18+
Три царицы — Три Анны

Бесплатный фрагмент - Три царицы — Три Анны

Первый полицейместер

Объем: 658 бумажных стр.

Формат: epub, fb2, pdfRead, mobi

Подробнее

А. Г. Виноградов
ПЕРВЫЙ ПОЛИЦЕЙМЕСТЕР

ТОМ 6. Антон Де Виер — окружение и эпоха: Три Анны

Серебряные — десятые,

Розовые — двадцатые,

Сиреневые — тридцатые,

Сороковые стальные

И темно-зеленые — все остальные.

(Цвета Века. Станислав Хромов. Сб. Затерянный Мир)

Верховный тайный Совет и князья Долгорукие

1. Коллективное руководство

По свержению Меншикова в стране было создано коллективное руководство. «В Москве был изменен образ правления; сановники империи создали там орган, именуемый Верховным тайным советом, состоявший из восьми членов знатнейших фамилий. Сенат и все коллегии зависели от этого Совета». (Дневник фон-Мюнниха).

Резко усилилось влияние рода Долгоруких, которые создали сочинения о своей близости к Петру I. Однако кроме партии Долгоруких имелась партия Голициных и немецкая партия, объединявшая иностранцев. Между ними шла война за влияние. Сторонники Петра влияния практически не имели.

«Между тем с падением Меншикова вся власть, которою он пользовался, перешла в руки Долгоруких». (А. Ведйдемейер)

«Вот письмо, которое отправил я 10 января 1728 к маркизу де ла Паз. «Полагаю, что королю, нашему государю, весьма нужно знать в подробности систему правления русской земли, которая подвергается величайшей опасности, если бог не отвратит сего, упасть опять в прежнее свое состояние.

Со времени низвержения князя Меншикова барон Остерман, гофмейстер царский и вице-канцлер, считался первым министром; но, будучи иностранцем, он не смеет ничего делать по собственному своему побуждению и сносится во всем с тремя другими членами регентства, поступая с величайшею осторожностью и скрытностью. Хотя государю не исполнилось еще 13 лет, но, как он был объявлен совершеннолетним, то никто не смеет говорить ему, ни о чем, ни подавать ему советов. Один только Остерман имеет над ним некоторую власть, но и его замечания уже не уважаются…

Чтобы лучше понять настоящее состояние сего двора, надобно знать, что здесь две партии. Первая — царская, к которой принадлежат все те русские, кои главнейшие стремятся к тому, чтобы выгнать отсюда всех иностранцев. Эта партия разделяется надвое: одна состоит из Голицыных, другая — из Долгоруковых, как я объясню после. Вторая партия называется великой княжны, сестры царской, и к ней принадлежат барон Остерман, граф Левенволд и все иностранцы. Цель сей партии состоит в том, чтобы поддерживать себя против русских милостью и покровительством великой княжны, которую царь по сие время весьма много уважает. Левенволда ненавидят не только русские, но и все честные люди, а прискорбнее всего то, что Остерман очень любит такого человека, которого всячески стараются отдалить от двора.

Но более всех доверенности царь имеет к принцессе Елисавете, своей тетке, которая отличной красоты и (я убежден, что доверенность Петра II слишком близка к любви, но Елисавета) ведет себя очень благоразумно. Она уважает Остермана и обращается с ним ласково.

Его величество также очень любит молодого князя Долгорукова Ивана Алексеевича, который, по молодости своей, угождает ему во всем, и потому нельзя сомневаться в том, чтобы он не остался главнейшим фаворитом и не сверг со временем барона Остермана и всех других; как ни старались удалить сего Долгорукова, но по сие время сделать этого не могли. Он сын князя Алексея Долгорукова, второго гофмейстера царского. Князь Иван служит камергером и пользуется такою доверенностью, что не оставляет царя ни на минуту и даже спит в одной с ним комнате. И отец содействует много к доставлению царю удовольствий; им удалось бы уже удалить Остермана, если бы русские вельможи были согласны между собою.

Голицыны и Долгоруковы суть главнейшие и сильнейшие из всех русских бояр; но с некоторого времени они враждуют между собою; если которому из них вздумается посадить в министерство кого из своих, другие тот же час противятся этому, так что иные думали, что, не могли согласиться на сей счет, они прибегнут к третьему, и именно к барону Шафирову. Сей последний имел одну должность с Остерманом и был любимцем покойного царя; теперь он живет в ссылке в Москве, где также находится царица, бабка нынешнего царя, у которой Шафиров бывает каждый день, а как нет сомнения, чтобы она не получила большего веса в правлении, когда двор приедет в Москву, то многие, зная, как много она ненавидит иностранцев, думают, что она низвергнет Остермана и на его место посадит Шафирова. Но как скоро здесь узнали, что он беспрестанно бывает у царицы, то догадались о его замысле и послали к нему повеление отправиться в Архангельск, прежде даже приезда двора в Москву.

Хотя Шафиров человек со способностями и чрезвычайно искусный в делах, но удаление Остермана было бы невозвратимою потерею для нашего союза. Самые враги Остермана не могут упрекнуть его в том, чтобы он худо служил своему государю, чтобы давал ему дурные советы и дозволял кому-либо подкупать себя подарками или деньгами; на него нападают только за то, что он очень дружен с Левенволдом, как я сказал выше, и что дозволяет царю делать все, что ему угодно, не останавливая его ни в чем. Что касается до первой статьи, то обвинители его правы, но не правы в последней: ибо в этом он нимало не виноват, и ежели его представления не имели того действия, какого бы от них ожидать надлежало, то в этом виноваты сами же русские, которые не помогали ему и не помогают надлежащим образом; они так его ненавидят, что готовы обратить в преступление самые лучшие его дела. Несмотря на все это (да не подумает король, чтобы Остерман был совершенный человек), он лжив и готов сделать все, чтобы достичь своей цели, не имеет религии, потому что три раза уже менял ее, и чрезвычайно коварен; но это такой человек, в котором мы имеем нужду и без которого не сделаем здесь ничего.

Русские боятся большой власти, которую принцесса Елисавета имеет над царем; ум, способности и искусство ее пугают их, поэтому им хочется удалить ее от двора, выдав ее замуж. Хотя это трудновато, однако же может сделаться, если начатые о сем переговоры кончатся удачно. Граф Маврикий Саксонский не оставил своих притязаний и своей надежды, и, зная, что русский двор никогда не допустит присоединения Курляндии к Польше, он держит здесь тайно доверенного человека для ходатайства по его делам, кои идут хорошо. Одно из главнейших его предложений состоит в том, чтобы вступить в брак с принцессою Елисаветою, а как величайшее желание русских состоит в удалении принцессы от двора, к чему присовокупляется и выгода, что Курляндия не будет присоединена к Польше, то они и приняли благосклонно предложение графа, и это дело идет так хорошо, что теперь думают пригласить его в Москву, хотя еще не решено, исполнить ли его предложение или нет; это хранится в величайшей тайне, и я не без труда мог узнать о том.

Теперь появляется новый фаворит, граф Бутурлин, зять фельдмаршала князя Голицына, и все враги дома Долгоруковых стараются ввести его в милость у царя; но меня уверяли, что Бутурлин помирит обе партии, Голицыных и Долгоруковых, и если это правда, то Остерманова партия погибнет безвозвратно, да и сам он падет непременно.

Вот состояние, в котором теперь находится двор и министерство; но я не ручаюсь, чтобы через неделю не случилось чего-нибудь совершенно противного, ибо нет в Европе двора непостояннее здешнего». (Герцог Де Лириа-и-Херика)

Партии вместе выступали против Меншикова, но дальше межу ними пошла война. «Об этом были г-н Граф Остерсманн, г-н генерал Галлисин (Майкл Микаэлович) и принц Григорий Галлисин, а также принц Васили Долгоруцкой (Longimanus lateis nisch), очень близкие по крови… В Сообщество вошел Великий канцлер, штатгальтер Русской Земли; это место графа Габриэля Эванвича Галовкина, который добровольно ушел в отставку из-за преемника, которому он посвятил свое важное время в должности с необычайной мудростью и непоколебимой преданностью. Это был новая партия, которую следует признать конфиденциальной». (Nachricht aus Rußland)

Наталия Брауншвейг-Вольфенбюттель-Бевернская

Иностранная партия именовалась партией великой княжны, царской сестры, но предполагают, что у Петра II была только сестра Наталья. Принцесса Елисавета, считалась теткой царя и занимала промежуточное место между партиями. Впрочем, русская партия пыталась выслать ее из страны, а Остерман выдать замуж за императора, что бы уравновесить влияние Долгоруких. При этом Елизавету считают ровесницей Петра II (1714 г.р.).

Наталья Алексеевна, сестра Петра

Долгорукие и Голицины составлявшие русскую партию или партию царя, отметились резней во время гражданской войны еще до прихода Петра I к власти.

Во время гражданской войны 1667—83 годов генерал Григорий Долгоруков сражался с войсками Степана Разина, в этих сражениях он потерял Симбирск, Казань, Нижний Новгород, 50 городов и 60 тысячную армию. Затем во время наступления его иноземные войска вырезали более 100 тысяч человек. Были сожжены Темников, Арзамас, Пенза, Нижний Новгород, разорены подмосковные уезды. В 1670—71 Ю. А. Долгорукий казнил всех пленных казаков-мордвин. В сентябре 1670 Ю. А. Долгорукий казнил 15.000 пленных. В Арзамасе было казнено 11.000 человек. После сражения 13.02.1671 было казнено 24000 человек. 27.03.1671 немецкие офицеры в Мурашкино сожгли 7000 человек. 28.03.1671 ими 20.000 человек повешено, 50.000 человек утоплено. В Симбирске 03.10.1671 были повешены 600 пленных разинцев, совершены массовые казни населения.

Князь Григорий Федорович Долгоруков

В 1671 в Тамбове 11.000 человек казнили палачи, остальных сожгли, всего «: «А тем временем его величество государь повелел князю Константину Щербатову выступить в Тамбов и усмирить свирепствовавших там мятежников, что милостью божией и было совершено. И так при помощи виселиц, костров, плахи, кровавых расправ (сверх казни одиннадцати тысяч, произведенной руками палачей) и того, что в сражениях истребили не менее ста тысяч человек, все пришедшие в колебание и взбунтовавшиеся земли были снова приведены к повиновению». (Ю. Марций) В 1678 население в Тамбовском уезде осталось 75 тыс. чел., в Рязанском уезде 140 тыс. чел, в Хотомышском уезде 1 тыс. чел.

Долгоруковы террором загоняли русский народ в светлое будущее ни в одиночку, а с товарищами. Одоевский разрушил Астрахань и вырезал взрослое население города. Война датируется по архивным актам 1673—87 годов.

В ночь с 26 на 27 апреля 1682 года заговорщики уничтожили царя Федора. «Того ж году апреля в 23 день был стол у светейшего патриярха по Крестовой полате; у стола были власти, да у стала ж был бояре князь Василей Васильевич Голицин; князь Володимер Дмитриевич Долгоруково». (Разряд без мест)

Федор Алексеевич

«Хотя, как видно из донесений голландского резидента Келлера, и можно было ожидать скорой кончины царя Федора, все-таки подобное событие, кажется, застало врасплох враждебные друг другу группы при дворе. Милославские оказались неподготовленными к действиям; приверженцы же Петра думали, что при провозглашении нового царя дело дойдет даже до ножей. По свидетельству одного современника, Долгорукие и Голицыны, отправляясь во дворец на царское избрание, поддели под платье панцири» (Брикнер А. Г.)

Иоанн II Алексеевич

При восстановлении власти Иоанна 15 мая 1682 были казнены главные бояре, было прошение о выдаче изменников: «они били челом великому государю и бояром, извещали, чтоб великий государь им указал выдать бояр: князь Юрья Алексеевича Долгоруково, князь Григорья Григорьевича Ромодановского, князь Михайла Юрьевича Долгоруково, Кирила Полуехтовича Нарышкина, Артемона Сергеевича Матвеева, Ивана Максимовича Языкова, да боярина и оружейничего Ивана Кириловича Нарышкина, постельничего Алексея Тимофеевича Лихачова, казначея Михайла Тимофеевича Лихачева, чашника Семена Ивановича Языкова… (Книга записная царя и Великова князя Петра Алексеевича в 190 г.) Прошение о казни было удовлетворено, царем государем Иваном Алексеевичем». (Н. Г. Устрялов)

«В бунте 15 Мая 1682 года погибли от берды­шей стрелецких: бояре Князь Юрий Алексеевич Долгоруков, Князь Михайло Юрьевич Долгоруков, Князь Григорий Григорьевич Ромодановский, Князь Андрей Григорьевич Ромодановский; Артемон Сергеевич Матвеев, Иван Кирилович Нарышкин и Иван Максимович Языков; окольничий Афанасий Кирилович Нарышкин, стольник Иван Филимонович Нарышкин, стольник Василий Иванов, думный дворянин Илларион Иванов с сыном; дьяки Иван и Аверкий Кири­ловы; придворные медики: Фон-Гаден с сыном, и Гутменш; стрелецкие полковники: Горюшкин, Дохтуров, Янов и два брата Юреневы». (П. В. Долгоруков)

2. Долгоруковы

По росписи Кожуховского похода 1694 в командовании стрелецкого войска полковник: Долгорукой. В командовании потешного (боевое) гвардейское войска офицеры: Долгорукой, Долгорукой второй.

06.01.1697 Яков Федорович Долгоруков — начальник войск Белгородского разряда, Лука Федорович Долгоруков начальник войск Севского разряда. (М. М. Богословский. Петр I. Т 1)

Список боярский, 24 июля 1705 года. В полону. Бояре: Князь Иван Юрьевич Трубецкой. Князь Яков Федорович Долгорукий. (Н. Г. Устрялов Т. 4. Ч. 2)

Яков Федорович Долгоруков

«1698 г. 10-го ноября. Пришедшие из похода немецкие офицеры открыто жаловались, что Долгорукий ничего достойного воинской доблести не сделал в продолжение всей экспедиции этого года. Хотя он положительно знал, что во всем Крыму не жило более 10.000 человек всякого пола и возраста, однако же с 60.000 солдат ничего не решился предпринять». (Дневник Корба)

Князья Долгорукие находились на особом счету у Петра I.

В 1707—9 русские под руководством Кондратия Афанасьевича Булавина взяли Черкасск, Царицын, Камышин, осадили Саратов и Азов. Армия князя В. В. Долгорукого (6000 солдат) разбита К. А. Булавиным. 10.1707 и 12.1707 известна осада Кремля отрядами Булавина.

06.1708 Армия Ю. В. Долгорукова (32 тыс. чел.) вторглась на Дон. По указу 28.06.1708 московской армии приказано уничтожить все поселения по рекам — Хопер, Бузулук, Донец — от истока до Луга, Медведица, Айдар, Деркул, Калитва и др).

В 1711 по росписи войск Долгоруков являлся начальником полка.

Кавалеры Ордена Андрея Первозванного награжденные при Петре I: 07.10.1709 — князь Долгоруков Григорий Фёдорович, действительный тайный советник и чрезвычайный посол.

1711 — князь Долгоруков Василий Владимирович, генерал-поручик, гвардии Семеновского полка подполковник.

В период 1700—1718 выбыли с военной и гражданской службы с чином генерала князь Долгорукий Яков Федорович, Генерал-Лейтенант князь Долгорукий.

В.В.Долгоруков. Гроот Г. Х.

«Царь поднял одну из этих жалоб… Это дало повод к огромному следствию, которое в начале 1715-го года в Петербурге поручено было ведению находящегося теперь в заключении генерала Василия Долгорукого. В нем замешаны были все знатные лица государства: генерал-адмирал Апраксин, князь Меньшиков, Петербургский вице-губернатор Корсаков, обер-адмиралитетсгер Кикин, первый комиссар адмиралитета Синявин, генерал-фельдцейгмейстер Брюс, двое из Сенатской Коллегии: — князь Волконский и Апухтин, и бесчисленное множество царских чиновников второго и третьего чинов… По окончании этого дела уставлен был наконец такой порядок, по которому все пути к плутням комиссаров были обрезаны». (Записки Вебера)

С создания Военной коллегии в 1718 при Петре I князь Долгорукий Василий Володимирович стал Генерал-майором.

«1718. Этим кровавым зрелищем закончено дело несчастного царевича, и те лица, которые виновны были в бегстве, или вообще в преступлениях царевича, или знали о нем, подвергнуты были наказаниям.

Таким образом, царевич увлёк за собою в своем падении большое число знатных, а также и незнатных людей, и именно: брата матери своей Лопухина, кавалера Кикина, епископа Ростовского, духовника отвергнутой царицы, своего собственного духовника Пустынного, епископа Киевского (который потребован был в Петербург и на дороге, как полагают, сам отравил себя ядом), и наконец: главнейших служителей своих. Родная его мать и сводная сестра государя-отца, княжна Мария, царевич Сибирский, генерал-лейтенант князь Долгорукий, брат его сенатор, князь Львов сосланы были в ссылку. Подполковник Лопухин, княгиня Троекурова, княгиня Голицына, князь Щербатов — наказаны кто кнутом, кто батогами и большею частью осуждены на галеры». (Фридрих Христиан Вебер)

«1722. Август. 5. Мы застали здесь прусского графа Головкина, французского Долгорукого, генерал-майора Румянцева (который уже после нашего отплытия приехал из Астрахани) и некоторых других». (Дневник Берхгольца)

Производство при Екатерине I. Генерал 13.2.1726 — князь Долгорукий Василий Володимирович.

Кавалеры Ордена Андрея Первозванного награжденные при Петре II: 12.10.1727 — Долгоруков Алексей Григорьевич, князь, действительный статский, потом вскоре действительный тайный советник и Верховного тайного совета член.

11.02.1728 — Долгоруков, Иван Алексеевич, князь, обер-камергер и гвардии Преображенского полка майор.

При Петре II Орденом Св. Екатерины награждена: 30.11.1729 — Екатерина Алексеевна Долгорукова, княжна, вторая невеста Петра II.

Производство при Петре II Генерал-Фельдмаршал 24.02.1728 — князь Долгорукий Василий Володимирович.

В Петровское время (1700—30) известны члены клана князей Долгоруковых (происходящих от Ивана Андреевича князя Оболенского-Долгорукова):

Прохор Григорьевич (?). Иван Прохорович (?). Григорий Прохорович (?). Иван Иванович (1680—1737), жена Аграфена Лукинишна Ляпунова.

Степан Васильевич (?). Василий Степанович (?). Иван Степанович (?). Петр Васильевич (?). Иван Васильевич (?). Федосья Васильевна (?), муж боярин кн. Василий Васильевич Голицин.

Владимир Дмитриевич (х-1701) (боярин), жена Мария Васильевна Пушкина, Евдокия Ляпунова. Дария Дмитриевна (?), муж боярин, гетман Иван Мартынович Брюховецкий.

Юрий Владимирович (1664—1708) (стольник с 1682, с 1707 полковник Преображенского полка, крестный Елизаветы I), жена Аграфена Михайловна Татищева. Василий Владимирович (1667—1746) (кавалер ордена Св. Андрея, генерал-фельдмаршал, член Верховного Совета), жена кн. Мария Федоровна Куракина, Анна Петровна Шереметьева, неизвестная. Михаил Владимирович (1667—1750) (действ. тайн. сов., член Верховного Совета), жена кн. Евдокия Юрьевна Одоевская. Владимир Владимирович (1685—1750), жена Мария Авраамовна Хитрово. Иван Владимирович (?). Федосья Владимировна (?), муж генерал-поручик, кн. Петр Михайлович Голицин. Сергей Владимирович (?).

Яков Федорович (1639—1720) (боярин, сенатор, генерал-военный-комиссар), жена Ульяна Ивановна Наумова, кн. Ирина Михайловна Черкасская. Анна Яковлевна (1682—1746), муж Алексей Петрович Шереметьев. Екатерина Яковлевна (?).

Лука Федорович (?). Василий Лукич (х-1739) (действ. тайн. сов, член Верховного Совета). Александр Лукич (?) (полковник).

Борис Федорович (?). Анна Борисовна (?), муж генерал-аншеф Василий Федорович Салтыков.

Григорий Федорович (1657—1723) (кавалер ордена Св. Андрея, действ. тайн. сов.), жена кн. Мария Ивановна Голицина. Алексей Григорьевич (х-1734) (кавалер ордена Св. Андрея, действ. тайн. сов., член Верховного Совета), жена кн. Прасковья Юрьевна Хилкова. Сергей Григорьевич (х-1739) (тайн. сов.), жена баронесса Марфа Петровна Шафирова. Иван Григорьевич (х-1739) (тайн. сов.). Александр Григорьевич, жена с Салтыкова. Александра Григорьевна, муж Василий Федорович Салтыков (действ. тайн. сов.).

Михаил Федорович (х-1704). Петр Михайлович (1663—1708) (комнатный стольник Петра I, капитан Преображенского полка), жена кн. Анна Ивановна Щербатова, Анна Ивановна Бутурлина. Владимир Михайлович (х-1716) (комнатный стольник Петра I 1676—92), жена кн. Анна Михайловна Черкасская. Василий Михайлович (1675—1724) (комнатный стольник Петра I с 1682), жена Евдокия Ивановна. Евдокия Михайловна (х-1742).

Яков Александрович (?). Аграфена Александровна (?), муж генерал-поручик Алексей Федорович Шереметьев. Мария Александровна (1713—86).

Иван Алексеевич (1708—39) (кавалер ордена Св. Андрея, обер-камергер), жена графиня Наталия Борисовна Шереметьева. Николай Алексеевич (1713—90) (бригадир), жена кн. Наталия Сергеевна Голицина, Анна Александровна Бредихина. Алексей Алексеевич (1716—92), жена кн. Мышецкая, Анастасия Парамоновна Плещеева, неизвестная. Александр Алексеевич (1718—82), жена Прасковья Кириловна Матюшкина. Анна Алексеевна (х-1758). Екатерина Алексеевна (1712—45), муж вл. кн. Петр Алексеевич Московский (император Петр II), генерал-поручик, граф Александр Романович Брюс. Елена Алексеевна (1715—99), муж генерал-майор кн. Юрий Юрьевич Долгоруков.

Николай Сергеевич (х-1684) (секунд-майор), жена Мария Петровна. Петр Сергеевич (1726—69) (генерал-майор). Григорий Сергеевич (1728—78) (гвардии капитан). Василий Сергеевич (?) (премьер-майор), жена Анастасия Ивановна Ладыженская. Анна Сергеевна, муж кн. Алексей Сергеевич Голицин.

Никита Иванович (?), жена кн. Анна Михайловна Черкасская. Улита Ивановна (1682—1760). Иван Иванович (1680—1737).

Алексей Михайлович (х-1725), жена кн. Прасковья Михайловна Голицина, Марфа Михайловна Шереметьева.

Герб Долгоруковых. 19 век

Сергей Петрович (1694—1761) (тайн. сов.), жена кн. Ирина Петровна Голицина. Яков Петрович (1710-?). Александр Петрович (?), жена Наталия Алексеевна Кикина. Иван Петрович (1707—38). Владимир Петрович (х-1761) (генерал-поручик), жена кн. Елена Васильевна Хилкова. Прасковья Петровна (1706-?), муж генерал-поручик, кн. Василий Алексевич Урусов. Анастасия Петровна (?), муж президент Вотчинной коллегии Михаил Алексеевич Салтыков. Евдокия Петровна (?), Анна Петровна, муж боярин, генералисимус Алексей Семёнович Шеин. Василиса Петровна (1659-?), муж. кн. Алексей Никитич Урусов. Михаил Петрович (?).

Сергей Владимирович (х-1728), жена кн. Александра Яковлевна Лобанова-Ростовская. Александр Владимирович (х-1759). Федосья Владимировна (1702-?), муж кн. Иван Андреевич Друцкий-Соколинский.

Федор Богданович (х-1706).

Ирина Васильевна (1704—16).

Юрий Юрьевич (х-1746), (генерал-майор), жена Марфа Ивановна Сурмина, кн. Елена Алексеевна Долгорукова. Иван Юрьевич (?). Фёдор Юрьевич (? -1768).

Сергей Михайлович (1695—1763) (с 1722 служил в гвардии), жена кн. Прасковья Федоровна Троекурова. Александр Михайлович (1714—50) (бригадир), кн. Екатерина Осиповна Шербатова. Василий Михайлович Крымский (1722—82), (генерал-аншеф, кавалер орденов Св. Андрея, Св. Георгия 1ст.), жена Анастасия Васильевна Волынская. Пётр Михайлович (?). Анна Михайловна (1694—1770), муж Лев Александрович Милославский. Анастасия Михайловна (1700—43), муж генерал-поручик, граф Александр Романович Брюс. Евдокия Михайловна (1708—49). Аграфена Михайлова (х-1775).

Николай Владимирович (1716—82) (подполковник), жена Екатерина Андреевна Станкевич. Андрей Владимирович (1720—43). Александр Владимирович (1720—43). Анна Владимировна (х-1786), муж тайн. сов. Сергей Иванович Измайлов. Прасковья Владимировна (?), муж Иван Иванович Мелиссино. Александра Владимировна, муж

кн. Яков Алексеевич Козловский.

Лука Иванович (х-1753) (подполковник), жена Наталия Федосеевна Скляева. Мария Ивановна (1712—81), муж стат. сов. Иван Михайлович Нарышкин. Неупомянутая Ивановна (х-1771), муж кн. Григорий Семенович Мещерский.

Иван Алексеевич (1722—97), жена Надежда Петровна Сомова. Екатерина Алексеевна.

Владимир Сергеевич (1717—1803) (дейст. тайн. сов.). Николай Сергеевич (1718—81) (подполконик), жена Наталия Сергеевна Салтыкова. Александр Сергеевич (?). Петр Сергеевич (1721—73) (генерал-майор), жена Софья Петровна Апостол. Фёдор Сергеевич (1720—61) (генерал-майор), жена гр. Пульхерия Платоновна Мусина-Пушкина. Юрий Сергеевич (1721-?). Михаил Сергеевич (1726—93), жена кн. Елена Ивановна Дашкова. Мария Сергеевна (1719—86), муж дейст. тайн. сов. кн. Иван Андреевич Вяземский. Анна Сергеевна (1719—78) (камер-фрейлина). Екатерина Сергеевна (1722—81). Мария Сергеевна Младшая (х-1769), муж генерал-майор Александр Александрович Прозоровский. (История родов русского дворянства. Т 1.)

Иван Сергеевич (1718—64), (майор), жена Анастасия Анкидиновна Веневитинова, Елена Николаевна Нестерова.

Князь А. С. Долгоруков. Фото К. Бергамаско. 1883

Долгорукие находились в родстве с царями Касимова и поэтому могли носить царский титул. Племянница последнего оставшегося в роде Касимовскаго царевича Ивана, дочь родной его сестры, Прасковьея Юрьевна Хилкова, была женою действительного тайного советника князя Алексея Григорьевича Дол­горукова. Согласно уложению она и ее дети наследовали за дядей. Кроме того, ее муж мог принять царский титул. После смерти в 1722 году Касимовскаго царевича Ивана Васильевича, все его достояние было признано за Прасковьей Юрьевной.

Касимов

Протокол Верховного тайного совета. 3-го июля 1728. Об отдаче княгине Долгоруковой в наследство вотчин и поместий Касимовскаго царевича Ивана Васильевича.

«В пунктах прошлого 1714-го и дополнительным 1725-го годов напечатано для возобновления фамилии, в которой фамилии мужеска полу останется один, прочие ж от нисходящей и восходящей лиши того рода все вымрут, кроме женска полу, которых едина или несколько осталося, в девицах или замужния, то помянутый последний оной фамилии повинен все недвижимыя вещи, которые ему по наследно пришли, отдать в наследие единой из оных, кому похощет, замужней, вдове или девице, однако ж с таким изъяснетем, что муж замужней повинен принять прозвище того, от кого получит недвижимое (оставя свое), он и его наследники.

Ныне княгиня Прасковья князя Юрьева дочь, князь Алексеева жена Долгорукова бьет челом:

За дядею-де ся родным, за Касимовским царевичем Иваном, было отца его, а ее деда родного, Василия Арасланова сына, и собственного его недвижимого имения в Московском уезде и в городах, по переписным книгам 186 года, 251 двор, со всеми к ним принадлежностями нему в роду, после таких недвижимые возвращать до внучат велено ж; и тем недвижимым имением по смерти дяди своего она и владела, а мать ее, княгиня Домна, дочь онаго деда ее царевича Василия, а тому дяде ее, царевичу Ивану, большая сестра родная и потому к тем недвижимым имениям ближе ся никого нет.

За Касимовским царевичем. Иваном Васильевичем было недвижимого имения по дачам после отца его. В Московском, в Касимовском, Елатомском, в Пензенском уездах 3,147 четвертей, 251 двор». (СИРИО Т. 84)

Сибирская печать. 1710 (1750х)

Не чужды они были и Сибирскому царству.

Протокол Верховнаго тайнаго совета. 5-го ноября 1729. «О разделе недвижемого имения Сибирскаго Царевича между всеми наследниками его поровну.

Понеже по указу Его Императорского Величества, подписанному Собственною Его Величества рукою, прошлого 1728 года июля 31 дня, отписное в 718 году Сибирскаго Царевича, недвижимое имение, возвращено детям его, князю Якову, да князю Сергею, а ныне помянутаго Сибирскаго Царевича жена его, вдова княгиня Авдотья Герасимова дочь, прошедшем своем объявляет, что помянутое мужа ея недвижимое имение по вышеозначенному указу возвращено все пасынкам ея, помянутым князьям Якову, да Сергею, а ея роднаго сына, а своего брата князя Федора, в прошении своея они, пасынки ея, не объявили, того ради Его Императорское Величество указал, вышеписанное Сибирскаго Царевича недвижимое имение, которое по вышеозначенному указу возвращено помянутым Сибирскаго Царевича детям князю Якову, да князю Сергию, разделить детям его, как первой, так и другой жены, всем по равным частям и о том в Сенат послать указ.

Ныне Вашему Императорскому Величеству, действительный тайный советник князь Михаил Долгоруков бьет челом. По смерти-де зятя его, Сибирскаго Царевича Дмитрия, оным двором, с каменным и деревянным строением, брать его, Сибирский же Царевич Василий, уступил жене брата своего Дмитрия, а его, князь Михайловой сестре родной, княгине Аксинье и дал от крепостных дел поступную, но которой владела безспорно, а в 1722 году в декабре месяце умерла». (СИРИО Т. 107)

3. Голицыны

Голицыны происходили из Литвы или из Франции. Не чужды они были и Сибирскому царству, в родословии Сибирских царевичей относили к Голицыным.

Герб Сибирского царства Герб сеньории Жарни

Во Франции известны маркизы la Galissoniere (Бретань) 1658—1805 и 1700—1805 (род Barrin de la Galissonniere).

В 1713 Генеральный прокурор парламента Галисоньер (de la Galissonniere, Doyen, Cloitre St. Honore). С 11 июня 1723 барин Галлицонский (Barrin de la Galliisonniere) стал консулом Парламента Парижа.

В 1713—16 известен француз Гатьен Галицон (Gatien Galiczon), епископ Агатопла, коадъютор Вавилона, апостольский наместник в Персии.

«Голицын, подобно Петру, имел слабость к иностранцам и всему иностранному… говорил иезуит Авриль про Голицына, а именно, что у него французское сердце; Голицын преклонялся пред личностью Людовика XIV, говорят, что его сын носил на груди портрет французского короля.

Князь Голицин, как и Петр, был ненавидим многими русскими людьми за стремление к иностранному…

При молодом царе князь Борис Григорьевич, двоюродный брат князя Василия Васильевича, занял как бы место гофмейстера. Барон Келлер в 1686 г. называет его «доверенным советником и другом» Петра». (А. Г. Брикнер. Т. 1)

В Дании известен французский дворянский род de Goltzen или Фон Гольц (Goltz), родоначальник Arnoldus de Goltzen. Род проживал на территории Речи Посполитой, в 1689 году Голтцены приобрели город Радебойль в Саксонии. В 1718 в Петербурге указан Князь Дмитрий Голитцын.

Голицины отличились несколько позднее Долгоруких, но поднялись к вершинам власти раньше.

В ночь с 26 на 27 апреля 1682 года заговорщики уничтожили царя Федора. «Того ж году апреля в 23 день был стол у светейшего патриярха по Крестовой полате; у стола были власти, да у сталаж был бояре князь Василей Васильевич Голицин; князь Володимер Дмитриевич Долгоруково». (Разряд без мест)

Князь Василий Владимирович Голицин. Тарасевич

«Хотя, как видно из донесений голландского резидента Келлера, и можно было ожидать скорой кончины царя Федора, все-таки подобное событие, кажется, застало врасплох враждебные друг другу группы при дворе. Милославские оказались неподготовленными к действиям; приверженцы же Петра думали, что при провозглашении нового царя дело дойдет даже до ножей. По свидетельству одного современника, Долгорукие и Голицыны, отправляясь во дворец на царское избрание, поддели под платье панцири» (Брикнер А. Г.)

Джон Пери: «В самый разгар возмущения Князь Борис Алексеевич Голицын взял на руки теперешнего Царя и принес его в Троицкий монастырь, укрепленное место, находящееся за 60 Русских миль от Москвы, с целью укрыть особу Царя в верном убежище до тех пор, пока не утихнет ярость народа» (Перри Д.)

Весной 1685 года заговорщики схватили царя Ивана в монастыре, бояр перебили. «Одоевские и Голицыны хотят вырубить Надворную пехоту. Дорогою я видел несметное множество вооружённых людей: со всех сторон идут они к Москве боем, чтобы перебить в слободах до последнего младенца, а дворы пожечь». (Н. Г. Устрялов. Т. 1)

После этого князь В. В. Голицын становится главным боярином. Он произвел кадровую революцию. В записках Ивана Афанасьевича Желябужского о 7193 годе (1685) несколько листов посвящено пыткам бояр.

«Клевреты Голицына, люди незнатные, ни саном, ни родом, управляли обширными ведомствами, которые до того времени поручались обыкновенно первостепенным сановникам» (Н. Г. Устрялов. Т. 2)

В 1688 Голицин возглавил первый крымский поход «Говорили, что это войско, составленное из москвитян и казаков, содержало двести тысяч человек, командовал им царскою волей князь Голицын, и он дошел с этим войском до самой Самары. Самара — это новый небольшой укрепленный пункт на границе москвитян и крымских татар, недавно построенный и укрепленный против татарских набегов» (Иржи Давид)

Официально считается, что войско Голицина насчитывало 112 тысяч человек. Первоисточники (Де Ла Неввиль, князь Б. И. Куракин, И. А. Желябужский, Иржи Давид) называют цифру 200 тысяч человек, в первом крымском походе «армия состояла из 400 000, а по свидетельству двух летописей, известных Голикову, из 200 000». (А. С. Пушкин. История Петра Великого)

В Поволжье за войну отвечал второй «гениальный полководец» Б. А. Голицын: «Князь Б. А. Голицын… был человек умный и образованный, говорил по-латыни, но „пил непрестанно“ и, правя Казанским Дворцом почти неограниченно, разорил Поволжье». (В. О. Ключевский. Русская История)

Угорский золотой за Крымские походы

Медаль В. В. Голицына за Крымские походы

В 1689 начался второй Крымский поход, закончившийся провалом и свержением Голицина и Софьи.

«В Москве продолжали держаться, как бы не придавая никакого значения бегству Петра в Троицкий монастырь. Шакловитый презрительно заметил: „Вольно же ему взбесяся бегать“… Тем временем пытался князь Борис Голицын войти в сношения с своим двоюродным братом Василием Голицыным, умоляя его, пока еще не поздно, добровольно явится в Троицу. Но тот медлил… Иностранцы тем не менее стали обсуждать вопрос о переходе к Петру». (А. Г. Брикнер. Т. 1)

Князь Василий Владимирович Голицин

Голицын собирался бежать из Москвы в Польшу.

«Он думал только о бегстве… Его намерением было послать старшего сына с посольством в Польшу, вместе с младшим сыном, внуком и всеми богатствами, затем отправиться туда самому». (Де ла Невилль)

«В одной брошюре говорилось, что он вышел из Москвы во главе большого войска, но умер в своем имении. Говорили, что он был казнен». (А. Г. Брикнер. Т. 1)

«…Но правда ли это что Петра убить хотели в ночь с 7-го на 8-е августа? Едва ли было такое намерение, по крайней мере, на эту ночь, судя по многим обстоятельствам. Накануне, пред вечером, князь В. В. Голицын, сшед с Верху, отдал приказ полковнику Нормацкому, бывшему в тот день со своим полком на стенном карауле, все ворота в Кремле, Китае и Белгороде запереть, как пробьют первый час ночи, и никого не пускать, а отпирать за час до света…». «…Вот показание полковника Андрея Нормацкого: «Августа де в 4-й день стоял он на Москве на стенном карауле, в Верху, с полком своим. И того ж де числа князь В. Голицын за час до вечера шел с Верху, а приказал ему Андрею записать указ в книгу, чтоб запирать ворота в Кремле, в Китае и Белом городе, как пробьет час ночи, а отпирать за час до света. А знатных людей велеть пропускать по-прежнему…».

