Бесплатный фрагмент - Плодотворное завещание

Глава 1

Питерский предприниматель Павел Петрович Пичугин (пять «П» подряд!) был (наконец-то не «П»! ) примерным семьянином. В первом классе познакомился с Машей Рабинович, в седьмом в неё влюбился, и до 77 лет для него не существовало других женщин.

Мария Соломоновна хоть и не крестилась, но никогда не подчёркивала свою национальность. Она не только разрешила «величать» себя Марусей, но даже предложила мужу назвать их единственного сына Ваней. Правда, это не помогло, и Ваню часто били не по свидетельству о рождении, где он был записан русским, а по еврейской физиономии. В конце концов, мальчику это надоело, и он записался в секцию бокса. Через некоторое время от полуеврейского Вани отстали. И не потому, что во время тренировок ему сломали еврейский нос, а потому, что он теперь мог сам сломать кому угодно что угодно!

После школы молодой человек решил поступать в ЛЭТИ (ленинградский электротехнический институт), носящий имя четверть-еврея Ульянова-Ленина. Несмотря на это, евреев в институте не жаловали.

На устном экзамене по физике после блестящего ответа по билету Ване задали несколько задач повышенной сложности и «влепили» тройку. В результате Иван Пичугин недобрал один балл. Тогда он… направился на кафедру физкультуры. После этого приёмная комиссия «закрыла глаза» на недобор балла и еврейскую (несмотря на сломанный нос) внешность абитуриента и приняла талантливого боксёра в ряды студентов.

Евреек в ваниной группе не наблюдалось, и он влюбился в простую русскую девушку Иру Григорьеву. Правда, после знакомства с родителями избранницы выяснилось, что мать невесты (как и жениха!) — еврейка.

Студенческий брак оказался прочным. Ирина Степановна осчастливила Ивана Павловича двумя сыновьями. Старший Федя — русский красавец. Младший Володя — еврейский интеллигент.

С началом перестройки Павел Петрович «ударился» в бизнес и со временем прилично «раскрутился». Даже от дефолта 1998 года практически не пострадал, так как большинство средств были вложены в производство и недвижимость.

Сын бизнесмена интереса к бизнесу не проявлял, зато его проявил старший внук.

Однажды дуэт предпринимателей вёл деловые переговоры в Запорожье. Они были тяжёлыми и безрезультатными. Наконец, запорожский компаньон отвёл Павла Петровича в сторону:

— С одной стороны то, что вы предлагаете нас решительно не устраивает…

Последовала многозначительная пауза.

— Назовите откат, — предложил петербуржец.

— Федя!

— Не понял.

— Моя Оксана …, — начал запорожец.

— Понял!

Павел Петрович направился к внуку:

— Ничего не получится. Этот придурок набивается к тебе в тести. Только деньги на дорогу зря потратили!

— Но на его старшую дочку уже позарился какой-то хмырь, … точнее — на её деньги.

— Потому тебе предложена младшая.

— Ксюша?! — воскликнул Фёдор. — Да она на фоне своей сестры — Элизабет Тейлор в молодости!

— Но в Питере-то этого фона не будет! … Или у тебя к ней любовь?

— У меня к ней деловое предложение… руки и сердца. Потому, что достоинства контракта перевешивают недостатки невесты!

…В 2010 году Оксана Богдановна Пичугина произвела на свет дочку, которую назвали Леной.

Через месяц Мария Соломоновна Пичугина скончалась от гипертонического криза.

Павел Петрович целый год соблюдал траур по горячо любимой жене. Затем решил, что с него хватит! Деньги позволяли ему отдохнуть в любой точке земного шара, но он выбрал неказистый дом отдыха «Чародейка» на Карельском перешейке под Зеленогорском. Там-то бизнесмен и попал в цепкие ручки голубоглазой «чародейки». Натуральная блондинка Даша Травкина работала кассиршей универмага в заполярном Мурманске. Она приехала в дом отдыха на ловлю женихов, но даже помыслить не могла, что в её «сети» попадёт столь богатый «улов»! Впрочем, помыслить о чём-либо другом прелестница тоже не могла ввиду скудости интеллекта. Но старый ловелас играл с ней не в «Что? Где? Когда?», а в другие «игры». Причём, не только в постельные, но и половые (на полу), настольные (на столе) и так далее.

Вернувшись из дома отдыха, Павел Петрович представил обалдевшим домочадцам свою любовницу как жену.

— А где свидетельство о браке? — нахмурился Фёдор.

— Эта пустая формальность будет совершена после завершения испытательного срока, — ответил дед. — А если кто-нибудь обидит Дашеньку, то испытательный срок закончится!

— И ты меня выгонишь?! — не поняла блондинка.

— Я на тебе женюсь!

В семье Пичугиных настали тяжёлые времена. Целый месяц вконец обнаглевшая бывшая мурманская кассирша нарывалась на скандал с целью завершения испытательного срока. И благодаря дашиным усилиям испытательный срок-таки закончился, … правда, не так, как она мечтала!

Однажды поздно вечером любовница выбежала из спальни с криком:

— Хозяину плохо!!

Прибывшие медики констатировали инсульт. Два месяца больной провёл в больнице, подключенный к аппаратуре. Всё это время Оксана издевалась над Дашей как могла. Затем больной вышел из комы… на тот свет!

Врач позвонил и сообщил родным Павла Петровича эту печальную весть.

— Какая же я была дура, — воскликнула Даша, — что принимала таблетки!

Далеко не худая Оксана съязвила:

— Надо было принимать таблетки для похудения!

— А ещё лучше — для поумнения! — добавил её муж.

На похоронах неофициальная вдова рыдала громче всех. Она оплакивала не жалкого старика который дО смерти (в буквальном смысле!) хотел казаться крутым мачо, а свои несбывшиеся надежды. Ведь свидетельства о браке у неё не было, а завещание усопший не оставил.

С кладбища возвращались в автобусе. Безутешная как бы вдова не хотела, чтобы на неё глазели и забилась в самый дальний угол. Но это не помогло. Сидящая в середине Оксана стала на весь автобус «утешать» несчастную блондинку:

— Ты, Дашуня, не кисни! Ну, не обломилось тебе с Павлом Петровичем! Не беда! У него же остались сын и два внука, … точнее, для тебя — один! Потому, что за Федю я тебе глаза выцарапаю!

Ирина Степановна усмехнулась:

— Ксюшенька, ты, наверно, забыла, но Иван Павлович в некотором роде женат!

— Я-то помню, а эта белобрысая наверняка забыла!

Упомянутая «белобрысая» огрызнулась:

— Мне женатики по барабану!

— Тогда остаётся Володя! — не унималась Оксана. — Вовик, согласись, что наша Даша очень даже миленькая!

— Соглашусь, — согласился младший Пичугин, — но меня не интересуют непроходимые дуры!

— А вдруг она только прикидывается дурой, а сама умнее… Василисы премудрой?!

— Тогда пусть скажет, кто такой Рабиндранат Тагор, — усмехнулся Володя.

— Да отстаньте вы все от меня! — закричала несчастная Даша и зарыдала.

Через десять минут автобус прибыл на место. Даша подошла к Володе:

— Твой Рабин… В общем, Тагор — автор слов гимна республики Банладеш!

— Какие умные слова! — рассмеялся молодой человек. — Это если по отдельности. А вместе получилась чушь! Во-первых, букву «г» в слове «Бангладеш» никто не отменял, а во-вторых, эта республика основана через много лет после смерти столь трудно выговариваемого тобой Рабиндраната Тагора. А покойники не имеют привычки писать слова к гимнам!

