Бесплатный фрагмент - Параллельная Мурлания

Часть 1. Старое зеркало

Глава 1. В которой мы знакомимся с Лялей и её семьёй, а Ляля узнаёт, что такое параллельные миры

В большом городе жила-была девочка. Звали её Ляля, и было ей десять лет. На самом-то деле её звали Ульяна — но бабушка любила называть её Лялей, считая, что это имя, ласковое и домашнее, очень подходит её светленькой и весёлой внучке. У Ляли были папа, мама и младшая сестрёнка Глаша. Глаше было всего пять лет, и Ляля считала её совсем ещё мелюзгой, а себя вполне взрослой! Да и то сказать, шутка ли: целых десять лет!

Лялина бабушка жила в пригороде большого города, в большом доме с садом, в котором росли розы, яблони, груши и даже виноград! Кроме бабушки, в доме жили шесть кошек и собака. Бабушка была весёлая и совсем не старая. Она очень любила свой дом, свои розы, своих кошек и собаку. Но больше всего она любила своих внучек и свои книги. У неё в доме была целая библиотека, где на полках уютно устроилось множество книг. А один из шкафов занимали только детские книги, которые бабушка читала вслух Ляле и Глаше. Ляля уже давно читала сама, но всё равно очень любила, когда бабушка, завершив свои дела, громко объявляла: «А теперь можно и почитать!» Она не торопясь выбирала книжку, усаживалась на диван, Ляля с Глашей и Тотошкой располагались с обеих сторон, и чтение начиналось!

Где они только не побывали в этих книжных путешествиях! И в дремучих лесах, и на балу с Золушкой, и в чудесной долине Муми троллей, и в Изумрудном городе, и в Зазеркалье, и в Стране Солнечных Зайчиков, и в Карликании, и в… Да разве всё перечислишь!

Бабушку звали Элина Георгиевна, но друзья называли её Эля. А её маленькую рыженькую собачку звали Тотошка. И хотя бабушка никогда не бывала в Изумрудном городе, а про Страшилу и Железного Дровосека узнала из книг давным-давно в детстве, Ляля всё равно считала, что такое совпадение — Эля и Тотошка — неспроста! Ляля с мамой, папой и Глашей приезжали к бабушке каждые две недели на выходные дни и подолгу гостили у неё летом и в длинные зимние праздники.

Однажды, укладывая внучек, бабушка перечитывала детям приключения Веснушки в Стране Солнечных Зайчиков. Когда пришло время прекращать чтение и засыпать, Ляля привычно заныла:

— Ну ба-абушка, ну почита-ай ещё, ну ещё только одну главу, ну пожа-алуйста!

Но бабушка была непреклонна:

— Нет, нет, всё! Завтра! А сейчас спать!

Но Ляльке спать не хотелось:

— Ну пожалуйста, ну ещё чуточку: я всё равно не буду спать!

Глашу в это время занимали другие вопросы:

— Бабушка! А это всё правда было? Правда есть такая страна?

Ляля тоже не сдавалась:

— Ну почему все куда-то попадают?! И Алиса, и Элли с Тотошкой, и Оля в Королевство кривых зеркал! Раз так много написано, значит, и в самом деле есть где-то такие разные волшебные страны?

— Ну, положим, про волшебные страны не знаю, — задумчиво ответила бабушка, поправляя Глаше одеяло, — но мне кажется, что параллельные миры и в самом деле существуют. По крайней мере, мне бы хотелось в это верить.

Это бабушка сказала зря! Лялька тут же подскочила в кровати и, широко распахнув глаза, воскликнула:

— О! О! Параллельные миры — это как это?! А туда как попадают?! Ах, как было бы здорово! А мы можем туда попасть?! Бабушка! Ну бабушка! Давай попробуем! А что это?!

— Ну… — смущённо проговорила бабушка, осознав свою ошибку, — это миры, в которых тоже живут люди и животные, а может, кто-то ещё; но мы их не видим и не ощущаем, и они нас не видят и не ощущают. Эти миры не пересекаются с нашим, и обычным людям попасть туда невозможно. Но говорят, иногда они могут пересечься, как бы коснуться друг друга; и тогда человек, если он найдёт это место пересечения — а находят его в основном случайно, — сможет туда попасть. И даже вернуться обратно. Но ему всё равно никто не поверит, даже если он расскажет об увиденном. Поэтому все эти истории попадают только в те книги, которые мы называем сказками, или фантастикой. Человек, вообще говоря, знает так мало — ему трудно представить, чтобы подобное могло оказаться правдой.

— Я уверена, что это не сказки! — строго сказала Ляля. — Бабушка, нам обязательно надо туда попасть!

— Мы поговорим об этом завтра! — строго сказала бабушка. — А сейчас спать! Сон ещё никто не отменял!

Бабушка уложила внучек, поправила им одеяла, и, грустно посмотрев в широко раскрытые глаза Ляли, в которых не было ни капли сна, выключила свет и вышла из комнаты.

Глава 2. В которой бабушка и Ляля обдумывают, как найти вход в параллельный мир

Весь следующий день Ляля приставала к бабушке, напоминая ей об обещании поговорить о загадочных параллельных мирах. Но бабушка всё время была занята! Она то готовила обед, то убирала в доме, то без конца кормила кого-то: внучек, котов, Тотошку… Ляля изнывала, сердилась, отказывалась есть и даже ворчала на котов и пса за то, что они отнимают у бабушки время.

Наконец, после ужина мама с Глашей повели Тотошку гулять. Ляля всегда любила такие прогулки. Ей нравилось смотреть, как Тотошка зарывается в густую высокую траву, совершенно скрываясь в ней и что-то вынюхивая в глубине, а потом выскакивает в самом неожиданном месте потешно взлохмаченный, покрытый травинками и лепестками цветов, радостно повизгивая и виляя хвостиком! Ляля с Глашей весело хохотали над ним и бросались снимать приставшие к нему травинки.

Да, Ляля очень любила такие прогулки; но только сейчас ей было некогда! Ей нужно было срочно поговорить с бабушкой по тому важному делу, которое занимало её сегодня весь день.

Бабушка, наконец, присела на диване, и Лялька тут же вскарабкалась к ней под бочок.

— Ну же, бабушка! расскажи про то, как попадают в волшебные параллельные миры!

— Ляля! — удивилась бабушка, — но кто тебе сказал, что я об этом знаю! Я знаю ровно столько, сколько знаешь и ты! Веснушка попал туда через волшебное зеркало, в которое превратилось озеро, Оля — из книжки «Королевство кривых зеркал» — через зеркало в коридоре, Алиса — тоже через зеркало…

Бабушка замолчала и задумалась…

— Что-то очень много зеркал, — медленно проговорила она. — В них и в самом деле есть что-то загадочное… как, собственно, в любом отражении.

— Вот видишь! — воскликнула Ляля. — Если хорошенько подумать, то всегда можно что-то придумать.

Ляля была девочка умная и сообразительная.

— Надо просто найти какое-нибудь волшебное зеркало! Вот и все! — воскликнула она.

— Ну и как ты это собираешься сделать? — насмешливо проговорила бабушка, — будешь ходить по всему городу и искать зеркало, которое покажется тебе волшебным? А как ты определишь, что оно необыкновенное?

Ляля смутилась:

— Ну-у… наверное, оно очень старое.

— Даже если оно очень старое, это ещё не означает, что оно волшебное. Ведь оно стоит где-то уже много лет, раз оно старое; и я что-то не припомню, чтобы читала в новостях о том, как вдруг кто-то, находясь дома, таинственно исчез через зеркало… Зеркалами ведь пользуются по многу лет, люди давно бы заметили, если бы какое-то из них оказалось волшебным, и… — бабушка вдруг остановилась.

— Что «и», — поторопила Ляля.

— А ты знаешь, — медленно проговорила бабушка, что-то вспоминая, — когда-то, довольно давно, я работала в читальном зале Публичной библиотеки: мне нужно было найти материалы для какой-то статьи… Я заказала подшивку газет столетней давности за 1910 год и случайно мельком увидела заметку, которая меня тогда рассмешила. В чем была суть заметки, я сейчас уже и забыла, но там было упоминание про необыкновенное зеркало. А в чём его необыкновенность, я тоже не помню… — грустно закончила бабушка.

— Бабушка, — строго сказала Ляля, — ты должна найти эту заметку! Сможешь?

— Смогу, конечно; но только я не вполне уверена, что смогу найти быстро и будет ли это именно то, что нам нужно…

— Ничего, — успокоила её Ляля, — мы подождём! Но только давай, бабушка, пока никому про это не говорить! Главное — не говорить Глашке! Пусть это будет нашей тайной! А мы с тобой будем заговорщиками!

— Заговорщица ты моя, — рассмеялась бабушка, но согласилась.

Глава 3. В которой бабушка читает старые газеты

Бабушка сдержала своё обещание и пошла в Публичную библиотеку. Она подошла к очень пожилой библиотекарше, заказала подшивку выпусков нужной газеты за 1910 год и принялась искать заметку, которую когда-то видела.

Подшивка была толстая, а но́мера газеты, где она была напечатана, бабушка не помнила, поэтому работа предстояла долгая.

Народу в читальном зале было немного; старая библиотекарша, наблюдая за читателями в зале, обратила внимание на даму, которая методично просматривает одну за другой страницы толстой газетной подшивки, явно не понимая, где находится то, что ей нужно, и подошла к ней.

— Не могу ли я вам чем-то помочь? — обратилась она к бабушке.

Та подняла голову. Перед ней стояла очень старая женщина — маленькая, сухонькая; но на её морщинистом лице сияли яркие живые глаза. Она была закутана в старую вязаную шаль — в читальном зале было прохладно — и смотрела на бабушку проницательным взглядом. Бабушка решилась спросить:

— А вы верите в волшебные истории, в сказки, в чудеса?

— Только совсем необразованные люди не верят в чудеса, — строго ответила старушка. — Мы очень многого не знаем….

После этого бабушка осмелела:

— Много лет назад я мельком увидела одну заметку в этой подшивке газет, где рассказывалась какая-то необычная история с зеркалом. Больше я, к сожалению, ничего не помню. Даже не помню, в каком месяце была опубликована эта заметка. Разве мне можно помочь? Вы же не можете помнить все заметки во всех старых газетах…

— Все, конечно, не могу, — так же строго ответила старушка, — но эту заметку я помню.

