Бесплатный фрагмент - Наука о сказках — 8

Научные комментарии даны в скобках.

Жар-птица

(южнославянская народная сказка)

Росла у одного короля в саду неописуемой красоты ябло­ня. На ней родились золотые яблоки, но все не удавалось их собрать. Каждое утро одного яблока не досчитывались. И днем и ночью сторожили яблоню, стараясь изловить вора, но даже лучшие сторожа не могли поймать того, кто приходил за ябло­ками. По-прежнему каждое утро на яблоне было одним ябло­ком меньше.

У короля было три сына: два умных, а третьего, самого младшего, считали дурачком. («Священная» тройка, младший сын — дурачок, юродивый, который оказывается совсем не дурачком). Король приказал своим сыновьям караулить яблоню. В первую ночь пошел старший сын, взял с собой ружье и зарядил его (Упоминание об огнестрельном оружии). Ходил по саду взад-вперед и посматривал вокруг себя, не появится ли кто-нибудь откуда. За всю ночь никого не видел, а утром все-таки не хватало одного ябло­ка.

Во вторую ночь пошел караулить средний сын. С заряжен­ным ружьем ходил он по саду взад-вперед, как и старший брат, и посматривал вокруг себя, не подойдет ли к яблоне кто-нибудь. За всю ночь никого не видел, а утром все-таки не хва­тало одного яблока.

На третью ночь пошел караулить яблоню третий, младший сын. Вместо дроби зарядил он ружье горохом, чтобы вора не убить, а только ранить и посмотреть, что это за птица, которая ворует яблоки и которую никто поймать не может. К вечеру подкрался он к самой яблоне и с яблок на ней глаз не спускал. Около полуночи слетела с неба птица, но так тихо, что ничего не было слышно, и села на яблоню. Когтями схватила яблоко. Младший брат прицелился, выстрелил и отстрелил у нее три пера («Священная» тройка). Птица испугалась, выпустила яблоко и улетела. А он поднял перья и увидел, что они из чистого золота. Услышав выстрел, прибежали старшие братья и спросили у младшего, откуда появился вор. Он им ответил:

— Если бы вы лучше смотрели, видели бы и сами.

С этими словами пошел к отцу и показал ему три пера. Так как перья были из чистого золота, король подумал про себя: «Как же должна быть красива птица, у которой такие перья!» Захотелось ему иметь эту птицу, и сказал он вслух:

— Кто достанет мне эту птицу, тог будет королем.

Старшему сыну очень хотелось управлять королевством. Взял он с собой муки и ружье и пошел разыскивать птицу. Вошел он в лес, где птицы больше всего жить любят, думал ее там найти. Ходил-ходил по лесу, высматривал ее на деревьях, но птицы с золотыми перьями как не бывало. И вот оказался он на одной полянке, спешился, сел на землю, вынул хлеба из торбы и начал есть. Тут к нему подошел медведь и попросил у него чего-нибудь поесть: (Очеловечивание животных).

— Дай и мне чуточку, уж очень я есть хочу.

Старший брат повернулся к медведю и сердито сказал ему:

— Мне и самому мало, да еще с тобой делиться. Убирай­ся с глаз долой! Для тебя и таких, как ты, есть звери в лесу. Иди и лови!

— Подожди, и с тобой может беда приключиться! Заворчал и пошел прочь.

Насытившись, королевич отправился дальше и попал в ру­ки к разбойникам. Все, что было у него, они отобрали: имущест­во, коня и пригрозили ему смертью. Он стал умолять их отпустить его, потому что он королевский сын. Когда же он на­чал заклинать их, чтобы они ему жизнь пощадили, разбойники сказали ему, что в живых его оставят только в том случае, если он присоединится к ним и станет с ними разбойничать. Нечего делать. Он и тому был рад, что спас себе голову. Пошел с ними и стал разбойником.

Прошел год, но старший сын все еще не воротился домой. Поэтому средний сын сказал отцу, что теперь он пойдет искать жар-птицу.

