Бесплатный фрагмент - Мне снится турецкая ночь

От автора

Это заключительная повесть из жизни Лу. Третья, в который вы начнете понимать эту девушку, быть может, она даже разочарует тебя, мой дорогой читатель, или же ты еще больше полюбишь ее.

Итак, о чем же третья часть?! Мне и самой интересно. Читая отзывы о двух прошлых частях, я открыла для себя много нового, чего не замечала, когда писала. Кто-то уже заранее ненавидел мою героиню после того, как она поступила с Мустафой, кто-то ждал ее грандиозных приключений с турецкими мужчинами, кто-то ожидал, что она вернется в Россию и забудет турецкую ночь, кому-то моя героиня очень понравилось, кто-то нашел свои черты в ней…

Напоминаю особо взыскательным, что проводить параллель между мной и моей героиней — глупо. Ее жизнь всего лишь выдумана моим воспаленным воображением. Все события вымышлены и не имели места в моей жизни.

Начало другой истории…

Я смотрела на мужчину, которому поверила после всех своих печальных и полных боли женских историй… Ох, как же хочется просто, без затей, быть счастливой и любить… Дарить свою любовь. Не уговаривать: на, возьми мое сердце… А просто жить рядом. Потому что рядом хорошо. Потому что волна одна, небо одно и солнце одно…

Екатерина Сиванова. Исповедь мачехи

…Я открыла дверь — на пороге стоял очаровательный молодой человек. Он был очень привлекателен: высокого роста, темноволосый с горящими глазами каштанового цвета и улыбкой, которой позавидовал бы любой голливудский киноактер.

Мое сердце задрожало в предвкушении чего-то нового, приятного и безумно интересного.

— Привет, — улыбнулась я, когда пауза стала слишком неприличной.

— Привет, я ищу Арифа.

Я засмеялась. Ариф — это парень, который жил когда-то в моей квартире. Его друзья часто заходили ко мне.

— Ариф здесь больше не живет.

— А кто живет?

— Я?

— А кто ты? — он подмигнул мне.

— Лу, то есть Луиза.

— Мурат, приятно познакомиться. Ну, что ж… Раз моего приятеля здесь нет, то я, пожалуй, пойду. Пока, Лу.

— Пока.

Улыбаясь, я прошла на кухню.

— Кто это был?

— К хозяину моей квартиры приходил очередной приятель.

— Ммм… Кажется, симпатичный.

— Очень, — чуть ли не закричала я.

— Тише, тише, Лу. Поменьше эмоций. Пришел и ушел. Забудь.

— Илинка, ты такая… Ну такая…

— Серьезная и рассудительная.

— Именно это я и хотела сказать…

Илинка толкнула меня в плечо. Я любила эту девчонку, хоть она и перестала понимать меня уже давно. Я сама себя уже не понимала.

— Ты сумасшедшая… — Илинка обняла меня. — Когда ты вернешься? Хватит, может турецкой ночи?

— Знаешь, мне кажется, что моя турецкая ночь еще не закончилась. Не хватает чего-то для финала.

— Дурная, надеюсь, твой финал будет счастливым.

— Я-то как в это верю….

— Ты все еще носишь браслет, который тебе подарил Мустафа?

— Да, не могу его снять. Мне кажется, он бережет меня. Когда он на мне — становится так тепло, так спокойно…

Слезы сами потекли из глаз. Илинка стала бегать вокруг меня — предлагать то воды, то успокоительное… Я сжимала в руке браслет. Я даже не задумывалась над тем, как много он для меня значит. Как много для меня значат воспоминания о Мустафе…

— Я, наверное, плохой человек, Илин…

— Почему ты так говоришь?

— Я фактически заставила Мусту перестроить свою жизнь, а сама не вписалась в нее. Не захотела. Меня в очередной раз что-то не устроило. С Сонером произошло то же самое. Абсолютно.

— Просто ты еще не выросла. Ты еще не нашла себя.

Илинка поцеловала меня в лоб, и все мои беды улетучились. Вскоре подошли мои друзья, которые очень быстро подружились с моей русской подругой. Мы болтали и смеялись.

— Дениз, что-нибудь слышно от Мусты?

— У него все хорошо, — это все, что тебе нужно знать, милая. Поверь, ты не хочешь подробности его жизни.

Я кивнула головой. Конечно, он была права. Я бы не пережила подробности счастливой жизни Мусты и какой-то там турчанки. «Эгоистка», — пронеслось в голове.

***

Через два дня в мою дверь позвонили — доставка цветов. Огромный букет из желтых роз и записка «Извини за беспокойство». Я была самой счастливой. Кажется, моя жизнь стала налаживаться.

Моя подруга лишь неодобрительно покачала головой.

— Лу, осторожнее.

— А что? Я ничего. Это же он мне цветочки отправляет. Я их только принимаю.

— Лу, у меня предчувствие какое-то нехорошее. Добром эта история не кончится.

— Ой, не нагнетай, а?! — взорвалась я. — Прости, но это моя жизнь.

