Бесплатный фрагмент - Мистическая история Донбасса

Предисловие

История создания этой книги насчитывает почти четверть века. Осенью 1991, в возрасте 21 года, я начал писать первую свою полновесную книгу, которая была завершена 1 января 1992, занимала толстую тетрадь на 96 листов мелким почерком и не имела названия. Книга включала в себя часть, построенную на анализе мифологии народов мира и историческую часть, составлявшую примерно 60% от всего объема. В марте 1993 года у меня появилась возможность издать небольшую брошюру. Тогда-то и родилось название «Мистическая история Донбасса». В рукопись этой брошюры были включены отдельные главы первой книги, касавшиеся только истории Донбасса. Но брошюра так и не увидела свет, а идея вопрощения книги была отложена еще на многие годы. В 2014 году, когда история Донбасса вдруг оказалась в центре всеобщего внимания, я решил возобновить работу над этой книгой. С июля по декабрь 2014 происходил набор первоначального текста и внесение некоторых незначительных дополнений, с учетом новых данных, появившихся за прошедшие годы по интересующей теме. Нынешняя редакция «Мистической истории Донбасса» имеет такую структуру:

1. Первая часть включает некоторые новые данные и краткую выжимку из первой части книги 1991 года.

2. Вторая часть книги полностью совпадает с исторической частью первого варианта книги. Были добавлены лишь некоторые новые исторические и языковедческие факты, не превышающие 5% от объема текста.

3. Третья часть написана в начале 2015 и касается главным образом текущих донбасских событий, а также включает анализ геополитических сил, столкнувшихся в Донбассе.

Несколько слов об источниках, на которые опирается фактическая база книги. Значительное число фактов было почерпнуто мной из популярной литературы, журналов того периода (в основном речь идет о «Знание-сила», «Техника-молодежи» и «Вокруг света»). Множество данных по мифологии народов мира было взято из 2-томной энциклопедии «Мифы народов мира» и «Мифологического энциклопедического словаря». Большое число лингвистических данных, используемых в книге, были взяты из самых разных источников, благодаря чему иногда слова даются в кириллической, а иногда в латинской транскрипции. По возможности, при работе над новой редакцией книги я привел часть этого словарного массива к той форме, в которой эти слова дает «Google переводчик». Но досконально провести эту работу я и не пытался, так как не позиционирую эту книгу сторого научным трудом.

Книга вполне соответствует своему названию, хотя в большой степени касается истории общемировой. Многие вопросы в книге задеваются лишь по касательной, так как их подробный анализ требовал бы выхода за границы нашей темы. Жанр книги я бы условно определил как «фолк-хистори», хотя обычно этот термин употребляется в ироничном и критическом смысле, обозначая литературу квазинаучную, которую не стоит воспринимать серьезно. По моему мнению, литература этого жанра тоже бывает разной. Пожалуй, эталонами, образцами, на которые я ориентировался при написании свой книги в 1991 году, были работы популяризатора истории А. А. Горбовского, а также украинских авторов Н. Чмыхова и А. Знойко. А по количеству высказываемых идей, сегодня я уже мог бы сравнить «Мистическую историю…» с книгой Луи Повеля и Жака Бержье «Утро магов», которая была мне в 1991 году еще недоступна. Впрочем, право судить оставляю читателям.

В данной редакции «Мистической истории Донбасса» отсутствуют две главы третьего раздела. Их я изъял из цензурных соображений, поскольку они могли быть истолкованы как содержащие экстремистские призывы.

В качестве иллюстраций в книге использованы фото и рисунки исторических памятников, предметов архаического искусства, археологических артефактов и т. п. К сожалению, не всегда есть возможность установить и указать авторов данных изобразительных материалов, так как были они взяты с различных интернет-ресурсов.

Все вопросы автору можно задать, написав на электронную почту npfishka@yandex.ru

Григорий Луговский

Краткие сведения об авторе

Родился в 1970 г в Перевальском районе, центре Донецкого кряжа. Учился на историческом факультете Луганского пединститута им. Т. Г. Шевченко. Работал редактором периодических изданий, журналистом. Автор культурологических и философских книг «Сатанизм и шаманство» (1994), «О природе сакрального» (1996 — 2014), «Парадоксы свободы» (2014).

Часть первая

Проблема начала истории. Глобальный мир первобытности

Возникновение человека (антропогенез) — отдельная большая тема, которой занимается антропология. Здесь остается еще много вопросов, одним из важнейших среди которых является появление человека современного типа примерно 40 тыс. лет назад. Современный человек (а вернее кроманьонец, мало отличимый от нынешних людей) возникает неожиданно, практически без четко определяемых следов предыдущей эволюции, и какое-то время сосуществует с более архаичными неандертальцами. Фактически кроманьонец не только по внешнему облику похож на нас, но и с самого момента своего появления проявляет важное свойство разумного человека — в следах его деятельности слишком явно выступают следы духовного осмысления действительности. Кроманьонец с первых шагов не только создает более совершенные орудия труда из камня и кости, но и оставляет материальные памятники, которые мы можем без каких-то сомнений характеризовать как артефакты культуры, элементы искусства.

Генезис человека разумного напрямую связан с проблемой появления феномена сознания. На этот счет имеется достаточно гипотез — от «трудовой» марксистской (здесь совершенствование хватающей руки рассматривается как гарант развития такого же «хватающего» мир мозга), до самых невероятных. Например, филолог В. В. Иванов высказал мысль, что «очеловечивание» каких-то групп предлюдей стало следствием высокой радиоактивности, вызванной вспышкой сверхновой вблизи Солнца около 50 тыс. лет назад. А началу сапиентизации древнейших приматов послужила некая урановая катастрофа в экваториальной части Западной Африки в более ранний геологический период (там же, с. 159—161).

Более интересной и плодотворной видится психоделическая теория возникновения сознания. Американский этноботаник Теренс Маккена (1946 — 2000) в книге «Пища богов» и других своих трудах утверждает, что психоактивные вещества растительного происхождения стали катализаторами человеческой саморефлексии, способствовали развитию воображения и способности предвидения, оказав существенное влияние на возникновение языка и религии. Он рассматривает гипотезу о весомой роли психоактивных растений в происхождении первичной человеческой религии — шаманизма, а также всех последующих религий, современной техники и технологии. «Первомиф нашей культуры начинается с Рая, с вкушения плода Древа познания в Саду Эдемском», — писал Маккена. Советский религиовед Е. А. Торчинов также рассматривал все религии как опыт общения с запредельным, по сути это аналогично психоделическим состояниям. Есть сведения, что у современных пигмеев Африки, стоящих на первобытной стадии охоты и собирательства, единственное культурное растение — наркотическое, служащее им для снятия стрессов. Это подтверждаем мысль, что окультуривание мира человек начинал с постижения тех явлений и вещей, которые воспринимались им как чудесные и удивительные.

Выбор нашими далекими предками всеядной диеты и открытие ими особых свойств некоторых растений, — считает Маккена, — главные факторы изъятия пралюдей из потока животной эволюции и вхождения их в эпоху духовной эволюции, где главную роль начинают играть язык и культура. Эволюция перешла от процесса медленного видоизменения нашей физической формы к быстрому установлению культурных форм через выработку ритуалов, создания языков, письменности, искусств и техники. История применения растительных галлюциногенов насчитывает тысячи лет, и их роль в культуре, бесспорно, очень велика. Вероятно, важным источником психоделического и религиозного опыта для человека с самых ранних эпох были также сновидения. Поэтому в некоторых древнейших архаических традициях, по сведениям М. Элиаде, время мифов, древнюю эру творения называли «эпохой сновидений». Сны, так же как психоделические видения, понимались как акты воздействия на человека незримого мира сверхъестественных существ, предков и могучих колдунов. В свою очередь, человек научился отвечать на эти вторжения сакральной мифической реальности в свою жизнь актами культуры — созданием волей творцов духовных (мифы, песни, молитвы) и материальных (живопись, скульптура) ответов, которые носили характер такой же мифической реальности. Так, подражая мифам и психоделическим галлюцинациям, человек создавал культуру. Музыка, танец, манипулирование дыханием, театрализованные представления и фокусы — все это различные пути достижения одной и той же цели — вхождения в трансовые состояния, открывающие иное видение мира. Поэтому там, где мы видим следы культурной, духовной активности ранних людей, можно говорить и о высоком уровне самоорганизации общества, его здоровье и устойчивости.

