Бесплатный фрагмент - Отель «Монплезир»

Лена выскочила из маршрутки на перекрёстке, резво прошла с полсотни метров по песчаной дорожке между газонами чахлого скверика до торца высоченной многоэтажки и взбежала по крутым ступенькам к глухой металлической двери. Дверь была выкрашенной краской, какой красят военные корабли. Над ней мерцала днём и ночью безвкусная светодиодная вывеска «Отель «Монплезир».

Лена нажала на кнопку домофона и помахала видеокамере над входом. Спустя несколько секунд клацнул дверной замок.

— Что-то ты весёлая, мать, больно! — послышалось ядовитое замечание её сменщицы.

— На работу — как на праздник, — с благодушным хохотком отозвалась Лена.

— На праздники, голуба, не опаздывают! — вышла из-за угла тесного помещения сменщица и встала в позу павиана, приготовившегося к нападению. — Разуй глаза! — указала она на настенные часы, показывавшие 20 минут первого.

— Вечно ты.., — начала Лена, открывая шкафчик, где хранила одежду согласно дресс-коду: черный низ, белый верх, но сменщица, мгновенно вскипев, перебила её.

— Вечно — ты! — ткнула она в её сторону черенком швабры. — А я-то как раз прихожу всегда вовремя!

— И опоздала б, я бы промолчала, — постаралась Лена затушить назревающий скандал. — Никто ж от этого не умер.

Но сменщица всё не могла или, скорее, не хотела уняться.

— Ещё не хватало, чтобы умер! — донесло эхо скандальные вибрации из недр «отеля». А следом принесло шум воды из крана, треньканье ведра, тюханье половой тряпки по ламинату. — С меня хватит и этих буйных секс-гигантов.

Лена хмыкнула. Она уже переоделась в служебное и стала выкладывать из сумки в холодильник принесённые продукты.

— Ну и набрала опять! — появилась в холле сменщица. — Будто не на сутки, а в полёт до Марса.

Сменщица была хронически дородной, и её заедало, что Лена имела ладненькую, хоть и не тощую фигурку — и при этом ела без самоограничений.

— Опять эти красавцЫ приходили, — сказала она, проглотив, что Лена ей так и не ответила.

— Да слышала уже.., — отозвалась Лена. — Что, с новой бабой?

— Они со старыми не ходят, — чуть завистливо сказала сменщица. — Хотя у этой ни рожи, ни кожи…

Лена хихикнула:

— Так с лица же тут им не воду пить.

Зазвонил телефон.

— Здравствуйте, отель «Монплезир» слушает, — стандартно сказала она, подняв трубку. — На сутки? Ну, в принципе возможно, да только вам невыгодно: у нас почасовой тариф — две тысячи за час. Да никакой не бордель! — поморщилась она. — Да, помогаем — надо же людям где-то встречаться, если невозможно дома. Пожалуйста… Сохраните наш номер — кто знает, может и вам однажды пригодится!

Сменщица успела тоже переодеться и явилась в обтягивающих джинсах, которые едва не лопались по швам, и легкомысленном топике, открывавшем несколько складок на её дебелом животе. Зрелище было потешное, и Лена постаралась скрыть улыбку

— Пошла? — спросила она, делая вид, что переставляет что-то в холодильнике, стоя к сменщице спиной. — Может чаю со мной попьёшь? Ты уж прости — я постараюсь больше не опаздывать. Честно! — повинилась она, когда справилась с приступом смеха от вида сменщицы.

— Не зарекайся! — фыркнула та. — Пошла… Оба номера вымыты, постели перестелены, полотенца поменяла.

— Ну прям герой труда!

— Капиталистического, — парировала сменщица и продолжала перечислять свою выработку: — В туалете тоже всё вылудила. Кстати, там ручка в бачке заедает, так последи, чтобы вода без конца не бежала, не то счётчик намотает Олегычу, а он — нам с тобой. Ох, и жарища, — шумно выдохнула она, — Едва дотянула до конца смены. Хоть бы шеф кондишены скорей поставил!

— Ага, поставит! — насмешливо отозвалась Лена, располагаясь за столом администратора. — Фумигаторы не могла допроситься от комаров в номера купить, пока один не нарисовал в моё прошлое дежурство в книге отзывов, ты же видела, «прибор» с сидящим на нём комаром.

Сменщица прыснула:

— Интересно, он с натуры рисовал? Ничего так перчик у него…

— А ты возьми-ка, Алла, и проверь! — подначила её Лена.