Отец отпустил его, потому что он обещал ему через год вер­нуться домой, даже если не поймает птицу. Отец дал ему коня, ружье, денег и пищи на дорогу; снарядился он, сел верхом на коня и поехал по той же дороге, по которой уехал и старший брат. В лесу долго он высматривал жар-птицу на деревьях, но напрасно. И вот приехал он на ту же полянку, спешился, вынул еду из торбы и стал есть. Опять подошел медведь и попросил есть, потому что был очень голоден. Но средний брат, как и старший, прогнал его от себя:

— Уходи прочь! Для тебя и таких, как ты, есть звери в лесу. Иди и лови!

Медведь повернулся и сказал:

— Подожди, и с тобой может беда приключиться!

Заворчал и пошел прочь.

Насытившись, средний брат пошел дальше. И его разбойники поймали. Все у него отобрали: коня, деньги и пригрозили ему смертью, но старший брат его узнал и, опасаясь, что тот мо­жет отцу о нем рассказать, попросил разбойников, чтобы они и среднего брата приняли в их разбойничью шайку. Некуда было деваться среднему брату, он согласился и тоже стал разбой­ником.

Прошел год, но и средний сын не возвращался назад. Тог­да сказал отцу младший сын, что теперь он пойдет искать жар птицу. Отец ответил ему:

— Двое моих сыновей ушли искать ее и не вернулись. Теперь хочешь ты идти, тоже пропасть хочешь. Оставайся дома, ты один у меня остался. Разве ты хочешь, чтобы я и тебя лишился?

Но младший сын не успокоился. Долго уговаривал отца, пока тот не согласился. Дал отец ему коня, денег и пищи на дорогу.

Младший сын пошел по той же дороге, пришел на ту же самую полянку, как и его старшие братья, достал еду из торбы и стал есть. Опять подошел медведь и попросил:

— Дай и мне немного поесть, разве не видишь, как мне есть хочется.

Младший брат — а у него было доброе сердце — сказал:

— На, ешь со мной, сколько хочешь и сколько тебе нравится. Если не хватит, как-нибудь обойдемся.

И медведь так начал есть, что младшему брату совсем немного осталось. Тогда он вынул из торбы все, а медведь и дальше все ел: королевичу совсем мало досталось. Но мед­ведь все еще не был сыт и сказал ему:

— Дай мне и коня, я и его съем, чтобы наесться, я все еще голоден.

— Охотно бы я тебе его отдал, но на чем я поеду дальше. Медведь ответил:

— Можешь на мне ехать. Королевич говорит:

— Как же я на тебе поеду, все будут смеяться надо мной, когда увидят, как я на тебе еду.

Медведь опять ответил:

— Я привезу тебя прямо туда, где находится то, что ты ищешь.

Услышав это, королевич подумал: «Если ты знаешь, что я ищу, тогда знаешь и где оно» — и сказал:

— Тогда съешь и коня, только наешься досыта.

Вскочил медведь на коня, задрал его и наелся. А когда наелся, сказал:

— Теперь отрежь ореховый прут, выросший за один год, садись на меня, и я отнесу тебя к жар-птицам.

Юноша отрезал ореховый прут, выросший за один год, сел на медведя, они помчались и домчались до одного утеса. Перед утесом медведь остановился и сказал:

— Здесь, в этом утесе, целые стаи жар-птиц в золотых клетках. Ударь ореховым прутом по утесу, он расступит­ся, а ты войди в него и возьми первую жар-птицу, которая окажется у тебя под рукой, но не выбирай их, а то проснет­ся стража и поймает тебя. (Жар-птица или феникс, скорее всего, фламинго, в мифологии древних народов птица (жар-птица), возрождающаяся из собственного пепла, связано с перелетами птиц и возрождением природы, такое же название имеет финиковая пальма. Миф о фениксе возник в Аравии и затем стал известен египетским жрецам г. Гелиополя. Согласно мифу, феникс 1 раз в 500 лет (по другим версиям, в 450, 654, 1000 лет) прилетает из Аравии в Гелиополь, чтобы похоронить здесь своего отца или (по другой версии) умереть самому. После самосожжения или сожжения его праха жрецами феникс возрождается из пепла в виде гусеницы, которая постепенно превращается в птицу и на 40-й день снова улетает в Аравию. Наука считает, что речь, скорее всего идет о фламинго (от лат. flamma — огонь), которые высиживают своих птенцов в ядовитых, очень горячих и соленых, пламенных озерах восточной Африки, где проходит вулканический разлом и озера наполняются содой, фосфором, серой. Вглубь этих озер практически не добраться, там никто не живет, кроме фламинго, которые образуют огромные колонии и питаются водорослями. Вылупившиеся птенцы серого цвета и издалека похожи на то, что они в пепле, что и послужило основой данной легенды. Обожествлены были и священные ибисы, и бабуины в Древнем Египте, человек в древности думал, что разливы Нила связаны с прилетом ибисов и обожествил их, на самом деле они просто прилетали, чтобы кормиться и выводить птенцов. Выскакивающие утром из своих укрытий бабуины приветствуют восход солнца, на самом деле, они утром просто грелись. Также приматы — индри и сифаки, любящие сидеть в солнечных лучах и держать передние лапы по направлению к солнцу были обожествлены на Мадагаскаре, местные жители думали, что они поклоняются солнцу, некоторые местные племена ловили индри и обучали, как собак, для охоты. Также многие приматы обожествлены: макак резус в Индии, черные сулавесские хохлатые павианы и др. Названия даются по аналогии: обезьяны рода капуцинов схожы с «монахами с капюшоном», бурый черноголовый капуцин, или фавн, саймири — «мертвые головы». Многие обезьяны лакают воду, ритуально обыскивают друг друга, у некоторых редуцированы вибриссы, ладонные и подошвенные поверхности покрыты кожными гребешками сплошь, как у человека. Шимпанзе делают чашки для питья, сворачивая листья в конус. Борода, усы и бакенбарды у некоторых обезьян вырастают в период полового созревания. Ореховый прут — священный предмет в древности. Зерно, мука, хмель, орехи и т. п., которыми на свадьбах славянских, кавказских и многих других народов осыпают молодых, символизируют изобилие, благополучие и т. д. Это связано с большой пользой орехов для здоровья).

Королевич слез с медведя, ударил ореховым прутом по утесу, и утес расступился. Вошел он в большую, красивую пещеру; по обеим сторонам висели золотые клетки с жар-птицами, которые были одна красивее другой. Пошел он от пти­цы к птице, и всегда следующая казалась ему красивее предыдущей, пока не дошел он до конца пещеры, где была самая красивая жар-птица. Взял он эту жар-птицу и повернулся уходить, но не дошел он до выхода, как проснулась стража. Его поймали, припугнули и спросили, почему он хотел украсть жар-птицу. Юноша не хотел скрывать ничего и рассказал им все от начала до конца. Они согласились отдать ему жар-пти­цу, если только он достанет им такого коня, равного кото­рому нет в девяти землях («Священная» девятка).

Когда он вышел из пещеры и подошел к медведю, тот сказал ему:

— Видишь, почему меня не послушался и не взял первую попавшуюся жар-птицу? Я знаю о таком коне, но ты должен согласиться делать все, что я тебе скажу. Бери прут, садись на меня и пожелай оказаться там, где пасутся такие кони, равных которым нет в девяти землях.

Юноша взял ореховый прут, сел на медведя и подумал: «Эй, хочу быть там, где пасутся такие кони!» Только он так поду­мал, и тотчас оказался перед утесом.

Медведь сказал ему:

— Ударь прутом по утесу, и утес расступится. Будет там табун лошадей. Ты отвяжи первого попавшегося, но смотри, не выбирай, чтобы стража не проснулась и не поймала тебя.

Юноша слез с медведя, ударил прутом по утесу, который гут же расступился, и вошел в пещеру. С обеих сторон стояли привязанные кони, такие красивые, одно загляденье, один краси­вее другого, а последним стоял самый красивый конь. Отвязал он этого коня и повел за собой, но от топота копыт просну­лась стража и поймала его. Они строго пригрозили ему и спро­сили его, почему он хотел коня украсть. Он им рассказал всю правду, не утаивая ничего, и они ему сказали, что коня дадут, если он достанет им морскую девушку. Юноша согласился и вышел из пещеры.

