Бесплатный фрагмент - Обратная сторона времени

Предисловие. Сила рода

Год сменяется годом, век сменяется веком, человек рождается, человек умирает…

Остаётся ли что-нибудь?

Иногда остаётся память, и она влияет на будущее.

Память- это та дань уважения, которую все мы должны отдать тем, кто привел нас в эту жизнь. Тем, кто передал нам наши черты характера, таланты, образцы поведения. Комплектацию, цвет глаз, волос. Во многом- судьбу.

Настоящую силу можно черпать только внутри себя, ценить ту чудесную силу, которая в нас уже есть. Наша сила- в нашей крови. Крови- которую мы получили от своих предков.

Общая беда современной цивилизации- обратившись в сторону материальных благ, удовольствий, веселья, люди отвернулись от своей истории.

Спросите себя, каким предком станете вы для своих потомков? Будете ли вы тем, кого постараются забыть и кого будут считать причиной всех бед, происходящих в семье; или тем, кого будут благодарить, кем будут гордиться, чьё дело будут продолжать? На кого захотят быть похожими внуки и правнуки? В каких условиях окажутся те, кто идет за вами?

Ведь человек- это не только биологическое существо. Люди полагаются не на одни инстинкты, для нас огромное значение имеет культура, которая и является основной системой, благодаря ей мы передаём наш опыт потомкам. И культура почитания предков- это то, что связывает всех людей.

Нужно помнить, что все наши предки- это наши учителя, через них нас воспитывает род.

История нашего рода- это мы сами. В этой истории было всё: трагедии, счастье, ошибки, победы, сила, испытания, красота, мудрость. Через жизни наших предков, которые жили за десятилетия и века до нашего рождения, мы прикасаемся к истории и к самому течению времени. Тот мир, в котором мы живём, за это время коренным образом изменился, но сами люди внутри остались почти такими же. Мы мечтаем о том же, о чём мечтали и наши предки. Разве что просто используем для этого другие слова. И, кстати, одним из желаний наших предков было- чтобы в мире появились мы.

Каждый человек, у которого есть потомки, автоматически становится их предком. Нужно помнить об этом, проживая свою жизнь, — любое наше действие имеет шанс отозваться в будущем, на радость или на беду тех, кто будет жить после нас..

Сила духа рода питается вниманием потомков и их памятью. Наши предки существуют до тех пор, пока о них помнят.

Эта книга про память, про историю страны и семьи, про нас с вами, про что то очень тайное и сокровенное, которое, я надеюсь, поможет каждому читателю посмотреть вглубь себя под другим углом, и если где то внутри дрогнет хоть одна струна души, значит эти месяцы работы прошли не зря.

Часть 1

Эта история о том, как 100 лет назад, где-то в клеточных мембранах, в наборах хромосом меня привезли с Украины в Сибирь.

Чтобы лучше понять о ком идет речь в следующих главах, можно периодически обращаться к концу книги, там схематично изображены родственные связи предков и более наглядно видно кто кому и кем приходится.

Глава 1

Андрей (1906—1986) и Александра (1909—1998) Фоминич

Эта глава получилась самой длинной и подробной, все это благодаря моим долгим зимним вечерам, которые проходили за разговорами с моей бабушкой- бабой Алей. Она помнила многие детали жизни не только своих родителей, про которых и пойдет речь в этой части, но и свою бабушку, которая родилась еще в 80-е годы 19 века.

Итак..начинаем..

Саша родилась в 1909 году на Украине, в небольшой деревушке Черниговской губернии, в семье Екатерины и Тимофея Черняк. Жили небогато, но матери всегда было чем накормить своих пятерых дочек. Пришла беда откуда не ждали. По Украине прокатилась эпидемия тифа. Эпидемии меняют историю. Скончался отец маленькой Саши, а вместе с ним и вся надежда на хоть какое то будущее на родных землях. Ни осталось ни одного мужчины в доме, а значит не положено им теперь иметь земли для ведения хозяйства.

Проблема малоземелья остро стояла в те годы в Центральной России с её избыточным сельским населением. Да, да, Украина в начале 20 века была в составе России. Средний надел не достигал и пяти десятин (5 гектаров), это очень мало, тогда как в Сибири можно было распахать в несколько раз больше. Решено было переселяться в Сибирь.

Далёкая и полупустынная Сибирь не только пугала, но и манила к себе русского человека. Туда уезжали самые смелые, самые решительные. В начале 20 века десятки тысяч человек двинулись на Восток, среди них была и семья нашей Саши.

Сначала, дядя Антон, брат Екатерины, вместе добровольными разведчиками- «ходоками», поехал в неизведанную Сибирь, посмотреть место для будущих переселений. Именно там, где не было помещичьих хозяйств и существовали огромные массивы свободных земель и стали селиться украинцы. После того, как подходящее место было выбрано, он вернулся за своей семьей и сестрой с племянницами.

