Бесплатный фрагмент - Попаданцы разбушевались. Книга вторая

Пролог. Ночь Благодарения

Когда возник этот обычай в государстве Эллана, никто не может сказать, в официальных летописях и хрониках упоминания о нём отсутствовали. Оставались лишь сказания, мифы и легенды, по которым ещё первый король, основатель Элланы Ольген Милосердный имел привычку посещать поселения, улицы, кабаки, одевшись то простолюдином, то кем-то из благородных рыцарей, то вообще скоморохом. Такой, стало быть, Гарун аль Рашид местного издания. Результатом чего оказывались как щедрая благотворительность, так и жестокие казни. Красивая и поучительная легенда… Мало кто из его потомков, наследников короны на деле применял такие «выходы в народ», хотя бывали прецеденты. Только когда некий уже император Элланы Брутан в одном из трактиров чуть не расстался с жизнью, как-то стали опасаться венценосцы подобных способов контроля окружающей жизни. Не прижилось. Однако один странный обычай из тех легенд стал реальностью и сохранился до сих пор. Может, потому что, глядя на своего короля, многие приближённые или люди из «нормальной» знати следовали его примеру, проверяя инкогнито жизнь своих подданных. Потом это действо трансформировалось в некую «благотворительную акцию». Чего проверками, большей частью бесполезными, заниматься — будто никому не известно, когда тот или иной господин из дому выйдет, щас! Стукачи не только вверх стучат. Потому господа стали оказывать помощь нуждающимся, мелкую, но реальную. Участвовали в этом действе совсем не бедные люди по разным личным причинам: кто-то искренне хотел помочь беднякам хоть раз в году, кто-то прошлые грехи замаливал, кто-то зарабатывал репутацию доброхота… Если, конечно, действительно нуждающихся находили, что в общем-то совсем нетрудно: любой город имел в своей структуре нищенские кварталы. Но, с другой стороны, хитрецов и подлецов везде хватает — под нищих, бездомных, больных сходу начали «работать» вполне себе самодостаточные личности, даже немощных и детей использовали, чтобы после получать с них «навар». Подпольные маги из преступного мира на них и метки свои ставили. Кстати, именно бездомные дети постепенно становились «объектом милосердия»: взять на воспитание ребёнка, а то и несколько, обеспечить им нормальные условия жизни, образование, здоровье, в конце концов, сделать наследником титула — стало весьма престижным в высшем свете. Изредка и необходимость в том возникала, когда не оказывалось прямых наследников плюс с родственниками конфликты, а собственный род требовал продолжения. В этих случаях искали и вполне совершеннолетних беспризорных. Находились, естественно, среди знати и богатеев поборники чистой крови, требующие серьёзных ограничений статуса для приёмных детей. Они-то как раз сроду никакой благотворительностью не занимались — и чем выше на служебной лестнице подобные типы находились, тем яростней сопротивлялись продвижению «нечистых». Но императоры, как и прежние короли, несмотря на личные взгляды, не осмеливались прервать традиции предков. Да к тому же имелись вполне легальные узаконенные властью и одобренные советами магов ритуалы, обеспечивающие кровную связь господ и «найдёнышей». Во избежание всяческих подстав благотворители брали с собой в поиск личных или доверенных наёмных магов. Акция посвящалась началу года, возрождению жизни в природе, соответственно, приурочена к дням и ночам весеннего равноденствия. Специальными указами королей и императоров на три дня до крайности ужесточались наказания за любые преступления вплоть до мелких карманных краж — ничего, кроме мучительной смерти, ослушников не ожидало.

Та�� и в эту ночь несколько столичных представителей знати спускались со своих высот к замершим в ожидании местам обитания бедняков, кварталам ремесленников, городским предместьям. И не только горожане среди них были — лет уж триста тому, как к этому событию в столицу стали подтягиваться богатые жители удалённых провинций, городков и посёлков, оттуда, где отыскать нужных детей становилось проблематичным. Там, естественно, находились нуждающиеся в помощи, их и брали просто на воспитание, но без мыслей о наследовании.

Отставной генерал императорской гвардии, лет десять как покинувший службу по причине тяжёлых ранений, с которыми целители полностью справиться не могли, Карл Остерн вышел из кареты ещё засветло. Солнце только-только полностью скрылось за горизонтом. На сей раз он решил посетить северное предместье, граничащее с портом — «морскими воротами» Элланы. Столица же, город Ольгения, находилась в пятнадцати километрах южней. Отсюда Карл Остерн и выехал в сопровождении двух десятков слуг-охранников и трёх магов. Потому как порт — он и есть порт, где всегда могли найтись отморозки или пьяные в хлам матросы, для которых в мутном состоянии никакие запреты не указ. Меньше часа неторопливой езды, и две кареты тормознули в середине припортового поселения, застроенного складами, лабазами, кабаками, борделями, неказистыми жилищами. Нельзя сказать, что в этом месте порядок не охранялся, всё-таки престиж крупного международного торгового порта требовал особого внимания со стороны властей, но… Тут, как обычно, особенно по окраинам, немало точек, что «особого внимания» к себе не просят, даже старательно избегают его. Но это уж всем известная ситуация. Генерал, собственно, и не собирался углубляться в лабиринты улочек, переулков, тупичков — достаточно пройти по границе освещённых территорий.

К его огромному удивлению, уже через четверть часа один из магов подал условный сигнал о возможной находке. Слуги тут же окружили небольшую тёмную хибару с покосившимся и наполовину поломанным забором. Во «дворе» росло низкое чахлое дерево неведомой породы, под которым и валялся объект поисков. Судя по внешнему виду, человек, действительно, заслуживал внимания. И не только со стороны генерала. Если бы он находился не в таком тёмном, богами и бродягами забытом месте, был бы давно раздет и покинул этот мир. «Раздет» — потому что после беглого осмотра стало очевидно, что взять тут больше нечего, кроме одежды. Но вот сама одежда… Её было мало, мягко говоря: синие брюки с белой полосой по бокам, что-то вроде лёгкой белой рубахи с короткими рукавами да странные башмаки со шнурками белого же цвета. Невиданный доселе материал, кажется, вовсе не прочный. Но абсолютно неведомый, что и могло заинтересовать кого угодно. Однако генерала Остерна интересовала вовсе не одежда, а то, что находилось в ней. Возраст парня, на взгляд, не превышал лет двадцати, правильные черты безбородого лица, тёмная шевелюра — всё это тоже мелочи. Хотя возраст — самое то, что нужно. Но важней всего — содержание головы. Маги, повинуясь молчаливому указанию, приступили к обследованию, но через несколько мгновений поражённо уставились друг на друга, потом посмотрели на генерала.

— Пусто, — растерянно произнёс один. Коллеги кивнули согласно. — Абсолютно пусто, генерал! Даже, как бы это сказать… прозрачно.

— И что это значит? — спросил тот нетерпеливо.

— Значить это может что угодно, от полного безумия до неизвестной нам защиты разума, когда на него ничего не может подействовать, и извлечь оттуда тоже ничего нельзя.

— Так… — задумался Карл. — Нужно забирать этого парня, возвращаться домой, попытаться привести его в чувство. Даже в самом плохом варианте у нас есть ещё одна ночь, последняя в этом году. Будет жаль, если… Ладно, нужно поторопиться, пока он жив.

Сам же «дом», то есть место постоянного пребывания генерала, находился не в столице, а как раз в провинции — в сотне километров от Ольгении, в окрестностях небольшого городка Кальвира. Поместье с несколькими деревеньками было дарено Остерну уж лет двадцать назад за ликвидацию прорыва диких горных племён на востоке страны. Заодно и в столице был выделен участок земли, на котором генерал, не мучаясь амбициями, выстроил одноэтажный дом с хозяйственными постройками, нашёл управляющего из своих гвардейских ветеранов и скинул на него все заботы и хлопоты. А самого его и в основном-то поместье видели крайне редко — служба отнимала всё время. Тем более, что появились через десяток лет новые тревожные вести. На западе, за горными хребтами и отрогами простирались обширные степи, в которых кочевали местные племена. Корму для скота — более чем достаточно, поэтому степняки никогда не зарились на территории соседей. Однако ещё дальше к западу обитали… полулюди, скажем так. Называли их просто «дикие». Воинственные орды дикарей, вооружённых каменными топорами, наводили страх и ужас на востоке и юге, на западе их сдерживали «Бурные воды» — то ли океан там находился, то ли море — неважно. Важно то, что им были известны и степи с многочисленной кочующей едой. Хотя посещали они эти места редко — «еда» эта в виде неповоротливых, на первый взгляд, табунов, стад и отар оказывалась весьма мобильной. При первых же признаках явления дикарей кочевники будто растворялись в родных степях, оставляя для нападавших холодные следы кострищ. Не траву же жевать, хотя и это приходилось делать. Но всё-таки отдельные отряды разведчиков добирались и до пограничных гор, обнаружив, в конце концов, и проход через них. Может, там были и другие пути, но этот перевал был крайне удобен: безо всяких серпантинов — будто некие великаны однажды прорубили сквозь горы прямую дорогу шириной метров сто. Выводила она из степей к границе королевства Суритам — южному соседу Элланы. Соседу, а также и надёжному союзнику.

Так вот, однажды торговцы из степей предупредили суритамцев, что на западе в степь вступила огромная орда дикарей и прямым ходом двинулась к горам, не отвлекаясь на поиски кочевников. Это была неприкрытая попытка проникнуть на территорию Суритама. И надо сказать, она поначалу увенчалась успехом. Дикари брали количеством, чуть не вдесятеро превышающим численность королевского войска и дворянских ополчений. Вывалившись с перевала, они покатили напрямую по лесам и степям, не обращая никакого внимания на собственные потери. Поселения сжигали, не успевших убежать жителей убивали. Захватывали оружие, металлические изделия, одежду и продовольствие. Задержать их удалось лишь через двое суток в огромной излучине полноводной реки. Задержка временная — оказалось, что напавшие умели строить плоты, чем они немедленно занялись. Кстати, среди дикарей оказалось немало колдунов, что в какой-то степени объясняло столь быстрое продвижение. Как после выяснилось, колдуны просто-напросто лишили своё воинство чувство страха и самосохранения, да и с магами Суритама сражались достаточно эффективно.

Но к этому времени на помощь королевским войскам подошли армия и гвардия Элланы под общим командованием генерала Остерна. С помощью разведки оценив обстановку, он вывел своих воинов в тыл врага и напал ночью. Предупреждённый курьерами командующий войском Суритама при первых звуках боя начал форсирование реки и, в свою очередь, обрушился на дикарей. Остерн сформировал несколько мобильных отрядов магов, которым приказал ликвидировать диких колдунов. Чем те и занялись, мешая противнику поддерживать дух дикой армии. А против холодного оружия, луков, арбалетов и защитного снаряжения у дикарей шансов не стало. Притом Остерн привёл и две тысячи конницы.

На рассвете, когда до полного разгрома время пошло на минуты, оставшиеся колдуны — самые сильные, окружавшие своего предводителя, совершили самоубийственный от отчаяния поступок. Обнаружив невысокий холм, где располагался штаб Остерна, они провели кровавый ритуал, убив пока ещё многотысячные остатки своей орды. Собранная жертвенная энергия ударила со страшной силой, превратив местность вокруг холма в жуткую смесь земли, воды и раскалённого воздуха. «К счастью», если это выражение вообще уместно, диких сил хватило на невеликую территорию, где в это время находилось не более ста человек командования. Сопротивлялись и находящиеся тут армейские маги. Тем не менее, в живых остались только трое: сам генерал Остерн и его заместители полковники Гарнет и Каррено. Лечили их очень долго, но так до конца и не справились. У всех остались систематически возобновляющиеся дикие боли в суставах, требующие постоянных магических лечебных процедур и мазей. Лучше всех себя, в конце концов, почувствовал Остерн, Каррено тоже мог с трудом передвигаться, а Гарнет оказался прикованным к постели.

Император Элланы и король Суритама окружили их почестями, возвели в ранг чуть ли не своих «заместителей», наградив высшими военными наградами: «Честь и Слава Империи» и, соответственно, Королевства. К слову, эта награда, которой в Империи удостоились всего шестнадцать человек, а в живых на сей момент и вовсе были только эти трое, так вот она давала очень серьёзные привилегии, начиная от выбора любого места для поместий в империи и заканчивая непосредственной подсудностью лично перед императором и королём. Ещё немаловажно — знак ордена, «розетка», которая должна была всегда присутствовать на одежде награждённого, являлась сильнейшим защитным амулетом. А при необходимости могла служить и оружием.

Как уже отмечено, Остерн выбрал местом постоянного пребывания поместье в окрестностях городка Кальвира, друзья его обосновались в столице. Связи между собой не теряли, регулярно собираясь по поводу и без повода. У Гарнета — три дочери, Каррено обзавёлся сыном, пошедшим по стопам отца в императорской гвардии, и дочерью, выпускницей особого факультета столичной магической школы.

Приёмыш

…И где это он оказался? Внутренне вроде бы давно готов где-нибудь оказаться — не зря столько всяко-разного наслушался от наёмников и дико завидовал им, чего скрывать! Хотелось, очень хотелось побывать в неведомых мирах, посмотреть на иную жизнь, проверить свои новые способности и возможности. То, что он не дома, то есть не на Земле, понятно стало почти сразу, лишь в себя пришёл и глаза открыл. А почему, собственно, он уходил-то из себя? Вроде бы никто ничем не стучал по голове, да и защита должна была сработать. Не сработала, а владельцу этой защиты сейчас вдруг стало неимоверно стыдно — расслабился там на пляже. Ударил противников, вообще не думая. Очень умно! Хотя, как по-другому-то, он же там не один находился: Палыч, Ирина, что с ними, и не узнаешь теперь.

И почему его свои не вытащили, как вроде предполагалось для подобных ситуаций? Хотя нет, не для подобных, а смертельно опасных. Значит, пока такой опасности нет. И необходимости, с точки зрения наставников, нет. То есть и самому провоцировать возвращение, скорей всего, не стоит. Тоже — пока. Возможно, он здесь зачем-то нужен, только вот зачем — это уж предстоит самому догадываться. Может, это просто тот самый испытательный срок, о котором вещал и которым пугал в своё время Илья. Следовательно, о возвращении мечтать нечего, а надо просто вживаться, дальше видно будет.

Собственно, «вживаться» оказалось, с одной стороны, не шибко трудно, поскольку обнаруживший Артёма генерал Остерн сходу начал объяснять причины пребывания того именно в этом месте, в поместье Остерн у города Кальвира империи Эллана. К найдёнышу всего несколько вопросов, правда, при магах и амулете «честности и правды»: не является ли тот преступником, в том числе желающим получить богатое пристанище, есть ли родственники — и это всё, что интересовало генерала. Главным, конечно, стоял вопрос, желает ли Артём добровольно принять опекунство со стороны генерала и в дальнейшем роль его наследника. Тут парень извинился, но сказал, что ответить сможет только после того, как узнает, что это означает в подробностях. На что Остерн лишь удовлетворённо кивнул: торопливость молодого человека в таком решении ничего хорошего о нём бы не сказала. Ладно, это первый этап устройства, хоть у него много особенностей, но они понятны: им с потенциальным опекуном просто необходимо присмотреться друг к другу чуть подробней, чем при встрече в заброшенном дворе на задворках порта. Артёму, честно, понравилось, что ни генерал, ни его окружение, кроме имени, ничего из прошлого спрашивать не стали, типа кто по жизни, откуда, чем занимался до этого… Мало ли вопросов к новому человеку, претендующему на родство? Но нет, не случилось — видимо, прошлое не столь интересно, поскольку важней, как поведёт себя человек в настоящем. А так… Что ж, найти забытого всеми сироту и сделать родственником — обычай есть обычай, что тут непонятного. Мало ли какие здесь традиции, законы, взаимоотношения, вообще образ и уклад жизни. А вот это как раз наиболее трудная сторона вхождения в новый мир. Легко родиться, как говорится, с молоком матери впитать язык, правила поведения и прочие установки. А во взрослом состоянии на многое влияет прошлый опыт, и вот из-за него как бы не оказаться «не ко двору». И кстати, вот насчёт языка. Артём ведь ни слова не понимал, что дал понять окружающим, произнеся несколько фраз на всех ведомых наречиях, включая полученные от наставников в других мирах. Ноль. Зато все обитатели поместья бросились учить, причём, с удовольствием, поскольку как-то удивительно быстро молодой чужеземец заговорил, почти как местный уроженец. Через неделю он просто увеличивал словарный запас, начал знакомиться с письменностью, местной арифметикой. Перешёл и в библиотеку к картам, истории, законам и прочему — но это позже, в ходе обычных ежедневных забот. А они, хлопоты эти, полетели стремительным потоком.

Обычно день начинался с утренних пробежек, комплекса разминки — просто организм нужно держать в норме, Артём не собирался поражать местных обитателей чем-то экстраординарным, например, своими способностями в физических нагрузках. Не поразил, но некоторое законное удивление вызвал. Всё-таки многомесячные тренировки на Земле под «добрыми» наставлениями Клионы даром не прошли.

Затем не шибко долгое знакомство с поместьем, с окрестностями, с жителями. Природа тут напоминала «южную часть средней полосы» на Земле: похожие на чернозём почвы, смешанные, но, по большей части, лиственные леса. Правда, тут ещё присутствовали и «таёжные» земные сопки, так кто его знает, как на этой планете шли тектонические процессы. По климату, учитывая местную календарную весну, местность напоминала северное и восточное Причерноморье — уже тепло, и цветы вовсю начинают новую жизнь.

Люди в окружающих поместье деревеньках — обычные крестьяне, занятые весенней пахотой, обихаживанием скота, среди которого Артём обнаружил длинношерстных крупных рогатых — то ли зубры, то ли яки, не разберёшь, да виденные лишь в зоопарках и на картинках ламы, помнится, всезнайка Егор говорил, что это просто безгорбые верблюды из Южной Америки. Может и так, Артёму не до этой экзотики, другой хватает вполне. И каждую мелкую деревню окружал вполне приличный частокол с дежурившими круглосуточно сторожами. На вопрос, чем вызвана такая опаска, управляющий поместьем, также бывший вояка-гвардеец Билеот твёрдо ответил «Положено!» После чуть пояснил, что, несмотря на все усилия охранной императорской службы и дворянских отрядов обороны, попадаются порой любители пощипать жителей. Причём, в их числе и обычные разбойники — хотя эти всё реже встречаются в окрестностях Кальвира, так ещё и сами дворяне — ещё те любители скандалов и междоусобиц. Сколько судебных тяжб ежегодно учиняется — не счесть. Да только всё заканчивается штрафами и возмещением убытков, а то, что нередко среди населения и охранников немало убитых и покалеченных — это как бы тоже «так положено».

— С ума они сходят от безделья, придурки! — Билеот ещё и покрепче словцо добавил. — На войну бы их настоящую, хоть с теми же дикими, а то привыкли друг у дружки посевы топтать. Хвала небесам, к нашему генералу никто никогда не совался, понимают, что ничем хорошим для них это не кончится. Но опасаться всё же надо, мало ли…

Затем долгие вечерние посиделки с опекуном, который и без расспросов о прошлом Артёма быстро уяснил, что тот ни черта не понимает в местной жизни. Нет, конечно, иномирец старался избегать вопросов типа «как эта планета называется?» или «сколько времени длятся сутки?» Но куда денешься от необходимости по-разному называть «дворян», их слуг, охранников, воинов, обычных жителей, мужчин и женщин, молодых и старых — как к ним обращаться? Как и в каких случаях надевать ту или иную одежду? И прочие бытовые мелочи, на которых горят крутые шпионы.

Карл Остерн и начал относиться к Артёму как к не вполне разумному дитяти: просто рассказывал тому о чём попало, беря за основу свою жизнь — и это оказался самый эффективный приём введения приёмыша в жизнь.