Неудачливая эрудитка усмехнулась:

— Машка дала промашку!

— Какая ещё Машка?! — удивилась Оксана.

— Ну, это… как бы сказать…

Володя пришёл на помощь своей бывшей… почти что бабушке:

— Это она для рифмы. «Машка» лучше рифмуется с «промашкой», чем «Дашка»… Но её имя тоже неплохо рифмуется: «Дашка — смазливая мордашка!»

Когда вошли в дом, Ирина Степановна спросила:

— Даша, кАк по-твОему мы должны с тобой поступить?

— Немедля вышвырнуть на улицу в чём пришла!

Оксана тут же внесла существенное дополнение:

— Не в чём пришла, а в чём была до встречи с Павлом Петровичем!

Даша не на шутку разозлилась:

— То шматьё мы ещё в доме отдыха выкинули, включая нижнее бельё. Так чтО? Прикажешь мне голой на улицу?! И бОсой?! Я хоть и северянка, но не моржиха!

— Ксюша, ты не совсем права! — улыбнулся Володя. — Даша пришла к нам летом, а сейчас — зима. Давайте, подождём до лета, а там приоденем, как была раньше (то есть приразденем!) и выгоним.

— Ага! Разбежался! — возмутилась Оксана. — Ты уже сейчас на её сиськи бесстыжие пялишься. Летом она точно пузатая будет, а такую фиг выгонишь!

Тут раздался телефонный звонок. Иван Павлович снял трубку, негромко поговорил, затем объявил:

— Звонил нотариус. Оказывается, незадолго до инсульта папа всё-таки составил завещание, и поэтому все заинтересованные лица приглашаются завтра в полдень в его контору.

Оксана не смогла не поинтересоваться:

— А приблудная вдова тоже приглашается?

(Так иногда называл Дашу Фёдор после смерти деда, правда, в отличие от жены, за глаза.)

— Тоже. Нотариус под большим секретом сказал, что Даша упомянута в завещании.

— Ага!! — радостно закричала упомянутая в завещании. — Теперь я вам покажу, кто в доме хозяин… Ой! Сериал получился!

Ирина Степановна решила отвлечь кандидатку в миллионерши от агрессивных мыслей:

— Между прочим, в сериале «Кто в доме хозяин?» целых две твоих тёзки — Дарья Сергеевна и Ника, которую играет Даша Бондаренко.

— Это точно! — отвлеклась от указанных мыслей Даша, но ненадолго. — А тебе, Ксюха, я припомню все твои издевательства! Ты у меня ещё пожалеешь, что родилась!

— Хотелось бы напомнить, — робко возразил интеллигент Володя, — что Оксана не только родилась, но и родила. Неужели ты будешь бороться с кормящей матерью?!

— Пока кормящая — не буду. Зато потом …!!

— Она так перепугалась, — рассмеялся Федя, — что будет кормить грудью до пенсии… До леночкиной пенсии!

На другой день «заинтересованные лица» собрались в назначенное время в назначенном месте. Нотариус начал читать завещание Павла Петровича Пичугина:

— «Завещаю моей горячо и нежно любимой женщине Травкиной Дарье Марковне деньги … (последовала выразительная пауза, во время которой „горячо и нежно любимая женщина“ окинула всех торжествующим взглядом) … на самолёт до Мурманска. Что же касается прочих наследников…»

Тут с Дашей случилась вполне прогнозируемая истерика. Нотариус дал истеричке заранее заготовленное успокоительное. Блондинка с трудом успокоилась и нетвёрдой походкой направилась к двери. Нотариус продолжил:

— " … Что же касается прочих наследников, то не хочу быть оригинальным и поступлю как в посредственном сериале (услышав это «волшебное» слово, собиравшаяся хлопнуть дверью Даша замерла, как любопытная жена библейского Лота), носящем столь дорогое для меня имя «Маруся»! Объявляю единственным наследником того из моих двух внуков, кто первым произведёт на свет младенца мужского пола с обязательной экспертизой на отцовство…»

— Оригинальное проявление неоригинальности! — заметила Ирина Степановна.

Даша тихо закрыла дверь с другой стороны, причём настолько тихо, что это заметила Оксана.

— Ты смотри-ка! — так же тихо сказала она мужу. — Явно ведь хотела дверью шарахнуть, а не шарахнула.

— Вот это и плохо! — проговорил самому себе (но не про себя) Федя.

Когда визитёры покинули контору, Оксана спросила:

— А что плохого в том, что эта дура не бабахнула дверью?

— Это значит, — пояснил Фёдор, — она уяснила завещание и задумалась, … возможно, впервые в жизни!

Володя рассмеялся:

— А ты не любишь задумавшихся женщин!

— Зато ты любишь! — рассердился старший брат. — И когда она под тебя полезет, то «заделаешь» ей требуемого младенца мужского пола!

— Успокойся! Одно задумывание ещё не делает для меня из дуры умную. Давай, вернёмся к нотариусу и заверим у него справку, что я обещаю не размножать женщин с низким «Ай кью».

— Даже, если на кону наследство деда?

— Ты же знаешь, что мои потребности более, чем скромные. И кандидатская зарплата позволит мне безбедно жить и без этого наследства.

— Повезло тебе, Ксюша! — рассмеялся Фёдор. — А то я уж хотел тебе сына заказать.

— А ты закажи! — посоветовал младший брат. — Ведь если под меня полезет женщина с высоким коэффициентом умственного развития, то могу и не устоять! При этом, заметь, данное тебе обещание не будет нарушено. Можешь для страховки оплодотворить ближайшее женское общежитие, включая комендантшу!

До позднего вечера разочаровавшаяся в жизни несостоявшаяся миллионерша дома не появлялась. Володя ушёл в свой кабинет. Наконец, хозяйка семейства Пичугиных проговорила:

— Начинаю волноваться за Дашу. А вдруг она в Неву с моста!

— Невестка «поддержала» свекровь:

— Я тоже волнуюсь: а вдруг передумает?!

Тут зазвонил сотовый телефон. Ирина Степановна прочитала на экране имя звонившей, включила громкую связь и в трубке заверещал голос предмета дискуссии:

— Ириночка Степановна! Я тут решила подзадержаться в Питере, пока ни найду нового богатого «папика»!

— Мы так рады! — съязвила старшая Пичугина. — Особенно Оксана! А то ей, бедняжке, нЕ над кем издеваться.

— Придётся Вас расстроить, а особенно — Ксюшку! Я поселилась в гостинице, если так можно назвать эту дыру! За две недели вперёд заплатила и попытаюсь какого-нибудь нового дедулю захомутать! Ну, а если «не прокатит», то на обратную дорогу нужны «Барбосы».

— Для собачьей упряжки?! — удивилась Ирина Степановна.

— Да нет же! Это не те «Барбосы», которые «В гостях у Бобиков», а те, про которые говорил Зимовский из «Маргоши». Короче, деньги на самолёт, которые завещал Павлик!

— Дура ты деревенская! — закричала Оксана, не пропустившая ни одной серии «Маргоши» (даже в роддоме!). — Зимовский говорил «бабосы»!

— А вот и нет! — не менее бурно ответила звонящая. — Мы с тобой Обе городские дуры! А насчёт Антона Владимировича ты впервые права. Жаль, что Он не прав. «Бабло» надо было называть «баблосами»!

Федя открыл от удивления рот и с трудом удержался от нецензурного комментария.

— Нам чужого барахла не надо, — сказала Ирина Степановна. — Своё девать некуда. Ты сейчАс подойдёшь?