Когда Русский человек решается покинуть свои родные места, свой дом, своё поле, речку, а еще сельское кладбище с захоронениями предков, это всегда трагедия, русская трагедия. Страшила ли их новая жизнь на чужбине? Об этом можно только гадать. Одно ясно- искали они лучшей жизни-сытной, счастливой и вольной. Очень тяжело было расставаться с домом, со всем, что их связывало, ведь знали, что не вернутся они больше никогда на родину.

И вот выданы все документы, у каждого переселенца проходное свидетельство на типографском бланке, куда были вписаны необходимые сведения. Ехать решили летом, чтобы хоть как то успеть обустроиться на новом месте до наступления морозов.

До железнодорожной станции добираться нужно было на лошадях. Семья Саши села в телегу, обоз медленно тронулся. Впереди длинная дорога в «Сибирский рай», каждый еще не единожды обернется посмотреть на родную деревню, родные места.

Моросит дождь, лошади и повозки месят грязь уже много дней. Девятилетняя Саша приглядывает за своими сестрами- они жмутся к друг другу, пытаясь согреться. Она верит в бога и лучшую жизнь.

Раньше, в Пушкинские времена,20—30 гг. 19 века, до Сибири добирались чуть ли ни целый год. Ехали только на лошадях по разбитому Сибирскому тракту. Это конечно очень сдерживало освоение Сибири. Для переселенцев нужна была нормальная дорога, они не могут с семьями, с детьми, вещами, месяцами пробираться по бездорожью.

И вот в начале 20 века наконец была сооружена транссибирская магистраль. Это был прорыв- поставить перед империей задачу такого масштаба- протянуть через всю Сибирь рельсовый путь.

Как раз по этой магистрали в специальных вагонах и продолжила путь к сибирским землям семья маленькой Саши.

Вдоль всей железнодорожной ветки, в крупных городах, были организованы специальные переселенческие пункты. Пока поезд стоял на станции, нужно было успеть сходить в столовую, в баню, постирать бельё. Большинство услуг были бесплатны.

И вот наконец, спустя много дней и ночей, доехали наши переселенцы до пункта назначения. Селиться решили в деревне Белёлик, которая расположена в пределах Боградского сельского совета республики Хакасия. Это место с неслучайно привлекло украинцев. С юга село огибает небольшой ручей, известный как источник мела, поэтому вода в нем молочно-белого цвета. Все здания в были построены из белого известняка, что дополнительно придавало населенному пункту некий колорит. На опушке соснового леса находился небольшой меловой карьер, местные жители были уверены, что глина с этого участка лечебна и способна оздоровить организм.

Сначала, переселенцы поставили шалаш, потом, кое-как, на скорую руку, сделали дерновую земляную постройку. Остальные дела пока откладывались в сторону, главное было успеть засеять поле.

На Сибирской земле, которая никогда не знала плуга, урожаи были просто сказочные, и не только хлеб, но и картофель, клевер, овёс, просо- всего вдоволь. Через 4 года в таком селе и в помине не было шалашей и землянок. На сельских улицах один за одним поднимались крепкие, добротные дома.

Младшую дочь Ефросинью, Екатерина отдала на воспитание старшему сыну своего родного брата Антона, который впоследствии дал приёмной дочке свою фамилию и сделал частью своей семьи. Так было лучше для всех, Катя это знала, но материнское сердце разрывалось на части.

Вскоре Екатерина вновь вышла замуж за вдовца Кириенко. У него было своих двое детей, поэтому Катиных дочек старались поскорее отдать замуж, а тех кто помладше отправляли пасти коней. Ни о каком образовании и речи и быть не могло. Учились только родные дети отчима.

1927 год- настала пора Александры выходить замуж. В соседней деревне Каскыр нашлась для 17-ти летней Саши подходящая кандидатура. Работящий парень Андрей Фоминич сразу понравился всем родственникам.

Семья Фоминич, как впрочем и подавляющее большинство Сибиряков, приехали переселенцами с запада. До великой аграрной реформы они жили в Пензенской области. Странным остаётся факт происхождение фамилии Андрея, так как у все его братья носили фамилию Фоминичевы.

В селе Каскыр родились у Александры и Андрея девочки погодки- Люба и Анна. Жили одной большой и дружной семьей- Андрей, его 4 брата, отец Андрея- Григорий Степанович и Александра с дочками. Мужчины целыми днями трудились в поле, на Саше был весь дом, хозяйство и дети. Сами выращивали лен, сами пряли, сам вязали и шили.

