Стихи — о состоянии души. О том, как чувствует душа, как развивается, как растёт и падает. Всё имеет душу, каждая клеточка земли и всё, что на ней находится. В стихах — любовь, философия, живая природа и загадочная мистика.
Лечит светом сам Бог!
Вся душа нараспашку — входите… берите!
Всех чудовищ своих моим светом кормите.
Пусть омоет мой свет вашу душу больную…
Лечит светом сам Бог, я лишь словом врачую.
Поднимись… посмотри… в небе радость витает!
Над тобою кружась, светлый Ангел летает.
Подтянись… протяни ты свои ему руки…
И услышишь в себе лучезарные звуки…
Протяни ладони Богу…
Протяни ладони Богу, утром, на рассвете.
И всему, что Бог положит, радуйся, как дети!
Принимай дары с любовью от Отца с признаньем,
И в душе твоей вдруг вспыхнут Свет и осознанье.
И душе так мало места будет в твоём теле,
Всё захочется объять, крикнуть: «Полетели!»
Каждый кустик, каждый дом, каждую травинку —
Всё душой расцеловать и лететь в обнимку.
Брать людей с собой в полёт, пусть и ненадолго.
Показать, как Бог живёт, как он ждёт их долго!
Как прекрасно на Земле, на Его планете…
Он лишь хочет одного: будьте все, как дети!
Всё получилось!
Господь во мне сегодня ликовал!
Он жил во мне! Он душу светом чистил!
Он боли все мои в себя забрал,
Целуя душу, мне он слёзы вытер.
И первый раз за много-много лет
Душа моя сияла и светилась.
Из сердца людям шёл прекрасный свет.
Господь, обняв, сказал: «Всё получилось!»
Двери к Богу…
На дверях одного из тибетских монастырей написано: «Путей к Богу столько, сколько дыханий человеческих».
Свеча… огонь… мерцанье бликов…
В глазах плывёт… всё исчезает…
Меняя маски тысяч ликов,
Из мира в мир меня бросает.
Проход… светло… здесь к Богу двери.
На них слова резьбой ветвятся:
«Душа влачится в слабой вере,
Попробуй Сердцем достучаться».
Стук Сердца… слышу… сжалось только —
Боясь силков, что ставят умно.
И вдруг заплакало так горько,
Слезами било в двери шумно.
«Великий Боже… сжалься… слышишь?
Позволь испить глоточек счастья.
Душа, очнись… жива… ты дышишь…
Открой мне двери к Богу настежь».
Пространство Светом всё запело…
Срывая с Сердца грязь всю быстро.
Умыло Душу… Обогрело…
Любовью напитало Высшей.
Вдруг вижу стол — портал закрылся.
Свеча горит уже огарком…
Но в Душу тот Огонь пробился,
Зажил там Светом — Божьим… Ярким.
Да… согласна!
Я не рождалась на Земле — я здесь гостила.
И всё, что мне дарил Господь, учась, любила.
Любила боль, что Он давал, любила радость.
Любила молодость свою, любила старость.
Он мне дарил рассвет, закат, дарил мгновенья.
И, чтоб душой расти могла, дарил терпенье.
Со мной смеялся и рыдал — Он был повсюду.
И поворачивал лицом к простому чуду.
Любя учил, через беду, — без всякой злости,
Чтоб поняла, что на Земле мы только гости.
Придя «домой» в закате дня, Господь с нас спросит.
Дневник на стол положим мы, — в душе что носим.
А в нём невидимой рукой стоят отметки,
И замечания стоят, и Гидов метки.
И только Он меня поймёт и пожалеет.
Теплом обнимет в тишине и обогреет.
Покажет снова, как Земля Его прекрасна!
И спросит душу: «Полетишь…»?
«Да… Я согласна».
Попутчики Души
В залатанных одеждах шла Душа,
И было ей себя совсем не жаль.
Она брела устало… чуть дыша…
А рядом с нею, плача, шла Печаль.
— Ты сердце мне слезами рвёшь… смотри,
Все ноги сбила в кровь, идя за мной.
Не плачь, Печаль… слезу свою сотри…
Ступай дорогой не моей… другой.
Печаль вцепилась в Душу: «Не пущу!
Родней тебя нет никого, пойми.
Меня прогонишь… я ведь не прощу.
Так что, Душа, ты прыть свою уйми».
Душа поникла… стало тяжело…
Сочилась из-под лат у сердца кровь.
И вдруг с Небес спустилось Существо —
Навстречу шла прекрасная Любовь.
Она несла одежду для Души,
Всю из рисунков счастья и тепла.
Её там ткали Ангелы в тиши,
А к ней в придачу белых два крыла.
Печаль издала жалобный свой писк.
Пошла попутчика себе искать…
Любовь же, Душу в Счастье облачив,
Надев ей крылья, стала с ней ЛЕТАТЬ!
Помоги мне, душа
На загривок возьму,
понесу тебя в Рай.
Ведь устала совсем…
Что молчишь?.. Отвечай!
День и ночь бью набат
и молюсь небесам:
Я, родная, тебя
никому не отдам.
Прогоню я всю тьму
и развею печаль,
уберу суету —
мне совсем их не жаль.
Свечку тихо зажгу,
пусть горит огонёк.
Пусть летят на него,
те, кто жить изнемог.
Ты поможешь ведь мне
встать с колен неспеша?
— Да, родная моя, —
отвечала душа.
Еду в Божьей колеснице
Еду в Божьей колеснице,
Окруженная Богами.
Тянут эту колесницу
Люди с белыми крылами.
Матерь Божья едет рядом,
Путь окидывая взглядом.
Небо синее над нами
Стелет путь под облаками.
Время форму потеряло,
Зло извне в себе застряло.
Глаз дурной себя калечит,
Жизни врач его залечит.
Путь с начала до конца
Сеет в добрые сердца
То зерно, что в душах всхоже,
Дух души растёт с ним тоже.
Создан щит из Богознаний,
В нём живёт Дух осознаний.
Мудрость, что копилась в прошлом,
Помогает мне стать взрослой.
И вот так себе качусь…
Ничего я не боюсь.
Душа и Судьба
В заброшенном, по воле Бога, месте,
Отшельницей забытой на краю,
Жила Душа, Судьба ей пела песни:
— Смотри, в каком живём с тобой Раю.
Здесь только ты встречаешь все рассветы
И провожаешь в дальний путь закат.
Волшебной ночью, среди звёзд везде ты
Летишь во снах, взяв крылья напрокат.
А утром, сняв их, ты со мной гуляешь
По Райским травам, ноги обнажив.
И тайны все, тебе поведав, знаешь,
В тиши земной здесь Дух свой сохранив.
Мечты как птицы, что летят к кормушкам,
Разносят птахи их во свете дня.
А Духи, взяв, играют, как в игрушки,
Даря защиту и благодаря.
Проходят дни, как облака на небе…
Меняешь ритм свой на спокойный лад.
А я, заботясь о насущном хлебе,
Делю с тобою свой духовный клад.
Молитва доли
На коленях согнувшись до пола,
У иконы с распятым Христом,
Слёз не пряча, шепталась с ним доля,
Та, что крест свой несла за спиной.
Та, что шла в постоянных гоненьях,
Спотыкаясь, несла свой удел,
И, учась у своих же мучений,
Знала силы и Духа предел.
А сейчас, слёз не пряча, от Бога,
Сжав ладони, крест-накрест, в мольбе,
Умоляла спасти и не трогать,
И связать руки страшной беде.
Той, что губит в сердцах состраданье,
Той, что души лишает тепла.