Она быстро развернула толстую газетную подшивку к себе и, выбрав газеты за июль месяц, сразу нашла нужную страницу, где указала на совсем небольшую заметку.

— Полагаю, вы интересовались именно этим, — сказала старая библиотекарша. — Но мне известно и ещё несколько похожих случаев, описанных в газетах. Вы читайте пока эту заметку, а я найду и принесу остальные.

Бабушка обрадовалась, поблагодарила и начала читать:

«Вчера, 22 июля, в доме купца Селивёрстова случилось необъяснимое событие. Купец праздновал именины, где по русскому обычаю не соблюдалось умеренности ни в еде, ни в винопитии. Когда гости уже довольно долго просидели за столом и был подан самовар, купец стал рассказывать о семейной реликвии, которую он хранит в своём доме. Реликвией этой было небольшое ручное зеркало в золотой оправе, некогда подаренное прабабке купца самой императрицей Анной Иоанновной за какую-то услугу, которую та оказала царице. Анна Иоанновна поведала, что зеркало было сделано старым мастером в Курляндии, где императрица прожила долгие годы, и что оно обладает необыкновенными свойствами. Но оные свойства проявляются не всегда. Ей, императрице, зеркало не раскрыло своих тайн, но, возможно, раскроет новому хозяину.

Расхваставшийся купец даже принёс старое зеркало и стал показывать его гостям. Пока купец рассказывал историю зеркала, оно переходило из рук в руки — гости рассматривали золочёный оклад, драгоценную ручку из чёрного дерева, немного помутневшую зеркальную поверхность. Когда зеркало попало в руки одной из приглашённых дам — ею была мещанка Морзлякова, — та неожиданно вскрикнула, выронила зеркало и лишилась чувств. Зеркало упало и треснуло. Поднялся невообразимый шум, и празднование именин было совершенно испорчено. Придя в себя, госпожа Морзлякова поведала, что внезапно зеркало, в которое она заглянула, помутилось, затем стало прозрачным — и она увидела в нём обширную долину с полями и лесами: на полянах паслись какие-то животные, а прямо на неё неслись всадники на огромных конях… После этого она упала в обморок и больше ничего не помнила…

Госпожа Морзлякова не была трезва, поэтому рассказу её не поверили, а купец выставил ей счёт за разбитую реликвию».

Бабушка прочитала заметку и задумалась. Тут подошла старушка-библиотекарша с другой подшивкой газет; в ней она указала бабушке ещё на две заметки, описывавшие похожие случаи.

Один из этих случаев произошёл 15 января 1911 года в Санкт-Петербурге, во дворце известных аристократов. В приёмной зале дворца висело огромное старое зеркало, историю появления которого никто уже и не помнил. Одна из дам, прибыв на бал, дававшийся во дворце, подошла к зеркалу поправить причёску. Вдруг зеркало перестало отображать даму, и она увидела в зеркале необозримый океан со странными кораблями, которые не были похожи ни на один, когда-либо виденный ею, — а, проживая в Петербурге, насмотрелась она на них немало.

Видение промелькнуло и исчезло; дама сознания не потеряла, в подпитии не была; но её рассказу всё равно никто не поверил. В дальнейшем дама стала затворницей и проводила нескончаемо долгие часы в рисовании морских пейзажей, где качались на волнах странные, диковинные судёнышки.

И ещё одна заметка рассказывала о подобном же случае, произошедшем 5 ноября 1896 года.

Репортёр газеты описывал встречу, бывшую с ним в галерее Большого Гостиного двора:

«В отличие от обычных хмурых ноябрьских дней, день ноября пятого числа выдался необычайно ясным. Весь короткий день светило солнце, а ранним вечером выползла яркая луна, чудный свет которой вытащил меня на улицу. Прогуливаясь по открытой галерее Суровской линии Гостиного двора, я вдруг увидел, как некий гражданин, которого я принял за студента, поначалу спокойно шедший шагов эдак за тридцать впереди меня, вдруг остановился и принял нелепую позу: полусогнувшись и вытянув вперёд голову, он, не отрывая взгляда от одной из ярко освещённых витрин Гостиной галереи, вдруг стал делать странные движения — тряс головой, как будто хотел отогнать от себя какое-то видение, тёр глаза, щипал себя за уши и, наконец, зажав голову в ладонях, бросился бежать от витрины как от огня.

Его поведение заинтересовало меня, а ваш покорный слуга всегда старается приметить и донести до господ читателей всё самое интересное, что происходит в нашей столице; поэтому я кинулся догонять его, чтобы удовлетворить своё любопытство. Пробегая мимо витрины, содержимое которой оказало на нашего студента такое необычайное воздействие, я бросил на неё косой взгляд; это была витрина торгового дома «М. Франк и К°», где в прелестном разнообразии были выставлены всевозможные зеркала и стеклянные поделки. Я не раз проходил мимо этой витрины, равно как и мимо всех витрин Суровской линии, и частенько вглядывался в её зеркала: то галстук поправить, то ус подкрутить — мой добрый читатель поймёт меня, — но ни сейчас, ни когда-либо ранее не замечал ничего необычного.

Догнав студента, я пошёл рядом, представился и постарался разговорить его, но он не обращал на меня никакого внимания, а возможно, и не видел вовсе, что ещё более подогрело моё любопытство. Наконец мне надоело семенить с ним рядом, и, бесцеремонно схватив за рукав, я затащил его в трактир, мимо которого мы как раз проходили. В трактире я усадил студента на лавку — он, впрочем, и не сопротивлялся — и приказал принести графинчик и закуску.

Приняв стопку, которую я почти насильно заставил его выпить, он немного пришёл в себя. А ещё через некоторое время поведал мне странную историю.

Он медленно шёл вдоль Суровской линии и остановился около зеркальной витрины, которую всегда любил разглядывать и которая и в самом деле была хороша. Он рассматривал яркие стеклянные фрукты, только что выставленные в витрине, небольшие ручные зеркала; затем, заглянув в большое зеркало, начал было невольно поправлять небрежно завязанный шарф, как вдруг зеркало потускнело так, что он мог видеть своё отражение весьма смутно. Не успел студент опомниться от такой метаморфозы, как зеркало снова стало прозрачным и уже не отражало ничего, а, напротив, показывало удивительную картину. Студент увидел большой город, с огромными высокими яйцевидными домами. Был вечер, и в домах горели огни — но не так, как у нас светятся окна, а целыми поперечными полосами, огибающими весь яйцевидный дом сразу. Дома были очень высокие, он видел только верхние их части и не видел, что происходит внизу, на улицах. Между домами по воздуху как мухи носились маленькие круглые аппараты, на крышах которых бешено крутились пропеллеры наподобие аэропланных, но значительно большего размера. В аппаратах сидели какие-то существа, немного походившие на людей, но видно их было до поры плохо. Вдруг один из аппаратов развернулся и полетел прямо на нашего студента, как будто бы его заметив. Сидящее там существо имело огромную круглую голову, которая хоть и была подобна голове человека, но ввергла студента в отупляющий ужас то ли своей необычностью, то ли злобным видом, который мог, впрочем, таковым и почудиться именно из-за своей необычности. Студент рассказывал, что глаза у этого существа были огромные, круглые и… совершенно без зрачков. Как бы то ни было, этот аппарат нёсся прямо на него, и казалось — вот-вот врежется в студента. Только большим усилием воли студент оторвал свой взгляд от витрины и, охваченный ужасом, бросился бежать.

Продолжение истории вы уже знаете, любезные читатели. Чем была вызвана эдакая фантасмагория, приключившаяся со студентом, — то ли неумеренностью во время отмечавшихся накануне именин, то ли особым, быть может болезненным, его воображением, то ли действительно приключившимся курьёзом, — об этом ваш покорный слуга судить не берётся. Но после получаса, проведённого с героем этого рассказа в трактире, он совсем оправился и в конце концов показался мне вполне здравомыслящим человеком».

Эта статья была самой длинной и подробной — репортёр расстарался. Бабушка отложила газету, посмотрела на библиотекаршу и спросила:

— Мне почему-то кажется, что вас эти случаи тоже заинтересовали. Вы верите, что это всё могло быть на самом деле?

— Я — верю! — ответила та, — я очень давно работаю здесь и очень много прочитала и повидала. Каких только странностей и загадок не бывает в жизни. Если мы не можем объяснить что-либо, то это ещё не значит, что этого не было. Наткнувшись на первую заметку, я не обратила на неё особого внимания, но когда я снова прочла о точно таком же событии, то стала искать ещё и ещё. К сожалению, кроме этих трёх заметок, я больше не нашла ничего похожего — хотя я уверена, что были и ещё случаи! Просто люди не верили рассказчикам, вот и не сохранилось подобных историй. Но я хочу вас серьёзно предупредить! — строго продолжила странная старушка, — надо непременно соблюдать большую осторожность!!!

Проговорив это, библиотекарша быстро развернулась и отошла к другому посетителю библиотеки, а уже через пять минут бабушка, подняв глаза от газет, не увидела её в зале. Вместо неё за столом служителя библиотеки сидела молодая девушка, помогавшая какому-то студенту искать нужную ему книгу. Бабушка подошла к девушке и, извинившись за беспокойство, спросила, можно ли поблагодарить пожилую сотрудницу библиотеки, нашедшую для неё нужные газеты.

Девушка удивилась и сказала, что она работает здесь с самого утра и не помнит, чтобы кто-то из других сотрудников заходил в читальный зал.

— Возможно, я не заметила, что кто-то ещё заходил, — сказала девушка, — вы подскажите её фамилию, я её позову.

Бабушка не знала фамилии, поэтому она попрощалась и вышла из читального зала.

Глава 4. В которой бабушка и Ляля размышляют, где найти старое зеркало

Когда Ляля опять приехала, бабушка рассказала ей то, что разузнала. Она прочитала вслух заметки, сфотографированные на телефон, и рассказала ей про старушку-библиотекаршу, которая показалась ей странной и удивительной, равно как и история с её исчезновением.

— О чём же она хотела нас предупредить? — воскликнула Ляля. — Почему надо быть осторожными?

— Не знаю, — покачала головой бабушка. — Я не успела спросить. Хотя существа с огромными головами и глазами без зрачков могут напугать кого угодно.

— Ну нас же не пугают мотоциклисты в шлемах и в очках, — хитро улыбнулась Ляля.