К слову, в те времена, прясть должна была уметь каждая женщина. В 5 лет Саша уже выпряла свою первую нить. Прядение считалось самым приличным времяпровождением в долгие зимние вечера. Вся семья собиралась вместе- Саша пряла на прялке и ткала холсты на специальном ткацком станке, изготовленном мужчинами. Из холстов уже шила одежду, которую вышивала красивым узором. Парни тоже не сидели без дела- плели лапти, корзины, шляпы, точили на переносных станочках веретёна.

Жизнь стала налаживаться, купили новый дом, молотилку для зерна, но политика партии внесла свои коррективы в мирную жизнь сельчан….

Середина 30-х годов 20 века.

Страна вступила на путь сверхбыстрой индустриализации, и основным людским ресурсом «великих строек» должно было стать крестьянство. Власти нужен был некий «универсальный работник», которого можно оперативно бросить на строительство новых промышленных производств. Нужна была полная ликвидация частной собственности: в советской экономике она объявлялась абсолютным злом. И зажиточный кулак, крестьянин-единоличник никак не вписывался в эту идеологию. Он был обречен. Впервые курс на «ликвидацию кулачества как класса» был дан Сталиным в 1929 году. (прим. И. В. Сталин- российский революционер, с конца 1920 годов и до 1953 года был лидером Советского государства)

Официально, специально созданные отряды, должны были частную собственность богатых превратить в народное достояние бедных. Самым тщательным образом осматривали дворы, дома. Метод коллективизации превратился в обычный грабеж. Имущество отбирали теперь не только у купцов и зажиточных сельских жителей, но и у простых людей. Кулаком можно было стать даже за мешок зерна или несколько килограммов картошки.

Крестьян-кулаков угоняли из своих деревень буквально в том, в чем они были, оставляли их в труднодоступных местах строить себе жилье, раскорчевывать тайгу под полеводство. Оставшихся сгоняли в колхозы.

Семья Фоминич была одна из многих, кого не миновала эта реформа.

Однажды ветряным октябрьским вечером, когда все уже собралась вместе за ужином после трудового дня, бряцнул засов на воротах, впуская непрошенных гостей. Двор наполнился голосами, ржанием лошадей. Несколько высоких силуэтов проплыли по темному двору. Хлопнула дверь в сенях, дверь в избу. Товарищ председатель с помощниками уселись на широкую скамью возле окна. «Здравствуйте, Григорий Степанович, выселяем вас» -, сказал председатель колхоза, — «почему у вас собственность до сих пор не коллективная? Против власти идёте, единоличники? Лошадь почему не в колхозе?

— А корова?! — председатель кивает за окно, на стойло.

— Так ведь наша

— Наша… -передразнивает.-А мукомолка?

— Как же без нее в хозяйстве?

— То то и оно, на лицо все признаки закоренелого неисправимого кулака. Зато теперь все колхозное, наше, народное..Григорий Степанович, одевайтесь, поедем с нами.

Дом опечатали. Андрей с женой и дочками перебрались жить в баню. Зима 1932 года выдалась на редкость морозной. Всю страну охватил неурожай и страшный голод. Это был исторический слом, прошедший через семьи, и разрушивший всю социальную организацию деревни. Основные «точки роста» отечественного аграрного сектора были закатаны в асфальт именно тогда.

Весной Андрей пошел на поле, нарвать пшеницы, оставшейся с зимы, чтобы покормить детей. Нашелушил около 2-х кг., за что и был арестован на 3 года как враг народа.

Сашу с малышками, которым на тот момент было 3 и 4 года, выгнали из бани. Пришлось идти в лес. Хорошо уже ночи были не такие холодные, лето было все ближе. В логу построили шалаш из веток, на пол набросали соломы. Питались травой, ягодами. Неподалеку была избушка местного старика-бакенщика, он частенько подкармливал ребятишек- то рыбы даст, то хлеба кусок.

«Иди, девка, ко мне в избу жить» — сказал как то раз он Александре, — « Я все-равно один живу, всем места хватит». Перебралась Саша с девочками к старику. Бакенщик каждое утро и вечер уходил на Енисей, основной его работой было зажигание и выключение фонарей над речными отмелями, чтобы морским судам легче было ориентироваться на воде в сумерках. Саша помогала по хозяйству- убиралась, готовила, стирала. Так прожили они почти все лето.

Однажды Александра собирала хворост для костра, неподалеку от хижины, и тут услышала топот лошадиных копыт. «Кто бы это мог быть?» — подумала девушка. Из леса показался черный жеребец, на котором сидела младшая сестра Саши- Ефросинья, которая к тому времени тоже уже обзавелась своей семьёй. Пообщавшись, Фрося решила забрать сестру с девочками к себе домой, муж конечно был против- «как? Кулаков к себе в избу!!!?? А если проверка? А мы укрываем семью преступника, у нас же тоже дети, о них нужно думать в первую очередь». Но после долгих разговоров, решили- будь что будет, и Александра переехала к сестре.