Сеет распри, живёт увяданьем,
Рушит стены, сжигает дотла.
Святый Боже, стою на коленях!
Средь людей незаметно мала.
Но прими сердца пылкого бденья,
И не дай победить чаше зла!
На окошке с Ангелом
Сегодня с Ангелом сидели на окошке,
Смотрели вверх на птиц, смеясь — болтали ножки.
А ты так можешь ввысь лететь как эти птицы?
Смотрел в глаза ему — сквозь длинные ресницы.
Да, я могу летать — давай, до трёх считаем…
Держи ладонь мою, мы вместе полетаем.
Ну, делай, молча, вдох… и оттолкнись душою…
Я помогу тебе — Вселенной мир открою!
Толчок… отрыв… летим… и радости блаженство…
Так хочется любить — аж замирает сердце.
Мы обгоняли птиц — включив души дыханье.
И замерев, — плелись в волшебный свет признанья.
Летели в облака и в облаках купались.
А встретив там других, мы с ними кувыркались.
Вот видишь, сколько вас — прекрасных Ариэлей!
Теперь ты не один, живёшь здесь в звёздных прерьях.
Ну, мне пора мой друг — лечу домой я к Богу.
Но знай, что Мы с тобой! — сказал мой Ангел строго.
Храни в душе любовь, тепло и состраданье.
А я уж помогу, тебе раскрыть все знанья.
До встречи!..
Всё!..
Пока!..
С тобой я навсегда!
Храм души
Тихонько ступая, боясь провалиться,
Она шаг за шагом шла вверх к алтарю.
Взирая на стены, пыталась молиться,
А губы шептали: «Стою на краю…»
Понять не могла — в храме стены разбиты.
Все лики святых очернила тоска.
По окнам, что были годами не мыты,
Катилась одна за одною слеза.
И, взглядом блуждая, она в изумленье
Увидела согнутый стан старика.
Он тихо молился, шепча откровенья.
К нему подтолкнула вдруг чья-то рука.
— Откуда ты, старец? И что с этим храмом?
Ты молишься здесь почему и кому?
Вокруг всё разбито и съедено хламом.
И я как попала сюда — не пойму.
Старик повернулся: «Душа это, детка!
Твой Храм одинокий без света любви.
И тело твоё, как особая клетка,
Твою держит душу всегда взаперти.
Стучался Господь, ты его не впускала.
Заботами жизни мирской лишь жила.
Любви непонятно какой ты искала,
А сильно обжегшись, ты снова ждала.
От боли, обиды душа разрушалась…
Я Богу молился один за тебя…»
И видит она: за спиной показались,
Вниз прячась, свисали два белых крыла.
— Ты Ангел мой? Так ведь? Я рада так встрече!
Но как же мне быть, подскажи, я молю!
Я снова встречаю в слезах каждый вечер
И снова от страха стою на краю.
И Ангел, обняв, усадил её рядом.
Слезинки смахнул своей тёплой рукой.
Коснулся её он пронзительным взглядом,
Сказал: «Возьми краски и сделай ремонт».
— А где же мне взять эти чудные краски?
«В любви ко всему — это главный твой цвет!
Долой серых будней плаксивые маски!
Запомни: Любовь и есть бог! — вот ответ.
Тебя создавал Он с любовью и верой,
А душу хранил от вторжения зла.
Но ты, взяв оценки, их ставила первой,
И неуды ставя, ломалась душа.
Забыла, что Бог по делам и поступкам,
По мыслям и помыслам — главный судья!
Когда твоя жизнь разделилась по суткам,
Я мог лишь молиться в душе за тебя.
Теперь вот подумай и взвесь на досуге…
Урок оцени, чтобы не был пустой.
Дарю тебе крылья, как лучшей подруге,
Я рядом, зови, полетим ввысь с тобой!»
Тоска
Вдруг такая тоска навалится —
Хоть ты рёвом реви, хоть вой…
Как жалейка, всё плачешь, маешься,
Меж погостов в ночи сырой.
Давит сердце тоскою слёзною,
И сочится слеза сквозь швы.
Красной нитью я сердце штопаю,
Но в нём раны опять видны.
— Что ж ты плачешь, моя хорошая? —
Ангел обнял меня в ночи.
— У лампадки постой немножечко,
Молча свет от неё вдохни.
И к лампадке скорей с иконами —
Я звала всех святых помочь.
И тоску мою с сердца стонами
Я просила прогнать всю прочь.
Заскулила тоска голодная —
Слаще нет для неё души.
Жизнь такая её безродная,
Хуже смерти ей свет в тиши.
Любит слёзы и тьму кромешную.
Радость — самый первейший враг.
Любит душу — больную, грешную,
А любовь её рушит в прах.
Успокоилось сердце девичье.
Душу Бог на ладони взял
И, укутав в молитву светлую,
Щит из света вокруг соткал.
Урок Ангелу
АНГЕЛ СКАЗАЛ: Страшно не упасть — страшнее не подняться.
— За что его? — спросили люди.
— Учиться здесь, — сказал Господь.
Они склонились, словно судьи,
Над телом Ангела вперёд.
Вид жалок был, весь изможденный —
Два грязных, сложенных крыла
И взгляд, печально отрешённый, —
Видать, совсем плохи дела.
— Ну что… рассказывай… не медли,
Как пал с Небес, что натворил.
За что Господь, гневясь, намедни
Тебя Землёй приговорил?
— Да что вы смотрите… пинайте!
Он недостоин облаков.
Сам Бог его изгнал… решайте…
Он хуже всех людских врагов.
И тот покорно, стиснув веки —
Терпел на теле все пинки.
И рвались нервы, вены-реки,
И рвался крик со дна души.
И разошлась толпа, довольна, —
Сияли «крылья» за спиной.
Смотрел Господь на всё невольно,
И был от ужаса немой.
— И даже ты после такого
Людей готов любить сполна? —
Спросил Господь его сурово,
Чеканя твёрдые слова.
И Ангел встал, расправив крылья.
Поднял он гордо светлый лик.
— Да, Боже… я готов и ныне
Любить людей за свет, что в них.
— Но ты урок, видать, не понял.
Какой там свет, жестоки все.
— Нет, Господи… я ясно видел,
Что этот свет лежит на дне.
Прости меня, я грешен… знаю.
Но буду рядом я всегда,
С тем человеком, что направят
Меня в защиту Небеса.
Ангел шёл…
По тропе из звёздной пыли…
в фиолетовых закатах…
Шёл устало Светлый Ангел,
плач его гремел в раскатах.
Слёзы падали на Землю…
Люди прятались под крыши…
Попадали эти слёзы в тех людей,
кто сердцем слышит.
Растревожились сердца их:
почему же Небо плачет?..
Почему же так вот горько?..
И чего же это значит?..
Просто Ангел на закате
к ним спускался с Поднебесья…
Там в одной избе молилась
мать за сына… лилась песня…
Так она молилась сильно,
что не выдержали нервы…
И отправился наш Ангел
всё узнать о сыне первым.
А пока он шёл понуро,
слёзы лились через песню…
Это были слёзы мамы —
Небесам он нёс их с честью.
И Господь раздвинул тучи —
показал он сына в битве…
Не брала его ни пуля
и ни вражья злость… в молитве.
Воевал он не по воле,
а по царскому веленью…
Защищало его в битве
материнское моленье…
Развернулся Ангел Светлый —
путь его лежал обратно.
Бог вдохнул надежду в сердце,
Свет вошёл в него приятно.
Засияло солнце ярко…
Хмурых туч исчезли лики…
И открылось откровенье —
Мать Свята Душой Великих!
Только ввысь!
