Бесплатный фрагмент - Нокаут чемпиону

Моему другу Леночке Проценко с благодарностью за главную идею романа

Обложка: художник Елена Проценко

Нижеприведенный текст является литературным произведением. Все совпадения имен, фамилий, ников и названий, так же, как и описываемых персонажей и событий с реальными являются случайными.

Раунд восьмой

Следом за гостьей в комнату ввалился Серый. Вид у него был ошарашенный, в руках он всё ещё держал Ленкину сумку.

— Где охранник, твою мать? — рявкнул Игорь. — Сигнализация, наблюдение, где, чёрт возьми?

— Это я отключил… — виновато оправдывался Белозерцев. — Позвонил с дороги Денису, сказал, что еду, попросил снять. Мол, дрыхни дальше… Прости, Гош!

— Быстро буди его. И предупреди персонал, — сквозь зубы проговорил Мелихов.

Ленка в недоумении уставилась на них — эти двое понимающе смотрели друг на друга, не обращая внимания на визитёршу, словно и не обменивались оскорблениями ещё пару минут назад.

— Сейчас, — послушно кивнул Серый, бросил сумку на пол и направился в дом.

— Серёжа, — опомнилась Ленка, — я тогда поеду, наверное… Ты такси не отпустил?

— Подожди, Лен, — нетерпеливо мотнул головой тот. — Поедем чуть позже. Стой здесь.

Девушка перевела растерянный взгляд на Игоря. Она не знала, как быть. Понятное дело, её присутствие при семейной сцене необязательно. Пойти в свою бывшую комнату и подождать Белозерцева? Или уехать одной? Но…. При виде Ольги Ленка впала в странное гипнотическое состояние — она не могла оторвать от неё глаз. И не могла уйти, не увидев реакции Мелихова.

— Здравствуй, Игорь, — произнесла Ольга неожиданно низким, грудным голосом. — Чего ты задёргался? Я не привезла с собой батальон немецкой пехоты… Я одна в Москве.

Тот не отвечал — даже не повернулся к ней, а смотрел сейчас только на Ленку. Губы у него были крепко сжаты, глаза горели мрачным огнём. Девушка видела — Мелихов потрясен, но старается держать удар. Бывшая супруга тоже глянула на неё.

— Здравствуйте! Вы — Лена, да? — Ольга и голосом, и улыбкой демонстрировала приязнь. — Очень рада знакомству.

Кажется, баронесса, в отличие от Вики, вовсе не собиралась игнорировать помощницу, а её вежливое, приветливое обращение вызывало невольное расположение. Да и одета она была неярко, по-дорожному — джинсы, свитер, кроссовки. Вещи смотрелись просто, хотя наверняка стоили бешеных денег.

— Я тоже, — пробормотала Ленка.

— Как поживаешь, Игорёк? Где Настенька? Спит ещё? — женщина перевела взгляд на Мелихова.

Однако Игорь продолжал её «не замечать», и она снова обратилась к Ленке, словно желая вызвать её сочувствие:

— Ну, не глупо ли? Ведь взрослые люди… Леночка, насколько я знаю, вы… эм-м-м… — новая сожительница Игоря?

— Не трогай Лену, — произнёс Мелихов.

— Игорёк, ты стал очень нервным. Никаких свар. Я просто знакомлюсь.

— Вы ошибаетесь, — решительно вступила девушка. — До настоящего времени я работала здесь администратором.

— Одно другому не мешает, правда? — рассеянно проговорила баронесса, действительно не вкладывая в свои слова никаких эмоций.

— Неправда, — ответила Ленка раздражённо.

— Странно, а меня так проинформировали. Ну, как хотите. Я ведь очень надеюсь на вашу помощь, Леночка, — снова улыбнулась гостья. — А то с мужчинами разговаривать трудно…

— Я здесь больше не работаю, — быстро проговорила девушка.

— Останься сейчас, — попросил вдруг Игорь, — пожалуйста…

В его взгляде, голосе была настоящая, искренняя мольба — ему снова была нужна Ленкина помощь. И она поняла, что не сможет ему отказать.

— Хорошо, — кивнула Ленка и увидела, как разгладилась морщина у него на переносице.

Повисла пауза, но на эти несколько секунд что-то снова объединило их с Игорем, вернуло к прежнему пониманию и родству.

— Я, похоже, не вовремя? — любезно прервала их молчание Ольга. — Но я здесь ненадолго, пролётом. Хочется побыстрее решить дела.

— Что тебе надо? — Игорь, наконец, повернулся к ней.

— Как что? Повидать дочь.

— Я спросил, чего тебе. Отвечай на вопрос…

— Повидать Настю, конечно же! — баронесса выглядела очень довольной, её словно забавляла его ярость.

А Мелихов, и правда, будто взбесился. Он сделал несколько кругов по комнате, потрясая сжатыми кулаками, и наткнулся на Серого.

— Всё в порядке, — кивнул Белозерцев и уставился на гостью.

Следом за ним появился и встал в дверях Денис. Впрочем, женщина не обратила на охранника ни малейшего внимания.

— Серёжа, ты забыл со мной поздороваться, — она не экономила на улыбках.

— Салют, — буркнул Серый.

— Раньше ты был приветливее… — вздохнув, Ольга снова обернулась к девушке. — Будьте так любезны, Леночка, позовите мне Настю.

— Её здесь нет! — выпалил Игорь.

— А где же она? Мама сказала, что предлагала тебе посидеть с ней, но ты отказался. У Валентины, что ли?

— Юлия предлагала? — хмыкнул Белозерцев.

— Да, — неожиданно призналась Ленка, — несколько дней назад. Это я отказала.

Мелихов поднял на неё удивленный взгляд:

— Почему?

— Мне показалось странным, что… Прости, Игорь, это было спонтанно. А потом не решилась тебе рассказать.

— Ещё бы не странно, — задумчиво произнёс Серёга. — Юлия рвётся сидеть с Настей. Видать, знала, что кое-кто должен приехать.

— И что ты собираешься делать? — шеф старательно скрывал тревогу.

— Увижу дочку, поговорим, — пообещала Ольга. — Так где ребёнок?

— Можешь проверить, её здесь нет.

— Тогда где? Лена, я вижу, вы тут не последнюю роль играете. Вы ведь не собираетесь препятствовать матери увидеть дочь, нет? Это подсудное дело.

— Не надо никого пугать! — не выдержал Мелихов. — Это тебе дорого обойдётся.

Ситуация приближалась к катастрофе. И тогда Ленка заговорила, словно по наитию:

— Игорь, она права, я тебе как юрист говорю. Лучше сказать правду. Понимаете, Насти вообще нет в городе. Она много болела последнее время, мы отправили её в санаторий, для поправки. В Москве холодно, а на юге ещё жара. Не волнуйтесь, она под хорошим присмотром. Если бы вы сообщили о приезде, мы бы подождали с путёвкой.

Баронесса внимательно слушала. Ленка видела: она сосредоточенно пытается понять, не лгут ли ей. В её проницательных, на редкость трезвых глазах словно работал какой-то счётчик. Материнской тревоги в них не было, только что-то другое, и это другое очень пугало девушку. Она сразу решила, что ни при каких условиях не выдаст Ольге, где сейчас её дочь. Даже если это преступно. Вот только не проговорятся ли тренер или горничная? Внезапно до Ленки дошло: да ведь Мелихов и посылал Серого всех предупредить! Как это они оба так сразу сообразили?

— И где же это? — вымолвила гостья. В её голосе слышалось сомнение.

— Краснодарский край, село Вороново, санаторий называется «Солнышко», — не моргнув глазом, выдала девушка. — Это под Анапой. Я думаю, вы можете навестить Настеньку — она будет рада. Наверное, с билетами на поезд сейчас проблем нет, осень всё-таки. Можно и самолётом, но тогда потом два часа на электричке ехать, а до посёлка уже можно автобусом, там часто ходят. Ну, мы вам всё объясним и нарисуем.

Ленка лепила что ни попадя, просто на вдохновении. Она видела — женщина не горит желанием разыскивать дочь в Краснодарском крае. На лице у баронессы появилась досада. Девушке в какой-то момент показалось, что она возмутится, что Настю сплавили так далеко. Но этого не случилось.

— Ты ведь понимаешь, Мелихов, — чуть подумав, Ольга обратилась к бывшему мужу, — я могу это проверить…

Но Игорь уже настолько пришёл в себя, что смог подыграть Ленке.

— Проверяй, ради Бога, — равнодушно кивнул он. — Мы готовились к бою, было не до Настёны. Матери твоей доверия никакого, возьмёт её, а через день вернёт. Моя — приболела. Да и девочка всё лето в соплях. Лена нашла путёвку, мы и обрадовались.

— Поня-ятно… — протянула красавица. — Кстати, прости, совсем забыла — с победой тебя, чемпион! Я видела бой по телевизору, у нас прямая трансляция была. Пришлось уходить из дома — ты знаешь, Томас не даёт мне смотреть бокс. А я… не могла оторваться, хотя через час — на самолёт. Не поверишь, чуть было не крикнула на весь ресторан: «Этот мужчина был мой!»

Она многозначительно усмехнулась и уставилась на Мелихова. Какой надо было обладать силой воли, чтобы выдержать такой выразительный взгляд и не растаять! Ленка понимала — бывшая жена пытается передать сейчас Игорю нечто интимное, что-то типа «а помнишь…»

Девушка перевела взгляд на шефа — как он отреагирует? На его неподвижном лице застыла маска презрения, но под ней, Ленка чувствовала — прячется страх.

— Ближе к делу, Оля, — вдруг тихо сказал он. — Давай без игр. На это уже нервов не хватает.

— Хорошо, — весело согласилась она. — Я решила забрать Настю к себе. Вот и Томас говорит — ну что это такое, ребёнок растёт без матери! Я была слишком увлечена… новым чувством. А теперь поняла, как соскучилась. Да ты, наверное, и сам уже с Настей устал. И девушкам твоим — неохота взваливать на себя чужого ребёнка, правда, Леночка?

У девушки внутри всё похолодело. Она в ужасе ждала, что ответит Игорь. Но он только сложил на груди руки — кажется, всё это не стало для него неожиданностью. Мелихов как будто даже успокоился.

— И что ты молчишь? — не выдержала Ольга.

Она явно рассчитывала на другой эффект.

— Да просто слушаю. Ну и? Говори дальше.

— А что дальше? — заколебалась баронесса.

— Как, разве ты ещё не определилась?

Женщина молчала, глядя на него с лёгким прищуром. Кажется, она всё ещё что-то просчитывала.

— Когда определишься, приезжай, — также ровно продолжил Мелихов. — А хочешь забрать Настю — жди. Она вернётся в начале октября. Или можешь сама за ней съездить.

— То есть, ты не возражаешь? — подняла брови Ольга.

— А почему я должен возражать? Ты ведь сама сказала — я устал. Вот, личная жизнь не задалась, — он зло усмехнулся.

Ленка не могла понять, что же он делает? Собственными руками отдаёт Настю этой женщине? Он подумал, что будет с ребёнком? Наступило напряжённое молчание.

— Всё, Оль, извини, мне некогда, — первый прервал его Игорь. — Телефон мой знаешь? Если захочешь выразиться яснее.

— Я… Я ведь могу и в суд подать, — визитёрша, похоже, произнесла домашнюю заготовку, которая никак не вписывалась сейчас в ход разговора, сама это поняла и досадливо поморщилась: всё шло не по плану.

— Да зачем в суд-то? Разберёмся, — пожал плечами Мелихов.

— Ладно, я тогда позвоню, — она сделала шаг назад.

— Угу…

Ольга неспешно подошла к двери, но у самого порога обернулась:

— Леночка, хочу вам дать чисто женский совет, — серьёзным голосом, с наигранной жалостью произнесла она. — От всей, как говорится, души. Вам это платье, зелёное, в котором вы на матче были, совсем не идёт… У вас ноги короткие и некрасивые.

И, ослепительно улыбнувшись, баронесса скрылась за дверью.

***

— Вот стервь! — сплюнул Серый.

Выжатый, как лимон, Игорь рухнул в кресло и закрыл лицо руками.

— Лихо ты с ней, молодец! — одобрил Белозерцев. — А я боялся, начнёшь буйствовать. Кричать, что не отдашь… Молодец, умно!

А Мелихов ничего не мог сказать в ответ. «Умно — не умно…» Всё равно он опять проиграет… Такого удара судьбы он не ожидал. Почему именно сейчас? Хотя… ясно, почему.

Во всём этом кошмаре была только одна светлая нотка — Ленка пока ещё здесь, и она помогла ему. Сегодня, как только он понял, что, несмотря на все его ухищрения, она всё-таки уедет, он сдулся, выбросил полотенце.

Возможно, он переборщил в своей жёсткой игре. Или наоборот — плохо сыграл, и девушка не поверила…

Когда она наотрез отказалась остаться, Игорь едва сдержал оскорблённый возглас: значит, и работать с ним теперь тоже… противно! Но вовремя остановился. А через секунду вдруг понял, что и это ему больше неважно. Потому что если Ленка сейчас уйдет, то он уже никогда её больше не увидит… что бы там она не говорила про Настю… Никогда.

Впервые в жизни он так попирал свое самолюбие, но факт оставался фактом: ещё немного — и Мелихов забыл бы про всё, начал унижаться и умолять… даже физически удерживать её.

Но что же будет теперь, когда Настя в опасности? Теперь Ленка не сможет бросить его одного. Или — сможет?

— Ладно, Лен, поехали, отвезу тебя, — Белозерцев поднял с пола сумку. — Понимаешь, нельзя было оставлять Гошу наедине с его рыбкой.

Мелихов оторвал ладони от лица и тревожно взглянул на Ленку. Он был слишком измотан, чтобы притворяться дальше.

— Игорь… — произнесла она своим обычным, волнительным тоном. — Ты ведь не собираешься… Настя — ей же нельзя… То есть, конечно, это не моё дело, но… Игорь, пожалуйста, не делай этого! Она же погибнет там!

— Да я умру, но не отдам ей Настёну, — глухо ответил он. — Как ты могла подумать?

— А что же мне думать?

— Да Ольге девочка не нужна! — объяснил Серый. — Это очередной шантаж. Просто набивала цену. А сейчас малость сдулась.

— Как?

— Да так, — безразличным, каким-то чужим голосом, произнёс Игорь. — Мне положен призовой фонд — ты помнишь цифру? Теперь у меня не будет призового фонда — дешевле она не возьмёт, по опыту знаю. Для того и прилетела.

Гнев с новой силой поднялся в нём. Он отвернулся от девушки, чтобы не видеть ужаса на её лице.

— Но ты… ты ведь платил ей уже? Она что, после каждого боя будет…

— А ты не знаешь, что такое шантаж? Заплати один раз, и… — мудро изрёк Белозерцев.

— Если ты… не отдашь деньги, — стараясь справиться с волнением, прошептала Ленка, глядя на Мелихова, — думаешь, она и правда заберёт ребёнка?

— А хрен её знает! — Игорь вскочил и снова заходил кругами по комнате. — Может и заберёт. Отдаст там опять няньке, и дело с концом.

— Ну, Гош, это вряд ли, — протянул Серый. — На ребёнка бабки нужны. А она ж ни копейки не хочет…

— Да что я, рисковать стану?! — не выдержав, заорал Игорь и остановился, упёршись лбом в оконную раму.

Некоторое время все молчали.

— Тут кто кого переиграет, — почесал в затылке Белозерцев. — Ольга не глупа, сейчас подумает-подумает, да и поймёт, что ей голову надурили.

— Зато выиграли время, — неожиданно трезво сказала девушка.

— И что нам это даёт? — Мелихов безрадостно смотрел в окно.

Жёлтые листья, кружась под порывом ветра, ложились на дорожки вдоль дома. Но Игорю мерещился золотой дождь, бесконечный, бесцельный…

— С шантажистами можно бороться, — продолжала Ленка.

— Как? Замочить разве только? — удивился Серый.

— Не пойдёшь же в прокуратуру, не скажешь — мать хочет отобрать дочь, — криво усмехнулся Мелихов. — Спасибо ещё, что ты послала Юлию на фиг! А то сейчас бы цена включала мои последние трусы.

— А по-моему, всё время платить нельзя, — твёрдо сказала Ленка. — Есть другие способы…

Игорь обернулся и с неожиданной надеждой посмотрел на неё.

— Какие, например?

— Подожди. Напомни мне… Ты говорил, никаких решений суда, с кем будет жить ребёнок, или соглашений о порядке осуществления родительских прав у вас с Ольгой не было?

— Ничего не было. Даже расписку с неё не взял! Спохватился потом уже. Позвонил своему адвокату… Тому же, который занимался нашим разводом…

— Вы разводились в России? — уточнила Ленка.

— Нас представляли адвокаты, только один раз слетать пришлось, когда доказывал, что провёл бой с британцем, ну, в ноябре, уже после того, как… как мы фактически расстались. Как же она взбесилась тогда! На самом-то деле в суде я соврал: про барона я узнал позже всех. Но совесть меня не мучила.

— Ещё бы! Твои бабки, потом и кровью… — поддакнул Белозерцев.

— А её адвокаты тебя что, не уличили во лжи? — удивилась Ленка.

— Не-а. Мне барон помог. Невольно, конечно. Я готовился к бою в тренировочном лагере. А они тем временем светскую жизнь вели. И фон Штольц уже везде представлял Ольгу, как свою супругу. Так что достаточно было нескольких свидетельских показаний… — Игорь поморщился, вспоминая тот мерзкий суд.

— Понятно, — кивнула Ленка.

Сейчас она смотрела на него, как раньше — сочувственно и тревожно, и Мелихов на секунду забыл про выросшую между ними стену. Наверное, что-то изменилось в его в лице, потому что Ленка тут же отвела взгляд, уставившись куда-то в сторону.

— Да к чему это я? — Игорь пытался вспомнить, о чём говорит.

— Ты начал про адвоката, — подсказала она.

— А, так вот… Адвокат мой предложил это самое соглашение составить — с кем будет жить Настя и так далее… Но я побоялся. Задним числом Ольга ничего бы не подписала. Сразу бы новые условия выдумала, да ещё помешала бы нам уехать. Рисковать я уже не мог. Было же предчувствие, что всё сделал не так, что добром не кончится! А в Москве успокоился как-то, забыл. Далеко вроде, Ольга ни разу не объявилась, даже не звонила. Ну, а как возникла сейчас, сразу понял… вот оно, начинается…

— Точно, — подтвердил Серый. — И я, как увидел… Дурак ты, Гош! Надо было обязательно бумажку с неё взять! Спорол горячку…

— Ну, расписка бы её прав на ребёнка не лишила, — перебила Ленка, — Ольга могла бы в любой момент заявить их. Адвокат был прав. Даже чтобы девочка просто проживала с отцом, требуется или взаимное согласие, или решение суда. Но и при этом мать осталась бы матерью, она имела бы право…

— А как её можно лишить этих прав… полностью? — Мелихов в очередной раз прошёлся по комнате и остановился напротив девушки.

Но Ленка только расстроено помотала головой.

— Игорь… послушай… как вариант. Что, если попробовать договориться с нею теперь? Подписать соглашение, что дочь будет проживать с тобой, прописать порядок встреч…

— И заплатить ей за это?! — взбеленился Мелихов. — Чтобы она в любой момент снова потащила меня в суд? А если нарушит? Мне тогда в суд идти? А о Насте ты подумала?! Для чего ей эти визиты и нервотрепка? Ведь Ольге дочь не нужна! Ей только бабки нужны! Она будет продолжать отравлять нам жизнь! И не в деньгах ведь даже дело! Я не хочу, понимаешь, не хочу! Чтобы эта гадина вообще приближалась к девочке! К моему дому! В Москве появлялась!

