Бесплатный фрагмент - Нежно-нежно…

Секрет

Однажды во дворе возле старого-престарого морщинистого дерева появился старенький-престаренький дедушка с грустными глазами. Сам такой маленький-премаленький, а шляпа на нем серьёзная, очки солидные, стёкла сверкают и борода седенькая. Ходит вокруг, топчется, голову опустил, бормочет о чем-то себе под нос, не слышно.

— Дедушка, хватит топтаться, снег выпадет, — ворчит на него дерево.

— Дедушка, а ты кто? — чирикают воробушки.

— Дедушка-а-а… — нежно шепчут листочки и краснеют, и желтеют, потому что осень, наверное.

— Дедушка, а что ты ищешь? — спрашивают его набежавшие любопытные дети.

— Не скажу, это секрет — отвечает он и пытается отвернуться, но это бесполезно, потому что дети окружили его со всех сторон.

— Ага, секрет! — радуются ребятишки, берут детские лопатки, начинают копать и вскоре находят настоящий секрет возле старого-престарого морщинистого дерева. И ещё один находят. И ещё. Много-много закопанных кем-то когда-то настоящих детских секретов. В каждом секрете под кусочком оконного стеклышка были удивительные сокровища: битые изумрудные бутылочные стеклышки, цветные пуговицы, фантики от конфет, шарики из каких-то подшипников и даже кусочки фольги!!! Чудо! Целое поле маленьких детских секретов!

— Дедушка! Это твои секреты? Да?

— Нет. Мой был один-единственный. А дерево было молодым кустиком. Я не помню того, что было в моем секрете, только знаю, что он был где-то здесь… — улыбается дедушка.

— На, дедушка, возьми, — протягивают ему дети найденные сокровища.

— Спасибо, детушки, спасибо, милые.

Довольные дети побежали домой, на обед. Воробушки тоже разлетелись. А улыбающийся дедушка, подобрал брошенную детскую лопатку, сделал ямку, ссыпал в нее все подарки, накрыл их стеклышком, закопал и тихонько ушёл со двора. Старое морщинистое дерево долго смотрело ему вслед и удивлялось. Потому что не видело никакого дедушки, только маленького мальчика в коротких штанишках с детской лопаткой в руке…

Как родилось слово?

Давным-давно высоко в горах за дивными облаками проснулось эхо. То ли камень упал с вершины скалы, то ли птица вскрикнула, но эху понравилось то, что оно теперь есть. Разбежалось эхо и полетело во все стороны сразу. Выше гор поднялось, в самые глубокие ущелья опустилось. Щедро делилось эхо собой со всеми, кто его слышал. Так щедро, что вскоре для самого себя ничего не осталось. Исхудало эхо, истаяло, потеряло свой голос. Молчит безголосое эхо, слушает: что теперь будет?

Пролетал ветер над морем. Бушевали в нём волны: — Где наше эхо? Где его голос? Возьми наши голоса, передай ему!

Звенели по всей земле ручьи — горные по камням, весенние — по льдам и снегам… Где же ты, наше эхо? Возьми и наши голоса!

И листва отдала эху свой шелест, и февральская метель поделилась с ним, и ночные костры передали ему свой треск, и грозовые тучи одарили его всем своим громом! Птицы наделили его своим щебетом. Львы, медведи, волки и лисы, все-все звери земные отдали ему свои голоса. Даже пчёлы и осы, и самые мелкие мушки. Даже те, кому нечего было отдавать — рыбы, и те старались, изо всех сил, разевали рты: — Мы с тобой, эхо! Мы тоже с тобой!

И стало эхо могучим, многоголосым. Всеми голосами земли, огня, воды и неба зазвучало оно. И стало оно словом животворящим. Отныне кто бы ни угасал на земле, что бы ни исчезало — ничто не могло угаснуть или исчезнуть навеки. Потому что у всего теперь было своё слово. И звучало, и звучит оно вновь и вновь. И прошлое возвращается. И настоящее приходит из будущего, а у того — нет ни конца, ни края. Так было, так есть, и так будет всегда, пока существует на свете бессмертное слово, рождённое сочувствием и любовью.

День Победы

Жил-был День Победы. Солидный, статный, с салютами. В годах. Все его уважали и праздновали каждый раз. А потом он скромно уходил, но обязательно возвращался через год.

И опять все радовались.

Так прошло много лет. У людей появилось много других новых праздников. День Победы был со всеми приветлив, всегда приглашал к себе на день рождения. Праздники заморские и прочие гости охотно съезжались к нему со всего мира. Были среди них и озорные ребята. Заметили однажды знойный Карнавал, страшилка Хэллоуин и шкодливый Йолопуки, как стоит День Победы у Вечного огня долго-долго и молчит о чем-то, вот и решили повеселиться.

Подошел к нему Карнавал весь в перьях и барабанах:

— О чём грустишь, дедуля? Ты — такой красавец! А не жениться ли тебе?

И тут появляются перед ним переодетые невестами Хэллоуин и Йолопуки. Оба от смеха чуть не падают, подмигивают друг другу.

А Карнавал продолжает:

— Вот тебе на выбор Ночь Поражения и Трава забвения. Бери любую. Выберешь Ночь Поражения — еще победительнее станешь выглядеть. А с Травой забвения обо всех своих печалях забудешь. Ха-ха-ха!

Очнулся День Победы. Взглянул на всё это скоморошество и ушёл. Как гости заморские ни кричали, как ни извинялись: не вернулся. Долго люди искали его. До самой глубокой звёздной ночи. А потом кто-то ахнул и сказал:

— Смотрите, смотрите в небо!

И все посмотрели. А по всему небу плыло удивительное мерцающее сияние. Мириады горящих свечей, негасимых, словно живых, подрагивали от горизонта до горизонта лепестками пламени. И у каждой свечи, как у звезды, было свое единственное имя. И каждое из имён сияло ярко и пронзительно, как память.

— Смотрите, смотрите! — закричал кто-то громко — на весь мир, — смотрите! Это же — День Победы!

