Бесплатный фрагмент - Паранойя. Лес ужасов

Пролог

— Да пошел ты… — Он крикнул мне вслед. Моросящий дождь еще больше заглушил его последнюю фразу. Но даже через шум дождя и рев двигателей я услышал еще кое-что. — Теперь ходи и осматривайся!

Урод! Что он о себе возомнил?! Я накинул уже промокший капюшон, и, ничего не ответив, стал отдаляться от него. Хотел было надеть наушники, но краем уха услышал хлюпанье за плечами. Отчетливые шаги по мокрому асфальту. Резкий удар оттолкнул на несколько шагов вперед. Вся сила пришлась на спину, и, судя по всему, ударили с ноги. Собравшись с мыслями, сунул руку во внутренний карман. Во влажную ладонь лег металлический корпус баллончика. Аэрозольного. Перцового.

Со всем усилием распылил, чуть ли не весь баллон в лицо своего оппонента. Трехэтажный мат вырвался из уст парня в черной кожанке. Терять времени не стоит. С колена пнул в красное от зуда лицо чувака. Из носа заструилась темно-красная кровь. Баллончик и вправду оказался пуст. Метким броском попал точно в макушку.

— Тебе конец! — Он вытер рукавом кровь — Ты слышишь, мразь? Ты труп, понимаешь?! А-ха-ха! Теряйся, мля.

Я ускорил шаг. Скоро за мной приедут. Очень скоро… надо еще собрать вещи. Дождь этот совсем не в тему. Надеюсь там погода гораздо лучше. Проклятый город, долбанная бытовуха! Хреновы долги. В принципе, виноват только я. Влез в эту кабалу и погряз в полном дерьме.

Теперь за мной охотятся несколько банд. Да, по-любому пора валить туда. Там я почувствую себя в безопасности. Уже в спешке я бежал домой. Надо взять оружие. К слову, оружием назвать это трудно. Купил пневматику и два перцовых баллона. Однажды, избили меня в подворотне. За что? За то, что не отдавал тридцать штук. Потом отдавал все пятьдесят. Проценты, блять. В тот день мне сломали ребро, что теперь напоминает о том дне. И уже тогда я решился прикупить некоторые вещи самообороны.

Через несколько дней.

Это чувство тревоги пробирает сквозь тело, переходя в дрожь и оканчиваясь резким сердцебиением. Я все еще контролирую себя, но кажется я все более подвластен ей. Это странное чувство не покидает. За все время моего отпуска я лишь первую неделю ощущал это этого места идеальное спокойствие. Только здесь я могу по-настоящему расслабиться, стать одним целым с природой, лесом, всем живым. Здесь я ощущаю монотонное сопение тайги. Это место сильно отличается городским парком, где я каждый день пару часов сижу после вечерней пробежки. В парке я не чувствую деревья, не чувствую душу природы. Не знаю почему. Возможно, это из-за многочисленных людей. Там я не могу почувствоваться запах природы и скорее всего это от резкого аромата «брендовых» духов и прочих адикаллнов, дезодорантов… А в лесу, на вершине сопки, да и во всей тайге, ты можешь услышать только два запаха: свой, и запах тайги, вперемешку со смолой.

Чувство единение переполняет мою чашу спокойствия. С каждым разом из этой чаши выливается мое терпение, и… хочется кричать! Кричать от радости на весь лес, забывая про все. Про городскую бытовуху, шумные автомагистрали, вечно спешащих людей. Все эти люди подвержены обороту жизни. Они работают, что бы выжить. Они подвластны замкнутому кругу мегаполиса. Они не ловят кайфа от жизни, они не знают ее смысла и ради чего ее нужно прожить. Они учатся и работают, живут однотипной жизнью, хотя каждый из них считает себя индивидуумом, и после, они умирают. О них забывают… и есть только одно напоминание об этом человеке — его могила на кладбище под молодой березой.

Я подкинул несколько дровишек в жаркий костер. Огонь с радостью встретил те два поленышка, а языки пламени с жадностью стали их уплетать. Взглянув на луну, вдохнул свежий воздух, наполняя легкие будто сладким кислородом. Полная луна освещает поляну среди лесной глуши, где я остановился на ночлег. Ночью все адекватные путники ходят в экстремальных или критических ситуациях. Навыки у меня имеются с раннего детства. Бурлящая вода в кружке вывела из затяжных дум. Из подсумка от рюкзака достал заранее заготовленную заварку — хвоинки и листики малины. Только такой чай я пью. В городе нет трав и листиков черники или смородины и мне приходиться пить кипяток.

Мой недельный отпуск начинался, как нельзя идеально. Все хорошо, вот я сижу на поляне, встречая рассвет. На часах почти четыре утра. Еще одно потрясающее чувство, которое редко можно ощутить… Я сделал остановку на ночлег в семи километрах от моего хорошего летнего домика. Там я и проведу весь отпуск, который мне неожиданно прервут… Скоро я полностью поддамся ей… паранойе.

Часть I

Со всех ног я мчался домой. Словно прорезая толпы людей и задевая их плечами, бежал к своей квартире. Пакостливые лужицы хлюпают под ногами. Прохожие провожают презрительными взглядами, мол, вот нахал, плечом задел. Но я ведь не специально! За мной вот-вот съедется вся мафия этого чертового города. Город грехов, черт бы меня побрал.

Блять! Вступил в лужу по щиколотку. Гребанные дороги! «Вот за что я плачу налоги?!» — успел подумать. Я же в этот момент уже сверкал пятками в каком-то жилом дворе. Кажется, что на фоне темно-свинцовых туч даже яркие краски детской площадки выглядят хмуро и тускло. Н-да, погодка…

Не знаю, возможно, проявилось шестое чувство, но я обернулся назад. На горизонте появилась черная машина — BMW X6. Все окна тонированы. Уже в противоположном конце двора тачка медленно кралась между рядов машин ниже класса. Тут сердце замерло. Да, я встрял, как говорится, по полной программе. Рывком преодолел низкую оградку. Дешевые кроссовки уже промокли от многочисленных луж. Каждый шаг сопровождался хлюпанье. Скажу вам, не совсем приятное чувство.