— Ни сейчас, ни потОм. Даже если вы свою «альму матер» на цепь посАдите!

— Будешь материться, в рог дам! — взвизгнула Оксана. Она хоть и не отличалась (в отличие от птицы Говорун) умом и сообразительностью, но на сей раз догадалась, кого предложено посадить на цепь!

— И он кривым станет? — рассмеялась удалённая от оксаниных кулаков абонентка. — Я всего лишь назвала тебя (как и Вовик!) «кормящей матерью».

— А не «университетом»? — поинтересовался муж кормящей матери.

— Одно другому не мешает.

— Я так поняла, — предположила Ирина Степановна, — что ты нам всё решила оставить?

— Ага! Разбежались! — последовала дашина фраза из оксаниного лексикона, но с последующим уточнением. — … Как АбЕбе из Аддис-Абебы! Я всё своё, как говорится, «мЕкум пОрто». В общем, пакуете и отвОзите вместе с самолётными деньгами на Московский вокзал в камеру хранения…

— Куда?!

— Это такой домик с башенкой на площади Восстания. Архитектор — Константин Андреич Тон… купил в булочной батон. Номер ячейки и её код пошлёте мне по «эсэмэске». Вопросы есть?

До сих пор молчавший Иван Павлович поинтересовался:

— Неужели с Московского вокзала летают самолёты?

— Ваш папаша, который Паша, завещал своей «горячо и нежно любимой женщине Травкиной Дарье Марковне» деньги на самолёт, а вовсе не билет на самолёт. Почувствуйте разницу.

— Или, как говорят в Одессе, — усмехнулся Фёдор, — «две большие разницы».

Оппонентка среагировала мгновенно:

— По мне, так лучше один мелкий опт!

— Ты, Дашенька, наверно, думаешь, — спросила Ирина Степановна, — что мы сочтём за честь выполнить твою просьбу… бесплатно?

— Федин бензин хоть и копейки, но стОит, а его время — «из мани»! Но Ваша любимая невестка наворует у меня на куда бОльшую сумму! Ну, всё! Как пишут в интернете,

«не поминайте лохом!»

Из трубки раздались гудки. Несколько секунд все молчали. Наконец, Фёдор произнёс:

— Похоже, у этой заполярной кретинки культура «прорезалась»!

Его мать уточнила:

— Культуры я у этой хамки не заметила. Всего лишь эрудицию!

— А ещё она «юморить» пыталась, — изрекла Оксана, — … довольно дебильно!

— Ну, уж если даже ты заметила! — воскликнул Фёдор. — А что касается дебильности, то не суди других по себе! Ну, а её перл, что

«один мелкий опт лучше, чем две большие розницы»

можно смело включить в руководство по бизнесу!

— Думаешь, — спросил Иван Павлович, — что она специально перепутала «разницу» и «розницу»?

— Не думаю, … а уверен! И на счёт «баблосов» получилось логично, … даже слишком логично для дедушкиной «подстилки»!

— А чтО ты скажешь, — спросила сына мать, — про её «Барбосов, которые в гостях у Бобиков»?

— Раньше бы сказал, что это жалкие потуги олигофренки на юмор. Но теперь — промолчу.

— Мудрое решение! — похвалил сына Иван Павлович. — «Барбос в гостях у Бобика» — мультфильм шестидесятых годов прошлого века. Причём, хорошо забытый!

— Не удивлюсь, — задумчиво проговорил Федя, если «альма матер» окажется не только университетом.

— А ты проверь! — посоветовала Оксана. — У тебя же есть этот, как его,…

«гоголь-моголь», … то есть «Гугл-мугл»!

(Не следует предполагать у Оксаны наличие хоть какого-то юмора. Мнемоническое правило для запоминания «Гугла» придумал Владимир Пичугин.)

Федя чуть ли не впервые послушался жену. Он включил компьютер, вошёл в «Гугл» и прокомментировал увиденное:

— Дашка опять права! «Университет» — это переносное значение. А буквальное, действительно, «кормящая мать»! Тем более, что латинское «матер» сильно напоминает русскую «мать»… Что она там ещё «выдала»?

— Что-то типа «бородатого» анекдота, — ответила Ирина Григорьевна, — что «я не из Аддис-Абебы, а Беба из Одессы»!

Её муж, бывший спортсмен, оказался в курсе:

— «Абебе из Аддис-Абебы» — это Абебе Бикила, олимпийский чемпион Рима и Токио в марафоне. Как видите, он неплохо «разбежался», как выразилась моя полумачеха.

— А ещё про Кривой Рог вякнула! — вспомнила Оксана. — Я-то раньше думала, что она про него и не слышала!

— Удивительно не то, — прокомментировал Фёдор, — что Даша слышала про этот крупнейший центр чёрной металлургии, а то, что про него слышала ты!

— Не тупая! — самоуверенно заявила Оксана и тут же поставила это высказывание под сомнение. — К тому же наша Запорожская область граничит с ихней Криворожской.

— С какой?! — одновременно воскликнули её свекровь и свёкор.

— Ну, с этой, как там её, … с Днепропетровской!

— А на счёт того, что «нету пая», ты ошиблась! — заметил Фёдор. — Он у тебя, к сожалению, есть!

— Чего?! — опешила обладательница пая.

— Нашёл с кем юморить! — усмехнулась Ирина Степановна. — Ксюшенька, не обращай внимания.

— Да нУ его! … А чтО она там говорила про «всё своё»? А дальше что-то по-японски.

Иван Павлович предположил:

— Похоже, Дарья намекнула на пословицу «Всё своё ношу с собой». Тем более, она добавила «как говорится». Федя, проверь.

Сын проверил по компьютеру и подтвердил:

— Точно! «Омнеа меа мекум порто». Только это не японский, а всего лишь латынь.

— А чтО Дашка намекала про твоё время?! — заревновала Оксана. — Из какой оно Мани?

Все засмеялись, а Фёдор пояснил:

— «Тайм из мани» — первый закон бизнеса. Переводится: «Время — деньги!»

— Опять латынь?

— Английский, но для тебя это неважно.

Иван Павлович предложил:

— Может, заодно, проверишь архитектора Московского вокзала?

Сын проверил:

— Тон Константин Андреевич, что и требовалось отыскать. А про то, что он купил в булочной ничего не сказано.

— Тупой! — воскликнула Оксана. — Она же пошутила!

— Ну, знаешь! — обиделся муж. — Я у тебя «тупой», зато ты «не тупая»!

— Успокойся! — усмехнулась Ирина Степановна. — На Ксюшу грех обижаться!

Её сын неожиданно быстро успокоился и деловито спросил:

— У нас ведь звукоизоляция хорошая?

— Соседи не жаловались.

— А Володька?!

Иван Павлович догадался:

— Не бойся. Он не услышит этот разговор и не узнает про резкое поумнение Даши, … если кто-нибудь из присутствующих не проболтается.

— Это не в ваших интересах, дорогие предки! — воскликнул потомок. — Помнится, мой любимый брат говорил, что если под него полезет умная баба, то он может не устоять. А уж если Володя узнает, что Дашенька стала требуемой умной бабой, то наверняка полезет на неё. И уж тут можно гарантировать, что онА не сможет устоять. А теперь скажите: вам очень нужна в доме брюхатая убийца дедушки?

Иван Павлович усмехнулся:

— А что? Это мысль! Одного Пичугина угробила, другого — родит! А может, и не одного!

— Если хочешь простить отцеубийцу, … то есть убийцу твоего отца, — воскликнула Ирина Степановна, — то это твоё дело. Но я — не такая гуманистка!