Добрый совет

В одной деревне все были счастливы. Абсолютно все: люди, пчёлы, куры, утки, гуси, кошки, собаки, свиньи, коровы, лошади и даже мухи с комарами. Всюду кипела счастливая жизнь. А потом приехала «скорая помощь» и всех людей увезла. Куда увезла? Зачем? У всех животных и насекомых испортилось настроение. У свиней пропал аппетит. Мухи перестали жужжать. У комаров возникли проблемы.

Зато все окрестные деревни в это время были счастливы. Это они, оказывается, так пошутили: сделали ложный вызов врачам. Однако, медицина во всём разобралась. Люди сдали анализы и вскоре вернулись домой здоровые и счастливые. И в окрестных деревнях опять наступило уныние. Как же так? Одни счастливы, а другие нет. Так долго не может продолжаться. И тут из города приехала очень умная учёная лошадь, профессор конных дел, которая умела разговаривать на нескольких человеческих языках, и заявила:

— Надо, чтобы счастливы были все, а не кто-то один или даже целая деревня, но всего одна. Если вы счастливы, то не скупитесь, делитесь своим счастьем с другими.

Так люди и поступили. С той поры в тех краях все деревни — счастливые. А люди живут дружно. Спасибо учёной лошади за добрый совет!

Ширь и высь

Поспорили как-то ширь с высью: кто из них лучше?

— У меня душа широкая, — говорит ширь.

— А у меня возвышенная, — отзывается высь.

— У меня широкая нараспашку, — добавляет ширь.

— А у меня ранимая навылет, — не отстает высь.

— Куда ни глянь — всюду я! — кричит ширь.

— Это так. А если с меня посмотреть, то ты ещё дальше, — уступает ей благородная высь.

И ширь умолкла. Застыдилась.

— Прости, — прошептала она.

Они обнялись, и не стало им ни конца, ни края — во все стороны.

Добрые и худые

Встретились как-то худые слова с добрыми. Худые так и рвутся в драку, а добрые этого никак не замечают. Как так?! Совсем худые слова рассвирепели: и кулаками машут, и кричат громко, и никого вокруг не слышат. А добрые улыбаются. Тогда решили худые слова наброситься на добрые и побить их. Разбежались хорошенько… И пролетели мимо ушей. А добрые — остались.

Почему снег белый?

Раньше снег был цветным, тёплым и сладким. Поэтому все мало спали, много ели и сильно пачкались. Однажды, поздней осенью, снег спрятался в огромной ночной туче. Все успокоились, заснули, никто не переел и не испачкался. А утром выпал свежий снег. Не сладкий, холодный и весь в белом. И все ему поверили. Только маленькие хитрые дети догадываются о чем-то и на всякий случай каждый день тайно пробуют его на вкус.

Сказка про лесную селёдку

Начали белочке зайцы сниться. И стала она зайцем. Прыгает везде, по деревьям лазает, в дуплах орешки прячет, как раньше, а попробуй, назови её белкой — обижается: губки надует бантиком и не разговаривает…

Мимо зайцы пробегали. Целый косяк. От акулы прячутся, лёжки меняют. Уж, где они акул в чистом поле высмотрели — неведомо, но с той поры, как представили себя селёдками, никого на земле не страшатся кроме акул. Воду какую заметят, ушки прижмут — и бегут от неё, сломя голову, куда подальше.

Кричит белка зайчикам: — Айда, ко мне в дупло! Я — ваша, братцы!

Не клюнули. Мимо промчались. Расхотелось белке зайцем быть. Тоже в селёдки подалась. Нырнёт в дупло, вынырнет. И опять нырнёт — орешков пощелкать. Вот какие нынче селёдки по лесам хоронятся, в дуплах живут…

Сказка о хорошем настроении

Как-то раз пришли дети с улицы с хорошим настроением. Весёлые. В школе пятерки получили. Потом наигрались. Нагулялись. Поужинали. Домашние задания выполнили и спать легли.

Все спят, а хорошему настроению куда деваться? Не сидеть же дома — в четырех стенах? И пошло потихоньку хорошее настроение по ночным улицам прогуляться, звёзды посчитать, песенки попеть.

Проснулись утром дети. Спать охота. В школу пора собираться. Никакого настроения! Как так? Куда девалось? Как теперь без хорошего настроения жить на свете? Надели они свои ранцы, вышли во двор, идут без настроения, по сторонам смотрят: ищут его.

А оно как раз заблудилось в предутреннем тумане. Звёзды считало, считало и заблудилось. Ни звёзд, ни неба, ни земли: туман кругом. Совсем пропало настроение. Чует: под ногами что-то мокрое. Оказывается, река. А где город? Где дети? А час уже какой? Ой-ёй-ёй! Опаздываем!

Пожалел туман пропащее настроение, стал над рекой подниматься и превращаться в облака.

— Эй! Настроение! Садись на меня! Довезу!

А дети уже к школе подходят, озираются. Вдруг один мальчик как закричит: «Ребята! Смотрите!» И пальцем в небо показывает. А там такие красивые утренние облака плывут! Такие необыкновенные, фигурные, пушистые, лёгкие, белоснежно-розово-жёлто-оранжевые, всякие-всякие.

И главное: все сразу одновременно почувствовали, как возвращается хорошее настроение! Вот с кем дружить — одно удовольствие. Правда, же?

Бабочка

В одной прекрасной стране жили бабочки. Их было много. Они струились по воздуху то туда, то сюда, раскачиваясь на ветру, словно в невидимой колыбели. Они порхали, присаживались на цветы, замирали на некоторое время, а потом взлетали. И так им было хорошо жить на свежем воздухе, возле живых цветов, так чудесно!

И ничто не могло испортить им настроения. Даже легкие и быстрые летние дождики.

