Бесплатный фрагмент - Мой Маленький Принц лайт

МОЙ МАЛЕНЬКИЙ ПРИНЦ

Цитатель

(а как читается! Ч итатель Ц итатель Ц итадель)

Читатель! Эту книгу не надо читать от начала к концу.

Так её можно будет читать только тогда, когда уже будешь знать наизусть многие фрагменты. Она однажды разойдётся на цитаты. И каждая её строчка будет удивлять и светиться совершенно невероятным таинственным светом.

В ней море цитат из величайших книг мира.

Нет необходимости сразу ознакомиться со всем.

Открыл на любом месте.

Прочёл несколько строк!

Закрыл.

И уже засыпая, вдруг, осознаешь — ты стоял над бездной!

Какая глубина!

Какая мощь!

Нет, я не скромный собиратель цитат.

Я — автор одного из крупнейших интеллектуальных прорывов двадцатого века.

Мною открыт вход в биллионы новых интеллектуальных игр и идей.

А здесь на простом примере сравнения двух самых великих произведений двадцатого века я пытаюсь познакомить читателя с тем, как я работал над своим открытием.

Это дверь в мастерскую Автора.

Это демонстрация Метода.

Я исследую два феноменальных фантастических текста и читатель видит, как много приходится прорабатывать материала, чтобы создать реально одну СВОЮ строчку.

Когда Экзюпери пишет, что сто двадцать пять раз переписывает одну строку, он утверждает, что именно так и работает.

Это книга для тех, кто любит поразмышлять над прочитанным самостоятельно и готов родить своё.

Помните, как сказал Кони в «Деле Веры Засулич»: «Мы то, думали, что нужно знать один том „Законов“, а оказалось, что нужно знать один том Законов и десять томов комментариев к нему!» Это не цитата. Это передача смысла сказанного по памяти.

Попытка читать подряд, от начала и до конца, скорее всего, окажется неудачной.

И вы закроете меня, так и не открыв!

Впрочем, как сказал Сократ Ареопагу: «Мне сюда, вам туда и неизвестно, чья дорога лучше!»

Спасибо за понимание.

ЭПИГРАФ

Франция!

Милая Франция!

Сказочных гениев

Ты родила!

Дартаньян, Дюма и Констанция

Славу твою. несут через века!

Франция!

Вечная Франция!

Падаю пред тобой!

Падаю ниц!

Франция!

Нежная Франция!

Бродит по свету твой

Маленький принц!

Вот вскочим снова на коней весело

И будем гнаться, лить чужую кровь!

А после вместе будем пить по многу месяцев

За коней, королей и любовь!

Сказка! Сказка!

Вот твоё оружие

А вино и лира здесь вовсе не причём

Сказка! Сказка!

Шпаги, бомбы, ружия

Все они склоняются

Пред твои пером!

Из песни, написанной на чудесную мелодию «Москоу-Москоу» немецкого ансамбля «Чингизхан» в ночь Открытия Олимпиады 1980 в Архангельске.

В ту ночь — за одну ночь! — я написал пять песен на музыку «Чингисхана»

Ах! Какая это была волшебная сказочная ночь!

Ночь!

Звёзды!

И невероятная музыка!

Музыка бега, как музыка танца!

Мне было 27 лет.

До Открытия Мерцающих шахмат оставалось ровно полтора года!

В то лето я судил в Боброво футбольный чемпионат Октябрьского района и проводил десятки мероприятий в возглавляемом мною Архангельском шахматно-шашечном клубе.

Володе было четыре годика. Свете два с половиной.

Её любимой колыбельной песенкой была моя импровизация на мелодию Булата Окуджавы «Я хочу быть снова маленьким».

Все прогалинки-проталинки

Веселы, как в ту весну

Я хочу быть снова маленьким

С этой мыслью я усну

Я опять надену валенки

Побегу на снег играть

Хорошо быть снова маленьким

Всё на свете понимать!

Мне приснятся реки дальние

Люди камни и мосты

Вот и стал я снова маленьким

Слёзы жгучи и чисты

На своей гармошке старенькой

Одноногий гармонист

Пел как он хотел быть маленьким

С табуретки прыгать вниз

Взрывы бомб и стоны раненых

Всё мы вынесем с тобой

Лишь бы кто-то очень маленький

Верил в Солнце и Любовь.