Плюс то, что удалось узнать самому — из разговоров прямых и услышанных мимоходом, в библиотеке — не так уж и мало оказалось. Планета называется Агрона. И имеет аж пять спутников, от одновременного вида которых Артём просто застыл в восхищении. Хотя каждый из них не вызывал никакого восторга — были они ярко-оранжевого цвета, по размеру в четверть земной луны. Это — каждый, только все они абсолютно одинаковы. Двигались по одной орбите, появляясь через равный промежуток времени где-то около полутора часов. И когда в ночном безоблачном небе выстраивались пять «лун», медленно устремляясь к западу — зрелище настолько захватывающее, что первые несколько ночей Артём не спал вообще. И что по этому факту могли подумать окружающие? Вовсе память потерял или… Не хотелось бы, чтобы кто-то начал подозревать, что за «или» стоит иномирец. Потому всякие восторги и прочие эмоции свои приходилось тщательно маскировать. А ночные спутницы Агроны назывались Янея, Дуо, Сента, Фиона, Пель. «И почему обязательно женские имена? — подумалось сходу. — Верно, из-за красоты…» Может, и так, но первое же знакомство с местным счётом показало, что эти имена не что иное, как порядковые номера: первая, вторая…

Ещё прояснил у опекуна один вопрос. Нигде в округе не заметил ни церквушки, ни часовенки, ни каких-либо языческих идолов и капищ. Однако в разговорах жителей да и самого генерала довольно часто упоминались чёрт, дьявол, боги, небеса, порой и вовсе неведомые имена духов и чудовищ. Как понять? Откуда взялось — упоминания вроде к месту всегда вкрапляются. Что за лишние такие слова? — спросил он Остерна. Тот даже и смешался вроде.

— А вот и не знаю, если честно. Говорят, что давным-давно всё это существовало и как-то действовало. Обратишься за помощью к небесам — помогут, пошлёшь кого к чёрту — пойдёт, или дьявол заберёт, или мокруха утопит. Так говорят, а когда говорить начали, не знаю. Но даже предки мои далёкие не видели того, кого упоминали. А слова остались, с ними как-то мысли усиливаются. Привыкли, и никто не задаётся вопросом, что это и откуда. Кроме детей, конечно, те спрашивают, но тут уж взрослые выкручиваются, как могут. И да, с тех давних пор сохранилось ещё одно название, которое означает кое-что в реальности. Это — монастырь. Собираются, к примеру, в кучку отшельники, которым общество надоело — в монастырь ушли, маги решили основать отдельное ото всех жильё — монастырь получился, сделали переселенцы своё поселение слишком далеко от властей — то же. Не называются так места обитания преступников — там своё. И это не только в нашем королевстве, как мне известно.

Ладно, главное-то — определиться со своим положением, статусом, так сказать, для начала и решить, что делать на этой Агроне, не наследовать же на самом деле эти поместья и сельским хозяйством заниматься. Хотя и это дело славное и почётное, но уж точно не для того он сюда невольно заявился.

— Мне необходим наследник, — повторил генерал, как только Артём начал сносно понимать язык и дал понять, что не против стать наследником, — иначе ради чего я всю жизнь воевал? А верней — ради кого? Теперь к делу. Для начала оформим тебя как приёмного сына — опекунство не даёт права наследования, хотя с него придётся начинать. Это просто: завтра же посетим нотариуса в Кальвире, подпишем необходимые бумаги. Чистая формальность, а вот дальше… Необходимо наше с тобой совместное решение. Дело в том, что дети, особенно дети приёмные, наследуют не только титулы и собственность, но и основное занятие родителей. Понятно, о чём я? Вроде бы тебе необходимо поступить на воинскую службу, логичней — именно в императорскую гвардию. А там при случае и погибнуть можно. Но и это не главное, важно то, что ты там делать-то будешь? Неизвестно, знаком ли ты с воинским ремеслом вообще и с тем, что делают гвардейцы, кто они такие? Вот такие возникают вопросы. Что скажешь?

— Вы лучше для начала скажите, как мне к вам обращаться? А то я всё «генерал»…

— А чем тебя «генерал» не устраивает? — усмехнулся генерал. — Так и называй. Бумаги получим, можешь называть отцом — так будут понятны наши отношения для окружающих, да и мне приятно, не скрою.

— Тогда так, генерал. Гвардия, пахота, торговля, безделье — это уж как вы решите. Вам, в первую очередь, свои задумки выполнять. А я — надо посмотреть, на что способен, это ведь не столь уж и трудно, думаю?

— Верно думаешь. Послезавтра и будем посмотреть. Начнём, пожалуй, с того, что для меня важней, действительно. То есть с твоих способностей к воинскому делу. Потом — магия. Торговля и прочее — это уж напоследок, от безысходности, так сказать.

Кальвир оказался нормальным чистым и обихоженным городком. Явно разрастающимся, чему способствовало расположение на пересечении полудюжины торговых путей. Торговля и определяла как благосостояние города, так и его нейтральность по отношению к междоусобицам окрестных дворян, а заодно и жёсткость в охране от разбойников. Кстати, последние даже на торговые караваны опасались нападать — императорская армия сил на наказание виновных не жалела. И в самом городе постоянно дислоцировался довольно большой мобильный войсковой отряд. Это сверх значительных сил собственно городской стражи. Правда, некоторые купцы осмеливались порой путешествовать в одиночку, но это, как правило, выходило им боком — редко кто оставался в живых, чтобы рассказать, кто на них напал: лесные бандиты или дворянские слуги.

Естественно, главным, центральным местом в Кальвире давным-давно стали торговые площади, окружённые трактирами, гостиницами, постоялыми дворами, кабаками, развлекательными заведениями и воровскими притонами, маскирующимися под владения добропорядочных предпринимателей. С последними страже особенно трудно бороться — бумаги-то все оформлены прикормленными чиновниками, а мелкая шушера… Как обычно, как везде. Впрочем, Артёма это мало интересовало, вот хотя бы бегло осмотреть рынок необходимо: тут продукция производства всего государства как на ладони, и не только Элланы, тут видно, чем народ живёт и дышит. Как дышит — тоже важно.

Оформление документов, и вправду, заняло не более часа. Неведомым путём генералу удалось, не сходя с места, оформить не только опекунство, но вслед за ним и усыновление. Вопросов почти и не было — кому какое дело, кого там Остерн усыновил. Внеси необходимую пошлину и получи подписи с магическими печатями. Как-то и не торжественно даже.

— Что ж, отец, благодарю, отметим, надеюсь, это событие дома, но пользуясь случаем, хотелось бы на рынок поглазеть.

— Глазей, оставляю с тобой десяток охраны с начальником Мареном, сам, извини, не могу — суставы скрутило. Гуляй, сынок, и ни в чём себе не отказывай!

А чего гулять — тут и за неделю всё не обойдёшь. Покупать ничего не собирался, а толкаться среди бурлящей толпы удовольствия мало. Но, тем не менее, часа три потратил, осмотрев в первую очередь оружейные лавки, витрины с магическими амулетами. А продовольствие, одежду, ювелирку — так уж, мимоходом, интересуясь только местом производства и ценами. Не к спеху это всё, не к спеху, вот определится слегка с будущим, тогда и станет понятно, что необходимо приобретать.

Вечером генерал, действительно, закатил пир. Успел пригласить пару-тройку дворян, с которыми поддерживал приятельские отношения, несколько городских чиновников во главе с бургомистром. Все прибыли с жёнами. Возрастной состав не позволял как-то особенно развлекаться — просто услышали представление приёмного сына и наследника, поздравили обоих, поинтересовались планами, чуть поговорили о делах да и разъехались. Тем более, что видели не совсем здоровое состояние генерала. Бургомистр, правда, на завтра назначил совещание городского совета, куда Остерн входил, и попросил того, по возможности, присутствовать.

Но вот управляющий поместьем Билеот банкет продолжил для всех обитателей поместья, всё-таки официальное оформление наследника событие неординарное, тут оно — первое и единственное! Сам Остерн присутствовать не смог, а Артём себя даже как дома почувствовал — хорошо ведь, когда окружающие тебя за своего принимают!

А что — это небольшое время Артём не сидел сложа руки и не только по окрестностям шастал или познавательные для себя беседы вёл. Он, во-первых, с детства не привык в нахлебниках себя чувствовать, а во-вторых, кое-какие знания, полученные от наставников, нужно переводить в разряд умений и навыков. Вот где, скажите, в Тридевятове обыкновенная кузница? Не числилось там такого древнего производства. Или он не знал про то. Потому без зазрения совести назначил себя шестым подручным местного кузнеца Гефита и каждую свободную минуту пытался геройствовать у горна и наковальни. Гефит попервоначалу пугался, что-то шептал, обращаясь к небесам, но выгнать нахала не мог — какой-никакой, а хозяин. Только через два-три дня с изумлением обнаружил, что «ентот криворукий» вовсе так уж и криворук. Наоборот, всё на лету схватывал, и получалось у него вовсе не плохо. Тем более, что ни разу не проявил господских замашек, а вёл себя очень непривычно уважительно. На подворье дел, в общем-то, и не было срочных — народ свои обязанности исполнял старательно. Вот бытовые удобства… Туалеты — это особый случай, тут уж как привыкли обходиться «тихими домиками» отдельными для господ и прочих, для женщин и мужчин — что тут кардинально поменяешь? Хотя подходы нашлись.

Среди «персонала» поместья обнаружилась семья магов: сослуживец генерала отставной гвардейский маг Симон с женой и двумя сыновьями, окончившими какую-то магическую школу. Симон договорился с Остерном, что они оба останутся при нём — чего по свету добра искать? А тут и оженились, и у каждого уже по три разнополых ребёнка подрастало. Им троим — отцу и сыновьям — при случае Артём и рассказал о якобы виденных в далёких городах системах водоснабжения и канализации. Схемы нарисовал. А сложного-то? Насосы и септик. А для магов бытовиков какие проблемы? Чертежи изучили, чуть не ползая по ним носами. Им как обычным людям что, могло не понравиться расположение санитарных комнат прямо в помещениях? Или наличие там же воды да ещё с возможностью подогрева? От дальнейшего участия в незначительной перестройке поместья маги Артёма вежливо отстранили: не можешь сам — не путайся под заклинаниями! Кстати, Симон всё-таки смог обнаружить у Артёма энергоузлы, только «мутные и ни к чему не годные», о чём поставил в известность как парня, так и его опекуна. Что, впрочем, их обоих не расстроило по разным причинам. Остерну главное, чтобы руки оружие держали, и голова могла думать, а Артёму того и надо было, чтобы не видел никто настоящих возможностей. И он при этом для себя отметил, что для него-то не составляет труда видеть и ауры, и энергетику окружающих.

Потом и баньку, что в парке у пруда стояла, переделал. А то топят по-чёрному, что за удовольствие там коптиться. Обычай, однако. Традиция. Сложил новую печку с каменкой, обшил стены лиственными планками, плохо ли? Народ сказал: не плохо!

Разумеется, при таком поведении ни у кого не было сомнений в том, что парень «свой», хоть и не совсем разумный — какая ерунда, право…

Шило в мешке

С утра по намеченному вчера плану предстояла плотная проверка «военных возможностей» наследника. Генерал намеревался лично наблюдать столь знаменательное событие, однако общественный долг перед городским советом перевесил. Накануне вечером Симон с сыновьями в очередной раз потрудились над здоровьем Остерна, и тот с утра отбыл. Марен же со своими парнями после завтрака прихватил Артёма, и отправились они на тренировочную площадку.

Вечером начальник охраны отчитывался перед хозяином, расположившись с ним у камина с трубками и кувшином вина. Артёма не позвали. Тот в баньке парился с парнями-охранниками.

— Довожу до вашего сведения, генерал, что занимались мы с вашим сыном весь день с коротким перерывом на обед…

— И? Не тяни!

— Так и говорю, что научить Артёма мы ничему не сможем!

— Вот как… — расстроенно протянул Остерн. — Жаль… Руки не оттуда выросли? Совсем не умеет фехтовать?

— Фехтовать… — хмыкнул Марен, глубоко затянувшись. — Фехтовать-то он, может, умеет, не в том дело… — и опять замолчал.

— Да что ты тянешь, дьявол тебя побери! — зарычал генерал. — Говори, что там произошло!

— А я просто в себя до сих пор не пришёл! — вскинулся ветеран. — Я говорю, что мы его научить не можем, зато он сам научит кого угодно! Он не фехтовал, а дрался, как и положено воину. Только как дрался! За весь день мы не смогли к нему прикоснуться никаким оружием и ни в каком количестве! Впятером с копьями против одного меча! Фу… — Марен с трудом перевёл дух с помощью немалого кубка.

— Что-то, кажется, сказки мне рассказываешь, а? Ты, первый мечник гвардейского полка, не смог достать какого-то юнца? Бред…

— Да, бред. Бред начался на площадке. Когда против него я был один, меч у меня вылетал из руки на пятой секунде. А если я защищался щитом, после удара юнца по щиту рука повисала плетью. Немереная сила, немыслимая скорость. Где выросло это… чудовище? Кто и как готовит подобных монстров? Бред… Первым мечником я был и оставался до этой вот «тренировки»!

— И что, не можешь пережить позора?

— Переживу. Хотя парням проще: получили по загордившимся мозгам и задницам, теперь, небось, в бане выпытывают у него секреты — зауважали найдёныша. А я просто не ожидал. Никакой это не позор, даже рад, что встретил такого, а то тоже… А вот есть, оказывается, то, чему ещё можно поучиться… Вот так.

— А стрельба, рукопашная?

— А… — махнул трубкой первый мечник. — Там то же самое. Видать, готовили его как универсального бойца. И это без никакой магии и амулетов.

— Ты будто не знаешь, что магия с амулетами только мешают нормальным действиям. И подготовке бойцов. Не срастается магия с обычным оружием. Если меч и стрела наполнены магической силой, то это уже и есть амулеты. А они не вечны. Но о магии после. Так и что теперь делать с сыном, в смысле, куда его определять-то?

— Вот уж теперь только не в гвардию или армию, генерал! — немедленно отозвался Марен. — Только не туда! Знаешь ведь, на что способны завистники, а своих возможностей Артёму никак не скрыть, особенно, в боевых действиях или стычках. Да и без того всегда случаются поединки или банальные драки. Так его просто отравят или ночью зарежут. Правда, сочувствую тому, кто на это отважится — он, кажется, заранее просчитывает каждое движение противника, сильно заранее. А вот отравить или интригой довести до тюрьмы — на это мастеров хватает. Пусть уж лучше печником работает.

— М-да… — задумался генерал. — Наверно, ты прав. Наверно, стоит ещё раз посоветоваться с Симоном, да устроить Артёма в магическую школу. Хоть и мутные у него задатки, но есть же! Переговорю с утра с ними обоими. А ты парням посоветуй поменьше рассказывать посторонним о сегодняшней тренировке, нечего лишнее внимание привлекать.

Как и задумал, по привычке не откладывая дело в долгий ящик, Карл Остерн провёл разговор с Симоном и Артёмом, не скрывая от них никаких опасений в связи с уникальностью наследника. Сам Артём только плечами пожимал — что он мог предложить? Разве что, действительно, заделаться сельским жителем-затворником. Но и этого он не мог посоветовать даже себе, не поняв хоть маленько своей специфической задачи. А она, видать, усложняется, поскольку на рассвете он обнаружил сигнал от Сергея. Точней, увидел маячок брата — где-то далеко на юге. Но связь отсутствовала — что-то мешало. Хотел было сходу в карты посмотреть, но как раз генерал и затеял разговор. Одно ясно: зря второго отправлять не будут, нужно двигаться навстречу — хоть в этом определённость появилась.

— Есть у меня одна мысль, — наконец после долгого раздумья заговорил маг, — и если вы согласитесь, одним поступком можно решить массу проблем. Я имею в виду обучение в промежуточной школе магов. Почему промежуточная? Вот назвали её так и всё. Она как бы соединяет общее для всех обучение с высшими магическими, техническими, военными учебными заведениями. В ней могут учиться как маги, так и обычные люди. Те, у кого задатки есть, там в какой-то степени могут их развить, а нет, так нет — главное, в течение трёх лет можно определиться в дальнейшем обучении либо вовсе от него отказаться. Во всяком случае, три года Артём будет защищён от всякого постороннего внимания. Да при этом и связи нужные завяжет даже и в высшем свете — там, как и в большинстве других школ, разделение по степени благородства отсутствует, потому учится кто попало, то есть кому нужно высшее образование получать. Или время провести.

— А ведь это дельная мысль! — ухватился за идею генерал. — Вспоминаю, что дети некоторых знакомых и приятелей эту школу либо заканчивали, либо сейчас учатся. Я, кстати, и с директором, магом Антресом шапочно знаком, думаю, проблем с поступлением не будет.

— Да какие проблемы, — усмехнулся Симон, — обучение-то платное. А собеседование пройти Артём наверняка способен. Ты сам-то как к этому относишься? — вспомнил он об объекте своих планов.

— Нормально отношусь, — сумел улыбнуться Артём, вспомнив земные мучения, — только что там с возрастом? Наверно, я постарше выпускников общих школ выгляжу.

— Ха, увидишь состав учащихся, забудешь о возрасте! Ограничений нет, а необходимость учиться, точней, получить аттестат, появляется даже у седых!

— Тогда надо бы и собираться в столицу, чего время терять, — приговорил генерал. — Экзамены там вроде осенью, но заранее разведать обстановку не помешает.

Они бы и собрались сразу, если б у Артёма не вылезло ещё одно шило из мешка.

— А может, стоит чуть подождать? — спросил маг. — У вас ведь, генерал, позавчера такой приступ случился, что требуется полный покой хотя бы на две недели, тем более перед дорогой, хоть она и не длинна. Поостеречься необходимо…

Артём ещё раз посмотрел на болячки отца. Он уже и раньше видел эти следы диких колдунов: перекрученные и порванные нити энергетических связок между суставами и кровеносными сосудами, в основном — то, с чем не могли справиться маги-целители и просто целители разного пошиба. А может, они просто не видели всего этого безобразия, кто знает, не спрашивать же их о том. И сейчас вопрос не к магу.

— Отец, можно я гляну на ваш организм, кое-какие навыки у меня имеются, — спросил он у озадаченного генерала. — Не хочу ничего обещать, но…

— Вот именно, не обещай никому, никогда и ничего! — вдруг остановил его Остерн не очень понятной фразой. — Слово это в голове держи, но не пользуйся им напропалую. Об этой местной нашей особенности ты либо не знаешь, либо забыл. Вот заметь при случае, что, например, ни один торговец, кузнец, портной не скажет тебе срок выполнения заказа. А вдруг не выполнит? Это мелочь, конечно. Есть ещё обеты, клятвы, присяги… А суть одна: пообещал — выполни! Хоть тресни или умри! Это уже на уровне не просто обычаев, а какого-то внутреннего требования. Не сделал, что сказал, даже если о том не узнает никто — самому-то как с этим жить? А узнают — вообще хоть в петлю. Потому всякого рода клятвы очень редко даются. Как, впрочем, и требуются. Если кто-либо захочет от тебя клятвы, считай, что желает тебе крупных неприятностей. Вот так. Это к слову. А ты что, собственно, хотел-то?

— Да есть у меня некие возможности помочь больному, — скромно так признался Артём. — Если о том никто не узнает.

— Я точно не узнаю, — скептически сказал Симон, — потому что чего тут узнавать, когда десять лет генерала вылечить не можем. Ещё один знахарь объявился! Но пробуй, пробуй. Не волнуйтесь, генерал, я проконтролирую…

Десять лет запущенных болячек — это не фунт изюма. Чтобы заставить поражённые участки вспомнить свои родные ауры, сил потребуется немерено. Поскольку необходима подпитка собственной энергией организма. Но попытка ведь не пытка. Начал с плечевого пояса, хорошо, что выше состояние нормальное. Нормальное — это временно, не на много лет. Через два часа остановился в области таза — сил уже не осталось. Всё это время пациент и наблюдатель просидели, не шелохнувшись. Первый — потому что чувствовал постепенное, но явное жжение и облегчение в отдельных местах. Второй видел эмоции первого, но судя по выражению лица, понять ничего не мог — хоть и умел внутрь организма заглядывать, но аур отдельных частей наблюдать не мог.