А потом появились удивительные существа. Они бегали среди цветов на двух ножках, радостно кричали, показывали пальчиками на бабочек, купались в речке и валялись на траве. И тоже были счастливы. В руках у них были странные длинные палки с прозрачными мешочками на конце. Они подбегали к бабочкам и накрывали их прозрачными мешочками. А потом пойманных бабочек куда-то уносили. А затем они возвращались опять и снова ловили бабочек, которым нравилась эта забавная игра.

Бабочки делали вид, что прячутся, но не очень старались, потому что каждой было любопытно: куда же они деваются после всего?

Так продолжалось до тех пор, пока на лугу не осталась одна, последняя бабочка. Удивительных пришельцев вдруг кто-то позвал, они заторопились, дружно сели в автобус и уехали. Как ни старалась бабочка, как ни обращала на себя внимание, так её никто и не успел поймать.

— Наверное, им хорошо там вместе, вот счастливые! Ну, что ж: не буду грустить, буду радоваться чужому счастью, — подумала бабочка о тех, с кем недавно раскачивалась на ветру, словно в невидимой колыбели, и полетела одна.

У неё теперь много работы: надо пересаживаться с цветка на цветок, надо порхать, порхать одной за всех, за всех на свете бабочек, которые, конечно, счастливы и гордятся своей одинокой подругой. Так думала бабочка.

И пусть это будет правдой.

Элиза

В те далекие времена, когда корабли водили, ориентируясь по звёздам, а уходя в море, ещё не знали всего, что может встретиться на пути, в одной прекрасной приморской стране жил принц, единственный наследник трона. Он с детства любил корабли и мечтал о дальних морских странствиях. Родители наняли ему лучших учителей, опытных морских капитанов, и когда мальчик стал юношей, он уже многое знал и умел в морском деле.

Однажды, после учебного плавания неподалеку от дома он, взял удочку и пошел на берег порыбачить немножко. Ему нравилось рыбачить. А поскольку парень он был очень самостоятельный, то ходил на рыбалку один, без придворных. Однако, клёва не было. Мало того, появилась девчонка-подросток из ближней рыбацкой деревушки, и стала она над неудачливым рыбаком насмешничать. Она язвила так метко, что в конце концов вынудила принца бросить удочку и уйти. Но уходя, принц воскликнул, обращаясь к обидчице:

— Сегодня мне просто не повезло! Я — отличный рыбак! Приходи завтра на это же место и сама увидишь: сколько я наловлю рыбы одной удочкой!

В ответ девушка опять громко рассмеялась. Вечером следующего дня принц, чья гордость была явно задета, взял свою самую лучшую удочку и отправился на берег в то же место. Там никого не было. Юноша подождал, потом пожал плечами и начал рыбачить просто так, не на спор, а в своё удовольствие. В этот раз клёв был отменным. Уже поднялась над морем луна, когда увлеченного рыбалкой принца окликнул знакомый голос:

— Меня зовут Элиза. Прости, что вчера посмеялась над тобой. Я была неправа…

Так принц познакомился с Элизой. Она была сиротой, отец не вернулся с моря, мама долго болела, а потом ее не стало. Принц полюбил Элизу всем сердцем. Сразу. И она его тоже. Но они не решались сказать об этом друг другу. Такой трогательной и нежной была их первая любовь…

Он даже не сказал ей, что он — принц. Постеснялся обидеть. Она ведь могла и не поверить. А она и не спрашивала, где он живет и можно ли прийти в гости. Гордость ей этого не позволяла. Они часто бродили вдоль берега или сидели и наблюдали за луной над волнами, а иногда и за восходом солнца. Им было хорошо вместе.

Но наступил день, когда король поручил ему возглавить один из четырех кораблей, отправлявшихся в далекое путешествие — открывать новые земли и новые моря-океаны. Принц мечтал об этом с детства и потом, это было поручение самого короля, нельзя было отказаться — даже ради любимой девушки.

Ему пришлось обо всем рассказать на их последнем свидании. В конце своей речи взволнованный принц признался Элизе в любви и попросил её руки. Девушка была счастлива и печальна одновременно. Она согласилась стать его женой, когда её любимый вернется из дальних странствий и обещала ждать его, сколько бы ни продлилось это его путешествие.

Наутро принц уплыл вместе с лучшими моряками королевства. Они рассчитывали вернуться самое большее — – через год, но прошло три года, когда в королевском порту появился одинокий корабль — всё, что осталось от гордой флотилии. Бури, болезни и сражения с пиратами сделали свое дело.

Принц остался жив и благодаря полученным знаниям сумел по звёздам вернуть корабль домой. Все три года, пока он плыл на корабле и глядел на огромное звёздное небо, он вспоминал об Элизе… В стране, пока он отсутствовал, произошли горькие события. В те времена не умели спасаться от эпидемий, страшная болезнь уносила множество людских жизней. Не стало короля и королевы. Ещё не опомнившись от горя, принц, ставший теперь королем, направился к Элизе, чтобы исполнить свое обещание, у него больше не было никого кроме неё. Но он не нашел её там, где когда-то оставил.

В деревушке сказали, что Элиза тоже заболела, как все, но она выжила. Однако болезнь сильно обезобразила её лицо и тело. Девушка так страдала от этого, что однажды села в маленькую рыбачью лодку и уплыла в бескрайнее море. И больше её никто не видел.

— Не верю! — отчаянно закричал принц и взглянул на небо. Небо стало беззвёздным для принца. Пустым и чёрным. Ни солнца, ни луны, ни единой звезды более не существовало… Он видел людей, видел всё вокруг, но не видел ни одного источника света! Он не знал где она! Он не верил в то, что её нет, но не мог найти её нигде — ни на земле, ни на море… Где бы он ни находился, ему не хватало отца, матери и Элизы, любимой, родной Элизы!..

Однажды, собрались у дворца старые моряки. Молодой король вернулся из плавания не с пустыми руками: корабли его флотилии совершили величайшие открытия, но путь к новым землям и океанам был известен только молодому королю. Они понимали, что он теперь не сможет вести корабли, поскольку не видит звёзд… И им придется делать это самим, надеясь на сохранившиеся карты и записи прежней экспедиции. Но без дозволения короля ими никто не мог бы воспользоваться. Делегация моряков направилась к правителю страны.