Тут он схватился руками за голову.

— Верно, — поддержал Серый. — Если уж платить, так чтоб уже не маячила! Пусть подпишет добровольный отказ от ребёнка! Навсегда!

— Такая бумага юридической силы не имеет, — упрямо качала головой Ленка. — Поймите! Лишить родительских прав может только суд, через органы опеки, да и то, потребуются веские доказательства — жестокое обращение, преступление, алкоголизм…

— Ну, а ты предлагаешь оставить её матерью?! Так я тебя понял?! — выходил из себя Мелихов.

— Не ори на меня, — неожиданно жёстко произнесла девушка. — Я просто рассматриваю ситуацию и ищу выход.

***

Она запнулась. Ей не хотелось рассказывать Игорю об ещё одном варианте, но она сделала над собой усилие и произнесла, не глядя на Мелихова:

— Что она может подписать по закону, так это нотариально заверенное согласие на удочерение другой женщиной…

И добавила быстро:

— Но в любом случае это должно быть решение суда. И до этого решения она вправе согласие отозвать.

— Наверняка это должна быть твоя жена, Гош. Чтобы удочерить-то… Не Вике же ты это доверишь? — резонно заметил Серый.

— Я не знаю, можно ли давать согласие, если не указано конкретное лицо, — бесцветно произнесла девушка. — Кажется, можно, когда сдают ребёнка в детдом. Но у Насти ведь есть отец, как-то странно — потенциальной новой жене, что ли? Которой и в проекте нет? Могут возникнуть вопросы. Вообще-то, я не очень хорошо знаю тонкости семейного кодекса. Тебе нужен грамотный адвокат.

Она со страхом ждала, что ответит Игорь. Скажет ещё сейчас, что женится на Виктории и та будет Настиной мамой!

— Нет, это не годится, — помотал головой Мелихов. — Деньги Ольга потребует сейчас, и я хочу, чтобы она убралась побыстрее, пока не увиделась с Настей. Удочерять — тоже некому. Не доверю я больше ребёнка никакой бабе. Нет таких женщин на свете! И адвокатов мне не надо. Никто не должен ничего знать, ещё не хватало мне процессов, скандалов и репортёров! Нет, придумай что-нибудь сама!

«Нет таких женщин»… Ленка могла бы сказать, что… Только теперь он даже слушать об этом не станет. Не будет же она набиваться к нему в жены ради Насти? На фига ему такая супруга, пускай и фиктивная? Курам на смех… К тому же слабо верилось, что Ольга на это пойдёт. Конечно, деньги ей нужны, но она постарается переиграть бывшего мужа и добиться своей цели без серьёзных уступок. С неё станется просчитать, что под старость ей Настя ещё и алименты должна будет платить.

— Да и не подпишет она сейчас ничего, имеющего законную силу… — задумчиво проговорила девушка. — Я бы на её месте не стала. Пока все козыри у неё на руках. Стоит пригрозить Игорю процессом или начать добиваться встреч с дочерью — он и так раскошелится, зачем ей лишние проблемы, официальные инстанции, когда можно снова и снова качать из его кармана.

Мелихов, кажется, совсем упал духом. Он больше не смотрел на Ленку с надеждой, перестал ходить по комнате и рухнул обратно в кресло.

— У меня есть вариант — но не совсем по букве закона, — решительно произнесла девушка. — Если уж придётся снова платить, это должно быть в последний раз. Значит, нам нужны доказательства шантажа.

— Ты же сама сказала, что расписка — это филькина грамота, даже если Ольга её и даст.

— Конечно. Да будь это хоть договор на ста страницах, ни один нотариус не заверит добровольный отказ от ребёнка за деньги. А нам надо, чтобы Ольга чётко выразила свои намерения и назвала сумму. Мы запишем это на диктофон.

— Точно! Или на видео, — подхватил Белозерцев. — У нас же система подключена.

— Да, молодец, Серёж! Ещё лучше! Передать ей деньги — и всё это зафиксировать. Как требует — раз. Как берёт — два.

— Лен, ты же юрист, — Мелихов разочарованно махнул рукой. — Я где-то слышал, что такие записи в суде не предъявишь. Вроде как без санкции…

— Глупости, ты путаешь. Если суд решит, можно предъявить. Но увидишь, до суда дело не дойдёт. Журналистам и этого хватит, чтобы раздуть скандал: «Жена знаменитого боксёра продаёт ему ребёнка!» Думаю, она не захочет, чтобы об этом узнал барон. Или представь, что запись попадёт в Интернет. Ты говорил, Ольга — известная модель?

— Ух ты, хороша рекламка! Можно ведь и работы лишиться, и нового муженька, — одобрительно кивнул Серый.

— А если наплюет на всё это, у нас будут доказательства, какая она мать, — продолжала Ленка. — Сможем сами начать процесс. К тому же, попробуем раскрутить её в этот раз на расписку. Но только на долговую. Такая действительна и без заверения нотариуса, тем более, будут свидетели. Этого по закону достаточно.

— Как — долговую? Она побоится, что мы потребуем вернуть деньги.

— Нет, мы пропишем условие. Такая-то получила такую-то сумму на таких-то условиях. Я ещё подумаю, как лучше составить. А в случае, если нарушит условия, например, захочет увезти девочку от отца, полученная сумма будет считаться долгом. И указать срок возврата.

— Для Ольги — это смерти подобно… — горько усмехнулся Мелихов. — Вряд ли согласится.

— Неважно. Это только дополнительный аргумент. У нас будет самое главное — запись. Главное наше оружие — не бумажка, а угроза огласки!

— А ведь точно! — обрадовался Серый. — И Оленьки больше не будет в твоей жизни! Ты зарыдаешь, Гоша?

— Никогда не будет… — задумчиво произнёс Игорь. — Звучит заманчиво.

— А может, тебе жаль, а? — заёрничал приятель. — Подумай… Предложи ей другие условия. Может, вернёшь себе этот бриллиант? Камушек-то шикарный, даже сейчас загляделся небось, а?

Мелихов медленно поднял на Серого опустошённый взгляд:

— Этот бриллиант не столько сверкает, сколько воняет. Слишком много свиней его скушали…

— А потом высрали, — хмыкнул Серый. — Интересно, кто будет следующий?

В дверях появилась Светка.

— Можно входить-то теперь? — поинтересовалась она.

Никто не ответил, и горничная продолжала:

— Я накрываю тогда на завтрак, да? Игорь Глебович, а бассейн-то сливать?

Игорь вздрогнул и бросил на Ленку невольный взгляд. Девушка залилась краской, а Серый прищурился.

— Сливай, — обречённо ответил Мелихов.

Светка кивнула и вышла.

— Ладно, Гош, мы поехали, — бодро сообщил Белозерцев.

Она замерла в нерешительности. Пора было, и правда, уезжать, но девушка медлила, сама не зная, чего ждёт. Глаза у Игоря тоже стали растерянными.

— Лен, ты… нужна мне здесь… — выдавил он, наконец. — Умолять не буду. Но подумай о Насте…

— Я только о ней и думаю, — проговорила Ленка. — Настю, разумеется, надо оставить у нас. И мне по-любому лучше быть с ней, так надёжнее. Когда буду нужна — позвони. Я приеду.

***

— А вдруг Ольга найдёт твой адрес? Откуда она вообще про тебя знает? — Серый лихо крутил баранку, как обычно, подрезая на шоссе «чайников».

— Понятия не имею…

— Надо посмотреть, что напишут сегодня про матч. Не нравится мне такая осведомленность фрау.

— Мне тоже. Но Настю я ей не отдам! — Ленка решительно сжала кулаки.

— Бедный Дракон! Выиграть такой бой… Чтобы снова потерять все бабки! Может, получится не платить? Запишем её на камеру, а потом пригрозим…

— Платить всё равно придется, я же сказала, нам надо зафиксировать факт добровольного получения денег, — покачала головой девушка. — Иначе может сказать, я пошутила или передумала. Мы не знаем, в какой форме она выразит своё требование, она, кажется, не глупа. Да ещё адвоката наймёт. А устроить шумиху Ольга способна — суды, журналисты… Информационную войну Мелихов может и проиграть, и суд тем более, пока у нас нет доказательств шантажа. Возьмёт и скажет, что муж увёз дочку силой.

— Ага, а она полгода молчала?

— Скажет, искала… Или болела.

— Верно… преподнесёт так, что Гоша ещё будет в говне. Блин, плакали наши денежки…

— Главное — остановить её, — строго сказала Ленка. — И расписку надо хорошенько продумать… так составить, чтобы Настя была в безопасности.

Они помолчали.

— Кстати. Рассказывай, давай, — начал вдруг Серый, — что там у вас с Гошей — любовь или наоборот?

— Не сейчас… Серёж, смотри на дорогу, пожалуйста.

— Лен, я всё равно ведь узнаю. Говори, давай. Всё уже было, да?

— Серёжа! — возмутилась девушка.

— Да ладно тебе! Взрослые люди.

— Не могу, — она опустила глаза.

— Скажи только: было или нет! — настаивал Белозерцев.

— Нет!

— В смысле — не было, или в смысле — не скажешь?

— Не было… — Ленка уставилась в окно.

— Правда? — обрадовался парень. — Ну, ты умница! Начала соображать, да? Ну, я всё понял… поэтому Гоша и взбеленился, да? А чего же потом уговаривал? Решил ещё раз попробовать?

Серый, как всегда, выражался грубо, но лаконично. Девушка не ответила, но он, довольный, начал посвистывать под музыку радио «Кекс».

— Ну, тогда имей в виду, — произнёс он после паузы, — моё предложение в силе!

— Мой отказ — тоже, — устало, но твёрдо ответила Ленка. — Мелихов, кстати, извинился. Сказал, что был пьян, а так я ему вообще… по барабану.

«Пусть лучше знает, — решила она. — А то будет намекать на что-то… когда всё уже ясно».

— Да? — недоверчиво протянул парень. — Ну-ну…

Он хотел было что-то добавить, но прикусил язык и резко сменил тон.

— Вот видишь! — произнёс он как-то фальшиво. — Я же знаю его вкус. Теперь чуешь разницу между нами?

— Серёж… — прервала его девушка. — Глянь, пожалуйста. Там какая-то машина красная за нами всё время едет. Может, Ольга кого следить наняла?

— «Хёндай», что ли? Да не, он с Киевки повернул. Ладно, сейчас уйдём, не боись.

Белозерцев резко перестроился и встал в левый ряд. Ему возмущённо загудели сзади. Подозрительный автомобиль спокойно пролетел мимо, а Серёга развернулся на светофоре и поехал в обратную сторону. Для спокойствия они ещё покружили, съехали на местную трассу, уже в полном одиночестве миновали какой-то коттеджный посёлок, и только тогда въехали в Москву по Рублёвке.

***

— Ну что ты опять в окно уставилась? Пошли на кухню! Поговорим, пока Настя спит.

Ленка, не оборачиваясь, раздражённо поморщилась. Она ничего не собиралась рассказывать, ей надо было самой во всем разобраться.

Сначала долго выпроваживали Серого, просидевшего у них до самого ужина, а остатки вечера Ленка посвятила Настёне, чья шумная радость при её появлении была просто неописуемой. Девушка понимала, что пора бы потихоньку отучать от себя малышку, но вместо этого только крепче её обнимала. Любовь к ребёнку — это всё, что осталось у Ленки. И всё, что связывало её отныне с Мелиховым.

И вот теперь мама взялась за допрос. Ни минуты не дадут побыть наедине с собой! А в душе у Ленки творился полный сумбур — её кидало из крайности в крайность.

В голове все ещё звучали слова Игоря о том, как она «случайно оказалась рядом». Цинично, зато жизненно. Худшее понять всегда легче — оно привычнее. Оскорбительные высказывания в транспорте — это реальность. Насмешки в школе — тоже. Всё так и есть, как он говорит, как она сама расценила ночью… низко, тупо, больно. Дико больно. Случайно оказалась… специально взял…

Но сейчас память подкидывала иные факты, которые сперва отошли на другой план. И картинка никак не хотела складываться.

Ленка не понимала… Вспомнить хотя бы ночь перед боем или то, как Игорь, выпрыгнув из ринга, бросился к ней… Это было самым ярким воспоминанием — невозможно поверить, что Мелихов притворялся тогда.

Может, он просто благодарил, радовался общей победе? А горячие поцелуи, и нежность, и ласка после матча, в машине — тоже, благодарность? Да и раньше, ещё до боя, Игорь относился к ней… не равнодушно, нет. Не настолько, насколько пытался сейчас представить. Как он её называл — «детка, девочка моя?»

Да, конечно, всё это — из области сказки, которую Ленка сначала боялась читать, но в которую потом погрузилась почти как в реальность. Но это же было! Ночью, после того, что произошло в спальне, Ленка списала все его знаки внимания на обычные мужские хитрости. Однако теперь Игорь утверждает, что вообще никогда не думал о ней в этом плане, рассказывает про «пьяный случай» и ведёт себя так официально, словно она только что устроилась к нему на работу. Девушка находилась в недоумении — если он притворяется, то зачем? Если говорит правду — то как объяснить всё, что происходило между ними до боя и сразу после него?

Может, ключевое слово здесь именно «бой?» Марк говорил, что период подготовки может вызывать у боксёра психоз, неадекватные поступки. Игорь тогда нуждался в поддержке. А потом ему понадобилось разделить победу с женщиной — всё равно, с какой. К тому же он выпил и, как предсказывал Марк, сразу «отъехал».

И что если ответ прост, даже если сам Мелихов не смог или не захотел его сформулировать? «Оказалось рядом» — в действительности значит гораздо больше, чем ужасная ночь после боя. Ленка постоянно была с ним, под рукой — всё это время. Во всех делах, проблемах и обстоятельствах. Что и привело к логичному концу — под рукой, так под рукой. Легче взять. Заодно и «поблагодарить» за помощь. «А я-то думал, ты счастлива…» Ну, ещё бы… кто он и кто она? В его представлении, она должна плакать от счастья — может, и раньше у него после боя бывали в постели такие вот восторженные поклонницы. И он их «осчастливливал».

Вот только утром Игорь протрезвел. Прогулялся. Увидел всё ясным взглядом. Не только эту ночь, но и всё, что было до неё. Теперь, после победы, Мелихов осознал, насколько ему это не нужно. Если подумать, то его извинения, попытка расставить всё по местам должны заслуживать уважения. В том числе это означает, что он понял и признает — Ленка не осчастливлена. Ленка оскорблена. С ней так нельзя было!

Он взял нужный тон — официальный и доброжелательный. Обвинил только себя и не стал мстить — не каждый шеф поступил бы так же. Игорь — совестливый… Предложил работать дальше, хотя не очень-то и нуждается.

После того, как Ленка увидела его бывшую жену, хотелось хохотать над собственными подозрениями. Больше ему дела нет, как продолжать добиваться близости от ничтожной, хромоногой помощницы! Возможно, самолюбие у него слегка и задето, но благодарил он, несомненно, искренне.

А может, Ленка и правда, ещё нужна ему, как работница — зря она ему не поверила. Мелихов успел к ней привыкнуть и почему-то проникся доверием ко всему, что она делает. Постельная сцена кажется ему только маленьким ляпом. Он не хочет лишаться надёжной, верной сотрудницы, к тому же она так замечательно ладит с его дочерью. Это не выдуманная причина — во всём, что касается Насти, Игорь чувствует себя неуверенно. Как искренне он просил остаться — когда приехала Ольга… Да просто умолял.

Вот только если раньше между ним и Ленкой существовала душевная близость, то теперь — не будет и её. Всё испортила, сломала сегодняшняя ночь. Дружба или симпатия — теперь это невозможно.

Да и зачем нынче Ленке его дружба? После недолгого, но такого яркого безумия, когда девушка решила, что он способен любить её, дружба — это только искусственный тусклый свет по сравнению с яркими солнечными лучами придуманного ею счастья. Которого у неё не было и никогда не будет.

А Игорю этого не понять. Ему всё равно. Он полагает, что всё будет, как прежде! Да, у него-то всё просто… где в воду вошел, там и вышел. А она… она заплыла слишком далеко, и вот её бросили тонуть. Одну… Унизив — сначала дешёвыми домогательствами, потом — уважительным равнодушием.

Всё, хватит гадать, как относился к ней Мелихов и чего от неё хотел! Они никогда не будут равны, они живут в разных системах координат. Если Игорь занимал все Ленкины мысли и чувства, то сама она помещалась где-то на периферии его сознания — как повар или горничная. Нужная, конечно, в хозяйстве вещь. И даже, что уж там скромничать, трудно заменимая в какой-то период жизни, но всё ж таки — вещь…

А может… взять да и выйти замуж за Серого? Эта мысль впервые пришла к ней в голову именно сегодня, после того, как Белозерцев проторчал у них целый день, и девушка поняла, что может спокойно, без напряга существовать рядом с ним. Если бы не интимная сторона вопроса…

— Лена! — снова позвала мать. — Иди сюда. Утром отец со смены придёт, при нём вообще не поговоришь.

Девушка, вздохнув, отправилась на кухню, старательно контролируя выражение лица. Вернувшись домой, она объявила, что Игорь дал ей отпуск, но попросил побыть с ребёнком. Сейчас не было сил говорить о разрыве — она боялась, что просто расплачется. Серёга, слава Богу, догадался промолчать. Но вёл себя очень уверенно, даже позволил себе шутливые намёки на будущие родственные отношения. Мама, правда, только удивлённо подняла брови: Белозерцева она всерьёз не принимала.

Ленка села за стол и, придвинув к себе чашку, принялась долго и сосредоточенно размешивать сахар.

— Ну и? Как всё прошло?

— Что прошло? — как можно равнодушнее переспросила она.

— Когда вы вернулись домой, после драки… Как он себя повёл?

— Кто? После какой драки?

— Лен, прекращай дурака валять! Рассказывай, что там у тебя с твоим шефом.

— Мама! — девушка подняла на неё глаза, и старательно выговорила:

— Я тебе тысячу раз говорила — ни-че-го!

— Да ты же как в воду опущенная приехала! Вы поссорились? Я же твоя мать, я беспокоюсь! И я знаю мужчин, могу тебе что-нибудь посоветовать.

— Не о чем беспокоиться, всё нормально, — потухшим голосом проговорила Ленка.

— Понятно, — мать стукнула чашкой об стол. — Поругались, значит. Ты имей в виду, мужчины — у них психология совершенно другая. С ними можно только по-хитрому, как с детьми или больными…

— Что-то я не пойму, — удивлённо подняла глаза девушка. — Ты же сама меня предостерегала… А теперь что — за Мелихова агитируешь?

— Ну не за Серёгу же этого! С ним и так всё ясно — полностью наш, только мигни.

— Что за глупости!

— Да ладно тебе, не придуривайся, — отмахнулась мать. — А Игорь твой… Он порядочный парень, это видно. Только надо умнее быть, не бросаться ему сразу на шею, пусть сначала полностью порвёт со своей пассией. Вот послушай меня…

— Зачем? — резко спросила Ленка. — Не хочу я ничего слушать. Не нужен мне этот Мелихов…

— Не нужен! Высохла вся, а говоришь: «Не нужен!» Я же не слепая…

— Мама! Ты когда-нибудь будешь воспринимать этот мир реально? И меня — реально? То мечтаешь сплавить меня, лишь бы кто взял… каждому чудику, а то вдруг считаешь, что такой, как Игорь, может обратить на меня внимание?