— Прошу прощенья, сил не хватает справиться сразу, — просипел лекарь. — Теперь есть и спать, несмотря на солнечный день. Спать и есть всего и много! Обоим нам.

Ни слова не говоря, ошалевший генерал вышел из кабинета. А маг пристально смотрел на Артёма, но спросить что-либо так и не решился. Проконтролировал он! А ведь обещал!

Два часа! Куда, спрашивается, гнал? Тщательней надо! Но пользы даже две: процесс нормализации запущен, а главное — генерал поверил в своё возможное выздоровление и в новоявленного целителя. Теперь можно не торопиться. Не больше часа в день с повторами, возвратом к уже вроде бы восстановленным связкам, к отремонтированным аурам. Да и час — много, уставали оба ужасно. И стали есть столько, что повара и управляющий в недоумении: уж не провели ли хозяева в дом тайных гостей? Но охране и магам удалось убедить всех, что нету посторонних, просто генерал неким чудом стал выздоравливать, а этот процесс требует мяса, хлеба и всего остального. В том числе красного вина, по рецепту Артёма.

На полный курс потребовалось две недели почти, да и то Артём, впервые проведя такое лечение, не был вполне уверен в результате и требовал неоднократных в течение дня обследований. Окончательно он успокоился, когда услышал мимоходом реплику кого-то из обслуги: «А хозяин-то наш, кажись, молодеть начал!» И ведь это, действительно, так и было. Ведь раннее, точней, скоростное старение не только от возраста, но и от болячек, а если их не стало, чего ж организму и не восстановиться до положенных природой нормативов?

Пока лечил отца да тренировался, надумал ещё одно дело опять же с возможным раскрытием одного из своих секретов. Дело это — изучение местных амулетов. Припахал и Симона, и обоих его сыновей. Они, к счастью, понимали важность для Артёма знаний и умений пользоваться необходимыми в обыденной жизни вещами. Защита от всяких физических и ментальных воздействий, бытовка от чистки одежды, бритья до обогрева или хранения продуктов, сканирование местности на наличие живых существ — пусть на небольшом расстоянии, распознавание лекарств и ядов, в том числе в продуктах… Да сколько всего магами напридумано! Формы разные: кольца, перстни, браслеты, кулоны, ожерелья, заколки, серьги, монеты, ножи, мечи, стрелы, ремни и пряжки, даже пуговицы и столовые приборы! Материалы разные — от дерева и обычных булыжников до драгоценных металлов и камней. Заклинания, время действия, способы зарядки. И это только перечисление, от которого голова бы кругом шла у совершенного неподготовленного человека, каковым Артём, к счастью, не был. Что успел узнать, узнал. Спросил о возможности записи событий. Симон сообщил, что имеются такие штучки, но только у шибко богатых людей и очень сильных магов — эти, в основном, в столице. По поводу переговорных амулетов ничего сказать не смог.

Ничего не говоря, Артём попросил «для опытов» две деревяшки-сканера. А что, раз эти штуки каким-то здешним образом посылают сигнал и ловят эхо — пусть это на магии завязано, но суть одна — значит, могут и друг дружку слышать. А если на сигнал голос наложить, то и его примут. Чешуйки-лепестки помогли бы тут, но светить их он никак не собирался. И без того к серебряному кулону с впаянным лепестком, что на шее висел, появлялись вопросы. Но поскольку никакой магии там не обнаруживалось, то и вопросы отпадали — может, оберег какой из прошлого найдёныша, никому не вредит, пусть висит. Снять-то в первые минуты пытались, не получилось, так и забыли. Так что пришлось обходиться без домашней поддержки. Неделю промучился, справился всё-таки.

Удивлённым магам простодушно заявил, что вот захотел такую вещь, туда-сюда потыкал, а кто до него пытался два сканера связать? Никто? А надо было! Ведь теперь той деревяшке не нужно энергию тратить на то, чтобы эхо от своих сигналов принимать, да владельцу его показывать, понятно? Теперь думайте, как дальность действия увеличить, поскольку сто метров — это только в пределах поместья можно связываться, а уже с городком не выйдет. Симон подумал сам, посоветовался с генералом, деревяшки заменил на горный хрусталь — дорого получалось, но дело того стоило. Остерн согласился, заплатил, и сто метров превратились в сто километров, но это требовало проверки. И, как принято здесь, строго засекретили новшество. Хозяин, его сын, маг, командир охраны, управляющий поместьем — вот весь круг посвящённых, то есть абонентов телефонно-магической связи. А кто с кем и как может связываться — Симон отдал на разработку сыновьям, которым в случае успеха доставались такие же «игрушки». Те поступили просто: присвоили каждому держателю переговорника порядковый номер с вызовом щелчками. Эти чуть слышимые стуки доходили до всех, но отвечал тот, кого вызывали. Что сложного?

— А если нету ничего сложного, — съязвил Симон, — придумывай теперь механизм записи, о чём сам говорил.

— Нету времени, — отговорился Артём, — шибко я занят. После как-нибудь, если не забуду.

Зря он это произнёс — Симон приказал сыновьям напоминать об этом деле Артёму при всяком удобном случае. Потому что «позже» — понятие такое… Через удар сердца, например.

Всё же, наконец, выехали. Втроём в сопровождении десятка охраны. Не шибко спешили: ехать-то всего сто километров. В каком-то постоялом дворе переночевали и на другой день их уже встречали слуги в столичном поместье генерала. По дороге не молчали, естественно, но больше говорили генерал и маг. Просвещали. Первый склонялся к рассказам о военных кампаниях, где сам участвовал, второй — собственно о магии. Тут Артём просто сравнивал информацию о местных условиях с тем, что знал теоретически. Да и сейчас-то — лишь словесные данные, хоть и ценные, практика нужна. Вот интересный вопрос у него появился, когда где-то вдалеке справа послышались глухие взрывы! Натуральные обычные взрывы с облаками взметавшихся земли, камней и пыли.

— И что бы это значило? — спросил он равнодушных к происходящему попутчиков.

— Наверно, какую-то дорогу выравнивают среди скал и сопок, — нетерпеливо прервал очередную повесть Остерн, — обычное дело.

— А чем выравнивают так громко и пыльно?

— Взрывчаткой, чем ещё!

— Вот так простой взрывчаткой, без магии? У ваших магов без неё сил не хватает?

— Хватает, — вступился Симон, — только зачем человеческие силы тратить, когда взрывчатка есть? Мы, маги, себя тоже бережём. А так наложили на заряды заклятье да издали активировали их, предварительно определив направление взрыва, чего сложного.

— Генерал, а при сражениях это применяется?

— Применяли, говорят, раньше, — хмыкнул генерал, — когда только изобрели эти заряды, да улучшать их начали. Теперь нет, смысл пропал, вон маг подтвердит.

— А какой смысл, если маг противника твою взрывчатку у тебя же взорвёт? Вместе с тобой — научились этому со временем. Теперь перед каждым сражением враги друг друга издали проверяют на наличие такого оружия. Так что нету смысла.

«Конечно, — вспомнились Артёму рассказы то ли Виктора, то ли Андрея, — пока пушки врагу неизвестны, они весьма эффективны. Но с другой стороны, от влияния чужих магов наверняка можно защиту найти. Например, персональный код для закладки. Например… Ладно, ты уже воевать собрался, пушки изобретать? Но идея плодотворна, как отмечал философ О. Бендер».

Ещё важный вопрос в конце пути задал Остерн.

— Артём, я понимаю, что твои лекарские способности светить не нужно, но… Помнишь, я рассказывал о своих друзьях, что вместе со мной попали в последнюю переделку? Как ты отнесёшься к моей просьбе помочь им?

— Нормально отнесусь, — ответил Артём. — Друзья есть друзья, и они наверняка будут интересоваться, как это вам удалось восстановиться. И общими словами со ссылкой на чудеса не отделаться. Так что договаривайтесь о визитах.

Поместье Остерна находилось почти в центре столицы, недалеко от дворцового императорского комплекса. Фасадом, точней, одной стороной невеликого парка оно выходило на набережную реки Великой, что делила столицу на две неравные части. Притоки её в городе тоже имелись, но неофициальные названия «Большой город» и «Малый город» определились именно Великой. В Большом и обосновался в своё время генерал Остерн. А друзья его, полковники Гарнет и Каррено, хоть и не в соседях жили, но в том же квартале.

До вечера недалеко, но время для визитов к приятелям имелось — для них и вся ночь впереди, кто бы ветеранов осудил? Потому наскоро разместившись и приведя себя в порядок, они втроём без охраны — а к чему она здесь, к тому же у двоих мечи, третий — маг, отправились вначале к Гарнету, который, как известно, если и передвигался, то только на коляске. Хозяин с супругой Велинией, по давнему дружескому обычаю, встречали гостя безо всяких церемоний. Охрана и обслуга знали генерала давно и хорошо, потому никаких вопросов не возникло и по поводу сопровождавших Остерна лиц. Маг Симон тоже всем знаком, а молодой парень — раз с генералом, значит свой. Или нужный человек.

— Ого! — чуть не в один голос изумились хозяева. — Да ты, друг, никак помолодел! И хвори не заметно — козликом скачешь, может, явился в столицу на поиски невесты? Что за чудеса в нашем целительском мире, рассказывай немедленно!

— Конечно, расскажу, — хохотнул Остерн, — и ещё представлю кое-кого. Только, давайте, подождём Каррено. Велиния, надеюсь, отправила к нему посыльного?

— А как же! — чуть не возмутилась хозяйка. — Когда это вы вдвоём пьянствовали? Скоро будут с Заремой. Пока мы в зал поближе к камину перейдём, они и заявятся!

Велиния друзей давным-давно знала — полковник Каррено с женой заявиться не замедлили. Так же, как и не замедлили отметить перемены, происшедшие с Остерном — Зарема с непосредственным восторгом, Каррено — с непосредственной солдатской прямотой. Пообнимались, расселись кому как удобно. Кроме хозяев были лишь домашние лекари-маги, эти тут же прихватили Симона для обсуждения срочных новостей — когда таковых не случалось?

Полковники с жёнами с заметным трудом сдерживались, чтобы сходу не броситься в расспросы, однако традиции гостеприимства перевесили. Слуги, бесшумно накрыв стол, отошли, внимательно наблюдая за происходящим на этом столе. Пригубив вина за встречу, за благополучие и здоровье всех присутствующих, помянув павших соратников, перешли к «текущему моменту».

— Позвольте, господа и дамы, — непривычно торжественно, чем всех удивил, начал Остерн, — представить приёмного моего сына и наследника, которого повезло найти в порту в Ночь Благодарения. Вот этот юноша Артём Остерн с соответствующими бумагами и вживую.

Артём встал и поклонился всем с самым серьёзным видом. Тут не до шуток — такие события воспринимаются весьма трепетно.

— Как обычно, прошлое его для окружающих значения не имеет, — продолжил генерал, когда «окружающие» молча выразили своё одобрение, — а по настоящему предполагается следующее. Выяснилось, что Артём владеет всяким оружием и боевым мастерством даже лучше, чем Марен, а Марена вы знаете. Потому мы посчитали, что Артёму в армии и в гвардии делать нечего. Позже для мужчин могу и подробней объяснить причины этого решения. За лучший вариант приняли его обучение в промежуточной школе. Ваши дети, по-моему, её посещали? Это почти всё, об Артёме как о наследнике и сыне. Думаю, что особых вопросов пока нет.

Судя по выражению женских лиц, генерал несколько ошибся, хотя дамы всё же благоразумно промолчали. Но Артём в их глазах увидел, что его ждёт ещё много интересного.

— А какие тут вопросы? — усмехнулся Гарнет. — Ясно, что ты не с бухты-барахты наследника выбирал, твоё занудство всем известно. А что касается обучения в этой школе — нормальное решение. Директор, кстати, нам с Каррено знаком, его дочь там училась, она и наши девочки после окончания сейчас на особом факультете. Можем вместе с тобой к нему заявиться, если подскажешь, как на ноги встать.

А вот и вопрос-«изюминка» встречи, перед которой тускнеет информация о приёмном сыне и даже о его воинских способностях — потому полковники и не стали к этой мелочи придираться. Все как-то вмиг застыли, даже маги. Особенно — маги. Генерал сразу посерьёзнел.

— Не буду, друзья, скрывать двух вещей: чудес нет, есть целитель, который справился с неизлечимой хворью, он и вам готов помочь, естественно, без всяких обещаний, мало ли… Второе, очень важное: информация о лекаре за пределы наших семей выйти не должна, шибко серьёзными неприятностями она грозит лекарю, уж это, думаю, все понимают, особенно маги. Даже, прошу прощенья, и слугам бы это знать ни к чему.

Повинуясь взглядам хозяев, слуги тихонько вышли, а маги догадались установить защиту от прослушивания. Артём, оценив её, понял, что и получше бы можно, но и так сойдёт, кому тут подслушивать, кроме любознательных слуг? Народ ждал…

— Теперь не удивляйтесь, лекарь этот здесь, зовут его Артём, — Остерн указал взглядом на наследника.

Несмотря на предупреждение, народ удивился, особенно — опять те же маги. А что с них взять — они же точно знают, что в целительстве лучше них никого быть не может!

— Надеюсь, это не очередная из наших солдатских шуток, генерал? — подозрительно спросил Каррено.

— Надеюсь, понимаете, что я понимаю, насколько тема серьёзна? — с таким же подозрением ответил Остерн. — Или, может, я намеренно скрываю причину выздоровления? Успокойтесь, примите новость за факт и договоритесь, кто первым будет.

— А это уж пускай целитель решает! — предложил Гарнет. — Как скажет, так и будет.

Каррено согласно кивнул. Артём поднялся.

— В таком случае вы просто не обращайте на меня внимания, я в сторонке посижу у камина, оттуда вас обоих видно хорошо, — целитель прихватил здоровенный кубок с вином и удобно устроился в мягком кресле. — Слуг, кстати, можно снова пригласить, да и защиту снять.

Народ несколько напрягся, но через малое время столичные новости, сдобренные напитками, привели всех в обычное разговорчивое состояние. А маги вполголоса, но очень настойчиво атаковали Симона, время от времени сумрачно поглядывая на Артёма. Ещё во время исцеления генерала тот догадался, что кое-что делал не так. А откуда взяться большому опыту? В общем, не стоило приводить в порядок организм больного интенсивно и по частям. Надо бы возобновлять собственную силу органов, связывая её по всему телу. Постепенно, но в итоге в целом получилось бы быстрей и без больших потерь физических сил пациента и лекаря.

Осматривал полковников недолго — сразу стало видно, что у Гарнета в особом раздрае энергия вокруг позвоночника, как тут ногам действовать? У Каррено почти один к одному, что и у генерала. Это ещё хорошо, что целители как-то умудрялись поддерживать суставы и мышцы в живом состоянии, хоть явно, что со временем это делать становилось всё трудней. Решил добавить своей энергии сразу обоим — «погладить», так сказать, а по-серьёзному начать с Гарнета — всё-таки ему больше досталось, лежачая жизнь — не сахар.

Через час понял, что переборщил, увлёкся. Это в отношении себя — устал и есть захотел. Подошёл к столу и заметил, с каким недоумением народ смотрит не на него, а на Гарнета, который с ужасающей скоростью поглощал всё, что попадалось под руку. Правда, слуги ещё быстрей меняли блюда. Остерн откровенно ржал. Наконец полковник что-то почувствовал, поднял глаза от очередной тарелки.

— И чего это вы уставились? Не видели человека, который ест?

— Видели, — созналась Велиния, — многих видели, но чтобы человек ел столько и так скоро — в первый раз. С тобой всё в порядке, дорогой?

— Да всё с ним в порядке! — успокоил Остерн. — Это первый признак выздоровления. У меня повара не успевали готовить, а Гарнету ещё больше потребуется, готовьтесь. Артём! Дьявол, и этот питается… Прогнозы есть?

— Есть, — с трудом тот перевёл дух. — Болячка ведь с вашей одинакова. Гарнету потребуется дней десять, Каррено — меньше, но…

— Ясно, ешь дальше. А «но», господа означает, что Артём должен посещать ваши дома ежедневно на какое-то время. Так, целитель?

— Так, необходимо… осматривать обоих каждый день. Если пациенты не будут возражать.

— Не будут они возражать! — категорично заявил Гарнет. — Даже жаль, что сразу невозможно, я бы сутками так лечился, — указал он на пустые тарелки. — Но если десять лет не поднимался, что по сравнению с этим десять дней! Фигня!

— Гарнет, не груби! — Велиния со слезами смотрела на мужа. — Хотя кто ты без этого… Артём, скажи, а раньше этого срока Гарнет не сможет подниматься?

— Подняться он и сейчас может. Только это будет весьма болезненно. Полезно, но больно, лучше три-четыре дня подождать…

Ага, ждать, когда можно? Что боль для солдата? Фигня! И Гарнет зашевелился в коляске. Мужчины тут же бросились на помощь. С неимоверным трудом, до слёз кривясь от боли в ногах и спине, опираясь изо всех сил на плечи друзей, Гарнет встал! Закусил губу, закрыл глаза, пусть не совсем сам — но стоял же! На сей раз в особенном шоке оказались слуги — они же полностью не в курсе происходящего. Кто-то из них немедленно бросился вон — наверняка оповестить всех обитателей особняка. И пусть.

Гарнет помотал головой, дёрнулся к коляске. Усевшись, отдышался и счастливо улыбнулся: получилось, не подвёл друг-генерал, безо всяких шуток!

Потянулись эти предполагаемые десять дней, правда, оказались они двенадцатью, но в этом случае лучше перебдеть, за сотню вёрст по необходимости не наездишься. А почему бы этих самых целителей в курс дел не ввести частично? Люди не молодые, доверенные и проверенные господами не за один год. Да и возможная польза от них наметилась лично для Артёма. Дело в том, что Остерн всё-таки не выдержал, посетил директора Промежуточной школы Антреса. Без полковников, однако их жён — Велинию и

Зарему прихватил. После сообщил сыну, что разговор получился плодотворным, поскольку с оплатой проблем нет, а читать, писать и считать Артём умеет. Вот только на вступительном экзамене, вернее, собеседовании надо бы сообщить, что ты хочешь от учения. Причём, неважно что, хоть просто время провести, но сообщить нужно и, по возможности, обосновать. Чем полней и убедительней будет информация, тем внимательней к тебе будут относиться преподаватели. Надо бы подумать о направлении в магии, которое будущему ученику Артёму якобы ужас как интересно и необходимо.

— А чего долго думать, — сходу сказал присутствующий тут же Симон, — если по делу Артёму всё едино, пусть и обозначит свой интерес к целительству. Это, уточняю, для собеседования. А во время учёбы кто запретит интересы поменять: может ему приглянется бытовка или сельское хозяйство, как моим сыновьям, может, телекинетика… Да и боевая магия возможна — пока же у него только чистые навыки с оружием, вдруг совместит. Да что я, когда сила мутная… Но на собеседовании показать себя лишним не будет. Та сам-то как?

— Да нормально, опять же какая мне разница, надо так надо. Только вот обоснование… Не ляпнуть бы чего из своего арсенала типа вот этого лечения. А совсем ничего не ляпать — тоже, как вы говорите, не годится. Иметь бы элементарное представление о том, чем местные целители владеют. Или знахари, неважно кто…

— Нашёл проблему! В этом деле я и один тебя мигом просвещу. А если привлечь лекарей Гарнета и Каррено… Пока мы здесь, вот только…

— Что, равноценный обмен знаниями полагается?

— Типа того. Это ты с генералом рядом, а они одни тут останутся за своими пациентами наблюдать, и что им делать при рецидивах? Тебя вызывать?

— Да я не против, но твоими же словами, «вот только»?