Когда он подошел к медведю, медведь упрекнул его, как и в первый раз:

— Говорил я тебе, почему ты меня не послушался. Знаю я, как достать морскую девушку. Море там, внизу, недалеко отсюда. Ты пойди в город, накупи всякого товара: лент, шпилек, гребешков и еще что-нибудь. С этим товаром иди к морю и разложи его на продажу. К тебе подойдут три девушки, одна красивее другой. Продавай только той, которая тебе понра­вится больше всех. Когда она всего накупит и захочет уй­ти, пусть тебе на прощанье руку подаст и пожелает удачной торговли. А ты в этот миг подумай: «Вот бы очутиться возле коней». И тут же окажешься там, где подумал. И всегда пос­тупай так.

Медведь сказал все и пошел своей дорогой.

Шел, шел младший брат и пришел в город. В городе на­купил всякого товару: лент, шпилек, гребешков и много другого. С этим товаром он пошел к морю и начал торговать. И вот по­дошли к нему три морские девушки; одна красивее другой, но свой товар он продал только той, которая показалось ему самой красивой. Когда девушка накупила всего, что хотела, и уже со­биралась уходить, юноша сказал ей, чтобы на прощанье она подала ему свою руку и пожелала ему всего доброго. Девуш­ка подала ему руку, а юноша в этот миг подумал: «Вот бы очу­титься мне возле коней!»

В мгновение ока он вместе с девушкой был возле коней. Там ему дали обещанного коня, а сами не спускали глаз с мор­ской девушки и не могли на нее наглядеться. Юноша сел на коня, но перед тем как уехать, попросил он у стражи разре­шения попрощаться с девушкой. Ему охотно позволили, радуясь, что им досталась такая девушка. А он взял ее за руку и поду­мал: «Вот бы мне очутиться возле жар-птиц!»

В мгновение ока он вместе с девушкой и конем был воз­ле жар-птиц. Конь был всем на загляденье, и все его разгля­дывали, такого красивого. Прямо конь-огонь! Тут же принесли ему самую красивую жар-птицу в самой красивой золотой клет­ке, а он даже с коня не слез. Как только жар-птица оказалась у него в руках, он и девушку взял за руку и подумал: «Вот бы очутиться мне возле медведя!»

И в тот же миг очутился он возле медведя с девушкой, конем и жар-птицей. Медведь сказал ему:

— Теперь у тебя все есть и ожидает тебя счастье. Только одного берегись: смотри, не покупай мяса с виселицы.

Сказав это, медведь пошел своей дорогой.

Юноша с девушкой ехал на коне к своему дому. Проезжая мимо одного города, он решил заехать в него. В городе собралось много народу. Это показалось ему странным, и он спросил у первого прохожего, что это значит. Прохожий рассказал ему, что сегодня на виселицу поведут двух разбойников. Подошел и он поближе, посмотреть на этих несчастных. И тут — увы! — узнал он в них своих братьев. Тогда он спросил, что они сделали. Ответили ему, что они много краж совершили. И по­жалел он их: ведь все-таки братья. «А нельзя ли их освобо­дить?» — спросил он.

— Можно, — ответили ему, — но надо внести столько денег, сколько они украли.

А у него осталось еще много денег, которые он взял с собой из дому. Отсчитал он выкуп и пошел из города своей дорогой.

Когда братья узнали, что кто-то их освободил, захотели они узнать, кто же дал за них выкуп. Стали они у каждого спрашивать, кто их спас. Показали им дорогу, по которой ушел их спаситель.

Побежали они за ним, догнали, а когда присмотрелись к нему, узнали своего младшего брата, в руках которого была жар-птица. Побоялись они, что он дома расскажет, что с ними случилось. Из зависти они его убили и оставили лежать на дороге. А сами взяли его коня, девушку и жар-птицу и поехали домой.

Все очень обрадовались их возвращению, а особенно обра­довался отец-король. Коня поставили в конюшню, но он сде­лался таким опасным, что и подойти к нему нельзя стало, а кормить его должны были с сеновала. Морская девушка была такой печальной, что даже ни одного слова не вымолвила. И жар-птица совсем притихла, звука от себя не подавала. Все думали, что она вот-вот околеет.