Нырнув в арку меж домов, накинул сырой капюшон, повыше натянул шарф. Еще десять минут, и буду у подъезда. Надеюсь, они не знают мой новый адрес. Что ж, в этом месяце видимо не получится заплатить долг за месяц проживания. Хоть что-то радует. Остановился. Задумался. «А уверен ли ты, что готов туда уехать?! Это ведь минимум на полгода!» — неожиданно заговорил внутренний голос.

— Да, я уверен! Другого выхода у меня нет — уверенно проторил вслух я.

Бабка, проходившая рядом, судорожно перекрестилась и мелкими частыми шажками завернула за угол. Плевать. Нельзя терять ни минуты. Главное — успеть!

Пробежав перекресток, нырнул в закоулок. Сердце стучит, дыхание участилось. Да, давненько я собой не занимался. Ноги чуть ли не заплетаются, но благо я уже в своем дворе. Вижу знакомый подъезд. Дождь заморосил. Влетать в подъезд сразу не стал. Остановился в метрах десяти. Стянул на шею шарф, закурил, осматриваясь по сторонам в поисках недругов. Подозрительных машин вроде нет, лысых головорезов тоже. Медленно, не переставая водить головой по сторонам, я приближался к подъезду. Сигарета тлела, пепел разлетался в стороны, а дым развивался на сильном ветру.

Ключи от домофона в этом марафонском беге не выпали. Запиликав, отворилась тяжелая дверь. Я вошел. Обрисованные почтовые ящики, стены. Заплеванный семечками и фисташками пол. Рядом со всем этим дерьмом стоит стеклянная бутылка. То, что надо! Я подхватил тару, и направился к лестнице. Живу всего на третьем этаже, лучше пройтись так.

Как я и знал, мою дверь караулят два шкафа. Один лысый, другой — с армейской прической и шрамом, пересекающий все лицо. Вот это действительно безвыходная ситуация. За дверью слышится родной лай. Я не могу его бросить. Двое покачиваются с ноги на ногу, тихо переговариваясь. За поясом у лысого ствол, у шрама ножны. Пусты они, или полны, знать не могу.

По стрельбе из лука у меня было много достижений. Но лука у меня нет, зато есть бутылка и две двухметровые мишени. Нет, что вы, кидать я не собираюсь. Тогда я останусь совсем без оружия. Медленными, тихими шагами ниндзя я подошел за угол. От сюда отчетливо слышны их разговор и басистые голоса.

— Бля, Гринь, мож ну… — он на секунду замолк, осмотрелся — Ну, это, нахуй его, а?! Уже второй час стоим…

Стоп, второй час?! Значит, они все равно собирались вытряхнуть долги? Ну, тогда и хорошо, что я прописал тому утырку. Главный вопрос — как? Как они узнали этот адрес? Откуда у них такая точная информация?!

— Не, Леха, нас потом кастрируют нах. Грят, тип, этот пацаненок сильно обосрал все боссу.

В ответ Лысый тихо вздохну и снова осмотрелся. Вдруг, на всю лестничную клетку лязгнул замок квартиры. Сосед Андрюха вышел в трусах семейниках и черным пакетом. Идеальный шанс.

Сайгаком выскочил, ударом оглушил лысого бутылкой, которая сразу разбилась. Лысый стал оседать на пол, но я успел выхватить пистолет. Шрам-зевака в шоке от недавних событий раскрыл пасть что-то проговорить, но по щелчку Макарова закрыл рот и сжал губы. Лысый что-то мычит под ногами. С ноги пришлось ударить точно в голову. Удар пришелся с уже более тихим хлюпком.

Мычание прекратилось.

— Привет, Андрюх! — бодро заговорил я, не обращая внимания на соседа.

Жестом показал Шраму затащить второго в квартиру.

— Андрюх, это коллекторы, не беспокойся. Надо ведь и их учить. — Я улыбнулся, хотя понимал, как же это тупо звучит.

— Я могила. — Тот прошел к мусоропроводу.

— Хорошо.

Амбал без труда затащил в однушку своего друга. Дик — пес породой Лайка, мой лучший друг и верный товарищ, приветливо встретил негромким лаем и стал прыгать на меня. Приказал тащить к стене. Того, который в отключке намертво примотал серым скотчем к батарее, ноги тоже связал. А Шрама, ныне Гриню, заковал в наручники. Розовые такие, друзья по приколу подогнали.

— Кто такой? — заговорил я, забивая сумку вещами. На секунду посмотрел на него. Он с ухмылкой глянул на меня и, хотел было что-то сказать, но, видимо, передумал. Ладно, молчите…

В сумку беру все самое необходимое, что понадобится мне там. Неожиданно запиликал телефон. Вроде у Шрама. Черт возьми, я узнал эту классную мелодию! Из фильма «Бумер».

— Трубку бери, говори, что меня нет. Если, скажешь что-то лишнее, отрежу два пальца. Один сожрешь ты, другой собака. — Дик громко облизнулся. — А позже, я буду убивать тебя мучительно. Уши отрежу, зубы выбью. Узнаешь, в общем. Так что, быстро трубку взял.

Тот с недовольной харей взял мобилу.

— Да, Сергей Николаевич. Стоим, да, а как же?.. Нет… нет, не было еще. — Он говорил отрывками, а я пытался вспомнить: кто же такой Сергей Николаевич. — Лысый? Поссать ушел, скоро придет. Да, хорошо, как появится — сразу позвоним.

Он убрал мобильник от уха и сразу кинул мне его в руки. Что ж, скоро все кончится, скоро я уеду туда, где они меня не достанут. Что ж, думаю, не будем пальцы резать, ну, это пока. Лысый вновь зашевелился, смешно замычал. Порой мычал протяжно, а иногда прерывисто. Дик презрительно окинул обоих взглядом и убрался из комнаты.

— Слыш, паря, тебя ведь все найдут, понимаешь? — Он плюнул на пол, окинул взглядом тушку Лысого и снова повернулся ко мне — У него связи по всей стране, понимаешь?