Вскоре, на другом берегу Енисея, около села Унюк, в колхоз стали набирать доярок. Саша с дочками решила ехать туда устраиваться на работу. Им выделили место в общей комнате, кроме них там жило еще 3 семьи. Почти у всех были дети, так что скучать не приходилось. Утром Саша уходила на работу, дочки Люба и Аня оставались в комнате. Через некоторое время Александра тяжело заболела. Малярия приковала ее к кровати на много-много дней. Маленькие девочки трёх и четырёх лет сами ходили на реку за водой, чтобы хоть как то помочь маме.

Когда сил у Саши почти не осталось, она попросила председателя колхоза свозить её к врачу в село Краснотуранск. Осмотрев пациентку, врач прописал кое-какие лекарства и отправил её домой. На обратном пути председателя попросили передать соленья, бочки с огурцами и помидорами в колхоз. Дорога была не близкая, лошадь с телегой двигалась очень медленно по изрытой дорожной колее. «Санька, а давай по огурцу солёному съедим, хочешь?» спросил неожиданно председатель.

«Очень хочу», — ответила Саша, оказывается всю дорогу у неё мысли были только о еде и бочке с огурцами. Когда соленья были опробованы, она вдруг почувствовала себя гораздо лучше. Тут лошадь остановилась и председатель отошёл передать кое-какие бумаги. Александра не выжидая ни минуты, выпила еще около стакана огуречного рассола.

Удивительным остается факт, что в колхоз она вернулась уже почти здоровая. То ли лекарства помогли, то ли рассол чудодейственный, но поверье относительно малярии существовало в то время такое- как только человек съест то, что он хочет больше всего на свете, болезнь начнет отступать. Через день Саша уже вышла на работу.

Прошло 3 года. Сначала вернулся дед Гриша Фоминич, которого забрали партийцы при раскулачивании. Григорий решил поехать жить к брату в село Первомайское (до 1969 года село называлось Конезавод-42, совхоз «Боградский»). Затем выпустили и самого Андрея, мужа Александры, который тоже, как ни странно, поехал напрямую к отцу в Конезавод, не заезжая к жене и детям и стал жить там. Саша села на коня и поехала поговорить с мужем. Андрей долго уговаривал её переехать туда, где жили они с отцом, но девушка была непреклонна и вскоре они все вместе вернулись в свою родную деревню Каскыр. Государство вернуло им опечатанный ранее дом, признав дело о наложении ареста на имущество Фоминич незаконным.

Отец Андрея, Григорий остался жить в Конезаводе с младшими сыновьями. Но недолго длилась спокойная жизнь на новом месте.

Страну накрыла страшная волна сталинских репрессий. Иосиф Виссарионович Сталин был одержим идеей, что страной нужно управлять используя методы террора, только постоянно внушая своим согражданам страх, можно добиться результата. Любой, независимо от занимаемой должности, национальности, вероисповедания- мог быть арестован. Людей признавали «врагами народа», это все сопровождалось публичным признанием совершивших несуществующие преступления. Человеку ломали жизнь за одно неосторожно оброненное слово..

5 августа 1937 года был издан приказ, в соответствии с которым начиналась масштабная кампания по уничтожению «антисоветских элементов», которые якобы являлись зачинщиками разного рода диверсионных преступлений, как в колхозах и совхозах, так и некоторых областях промышленности. Перед органами государственной безопасности ставилась задача- самым беспощадным образом разгромить всю эту банду «антисоветских элементов», защитить трудящийся народ от их контрреволюционных происков. На основании этого приказа началась операция по репрессированию бывших кулаков, активных антисоветских элементов и уголовников.

Весна. 1938 год. Глубокая ночь. В дверь дома, где жил отец Андрея- дед Гриша с сыновьями кто то постучал. «Григорий Фоминич здесь живет?» — спросили большевики, а это были именно они, — «Одевайся, поедешь с нами»….

С тех пор никто больше о Григории ничего не слышал….

И только спустя 80лет, за несколько дней до нового 2018 года, нам открылась страшная тайна исчезновения прапрадеда. О великий и могучий рунет.

Григорий был крепким, здоровым мужиком, кормильцем. Ему, конечно же, было не до большой политики и антисоветской агитации, тем более создания контрреволюционных организаций. Он трудился от зари до зари. После восьмилетней бойни первой мировой и гражданской войн, он добрался наконец до мирного труда, радовался жизни, строил планы.

Самое страшное- даже не то, что тебя вдруг вот так в одночасье забирают от тёплой налаженной жизни… Григорий сначала отчаянно надеялся на недоразумение, на ошибку следователей, потом мучительно ждал, когда вызовут, извинятся, и отпустят домой, к детям. Но этого не случилось.

Выдержка из Книги Памяти Жертв Коммунистического Террора

Фоминич Григорий Степанович

Дата рождения- 1877г.

