Бесплатный фрагмент - Осколки прикосновений

«Но Вы, как и большинство, слушаете голоса всех нехитрых истин сквозь толстое стекло жизни; они кричат, но Вы не услышите…»

А. Грин

Глава 1

— Лиза! — раздался громкий голос позади, заставив меня вздрогнуть от неожиданности и обернуться.

Катя — лучшая подруга и одноклассница, спешила ко мне, улыбаясь и заражая своим оптимизмом. Одета она была в ярко-оранжевую куртку и напоминала солнце. В отличие от меня самой. Я не любила яркие цвета и вызывающие принты, никогда не стремилась выделяться из толпы, привлекая к себе внимание. От слишком пристальных взглядов в свою сторону я лишь терялась и чувствовала себя неуютно. Мне нравилось быть незаметной для окружающих, и наблюдать за ними со стороны, или погружаться в свои мысли, которые занимали большую и важную часть моей жизни. В моих мечтах и фантазиях мир был иным, не таким, какой он есть на самом деле — странный и не всегда понятный, не оставляющий и шанса на романтику и легкую воздушность жизни, частенько ставящий в тупик своими крутыми виражами. Я и сама была в них другая — более раскованная, способная пробудить в людях лучшие их качества и искренним монологом сподвигнуть на путь истинный. В общем, почти такой, какой в реальности была Катя.

— Замечательная погодка, правда? — радостно защебетала подруга после традиционного обмена поцелуями в щечку.

Я согласно кивнула в ответ. Не замечать красоту вокруг было сложно. Осень в этом году оказалась щедра на яркие краски и теплые дни. Карамельное солнце подмигивало из-за туч и разбивалось о витрины магазинов и окна многочисленных домов на сотни разноцветных кусочков, словно желая подарить каждому частичку тепла. Я вбирала в себя это тепло с каждым вздохом, чувствуя прилив сил и бодрости.

Впереди замаячили привычные школьные ворота, выкрашенные в синий цвет, а за ними, как обычно, толпились школьники, не спешившие на уроки и наслаждавшиеся минутами мнимой свободы.

Мы с Катей молча пересекли школьный двор, думая каждая о своем, и остановились у центрального входа. Уходить не хотелось. Казалось, стоит скрыться за тяжелой дверью, как солнце спрячется за свинцовыми тучами, и город снова укутает холод.

Наконец Катя с легкой грустью приподняла рукав своей куртки и, взглянув на часы, констатировала:

— Звонок скоро. Через пять минут.

Ещё раз окинув взглядом просыпающийся город, мы направились к двери, ведущий школьников от мала до велика в таинственный мир знаний.

Оставив верхнюю одежду в гардеробе, заспешили в кабинет. Опаздывать не хотелось. Учитель русского языка Ангелина Николаевна, будучи женщиной старой закалки, не любила непунктуальных учеников, а получать сегодня выговор совсем не хотелось.

К счастью, успели мы как раз вовремя. Разложив на столе необходимые для урока школьные принадлежности, я повернулась на скрип двери, впускающей в класс учителя. Шум, царивший здесь последние несколько минут, мгновенно утих. Весь наш одиннадцатый класс, как по команде, поднялся со своих мест, стоя приветствуя Ангелину Николаевну — грузную женщину в годах, с выкрашенными в рыжий цвет волосами и никогда не меняющимся выражением лица: измученным и обреченным. Как будто она хотела дать понять ученикам, что безумно от них устала. Но вместе с тем каждый сентябрь вновь приходила на работу и, стоит признаться, давала неплохие знания. По крайней мере, тем, кто хотел их получить.

Ангелину Николаевну все немного побаивались. Любые причины, которые могли помешать выучить физику, биологию, историю и т.д., она не считала уважительными для своих предметов — русского языка и литературы, и бесстрастно твердой рукой ставила двойки в классном журнале.

— Присаживайтесь, — не изменяя себе, устало произнесла Ангелина Николаевна, первой занимая своё место за накрытым матерчатой скатертью учительским столом и открывая классный журнал, — Отметим отсутствующих. Староста, кого сегодня нет?

Аня Ильина, бессменный лидер класса на протяжении многих лет приподнялась со своего места и огласила скудный список из двух фамилий.

— Опять Шумаев? — вздохнула учительница, делая в журнале соответствующие пометки. — Он учиться вообще собирается?

Аня виновато пожала плечами и села на своё место. Отсутствие на уроках Шумаева стало для всех привычным делом. Он игнорировал не только русский язык, но и остальные предметы, лишь изредка осчастливливая преподавателей своим присутствием.

Похоже, единственное, что ему нравилось в школе — это болтать на уроках с соседом по парте и собирать на переменах девчачьи улыбки. Всё остальное находилось за пределами его внимания.

Этот парень перевелся в нашу школу совсем недавно по только ему известным причинам. Игорь был ярко выраженным представителем «золотой молодежи»: симпатичный, обаятельный, нагловатый, из обеспеченной семьи: мать — владелица косметического салона, отец занимается бизнесом. Каким именно, я не знала и не интересовалась. В отличие от других девчонок, которые, приевшись знакомыми мальчишками, налетели на новенького как мухи на варенье. Стоило Игорю появиться в нашей школе, как слухи о нем потекли рекой. Первое время отовсюду только и слышалось: «Какой симпотяжка!», «А вы знаете, какой крутой салон у его мамы? Я там вчера была!», «Говорят, он перевелся к нам потому, что кого-то избил до полусмерти». Такой ажиотаж вокруг его персоны был вполне объясним: Игорь был высоким брюнетом с модельной внешностью и безупречно уложенными волосами. Вот только его интересы сводились к обсуждению новинок автопрома, перспективе российского футбола и прошедших вечеринок, непосредственным участником которых он стал — сплошной примитив.

К тому же, втянувшись в новый коллектив, Шумаев всё чаще стал пропускать занятия: сначала «ненужные», а потом все подряд. В общем, быстро показал своё истинное лицо, которое я, между прочим, разглядела с первого дня и была довольна тем, что не повелась на сладкую внешность новенького, а потому мне не пришлось так жестоко разочароваться в нем.

Игорь вообще не соответствовал моему идеалу. Во-первых, внешне: проколотое ухо, джинсы в обтяжку, куртка-косуха. Несмотря на это, Игорь обладал неплохой мускулатурой. Этакий герой современных девичьих грез. Вот только не моих. Я никогда не мечтала о спортсмене. Для меня важно, чтобы с человеком было о чем поговорить. Плюс ко всему прочему Игорь был брюнетом, а с брюнетами у меня почему-то не складывалось. Я почему-то никогда в них не влюблялась. И красивым глазам парней в совокупности с нагловатой улыбкой я тоже не доверяла. Игорь был слишком самоуверен и явно считал себя супермачо. «Нарцисс», — вот что я могла сказать про таких, как он. Я так и представляла себе, как Игорь каждое утро посвящает себе двадцать минут у зеркала, чтобы уложить прическу (а иначе почему она у него всегда такая аккуратная, волосок к волоску?), вылить на себя четверть содержимого одеколона и приготовить себя к выходу «в свет». Видимо, поэтому он вечно опаздывает, а если слишком «задерживается» — предпочитает не приходить вовсе. Видимо, находятся планы поинтересней.

Большинство девчонок со временем тоже разглядели нутро Игоря и стали относиться к нему не иначе, чем к другим парням класса. А, может быть, просто поняли, что им ничего не светит. Но были и те, кто готов был возглавить фан-клуб имени Игоря Шумаева и принять его любым. Такие с гордостью носили бы статус его девушки, если бы им это предложили. Но Игорь уделял равное внимание всем девчонкам, строившим ему глазки, а были ли у него отношения за пределами школы — можно было только догадываться.

Ходили слухи, что у него отношения с Алёной — что-то такое я слышала от подруг. Если так, то они могли бы составить вполне гармоничную пару. Алёна училась вместе с нами и представляла собой настоящего ангелочка. Внешне. На самом деле это была эгоистичная, самовлюбленная натура, собравшая вокруг себя «свиту» девчонок, старающихся во всем подражать своей «королеве» и поддакивающих каждому её слову. Когда появлялась Алёна, всё внимание было обращено к ней. Она — королева. Её стиль — современный и даже дерзкий. Она всегда знает, чего хочет, и добивается своего, даже если для этого нужно нарушить правила. И ещё одна особенность этой девушки: она пропускает мимо ушей всё, кроме обид. Так что от королевы красоты я предпочитала находиться на почтительном расстоянии, не вызывая в свой адрес бурь и не приближаясь слишком близко.

Задумавшись, я перевела взгляд на вторую парту, туда, где обычно сидела Алёна. Сегодня она была одета в короткую юбку-шотландку и белую блузку.

— Кто-то явно пересмотрел американских сериалов про подростков, — перехватив мой взгляд, прокомментировала Катя, и я едва сдержалась, подавляя смешок.

— Наверное, сейчас это модно, — пожала я плечами. — Просто мы ничего в этом не понимаем.

— Не обобщай.

— Ой, прости, — скорчив виноватую гримасу, я прижала ладонь к губам и сделала вид, что страшно раскаиваюсь.

Подруга в такт мне милостиво махнула рукой, позволяя мне выдохнуть.

— Начинаем новую тему, — Ангелина Николаевна постучала по столу карандашом, успокаивая расшумевшийся класс и заставляя нас с Катей прервать импровизированный урок по актерскому мастерству.

Но в этот момент дверь кабинета приоткрылась, и всё внимание ребят устремилось в возникший проем. На пороге, с как всегда безупречным видом стоял Игорь Шумаев.

— Здравствуйте! Извините, можно войти? — скороговоркой выпалил он.

— Проходи, — вздохнула учительница и сделала очередную попытку успокоить не на шутку взбудоражившийся класс, — Да что с вами сегодня такое?

— Солнышко пригрело, весну почуяли, — изрек Миненков, шутник и заводила, от чьих комментариев не укрывались даже самые незначительные события.

Игорь тем временем бесшумно прикрыл за собой дверь и в сопровождении множества взглядов прошел вглубь класса, туда, где сидел его друг Андрей Иванов. В отличии от Шумаева, Андрей исправно ходил на занятия, хотя никогда ничего не учил. Каким-то неведомым способом ему удавалось решать (или списывать — к такому варианту я больше склонялась) все контрольные и вовремя закрывать свои «хвосты», чтобы не иметь проблем, связанных с успеваемостью. Красавцем он не был и, кроме того, вечно ходил ссутулившись и с хмурым видом. Андрей воспринимался девчонками исключительно как друг и товарищ Игоря, а потому с ним хотели дружить очень многие представительницы прекрасного пола. Что объединяло этих парней — непонятно, но, вероятно, общие интересы у них всё-таки были.

— Шумаев почтил нас своим присутствием, — шепнула Катя, кивая в сторону примостившегося на задней парте Игоря, — Что бы это значило?

Я неопределенно хмыкнула и повторила озвученное Миненковым:

— Солнышко пригрело! Может, решил для разнообразия и за ум взяться?

— Я тебя умоляю! — закатила глаза подруга, — Скорее всего, классная сделала очередной звонок его папочке, вот он и явился для приличия.

— Может быть, — не стала спорить я.

— Записываем дату и тему урока, — вторглась в наш диалог Ангелина Николаевна, приподнимаясь из-за стола и направляясь к доске.

Одиннадцатый класс послушно открыл тетради и принялся записывать тему, копируя в тетради выведенные мелом слова.

— А теперь смотрим в учебниках двадцать шестое упражнение. Все нашли? — произнесла учительница, и урок пошел своим ходом.

Глава 2

После завершения занятий одиннадцатый «Б» вздохнул с облегчением. Однако в последний момент внимание всех присутствующих привлек Игорь. Он встал в центре класса и громко объявил:

— Люди! Минуточку внимания, пожалуйста!

«Люди» застыли: кто-то смотрел на него удивленно, кто-то с неприкрытым сарказмом, мол, посмотрим, что у тебя за новость. Мы с Катей переглянулись и тоже остановились, приготовившись слушать.