Все прогалинки-проталинки

Веселы как в ту весну

Я хочу быть снова маленьким

С этой мыслью я усну

1980 год.

Лето.

Открытие Олимпийских Игр в Москве.

Высоцкому оставалось жить пять дней (уточнить).

А ведь я рос на его песнях!

Мне оставалось немного до окончания Ленинградского университета имени А.А.Жданова.

Учился я на философском факультете.

Том самом.

За ростральными колоннами на Стрелке Васильевского острова и Биржей.

Напротив Двенадцати Петровских коллегий.

25 июля Высоцкого не стало.

Это не афишировалось.

Но страна знала!

До рождения Евдокии (Дуняши) оставалось 15 лет.

До рождения Машуни оставалось 23 года.

До рождения Дашутки оставалось 25 лет.

Мне предстояло жить после Прыжка в Мерцающие.

Как жить после такого прыжка?

Это знает уставший.

Мою песню «Франция» никто кроме Павла, практически не слышал и не слушал.

И она тихо жила во мне, словно ждала…

За двадцать лет до открытия Олимпиады в Москве я томился за печкой в нашем волшебном старинном доме на Карла Маркса 8, в квартире номер 8 в Свердловске, оказавшемся на поверку Екатеринбургом (в честь супруги Петра Первого) в процессе лечения очередного воспаления лёгких.

Был поздний вечер.

Ни бабушки, ни Роны, ни мамы, ни Серёжи дома не было.

Кроме радио, ничего другого у нас в комнате не водилось.

Радио передавало то музыку — в основном классическую, то новости, то выступления с пленумов и съездов.

Но в тот фантастический вечер зазвучала музыка и я, отложивший 88-ой том Льва Толстого — устал читать его версии и правку «Войны и мира» — услышал совершенно непостижимое:

— Нарисуй мне барашка!

Мне повезло.

Всё время, пока шла радиопостановка, никто не вошёл в комнату.

Так я познакомился с «Маленьким принцем» Антуана де Сент-Экзюпери.

МОЯ ФРАНЦИЯ

Я непрерывно болел.

Болел густо, тщательно, всесторонне.

Точнее — двусторонне!

Двустороннее воспаление лёгких с года до пятнадцати лет я перенёс не менее десяти раз.

А с момента рождения я заболел туберкулёзом бронхов.

Кроме этого я переболел всеми возможными и невозможными детскими болезными.

О ринитах, ларингитах, отитах, колитах, аппендицитах, остеомиелитах, парезах можно и не вспоминать.

Бронхиты всех мастей и оттенков!

Воспаления легких и крупозные и пневмонии и ателектазы…

Трижды в год я непременно по полтора месяца проводил в больницах.

Больницы были моим вторым домом.

И единственное, что мне было доступно — это чтение книг.

Читать я научился по афишам, мимо которых мама везла меня в детский садик и обратно.

Случилось это в четыре года.

С пяти лет я и сам уже писал стихи и рассказы.

Во втором классе я написал свой первый научно-фантастический роман «Цефея».

Между тем наша комната была остатком жилья большого писателя и журналиста, победителя Всесоюзного литературного конкурса 1937 года.

Ныне, в 2019-ом, находятся люди, которые говорят: «занял только второе место».

Наивные!

В 1937-ом году стране светило Светило поярче Солнца.

И потому ни о каком «первом» месте и речи быть не могло.

Комиссии так и писали: «пришли к выводу, что никто из участников не заслуживает Первого приза».

Мои бабушка, Рона, мама и дядя Миша — это жена и трое детей этого писателя.

В 1959-ом году мама очень много сделала для опубликования второго издания его очерков об уральских камнерезах «Счастливые камни».

В 1956-ом году он был реабилитирован.

А когда, где и как именно погиб — семья не знала, да так толком и не узнала.

Только маме в 1991-ом году, наконец, чуть-чуть приоткрыли завесу над этой тайной репрессированного без права переписки.

Так или иначе, но в комнате царил культ этого писателя, и дом был полон книг.

Еды было мало, а порой и вовсе не было.