— Да надо будет, — в тон ей ответила Алла — будто тоже хохмит. Но глаз у неё призывно загорелся, как огонёк свободного такси. — Но он один не ходит…

— Устроить? — заглянула Лена ей в глаза.

Та отмахнулась:

— Да ну тебя!

В дверь позвонили. Лена взглянула на монитор видеокамеры, установленный на полочке под крышкой стола, и подмигнула Алле:

— А вот и он!

— Я вообще-то бронировал с 13-и часов, но ничего, что раньше? — спросил бесцветный мужчина в годах, пропуская вперёд себя весьма фигуристую тётеньку.

— За полчаса доплатите? — задала встречный вопрос Лена, сверившись с часами.

— Ах вот так.., — он стушевался. — Мы лучше погуляем, правда, Вера?

Вера однако желала отнюдь не прогулок, а жарких объятий и оттого взглянула на спутника с откровенной насмешкой.

— Мой милый донжуан, гулять я ведь вполне могу одна.

Она повернулась и пошла к выходу.

— Ну как же, Верочка?.. Да и потом.., — он покосился на головку бутылки шампанского, выглядывавшую у него из авоськи и сделал шаг за ней. — Постой же ты!

— Оревуар, — сказала оскорблённо Вера, перехватив его взгляд и отталкивая руку, которой он пытался её удержать. — Ну а шампусик, Павлик, девочкам подаришь! — сделала она жест в сторону Лены и Аллы и скрылась за входной дверью.

Павлик не знал куда девать глаза. Алла, чтобы не видеть их, перевела взгляд на его ширинку.

— Не чешется? — спросила она неожиданно даже для себя незадачливого бабника.

— Не понял. Что? — переспросил тот, не улавливая, куда именно направлен её взгляд.

— Проехали, — сказала Алла.

— А мы как раз установили фумигаторы, — оживлённо сообщила Лена, уловив направление взгляда сменщицы, и выразительно глянула на Павлика. — Согласно изобразительным пожеланиям клиентов.

Павлик покраснел.

— А-а, это… Простите, я тогда был сильно подшофе, вот, бес попутал, и превысил… позволил, так сказать, себе… Простите ещё раз, а бронь мою отменить нельзя? Я же теперь, как вы понимаете…

— Нельзя: снимаем только за шесть часов, — вздохнула Лена и прибавила уже не столь уверенно: — Наверное.

— Такого ещё у нас никогда не бывало, чтобы сбегали из-под венца, — прыснула Алла, которая всё никак не могла уйти и наблюдала происходящее присев на краешек диванчика.

— Сейчас я хозяину позвоню, — подала Лена надежду озадаченному Павлику. — Как он решит.

Она стала набирать номер хозяина отеля, а Павлик, удручённый коварством Веры и перспективой выложить деньги за неиспользованный для плотских утех номер, которая совсем его добила, присел на диванчик рядом с Аллой. Она смотрела на него сочувственно, и он печально улыбнулся.

— Вадим Олегович, такое дело, — сказала в трубку, дозвонившись до хозяина отеля, Лена. — Клиент вчера забронирован номер на сегодня с тринадцати…

— А знаете, чешется до сих пор, — шепнул меж тем Павлик, наклоняясь к Алле, с которой у них после обмена улыбками установились, как ему показалось, доверительные отношения. — Только теперь дошло… У меня, знаете, такой организм необычный — комариные укусы очень долго дают о себе знать. В прошлом году знакомые зазвали в июне на дачу, — а в июне комары, как известно, самые злющие…

— …Комарихи, — уточнила со знанием дела Алла. — Они особенно любят мужскую кровь.

— Да вы что?! — по-детски удивился Павлик. — Прямо как женщины… А то я думаю… Так вот я решил знакомым помочь прополоть огород, выкатился во двор в одних шортах, даже без футболки, в шлёпанцах на босу ногу — помните, какое пекло было? — ну и поплатился. До декабря всё тело зудело, особенно щиколотки.

Алла слушала его, кивала. Подошла Лена.

— Хозяин разрешил взять с вас половину стоимости, — сообщила она. — И то только в обмен на ваше согласие, чтобы мы вывесили ваш рисунок в одном из номеров. Сказал, увеличим, вставим в рамку под стекло…

— Бог мой, да не напоминайте! — страшно смутился Павлик, покраснел и отвернулся.

