Бесплатный фрагмент - Ошибка орка

Алеша плотно затворил за собой дверь и, не мешкая, шагнул на тропу перехода. Обратный путь дался ему гораздо труднее. Туннель, увлекаемый стремительным потоком вселенной начал терять четкость структуры, все быстрее расползаясь в стороны. И вместо пары шагов Алеше пришлось бежать что было сил метров триста и то, едва успел, преодолев последние метры нырком головой вперед.

Первые мгновения, пока легкие горели от нехватки воздуха, а голова, встретившаяся с кафельным полом ванной, прямо-таки ломилась от разогнанной сердцем крови, хотелось просто лежать и не двигаться. Пол с подогревом весьма этому способствовал, но времени на подобные слабости не оставалось. Тропа уже распалась, да и воспользоваться ей мог лишь призванный, но вот след от нее горел в пространстве как путеводный огонь маяка на горе Душ.

Алеша собрался силами и попытался встать, запутался ногами в ножках ванной и, толкнув лбом дверь, на четвереньках выбрался в более просторный коридор, где и поднялся в полный рост. Под потолком клубилось облако чадного дыма.

Призыв застал его за приготовлением яичницы, которая теперь дотлевала на сковороде, грозя стать зародышем настоящего пожара. Алеша крутнулся вокруг себя, нашел полотенце и, схватив через него ручку сковороды, сунул ее под струю воды из кухонного крана. Столб пара с брызгами кипящего масла заставил его отшатнуться, а горло стал драть кашель. Лишь после того как удалось открыть окно в кухне стало можно дышать. Убедившись, что угроза пожара устранена, а пар с гарью уверенно покидает помещение, Алеша стал собираться в дорогу.

В ванной сгреб предметы личной гигиены, в спальне выудил из-под кровати сумку, в которой уже лежали вещи на случай экстренной эвакуации, осталось только докидать в нее по мелочи все, что успело осесть на креслах, спинках стульев и паре полок в шкафу. Уже у порога квартиры он еще раз осмотрелся, хлопнул себя по карману, удостоверяясь, что документы и кошелек с собой, уверенно вышел, заперев дверь на замок.

А уже через пять минут после его ухода, дверь ванной комнаты с треском распахнулась, и в коридор под напором, вызванным теснотой помещения, выдавило семерых гномов. Бородачи, звеня кольчугами, тяжело дыша и потея, в мгновение ока разбежались по всей квартире.

— Ушел, — доложил Грот, поставив топор к стене и, сдвинув на затылок шлем, вытер потное лицо широкой ладонью.

— Совсем недавно, след свежий, — уточнил Форитог, деловито шевеля горбатым носом у входной двери. — Можно догнать!

— В этом?! — воскликнул Цугевард театрально разведя руками. — Говорил же надо переодеться! Нет, заладили одно и тоже «успеем, не уйдет, сразу домой»!

Остальные предпочли промолчать о том, что Цугевард, старший судья и командир отряда, сам же все это и кричал, загоняя бойцов в туннель перехода. Все равно спорить было бесполезно, да и поздно.

— Никуда он не денется, — примирительным тоном заметил самый молодой боец Хром. — Помогать ему некому, а сами знаете Орков. Заблудятся среди трех баобабов.

— Найти-то найдем, — кивнул Цугевард, — мне другое интересно, как мы отсюда домой добираться будем?

Члены Высокого суда переглянулись. И в самом деле как? Навести тропу без маяка не получится, да и сил на это практически не осталось, а гулять по городу нерожденных в боевой амуниции совсем не с руки. Но прийти к какому бы то ни было мнению не успели, в дверь настойчиво позвонили.

— Тихо! — приказал Цугевард, вскакивая с кресла. — Нас нет.

Звонок надрывался еще пару минут, после чего мужской властный голос распорядился:

— Угорел наверное, ломайте!

— Нет! — крикнул Хром и зажал рот ладонью.

— Живой? — спросили из за двери.

— Да, — крикнул Хром, глядя на старшего, который жестами показывал «продолжай, но не открывай».

— Откройте, мы из МЧС по сообщению о пожаре.

— Не открою! — крикнул Хром, но, увидев как сошлись на переносице густые брови Цугеварда, повел беседу более красноречиво. — У меня просто яйца подгорели!

Командир выразительно постучал себя кулаком по лбу и злобно зашептал:

— Яичница, болван! Надо говорить яичница!

— Извините, я хотел сказать у меня не яйца подгорели, а яичница! — поправился Хром, а командир, плюнув под ноги, ушел в комнату, предоставив молодому выкручиваться самостоятельно. В это время из-за двери стали доноситься непонятные похрюкивания и перешептывания.

— Вам все равно надо открыть, расписаться в акте.

— Минутку! Мне надо раздеться! — выпалил первое, что пришло на ум, Хром, досадливо махнул кулаком и добавил. — Вернее одеться в домашнее! Да подождите в общем!

Хром заскочил в комнату, где с топорами на перевес ждали, чем все закончится бойцы отряда.

— Что мне делать? — спросил он у командира.

— Раздевайся, быстро! — велел тот, сам кидаясь помогать Хрому.

Хром быстро, по военному в сорок пять ударов сердца скинул кольчугу, стянул сапоги и, дрыгая ногами, избавился от портянок, которые тут же испортили воздух, перебив запах гари.

— Э-э-э! — начал Цугевард, тыкая пальцем в молодого гнома, но Хром, не обращая внимания на командира, захлопнул перед ним межкомнатную дверь и поспешил отпереть входную.

На площадке стояло двое рослых мужчин в сине-зеленой форме, которые откровенно скалились, глядя в пустоту перед собой. Наконец, их взгляд пошел вниз и остановился на Хроме. Улыбки мужчин деформировались в удивленное О.

— Где расписаться? — деловито спросил Хром переступая на сквозняке босыми ногами.

— Так это, вот… — залепетал один из них, неотрывно глядя на низкорослого, чуть больше метра бородача в кожаных штанах и длинной до колен серой шерстяной рубахе, перевязанной на животе волосяной веревкой, на голове которого красовался клепанный металлический шлем.

Хром закатил глаза к верху, сообразил в чем дело и, быстро сорвав головной убор, спрятал его за спину:

— Так где расписаться? — повторил он более сердитым голосом, и мужчина протянул ему стило и дощечку с прикрепленным к ней листом исписанной бумаги.

Хром, не теряя времени даром, подхватил стило, разобрался какая сторона рабочая, по привычке оставшейся, со школьной скамьи, лизнув ее, поставил жирный крест в указанном месте.

— Все? Тогда прощайте! — бросил Хром захлопывая дверь, оставив пораженных пожарников на площадке.

— Как прошло? — выглянул в прихожую Цугевард.

— Отлично! — заверил Хром.

— А это? — не поверил командир, показывая на шлем.

— Да ладно, — отмахнулся Хром, — сам же знаешь, дома нерожденные могут ходить в чем вздумается.

— Это точно, — кивнул успокоенный Цугевард, — дикари, что с них взять.