Они рассказали ему о своих планах. Тогда он ответил им, что пойдёт в море вместе с ними. Никто из моряков не посмел напомнить молодому королю о его странной слепоте.

В назначенный день и час слепой король взошел на борт нового корабля, носящего имя Элизы, и отдал приказ отплывать. И корабль двинулся в открытое море. Следом за «Элизой» двинулись и другие корабли. А король спустился в каюту и лёг спать…

Он проснулся среди ночи. Внезапно, во сне ему показалось, что кто-то его зовёт. Он поднялся на палубу и вдруг увидел яркое звёздное небо! И лунную дорожку меж волн. А вдали, на серебристых волнах темнела маленькая рыбацкая лодка.

«Элиза! Моя Элиза!» — мгновенно подумал король, и сердце его забилось так сильно, так радостно! Он снова видел звёзды! Он мог вести корабль! А там, впереди, отныне во время всего их морского путешествия то и дело возникала маленькая рыбачья лодка, и виднелась в ней тоненькая фигурка девушки, которая вечно ждёт, вечно любит и никогда не оставляет любимого.

Сказка про печаль

Жила-была одна очень печальная печаль. Ходила она никому не нужная, мучилась, слёз нарыдала море-океан, подошла к морю своему и решила в него броситься. Разбежалась хорошенько, чтобы поглубже упасть, споткнулась и упала. Не в море, а там, где споткнулась.

Собралась толпа народа смотреть, как печаль топится. Хохочут, радуются, подмигивают друг другу. Встала печаль, губки надула: уйдите, говорит, а то топиться перестану.

Все сразу разбежались.

Сняла она туфли, дорожку беговую свою почистила, чтобы больше не спотыкаться. Разбежалась. Бултых в воду. И плывёт. Забыла, что плавать умеет. Народ приуныл. Уйди от нас, кричат, обманщица!

Стыдно стало печали. Решила она со стыда сгореть. Набрала стыда хворостом вязанок двести. Или триста. Никто не считал. Подожгла. Ждёт. Стыд горит. А она нет. Вот позорище-то какое!

Ходит печаль несчастная туда-сюда. Глаза мозолит. Нехорошо как-то. Дали ей зеркало, чтоб в глазах не рябила: туда, мол, смотри, на нас не зыркай.

Уставилась печаль в зеркало. В воде не тонет, в огне не горит, и народ от неё тоже не в восторге. Куда деваться? Молодая ведь ещё, а уже вся такая изрёванная. Пошла в парикмахерскую: причёску менять. Меняла-меняла, всех умучила, то на то и вышло.

Выходит из парикмахерской — никакая. Видит: девочка во дворе на качелях качается. Что такое печаль — не понимает ещё, потому что мала. Улыбается она печали, ну, той деваться некуда: тоже в ответ улыбнулась. Хочешь со мной качаться? Садись рядом.

Стали они вместе на качелях качаться. Вверх, вниз. Девочка ей смешные рожицы корчит, и хохочет сама. Та поначалу подыгрывала девчонке, а потом и сама так разошлась, так ухохоталася вся, просто удержу никакого нет. Народ опять собрался. Диву даются: кто это на качельках детских? Явно никакая не печаль. Смех, да и только.

Девочка подружку свою за руку взяла, и побежали они вместе цветы-одуванчики собирать. Хохочут обе. Потому что нет печали никакой. Только радость.

Волшебные страны

Жила-была поющая страна. В ней никто не умел просто разговаривать, все пели. Абсолютно все. Идёшь по дороге, а под тобой дорога поёт. Видишь красивый цветок, хочешь его сорвать, а он тебе жалостливо так поёт, чтоб его не трогали. Ну, что после такой арии делать? Вздохнёшь, понюхаешь его и дальше по распевающей дороге путешествуешь. Только просто так от поющих цветов не уходят! Обязательно сначала надо спеть «Большое спасибо» приятным голосом, чтобы цветок не сомневался, что его любят, иначе он может завять…

А из кустов — поющие львы выходят, а по небу — облако поющее проплывает. А вдали — море поющее сияет солнечными голосами волн. Всё волнуется, всё жизни радуется. Хорошо!

— Тук-тук!

— Кто тааам?!

— Это я, соседка твоя — танцующая страна — к тебе в гости пришла. Открывай ворота, танцевать охота!

Поющая страна открыла ворота, и к ней тут же забежала танцующая соседка. И как начала она плясать да кружиться, да вприсядку, да в три оборота, да на носочках! Вот как!

Волки с оленями танцуют, зайцы скачут, еноты… а что еноты? Еноты тоже танцуют и моются заодно, лапки полощут, зубы щетками чистят. Правильные звери — про гигиену никогда не забывают. Молодцы!

Одна страна поёт, другая танцует, а третья сама в открытые ворота заходит, музыку играет: кузнечики на скрипках, дятлы на барабанах, мыши на пищалках, кто на чём, а медведь на баяне наяривает! Эх-ма! Расступись, народ: музыка идет!

И вдруг дождик по лужам, как пальцами по клавишам рояля, — рраз! Ой, мокро! Разбежались страны в разные стороны, от дождя прячутся. А он разошелся, играет, шумит.

Прячьтесь скорее, а то насквозь промокнете! Затихла поющая страна, под лопухом сидит, помалкивает. И танцующая страна присмирела, за сарай спряталась, под козырек крыши. Только музыкальная страна никак не успокоится, бегает за дождём и хохочет, мокрая.

Наигрался дождик досыта, уморился, еле капает. Кап-кап… так и уснул на ходу. Негоже дождику в луже лежать, отнесли его три страны-подружки потихоньку в тихое озеро, бережок под голову положили подушечкой и пошли назад праздник продолжать. Только подходят: а из-под козырька той крыши, где танцующая страна была, — фр-р-р!!..