У девушки на глаза навернулись слёзы — она больше не могла притворяться.

— Ты не видела его жену, его любовницу! — яростным шёпотом, задыхаясь, прокричала она. — Забудь о своих домыслах! Он никогда, слышишь, никогда на меня не посмотрит! Даже если бы я была здорова!

— Детка моя… — расстроенная, мама подсела к ней на диванчик и прижала её к себе.

Ленка ткнулась лицом ей в халат и разревелась.

— Ну, прости меня… — вытирала ей слёзы мама. — Мне показалось, что он к тебе дышит неровно. Забудь о нем, правда, забудь… И чего в нём хорошего-то? Подумаешь, чемпион! Сегодня — чемпион, завтра — инвалид… А Серёжа-то, кстати, очень даже неплохой парень, надёжный, сильный.

— Мам! — девушка вырвалась из её объятий. — Ничего не говори. Я… Дай мне раскладушку, наконец!

— Твой мобильник звонит? — мать прислушалась.

Действительно, из Ленкиной куртки раздавались знакомые позывные. У девушки сжалось сердце — «Confessa» Челентано она поставила на звонки Игоря. Она взяла телефон и включила «без звука», чтобы не разбудить Настю. Может, не подходить? А если что-то случилось, вдруг появилась новая угроза от анонима или вернулась Ольга?

— Привет. Не спишь ещё? — раздался в трубке знакомый голос.

Мелихов говорил спокойно, очень официально. Она попробовала взять тот же тон, стараясь отвечать коротко, чтобы Игорь не догадался, что она плакала.

— Собираюсь уже. А что?

— Как там Настёна?

— Хорошо.

В трубке помолчали.

— Серёга у вас?

— Нет, уехал.

— Давно?

— Не очень. А что, ещё не вернулся?

— Недавно?

— Что-то случилось? Он тебе нужен?

— Да, будет нужен завтра. И ты будешь нужна. Закажи утром такси и приезжай.

— Зачем?

— Будет приём по случаю победы. Родственники и друзья.

Девушка чуть не рассмеялась сквозь слезы.

— Думаю, Света прекрасно справится. Я лучше побуду с Настёной.

Неужели он полагает, что она когда-нибудь ещё решится показаться на глаза всем этим людям, тем, кто видел, как Мелихов целовал её после боя?

— Хорошо, — холодно произнёс он после короткого молчания. — Есть более важные дела. Сегодня мне звонил Гурьков, хочет встретиться. Собираюсь пригласить его на среду, часиков на двенадцать. Видишь ли, в свете новых обстоятельств другой юрист мне снова не по карману. Уж выручи, пожалуйста, и на этот раз.

Ленке хотелось ответить ему что-нибудь грубое. Но она удержалась.

— Так сможешь или нет? — повторил Игорь.

— Хорошо, приеду. Придется тебе довольствоваться услугами недоучки, — только и позволила себе съязвить девушка.

На самом деле, правильнее было бы отказать ему, тем более после такой формулировки. Но ведь у него действительно нет другого юриста, и Гурьковы могут обвести его вокруг пальца. Вот только какое ей теперь до этого дело! Или… всё ещё есть? «Всё это только ради Настёны! Раз обещала не бросать их…» — оправдывалась перед собой девушка, заставляя гордость умолкнуть.

— Значит, договорились, — спокойно утвердил он.

— Договорились, — ответила Ленка и после очередной натянутой паузы спросила:

— Ольга больше не объявлялась?

— Нет. Думаю, взяла тайм-аут. Но это ненадолго.

— Ясно.

— Ну, тогда до встречи. Спасибо, что согласилась.

— Не за что…

Он первый нажал отбой, и девушка швырнула трубку на тумбочку.

— Аппарат-то в чём провинился? — покачала головой мать. — Ну, чего там ему надо?

— Это по работе, — мрачно ответила Ленка.

— Кстати, он заплатил тебе за прошлый месяц, как обещал?

— Мам, какие деньги! Знаешь, сколько куртка с туфлями стоят?

— Ну не шестьдесят же тысяч…

— Костюм ещё есть… придётся на переговоры надевать. Вместе с ним — как раз шестьдесят.

— Ничего себе… Поработала! Ты уж за следующий месяц возьми, пожалуйста, деньгами!

— А следующего, наверно, не будет, — выдавила девушка.

— Как? Разве ты не в отпуске? — насторожилась мать.

— Ну… У Мелихова уже нет необходимости в постоянном помощнике. Так, иногда может понадобиться юрист. Прости… плохой из меня кормилец оказался.

Мама покачала головой.

— Ну и ну…

Но потом утешающее погладила дочь по голове.

— А может, это и к лучшему. Не расстраивайся, Леночка… Чего тебе там делать? Переживать только… Пожила месяц, и ладно. Бог с ними, вещами, пригодятся, в конце концов. Сами бы такие дорогие, конечно, не купили… Мне сразу не понравилось, что он взялся тебя одевать! Хорошо ещё, расплачиваться не потребовал. Или потребовал?

— Мам, ты опять? Сил уже нет, честное слово!

Девушка вскочила, выбежала из кухни и с такой силой захлопнула дверь перед самым носом матери, что даже Настя, уютно устроившаяся на Ленкиной кровати, забормотала и дёрнулась во сне. Ленка села у неё в ногах и погладила, успокаивая. Надо чем-то занять себя завтра, лишь бы не сидеть дома. Можно погулять с девочкой в парке. Кстати, Ирина с Кирюшкой сейчас тоже в Москве.

Решено, Ленка позвонит Смальковой и договорится о встрече. Во-первых, напомнит подруге о логопеде для Насти. А во-вторых… пора подумать о новой работе.

***

После того, как девушка уехала с Белозерцевым, Игорь заперся у себя в комнате и тупо пролежал там до самого обеда. На душе было темно и пусто. Страсти как будто отбушевали в нём, осталась только горечь потери. Ленка вот-вот исчезнет из его жизни — её удерживает только тоненькая ниточка — Настя… Мелихов поймал себя на мысли, что ревнует девушку к собственной дочери. Он уже не хотел наказывать Ленку равнодушием, но оно становилось теперь неотъемлемым атрибутом их общения. Да она и сама больше не допустит ничего иного.

В какие-то моменты гордыня подхлёстывала гнев, и он вновь закипал в его сердце. Но почти сразу же на смену ненависти приходила тоска. Игорь не знал, что станет с ним дальше. Ему было наплевать на всё. Апатия, которая так давно не посещала его, теперь захватила всецело. Он смотрел в потолок и ни о чём не думал. Даже притязания Ольги оставили его почти равнодушным. И так понятно — его снова ограбят, и все труды, все старания этого безумного месяца пойдут насмарку. И только когда Мелихов представлял себе Ленку, душу сжимали тиски — если он и хотел чего-то в этой жизни, так это чтобы она была сейчас рядом. Но она вместе с Белозерцевым, и он, Игорь, ничего не может с этим поделать.

На столике лежал подаренный девушкой томик стихов. Мелихов протянул руку, взял его и открыл где-то посередине. «Я кончился, а ты жива…» — прочитал он. Что это? Удар после гонга? Какого чёрта? Игорь с размаха кинул книгу в угол. Она упала, распахнувшись и замяв страницы, словно подбитая птица крылья. Её беспомощный вид мучил Игоря, через минуту он встал, поднял книжку и положил на подоконник — подальше от глаз.

К обеду приехал Марк — осмотреть рассечение. Мелихов нехотя отпер дверь комнаты — и то лишь когда стук стал настолько громким, что начал раздражать. Врач с недоумением уставился на чемпиона:

— Это что, переутомление? Обычно после проигрыша так бунтуют, но никак не после триумфа! — покачал головой доктор. — Плохо себя чувствуешь? Головная боль?

Игорь не отвечал, и Марк потребовал срочно измерить пульс и давление. Мелихов только равнодушно протянул руку.

— Всё в норме, — врач внимательно смотрел на него своими чёрными, въедливыми глазками. — А можно полюбопытствовать, где у нас нынче Елена?

— А пошёл бы ты… — нагрубил ему Игорь, снова лёг и отвернулся к стене.

— Чудненько, — констатировал Марк.

В дверь боязливо постучалась горничная.

— Игорь Глебович, обед на столе… — пролепетала она.

Светка лучше других чувствовала настроение шефа — сейчас она серьёзно рисковала.

— А ну-ка, вставайте-с, господин чемпион, — доктор сильно ткнул его кулаком в бок.

Мелихов послушно поднялся и отправился в столовую — пожрать, и правда, не помешает…

— Игорь Глебович, — снова жалобно начала горничная, — вам весь день звонят — мама, Марина… Ещё кто-то… Я не знаю, что говорить, и не подхожу. Лены нет…

— Так где у нас Лена? — уже строже повторил вопрос Марк.

— Она вообще уехала, с сумкой! — охотно объяснила Светка. — Игорь Глебович, а вы её что, уволили?

Приняв его мрачное молчание за положительный ответ, женщина затараторила:

— И правильно, давно пора! Да она и не делала ничего, только командовала!

— Света! — прорычал Игорь. — Ты сейчас сама отсюда с сумкой уйдёшь!

Доктор поднял брови и вопросительно глянул на Виктора.

— Лена, кажется, с Настенькой, — ответил тренер, боязливо посматривая на шефа.

— Кстати. Предупреждаю всех! — заговорил Мелихов. — Ни одна душа не должна знать, где сейчас Настя.

Все молчали, опасаясь нарваться на новый приступ гнева.

— Все поняли? — повторил он.

— Да, Сергей нам уже объяснил, — подтвердил тренер.

— Не только Ольга и Юлия, но даже моя мать — ясно? Версия такая: Настя в санатории, в Анапе.

— Валентина Михайловна не поверит, — осторожно возразила Светка.

— Я с ней сам разберусь. Ваше дело молчать. И про то, что Ольга в Москве, тоже.

— Разумеется, никто ничего не скажет, раз ты требуешь, — произнёс доктор. — Но о какой Ольге идет речь?

— Приехала моя бывшая жена, — буркнул Игорь.

— Ах, вот оно что… — понимающе протянул Марк.

— Я сначала так испугалась! Сергей прибегает, лицо страшное, и всем нам сразу: «Про Настю — ни слова!» — доверчиво поделилась неугомонная горничная. — Я подумала — снова угрозы…

— Та-ак… А ты откуда знаешь про угрозы? — Игорь со звоном отшвырнул нож и перевёл взгляд на Виктора.

Светка испуганно отскочила к дверям.

— Она сама догадалась, — поспешил оправдаться тренер. — Столько мер принято… Кстати, зачем ты отпустил Дениса? Конечно, я думаю, эти письма нужны были, чтобы заставить тебя проиграть. Но осторожность пока не помешает.

— А чем я платить буду твоему Денису? — совсем взбеленился Мелихов. — Знаешь, сколько один день у этого бездельника стоит? А мне ещё вам с Мариком надо выложить круглую сумму, Серому, массажисту, катмену!

— А как же призовой фонд? — поднял брови Виктор.

— Призовой уедет во Франкфурт…

Наступило угнетённое молчание. Никто не рискнул спросить, почему деньги должны отправиться в Германию.

— Не бойтесь, не обижу, — горько усмехнулся Игорь. — Лучше сам останусь ни с чем.

— Я слышал, утром звонили Гурьковы… — начал тренер.

— Да, звонили. В среду переговоры.

Мелихов отодвинул от себя почти нетронутую тарелку.

— Значит, так, Света. Приглашай всех, кто рвётся меня поздравить, на завтра. Всё равно не отстанут — отделаюсь в один день.

Он встал из-за стола и, не прощаясь с Марком, вернулся к себе и пролежал там до самого вечера. За окошком давно стемнело. Рассечённое веко к вечеру заболело сильнее, но Игорь даже не встал, чтобы обработать его, как положено. Периодически он смотрел на телефон — звонили дальние и близкие знакомые, но Игорь не отвечал. Потом, уже около десяти, не выдержал и сам набрал Ленкин номер. Поговорив, он с силой метнул трубку в кресло. Подпрыгнув, она с грохотом упала на паркет. «Белозерцев только что ушёл от Зориных. Пробыл там целый день». Нет, это невыносимо. Надо срочно понять, что же у них происходит.

Он подобрал с пола мобильник.

***

— Привет, Гоша! — голос у приятеля казался довольным. — Ты как, живой ещё?

— Не дождёшься, — буркнул Мелихов. — А ты где?

— Да вот, еду.

— Куда едешь?

— А ты бы куда хотел?

— Давай домой, разговор есть.

— Ах, вот так значит, да? Теперь ты хочешь перетереть? Какая досада! А у меня другие планы!

— Серый…

— Ладно, ладно, успокойся. Я уже подъезжаю.

— Ты что, был уверен, что я тебя жду? — удивился Игорь.

— А где мне ночевать прикажешь? У Ленки — порядки строгие, хаты я пока не приобрёл, всё на твои бабки надеялся. Собственно, я уже здесь, принимай! — хохотнул в трубку тот.

Мелихов услышал, как во двор заехала машина, и через пару минут парень уже входил в дом. Игорь вышел навстречу в гостиную и с отвращением увидел в зеркале собственное отражение — бледное, небритое, какое-то кривое лицо с заплывшим глазом. А вот Серый, напротив, сиял, как начищенный пятак.

— А чё, Денис сигнализацию на ночь не ставит? — спросил он.

— Я отпустил Дениса. Включи всё сам.

— О, кей, — снисходительно согласился приятель и пошёл к себе.

Когда он вернулся, Мелихов сидел на диване и невидящим взглядом смотрел в тёмный экран телевизора. Серый, как в лучшие времена, плюхнулся рядом.

— В общем, я тут ещё поживу у тебя, — спокойно произнёс он. — Снимать хату — бабок жалко, да и за тобой присмотреть надо. Охраной без меня некому заниматься. Ольга, опять же, тебя донимает. Короче, совесть у меня есть, харчи отработаю, так что не дрейфь.

Игорь не отвечал, соображая, как приступить к нужной теме. Он испытывал сейчас к бывшему другу двойственные чувства. С одной стороны, готов был задушить от ненависти. С другой… Белозерцев прав — Дракону по-прежнему не на кого больше опереться.

— Молчание — знак согласия, — констатировал Серый. — Так о чём разговор будет, шеф? Давай, не тяни, дрыхнуть охота — устал.

И он зевнул во всю глотку. Ну и наглая же свинья!

— Благодетель ты мой… Поживёт он ещё, харчи отработает! Не знаю, как и благодарить! — сквозь зубы произнёс Игорь.

— Знаешь, знаешь… — нахально опроверг тот. — Только — плакали наши денежки, да?

Мелихов поморщился.

— Попробую что-то оставить, чтоб вам заплатить… Но если Ольга доберётся до Насти — отдам ей всё!

— Понятное дело, — кивнул приятель.

Подумал и добавил несколько другим тоном:

— А ведь Ленка права, Гош. Придумать-то мы придумали, но я бы на твоём месте нашёл хорошего адвоката. Девочка-то наша умница, конечно, но она только-только институт заканчивает. Может, она чего и не знает, а ты на неё полагаешься, как на…

— Нет, — отрезал Игорь. — Сделаем всё, как решили.

— Только не надейся, что я откажусь от своей доли. Конечно, если будет угроза Настёне — ничего не попишешь. А пока я скажу тебе вот что: думай хорошенько, как твою рыбку умерить… Это не только твои бабки. Видишь ли, у меня на них серьёзные планы были.

— Я помню. Ресторан открыть?

— Во-во. И жениться.

Игоря перекосило.

— Жених, твою мать! — не выдержал он. — Не нужен ты ей!

Убеждал Мелихов, похоже, самого себя.

— Это ты ей не нужен, смирись, наконец, Гоша, — серьёзно произнёс Серый.

— Может, ты и согласие уже получил? — Игорь сверлил его взглядом.

— Ну… Будет и согласие. Оно ведь как — всё познается в сравнении. Вот девочка сравнила и поняла…

— Зря губы раскатал, — как можно увереннее сказал Мелихов. — Мы с Леной поссорились. Она просто делает мне назло.

— Правда? — хмыкнул Белозерцев. — А мне она са-авсем по-другому всё рассказала.

У Игоря упало сердце.

— Что она тебе рассказала? — глухо спросил он.

Не следовало задавать этого вопроса, он тотчас же пожалел — Серый только рад был поиздеваться.

— Да жаловалась на твоё поведение… нехорошее.

— Она — тебе — жаловалась?!

Как бы то ни было, Игорь не мог поверить, что девушка стала бы откровенничать с Белозерцевым про эту ночь. «Я ничего ему не рассказывала», — ответила она утром. Это ведь Ленка, а не кто-нибудь! Если только у них с Серым, и правда…

— Ага! Как порядочных девочек со своими шлюхами путаешь — пристаёшь, заставляешь, настаиваешь … — радостно продолжал приятель.

— Ты бредишь, идиот? — рассвирепел Мелихов. — Врёшь ты всё!

Он даже вскочил на ноги — его трясло от гнева. Ленка обвинила его в насилии и домогательствах? Никогда и никому Дракон не навязывал себя насильно, ни одну женщину в мире не «заставлял»! И уж её бы точно не стал. Он ошибался во взаимности своих чувств, но, как только понял… Да нет, не могла она так сказать! Так — не могла.

— Ну-ка, давай, повтори, что она тебе говорила? — он схватил приятеля за грудки. — Соврёшь — убью!

— А ей и не надо было говорить — я сам не дурак, всё понял, — хмыкнул Серый прямо ему в лицо. — А ты сейчас подтвердил.

— Что, что ты мог понять?!

Что может этот дебил понимать в его чувствах, в его любви? Примитив!

— Да всё. Сбежала от тебя Леночка. Не хочет тебя, вот и всё. Я, правда, честно сказать, малость беспокоился. Всё ж таки, думаю, чемпион, бабы на это падкие. Увидел, как она к тебе прильнула после боя, приревновал, дурак… Нельзя было вас оставлять. Но Ленка молодец оказалась! Отворот — поворот, да? Нет, такую жену никому не отдам! Редкая девочка! Видит разницу, видит.

Может, всё-таки вышвырнуть этого самодовольного типа? Так ведь и правда, отправится к Зориным: «Пустите сироту бездомную…»

— Видеть тебя не могу, Серый… — честно сказал Мелихов.

Он опустил руки и отвернулся. Встал, схватил куртку и вышел на улицу. Час назад пошёл проливной дождь — холодный, с пронизывающим ветром. Но Игорь не обращал на него никакого внимания, разгул стихии совпадал с настроением — чем хуже, тем лучше…

Значит, Ленка выбрала Белозерцева… Но почему? Неужели потому, что предложил выйти за него замуж? Неужели все женщины, даже такие, как Ленка, всегда выбирают рабство вместо любви?

Когда он мечтал, как они с Ленкой будут вдвоём, никогда не думал о будущем. Просто знал, что всё будет очень хорошо, всё сложится само собой. Про какие-либо обязательства после брака с Ольгой он и слышать не мог. Разве в ЗАГСах скрепляют чувства и фиксируют любовь? Глупости… Печать в паспорте означает лишь принуждение. Куда дороже свобода выбора — когда человек знает, что может уйти, но не уходит.