Погодин продолжает: «…Теперь обратимся к показаниям о событиях с 7-го на 8-е августа, подавшим повод к бегству Петра. Здесь представляется такое замешательство, такая путаница, такие противоречия, которых разрешить, согласить, объяснить нет никакой возможности… Из этого показания видно что Петр точно бежал ночью внезапно, в одной сорочке, следовательно в виду крайней опасности, неожиданно узнанной…». 8 августа 1689 из Москвы бежит Пётр и Софья, а затем следует арест Голицына.

«Ссылка в Каргополь казалась слишком легким наказанием для сообщников, злодея, и, чрез три дня после казни Шакловитаго, решено со­слать их в Пустозерск; князь Борис Алексеевич успел снова склонить Государя на милость, и окончательным местом ссылки Голицыных назначен городок Яренск…, но все не столь безлюдная…, как Пустозерский острог, где славный Матвеев… находился… Упорное запирательство отягчило его участь: со всем, семейством он переведен из Яренска в Пустозерск, оттуда в последствии в Пинежский волок… После приговора о ссылки временщика, призван был в монастырь к дворцовому крыльцу Севский воевода, сходным товарищ князя Голицына в последний Крымский поход, 37 лет не сходивший с поля ратного, окольничий Леонтий Романович Неплюев. Он также осужден всенародно на лишение чести, звания, всего имуще­ства, и на заточение тягчайшее, на вечную ссылку к берегам Ледовитого моря в Пустозерск, замененный в последствии Кольским острогом, где он и умер. Сентябрь 1689. (Н. Г. Устрялов. Т. 2)

Каргополь. 1873

7198. 1689. Сентября 8. Именный. О лишении Князей Василея и Алексея Голицыных Боярскаго достоинства и всего движимого и недвижимого имения за самовольное внесение в Царской титул имени Великой Княжны Софьи Алексеевны, а Князя Василея сверх того за безполезной поход противу Крымскаго Хана. (ПСЗРИ. Т.3. 1348)

7199. 1691. Марта 7. Именный. О телесном наказании росстриги Ивашки, и о переведении из Яренска сосланных туда в ссылку Князя Насилья и Князя Алексия Голицыных с женами и детьми на вечное житье в Пустозерской острог, за их преступные замысли и непризнание в винах своих. (ПСЗРИ. Т.3. 1395)

«Князь Голицын там и умер в 1713 году, 80 лет; тело его погребено в Красногорском монастыре, в 16 верстах от Холмогор». (М. И. Пыляев. Старая Москва)

«Теперь будем упоминать, кто вступил тогда в правление первых шаржей по смерти царицы Натальи Кирилловны.

А Казанской дворец правил и весь Низ с великою ауториею князь Борис Алексеевич Голицын, которой, по смерти царицы Натальи Кирилловны, вступил было во все правление государственное, как бы быть первым министром, в том надеянии, что его величество к нему естиму великую имел за все его прежния показанныя службы во время царевны Софии Алексеевны; также и для другой притчины, что оной князь Голицын был друг душевной генералу Лефорту, которой был великим фаворитом у его величества. Однакож, помянутой князь Голицын в своем проекте весьма обманулся, и был тем правителем генеральным несколько дней, понеже был человек, правда, ума великаго, токмо погрешения многия имел: первое, пил непрестанно, и для того все дела неглижировал; второе, великой мздоимец, так что весь Низ раззорил. Однакож, за его заслуги великия его величество содержал его в своей милости по смерть, и некоторые годы оставил ему в правление, почитай суверанное, весь Низ. И когда его величество вступил сам во все правление государства и начал уставливать новое определение правления, тогда Низ весь и оной приказ от него, Голицына, взят. И определено править по губерниям и протчее, как о сем будем ниже пространнее писать». (Б. И. Куракин)

Князь Борис Алексеевич Голицин

По росписи Кожуховского похода 1694 в командовании стрелецкого войска полковник: Голицын. В командовании потешного (боевое) гвардейское войска полковник: Голицын, офицер: Голицын.

При Петре I Голицины составляли правительство и правили двумя из десяти губерний (правительств) империи.

«Недавно, в 1697 году… На время своего отсутствия Царь поручил управление Государством трем Господам; первый из них был брат его матери, Лев Кириллович Нарышкин (Leof Corilich Nariskin) (двое из сыновей его недавно были в Англии), второй Князь Голицын (Duke Gollitzen), о котором упоминалось прежде, а третий вельможа Петр Прозоровский (Peter Procorofsky). Этим трем Господам он поручил полное управление делами, равно как и заботу о сыне своем, нынешнем Царевиче Русском (Prince of Russia)». (Перри Д.)

В 1698 году к ближайшему окружению Петра I относились: «16-го октября. После десяти часов царь приехал в карете на пир, роскошно устроенный; прочих почетных гостей прилагается список: князь Голицын…». (Дневник Корба)

«1700. Казанскому и астраханскому губернатору боярину князю Борису Алексеевичу Галицыну повелел он в низовых городах набрать драгунских 10 полков, выучить и к весне доставить во Псков Шереметеву». (А. С. Пушкин. История Петра Великого)

В 1703—11 Голицын командовал Семеновским полком гвардии.

Кавалеры Ордена Андрея Первозванного награжденные при Петре I: 29.08.1708 — князь Голицын Михаил Михайлович, генерал-майор. 1710 — князь Голицын Пётр Алексеевич.

Князь Голицын Михаил Михайлович

Некоторое время в Москве сохранялся прежний порядок управления. Боярская Дума, Приказные, царь города Москвы.

«Список боярский, 24 июля 1705 года. В нынешнем 1705 году бояре и окольничие думные люди:

На Москве. Бояре: Князь Петр Иванович Прозоровский. Князь Михайло Алегукович Черкаский. Князь Петр Иванович Хованский. Князь Борис Иванович Прозоровский. Борис Гаврилович Юшков. Алексей Петрович Салтыков. Князь Петр Большой Иванович Хованский. Тихон Никитич Стрешнев. Степан Иванович Салтыков. Князь Борис Алексеевич Голицын. Иван Алексеевич Мусин-Пушкин.

Кравчие: Василий Федорович Салтыков.

Окольничие: Князь Федор Федорович Волконский. Князь Иван Степанович Хотетовский. Семен Федорович Толочанов. Александр Тимофеевич Лихачев. Михайло Тимофеевич Лихачев. Князь Петр Лукич Львов. Михайло Иванович Глебов. Тимофей Васильевич Чоглоков.

Думные дворяне: Федор Григорьевич Хрущов. Василий Лаврентьевич Пушечников. Василий Семенович Змеев. Степан Богданович Ловчиков. Демьян Минич Башмаков. Борис Иванович Лихарев.

Думные дьяки: Протасей Иванов сын Микифоров. Автамон Иванов сын Иванов. Любим Алферьев сын Домнин.

На службах. Бояре: Князь Михаило Григориевич Рамодановский. Князь Юрий Семенович Урусов в Нарве. Борис Петрович Шереметев. Федор Петрович Шереметев в Питербурхе. Князь Андрей Петрович Прозоровский в Питербурхе. Федор Алексеевич Головин.

Кравчие: Кирилло Алексеевич Нарышкин.

Окольничие: Князь Федор Иванович Шаховской.

Князь Дмитрий Нефедьевич Щербатой. Петр Матвеевич Апраксин. Андрей Артемонович Матвеев. Князь Михайло Федорович Жировой-Засекин. Князь Михайло Андреевич Волконский. Князь Юрий Федорович Щербатой. Князь Петр Григорьевич Львов.

Постельничие: Гаврило Иванович Головкин. Алексей Михайлович Татищев.

Думные дворяне: Петр Савич Хитрой. Микита Савич Хитрой. Степан Савич Нарбеков. Семен Протасьевич Неплюев. Иван Иванович Щепин в Нарве.

У провиантских дел. Думный дворянин и печатник: Никита Моиссевич Зотов.

Стряпчие с ключем: Понкратий Богданович Сумороков. Леонтий Богданович Плохой.

Думные дьяки: Емельян Игнатьев сын Украинцов. Гаврило Федоров сын Деревнин. Андрей Андреев сын Виниус.

В городех в воеводах и в посылках. Бояре: Князь Михайло Яковлевич Черкаский в Тобольске. Петр Самойлович Салтыков в Смоленске.

Думный дворянин: Иван Остафьевич Власов. На будных станах.

В деревнях до указу. Боярин: Федор Аврамович Лопухин.

Окольничие: Михайло Васильевич Сабакин. Никита Иванович Акинфов.

В полону. Бояре: Князь Иван Юрьевич Трубецкой. Князь Яков Федорович Долгорукий». (Н. Г. Устрялов Т.4. Ч. 2)

«В бытность свою в Москве, царь возвел (Ф. М. Апраксина) в графское достоинство и (назначил) азовским генерал-губернатором. В то же время вся Россия была разделена на восемь губерний, причем князь Меншиков назначен генерал-губернатором в Ингерманландию, Салтыков в Смоленск, Тихон Никитич в Москву, Голицын в Архангельск, Петр Матвеевич Апраксин в Казань и Астрахань, Гагарин в Сибирь, генерал-адмирал, как сказано, в Азов и Голицын в Киев». (Записки датского посланника)

«В 1710 году царь осуществил новый проект, который со временем может привести к большим изменениям: разделил империю на 8 губерний.

Москва со всеми принадлежащими ей областями отдана г-ну Стрешневу, главе военного ведомства.

Архангельск — князю Голицыну, бывшему посланнику в Вене.

Азов и Дон — графу Апраксину, великому адмиралу.

Казань и Астрахань — генерал-лейтенанту Апраксину его брату.

Киев и Украина — генерал-лейтенанту Голицыну, который был военным комиссаром войск московитов в Саксонии.

Сибирь — князю Гагарину.

Ливония, Ингрия, Псков и Новгород — князю Меншикову, фавориту.

Смоленск — господину Салтыкову.

Воронеж и верфи должны быть отдельной маленькой губернией, что царь сохраняет в тайне…

Эти губернаторы распоряжаются всеми делами — военными и гражданскими, получают доходы, оплачивают все расходы в своих нескольких провинциях и ежегодно посылают определенную сумму в большую казну, свободно от всех обложений; они имеют абсолютную власть во всем, помимо того, что касается регулярных войск, которые никогда не должны быть ни под их руководством, ни оплачиваться ими. Хотя они квартируют на подвластных тому или иному губернатору территориях, но должны получать приказы непосредственно от царя и его генералов». (Ч. Уитворт)

«Имена генерал-губернаторов, поставленных, по новому учреждению, по областям Русского государства:

1. Тихон Никитич Стрешнев (Tichon Nikititz Stressnoff), генерал-губернатор великого княжества Московского, в котором находится царское местопребывание или главный город Москва. Этот генерал-губернатор — боярин или тайный советник, в то же время военный президент, главный конюший (Obriststallmeister), дворецкий, Landmarschall… Этот… всегда проживает в Москве и почти никогда не бывает в Совете иностранных дел.

2. Князь Меньшиков (Menschikoff), генерал-губернатор всей Ингерманландии и всех мест, которые царь завоевал в эту войну и надеется еще вперед завоевать как в Ливонии и Финляндии, так и Ингерманландии.

3. Боярин Солтыков (Soltikoff), генерал-губернатор смоленский и всех уездов, лежащих от Великого Новгорода до Ливонии, Литвы, Волыни и Украины. Этот боярин проживает в Смоленске.

4. Князь Дмитрий Михайлович Голицын (Dimitri Michailowitsch Golitzin), генерал-губернатор всей Украины, от реки Дона по реке Днепру до Крымской и Валашской Татарии и всех до Волыни лежащих царских казацких земель и мест; был великим послом при Оттоманской Порте… живет он большею частью в Киеве.

Князь Дмитрий Михайлович Голицын

5. Теодор (по-русски Феодор) Матвеевич Апраксин (Feodor Matweiwitsch Apraxin), генерал-губернатор областей, лежащих от Воронежа по реке Дону, Азовской и Таганрогской, где находится царская морская пристань на Азовском море, боярин, великий адмирал и генералиссимус морских и сухопутных сил, очень лжив в обхождении и спесив.

6. Брат его, Петр Матвеевич Апраксин (Peter Matweiwitsch Apraxin), генерал-губернатор по реке Волге и по всем окрестным местам и землям от Казани до пределов Сибири, от Астрахани до персидских границ… живет в Астрахани.

7. Князь Черкасский (Tscherkaski), генерал-губернатор всей Сибири, до Бухарской Татарии от Китая. В Москве никогда не бывает.

8. Князь Петр Алексеевич Голицын (Peter Alexiewitsch Golitzin), бывший здесь, в Вене, царским послом, генерал-губернатор всех мест, лежащих от Вологды и реки Двины до Архангельска и в Лапонии до Колы, на Белом море, до датских границ, до Сибири и Ледовитого моря и до Новой Земли. Он сторонник императора и хорошо расположен к католическому вероисповеданию.

Петр Алексеевич Голицын

Тайный совет состоит из следующих лиц:

1. Князь Матвей Петрович Гагарин (Matwei Petrowitsch Gagarin), в отсутствие царя и наследника председатель и главноначальствующий в городе Москве, распоряжается больше самого военного президента поставкою разных потребностей в военный стан, также постройкой одежды для новобранцев, оружейнями и проч. Это большой любимец князя Меньшикова… Долгое время он был воеводой в Сибири, где и скопил такие бесчисленные богатства; теперь он все же председатель всего Сибирского приказа.

2. Другой — это Тихон Никитич Стрешнев.

3. Боярин Иван Иванович Бутурлин (Iwan Iwanowitsch Butturlin).

4. Боярин Иван Алексеевич Мусин-Пушкин (Iwan Alexiewitsch Mussin Puschkin), вместе с тем и председатель Монастырского приказа (Consistorii), управляющий (Administrator) всеми патриаршими, соборными и монастырскими поместьями, также начальник (Praepositus) греческих училищ, а прежде был воеводой всей Астрахани в генерал-губернаторство боярина и князя Голицына.

5. Подконюший Юрий Степанович Нелединский (Jurge Steppanowitsch Neledinski). Помощник (Substitutus) в тех должностях боярина Тихона Никитича Стрешнева.

6. Князь Феодор Юрьевич Ромодановский (Feodor Jurgewitsch Ramodanowski), он тоже и обер-егермейстер.

7. Боярин Степан Алексеевич Головин (Steppan Alexiewitsch Golowin), от которого в зависимости вообще все почтовые подводы.

8. Алексей Александрович Курбатов (Alexei Alexandrowitsch Kurbatow), смотритель (Inspector) Ратуши (die Buergermeisters-Kanzlei) … куда могли поступать все доходы, с чего бы они ни собирались, будут ли это таможенные, или податные, оброчные, или пошлинные, или купеческие и штрафные сборы.

В Государственном совете (Ближняя государственная канцелярия, Etatsrath) заседают царь, великий канцлер граф Головкин, вице-канцлер Петр Шафиров, боярин Никита Моисеевич Зотов.

Тайный военный совет состоит, во-1-х, из особы царя, князя Меньшикова, фельдмаршала Шереметева, боярина Феодора Матвеевича Апраксина, боярина Никиты Моисеевича Зотова, государственного канцлера, вице-канцлера Шафирова… Меньшиков тотчас же позавидует тому либо припишет себе счастливый конец и похвалу его приказа или благоразумную меру… так это сбылось со старым князем Борисом Алексеевичем Голицыным, снискавшим величайшую царскую милость доказанною им прежде великою верностью… за что и был много лет вице-царем (Vice Re) царств Казанского и Астраханского. В его управление ни в самых царствах, ни в подчиненных его власти землях не замечалось никаких смут; калмыцкий князь и вождь Аюка (Ajuka) и подчиненный ему полководец Монкодамис (Moncodamis) оказывались гораздо готовее и усерднее служить царю своими людьми, нежели после того, как этот князь Голицын по случаю гонения и притеснения от Меньшикова лишен был всех этих губерний, где еще по сию пору не могут унять башкирских татар, остановивших и торговлю невыделанными мехами». (Фридрих Христиан Вебер)

22.02.1711 учрежден Правительствующий Сенат. В него вошли граф Римской империи Мусин-Пушкин (считали побочным сыном царя Алексея Михайловича), Стрешнев, князь Петр Голицын, князь Михаил Долгоруков, Племянников, князь Григорий Волконский, Михаил Самарин, Василий Апухтин, Мельницкий и обер-секретарь Сената Анисим Щукин.

В начале 1713 войсками в Финляндии командовал кн. Михаил Михайлович Голицин. До создания Военной коллегии в 1718 при Петре I стал генералом 13.03.1714 князь Голицин Михайло Михайлович, Генерал-майором 15.11.1716 князь Голицин Петр Михайлович.

1718. «411. Этим кровавым зрелищем закончено дело несчастного царевича, и те лица, которые виновны были в бегстве, или вообще в преступлениях царевича, или знали о нем, подвергнуты были наказаниям.

Таким образом, царевич увлёк за собою в своем падении большое число знатных, а также и незнатных людей, и именно: брата матери своей Лопухина, кавалера Кикина, епископа Ростовского, духовника отвергнутой царицы, своего собственного духовника Пустынного, епископа Киевского (который потребован был в Петербург и на дороге, как полагают, сам отравил себя ядом), и наконец: главнейших служителей своих. Родная его мать и сводная сестра государя-отца, княжна Мария, царевич Сибирский, генерал-лейтенант князь Долгорукий, брат его сенатор, князь Львов сосланы были в ссылку. Подполковник Лопухин, княгиня Троекурова, княгиня Голицына, князь Щербатов — наказаны кто кнутом, кто батогами и большею частью осуждены на галеры». (Фридрих Христиан Вебер)

Производство при Екатерине I. Генерал-Фельдмаршал 21.03.1725 — князь Голицин Михайло Михайлович.

Кавалер Ордена Андрея Первозванного награжденные при Петре II: 01.01.1727 — Голицын Дмитрий Михайлович, князь, действительный тайный советник и сенатор.

Протокол Верховного тайного совета. 1-го июля 1728. «О выдаче князю М. М. Голицыну и его штабу жалованья.

1728 года июля»?» дня, Его Императорское Величество указал: генерал — фельдмаршалу и кавалеру князю Михаилу Михайловичу Голицыну, для отправления его в украинский корпус, и обретающимся при нем штабу, по его характеру, денежное жалованье на майскую треть сего 728-го года выдать и о том в Военную коллегию послать указ». (СИРИО Т. 84)

Герб Голицыных. 19 век

«Князь Голицын поехал принять начальство над украинской армией». (СИРИО. Т. 66)

К. Рондо лорду Таунсгенду. Москва, 13.04.1730. «Ея Величество пожаловала барону Остерману весьма значительное поместье в Лифляндии, прежде принадлежавшее князю Меншикову, и возвела его в графское достоинство… Государыня пожаловала также большое поместье фельдмаршалу князю Голицыну, приблизительно в ста милях отсюда». (СИРИО. Т. 66.)

Князь Михаил Михайлович Голицын

4. Петр II

После Петра I Долгорукие пытались возвести на трон Петра II.

«Это событие побудило многих благонамеренных людей составить значительную партию в пользу двух сирот царевича. К этой партии принадлежали фельдмаршал князь Репнин, князь Василий Лукич Долгорукий и старший брат генерал-адмирала Петра Матвеевича Апраксина. Но Толстой стал во главе другой партии, состоявшей из большинства гвардейских офицеров, и возбудил князя Меньшикова, как подполковника гвардии, воспользоваться своим значением в пользу царицы, уже успевшей завладеть царскою казною. Екатерина была возведена на престол, и по желанию Толстого было внесено в акт ее избрания, что ей предоставляется право назначить себе преемника. В этом смысле все присягнули». (Abrege de la vie du c-t Tolstoy)

А. М. Апраксин. 1696

«16 мая 1727 г. скончалась Екатерина (возведенная на престол пристрастием к ней Петра I), и преемником ее был Петр II, законный наследник этой обширной империи. Этот государь родился в 1715 г. от брака царевича с принцессою Вольфенбюттельской, и в момент вступления на престол ему было только 11 лет с половиною. Ввиду этого обстоятельства вторым пунктом своего завещания Екатерина учредила над молодым государем до достижения им 16-летнего возраста опеку регентства, которое составляли царевны, ее дочери Анна и Елизавета Петровны, герцог Голштейнский, муж Анны, принц Голштейнский, епископ Любский и жених Елизаветин, и Верховный совет, состоявший тогда из шести членов, а именно: из князя Меншикова, генерал-адмирала Апраксина, государственного канцлера графа Головкина, вице-канцлера графа Остермана, действительных тайных советников князей Дмитрия Михайловича Голицына и Василия Лукича Долгорукого. Это регентство только однажды собралось в полном составе, а именно в день кончины императрицы Екатерины: занятия его ограничились утверждением духовного завещания, которое через два же часа потом было нарушено». (Дневник фон-Мюнниха)

«Остальное содержание духовной относилось к образу правления и назначало регентство, которое долженствовало продлиться до того времени, когда новому царю исполнится 16 лет, а тогда ему было только 12. В члены совета регентства назначались: герцог и герцогиня голштинские, принцесса Елисавета, сестра герцогини, князь Меншиков, государственный канцлер граф Головкин, адмирал граф Апраксин, царский обер-гофмейстер барон Остерман и князь Дмитрий Голицын. В конце духовной Екатерина предписывала поддерживать союз и согласие с императором и следовать той же системе, которой она следовала. Но статья, относящаяся до малолетства царя, осталась без исполнения, потому что тут, же объявили его совершеннолетним, и герцог голштинский, оскорбляемый Меншиковым, чрез два месяца уехал со своею супругою в свои владения». (Герцог Лирийский)

«На провоглашении императора 7 мая 1727 года присутствовало Высшее руководство страны:

Петр, Анна, Елисавет, Карл-Фридрих, Наталия.

Феофан Архиепископ Новгородский, Георгий Архиепископ Ростовский, Феофилакт Архиепископ Тверской, Афанасий Епископ Вологодский, Петр Архимандрит Невский.

Александр Меншиков, Гаврило Головин, Генерал-Адмирал Граф Апраксин, Князь Дмитрий Голицын, Андрей Остерман, Jan Sapieha, J. Gunther, Змаевич, Христофор Миних, Князь Андрей Долгорукий, Михайло Волков, Иван Дмитриев-Мамонов, Андрей Ушаков, Князь Григорий Юсупов, Семен Салтыков, Алексей Волков, Алексей Макаров, Наум Сенявин, Василий Корчин, Иван Бабиков, Артемий Волынский, B. Campeohaosen, Князь Алексей Шаховский, Герни Фаминцын, Le chevalier de Brigoy, Василий Новосильцов, Князь Алексей Черкасский, Юрий Нелединский-Мелецкий, Федор Наумов, Иван Плещеев, General major Hochmuth, Генерал Майор Василий Порошин, General major de Coulon, Chrzystof Urbanowicz general majir.

Царевен Иоаннова Дома не пригласили». (А. Ведйдемейер)

«По завещанию Екатерины Петр II должен был находиться под опекою регентства. Не находя это удобным для себя, Меншиков один захватил всю власть и правил всем один. После его падения не было уже и речи о регентстве: император хотел управлять непосредственно от своего имени. Каждая из старинных фамилий надеялась преимущественно перед другими заслужить доброе расположение к себе государя. Лопухины и Салтыковы, как близкие родственники императора, ожидали, что этого одного будет достаточно для получения первых мест. Но и те и другие обманулись. Князья Долгорукие, из которых некоторые по должности своей стояли близко к его величеству, тотчас же сумели воспользоваться случаем и сразу захватили, так сказать, все пути к императору.

Князь Иван (сын Алексея Долгорукого, действительного тайного советника и дядьки императора) был красивый молодой человек и живого характера. Ему часто случалось беседовать с молодым государем, который полюбил его и, наконец, так к нему привязался, что не мог ни минуты оставаться без его общества. Долгорукие не упустили воспользоваться этою привязанностью и стали во главе всех дел. Спустя несколько времени после ссылки Меншикова все семейства, сосланные им некогда в Сибирь по делу царевича, были вызваны оттуда обратно и конфискованные их имения были им возвращены». (Христофор Манштейн)

Петр Алексеевич

«Большой или Государев Двор Петра II: Обер Гофмейстер Барон Остерман. Гофмейстер Кн. А. Г. Долгоруков. Обер Гофмаршал Василий Дмитриевич Олсуфьев. Обер Шталмейстер Граф П. И. Ягужинский. Шталмейстер Родион Михайлович Кошелев. Обер Церемонийместер Барон Габихтеталь.

С 1728 Обер Камергер Кн. И. А. Долгоруков.

Камергеры и Камер Юнкеры: Гр. Сапега, Гр. Головкин, Гр. Левенвольд, Князь Сергей Голицын, Князь Сергей Долгоруков, Балк, Бароны Строгановы, Кн. Н. Ю. Трубецкой, А. Б. Бутурлин.

Двор великой княжны Наталии Алексеевны: Гофмейстер Гр. Левенфольд, гофместерина иностранка Каре.

Двор Цесаревны Елисаветы Петровны: Гофмейстер Семен Г. Нарышкин, фрейлины дочери Салтыкова и Миниха.

При дворах Царевен Иоаннова Дома Салтыковы и Мамоновы». (А. Ведйдемейер)

Князь Иван Алексеевич Долгоруков

Сначала перевес был на стороне Долгоруких, которые выдали замуж за императора княжну Екатерину.

«Неразлучный собеседник Императора с утра до ночи, спутник всех его поездок и забав, Князь, Иван Алексеевич, облеченный неограниченною доверенностью Петра, достиг высшей степени могущества.

В то время Верховный Тайный Совет существовать только по вмени: генерал-адмирал Граф Апраксин, томимый недугом, скончался в исходе 1728 года; канцлер граф Головкин, вице-канцлер барон Остерман, и Князь Дмитрий Михайлович Голицын, не чувствуя себя в силе бороться, ни с любимцем Царским, ни с двумя новоназначенными членами Верховного Тайного Совета, Князьями Василием Лукичем и Алексием Григорьевичем Долгоруковыми — уклонялись от дел, и почти не ходили в собрание.

В Январе 1728 года, Император со всем Двором отправился в Москву, для свидания с бабкою и для коронования своего, совершенного там 25 Февраля. Начальство над Петербургом поручено было генералу Минину, возведенному, в день Императорского коронования, в Графское достоинство. По приезде в Москву, Петр возвел Князя Ивана Алексеевича, … в звание обер-камергера и пожаловал ему Андреевскую ленту…

Между тем, Петр, в частые поездки свои на охоту в окрестностях Москвы, посещал подмосковную Князя Алексея Григорьевича (село Горенки), увидел там дочь его Екатерину, красавицу, пленявшую стройностию своего стана, белизною лица, глазами томными, очаровательными, полюбил ее и решился на ней жениться. Княжна Екатерина была неравнодушна к молодому человеку, страстно ее любившему, секретарю Австрийского посольства Графу Милезино, но по убедительной просьбе отца, матери и всех родных, изъявила свое согласие на брак с Петром.

9 Ноября 1729 года, Император, проведя в Горенках девять недель (с 8 Сентября) возвратился в Москву. 19 числа, собрав весь Двор, Петр велел Остерману объявить о предстоящем браке, … Княжны, которую в тоже время велено было поминать в эктении, и дан ей: титул: «Ее Высочества Государыни Невесты» и придворный штат. 30 Ноября, в Андреевский день, совершилось обручение, с большим торжеством…

Карета, в шесть лошадей; в ней Княжна Екатерина, а напротив ее Княгиня Прасковья Юрьевна, мать ее, и Княжна Елена, старшая сестра…

Свадьбе назначено совершиться 19 Января. Император пожаловал Князю Алексею Григорьевичу двенадцать тысяч дворов крестьянских. За обручением следовали беспрерывные празднества, и Князь Иван торжествовал, считая могущество свое незыблемым».

Официальное известие об обручении Петра II, извлеченное из 79 № С. Петербургских ведомостей за 1729 год: «Москва. 1 Декабря. Вчерашняго дня, то есть, в праздник Святаго Апостола Андрея Первозваннаго, заступника Российскаго Государства, отправлялось публично торжествование Высочайшаго обручения Его Императорскаго Величества, Всемилостивейшаго нашего Государя и Самодержца, с Ея Императорским Высочеством Принцессою Екатериною Алексеевною, Его Светлости Князя Алексея Григорьевича Долгорукаго, Его Императорскаго Величества действительнаго тайнаго штатскаго министра, такожде и гофмейстера, ордена Святаго Андрея Перпозваннаго, и протчая, и протчая; большею Принцессою, в Императорском летнем доме, при присудствии Ея Величества вдовствующей Царицы, Принцесс Императорской Фамиилии, такожде и всех протчих, как здешних, так и иностранных высоких знатных особ мужескаго и женскаго пола, зело преславно, и при выпалении с валов трех раз из пушек. Пространнейшее об оном торжествовании описание имеет вскоре сообщено быть». (Описания в газете не сохранилось, изъято везде)

Имеется Реляция. «О высоком Его Императорскаго Величества обручении, коим образом оное 30 дня Ноября

сего 1729 года в Москве щастливо совершилось».

На обручении официально присутствовали Ее Величество вдовствующая Государыня Царица, Его Императорского Величества бабка, Их Высочества Цесаревна Елисавета Петровна, Герцогиня Мекленбургская Екатерина Иоанновна и Царевна Параскева Иоанновна». (П. В. Долгоруков)

«После таких перемен император оказался в руках Долгоруковых, которые ежедневно увозили его на охоту, не оставляя ему времени для занятия делами, и вместо дочери Меншикова ему вскоре выбрали другую княжну, которая приходилась сестрой молодому любимцу князю Ивану Долгорукому.

Министр иностранных дел барон Остерман был назначен воспитателем молодого государя, но он виделся с ним лишь во время утреннего туалета, когда тот вставал, и по вечерам, после возвращения с охоты; однажды Остерман сказал мне со слезами на глазах: молодого государя принуждают вести такой образ жизни, который приведет его к гибели.

Коронование императора должно было состояться в Москве в 1728 году, все готовилось, чтобы отправиться туда в ноябре 1727 года, но снег выпал только 9 января 1728 года, и в тот, же день император выехал из Петербурга». (Дневник фон-Мюнниха)

«Немедленно после смерти Екатерины император пожелал ехать в Москву для коронования, но Меншиков всегда тому препятствовал, опасаясь, что в Москве он не мог бы так держать государя на своих глазах, как в своем доме в Петербурге, а враги князя как раз могли бы найти удобный случай погубить его. Теперь же, когда Меншиков был удален, отъезд в Москву был назначен в январе 1728 г. 20-го числа этого месяца двор выехал из Петербурга, но на дороге император заболел корью, что заставило его на две недели остановиться в Твери; не ранее 15 февраля мог совершиться торжественный въезд его в Москву.

С крайней завистью смотрела остальная знать на сильное влияние Долгоруких. Но как ни приводили в действие разные пружины, влияние это не успевали уничтожить».

(Христофор Манштейн)

От хранителя печатей и министра иностранных дел г. Маньяну в Москву. 16 июня 1729. «Жестокость, которую начинают проявлять Долгоруковы, не предвещает, по-видимому, чтобы они пользовались милостями при дворе более продолжительное время, чем князь Меншиков, и довольно ясно видно из разных подробностей, заключающихся в ваших письмах, что козни и интриги будут все увеличиваться со дня на день… между тем как, с другой стороны, подозревают, что царский выбор падет ни на ту, ни на другую дочь царского воспитателя, но на дочь князя Долгорукова, находящаяся теперь послом в Польше, которой от роду всего от 14 до 15 лет и о красоте которой очень много толкуют. Но, не говоря уже о том, что маловероятно, чтобы царский воспитатель и его сын, царский любимец, захотели отказаться от своих первоначальных планов… Вчера в полден Е. Ц. В., призвав в свои апартаменты главнейших министров и генералитет своей гвардии, объявил им, что он избрал себе в супруги фрейлину Екатерину Долгорукову, старшую дочь князя Алексея Григорьевича Долгорукова, о чем сегодня и объявляется всенародно. Главнейшие придворные вельможи отправились уже во дворец, чтобы принести свои поздравления по этому случаю. Немедля приступят к работе для устройства штата будущей царицы, и уже со вчерашнего дня отправлен нарочный к принцессе Елизавете, чтобы возвестить ей эту важную новость». (СИРИО. Т. 74.)

Царевна Екатерина Алексеевна

«1730. Января 13-го. В это время отец фаворита приучил царя ездить каждый день поутру, как скоро он оденется, в одну подмосковную его величества, село Измайлово, в одной миле от города. Царя приучили ездить на охоту под предлогом удалить совершенно от Елисаветы, но на самом деле, для того, во-первых, чтобы удалить его от всех тех, кои могли говорить ему о возвращении в Петербург, во-вторых, для того, чтобы он не занимался государственными делами и чтобы поселить в него, елико возможно, мысль о введении старых обычаев, и, наконец, для того, чтобы заставить его жениться на одной из своих дочерей.

Наконец 30-го числа царь призвал к себе министров Верховного совета, фельдмаршалов и других первейших особ и объявил им, что вступает в брак с княжною Екатериною, старшею дочерью князя Долгорукова и сестрою фаворита. После сего все подошли к руке, а потом отправились в апартаменты княжны для того же. Спустя два дня обер-церемониймейстер, по приказанию царя, возвестил об этом всех иностранных министров и назначено было всем нам собраться во дворец 5 декабря в день великомученицы Екатерины, именины княжны; и действительно мы все собрались во дворце и поздравляли сначала царя, а затем и княжну.

Посередине залы стоял налой, а подле него — архиепископ новгородский, первенствующий в России, со всем духовенством, в полном облачении. Против налоя был устроен великолепный балдахин, поддерживаемый шестью генерал-майорами.

Царь, получив донесение от обер-камергера о приезде принцессы, вышел в залу и, посидев несколько минут, стал с нею под балдахин, где архиепископ обменял их перстнями, по уставу греческой церкви. По окончании сего царь и принцесса сели опять на свои места, и тут все присутствовавшие подходили к целованию их рук, и была пушечная пальба. Затем сожжен был прекрасный фейерверк, и начался бал, который продолжался очень недолго, потому что принцесса очень устала. Ужина не было, но для желающих поставлены были столы.

Надобно заметить, что хотя дом Долгоруковых был из древнейших в России и в это время сильнейшим по любви к нему государя, но все они так боялись других, что в день обручения караул во дворце состоял из целого баталиона гвардии — 1200 человек, между тем как в обыкновенное время занимают его только 150; даже приказано было гренадерской роте, которой капитаном был фаворит, войти в залу тотчас за царем и поставить часовых ко всем дверям, даже велели зарядить ружья боевыми патронами, и если бы произошло какое смятение, то стрелять в недовольных. Это распоряжение сделал фаворит, не предуведомя о том фельдмаршала Долгорукова, своего дядю, который очень удивился, увидя эту роту в зале, как он сам сказывал мне после». (Герцог Де Лириа-и-Херика)

«Некоторое время тому назад я познакомилась с юной дамой, которая не играет по причине ли той же непонятливости, что и я, или же потому, что ее сердце преисполнено более нежной страстью; я не берусь определить. Кротость, доброта, благоразумие и учтивость этой восемнадцатилетней особы заключены в хорошенькую оболочку. Она — сестра фаворита, князя Долгорукого. Предмет ее любви — брат германского посла; все уже оговорено, и они ждут только каких-то бумаг, необходимых в его стране, чтобы стать, я надеюсь, счастливыми. Кажется, она очень рада, что в замужестве будет жить за пределами своей страны; она оказывает всевозможные любезности иностранцам, очень любит жениха, а тот — ее. Москва, 4 ноября 1730.

Юный монарх (как предполагают, по наущению своего фаворита) объявил о своем решении жениться на хорошенькой княжне Долгорукой, о которой я упоминала в том письме. Какое жестокое разочарование для двоих людей, сердца которых были всецело отданы друг другу! Но в этой стране монарху не отказывают. Два дня тому назад состоялась церемония публичного объявления об этом, или, как русские его называют, «сговор»…. По окончании бала ее препроводили в тот же дом, но теперь она ехала в собственной карете императора с императорской короной наверху, причем одна, в сопровождении гвардии.