— И в самом деле… — удивилась бабушка такому простому объяснению. И тут же добавила: — Но я не думаю, чтобы мы когда-нибудь смогли найти такие зеркала, тем более что даже и такие зеркала не всегда проявляют свои странные свойства.

— Волшебные, бабушка! Волшебные свойства! — возбуждённо поправила Ляля. — Неужели ты не знаешь ни одного местечка, где есть старые зеркала, хоть самые маленькие?

— Знаю, конечно! В музеях!

— В музеях… — разочарованно повторила Ляля. — В музеи не находишься! Их так много!

Ляля была девочкой умной и сообразительной.

— Ну, тогда надо забыть об этом, Лялька! — обрадовалась бабушка. — Мы кое-что выяснили и поняли, что всё это — редкая случайность, если вообще не выдумка. Так ведь, Лялечка?

Ляля нахмурилась.

— А где-нибудь поблизости у твоих знакомых ты не знаешь каких-нибудь старых зеркал? — не сдавалась она.

Бабушке очень хотелось закончить эту сомнительную историю про разные чудеса, но она была честной бабушкой и ответила:

— Знаю. У нашей соседки, Анны Германовны. У неё много старинной антикварной мебели и есть большое зеркало в дубовой раме, которое стоит в гостиной. Да ты и сама его видела! Помнишь, в прошлом году, когда Анна Германовна уезжала к внукам, а мы с тобой ходили к ней поливать цветы.

— Тогда я не обратила на него внимания, — разочарованно проговорила Ляля. — Бабушка, а давай сходим к Анне Германовне в гости!

Бабушка с удовольствием согласилась, надеясь, что, поглядев в зеркало и не найдя в нём ничего необычного, Ляля забудет об этой истории и увлечётся чем-нибудь другим, более простым и понятным.

Глава 5. В которой бабушка и Ляля идут в гости

— Дорогие мои! Как я рада вас видеть! — радостно причитала Анна Германовна, когда Ляля, бабушка и Тотошка входили в прихожую её дома. — Совсем вы меня забыли! А Ульянка-то как выросла! А ты, Тотошка, опять оброс! Проходите, проходите, чай уже на столе.

Анна Германовна была совсем уже старенькой, маленькой и сухонькой старушкой, при этом весьма подвижной, бодрой и неизменно приветливой. Все её очень любили. Она всем находила ласковое слово, никогда не забывала поздравить своих соседей с днями рождения и праздниками, помнила всех их родственников, всегда спрашивала о них и передавала приветы.

Eё взрослые дети жили отдельно и наперебой звали поселиться у них, но Анна Германовна не хотела покидать свой дом, который построил ещё её дед и в котором она прожила всю свою жизнь. Дети утеплили и отремонтировали дом, но в остальном он остался тем же старым домом, который она любила. В комнатах стояла старинная мебель, столы и тумбочки были покрыты вязаными кружевными салфетками и скатертями, на стенах висели картины и множество выгоревших чёрно-белых фотографий, с которых смотрели дамы в великолепных бальных платьях, офицеры в мундирах и смешные мальчишки в бархатных штанишках с непременным огромным бантом под подбородком.

Пока бабушка раскладывала на столе принесённое с собой угощение к чаю и расспрашивала Анну Германовну о детях и внуках, Ляля ходила по гостиной, заворожённо разглядывая старую мебель, трогая нежные как бархат пузатые бока комодов, буфетов и многочисленных шкатулок, отделанных витиеватыми резными планками, инкрустациями и другими деталями, названия которых Ляля не знала. Поверхности, к которым прикасалась Ляля, казались тёплыми, и вообще вся мебель представлялась ей живой, как в сказках Андерсена. Ей казалось, что буфеты и комоды разговаривают по ночам, шепчут друг другу сказки, жалуются на старческий ревматизм и скрипы в ножках, что в каждом из этих ящичков непременно живут гномы, феи и другие волшебные существа, которые берегут этот уютный дом и его хозяйку.

Вот, наконец, и зеркало! Огромное, высотой с большой резной буфет, около которого оно стояло, в широкой раме с такой же резьбой, как у буфета, на крепкой деревянной подставке-опоре. С опаской, поминутно оглядываясь на бабушку с Анной Германовной, которые сидели за столом у окна и оживлённо беседовали, Ляля подошла к зеркалу и заглянула в него. И… ничего особенного. Зеркало как зеркало. Только тусклое от старости и с какими-то пятнами на поверхности.

— Ляля, ты чай с нами пить собираешься? — позвала бабушка.

Ляля подбежала к столу.

— А это зеркало у вас очень старое? — спросила она Анну Германовну.

— Очень! — улыбнулась старушка. — Стоит здесь, сколько себя помню, — и при батюшке моём ещё стояло. Кажется, его приобрёл дед, когда построил дом, у одного петербургского мастера. Как-то так получилось, что дом не тронули в революцию, и в войну он не пострадал. Вот всё и сохранилось.

— Значит, это зеркало не из Бургундии? — с некотором разочарованием спросила Ляля.

— Ты, наверное, хотела спросить: «из Курляндии»? — поправила её бабушка и разъяснила вопрос внучки: — Мы с ней читали одну заметку про необычное зеркало из Курляндии.

— Ну, положим, все вещи, которые живут так долго, необычные, — отозвалась Анна Германовна, хитро поглядывая на Лялю. — Я даже не хочу его реставрировать, как сын предлагал. Мне кажется, оно просто станет новым, только в старой раме. Не будет больше мудрым и строгим.

— А оно мудрое? — воскликнула Ляля с удивлением.

— И строгое! Не даёт мне забыть, сколько мне лет. А то иногда мне кажется, что я могу делать всё то, что делала гимназисткой. Лазать по деревьям, громко хохотать, да мало ли что… Пройдёшь мимо него, а оно мне указывает: «Остановись, Аннушка, возьми себя в руки. Теперь у тебя другая жизнь: она не хуже — но надо быть осторожнее, спокойнее…»

— А вы лазали по деревьям? — с восторгом спросила Ляля.

— Конечно! Я была такая же, как ты! Люди почти не изменились…

— Но ведь и новое зеркало покажет то же самое!

— Новое покажет мне старую женщину, которая смотрит в зеркало, вот и всё, — произнесла Анна Германовна не совсем понятную для Ляли фразу, задумалась — и тут же снова воскликнула, взмахнув руками:

— Девочки, я и запамятовала совсем: хотела ведь уже к вам идти, а тут вы и сами пожаловали! Я же уезжаю послезавтра к дочери на два месяца — с внуками на каникулах хочется побыть. Нижайше прошу поливать мои цветы. Домработницу я отпускаю на это время, ей тоже надо домой съездить — повидаться с родными и от меня отдохнуть.

Поговорив ещё немного и уверив Анну Германовну, что цветы будут встречать её через два месяца свежестью и благоуханием, бабушка с Лялей попрощались с чудесной старушкой.

Глава 6. В которой Ляля не может угомониться

Через две недели начались каникулы. Как обычно, в это время Ляля с мамой и Глашей приехали к бабушке погостить. Теперь каждые два дня Ляля и Тотошка сопровождали бабушку, когда та ходила в дом к Анне Германовне поливать цветы, и каждый раз Ляля заглядывала в старое зеркало. К большому удовольствию бабушки, ничего при этом не происходило. Зеркало смотрело на них мутным стеклом, как бы говоря: «Перестаньте заниматься ерундой: времена уже другие — волшебников и фей давно нет, да и не было вовсе!»

Но Ляля расстраивалась — и это печалило бабушку, которая не могла себе простить, что она обмолвилась о параллельных мирах, вместо того чтобы увлечь внучек какой-нибудь другой забавой.

— Бабушка, ну почему нам так не везёт! — сокрушалась Ляля.

— Ну почему не везёт, может, как раз и повезло! — отвечала бабушка. — А ну как если бы и в самом деле что-то открылось — представляешь, как было бы страшно? Ну что бы мы тогда делали?

— Как что! — воскликнула внучка! — Мы бы обязательно обследовали эту страну в параллельном мире, а потом рассказали бы всё маме и Глаше!

— Ляля! — испуганно воскликнула бабушка, остановилась, присела перед внучкой и заглянула ей в глаза. — Послушай меня внимательно. Я не очень-то верю, что зеркало волшебное, — это раз! Но даже если когда-нибудь, где-нибудь ты увидишь в этом или в другом зеркале что-то необычное, ты никогда, — слышишь, никогда! — не попытаешься в это необычное проникнуть ни при каких обстоятельствах. Вспомни, о чём предупреждала старая библиотекарша! Дай мне это обещание сейчас же, а то я больше не возьму тебя к Анне Германовне! Если вдруг ты что-то увидишь, беги оттуда сразу и расскажи мне или маме! Тебе понятно?

Бабушка, конечно, совсем не верила, что зеркало волшебное, но предупредить внучку стоило!

Бабушка говорила так взволнованно, что Ляля даже немного испугалась и твёрдо пообещала бабушке не только ничего не предпринимать, но и не смотреть больше в зеркало без неё.

Бабушка успокоилась. Она ещё немного посетовала про себя, что Лялька никак не оставит эту затею, но решила, что пройдёт ещё пара дней и ей станет скучно. К этому времени надо приготовить какую-нибудь новую игру, чтобы окончательно отвлечь внучку от мечтаний о параллельных мирах с волшебными странами.

Но пока Ляля не унималась. У неё родилась новая идея.

— Бабушка, а может, мы просто в неправильное время смотрим? Вспомни, у купца были именины. А когда справляют именины? Правильно, вечером! А когда был бал, на который приехала знатная дама? — конечно же вечером! Правильно, бабушка? А третий случай — помнишь? Там вообще светила луна! А мы ходим поливать цветы днём или даже утром! Ну что может произойти необычного утром, после завтрака!

Ляля была девочка умная и сообразительная.

— Хорошо, — не стала спорить бабушка, — в следующий раз мы могли бы пойти поливать цветы попозже, но нужно будет спросить у мамы разрешения — ведь это будет время ложиться спать! Она может и не отпустить: знаешь ведь, как она старается строго придерживаться режима.

— Я её уговорю, — убеждённо сказала Ляля.

И уговорила! Мама разрешила, но с одним условием: что чтение книжки на ночь Ляля пропустит, мама будет читать только Глаше. А по возвращении домой Ляля сразу без капризов ляжет спать.