— И мне понятно. Говорил уже с обоими. И ради этого оба готовы дать обещание молчания. Или даже клятву.

— Ничего себе… — поразился генерал. — Вот это отношение к своим и чужим тайнам у лекарей! Слышал, конечно, о таких фанатиках, но… Артём, это гарантированное молчание, даже при использовании твоих лекарств в других случаях.

Так и прошли незаметно эти две недели. Вопросов у лекарей оказалось не столь уж и много. Как, впрочем, и у Артёма. Для начала собрались у Гарнета.

— Вы наблюдаете поражённые участки у пациента, — начал он урок перед процедурой. — смотрите, чем и как они повреждены, и что вы делаете?

— Механические раны мы, естественно, вылечили сразу, это мелочи. Однако магия диких каким-то образом заставляет суставы и мышцы лишаться энергии. Способ отрицательного воздействия неизвестен, так его и не отыскали. Приходится добавлять организму больных наши собственные силы — это единственная возможность поддерживать повреждённые органы в живом состоянии.

— Энергия уходит, вы её видите? И куда именно свои силы внедряете?

— «Видим» — не совсем то слово, скорее ощущаем вокруг кости, позвонка, сустава, мышцы. Она регулярно тускнеет. А добавляем именно в органы, куда ещё! Что не так?

— Около половины — так. Во-первых, наверняка вы смотрите на энергию каждой поражённой детали отдельно. Пробовали увидеть их в целом, во взаимодействии, так сказать? Зачем? Странный вопрос, рука без пальца ещё может жить, и человек без руки, а мозг без крови, а сустав без мышцы? Много чего в организме взаимосвязано, часто не напрямую, а именно энергией. Организм не дурак — всё в нём работает в тесной взаимозависимости, даже ухо с пяткой. Вот и попытайтесь проследить за нитями этой энергии, что вам, магам, стоит?

— А ведь верно! — воскликнул Симон. — Вон гляньте хотя бы на позвоночник, тут и слепой заметит эти канаты, что к ногам идут, к голове и прочему. Причём, видно, что эти связки кое-где сильно нарушены, вибрируют даже!

— Именно эти нарушения и следует ликвидировать вслед за лечением механических изъянов, а то и одновременно, если раны смертельны. И вот ещё что, лечим человека или отдельные органы, меняется их энергетика и её внешняя составляющая, то есть аура. Или как она тут называется. Так? А наоборот? Если вашей силой заставить ауру приходить в себя?

— Как? Как заставить излечиться бесплотную ауру? — воскликнул лекарь Гарнета, но тут же опомнился. — Дьявол, и моя энергия бесплотна, однако действует…

— Вот именно! Смысл тут в том, чтобы заставить ауру того же сустава вспомнить какой она была в здоровом виде, побудить её к собственным действиям, тогда и процесс лечения станет необратимым. Собственно, именно это я и делаю с нашими пациентами. Всё, как видите, весьма просто.

— Просто, — вздохнул Симон, — если знать. Можно я попробую?

И наоборот: натащили альбомов типа анатомических атласов, рассказали по картинкам, зачем какой орган нужен и как действует. Не стал Артём ничего подробно выпытывать, сравнивал местные знания со своими — схематично-то верно, а уж какие железы что вырабатывают, или чем отличаются по функционалу колбочки от палочек в глазном яблоке — неведомо пока и ладно, у них тут много чего впереди для исследований. А так — будут на экзамене вопросы по этой самой анатомии, известно теперь, в каких границах останавливаться.

Каррено полностью выздоровел на восьмой день маготерапии, Гарнет — на тринадцатый. В этот вечер и устроили тихий семейный, но весьма торжественный ужин, переходя из поместья в поместье — в трактиры и рестораны уже вроде не по возрасту, но убедиться, что ноги старых вояк держат, несмотря на хорошее «вливание», было необходимо в соответствии с настроением. Даже и Велиния с Заремой молодость вспомнили, распелись. Лишь весь вечер и почти всю ночь не отпускали от себя лекаря, обещая… нет, не обещая, а намекая, что готовы выдать за него замуж всех своих четырёх дочек сразу — многоженство не порицалось. А также и на вечную благодарность намекая. За намёки на некое денежное вознаграждение генерал просто всех обматерил, а Артём сообщил, что за подобные предложения можно полковников и к прежнему состоянию вернуть.

Тем не менее, полковники с супругами выкрутились. Старые воины вручили Артёму по мечу, «взятому с бою», а потому особой ценности, несмотря на отсутствие украшений. Да Артём и сам смог увидеть особое качество стали клинков, которые, по словам Каррено, могут и дьявола в капусту нашинковать. А их жёны преподнесли спасителю перстень и браслет — «вечные и мощные защитные амулеты от холодного оружия и стрел». Перстень к тому же и наличие ядов определял. Как отказаться — от чистого сердца ведь!

Посетили ещё совместно приём в императорском дворце по поводу очередного тезоимениства. А может, и внеочередного, какая разница? Нарядно, торжественно, сверкающе и скучно. Но необходимо, чтобы сообщить высшему свету о выздоровлении кавалеров ордена «Честь и Слава Империи» и о появлении наследника у генерала Карла Остерна. Первое событие чуть всколыхнуло общество: само по себе выздоровление стало неожиданностью, да и возвращение в свет особо приближённых к императору личностей не особо грело карьеристов. Второе же известие прошло вскользь, подумаешь, наследник, не он первый, не он последний. Хотя часть «матушек», имеющих дочерей на выданье, на этот факт внимание обратили.

Таковы основные итоги первого посещения столицы.

Дома, в имении, жизнь пошла своим чередом. Для Артёма она никакими событиями не разнообразилась, разве что маги подключали его к переоборудованию поместья. Собственно, сыновья Симона всё уже и сделали, оставался декор. А так: установленная на самом высоком месте, которым являлся чердак, огромная цистерна постоянно наполнялась чистой колодезной водой, что распределялась по двум направлениям, точней, направляющим. Одна часть шла сразу по точкам потребления типа кухни, умывальников, ванн, душевых, прачечных, туалетов, поилок для скота и птицы, вторая проходила через нагревательную колонну и уже в горячем виде направлялась куда нужно.

Артём старательно обошёл и проверил всю эту сантехнику, одобрил добросовестность и умения мастеров-магов с помощниками и посоветовал не ограничиваться достигнутым, а провести водопровод в принадлежащие генералу деревеньки. Хотя бы только с холодной водой. На возникшее недоумение ответил просто: «На зависть соседям». Что за этим стояло, маги да и сам генерал понимали отчётливо: одно лишь привлечение на земли Остерна новых поселенцев дорогого стоило! А то, что таковые будут, сомнений не вызывало: забота о своих людях характерна далеко не для каждого дворянина. Неудовольствие соседей пережить можно: никакого законного закрепощения земледельцев, скотоводов и ремесленников не существовало. А если не умеешь или не хочешь обеспечивать их необходимыми условиями жизни и работы, на себя и жалуйся. Против же возможных любителей силовых методов необходимые средства имелись.

Существовала одна немаленькая забота, к которой Артём пока не представлял, как подступиться. Речь о Сергее, который так и не отвечал, но было видно, что жив и двигался потихоньку к северу. Ещё до отъезда в столицу Артём по местным картам определил, где примерно находится приятель. Очень примерно. Маячок светился далеко на юге, что сигналам мешать не должно бы. Только между ними нарисовалась некая серая проплешина или пятно — уж называй как угодно. И что бы это значило? На этот вопрос очень невнятно генерал ответил, плечами пожав.

— Да, есть такая странность в тех землях. Появилось пятно девять веков назад с мелкой, почти незаметной точки. Никто и внимания не обращал вначале — мало ли что маги могли сотворить. Может, да скорей всего, они и сотворили, есть любители масштабных опытов. Но кто бы признался в этом безобразии — никаких следов в хрониках нету. Теперь уже, смотри, на западе эта серость упирается в море, на востоке — в горы, по суше никаких проходов. Северная, ближняя к нам граница довольно реальна. Так, посмотрим, карта выпущена шесть лет назад, вот на тот момент и реальна, если она не срисована с предыдущей. А граница южная отмечена очень условно мореплавателями, которые мимо проплывали незнамо когда. Прежде — обычные плодородные земли с обычными государствами. Теперь — никому не известно, что там. Находились группы смельчаков, я бы их назвал самоубийцами, что пытались проникнуть внутрь. Но либо, пройдя меньше километра, бегом возвращались, либо вовсе их потом никто не видел. А возвращенцы ничего толком рассказать не могли, кроме того, что ничего там живого нет, вплоть до травы, и дышать становится нечем. Вот и всё, что могу пояснить. Да, южней население ещё живёт, как и мы, наверно. Какое-то морское судоходство имеется, и в северный порт Элланы, где ты отыскался, корабли с юга порой заходят, и наши смельчаки туда плавают. Но очень редко, поскольку приходится огибать опасные места по широкой дуге, выходя в открытый океан — не всякий капитан рискнёт, да и толку-то что, какой товар такой путь окупит?

Следовательно, чтобы связаться с братом-напарником, необходимо выходить за пределы действия этой аномалии, проложить прямой вектор сигнала. Интересно, а почему маячок-то виден? Да потому что эти маячки предназначены для шибко дальней пространственной связи и от местных условий никак не зависят, в отличие от «переговорных амулетов» или телефонов попросту. Но это к слову. А точки выхода на прямую связь — в горах и в море. Горы считаются непроходимыми. Возможно, это и не так, только проверка может обернуться огромной потерей времени, причём, напрасной потерей. Остаётся море, северное, местное, потому что на западе выход, как известно, закрыт племенами «диких» и королевством Брагант, что граничит с этой аномалией и с северными соседями не контачит вообще. Придётся в северных портах искать тех самых смельчаков капитанов, что рискнут выйти в океан. Хотя зачем в океан? Судя по карте, не столь и далеко необходимо выдвинуться, тем более, что и траектория движения Сергея идёт к северо–западу. Что ж, «дальняя» задача поставлена, осталось мелочи решить. Дальние, ближние… эти задачи, верней, их практическое решение может даже отменить учёбу в Промежуточной школе. Так интуиция вещует, и учиться в школе никакой охоты нету, но пока планы остаются прежними.

Зверинец

Артём вышел из дверей на ступени, вдохнул полной грудью, поправил на поясе меч, который сдавал при входе на хранение, осмотрелся. Этот вступительный экзамен и экзаменом-то было нельзя назвать, так, собеседование после определения у него зачатков магических способностей. Нет, при его заявлении, что мечтает стать целителем, поинтересовались слегка, что он знает об организме человека. Ответы всех удовлетворили, а ещё больше — своевременно внесённая плата сразу за все три года обучения в этой «промежуточной школе». «Хоть бы название какое выдумали поприличней, — подумалось, — училище там, гимназия, колледж, бурса, в конце концов, мало ли! Школа промежуточная!» Да хоть как назови, в принципе, не нужна она ему. Но, как верно заметил отец с подачи мага Симона, это наиболее подходящий вариант для вхождения в «общество». Иначе — как-то надо пристраиваться: учеником какого-либо мастера, наёмником, слугой, вышибалой — вариантов тоже хватает. Поскольку находиться в статусе наследника почтенного уважаемого представителя знати, при этом самому будучи никому не известным и ничего из себя не представляющим — определённо означало стать изгоем в обществе. Пока его прикрывает ореол известности генерала и кавалера и позволяет даже налаживать знакомства и некоторые деловые связи. Но доведись чуть высунуться в самостоятельную деятельность любого характера, тут же станешь обычным туго набитым кошелём, к которому известно, кто тянется в первую очередь. В школе же три года можно не волноваться, наоборот, входить в местную жизнь без оглядки на «крышу», то есть собственными силами и способностями. Тем более деньги есть.

Да, в принципе, и учёба не вызывала особых опасений — общие вопросы магии, так называемые основы для любой дальнейшей специализации. Тут и делений-то на какие-либо факультеты не было — всем поступившим давалось одно и то же, углублялись лишь знания по мере усвоения годичных курсов, да таким вот, как Артём, заявившимся на специализацию, предполагалось некоторое особенное внимание. Правда, один особый факультет всё же имелся. Он, между прочим, так и назывался — «особый факультет при столичной промежуточной школе магии». Только вот о нём никаких сведений узнать не получилось. Хоть Артём и не шибко к этому стремился, но всё же… странно. Даже генерал Остерн, будучи довольно близко знаком с директором школы, посоветовал «до времени не совать нос в этот зверинец». И полковники, у которых дочери тоже там учились, тоже на что-то такое мимоходом намекали. До какого времени, почему зверинец — отец пояснять не стал, и ладно, не шибко хотелось. Во время предварительных посещений школы и в ходе экзаменов он, естественно, на ходу общался с поступающими, только никто ничего не знал. А преподаватели, да и обслуживающий персонал отмалчивались на вопросы, иногда вежливо советуя не лезть, то есть «не совать нос» опять же, куда не следует. Почему не следует — тоже неизвестно. Единственное, что выяснилось более или менее правдоподобно, это то, что на том факультете обучались отпрыски городской знати, да и тем поступить было затруднительно. И ещё — единицы из выпускников школы, отбиравшиеся по неизвестным критериям. Пусть так, не интересно. Хотя, как знать… Непонятно ещё, с какой стати этот «особый факультет» располагался на той же территории, что и школа, даже администрация его была в здании, где Артём сейчас сдавал экзамены. Находился, что ли, в подчинении директора школы? Только вход отдельный. Из которого, кстати, как раз вышли три девицы, на вид — «из одного ларца», так были похожи: одного роста, брюнетки, разве что платьями отличались. Поскольку там вступительных экзаменов не существовало, наверно, уже со старших курсов. Что-то говорили друг дружке, на ходу разглядывая некий «планшет». Направились к въездным воротам.

Погода — блеск! Конец лета, недавно прошёл дождик, умытая зелень высоких деревьев, ухоженных кустарников, травы, щебет многочисленного птичьего племени разного калибра… Солнце ещё далеко от зенита — благодать! Ещё месяц можно бездельничать: занятия начнутся в день осеннего равноденствия и продолжатся до летнего солнцестояния с четырьмя перерывами в декаду размером каждый.

— И что будем делать такое полезное? — спросил себя новоявленный ученик.

Надо бы к отцу, с которым договорились в случае успешного поступления подыскать нынче же отдельное жильё. Нечего уже в поместье пребывать, да и поближе к школе нужно устроиться, а то по полчаса каждый день туда-обратно топать — сапогов не напасёшься. Можно в своей карете, так к чему лишний выпендрёж? А неохота пока приступать к поискам, к переговорам-договорам-торгам. Пусть предварительные адреса на руках уже имеются. Нет уж, раз погода шепчет чуть повременить, и организм с ней согласен, не надо их огорчать. Пока не жарко, прогуляться, например, по набережной. Это очень полезное дело.

Еще раз осмотревшись, Артём направился к выходу с территории школы, не задерживаясь у многочисленных групп и группочек поступающих и поступивших парней и девиц. Знакомых-то среди них не было, откуда бы они взялись? Какой-то мимолётный обмен информацией — не в счёт. Ага, как говорил Илья, поцелуи в тёмном зале кинотеатра — ещё не повод для знакомства…

А вот за воротами на улице его, как ни странно, тормознули. Те самые три девушки, что вышли из подъезда «особого факультета». Сейчас они стояли возле кареты, нанятой, может быть, на время, и внимательно смотрели на каждого выходящего из пределов школы, обмениваясь краткими замечаниями. При виде Артёма переглянулись, кивнули и направились к нему. Не стали подзывать к себе голосом или знаками, что неплохо их характеризовало — встречался уже с подобным отношением со стороны благородных и не очень таковых.

— Молодой человек, а можно с вами поговорить минутку? — улыбнулась сероглазая брюнетка.

Вот, они ещё и глазами неодинаковы: у второй зелёные, у третьей — тёмно-карие. Платья, естественно, под цвет глаз подобраны, так же, как туфельки и скромные серёжки. А больше и нету украшений, разве что узкие колечки на пальцах, Улыбались тихонько, глядя на парня.

— Да, конечно, — улыбнулся он в ответ. — Меня Артём зовут, поступил вот нынче в школу.

— Ой, извините, — смутилась говорившая, — а мы и не представились, подойдя. Я — Алина, а это мои сёстры — Ревеза и Мариша, — указала Алина сначала на ту, что с зелёными глазами, потом на обладательницу карих.

Девушки чуть присели, Артём слегка поклонился.

— И… И давай уж сразу на «ты», чего мы в чопорность играть будем, — продолжила Алина, — не старики, небось, пока. Я быстро, ладно? А то извозчик ждёт… Если ты не очень занят сейчас, то у нас просьба: не мог бы ты сопроводить нас на… турнир, так скажем. Как-то мы без мужчины остались, а там правило — с девушками должен быть мужчина. Обязательно.

— А что за турнир? — заинтересовался Артём. Всё не одному по набережной прогуливаться. В компании всяко веселей, тем более в такой.

— Даже и не турнир это, а как бы представление, наверно, — чуть замялась Алина, — в общем, бой человека с дикими зверями.

Трудно привыкнуть к странным интересам и развлечениям местного общества. Хотя, может, и ни к чему привыкать, просто как должное надо принять: развлечения какие уж есть — турниры, поединки, скандалы, интриги, казни, балы, приёмы, салоны, скоморохи, праздники и торжества разного рода. Кровь порой проливается? Если не своя, почему бы и нет — это привлекает и волнует, спрятанные инстинкты куда денешь? Тем более, если их прятать не нужно. Так и тут — подумаешь, захотелось девчонкам посмотреть на смертельную драку, никаких ни от кого недоумений. Даже и спрашивать об их интересе к подобным зрелищам не стоит.

— И я смогу посмотреть вместе с вами на эти сражения? — спросил только.

— Д… да, конечно, — чего-то запнулась Алина, оглянувшись на сестёр, — главное, нам туда попасть.

Мариша оставалась спокойно ожидающей, а вот Ревеза опустила зелёные глазищи, перестав улыбаться. Но мало ли что, это их девичьи тайны с недомолвками, не уточнять же, что и как, ещё своими вопросами такое шикарное предложение ликвидируешь.

— Тогда чего ждём? — бодро уточнил Артём. — Надеюсь, не опоздаем?

Не опоздали, хотя, видимо, подъехали последними — как только вошли в здание, в котором за недолгие посещения столицы Артём не удосужился побывать, привратник закрыл за ними двери на прочный «засов». Наверно, третий звонок. По широкому коридору, опоясывающему круглую внутренность помещения, прошли влево до задрапированного прохода внутрь, где и приостановились.

— Здесь вход для мужчин, — пояснила Алина, — встретимся внутри, заходи, не мешкай…

Разделение зрителей на «М» и «Ж»? Пусть так, не ему судить. Раздвинул посредине тяжёлые занавески, сделал два шага и ощутил, как за спиной сдвинулись створы дверей или ворот — отнюдь не шторы, пусть и плотные. Оглядываться не стал — оттуда опасности не слышалось, а вот впереди… Шагах в десяти светилось квадратное окно размером с те же двери, матово так мерцало, не позволяя рассмотреть, что за ним. Тут можно бы и остановиться, а смысл? Колотить по дверям головой? И в спину настойчиво толкала плотная волна воздуха, будто в парус, заставляя двигаться. Так и двинулся, как обычный посетитель, приглашённый на зрелище. Прошагал до светящегося проёма, решительно шагнул сквозь него и оказался на арене. Метров двадцати в диаметре круглая площадка, покрытая пружинящим материалом цвета морского песка. Ограничивали её не столь уж и высокие стены в два человеческих роста. Что выше — видно не было, полусумерки, типичные для зрительских мест во всех театрах, цирках, варьете, кабаре. Свет на арене, тоже поначалу не яркий, постепенно усиливался, позволив рассмотреть, наконец, границы площадки. А это — самое важное на случай срочного отступления, мало ли чего тут приготовлено для «бойца со зверями». А иначе Артём себя уже и не ощущал — пригласили на зрелище, вот и зри. Хотя один момент хитровывернутые девицы не учли, но напомнить им можно при условии «остаться в живых». Стены, на первый взгляд, монолитные, оказались сооруженными из отдельных кольцевых панелей, высотой не более метра каждая. В общем-то, он бы и по сплошной скользкой стене поднялся, а тут будет видимый для заинтересованных лиц навык обычного альпиниста — что сложного карабкаться вверх, используя мельчайшие трещины? Итак?