Отправляясь в полёты ввысь,
Непрестанно душа молись.
Чтобы Свет на твоём пути
Ангел смог для тебя нести.
Чтобы Дух твой святой всегда,
Освещала в пути звезда.
Чтобы Бог, был с тобой в пути,
Ты душою своей свети.
Проходя через силы тьмы,
Ты душа только ввысь лети!..
Потеря крыльев
Надевали Ангелу одежды,
Пальчиком грозили:
— Ай-я-яй…
До чего в одежде ты невежда,
Оборванец, нищий и лентяй.
Ангел молча людям улыбался,
С добротой смотрел он им в глаза.
В помощи он их земной нуждался,
И от счастья с глаз текла слеза.
И уже работа, статус, деньги…
Ангел быстро приступил к делам.
И забыл наш Ангел, что когда-то,
Людям помогая, — он летал.
В его двери постучалось чудо,
Крылья для него принёс гонец:
— На, возьми, а то случится худо,
И непредсказуем твой конец.
Ангел ухмыльнулся:
— Что за мысли?
Мои крылья лучше и при мне.
Снял костюм, и руки вдруг повисли,
Дыры там зияли на спине.
— На, возьми! Их Божьи люди ткали.
Светом пропитали каждый шов.
Тот ушёл… а тучи словно ждали —
Небо громом заглушило рёв.
Мать в поклоне…
Золотые купола — мать в поклоне…
Плачет сердце и душа — дико стонет.
За сыночка я молю — Боже, Боже…
Ведь проклятая война — уничтожит.
Заклинаю, пронеси — меч Дамоклов,
Что навис над головой, — я умолкну.
Заклинаю, сбереги — сына дому,
Чтобы Демон той войны — да не тронул.
Чтобы зубы у войны — обломались,
Да не нужны ей сыны — оказались.
Слёзы ты мои прими — Святый Боже,
Защити и пощади — Ты же можешь…
Матушка Матронушка
Матушка Матронушка —
Благодатный Свет,
ниспошли прозрения
мне на много лет.
Встану на колени я,
преклоню чело,
да молитвой вымолю
для души крыло.
Чтоб в полёт мне вырваться,
дай мне два крыла.
А в уста солёные
ты вложи слова.
Чтобы своим деточкам
Благодать нести —
за молитву слёзную
ты меня прости.
Стану я помощницей
Богу и тебе —
сеять буду доброе,
что даёшь извне.
Я пойду дорогами
в райский Божий сад —
всё вокруг изменится
и наступит лад.
Матушка Матронушка —
Благодатный Свет,
ниспошли прозрения
мне на много лет…
У постели больной…
Ночь пришла… часы — двенадцать…
Лик Луны золотоглавой…
И меж звёзд во тьме глубокой
Млечный путь стекает лавой.
А у ног больной в постели
тихо Ангел дремлет чутко.
Он, накрыв её крылами,
не отходит уже сутки.
В них вобрал он Свет от Бога,
в них вложил всю суть Вселенной,
Всё тепло Земли прекрасной
и Души мирской нетленной.
Сон навеял для здоровья,
попросил у звёзд прощенья,
Чтоб сегодня, не тревожа,
проявляли к ней терпенье.
А Луну — Царицу ночи —
попросил забрать болезни.
И по лунной млечной трассе
отвести их тихой песней.
Всё работало сегодня —
Ночь… Луна… Вселенной дали…
Мать Земля… И Ветры воем
в колыбели Дочь качали.
Вспомнил Бога…
Закружила пыль придорожная…
Прилепилась грязь ненарочная…
А стезя змеёй вьётся крахами,
Каждый вверх бугор устлан плахами.
Занесён топор… страхом венчанный,
Сам себе палач… изувеченный.
Вспомнить дни пытался все важные.
Обернулся назад… боли страшные.
И опять всё по кругу крутится…
Там в душе хмельной брагой мутится…
Затянула воронкой зыбучей,
Я хватал за песок, вниз ползущий.
Вспомнил Бога… Взмолился… Заплакал…
Душу свежей водою закапал.
Потекла ручейками по грязи,
Как лечебный бальзам жгучей мази.
Жгло внутри… отрезвляло сознанье.
Разум бился о клетку стенанья.
Руша стены невидимых тюрем,
Свет входил, благовоньем окурен.
Наконец-то покой поселился.
Я со всеми грехами простился.
Чистый лист пред собою положил…
Напишу всем о том… как я ожил.
Я в глаза смотрела Божьей Матери
Я в глаза смотрела Божьей Матери.
Тихо так… печально… не ропща…
А во взгляде том, подобно скатерти,
Жизнь моя расстелена была.
Годы там бежали вереницею —
Все мои падения в пути.
Поднималась снова Божьей птицею,
Зная, что должна свой крест нести.
И жалели сильно меня Ангелы —
Нянчили, как малое дитя.
Улыбались искренно — как матери,
Шаг мой первый Радостью крестя.
Приходил во снах ко мне Учитель мой.
В Яви жизни мудрости учил.
И, открыв в пространстве все ответы мне,
Образами мыслей говорил.
Показала мне — у всех есть Ангелы,
И Учитель наш стоит в ногах.
И Земля дана нам школой праведной —
Дух взрастить и вечно жить в веках!
Молитва мамы
Шепот — утопает, вязнет.
Криком — вырвал боль наружу.
Страхом — моё сердце дразнит,
Слёзы — превращая в стужу.
Тише — моя мама рядом.
Боже — у икон в моленье.
Вырви — своим светлым взглядом
Корни — всех моих сомнений.
Небо — страх развей по звёздам.
Крылья — унесите в дали.
Радость — подари всем грозам
Счастье — чтобы расплескали.
Снова — все молитвы мамы
Принял — наш Великий Боже.
Духом — вытянул из ямы,
Руку — протянул мне в ложе.
Две чаши
Бог собрал всех Ангелов Земли.
— Весть хочу тяжелую поведать!
Вам всем надлежит людей спасти,
Чаше зла не дать в них перевесить.
Вот смотрите! — и раздвинул Он
Купол небосвода голубого.
Чаши две огромные на нём,
В них людские души, мысли, слово.
— Видите, висит, качаясь, там
Чаша позитива, добрых мыслей.
А в другую чашу льётся срам,
негатив людской, пороки жизни.
И осталось лишь совсем чуть-чуть
В эту чашу грязь эмоций кинуть.
И тогда прямой всем людям путь
В пропасти навеки тёмной сгинуть.
Вас прошу, летите вы скорей.
Ждёт вас на Земле работы много.
Донести до разума людей:
За поступки спросится с них строго.
Ангел мой
О, как хотел мой Ангел чистоты!
Он Храм Души мой бережно лелеял.
Прикрыв её все части наготы,
Он шёл со мной и свято в меня верил.
Он крылья мягко мне стелил во сне.
Душа, устав от дня, чтоб отдохнула.
И силы мне давал всегда извне,
Надежду с верой жить, чтоб свет вдохнула.
Росинки слёз в ладони собирал.
Их Богу относил, как дань прощенья.
Молился за меня, меня искал,
Радел душой, чтоб мне не знать лишенья.
Он песни пел мне, он летал со мной.
Являл всю мощь и красоту Вселенной.
А то мне тихо так шептал: Постой!
И мир души ты осознай нетленный.
***
Вот и сейчас он, сидя в тишине,
С любовью смотрит, как пишу стихи.
И где-то там, надеясь в глубине,
Подскажет мне он мысленно штрихи.
Душа к душе
Душа во мраке пребывала,
казалось ей — весь свет не мил.
Судьба уроками пытала,
а слабый Дух ослабил пыл.
