Реальность — вопрос перспективы; чем больше вы удаляетесь от прошлого, тем более конкретным и вероятным оно кажется. Представьте, что вы находитесь в длинном кинозале: сперва сидите в последнем ряду, а затем постепенно, ряд за рядом, продвигаетесь, пока чуть ли не уткнётесь носом в экран. Мало-помалу лица кинозвезд расползаются в мелькающей зерни, мелкие детали приобретают гротескные пропорции; иллюзия распадается — или, вернее, становится ясно, что иллюзия и есть реальность.
Салман Рушди
«Дети полуночи»
Вступление
В Индию я не хотела. Мой муж и напарник Рома Свечников — тоже нет. Мы познакомились во время кругосветного путешествия автостопом, затем оба вернулись в родной Минск и занимались медиапроектами. В ноябре 2016 года мы ждали, пока друг закончит монтаж документального фильма «Вокруг Беларуси на велосипедах с моторами». К тому моменту мы давно никуда не уезжали надолго, хотелось сменить обстановку и сбежать от зимы. На пути к нашему дому висела огромная растяжка «Аэрофлота» с анонсом дешёвых сезонных билетов в Азию. Реклама сработала. «Почему бы и не Индия? Поставим галочку в послужном списке», — решили мы, и купили билеты на начало января в эту огромную страну.
Хоть я и не была в Индии, у меня было какое-то мнение на её счёт, составленное из рассказов знакомых и масскульта. Страна святых, грязная страна, красивая страна, страна счастливых нищих, вот это всё. Кажется, что в русскоязычном пространстве Индия имеет особый статуc — иконическое Другое. Мода началась ещё в конце XIX века с эпатажного мистика Елены Блаватской. Она провела семь лет в Азии, а затем основала Теософское общество и попыталась замиксовать идеи брахманизма, буддизма и зороастризма в одно учение. Попытка провалилась, но имидж страны начал формироваться.
В советские времена Индия была доступной экзотикой: очереди выстраивались на показы красочных Болливудских фильмов и за чёрным «чаем со слоником». В начале 2000-х годов началось повальное увлечение йогой, дауншифтингом и поисками себя, а Индия с её древней культурой, тёплым климатом и дешевизной стала идеальным местом для поисков ответов на вечные вопросы бытия. В 2010 году на русском языке был опубликован роман «Шантарам» Грегори Робертса, гимн авантюризма и блатной романтики, и интерес к стране был ещё раз подогрет. Короче, подойти к Индии беспристрастно у меня не получалось с самого начала.
Я провела в Индии два месяца — январь на юге, февраль на севере. Мы с Ромой ехали по классическому маршруту: Варкала (штата Керала), Гоа, Хампи и Гокарна (штат Карнатака), Джайпур и Пушкар (штат Раджастан), Варанаси (штат Уттар-Прадеш), Ришикеш (штат Уттаракханд), Дарамсала (штат Химачал-Прадеш). Одиннадцать поездов, три пищевых отравления и несколько прекрасных русскоговорящих людей, которые были моими проводниками. Десятки статей, книг и документальных сериалов, которые позволили немного приблизиться к пониманию прошлого и настоящего этой гигантской территории. Я не искала в Индии духовного просветления или физического оздоровления, я просто ехала смотреть страну. Этот текст — моя попытка осознать, что я увидела в дороге, и ответить на вопрос, почему Индия представляет собой такую лихую смесь средневековых нравов и явлений 21 века.
И почему с Индией у меня так и не сложилось.
Дели и политика
Мейн базар и сикхский храм
Первые три часа в Индии предсказали характер всего путешествия.
Мы приземлились в Дели 10 января около 6 утра. Прямо из терминала международного аэропорта Индиры Ганди в центр города идёт линия метро Airport express, проезд стоит около $1. Про делийскую подземку я знала одно — в 2016 году здесь запустили бесплатный вай-фай, и в основном его используют для просмотра порнухи со смартфонов. В этом небольшом факте сразу три ключа к пониманию состояния современной индийской культуры: бум дешёвых гаджетов, перенаселённость и табуированная сексуальность. Со всем этим пришлось столкнуться не раз, равно как и с наивной предприимчивостью многих местных жителей.
На подходе к турникетам метро какой-то индиец встал на нашем пути:
— Who are you? Where are you from? Where are you going?
— City center.