Но книги были! И книг было много.

Книги меня окружали со всех сторон.

Я вырос среди книг.

И потому я их читал.

Читал запоем.

Без разбору.

И у меня было своё личное отношение к миру, основанное на моём опыте чтения книг.

Германия для меня была просто врагом.

Лютой, непереводимой ни в какие другие форматы, вражиной.

Англия для меня была страной странной и глубоко мне непонятной.

Китай и Японию я не любил.

Не понимал.

И понимать не хотел.

У меня была своя волшебная Дания.

Своя сказочная Норвегия.

Своя непередаваемо таинственная Австрия.

Я обожал Италию!

Меня восхищала Испания.

Меня манила Мексика.

Я гордился Канадой и Аргентиной.

Я увлекался Чатурангой Индии.

Но самой любимой моей страной вне России была фантастическая феерическая Франция!

Франция!

Одно это слово повергало меня в восторженный ступор!

Франция!

Покорённая Ярославной!

Величайшая держава мира!

Одно только прочтение имён её городов в Атласе мира погружало меня в мистическое преклонение: Лион! Марсель! Гренобль! Слова таяли на губах!

А имена её литературных героев!

Дартаньян!

Атос!

Портос!

Арамис!

Констанция!

А одно только наименование высшего должностного лица — Король!

Король!

Разве можно это сравнивать с «кинг» или «президент»?

То ли дело «император»!

Но «король» — это нечто запредельное!

Я не представлял себе цивилизация без Короля!

Без Короля жизнь на Земле была непредставима!

Я совершенно не представлял себе Пиренеи и Альпы, меня не возбуждали описания морских побережий Па-де-Кале и Лазурного берега.

Нет!

Франция — это изумрудные долины, древние замки, чарующие виноградники и очаровательные принцессы. Франция — это шпаги и арбалеты, кареты и бочки, камзолы и камины. Франция — это пламя в ночи и сталь острия шпаги при свете Солнца.

И ещё это прекрасные сильные стремительные кони!

Франция — это держава Коней!

Конь создал Францию!

А потом на меня обрушился Лев Николаевич Толстой!

Я был потрясён вторжением Наполеона в Россию.

Бонапарт, сидящий на мосту при переправе через Неман.

Заготовка носилок перед Бородинским сражением.

Но ведь потом была Нормандия-Неман!

Я вырос на Викторе Гюго и его «93-ем годе»

Я вырос на Слоне Бастилии.

Уже позже я был очарован Ларошфуко и Паскалем.

— Любовь и дружба исключают друг друга!

Мой великий учитель Де Картезье!

Дуэлянт!

С него списан образ Дартаньяна!

43 дуэли!

Однажды в скрещении сразу трёх шпаг он узрел свои декартовы координаты!

И точка отсчёта — это точка уравновешенного давления всех трёх клинков у основания этой удивительной силовой фигуры!

Как решить сложную проблему?

Разбей её на несколько маленьких!

Вот он — путь к Маленькому Принцу и к Маленькой Франции!

«Если во всём сомневаться, что остаётся несомненным?»

Декарт!

Картезий!

Картезье!

Я рос на произведениях Поля де Крюи.

И мой дядя Миша всегда был для меня образом подлинного француза!

В нём всё было французским — и берет, и свитер, и позы, и увлечение акварелью.

Он прекрасно рисовал.

И карандашом и кистью.

Дружил с его величеством мольбертом!

Однажды он слепил при мне ногу человека.

С мышцами, связками, со стопой, пальцами, ногтями.

Я был потрясён.

Мне было три года.

И начал лепить.

И в конце концов у меня получилось!

Франция!

Поль де Крюи!

Кюри! Семья Фредерика Жолио Кюри!

Эйфель!

Я рос на образцах французской архитектуры!

Французские архитекторы были моими кумирами.

Ле-Корбюзье!

Я учился в библиотеке Дени Дидро, выкупленной самой Екатериной Великой.

Руссо и Вольтер, Камю и… Ах!

Франция!

А шахматная Франция!!

Кафе Режанс!

Легаль!

Филидор!

А по ночам мне улыбались звёзды Экзюпери.