Древнейшие духовные представления человечества представляют собой набор чрезвычайно сходных мифологических представлений и ритуальных практик, которые можно считать архетипическими для культуры как планетарного явления. Например, известный филолог В. Н. Топоров в фундаментальном 2-томном труде «Мировое дерево» анализирует архаические представления народов всех континентов, где практически в деталях совпадает общий сюжет: троичное устройство мироздания, которое пронизывает, словно ось, образ дерева, либо горы, играющих роль пути, позволяющего путешествовать из одного уровня Вселенной в другие.

С другой стороны, уже в раннем палеолите существовали замкнутые культурные зоны, характеризующихся более высоким уровнем хозяйственного (а из замкнутости следует — и духовного) развития. Неравномерность развития наблюдается как в эпоху неандертальцев, так и в кроманьонский период. Если, например, верхний палеолит Средней Азии, Кавказа показывает заметное отставание каменной индустрии, археологически не выявляет следов духовной культуры, то в тот же период в Европе, Северной Африке и Южной Сибири (Буреть и Мальта) существует изобилие предметов культового, сакрального значения. Более высокий уровень местных обитателей, как и антропологическая прогрессивность некоторых групп еще неандертальского населения Причерноморья, позволяет говорить о рано начавшейся здесь сапиентизации, т. е. вытеснении эволюционно обреченного предчеловека прогрессивным «человеком психоделическим», в жизни которого все большую роль играла культурная составляющая. Замкнутость прогрессивных культур свидетельствует о наличии духовных представлений (традиции), которые выступали формой самозащиты этих обществ. Продолжающаяся неравномерность развития разных обществ в эпоху апофеоза неоантропа, особенно выделение культур с зачатками абстрактного искусства (Мезин, Межирич, Долни Вестонице), богатым инвентарем культового значения (Сунгирь, Мальта) говорит, вероятно, о существовании популяций, не желавших смешиваться с неандерталоидами и их метисными группами.

Возможно, важнейшей вершиной палеолитического духа можно считать Мезинскую культуру, развившуюся близ р. Десны и верховий Северского Донца, на территории нынешней Черниговской области Украины. Именно эта самобытная культура, относящаяся к 25—14 тыс. до н. э., дает древнейшие известные науке образцы музыкальных инструментов, полисемантическое изобразительное искусство и характерный орнаментальный узор — меандр. Складывается впечатление, что Мезинская стоянка создавалась народом творцов, для которых духовная жизнь была приоритетной. Но особенно интересна дальнейшая история с географией меандра. Этот узор через десяток тысячелетий становится визитной карточкой культур балканского неолита, в том числе Триполья. Древняя Греция, где тоже активно использовали меандр, стала духовным истоком всей европейской культуры, а сама во многом была продолжателем традиций балканского неолита и богатейших цивилизаций местного медного века. Догреческие Балканы (культуры Винча, Гумельница, Триполье — Кукутени) характеризовались богатой материальной культурой религиозного значения, наличием замкнутой касты литейщиков, работавших только на индустрию культа, опиравшуюся на развитое жречество. Вероятно, в этом факторе кроется одна из особенностей европейского пути развития, с его приверженностью традициям архаики, духом демократизма, свободы, жизненным оптимизмом.

Но миролюбивые оседлые племена, формировавшие мир балканского неолита, прежде обитали в Малой Азии. Джеймс Мелларт, исследовавший знаменитый протогород Чатал-Гуюк в древней Анатолии (8—6 тыс. до н. э.), заметил, что «найдены материалы, позволяющие говорить о приходе носителей этой культуры с севера — может быть из русских степей, из-за Кавказа». Мелларт видит в Чатал-Гуюке следы чрезвычайно архаической, еще палеолитической культуры, что может быть свидетельством развитой духовной традиции (наличие устойчивого сакрального сословия?): «В отличие от других современных ему культур неолита, Чатал-Хююк сохранил ряд традиций, которые кажутся архаичными во вполне развитом обществе неолита. Искусство стенной живописи, вылепленные из глины или вырезанные из гипса барельефы, натуралистическое представление животных, человеческие фигуры и божества, употребление иногда выдавленных пальцами в глине узоров типа „макарон“, распространенное использование геометрического орнамента со спиралями и меандром, вырезанного на печатях или перенесенного на ткань, макеты раненных в охотничьих ритуалах животных, практика захоронений в цвете красной охры, архаичные амулеты в виде богини, подобной птице с роскошным хвостом, и наконец, некоторые виды каменных орудий и зубчатые раковины в качестве драгоценностей — все это хранит остатки наследия верхнего палеолита. В той или иной степени подобные архаичные элементы прослеживаются и в ряде других постпалеолитных культур, таких, например, как натуфийская культура Палестины, но нигде они так не выражены, как в неолитическом Чатал-Хююке». Как видим, присутствовал в живописи Чатал-Гуюка и мотив меандра. О культурной преемственности между палеолитом Европы и протонеолитом Чатал-Гуюка подробно пишет и В. В. Иванов.

Т. Маккена считал предшественником Чатал-Гуюка сахарскую культуру, характеризовавшуюся множеством изображений животных и растений (психоделичность). В искусстве Чатал-Гуюка также можно отследить психоделические мотивы (например, настенное изображение насекомых и цветов). Важной особенностью Чатал-Гуюка было изобилие святилищ, высокая плотность населения, развитые погребальный культ и изобразительное искусство, следы культа Великой Матери, а также хищных птиц, крупных кошачьих и, вероятно, культ быка. Загадкой остается как место выбора этого неблагодатного по природным условиям места для столь плотного заселения, так и причины, по которым Чатал-Гуюк был, в конце концов, покинут. Есть основания считать, что Чатал-Гуюк, занимавший 12 га, был своеобразным поселением-храмом, центром духовной жизни. Одновременно здесь проживало до 10 тыс. человек.

Эрих Фромм рассматривает Чатал-Гуюк как пример почти утопического устройства первобытного общества, не знавшего насилия: «В плане проблемы агрессивности для меня особенно важны два момента. За 800 лет существования города Чатал-Хююк ничто не указывает на то, что там совершались грабежи и убийства (согласно свидетельствам археологов). Но еще более впечатляющим фактом является полное отсутствие признаков насилия (среди сотен найденных скелетов ни один не имел следов насильственной смерти). Одним из самых характерных признаков неолитических поселений, включая Чатал-Хююк, является центральное положение матери в социальной структуре, а также большая роль религии».

Некоторые исследователи (В. А. Сафронов, В. В. Иванов) считают Чатал-Гуюк прародиной индоевропейского, по их мнению, балканского неолита. «Отсутствие преемственности культурной традиции Чатал Хююка в культурах неоэнеолита в регионах Древнего Востока, не считая отдельных реминисценций, указывающих только на направление заимствований, идущих из Чатал Хююка в культуры Месопотамии, позволяет думать о ее миграции в западном и северо-западном направлении, из районов Анатолии, что находит удовлетворительное объяснение в климатических изменениях голоцена. Совпадение ряда черт культуры Чатал Хююка и культуры Винча… настолько разительно, что учитывая уникальность сравниваемых признаков из области духовной культуры, исключающих конвергентность, можно говорить о генетической связи Чатал Хююка с Винчей». И хотя связь этих культур с индоевропейцами весьма сомнительна, факты, приводимые Сафроновым, убеждают в наличии преемственности между обитателями ранненеолитической Малой Азии (Чатал-Гуюк, Хаджилар и другие протогорода) и балканским неолитом, в том числе Трипольем.

