Бесплатный фрагмент - Парамнезия

Пролог

Тёмный кабинет с закрытыми жалюзи окнами показался не таким пугающим, как заполненный мраком коридор, по которому ему пришлось идти едва ли не на ощупь. Хотя комната всё равно больше напоминала склеп, чем рабочее помещение. Создавалось впечатление, что хозяин кабинета намеренно избегал солнечного света.

Он вошёл, закрыл дверь и остановился. У окна, повернувшись к нему спиной, сидел человек.

— Вы меня звали, — произнёс пришедший.

— Да, — человек не обернулся. — До меня доходят странные слухи. Объявился наш древний враг. Думаю, ты знаешь, о ком я.

— Что я должен сделать?

— Для начала, выясни. Правда ли то, что я слышал. Что здесь появился оборотень. Я должен знать о нём всё. А после будем действовать по обстоятельствам.

Глава первая

Нежный майский вечер, наполненный ароматами свежей зелени и распустившихся полевых цветов, мягко опускался на высокие склоны правого берега Ини. Лёгкий ветер доносил запахи шашлыка и весёлые голоса компании, устроившей пикник в лесополосе.

Игорь не спеша шёл по узкой тропинке, позволив себе часовой отдых после напряжённого рабочего дня. Завтра Рита вернётся с очередной конференции, и они будут прогуливаться здесь вместе.

Наконец он остановился, подставив лицо тёплому ветру и, закрыв глаза, сделал глубокий вдох. В этот же миг тяжёлые аккорды, донёсшиеся из динамика смартфона, заставили его вздрогнуть.

На экране высветился номер Славы Кондратьева.

— Да, Слав, — Игорь принял входящий.

— Игорь Николаевич, — голос Славы казался если не взволнованным, то относительно напряжённым. — Мы тут с пацанами в лесу, на берегу Ини. За пешеходным мостом. Нашли кое чё.

— Что именно?

— Ну, скажем так, тело, — неуверенно произнёс Слава. — Или что-то в этом роде.

Игорь мгновение помолчал, прикидывая, сколько ему предстоит пройти до обозначенного Славой места.

— Вы прямо на берегу? — уточнил он, направляясь вдоль реки.

— Да, тут нас видно будет.

— Ладно, иду. Отцу звонил?

На другом конце соединения возникла краткая пауза.

— Игорь Николаевич, — наконец, приглушённо произнёс Слава. — Мне кажется, Вам лучше первому это увидеть.

— Что на этот раз? — Игорь прибыл на место в течение получаса.

Слава, отделившись от группы из пяти одноклассников, вышел вперёд, чтобы пожать ему руку.

— Я не стал говорить, а то Вы бы подумали, что мы тут пьём, — произнёс он.

Игорь кивнул, следуя за Славой и замечая боковым зрением, как лучший друг Славы, Виктор, прячет в карман бутылку с пивом. Игорь сделал вид, что не увидел.

— Вот, — Слава провёл Игоря по узкой тропке к основанию деревянного моста, где стояла Алина. Она поздоровалась, неуверенно поправив чёрную кружевную косуху, и отступила на шаг, переведя взгляд на тёмный, лежавший на земле объект. Игорь приблизился. Среди травы, у одной из деревянных свай моста, покоилось тело девушки. Длинная чёрная болоньевая юбка, чёрный корсет с алой шнуровкой, простая чёрная рубаха с серебристыми пуговицами и тонким кружевом — весь этот образ напоминал что-то готическое или…? Игорь присмотрелся. Из груди девушки торчал деревянный арбалетный болт с чёрным оперением. Судя по цвету древка, болт был сделан из осины.

Игорь перевёл взгляд на бледное лицо девушки, после чего обратил внимание на Алину, снова неловко поправившую косуху. Не смотря на то, что Алина и неизвестная девушка не были похожи внешне, в них было что-то общее. Тяжёлые ботинки, кожаные брюки, приталенная косуха, металлические украшения, яркий макияж — в чём-то образ Алины совпадал с образом девушки.

— Алина, Вы её не знаете? — спросил Игорь напрямую.

Алина помотала головой.

— Нет. Просто она очень похожа… — она запнулась, глядя на девушку. — Как-будто с одного из косплеев. Про вампиров.

Игорь распрямился, снова переведя взгляд на тело.

— Значит, кто-то заигрался, — Игорь вскинул бровь. — А Вы были на каких-нибудь косплеях?

Алина кивнула.

— Да, мы бываем, — ответила она. — Я вот отыгрываю Сэди из фильма «Вампирша».

— А я уж думал, «Другой мир».

Алина неуверенно улыбнулась комплименту.

— Только сильно над нами не смейтесь. Что мы там во всяких вампиров с оборотнями играем, — Алина повела плечом. — Ну, в классе мало кто знал, что мы по косплеям ходим. Ну, не поймут.

— Вы уже почти выпустились, — заметил Игорь. — Так что я даже при всём желании не расскажу.

Алина заулыбалась.

— Мы с Витькой и Эмилем вампиры, — быстро пояснила она. — Дэймон Сальваторе из «Дневников» и Блейд. Слава — оборотень, как Скотт МакКолл, из «Волчонка». Дэн — охотник — Соломон Кейн. Это так, для справки. Но её, — Алина перевела взгляд на девушку. — Я никогда не видела. Ни на одном из косплеев.

Игорь вздохнул и, вытащив телефон, набрал 112.

— Она как живая, — услышал он голос Виктора, прежде чем в дежурной части сняли трубку. Игорь сообщил о находке, после чего набрал номер Алексея Меркулова.

— Не знай тебя, подумал бы, ты уже окончательно того, — Алексей постучал пальцем по виску, приветствуя Игоря.

— Что есть, — Игорь пожал Алексею руку, замечая спускавшуюся на берег опергруппу во главе со старшим лейтенантом Никитой Климовым. — В этот раз хоть не зубами.

Алексей кивнул Славе и остальным подросткам, после чего склонился над убитой девушкой.

— Осина? — спросил он, разглядывая, но не извлекая болт.

— Видимо, — кивнул Игорь.

— Блин, — помотал головой Алексей. — Экзотика. Кто её так мог?

— Какой-нибудь охотник на вампиров, — заметила Алина.

Игорь и Алексей перевели взгляд на девушку.

— Алина, думаю, Вам придётся много рассказывать нам о вампирах, — усмехнулся Игорь, отступая на несколько шагов, чтобы не мешать работе опергруппы. Алина слегка замялась.

— Игорь Николаевич, но они же выдуманные, что я могу рассказать?

— То, что вымышленные — понятно, — кивнул Игорь. — Но есть фан-сообщества по данной тематике. И, наверно, там есть какие-то свои правила, своя, не знаю, мифология, ещё что-то. Расскажите об этом.

Алина перевела взгляд на Славу, рассказывавшего Никите Климову подробности обнаружения тела, глянула на Виктора, Эмиля и Дэна, стоявших за спиной Славы и время от времени вступавших в разговор, после чего снова повернулась к Алексею и Игорю.

В следующие двадцать минут подполковник Кошкин и майор Меркулов получили от Алины исчерпывающую информацию о косплей-сообществе «Дети сумерек», возглавляемом самим графом Дракулой, известным в мире также как Егоров Евгений Константинович, о способах охоты на оборотней, об отношениях между вампирами, оборотнями и ведьмами, а также обо всех вариантах обращения человека в вампира, особенностях вампирской диеты и средствах и способах их убийства.

— Если вонзить в сердце вампиру осиновый кол, он может проснуться, когда этот кол вытащат, — продолжала Алина. — Потому надо отрубить голову или сжечь. Любой охотник это знает.

— То есть, она убита неправильно, — Алексей кивнул в сторону тела.

— Ну, да, — кивнула Алина. — Как-то не до конца.

Игорь мгновение подумал.

— Любой охотник это знает, — повторил он. — А что чаще используют? Кол, стрела, серебряная пуля?

— Ну, серебряные пули — это против оборотней, — пояснила Алина. — А с вампирами, да, чаще кол. Хотя, — она задумалась. — Ван-Хельсинг стрелял из арбалета. И там были серебряные наконечники и осиновые стрелы. Сразу против тех и других.

— В косплее или в фильме? — спросил Игорь.

— И там, и там, — улыбнулась Алина.

— А на вашем косплее кто отыгрывает охотников? — поинтересовался Алексей.

Алина снова мгновение помолчала, виновато глянув на Игоря.

— Вообще, у нас трое с арбалетами, — произнесла она, понизив голос. — Элис Арджент, Кристофер Арджент, по сериалу «Волчонок» — хотя они брат с сестрой, но отыгрывают отца и дочь — и Ван-Хельсинг. Ну и Дэн — Соломон Кейн. Но Элис и Крис, точнее, Настя и Сёма, ещё учатся в колледже. Так что оружие сами делают и там, это так, понятно, что ни о чём. А у Сергея Васильевича — ну, оно бутафорское, понятное дело. Настоящее оружие носить на встречи запрещено — но арбалет серьёзный. Как из фильма прям. Даже барабан со стрелами крутится. Только не стреляет.

— Ну, это мы проверим, — Игорь сделал соответствующие записи в заметках на смартфоне.

— Только не говорите, что это я рассказала, — попросила Алина. — А то неудобно как-то.

Заверив Алину, что не выдадут её товарищам по косплею и задав ещё пару уточняющих вопросов об отношениях оборотней, вампиров и охотников, Игорь и Алексей направились к Никите Климову, руководившему погрузкой тела в служебную «Газель».

— Документы были? — Игорь кивнул в сторону тела.

— Студенческий билет, — ответил Никита. — Убитая — Калинина Софья Александровна. Студентка второго курса СПО Новосибирского государственного института экономики и управления. Прочую информацию будем устанавливать.

— Студенческий билет? — повторил Игорь. — Ни паспорта, ни телефона?

— Могли прихватить, — предположил Алексей. — Хотя, если забрали паспорт, зачем студенческий оставили?

— Прочих вещей не обнаружено, — заметил лейтенант Климов. — Могли забрать, могло просто не быть. Ещё момент — вокруг никаких лишних следов. Такое чувство, что она откуда-то пришла.

— То есть, шла со стрелой в груди? — Игорь вскинул бровь.

— Похоже на то, — кивнул Никита. — Только откуда шла — не понятно.

Игорь снова повернулся к подросткам.

— А на косплей с телефонами ходят? — спросил он.

Слава кивнул.

— Ходят. Там ничего ж криминального нет.

Игорь и Алексей переглянулись.

— Ну, товарищ чекист, что скажешь? — Алексей поднял на уровень глаз переданный Климовым пластиковый прозрачный пакет с арбалетным снарядом. Игорь принял пакет, внимательно рассматривая орудие убийства. Не смотря на наличие крови, было видно, что наконечник, если и не был полностью изготовлен из серебра, то точно имел серебряное покрытие и был самой обычной формы, как и у любого спортивного болта.

— Он не для охоты, — заметил Игорь. — Был бы четырёхгранный.

— То есть, стрелы покупали самые простые, чтобы не заморачиваться с разрешением, — произнёс Алексей. — А потом серебрили наконечники?

— Скорее, покупали только наконечники, — предположил Игорь. — Раз из осины, то, может, кто-то сам делает. Тем более, раз косплейщик, — он снова бросил взгляд в сторону подростков. — Это кому-то знакомо? Если что, тут серебряный наконечник.

Пятеро подростков переглянулись.

— Нет, — ответила за всех Алина. — У нас таких нет, чтобы стрелы серебрить. Это уже слишком.

Алексей помассировал шею.

— Может ритуального чего? — предположил он. — Там опять каких-нибудь пророчеств не написано?

— В этот раз — нет, — невесело усмехнулся Игорь.

— Да, жаль — не пуля, — Алексей принял пакет с болтом и отдал лейтенанту Климову. — Теперь ищи этого истребителя вампиров.

Игорь повернулся к Алине.

— А на ваш косплей всех пускают? — спросил он. — Или я уже по возрасту не подхожу?

— Ой, у нас и старые есть, — махнула рукой Алина. — Там и за тридцать люди приходят.

Игорь рассмеялся.

— Чего, дедок? — Алексей хлопнул Игоря по спине. — Тряхнёшь стариной? Как раз на Дракулу потянешь, по старости лет-то!

— Нет, Дракула может быть только один, — Алина вряд ли обратила внимание на своё замечание о старости. — Он и его три невесты. А так — кем угодно можно.

Игорь глянул на Алексея, после чего повернулся к подросткам.

— Ладно, народ, давайте так, — произнёс он. — Сейчас вы нам правила расскажете, и мы решим, как действовать.

Спустя час беседы с подростками, Игорь позвал Алексея продолжить беседу в квартире.

По словам Алины, взявшей на себя роль главного ответчика, организация «Дети сумерек» являлась сообществом всех, кто в той или иной мере относил себя к вампирско-оборотнической культуре. Возрастной разброс участников варьировался от 14 до 48 лет. Старшим, как и полагалось, был граф Дракула — Егоров Евгений Константинович, по совместительству — работник детско-юношеской библиотеки, расположенной на площади Ленина. Егоров организовывал творческие вечера, включавшие выезды на природу, чтения поэзии и прозы, спортивные игры и философские беседы у костра. Количество участников варьировалось в пределах 25 — 32 человек.

Как и у канонного Дракулы, у Егорова было три помощницы, настоящие имена которых, к сожалению, никому из подростков известны не были, и которые принимали участие в финансовом планировании и оформлении мероприятий. Одна из невест — Алира — проводила все конкурсы и вечера, связанные с поэзией. Второй была Верона — медработник одной из клиник. Под её ответственностью была медицинская аптечка и общая касса. Третья — Маришка — учила юных охотников обращаться со стрелковым оружием. И как выяснилось, вполне неплохо стреляла из арбалета и лука. К тому же, по словам Алины, в свободное время она занималась изготовлением украшений, правда, не для продажи. Ещё был некий оборотень, Итан Чандлер, которого тоже никто не знал по паспорту, и который отвечал за проведение спортивных мероприятий и пожарную безопасность.