В этот момент из кухни донесся голос Строта:

— Господа! После этого обжоры остался полный холодильник продуктов, чего тут только нет, может перекусим?

— Давай, — согласился Цугевард, — До ночи, все равно не выйти.

***

Поначалу Алеша, опасаясь скорой погони, петлял по городским улицам и переулкам едва ли не бегом. Но так как и в обычной обстановке на него обращали внимание из-за роста, теперь же он оставлял за собой четкий след из ошарашенных и перепуганных прохожих.

«Этак меня полгорода запомнит, а гномы хорошие следопыты» подумал он и сбросил темп до прогулочного. Алеша старался выбирать самые узкие и неприметные переулки, хотя особо узких в этом городе не было. Видимо сказывалась страсть нерожденных к персональным повозкам, которыми были забиты все тротуары и дворы. Поэтому Алеша сменил тактику и пошел туда, где было больше мусора и меньше людей. Наконец, он зашел в тупик и решил передохнуть.

Присев на опрокинутый мусорный бак, стал думать, как жить дальше. В результате сделал неутешительный вывод. Он сильно поторопился, предложив Николаю отречься от шкатулки. Следовало хватать того за шиворот и волочь прочь с засвеченного места, а потом убеждать, доказывать и заставить в конце концов стать полноценным хранителем. Поступи он так, не пришлось бы теперь ломать голову где взять нового. А еще остро стоял вопрос с крышей над головой.

Прежнюю квартиру для него снял сам Петр Сергеевич, и как это делается в мире нерожденных Алеша не знал, но четко понимал, ночевать на улице здесь не принято. Или стражники схватят или бандиты обнесут. Да и не престало уважаемому орку по паркам с подворотнями скитаться.

— Надо найти постоялый двор, — сказал он сам себе, но его услышала дряхлая старушенция принесшая на помойку ведро отходов. Услышала и, поняв по своему, раскричалась:

— Я те дам постоялый двор! А ну пошел отседова, лимита поганая! Ша полицию позову!

Бабка своими размерами и скандальным характером очень походила на ненавистных гномов, и Алеше захотелось оторвать ее крикливую головенку, но сдержался. Молча поднялся, закинул сумку на плечо и продолжил свой путь по городу.

После пары часов скитаний ему наконец-то попалось здание по всем своим признакам подходившее под приличный постоялый двор. Широкие окна, высокие, двустворчатые резные двери, а самое главное, неспешно курящий швейцар.

В свое время сопровождая Петра Сергеевича он видел такого же в одном южном городе. Штаны с вычурными лампасами, декоративные наплечники, неспособные сдержать даже удар дубинки, зато покрытые бессмысленными золотыми узорами и шапка с блестящим козырьком.

Алеша напустил на себя уверенности и твердым шагом подошел к дверям, ожидая когда ему их отворят. Но служащий не спешил, пуская дым, он не без интереса разглядывал великана.

— Ну, — сказал Алеша, удивленный подобной нерасторопностью прислуги.

— Что, ну? — переспросил тот.

— Мне долго ждать? Или прикажешь самому дверь открывать? — слегка повысил голос Алеша, показывая свою значимость, как денежного и знатного клиента.

— Мне? Вам? Двери? — задал три глупых вопроса швейцар. — Вы молодой человек на тренажерах переутомились?

«Что я делаю не так?» подумал Алеша, вспоминая как перед Петром Сергеевичем швейцар распахивал двери, не мешкая, еще и кланялся.

— У меня есть деньги, — попробовал он зайти с другой стороны.

— Рад за тебя, сынок, — кивнул служащий и, отправив окурок в урну, отстранив Алешу от двери, открыл ее.

Тот хотел уже войти, но швейцар загородив проход телом крикнул в полумрак холла:

— Дежурный!

— Я, товарищ генерал!

— Убери это, — генерал обернулся и увидел быстро удаляющуюся спину сумасшедшего. — Отставить, сам убрался.

Пробежав пару кварталов, Алеша вновь свернул в подворотню и остановился отдышаться.

— В одном гномы правы, — проворчал он, делая глубокие вдохи и выдохи. — Нерожденные — настоящие дикари. Надо же додуматься, одинаково одевать лакеев и генералов! Если дальше так пойдет, точно на улице ночевать придется.

Мало того, что вопрос с жильем оставался открытым, так еще после всех стрессов и пробежек, у Алеши разыгрался нешуточный аппетит, а желудок требовательно заурчал, вхолостую гоняя свои соки. Пришлось срочно менять цель поисков. Хотя с услугами общественного питания он давно был на короткой ноге. Поведя чутким носом, определил направление и примерное расстояние.

— Так не далее квартала, блины, суп, котлеты. Подходит, — кивнул он, выдвигаясь в нужном направлении.

С харчевней повезло. Алеша не любил дорогих, вычурных заведений, в которые зачастую не пускали без галстука, а если попал внутрь, приходилось по долгу ждать сначала равнодушного официанта, а потом еще скучать пока принесут заказ. В этом же месте все гораздо проще. Берем широкую доску и, идя вдоль прилавка, ставим на нее все и сколько хочется, заплатил на кассе и можно приступать к еде.

Устроившись за свободным столиком лицом к широким окнам, Алеша вспомнил как Петр Сергеевич крайне негативно отзывался о таких харчевнях: «Каждая порция местной бурды — это шаг к ожирению и инфаркту».

В ожирение Алеша не верил, так как еще ни разу не встречал толстого орка, а болезней нерожденных не боялся, поэтому при первом же удобном случае старался зайти перекусить недорогими и вкусными блюдами.

Утолив первый голод, пошел на второй круг и когда с переполненным подносом добрался до кассы, грузная кассирша одарила его одобрительной улыбкой и словами:

— Приятно видеть такой аппетит.

— Спасибо, — ответил польщенный Алеша, — у вас очень вкусная стряпня.

— Что у нас? — удивилась кассирша.

— Еда, — буркнул смущенный Алеша и хотел уйти, но, обнаружив отсутствие за собой покупателей, решился продолжить беседу. — А вы не подскажете где здесь можно остановиться?

— Из какой же ты дыры приехал, парень? — спросила кассирша.

— Я не из дыры, я издалека, — ответил Алеша, не до конца поняв вопрос.

— Ладно не обижайся, просто говор у тебя чудный, — пояснила кассирша. — Тебе же что попроще и подешевле надо?

— Необязательно.

— Тогда тут недалеко. Выйдешь, направо по улице полтора квартала и увидишь, дороговато правда, центр как ни как.

— Спасибо большое, — искренне поблагодарил Алеша, отвесив кассирше легкий поклон. Замечание о цене его не волновало — карточка, подаренная Петром Сергеевичам, исправно давала денег с избытком.

Через четверть часа сытый и довольный Алеша прошел через разъехавшиеся при его приближении стеклянные двери, у которых зачем-то стоял склонившийся швейцар. Алеша даже приостановился, соображая к чему он тут, «может на тот случай если двери сломаются или прищемят кого?» подумал он, еще раз удивляясь схожести формы служащего с генеральским мундиром.