— Пошутил я! Конечно, мы ничего не скажем Володе, а вот твоя, Федя, говорливая супруга…

— Это я ей сейчас объясню на доступном языке! Пойдём, Ксюшенька, в постельку!

Глава 2

На другой день Владимир совершал утренний моцион — от дома на Малом проспекте Васильевского острова (рядом с седьмой линией) до места работы (ВНИИРА). Всероссийский научно-исследовательский институт радиоаппаратуры находился недалеко от конца проспекта.

Кандидат наук не подозревал, что за этим передвижением наблюдает от своего подъезда через бинокль его старший брат.

Наконец, Малый проспект свернул чуть вправо, и Владимир пропал из виду. Фёдор опустил бинокль и проговорил:

— Остаётся надеяться, что и на дальнейшем отрезке пути ему не встретится Даша!

…Володя ещё издали увидел у обочины такси, а рядом с ним — знакомую фигуру блондинки, стоявшей к нему спиной и читающей какую-то книгу. Учёный подошёл поближе и разглядел читательницу.

— Дашуля, привет! Что читаешь?

— С добрым утром, Володя. Ты, знаю, ценитель интеллектуальных женщин.

— Какое сложное слово сумела выговорить! — рассмеялся младший Пичугин. — Наверно, целый день тренировалась?!

Пока он смеялся, собеседница вручила книгу.

— «Нелинейные дифференциальные уравнения», — прочитал Владимир и захохотал пуще прежнего. — Зачем сразу нелинейные, если ты, дура, ещё в линейных не разобралась?!

Затем вернул книгу:

— Надо было читать ленинскую работу «Материализм и эмпириокритицизм». Звучит солиднее.

— А ты спроси что-нибудь.

— Сложное спрашивать не буду, — усмехнулся кандидат наук. — А то «схлопочешь» от перенапряжения инсульт, как… сама знаешь, кто! Скажи-ка, интеллектуалка ты наша, когда умер дедушка Ленин?

— Ой! А я об этом не знала! — вполне натурально удивилась натуральная блондинка.

«Ну и дура!» — мысленно воскликнул интеллигент. Он даже не заметил, что эта фраза использовалась в кинокомедии «Джентльмены удачи».

(Кстати, интеллектуально извращённый автор предлагает на эту тему диалог под рубрикой «Джентльмены у дачи»:

«- Девушка, а, девушка! А как Вас зовут?

— Таня.

— А меня — ФЕДя!

— ФЕДора или ФЕДосья?»)

Затем с максимально серьёзным (насколько это было возможно) видом Володя изрёк:

— Это потому, Дашенька, что для тебя «Ленин всегда живой!»

Кокетка рассмеялась:

— Ой, Вовик! Ты такой смешной! При чём здесь автор твоей «солидной» книжки? Я про лениного дедушку Богдана Трофимовича.

«Вовик» тоже рассмеялся:

— Остроумно, … или остро глупо?! Это ты сейчас сострИла или на полном серьёзе?

— На частичном серьёзе. По крайней мере, внешне.

— Юмор у тебя, пожалуй, есть. … Точнее, появился. А где ж он раньше был?

— Павел Петрович не требовал от своей любовницы остроумия. А уж эрудиции — подавно!

— Так у тебя эрудиция завелась?! Тогда скажи, кто был главным теоретиком того сложного слова, которое идёт вслед за «материализмом»?

— Тонко подмечено! — похвалили блондинка. — Намекаемое слово, действительно, сложное. Причём, не только в буквальном смысле, но и в переносном, то есть в грамматическом. А идеолог трудновыговариваемого эмпириокритицизма — незаслуженно забытый австрийский физик и философ Эрнст Мах…

Младший Пичугин от удивления открыл рот. Но тут новоиспечённая эрудитка воскликнула:

— О! Идея… Минутку… Готово! Внимание! Выношу на суд придирчивого слушателя только что состряпанное стихотворение!

«Поэтесса-стряпуха» откашлялась и преувеличенно торжественно продекламировала:

— Очень был известен Мах, нО…

Больше знаменит Махно!

«Придирчивый слушатель» вновь расхохотался, затем, подражая собеседнице, проговорил:

— О! У меня тоже идея! Наисвежайшая загадка:

«Что сказал Нестор Иванович любимой девушке?»

— Понятия не имею! Но думаю, что нелюбимой девушке он сказал: «Гуляй, Поля!»

— Ответ засчитан, уточнение принимается!

Не лишне будет пояснить, что знаменитый (больше, чем Мах!) анархист Нестор Иванович Махно родился и вырос в селе Гуляйполе ранее упоминаемой Запорожской области.

Красотка решила «добить» собеседника (в хорошем смысле!):

— Я даже знаю причину ссоры двух любящих сердец!

— Поделись.

— Можно, хоть я и не инфузория! … Махно приревновал потому, что нашёл у Поли шинель. И впоследствии у него «завелась» вместо Поли — Эстер.

Володя сквозь смех подумал: «Пожалуй, этой острячке и эрудитке можно доверить рождение и воспитание моего будущего ребёнка!» Затем поинтересовался:

— Ты, конечно, оказалась здесь совершенно случайно?

— Конечно. Совершенно случайно остановила такси и попросила довезти до угла Малого проспекта и улицы Шевченко.

— … На которой находится моя любимая 30-я школа!

«… ранее носившая имя того же Тараса Григорьевича!» — мысленно добавила блондинка, но благоразумно промолчала.

— Понятно! Как только услышала про дедушкино завещание, на тебя «любовь нечаянно нагрянула»!

— «Любовь к трём апельсинам», — уточнила красотка, — … и одному «лимону»!

Пичугин рассмеялся:

— «Лимон» — в евро?

— Я ж не грабительница! … Всего лишь в долларах.

— А апельсины в чём?

— Апельсины — в золотистой кожуре.

— Совести у тебя нет! — возмутился далеко не богатый интеллигент.

— На нет и суда нет!

— Зато если совесть есть, — усмехнулся Володя, — то дело может дойти до суда!

— Андрей Дмитриевич в этом лично убедился!

Малоизвестный физик понял намёк на широко известного коллегу академика Сахарова.

— В настоящий момент я требуемым миллионом не располагаю.

— Кто бы сомневался! — улыбнулась красотка. — Отдашь после получения наследства. Между прочим, не такие уж бешеные деньги. Если их разбить на 18 лет до совершеннолетия твоего будущего сына, то получится примерно сто пятьдесят баксов в день.

— Полтора часа работы (не сочти за намёк) шлюхи.

— Это — «нетто». А с учётом «брутто» — часа четыре.

— А если вместо будущего сына ты родишь будущую дочку?

— Значит, нам обеим не повезёт. Ведь в завещании твоего деда ничего не сказано про ребёнка женского пола.

— Я плодить нищету не собираюсь!

— Будем считать, что я этот намёк на аборт не слышала.

— А намёк на алименты с кандидатской зарплаты?

— Услышала, поняла и согласилась. Даже если за предстоящее «алиментное» время ты станешь доктором наук или академиком.

— Если стану, то на радостях, возможно, ещё немного накину… И где будем размножаться? В такси?

— Мысль неплохая, но несвоевременная! — заметила собеседница и постучала пальцем по своим часам.

Володя взглянул на свои и воскликнул:

— Пять минут до начала работы!

— За мной! — воскликнула почти что будущая мать и села в такси.

Опаздывающий последовал за ней, и транспортное средство тронулось.

— Сколько с меня? — спросил пассажир.

— За всё заплачено, — ответил таксист.

— Я не альфонс!

