Бесплатный фрагмент - Новые СКАЗки

Сказ про Мирова Ивана

Среди сумрака вечного ада,

Среди мертвых, живых и чужих,

Убивая немыслимых гадов —

Пробирается к храму святых,

Один мужественный, храбрый воин.

Он силен, он хитер и могуч,

Он отважен, умен, он достоин,

Победы над злым сводом туч!

Его меч, резким сильным ударом,

Убивает противника влет.

Сталь вонзается, будто живая,

Прорывая насквозь злую плоть!

Булавою, мечом, арбалетом,

Помогая себе на пути,

Он идет. Он идет к злому свету,

Чтоб погибнуть, но мир свой спасти!

О таких люд слагает былины,

От таких враг бежит кто куда.

Доблестный Родины сын он —

Богатырь, силач Миров Иван!

И не знает наука земная,

Что еще может, скромен он быть.

Что не нужно ему мира слава,

Он не ищет себе похвалы.

По горам, по лесам и озерам,

Ходит доблестный воин Иван.

Кто встречает его хлебом-солью,

Кто горилки нальет по сто грамм.

И ликует народ и смеется,

Если Миров в деревню зашел.

Он в ответ скромно им улыбнется,

Хлебнет квас, и идет, куда шел.

А идет он ни много, ни мало,

В ту страну, что за тридцать земель

Там теперь его ждет Мирослава,

Что с собой утащил подлый змей.

Этот зверь, этот гадкий подонок,

К себе тащит и тащит людей,

Но теперь то он будет покойник.

Будет Мировым, свергнут злодей.

Предстоит богатырскому духу

Собрать все свои силы в кулак,

Чтобы сразу мечом своим ухнуть,

По могучей ключице врага.

Чтобы тот захлебнулся кровищей,

Чтоб издох, как последний шакал.

Чтобы следующий, над своей пищей

Уж по долгу еще размышлял.

А пока, держит путь через землю,

О которой слагают стихи.

Через пруд, через горы за степью,

Через Дон, на Кавказа хребты.

Там, в пещере глубокой, и скрылся

Тот огромный и дерзкий злодей.

Теперь сказ о пещере Азиршской

Страх наводит средь добрых людей.

Но не долго осталось бояться

Людям, зверя Адыгских пещер,

К нему Миров идет расправляться,

Он сторонник сейчас жестких мер.

На коне, пиковой, вроной масти,

Скачет наш богатырь по степям,

Чтобы люди опять жили в счастье,

Чтоб народ Руси страха не знал!

И когда придет воин могучий,

Уже некуда будет спастись,

От него, той змеюке колючей.

Бой завяжется, что хоть крестись.

И спасет людей подвиг Ивана,

Обессилит же враг, наконец!

Поцелует тут, в щеки румяны,

Он дивчину, и враз под венец!

***

Мирослава же, стройная девка.

Красна русская девица всем!

И готова она любить крепко,

Молодца, что разбил ее плен.

Но сейчас прекручинилась тихо,

И сидит в стороне от всего.

Хочется ей, чтобы лихо,

Спас Иван Миров ее.

Пригорюнилась, дева, в печали,

Уже ждет-недождется она,

Когда зверь, повинуется стали,

Что воткнет в него твердо рука.

Но Ивана все нету и нету.

И голоден уже подлый змей.

А не трогает девушку эту,

Потому что задумал злодей,

«На живца» сыграть с русским двуногим,

Злодей Мирова жаждет на стол.

Остальным же, детинам убогим,

Будет сложно, воткнут в него кол.

И сейчас, несмотря на засаду,

Идет воин-Иван прямиком.

Не боится он подлого гада,

Верит — мир будет спасен!

А дивчина сидит преуныло,

Поет грустные песни она:

«Слеза катится, но вдруг застыла —

Потом вновь покатилась слеза».

Дрожат пухлые губы девахи,

Причитает она вновь и вновь:

«Он придет скоро в красной рубахе.

Богатырь спасет! Будет любовь!»

***

В то же время, только чуть раньше,

В славном городе ссорился князь,

С отпрыском со своим старшим.