Получается, Серый был прав — и девушка счастлива, что кто-то позвал её замуж? Да, конечно, нога, комплексы, мечта матери поскорей выдать дочь…

Игорь осадил себя. Хватит выдумывать. Обвинять Ленку в расчётливости гораздо приятнее, чем поверить в истинную причину. Вот только она сказала ему ночью открытым текстом…

«Не хочет тебя девочка, вот и всё…» — звучал в голове голос Серого.

Мелихов под дождём сделал круг вокруг дома и уселся в беседке. Одно хорошо — после разговора с Серым апатия прошла, снова появилась злость. Если эти двое собираются построить свою примитивненькую семью у него на глазах и пригласить в свидетели — не дождутся.

И вообще, Белозерцев малость погорячился. Ничего у них ещё не сложилось. И пусть Ленка никогда не будет принадлежать ему, Мелихову, но и тупорылому Серому она тоже не достанется. Игорь знал: причины-то для такой убежденности нет. Но с этой мыслью можно было хоть как-то держаться. Ничего более светлого у него в голове не осталось.

***

Утром продолжился противный дождь, начавшийся ещё ночью — планы на прогулку рухнули. Настёна с утра немного покапризничала — вернулся со смены «дедушка Женя» и прогнал малышку из ванной. Правда, иначе она проторчала бы там ещё минут двадцать — Настя находила удовольствие часами полоскать под водой руки.

Во время завтрака опять разворчалась мать — ей все ещё не давала покоя стоимость Ленкиных обновок. Сегодня её уже не так волновали личные переживания дочери — муж сообщил, что у них урезали заработную плату на целых пятнадцать процентов и должны сократить треть сотрудников.

— Такие деньги… Зря целый месяц проработала! Диплом, небось, на том же месте, да? Лучше бы шубу на зиму взяли…

Мама делала небольшую паузу и начинала снова:

— Нет, ну как так можно? Соображает у тебя голова-то? На шестьдесят тысяч можно двадцать таких курток купить…

Девушка только морщилась — спорить не хотелось, тем более что мама была права. Когда у них с Мелиховым всё было нормально, о деньгах как-то не думалось. И зачем только было соглашаться на эту провокацию с одеждой? Теперь не получится гордо отказаться от зарплаты — вещи-то в магазин не вернёшь.

А если бы Игорь был должен ей? Взяла бы? Нет, нет… Брать от него деньги? После всего, что она чувствовала к нему, к Насте, как волновалась за него на матче — разве измеряется это в рублях? Вот только операция… О ней теперь можно забыть навсегда.

Словно в ответ на её мысли после завтрака позвонил Марк. Немного удивившись, девушка взяла трубку.

— Леночка, здравствуйте, милая! — он продолжал обращаться к ней на «вы», скорее шутки ради, чем из вежливости. — Я, простите, по щепетильному вопросику звоню… Что там у нас с чемпионом нашим?

— А что с ним? — испугалась Ленка.

— Да у него, матушка, депрессия снова. А при первом же упоминании вашего имени — послал меня в известное место. Полагаю, только вы и в курсе дела…

— Я не в курсе. Спросите у него, — быстро ответила девушка. — У него неприятности, приехала…

Она запнулась — а хочет ли Мелихов рассказывать Марку про Ольгу? Но доктор, кажется, сделал свои выводы:

— Леночка, вы не сердитесь, но я, как говорится, уточняю диагноз. Вы ведь потому сбежали, что вернулась жена Игоря?

— Да нет, конечно! — искренне удивилась Ленка. — А, ну то есть да, Игорь просил, чтобы я побыла с Настей, сейчас это важнее всего.

Она решила, что не стоит пока говорить доктору о полном разрыве с Мелиховым. Судя по всему, ей ещё придется появиться в Жаворонках.

— Ясненько… — многозначительно произнёс Марк. — Собственно, у меня к вам ещё темка имеется, уже больше в ваших интересах. Я договорился, как мы условились, с профессором. В пятницу, ровно в одиннадцать, вы должны быть в больнице.

— Хорошо… — растерялась девушка.

Но тут же опомнилась:

— Ой, нет, спасибо, наверное, пока, не стоит. Нужной суммы у меня всё равно нет и не будет.

— Да-сс… Что-то не ладится с призовыми, верно? Но Игорь нам всем вчера пообещал, что заплатит. А вам, получается, отказал?

— Нет, просто… Когда меня брали на работу, речь шла только о заработной плате.

— Это несправедливо.

— Вполне справедливо, — возразила Ленка.

— А знаете что? На консультацию всё же сходите, раз я договорился. За неё профессор много не возьмёт, посмотрит вас ради меня.

— А толку? Если операции не будет?

— Будете хотя бы знать — стоит ли деньги копить. Определённость лучше, не правда ли?

— Не знаю…

— Лена! Другого шанса попасть к такому специалисту не будет! Соглашайтесь. И думайте обо мне, как угодно — я только о вас забочусь.

— Хорошо… Конечно, спасибо вам!

— Да не стоит благодарности, Леночка. Мне вы глубоко симпатичны.

— Только, пожалуйста, не говорите никому… в Жаворонках, о том, что мы поедем в больницу, ладно? Пожалуйста.

Повисла небольшая пауза, но через секунду доктор пообещал:

— Разумеется, не волнуйтесь, никто не узнает. Послушайте, Лена… Можно, я всё-таки кое-что вам посоветую? Из самых лучших побуждений… Зря вы так с Мелиховым! Характер у него сложный, он не всегда умеет держать себя в руках, но он редкой порядочности человек. Даже, пожалуй, несовременный… Ваш отъезд кажется мне весьма опрометчивым.

— Что вы имеете в виду? — насторожилась девушка.

— Не стоит так нервничать из-за его бывшей жены. Поверьте, всё ещё наладится.

— А я тут при чём? То есть она…

— Ну, признаюсь, ваши отношения с Игорем ни для кого уже не секрет… И я вижу, что он…

— Нет у нас никаких отношений! — отрезала Ленка громким шёпотом — на кухне завтракал отец.

— Ну, как вам будет угодно… — сразу пошёл на попятную доктор. — Поверьте, я никогда не лезу в чужие дела, но мне обидно наблюдать…

— Марк, простите, я немного опаздываю…

— Конечно, конечно… Ну-с, так я жду вас в пятницу?

— Да… До свидания, Марк! Спасибо большое! — поспешила распрощаться девушка.

Она сжала кулаки. Это всё сцена в развлекательном комплексе! Теперь все, все — и Марк, и Виктор, будут думать, что у Ленки с Мелиховым роман, а уехала она из-за ревности. Девушка попыталась представить, как это выглядело со стороны… там, после матча… но мучительно поморщилась. Теперь, когда она больше не заблуждалась насчёт чувств Игоря, воспоминания приносили одну только боль.

Дождь всё ещё накрапывал, и девушка усадила Настю за рисование. Наверное, следовало открыть компьютер и посмотреть почту Игоря. Но Ленка тянула — боялась. Для начала она решила проверить своё почти забытое домашнее «мыло». Ленка вспомнила, что писала Наталье, и расстроилась ещё больше. Вот читай теперь, что ответит подруга на её дурацкие излияния! Но ответа, как ни странно, не было, хотя обычно Наташа реагировала быстро. Может, обиделась на долгое молчание?

Потом, замирая от страха, девушка набрала логин и пароль Мелихова. Сто четыре непрочитанных сообщения! И все — поздравления, поздравления… Она медленно пролистывала их мышкой, как вдруг увидела письмо от собственной подруги. Оказывается — вот идиотка! — Ленка написала ей с адреса шефа. Она настолько привыкла считать его почту своей (тем более что компьютер стоял у неё в комнате, и никто другой, включая самого Мелихова, в него и не заглядывал), что забыла про осторожность и поленилась ещё раз зайти в почту со своим паролем.

Ленка быстро пробежала строчки, не в силах выносить Наташины восторги. Медленно, подбирая слова, напечатала ответ, а затем удалила всю переписку — чтобы не прочёл Игорь. Не забыла почистить «корзину» и вернулась к просмотру писем.

Увы! Аноним был здесь! Ленка не сразу заметила среди открыток и спама зловещее послание. Всего два слова: «Поздравляю. Жди». Датировано сообщение было седьмым сентября — значит, о результатах боя шантажист узнал одним из первых, вполне возможно, он был в этот день в зале! Её снова трясло мелкой дрожью. Ну почему, почему она, эгоистка, упустила столько времени? Игорь до сих пор не знает об угрозе! Дрожащими руками Ленка набрала телефон Серого — разговаривать она предпочитала с ним.

— О, Ленок, привет! — обрадовался парень.

— Привет… Ты где сейчас?

— Да мы тут гостей с Гошей ждём.

Она несказанно удивилась — странные у них всё-таки отношения. Ну что ж… хорошо, что друзья, наконец, помирились. Здравый смысл победил — не расставаться же им из-за какой-то помощницы. Но главное, Игорь теперь не один, а так гораздо спокойнее.

— А что? Приехать? — спросил Белозерцев.

— Не надо, — поспешила отказаться Ленка и торопливо рассказала ему о новом послании.

Белозерцев досадливо крякнул.

— Наверное, просто понты? — в сомнениях произнёс он.

— Не знаю… Как теперь быть, Серёж?

— Сейчас ребятам своим позвоню. Может, ясно стало — кто сорвал куш, а кто проиграл… Ай, да нереально это выяснить, Лен!

— Что же делать? Сидеть и ждать?

— Завтра, вроде, переговоры с Гурьковыми? — заметил Серёга. — Если всё пойдёт, как надо, потребуем охрану для Мелихова.

— А Денис?

— Его Гоша выгнал. Он теперь из-за бабок расстраивается.

— Ольга не появлялась?

— Не-а… Появится ещё… Лен, а ты будешь завтра на переговорах?

— Да, я обещала.

— Тогда я за тобой заеду.

— Угу… Ладно, Серёж, мы тут с Настей гулять собрались. Тогда до завтра.

На улице, и в самом деле, прояснялось. А вот на душе у девушки было темно. Всем сердцем она рвалась сейчас к Игорю, словно её присутствие могло защитить его от неведомой беды. Воображение рисовало страшные картинки, и Ленка так растравила себя, что стала вспоминать последние слова и взгляды, которыми одарил её Мелихов. А вдруг они и в самом деле станут последними, вдруг… Она дошла до того, что начала жалеть, что не осталась с ним в ту ночь. Пусть он её не любит, был пьян, унизил бы… наплевать, наплевать! Зато она не обидела бы его, не бросила… А теперь, если, не дай Бог, что случится, она никогда себе не простит…

Усилием воли она прекратила это безумие. Для этого оказалось достаточным представить его тон, которым он поблагодарил её вчера утром, объясняя принципы своих отношений с секретаршами. Всё, хватит себя мучить! У Игоря есть охрана, рядом Серый, а она, Ленка, должна заниматься Настей. Это самое лучшее, что она может сделать для Мелихова. И пора заканчивать бесконечные телефонные переговоры. Оставалось только созвониться с Ириной.

Смалькова обрадовалась. Брюсов уехал на съемки, и она с радостью поддержала идею увидеться. Договорились встретиться в Коломенском. Узнав, что они идут гулять с Кирюшкой, Настя сразу же перестала ныть и быстро, без понуканий оделась. Встреча прошла забавно: дети кинулись друг к другу, словно пережили долгую разлуку, обнялись и простояли так, сцепившись, пока Ленка с Ирой, отсмеявшись, не растащили их.

— Глядишь, породнимся! — веселилась Ирина.

Но, заметив Ленкин взгляд, осеклась:

— Ой, прости, дорогая! Всё время забываю, что ты Насте не мама! До того вы с ней смотритесь, как одно целое.

Девушка расстроено опустила глаза. А Смалькова тут же перевела разговор на другую тему:

— Ну, вас можно поздравить с победой? Брюсов на бой не попал, так жалел, что не было трансляции. Говорят, в следующую субботу покажут запись. Так как всё прошло?

— Отлично, Игорь выглядел великолепно, — как можно бодрее ответила Ленка.

— Да, мы слышали, нокаут в шестом раунде!

— Ага…

— Ну, расскажи поподробнее!

— Да сами в выходной посмотрите… — девушке не хотелось говорить о Мелихове, а тактичная подруга, внимательно глянув на неё, перестала допытываться.

Они долго гуляли по парку, и Ленка старалась поддерживать видимость хорошего настроения. Но беспокойство за Игоря снедало её, отравляя всё вокруг. Расставаясь, договорились насчёт логопеда.

— Значит, записываю вас на четверг, — ещё раз повторила Ира. — Только имей в виду, один сеанс — тысяча рублей. Зато отличный специалист! Ну, для Мелихова, думаю, это не проблема. Пока вы с Настёной в Москве — поездите к доктору сами, а там, может, договоритесь, и он к вам приезжать будет…

«Ну да, для Мелихова-то, может, и не проблема», — подумала девушка. А ей придётся просить денег у матери. Хороша трудяга — помогла родителям!

— Ир, а помнишь, ты насчёт работы говорила… — неловко начала она.

— Помню, конечно. Просто мне показалось, ты не рвёшься пока уходить. А теперь что — созрела?

— Понимаешь, мне всё-таки по специальности надо. Да и трудовая не открыта.

— Ладно, поговорю с Димкой ещё раз. Вот только не знаю, сколько тебе Игорь платит.

— Много. Но это неважно…

— Да? — с сомнением глянула на неё Ира. — Дима начинающему юристу сразу много не даст. Ну, тысяч двадцать пять — двадцать семь положит, наверно.

— Ну и отлично! Мне бы опыта набраться, а то я не пойми кем работаю.

— Договорились. Узнаю, и сразу позвоню. Только одно условие — Сашке ничего не говори. Он не любит, когда я с Димой общаюсь.

— Да где я его увижу, чтобы сказать? — засмеялась Ленка.

— Ну мало ли… Может, в Жаворонках столкнёмся — Брюсов скоро вернётся, поедем к свекрови.

— Зато меня там уже не будет, — буркнула себе под нос девушка.

Смалькова ещё раз задумчиво посмотрела на неё.

— Ты ведь хотела накопить на операцию?

Ленка уже давно поделилась с Ириной своими надеждами.

— Хотела…

— А сколько надо?

— Десять тысяч евро.

— Сколько-сколько?! — изумилась та. — Да за такие деньги можно всего человека заново сделать!

— Ир, я знаю, но у меня ведь случай особенный. Марк говорит — застарелая проблема, если только этот хирург чудо не сотворит. К нему одни знаменитости едут. Но деньги дикие — ты права.

— Знаешь что? Я посоветуюсь с Брюсовым. Во-первых, пусть проверит, что за хирург. Раз знаменитостей режет, значит, что-нибудь про него известно. Во-вторых, поможем с деньгами.

— Нет, ты что! Мне всё равно отдавать нечем.

— Сашка регулярно перечисляет на благотворительность. Неужели откажет моей подруге?

— Нет, — категорически замотала головой девушка, — это другое. Я, что, сирота или к постели прикована? Сама заработаю.

— Значит, возьмёшь в долг.

— Нет-нет, спасибо… И вообще, Мелихов собирался дать премию, из призового фонда. Вот тогда, может…

— Ну, смотри. Если что — скажи, ладно?

— Ага…

***

— Тут Леночка звонила, — Серый махал перед ним мобильником.

Игорь молчал. Он сидел в кресле и наблюдал, как суетится Светка в ожидании гостей. Утром он заявил горничной, что полагается только на неё. «Предупреди Алика, и особо не выпендривайтесь со столом, будут только свои — обойдутся без изысков», — предупредил её Мелихов. Но женщина любила, чтоб всё было идеально, поэтому страшно нервничала и даже взяла в помощь Виктора.

Занимаясь делами, оба поглядывали на шефа, но обходили его стороной. Виктор был героем дня номер два, поэтому за час до мероприятия бросил Светку одну, ушёл наверх переодеваться и вернулся в новеньком парадном костюме. О возобновлении тренировок он пока даже не заикался. Ясное дело, ждёт, чем закончатся переговоры с промоутерами.

— Она проверила твою почту… и… э-э-э… снова нашла письмо… — нервно покручивая трубкой, продолжал Белозерцев.

Игорь молчал.

— Короче… — не выдержал друг. — Там новое послание. «Жди меня, и я приду». Или типа того.

— Ну и поскорей бы, — только и сказал Мелихов.

Серый прогулялся по комнате и встал напротив него, возвышаясь, как скала.

— А я тебя понимаю, Гоша! Хочешь, чтобы Ленка на могилке у тебя порыдала? «Прости, Дракоша, на кого ты меня покинул…» — завыл приятель. — Нет, конечно, мы оба поплачем, не сумлевайси… А потом заберём твою Настю и станем жить припеваючи.

Игорь поднял голову: Серый, кажется, совсем с катушек слетел! Виктор, испуганно глянув на них, поспешно ретировался.

— Слу-ушай! — Белозерцев хлопнул себя по лбу. — А ты завещание-то составил? А то глядишь, и домик баронессе уйдёт. Давай-ка, пиши: мне и Леночке. Будет нам, где жить, а то пока я ещё на квартиру накоплю…

Мелихов в ярости вскочил и сжал кулаки:

— Поцелуй меня знаешь куда? — прорычал он.

— Не по-русски ругаешься, Гоша, — довольно ответил Серый. — Но уже лучше. А то я уж думал, с трупом разговариваю.

Игорь бессильно опустил руки. А Белозерцев сочувственно похлопал его по плечу.

— Да хватит тебе уже, Дракон, изводиться! Ну чего ты в Ленку вцепился, а? Ну, не дала… с каждым бывает. А переспал бы — и что? Сам бы потом понять не мог, чего в ней нашёл. Ты посмотри на себя — ты кто? Ты — чемпион мира, по двум версиям! Третью скоро возьмёшь обратно! Кумир всех девчонок. Видал, как они пищали на стадионе? Да выбери себе любую — хоть актрису, хоть теннисистку, хоть певицу… Ну, взгляни ты правде в лицо! Что такое Ленка? Девочка неформатная, хромая… Не пара она для тебя!

— А для тебя?

— Я — другое дело. Объяснял же тебе: она у меня — вот здесь, — парень показал себе на грудь. — И ничего с этим не попишешь… Попал я… Жениться вот теперь собираюсь, как дурак. И ни на кого смотреть не могу — все обрыдли как будто. А тебе-то что? Ты у нас парень свободный. С Ольгой развяжешься до конца. Вокруг — столько возможностей! Ну, смешно же, ей-богу!

— Смешно — смейся!

Мелихов встал и ушёл в свою комнату. Серый ещё издевается! А Игорь ничего не может поделать в своей бессильной злобе, ничего не может противопоставить…

Через полчаса к нему робко постучалась горничная и сообщила, что начали подъезжать гости. Он выполз навстречу, пытаясь сменить выражение лица — ещё не хватало вместо поздравлений принимать соболезнования.

Игорь пригласил всех, кто был на выступлении — Сашку-журналиста, пару друзей с женами. Только Марк сегодня не смог. Позже всех приехала мама и, конечно, разохалась при виде заплывшего глаза сыночка — впрочем, больше по привычке. А чуть раньше появились Маринка со своим другом, бизнесменом Мишей и… Виктория. Её Мелихов, кажется, не звал. Но она сразу же залепетала:

— Игорь, я так переживала за тебя… Прости, не могла не поздравить. Если ты не хочешь меня видеть, я сразу уйду…

— Зачем, оставайся… — безразлично бросил он.