Я подумал, проверил магазин в Макарове, улыбнулся и ответил.

— Там меня они не найдут.

Странно, но почему-то именно сейчас меня осенила мысль. Чтобы уехать из города, нужна машина — есть, чтобы машина поехала, нужен бензин — есть, но критически мало, едва до заправки хватит, чтобы купить бензин, нужны деньги, а вот это редко у меня бывает. Следовательно, нужно их найти. А где? В долг мне уже никто не даст и времени на это нет… но! Бандюги! Я ведь должен с них хоть что-то поиметь, ну или хотя бы пусть возмещают сумму за моральный ущерб.

Повернувшись, сразу глянул на красный след в лысой башке. Еще не очухался. Блин, как бы не окочурился здесь. Хотя, не должен вроде.

— Так, деньги. — Проговорил я, сурово глядя на Гриню.

Тот недоумевающее глядел в мою сторону, изредка переводя взгляд своих зеленых глаз на Дика.

— Деньги, говорю, давай. Все.

С неохотой он свободной рукой стал рыться по карманам. Я же в это время продолжал аккуратно складывать вещи в сумки. А потом что-то прилетело из-за спины и упало на кровать. Кожаный кошелек.

— А еще один? — Говорил я, считая пятитысячные купюры в кошельке. За плечами послышалсь возня. Обернувшись, заметил такую картину. Гриня дрожащими руками доставал из кармана Лысого перцовый баллон. Еще мгновенье… и тело, прикованное розовыми наручниками из секс шопа, резко поникло. Нет, стрелять конечно я не стал. Соседи набегут, полиция. Пришлось приложить рукоятью ПМ. Блин, из-за этого урода сбился со счета. 45… 60… 85… В итоге вышло 97 тысяч. Ладно, сильно мародерить не будем, Лысому оставил кошелек, мне, ведь, и этого с головой хватит. Если будет возможность, то куплю побольше патронов к ружью.

Собрав вещи в три сумки, взял все документы, проверил пульс у Лысого (он ведь давно не подавал признаков жизни), сунул связку ключей в карман и запер квартиру. На лестничной клетке уже не было осколков от бутылки «Жигулевского». Дик рысцой бежал за мной по лестнице. В пистолете оказалось 6 патронов. Боевых. Мало, очень мало. Ружье находится далеко от меня. Даст Бог — пронесет, и я смогу выехать из города, а там 350 километров по трассе, еще 50 по лесной просеке и в полной безопасности.

* * *

Между вторым и первым этажом остановился, Дик немного задел меня. Аккуратно встав на трубу от мусоропровода, смог осмотреть двор. Машины, горки, дождь. Ладно, поехали. Время сейчас дороже всего на свете.

Пиликнул домофон. Курить не стал, хоть и безумно хотелось. Как тут, блять бросишь-то со всем этим стрессом? Между рядов отыскал старенькую, но родную Ниву. Щелкнув ключом, закинул сумки на заднее сиденье, ствол кинул в бардачок. Дик как всегда уселся на переднем сиденье. Пакостливый дождь стучит по стеклу и крыше. Через мгновенье мощно взревел движок. Стрелка на бензобаке даже не шелохнулась, не поднялась даже на миллиметр. Доехать бы до АЗС.

Петляя меж жилых районов и недостроенных высоток, я выбрался на федеральную трассу. Благо город у нас небольшой, выехать проблем нет. Судя по тому, как они лихо узнали адрес дома, то могли бы узнать и то место, куда я направляюсь и запросто устроить план-перехват. Не удивлюсь, даже если менты куплены этой мафией. Город грехов, блин.

Медленно пристроился за серебристой девяткой. Окна вроде не тонированы. Вместе мы доехали до «газпромовской заправки». Я подъехал к 95-ой колонке, девятка — к 92-ой. Накинув капюшон и взяв толстый кошелек, уверенной походкой пошел к оператору.

— 95-ый, полный бак. — Я сунул пятитысячную купюру — Без сдачи.

Кстати, патроны в городе купить не успел. Может, найду еще где магазинчик.

Тип, подошедший из девятки, хмуро посмотрел на меня. В тот момент купил несколько пицц и парочку энергетических напитков.

На выходе из здания, я услышал быстрые шаги по лужам, но не обратил на это внимание. Вставил пистолет в бак. Чертов дождь, надеюсь, там его нет. Если же он будет и там, то хер я проеду. Сколько меня там не было? Больше года — это точно. Ниву придется бросить. Будем идти пешком, а потом…

— Эй?… — Окликнул меня пацаненок.

С неохотой, но с интересом повернулся. Оружия нет. Блин, вот нахрена я убрал Макарова? Сразу же вспомнилась фраза «Лучше иметь оружие и не нуждаться в нем, чем не иметь, но нуждаться». Так, я всего лишь накручиваю, наверно…

— Что-то случилось? — Пришлось спросись, будто я культурный гражданин.

— Капюшон… сними!… — Он говорил неуверенно, немного заикаясь. — Б… быстро!

— Зачем?! — Готово, бак полон.

Его рыжие волосы развивались на ветру, а на веснушчатое лицо упала капля. Смахнув ее рукавом, он продолжил.

— Снимай! — Он стал говорить увереннее — Снимай, или я те ща ебало сверну!

Медленно вытащил пистолет, вставил в колонку. Краем глаза заметил, как вышел второй, а у Рыжего ладонь превратилась в кулак.

— Еей, Саня, праблемы? — спросил второй. Это был шатен с черными, как угли, глазами, волосатыми руками и говорил он еле-еле на русском. — Дэ сча порешаем!

Молча сел в машину, защелкнул двери. Вышел еще один горец, и еще один, и еще. Да сколько их там блять? Насчитал пятерых. Дал по газам, а чурки что-то верещали в след. Н-да, выехал из города…

Дик тревожно залаял, но сразу же угомонился. Пистолет положил рядом, глянул в зеркала. «Девятина», словно гепард догоняет мою сторожку. Я переключился на четвертую, педаль в пол. Блять, дорога скользкая. Сердце кратно увеличило ритм. Нива ревет до отказа, визжа на поворотах. Дождь уже превратился в ливень, а в зеркалах, словно молния мелькает машина отечественного автопрома. Черт, да что же им от меня надо?!