А в это время к мертвому юноше, который остался лежать на дороге, подошел медведь. Выкопал из земли какой-то корень, истолок его на камне, капнул сока из корня мертвецу в рот, и юноша ожил и выздоровел (Для оживления использован некий корень, который истолчен на камне — древний вариант приготовления сока). Медведь тут же исчез, и о нем боль­ше никто не слышал. Юноша пришел домой весь в лохмотьях. До­ма его не узнали. Спросил он о своем коне, и все на него посмотрели, как на тронутого. Показали ему коня в конюшне и сказали ему, что к коню никто близко подойти не может. А он к нему подошел. Конь взглянул на него, весело заржал и позво­лил ему гладить и ласкать себя, как самое безопасное животное. Все удивились. Тогда он спросил:

— А где моя жар-птица? Верните мне ее.

Вошел он в королевские палаты, где висела клетка с жар-птицей. Едва жар-птица заметила его, как тут же так дивно запела, что ее песня разнеслась по всему городу. Услышав пение жар-птицы, прибежал сам король, пришла и девушка по­смотреть, что за чудо произошло, а когда увидела юношу, всплеснула руками, подбежала к нему и обняла его, прижала к груди. И больше уж от себя не отпускала.

Отец-король, у которого все это на глазах произошло, не знал, что и подумать. Узнал он в юноше своего младшего сына, а когда узнал, что с ним старшие сыновья сделали, про­гнал их от себя. Младшему дал королевство, и устроил пир на весь мир, женив его на морской девушке. (Добро победило зло. «Волшебство» в сказках необходимо для того, чтобы добро восторжествовало, так как в жизни иначе. Дурачки, юродивые пользуются благосклонностью, так как у них доброе сердце, ведут себя не так, как некоторые умные — не из корысти, а из добропорядочности).

Золотой конь

(южнославянская народная сказка)

Жил-был царь. Выло у него три сына. Старших сыновей царь очень любил, а младшего ненавидел. («Священная» тройка, младший сын не пользуется благосклонностью царя). Каждое утро царь спрашивал у сыновей, что кому снилось, и они ему рассказывали. Однажды царь спросил у старшего сына:

— Сынок, что тебе сегодня приснилось?

— Приснилось мне, — отвечал он, — что ехал я по морю на золотом корабле, сопровождали меня музыканты и тысяча слуг.

Тогда царь спросил у среднего сына:

— А тебе что приснилось?

Мне приснилось, — отвечал средний, — что нам пост­роили дворец в тысячу раз больше и красивее нашего. Потом царь спросил у младшего:

— А что тебе приснилось? А он ответил:

— А мне приснилось, что месяц меня умывает, а солнце утирает.

А царь ему в ответ:

— Ну и дуралей! Кому такое присниться может? Царь позвал слугу и приказал ему:

— Веди этого дурака в горы, выколи ему глаза и прине­си их мне.

Услышав это, слуга повел младшего сына в горы. Но у слуги был щенок, который везде за ним ходил, слуга взял да выколол глаза щенку и вернулся домой.

— Ну что, выколол ему глаза?

— Выколол, — ответил слуга, — и показал царю глаза щенка, и царь поверил ему.

Когда слуга оставил младшего сына в горах одного-одинешенького, побрел тот по горам.

Шел, шел и дошел до одного утеса. Возле утеса увидел краси­вый камень, а на камне желтое кольцо. Потянул за кольцо, ка­мень отвалился и перед ним открылась пещера. Младший сын шагнул внутрь; шел, шел и спустился в подземелье, продолжил путь и глубоко внизу встретил двух слепых стариков: старика и старуху. Войдя в пещеру, он им не сказался, а сразу спрятался. И стал жить с ними. Когда они садились есть, он подкрадывался к их столу и ел вместе с ними, а те этого не подозревали. Но спустя дней десять, старик сказал старухе:

— Жена, в чем дело? Или ты не варишь столько, сколько до сих пор варила или кто-нибудь с нами ест, потому что вот уже несколько дней, как я не наедаюсь.

— Ей-богу, дед, не я, — ответила ему старуха.

— Давай ка, жена, последим, не ест ли кто-нибудь с нами. Наступил вечер. Старуха сварила ужин, и они сели есть. Младший сын снова подкрался к ним и стал есть, а они стали шарить около блюда, цап! — поймали.