Дождавшись, когда в классе установится относительная тишина, Игорь продолжил:

— Кто-то знает, кто-то нет, но завтра у меня день рождения. По этому поводу я приглашаю всех вас на его празднование в клуб «Атмосфера». Начало вечеринки в 19:00.

Часть класса одобрительно заулюлюкала, кто-то даже зааплодировал.

Игорь шутливо раскланялся и бросил напоследок:

— Всем спасибо за внимание! Буду рад всех видеть!

Ребята стали расходиться, обсуждая только что услышанное. Подобные события случались нечасто, а потому всегда воспринимались с энтузиазмом. Не выдержала и Катя:

— Ну это же Шумаев! Он может себе позволить, — и, немного помедлив, поинтересовалась, — Ты пойдешь?

— Не знаю ещё, — пожала я плечами.

Хоть мы с Игорем и были одноклассниками, но особо не общались. И неизвестно, нужно ли было ему моё общение, ведь вокруг него постоянно толпится народ. С Игорем хотели дружить если не все, то многие.

— А ты? — я взглянула на Катю, решив для себя, что если подруга отправится на день рождения, то и я, значит, тоже.

— Наверно, раз пригласили, — неуверенно ответила она. — Нехорошо отрываться от коллектива.

— И это правильно, — услышали мы вдруг за спиной и синхронно обернулись.

Прямо за нами стоял появившийся из ниоткуда Миненков и улыбался как ни в чем ни бывало.

— Нельзя терять такую возможность! — добавил он и тут же переключил своё внимание, выкрикнув во всеуслышание:

— А что дарить будем?

Вопрос оказался актуальным и вызвал бурную дискуссию, но вскоре удачно разрешился. Одноклассники почти единогласно пришли к мнению, что Игорю необходимы часы — подарок с намеком, чтоб не опаздывал.

«И умел рационально распределять время», — мысленно добавила я.

После того, как денежные сборы были завершены, а покупка подарка поручена ответственным лицам класса, мне осталось только решить для себя вопрос с одеждой, но это не вызвало никаких сомнений.

— Ты что, собираешься идти в этом? — уточнила Катя, критическим взглядом окинув мой внешний вид после того, как я ответила на её вопрос о наряде.

Я уже пожалела, что сообщила об этом раньше времени, но пути назад не было.

— Ну а что? Удобно и практично. Это всего лишь день рождения.

— Ну знаешь! Ты идешь не куда-нибудь, а в солидный клуб! На день рождения Игоря Шумаева! А, соответственно, должна представлять себе, какое общество будет вокруг. Так что убери-ка эту банальщину обратно в шкаф до следующего похода в библиотеку.

— И что же прикажешь надеть? — я скривила губы в усмешке и бросила на подругу саркастический взгляд.

— Придумаем что-нибудь. Ты ведь не против, если я загляну к тебе завтра пораньше? Подберем что-нибудь. Наверняка у тебя есть приличные вещи.

Если бы я знала Катю немного меньше, непременно обиделась бы. Но я была в курсе, что наши с ней представления о «приличных» вещах не просто были разными, а кое-в-чем даже противоположными. Однако нашей дружбе это ничуть не мешало.

— Вряд ли в моем гардеробе найдется что-нибудь «приличное» на Ваш вкус, — театрально сложив ладони и прижав их к сердцу, произнесла я в ответ.

— Значит, договорились, — с деловым выражением лица заявила подруга и мгновенно переключилась на другую тему. — А сейчас к Дарине? Всё в силе?

— Да, — качнула головой я, мгновенно становясь серьезной.

Дарина — ещё одна наша подруга, пару дней назад слегла с гриппом. К счастью, дело уже пошло на поправку, и мы напросились проведать её и накормить полезными для иммунитета продуктами.

По дороге Катя затронула личную для меня тему, о которой никто не знал, кроме двух моих лучших подруг.

— Ты сегодня видела своего «принца»?

Я невольно улыбнулась и утвердительно качнула головой. Думать и говорить о нем — сплошное удовольствие.

«Принца» звали Саша, и он был не то чтобы мой… Вернее, совсем не мой. Но я влюбилась в него без оглядки, и теперь думала лишь о том, как могла проучиться с ним в одном здании почти десять лет, и не заметить, какой он потрясающий парень!

Всё началось в конце апреля, когда мы репетировали выступление ко дню Победы вместе с параллельным, тогда ещё десятым «А» классом. Когда я читала стихотворение, посвящённое павшим солдатам, Саша смотрел на меня долгим, пристальным взглядом, из-за чего я и обратила на него внимание. Наверно, он тотчас об этом забыл, а вот я, наоборот, стала думать о нем. Слишком много думать. И в какой-то момент поняла, что влюбилась. С тех пор я только и делала, что искала с ним встречи на переменах и мечтала, мечтала, мечтала…

А он дарил мне редкие, ничего не значащие взгляды и молча проходил мимо. «Если б ты только знал, что натворил, ты бы на меня так не смотрел», — думала я, заглушая в себе желание обернуться и продлить сладостный миг созерцания прекрасного.

Прошло мучительно-длинное лето, после него наступил сентябрь, и, увидев парня в школьном коридоре впервые за последние три месяца я поняла, что внутри меня ничего не изменилось. Сам же Саша проявлял больший интерес к школьным предметам, чем к моим широко открытым карим глазам. Мы не общались лично, даже не здоровались, хотя я была уверена, что он меня знает. Уж если не по имени, то хотя бы в лицо. В нашей школе все друг друга знали. И друг о друге тоже. Поэтому вскоре я знала о нем столько, сколько могла узнать, по-прежнему находясь на почтительном расстоянии от объекта своей симпатии. Я знала, что он отличник, что пишет левой рукой, но при этом имеет каллиграфический почерк, увлекается гуманитарными науками и пишет стихи, участвует в конкурсах самодеятельности и планирует поступить в театральный. Ещё я узнала о том, что у него есть сестра, которая младше его на семь лет и учится в другой школе — с углубленным изучением английского языка. А ещё он любит театр (само собой), современную живопись, классическую литературу (особенно зарубежную) и животных. Я знала наизусть почти весь его гардероб, потому что каждый день, встречаясь с ним в школе, старалась за несколько секунд подметить как можно больше. Мне казалось, что мы идеально подходим друг другу. Вот только что с этим знанием делать дальше и как ни с того ни с сего стать для него больше чем незнакомкой, я не представляла.

— По-моему, он тоже на тебя косится, — заметила Катя, в то время как я пыталась успокоить разбушевавшееся от нахлынувших воспоминаний сердце.

Я не могла сказать с уверенностью, что это правда — может быть, подруга сказала это лишь из благих побуждений, но в душе зародилась надежда.

— Тогда почему он не делает первый шаг?

— Может быть, ему туфли жмут?

— Что? — от неожиданности я замедлила шаг и удивленно вгляделась в её лицо.

— Да шучу я! Почему бы тебе не сделать его самой?

— Как?

— Легко и просто. Хотя бы сказав «привет».

— «Привет»? Ни с того ни с сего? Не замечала его никогда, и вдруг — «привет»? Что он подумает?

— Ну, это ты вряд ли узнаешь. Главное, что он начнет о тебе думать. Ты будешь для него загадкой, которую захочется разгадать. Главное, забросить удочку, а там уж видно будет.

— Я не могу, — с сомнением тряхнула я волосами.

— Ну хотя бы улыбнуться ему ты можешь?

— Могу попробовать, — пошла я на некий компромисс, надеясь, что у меня действительно хватит на это смелости.

— Главное: перестань видеть себя в его глазах. Ты всё равно не узнаешь, что он думает о тебе на самом деле. А может быть, ему самому нужен лишь повод, маленький намек с твоей стороны? Ты ведь у нас такая гордая и независимая девушка…

— Я? Да ты шутишь? — рассмеялась я в ответ, хотя Катя была далеко не первой, кто говорил мне об этом.

Я совсем не была ни гордой, ни независимой, но почему-то все, с кем я общалась, упоминали о том, что я произвожу такое впечатление. Удивительно, как обманчива может быть внешность и первое, поверхностное впечатление.

— Ладно, я попробую завтра. Если момент удачный выдастся.

— Тебе ещё и момент какой-то нужен. Просто бери и делай. Выпускной на носу. Уедет он из города, и всё, больше не увидишь.

Это перспектива меня тревожила, и я сама нередко задумывалась о ней. Катя права: чтобы чего-то добиться, нужно действовать. Но…

— Мне страшно, — призналась я.

— А ты не думай об этом больше. Это от мыслей страшно, а на самом деле всё проще.

— Легко тебе говорить. Смотри, у меня веснушки. А вдруг ему не нравятся такие?

Катя издала мученический вздох, но тут же взяла себя в руки.

— У Алёны тоже, но ей это не мешает. Смотри, как она себя носит — английская королева позавидует! Алёне вообще, конечно, ничего не мешает…

Я вздохнула, лишившись последнего аргумента. Катя, несомненно, была права. И всё-таки я не могу вот так сразу взять и измениться: стать свободной, раскованной, без стеснения улыбаться тому, при мысли о ком ум заходит за разум. Надо потренироваться у зеркала, что ли…

Глава 3

Игорь

На урок я опять опоздал. Не потому, что в городе пробки. Не потому, что проспал. Просто не вижу смысла приходить, как многие, строго за десять минут до звонка. Что делать в школе в это время? Ум не приложу.

Учителя уже привыкли и не обращают на это внимания. Пришел и пришел, нет — тоже неплохо. Одна классная всё никак не угомонится. Названивает родителям, чтобы сообщить о каждом моем проступке. Видимо, считает это своим педагогическим долгом и всё ещё надеется наставить меня на путь истинный.

Отец, конечно, реагирует на эти сообщения крайне негативным для меня образом. Вот и сегодня, едва я переступил порог его кабинета, чтобы озвучить свою просьбу, он накинулся на меня с упреками.

— Явился! Знаешь, кто мне недавно звонил? Кажется, старая история повторяется и в этом году? Ты, я вижу, собираешься продолжить в том же духе?

Сложив руки в замок, он оглядел меня тяжелым взглядом, что явно говорило о его не самом лучшем расположении духа. Спорить с ним в такой момент — себе дороже, но должен же я был хоть как-то защититься.

— Да всё нормально.

— Нормально?

— Ты можешь мне просто поверить? Из школы я выпущусь, не переживай.

— Выпустишься, как же! А экзамены за тебя кто сдавать будет?

— Па…

— А в институт я за тебя поступать буду?

Он встал из-за стола и стал нервно расхаживать по кабинету, спрятав руки в карманы и не глядя в мою сторону.

Я сто раз говорил отцу, что не собираюсь поступать в институт. А он каждый раз отвечает, что я ещё пойму, как ошибаюсь. Но я и по сей день этого не понял.

— Па…

— Что «па»? — Он с размаху грохнул кулаком по столу, и я на пару секунд закрыл глаза, стараясь не заводиться. — Кто будет думать о твоем будущем, если ты сам не в состоянии это сделать?

— Я думаю.

— Интересно знать, чем ты думаешь! Чтобы с завтрашнего дня я больше не слышал о твоих выкрутасах! И если я узнаю, что ты снова прогуливаешь или нахватал двоек, я твоими проблемами больше заниматься не буду. Ты меня понял?

Я кивнул, глядя на свои сплетенные под столом пальцы.

— Не слышу.

— Понял.

— Вот и отлично. А теперь давай, дуй в свою комнату и берись за уроки, а мне надо работать. Я и так с тобой потерял уйму времени.

Я на пару секунд замешкался, пытаясь сообразить, как подступиться к той теме, с которой я, собственно, и хотел начать. Когда отец не в настроении, сложно угадать, чего от него можно ждать.

— Па, я вообще-то хотел спросить… — Он поднял на меня недовольный взгляд, и я постарался изложить свою просьбу как можно короче: — В общем, у меня ведь завтра день рождения, нужно отметить. А это, сам знаешь, не дешёвое удовольствие.