— You know subway no work?
— Why? What happened?
— No work, no work, but it’s ok, I have a taxi! Taxi is good, taxi is so cheap. Where do you go, madam? Madam? Sir! Stop! Taxi!
Метро, конечно же, работало. Отныне и впредь нам регулярно будут говорить, что сюда нельзя, лучше вон туда — потому что ремонт, закрыто, запрещено, не по расписанию, но «мадам, если за небольшую плату, то можно». Однажды охранник вокзала пытался меня убедить, что крыло здания с туристическими кассами взорвали, и потому билеты на поезд надо покупать у него. Кассы, естественно, работали.
Спустя час мы вышли из метро на Мейн базар, в самом туристическом районе Дели, и пошли по улице наугад. Было пусто, только коровы искали завтрак в дымящихся мусорных кучах, да редкие люди спали прямо на тротуаре. Первое впечатление — очень ярко и очень грязно. Это странно говорить и странно осознавать. Я была в самых разных местах планеты, включая пригороды Лимы, трущобы Тегусигальпы и окраины китайских индустриальных городов, поэтому когда я слышала от кого-нибудь, что в Индии грязно, я думала «пффф, да ладно». Но, чёрт возьми, я вынуждена это признать. Так грязно, как здесь, мне не было пока нигде.
Спустя полчаса бесцельной прогулки в конце разбитой аллеи я увидела прекрасный храм из белого мрамора, окруженный зелёными лужайками. В предрассветной дымке казалось, что он парит в воздухе — ужасно банально, но градус пафоса не хочется снижать даже сейчас. Это был настоящий мираж в постапокалиптической пустыне. С трудом веря в реальность происходящего, мы вместе с вереницей хорошо одетых сикхов пошли на утреннюю службу в храм Гурдвара Бангла Сахиб. «Какая красивая метафора! Прекрасный храм посреди говна, наверное, это очень про Индию», — романтично вздохнула я про себя. Увы, как раз прекрасное в течение следующих месяцев я буду видеть далеко не каждый день.
Старый Дели и толпа
В Дели у меня был друг, индиец Сахил. Он много лет учился в Италии, год жил в Беларуси, а сейчас переехал в Канаду. По счастливой случайности, на момент нашего прилёта Сахил как раз гостил у родственников. Около полудня он подобрал нас на машине и повёз смотреть город. Движимый желанием показать гостям всё самое лучшее, он начал экскурсию с Садов Лоди — это парк с гробницам мусульманских правителей X века. «That’s the greenest you can get in Delhi», — шутил Сахил. Было видно, что зелени здесь тяжелее, чем людям: под уставшими пальмами бессмертные студенты копались в своих смартфонах.
Покружив по городу и изрядно постояв в пробках, Сахил предложил отправиться на поиски колорита в Старый Дели. К нам присоединился друг Сахила Уорен. Мы бросили машину и пошли в метро. Там индийские друзья настояли на том, чтобы окружить меня кольцом из трёх человек во избежание приставаний. Тогда их осторожность показалась излишней, но я не протестовала. В вагон мы едва втиснулись.
— Очень много народу, — промолвил Рома, стиснутый со всех сторон.
Индийцы громко рассмеялись.
— Подожди немного, ты увидишь, что такое действительно много народу, — сквозь слезы ответил Сахил.
Когда мы вышли на станции Chawri Bazaar, я поняла, почему друзья смеялись. На узком пятачке перед метро словно разместилось население небольшого беларусского посёлка. Головокружительное количество — самый верный эпитет. Я почувствовала себя атомом из модели Броуновского движения, моя траектория зависела от других участников самым непредсказуемым образом. Мы шли цепочкой и тщательно следили друг за другом. Остановишься — потеряешься. Толкнут, потянут, и всё. Затянет толпа, сгинешь в круговороте чёрных голов. Я сходила с ума от звуков — клаксоны, крики, цокот, зазывания, плач, моторы. Тысячи и тысячи людей проживали здесь свою жизнь одновременно: обедали, торговались, ковали подковы, продавали снеки, справляли нужду и умирали. Жизнь человеческая здесь как в джунглях — оглушительная борьба за выживание.