Летающая страна оттуда как разлетится в разные стороны: горы летающие да водопады сверкающие, сосны высокие да дубы крепкие, да березки крылатые, да ветры мохнатые и хохлатые… Звёздочки малые за луной по небу бегут — крякают, облака летят, курлычут, пух снежный на ходу роняют.

— Летающая страна! Возьми нас собой! Хотим высоко лететь, далеко глядеть, песни петь, танцы танцевать, музыку играть… Возьмёшь?

— А, пожалуйста! Не жалко! Самой летать нравится! Встаньте рядышком со мной. Закройте глаза. Расставьте руки в стороны. Раз-два! По-ле-те-ли!!! Открывайте глаза! Смотрите кругом! Какие звёзды вокруг! Какое небо бездонное! Какая Земля маленькая-маленькая внизу! Пойте! Танцуйте! Играйте музыку! Я вас люблю! Я люблю всех!!!

Сказка о голосе на ветру

Однажды поспорили два короля: чья земля лучше? Чьё солнце выше? Чьё небо краше?

Смешные они, эти короли, правда? Нашли о чем спорить! Тут и спорить-то не о чем: все знают, что наше небо краше всех, наше солнце выше всех, а уж лучше нашей землицы — во всем свете не сыскать! Потому что всё это наше. А как там у них — нам даже неинтересно.

Нет, ну, не совсем неинтересно, но так — чуть-чуть. Вот если бы оно было хоть чуточку нашим… Тогда другое дело. Тогда уже поинтереснее.

— Отдай мне свою страну, — говорит один король другому, — тогда я точно признаю, что она, по крайней мере, не хуже моей.

— Это почему же я тебе свою страну отдать должен? — возмутился второй король

— А у меня армия больше твоей! На одного твоего воина у меня — тысяча моих. На каждого жителя твоей страны у меня — сто солдат! Будешь перечить — всех вас перебью!

Ой-ёй-ёй-ёй-ёй! Как же не стыдно первому королю! Ушел он домой, дверью хлопнул, не попрощался даже, сказал только, что утром вернется с войсками и всё отберёт.

Загоревал второй король. Война — не весёлое дело, когда не понарошку. Вызвал он знакомую фею и говорит:

— Любезная, пожалуйста, сделай так, чтобы мы победили. И чтобы никто не пострадал от этой войны. Чтобы все после сражения домой целыми вернулись. Даже наши враги.

Так сказал король потому, что на самом деле он был очень добрым и никогда никому зла не желал.

Задумалась фея, а потом и говорит:

— Хорошо, мой король, пусть будет по-твоему. Но ты ведь знаешь что такое настоящая война? На настоящей войне обязательно хоть кто-то должен погибнуть. Иначе она — ненастоящая.

Ты победишь. И страна будет ликовать и прославлять тебя, победоносного короля. И никто в стране не пострадает. И никто из врагов твоих тоже не пострадает. Погибнет только один человек…

— Кто? — дрогнувшим голосом спросил король.

— Твой сын, — чуть слышно ответила фея.

— Почему? — простонал побледневший король, — Почему именно он? Почему не я? Почему не кто-то другой?!

— Твой сын — храбрый мальчик. Он очень любит своих родителей и свою родину. Ты знаешь об этом. А война — это потеря. Война всегда забирает самое дорогое, то, что дороже собственной жизни. Ты не отдашь врагам свою родину ни за что. Значит, ты должен заплатить за это самым дорогим для тебя, мой король… Иначе не бывает. Никогда не бывает.

— Да что же это такое?! — вскричал король от горя. — Почему? Почему так?! Пусть приходят и забирают всё, пусть! Я — не король! Я — просто отец! Просто отец… Мне ничего не нужно! Оставьте, оставьте мне моего ребёнка! Оставьте мне сына!

— Если враги придут сюда, ты знаешь, мой король, что они не пощадят никого. Им нужна ваша земля, ваше небо, ваше солнце. А люди им не нужны. У них достаточно своих людей. Крепись, мой король. И поступай — как знаешь.

Настало утро. Огромное грозное вражеское войско колыхалось, словно океан, на одном краю горизонта, а напротив него недвижно стояло маленькое войско короля. И впереди в сияющих доспехах гарцевал принц на белой лошади — с чёрной чёлкой и красивыми большими ресницами. Возле шатра на походном стульчике сидел молчаливый бледный король.

— Не бойтесь, ребята! Мы победим! — бодро воскликнул принц. — Их много, но наша любовь к родине гораздо больше их числа и их силы! Видите, они волнуются, как море, а мы спокойны, как скалы. Смотрите, смотрите: я их сейчас совсем напугаю!

Принц, как озорной задиристый мальчишка, достал из кармана рогатку, вставил в неё золотую монету, прицелился и запустил ею в сторону вражеского войска.

Монета полетела, сверкая на солнце, как молния. Она летела высоко-высоко и долго-долго пока не упала далеко-далеко за горизонтом… Всё вражеское войско наблюдало за этим странным явлением. Зоркие глаза одного из солдат успели заметить место, куда упала сверкающая монетка. Он тут же сообразил — что это такое и решил потихоньку подобрать её. Ну, а как это потихоньку сделать? И солдат рысцой на цыпочках побежал к монетке, поблескивавшей в траве.

«Куда это направился мой сосед?» — подумал стоявший рядом другой солдат и из любопытства последовал за ним. Их командир заметил, что двое солдат куда-то срочно улизнули из строя. С криком «Вы куда?! Ну-ка назад!» — он помчался за своими подчиненными. Тут весь отряд заметил, что трое куда-то бегут, но не на поле боя, а совсем в другую сторону. Оставшиеся без начальства, солдаты этого отряда решили, что командир их куда-то срочно зовёт, а они просто не расслышали, и в полном составе все ринулись следом. Соседние отряды и целые полки заметили такое передвижение, некоторые даже кинулись вдогонку, чтобы вернуть этих трусов и беглецов… Но поскольку команды ни от кого никакой не было, а все ждали начала сражения, то возникла неразбериха, командиры вражеских армий говорили на разных языках и не понимали что происходит. Переводчики сходили с ума, пытаясь что-то им перевести. Кто-то крикнул: «Нас окружают! Противник зашел с тыла!» И вот тут уже началась настоящая паника!