По его лицу я не мог определить, чего ему хочется больше: послать меня, или всё-таки дать денег и заняться наконец работой.

— А потом, обещаю, исправлю все косяки.

Кажется, он мне не поверил, но всё-таки недовольно процедил:

— Сколько?

Я назвал нужную сумму, прибавив тысячу сверху — на всякий случай.

— Ну и запросы у тебя, — усмехнулся он, а затем отсчитал необходимое количество купюр и бросил на стол передо мной. — Всё, свободен. И если ещё хоть раз…

— Да понял я, понял, — торопливо пряча деньги в карман джинсов, я поднялся из-за стола и, по-солдатски отсалютовав ему на прощание, вышел.

Сидеть дома не хотелось, поэтому я схватил со стола наушники и отправился подышать свежим воздухом.

На улице стемнело и похолодало.

Я задрал голову, глядя в темнеющее небо с далекими мелкими звездочками. Вот и закончилась лафа. Завтра в школу. Терпеть её не могу, но какое-то время придется помучаться, чтобы отец чуть-чуть успокоился, а там видно будет.

Институт… Да ни за какие деньги мира я не потрачу ещё четыре или пять лет своей жизни на эту учёбу! Найду работу или уеду в Москву — вот где полная независимость от предков.

Как я не старался переключить свои мысли, настроение было испорчено. Сперва я хотел позвонить кому-нибудь из друзей и позвать в кино на ужастик, но понял, что ни фильмов, ни общения мне сейчас совсем не хочется.

А чего хочется? Непонятно…

Вот завтра мне исполнится восемнадцать. Совершеннолетие, большой праздник. А чего я достиг в своей жизни? К чему стремлюсь? Не жизнь, а лажа. Полная лажа…

Глава 4

На следующее утро Катя принесла объёмистый журнал с закладкой на статье «101 тема для разговора с незнакомцем».

— Думаю, нам это пригодится, — с таинственной улыбкой сообщила она.

И на большой перемене, примостившись на подоконнике, мы погрузились в познавательное чтение, по ходу обсуждая идеи, большинство из которых сразу же показались мне абсолютно бестолковыми.

— «Где тут ближайшее кафе с бесплатным вай-фаем?». Хорошая идея, — прокомментировала Катя, ткнув пальцем в строку.

— И где я смогу её использовать? В школьном коридоре?

— Ну почему же сразу в школьном коридоре?

— А где? Мы больше нигде не встречаемся.

— Ладно, давай дальше. «Что вы думаете об этом?» — можно спросить о чем угодно.

— Ага, поймаю его на перемене и замучаю до смерти вопросами о творчестве Льва Толстого.

— Всё-то тебе не по вкусу! О, а тут как раз наш случай: «Я так давно хотела с тобой поболтать! Ой, то есть, я хотела сказать, что ошиблась дверью, но раз ты всё слышал…»

Я посмотрела на неё широко раскрытыми от удивления глазами, представляя себе такую сцену в собственном исполнении. После такого «триумфа» мне не останется ничего иного, кроме как перевестись в школу на другом конце города.

— Ладно, всё понятно, — заявила Катя, прочтя ответ по выражению моего лица, и снова перевела взгляд на глянцевые страницы. — «Ого! Ты так на него похож!» Сомневаюсь, что ему будет приятно услышать, что он на кого-то похож. По-моему, все хотят быть индивидуальностями. «Ждала подругу, а она вот написала, что не придет. Может, составишь компанию?» А что, это мы вполне можем устроить.

Я отрицательно помотала головой и с усталым выражением лица закрыла журнал.

— Хватит.

После всего прочитанного я сделала вывод, что скорее умру, чем пойду знакомиться к парню первой.

— Ладно, ладно, — пробормотала Катя, убирая журнал в рюкзак. — Физику читать в разы интереснее, правда?

Я бросила на неё укоризненный взгляд и едва удержалась, чтобы не ткнуть локтем в бок, но, взглянув на расплывшуюся на лице подруги улыбку, передумала и ответила тем же.

— Я зайду к тебе сегодня? — уточнила Катя, пока мы добирались до кабинета физики.

— Конечно. Но, повторюсь, вряд ли в моем гардеробе найдется хоть что-то, достойное твоего внимания.

— Что-нибудь да найдем, — оптимистично заявила она.

Я следовала за Катей, думая о том, что именно из моей одежды может подойти для похода в клуб. Может быть, она разрешит мне пойти в джинсах? А то я заупрямлюсь и вообще никуда не пойду.

Я была целиком погружена в свои размышления в свои размышления, а потому не сразу заметила его.

Он стоял спиной ко мне, но я сразу его узнала. В знакомом черно-белом свитере, облокотившись плечом о выкрашенную в светло-коричневый цвет стену.

Катя, по всей видимости, не заметила, что я впала в зону турбулентности, иначе непременно замедлила бы шаг, чтобы я могла на несколько секунд дольше полюбоваться объектом своей симпатии.

Приблизившись к Саше и забыв о том, что пялиться неприлично, я ловила секунды рядом с ним, чтобы потом снова и снова переживать их внутри себя, как вдруг заметила то, что до этого укрывалось от моего взгляда из-за его спины. Саша был не один. Он держал за руку девушку с длинными темными волосами, нежно перебирал её пальцы, и улыбался. Они говорили о чем-то и совсем не замечали любопытных взглядов в свой адрес.

Второго смысла здесь быть не могло.

Вот так, всего за секунду я опустилась с небес на землю, а мои мечты раскололись на сотни крохотных кусочков. Но кто виноват в том, что мне больно, кроме меня самой? Ведь это я всё себе придумала: что он — идеальный для меня парень, что у нас есть совместное будущее…

Мне не верилось в то, что я только что увидела. У Саши есть девушка…

Я никогда не видела его в компании с ней или с любой другой, он казался мне одиночкой. Я ведь знала о нем всё!

Всё, кроме самого главного.

Войдя в кабинет, я молча села за свою парту, сделав вид, что читаю заданный на дом параграф, но на самом деле мне просто нужно было время, чтобы подумать и справиться с болью, готовой в любую минуту вырваться наружу в виде непрошенных слез. Мне хотелось уединения, но сейчас это было невозможно. И не думать о том, чему я только что стала свидетельницей, я тоже не могла. Мысли беспорядочно метались в голове. Я чувствовала полнейшую растерянность.

— Ты что, отвечать собралась? — изумилась Катя, заметив несвойственное мне рвение к изучению физики.

Я оторвала взгляд от учебника и заставила себя взглянуть на подругу.

— Господи! Что случилось?

Вот за что я люблю её, так это за умение понимать всё без слов. Надеюсь, я всё же выглядела не так ужасно, как можно было бы судить по её реакции.

— Я только что видела Сашу. В коридоре, — шепотом произнесла я, вновь отводя глаза.

— Только какая-то странная у тебя реакция…

— Потому что он был не один.

— С девушкой? — догадалась она.

Я согласно качнула головой.

— И что? Это повод для паники? Может быть, это просто его одноклассница.

— Они держались за руки.

— О-о-о… Мало ли…

— Кать, я не дура, — перебила её я. — Или, по крайней мере, не настолько дура, чтобы продолжать верить в собственные бредни, которые на самом деле не имеют ничего общего с действительностью!

— Ну, даже если так, — уже мягче продолжала подруга. — Это не повод страдать и убиваться. Классных парней вокруг полно, как цветов в поле — выходи и любуйся! Вот вечером пойдем на день рождения Игоря, может быть, присмотришь себе кого-нибудь.

— Спасибо, — скептически хмыкнула я. — Боюсь, у меня теперь надолго отпадет желание к кому-либо «присматриваться».

Это было всё, на что я оказалась способна в этот момент: язвить в ответ подруге, которая желала мне добра. Мне было так тошно. Так больно. Кажется, я никогда ещё не испытывала подобной тоски. И по кому? По парню, которого на самом деле я едва знаю! И сегодняшний день — лишь подтверждение этому.

Но я ничего не могла с собой сделать: весь день злилась и тосковала, думая о том, что это она будет подбадривать его, когда Саше будет грустно. Он может хранить его номер в телефоне под именем «Любимый». Она может касаться его светлых волос, слышать его смех, знать наизусть все его жесты и выражения лица, слышать, как звучит её имя в его устах…

Думать об этом было ужасно больно, но я снова и снова растравливала себя. Зачем?

Я думала о том, что она — с ним, а я… Мне принадлежат только несбыточные мечты. А что от них толку?

И ведь я даже не знаю её имени…

Глава 5

Я узнала: её зовут Кристина. Зачем мне это? Я ведь не мазохистка…

Социальные сети делают своё злое дело. Они позволяют нам узнать то, чего мы никогда не узнали бы, не бродя по чужим страничкам, не читая чужие статусы, не разглядывая фотографии. Создаётся впечатление, что ты подглядываешь в щёлочку за чьей-то жизнью. Зачем мне это? Чтобы чувствовать боль внутри от каждого упоминания этого имени?

В ожидании подруги я вышла на балкон с томиком стихов Сергея Есенина — его любимого поэта и, словно отдавая дань памяти своему несбывшемуся чувству, стала читать все подряд, открыв страницу наугад.

Несколько строк, будто нарочно попавшихся мне на глаза, отозвались в сердце болью.

«…Коль нет цветов среди зимы,

Так и грустить о них не надо»…

Я отложила книгу в сторону и закрыла глаза ладонью, но это не помогло мне сдержать нахлынувшие слезы.

В этот момент я открыла для себя новую истину: это не сюжет книг заставляет нас плакать, а собственные воспоминания, которые она в нас пробуждает. Тоска, жалость, печаль, одиночество — всё, что мы так упрямо пытаемся запихнуть в укромные уголки души.

Перед глазами стояло его лицо. Я должна его отпустить. Он никогда не будет моим.

Но так больно смириться с этим…

Я не люблю быть зависимой. А быть заложницей собственных мыслей — вообще бессмыслица! Я гнала их прочь, но они возвращались. И никем и ничем мне не удавалось перебить в голове этот образ.

Недолго думая, я удалила из компьютера все его фотографии, но легче не стало. От фоток-то я избавилась, а вот как заставить сердце молчать при звуке его имени? Как заставить взгляд быть спокойным при встрече?

Звонок в дверь заставил меня наскоро вытереть слезы и пойти открыть дверь.

Окинув меня беглым взглядом, Катя тут же заметила моё состояние:

— Что-то случилось?

Я отрицательно помотала головой и сделала приглашающий жест рукой, закрывая за ней дверь.

— Нет. Повод всё тот же.

Чтобы вновь не расплакаться от жалости к самой себе, я прижала ладонь к губам и закрыла глаза.

— Ну-ну, хватит уже об этом. Я знаю, как это больно. Догадываюсь, — мягко произнесла подруга, поглаживая меня по плечу. — Но ты должна пережить эту минуту и выйти с высоко поднятой головой. Поверь, что пройдет каких-то пара недель, и ты уже не будешь так мучиться. Я знаю, что сейчас в это сложно поверить, но тебе нужно собраться и хорошенько поработать над собой, чтобы забыть о нем. И отвлечься. Сегодняшний вечер как нельзя кстати.

Она по-хозяйски открыла дверцы моего шкафчика и принялась рассматривать вещи. Я не возражала. Сейчас мне нужен был кто-то, кто мог бы делать за меня даже такие элементарные вещи, которые вдруг стали казаться ненужными. Мне нужен был кто-то, кто мог бы дать волшебный пинок и заставить дышать, когда на это нет сил и желания.

— Если ты хочешь поговорить об этом, то я готова. Просто не хочу лезть в душу, если сама не попросишь.

— Нет, всё нормально, — отрицательно качнула головой я, не зная, что тут рассказывать. Ничего ведь и не было. Ничего, кроме моих глупых грёз.

— Тогда займемся делами насущными. Примерь-ка вот это, — произнесла Катя, вытаскивая из гардероба пестрое платье, подаренное на прошлый мой день рождения, и без надобности пылившееся в шкафу. — По-моему, ты вообще его ни разу не одевала.