Таким образом, когда в следующий раз заговорщики пошли поливать цветы, стоял тёплый летний вечер, и, хотя солнце ещё не закатилось и окрашивало редкие облака в ярко-алые цвета, месяц уже взошёл и хорошо был виден на светлом небосводе.

Но зеркало опять упрямо молчало и смотрело на заговорщиц как будто бы с укором.

Ночью Ляльке не спалось. Когда все уснули, она тихонько выбралась из постели, подошла к комнате бабушки и с радостью увидела, что у бабушки в комнате горит свет: бабушка, как всегда, долго читала. Она протиснулась в комнату, залезла под одеяло. Тотошка, спавший в ногах у бабушки, заворчал на то, что его подвинули, но не стал ругаться и только, громко вздохнув, перелёг на новое место. Не дав бабушке промолвить ни слова, Ляля жарко зашептала ей на ухо:

— Бабушка! А может, в те дни произошло какое-нибудь событие? Солнечное затмение, например, или где-нибудь упал метеорит… Как ты думаешь?

Недавно мама перечитывала им интересную книгу про Солнечную систему. Там рассказывалось о солнечных и лунных затмениях, солнечных вихрях, фазах Луны, параде планет и о многих чудесных и непонятных вещах!

Но бабушка ничего не думала — она пожурила Ляльку, поцеловала и хотела было отправить обратно в постель; но, увидев её расстроенные глаза, обняла и стала ей тихонько объяснять, что в наше время нельзя не спать оттого, что какое-то старое зеркало ну совершенно не желает быть волшебным. Что надо уметь справляться со своими желаниями, а то можно и с ума сойти.

— А чтобы тебя окончательно успокоить, я попробую проверить, не было ли каких-либо событий, которые происходили именно в эти дни, — сказала бабушка, — но ты пообещай мне, что если я ничего не найду, то ты не расстроишься, а, наоборот, перестанешь искать волшебство там, где оно не хочет быть. Да и зачем нам волшебство! Так много чудес вокруг, которых ты не замечаешь в поисках этого самого волшебства! Вчера вылетели птенцы синиц из синичника — это было так удивительно и так потешно, а ты пропустила. Ты не видела, как Тотошка поймал бабочку, а Глаша пыталась её спасти! Ты не видела даже, что распустилась твоя любимая роза! Всё это так чудесно! А ты сидишь в комнате и мечтаешь о какой-то волшебной стране!

Ляля была девочкой умной и рассудительной.

Она подумала и сказала:

— Хорошо, бабушка, я обещаю.

После этого ей стало спокойнее: старое зеркало перестало представляться ей волшебным — она вернулась в свою комнату, легла и легко уснула.

Глава 7. Где в обычной комнате образуются странные вихри

Ляля успокоилась и ушла, а бабушка встала, подошла к компьютеру и нашла все дни солнечных и лунных затмений, случившихся в прошлом и позапрошлом веке. Ни одно их этих событий не произошло 11 января 1916 года, 22 июля 1910 года или 5 ноября 1896 года. И никакое другое. Не было ни землетрясений, ни извержений вулканов, ни потопов, ни торнадо, ни чего-либо ещё.

Бабушка задумалась и подошла к окну. На светлом летнем небе гасла вечерняя заря, бродил бледный по случаю белой ночи месяц, а из звёзд была видна только одна — самая яркая. «Как бы отвлечь внучку от её неуёмного желания попасть в какое-нибудь приключение», — думала бабушка, глядя на месяц. Вдруг одна мысль промелькнула у неё в голове, она подошла к компьютеру и набрала слово «полнолуние».

Оказалось, что в каждый из этих трёх дней, когда происходили описываемые в газетах события, луна находилась в фазе, которую называют полнолуние.

Бабушка решила, что такое ежемесячно происходящее событие не может быть уж очень важным; завтра она расскажет об этом Ляле, и в первое же полнолуние девочка, не увидев ничего в старом зеркале, успокоится наконец. Кроме того, до полнолуния ещё две недели, — может быть, к этому моменту она уже и забудет обо всём.

Утром, когда бабушка сказала о полнолунии внучке, та огорчилась. Огорчилась, что ждать придётся слишком долго. Она отметила на календаре ближайший день этого события и занялась другими, не менее важными, чем гляделки в зеркало, делами.

Целых две недели бабушка ходила поливать цветы только с неразлучным Тотошкой. Интерес Ляли к зеркалу, казалось, совсем пропал. Но как только подошёл день полнолуния, Ляля присоединилась к бабушке и Тотошке. За ними увязался бабушкин кот, Квентин. Кот был толстый, черно-белый, мохнатый. Он семенил рядом с бабушкой, заняв привычное место Тотошки, и своими толстыми боками всё время оттеснял собаку, пытавшуюся восстановить справедливость. Тотошка тявкал на него, но Квентин не обращал на пса никакого внимания.

Погода испортилась, небо заволокло серыми скучными тучами, шёл мелкий дождик. Ветра не было — и надеяться, что он разгонит небесную серость, не приходилось. Из-за туч к вечеру стало почти по-осеннему темно, бабушке даже пришлось прихватить фонарик, очень пригодившийся в неосвещённом переулке.

Зайдя в дом, они оставили зонтики в прихожей и вошли в гостиную. Лялька сразу подошла к зеркалу, но… опять ничего не увидела, кроме мутной поверхности с тёмными пятнами.

— Ляля, ты же мне обещала, что без меня не будешь подходить, — пожурила её бабушка и тоже подошла к зеркалу.

— Там опять ничего нет, — грустно сказала Ляля. — Наверное, и в самом деле это зеркало совсем, ну ни чуточки не волшебное!

Бабушка обняла Лялю, прижала к себе, пытаясь утешить. И даже Тотошка подошёл ближе и потёрся о её ноги. Ляля наклонилась погладить доброго Тотошку — но тот, неожиданно вырвавшись, громко залаял… он громко лаял, глядя в зеркало, — а там происходили непонятные вещи!

Тёмные пятна на зеркале изменялись прямо на глазах. Сначала они стали ярче, потом побледнели и пропали, стекло становилось всё чище, прозрачнее и вдруг исчезло совсем, открыв перед обнявшимися бабушкой и Лялей широкую долину, окружённую горами.

Долина была очень большой, горы в её дальнем конце казались совсем маленькими, бледно-голубыми холмиками. То тут, то там из-за зелени садов виднелись зелёные же крыши небольших домиков, которые, казалось, собрались в кучки, как стайки воробышков. Немного дальше домики исчезали, и одно большое зелёное пятно леса покрывало долину. А прямо перед заговорщиками, от края до края зеркала, была видна пыльная немощёная дорога, которая казалась тёплой от сияющего над долиной солнца.

Справа на дороге был виден медленно идущий старик, который вёл за уздечку ослика. Ослик тащил две плетёные корзины — пустые, судя по тому, что сквозь щели корзин виднелась всё та же дорога.

Долина была необыкновенно красивой, пели птицы, тихий тёплый ветерок шевелил верхушки деревьев. Ветерок даже проник в комнату и легонько шевелил волосы Ляли и кисточку хвоста Тотошки. Ляля с бабушкой, всё так же обнявшись, заворожённо наблюдали за открывшейся картиной. Тотошка и Квентин прижимались к их ногам.

Внезапно ветерок, вырывавшийся из зеркала, стал сильнее; в следующий миг он превратился в сильнейший вихрь, который окутал прижавшихся друг к другу Лялю, бабушку, Тотошку и кота, подхватил их, — и, не успев испугаться, заговорщики обнаружили себя стоящими всё в той же позе на пыльной дороге. Зеркало и комната исчезли, а сзади возвышалась огромная скалистая гора, вдоль которой и проходила дорога.

Часть 2. Параллельный мир

Глава 8. Где заговорщики знакомятся с рыбаком Гленом

— Ба-а-а-бушка! — испуганно прошептала Ляля, — что же теперь будет?

Бабушка сама ещё не могла прийти в себя от случившегося и не отвечала, только сильнее прижимала к себе внучку. Почти машинально она достала мобильный телефон — он загорелся знакомой заставкой. Но ни времени, ни даты на экране не было, а знак подключения к сети показывал её совершенное отсутствие. Бесполезная игрушка возвратилась обратно в карман плаща. Тут бабушка вспомнила, что они видели человека с осликом, и повернула голову, чтобы посмотреть, не показалось ли им это. Старик, который шёл по дороге, тоже, похоже, был сильно испуган свалившимися неизвестно откуда людьми, котом и собакой. Он присел, спрятавшись за осликом, который остановился и спокойно стоял, опустив голову, посматривая в сторону края дороги, где росла выгоревшая на солнце трава.

Поскольку неожиданно появившиеся люди не двигались, старик стал потихоньку выглядывать из-за ослика, стараясь рассмотреть их получше. Наконец он совсем осмелел и встал, однако не двигался.

— Бабушка, что же теперь будет? — опять спросила Ляля шёпотом, — мама, наверное, уже волнуется…

Она расплакалась. Бабушка наклонилась к ней и стала успокаивать:

— Если мы и в самом деле попали в параллельный мир, то время в нашем мире для нас уже не двигается — оно остановилось: поэтому, когда мы вернёмся домой, то окажемся точно в той минуте, в которой вихрь занёс нас сюда.

— А когда мы вернёмся? — опять зашептала Ляля.

Бабушка выпрямилась и сказала:

— А вот этого я не знаю; но мы что-нибудь придумаем! А пока давай познакомимся с первым жителем этой долины.

Они подошли поближе и рассмотрели старика. Он ничем не отличался от тех стариков, которые встречались Ляле раньше: немного согнутая спина; лицо лучится весёлыми морщинками; длинные, до плеч, волосы, совсем седые. Он щурил глаза, стараясь разглядеть незнакомцев, и был очень маленького роста. Совсем невысокая бабушка была выше его на полголовы. Но и у нас встречаются такие невысокие люди, так что Ляля решила, что он самый обыкновенный человек, только старый.

На старике была широкая длинная рубаха из домотканого полотна, которая доходила ему до колен, и широкие штаны — немного короткие, не прикрывающие лёгкие стоптанные сандалии. Одежда была старой и заношенной, но чистой и опрятной; похоже было, что за ней следили и всеми силами старались придать ей приличный вид.