Итак, сделаем некоторый предварительный вывод. На территории украинского Левобережья, близ истоков Северского Донца, а также южнее — в Приазовье (Каменная Могила, Запорожская обл.) уже в палеолите складываются высокие по степени духовных воззрений культуры. Важная особенность мезинской культуры — здесь впервые отчетливо проявляются следы троичной, вертикально ориентированной картины мира. Именно эта картина мира является древнейшей глобальной духовной идеей («мировое древо»). Следы мифов о «мировом дереве» находят в фольклоре аборигенов Австралии, которые не знали контактов с остальным миром порядка 30 тыс. лет. С концом ледникового периода «мезинцы», а возможно и другие группы высокоразвитого населения начинают движение на юг и оказываются в Малой Азии, где возникает уникальная протогородская культура (Чатал-Гуюк). Возможна связь этих выходцев с северных приледниковых степей и с самой ранней неолитической земледельческой культурой — натуфийской (Палестина). Далее, в период развитого неолита, часть творцов культуры Чатал-Гуюка переселяется на Балканы. Но остаются следы преемственности между более поздними культурами Ближнего Востока, в т. ч. шумерами и хаттами, и Балканами. Балканские неолитические обитатели (греки называли эти народы пеласгами и лелегами) дают толчок и развитию эгейских культур (Киклады, Крит; в основе идеи лабиринта легко увидеть архетип меандра), они оставляют глубокий след и в культуре пришлых индоевропейцев-греков. С другой стороны, контакты этой древней высококультурной группы племен с праиндоевропейцами были активны еще в Северном Причерноморье, где на двух берегах Днепра одновременно сосуществовали праарийцы левобережья (среднестоговская и днепро-донецкая культура, а позже — ямная) и трипольская культура правобережья, созданная выходцами с Малой Азии. Фактически мы видим возврат части выходцев с палеолитической Украины (условно назовем их мезинцами) через много тысячелетий обратно уже в виде трипольцев.

Все эти круговые движения вокруг Черного моря не могли быть случайными. Скорее всего, ответы на многие вопросы истории того периода лежат на дне Понта. Ведь по данным современной науки (Теория черноморского потопа), примерно до 5600 г до н. э. Черное море было озером, значительно меньшим от своих теперешних размеров. В результате прорыва вод средиземноморья через Босфор, были затоплены большие низинные территории, особенно в северной части нынешнего Черного моря. Вероятно, эти земли были богаты биомассой и заселены людьми. Памятью об этом катастрофическом событии стали мифы о потопе, наиболее распространенные в культурах Ближнего Востока и Европы. Высказываются мнения, что черноморский потоп породил легенды об Атлантиде (см. следующие главы) и что эти затопленные территории были настоящей прародиной индоевропейцев. Во всяком случае, черноморский потоп скрывает от глаз нынешней археологии многие факты древней истории Северного Причерноморья, которые были бы чрезвычайно интересны в контексте исследуемой нами темы. Но еще многие тысячелетия судьбы южных и северных берегов черноморья были связаны тесными духовными и хозяйственными контактами их обитателей (Циркумпонтийская общность, см. Тубал и Мешех).

Причерноморье допотопной эпохи было, возможно, тем очагом культуры, который впоследствии оплодотворил своим влиянием весь мир. Нет сомнений, что именно прилегающие к Черному морю области стали первоистоком земледельческих цивилизаций, а позже — и кочевого скотоводства. Долгое время восточное средиземноморье и причерноморье являлись пространством, дававшим регулярные волны колонизационных устремлений групп обитавших здесь людей, которые несли свои цивилизационные и духовные открытия обитателям всего остального мира. О чем, в значительной мере, и пойдет речь в этой книге. Но вначале остановимся на важной особенности культуры, которую можно считать первоосновой глобального духовного мира первобытности. Эта культура имела устойчивые психоделические мотивы, опираясь на представления об иерархичном вертикальном устройстве мира (мировое дерево, или гора) и на культ особых специалистов по связям со сверхъестественным, которых сегодня принято называть шаманами.

Феномен шамана

По всем признакам первейшей духовной системой человечества был шаманизм. Хотя некоторые религиоведы относят эту религию к временам разложения первобытной общины, факты подтверждают наличие особых специалистов по связям со сверхъестественным у самых примитивных племен. Признаки деятельности шаманов можно найти уже в пещерной живописи палеолита, где есть изображения своеобразных оборотней, полулюдей-полуживотных (например, «Пещера трех братьев» во Франции). Википедия приводит примеры археологических находок, трактуемых как факты шаманской деятельности: могилу шамана в в Долни Вестонице (а это порядка 25 000 до н. э.), захоронение шамана в Израиле эпохи натуфийской культуры (10 000 до н. э.) и др. К возможным следам почитания особых сакральных специалистов может быть отнесено и знаменитое захоронение инвалида с цветами в пещере Шанидар, относящееся еще к мустьерской эпохе. Имелись знахари со всеми признаками шаманского комплекса и у автралийских аборигенов, не имевших контактов с остальным миром порядка 30 тыс. лет.

К слову «шаман» можно подобрать длинный список синонимов: колдун, ведун, волшебник, кудесник, чародей, блаженный, юродивый, пророк, духовидец, знахарь, одержимый, бесноватый, экстрасенс, контактер. И это только в одном русском языке! В других языках многообразие терминов, описывающих специалистов по связям со сверхъестественным будет не меньшим. Это не удивительно, ведь шаман — это настоящая древнейшая профессия. Для первобытного общества шаманы выполняли роль духовенства и интеллигенции, были не только жрецами, но и первыми учеными, поэтами, актерами, художниками, музыкантами, юристами, политиками, педагогами. Не случайно наименования шаманов в разных языках ближе всего к таким понятиям как «знающий», а также «блаженный», «исступленный», «поэт». Это указывает на особый, шаманский способ познания мира, в котором был активно задействован потенциал обеих полушарий мозга. Шаман на протяжении тысячелетий служил образом совершенного человека, которого сегодня мы бы назвали гением. По мнению, изложенному в моей книге «Сатанизм и шаманство», шаманы — передовые особи своего вида, авангард эволюции. То есть свои шаманы есть у всех живых существ. Но только человек, сделав возможным эволюционирование при помощи культуры, стал культивировать и особых специалистов-шаманов, людей с высоким творческим потенциалом.

Говоря о первобытных формах религии, можно увидеть, что шаман существует не только в тех обществах, которые называют шаманистическими. Любой народ обладает уникальной культурой и своим особым духовным путем. Но независимо от избранного пути, от особенностей развития, у всех народов существовали шаманы, или подобные им сакральные лица, специализировавшиеся в деле контакта с мирами незримых существ, или природных объектов и явлений. Такие специалисты появляются раньше самого классического шаманизма и продолжают существовать до настоящего времени, но уже под другими именами. По сути, вся культурная сфера — осколки некогда единого шаманского комплекса, включавшего в себя деятельность по целительству души, тела и общества в самом широком смысле этого слова. Ведь исцелять значит «делать целым» (англ. Health, также сопоставимо с греч. Holos — целое, откуда и славянское «коло» — круг, символ полноты, целостности).

Шаман в узком смысле — человек, наделенный способностью общаться со сверхъестественными существами, духами и божествами. Шаман проявляет себя либо вследствие природного дара, выявляемого чаще в детстве по каким-то признакам (хотя имеются случаи, когда шаманами становились уже в зрелом возрасте), либо в результате научения, которому подвергаются, как правило, представители шаманских династий. Главное действие шаманского культа называется камланием (от тюркского «кам» — шаман). Это ритуальная пляска, сопровождаемая ритмичной музыкой, а часто и пением. В результате камлания шаман доводит себя до состояния ритуальной смерти, когда его душа покидает тело и начинает путешествие в «верхний», или «нижний» мир. В таком состоянии шаман мог перевоплощаться в животных (часто в птиц) и божеств, а потом, придя в сознание, подробно, иногда часами, описывать запредельные приключения свой души. Представление о том, что шаман особым образом связан с каким-то животным, очень распространены, а сюжеты ритуального перевоплощения (переодевания в животное) известны еще в палеолитическом искусстве (та же «Пещера Трех Братьев»). Универсальные поверья об оборотнях, превращениях колдунов и ведьм в животных исходят из шаманской практики. Очевидно, начала таких представлений следует искать в тотемизме, который нужно рассматривать как одно из проявлений шаманских представлений.