Резко обогнал фуру. Навстречу целый поток этих «кораблей». Обогнать не смогут, значит это мой шанс уйти. Дик принюхался. Да, запах пиццы уже стоит на весь солон. Я панически посматриваю в зеркала, но их вроде бы нет.

* * *

Следующие пятьдесят километров прошли спокойно. Мы с Диком съели всю пиццу, дождь затих, оставляя пакостные лужицы и свинцовое небо. На часах около 8 вечера. Приедем ближе к полуночи, потом еще километров 10 по тайге и как у Христа за пазухой. Мой попутчик снова облизнулся и поудобнее уселся, готовясь ко сну. Вскрыв энергетик, отхлебнул пару добротных глотков.

Сидя за баранкой, я размышлял о недавней ситуации. Все-таки, кто эти типы? Скорее всего, это шныри из чертовой мафии, которая охотится за моей головой. Извините, но мне придется залечь на дно, и хрен вы меня найдете. А если найдете, то вам придется попотеть чтобы меня взять. Ведь лес — это моя стихия!

Благо успел сделать все документы на тачку. Теперь можно не бояться наглых гаишников, которые так и жаждут получить взятку. Хотя, их ведь тоже можно понять, да? А что? В стране дичайший кризис, зарплата маленькая, семью кормить-то надо. Короче, Спорный вопрос.

Туда-сюда, туда-сюда — ритмично работают дворники. Капли из-за ветра стремятся вверх по стеклу. Дождь идет уже минут двадцать, и уже успел подзаебать. На улице стемнело, трасса пустая, но гнать не стал. Доехать хочу целым.

Свет фар прорезает тьму. Из магнитолы доходит басистый голос Высоцкого. Я задумался о жизни. В какой же я беспроглядной жопени. Мне придется отсидеть полгода вдалеке от цивилизации, и все, из-за каких-то бумажек. Порой так хочется просто взять и закричать, сорвать из-за этого голос. Я вслушивался в тихие и мудрые слова великого человека и рассекал мглу этой бурной ночи.

Первая банка опустошена, есть еще одна, но надо растянуть на всю поездку. Дик, спит крепким сном, наевшись придорожной пиццы. Еще вот-вот и он окажется в любимом месте. В голове возникла картина.

«По лазурному небу плавно катятся пушистые стаи облаков. Суровый таежный ветер с каждым порывом подгоняет каждое облако. Солнце припекает руки и лицо. Сидя на отвесной скале, я всматривался вдаль, провожая взглядом беспечные кучевые „комки ваты“. Ремень от винтовки снова проехался по шее. Поры ветра качнул кепку, окраски хаки. Дик носится между вековыми соснами в метрах пятидесяти от меня. Погода сегодня отличная…»

Встречным потоком пролетела фура, выкинув меня из мечтаний. Маленькая стрелка бензобака гордо стоит в вертикальном положении. Я уже перестал глядеть в зеркала заднего вида. Впереди караван из фур. По бокам бегут лесополосы. Небо еще пуще затянуло тучами. Ни ярких звезд, ни освещающего путь всем месяца. Дождь сменил свой темп. Вместо тяжелых, толстых и частых капель с неба бегут мелкие и редкие капельки. Дворники монотонно ходят из стороны в сторону, туда-сюда, туда-сюда. Они будто специально убаюкивают. Зевнул, раскрыв рот словно чертов аллигатор. Печка шмалит будь здоров. Приоткрыл окно, закурил. Вот гадство — думал я, затягиваясь этой дрянью. — А с другой стороны, может это и к лучшему. Ветер через щель треплет волосы. Выкинув бычок, закрыл окно.

* * *

Взбурлил гейзер эмоций, когда я остановился у знакомых, даже родных, мест. В этих краях дождя не было. Дорога сухая, бледная луна освещает путь. Я завернул в ближайшую деревню и поехал по привычному маршруту. Здесь, в этой крохотной деревне покойный отец давно прикупил гараж. Он всегда тут оставлял машину и пешком шел туда. Петляя меж ночных улиц, где очень мало фонарей.

Доехав до гаража, я вылез. Тепло то как. Ночь… Красотища! Черт, кажется, с каждым разом на воротах гаража появляются новые граффити и надписи, нелепые рисунки вроде члена.

— ААААААААА!!! — заорал во все горло. От переполнения эмоций, наверное. Вороны с криком слетели с ближайшего дерева, а напоследок я увидел черные точки на фоне света луны.

— ХОРОШО-ТО КААААААК!!! — вновь заорал я.

— Да закрой ебальник ты уже! — Донеслось откуда-то справа.

Что ж, будить пенсию не будем. Заехал в гараж, изнутри прикрыл ворота и, растянувшись на задних сиденьях, укрылся курткой и уснул крепко…

Часть II

Угадайте-ка, отчего я так рано проснулся после семичасовой ночной поездки? Нет, не от деревенских петухов и не от будильника. Дик! Проснулся я именно от его скулежа. Н-да, видимо захотел справить нужду, вот и носился по машине, как угорелый. К слову, я тоже нуждался к экстренному выбросу топлива. В гараже темно, немного воняет дохлятиной. Мышь походу сдохла где-то. Подсвечивая мобилой, я аккуратно вылез из машины, споткнулся об какую-то железяку, проматерился и… распахнул ворота. Свет нового дня залил все темные уголки гаража и сразу же ослепил меня. Черт, сколько времени сюда не попадал свет? Он лишь просачивался через узкую щель меж ворот.