Итак, освещённость усиливалась при наличии мелькающих молний всяких новогодних цветов. Нагоняя жуть, что ли? Или просто обеспечивая красивость предстоящего боя кого-то с кем-то для зрителей. Сверху слышался слабый неравномерный шум от публики — ожидают начало действа театралы. В трёх равноудалённых от Артёма точках арены в стенах обозначились абрисы ворот, из которых возникали, иначе не скажешь, звериные чудовища. Или чудовищные звери — какая разница? Слева — просто шестиногий скорпион трёхметрового роста с мордой ухмыляющейся жабы. Ядовитый хвост раскачивался впереди над башкой, отыскивая цель. Из средней двери явился шипованный великан-медведь, справа — двухметровый муравей на задних лапах, передними служили сверкающие косы. Все явления разные, но объединяло их написанное на мордах желание убить кого-нибудь. Перед глазами — Артём, значит, убить его. К нему и устремились.

Дурака нашли? И не первого тут, небось? Те, кто нашли и привели сюда дурака, находились сверху, над стеной. Или на стене. Три повелителя-иллюзиониста вели своих монстров — это уж Артём увидел сразу. Но то, что удалось увидеть ему, не должно стать понятным им. Потому от страха перед ужасными чудовищами жертва начала метаться по арене, спотыкаться, падать, размахивать бесполезным мечом, снова падать… В отчаянии кинулся на стену. Преодолеть такую преграду под рёв и свист невидимых трибун удалось сразу. Тут же первый фокусник улетел вниз. Артём переместился ко второму, заметил выпученные под маской глаза, швырнул через ограждение лёгкую фигурку, бросился к третьей. И наткнулся на невидимую доселе преграду.

Одновременно с остановкой третий «повелитель иллюзий» сорвал с головы шлем, под которым обнаружилось лицо Мариши.

— Остановись, Артём! — закричало это лицо в панике. — Погоди…

— Да уж, остановись и замри, — прозвучало сверху из толпы зрителей. — А то погибнешь, прячь тебя потом…

С самого верха трибуны начал спускаться полноватый мужичок, в руке у него находился амулет, которым он и поставил стену между Артёмом и Маришей. Спускался, переполненный своей важностью и значимостью. Преграду не убирал.

— Не знаю, как тебе удалось вырваться с арены и определить ведущих. Придётся доработать технику, хоть казалось, продумал я всё гениально. А ты обязан забыть о том, что здесь видел, понял, парнишка? Или лучше память тебе прочистить? Да, так будет лучше, — и автор зрелища протянул руку к голове Артёма.

Слишком близко протянул. Рука сломалась легко и с треском, а её владелец отправился в полёт на арену. С диким воплем. Что-то там внизу задымилось.

— Что ты творишь? — перепугалась Мариша. — Это же наш декан господин Рипус. Сильный маг…

— В гробу и видал вашего декана! Где выход из этого зверинца?

— Это не звери…

— Зверинец! И дикие звери в нём — это вы с вашим великим магом! Где выход? — зарычал Артём.

Мариша указала рукой вправо. Артём повернулся, но вспомнил…

— И вот ещё что. Когда вы у школы пригласили меня с собой, я спросил, смогу ли я вместе с вами смотреть на сражение. Вы ответили «да». Значит, обещали совместный просмотр и своего обещания не выполнили. Учти это.

Мариша побледнела, потом покраснела в гневе.

— Я… Мы убьём тебя!

— А что это теперь изменит? Что ждёт нарушивших своё слово, сама знаешь. И кстати, убить меня ты тоже сейчас пообещала. Придётся выполнять. Смотри, не обмани ещё раз!

Артём быстро пробежал вдоль зрительских скамей, обнаружил лестницу и вскоре оказался на улице. Ничего так себе прогулялся, отметил сдачу экзамена. И что дальше? Кто его знает, что там выдумает этот Рипус, когда увидит его среди учеников. Надо срочно советоваться с генералом, очень срочно! Высмотрев извозчика, помчался к поместью.

Проводив злым взглядом парня, Мариша бросилась к выходу с арены. Алине с Ревезой повезло — они успели выскочить в коридор ещё до падения декана. Увидев сестру, прихватили её и двинулись на улицу. Заговорили наперебой.

— Как он умудрился понять и выскочить?

— Чем это он нас так приложил?

— И кто там ещё упал за нашими спинами? Магией пыхнуло будь здоров!

— Вы не о том беспокоитесь! — резко заговорила Мариша, убедившись, что с сёстрами всё в порядке. И передала им короткий разговор с Артёмом, присовокупив, что пообещала того убить.

Ревеза моментально будто озверела: развернулась и влепила Марише звонкую пощёчину.

— Дура! Он-то здесь при чём? Он прав в том, что мы нарушили слово. Тебя, Алина, кто за язык тянул? И я, ненормальная, не остановила, хоть и поняла сразу, — Ревеза разрыдалась.

— Хватит психовать! — прикрикнула Алина. — Надо думать, как выпутываться будем: с грузом невыполненных обещаний жить нельзя, даже если о том и не узнает никто. Наговорились за день… Ты ещё со своим обещанием убить, вовсе разум потеряла! Или убивать пойдёшь?

— Чего думать, извиняться нужно, — вздохнула Мариша, — и чем быстрей, тем лучше.

— Надо просить прощения, а ты знаешь, как это делается? — Алина закусила губу. — И где теперь искать Артёма, до занятий целый месяц…

— Да узнаем адрес в канцелярии школы, — нашлась Ревеза. — А насчёт «как извиняться» нужно с родителями посоветоваться, они плохого не скажут.

— Ага, — согласилась Алина, — скажут нам только хорошее, поблагодарят ещё. Пошли быстрей, что время терять…

Они уже вышли на крыльцо, и в этот момент вслед за ними выскочил растрёпанный декан Рипус.

— Стойте! — заорал он, баюкая больную руку. — Стойте! Сначала расскажите, где вы отыскали этого ублюдка! Я устрою ему веселье… Я ему…

Что он ещё хотел устроить обидчику, сказать декан не успел, потому что та же Ревеза и ему выдала затрещину.

— Себе устраивайте, господин Рипус, из-за ваших делишек все неприятности!

Тот от неожиданности и удивления застыл на месте, потом молча развернулся и скрылся в здании.

Когда Артём рассказал Карлу обо всех событиях, упустив, правда, сам экзамен, тот впал в глубокую задумчивость. Потом начал короткие расспросы.

— По поводу декана я, разумеется, переговорю с директором, что-то до сих пор не слышал, чтобы применялись такие методы обучения. Скандалы, драки, поединки — это само собой, маги-размазни никому не нужны, но до такой степени… Наверняка ведь невольные охотники на той арене с ума сходят. Мрак! И что это за девицы были, не знаешь?

— Они с особого факультета, сёстры: Алина, Мариша и Ревеза…

Артём не успел договорить, как генерал вскочил, выпучив глаза. Лицо пошло красными пятнами.

— Дьявол и присные его! Это же дочери Гарнета! Как же так-то? Артём, тебе просто необходимо их простить. Понимаешь, даже если никто не узнает о случившемся, жить им будет невыносимо тяжко, а учитывая, что это дочери моего друга, которого ты же и вылечил… Я немедленно еду к нему! Надо разобраться, как это получилось, не могли они в нормальном состоянии на такое пойти! Не уходи никуда. Тебе ещё и этого идиота-декана теперь опасаться нужно, наверняка ведь мстить задумает!

Вернулся Карл часа через три. Усталый и в меру злой.

— Гарнет вне себя, супруга его Велиния — тоже. Девчонок не видел, не явились ещё. Но решили, что всем семейством завтра к вечеру они будут здесь. Понимаешь, это не какой-то особый ритуал — прощения попросить, всяко бывает. Но требует некой официальности в присутствии всех знающих о ситуации и в обстановке, наиболее комфортной для пострадавшего, так сказать. Надеюсь, ты не против?

— Я-то не против, не так уж и пострадал в конечном итоге, — Артём поёжился, надо же — пострадавший, да идут они все! — А сами сёстры, думаете, согласятся? Само это… действо для них вроде как не шибко комфортно, не так?

— Да кто их нынче спросит, а? Обманывать и грозить им комфортно было? Не захотят, пусть с этим пятном и живут. Но они захотят, не сомневайся. Только сам не превращай встречу в балаган. И вот ещё… Мы с Гарнетом успели посетить директора школы. Говорить Антресу о ваших с девчонками делах не стали — ни к чему. А вот о декане сообщили, верней, спросили, вправе ли тот учить молодёжь таким образом? Антрес проникся — он, видите ли, не в курсе. Он! Директор! Не в курсе! Зато стал в курсе — попробовал бы нам не поверить. Срочно приказал своим безопасникам проверить всю деятельность Рипуса, тут же при нас сообщил в Императорский Совет магов — по их рекомендации принимал декана. Там всполошились, на завтрашнее утро назначили совещание особой комиссии. Состоится оно в школе, а ты и сёстры вызываетесь как свидетели. Думаю, что свидетелей, а также и участников там соберётся намного больше. Но это уже не наше дело. А вам зададут несколько вопросов, и свободны! — генерал взглянул на часы. — Интересно даже, как там себя чувствуют эти пигалицы. И что-то даже боязно за них.

Дома сестёр встретила напряжённая тишина. Слуги приветствовали их хоть и с радостью, как обычно, но уж как-то непривычно сдержанно. Матери видно не было, а когда они обнаружили её в рабочем кабинете, та молча кивнула, а потом коротко посоветовала поместье не покидать, дождаться возвращения отца.

— И хорошо, если он будет один, без генерала Остерна, — добавила задумчиво.

— При чём тут генерал? — нарисовалось на лицах девушек, но вопрос застрял под взглядом матери.

Чуть не на цыпочках сёстры разошлись по своим комнатам, стали ждать. Дождались…

С весны, с того самого момента, когда каким-то чудом отец выздоровел, девчонок просто поражала его кипучая деятельность, хоть они и понимали его желание действовать как угодно и где угодно, лишь бы двигаться и ногами, и головой. Ни он, ни мать так и не ответили, как и кто умудрился излечить магически парализованного человека. Маг-то домашний тогда просто неявно послал их, пояснив: «Лекарская тайна, не вам её знать!» Но родители-то могли бы хоть намекнуть. Нет, молчали. Только не об этом речь…

Отец не вошёл, а ворвался в дом, коротко спросив привратника:

— Явились дочери?

И получив утвердительный кивок, распорядился вызвать их в кабинет. Велиния взглянула на него с тревогой: вроде всё же решили с Остерном, чего дальше психовать?

— А я не могу успокоиться, не могу и всё, — буркнул он, уселся в кресло, вновь вскочил. — Это ведь не первый год такая фигня творится на факультете! И дочери не чувствовали ничего неправильного. Как должное воспринимали издевательство над людьми!

— Гарнет, но ведь там и другие учатся, которые тоже…

— Да плевать мне на других, пусть хоть весь факультет с ума сойдёт, я о наших…

В этот момент явились дочери и застыли в дверях, с испугом глядя на кипящего отца, всегда уравновешенного и спокойного. Тот некоторое время сверлил их жёстким взглядом, наконец, выдохнул и указал на кресла.

— Присаживайтесь, юные убийцы! И не возражайте — убивали и обещали убивать.

— Мы не уби…

— А что вы делали в этом цирке с точки зрения человека на арене, а? Вы представляете себя в его шкуре, нет? Вы настолько безжалостны и бездушны? Мариша, а ты когда собираешься своё обещание выполнить?

— Нне зн… Да откуда ты уже…

— Об этом обо всём знаю в подробностях? Я скажу, только вам от того не станет ли совсем отвратно жить? Да и дьявол с вами… После всего. Рассказал нам с матерью о ваших словах и поступках генерал Карл Остерн, знаете такого? А он узнал обо всём от своего сына Артёма, который находится в полной растерянности, — тут Гарнет, конечно, несколько преувеличил, но неважно. — Вам имя Артём ничего не напоминает?

Девушки переглянулись, побледнели разом.

— Так это сын генерала, твоего друга?

— Но нам-то откуда знать…

Гарнет взглянул на Велинию, кивнул. Та продолжила.

— Да незачем вам было знать, там любой мог оказаться, менее стойкий. А то, что Артём — сын Остерна, только усугубляет вашу вину. И нашу тоже, мы вырастили таких… Более того, как раз время вам узнать, что вашего отца вылечил именно Артём! Так же, как самого генерала Остерна и полковника Каррено.

Сёстры застыли в шоке. И в страхе! Всё, сказанное родителями, было правдой от начала до конца: и обман Артёма, и их нежелание знать, как чувствует себя любой человек на арене, и обещание его убить… Даже то, чего они не знали, вины не снимает, а до ужаса, пусть и случайно, до ужаса ставит в двусмысленное дикое положение родителей. Человек спас отца, а они этого спасителя приговорили! А кто в том виноват? Кто, как не они! Девчонки разревелись в голос.

— Хватит! — Гарнет хватил кулаком по столу. — Хватит! Самим ума не хватает, будете делать, что скажем. Завтра в школе собирается императорский совет магов по поводу деятельности вашего декана. Вам там быть свидетельницами. Вы хорошо поняли? — По декану! Не вздумайте что-то скрывать или врать, но и о своих обещаниях Артёму не распространяйтесь — это ваше личное дело. Которое по всем нам шарахнуло! Ясно? А вечером все отправимся к Остернам — вот там и будете извиняться. Я ещё и амулет правды прихвачу, хотя и без того видим, когда вы врёте. А теперь скройтесь с наших глаз!

Императорский или Высший Совет магов собирался не столь уж часто. Крайне редко, можно сказать. Лишь в каких-то исключительных случаях, касающихся взаимоотношений с соседями, особенно военных угроз, в связи со стихийными бедствиями, беспределом отдельных представителей знати и отмороженных магов… А уж чтобы рассматривать поступки какого-то там декана школы — никогда не бывало. Но тут факт того же беспредела в обучении молодёжи нельзя проигнорировать — сами рекомендовали Рипуса на эту должность, когда он всем надоел своими вечными и бестолковыми изобретениями. Да только бы бестолковыми — однажды разрушил дамбу на Великой, пообещав её многократно укрепить. Затопил несколько посёлков. Думали, успокоится в школе. Успокоился…

Для дознавателей Совета хватило времени, чтобы найти свидетелей по фактам организации «зрелищ со зверями». Оказалось, они проводились не только перед началом учёбы, но в середине года и в конце, после подведения итогов обучения в школе. Два года это продолжалось, случай с Артёмом — второй в начале нового учебного цикла. Негативные результаты «экспериментов» Рипуса на общем фоне не столь уж и заметны, потому до сих пор и не вызывали тревоги. Подумаешь, двенадцать учащихся промежуточной школы бросили учёбу по причине нервных заболеваний и психических расстройств! По иным основаниям уходило и отчислялось больше — длительные прогулы, нулевые знания, агрессивное поведение, элементарная смена места жительства — мало ли? То, что все двенадцать имели лучшие показатели в учёбе, тоже почему-то не настораживало. Наверно, оттого, что среди них не случилось выпускников, которые целенаправленно отслеживались для продолжения образования либо определения дальнейшей службы.

А на учащихся особого факультета, кроме его преподавателей и Рипуса, никто больше и не смотрел. Да, до директората школы доходила порой информация о слишком уж воцарявшейся там агрессивности, приводящей к необходимости лечебных мероприятий, так ведь не погиб никто? А поскольку готовили там, в основном, магов для армии и охранных служб, так и, вообще, конфликты, скандалы, драки, поединки считались обычным и даже необходимым явлением. Никто не знал, что «особисты», принимавшие участие в зрелищах со зверями в качестве «повелителей иллюзий», к выпуску отличались выдающейся, даже аномальной жестокостью. Отсутствие смертельных случаев объяснялось оперативным вмешательством магов-целителей и не более. И сколько таких подопечных успел вырастить Рипус? Двенадцать человек, уже покинувших школу, да два «турнира» в этом году — на то требовалось, если посчитать, сорок два повелителя. Это из всего лишь сотни обучающихся на всём факультете!

Кстати, дознаватели умудрились найти всех «любимцев» Рипуса, получивших в своё время такой заряд воинских навыков. Двенадцать человек ещё продолжали учёбу, в том числе и сёстры Гарнет. Из числа выпускников погибла половина, служившая в гвардии и армии, причём, отнюдь не в сражениях с врагом, а во внутренних поединках. А до того они успели уничтожить почти полсотни своих коллег. Командующий гвардией, оказывается, по весне отказался принимать выпускников особого факультета, о чём официально уведомил канцелярию императора и директорат школы. В канцелярии бумага «затерялась», а руководству школы было всё равно — это заботы декана. Остальная молодёжь неведомыми путями оказалась в дворцовой охране и императорской службе безопасности. В их числе было несколько девушек, а все они вели себя тихо и прилично, наоборот, жёстко разбирались со всякого рода нарушителями спокойствия и законов.

Совету магов было о чём подумать… Впрочем, само заседание прошло внешне спокойно. Если не считать, конечно, криков Рипуса, обвинявшего всех и вся в противодействии его новаторству, которое даёт столь подготовленных и умелых военных магов. Никаких доводов о собственных незаконных и аморальных действиях слышать не хотел, показания свидетелей и очевидцев вовсе игнорировал. В конце концов, обозлил всех до одного членов Совета, и в результате получил категорический запрет на занятия магией с условием вечного заточения в тюрьме при первом же нарушении запрета. И браслет «контроля» на него навесили, на что он лишь криво ухмыльнулся и вылетел из помещения в неизвестном направлении.

Опрашиваемых свидетелей оказалось достаточно много, потому в лишние подробности Совет не заглядывал — требовалось простое подтверждение или отрицание собранных дознавателями фактов. Сёстры получили всего один дополнительный вопрос по поводу того, почему они выбрали именно этого парня. Скрывать, что Артёма им указал лично Рипус, смысла не было. А у самого Артёма попытались выяснить, каким образом он обнаружил «повелителей иллюзий» и как справился с магом Рипусом. Ответ, что непосредственно на стене арены никого, кроме трёх иллюзионистов быть не могло, а Рипус не посчитал нужным озаботиться личной защитой, всех удовлетворил. На том для Артёма и сестёр официальная «законная» часть разборок завершилась. Осталась часть главная.

К вечеру в назначенный час в поместье генерала прибыла семья Гарнет в полном составе. Без мага. Симона тоже попросили отсутствовать, а лучше — собраться с коллегами в какой-нибудь забегаловке, типа выходной у них. Встретились без обычных радушных приветствий и улыбок, расселись в парадной гостиной у пустого круглого стола, в центре которого одиноко светился маленький диск амулета правды. Не желая затягивать неприятные мгновения, начал встречу полковник, причём, встав чуть ли не по стойке «смирно!»

— Нету необходимости говорить, зачем наша семья сейчас в этом доме, всегда принимающем нас как верных друзей. Эти давние отношения между нами чуть было не дали непоправимую трещину, и пока ещё есть возможность, как мы с Велинией надеемся, вернуть прежнее состояние и, может быть, даже укрепить дружбу. Сейчас это зависит исключительно, к сожалению, от наших дочерей. Пусть они и скажут то, что думают.