Влюбился он. Что за напасть?!

Но не может он сердца добиться,

От него воротит взгляд она.

Да и надо ж такому случиться,

Любит Мирова девушка та.

И задумал сын страшное дело,

Подозвал Глеб к себе колдуна,

Приказал превратить слугу слева,

В огнедышащего демона.

И сказал, что тот снимет заклятье,

Коль избавится от силача.

«Убив воина, снимешь проклятье!

Ну а нет — ты трофей палача!»

Не успел Славгородский владыка,

Не сумел сына остановить.

И с тех пор злобный змей искуситель

Начал Русские земли крушить!

Михаил — князь и мудрый и добрый,

Но его доброте есть предел,

Не прощает поступок, он, подлый!

И изгнал сына, чтоб не у дел,

Оставался его старший отпрыск.

Ведь потом может он и предать.

А сынок, открыв к магии допуск,

Захотел новым князем престать.

Отомстить захотел за обиду,

Что испытывал из-за отца.

Отравить решил, не подав виду.

Вот такой вот был план подлеца.

Наварил злой колдун ему зелье,

От какого смерть тотчас придет.

Все ж решат — князь отравлен похмельем,

И ни в чем не повинен сынок.

Было утро. Пришел Глеб прощенье

Попросить у родного отца.

Попросил так же благославленья,

На поимку злодея. С крыльца

Выпалил слугам, что будет

Сегодня предбоевой пир.

И вскоре народ забил в бубен,

И Славгород вскоре кутил!

На гулянье собрался весь город,

Выпивал здесь и старец и мал.

На такой, громкий медовой повод

Князь Ивана, конечно, позвал.

И хлебнул богатырь чарку меда,

Да того, что с отравою был,

Князь смотрел сие действие строго,

Спустя час от раздумий решил:

Посадить сына-Глеба в темницу,

Запереть на сто сорок замков.

Чтоб из пищи была только крыса,

Вместо нар ему восемь колов!

А Ивана же, срочно к знахарке,

Пусть колдует над телом его.

Через тридцать четыре припарки

Был Иван Миров здоров.

И теперь вот бежит во всю удаль,

Спешит девицу красну спасти.

«Берегись, подлый змей! Злобный сударь!

Головы тебе впредь, не снести!»

***

Было заполночь, ей же не спится.

Дождалась, пока змей захрапел.

Тихо-тихо, как сквозь водицу,

Прошмыгнула она за предел

Своего заточенья в темнице.

И теперь же в пещере одна,

Рядом висят чьи-то лица,

Где выход неясно пока.

Но на ощупь идет, не боится,

Не страшит красну девицу тьма,

Будь хоть дьявол тут на колеснице —

Никому не отдастся она!

Ну а змей, если лапу поднимет,

Коль найдет если вдруг он ее,

То пусть лучше уж примет погибель,

Чем опять в заточенье свое.

***

Чуть светало, остался дремучий,

Горный лес, но последний зато.

Сквозь него идет воин могучий,

И зовут Иван Миров его.

В душе страсть приближения боя,

Скоро будет повержен злодей.

Бурлит кровь в добром сердце героя.

Вскоре сгинет долой подлый змей.

Вот уже на пути вход в пещеру,

Вот и слышится рык подлеца.

До предела натянуты нервы.

И заходит наш воин с торца.

Хищник, воет, вокруг озираясь,

Не поймет, что стряслось и куда,

Убежать смогла пленница. Маясь,

Всюду рыщет. Вдруг чует врага.

А Иван же подумав не долго,

Опустил на главу «кладинец».

Зверю же, будто иголка

Попыталась воткнуть во свинец.

Громко гаркая, бросил он глыбу,

По Ивану, но чуть не попал.

Несмотря на чудесную силу,

Враг героя ко стенке прижал.

***

В славном городе Глеб Михаилыч,

Из темницы сырой побежал,

А помог ему муж Никодимыч,

Княже ведь, все осознал.

Схватив меч, и придворного мага,

Приказав ему тотчас себя

Поместить в лесу том, за оврагом,

Где минута ходьбы до врага.