— Я сейчас о чём подумал, — произнёс Алексей, когда они вдвоём сидели за столом в квартире Игоря и пили кофе. — Может эта мартышка…

— Маришка, — поправил Игорь.

— Ну и она тоже, — отмахнулся Алексей. — Может она приревновала своего Дракулу к этой Калининой? Как вариант.

— Всё возможно, — согласился Игорь. — Но тогда вопрос — почему Калинину никто не знает из ребят?

— Может, боятся?

— Не думаю, — Игорь мотнул головой, вспоминая, как Алина доказывала, что он похож на одного из главных героев сериала «Волчонок» «Только Вы без щетины и причёску Вам надо другую» — говорила она. — Если бы боялись, Слава бы мне не позвонил.

Алексей опёрся локтём о стол и почесал затылок.

— Ну, да, ну да, — быстро произнёс он. — Кстати, я тут по поводу баллистической экспертизы подумал — может, для этого арбалет и используется?

— Чтобы не вычислили? — Игорь кивнул. — Вполне.

— Тогда не ритуал.

— Тогда обычный криминал, — согласился Игорь.

— Короче говоря, две версии, и обе от Энштейна, — подытожил Алексей. — Ладушки, покачу к родственникам Калининой. Завтра начну с Нархоза.

— Если что — делайте запрос, — предложил Игорь. — Поможем.

— Благодарствую, — Алексей поднялся. — Ну, а в воскресенье, точно, пойдём?

— Без проблем, — Игорь последовал за другом. — Ты кем будешь?

— Ну, явно — не вампиром, — рассмеялся Алексей. — О! Этим, как его, Франкенштейном!

— Самим Франкенштейном или его монстром? — уточнил Игорь.

— Ну, короче, я этот, зомби буду, — Алексей махнул рукой. — Типа, восставший из мёртвых!

— Да, и грим мертвеца не забудь сделать, товарищ майор

— Кстати, о зомби, — Алексей остановился посреди коридора. — Тут у нас со Светой годовщина была недавно. Вспоминали, как я ей предложение сделал. Я ж тогда курсантом ещё был. А она практику проходила в морге. Мы только познакомились. Я тогда дежурил. Тут звонок из морга с плачем и криками. Мол, труп поднялся, начал домогаться. Света с напарницей одни. Как из анекдота, «один молодой, другой старый». Ну, мы примчались. Трупа скрутили, доставили куда надо. Света из-под стола вылезает, плачет. Ну, я тогда ей предложение и сделал.

Игорь рассмеялся.

— Как они его разрезать не успели? — произнёс он.

— Вроде тогда там очередь большая была, — Алексей начал обуваться.

— А, трупы в очереди стояли, — Игорь прислонился спиной к стене. — Тогда понятно.

— Ну, они его в холодильник положили, — кивнул Алексей. — А он протрезвел, оказывается.

— Опасно в морге работать, — заметил Игорь. — Там трупы ходят.

Алексей рассмеялся.

Распрощавшись с другом, Алексей вышел на улицу. Позвонив в Управление и получив адрес Калининой Софьи Александровны, он направился на остановку 11 маршрутки.

Погибшая проживала с матерью — Калининой Валентиной Николаевной, в общежитии на улице Ломоносова, недалеко от станции метро Покрышкина, так что наземным транспортом Алексею пришлось добираться около часа.

Когда он поднялся на второй этаж общежития и постучал в указанную дверь, никто не ответил. Алексей прождал около пяти минут, после чего постучал в соседнюю дверь. Снова ответом была тишина.

— Вымерли все? — крикнул он в глубину коридора. — Народ, алё!

И снова мрачные стены коридора ответили безмолвием. Едва не плюнув на пол, Алексей спустился на первый этаж, чтобы пообщаться с комендантом.

— Если Валентина не отвечает — значит напилась. Вы не достучитесь, — ответила комендант. — Вы б сразу спросили меня, я бы Вам всё рассказала.

— Ну, откуда знать, — недовольно отозвался Алексей. — У неё дочь вчера убили.

— Соню?! — выдохнула женщина. — Да Вы что? Как?

— Ну, пока ищем, — ответил Алексей. — А Калинина старшая часто выпивает?

— Почти каждый день, — последовал ответ. — Выселять уже хотели. Но ребёнка жаль.

— Понятно, — Алексей сделал краткую паузу. По всей видимости, комендант что-то не договаривала, хотя и делала вид, что готова сотрудничать. Но, что? Удивление, даже шок при известии о смерти Софьи Калининой были настоящими, это Алексей тоже отметил. С другой стороны, что-то в поведении женщины казалось неестественным.

— Ну, ладно, — протянул Алексей. — Завтра Калинина старшая протрезвеет?

— Думаю, да, — с готовностью произнесла комендант. — Приходите завтра.

— Приду, — Алексей направился к выходу.

***

Новосибирск начинал утопать в тёплых майских сумерках позднего вечера, из-за которого свет неоновых реклам казался слишком кричащим и грязным. И, не смотря на поздний час, Центральный парк был наполнен молодыми и пожилыми парами, мамами, прогуливающимися с колясками и детьми, бегающими по свежей траве с криками и смехом, время от времени переходящим в плач. На небольшой открытой сцене всё ещё шло какое-то песенное представление, собравшее около полусотни человек.

Он отвлёкся, наблюдая за группой девушек в пёстрых платьях, танцующих на сцене под неясный полуафриканский ритм, когда за его спиной послышались шаги.

— Не оборачивайся, — прозвучал голос.

Молодой человек, наблюдавший за сценой, вздрогнул, но не обернулся.

— Да, я слушаю, — ответил он.

— Мне надо, чтобы ты проследил за кое-кем, — произнёс голос.

— Только проследил?

— Нет, нужны документы. Всё, что ты знаешь по «делу об оборотне».

— Я постараюсь, — ответил молодой человек.

— Он тебе доверяет?

— Он мало кому доверяет. А при чём здесь дело и он?

— Встретимся в пятницу, — вместо ответа произнёс собеседник. — Я свяжусь с тобой. Твой позывной — «Рубин».

Молодой человек не ответил.

Глава вторая

Утром в четверг Алексей снова стучал в дверь той же комнаты общежития, куда ему не удалось попасть в прошлый раз. Однако ему пришлось ждать около пяти минут, прежде чем дверь открылась. В проёме возникло существо, отдалённо напоминавшее женский образ, источающее запах трёхдневного перегара, чеснока и гнилой тушёнки. Алексей невольно отпрянул, созерцая представшую в порванной ночной рубашке женщину лет пятидесяти с нечёсаными, стоявшими дыбом волосами с проседью и заплывшими глазами. Как Алексей понял, перед ним была мать убитой — Калинина Валентина Николаевна.

— Тебе чего? — с трудом выговаривая слова, произнесла она.

Алексей, предъявив удостоверение и едва удерживая приступ тошноты, поинтересовался на счёт Софьи Калининой.

— А чего с ней? — Валентина Николаевна сплюнула на порог. — Чего эта дрянь натворила?! Э, Сонька! — крикнула она в пустую комнату. — Выходи! Щас в ментовку поедешь! Чего наделала?!

Ответа не последовало.

— Сонька! — снова пьяным басом проорала Валентина Николаевна. — В психушку тебя сдам, тварь! А ну-ка, иди сюда!

Алексей уже хотел, было, войти в комнату, как за его спиной открылась дверь.

— Валентина! — раздался звонкий голос.

Алексей обернулся. Перед ним стояла стройная пожилая женщина, лет семидесяти, сохранившая прямую осанку и ясный живой взгляд. Её седые, почти белые волосы были убраны в пучок на затылке. Белый воротничок-стойка старомодной, но опрятной блузы, длинная прямая юбка и длинные серьги с бирюзой дополняли образ, напомнивший Алексею учительский. — Ну-ка прекрати орать! — голос незнакомки звучал твёрдо, что ещё больше убедило Алексея в её учительском прошлом. — Иди и проспись!

Валентина, смерив женщину тупым взглядом, закрыла дверь. В следующий момент Алексей услышал приглушённый звук упавшего тела, за которым донёсся храп. Поняв, что с матерью Калининой поговорить не удастся, майор Меркулов повернулся к пожилой женщине.

— Вы знаете Софью Калинину, дочь Вашей соседки? — спросил он, представившись.

— Да, знаю, — прозвучал ответ. — Проходите.

Алексей последовал за женщиной, представившейся Павловой Анной Васильевной.

— Скажите, а вчера Вы получали какое-либо… — Алексей запнулся на полуслове.

В кресле, у зашторенного окна комнаты, в той же готической одежде мирно спала Софья Калинина. Алексей остолбенел, непонимающе глядя на Анну Васильевну.

— Вы в порядке? — спросила Павлова, глядя на Алексея.

— Это она? — Алексей указал на девушку.

— Да, — кивнула Анна Васильевна, по всей видимости, не понимая, что могло так удивить представителя порядка.

— Она спит? — снова спросил Алексей.

— Спит, — Анна Васильевна скрестила руки на груди, в упор глядя на Алексея. — А что?

Майор Меркулов мотнул головой, словно пытаясь отогнать наваждение.

— Мы вчера нашли её мёртвой, — пояснил он. — Доставили в морг. Простите, я немного не ожидал увидеть её спящей у Вас. Как она здесь оказалась?

— Пришла сегодня под утро, — спокойно пояснила Анна Васильевна. — Стала стучаться в комнату. Но там Валентина пьяная спала, не слышала, видимо. Вот, я её к себе позвала.

— А она,… у неё,… — Алексей, наконец, привёл мысли в порядок. — У неё никаких повреждений вы не видели?

— Ну, я же не буду досмотр делать, — ответила Анна Васильевна. — Ребёнок пришёл, усталый, едва живой. Я её на кресло пристроила. Да она и не говорила мне ничего особого.

Алексей изучающе посмотрел на женщину. Насторожённость её тона и чёткие, но не пространные ответы свидетельствовали о недоверии. Или попытке что-то скрыть. Но, почему? Павлова впустила его в комнату, не стала прятать Соню. Нет, это не попытка что-то спрятать. Возможно, это была попытка защитить девушку.

— Анна Васильевна, — произнёс Алексей как можно в более дружелюбной манере. — Есть состав преступления. Кто-то покушался на жизнь этой девочки. И всё, что Вы расскажете, будет полезно для следствия. Мы ведь, по всей видимости, с Вами вдвоём хотим ей помочь.

Анна Васильевна посмотрела на спящую Соню, после чего, взяв ключ от двери комнаты, направилась в коридор. Алексей последовал за ней.

— Валентина заехала сюда пять лет назад, — начала она, когда они вдвоём с майором Меркуловым вышли на улицу и зашли в небольшой скверик, совмещённый с детской площадкой. — Она о себе рассказывала, что воспитывалась в детдоме. В шестнадцать родила Соню. В восемнадцать ей дали квартиру. Тогда она ребёнка забрала с собой…

— Это сейчас ей тридцать три, — мгновенно посчитал Алексей. — Я думал — полтинник.

— Ну, так, попей, её, родимую столько, — Анна Васильевна развела руками. — Потом, вроде как, Валентина сошлась с отцом Сони. Вроде, даже официально поженились. Года три они вместе прожили. Потом его посадили, вроде как, за кражу со взломом, лет на семь. Так она рассказывала. Сама она толком не работала, всё случайными заработками перебивалась. Видимо, мужчин было много. Так, по-пьяни пять лет назад она пожар в квартире устроила. Благо, этаж был второй, так что до них быстро добрались и спасли.

— Ребёнок тоже в квартире был? — поинтересовался Алексей.

— Нет, в школе. Так бы пожара Сонечка не допустила, — в голосе Анны Васильевны слышалось искреннее сожаление. — Девочке рано повзрослеть пришлось с такой матерью. Вот, после этого они сюда переехали. Сонечка, как ей четырнадцать исполнилось, всё пыталась на работу устроиться. Вот, техничкой у нас на этаже работает, чтобы комнату оплачивать.

— Понятно, — протянул Алексей, догадываясь о причинах вчерашнего поведения коменданта. По всей видимости, женщина опасалась, что он узнает о привлечении на работу несовершеннолетней, пусть закон и позволял данной категории граждан устраиваться с 16 лет, а Калининой было уже 17. — А учится она в Нархозе, — уточнил он.

— В Нархозе, — Анна Васильевна кивнула. — В колледже. Уже второй курс заканчивает. Вроде как год ей ещё остался. Так она с шестнадцати лет теперь ещё и в каком-то кафе работает. Чтобы себя и мать содержать.

— Да, бедный ребёнок, — произнёс Алексей. — А отец с ними поддерживает отношения?

— Сонечка про него часто рассказывает, — ответила Павлова. — Говорит, что они встречаются иногда. Он её в кафе, в кино водит. Но к нам он никогда не приходит.

— Почему?

Анна Васильевна выдержала паузу, прежде чем сказать:

— Понимаете, Валентина говорит, что он умер, ещё в тюрьме, лет семь назад. У неё и документы подтверждающие есть. А Сонечка говорит, что с ним общается. И я даже не знаю, кому верить. А Валентина всё грозится её в дурдом отдать, мол, дочь сумасшедшая. Но я пока стою начеку. Валентине, конечно, проще будет, если дочери рядом не станет. А вот Сонечку жаль.

— Тут всех жаль, — протянул Алексей. — Ладно, Анна Васильевна. Если что, я могу с Вами ещё поговорить по поводу Сони?

— Да, конечно, — кивнула Анна Васильевна.

— И ещё момент такой, — Алексей вырвал из записной книжки листок и написал номер своего телефона, адрес Управления, номер кабинета и свою фамилию. — Если не побоится, пусть придёт, напишем заявление, — он протянул листок вместе со студенческим Сони Анне Васильевне. — И, если она Вам доверяет, посмотрите, у неё в груди должна быть рана от стрелы.