Гарнет вздохнул и сел, ни на кого не глядя. Велиния посмотрела на дочерей вопросительно и строго. Чуть поёживаясь, встала бледная Алина…

Короткие речи каждой из сестёр были сбивчивы и торопливы. Но глаз, хоть те и на мокром месте, они не опускали, глядя на Артёма. Он чувствовал себя крайне неловко, еле сдерживаясь, чтобы не остановить «ритуал» — что здесь протоколы разводить, сказать «прощаю», и все дела! Однако предупреждён о порядках, нужно слушать и держать «морду кирпичом». Выдержал. Не столь уж и долго. В целом, слова каждой сводились к просьбе извинить и забыть. Мариша ещё уточнила, что если ей придётся ответить на деле за её слова, то это должно коснутся только её, дура в этом случае лишь она. Удивила всех Ревеза. Эта девочка, признавшись, что могла не допустить обмана, но этого не сделала, а также извинившись за всё сразу, добавила:

— …и пускай обещания давать не принято, но всё равно при всех обещаю, что в отношении Артёма ничего подобного никогда не допущу. Наоборот, постараюсь быть ему верной и полезной в любой ситуации!

— Ты не горячишься ли, девочка? — вскинулся генерал.

— Нет, я так хочу, и это моё решение. Обдуманное! — заявила Ревеза и села, наконец, опустив глаза.

Чуть позже вопрос, подобно генералу, задал жене Гарнет, типа не очень ли много дочь на себя приняла ответственности? На что Велиния ехидно улыбнулась.

— Только полковник с его толстой солдатской кожей не мог понять, что девочка просто влюбилась! И остальным пора бы это чувство изведать, чтобы уяснить, почему я столько лет терплю рядом с собой грубого невнимательного солдафона.

— Я притворялся, — только и сумел проворчать смущённый Гарнет.

Новые звери

— Извинения приняты без всяких дополнительных условий! — поднявшись, произнёс Артём заранее заготовленную фразу.

— В таком случае, друзья, — также встал Гарнет, — предлагаю отметить это событие в лучшем ресторане столицы, в «Пяти ночных светилах». Отдельный кабинет, который на всякий случай заказан, вкусная еда, вино, музыка и разговоры ни о чём — сегодня просто необходимо избавиться от нервного напряжения.

— А что семья Каррено? — сразу спросил генерал. — Им, конечно, вовсе необязательно знать настоящую причину вечера, но знакомство молодежи меж собой — чем не повод?

— А Каррено просто ждут сигнала, — усмехнулась предусмотрительная Велиния. — К сожалению, их сын на службе не в столице сегодня, но дочь Селина с родителями.

— Тогда приказываю через полчаса быть готовыми в соответствующих нарядах! — генерал имел право командовать.

До «Ночных светил» добирались в собственных экипажах — лучший ресторан располагался по другую сторону дворцового комплекса. Представлял он огромную двухэтажную полусферу с прозрачным куполом, через который, как пояснил генерал, безоблачной ночью были хорошо видны все местные луны. Все — это если дождаться предрассветного появления Пели. Так ресторан и работал до рассвета. Неудачливые посетители первого этажа могли при желании подняться на смотровую галерею, что опоясывала весь ресторан. Семьи генерала и полковников, естественно, из категории удачливых. Зал спланирован, скорей всего, с участием магов, потому как огромное помещение позволяло отдельным компаниям чувствовать себя обособленно и в то же время участвовать, к примеру, в общих танцах или видеть и слушать выступления актёров разного жанра, музыкантов, певцов… А можно и не слушать, и танцы эти не танцевать. Небеса видны отчётливо, будто крыша тут отсутствовала напрочь. По залу тут и там растут живые цветы, тихо и мелодично журчат фонтанчики, даже пташки разноцветные порхают, хотя именно они — качественная иллюзия, что, Артём в иллюзиях животного мира не разбирается? Довелось познакомиться. В целом — сказка, а не ресторан.

Артёма сразу познакомили с Селиной — дочерью Каррено. Она, как известно, окончила особый факультет, но в сферу интересов декана не попала, служила ныне в некой гвардейской лаборатории по созданию перспективных боевых амулетов. Достойное занятие для молодой девушки, которой бы замуж пора. Но это её дело — судя по виду, Селина жизнью довольна, она первая по поводу танцев и осведомилась. Причём у Артёма.

— Не в курсе? Так я сейчас узнаю, за это первый танец — мой! — и упорхнула.

Но явилась тут же, успев к застольному размещению. Никаких особых пристрастий не имелось — все, кроме Артёма друг с другом давно знакомы, потому и сели, как хотелось. Ревезе вот захотелось уместиться между старым и молодым Остернами, а Селине — с другой стороны Артёма. Алина — рядом со своими родителями, а Мариша поближе к Каррено. Как-то так, неважно.

Каррено, знавший, что Гарнеты и Остерны днём встречались, взял на себя обязанности модератора. А если тут нет такого понятия, то просто слегка командовал за столом. Кто б его осудил, когда он всё же чувствовал в друзьях некие следы напряжённости — куда они денутся сразу-то? Он и умудрился эти остатки развеять при наличии отличного вина. Обратив внимание на то, что Артём впервые увидел молодое поколение двух семейств, предложил выпить «за нашу замечательную молодёжь». Потом за то, чтобы эта молодёжь вся как один последовала по стопам своих отцов, на поля великих сражений. Чем единогласно возмутились матери семейств, а замечательная молодёжь горячо заспорила. Типа будто, кроме полей, нету иного применения молодым рукам и головам…

Артёма привлечь к спорам не удалось, поскольку Селина вытащила его на ожившую танцевальную площадку. Естественно, что с местными танцами он близок не был, в чём и признался девушке. Только ту это ничуть не смутило.

— Да что тут сложного, главное, музыку почувствуй!

И ведь права оказалось! А если учесть, что отдельным танцорам ни до кого в зале не было дела, то и вовсе неплохо получилось.

— Вот, а ты робел, как первокурсник! — сообщила она, приблизившись к месту дислокации.

— Так он такой и есть, — подтвердила Ревеза, не давая Артёму приземлиться. При этом умудрилась окатить Селину сердитым взглядом. — Идём танцевать!

Если непосредственная Селина просто-напросто веселилась, болтала что попало, смеялась, вырвавшись из рутины интересной работы в круг семьи и близких людей, тем более в нём оказался такой интересный, с виду, парень… То непосредственная Ревеза сразу приступила к делу по ходу танца.

— Артём, скажи честно, тебе не очень неприятно было, когда я там… Заявила такое, пообещала тебе?

— А что тут неприятного? — удивился Артём. — Наоборот, приятно знать, что есть человек, готовый в любой момент прийти на помощь. Только вот…

— Что «только»? — вмиг насторожилась Ревеза.

— Как-то странно получается — оказывать помощь и поддержку по обязанности. Понимаешь, что я чувствую или подозреваю: ты мне верна по долгу. Это как? Словно солдату неприятно и не хочется идти в атаку, но обязан, несмотря ни на что.

Ревеза сильно задумалась, сбиваясь с ритма танца. Потом посветлела.

— Нет, тут другое. Ведь дать обещание я не была обязана, это мой личный выбор. Причём, сделанный раньше. А главное — кто-то после таких слов мог бы от меня требовать, просить, приказывать мне, как тому солдату. Но ты же не будешь этого делать? Заметь, даже в обещании я не упоминала, что буду это делать по твоему желанию. Только по своему. Другое дело, что я сама должна знать, когда тебе эта поддержка моя нужна, не так?

— Вот теперь так! — облегчённо рассмеялся Артём. — Умница! Теперь знаю, что в школе меня никто и тронуть не посмеет!

— Ха! Если что, жалуйся мне, — важно задрала носик девушка. — Только кто бы это посмел на тебя даже посмотреть косо после случая с деканом, думаешь, это не стало уже известно всей школе до последнего дворника? Ой, танец давно кончился…

«Вот помяни чёрта, тут же серой запахнет!» — подумалось Артёму, когда, возвращаясь к столу, они заметили бывшего декана Рипуса в сопровождении шестерых парней. Ревеза серьёзно встревожилась, да и парень напрягся: пусть встреча совершенно случайна наверняка, но кто знает намерения мага — он ведь тоже успел их заметить, видно ж было, как передёрнуло всего.

За столом царило веселье: полковники поспорили, смогут ли они всей компанией при полной памяти дождаться тут появления в небе Пели или кто-то раньше ослабеет. А ещё и полночь не наступила, но даже взрослые женщины доказывали, что они ещё и не на такое способны. И ставки делались.

«Кабинет», в котором они расположились, выходил на площадку для танцев торцом, остальные стороны закрыты, кто там в соседях, не видать, не слыхать, не интересно. Такие же помещения располагались по всему периметру с некоторыми служебными проходами. Кое-кого из посетителей и видно было — из тех, кто подобно компании Артёма, интересовался танцами и зрелищами. Рипус со своим сопровождением устроились в пятом или шестом помещении справа. Не закрывались, не скрываясь, поглядывали в эту сторону.

Уловив затишье в споре, Артём коротко сообщил о возможных проблемах. Которых может и не случиться, но это вряд ли. Та же Селина немедленно подтвердила, что декан — сверхмстительный козёл. Настороже нужно быть, но и не более — в честь чего это из-за подозрений себе вечеринку портить, ещё Пели надо дождаться, как решило большинство. Или лучше проверить провокацией, ускорить неприятные события, всё равно один только вид Рипуса уровень настроения снизил? Артём поинтересовался, где тут санитарные удобства, ему указали на три зелёных огонька над одним из проходов чуть дальше компании Рипуса. Хорошо, что не через весь зал передвигаться. Сказав отцу непонятную для остальных фразу «опасность мне — один щелчок, вам — два, нет тревоги четыре», поднялся и, не спеша, отправился в сторону туалета. «А почему не три, а стразу четыре щелчка? — подумалось невпопад. — А потому что три — это слившиеся два и один, на фиг путаться. Какой молодец!» — похвалил сам себя и вошёл в указанный проход. Через десяток метров оказался поперечный коридор, но зелёная стрелка указывал вправо. Туда и свернул. В этот момент амулет просигналил один раз. Артём прислушался — да идут за ним. Вот и прекрасно, сколь бы их там не было! Повернул обратно за угол, навстречу спокойно шествовали трое, в том числе и сам Рипус. Амулет просигналил дважды. Значит, решили одновременно разобраться. Правда, там всего четверо против всей компании, но в компании неопытные девицы, да пожилые мужчины не маги. Нужно успевать самому.

Ускорился и набросил на троицу двустороннюю сферу — чёрт с ней, с расшифровкой, может, и не поймёт никто. Лепесток на груди вдруг моментально разогрелся. Что такое? Первый раз! На мгновение задержавшись, Артём с изумлением заметил, как в груди Рипуса пульсирует энергоузел чёрно-красными переливами. Ладно, разберёмся, быстро нужно.

Успел. Четверо сообщников Рипуса придвинулись к самому столу и злобно шипели на компанию. Это в моде беспредельщиков: пошипеть вначале, покрасоваться силой. Бледные девчонки отодвинули родителей, встали впереди, готовясь к защите. О нападении, скорей всего, не думали — куда тягаться с молодыми, но опытными уже магами! Взрослые держали в руках амулеты, также не собираясь трепетать. Так ведь такие же амулеты, а то и более мощные и у нападавших наверняка имелись.

Дьявол, и к Рипусу срочно вернуться бы — что там такое странное с энергией? Полностью обездвижил подельников декана и вновь метнулся в служебный проход. Сфера держалась, но прогибалась под мощными неизвестной природы ударами Рипуса, который хрипел и багровел от ярости, пытаясь вырваться. Сопровождающие в страхе прижались к задней стенке. Амулет Артёма вновь нагрелся, хоть и не так сильно. Сфера затвердела. Декан уставился на обидчика.

— Ты кто такой? Откуда у тебя сила фаэнтов?

— А тебе откуда она известна, а? Но это неважно. Ты уже забыл о решении Совета, мстить решил?

— А я не магичил, отпускай немедленно, иначе сдохнешь!

— Только после вас! — украл у Гоголя цитату Артём и указал в сторону зала. — Вперёд!

На первых шагах пленники начали упираться и орать. Пришлось включить полную защиту от звуков и двинуть сферу. Направил её, прижимаясь к банкетным помещениям, хорошо, идти недалеко было. Да со стороны передвижение упакованных магов выглядело, как пьяные шараханья посетителей — никаких подозрений странное шествие не вызвало. Загнав Рипуса к своим, Артём в первую очередь попросил генерала закрыть выход в зал. Тот здесь не впервые — нажал на светильник. Теперь они невидимы и неслышимы для остальных гостей ресторана. Сами тоже, кроме небесной красоты, ничего не видят. Для вызова официантов, наверно, тоже чего-то нажать надо… Что за глупые мысли, когда тут творится чёрт-те что!

И девушки, и взрослый состав крутились вокруг магов, убедившись, что те полностью безопасны. Дамы ещё стеснялись, а генерал с полковниками бесцеремонно и сноровисто обыскивали пленных. Причём Остерн успевал и спрашивать что-то. Парни отвечали нехотя и с угрозами. Велиния с Заремой устало расположились в креслах, безучастно наблюдая происходящее. Наконец обратили внимание на доставленную Артёмом компанию. Все обратили, кроме четверых застывших — они не могли шеями владеть, как и остальными частями, кроме органов чувств: видели, слышали и языками молотили. Артём снял звуконепроницаемость и со сферы.

— Ой, Артём, как ты умудрился их обездвижить, как… — наперебой заверещали девицы

— Молчать всем! — рявкнул Остерн. — что с этими делать? Придурки проговорились, что Рипус приказал убить Артёма и покалечить всех остальных. Сдать их в службу безопасности, так, как я понял, они все из дворцовой охраны, именно её карами угрожали. Но там выгородят друг дружку, ни до какого суда дело не дойдёт.

— Надо вывезти их всех отсюда и утопить в Великой, — предложил Каррено, — я готов. Полковник, ты со мной?

— Да! — твёрдо согласился не совсем трезвый Гарнет. — Самое им там место, подонкам.

— Генерал, а есть возможность вызвать сюда эту самую службу охраны, а ещё лучше — безопасников? Из дворца же бандиты, пускай коллеги с ними и разбираются, — при этом Артём продолжал старательно изучать узел Рипуса, никак он ему не нравился, хоть и мерцать перестал. — Впрочем, погоди, есть одна мысль…

Остерн, готовый уже нажать очередной светильник, замер. Остальные тоже смотрели на Артёма с ожиданием и недоумением — а как же, четверых обездвижил, троих совсем непонятно как упаковал, притом самого Рипуса. Как не впасть в недоумение? Артём же пока ничего не понимал. Да, у магов, в зависимости от силы, цвет энергоузла варьировал от бледно-жёлтого до багрового. У Рипуса сейчас он напоминал оранжевый апельсин. Но ведь несколько минут назад виделась совсем другая картина! И лепесток нейтрален сейчас, на что он реагировал? Всё же, присмотревшись ещё внимательней, Артём засёк внутри оранжевого сгустка слегка мерцающий чёрный оттенок. Так вон тут что — не совсем человек этот Рипус. И скорей всего, именно фаэнт, раз упомянул это название. Либо нечто подобное. И как проверить? А главное: и что теперь делать?

— Да, думаю, нужно всё же вызвать официальные власти, чего нам самодеятельность устраивать. Но сначала я их всех вылечу от одной болячки — лекарь я или нет?

То, что Артём лекарь, не знала пока одна Селина, но и она как магиня кое-что сейчас увидела. У четверых застывших магов поочерёдно стремительно тускнели и вовсе пропадали красные энергоузлы. После чего они, освобождённые от неподвижности, кулями повалились на пол. С двумя сопровождающими Рипуса тоже не случилось проблем. А сам бывший декан смотрел на происходящее с недоумением, с оттенками ужаса и сарказма. Обернулся к Артёму.

— Что, думаешь, и со мной такое получится?

Не отвечая, Артём притронулся ладонью к груди — лепесток начал разогреваться. Начать решил именно с чёрной субстанции. Рипус задёргался, но узел держался, и канал связи с мозгом также оказался прочным. Наркоза, что ли, вкатить лошадиную дозу? Вкатил небольшую для проверки. Батюшки! Рипус рухнул и чуть ласты не склеил. Слабак! Теперь чернота в узле нехотя истаяла, а вот когда пропал и багровый шар, случилось…

В общем, вместо всем опротивевшего декана особого факультета перед публикой находилось нечто… Нечто человека напоминающее лишь при наличии буйной фантазии наркомана или сумасшедшего футуриста. Цилиндрическое туловище с метр высотой, ни намёка не шею — просто вытянутый вверх чуть ли не остроконечный купол с плоской стороной «лица», где сумрачно краснели два диска-глаза и поперёк шла бледная полоска «рта». Тонкие паучьи ножки, такого же типа то, что соответствует рукам, всё! И всё — глухого чёрного цвета. От головы словно сорвалось несколько тонких молний-стрелок, но они тут же опали.

Шок! И это слабо сказано, никто и слова вымолвить не мог. Артём, к сожалению, уже встречался с соплеменниками этого чучела на Земле, и многое ему сейчас становилось понятным в планах его нынешней жизни. Но об этом — завтра.

Первым опомнился и взял себя в руки, само собой, генерал.

— Хотел я отправить во дворец императора местного курьера, но вижу, есть необходимость явиться туда самому. Артём, ты можешь переместить этого… монстра в тёмный угол? Да и прикрыть бы его чем-нибудь от лишних глаз. Эй, народ, хватит мух ловить, дело не ждёт! Я сейчас вызову администратора с помощниками, этих шестерых нужно связать, да уложить к стенке. Всё, занимайтесь, в течение часа буду здесь.

До того, как в кабинет явились встревоженные донельзя хозяин ресторана с охранниками, Артём с полковниками успели перетащить к задней тёмной стене фаэнта, Велиния и Зарема набросили на того шали, прихваченные на случай резкого похолодания. На взволнованный вопрос «Что происходит?» ответил хмурый Гарнет.

— Это попытка нападения на нас неизвестных лиц. Ваше заведение тут ни при чём, Сейчас явятся представители имперской безопасности, они разберутся. Вам нужно связать вот этих шестерых, сложить их у стенки и ждать. Думаю, веселью посетителей это не повредит.

— Странно… — промолвил хозяин, кивком указав помощникам на валяющихся мужчин. — Очень странно, потому что впервые у нас подобное. Надеюсь, с вами ничего страшного не произошло, и если что, имейте в виду: всё происходящее в зале записывается. Как понимаете, мы себе такое позволить в состоянии. Картинки предоставим по требованию дознавателей. К сожалению, виден только зал, кабинеты и служебные помещения вне видимости амулета.

— Ясно, свободны… Да, освежите стол, уважаемый!

Появилось несколько свободных минут, чтобы привести в порядок одежду и мысли по поводу происшедшего. Мыслей в голове оказалось такое разнообразное многообразие, что до какого-то порядка там ой, как далеко! Клубок отдельных образов и слов. Фаэнты, аномальное пятно на карте, Сергей и невозможность с ним связаться, декан Рипус в виде чёрт знает кого, начало действий лепестка, попадание в этот мир неведомо зачем — зачем он тут с точки зрения наставников, север-юг — куда идти и надо ли идти… А сейчас-то что делать в системе «семья — знакомые — маги — школа» с учётом текущего момента? Мозги вспухали от жгучего желания разложить факты по полочкам, выстроить их в шеренги и колонны. Так сейчас это просто невозможно!