— Одевала. Раз. Или два. Не помню уже, — слабо попыталась защититься я.

— Одевай! — подвела черту Катя.

— Не слишком ли… — начала было я, но осеклась под сердитым взглядом подруги.

— Нет. У тебя пять минут. А потом я сделаю тебе настоящий звездный мейк-ап.

Спорить с ней я не рискнула, зная, что это бесполезно. Может быть, так действительно будет лучше? В конце концов, что я теряю?

Я ещё раз взглянула на платье, подавляя тяжелый вздох. Оно было прямо противоположно моему настроению. Цветное, розово-красное, до колен, с пышной юбкой-колоколом. Но, может быть, если я надену его, то и сама поверю, что всё не так уж плохо?

Расстегнув молнию на боку, я взглянула в зеркало на своё несчастное отражение и решила, что нужно меняться. Если не внутренне, то хотя бы визуально. Пускай и на один вечер.

Глава 6

Катя открыла дверь в клуб, и я тут же почувствовала себя не в своей тарелке. Громкая музыка и яркие огни, мерцающие над танцполом были совсем не тем, в чем я нуждалась в данный момент.

Вряд ли я когда-нибудь сумею понять, почему люди платят за то, чтобы заработать головную боль и надышаться дымом в толпе незнакомых людей. И какое удовольствие они в этом находят.

— Пойдем вон туда, за свободный столик, — перекрикивая музыку, предложила мне Катя, и я покорно последовала за ней.

Несмотря на то, что многие одноклассники общались с Игорем исключительно «по делу», на день рождения в пользующийся популярностью клуб «Атмосфера» пришли многие. Я вглядывалась в знакомые и незнакомые лица и чувствовала себя неуютно. Неужели все эти люди были приглашены сюда Игорем? Разве можно иметь столько знакомых?

Я чувствовала себя чужой на этом празднике, и если бы не Катя, уверенно державшаяся рядом, то, скорее всего, я так и не зашла бы внутрь. Сбежала бы в тепло и уют.

Я сидела на крохотном диванчике в модном ночном клубе, в ярком платье, красивая, с чувством собственного достоинства, и думала о том, что сейчас где-то там, может быть, на соседней улице, гуляют они. Она — обычная, в джинсах и кедах, с распущенными волосами. Совсем не красавица, насколько я успела заметить, но… Она его любимая девушка, а я… Я ничья. Хоть в ярком платье, хоть в строгих брюках — никому не нужна. Парадокс.

— Ну что, пойдем танцевать? — спросила подруга через пару мгновений, вырывая меня из плена собственных мыслей.

— Давай, — ответила я, не чувствуя при этом никакого желания двигаться в такт зажигательной музыке. Всё, чего мне действительно хотелось, так это покоя. Но в данный момент это желание казалось несбыточным.

Мы вышли на искрящийся всеми цветами радуги танцпол, где я честно попыталась расслабиться и забыть то, что так и крутилось в моих мыслях. Танцевать я не любила, да и, чего уж тут скрывать, не умела. Глядя на лихо отплясывающих подружек Игоря, я пыталась повторить хоть что-то из того, что отлично получалось у них, но чувствовала себя отвратительной копией и настоящей неумехой. Уже через несколько композиций от ярких всполохов светомузыки зарябило в глазах, и я предпочла отсидеться на диванчиках в зоне отдыха.

— Я пойду, пожалуй, посижу, — произнесла я, склонившись к Катиному уху.

Подруга неопределенно тряхнула головой, и я даже не была уверена, что она меня услышала. Тем не менее я направилась в зону отдыха и, миновав несколько оккупированных веселящейся молодежью столиков, присела за свободный. Музыка здесь была тише, и это успокаивало. Хотелось домой, но, раз уж я оказалась здесь, нужно выждать хотя бы определенное рамками приличия время. В мыслях так некстати замаячила перспектива уютного семейного вечера: сначала ужин с родителями, затем интересная книга, а в ногах, виляя пушистым хвостом, будет сидеть любимая болонка Адель — предсказуемо, но от этого не менее привлекательно.

И что я здесь забыла? Никто ведь и не заметит, если уйду не попрощавшись. Конечно, я хотела начать менять свою жизнь, но шумные вечеринки среди скопления знакомых моих знакомых не вписываются ни в новый, ни в старый сценарий. И почему я должна себя мучать, испытывая дискомфорт?

— Привет! А ты чего не танцуешь? Не нравится здесь? — прервал мои раздумья прорвавшийся сквозь завесу звуков голос.

Слова, заставившие меня вздрогнуть и поднять аккуратно подведенные глаза, принадлежали Игорю. Сам виновник торжества смотрел на меня с мягкой полуулыбкой и, заметив моё замешательство, добавил:

— Может, потанцуем?

Окончательно растерявшись, я машинально выдавила:

— С Днем Рождения! — и вложила свою ладонь в протянутую руку одноклассника.

Погрузившись в свои фантазии о домашнем уюте в сравнении с царившим здесь хаосом, я и не заметила, что в зале царила уже иная, романтическая атмосфера и приглушенно звучала соответствующая обстановке лирическая композиция.

В те секунды, что Игорь вел меня в центр зала, в голове, словно птицы в клетке, отчаянно бились мысли: «Почему я? Разве других свободных девушек мало? И зачем я согласилась?!» И тут же придумала аргумент: «Ведь у него день рождения, я не могла поступить иначе. Может, я просто первая, кто попался ему на глаза? Он увидел, что я скучаю одна и решил мне помочь? Ну просто джентльмен!»

Свет в зале был приглушён, из динамиков лилась негромкая музыка. Всё было вполне романтично.

Я поёжилась при мысли, что нахожусь с ним один на один и, стоит поднять глаза, столкнусь с его взглядом.

Осторожно положив руки на плечи парня, я попыталась прислушаться к своим ощущениям. За всю свою шестнадцатилетнюю жизнь я танцевала лишь однажды, в восьмом классе. Неизвестно откуда взявшийся парень, который был ниже на целую голову, приметил меня на школьном балу и стал оказывать очевидные знаки внимания. Танцевать с ним мне не хотелось, но уговоры со стороны подруг и пресловутое любопытство сделали свое дело: я согласилась. Да и вечно действующий закон о том, что «на десять девчонок лишь девять ребят» здесь тоже сработал. Парней было значительно меньше, а оставаться «обделенной» в очередной раз, как всегда и случалось, мне не хотелось. Да и выбирать было не из кого. Всех симпатичных парней уже давно разобрали популярные девчонки, а мне так хотелось понять, каково это — танцевать с парнем. Хотя тот кавалер явно не дотягивал до столь громкого звания. Так, мальчишка. Я и не надеялась почувствовать себя с ним как героиня романа. В моем понимании идеальный танец должен был, во-первых, состояться с подходящим (читай: идеальным) парнем. Идеальным в моем случае равняется понятию «любимый» — так чтобы сердце стучало как сумасшедшее, и в голове царил шторм. Во-вторых, согласно любимым романам, ощущения должны быть примерно следующими: «Он нежно приобнял её за талию, привлекая к себе, и дал почувствовать ритм танца. Он вел за собой, и ей это нравилось. Она с удовольствием вдыхала запах его парфюма, едва касаясь шеи кончиками пальцев и, несмотря на легкое волнение чувствовала себя самой счастливой…»

С тем парнем ощущения были иные — ничего особенного. Так, потоптались на месте. А сейчас, с Игорем… Я прислушалась к себе. Волнение есть, я чувствовала, как похолодели мои пальцы, как бешено бьется сердце. Скорее всего, это происходило потому, что я боялась отдавить ему ноги и выдать свою неопытность.

Парфюм? От Игоря пахло чем-то терпким, но не настолько, чтобы хотелось чихнуть или отвернуться. Запах его одеколона был мне приятен. И моя рука лежала на его плече, едва касаясь шеи.

Я улыбнулась собственным мыслям и незаметно мотнула головой. Я и Игорь? Чушь! Один танец — это не повод для нового увлечения. Но, так и не успев ощутить в полной мере всей прелести момента, с огорчением услышала как музыка закончилась глухим аккордом.

Я первой отстранилась от Игоря, и, поблагодарив за танец легким кивком, вернулась к диванчикам. Там, не скрывая своего изумления, меня уже ждала Катя, которая тут же, не дожидаясь, пока я хотя бы присяду, набросилась на меня с расспросами:

— Ты танцевала с Игорем?

— Ну да, — с беззаботным выражением лица проронила я, хватая со столика бокал с шампанским и делая маленький глоток.

Удивительно, но на короткое время мне удалось выйти из транса под кодовым названием «скорбь по несбывшимся мечтам» и даже почувствовать некую… лёгкость.

— Ну да? — удивленно переспросила Катя. — Он же тебе никогда не нравился!

— Да он мне и сейчас не нравится, — пожала плечами я, искренне не понимая недоумения подруги.

— Но ты всё-таки танцевала с ним!

— И что? Я не могла отказать ему, ведь у него праздник, — произнесла я придуманную пару минут назад самой себе отговорку.

Катя не поверила и произнесла многозначительно:

— Ну да. Всё с тобой ясно.

Я знала это её «ну да» и «ясно», и всегда реагировала спокойно. Всегда, но не сегодня.

— И что же тебе ясно? Вечно ты всё к общему знаменателю сводишь! — съязвила в ответ.

Катя хмыкнула, а потом примиряющее добавила:

— Ладно, не обижайся. Наверное, так всё и было. Просто танец. И я очень рада, что ты наконец начала хоть на что-то реагировать! Вот и платье, кстати, пригодилось.

Я обреченно покачала головой, глядя на часы и облегченно вздыхая. Положенное рамками приличия время прошло, теперь можно и домой. Катя на удивление легко поддержала эту идею, и мы неспеша направились к выходу, погруженные каждая в свои размышления.

Глава 7

Ночью я долго ворочалась с боку на бок, не в силах уснуть.

И почему Игорь выбрал меня? Эта мысль никак не давала покоя. На меня он обращал не больше внимания, чем на какой-нибудь шкаф или стол. У меня всегда был вид прилежной ученицы: девочка в аккуратной, неброской одежде, с сумкой из кожзама на плече, с хвостиком на затылке. С такими как я по меркам Игоря и его компании скучно.

Я прекрасно знала, что кажусь многим странной и нелюдимой. Отчасти так и было. Шумной вечеринке вместе с одноклассниками я предпочитала домашний вечер с книгой в руках, а вместо очередной серии мыльной оперы частенько выбирала бег по парку.

— Будь отзывчивой и приветливой, — твердила мне мама. — Тебе самой будет проще.

Запомнить эти правила оказалось не сложно, а вот придерживаться их я так и не смогла.

Я закрыла глаза и вспомнила лицо Игоря в тот момент, когда он пригласил меня потанцевать. Он смотрел на меня в упор, без тени смущения. Я так не умею. У меня просто не хватило бы смелости. А вот для него это просто.

Игорь из тех, на кого косятся учителя и заглядываются девчонки. Ему нет дела до учебы и того, что подумают о нем другие. Он из тех, кто не думает о прошлом и будущем — живет сегодняшним днем. Я никогда не мечтала быть такой, как он. Я такой и не была.

Я отчетливо помню, как мы познакомились. Это было в самом начале сентября, когда в воздухе ещё чувствовалось тепло ушедшего лета, но пронизывающий ветер ясно давал понять, что время года сменилось.

В прошлом году, в самом конце августа я попала в больницу с аппендицитом, из-за чего пропустила первые школьные дни, а вместе с ними и появление в нашем классе нового ученика.

В тот день — первый свой день в школе в новом учебном году, я шла по коридору, погруженная в свои мысли под монотонный гул перемены, и не заметила, как на кого-то налетела.

Парень, с которым я столкнулась, раздраженно обернулся и выкрикнул:

— Смотри, куда идешь, — отчего я чуть не сгорела со стыда, так как буквально все вокруг позабыли о собственных проблемах и уставились на нас.