Глава третья

Прежде чем вернуться в УГРО, Алексей, успев по пути позвонить в архив, чтобы поднять дело Александра Калинина, умершего в тюрьме лет семь назад, поехал в отделение судмедэкспертизы, чтобы окончательно расставить все точки над «и».

Несколько лет назад одному из его коллег пришлось столкнуться с довольно удивительным случаем: они также нашли тело убитой девушки, также доставили в морг, а на следующий вечер эта девушка пришла в Управление и, заливаясь слезами, рассказала о том, как её убили. По крайней мере, так в первые мгновения воспринял её историю потерявший дар речи молодой сотрудник. Как выяснилось, эта девушка была сестрой-близнецом убитой. И, как в индийских фильмах, они оказались разлучены при рождении. Всё потому, что у женщины, родившей одновременно с матерью близняшек, ребёнок появился на свет мёртвым. И она дала неплохую взятку врачам, чтобы одну из дочерей соседки по палате отдали ей. Так получилось, что обе девочки воспитывались в разных семьях. Только первая так и жила счастливо до двадцати лет со своими родителями, а вторая попала в три года в детский дом, после несчастного случая, унёсшего жизни присвоившей её пары. В девятнадцать лет она узнала правду, нашла сестру, но вместо восстановления семьи решила её убить. Однако, исполнив своё желание не без помощи друзей из детдома, она пришла с чистосердечным в отделение полиции.

Такие случаи в практике были довольно редки, но, всё же, были. И Алексей не исключал подобной вероятности, хотя верил в это с трудом. По крайней мере, кому потребовалось бы убивать Калинину? Из какой такой зависти? Могла эта девушка, которую он видел спящей, вовсе не быть Калининой Софьей? Алексей помнил, как ещё в школе завидовал двум одноклассникам — близнецам, которые могли подменять друг друга при выполнении заданий или при ответе на вопросы учителей. А при сдаче экзаменов им вообще повезло. Один дважды сдавал математику — за себя и за брата, второй — точно так же сдавал биологию. Такая вероятность в данном деле тоже была. Может, потому Калинина и говорит про отца? Может, у другой «Калининой» он есть?

Или, может, она сама хотела кого-то убить, но что-то пошло не по плану?

— Вчера доставили тело Калининой Софьи Александровны, — произнёс Алексей, проходя в холодный зал судмедэкспертизы и здороваясь со старшим лейтенантом Леоновым, помощником Светланы, теперь временно исполнявшим её обязанности. — Могу посмотреть?

— Вчера? — переспросил Леонов, отложив инструменты и подходя к столику с документами. — Да, номер 874. Поместили на хранение в холодильник. Пройдёмте.

Пройдя через зал, они вдвоём вошли в едва освещаемое помещение, холод которого лишь притуплял, но не скрывал трупного запаха.

— Вот, здесь… — Леонов замер. — Господи! Мы ж её здесь оставили!

Он бросился к стоявшему в углу шкафу, в который складывали вещи с привозимых тел. Место, куда положили вещи Калининой, тоже было пустым.

— Да, товарищ старший лейтенант, — усмехнулся Алексей, чувствуя облегчение. — Что ж Вы сразу не сообщили, что труп у Вас ушёл?

— Так, откуда я знал, что уйдёт?! — Леонов глянул на дверь холодильника. — Ну, видимо, ночью ушла.

— А двери у вас не закрываются?

— Закрываются, — кивнул Леонов. — Но изнутри-то можно открыть.

Алексей улыбнулся.

— Ладно, может и к лучшему, — произнёс он. — Мы её уже нашли. Так, убедиться приехал.

Простившись с Леоновым, Алексей вернулся в Управление и первым делом направился в архив, где его уже ожидало дело Калинина. Краткое содержание документа включало следующую информацию:

Калинин Александр Валерьевич, 1986 года рождения.

Первая судимость: 2002г., осуждён за кражу в малых размерах сроком на два года условно.

Вторая судимость: 2004г., осуждён за кражу в малых размерах сроком на три года колонии общего режима.

Третья судимость: 2009г., осуждён за соучастие в краже в особо крупных размерах со взломом и за нанесение тяжёлых телесных повреждений охраннику ломбарда сроком на пятнадцать лет колонии строгого режима.

2014г., скончался от туберкулёза.

Родственники: жена — Калинина Валентина Николаевна; дочь — Калинина Софья Александровна

Алексей произвёл быстрые расчёты. Первая судимость — 16 лет, потому и условно. Второй раз — в 18 лет, в третий раз — в 23 года. Когда его посадили, Соне должно было быть пять лет. Когда он умер — 10. Если так, она вряд ли его хорошо помнит. И, тем более, вряд ли может с ним встречаться, раз он мёртв. Неужели сумасшедшая? Или? Алексей мысленно рассмеялся. Или он вампир? И дочь — вампирша? Тогда можно объяснить, почему они живы. Конечно, мысль была странной, но Алексей вдруг понял, что на данный момент она не кажется ему бредом. В конце концов, его друг-федерал тоже обладал особым даром. И этот факт казался привычным.

Алексей выходил из архива, когда в его кармане зазвонил телефон. Номер был неизвестным.

— Слушаю Вас, — он принял входящий.

— Алексей Егорович, это Анна Васильевна. Я поговорила с Сонечкой. И попросила её расстегнуть блузку, — голос Анны Васильевны казался взволнованным. — Да, у неё ранка в груди. Маленькая такая, круглая. Но она говорит, что общалась с отцом. Мне кажется, она не помнит, что произошло с ней.

— Вы вызвали «Скорую» или к врачу отвели её? — поинтересовался Алексей.

— Какое там, — отозвалась Анна Васильевна. — Она боится сообщать. Раз не помнит, то ничего не докажет, говорит. И, вообще, я пока выходила, она уже убежала. Видимо, на учёбу пошла.

— На учёбу с дыркой в груди! — Алексей выругался.

— Вы уж простите, — произнесла Анна Васильевна. — Не доглядела я. Но она обещала, что после учёбы к вам пойдёт.

— Да мы сами за ней съездим…

— Нет, — оборвала Анна Васильевна. — Вы не представляете, какой для неё стресс к Вам обратиться по собственной воле. А так приедете, она ещё сильнее напугается. Сонечка — девочка ответственная. Раз сказала, что придёт, то придёт. Главное, — Анна Васильевна помолчала, подбирая слова. — Вы с ней поосторожней, пожалуйста, — докончила она. — Подобрее, что ли.

— Ясно, понял, — отозвался Алексей.

Глава четвёртая

Соня, в сопровождении Андрея Золотова, появилась в кабинете Николая Ивановича Селезнева в три часа дня.

— Проходите, — голос пожилого полковника показался Соне приятным. Она робко вошла в кабинет, замечая ещё двух человек, изучающе глядящих на неё.

— Софья Александровна? — произнёс майор Меркулов. — Хорошо, что пришли. Ну, как Вы?

Соня неуверенно пожала плечами, испуганно глянув на Алексея.

— Нормально, — робко отозвалась она.

— Рана не мешает? — послышался с противоположной стороны грубоватый голос майора Кондратьева.

— Болит, — так же неуверенно произнесла Соня, присаживаясь на подставленный ей Андреем стул.

— А откуда она у Вас появилась? — снова спросил Кондратьев.

Соня помотала головой.

— Не знаю, — тихо произнесла она.

— А как из морга ушли? — спросил Алексей.

В глазах Сони появился ужас.

— Какого морга? — она запнулась, поднимая беспомощный взгляд на полковника Селезнева. — Я вчера с папой встречалась. Только маме не говорите, пожалуйста. Она очень злится, когда я с ним общаюсь.

— Софья Александровна, — снова послышался голос Олега, заставивший Соню повернуться к нему. — Вы уверены, что Ваш отец жив?

Соня перевела взгляд на Николая Ивановича, невольно почувствовав робкое тепло под его укоризненным взглядом, брошенным на майора Кондратьева. Если она и могла кому-то доверять здесь, то, скорее всего, ему.

Окружавшая её обстановка казалась ужасающей, хотя она и не могла понять, почему. Всё выглядело как какой-то тревожный сон, от которого, к сожалению, она не могла проснуться. Она не раз слышала о том, что её отец мёртв. И мать неоднократно называла её сумасшедшей и грозила отдать в психиатрическую больницу.

Могло это означать начало конца? Могла её мать настолько хотеть от неё избавиться, что подговаривала окружающих сводить её с ума?

В институте, на одной из лекций по психологии общения, она услышала о таком явлении, как газлайтинг — убеждении одного человека другим в том, что он — ненормальный. И зачастую жертвы газлайтинга до последнего верят своим мучителям. Но, почему её мать стала прибегать к столь сложному приёму? Соня не помнила, чтобы мать интересовалась чем-то кроме водки и мужчин. И вряд ли бы она заинтересовалась психологией. Так, неужели это правда? Неужели она — сумасшедшая?

Теперь же к первому страху добавился новый страх — что такого противозаконного она сделала, общаясь с отцом? И почему, действительно, у неё утром обнаружилась глубокая рана в груди и почему всё тело так болит?

— Как Вы связываетесь с отцом? — спросил Николай Иванович.

— Я ему звоню, — уверенно ответила Соня. — Или он мне звонит. Мы договариваемся и встречаемся.

— И что делаете?

— Ну, — Соня пожала плечами. — Разговариваем, гуляем, я ему рассказываю о своих новостях или проблемах.

— Вы знаете, что он сидел в тюрьме, — заметил майор Кондратьев.

— Да, — Соня уверенно кивнула. — Но он сказал, что его досрочно освободили. И что он не хочет возвращаться к прошлому. Я думаю, это не страшно, что мы с ним общаемся.

— Как сказать, — Олег глянул на Алексея и прежде чем майор Меркулов успел что-то возразить, заявил:

— Ваш отец умер семь лет назад. Есть документы, есть могила… — он остановился ни то от полного ужаса взгляда Сони, ни то от выразительного кашля со стороны Николая Ивановича.

— Мы хотели…. — начал, было, Алексей.

— Нет, он не умер, — Соня в испуге замотала головой. — Мама тоже говорит, что умер. Ей не нравится, что я с ним общаюсь. Она всем говорит, что он умер. Но он не умер, я ведь вижусь с ним!

Соня, словно забыв о боли, в ужасе переводила взгляд с одного из офицеров на другого.

— Соня, а у Вас есть его фотография? — спросил Николай Иванович.

На миг в его голову закралась мысль, что они говорят о двух разных людях. Может, в жизни Сони появился человек, который называет себя её отцом и она ему верит? Может, этот человек и хотел её убить?

Соня с готовностью вытащила из сумки дешёвый смартфон и принялась листать фото.

— Сейчас, мы как раз делали селфи вчера. Очень много фотографировались.

— А где конкретно? — поинтересовался Алексей.

— Сначала в Заельцовском парке. А потом мы поехали в Инюшенский бор. И там, в кафе «Виват» сидели, — быстро проговорила Соня. — Сейчас, найду!

— Вы ехали в кафе через весь город? — Олег перевёл многозначительный взгляд на Николая Ивановича, всё больше убеждаясь в неадекватности пострадавшей.

— Да, у папы машина, — пояснила Соня. — Лада «Гранта», кажется…

Она оборвала себя.

— Странно, — в её голосе послышалась тревога. — Мы же вчера фотографировались. Может, мама удалила? Пока я спала?

— Ну, это вряд ли, — протянул Алексей. — Она не в том состоянии была, чтобы у Вас фотографии удалять.

— Товарищ майор, — одёрнул его полковник Селезнев.

Соня, испуганно глянув на офицеров, вернулась к телефону.

— Сейчас, сейчас, я найду, — пробормотала она.

Алексей заметил, как у девушки затряслись руки.

— Соня, — попытался он прервать её бесплодные поиски.

— Сейчас, сейчас, — словно не слыша его, повторяла она. — Сейчас, найду. Нет, но…. Они ведь были…, — она снова растерянно посмотрела на Николая Ивановича. — Я не понимаю, куда они делись….

— Соня, может, Вы номер телефона его знаете, — мягко произнёс полковник Селезнев. — Вы же сказали, что звоните ему.

— Да, да, конечно, — Николаю Ивановичу показалось, что в голосе Сони послышалась надежда. — Сейчас.

Соня переключилась с галереи фото на адресную книгу. И снова в кабинете полковника воцарилось молчание.

— Сейчас, было здесь, — наконец, произнесла Соня. — Нет. Я же…., — она опустила телефон. — Мама несколько раз удаляла у меня из телефона его номер. Но я его наизусть помню.

— Можете продиктовать? — Николай Иванович достал записную книжку и ручку.

— Да, — Соня энергично кивнула — 8 913 753 04 12.

Николай Иванович записал номер, заметив, что Алексей повторил его действия, после чего вновь обратился к евушке.

— Вы с ним вчера связывались? — спросил он.

— Да, он мне звонил.

— А входящие полистайте, — предложил Алексей.

Соня с готовностью принялась листать «Входящие». Через минуту она подняла голову. В её глазах стояли слёзы.

— Скажите честно, — едва слышно произнесла она. — Надо мной все издеваются, или я сумасшедшая?

— Мы над Вами не издеваемся, — Николай Иванович помотал головой. — Но нам очень нужно понять, где Вы были вчера.

Соня отстранилась от телефона.

— Я была с отцом, — почти беззвучно произнесла она, закрыв глаза и давая волю слезам.

Николай Иванович, Олег, Алексей и Андрей переглянулись.

— Сонечка, — мягко произнёс Николай Иванович. — Вы ведь и сами понимаете, что что-то здесь не так. Может, Вас заставили о чём-то забыть?

Соня открыла глаза, всхлипнув.