Но Вы станете упрекать меня, если я не опишу императора. Он очень высокий и крупный для своего возраста: ведь ему только что исполнилось пятнадцать. У него белая кожа, но он очень загорел на охоте; черты лица его хороши, но взгляд тяжел, и, хотя император юн и красив, в нем нет ничего привлекательного или приятного. Он был одет в платье из светлой ткани, отделанное серебром. На его невесту смотрят теперь как на императрицу, но все же, я полагаю, если бы можно было заглянуть ей в сердце, то стало бы ясно, что все это величие не облегчает страданий от разбитой любви. И действительно, только низкие души способны ради власти отречься от любви и дружбы. Москва, 20 декабря 1730». (Леди Рондо)

5. Олигархия

После венчания по всем законам княжна Долгорукая стала царицей. Но Петр II был отравлен.

«Когда я писала последний раз, весь свет (имею в виду здешний свет) готовился к пышной свадьбе; она, назначенная на 19 января, приближалась… Как только они вошли в зал, император пожаловался на головную боль. Сначала причиной сочли воздействие холода, но после нескольких повторных жалоб призвали его доктора, который сказал, что император должен лечь в постель, так как он очень болен. Поэтому все разошлись. Княжна весь день была задумчива и осталась такою же при этом случае. Она попрощалась со своими знакомыми, как и принимала их, с серьезной любезностью (если можно так выразиться). На следующий день у императора появилась оспа, а 19-го, в день, назначенный для его женитьбы, около трех часов утра он умер… Около девяти утра императрицей была провозглашена вдовствующая герцогиня Курляндская. Она — вторая дочь царя Ивана, старшего брата Петра I. Этот царь Иван оставил трех дочерей. Старшая замужем за герцогом Мекленбургским, и когда его изгнали из его владений, она вернулась сюда, где и находится со своей единственной дочерью. Вторая была замужем за покойным герцогом Курляндским, который прожил не более шести недель после своей женитьбы; она остается вдовой. Третья — до сих пор здесь, незамужем. Так как род Петра I по мужской линии пресекся, обратились к наследницам его старшего брата. Причиной, по которой обошли старшую сестру, явилось то, что у нее есть супруг, к тому же беспокойный. Новая императрица находится в Курляндии, но скоро ее ожидают здесь. Я думаю, Ваше доброе сердце обеспокоено судьбой юной бедняжки, которую разлучили с любимым человеком, а теперь она лишена даже слабой награды — величия. Мне говорят, что она переносит это героически. Она говорит, что скорбит о потере как подданная империи, но как частное лицо радуется, поскольку кончина императора избавила ее от больших мук, чем могли бы выдумать величайший деспот или самая изобретательная жестокость. К своей будущей судьбе она вполне безразлична. Ей представляется, что, преодолев свое увлечение, она с легкостью вынесет все телесные страдания.

Джентльмен, видевшийся с нею, сообщил мне следующее о своем разговоре с княжной. Он сказал, что нашел ее совершенно покинутой, при ней были только горничная и лакей, которые ходили за нею с детства; когда мой собеседник выразил свое возмущение этим, она сказала: «Сэр, вы не знаете нашей страны». Москва, февраль 1730—1731». (Письма Леди Джейн Рондо).

«1730. Января 21-го узнали, что царь занемог оспою, которая высыпалась много, но тут же увидели, что она была злокачественна; однако же на третий день, когда его величество пролежал в сильной испарине, то лихорадка прошла, и потому стали надеяться, что он освободится от сей опасной болезни.

С 23-го по 28-е число оспа выступала сильно так, что все считали, что его величество вышел из опасности; но вечером 28-го напала на него такая жестокая лихорадка, что стали опасаться за его жизнь, а как она не уменьшалась, то 29-го числа его причастили Святым Таинством.

Между тем Долгоруковы составили уже духовное завещание, по которому царь должен был назначить своим преемником на престоле принцессу, его обрученную невесту; но когда бумагу эту поднесли царю для подписания, то в нем не было уже ни языка, ни сил, и, наконец, он испустил последнее дыхание в долговременном бесчувствии 30-го числа в 1 час 25 минут пополуночи.

Так кончил жизнь свою Петр II, имев от роду 14 лет 3 месяца и 7 дней, владев Россиею 2 года 8 месяцев и 13 дней». (Герцог Лирийский)

«6-го Января, в день крещения, при совершении водосвятия, полки Преображенский и Семеновский выстроены были на льду Москвы-реки под начальством Князя Ивана Алексеевича, пожалованного на кануне майором Преображенского полка. Невеста прибыла на эту церемонию в санях, на запятках коих стоял Государь. Их сопровождала большая свита и кавалергарды. Они пробыли на льду четыре часа. В тот же вечер Петр жаловался на головную боль, а на другой день открылась оспа. Среди недуга, Император, по неосторожности, простудился, и 17 Января всякая надежда на выздоровление исчезла. Сохранилось предание, что Петр подписал и завещание, в коем оставлял престол Невесте своей, и 19-го числа, в самый день, назначенный для совершения брака, во втором часу по полуночи, юный Венценосец испустил дыхание на руках Князя Ивана Алексеевича и барона Остермана. По кончине друга-благодетеля своего, Князь Иван, убитый горестно, отправился домой почти в безпамятстве». (П. В. Долгоруков)

От г. Маньяка. Москва, 26 января 1730. «Постигшая Царя болезнь оспа; но чрезвычайная заботливость, прилагаемая министрами и врачами этого Государя к тому, чтобы скрыть это известие, не позволила мне до самого отправления последней почты, на основании простых подозрений, уведомить вас об этом в депеше от 23 числа.

22 числа сего месяца, вечером Царь отправился, по своему обыкновению, к княжне, своей невесте, и почувствовал там сильную головную боль и бол в пояснице, что заставило его, по настоянию князя Долгорукова, удалиться в свои апартаменты раньше, чем он предполагал.

24-го Царю стало очень худо, потому что сыпь, выступившая в большем количестве, не показывалась, однако, так легко, как было бы желательно; лихорадочный жар усилился до того, что часто стал причинять Царю сильные головокружения. Но вчера, 25-го, перед полуднем, сыпь выступила в достаточном количестве, главным образом на груди; это заметно облегчило здешнего Государя и он спал после того 12 часов подряд, что ему совсем не удавалось с самого начала болезни…

совещаются там какие меры принять в виду столь трудных обстоятельстве, а затруднение, действительно, так велико, что никто в мире не знает теперь, кому Божественное Провидение назначит русский престол в случае, если Царь умрет от этой болезни; хотя некоторые и думают, что завещание, приписываемое будто бы покойной царице, на которое уже так мало обращали внимания при других случаях, как вам известно, могло бы побудить русских обратить свои взоры на сына герцогини Голштинской или на принцессу Елизавету, но невероятно новее, чтобы Долгоруковы, имеющие одинаково сильное влияние как в совете, так и в войске, не пожертвовали бы даже жизнью, чтобы воспротивиться подобному выбору; важным побуждением для них, во-первых, было бы то, что такой случай доставил бы несомненно принцессе Елизавете возможность утолить свою месть против них за немилость со стороны Царя, в которую она впала лишь благодаря их ухищрениям, и, во-вторых, нет сомнения, что этот честолюбивый род и даже значительно обогатившийся, со времени милости к нему при дворе, мечтает сам воспользоваться затруднениями, чтобы для себя самого проложить путь к престолу. Я слышал из хорошего источника, что первою мыслью у отца невесты было уговорить Царя обвенчаться больным, в постели, чтобы, будучи, таким путем, провозглашена и признана царицей, Долгорукова имела право захватить себе правительственную власть, как царица, в случае смерти своего супруга». (СИРИО. Т. 74)

Действия Долгоруких выглядят странными. Судя по всему они находились в растерянности. Не ясно, почему не было решено подождать до определения беременности царицы? Тем более что, Екатерина Алексеевна через несколько месяцев после смерти Петра II, в ссылке родила. Полагают, что ребенок был убит.

От г. Маньяна Москва. 20 марта 1730. «Слух, распространившийся сейчас же вслед за смертью царя, о том, что его невеста беременна, сделался настолько общим, что я счел за излишнюю скромность умалчивать о нем; уверяют, что ее беременность четырехмесячная». (СИРИО. Т. 74.)

Считается, что 18 января 1730 в доме князя Алексея Григорьевича Долгорукого собрались на тайное совещание. Было составлено подложное завещание, которое решили огласить, как только Петр II скончается. Историки считают, что князь Василий Лукич собственноручно написал духовное завещание от имени Петра II. Согласно этому завещанию, император передавал престол своей обручённой невесте, княжне Екатерине Алексеевне, но из-за плохого почерка передал переписать завещание князю Сергею Григорьевичу Долгорукову. Князь Иван Алексеевич Долгорукий расписался за императора на одном из экземпляров завещания. Вообще, точно так же поступил Меншиков в 1725 и 1727 годах.

Бывший послом в Швеции Василий Лукич Долгорукий, явно не владел почерком молодого царя, и к тому же выступал за передачу трона Анне Иоанновне.

Василий Лукич Долгорукий, «Позднее Долгоруков приобрел расположение вдовствующей Курляндской герцогини Анны Иоанновны… Когда он властвовал в Митаве, облеченный неограниченною доверенностью Анны… Долгорукий первый предложил избрать императрицу Анну на престол… Предложение Долгорукова было принято единогласно. Изготовив условия, ограничивающие власть Анны, Долгоруков, вместе с Голицыным и Леонтьевым, отправился за ней в Курляндию. Феофан Прокопович говорит: «что они, на разставленных подводах, казалось, скорее летели, нежели ехали». (Пыляев М.)

«Духовную эту диктовали Князья Алексей Григорьевич и Васлий Лукич, а Князь Сергей Григорьевич писал со слов их сперва на черно, а потом на бело в двух экземплярах. Один экземпляр, по приказанию отца и дядей, подписал Князь Иван Алексеевич под руку Петра II, а другой взял, чтобы поднести Государю для подписания. В тоже время они положили, что если Петр II за болезнию не может подписать духовной, то предъявить народу завещание подписанное рукою Князя Ивана Алексеевича и сказать, что оно подписано самим Государем». (А. Ведйдемейер)

От г. Маньяка. Москва. 30 января 1730. «В своей депеше от 26 числа сего месяца я писал вам, что есть надежда на выздоровление Царя. Богу угодно было решить иначе, и Государь этот умер в прошлую ночь, между полночью и часом на девятый день своей болезни.

Как только ему закрыли глаза, тотчас же собравшиеся министры верховного совета и фельдмаршалы созвали двор, сенат, весь генералитет также, и Самодержицей Российской империи была единодушно признана Анна Иоановна, герцогиня Курляндская, дочь покойного царя Ивана Алексеевича, старшего брата покойного царя Петра I. Вслед затем эта Государыня была провозглашена Императрицей перед войсками, при грохоте пушек и звоне колоколов. Все прошло вполне спокойно, тем более, что этот выбор заслужил всеобщее одобрение; так что теперь этой Государыне, находящейся в настоящее время в Курляндии, остается только скорее приехать и вступить на престол, согласно желанию русского народа».

От г. Маньяка. Москва, 2 февраля 1730. «Смерть Царя и вступление на престол герцогини Курляндской является крупным и интересным переворотом. Я буду говорить лишь вкратце о царской болезни и скажу лишь, что почти с первой минуты, как показалась оспа на теле этого Государя, врачи отчаялись в его выздоровлении, потому что она была самого опасного вида; в горле, главным образом, высыпало такое громадное ее количество, что, в продолжение последних пяти дней его жизни, не было никаких средств заставить его проглотить хоть несколько капель бульона.

При таком тягостном положении, Долгоруковы употребили все свое старание на то, чтобы найти средство обеспечить наследование царского престола за невестой, будет ли это при помощи совершения брака или на основании воли, выраженной в завещании. Но Остерман, своею ловкостью, умел отсрочивать исполнение плана с минуты на минуту, до тех пор, пока, наконец, он сделался невыполнимым в виду того крайнего положения, к которому привела Царя его болезнь.

Когда этот план не удался, что не преминуло повергнуть Долгоруковых в большое горе, чтобы не сказать отчаяние, они, однако, не перестали выведывать мнение у других министров в совете относительно той мысли, на которой они остановились, возвести на престол ту же княжну-невесту, несмотря на отсутствие формальностей по совершению брака и всякого иного распоряжения покойного; но фельдмаршал Голицын дал им понять, что такое предприятие может иметь слишком опасная последствия, так как они не могли предъявить никакого, достаточного для этой цели, документа, так что Долгоруковы решились отказаться добровольно от своего намерения.

Здесь может быть уместно было бы рассказать о неумеренных выходках, делавшихся при этом столкновении взбалмошным фаворитом, так что фельдмаршал Долгоруков, его дед, человек действительно разумный, с величайшим в себе трудом удерживал его и усмирял в нем безумное желание возмутить в пользу своей сестры гвардию, в которой он состоял майором; но с этих пор излишне будет говорить нам об этом сумасброде… так как, со смертью Царя, род Петра I теперь пресекся, то, как ему казалось, нельзя, без нарушения справедливости, не обратиться к роду царя Ивана Алексеевича, у которого было еще три потомка, а именно: герцогиня Мекленбургская, герцогиня Курляндская и принцесса Прасковья; предпочтение, естественно, должно быть отдано старшей, но она замужем за герцогом Мекленбургским, и можно опасаться, как бы, призвав ее на престол, не ввергнуть Россию в различные затруднения вне государства; между тем нечего будет опасаться того же со стороны герцогини Курляндской, которая свободна и одарена всеми необходимыми достоинствами, так что при ней России можно надеяться лишь на кроткое и мирное царствование; поэтому, его мнение таково, что нельзя сделать иного лучшего выбора для замещения незанятого престола.

В ответ на это мнение прочие министры выразили единодушное одобрение князю Голицыну и стали говорить громко: «Да, да! нет надобности больше совещаться, мы признаем герцогиню Курляндскую своей Монархиней и Императрицей Российской». Тогда пригласили войти барона Остермана, который присоединил и свое одобрение сделанному только что выбору.

Совет отправился тотчас в Кремлевский дворец, где только что принятое решение было сообщено находившимся там, в сборе различным лицам, занимавшим государственные должности; решение это было также единодушно одобрено и утверждено; в ту же минуту даны были необходимом приказания, кому надлежало, позаботиться о провозглашении этой принцессы в качестве Монархини и Императрицы Российской, что было исполнено обычным образом.

Не было вовсе и речи ни о старой царице, ни о сыне покойной герцогини Голштинской, также как и о принцессе Елизавете. Это не значит, чтобы не было весьма сильных интриг, не в пользу первой, которая, как говорят, заявила, на расспросы относительно престолонаследия, что у нее нет более иных желаний, как умереть спокойно в своем уединении, но в пользу двух других претендентов; в пользу герцога, с одной стороны, интриговал граф Вратислав в сообществе и под влиянием барона Крама, министра бланкенбургскаго, которого император содержит здесь около года на свои средства, чтобы он содействовал помянутому графу Братиславу в задуманном императором проекте избрать Царю супругу; оба эти министра, говорю я, вообразили, что венский двор приобретет здесь несомненно прежнее значение, которым он пользовался в царствование царицы, если герцог Голштинский вступить на русский престол, под опекой принцессы Елизаветы; они употребили в действие для этой цели всю свою силу, между тем как два голштинских министра при здешнем дворе старались, с своей стороны, выставить на вид права, даваемые этому юному принцу завещанием, будто бы составленным царицей. Но действия тех и других настолько не понравились старорусской партии, что они, как уверяют, крайне сурово отвергли притязания обоих голштинских министров, сказавши, вместо всякого ответа, что дела герцога, их государя, решительно нисколько их не касаются; а если он и получал перед этим пособие от России, то просто лишь из сострадания, без всякого обязательства». (СИРИО. Т. 74.)

Созданный ранее Верховный тайный совет, не мог ограничить влияние Долгоруких и помешать им оставить на троне Екатерину Долгорукую. Тем не менее, в стране снова перешли к коллективному руководству, учредив конституционную монархию по образцу Речи Посполитой или Швеции.

«1730. Кончина Императора Петра II разсеяла блестящия надежды Долгоруковых. Для сохранения своего влияния на првление Государства, они соединяясь с Голицыными, возъимели мысль избрать нового Государя, с тем, чтобы ограничить Самодержавие, а всю власть присвоить Верховному Совету. Членами сего высшаго Правительственнаго места были тогда: Великий Канцлер Граф Гавриил Иванович Головкин, Князь Дмитрий Михайович и брат его Фельдмаршал Михаил Михайлович Голицыны, Князья Василий Лукич, Васлилий Владимирович, Михаил Владимирович и Алексей Григорьевич Долгоруковы, и Барон Андрей Иванович Остерман». (А. Ведйдемейер)

«В Москве был изменен образ правления; сановники империи создали там орган, именуемый Верховным тайным советом, состоявший из восьми членов знатнейших фамилий. Сенат и все коллегии зависели от этого Совета.

18 января 1730 года было днем, назначенным для объявления совершеннолетия юного государя, который должен был царствовать под именем Петра II, и в этот же день предполагалось совершить и бракосочетание его с княжной Долгоруковой; но так как за десять дней до этого он заболел оспой, то от нее и умер 19 января, к великому сожалению всей нации, которая его обожала, оставив управление империей на благоусмотрение сановников, составлявших Верховный тайный совет. Этот Совет вызвал всеобщий ропот, недовольные громко заявляли, что русские издавна привыкли, чтобы ими правил суверенный государь, от которого зависела их жизнь и имущество, а не восемь человек — их собратьев, и что не знаешь, к кому обратиться, так как если выкажешь привязанность к одному из них, то семь других могут стать врагами, а потому они хотят, по старинному обычаю, зависеть и быть подданными одного неограниченного монарха.

Верховный тайный совет составил сначала план упразднения и полного уничтожения самодержавия, государь же должен был довольствоваться определенным содержанием, и не только лишался права награждать или назначать на должность, но не мог даже производить кого-либо в прапорщики гвардии, поскольку все зависело от Верховного совета». (Дневник фон-Мюнниха)

«Upon the autocratic throne, thus broad-based upon the popular will, sovereign succeeded sovereign for more than a century. On each monarch devolved the duty of choosing his heir from among the male or female members of the Imperial family. Always that choice was accepted by the nation. Smallpox caused the sudden death of Peter II in 1730 before he had expressed any preference as to his successor. There were then living four descendants of Michael Romanoff. Three of them were women — Anna Ivanoovna, Catharine Ivanovna, Elizabeth Petrovna — and male infant a few months old. Etight of the must powerful nobles banded themselves together in what they termed ««The High Secret Council.» They obtained control of the army and of every department of government and administration.

На автократическом троне, основанном, таким образом, на широкой народной воле, суверенитет сменил суверена более чем на столетие. На каждого монарха возлагалась обязанность выбирать своего наследника из числа мужчин или женщин, принадлежащих к императорской семье. Этот выбор всегда принимался нацией. Оспа вызвала внезапную смерть Петра II в 1730 году, прежде чем он выразил какое-либо предпочтение своему преемнику. Тогда жили четверо потомков Михаила Романова. Трое из них были женщины — Анна Ивановна, Катарина Ивановна, Елизавета Петровна — и мальчик, нескольких месяцев от роду. Сильнейшие из могущественных аристократов объединились в так называемый «Высший секретный совет». Они получили контроль над армией и всеми правительственными и административными отделами». (The Evolution of Russian Government).

Цесаревна Елизавета Петровна. 1724?

Царица Екатерина Иоанновна, Герцогиня Мекленбургская. Л. Каравак. 1710

«Все знали о существовнии и о содержании духовнаго завещания Екатерины I; но ни Долгоруковы, ни Голицыны не хотели, чтобы царствовала Цесаревна Елизавета Петровна, и решительно объявили, что Ее должно устранить от наследия Престола». (А. Ведйдемейер)

Анна Иоанновна

Историки полагают, что Верховный тайный Совет (канцлер Г. И. Головкин, князь Д. М. Голицин, князь А. Г. Долгоруков, князь В. Л. Долгоруков, князь М. М. Голицин, князь В. В. Долгоруков, князь М. В. Долгоруков) собрался для решения вопроса престолонаследия. А. И. Остерман не явился. Князь А. В. Долгоруков предъявил завещание Петра II. Но царского тестя не поддержали Голицины и В. Л. Долгоруков.

Канцлер Г. И. Головкин

Князь Д. М. Голицин Князь М. М. Голицин

Князь В. В. Долгоруков Князь В. Л. Долгоруков

Генрих-Иоганн-Фридрих Остерман

Затем, из возможных кандидатур, в качестве подставной, была выбрана конституционная герцогиня, имевшая реальный опыт управления страной, умения политической борьбы и с наличием собственной армии.

«Однако члены этого Тайного совета после нескольких совещаний пришли к общему соглашению призвать на императорский престол Анну Ивановну, вдовствующую герцогиню Курляндскую и вторую дочь царя Ивана Алексеевича, брата Петра Великого.

У Анны Ивановны была старшая сестра Екатерина, но так как ее муж, герцог Мекленбургский, был человеком беспокойного и странного характера, она не получила приглашения на русский престол». (Дневник фон-Мюнниха)

Герцог Карл фон Мекленбург

6. Избирательный собор

С избытком выпало разлук

И не хватило веры в чудо —

Она рождается не вдруг,

Откуда ж взяться ей, откуда?

В чужой участвуя судьбе,

Щедры на ненависть и жалость,

А безразличие к себе

Мы принимаем за усталость.

Оно в измученной груди

Таится призраком покоя,

Но где же счастье впереди?

Там жизнь и смерть, и все такое…

(Ожидание. Станислав Хромов. сб. Времена года)

«They then offered the crown to Anna Petrovna subject to the following conditions: The High Council should be a permanent body self-perpetuating, and should be consulted by the Tsarina in all state affairs, Without the consent of the council the Tsarina should make neither peace nor war, should levy no taxes — should alienate no public territory, and should appoint no public official of higher rank than colonel. No member of the nobility should be executed or condemned, and on property of a noble should be confiscated except after a fair trial by his peers. The Tsarinn should neither marry nor appoint a successor without the consent of the council. Violation by the Tsarina of any of the aforesaid stipulations should constitute forfeiture of the crown. Anna accepted all these conditions, solemnly signed the document, and was then proclaimed Tsarina or Empress of Russia.

Анна Петровна

Затем они предложили корону Анне Петровне при следующих условиях: Высший совет должен быть постоянно действующим органом, и царица должна консультироваться с ним по всем государственным делам. Без согласия совета царица должна принимать решения, ни мира, ни войны, не должен взимать никаких налогов, не должен отчуждать никакую общественную территорию и не должен назначать государственных чиновников более высокого ранга, чем полковник. Ни один член дворянства не может быть казнен или осужден, а имущество дворянина должно быть конфисковано, кроме как после справедливого судебного разбирательства его коллегами. Царица не должна жениться или назначать преемника без согласия совета. Нарушение царицей любого из вышеупомянутых условий должно означать конфискацию короны. Анна приняла все эти условия, торжественно подписала документ и была провозглашена царицей или императрицей России». (The Evolution of Russian Government)

«Условия, составленные для предложения Анны Иоанновны, были следущия:

1) Чтобы она управляла Государством по определениям Верховнаго Совета.

2) Чтобы сама собою не объявляла войны и не заключала мира.

3) Чтобы не налагала новых податей и не раздавала важнейших Государственных должностей.

4) Чтобы не наказывала никого из дворян, без ясного уличения в преступлении.

5) Чтобы ни у кого не описывала имений в казну.

6) Чтобы не располагала и не жаловала Государственными имениями.

7) Чтобы не вступала в супружество и не избирала себе преемника без согласия Верховнаго Совета». (А. Ведйдемейер)

«В эту роковую ночь, дворец наполнен был сановниками и придворными. Фельдмаршал Князь Василий Владимирович Долгоруков, с Князьями Василием Лукичем Долгоруковым и Дмитрием Михайловичем Голицыным, войдя в комнату, где находились высшие сановники, возвестили им плачевную весть, и после первого излияния горести, объявили, что съезд чинов последует не прежде десятого часа утра. Между тем члены Верховного Тайного Совета собрались в отдельной комнате. Совет состоял из. канцлера Графа Головкина, вице-канцлера Барона Остермана, Князя Дмитрия Михайловича Голицына и трех Князей Долгоруковых: Василия Лукича, Михаила Владимировича и Алексея Григорьевича. Остерман не присутствовал: он уехал к себе на дом и предвидя перемены при Дворе, притворился больным.

Верховники (как их тогда называли в России) пригласили к себе в товарищи генерал-Фельдмаршалов Князей Михаила Михайловича Голицына и Василия Владимировича Долгорукова. Первый был подполковником Семеновского полка, второй Преображенскаго. Для изъяснения последующих событий, должно сказать, что Князь Василий Лукич и Князь Дмитрий Голицын, — хотя впрочем, последний был привержен к старинным обычаям, — пламенно желали видеть в России правление олигархическое, подо­бное тому, какое введено было в Швеции, при кончине Карла XII, за двенадцать лет тому назад…

Когда верховники заняли свои места, старший член, Граф Головкин, предложил вопрос: кого возвести на престол? Князь Алексий Григорьевич предъявил завещание, подписанное, (по преданию), Петром II, в пользу Государыни-невесты. Но возвышение рода Долгоруковых внушало пламенную зависть роду Голицыных: Князь Дмитрий Михайлович и брат его Фельдмаршал стали оспаривать подлинность завещания.

Мы уже говорили, что Князь Дмитрий был предводителем сильной партии, а Князь Михаил, подполковник Семеновского полка с 1702 года, т.е. в течении двадцати восьми лет, был обожаем гвардейцами. Прения начались, когда Фельдмаршал Долгоруков подал знак, что хочет говорить, и объявил, что никогда Князья Долгоруковы не затеют, для выгод своих, междоусобной брани, и не захотят возвеличивать рода своего, проливая кровь сограждан. Князь Алексей положил завещание в карман, и Головкин повторил вопрос: кого из Царского дома возвести на престол? Фельдмаршал Долгоруков предложил Царицу Евдокию, а Князь Дмитрий Голицын и Князь Василий Лукич сказали, что надобно ограничить власть Царскую. Головкин, Фельдмаршал Долгоруков и брат его противились столь безумному предприятию, но после долгого прения, большинство голосов (четыре против трех) одержало вверх, и сочинены были следующие условия: не управлять Государством иначе, как с согласия Верховного Таиного Совета; и без согласия Совета не объявлять войны, не заключать мира, не налагать податей, не раздавать важных государственных должностей, не казнить дворян, не описывать имений в казну; не раздавать казенных имений частным лицам, не вступать в супружество и не избирать себе преемника…

По завещанию Екатерины I, престол следовал сыну Великой Княгини Анны, двухлетнему Герцогу Голштейнскому, (в последствии Петру III), но Князь Василий Лукич предложил избрать вторую дочь Царя Иoанна, вдовствующую Герцогиню Курляндскую Анну, говоря, что по отдаленности ее от столицы, легче будет довести ее до принятия условий, а известная безпечность ее нрава ручается, что она менее всякой другой Принцессы захотеть свергнуть наложенные на нее узы.

Истиною причиною действий Князя Василия Лукича было воспоминание о благосклонности, оказанной ему, в бытность его в Митаве, Царевною Анною. Он надеялся, что благосклонность эта возобновится в Москве. Головкин, из страха, подписал вместе с другими. Князь Василий Лукич повез проэкт на дом к Остерману; вице-капцлер отозвался, что глазная боль мешает ему читать: Долгоруков прочел сам проэкт, и требовал подписи вице-канцлера; Остерман, не зная более как от него избавиться, принялся вдруг стонать и жаловаться на хирургическую боль в руке, и таким образом не подписал проэкта.

В девятом часу утра, когда духовенство, Сенат и генералитет собрались во Дворце, канцлер Головкин, из страха повинуясь воле товарищей своих, объявил, что выбор Совета пал на Герцогиню Курляндскую. Все изъявили согласие, и Архиепископ Феофан хотел уже идти поминать на эктении новую Государыню, когда Князь Дмитрий Голицын и Князь Василий Лукич Долгоруков сказали, что до получения ответа из Митавы, не должно объявлять народу о кончине Петра II (хотя вся Москва уже знала о том). И таким образом, в течении двух недель (19 Января — 3 Февраля) молились на эктении о здравии усопшего Императора! Верховники не объявили собранным чинам и духовенству о намерении ограничить власть Царскую: они боялись встретить сильное сопротивление. В тоже утро выехали из Москвы в Митаву депутаты: от Совета, Князь Василий Лукич Долгоруков; от Сената, генерал-лейтенант Князь Михаиле Михайлович Голицын, (младший, одноименный брат Фельдмаршала, бывший впоследствии генерал-адмиралом), а от дворянства, генерал-маюр Михайло Леонтьев. Им поручено было, сверх выше сказанных условий, требовать еще от Анны, чтобы она не привозила с собою камиер-юнкера своего Бирона.

Ответ Анны Верховному Тайном Совету, из Митавы, от 28 Января: «К любезноверным нашим подданным присутствующим в Тайном Верховном Совете.

Отправленные от вас любезноверные Нам: тайный действительный советник и член Тайнаго Верховнаго Совета Князь Василий Долгорукий, да тайный советник и сенатор Князь Михайло Голицин и генерал-майор Михаило Леонтьев, 25-го числа сего месяца приехав к нам в Митаву, горестную и неописанную объявили Нам печаль о представлении Его Императорскаго Величества Петра Втораго, Нашего любезнейшего Племянника и Государя. Мы, как по близости крови, так по всем его Величества благосклонным к Нам поступкам, признаваем ту печаль за крайнее Божеское наказание Haшей Фамилии и всего Российского народа праволюбящим дражайшее свое отечество. Потом, вышеупомянутые отправленные к Нам от вас особы объявили Нам, что по соизволению Всемогущаго Бога, который токмо един короны и скипетры Монархов определяет, избраны Мы на Российский прародителей Наших престол. И хотя Я разсуждала, коль тяжко есть правление толь к великой и славной Монархии; однако ж, повинуяся той Божеской воли, и прося Его Создателя о помощи, к тому ж не хотя оставить отечества Моего и верных Наших подданных, намерилась принять Державу того государства и правительствовать, елико Бог Мне поможет, так, чтоб все Наши подданные, как миpcкиe, так и духовные, могли быть довольны. А понеже к тому Моему намерению потребны благие советы, как и во всех Государствах чинится, того для пред вступлением Моим на Российский престол по здравом разсуждении изобрели Мы за потребно для пользы Российского государства и ко удовольствованию верных Наших подданных, дабы всяк мог ясно видеть горячесть и правое Наше намерение, которое Мы имеем к отечеству Нашему и к верным Нашим подданным; и для того и елико время Нас допустило, написав какими способы Мы то правление вести хощем, и подписав «Нашею рукою, послали в Тайный Верховный Совет, а Сами сего месяца в 29-ый день конечно из Митавы к Москве для вступления на престол поедем. Впрочем обещаем вам и всем Нашим подданным Нашу Монаршескую милость, а которую по прибытии Нашем действительно показать хощем, и всех вас врущаем Всемогущему Богу. Дан в Митаве, 28 Генваря, 1730-го году». (П. В. Долгоруков)

«Князь Долгоруков, сопутствовавший Анне из Курляндии, по приезде в Москву, поместился у самых дверей ее комнат, и не позволял никому, даже родной сестре государыни, Екатерине Иоанновне говорить с нею наедине. Императрица была у него как бы под стражею». (Пыляев М.)

«Сколь строгие меры ни принимали Верховники, чтобы скрыть намерения слон, но чрез Головкина и чрез баронессу Остерман вся Москва узнала о намерении ограничить власть Царскую. Сильно было негодование всеобщее, и сходбища тайные, но многочисленные, оглашались воплями ненависти к олигархам. Зять Головкина, обер-шталнейстер Ягужинский, отправил в Митаву бывшего адъютанта своего, Петра Спиридоновича Сумарокова, убеждать Царевну-Герцогиню принять венец, на каких бы то ни было условиях, извещал ее, что план верховников не только не одобряем всеми сословиями, но что еще со дня на день можно ожидать в Москве возстания против олигархов. Генерал-майор барон Густав Левенвольде отправил нарочного, с письмом подобного же содержания, в Лифляндию, к брату своему, Графу Рейнгольду. Граф Рейнгольде немедленно поскакал в Митаву, и еще прежде Сумарокова известил Анну о негодовании всех сословий на верховников. Когда сии последние узнали о поступке Ягужинскаго, обер-шталмейстер посажен был в тюрьму, и лишь ходатайство тестя его, Графа Головкина, спасло Ягужинскаго от смертной казни.

Анна подписала все условия, и немедленно, по совету, данному ей в письмах Ягужинскаго и Левенвольда, отправилась в Москву. Князь Василий Лукич, с своей стороны известил товарищей своих о принятии Анною всех предложенных ей условий. 3 Февраля, верховники собрали духовенство, Сенат и генералитет; объявили, что Царевна-Герцогиня согласилась на ограничение власти Самодержавной, прочли письмо ее к Совету и велели поминать в церквах: «Императрицу Анну Первую». Духовенство немедленно открыло присягу, и первенствующий член Синода, умный и хитрый Феофан, по согласно с Графом Головкиным, успел разослать по всей России присяжные листы, в коих Императрица, вопреки новым постановлениям, именована была Самодержицею. Между тем Головкин, Феофан, Фельдмаршал Князь Иван Юрьевич Трубецкой, Князья Алексей Михайлович Черкасский и Иван Федорович Барятинский, граф Федор Андреевич Матвиев, Генералы Семен Андреевич Салтыков, Григорий Петрович Чернышев и Александр Иванович Румянцов, составили, в пользу Самодержавия, многочисленную партию, в коей приняли участие духовенство в дворянство. Народ также громогласно роптал на верховников.

10-го Февраля Анна прибыла в село Всесвятское, в семи верстах от столицы, где представлялись ей все сановники. Остерман сидел у себя на дому, претворяясь больным глазами, но чрез супругу свою ежедневно сносился с Императрицею, и давал ей советы, как поступать и действовать. По убеждению Остермана, Анна, узнав о негодовании гвардейских офицеров на верховников, для привлечения на сторону свою Преображенского полка, назначила подполковником сенатора и генерал-поручика Семена Андреевича Салтыкова. Олигархи тому не воспротивились. Императрица, (по совету Остермана), уверила их, что этим поступком хочет она единственно почтить родственников своих с материнской стороны. Между тем положено было предать земле тело усопшего Императора до въезда Императрицы в столицу, и плачевный обряд последовал 12 Февраля.

15 Февраля Анна имела въезд в Москву. Князь Василий Лукич поместился во Дворце, возле комнат Императрицы, и никого не допускал говорить с нею наедине. Даже Герцогиня Мекленбургская и Царевна Прасковья не могли видеться с сестрою своего иначе, как в присутствии Долгорукова. Верховники составили новую присягу, выключив, титло «Самодержицы» и включив клятву: «служить Государыне и Отечеству», но зная о всеобщем негодовании, не смели следовать совету Князя Дмитрия Голицына, который хотел, чтобы присяга совершена была на имя: «Государыни и Верховного Тайного Совета». (П. В. Долгоруков)

Обычно исследователи полагают, что прибывшая в Москву из Курляндии Анна фон Кетлер, послушала мелкопоместных дворян и в присутствии членов Верховного тайного совета порвала подписанные ей соглашения (кондиции). Хотя текст документа был опубликован, и никакой возможности не исполнить его не было. Принудить олигархов из Верховного тайного совета отказаться от власти мог только орган, имевший большее юридическое значение.

Российские источники о нем прямо не говорят, описывая некие выступления трудящихся, а источники в США указывают на созыв Земского Собора.

«Magna Charts, with all its sublime provisions, seemed thus naturalized upon Russian soil. The homo liber of the Norman Latin in the English charter meant practically the same as the word, or noble, in the paper of the High Secret Council. So from the banks of the Thames Runny mead had been trans-planted to the bunks of the Neva. The 24 Norman barons who forced the submission of King John lived again, 515 years after, in the eight Russian lords who had secured the acquiescence of Anna. Inviolability of person and property, habeas corpus, trial by jury. hitherto the monopoly of distant English islanders, were now the guaranteed right of the Slav. The Slavic Empire, no longer autocratic, possessed a constitution.

Таким образом, Великая Хартия со всеми их возвышенными положениями казались натурализованными на русской земле. Homo liber на нормандской латыни в английской хартии означало практически то же самое, что и слово «благородный» в документе Высшего секретного совета. Итак, с берегов Темзы Раннимид пересаживали на берега Невы. 24 нормандских барона, которые вынудили короля Иоанна покориться, через 515 лет снова жили в восьми русских лордах, добившихся согласия Анны. Неприкосновенность личности и собственности, habeas corpus, суд присяжных до сих пор монополия далеких английских островитян теперь была гарантированным правом славян. Славянская империя, больше не автократическая, имела конституцию.