На следующий день меня ждал букет белых роз и записка «Я не могу забыть твои глаза». Еще через день букет красных роз и «Я хочу пригласить тебя на свидание». Меня просто распирало от невозможности послать ему ответ. Сказать, нет, прокричать, что я согласна идти на свидание хоть на край света.

Неделю… Целую неделю от него не было ни весточки. Я безумно загрустила. Илинка уехала с четким наказанием не окунаться в омут с головой. Я торжественно поклялась, не забыв скрестить пальцы за спиной.

Неделю… Целую неделю я просидела дома, фактически под дверью. Мысли менялись с ураганной скоростью. Почему нет цветов? Он передумал идти со мной на свидание? А может это был глупый розыгрыш?

И вот долгожданный звонок в дверь. Я бежала к двери так, что чуть не упала.

На пороге стоял он. Прекрасный принц в белом костюме и с букетом синих роз. Он протянул мне букет, поцеловал мою руку:

— Привет, ты свободна сегодня вечером?

— Да.

— Тогда пойдем?

— Мне надо, наверное, переодеться?… — растерянно пробормотала я.

— Ты прекрасно выглядишь, — улыбнулся Мурат.

Я посмотрела в зеркало и вздрогнула: на меня смотрела девушка в помятой футболке, вытянутых на коленях трениках с непонятным пучком на голове. Красавица, одним словом.

— Дай мне 10 минут.

Как метеор я бросилась к шкафу… На пол полетели все вещи. Что же одеть? Красной платье? Нет, слишком короткое. Черное в пол с голой спиной? Перебор. Надо что-то нежное, соответствующее моему спутнику. Бежевое, кружевное с длинными рукавами и прозрачной спиной. На голове соорудила греческую прическу, пару взмахов тушью, и я была уже не так уж и ужасна.

— Принцесса, — выдохнул Мурат.

Я смущенно улыбнулась.

— Спасибо.

Вечер наш проходил на яхте. Мы пили вино, смеялись, танцевали. Мы забыли о времени, мы не могли наговориться… Все было, как в сказке. Мой прекрасный принц был действительно прекрасен, галантен, вежлив, заботлив, умен и обаятелен. Из-за такого можно потерять голову.

Утром он проводил меня домой. Поцеловал. Сладкий поцелуй перед утренним сном. Наш первый поцелуй, мурашки по коже. Мечты о светлом будущем, о новой любви…

Я долго не могла заснуть, томимая вечерней встречей с моим новым ухажером. На губах застыл его поцелуй. Я прокрутилась в кровати до полудня, и, поняв бессмысленность своих попыток уснуть, встала, чтобы в этот раз сразить Мурата своим умением хорошо выглядеть, а не тем, как он меня увидел второй раз.

Достала из недр шкафа отпариватель, прочитала к нему инструкцию и… поняла, что мне нечего надеть. Точнее надеть есть что, но что именно — вот в чем вечный вопрос.

Спустя два часа выбор пал на бирюзовое полупрозрачное платье в пол. На ноги нацепила в тон платью туфельки. Волосы закрутила плойкой. Нанесла Шанель на кожу. Минут двадцать критически осматривала себя в зеркало — но решила ничего не менять в образе.

Вечер прошел волшебно в одном из ресторанов Стамбула. Мы кормили друг друга, смеялись…

— Ты чудесная, — Мурат взял меня за руку.

— Спасибо, — я покраснела.

— Мы увидимся завтра?

— Ты не хочешь остаться на утренний чай? — вырвалось у меня.

Мурат удивленно вскинул брови.

— Ты уверена?

— Да…

Он остался на утренний чай, на горячий обед и легкий ужин. Он остался в моей жизни, не собираясь куда-то исчезать…

Глава первая

Правда, самое жуткое — это страх. Не та боль, что сейчас, а страх от мысли, что может стать еще хуже.

Харуки Мураками. Призраки Лексингтона

Мы стали жить с Муратом почти через месяц знакомства. Он был из мечты: нежный, воспитанный, богатый, красивый, щедрый, умный… Как можно устоять перед таким мужчиной. Единственный минус — он был излишне ревнив, но с этим я думала можно справиться.

Мы жили вместе две недели в его прекрасном доме на берегу Босфора. Дом был огромным, светлым и очень стильным. Но не было в нем души, скорее это дом для каталога, нежели для жизни. Слишком идеальный для меня, я даже чихнуть боялась или переставить кружки, которые стояли друг за другом в определенном порядке… Причем этот порядок я так и не поняла — кружки-то были одинаковыми? Однако Мурат всегда замечал, что я взяла именно эту кружку и поставила ее не третьей, а пятой!

Соседство с Босфором сглаживало не простой, как оказалось, характер моего молодого человека. Вечерами мы плавали на его яхте, разбивая волны… Я захлебывалась от восторга. Мы пили вино, ели бахлаву и рахат лукум. Я была счастлива.