— Гм, — сказал старик, — видишь, жена, кто с нами ел. Что с ним сделать? Какую смерть ему придумать?

А старуха ответила:

— Не будем его убивать: пусть нам коз пасет. Старик говорит:

— Ну, ладно.

И так младший сын остался у них. Утром старуха ему ска­зала:

— Мальчик, вот наши козы, гони их пасти, только смотри на всех восьми горах можешь пасти, но на девятую гору ни за что на свете не гоняй. («Священная» девятка).

Мальчик обещал, что так и сделает, собрал коз и погнал их. Когда прошли они восемь гор, взглянул он на девятую и гово­рит сам себе: «Боже мой, почему мне нельзя на девятой горе пасти коз? Сейчас я выгоню коз на девятую гору, будь что будет!» Оттуда — а там три волшебницы пляшут. Когда он подошел, они и говорят: (Волшебницы — женщины-жрицы).

— Знаешь что? Ты нам играй, а мы плясать будем. Если ты нас переиграешь, мы тебя богато вознаградим, если же мы тебя перепляшем, глаза тебе выколем.

Он согласился, начал играть, а они плясать: он играет — они пляшут, он играет — они пляшут. Устали они очень, одна из них упала, а две другие остались плясать; опять он играет — они пляшут, но тут упала и вторая. Осталась плясать только одна волшебница, а он все продолжает играть без устали, а она плясать, пока, наконец, и она не упала. Когда все три оказались на земле, они сказали ему:

— Хорошо, ты нас переиграл. Теперь скажи, что желаешь.

Юноша ответил:

— Что дадите, то и возьму.

Услышав это, одна из них дала ему запутанную метлу, другая — брусок, а третья маленькую тыкву с водой, и ска­зали:

— Теперь уходи от нас, но смотри, если окажешься в беде и тебе придется от кого-нибудь бежать, ты бросай наши по­дарки один за другим на землю, и на пути преследователей вырастет преграда. (Вещи, обладающие «волшебными» свойствами — фетиши).

Он все это взял, поблагодарил их и ушел. Когда вернул­ся с козами домой к старику и старухе, загнал коз в хлев и запер, а все, что ему волшебницы дали, сложил в уголок, потом подошел к огню. Старуха поставила на стол ужин, они поу­жинали и легли спать. Когда занялся день, проснулись, и ста­рик попросил воды умыться. Младший сын принес воды, но вмес­то обычной, он подал старику умыться той воды, которую ему волшебницы дали. Сначала он плеснул водички старику, потом старухе; они умылись, и тотчас же у них глаза открылись. Тогда старик сказал:

— Дай-ка, плесни еще разок!

Младший сын полил им на руки еще раз, и глаза у них видеть стали. Старик попросил у него в третий раз:

— Дай, полей-ка еще!

Он полил им и в третий раз, и они совсем прозрели. («Волшебная» вода).

Тогда старик сказал:

— Гляди-ка ты, старуха, каков наш слуга, как он нас выле­чил. Теперь, раз мы хорошо видим, могли бы мы пойти в город погулять, а он пусть дома останется.

Старуха ответила:

— Ладно.

Старик позвал младшего сына, дал ему ключи от девяти чула­нов и сказал ему: («Священная» девятка).

— Вот тебе ключи от девяти чуланов: восемь можешь от­ворить и посмотреть, что в них есть, только девятый ни за что не отворяй! (Обязательно должна быть тайная комната или некое место, в котором находились «священные» реликвии — фетиши, позднее иконостасы, некое «красное» место).