М. Элиаде считал именно экстаз главной качественной чертой шаманизма. Без экстатической практики шаманизм вырождается в жреческие культы, где роль отдельной культовой фигуры минимизируется, зато начинает процветать бюрократия, выстраивается сложная иерархия. Если жрец — колесико религиозной системы, то шаман — ее столп, костяк. Важное отличие шамана от поздних священнослужителей и профанных членов первобытного коллектива — в способности говорить с миром, вступать в равноправный диалог, тогда как обычный человек мог только обращаться к природе (или сверхъестественному миру) в форме молитв и жертвоприношений, но обречен не слышать ответа. Шаман подобен храму поздних эпох, сакральному центру (не зря шаманский костюм, или его бубен часто символизировали мировое дерево, персонифицирующее и саму структуру Космоса, и способность контакта с разными его уровнями), он — символ перехода, а потому его практика — саможертвование, обращение через себя к иному миру, тогда как нешаманы (в т. ч. и поздние жрецы) обращаются туда через жертву (символ первопредка, «съеденный Бог»), либо через посредника-шамана — жертву живую.

Шаман отличается от позднего жреца именно потребностью и способностью творить, постоянно создавать новое в русле единого духовного потока, но «не смотря на общую основу мировоззрения, каждый шаман вносит в это мировоззрение свое индивидуальное толкование, он по-своему объясняет причины различных явлений природы… люди, не получившие шаманского дара, живут теми воззрениями, которые передаются им от предков, шаманы же в основном базируются на своих видениях». «В шамане как будто и нет ничего такого, чего нельзя было бы обнаружить у иных сакральных лиц. Однако все эти качества и свойства явлены в шамане сверх меры — его способности восприятия мира, контакты с предками и духами, жизнедательные потенции, владение словом и т. д.» — отмечают исследователи южносибирского шаманизма.

Вырисовывается картина такого мировосприятия первобытного человека, где в центре, словно ось всей духовной системы, стоял особый специалист-шаман, который своей личностью манифестировал идею единства природы и общества. Шаман был одновременно и магом, и духом, и богом и зверем (что очень напоминает аристотелевскую характеристику философа). Он умеет как входить в экстаз (ритуальная смерть шамана, когда его душа путешествует вне тела), так и быть одержимым (вхождение духов в его тело). Экстаз (выдох культуры) — это волюнтаристический акт человека как повелителя природы, мага. Одержимость — вдох, вслушивание в мир, то есть акт познающей, отражающей бытие воли. Разделить эти два акта невозможно, как невозможны вдох и выдох отдельно друг от друга. Поэтому шаманизм представляет единство анимистической идеи (одухотворение всего окружающего мира) и магической практики (веры в возможность воздействовать на природу и людей при помощи особых технологий). Магия выступает такой практикой, которую могли создать и успешно развивать только такие люди как шаманы.

Согласно представлениям шаманистов, человек, которому суждено было стать шаманом, переживал симптомы так называемой «шаманской болезни». Обычно считалось, что духи сами выбирали шамана: «…духи являются своему избраннику или во время уединенных прогулок, или во сне. Так представляли себе начало шаманской деятельности саамы. По старинным преданиям таджиков, духи давали понять человеку о своих намерениях различными знаками: вдруг откуда-то в него летели комья земли, слышались ему звуки, напоминавшие птичье чириканье, а то духи представали перед ним в человеческом образе». Отказаться от служения духам человек уже не мог — тогда начинались страдания и болезни, порой заканчивавшиеся смертью избранного. В научной литературе нет четкого описания симптомов «шаманской болезни», но, судя по всему, она представляла собой психическое и нервное расстройство, сходное с эпилепсией. Это дало повод в начале ХХ века утвердиться теории о шаманстве как культе сумасшествия, но такой взгляд, слишком упрощенно трактовавший феномен шаманизма, позже был отброшен наукой.

По представлениям шаманистов, человек имеет несколько душ (как правило, три), но у шамана есть особая, «лишняя» душа, определяющая его дар. У некоторых народов Сибири существует даже вера в наличие у шаманов «лишней кости», что уже на физиологическом уровне должно было отделять шамана от обычных людей. Распространенный на всех континентах миф о близнецах находит воплощение в идее двойственности шаманской природы (член социума людей и духов, руководствующийся сознательным и иррациональным) и в славянском термине «двоедушник» — колдун. Характерны в этом отношении находки антропоморфных сдвоенных фигур в неолитической культуре Анатолии и энеолитическом искусстве Балкан (в том числе у трипольцев), которые связывают с культом близнецов. Очень похожие медные изображения (двойчатки) представлены в финно-угорском искусстве раннего средневековья. Этот сюжет легко увязывается с «двоедушием» шамана, подчеркивая, что мифические близнецы неотделимы друг от друга, они отражают идею существования особой «лишней» шаманской души, способной путешествовать в иной мир и возвращаться.

Шаманская душа после смерти ее носителя могла становиться особым шаманским духом и вселяться в других шаманов — обычно потомков усопшего, обеспечивая, тем самым, преемственность «силы». Поэтому, например, у узбеков Зеравшана, шаманские духи-помощники назывались просто «мерос» — наследство. Буряты называли шаманскую наследственность «удха»; ею обладал не только сам колдун, но и его родственники, имевшие аналогичные способности, которые, однако, могли достигнуть должного развития лишь при наличии шаманской практики.

Подобные представления живут и в современном чародействе. Например, болгарская пророчица Ванга рассказывала о видимых ей существах, вступающих с ней в телепатический контакт, помогающих советами. Она называла их инопланетянами, тогда как шаман сказал бы, что это духи-помощники. Этих существ не видит никто, кроме самой Ванги, хотя она слепа. Слепота физическая позволяла открывать шаманам видение надреального. Известно, что великий греческий поэт Гомер был слепым, а самыми сильными шаманами в Корее считались слепые от рождения пак-су. Многие современные наследники шаманов, именуемые экстрасенсами, целителями, магами, утверждают, что выявили свои сверхъестественные способности после контакта с существами иной природы, которых они обычно называют инопланетянами, прилетающими на НЛО. Но ничего особо нового в этих взглядах нет, ведь еще нивхские шаманы описывали своих духов-помощников кехн как огненные светящиеся шары. В статье В. Санарова «НЛО и энлонавты в свете фольклористики» приведено множество примеров, когда современные рассказы очевидцев встречи с НЛО и пришельцами удивительно созвучны и даже в деталях совпадают с быличками — фольклорным жанром, где очевидцы описывают свои встречи с чертями, ангелами и другими сверхъестественными существами.

Другая значительная часть современных чудотворцев заверяет, что унаследовала свои способности от предков. Например, в роду болгарской волшебницы Иванки магические способности передаются с незапамятных времен. Верно это и по отношению к фольклорным ведьмам и колдунам. Украинский фольклорист Н. Гнатюк писал, что ведьмы бывают рожденные и ученые, причем рожденные обладают большей силой. Точно так писал о колдунах русский исследователь С. Максимов: «Колдуны бывают природные и добровольные… Природный колдун, по воззрениям народа, имеет свою генеалогию: девка родит девку, эта вторая приносит третью, и родившийся от третьей мальчик сделается на возрасте колдуном, а девочка ведьмой». Согласно суевериям англичан колдуном мог стать седьмой сын седьмого сына.

