию как бы придаточного определительного предложения. Например, обычным делом будет сказать:

It is the best possible decision (Это лучшее возможное решение)

Но также можно сплошь и рядом услышать:

It is the best decision possible (что может быть заменено придаточным и прозвучать в полной форме как It is the best decision which is possible, т.е. «Это лучшее решение, которое возможно)

Некоторые прилагательные при перестановке относительно существительного меняют своё значение. К примеру, прилагательное «present» (данный, нынешний), если оно стоит перед существительным, то обозначает положение во времени, а если после — то в пространстве.

The present generals (нынешние генералы)

The generals present (присутствующие генералы)

Не менее показателен пример с прилагательным «opposite» (противоположный). Если его поставить перед существительным, оно именно это и будет обозначать.

You can’t see the opposite side of the moon (Нельзя увидеть противоположную сторону луны)

Если же его поставить после существительного, то «opposite» фактически станет наречием и будет переводиться как «напротив».

I saw her in the shop opposite (Я увидел ее в магазине напротив)

Также после существительных обычно ставятся прилагательные обозначающие меры (длины, высоты, глубины и т.п.): five meters high (пятиметровой высоты), three meters long (трехметровой длины), one year older (на год старший), two kilometers deep (двухкилометровой глубины)

Если в предложении в роли существительного выступают местоимения типа «everything» (всё), «nothing» (ничего), «anything» (что угодно), «somebody» (кто-нибудь), «nobody» (никто) и т.п., то прилагательное при них ставится всегда после.

There is nothing interesting in it (В этом нет ничего интересного)

Tell me something useful (Скажи мне что-нибудь полезное)

Напоследок рассмотрим довольно редкий случай, встречающийся чаще в официальном стиле, однако он отражает возможности английского языка, а потому мы не должны его упускать.

В значении «такой, такая» в английском языке могут употребляться слова «so» (так), «as» (как), «how» (как), «that» (тот), «this» (этот) и даже «too» (слишком). Вся необычность заключается не только в том, что при таких словах прилагательные ставятся между ними и существительным, которое определяют, но в том, что это существительное всегда стоит с неопределенным артиклем, а само прилагательное — не удивляйтесь — перед артиклем! Выглядит это чудо природы примерно так:

Now we have finally got as low an educational level as Americans (Мы наконец-то добились такого же низкого образовательного уровня, как у американцев)

How good a coach is Fedor? (Насколько хорош Федор Емельяненко как тренер?)

It was so warm a night that she couldn’t sleep (Ночь выдалась такой жаркой, что она не могла заснуть)

В следующей главе мы посмотрим, что происходит с английскими прилагательными, если их у одного существительного сразу несколько, а также, что происходит, если само существительное отсутствует.

Coffee Break — Fortnight

Меня сегодня спросили, откуда в английском языке появилось и почему до сих пор там удержалось странноватое слово «fortnight», означающее «две недели».

Копнул.

Выяснил следующее.

Во-первых, буквально «fortnight», как легко догадаться, означает «fourteen nights», то есть четырнадцать ночей, то есть две недели.

Во-вторых, в древнеанглийском это слово писалось так: «feowertyne niht».

В-третьих, «ночь» в подобном контексте раньше фигурировала в другом выражении, ныне канувшем в лету: «senight», что означало «seven nights», то есть «неделя». Его еще можно встретить в письмах Джейн Остин.

В-четвертых, сегодня «fortnight» практически вышло из употребления в США, но по-прежнему широко используется в Британии, Австралии, Индии и Новой Зеландии. Так что знать его обязательно нужно.

В связи с двухнедельной мерой времени не могу не упомянуть два термина, которые могут вам пригодиться, поскольку используются американскими и канадскими буржуями при выплате зарплат: «biweekly» (букв. двунедельно) и «semimonthly» (полумесячно). На первый взгляд, они синонимы, но только до тех пор, пока вы не согласитесь в контракте с одним из них. Потому что в первом случае вы за год получите деньги 26 раз, а во втором — 24. С чем вас и поздравляю!

Трехголовый дракон и всадник без головы (Ещё об английских прилагательных)

Как и в любом языке, в английском существительное может определяться не одним, а несколькими прилагательными (а иногда и другими существительными). История развития языка выработала для таких случаев определенную логику, довольно строгую. Говорят, например «a slim young girl» (стройная юная девушка), но не говорят «a young slim girl». Или можно сказать о большой черной кожаной сумке «a big black leather bag», но нельзя — «a leather big black bag». Отчего это зависит? Рассмотрим несколько общих правил.

