Бесплатный фрагмент - Отряд особого назначения!

Меня зовут Жанна, мне 30 лет, и я всю свою сознательную жизнь, сколько себя помню, работаю на спецслужбы. Моя организация засекречена, по сути, нас нет. У меня и у моей команды тысяча имен и столько же паспортов, у нас нет дома, нет родственников, всех нас нашли на улице. Мне было три, когда моих родителей не стало. Родственники не удосужились доставить меня в детский дом, им было стыдно. А вот выставить трехлетнего ребенка на улицу — нормально. Я шла вдоль дороги, когда остановилась машина, и меня подобрали. С этого дня всё, что я должна была знать, — это то, что приказы не обсуждаются, а выполняются. И вот много лет спустя мы лучшие! Мы прошли боевые точки, мы были в такой заднице, что многим и не снилось. Мы — отряд «Безбашенных». Я любила свою работу и задания выполняла с усердием, задания выслушивала молча и приступала к действию. Но настал день, когда задание ввело меня в ступор.

— Жанна, — обратился ко мне мой начальник. — Тут такое дело, в общем, к нам с огромной просьбой обратился Интерпол, они там у себя банду ведут, та сливает важную информацию за бугор. Надо выйти на организаторов.

— Понятно, — кивнула я.

— Чего тебе понятно? Я не договорил. Организаторов они сами выследят, наша задача другая, и вот тут самое интересное.

Я насторожилась.

— Они, сволочи, что удумали: незнакомым людям в аэропорту флешки подбрасывают, а потом незаметно их обратно забирают. И Интерполу некому предъявлять претензии. Эти сволочи, как правило, мамашам с детьми подбрасывали. Те все в мыле со своими чадами, коляски, сумки, у них хоть что вытащи, они не заметят. Но в этот раз, видимо, что-то у них пошло не так и они флешку парню подбросили.

— И что? У парня не смогли вытащить потихоньку?

— Да там такая комичная ситуация произошла. Короче, подбросили они ему и стали, как всегда, ждать, чтоб он в самолет сел. Он в самолет-то сел, они успокоились, наши тоже, уже ждали его как зеницу ока, те бы его пасли, а наши тех. Вс наготове, а наш паренек перед посадкой чеснока нажрался, и нет бы сесть и свой рот закрыть, так он, зараза, к пассажирке целоваться полез.

— Целоваться? — удивилась я.

— Ну, говорит, что искусственное дыхание ей делал. Только, блин, кто его об этом просил?

— Он что, того?..

— Есть немного. В общем, выгнали его из самолета, агенты его перехватили и флешку изъяли, но те-то не знают, что ее у него больше нет. По последним сведениям, его приказано убить, дабы теперь они не знают, смотрел он, что на флешке, или нет.

— Я должна обеспечить ему безопасность?

— Именно. И, так как там работают тоже непростые парни, твоя задача — быть с ним 24 часа в сутки.

— Это как?

— Это, Жанна, вертись, как хочешь, но ты должна стать его девушкой, мы проверили: у нашего подопечного ее, слава богу, нет. Задание понятно? Выполняй. Следующие инструкции станете получать по мере поступления поставленных задач. Ну всё, вперед и с песней.

— Слушаюсь, товарищ командир.

Я пересказала разговор своей команде, и мы стали разрабатывать план.

— Жанна, — начал неуверенно наш снайпер Орел.

— Тебе это, платье надо бы прикупить.

— На кой оно мне?

— Ну как, чтоб понравиться. Или ты решила к нему в таком виде подрулить?

Я посмотрела на себя в зеркало. На мне белый маскировочный костюм «Леший Снег», спецунты и автомат через плечо.

— А что не так-то? — удивилась я. — Сейчас зима. Я в белом. Может, я Снегурочка.

— Ты где, блин, Снегурочек с автоматом наперевес видела и с кобурой, набитой ножами?

— Ну, может, я воинственная Снегурочка, — предположила я.

— Не дай бог с такой Снегурочкой ночью в переулке встретиться, — засмеялся наш минер Бомба.

— Да, ясень пень, платье надо, — согласился наш айтишник по кличке Голова.

— Да зима на дворе, под костюмом его и не видно будет.

— Жанна права, в костюме к мужику подкатывать как-то не то. Шубу ей надо. Короче, кто по магазинам пойдет? Ей нельзя, у нее сегодня виртуальная встреча с подопечным, она с главным к его дому поедет, из машины на него посмотрит и оценит масштаб, так сказать, бедствия. Вихрь, может, ты?

