Бесплатный фрагмент - Потерянный винтик

Знакомство

Гизмо

Привет. Это правда?

Марина

Привет. Что именно?

Гизмо

То, что у тебя написано в закладках о себе.

Марина

Правда. А это тебя смущает?

Гизмо

Да. Немного непривычно читать, что девушка предлагает выпить пиво. Да ещё с сухариками.

Марина

Ну, мне действительно хотелось выпить, а собутыльницу я не нашла. Вот и подумала по глупости: может, найдётся собутыльник. Но, кажется, всё же зашла не на тот сайт.

Гизмо

Тут, наверное, только одни озабоченные сидят.

Марина

Да нет, есть нормальные. Тех, о которых пишешь, кстати, мало встречалось.

Гизмо

Ясно. А что, кстати, не спишь в такое позднее время? Завтра же на работу.

Марина

Завтра у меня как раз выходной. А сейчас я с работы еду в электричке.

Гизмо

В каком направлении?

Марина

По Ярославской железной дороге в сторону Пушкино.

Гизмо

Супер. Мы как раз едем в ту сторону на машине. Было бы прикольно, если бы ты сейчас вышла из электрички на какой-нибудь станции, и мы бы тебя захватили с собой.

Марина

Несколько лет назад я бы была способна на такой сумасшедший поступок, но не сейчас.

Гизмо

Понятно. А что так?

Марина

Взрослой стала.

Гизмо

Тогда почему сидишь на этом сайте?

Марина

Общаюсь.

Гизмо

А здесь такое возможно?

Марина

Ну, а сейчас мы с тобой что делаем, по-твоему?

Гизмо

Да, ты права. Неожиданно. Но ты права.

Марина

Вот именно. За эти три месяца я много чего интересного узнала.

Гизмо

Ты просто общаешься или с кем-то уже встречалась?

Марина

Встречалась.

Гизмо

И что?

Марина

И ничего. Встретились, выпили пиво и пообщались.

Гизмо

И всё?

Марина

А что-то должно быть ещё?

Гизмо

Ну, я не знаю. Как-то немного непривычно то, что ты написала.

Марина

А ты здесь зачем сидишь?

Гизмо

Ради новых впечатлений. Мне казалось, что на этом сайте сидят именно по этой причине.

Марина

Ну, как ты смог заметить, не только по этой причине.

Гизмо

Хочешь сказать, что тебе не предлагали интим?

Марина

Предлагали, но сразу же были посланы. Если бы я хотела интим, так бы и указала в пункте о себе.

Гизмо

Да, ты очень необычный персонаж.

Марина

Ну, какая есть. Я, кстати, уже приехала. Спасибо за отведенное мне время. Пока.

Гизмо

Пока.

На этом переписка моих двух героев заканчивается. А вот их история только начинается. Позволь, мой читатель, тебе их представить.

Под ником Гизмо скрывается Смирнов Павел Валентинович тридцати лет от роду, женат, имеет дочь. Но этот факт не мешал ему жить полной жизнью холостяка. Друзья, выпивка, женщины играют, так же, как и до брака, немаловажную роль в его жизни. Только быть женатым гораздо удобнее, чем холостяком, считал он. Павел всегда слыл красавчиком и с возрастом не потерял свою юношескую привлекательность. В свои годы он выглядел моложе лет на 5–6, что позволяло ему беззастенчиво встречаться с девушками намного младше себя. Место работы, время и финансы ему это позволяли. Несмотря на то, что работал простым мастером в автосалоне, он неплохо зарабатывал и имел ненормированный рабочий день. Всё это способствовало его разгульной почти свободной жизни. Он не знал, догадывалась ли жена о его похождениях. Но если честно, ему было далеко плевать на эту «корову». Пусть скажет спасибо, что не разводится с ней и обеспечивает её и ребенка всем необходимым.

Под ником Марина была Подгорная Марина Фёдоровна тридцати шести лет от роду, замужем, имеет дочь.

Что же, знакомство состоялось. Пора приступить к основной истории данного повествования. Итак: с момента переписки прошло три года.