Через десяток минут всё огромное вражеское войско вдруг распалось на части, разбегающиеся во все стороны от маленькой победоносной армии молодого принца.

В ярости и бессилии метался по полю вражеский король, пытаясь собрать разбегающуюся гигантскую армию, но пока он собирал одних, другие рассыпались, как песок сквозь пальцы, а когда он устремлялся за ними, начинали разбегаться те, кого он только что с трудом собрал… И он остался один. Тогда он подобрал с земли чьё-то брошенное ружье, зарядил его и выстрелил в сторону маленькой армии принца. А что он ещё мог сделать? Ведь он, грозный завоеватель, проиграл войну какому-то мальчишке.

Звук выстрела далеко разнесся над полем.

— Сынок! — закричал побледневший отец принца и схватился за сердце, как будто пуля попала именно в него.

Сын обернулся к отцу, улыбнулся и кивнул ему, прижав руку к груди, а потом крикнул своим солдатам:

— Вперёд, друзья мои! За родину!

И маленькая армия ринулась вперёд. И отец встал и тоже побежал вперёд. Побежал к сыну. Но белая кокетливая лошадка унесла принца далеко-далеко, пешком не догнать.

Было много пленных, много трофеев, и никто не погиб, и злой король раскаялся, и все были прощены, и все были счастливы. Было огромное торжество с тортами и фейерверками, с парадом и танцами, с песнями и играми, со всем, что так любят люди, когда радуются.

Только не было короля на этом празднике. Он извинился перед людьми и сказал, что больше не может быть королем. Он сказал, что ему надо найти сына и его лошадку, которые так и не вернулись с большого-большого поля.

С тех пор он всё ходит и ходит по полю. И зовёт, и зовёт… Может быть, и самого уже нет давно, а голос остался. Слышите: ветерок вдали шелестит? Далеко-далеко… Это он… Я его часто слышу, особенно ночью…

Шарик

Один воздушный шарик очень расстроился. Он где-то услышал, что ещё при рождении его надули! Шарик решил выяснить: кто его надул. Разобраться раз и навсегда: зачем это шариков надувают? И кто это вообще придумал, что без надувательства жить нельзя?

— Вот найду того, кто меня надул, и всё ему обратно верну. Мне чужого не надо! — возмущался шарик. Пошел искать. По дороге пытался даже сдуться от возмущения. Ничего не получилось. Нитка мешает. Этот, которые его надул, хорошие узлы вяжет, никак не справиться. А, может, он моряк? Морские узлы — это ого-го! Никто, кроме моряков такие не делает.

Добрался шарик до моря. Видит: корабль плывёт морской, настоящий.

— Эй, там, на корабле! Ну-ка, признавайтесь: кто меня надул?

— А чем надували? — интересуются на корабле.

— «Чем-чем»! Воздухом! Чем ещё-то?!

— Ну, это не к нам! У нас флот морской, а не воздушный! Мы тут ни при чём!

Ясненько. Полетел шарик выше облаков, воздушный флот искать. А навстречу как раз самолет. Мимо прошмыгнуть пытается.

— Кто тут меня надувал? Быстренько говорите, пожалуйста!

— А как надувают, ты хоть знаешь? Надувают губами! Слушай, старик, ты у самолета губы хоть раз видел?

— Нет!

— То-то же! Ищи, брат, духовой оркестр! Они всё дуют губами! С ними и разбирайся!

«Ах, ты! Что ж это я сразу не сообразил!» — подумал шарик и помчался за духовым оркестром. Их издали слышно, никуда не спрячутся. Подлетает к музыкантам:

— А ну, признавайтесь, кто мой отец? Кто меня надул?

А в ответ — смех один. Девчоночий. Оркестр-то, оказывается, женский. Нету там отцов. Вот это да! Совсем шарик загрустил, опустился до самой земли, катится еле-еле — весь в печали. Некуда ему больше торопиться. Смотрит: мальчик сидит на скамеечке в парке и горько плачет.

— Мальчик, перестань сейчас же! Мне и так грустно, тут ты ещё плачешь. Что такое? Что случилось?

— Как же мне не плакать! У меня шарик пропал! Только я с ним поиграть хотел, как подул ветер, и унес его куда-то! Бедный мой шарик, он там совсем один теперь! Кто с ним будет играть? Кто его будет за ниточку держать? Кто его домой принесёт? Кто с ним поговорит по-человечески? Кто им с сестрёнкой поделится? Ой-ёй-ёй!

— Не плачь, мальчик! Не горюй. Давай, я буду твоим шариком. Я вижу: ты хороший мальчик, добрый.

Обрадовался мальчик. И шарик обрадовался. И забыли они с тех пор про свои обиды и горести. И мальчик стал самым счастливым на свете. Много ли ребенку надо: был бы шарик. А шарику тоже хорошо: это же так здорово, когда ты можешь сделать кого-то счастливей. Пусть хоть сколько раз надувают….

Маленькое море

Жили-были две слезинки-близняшки, каждая в своём глазу. Жили они, не тужили, и не только не знали, что у каждой из них есть сестричка, но даже и не подозревали, что сами-то они есть. Ничегошеньки они не знали и были счастливы.

Но однажды глазки сильно-сильно заморгали, крепко-крепко зажмурились, и скатились слезинки к самым краешкам глазок, а потом не выдержали и побежали нечаянно. И вот добежали они до носика, а с него — до щёчек, а со щёчек — к уголкам раскрытого ревущего ротика, а оттуда — к подбородку. Подбородок был маленький, детский, слезинки увидели на нем друг друга, подбежали, обрадовались, поцеловались, обнялись и стали одной слезинкой, только чуть побольше.