Оказавшись пред темной пещерой,

И услышав град скальных камней.

Одержимый слепой святой верой,

Что поверженным будет злодей,

Глеб набросил на шею рептилии

Славно сделанный, мощный аркан.

И теперь, уже сдвоенной силою

Затащили гадюку в капкан.

Озверевший рычал, извивался,

Всех пытался ошпарить огнем.

К сожаленью его, получался

Лишь подавленный писк похорон.

Иван Миров и Глеб Михаилыч

Обыскали, обрыскали все,

Но найти красну девицу Миру

Не смогли и чрез восемь часов.

Князь позвал к себе мудрого мага,

Приказал отыскать средь лесов,

И доставить к воротам Славграда

Мирославу, а нет — под засов!

— Будь спокоен, о, доблестный Княже!

Отыщу — не успеешь моргнуть

Своим зорким, уверенным глазом.

Заберем ее только, и в путь.

Сказав это, достал из кармашка,

Маг, хрустальный, невиданный шар.

Отхлебнув глоток браги из фляжки,

На весь лес заклинанье читал.

И, конечно же, шар показал всем,

Где находится дева, в каком

Заблудилась зеленом полесье,

И в какой стороне ее дом.

Мирослава была на дорожке,

Что ведет на болотную смерть,

До нее, ей осталось немножко.

Надо действовать, а не смотреть!

Миров знал те болота как черта,

И теперь во всю прыть он скакал,

По над каменным глыбинным бортом,

Что болота вокруг ограждал.

Увидав красну девицу сверху,

Ахнул палицей прям по стволу —

Рухнуло древо. Сквозь ветви,

Полз богатырь по нему.

Схватил он ручищей могучей,

За талию крепко обнял.

Использовав свой верный случай,

Иван Мирославу достал.

Задыхаясь от плача и всхлипа,

Скромно дева прижалась к плечу.

Богатырь, стоял крепко на липе,

Раздавив сапогом саранчу.

***

Поздно ночью, дошли до деревни,

От которой в Славград день пути.

Добры люди, пустили их в сени,

Чай ночлега в тот час не найти.

Улеглись они, разом уснули.

Спали сладко, аж до петухов.

Мирослава, Иван, маг Фаулин,

И, конечно же, Глеб, был готов,

Только к завтраку. Стали в дорогу

Собираться, чтоб к вечеру быть.

Подскочили, вперед, нога в ногу,

Неслись путники вновь, во всю прыть.

В славном граде уже и нечаяв,

Видеть снова сынка своего,

Стольный Княже, в глубокой печали,

Все посматривал в степь, сквозь окно.

Алым заревом солнце светило,

Пировал, возносился, закат.

И с какой-то, божественной силой,

Оказались герои у врат.

Князю тут же пришли с донесеньем,

Что сын Глеб среди них, им помог.

Богатырскому воину спасеньем

Становился не раз князь-сынок.

Михаил закатил угощенье,

И гуляли они две зари.

Ведь теперь, у владыки сомненья

В роль приемника, быстро ушли.

На десерт, князь задумал венчанье,

Женить Мирова вздумался он.

Мирослава — невеста с приданным,

Крикнув «горько!» им, князь сел на трон.

Пир гудел на всю Русь вековую!

Но вот Глеб, выпив чарку, взгрустнул.

Вдруг почуял любовь роковую,

В очах страсти он в миг утонул.

Увидав красну деву напротив,

Княжий сын потерял в раз покой.

Мудрый взгляд, да парча в позолоте,

Коса длинная, платья покрой,

Губки алые, носик малюсенький,

Брови тонкие, девушка — клад!

Хлопнув, Глеб заказал музыку,

И пустился в пляс, стар, да и млад.

Девой той, оказалась Аленка,

Чуть смутившись, кивнула она.

Мирова Вани, сестренка,

Стала вдруг Глебу жена.

Жили в припевку, да ладно.

Дружили теперь же семьей.

Аленка и Глеб, были складны,

Да Иван с Мирославой — женой.

***

Выпадало им много сражений,

Много странствий, и много невзгод.

Воевали они без сомнений,

За могучий, великий народ!