Марина пришла на новую работу в продуктовый гипермаркет. Переоделась. На собрании выслушала сопутствующие продуктивной работе слова заместителя директора и направилась в свой отдел бытовой химии, где честно и ответственно проверяла по вручённому списку сроки годности товара на полках.

В это время за ней наблюдал лысеющий чуть полноватый пятидесятилетний мужчина. Он подошёл в зону её видимости и сказал:

— Здравствуй.

— Здравствуйте, Геннадий Петрович Иванов, — сказала она, шумно выдохнув, как бы мысленно смиряясь с тем, что последует дальше.

— Нелегко тебя найти.

— Ну, всё-таки нашли.

— Нашли.

— Что агентству «Ангелы судьбы» необходимо от такого скромного работника, как я?

— Ты не притворяйся. То, что ты вообще о нас в курсе, уже тебя не делает простым и скромным человеком. Давай не будем друг друга напрягать и ходить вокруг да около. Поднимемся в мой кабинет и обсудим дальнейшее сотрудничество без лишних ушей и глаз.

Сказав это, Геннадий Петрович с военной выправкой развернулся и направился к двери с надписью «Служебное помещение». Марина, понурив голову, последовала за мужчиной.

Оказавшись в кабинете директора, Геннадий Петрович вальяжно занял своё рабочее место, а Марину посадил напротив, в гостевое кресло.

— Нам нужна твоя помощь как проводника между мирами, — сказал Геннадий Петрович, продолжая без паузы начатый разговор.

— Между мирами? — спросила Марина удивлённо. — Геннадий Петрович, в этот раз вы явно ошиблись адресатом.

Мужчина улыбнулся усталой улыбкой и сказал:

— Я же просил тебя внизу: давай всё сделаем без напряга. Я такой же человек, как и ты, но смог смириться с той ролью, которую периодически выполняю, служа ангелом судьбы. Да, сложно жить в двух измерениях земному человеку, но возможно. Марина, давай по-честному, по-человечески. Я расскажу тебе, что надо сделать. Ты это беспрекословно выполнишь и можешь опять жить простой человеческой жизнью.

— Надолго ли?

— Я не могу ничего обещать.

— Хорошо. Как я понимаю, у меня выбор невелик, откажу вам, придут другие. А с ними уже вот так спокойно не договоришься.

— Люблю понятливых людей, — сказал Геннадий Петрович и улыбнулся самой своей милой улыбкой.

— Выкладывайте, что там у вас случилось, — сказала Марина, хмуро скрестив руки на груди.

— Ничего примечательного. Просто одному мужчине свалился кирпич на голову.

— И это всё?

— Ага. Только мужчина-то не простой оказался, а потерявшийся винтик в часовом механизме жизни. Жизнь, Марина, — это движущиеся шестерёнки, удерживаемые винтиками. Винтики держат, а шестерёнки вертятся, задевая своими зубчиками вторые шестерёнки с их винтиками, вторые задевают третьи, и так далее. Из этого движения получается жизнь с её многообразием встреч, взаимодействий и решений. А когда нужный винтик теряется, рушится весь механизм. Вот так случилось и у нас.

— Винтик потерялся? Так замените его другим. Как говорится, незаменимых людей нет.

— Незаменимых людей нет. В этом ты права, но есть неповторимые. И те обстоятельства, в которые они попадают, делают их именно такими. Людьми, которые вдохновляются и вдохновляют других жить правильно и праведно.

— И кто он, этот ваш важный винтик?

— Гитарист, автор собственных песен. Своим творчеством он вдохновит юную студентку медицинского колледжа в действительно сложный для неё период. Впоследствии она станет хирургом от Бога, введет новый способ оперирования важных органов и спасёт с десяток важных и не очень важных винтиков.

— Всего этого не случится же, да?

— Она покончила жизнь самоубийством именно в тот самый тяжёлый для себя период.

— А как же гитарист и его авторские песни?

— А гитариста нет. Он умер за три года до этого. По случайному стечению обстоятельств.