А может, Серый прав? Чего он так мучается, из-за кого? Найти женщину — не просто женщину, а такую, чтобы все завидовали — не составит труда. Но только зачем долго искать? Мелихов откровенно рассматривал прибывших гламурных дамочек. Телеведущая, дочь президента косметической фирмы… Какая разница? Чего он не видел? Кого? Все они одинаковые — грудь, маникюр, стилист, визажист… Так для чего утруждать себя поиском? Не так давно у него было подобное счастье, причём по самому полному варианту. И вот оно снова здесь: бери — не хочу.

— А где же Лена? — сразу поинтересовался Сашка.

Но на этот раз Игорь подготовился.

— Ей в институт надо было, с дипломом. Серый вчера отвёз.

Мелихов бросил красноречивый взгляд на Белозерцева: попробуй, мол, что-нибудь вякни.

— Так ты её ещё не уволил? — пожала плечами Маринка. — Сейчас-то она на кой? Найми хоть целый штат юристов! И менеджера нормального. У тебя теперь всё должно быть по высшему разряду. А то позорище такое… Пусть ей пособие по инвалидности в другом месте платят!

— Марина! — остановила её мать. — Игорь сам разберётся. Вот вернётся Настя из санатория — может, оставить Лену вместо няни? От неё-то побольше толку будет…

А Мелихов чуть было не расхохотался. Сестра и мать даже не догадывались, как жалко сейчас выглядят и хамство одной, и практичное милосердие другой. Эта презираемая ими «инвалидка» бросила его! Ей не нужны ни чемпион, ни его чувства, ни высокая зарплата! Ей всё это… «противно»!

Друзья — те, которые были на матче, переглянулись, но развеять заблуждение женщин никто не рискнул. Александр очень вовремя перевёл разговор на другую тему, рассказывая, что готовит статью про бой с Будресом.

— Говорят, у вас есть видеозапись? — полюбопытствовал Миша. — Я ведь так и не смог приехать.

— Есть, — подтвердил Виктор. — Сашкин оператор записывал.

— Ой, поставь, пожалуйста! — загорелась Виктория.

— Да ладно — в субботу увидите, — отмахнулся Игорь.

— Показывай, показывай! — вмешался Александр. — Это же супер было!

Мелихов только пожал плечами. Он уже забыл этот бой. Но Виктор принёс диск, и Игорь, уставившись в телевизор, впервые увидел поединок со стороны. Он даже увлёкся — вспоминал все свои ощущения, боль от рассечения, удовольствие от удачно проведённых ударов. И вот, наконец, триумфальный момент — Будрес в нокдауне, конец пятого раунда, перерыв — и нокаут!

— До сих пор не могу спокойно смотреть, как они бьют друг друга! — продекламировала мама, качая головой. — Так страшно всегда!

— Да нет, здорово! — восхищался Маринкин бой-френд.

Все обменивались впечатлениями, глядя, как чемпиону вручают пояс. Вдруг Вика напряглась, вперившись в телевизор: оказывается, оператор заснял, как боксёр кинулся приветствовать Ленку. Сцена их объятий была настолько красноречива, что не требовала комментариев. Мелихов, метнув взгляд на экран, схватил со столика пульт и выключил запись, но сделал это слишком поздно. Наступило гробовое молчание. Те, кто наблюдал эту сцену в реальности, не знали, как разрядить обстановку. А мать с сестрой изумлённо взирали на Игоря. Мама потёрла рукой в области сердца.

— Игорь! Какой ужас… Нет, это уму непостижимо…

— Ну, знаешь! Вот так я и думала, а никто мне не верил! — Маринка, наконец, тоже обрела дар речи. — Нет, вы гляньте только, какие девицы пошли! К любому в постель залезут. Братик, милый, ты сумасшедший? С какой-то колченожкой лизаться… Что ты там нашёл-то, в этой косточке мышиной переломанной?

— Марина! Ну что за язык у тебя противный! — мать осуждающе покачала головой. — Нельзя так говорить ни о ком, надо быть толерантной… Но, Игорь, по сути-то Марина права — как это можно понять?! На весь мир — с кем? Чем ты думал?! Ох, подожди, что-то мне нехорошо. Давление, наверное, подскочило… Света! Света, я к вам обращаюсь! Есть в этом доме тонометр?

— Конечно, Валентина Михайловна, сейчас принесу, — засуетилась горничная, которая до этого момента стояла, как вкопанная, таращась на шефа.

— Поскорее, пожалуйста!

Все старались не смотреть на Викторию. Девушка сидела, не двигаясь, глаза её были полны слёз. Ясное дело — это она должна была быть там, возле ринга, и принять на себя восторг Мелихова. Она, а не эта убогая!

Серый с интересом наблюдал за Игорем — как он выкрутится. А тот сидел, опустив голову на кулаки и уставившись в пол. Даже сейчас, в такой неподходящий момент, увидев Ленку на экране, он испытал то же желание, что и тогда: сжать её в объятьях и целовать… Вот только он ни с кем не собирался делиться своими чувствами.

— Это моё дело, — произнес он глухо. — Не лезьте в мою жизнь.

— Я никогда в твою жизнь не лезу! — с напором ответила мать, продолжая держаться за сердце. — Но тебе придётся объясниться. Лена, конечно, сильно тебе помогала, но мне бы и в голову не пришло, что ты можешь к ней что-то испытывать! Ну, такое впечатление, честное слово, что тебе всё равно — первое, что под руку подвернулось! Должны же у тебя, наконец, появиться запросы, у человека такого-то уровня!

Услышав эту неоднозначную тираду, Вика всхлипнула.

— Да чего вы к мужику пристали? — добродушно пробасил Михаил. — Вам, женщинам, вообще нас трудно понять…

— Да где уж там! — вздёрнула подбородок Маринка. — Сложные вы наши!

Интересно, как этот милый парень уживается с его сестрой — стервой и грымзой?

— Ничего не было и нет, — глухо произнёс Игорь. — И больше не хочу обсуждать это. Тем более при людях.

— Да люди сами всё видели — ты их не постеснялся! — не унималась сестра. — Все в шоке — только воспитанные, молчат.

— А ты — невоспитанная, — хмыкнул Серый. — Успокойтесь, господа. Гоша правду сказал. Ленка — моя девушка.

— Что?! — Вика впервые раскрыла рот.

— Да, Викусь, тебе снова — зелёный свет, — усмехнулся Белозерцев.

Сейчас он ещё объявит, что Ленка предпочла его!

— Да она, я смотрю, по рукам у вас пошла! — качала головой Маринка. — Ну вы, мальчики, даёте!

Игорь встал.

— Закрываем тему. Или я ухожу.

Мама, чуть ли не застонав, встала и медленно, шатаясь и опираясь на стену, словно больная, подошла к непутёвому сыну.

— Успокойся, сыночек, родной, и не злись на нас… — она погладила его по плечу. — Мы же просто тебя любим. Ладно, ну было и было. С кем не бывает… После такого-то боя… Главное, что теперь ты всё понял!

Это уже совсем вывело его из себя. Положение снова спас Мишка.

— Кстати, Серый! — весело заметил он, повернувшись к Белозерцеву. — Сколько бабок-то снял?

— Каких… бабок? — парень неожиданно смутился.

— Ну, как же? Мы же с тобой виделись — помнишь тогда, в казино? Прикиньте, за неделю до боя встречаю Серёгу — оба пришли делать ставки.

— Забавно… — прищурился Мелихов. — А ты на кого ставочку-то делал, Серый?

Его поразило, насколько растерялся приятель — наверное, впервые в жизни он не сразу нашёлся с ответом.

— На кого, на кого… На тебя, на кого же ещё, — буркнул он.

— А почему скрывал?

— Да просто… не хотел и всё. Чтобы не зазнавался.

— И много выиграл? — продолжал допрос Игорь.

— Да где там, много! Там все на тебя ставили… Так, мелочь…

— Это верно! — подтвердил Мишка. — У меня есть знакомый букмейкер, говорит, на Дракона было процентов восемьдесят. Только какой-то хрен с горы бухнул на Будреса полсостояния… Теперь ногти грызёт.

— Небось, сам мексикашка или его промоутер! — воодушевился Серый, многозначительно уставившись на Игоря. — Вот я так и думал, слышь, Гош!

— А нельзя узнать, кто это был? — спросил Мелихов, повернувшись к «зятю».

— Да ну как узнать? Ставки во всём мире принимались, — пожал плечами тот.

— И небось, через Интернет, — добавил Белозерцев.

— А помните, когда Геннадий Крючков так странно бой проиграл? — вступил в разговор Александр. — Все тогда говорили, что промоутер противника поставил на его проигрыш, даже подозревали, что Крючков был отравлен. Но доказать не удалось.

— Ну, Игоря-то не отравили, — хмыкнул Мишка. — Если это промоутер Будреса ставил, то просто слишком верил в успех, вот и всё. Многие считают наших профи дутыми чемпионами.

Разговор снова свернул на бокс, начался горячий спор. Серый утверждал, что наши боксёры самые лучшие, а кто-то говорил, что профессиональные бои с русскими (ну, кроме Дракона, конечно) — смотреть неинтересно. И только Вика одиноко сидела в углу, а мама с Маринкой тихо перешёптывались у камина.

К Мелихову подошёл Сашка, хлопнул по спине и предложил негромко:

— Игорёха! Пошли на воздух — погода наладилась…

Он согласно кивнул, и они потихоньку вышли. Игорь оглянулся на дверь.

— Не дёргайся, дорогой, — Александр достал сигарету и закурил. — Пусть себе языки чешут. Всем не угодишь.

— Да мне плевать… — отвернулся Мелихов и протянул руку:

— Дай мне тоже!

— Не, тебе нельзя, — Сашка спрятал пачку. — Ну, что с тобой происходит? «Шерше ля фам»? Знаешь, а я вот тебя понимаю — мне она тоже понравилась, есть в ней что-то такое… Чего во всех этих — днём с огнем не сыщешь, правда? А с Белозерцевым она, небось, так, чтоб тебя позлить. Я ж видел тогда — она по тебе с ума сходит.

Он говорил так проникновенно, что Мелихов не смог лукавить. Что-то смягчилось у него внутри — всё-таки он живой человек, ему нужно было чьё-то сочувствие.

— Нет, Сашка, — негромко произнёс он. — Ничего не вышло. Мне тоже казалось, но… где-то я ошибся. Плохо мне, Саш…

— Ничего… Пройдёт, — покачал головой друг. — Из-за чего разлад-то? Я думал, вот счастливые люди, когда вы были там… вместе… Просто мурашки по спине — так завидно стало!

— Видно, нельзя мне… любить. Всякий раз плохо кончается. Мне, наверное, только такие, как Вика, годятся.

— А хочешь, я позвоню твоей Лене, поговорю с ней? Она ко мне с доверием относится, — предложил Александр.

— Не вздумай! — отрезал Игорь.

— Ладно, ладно, как скажешь… Ты прости, а с ногой-то у неё что — поправимо?

— Поправимо! — упрямо сказал Мелихов. — Врождённая травма, но мы планировали операцию…

— Слушай, ты извини, конечно. Но, может, эта Лена просто использовать тебя хотела? Ты же для неё — как пропуск в другую жизнь.

— Хотела бы — использовала, — невесело усмехнулся Игорь. — Ладно, пойдём в дом. Думаю, там уже насплетничались.

***

Он проснулся и поспешил выбраться из постели. На часах было девять — впервые за многие годы Мелихов встал так поздно. Надо было срочно принять душ. Вика ещё спала. Он даже не взглянул в её сторону. Никогда раньше у него не было таких ощущений после ночи с женщиной. Сейчас как нельзя лучше подходило Ленкино слово — «противно». Словно в грязи вывалялся… Но почему? Ведь они не чужие. Потому ли, что, занимаясь любовью с Викой, представлял другую? Или потому, что решил переспать с ней из мести? А может, просто потому, что не любил… Раньше ему это совсем не мешало. А теперь… Наверное, он больше не сможет прикоснуться к Виктории. Или здоровое желание снова победит? Мелихов не знал. Он уже плохо разбирался в том, что с ним происходит.

Чем закончился вечер, он помнил смутно. Ленки не было, никто Игоря не контролировал, Виктор сам увлёкся возлиянием… В итоге Мелихов выпил больше, чем позволял себе когда-либо раньше. Вика осталась, а он и не возражал.

Мелихов тяжело выбрался из душевой кабины, сдёрнул с крючка полотенце и уткнулся в него лицом. В двенадцать приедут промоутеры, а он все ещё ничего не решил. Может, и правда, уехать обратно, на Запад? Чего здесь ещё ловить… Не только Дитер, многие сейчас примут Дракона с распростёртыми объятьями. Уже звонили несколько представителей, выражали заинтересованность. Но… Ленка была в Москве, и он тоже мог быть сейчас только в Москве.

Игорь накинул халат и вышел из ванной. В гостиной уже нарисовался Белозерцев — бодрый и собранный.

— Привет, чемпион! А я думал — сколько ты дрыхнуть будешь. Небось, жаркая ночка была?

Мелихов болезненно поморщился:

— Далеко намылился?

— За Ленкой, куда же ещё. Не фиг ей неизвестно с кем на такси кататься.

Приятель подошёл к зеркалу, осмотрел себя со всех сторон и остался доволен.

— Как думаешь, — мрачно спросил Игорь, — что делать с Гурьковыми?

— Это не мне решать, — покачал головой парень. — Но я бы подписал. Ты здесь хорошо сидишь сейчас, тебе и условия ставить.

— Мне звонили из Штатов… Да и Дитер, если бы я сделал первый шаг, не стал бы выпендриваться. Но Германия исключена, ты же знаешь. А Штаты — это вариант.

— Ну, охота тебе — двигай в Штаты, — пожал плечами Серёга. — Откуда я знаю, чего ты хочешь? Ладно, я поехал, а то вдруг — пробка. А ты давай, приходи в себя.

Белозерцев хитро глянул на него и достал мобильник.

— Леночка! Ты уже встала? Я выезжаю, ага… Ну всё, целую.

И только потом покинул гостиную, небрежно махнув рукой. А Игорь в бессильной ярости ударил кулаком по стене. Он представил себе, как Серый целует Ленку. Или не только целует? Что между ними? Разыгравшееся воображение было не унять.

— Котёнок… Ты куда убежал? — послышался мелодичный голосок за спиной.

Ему даже не захотелось оборачиваться. Его тошнило сейчас от Вики, от её приторных речей. Наученная горьким опытом, несчастная девушка не позволила себе ни единого упрёка или вопроса. Она только сюсюкала и ублажала его, и за одно это Мелихов с трудом её выносил. Он бросил на неё косой взгляд — Викуся вышла из спальни в короткой кружевной ночнушке и прозрачном халатике.

— Оденься, — приказал Игорь. — Скоро люди придут.

— Люди?

— У меня переговоры.

Вика помолчала.

— Игорёчек, можно я останусь… Я не хочу домой — там так одиноко! Я столько плакала эти дни…

Мелихов, разумеется, мечтал, чтобы она убралась восвояси. Но сейчас в нем клокотала ревность. Пусть Ленка видит, что он не страдал без неё.

— Ладно, — кивнул он.

— Спасибо! — девушка прильнула к нему, но Игорь сразу же её отодвинул.

— Мне надо в спортзал, завтракай без меня.

Вика отправилась одеваться, но в тренажерку Мелихов не пошёл. Он заперся у себя в комнате, как вчера, предупредив Светку, чтобы никого к нему не пускала, нашёл в мобильнике тупую игру-стрелялку и тупо провалялся несколько часов на диване, нажимая на кнопку-курок и уничтожая нарисованных врагов. Если бы все проблемы могли решаться вот так… Истратил две жизни — в запасе осталась третья. Которую можно прожить иначе…

***

— Ты чего это? — удивился Серёга, увидев, что она залезает на заднее сиденье.

— Меня укачивает с тобой, — ответила девушка, — страшно смотреть вперёд.

На самом деле она боялась новых знаков внимания. Пока ей удавалось держаться от Серого подальше, и парень, кажется, занял выжидательную позицию. Сейчас он только обиженно пожал плечами, но уговаривать не стал. Усевшись сзади, Ленка прикрыла глаза, вроде как задремала. А на самом деле всю дорогу думала, как увидит сейчас Мелихова, что ему скажет, и как он на неё посмотрит. И только когда они уже подъехали, глянула на часы и впервые обратилась к спутнику:

— Пять минут первого. Опаздываем.

— Да, простояли на переезде, будь он неладен.

— Интересно, Гурьковы уже приехали?

— Не знаю… Но тебя ждёт сюрприз.

— Какой?

— Увидишь.

Серый припарковался во дворе, рядом с двумя незнакомыми иномарками — значит, промоутеры уже здесь. А возле забора сверкал белизной новенький «Лексус» Виктории.

Девушка резко остановилась. Сюрприз… стоит ли удивляться? События развиваются в полном согласии с логикой. Но Ленка не ожидала от себя, что будет так реагировать. Она стояла, не в силах сделать шаг по направлению к дому. Как это выдержать? Как? Руки задрожали, острой иглой пронзило сердце. А воображение уже рисовало ей голую Вику — как она предстала тогда в ванной, во всей своей красе.

— Что с тобой, Лен? — Серый, посерьёзнев, вглядывался ей в лицо. — Ты вся белая прям.

— Ничего… Я… Отвези меня обратно, Серёж. Я не могу, — Ленка едва контролировала голос.

— Да чего ты? Не бойся. Вика теперь кроткая, как овечка, слова тебе не скажет.

Девушка ещё несколько секунд постояла, приводя себя в чувство и пытаясь смириться с открытием. В конце концов — она сама отказалась от роли любовницы, сочла себя оскорблённой, так что ревность к Виктории выглядит теперь неуместно. «Потому что ты была — на одну ночь, на один день… А с Викой они давно, и вот теперь они снова вместе!» — в отчаянии отвечала себе Ленка.

Нельзя, чтобы Мелихов видел её такой. Хорошо ещё, что она узнала заранее, а то вообще не смогла бы себя контролировать. Девушка сжала всю свою волю в кулак и оглянулась на Белозерцева. Тот терпеливо ждал.

— Ладно, всё нормально. Идём, — наконец, произнесла она и взошла на крыльцо.

Из гостиной раздавались голоса. Ленка только сейчас вспомнила, что одета в привычные джинсы. Впрочем, делового костюма у неё больше нет — он висит в шкафу в её бывшей комнате, а переодеваться теперь уже некогда. Плевать. Ленка с силой дёрнула на себя дверь.

— Здравствуйте!

Двое мужчин, один из которых был Гурьков-старший, обернулись. Вика сидела здесь же, на диване, и выглядела великолепно. К изумлению Ленки, она даже выдавила в ответ что-то похожее на «здрасьте», правда, это далось ей таким трудом, что захотелось её пожалеть. «А Ольге-то ты и в подмётки не годишься! И Мелихов тебя не любит, он сам говорил», — злорадно подумала Ленка. Эта не очень достойная мысль не слишком её утешила. Девушка не сомневалась, что Вика провела здесь ночь.

Тренер — в костюме, при галстуке, правда, немного помятый, приветливо улыбнулся. Сам Мелихов стоял вполоборота к двери. Он кивнул, продолжая смотреть в другую сторону.

— Добрый день, Елена! — поздоровался промоутер. — Позвольте представить — это мой юрист, Владислав. Теперь все в сборе, Игорь?

— Да, все, — подтвердил тот, всё так же не глядя на Ленку. — Прошу вас.

Он неопределенно повёл рукой, приглашая всех сесть. Гости разместились вокруг журнального столика, выдвинутого на середину комнаты. Серый с Викторией устроились на диване, как сторонние наблюдатели.