— А вы с натуры рисовали? — вдруг ляпнула Алла. После общения с Павликом на комариную тему она смотрела на него почему-то совершенно бесстыже.

— А ты же вроде шла домой? — состроила Лена гримасу за спиной у Павлика: мол, надо ж что сморозила.

Алла нехотя встала с диванчика:

— И точно! Тут с вами запросто ум за разум зайдёт…

— Так что решаете? — обратилась Лена к Павлику. — Мне надо дать ответ хозяину.

Павлику было явно жаль расставаться со всей суммой, причитающейся за неиспользованную броню, но, вместе с тем, неловко, что его более чем пикантный рисунок — в сущности, пьяная выходка, хоть и вполне безобидная, будет иметь продолжение. Он долго мялся — пока не проявилось третье чувство — гордость художника, неожиданно признанного массами. Правда, «массы» были не вполне многочисленны — всего три человека, но это уже вопрос второстепенный.

— А номер ведь вы никому не отдадите на предстоящий час? — спросил он, взглянув на часы, показывавшие почти 13 часов.

— Следующий клиент записан в этот номер только на 15, — подсказала Алла Лене, которая пошла к столу свериться с записями, переданными ей сменщицей. — Я ещё подумала, — сказала она Павлику, — что вы, возможно, захотите продлить себе удовольствие ещё на часик — так вот будет возможность.

Павлик при этих словах сморщился, словно лизнул лимон — он вспомнил бесславное фиаско его рандеву с Верой.

В дверь позвонили. Лена, не глядя на монитор видеокамеры, сразу открыла.

— У нас на 13! — воскликнула, вбегая, молодая «лань» таким тоном, словно ей начали возражать ещё в двух квартала от отеля. Она тащила за собой за руку прыщавого парня, который хоть и не упирался, конечно, но и не бил копытом, как самец лося во время гона.

— Учительница, — шепнула Алла Павлику.

— Господи, что уже в школах творится! — поразился Павлик.

— Не в этом смысле, — выразительно глянула на него Алла.

— Милости просим, — любезно сказала «учительнице» Лена и протянула ключ от номера.

— Но вы сказали.., — растерянно промямлил Павлик, когда парочка удалилась.

— У нас же тут два номера, — пояснила Лена.

Павлик постучал себя по лбу на манер Андрея Данилко в образе гаишника:

— Даун, даун, даун!

— Вы так и не сказали, что решили, — напомнила Лена, что пора рассчитаться. — Платите две тысячи или тысячу и уступаете нам право на рисунок?

Павлик с убитым видом вынул из кармана какой-то странный, чуть ли не старушечий кошелёк и с горьким вздохом отсчитал десять сотенных бумажек. Лена приняла, ещё раз пересчитала и сделала пометку в тетрадке для хозяина. Потом достала чистый лист бумаги и ручку и встала из-за стола.

— Садитесь и пишите.

— Что ещё писать? — вытаращился Павлик.

— Как что? Шеф сказал, чтобы всё было по форме, — заявила Лена. — Пишите разрешение на использование вашего произведения на имя ИП Подушкина. Нам не нужно исков за нарушение авторских прав!

— Вы полагаете, с такой картинкой я пошёл бы в суд? — сконфуженно спросил, подсаживаясь к столу, Павлик. — Да я там и вообще никогда не был…

— Ещё час назад мы, простите, не предполагали, — парировала Лена, — что сейчас вы будете не лежать на вашей Вере, а составлять документ. Так что…

— Правда ваша, — признал Павлик и вдруг мечтательно добавил, словно наедине с самим собой: — А говорят, она предпочитает, чтобы самой быть сверху…

Лена с Аллой переглянулись. Павлик хлопнул себя по лбу, потом по губам, дескать, что я болтаю, и склонился над чистым листом.

— Ну, прям как Старик Хоттабыч, — прокомментировала его жест Алла. — Осталось только по причинному месту, недоеденному комаром! — И они с Леной дружно расхохотались.

Тут распахнулась дверь только что занятого номера, и в холл, как всегда, порывисто выскочила «учительница». Она была, скажем, деликатно, топлесс и громко ойкнула от неожиданности, увидев в холле мужчину. Не успел Павлик поднять голову, как она поспешно скрылась в номере.

— Ну вот, кажется, так, — закончил составление разрешения Павлик и подал исписанный лист Лене.