— Кирпич? Смешно.

— Обхохочешься.

— Так, может быть, это не он.

— Нет, ошибки быть не может. Мы проверили все связи этой девочки, все возможные варианты развития событий, и только один приводит к её нормальной жизни.

— Значит гитарист.

— Точнее, будущий гитарист.

— Как так?

— Давай не будем тратить время. Ты всё узнаешь в процессе выполнения задания. Сразу могу сказать: тебе придётся умереть. Не перебивай! — успокоил Геннадий Петрович Марину, начинающую было возмущаться, и продолжил: — Наш важный винтик застрял в Параллельном мире. В Прави ему место не нашлось, потому что грешник жуткий. Но и в Нави тоже. Потому что одна женщина, сама того не зная да не ведая, в ночь перед его кончиной посадила в него зёрнышко добра и искренности. Показала ему за совсем короткий срок иной мир. Мир света и праведности.

— И что я должна делать?

— Вернуть его в мир Яви.

— Блин. Это сколько же надо всего сделать? Скольким богам в ножки поклониться.

— Ты можешь отказаться.

— Ага. Когда я должна умереть?

— Сегодня.

— Отлично. Где именно застрял ваш очень важный винтик?

— Ты найдёшь его около водонапорной башни твоего городка.

Марина умерла милосердно. После работы заснула, а на следующее утро просто не проснулась. Во сне у неё остановилось сердце, которое никогда её не беспокоило.

Потасовка в Параллельном мире

Параллельный мир подобен нашему миру. Те же города, улицы, здания, но только нет людей, животных и птиц. В нём не дует ветер, и почти всегда стоят сумерки. Это когда ещё не темно, но уже не светло. Когда предметы уже не видны глазу, но угадываются их очертания. Когда лица не видно, но при приближении можно рассмотреть кое-какие черты.

Марина оказалась в Параллельном мире впервые. Было странно смотреть на знакомое место без людей и машин. В нашем мире это привокзальная территория со снующими туда-сюда пассажирами пригородных электричек и наземного транспорта; торгашей с их стихийными прилавками со всякой всячиной от игрушек до продуктов.

— Рапунцель, сбрось свои волосы.

Эти слова были подобны взрыву бомбы в мирное время, так они были необычны и неожиданны в мире, где правит абсолютная всеобъемлющая тишина.

— Рапунцель, да сбрось же свои волосы, — проговорил голос с истерическими нотками.

Марина пошла на звук этого голоса и увидела около водонапорной башни, издали похожей на башню принцессы без входа и выхода, мужской силуэт.

— Рапунцель, сбрось свои волосы-ы-ы, — уже кричал он, долбя ногой стену башни.

— Ты в курсе, что это не жилое помещение, и даже не техническое, а просто достопримечательность нашего городка.

— Человек? Человек! Где ты, человек? — прокричал силуэт, обернувшись.

— Ну, тут я. Не кричи, чертей разбудишь, — сказала Марина, подходя к силуэту, который при близком рассмотрении оказался…

— Твою ж мать, пацан, — сказала девушка вслух.

— А вот ругаться, девушка, нехорошо, — сделал Марине замечание юноша на вид не старше двадцати лет.

— Какая я тебе девушка!

— А кто ты, по-твоему? Женщина, что ли?

— Ну, вообще-то да. Мне через год сорок лет исполнится.

— Так-то мне тоже уже тридцать, но, как я понимаю, человек, попадающий в этот мир, становится моложе.

— Твою ж мать, — выругалась Марина и направилась к витрине магазинчика.

— Ты куда?

— Посмотреть на своё отражение.

— Да не волнуйся, ты классно выглядишь.

— Я не для этого, — сказала Марина и стала всматриваться в своё отражение в стекле сувенирного магазина: сделать это было не очень просто.

— Что же здесь так темно-то, — проворчала она.

— Не так уж и темно. Со временем привыкнешь, — сказал паренёк, приблизившись к девушке вплотную, и продолжил: — Тебе по виду где-то между восемнадцатью и тридцатью.