Я подняла голову и встретила взгляд его серых глаз. Парень был выше меня почти на голову, темноволосый и хорошо одетый — из ряда тех, что ходят в школу не для того, чтобы учиться, а потому, что хотят прикольно провести время.

Как оказалось, данная мной при первой же встрече характеристика оказалась стопроцентно верной.

— Хоть бы извинилась, — буркнул он и пошел прочь.

Я ещё не знала, что с этим грубияном мы окажемся в одном классе. И что за те пару дней, что я пропустила, он буквально затмил девичьи умы.

Не обнаружив у кабинета литературы своих подруг, я пристроилась у окна рядом с группой одноклассниц, которые, не замечая моего появления, продолжали восторженно вздыхать:

— Он такой красавчик!

— Да-а-а… Как же этому тупице Андрею повезло — сидеть с ним!

— Слушайте, а у него девушка есть или место вакантно?

Я слушала эту ахинею всего несколько минут, но мне казалось, что это никогда не закончится. Ну конечно, стоит задержаться на каникулах лишние четыре дня, как тут же по возвращении оказываешься совершенно выпавшей из классной жизни. И, разумеется, все главные события уже произошли в первые же дни.

От весьма вовремя появившихся рядом Дарины и Кати я выяснила, что в нашем классе появился новый мальчик и, судя по всему, он прямо Аполлон отечественного производства.

После звонка я лично смогла убедиться в этом. Только оказалось — упс! — что с этим «героем» мы уже знакомы…

Игорь, однако, не показал виду, что мы с ним встречались буквально пару минут назад. Может быть, он даже не заметил моего присутствия. Или успел забыть мою неприметную внешность.

Тогда вдвойне удивительно, как он смог заметить меня сегодня среди огромной толпы пестро разодетых девиц?

А может быть, я снова придаю излишне много значения этому танцу? Для меня это, конечно, событие, а вот для Шумаева… Спит себе уже спокойно и думать не думает о какой-то там Лизе.

Но ведь мне понравилось танцевать с ним.

Я повторила про себя эту фразу снова, словно пробуя на вкус, и решила, что да, действительно понравилось, и отнекиваться было бы глупо. Вот только если бы это был Саша…

Я вздохнула, перевернулась на другой бок и, повыше натянув одеяло, едва не до самого носа, принялась считать мнимые звезды, пока не сумела наконец побороть свою бессонницу.

Глава 8

На следующий день перед уроком алгебры «ашки» успели сообщить, что учительница устроила внезапную контрольную, и я вместе с остальными озадаченными одноклассниками принялась штудировать учебник и тетрадь, пытаясь запомнить хоть что-нибудь — вдруг попадется?

Тревога оказалась не напрасной.

Едва войдя в класс, Светлана Леонидовна окинула наш 11 «Б» пристальным взглядом и произнесла тоном, не предвещающим ничего хорошего:

— Все собрались? Миненков, раздай тетради для контрольных работ.

Школьники сильнее согнулись над партами, прячась за спинами друг друга и шурша листами учебников, тщетно пытаясь проявить чудеса запоминания.

— Убираем учебники, оставляем только ручки и тетради для контрольных работ.

Ребята медленно, стараясь растянуть время, открывали сумки и портфели, складывая в них школьные принадлежности. Миненков на правах дежурного по классу раздавал листы с заданиями и поглядывал на коллег по несчастью с сочувствующим видом.

— Не разговаривать! — предупредила математичка, — У каждого свой вариант, его и решайте. Увижу списывание — пеняйте на себя. Выгоню и поставлю «неудовлетворительно», поняли?

Я взглянула на свое задание и ощутила прилив сил. Вариант оказался несложным и, надо же такому случиться, ведь именно эти задачки я как раз повторила перед контрольной!

Завершив работу над своим вариантом, я облегченно вздохнула и перевела взгляд на соседку по парте. Катя нервно крутила в руках карандаш и никак не могла справиться даже с простым, на первый взгляд, уравнением. Скосив глаза в сторону математички, мирно сидящей за своим столом и проверяющей тетради, я списала себе в блокнот задание подруги и вскоре протянула ей листок с готовым решением. Та расплылась в благодарной улыбке и, схватив заветный лист, быстрым косым почерком начала переписывать его содержимое в свою тетрадь.

— Заканчиваем, — в унисон со школьным звонком провозгласила Светлана Леонидовна.

— Ещё минуточку!

— Сейчас! — раздалось из разных концов класса.

Катя, радостно взмахнув тетрадью, выдохнула:

— Успела! — и, наклонившись к моему уху, прошептала, — Спасибо!

Я улыбнулась, поправила и без того аккуратную прическу и обернулась. Игорь сидел, склонясь над тетрадью, но ничего не писал. Привычная позиция. Зачем ему утруждаться и перегружать свой мозг математическими формулами, если он прекрасно осведомлен о том, что его и так выпустят из школы и примут в вуз.

— Идешь? — подскочила Маша, уже успевшая отнести тетради на учительский стол, — Что у нас следующее? Химия?

— Да, — ответила я, мгновенно отворачиваясь, чтобы не быть замеченной.

В коридоре нас настигли и обогнали Игорь и Андрей, и я расслышала их голоса:

— На химию идешь? — Андрей, закидывая сумку на плечо, взглянул на одноклассника.

— Иду, — коротко ответил Игорь и, обернувшись, подмигнул нам. — Пошли, девчонки!

Катя, то ли услышав столь неожиданное заявление, то ли шокированная таким позёрством со стороны Игоря, удивленно вскинула брови и взглянула в мою сторону, беззвучно спрашивая, что бы это значило. Меня и саму удивило подобное поведение парня. Игорь не пропустил ни одного урока за день? Сенсация! Игорь заметил нас? Что происходит?

Но ещё больше я удивлялась самой себе…

Весь урок я старалась справиться с собой и найти иной объект для глаз — коричневый прямоугольник доски, нелепый розовый пенал на столе у Алёны, яркие грозди рябины за окном. Но взгляд с упорством компасной стрелки сам собой возвращался к той парте, где сидел Игорь. Он выглядел серьезным и задумчивым. Если бы я не знала его, то решила бы, что он привлекательный и интересный молодой человек. Но Игорь — лентяй и бездельник, к тому же чересчур самоуверенный.

Парень перехватил мой взгляд и, чуть искривив губы в привычной довольной усмешке, опять подмигнул мне. Я мгновенно отвела взгляд и постаралась сосредоточиться на уроке, но выходило не слишком хорошо. Мне всё вспоминался наш танец и то, что Игорь неожиданно «заметил» меня. С чем связаны такие перемены в его поведении? Стоит ли их анализировать или они спонтанны и зависят только от его настроения? Я и не буду мучаться. По крайней мере, не от любви к Игорю Шумаеву.

Весь день одноклассники с восторгом обсуждали вчерашнюю вечеринку по поводу дня рождения Игоря. Тот только и успел кивать направо и налево, раздаривая благодарности и улыбки в ответ на комплименты.

— За этот праздник небось такие деньги отвалили, — негромко произнесла Катя, глядя на весь этот ажиотаж вокруг персоны Шумаева.

— Твои что ли? — раздался презрительный голос у нас за спиной.

Мы с Катей обернулись, хотя уже узнали по голосу и, главное, по тону, которым была брошена эта короткая фраза, кто стоит позади.

Алёна собственной персоной. И, разумеется, не одна, а в компании верной свиты, старающейся выглядеть под стать своему «кумиру», но на самом деле напоминающей лишь жалкую пародию.

— Не завидуйте, девочки, если ваши мамы и папы не смогли за столько лет накопить на то, чтобы устроить своим детям хоть один нормальный день рождения. Радуйтесь, что имеете возможность хотя бы посмотреть, как это у людей бывает, — надменным тоном произнесла она и, посмеиваясь, отчалила в сторону выхода.

Катя рванула было за ней, чтобы ответить на обидные слова, но я предусмотрительно поймала её за рукав и шепнула:

— Успокойся. Они только и добиваются скандала. А тебе нужна такая паршивая репутация?

Поразмыслив пару секунд, подруга пришла к выводу, что, действительно, разумнее замять эту тему, чем раздувать из неё скандал. Но за родителей было обидно. Мы обе были из не слишком богатых семей. Наши родители честно трудились изо дня в день, не стремясь любыми путями достигнуть богатства и завоевать вожделенное «место под солнцем». Но разве в этом была их вина, если мир устроен так несправедливо? И что кто-то получает все блага мира, но при этом часто теряет лучшие человеческие качества — доброту, отзывчивость, понимание, способность к сопереживанию.

— Знаешь одну старую добрую шутку? Плесень размножается спорами, не спорьте с плесенью, — с улыбкой произнесла Катя, и мне сразу стало легче.

Удивительно, как ловко подруга умела разрядить обстановку. Всего одна фраза — и вот уже мы обе смеемся, позабыв об Алёне и присущих ей колкостях.

После того, как звонок оповестил школьников об окончании уроков, здание вновь наполнилось веселым шумом. Ученики неслись по коридорам, опережая друг друга и стремясь поскорее покинуть надоевшие кабинеты.

Я почему-то чувствовала себя уставшей, но, едва очутившись на улице, ощутила, как состояние вселенской тяжести покидает мои плечи, уступая место крыльям весны. И пусть на дворе стоит осень, а впереди ждут затяжные холода, погода по-прежнему радовала солнышком и теплом, что отзывалось радостью в каждой клеточке внутри меня.

— Смотри, как классно! — восхитилась я вслух, останавливаясь на порожках, поднимая голову вверх и щурясь от ярких лучей.

— Да, погодка что надо. Тут бы гулять, а не уроки учить: химию эту, геометрию, физику… Хорошо, что каникулы скоро!

Я усмехнулась: не так уж и скоро. Но зачем переубеждать подругу и разрушать созданную идиллию?

— Девчонки! — раздалось позади, и прежде, чем я успела обернуться, перед нами возник Игорь.

Он улыбался своей коронной улыбкой, казавшейся немного надменной, и, глядя мне в глаза, спросил:

— Может, рванем куда-нибудь?

— Это куда же? — уточнила Катя.

— Да хотя бы в парк. Или в кафе. Я угощаю!

— Извините, ребята, но я не могу. У меня «хвост» по истории, надо учить. Наверняка завтра спросят. А вы идите, погода классная и неизвестно, сколько ещё продержится.

В этот момент мне захотелось схватить её за руку и шикнуть: «Что ты творишь?», но сделать этого при Игоре я не могла, а потому натянула улыбку и произнесла:

— Я тоже не могу. Извини.

Больше всего на свете сейчас мне хотелось очутиться дома, в родных четырех стенах, где нет никакого Игоря с его глупыми предложениями и беспредельным обаянием, и предательницы Кати, которая прекрасно знает, как я отношусь к Игорю, но всё равно толкает меня на прогулку с ним, зато есть любимое кресло у окна и красивые романы о любви, героиней которых мне, увы, никогда не стать.

— Судя по тону, ни сегодня, ни завтра, и вообще? — предположил Игорь, обращаясь исключительно ко мне, отчего я почувствовала себя ещё неуютнее. Неужели у меня прямо на лбу всё написано?

Я отвернулась и поспешила попрощаться:

— Извини, Игорь, мне правда нужно домой.

— Да ладно? И что же интересного ждет тебя дома?

Его тон стал откровенно насмешливым, и я с вызовом взглянула ему в глаза, что, однако, ничуть не смутило парня.

— У меня полно интересных дел! Я читаю. И бегаю.

— Читаешь и бегаешь — какая захватывающая у тебя жизнь! — открыто смеясь мне в лицо, произнес Игорь.

Я едва не задохнулась от злости.

— Спасибо, что напомнил, какой ты хам.

— Сколько можно прятаться за книжками? Жизнь в разы интересней.

— У нас разные вкусы. И не тебе судить, что хорошо, а что нет. Поверь, моя жизнь гораздо интереснее, чем ты можешь себе предположить.

С этими словами, не дожидаясь новой реплики в свой адрес, я быстрым шагом направилась к школьным воротам, не заметив даже, что Катя едва за мной поспевает.

— Лиз, да что с тобой? Что это было?