— Тогда отдашь с «лимона» «линкольна»! — предложила пассажирка.

Володя понял намёк на пять долларов.

— А чтобы заполучить этот «цитрусовый фрукт», приходи сегодня в другой «фрукт» — «Абрикос». Это отель по адресу: Невский,106. Жду в холле в полдень плюс-минус пять минут.

Такси остановилось у проходной ВНИИРА. Работник этой организации выскочил наружу, но вдруг остановился:

— Я же в полдень работаю! … То есть обедаю, но на работе.

— Пообедаешь в отеле. Если и задержишься, то ненадолго. За час управимся.

На работу Владимир Пичугин хоть и впритык, но успел. Вскоре он вспомнил последнюю фразу будущей любовницы и, улыбнувшись, подумал:

«Делу время, постели час!»

Через полчаса будущего отца посетила мысль:

«А вдруг я сейчас беседовал с дашкиной сестрой-близняшкой?! А в „Абрикос“ пойду оплодотворять настоящую Дашу!! Надо будет проверить!»

…В отель он вошёл одновременно с полуденным выстрелом пушки Петропавловской крепости. Интеллектуальная (или псевдоинтеллектуальная?!) блондинка уже его ждала. Они прошли в номер. На столе ароматно дымился вполне съедобный на вид (и как вскоре выяснилось, на вкус) обед. Судя по количеству кроватей, номер был рассчитан на двоих.

— За двоих заплатила? — догадался гость.

— Раз уж ты столь щепетилен, то приплюсую счёт к «таксомоторному линкольну».

— Уже начала тратить миллион, а он ещё даже не зародился!

— Пока он зародится, обед остынет.

Разнополые интеллигенты (по крайней мере, кавалер) помыли руки и приступили к трапезе. Володя мысленно отметил, что мурманская кассирша держится за столом как… парижская кассирша. Впрочем, обучить подобному этикету можно за пару часов!

Наконец, подошли к главному — одной из двух кроватей. Раздевалась красотка так, как это делала, видимо, ежедневно перед сном. Её партнёр вспомнил высказывания своего деда о «мурманской кудеснице». Процесс раздевания та превращала в целый спектакль. Изображала то робость, то бесстыдство, то чередование того и другого. Иногда мяукала, рычала, кукарекала. Частенько престарелый бизнесмен бросался не неё до окончания раздевания. Получалось, что сейчас раздевается не Даша, а её интеллектуальная «таксомоторная» близняшка. Но с другой стороны это может быть и Даша, которую обучили за всё ту же пару часов «человекообразному» раздеванию. А вот интеллекту нельзя обучить даже за сутки!

Наконец, на обоих партнёрах осталось только то, что носят на пляжах. Несколько секунд оба колебались. Наконец, менее закомплексованая блондинка произнесла:

— Как писали Вадим Сергеевич Шефнер и придуманный им Павел Александрович Белобрысов,

«она, забыв девичью честь,

с себя скидает всё, что есть!»

«Девица» скинула «всё, что есть», то есть бюстгальтер и трусы. Зритель не успел налюбоваться, как дама юркнула под одеяло. Володя решил, что «костюм Евы» гармонирует с «костюмом Адама» и последовал её примеру. Проявив несколько «положенных» ласк, он приступил к идентификации соседки по кровати:

— Назови-ка, милая Дашенька, сАмого известного сына севильского цирюльника.

— Экзамен под одеялом?! Это так возбуждает! — томно проговорила «забывшая девичью честь», плавно заключая партнёра в объятья. — Но даже очень озабоченные профессорА, когда принимают в постели экзамены у не очень подготовленных студенток не требуют, чтобы ответ был информативным.

Володя понял, что перед ним не очаровавшая его

интеллектуалка, а вульгарная Даша Травкина, умело скрывающая свою вульгарность, но так и не ставшая эрудиткой.

«Пора вырываться из окружения!» — подумал кандидат наук, окружённый дашиным вниманием и… самОй Дашей.

Но тут прелестница показала, как сдают экзамены «не очень подготовленные студентки», если им очень нужны отличные оценки. У Володи не поднялась рука оттолкнуть женщину, зато поднялось нечто другое и устремилось в нужном ей направлении. Уже становясь отцом, учёный подумал: «Надо будет её сестрёнку тоже „осчастливить“ дитём, правда, потом жениться!»

— Надеюсь, теперь нас трое, — проговорила «осчастливленная», — но для страховки надо ещё две попытки, … как в прыжках в высоту.

— С удовольствием! Только ответь на вопрос: «Как звать…»

— Погоди! Я ещё на прошлый вопрос не ответила. Самый знаменитый сын севильского цирюльника был зарождён в ночь, которую смело можно назвать «бартоломеевской»!

Пичугин-младший аж обалдел! Псевдоэрудитка оказалась сАмой что ни на есть эрудиткой! Сумела угадать хоть и великого, но далеко не широко известного испанского художника. Бартоломе Эстебан Мурильо был сыном парикмахера из Севильи, хотя скорее всего его отцом не был Фигаро.

— Ты, наверно, хотел узнать, «как звать» специалиста, изготовивший документы на имя Дарьи Марковны Травкиной?

Володя решил не говорить о своих подозрениях о наличии у своей визави (в переводе с французского «находящейся (а в данном случае — лежащей) напротив») мифической сестры-близняшки.

— Ну-у… где-то так…

— Увы! Подобная информация всегда конфиденциальна.

— Ну и

«как Вас теперь называть?»

— Неплохой фильм, — разгадала намёк блондинка-эрудитка. — И Владислав Игнатьевич, как всегда, бесподобен! (Пичугин помнил, что великий Стржельчик играл в данном фильме.) … Называть меня по-прежнему на «ты» и «Дашей».

— А в Мурманске, Даша, ты хоть раз бывала?

— Была, например, несколько дней на улице Павлова, … родильный дом №2.

— И кого ты там родила?!

— Не столько родила, сколько родилась… Ой! Почти тебя процитировала!

— А чтО я такого сказал?

— «Осмелился напомнить», что Оксана «не только родилась, но и родила!».

Володя подумал: «Выходит, это тЫ была у нас дОма, когда позвонил нотариус с сообщением о завещании деда. И до этого тоже ты! А засылать к нам умную сестрёнку, не зная о завещании нет никакого смысла! Значит, идею наличия близняшки можно похоронить, не тратясь на похороны!

— Тебя до конца работы отпустили? — поинтересовалась партнёрша по переговорам и не только.

— Ой! А я о работе уже забыл!

Пока Володя поспешно одевался, съёмщица номера внесла предложение (не брачное, а внебрачное!):

— Доживём до понедельника (разговор происходил в пятницу), и «поживём» на этом же месте в то же время.

— А я готов и в выходные потрудиться.

— Не советую дразнить Федю.

— Он же о нашем «ворковании» не догадывается!

— Ещё как догадывается! Я позвонила вчера вечером, когда тебя не было рядом и в процессе разговора изрекла несколько сравнительно умных фраз… Чтобы всё было по-честному.

— Да знаешь, что я с тобой за это сделаю?!

— Целуй, только побыстрее, не то выговор «схлопочешь»!

Кандидат наук (и кандидат в прогульщики!) преувеличенно поспешно «чмокнул» догадливую в щёку и столь же поспешно вышел.

…В понедельник полуденный выстрел грянул, когда визитёр стучался в дверь знакомого номера. Любовница была в хоть и скромном, но облегающем халате, который подчёркивал её прекрасные формы. Но посетителя интересовали не они, а содержание!

— Скажи-ка, «условная» Даша, кто такая Лемниската Бернулли?