— Немалый разброс.

— Вы, девушки, умеете скрывать свой возраст. Иногда не разберёшь, восемнадцать вам или двадцать пять.

— Из личного опыта замечание высказал?

— Есть такой опыт.

— Расскажешь?

— Сейчас? — удивлённо спросил паренёк.

— А что тянуть? — спросила Марина удивлённо.

— Может, сначала познакомимся. Как тебя зовут?

— Меня не зовут, я сама прихожу.

— Понятно. Ну а если серьёзно?

— Тебе ни к чему моё имя. Мы здесь ненадолго.

— Чувствуется деловая хватка. А как мне к тебе обращаться?

— Проводник. Пусть будет Проводник.

— Проводник? Это откуда-то, куда-то? Или как-то по-другому.

— Нет, именно так.

— За мной пришла?

— Да.

— А я никуда отсюда не пойду.

— В смысле?

— А мне, Проводник, здесь нравится, — сказал парень и уселся на бордюр.

— Паша, это не смешно, — сказала Марина, возвышаясь над ним.

— А, значит, имя моё тебе известно, — сказал Павел, смотря снизу вверх на Марину.

— Мне многое о тебе известно.

— Это все, правда или просто сон? — задал юноша вопрос, который мучил его уже давно. — Я, правда, умер?

— Ага.

— И как давно?

— Три года уже, — ответила Марина, присев на бордюр рядом с Пашей.

— Что это за мир?

— Параллельный. Сюда попадают души людей, умерших без времени.

— Это как?

— Это значит случайно. Время твоё ещё не пришло, а ты помер. Был бы ты полной какашкой, тебя бы сопроводили в Правь, но ты, оказывается, не совсем какашка, что-то человеческое в тебе ещё осталось.

— Сама какашка, — буркнул Павел.

Марина посмотрела на его обиженное мальчишеское лицо и засмеялась.

— Что ты смеешься?

— Прости, но ты видел бы сейчас своё лицо, — сказала Марина сквозь смех.

— Хватит смеяться. Вообще не смешно.

— Прости. Я сейчас, щас.

Девушка честно пыталась перестать смеяться, но брошенные украдкой взгляды на обиженного юношу вызывали у неё новый прилив смеха.

Павел схватил её за грудки и, вскочив вместе с ней на ноги, начал трясти, приговаривая:

— Хватит ржать. Бесит уже.

Марина от неожиданности на мгновение перестала смеяться, но, посмотрев на разъярённого Павла, продолжила смеяться с двойной силой.

— Я не могу, ты такой смешной, когда злишься, да ещё лопоухий. Блин, на меня смотрит сердитая чебурашка.

— Так я ещё и чебурашка. Ну, ты, мать, и нарываешься…

— Че… Че… Че-бурашка, — продолжала хохотать Марина, не обращая внимания на его угрозы, сгибаясь в три погибели от смеха.

— Ну, ты сама напросилась, — сказал юноша, затем резким движением прислонил девушку к витрине магазинчика и впился ей в губы злым поцелуем.

От неожиданности Марина на мгновение замерла, потом стала отбиваться.

— Мне неприятно! Отпусти меня! — пыталась сказать она, но юноша не прекращал насильно её целовать.

Завязалась потасовка. Она отталкивала его и кричала, он не отпускал её и молчал, не переставая целовать в губы, шею, щёки. Вдруг неожиданно отпустил, тяжело дыша и говоря сам себе:

— Блин, ничего не чувствую. Абсолютно ничего. Так странно.

— У тебя тела нет, придурок! — крикнула разъярённая Марина.

— А это что, по-твоему? — спросил Павел, жестами рук проводя свои очертания с головы до ног.

— Всего лишь образ, аура. А так ты дымка, туман, который скоро растает без следа, когда взойдёт солнце.

— А здесь бывает солнце?

— Паша, ты видишь в этом мире кого-то, кроме нас?

Юноша пожал плечами.

— Вот именно, что нет. У нас есть пара дней, чтобы убраться отсюда. Выбор за тобой: растаять без следа либо довериться мне и пройти этот путь до конца.