Мочевой пузырь еще может потерпеть, а Дик рванул на улицу, как только я открыл ворота. Я обернулся. Гаечные ключи, старый аккумулятор, фрезы для мотоблока, лопаты, вилы, грабли, сапки — все это только малая часть вещей из гаража. Черт возьми, как Батя все сюда перевез? Ладно, все это барахло обследую через пару минут. Дик уже носится вовсю по пустырю. Потрескавшийся и сухой асфальт, трухлявый пень от тополя в диаметре около метра. Ничегошеньки не изменилось! Гараж не одиночный, а сделан в здании. Впрочем, в этом здании, более напоминающем длинный амбар, имеется шесть или семь таких гаражей и столько же, с другой стороны. Ладно, на часах полшестого. Вся деревня просыпается, петухи уже отпели, открываются ларьки, завозят свежие, еще теплый хлеб. Люди здесь добрые, не то, что в хреновом городе. Схватив кошелек, закрыл гараж и пошел прямо по улице.

Солнце уже начинает припекать. Дик рысцой бежит рядом, иногда провожая редкие машины презрительным взглядом. Машины здесь простые, грубо говоря — АвтоВАЗ в основном. На всю деревню две или три стареньких иномарки, которые еле дышат. Вот проехала пердящая семерка, со скрипом сворачивая на грязную улицу. Дик разогнал в округе всех собаки, а кошки то и дело орут с деревьев, шипя грозно мяукая. Меня лишь забавляет данное зрелище. От сюда до места назначения идти далеко — километров тринадцать.

Ритмичными шагами я шел по пустой улице. Мой верный друг отбежал на приличное расстояние, но еще маячит вдали, пугая голубей и ворон. Теперь меня хрен возьмут. Если бы они могли, то взяли бы уже на дороге. Но что могло пойти не так у такой мафиозной компании? Знать не могу. А может мне просто улыбнулась удача во весь свой рот, всеми тридцатью двумя белоснежными зубами. Нет, раньше она тоже мне улыбалась. Но улыбка состояла из семи желтых, будто от курения, зубов и потрескавшихся грязных губ. Все же улыбалась.

Пришлось расстегнуть кофту, ибо солнце уже встало и со всем своим усилием выполняет нужную работу. Вот и комары просыпаются. Получай, тварь! Жирное насекомое лопнуло на ладони, разбрызгав кровь. Красивым пением поют птицы, еще не испуганные резвой лайкой. Слышится недалекий гул кукурузника (АН-2).

Синева неба будто переливается в разных голубых тонах. Солнце спрячется за тучи — так небо сразу темно синее, а как выйдет — цвета морской воды. Хорошая, однако, сегодня погода. Тепленько, небольшой ветерок.

А кстати, сколько там я деньжат заработал? 95 штук вроде. Что ж, деревенька маленькая, но детдом имеется. В лесу эти бумажки будут годны только для розжига костра, а здесь могу хоть детям помочь. Прежде конечно у Толяна закуплю бензина, да печенья и сухарей к чаю. К слову, поселок промысловый. Нелегалом можно спросить у Толяна где у мужиков пороха, дроби и пыжей найти можно. Вообще, Толик работает водителем автобуса в колхозе, вот бензин и сливает.

* * *

Спустя полчаса моей прогулки дошел до старенького здания. Потрескавшаяся штукатурка на бетонных колоннах, разбитые ступеньки и заржавевшая табличка «Детдом №43 сельского поселения N» Я тихонько распахнул дверь, которая без скрипа поддалась легкому касанию. Старенькая вахтерша сидела сразу у двери, листая свежую газету. Где-то вдали коридора слышались ребячий гул и смех.

— Здравствуйте — Приветливо сказал я.

— Здравствуй, сынок. Ты к кому? — Бабушка оторвалась от чтения и надела другие очки.

— Да я так… Вы можете передать это директору? — Сунул черный худенький пакет в руки бабушки. — И скажите… скажите… от хорошего человека с разбитыми коленками! — Вновь улыбнулся я.

— А… — Послышалось сзади, но я уже захлопнул дверь.

Коррупция…? Я нисколько не сомневаюсь, что директор потратит деньги исключительно на ребят. Люди тут хорошие, некоторые знают меня с детства, как и директор. С Батей часто сюда гонял, гуляли по деревне, в лес ходили по ягоды и грибы. На рыбалку ездили. В этих же краях я и стрелять из винтовки научился.

Теперь путь до дома Анатолия. Сегодня воскресенье, значит Толик дома. До него идти минут 10. Я засвистел на округу, зазывая Дика. Тот выскочил из кучи скошенной травы. Вот же засранец…! Со всех ног он… тьфу ты, лап. Со всех лап он несся в мою сторону. Казалось, что задние ноги забегают за передние. Чуть не сбив меня с ног, он кувыркнулся и побежал вперед, то и дело, посматривая на меня.

* * *

Ага, вот и знакомый дом. Синяя с ржавчиной краска на почтовом ящике, дом из старого кирпича и небольшой огородик. А вот и Толян в халате сидит на табурете, затягиваясь сигаретой.

— Толян! Здарова! — замах я руками.

Толя с глазами по пять копеек подорвался с табурета, выронил из зуб сигарету и с улыбкой до ушей бросился ко мне.

— Ты какими судьбами то?! Снова на отпуск?

Коротенькая стрижка, недельная щетина и тельняшка — ничего не меняется в этом мужике. Лишь с годами появляются морщины.

— Да я за бензином пришел. В тайгу схожу на недельку, отдохну, так сказать — улыбнувшись, сказал я и осмотрел двор. — Машину смотрю новую прикупил…?

— Да кредит брал. Ты как, расскажи!? Пойдем, накатим за встречу.

Кстати, постоянство — еще одна отличительная черта моего приятеля. Что ж, отказываться — будет невежливо, да и чего не выпить с хорошим человеком?

— А от чего не согласиться? Пошли.

Следующий час прошел в интенсивном калейдоскопе разных моментов. Много что изменилась. Оказалось, Толя в соседней деревне наше себе невесту, вот беременная ходит. Стал начальником бригады, но бензин таскает все также. Говорю же, постоянство его никогда не покинет! Мы выпили за Батю, ведь и Анатолий хорошо общался с отцом.

— Макс, а Макс, как там в городе? Учишься где? А невеста? Невеста то есть?