Некоторые исследователи считали шаманизм духовной системой исключительно народов Сибири и Севера, его пытались называть даже «арктическим культом сумасшедших». Но гораздо больше фактов подтверждают мысль, что через стадию шаманизма прошли все народы. И к сумасшествию шаманизм отношения не имеет, так как шаман способен контролировать свой транс и выполнять ценную для общества деятельность по сохранению и обогащению культуры. Благодаря своим способностям, которые всячески культивируются и поощряются традиционным обществом, шаман выступает главным действующим лицом мифов и ритуалов. Фактически шаманизм — это первобытный гуманизм, где вера в силы человека стоит выше веры в могущество невидимых существ. Шаман не является слугой духов, он равен им, меряется с ними силой и мастерством посредством магического искусства, являющегося аналогом науки и техники, которые и сегодня позволяют человеку постигать и подчинять природу. Даже древние египтяне сохраняли веру в могущество колдунов: «Перед волшебником должны были трястись небо и земля, он повелевал всеми своими богами, даже самыми главными, грозя им, как последним смертным». Причина таких «панибратских» отношений шамана с существами иного уровня вытекает из его родства с ними, мысль о котором звучит во всех мифах. Сюжет о двух братьях-творцах, один из которых оказывается поверженным и сброшенным с небес, известен в мифах всех континентов.

Наиболее популярны такие сюжеты у народов Сибири — страны классического шаманизма. Обычно эти мифы имеют тотемическую окраску и связываются с орлом, или другими птицами. Так, у нивхов (Сахалин) слова «орел» и «шаман» звучат одинаково — чамн, что говорит о единстве их образов в мифологическом представлении. Якуты, знавшие деление шаманов на белых и черных (такое разделение труда шаманов появлялось почти у всех народов, достигших той сложной иерархической организации общества, когда вот-вот готовы возникнуть жрецы — представители официального культа, которые будут противопоставлены «народным» культам во главе с колдунами и знахарями), предполагали раздельное их происхождение. Считалось, что белые шаманы рождены от праотца орлов Хомпоруун Хотой Айыы Тойон (горбоносый орел айыы господин), который одновременно был главой добрых духов «айыы». Родоначальником черных шаманов являлся отец воронов и злых небесных духов — Улуу Суорун Тойон (грозный воронов господин). Согласно другим источникам, первым якутским шаманом стал царь птиц — гигантский двуглавый орел Ёксёкю. Образ двуглавого орла не был в Сибири заимствован из русского герба, а изначально существовал у местных народов — якутов, эвенов, кетов, селькупов. Причем кеты тоже считали двуглавого орла первым шаманом, а буряты представляли родоначальника шаманов также в виде орла.

Кетский черные шаманы или хтонические (то есть связанные с землей, нижним миром) колдуны «бангос» (буквально «земные») происходили от мифического Бангрехыпа («сын земли»), рожденного от земли в старой колоде. У других сибирских шаманистов черные шаманы обычно связывались с воронами или с вещими черными птицами («каракуш» у тувинцев). Шаманы народов Дальнего Востока и Северной Америки часто представляли своим предком и главным духом-помощником медведя или волка. Африканские жрецы и колдуны поклонялись предку-змее, то же можно сказать и о древнееврейский жрецах-левитах, имя которых связано с семитским глаголом «лавах» — извиваться, который отчетливо слышен в имени гигантского библейского чудовища Левиафана.

Следы сюжетов о происхождении шаманов можно найти и в классических мифологиях древнего мира. Проанализируем мифы древних индоевропейцев — греков, кельтов, индийцев. Упомянутые народы довольно рано прошли стадию шаманизма и ко времени, когда были записаны мифы, пребывали в состоянии ранних государств с монархической властью и жреческой духовной системой. То, что у древних ариев был очень развит шаманизм, подтверждается многими фактами, отраженными достаточно хорошо в литературе, в частности в книге Бонгард-Левина и Грантовского «От Скифии до Индии», а также в работе Э. Р. Доддса «Греки и иррациональное». Место шамана в мифологиях раннеисторических обществ обычно занимают культурные герои, или демиурги. Культурный герой — персонаж сверхъестественный, часто равный богам, но при этом он противопоставляется небожителям, выступая благодетелем человечества. Демиург даритель культурных благ, творец орудий труда, а также приручитель огня, который он похищает у богов. Как всякий шаман, демиург путешествует на небеса и в нижний мир, а часто является еще и творцом людей, либо их «доделывателем». Например, в мифах индейцев тукано (Ю. Америка) великая богиня-прародительница называлась Роми-Куму, что значило «женщина-шаман». Мифоэпический герой африканцев-ашанти Комфо Аноче был не только первым волшебником и шаманом (жрецом — комфо), но и носителем цивилизации, дарителем культурных благ.

Творение реальности в мифах обычно связано с деятельностью божества или демиурга, а по сути — шамана, который прекращает сношение неба и земли, отделяет мужское от женского, устанавливая существующий порядок. Этот сюжет облекается либо в рассказ об отделении небес от земли, как у шумеров и в «Ригведе», либо в миф о «золотом веке» и «падении» человечества, после которого следует отделение небес от земли. И только шаманы, которые и совершают это расчленение, сохраняют способность к путешествиям между мирами. Нелишне в этой связи вспомнить и библейский сюжет о грехопадении, завершившийся изгнанием человека из Эдема (по сути — с небес). Здесь роль демиурга, «доделывателя» людей взял на себя Змий.

Постепенно культурный герой начинает противопоставляться богам, которые его наказывают. Яркий тому пример — судьба греческого Прометея. Как типичный демиург, Прометей учит людей строить дома, носить одежду, писать, считать и гадать. Часто Прометей рассматривается как создатель людей, или же его сын считается прародителем человечества. После похищения огня у богов Прометея по приказу Зевса приковывают к скале среди гор Кавказа. Похожий сюжет широко распространен и среди самих кавказских народов. Грузинский Амирани, абхазский Абрскил, адыгский Насрен-Жаче — тоже демиурги и дарители огня, вступившие в соперничество с богами и прикованные цепями к горе.

Народы Сибири тоже знакомы с подобным сюжетом, но здесь не было нужды плодить сущности сверх меры — культурный герой прямо называется шаманом. Обычно — первым, или одним из первых, но очень могучим. Так, якутский Ан Аргыл Ойун — первый черный шаман, вступивший в соперничество с творцом вселенной, был сожжен, но из его тела, состоявшего из гадов, уцелела одна лягушка, давшая начало духам черных шаманов. В алтайском мифе о творении мира действуют два брата — Ульгень и Эрлик (вспомним «двоедушие», близнечную природу шамана). Последний создает пресмыкающихся, различных «злых животных», а в последствии, проклятый Ульгенем, проваливается под землю, становясь царем преисподней и первым шаманом. «Согласно бурятской легенде, первый шаман Хара-Гырген вступил в соперничество с самим „Богом“ и даже выиграл его. С тех пор сила его была ограничена… Та же тема варьируется в фольклоре алтайцев… За приведенными осколками древних мифов и недавних легенд можно различить смутные контуры сюжета, в котором речь идет о наказании верховным божеством некоего лица путем его низвержения, лишения силы, сожжения. С этим персонажем связывается (прямо или косвенно) установление шаманской традиции».

В мифологиях, подвергшихся влиянию новых социально-исторических реалий, подобные персонажи сохранились под именем падших ангелов. В архаическом сюжете украинского мифа о сотворении мира действуют Бог и Черт — славянский аналог библейского Сатаны (отмечу, что именно такой процесс можно называть «сотворением», в отличие от «творения», которое предпринимает «одинокий Бог» монотеистов). Действуя как типичный демиург, а вернее трикстер (плут, лукавый, часто неумеха и глупец, закладывающий в творящийся мир элементы хаоса, дисбаланса, обрекающего действительность на бесконечную неудовлетворенность, недоделанность и страдания), Черт создает кузнечество, огонь, мельницу, водку, табак, скрипку, дудку (заметьте приоритет в этом списке средств, вызывающих экстаз, что подчеркивает шаманский характер творца-черта). Создав, наконец, себе подобных чертей, он выступает против Бога и сбрасывается им с небес. Мусульманский ангел Азазел направляется Аллахом на землю для подавления бунта джиннов, но присоединяется к нему, становясь противником Бога — Сатаной. Христианский дьявол впервые появляется в Библии в виде довольно загадочного персонажа — Змия, который был мудрее всех тварей земних. Змий стал противником Бога после того, как предложил людям отведать плод от Древа познания добра и зла. Тем самым Сатана выступает сотворцом, завершает творение человека, давая ему разум, подобно Прометею и другим мифическим героям. Недаром библейский Господь говорит: «Вот стал человек, словно один из нас, чтобы знать добро и зло». Зато падший ангел курдов-езидов Малаки-Тауз, хоть и наказан Богом, но считается носителем добра на земле и, в конце концов, должен быть прощен Господом. Христианский демон Люцифер («светоносный», эпитет «утренней звезды» Венеры, почитавшейся в языческих культах Востока как символ богини Иштар) сброшен в преисподнюю за стремление возвыситься над Богом.