The announcement of this constitution was received with general indignant protest. Under severe penalties the High Council forbade the people anywhere to assemble j but they could not disperse and silence the crowds which got together all over Russia and denounced the new system. The Tsarina was put tinder guard and only partisans of the new order allowed to approach her. Thus the council hoped she might lie kept ignorant of the mounting tide of popular feeling. Yet the council found itself powerless despite its being entrenched possession of the government and despite the rank and wealth and personal influence of its member. On February 25. 1731, a zemski sobor a national assembly, dared to convene in Moscow. The eight hundred elected deputies belonged to the nobility, the clergy, the professions and trades, and the peasant class. They drew up a formal unit unanimous protest against the constitution. The Tsarina entered the hall and was greeted with frenzied shouts. «We will not let laws limit our Tsarina» «Let our Tsarina be an autocrat just likes her predecessors» The Tsarina calmed the tumult and adjourned the meeting. At the next session a formal petition was voted by the eight hundred for the reestablishment of autocracy. The council melted away. Autocracy reigned again as in all the days since the time of Ruric. Thus ended the first, if not the only, gennibe attempt at a liberal government in the Muscovite Empire. This is the most important, the most significant, event in the history of Russia.

Объявление этой конституции было встречено всеобщим возмущенным протестом. Под суровым наказанием Высший совет запретил людям собираться, где бы то ни было, но они не могли разойтись и заставить замолчать толпу, которая собралась по всей России и осудила новую систему. Царицу поставили под стражу, и подходить к ней позволяли только сторонникам нового порядка. Таким образом, совет надеялся, что может лгать, не обращая внимания на нарастающую волну народных чувств. И все же совет оказался бессильным, несмотря на то, что он прочно владел правительством, несмотря на ранг, богатство и личное влияние его члена. 25 февраля 1731 г. в Москве осмелились созвать земский собор. Восемьсот избранных депутатов принадлежали к дворянству, духовенству, разным профессиям, а также к сословию крестьян. Они составили формальную единицу единодушного протеста против конституции. Царица вошла в зал и была встречена бешеными криками. «Мы не позволим законам ограничивать нашу царицу» «Пусть наша царица будет самодержцем, как и ее предшественники» Царица утихомирила шум и закрыла собрание. На следующем заседании восемьсот голосов проголосовали за восстановление самодержавия. Совет растаял. Самодержавие снова воцарилось, как и во все дни со времен Рюрика. Так закончилась первая, если не единственная, попытка генералов создать либеральное правительство в Московской империи. Это важнейшее, самое знаменательное событие в истории России».

Сбор депутатов был назначен Петром II для составления нового Уложения.

1728. Ноября 23. Ceнатский. О подтверждении в губернии указами, чтобы избранные к сочинению Уложения офицеры и Дворяне явились в Москву немедленно, под опасением в противном случае отобрания в казну их поместий и вотчин. (ПСЗРИ. Т 8. 5548)

Почему Долгорукие не привели в действие свои вооруженные силы, как в 1729 году? Сами они объясняли это доверием к императрице и происками Остермана, ставшего во главе правительства.

«Противная партия, в лице графа Головкина, Остермана, Трубецкого, Черкасского, Салтыкова, графа Матвеева и других, действовала тайным образом…». (Пыляев М.)

Надо учитывать, что в Малороссии были дислоцированы силы Мекленбургского полка подчинявшиеся мужу сестры императрицы. В 1722 они были невелики, но кадровый состав оставался и к 1730 полк мог быть увеличен.

«1722 год. Февраль. 27-го, рано утром, был у меня мой старый друг, мекленбургский капитан Тиде. Я послал просить к себе еще капитана Шульца (нашего общего приятеля и даже родом мекленбургца), и когда он пришел, мы припомнили вместе всю свою старину. Между прочим я спросил, сколько осталось еще от нашего старого мекленбургского корпуса, в котором я сам несколько времени служил, и где он находится. Капитан Тиде отвечал, что, к сожалению, осталось так мало, что можно по пальцам пересчитать состав всех полков; находится же теперь корпус в Белгородской провинции, а Шверинский полк (в котором служит капитан Тиде) расположен по квартирам в городке Валуйках, верстах в 700 отсюда. Что же касается до теперешнего численного состава этого войска, то он следующий:

1) В Шверинском полку (где я служил прапорщиком) от прежних десяти рот, из которых в каждой считалось 120 рядовых, 3 барабанщика, 1 флейтщик, 11 унтер-офицеров и 4 обер-офицера, осталось только 120 рядовых, 20 унтер-офицеров, 3 прапорщика, 8 поручиков, 3 капитана (именно Тиде, Ланце и Малер) и 1 подполковник — Шак, командующий теперь всем корпусом.

2) Полк Флора, числом равнявшийся Шверинскому, состоит теперь из 130 рядовых, 28 унтер-офицеров, 26 поручиков и прапорщиков, 4 капитанов, именно Гемзера, Эммерсона, Шульца и Норманна, и 1 майора — Лепеля. Покойный генерал Флор (отец нашего посланника в Гааге), который был должен моему отцу 6 или 7000 рейхсталеров, незадолго перед своею смертью, когда уже многие оставили полк, произвел в офицеры некоторых унтер-офицеров.

3) От батальона Цюлау, состоявшего из 4 обыкновенных рот, осталось только 11 рядовых, 3 унтер-офицера, 2 прапорщика, 2 поручика и 1 капитан — Кирхманн, который, когда мы уезжали из Мекленбурга, передал ганноверским войскам отнятые у них при Вальсмюлене штандарты и при этом случае учтивым образом насмеялся над принимавшим их ганноверским офицером. Он был послан только с одним унтер-офицером и двумя рядовыми нашего полка на ганноверские форпосты, чтобы передать штандарты, и нашел там капитана с командою, которому, перед шлагбаумом, велел сказать, что просит командующего офицера принять отнятые у них штандарты. Когда тот явился, капитан Кирхманн тотчас увидел, с кем имеет дело, и объявил, что не отдаст штандартов иначе, как под расписку. Глупец ганноверец отвечал, что у него нет ни пера, ни чернил; но Кирхманн сказал ему, чтоб он взял хоть карандаш, а то уедет назад, и этим так подействовал на него, что он немедленно написал карандашом формальную расписку, под которую и получил штандарты. После Кирхманн представил ее своему герцогу и немало тому смеялся. Если б ганноверский капитан был храбрый офицер и понимал свое дело, то с бывшею при нем командою уж мог бы принудить мекленбургского и его спутников выдать штандарты и без расписки.

4) От обеих рот Калька, которые выступили вместе с другими (остальные три роты не выходили из Мекленбургии), осталось при корпусе 13 рядовых, 7 унтер-офицеров, 2 поручика и 2 капитана. Полковник Тильге (которого герцог Мекленбургский недавно послал сюда, но вскоре по приезде его в Россию, по причине некоторых старых обвинений, велел арестовать) должен был принять над ними начальство.

От кавалерии осталось только:

1) от полка Лилиенштренга, состоявшего из 5 эскадронов, 16 рядовых, 3 унтер-офицера, 1 корнет и 1 поручик;

2) от полка Фитингофа, состоявшего также из 5 эскадронов, около 140 рядовых, 17 унтер-офицеров, 3 корнета, 5 поручиков и 4 капитана — Финек, Герт, Гарсталль и Блюхер.

3) Из Вальдауского конного полка не пришло сюда ни одного человека.

По этим сведениям, вся находящаяся здесь мекленбургская пехота состоит из 274 рядовых, 58 унтер-офицеров, 43 поручиков и прапорщиков, 10 капитанов, 1 майора и 1 подполковника; а кавалерия из 160 рядовых, 20 унтер-офицеров, 10 поручиков и прапорщиков и 4 капитанов, что все вместе составит около 430 рядовых, 78 унтер-офицеров, 53 поручиков и прапорщиков, 14 капитанов, 1 майора и 1 подполковника… Сегодня же гвардию приводили к присяге по случаю обнародования указа о престолонаследовании, что, впрочем, началось еще вчера». (Дневник Берхгольца)

1743. Декабря 16. Высочайше утвержденный доклад Сената. Об отпуске, Мекленбургского корпуса офицеров, в их отечество, с оставлением при них мундира, ружья и аммуниции.

Доклад. В 719 году прибыло в Россию Мекленбургскаго войска, кавалерьи 3, да инфантерии 3, итого 6 полков, в котором тогда состояло Генерал-Майор 1, Бригадиров 2, Штабт и Обер-офицеров 156, унтер-офицеров, капралов и рядовых и прочих нижних чинов 1711, всего 1870 человек. И по указам Вашего Императорскаго Величества Вселюбезнейшаго Родителя, блаженныя и вечнодостойныя памяти, Государя Императора Петра Великаго велено оные полки отправлять прямо на Украину, и жалованья давать офицерам против иноземцов, а урядикам и рядовым, как Русским полкам дается.

В 720 году велено оное войско свесть в один полк пехотной, и Штаб и Обер-офицеров определить указное число, а оставших офицеров употребить в Российские полки.

В 1732 году июня 6 дня, по Именному указу, блаженныя памяти, Государыни Императрицы Анны Иоанновны, веленo во оном корпусе Штаб, Обер и унтер-офицерам и капралам и рядовым и нестроевым быть Мекленбургцам и других наций, тем, в 1719 году из Мекленбургии в Россию прибыли». (ПСЗРИ. Т 11. 8841)

Журнал Верховного тайного совета. 1-го апреля 1728. Репортиция о выводе полков кавалерии украинского корпуса (от Киева до Казани). Командование: Витераний А., Голицын князь, Дуглас граф, Леонтьев М., Мещерский С. князь, фон-Вейсбах, Чекин, Шаховской князь, Шереметев.

Драгунские полки: Троицкий, Ямбургский, Ревельский, Киевский, Вятский, Владимирский, Олонецкий, Новотроицкий, Тобольский, Тверской, Ингермонландский, Рижский, Сибирский, Азовский, Псковский, Нижегородский, Луцкий, Вологодский, Нарвский, Невский, Друмантов, Гусарский, Албанеза, Балюбаша, Мекленбургское войско.

Ландмилицейские полки: Рыльский, Путивльский, Орловский, курский, Севский, Брянский, Ахтырский, Харьковский, Сумской, Изюмский, Острогожский. (СИРИО Т. 79).

1730. Июня 12. Именной. О приеме людей в Мекленбургской Корпус и о жалованья им. В Мекленбургском Корпусе Штаб и Обер и унтер — офицерам, капралам и рядовым и строевым быть Мекленбургцам и других наций, тем, кои в 1719 году из Мекленбургии прибыли, а вербованных в тот Корпус вновь, которые, по вступлении в Россию, приняты, из оных Великороссиян и Малороссиян, всех; а прочих наций, кроме Поляков, кто пожелает, определить в другие Украинской дивизии полки. (ПСЗРИ. Т 8. 6092)

От г. Шевелена, хранителя печатей, г. Маньяну. Версаль. 12 марта 1730. «Представленный вами отчет о событиях, происходивших по поводу кончины Царя, был очень благосклонно принять в совете, и Е. В. лично обратил на него особое внимание.

Мы думали сначала, что избрание герцогини курляндской было делом Долгоруковых, но из ваших писем я вижу, что они только содейство­вали этому избранию, и что новая Царица обязана своим возвышением роду Голицыных. Нам остается узнать, каковы будут условия возведения на престол и какой образ правления учредить старорусская партия в России». (СИРИО. Т. 74.)

Митавский дворец

Отметим, что до 1730 город именовался Нитава, то есть все документы с Митавой ранее на русском могут быть подложными.

Содействие мог оказать и Маршал Франции Бирон. Но без деятельных усилий Василия Лукича Долгорукого Анна Иоанновна и ее свита просто не смогли бы прибыть в Москву.

19-го января 1730 г. Протокол Верховного тайного совета о заготовление на почтовых станциях от Москвы до Риги подвод, по требованию действительного тайного советника князя Василия Долгорукова.

1730. Генваря 19 дня, Верховный тайный совет приказал от Москвы до Риги по почтовым станам поставить по тридцати подвод, а от Риги до Москвы по осемнадцать, сколько когда но письмам действительного тайного советника князя Василия Лукича Долгорукова будет определено и о том в Рижскую и в Новгородскую губернии и в, Ямской приказ послать указ, також и прочем, о чем он, действительный тайный советник князь Василий Лукич, будет к тем губернаторам, в к другим управителям писать, в том во всем быть послушным. (СИРИО Т. 107).

Протокол Верховнаго тайного совета. 28-гo января 1730. О поставке подвод для шествия Ея Величества Царевны Анны Иоанновны, от Лифяндской границы до Москвы.

«25 Февраля, около семидесяти человек дворян собрались в доме генерал-майора Князя Ивана Федоровича Барятинскаго, и положили просить Анну о принятии власти Самодержавной. Намерению сему благоприятствовало то обстоятельство, что в этот день на карауле во Дворце находился Преображенский полк (подполковником коего был родственник Императрицы Семен Андреевич Салтыков). Из дома Барятинскаго отправлен был к сенатору Князю Алексею Михайловичу Черкасскому, Василий Никитич Татищев. У Черкасского собрались девяносто три человека генералов и офицеров гвардии. Молодой Князь Антиох Дмитриевич Кантемир написал прошение к Императрице. Прошение это привезено было Татищевым к Барятинскому, где все присутствовавшие (числом семьдесят четыре человека), приложили руки, потом отвезено было к Черкасскому, где также все подписались и оттуда Граф Федор Андреевич Апраксин отвез прошение в Кавалергардский корпус, где все кавалергарды, числом пятьдесят человек, приложили руки. На следующее утро, в семь часов, триста человек дворян, собравшись у Черкасскаго, избрав глашатаем Графа Матвеева, поехали в Успенский Собор служить молебен, и оттуда во Дворец, где Семен Салтыков удвоил, караулы и выдал всем солдатам заряженные ружья. Верховники ужаснулись. Князь Дмитрий Голицын сказал: «Господа! Пир был изготовлен, закуска подана, но гости не явились: чувствую, что беда обрушится на моей голове, но я старт, и те, которые переживут меня, будут горько плакать!»

Когда Анна вошла в залу, Граф Матвеев, именем всего Российского дворянства, просил ее принять власть Самодержавную. Анна отвечала: «Разве условия, подписанные мною в Митаве, не были изъявления желания всех сословий?» «Нет! Нет! Государыня!» воскликнуло все собрание, а Граф Матвеев сказал, что Верховный Совет действовал не только без согласия, но еще и против воли всех сословий. Анна, обретясь к Князю Черкасскому, велела ему принести акт, подписанный ею в Митаве, и по принесению акта, велела Семену Салтыкову читать оный, при каждом пункте спрашивала: «согласно ли это с желаниям Россиян!» Все собрание отвечало: «Нет! Государыня!» По окончании чтения, Императрица обратилась к Князю Василию Лукичу и сказала: «Так ты меня обманул! Князь Василий Лукич!». Семен Салтыков разодрал акт в куски, и Анна объявила собранию, что принимает власть Самодержавную; что вступила на престол, не по избранию Верховнаго Совета, а по наследству, в что все та, которые воспротивятся ее Самодержавию, наказаны будут, как изменщики». (П. В. Долгоруков)

7. Уничтожение Верховнаго тайнаго совета

«Безответственный автократ среди людей индоевропейского происхождения — полная невозможность». (By Dr Edwin A. The Evolution of Russian Government. 1907)

Еще до коронации Анна I уничтожила Верховный тайный совет и восстановила Сенат. С коллективным руководством было покончено.

«Верховный Совет, в котором присутствовало так много противников Монархии, был уничтожен, а на его место учрежден Кабинет. Никакое важное дело не могло миновать сего места. В нем заседали три Члена: Великий Канцлер Граф Головкин, Вице-Канцлер Граф Остерман и Действительный Тайный Советник Князь Черкасский». (А. Ведйдемейер)

«Манифест об уничтожении Верховнаго тайнаго совета.

Божиею милостию, Мы, Анна, Императрица и Самодержица Всеросийская, и прочая, и прочая, и прочая.

Повелеваем всем, кому о том ведать надлежит, как духовным, так и мирским, военнаго и земскаго управлений вышним и нижним чинам, что Мы Верховный совет и Высокий Сенат отставили, а для правления определили Правительствующий Сенат, на таком основании и в такой силе, как при Дяде Нашем блаженныя и вечно достойныя памяти Петр Великом, Императоре и Самодержце Всероссийском, был и во управлении поступать по должности данной Сенату, при Его же Императорском Величестве, и по уложению и указам, которому Правительствующему Сенату, всяк их указам да будет послушен, под жестоким наказанием, или смертию по вине смотря. И ежели оный Сенат чрез свое ныне пред Богом принесенное обещание, кое под сим Нашим указом объявлено и прежнею в верности Нам учиненную присягу не праведно что поступит в каком государственном или партикулярном деле, и кто про то уведает, тот да возвестит Нам, однакож справясь с подлинным документом, понеже то будет пред Нами суждено и ви­новатый жестоко будет наказан.

АННА. Марта 4 дня 1730 года».

«Манифест о возстановлении Сената.

Божею милостию, Мы, Анна, Императрица и Самодержица Всероссийская, и прочая, и прочая, и прочая.

Указали: Верховный тайный совет и высокий Сенат отставить, а вместо того для управления быть Правительствующему Сенату, в котором присутствовать нижеименованным и учинить им присягу такую, какову учинили при Дяде Нашем, блаженныя и вечно достойныя памяти Петре Великом, Императоре и Самодержце Всероссийском в 1771 году марта 2 дня (так в тексте), которой формуляр при сем, также во управление поступать по должности данной Сенату при Его же Императорском Величестве, и по уложении и указам, а чтоб о том Нашем определении выдали публиковать в народ особыми печатными указами.

АННА. Марта 4 дня 1730 года».

«Реестр, кто определены ныне в Правительствующий Сенат:

Канцлер граф Головкин. Фельдмаршал князь Голицын. Фельдмаршал князь Долгорукий. Фельдмаршал князь Трубецкой. Князь Василий Долгорукий. Князь Дмитрий Голицын. Андрей Остерман. Павел Ягушинский. Князь Иван Ромодановский. Князь Алексей Черкаской. Григорий Чернышев. Иван Дмитриен-Мамонов. Князь Григорий Юсупов. Семен Салтыков. Андрей Ушаков. Князь Юрия Трубецкой. Князь Иван Борятинский. Князь Григорий Урусов. Семен Сукин. Михайло Головкин. Василий Новосильцев». (СИРИО Т. 107)

От г. Маньяка. Москва. 1730. «Потом Царица, сочтя нужным устроить свое государство таким же образом, как оно было устроено покойным царем Петром I, учредила сенат, состоящий из 21 члена, избранных вчера Царицей; из числа сенаторов исключен князь Алексей Григорьевич Долгоруков отец невесты покойнаго царя. Вот список членов: канцлер граф Головкин, фельдмаршалы: князь Голицын, князь Долгоруков и князь Трубецкой, князь Димитрий Голицын, князь Василий Лукич Долгоруков, вице-канцлер барон Остерман, князь Ромодановский, генерал Ягужинский, князь Черкасский, генерал Чернышев, генерал Ушаков, генерал Мамонов, генерал князь Юсупов, князь Юрий Трубецкой, князь Барятинский, князь Урусов, генерал Сукин, статский советник Новосильцов, граф Михаил Головкин — сын канцлера, князь Шаховской». (СИРИО. Т. 74)

«Императрица короновалась в Москве 28 апреля 1730 года. Я убедил ее перенести свою резиденцию в Петербург, куда она и прибыла 15 января 1732 года.

Остерман, оказавшись, таким образом, во главе всех дел, прекрасно понял, что нужно заполнить ту пустоту, о которой шла речь, и так как императрица питала ко мне большое доверие, Остерман попросил меня предложить ее величеству сформировать Кабинет, который мог бы заниматься важнейшими государственными делами и посылать указы ее величества в Сенат и другие присутственные места, а назначить туда кроме Остермана только князя Алексея Михайловича Черкасского, которым он надеялся руководить. Я взял на себя это поручение. Ее величество одобрила предложение с условием, как она сказала, что я тоже стану членом Кабинета.

Именно таким образом в Москве в 1730 году сразу после восшествия на престол императрицы Анны был сформирован Кабинет, который и просуществовал до конца ее дней, то есть до 1741 года». (Дневник фон-Мюнниха)

Правление олигархов формально закончилось. Фактически созданный Кабинет министров получил права равные императорским, и стал подобием «Верховного тайного совета» при Екатерине I и Петре II. С одним отличием — в нем не было Долгоруких.

«Когда императрица Анна приняла самодержавие, то в первый же день вечером на небе явилось северное сияние. Весь видимый горизонт казался залитым кровью. Весь видимый горизонт казался залитым кровью. Это явление произвело сильное впечатление на народ, все были объяты ужасом.

Летописец царствования Анны говорит: это явление как бы было предзнаменованием тех потоков крови невинных жертв, которые были пролиты впоследствии страшным временщиком Бироном». (Пыляев М.)

«Марта 17-го ее величество составила свой двор, и все удивились, что она назначила обер-гофмейстериною жену фельдмаршала Голицына и камергером — сына его да князя Куракина, зятя его, тогда как князь Голицын со своим братом были явными поборниками власти верховного совета; и стояли за образование управления- нечто в роде республики; но очень скоро я узнал причину этого.

Рейнгольд Левенвольде

При дворе была партия немецкая, пользовавшаяся всею доверенностью государыни, и ее составляли: барон Остерман, камергер Бирон, любимец ее величества, и граф Левенволд, которого она пожаловала в обер-гофмаршалы. Они, как иностранцы, видя, что имели нужду в подкреплении своей партии кем-либо из русских вельмож, велели сказать фельдмаршалу Голицыну, что ежели он пристанет к ним, то они введут его опять в милость, а от него желают только того, чтобы он поддерживал их и жил с ними в согласии. Голицын, от природы гордый, упорствовал несколько дней, но наконец сдался и присоединился к немцам, кои потом заступились за него так, что ее величество пожаловала жену, сына и зятя его в вышесказанные чины, а ему самому — бриллиантовый перстень в пять или шесть тысяч ефимков». (Герцог Де Лириа-и-Херика)

Эрнст Иоаннович Бирон

Немецкая партия руками русских добилась полного господства, Долгорукие которые скопили огромные богатства и которых, как пишут современники, за произвол и жадность ненавидела не только знать, но и народ, немецкой власти были не нужны.

Князь Б. Г. Юсупов

«Марта 17… В тот же день ее величество нарядила комиссию для истребования отчета от князей Долгоруковых, отца и сына, любимцев покойного царя. В эту комиссию назначены князь Юсупов и генерал Ушаков. Нельзя вообразить себе, сколько они украли: не только они подобрали себе в руки все бриллианты несчастного Меншикова, но и все казенные…». (Герцог Де Лириа-и-Херика)

А. И. Ушаков

Тем боле, что они были свидетелями и участниками незаконной передачи трона.

«Да, Петр II умер, — сказал Долгорукий, — и его трон занят сейчас женщиной, которую мы туда посадили вопреки законам государства только потому, что считали, что у нее совсем другой характер. Мы предполагали, что будем жить при ее правлении более счастливо, чем при ее предшественниках и настоящих наследниках трона. Но как же мы ошиблись! Как только ее короновали, мы поняли, что она чудовище по своей жестокости, которое, чтобы утвердиться на троне, который мы ей уступили, узурпировала его и стала подозревать нас в преступлениях, чтобы потом выслать и погубить в этих краях. С нами во время поездки обращались, как с самыми закоренелыми преступниками. Нас лишили всего необходимого, и до сих пор мы лишены всего. В дороге я потерял свою жену; моя дочь сейчас умирает и, наверное, умрет. Но я надеюсь, несмотря на несчастное положение, в котором оказался, прожить еще достаточно долго, чтобы увидеть, быть может, в этих краях эту несправедливую женщину, которая принесла в жертву честолюбию и жадности трех или четырех иностранных негодяев, которые удовлетворяют ее страсти, самые блестящие роды России». (Вильбуа)

8. Репрессии против рода Долгоруковых

«1729 г. Марта 17-го. В тот же день ее величество нарядила комиссию для истребования отчета от князей Долгоруковых, отца и сына, любимцев покойного царя. В эту комиссию назначены князь Юсупов и генерал Ушаков. Нельзя вообразить себе, сколько они украли: не только они подобрали себе в руки все бриллианты несчастного Меншикова, а их было очень много, но и все казенные; лучших лошадей с придворной конюшни, серебро в деле, собак и, наконец, все то, что стоило чего-нибудь. Комиссия объявила им, что ежели они тотчас не возвратят всего, то она приступит к формальному розыску. Поэтому они принуждены были отдать все, что накрали, а небольшие деньги, взятые ими в казначействе, были им прощены». (Герцог Лирийский).

От г. Маньяна. Москва. 20 марта 1730. «Князь Алексей Григорьевич, отец невесты, был принужден возвра­тить, три дня тому назад, серебро, драгоценности и вообще всякого рода вещи, полученные им от покойного царя, и, как говорят следствие, которое продолжает производиться относительно образа действия, как этого вельможи, так и его сына, может весьма легко окончиться не в их пользу». (СИРИО. Т. 74)

От г. Маньяна. 3 апреля 1730. «Генерал Ушаков вернулся из поездки, предпринятой им по повелению Царицы с целью захвата и доставления сюда нескольких сундуков с золотом и драгоценностями, принадлежавших князю Долгорукову; их нашли спрятанными в одном монастыре близ Новгорода; что же касается узников, заключенных в Петербургской крепости, о них, по видимому, более не говорят…

Здесь уже четыре дня идет повсюду слух, что князь Долгоруков, отец невесты, и его сын, известный под именем «фаворита», поссорились между собою в изгнании; ссора возникла из взаимных упреков по поводу причины их общей опалы, и говорят, что князь Иван, в припадки ярости, убил своего отца выстрелом из ружья.

Враги Долгоруковых только что нанесли им, наконец, смертельный удар, которым они и желали их поразить: Царица повелела, четыре дня тому назад, сослать их, а именно: отца невесты с семейством повелено сослать на китайскую границу, где умер князь Меншиков, князя Василия — в такую же ссылку близ Колы, где умер Толстой, а прочих Долгоруковых — в Персию на Каспийское море, или в наиболее отдаленный области». (СИРИО. Т. 75)

В. В. Долгоруков

Сначала Долгоруких под предлогом назначения на важные должности удалили из Москвы.

Указ 8 Апреля 1730. Известны мы, что в некоторых губерниях губернаторов нет: того ради повелеваем Сенату определить губернаторами тайных действительных советников: Князя Bacилия Долгорукаго в Сибирь, Князя Михаила Долгорукаго в Астрахань, тайнаго советника Князя Ивана Долгорукаго воеводою на Вологду; бригадира Ивана Волынскаго в Нижний Новгород вице-губернатором; а Петру Бестужеву велеть жить в дальних его деревнях. В Низовой Корпус отправить в команду генерал-поручака Левашова генерал-маюра Дмитрия Еропкина. (П. В. Долгоруков)

К. Рондо. 13.04.1730. «Вот имена лиц, высланных два дня тому назад:

Князь Алексий Григорьевич Долгорукий, отец нареченной невесты покойнаго Государя, и Иван Алексеевич Долгорукий, бывший фаворит, со всею семьею отправлены на житье в свои поместья;

Князь Василий Лукич Долгорукий назначен сибирским губернатором;

Князья Долгорукие Сергий и Александр высланы на житье в свои деревни;

Князь Михаил Владимирович Долгорукий назначен губернатором в Астрахань;

Князь Иван Григорьевич Долгорукий воеводою в Вологду;

Генерал-маюр Бутурлин отправлен в Дербент;

Генерал-маюр Еропкин в Гилянь». (СИРИО. Т. 66)

«Вслед за тем, Бирен прибыл в Москву, и начались гонения на Долгоруковых. Они не были вдруг сосланы: чаша бедствий наполнялась мало-помалу, и чем более несчастные являли мужества и твердости духа, тем преследования увеличивались. 8 Апреля 1730 года Князь Василий Лукич назначен был губернатором в Сибирь; Князь Михаиле Владимирович Астрахань; Князь Иван Григорьевича воеводою в Вологду.

9 Апреля повелено отправить Князя Александра Григорьевича воеводою в областной город, по назначению Сената, и Князьям Алексею и Сергею Григорьевичам, с детьми, по снятию с них чинов и орденов, жить в дальних деревнях.

14 Апреля Князь Василий Лукич также лишен чинов, орденов и сослан в деревню под караул; в тот же день издан Манифест против Долгоруковых.

8 Мая Князю Михаилу Владимировичу велено жить безвыездно в его Боровской деревне.

12 июня велено Князя Алексея Григорьевича, с детьми, сослать в Березов; Князя Cepгея Григорьевича, с семейством в Ораниенбург; сестру их Александру Григорьевну Салтыкову постричь в инокини; Князя Ивана Григорьевича заточить в Пустозерск; Князя Василия Лукича в Соловецкий монастырь, а Князя Александра Григорьевича послать в Астраханскую флотилию. Имения их, за исключением Княж Александровых, описаны в казну.

33 Декабря 1731 года, Фельдмаршал Князь Василий Владимирович лишен чинов, орденов, имения и заточен в Иван-город». (П. В. Долгоруков)

Указ 9 Апреля 1730. Указали мы Князя Александра, Княж Григорьевича сына Долгорукаго послать воеводою; а в которой город, определять в Правительствующем Сенате.

Указ 9 Апреля 1730. Указали мы Князю Алексею, Княж Григорьеву сыну Долгорукову жить в дальних деревнях, с женою и детьми; и о том ему сказать Указ, чтоб он из Москвы ехал немедленно и из той деревни никуда без Указу Нашего не выезжать. Брату его Князю Сергею по тому ж жить в дальних деревнях с женою и с детьми безвыездно. (П. В. Долгоруков)

Манифестом Анны Иоановны 14 апреля 1730 Долгорукие лишены всех чинов, наград и сосланы по дальним деревням, распоряжением 12 июня 1730 отобраны все их имения.

Указ 14 Апреля 1730. Указали мы Князя Bacилия Княж Лукича Долгорукова, за многие его как Нам самой, так и Государству Нашему безсовестные противные поступки: в что он, не боясь Бога и страшного чего суда, и пренебрегая должность честного и верного раба, дерзнул Нас весьма вымышленными ни от себя самого составными делами безбожно оболгать: в многих Наших верных подданных в неверство и подозрение привесть, как он сам в некоторых делах и повинную принес: и хотя он по тем своим преступлениям достоин был наижесточайшему истязанию, однако же Мы милосердуя, вместо того пожаловали указали всех чинов его лишить, кавалерии снять в послать его в дальнюю деревню за караулом и отправить его туда не медленно с офицером и солдаты; и быть тому офицеру и солдатам при нем Князе Василии неотлучно: а каким образом его содержать, о том тому посланному дать инструкцией. (П. В. Долгоруков)

1730. Апреля 14. Манифест. О винах Князя Алексея с сыном Иваном с братьями и Князь Василья княж Лукина сына Долгоруковых.

Объявляем во всенародное известие. Понеже всем Нашим верным подданным из­вестно есть, коим ненадлежащим и противным образом Князь Алексей Долгорукой с сыном своим Князь Иваном, будучи, при племяннике Нашем, блаженныя памяти Петре Втором, Императоре и Самодержце Bcepoccийском, не храня Его Величества дражайшего здравия, поступали, а именно: по пришествии Его Величества к Москве, во первых стали всеми образы тщиться и не допускать, чтоб в Москве Его Величество жил, где 6 завсегда Правительству Государственному присматривался, и Своих подданных, как вышних и знатных чинов, так и прочих и прочих обхождение видеть мог, но всячески приводили Его Beличество, яко суще младаго Монарха, под образом забав и увеселения, отъезжать от Москвы в дальныя и разныя места, отлучая Его Величество От добраго и честнаго обхождешя, что тогда народу весьма прискорбно и печально было. И как прежде Меншиков, еще будучи в своей великой силе, ненасытным своим властолюбием, Его Величество, блажённыя памяти, Племянника Нашего, взяв в свои собственник руки, на дочери своей в супружество сговорил, так и он Князь Алексей с сыном своим и с братьями родными, Его Императорское Величество в таких младых летах, которыя еще к супружеству не приспели, Богу противным образом, без всякаго ближайшим кровным Нашей Императорской фамилии и прочим, которым видать о том надлежало, сообщения и совету и противно Предков Наших обыкновению, привели на сговор супружества ж дочери его Князь Алексевой Княжне Катерине. Многия непорядочныя и противныя дела, и в чины, по своим прихотям производили, о чем от Нас впредь разсмотренно и указом объяв­лено будет.

Не храня Его Императорского Величества дражайшего здравия и не имея о том попечения, непрестанными и дальними от Москвы отлучками, не токмо в летниe дни, но и в самыя осенния студеныя времена и зимою, привели к безпокойству, от чего Его Императорского Величества здравию вред учинили, и в последнюю Его Императорского Величества тяжкую болезнь, даже до дни кончины Его Величества, о том Министрам подлинно не объявили, по все то тайно содержали, не допуская знать не точию Министров и прочих, но и придворных. Они ж Князь Алексей и сын его Князь Иван многий наш скарб, состоящий в драгих вещах на несколько сот тысяч рублей, к себе забрали и заграбили, не точию при жизни Племянника Нашего, блаженныя памяти, Его Величества, но и по кончине уже при вступлении Нашем на Российский Наш престол, что ныне указом Нашим у них сыскано и отобрано.

И понеже все те продерзости и преступления чинили он Князь Алексей с сыном своим Князь Иваном, и с братьями своими родными по согласию обще, за что по Государственным правам подлежали жестокаго истязания; однако ж Мы, Наше Императорское Величество, того чинить им не указали, а повелели ему Князь Алексею с женою и со всемя детьми, как с сыновьями, так и с дочереми, и брату его Князь Сергею с женою ж и с детьми, жить в дальних их деревнях, и из них никуда без Нашего указа не выезжать, а братьев же его Князь Ивана, и Князь Александра определить в отдаленные города Воеводами, а чины у всех у них, которые получили не по заслугам и к Нам верности, тако ж и кавалерии данные им, у них отобрать.

А Князь Василья Княж Лукьяна сына Долгорукова, за многие его Нам Самой, к Государству Нашему безоовестные, противные поступки, и что он не боясь Бога, и страшнаго Его суда, и пренебрегая должность честнаго и вернаго раба, дерзнул Нас весьма вымышленными, и от себя самаго токмо составными делами безбожно оболгать, в многих Наших верных подданных в неверство и подозрение привесть, как он в некоторых делах уже сам повинную принес: и за такия его преступления хотя и достоин был наижесточайшему истязанию, однакож Мы милосердуя, пожаловали вместо того, указали, лиша всех его чинов и кавалерию сняв, послала в дальнюю его деревню, в которой ему жить незвыездно за крепким караулом. (ПСЗРИ. Т. 10. 5552)

В. Л. Долгоруков

Указ 8 Мая 1730. Указали Мы Князя Михаила Долгорукаго от Астраханской губернии отставить и жить ему в Боровской его деревне до указу, и сказать ему указ, чтоб он в той деревне жил во всякой тихости, не переезжал никуда без указу. (П. В. Долгоруков)

Касимов

Указ 12 июня 1730. Известно Нам учинилось, что Долгорукие, которые за известные и публикованныя их вины и преступления посланы в разные свой деревни и места указом определено, но еще многия от них своевольства происходят, а Князь Алексий весьма пренебрегая Наш указ, по которому повелено ему жить в Пензенской его деревне в селе Никольскому вместо того живет ныне в Касимовских деревнях; того ради указали Мы послать Князя Алексея Долгорукова с женою и со всеми детьми в Березов, Князь Сергея с женою и детьми в Араннбург, Князя Василия в Соловецкой монастырь, Князя Ивана, Княж Григорьева сына в Пусто-Озер. И за ними послать пристойной конвой офицеров и солдат; и держать их в тех местах безвыездно за крепким караулом. А людей их определить быть при них пристойное число без излишества. Письма в домы свои писать и из дома приходщия допускать только те, в которых, будет писано о присылке запасов и протчих домашних нуждах. И для того, как от них в домы отправяемыя, так и из домов приходящие к ним, прежде читать будущим при них офицерам и записывать у себя когда, куды или откуды и о чем писано; и о том дать им инструкции. А Князь Ивану Княж Григорьеву сыну велеть давать корму по рублю на день. Князя Александра Княж Григорьева сына определить к прежним чином в Астраханской флот, и быть ему там безотлучно. Сестру Князь Алексееву Александру послать в Нижней в Девичь монастырь и быть ей неисходной, а давать ей корму по пятидесяти копеек на день. И Сенату учинить по сему Нашему указу.

