Бесплатный фрагмент - Период теней

Период
теней

Сторож пустого вокзала

В девять

поезд уедет

пустым.

останусь охранять

пустой вокзал.

Отрешённость наступит на ноги,

залезет на руки и

сядет на плечи.

Время идёт —

и я пойду,

волоча билет

весом с пустой вокзал.

На плечи

давит —

значит, что-то

мешает.

отрешённость:

с рук не скинешь,

с ног не столкнёшь…

уйду, как время,

останусь

пустым вокзалом.

Сентябрь 2001

Черный Будда

ходить к

чёрному будде по

людным местам ночного города

вершить ритуал лечения;

и не важно,

какого цвета кружки

(и если не одна —

значит, есть разница),

когда хочется

пить.

вставать и рано уходить,

чтоб после

невзначай вернуться,

шагать по знакомым лестницам и

в одном и том же месте спотыкаться —

ходить к

чёрному будде по

людным местам ночного города,

чтобы —

дышать

белым запахом синего дыма,

смотреть на

извилистый монумент свободы,

слушать мелодии

пятиэтажных домов с

разбитыми окнами,

утолять голод

не своими руками

по своему телу

при условии: что

«есть только кофе»;

ходить к

чёрному будде

вершить ритуал лечения,

чтобы —

не обижаться на

«гнусные» пилюли и уколы,

не капризничать из-за

приступов болезни,

не молчать,

закрываясь от брошенных в тебя слов,

не вздыхать,

когда «всё опустилось»,

не спать —

не потому, что не спиться,

а «воевать» против повёрнутой спины…

ходить к

чёрному будде,

чтобы после

сделать домашнее задание.

Ноябрь 2001

Про- из (воль) — вольная лихорадка

станет легче

когда

выпадет снег

Будет холодно

я буду

од…

чиста

как немое слово

законченное на А

раскопаю себе яму

Кто меня в ней похоронит?

засыплет белым снегом

пустынную

Осень 2002

Ромашковое поле

В ромашковом поле лягу спать

с женщиной. Она вколет в тело ядовитые стрелы и…

Ты знаешь, бывают просто сны, в

которых нарезанная морковь сыпется со стола, а

в магазинах продают творог. Только б не моргнуть

после того, как

зелёное солнце созрело в

твоих изгрызанных ладонях, на песке

выступил иней —

ты рассказывал о снежном августе и

в каменных ступенях чувствовалась нервозность —

кто болен?

Ключ на шее

не подходит к этой двери, за нею

уже спряталась

Та любовь,

что изредка мигала в оболочке твоего волчьего глаза,

испачкала…

А после не плакали

дожди; дуло.

Я готова вернуться в будку,

лишь бы звучали гудки.

А зачем нам телефон?

Есть ромашковое поле

спать, спать…

Зима 2001—2002

Склон

потухнув

стану ямой

в маринованных глазах

так безнадёжно в путах —

собирать

круги — полоски —

камешек — вода —

тебя

по буквам

поэтому —

развешу фонари

на ветках

фотографией повисну

потом —

без лестниц упаду

оставив туфли

(как зубы выпадают каблуки)

и вот —

опять начну

встречать отшельников

пугливых в зеркалах

так безнадёжно в путах —

бесом отражаться…

зима 2002

Если вам принесли сладкие персики, значит, вы сошли с ума

Посвящается Зизевской Е.

Те сладкие персики, что ты принесла вчера,

уже закончились

— бежать

сквозь лифты в подвал,

где живут крысы;

где

извёсткой стены штриховать

затем, чтоб не

(зажав оранжевые губы)

читать вопросы

Не шебурши своими тараканами,

пусть они спят в твоей голове сладко и беззвучно;

в тишине

мы станем вместе

— ожидать

Не спускается ли кто за сладкими персиками?

Осень-Зима 2002

Авторецензия на сти
«Неразрешенное аудирование»

Стихотворение «Неразрешенное аудирование» я написала в 2001 году. У него необычная история.

Произведение родилось в университете во время лекции по аудированию китайского языка. Возможно, поэтому оно такое «странное».

Его название полностью отражает содержание. Что такое аудирование? Это дословный перевод аудио-текста в формат написанного. Все, что в звуке, должно перейти в буквы и знаки препинания. Даже вздохи, шорохи и междометия по правилам аудирования должны лечь на бумагу или преобразоваться в цифровой текст.

Почему выбрала такой формат? И почему аудирование получилось «неразрешенным»? Это обусловленно ситуацией, в которой я тогда находилась. Молодость, любовь… неразрешенная любовь. И о ней никому нельзя рассказать. А сердце просит откровения, чтобы чувства вырвались наружу и отпустили.

У меня были отношения, вернее, не-отношения с человеком, у которого уже была девушка. Мы не встречались, нет! Просто почему-то, когда пересекались, это часто заканчивалось незапланированным сексом. Понимали, что так нельзя, но страсть была сильнее нас. Cтарались, чтобы никто ничего не узнал и чтобы в следующий раз это больше не повторилось. Однако старания не приносили успеха… на протяжении двух лет. А потом мы просто признали отношения и стали жить вместе.

Осенью 2001 года мы сделали очередную попытку остановиться. У нас почти получилось: 5 месяцев намеренно не виделись. Ох, как это было тяжело!

И однажды на лекции аудирования меня осенило: не могу никому рассказать, мучаюсь, зато — могу написать! И безопаснее это сделать так, чтобы никто, кроме меня, не догадался. Аудирование, которое спокойно может спотыкаться в середине фраз, зажевывать пленку, портиться от времени, идеально для передачи зашифрованных чувств. В придачу, на запись могут наложитьсяпосторонние шумы.

Я стала следовать шаблону урока и записывать нашу нелюбовь обрывками кассеты. Разумеется, получилось не стихотворение, а дребедень. Но связанная дребедень, отражающая ситуацию иносказательно. Стало легче.