— Здравствуйте, мне нужно… — Алеша на минутку сбился, более тщательно подбирая слова, так и просившиеся на язык «место для ночлега» явно не подходило, наконец память подсказала нужный вариант, — комнату.

— Добрый вечер, — поздоровалась, сияя профессиональной улыбкой, приятная девушка с короткой прической, скромным макияжем, в белоснежной блузке, поверх которой была одета нелепая, мужская жилетка в мелкую клетку. Девушка обладала высокой, полной грудью, из-за которой края жилетки не сходились и смотрели на посетителя «вратами», ведущими к «счастью». А бейдж с именем, упорно отворачивался от взгляда любого попытавшегося его прочитать и, чтобы удовлетворить любопытство ему пришлось бы зайти к ней с фланга. — Вы бронировали номер?

— Нет, — ответил Алеша. Он всегда отвечал подобным образом на непонятные вопросы, если ситуация прояснялась, легко сослаться на глухоту или рассеянность.

В этот раз девушку ответ удовлетворил, так как ничего более не спрашивая, она стала издавать частые, щелкающие звуки, несшиеся из района живота скрытого высокой стойкой. «Компьютер, клавиатура, базы данных» — вспомнил Алеша пояснения Петра Сергеевича.

Наконец перестав щелкать, девушка подняла улыбающееся лицо на Алешу и радостно сообщила:

— К сожалению свободных номеров нет.

— Совсем? — расстроился Алеша.

— Только супер-люкс до четверга, потом и на него бронь.

— Меня это устраивает.

— Как к вам обращаться? — спросила девушка, вновь застрекотав животом.

— Алеша.

Девушка бросила быстрый, чуть удивленный взгляд на посетителя, но хорошая выучка помогли ей сдержаться и вернуться к работе с клиентом:

— Алексей, супер-люкс…

— Алеша.

— Простите? — сбилась девушка.

— Меня зовут Алеша.

— А это разве… Извините, конечно Алеша, я оговорилась, — выдавила она и чтобы разрядить обстановку, решилась на комплимент. — Хотя вы больше на Илью Муромца похожи.

— Чем? — насторожился Алеша, а девушка, начав заметно нервничать, пояснила:

— Ну, внешне, вы прям как богатырь из былины.

«Так это она о каком-то древнем войне», — догадался Алеша и в свою очередь стал «исправлять» ситуацию:

— А вы об этом Илье, да-да есть сходство, просто знаете меня часто с другим путают, пренеприятная личность, скажу я вам.

— А есть другой? — почти шепотом спросила девушка.

— А разве нет?

— Не знаю.

— А что вы там про люкс говорили? — напомнил Алеша, чувствуя, что уже начал потеть от трудной беседы.

— Ах, да, извините, номер за два дня обойдется вам в двадцать девять тысяч четыреста рублей. Оформлять?

— Да.

— Ваш паспорт, пожалуйста. Благодарю, господин Алеша Иоганович Буш? — девушка удивленно уставилась на непроницаемое лицо клиента. После чего тихо произнесла с непонятной интонацией — Вас действительно зовут Алеша.

— Что-то не так?

— Ой, что вы, просто имя редкое, — заверила она и, быстро склонившись за стойку, деловито занялась своим компьютером.

Паспорт выправляли эльфы, которые слыли большими знатоками культуры нерожденных. Именно их маги вложили в Алешу знание языка и некоторые нормы поведения. Пока номер оформлялся Алеша дал себе слово по возвращении найти «экспертов» и обстоятельно объяснить им, что их самомнение в данном вопросе сильно преувеличено.

— Оплачивать будете наличными или картой?

— Как картой? — испугался Алеша, расставаться с таким ценным предметом ему не хотелось.

— Наш отель принимает все виды банковских карт без взимания комиссионных, — ответила девушка, по своему поняв вопрос клиента.

— Наличными, — твердо ответил Алеша и принялся хлопать себя по карманам.

Местный кошелек с несерьезными бумажными деньгами практически ничего не весил, и Алеша постоянно забывал куда он его положил. Отыскав портмоне, Алеша принялся пересчитывать наличность, не хватало четырех тысяч.

— Я могу заплатить за сутки? А потом получу деньги и доплачу.

— Разумеется, — кивнула девушка, взяв на заметку странного клиента. Если до этого возникло легкое недопонимание из-за редкого имени, то теперь он настойчиво избегал оплаты картой. Как говорили на инструктажах по противодействию терроризму — это первый нехороший признак, на который следует обращать особое внимание. Впрочем клиент был настолько странным, что она решилась еще раз попросить карту. — Но ведь вам удобнее заплатить картой. Не переживайте, у нас защищенный терминал, ваши средства в полной безопасности.

Алеша хмурясь, нехотя вынул кусочек пластика и протянул девушке. Та обрадовано подхватила его и выставив на стойку серую коробочку с проводом, быстро чиркнула картой по узкой щели с краю. Подождала минутку, внимательно глядя куда-то под стойку, наконец удовлетворенно кивнув, вернула ее Алеше.

«Как просто, — подумал тот, — надо запомнить»

— Заполните пожалуйста анкету, — сказала, девушка кладя перед Алешей лист бумаги и ручку.

— Я не пишу на русском, — был вынужден признаться тот.

«Точно из-за бугра» — подтвердила свои догадки девушка, но вслух, мило улыбнувшись, предложила заполнить анкету на английском. Однако тот всем своим видом показал, что и этот язык ему недоступен.

— Тогда, заполните на родном, — предложила она. — Я вам помогу. Вот тут напишите свои фамилию имя и отчество.

Алеша, вздохнул и быстро вывел справа налево оркской вязью требуемое. «Все равно никто языка не знает, — подумал он, — а у нерожденных есть похожая письменность».

— Так, — сказала девушка, не поднимая глаз на Алешу, — теперь место и дату рождения, а вот тут — цель визита.

Когда закончили с анкетой и Алеша получил ключи, к нему подошел молодой человек в смешной шапочке, подхватил его сумку и повел к лифту.

Только подозрительный постоялец удалился на достаточное расстояние девушка сняла трубку и, набрав короткий номер, сказала:

— Василий Михайлович, это Даша с ресепшена, подойдите пожалуйста на минутку.

Скоро из неприметной двери в дальнем углу холла выкатился полноватый лысеющий мужчина и, подойдя к стойке строго спросил:

— Что случилось?

— Вы на инструктаже велели сообщать лично о подозрительных постояльцах.

— Ближе к делу.

— Вот, — Даша подала безопаснику анкету. — Еще очень не хотел платить картой.

— Ага, похоже на арабский, — кивнул Василий Михайлович. — Иностранец?

— Я не поняла, паспорт российский, но писать по-русски не умеет. Разве сейчас не нужно сдавать экзамен по языку при получении гражданства?

— Говоришь не хотел платить картой? А в итоге?

— Заплатил, только у него она на предъявителя, банк швейцарский.

— Хорошо, это я пока заберу, потом принесу, да, как его зовут-то?

— Алеша Иоганович Буш.