А история наша неспешно,

Подошла уж к последним словам.

Подари, Господь, людям, нам, грешным,

Той силищи, с какой был Иван.

Доброты той, любви и отваги,

Чтобы правому делу служить.

Чтоб боялись монголы, варяги.

Чтобы Русь, могла вновь не тужить!

Заклинаю Российскую братию —

Жить в добре, да потомство растить.

Свою мощную, сильную ратию*

Поднимать — только вражей разбить!

***

Много времени шло, с того случая,

Век не тот уж давно, жизнь — туман.

Помни люд, про героя могучего!

Будь таким же, как Миров Иван!

18.11.2010

16:06

* Ратия — имеется ввиду рать, воинская сила

Сказки в прозе

Три бизнесмена

История эта произошла в недавно-далеких 90-х. Три брата решили заняться бизнесом. Но, так как идеи были у каждого свои, они решили открыть разные компании. В общем, младший брат, занимался продажей сена, различным колхозам еще оставшиеся в области; средний брат занимался реализацией деревянных конструкций (строительные леса и т.д.); а старший — купил кирпичный завод.

Время шло, бизнес у каждого процветал. И тут как-то зашел в контору младшего брата, Ануфрия, страховой агент по имени Вольф из компании «Страховолка».

— Здравствуйте! — начал страховой агент, — меня зовут Вольф, я представляю страховую компанию «Страховолка». Наша компания предлагает Вам широкий спектр услуг по страхованию движимого и недвижимого имущества. Здесь, и прямо сейчас, не выходя из своего уютного офиса, Вы можете застраховать свой автомобиль, дом, где Вы проживаете, а также офис, завод и так далее.

— И сколько эта лабуда стоить будет? — спросил глава предприятия «Сенавалом», Поросенков Ануфрий Христофорович.

— Стоить это будет всего триста миллионов рублей (не динаминированых еще тогда), — ответил агент страховой компании, — да, может быть не дешево, но Вы только подумайте, какая выгода будет от Вашего спокойствия за целостность и сохранность Вашего имущества. Мы страхуем от пожаров, ураганов, наводнений, и прочих форс-мажорных ситуаций.

— Да ты что, с дуба рухнул?! Пошел вон, чтоб я тебя не видел здесь больше! — взревел Ануфрий.

— Вы хорошо подумали?! Все-таки лучше бы было застраховать предприятие, — не отступал Вольф.

— Вон пошел, я сказал! — орал глава «Сенавалом».

— Вы пожалеете об этом, — сказал на прощанье агент «Страховолка».

И как в воду глядел. Ночью, пришли неизвестные, и утроили жуткий ураган в хранилище сена. Таким образом, «Сенавалом» обанкротилось.

А утром следующего дня, Вольф пришел к среднему брату, Нафане Христофоровичу.

— Здравствуйте! — сказал уже заученную фразу страховой агент, — меня зовут Вольф, я представляю страховую компанию «Страховолка». Наша компания предлагает Вам широкий спектр услуг по страхованию движимого и недвижимого имущества. Здесь, и прямо сейчас, не выходя из своего уютного офиса, Вы можете застраховать свой автомобиль, дом, где Вы проживаете, а также офис, завод и так далее.

— А что с моей компанией может случиться?! Не нужно мне никакого вашего страхования, — ответил глава фирмы «Лесопарк» Нафаня Поросенков.

— Вы уверены? Все предусмотрели? — неунимался Вольф, — Форс-мажор случается, когда его не ждешь.

— Да. Закрой дверь с другой стороны здания, и не мешай работать, — ответил Нафаня.

— Вы можете пожалеть о своем решении, — сказал лишь на прощанье агент-страховщик.

И снова сбылись его предсказания. Ночью неизвестные подожгли склад, где хранились строительные леса фирмы «Лесопарк», и таким образом обанкротилась и она.

Ну а на третий день, Вольф пришел на кирпичный завод, где директором и обладателем контрольного пакета акций был старший брат, Поросенков Нифрат Христофорович.