— Путь. Куда? — спросил задумчиво Павел, смотря на горизонт.

— Путь к жизни, — ответила Марина кратко.

— К жизни? Я не хочу! — сказал юноша, сев обратно на бордюр.

— Мудак! — сказала Марина тихо.

— Что? Я не расслышал.

— Мудак! — сказала девушка чуть громче.

— Что?

— Му-дак! — прокричала Марина. — Так слышно?

— Ну, ты вообще даёшь, Проводник. За какой-то час я у тебя сначала был какашкой, потом чебурашкой, а вот теперь стал мудаком. Во! — сказал Павел, показав класс двумя руками. — И ещё после всего этого просишь тебе довериться? Да никогда!

— Блин, а что, я тебя должна уговаривать? Пресмыкаться перед тобой? Да ни в жизнь!

— Ты вообще замужем? Ты как с мужчиной разговариваешь?

— Это кто тут мужчина? Ты себя видел?

— Вообще-то я симпатичный.

— Ага. Симпатичная лопоухая какашка.

— Нет, ты заманала уже.

— Не сердись! А то я опять начну ржать. Ты будешь ещё сильнее сердиться, и так по кругу.

— Ладушки. А ты перестань меня обзывать.

— А ты веди себя нормально.

— Я был вполне лоялен к тебе, ты первая начала…

— Марина. Моё имя Марина. Моё задание вытащить тебя из этого мира и вернуть в реальный, — выпалила девушка, дабы закончить эту бессмысленную детскую перепалку.

— Марина значит. Зачем меня возвращать? Кому я там понадобился? По мне кто-то плачет?

— Это так важно?

— Что именно?

— Так важно, чтобы по тебе кто-то плакал?

— Естественно. Если плачут, значит, меня не хватает. Значит, я нужен и важен.

— А это так важно?

— Блин, что именно?

— Быть нужным и важным.

— Конечно. Всё остальное не имеет никакого смысла.

— По тебе не плачут. Тебя проклинают.

— Тогда зачем меня возвращать?

— Чтобы ты смог исправить свои ошибки.

— Бедная Марина, придётся тебе растаять вместе со мной. Извини, но задание твоё не будет выполнено.

— Значит, ты отказываешься со мной сотрудничать?

— Я никуда. Отсюда. Не пойду!

— Хорошо. Я предусмотрела этот вариант развития событий. Последний раз спрашиваю: пойдёшь со мной добровольно?

Павел, скрестив руки на груди, молча помотал головой.

Быстрее из Параллельного мира

Марина по жизни была предусмотрительным человеком. Она всегда рассматривала ту или иную ситуацию с нескольких точек зрения и заблаговременно к ней готовилась. В нашей истории она тоже была готова к любым поворотам событий. Конечно, девушка не могла знать, что на месте зрелого 30-летнего мужчины окажется восемнадцатилетний юнец. Этот факт затруднял исполнение её задания, но не отменял его выполнение. Как говорится, приказы не обсуждаются, приказы выполняются.

Марина была предусмотрительной, а люди, служащие ангелами судьбы, были исполнительными. Это способствовало тому, что тут, в Параллельном мире, она до встречи с Павлом вытащила из укромного обговоренного ранее уголка в одном из супермаркетов очень занимательный артефакт. Это был волшебный гребень, который парализовывал душу в этом мире, а в реальном — тело.

Когда Павел заупрямился идти с ней вон из Параллельного мира, Марина ни секунды не думая вынула из кармана брюк волшебный гребень и, наклонившись над сидевшим на бордюре юношей, без лишних слов воткнула в его блондинистые волосы волшебный артефакт, который плотно застрял там. Павел первый раз в жизни пожалел о том, что носил средней длины волосы, которыми в свои 30 лет очень гордился, ухаживал за ними и укладывал в замысловатые причёски. С воткнутым гребнем, он потерял над собой контроль и растянулся на асфальте подобно желе. Марина, недолго думая, подняла это размякшее подобие тела и шмякнула в продуктовую тележку, также заблаговременно приготовленную. Павел в тележке начал ругаться похуже всякого сапожника. Гребень оказывается, не влиял на мимику лица и речь оппонента. С выпученными от крика голубыми глазами Павел был похож на краба. Марине, конечно, были неприятны потоки брани, исходящие из уст Павла. Она постояла немного, подождала, когда они прекратятся, но юноша так быстро не сдавался.