Бабушка улыбнулась ему и хотела уже было поздороваться, как старик заговорил сам. Говорил он на очень мелодичном, немного гортанном языке. Звуки, которые он издавал, были совершенно незнакомы Ляле — но, как ни странно, она всё понимала!

— Покорнейше прошу извинить меня, почтенные госпожи, что я не приветствовал вас должным образом и не представился, как положено представляться незнакомцам. Меня зовут Глен, я рыбак вот из этой деревушки, — старик показал рукой на ближайшую группу домиков с зелёными крышами и поклонился.

Бабушка немного удивилась такому витиеватому приветствию, но ответила рыбаку Глену так же витиевато:

— Позвольте и нам представиться, почтенный господин Глен: меня зовут Эля, это моя замечательная внучка Уля, это наши собачка Тото и кот Квентин.

— Рад приветствовать вас, госпожа Эло, — поклонился Глен бабушке, — и госпожа Уло, — он поклонился Ляле, — господин Тото и господин Квен.

Скорее всего, он произнёс имена так, как услышал, что вполне устроило бабушку и Лялю.

— Позвольте узнать, откуда вы прибыли и почему плачет почтенная госпожа Уло?

— Мы просто смотрели в большое старое зеркало, — ответила бабушка, — и вдруг в зеркале увидели вашу долину — потом сильный вихрь подхватил нас, и мы оказались на этой дороге. Просим простить нас, господин Глен, что напугали вас; но мы совсем растерялись и не знаем, что нам теперь делать и как попасть обратно…

— Может быть, я смогу немного успокоить вас, — ответил Глен. — Когда-то давно я слышал один рассказ об одной почтенной госпоже, которая тоже говорила, что пришла сюда через зеркало. Мы обязательно найдём тех, кто помнит об этом; возможно, они помнят и то, как почтенной госпоже удалось вернуться домой.

А сейчас простите ещё раз, что не сразу поприветствовал вас: у госпожи Эло тёмный цвет волос — а в нашей стране только зорды имеют тёмные волосы, вот я и испугался. Но то, что у госпожи Уло светлые волосы и с вами прекрасный господин Квен, успокоило меня.

— Зорды? — удивилась бабушка, — это что-то опасное?

— Это кто-то… — печально ответил старичок, — …я вам всё расскажу; но, если почтенные госпожи Уло и Эло и уважаемые Тото и Квен не возражают, давайте уйдём с дороги и спрячемся за теми кустами, — Глен указал на густые кусты в стороне от дороги. — По дорогам ездят стражники зордов, они могут вас заметить. Я бы и сам не хотел с ними встречаться лишний раз, а уж что они могут сделать с незнакомцами, я даже не могу представить.

Во время всего разговора Глен и в самом деле всё время озирался по сторонам и оглядывался.

Все трое сошли с дороги и, добравшись до густых кустов, уселись на тёплую землю. Тотошка с котом улеглись у бабушкиных ног. Глен несколько раз проверил, что их действительно не видно с дороги, закрепил уздечку ослика за ствол куста и принялся рассказывать.

Глава 9. В которой Глен рассказывает о стране Мурлании

— Наша долина называется Мурланией, и это самая чудесная страна в мире. Я, правда, никогда не видел других, но разве может быть что-нибудь более прекрасное! У нас всегда тепло, в озёрах много рыбы, наши коровы и козы дают много молока, потому что наши поля всегда полны свежей травы. Вдоль гор, полностью огибая долину, идёт дорога. Все деревни в Мурлании располагаются по краям долины вдоль дороги. За деревнями вглубь долины пролегает узкая полоска полей, где пасут скот или выращивают хлеб, а в центре долины растёт великолепный Благородный Лес, в котором живёт много разных зверей.

— А эти звери дикие? Они не могут напасть на людей? — в страхе спросила Ляля: ведь лес был совсем близко от того места, где они сидели.

Глен рассмеялся:

— Конечно нет! Мы с ними дружим и иногда просим нам помогать.

— А как же вы их просите? — удивилась Ляля.

Теперь удивился Глен:

— Так и просим. Приходим в лес, встречаем кого-нибудь и просим помочь нам, например, передвинуть тяжёлый камень с поля или ещё что-нибудь.

— А как же они вас понимают? — всё больше удивлялась Ляля.

— Ну вы же меня понимаете, хотя говорите совсем на другом языке, — Глен всё так же не догадывался, почему Ляля удивляется.

— Вы хотите сказать, что животные у вас могут разговаривать?

— А разве в той стране, из которой вы пришли, животные молчат?

— Н-нет, — ответила Ляля, — но они не разговаривают — они лают, мяукают, курлыкают, воют.

— Так это они так разговаривают — просто вы их не понимаете; а в Мурлании все понимают всех, кто бы на каком языке ни говорил.

— То есть я могу понять, о чём лает наш Тотошка и что мурлыкает Квентин? — Ляля даже вскочила с места и посмотрела на Тото.

— Ну наконец-то и меня заметили, — проворчал Тотошка. Он и в самом деле что-то глухо урчал, но Ляля и бабушка всё прекрасно поняли! Квентин же, хотя в обычной жизни был очень разговорчивым котом, молчал и всё время прижимался к бабушкиной ноге. Наверное, он ещё не успокоился после случившегося. Коты существа очень домашние и не любят путешествий, а в особенности путешествий с приключениями.

— Тотошка, миленький, как здорово, что теперь с тобой можно поговорить! — воскликнула Ляля громко, чем сильно испугала Глена. Он вскочил, выглянул за кусты и посмотрел на дорогу.

— Я прошу почтенную Уло не разговаривать так громко, — испуганным голосом проговорил он, — а то нас можно будет услышать с дороги.

Ляля испуганно зажала рот рукой и села на своё место около бабушки, а Глен продолжал рассказывать.

— Конечно, не все у нас разговаривают: рыбы, например, молчат. Да и некоторые животные не разговаривают. Не хотят, наверное. Вот, например, мой ослик, — он указал на ослика, который мирно жевал листочки с куста, к которому был привязан. — Он всегда молчит, а его родной брат без конца кричит, что его заставляют много работать.

В каждой деревне жители Мурлании заняты каким-то одним ремеслом. Я, например, из деревни рыбаков. Около нашей деревни есть небольшое озеро, где мы ловим рыбу. Мы ловим столько рыбы, чтобы хватило нам на еду и на то, чтобы обменять её на сыр и молоко, которые берём в соседней деревне; на хлеб, который выпекают в деревне с другой стороны — там живут пахари и пекари. Ещё мы меняем рыбу на полотно или на одежду, которые ткут и шьют в других деревнях, или, если нужно построить новый дом, просим каменотёсов привезти нам камень, а в благодарность везём им рыбу.

Дорога идёт вдоль гор вокруг долины, замыкая круг, и на ней расположены наши деревни. В лес дорог нет, только тропы; но тропинок вполне хватает, чтобы собрать хворост или набрать ягод. Но далеко в лес мы не заходим. В самой дальней отсюда деревне, на другой стороне долины, живут кузнецы, рядом с ними деревня волшебников, с другой стороны деревня горшечников.

— Волшебников! — опять вскричала Ляля. На неё сразу зашикали, причём Тотошка даже легонько укусил её за ногу. — Волшебников? — восторженным шёпотом повторила свой вопрос Ляля, даже не обидевшись на пёсика. — Они настоящие волшебники?

— Почему почтенная Уло так удивилась? Обыкновенные волшебники. Конечно, сейчас нет таких великих волшебников, как те, которые были в давние времена, — как, например, достопочтенный Мо́гул, — но и нынешние очень многое умеют и помогают всем жителям Мурлании.

— А что они умеют: как они вам помогают?

— О! Они очень мудрые. Они умеют лечить разные болезни; они могут вызывать дождь, когда на Мурланию нападает засуха; они могут заставлять ветер менять своё направление; даже предсказать, какой будет урожай. Нынешние волшебники уже не умеют это делать так же хорошо, как великие волшебники прошлого, но и они очень искусные мастера.

— Какая удивительная страна! Правда, бабушка?! — шёпотом воскликнула Ляля и вздохнула.

— О да! — лицо Глена просветлело, — у нас прекрасная страна.

— Но, почтенный господин Глен, почему же в это прекрасной стране мы прячемся в кустах, а вы всё время чего-то боитесь? — задала резонный вопрос бабушка.

Старик наклонился к бабушке и шёпотом произнёс:

— Чёрные зорды захватили нашу долину… — затем, оглядевшись по сторонам, добавил: — Но уже начинает темнеть. В темноте идти опасно уже не только вам, но и нам, жителям Мурлании. Ночью мы должны находиться только в своих домах. Поэтому нам нужно постараться дойти до нашей деревни как можно быстрее и незаметнее.

Спутники засобирались в путь. Сначала на дорогу осторожно вышел Глен и осмотрелся. Потом вывел своего ослика, приказав бабушке и Ляле идти сзади и стараться держаться за осликом на одной линии с ним, чтобы в сгущающихся сумерках издалека не сразу можно было рассмотреть, что по дороге идёт кто-то ещё, кроме рыбака и ослика.

Тотошка предложил, что он побежит немного впереди, чтобы издалека заметить стражу зордов и предупредить путников.

— Я маленький и по цвету сливаюсь с дорогой. Меня совсем незаметно, — убеждал он, — а если меня даже заметят, то я смогу быстро убежать с дороги и скрыться в лесу.

Но Глен строго запретил:

— Господин Тото ещё не знает, что зорды очень внимательны, у них необыкновенно острый слух. И зрение у них тоже очень острое, они хорошо видят даже в темноте. Животные, похожие на вас, господин Тото, у нас есть, но они значительно крупнее — вдруг зорды вас увидят и примут за что-то непонятное им. Это их сильно насторожит, и они будут во сто крат внимательнее. А господина Квена я попрошу залезть в корзину, чтобы его совсем невозможно было заметить. Зорды забрали у нас всех кошек, которых только смогли поймать, — остальные убежали в лес и уже не смеют показываться в деревнях.

— Тотошка, иди рядом со мной и не пытайся бежать впереди! — строго сказала бабушка, и Тотошка, фыркнув — «да никакие ваши дурацкие зорды мне не страшны», — тем не менее послушался и засеменил рядом с бабушкой. Квентин же, не возражая, залез в корзину, которую снял со спины ослика рыбак, и спрятался там. Корзину водрузили обратно, и процессия двинулась в путь.