— Здравствуйте! — уже привычно начинал свой спич страховой агент, — меня зовут Вольф, я представляю страховую компанию «Страховолка». Наша компания предлагает Вам широкий спектр услуг по страхованию движимого и недвижимого имущества. Здесь, и прямо сейчас, не выходя из своего уютного офиса, Вы можете застраховать свой автомобиль, дом, где Вы проживаете, а также офис, завод и так далее.

— О, да вы как раз вовремя! — фальшиво обрадовался Нифрат Христофорович, — пойдемте, посмотрим на то имущество, которое необходимо застраховать.

— С удовольствием! — ответил радостный Вольф.

И они легкой походкой направились в цех изготовления кирпича.

Проходя мимо стеллажей с готовой продукцией, директор спросил агента:

— Скажите, вот вы так расписываете вашу страховую компанию, а сами-то вы застрахованы?

— Да, конечно. Это обязательно, для всех сотрудников нашей фирмы, — ответил Вольф.

— Ну, вот и чудненько, — сказал Нифрат Христофорович, и разбил об его голову кирпич.

Тело надоевшего страховщика выбросили на свалку. И таким образом обанкротили компанию «Страховолка», ибо Вольф был ее единственным представителем.

Мораль: Коль не хочешь ты люлей —

Не забадывай людей.

Ну а если паришь спич,

То лови, мой друг, кирпич.

5.10.2010

21:35

Объяснительная

Я, Сидоров Иван Петрович, вышел на работу как обычно, в семь тридцать утра. На улице была ясная погода, солнце потихоньку начинало вступать в свои права и обязанности. Я шел спокойно, медленным, размеренным шагом, торопливо, мимо железной дороги проходящей через аэропорт. И вдруг, случилось непоправимое! Поезд, идущий на скорости приблизительно двести сорок пять с половиной километров в час, столкнулся с самолетом летящем рейсом Москва — Нью-Джерси. Начался пожар. Паника охватила всех участников происшествия, а их было немного — не мало восемнадцать целых, четыре десятых человека. Я принялся спасать людей. Вскоре, после того, как я вытащил из поезда два с половиной, а из самолета три с половиной человека (итого шесть), начался дождь из лягушек. Мм… Вкуснее лягушек я в жизни не ел!

Действия разворачивались стремительно. Люди бежали в панике кто — куда. Кто-то пытался потушить пожар с помощью дождя из лягушек, кто-то тушил лягушек, падающих с неба в виде дождя, с помощью пожара. День был в самом разгаре. Солнце светило даже сквозь дождевые, лягушачьи тучи, поэтому немногие спасенные жители города расходились по домам, большая часть людей оставалась позагорать на солнышке, и поесть жареные деликатесы.

Время подходило к обеду. Приехали спасатели и пожарные бригады. Они быстро, буквально за шесть часов тридцать семь минут сорок восемь секунд, потушили пожар, разогнали дождевые тучи лягушек, и торговцев с Кавказа, которые уже открыли свои прилавки, где продавали свежие, жареные на пожарном огне лягушек летящих с неба.

После этого один из них подошел ко — мне, дал таблетку успокоительного и отправился к своему начальству с докладом о проделанной работе. Я выпил таблетку, и легко и незаметно погрузился в сон.

Проснувшись, я оказался на своей кровати, в своей квартире, в доме, где все до боли знакомо. Я посмотрел на часы, было восемь утра. Взяв будильник в руки, я понял, что он сломан.

Я, Сидоров Иван Петрович, опоздал на работу потому, что у меня вдруг оказался неисправен будильник. Рассудок потерял по собственной неосторожности. Факт кражи исключаю.

Записано собственноручно под мою диктовку верно. Претензий к работникам правоохранительных органов и окружающих меня лиц не имею.

26.07.2009

Сидоров И. П.