— Может, хватит? — попыталась она унять ругающегося на чём свет стоит Павла.

Но эта попытка была безуспешной. Поток матных слов стал ещё больше. Честно признаться, девушка таких выражений и не слыхала в жизни своей никогда прежде. В какой-то момент она растерялась даже, но как-то надо было выходить из данного положения. Марина посмотрела направо, потом налево, похлопала себя зачем-то по карманам брюк. Затем посмотрела вниз на свои ноги, обутые в ботинки со шнурками. Подняла глаза на не прекращающегося ругаться Павла в тележке. Потом опять на ноги и, сказав: «А пофиг», наклонилась, развязала шнурки на ботинках, сняла их, стянула белый носок со стопы и обулась снова.

— Ты не посмеешь, — прокричал Павел, внимательно наблюдавший за её манипуляциями.

— Не посмею что? — спросила Марина и без дальнейших слов, смяв носок, вставила его юноше в рот.

Таких выпученных глаз, как у Павла после её манипуляций, девушка никогда не встречала.

— Краб. Вылитый краб. Недавно видела по телику. У него такие же выпученные глаза, — сказала Марина и, присвистывая, лёгкой походкой покатила продуктовую тележку с притихшим в ней Павлом к выходу из Параллельного мира.

Вход в Параллельный мир был один, а вот выходов было несколько. И все они лежали через святые места. Самый ближайший находился примерно за 50 километров от того места, где встретились наши герои. В реальном мире на разнообразном транспорте это расстояние можно преодолеть за какие-нибудь час-полтора. Но в Параллельном мире, как вы уже знаете, транспорта не было, и Марине предстояло преодолевать сей путь пешочком, да ещё толкая перед собой продуктовую тележку. Десять часов — именно столько по времени занимал этот путь. Та ещё радость. Но Марина шла вперёд и только вперёд к своей цели без единой мысли в голове. Но тут мысль возникла, а у Марины, как у пьяницы, — что в голове, то и на языке.

— И что тебя заставило застрять под этим подъездным козырьком? — сказала она вдруг вслух, посмотрев внимательно на сидевшего в тележке Павла. — Кирпич-то, понятно, должен был упасть. Он давно ждал своего часа. Но… тебя там не должно было быть. И вот вопрос: что же ты там такое делал?

— М-м-м, — прервало её монолог мычание Павла.

— Что? — спросила Марина.

— М-м-м, — так же мычанием ответил Павел с кляпом во рту.

— Что? — Потом опомнилась и сказала: — Ой, чёй-то я, у тебя же рот моим носком заткнут. Извини. Могу вытащить кляп, если пообещаешь больше матом не ругаться.

— М-м-м, — промычал юноша и несколько раз моргнул глазами.

— Точно обещаешь?

— М-м-м, — повторил Павел в знак согласия свои действия.

— Хорошо, будем считать твоё мычание и моргание за знак согласия больше матом не ругаться, — сказала девушка и, наклонившись над Павлом в тележке, вытащила кляп у него изо рта. — Но только учти: будешь себя плохо вести, этот носок вернётся тебе в рот.

— Тьфу, — отплевался Павел. — Ну ты и… — Хотел было ругнуться юноша, но безапелляционное лицо Марины заставило его замолчать на полуслове.

— Окей, больше не ругаюсь. Может, ты и расчёску из моих волос вытащишь? — спросил смирившийся Павел.

— Гребень. Это гребень. Нет, не вытащу. Не хочу рисковать понапрасну.

— Не доверяешь мне?

— Нет, конечно. Ты очень «хорошо» показал себя у башни.