— Да не, невесты пока нет подходящей — Усмехнулся, закусив малосольным огурчиком. — А учеба, что эта учеба… тьфу!

Мы оба посмеялись, поели. Зашла его спутница жизни. Округленный живот отчетливо виднеется из-под халата. А ничего такая баба, красивая! Как оказалось, у Анатолия есть и порох, и дробь, и пыжи с прокладками. Ништяк, короче. За все я Толику отдал 10 тысяч, хоть он и отказывался их принимать. Бензину подогнал 50 литров, ящик пороха и 10 килограммов дроби. Договорились идти по реке. Будет длинней километров на 10, но на этом настоял Толик.

* * *

Мы выпили еще по пятьдесят, закусили квашенной капусткой и вышли во двор. Солнце все также гордо стоит в ярко-голубом небе. Покурив, и посмотрев на резвую собаку, носящуюся туда-сюда, из одного угла двора и сразу в другой. Дымчатая шерсть мелькает то тут, то там. А сейчас мы начали грузить вещи в прицеп. Толик расщедрился и подогнал вторую канистру на 50 литров. Расклад был такой: мы грузимся, мчим к гаражам, берем там мою снарягу, едем к реке, снова грузимся и стартуем в тайгу.

Но нарастающий вой поставил на паузу наше занятие — курение. Не знаю зачем, но как-то рефлекторно я отпрыгнул за стену, затем переместился в самый что ни на есть сельский туалет. Сразу вспомнилась песни Сектора Газа — «Сельский туалет». Эх, было время. Земля тебе пухом, Юрец.

Но сейчас не время вспоминать легенд 90-х. Тут, блин, два джипаря подъехали к воротам. Вот суки, выследили меня походу. Как назло, все оружие осталось в тачке, спрятанной в старом гараже. Три быка вышли из тачек. Все в кожаных куртках на шипах. А одного я, кажется, узнал… Лысая башка! Блять, братуха, ну какими ветрами сюда занесло?! Мало на квартире досталось? Я судорожно осмотрел толчок. Старое пластмассовое ведро, полупустое. А вот в параллельном углу какая-то железяка. Небольшая арматура. Ништяк!

Быки что-то спросили, потрепали Толика за плечо, и что-то отдали. Не уж то мой друган с ними заодно? А сейчас он меня сдаст и получит нехилую долю за мою голову…? Нет, паранойя, угомонись!

Тачки с пылью развернулись и уехали прочь. Я вытер со лба липкий холодный пот, и, оставив железку в сортире, медленно вышел. У Толяна глаза полезли на лоб, затем будто выпадали из орбит.

— Блять… блять…! — Он выдохнул — Надо валить прямо сейчас. Они за тебя пол ляма дают, фотку показывали.

— Суки…

— Что ты сделал?! — Говорил он, подхватывая и кладя канистры в прицеп.

— Да так, ничего такого.

— Ну я и смотрю. Чего стоишь? Там в углу порох и дробь, неси скорее. И еще один ящик не забудь.

Загрузили все минут за десять. Мотор семерки взревел, как раненый медведь. Машина тронулась. Заметно, как волнуется Толик. Новые капли выступают у висков и скатываются ко рту. Некоторым капелькам суждено упасть на грязный коврик, некоторым попасть в рот, а некоторые просто стерты здоровой, мужской ладонью. Мой собеседник уверенно крутит баранку, постоянно глядя то на спидометр, то на зеркала заднего вида, то просто на мое унылое лицо. В принципе, чего бояться то? Сделаем все так, как и задумывали!

На всякий случай я уселся на заднее сиденье. Черт, снова пистолет оставил в машине. Проклятье! С этого момента клянусь всегда при себе таскать оружие. Дранные бандюги. Как они узнали об этом месте? Почему не перехватили по дороге? Эх, порой столько много вопросов и так мало ответов. Впрочем, ответ на этот вопрос я не так сильно хочу узнать, как скорее выбраться из деревни. Наверняка они обхватили все кольцом.

С дрожью в глазах я смотрел через тонированные задние стекла. Толик старался не гнать, дабы не привлекать лишнего внимания. Сзади подскакивает на кочках прицеп и канистры. Дик улегся у меня под ногами.

— Пол ляма, Макс… — Заговорил Толян. — Они все знают. Про машину говорили и собаку. Да они даже сказали в какой ты одежде.

— Хрен с ним, Толян. Сейчас быстро заезжаем к гаражам, грузимся и к причалу. — Я еще раз оглянулся. Чисто. — А там уж и оружие есть.

— Без базару…

Бросило в дрожь, выступил холодный и липкий пот, руки затряслись… Ведь на горизонте показался черный джип с номерами «Е111КХ». Короткостриженный двухметровый бугай стал посреди дороги. В руках явно пистолет. Блять, блять, блять! Что же делать? Удирать? Не знаю.

— Ма-а-а-кс… — Протянул Толик.

— Вижу. Тормози. Что ни будь придумаю.

— Что? Что ты придумаешь? Я иду на таран! — Он уже чуть ли не кричал.

— Нет! Выстрел в канистру, и мы оба трупы. Тормози, сказал же.

* * *

— Эй ты, что везешь? — донеслось из салона.

— Так это. Бензин, да сети на рыб базу. А что? Учения какие то? — Толя сделал идеальный голос чайника, непонимающего сути пиздеца, который творится в радиусе двух метров.

Кто-то открыл заднюю дверь и, видимо, увидел мирно спящего Дика.

— Что за псина?

— Так это Дымок мой. На соболя знаешь, как работает? Во! — он вытянул большой палец вверх. — А щенки не нужны от него? Тоже рабочие!

Повисла неловкая пауза.

— Слышь, дядя, какие щенки? Ты че втираешь, а? — Заговорил второй.

Послышались шорохи. Яйца, черт возьми, будто подкатились к горлу. Вот неугомонные типы. ЩЕЛК! Крышка багажника поднялась, свет пролился, но не попал на мое лицо.

— Эт че за барахло? — Он пощупал тент, в которые были замотаны сети и я.