Указ 15 июля 1730. Понеже Долгорукие за объявленные их в народе вины сосланы в разные места, а о имениях их движимых и недвижимых тогда определениях не учинено; того ради указали Мы все оное их движимое и недвижимое имение, отписать на нас. У Князь Василья, Княж Лукина сына, вовсе и деревни приписать ко дворцовым, а у других до предбудущаго Нашего Указа. И для того Сенату Нашему повелеть учрежденной Канцелярии Koнфискации в Московских их домах поставить караул. Також и в деревнях всякие ж пожитки и заводы переписать же из той Канцелярии Конфискации и определя для надзирания управителей, поступать поданной ей инструкции, опричь Князь Васильевых деревень, кои велено приписать к дворцовым. А людей их, кои имеются в Московских дворах и в деревнях всех переписать; а при той переписки к у них, или кому домы их приказаны, взять и сказки с подкреплением, чтоб объявили без всякия утайки: сколько они, Долгорукие, взяли с собою каких пожитков, денег и протчих вещей великих и что где в домах оставили, или куды в другие домы розвезли и без себя розсвесть велели, и кому они тех домов своих и к ним самим послать нарочных гвардии офицеров, которым взять у них сказки, сколько каких пожитков и денег и других вещей они при себе взяли и сколько пожитков же и денег и каких вещей в домах их осталось и у кого на руках или где в посторонних домах поставлено или на ком в долгах сколько имеют в чужих краях в всяких местах без всякия утайки. А что чего при них имеется, то тем посланным, купно с теми офицерами, которые при них Долгоруких обретаются, осмотреть и переписать; а у Князя Василья все что и найдется при нем изъять и учиня обстоятельную роспись за своими и тех офицеров, которые с ними при той описи будут руками, привесть с собою к Москве и объявить в Сенате:, а Сенату о том рапортовать Нам. А по взятия имения Князь Василию давать корму по рублю, да людям его трем человекам всем рубль на день; а другим Долгоруким довольствоваться до предбудушаго Нашего указу из того, что с собою имеют». (П. В. Долгоруков)

К. Рондо. Москва. 29-го июня 1730. «Долгоруким, на которых на днях обрушилась новая немилость: они отправлены в отдаленные места Сибири: князь Алексей Григорьевич с дочерью, нареченною невестой покойнаго Государя, и всеми прочими детьми в Березов, где умер Меншиков; князь Василий Лукич в Соловецкий монастырь, на Белое море, где кончил дни свои знаменитый граф Толстой. Многие другие члены той же семьи также высланы в отдаленные местности. Разсказывают, будто эта даль­няя ссылка вызвана поведением князя Алексея Григорьевича: в первоначальном месте ссылки он приглашал к себе всех окрестных дворян, которые и съезжались к нему, причем дочери его оказывали почести, как действительной императрице, что очень не правилось Ея Величеству: она быть может опасалась, как бы Долгорукие когда-нибудь не подняли мятежа». (СИРИО. Т. 66)

Царевна Екатерина Алексеевна Долгорукова

Указ 14 Сентября 1730. Указали Мы приписать ко дворцу нашему иль отнятых деревень Князя Василия Княж Лукина сына Долгорукаго в Московском уезде село Неклюдово с деревнями. Да из отписных деревень Князя Алексея Долгорукаго, в Московском уезде село Горенки, село Волынское, село Хотунь, с принадлежащими к ним селы, с деревнями. И Сенату учинить посему Нашему указу.

Указ 9-го Ноября 1730. Указали мы Князь Сергею Княж Григорьеву сыну Долгорукому отдать на пропитание из отписных его деревень село Замотрино, а что из той деревни к пропитании его привозить будут. (П. В. Долгоруков)

1731. Декабря 25. Манифест. О наказании Долгоруковых, Борятинскаго, и Столетова за Государственную измену.

Объявляем во всенародное известие. Хотя всем известно, какие Мы имеем неусыпные труды о всяком благополучии и пользе Государства Нашего, что всякому видеть чувствовать возможно из всех в действо произведенных Государству полезных Наших учреждений, за что по совести всяк добрый и верный подданный Наш должен благодарение Богу воздавать, а Нам верным и благодарным подданным быть. Но кроме чаяния Нашего, явились некоторые безсовестные и общего добра ненавидящие люди, а именно: бывший Фельдмаршал Князь Василий Долгорукой, которой презря Нашу к себе многую милость и свою присяжную должность, дерзнул, не токмо Наши Государству полезныя учреждения непристойным образом, толковать, но собственную Нашу Императорскую Персону поносительными словами оскорблять, в чем по следствию дела изобличен; да бывшие Гвардии Капитан Князь Юрий Долгорукой, Прапорщик, Князь Алексей Борятинский, Егор Столетов, которые призрев свою присяжную должность, явились в нескольких жестоких Государственных преступлениях не токмо против Нашей Высочайшей Персоны, но и в повреждению Государственного общаго покоя и благополучия касающихся, в чем обличены и сами признались, а потом и с розысков в том утвердились. За которые их вышепоказаныя, зломысленныя преступления, по всем Государственным правам, артикулам и указам и по присяжной должности, собранными для того Мини­стры и Генералитетом приговорены они к смертной казни. Однако ж Мы, по обыкновенной Своей Императорской милости, от той смертной казни Всемилостивейшее их освободили, а указали: отобрав у них чины и движимое и не движимое имение, послать в ссылку под караулом, а именно, Князь Василь Долгорукова в Шлиссельбург, а прочих вручную работу, Князя Юрья Долгорукова в Кузнецк, Борятинского в Охотский острог, а Столетова на Нерчинские заводы. Того ради сим Манифестом объявляется во всенародное известие, дабы всяк от помянутых мерзких преступлений себя охраняли, а поступали б по присяжной своей должности так, как верным и добрым Нашим подданным надлежит. (ПСЗРИ. Т 8. 5916)

«Марта 29-го. Наконец настал день, ознаменовавшийся гибелью того несчастного дома, который, имев в виду пример князя Меншикова, не умел воспользоваться оным, а поступал так, что пришел в ненависть не только у дворянства, но и у народа. Апреля 19-го князя Алексея Долгорукова с женою, сыновьями и дочерьми сослали в его деревни; князя Василия арестовали; князя Михаила, брата фельдмаршала, сделали губернатором в Астрахань; князя Ивана, брата Алексеева, — губернатором в Вологду; князя Александра — губернатором в Алатырь, а князя Сергия сослали в его деревни. В тот же самый день всех Долгоруковых лишили чинов и орденов.

Июля 6-го кончили совершенную гибель дома Долгоруковых. Князь Алексей, отец обрученной невесты Петра II, был сослан со всем своим семейством на Березов остров, где прежде его содержался несчастный Меншиков; князь Василий — в Соловецкий монастырь, лежащий на одной скале Белого моря, и где нельзя прожить более нескольких лет, потому что место это очень нездорово, и где питаются только рыбою, без хлеба и вина. Князья Сергий и Иван, братья Алексеевы, были сосланы первый в Ораниенбург, а второй в Пустозерск, а князя Александра, другого брата Алексеева, послали служить лейтенантом морским в Каспийском море. Таков был трагический конец этой ветви дома Долгоруковых, которую любил Петр II, и кажется, что падение оной было справедливым судом божиим, для наказания их дурных дел, безмерного высокомерия и тщеславия». (Герцог Лирийский)

«Все семейство Долгоруких, в том числе и бедная „императрица на час“, сослано. Их сослали в то самое место, где живут дети Меншикова. Так что две дамы, которые одна за другой были невестами молодого царя, имеют возможность встретиться в ссылке. Не правда ли, хорошенький сюжет для трагедии? Говорят, детей Меншикова возвращают из ссылки, и та же охрана, что сопровождает туда Долгоруких, будет сопровождать обратно Меншиковых. Если это правда, то это великодушный поступок, так как их отец был столь непримиримым врагом нынешней царицы, что даже лично оскорблял ее своим поведением и высказываниями. Москва, 1732». (Письма Леди Джейн Рондо)

Поскольку Долгорукие по описаниям современников в Сибири встретили детей Меншикова, то одно из описаний не верно.

1733. Апреля 11. Именный. О добровольном объявлении, если у кого находится что либо из пожитков сосланных в ссылку и лишенных имения Князей Долгоруких. (ПСЗРИ. Т 9. 6569)

«За две недели до коронации… 14 апреля последовал манифест о преступлениях князей Долгоруковых. В. Л. Долгоруков был сослан в деревню под надзор. Через четыре месяца комиссия Остермана сослала В. Л. Долгорукова в Соловецкий монастырь.

В 1738 году Тобольский суд под председательством Ушакова ужесточил наказания Долгоруким. Александра Алексеевича, Алексея Алексеевича сослали на Камчатку, Николая Алексеевича в Охотск. Остальных Долгоруковых в 1739 свезли в Новгород и 8 ноября казнили Василия Лукича, Сергея Григорьевича, Ивана Григорьевича, Ивана Алексеевича Долгоруких». (Пыляев М.)

«… разрыв, существовавший между самодержавной властью государыни и властью Сената, был восполнен кабинет-министрами графом Остерманом и князем Черкасским, но этого было недостаточно, так как эти два министра были полностью подчинены великому канцлеру герцогу Бирону и не делали ничего, что не нравилось бы этому фавориту. Именно так из империи были вывезены огромные суммы на покупку земель в Курляндии, на строительство там двух дворцов, не герцогских, а скорее королевских, и на приобретение герцогу друзей в Польше, сверх тех нескольких миллионов, которые были истрачены на покупку драгоценностей и жемчугов для семейства Бирона, и не было в Европе королевы, которая имела бы их столько, сколько герцогиня Курляндская; и не злое сердце государыни, а ее стремление к покою, дававшее министрам возможность удовлетворять свои амбиции и действовать в своих интересах, явилось причиною пролития крови Долгоруковых и Волынского и дало возможность при иностранных дворах говорить о том, что императрица Анна велела отрубить головы тем, кто возвел ее на престол». (Христофор Манштейн)

Полагают, что по доносу о том, что ссыльные ведут «вольную жизнь», «не стеснены деньгами», подвергнуты пыткам, на которых открылось государственное преступление и начато дело о подложном завещании, по окончании которого в 1739 оглашены смертные приговоры.

«Прошло несколько лет. Князь Алексей Григорьевич скончался в Березове, между тем как Долгоруковы, заточенные по различным концам России, лишенные имущества, преданные нужде и нищете, лишенные средств сноситься между собою и с родственниками своими, не упали духом…

В 1739 году, Императрица вспомнила о дипломатических дарованиях Князя Серия Григорьевича, и вознамерилась употребить его на дипломатическом поприще. Вострепетал лютый Бирен: все возможные происки употреблены были для довершения гибели знаменитых страдальцев. Подкупленный подьячий Тишин, закричал: «слово и дело», и Долгоруковы, арестованные, свезены были к Новгороду, где произведен над ними суд шемякинский.

8 Ноября 1759 года совершилась казнь: Князьям Василию Лукичу, Сергею и Ивану Григорьевичам отсекли головы, а Князя Ивана Алексеевича сперва четвертовали, потом обезглавили…

Истинною причиною ссылки в Сибирь и казни Долгоруковых было не одно участие, принятое ими в ограничены власти Царской: Голицыны действовали еще ревностнее Долгоруковых в этом отношении, а не претерпели таких страданий. Истинными причинами были: необыкновенное возвышение рода Долгоруковых при Петре II… Но важнейшею причиною гибели их было опасение Бирена, чтобы Князь Василий Лукич, облеченный, в Митаве (в 1725 году), неограниченною доверенностью Анны, не приобрел над сердцем ее прежнего всемогущества.

Несчастная невеста Петра II, Княжна Екатерина Алексеевна, по воцарении Анны сослана была в Березов, а в 1739 году заключена в монастырь. При Елисавете, в 1745 году, она была выдана замуж за генерал-лейтенанта Графа Александра Романовича Брюса, и в том же году скончалась». (П. В. Долгоруков)

1739. Ноября 12. Именной, за подписанием Кабинет — Министров и Генерала Ушакова.

О преступлениях Князей Долгоруких; о казни, учиненной тягчайшим из них преступникам и об отправлении прочих в ссылку.

Объявляем во всенародное известие. Всем Нашим верным подданным уже известно есть, в каковых важных и наитягчайших Государственных винах противу Нас, и Нашего Государства, Князь Алексей и братья его родные, Князь Сергий, и Князь Иван Григорьевы дети, и сын его Князь Алексеев Князь Иван же, тако ж Князь Василий Лукин сын, и Князь Василий Володимров сын Долгоруковы, напредь сего явились, а именно, что помянутый Князь Алексей с означенными братьями своими, Князь Сергеем и Князь Иваном, и с сыном своим Князь Иваном же, будучи при Племяннике Нашем, блаженныя памяти, Государе Императоре Петре Втором, безбожно нехраня Его дражайшаго здрави, и без всякаго о том должнаго попечения, дальними от Москвы отлучками, безпрестанною ездою со псовою и птичьею и за звериною охотами, не токмо в летния, но и в самыя осенния студеныя времена, и зимою утруждали, отводя Его Величество, от знания Своего Государства, и от всяких дед до управления онаго касающихся, вовсе отвращали, и к тому не допускали; но и Высочайше Его здравие таким образом повредили, что Его Величеству напоследи и смерть от того воспоследовала; и во время Его Величества тяжкой болезни, об оной, даже до дни кончины Его, никому подлинно не объявляли, не допуская знать, не точию Министрам и прочим знатным персонам, но и от Придворных о том таили… и привели было вымыслами злыми своими на сговор к супружеству с дочерью его Князь Алексеевою Княжною Катериною, весьма к тому недостойною; и под тем видом многий Наш Императорский скарб, состоящей в драгих вещах, на несколько сот тысяч рублей, к себе забрали и заграбили, не токмо при жизни Его Величества Племянника Haшeгo, но и по кончине Его Величества, а потом нагло и безстрашно уже и при вступлении Нашем на Bcepoccийcкий Наш Hacледcтвeнный престол… прежде по зловымышленному от них закрытию не известно было, явно открылось, а именно: по время вышепоказаннон тяжкой Его Величества племянника Нашего болезни, отец его, Князь Иванов Князь Алексей, (который, будучи в ссылке, умре) и братья его: Князь Алексеевы Князь Сергей и Князь Иван Григорьевы дети, и двоюродные братья их Князь Василий Лукин сын Долгоруковы, имели безбожный и до сего времени неслыханный зловымышленный, в противность Нашего законного наследства Всероссийского Престола, к Государственному всенародному смятению, и междоусобию воровской совет, который у них в том состоял, чтоб после, кончины Его Величества Племянника Нашего, Императора Государя Петра Второго, удержать наследство — Российского Престола дочери онаго Князь Алексея, вышепомянутой Княжне Катерине,…

заумыслили во время тяжкой Его Величества болезни сочинить злодейственную воровскую под Именем Его Величества об оном своем злом вымысле духовную, которую и действительно уже было сами воровски сочинили, написав в той духовной так тую Княжну Катерину Князь Алексееву дочь Долгорукову по Себе наследницею Российского Престола учиняет. И ту духовную сперва зачал было писать Князь Василий Лукин сын Долгоруков своею рукою, но потом, будто за худым руки его письмом, сам не стал писать, а велел писать оную помянутому Князь Сергею Григорьеву сыну, которому, как оный Князь Василий Лукин сын, так и Князь Алексей Григорьев сын, при брате своем Князь Иване Григорьеве сыне, и при сыне своем Князь Иване ж, что им надобно было писать, ему сказывали, запершись ночью в одной палате; и по тем их прикзанным словам он Князь Сергей тое воровскую духовную обще с ними и сочинил, прежде черную, которую потом он же и набело переписал уборным письмом, отписываясь от своих почерков, с таким вымыслом, чтоб невозможно было признать потом, что писана его рукою. И по написании, иную духовную, по бывшему их воровскому и злодейскому согласию, вышеозначенный Князь Иван Алексеев сын при отце своем и при оных дядьях своих, сам, вместо Его Величества, воровски подписал таковым почерком, как Его Величество при жизни Своей Императорское имя подписывал, с таким умыслом чтоб оную духовную по кончине Его Величества яко бы она собственною Его рукою подписана, объявить и в действо произвесть, имел при том такое злостное свое и тиранское пагубное намерение, что когда б верные Наши подданные и истинные сыны отечества оную воровскую, ими злодейственно составную духовную стали опровергать, и за правильную не принимать, таковых умышляли побить до смерти… (духовные) ими ж самими Долгоруковыми, как черная, так и белая подписанная Князь Ивановою рукою сожжены… по силе всех Государственных прав, публично казнить смертно: Князь Ивана Алексеева сына колесовать и отсечь голову, а Князь Василью Лукину сыну, Князь Сергею и Князь Ивану Григорьевым детям отсечь головы ж, которая казнь при народном собрании в Новгороде им и учинена. А помянутые Князь Василий и Князь Михаило Володимеровы дети Долгоруковы, вышеобъявленным генеральным собранием за показанные ж важные их вины, хотя к смертной казни и приговорены и по винам своим той казни достойны; однако же Мы, по природному Нашему Императорскому милосердию, оных злодейственных воровских помянутых, Всемилостевейше от смертной казни освободили; а указали обоих их держать в ссылках, в разных местах, под надлежащим караулом, до смерти их неисходно, и, кроме церкви Божией, никуда не пускать.

И о вышеозначенном о всем, для всенародного известия, дабы все Наши верные подданные о таковых оных Долгоруковых тяжких винах и безбожных воровских злодейственных бывших замыслах и намерениях ведали, указали Мы Bceмилостевейше публиковать из Нашей Тайной Канцелярии печатными Нашими указами. (ПСЗРИ. Т.10. 7942)

Вероятно, оригинальная духовная Петра II была найдена и представлена для обозрения в роду Долгоруких. Так как права клана Биронов ей полностью устранялись, то она была объявлена подделкой Долгоруких. Все видевшие ее казнены.

Возможно, черновик духовной действительно составлял Иван Долгорукий в 1729 году. Но Долгорукие не знали о наличии оригинала. Ведь Петр II вначале при свидетелях не хотел ни чего подписывать, а потом мог подписать. Документ мог оказаться у Остермана. И в результате старые представители клана отдали власть немцам.

«Остерман во время болезни Императора, находился безотлучно при Нем, но по кончине Его тотчас уехал домой, чтоб уклониться от предстоящих прений». (А. Ведйдемейер)

Ушаков должен был знать о подлинности завещания. Поэтому Екатерину не казнили, а в 1743 выдали замуж или за Брюса или Петра Антоновича Девиера.

От г. Маньяка, Москва, 2 февраля 1730. «Когда Долгоруковы увидели, что нет более средств против царской болезни, они захотели воспользоваться последними минутами жизни Царя, чтобы устроить, со всеми формальностями, венчание его с княжной Екатериной и удержать, таким образом, за своим родом престол, который готов был уже от них ускользнуть; но фельдмаршал Долгоруков, дядя княжны Екатерины, предпочитая интересы своего отечества семейным интересам, сильно воспротивился этому плану, а барон Остерман присоединился к нему, и они помешали привести этот замысел в исполнение. Вельможи пытались также дать подписать Царю завещание перед смертью, но он уже лишился языка, когда ему был принесен этот акт; так что и эта попытка, как предыдущая, действия не имела». (СИРИО. Т. 74)

Власти сообщили иностранным послам, что Долгорукие подделали завещание в пользу Елизаветы Петровны. Это сыграло ей на руку, так появилось убеждение среди дипломатов и придворных, что она может наследовать трон, не как одна из дочерей Петра I, а как царица по закону, исходя из завещания Петра II. Возможно, такую интерпретацию документам дал герцог Бирон, намеревавшийся путем брачных манипуляций занять трон империи.

По сведениям, предоставленным иностранным послам Остерманом, имели место попытки государственного переворота, правда это считается выдуманным с целью конфисковать имущество обвиняемых.

11 мая 1738. «По-видимому, все внутри здешнего государства готовится к значительным волнениям. Преступление, приписываемое семье Долгоруковых, состоит в том, что они, по примеру того, что предпринималось ими при начале постигшей их опалы, задумали, должно быть, снова воспользоваться, преступным образом, завещанием императора Петра II, которое на самом деле ни­когда и не было подписано, и в котором принцесса Елизавета признается наследницей престола. Разсказывают, что князь Долгоруков, бывший прежде послом в Швеции, приговорен к колесованию, а пятеро остальных к отсечению головы. Выполнение этого приговора поручено генералу Ушакову и уже должно быть совершено теперь в Шлюссельбурге». (СИРИО. Т. 85)

1738. «В Ноябре месяце сего года был казнен жестокою смертию сын одного Украинского крестьянина, выдававший себя за царевича Алексея Петровича, скончавшегося в 1718 году». (А. Ведйдемейер)

С.-Петербург. 20 декабря 1739. «Все такого рода обстоятельства побудили некоторые из значительнейших русских фамилий искать наиболее подходящих средств, чтобы осво­бодиться от ига чужеземцев и ввести в России, при помощи революции, новую форму правления. Князья Долгоруковы, Нарышкины и Голицыны составили с этой целью неудавшийся заговор, питаясь возбудить всеобщее волнение и заставить взяться за оружие подданных принадлежавших к их партии; рассчитывая на поддержку со стороны Швеции, они хотели, таким образом, устранить Царицу, принцессу Анну и супруга ее, принца Вольфенбюттельскаго, равно как и всю семью герцога курляндского, истребить кроме того немцев или прогнать их из страны. Еврей Либерман, придворный банкир и фаворит герцога курляндского, должен был быть предан в руки разъяренной черни.

Согласно этому невыполненному замыслу принцесса Елизавета должна была быть провозглашена императрицей; (с.к.) Нарышкина, который давно уже находится во Франции и ведет тайные сношения с принцессой Елизаветой, предполагалось отозвать оттуда. Но проект этот, доверенный стольким лицам, не мог оставаться долгое время в тайне.

Виновники заговора, вынужденные пытками сознаться в своих преступлениях, были казнены в Новгороде. Князь Долгоруков, которого колесовали, был раньше послом в Польше. Новгородские гарнизоны получили подкрепления, чтобы обуздывать жителей, желавших воспротивиться выполнению казни. Казненные громко жаловались на эшафоте, что та, которую они сами возвели на престол, лишала их жизни. Императрица, будучи от природы характера кроткого и сострадательного, долго не решалась подписать приговор. Вице-канцлер Остерман представился, по своему обыкновению, больным во время следствия. Принцесса Елизавета удалилась в свой дворец, где она держится настороже, из опасения какого-нибудь неприятного происшествия. Есть еще несколько других руководителей заговора, участь которых вскоре сделается известной.

Рассказывают также и о другом заговора в Москве. Несомненно, что в империи замечается сильное брожение». (СИРИО. Т. 85)

Джони Белль лорду Гаррингтону. С.-Петербург. 10 ноября 1739. «Сюда вскоре ожидают генерала Бирона и гвардейскую пехоту из Украины. Недавно происходили страшные казни несчастной семьи Долгоруких, обвиненных в государственных преступлениях, даже в сношениях с Швецией. Вследствие этих обвинений многие члены семьи обезглавлены в Новгороде; между прочими князь Василий Лукич и князь Сергей, которого в прошлом году думали отправить в Англию. Казни эти составляют здесь тайну. Особенно поражает, что многие из казненных не были в тюрьме, ни в ссылке». (СИРИО. Т. 80)

Письмо г. де-ла-Виля. 19 февраля 1740. «Продолжают производиться самые тщательные розыски для открытия сообщников Долгоруковых. Чем более расследуют это дело, тем больше оказывается виновных; восемьдесят шесть заговорщиков уже было предано смертной казни внутри московского Кремля, и более двухсот человек было арестовано не так давно по тому же делу. Не легко предвидеть, каков будет конец сего крайнего брожения, происходящего теперь в этом государстве… Состояние Пушкина весьма значительно: оно дает до пятидесяти тысяч экю ежегодного дохода и состоит из превосходных земельных угодий; рассчитывают, что у него есть еще два миллиона наличными деньгами, независимо от большого количества утвари, которой он совсем не пользовался. Присоединив все эти предметы к тому, что было конфисковано у других осужденных, и оценив земли лишь пятипроцентным доходом, хотя на основании указов здесь устанавливаются десяти- и двенадцати процентные, можно смело сказать, что в общем конфискации доставят Царице шесть или семь миллионов». (СИРИО. Т. 85)

Березов. Витцен. 1665

Долгоруков Алексей Григорьевич, сослан в Берёзов, 30 сентября 1730 умер.

Прасковья Юрьевна Хилкова, жена князя Алексея Григорьевича, сослана в Берёзов, 15 октября 1730 умерла.

Долгоруков Василий Лукич, 26 октября 1739 казнён в Новгороде.

Долгоруков Сергей Григорьевич, 26 октября 1739 казнён в Новгороде.

Долгоруков Иван Григорьевич, 26 октября 1739 казнён в Новгороде.

Долгоруков Иван Алексеевич, 12 июня 1730 сослан в Берёзов, 26 октября 1739 казнён близ Новгорода.

Долгорукова Александра Григорьевна, жена Василия Фёдоровича Салтыкова, брата царицы Прасковьи Фёдоровны, 12 июля 1730 пострижена в Нижегородском Васильевском Девичьем монастыре.

Н. Б. Долгорукова

Долгоруков Николай Алексеевич, Долгорукова сослан в Берёзов, 1739 привезён в Новгород и по урезанию языка сослан в Соловецкий монастырь.

Долгоруков Михаил Владимирович, 1739 приговорён к смертной казни, замененной на ссылку.

Долгорукова Анна Алексеевна Долгорукова, 1730 сослана в Берёзов, пострижена в Верхотурском Покровском монастыре.

Долгорукова Елена Алексеевна, 1730 сослана в Берёзов.

Долгоруков Алексей Алексеевич, 14 апреля 1730 сослан в деревню в Касимовский уезд, 1739 сослан на Камчатку матросом.

Долгоруков Александр Алексеевич, 14 апреля 1730 сослан в деревню в Касимовский уезд, 12 июня 1730 сослан в Берёзов.

Долгоруков Николай Алексеевич, 14 апреля 1730 сослан в деревню в Касимовский уезд, потом в Раненбург.

Долгоруков Пётр Сергеевич, 14 апреля 1730 сослан в деревню в Касимовский уезд, потом в Раненбург.

Долгоруков Александр Григорьевич, 15 июля 1730 поместья конфискованы, 26 июля 1730 обвинения сняты.

Долгоруков Сергей Михайлович. В 1731 был направлен в Перновский гарнизон. В 1739 был отставлен от службы с повелением жить в деревне безвыездно.

Долгоруков Василий Михайлович. С 13 лет был записан солдатом в армию, несмотря на отличия в боях по службе повышения не получал. (Пыляев М.)

Раненбург. 1911

1739. Ноября 7. Именной, данный Дворцовой Следственной Комиссией. О взыскании за похищенное из Kaзны и за взятки. (ПСЗРИ. Т 10. 7932)

1739. Ноября 12. Именной, за подписанием Кабинет-Министров и Генерала Ушакова. О преступлениях Князей Долгоруких, о казни учиненной тягчайшим из них преступникам, и об отправлении прочих в ссылку. (ПСЗРИ. Т 10. 7942)

«1739 год. Провезены в Охотск и Камчатку березовские ссыльные князья Долгоруковы: Николай, 26 лет; Александр, 21 года и Алексей, 23 лет, замешанные в деле их брата, бывшего майора Преображенского полка, нареченного шурина и друга императора Петра II, князя Ивана Алексеевича Долгорукова. Они были дети известного обер-гофмейстера и члена Верховного Тайного Совета князя Алексея Григорьевича Долгорукова. Последний вместе с женою, сыновьями и дочерьми, из которых Екатерина Алексеевна была обручена с императором Петром II, был сослан в Березов за то, что, во-первых, составил подложное завещание от имени Петра II, и, во-вторых, при вступлении на престол Анны Ивановны, был почти со всеми Долгорукими в числе лиц, подписавших акт ограничения самодержавной власти в России. Но злосчастная судьба Долгоруких этим не закончилась. После смерти стариков Долгоруких Иван Алексеевич по проискам Бирона и доносу тобольского подьячего Осипа Титина, был обвинен в том, что:

1) князь говорил об императрице в оскорбительных выражениях;

2) что Титин видел у него картину, изображающую коронование императора Петра II;

3) что у князя Николая есть книга, напечатанная в Киеве, в которой описано обручение его сестры с императором;

4) что воеводы Бобровский и майор Петров разрешали ссыльной семье принимать гостей, что князь Иван бывал у жителей города, кутил, роскошничал и хулил государыню; и

5) что духовенство Березова бывало постоянно в гостях, обедало и ужинало в ссыльной семье.

Вследствие этого, по распоряжению присланного из Петербурга капитана Ушакова, осенью Долгоруковы и причастные к их делу люди (31 человек) были отправлены в Тобольск. Отсюда князь Иван был увезен в Новгород, где он в 1739 был колесован. Из братьев же его Алексей сослан в Камчатку, а Николай и Александр сечены кнутом и приговорены к отрезанию языков и сосланы в каторжные работы один в Охотск, другой в Камчатку, а сестры заточены в сибирские монастыри. Екатерина сослана в Томский Рождественский, Елена в Тюменский Успенский и Анна — в Верхотурский. По вступлении на престол Елизаветы Петровны в 1742, все они получили прощение и были возвращены из Сибири». (Летопись города Якутска)

Возвращение сохранившихся Долгоруких состоялось при Елизавете Петровне. Но в ряде случаев их биографии спорны. «Княжна Екатерина Долгорукая и Наталья Борисовна, вдова казненного Ивана Алексеевича князя Долгорукого. Первая выдана была за генерала Брюса». (Аксель фон Мардефельд)

Долгорукова Екатерина Алексеевна, 12 июня 1730 сослана в Берёзов, пострижена в Томском Рождественском монастыре, 1739 заключена в Воскресенском-Горицком девичьем на Белоозере монастыре. В этот монастырь ранее Иван Грозный сослал супругу князя Владимира Старицкого, сын Грозного Иван сослал свою первую жену Прасковью Михайловну Соловую, в 1606 сослали Ксению Годунову. В 1744 Екатерина Алексеевна осуществила дар монастырю. Екатерина Алексеевна (1714 г.р.) воспитывалась в Варшаве, в 1745 вышла замуж за графа А. Р. Брюса и 1746 г. скончалась. Могила ее была неизвестна в 19 веке. (Пыляев М.)

Княгиня Екатерина Алексеевна Долгорукова (1712—45 или 1712—47), супруга вл. кн. Петра Алексеевича Московского (императора Петра II), и княгиня Анастасия Михайловна Долгорукова (1700—43), по документам одновременно имели одного мужа, генерал — поручика графа Александра Романовича Брюса. (История родов русского дворянства. Том 1) Историки для решения этой проблемы перенесли ее брак с А. Брюсом на 1745 год.

Анна (Елизавета) Иоанновна

1. Происхождение и брак

Анна Иоанновна (28 января 1693—17 октября 1740), дочь царя Ивана Алексеевича и царицы Прасковьи Фёдоровны Салтыковой. Имела старшую сестру Екатерину.

По разрядам у Иоанна Алексеевича и Прасковьи Федоровны Салтыковой (1694–1731) была дочь Елизавета, но почему-то стали считать, что Елизавета Ивановна — это Анна Иоанновна.

7200. 1691. Октября 29. Объявления о рождении и о крещении Царевны, Екатерины Иоанновны. (ПСЗРИ. Т.3. 1417)

7201. 1693. Марта. По случаю рождения Государыни, Царевны Анны Иоанновны празднество Ангелу Ея Февраля 3 числа. (ПСЗРИ. Т.3. 1465)

Царица Прасковья Федоровна. 1716

«Anne Iwanowna, nee 7 Juin 1693, mariee 13 Novemb, 1710 a Frederic Guillaume Duc de Curlande, veuve 21 Janvier 1711. Czarine de Ruisse 30 Janvier 1730». (Almanach royal. 1740)

1710. Июня 10. Договор заключенный в Санктпетербурге Российскими министрами и Курляндскими послами. О супружестве Царевны Анны Иоановны с Фридериком Вильгельмом, Герцогом Курляндским. (ПСЗРИ. Т.4. 2272)

31 октября 1710 Анна Иоановна была выдана замуж за герцога Курляндского Фридриха-Вильгельма (1692 г.р.). Овдовевшая через 2 месяца после свадьбы, она была отправлена Петром I в Курляндию.

Полагают, что с 1710 года была вдовствующей герцогиней Курляндской, замуж больше не выходила.

Фридрих-Вильгельм (1692—1711)

1717. Декабря 12. Договор, заключенный в Санктпетербурге, между Государем Петром I польским королем Августом II, чрез уполномоченного Польско-Саксонскаго министра Лоса. О супружестве вдовствующей Курляндской Герцогини Анны Иоановны c Герцогом Саксен-Вейсенфельдским, Иоаном Адольфом. (ПСЗРИ. Т.5. 3130)

От г. де-Лави. С.-Петербург. 17-го декабря 1717 г. «Ваше Преосвященство. Я узнал, что граф де-Вильон, итальянец, приехавший сюда несколько дней тому назад, имеет поручение вести переговоры о браке между принцем Саксен-Вейсенфельдским и вдовствующею герцогинею курляндскою, дочерью покойнаго Царя Ивана Алексеевича». (СИРИО. Т. 34)

Johann Adolf II von Sachsen-Weissenfels. George Paul Busch

Иоганн-Адольф (Johann Adolf von Sachsen-Weißenfels) (1685—1746), герцог Саксен-Вейсенфельский, с 1736, с 1739 граф Барби.

9 мая 1721 года Иоганн Адольф женился на Антуанетте-Иоганне, дочери Иоганна- Вильгельма герцога Саксен-Эйзенахского. У них был сын Фридрих-Иоганн Адольф (1722—24).

27 ноября 1734 года Иоганн-Адольф повторно женился на Фридерике Саксен-Гота-Альтенбургской.

Maurice de Saxe

В 1726 году к Анне Иоанновне сватался Мориц Саксонский.

«Мориц был обольщен скорей курляндским престолом, чем возможностью разделить его со столь прекрасной подругой. По словам Лефорта, она ждала его «с величайшим нетерпением».

Но в то время место в Митаве было занято Анной Иоанновной, племянницей Екатерины I и вдовой Фридриха-Вильгельма, герцога Курляндского, менее привлекательной, чем Елизавета, но в данную минуту обладавшей лучшим приданым. Мориц не колебался в выборе между богатством одной из предполагаемых невест и прелестями другой. Герцогиня Курляндская также не замедлила благосклонно принять предложение жениха, тем более, что Лефорт предупредительно описал все ее качества «вплоть до самых сокровенных». (К. Валишевский. Дочь Петра Великого)

В дальнейшем, считается, что Анна Иоанновна находилась в гражданском браке с Эрнстом Иоанновичем Бироном. Предполагается, что имела детей: Анну Леопольдовну, Карла-Эрнста Бирона, Петра Бирона.

2. Внешность

Историки сообщают, что Верховным Советом, трон был передан средней дочери Прасковьи Федоровны — Анне Ивановне. Описание Анны Иоанновны и Елизаветы, дочери императрицы Прасковьи Федоровны, различны. Кроме того, Анна Иоанновна названа родственницей Федора (Фридриха) Ромодановского, который в родстве с Иваном Алексеевичем не состоял.

Анна Иоанновна. 1730

Императрица Анна Иоанновна везде изображалась и описывалась как брюнетка что, совершенно не подходит к описанию дочери царя Ивана, данному голландским художником Корнилием де Бруинком. Елизавета Ивановна, дочь царя Ивана, описана им как прекрасно сложенная, цвет лица чрезвычайно нежный и белый, белокурая.