Медленно продвигаясь таким образом по самому краю дороги, поминутно оглядываясь, путники подошли к ближайшей деревеньке, которая и была деревней рыбаков.

Глава 10. В которой путешественники знакомятся с деревней рыбаков, а Глен продолжает рассказывать историю Мурлании

Все дома в деревне рыбаков были совершенно одинаковые, и все стороны у них были квадратные, как у кубика. И вот этот кубик венчался довольно высокой крышей. Домики были зелёного цвета — как стены, так и крыши. На каждом скате крыши и на каждой стене было по одному окошку, из некоторых окошек пробивался тусклый свет. Домики располагались вокруг маленькой круглой площади. А с противоположной от площади стороны около каждого домика в тусклом свете уходящего вечера можно было рассмотреть что-то похожее на небольшой сад.

Вход в каждый домик располагался в одном из углов, который был как бы срезан довольно широкой дверью.

Глен подошёл к одному из домиков и, распахнув дверь, пригласил гостей войти. Друзья вошли и с любопытством разглядывали жилище мурланцев. Оно было обустроено немного необычно: один угол был отгорожен плотной занавеской, в другом располагался небольшой очаг, на котором готовили еду, ещё один угол занимала входная дверь, а в четвёртом находилась винтовая лестница, которая вела наверх, где, видимо, находились спальни. Весь центр занимал большой круглый стол, окружённый большим количеством грубо сколоченных табуретов, на сиденьях которых лежали милые цветастые подушечки; они придавали уют и делали табуреты довольно удобными.

Рыбак Глен жил здесь вместе с сыном и внучкой, которые бросились навстречу рыбаку, радостно его обнимая. Ожидая его, они уже проплакали все глаза, опасаясь, что старика схватили зорды за какую-то провинность. Волновалась за Глена вся деревня, именно поэтому во многих домиках ещё не погасили огни и не улеглись спать.

Прежде чем объяснить столь позднее своё возвращение, рыбак Глен, как принято у мурланцев, очень торжественно познакомил гостей с сыном и внучкой:

— Почтенные госпожа Уло, госпожа Эло, господин Тото, господин Квен, — представляю вам моего сына, Глоя, и мою внучку, Глуну. Они — так же, как и я, — очень рады, что вы оказали нам любезность, посетив наш дом. Мы надеемся, что вам будет хорошо здесь.

Ляля с интересом смотрела на девочку, которая казалась примерно одного с ней возраста. Глуна была немного выше Ляли, такая же тоненькая, как она, со светлыми короткими волосами и очень грустным бледным личиком. Она казалась молчаливой, что подтвердилось в дальнейшем при более близком знакомстве, но приветливой и улыбчивой, и эти улыбки смотрелись немного странно на её грустном лице.

На лице Глоя, кроме грусти, отражалась ещё и сильная усталость.

Глой и Глуна подошли к гостям и поклонились каждому:

— Приветствуем вас, почтенные госпожа Уло, госпожа Эло, господин Тото и господин Квен.

Бабушка и Ляля также поклонились хозяевам. Тотошка проурчал: «Я тоже рад», и уселся под столом. Кот Квентин не знал, что такое вежливость, и ничего не ответил. Он подлез под стол и устроился рядом с Тотошкой.

Сразу после приветствия Глой, извинившись, вышел из дома.

— Он должен предупредить соседей, что я вернулся и всё благополучно, — разъяснил Глен.

— Вы, конечно же, проголодались! — сказал Глен. — Окажите нам честь и отведайте нашей еды: мы будем рады предложить всё, что у нас есть, хотя это и не очень много — не то, что в прежние времена.

Гостям предложили присесть за круглый стол, поставили перед ними глиняные миски и глиняные кружки. Для Тотошки и Квентина принесли маленькую скамеечку и на неё тоже поставили две небольшие плошки.

Успокоив соседей, вернулся Глой, и в это время Глуна принесла поднос и кувшин. На подносе лежали копчёная рыба и несколько кусков хлеба. В кувшине оказалось молоко, которое Глуна разлила по кружкам.

После того как все отведали незамысловатый ужин, Глен продолжил рассказывать печальную часть истории Мурлании.

— Как вы успели заметить, нашу долину окружают высокие непроходимые горы. Это потухшие вулканы. Когда-то, в древности, извержения происходили постоянно; то один, то другой вулкан изрыгал из себя тучи пепла и изливал огненные реки лавы.

Уже и тогда в долине жили мурланцы — так говорят наши летописи, — но жили они в центре долины, где сейчас непроходимый лес. Там было безопаснее, — далеко от дымящихся гор. Постепенно извержения случались всё реже, вулканы затухали — и наконец затухли совсем. Горы остыли, и мурланцы стали селиться ближе к горам: здесь было легче добывать камень, из которого начали строить дома, здесь было больше воды и земля была плодороднее. Мурланцы проложили примыкающую к горам дорогу, которая, замкнувшись в круг, обогнула всю долину, и вдоль дороги построили свои деревни, а в центре долины вырос Благородный Лес.

После того как затихли и остыли вулканы, прямо под ними, глубоко под землёй, образовались огромные пустые пространства, которые также заселили люди. Мы не знаем, откуда эти люди пришли. Возможно, давным-давно это были мурланцы, которые не поладили со своими соседями и ушли в пещеры, а возможно, они пришли из других подземных стран. Случилось это в глубокой древности, и наши летописи ничего не говорят об этом. Даже Великий Мо́гул не знал, откуда пришли люди, заселившие подземные долины.

Как бы то ни было, но под вулканами тоже есть долины, в которых живут люди.

— Как же они там живут в полной темноте? — удивлённо прервала рассказ Глена Ляля.

— А там нет полной темноты, — ответил Глен, — жерла потухших вулканов — это цилиндрические вертикальные каналы, по которым огненная масса выбрасывалась наружу. Они очень широки, и свет свободно проходит вниз. За многие сотни лет туда через жерла попала земля. Поэтому прямо под ними жители Зордии и других подземных стран устроили поля для выращивания урожая, пастбища, где пасётся их скот и табуны коней: зорды прекрасные наездники. В подземных странах есть и озера, где они ловят рыбу. Но дело в том, что всех этих мест, куда проникает свет, не так уж и много, хотя было бы вполне достаточно, чтобы прокормить всю Зордию. Да только не очень-то зорды любят заниматься выращиванием пшеницы, овощей и ловлей рыбы. Ведь чтобы получить хороший урожай, за полями и пастбищами надо ухаживать больше, чем у нас в Мурлании. В подземных странах дождь, конечно, проникает на поля сквозь жерла вулканов, но этого недостаточно, — полям надо больше воды и удобрений. Но зорды — воины, поэтому они предпочитают воевать с соседями, захватывать новые пространства и новые поля. Их соседи — жители страны Гордоны — не уступают им своих земель, поэтому там, под землёй, между ними часто происходят войны.

Глен совсем погрустнел, его глаза заблестели от слёз. Внучка старика, Глуна, подошла к нему и ласково погладила его по плечу. Старый рыбак смутился, но быстро взял себя в руки и продолжил:

— Раньше, когда чёрные зорды ещё не пришли в Мурланию, мы совсем немного знали о них. Только то, что рассказывал Великий Мо́гул. Его рассказы были занесены в летописи, и поэтому — хотя достопочтенный Мо́гул давно покинул нас — мы знали о существовании подземных стран, но никогда не видели ни зордов, ни кого бы то ни было из жителей подземелья. Ведь попасть к нам из подземной страны было невозможно: жерла вулканов внутри очень гладкие, а сами вулканы очень высоки. Каких-либо туннелей или ходов, по которым можно было бы к нам пройти из подземных стран, не было. Может, они когда-то и существовали, но наши летописи ничего об этом не говорят.

— А как же зорды оказались в Мурлании, — опять прервала рассказ нетерпеливая Ляля — за что получила строгий взгляд от бабушки, которая была недовольна, что внучка прерывает почтенного рыбака.

Но Глен ласково посмотрел на нее и обратился к бабушке:

— Не сердитесь, почтенная госпожа Эло, на госпожу Уло: все дети так нетерпеливы… Дело в том, что некоторое время назад произошло небольшое землетрясение: оно никому не принесло никакого вреда, но в результате этого землетрясения образовалась щель в глубине одного из гротов, где наши каменотёсы добывали камень. И оказалось, что через эту щель можно пройти в страну зордов. Через некоторое время после этого события зорды обнаружили эту щель. Они пришли в Мурланию, обошли все деревни и обложили нас тяжёлой данью, которую мы должны им платить. И с тех пор мы отдаём почти всё, что ловим или выращиваем, всё, что производят ткачи, кузнецы и другие мастера Мурлании, — всё забирает стража зордов туда, в Зордию. Нам остаётся совсем немного, и частенько нам не хватает рыбы на еду и на то, чтобы обменять её на молоко и хлеб, на полотно, чтобы сшить одежду…

Глен окончательно расстроился и из глаз его уже вовсю полились слёзы. Все сидящие за столом и под столом тоже расстроились, но не проронили ни слова, дав Глену время успокоиться.

— Простите меня, почтенные гости, что я беспокою вас своими слезами, — сказал он через минуту, -очень тяжело рассказывать о наших бедах. Ведь кроме того, что зорды обложили нас данью, они забрали лучших мастеров из наших деревень к себе в Зордию, чтобы они работали там. Вот и маму Глуны, жену моего сына, Тэлу, они забрали с собой, — она лучше и быстрее всех разделывает рыбу в нашей деревне.

Мало того: как я уже говорил, они поймали и увезли с собой всех кошек, которых смогли поймать. Дело в том, что в подземных странах много мышей и крыс, которые портят им урожай и припасы, и они не знали, как с ними справиться. Правда, поймать им удалось немногих: почти все наши кошки убежали в лес и теперь живут там, не смея показаться в деревнях.

По мере того как Глен рассказывал, Ляля сначала очень расстроилась и уже было собиралась расплакаться, но когда услышала, что зорды угнали маму Глуны и похитили кошек, она разозлилась и громко спросила:

— Но почему же вы всё это стерпели! Почему позволили угнать госпожу Тэлу и отдали своих кошек?