Металась бедная, страдала —
искала путь в кривой тропе.
А та вся змейкой извивалась,
ехидно пакостя судьбе.
Кругом неё одни болота,
а между ними лес чужой.
И потеряться ей, в два счёта,
грозило новою бедой.
И вот она, душа больная,
споткнулась о колючий куст.
Летя во мраке… подвывая,
неслась в тот мир, что светом пуст.
«Ну, будь что будет!»… О, бедняга!
Закрыв глаза, упала вниз.
С размаху вдарила корягу,
перевернув её, как лист.
О, Боги! Что это за чудо!
Лежала там под ней душа.
Светясь от сброшенного худа,
свободой радостно дыша.
Их взгляды встретились в тиши
и потянулись друг ко другу.
И замерцал огонь в глуши,
повергнув тьму бежать с испугу,
Любовью чистя в душах смог,
который опыт дал им адом.
Теперь шёл рядом с ними Бог,
и Ангелы летели рядом.
Особый воздух…
Вдыхает Добрая Душа —
особый воздух!
Он весь пропитан молоком
бурёнок звёздных.
Он весь пропитан тишиной
седых рассветов,
Благоуханием Земли —
лесных манжеток.
Ей каждый кустик красота
и в нём букашка…
И наливается сполна
восторгом чашка.
Она не знает зла в душе,
гордыни зрячей,
И отдаёт своё добро
весомой сдачей.
И Бог ласкает Душу ту
Любовью нежной…
Через неё на землю шлёт
свой Свет безбрежный.
Он с нею плачет в тишине —
решая беды.
И благодарностью куёт
в ней Дух Победы.
Душа — живи…
Дыши!
Волнуйся!
Плач!
Кричи!
Но только, слышишь, —
не молчи!
Люби!
Страдай!
Дерзай!
Живи!
Но только, слышишь, —
будь в Любви!
Радей!
Трудись!
Молись!
Ищи!
Но только, слышишь, —
не ропщи!
Стремись, душа —
К полёту ввысь!
Люблю тебя —
за твой каприз:
Дышать,
Страдать,
Радеть,
Искать…
Молиться,
Плакать,
И кричать…
Дерзай, родная!
Бог с тобой!
И крылья Света за спиной.
Лети в стремлении своём!
Твой Ангел рядом —
Вы вдвоём.
Жду… Иди…
Заболела душа… заболела…
Оказался тяжелым крест.
И откуда-то снизу ела
вся печаль из погиблых мест.
Убегала я… убегала…
От себя, родной, далеко.
Слёзно Бога в ночи искала,
Ошибаясь — Он высоко.
Я искала Его средь неба.
Среди толщи прожитых лет.
Я искала, как нищий хлеба.
Я искала душою Свет.
Но однажды в тиши созревшей
Подошёл Он ко мне, любя,
И, понятия не имевшей,
Произнёс: «Загляни в себя!
Ты увидишь, где, что исправить.
Ты увидишь себя другой.
Ты поймёшь, как судьбою править,
Становясь здесь совсем иной.
Вот тогда ты ко мне всё выше,
Шаг за шагом… ступенями вверх…
Приближаться всё будешь ближе.
Жду!.. Иди!.. Даю силы сверх!»
С Ангелом в ночи
— Что ты, Ангел, так невесел?
Кто тебя обидел, друг?
Что головушку повесил,
может, скажешь думу вслух?
— Да. Могу тебе открыться.
Возле ног печаль моя.
Ты, безумная блудница,
ищешь путь здесь без меня.
Спотыкаешься, страдаешь,
плачешь, что судьба всё гнёт.
И проблемы ты решаешь
тем, что Бог тебе пошлёт.
Но ведь Я — посланник Божий,
весть Его к тебе несу.
А ты двери в день погожий
запираешь поутру.
Я стучусь, а ты не слышишь.
Я зову, а ты молчишь.
Миром ты земным лишь дышишь,
а ночами в плач кричишь.
А Я рядом терпеливо
песню Ангела пою.
Слёзы-капельки стыдливо
все в ладонь свою ловлю.
Через сон к тебе ночами
прихожу теперь вот Я.
Научилась, чтобы днями —
слышать, чувствовать меня.
Вот тогда пойдём мы вместе —
к свету знаний поведу.
Я — твой Ангел, ты — мой Крестник,
путь Земной с тобой пройду.
И предстанем перед Богом
мы с тобой ответ держать,
Когда будешь за порогом
в белом саване лежать.
А пока ты не готова,
но есть время нам идти.
В осознанье вся основа!
Бог поможет нам в пути.
Ангельская вода
Расправив руки — я лечу!
Лечу в прекрасные миры.
Напиться в них скорей хочу
чистейшей Ангельской воды.
Припасть душой и жадно пить,
вбирая лёгкость сил и снов.
И снова в небо птицей взмыть,
и быть свободной от оков.
О, Боже! Бьёт ключом родник,
играя светом серебра.
Он к каждой клеточке проник
благословением Отца.
И радость Ангелов вокруг,
повсюду чувствую любовь.
Они, создав защитный круг,
домой со мной летели вновь.
И каждый Ангел нёс с собой
сосуд священной той воды.
— Придёт нужда, и ты открой,
испей, чтоб не было беды.
В тишине…
Я хочу помолчать,
мне нужна тишина…
Я хочу лишь побыть
в тишине здесь одна.
Говорить с тишиной,
ей поведать печаль.
Разобраться в себе,
скинуть всё, что не жаль.
Раствориться в тиши,
дать душе отдохнуть.
С новой силою встать
и продолжить свой путь.
Свет, здесь ты!
О, до чего прекрасна тишина!
Нет… не вокруг, а там… внутри меня.
Ложится ровно, дышится легко —
И я в ней всё — и в тот же миг никто!
И, растворяясь в тишине душой,
Черпаю силы, что дают покой.
И Ангелы, любя, меня несут
В ладонях к Богу — на мой личный суд.
Я воин в нём для всей кромешной тьмы,
Клинок в руках, и слышу: Свет, здесь ты!
Увидев свет, вся тьма уходит прочь,
А я лечу, но уже к звёздам в ночь.
Вселенная рождается во мне,
И я в ней всё, и в тот же миг везде!
Спустилась Божья Матерь в сон ко мне
Спустилась Божья Матерь в сон ко мне.
Развеяла мой крик и дикий страх,
Тот, что пытался запугать извне,
И нанести душе полнейший крах.
— Не бойся, детка, я всегда с тобой!
Все страхи — это просто пустота.
Они боятся святости любой,
Когда любовью налиты сердца.
Пойми, родная, надо всех любить.
Иди по жизни с Духом Веры так,
Чтоб сердце всех могло, любя, простить
И только верить в Божий суд и знак.
Ты спи, дитя, спою тебе я песнь:
О красоте Земной, о чудесах…
Проснёшься завтра в новый светлый день
С Божественною искоркой в глазах.
Скрижаль
По строкам древнего скрижаля
Скользнул луч света золотой.
И тьму, безжалостно всю жаля,
Согнал светящейся рукой.
Посланник Бога на коленях
Над ней склонился в тишине.
Те знаки, что чертило время,
Забыты были в глубине.
Сокрыты от людей в пещере
Те начертания, что ждут:
«Воздастся людям всем по вере,
И Духам тем, что зло куют.
Воздастся за добро — несущим,
За свет любви, что льют в сердца.
И тем, кто горе всем живущим
Приносят в жизни без конца…».
Прочтя скрижаль, он крикнул Богу:
«Да будет так, как Ты решил!