— Ну, во-первых, ещё раз поздравляем, Игорь. Это было зрелище!

— Спасибо, — равнодушно буркнул Мелихов.

— Мы готовы изложить тебе наше предложение, — Гурьков переглянулся с Владиславом. — Мы отдаём себе отчёт, что оно не станет для тебя единственным. Скоро начнутся звонки из-за рубежа.

— Уже начались, — брякнул Серый. — Вон, в Штаты зовут, к Риду.

— Но мы постарались сделать наши условия не менее интересными для чемпиона такого масштаба! — поспешил закончить предложение гость, заметно нервничая.

Ленка украдкой глядела на Игоря… не могла не глядеть. Она знала, что всё пройдёт тяжело, но не предвидела, что настолько. Всё в нем было дорого ей, всё вызывало боль. Не надо было соглашаться и приходить сюда… Лучше было бы вообще никогда его больше не видеть! Вот только… Что если Мелихов, и правда, возьмёт и уедет в Америку? Как же здесь жить — без него? Эти две мысли, противореча друг другу, прекрасно ладили между собой в душе девушки.

Словно почувствовав её взгляд, Игорь вдруг поднял голову. В его тёмных, таких любимых глазах появилось знакомое выражение — напряжённая и мрачная мысль. Он нахмурился, и Ленка быстро отвернулась. Гурьков продолжал перечислять условия — суммы, премии, вознаграждение штабу, условия подбора сотрудников, тренировочные базы.

— Наша цель — привлечь широкое внимание профессиональных боксёрских организаций. Встречи в Москве начинают приобретать популярность и вес. Ради этого мы готовы на многое. Федерация тоже поддерживает нас — проблем не будет. Мы можем пригласить и хорошо оплачиваемого тренера из-за рубежа, если появится необходимость. И планируем выбирать для спаррингов и боёв самых интересных боксёров мира.

Виктор заёрзал в кресле, и Мелихов поспешил сказать:

— Меня устраивает мой тренер, я хотел бы для него соответствующих условий. А также мой врач — Рудольский. И… мой юрист.

Девушка прикусила губу, но промолчала.

— Нет проблем. А что касается менеджера?

— Менеджера у меня нет, — ответил Игорь.

— В таком случае, мы можем помочь с его подбором. Но мы предпочли бы вести тебя полностью. Так как вам наши условия? Возможно, есть ещё пожелания?

— Да нет, условия как условия…

— Ну, тогда дело только за тобой.

Казалось, всё было сказано. Повисла пауза — все ждали решения Мелихова.

— А вы сможете принимать участие в организации матчей за рубежом? — поинтересовался Виктор. — Не каждый рейтинговый боксёр согласится выступать в России.

— Разумеется. Будем общаться и находить компромиссы. У нас уже есть опыт в этой области. Но в России устраивать бои становится всё выгоднее. Цены на билеты огромные, а затраты — значительно меньше. За счёт этого можно увеличить вознаграждение командам.

Вика поднялась с места и подошла к Мелихову сзади, обвив его шею руками.

— Игорёчек, давай согласимся. Ты ведь хотел остаться в Москве… И все твои здесь — мама, Марина…

Ленка подумала, что Виктория побаивается, что чемпион может уехать за рубеж без неё.

— Сядь на место, — грубо бросил Игорь.

Вика испуганно и послушно ретировалась. Всех, в том числе и Ленку, покоробило это обращение. «Видишь? — сказала она себе. — Вот что бы ты получила, в конце концов. Да что там — намного хуже…»

Гурьков с недоумением проводил глазами Викторию, пытаясь понять, наверное, кто же из девушек является подругой боксёра — сцена после боя и его ввела в заблуждение. А Мелихов снова поднял на Ленку тяжёлый взгляд.

— Что скажешь?

Она растерянно смотрела на него. Что она может сказать? Разве ей решать — уехать ему или остаться?

— Могу я увидеть проект договора? — попросила девушка.

— Да, конечно, — Владислав передал ей бумаги.

Она отодвинула стул и углубилась в чтение. Бубнящий голос Гурькова, продолжающего расписывать прелести контракта, ей сильно мешал.

— Если денежные вопросы всех устраивают, то остальные условия вполне приемлемы, — наконец, произнесла Ленка, и все снова повернули к ней головы. — Надо только чётче изложить пункт про досрочное расторжение и прописать про тренера и врача. И ещё. Не знаю, говорил ли вам Игорь, но у нас проблемы с охраной.

— А в чём дело? — поинтересовался Гурьков.

— Наверное, мы можем рассказать? — девушка посмотрела на чемпиона.

— До боя в мой адрес поступали угрозы, аноним требовал проиграть Будресу, — объяснил тот.

— Звонки?

— Нет, письма. Последнее поступило уже после боя, — добавила Ленка. — В настоящий момент мы не можем позволить себе оплачивать охрану из собственных средств.

Гурьков явно недоумевал — он знал сумму призового фонда. Но промолчал, решив, очевидно, что чемпион просто решил их дожать.

— Думаю, мы в состоянии обеспечить круглосуточную охрану, но об этом надо говорить отдельно. А вы обращались в соответствующие органы?

— А что можно сделать с таким посланием? — встрял Серый. — Заходит человек в интернет-кафе, открывает себе новый адрес и шлёт… Найди его, попробуй!

— Ну, не скажите. Что-то сделать можно. И мы попробуем это организовать. Перешлите нам все анонимные письма.

— Хорошо, — обрадовалась Ленка. — Но что касается контракта… Я не поняла, Игорь, ты хочешь его заключать или нет?

— Я спросил твоё мнение, — упрямо повторил Мелихов.

— Откуда мне знать твои планы?

Они снова уставились друг на друга, словно хотели что-то выяснить, понять по лицу собеседника.

— У меня нет никаких планов, — глухо произнёс Игорь.

Это уже вообще никуда не годилось… Не зная, что и сказать, девушка снова опустила глаза в бумаги.

— Мне тут одно не нравится, очень длительный срок. Если тебе трудно принять решение, возможно, стоит заключить договор на ближайший год и посмотреть, как вы сработаетесь?

— Отличная идея! — снова вмешался Белозерцев.

Но Гурькову она не понравилась.

— Понимаете, Елена, — начал промоутер, — мы вкладываем в спортсменов немалые деньги. Увидите — с нашей помощью Мелихов всегда будет одним из самых рейтинговых боксёров. Не хотелось бы знать при этом, что через год он может уйти от нас.

— Пока я не могу заключить контракт больше, чем на год, — отрезал Игорь. — Но зато могу подписать его в том виде, в котором вы предлагаете, только с поправками про штаб, в ближайшее время. Обещаю, если работа у нас сложится и не будет причин расстаться, никто меня не переманит. Я человек слова.

— Ребята, — Серый встал с диванчика. — Даже если вы всего год будете промоутерами Мелихова, вы станете конторой, известной во всём мире, а не просто московскими дельцами.

Гурьков помолчал и, наконец, решился:

— Хорошо. Владислав переделает договор.

— О, кей. Только пусть потом скинет Елене, — кивнул Игорь.

— Договорились.

— Пообедаете с нами? — вежливо предложил Мелихов.

— Нет, благодарю. Очень рад, что мы пришли к соглашению, — Гурьков пожал чемпиону руку.

Гости распрощались и покинули дом. А Ленка взглянула на Белозерцева:

— Останешься или отвезёшь меня?

— Не спеши, — сдвинул брови Мелихов. — У нас с тобой есть дела.

— Какие?

— Конкретные, — усмехнулся он и повернулся к дивану:

— А вы чего расселись? Отправляйтесь обедать. У меня ещё разговор.

Тренер послушно встал, но ни Серый, ни Вика даже с места не двинулись.

— Пойдём ко мне, — раздражённо произнес Игорь и потянул Ленку за локоть.

Она отдёрнула руку, однако отправилась за ним в его комнату. Вика не решилась ничего сказать, но Белозерцев попробовал было пойти следом.

— Серёж, подожди, — приказала девушка.

Мелихов хлопнул дверью перед самым его носом, встал, прислонившись к ней спиной, и сложил на груди руки.

— Присаживайся, — хмуро предложил он.

— Я постою.

— Боишься? — в его голосе ясно звучал сарказм.

— Нет, конечно.

Ленка присела на кончик кресла, но сам Игорь остался стоять.

— Во-первых, — начал он, — как там Настя? Я не хотел говорить при Вике, она, как и все, думает, что девочка в санатории.

Ленка хотела съехидничать — за что же такое недоверие самому близкому человеку, но удержалась.

— С Настей всё в порядке. Вчера гуляли с Кирюшкой. Настёна хорошо с ним ладит.

— Вот как?

— Да. Кстати, Игорь, — начала она деловито, — Ирина договорилась насчет логопеда, на завтра. Пока Настя в Москве — буду её возить, а потом можно попросить доктора, чтобы приезжал в Жаворонки. Тысяча рублей за сеанс — ты согласен?

— Да, спасибо.

Ленка предполагала, что Мелихов сразу передаст ей деньги на логопеда, но чемпиону это в голову не пришло. Правда, он добавил:

— Я тоже приеду и посмотрю, что за врач. Кстати, сколько ты думаешь держать Настю у вас? Твоя мама ещё не бунтует?

— Нет, будем держать столько, сколько надо для её безопасности. Я очень надеюсь на Гурьковых.

— Спасибо, — ещё раз поблагодарил Игорь.

— Не за что, — опустила глаза девушка.

— Не волнуйся, твой труд будет оплачен, — сухо заметил он. — У меня должны появиться доходы — Гурьковы займутся рекламой, а со временем — продажей прав на телепоказы. В общем, деньги будут. Теперь следующее. Я должен тебе за прошлый месяц.

Мелихов подошёл к столу, выдвинул ящик и вытащил пачку купюр.

— Ты ничего мне не должен, — запротестовала Ленка. — Куртка стоит двадцать две тысячи, осенние туфли — восемь. Не говоря уже о платье с костюмом…

— Мы договаривались, что шмотки покупаю я. Да ты их и не забрала.

Он что, заходил к ней в комнату и проверял?

— Мы ни о чем не договаривались, это ты так решил. Куртку и туфли я ношу теперь каждый день. Да и остальное обратно не сдашь.

— Ты купила всё по моему приказу! — он решительно положил деньги ей на колени. — Возьми. Эти бабки — только за август. Сейчас сентябрь, и ты продолжаешь заниматься моими делами. Настя живёт у вас. Значит, я ещё остаюсь тебе должен. Рассчитаемся и не будем тратить время на чепуху!

— Нет, ты ничего мне не должен. И с Настей мы не за деньги…

— Что-то я не пойму. Ты заделалась моим спонсором? Чего ради?

Ленка замялась. Наверное, и правда, в глазах Игоря это выглядит глупо. Нельзя изображать из себя оскорблённую любовницу. Пожалуй, лучше вести дела официально — она просто уволилась, вот и всё.

— Хорошо, я возьму, но только за сентябрь. Я работаю с пятого августа, сегодня десятое? Значит, вот так будет по-честному. Больше ты мне пока ничего не должен.

Девушка отсчитала себе десять тысяч — за пять дней сентября, остальное положила на столик. Мелихов нервно сунул ей деньги обратно. Ленка снова отодвинула их от себя. В гневе он замер над ней.

— Слушай… Может, хватит? «Мы бедные, но гордые!» Тупой разговор, Лена! Заработала, значит держи! — сквозь зубы проговорил он. — Чего ты выламываешься? И увези платье с костюмом. Здесь всё равно ни у кого нет такого размера.

— Да и вряд ли когда-нибудь будет, — тихо произнесла девушка, глядя на него снизу вверх, — неудачный размер…

— Что ты мелешь?

— Я не возьму это платье, Игорь, — не выдержала она. — Слишком много у меня с ним связано…

И зажмурилась от досады — деловая беседа не получилась.

— Что? — не понял шеф.

Он переменился в лице — теперь они смотрели друг на друга иначе. Ленка вдруг поняла, что хочет, чтобы Мелихов подошёл к ней и обнял. Она ни на секунду не забывала об угрозах в его адрес, и шальная мысль снова мелькнула у неё в голове — почему, почему она отказала ему тогда, когда у неё был шанс хотя бы одну ночь провести рядом с ним, целовать его, принадлежать ему… Испугавшись собственных мыслей, она вскочила с кресла. Теперь они стояли прямо напротив друг друга — очень близко. Надо было просто пройти мимо него, но Ленку словно загипнотизировали. Ей почудилась в глазах Игоря какая-то борьба.

— Возьми, пожалуйста, бабки, — проговорил он негромко, совсем другим тоном. — Если не хочешь, чтобы я совсем упал в своих глазах. Я ещё в состоянии кормить собственного ребёнка и платить своим работникам.

— Заплати лучше Вере — у неё вынужденный простой.

— Вере я заплачу. Лен… Не унижай меня. Я обещал тебе премию и помню об этом. Но, увы, пока ничего сказать не могу. Возьми, это — лишь гроши от того, чем я тебе обязан. Я не хочу быть в долгу.

— Хорошо, — нехотя согласилась девушка и быстро добавила:

— Но ты ничем мне не обязан. Ни о каких призовых не может быть и речи — это деньги твои и твоей команды.

Внутренне морщась, она решила пощадить его самолюбие, и успокаивала себя только тем, что потратит всю сумму на Настю.

— Спасибо. И за то, что приехала сегодня — тоже. Забери одежду, она твоя.

— Нет. Хватит куртки, — твёрдо повторила она.

— И куда я это дену?

— Выброси.

— Лен, это просто нелепо.

— Прости, я не могу…

— Ты, и правда, выходишь замуж за Серого? — неожиданно спросил Мелихов.

— Что? С чего ты взял? — растерялась девушка, но тут же поправилась. — То есть… какое тебе дело?

— Да собственно, никакого. Просто любопытство, — он криво ухмыльнулся.

— Я же не любопытствую… про Вику, — вырвалось у неё.

— И правильно делаешь, — жёстко произнёс Игорь.

Как только она вспомнила про Викторию, наваждение исчезло. Не составило труда представить, как и чем они тут занимались сегодня ночью. Ленка решительно двинулась в сторону двери, но он всё ещё стоял, загораживая ей проход.

— Пропусти, мне пора. Насчёт логопеда — созвонимся.

Тогда он медленно отодвинулся, и девушка вышла из комнаты, глотая ртом воздух, словно выброшенная на мель рыба. Мелихов двинулся за ней. Обстановка в гостиной не изменилась — никто не ушёл обедать. Вика, прищурившись, пыталась что-то прочесть на Ленкином лице, Белозерцев смотрел не менее хмуро.

Девушка поняла, что все ещё держит в руках деньги, и запихнула их в сумочку.

— Получила зарплату! — сообщила она Серому, притворяясь довольной. — Так что? Подвезёшь, или я на такси?

Парень встал:

— Я здесь пока ещё штатный водитель. Гош, твоего юриста везу — значит, на твоей!

Ленка знала, Белозерцев бережёт свою родную машинку, а по работе старается ездить на джипе Игоря. Мелихов оставил реплику без внимания. Он схватил Вику за руку и резким движением стянул её с дивана.

— Пошли обедать… любимая.

И, не прощаясь ни с кем, потащил свою красотку в столовую. А Ленка схватила куртку и так быстро, как только могла, вылетела из дома. Наверное, она хромала сейчас слишком сильно, потому что Серёга, догнав её, произнёс:

— Да стой ты, ненормальная… Никто за тобой не гонится! Не могу я смотреть, как ты бегать пытаешься…

— Не можешь, не смотри, — чуть не плача, ответила девушка.

— И не смотреть не могу, — вдруг тихо произнёс Серый, обнял её за плечи и добавил жалостно, как ребёнок:

— Ленка… не убегай от меня, а?

***

После тех страшных слов, после того, как она вырвалась из его объятий два дня назад, Мелихов не дотронулся бы до неё даже, если бы умирал от желания. А он почти умирал…

Во время обеда Виктория, прерывая тягостное молчание, поинтересовалась, почему это у него нет денег на охранника, и Игорь в двух словах поведал ей о визите и притязаниях Ольги. Ему было интересно, как отреагирует Вика. Появление бывшей жены, разумеется, сильно встревожило девушку, но она смекнула, что из этого можно извлечь кое-какую пользу.

— Игорёчек, но может быть она, и правда, соскучилась по ребёнку? — робко предположила Викуля. — Она же имеет право… Нет, нет, конечно, я Настеньку очень люблю и буду по ней тосковать. Но я же всё понимаю… девочке нужна родная мать… Ольга ведь не собирается вернуться к тебе, нет? Только заберёт Настю и уедет?

Её хитрость выглядела настолько наивно, что Игорь даже не разозлился. Разумеется, Вика не возражала бы, если б Мелихов остался и без Ольги, и без Насти, но при деньгах. Как бы ни мечтала Викуля об общих детях, с Настёной они никогда бы не поладили.

— Кто же ей отдаст? — ответил Игорь. — Считай, что теперь я на полной мели. Надо готовить бабки.

Он с интересом наблюдал за девушкой. Сначала она казалась раздосадованной, но быстро взяла себя в руки. В её глазах появилось нечто похожее на одухотворенность, что при правильных, но слишком кукольных чертах лица Викули выглядело забавным — по-детски трогательным и комичным.

— Игорёчек! Это же не последний твой бой, ты ещё заработаешь! Слыхал, что Гурьковы сказали? Не переживай… Всё у нас наладится, главное — мы снова вместе!

Тут было всё: и решимость не смиряться перед страшными ударами судьбы, и мужество жены декабриста, и восхищение собственным героизмом. Нет, она не бросит любимого, пусть даже практически нищего! Подвиг-то не слишком великий — в конце концов, Мелихов, и правда, ещё заработает, но всё-таки девушка говорила искренне, и её горячая поддержка тронула Игоря.

— А сейчас на что жить? Я ведь только на призовой и рассчитывал. Людям своим бабки должен, за охранную сигнализацию — должен…

— Можно пока занять, — разумно посоветовала Виктория. — Тебе сейчас никто не откажет. А хочешь, я к отцу обращусь? Он мне на свадьбу денег обещал…

На свадьбу? Какой глупый, непродуманный ход… Одно ясно — отступать девушка не намерена. Значит, его всё-таки можно любить? С деньгами или без, Вике он не противен!

— Не стоит. Имей в виду — держи язык за зубами. Ни Маринке, ни матери — никому! Они могут осложнить ситуацию. Не дай Бог проговоришься про Ольгу — больше мне на глаза не попадайся!

— Что ты? — испугалась Виктория. — Я никому не скажу.

Мелихов удовлетворённо кивнул — в этом она не подведёт, не болтлива, как кажется с первого взгляда. Одно дело — пожаловаться Маринке на судьбу, другое — хранить тайны Игоря. Вика не раз доказывала, что её обещаниям можно верить — не первый день вместе… Мелихов подумал сейчас об этом с каким-то теплом — всё же их многое связывало. Почему бы им не попробовать снова? Ленка выйдет замуж за Белозерцева? А может, и правда, взять да и жениться на Вике?

Эта мысль показалась Игорю бредовой уже через минуту. К вечеру он понял, что едва выдерживает Викино общество, но никак не мог придумать предлога, чтобы её спровадить. Тогда он и в самом деле отправился в тренажёрку и занимался там до полной потери сил, пытаясь не представлять, где сейчас Белозерцев и что они делают с Ленкой. Виктория, набравшись смелости, заглянула к нему, но Мелихов безжалостно её выставил. В итоге бедная девушка весь день в одиночестве просидела перед телевизором. Но не сдалась.