Анализируя подобные сюжеты, можно выделить две причины низвержения Сатаны на землю: благосклонность к людям и желание власти над Богом и ангелами. Все это характеризует Падшего Ангела именно как прародителя шаманов. Если в поздних религиях видели в самоутверждающей позиции Сатаны-Демиурга богохульство, посягание на единоличную власть единого творца и единоличного монарха, то шаманизм воспевал силу и волю человека, предоставляя ему право повелевать стихиями и божествами.

Понятия «божественное» и «шаманское» в традиционных обществах часто совпадают, или тесно переплетаются. Например, у сибирских нганасанов шаманы назывались «нго», боги — «нгуо», а небо — «нга». Кетское слово «сенин» — шаман, вероятно родственно китайскому «шен» — божество, чеченскому «сенош» — духи умерших и некоторым других северокавказским обозначением сверхъестественных существ (нужно отметить, что кеты, китайцы и северокавказцы являются отдаленными родственниками по языку). В языке микронезийцев слово «калит» обозначает как шамана, так и духов, а также все проявления необычного, сверхъестественного. В мировоззрении чукчей запредельное, сверхъестественное бытие называется не божественным, а шаманским — ананагыргын.

Вся деятельность шамана пронизана идеей того, что он является посредником между мирами, имея свойства и зверя, и божества, при этом оставаясь человеком. Но, не смотря на важную социальную роль, шаман остается чужаком, поскольку не похож на окружающее его большинство. Он Альфа и Омега, лидер и изгой, жертва и жертвователь в одном лице. Печать такой же инаковости, оторванности от большинства несет на себе и современная интеллигенция. Настоящий интеллигент никогда не удовлетворяется профанным «миром сим», он — вечный вольнодумец, еретик и оппозиционер существующему положению вещей. Он ищет лучшей судьбы себе и всему человечеству и в этом поиске обречен не находить покоя. Запредельность, мир незнаемого, мир идей и смыслов (который соответствует в современных представлениях миру духов и божеств мифологического сознания) будоражит и притягивает его, напоминая о его небесной природе, духовных корнях, которые способны объединять воедино два настоящих чуда — звездное небо над нашими головами и нравственный закон внутри нас.

Часть вторая

Цикличность истории. Теория катастроф

Писатель-визионер и мыслитель Даниил Андреев в книге «Роза мира» использовал термин «метаистория». По его мнению, это история, связывающая прошлое и будущее — на основе событий минувших можно предвидеть грядущие. Эта мысль любому мыслящему историку видится вполне справедливой, а для нашего исследования, учитывая его характер — необходимой.

Киевский археолог Н. Чмыхов обратился к осмыслению человеческой истории в книге «Истоки язычества Руси». Он считал, что большое внимание древних к созерцанию звездного неба, создание Зодиака является следствием знания о цикличности катастроф космического масштаба, которым подвергается и Земля. Кроме того, Чмыхов полагал, что каждая такая катастрофа заканчивается качественным обновлением человечества, переходом к новому витку общественного развития и обновлению сознания. «В частности, переход точки весны из Близнецов к Тельцу (4400 г. до н. э.) соответствует началу неолита (4370 г. до н. э.), точки зимы из Водолея к Козерогу (2240 г. до н. э.) — началу среднего бронзового века (2242 г. до н. э.), точки весны из Тельца к Овну (1710/1700 г. до н. э.) — началу позднего бронзового века (1710 г. до н. э.), точки осени из Весов к Деве (650 г. до н. э.) — началу античного, или скифского периода (646 г. до н. э.)», — пишет Чмыхов, имея в виду археологическую периодизацию истории Украины. В соответствии с этой теорией, следующая катастрофа, которая качественно обновит человечество, наступит на рубеже XXI века. Мы еще вернемся к теме Страшного Суда, а пока рассмотрим мифологические свидетельства и цикличности истории.

Древние индийцы делили историю человечества на четыре эры — юги («упряжки»). Критаюга — эра всеобщего благоденствия, люди не знают горя и болезней, царит всеобщее равенство, все поклоняются одному божеству и существует лишь одна веда (закон). Третаюга — среди людей распространяются пороки, начинают появляться обряды жертвоприношения богам. Двапараюга — преобладание зла и пороков среди людей, единая веда делится на четыре части, распространение болезней. Калиюга — современная эпоха торжества зла и греховности, жизнь людей укорачивается, мир подвергается истребительным войнам, веды — в полном пренебрежении (торжество атеизма). Продолжительность каждой юги соответственно 1728000, 1296000, 864000, 432000 лет. Четыре юги составляют одну махаюгу, длящуюся 4320 — - лет, а 1000 махаюг — одну кальпу или один день Брахмы (Творца). Во время смены одной кальпы последующей происходит полное уничтожение мира и возрождение в новом обличии. Современная нам калиюга — эпоха триумфа злых сил началась, по мнению индуистов, в ночь с 17 на 18 февраля 3102 г. до н. э. Нынешняя кальпа, то есть «божественный день» (4 миллиарда 320 миллионов земных лет) называется вараха, то есть «кабан», ибо благой бог-хранитель Вишну воплощен теперь в этом облике.

В теории эр-юг мы видим упорядоченную картину развития истории, которая регулируется не людской деятельностью, а высшим космическим порядком. Например, в понятии «один день Брахмы» можно увидеть намек на период обращения нашей галактики вокруг центра метагалактики. Интересно и то, что продолжительность «божественного дня» (4 миллиарда 320 млн. лет) приблизительно совпадает с сегодняшними представлениями физиков о времени существования нашего солнца и планет, в том числе и Земли, а длительность махаюги (4 млн. 300 тыс. лет) близка к тому возрасту, который определяют археологи для древнейших людей. Правда, по мнению индийских жрецов, человечеству суждено существовать в эпохе торжества сил зла еще 426 тысяч лет, а эсхатологические учения других народов имеют несколько иное представление о времени «Страшного Суда».

В мифологии древних греков также существовал мотив сменяющих друг друга эр в истории человечества, хотя здесь этот сюжет разработан слабее, чем в индийском варианте и не имеет космического масштаба. Греки представляли историю в виде веков, названия которых связаны с металлами, символизирующими эти периоды. Первый век — золотой. Гесиод в поэме «Работы и дни» так описывает людей той эпохи:

Создали прежде всего поколенье людей золотое

Вечноживущие боги, владельцы жилищ олимпийских,

Был еще Крон-повелитель в то время владыкою неба.

Жили те люди, как боги, с спокойной и ясной душою,

Горя не зная, не зная трудов. И печальная старость

К ним приближаться не смела. Всегда одинаково сильны

Были их руки и ноги. В пирах они жизнь проводили.

А умирали, как будто объятые сном. Недостаток

Был им ни в чем неизвестен. Большой урожай и обильный

Сами давали собой хлебодарные земли. Они же,

Сколько хотелось, трудились, спокойно сбирая богатства, —

Стад обладатели многих, любезные сердцу блаженных.

После того как земля поколение это покрыла,

В благостных демонов все превратились они наземельных

Волей великого Зевса: людей на земле охраняют,

Зорко на правые наши дела и неправые смотрят.