Описание перед классификацией

Сразу оговоримся, что понятия «до», «перед», «после» мы будем рассматривать не относительно существительного, а так, как мы читаем, то есть, слева направо. Итак, следуя слева направо и думая, как расположить слова «большая» и «кожаная» относительно «сумки», мы сначала описываем ее — «big», а потом относим ее к разряду «кожаных» — «leather». А не наоборот. Или, например, «a broken beer bottle» (разбитая пивная бутылка). Обратите внимание, что здесь в качестве классифицирующего прилагательного выступает существительное «пиво». Или, скажем, «leather boxing gloves» (кожаные боксерские перчатки). Здесь «boxing» стоит ближе к определяемому существительному, поскольку речь идет о разряде боксерских перчаток, а «кожа» или «кожаные» (leather), в отличие от случая с сумкой, является их описанием.

А как же быть с нашим первым примером, со стройной юной девушкой? Для этого существует другое правило:

Мнение перед описанием

То есть, девушка объективно молоденькая (young), но при этом мы субъективно считаем, что она стройная (slim), а не «в теле». Всё, конечно, относительно, однако, согласитесь, что логика здесь присутствует. Точно также мы скажем милой жирной кошке, что она «lovely fat cat», а не наоборот, потому что в данном случае она объективно толстая, но при этом наше субъективное мнение, что она так даже привлекательней.

Размер — возраст — форма — цвет — происхождение — материал

Вот так последовательность, которой нам следует придерживаться, если мы решили уж «приложиться» так «приложиться». В случае с сумкой это выглядело бы примерно так:

A big old square brown Italian leather bag (большая старая, квадратная, коричневая, итальянская кожаная сумка)

Если вы всё ещё считаете, что мы что-то упустили… то вы правы. Куда девать числительные? Ведь вышеописанная сумка, так уж случилось, была у меня второй по счету. Как это сказать? Куда поставить порядковое числительное? Если сомневаетесь, ставьте в начало, не промахнетесь.

My second big old square brown Italian leather bag

Потому что всё связанное с цифрами (шесть больших сумок — six big bags) или с прилагательным «последний» (last) ставится раньше остального.

His last leather boxing gloves (Его последние кожаные перчатки для бокса)

Если прилагательные тянутся шлейфом за существительным, то есть стоят в предикативной позиции типа «Она был юной, стройной и глупой», то, так же как и в русском, в английском языке перед последним из прилагательных ставится союз «и» (and).

She was young, slim and dull

Если перенести эти правдивые эпитеты в начало высказывания, перед девушкой, то употребление «and» сделается невозможным. Нельзя сказать «a dull slim and young girl».

Делаем глубокий вдох…

…но можно сказать, например, «a tall slim and beautiful girl».

Почему такая несправедливость? Да потому что в последнем примере, в отличие от предыдущего, мы говорили о девушке только хорошее, а до этого умудрились-таки ввернуть одну гадость, хотя и не покривили душой. Так что если перед существительным стоят однотипные прилагательные, будь то только превосходные или, наоборот, только уничижительные, то перед последним из них «и» может спокойно ставиться:

A hot and sunny day (жаркий и солнечный день)

Есть случаи, когда союз «и» не просто возможен, но обязателен. Например, когда речь идет о прилагательных, составляющих части единого целого:

A black and white film (черно-белый фильм)

А gas and oil exhibition (нефтегазовая выставка)

Также нужно обязательно ставить союз «и», если предмет нашей речи одновременно принадлежит к двум, пускай и разным классам.

He was a football and hockey genius (Он был футбольным и хоккейным гением; что можно сказать только об одном человеке — Всеволоде Боброве)

В русском языке мы сплошь и рядом опускаем существительные за ненадобностью. Например, мы говорим «самое важное — быть здоровым». Англичане так сказать не могут, то есть вы не встретите такого перевода: The most important is to be healthy. Англичанин вынужден будет сказать The most important thing is to be healthy.

Однако есть немало случаев, когда прилагательное берёт на себя весь вес значения и отпускает существительное в далекий отпуск, откуда то никогда не возвращается.