— Блин. Ладно, извини. Чёй-то я погорячился тогда. Просто самый лучший и действенный способ заткнуть женщину — это её поцеловать. Другого более эффективного способа я ещё не находил. Не моську же тебе было бить, чтобы ты заткнулась. Ой, ещё раз извини.

— Действительно! — сказала Марина, и ей хотелось сказать ещё пару ласковых слов, но, посмотрев на улыбающееся милое лицо Павла, она сменила гнев на милость. — Ладно, живи. — Сказала она, глубоко вздохнув и, взяв тележку за ручку, покатила её дальше вперед быстрее из Параллельного мира.

— Так ответ хочешь узнать на свой вопрос? — спросил утомлённый тишиной Павел.

— На какой вопрос? — спросила удивлённая Марина, которая уже за время тишины погрузилась в свои мысли.

— Что меня заставило застрять под этим подъездным козырьком? Такой был твой вопрос.

— Да? Окей, говори.

— Марина, ты меня подбешиваешь. Как можно забыть вопрос, который ты задавала 15 минут назад.

— Ой, Паша не гунди. Сидишь тут в своей тележке, а мне ногу натёрло. Хотя как мне может натереть ногу, если у меня в этом мире нет тела. Парадокс.

— В своей тележке? — спросил с великим возмущением юноша. — А кто меня в неё посадил?

— А кто начал выёживаться. Вёл бы себя нормально, уже давно бы вышли из этого мира.

— А кто начал надо мной ржать, — прокричал начавший закипать Павел. — Так, всё, стоп. Опять начинаем ругаться. Так дело не пойдёт.

Юноша начал себя успокаивать глубокими вдохами и не менее глубокими выдохами.

— Ты в реальном мире замужем? — вдруг совсем неожиданно спросил он.

— Да, — ответила Марина. — А какое это значение имеет для данной ситуации?

— Бедный муж! Он тебя не бьёт?

— Нет.

— Очень жаль. Надо бы ему начать. Я бы тебя давно убил. Совсем не умеешь с мужчинами обращаться.

— Паша, иди в баню.

— Нет, реально, Марина. Поработай над своим поведением.

— Иди в баню. Я сейчас опять тебе носок в рот запихну. Будешь тут умничать.

— Всё молчу, молчу. Редиска. Какая же ты красивая, когда злишься. Я это ещё у башни заметил.

— И ничего я не красивая, — пробурчала Марина.

— А ты ещё и застенчивая? — проговорил игриво юноша, сев на своего излюбленного конька. В чём в чём, а в мастерстве соблазнения женщин Павлу не было равных.

— Так. Всё, стоп, — сказала Марина, поняв, к чему клонит Павел. — Мне тут твои пикаперские штучки на фиг не сдались. Если хочешь общаться, пока идём к выходу, делай это нормально. А то молчи в тряпочку.

— Уй-ти какие мы серьёзные, — продолжил гнуть свою линию Павел, но, увидев в руках Марины заветный белый носок, тут же опомнился. — Извини. Я просто в последнее время только так с женщинами и общаюсь. Уже даже разучился разговаривать нормально по-человечески.

— Ничего, я тебе снова научу.

— В этом я не сомневаюсь. Ещё раз бедный твой муж. Кстати, он в курсе, что ты Проводник между мирами.

— Для него я умерла.

— В смысле?

— А как, ты думаешь, я сюда попала? Да, Паша, как и ты. Я умерла.

— Ё-мазай. Что-то не задумывался об этом. Значит, тебе тоже в раю места не нашлось.

— В Прави. У нас у славян праведные люди попадают в Правь, а вот какашка вроде тебя должна была попасть в Навь.

— Навь и Правь, что-то знакомое.

— Явь, Навь и Правь — три мира по преданиям наших предков, в каждом из которых живут свои боги, действуют свои законы. Явь — мир людей, животных и других живых существ, это так называемый плотный и видимый мир; Навь — мир мертвецов, духов, разного рода сущностей, добрых и злых, и тёмных божеств; и Правь — мир светлых сил и богов.