— Серьезно? Ладно, ты молодец, Дарья. Работай, я займусь.

***

Федор всего год как перебрался в златоглавую на заработки. В родном городке с работой было трудно, а в полицию после повышения зарплаты и подавно не устроиться. Здесь же его взяли с радостью, полгода подготовки в «страшном» учебном центре, где отслуживший в ВДВ Федор откровенно валял дурака и свежеиспеченный младший сержант приступил к «обучению» на месте.

Старший патруля прапорщик Рак учил его «жизни» на улице.

— Пойми, — говорил он, — в нашей стране настолько несовершенное законодательство, что мы — представители государственной власти должны обладать особым профессиональным чутьем, не терять человечность и идти навстречу людям, которых защищаем. Вот какой смысл составлять протокол, обрекая мелкого нарушителя на мучения в неповоротливой бюрократической системе, когда можно решить вопрос с наказанием на месте.

— А если поймают? — опасался Федр.

— Правильно мыслишь, во избежание недоразумений необходимо помнить о трех золотых правилах: не борзеть, не лохануться и не забывать о долге.

Сегодня работали в ночь. Ночные дежурства были самыми продуктивными, уже к полуночи план по протоколам был выполнен и теперь патруль с чистой совестью мог охранять правопорядок себе на благо. Правда после двух часов ночи с нарушителями обычно становилось туго, поэтому уазик нырнул в темный двор, сдал задним ходом к паре ржавых гаражей и затих. Наряд урывал «положенные уставом» четыре часа сна. Время для отдыха делили по-братски. С двух до шести спал старший, а Федор, как молодой — дома, после смены.

Федора подобный график вполне устраивал. Нередко удавалось высмотреть припозднившегося пьяного или подозрительную личность с мешком на плече. Тогда старший не забывал поделиться с подчиненным, а когда вспоминал о долге, наряду сулила премия или, на худой конец, благодарственное письмо. Федор, в отличие от своих коллег, подобные поощрения получал с радостью и отсылал их маме, чтобы та могла гордиться сыном.

Место попалось удобное. На весь двор горел только один фонарь, поэтому стоящий с заглушенным двигателем автомобиль был практически незаметен, а вот забредшему «злодею» волей-неволей придется пройти через освещенный островок заплеванного тротуара.

Старший, скрючившись в неудобном кресле, уже похрапывал, а Федор неспешно, тщательно пережевывал «подаренную» ночным торговцем шаурму, вдруг челюсти его остановились, а не перемолотый кусок встал в горле комом.

Всего в пяти метрах перед ним, строем, в колонну по двое, промаршировало семеро невысоких бородачей в кольчугах и железных шлемах на головах, а на плече у каждого лежали длинные палки, концы которых пестрели цветными тряпками.

Пораженный полицейский проводил отряд взглядом, дернув шеей, протолкнул — таки кусок шаурмы в пищевод и затормошил старшего:

— Викторыч, проснись, Викторыч!

— Кто? Где?

— Тут только что семеро промаршировало! Туда!

— Патруль что ли? — спросил старший, стряхивая сон.

— Да нет же, в кольчугах, шлемах и кажись с топорами, только они их тряпками замотали.

Старший внимательно посмотрел на подчиненного, после чего уточнил:

— Пьяные?

— Нет, вроде, ровно шли.

— Чурки?

— Не знаю, темно, хотя нет, не чурки.

— Ну и чего ты гоношишься? Мало ли в Москве чокнутых.

— Так мелкие и с топорами! — не унимался Федор. Он чувствовал неладное, но что именно объяснить не мог. Будь он поопытней, обязательно бы вспомнил нужное слово — интуиция.

— Топоры точно были?

— Говорю же тряпками замотаны!

— Значит имеют право, — веско заметил старший, поднимая указательный палец к крыше автомобиля, — не нарушай права граждан на самовыражение.

Он уже собрался «лечь» досыпать, как подозрительно покосился на шаурму Федора:

— Дай сюда, — велел он, забирая пакет с недоеденным лакомством. Понюхав начинку, покачал головой и вернул владельцу. — Жрешь всякую гадость, вот и результат.

После чего натянул на глаза козырек кепки и тут же профессионально захрапел. Федор тоже понюхал угощение, ничего подозрительного не учуял, но, полагаясь на опыт старшего, выкинул его в форточку.

— Не сори, — сделал замечание Викторыч, не просыпаясь.

Федор, чертыхнувшись коротким язычком, выбрался из машины, подобрал злосчастный пакет и, спотыкаясь о бутылки, коробки и прочий мусор, добрался до пустующей урны.

— Там и без меня насорили, год не разгрести, — раздраженно заметил он, вернувшись на место.

— А ты на других не смотри, за собой следи. Начинать надо с себя, — авторитетно заметил старший сквозь храп. — Честь мундира, все такое…

Лишь уведя отряд на пару сотен шагов от повозки стражников, Цугевард решился заговорить:

— Видали? Я как всегда оказался прав, а вы нет.

— Может они спали, — из вредности возразил Строт, поправляя топорище на плече.

— Один не спал, — заступился за командира Хром. — Так глаза выпучил, думал выпадут.

— А может они испугались и дело не в этих глупых тряпках, — упорствовал Строт.

— В них, — сказал как отрубил Цугевард. — Если стражник не видит оружие, значит его нет. Тут так принято.

— Глупость какая-то, — проворчал Строт, но дальше спорить не стал.

Пеший марш по ночному городу без каких-либо приключений продолжался еще полчаса. Затем из темноты раздался вопль:

— Вот вы даете! Красавцы! Братва, гляньте, настоящие гномы!

— Спокойно, — вполголоса приказал Цугевард, заметив как бойцы схватились за топоры.

— Где гномы?! Ничего не видно, — произнес другой голос.

— Да ты не увидишь, темно. Мужики, чего встали?! Идите к нам, мы свои!

— В драку без приказа не лезть, — прошептал отряду командир и первым двинулся на голос.

Цугевард отлично видел в темноте, но говорившие стояли в тени здания и их темные одежды сливались со стеной. Все очень походило на грамотно организованную засаду, если бы не эти ненужные крики. Решив не делать скоропалительных выводов, подвел отряд на расстояние, с которого стали четко видны два мужских силуэта, остановился и грозно спросил:

— Зачем звал?

— Да ты чего, братан, — ответил один из силуэтов со странной шапкой на голове. — Мы свои, эльфы мы с северо-запада.

Отряд напряженно засопел, позвякивая амуницией, да и сам Цугевард лишь чудовищным усилием воли сдержался чтобы не схватиться за оружие.

Эльфы числились кровниками в каждом из семи родов. Если извечные враги гномов — орки слыли хорошими войнами, идущими на врага с открытым забралом, то эльфы — эти трусливые остроухие мерзавцы предпочитали бить в спину, не забывая смазывать наконечники стрел змеиным ядом.

«Мы не дома» — напомнил себе Цугевард и, преодолев гнев ответил:

— Мы не местные.