Образование- малограмотный

Место рождения-Россия, Черниговская обл., украинец

Место проживания- Россия, Красноярский край, Хакасская АО, Боградский р-н

Арест- 30 мая 1938г.

Осужд. -14 июня 1938г.

Осудивший орган- Тройка при УНКВД Красноярского края

Приговор- высшая мера наказания.

Дата расстрела- 9 августа 1938 г.

Место смерти- Минусинск

Реабилитация — 27 июля 1989 г. Прокуратура Красноярского края

Хакасия пострадала от политических репрессий не меньше других регионов страны, когда она входила в Минусинский уезд Енисейской губернии. Пик репрессий пришелся на 1937—1938 гг. Страну охватил массовый психоз- повсюду искать и разоблачать инакомыслящих, её захлестнула шпиономания. На места из высших органов НКВД (народный комиссариат внутренних дел) стали рассылаться директивы, планы и задания на аресты и наказания. В Хакасии к тому времени было заведено очень мало уголовных дел и работа признавалась неудовлетворительно. План «минимум» о необходимости ареста в Хакасии 3 тыс. человек поступил из города Краноярска в управление НКВД по Хакаской автономной области. Так началась массовая операция, которая продолжалась до конца 1938 года. Казни приговоренных к высшей мере наказания проводились в Минусинске в ночное время, в сосновом бору на северной окрайне города, у подножья горы Лысухи. В 1992 году на этом месте был установлен мемориал- памятник жертвам политических репрессий. Ежегодно, 30 октября, в день памяти, около мемориала для минусинцев проводится акция памяти и скорби.

На сегодняшний день в России до сих пор активно проводится операции по десталинизации. Спустя половину столетия были реабилитированы посмертно раскулаченные крестьяне, в числе реабилитированных и мой прапрадед-Григорий Фоминич. Лично мне, было настолько не по себе от всей этой истории, что казалось, частичка моей души осталась около того самого мемориала Минусинске, где были расстреляны ни в чем не повинные люди.

Практики, характерные для эпохи сталинского террора, оставили большой след в культуре и национальном сознании россиян. Политические репрессии, так или иначе, коснулись миллионов людей, искалечили и ожесточили души современников и потомков, подорвали веру людей в добро. Тем не менее, даже после крушения советской системы, государство так и не смогло дать окончательных оценок событиям сталинской эпохи. И никто до сих пор не может ответить на вопрос, что это было и зачем.

В этом же, 1938 году, у Саши и Андрея родилась еще одна дочка- малышка Аля… Алефтина. Андрей на тот момент работал в колхозе, пас коней. Тут у семьи Фоминич случилось еще одно неприятное событие, характеризующее устой страны 30-х, о котором хотелось бы упомянуть. Однажды, ясным летним утром, Андрей сидел в поле и безмятежно предавался мечтам, смотря на медленно плывущие облака, кони неторопливо щипали траву неподалёку от него. Вдруг громкий звук прервал ход его мыслей. Один из жеребцов подошёл слишком близко к обрыву, не удержался на ногах и кубарем покатился вниз. За погибшую лошадь Андрея осудили на несколько лет и отправили на трудовые работы в село Подсинее на молочно-животноводческое хозяйство в совхоз. Александра опять осталась с девочками одна, старшие дочки Люба и Анна к тому времени уже подросли, им было 8 и 9 лет, они как могли помогали по дому и растить маленькую сестричку Алю. Саша на рассвете уходила на работу в поле- доила коров, косила сено, вязала снопы. Девочки носили Алю к маме на кормление. Завернут в пеленочку, принесут Саше, она ее покормит, потом малышка немного поспит, еще раз поест, и девочки её относят обратно домой.

Прошло 3 года.

Июнь 1941 год. На рассвете войска фашистской германии внезапно атаковали всю западную границу советского государства. Началась Великая Отечественная Война. Её ждали, но всё же она пришла внезапно.

Андрея забрали на трудовой фронт, на военный завод в городе Кемерово. Откуда он вернулся только в 1948 году.

Наше поколение не знает что такое война. Не знает что такое голод, разруха. И складывается такое впечатление, что будто бы лишения, тяготы и страдания не коснутся нас никогда. Ведь современный мир не допустит повторения тех страшных событий. Мы порой не задумываемся какой ценой заплатили наши прабабушки и прадедушки за нашу мирную жизнь.

Главный удар выдержали те, кто непосредственно оказался на фронте лицом к лицу с врагом. Но за их спиной были те, кто своим самоотверженным трудом помогал защитникам Родины.

Победа в войне- это и победа тружеников советского тыла. Объединенные единой волей, единым порывом, рабочие, крестьяне и интеллигенция, мужчины и женщины оказались способными совершить подвиг, равного которому еще не знала история.