— Кто? Папа? — она помотала головой. — Он не мог. Он очень добрый. Он… — Соня схватилась за грудь, её лицо исказилось от боли.

— Вам помочь? — Алексей тотчас оказался рядом.

Соня замерла, стараясь восстановить дыхание и не в силах говорить от пронзавшей всё её существо боли. Олег невнятно выругался.

— Её в больницу надо, — произнёс он.

Соня замотала головой.

— Нет, пожалуйста! — она повернулась к Олегу, уже потянувшемуся за телефоном. — Нет! Они скажут, что я сумасшедшая!

— Вам медицинская помощь нужна, — оборвал Олег.

— Нет! — Соня вцепилась в руку Алексея, умоляюще глядя на Олега. — Только не в больницу! Я боюсь!

Николай Иванович дал знак Олегу, чтобы тот положил трубку и снова обратился к Соне.

— Чего Вы боитесь? — его голос действовал успокаивающе.

Соня перевела дыхание.

— Я не знаю, — ответила она. — Я ведь не смогу объяснить, откуда это. А они решат, что я сумасшедшая.

Николай Иванович и Олег переглянулись. Майор Кондратьев шумно выдохнул.

— Под вашу ответственность, — махнул он рукой.

— Соня, а у Вас есть кто-то, кто может о Вас позаботиться? — спросил Николай Иванович.

— Анна Васильевна, — ответила Соня. — Она уже обработала мне всё.

— Хорошо, — согласился Николай Иванович. — Но нам всё равно нужно знать, что с Вами произошло. Вы совсем ничего не помните?

Соня пожала плечами.

— Я не знаю, что я должна помнить.

Алексей осторожно освободил руку от тонких пальцев девушки и вернулся на своё место. Андрей, в свою очередь, поспешил подать Соне воды.

— Может, нам Риту позвать? — предложил Олег.

— Кошкину? — уточнил Алексей.

— А какую ещё? Она-то поумней нас будет.

— Если она с конференции вернулась, — заметил Алексей. — Игорь говорил, она сегодня только выезжает.

— Кстати, хорошая мысль, — поддержал Николай Иванович. — Алексей Егорович, идите, и прямо сейчас переговорите с ней.

Соня проводила тревожным взглядом Алексея, после чего перевела непонимающий взгляд на полковника Селезнева.

— Вам нечего бояться, Соня, — заверил Николай Иванович. — Маргарита Владимировна — лучший психолог из всех, кого я знаю. Она нам поможет во всём разобраться.

— Меня не сдадут в психбольницу? — дрогнувшим голосом произнесла Соня.

— Но Вы же не сумасшедшая, — улыбнулся Николай Иванович.

Выйдя в коридор, Алексей набрал номер Риты.

— Ты уже дома? — поинтересовался он.

Получив утвердительный ответ, Алексей кратко изложил ситуацию.

— Понятия не имеем, чего с ней делать, — завершил он.

— А сознание ясное? — спросила Рита.

— Вроде ясное. Насколько в её состоянии возможно. Короче, на наркотики не похоже. Хотя, как знать. От медицинского обследования отказывается.

— Почему?

— Боится, что в психушку сдадут.

Рита мгновение помолчала, по всей видимости, что-то записывая.

— Завтра вечером, часа в четыре подойдёт? — наконец, спросила она.

— Идеально, — ответил Алексей.

— Хорошо, буду.

Попрощавшись с Ритой, Алексей позвонил Игорю. Как-никак, нужно было поставить друга в известность о звонке его жене. Дозвонившись, Алексей кратко изложил ситуацию по Соне и причину обращения за помощью к Рите.

— И она согласилась? — в голосе Игоря послышалось лёгкое недовольство. — Лёх, она только сегодня в обед приехала, я её ещё дома не видел.

— Ну, согласилась.

— Ладно, ты ещё что-то хотел? — спросил Игорь.

— Номер один пробить. Так, на всякий.

— У вас этого не делают? — Игорь усмехнулся, записывая номер телефона, продиктованный Соней. — Ладно, пробью все контакты.

— Слушай, я тут думаю, — Алексей понизил голос. — Что-то грандиозное назревает. Может, она под гипнозом, может ещё чего-то, но это не просто игра.

— Посмотрим, — ответил Игорь. — Ладно, держи меня в курсе, на всякий.

— Так точно.

Попрощавшись с другом, Алексей вернулся в кабинет.

— Маргарита Владимировна будет завтра в четыре, — заявил он.

Соня опустила взгляд.

— Мне придётся с работы отпроситься, — тихо произнесла она.

— Да, твою…! — Олег едва успел замолчать. — Софья Александровна! Какая работа! Вам… Вам лечиться надо! На работу она пойдёт.

Громовой голос майора Кондратьева заставил девушку сжаться. Заметив, что напугал её, Олег смягчил тон.

— Идите-ка к этой, — он вопросительно глянул на Алексея.

— Анне Васильевне, — подсказал майор Меркулов.

— Вот, к ней, — кивнул Олег. — И завтра ни на работу, ни в институт. Ещё грохнитесь где-нибудь на улице.

Соня, опустив голову, робко глянула на майора Кондратьева.

— Хорошо, — тихо произнесла она.

— Товарищ младший лейтенант, — Олег обратился к Андрею. — Проводи девушку, желательно до дома.

Глава пятая

Игорь вернулся домой в половине седьмого. Припарковав «Экстрейл» рядом с Сузуки «Свифт» жены, он вышел из машины и мимолётом бросил взгляд на левое переднее колесо «Свифта». Показалось ему, или оно слегка сдулось?

Игорь вытащил из багажника электрокомпрессор и проверил давление. Так и есть, 1,5 атмосферы вместо двух. Видимо дорога от Бийска до Новосибирска пришлась машине не по вкусу. Подключив компрессор к прикуривателю «Экстрейла», Игорь встал между двумя машинами, наблюдая за стрелкой показателя давления.

Рита уезжала на конференцию всего на четыре дня, включая сегодняшний, но он уже успел соскучиться. А ещё он никогда не ловил себя на мысли о том, что может настолько сильно за кого-то волноваться. Он не надоедал ей сообщениями и звонками только потому, что пользоваться телефоном на работе было запрещено. Да и вряд ли ей было бы приятно, если бы он звонил каждые полчаса. Только желания слышать её голос и спрашивать, как дела, это не убавляло.

— А с тобой точно всё будет хорошо? А тебе не повредит, что ты за рулём будешь? А ребёнку? А ты уверена? — такой была его первая реакция, когда она сообщила ему о необходимости ехать на очередную конференцию, посвящённую проблемам психотерапии и психиатрии. Но для Риты это было важно. «Новейшие тенденции», «международное взаимодействие», «новые школы», «перспективные направления» — весь этот перечень причин был ему логически обоснован, и ему пришлось смириться.

— Может, хоть «Экстрейл» возьмёшь? — предложил он. — На нём легче по трассе.

— Игорь, всё будет хорошо, — прозвучал её ответ.

Он надеялся на это.

А теперь ещё майор Меркулов позвонил со своим запросом.

Игорь, убедившись, что давление в колесе достигло нужного уровня, отключил электрокомпрессор. Он был уверен, что Рита согласится на работу с Калининой. Такой случай не мог её не заинтересовать. И спешка Алексея была понятна. Но она была не вовремя.

Игорь убрал электрокомпрессор, закрыл машину и направился в сторону подъезда. В следующий миг ему показалось, что за ним кто-то наблюдает. Он обернулся. Улица была пустой. Однако ощущение только усиливалось, он почти физически чувствовал на себе чей-то холодный тяжёлый взгляд, словно обращённый на него из потустороннего мира. Нет, конечно, ему только кажется. Кто из мира мёртвых будет за ним наблюдать?

— Дивизию, мне и Зверя хватает, — буркнул он, входя в подъезд. И всё же насторожённость его не покинула. Этот взгляд не давал покоя. А что если за ним тоже наблюдает какой-нибудь зверь? Или он уже у кого-то на прицеле? Оставалось надеяться, что этот кто-то не видел, колесо чьей машины он накачивал. Если за ним следят — пусть следят. Лишь бы Риты это не коснулось.

Впрочем, переступив порог родной квартиры, он почувствовал, как тревога отступает.

— Родная! Я дома! — крикнул он, закрывая за собой дверь, и ощущая разливающийся по квартире аромат готовящегося куриного филе с ананасом и арахисом.

— Слышу! — донёсся с кухни звонкий голос Риты.

Игорь, разувшись, прошёл на кухню. Рита как раз закрыла крышку мультиварки.

— Ты ж только приехала? — произнёс он, обнимая её.

— Игорь, я приехала в три часа, — она ласково подставила щёку для поцелуя. — Я успела отдохнуть.

— Точно успела?

Рита рассмеялась.

— Лучше поставь стол. Ужин готов.

Игорь на мгновение задержался, чтобы вдохнуть аромат её волос.

— Я соскучился, — произнёс он.

Спустя пару минут, скинув пиджак и подтянув стол на середину зала, так как, как и в любой хрущёвке, их кухня была слишком мала для двоих, Игорь вернулся, чтобы помочь накрыть на стол.

— Тебе Лёха звонил? — спросил он после рассказа Риты о конференции и поездке, а также вопроса о новом деле.

— Звонил, — ответила Рита. — Но я пока не могу понять, что это. Но не думаю, что шизофрения.

— Но она с воображаемым отцом разговаривает, — Игорь отнёс поданные ему тарелки в зал.

— Да, — согласилась Рита. — При этом не помнит, что с ней было на самом деле. Но, судя по тому, что рассказал Алексей, я не уверена, что это шизофрения. При шизофрении галлюцинации идут параллельно с реальностью. Она бы помнила и то, и то. Либо человек полностью уходит в свой мир, но тогда с ней в принципе невозможно было бы общаться. Она же понимает, что с ней что-то не то. Я бы ещё предположила какую-нибудь редкую форму парасомнии, но с очень большой натяжкой.

— Параачто? — спросил Игорь.

— Парасомния, — Рита окинула хозяйским взглядом стол и ушла на кухню за салфетками. — Специфическое нарушение сна, иначе говоря, — пояснила она, возвращаясь и садясь за стол. — Этиология до сих пор точно не ясна. Известно одно — генез данного расстройства обусловлен перенапряжением нервной системы, а не психическими заболеваниями. Хотя последние могут сопутствовать, но взаимосвязи не прослеживается. Но меня смущает другое: почему она не помнит реальные события. По сути, если это, например, сомнамбулизм, она должна помнить реальность. А вот сон, как раз, может и не запоминаться.

— А она может лгать или покрывать кого-то? — предположил Игорь, приступая к ужину.

— Судя по тому, что говорил Алексей, как описал её поведение, я не думаю, что она лжёт, — ответила Рита. — И ещё меня смущает, что она боится врачей.

— Что это может значить?

— Пока не знаю, — Рита пожала плечами. — Завтра посмотрим.

— И ещё момент, — Игорь на время прервался. — Она думает, что знает номер отца. В реальности — звонила на него года два назад. И это — номер Тихомирова.

Рита подняла на мужа удивлённый взгляд.

— Он её вёл? — спросила она.

— По всей видимости, — Игорь кивнул. — Я сейчас с родственниками Тихомирова договариваюсь о передаче всех его документов.

Рита на мгновение задумалась.

— А Тихомиров два года назад занимался не шизофренией, — вдруг вспомнила она. — Он исследовал память. Вернее, расстройства памяти.

— Значит, у Калининой проблемы с памятью?

— С какими-то её функциями, — ответила Рита. — И это похоже на конфабуляцию. Хотя, с другой стороны, если, она не придумывает, то это, скорее, псевдореминисценция.

Игорь, подперев голову рукой, улыбнулся, глядя на жену. Ему нравился тот незнакомый язык, на котором она говорила.

— Я не был на твоей конференции, — произнёс он.

Рита рассмеялась.

— Конфабуляция — это выдуманные истории, которые для сознания настолько яркие, что человек в них верит, — пояснила она. — Помнишь, Олег рассказывал про щуку, как он три раза подряд в неё из двустволки стрелял?

Игорь кивнул.

— Так вот, он, вполне возможно, верит, что он успел перезарядить, — пояснила Рита.

— То есть, это — сам выдумал, и сам поверил, — уточнил Игорь.

— Да. А псевдореминисценция — это перенос событий во времени. Может, она в детстве и гуляла по парку с отцом, лет десять назад. А память говорит ей, что это было вчера.

Игорь помотал головой.

— Задал Лёха задачу, — произнёс он.

— Но мне это интересно, — в голосе Риты звучал азарт.

Майор Меркулов выходил из кабинета, в надежде на скорое возвращение домой под звонкий смех Катюшки при словах «папа вернулся» и на горячий ужин на кухне в кругу семьи, как телефонный звонок и высветившийся на экране номер Никиты Климова заставил его выругаться и нехотя принять входящий.

— Слушаю, — произнёс Алексей, морально готовясь отложить ужин, минимум на два часа, ведь звонок от руководителя опергруппы не мог означать ничего, кроме того, что найдено очередное тело.

— Алексей Егорович, найдено тело молодой девушки, — как и предполагал Алексей, сообщил лейтенант Климов. — Берег, под Коммунальным мостом.

— Еду, — Алексей устало вздохнул.

Спустя полчаса он был на месте.

— Вот, свидетели, — лейтенант Климов указал на молодую пару, стоявшую чуть поодаль от места работы опергруппы. — Тело извлекли из воды. Пока предполагаем, убита выше по течению. Возможно, прошлой ночью. Более точно сказать сейчас не смогу.

— Что-то особенное есть? — поинтересовался Алексей.

— Есть, — отозвался Никита.

— Ладненько, — Алексей направился к двум свидетелям.

Кратко переговорив с молодыми людьми и поняв, что ничего особенного от них он не услышит, Алексей, отпустив свидетелей, вернулся к Никите Климову.