— Это такая оригиналка, которая выбрала своим псевдонимом кривую четвёртого порядка, названную в честь швейцарского математика Якоба Бернулли и имеющую форму лежащей восьмёрки, то есть знака бесконечности.

— Пожалуй, я тебя напрасно критиковал за некомпетентность в области дифференциальных уравнений.

— Дейл Карнеги считал, что любая критика напрасна. Но против конструктивной критики я ничего не имею. А моя некомпетентность в указанной области всё же имеет место, но она очень относительна.

Володя улыбнулся:

— Если бы в своё время ты сказала дедушке последнюю фразу, то у него случился бы инсульт без всякого секса! … Ой! Меня, кажется, не туда занесло!

— Будем считать, что после этого вынесло туда, куда надо!

— У тебя, конечно, «верхнее»?

Интеллектуалка, естественно, поняла намёк на высшее образование и ответила:

— Это в составе американских Великих озёр — Верхнее, а у меня всего лишь высшее.

— И какой ВУЗ ты, Даша, осчастливила?

— Раз «Даша», то мурманский рыболовецкий институт… Если таковой существует. Короче! Нам обоим не выгодно, чтобы ты узнал, кто я такая. Иначе в случае зачатия мальчика Фёдор через тебя выйдет на меня. После чего в лучшем случае организует мне выкидыш, а в худшем — выкинет меня из этого мира! … А теперь — прошу к столу!

За обедом Володя выдал домашнюю заготовку:

— Дашенька, ты не могла бы «обозвать» тремя словами пятерых следующих французов: Эмиль Золя, Анатоль Франс, Ромен Роллан, Эдмон Ростан и Марсель Пруст?

— Все они дрейфусары.

(Так называли сторонников невинно осуждённого за шпионаж и впоследствии оправданного еврея Альфреда Дрейфуса.)

— Всё, конечно, верно, но…

— … получилось не смешно!

— мгновенно срифмовала прелестница.

Володя расхохотался:

— Теперь — смешно!

— А подразумеваемый более или менее смешной ответ «дрейф у Сары» не соответствует вопросу — в нём не три слова, а два с предлогом.

Володя «разразился» комплиментом:

— Точность — вежливость… королев!

— Разве, что бензоколонки!

…А твоя загадка не очень понятна широким трудящимся массам. Вот если бы заменить «дрейф» предыдущей буквой…

Младший Пичугин снова рассмеялся:

— Юмор у тебя «гусарский»!

— Ну, так прояви себя, как гусар! — кокетливо проговорила отобедавшая, вставая из-за стола.

Вдруг она элегантно, но быстро скинула халат и метнула его через стол в восхищённого кавалера. Пока тот снимал халат с головы, «обнажённая маха» проследовала к постели поступью королевы (но не бензоколонки!). Когда она избавлялась от последней части туалета (левой лакированной туфли), на неё набросился избавившийся от халата на голове Володя. Он попытался овладеть партнёршей, не прибегая к постели (что часто осуществлял любвеобильный дедушка). Красавица сперва оказала партнёрскую помощь — помогла раздеться до пояса, … причём снизу! Но затем навязала собственный сценарий — сделала подсечку и повалила опешившего соперника (а вовсе не партнёра!) на кровать. В результате стало не ясно, кто кем овладел! … Затем издала победный клич:

— Вовик! Я наверху… блаженства!

И тут же оказалась внизу. Бурные (но уже не сопровождаемые сексом) поцелуи и стоны продолжались ещё минут пять, затем оба в изнеможении оставили друг друга в покое.

— Не ожидал! — проговорил интеллигент.

— Что я окажусь сверху?

— От себя такого не ожидал!

— Это потому, что в прошлый раз ты в основном работал в постели головой… Кстати, твоя голова в настоящий момент требуется в другом месте.

— Тогда до завтра? — спросил Володя, одеваясь.

— После сегодняшнего нам лучше… отдохнуть получше. Поэтому — до послепослезавтра, то есть до четверговой петропавловской пушки.

Глава 3

…Наступил четверг. «Бабахнула» пушка. Володя постучал в дверь и услышал развязный голос своей «пассии»:

— Если это Вовчик, то заползай, а нет — уползай!

Удивлённый кандидат наук открыл дверь и… остолбенел! Партнёрша сидела, развалясь на стуле, в дорогущем шёлковом халате. Это произведение искусства было расписано сценами семейной (мягко выражаясь!) жизни, не претендующими на пристойность! В своё время Павел Петрович Пичугин показывал обоим внукам этот халат и хвастался, что с помощью этих рисунков частенько поддерживает свою потенцию на должном уровне.

— Ну, чо «варежку» разинул?! Закрывай дверь, а если не трус, то можешь перед этим зайти.

Володя не захотел казаться трусом и, перед тем, как закрыть на ключ дверь, вошёл в номер.

— Чао, бэби! — голосом дешёвой шлюхи проговорила прелестница.

— П-привет …!

— Вот только не надо передразнивать ЛуЯ Второго по кликухе «заика»! … Сегодня маленький сюрприз! У нас в гостях та Даша, что доводила Ксюшу, а довела Пашу!

— Если б такое сказал я,…

— … то получил бы по кумполу! Но как говорил группенфюрер СС Генрих Мюллер, «мне — можно»!

Володя помнил незабываемый афоризм в блестящем исполнении Леонида Броневого: «В наше время верить нельзя никому, даже самомУ себе! Мне — можно!»

— А теперь — марш за стол! — велела «та Даша».

Пока интеллигент мыл руки, «бывшая» интеллигентка прокомментировала:

— Если в кране есть вода,

Мойте руки… иногда!

На сей раз она ела именно как мурманская кассирша, а вовсе не парижская.

— Это тот Луи Второй, — спросил Володя в конце трапезы, — про которого пела Пугачёва?

— Про заику пела «Зайка»…

Ты в постельку залезай-ка!

Раздеваясь, Пичугин безуспешно пытался вспомнить, кто написал для Филиппа Киркорова песню «Зайка моя»?

— Вовик! Я тебя ревную! — капризно проговорила кривляка и, виляя бёдрами, подошла к кровати.

— К кому, мой птенчик?

— К Виктору Николаевичу Плотицыну. Ты думаешь о нём, а не обо мне!

— Точно! Плотицын! — воскликнул кавалер и, возбудившись от проявленного дамой интеллекта, схватил её за халат и потянул к себе.

— Ой, может, не надо?! Я вся такая скромная…

— И непорочная! — усмехнулся Володя.

— Местами, — частично согласилась «скромница».

Вдруг кто-то стал ломиться в закрытую дверь. Затем раздался женский голос:

— Дашка, балбеска! Открой!

— Ты скажи, ты скажи:

чо те надо, чо те надо?

— пропела «балбеска».

— «Чо-чо»? Харчо! … Разговор есть.

— О, темпора, о, морес! — воскликнула «местами непорочная» и тихо добавила. — Не дают СНОСНО СНОШАТЬСЯ!

Пока Володя тихо смеялся, она вырвала из его рук халат, открыла торчавшим из замочной скважины ключом дверь и выскользнула наружу.

— ХАРЧО и прочие ХАРЧИ заказывай на кухне! — раздалось из коридора. — Или твой разговор о другом?

— Бесстыдница! Такой халат ни одна приличная женщина не наденет!

— Потому, что не достанет! … Ты об Этом хотела поговорить, или тебе всё равно, о чём?

— Хозяйка гостиницы просила передать, что если сегодня не заплатишь, будешь ночевать на Московском вокзале. Тем более, идти недалеко.