— Ну ты, блин, предложил. Если там пуль выбрать, калибр подобрать иль там, на худой конец, ножей для метания, это я! А бабские наряды, не… Не мое.

— Химик, ну а ты как?

— Я? Ну ты сказанул, бомбу собрать — пожалуйста, разминировать, заминировать — да завсегда пожалуйста, а платье — это ведь соображать надо! У меня, боюсь, на это мозгов не хватит, пусть айтишник идет, он у нас Голова.

— А чего чуть что сразу я?

— Голова, ты у нас самый умный.

— А я как посмотрю, Химик, ты у нас самый хитрый.

— Хорош спорить, — гаркнул наш командир Демон. — Ниндзя пойдет.

— А что, там надо драться? — съязвил он.

— Ага, еще как, скидки там и оголодавшие бабы, а это тебе пострашнее тех сирийцев будет, — ухмыльнулся командир.

— Жанка, и сними ты свой маскхалат, у тебя другая верхняя одежда имеется? В город ведь едем.

— А как же!

Я вышла к машине, командир что-то почесал голову.

— Это что? — уставился он на меня.

— Фуфайка.

— А другой одежды, блин, нет?

— А че не так-то? Тепло ведь в ней.

— Ниндзя, шубу норковую ей купи. У тебя какой размер?

— 42-й, российский.

— Вот, слыхал, да? И сапоги не забудь.

Посмотрел командир с презрением на мои кирзачи.

— Поехали, — кивнул он мне.

Мы подъехали к дому нашего подопечного и только припарковались, как командир стал меня инструктировать.

— Жанна, ты девушка красивая, видная, вот сейчас тебя приоденем, и ты эффектно появишься перед парнем. Ты, самое главное, побольше улыбайся и хлопай глазами, глядишь, он и клюнет.

Я только кивала и вздыхала, роль обольстительницы я с трудом представляла.

— Жанна, — сменил разговор начальник и серьезно посмотрел на меня, — мне сейчас по рации сказали, наш Антошка учудил: пальто выбросил. А наши к нему прослушку прилепили. Надо ее вернуть.

— А где пальто?

— В мусорном баке.

— Ну, я пошла.

— Под подкладкой она, у воротника.

Я махнула головой и вылезла из машины. Подойдя к мусорному баку, я подрасстроилась, он оказался высоким и глубоким. Я наклонилась и поняла, что придется в него залезть. Чертыхнувшись, я, перепрыгнув, легко оказалась на дне, перебрав мусор, я таки наткнулась на нужную мне вещь. Достав ножик и распоров подклад, я обнаружила жучок. Легко его отсоединив и спрятав в карман, я было уже привстала, как сверху услышала голос:

— А работать не пробовала?

Повернув голову, я увидела молодого человека.

— Пробовала, не получилось, — съязвила я.

— Жанна, — услышала я в ухе, — это наш объект.

— Что, эффектное появление отменяется? — прошептала я.

— Попробуй с ним познакомиться.

— Не хотите ли присоединиться? — обратилась я к парню.

— Вообще-то, если честно, я за этим сюда и шел. Я пальто выбросил, а теперь вот передумал, — говорил он, залезая ко мне в бак.

— Вот блин, какая-то сволочь его зачем-то порезала. Ух уж эти бомжи! — сокрушался он.

— Ну что я теперь маме скажу? — чуть ли не плача, жаловался Антошка.

— Ты бомж? — уставился он на меня.

— Только по пятницам, — замотала я головой.

— Ладно. Накормлю тебя, так уж и быть. Пошли.

Он с десятой попытки еле вылез из мусорного бака и подал мне руку. Я, игнорируя его, просто сделала сальто и через секунду стояла рядом.

— Ловко, — захлопал он в ладоши. — Видно, не только по пятницам ты по бочкам лазишь.

Мы пришли к нему домой.

— Да, кстати, я Антон.

— Жанна.

— Дурацкое имя, — скривился мой новый знакомый.

— Жанна, мы с тобой, — услышала я в ухе свою команду.

— Работаем, — сказал мой командир Демон.

— Жанна, — обратился ко мне Антон. — Ты девушка молодая, надо тебя на работу устроить. Ты что умеешь профессионально делать?