— Давай, чего там, — произнёс он, подходя к телу.

Лейтенант Климов присел на корточки рядом с извлечённым из воды телом девушки и слегка повернул его на бок.

— Вот, — он указал на две дырки на шее убитой, напоминавшие след от укуса клыков. — Как-будто кто-то пил кровь у неё из артерии. И печень вырезана, — Климов вернул тело в исходное положение и приподнял футболку девушки, скрывавшую глубокую тёмную рану. — Вырезано с хирургической точностью. Профессионал работал, — продолжал он. — Следов борьбы нет. Девушка не сопротивлялась, по всей видимости.

— Её могли каким-нибудь психотропным накачать? — предположил Алексей.

— Пока сказать не могу, — ответил Никита. — Тут только вскрытие и анализ тканей.

Алексей наклонился над телом, рассматривая рану. Ему не раз доводилось присутствовать при осмотре тел погибших, наблюдая за работой Светланы. И, если он и не мог назвать себя экспертом, то некоторые наблюдения для него, точно, не прошли даром.

— Разрез странный, — заметил он, наконец, надевая предложенные лейтенантом Климовым резиновые перчатки. — Как-то маловат для того, чтобы печень достать.

— Ну, не то, чтобы маловат, — ответил Никита. — Но, да, идеально по размеру.

— То есть, убийца — эстет? — невесело усмехнулся Алексей.

— Да, но при этом — как будто вампир.

Алексей поднялся, снял перчатки и достал смартфон.

— А вообще, вампиров часто аристократами изображают, — он сделал несколько снимков.

— Потому, что они — богатая верхушка? — поинтересовался Никита.

— Наверно, — Алексей просмотрел получившиеся снимки. — Я по вампирам не спец. Но, видать, у нас какой-то маньяк завёлся. С эстетическими наклонностями. Или…, — он внезапно замолчал.

— Товарищ майор? — Никита вопросительно посмотрел на майора Меркулова.

Алексей почесал затылок.

— Нет, ну, бред, понятное дело. Ну не может ведь Калинина быть вампиршей, — Алексей перевёл взгляд на лейтенанта Климова. — Или у нас тут реальные упыри завелись и их кто-то отстреливает?

Никита пожал плечами.

— Тогда для чего бы вампир печень вырезал? — произнёс он.

— Да, кто его знает? — Алексей снова перевёл взгляд на тело и убрал телефон в карман. — На закуску. Как это, кроветворный орган, — он мотнул головой. — Или, что реальней — маньяк. Маньяк-людоед. Или группа маньяков-людоедов.

— Тогда, в случае с Калининой, как Вы говорите, кто их отстреливает? — спросил Никита.

Алексей шумно выдохнул. Дело и без того нельзя было назвать простым. Теперь же, едва нащупав нить, Алексей почувствовал, как наткнулся на целый клубок. И пока вопросов было в сотни раз больше, чем ответов. Вампиры, охотники, банда людоедов — в данный момент всё казалось вполне реальным.

— Так, — наконец, произнёс он, давая отмашку. — Тело на экспертизу. И смотрите, чтобы не ушла оттуда. Заключение жду завтра вечером.

— Так точно, — отозвался Никита.

Глава шестая

Кабинет, в который Соня вошла в четыре часа вечера на следующий день, мало отличался от прежнего, разве только казался более сумрачным из-за плотных, наполовину закрывавших окно штор. За столом сидела женщина, лет тридцати, с простой причёской и в деловом костюме. Слева от стола стояло выцветшее кресло. Женщина, мягко улыбнувшись, кивком указала на него Соне.

Сделав глубокий вдох, Соня подошла ближе и молча села, сцепив пальцы рук в замок. Опустив глаза, она вытянула спину, пытаясь подавить подступающий к горлу страх. Взгляд незнакомки, казалось, проникал в глубины её сознания, а потому смотреть ей в глаза было страшно.

— Соня, — голос незнакомки, вопреки ожиданиям, прозвучал мягко. — Вам удобно, чтобы я Вас так называла?

Соня, не поднимая взгляда, покивала.

— Хорошо, — голос женщины звучал так же мягко. — Меня можете называть Маргарита Владимировна. Соня, Вы боитесь чего-то?

Стараясь сдержать так не вовремя рвущиеся рыдания, Соня робко взглянула на собеседницу и, снова опустив глаза, кивнула.

— Вы можете рассказать, чего Вы боитесь? — спросила Маргарита.

Соня сделала судорожный вздох.

— Я… — пробормотала она. — Не знаю…. — она подняла полные едва удерживаемых слёз глаза. — Я ведь не сумасшедшая? — с мольбой в голосе произнесла она.

Рита мягко улыбнулась.

— Нет, Вы не сумасшедшая, — ответила она. — И я здесь не для того, чтобы ставить Вам диагноз или назначать лечение. Вы вполне адекватный человек, — в голосе Риты, наравне с мягкостью, появились нотки убеждения. — Вы просто напуганы и не можете понять, что с Вами произошло. Мы хотим Вам помочь. Потому что только Вы можете помочь нам.

— Меня не заберут в психушку? — неуверенно спросила Соня.

— Нет, — Рита помотала головой. — Вы ведь не больны. Мы просто побеседуем и попробуем разобраться в том, что произошло.

Соня кивнула и, закрыв лицо руками, тихо зарыдала.

— Я, я не знаю…. Я ничего не помню…. — произнесла она сквозь всхлипывания. — Мне когда сказали, что всё было не так, как я помню, — она подняла голову, вытирая руками слёзы. — Я вообще запуталась. И мне…, — она всхлипнула, закрывая глаза.

Рита налила в стакан воды из стоявшего на столе графина.

— Возьмите, — она протянула стакан Соне. — Я понимаю, — всё так же спокойно продолжала она, подтянув стул из-за стола ближе к креслу и садясь напротив девушки. — Вам страшно. Вы запутались во всей информации, которую слышите. Вам кажется, что Вас хотят осудить, что Вас не понимают и принимают за сумасшедшую. Но мы уже определились, Вы не сумасшедшая.

Соня, сделав несколько глотков воды, поставила стакан на стол, переводя дыхание.

— То есть, если я всё вспомню, я снова стану нормальной, — настороженно глядя на Маргариту, произнесла она.

— Соня, — Рита взяла девушку за руку. — Вы — абсолютно нормальный человек. В психиатрическую клинику Вас никто не заберёт. Как минимум, потому, что наш с Вами диалог — это не приём у врача. Потому, давайте, мы отойдём от понятий «нормальный-ненормальный», — она снова улыбнулась, прямо глядя на Соню. — И сейчас все Ваши воспоминания, всё, о чём Вы будете говорить, воспримем как реальность. А дальше потихоньку разберёмся, какие события предшествовали какому воспоминанию. Только у меня к Вам убедительная просьба, — Рита сделала секундную паузу, чтобы дать Соне сосредоточиться. — Не бойтесь меня. И, главное, не бойтесь себя. Договорились?

Соня покивала, впервые несмело улыбнувшись.

— Прекрасно, — Рита, наконец, почувствовала облегчение. Нет, битва за воспоминания и сознание этой девочки только начиналась, но плацдарм был готов.

— Расскажите мне о себе, — попросила Рита. — Где учитесь, где живёте, чем любите заниматься.

— Живу с мамой, в общаге, — ответила Соня. — В прошлом году поступила в колледж, на страховое дело. Теперь в свободное время работаю в «Бургер Кинге», чтобы за колледж платить.

— То есть, Вам приходится и учиться, и работать.

— Да, — Соня покивала. — Просто, — она замялась, после чего подняла робкий взгляд на Риту. — Мама пьёт. Она не работает. Ну, иногда мамины мужики там продукты приносят, — Соня брезгливо поморщилась, поспешив перевести тему. — Так, если бывает свободное время, с друзьями встречаюсь. Или с отцом…, — она осеклась.

— Расскажите мне об отце, — кивнула Рита. — Расскажите, как и где встречаетесь, куда ходите.

Соня пожала плечами.

— Да, так, по парку гуляем, — на тонких губах девушки появилась едва заметная улыбка. — Иногда в кафе или в кино. В зависимости от погоды, конечно. В зоопарк несколько раз ходили. Как-то на день рождения он меня в какое-то крутое кафе привёл. Мы там самый вкусный десерт ели. Мне тогда, кажется, четырнадцать исполнилось. А потом мы катались на колесе обозрения. И он мне про город рассказывал. А ещё говорил, что в Лондоне есть огромное колесо, и, чтобы проехать по кругу, нужно полчаса. И мы мечтали, что когда-нибудь туда съездим. Хотя, как съездим. Он же не выездной. Он в тюрьме сидел, — быстро произнесла Соня. — Но, всё равно, мы хорошо общаемся. И он всегда что-нибудь интересное рассказывает. А ещё я начала рисовать. И показывала ему рисунки. И он сказал, что это очень хорошо. И что, когда я окончу колледж и начну на нормальной работе работать, чтобы я выучилась на какого-нибудь web-дизайнера, потому что они лучше зарабатывают. Ну, и, так, когда мне плохо, я ему звоню, или встречаюсь с ним, он мне хорошие советы даёт.

— А как часто видитесь? — спросила Рита.

— Когда как, когда время есть. Или когда… — Соня снова запнулась. — Когда дома быть не вариант, — докончила она.

— Я понимаю, что Вам неприятно говорить об этом, — произнесла Рита. — Но, всё-таки, что происходит в эти моменты дома?

— Ну, — Соня передёрнула плечом. — Когда мама напивается. Или когда к ней мужики приходят. Или всё вместе. Или когда она говорит, что я сумасшедшая и деньги требует. Особенно, если я про отца говорю, — в глазах Сони снова заблестели слёзы. — Вы понимаете, — вдруг произнесла она. — Вот я сейчас это всё говорю, а сама понимаю, что ведь половину жизни я не прожила. Вот, ту лучшую половину. А что будет, если я вспомню то, что реально было. Может, в сотни раз хуже?

— Вы боитесь этого, — догадалась Рита.

Соня только молча всхлипнула в ответ.

— И Вы сейчас не готовы об этом говорить.

Зарыдав, Соня помотала головой.

— Хорошо, — мягко произнесла Рита после короткой паузы. — Мы не вправе заставлять Вас. Если Вам тяжело, мы можем прекратить эту беседу. Вы хотите её прекратить?

Соня подняла полный растерянности и мольбы взгляд на Риту.

— Я не знаю, — пробормотала она. — Я и понимаю, вроде, и… — она закрыла лицо рукой, всхлипывая.

— Ну, давайте тогда, прервёмся, — предложила Рита. — Давайте вот, что сделаем. Мы с Вами обменяемся телефонами и Вы, когда будете готовы, позвоните мне. Хорошо?

Соня, подняв голову, интенсивно закивала.

— Хорошо, — с готовностью произнесла она, доставая телефон. — Маргарита Владимировна, — она робко взглянула на Риту. — А что со мной?

Рита вздохнула, собираясь с мыслями.

— Мне пока сложно сказать. Нужно проанализировать Ваши слова, — ответила она. — Вам сказали, что номер Вашего отца — это номер Тихомирова Михаила Алексеевича? Вы помните этого человека?

Соня помотала головой.

— Он хороший человек?

— Да, он был очень хорошим человеком, — Рита пристально посмотрела на Соню. — Скажите, а Вы ссоритесь с отцом? — вдруг спросила она. — Или, хотя бы, спорите? Ну, или, у Вас есть на что-то разные точки зрения?

Соня задумалась.

— Нет, — наконец, произнесла она. — Мы одинаково думаем. Единственное, да, я могу у него совет спросить. Но, с ним так хорошо. Мы всегда почти об одном думаем.

— А звонит первым он Вам, или Вы ему?

— У нас это как-то одновременно получается, — Соня повела плечом. — Бывает, я захочу ему позвонить, и он мне как раз звонит. Если я ему звоню, он тоже говорит, что как раз собирался мне звонить.

— Понятно, — протянула Рита.

В следующий миг её сознание словно пронзил удар тока. Когда-то ей удалось логически вывести диагноз появления Зверя. Так и сейчас логический вывод вдруг напросился сам собой.

Игорь сказал, что Соня помнила номер Тихомирова. Михаил Леонидович многие случаи в своей практике вёл бесплатно. Просто потому, что искренне хотел помочь людям. Рита не знала его пациентов, но вполне могла согласиться с тем, что он взял кураторство над Соней по одному ему известной причине. Рита помнила, как Игорь говорил, что в квартире Тихомирова он когда-то видел карту с маршрутами одного пациента. Один из маршрутов был реальным, второй — воображаемым. А ещё Тихомиров изучал парамнезию — особый тип искажения памяти, выражающийся через ложные воспоминания. И, скорее всего, именно это происходило в сознании Сони. Может, общение с Тихомировым было для неё, своего рода, отдушиной? А когда он умер, его образ слился с образом отца, к которому её сознание прибегало раньше? Тогда не удивительно, почему его номер стал для неё номером отца.

— Соня, знаете, — произнесла Рита. — Я рискну предположить, что, когда в Вашей жизни происходит что-то очень неприятное, Ваш мозг пытается избавить Вас от каких-то травмирующих воспоминаний. Такое редко, но бывает. Это называется — парамнезия. Вы не сумасшедшая. Просто в Вашей жизни слишком много травмирующих ситуаций, и мозг не справляется с нагрузкой. Потому он изменяет некоторые Ваши неприятные воспоминания на приятные. Он защищает Вас.

Соня подняла взгляд на Риту, осмысливая сказанное.

— И что мне делать? — спросила она, наконец.

— Я могу предположить, — произнесла Рита. — Что в момент самого события Вы мыслите вполне ясно и всё помните. А когда Вы, например, поспите, Ваш мозг как-бы перезагружается. И именно тогда формирует новые связи. Соответственно, попробуйте делать вот что — каждый день перед сном записывайте всё, что произошло за день, до мельчайших подробностей. А после мы сравним, что и как Вы помните. Если, конечно, Вы к этому готовы.