МОЯ МАЛЕНЬКАЯ ФРАНЦИЯ

Не сразу.

Не вдруг.

Не случайно.

Иной текст открывается спустя десятки лет.

Маленький принц.

Как просто!

Le Petit Prince.

Сравните!

Le Petit France.

Изменены ровно две буквы!

И Маленький принц превратился в Маленькую Францию.

Так вот почему он изображен в цветах французского флага!

Кстати!

А ведь этот триколор и триколор российского флага очень даже похожи!

Синий, белый, красный.

Белый, синий, красный!

Маленькая Франция для меня начинается с Гавроша в романе «Отверженные» Виктора Гюго.

Маленькая Франция для меня начинается с ночи, дождя, холода и голода.

Такое у меня первичное ощущение.

С детства.

С того самого момента, когда мне было шесть лет.

В шесть лет я проектировался окружающими, как балерун.

В шесть лет я выступал на сцене пионерского лагеря с двумя очаровательными девочками.

Потом два года меня водили в балетную школу.

Потому имя Мариус Петипа сопровождало меня с шести лет.

И потому хороший балет — моя страсть с детства.

С сызмальства я чувствителен к словам и звукам.

Петипа и Петит — не правда ли есть что-то непередаваемо чудесное!

Моя Маленькая Франция просыпалась во мне пируэтом и третьей позицией.

Работа у станка!

В центре зала!

Прошло шестьдесят лет и Цискаридзе открыл мне тайну: в центр ставят будущую приму!

Сразу!

Всегда!

То есть во мне видели будущую приму!

А я отверг балет и выбрал марафон!

Не знаю, открыл бы я Мерцающие, если бы остался в балете.

Для столь долгого и трудного преодоления требовался именно марафон.

Бог ведёт нас по дороге миссии или мессии.

Но балет всегда живёт во мне, в моей душе, в моём сердце.

Мариус Петипа!

Я выбрал языкознание, математику, географию, черчение, архитектуру и музыку.

И, надо признать, они мне очень даже пригодились в жизни.

До Франции я так и не добрался!

Мой сын был в Париже.

А я ни разу!

Ни одним глазком.

Не добрался я до садов Лиона!

До его удивительных розовых садов!

До площади Белькур!

Я никогда не видел Рону!

Хотя меня растила именно Рона.

Когда мне было шесть лет.

Я себя во многом упрекаю

Ты — моя высокая звезда

Есть река во Франции такая

Я её не видел никогда!

Я тоже написал свой дневник.

18 января 1963 — Рона умерла

18 ноября 1969 — бабушка умерла

19 августа 1981 — дядя Миша и Жорик убиты

21 октября 2004 — мама умерла

Обратите внимание на «промежутки» «между»:

6 лет, 12 лет, 24 года…

Я должен был умереть еще в 1952-ом в декабре

И далее я ежедневно имел больше шансов умереть, чем жить

И стыдно любить

Если знаешь, что где-то любимых

Уже не дождутся…

Франция всегда была во мне маленьким Солнышком, лучиком света, тепла и надежды.

Франция жила во мне и оживляла меня в самые страшные мгновения моей жизни.

Как сказал однажды Юлиус Фучик про 424-ую комнату: «Там от человека не оставалось ничего, кроме человека». И когда во мне не оставалось уже практически ничего, из глубин подсознания, из самых тайных тайников души пробивался свет моей Маленькой Франции и он удивительным образом освещал во мне мою великую и прекрасную Россию!

И когда вечерами так грустно мне

Утверждать ничего не берусь

Может быть я — дороженька русская

Может просто — Великая Русь.

ЕГО МАЛЕНЬКАЯ ФРАНЦИЯ

Сент-Экс родился в Лионе.

В дома номер восемь по улице Пейра.

Рядом с площадью Белькур.

На берегу великой французской реки Рон (мужской род!), которую мы привыкли называть скромно и просто: Рона. Рона течёт от Лиона прямо на Юг и впадает в Средиземное море неподалёку от Марселя.

В двадцати километрах от Марселя в Средиземном море находится совсем крошечный островок по имени Риу.