— Не знаю, — грубо оборвала её я, не сбавляя шаг. — Он меня раздражает!

— По-моему, он пытается тебя закадрить, — высказалась подруга, посмеиваясь.

— Мне всё равно.

— Он просто предложил прогуляться, и это ничего не значит. Просто дружеская прогулка, а ты ведешь себя как обиженный ребенок, хотя я не понимаю даже, на что здесь обижаться. Может, объяснишь?

Я замедлила шаг, чтобы перевести дыхание, и, оглядевшись, сама удивилась, как далеко от школы мы успели уйти за эти несколько минут.

— Я не собираюсь с ним встречаться: ни гулять, ни смотреть кино, ни просиживать время в кафе. Потому что Игорь… Ну ты же сама знаешь, какой он! О чем нам говорить?

— И поэтому ты бежишь от него, как от огня? — фыркнула Катя, но, поймав мой недобрый взгляд, поспешила заверить: — Я же не знала, что у тебя такая стойкая антипатия по отношению к Шумаеву. Только, по-моему, никто и никогда ещё не говорил ему «нет».

— По-моему, я только что сказала, — пожав плечами и едва сдерживая улыбку, произнесла я в ответ.

Глава 9

Игорь

Судя по множественным комментариям и благодарностям друзей и одноклассников — день рождения удался. Некоторые из них резко поменяли своё мнение обо мне, и если раньше лишь с презрением косились в мою сторону, то теперь рассыпались в комплиментах и льстивых улыбках. Терпеть не могу таких — с двойным дном. Они как переменчивый ветер: сегодня в одну сторону подует, завтра в другую. В моём близком кругу общения предателей нет, а если такое случается, то этот человек уже никогда не сможет вернуть себе моего доверия и автоматически исключается из числа друзей. Что думают все остальные, меня мало интересует. Я не из тех, кто поддаётся чужому мнению и слепо идёт за толпой.

Один из самых лучших друзей, к чьему мнению я всё-таки прислушиваюсь — Макс, остался в прежней школе, но это не мешает нам видеться и обмениваться информацией. Так что я по-прежнему в курсе всех новостей, которые происходят в классе, он знает о том, что изо дня в день наблюдаю я. У нас похожие интересы, мы одинаково ценим юмор и частенько прикалываемся друг над другом. Азарт всегда должен быть в жизни. Если вдруг всё станет слишком спокойно, жить будет скучно. Не понимаю, как некоторые согласны по доброй воле проводить каждый день по одному и тому же сценарию: утро по будильнику, нудные уроки, домашка, полчаса на телевизор и спать. Я бы умер, честное слово.

Вчера на вечеринке поделился с Максом по поводу прессинга со стороны родаков, надеясь на сочувствие, а вместо этого услышал:

— А что ты хотел? Иногда и поучиться полезно. Смена обстановки, как никак, — хохотнул он, похлопывая меня по плечу. — Глядишь, ещё понравится, отличником станешь.

— Скорее всего, — скептически поджав губы, недовольно пробормотал я.

— Да не парься, выкрутишься, я ж тебя знаю. Ты лучше расскажи, как у тебя на личном? — он откинулся на спинку дивана и взглянул на меня в ожидании ответа.

— Никак. Нет девушки — нет проблем.

— Тебя послушать, так нормальных девушек вообще нет.

— Увижу — покажу, — бросил я, протягивая руку за коктейлем.

В общем-то, разговоры с Максом всегда выливаются для меня в какую-нибудь новую авантюру. И этот раз не стал исключением. Он начал тыкать бокалом в каждую попадавшуюся ему на глаза девушку в зале и задавать один и тот же вопрос:

— Что ты о ней думаешь?

Мы обсудили около десятка девушек, пока его взгляд не зацепился за Лизу.

— А эта?

Я задумался и пожал плечами:

— Вроде не зануда и не ботаничка, но слишком уж скромная.

— Настолько скромная, что даже не танцует?

Я усмехнулся и решил, что приглашу её на следующий танец.

А сегодня она весь день смотрела в мою сторону, наивно полагая, что я ничего не замечаю. Один раз я нарочно поймал ей «с поличным», так что она засмущалась и больше на меня не смотрела.

Зато когда после уроков я пригласил её прогуляться, вдруг сказала:

— Я не могу, извини.

Это такой элегантный способ сказать: «Я очень занята, но не могу сказать чем, потому что это не твоё дело» и остаться при своей неизвестной причине, которую нельзя раскритиковать в силу её неизвестности.

Я просто не смог удержаться.

— Да ладно? И что же интересного ждет тебя дома?

Как я и предполагал, ничего увлекательного. Обычная приземлённая жизнь, где все достижения ограничиваются пятёрками от учителей и похвалами от родителей, а все мечты заключаются в том, чтобы набрать побольше баллов на ЕГЭ и поступить в универ на бюджет.

Когда я сказал ей об этом, Лиза психанула, а я смотрел ей вслед и думал о том, что бы это значило. Я ей нравлюсь, и она пытается это скрыть? Или я ей противен, но она пытается это не демонстрировать?

Как бы то ни было, она — первая, кто сказала мне «нет», и это становится интересно. Я бы ещё подумал, стоит ли с ней связываться, но теперь было поздно. Джин уже выпущен из бутылки.

Глава 10

Весь вечер я не могла отделаться от мыслей об Игоре. Я садилась за уроки и вспоминала о нём, пыталась читать книгу и не могла сосредоточиться.

«Может быть, зря я так резко?» — мелькнуло в голове. — «И Катю обидела, и Игорь, наверное, думает теперь, что я ненормальная». И тут же одернула себя, решив, что всё это — не стоящие внимания глупости. А что делать, если в голову приходит глупая мысль? Нужно заменить её умной. Вот только все умные мысли разбежались в неизвестном направлении и возвращаться обратно явно не желали. Зато на ум лезла всякая ерунда. И всё — исключительно об Игоре.

Резко тряхнув головой, я решила: хватит! Ещё, чего доброго, превращусь в его поклонницу. А этого просто не может быть, потому что Игорь мне никогда не нравился. Он и сейчас мне не нравится. Или всё-таки немножко нравится? Теперь я уже не могла говорить об этом с прежней уверенностью.

Так или иначе, я всё же была преисполнена серьёзных намерений выбросить из головы все мысли об этом парне и забыть о его странном поведении накануне. Возможно, его предложение было всего лишь дружеским, а я напридумывала себе столько вариантов развития событий и их последствий!

Но одной только силы воли оказалось недостаточно. Да и как забыть, если Игорь постоянно о себе напоминает?

***

Как только прозвенел звонок с урока, одноклассники сорвались со своих мест и рванули в столовую. У меня совсем не было аппетита, и потому я не спешила.

Сегодня в школу пришла Дарина, наконец-то оправившись от гриппа и вступив в учебный процесс с новыми силами, поэтому мы предпочли использовать перемену с толком — поделиться новостями, которых за время отсутствия подруги в школе накопилось немало.

— Ты часто видишь Сашу? — поинтересовалась Дарина, вальяжно устраиваясь за партой в пустующем кабинете математики.

Кроме нас здесь никого не было, поэтому мы могли спокойно беседовать на любые темы, в том числе — на тему моей личной жизни, увы, уже не существующей даже в моих мечтах.

— У Саши есть девушка, — просто сказала я. Но кто бы знал, как тяжело далась мне эта «простота».

— О-о-о… прости, — смутилась она и после паузы уточнила: — Он тебе уже совсем разонравился?

— Не совсем, — тихо ответила я. — Но что поделать?

— Печальная новость, — констатировала Дарина.

— И это ещё не все новости, — с загадочным видом произнесла Катя, но прежде, чем мы успели узнать, что она имеет в виду, дверь кабинета распахнулась, и в классе появился Игорь, а затем и Андрей.

Окинув парней беглым взглядом, я отвернулась к подругам, чувствуя себя немного неловко. А Игорь, едва устроившись за своим столом, тотчас уставился в нашу сторону. Я чувствовала его беззастенчивый взгляд, под которым хотелось съёжиться. Терпеть не могу повышенного внимания к своей персоне. И ведь я, кажется, не давала никакого повода, но перемены в поведении Игоря налицо, и это уже не плод моего воображения.

— Он на нас смотрит, — шепнула Катя мне на ухо, как будто бы он делал это незаметно, не обращая на себя внимания.

Не выдержав, я обернулась. Губы Игоря изогнулись в усмешке, пока я молча смотрела на него. На правой щеке появились ямочки.

Я отвернулась, стараясь собраться и вернуться мыслями к какой-нибудь приземлённой теме.

Дарина меж тем кивнула Кате, предлагая продолжить прерванный разговор, но та отрицательно качнула головой.

— Потом.

Я снова мельком взглянула на Игоря и наткнулась на его изучающий взгляд.

— У тебя есть парень? — раздался в тишине его безапелляционный вопрос.

Всего секунда — и он оказался прямо передо мной: упёрся ладонями в крышку стола и впился взглядом, словно вампир.

Не знаю почему, но я вдруг занервничала. Было ясно, что вопрос адресован мне, но я понятия не имела, как нужно реагировать, поэтому выпалила первое, что пришло в голову.

— Нет. Ещё вопросы будут?

— Будут, — насмешливо прищурился он.

— Тогда задавай, но учти: на неприличные отвечать не буду.

— Хорошо. Алгебру дашь списать?

Я не ожидала такого резкого перехода, а потому совсем растерялась.

Игорь чуть наклонил голову и пристальнее вгляделся в мое лицо:

— Так да или нет?

— С каких пор тебе стало не наплевать на то, есть ли у тебя домашнее задание?

— С недавних. Просто азы математики я усвоил уже давно, а то, что преподают здесь — котангенсы, тригонометрия, — он поморщился, — вряд ли мне пригодится. Зачем забивать мозг трухой?

Игорь вольготно устроился на стуле напротив меня, не замечая удивлённых взглядов моих подруг, откинулся на спинку, вытянул вперед свои длинные ноги и философски развел руками, разглагольствуя об одному ему известных жизненных истинах.

— Интересно узнать, что же это за азы такие? — хмыкнула я.

— Ну, например, я ещё в детском саду понял, что спрос у девушек тесно связан с материальным достатком.

— Да ты прямо светило рыночной экономики, — не удержалась я от колкой фразочки.

Игорь снова сощурился и насмешливо произнес:

— А ты такая мудрая! Сколько тебе лет? Шестнадцать? Мне кажется, в восемнадцать ты уже будешь седая.

Я едва не поперхнулась. Да что он себе позволяет?! Бессовестный наглец!

То есть совесть в целом у него есть, вот только пользуется он ей нечасто. Наверное, бережет для более важных случаев.

Проглотив свою обиду, я сделала как можно более равнодушное выражение лица и произнесла:

— Ты девушек не обижай, они этого не любят. Могут не простить.

— А что они любят? — скрестив руки на груди, с интересом спросил Игорь. — Вот ты, например? Я про тебя вообще ничего не знаю.

— Меня зовут Лиза Ветрова — это ты знаешь.

— Только это и знаю.

— Это потому, что сосредоточен исключительно на себе.

— Настало время меняться. Я хочу лучше узнать людей. Особенно девушки мне интересны. Очень хочу их понять, но, говорят, это так сложно…

— Правильно говорят.

— Но если ты такая умная, может, и мне поможешь…

— Нет, — ответила я, не удосужившись даже дослушать.

Видели бы вы, как искривилось при этом лицо первого красавца школы.

— Опять отказ, сплошные фиаско, — притворно вздохнул он. — И почему мне так не везёт?

К счастью, мне не пришлось продолжать эту дискуссию, так как в коридоре раздался звонок, и вместе с ним в класс с шумом ворвались мои одноклассники.

Игорь отступил назад, и я с облегчением вздохнула. Не понимаю, почему всякий раз, когда он приближается, у меня перехватывает дыхание.

Я отвернулась к окну и закусила губу, стараясь не злиться. Да что он вообще мнит о себе? Целый год не замечал меня, а тут вдруг увидел. И начал задевать. Лучше б и дальше видел во мне лишь невзрачный объект окружающей среды.