Пошли лишь светлый луч в подмогу,
Чтоб каждый путь свой осветил.
Чтоб в души свет сознанья лился
И ветры дули перемен.
Чтоб на земле скорей случился
Богоугодный всем обмен».
В поисках Бога
«Что ты ищешь? Счастья, любви, спокойствия духа. Не ходи искать их на другой край земли, ты вернешься разочарованным, огорченным, лишенным надежд. Поищи их на другом краю самого себя, в глубине своего сердца».
Далай Лама
«ЗА ОДНУ НОЧЬ НЕЛЬЗЯ ИЗМЕНИТЬ ЖИЗНЬ.
НО ЗА ОДНУ НОЧЬ МОЖНО ИЗМЕНИТЬ МЫСЛИ, КОТОРЫЕ НАВСЕГДА ИЗМЕНЯТ ТВОЮ ЖИЗНЬ».
(высказывание взято из интернета)
Где-то вдали — на бескрайних полях,
Вольным ветрам подчиняясь и ночи,
Путник устало влачился в цепях,
В поисках Храма все выплакав очи.
Знал он, что где-то лежит к Богу путь.
Сможет лишь там кандалы свои скинуть.
Вложив в молитву душевную суть,
С просьбой он шёл, чтоб навеки не сгинуть.
Тут на пути вырос маленький Храм.
Домик простой, по кузнечному делу.
Вышел кузнец: — Ты меня ведь искал?
Что ж, подходи, кандалы скинем смело.
— Что ты, кузнец… не помощник ты мне,
Только лишь Бог и моя в него вера
Может помочь силой Высшей извне.
Только она станет здесь точной мерой.
— Что ж, не держу — на всё воля твоя.
Видно, что путь у тебя к Богу дальний.
Крылья свои за спиною сложа,
В дымке кузнец вдруг рассеялся странной.
…Путник ходил по земле много лет…
Слыша мольбы, Бог всё слал ему помощь.
Но он упрямо искал Божий Свет
И не заметил, как вдруг уже умер.
…Пряди волос разметались в цветах…
Мышцы лица на ветру онемели.
Птицы, над телом кружась в облаках,
Небу молитвой отходную пели…
Источник Света — душа
Млечный путь уводил меня в сказочный Рай…
Там волшебных миров расплескалась вся суть.
Мне совсем не хотелось спускаться за край,
А хотелось всем телом в источник нырнуть.
Тот источник от Света сияющих звёзд…
В нём купаются Ангелы в млечной тиши.
И слыхать даже уху, как капает воск,
От огня, что горит здесь от Света души.
Вот и я, искупавшись, летела назад…
Хоть и было мне жаль расставаться с мечтой.
Но с собой я несла мне подаренный клад,
Чтобы Светом во тьме поделиться с тобой.
Протяни ладони…
Что такое счастье?
Счастье — это Радость!
Счастье — это Свет Души и её Любовь!
Счастье — это Солнце!
Счастье — Благодарность!
Счастье — Божий к людям праведный звонок!
Протяни ладони — положу в них счастье,
Только ты не дай ему быстро расплескаться.
В сердце спрячь горячее, чтобы не остыло,
Чтобы душу бережно там внутри хранило.
И беря пригоршнями, раздавай всем людям —
Предоставь судьбу решать только Божьим Судьям.
Не жалей ты счастья, всё тебе вернётся —
В мире циркулируя, энергией вольётся.
В муках рождённая…
В муках рождённая…
К Свету идущая…
Опыт познавшая…
Духом зовущая…
Счастье принявшая…
Радость несущая…
К звёздам летящая…
Знания пьющая…
Доля…
Закусила удила — тяжко.
И рысцою я бегу — гонят.
А в телеге крест лежит — страшно.
И спина моя болит — стонет.
На колено припаду — хлещут.
Поднимаюсь на бегу — мирно.
Все эмоции внутри — плещут,
Но везу свою судьбу — смирно.
А ночами снится сон — воля.
Красота вокруг меня — Боже!
Но не спит собака та — доля,
Охраняет здесь моё — ложе.
К образам я подойду — тихо.
Со слезой зажгу в ночи — свечи.
И отгонят от меня — лихо,
И расправятся мои — плечи.
Белоснежные несут — крылья.
В те миры, откуда я — родом.
Отдохну и стану вновь — сильной.
И вернусь уже с другим — кодом.
Чёрная птица
Взвилась в небо птица, чёрная, как смоль.
С криком ввысь кружится — рвётся в крике боль.
Господи, помилуй, я к тебе лечу,
Душу свою чёрную вылечить хочу!
Молит птица Бога… тяжело лететь.
Крылья ветром ломит, горестно смотреть.
Бьётся в крике диком, ветер носит плач,
Грудь сдавило болью, рвёт её палач.
Силы на исходе… Крылья опустив,
Смертью стала воля, небо очернив.
И прося прощенье, камнем вниз летя,
Птица в тихом стоне падала плашмя.
Мягкие ладони, подхватив её,
Нежностью накрыли, будто волшебство.
— Что ты, птаха, бьёшься, выйди с темноты,
Здесь покинув тело, не умрёшь ведь ты.
Будет вечность дальше, только в темноте.
Перестань же мучить ты себя уже.
Ты окинь просторы — Божья благодать!
Из любви он дал всё, чтобы оживать.
Чтобы ты вдохнула, набралася сил…
Вот возьми в ладони, для тебя хранил.
Ангел белокрылый протянул перо,
Оно было чёрным, но шёл свет с него.
— В дар прими скорее, светом озарись.
Выпусти на волю всё, что тянет вниз.
Не смотри, что чёрное, Богу все важны.
Каждый помогает распознать, кто ты.
Ты, земная птица, цвет земли несёшь.
Значит, плодородием ты в душе живёшь.
Всё, лети, родная, и неси всем свет.
Вытесняй им горе — в горе счастья нет.
Долгую беседу мы с тобой вели…
Обнимая птицу, выпустил — лети!
Жизнь давила…
Жизнь давила меня и плющила…
Нету силы подняться — слабая.
В топь болотную и вонючую
Лила слёзы — молитвой плакала.
Липким шёпотом тьма баюкала
И тянула к себе — ей голодно.
А душа моя в двери стукала:
Отвори, Господь, сердцу холодно!
И спустился Бог, свет с собой неся.
Отворил Он дверь, что не заперта.
И обнял меня, как отец дитя —
Силу веры дав, жизни праведной.
Я рванула ввысь — крылья выросли!
Закричала тьме: — Я здесь сильная!
Получив тепла Божьей милости,
Чистоту взяла доля пыльная.
Судьбинушка
Сквозь горечь полыни судьба моя устлана.
Утраты… потери… слезами разнуздана.
Бежит вереницей, изрыта глаголами…
Судьба моя — птица… с силками… с заторами.
И только ночами, как «призрак из оперы»,
Слежу за движеньем теней — ставя джокеры.
Лелею желанья свои справедливости,
И ум тренирую до дерзкой пытливости.
Решаю, копаюсь… в себе и судьбинушке…
Спина чтоб не ныла от всякой дубинушки.
Прощенья у Бога прошу за грешения,
Покорно приняв все Его здесь решения.
Слёзы матери
Заблудился… Все спутались мысли.
В темноте наугад в жизни брёл…
И не мог разобраться я в смысле:
Для чего же на землю пришёл.
Беспросветной завесою темень
Окружала меня на пути.
И, душою как сломанный кремень,
Я не мог уже дальше идти.
Сам назначил себе эту дату.
В Бога верить совсем перестал.
Здесь никто не заметит утрату —
Перед бездной голодною встал…
Всё!.. Прощайте!.. Лечу добровольно!..