Таким образом река Рона по сути своим потоком указывает направление течения жизни графа Антуана де Сент-Экзюпери, родившегося в Лионе и нашедшего свой вечный приют в километре от островка Риу. Между рождением и гибелью Сент-Экса (так его называли друзья) прошло 44 года.

Можно и точнее: 44 года и 32 дня.

29 июня 1900 года — 31 июля 1944 года.

В последние дни своей короткой и яркой, как комета, жизни Антуан совершил восемь боевых вылетов с целью высотной авиационнной фоторазведки.

По сфотографированным им местам спустя две недели после его гибели пройдёт седьмая армия Соединённых Штатов Америки.

Его боевая работа станет элементом стратегической подготовки этого решающего освобождающего оккупированную территорию Франции движения.

Вторая Мировая война поглотила одного из своих скромных героев.

Как военный лётчик военно-воздушных сил Франции он принимал непосредственное участие в схватке Франции и Германии на самом пике боестолкновения в мае-июне1940 года.

Его книга «Военный лётчик» полностью посвящена его боевому вылету 23 мая 1940 года из Орконта на Аррас и разведывательному полёту над Аррасом в разгар сражения на самой малой высоте сквозь прицельный зенитный артиллерийский огонь.

Но он летал и в другие дни и над другими целями.

И на другой высоте.

А вот в 1944 году он летал в основном над теми местами, где он родился и вырос.

Над своей «малой» Родиной.

Над Лазурным берегом.

Над местечком Ла Моль, где стоял замок Ла Моль, в котором он рос.

Что, собственно говоря, произошло с Францией во время этой страшной мировой битвы?

Она была захвачена Германией и Италией и территория её была поделена на три части.

Италия отхватила лакомый кусок в Альпах.

Германия оккупировала весь север Франции и оставила «не оккупированной» под руководством Виши часть территории, которая начиналась по сути от Лиона и распространялась до Средиземного моря, то есть до Марселя.

Поскольку многочисленные заморские колонии Франции в этот период беззастенчиво атаковались и были захвачены, за правительством Виши оставалась временно территория Алжира. И последним боевым вылетом Экзюпери в 1940-ом году был вывоз им на транспортном самолёте группы лётчиков, не пожелавших принять условия капитуляции перед Германией Гитлера.

И вот именно эти родные места его детства, не покорившиеся Германии, и стали той самой Маленькой Францией, которой посвятил свою Сказку французский писатель граф Антуан де Сент-Экзюпери.

И там, в этой le Petit France и жил его le Petit Prince.

И для него — для Тонио — их было невозможно разделить!

Гней Помпей сам и был «тот самый» Рим!

Le Petit Prince сам и был le Petit France.

Маленький принц — это Маленькая Франция Антуана де Сент-Экзюпери.

Непокорённая!

Сражающаяся!

Не боящаяся самой Смерти и побеждающая самую Смерть.

Непобедимая и непокорённая вопреки всему и вся.

Он был счастливейшим на Земле человеком.

Ему было даровано счастье видеть свою Родину до самых последних минут своей невероятной волшебной фантастически прекрасной жизни.

Такой же загадочной, таинственной, неподкупной и недоступной, как и Его Маленькая Франция.

Погибающей, но не сдающейся.

И его уход стал одной из величайших загадок всего двадцатого века!

Удивительно мигом сменяется миг!

То, что нам предназначено, вдруг, происходит случайно!

Кто-то в тайны Вселенной неясным движеньем проник!

И остался в них жить, превратясь во Вселенскую тайну!

ТАЙНА РЯДА 325, 326, 327, 328, 329, 330

Тому, кто этого не прожил сам, никогда не понять.

Можно согласиться.

Можно «почти принять».

Но «понять», не прожив нечто подобное лично, невозможно!

Что это за ряд?

Откуда он взялся?

Первым долгом были просмотрены данные официально зарегистрированных под такими номерами астероидов. Но тут возникло одно «примечание», которое внесло солидную ложку дёгтя в и без того предельно запутанный вопрос.

Астероид 612 — то бишь «планета Маленького принца» оказался… иллюзией!

Выяснилось это через десятки лет после гибели автора бессмертной Сказки.