Сейчас Артём окружён возбуждёнными и крайне любознательными девушками, Можно сказать, взят в плен для «полевого допроса». Полковники и их жёны ещё ничего — заинтересованы, встревожены, но внешне спокойно ждут возвращения Остерна. Любопытства к Артёму не проявляют, тут, наверно, сказывается «эффект первого чуда». Первая в жизни сказка, первый подарок от Деда Мороза — случаются чудеса, которые либо развенчиваются, либо становятся привычными. Впервые случился полёт в космос, шаг на Луну — чудеса превращаются в обыденные вещи, то же и с отношением к чудотворцам: прошёл некто «по воде, яко по суху», превратил воду вино, другой некто водку получил почти из той же воды, третий — по воздуху полетел, четвёртый оторванную руку пришил, умершего оживил… Если может «некто» одно чудо совершить, значит, может сотворить что попало. Это в первый раз удивление является, а потом — и что тут такого? Тем более — в магическом мире. Раз справился Артём с болячками, перед которыми пасовали великие маги, значит, и не такое может. Например, этих вот идиотов успокоить и даже Рипуса в монстра превратить. Хотя, может, тот сам перекинулся — ходят же слухи об оборотнях. О таком эффекте Артём слышал или сам придумал — неважно. Он только на взрослых подействовал. Девушки не видели, как лечились их отцы, зато стали свидетельницами случившегося с напавшими магами: сначала — обездвиживание, а потом лишение магических способностей, вот это второе особенно поразило — о подобном даже на особом факультете понятий не существовало, а значит, и в жизни никакие маги на такое не способны, а вовсе не маг это сделал у них на глазах! Вопросы даже придумывать не требуется: Как? Он? Сделал?

Обозначив в несколько расширенном виде вопросы весьма требовательны образом, девушки ждали пояснений в ещё более объёмном исполнении. Мариша и Алина сверлили Артёма строгими взглядами, Ревеза теребила его рукав, Селина нервно глотала вино из здоровенного кубка, не ощущая ни вкуса, ни количества. И надо отвечать, раз немало засветился, куда денешься.

— Селина, а ты знаешь, что исцеление твоего отца с друзьями приписывают мне?

— Именно что приписывают, но…

— Но не веришь, ага?

— Не до конца, так скажем. Сомнений много.

— Так нужно окончательно решить — веришь или нет. От этого зависит правдоподобие ответов на ваши вопросы. Может, ещё раз родителей попытаешь?

— Не надо. Будем считать, верю.

— Стало быть, каким-то образом в ваших глазах я должен представляться лекарем или целителем — это как угодно, со своими секретами разного масштаба, так?

— Так, и что? — строго заметила Алина. — Какое это имеет отношение…

— Самое что ни на есть прямое. Вас на факультете хоть чуточку знакомили с целительским делом?

— Знакомили, естественно, — кивнула Селина, — в любом сражении нужно уметь оказать необходимую первую помощь раненым.

— Отлично! Тут сразу два вопроса снимаются. При тяжёлых ранениях перед серьёзным лечением человека нужно усыпить, это всем лекарям известно. Либо лекарствами, либо магией, вот я Рипуса и усыпил, что здесь сложного?

— Но мы не видели магии! — не выдержала Ревеза. — Не было её! А потом Рипус…

— Вот что Рипус потом — это не ко мне. Вот откуда мне знать, что он такое? А магия — если вы не видели, не значит, что её нет, у лекарей свои способы её применения, ясно?

— Допустим, ясно, — не унималась Алина, — а с этими что? Которые не спали, но двинуться не могли?

— Да то же самое. Анатомию учить надо: здесь усыплён не головной мозг, а спинной, только и всего. И последнее. К любому лекарству человек привыкает, особенно если принимает его много и часто по необходимости. Подобное у вас на глазах происходило — что стало бы, если вдруг лекари прекратили поддерживать ваших отцов? Энергоузлы магов, ваши в том числе, принимают энергию как лекарство. Да хоть как еду — без разницы, только еда для тела нужна, а энергия для магических сил.

— И… и ты как-то сделал, что энергия перестала поступать? — восторженно прошептала Ревеза. — А как, Артём, как?

— Это как раз и пусть останется секретом, а то…

— А то таких страшных людей, как ты, станет слишком много, — не задумываясь, продолжила Мариша. — Ты прав, это знание нужно держать в страшенной тайне, правда, девочки?

Девочки дружно закивали и приготовили своё любопытство к новой атаке, только им помешали вошедшие посетители во главе с генералом Остерном.

Восемь человек, среди которых, наверно, два мага — «гражданской» одеждой они выделялись, у остальных — строгая форма со знаками различия, в которых, впрочем, Артём ничего тут не понимал. Но генерал сразу внёс ясность.

— Представлю всех коротко, нечего время терять. Император направил сюда двух

доверенных магов, четверых безопасников, в том числе трёх дознавателей, и заместителя командира дворцовой охраны с помощником.

Все вошедшие коротко кивнули, за исключением двоих последних, которые не поменяли спесивое выражение довольно молодых физиономий. Вот где таких не бывает, и откуда они нарождаются? Ладно. Остерн, наверно, ещё в пути сообщил о составе своей компании, поэтому сейчас быстро указал прибывшим, кто здесь кто. И порядок действий, видимо, уже спланирован, поскольку маги тут же подошли к Артёму и попросили показать им неизвестное существо. Представители службы безопасности без суеты начали вежливо опрашивать присутствующих, делая пометки в своих блокнотах. Лишь начальники из дворцовой охраны остались стоять молча. Но старший из СБ, показав на связанных мужчин коротко спросил:

— Ваши?

Только сейчас они соизволили сдвинуться и взглянуть на пленных.

— Похожи на наших, но эти — не маги. Почему? — строго произнёс помощник.

— К кому вопрос? — также строго поинтересовался безопасник. — Я, кажется, понятно спросил и жду однозначного ответа!

— Наши, — сквозь зубы процедил старший по званию.

— Тогда забирайте и ждите нас в допросной, будем опрашивать там сразу, как вернёмся. Что непонятного?

— Нам требуется осмотреть незнакомое лицо, по информации Остерна вдруг оказавшееся здесь.

— С какой стати?

— Генерал заявил, что данное лицо представлялось ранее магом Рипусом, а тот довольно часто посещал дворец. Если это так, во что мы не верим, кстати, придётся проследить все его связи…

— Связей вам мало?! — возмутился Остерн. — Вот эти ваши подчинённые, что на нас напали — они все выпускники особого факультета и последователи Рипуса. Вот и ищите подобных у себя!

— Не надо нам указывать, что делать, генерал! — помощник побагровел. — Ещё надо доказать, что это Рипус. Где обозначенное существо?

Генерал переглянулся с безопасником, тот пожал плечами. Остерн молча указал в сторону магов и Артёма, которых окружали свободные от вопросов дознавателей — любопытно ведь и молодым и взрослым! Прошли туда и генерал с начальниками.

— И кто это? — вопросил магов старший из охраны.

— Пока не ясно, его нужно в дворцовую лабораторию…

— А меня больше интересует, с чего это придумано, будто это бывший Рипус? — встрял помощник.

— А вы что, не доверяете свидетельствам здесь присутствующих? — не выдержал Остерн, вопрос прозвучал гневно.

— И с какой стати я вам буду доверять? — скривился помощник. — Служба у меня не та.

— Вы бы укоротили язык своему помощнику, Мортон! — резко посоветовал безопасник заместителю командира дворцовой охраны. — Здесь три кавалера ордена «Честь и Слава Империи»! Или вы в силу немноголетней службы не удосужились познакомиться со статусом этого звания?

— Неважно! — огрызнулся Мортон. — Это моё дело, с кем и с чем знакомиться. Здесь важны доказательства этого… перевоплощения.

— Э… — один из магов оторвался от созерцания монстра. — Мы уже зафиксировали наличие остатков ауры Рипуса, она у него была весьма сильной, следы видны явно. Стало быть, это существо, несомненно, являлось до недавнего времени именно Рипусом. Другое дело, как…

— И вам не верю! — отчего-то взъярился помощник. — Зафиксировали они! Требую официального расследования со стороны Совета магов!

— Но ведь к тому времени те следы, что есть, могут развеяться…

— Не волнуйтесь, уважаемый, — вступил Артём, — Участие Совета не потребуется. Имеется хоть и косвенное, но очень веское доказательство перевоплощения.

— И где оно? — скривился Мортон.

— Оно стоит рядом с вами, ваш помощник — такой же монстр!

Теперь действия Артёма стали быстрей и поменяли порядок. Сначала помощник свалился без сознания, и через несколько мгновений перед присутствующими валялся двойник новой ипостаси Рипуса.

— Вам достаточно? — холодно спросил безопасник отшатнувшегося Мортона.

— Вполне… — пробормотал Мортон, вытирая со лба холодный пот. Но тут же взял себя в руки и уставился на Артёма. — А ты… С завтрашнего дня служишь в охране дворца под моим личным началом. Быть на месте с утра!

Вся компания и даже дознаватели замерли в недоумении. Генерал порывался что-то сказать, но Артём опередил. Приблизился к Мортону и ухватил его за грудки, легко приподняв над полом.

— Не «ты», а «вы»! Не собираюсь и не буду служить ни в какой охране, тем более с таким дерьмом, как ты! — встряхнул как следует пару раз и отпустил.

— Пшёл вон! — громко добавил генерал. — А то полковники уже мечи вынули.

— Зачтётся… — прошипел Мортон и вылетел из ресторана.

Таким вот интересным образом дождались даже восхода Пели. Императорские служащие покинули компанию, прихватив «добычу» и попросив никого не оставлять своих поместий, поскольку ночными событиями вполне может заинтересоваться император, и неизвестно, кого и когда он пожелает увидеть. Чуть посидели молча, покачали и помотали головами. Генерал предложил отправиться всем вместе к нему в поместье на продолжение банкета — чего каждому отдельно ожидать новостей, которые должны последовать обязательно и быстро? И банкет продолжения требует, а тут даже все пять живых светил не в настроение. Предложение принято единогласно.

Вот тут в гостиной у камина, где все только свои, и можно свободно обсуждать ночные приключения. Говорить мог каждый, что хотел и с кем хотел, и за молчание никто не осудит. Тем не менее, темы разговоров упорно скатывались к непонятным существам, что жили под личинами вполне обычных людей. Безответных вопросов немеряно: кто они? сколько их? откуда взялись? зачем? чего от них ждать? опасны ли? вообще, разумны ли? а если опасны, как бороться и каким образом распознать? Артём, ты как в том помощнике чудовище разглядел? научишь нас, а? Вздыхали, понимая, что любые гипотезы так предположениями и окажутся.

В конце концов, девушки, хватившие через край эмоций с вином, отправились спать. Женщины держались, не желая упускать из-под контроля мужчин. А тех вполне естественно заинтересовало поведение императорских представителей.

— Ох, и мутный же этот Мортон! — признался Гарнет. — Где император отыскал такого идиота?

— Император утверждает эти должности по рекомендациям министра двора и канцелярии. А поскольку нарушений установленных порядков и претензий по службе нет, откуда ему знать, как они себя ведут в отдельных ситуациях? — размышлял Остерн. — С другой стороны если посмотреть, то даже мелкий факт незнания статуса орденов, говорит в лучшем случае о невнимательности. А по-честному — об игнорировании законов и указов императора. И на основе чего они действуют?

— Будто не знаешь, на основе чего, — подхватил Каррено. — Есть указания прямого непосредственного начальника, в этом случае командира дворцовой охраны. А кто он такой сейчас, сколько лет в должности?

— Не знаю, — покачал головой генерал. — Но в нашей прошлой, так сказать, жизни его не было, значит, новый. Хорошо, хоть командир имперской службы безопасности прежний остался, вы ж его помните — тогда полковник, а ныне генерал Димеор. У него и люди вполне вменяемы, как мы нынче заметили.

— Вот-вот, — продолжил Каррено. — Командир новый, новых помощников и сотрудников набрал по себе. По тем же рекомендациям Рипуса, к примеру. И правильно: на службе действуют по указу сверху, на фиг им законы знать, а вне службы берут пример со своих же начальников.

— Что, думаешь, командир охраны такой же, как его заместитель Мортон? — ухмыльнулся Гарнет.

— Не думаю, а уверен! Как говорится, «по образу и подобию». Тот наверняка ещё дурней и спесивей, чем его Мортон! А что, кстати, об этом думает наш юный лекарь Артём? Судя по вежливой трёпке Мортону, думает грустно.

— Да уж, чего весёлого, — Артём передёрнул плечами, будто от озноба. — Чванство у некоторых в крови. И осознание собственной безнаказанности при отрицании своей же тупости. Ничего я завернул? И ладно бы я один подвернулся, так он злобу на всех перекинет, особенно за девчонок тревожно. А что мстить решит — это обязательно. Как и фальшивый Рипус при жизни.

На рассвете у входа в поместье обозначился громкий скандал. Прислушались, но выходить не стали — что, там Марен не разберётся? Минут через пять командир охраны, постучав, вошёл в гостиную.

— Генерал, там посланец командира дворцовой охраны требует… — Марен замялся. — Не знаю, как и выразить эту чушь. В общем требует, чтобы Артём Остерн немедленно явился в кабинет того самого командира во дворец. В сопровождении этого самого посланца с бойцами.

— И много тут этих самых… бойцов? — усмехнулся генерал. — А ты чего этого посланца не послал туда, где ему место, подсказать?

— Их там всего два десятка, они храбры, генерал! И готовы к путешествию туда, где им место. Хоть сей момент отправим! Но по службе обязан вас проинформировать! — Марен вовсю исполнял роль недалёкого служаки.

— Так и…

— Стоп, генерал, — поднял руку с кубком Гарнет. — Прекрасный повод организовать аудиенцию у императора, она ведь нам нужна, не так? А то наслушается там до нас невесть какого дерьма. Прошу прощенья, дамы! И только после вызовет кого-то из нас, а лучше вместе…

— Марен, проводи… нет, приведи сюда этого посланца, причём под натуральным конвоем!

Скоро по коридору зазвучал громкий топот ретивых охранников, и в гостиную был доставлен красный и растрёпанный человек в форме охраны императорского дворца. Конвоиры выпихнули его вперёд, сами стали у дверей с обнажёнными клинками. Никаких шуток — это посланец понимал, но так как за его спиной вся дворцовая охрана, чего пугаться?!

— Кто из вас Артём Остерн? — начал он вещать срывающимся голосом. — Ему следует немедленно предстать перед командиром дворцовой охраны! А за задержку виновные понесут достойное наказание, как и за неуважение к посланцу командира, который является руководителем службы внутренней безопасности дворца, которая непосредственно починяется заместителю командира…

— …который вместо своего посланца обратно получит его труп! — рявкнул генерал. — Ты хоть знаешь, посланец, в чей дом рвался?

— В дом какого-то отставного генерала Остерна, и что? — нагло скривился тот.

На груди генерала вдруг вспыхнула розетка ордена «Честь и Слава Империи», и красный луч от неё воткнулся в лоб идиота. Тот коротко вякнул и бухнулся на колени. Генерал поднялся.

— Вот теперь точно можно двигаться во дворец. Дамы, отдыхайте, управляющий получил указание подготовить вам покои. Наверно, вам лучше дожидаться нас здесь. Марен, вот этому придурку всыпать двадцать плетей и запереть в подвале. Отряд его разоружить, разогнать и оставаться тут охранять женщин!

По пути решили, что лучше всего добиться аудиенции через имперскую безопасность, которая имела собственное здание в дворцовом комплексе с отдельным входом с городской площади. Можно бы и напрямую — имели право, однако дворцовая охрана, как выяснилось, мало чего соображала. К чему напрасные задержки. Оказалось, что старый знакомый Остерна и полковников генерал Димеор на месте. Конечно, он должен был немедленно узнать о ночных событиях и подготовить соответствующий доклад императору. Всё было понятно в целом и в большинстве деталей, вот только магам так и не удалось добиться ничего толкового. И не только толкового, а просто — ничего. Неведомые существа очнулись, но идти на контакт не хотели категорически. В то, что им неведом местный язык, разумеется, не верилось — в шкурах людей немало времени провели. В мозгах рассмотреть что-либо не удалось, какие-то не такие мозги, как у людей, да и с людскими маги не шибко ладили. Физического воздействия к ним не применяли. Пока. Может, император прикажет, тогда — да. Но это — дело магов, а маги лично доверенные императора.

— Так и чего ты тогда паришься? — привёл безопасника в чувство Остерн. — Только из-за того, что твои люди в «Пяти светилах» вместе с магами были? Так пускай маги и докладывают свою часть, твоё — остальное всё. Надеюсь, твой заместитель просветил по поводу конфликта с Мортоном? Так этот конфликт имел продолжение. Только что командир вашей охраны вздумал потребовать пред свои очи моего сына.

— Но… но это ж противоречит императорскому указу в отношении наследников, что найдены в «Ночь Благодарения»! — удивился Димеор.

— Вот именно! Только они наверняка не знают этого указа, как и статуса ордена, — генерал уткнул пальцем в розетку. — Потому нам и необходимо попасть на аудиенцию как можно быстрей. Ты-то, надеюсь, помнишь, что мы имеем на это право в любое время? И без всяких посредников?

— Помню. И сам с вами напрошусь из интереса и вредности. Ждите! — и убежал.

— О какой это он вредности? — заинтересовался Артём.

— Да наверняка он в контрах с дворцовой охраной, а тех после нашей информации непременно вызовут, — хмыкнул Каррено. — Вот и охота ему поприсутствовать при этом зрелище.

Ждали четверть часа, не больше — как раз Димеору, наверно, хватило времени дойти до императора, сообщить, что требовалось, и вернуться. Сам вернулся, не стал курьеров отправлять, чтобы, как он пояснил, охрана не вздумала пакости устраивать.

— Я ещё по информации своих людей понял, что вся служба охраны получила или могла получить в отношении всех вас какие-то указания. Конечно, вы бы справились, но к чему лишние… как бы это помягче? Подозрения, что ли? Вот останавливают вас на каждом углу, вопросы идиотские задают, а в глазах окружающих это как раз и означает, что вас подозревают в чём-то. И не важно, в чём. Последствия сами можете представить. Ладно, мелочи это, пришли уже…

И на самом деле, те воины, что находились на своих постах, посматривали на группу генерала странно и даже дёргаться пытались, только всего лишь мимолётный взгляд генерала Димеора приводил их в чувство.

В приёмной, где, кроме трёх секретарей, никого не замечалось, Димеор успел произнести:

— Предупреждаю на всякий случай новичка: поскольку император не маг, рядом с ним всегда находится амулет правды, учтите, молодой человек!

Пригласили их сразу — один из секретарей лишь глянул на браслет и открыл двери в кабинет. Судя по обстановке, помещение именно рабочее: письменный стол, почти пустой, впритык — стол и кресла на восемь посетителей, шкафы с книгами, свитками и прочими бумагами, карты на стенах, мягкое освещение — ничего лишнего. Императорский трон напоминала лишь высокая резная спинка кресла тёмного дерева.

Нынешний император Элланы Лисандр из династии Кир — пожилой человек в возрасте около пятидесяти, безбородый и безусый, но с густой темной шевелюрой. Слегка удлинённое бледное лицо с резкими чертами: прямой нос, чуть впалые щёки, серые глаза, лишь немного полноватые губы. Но внешность правителя такого уровня власти может вообще ни о чём не говорить в смысле характера, поведения, привычек и пристрастий. Правил Лисандр государством весьма жёстко, поддерживал сельское хозяйство, ремёсла, торговлю, армию, образование. Лично контролировал экономику государственного масштаба. На какие-то направления типа медицины, обращал меньше внимания, что-то и совсем отдавал «на откуп» сановникам, например, как ни странно, науку, за исключением магической, или благоустройство, или культуру во всём её многообразии. Необъятного не обнимешь. К сожалению, кадровые вопросы отдал в ведение имперской канцелярии и министра двора, лишь утверждая или отменяя назначения и увольнения — это по каким-то ему одному известным критериям. Не чурался чисто «царских» развлечений: балов, приёмов, охот, женщин — изредка, поскольку хватало трёх жён весьма стервозного нрава. Но прямолинейных и верных, чего скрывать. Сам выбирал! Детей — восемь, поровну по половому признаку…

Обо всём этом генерал с полковниками успели нашептать Артёму, даже гораздо больше и подробней, а как иначе прикажете рассказывать об участии императора в подготовке и проведении военных кампаний? Об охотах, балах и женщинах — это так, вскользь, а гвардия — святое!

Так это самое сообщение об амулете правды Артёма весьма напрягло: вопросы о действиях в «Пяти светилах» неминуемы, а там не всё гладко с точки зрения здешней магии, к примеру. Особенно этот второй фаэнт, какой дьявол его за язык дёрнул, могло ведь «само собой» случиться превращение?