Соня кивнула.

— Да, я подумаю.

— И Вы всегда можете держать со мной связь, — произнесла Рита. — И ещё, Соня, я бы очень хотела, чтобы Вас осмотрел врач.

Соня невольно сжалась.

— Боюсь, я не смогу объяснить врачу, что и как произошло.

Рита мгновение помолчала.

— Знаете, — наконец, произнесла она. — Я найду врача, который Вас поймёт, и не будет задавать лишних вопросов. Если Вы, конечно, мне доверяете.

Во взгляде Сони впервые появился огонёк надежды.

— Доверяю, — тихо произнесла она. — Спасибо Вам.

Глава седьмая

— Что она сказала? — поинтересовался Алексей, когда Рита вошла в кабинет Николая Ивановича.

— Рассказывала о встрече с отцом, — ответила Рита. — Думаю, у неё парамнезия, вызванная стрессовой ситуацией.

После вопроса Олега «Пара чего?», Рита подробно пересказала разговор с Соней, объяснив особенность работы психики пострадавшей.

— Значит, её мозг достраивает приятные для неё воспоминания? — уточнил Николай Иванович.

Рита кивнула.

— Да ну, нафиг, — Олега словно передёрнуло. — Да, не может уж так быть.

— Но, почему? — спокойно возразила Рита. — Даже здоровый мозг на такое способен. Вспомни охоту.

— Ну, — Олег нахмурился.

— Принимал вороньи гнёзда за птиц? Пусть на какое-то мгновение.

— Ну, было.

— Потому, что ты очень хотел видеть птиц, — всё так же спокойно продолжала Рита. — Мозг накладывал желаемое на реальность. А в случае с Соней здесь ещё и стрессогенный фактор, притом, довольно значительный.

— Ну, и чего нам с ней делать? — спросил Олег.

— Работать, — Рита пожала плечами. — Осторожно, не провоцируя лишнего стресса. И ещё, Лёш, — она повернулась к майору Меркулову. — Как думаешь, у Светы будет возможность её осмотреть? Просто она никому не доверяет, врачей боится, а я что могу?

Алексей на мгновение задумался.

— Ну, а чего, согласится, думаю, — ответил он. — Ну, ты ей позвони, она нормально отнесётся.

Едва Рита ушла, как в кабинет полковника Селезнева вошёл бессменный лейтенант Климов.

— Товарищ полковник, — обратился он к Николаю Ивановичу. — Пришли результаты экспертизы наконечника стрелы и тела, — он отдал документы Селезневу. — Наконечник обычный. Напыление серебряное. Для гальваники использовались обезжириватели, активаторы и электролит швейцарской компании «Пино Алипрандини». Видимо, заказывали напрямую, так как на свободном рынке этого нет. Ну, а у этой компании в этих средствах особый состав. Более экологичный и без цианидов. Что касается тела, — Никита повернулся к Алексею. — Ни следов алкоголя, ни наркотиков не выявлено. Следов борьбы тоже не выявлено. Зато выявлены следы давней попытки суицида — характерные шрамы от порезов на руках. Предположительно, года два назад.

— А опознание проводили? Кто-то её ищет? — спросил Олег.

— Заявлений в ближайшие дни не поступало, — ответил Никита.

— Ну, она погибла чуть более двух суток назад, — возразил Алексей. — Может, никто ещё и не обращался.

— Ну, да, всё возможно, — согласился Николай Иванович. — Но вы всё равно с районными отделениями свяжитесь..

— А я вот, о чём, — Алексей откинулся на спинку стула, вертя в руках ручку. — Если там ни алкоголь, ни следов борьбы. Значит, она могла добровольно стать жертвой?

— Гипноз? — предположил Олег.

— Я тоже так думаю, — Алексей перевёл взгляд на полковника Селезнева. — Рита уже ушла?

Николай Иванович кивнул.

— Алексей Егорович, ещё одно дело, — продолжил Никита. — Вернее, одно тело. Сейчас сообщили как раз. На помойке в Пашино обнаружено сгоревшее женское тело. Едете с нами?

Алексей шумно выдохнул.

— Ну, куда я денусь, — отозвался он. — Давай, через десять минут у машины.

— Так точно, — Никита вышел из кабинета.

— Думаешь, наш труп? — спросил Олег.

— Да, кто его знает? — Алексей убрал документы в стол и поднялся.

— Алексей Егорович, — Николая Ивановича окликнул майора Меркулова. — Я, конечно, не знаю, что конкретно происходит. Но, мне кажется, дело тут будет особое. И без помощи нам не обойтись.

— Да я только за! — радостно отозвался Алексей. — Конечно, делайте запрос!

— А тебе лишь бы с Кошкиным работать, — Олег навалился на стол.

— Товарищ майор, иди, а? — рассмеялся Алексей, выходя из кабинета.

Спустя час Алексей вместе с опергруппой лейтенанта Климова прибыли на место вызова. Едва майор Меркулов выбрался из машины, ему вспомнились строки ни то какой-то песни, которую он слышал в машине у друга-федерала, ни то баллады: «Над полем боя стаи воронья». Массовое складирование отходов жизнедеятельности человека, действительно, напоминало поле боя, над которым огромной чёрной тучей кружились вороны. Чувствуя, как начинают слезиться глаза от тошнотворного запаха гнили, Алексей проследовал за опергруппой в сторону стоявшего у мусоровоза человека.

— Фролов Сергей Иванович, — представился человек, продолжив без паузы. — Вот, заехал сгрузить мусор. Едва не наехал, — он кивком указал на лежавшее у колеса машины чёрное обгоревшее женское тело. — Напугался до чёртиков. Потом позвонил в полицию.

— А вчера Вы здесь были? — Алексей кивком дал распоряжение Никите приступать к работе.

— Нет, я первый день, как из отпуска, — ответил Сергей. — Так-то на помойках чего не встретишь. Но такое — первый раз.

— Она — не из Вашего мусора? — уточнил Алексей.

— Нет, нет, ей-Богу, — Сергей помотал головой. — Так тут и лежала.

— Никого не видели? — Алексей сам почувствовал, с какой апатией он произнёс эту фразу.

— Никого.

Майор Меркулов окинул взглядом бесконечное поле мусора. Такие места притягивали не только вороньё. Они были площадкой для симбиоза бомжей, наркоманов и даже некоторых местных жителей, не брезговавших поживиться обломками цветного металла или какими-нибудь редкими вещицами, выброшенными зажиточными представителями рода человеческого. А охрана, если такая и была, зачастую закрывала на всё это глаза. Так что, теоретически, погибшая девушка могла быть кем угодно и оказаться здесь по какой угодно причине. И, конечно, если на теле не будет характерных повреждений, этим будет заниматься кто-то другой…

— Алексей Егорович, — прозвучал голос Никиты Климова. — Наш.

— Понял, — Алексей повернулся к водителю мусоровоза. — Вот, мой номер, — протянул он листок из записной книжки с номером своего телефона. — Вспомните что-то, или снова подобное увидите — звоните.

Отпустив свидетеля, Алексей подошёл к лейтенанту Климову.

— Тело обгорело процентов на шестьдесят, — произнёс Никита. — Процесс опознания будет затруднён. По факту: убита около недели назад. Судя по всему, стрелой. Попадание точно… — Никита оборвал себя, присмотревшись. — Нет, попадание на два сантиметра левее от сердца. Само сердце отсутствует. Равно как печень и почки. Удалены посредством хирургического вмешательства. И правый глаз, — Никита перевёл взгляд на склонившегося над телом майора Меркулова. — В общем, часть органов удалена. Затем тело было сожжено.

Алексей некоторое время молча созерцал тело.

— Твою ж…, — наконец, произнёс он. — Чего-то я не понял. Одну стреляют, как вампиршу. Вторую как раз вампир загрыз. А теперь, оказывается, всё вместе. Её застрелили как вампира, чтобы вырезать органы. Чего мы упускаем?

— Не знаю, — Никита помотал головой. — Я пока тоже связи не вижу.

Алексей ещё раз окинул взглядом помойку.

— Ладненько, — произнёс он. — Увозим. Результаты экспертизы завтра жду. Ну и готовимся работать вместе с ФСБ.

***

Молодой человек быстрыми шагами приближался к месту назначения, время от времени бросая настороженные взгляды по сторонам. Человек, говоривший с ним пару дней назад, позвонил сегодня утром и, представившись Сэром, назначил время и место встречи — первая аллея дендропарка, направо. И, возможно, фигура в кожаной куртке, кепке, чёрных очках и противопылевой маске и была тем самым Сэром.

Он прошёл мимо. Наконец, услышав за собой шаги, он замедлил движение.

— Что-нибудь нашёл? — послышался вопрос.

— Гриф «секретно» никто не отменял, — ответил молодой человек. — Слишком мало времени. Но, как только что-то найду или получу доступ — сразу сообщу.

— Не части выходить на связь, — ответил Сэр. — Сколько тебе нужно времени?

— Дайте хоть неделю, — попросил молодой человек. — У меня не ко всем документам есть доступ.

— Мы понимаем, — кивнул собеседник. — Но, что ваши говорят? Или говорили?

— Были слухи о разработке какого-то нового оружия. Психотронного. Но, если это и обсуждали, то — на верхах. Про разработчиков я ничего не знаю.

— Психотронное оружие? — произнёс собеседник. — Мы думаем, здесь не только оружие. В общем, наблюдай за всеми его действиями, за всеми словами. На связь выйдешь только в одном случае. Я сам тебе скажу, когда это будет нужно.

— А если что-то срочное?

— Подашь условный сигнал, — ответил Сэр. — Пустое сообщение в WatsApp. Тогда я сам тебе перезвоню.

Глава восьмая

Суббота 15 мая наступила для подполковника Кошкина относительно поздно. Вчера они долго разговаривали с Алексеем по телефону, а затем он некоторое время лазил по сайтам, посвящённым вампирско-оборотнической тематике. А сегодня им с Ритой ещё предстояло забрать Соню из института и отвезти к Меркуловым. Благо, Калинина согласилась, чтобы Света осмотрела её. Только бы она ещё вспомнить могла, что с ней произошло.

Игорь поднялся на кровати, ощутив тянувшийся с кухни аромат расплавленного сыра и горячего кофе с корицей. И этот аромат уюта действовал куда лучше любого будильника.

По пути пожелав доброго утра Рите, Игорь направился в душ.

Алексей вчера говорил, что никаких заявлений от близких или родственников погибших девушек не было. Установить личности пока тоже не удалось. Соня Калинина была единственной, кому повезло, что при ней был хоть какой-то документ. Впрочем, что говорить — ей вообще повезло, что она выжила. Связь между жертвами и способами убийств пока тоже не особо улавливалась. Одну девушку убивает вампир. Двух других убивают как вампиров. Одной удаётся выжить. Вторую успевают препарировать и сжечь. Игорь усмехнулся. Могли какие-нибудь вампирские кланы устроить войны друг с другом? Это, конечно, было слишком похоже на бред.

И, всё-таки, что-то их всех объединяло. И, в первую очередь, это была молодость. Калининой ещё не было восемнадцати. «Жертве вампира», как они назвали девушку, тело которой извлекли из реки, было около двадцати. Девушке, которую сожгли, было, насколько можно предположить, около двадцати двух. И, если по поводу них никто не обращался в полицию, можно было сделать пока очень шаткое предположение, что эти девушки либо были иногородними, либо не имели родителей и других родственников, либо, как Калинина, были из неблагополучных семей, где до них никому не было дела. И тогда поиски слишком усложнятся. Хотя, конечно, остаётся надежда, что в полицию обратятся друзья или соседи, или коллеги…. А ещё оставались вопросы о вампирах.

Когда Игорь прошёл на кухню, Рита уже домывала свою чашку.

— Я тебе кофе заварила, — произнесла она, улыбнувшись и поворачиваясь к нему. — Я, правда, думала, ты встанешь позже.

— Я и так проспал, — заметил Игорь, глянув на часы, показывавшие без четверти восемь.

— Да, ты проспал субботнее утро, — произнесла Рита с напускной серьёзностью.

Игорь рассмеялся.

— Ладно, оставляю тебя наедине с бутербродами, — Рита направилась в зал.

Игорь сел, было, за стол, однако передумал и, взяв бутерброды и кофе, последовал за ней.

— Я б прибрал, — заметил он. — Не натруждайся.

— Да, всё нормально, завтракай, — отозвалась Рита, заправляя постель. — Мне врач разрешил двигаться.

— Я ещё вот о чём, — произнёс Игорь. — Мы с Лёхой завтра на косплей пойдём. Но, я что-то не думаю, что мы там сразу найдём кого-то. Просто хоть какую-то информацию получить.

— А ты кого отыгрываешь? — поинтересовалась Рита.

— Оборотня какого-то.

Рита на мгновение остановилась, лукаво глянув на мужа.

— Ну, в принципе, логично, — заметила она.

Игорь улыбнулся.

— Ну, да. Так, я вот о чём. Убийца слишком реалистично подделывается под вампира. У одной девушки был реальный прокус на шее. И эксперты говорят — сделано зубами. Я, конечно, понимаю, что это психопат. Но какой-то слишком оригинальный психопат. И слишком уж реалистично.

Рита, убрав постель, села на диван.

— Ну, — произнесла она, что-то обдумывая. — Психопаты часто довольно оригинальными бывают. Особенно, если это комплексное расстройство личности. Например, шизодное и диссоциальное расстройство.

— Это как Миллиган? — уточнил Игорь.