После ужина Игорь устроился в кресле и принялся внимательно изучать спортивный журнал, на все вопросы отвечая только «да» или «нет». Он прислушивался — не заскрипят ли тормоза за окном. Но Серого всё не было.

Наконец, терпение Вики закончилось. Около полуночи она в очередной раз прильнула к нему и произнесла, поглаживая ему запястье красивыми длинными пальцами:

— Игорёчек, ты не устал? Пойдём спать…

Мелихов ни единым движением не отреагировал на ласку — с таким же успехом Вика могла прикасаться к дереву или камню.

— Иди, ложись, я скоро приду, — бросил он. — Мне ещё надо договор с Гурьковыми почитать.

— Ночью? — изумилась девушка.

— А когда? Ты же весь день за мной ходишь, как хвост, ни минуты покоя!

От изумления её глаза стали ещё больше. Но даже на эту наглую ложь она не решилась возразить. А Мелихова передёрнуло от почти брезгливой жалости. Прежняя Виктория — полная снобизма, устраивающая показные выступления на публику или страстные сцены ревности, импонировала ему куда больше этой послушной, на всё согласной курицы. Проглотив явное хамство, девушка нежно поцеловала его в лоб:

— Хорошо, милый, прости… Я подожду тебя в спальне. Ты ведь не очень долго, правда?

Он буркнул что-то неопределённое. Но когда она исчезла с его глаз, сразу отбросил журнал в сторону и поднялся. Ноги сами принесли его в запретную комнату. Игорь открыл шкаф и, как дурак, уткнулся в Ленкино платье — оно все ещё пахло её скромными, свежими духами… Потом, презирая самого себя, усмехнулся и захлопнул дверцу. Вернувшись в гостиную, он взял в руки надорванный конверт, оставленный Ленкой. Несколько секунд подержал в руках, а потом решительно вскрыл.

Письмо от Консалеса было вызывающим и провокационным. Этот ненормальный высмеивал выбор Будреса как соперника и обвинял Мелихова в излишней предусмотрительности, подразумевая — трусости. Забавно, но испанец ещё до боя предрёк чемпиону победу — не мог же он напечатать письмо прямо в развлекательном комплексе? Предложение Консалеса, вообще-то, попахивало дурдомом — он хотел встретиться уже в начале ноября. «ОДжиЭн», конечно, не будет рассматривать этот бой, как титульный, ни в какие графики он не войдёт. По другой версии — тоже самое. А простые рейтинговые бои Игорю в настоящий момент невыгодны. Невыгодны с точки зрения профессии — есть риск потерять титул меньше чем через два месяца после его защиты. Но… Сумма, которую испанец предполагал выручить с помощью конкурса, в два раза превышала призовой фонд последнего боя. Это и понятно — встреча будет сенсационной. Игорь даже ощутил соблазн — выйти, подраться и заработать снова…

Да ну, полный бред! Виктор никогда этого не одобрит, да и Гурьковы, если они не идиоты, тоже. Никому не нужен сейчас заведомый проигрыш, после которого только ленивый не помянет победу над Будресом как слишком лёгкую. Мелихов отшвырнул предложение в сторону — как бы плохо у него ни было с деньгами, с ума он ещё не сошёл. Ещё есть надежда отделаться от бывшей жены лёгкой кровью. И тогда он оплатит Ленке операцию — это стало сейчас для него делом чести. Правда, после сегодняшнего разговора он с трудом представлял, как предложить девушке деньги. Ну, да ничего, найдутся варианты. Можно, к примеру, тайком от неё сговориться с Надеждой Викторовной.

Игорь почувствовал себя победителем при одной только мысли, что Ленка приобретёт здоровье и красоту за его счёт. И никогда об этом не узнает… Он пошёл к себе, расстелил на диване постель и лег, продолжая мучительно решать денежные вопросы. В час ночи в гостиной, наконец, послышалось какое-то движение, затем раздались тяжёлые шаги по коридору, и скрипнула дверь соседней комнаты. Мысли Игоря сразу потекли в ином направлении. Нет, не может быть, чтобы Серого не выгнали от Зориных раньше одиннадцати! Скорее всего, он снова где-то прошлялся или засиделся в ресторане. А если… Вдруг они вообще не поехали с Ленкой домой?

Мелихов сжал зубы и попытался заснуть, считая овец… Вместо овец перед глазами чередой проходили полуголые девицы, демонстрируя таблички с номерами раундов. Тогда он встал и впервые в жизни принял снотворную таблетку, которую однажды оставила ему мать. О том, что переживает сейчас Виктория — одна, на огромной кровати в их бывшей спальне, Игорь думать не собирался.

***

— Я заеду за вами, — заявил Мелихов.

Он позвонил рано утром. Ленка только что вылезла из-под одеяла и натянула на себя халат.

— Может, всё-таки не надо? — засомневалась она. — Охраны у тебя пока нет… А мы на метро доберемся. Насте понравилось на метро, она его, оказывается, никогда раньше не видела.

— Ничего, в другой раз посмотрит, — упрямился тот, — угроз ведь больше не было?

— Не было, но это же ничего не значит… Да и Ольга может тебя выследить, подумай о Насте.

— А, ну да. О Насте, — едко среагировал Игорь. — А я уж удивился, что обо мне заботишься.

— И о тебе тоже, — разозлилась Ленка. — Думай, что говоришь!

— Короче. Диктуй адрес… Приеду прямо туда.

Удовольствие от поездки на метро, прямо сказать, оказалось небольшим — они попали в конец часа-пика. Так что впечатления от лесенки-чудесенки у Насти забылись сразу, как они втиснулись в вагон. Уступать место ребёнку никто не спешил, и Ленка кое-как пристроила девочку в углу между перилами и дверьми, загородив, чтобы не раздавили. Взмыленные, уставшие, они вылезли из подземки и ещё десять минут шли пешком до клиники. Слава Богу, Мелихова ждать не пришлось — он уже прохаживался у входа.

— Папочка! — обрадовалась девочка и бросилась к нему в объятья. — Пап, мы гуляли с Кихюшкой! В Коломенском! А ещё у меня есть Максим — ему уже семь лет! Он в школу ходит! А дедушка Женя лугался на меня в ванной! Он сказал, что я смою себе все луки! А я не смыла! Но потом он показал, как пылесосить! Я пылесосила! Сама!

Настя спешила выложить отцу все свои впечатления. Тот странно кривился — непонятно было, что он обо всём этом думает.

— Скучала по папе? — спросил он, присев и нежно прижав к себе дочку.

— Не-ет… — честно протянула та.

— Настён. Ну ты что? — Ленка строго посмотрела на на неё. — Ты же все время про папу говорила!

— Пап, я скучала, скучала! — поправилась девочка. — Ты только меня не забихай. Ты лучше с нами останься…

— А чем тебе дома плохо? — обиженно нахмурился отец.

— Игорь, мы опаздываем, — Ленке не хотелось, чтобы радость ребёнка была отравлена, а всё шло именно к этому.

Недовольный, Мелихов взял Настю за руку и потащил наверх. Девушка, прихрамывая, едва успевала за ними. Перед нужным кабинетом притормозили. Она постучалась и приоткрыла дверь.

— Здравствуйте, — проговорила Ленка. — Мы от Ирины Смальковой.

— Да, да, проходите, — кивнул логопед.

Накануне Настя совсем не волновалась. Девушка ещё дома настроила её, что логопед — это не врач, а человек, который учит правильно выговаривать буквы, рассказала, как сама изображала в детстве «моторчик», чтобы научиться произносить звук «р». Но сейчас малышка испуганно схватила Ленку за руку, так что пришлось буквально втягивать девочку в кабинет.

Игорь сунулся было за ними, но доктор попросил:

— Кто-то один, пожалуйста.

Удивительно, но Мелихов послушался. Ленка закрыла за собой дверь и огляделась. Здесь действительно не пахло поликлиникой, обстановка напоминала комнату игр. Моложавый, но полностью седой мужчина произвёл на девушку приятное впечатление. В кабинете, кроме логопеда, сидела пожилая, приветливая медсестра. Врач указал девушке на стул в углу и подозвал к себе Настю. Видимо, он вызвал у ребёнка доверие, потому что малышка сразу же подошла.

Через несколько минут она весело болтала, рассматривая забавные картинки, расшифровывая комиксы и разгадывая загадки. Она даже показала, как умеет читать короткие слова, и продекламировала с выражением, правда, не выговаривая половину букв, наизусть длинное стихотворение. Ленка слушала с невольной гордостью. Может быть, Настёна демонстрировала не слишком большие достижения для пятилетней девочки, но ведь логопед не знал, что с ребёнком несколько лет практически не занимались.

— И кто тебя читать учит? — поинтересовался доктор.

— Мама! — гордо заявила Настя.

Девушка открыла было рот, чтобы объясниться, но врач махнул ей, упреждая: мол, потом, и продолжил беседу-игру с девочкой. Наконец, он обратился к Ленке.

— Ну, что я хочу вам сказать. Заниматься придётся много, и не только мне, но и вам…

— Ой, подождите, пожалуйста, — попросила она, — там отец сидит, он сам хочет послушать.

— А, ну, пожалуйста, позовите, — мужчина кивнул медсестре, и та пригласила в кабинет Мелихова.

Игорь уселся на соседнем с Ленкой стуле. А Настёна взгромоздилась к девушке на колени и обвила её шею руками. Доктор начал сначала:

— Дело в том, что у нас не отдельные проблемы, а комплексные. Отдельные звуки обычно подлежат быстрой коррекции, но здесь имеет место дизартрия.

— А что это? — испугался отец.

Логопед принялся объяснять им про спазм, нервную систему и внутриутробное развитие, но Ленка почти ничего не поняла.

— Это следствие перинатальной энцефалопатии, — сыпал терминами доктор. — Вы когда-нибудь проверяли внутричерепное давление?

— Нет, — ответил Мелихов. — Это что-то с головой? Что-то не в порядке с развитием?

— Да ну что вы! С развитием у Насти всё замечательно. Она просто умница, ребёнок у вас творческий. Я вот предложил ей рассказ сочинить по картинке. Так поверьте моему опыту — редко кто столь быстро схватывает суть и проявляет такую фантазию. Да и память прекрасная — Пушкина мне тут почти всего наизусть прочитала…

— Мы просто кассету слушали, — почему-то виновато объяснила девушка.

— Значит, с психикой? — снова забеспокоился Игорь. — Как она себя вела?

— Да прекрасно она себя вела. Вполне адекватно. А что, есть какие-то проблемы?

Мелихов замялся.

— Да… бывало у нас…

— Какого рода? Расскажите, это может быть важным. Видите ли, здесь всё очень тесно связано с нервной системой. Настенька, а ты не хочешь собрать пазлы? Аннушка тебе поможет…

Ленка спустила девочку с колен, а улыбчивая медсестра взяла её за руку и увела в дальний угол кабинета. Но и оттуда малышка продолжала оглядываться на девушку — чтобы та не сбежала.

— У нас и истерики случаются, — выдавил Игорь. — Глаза закатывает, губы синеют…

— Когда в последний раз?

— Ну… наверное, месяц назад. Чуть больше.

— А это, позвольте спросить, как-то связано с обстановкой… эээ… в доме, в семье? — негромко спрашивал доктор. — Потому что я ничего такого не обнаружил — истеричный ребёнок сразу себя проявляет. У Насти повышенная возбудимость, но об этом мы ещё поговорим.

— Она не истеричная, — возмущённо вмешалась Ленка. — Просто избалованная немного. И давно уже ничего подобного не случалось!

— Скажите, когда у девочки закрылся родничок? — мужчина смотрел на Ленку.

Она повернулась к Мелихову.

— Не помню, — пожал плечами он.

— Мне нужна информация о перинатальном периоде. Какая по счету беременность? Как проходила? Понимаете, слишком ранние роды тоже способствуют… Родовых травм не было? — логопед продолжал обращаться к Ленке, забрасывая её вопросами.

— Да всё нормально было. Какие там ранние роды? — удивился Игорь.

— Папа, вы так и будете за жену отвечать? — в свою очередь удивился врач. — Может, ей лучше знать?

— Это не жена, с чего вы взяли? — обомлел Мелихов и зло уставился на девушку. — Ты кем здесь представилась? Настиной матерью?

Он прорычал это так, что Настя сразу оставила игру и бросилась к Ленке. А та совсем растерялась. Контраст между благодушием, с которым он когда-то позволил заблуждаться Ире Смальковой, и нынешней жёсткостью потряс её.

— Я?! Нет. Нет, конечно! — возмутилась она.

— Простите, это я виноват, — заволновался теперь уже доктор. — Девочка назвала вас мамой…

— Та-а-ак… Она опять за своё? Настя, посмотри на меня! — Мелихов резко дёрнул дочь за руку, отцепляя от Ленки. — Настя! Это не мама, и прекрати так говорить! Или я тебя накажу!

Он готов был обрушиться на ребёнка, ни капли не стесняясь посторонних. Но девочка и не думала пугаться.

— Мама! Лена — мама! — Настёна уставилась на него не менее злым и упрямым взглядом.

Отец и дочь стоили сейчас друг друга, и ни один из них не собирался отступать.

— Минуточку, — резко прервал семейную сцену логопед. — Аннушка, покажите, пожалуйста, Настеньке наш аквариум в коридоре. Насть, там такие рыбки у нас есть оранжевые, больше, чем твоя рука.

— Пойди, Настён, посмотри скорее, и мне расскажешь, — подхватила Ленка. — А мы здесь подождём… не бойся…

Девочка, секунду посомневавшись, ушла с медсестрой, а доктор придвинул стул поближе к «родителям», уселся поудобнее и несколько секунд разглядывал их.

— Господа, прошу понять меня правильно, но я должен прояснить ситуацию. Это очень важно: кто чья жена, где настоящая мама и тому подобное.

— Разве это входит в вашу компетенцию? — вспылил Игорь и вскочил. — Какого чёрта вам надо? Вы что — семейный психотерапевт?

— Нет, — спокойно ответил доктор, внимательно наблюдая за ним. — Но я не ремесленник. Чтобы лечить следствие и не допускать ошибок, надо понять причину. А лечение предстоит длительное — надо не только отрабатывать звуки, но и делать внутренний массаж полости рта и языка. Снимать спазм нелегко. Малейший стресс — и всё насмарку. Если вас не устраивают мои методы, то — никаких проблем. Госпожа Смалькова попросила меня заняться девочкой, и я выкроил время, но у меня нет недостатка в клиентах.

Девушка с уважением смотрела на него — ей импонировал профессионализм и люди, которых деньги волнуют меньше, чем качество работы. Мелихов, видимо, тоже это ценил, потому что, поколебавшись, сел.

— Хорошо, — ответил он. — Объясняю. Мы с женой в разводе, Настей она не занимается. Не занималась и прежде.

— Так. А Елена?

— Елена — мой администратор.

— Я уже не работаю, — поспешила добавить Ленка.

Взгляд доктора стал ещё внимательнее.

— Вы говорили о припадках. Почему начались эти состояния и когда прекратились?

— Начались, когда мы стали жить с Настей вдвоём. Она никого не воспринимала. Может, и раньше были, но я не знал… Я редко бывал дома. А прекратились… — Игорь помолчал и ответил так честно, как, наверное, мог, — с появлением Лены. Они нашли общий язык.

— И не только, — заметил доктор. — Я так понимаю, что развитием ребёнка тоже занималась она.

— Иногда, — смущенно пролепетала девушка. — Какое развитие… я ведь только месяц…

— И Настя уже называет вас мамой? По чьей инициативе? Только честно.

— Не по моей! — Ленка бросила взгляд на Мелихова. — Я много раз объясняла ей, чтобы она так не делала. Но всё бесполезно.

— Значит, плохо объясняла, — Игорь был чернее тучи.

По-хорошему, надо было припомнить Мелихову его же слова в лифте, но Ленка чувствовала справедливость обвинения. В самом деле, благодушное отношение Игоря привело к тому, что она расслабилась. Она, конечно, поправляла Настёну, но уже не так категорично. Мало того, Ленке было приятно, очень приятно… Девушка опустила глаза.

— Господа! — начал логопед после затянувшейся паузы. — Я предлагаю заниматься с Настей два раза в неделю, примерно в это же время. Сможете?

— Кто будет возить? — Игорь глянул на Ленку.

— Я отвезу, — заторопилась она. — Только можно перенести часов на двенадцать? А то утром в метро такая давка, Настя не привыкла.

— Возьмёте такси, — буркнул Мелихов.

— Попадут в пробку, — вмешался логопед. — В двенадцать тридцать устроит? У меня пересменка, но я постараюсь что-нибудь придумать.

— Да, спасибо огромное! — обрадовалась Ленка и сразу смутилась от его пристального взгляда.

Логопед нравился ей всё больше — сразу видно, тонкий и умный мужчина.

— И ещё, в плане рекомендации. Я понял, что между вами двумя существует некий конфликт. Так вот, вам обоим следует постараться, чтобы он не задел девочку. Её душевная организация очень ранима. Я понял, что вы больше не работаете в доме, Елена? Расставание с вами может стать для Насти серьёзным потрясением.

— Никто её не выгонял, — заявил Игорь.

— Я не брошу Настёну, — одновременно произнесла девушка и добавила:

— Если отец не будет против.

— Отлично… — поднял брови врач. — Главное — не манипулировать друг другом, используя ребёнка.

Ленка не поняла, в чей адрес это было произнесено, и задумалась. Медсестра привела Настю — рыбки ей очень понравились, и она потянула девушку в коридор показать аквариум. «Хорошо бы завести такой в Жаворонках», — автоматически подумала Ленка.

— До встречи, Настенька! — улыбнулся доктор. — Приезжай ещё!

Мелихов, погружённый в свои мысли, кажется, всё-таки забыл про деньги. Ленка неловко выложила на стол тысячу, попрощалась, взяла девочку за руку и направилась к двери. Игорь двинулся было за ними, но врач попросил его задержаться.

Однако Мелихов догнал их уже на лестнице.

— Я отвезу вас, — бросил он, — нечего в метро давиться. Никаких слежек нет, я же вижу.

***

— Задержитесь на секунду! — сказал ему логопед. — Только один вопрос.

— Я слушаю вас, — Игорь старался говорить как можно суше.

— Вы сочтёте это бестактностью, но всё-таки… Вы кого и к кому ревнуете: Настю к Елене, или… наоборот?

Кровь прилила Мелихову к голове — это уже не бестактность, а настоящая наглость! Логопед провоцировал его — непонятно, правда, зачем. Но Игорю вдруг стало так тоскливо, что гнев отступил.

— И то, и другое, — негромко ответил он. — Каков же диагноз, доктор? Я — псих?

— Нет. Но я опасаюсь за развитие событий, — очень серьёзно произнёс врач. — Пожалуйста, думайте, прежде чем что-либо предпринимать. Хотя бы считайте до десяти. Мне сказали, что вы — боксёр. Выдержка — главное качества спортсмена.

— Постараюсь, — горько усмехнулся Игорь и вышел, не попрощавшись.

Теперь он вёз Ленку и Настю в Выхино — они сидели на заднем сиденье. Девочка задремала, положив голову на колени новоявленной «маме». Разговаривать никому не хотелось. Возможно, Ленка боялась снова попасть под его горячую руку. «Самодур разбушевался», — наверное, думает она. В таком напряжённом безмолвии и добрались до дома.