Набрав воздуха в грудь… я шагнул.
Чтобы не было страшно и больно,
Губы сжал, веки крепко сомкнул.
Бездна, с радостью приняв в объятья,
Всю одежду рвала на клочки.
И услышал там плач… узнал мать я.
Ощутил боль и сердца скачки.
Мать прощенье молила у Бога…
Плачем диким рвалась вся душа.
За себя… за беспутного сына
Слёзы лила в алтарь бытия.
Были слёзы пропитаны верой.
Всю любовь ко мне вложила мать.
И они для меня стали мерой,
Осветили мне путь в Благодать.
И уже плакал я… за жестокость,
Что нанёс эгоизмом своим.
И меня, как ненужное… пропасть,
Отрыгнула дыханьем живым.
Мама Светом своим и Любовью
Жизнь вдохнула в меня ещё раз.
Я родился… по-новому… с болью,
Но дышал во мне Бог в этот час!
Дар от Господа
Авария… Кома… Туннель необычный…
Лечу я… Сверхскорость… Маршрут непривычный.
И вот ближе к Свету — спираль исчезает,
А радость блаженства сильней нарастает.
Там Свет вокруг… тихо… лишь пение слышно.
Парю я… на крыльях… не знаю, как вышло.
И вижу: ко мне в одеянии ярком
Идет Светлоликий, и взгляд Его жаркий.
Волнение… радость… и даже тревога
Во мне возникает у края порога.
А Он подошёл и, добро источая,
Мой взор обратил на преддверие Рая.
«Достоин ты… светел, но час не пришел твой», —
Звучал громогласно вердикт непростой мой.
«Прими от Меня, Я прошу, испытанье —
Ты с Даром вернёшься, но примешь изгнанье».
Не понял тогда… но лечу вниз обратно.
И кажется, что не совсем мне приятно.
Я падаю в тело… Ожил я… О Боги!
Вокруг суета… все медсестры в тревоге.
Открыл глаза… вижу… всё тело в порядке.
Пошел на поправку, отдавшись зарядке.
И вот уже выписка… улица… крики…
И я вижу цифры у парня на лике.
Я понял, что дата — конец его жизни.
И вот затянул сигарету он трижды.
Те цифры отсчитывать стали минуты —
Из жизни у парня, что в дате замкнуты.
Тут взгляд мой на девушке остановился —
И там дата смерти, и счетчик крутился…
Я видел, там ломки… наркотики… шприцы…
И время назад отмеряет волчицей…
О, Господи, что это за наказанье?!
Вокруг вижу лица и даты в них… тайно.
Минуты… часы… даже дни убывают —
Их сам человек у себя отнимает.
Я начал об этом кричать людям… честно, —
Но так у меня ничего и не вышло.
И только во злобе кидали все камни…
И с Даром своим оказался… в изгнанье.
Пристанище миров…
Мела метель… Выл ветер вольный…
Гулял по струнам проводов.
А в доме тихом вечер томный
Явил пристанище миров.
Свеча огнём своим играла.
Сползали капли… блик огня…
По стенам молча танцевало
Её божественное Я.
А за столом сидела Жалость —
Кидала карты на судьбу.
Пришла к ней на гаданье Старость,
Припомнив молодость свою.
Залезла в душу, слёзы вынув —
Их на алтарь к свече собрав.
Щепотку боли к ней подкинув,
Седую искренне обняв.
Неслись все годы вереницей,
Копытом били больно в грудь.
И захотела Старость птицей,
Полётом вырвать с сердца грусть.
Взлетела ввысь… а крыльев нету —
Кругом чернела пустота.
И развернулась резко к свету,
Где на столе горит свеча.
Огонь теплом вошел приятно,
Прогнав с души весь мрака смрад,
И стало ей теперь понятно,
Что Жалость сеет в душах Ад.
И встрепенулась, скинув годы —
Те, что давили, не щадя.
И поменялись тут же коды —
Душа вновь стала молода.
Письмо отцу
Тихий, уютный вечер,
в доме горит свеча.
Мягко танцуют блики,
в вальсе её кружа.
Рядом тетрадь простая,
водит рука строку.
Чувства, границ не зная,
пишут письмо отцу.
В них, нарастая болью,
просит прощенья дочь.
Слёзы, с щеки стекая,
прячась, падают в ночь.
Лишь огонёк, тихонько
вея теплом своим,
Душу согреть пытался,
и свечка плакала с ним.
Он объяснить старался:
любит тебя отец.
И он тебя заждался
вот уже много лет.
Старенький стал совсем он,
ноги не ходят уж.
И в его сердце тлеет
боль по тебе и грусть.
Что ты, дурёха, плачешь?
Слёзы утри скорей.
Пусть ваша встреча станет
встречей родных людей.
Так огонёк неслышно,
тихо угас в свечи.
А по перрону бежала
дочка к отцу в ночи.
Я высеку ветром слова…
Я высеку ветром слова,
Дождем напишу на земле —
Как сильно устала Душа,
Что бьётся без Света во тьме.
Пусть Ветер со злобою всей
Возьмёт, разнесёт всю тоску.
Пусть Дождик размоет печаль,
Которая сбилась в кругу.
Обвила всю Душу насквозь,
Дышать ей совсем нету сил.
Порви, Ветер, замкнутый круг,
А Дождик — умерь злобе пыл.
Ждала сына…
Гладила мать фотографию сына
Тёплой ладонью своей.
Ласково, точно молитвой, просила
Сына приехать быстрей.
«Свидимся ль скоро, уж старая стала,
В путь собираться пора.
Сильно, сынок, по тебе я скучаю,
Спать не могу до утра.
Как ты, родной? Всё сердечко изнылось,
Часто болит по тебе.
Помнишь наш маленький сад, где берёзка…
Взрослою стала уже.
Боженьку птицей к тебе посылала…
В душу стучал, не открыл.
Ангелов белых просила, искали…
Слёзно со мной ветер выл.
Мне бы три строчки хватило утешить
Душу больную мою.
Знаю сынок, что о маме ты помнишь.
Просто стою на краю…»
Много годков пролетело стрелою.
Сидя, ждала у окна.
Старенький дом уж совсем покосился.
Плачет теперь тишина…
Тишина вокруг…
Замерла душа… тишина вокруг…
И летит в тиши только сердца стук…
Отбивает стук благодатный ритм,
И в полёт душа ввысь уходит с ним!..
Звон тишины…
Особым звоном тишина дышала!
Особой статью… умиротворённо!
И я блаженно в тишине витала,
Вдыхая мощь её завороженно!
Шепот тишины…
Шепот тишины… затем безмолвие…
Сотканы узоры Бытия.
Перестали громы бить и молнии,
Сотворилось внутреннее Я.
Созидалось вехами рождения,
Осмыслялось виденьем души,
Усмиряя жгучие кипения,
Тишина шептала: «Мной дыши!
Все рассветы втягивай дыханием,
Свежесть утра и причуды дня.
Как в последний раз пред расставанием,
Сотворяй Любовь во всём, любя.
Не дели на чёрное и белое,
Принимай сознаньем всё, как есть.
Утверждай решенье своё смелое,
Избегай тщеславие и лесть».
Я стояла, слушала безмолвие…
Голос тишины шептал: — Дерзай!
Вниз летели звенья пут, чем скована…
Ангел, крылья дав, сказал: — Летай!
В созвездии Гончих псов
Её тянуло в голубые дали…
Душой тянуло падать в облака.
Ей звёзды ночью Млечный путь ковали,
В окно тянулась к ней Луны рука.