— Так я ж грил вам, сети везу. Вот, глядите! — Он вытащил кусок капроновой сетки.

Лежу не двигаясь. Дышать стараюсь медленно.

Далее снова щелчок. Вот, что действительно называется на грани. Еще бы чуть-чуть и все. И ВСЕ! Я оказался в лапах беспредела и насилия. Думаю, все уже догадались, как я попал в багажник. Кофта пропотела насквозь. Казалось, что даже трусы в поту. Семерка, ревя, неслась по ухабам самой, что ни на есть, сельской дороги.

Потихоньку подъезжаем к гаражам. Через окно я заметил знакомую дорогу. Второй раз такая хитрость не прокатит, хотя кто знает этих олухов? Я вновь усмехнулся, погладил посапывающую собаку. Скоро ты будешь дома, Дик, очень скоро… Будет тебе и раздолье, и охота.

Я вновь задумался. Готов ли провести столько времени в таежных дебрях? Готов. Однозначно готов. Рыбалку, охоту и сбор ягод никто не отменял. Тем более, сейчас такое время, что еще пару недель и грибы полезут. Запасов еды там хватает — целый, мать его, погреб. И это не может не радовать!

Машина отечественного производства с визгом залетела на пустырь, сразу заворачивая к нужному гаражу. Благо эти черти хоть гараж не караулят, падлы… Толик мастерски завернул прицепом. Терять нельзя ни минуты. На всех парах я выскочил из тачки, Анатолий следом. Раскрыл гараж, багажник Нивы. Несколько сумок быстро оказались в прицепе. Затем закинул электроинструмент — лобзик, дрель, сварку, не забыл и про бензопилу, топоры. Бля, даже я не знаю, что мне понадобится на такой долгий срок! Ладно, пора в путь. Уже выйдя из гаража, остолбенел. Машина, черная, Джип. На приличной скорости заворачивает к нам. БЛЯТЬ! Я шмыгнул в гараж, залез в ниву, забрал все оружие, что было — боевой Макаров и пневмат.

— Толя, пригнись! — Крикнул я, подходя к прицепу. Черная бестия уже почти вплотную подъехала к семерке, с проржавевшей задней дверью. Холодная рукоятка пистолета легла в потную ладонь. Как я говорил ранее, глаз у меня наметан. Стекло вдребезги, в машине кровавым винегретом лопнула голова одного из участников гребанной мафии.

Машина с визгом вильнула влево. Еще один выстрел и снова попадание — в колесо. На этот раз мощный Джип въехал в трухлявый пень тополя. Двое с пушками сразу выскачили с задних сидений, водила успел прыгнуть за пень. Послышались ответные выстрелы и визг пуль о металл. Еще один рикошет от ворот попал в стальной край прицепа. Так, еще четыре патрона. Кувырком переместился за ворота гаража. Еще один падлец решил обогнуть гаражи, но пуля в ногу угомонила его пыл. Три. Тынс! Еще одна пуля попала в замок. Сколько их осталось? Если не ошибаюсь, то двое.

Перекатился к колесу. Выстрел. Пуля ушла в пень. Две. Вот еще один высунулся из-за кузова. Зря! Точное попадание в голову опрокинуло тело на кровавый асфальт. Одна пуля, блин. Вот это уже серьезно.

— Выходи, урод! — Вновь заорал я. — У тебя минута, или в ход пойдут гранаты.

— Тебе конец. — Он снова выстрелил. Главное — чтобы пуля не попала в колесо и в канистры.

Ладно, отсюда будет трудно попасть. Тем более убить нужно в голову. Нужно идти на хитрость. Я вынул магазин от пневмата и со словами «Лови гранату, мудак» зашвырнул его за пень. С криком, оставшаяся мишень выпрыгнула из-за укрытия и кинулась к ближайшему укрытию — Джипу. Но резкая пуля остановила его затею — тело свалилось, окрашивая все вокруг.

Толика не видать. Видимо, он засел за сиденьями и читал «Отче наш». Не теряя драгоценного времени, я подбежал к трупам. Кожаные куртки, цепи и высокие берцы — ну точно бандюги.

С каждого успел взять по две обоймы на Макарова. Того чувака, которому попал в ногу, пришлось завалить. Трупы снесли за гаражи, прикрыли сеном. Машину отогнал туда же. Главное — что на звуки выстрела никто не прибежал. Но я уверен, что в деревню прибыла не одна машина головорезов.

— Макс, что за войну ты устроил-то? — Усмехнулся Толя — Неделю на улицу никто не выйдет. Ха-ха!

— Так они сами огонь открыли — Пожав плечами, принялся дальше грузить снарягу. — Как уляжется — трупы сожги, машину утопи. Ни в коем случае не бери себе. Обыщи ее — там сто процентов будут деньги. Большие деньги. Их бери.

— Понял, так и сделаю!

* * *

Непоколебим, хладнокровен, суров и спокоен. Я старался придерживаться этих качеств в данной ситуации. Ведь, если паниковать, то все может пойти по известному половому органу, так ведь? Так.

А вот Толик походу не знает этого и постоянно нервничает, маячит по сторонам и просто обливается потом. Выехав к окраине деревни, друган на порядок прибавил скорость. По асфальту, времен еще СССР, довольно приятно ехать, особенно с прицепом. Канистры то и дело стучат друг об друга. Еще чуть-чуть, и мы будем у причала, где стоит наше спасительное судно. Наверняка, Толя гоняет сети ставить. Надо будет выдурить у него несколько хороших мест, где можно разжиться рыбехой. Впрочем, я и сам знаю такие места. Есть одно там озерцо в глуши. Красотища там какая! Сосновый бор окружает озеро. Вода светлая, скалы. Батя мне еще в детстве его показал. Рыбы там валом. Там и лодка припрятана.

Машина резко остановилась. Щелчок ручника, двери, второй… Воздух ударил в ноздри, прогоняя из груди вонь из салона. Дик уже тут как тут.

— Туда несем! — Анатолий махнул рукой в сторону берега. — Потом лодку перевернем, мотор поставим и по течению доедем быстренько.

