Бесплатный фрагмент - Мои бывшие

Не возлагай же надежд на красу ненадежного тела —

Как бы ты ни был красив, что-то имей за душой.

Овидий.

Пролог

Сказать, что эту книгу должен написать кто-то другой — это снять с себя ответственность за её написание.

Эту книгу должен был написать Андрей Бебуришвили. Как он нам об этом рассказал в одном из своих монологов. Возможно, он просто шутил. Однако он отказался от подобной затеи, и я решил ему помочь. Я подумал, что не стоит лишний раз принижать литературу своей бездарностью, и создаю шедевр, который почти так и называется.

Прототипом главного героя, разумеется, остаётся Андрюша, поскольку у меня всего пять бывших, а последнее время я могу выбрать себе любую девушку в один клик, и она через некоторое время обязательно станет бывшей. Либо уже не моей.

В моём случае, творчество — это свойство ума, наполняющее пустоту. Оно необязательно должно сопровождаться юмором. Но я так понял, что все андрюшины бывшие находились исключительно во френдзоне. Хотя бы то, как он их клеил, мы никогда не узнаем точно. Но судя по количеству наловленных карпов, Андрей прекрасный семьянин.

Я не люблю рыбалку. Я всегда думаю о работе. Хотя, меня реально можно вытащить на подобное мероприятие. Но речь не об этом.

Откуда взялся кот Ребус, вы узнаете из дальнейшего повествования.

Написать книгу может каждый, и это не всегда плохо получается, даже с первого раза. Более того, писать книгу необходимо, даже плохую, поскольку это вклад в литературное творчество. Гневить богов за то, что тебя остановили гаишники по пути в Борвиха — Вилидж, наверное, не стоило бы. Нужно быть скромнее, Андрюши, поскольку не каждый зарабатывает на сцене, и многие, оказавшись на его месте, мы были бы счастливы, если бы нас остановили майор Бобров, капитан Сладенький, и кто там ещё был — убей не помню.

Да, да, Андрей, это та самая литературная правда, на которую ты закрываешь глаза, или, из которой черпаешь материал для своих комиксов. Написать книгу, кстати, можно и в стиле монолога, особенно, если речь идёт о твоих бывших. Она не станет хуже, поверь. Она станет лучше. Как и твоя бывшая.

Что касается меня — я, как раз, плохо вписываюсь в стены Камеди Клаб, и могу только написать книгу, которую не написал Бебуришвили. Но которая обязательно станет бестселлером, как только я её окончу и отдам человечеству на прочтение.

Между прочим, чтобы написать любую книгу, нужно лишь время для этого, и хотя бы дешёвый компьютер. После этого вас не начнут носить на руках, поскольку ещё один гвоздь в гроб российской литературы был вбит Андреем. Однако я попытаюсь его вытащить и воскресить чеховское мнение о том, что писать может каждый. Было бы желание. И время. И бывшие.

Кстати, мои пять бывших — это элита интимного мира. У Андрея их, явно, было побольше, судя по тому, как он проводит социальный опрос, спрашивая, кто самый сексуальный мужчина в России. Хочется переспросить — У тебя, что, комплекс неполноценности? Ну, допустим, не ты, не я, а Санёк, который работает администратором хостела, в котором я проживаю на данное время.

Увы, но писатели зарабатывают во много раз меньше, нежели резиденты-комики. Но они не теряют надежды на лучшее время, когда с первой попытки они смогут залететь на Олимп славы, и купить себе рублёвский коттедж.

В моём случае, это вообще кошмар! В отличии от Андрея, я приезжал покорять Москву несколько раз. Несколько раз Москва сажала меня на поезд в любую случайную точку страны. Несколько раз выселяла из хостела за неуплату. Несколько раз выгоняла с работы, где я пахал по двенадцать часов за полторы тысячи рублей. Всё это происходило со мной до тех пор, пока я не пришёл к выводу, что Москва должна покорять меня, а не я её. И всё это я рассказываю вам для того, чтобы вы понимали, насколько мы с Бебуришвили антитипичны. То есть, не подходим друг другу.

Я приблизительно представляю, какие были твои бывшие, и, как долго они с тобой были настоящими. Видимо, ты тоже не сразу врубился, что искренность портит отношения. А в литературном творчестве может оставаться только искренность, поэтому так трудно писать эти проклятые книги. Никогда не знаешь, чем всё закончится.

К тому же, я не твой подражатель — я твой харатель, Андрюша. Я буду тебя харасить на страницах истории так, как я этого хочу. Ну, и твоих бывших, разумеется, тоже. Хотя, я предпочитаю употреблять термин «лацкать». Так приятней звучит.

Итак — Мои бывшие.

Бывшая №1

Невинная любовь Ребуса

Я по ней очень скучаю.

(Я буду писать от первого лица, чтобы получился монолог).

Я по ней очень скучаю. Но иногда мне кажется, что это слишком. Она же бывшая. То ли дело настоящая. Она у меня одна. И кстати, очень хорошо выглядит. Под словом «настоящая» я имею ввиду настоящие отношения. Глубокие. Восторженные. Серьёзные. С бывшими такого не было. Видимо потому они бывшими и остались.

(В моём случае, было пару бывших, которых я вообще никогда не видел).

В школе меня дразнили Ребусом.

(Я создал образ кота Ребуса, поскольку Андрей весьма похож на московского уличного, хотя и хорошо ухоженного кота).