Разжав свой луч, сажала на ладошку,
Несла, любя, к созвездью Гончих Псов.
И, усадив на Пса земную крошку,
По всей Вселенной мчалась в мире снов.
Как хорошо ей было и свободно!
Душа, в блаженной неге замерев,
Могла гостить у Псов сколько угодно,
Ласкать, любя их, усмиряя гнев.
Они ж, любя, лизали её слёзы,
Почуяв рану глубоко в душе.
Из звёзд букетом выстилали розы,
И молча ждали, лёжа на ковре.
Вот так душа жила в прекрасном мире,
А днём спускалась на ладонь Земли.
Касаясь, граней куполов и линий,
Несла на Землю звёздный свет любви.
Она любила по ночам…
Она любила по ночам гулять по крыше.
Манили звёзды и Луна — все чувства Свыше.
Там, вскинув голову, смотреть на ширь Вселенной,
Кружиться в танце забытья — казаться пленной.
Клочок бумаги на столе, как дань Земному.
Ну, не могла совсем она — жить по-другому.
В записке, уж который раз прося прощенья,
Она летела к звёздам ввысь без сожаленья.
Здесь, на Земле, казалось ей, был мир так тесен.
Весь состоит он из сплошных подъёмных лесин.
А все внизу, не видя их, — там копошатся,
Вверх подниматься по ступеням так боятся.
И выходила по ночам она на крышу…
Там заполняла ширью звёзд пустую нишу.
Душой мечтала, как Ассоль, дождаться Грэя.
И плыть под парусом любви — Вселенной веря.
Вселенная, обнять тебя хочу…
Вселенная… обнять тебя хочу.
Дышать тобой… тобою любоваться.
В просторах звёзд нестись на всём ходу
И красотою Божьей упиваться.
Слетать на все планеты… все, что есть —
Частичкой Божьей… Частью Мирозданья.
В порыве ветра птицею лететь,
И взглядом чувствовать Земли касанья.
Наполнить Душу лёгкостью живой,
Убрать тоску с натруженного тела.
И, воспарив над лишней суетой,
Принять любовь Всевышнего всецело.
Влюблённый в небо…
Разделось небо предо мною,
всей красотой своей сияя.
И близость чувств (от вас не скрою)
мне предложила ночь нагая.
Я трогал звёзды, окрылённый,
боясь дыханье сбить поспешно.
И всей душой изнеможённой
я целовался с небом нежно.
Оно раздвинуло просторы,
вошёл я вглубь его приятно.
И, сдвинув в сторону затворы,
оно отдалось безоглядно.
И я летал… на крыльях неги…
Не знал, как длиться будет долго.
…Но вдруг созвездие Омеги…
Я оросил всё млечным шелком.
…
Проснулся… полночь… я в кровати.
Смотрю на потолок упрямо.
Неужто спал в родной я хате?
Ну надо же, какая драма.
К себе иду…
Есть Божий дар исследовать себя —
Тяжелый путь, но в тоже время лёгкий.
Познав, на что способно моё Я,
К себе иду — к Божественности тонкой.
И с каждым шагом становясь сильней,
Где мысль уже имеет силу веса,
Становится Я ярче и мудрей —
Так к знаниям раздвинулась завеса.
память души
Из-за пределов запредельного —
глубинной памяти веков —
я вынимал в пути нетленное,
освобождая от оков.
И видел, как мосты срасталися —
соединялись Навь и Явь.
А Небеса мне улыбалися,
неся собою жизни Правь.
Всё изменилось… Судьбоносица
вписала в книгу бытия,
что навсегда в неё заносится
моё Божественное Я.
Первая ступень
На волоске от пропасти — замер.
Сжал кулаки до боли — нервы.
И, онемев, застыл в душе таймер.
Что ж, окажусь там внизу — первым.
Бог смотрел на меня, стоя — рядом.
Взгляд Его, разговор серьёзный.
«Груз в душе тянет вниз тебя адом,
Оттого приговор твой грозный».
Кажется, что-то ёкнуло — сердце.
Груз увидело в нём сознанье.
И обожгло его жгучим перцем
В миг осознанного признанья.
Взгляд поменял мышлением ракурс.
Пропасти нет, лестница… небо.
Чувствовал, что Я бумага — лакмус
И стою на ступени первой.
Астральные войны
Астральные войны… энергоудары…
Барьеры… невидимых планов силки.
Бросок… и на кончиках пальцев заряды…
И линий границы рисуют мелки.
Повержен? Какой там! Есть силы в запасе!
Идут в ход разряды один за другим.
Сверхскорость, манёвренность, лёгкость в экстазе,
И только сознанием здесь лишь храним.
Мгновения мысли… погони… атаки…
Сверхзнаний удары грохочут в бою.
И снова летят на меня вурдалаки,
И снова в астрале стою на краю.
Удар… и ничком в бездну пропасти жадной
Лечу, кувыркаясь — Святым всем молясь.
Вдруг голос в сознании истины важной:
«Зови Свет души, чтобы Бог тебя спас!»
Взмолилась душа, позабыв про все войны.
Прощение молил я себе и врагам.
Пусть души пред Богом все будут достойны,
Окончив свой путь, пусть войдут в Его Храм!
Бог купол раздвинул. Взглянул в бездну строго!
И бережно душу тот купол принял.
Очнувшись от сна, я всё чувствовал долго,
Как Бог мою душу Любовью обнял.
И раны, с которыми с боя вернулся,
Латались Любовью, ровняя рубцы.
Сегодня в астрале Бог сердца коснулся,
Зажёг в нём огонь, дав мне в руки резцы.
«Твори, созидай и шлифуй свою душу! —
Мне Бог говорил, глядя строго в глаза. —
Люби в себе Свет, лишь его сердцем слушай,
И пусть не коснётся глаз больше слеза!»
Война Света и Тьмы
Бездне дали власть, и мрак сгустился —
праздновал весь Сатанинский мир.
Кубки через край полны кровищью…
длинный стол, накрытый из могил.
Речь ЕГО из бездны сладко льётся —
«Люди, вы достойны, пейте кровь!
Вы хотели суд, и он свершился.
Ешьте, кто не сыт, живую плоть!
Я раздам дары, кому что надо:
Хочешь власть — получишь ты её!
Хочешь горы золота и женщин,
расстелю ковёр и из того».
Лихоманит весь народ Лукавый.
Незаметно бездна входит в них.
И глаза их, наполняясь кровью,
душу прячут, заковав в тайник.
Хаос, жадность, зависть на престоле.
Похоть, самомненье при дворе.
Вылезли на Божий Свет пороки
править балом тех, чей царь во тьме.
И откуда-то пробился лучик —
яркий, обжигающий насквозь.
По нему, как по канату с Неба,
Войско Света опускалось в ночь.
Битва завязалась не на шутку —
визг и рёв неслись со всех сторон.
Светоносный Луч, касаясь мёртвых,
воскрешал их, пополняя строй.
Одержимых Меч кромсал на части,
души их стараясь не губить.
И в телах, не съеденных пороком,
Свет пытался Души оживить.
Бой неравный шёл, потерь немало —
больше Света в душах, меньше Тьмы.
И решил ей Свет дать отступные,
ночью стать для отдыха Души.
Тьма, солгав, кивала головою:
«Ночь поможет сил мне накопить».
И ушла, ретируясь от Света,
чтобы вновь потом людей пленить.
Дети молятся
И куда же вы все торопитесь?
В жизни бурных вод — сами топитесь.
Кровь от диких войн — тянет в омуты,
Сумасшествием — все вы тронуты.
Если рана в вас — тело лечите,
А Святой Руси — земли хлещете.