— Ага, явились… — с непонятной интонацией произнёс Лисандр, устало глядя на вошедших, — опередили с аудиенцией даже меня, хотя курьеры к вам уже на пороге. На вашем. Присаживайтесь! Все тут старые знакомые, кроме одного. Когда его представляли на приёме, это не сильно заинтересовало, но этой ночью — да, зацепило. Собственно, с вопросов к молодому человеку я и начну, хотя к вам, троим ветеранам, у меня разговор совсем иного плана, для чего и хотел вас пригласить сам. Однако. Генерал Димеор кратко предупредил, что причиной вашего явления стал конфликт со службой дворцовой охраны. Генерал Остерн, чуть подробней об этой ситуации!

Генерал, не вставая — кавалерам ордена дозволено — коротко, но внятно обрисовал утреннее событие. Император провёл рукой по краю стола.

— Немедленно вызовите в приёмную командира дворцовой охраны, министра двора и начальника канцелярии. Пусть ждут. Итак, — император придвинул к себе пухлую стопку бумаг, — дознаватели генерала Димеора и имперские маги вполне подробно обрисовали событие в «Пяти ночных светилах». Вполне. Но это не значит, что не осталось вопросов. Насколько понимаю, вы, Артём, слабый маг, даже в промежуточную школу только поступили? Как вам удалось усыпить противников?

— С подобным действием меня познакомили лекари семей Остерна, Каррено и Гарнета во время подготовки к школе.

— То есть лекарство стало оружием… Похвально. А почему все они, включая, Рипуса и этого… помощника лишились магических сил?

— Скорей всего, прервался приток энергии к соответствующим узлам.

— Может быть… — император мельком взглянул на диск правды. Тот молчал. — Можете предположить, как это произошло?

Очень удобно поставлен вопрос для некоего лукавства!

— Вариантов, наверно, много — магам лучше знать. Но, исходя из возможности имеющихся у них секретов, связанных с непонятными существами, могли быть заложены команды на этот эффект. К примеру, у стола напавшие сознались, что задание покалечить наших людей им дал Рипус — может, на такое признание они не имели права. А сами существа… тут я вообще помолчал бы.

— Разумно! Это как раз переход к главному вопросу, появившемуся у меня: как вы определили настоящую сущность под личиной помощника заместителя командира охраны?

Тут напряглись все сидящие за столом. По разным причинам — Остерн с друзьями опасались, что ответ мог раскрыть способности Артёма, а это влекло массу неприятностей для него. Димеор тоже подумал об этих способностях, которые можно использовать в служебных, то есть имперских интересах.

— Видеть ауры магов и их узлы силы я оказался способен при поддержке тех же целителей, — спокойно ответил Артём. — А тут, я бы сказал, бессознательно сравнил цвет узлов Рипуса и того второго. Нет, чуть не так. Сначала вызвал недоумение чёрный оттенок в красной оболочке у Рипуса, после я по инерции смотрел на всех присутствующих. Как-то так…

Лисандр вновь сверился с диском. Тот опять молчал.

— То есть внимательность, и не более того… — задумался Лисандр, барабаня пальцами по столешнице. — А ведь для нашей безопасности это самый важный момент в ночной истории, не так, Димеор? Вы гарантируете, что в моём окружении таких… оборотней больше нет? И не только в моём, а в империи вообще? Верно, никто таких гарантий дать не сможет. Артём, вы не могли бы ознакомить наших магов с этими особенностями энергоносителей?

— Думаю, ваше величество, что не стоит знакомить сразу всех магов, — предложил Димеор. — Рассекретим случайно этот факт, оборотни найдут способы защиты.

— Согласен, пусть вначале подключатся только мои доверенные лица старого поколения. Итак, Артём?

— Нет проблем. Когда?

— Да сразу после этой встречи, — усмехнулся император. — Нужно ещё один вопрос прояснить окончательно. Пропустите сюда троих вызванных! — приказал он в приёмную.

Вошли. Приблизившись к столу, ждали. Двое — в гражданской одежде, третий, как догадался Артём, в форме генерала или полковника дворцовой стражи или охраны дворца, что одно и то же. Этот держал в руке папку с бумагами. Император некоторое время изучал вошедших довольно безразличным взглядом. Наконец остановил его на папке в руке офицера.

— Скорей всего, у вас в руках отчёт о ночном происшествии, полковник Фронтис? Я прав?

— Да, ваше величество! — коротко кивнул полковник. — Позвольте вручить?

— Нет, не нужно, просто кое-что поясните на словах. Кстати в этой вашей папке есть информация по утреннему вашему приказу о препровождении к вам Артёма Остерна?

— Извините, ваше величество, не успели подготовить по причине пропажи руководителя службы внутренней безопасности, который и был направлен за Остерном…

— Кем был направлен, по чьей инициативе и по какому поводу?

— Моим приказом по предложению полковника Мортона с целью его устройства на службу в дворцовую стражу.

— Надеюсь, вы получили на это согласие самого Артёма?

— Нет, он возражал.

— Почему настаиваете?

— Его боевые способности нас устраивают.

— М-да… коротко и ясно. Вам известно, что Артём Остерн — наследник генерала Карла Остерна?

— Да.

— И что по этому поводу сказано в Императорском Указе о наследниках «Ночи Благодарения», каковым и является Артём?

— Прошу прощения, ваше величество, я не знаком с этим Указом.

— А известен ли вам статус ордена «Честь и Слава Империи»?

— Нет.

— Министр двора, сколько в империи на настоящий момент живых кавалеров данного ордена? Что вы можете сказать о поступках руководства стражи в соответствии с упомянутыми указами?

— Сейчас в империи три кавалера этого ордена, — уважительно произнёс министр, — все они присутствуют здесь: генерал Остерн, полковники Гарнет и Каррено. Охрана дворца не имеет права требовать на службу молодого Остерна без согласования с опекуном, тем более — отправлять с таким требованием кого-либо в дом генерала без согласия императора.

Полковник Фронтис потел и покрывался то багровыми, то белыми пятнами.

— Начальник канцелярии, почему вы не ознакомили полковника с императорскими указами при вступлении в должность? И напомните, когда он в неё вступил и по чьей рекомендации?

— Полковник Фронтис занял названную должность пять лет в чине капитана. До того руководил группой сопровождения министра двора, по чьей рекомендации и переведён в охрану дворца и повышен в чине. Полный свод законодательных актов империи он получил тогда же под личную подпись.

— Тааак. Министр, назовите качества Фронтиса, позволившие вам его рекомендовать!

— Он… Он…

— Он — брат второй жены министра двора, более никаких положительных качеств не наблюдается! — не выдержал генерал Димеор.

— Теперь кое-что проясняется, жаль, что поздно, — огорчился император, но продолжил.

— Фронтис, ваш заместитель доложил, что ночью он выразил недоверие всем троим кавалерам названного ордена?

— Да, но он не знал…

— Об ордене, как и вы? Ведь розетки у них всех на груди. Не знал он также и о том, что за это оскорбление полагается смертная казнь!

— Ваше величество, пощадите! — хлопнулся на колени Фронтис.

— В честь чего это? — удивился Лисандр.

— Его заместитель Мортон — в то же время его племянник, — злорадно выдал начальник канцелярии, — и так же рекомендован министром двора.

— У вас самого в канцелярии семь близких родственников штаны протирают! — не выдержал министр.

Лисандр Кир поднялся с кресла. Наступила тишина.

— Генерал Димеор, немедленно назначьте непредвзятую бригаду для расследования нарушений по службе министра двора, канцелярии и охраны дворца — одновременно по всем. Мортона — на плаху! Генерала Фронтиса — в действующую армию в качестве рядового пехотинца, этих двоих в отставку и вечную ссылку, без права посещения столицы для всей их родни. Выполнять!

Видимо, секретари каким-то образом уже получили соответствующее указание, поскольку в кабинет вошли несколько бойцов с обнажёнными мечами, и трое изгоев были выдворены вон. Ушёл и Димеор.

— Секретарь, вина сюда, лёгкой закуски и кофе на всех! — приказал император. — А вы сидите, я же упоминал, что есть ещё важный разговор.

— Доля моей вины во всём происшедшем, конечно, имеется, — скромно признал император. — Слишком доверчив стал в последние годы, да и слышу со всех сторон намёки, что пора омолодить состав сановников. Омолодил. Теперь как раз стало явно, что опираться на старую гвардию нужно, проверенную… Ладно, давайте к делу. Внеочередному, я бы сказал. От короля Суритама Фахрета Ясного поступают тревожные вести: снова поднимают головы разбитые вами десять лет назад дикие племена. Причём, как доносят степняки, у диких появилось некое подобие единоначалия, хотя недавно там каждый был сам себе король. Наш союзный договор по-прежнему в силе, да и так мы заинтересованы остановить диких подальше от наших границ. Потому сейчас готовится небольшая миссия армейских и гвардейских специалистов для изучения обстановки. Вместе с суритамцами, разумеется. Раздумывал над тем, кого поставить во главе миссии. А тут прошлый приём, на котором вы все почему-то оказались вполне здоровыми людьми, надеюсь, за время болезни сохранившими ясный ум и прежний немалый опыт. В первую очередь имею в виду генерала Остерна, не обременённого семьёй. Вы как, генерал? Требуется время подумать?

— Зачем, ваше величество? Счёт к диким не закрыт, наследник практически устроен, пусть временно, в самостоятельной жизни, о чём тут думать, я согласен. А вот друзьям-полковникам советовал бы остаться. Во-первых, это не боевые действия, а обстановку я вам и после нарисую, думайте, кем и как командовать будете, если до того дойдёт. А главное — кто тут за дочерями присмотрит, мало ли…

— Вот именно, — поддержал Лисандр, — к этому моменту я хотел вернуться. Надеюсь, вы не настолько наивны, чтобы считать, что отстранение трёх чиновников, что сейчас удалены, означает совсем спокойную для вас жизнь? И особенно для молодёжи, вокруг которой масса людей, в том числе последышей наказанных — кто их всех может вычислить? А к вашим детям и жёнам особую охрану прикреплять?

— Но… — попытался возразить Гарнет. — Вы забываете о молодом Остерне, он вроде как доказал, что способен защитить наши семьи от кого угодно…

— Не сомневаюсь, что способен, — хмуро заметил император. — Только когда и в каком месте? Артём, вы много крутились среди знатной молодёжи? Представляете ли себе, на какие тайные интриги и подлости способен так называемый высший свет? Нет? А вы, ветераны, часто его выводили в этот самый свет? У меня под носом канцелярия заполнила немало ключевых постов бездарными родственниками, а где та достойная молодёжь, что могла служить на этих постах? И ведь именно Артём сейчас находится в самой большой опасности — он центральная фигура и причина нынешних наказаний. Может, мы по-иному считаем, а они? Те, кто думают, что несправедливо обижены из-за него вот… Так против кого здесь ополчатся мстители в первую очередь? Что молчите? Нашли защитника… И ещё: по итогам вчерашних событий, в результате которых обнаружились странные личности — мне как королю кого благодарить? Нет уж, вы останетесь, а молодой Остерн как раз и войдёт в состав миссии.

— Но в качестве кого? — удивился генерал, — какой из него военный специалист?

— Там есть ещё одна просьба со стороны Фахрета. У него больна почти совершеннолетняя дочь. С раннего детства. Не повезло. Не разглядели действие укуса какого-то насекомого — так полагают их целители. Он и попросил посмотреть её наших магов. Направляю троих профессоров из высшей школы целительства, может, помогут, опыт у них громадный. Артёма и подключим к ним в качестве стажёра. Думаю, возражать не станут, и привычная спесь их оставит на время, особенно, когда он и им расскажет о способах обнаружения оборотней. Есть несогласные с таким вариантом?

Несогласных не нашлось

На сборы в «загранкомандировку» отвели пять дней. Это недолгое время Артём ничем не занимался, только думал. Консультация магов-профессоров заняла не много времени. Кстати, обещанной императором спеси он в них не обнаружил. Наоборот, бодрые старички, получив доступ к захваченным имперскими магами «чёрным человечкам» с увлечением и учёной нудностью расспрашивали Артёма о чём попало и предложили поступить учиться к ним на кафедры без всяких экзаменов. Заманчиво звучало: Кафедра лечения последствий обычных и магических ядов — профессор Гульен, Кафедра приворотов, отворотов и защиты от проклятий — профессор Кроненсон, Кафедра излечения от всех болезней в детском возрасте — профессор Винченсо. Наверно, именно направленность научной и практической деятельности и определила их поездку. М-да, предложить-то предложили, но захотелось им тут же сделать себе рекламу. Расписывая достоинства и эффективность своих кафедр, они разругались вдрызг, на чём Артём с ними и расстался. А по учёбе можно и напомнить, если потребуется. Каждый вечер ещё встречался с девчонками, а с Ревезой и чаще — случайно так получалось. Любопытства у них не поубавилось, Ревеза ещё и генерала достала просьбами включить её в миссию.

«Артём едет стажёром-лекарем, а я могу стажёром-генералом, вы же меня многому научите!» Угомонили её только с помощью Велинии.

А думал… Да о тех же фаэнтах — чёрных человечках, определяя степень случайности собственного попадания на Агрону. Если исключить личное участие — хотя бы факт спонтанного своего удара по оборотням на пляже — если это исключить, то получается, что он и нужен тут для встречи с фаэнтами. Он знает, кто они такие? Знает. Может понять, что они тут делают? Постарается. Уже начал стараться: нашёл на карте Агроны чёрное пятно, возникшее в результате воздействия фаэнтов — на девяносто процентов это так, девять можно отдать местным магам и один — природе. Дальше: если это фаэнты, то делают они гадости только для собственного удовольствия, то есть включили свой скотский аппарат переформирования планеты под свои критерии. Если так, что подтверждается ростом пятна, то планете жить осталось недолго. Следовательно, он тут, чтобы спасти планету! Вот так, не больше и не меньше! Перебить агрессоров, взорвать к чёртовой матери их аппарат, мимоходом сообщить благодарному населению «Живите уж…», прихватить себе в награду Ревезу, махнуть на прощанье платочком и жить у Тридевятова в собственной избушке в своё удовольствие! А что ещё надо обычному студенту юрфака с туманными перспективами?

И ведь этот бред почти полностью совпадал с действительностью! Кроме разве невесть откуда взявшегося желания спасти планету. Что за чушь — её и местные маги разнесут вдребезги. А вот дать по сусалам фаэнтам за их хамское самомнение, чуть не обернувшееся крупными неприятностями на Земле, — это вполне человеческая потребность. Без всяких амбиций. Значит, и надо дать, и друзья его, видимо, того же мнения, раз Сергей тут. А что других нету — откуда им знать, что тут творится? Узнают — явятся. Наверняка ведь эти чёрные чёртовы колдуны им двоим не по зубам, учитывая ещё и предполагаемое наличие «ящика-трансформатора» — чего с ним делать-то? А для начала ещё бы надо и к местным магам присматриваться — Рипус с тем помощником, может, далеко не одни тут пристроились. И в Суритаме…

Эти думы покоя не давали ни днём, ни ночью. Встречам с девчонками Артём искренне радовался — отвлекало. И даже несколько навязчивое внимание Ревезы становилось приятно. Но ничего серьёзного. Пока ничего серьёзного.

Подходы к разгадкам

Миссия, действительно, немногочисленна. Заместители главнокомандующего армией и командира гвардии, имперский маг, представители пехоты, кавалерии, арбалетчиков, топографы, лекари — всего три десятка, считая охрану — а чего, собственно, бояться, передвигаясь по своей и дружественной территориям, да с сильной магической поддержкой? Так что, не спеша, останавливаясь в лучших гостиницах городов и городков, за три недели добрались до столицы Суритама — Бертины, города «восточного» облика, раскинувшегося по берегам живописного предгорного озера.

Связь у путников с императором и королём существовала, но лишь курьерская — тут даже до почтовых птиц дело не дошло. А что курьеры — те же верховые, хоть меняй их, но больше скорости лошади не выжмешь. Разве что смены позволяли двигаться круглые сутки. Срочных или неожиданных новостей не случилось. Разместились при дворце местного короля Фахрета Ясного, который в честь прибывших посланников союзного императора, откликнувшегося на просьбы, устраивал торжественный приём с последующим обязательным балом. Делами предполагалось заняться с утра.

Генерал Остерн, как глава миссии, вынужден был оставить остальную группу для согласования действий с канцелярией, армией, и с королём лично. И пока размещались, знакомились с приставленными сопровождающими, мылись-брились и прочее, генерал основные вопросы по планам на ближайшее время решил. Разве что к Фахрету не попал, но тот найдёт время принять Остерна прямо в ходе бала, сообщил канцлер. И действительно, плясать, что ли, весь вечер двум старикам?

Завершился и Малый приём с представлениями состава миссии, за исключением лекарей по понятным причинам, и бал отгремел, на котором Артём вполне ощутил чувственность юго-восточных дам, а также и назойливость отдельной их части в плане расспросов о его семейном положении… Ничего особенного — обычное начало обычных совместных дел. Ещё постарался обойти весь зал и прилегающие к нему помещения с коридорами — любопытен по молодости, что поделаешь, подозрений не вызвал. Отметил он четверых сановников с нетипичными для обычных магов энергоузлами, уточнил у одного из «прикреплённых», кто такие.

— Ты уверен? — спросил наутро имперский маг Тринтос.

Артём решил действовать наверняка, избегая всяких проволочек типа научных гипотез со стороны своих магов и элементарного дворцового этикета с союзной стороны. Да и договорились с генералом о порядке действий. Потому свои наблюдения ему сначала и выложил. Остерн накануне имел довольно долгую беседу с королём, причём сначала дал тому прочесть письмо императора. Король прочёл, письмо сгорело.

— Неужели правда? Откуда?

Остерн убедил короля в том, что это правда, поскольку император Лисандр находится при полной памяти, и предложил варианты возможных событий, если таковое зло обнаружится здесь. Заручился полной поддержкой при условии немедленного («вы слышите, генерал, немедленного мне сообщения!») сообщения лично королю о подозрениях.

Остерн хмуро взглянул на мага, заставив того замолкнуть, потом на профессоров.

— Вы готовы, нет? Или в присутствии короля будете сомнениями делиться? Где, спрашивается, вы вчера находились, когда Артём готов был показать вам разницу в аурах магов? Дьявол! Профессор Кроненсон, какая мне разница, как это у вас называется! Где вы были? Так приведите себя в порядок рассолом, если излечить не в состоянии. Потому что будете смотреть эти ауры на месте. Да… Какое мне дело, успеете или нет! Ещё слово, и отправлю вас курьером к императору. Ещё вероятней — к его палачу.

Остерн провёл свою научную команду к личным покоям короля, показал выданную ночью печатку. Охранник лишь кивнул и скрылся за дверями. За долгие годы правления король Фахрет Ясный, как и другие нормальные короли, привык к разного рода условиям сна. Нынче сон сказал ему «не жди». Слишком шокирующим оказалось сообщение императора Лисандра вообще, а на фоне «дикой» опасности — вдвойне: всё могло быть взаимосвязано, а как поступать в такой ситуации, решать именно ему. Прямо-таки обвалом облегчения случилось сообщение дежурного о предрассветном явлении Остерна!

— Вот список подозрительных лиц, ваше величество! — протянул Остерн королю лист бумаги.

— Тааак… — с некоторой даже опаской взял бумагу король и впился в неё глазами. — Тааак… Велон — помощник министра двора, Шакурул — заместитель начальника канцелярии, Додикарид — секретарь казначейства, Якимото — глава внешней разведки… Дожили! Если трое — лица не первые, хоть и немалой властью облечены, то последний! Это нечто, если подозрения подтвердятся. Как будем действовать?

— А как у них с семейным положением? — почему-то спросил Артём.

— Якимото точно неженат, остальные… откуда мне знать всех помощников? А что?