Увидела слезинка далеко-далеко внизу землю да как прыгнет с подбородка, как полетит к земле! Упала она, растеклась немного и превратилась в тёплое солёное море, только очень-очень маленькое море, совсем маленькое, но всё-таки настоящее. Завелись в море рыбки всякие, хвостиками замахали, гуляют туда-сюда, от берега к берегу.

А слезинка сохнуть начала. Особенно, когда в море завелся кит. Он был такой огромный, что только махнул хвостищем и сразу выскочил на берег. Мечется кит по берегу, воды просит, а маленькое море совсем уже крохотным стало, берега солью покрылись. И вдруг откуда-то сверху прилетели мелкие брызги. Обрадовалось море, стало их глотать, как таблетки, целыми горстями, от высыхания лечиться. Заплескались радостные волны, и вот уже хлынули к ним гости небесные — капли дождевые, много-много…

И стало море огромным — с целую лужу! Рыбы, киты, кальмары — все-все в море вернулись и начали танцевать. Потом у них у всех появились китята, кальмарята и прочие весёлые рыбята.

А вечером после дождя море под луной успокоилось и уснуло. И снилось ему всю ночь, что оно — маленькая слезинка на деткой щёчке. Маленькая-маленькая, как звёздочка, потому что в ней отражается луна, а ещё звёзды и всё-всё небо вокруг, и вся-вся земля. И мы больше никогда-никогда не будем плакать, правда, малыш? Прости меня, прости, прости, прости…

Цветок Чжэнь

Китаец Ляо всю жизнь мечтал о цветке Чжэнь. Когда он был ещё маленьким, мама Ляо часто рассказывала ему сказку о прекрасном цветке, который невероятно красив, нежен и благоухает так, что люди больше не в состоянии ссориться друг с другом. Они становятся учтивыми к старшим, интересуются здоровьем близких и стараются помочь каждому на своём пути. О таких хороших людях мама говорила: «Они знают запах цветка Чжэнь». Отец Ляо ещё до рождения сына ушел к далеким горам и не вернулся. Взрослые изредка поговаривали, что он пытался что-то найти, чего нет в обычной жизни..

А однажды, большая белая птица унесла мать Ляо в заоблачные края, откуда никто не возвращается, потому что там всем хорошо. Так сказали ему добрые соседи… У Ляо не было ни сестер, ни братьев, ни дядюшек, ни тетушек, он остался совсем один. Много страданий пришлось перенести ему в жизни, много счастья и любви встретилось ему на земле. Выросли его дети и внуки. И появились у внуков правнуки.. И все почитали его за мудрость, доброту и благочестие. И настал час, когда большая белая птица прилетела за ним.

— Ляо, тебя ждёт мама, — сказала она.

— Хорошо, — улыбнулся Ляо, — А мой отец? Он будет там с нами?

— Нет, Ляо, — ответила птица.

— Он не помнит о нас?

— Помнит, Ляо. Но там его нет.

— Теперь, когда я улетаю с тобой, расскажи мне, что случилось с отцом? Почему он не вернулся домой?

— Ляо, твой отец — великий человек. Он не только знал о том, что ты должен родиться. Он предвидел твои мечту о цветке Чжень и хотел добыть его для тебя и мамы.

— Он любил нас, — вздохнул Ляо.

— Далеко-далеко отсюда — за мёртвыми горами Тянь-Фэй, на берегу тихого бездонного озера Шинь-Цу, у подножия волшебной скалы Минь-Дао, похожей на выпавший зуб дракона, там — возле самого входа в глубокую мрачную пещеру, где обитают демоны тьмы, твой отец увидел и сорвал чудесный цветок Чжэнь. В тот же миг застонала, зашевелилась под ним земля, и огненный ветер полыхнул ему в лицо. И вздрогнули мертвые горы Тянь-Фэй, и обрушилось на свои берега озеро Шинь-цу, и пробудились, вышли из древнего мрака демоны тьмы, оберегавшие покой священного цветка Чжэнь.

— Они убили моего отца?

— Нет, Ляо, нет. Владеющего священным цветком Чжэнь невозможно убить никому.

— Они отняли у него цветок?

— Ни угрозами, ни силой, ни колдовством, ни хитростью — ничем невозможно лишить цветка Чжэнь того, кто им обладает. Только он сам по своей доброй воле может передать его другому. И никто — ни на земле, ни под землёй, ни на небе — не в силах изменить этого. Демоны знали о том и сделали всё, что было в их власти: они заточили твоего отца в самой тёмной и мрачной подземной темнице, а вход в неё завалили волшебной скалой Минь-Дао.

— Почему демоны тьмы так поступили с моим отцом?

— До тех пор, пока люди творят на земле зло, ссорятся и губят друг друга, — демоны бессмертны, потому что происходят они из тьмы человеческой: из черной зависти, лютой злобы, горьких обид и беспросветного отчаяния. Но демоны не властны над цветком Чжэнь.. Твоя мама была права, Ляо: если у людей появится этот цветок, они перестанут ссориться между собой, и тогда демоны тьмы сгинут навсегда. Ни исполинские силы, ни колдовские чары не способны помочь человеку, разыскивающему заветный цветок, но искренняя добрая душа сама чувствует дорогу к нему, а бескорыстное сердце и несгибаемый дух одолевают любые препятствия…

Не прост цветок Чжэнь, и не каждому кто его найдет, он позволит сорвать себя, но лишь тому, кто хочет сделать это из любви к другим людям и ко всему живущему на земле… Таков твой отец, Ляо. Всё, на что способен один человек, он совершил.

— Могу ли я помочь ему?

— Нет, Ляо. Ни ты, ни кто другой из людей — не в силах поднять скалу Минь-Дао, заклятую демонами тьмы.

— Значит, нет никакой надежды?