— Настенька, просыпайся! — Ленка погладила малышку по голове. — Приехали…

Они вылезли из машины. Девушка взяла Настю за руку, но не торопилась заходить в дом. Игорь тоже замялся.

— Поднимешься? — вежливо предложила Ленка.

Мелихов впервые задумался над тем, что знают обо всём случившемся её родители. Он вспомнил подозрительный взгляд Надежды Викторовны. Пожалуй, заходить к Зориным не стоило. И уезжать… тоже… не хотелось. Ответить он не успел — навстречу из подъезда, с трудом открыв дверь, появилась юная мама. Одной рукой она держала грудничка, другой — пыталась спустить коляску. Малыш истошно орал. Игорь подскочил к крыльцу, поднял коляску и снёс её на землю.

— Большое спасибо! — поблагодарила молодая женщина, «утрясая» ребёнка, прежде чем уложить.

Настя с восторгом уставилась на младенца. Тот чуть примолк, его мать подняла голову и удивлённо воскликнула:

— Ленка! Ты откуда? Я тут к твоим заходила, они говорят, ты где-то в пригороде живешь.

Она с нескрываемым любопытством перевела взгляд на Мелихова, а потом на его огромный джип. Ленка замялась.

— Я? Нет, мы сейчас здесь, — неловко объяснила она. — Юль, извини, мы спешим. Я тебе позвоню.

Не дожидаясь расспросов, Ленка потянула Настю в подъезд. Мелихов невольно последовал за ними. Подъехал лифт, но никто в него не зашёл.

— Ладно, я — домой, — сказал Игорь. — Созвонимся. Настён, пока…

Он наклонился поцеловать дочь.

— Папочка, пойдём к нам! — девочка ухватила его за рукав. — Ну, пожа-а-алуйста… Посмотхишь мою комнату!

— Я же тебе не нужен! — не удержал желчи Мелихов. — Вот и иди со своей «мамой».

Знала бы Настя, как ему хочется сейчас остаться — здесь, в этой бедной квартирке, с двумя самыми любимыми на свете людьми! Но… Он, и в самом деле, не нужен им — ни Ленке, ни Насте. Почему этот драный логопед считает, что именно Мелихову надо переступать через себя? Ревность — чувство разрушительное, Игорь и сам это знал. Но было в этом чувстве и какое-то противное наслаждение. Он понимал, что ведёт себя глупо, но сейчас слишком жалел себя, чтобы щадить других.

— Ну пожа-а-алуйста… Папочка…. — на глазах у малышки показались слезы. — Ты мне ну-у-ужен.

— Может, и правда, посидишь, отдохнешь? — торопливо предложила девушка.

В отличие от Игоря, она старалась беречь ребёнку нервы. Мелихов, наконец, взял себя в руки и обнял дочку:

— Киска, не плачь… В другой раз обязательно, ладно? Я скучаю очень… Но мне надо домой…

Он поцеловал ребёнка и, не глядя на Ленку, развернулся и пошёл вниз по ступенькам.

— Игорь, будь осторожен! — донёсся вслед её голос.

***

Она знала — подруга теперь не отстанет. Вечером Юлька, конечно же, позвонила и стала напрашиваться в гости. Но Ленка не могла разговаривать при матери.

— Хочешь, мы с Настей сами зайдём?

— Конечно! Можешь и молодого человека с собой прихватить.

— Игорь уехал.

Вечером они поднялись на этаж выше. Юлькин муж работал допоздна, так что никто не мешал. Настёна сразу же прилипла к детской кроватке и принялась трясти погремушками перед самым носом младенца, да ещё с такой силой, что тот вытаращил глаза от изумления. А Юлия потянула Ленку на кухню.

— Ну, колись, давай! Где ты его подцепила? Крутой парень! Тачка — охренеть! Он, что, в разводе? Вдовец? А почему ребёнок с тобой?

Юлечка была добрейшей души человеком. Один факт, что она дружила с Ленкой в той мерзкой школе, говорил о многом — не каждая девочка согласилась бы иметь при себе подругу, над которой насмехается половина класса. А Ленке, и правда, надо было, наконец, выговориться. Одно дело — писать Наташе, другое — живые и отзывчивые глаза Юльки.

— Никого я не подцепила, — грустно ответила девушка. — Это просто мой шеф.

— А ты няней, что ли, устроилась?

— Нет, юристом.

— И что, хочешь сказать, у тебя с этим Игорем ничего нет? Да между вами электрические разряды бегают!

— Да когда ты… с чего ты взяла? Это он гром и молнии просто метал!

Стараясь быть краткой, она выложила Юльке всю историю — как устроилась на странную работу, как подружилась с Настей, сцепилась с Викой. Даже про Белозерцева. И откровенно призналась в своих чувствах к Мелихову. Подруга слушала очень внимательно, но конец истории привёл её в недоумение.

— Подожди… Я думала, ты страдаешь, что он на тебя не смотрит…

— Ну да…

— Как же не смотрит? — рассмеялась Юлия. — Раз в постель затащил?

— Ты не понимаешь! — рассердилась Ленка. — Не нужна я ему… Он утром прямо сказал — не знаю, мол, чего это я. Пьян был.

— Ну и что? — не вразумилась подруга.

— Как что? Он меня не любит — тормозишь, что ли?

— Да уж! Ты всегда была… странная. Ну, какая любовь, Лен, с первого раза? До этого далеко ещё было. А ты свой шанс упустила!

— Юль… Ты чего говоришь? Он по пьянке полез, а я — пользуйся? Зачем?

— Да ну тебя! «По пьянке…» Небось, выпил рюмку-другую. Парни все так — от спиртного быстрей возбуждаются. А тут — чемпион! Да что там — такой мужчина! Был бы у тебя первым, класс! Нет, ты извини меня, конечно, знаю, у тебя закидоны свои… ну, то есть, принципы… Но ты что, вообще без этого обойтись хочешь?

— Без чего — без «этого»?

— Ну… без этого самого…

— А зачем «это» без любви?

— Так ты же его любишь!

— Юль, это унизительно!

— Слушай, дорогая! Так всю жизнь проживёшь и ничего не испытаешь! Ты не обижайся, солнышко, я ведь тебя очень люблю! Но у тебя самооценка… неадекватная. Знаешь, сколько красивых-здоровых-одиноких о мужской ласке только мечтают? Пойми: если судьба предлагает радость — бери её, хватай обеими руками! Будет, что вспомнить хотя бы.

— Радость? В чем радость? — завелась от обидных слов Ленка. — Вот ты у нас — хорошенькая и не хромая, да? А своего Гришу три года вымучивала, чтобы женился, пока не забеременела! Это — радость? Это — любовь? Да на фига мне такая радость?!

Девушка была уверена, что Юлька сейчас прогонит её прочь. Но подруга согласно закивала головой:

— Вот-вот! Я про то и говорю! Даже такого, как мой, надо было измором брать! А ты от Мелихова отказываешься. Да я бы от этого Игоря просто так родила — боксёрчика маленького, было бы, что вспомнить на старости лет! Глядишь, и сам бы к тебе привязался. Смотри, как ты с его дочкой ладишь — это же козырная карта!

— Юль… мы пойдём. И давай больше никогда об этом не будем.

Можно было и раньше догадаться, что здесь её не поймут. А кто бы понял? Ленка вспомнила ещё одну подругу — с английской школы, та увела парня с какой-то вечеринки, прямо к себе домой. И уже три месяца встречается с ним тайком от его жены — собственной однокурсницы. Жизнь, мол, есть жизнь…

Но и дома Ленка продолжала мучительно вспоминать разговор с Юлей. В голову закрадывались новые сомнения — может, и правда, нельзя было отталкивать Игоря? Разве бывает так, что все живут по одним правилам, а ты считаешь верными другие, никому не понятные? Может, и в самом деле, надо хватать всё, что способна подкинуть твоя убогая судьба?

Но в памяти всплыли равнодушные слова Мелихова: «Сейчас, на трезвую голову, не могу даже понять, что на меня нашло…» И ещё — его грубый окрик Вике. Ленка поморщилась от отвращения. «Нет, спасибо, дорогая судьба! Таких отношений мне и даром не надо, можешь не предлагать».

Раунд девятый

Когда Игорь уезжал этим утром из дому, он даже не заглянул в спальню. Его не столько мучила совесть, сколько не хотелось объясняться. И он надеялся, что к его возвращению Виктория всё поймёт сама. Но не тут-то было…

Стоило ему припарковаться во дворе, как Вика выпорхнула на улицу, защебетала как ни в чём ни бывало и предприняла попытки одарить его новыми ласками. Игорь смотрел на девушку и понимал, что, в сущности, попросту издевается над ней. Пора было окончательно расставить точки над «i».

Белозерцев был дома. Он перетаскивал компьютер из Ленкиной комнаты в свою, даже не испросив на то разрешения Мелихова. Игорь не стал возмущаться и уселся в гостиной, поджидая, пока горничная соберёт на стол. А Виктория принялась развлекать Мелихова разговорами. Непрерывно болтая, она умудрилась не затронуть ни одной опасной темы, хотя понятия не имела, где пропадал с утра Игорь. Времена допросов с пристрастием явно прошли. Переставляя с журнального столика на камин какие-то безделушки, Вика весело рассказывала очередную забавную историю из жизни тусовки.

А Мелихову становилось всё более тошно. Наконец, он не выдержал.

— Сядь, — приказал он, и девушка послушно опустилась на диван рядом с ним.

Положила было голову ему на плечо, но Игорь сразу же отодвинулся. В глазах у Виктории появились слезы. Притворное веселье исчезло, как ни бывало.

— У тебя другая, да? — тихо спросила она. — Я знаю… Это Ольга. Она вернулась к тебе. Ты что, её простил?

Её откровенность подействовала на Мелихова удручающе — раздражение исчезло, и появилось чувство вины.

— Не в этом дело. Нам просто надо расстаться, — он отвернулся. — Собственно, мы давно разбежались. Я объяснил тебе ещё месяц назад — между нами ничего нет. Последняя ночь была нелепой случайностью. Прости.

— Она тебя бросила! Изменила тебе! А теперь снова грабит! Или — ты сам ей?..

— Ольга тут вообще ни при чём, не мели ерунды… Вик, ты красивая женщина, легко найдёшь другого. К тому же — я неудачник. У меня даже нет денег, чтобы обеспечить такой, как ты, достойную жизнь.

— У тебя ещё будут деньги! — пылко заверила девушка.

— Послушай. Если у меня что останется после Ольги — я с тобой поделюсь, чтобы ты не чувствовала себя… В общем, на первое время хватит, а потом найдёшь себе хорошего мужика с баблом.

— Игорь, ну почему? Если у тебя никого нет… Ты больше не любишь меня? Разве тебе плохо со мной?

— Послушай… Я свинья, что не сказал раньше. Но я не люблю тебя. Никогда не любил. Ты мне просто нравилась.

— Ну и что, пускай… — она уже почти умоляла. — Можешь ничего мне не покупать — вообще… Не прогоняй меня, Игорь, пожалуйста!

— Вик, ты что, любишь меня? — страдающе сморщился Мелихов. — Ты только не отвечай, как обычно, на автомате. А вот так, положа руку на сердце?

— Да… — девушка заплакала. — Очень… Я не могу без тебя…

— Блин… Я сочувствую, честно… Послушай, я буду помогать тебе, чем смогу…

— Да что ты заладил! — слёзы текли из её глаз, не переставая. — Мне нужен ты! А не твои деньги!

— Рад это слышать… Но уже не греет.

— Значит, потому, что у меня не может быть детей…

— Не повторяй эту глупость. У меня есть Настя. И это никогда не играло для меня роли.

— А для других будет играть!

— Ну что ты! О тебе мечтают все мои приятели. Ты ведь просто картинка… — Игорь устало провёл рукой по глазам.

На сердце у него было тяжело, как никогда. Оказывается, приносить боль другим немногим легче, чем испытывать самому. А Вика в отчаянии качала головой:

— Ты изменился, когда в доме появилась эта… Игорь, пожалуйста, объясни мне, что она с тобой сделала?

— Не знаю… — честно ответил он. — Что-то сделала.

— Значит, правда? Это — она? Она?! Я тебе не верю… Я надеялась…

— Вик… — устало произнёс Мелихов. — Ты же своими глазами всё видела! Ты видела меня с ней после матча. Зачем же ты осталась?

— Я думала, это так просто… Маринка говорит, что тебя переклинило.

— Переклинило. Обратно только — никак.

— Игорь, ну как можно к ней что-то испытывать? Она же калека, невзрачная, одета в какую-то дешёвку! Твоя мама права — у тебя же есть вкус!

Он смотрел мимо неё, словно не видя, и ждал только, когда закончится эта тягостная сцена.

— Серый хочет на ней жениться, — высказал он свою самую больную мысль.

— Да вы оба сошли с ума! Она вам что-нибудь подмешала!

Игорь не имел никакого желания снова начинать эту тему. Хлопнула входная дверь. Никогда он так не радовался приходу доктора, как сейчас.

— Не слышал даже, как ты подъехал, — Мелихов встал и от души пожал ему руку.

— Я, кажется, не вовремя? — спросил Марк, оценив ситуацию.

— Да нет, всё в порядке.

— Хотел посмотреть твой глаз, — доктор бросил на Вику красноречивый взгляд.

— Марик, подожди меня в комнате, я сейчас… — попросил Игорь.

Доктор понимающе кивнул и оставил их наедине.

— Вика, миленькая, уезжай, пожалуйста, — буквально взмолился Мелихов.

Она только беспомощно мотала головой, а по щекам текла размазанная тушь.

— Давай, я тебя отвезу, — он решительно встал и взял её за руку. — А за машиной завтра пришлёшь.

— Не надо, я сама! — взвизгнула она и выдернула локоть.

— Нет, ты слишком взвинчена…

Игорь буквально насильно надел на неё длинный белый плащ, вывел на улицу и усадил в джип. Всю дорогу Виктория всхлипывала, изредка обретая голос, только чтобы дать новые уничижительные характеристики Ленке. Мелихов терпеливо молчал. Перед тем, как высадить девушку, он взял у неё сумочку и положил туда пачку купюр. Куда большую, чем всучил вчера Ленке.

— Это на первое время. Позже ещё подкину.

Возражать Вика не стала. Игорь всё понимал — ей надо было на что-то жить в промежутках между редкими папочкиными вливаниями.

— Хорошо эта дрянь пристроилась! — прошипела она, застёгивая сумку. — Хитрая, наглая тварь! Только она тебя не любит!

— Не любит, — согласился Мелихов. — Она меня бросила, ты разве не в курсе?

— Что? — девушка заморгала, не в силах понять его слов. — Как это — бросила?

— Да вот так, взяла и уехала, — горько хмыкнул Игорь. — Так что ты отомщена. Я позвоню. Закрой, пожалуйста, дверцу.

***

— Завтра везу Лену в больницу, — как будто между прочим сообщил ему Марк, осмотрев рассечение.

— Куда это? — насторожился Игорь. — К твоему хирургу?

— Именно, дорогой.

— А мне она ничего не сказала… — нахмурился Мелихов.

— А что говорить? У тебя же какая-то катавасия с премией, — прищурился доктор. — И, кстати, я нарушаю обещание — Леночка просила, чтобы никто ничего не знал.

— И где же она бабки собирается брать?

— Пока нигде. Для начала мы сходим на консультацию. Надо понять, что у неё всё-таки там, и сколько будет стоит операция.

— А тебе какой интерес? — прямо поинтересовался чемпион.

— Я привык выполнять обещания, Игорёк, — ответил врач.

Так, понятно. Намекает, что Мелихов — пустобрёх. Он ведь уже озвучивал Марку свои намерения помочь девушке.

— Я тоже. Сказал — оплачу, значит… Но насчёт призовых, Марик… пока не решено с Ольгой… — Игорь болезненно скривился.

— Хочешь вернуться к ней? Уводишь деньги в Германию?

— С ума сошёл? — обалдел от такого предположения Мелихов. — Нет, конечно. Просто придётся… кое-что ей компенсировать.

— Ясно… Жаль. Леночка очень страдает… Вдруг деньги понадобятся сразу?

Игорь ударил кулаком по воздуху.

— Серёга! — позвал он. — Серый, сколько стоит моя машина?

— Чё? — Белозерцев откликнулся из глубины столовой, где доедал ароматное узбекское кушанье.

— Сколько моя тачка стоит?

— Ну, тысяч сто баксов, я думаю. Ей всего года три, да? Минимум — девяносто — девяносто пять. А что? Загнать хочешь? Подожди, вот я разбогатею, тогда куплю. Классная вещь.

— С чего это ты вдруг разбогатеешь? — пожал плечами Мелихов.

— Игорь, Игорь, это уже какой-то психоз, — начал вразумлять его доктор. — Думаю, можно будет уговорить Чернявского сделать операцию в кредит. Заработал миллион долларов, а не знаешь, где найти десять тысяч. Абсурд.

— Ты с Оленькой дела не имел, — возразил ему Серый. — Где эта дама пройдёт — и двух рублей не останется. Об чём речь-то? Про Ленку?

— Про неё, про неё, — подтвердил Марк.

— Здоровье в кредит — плохая примета! — заявил Белозерцев. — А что, у тебя от Германии совсем ничего не осталось? Сумма-то небольшая, скажем.

— Смеяться будешь, если скажу, сколько осталось. Только чтобы этот дом содержать да зарплату вам всем платить… Охрана одна грёбанная сколько съела! А Насте скоро в школу. В какую попало её не отдам — хорошая, говорят, около лимона в год стоит. Да и проели мы всё в расчете на этот бой…

— О, а ты «Лексус» Викусин продай и домик! Хватит вам и здесь на двоих.

— Да пошёл бы ты! — отвернулся от него Мелихов. — Ладно, дело не в этом. Ты прав, Марик, десять-то штук по любому найду. Только… не возьмёт она у меня.

— Это точно! — удовлетворённо заметил Серый. — Зато от меня возьмёт. Сделаем, как будто от меня.

— Ага, разбежался! — Игорь одарил его презрительным взглядом. — Через кого угодно, только не через тебя. Может, через её мать попробовать?

— Есть ещё варианты, — предложил доктор. — Можно попросить Чернявского особым образом преподнести ситуацию Лене. Мол, интересный случай, пишу научную работу... Поэтому для вас, мол, всё будет бесплатно.

— Не поверит…

— Отчего же? Такое практикуется. Только за лекарства возьмут с неё, вот и всё. А заплатишь ты.

— Ладно, хорош бренчать! — снова встрял Белозерцев. — Пусть сперва этот дядя скажет, что можно, а что нельзя, и не вздумает резать Ленку без полной проверочки!

Врач уехал, а Мелихов отправился в тренажерку, даже не позвав обленившегося за эти несколько дней Виктора. Разделся и принялся быстро лупить по самой маленькой груше — так ему всегда легче думалось. Ленкину операцию, он твёрдо решил, оплатит любой ценой. Займёт, выкрутится — не такие огромные деньги. Если подумать, Вике на шмотки уходило не меньше.

Но в целом положение, действительно, сложное. В ожидании призовых «проели» последнее. Спасибо, что хватает пока на основные траты — дом, персонал… Продажа машины всех проблем не решит, всё равно придётся покупать другую — не на маршрутках же ездить? И ежемесячное вознаграждение от Гурьковых не сможет быстро поправить дела. Существовал ещё один, самый верный и самый безумный выход. Но его стоит использовать, только если Ольга не оставит иного шанса.