Старый Дели оставляет впечатление невероятно ветхого места. Дома как будто строили для детей, но потом им надоело в них играть, и здания забросили. Попадались и те постройки, которые были по-настоящему красивы — в далёком прошлом. Сейчас же их разрушенные щербатые стены были татуированы косыми надписями реклам и линиями коммуникаций. Войдя в одно из таких зданий спустя час самой напряжённой прогулки в моей жизни, мы оказались в мусульманском ресторанчике. Места здесь было мало, как в домике для Барби.
Сахил заказал настолько острую еду, что я плакала. Уорен добавил специй в свою тарелку — и перед его едой спасовал даже Сахил. Уорен — повар, последний год он работал в Кувейте и мечтал уехать в Канаду делать виски. Сахил — дизайнер, и тоже раздумывал о Канаде. Оба родом из хороших семей, и оба мечтали эмигрировать из родной страны по одним и тем же причинам: коррупция, климат, отвратительная инфраструктура и крайняя дороговизна жилья.
Следующим утром нас ждал поезд до Кералы, но сначала мы раздобыли симку местного оператора.
LTE-интернет и выборы
Сахил купил на свой паспорт уже третью симку мобильного оператора Jio, который предоставлял 1 гигабайт LTE-интернета в день по смешной цене. Беспрецедентную ярмарку щедрости организовал Мукеш Амбани, самый богатый человек Индии и заодно владелец телекоммуникационной корпорации, в которую входит Jio. Слухи гласили, что решение построить первую в стране LTE-сетку было принято для того, чтобы спасти миллиарды чёрных денег перед масштабной реформой 8 ноября 2016 года. В этот день под предлогом борьбы с коррупцией правительство премьер-министра Нарендра Моди вывело из оборота самые популярные купюры в 500 и 1000 рупий ($7 и $14). Настоящая цель состояла в том, чтобы «обелить» доходы населения.
Индийцы не хранят деньги в банках — они хранят их в чулках, золоте или недвижимости. При открытии счёта человек автоматически получает номер налогоплательщика: потому в суровой статистической реальности налоги платит менее 1% населения. Теоретически, обменять устаревшие деньги можно было в банках. По факту, это было нереально, тысячи людей потеряли состояния, а сотни ещё и жизни. Что бы ни было триггером для Jio, 1 гигабайт дешёвого интернета в стране, где 35% населения не умеет читать и писать своё имя — это впечатляет.
Политика в Индии это очень закрытая сфера. До наших широт доходят либо вести о смене правительства страны, либо о каких-то фантастических инцидентах вроде того, как в штате Тамил-Наду в 2016 году 470 человек умерли, не вынеся кончины главы штата. Эта цифра ужасает только поначалу. При чтении местных новостей быстро привыкаешь к тому, что гибель тысяч человек здесь даже не катастрофа, а так, статистическая погрешность.
Тем более удивительным событием стало появление первого независимого политического дока «The insignificant man» про выборы в парламент в 2013 году. Он рассказывает о борьбе лидера молодой «Партии простого человека» с такими мастодонтами, как Индийская народная партия, к которой принадлежит нынешний премьер-министр Нарендра Моди, и партией Конгресса, которую основал ещё Махатма Ганди. По моим ощущения, фильм сильно затянут, но если хочется прикоснуться к пониманию того, как работает политика в стране с населением в полтора миллиарда человек — пойдёт.
В 2017 году в нескольких штатах тоже проходили выборы в парламент. Я наблюдала эти праздники в Гоа и Уттаркханде. Понять, где проходит предвыборная агитация, было просто: в шатрах, украшенной символикой той или иной партии, раздавали еду, алкоголь, играла музыка и выступали факиры. В Индии, как нигде, политика это искусство управления толпой. В самом буквальном смысле этого слова.
Я всё время пыталась в своей голове удержать два факта. Во-первых, Индия это очень молодое государство. Оно было образовано всего-то в 1947 году. По сути дела, это постоянная попытка на грани фола объединить под одним флагом сотни бывших мелких княжеств, говорящих на 23 разных языках и поклоняющимся тысячам, если не миллионам, разных богов. Во-вторых, за 70 лет независимости население страны выросло на один миллиард человек. Ещё раз, один миллиард за 70 лет. Такие темпы прироста были бы вызовом даже для развитой государственной системы, что уж говорить о таком «младенце», как Индия. Как метко заметил писатель Салман Рушди, «индийский дар безудержного размножения — это и дар, и проклятие».