Прошли две недели. Мурату нужно было уехать в Бурсу по делам. Он весь вечер был нервным и каким-то напряженным. Я думала, что он переживает из-за поездки… Я еще не знала, какие демоны живут внутри этого мужчины.

Он уехал утром, даже не разбудив меня. Слегка обиженная я направилась на кухню. На столе записка, улыбаясь, я начала ее читать:

«Душа моя, я уехал на три дня. Ключи от дома я забрал, дом стоит на сигнализации. В холодильнике полно еды, кондиционер наконец-то починили, так что от жары ты не умрешь. Интернет я тоже отключил — посмотри телевизор. Не дуйся на меня, не считай себя заложницей — я все сделал ради тебя и твоего удобства.

Люблю тебя.

P.S. Твой телефон тоже у меня.

Я стояла ни жива, ни мертва. Сразу же бросилась к дверям, надеясь, что это глупый розыгрыш. Двери и окна были заперты, пароль от сигнализации изменен. Я перебила всю посуду, даже чашки-парочки, которые я подарила Мурату. Разорвала совместные фотографии в альбоме. Я орала так, что сорвала голос.

Лишь к вечеру я немного успокоилась и стала думать, как выбираться из этого дерьма. Я собрала свои вещи, которых было еще не так много… А потом взяла железного слона со стола и разбила окно. Сигнализация сработала в ту же секунду… Терять время — было бессмысленно.

Я выбралась из дома-тюрьмы и побежала к дороге. Поймала машину и направилась в свою квартирку. Какое счастье, что я настояла на том, чтобы ее не продавать. Только очутившись дома, из глаз потекли слезы облегчения. Страх стал проходить. Я сидела в коридоре, сжимая сумку… Так я и заснула.

Разбудил меня дикий… Просто дичайший стук в дверь. Казалось, еще секунда и она (дверь) разлетится на мелкие щепки. От страха у меня пропал дар речи. Меня всю трясло, я с ужасом смотрела на ломающуюся дверь. Бежать было некуда.

Несколько минут потребовалось Мурату, чтобы оказаться в моей квартире. Его лицо было изуродовано гримасой ненависти и ярости. Он подбежал ко мне, схватил за волосы и потащил к двери…

— Мне больно, — ревела я.

— Тебе больно?! Это мне больно, — заорал он и поднял меня, как котенка. Он сжимал мои руки все сильнее и сильнее.

— Мурат, пусти меня, — взмолилась я.

— Нет. Тебе больше нет доверия. Ты, как и все русские девушки. Хочешь иметь все, не отдавая ничего взамен. Ты будешь такой, как положено в Турции. Если надо тебя бить — я буду тебя бить.

Он привез меня тогда обратно. Засунул в душ, смыл с меня следы своего зверства. Я не плакала, мне было страшно настолько, что я покорно делала то, что он мне скажет…

Со временем я свыклась со сложным характером Мурата, научилась маневрировать между его приступами ярости и нежности. Иногда мы ходили в рестораны, бары, кино…

Все перевернулось в день, когда мы пошли в ночной клуб, который держал его близкий друг. Мы часто ходили в него до событий с моим заключением и побегом. Наша жизнь разделилась тогда на «до» и «после»… Лучше бы я высидела те три дня… Но все уже сделано…

Поход в клуб — был для меня знаком, что Мурат простил меня за мою вольность. За мое наивное желание — быть свободной… У нас был заказан столик. Всё шло чудесно — мы даже искренне смеялись… Ах, моя душа, требующая экстрима….

Когда-то я спросила бабушку:

— Ба, скажи, когда я пойму, что выросла?

— Ты выросла, когда вместо опасного парня ты выберешь спокойного, в котором будешь уверена на несколько лет вперед, с которым ты будешь в безопасности.

Наверное, я еще не выросла, потому что парень у барной стойки вызывал у меня панический страх и… желание познакомиться. Он напоминал мне Джека Воробья только без безумных дредов. Высокий, волосы были уложены гелем и торчали вверх, глаза были подведены черным карандашом, одет был в белую приталенную рубашку, джинсы с заниженной талией и модные кроссовки. Он сидел у бара, пил, кажется, виски со льдом и нервно покуривал сигарету за сигаретой. Он кого-то ждал. Я не могла оторвать от него глаз, уж слишком парень излучал опасность.

— Я схожу до бара, — обратилась я к своему спутнику.

— Что тебе взять? Я схожу.

— Я сама. Прогуляться хочу немного.

— Хорошо, — улыбнулся он и поцеловал меня.

Ощущая себя последней сволочью, я с самой красивой улыбкой из моего арсенала направилась к бару. Бармен, заметив меня, стал улыбаться и позвал меня к стойке вне очереди.

— Лу, Лу, — закричал он. — Иди сюда.

— Привет, Али, — засмеялась я, проталкиваясь сквозь толпу, разозленных моей наглостью людей.

— Как дела, солнце мое?

— Все хорошо! Как ты?

— Отлично. Что ты будешь?

— А что пьет он? — я сказала это нарочито громко, чтобы пират обратил на меня внимание.

— Виски.

— Я буду виски.