— Интересно, наш самовлюбленный павлин Шумаев вообще подозревает, что есть такие понятия как «тактичность» и «воспитание»? Сомневаюсь, — произнесла Катя, зная, что её слова не долетят до Игоря из-за царящего в классе гула. Хотя вряд ли её испугал бы тот факт, что он услышит. В отличие от меня, подруга смогла бы дать ему резкий отпор и найти нужные слова. — У таких, как он, избалованных детей, нет никаких стремлений, кроме как брать от жизни всё и ничего не давать ей взамен.

— Я что-то пропустила? — переводя взгляд с меня на Катю, удивленно спросила Дарина. — Чего он к тебе прицепился?

— Не знаю, — буркнула я.

— А это и есть вторая новость. Всё началось на его дне рождения. М тебе говорили, он весь класс в клуб пригласил, — пояснила Катя.

— Ничего не началось! — резко оборвала её я.

— А я ничего такого и не имею ввиду. Просто констатирую факт: Игорёк стал проявлять повышенное внимание к Лизе, а она злится, — спокойно заявила Катя, пожимая плечами и ровным рядочком раскладывая на столе школьные принадлежности.

— Я не злюсь!

— Даже сейчас?

Ответить мне было нечего. Да, я злюсь. Да, Игорь меня раздражает. И, да, меня раздражает, что я так реагирую.

— И что ты предлагаешь? — выдохнула я.

— Я предлагаю тебе расслабиться и прекратить относиться к этому так серьезно, что аж страшно.

Я хмыкнула и ничего не ответила. Прекратить относиться серьезно? Разве я умею по-другому?

Глава 11

— Запишите: тангенс угла «альфа» — это отношение угла «альфа» к его косинусу… — монотонно диктовала математичка, и это бормотание навевало на меня сон. — Котангенс угла «альфа» представляет собой…

Я вдруг почувствовала легкий толчок в бок и отвлеклась от урока. На мою половину парты плавно опустился сложенный вчетверо листок бумаги, выдернутый, очевидно, из тетради по алгебре.

Развернув его, я обнаружила лишь два слова: «Почему нет?». И без подписи было ясно, чьей рукой это было выведено, но вот вопрос поставил в тупик. Почему нет — что?

Переборов секундное недоумение, я обернулась в поисках ответ, но Игорь смотрел на учителя с сосредоточенным выражением лица и всем своим видом показывал образец прилежания.

Недолго думая, я взяла ручку и написала на обороте: «Ты не соответствуешь моему идеалу». Коротко и ясно. А, главное, предельно честно. И, должно быть, доходчиво. Таким, как Игорь, нужно объяснять прямо, без туманных намёков и излишней мягкости. Вряд ли его самооценка от этого упадёт.

Сложив записку, я передала её назад и снова постаралась сконцентрироваться на тангенсах и котангенсах, о которых упорно твердила Светлана Леонидовна. Слушать всё это было скучно, но сидеть и не делать совсем ничего — ещё хуже.

— Как думаешь, он что-нибудь ещё напишет? — полушепотом спросила Катя, не отрывая взгляда от доски.

— Не знаю. Мне всё равно, — равнодушно пробубнила я, чувствуя, что лукавлю. Однако я никогда не призналась бы в этом.

— Поскольку тангенс и котангенс — нечётные функции, достаточно построить их графики на отрезке…

Бац! Листок в клеточку из школьной тетради снова оказался на нашем столе.

С удвоенным интересом я медленно развернула его под партой, стараясь издавать как можно меньше шума и не привлекать к себе внимания.

«И как же выглядит твой идеал?» — было выведено под моим резким ответом.

Я нервно хмыкнула, но тут же взяла себя в руки. Мой взгляд метнулся к подруге. Катя, получив негласное разрешение, заглянула в записку и поинтересовалась:

— Ответишь?

Я задумалась. Он хочет, чтобы я описала свой идеал? Проще простого. Достаточно вспомнить всё то, чего недостает Игорю.

Я выдернула чистый лист из блокнота, который всегда носила с собой, и стала выводить на нем ровными буквами:

«1. Блондин

2. Не курит.

3. Всегда ходит в школу, даже на уроки физкультуры.

4. У него нет сережек в ушах, ведь он парень и ему это ни к чему.

5. Не боится выглядеть смешным.

6. Помогает тем, кто в этом нуждается.

7. Имеет серьезные цели».

Что такое «серьезные цели» в семнадцать-восемнадцать лет, я не могла сказать однозначно. Зато была уверена в том, что у Игоря их нет. Подумав немного, я добавила ещё один пункт: «Умеет носить классические костюмы». Никогда не видела Игоря в костюме и даже не представляю, как бы он выглядел в нем. Скорее всего, нелепо.

Перечитав критерии ещё раз и получив одобрение подруги, я отправила листок по месту назначения. До звонка оставалось всего несколько минут и ответа от Игоря так и не поступило.

— Как ты его! Молодец! — одобрительно заметила Катя.

Я и сама так думала, но…

Не слишком ли жестоко?

Глава 12

Мы так и не окончили наш риторический разговор. Хотя, может быть, это мне казалось, что он не окончен, а Игорь считал иначе.

После урока алгебры по расписанию стояло ещё два урока, но Игорь сразу после звонка на перемену куда-то дематериализовался.

На следующий день снова была алгебра, и мы вновь изучали котангенсы.

— Вообще не понимаю, зачем человеку это нужно, если он в медицинский собирается? — возмущалась Катя, нервно постукивая пальцами по крышке стола, — Только время зря тратим.

Я не могла ни поддержать её, ни поспорить. Мне вспомнилась известная фраза Экзюпери, которую я часто использовала в своей жизни: «Если звезды зажигают — значит, это кому-нибудь нужно». А, значит, если в школьной программе стоит изучение тригонометрии, значит, какая-то польза от этого есть. Хотя верилось в это с трудом…

Светлана Леонидовна, отметив отсутствующих, сразу же перешла в наступление:

— Проверим домашнее задание. Кто хочет решить пример у доски?

Её усталый взгляд пробежался по головам притихших одиннадцатиклассников и замер в удивлении:

— Шумаев? Тебе выйти нужно?

— Нет. Я хочу ответить.

Класс удивленно ахнул. Давненько такого не было. Если не сказать — никогда. По крайней мере, я не могла припомнить, чтобы Игорь хоть раз сам вызывался к доске.

— Ну иди, — ошарашенно произнесла учительница, до сих пор не веря своим ушам.

Он вышел с тетрадью и записал решение. Пример был решен верно. И решил его Игорь! Игорь, который делал домашние задания только «по праздникам» — известным только ему дням вдохновения. Игорь, который давно заслужил репутацию бездельника, и вдруг…

Списал? Вполне вероятно. Видимо, Светлана Леонидовна склонялась к такому же мнению, потому что в следующий миг она забрала у него тетрадь с домашним заданием и протянула учебник:

— Ну хорошо. Вот этот пример реши ещё, пожалуйста.

Взглянув на неравенство, Игорь принялся за выполнение задания. Сначала медленно, будто продумывая каждую цифру, прежде чем вывести её на доске, а затем всё увереннее и твёрже, строчка за строчкой. Наконец и эта трудность была преодолена, ответ выведен, и Светлана Леонидовна, тщательно проверив решение, озадаченно поинтересовалась:

— Всё верно. Как тебе удалось?

— Разобрался.

— Неужели решил наконец-то взяться за ум?

— Ну да, — просто пожал плечами парень.

— Что ж, молодец. За просветление ума ставлю тебе пять. Садись.

Игорь с торжеством победителя прошествовал к задней парте, не преминув на пути подмигнуть мне. Я растерянно отвела глаза в сторону, продолжая недоумевать: как ему это удалось? Неужели действительно решил исправиться? Но это невозможно! Люди не меняются.

Класс наполнился шумом. Все только и говорили, что о странном поведении Игоря. А он не придавал этому значения, чем возмущал и удивлял одновременно.

Учительница, выставив отметку в журнал, громко постучала по стулу, призывая учеников к порядку. Школьники нехотя повиновались, изредка продолжая поглядывать в сторону героя. И только за третьей партой среднего ряда, несмотря на возмущение учителя, продолжалась бурная дискуссия.

— Так, это ещё что? Миненков! Самойлов!

— Простите, Светлана Леонидовна. Мы тут по одному вопросу разошлись, — отозвался Миненков.

— По какому?

— По женскому.

— Миненков! Когда же ты наконец станешь серьезней?

— Сейчас, — сострил он, но шутка не удалась.

— Пожалуй, самое время. Давай-ка к доске.

После уроков я немного задержалась. Мне было необходимо уточнить тему доклада по литературе, и девчонки ушли без меня, зная, что встречи с Ангелиной Николаевной всегда затягиваются. Она любила проводить время с учениками, обсуждать сюжеты литературных произведений, характеры героев, альтернативные варианты концовок книг. Во мне она почему-то видела особенно приятного собеседника, о чем я неоднократно слышала из первых уст. Возможно, секрет был в том, что я была благодарным слушателем и всегда активно вступала в беседу. Мне было интересно, а не скучно, как полагали многие.

Спускаясь по школьным порожкам, я заметила Игоря. Он стоял у ворот школы и чего-то ждал. Заметив меня, Шумаев улыбнулся и приветственно махнул рукой.

— Домой? Может, проводить?

— Спасибо, не нужно, — стараясь не смотреть ему в глаза, как можно более равнодушно бросила я.

— Я начал исправляться, заметила? — без предисловий начал он, продолжая идти рядом. — Уроки не прогуливаю, у доски отвечаю, курить бросил, и даже сережку из уха вытащил. Осталось волосы перекрасить, — шутливо добавил Игорь, ероша свою шевелюру.

— Не надо краситься, — ответила я, отмечая, что серьги в его ухе действительно больше нет. — Во-первых, прошли всего сутки. Это не показатель. Во-вторых, ты плохо читал, там ещё много пунктов.

— Но я и дальше буду стремиться к тому, чтобы стать идеалом, — немного кривляясь, заявил Игорь.

— Зачем? — Я остановилась и уставилась на него с решительным видом. — Я никак не могу понять, зачем тебе это нужно? Чтобы тебя похвалили? Сказали, какой хороший мальчик? Только для этого? Или у тебя другие корыстные цели? Игорь, я же тебя знаю. Больше года ты абсолютно не обращал внимания на учебу и плевал на мнение окружающих, а тут вдруг… Зачем?

— Чтобы стать лучше… — растерянно пробормотал он, глядя под ноги.

Я впервые видела, чтобы Игорь смущался. Даже не думала, что такой момент может настать.

— И чтобы нравится девушкам.

— По-моему, женским вниманием ты не обделён, — снова продолжая путь, заметила я.

— Хочу понравиться тебе, — выпалил Игорь, бросая взгляд в мою сторону, но я не отреагировала, хотя, признаться честно, подобное заявление меня просто шокировало.

— Слушай, Шумаев, ответь мне, только честно: что тебе от меня нужно?

— Пошли в кино? — вопросом на вопрос ответил он.

Я усмехнулась и отрицательно покачала головой.

— Почему? — не отставал Игорь.

— Ты не в моём вкусе, — отрубила я, не давая ему и шанса на ложные надежды.

— Ты ведь меня совсем не знаешь! Я только с виду лось, а внутри я бабочка, — пошутил он.

— Знаешь что… — я снова остановилась, полная решимости разделаться с этим неудачливым ухажёром раз и навсегда, но договорить не успела.

Ловким движением фокусника Игорь извлёк из кармана куртки билеты и с сожалением протянул:

— Пропадают…

Я на секунду замешкалась, и парень воспользовался этим, хватаясь за единственный шанс уговорить меня, как утопающий человек — за соломинку:

— Ну, правда, жалко же… Хотя бы раз! Смотри, такой день, почти праздник.