О рыбаке и рыбке

Жили-были, как обычно, дед и бабка. И старая настолько пилила постоянно деда, что единственным спасением от нее была рыбалка. Вот и тогда также. Собрал старик снасти, спиннинги, сети, донки, и пошел на пруд рано утром, пока бабка спит. Пришел, разложился, поставил сети, закинул удочки, поставил донку, и присел ждать клева. Погодка была что надо, солнце уже потихоньку припекало, отблескивая от пруда лучами. Дед решил под это дело остограммиться. Выпил, занюхал, закурил, налил еще сто грамм. И так пять раз, пока бутылка не опустела. Захмелел старик, развезло под солнышком, он и задремал…

…Слышит, колокольчик на донке звенит, знать попалась рыбка то. Подскочил дед, вытащил леску из воды, а там и правда рыба на крючке барахтается. Да не простая она была, а платиновая. И говорит эта рыбка голосом Виктора Степановича Черномырдина:

— Отпусти меня дедушка, любое желанье исполню.

Задумался старикан.

— Сделай рыбка так, — говорит дед, — чтоб бабка меня больше не пилила.

— Будь спок отец. Уже сделано. — ответила рыбка. И дед ее взял да отпустил.

Пришел домой. Чуть пьяненький, уставший (целый день на солнцепеке сидеть), да без улова. Наехала на него бабка:

— Ты, хрыч старый! Мало того, что по дому ничего не делаешь, на рыбалку ходишь, так у тебя еще и инструмент твой ржавый лежит. Хотела ветку спилить, да лопнула пополам пила твоя! Бестолочь! Ни проку, ни толку!

— Пошла вон карга дряблая! — сказал дед, и увалился спать.

Долго причитала еще истеричная жена его, да делать нечего, тоже легла отдыхать.

Утром дед опять встал пораньше, и снова на пруд. Закинул донку, стал ждать рыбку платиновую. Целый час ждал, ее нет и нет. И только собрался уходить, как вдруг зазвенел колокольчик.

— Отпусти меня старче! — взмолилась рыбка, — чем не угодила тебе?

— Я тебя что просил жабровдыхая?! Чтоб жена мне мозги не компостировала, а ты?! Пилу сломала мне!

— Не кричи на меня! Извини, исправлюсь. Ступай домой, будет все чики-пуки!

Отпустил дед и на этот раз рыбку, поверил голосу политика.

Пришел домой засветло еще. А жена вновь со скалкой встречает.

— Где ты шляешься с утра по раньше пьянь подзаборная? Вот человек из города приезжал, сувенир тебе принес. Компостер старый, с трамвая оторванный. Да только и он поломанный, — взревела бабка пуще прежнего. — А ну марш ковер выбивать, а то всю дурь из тебя выбью!

И провел дед весь день в работах по хозяйству. Ночью завалился спать, даже не поужинав.

А с утра опять на пруд. Опять донку в воду, опять рыбку платиновую ждать.

— Нет ну что еще надо?! — закричала рыбка, когда старик вытащил ее. — Чего опять не так?

— Я прошу тебя, в последний раз, сделай так, чтобы старуха ко мне больше не цеплялась!

— Хорошо отец. Оки все будет! Только отпусти меня.

Отпустил дед рыбку. Домой направился. Да вот только дома все та же песня. Снова старуха со скалкой в руках, в халате дедовом на голое тело.

— Ты чего в халате моем? — лучшая оборона — это нападение, решил дед.

— Да потому что ты шляешься опять, где попало, когда у меня разом все крючки да застежки на всех платьях сразу оборвались! Быстро ремонтируй мне одежду, а то хожу как не понятно кто. Стыдоба одна!

— Ох, достали эти особи женской наружности, — подумал дед, и пошел ремонтировать одежду бабке. Пока все перепрошил, пока подлатал, пока приклеил, уже и ночь на дворе. Легли спать.

Утром снова на пруд. Да только не видать рыбку. Час ждал, два — нет ее. Собрал дед манатки, и побрел домой. Пока шел, об камень зацепился, да так упал, что и сознание потерял…

Очнулся он на пруду под деревом, оттого, что колокольчик звонил на донке. Рядом валялась пустая бутылка из-под водки. Сушняк во рту жуткий, башка трещит, но надо улов смотреть. Вытащил леску он, смотрит, рыбка платиновая брыкается на крючке. Взял камушек старик, и оглушил ее меж глаз.