«1702 г. (1710 г.) Января 26-го. Перехожу теперь к изображению царицы, или императрицы, Прасковьи Федоровны. Она была довольно дородна, что, впрочем, нисколько не безобразило ее, потому что она имела очень стройный стан. Можно даже сказать, что она была красива, добродушна от природы и обращения чрезвычайно привлекательного. Ей около тридцати лет (1672 или 1682 г.р.). По всему этому ее очень уважает его величество царевич Алексей Петрович, часто посещает ее и трех молодых княжон, дочерей ее, из коих старшая, Екатерина Ивановна, двенадцати лет (1690 или 1698 г.р.), вторая, Анна Ивановна, десяти (1692 или 1701 г.р.) и младшая, Прасковья Ивановна, восьми лет (1694 или 1703 г.р.). Все они прекрасно сложены. Средняя белокура, имеет цвет лица чрезвычайно нежный и белый, остальные две — красивые смуглянки». (Вариант описания имеет разницу на 8 лет). (К. Де Бруин)

Прасковья Иоанновна

«1722 г. Дети покойных принцессы Вольфенбюттельской и наследного принца (Петр Алексеевич, Наталья Алексеевна). Великому князю, говорят, только шестой год, а сестре его осьмой, но они уж довольно велики для своих лет. Они имеют свой особенный стол, так же как и обе старшие принцессы. У царицы есть еще маленькая принцесса (Наталья Петровна), лет четырех, которую еще носят на руках; она также прехорошенький ребенок. Здесь же была вдовствующая царица с дочерью своею, принцессою Прасковией, находящейся еще при ней. Она была одета в черном и имела на голове большую шапку, какую обыкновенно носят старые русские дамы. Это вдова брата нынешнего царя, Ивана; старшего его брата звали Федором. У нее, кажется, осталось теперь в живых только три дочери, из которых одна за теперешним герцогом Мекленбургским, другая — герцогиня Курляндская, которую мы видели в Риге, а третья та самая, которая была с нею в саду и которой лет пять; она брюнетка и недурна собой». (Дневник Берхгольца)

То есть Прасковья Ивановна родилась в 1717 году? Вообще поздняя дата рождения дочерей Ивана Алексеевича, сдвигает и его время.

Empress Anna Ioannovna. Louis Caravaque. 1730

«Теперь у меня были время и возможность рассмотреть придворное общество, начиная с его главы — самой царицы. Она примерно моего роста, но очень крупная женщина, с очень хорошей для ее сложения фигурой, движения ее легки и изящны. Кожа ее смугла, волосы черные, глаза темно-голубые. В выражении ее лица есть величавость, поражающая с первого взгляда, но когда она говорит, на губах появляется невыразимо милая улыбка. Она много разговаривает со всеми, и обращение ее так приветливо, что кажется, будто говоришь с равным; в то же время она ни на минуту не утрачивает достоинства государыни. Она, по-видимому, очень человеколюбива, и будь она частным лицом, то, я думаю, ее бы называли очень приятной женщиной. Петербург. 1733). (Письма Леди Джейн Рондо) Рост Леди Рондо составлял 195 см.

«Царица Анна была вдовствующею герцогинею курляндскою, когда была возведена на престол, и дочерью царя Иоанна, старшего брата Петра I. Она толста, смугловата, и лицо у нее более мужское, нежели женское. В обхождении она приятна, ласкова и чрезвычайно внимательна. Щедра до расточительности, любит пышность до чрезмерности, отчего двор ее великолепием превосходит все прочие европейские. Она строго наблюдает повиновение к себе и желает знать все, что делается в ее государстве; не забывает услуг, ей оказанных; но вместе с тем хорошо помнит и нанесенные ей оскорбления. Словом, я могу сказать, что она совершенная государыня, достойная долголетнего царствования». (Герцог Лирийский)

Анна Иоановна. 1730

Княгиня Н. Б. Долгорукова, дочь фельдмаршала Шереметева, в своих записках писала: «Престрашного была взору. Отвратное лицо имела. Так была велика, когда между кавалеров идет, всех головой выше, и чрезвычайно толста».

Любимыми занятиями императрицы были охота, развлечения с участием «шутов и дурок», балет и опера. Анна Ивановна не любила пьяных.

Ф. Ю. Ромодановский

Анна Иоановна, считалось близкой родственницей Ивана Ромодановского. Описывалась также как и Ф. Ю. Ромодановский («генералиссимус Фридрих»).

«Сей князь был характеру партикулярнаго; собою видом, как монстра; нравом злой тиран; превеликой нежелатель добра никому; пьян по вся дни; но его величеству верной был так, что никто другой». (Б. И. Куракин)

Императрица Анна Иоанновна. 1731

«Остерман имел большую фамилию, и, за множеством поручаемых ему дел, недоставало ему времени смотреть самому за своим домоводством. Сие побудило его помышлять о другом браке. Когда же старшая сестра моя находилась фрейлиною при ее высочестве великой княжне Елисавете Петровне, то сие самое и подало ему повод, сей двор посещать нередко и познакомиться с гофмейстериною, вдовствующею графинею Салтыковою, урожденною Мальченою (фон Мальцан), и оба положили сочетаться браком.

Сенатор и тайный действительный советник Михайло (Гаврилович) Головкин, по своей супруге, урожденной княгине (Екатерине Ивановне) Ромодановской, и с матерней стороны двоюродной сестре императрицы Анны Иоанновны, мог похвалиться честью, что он весьма тесными сопряжен узами родства с императорским домом. Невзирая на сие, в последние годы императрица принимала его с нарочитым пренебрежением». (Эрнст Миних. Записки)

«1729 г. Марта 29-го царица (Анна Иоановна) в первый раз присутствовала в Сенате и там пожаловала в сенаторы генерала Тараканова, на место князя Ромодановского (Иоана), дяди ее величества, который умер 27-го числа». (Герцог Лирийский).

Это родство, объясняет титул Ивана III. Иван I — Иван Алексеевич, царь Московский. Иван II, царь города Москвы — Иван Федорович Ромодановский, племянник Ивана Алексеевича и прадед Ивана III.

«1729 г. Марта 29-го царица (Анна Иоановна) в первый раз присутствовала в Сенате и там пожаловала в сенаторы генерала Тараканова, на место князя Ромодановского (Иоана), дяди ее величества, который умер 27-го числа». (Герцог Лирийский).

Это родство, объясняет титул Ивана III. Иван I — Иван Алексеевич, царь Московский. Иван II, царь города Москвы — Иван Федорович Ромодановский, племянник Ивана Алексеевича и прадед Ивана III.

3. Курляндское герцогство

Анна, герцогиня Курляндская, принцесса Московитская

Считается, что Анна Иоанновна, в ноябре 1710 года, вышла замуж за герцога Курляндии Фридриха-Вильгельма (Frederic Guillaume Duc de Curlande) (1692 г.р.). В январе 1711 года Фридрих-Вильгельм скончался в Москве, Анна Ивановна уехала на родину мужа, и с 1710. была герцогиней Курляндской, замуж больше не выходила. Тогда же Анна Иоанновна Монс вышла замуж за посла Пруссии в России барона Георга фон Кейзерлинга, фон Кейзерлинг скончался по неизвестной причине в Москве, а она получила его имение в Курляндии.

В тоже время, неженатый герцог Курляндский Фердинанд Кетлер (Ferdinand Kettler), проживал в Польше, а в отсутствие преемственности дворянство занималось избранием наследников трона правящему герцогу. Никакого влияния в этом вопросе супруга Фридриха-Вильгельма не играла вообще, и о ней нет никаких упоминаний.

Ferdinand Kettler duke of Courland

Фердинанд Кетлер (Ferdinand, de la Maifon de Ketlers, Duc de Curlande) (1655—1737) в 1682 году стал наследным герцогом Курляндии. В 1700 году Курляндия была оккупирована шведскими войсками, созванный шведами ландтаг отказался считать Фердинанда герцогом и почему-то признал герцогом Фридриха-Вильгельма, который затем женился на родственнице Петра I. Современники, полагали, что герцог Курляндии Фердинанд с 1698 года постоянно жил в Данциге и другого герцога не было.

Когда в 1730 году Анна Иоанновна стала российской императрицей, курляндский ландтаг все равно признавал Фердинанда герцогом, и он по-прежнему продолжал жить в Данциге. В 1730 году Фердинанд женился на Иоганне-Магдалене, дочери Иоганна-Георга, герцога Саксен-Вейсенфельского. Несмотря на выборы Бирона, в 1740—48 Жанну Саксен-Вейсенфельскую считали законной герцогиней Курляндии (Jeanne Madeleine de Saxe-Weissenfels, nee 17 Mars 1708, mariee en 1730 a Ferdinand, de la Maison de Ketlers, Duc de Curlande, veuve 6 May 1737). (Almanach royal 1740, 1748)

«Курляндия и Семигалия суть две соединенные области, объявленные в 1561 году наследственным герцогством для дома Кетлера, который, желая поддержать себя, отдался уже тогда под покровительство Польши, завися от нее в виде лена. Дом Кетлера, один из древнейших в Европе, кончится в лице нынешнего герцога Фердинанда, 70-летнего старца, не имеющего наследников. Уже с лишком 27 лет, как он, поссорясь с курляндским дворянством, выехал из своих владений и живет в Данциге… Таким образом, Польская комиссия, не произведя ничего положительного, кончилась в декабре 1727». (Герцог Лирийский).

Ferdinand Kettler duke of Courland

Указанная дата брака Анны Иоановны с Фридрихом Вильгельмом, ноябрь 1710 года, не соответствует русским документам. Как и многие даты, она расходится на 8 лет. 26.11.1718 Петр I посылает королю Пруссии Фридриху-Вильгельму I Бранденбургскому грамоту о получении от него грамоты от 08.11.1718 касательно супружественного дела маркграфа Фридриха-Вильгельма Бранденбург-Шветского с Анной Иоанновной. Петр дает согласие на брак. 23.01.1720 Петр написал грамоту Фридриху-Вильгельму I («любезнейший брат, кум и друг») о заключении нового договора и о посылке указа А. Г. Головкину в Берлин.

Фридрих-Вильгельм маркграф Бранденбург-Шведтский (Friedrich Wilhelm von Brandenburg-Schwedt) (1700—71), сын маркграфа Филиппа-Вильгельма Бранденбург-Шведтского (1669—1711) и его супруги Иоганны-Шарлотты Ангальт-Дессауской (1682—1750), дочери Иоганна-Георга II Ангальт-Дессауского. Родился 17.12.1700 в Ораниенбауме. В 1734 году женился на сестре прусского короля Фридриха II Софии-Доротее-Марии. Известны их дети: Георг-Вильгельм фон Егерсфельд (1725—97), Фредерика-София-Доротея (1736—98), Анна-Елизавета-Луиза (1738—1820), Георг-Филипп (1741—42), Филиппина (1745—1800), Георг-Фридрих Вильгельм (1749—51). Внебрачный сын Георг-Вильгельм фон Егерсфельд (1725—97).

Philipp-Wilhelm Markgraf zu Brandenburg-Schwedt

Фридриха-Вильгельма называли «бешеный маркграф» за его готовность к авантюрным выходкам с привлечением подданных. Император Карл VI назначил его эрцегермейстером Священной Римской империи германской нации. Маркграф умер в Вильденбрухе от сильного переохлаждения на рыбалке и был похоронен во Французской церкви Шведта.

Friedrich-Wilhelm I. Antoine Pesne

В 1711 году скончался Ф-Вильгельм и Ф-Вильгельм вступил на трон. Регентом стала его мать Анна (Иоанна) Иоанновна Ангальт-Дешавская.

Johanna-Charlotte of Anhalt-Dessau. Antoine Pesne

В 1718 году Ф-Вильгельм мог вступить в свой первый брак с Анной Иоанновной в Курляндии. Затем брак распался. В 1730 году Анна Иоанновна переезжает в Россию. В 1733 году Анна Леопольдовна принимает православие.

Sophie von Preußen mit ihrem Gemahl Markgraf Friedrich-Wilhelm von Brandenburg-Schwedt. Antoine Pesne

В Курляндии имеется фигура свекрови Анны Иоанновны — Елизаветы-Софии Бранденбургской (Elisabeth-Sophie von Brandenburg) (1674—1748), принцессы и маркграфини. 3 мая 1738 была награждена Орденом Св. Екатерины.

Ее тетка, Луиза-Шарлотта Бранденбургская (Luise Charlotte von Brandenburg) (1617—1676), была супругой герцога Курляндии и Семигалии Якоба Кеттлера (Jakob von Kettler) (1610—82). Трижды вступала в брак и последовательно носила титулы герцогини-консорта Курляндии и Семигалии, маркграфини Бранденбург-Байрейтской, герцогини Саксен-Мейнингенской.

Jakob von Kettler

Справочники 18 века, все эти браки относят к Елизавете-Софии. «Elisabeth Sophie, fille de Fred. Guill. Elefteurde Brandebourg, nee 5 Avril 1674, mariee en 1 noces 29 Avril 1691 a Frederic Casimir Duc de Curlande, mort 12 Janvier 1698; en 2 noces 30 Mars 1703 a Chretien Ernest Margrave de Brandebourg-Bareith, mort 10 May 1712; en 3 noces 3 Juin 1714 a Ernest Louis Duc de Saxe-Meinungen, mort 27 Nov. 1714». (Almanach royal 1716)

29 апреля 1691 года Елизавета-София стала второй супругой герцога Фридриха-Казимира Курляндского (Friedrich Kasimir Kettler) (1650—98) из дома Кеттлеров. В это время Курляндский трон занимал Фердинанд Кетлер (с 1682). Собственно его портрет и выдается как портрет Фридриха-Казимира. В 1698 году Елизавета София овдовела. Трон Курляндии унаследовал её сын Фридрих-Вильгельм, которому было лишь пять лет. Опекунами стали его дядя Фердинанд (Фердинанд на тот момент был единственным герцогом) и мать. В январе 1701 года Елизавета-София навсегда покинула Курляндию вместе с сыном и падчерицами. Она отправилась ко двору короля Пруссии. В 1703 году Елизавета-София была лишена прав опеки над сыном. Отношение к браку с Анной Иоановной не имела. Историки считают, что средства в размере 10000 рублей, выделенные после восшествия на российский престол Анны Иоанновны, принцессе Елизавете, получала Елизавета-София.

Elisabeth-Sophie von Brandenburg

Известна Елизавета-Кристина Брауншвейг-Вольфенбюттельская (Elisabeth Christine von Braunschweig-Wolfenbüttel) (1691—1750) — принцесса Брауншвейг-Вольфенбюттельская, супруга императора Карла VI и титулярная императрица Священной Римской империи. Мать эрцгерцогини Марии-Терезии.

Портрет молодой дворянки, отождествленной с Елизаветой Кристиной Брауншвейг-Вольфенбюттель. Martin van Meytens d.Y. 1710—30. (КМИ. Дания)

Дед Елизаветы-Кристины Антон-Ульрих Брауншвейг-Вольфенбюттельский уговорился с императрицей Амалией-Вильгельминой Брауншвейг-Люнебургской о помолвке своей 13-летней внучки с Карлом. В 1708 году молодые поженились в Барселоне. В 1711 году умер император Иосиф I. Карл оставил супругу наместницей в Испании, а сам отправился в Вену короноваться императором. Елизавета Кристина покинула Испанию в 1713 году.

Empress Elisabeth-Christine. Иоганн Готфрид Ауэрбах. 1735

Elisabeth-Christine of Braunschweig-Wolfenbuettel имела четырёх детей: Леопольд-Иоганн (1716), Мария-Анна (1718—44) (муж Карл-Александр Лотарингский), Мария-Амалия (1724—30), Мария-Терезия (1717—80) (муж Франц-Стефан Лотарингский).

Elisabeth-Christine

Елизавете-Кристине удалось устроить брак своей племянницы Елизаветы-Кристины Брауншвейгской с королём Пруссии Фридрихом II и своего племянника Антона-Ульриха Брауншвейгского с Анной-Леопольдовной. Известно, что Елизавета Петровна отрицательно относилась к эрцгерцогини Австрии, королеве Венгрии и Богемии, Марии-Терезии, как впрочем, и к «братцу Фридриху».

Elisabeth-Christine of Braunschweig-Wolfenbuettel (1740)

При этом в официальных французских документах многочисленные Курляндские герцоги, как реально правящие, отсутствовали.

В 1716 году в Польше, которой подчинялась Курляндия, указаны:

Фредерик-Огюст (Frederic-Auguste), электор Саксонии, король Польши, родился 12 мая 1670.

Кристина-Эверардина де Брандебург (Christine-Everardine de Brandeburge), электриса Саксонии, королева Польши, родилась 16 декабря 1671.

Жак-Луи (Jacques-Louis), королевский принц Польши, родился 17 мая 1668.

Хедвига-Элизабет де Нойбург (Hedvige-Elizabeth de Neubourg), жена королевского принца Польши, родилась 18 июля 1670. Дочь Александра-Луи-Сигизмонда де Нойбург, великого магистра Тевтонского ордена (родился 26 апреля 1636) (Alexandre-Louis-Sigismond de Neuborg, Grand Maitre de l Ordre Tуutonique). Наименование столицы Тевтонского ордена — Нойбург, интересно тем, что переводится как Новгород.

В 1730 году указаны:

Жак Луи Собески (Jacques Louis Sobieski), королевский принц Польши, сын короля Польши Иоанна III, родился 2 ноября 1667.

Мария Шарлотта (Marie Charlotte), жена принца Буйона (du Prince de Bouillon), родившегося 25 ноября 1697 года.

Мария Клементина (Marie Clementine), супруга кавалера де Сен-Жоржа, родилась 18 июля 1702 года.

Тересе Кунегонда (Therefe Cunegonde), родилась 4 марта 1676, дочь короля Польши Иоанна III, вдова электора Баварии Максимилиана Эмануэля (Maximilien Emanuel).

Фердинанд де ла Майсон де Кетлерс (Ferdinand, de la Maifon de Ketlers), герцог Курландии (Duc de Curlande), родился 2 ноября 1655 года.

Мария Клементина Собеская. Шарль Дюпюи. 1720

Кавалер де Сен-Жоржа признавался всеми противниками Ганноверской династии королем Англии и Шотландии, а его супруга Мария Клементина королевой. Сестра английской королевы состояла в браке с принцем Бульонским (Де ла Тур де Овернь). В такой ситуации именно Девиера, при наличии родственных связей с правящим в Польше двором, могли направить в Курляндию, для согласований. И именно Девиеру, в этих условиях было ни к чему помогать Меншикову.

В 1740 году указаны:

Фредерик Огюст III (Frederic Auguste), король Польский и великий герцог Литовский, электор Саксонии, родился 11 октября 1696, женился 3 сентября 1719.

Frederic Auguste III. Roy de Pologne, Elefteur de Saxe, ne 7 Octobre 1696, marie 3 Septembre.

Мария Жозефина (Marie Josephe), старшая дочь императора Йосефа, королева Польши, родилась 8 декабря 1699.

Мария Шарлотта Собеска (Marie Charlotte Sobieska), вышла замуж 10 сентября 1723 года за Фредерика Мориса принца Тюренна (Frederic Maurice Prince de Turenne), вдова 1 октября 1723 года, повторно вышла замуж 1 апреля 1724 года за герцога Бульонского (Duc de Bouillon). (Almanach royal)

Мария Клементина Собеская

4. Восхождение на трон

«18 января 1730 года было днем, назначенным для объявления совершеннолетия юного государя, который должен был царствовать под именем Петра II, и в этот же день предполагалось совершить и бракосочетание его с княжной Долгоруковой; но так как за десять дней до этого он заболел оспой, то от нее и умер 19 января, к великому сожалению всей нации, которая его обожала, оставив управление империей на благоусмотрение сановников, составлявших Верховный тайный совет». (Дневник фон-Мюнниха)

Царевна Екатерина Долгорукова

«Января 21-го узнали, что царь занемог оспою, которая высыпалась много, но тут же увидели, что она была злокачественна; однако же на третий день, когда его величество пролежал в сильной испарине, то лихорадка прошла, и потому стали надеяться, что он освободится от сей опасной болезни.

С 23-го по 28-е число оспа выступала сильно так, что все считали, что его величество вышел из опасности; но вечером 28-го напала на него такая жестокая лихорадка, что стали опасаться за его жизнь, а как она не уменьшалась, то 29-го числа его причастили Святым Таинством.

Между тем Долгоруковы составили уже духовное завещание, по которому царь должен был назначить своим преемником на престоле принцессу, его обрученную невесту; но когда бумагу эту поднесли царю для подписания, то в нем не было уже ни языка, ни сил, и, наконец, он испустил последнее дыхание в долговременном бесчувствии 30-го числа в 1 час 25 минут пополуночи.

Так кончил жизнь свою Петр II, имев от роду 14 лет 3 месяца и 7 дней, владев Россиею 2 года 8 месяцев и 13 дней». (Герцог Лирийский)

«Когда я писала последний раз, весь свет (имею в виду здешний свет) готовился к пышной свадьбе; она, назначенная на 19 января, приближалась… Как только они вошли в зал, император пожаловался на головную боль. Сначала причиной сочли воздействие холода, но после нескольких повторных жалоб призвали его доктора, который сказал, что император должен лечь в постель, так как он очень болен. Поэтому все разошлись. Княжна весь день была задумчива и осталась такою же при этом случае. Она попрощалась со своими знакомыми, как и принимала их, с серьезной любезностью (если можно так выразиться). На следующий день у императора появилась оспа, а 19-го, в день, назначенный для его женитьбы, около трех часов утра он умер

Около девяти утра императрицей была провозглашена вдовствующая герцогиня Курляндская. Она — вторая дочь царя Ивана, старшего брата Петра I. Этот царь Иван оставил трех дочерей. Старшая замужем за герцогом Мекленбургским, и когда его изгнали из его владений, она вернулась сюда, где и находится со своей единственной дочерью. Вторая была замужем за покойным герцогом Курляндским, который прожил не более шести недель после своей женитьбы; она остается вдовой. Третья — до сих пор здесь, не замужем. Так как род Петра I по мужской линии пресекся, обратились к наследницам его старшего брата. Причиной, по которой обошли старшую сестру, явилось то, что у нее есть супруг, к тому же беспокойный. Новая императрица находится в Курляндии, но скоро ее ожидают здесь. Я думаю, Ваше доброе сердце обеспокоено судьбой юной бедняжки, которую разлучили с любимым человеком, а теперь она лишена даже слабой награды — величия. Мне говорят, что она переносит это героически. Она говорит, что скорбит о потере как подданная империи, но как частное лицо радуется, поскольку кончина императора избавила ее от больших мук, чем могли бы выдумать величайший деспот или самая изобретательная жестокость. К своей будущей судьбе она вполне безразлична. Ей представляется, что, преодолев свое увлечение, она с легкостью вынесет все телесные страдания.

Джентльмен, видевшийся с нею, сообщил мне следующее о своем разговоре с княжной. Он сказал, что нашел ее совершенно покинутой, при ней были только горничная и лакей, которые ходили за нею с детства; когда мой собеседник выразил свое возмущение этим, она сказала: «Сэр, вы не знаете нашей страны». Москва, февраль 1730—1731». (Письма Леди Джейн Рондо)

«В Москве был изменен образ правления; сановники империи создали там орган, именуемый Верховным тайным советом, состоявший из восьми членов знатнейших фамилий. Сенат и все коллегии зависели от этого Совета.

18 января 1730 года было днем, назначенным для объявления совершеннолетия юного государя, который должен был царствовать под именем Петра II, и в этот же день предполагалось совершить и бракосочетание его с княжной Долгоруковой; но так как за десять дней до этого он заболел оспой, то от нее и умер 19 января, к великому сожалению всей нации, которая его обожала, оставив управление империей на благоусмотрение сановников, составлявших Верховный тайный совет. Этот Совет вызвал всеобщий ропот, недовольные громко заявляли, что русские издавна привыкли, чтобы ими правил суверенный государь, от которого зависела их жизнь и имущество, а не восемь человек — их собратьев, и что не знаешь, к кому обратиться, так как если выкажешь привязанность к одному из них, то семь других могут стать врагами, а потому они хотят, по старинному обычаю, зависеть и быть подданными одного неограниченного монарха». (Дневник фон-Мюнниха)

Медаль в память коронации императрицы Анны Иоанновны

Верховный тайный совет составили: канцлер граф Гавриил Иванович Головкин, князь Дмитрий Михайлович Голицын, князь Михаил Михайлович Голицын, князь Алексей Григорьевич Долгоруков, князь Василий Лукич Долгоруков, князь Михаил Владимирович Долгоруков, князь Василий Владимирович Долгоруков и еще один член совета.

Верховный тайный совет, начал совещаться о новом государе. Члены Совета толковали о следующих кандидатах: царевне Елизавете (дочери Петра I), царице Лопухиной (жене Петра I), герцоге Голштинском (женат на дочери Петра I), княжне Долгорукой (обручена с Петром II).

Историки сообщают, что после Петра II, Верховным Советом, трон был передан средней дочери Прасковьи Федоровны — Анне Ивановне.

«После кончины императора князь Иван Долгоруков вышел из его опочивальни и, сказав всему собранию, что умерший император объявил своею преемницею на престол свою обрученную невесту. «Да здравствует императрица Екатерина!» — закончил он, обнажая свою шпагу; но ни один голос не раздался в ответ ему.

Такое недоверие сильно смутило брата провозглашенной императрицы; он, вложив шпагу в ножны, вышел из дворца и уехал домой. Политическая его роль была сыграна, но права невесты скончавшегося императора были еще раз предъявлены в Верховном совете его отцом.

Князь Алексей Долгорукий представил верховному собранию духовную, подписанную будто бы императором Петром II, о назначении его невесты наследницей русского престола, но, потеряв вскоре всякую надежду защитить это завещание, он должен был взять его назад.

Вскоре члены Совета решили избрать курляндскую герцогиню Анну Иоанновну, но просили, однако ж, до получения ее ответа не объявлять народу, ни о кончине Петра II, ни об избрании новой государыни, ни для того, чтоб не поминали ее на ектенье самодержицею, ибо объявить об условиях, ограничивающих власть ее, члены Совета не решались до получения ее собственного согласия на эти условия». (М. И. Пыляев. Старая Москва).

Медаль в память коронации императрицы Анны. 1730

Протокол Верховнаго тайнаго совета. 4-го феврали 1730.

«Манифест или объявление от Верховнаго тайнаго совета, Пояеже по воли Всемогущего Бога, Всепресветлейннй, Державнейший Великий Государь Петр Вторый, Император и Самодержец Всероссийский, болезнуя оспою, генваря от, 7 дня от временнаго в вечное блаженство, того же генваря 18 числа в 1 часу по полуночи отыде, и сия горестная всему государству Его Императорскаго Величества кончина, пресекла наследство Императорскаго мужскаго колена. Того ради общим желанием и согласием всего российскаго народа, на Российский Императорского престол избрана по крове Царскаго колена Тетка Его Императорскаго Величества, Государыня Царевна Анна Иоанновна, Дщерь Великаго Государя Царя Иоанна Алексеевича, чего ради к Ея Императорскому Величеству, чтоб изволила Российский престол принять, отправлены с прошением действительный тайный советник князь Василий Лукич Долгорукий, да сенатор тайный советник князь Михайло Михайлович Голицын, да генерал-маюр Михаило Леонтьев, по которому прошению, Ея Императорское Величество Всевшлостивейше соизволила и ныне обретзется в пути, и для того сим объявляется, чтоб всякаго чина люди как духовнаго, так воинскаго и гражданскаго о том выдали и о Восприятии Ея Императорским Величеством Российского престола Бога благодарили, а как Ея Императорское Величество к Москве прибудет тогда о приводе к присяге от Ея Императорского Величества указы выданы будут впредь немедленно». (СИРИО Т. 107).

Медаль в память коронации императрицы Анны. 1730

«Верховный тайный совет составил сначала план упразднения и полного уничтожения самодержавия, государь же должен был довольствоваться определенным содержанием, и не только лишался права награждать или назначать на должность, но не мог даже производить кого-либо в прапорщики гвардии, поскольку все зависело от Верховного совета.

Однако члены этого Тайного совета после нескольких совещаний пришли к общему соглашению призвать на императорский престол Анну Ивановну, вдовствующую герцогиню Курляндскую и вторую дочь царя Ивана Алексеевича, брата Петра Великого…

Императрица короновалась в Москве 28 апреля 1730 года. Я убедил ее перенести свою резиденцию в Петербург, куда она и прибыла 15 января 1732 года… Именно таким образом в Москве в 1730 году сразу после восшествия на престол императрицы Анны был сформирован Кабинет, который и просуществовал до конца ее дней, то есть до 1741 года».

(Дневник фон-Мюнниха)

Медаль в память коронации императрицы Анны. 1730

«О царе не может идти речи, — ответил Долгорукий. — Он умер через восемь дней после обручения с моей дочерью, которая здесь лежит на скамье и умирает. Ты, кажется, удивлена. Разве ты не знаешь обо всех этих событиях?»… «Да, Петр II умер, — сказал Долгорукий, — и его трон занят сейчас женщиной, которую мы туда посадили вопреки законам государства только потому, что считали, что у нее совсем другой характер. Мы предполагали, что будем жить при ее правлении более счастливо, чем при ее предшественниках и настоящих наследниках трона. Но как же мы ошиблись! Как только ее короновали, мы поняли, что она чудовище по своей жестокости, которое, чтобы утвердиться на троне, который мы ей уступили, узурпировала его и стала подозревать нас в преступлениях, чтобы потом выслать и погубить в этих краях. С нами во время поездки обращались, как с самыми закоренелыми преступниками. Нас лишили всего необходимого, и до сих пор мы лишены всего. В дороге я потерял свою жену; моя дочь сейчас умирает и, наверное, умрет. Но я надеюсь, несмотря на несчастное положение, в котором оказался, прожить еще достаточно долго, чтобы увидеть, быть может, в этих краях эту несправедливую женщину, которая принесла в жертву честолюбию и жадности трех или четырех иностранных негодяев, которые удовлетворяют ее страсти, самые блестящие роды России». (Вильбуа)

Медаль в память коронации императрицы Анны. 1730

1730. Февраля 4. Манифест от имени Верховного Тайного Совета. О кончине Императора Петра Втораго, и о восприятии Российского престола Государынею Царевною, Анною Иоанновною.

…того ж Генваря 18 числа, в 1 часу по полуночи отыиде, и cия горестная всему Государству, Его Императорского Величества кончина пресекла наследство Императорского мужескаго колена: того ради общим желанием и согласием всего Российского народа, на Российский Императорский Престол изобрана по крови Царскаго колена Тетка Его Императорского Величества, Государыня Царевна Анна Иоанновна, Дщерь Великаго Государя Царя Иоана Алексеевича. Чего ради к Ея Императорскому Величеству, чтоб изволила Российский Престол принять, отправлены с прошением Действительный Тайный Советник Князь Василий Лукич Долгорукий, да Сенатор Тайный советник Князь Михайло Михайлович Голицын, да Генерал-Maiop Михайло Леонтьев, по которому прошению Ея Императорское Величество Всемилостивейше соизволила и ныне обретается в пути. (ПСЗРИ. Т.8. 5495)

Медаль в память коронации императрицы Анны. 1730

В 1727 году Анна Иоанновна и ее сестры находились в С-Петербурге или Москве, а не в Курляндии.

Протокол Верховного тайного совета. 20-го октября 1727. О выдачи камер-коллегиею из назначенных Царевнам Екатерине Иоанновне, Прасковье Иоанновне и Анне Иоанновне на 1728-й год 28500 р. одной половины в С-Петербурге, а другой в Москве. (СИРИО Т. 69)

Медаль в память коронации императрицы Анны. 1730

5. Претенденты

Приход к власти Анны Иоанновны, действительно не логичен. По линии императора Петра I имелась незамужняя дочь Елизавета, замужняя герцогиня Анна и ее сын. По линии Петра II была на месте, его бабушка, первая жена Петра I, коронованная царица Евдокия.

Согласно французским сведениям 1730, до брака царя Петра II, на трон могли наследовать:

«Elisabeth Petrowna, fille cadette du feu Czar Pierre,& tante du Czar regnant, nee le 24 Decembre 1710.

Ottokesa Federowna, femme du feu Czar Pierre ay eule du Czar regnant, nee. Il y a trois nieces du feu Czar, filles de fon Frere Iuan ou Jean dont il etoit le cadet, scavoir:

Catherine Ivanowna, epou fe de Charles Leopold, Duc de, duc de Mecklenbourg, nee en 1692.

Anne Ivanowna, veuve de Frederic Guillaume Duc de Curlande, nee en 1693.

Prafcovie Ivanowna, nee le 1695.

Элизабет Петровна, младшая дочь покойного царя Пьера и тетя правящего царя, родилась 24 декабря 1710 года.

Оттокеса Федеровна, жена покойного царя Пьера, бабушка правящего царя. Три племянницы покойного царя, дочери его брата Юана или Иоанна, из которых он был самым младшим, должно было знать:

Екатерина Ивановна, жена Карла Леопольда, герцога Мекленбургского, родилась в 1692.

Анна Ивановна, вдова Фредерика Гийома, герцога Курландского, родилась в 1693.

Прасцовия Ивановна, родилась в 1695».

То есть по закону трон должен был достаться Елизавете или Оттокезе Лопухиной, герцогиня Курландская шла на предпоследнем месте.

1728. Мая 27. Именный, объявленный из Верховнаго Тайнаго Совета Сенату. О рангах при дворе Царицы Евдокии Феодоровны. (ПСЗРИ. Т 8. 5272)

По американским источникам имелся наследник рода, 1729 года рождения. «Оспа вызвала внезапную смерть Петра II в 1730 году, прежде чем он выразил какое-либо предпочтение своему преемнику. Тогда жили четверо потомков Михаила Романова. Трое из них были женщины — Анна Ивановна, Катарина Ивановна, Елизавета Петровна — и мальчик, нескольких месяцев от роду». (Dr. Edwin A.)

По линии Ивана имелись его супруга царица Прасковья и старшая дочь Екатерина (1691 г.р.), а дочери Анны у него не было вообще. Историки считают, что Елизавета Ивановна (1693 г.р.) стала Анной Иоановной.

Трон по старшинству в этой линии должен был быть передан герцогине Екатерине Ивановне (1691—1733). Объяснение, в том, что ее, бывший муж, герцог Мекленбургский, был человеком беспокойного и странного характера, и поэтому она не могла быть коронована, не выдерживает критики, так как считается, что они не виделись с 1719. Зато в Малороссии размещался Мекленбургский корпус, набранный в Германии, и возможно Верховный Совет опасался его.

«У Анны Ивановны была старшая сестра Екатерина, но так как ее муж, герцог Мекленбургский, был человеком беспокойного и странного характера, она не получила приглашения на русский престол». (Дневник фон-Мюнниха)

Екатерина Иоанновна Л. Каравак.1710

«Герцогиня мекленбуржская, сестра царицы Анны, чрезвычайно живого характера, не имеет скромности и откровенно высказывает все, что ей приходит в голову. Она чрезвычайно толста и легкомысленного поведения». (Герцог Лирийский).

«У ее сестры, герцогини Мекленбургской, — тонкие черты и хороший цвет лица, черные глаза и волосы, но она низкого роста и полная и вовсе не отличается хорошим сложением. Она весела, и ум ее очень насмешлив. Ни та, ни другая не говорят, ни на каком языке, кроме русского, но понимают человека, говорящего по-немецки. Незамужняя сестра умерла незадолго до отъезда двора из Москвы. Когда я видела ее, она была тяжело больна, но, несмотря на это очень красива. Петербург. 1733». (Прасковья Ивановна умерла в Москве в октябре 1731 года). (Письма Леди Джейн Рондо).

В 1716 году Екатерину Ивановну сделали правительницей Висмара и предполагается, что выдали замуж за Карла Мекленбургского, который до 1715—16 был женат на принцессе Нассау (Оранской).

«Давно предположенный брак Екатерины Ивановны, его племянницы, с герцогом Карлом-Леопольдом Мекленбургским был в его присутствии отпразднован в Данциге 16 апреля 1716. Говорили, что царь вошел с этим новым союзником в соглашение насчет обмена княжеств Шверинского и Гюстровского на что-нибудь равноценное из земель, завоеванных русскими. Но кто только знал Карла-Леопольда, тот не мог поверить этому. Дворянство и городские власти главных городов в его владениях сопротивлялись его насилиям и отстаивали свои привилегии, рискуя имуществом и жизнью; почему он даже и за корону никому на свете не уступил бы надежды подчинить их своему игу. Брак этот, впрочем, и без всякой мены был желателен для обеих сторон. Мнение о варварстве русских было до сих пор причиною, что за царских принцесс не сватались. Теперь же царевна Екатерина соединялась браком с значительным германским владетельным князем, земли которого по своему географическому положению могли вдобавок с выгодою служить для пользы России; а для герцога царская дочь, приносившая в приданое Висмар, было все, что он только мог желать. Очень красивый собою, умный, храбрый, он мог бы составить счастие супруги, которая была того достойна. Но вышло совершенно наоборот. В продолжение нескольких лет вынесши все, что может вывести из терпения всякую простую мещанку, она вынуждена была, наконец, удалиться с принцессою, своею дочерью (бывшею впоследствии правительницею России) в Петербург, где и умерла вдали от мужа. За немного лет до этого брака он, неизвестно по какой причине, развелся с прекрасной принцессой Нассауской». (Записки Бассевича)

Karl-Leopold von Mecklenburg-Schwerin

Семейные дела Карла смутны, у трех браков разнообразные даты. Сейчас, полагают, что герцог Карл-Леопольд (правил во время оккупации Мекленбурга в 1713—19) был женат трижды. Его первой супругой в 1708—10 году стала София Гедвига Нассау-Дицская (1690—1734). Затем Карл Леопольд сочетался браком с Кристиной Доротеей фон Лепель. В 1711 году Кристина уехала в Любек к своей матери. Современники об этом браке не знали.