Рыбак Глен печально ответил:

— Но что же мы могли сделать… Жители Мурлании никогда ни с кем не воевали, мы никогда не ссоримся, у нас нет оружия, а чёрные зорды — воины, у них есть большие кинжалы и стрелы. Они немного выше нас и гораздо сильнее. У каждого стражника, кроме оружия, на седле всегда висит тяжёлый кнут, и они управляются с ним очень ловко. Кроме того, они отличные наездники и передвигаются очень быстро, а мы растим коней только для того, чтобы они помогали вспахивать наши поля. Даже грузы мы перевозим только на осликах.

У нас даже нет правителей. Жизнь в Мурлании давно мирная и устоявшаяся. Когда-то давно у нас был правитель, король, — так пишут наши летописи. Он жил в замке, который располагался в центре долины, когда ещё там не вырос Благородный Лес. Но со временем, когда вулканы потухли и жители Мурлании перебрались ближе к горам, королю стало скучно жить в центре долины, да и делать ему было нечего, — вот он и бросил свой замок, ушёл жить в деревню к кузнецам и стал заниматься кузнечным делом, которое очень любил и которым всегда хотел заниматься. Так пишут наши летописи. А потом в долине вырос Благородный Лес, и мы не знаем, сохранился ли замок или, может, уже разрушился от корней деревьев, повредивших фундамент, от дождей и ветров.

— Всё это очень печально, — произнесла бабушка. — А почему вы называете жителей Зордии чёрными? И где они расположились в Мурлании? Как я поняла, в вашей деревне их нет.

— Дело в том, что зорды не могут жить в долине. Они не привыкли к яркому свету и к свежему воздуху. Но отряды стражников, сменяя друг друга, день и ночь разъезжают по нашим дорогам и осматривают наши деревни, строго следя за соблюдением установленных ими порядков. Только в середине дня на два-три часа они уходят в ближайшую пещеру, чтобы переждать самое яркое солнце и жару, которых не в состоянии выносить. Их караулы меняются каждый день. Ещё есть отряды сборщиков дани. Они выезжают из образовавшейся щели на повозках каждые три дня и объезжают деревни, складывая в повозки дань. Их сопровождают стражники, которые следят за порядком.

Чтобы яркий свет и свежий воздух не беспокоили зордов, они всегда ходят в длинных чёрных плащах и чёрных шляпах с широкими полями, нижняя часть лица у них всегда закрыта платком, а на глазах чёрные очки. Из-под шляп видно, что у них тёмные волосы. А когда они изредка снимали очки, нам удавалось увидеть, что и глаза их темны, как ночь. Они немного выше нас, их рост и цвет волос примерно такой, как у почтенной госпожи Эло, поэтому я и испугался, когда увидел вас. Ещё раз прошу простить меня за это.

Глен закончил свой рассказ и замолчал, но тут заговорил его сын, Глой:

— Уже поздно — я думаю, наши гости устали. Я прошу прощения, но мы вынуждены предложить вам для отдыха не самые лучшие комнаты в доме, а небольшую спаленку за этой занавеской, — он указал на огороженный угол. — Дело в том, что завтра день сбора дани, и как только придут сборщики, вы должны будете спрятаться в подвале дома, вход в который находится как раз в этом углу. Зорды приходят в разное время, и сделать это нужно будет быстро. Я предупрежу вас, как только зорды появятся на дороге к нашей деревне.

Рыбак Глен вскочил и опять рассыпался в извинениях. В ответ бабушка поклонилась, горячо поблагодарила за приют и сказала, что и она, и её спутники всем очень довольны и сделают всё так, как укажут хозяева.

После этого их провели в занавешенный плотной шторой угол дома, где располагалась широкая кровать, кресло и небольшой умывальник. За креслом находился люк, который скрывал вход в подвал. Глен показал, как открывается люк, и указал на небольшую лестницу, ведущую вниз. Он ещё раз предупредил, что, как только он подаст сигнал, всем нужно будет, не мешкая, спуститься в подвал и не разговаривать, пока зорды не уедут.

Путешественники расположились на широкой удобной кровати. Тотошка и кот разместились в ногах с разных сторон от Ляли и бабушки.

Несмотря на усталость, сон никак не приходил к Ляле.

— Мурланцы очень славный народ, — сказала она, — но почему же они такие несмелые! Как же они не могут прогнать этих чёрных зордов, — сетовала она.

— Почтенная госпожа Уло! — возмутилась бабушка, — ты совершенно не права: они очень смелые! Они привели нас в свою деревню, приютили в своём доме, причём ни минуты не сомневаясь, хотя это и очень опасно для них. Зорды запрещают привечать незнакомцев — за это рыбака и его семью могут отправить на работы в Зордию. А уж из-за сокрытия котов и неизвестных здесь пород собак даже и не знаю, что чёрные зорды могли бы ещё придумать! Так что это очень смелые люди! А то, что они не могут сопротивляться, — так это просто потому, что они не знают как! Просто не умеют! Пока не умеют! Я не сомневаюсь, что они обязательно научатся и прогонят своих мучителей… а сейчас, почтенная Уло, давай-ка спать!

— А ты, Квентин, был недостаточно вежлив с нашими хозяевами, — попеняла коту бабушка.

— Я немного растерялся… — впервые подал свой голос кот ворчливым урчанием. — И зачем я только увязался за вами, спал бы сейчас на кухне в кресле, а не подвергал бы свою жизнь опасности…

— А я тебя предупреждал, предупреждал… — тявкнул Тото, — котам не место в путешествиях. Они трусят, как маленькие щенки…

— Что?! — уже громко возмутился Квентин, — это кто тут трусит! Просто я не люблю лишний раз беспокоиться! Коты, в отличие от собак, существа мирные и больше всего ценят покой! И вообще! Именно котов захватили зорды, а не каких-то там ослов или собак! Даже они ценят нашего брата! Не говоря уже о жителях Мурлании, где в каждом доме были коты! Возможно, даже название этой долины происходит от слова «мурлыкать».

— Ох-ох, какое наше величество важное! Поймали вашего брата для того, чтобы мышей ловить, — продолжал препираться Тото, — а вот имя они только моё полностью поняли, а ты превратился в какого-то куцего Квена!

— Ну, продолжай, продолжай! Тогда и у бабушки имя стало куцым, и у Ляли! — парировал Квентин, — что, съел?

Тотошка и в самом деле смутился и попытался исправиться.

— Ну это, наверное, они и правда так услышали…

Кот и собака, наверное, препирались бы ещё долго, но бабушка их одёрнула:

— Ну, что расшумелись! Нашли время! Быстро всем спать!

И путешественники, наконец, успокоились и заснули.

Глава 11. Где чёрные зорды собирают дань, а Ляля подсматривает

Но хорошо выспаться им не удалось. Как только взошло солнце, рыбак Глен, рассыпаясь в извинениях, разбудил их:

— Вставайте, вставайте! — взволнованно говорил он, — Глуна уже заметила подъезжающий к нашей деревне обоз зордов!

Старик быстро отодвинул кресло и поднял крышку люка.

— Быстрей, быстрей! — торопил он.

Первым к люку со всех ног кинулся кот Квентин. Он быстро спустился по лесенке, залез на самую высокую полку, прикреплённую к стене, и зарылся в лежавшие там сети для ловли рыбы.

Тото презрительно покачал головой, вежливо пропустил вперёд бабушку и Лялю и только потом торжественно спустился сам, стараясь не выказывать никакого беспокойства и поглядывая при этом на полку, где спрятался кот: не видит ли он, как Тотошка смел и отважен!

Глен торопливо передал бабушке кувшин с водой и ломоть хлеба и ещё раз предупредил:

— Нужно сидеть очень тихо! Видите, на самом верху, под потолком, есть узкие решётки, через которые в подвал проходит воздух. Через них зорды могут услышать даже самый тихий шорох, раздающийся из подвала. Будьте очень осторожны!

Он тяжело вздохнул и закрыл люк.

Бабушка села на низкую скамейку, которая стояла за высоким ящиком, и совершенно скрылась за ним. Под скамейку забрался Тотошка, на неё же уселась и Ляля, прижавшись к бабушке. Но… тут же быстро вскочила и залезла по прикреплённым к стене полкам на самую верхнюю, которая была прямо под узким окошком подвала почти под самым потолком. На полке можно было только лежать, но Лялю это не смутило, — она надеялась в окно рассмотреть то, что будет происходить во дворе.

Бабушка только руками взмахнула, не осмеливаясь что-то сказать, чтобы не нарушать тишину. Но Ляля уже улеглась, приблизив лицо к решёткам, и замерла, чтобы не произвести даже шороха. Кот Квентин нервно проворчал из-под своего укрытия, что «из-за глупого поведения некоторых опасность может грозить всем». И в подвале воцарилась мёртвая тишина.

Сначала Ляля ничего не видела — только дорожку во дворе домика. Потом показались чьи-то ноги в стоптанных сандалиях, торопливо шагающие по дорожке. Она расстроилась, так как оказалось, что сквозь это окошко, представлявшее собой узкую щель почти на уровне земли, вообще ничего нельзя было рассмотреть. Она уже хотела было слезть с полки, где лежать оказалось очень неудобно, но замерла, увидев приближающиеся к домику несколько пар ног в чёрных кожаных башмаках.

Чёрные башмаки подошли ближе и встали полукругом; ноги в стоптанных сандалиях — рыбака Глена и его сына Глоя, — тяжело шагая, поднесли несколько больших корзин и два бочонка, которые поставили перед зордами. Ляля почувствовала запах рыбы.

Зорды что-то грубо выговаривали мурланцам, что именно — из подвала невозможно было различить; иногда слышались хлёсткие удары кнута, которыми зорды привыкли подгонять неторопливых мурланцев. Наконец, корзины убрали, — скорее всего, их отнесли в повозку обоза, — и ноги в чёрных башмаках отошли от узкой щели окошка.

Ляля тут же скатилась с полки и подбежала к бабушке, которая всё так же, не двигаясь, сидела на низкой скамье, скрытой за высоким ящиком. И в этот же самый миг чёрная тень резко закрыла окошко: кто-то снаружи пытался рассмотреть, что происходит в подвале. Бабушка и Ляля в страхе прижались друг к другу и затаили дыхание. Скорее всего, кто-то из стражников услышал шорох, донёсшийся из-за решётки подвального окошка, когда Ляля слезала с полки. А ещё через несколько минут звуки тяжёлых шагов раздались над головой: кто-то осматривал домик. Послышался шум отодвигаемого кресла, люк открылся, и по лестнице в подвал спустился стражник. Ляля могла видеть его сквозь щель между стеной и придвинутым к ней ящиком, за которым на скамейке сидели она с бабушкой.