В школе меня дразнили Ребусом, и я тщательно скрывал информацию об этом от окружающих. Но в своей книге мне не о чем более рассказывать, кроме как о своей первой бывшей, которая была ещё в школе. Как раз тогда, когда меня называли Ребусом, и говорили, нечто вроде — «Эй, Ребус! Дашь списать контрольную по математике?! Совершенно секретно.»

Мы сидели за одной партой, и оба учились на одни пятёрки. Вечерами я провожал её к дому, а по пути домой регулярно шутил. В основном над ней. Мне казалось, что это создаёт атмосферу романтики.

(Представьте себе Бебуришвили, который со своим сценическим цинизмом приглашает даму в ресторан, а потом в спальню, а потом в ЗАГС).

Это очень трогательно — вспоминать свою первую бывшую. Поэтому, мне следует перейти сразу к студенческим годам, когда в отношения вступил секс. Но не у меня, а у моих сокурсников, поскольку мои родители были категорически против, чтобы я занимался сексом вместо учёбы. Как вы знаете, учился я до конца.

Затем попал в Камеди, выиграв конкурс на Баттле. Причем, выиграл очень хорошо, красиво, мне даже не позволили завершить выступление.

(Все мы помним этот момент, когда Андрюшу прогнали со сцены, сказав, что нет никакого смысла продолжать. Так легко ещё никому не давалась победа. Видимо поэтому, он до сих пор не может написать продолжение Пули скорби — там слишком сложно всё получилось).

Но вернёмся в первой бывшей — она уже плохо получается в памяти, поэтому приходится повествовать о чём-то другом.

Её зовут Лапа. Родители дали ей такое совершенно ласковое имя. Видимо потому, что она девочкой была похожа на лапу.

(Андрей мог бы написать книгу под названием Силиконовые души, и она, я так думаю, получилась бы не хуже, чем Мои бывшие, которых писать очень трудно, поскольку нечего)

По следам Ребуса

Все его бывшие оказались неудачницами. В лучшем случае — дачницами. Они не желали добиваться успеха, и моги только выйти замуж за успешного мужчину. Видимо, они так и поступили.

Мужчинам больше нравятся женщины с внутренним стержнем. Мужественные женщины. Такие, которые могут поставить мужчину на место, если он забыл, где оно находится. Отругать, если напился и влез в драку. Накормить, если пришёл домой голодный и уставший. После драки?

Мне с трудом верится, что все мои бывшие счастливы без меня. Ведь они больше не чувствуют той свободы воображения, от которой получают наслаждение аудитория наших зрителей. А тут представьте себе, каждый день с вами просыпается персональный комик, заставляющий начинаться день с улыбки.

Нет — они явно, сколько бы их не было, долгое время приходили в себя после разрыва отношений, а затем, жалели, что эти отношения зашли в тупик, и не зашли в ЗАГС — пусть даже волгоградский.

Теперь, вот с этого места поподробней.

Любовь, любовь… с чего она начинается, и, чем заканчивается. Древняя, как проклятие Нострадамуса. Никто не властен над ней. И сколько лет понадобится, чтобы разобрать.

Поменьше врать надо было. Ничего особенного мы не сказали. Никто тебя не ненавидит. Однако существую некоторые условия, которые необходимо соблюдать. Одно из таких условий — уважение.

Я к старшим отношусь с уважением.

К бывшим отношусь с уважением.

К будущим отношусь с уважением.

Я к себе, в первую очередь, отношусь с уважением. А это говорит о том, что я ко всем отношусь с уважением. Ну, я сейчас говорю обыкновенным языком. Поскольку в жизни я не совсем нормальный оказался — где-то циник, где-то подлец, где-то Ребус.

Мне не нужны ваши аплодисменты. Я стараюсь только для самого себя. Для других постарается кто-то другой. Так уж вышло, что существуют дела, которые надо делать, не зависимо от настроения. А я, к тому же ещё, и ведущий развлекательного шоу. Знаете, какая это тяжелая профессия — развлекать публику.

На завтра мне досталась тема — «Как вести себя в приличном обществе»

Ведь, вы сами посудите, все мои шутки исключительно о сексе, о финансах, о геях, и о размере моего полового созревания.

Вы можете себе представить, как живут геи?

Вот и я не могу! Даже не представляю, что они говорят друг другу, что они делают друг с другом.

Ну, ладно, оставим эту тему в покое.

Итак, как вести себя в приличном обществе знают почти все люди на свете. Поэтому, мы извиняемся, когда доставляем неудобства в метро, и желаем приятного аппетита, когда рекламируем тампоны.

Нет ничего более удобного, чем отключить рекламу за отдельную плату.

Странно, что об этом догадались не сразу. Мне плевать, сколько получает компания, которая размещает эту рекламу. Мне нужна функция её отключения.

Ещё один момент — юмор стал жестоким и агрессивным. Мы начали смеяться над самыми обыкновенными подробностями жизни олигархов, но мы ушли от подробностей жизни простых людей. А их гораздо больше, чем богатых. И они не менее нужнее, чем капиталисты.

Мы превзошли самих себя, когда начали смеяться на Иисусом Христом.

Я не говорю о том, что религия имеет огромное значение, но для большинства людей она важнее, чем смех.

Если честно, я не умею шутить. У меня это плохо получается. Острить — да! А вот, шутить — нет.

Хотя, шутка, это всего лишь преувеличение, искажение, и тому подобное истины.