В 1716 году Карл-Леопольд женился на Екатерине Иоанновне, племяннице царя Петра I. В этом браке родилась дочь Елизавета-Катерина-Кристина. Историки пишут, что Леопольд сразу же лишился благосклонности Петра I, потерял престол, попал в крепость Дёмиц в Померании, где и умер в 1747 году.

«26.01.1722 г. Петр написал Карлу-Леопольду грамоту о получении письма от 03.01 с полковником Тилли, «все то, что он от Вашей светлости и любви нам предложить в комиссии имел, выслушали, но понеже та материя великой важности суть и доброго разсуждения требует, того ради разсуждаем мы за потребно с Вашею светлостию персональное свидание иметь, дабы о том, и обо всех делах ваших подлинные меры восприять и желаем тако», чтобы герцог Карл-Леопольд с Екатериной Ивановной прибыл в Ригу. Для их сопровождения командирован капитан гвардии И. И. Бибиков. Тилли же решили удержать, «ибо мы весьма прежние в службе нашей показанные некоторые поступки и неверность не могли ему в таком важном секрете поверить, опасаясь, дабы он к предосуждению нашему оного не пронес, или и весьма неприятелям нашим общим не продал». То есть супруги вместе, тем не менее, полагают, что Екатерина Ивановна, рассталась с мужем еще в 1718 году. А по письмам, событие относится к 1723 году.

«30.06.1723 г. Петр написал Герцогу Карлу-Леопольду грамоту о получении его грамоты от 31.12.1722, приглашает его приехать в СПб для свидания с женой Екатериной Иоанновной и с предложением посредничества в переговорах с мекленбургским дворянством и австрийским императором Карлом VI, сообщает о посылке к нему генерал-лейтенанта Г. И. Бона, просит верить всему, что он будет доносить».

В 1701—28 годах в Мекленбурге шли споры между двумя герцогскими дворами Стрелица и Шверина. В Стрелице правил Адольф-Фридрих III (Adolf Friedrich III, Herzog zu Mecklenburg-Strelitz) (1708—52), котрый в 1712 перенес столицу. В Шверине княжил Кристиан-Людвиг II (Christian Ludwig II, Herzog zu Mecklenburg-Schwerin) (1683—1756). Однако династия всегда сохраняла права на всю вотчину, а правители всех частей страны всегда имели одинаковые титулы, что приводило к неразберихе.

Koningin Elisabeth-Christine

«1725 год Сентябрь 4-го. Герцогиня Мекленбургская, будучи у сестры своей, герцогини Курляндской, прислала к нашему герцогу камер-юнкера Бирона (Известного впоследствии герцога Курляндского) спросить, приглашен ли его высочество, как она, на завтра к императорскому двору и не знает ли он, открыто там будет отпразднован этот день или в тишине. Герцог отвечал, что приглашения он не получал и что на второй вопрос не может сказать ничего верного. Его высочество после того пошел сам к герцогине Курляндской, где нашел также и принцессу Прасковию, которая после продолжительной болезни начала наконец понемногу оправляться. Герцогиня Курляндская сказала, что в следующую пятницу уезжает назад в Курляндию и что императрица отдала уже приказание держать для нее наготове почтовых лошадей». (Дневник Берхгольца)

Царевна Прасковия Иоанновна

При Петре II «Елисавета проживала в селе Покровском, теперь уже вошедшем в черту города Москвы, но по временам ездила в село Измайлово к царевне Екатерине Ивановне, которая там усердно занималась женским хозяйством… Она ездила часто также в Александровскую слободу и полюбила это место… Проживая в Александровской слободе, она занималась соколиною охотою и ездила в пригородное село Курганиху, где был большой лес; там производили ей в забаву травлю волков». (Н. И. Костомаров. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей)

Протокол Верховнаго тайного совета. 18 января 1729. Об отпуске 12 тысяч рублей на содержание герцогини Мекленбургской Екатерины Иоанновны, с дочерью, в 1729 году. (Дочь нигде не названа по имени) (СИРИО Т. 94).

«Осмотрев таким образом дворец, в котором живет государыня, уместно ближе присмотреться к персонам, составляющим двор. Сами хозяева — исключительно дамы: императрица Анна Иоанновна, императорская принцесса (цесаревна) Елизавета Петровна и мекленбургская принцесса Анна, а посему мы тоже начнем с дам. Гофмейстерина ее в-ва — вдова фельдмаршала Голицына. Статс-дам шесть, они получают приблизительно по 1500 руб. в год и не делают ничего иного, как приходят ко двору чаще, нежели другие дамы города. Среди статс-дам графиня Остерман, супруги сенатора графа Головкина, генерал-полициймейстера графа Салтыкова, камергера графа Лопухина и др». (Берк К. Р.)

И. И. Дмитриев-Мамонов

Если требовалось продолжить мужскую ветвь, то помимо сына герцога Голштинского, имелся русский наследник по линии Иоанна. У Прасковьи Ивановны и сенатора князя Ивана Ильича Дмитриева-Мамонова (1680—1730) был сын.

От г. де-Кампредона Петербург, 21 октября 1724. «Но стараясь разузнать о причине гнева Царя против фаворита, котораго он казалось, нежно любил, если вообще Государь этот может любить кого-либо, кроме самого себя, я открыл, что Василий (так зовут этого пажа) покровительствовал любовным отношениям царевны Прасковьи, племянницы Царя и сестры герцогини Мекленбургской и Курляндской, с Мамоновым, майором гвардии, тоже одним из любимцев Е. Ц. В. Оказывается, что Царевна родила мальчика в Москве. Она не показывается теперь. Василий, любимый паж Царя, отделался довольно тяжелым наказанием; он снова попал в милость на другой же день; слуга его приговорен к каторге, а что постигнет, Мамонова — еще неизвестно». (СИРИО. Т. 52)

В семье И. И. Дмитриева-Мамонова известен Федор Иванович (1727—1805).

Федор Иванович Дмитриев-Мамонов. В Иконников. 1762

Непонятно, почему Долгорукие не могли провозгласить наследницей Екатерину Алексеевну, венчанную супругу Петра II. Если на ее венчание они могли разместить во дворце гвардию, то что бы помешало им поступить также при объявлении ее правительницей. К тому же она могла родить наследника престола.

«1727. 5 декабря в день великомученицы Екатерины, именины княжны; и действительно мы все собрались во дворце и поздравляли сначала царя, а затем и княжну…

Царь, получив донесение от обер-камергера о приезде принцессы, вышел в залу и, посидев несколько минут, стал с нею под балдахин, где архиепископ обменял их перстнями, по уставу греческой церкви. По окончании сего царь и принцесса сели опять на свои места, и тут все присутствовавшие подходили к целованию их рук, и была пушечная пальба…

Надобно заметить, что хотя дом Долгоруковых был из древнейших в России и в это время сильнейшим по любви к нему государя, но все они так боялись других, что в день обручения караул во дворце состоял из целого баталиона гвардии — 1200 человек, между тем как в обыкновенное время занимают его только 150; даже приказано было гренадерской роте, которой капитаном был фаворит, войти в залу тотчас за царем и поставить часовых ко всем дверям, даже велели зарядить ружья боевыми патронами, и если бы произошло какое смятение, то стрелять на недовольных.». (Герцог Де Лириа-и-Херика)

От г. Маньяна Москва. 20 марта 1730. «Слух, распространившийся сейчас же вслед за смертью царя, о том, что его невеста беременна, сделался настолько общим, что я счел за излишнюю скромность умалчивать о нем; уверяют, что ее беременность четырехмесячная». (СИРИО. Т. 74.)

Если Верховный Совет полагал установить ограниченную монархию, то выбирать курляндскую герцогиню он не имел права. Видимо, главной целью присылки Анны Иоанновны было получить формальное право на управление, а затем прибывшие с ней комиссары выразили волю трудового народа России и установили диктатуру. Хотя еще в 1907 в американской науке считалось, что на трон взошла не Анна Ивановна, а Анна Петровна.

«Оспа вызвала внезапную смерть Петра II в 1730 году, прежде чем он выразил какое-либо предпочтение своему преемнику. Тогда жили четверо потомков Михаила Романова. Трое из них были женщины — Анна Ивановна, Катарина Ивановна, Елизавета Петровна — и мальчик, нескольких месяцев от роду. Сильнейшие из могущественных аристократов объединились в так называемый „Высший секретный совет“. Они получили контроль над армией и всеми правительственными и административными отделами. Затем они предложили корону Анне Петровне при следующих условиях: Высший совет должен быть постоянно действующим органом, и царица должна консультироваться с ним по всем государственным делам. Без согласия совета царица должна принимать решения, ни мира, ни войны, не должен взимать никаких налогов, не должен отчуждать никакую общественную территорию и не должен назначать государственных чиновников более высокого ранга, чем полковник. Ни один член дворянства не может быть казнен или осужден, а имущество дворянина должно быть конфисковано, кроме как после справедливого судебного разбирательства его коллегами. Царица не должна жениться или назначать преемника без согласия совета. Нарушение царицей любого из вышеупомянутых условий должно означать конфискацию короны. Анна приняла все эти условия, торжественно подписала документ и была провозглашена царицей или императрицей России». (Dr. Edwin A.)

6. Земской Собор и победа немецкой партии

Полагают, что Верховный Совет в лице Голициных пригласил Анну Иоанновну на трон и 15 февраля 1730 года ей присягнули на условиях соблюдения «Кондиций». 1 марта 1730 года вторично принесли присягу императрице Анне Иоанновне на условиях полного самодержавия. Анна распустила Верховный тайный совет, заменив его в следующем году Кабинетом Министров, в состав которого вошли А. И. Остерман, Г. И. Головкин, А. М. Черкасский. Кабинет приобрёл право издавать законы и указы, что делало его похожим на Верховный тайный совет.

1730. Марта 4. Манифест. Об уничтожении Верховного Тайного Совета, и Высокого Сената, и о возстановлении по прежнему Правительствующего Сената.

1730. Марта 16. Манифест. О короновании Ея Императорскою Величества. (ПСЗРИ. Т.8. 5510, 5517)

Однако историки не объясняют, почему Верховный Совет, контролировавший армию и казну, уступил иностранной герцогине.

Большая императорская корона Анны Иоановны

Американские сведения дают на этот вопрос ясный и логичный ответ. Власть Верховного Совета, состоявшего из петровских генералов, настолько оказалась несносна для элиты, что единодержавие выглядело на их фоне предпочтительнее. Как в 1956—57 году коллективное руководство партии было устранено на Съезде и пленумах ЦК, и власть перешла к иноземцам, так и в 1731 году прошел Земской Собор, и так же их участники обманулись в своих надеждах.

«Произвольное и согласное разсуждение и мнение собравшагося шляхетства Российскаго о правлении государственном в 1730 году. Этот акт подписан 4 Февраля 1730 года 288 лицами, в том числе и Татищевым; целью его было устранить от России бедствия олигархии, которыми угрожал ей Верховный Тайный Совет, при избра­нии императрицы Анны». (Н. Г. Устрялов. Т. 1)

«Таким образом, Великая Хартия со всеми их возвышенными положениями казались натурализованными на русской земле. Homo liber на нормандской латыни в английской хартии означало практически то же самое, что и слово „благородный“ в документе Высшего секретного совета. Итак, с берегов Темзы Раннимид пересаживали на берега Невы. 24 нормандских барона, которые вынудили короля Иоанна покориться, через 515 лет снова жили в восьми русских лордах, добившихся согласия Анны. Неприкосновенность личности и собственности, habeas corpus, суд присяжных до сих пор монополия далеких английских островитян теперь была гарантированным правом славян. Славянская империя, больше не автократическая, имела конституцию. Объявление этой конституции было встречено всеобщим возмущенным протестом. Под суровым наказанием Высший совет запретил людям собираться, где бы то ни было, но они не могли разойтись и заставить замолчать толпу, которая собралась по всей России и осудила новую систему. Царицу поставили под стражу, и подходить к ней позволяли только сторонникам нового порядка. Таким образом, совет надеялся, что может лгать, не обращая внимания на нарастающую волну народных чувств. И все же совет оказался бессильным, несмотря на то, что он прочно владел правительством, несмотря на ранг, богатство и личное влияние его члена. 25 февраля 1731 г. в Москве осмелились созвать земский собор. Восемьсот избранных депутатов принадлежали к дворянству, духовенству, мещанам и профессиям, а также к сословию крестьян. Они составили формальную единицу единодушного протеста против конституции. Царица вошла в зал и была встречена бешеными криками. „Мы не позволим законам ограничивать нашу царицу“ „Пусть наша царица будет самодержцем, как и ее предшественники“ Царица утихомирила шум и закрыла собрание. На следующем заседании восемьсот голосов проголосовали за восстановление самодержавия. Совет растаял. Самодержавие снова воцарилось, как и во все дни со времен Рюрика. Так закончилась первая, если не единственная, попытка генералов создать либеральное правительство в Московской империи. Это важнейшее, самое знаменательное событие в истории России». (Dr. Edwin A.)

Москва. 1841

Сведений о Земском соборе 4 Февраля 1730 года или 25 февраля 1731 в других источниках нет. Нельзя связывать его с Уложенной комиссией. Уложенная комиссия 1730—42 была создана для систематизации указов и распоряжений, изданных после 1649 состояла из 40 депутатов, а в Соборе было восемьсот избранных депутатов.

Но Петр II назначил для изменения Уложения избрание депутатов на Собранием всероссийских сословных представителей. Собрание всероссийских сословных представителей 1767—74, созванное Екатериной II после «Революции 1762 года», в составе 580 избранных, депутатов должно было утвердить самодержавие, то есть монархию, не ограниченную ничем, кроме закона. Оно легализовало правление Софии Ангальт-Сербской, и преподнесло ей титул «Екатерина (Вечно непорочная, Геката) Великая, Премудрая, Мать Отечества».

Естественно перед лицом такого всеобщего возмущения Верховный Совет, как и Президиум в 1957 году, утратил свои позиции, и был распущен, часть его членов перебежали на сторону победителей. Документы Собора были уничтожены после 1742 года.

От г. Маньяка, Москва, 2 февраля 1730. «…говорят, старый князь Голицын, член верховного совета, принял это дело на себя. Уверяют, что этот министр намеревался:

1) ограничить власть царицы лишь внутренним управлением своего двора и возложить всю верховную власть на собрание верховного совета, состоящего из 10-ти членов, которые одни будут располагать должностями и войском;

2) образовать, кроме этого совета, 3 других трибунала, а именно: сенат, состоящий из 36 членов, дворянскую палату из 200 человек и, наконец, третью палату, составленную из городских депутатов, по 2 от каждого города. Но некоторые представители мелкого дворянства (которым неминуемо грозила бы гибель при таком изменении старых государственных порядков) намекнули, как говорят, под рукой, что, когда дойдет дело до приведения к присяге в верности новой Царице, как это обязаны делать русские подданные при наступление нового царствования». (СИРИО. Т. 74.)

От г. Маньяна. Москва, 16 марта 1730. Я имел честь уведомить вас, неделю тому назад, о возстановлении самодержавия в здешнем государстве и о деятелях, при помощи которых был произведен этот крупный переворот; мне остается еще в частности прибавить по этому поводу сегодня, что все мелкое дворянство чувствует, по-видимому, непримиримую ненависть к двум родам — Голицыных и Долгоруковых, приписывая им планы, пагубные для отечества, так-так они желали незаконно овладеть верховной властью; это обстоятельство, как уверяют, и составляло главный предмет опасений мелкого дворянства; к этому не замедлил присоединиться и тот еще предлог, что украинские казаки непременно захотят воспользоваться столь благоприятным случаем для освобождения себя от гнета русского владычества; все это вместе и побудило мелкое дворянство соединиться и просить Царицу, чтоб она соблаговолила возстановить в своем лице снова самодержавную власть, что и было сделано ею.

Чтобы скорее склонить к этому Государыню, более 800 лиц из дворянского сословия явились в этот день ко двору в полном вооружении…». (СИРИО. Т. 74)

К. Рондо лорду Таунсгенду. Москва. 19-го января 1730. «Позвольте уведомить ваше превосходительство, что Его Царское Величество скончался 8-го января между двенадцатью и часом утра. Пред самой кончиной его, Алексей Григорьевич Долгорукий, отец невесты государевой, предложил повенчать его с дочерью, но бракосочетанию этому воспротивился барон Остерман, сказав, что необходимо подумать о наследнике, по вероятиям более угодном народу. К мнению барона присоединились фельдмаршал князь Долгорукий, фельдмаршал князь Голицын и многие другие лица. После долгих препирательств вспомнили о старой императрице Евдокии Федоровне, но она отказалась от престола ввиду преклонных лет. Тогда решено было собраться сегодня в пять часов утра в Кремле (так называется городской дворец). Не успели съехаться, как член верховного совета, князь Дмитрий Михайлович Голицын, в длинной речи, выразил, пе­чаль по утрате, понесенной со смертью Его Величества, прибавил, что, по его мнению, наиболее правильно было бы передать престол Анне Иоанновне, герцогине курляндской, второй дочери царя Иоанна, старшего брата Петра 1-го. Весь верховный совет присоединился к этому предложению, и немедленно сообщил о своем решении генералитету, собравшемуся в передней комнате, приказал ему в тоже время возвестить о совершившемся избрании солдатам и народу, что и было исполнено. Пока, кажется, будто все вполне довольны.

Слышно, что важнейшие представители русской знати озабочены изменением существующей формы правления; уверяют даже, будто составлены статьи, ограничивающая власть императрицы, и ей предлагается подписать их, с предварением, что, в случае отказа, престол передан будет другому лицу. Василий Лукич Долгорукий, Михаил Михайлович Голицын (брат фельдмаршала) и генерал-мaйop Леонтьев отправились в Митаву известить герцогиню об избрании и просить ее о скорейшем прибытии, дабы воспрепятствовать всяким интригам, которые бы могли быть направлены против нее.

Это великое событие конечно разрушило всё надежды голштинской партии, которая пыталась возвести на престол сына герцога или великую княжну Елизавету Петровну. Думали также о старшей сестре ныне, воцарившейся Императрицы герцогине мекленбургской, и она, вероятно, была бы преемницею покойного Царя, но русские не любят ее супруга.

Барон Остерман с самого дня смерти Царя притворяется больным, как говорят с целью устраниться от мер, принимаемых верховным советом к ограничение права государей бить кнутом, ссылать, казнить дворян по одному подозрению, не давая им возможности оправдаться, или даже узнать в чем они обвиняются. Если русские воспользуются настоящими обстоятельствами, им, пожалуй, действительно удастся освободиться от установившегося рабства. Со времени кончины Его Величества, фельдмаршал князь Долгорукий и Голицын заняли место в верховном совете.

Не могу пока в точности изложить вашему превосходительству какую форму правления русские думают установить, но молва идет, будто,

1. Императрице назначена будет определенная сумма на расходы по двору; она не будет заведовать никакою частью войск, кроме частей гвардии, содержащих караул в ее дворце;

2. Учрежден будет новый верховный совет из 12-ти знатнейших вельмож, которому вверится управление всеми важнейшими делами: объявлением мира и воины, заключением дружественных союзов и т.п.; назначен будет государственный казначей, обязанный давать верховному совету отчет в расходовании государственной казны;

3. Учреждается сенат из 36 членов, разсмотрении которого важнейшие дела

подлежат до внесения их в верховный совет;

4. Учреждается собрание из 200 лиц низшего дворянства для oxpaнeния прав

его в случае, если бы верховный совет покусился нарушить их;

5. Учреждается еще особое собрание частью из дворянства, частью из купечества; собрание это обязано будет наблюдать, дабы народ не подвергался притеснением.

Фельдмаршал князь Иван Юрьевич Трубецкой, родственник его князь Алексей Черкасский, и генерал-лейтенант, полковник Преображенского полка Семен Солтыков, опасаясь чрезмерной власти, которая могла выпасть в совете на долю Долгоруких и Голицыных, дав им, пожалуй, возможность предписывать законы остальному дворянству, тайно составили сильную партию из «шляхетства» (подозревают, что в этом деле скрыто участвовали барон Остерман и канцлер Головкин), и однажды поутру, прежде, чем Долгорукие успели вполне осведомиться о ее действиях, гвардейские караулы были удвоены по распоряжению Солтыкова, а Трубецкой с Черкасским во главе трехсот дворян, явились в Кремле с ходатайством к Императрице от имени всего русского дворянства, в котором всепокорно просили Ее Императорское Величество «принять самодержавство таково, каково славные и достохвальные предки ее имели» по всякому праву, и уничтожить новую форму правительства, направленную к вящему ущербу Государыни и всего государства. Канцлер Головкин, по должности своей хранивший документ, подписанный Царицею в Митаве, не забыл в то же утро привезти его во дворец еще до прибытия депутации, и держал его в кармане; когда же Ея Величество самодержавие привяла, разорвал его на клочки в присутствии верховного совета. Так мы видели только зарю драгоценной свободы, которою мечтали спокойно насладиться хотя бы некоторое время; она померкла внезапно, мелькнула сновидением.

Дворяне, присоединившиеся к предложению ограниченного правления, держатся очень спокойно, но не преминут повести между собой интригу в пользу великой княжны Елизаветы Петровны, к которой значительное число офицеров очень расположено независимо даже от привязанности их к памяти Петра первого. Главная цель этой интриги принудить ныне царствующую Императрицу при жизни еще утвердить наследство за великою княжной, хотя сама она желала бы передать его племяннице; своей, дочери герцогини мекленбургской». (СИРИО. Т. 66)

Малая корона Анны Иоанновны

От г. Шевелена, хранителя печатей, г. Маньяну. Версаль. «Потом Царица, сочтя нужным устроить свое государство таким же образом, как оно было устроено покойным царем Петром I, учредила сенат, состоящий из 21 члена, избранных вчера Царицей; из числа сенаторов исключен князь Алексей Григорьевич Долгоруков отец невесты покойного царя.

Вот список членов: канцлер граф Головкин, фельдмаршалы: князь Голицын, князь Долгоруков и князь Трубецкой, князь Димитрий Голицын, князь Василий Лукич Долгоруков, вице-канцлер барон Остерман, князь Ромодановский, генерал Ягужинский, князь Черкасский, генерал Чернышев, генерал Ушаков, генерал Мамонов, генерал князь Юсупов, князь Юрий Трубецкой, князь Барятинский, князь Урусов, генерал Сукин, статский советник Новосильцов, граф Михаил Головкин — сын канцлера, князь Шаховской». (СИРИО. Т. 74.)

«Марта 17 ее величество составила свой двор, и все удивились, что она назначила обер-гофмейстериною жену фельдмаршала Голицына и камергером — сына его да князя Куракина, зятя его, тогда как князь Голицын со своим братом были явными поборниками власти верховного совета; и стояли за образование управления — нечто в роде республики; но очень скоро я узнал причину этого.

При дворе была партия немецкая, пользовавшаяся всею доверенностию государыни, и ее составляли: барон Остерман, камергер Бирон, любимец ее величества, и граф Левенволд, которого она пожаловала в обер-гофмаршалы. Они, как иностранцы, видя, что имели нужду в подкреплении своей партии кем-либо из русских вельмож, велели сказать фельдмаршалу Голицыну, что ежели он пристанет к ним, то они введут его опять в милость, а от него желают только того, чтобы он поддерживал их и жил с ними в согласии. Голицын, от природы гордый, упорствовал несколько дней, но, наконец, сдался и присоединился к немцам, кои потом заступились за него так, что ее величество пожаловала жену, сына и зятя его в вышесказанные чины, а ему самому — бриллиантовый перстень в пять или шесть тысяч ефимков». (Герцог Де Лириа-и-Херика)

«Остерман, оказавшись, таким образом, во главе всех дел, прекрасно понял, что нужно заполнить ту пустоту, о которой шла речь, и так как императрица питала ко мне большое доверие, Остерман попросил меня предложить ее величеству сформировать Кабинет, который мог бы заниматься важнейшими государственными делами и посылать указы ее величества в Сенат и другие присутственные места, а назначить туда кроме Остермана только князя Алексея Михайловича Черкасского, которым он надеялся руководить. Я взял на себя это поручение. Ее величество одобрила предложение с условием, как она сказала, что я тоже стану членом Кабинета. Именно таким образом в Москве в 1730 году сразу после восшествия на престол императрицы Анны был сформирован Кабинет, который и просуществовал до конца ее дней, то есть до 1741 года…

Мы видели, что разрыв, существовавший между самодержавной властью государыни и властью Сената, был восполнен кабинет-министрами графом Остерманом и князем Черкасским, но этого было недостаточно, так как эти два министра были полностью подчинены великому канцлеру герцогу Бирону и не делали ничего, что не нравилось бы этому фавориту. Именно так из империи были вывезены огромные суммы на покупку земель в Курляндии, на строительство там двух дворцов, не герцогских, а скорее королевских, и на приобретение герцогу друзей в Польше, сверх тех нескольких миллионов, которые были истрачены на покупку драгоценностей и жемчугов для семейства Бирона, и не было в Европе королевы, которая имела бы их столько, сколько герцогиня Курляндская; и не злое сердце государыни, а ее стремление к покою, дававшее министрам возможность удовлетворять свои амбиции и действовать в своих интересах, явилось причиною пролития крови Долгоруковых и Волынского и дало возможность при иностранных дворах говорить о том, что императрица Анна велела отрубить головы тем, кто возвел ее на престол.

В Сенате в ее царствование присутствовали только два лица: кригс-комиссар Новосильцев и Сукин, который был обвинен в лихоимстве за то, что взял десять тысяч рублей с поставщиков провианта для персидского похода. Если фельдмаршал Трубецкой время от времени и приезжал в Сенат, то лишь по своим личным делам или чтобы выказать свое полное ничтожество; другие сенаторы, недовольные Кабинетом, вовсе не ездили в Сенат. Остермана же и Черкасского устраивало то, что в Сенате присутствовали лишь лица, не имевшие веса.

Поэтому легко можно судить о том, насколько образ правления и Кабинет императрицы Анны были не только не совершенны, но даже вредны для государства». (Дневник Мюнниха)

Anna I. Wedekind

От г. Маньяна г. Шовелену. Москва, 19 июля 1731. «Некоторые лица говорят, что Царица намерена учредить свою резиденцию в Риге; эта мысль внушена обер-камергером, которому легче будет вернуться в Курляндию, в случае, если замыслы его врагов восторжествуют». (СИРИО. Т. 75)

Именной указ Сенату о выдачи из штатст. — конторы годовых пенсий герцогине Елизавете — Софии, герцогине Элеоноре-Шарлоте и марграфини Марии — Доротеи. Указ Нашему Сенату.

Указали Мы определенную годовую пенсию, апреля с 8-го числа прошлого 1732 г. по апрель же месяц нынешнего 1733 г., матери блаж. памяти преставившегося Нашего супруга, светлейшего герцога Курляндскаго Фридриха-Вильгельма, Елизавете-Софии, вдовствующей герцогини Саксен-Мейнунгской, десять тысяч рублев, да сестрам его-ж, преставившегося Нашего супруга, герцогини Элеоноре-Шарлоте, герцога Брауншвиг-Бевернскаго Эрнста-Фердинанда супруги, двенадцать тысяч рублев, да преставившегося маркграфа Бранденбургскаго Альбрехта-Фридриха вдовствующей супруге, маркграфине Mapии — Доротеи, октябри с 1-го числа прошлого 1732 по октябрь же месяц сего 1733 г., по прежнему указу, десять тысяч рублев, всего тридцать две тысячи рублев отпустить из штатс-конторы в коллегию иностранных дел, для отдачи, кому от них, приказано будет, без замедления. И повелеваем Нашему Сенату учинить о том по сему Нашему указу, Анна. Января 8 дня 1733 г. (СИРИО. Т. 105)

«Анна Иоанновна… Князья. Что касается самого дворянства, то оно в этой стране очень многочисленно и отчасти древнее, хотя за последние столетия много семей польского и литовского происхождения были пленными привезены туда и натурализованы. Князья — наиболее знатные; все они (за исключением Меншикова, пожалованного в князья и фюрсты Германской империи в нынешнем столетии) происходят от мелких независимых государей у старых русских и татар, которые были либо покорены царями, либо добровольно отдались под их защиту, подобно тому как — мы видели это в наши времена — поступили малые независимые цари Мелитецкий и Грузинский. Титулы — графские и баронские — в России появились при Петре I, и несколько графов — Головины, Головкины и т. д. — были пожалованы графами Германской империи». (Берк К. Р.)

Историки пишут, что Анна Иоановна особым указом 17 декабря 1731 года восстановила «Устав о наследии» 1722 года, что развязало ей руки при назначении наследника. До этого наследницей трона считалась Анна Леопольдовна, в 1732 году Анна Иоанновна объявила, что трон наследует потомок по мужской линии её племянницы Елизаветы-Екатерины-Христины, дочери Екатерины Иоанновны, герцогини Мекленбургской.

Локателли писал о правлении Анны Иогановны: «В России все важные дела находятся в руках иностранцев, которые очень ревниво относятся к своей власти» Сенат, напротив, свою власть утратил. Коллегии являются марионетками в руках министров-иностранцев. Губернаторы ничего не делают без указки сверху. «Московиты находятся под игом иностранцев». (Мезин С. А. Взгляд из Европы)

7. Заговоры

Анна Иоанновна боялась заговоров, угрожавших её правлению.

«Для большей возможности сохранит тишину и сделать перевес двум Гвардейским полкам, имевшим влияние при переменах правления в России, Императрица умножила Гвардию еще двумя полками: Измайловским и Конною Гвардиею. Учреждение перваго было поручено Генерал-Адьютанту Графу Левенвольду; этот полк был составлен из ландмилицких однодворечских полков, а офицеры в нем были определены из Лифляндцев или иностранцев. Сему полку Король Прусский прислал в подарок 20 000 ружей. Конная гвардия составлена из роты Кавалергардов и из Драгунсого полка, Лейб-Региментом называемого». (А. Ведйдемейер)

Зимний дворец Анны Иоанновны. 1730—40

Было запрещено упоминать о коронации Петра II и о его свадьбе с княжной Долгорукой. В 1730 году учреждена была Канцелярия тайных розыскных дел, сменившая уничтоженный при Петре II Преображенский приказ. В короткий срок она набрала чрезвычайную силу и сделалась символом эпохи. Всех сосланных при Анне в считалось свыше 20 тысяч человек, из них более 5 тысяч было таких, о которых нельзя было сыскать никакого следа даже Тайной канцелярии. Казнённых считали до 1000 человек, не включая сюда умерших при следствии и казнённых тайно, которых было немало.

«Из Князей Голицыных сначала никто не был сослан, но их удалили от Двора, употребив в отдаленных областях Сибири. Во все царствование Анны Иоанновны Голицыны не пользовались Ея милостями. Фельдмаршал Князь Михаил Михайлович Голицын скончался в конце сего 1730 года…

Одно из первых лиц, подвергшихся опале, был Лев Юрлов, Епископ Воронежский… Архиепископ Киевский Варлаам Вонатович тоже пострадал при вступлении на престол Анны Иоанновны…

Другия два лица навлекли на себя гнев Императрицы и пострадали: это были Адмирал Сиверс и Статский Советник Фик». (А. Ведйдемейер)

Некоторые персоны, которые имели больше прав на престол, были обласканы императрицей и скоропостижно скончались. Царица Евдокия и царица Прасковья скончались в 1731, Екатерина в 1733, Елизаветы как следует из описаний, в это время не было в России. Князь-кесарь Иван Фёдорович Ромодановский, дядя императрицы, скончался 16 марта 1730. Муж Параскевы (Прасковьи) Ивановны, Иван Ильич Дмитриев-Мамонов, с которым она тайно была обвенчана, скончался 24 мая 1730. Их сын тоже умер в детстве. (Пыляев М.)

Екатерина Иоанновна

«В том же 1731 году, Императорский Дом лишился почти в одно время Царицы Евдокии Федоровны и Царевны Параскевии Иоанновны, младшей Сестры Государыни.

(Шмит Физельден пишет, что Царевна Параскевия Иоанновна была тайным образом обвенчана с Генералом Мамоновым, который скоропостижно умер в 1730 году». (А. Ведйдемейер)

Журнал Верховнаго тайнаго совета. 8-го мая 1727. При том же собрании приказано записать в протокол: 6) о даче на содержание государыням цесаревнам Екатерине Ивановне по 10000, Параскове Ивановне по 12000 рублев в год дворов их. (СИРИО Т. 63)

Дворец царевны Прасковьи Ивановны. 1723

1731. Декабря 4. Именным, данный Сенату. Об отдаче деревень в удел Ея Высочеству Царевне Екатерине Иоанновне.

Указали Мы: сестре Нашей Царевне Екатерине Иоанновне на содержание дому Ея Высочества отдать во владение деревни в Новгородском и Псковском уездах, из Нашей дворцовой, також и из оставших после сестры же Нашей, блаженныя памяти, Царевны Парасковьи Иоанновны, а именно: из Дворцовых Псковскаго уезду в Самерской волости остаточные за раздачею 645 дворов, в Новгородском уезде село Ракоми с деревнями 321, Тесовскую волость, в которой 183 двора, да из оставших после помянутой сестры Нашей при Санктпетербурге село Рожественное 270, да Псковския волости с деревнями 444, всего 1863 двора, да сверх того отдать Ея же Высочеству после сестры же Нашей, Санктпетербургской каменной и загородной деревянной домы и приморское Ивановское место и Петровской остров. (ПСЗРИ. Т.8. 5895)

1731. Декабря 4. Именный, данный Сенату. О содержании дому Ел Высочества Царевны Екатерины Иоанновны.

Указали Мы: сестре Нашей Царевне Екатерине Иоанновне, на содержание дому Ея отпустить из Штатс-Конторы на предбудущей 1732 год 30000 рублей, и впредь повсягодно отпускать по тому ж числу по 30000 рублей на год. (ПСЗРИ. Т.8. 5896)

«Вам не терпится узнать историю вдовствующей императрицы. Об этих вещах рассказывают столь различно, в зависимости от привязанностей и интересов, что трудно судить, где же правда; но следующее изложение, как я полагаю, будет достаточно верным. Зовут ее Евдокия, она из дворянского рода Лопухиных. Царь женился на ней, будучи очень молодым, и имел от нее сына, который впоследствии был казнен, но оставил после себя сына и дочь. Через несколько лет после женитьбы царь охладел к ней и притворился, что ревнует ее; по подозрению в измене она была заточена; все ее ближайшие родственники и несколько ее придворных были схвачены и, по обычаю этой страны, допрошены под пыткой. Ни один из них не показал в пользу этого обвинения, хотя им за это было обещано прощение. Эти допросы длились несколько месяцев, за каковое время около четырнадцати ее ближайших родственников были казнены… Нынешняя императрица оказывает ей большое уважение и часто сама навещает ее. Она присутствовала на коронации в ложе, устроенной специально так, чтобы ее нельзя было увидеть. По завершении церемонии императрица вошла к ней в ложу, обняла и поцеловала ее, просила ее дружбы; при этом они обе плакали. Поскольку она приехала в церковь скрытно, до начала церемонии, то потом оставалась там некоторое время, пока не смогла подъехать ее карета, ибо не хотела в своем монашеском платье присутствовать на обеде. Москва. 1731». (Письма Леди Джейн Рондо)

«Когда Петр II, сын несчастного царевича Алексея, был возведен на русский престол, благодаря интригам Меншикова и Венского двора, Евдокия Федоровна, бабушка этого молодого монарха, была освобождена из тюрьмы, где она сохранила свой властолюбивый дух и стремление к интригам. Едва она вышла оттуда, как тотчас начала проделывать всякие махинации, чтобы снять с себя постриг и освободиться от обета в надежде быть провозглашенной регентшею или, по крайней мере, надеясь принимать самое активное участие в управлении делами в пору правления малолетнего внука.

Однако министры этого юного государя, зная честолюбие и беспокойный характер этой женщины, сумели так повернуть дело, что заставили ее продолжать вести прежний образ жизни и оставаться монахиней в одном из московских монастырей, откуда она могла выходить лишь время от времени, чтобы нанести церемониальный визит своему внуку. Для расходов ей назначили пенсию в 60 тысяч рублей, которая тщательно выплачивалась вплоть до ее смерти. Она недолго пользовалась этими деньгами, так как Петр II, ее внук, заболел оспой и умер в начале третьего года своего царствования. Прожила она после этого мало вследствие той огромной боли, которую причинила ей потеря внука. Она, казалось, переживала это горе сильнее, чем все прежние свои несчастья, и умерла от тоски 10 сентября 1731 года». (Вильбуа)

Царица Евдокия Федоровна

1733. Генваря 8. Именный. О запрешении продавать в рядах, в лавках и на, торжках мышьяк и всякие ядовитые материалы и о наказании, кто в таковой непозволительной продаже окажется виновным.