Керала и женщины
Поезд №1
Главное средство передвижения по Индии это поезда. Британцы хорошо понимали роль транспортного сообщения в деле управления колонией, потому сеть железных дорог покрывает всю страну. Система её функционирования — это отдельная история, в которой за два месяца путешествия мы с Ромой успеем прокачаться. Железка это дешёво, и в сравнении с автотранспортным движением безопасно. Здешний трафик обусловлен верой в реинкарнацию, иначе происходящий на дорогах ад не объяснить. Минусы железной дороги это её перегруженность и полная условность графика движения поездов.
Первый поезд, который следовал по маршруту Дели-Эрнакулам (штат Керала), по расписанию идёт 50 часов. Это в теории. На практике он опоздал больше чем на сутки. Зато тысячу с гаком километров через всю страну мы преодолели за $14.
Ехали мы в вагоне Sleeper class, это что-то вроде дешманского плацкарта. Колорит начался сразу: за центром Дели потянулись многокилометровые трущобы, нескончаемый жёсткий документальный фильм. Трущобы, это последствие хаотичной урбанизации, прекращались только в сельской местности. К концу первого дня в туалетах закончилась вода, и по мере продвижения на юг и повышения температуры воздуха по вагону поползли запахи. В наш плацкарт периодически врывались трансгендеры из касты хиджра, безногие калеки, вытирающие пол голыми руками, и дети-циркачи.
Неоспоримый плюс железки в том, что остаться голодным здесь невозможно. Туда-сюда по вагону постоянно снуют продавцы воды, соков, печенек и горячей еды. В поездах дальнего следования, как правило, есть вагон-ресторан, который выглядит как чистилище: жарко, дым, мужчины с голыми торсами перемешивают варево в чанах. Периодически от этих мест отпочковываются разносчики — наценка зависит от дальности вагона-ресторана и совести торговца.
На первый день пути у нас была ссобойка от индийских друзей. На второй уже хотелось есть, но я пока не рисковала, будучи наслышана про местную гигиену. На третий день, когда наш поезд уже задерживался на неопределённый срок, я была готова к экспериментам. Благо, у нас появился опытный русскоязычный сосед, который ехал на зимовку в облюбованное местечко на юге. Он выбрал у очередного разносчика бириани, рис с подливой. Моя рука потянулась к порции, как я услышала:
— Ну что, рискнём? В прошлом году, когда я последний раз покупал еду в поезде, я так отравился, что сыновья меня выносили из вагона на руках, — бодро рапортовал мужик, протирая пластиковые приборы влажной салфеткой. — А ты что же, передумала?
— Вдруг поняла, что бананов больше хочется, — ответила я, отдёргивая руку от лотка с едой.
Специи и «Бог мелочей»
Наше путешествие началось с самого мягкого варианта Индии — штата Керала. Керала мало похожа на остальную страну. Грамотная, богатая, спокойная. Христианская, мусульманская, индуистская и при этом коммунистическая. Вальяжная и трезвая, Керала — центр аюрведы. Пахучая и ароматная — штат специй. Кардамон, гвоздика, чёрный перец. Это главный источник богатства Кералы. Именно сюда, в город Кочин, прибыл в XVI веке Васко Да Гама, сюда же держал путь Христофор Колумб, только немного заблудился. Сюда же приехали и мы с Ромой. Поезд прибыл на станцию Эрнакулам, которая находится на материковой части города Кочин. Недалеко от него находится туристический город Варкала, в котором отдыхали наши минские друзья. Здесь же мы познакомимся с Денисом, учителем йоги и гидом из Украины, который помог нам составить маршрут. С ним мы будем пересекаться несколько раз в течение следующих месяцев.
В Варкале мы провели неделю: днём спасались от жары, а после заката катались на скутере по окрестностям. По ночам тёплый ветер разносит запахи специй и цветов — особенно сильно чувствовался аромат бородинского хлеба, то есть душистого перца. Днём улицы тоже пахли: пылью, фруктами и маслом, которое местные втирают в свою смуглую кожу и тёмные волосы, чтобы приторными и дурманными облачками ходить под солнцем. Здесь же я узнала лайфхак, который не раз будет выручать в дороге: безопасней всего есть у непальцев, которые на сезон арендуют кафе во многих туристических местах. Непальцев найти просто, они отличаются от индийцев даже внешне — более кряжистые, круглолицые и спокойные, что ли.
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.