— Есть, мудрый Ляо. Цветок Чжэнь рождён любовью и не погибнет до тех пор, пока она есть: любовь матери к своему ребёнку, любовь юноши к возлюбленной, любовь детей к своим родителям, любовь каждого живущего на земле ко всему сущему и ко всем, кто нуждается в любви. А нуждаются в ней все, Ляо. И она будет всегда. Когда все живущие поймут это, демоны тьмы сгинут сами собой. И скала Минь-Дао исчезнет. И зазеленеют, зацветут мертвые горы Тянь-Фэй, и станет ласковым и тёплым озеро Шинь-Цу…

— Ты можешь подождать меня немного, белая птица?

— Да, Ляо. Я подожду.

И тогда Ляо созвал всех своих детей, внуков и правнуков. А когда все они собрались, он поведал им то, о чем рассказала белая птица.

— Я созвал вас, чтобы попрощаться со всеми, — сказал Ляо. — Живите же на земле, заботьтесь о ней и любите всех, кто живет на ней. Если есть у вас враги, простите им и предложите помощь. Откройте ваши сердца миру и сделайте так, чтобы одна лишь любовь была в нем повсюду. И, однажды, в вашу дверь постучится улыбающийся молодой человек, а в руках у него будет невероятно красивый, нежный, благоухающий цветок Чжэнь. Скажите ему, что ваш дедушка Ляо всегда помнил о нем и любил его. Скажите ему это, когда он придёт.

Старая калоша

Ходят по морю корабли. Одни — туда. Другие — сюда. А третьи — совсем в другую сторону. Куда — не скажу. Сам не знаю. Разве за всеми уследишь? А вдруг буря? Шторм! Ого — какой! Волны огромные — с ветром, с брызгами да с грохотом! Куда кораблям деваться? Некуда! Всюду качает. Море уже палубу облизывает, на борт корабль укладывает! Сейчас совсем его перевернёт! Чуть-чуть осталось. Ну, вот — утонул. Ой, как нехорошо получилось. Нет, не утонул! Вынырнул и помчался к берегу, прятаться от шторма за скалами. Там, между скал проход есть для кораблей, чтобы прятаться в бухте, где ветру не разгуляться и волны намного меньше.

Да тут целый порт! Сколько кораблей собралось. Даже буксир бегает, расталкивает их, чтобы друг дружке не мешали. Старенький буксир, на борту надпись «Носорог». Правда, Носорогом его давно уже никто не зовёт. Особенно молодые матросы. Смеются и называют его Старой Калошей. Он кряхтит, пыхтит, скрипит, дрожит от усталости, но работает, старается. А они всё равно смеются. Эй, Калоша Старая, ты куда опять? На свалку пора, а ты всё работаешь. Так ведь и развалишься на ходу, однажды.

Носорог не обижается. Привык. Помалкивает, чтобы портовое начальство его и впрямь не отправило на свалку. Работает сутками. На износ. Хотя, куда там дальше изнашиваться? Живого места нет. Всё давно изношено: и руль, и винт, и борта, и двигатель. В чём только душа держится? Болеет Старая Калоша, спать ночами не может, а виду не подаёт.

Так бы и доживал свой век Носорог — Старая Калоша, если бы не случилась в открытом море такая ужасная буря, что ни один корабль оттуда не успел добежать до спасительной бухты. Терпят они бедствие, просят помощи, а никто из бухты на помощь не идёт, ни одно судно. Все шторма боятся. Никто затонуть не хочет.

И вдруг выскочил один кораблик из бухты в открытое бушующее море. Что за храбрец-удалец? Откуда взялся? Так это же — Старая Калоша! Развалюха наша портовая! А волны грозные — всё выше! А ветер солёный — всё крепче! Трясётся, Старая Калоша, изо всех сил, изо всех жил своих рвётся на помощь кораблям! Плывут тёмные тучи, сверкают жгучие молнии, с неба ливень — как из ведра, волны неистовые рвут и швыряют маленький старый буксир. Нет, не одолеть их ему никогда! Не прорваться сквозь бурю Старой Калоше.

Замер на месте бесстрашный кораблик, словно сердце у него остановилось. Бьют, добивают его свирепые волны. Разламывают на куски, как орех. Отвалились и ушли под воду левый и правый борта, треснула палуба, отвалилась и затонула корма… Прощай, старый герой! Плачут в порту корабельные гудки. Плачут, поют песнь о геройской Старой Калоше. Рано, рано поёте грустную песню! Вы ещё не знаете, на что способен старый моряк!

Пробилось солнце сквозь тучи. И навстречу солнцу, как огромная золотая птица из скорлупы Старой Калоши вылупился, засверкал, заблистал палубой, якорями, мостиками и лесенками огромный Буксир-Буксирище с гордым именем «Носорог» на обоих бортах. И перетаскал он в спасительную бухту все корабли, просившие о помощи. А когда стихла буря, и засияли вечерние мохнатые звёзды на ясном небе, волшебный Носорог дал долгий-долгий прощальный гудок и улетел к звёздам.

Сказка про людей

Однажды к врачу пришёл другой доктор и говорит:

— У меня какой-то ужас в голове. Помоги.

— Ты сам доктор, — отвечает ему врач, — вот и лечи свой ужас. Не отвлекай других.

Доктор вздохнул и медленно вышел от врача. Он всё надеялся на что-то и выходил так долго, что ужасу надоело ждать и он случайно выпал у доктора из головы. То есть, остался с врачом.

Доктору сразу полегчало: голова такая светлая сделалась, словно птички поют, только рот откроет слово сказать, а оттуда — радуги выплывают. Хорошо-то как! Идёт — счастливый.

А врач сидит один-одинёшенек в кабинете и боится: кругом сплошной ужас. И деться от него некуда. Как закричит от страха!

Доктор услышал, что человеку плохо, и вернулся. Дверь открыл. Смотрит потерянный ужас на доктора, а у того изо рта радуги выплывают, в ушах птички звенят… Испугался ужас и исчез куда-то.

Обрадовался врач. Извинился перед доктором. Понял, наверное, что все мы прежде всего — люди, а потом уже — врачи или водопроводчики…

Вторая палочка