Он обещал старикам не делать этого, и те отправились. Когда они ушли, младший сын взял да отворил первый чулан, смотрит, а там оружья всякого видимо-невидимо. Потом отворил второй чулан — а в нем столько разных птиц, да таких, каких он на свете на видывал. Отворил третий чулан, а в нем разные звери, прикованные, стоят. В четвертом увидел змей, смотан­ных в клубки, которые уставились на него своими очами. Он пошел между ними и отворил пятый чулан, вошел туда, глядь! — а там стоит огромнейший стол, а на столе змей, который все время пытается сползти на землю, но не решается. Когда млад­ший сын увидел змея, испугался, но все-таки прошел мимо него и отворил шестой чулан, вошел в него, а там такая темень, не знаешь куда от дверей двинуться. Но прошел и этот чулан и отворил седьмой, глядь! — а там крови по колено: он опять испугался, но все-таки прошел и подошел к дверям восьмого, а там стоит лев, прикованный к чугунному столбу. Только теперь он по-настоящему испугался, но едва вошел, как лев отошел в сторону; юноша прошел мимо и стал перед дверьми девятого чулана и подумал про себя: «Боже мой! Что мне делать? Войти мне в него? Или не входить?» И наконец подумал: «Ведь не будет, наверно, хуже того, что я уже видел», — отворил дверь девятого чулана и вошел. Глядь! А там все сияет, словно все из золота сделано. Посреди чулана стоит золотой конь, ест сено из золотых яслей, а из золотой торбы овес жует. Младший сын, увидев его, подошел, отвязал недоуздок от яслей и повел коня. Когда из девятого чулана они вошли в восьмой, лев бросился на них, но конь только фыркнул, и лев тотчас ус­тупил дорогу. Так же их пропустили и змеи, и все остальные звери и птицы и младший сын, наконец, вывел коня на волю. Выйдя на волю, младший сын взял все подарки, которые ему дали волшебницы, сел на коня и пустился в путь. (Кони имели «священный» статус. Лошадь, по научным данным, была одомашнена около 6 тысяч лет назад, скорее всего в полосе от причерноморских степей до Монголии, возможно, в ее создании приняло участие несколько диких предков).

Вернувшись домой и не найдя младшего сына, старик сразу же побежал смотреть, стоит ли конь в девятом чулане. Он туда, глядь! — а коня-то нет. Вернулся к старухе и рассказал ей обо всем, а она ему говорит: «Садись верхом на козла и в погоню за ним, может, еще догонишь!» (Какая сказка без погони!).

— Ладно, — сказал старик, — догоню я его, если только не гонял он пасти коз на девятую гору. Если же он их там пас, и если волшебницы дали ему подарки, трудно мне будет догнать его.

Старик сел верхом на козла и — в погоню за юношей. Долго он догонял его, и наконец догнал, но юноша обернулся, уви­дел старика и бросил ему под ноги метлу. И тотчас перед стари­ком выросли густые заросли кустарника, так что старик едва мог пробиться сквозь них на своем козле. Пока старик про­бивался сквозь заросли, младший сын успел далеко уехать. Но старик снова настиг его. Оглянувшись, юноша заметил это и бросил ему под ноги брусок, и перед стариком выросли огром­ные горы, так что он с трудом карабкался по ним. Пока старик перелезал через горы, младший сын опять далеко уехал. Спустив­шись с гор, старик снова погнал козла и опять настиг младше­го сына, а тот, оглянувшись, заметил старика и бросил ему под ноги тыкву с водой — и разлилось огромное озеро. (Помощь фетишей). Увидев, что дальше ехать не может, старик остановился и стал звать юношу, а тот остановился послушать, что старик скажет:

— Не води коня непокрытого, покрой его, — закричал старик, — а то из-за него можешь головы лишиться. Купи какую-нибудь клячу, сдери с нее кожу и натяни на коня. Только тогда сможешь сохранить его. (Использование кожи животных).

Услышав это, младший сын поблагодарил старика и поехал дальше. Ехал-ехал и увидел близ дороги старую издыхающую клячу. Он спешился, содрал с клячи кожу и натянул на своего коня, затем снова сел на него и поехал дальше. И вот приехал он в один город, в котором жил один царь. Въехал юноша в город и увидел, что царь готовит смотрины своей дочери. Царь вырыл ров шириной в пятьдесят копий и глубиной в тридцать копий, так что тот, кто хотел перепрыгнуть этот ров, но не перепрыгнул бы его, упал бы на дно и разбился.

Когда юноши встали, чтобы прыгать, к ним подъехал и млад­ший сын, и тоже стал ждать свой черед. И царь тогда сказал:

— Кто перепрыгнет этот ров, отдам за того свою дочь, кто бы он ни был. (Испытание потенциальных женихов).