— Звучит интересно, но дико смешно. Мы вообще-то с тобой православные.

— Согласна. Но славянская мифология — это часть истории нашей родины, в которую нам придётся с тобой окунуться.

— То есть?

— Паша, мы с тобой сдохли. Чтобы вернуться, нам понадобится помощь богов, ведающих временем, прошлым и будущим, нитями наших с тобой судеб.

— Пипец. Пападос.

— Ага. Еще, какой пападос. Вместо мужика адекватного, с которым, соглашаясь на это задание, я думала, можно договориться, я здесь встретила не совсем нормального паренька.

— Ну, уж прости, — сказал Павел нахмурившись. — Я, умирая, не знал, что здесь окажусь в таком обличии.

— Кстати, это второй вопрос, который у меня созрел. Почему тебе в Параллельном мире всего 18 лет?

— Я же говорил, здесь все становятся моложе.

— Нет, должна быть какая-то другая закономерность.

— Тогда я не знаю.

— Ладно, потом подумаем. Что там с первым вопросом.

Павел вздохнул глубоко, прежде чем ответить.

— Я смотрел в телефоне переписку.

— Чью?

— Нашу.

— В смысле нашу? Паша, ты что-то путаешь, я тебя первый раз здесь вижу.

— Так я и знал, что ты меня не узнала. А вот я тебя узнал. Ты почти не изменилась. Почти такая же, как на фото.

— На фото?

— Гизмо. Мой ник на сайте знакомств. Ты при переписке даже не удосужилась спросить моё настоящее имя.

— Гизмо, — повторила Марина задумчиво.

В голову вообще ничего не шло. Ну это было в принципе закономерно. Для Марины прошло ни много ни мало три года с той переписки. Было множество событий важных и не очень. Для неё жизнь продолжалась, а вот для Павла она, к сожалению, закончилась. Именно поэтому Марина его не помнила, а он её — да. И подтвердил этот факт словами:

— Ты меня тогда зацепила тем, что предлагала выпить пиво при встрече. Я с уверенностью в 100% думал, что это какой-то развод или зацепка для мужиков. А ты, оказывается, была серьёзна в своих намерениях выпить с кем-то. Что, так хреново было?

— Ну, скажем так. Не очень хорошо, — ответила Марина серьёзно.

— Что случилось? Расскажешь?

— Да можно. Тем более это уже не важно, — сказала Марина вздохнув.

Но поток её откровений остался при ней, потому что в Параллельном мире вдруг послышался тихий такой, еле воспринимаемый человеческим ухом птичий гам.

— Твою мать, — сказала Марина. — Значит, Геннадий Петрович был прав, сто дней истекают сегодня.

— Какие сто дней? Что происходит? — спросил Павел улыбаясь.

— Каждые сто дней в Параллельном мире щебечут невидимые птицы и встаёт солнце.

— Какие сто дней? Я здесь 3 года.

— Паша, в этом мире время течёт несколько медленнее, чем в нашем. В Параллельном мире ты провёл, получается, 3 месяца, а это 90 дней. А у нас с тобой, Паша, осталось 3 часа для того, чтобы добежать до ворот в мужской монастырь и войти в них, для того чтобы побыстрее выйти из Параллельного мира.

— Ну и что же мы стоим? — спросил закономерно Павел.

— Я не докачу эту тележку.

— Марина, ты всё усложняешь. Вытаскивай гребень, и побежали.

Женщина стояла в нерешительности, она не знала, можно ли Павлу доверять, но выбора не было, так как горизонт всё быстрее и быстрее покрывался багрянцем. В Параллельном мире наступал день.

— Ладно, Паша. Выбор у меня невелик, да и времени становится всё меньше и меньше. — После этих слов она наклонилась над блондинистой головой юноши и вытащила волшебный гребень из его волос.

— Ух, наконец-то, — сказал Павел, оказавшись ногами на земле. Он немного размялся, поднимая то и дело ноги и руки вверх.

— Ну что же, на старт, внимание, марш, — сказал Павел девушке и помчался в противоположную сторону.