— Я…

— Ну…

— Блин, что я умею делать? — зашептала я.

— Убивать! — подсказывал мне Орел.

— Ножи метать, — помогал ему Вихрь.

— Ну что вы несете? — злился Голова. — Не слушай этих придурков, а то парень сбежит.

— Ага, или обсерится, — ржал Химик.

— Скажи, что ты хорошо готовишь, — спокойно сказал Демон.

Теперь в наушнике ржали все хором.

— Я профессионально готовлю.

— Правда? — неизвестно чему обрадовался Антошка. — Тогда, может, борщ сваришь?

— Сварю, а чего не сварить, а борщ — это что?

— Это суп, — удивился и уставился на меня Антон.

— Ну, тащи банку.

— Зачем?

— Варить будем.

— В банке?

— Варить будем в кастрюле, но суп ведь находится в банке, я их профессионально открываю.

— Всё, отравит мужика как пить дать, — услышала я в ухе.

— Ты питаешься консервами?

— Да.

— Да, вам, бомжам, нелегко, — сделал заключение мой подопечный.

— Сейчас праздники, на носу Рождество, так уж и быть, сделаю доброе дело, поживешь у меня, завтра к маме моей на праздничный ужин поедем, посмотришь, как живут нормальные люди. А я тебя сейчас картошкой накормлю жареной. Ты поможешь почистить?

— Помогу.

— На тогда, чисти, а я пока тебе постель постелю чистую.

Я достала нож и стала чистить картошку.

— Этими тупыми ножами только в гестапо людей мучить, что за хрень! — злилась я про себя.

Меня хватило ненадолго, достав из-за пазухи свой перочинный ножик и наточив об него все ножи Антона, спокойно продолжила чистить эту хрень.

— Так мало начистила? — услышала я за спиной обиженный голос.

— Давай я тебе покажу, как надо.

Антошка схватил ножик и тут же порезался. Орал он — мама дорогая.

— Что у вас там происходит? — кричал мне в ухо Демон.

— Подопечный порезался.

— А чего орет, как будто его там жарят?

— Неокрепшая психика, — равнодушно ответила я. Антон всё продолжал визжать и бегать по кухне.

— Какая сволочь наточила мне ножи? — верещал он.

— Жанка! — услышала я в ухе.

— Ты давай там молчи, что этой сволочью была ты, — хихикал Химик. — А то выставит тебя, и дело провалим.

— Этот полудурок меня достал, — шипела я от злости.

— Очень даже понимаю, но задания мы не обсуждаем, а выполняем. Давай держись!

— Хватит прыгать, как кузнечик! — прикрикнула я. — Это всего лишь небольшой порез.

— Я истекаю кровью, ты что, не видишь? — плакал навзрыд Антон.

— Сколько тебе, мать твою, лет?

— Я не понял вопроса, мне или моей маме?

— Тебе, — еле сдерживалась я.

— 33.

— А ведешь себя как пятилетний. Давай я перевяжу палец, и всё пройдет.

— Нет, ты не умеешь, как мама, я только маме доверяю такие ответственные дела.

— Какие на хрен дела? Это маленький порез.

— При чем тут хрен? — взвыл Антон.

— Пристукну этого полудурка, — прокричала я в ухо.

— Жанна, остынь, и без тебя желающих хоть отбавляй, только двоих на площадке обезвредили. Шли нашего прикончить.

— Ух, как я их понимаю и даже осуждать не берусь.

— Полудурок, то есть Антон. Давай сюда палец, — дернула я ему руку. — Бинт есть или пластырь?

— Есть, — плакал он, не переставая.

— Вон, в шкафчике.

Я достала аптечку и быстро принялась за дело.

— Ну вот и всё, дел-то на полминуты.

— Я говорил, что у тебя ничего не получится, — всхлипывал он.

Я уже еле сдерживалась, чтоб его не стукнуть.

— Чего не получится? — взорвалась я. — Бинт на месте, кровь не идет, тебе чего еще надо?

— А по голове погладить, а стишок прочитать?

— Какой еще стишок?

— У собачки боли, а у Антоши не боли, заживи. А поцеловать, а конфетку дать? Говорю тебе, ты не мама, — обиженно гундосил он.

— И пусть земля ему будет пухом, — проговорила я и услышала в наушнике:

— Ну его, и так природа обидела, ты-то хоть не обижай.