— Под пивко пойдет, — подумал дед. — А чешую продам. Платина, она ведь дороже золота будет.

Пришел домой старик, показал жене своей улов. Да только старая все равно бранит его. Бранит, что пьяный ходит, что внимания мало пожилой женщине уделяет.

Что ж поделать, маразм — есть маразм.

Мораль: Какая ни была б жена,

В каком бы ни был ты хмуру.

Не пей же водку никогда

В сорокоградусну жару!

21.09.2010

20:09

Курочка рябая, но гриль

Я тут недавно наткнулся на сказку «Курочка Ряба», и мне как-то показалось, что она малость устарела. В общем сомневался я долго, как обычно, секунд пять, и решил ее освежить в памяти людей, да и слегка, чтоб посовременней была.

Итак, сказка. Действующие лица: Дед, в пять свитеров одет; Бабка, вместо юбки — тряпка; Крыса, и в Африке крыса; ну и главный действующий персонаж — Курица, рябая, но гриль.

Вообщем дед и бабка, жили-были, виски с «кока-колой» пили — просто жили, не тужили. Да и чай с бубликами не в моде нынче. Сидят они как-то за столом, в покер режутся. У бабки «тузовый марьяж», у деда «роял флеш» (они просто в разные игры рубились видимо). Борьба не на шутку. И тут «бац!» микроволновка «дзынькнула». Дед и говорит: «Слышь, старая, жрать неси, готово все!» «Сам неси старпер недоделанный!», — ответила бабка, и принесла огромное, но маленькое блюдце, размером с кабана. На которой лежала курица, рябая, зато гриль. И видит дед, что курице снесло, причем не только башню, но и яйцо, причем, сцуко, «Фаберже». Дед бил (дебил) — не разбил. Бабка била дебила, своего мужа Билла. Тут крыса, которая в яйцах «Фаберже» шарит не хуже чем в пробах на золоте, задумала «гоп-стоп». Преодолев значительную дистанцию, на которой были стул, стол, и карты. Открыв по дороге дедовский «роял флеш» (отвлекающий маневр), схватила яйцо, и вприпрыжку побежала восвояси. Но под ноги надо смотреть, а крыса об этом не знала, и поэтому очень быстро споткнулась, не удержала яйцо, и оно как трахнется об гранитные плиты, которыми барыжил дед (!). Осталось от яйца только ценник на два миллиона евро. Загоревал дед, закручинилась бабка. Достали самогон, картошки жаренной, грибочки маринованные. Устроили поминки «Фабержевскому» яйцу. Сидят, выпивают, да плачут. А курица, та, которая хоть и гриль, но рябая, им и говорит: « Не плачь дед, не плачь бабка. Я снесу вам еще… Бошку, если вы и дальше будете эти грибы хавать!»

Мораль: Хоть будь ты очень хитрый лис,

Но чтобы не было неловко,

Во избежание всяких крыс —

Храните дома мышеловку!

26.01.2010

11:46

Краповый беретик

Короче, дело было в средневековой германии. Жила там, в одной из деревушек девочка, с мамой. Жили, не тужили. Пирожки кушали, лошадей-коров кормили, да свиней с курами держали. Обычная деревенская жизнь была у них. И вот как-то через гонца с другой деревни, они узнали, что бабушке ихней заплохело. Собрала мать корзинку с пирожками. Бабушке положила пирожки с грибочками, а дочке, в путь, с капустой.

— Смотри доченька, не перепутай, — говорила мама, — бабушке с грибочками, а тебе с капустой. А то у бабушки аллергия на капусту, да и тебе плохо станет, от взрослой дозы грибочков.

— Хорошо фрау мама, будь спок. — ответила девочка тенейджер, средневековой германии.

Оделась девочка, как все подростки в то время: белый топик с глубоким вырезом, подчеркивающий молоденькую, упругую грудь, красная короткая юбка, туфли на шпильках. Подумала, что еще одеть, и решила надеть гордость свою, беретик краповый. Подняла мамину тридцати килограммовую корзинку, и в путь.

Идет по тропинке, через лес, к соседней деревне. Навстречу волк, в голубом берете.