— Передай своей Мирандолине, что через час заплачУ… или съеду с вашего притона!

Володя знал, что Мирандолина — героиня комедии Карло Гольдони «Хозяйка гостиницы». Собеседница его подруги вряд ли об этом знала, но не переспросила. Видимо, Даша (или кто она там?) уже говорила ей про Мирандолину.

— А ты подари мне свой халат, — предложила сотрудница «Абрикоса», — и я оплачУ неделю пребывания в нашем «притоне».

— Надоело быть «порядочной женщиной» и решила стать «бесстыдницей»?

— Так я ж не на людях!

— Ладно, подумаю!

Халатовладелица вернулась в номер с грустью разглядывая халат и как бы прощаясь с ним.

— Давай, за тебя заплачу! — предложил джентльмен.

— Вот ещё! Ты «не альфонс», но и я — не альфонсиха! … Ну, разве что «отслюнявь» мне того «линкольна», что в такси обещал! Как раз три часа дополнительного пребывания в этом клоповнике! … Слушай, Вовочка, частичка сердца моего! Может, купишь у меня сей халатик?

— И почём?

— Ну… ты должен понимать, что он дорог мне как память о твоём любимом дедушке и о моём любимом… просто любимом! Приходится печально повествовать: «Память прекрасного петербургского предпринимателя Павла Петровича Пичугина продаётся по пятьсот пятьдесят пять, плюс половина» … проговорила потрёпанная потаскуха!

— Это сколько ж букв «Пэ» получается, «потрёпанная» трепачка?

— Посчитаешь после… продолжала «пэкать» пленительная… почти проститутка. Пока прошу покорно позволения посетить постель… Получилось просто прелестно!!

Она вытащила из кармана «сексуального» халата сложенные листок бумаги и карандаш, затем что-то написала вторым на первом. Володя очень хотел прочитать эту запись, но не очень хотел казаться любопытным. «Писательница» над ним сжалилась и протянула свой «опус». Читатель прочитал:

«Пост ель (охрана ёлки).»

Он который уже раз рассмеялся:

— Дашка, обманщица! Обещала показать дебилку, а сама подсовываешь интеллектуалку!

«Обманщица» почему-то захохотала, причём чуть ли ни до слёз.

Пичугин взглянул на часы:

— Хохотушка! Кавалер заждался. Снимай свой халат, … то есть теперь уже мой!

Халат тут же оказался на полу, а дама — на кавалере! Володя принюхался. Ему показалось, что запах косметики ощущается довольно сильно, а ведь в начале он практически не ощущался. Красотка, видимо, заметила это принюхивание. Она томно проговорила строку из некрасовской «Песни Ерёмушке»:

— Покормись, родимый, грудкою!

Затем засунула в рот будущего отца то, что предлагала. После этого тот забыл и про запахи и про всё на свете! … Но после завершения бурного секса решил проверить версию о подмене «непахучей» интеллектуалки на «пахучую» двойняшку (правда, обладающую неплохой памятью, раз сумела запомнить столько букв «пэ»):

— Скажи-ка, о, ценительница Некрасова…!

— Да, я некрофилка! — съюморила партнёрша (что уже говорило об её интеллекте), слезая с партнёра. — И о чём я должна сказать?

— Что означает фраза, которую ты изрекла, когда нас отвлекла на сАмом интересном месте «абрикосница».

— В дохристианском Риме жил некий

Луций Сергий Катилина…

Кто подруга Кати? Лина!

А что? Неплохой

мнемонический стишок…

вызывает, прости, шок!

…И задумал древнеримский «Серёга» захватить власть. Консулом (по-нашему, мэром) в то время был оратор, философ, писатель, а по совместительству и политик

Марк Туллий Цицерон,

…что любил считать ворон!

Пока он их считал, Катилина организовал заговор. Но произошла утечка информации. Консул отвлёкся от пересчёта пернатых и подавил заговор. После этого заклеймил сенаторов афоризмом «О, темпора, о, морес!» («О, времена, о, нравы!»). То есть он осуждал их за недоносительство… Прошли века, и юный колхозник Павлик Морозов пострадал за доносительство.

После этого экскурса в историю эрудитка демонстративно постучала по часам.

— Я же на работу опаздываю! — спохватился Володя.

— Дай в счёт халата пару гектобаксов.

Пичугин знал, что в одном гектаре содержится сто аров. Отсюда следовало, что в одном гектобаксе содержится сто баксов. Он вручил любовнице две стодолларовые купюры с портретами Франклина и (мысленно отняв от ранее оговоренных 555 с половиной долларов уже заплаченные 200) спросил:

— Куда высылать 355 с половиной долларов?

— Молодец! Про полдоллара не забыл! — похвалила собеседница. — А вот про «линкольна» — увы! … Не…, я не жадная, но деньги любят счёт, … на который ты и вышлешь 360 с полтиной.

И она вручила заранее заготовленную бумажку с напечатанным номером счёта.

— Надеюсь, не надо объяснять, что будет, если этот документ попадёт к Феде?

— Он сможет перевести на этот счёт хоть миллион, но не сможет снять с него ни цента.

— Зря надеялась! Видимо, «надо объяснять, что будет, если этот документ попадёт к Феде»! Он по номеру счёта выйдет на меня… и так далее. Если это «далее» для меня наступит! … Слушай! А давай этот номер зашифруем!

— А как?

— А вот так! Первые четыре цифры — 3110, то есть 31-ое октября. День события, от которого пролились целые реки крови! … Не помнишь? Октябрь семнадцатого года!

— Дашуля! У тебя от секса мозги сдвинулись! Октябрьская революция была не 31-го, а 25 октября, к тому же по старому стилю.

— А октябрьская реформация была именно 31-го! В этот день Мартин Лютер то ли прибил к дверям церкви в Виттенберге, то ли разослал друзьям для обсуждения 95 тезисов, положивших начало лютеранству и прочим ересям! … Почти как у Михалкова-старшего:

«Мы видим город Виттенберг

в семнадцатом году!»

— Только это не 1917-ый, а 1517-ый год… Так чтО с шифром-то?

— Назови любые четыре цифры.

— Раз, два, три, четыре.

— …Пять, вышел зайчик… нет, это не надо. А теперь, Вовик, запиши-ка на этой салфетке номер счёта, только вместо «лютеровских» цифр поставь «заячьи»… Готово? Теперь отдай мою бумажку и ПОШЛИ в метро… Ой! Каламбур получился!

— Не очень удачный. Как же я смогу ПОСЛАТЬ твою бумажку в метро, если перед этим должен тебе её отдать?! … Тебе до какой станции?

— Мне сегодня тоже на Васильевский.

Она сложила халат в полиэтиленовый мешок и вручила новому владельцу.

По пути к выходу из гостиницы красотка остановилась у двери хозяйки гостиницы:

— Минутку! Закину Мирке «франклина».

Она, постучавшись, вошла в дверь и примерно через полминуты вышла.

— Твоя подруга еврейка? — поинтересовался полуеврей Володя.

— Тамбовская казначейша ей подруга!

Мира — уменьшительное имя от «Мирандолина». Теперь, благодаря моим усилиям, эту грымзу весь персонал так зовёт, и даже ей самОй нравится!

(Володя в молодости читал поэму Лермонтова «Тамбовская казначейша». Разумеемся, он понял намёк на пресловутое «Тамбовский волк тебе товарищ» — проявление «тонкого чекистского юмора» после подавления в 1921-ом году антоновского мятежа на тамовщине.)