И тогда этот номер был присвоен другому астероиду, реально существующему, а в списки астероидов было внесено несколько сот изменений, о которых в популярных источниках сообщается вскользь. Таким образом все наши «данные» посыпались, как иголки с Новогодней ёлочки в феврале.

Так или иначе, но официальные «данные» сообщают нам о ряде астероидов весьма внушительных размеров (с диаметрами вплоть до нескольких десятков километров!), летающих на астрономических расстояниях друг от друга, имеющих температуру поверхности от минус семидесяти до минус ста семидесяти градусов и не имеющих атмосферы.

АСТЕРОИДЫ ЭКЗЮПЕРИ. СЕМЬ ЕГО ПЛАНЕТ

Семь его планет — это семь его личных боевых вылетов на «Молниях» в 1940-ом году!

23-его мая (некоторые источники говорят о 22-ом мая) он совершил невероятный невозможный немыслимый полёт над атакованным танками Аррасом. Сквозь сплошной заградительный прицельный огонь десятков, сотен зенитных орудий.

На запредельно малой высоте в диапазоне от пятидесяти до трёхсот метров.

Самолёт был пробит в нескольких местах, был пробит маслобак.

Но они сумели вернуться живыми из этого полёта..

Когда в таких полётах погибало два самолёта с экипажами из трёх!

Во время войны — особенно в её начале — наши молодые лётчики редко проживали более трёх боевых вылетов.

Не многим удавалось прожить более десяти часов налёта.

Антуан де Сент-Экзюпери в 1940-ом году в боевых полётах налетал двадцать часов.

И ещё двадцать часов он налетает в 1944-ом!

И это несмотря на потрясающую историю с пятнадцатью авиационными катастрофами, две из которых завершились проломами черепа, четыре — многочисленными серьёзнейшими травмами.

В последние свои полёты он уходил, не имея возможности самостоятельно одеваться в тридцать килограммов специальной «высотной» одежды.

Анкилоз плеча.

Но он настоял и продолжал летать над своим родным Лазурным берегом, над своим родным Лионом, над своим родным Марселем.

И в самом последнем полёте он вновь видел свой великолепный замок Ла Моль с немыслимой высоты в девять километров над поверхностью планеты людей.

Девочка Таня Савичева умерла в июле 1944-го года.

В самый первый день этого самого июля.

В субботу.

А в самый последний день этого же самого июля погибнет над островком Риу Антуан де Сент-Экзюпери.

Сент-Экс.

Граф.

Он прожил после невероятной встречи с Булгаковым девять лет!

Автор «Мастера и Маргариты» восхищённый игрой крови Марго, умер 19-го марта 1940-го года. Ровно за десять дней до первого боевого вылета Антуана на «облачке» «Блок-174» №8 (сам Антуан родился в доме номер восемь!!!) по маршруту Орконт-Монмеди, Невшатель, Бастонь, Шалон-сюр-Мари, Орконт.

До начала операции 10-го мая оставалось 52 дня.

АСТЕРОИДЫ МАЛЕНЬКОГО ПРИНЦА

Астероид 3251. Назван: Эратосфен (Eratosthenes)

Первоначальное обозначение астероида: 6536 P-L.

Открыт он был 24 сентября 1960 года в Паломаре.

Его открыли: К. Й. ван Хаутен, И. ван Хаутен-Груневельд, Том Герельс

Астероид 325 Назван: Хайдельберга (Heidelberga)

Открыт он был 4 марта 1892 в Хайдельберге.

Его открыл: Макс Вольф

Астероид 326 Назван: Тамара (Tamara)

Открыт он был 19 марта 1892 в Вене.

Его открыл: Иоганн Пализа

Астероид 327 Назван: Колумбия (Columbia)

Открыт он был 22 марта 1892 в Ницце.

Его открыл: Огюст Шарлуа

Астероид 328 Назван: Гудрун (Gudrun)

Открыт он был 18 марта 1892 в Хайдельберге.

Его открыл: Макс Вольф

Астероид 329 Назван: Свея (Svea)

Открыт он был 21 марта 1892 в Хайдельберге.

Его открыл: Макс Вольф

Астероид 330 Назван: Адальберта (Adalberta)

Первоначальное обозначение астероида: A910 CB

Открыт он был 2 февраля 1910 в Хайдельберге.