Последующие века, как и юги индийцев, знаменуют постепенную деградацию человека. За золотым веком следует серебряный, затем медный, а современный Гесиоду век назван железным — из-за повсеместного использования этого металла, а также постоянных войн, где использовалось железное оружие. Уже сама связь веков с наиболее характерными металлами того времени говорит о связи классификации исторических периодов с шаманской деятельностью, поскольку первые кузнецы были одновременно магами и чародеями. Золотой и серебряный века — дометаллургические, эпоха раннего неолита и энеолита (меднокаменный век в классификации археологов), то есть каменный век, когда лишь начинали пользоваться самородными металлами, и прежде всего — золотом и серебром. Основные металлические изделия того периода — ритуальные, а значит принадлежащие шаманам, как, например, золотые ножи, найденные в додинастическом Египте.

Интересным является и то, что, по Гесиоду, первые люди золотого века превратились в «благостных демонов» — духов местности. Речь может идти именно о шаманах, которых предания всех народов наделяли активной волей и после смерти, что позволяло их душам блуждать вне мира мертвых, поселяясь в ритуальных предметах, или особых, «отмеченных силой» объектах природы. Таким образом, золотой век, или индийская Критаюга — эпоха торжества шаманизма по всей земле, или, ссылаясь на библейскую «Книгу Бытия», время пребывания первых людей в Райском саду, Эдеме. Следует заметить, что именно библейская и древнегреческая версии эпохального развития истории говорят о причинах перехода от одной стадии-века к другой как о деятельности богов. В Библии змий-искуситель становится причиной «совращения» — грехопадения первых людей, отхода их от доисторической гармонии. А согласно греческим мифам в истории богов тоже были свои периоды. Первотворцом и первым богом был Уран — Небо, но его побеждает собственный сын, прародитель титанов Кронос — Время, а затем Кроноса свергает Зевс — родоначальник современного поколения богов-олимпийцев. В последствие, со стороны поверженных титанов и гигантов (чудовищных подземных великанов) были попытки смещения Зевса, окончившиеся неудачей. Индийская мифология еще более подробно описывает войны богов и демонов — суров и асуров, часто даже в деталях сходных с греческими титаномахией и гигантомахией.

Мифы о «золотом веке» человечества имеются практически во всех мифологиях народов всех континентов. Это время представляется как эпоха совместного существования людей и богов, блаженные времена единства Земли и Неба, то есть нерасчлененности миров, состоявших в непрерывном контакте. Нарушение какого-то божественного запрета привело к деградации людей. Небо отделилось от Земли, боги перестали являться людям и лишь особые специалисты-шаманы остались звеном единения мира людей и мира богов/духов. Идея сменяющихся эр в истории человечества, помимо греков и индийцев, присутствует в зороастризме, у кельтов, древних майя. Намеки на подобное деление истории имеются и в Библии. В. Евсюков называет эти эры кругами, которых всего три и вместе они составляют полный цикл человеческой истории: «Круг первый: сотворение мира и первых людей, их жизнь в раю, грехопадение и изгнание из рая, дальнейшее развращение человечества, всемирный потоп, уничтожение грешников. Круг второй: спасшийся от потопа благочестивый Ной возрождает человечество… но и это новое человечество постепенно погрязает в грехах. Круг третий: Христос, а после него апостолы творят очередное „новое человечество“ — христианскую общину, церковь, но ему вследствие несовершенства человека суждено со временем прийти в упадок, тогда-то и наступает Страшный Суд — замкнется очередной цикл космической истории».

Зороастрийская мифология знает большой мировой цикл, длящийся 12 000 лет, и составляющие его четыре эры по три тысячи лет. Первая эра характеризуется сосуществованием добра и зла, вторая — господство сил добра, третья — торжество злого начала, четвертая — решительная битва двух сил, заканчивающаяся победой добра. Согласно зороастрийской концепции, с периодичностью в тысячу лет на Земле появляется Спаситель-Саошйянт, первым из которых был сам Зороастр. Через три тысячи после Зороастра должен явиться величайший из спасителей — Астват-Эрэта, который возвестит наступление судного дня — Фрашо-кэрэти. В этом заметна близость зороастризма с христианской концепцией, где присутствует мысль о цикличном появлении спасителя. Первым таким спасителем можно назвать Ноя, вторым — Христа. Следующее пришествие должно произойти тогда, когда во всем мире будет проповедано Евангелие, но момента этого христиане, как правило, ждут на рубеже тысячелетий — ждали в 1000 году, и в преддверии 2000-го.

Довольно частым сюжетом мифов выступает катастрофа, уничтожающая людей и все живое в мире с определенной периодичностью. Ацтеки верили в существование пяти великих эр и пяти солнц, сменяющих друг друга. Первое солнце — Солнце Ночи или Земли, символизирует период существования созданных богами великанов, не умевших обрабатывать землю и растерзанных хищниками. Второе солнце — Солнце Дыхания. Люди этого периода, спасаясь от ураганов, превращаются в обезьян. Во время Солнца Огненного Ливня вся земля была залита потоками лавы и спаслись лишь птицы. Четвертое, Солнце Воды, утонуло в водах всемирного потопа. Пятое солнце, которое светит нам и сейчас, — Солнце Движения. Ацтеки считали, что для поддержания космического порядка, то есть для обеспечения жизнеспособности солнца, нужны человеческие жертвоприношения. Подобные верования существовали и у других народов, причем именно сюжет о потопе наиболее характерен. Он встречается как в Евразии, так и в Африке и Америке. Характерны два варианта этого сюжета — потоп (или иная катастрофа) как наказание людям по воле богов, или как стихийное бедствие. Обитающие на Огненной Земле индейцы она представляли потоп явлением чисто земным: «Как-то раз… воды вышли из берегов и затопили всю нашу землю». Считается, что потоп смог произойти «…потому что шаманы не заметили, как она наступала», но в следующий раз они заметили это вовремя, «соединили свои силы для колдовства. Большая вода ничего не смогла сделать таким могущественным шаманам».

Другой южноамериканский народ, каинганги, также не усматривают в потопе наказания богов. По их мифу, во время потопа уцелела одна гора и три племени спаслись на ней (одно на горе и два — внутри горы). После потопа животных создали объединенными усилиями шаманы трех племен. Практически ни у одного шаманистического народа мы не найдем рассказов о потопе как наказании за прегрешения людей. Если потоп или всемирный пожар насылается кем-то, то это, как правило, деяние злых сил, которым могут успешно противостоять шаманы. Люди эпохи шаманизма жили фактически в «золотом веке», т. к. не чувствовали себя грешными перед высшими силами, а значит их не за что было наказывать. Поэтому в архаических мифах вселенские катастрофы преподносятся как объективные природные явления, а не проявление карающей воли богов.

Иное дело мифы народов, находившихся на более сложном уровне социально-экономических отношений, имевших государственность и отошедших от традиционных шаманских верований. Потоп в Библии, в мифах греков и шумерцев насылается волей богов. Они хотят уничтожить людей за прегрешения, но обязательно предупреждают некоего праведника, который и дает начало новому послепотопному человечеству. Скандинавы и древние иранцы представляли катастрофы в виде вселенской зимы. Согласно «Старшей Эдде» такая зима наступит после последней битвы богов и чудовищ. В «Авесте» суровая зима уничтожает все живое, и лишь первый человек Йима спасается в крепости Вару, сооруженной по наставлению богов. Особенность этого сюжета — неизбежность такой зимы, ее предначертанность даже для богов.