Александра во время войны продолжала работать дояркой, дома корову пришлось заколоть, голод и холод охватил семью Фоминич. Трёхлетняя Аля ползала по полкам, искала хлеб, хотя сама и понятия не имела как он выглядит, этот хлеб. Но сестры и мама рассказывали, что он существует и раньше они его даже ели. Иногда к ним захаживал сосед дед Захар, приносил сушеную белую сахарную свёклу-, «На, внученька, сухарик, вкусный», говорил он девочке, протягивая гостинец.

Люба с Аней отправляли Алю погулять, — «Иди, хоть побегай на улице», «Ага, я уйду а мама принесёт еды и вы всю съедите», — отвечала девочка.

После окончания войны, в 1945 году, Андрей еще несколько лет проработал на заводе в г. Кемерово, у него были планы остаться там, взять ссуду на квартиру и возможно перевезти семью, но в связи с произошедшей денежной реформой, ему пришлось вернуться обратно, в свою родную деревню. Через год после возвращения в 1949 году у Саши и Андрея родились двойняшки Коля и Оля, правда малышка прожила всего несколько месяцев и скончалась от коклюша.

Работали Фоминич всё так же в совхозе, денег за работу не давали, работали за специальные «палочки-трудодни». Что за страшные такие трудодни? Сколько их надо было отработать?

«Для укрепления трудовой дисциплины постановлением ЦК ВКП (б) и СНК СССР „О мерах охраны общественных земель колхозов от разбазаривания“ устанавливался обязательный минимум трудодней для трудоспособных колхозников — 100, 80 и 60 трудодней в год (в зависимости от краев и областей)».

Отработал один день от зари до зари — одна палочка, потрудился совсем уж ударно — полторы палочки.

Рассчитывались за них не ежемесячно, а в конце года — после того, как колхоз «сдавал план». То есть часть урожая отдавали государству. Еще часть оставалась в семенном фонде. А остальное как раз и шло на заработанные трудодни.

Через некоторое время Совхоз решил рассчитаться с колхозниками, Александре дали 10 тыс.рублей, впервые за последнее время на полученные деньги в дом была куплена новая железная кровать с блестящим изголовьем и клеёнка на стол.

После объединения совхозов в 60-х годах, Фоминич переехали из Каскыра в село Усть-Ерба, где и прожили до 1982 года. В возрасте 70 лет их забрала дочь Аля к себе в новую четырехкомнатную квартиру в городе Абакане. На лето баба Саня и дед Андрей уезжали к себе в деревню, садили огород, выращивали куриц. Дед Андрей умер в 1986 году, баба Саня в 1998 году на 89 году жизни. Сейчас можно с уверенностью сказать, что потомкам этих светлых и сильных духом людей, на долю которых выпало столько жизненных испытаний и ударов судьбы, действительно есть чему учиться и чем гордиться. Прожив почти век, они сохранили свои силы и веру ценой ужасных лишений и жертв, которые преподнес им нелегкий, по-настоящему тяжелый, двадцатый век.

Глава 2

Зинаида (1910—1980) и Алексей (1912-…) Тюрины

Мать у Зины умерла рано. Отец, Тихон Макаров, женился во второй раз. В Сибирь переселились с Пензенской области, но это не точно, потому что на вопрос «откуда вы приехали?», Зинаида, будучи уже в преклонном возрасте, всегда отвечала- «Из Россеи мы, из Россеи». Семья Макаровых были одними из основателей деревни Усть-Караскыр, в Краснотуранском районе Красноярского края. Тихон был очень грамотным человеком, умел читать и писать. В колхозе заполнял различные бумаги, вёл учет. За свою грамотность не раз становился жертвой разборок между «белыми» и «красными», которые не раз его высекали плетьми.

Родители Алексея, Дмитрий Дмитриевич и Александра Никоновна Тюрины тоже были приезжие в Караскыре.

Вот оно, с. Усть-Караскыр сейчас. Когда то давно, на этом самом месте стояли большие, добротные дома, в которых жили наши предки, разноголосый крик петухов по утру говорил о начале нового дня, вечерами приходило стадо коров, и все село наполнялось перезвоном колокольчиков. На улицах играли дети, гуляли до позднего вечера парни и девушки, где то далеко играла гармонь… Венчались, рождались дети, строили дома. Сейчас все это в прошлом, тишина и только ветер гуляет в сухой траве…

После свадьбы Зина, как и полагается приличным сельским девушкам, переехала в дом к Тюриным. У Дмитрия Дмитриевича и Александры Никоновны, кроме Лёши, было еще 5 детей. Все жили под одной крышей- мать с отцом, Алексей с Зиной, Митя с женой Марусей, и младшие дети Прохор, Таня и Полина. В комнате, под потолком, сколотили лежанки- специальные деревянные настилы. На этих полатях и спали.