Едва царь вымолвил это, юноши полетели на конях, но ни один не перепрыгнул, кроме младшего сына. Увидев это, царь сказал:

— Как же я отдам дочь за того, у кого даже и коня доброго нет. Перемените коней. А я выкопаю ров шире прежнего, и кто тогда перепрыгнет это, за того и отдам свою дочь.

Царь выкопал ров шириной в шестьдесят копий и говорит:

— Прыгайте по второму разу!

Юноши остановились, разогнали коней, но опять некоторые остановились перед рвом, некоторые упали в него, и только наш царевич перепрыгнул ров на своем коне. Царю это было не по душе, и, не сказав ничего, он пошел во дворец. А царевич отвел коня в конюшню, привязал его и перед ним открылись золо­тые ясли с сеном и золотая торба с овсом. Оставив коня в конюшне, он пошел во дворец, сел за стол, а царский слуга по­бежал посмотреть на его коня. Он туда, глядь! — а там перед конем золотые ясли с сеном, а из золотой торбы конь овес жует. Слуга вернулся к царю и сказал ему:

— Государь, это не кляча, а красивый золотой конь — второго такого нет на свете, и стоят перед ним золотые ясли, а из золотой торбы конь жует овес.

Услышав это, царь пошел сам посмотреть. Посмотрел, воро­тился назад, собрал сватов и обвенчал свою дочь, а после оставил им свое царство. На свадьбе все веселились, ели, пили, и мне чу­точку досталось: до сих пор у меня язык влажный. (М. В. Ломоносов в своем произведении «Древняя российская история» так описывает древние обычаи славян, очень много схожих элементов имеются у других народов: «Святовиду посвящен был великий белый конь. Когда войну на­чать хотели, втыкали перед капищем в землю острыми концами шесть копей, по два вместе крестообразно. По обыкновенной молитве выводил жрец посвященного коня скакать через оные копья. Когда на скоку заносил наперед правую ногу, почитали за доброе предзнаменование предприемлемого дела; когда же левую простирал наперед да­лее, признавали за худое предвозвещение. По сему конскому скаканию начиналась война или отлагалась»).

Золушка

(южнославянская народная сказка)

Как-то пряли девушки, пася коров, недалеко от одной глу­бокой ямы. Подошел к ним старик с белой бородой до пояса и сказал:

— Девушки, берегитесь этой ямы: если у кого-нибудь из вас веретено в нее упадет, мать той девушки тут же превра­тится в корову. (Гипнотическая установка жреца. Веретено — древнее ручное орудие для наматывания нитей при прядении).

Сказав это, старик ушел, а девушки, удивляясь его сло­вам, подошли к яме еще ближе и стали в нее заглядывать, да вдруг у одной самой красивой девушки веретено выпало из рук и упало в яму. Когда вечером девушка вернулась домой, смотрит, а ее мать превратилась в корову и стоит перед домом. Делать нечего, и эту корову девушка стала гонять пастись вместе с другими. («Превращения» людей в животных возможно из-за гипнотических воздействий или после того, как люди одевают шкуры животных. Древние люди верили в это, это же происходит и с современными детьми 2—4лет).

Спустя некоторое время отец этой девушки женился на вдове, которая привела с собой тоже одну дочь. Мачеха сразу возненавидела свою падчерицу, а особенно за то, что она была красивее ее дочери, запрещала ей умываться, причесываться и переодеваться и под разными предлогами наказывала ее и мучи­ла. Однажды утром мачеха дала падчерице полную торбу куде­ли и сказала ей: (Торба — мешок, сума; кудель — очищенное волокно льна, конопли или шерсть, приготовленные для прядения).

— Если все это сегодня не спрядешь и в моток не смотаешь, не приходи домой: убью тебя.

Бедная девушка, идя за коровами, пряла, сколько могла, а когда около полудня коровы легли отдыхать, она, увидев, что на кудели даже и не заметно, сколько она спряла, заплакала. Корова, которая раньше была ее матерью, заметила, что девушка плачет, подошла к ней и спросила, что с ней, а та все рас­сказала. (Очеловечивание животных). Тогда корова, утешая ее, сказала, чтобы она ни о чем не беспокоилась:

— Я буду куделю брать в рот и жевать ее, а когда в моем ухе покажется нить, ты ее возьми, тяни и мотай в клубок.