— Ясен пень не местные, я здесь всех наших знаю, — беззаботно ответил эльф. — А вы чего при полном параде?

— Обстоятельства, нам пора, — попробовал завершить беседу Цугевард, но не тут-то было.

— Да вы чего, пошли посидим, выпьем, познакомимся, — сказал эльф, снимая шапку и открывая невидимую до сего момента дверь.

На улицу ударил слепящий свет, хлынула странная музыка и многоголосый пьяный гомон.

— Заходите, парни, тут только свои, ни орков, ни гоблинов, — сделал приглашающий жест коренастый блондин с обыкновенными человеческими ушами.

Цугевард, не зная как поступить, вопросительно оглянулся на своих бойцов.

— Я за то, чтобы принять приглашение, — сказал Хром. — Интересно даже.

— Согласен, — кивнул Строт. — Считай разведка боем.

— Тогда пошли, — согласился Цугевард, и отряд по одному втянулся в шумное помещение.

Никаких эльфов или иных народов внутри не оказалось. Просторный зал, наполовину заставленный столами, вмещал в себя человек сорок нерожденных обоих полов. Которые пили, ели и шумно разговаривали, стараясь перекричать четверых музыкантов, расположившихся на возвышении в дальнем углу и производивших ритмичный шум, похожий на работу компрессорно-насосной установки, одновременно откачивающей воду из забоев и нагнетающей туда свежий воздух. На кирпичных стенах зала рядами висели странные знамена с гербами, несущими в себе все мыслимые и немыслимые ошибки гиральдистов, между знаменами поблескивали низкокачественные мечи, топоры нелепых форм и дрянные луки.

Цугеварду стало дурно и он уже хотел увести отряд из этого жуткого места, как шум стих и все присутствующие уставились на вновь прибывших.

— Народ! — крикнул блондин в наступившей тишине, — у нас гости! Настоящие гномы!

Народ стал выбираться из-за столов и стягиваться к отряду, который сомкнул ряды, готовясь к неравной схватке. Но толпа не проявляла агрессии, лишь восхищенно, вполголоса обсуждала внешний вид гостей. Наконец в первые ряды пробился широкоплечий невысокий мужчина средних лет, длинные волосы которого, собранные в «конский» хвост, серебрились сединой, а на лице красовалась пара застарелых шрамов.

— Я мастер радужного меча, приветствую вас славные рудознатцы, великие воины — истребители оркских полчищ, в славном Камелоте! — провозгласил он пафосным голосом и слегка поклонился.

«Придурок» — подумал Цугевард, но в ответ лишь молча поклонился, отряд последовал примеру командира.

— За наших союзников, гномов! — воскликнул мастер, обращаясь к толпе. Та тут же отхлынула от гостей, поспешив к своим столам и уже оттуда дружно проревела:

— За гномов!

— Да проходите, чего стоите! — уже нормальным голосом обратился мастер к Цугеварду и его людям. — Сейчас столик организуем. Серега! Тащи пару столов из подсобки! Пока суть да дело, может познакомимся? Меня зовут Дмитрий Георгиевич, можно просто Дима, я тут за старшего.

— Цугевард, — ляпнул командир гномов и покрепче взялся за топорище.

— Это понятно, а так сказать в миру? — не удивился Дима.

— Иван Иваныч, — поправился Цугевард, вспомнил как представлялся Дима, добавил: — Можно просто Иван.

— Вы что по городу в таком виде шли? — спросил Дима, с интересом разглядывая амуницию отряда.

— Переодеться не успели, — честно признался Хром, чем заслужил гневный взгляд командира.

— Косили что-ли?

— Ну, вроде того, — подтвердил Цугевард, наблюдая за реакцией странного нерожденного.

— А полиция не приставала?

— Нет, а должна была? — вступил в беседу Строт.

— Да кто их знает, — пожал плечами Дима, — не любят они нас. Это вы правильно сделали, что топоры тряпками замотали, иначе точно бы доскреблись. У меня один раз лук изъяли, еле отбился.

— Ты бился со стражниками? — удивился Цугевард.

— Хорошая шутка! — засмеялся Дима. — Три дня бил их жалобами, пока не поверг в беспорядочное бегство с возвращением всех доспехов и лука!

В этот момент столы и стулья были расставлены и к компании подошла молодая статная женщина с черными как смоль волосами, уложенными в высокую прическу и небесно голубыми глазами, контрастирующими со скуластым смуглым лицом.

— Знакомьтесь, моя жена Валентина, виновница сегодняшнего торжества, — представил ее Дима. — У нее день рождения.

— Примите наши искренние поздравления, — поклонился Цугевард, почувствовав неожиданную зависть к Диме. — Вы несомненно здесь за «старшую»?

— Ой нет, — весело отмахнулась Валентина, — увольте, я в ваши игры не играю. Хватит в семье одного чудака.

— Да-да, только друзья этого «чудака» делают львиную часть выручки в твоем кафе, — заметил Дима, приглашая гостей за стол, на который уже пара служанок выставила дюжину стеклянных кружек с пенным напитком.

Цугевард первым, подав пример отряду, прислонил оружие к стене и сел за стол. Когда все наконец разместились, Дима поднял свою кружку и неожиданно для гномов поднялся:

— За прекрасную хозяйку Камелота!

Цугевард действуя скорее интуитивно, подхватил свою кружку и тоже поднялся на ноги:

— За хозяйку!

Пиво, как и большинство продуктов нержденных, оказалось ненастоящим. При правильном запахе, имело совершенно неправильный, искусственный вкус, впрочем, кто-то в него добавил изрядную порцию алхимического спирта, поэтому после половины кружки в желудке стало тепло, а в голове зашумело.

«Так и знал — врут алхимики, что их спирт пить нельзя, — подумал он. — А у самих носы красные».

— А вы недавно в Москве? — спросила Валентина.

— Да, — кивнул Цугевард, слегка напрягшись. — А как вы узнали?

— Говор странный, не местный, — пояснила та, пожав плечами. — Откуда к нам?

Цугевард попытался вспомнить то не многое, что знал о географии нерожденных, но его опередил охмелевший по молодости Хром:

— Из Перми мы.

— Земляки! — радостно воскликнул Дима. — За родину! — и, вновь поднялся на ноги.

«Хрому в морду дам, — решил Цугевард, поднимаясь. — Интересно они всегда так туда-сюда вскакивают?»

— За Родину!

— За Родину до дна! — воскликнул Дима.

— До дна! — подтвердил Цугевард и уже просто рухнул на свой стул, так ему стало хорошо.

— Вот это по нашему! — похвалил его Дима. — По-пермяковски!

— Пермски, — поправила супруга Валентина. — А сам там лет тридцать не был.

— Не был, — кивнул Дима, — но родина она, знаешь, все равно одна. А что стоит, Пермь-то? — обратился он к Хрому.

— Стоит, — кивнул тот, не моргнув глазом.

Цугевард вознес мысленные молитвы сразу ко всем богам, прося сделать так, чтобы неведомая Пермь не оказалась смыта водой, разрушена землетрясением или сметена ордами врагов.