Чуть позже, всей семьёй решили переехать жить на другое место, купили дом в с. Усть-Ерба, Боградского района Республики Хакасия, на той же улице Алексею с Зиной купили небольшую избушку. Там у них родилось троё детей- Валентина, Пётр и Аграфена.

Когда началась Великая Отечественная Война, в 1941 году Алексей ушёл на фронт. Но воевать ему не пришлось, встретив медсестру Шурочку, которая сделала ему документы на бронь, согласно которым ему можно было идти с запас, они стали жить вместе. После войны уехали в Биробижан, и так как общих детей у них не было, взяли мальчика из детского дома- маленького Славу. Алексей работал шофёром, обеспечивал свою новую семью. Позже, уже в 50 годах, его старшие дети все-таки разыскали папу, заставили выплачивать алименты младшей Аграфене, которая была инвалидом. Пётр, увидев отца, сказал ему, глядя прямо в глаза, — «Лучше бы тебя на войне убили, я бы тобой хоть гордился».

С Биробиджана Алексей, Шура и Слава уехали в Киргизию, где Алексей и встретил свою старость. Когда и где скончался Алексей, мне так и не удалось выяснить.

Но вернёмся к Зинаиде и её троим детям, которых бросил отец в далёком 1941 году. Был у Зины в деревне один очень хороший друг, который устроил её работать в местную пекарню. Так что, можно сказать тут ей и её детям повезло, с голоду уже сложно умереть, когда свой человек рядом с хлебом работает. Обычно Зина приносила домой краюшку хлеба под рубашкой, ведь на вынос, естественно, ничего нельзя было брать. Позже работала в колхозе, за ней был закреплен конь Борька, на котором она и работала- то в лес за дровами съездить для телятника, то еще куда-нибудь. Трудилась конечно, как и все, не за деньги, за трудодни.

Дети выросли, Пётр ушёл в армию, а вернувшись оттуда, он сказал матери, что ей не нужно больше работать, а лучше сидеть дома и вести домашнее хозяйство. Так, Зинаида, в 48 лет стала неофициальной деревенской пенсионеркой.

Когда Пётр женился, Зина жила с ним и его женой около 6 лет, позже Зину забрала к себе в дом в Усть-Ербе младшая дочка Аграфена.

Глава 3

Пётр (1935—2002) и Алефтина (1938) Тюрины

Аля была третьим ребенком у Александры и Андрея Фоминич, про которых я писала в 1 главе. Со слов Александры, родилась дочка 27 марта 1938 года, но дошла она до сельсовета, который находился в соседней деревне Усть-Ерба, за 12 км от их Каскыра, только к лету. И так как раньше никто не обращал внимания на такие мелочи как дата рождения, в документах у Али день рождения получился 15 июня.

К слову сказать, имя Аля было очень популярно в те времена в том населенном пункте, где проживали Фоминич- на одной улице родилось сразу несколько девочек с таким именем.

В детстве Аля мало видела своих родителей. Отец сначала был на исправительных работах, потом уехал на трудовой фронт. Мама работала от зари до зари в колхозе, рядом всегда были старшие сестры- Люба и Анна. Аля каждый вечер ждала маму с работы на завалинке около дома. Уже спящую, почти ночью, Александра находила Алю во дворе и переносила в дом.

В семь лет нужно было идти учиться. В Каскыре была только четырехлетняя школа. Учиться Аля очень сильно любила и в школу ходила как на праздник. Закончив 4 класса, нужно было ехать в другую деревню, но в семье Фоминич родился четвертый ребенок, маленький Коля и присматривать за ним было некому. Алю оставили на год дома. На следующий год она опять стала проситься в школу и мама решила отправить её еще раз в четвертый класс.

В пятый класс Аля все-таки уехала из дома и пошла учиться в семилетнюю Усть-Ербинскую школу. Год жила по квартирам у деревенских знакомых, а 6—7 класс у сестры Любы, которая к тому моменту вышла замуж и переехала в Усть-Ербу.

Каждую пятницу Аля ходила домой, в Каскыр, с соседскими ребятами. Шли 3 часа, 12 км. в любой мороз и жару, детей тянуло к родному дому, к родителям.

В 8 класс Аля поехала учиться в Боград, приехала с чемоданом села около чайной. Мимо шла знакомая девочка, — «Привет», -сказала девочка-«Учиться приехала? А жить где будешь?». «Не знаю» -сказала Аля. «Ну пойдем тогда к нам».

Семья жила в небольшой комнатке с двумя кроватями, на одной спала мама с младшей дочкой, на другой- Аля с подружкой.