Указали Мы, как в Санктпетербурге, так в Москве; и во всех городах Империи Нашей, в рядах, в лавках и на торжках, мышьяку и прочих опасных ядовитых материалов, а именно: сулемы, цылибухи, крепкой водки, купороснаго и янтарнаго масла отнюдь не держать и не продавать, и никому тем не торговать, також и у портов купцам и другим никому не покупать и до того не допущать, и для того сколько где таких материалов в рядах имеется, оные отобрав от Полицейской и Медицинской команд, а в городахъ от Ратуш, собрать все в аптеки, а где аптек нет, то в Ратуши немедленно, из которых тем купцамъ, чьи они есть, по приеме, заплатить деньги по пристойной цене, без задержания; а на потребныя тех материалов нужды продавать в Санктпетербурге и в Москве из главных аптек; а в другихъ городах из аптек же, а где их нет, то из Ратуш; чего ради сколько в которой городе и на какия потребы таких материалов надобно, писать о том из Ратуш в главныя аптеки в Москву или в Санктпетербург, куда способнее; из которых аптек по тому требованию отпускать за деньги немедленно». (ПСЗРИ. Т 9. 6304)

Род Долгоруких приведший Анну Иоанновну к власти был уничтожен.

«После смерти князя Меншикова и его дочери офицер… позволил им ходить, гулять за пределами их поселения, а также иногда отправляться слушать богослужение в Якутск. Однажды, когда княжна Меншикова была на дороге, ведущей от их дома в эту церковь, она заметила, проходя поблизости от одной избы, человека, высовывавшего голову из окна этой избы… Мнимый крестьянин был князем Долгоруким, который ее узнал.

«О царе не может идти речи, — ответил Долгорукий. — Он умер через восемь дней после обручения с моей дочерью, которая здесь лежит на скамье и умирает. Ты, кажется, удивлена. Разве ты не знаешь обо всех этих событиях?»… «Да, Петр II умер, — сказал Долгорукий, — и его трон занят сейчас женщиной, которую мы туда посадили вопреки законам государства только потому, что считали, что у нее совсем другой характер. Мы предполагали, что будем жить при ее правлении более счастливо, чем при ее предшественниках и настоящих наследниках трона. Но как же мы ошиблись! Как только ее короновали, мы поняли, что она чудовище по своей жестокости, которое, чтобы утвердиться на троне, который мы ей уступили, узурпировала его и стала подозревать нас в преступлениях, чтобы потом выслать и погубить в этих краях. С нами во время поездки обращались, как с самыми закоренелыми преступниками. Нас лишили всего необходимого, и до сих пор мы лишены всего. В дороге я потерял свою жену; моя дочь сейчас умирает и, наверное, умрет. Но я надеюсь, несмотря на несчастное положение, в котором оказался, прожить еще достаточно долго, чтобы увидеть, быть может, в этих краях эту несправедливую женщину, которая принесла в жертву честолюбию и жадности трех или четырех иностранных негодяев, которые удовлетворяют ее страсти, самые блестящие роды России». (Вильбуа)

«Марта 17. В тот же день ее величество нарядила комиссию для истребования отчета от князей Долгоруковых, отца и сына, любимцев покойного царя. В эту комиссию назначены князь Юсупов и генерал Ушаков. Нельзя вообразить себе, сколько они украли: не только они подобрали себе в руки все бриллианты несчастного Меншикова, но и все казенные; лучших лошадей с придворной конюшни, серебро в деле, собак и, наконец, все то, что стоило чего-нибудь. Комиссия объявила им, что ежели они тотчас не возвратят всего, то она приступит к формальному розыску. Поэтому они принуждены были отдать все, что накрали, а небольшие деньги, взятые ими в казначействе, были им прощены.

Марта 29 царица в первый раз присутствовала в Сенате и там пожаловала в сенаторы генерала Тараканова, на место князя Ромодановского, дяди ее величества, который умер 27 числа.

Наконец настал день, ознаменовавшийся гибелью того несчастного дома, который, имев в виду пример князя Меншикова, не умел воспользоваться оным, а поступал так, что пришел в ненависть не только у дворянства, но и у народа. Апреля 19 князя Алексея Долгорукова с женою, сыновьями и дочерьми сослали в его деревни; князя Василия арестовали; князя Михаила, брата фельдмаршала, сделали губернатором в Астрахань; князя Ивана, брата Алексеева, — губернатором в Вологду; князя Александра — губернатором в Алтырь, а князя Сергия сослали в его деревни. В тот же самый день всех Долгоруковых лишили чинов и орденов.

Июля 6 кончили совершенную гибель дома Долгоруковых. Князь Алексей, отец обрученной невесты Петра II, был сослан со всем своим семейством на Березов остров, где прежде его содержался несчастный Меншиков; князь Василий — в Соловецкий монастырь, лежащий на одной скале Белого моря, и где нельзя прожить более нескольких лет, потому что место это очень нездорово, и где питаются только рыбою, без хлеба и вина. Князья Сергий и Иван, братья Алексеевы, были сосланы первый в Ораниенбург, а второй в Пустозерск, а князя Александра, другого брата Алексеева, послали служить лейтенантом морским в Каспийском море. Таков был трагический конец этой ветви дома Долгоруковых, которую любил Петр II, и кажется, что падение оной было справедливым судом божиим, для наказания их дурных дел, безмерного высокомерия и тщеславия». (Герцог Де Лириа-и-Херика)

«Все семейство Долгоруких, в том числе и бедная „императрица на час“, сослано. Их сослали в то самое место, где живут дети Меншикова. Так что две дамы, которые одна за другой были невестами молодого царя, имеют возможность встретиться в ссылке. Не правда ли, хорошенький сюжет для трагедии? Говорят, детей Меншикова возвращают из ссылки, и та же охрана, что сопровождает туда Долгоруких, будет сопровождать обратно Меншиковых. Если это правда, то это великодушный поступок, так как их отец был столь непримиримым врагом нынешней царицы, что даже лично оскорблял ее своим поведением и высказываниями. Москва. 1732». (Письма Леди Джейн Рондо)

Меньшиков, в присутствии Кайзерлинга, прижизненно оскорбительно высказывался только об Анне Иоанновне Монс.

В то же время лица сосланные по делу Толстого-Девиера заняли руководящие посты. Некоторые из них вступили в конфликт с новым фаворитом, и были снова сосланы.

Императрица Анна Иоанновна

К. Рондо. 01.02.1731. «…родственнику Императрицы, генералу Солтыкову. Кроме того Нарышкин возращен из ссылки, в которую попал по смерти Императрицы Екатерины Алексеевны за участие в попытке возвести на престол герцогиню голштинскую вместо Императора Петра второго. Это тот же Нарышкин, который прежде был в Англии, затем при Императрице; Екатерине Алексеевне состоял президентом финансовой коллегии, двоюродный брат Петра великого». (СИРИО. Т. 66.)

Генерал Ушаков сосланный Меншиковым, возглавил Канцелярию тайных розыскных дел.

При Анне Иоанновне был восстановлен, Преображенский приказ. Теперь он назывался «Тайная канцелярия розыскных дел». Канцелярию возглавил Андрей Иванович Ушаков (1672—1747). Андрей Иванович был сыном бедного дворянина, записался в гвардию. Однако карьеру он сделал в полиции. При Петре использовался только для «сыщицких дел», расследовал кражи на верфях Петербурга и Соломбалы. Ушаков был беспощадный человек. Он мог преспокойно принимать пищу, наблюдая за пытками. А после тяжёлого дня в парадном камзоле присутствовать на балах и маскарадах, где был приятнейшим и любезнейшим собеседником.

«За Глебовым домом жил в царствование Анны Иоанновны прославившийся своими мрачными деяниями в Тайной канцелярии во время бироновщины шестидесятилетний старик граф А. И. Ушаков. Андрей Ив. Ушаков, сын бедного дворянина Новгородской губернии, осиротев в ранней молодости, до тридцатилетнего возраста жил в деревне с четырьмя братьями… В 1700 году Ушаков в числе прочих недорослей явился на царский смотр в Новгороде; записанный государем в Преображенский полк, он скоро обратил внимание Петра и через семь лет был уже капитаном. Императрица Екатерина I произвела его в генерал-поручики. Императрица Анна пожаловала его сенатором и генерал-аншефом. Императрица Елисавета пожаловала его графом и первым из трех своих генерал-адъютантов. Ушаков был смел, честен, некорыстолюбив, отличался очаровательным обхождением и даром выведывать чужие мысли, но его обвиняют и в пристрастных действиях по Тайной канцелярии, и в жестокости, с какою он производил ужаснейшие истязания. Одно имя его заставляло трепетать каждого». (М. И. Пыляев. Старый Петербург)

Эд. Финч лорду Гаррингтону. С.-Петербург, 21-го октября 1740. «Генерал Ушаков ежедневно находится в крепости, поглощенный следствием над арестованными лицами». (СИРИО. Т. 85)

1730. Апреля 16. Сенатский. О разсмотрении поведения тех, которые сами знали дела по первым двум пунктам или слышали слово и дело, но вовсе не донесли, или в доносе замедлили. (ПСЗРИ. Т 8. 5535)

1731. Марта 24. Именный, данный Сенату. О передаче дел бывшего Преображенскаго Приказа, в ведение Генерала Ушакова.

Понеже в прошлых годах указом, блаженный и вечно достойныя памяти, Его Императорского величества Петра Великаго определен был Преображенской Приказ, и состояли в нем важны дела, о которых в указе, состоявшейся Апреля 10 дня прошлого 1730 года, показано именно; а в прошлом 729 году, по указу ж блаженныя и вечнодостойныя памяти Его Императорского Величества Петра Втораго, оному Приказу быть не велено, а выше объявленный дела ведомы были в Верховном Тайном Совете и в Сенате; а понеже отправление оных дел в Сенате в прочих государственных делах имеется немалое помешательство: того ради указали Мы выше помянутыя важные дела ведать Г. Генералу Нашему Ушакову, и когда он востребует к правлению оных дел канцелярских служителей и прочаго, что к тому правлению принадлежит, и в том по предложениям его Ушакова решение учинить в Сенате. (ПСЗРИ. Т 8. 5727)

1731. Апреля 6. Ceнатский. Об учреждении Канцелярии, для дел, переданных по Именному указу 24 марта в ведомство Генерала Ушакова; о именовании оной Канцеляриею Тайных розыскных дел и о сношениях оной Канцелярии с Коллегиями. (ПСЗРИ. Т 8. 5758)

1732. Августа 12. Именный, данный Генералу и Обер-Гофмейстеру Салтыкову. О переведении Тайной Канцелярии из Москвы в Санктпетербург с оставлением в Москве Конторы в управлении Обер-Гофмейстера Салтыкова.

Указали Мы, Генералу Нашему Ушакову, Тайную Канцелярию из Москвы взять в С. Петербург, а в Москве от оной Канцелярии оставить Контору, которой повелеваем быть в Дирекции вашей, и иметь вам прилежное смотрение, чтоб дела в ней отправлялись в надлежащей тайности и порядке. (ПСЗРИ. Т 8. 6151)

Императрица Анна. 1739

Несмотря на меры предосторожности, считается, что царствование Анны Иоанновны закончилось в результате покушения. Предполагалось заменить ее на двойника.

«Однажды, когда весь дворец у Аничкова моста спал, караульный у тронного зала заметил какое-то движение и мерцание свечи. Дежурный граф Блудов поднял тревогу, к залу подбежало сразу несколько офицеров. Каково же было их удивление, когда они увидели императрицу Анну Иоановну, разодетую в парадное платье, причесанную, прогуливающуюся со свечой взад и вперед перед троном. Все потихоньку удалились, оставив императрицу одну. Уходя, встречает Бирона и рапортует ему, что случилось. — Не может быть, — говорит герцог, — я сейчас от императрицы, она ушла в спальню ложиться.

— Взгляните сами: она в тронной зале. Бирон идет и тоже видит ее.

— Это какая-нибудь интрига, обман, какой-нибудь заговор, чтобы подействовать на солдат! — закричал он, кинулся к императрице и уговорил ее выйти, чтобы на глазах у караула изобличить какую-то самозванку, пользующуюся некоторым сходством с ней, чтобы морочить людей, вероятно, с дурным намерением.

Анна Иоанновна решилась выйти, как была, в ночной одежде, и Бирон пошел с нею. Придя в тронную залу, они увидели женщину, поразительно похожую на императрицу, которая при этой встрече нисколько не смутилась. Бирон вызвал весь караул. Молодой офицер увидел две Анны Иоанновны, из которых настоящую, можно было отличить от другой только по наряду и по тому, что она вошла с Бироном из другой двери, а двойник повернулся к императрице лицом, взглянул ей в глаза и медленно растаял. Не отвечая ни слова, та стала пятиться, не сводя глаз с императрицы, отступая в направлении к трону, и, наконец, все так же находясь лицом к императрице, стала подниматься, пятившись на ступеньки под балдахином. «Это дерзкая обманщица! Вот императрица! Она приказывает вам, стреляйте в эту женщину», — сказал Бирон взводу. Изумленный, растерявшийся офицер скомандовал, солдаты прицелились, женщина, стоявшая на ступенях у самого трона, обратила глаза еще раз на императрицу и исчезла. А спустя день или два после явления двойника во дворце, на берегу реки Мойки нашли задушенную женщину, имеющую внешнее сходство с императрицей и в ее одежде. Через несколько дней императрица скончалась». (А. Д. Блудова)

Императрица Анна Иоанновна

5 октября 1740 года Анна Иоанновна села обедать с Бироном. Вдруг ей стало дурно, она упала без чувств. 16 октября с больной императрицей сделался припадок, предвещавший скорую кончину. Анна Иоанновна приказала позвать Остермана и Бирона. В их присутствии она подписала бумаги о наследстве Иоанна Антоновича и о регентстве Бирона. В 9 часов вечера 17 октября 1740 года Анна Иоанновна скончалась на 48-м году жизни. Врачи причиной смерти объявили подагру в соединении с мочекаменной болезнью.

Эд. Финч лорду Гаррингтону. С.-Петербург, 7-го октября 1740. И уже писал вам о припадке подагры ее величества, который очевидно затянулся дольше обыкновенного и который признавали более болезненным, чем другие; тем не менее, до воскресенья поутру никаких худых последствий от этого припадка не опасались. В воскресенье же появилась рвота, сопровождаемая большим количеством гнилостной крови. Это заставило врачей заподозрить другие причины болезни, а, ввиду некоторых неблагоприятных симптомов, признать положение государыни крайне опасным.

К вечеру Царица послала за принцессой Анной Леопольдовной, хотя ее высочество все еще очень нездорова, и, к величайшему изумленно и к разочарованно принцессы, объявила ей о решении своем объявить новорожденного Иоанна Антоновича наследником престола». (СИРИО. Т. 85)

8. Правление Анны Иоанновны

Правление Анны Иоанновны, было чрезвычайно противоречиво (как правление Н. Хрущова), наряду с уступкой Персии Баку, и отказом от Северного Кавказа, был завоеван Азов, взят Хотин, построен Охотск, освоена Камчатка, моряки вышли на Курилы и Аляску. Имперские войска дошли до Рейна.

1733. «Венский Двор, действую по союзу своему с Саксонским и Российским Дворами в пользу Августа, вооружил против себя Францию, и потому просил скорой помощи от России, вследствие заключенного договора; почему и данобыло приказание Генералу Ласси выступить с 12000 человек к Рейну и соединиться с армиею Принца Евгения. Под началом Ласси находились Генерал-Лейтенант Кейт, Генерал-Майоры Бахметьев и Карл Бирон. Прошед чрез Богемию и Верхний Палатинат, войска наши прибыли, в Июне месяце, к Рейну…». (А. Ведйдемейер)

В войне с Турцией в 1736. «Главная армия, под началом Графа Миниха, собралась у Царицына. Она состояла почти из 54 т. человек. Следующие Генералы в ней находились: Генерал-Фельдцейгместер, Принц Гомбургский, Генерал-Лейтенанты: Измайлов и Леонтьев, Генерал-Майоры: Шпигель, Князь Репнин, Магнус Бирон, Штофельн, Гейн, Тараканов, Лесле и Аракчеев…

16 Мая. Русская армия показалась на разстоянии пушечнаго выстрела от Перекопа…

30 Мая. Хан прислал ответ Миниху, в котором изъяснял, что удивляется такому нападению без предварительнаго объявления войны; что Россия должна требовать удовлетворения от Нагайских Татар, которые одни делали набеги…

1738. В начале апреля армия выступила в поход. Она сосояла из 50 т. человек. Генералы находившиеся под начальством Фельдмаршала Миниха, были: Генерал-Аншеф Румянцев; Генерал-Лейтенанты: Загряжский, Карл и Густав Бироны; Генерал-Майоры: Прин Антон Брауншвейгский, Принц Голстейн-Бекский, Бутурлин, Ливен, Кейзерлинг, Фермор, Магнус Бирон, Философов, Аракчеев, Хрущев, Штокман, Князь Василий Репнин и проч. В эту кампанию много знатных иностранцев прибыло в нашу армию, иные волонтерами, другие записались в службу; многие Англичане, между которыми Граф Кравфорт и Гессенской службы Подполковник Граф Изенбургский, были в числе первых.

Фельдмаршал Ласси с 35 т. армиею действовал в этом году против Крымских Татар. Хан стоял у перекопсой линии с 40 т. корпусом для защиты ея. Ласси вступил в Крым, не потеряв ни одного человека. В летние жаркие дни часть Азовскаго моря высыхает, и западный ветер так сгоняет из него воду, что по дну можно войти в Крым. Фельдмаршал воспользовался этим ветром и до прилива успел перейти море». (А. Ведйдемейер)

1739. Сентября 5. Договор между Статами и Духовными и Светскими Молдавскаго Княжества и Фельдмаршалом Графом Минихом. О вступлении онаго Княжества в подданство под Российскую Державу на условиях утвержденных Графом Минихом. (ПСЗРИ. Т 10. 7891)

1739. «На дороге к Яссам Фельдмаршал принимал явившихся к нему, под предводительством Князя Кантемира, депутатов от Молдавских чинов, с изъявлением желания вступить в подданство России; Господарь же Молдавский, Князь Гика, за день пред тем убежал к Дунаю…

…гигантския намерения этого полководца были неожиданно разрушены миром, заключенным в Белграде, между Австриею и Турциею, миром столь невыгодным для Австрии… по оному Австрия уступила Порте крепость Белград с большею частию Сербии… «Русские приобретают Княжества; Цесарцы уступают Туркам целые Королевства»… Наконец он должен был уступить силе обстоятельств, и мир между Россиею и Турциею был заключен 7 Сентября 1739». (А. Ведйдемейер)

Вид Константинополя. И. К. Айвазовский. 1846

1739. Сентября 18. Трактат, между Российским и Турецким двором, заключенный в лагере при Белграде. О вечном между обоими дворами мире и согласие; о разорении Азовской крепости; о дозволении России построить на Дону близ Черкаска, а Порте близ Азова крепости; о независимости Кабардинцов; о размене пленными о свободной взаимной торговле; о безпошлином Россиянам посещении Иерусалима, и о бытии при Порте Российскому Резиденту. (ПСЗРИ. Т 10. 7900)

1739. Октября 3. Конвенция в следствие Белградского мирного Трактата, заключенная в лагеря под Ниссою между Российскою и Турецкою Империями, при посредничестве Французского Двора. Об определении границ обеих империй. (ПСЗРИ. Т 10. 7915)

Остальные участники войны с Турцией (Священная Римская империя, Польша, Венеция) потерпели сокрушительное поражение.

В память заключения мира с Турцией. 1739

Императрица Анна запретила употребление при дворе алкоголя (кроме праздника восшествия ее на престол). Манштейн в своих «Записках» говорит: «Со времени Петра I вошло в обыкновение при дворе много пить. Однако же сего сказать нельзя о времени императрицы Анны, поелику она не могла видеть пьяного человека. Только одному Куракину было позволено пить, сколько ему хотелось. Но, чтобы не предали вовсе в забвение столь старинный обычай много пить, 29 января, день восшествия императрицы на престол, обыкновенно посвящался Бахусу, т.е. пьянству. В сей день каждый придворный, стоя пред ее величеством на коленях, обязан был выпить большой бокал венгерского вина». (М. И. Пыляев. Старый Петербург)

«Императрица не дозволяла употребление вина, как то допускалось в предшевствовавшия царствования… Запрещалось употребление табака». (А. Ведйдемейер)

Проводились меры по улучшению положения казаков и так же как при Н. С. Хрушове возникла нехватка хлеба.

1732. Декабря 25. Манифест. О разсмотрении безпорядков, произошедших в Слободских полках и о приведении казаков в лучшее состоянье. (ПСЗРИ. Т 8. 6289)

Лорд Гаррингтон лорду Форбесу. Гэмптон-Коурт. 27-го июля 1733. «Царице; милостиво угодно было издать указ о прощении всем ее подданным подушной подати за последнее полугодие, что составляет около двух с половиною миллионов рублей. Это чувствительная помощь населенно, так как в настоящее время во многих частях России чувствуется недостаток в хлебе». (СИРИО. Т. 76.)

Лорд Гаррлингтон к К. Рондо. Уайтгэлль. 25-го августа 1738. «…я слышал, будто пограничные местности опустошены самими русскими; опустошена даже Украина — представлявшая собою недавно одну из плодороднейших стран Мира; теперь она разорена на столько, что большей части армии придется зимовать ближе к Москве; Украина уже не в состоянии прокормить ее». (СИРИО. Т. 80.)

Письмо г. де-ла-Виля от 19 февраля 1740. «Деньги чрезвычайно редки в России; большинство имений остается необработанными в течение пяти-шести лет; жители пограничных провинций укрываются в соседние государства, в особенности жители Украины, которая теперь почти пустынна».

Украинка. И. Е. Репин. 1878

Промышленное производство вышло на лидирующее место в Европе.

«Анна Иоанновна, не смотря на кровопролитные войны, Ею веденыя, никогда не умножала налогов, и не только не оставила по себе Государственного долга, но напротив, сохранила несколько миллионов наличными деньгами в казне». (А. Ведйдемейер)

Низкопробные талеры были заменены во внешней торговле на испанское песо, чеканенное из американского серебра.

1733. Мая 11. Сенатский. О приеме у купцов за продажные казенные товары вместо ефимков, Испанскими пиастрами, по сношению с Монетною Конторою.

За продажные казенные товары: поташ, железо и прочее, у купцов в платеж: вместо ефимков, за недовольством их здесь, Испанские пиастры, на пробу считая чистоту серебра против ефимков, принимать по сношению с Монетною Конторою. (Полное собрание законов Российской империи. Т 9. 6397)

«При Ней повелено всем Русским, служащим в военной службе, производить жалованье наравне с иностранцами, в нашей службе находившимся; ибо до Нея последние получали более». (А. Ведйдемейер)

В 1731—33 была проведена успешная монетная реформа с заменой различной неполноценной монетой, на высокопробную, и с переходом на десятичную систему (такая же прошла в 1531—33).

1732. Марта 30. Именные Указы о замене некачественных, и меншиковских денег на серебряную монету 77 пробы. (ПСЗРИ. Т 8. 6012, 6013)

Монеты действующие по Указу от 30.03.1732

Монеты отмененные по Указу от 30.01.1733
Монеты введенные по Указу от 06.07.1734

1760. Сентября 13. Сенатский. О изъятии из оборота серебряных рублевиков, на которых с одной стороны изображен портрет Государыни Императрицы Анны Иоанновны и Российский герб, а с другой Латинская литера F и о перелитии оных на Монетном дворе

Правительствующей Сенат, по предложению Действительного Тайного Советника, Генерал — Прокурора и Кавалера Князя Якова Петровича Шаховскаго, о присланной в Правительствующей Сенат при листе от Г. Малороссийского Гетмана и Кавалера, явившейся в Малой России, с изображением Российского герба и портрета блаженныя памяти Государыни Императрицы Анны Иоанновны, серебряной рублевой монете, у которой на одной стороне натиснена Латинская литера F, что он ту монету сего Сентября 5 числа всеподданнейше подносил Ея Императорскому Величеству для посмотрения, и что Ея Императорское Величество соизволила повелеть Малороссийскому Гетману дать знать, дабы таковыя с натиснетем монеты, колико впредь таких окажется в народе, употребляемы не были, а отбирая оныя, присылать в Правительствующей Сенат для отдачи к переделке на Монетный двор; а подлинно ли оная монета в России делана и тое ль пробу серебра в себе содержит, соизволила ж повелеть ему чрез Монетную Канцелярию освидетельствовать, и потому оная монета 6 числа, Монетной Канцелярии Члену Надворному Советнику Шамшеву от него Господина Генерала-Прокурора и Кавалера была отдана, и по поданному ныне из Монетной Канцелярии рапорту показано, что по свидетельству здесь на Монетном дворе явилась оная монета здешнего Российского казенного дела, чего де ради о сем для надлежащего исполнения Правительствующему Сенату, с приложением оной монеты и поданного от Монетной Канцелярии рапорта, он Господин Генерал — Прокурор и Кавалер предлагает, а о доброте в оной состоящего серебра и что оная здешнего дела, о том он Господин Генерал — Прокурор и Кавалер, в силу онаго Высочайшего ему повеления, всеподданнейше Ея Императорскому Величеству донесет. Приказали: оную монету отослать в Монетную Канцелярию при указе; а Господину Малороссийскому Гетману и Кавалеру, во исполнение вышеписанного Ея Императорского Величества Высочайшего повеления, послать грамоту и велеть, буде впредь таковые с натиснением литер монеты явятся, то дабы оне в народе употребляемы не были, для того отбирая их, присылать в Правительствующей Сенат для отсылки ж на Монетный двор; а в Коллегию иностранных дел послать указ, велеть чрез находящегося при Королевско-Польском дворе здешнего Министра, також и других персон, чрез кого надлежит, пристойным образом осведомится, по чьему приказу, где и кем Российская монета, таким образом, как выше значит, тиснится, и не имеется ли таковых монет в хождении в Польше, и какое известие в Коллегии иностранных дел получено будет, о том в Правительствующей Сенат рапортовать. (Полное собрание законов Российской империи. Т 15. 11103)

Медаль Устройство монетного дела. 1731

1730. Марта 9. Сенатский. О нескорой и осторожной езде на лошадях по улицам, и о задержании в Полиции тех, которые будут, давить лошадьми и бить проходящих кнутьями. (ПСЗРИ. Т 8. 5512)

1730. Марта 20. Высочайшая резолюция на доклад Сенгата. Об учреждении Суднаго и Сыскнаго Приказов, об аппелляции на оные из Московской Губернии в Юстиц-Коллегию, а, на оную в Сенат и о разобрании прежних судных дел.

Доклад. До состояния Губернии на Москве были Приказы и в них дела.

3. Разбойной или сыскной, разбойныя, татимыя и убивственныя дела, которыя чинятся в Московском уезде, и в городах и в уездах.

4. Земской, татиныя ж и разбойныя и убивственныя дела, которыя чинились на одной Москве. (ПСЗРИ. Т 8. 5521)

1731. Проф. Мартенс (Christian Martini 1731) указывает, что Девиер сосланный в Сибирь Меншиковым, императорским указом из Сибири был возвращен.

1731. Февраля 17. Именный, объявленный из Сената. О подчинении Московского Генерала — Полицеймейстера Сенату. (ПСЗРИ. Т 8. 5700)

1731. Марта 13. Именной данный Сенату. О бытии Полицмейстерской Канцелярии в ведении графа Миниха и предъявлении паспортов в оную Канцелярию отъезжающим за границу сухим путем. (ПСЗРИ. Т 8. 5713)

1732. Августа 20. Именный, данный Сенату. О бытии Генерал — Maйopy Салтыкову Генералом-Полицеимейстером и о имении ему главной дирекции над всеми полициями в Государстве. (ПСЗРИ. Т 8. 6164)

1732. Сентября 22. Именной, данный Сенату. О прибавке Офицеров, Архитектора и других чинов и людей под начальство Генерала-Полицеймейстера; о присылке для караула и патрулей из гарнизона команды; о ведении каторжнаго двора Полиции и о преобразовании Полиции Кронштадте. (ПСЗРИ. Т 8. 6190)

1733. Апреля 25. Высочайшая резолюция на докладе Полицмейстерской Канцелярии. Об учреждения Полиции в городах.

Доклад. По прибытии из Астрахани Генерал-Лейтенант Князь Гессен-Гомбургский представляет: усмотрел он по тамошнему месту и разных в города народов, наполненных от тамошняго тяжелаго воздуха, а летнею порою от великой теплоты, за несмотрением чистоты, самый вредительный и язвительный смрад, от чего не могло, б быть людям впредь вредительства, для чего потребно тамо учредить Полицию, которую напредъ сего Именным, блаженныя памяти, Дяди Вашего Величества указом и велено было учинить.

К тому же Вологодский Воевода представляет, что в Вологде определенный по инструкции к полицейским делам офицер взят от тех дел, по указу от Губернатора, к другим делам; а он без указу от Главной Полиции сам онаго определить не сможет, и требовал на то указу. Ныне же где таковым Полициям надлежит быть, при сем приобщается реестр. И Императорское Величество соизволите в Губерниях и провинциальных городах быть Полициям, то надлежит копиям Полицейским определить из имеющихся в тех Губерниях гарнизонов капитанов, а в провинциальных Полицеймейстеры, в Губернских из Качиков, по одному человеку к тому достойных; да для караулов и содержания съезжих дворов по одному унтер-офицеру, да по капралу, рядовых в Губернских по 8, в провинциальных по 6 человек. Канцелярских служителей по 2 человека, с жалованьем и довольствием, на расходы из доходов тех же Губерний из гарнизонной суммы, а Канцелярским служителям из сборных, которыя будут во взятье в тех Полициях, которым инструкции дать, и им в полной дирекции надлежит быть и о всем рапортовать в Главную Полицию

Реэстр Губерний: Новгород, Киев, Воронеж, Астрахань, город Архангельский, Смоленск, Белгород, Казань, Нижний Новгород, Тобольск.

Провинциальные: Псков, Вологда, Калуга, Тверь, Переславль Рязанский, Коломна, Ярославль, Кострома, Симбирск, Брянск, Орел. Да сверх вышеписанных, в городах же Шлюссельбурге и в Ладоге; и того 23 города.

Резолюция. Быть по сему представлению в показанных городах Полициям, а во оныя определить из гарнизонных по одному офицеру; а как им поступать, о том дать инструкции от Главной Полиции. (ПСЗРИ. Т 9. 6378)

1734. Генваря 10. Именный, объявленный Генерал-Полицеймейстером Салтыковым. О бытии Главной Полицеймейстерской Канцелярии в дирекции одного Кабинета. Ея Императорское Величество изустно указала: Главной Полицеймейстерской Канцелярии быть в дирекции Ея Императорскаго Величества одного Кабинета. (ПСЗРИ. Т 9. 6529)

1734. Июня 19. Высочайшая резолюция на доклад Сената. О бытии Полицеймейстерской Канцелярии по всем делам, кроме касающихся до С. Петербургских строений, в ведомстве Сената. (ПСЗРИ. Т 9. 6591)

1735. Марта 6. Объявление Генерал-Полицеймейстера Салтыкова Главной Полицеймейстерской Канцелярии. О запрещении впускать Камер-Пажей и Пажей в питейные дома и трактиры. (ПСЗРИ. Т 9. 6703)

1735. Июля 15. Сенатский. О вырубке от Санкт-Петербурга до Соснинской пристани по обеим сторонам большой дороге леса, дабы не было в нем пристанища ворам, и о посылке, для искоренения сих преступников, от Военной Коллегии и Полицеймейстерской Канцелярии солдат и драгун. (ПСЗРИ. Т 9. 6772)

1737. В столице полагают, что Дивиера нет в живых. «27 октября 1737. Вдовы Анны Дивиеровой дворовый человек Карп Васильев…». (СИРИО. Т. 117)

Затем Кабинет министров начинает поиск в России «добраго совестнаго человека» в начальники Охотска.

1737. Входящие декабря 13 дня. Доношение из адмиралтейской коллегии — о камчатской экспедиции и какие от капитан-командора Беринга получены в адмиралтейскую коллегию репорты, и на оные какое определение коллегии на потребное учинить разсудила, и о перемене Скорнякова-Писарева на оной экспедиции.

Приложения от 25 декабря. Высочайшее, объявленное из Кабинета Пр. Сенату, повеление о выборе, вместо Г. Скорнякова-Писарева, в Охотск командира, «добраго совестнаго человека», с отсылкою Писарева в прежнее место, «где он был содержан».

1737. Марта 28. Сенатский. О поручении Полицейского управления Ратушам в Губерниях, Провинциях и городах, кроме Санктпетербурга, и Москвы. (ПСЗРИ. Т 10. 7211)

1737. Июня 28. Сенатский. О выдаче челобитчикам паспортов для выезда из Санктпетербугра, от Главной Полицеймейстерской Канцелярии. (ПСЗРИ. Т 10. 7297)

1737. Августа 1. Высочайше утвержденный доклад Кабинет-Министров. О разсмотрении дел по строению домов и отводу под оные места в Санктпетербурге с общаго согласия Полиции, учрежденной для сего особой Коммисии и Генерал-Лейтенанта Головина. (ПСЗРИ. Т 10. 7340)

1737. Октября 23. Резолюция кабинет-министров, на всеподданейшее доношение от комиссии учрежденной для разсмотрения о строении в С.-Петербурге о разделении главной полицеймейстерской канцелярии на особые экспедиции, о необходимости наперед порядочно и подробно описать должности полиции и пр.

Ея И. В-ву, Самодержице Всероссийской, от комиссии, учрежденной для разсмотрения о строения в С.-Петербурге, всеподданнейшее доношение.

Понеже, по именному Вашего И. В-ва, за подписанием собственыя Вашего В-ва руки, указу, поля 10 дня сого 737 г., между прочим, велено оной учинить обстоятельную и порядочную инструкции полиции, по которой бы она впредь поступать имела. А по разеуждению оной комиссии, в главной полицейменсторской канцелярии, для порядочнаго и лучшаго впредь исправления принадлежащим по должности той канцелярии и по указам дел, надлежит быть следующим экспедциям:

1) главной той полиции;

2) архитекторской конторе, которой ведать всякия в С.-Петербурге строения, и вольных мастеровых людей, и которые на таких людей для работ приходить будут к С.-Петербург, чтоб оными записываться в той конторе; да сверх того, при той-же полицейской канцелярии, для порядочнаго смотрения в пожарных, случаях и к тому, что прннадлежит, особой конторе, под ведомстве оной архитекторской конторы:

3) торговой экспедиции, ради смотрения над съестными и прочними припасами, кои в С.-Петербурге; в привозе; и в продаже; будут; а в те экспедиции определить: в 1-ую, советника одного, в архитекторной конторе; — архитектора одного обер-директором, и к нему в товарищи придать двух архитекторов, а в пожарной конторе; быть одному комиссару, и торговую экспедицию — однго ж советника, а над теми всеми экспедициями иметь главную дирекцию генерал-полицейместеру, с которым общеприсутствовать означенных экспедиций первым членам и сверх-же того им иметь cмотрение над оными порученными им экспедициями; и в те экспедиции, изобрав, впредь назначивать способных кандидатов, которые б, по определении их в те чины, до вступления в помянутые должности, могли, о должностях объявленных экспедиций и их подчинеиных сочиня прожекты, представить в разсуждениие комнссии. Того ради от Вашего И. В-ва учрежденная комиссия об определении при полиции вышеобьявленных экспедиций и в них советников и обер-директора архитекторского с архитекторы всеподданнейше просит всемилостивейшего указа. Августа 16 дня 1737 г.

По сему доношению в Кабинете Ея И. В-ва разсуждается: надлежит наперед порядочно и подробно описать должности полиции, по которым, потом и такие экспедиции распоряжены быть могут. Октября 23 дня 1737 г.

(А. Н. Филиппов. Бумаги кабинета министров императрицы Анны Иоановны 1731—1740 г.г. (1737) Сборник императорского русского исторического общества. Т. 117)

1737. Декабря 15. Именный, объявленный Генерал-Полицмейстером Салтыковым. О неделании дышел у саней и о запрещении скорой езды. (ПСЗРИ. Т 10. 7460)

18+

Книга предназначена
для читателей старше 18 лет

Бесплатный фрагмент закончился.

Купите книгу, чтобы продолжить чтение.