Случай первый — национальности.

Если в английском языке не существует специальных слов-существительных, исторически обозначавших людей той или иной национальности, то достаточно использовать определенный артикль и прилагательное. В результате у вас получится то, что мы переведем на русский язык существительным во множественном числе: the Spanish (испанцы), the Dutch (голландцы), the British (британцы) и т. п. Англичанин не скажет the Danish (датчане), потому что с норманнами он познакомился еще в седую старину и успел придумать для них слово «Dane». Поэтому датчане по-английски будут the Danes.

Кроме того, следует помнить, что при помощи определенного артикля и прилагательного образуются существительные множественного числа. Нельзя сказать в единственном числе «a Spanish», подразумевая какого-нибудь одинокого испанца. Один испанец будет «Spaniard», а один голландец, даже летучий — «Dutchman».

По аналогии с первым случаем рассмотрим случай второй — известные группы. Обычно под ними подразумеваются группы людей, объединенных физическими или социальными кондициями. Например, старики (the old), глухие (the deaf), богачи (the rich), безработные (the unemployed или the jobless) и т. п. Здесь, как вы уже поняли, речь тоже идет о собирательном понятии, которое на русский язык мы будем переводить множественным числом.

В некоторых случаях вместо определенного артикля в той же функции может использоваться «много» (many) или «больше» (more):

We see more homeless than usually (Мы встречаем больше бездомных, чем обычно)

Если используется устоявшаяся связка, например, «богатые и бедные», то место определенного артикля может занимать союз «оба» (both):

WTO is a slow suicide for both rich and poor (ВТО — это медленное самоубийство и для богатеев, и для бедняков)

В некоторых случаях определенный артикль и следующее за ним прилагательное могут обозначать существительное в единственном числе. Но встречается это лишь в хорошо устоявшихся выражениях, например, «the latter» (последний из двух), «the former» (первый из двух), «the accused» (обвиняемый, подсудимый) и т. п.

Do you know Tom and Jerry? The former is a cat and the latter is a mouse (Знаете Тома и Джерри. Первый — кот, а второй — мышь)

Абстрактные философские идеи часто передаются тем же способом:

He is a specialist in the unreal (Он большой профи в нереальном)

Существительные частенько не используются, если прилагательное гордо стоит в превосходной степени:

He is the smartest among them (Среди них он самый ушлый)

Ну, вот как-то так…

В следующей главе я намеревался затронуть тему положения наречий, но некоторые из приведенных здесь примеров заставили меня передумать и я предлагаю поговорить более подробно о случаях, когда в непосредственной близости друг от друга оказываются два существительных.

Coffee Break — Американская овсянка

В смысле каша. Причём не просто каша, а языковая. Состоящая из глаголов. Причем неправильных. Которые всем нам приходится учить особо, поскольку со сменой времени они меняются в корне. Причем в прямом смысле…

Я уже где-то говорил, что выступаю против термина «неправильные» глаголы. Если они неправильные, зачем их учить? Учить нужно правильные. Поэтому неправильные глаголы я предпочитаю называть «кривыми». Но суть не в этом…

Сбежавшие в Новый Свет будущие американцы тоже решили откреститься от имперского прошлого. Частично им это удалось. Даже несколько человек уложили в борьбе за независимость. Лишь бы ввести свою валюту и не сражаться в Европе на стороне драчливой Британии. Но суть и не в этом тоже…

А в том, что кривые английские глаголы к нашей с вами радости нынешние американцы жалуют не в полном объеме, то есть некоторые из них они отказываются воспринимать таковыми и считают-таки правильными. К ним относятся:

To lean (наклонять)

To learn (учить)

To burn (гореть)

To spell (произносить по буквам)

To spoil (портить)

To wake (просыпаться)

To prove (доказывать)

То есть, как вы уже поняли, употребляя эти глаголы в формах прошедшего времени или причастия второго (тоже прошедшего), в беседе с американцем достаточно добавлять до боли знакомое окончание –ed, и не думать о метаморфозах типа wake — woke — woken или prove — proved — proven.