Работали, как и полагается, за трудодни, но в связи с тем, что на выходе получались довольно таки увесистые поросята, за месяц удавалось заработать до 300 трудодней. В конце года колхоз рассчитался с работниками и Аля с заработанных денег купила папе мотоцикл. Работать её нравилось, бывало с подругой захотят отмыться перед клубом, устроят себе SPA-процедуры «ванна Клеопатры» — залезут в огромный чан с тёплой кашей для поросят, посидят там, поры на коже откроются, прогреются, после этого переходят в чашу с простоквашей, там кожа напитывается определенными аминокислотами, приобретает ровный тон, гладкость и бархатистость. Правда в клубе девчонки, которые работали доярками, говорили, что от них простоквашей пахнет, завидовали наверно, потому как от самих от них оставался тонкий шлейф коровьего силоса. Вообщем в клубе, во время танцев, аромат доярок и свинарок в воздухе лихо смешивался с запахами солярки трактористов и комбайнёров создавая ту неповторимую атмосферу весёлого досуга работающей сельской молодежи 50-х годов.

В клубе по вечерам кипела жизнь, в клубе встречались, влюблялись, дружили, женились, это было деревенское место силы. Наша Аля, конечно, тоже встретила, его.. Сложно было пройти мимо..Красивый, обаятельный, молодой. И, как это обычно бывает, их глаза встретились… и.. Это была любовь..… И звали эту любовь Пётр..

Но вернёмся немного назад… Петя был любимым сыном у Зинаиды и Алексея Тюриных. Мальчик родился в 1935 году в с. Усть-Ерба Республики Хакасия.

Детство мальчика выпало на сложные военные годы..

Суровая сибирская зима. Деревенские мальчишки на улице сделали огромную горку из снега. Петя сидел у окна и размышлял, как бы ему сбегать к друзьям, так хочется скатиться хоть разочек, ведь ни валенок, ни зимних сапог у него не было. Недолго думая, мальчик одел на ноги старые отцовские рукавицы и побежал на улицу. Пару раз все-таки удалось скатиться и бегом на печку отогреваться..

В школу Петя пошел в 7 лет, жена Дяди Прохора была учительница начальных классов. Русский язык тяжело давался мальчику, из-за него Петр по два года учился в одном классе. В 13 лет поехал учиться в Усть-Абакан на тракториста-машиниста широкого профиля в ФЗО (школа фабрично-заводского обучения в СССР).

В 15 лет уже образованный специалист пришел работать в колхоз. Маленькому Пете дали большой трактор, который то и дело глох, застревая в колее. Самостоятельно у мальчика заводить его не получалось, так как требовалась огромная физическая сила, завести большой агрегат. Приходилось бежать в деревню и звать на помощь взрослых.

В 19 лет Пётр ушел в армию. 3 года службы в Германии. После службы в армии устроился на работу водителем, где и проработал 40 лет.

Немного назад- Осень 1958 года. Але 18 лет, она долго не хотела говорить маме что собирается замуж, но наконец призналась, Александра сначала отговаривала дочку- «Да зачем тебе в этот замуж, Аля, что там делать. Смотри, только жить нормально стала, работа хорошая, зарплату дают». 7 ноября сыграли свадьбу, гуляли как и полагается всем колхозом, всей деревней, да не одной.

Жили молодые с мамой Зиной и сестрой Пети- Аграфеной. Через год родилась у Али с Петей чудесная дочурка Светочка, вы наверно уже догадались кто это. Когда Свете исполнился 1 месяц, Але предложили работу телятницы в колхозе, баба Зина сказала «Что мы будем обе дома то сидеть, иди, Аля, работай». Так неожиданно у молодой мамочки закончился только начавшийся декретный отпуск.

Несколько лет Тюрины прожили в Усть-Ербе. Петя с Алей работали, Зина с малышкой сидели дома. Вскоре на земле Сибирской вновь началось глобальное переселение. В деревне все стали собирать вещи для переезда. А случилось вот что..

C приходом к власти Хрущева в середине 50 годов, первостепенное значение имела программа сплошной электрификации страны. Начали строится все новые и новые гидроэлектростанции. Добрались и до Сибири.

8 августа 1959 года на дно Енисея был сброшен первый камень с символической надписью «Покорись, Енисей!». Началось сооружение котлована Красноярской ГЭС.

Создание водохранилища протяженностью до 400 км. требовало значительных объемов работ по его подготовке. В короткие сроки изменилась жизнь десятков тысяч людей. Жители Усть-Ербы и Каскыра были переселены из мест затопления в новый поселок со старым названием- «Новая Усть-Ерба». Крепкие дома разбирались и перевозились на другое место, за прочие- разрушенные и сожженные- полагалась компенсация. Деньги платились за все постройки, огороды, каждое деревце, ягодный куст.

Из-за строительства ГЭС с карты России исчезли первые в Сибири русские поселения. Красноярское море похоронило под своими водами 136 населенных пунктов, 3 крупных нефтебазы, 8 хлебоприёмных пунктов, 1000 км. дорог, 170 тыс. га сельхозугодий.