— Окей.

От полных канистр вес не ощущается. Это приятный вес. Его даже нести приятно и легко. Пока Толик прогревал мотор, подготавливал лодку, я успел притарабанить весь груз — бензин, ящики с порохом и дробью, инвентарь. Жаль конечно, что по тайге придется переть все это километров пять, но это того стоит. Точнее будет стоить. Ходки три — четыре сделать все-таки придется. Впрочем, за три дня перенесу точно. Может и Анатолий поможет. Перед отчаливанием, машину на всякий случай отогнали подальше в лес. Паранойя не дремлет!

* * *

Таежный ветер обдувает со всех сторон. Волосы трепещутся, как и одежда. Толик набрал приличную скорость. Дик улегся под лавку и даже тут смог заснуть под рев мотора. Синие и серые пластмассовые канистры заставили большую часть лодки. На носу ящики, обмотанные в несколько слоев тряпками — от попадания воды.

Я словно попал в свою стихию. Весело таращусь по берегам. Улыбка не слазит с, казалось, серьезного лица. Лес! Вот он — мой дом. Мой родной дом. Как же мне тебя не хватало. Сейчас бы чаю заварить, да перекусить бы чего. Думаю, у Толика в рюкзаке будет, что поесть. А сейчас, рассекая волны, я снова драпаю от проблем, но скоро, очень скоро проблемы будут драпать от меня!

Часть III

А что если машину найдут? Лодку возьмут и кинуться в погоню, и в первой же остановке нас нагонят. Там ведь есть еще одна лодка. Деревню на уши поставил, Толика, получается, подставил, гопарей-быдлоидов завалил. Угрызения совести терзают сердце. А вообще, последний пункт был даже полезен для социума, да и это была всего лишь вынужденная самооборона и ликвидация убийством соответствующих целей в кожаных куртках.

Вдруг они подготовились? Вдруг они учли, что я буду отходить по воде или через лес? А если у них мотор в два раза мощнее нашего и сейчас на всех парусах они прут по реке за нами, и уже скоро послышатся выстрелы. Меня ранят, Толика убьют. Лодку выбросит к берегу, или перевернет со всем грузом на очередном перекате. А позже меня заберут банюки. Будут бить, пытать, как деньги буду отдавать. Того и хуже на органы продадут. Почки вырежут, печень. Сердце, вроде, дорого стоит.

Из предательски параноидальных мыслей выгнал затихающий гул пердящего мотора. Все, блять, накрылся что ли? Да вроде нет. Дыма нет, в речной воде следов от масла или бензина нет, следовательно, ничего не подтекает. Тогда, что случилось?

— Вот зараза! — Гаркнул Толик, раскуривая толстую папиросу.

— Что случилось? Путь неблизкий. — Заговорил я, глянув на беспечно спящего пса. Как же я завидую его безответственности. Кто накормит? Хозяин. Кто напоит? Хозяин.

— Не кипишуй, Максимка — Возразил Анатолий.

Лодку медленно несет течением и ветром. Толя задумчиво курит, и видимо, раздумывает, что могло случиться с движком. Вот вам и хваленное японское качество. Что ж, покурю и я. Как говорится, в словах, как и в ногах, правды нет.

— Так это, епт, — Сплюнул за борт Толик — Бензолин то закончился.

Фух, блин, хоть не сломалось ничего. А хотя, по всем законам судьбы, обязательно что-то должно было накрыться медным тазом. Днище бы пробило на камне, или лодку перевернуло, даже на попутном течении. Даже дождь может, пошел бы. А может все это произошло одновременно! Черт возьми, если бы так и произошло, то я бы точно убедился, что судьба решила поиграть мной в пинг-понг, где в качестве шарика был бы я.

Толик через лейку дозаправил наш мотор. Завелся он снова, если честно, с полпинка. Я уж думал, застряли здесь. Мне-то проблем дойти нет, собственно, как и Толе, но не бросит же он лодку и дорогой мотор посреди Тайги?!

По моим расчетам, когда приедем в нужное место, назовем его пункт А, то еще несколько километров идти до домика в лесной глуши — пункт Б. То есть, придется достаточно пройти с грузом по лесу. Благо — это лесопосадка, а не глухие дебри. И самое главное, что нет огромного количество топких болот. За это я и люблю Восточную Сибирь!

Наше небольшое судно, выполняющее важную стратегическую задачу по спасению задницы. А если конкретно, то моей. Мотор то и дело, ревет, будто разъяренный медведь, то затихает на опасных участках реки. К слову, речка эта очень непредсказуема. Километр ты можешь проплыть без остановки на полном ходу, а два километра будешь пробираться через перекаты. Но никто не говорил, что все это будет легко. Впрочем, нигде легко не бывает, даже на шее у мамки.

Прочь встрепенулись утки. Вот и дичь. В принципе, на охоту можно не ходить достаточно долго. Ведь в секретном погребе находятся месячные запасы провианта. Эдакий бункер.

Усмехнувшись от этой мысли, осмотрелся по сторонам. Темно-зеленые стены окружают шумную речушку. Этот лес будет кормить и поить меня еще несколько месяцев. Несколько долгих месяцев. Работы там завал. Расписать график еды, вспахать огород, посадить все. Но первым делом растоплю баню. Жаркий пар окутает со всех сторон в небольшой, даже немного тесной баньке. Я вылью еще немного воды на раскаленные камни, умоюсь, и в полотенце выйду в лес, окутанный запахом хвои и смолы.

Лодка вновь скинула скорость. В лицо уже не били порывы ветра и запахи Тайги. Мотор закашлял, словно астматик в приступе, но успел реанимироваться. Чую, что этот путь будет не таким легким, как я предполагал. Я как бы думал, что будут трудности, вроде ударов о дно подводными камнями, погоня от бандосов, но, что забарахлит мотор посреди тайги — нет. Сейчас я полностью понял излюбленную поговорку «Надейся на лучшее, готовься к худшему». В лодке вроде был старый рем набор, от которого шел аромат калоши, кукурузы и коммунизма.