Всё было бы хорошо, если бы американцы не были американцами. А каша — кашей. Потому что они, как водится, переусердствовали и, вместо того, чтобы остановиться на достигнутом, тронули зачем-то четыре правильных глагола, а именно:

To fit (подходить по размеру)

To quit (бросать, уходить)

To wet (мочить)

To dive (нырять)

Ещё хорошо, что первые три просто перестали в Америке присоединять окончание –ed. Если я бросаю работать или бросил работать, я в обоих случаях просто: I quit. Дайверам повезло меньше. Потому что если англичанин нырнул, то он просто dived, а если это сделал американец, то он dove.

Перспективы? Думаю, что победит американский диалект. Плохо это или хорошо — не мне судить, но готовым, как вы понимаете, быть надо. Учите английский.

Два сапога не пара (Существительные, стоящие рядом)

Выше мы рассматривали пример «boxing gloves» (боксерские перчатки). Если вы заметили, в нём функцию прилагательного выполняло существительное «boxing», которое переводится как «бокс» (а если мы переведем «бокс» как «box», то нас не поймут, потому что «box» — это вовсе не бокс, а коробка). И это явление в английском языке весьма распространено: чуть ли не любое существительное может быть поставлено перед другим, и тогда оно будет его либо определять, либо видоизменять. Скажем, в нашем боксерском примере слова тоже можно переставить местами и получить новое (правда, не существующее, насколько я знаю) понятие: «glove boxing», что будет переводиться как «боксирование в перчатках». Обратите на всякий случай внимание на то, что «перчатку» я тут поставил в единственном числе (иначе нельзя), а перевел на русский во множественном. Внутренние языковые законы, знаете ли.

По-английски можно сказать «a car race» (гонки на автомобилях), а можно «a race car» (гоночный автомобиль). Можно сказать «chocolate cream» (шоколадные сливки), а можно «cream chocolate» (сливочный шоколад).

В некоторых сочетаниях первое существительное выступает в роли не столько определения, сколько объекта, а второе — в роли субъекта. Например, красный поезд, который сейчас можно видеть на платформе Белорусского вокзала и который направляется в «Шереметьево» будет называться «an airport train», то есть, «поезд к аэропорту». А человека, которого все реже можно в нем встретить, можно называть «a Moscow man», то есть «человек родом из Москвы».

При конструировании подобных сочетаний также важно помнить, что существительное, используемое в роли прилагательного, теряет не только форму множественного числа, но и присущий ему артикль. Раньше мы говорили, что такое уникальное явление природы как солнце всегда стоит с определенным артиклем — the sun. Однако в сочетании «солнцезащитные очки» никакого определенного артикля уже не будет — «sun glasses».

Если сочетаются не два, а больше существительных, то по логике вещей каждое предыдущее определяет последующее. Например, «road construction research company», состоящее из слов «дорога», «строительство», «исследование» и «компания», будет переводиться как «компания по исследованию дорожного строительства».

К сожалению, на письме вам не видно, куда в отдельных случаях приходится фразовое ударение, то есть, какой из компонентов выделяется. В речи ударение играет довольно важную роль. Скажем, если взять в качестве примера словосочетание «an English tutor» (репетитор английского языка), то заключенный в скобках перевод будет правомерен в случае, если ударением будет выделяться слово «English». Если же мы «ударим» по слову «tutor», это будет означать, что репетитор — англичанин по происхождению.

Отметим здесь также тот факт, что на письме сочетания слов могут обозначаться так, как мы писали до сих пор — раздельно (a book shop), могут — через дефис (a book-shop), а могут — слитно (a bookshop). Во всех трех случаях мы будем иметь дело с книжным магазином. Наименее частотное употребление сегодня будет с дефисом, наиболее привычное — в два слова.

Всегда ли и любые ли слова могут так лихо сочетаться и пониматься в английской речи? Нет, конечно. Как вы наверняка и сами догадываетесь, таким образом используются только те слова, которые схожи по своей внутренней сути и, если так можно выразиться, общепонятны. Например, никто не поймет вас неправильно, если про почтальона вы скажете «our postman», а про страхового агента — «the insurance man». А вот какого-нибудь представителя ювенальной юстиции, который был бы завсегдатаем в вашем доме представить пока сложно, поэтому его едва ли кто-нибудь назовет «the juvenile man». О нем скажут, скорее всего, описательно «a man from the juvenile control». Кстати, если такой субъект у вас в поле зрения появится, мой вам совет: прячьте своих детей. Но это так, к слову…