Проснувшись утром, Антон постучал ко мне в дверь.

— Заходи! — крикнула я.

Он вошел и выпучил глаза.

— Ты чего? — спросила я его.

— Смотрю и удивляюсь, ты что, кровать по линейке заправляешь?

— Да, а что не так?

— А где ты этому научилась?

— На помойке, — ответила я. — А ты разве в армии не был?

— Нет, у меня плоскостопие.

— Ума, — хмыкнула я.

— Вот если б ты училась в школе, то знала бы, что плоскостопие бывает только ног.

— Скажи ему, что ты закончила мед, — услышала я в ухе.

— Да, и знаешь пять языков! — подсказывал Орел.

— И можешь дать ему фору в знаниях, — проговорил Демон.

— Может, просто дать ему пиз*ы? — высказалась я.

— Я натурой не беру, — посмотрел на меня Антон.

— Тем более ты не в моем вкусе, на маму мою совсем не похожа. Страшненькая ты, — высказался мой подопечный. — Вот сегодня посмотришь, как должна выглядеть настоящая женщина.

Мы подошли к дому, и Антон позвонил в дверь.

— Красивый у вас особняк.

— Да, ничего.

И не успела я толком оглядеться, как нам открыли дверь.

— Кто это у нас тут? — заверещала женщина.

Я просто обалдела:

— Это твоя мама?

— С ума сошла! Эта разукрашенная фурия, слезы нашей семьи, — моя сестра.

Красивая девушка лет 40 смотрела на меня так же, как и я на нее.

— Проходите в дом, — улыбнулась она.

В доме уже был накрыт стол и пахло очень вкусно.

— А вот и мама, — захлопал в ладоши Антон.

Мы с сестрой переглянулись. Маленькая ростом и очень толстая женщина в переднике и чепчике спускалась по лестнице. Такие же рыжие и непослушные волосы, как у сына, торчали в разные стороны.

— Ой, кто пришел! — заверещала она на весь холл.

— Мама, а я не один. Это Жанна.

— Очень приятно, — протянула она мне руку и полезла целоваться.

Я отшатнулась, а сестра ухмыльнулась.

— Дарья. Не стой истуканом, видишь, у нас гости, — обратилась она к дочери. — Иди приборы поставь.

И снова уставилась на меня.

— Вас ограбили? — продолжала она меня разглядывать.

— Нет. Просто я не успела переодеться.

— После чего?

— После помойки, мама, — уточнил Антон.

— После какой помойки?

— Которая возле моего дома.

— Вы что, познакомились возле помойки?

— Непосредственно на ней. Я в бачке сидела, — ехидничала я. — Вот там и познакомились.

— Ты что, Антоша, мимо проходил?

— Нет, простите, нас не представили, он сидел вместе со мной.

— Анна Николаевна я, — икнула женщина и потерла нос. — Антошенька, сынок, пойдем-ка со мной на кухню на пару слов.

— Похоже, обеда мне не видать, — обратилась я к сестре.

Она лишь махнула рукой, мол, сиди, всё уляжется. Из кухни доносились голоса. Мать орала, как потерпевшая.

— Спасибо, сынок, что разбавляешь нашу и так веселенькую семью фриками. Мало нам проститутки в доме, теперь бомж на мою голову.

— Я фотомодель, — закричала Дарья, сидя в кресле.

— Да ты себя хоть профессором обзови, а то я не знаю, чем эти модели занимаются, — ответила мать с кухни, — Я телевизор смотрю.

— Лучше б книги читала, — ответила ей Дарья.

Потом они стали шептаться и через час наконец вышли из кухни. Мама улыбалась мне, как родной.

Подойдя ко мне вплотную, как крикнет в ухо:

— Мы рады вас принимать у себя!

И похлопала меня по спине. Я стояла в шоке. Решила прояснить ситуацию:

— Антон. Твоя мама не против, чтоб я осталась?

— Нет, — заорал он еще громче.

Даша повертела у виска.

— Чего ты орешь? — пихнула я его в бок.

— А что, ты уже батарейки поменяла?

— Какие батарейки, полудурок?

— Ну чего ты сразу обзываешься? Я же видел, у тебя в ухе аппарат слуховой стоит. Когда сюда шли, я с тобой разговаривал, а ты молчала, я понял: наверно, не слышишь. А потом вообще убежала. За батарейками, да?