Он обвел рукой вокруг себя, и я невольно вздохнула, уже признавая своё поражение. День и правда был потрясающим. Осень радовала обилием красок и задержавшимся теплом. В такую погоду было приятно прогуляться и подумать о чем-то хорошем, а вот ругаться действительно не хотелось.

— А что за кино? — уточнила я, непроизвольно делая шаг к сближению с Игорем.

— Американская мелодрама. Не знаю, может, понравится…

Я улыбнулась. Сдержаться под таким напором парня было трудно, да уже и не хотелось. Когда там меня в последний раз звали в кино? Если говорить о парне — то это в первый раз.

— Ладно, пойдем, — согласилась я, мысленно уверяя себя в том, что не делаю ничего предосудительного. И в самом деле, разве невинный поход в кино может дать повод сплетням? Тем более, если об этом никто не узнает…

Глава 13

Кино оказалось не самым удачным. Ничего нового в нем не показали. Сюжет был банальным, зато актерский состав пришелся мне по душе. Правда, раздумывать о фильме мне особенно было и некогда. Рядом сидел Игорь, и я нет-нет, да и поглядывала на него, стараясь сделать это как можно незаметнее. Мне было хорошо. Хорошо оттого, что на улице всё ещё хорошая погода. Оттого, что я в кино с парнем — и не просто с парнем, а с Игорем, о котором мечтают десятки девчонок, а выбрал он почему-то меня. Ну, как выбрал… Пригласил в кино, по меньшей мере. А это что-то, да значит.

Я пыталась убедить себя, что Игорь к моему безмятежно-счастливому состоянию не имеет никакого отношения, но это было не так.

После просмотра фильма парень вызвался меня проводить, и я решила, что раз уж позволила себе сходить с ним в кино, то, хуже не будет, позволю ему проводить меня домой.

— Расскажи о себе, — вдруг озадачил Игорь, едва мы перешагнули порог кинотеатра и снова оказались в тёплом сентябре.

— Что именно?

— Всё, что захочешь, — неопределенно выдал он, пожимая плечами.

— Это потребует времени.

— Я готов, — решительно отозвался мой спутник.

— Ну ладно. Начну с главного. Я родилась восьмого января в роддоме №1. Несколько лет ходила в детский сад. Потом подросла и стала ходить в школу. Особенно мне нравились литература и музыка. Я всегда мечтала стать великой художницей или поэтессой, потом артисткой… Но никаких особых талантов у меня не наблюдалось. Разве что стихи иногда пробую писать.

Игорь не сдержался и прыснул:

— Прости, что?

Увидев моё обиженное лицо, он поспешил исправиться и произнёс, едва сдерживая рвущийся наружу смех:

— Извини, я не хотел тебя обидеть. Просто не думал, что в наше время кто-то ещё способен на такие сентиментальные вещи. Или ты про природу пишешь? Ну, там, «травка зеленеет, солнышко блестит…» Нет?

«Вот ду-у-ура… И когда, спрашивается, я научусь следить за своим языком?» — со злостью на саму себя подумала я.

Игорь был не из тех людей, с кем можно откровенно побеседовать на любую тему. Зря я это вообще затеяла.

— И про травку пишу, и про любовь, — в тон ему ответила я, надеясь побыстрей отвязаться. — Мы пришли уже. Вон мой дом. Дальше сама доберусь, не маленькая.

— Лиз, ну ты чего? Обиделась что ли? Я ж не хотел. Ну извини меня.

Я не слушала. Отвернувшись, гордо прошествовала к подъезду, даже не удосужившись попрощаться. Я уже жалела, что подпустила его так близко, приоткрыла свою душу, а он танком прошелся по тому, что мне дорого, оставив рубцы и причинив боль.

Сентиментальные вещи! Да много ли он понимает в этом? Я пешком поднималась на пятый этаж, злясь на себя и на Игоря. Лифт, как всегда, не работал, но сегодня я почти не обратила на это внимания. Моё внимание было занято другими, куда более важными мыслями.

Глава 14

Игорь

Многоквартирные дома я не люблю. Спать здесь приходится под звуки дрели соседа сверху, пианино соседа снизу, громкого телевизора соседа слева и скандалов соседей справа. Здесь очень много жизней вокруг, и мне иногда кажется, что в одном моём доме народу живёт больше, чем в какой-нибудь деревушке.

Раньше мы с родителями каждое лето выбирались в деревню к бабушке. И какое же счастье это было! Как вспомню, даже не верится. Огромное поле, усеянное ромашками, огромный огород с ровными грядочками огурцов, помидоров, редиса. Просыпаешься утром от свежего, пьянящего воздуха и ослепительного солнечного света. Бежишь на летнюю кухню, а там уже бабушка хлопочет: холодное молоко без пенки, блины, за которые я хватался, едва бабушка снимет их со сковородки, обжигая пальцы и поспешно засовывая в рот.

— Обожди, горячие же, — смеялась она.

Она всегда так говорила: «обожди», «ступай». Ещё у неё было смешное, на мой, детский, слух, слово «нехай».

— Нехай идёт, бегает, пока молодой да беззаботный, — говорила он родителям, когда они упрямились и боялись отпускать меня одного на луг.

Дорогу до луга за много лет я выучил так хорошо, что, пожалуй, мог бы пробежаться по ней с закрытыми глазами и нигде не споткнуться, несмотря на множество выступающих коряг и разбросанного по пути щебня.

В деревню мы перестали ездить с тех пор, как мне исполнилось десять. С тех пор, как у родителей появился бизнес. Сначала у отца, потом у матери. Им стало не до длительных поездок, а потом и не до меня…

Пару лет назад бабушка умерла, и её дом продали. Теперь с деревней нас связывали только воспоминания.

Я отмахнулся от внезапно возникших ностальгических мыслей и стал поспешно собираться в школу, не забыв положить в карман приготовленные заранее билеты в кино. Это должно сработать. А вот пачку сигарет пришлось выложить — искушение, а курить мне сейчас никак нельзя. Немного подумав, я смял её и бросил в мусорку. Давно хотел бросить, а тут прямо к стенке припёрли — откладывать некуда. Раньше я просто баловался, время от времени затягиваясь сигаретой, потом как-то незаметно подсел.

Не то чтобы эта девчонка заставила меня бросить эту привычку, скорее — подтолкнула. Появился стимул.

В класс я влетел ровно за пять секунд до звонка. Сел, достал тетрадку, успел отдышаться. И только потом посмотрел на вторую парту первого ряда.

Лиза была на месте. В строгой блузке, с высоким конским хвостом — само прилежание. Смотрит на учителя, как будто ничего интереснее в жизни не слышала. Неужели ей не скучно?

Я ещё раз неспеша оглядел её, пользуясь удобным моментом. Лиза отличалась от девчонок в классе. Она не красилась, не курила, никогда не позволяла себе бранных слов. Она была абсолютно неконфликтной, но в то же время в ней было чувство собственного достоинство и врождённая грациозность, которая если есть, то есть, и приобрести её нельзя. Другие вон пыжатся-пыжатся… Та же Алёна…

Я нетерпеливо вздохнул и взглянул на часы. Скорее бы перемена. Нужно сбегать в буфет, выпить кофе покрепче…

Хотелось курить.

Я опять перевёл взгляд на Лизу и обречённо вздохнул. Нет, надо держаться.

— В 1775 году были приняты меры по укреплению дворянства в центре и на местах, — вещала преподша. — Впервые в российском законодательстве появился документ, определивший деятельность местных органов государственного управления и суда. Эта система местных органов просуществовала до реформ шестидесятых годов девятнадцатого века.

«Да закругляйся уже! Сколько можно сушить мозги этими реформами?» — подумал я, в очередной раз глядя на циферблат часов.

Когда прозвенел звонок с последнего урока, я вздохнул с облегчением. Оставалось только решить вопрос, когда лучше всего подойти к Лизе. Рядом с ней постоянно вертелись её подружки и, честно говоря, мне не слишком нравилась перспектива быть отшитым на глазах у свидетелей. В том, что слишком легко она не сдастся, я уже не сомневался. Но попытка не пытка.

Я вышел из школы и занял наблюдательный пост у ворот. Мимо проходили мои одноклассники, протягивая руку для прощания, проскочили Лизины подружки, косо посматривая в мою сторону.

«Если Лиза не с ними, то где?» — подумал я.

И тут же возникла новая мысль: «Если Лиза не с ними, значит, она пойдет одна, а это мне как раз на руку», — после чего я принялся ждать с удвоенным усердием.

Она действительно вышла одна, пусть и не слишком скоро. Интересно, что за сила может удерживать человека в школе после уроков? Неужели такая огромная тяга к учёбе? Тогда всё ещё хуже, чем я предполагал.

Конечно, она снова не удостоила меня своим вниманием, всем видом показывая, что стремится поскорее от меня отвязаться. Но когда я надавил на жалость и протянул билеты, в ней всё же взыграла врождённая женская жалость к тем, кто просит, чтобы его согрели и пожалели.

Кинозал был почти свободен.

В середине сеанса я придвинул к Лизе ведёрко с попкорном и шепнул:

— В следующий раз фильм выбираешь ты. Такой дурацкой комедии я давно не смотрел. Мне противопоказано выбирать самому.

Она улыбнулась, продолжая смотреть на экран, и спокойно отчеканила:

— Следующего раза не будет.

Мне не впервой ходить куда-нибудь с девушками, и чаще всего приглашения исходят именно от них. Но с Лизой было иначе. Этого свидания я добивался необычайно долго.

«Поживём-увидим», — мысленно усмехнулся я.

Как бы то ни было, сейчас мы сидели в кинотеатре и смотрели фильм. Вместе. А ведь кто-то утверждал, что ни за что не согласится пойти со мной куда-либо. Море наполняется по капле.

Глава 15

— Лиз, ты задачу по геометрии решила? Дай списать, а то я вчера не успела. Такую интересную книжку читала, просто находка! — тараторила Катя, вынимая из сумки ту самую книгу, — Хочешь, я и тебе дам. Называется… — она бросила взгляд в мою сторону и, заметив отсутствующий взгляд, взмахнула рукой перед самым носом, — Эй! Ты меня слышишь? Земля вызывает!

— А? — вздрогнула я, пытаясь сконцентрироваться и переводя рассеянный взгляд на одноклассницу. — Что?

— Угу, — многозначительно протянула подруга, качая головой, — С ней что-то всё-таки случилось. Пришла пора, она влюбилась. Помнишь, кто так говорил?

— Помню, — буркнула я. — Только цитата не в тему.

— А мне кажется, ты сейчас сама себя убеждаешь. Разве не так?

— Не так! — огрызнулась я, хотя в глубине души была уверена в правдивости своих слов совсем не так отчаянно, как пыталась доказывать подруге.

— О, тут, кстати, и про тебя есть, — заинтересованно листая книжку и не отрывая взгляда от её страниц, произнесла Дарина, подключаясь к разговору. — Психастения — невроз, характеризующийся неуверенностью в себе, навязчивыми мыслями и страхами.

— Что вы читаете? — поморщилась я, но услышать ответ не успела, так как меня окликнула Светлана Леонидовна.

— Ветрова! У меня к тебе ответственное поручение. Можешь подойти?

Я молча выполнила её просьбу и услышала то, чего никак не ожидала:

— Лиза, ты девочка ответственная, учишься хорошо, я тебе доверяю. Ты можешь позаниматься с Игорем и подтянуть его по моему предмету? Скоро контрольные и, боюсь, без помощи товарищей ему не справиться.

— Я? — удивленно переспросила, пытаясь понять, о чем речь.

— Кого же ещё я могу попросить? Иванова? Так он хоть бы сам справился. А ты девочка умная и рассудительная.

— Но, может быть, Игорь сам не захочет заниматься… — выдвинула я единственный аргумент в свою защиту.

— Захочет. Он сам попросил меня об этом.

Теперь всё встало на свои места.

Ну конечно, Игорь сам попросил Светлану Леонидовну, чтобы опеку над его обучением поручили мне. И вряд ли здесь скрывается великая тяга к знаниям. Вот только учительнице этого не понять, поэтому и приняла всё за чистую монету.