— Ну и пусть стоит, — кивнул Дима. — Девчата! Еще пива!

Первое напряжение спало и теперь пили не вставая. Дима разговорился с Хромом, выясняя где и кто сделал такие замечательные доспехи, а Цугевард решился наконец задать заскучавшему блондину мучавший его вопрос:

— Слушай, а как ты нас в темноте разглядел?

— Так через ночник, — ответил блондин, показывая на странную шапку лежащую на столе. Вместо козырька к ней были прикреплены толстые, поднятые кверху, очки.

Цугевард отметил, что похожими устройствами пользуются мастера-золотари, но причем тут «ночник»:

— Не понял, — признался он.

— Ты что прибора ночного виденья никогда не видел?

— Слышал, но не видел, — выкрутился Цугевард. — Можно глянуть?

— Ну вы там в провинции, совсем одичали. Пошли на улицу, нагляднее будет.

Снаружи блондин сам пристроил Цугеварду на голову прибор и чем-то на нем щелкнув, стал ждать реакции «дремучего» провинциала. А Цугевард пораженно вертел головой. Обладая отменным ночным зрением с помощью «ночника», он видел мельчайшие веточки, камушки и трещинки на расстоянии до пятидесяти метров.

— Эх, нам бы такие штуки при битве в Старом лесу, мы этим… — Цугевард осекся, заменяя эльфов на безликий эпитет, — засранцам уши бы оборвали.

— Вы что и ночью играете? — удивился блондин.

— А куда деваться? Где зажмут, там и играем, до последнего. — вздохнул Цугевард, снимая чудо очки.

— Жестко у вас, — посочувствовал гному блондин.

— Мы привыкли, — ответил Цугевард. — А ты что всегда в этом ходишь?

— Нет, конечно, на работе забыл оставить. Нам выдают «пиратов» ловить в залах.

— Понятно, — кивнул Цугевард и поспешил сменить тему, — может пойдем пивка выпьем, брат эльф?

— Точно, пора, брат гном!

За столом кипело веселье, на Валентине красовался шлем Хрома, а Дима боролся на руках с Гротом, к полной неожиданности Цугеварда, нерожденный, издав грудное «ух», победил.

— Теперь верю, — сказал Грот, разминая руку и обращаясь к командиру, объяснил. — Дима кузнецом работает.

— Кузнецом? — поразился Цугевард. — Не знал, что у вас есть кузнецы.

— Не столько, конечно как в Перми, — улыбнулся Дима, — но и тут без нас не обойтись. Сейчас модно перила кованные на крылечко поставить или ворота витые навесить. В основном на Рублевку работаем, да еще для кладбищ. В общем, куем помаленьку.

— Нам пора, — заметил Цугевард. — Скоро рассвет, а в таком виде…

— Это точно, — перебил Дима, — да еще с запашком, точно в кутузке окажетесь. Поэтому не спеши, посидим, выпьем и на такси по домам.

Лишь с первыми лучами солнца гостеприимный хозяин Камелота, рассаживая захмелевших гостей по двум машинам такси, непрестанно приглашал заходить еще:

— Иван, мы тут по пятницам и субботам собираемся, когда игр нет, так что милости просим, — говорил Дима, норовя обнять Цугеварда за кольчужные плечи.

— Обязательно придем, — кивал тот, стараясь вырваться из цепких лап местного кузнеца. — Закончим с делами и придем.

— А что у вас за дела? — спросил Дима, хмуря брови. — Ты вроде не говорил.

— Говорил, ты не помнишь, — соврал Цугевард, пытаясь закрыть дверку.

— Счастливого пути! — крикнул Дима, увлекаемый супругой прочь от машины.

Наконец такси тронулось с места, и Цугевард, облегченно икнув, провалился в хмельную дрему.

***

Проснулся Алеша в прекрасном расположении духа. Почти двое суток можно было не думать о крыше над головой и вплотную заняться поиском нового хранителя.

За полтора года, что он провел среди нерожденных, он уже привык начинать утро с душа. Вот и теперь, млея под теплыми струями, не удержался и замурлыкал боевой гимн родной третьей когорты. Постоянно сбиваясь с ритма на отфыркивания, сплевывания и протирание глаз от попавшего мыла, Алеша в очередной раз задумался, как организовать подобное дома, но вновь, не найдя решения, пришел к выводу, что по возращению следует подкинуть идею гоблинам, они умные, может чего и придумают. Со вздохом выключив воду, принялся до красноты растираться жестким полотенцем.

В холле на ресепшене уже стояла другая девушка, правда, одетая в такую же нелепую жилетку. Алеша помнил, что уходя следует сдавать ключ, поэтому подойдя к стойке, вежливо поздоровался:

— Доброе утро, я из номера четыреста, мне пора по делам, вот ваш ключ.

— Доброго утра, удачного дня, — кивнула девушка, старательно улыбаясь.

По напряженным мышцам щек, губ и шеи Алеша понял, что делает она это через силу и почему-то его сильно боится. Только он хотел расспросить девушку о причине такого отношения, как из-за стойки, хорошо поставленный, полный энтузиазма голос, воскликнул:

— Кто хочет стать миллионером?! Для этого…

Девушка ойкнула, сделала движение рукой и голос оборвался. Алеша не удержался и, облокотившись грудью на стойку, заглянул за нее. На столе среди журналов, бланков и прочих деловых мелочей, которых не следует видеть клиентам, стоял небольшой портативный телевизор.

— Это не мое, — быстро сказала девушка, — он с ночной смены остался!

— О чем он говорил? — спросил Алеша, не обращая внимания на непонятные оправдания, правда отметил, что теперь она боится его еще больше.

— Реклама «Кто хочет стать миллионером», — пожала плечами девушка, насторожено глядя на Алешу.

— Я не местный, не могли бы вы пояснить подробнее, — попросил Алеша, стараясь использовать как можно больше своего скудного обаяния.

— Так она везде идет, — ответила девушка, чуть бледнея.

— Кто идет?

— Передача, — пояснила девушка, а про себя подумала, что Дашка сильно приуменьшила странности этого постояльца.

— Передача? Кому?

— Всем.

— Я не понимаю, — признался раздосадованный Алеша.

«Главное его не злить, мало ли откуда он приехал», — подумала девушка и, собравшись силами пояснила:

— Кто хочет стать миллионером — это телевизионная передача. Приходят люди, отвечают на вопросы и за правильные ответы получают деньги, а их в это время снимают и потом показывают по телевизору.

— Теперь понятно, — кинул Алеша. — То есть те, кто действительно хочет разбогатеть, идут на эту передачу?

«Трудно тебе живется, дурачок» — подумала девушка, но вслух, вежливо кивнув, подтвердила:

— Совершенно верно.

— А как туда попасть?

— Не знаю, можно в интернете посмотреть.

— Где?

«Бог ты мой, — девушка уже смотрела на Алешу с состраданием, — как же тебе болезному попроще объяснить-то»:

— Это глобальная компьютерная сеть.

— Так, — кивнул Алеша, ожидая продолжения.