— Нет, Миллиган — это диссоциативное расстройство, — пояснила Рита. — Предполагает разъединение на множественные личности. А диссоциальное, или антисоциальное расстройство — это, грубо говоря, патологическая ненависть к роду человеческому. Большинство маньяков имеет такое расстройство. Скажем, это уже по классификации Теодора Миллона, непосредственно к серийным убийцам относятся люди с диссоциальным расстройством и ярко выраженными садистскими и параноидальными чертами. Их ещё называют злобные психопаты. А если сюда добавляются шизоидные расстройства, то мы получим психопата с очень богатой фантазией. Ну а если добавить нарциссические черты, так он вообще будет гордиться, как он здорово всё придумал.

— Сколько ж там всего в мозгах бывает, — Игорь встряхнул головой. — Но тут возникает большой вопрос. Почему жертва не сопротивлялась? Когда какой-то психопат пытается тебе прокусить шею, а ты не связан, и не под наркотиками — как-то странно — не сопротивляться.

— Ты думаешь, она могла быть под гипнозом? — спросила Рита.

— Ну, Алина говорила, вампиры владеют гипнозом. И используют его, чтобы заманивать или стирать память своих жертв. И ещё — новообращённый вампир может не помнить, как его обратили, пока не попробует крови.

— Ты хочешь сказать, Соня — новообращённый вампир, которого попытались убить, не знаю, её же собратья? — улыбнулась Рита.

— Не, ну, бред, конечно, — рассмеялся Игорь.

— Хотя, по поводу гипноза — здесь интересно, — согласилась Рита. — Конечно, вряд ли какой психотерапевт или психиатр будет этим заниматься. А вот как помощник — почему бы нет.

— То есть, ты предполагаешь, есть какой-то психотерапевт, который помогает нашему психопату?

— Вполне, — Рита пожала плечами. — Может, не за бесплатно.

В квартиру Меркуловых Игорь и Рита, вместе с Соней Калининой прибыли после обеда.

— А ты ей сказала, что я — судмедэксперт, а не терапевт? — негромко спросила Света, когда Соня прошла в спальню.

— Нет, — Рита помотала головой. — Ей каким-то чудом удалось из морга уйти, не хочу пугать её лишний раз.

Света улыбнулась.

— Да, и смех, и грех.

Глянув на Алексея, умилённо баюкающего Катюшку на руках и продолжавшего разговор с Игорем, Света вошла в спальню. Рита последовала за ней. Соня стояла посреди комнаты, смущённо держа в руках платье. В первый же момент Света обратила внимание на пластырь, которым была заклеена рана в груди девушки.

— Почему не обратилась, чтобы зашить? — спросила Света, сняв пластырь и рассматривая рану. — А если инфекция попадёт?

— Я не хочу к врачам, — ответила Соня. — Я боюсь.

— Бояться нужно, что сепсис начаться может, — Света быстро обработала рану девушки. — Вообще, тебе бы лучше в стационар…

— Пожалуйста, не надо, — в глазах Сони тотчас появились слёзы. — Я не могу. Не отправляйте меня в стационар!

— Да никуда я тебя не отправляю, — Света, заклеила рану чистым пластырем. Затем, забрав из рук девушки платье, она окинула взглядом её фигуру. Соня была худой, однако не истощённой, и для своего состояния вполне крепкой.

— Часто у врача наблюдаешься? — поинтересовалась Света.

— Нет, — Соня вздрогнула от прикосновения. — Только на медосмотр хожу, по работе. А так, — она смущённо пожала плечами. — Я почти не болею. Ну, простывала лет пять назад.

— Не болеешь, или некогда болеть? — уточнила Света, осматривая руки Сони.

— Правда, не болею.

— Так, а это что? — Света повернула руки девушки, заметив на её предплечьях и запястьях характерные следы порезов. — Попытка суицида около года назад?

Соня перевела испуганный взгляд на Риту.

— Я не знаю, — неуверенно произнесла она. — Я не помню этого.

Света повернулась к Рите, вопросительно глядя на подругу.

— Да, мы можем не помнить, — подтвердила Рита. — Соня, и Вы не помните, наблюдались ли Вы у психиатра, — скорее утвердительно, чем задав вопрос, произнесла она.

Соня отрицательно помотала головой.

— Попытка однократная? — спросила Рита.

Света внимательно рассмотрела руки Сони.

— Вроде, однократная.

— При однократной не всегда могут брать на учёт, — заметила Рита, надеясь, что причиной страха Сони перед психиатрами мог послужить данный инцидент.

— А наша Соня даже не обращалась в больницу, — озвучила свои наблюдения Света. — Видимо, дома спасали, — она изучающе посмотрела на девушку. Соня, неуверенно глядя на Свету, пожала плечами.

— Я, правда, не знаю, — ответила она.

— Ладно, поворачивайся, — распорядилась Света.

Соня повернулась спиной.

— А что у тебя с почкой? — вдруг спросила Света.

— В смысле? — Соня повернула голову, пытаясь заглянуть через плечо.

— Так, между десятым и одиннадцатым ребром сделан надрез, — по привычке произнесла Светлана. — Нефректоэктомия проведена обычным способом, профессионально, — Света осторожно ощупала тело девушки в районе послеоперационного шрама. — Около семи дней назад.

Соня обернулась, глядя на Риту, словно прося помощи.

— Я не знаю, откуда это, — произнесла она.

Рита и Света переглянулись.

— Я бы направила её на дельнейшее обследование, — произнесла Света. — Элементарно, хоть, рентген и УЗИ пройти. Анализы сдать.

— Мы что-нибудь придумаем, — ответила Рита. — Спасибо тебе.

— В целом, девочка здоровая, — Света, выйдя из спальни, кратко рассказала о своей находке. — Даже сколиоза нет. Потому так относительно легко перенесла нефректомию.

— А вообще, реабилитация долгая? — поинтересовался Игорь. — В смысле, как она вообще не понимала, что у неё вырезана почка?

— Ну, а ты часто свою спину рассматриваешь? Если она не помнит, — Света глянула в сторону спальни, где Рита ненадолго задержалась с Соней. — Могла и не заметить. Вообще, процедура по нефректомии несложная, особенно, если организм здоровый. Полное восстановление через семь дней. Ограничения в дальнейшем минимальные — там, по физическим нагрузкам и в диете. То есть, уменьшение белковой пищи и количества жидкости. Но это не так строго.

— Но ведь болит, — заметил Алексей.

— Должно болеть, — согласилась Света. — А когда вы её нашли?

— В четверг, — ответил Алексей.

— Операция проведена около семи дней назад, — Света задумалась. — Притом очень профессионально. Знаешь, как говорят, ювелирная работа. Теперь, если совместить факторы — время, профессиональная работа, может, высокий болевой порог пострадавшей, здоровье, особенности памяти — пожалуйста, могла не заметить.

Игорь и Алексей переглянулись.

— А вампиры боль чувствуют? — спросил Алексей.

— Понятия не имею, — Игорь развёл руками. — Я другого вида.

Алексей рассмеялся.

— Ладненько. Какие предположения?

В зале квартиры Меркуловых повисла тишина.

— Так, — Игорь заговорил первым. — Почка, конечно, неплохая зацепка. А у двух других тел какие органы отсутствуют? — он повернулся к Алексею.

— У «жертвы вампира» печень, — напомнил Алексей. — У тела на свалке — сердце, почки, печень и правый глаз.

— Вывод, товарищ майор, — Игорь вскинул бровь.

— Сдаётся мне, девочек на органы разбирают, — кивнул Алексей. — И, видать, у нас должна орудовать банда подпольных хирургов.

— Я тоже так думаю, — согласился Игорь. — Ладно, мы проверим информацию о всех проведённых за последнюю неделю операциях по пересадке органов. Но это займёт время, так что надо думать, что параллельно будем делать.

— Ну, завтра мы с тобой идём разговаривать с вампирами, — напомнил Алексей. — Проблема в том, что личности ни одной, ни другой не установлены. Обращений пока не было. Если не поступит, начнём с понедельника ходить по ВУЗам. Блин, нам бы хоть что-то общее между ними найти!

В этот момент из спальни, в сопровождении Риты, вышла Соня.

«Всё нормально?» — Игорь глянул на Риту. Маргарита утвердительно кивнула.

— Соня, можно Вам задать пару вопросов? — спросил Игорь, открыв на смартфоне фото девушки — «жертвы вампира». — Вы её знаете? — он подал телефон Калининой.

Соня, взяв телефон и пролистав несколько фото девушки, помотала головой.

— Нет, не знаю, — она подняла честный взгляд на Игоря. — Но, давайте я сейчас в соцсетях проверю у себя, — она вернула смартфон Игорю и достала свой. — А кто она? Как её зовут?

— Мы это тоже хотели бы знать, — вздохнул Игорь. — В том-то и дело, что о ней нам ничего не известно. Но Соня, Вы должны были быть с ней в одном месте и, примерно, в одно время.

Соня, глянув на Игоря, протянула ему свой телефон, где уже была открыта её страница с перечнем друзей в ВКонтакте.

— Можете посмотреть, — произнесла она. — У меня аккаунты только в ВКонтакте и в Инстаграмме. По другим соцсетям времени нет ходить. Но в Инстаграмме я редко бываю. А в ВКонтакте, ну, там, в группу нашу выхожу, студенческую. И со знакомой с работы общаюсь.

Игорь принял телефон из рук Сони.

— А на работе Вас не спрашивали, где Вы были? — поинтересовался он, просматривая список друзей Калининой.

— Я соврала, — ответила Соня. — Сказала, что отравилась и болею. Просто не знаю, как объяснить всё это.

— Ну, правильно сказали, — Игорь пролистал аккаунты Сони в ВКонтакте и в Инстаграмм.

— Ладно, — он вернул девушке телефон, прекрасно понимая, что в Конторе всё равно даст распоряжение проверить контакты Сони ещё раз. — У меня к Вам ещё вопрос, — он достал ручку и записную книжку. — Когда мы Вас нашли, вы были одеты как героиня какого-то фильма, ни то о ведьмах, ни то о вампирах. С кем из организации «Дети сумерек» Вы знакомы?

Соня на мгновение потерялась. Вопрос был задан слишком прямо. Игорь заметил, как Рита опустила глаза, пытаясь не выдать укоризненный взгляд. Видимо, по её мнению, такой прямой вопрос мог неблагоприятно подействовать на хрупкую память девушки.

— Я там уже почти год не была, — ответила Соня. — Я знаю Егорова Евгения Константиновича. Он организатор. Он же Дракула. Алиру, Маришку, Верону. Они его помощницы. Тоже организаторы. Ну, ещё мы общались с Шемелиным Никитой. Он отыгрывал Джереми Гилберта из «Дневников вампира». А я отыгрывала Аннабель. Но с Никитой мы только на косплеях общались. И некоторое время мы вместе работали в «Бургер Кинге». Потом его уволили. Он стал работать в «Кузине». Ну и мы как-то уже не общались с ним. Всё, больше ни с кем.

— Откуда узнали об организации? — поинтересовался Игорь.

— Из интернета, — ответила Соня. — Вообще, случайно получилось. Я как-то искала фанфики по «Сумеркам», и просто попала на страницу сообщества.

— Почему решили пойти?

— Стало интересно.

— А почему перестали?

Соня опустила в пол грустный взгляд.

— Вообще, я бы ходила, — ответила она. — Там интересно. И не дорого. Егоров с нас рублей по триста собирал. Ну, там, на шашлыки, на всё остальное. Но у меня времени нет. И, потом… — она замолчала.

— Из-за Никиты? — поинтересовался Игорь.

Соня молча покивала.

— В какой именно «Кузине» работает?

— Не знаю, недалеко от своего колледжа. В СибГУТИ, вроде.

— Когда в последний раз с ним общались? — поинтересовался Игорь.

— Около года назад. Может, больше. Потом у него девушка появилась. Ну, и, всё. Больше не общались.

— А попытка суицида по этому поводу?

Соня помотала головой.

— Я не помню этого, правда, — умоляюще глядя на подполковника Кошкина, произнесла она. — Может быть. Я помню, что мы с папой об этом говорили. Он меня успокаивал. Ну, — Соня перевела взгляд на Риту. — То есть, мой мозг меня успокаивал.

Глава девятая

Вечером, довезя Соню до общежития, Игорь и Рита возвращались домой.

— Заедем по пути в «Кузину»? — предложил Игорь.

— Ты хочешь поужинать со мной в кафе, или это в интересах следствия? — игриво произнесла Рита.

Игорь перевёл взгляд на супругу.

— Ну, мы можем совместить приятное с полезным, — улыбнулся он.

Рита рассмеялась.

— Нет уж, кафе я не люблю. Я тебя в машине подожду.

Показалось ему, или в её голосе прозвучали грустные нотки.

— Всё нормально? — спросил он.

Рита мгновение помолчала.

— Знаешь, — произнесла она. — Я вот чего боюсь. Это по поводу Сони. Вот, она всё вспомнит, мы всё узнаем. А она потом пойдёт и повесится.

— Почему так думаешь?

— Слишком большая нагрузка на психику, — пояснила Рита. — Представь, часть жизни, которую ты прожил — просто не существовала.

Игорь покивал.

— Да, нелегко, — согласился он. — Рита, есть ещё такой момент, — вдруг произнёс он более оживлённо. — Немного не по делу. Когда ты стала говорить про парамнезию, я вдруг кое-что понял. В меня ведь в Сирии не Саня стрелял.

— Думаешь? — Рита перевела на мужа вопросительный взгляд.

— Это я сейчас логически понял, — Игорь свернул на парковку перед кафе «Кузина». — Я раньше не знал. Когда Саня вернулся, и мы с ним говорили, мне казалось, я вспомнил, что стрелял он. Теперь я понимаю, что он бы физически не успел оказаться рядом, когда он был на другом здании. Да и не логично было бы. Ему уходить нужно было.

— Ты это помнишь, или это просто как уверенность?

— Ну, что-то среднее, — ответил Игорь. — Я его не оправдываю. Он Тимура убил. Да и предал нас. Но лично по мне он тогда не стрелял.