Они вышли из гостиницы, зашли в недалеко расположенное метро, доехали до станции «Василеостровская» и, выйдя на поверхность, сели в трамвай №5. Всё это время шла оживлённая беседа.

— Хотелось бы получить ответ на вопрос, — начал Володя, — из «титровой» песни сериала «Маруся»: «Как я буду дальше жить?!»

— Точнее, не «как?», а «с кем?»!

— А ещё точнее, — уточнил уточнение Володя, — с тобой или… увы! Ведь понятно, что в этой деликатной области деятельности мне далеко даже до де…

Он замолчал и смутился. Ведь упоминать дедушку в присутствии его хоть и невольной, но убийцы не очень тактично.

— Не знаю, далеко ли тебе до Деточкина, — пришла на выручку собеседница. — Я с ним не пробовала. Но с тобой мне было хорошо!

— Ну, так давай продолжим!

— Как писАл упоминаемый в сегодняшней постели Некрасов,

«Всё, что мог, ты уже совершил!»

— «Размышления у парадного…»

— «… или у подъезда!»

— Я хоть узнАю о результате наших «кувырканий» … или об его отсутствии?

— Я тебе на эту тему позвоню… Что-то ты меня сегодня не экзаменовал. Так и форму потерять не долго!

Володя обрушил на оппонентку град вопросов и почти на все получил верные ответы.

— Ты — «ходячая энциклопедия»! — похвалил он.

— Сидячая, а недавно — лежачая.

— На мне! — уточнил «герой-любовник».

— Дашка-затейница! — вырвалось у интеллектуалки.

— Что ты имеешь в виду?

— То, что сегодня ты оплодотворял Дашу, а я — Маша!

— Это шутка… или как?

— Это шутка… или как хочешь! Всё! Виртуально целУю!

И, послав любимому воздушный поцелуй, красавица вышла в открывшуюся на остановке дверь трамвая, а затем помахала вслед.

«Опять улица Шевченко! — подумал Пичугин. — Только на сей раз не Малый проспект, а Средний.»

Последнее заявление экстравагантной блондинки Володя всерьёз не воспринял. Ведь если бы оплодотворяемых было две, то «трамвайная» эрудитка клялась бы и божилась, что она одна. Тем более, в прошлый раз любовница тоже была сверху, но тогда она скорее сидела, чем лежала!

На работу Пичугин, естественно, опоздал, но проблем не возникло, так как каждый раз, уходя на свидание, он предупреждал начальство, что возможно задержится.

Домой (в отличие от работы) Володя вернулся без опоздания. Путь от двери в комнату пролегал мимо непреодолимого препятствия в лице Оксаны. Пока он обходил это препятствие, невестка задумчиво смотрела на него и на полиэтиленовый мешок. Затем догнала (каламбурно выражаясь) ДЕВЕРЯ у ДВЕРИ.

— Вовочка, а что у тебя в мешочке? — спросила она, … залезая в этот «мешочек».

— Рискну показаться невежливым, но убери, пожалуйста, руки.

— Ой! Какой чудненький халатик! … И какой похабный! УАу! А кто …? Всё-всё! Поняла!

Ночью в супружеской постели Оксана попросила:

— Феденька, купи у Вовки халат!

— Зачем тебе мужской халат?

— А он разве мужской? Ну, ничего! Перешьём в женский. Зато там такое нарисовано!

— Какое?

— Вот такое!!

И Оксана, скинув одеяло и сорочку, показала, какое именно! Причём в нескольких вариантах.

— Халат был зелёный? — спросил, налюбовавшись, муж.

— Точно! Но фигурки не зелёные, а очень даже о-го-го! … Погоди! А ты откуда знаешь? Видел его раньше? На ком?

Фёдор понял, что его любопытной супруге вовсе не обязательно знать, что халат принадлежал Даше, этой шлюхе с прорезавшимся интеллектом. Ведь халат был найден у Владимира, откуда наверняка следует, что он переспал-таки с Дашей. Ревнивая Оксана вполне возможно решит, что он, Фёдор, захочет для страховки оплодотворить ещё какую-нибудь особь… А почему бы и нет?!

— На какой-то манекенщице, — ответил Фёдор. — Во время показа мод то ли Армани, то ли Живанши.

— А меня на этот показ…

— Не взял, потому, что это было в Париже… и к тому же до знакомства с тобой.

— А-а… Ну, тогда ладно.

Уже засыпая, Фёдор вспомнил шутку брата, сказанную вскоре после оглашения злополучного завещания: «Можешь для страховки оплодотворить ближайшее женское общежитие, включая комендантшу!» А в каждой шутке, как известно, есть доля то ли правды, то ли шутки!

На другой день бизнесмен приступил к реализации «братского» пожелания и направился в ближайшее женское общежитие. Вахтёрша не захотела пускать представителя оплодотворяющего пола. Она так и заявила:

— Ходют тут всякие, а потом общежитие в ясли превращается!

— Я к комендантше — спонсор.

— Боюсь, не дойдёшь до комендантши. А у нас уже две дуры на сносях, причём от одного спонсора! Наобещал золотые горы, а потом оказалось, что документы фальшивые!

— А Вы проводИте меня до кабинета.

— Погодь минутку.

Вахтёрша сняла телефонную трубку и набрала номер:

— Анна Борисовна, к Вам спонсор, … вроде, культурный.

— Это такая редкость! — раздалось по громкой связи. — Пусть войдёт.

— Его проводить?

— Лучше объяснить, как найти на втором этаже кабинет №21.

— Вторая юмористка! — негромко проговорил Фёдор, поднимаясь по лестнице. — Может, залезть на неё, как Володька на первую? Голос, вроде, приятный, да и не старый.

Он подошёл к нужной двери и постучал. Та неожиданно сразу открылась. Бизнесмен опешил: в проёме стояла невысокая скуластая узкоглазая азиатка неопределённого возраста, одетая по-европейски.

— Здравствуйте, уважаемый спонсор! — без малейшего акцента произнесла она.

— Здрасте! … А Анна Борисовна — это Вы?

— Понимаю, что не похожа на «Борисовну».

— На «Анну» — тоже! — не удержался посетитель.

— И тем не менее, я «Анна», — нисколько ни обидевшись, улыбнулась азиатка, — правда, «Баярсайхановна», но такое выговорить никому не под силу!

— Совершенно верно, уважаемая Анна Баярсайхановна!

Комендантша заразительно рассмеялась и проговорила:

— Можно «Аня».

— Можно «Федя».

— Прошу к столу,… правда, не сервированному. Но сперва отметим нашу встречу.

Она достала две небольшие рюмки, причём держала их за ножки. Затем налила в каждую немного коньяка:

— Много пить — грех, но немного за знакомство грех не выпить!

Они выпили, затем хозяйка кабинета убрала рюмки и выпивку. После этого заняла своё место и торжественно изрекла:

— Уважаемый (опять-таки!) спонсор Федя! Как говорится,

«вера в людей — главное наше оружие»!

…А проверка документов — второстепенное!

Бизнесмен, усмехнувшись, предъявил паспорт и подарил визитку. Аня бегло пролистала паспорт и вернула владельцу вместе со своей визиткой.

— Вахтёрша говорила, что некий шустрый спонсор «осчастливил» двух Ваших подопечных. Прошу простить за праздное любопытство, но хотелось бы узнать подробности.

— «Простить за праздное любопытство» я не могу потому, что оно… не праздное! На примере этой истории Вы, Федя, хотите выяснить, стОит ли со мной связываться!

— Да Вы, прямо, мисс Марпл!

— Верно, но лишь наполовину.

— То есть Вы мисс, — догадался Фёдор, — но не Марпл!