— Значит так, берете компьютер, входите в интернет, в браузере вводите интересующий вас вопрос и получаете ответ — все просто.

— Да просто, — ответил Алеша, по виду которого сразу становилось понятно, что это не так уж и просто.

«Он же писать не умеет, а клавиатуру с его арабским у нас не найти», — по своему поняла Алешины затруднения девушка:

— Можно воспользоваться функцией голосового набора, у вас какой телефон?

Алеша с готовностью извлек из кармана ископаемую нокия 3310 и протянул девушке.

— Нет, — качнула та головой, осознав наконец всю тщетность своих потуг. — Это слишком старая модель, вам будет проще в Останкино все узнать.

— Благодарю, так и сделаю, — откланялся Алеша, понимая, что излишне привлек внимание к своей неосведомленности в простых делах нерожденных.

Так и до проблем со стражниками недалеко — подумал он, шагая по тротуару и возвышаясь над спешащими прохожими.

Первым делом Алеша планировал плотно позавтракать в уже разведанной харчевне, но та оказалась заперта. По большим красным цифрам «двенадцать, клякса, ноль ноль палочка двадцать два клякса ноль ноль» на стеклянной двери, Алеша понял, что откроется она лишь в полдень.

— Они что до обеда голодные ходят? — спросил он у дверей и, грустно вздохнув, побрел прочь от запахов пищи, сочившихся через все щели харчевни. — Так, не раскисать, поголодать чуток даже полезно.

Поразмыслив, Алеша пришел к выводу, что зря он обратился к слишком молодой особи. Следовало поискать человека умудренного годами, старики во всех мирах все про всех знают и всегда готовы этими знаниями поделиться.

Так как на оживленной улице найти и спокойно расспросить подходящий источник информации было нереально, Алеша свернул в ближайший переулок. Скоро ноги вынесли его на затененный тополями уютный дворик, где млея на утреннем нежарком солнышке грелось сразу три престарелые особи женского пола. Алеша уверенно подошел и, вежливо поклонившись, произнес:

— Доброе утро достопочтенные женщины, не подскажите как попасть на «Кто хочет стать миллионером?»?

— Ик, — ответила первая достопочтенная.

— Идиш ты, — вздрогнула вторая.

— О господи, — перекрестилась третья, близоруко щурясь на маячившее с высоты двух метров испещренное шрамами лицо.

— Извините, если я вас чем-то напугал, — не сдавался Алеша. — Но мне очень нужно попасть на эту телевизионную передачу.

— Псих, — шепнула первая, полагая, что тихо, — бежать надо, девки.

— Убежишь от такого, — прошептала на полдвора вторая, — я от страха ног не чую.

— Ишь какой шустрый! — неожиданно бойко воскликнула третья. — В телевизор ему надо, всем туда надо, да не всех берут!

— Да? А кого берут? — не смутился Алеша.

— Да не таких «красавцев» как ты, — заявила третья, а ее товарки закрыли глаза и начали потихоньку молиться. Сейчас «бугай» поймет, что ему нахамили и все, прощай солнышко. Но мужчина обладал то ли железными нервами, либо редким тугоумием, сохраняя спокойствие, продолжил беседу:

— А причем тут внешность?

— А как же, — нагнетала третья, — передачи дети смотрят, беременные, а тут ты, беда.

— Понятно, — не стал спорить Алеша. — Но вы не совсем верно меня поняли. Я не хочу, чтобы меня показывали, мне нужен человек, который хочет стать миллионером.

— Ха, а кто не хочет? — открыла один глаз первая. — Это так же, как с телевиденьем, все хотят — да не все могут.

— И вы хотите? — уточнил Алеша.

— А чем я хуже? Хочу, — открыла второй глаз первая, которая с молодости обладала фантастическим чутьем на деньги, не зря всю жизнь провела в торговле. А от «психа» неожиданно «дохнуло» достатком.

Тем временем Алеша серьезно задумался. Искушение решить вопрос вот так сходу прямо влекло и манило, однако было одно но, которое он наконец и озвучил:

— Нет, вам недолго осталось.

— Эт точно, — не смутилась первая. — А ты моего Санька бери. Молодой, шустрый, как раз на днях откинется, то есть вернется.

— Ага, — подала голос сориентировавшаяся в ситуации вторая, — как вернется, так и заедет. Больше месяца на свободе не бывает.

— Ой! Чья бы корова мычала, — возмутилась первая. — Твой-то давно Таньку не мутызгал?!

— Ты Юрку не тронь! Он человек больной, контуженный — ветеран!…

Пока Алеша терпеливо ожидал окончания малопонятного спора, почувствовал, что его кто-то осторожно тянет за руку. Глянув, обнаружил третью достопочтенную женщину, которая приложив палец к губам, уверенно увлекала его за собой.

— А тебе зачем этот, ну который хочет миллионером стать?

— Я ему в этом помогу.

— А как поможешь? Что делать надо?

— Есть способ, — уклонился от ответа Алеша. Но ваш возраст…

— Да поняла, я поняла. Ты с Клавдией не связывайся, торговка она, заморочит и кинет. А у Петровны в семье одни алкаши. Давай-ка я тебя лучше со своей Машкой сведу?

— С Машкой?

— Дочка моя. Ты не думай, она у меня младшенькая, всего сорок пять, жить и жить еще, да и дети почти уже взрослые, мешать не будут. Ты вон какой парень видный, может и получится чего, — затрещала третья, совершенно позабыв, что этим «видным» парнем только детей пугать.

— Нет, с детьми нельзя, — твердо сказал Алеша, останавливаясь. Старушка, заговаривая зубы, успела увести его от своих подруг в дальний конец двора.

— Отчего нельзя?

— Дети слабое звено, если их возьмут в заложники, проблем не оберешься. А возможно придется вообще искать другого человека.

— В заложники? Вон оно где собака то порылась… — покачала головой сводница, — На нет и суда нет, не жили богато нечего и начинать.

— Скажите хоть, как в Останкино попасть? — спросил в след уже удаляющейся достопочтенной.

— Не знаю, — раздраженно отмахнулась та.

«Врет — понял Алеша. — Ну и ладно. Все равно толку от этих расспросов ноль. Надо добираться до телевиденья и там все узнавать».

После неудачи со «всезнающими» старцами Алеша решил обратиться ко второй хорошо информированной категории людей — извозчикам. Для этого пришлось вернуться на проспект и, выглядывая на дороге желтые повозки, призывно им махать рукой.

В конце концов, одна из них, совершив рискованный маневр из среднего ряда, остановилась у его ног.

— Куда? — спросил небритый извозчик через приспущенное стекло дверки.

— Останкино, — кратко ответил Алеша.

— Две тысячи.

— Одна, — предложил Алеша, будучи твердо уверенным, что представители данной профессии везде одинаковые и нужно держать ухо востро.

— Не, ты чего?! Это же через полгорода по пробкам кандылять! — возмутился извозчик, но тут же сделал встречное предложение. — Полторы.