Рита на мгновение задумалась.

— Да, мозг достраивает то, что он хочет видеть или логически объяснить, — произнесла она. — Иногда подменяет воспоминания на удобные для нас. А по какой причине ты сейчас хочешь об этом вспомнить?

— Ну, по мне стреляли из «Калаша», — ответил Игорь. — У американцев было своё оружие. Значит, есть ещё кто-то, возможно, кто прикрывал уход Сани. И это был кто-то из наших. Возможно, из группы Буряка.

— Его ведь посадили.

— Да, но он не всех мог сдать.

Рита внимательно посмотрела на мужа.

— Ты часто об этом вспоминаешь, — заметила она. — Но ты этого так и не пережил. Это похоже на посттравматическое стрессовое расстройство. Когда перед глазами одна и та же картина, и ты не рискуешь заглянуть дальше. И ещё винишь себя, что не смог этого предотвратить. И если бы ты знал о Звере, ты спас бы Тимура и смог бы остановить Саню. Ты ведь об этом думаешь?

Игорь заглушил двигатель.

— Да, — признался он. — Постоянно. Ну, в свободное от других мыслей время.

— Игорь, лично ты не виноват в том, что произошло в Сирии, — Рита мягко коснулась его руки. — Тем более, ты бы не смог использовать Зверя тогда. Он появился после ранения.

— Да, я понимаю, — ответил Игорь.

— Так что, стоит ли винить себя в том, что от тебя не зависело?

— Наверно, нет, — Игорь, что-то обдумывая, посмотрел на Риту. — А если я смогу избавиться от чувства вины, думаешь, я смогу вспомнить, кто это был?

— Не знаю, — честно ответила Рита. — Возможно. По крайней мере, я могу тебе помочь пройтись по воспоминаниям.

Игорь на мгновение задумался, после чего отстегнул ремень безопасности.

— Ладно, я согласен. Только чуть позже.

Выйдя из машины и оставив ключи Рите, изъявившей желание остаться в «Экстрейле», Игорь, зашёл в кафе и, не привлекая внимания посетителей, направился к молодому человеку, судя по бейджу — администратору зала.

— У меня есть несколько вопросов по одному Вашему сотруднику, — он предъявил удостоверение. — С кем я могу поговорить?

Молодой человек, слегка растерявшись, провёл Игоря к главному менеджеру.

— Шемелин Никита? — переспросила менеджер, открывая на компьютере папку с данными о персонале. — Да, такой у нас работал, — она пролистала список сотрудников до указанной фамилии. — Но месяца два назад пропал.

— В смысле? — Игорь вскинул бровь.

— Просто не явился на работу, — ответила менеджер. — На звонки не отвечает.

— И часто с сотрудниками так бывает?

— Конечно, нет, — менеджер, не дожидаясь лишних вопросов, отправила документы на принтер. — Обычно люди держатся за работу. Особенно в случае таких, как Никита.

— Можете пояснить? — Игорь достал из принтера распечатанные документы, кивнув в знак благодарности.

— Он из области приехал, — ответила менеджер. — Рассказывал, что хочет, во что бы то ни стало, закрепиться в городе. Вообще, так, парень ответственный, — она развела руками. — Я думаю, он мог более выгодное место для работы найти.

— Тогда почему по всем правилам не ушёл? — Игорь пролистал документы по Никите Шемелину, включавшие личные данные, а также информацию о продвижении по карьерной лестнице от официанта до барристы и несколько похвальных листов.

— Ну, вот это я не знаю, — менеджер отстранилась от компьютера и перевела взгляд на Игоря. — Вообще, нам всем показалось это немного странным. Он как раз перед выплатой зарплаты ушёл. Но мы ему всё честно перевели.

— Не сомневаюсь, — взгляд Игоря задержался на информации, содержавшей фактический адрес проживания Шемелина. — Он один жильё снимал?

— Этого не знаю, — ответила менеджер. — Он говорил, что снимает комнату, вроде, на Покатной. А с кем — это не моё дело.

— Ну, да, — согласился Игорь, обратив внимание на адрес регистрации. Как менеджер и говорила, Никита был из области, в частности, из посёлка Безменово. Впрочем, не было ничего удивительного, что парень из области учился в колледже и всеми силами пытался закрепиться в городе. Странно было то, что он так загадочно исчез, при этом, будучи знаком с Калининой. И это исчезновение могло быть связано с нападением на Соню.

— А Вы не знаете, он не состоял ни в каком сообществе? — поинтересовался Игорь.

— Понятия не имею, — ответила менеджер. — Мы в личную жизнь сотрудников не вникаем. Главное, чтобы вовремя приходили на работу и хорошо обслуживали.

— Здесь есть кто-то, кто с ним работал? — спросил Игорь.

— Да, кажется, Алёна и Тимофей, — менеджер поднялась. — Сейчас я их позову.

Кассир Алёна появилась в кабинете главного менеджера через пять минут. Предъявив, но не дав досконально рассмотреть удостоверение, Игорь, представившись сотрудником полиции, завёл разговор о Шемелином. За довольно краткую беседу Алёна рассказала, что они работали вместе с Никитой около месяца.

— Всегда может помочь, там, подсказать, — заверила она. — С ним легко работать.

— Он говорил о каких-нибудь сообществах?

— Нет, — Алёна поправила волосы. — Вот про колледж он с удовольствием говорил. Учился на программиста. Говорил, что хочет заниматься разработкой игр, когда закончит. Ещё он всегда с компьютером нашим в зале разбирался, если тот глючил. А так, мы как-то особо личных тем не затрагивали.

— У него есть девушка? — поинтересовался Игорь.

— Была, вроде, — Алёна отвела взгляд, поправив волосы. — Но они зимой расстались. Вроде, у неё какой-то богатый парень появился.

— Вы её знаете?

— Нет, — Алёна помотала головой.

— Больше он ничего о себе не говорил?

Алёна на мгновение задумалась.

— Ну, знаете, я уже говорила, мы только месяц работали вместе, — слегка замялась она. — Разговаривали о работе, ну о компьютерах. Так, ничего личного. Его Тимка больше знает.

— И на том спасибо, — произнёс Игорь.

Тимофей, теперь занявший место барристы, зашёл в кабинет сразу после Алёны.

— Да, мы с ним с осени как-то стали общаться, — сообщил он. — Я даже ездил к нему пару раз, помогал вещи от дядьки перевозить.

— От какого дядьки, какие вещи? — поинтересовался Игорь.

— Ну, там, зимние, — припомнил Тимофей. — Тёплые вещи, тумбочку и лыжи.

— Так, подробней, — Игорь сделал соответствующие записи.

В течение двадцатиминутной беседы подполковнику Кошкину удалось выяснить, что Никита Шемелин проживал в посёлке Безменово в семье двоюродного дяди, Кустихина Романа Фёдоровича, не раз привлекавшегося к уголовной ответственности за мелкие кражи и хулиганство, а также за вождение мотоцикла в состоянии наркотического опьянения. Родители Никиты погибли в автокатастрофе. Как рассказывал Тимофей, Шемелин-старший тогда был в состоянии алкогольного опьянения и не вписался в поворот деревенской дороги. В итоге погибли сам Шемелин, его жена и младшая дочь. Никита почти не пострадал. Затем семья двоюродного дяди взяла над ним опекунство, однако через пару лет Кустихин начал прибегать к наркотикам, что стало причиной развода его с женой. Никита оставался с дядей ещё год, после чего поступил в колледж. С того момента в Безменово он был два раза. И оба эти раза Тимофей ездил с ним.

— Он мог поехать к дяде? — поинтересовался Игорь, отрываясь от записей.

— Не знаю, — Тимофей помотал головой. — Он бы сказал.

— Что ещё Вам о нём известно? Он состоял в каких-нибудь организациях, сообществах? Чем интересовался? Что о себе рассказывал?

Тимофей помолчал, собираясь с мыслями. Игорь внимательно посмотрел на парня. Нет, тот не пытался что-то скрывать. Он искренне хотел вспомнить. Вопрос, конечно, был, насколько Никита и Тимофей были близкими друзьями.

— Вроде, нигде, — наконец, произнёс Тимофей. — Он много о компьютерах говорил. Ещё про разработку всяких игр. Стратегий, в основном. Он потом этим хотел заниматься. А так, — Тимофей пожал плечами. — Не знаю.

— А в косплеях вампирских не участвовал? — Игорь изучающе посмотрел на собеседника.

Тимофей задумался, после чего закивал.

— Да, точно, он говорил, что когда в другом месте работал, они с какой-то девушкой по косплеям ходили. Но потом ему некогда стало. Да и ей тоже. Хотя, да, говорил, ему нравится.

— Вас не звал?

— Нет, — Тимофей усмехнулся. — Я такой фигнёй не страдаю.

— За какое-нибудь время до его исчезновения Вы ничего странного за ним не замечали? — снова спросил Игорь.

Тимофей перевёл взгляд на стол менеджера, словно обдумывая, стоит ли что-то говорить. Наконец, набрав в лёгкие воздуху, он повернулся к Игорю, и, понизив голос, произнёс.

— Он говорил, что в Новый год пытался с собой покончить. Поэтому боялся медосмотр плановый проходить в марте.

— Как он пытался с собой покончить? — Игорь сделал очередную запись.

— Вены вскрывал, — ответил Тимофей. — Но, говорит, вскрыл, потом напугался и сам же вызвал «Скорую». А, вообще, это у него третья попытка. Он после второй даже на учёте стоял. Потом сняли. Ну, он просил не распространяться, чтобы снова не поставили.

— Известно, где? — спросил Игорь.

Тимофей помотал головой.

— Понятно, в какой-то клинике. Он не говорил, в какой, но, пока был на учёте, он регулярно ездил туда отмечаться. Ну, он так говорил. Больше, правда, я ничего не знаю.

— И то уже неплохо, — Игорь вздохнул, убирая записную книжку в карман.

Отпустив Тимофея и ещё кратко переговорив с менеджером, он вернулся в машину.

— Наш Шемелин тоже суицидник, — с ходу сообщил он Рите. — И даже состоял на учёте. И уже два месяца как исчез.

— Я могу проверить в нашей базе, — Рита с готовностью приняла документы.

— Это будет здорово, — Игорь кивнул, поворачивая ключ зажигания. — Только сейчас не торопись. Мы с Лёхой ещё кое-что проверим. Может, какая дополнительная информация всплывёт, я отмашку дам. И сдаётся мне, его исчезновение связано с нападением на Калинину.

Глава десятая

Утро воскресного дня началось для подполковника Кошкина с получения информации по Шемелину Никите, запрос о которой он направил в Контору вечером в субботу, и с размышлений о том, каким образом могли быть связаны преступления.

Рита в кои веки позволила себе поздний подъём и потому Игорь, чтобы не мешать любимой, тихо пробрался на кухню и теперь, в окружении трёх представителей домашних кошачьих, сравнивал сделанные накануне записи с поступившей информацией.

Шемелин Никита Петрович, 23 марта 2001 года рождения, как удалось выяснить у работников кафе, и что подтверждала информация, был старшим ребёнком в своей семье и единственным выжившим в аварии, произошедшей в Безменово 2 мая 2017 года. Над шестнадцатилетним Никитой взял опекунство его двоюродный дядя. По какой причине судимому ранее за мелкое воровство наркоману позволили это сделать — понять было сложно. Игорь мог лишь предположить, что семья Кустихиных просто была не прочь присвоить имущество ещё несовершеннолетнего на тот момент Шемелина, а органы опеки не всегда верно выполняли свою задачу.

В 2018 Никита поступил в Колледж телекоммуникаций и информатики и сейчас должен был обучаться на третьем курсе. Увы, поговорить со студенческими кураторами, чтобы поднять информацию по Никите, можно было не раньше понедельника. Но этим они займутся в обычном рабочем порядке, когда придётся отрабатывать его ближайшее окружение. В том числе, на всякий случай, проверить и Романову Дарью Васильевну, бывшую девушку Никиты. Но, вот, что было особенно примечательно и невольно подтверждало догадку Игоря — об исчезновении Никиты Шемелина никаких заявлений не было. И если от сотрудников колледжа, студентов или работников кафе этого можно было и не ожидать, то отсутствие заявления от родственников настораживало. С другой стороны, возможно, в семье Кустихиных до Никиты никому не было дела. Если, по словам Тимофея, Никита за всё время учёбы приезжал в Безменово всего два раза, то сложно было говорить о тесных родственных связях.

Итак, какая на данный момент вырисовывалась картина? Шемелин и Калинина были из неблагополучных семей, учились в колледжах, работали для того, чтобы оплачивать учёбу. Также оба посещали вампирский косплей около года назад. И оба пытались покончить жизнь самоубийством.

При этом, по двум остальным жертвам практически ничего не было известно, кроме того, что у погибших были вырезаны органы. И что «жертва вампира» тоже пыталась покончить с собой. И если у неопознанных девушек и у Калининой вырезаны органы, а исчезновение Шемелина может быть связано с этим делом, то, вероятно, его тоже разобрали на органы. А родственники не обращались… — просто потому, что не обращались.

— А суицид может быть частью вампирского ритуала? — вслух предположил Игорь, обращаясь к одной из Ритиных кошек. — Например, для получения бессмертия? А потом?

— А потом — на учёт к психиатру, — донёсся сонный голос Риты от дверей кухни.

Игорь обернулся.

— Ты не спишь? — спросил он, не ожидая её увидеть.

— По-моему, нет, — улыбнулась Рита, проходя на кухню. — Кофе поставишь? — наклонившись, она обвила его руками за шею. — Какая-то информация есть?

— Пока мало. Дам распоряжение, чтобы начинали окружение отрабатывать, — ответил Игорь.

— А вы с Алексеем? — улыбнулась Рита.

— А мы — на косплей, — Игорь с деловым видом поднял голову. — А я тебя не разбудил?