Не видать вам благ и здоровьица,
От помоек здесь то не родится.
От обид душа — искалечена.
Горечь старости — обеспечена.
В Храмы ходите — Богу молитесь,
Ветер вдруг подул — книзу клонитесь.
Где же Дух Святой?.. Его выгнали!
Плачет мать Руси — её кинули!
И кричит Земля наша — звонницей,
И с небес за нас — дети молятся…
Разговор с Учителем
«…Будьте мудры и изобретательны, иначе вы ублажите пороки людей, а не души их. Не надо потакать порокам, а надо помогать душе в случае необходимости. Помогать следует, когда душа нуждается в помощи, а не из прихоти…»
Сильва Рябичева, Инна Горелик — «Зов Сияния», глава — СОВЕТЫ ВЕДУЩИМ.
— Учитель, я прошу совета.
Как поступать мне в мире этом,
Когда первичен эгоизм,
Перерождённый в сверхцинизм.
Учитель тихо сел в раздумье.
— Я помогу в твоём бездумье.
Гони печали прочь с души,
А лучше рядом сядь в тиши.
Запомни истины простые:
Без Бога души все больные.
Узри, откуда корни зла,
Включив свой разум и слова.
Будь мудрым средь людей, ты с Богом,
Не потакай людским порокам,
А помогай всегда душе,
Той, что нуждается в тебе.
Ты стань водителем духовным
Заблудшим душам и бездомным.
Любовью приведи к Отцу,
Опорой стань Его Творцу.
Ты помогай душе светиться,
Чтоб этим Светом же лечиться.
И страхи, слёзы ниц падут,
А в душах Господа найдут.
Разговор с Небесным Духом
Из-за бездуховной деятельности человека катаклизмы на планете неизбежны.
Самые уязвимые места — это города.
Самые уязвимые люди — это социально обеспеченные люди.
— Расскажи мне, Дух Небесный,
Отчего земля страдает?
Отчего на этом свете
Тьма всей жизнью управляет?
— Говорю тебе, ты слушай.
Дисбаланс на всей планете
Оттого, что в людях пусто,
Тьма их ловит в свои сети.
Позабыв, зачем родились —
В чём же цель их назначенья,
В Мир Материи вцепились
Не для помощи, а мщенья.
И для силы превосходства —
В этом Тьма Царица бала
Многотонные строенья
Для людей века ваяла.
Перекрыла знаний реки,
Запустив «своих» в сознанье.
Обманув, надела цепи,
Дав людей на растерзанье.
Ей захват на тонком плане
Только на руку играет.
Ослепив наживой власти,
В Ад всю землю превращает.
Тяжело от тех строений,
И Земля, вздохнув, всё рушит.
Вытряхая Тьму из сердца,
Покаянья сея в души.
Так доколе? — вы решайте.
Выбор дан — идти ли к Свету
Иль, соблазнам покоряясь,
Погубить свою планету.
Скажи — как жил? Кем стал?
Ну что? Расплавилась душа
В бесформенный и тусклый шарик?
И в хаос жизни — тишина
Вновь входит, чтоб зажечь фонарик.
Ну вот скажи — как жил? Кем стал?
Ну, что молчишь? Весы вон, гири.
И вдруг молитвой он взалкал,
Сдавило всё пространство в мире.
Давили ложь, угода, лесть,
Вещизм давил, система власти…
Судьба, как будто злая месть,
Решила душу рвать на части.
Но то был мир внутри него —
То, как решал и делал выбор.
Дав грязи облепить всего,
Он свет терял, хоть здесь был лидер.
И след невидимой слезы
Смывать стал грязь порочных монстров.
И, расчищая вновь стези,
Он становился выше ростом.
Ну, вот и славно. Рад, мой друг.
Поплачь в тиши. Я здесь с тобою.
Послушай сердца чистый звук —
Его любовью Я укрою.
Разговор Души и Бога на Небесах
«Я хочу на Землю, Боже,
Ты меня пошли.
Чтобы путь земной прошел я
Дух свой обрести.
То, чего пока не понял,
Мне осмыслить дай.
Что уроки не усвоил,
Не попав в Твой Рай.
Понял я, что только снизу
Мог наверх взойти.
Не растут без знаний крылья,
Соберу в пути».
«Хорошо, пусть так и будет, —
Боже отвечал. —
Только помнить ты не будешь,
Что здесь обещал.
Путь тернистый твой проложен
Будет на Земле.
И, пройдя его достойно,
В Рай войдешь ко мне.
Выбрал сам себе дорогу,
Весь маршрут пути».
Протянул Он мне бумагу:
«Подписью скрепи».
«Как узнаю, что иду я
Правильным путём?»
«Знаки будут совпадений,
Их увидишь в нём.
Только даже ты и это,
Позабудешь там.
Ты согласен в Школе Жизни
Возвести свой Храм?»
«Да, согласен», — отвечал я.
«Ну, тогда иди!»
И очнулся я в утробе
Женщины Земли.
Почему темно?
— Почему так на Земле темно? —
спросили Бога.
Разве жалко душам дать огня?
Разве их зажечь — сложна работа?
Разве хуже свет, а лучше тьма?
И ответил Бог — ответ просящим:
— Я Любви огонь весь подарил.
Разрешил ей — сильной, настоящей —
Зажигать сердца, что Сотворил.
В каждом сердце для огня фитиль свой.
Раз темно — закрыта к сердцу дверь.
А Любовь не может быть насильной,
Если впустишь ты, зажжет — поверь.
Вот тогда и Я, с Небес любуясь,
Буду Светом душу наслаждать.
За детей своих — гордиться буду,
Чувствовать Земную Благодать.
Лягу в звёзды спать…
Вьюжит за окном… в доме свет погас…
Свечка на столе… кружат блики вальс…
Тихо всё вокруг, сброшен груз оков.
Сидя в тишине, мне не надо слов.
Лишь в ночи стучат ставни по стене,
Звёздам говорят тайны обо мне.
Всё, о чём они в доме слышали,
И какие сны со мной видели.
Как я мчусь душой да на млечный мост,
Как сливаюсь я с океаном звёзд.
Как, с моста нырнув в глубину миров,
Я в полёте мчусь в страны дивных снов.
….
Бой часов вернул к пламени свечи…
Рядом кот сидит… хорошо в ночи…
Вновь хочу летать в тех мирах опять —
Расстелю постель, лягу в звёзды спать…
Учусь ле-та-ть…
Разграничены границы,
Небо вместо потолка,
И свободной белой птицей
Ввысь, туда, где облака…
Годы прошлого не давят —
Им теперь меня не смять.
Научившись точки ставить,
Я учусь теперь ле-та-ть….
Поднимите меня ле-та-ть..!
Обнимайте меня, рассветы,
и купайте в своей росе.
Ветры, волосы песней вейте —
заплетая собой в косе.
Травы, ноги мои ласкайте,
пусть уходит из них печаль.
Птицей белой, мечты, летайте,
покоряя высот всех даль.
Наберите вы сил Вселенной
и вернитесь назад ко мне.
Я приму вас душой нетленной,
когда буду здесь спать — во сне.
Распахните души оконца,
окуните всю в благодать.
Разбудите с лучами солнца,
поднимите меня ле-та-ть..!
Подготовленный
Всё…
Душа полетела наверх,
Закончился срок пребывания.
Мгновение… скорость вверх сверх,
И скинуты маски с сознания.
Границы исчезли в пути,
Вселенская ширь бесконечная…
Душа, что была взаперти,
Мгновенно становится вечная.
И Я в бесконечном свету
Само этим светом становится.
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.