— Согласен, — кивнул Алеша и уже хотел втиснуться в неудобную повозку, как извозчик его остановил:

— Погоди, сиденье сдвину.

Щелкнув, кресло уехало в глубь салона и Алеша вполне комфортно в нем расположился.

— Удобно?

— Очень.

— То-то же! Это, брат волга, а не вшивая иномарка, — многозначительно изрек извозчик и лихо вклинился между двумя, гневно загудевшими повозками.

Минут пять извозчик оценивающе косился на мускулистую фигуру Алеши, затем спросил:

— Чем занимаешься?

— В Останкино еду, — невозмутимо ответил Алеша.

— Хм, — сказал извозчик, вновь глянув на пассажира. Тот выглядел грозно, но рулить в тишине было скучно и он повторил попытку завести разговор. — Я в целом имел в виду — по жизни.

— А, понятно, — кивнул Алеша, и не дрогнув ни одним мускулом, ответил. — Ищу того, кто хочет стать миллионером.

— Так, — сказал извозчик, после чего, сжав губы в струну и минут двадцать управлял повозкой молча, затем не очень уверенно произнес. — Допустим, я хочу.

— Серьезно? — спросил Алеша, уперев в извозчика тяжелый взгляд, под которым тот слегка вжал голову в плечи и крепче схватился за рулевое колесо.

— Вполне, — наконец подтвердил свои слова извозчик, — А чем я хуже других?

— Ничем, — подтвердил Алеша. — А что ты сделал чтобы осуществить это желание?

— Я? — теперь извозчик в упор посмотрел на Алешу, но не заметив и тени улыбки, пожал плечами. — А что я сделаю? Сутками кручу баранку, а денег едва на жизнь хватает.

— Есть такая игра «Кто хочет стать миллионером?» пробовал играть? — спросил Алеша.

— Ты еще в казино предложи сходить, — отмахнулся водитель. — Жульничество все это.

— Разве телевиденьем жулики занимаются? — удивился Алеша.

«Странный он какой-то, — подумал таксист. — Надо бы с ним поосторожней».

— Послушай, а ты боксом не занимался, случаем?

— Чем? — переспросил Алеша.

— Ну когда два мужика бьют друг друга по голове за деньги, кто первый вырубился, тот проиграл, — пояснил извозчик.

— А! — обрадовался Алеша. — Еще как занимался!

— Оно и видно, — буркнул извозчик и остаток пути предпочел провести в тишине.

Повозка остановилась около большого разрисованного цветными вертикальными полосками здания.

— Приехали, — сказал извозчик.

Только Алеша рассчитался, как повозка, рыкнув, обдала его смрадным дымом и быстро скрылась за поворотом. Алеша еще постоял минутку, осваиваясь на местности и высматривая, где может располагаться вход и неспешно пошел вдоль высокого забора из стальных прутьев.

Перед отдельно стоящей постройкой с надписью, выполненной большими синими буквами в заборе имелась калитка, через которую в обоих направлениях шли люди. Алеша вздохнул, настраиваясь на дружелюбный лад, и прошел в стеклянные двери проходной.

— Здравствуйте, — поздоровался Алеша с местным охранником, отгороженным от посетителей толстым стеклом. — Как мне попасть на передачу «Кто хочет стать миллионером?»?

— Обратитесь в бюро пропусков, — ответил охранник, указывая нужное направление.

Алеша поблагодарил и перешел к стеклянной стене с окошками, у которых образовалась небольшая очередь. Посетители по требованию девушек по ту сторону, подавали свои паспорта, затем получали их обратно вместе с пластиковой картой. Алеша проследил взглядом за одним из таких счастливчиков и обнаружил, что карту следует приложить к светящемуся окошку на сверкающем начищенным металлом столбе, после чего открываются воротца и человек проходит дальше. За наблюдениями Алеша не заметил как подошла его очередь.

— Слушаю вас, — обратила на себя внимание Алеши застекольная девушка.

— Здравствуйте, — поздоровался Алеша и обрисовал свою проблему, теми же словами, что парой минут ранние, охраннику.

— Вы в списках?

— Не знаю, — пожал плечами Алеша.

— Ваш паспорт, пожалуйста, — девушка получила требуемое и не поведя бровью вбила анкетные данные в компьютер, затем вернула документ владельцу, но без пластикового пропуска. — Извините, вас в списках нет.

— А как попасть в списки?

— Позвоните по номеру контактного телефона. Все необходимые сведения выложены на сайте передачи. Следующий.

— Молодой человек, позволите? — худощавая старушка с силой горной лавины отстранила Алешу от окошка.

«Сейчас ей дадут пропуск, я ее стукну и пройду вместо нее» — мстительно подумал Алеша, хотя прекрасно понимал бесперспективность подобной затеи. Как работают местные охранные структуры он хорошо усвоил еще при Петре Сергеевиче.

— Пс.

Алеша вздрогнул и оглянулся на звук.

— Пс, — повторил молодой, нелепо одетый, мужчина. На ногах мужчины красовались высокие шнурованные ботинки на толстой рифленой подошве, которые больше бы подошли для прогулок по горам, нежели по благоустроенному городу, при этом из ботинок торчали две бледные скудно волосатые ноги, так как вместо брюк мужчина предпочел шорты, светлая майка без рукавов с множеством ярких надписей и в завершении кожаный котелок на голове.

— Это вы мне? — спросил Алеша.

— Тише ты, — зашипел мужчина, — выйдем, дело есть.

Отведя Алешу на значительное расстояние от дверей проходной, мужчина огляделся и спросил:

— Ты первый раз на телевиденье?

— Да.

— Оно и видно.

— Почему?

— Прикид у тебя офисный, одного взгляда достаточно, чтобы понять — человек далек от большого искусства, — мужчина сдвинул пальцем котелок на затылок и поспешил успокоить Алешу. — Да ты не тушуйся, по первой все так наряжаются. Оботрешься.

— А вы значит не в первый раз? — спросил Алеша, пытаясь представить как бы он выглядел в подобном наряде.

— Я тут считай прописался. Могу и тебе помочь.

— Чем?

— Не тупи. Тебе на «Миллионера» надо?

— «Кто хочет…»

— Да понял я, так что, готов приложить посильные усилия для достижения заветной цели? — перебил Алешу мужчина.

— Готов, а что надо делать?

— Ничего особенного: слушаться старшего и опытного товарища, и все у тебя получится. Значит смотри, билет стоит рубль, но съемка начнется уже через час, поэтому билетов нет и надо рубль сверху. Потом рубль охраннику, рубль ассистенту режиссера, ну и мне — за хлопоты. Итого: пять рублей. Устраивает?

— Еще бы, — обрадовался Алеша, доставая кошелек. Он долго рылся среди пятысячных и тысячных купюр, наконец достал пятьсот рублей и спросил у мужчины:

— У меня мельче нет, сдача будет?

— А я в тебе не ошибся, брат, — ответил мужчина, восхищенно глядя на Алешу. — Рубль на человеческом языке — это тысяча, понимаешь? Для простоты обращения.

— А, значит надо заплатить пять тысяч?