Все оцепенели от ужаса и старались не дышать. В темноте подвала, глядя в щель, Ляля могла разглядеть только смутный чёрный силуэт в длинном плаще. Она видела, как он вышел на середину подвала и внимательно огляделся. Потом, не двигаясь с места, наклонил голову и застыл. Ляля поняла, что он слушает. Она вспомнила, как Глен рассказывал, что зорды обладают необыкновенно острым слухом. Малейший шорох, шумный вздох — и они будут обнаружены… Так прошло минуты три; наконец, стражник развернулся, поднялся по лесенке из подвала наверх, и люк с шумом опустился.

Но Ляля всё равно боялась дышать. От пережитого напряжения у неё на глазах выступили слёзы, но она изо всех сил старалась не заплакать.

Прошло ещё не меньше получаса, в течение которого пленники подвала не смели пошевелиться. Даже когда они услышали шум отъезжающей повозки, всё равно старались не двигаться с места.

Наконец, люк открылся, и долгожданный голос рыбака Глена сообщил, что стражники и сборщики дани уехали.

Ляле пришлось выслушать немало неприятных слов из-за своего неосторожного поведения, чуть не погубившего их всех.

Особенно старался кот Квентин:

— Непослушная девчонка! Из-за своего глупого любопытства ты чуть не отправила нас, и прежде всего меня — меня! — в Зордию, мышей ловить, — возмущённо мяукал он. — Ах! Что я пережил! Что я пережил!

Даже Тотошка не возражал, как обычно, Квентину, а стоял, понурив голову.

Впрочем, долго это не продолжалось. В Мурлании не принято ссориться, и рыбак Глен, подойдя к Ляле, погладил её по голове и пригласил всех завтракать.

За завтраком выяснилось, что зорды были недовольны тем, что в этот раз рыбаки поймали меньше рыбы, чем обычно. Поэтому они забрали почти весь улов, оставив рыбакам для пропитания семьи ничтожно мало. Но Глен тут же попытался всех успокоить и уверил, что соседи не оставят семью Глена в беде, что завтра они с Глоем наловят ещё рыбы, что Глуна собрала много ягод в лесу — эти ягоды они обменяют на хлеб, молоко и сыр; гостям не стоит беспокоиться, и еды на всех хватит.

Но бабушку эти слова не успокоили — она сидела, глубоко задумавшись, и не проронила ни слова. Что же касается Тотошки и Квентина, то они быстро уплетали завтрак на своих скамеечках и не слушали рассказ Глена.

Глава 12. В которой бабушка удивляется и в которой рассказывается о загадочной госпоже, появившейся из зеркала

После завтрака Глуна пригласила Лялю, которая не могла прийти в себя от пережитого страха, в свою комнатушку: любым девчонкам в любой стране всегда есть о чём поболтать. Они поднялись наверх, а Квентин забрался под кровать — поближе к спасительному люку в подвал — и крепко заснул: он ведь так переволновался!

Бабушка же вышла во двор и осмотрелась. Тотошка, как всегда, не отходил от бабушки ни на шаг. Около зелёного домика Глена был разбит небольшой огород, на котором росли овощи, очень похожие на те, которые бабушка выращивала у себя в саду, и несколько деревьев с плодами, напоминающими груши и абрикосы.

Справа от небольшого садика стояли деревянные распорки, на которых была развешена на просушку рыболовная сеть. Бабушка подошла поближе. Сеть была сплетена из тончайших нитей и казалась очень ненадёжной, хлипкой. Но когда бабушка попыталась растянуть краешек сети, то была удивлена тем, что сеть не поддалась, — тонкие нити прочно держали свои узлы. «Как же так? — подумала бабушка, — у мурланцев нет ни капрона, ни какой-либо другой синтетики, из нитей которых могут получиться очень тонкие и прочные сети! Как же им удалось сделать такую крепкую сеть? Наверное, эти необыкновенные нити сделаны из волокон какого-то неизвестного нам растения».

Подивившись некоторое время на искусство рыбаков, умеющих плести такие чудо-сети, она осмотрела домик, сложенный из каменных блоков, выкрашенных зелёной краской. Теперь пришла очередь удивляться искусству каменотёсов, которые строили дома в долине. Камни, из которых был сложен домик рыбака, были так плотно скреплены друг с другом, что места, где камни смыкались, были едва заметны, из чего было ясно, что домик очень крепкий и способен выдержать любую бурю и даже небольшое землетрясение.

У вышедшего из домика старика Глена бабушка, удивлённая увиденным, поинтересовалась:

— Почтенный господин Глен, простите моё любопытство, сами ли вы плетёте свои сети для ловли рыбы?

— Конечно, — с гордостью ответил Глен, — каждый житель нашей деревни умеет это делать, даже дети. Я уже научил этому Глуну, а до этого учил Глоя. Мне очень приятно, почтенная госпожа Эло, что вы обратили внимание на наши сети, — мы очень гордимся их прочностью и красотой. Вот только боюсь, что, несмотря на умение, Глуне никогда не придётся плести новую сеть. Разве что попросят жители других деревень.

— Почему? — искренне удивилась бабушка.

— Потому что эти сети очень крепкие и почти не изнашиваются со временем, — всё так же с гордостью ответил рыбак. — Сети, которые вы видите, сделаны ещё моим дедом, почтенным Геоном.

— Из какого же необыкновенного растения сделаны эти нити, обладающие такой прочностью?

— О! — засмеялся Глен, — это совершенно обыкновенные нити, из которых шьют одежду. Сами нити не обладают особой прочностью. Мы берём эти нити у ткачей в обмен на рыбу. Их деревня находится совсем рядом. А секрет наших сетей в том, что мы вымачиваем уже готовые сети в растворе сока деревьев гору-гору, которые растут на самом краю Благородного Леса. Сами мы не собираем сок этих деревьев, этим ремеслом занимаются каменотёсы. Они используют его для того, чтобы скреплять камни, из которых они строят дома для жителей Мурлании.

Каменотёсы добавляют сок этих растений в смесь воды и песка и кладут эту смесь между камнями, когда строят дома. Когда раствор высохнет, то камни сцепляются так крепко, что никакая сила уже не оторвёт один камень от другого.

Если положить камни неправильно, то исправить ошибку можно, только пока не высох раствор. Поэтому каменотёсы должны быть очень искусными мастерами. Кроме того, надо уметь правильно собирать этот сок, чтобы не повредить дереву; да и с самим соком дерева гору-гору надо правильно обращаться.

А для того, чтобы получить крепкую сеть, надо в бочку воды добавить всего несколько капель этого сока, а затем положить туда сеть на несколько часов. Потом сеть вынимают из бочки и развешивают для просушки. Как только вода испарится, сеть приобретает свои удивительные качества: она становится очень прочной, оставаясь при этом такой же гибкой, как если бы её не погружали в раствор. После этого можно использовать сеть уже сколько угодно, — она не потеряет своей прочности.

Если капель добавить больше, или сеть в бочке продержать дольше положенного времени, то она сама превратится в камень или будет такой жёсткой, что ловить рыбу этими сетями будет совершенно невозможно.

Кроме каменотёсов, никто не умеет правильно обращаться с соком дерева гору-гору. Возможно даже, что они добавляют в раствор что-то ещё, мы этого не знаем. Если нам нужно сделать новую сеть прочной, мы просим каменотёсов приготовить нам нужные для этого растворы.

Бабушка изумилась такому чуду и хотела ещё многое спросить у рыбака, но в это время они увидели старика, приближающегося к домику Глена.

— Это почтенный господин Лори, староста нашей деревни, — сообщил рыбак бабушке и поспешил навстречу гостю.

После длительных церемонных приветствий Глен пригласил всех пройти в домик.

Все расселись за круглым столом, включая спустившихся Глуну и Лялю. Только отца Глуны, Глоя, не было за столом: он рыбачил на озере.

Было ясно, что староста Лори пришёл с важным делом, и все приготовились внимательно его выслушать. Тотошка даже попросил, чтобы ему помогли тоже устроиться на высоком табурете, чем вызвал презрительную насмешку Квентина, который, выйдя из-за занавески и неспешно потянувшись, легко запрыгнул на табурет сам.

— Ну на что ты вообще годен, — тихонько промурлыкал он Тотошке, — только и знаешь, как котов гонять да лаять на ворон.

Тото фыркнул и сделал вид, что не обратил на кота никакого внимания.

Господин Лори был очень стар, гораздо старше старика Глена. Было видно, что его очень почитают в деревне. Поэтому все терпеливо ожидали, пока он не начнёт говорить.

Но почтенный Лори не торопился. Как всякий старик, он любил степенные неторопливые разговоры и внимательных слушателей.

Когда он, наконец, заговорил, то сообщил, что для того, чтобы гости чувствовали себя в большей безопасности, жители деревни решили установить на дороге дозоры, которые должны были предупреждать о приближении стражников — ведь стража зордов могла проехать по дороге или даже нагрянуть в деревню в любую минуту. В дозоры подрядили мальчишек постарше. Стражники строго присматривают за взрослыми жителями, следя за тем, чтобы они не отвлекались от работы, — повозки сборщиков дани должны всегда наполнялись доверху! За детьми же зорды присматривают не очень внимательно.

Затем старик Лори обратился к гостям:

— Почтенные госпожа Эло, госпожа Уло, господин Тото и господин Квен! Почтенный Глен поведал мне о вашей печали. Он рассказал, что вы не знаете, как вернуться домой. Правду сказать, мне это тоже неизвестно, но я хочу кое-что сообщить, что, вероятно, помогло бы вам.

Все слушали с большим волнением и вниманием.

— Некоторое время назад, довольно давно, в те времена, когда чёрные зорды ещё не появились в долине, нашу деревню посетили горшечники — их деревня находится с другой стороны долины, около деревни волшебников и кузнецов. Они привезли нам свой товар, который мы просили изготовить: глиняные тарелки, большие горшки для копчёной рыбы и другую посуду, которая нам нужна взамен разбитой или испорченной. Они привозят нам то, что мы просим. А мы отдаём за это копчёную рыбу, до которой горшечники большие охотники.