Его открыл: Макс Вольф

Астероид 612 Назван: Вероника (Veronika)

Первоначальное обозначение астероида: 1906 VN

Открыт он был 8 октября 1906 в Хайдельберге.

Его открыл: Август Копфф

Астероид 695 Назван: Белла (Bella)

Первоначальное обозначение астероида: 1909 JB

Открыт он был 7 ноября 1909 в Тонтоне.

Его открыл: Джоэл Меткалф

В задуманной мною монументальной монографии я намерен привести полную таблицу данных, а в этой — краткой версии ограничимся уже сказанным.

РЯД 325, 326, 327, 328, 329, 330

Вторая гипотеза предполагала, что получая сводки с фронтов Мировой бойни, Антуан каким-то образом использовал номера каких-то боевых подразделений, как некий «первотолчок» или «точку отсчёта» к выбору именно этих номеров.

Здесь нам придётся кратко охарактеризовать ситуацию на примере с номерами дивизий в армиях — участниках мирового столкновения.

В армиях США, Франции, Великобритании — я уже молчу о вооружённых силах более мелких участников войны — дивизий с такими номерами не наблюдалось!

Дивизии с такими номерами были только в двух государствах.

У Германии и у СССР.

Причём Германия два номера из этого ряда таки «пропустила».

Опять же в полной версии этой книги я намерен предоставить полный список дивизий с такими номерами и кратко описать их боевую судьбу.

Понятно, что натолкнуть на идею с такими именно номерами могли и другие подразделения и боевые единицы: батальоны, полки, артиллерийские подразделения, самолёты, боевые корабли, подводные лодки и так далее и тому подобное.

Списки этих объектов пополнили мою коллекцию на эту тему.

Увы!

У нас была подводная лодка «Щука» с номером 340.

Чего нельзя сказать о других значимых участниках сражений.

Самолёты?

Может быть, чем чёрт не шутит.

Увы.

Американских газет за 1942-ой год, тех, на которые мог упасть взгляд графа, я не добыл.

Не смог.

Не осилил.

Но вникание в тему постепенно привело меня к выводу, что источник этого удивительного ряда номеров всё-таки какой-то иной!

Предположить, что это отметки на какой-либо топографической карте можно.

Но что-то внутри меня протестует против такого объяснения.

А между тем ряд автором был продуман, промыслен и публично выложен!

При самой тщательной отработке каждой мелочи, каждой детали!

Возьмём за основу нумерологическую версию.

Нам необходим ряд из шести номеров подряд.

При этом по каким-то основаниям мы ищем ряд из трёхзначных чисел.

Нам необходим ряд из идущих подряд трёхзначных номеров, дающих в сумме составляющих их чисел суммы от десяти до пятнадцати, то есть по нумерологии от одного до шести.

То есть минимальная сумма чисел должна быть равна десяти.

Максимальная — пятнадцати.

Для примера, начинаем с пятёрки.

523, 524, 525, 526, 527, 528

613, 614, 615, 616, 617, 618

712, 713, 714, 715, 716, 717

Как видим, кое-какие варианты имеются!

Но автора интересует стартовое число из двойки, тройки и пятёрки!

Почему?

Потому что Сказка полностью посвящена боевому вылету от 23 мая 1040 года.

Если написать прямо: 235, то читающему сразу всё станет ясно.

Но Антуан понимает, что читать будут «и те, и эти!»

А у него в немецко-фашистской зоне контроля самые близкие ему люди, мать и сёстры.

Книга антифашистская.

Но зачем избыточные риски?

И он «немножко» шифруется.

Поэтому 325 — предпочтительнее!

Таким образом из некоторого множества нумерологически обоснованных рядов он выбирает ряд, начинающийся на ключевой номер.

Что это именно ключевой номер, он подчёркивает таким путём: прописывает слова «бизнесмена» именно с этого Числа всех чисел Сказки: « Три да два — пять!»

Он верит в своего Читателя.

Умный поймёт!

Интересно, но именно в это верил и наш Маршал Победы, когда писал свои «Воспоминания и размышления».

И всё-таки чисто нумерологического подхода мне недостаточно.

Было в этом что-то ещё!