— Это полотенце никуда не годится! — опять появилась в холле уже одетая, хоть и порядком растрёпанная «учительница». На вытянутой руке она брезгливо держала махровое полотенце для лица. — Пожалуйста, срочно поменяйте! — капризно потребовала она.

— Алла, — кивком попросила выполнить просьбу клиентки Лена, занятая изучением разрешения.

— Спешу и падаю, — сквозь зубы прошипела Алла. — У нас всё бельё только из прачечной — сегодня утром привезли.

— Я жду! — нетерпеливо заявила «учительница». — И нельзя ли шампанского в номер? Нам это надо отметить! — сделала она многозначительное ударение на «это», отчего Аллу аж передёрнуло.

— Ну, Алла, — попросила проявить участие к клиентке Лена.

Алла раздражённо выхватила из рук «учительницы» якобы несвежее полотенце и, демонстративно виляя бесформенными бёдрами, ещё больше обезображенными джинсами, пошла в кладовую под безжалостно-жалостливым взглядом эффектной «учительницы».

— Вообще-то у нас не принято, что б шампанское в номера — каждый сам приносит, если хочет, — вспомнила вторую просьбу Лена, — но сегодня, кажется, особый случай, — посмотрела она на авоську Павлика, оставленную им на диванчике в холле, откуда выглядывала золотистая фольга.

— Нет-нет! — догадался о её намерениях Павлик и встал между Леной и шампанским, растопырив руки.

— Какие страсти!.. — насмешливо покривилась «учительница».

— Ты скоро, Виолетта? — выглянул из номера прыщавый парень, у которого от неутолённой страсти продолжали хищно расширяться ноздри.

— Расслабься, ми-илый, — томно промурлыкала «учительница». — Сейчас начнётся урок второй.

— А мы успеем? — прерывисто спросил парнишка в крайнем волнении.

— Ты сомневаешься во мне? — усмехнулась свысока Виолетта.

Она взяла у Аллы новое полотенце и скрылась в номере со словами, обращёнными к «ученику»:

— Пойди умойся!

Потом снова высунулась из двери и напомнила:

— Так мы шампанское ждём! И два фужера!

Павлик, умоляюще глядя на Лену, категорически замотал головой.

— Наш поставщик забастовал, — крикнула ей вслед Лена. — Так что давайте уроки всухую.

Дверь того номера распахнулась с грохотом пушечного выстрела.

— Вас так хозяин учит обходиться с посетителями? — взвизгнула Виолетта. — Вот будем уходить — я напишу вам в жалобную книгу!

— А лучше — нарисуйте, — предложила Алла. — Могу и сюжет подсказать. За образец возьмите то, что в книге, только вместо комара на кончике — фужер с шампанским.

— Вы что несёте?!

— Просвещайтесь, — подала Алла книгу отзывов Виолетте.

Та, понемногу остывая, взяла и скрылась в номере. Лена неодобрительно взглянула на Аллу и укоризненно покачала головой:

— Ох, доиграешься, что нас попрут отсюда…

В следующую минуту из номера, где играли в школу, раздался дружный хохот. Алла вытянула к Павлику обе руки с поднятыми большими пальцами. Тот переводил недоумённый взгляд с неё на Лену.

— Это что?.. Это значит?

— Sic venit gloria mundi, — фамильярно потрепала его по голове Алла. Так приходит мирская слава — не всё же ей проходить!

— Алка!.. — восхитилась Лена, изумлённо глядя на нелепую на вид сменщицу. — Ну, ты даёшь…

— А-а.., — отмахнулась Алла. Присела на диванчик и вдруг смахнула набежавшую слезу. — Не всегда же я меняла простыни для этих проституток!.. Я на истфаке училась, историю в школе преподавала. У нас в универе латынь целый год читали. И наша преподша, Шурочка Портнова, между прочим, поставила мне «пять» впервые за несколько лет — до меня и после…

— Какая ты.., — подсела к ней всё ещё пребывавшая в удивлении Лена. — Прости, но, честно, не подумала б. — Она вздохнула: — Вот так живёшь, работаешь с людьми — и ничего о них не знаешь…

Тут Павлик вдруг опомнился:

— Мой номер же свободен и оплачен! Девчонки — приглашаю! — склонился он над ними, обняв за плечи левой рукой Аллу, а правой — Лену. — А ну-ка, где мой ключ?! — разгибаясь, потребовал он совсем в духе капризной Виолетты. — Подать его сюда!