Что-то неясное, томящее душу, и в то же время явно связанное с тем самым боевым полётом гад Аррасом!

И только поняв, наконец, почему пилот терпит аварию именно в Сахаре, по перевёрнутой аллитерации с Аррасом — в действительности аварию в конце 1935-го года Экзюпери с Прево потерпели в Ливийской пустыне! — я наконец нащупал идею, которая представляется мне наиболее продуктивной, при поиске источника этого потрясающего ряда номеров.

Эйнштейн называет Достоевского своим предшественником.

Почему?

Потому что Достоевский чётко представил различение мыслей.

Мыслей того, кого ведут на смертную казнь, и мыслей того, кто смотрит, стоя на обочине, как ведут несчастного на смертную казнь.

Достоевский пережил сам лично весь ужас выведения на смертную казнь.

И зафиксировал: для него (ведомого к эшафоту) время дробится и растягивается:

— Осталось вот столько, осталось пол столько, осталось четверть столько…

Именно позиции внешнего наблюдателя и того, кто «внутри процесса» и разбирает Эйнштейн!

Антуан де Сент Экзюпери летит на боевом самолёте на боевой высоте.

Шансов выжить у него и его экипажа ничтожно мало.

По самолёту садят из всего, что стреляет.

Но задание выполнено, экипаж и машина живы и лётчик начинает набирать высоту, пытаясь уползти в облака.

О! Он понимает, что его крошечная планета, ведомый им самолёт, почти смертельно ранен!

Пилот упорно тянет штурвал на себя.

Налегает!

Самолёт плохо слушается «руля»!

Попадание!

И каждое новое попадание меняет и сам самолёт и его пилота.

324 метра!

Он — Король!

325 метров — высота полёта! Еще одна пуля ударила в маслобак.

Он — Честолюбец!

Попадание!

326 метров!

Он — Пьяница!

Попадание!

327 метров

Он — бизнесмен!

Попадание!

328 метров

Попадание!

Он — Фонарщик!

329 метров

Попадание!

Он — Географ!

330 метров!

Облака!

Дымка тумана рвётся на крыльях его невероятно живучей машины.

Уходим!

Уходим!

Облака!

Невидимы!

Невидимы!!

Отныне он и Аррас слились воедино навеки!

Этот полёт под облаками, на высоте от пятидесяти до трёхсот метров над пылающей равниной навстречу шквалу зенитного огня будет сниться ему постоянно.

Это его личная война.

Это его главный бой.

И этот бой у Смерти он выиграл!

Его крошечная планета унесла его обратно в страну его детства!

Словно маленький ангелок — промчался он на своей маленькой планете на огромной невероятно жестокой Землёй, населённой чудовищами, желавшими его гибели.

Но огнедышащие жерла не смогли поглотить его.

А ведь было близко!

Они пронеслись по самому по краю!

А были мгновения и уже за краем краёв.

Этого невероятного взлёта в облака после ужасающего встречного обстрела он не сможет забыть до последнего вздоха.

Как в замедленной киносъёмке его мозг вновь и вновь прокручивает эти невероятные, невозможные, но имевшие место быть, кадры:

325…, 326…, 327…, 328…, 329…, 330…!

И эти внутренние метаморфозы самоидентификации!

Этот неизбежный мучительный вопрос: кто я? и что я тут делаю?

И это перевёрнутое небо!

Аррас!

Что за судьба?

Аррас и его любимая Сахара!

Аррас как перевёрнутая Сахара!

СА… РА переверните! АР… АС

В своей пилотской молодости он покорял Сахару.

И совершал невозможное.

Невероятное!

Он всегда был готов совершить невозможное.

И над горящим Аррасом это вернулось!

Его молодость и его готовность творить чудеса.

Вопреки всему и вся!

В этом полёте случилась «поломка» его машины, и никто не мог ему здесь помочь!

Он должен был или выбраться на своём самолёте сам или погибнуть.

И он таки выбрался!

Мир потребовал от него чуда.

И это чудо было явлено этому миру.

Он опишет этот полёт в «Военном лётчике».

Но этот рассказ о подвиге будет неполным и неточным!

И его будет угнетать эта недосказанность.