Какие можно сделать выводы из этих мифологических сведений? Мировые катастрофы — явления цикличные и имеют космические масштабы. Правда, масштабы эти могут разниться. Причины катастрофы могут накапливаться непосредственно Землей, Солнцем, Галактикой и так далее. Чем существенней масштаб катастрофы, тем она ощутимее. Например, галактический катаклизм может уничтожить целые планеты и солнечные системы. Пока человечество имело дело лишь с катастрофами местного, планетарного масштаба (чем крупнее масштаб, тем длиннее цикл; вспомним индийскую кальпу). Наиболее катастрофическим в планетарном земном масштабе природным катаклизмом считается, по мнению некоторых ученых, инверсия магнитного поля Земли, когда южный и северный магнитный полюса меняются местами. При этом последующие изменения земного географического облика чреваты гибелью для большей части живых существ, особенно вблизи морских берегов. Смена полюсов должна сопровождаться поднятием суши в одном полушарии и опусканием земли под воду — в другом. Не случайно наиболее популярным сюжетом эсхатологических мифов является потоп. Реже в мифах говорится о пожаре, вулканической активности — они также имеют место во время смены полюсов земли. Последняя такая смена полюсов произошла, как считают некоторые ученые, около 12 000 лет назад. Тогда завершилась эпоха оледенения, и начался, длящийся по сей день, период голоцена, а очертание морских берегов в основном обрело современную форму. Значительную часть допотопных культур мы вряд ли увидим, так как перемещения земной коры, затопления и поднятия суши, которыми сопровождалась смена полюсов, стерли многие следы людской деятельности. В настоящее время в южном полушарии океан преобладает над сушей, большая часть которой оказалась в этом геологическом периоде в северной части планеты. При следующей смене полюсов картина диаметрально поменяется. А поскольку должна существовать определенная цикличность смены полюсов, то можно лишь посоветовать застраховаться на случай следующей катастрофы, переселившись куда-нибудь на юг от экватора, где будет больше шансов остаться в живых. Известно, что магнитные полюса движутся навстречу друг другу со скоростью несколько километров в год, хотя движение это не линейное, они то и дело «скачут», поэтому их путь невозможно просчитать. Можно предположить, что их резкая смена произойдет во время их встречи в районе экватора. И эту дату, хоть и грубо, можно теоретически высчитать.

Хотя потоп в мифологии часто становится причиной гибели «старого человечества», или особой породы людей (так, в Библии такими жертвами представлены гиганты, родившиеся от брака «дочерей человеческих» и «сынов бога» — падших ангелов), то это говорит лишь о неприспособленности и нежизнеспособности некоторых рас первых людей, по мифам созданных богами и/или шаманами. Вероятнее всего, во время потопа погибли неандертальцы — остатки древнейших «атеистических» полулюдей. Лишь какие-то жалкие остатки архантропов могли сохраниться в горах, труднодоступных местностях и известны сейчас как «снежные люди». Естественно, считать глобальную катастрофу волей богов или каких-то высших существ бессмысленно. Это означало бы, что, желая уничтожить мышей, мы подожгли бы дом, где они обосновались. Периодические катастрофы уже своей периодичностью говорят об объективности их природы, о постоянном медленном накоплении сил, вызывающих катастрофу при достижении некой «критической массы». Человеческое общество развивается по таким же законам, а значит, имеет собственные «катастрофические» циклы — как большие, так и малые. Поэтому, как бы ни хотелось нам считать себя творцами истории, мы все равно будем, отчасти, исполнять предначертанное заранее. Кем?

Мы постоянно находимся под влиянием сил различного происхождения. Здесь и энергии космических тел, самые важные из которых, конечно же, — Солнце, Луна, сама Земля. О влиянии космических циклов на историю говорит Н. Чмыхов, это влияние — общее место для астрологии. Кроме того, влияние на события могут оказывать собственно «духи местности» — устойчивые природные факторы локального значения. Вероятно, один из таких исторических циклов был замечен автором этих строк еще в 1983 году. Это 70-летний цикл, характеризующийся активизацией народных выступлений против устоявшихся социальных отношений, иными словами — попытки качественного обновления общества, которое, по законам диалектики, неизбежно должно когда-нибудь стать старым и реакционным, а новое, пришедшее на смену, ждет со временем та же участь. «Со временем» — это как раз через 70 лет. Такая цикличность прослеживается, если взять на основу 1917—18 гг. За 70 лет до этого, в 1848 году, революционная волна накрыла всю Европу, охватив Францию, Германию, Италию, Австрию. В Китае это время тайпинского восстания с его лозунгом всеобщего равенства. За 70 лет до этого происходили похожие знаменательные события: война за независимость Соединенных Штатов, восстание Пугачева в России, уничтожение Екатериной ІІ Запорожской Сечи — надежды украинцев на автономию и свободу от крепостного права. Еще минус 70 лет — год 1707: вся Европа охвачена войнами. Западная — за Испанское наследство, в восточной ее части идет Северная война. На Дону восстание Булавина. Мазепа при помощи шведов предпринимает отчаянную попытку создания независимого украинского государства. Минус 70 лет: 1648 год. Война под предводительством Хмельницкого на Украине, на долгие годы определившая расклад сил на востоке Европы. На западе Европы идет кровопролитная Тридцатилетняя война, а Англия готовится стать первой буржуазной державой и положить начало Новой истории. Далее в историю углубляться сложнее, ведь чем дальше от сегодняшних дней, тем меньше наши знания о событиях тех времен, тем больше историки опираются на догадки и предположения. Но проверить теорию 70-летнего цикла представилась возможность еще раз — на примере событий, которые произошли через 70 лет после 1917 года. Если учесть, что открыт этот цикл был в 1983 году, когда поворот событий в Стране Советов предвидеть было почти не реально, можно догадаться о моей реакции на происходившие с 1987 по 1991 год процессы распада режима, который возник за 70 лет до этого. Собственно Советский Союз просуществовал 69 лет — чуть ли не день в день.

Но кроме 70-летнего цикла имеются и более великие, эпохальные в отношении развития человечества. О таком цикле говорит Библия, зороастрийцы, такая Эра зовется у индийцев махаюгой и представления об этом цикле неразрывно связаны с божьим судом и с существованием человеческой культуры на Земле. Этот цикл характеризуется накоплением зла в людях, то есть постепенном отходе человечества от некой идеальной духовной первоосновы, законов гармонии и приближения их к крайней черте, за которой общество поджидает гибель от собственной, развившейся до невиданных размеров эгоистической природы. Иной выход, предлагаемый религиозными доктринами — спасение людей и возвращение к «потерянному раю», к «царству божьему». О таком цикле повествует Гесиод с его «металлическими веками», иллюстрирующими стадии накопления зла среди людей. Многие архаические общества также верили в обновление человечества (упоминаемые уже майя и ацтеки), а религии, возникшие в «осевое время» (зороастризм, христианство и ислам) буквально пронизаны этой идеей. Но взращена она на шаманизме — той самой основе гармонического развития человека, законе существования общества в непрерываемом контакте с духовными существами как средстве противостояния хаосу.

Золотой век, или время блаженного существования людей в мире, где не существовало границы между небом и землей — можно условно соотнести со временем господства шаманской идеологии. Отход от духовной первоосновы, выразившийся в начале борьбы за власть между шаманами и военными вождями, создании государств — первая трещина в ясном мировосприятии, начало извращения идеологии, выход на путь социального хаоса. Дальнейшее расчленение шаманства на белое (жрецы) и черное (знахари и колдуны), усиление государств и их борьба за территории и власть — следствие подчинения человека сатанинской стихии разделения и дисгармонии. Интересно в данном случае то, что шаманы заблаговременно знали о такой закономерности развития, но порой предпринимали попытки спасти человечество от «падения». Создание учений о греховности человека, о приближении Страшного Суда — результаты деятельности наиболее сознательных, сильных шаманов, пытавшихся спасти человечество, изменить генеральную линию исторического пути, ведущего в тупик. Даже время появления подобных героев-спасителей человечества было известно и предсказывалось в Авесте и Библии. Зороастрийцы предвидели появление саошйянтов через каждую тысячу лет после Зороастра. Библия не указывает времени нового пришествия, но говорит, что после него должно последовать тысячелетнее «царство Господне», завершающееся последней тотальной битвой сил добра и зла. Изломы тысячелетий должны привлекать внимание еще и потому, что сам Христос явился через тысячу лет после Зороастра, как и было предсказано, а сюжет «поклонения волхвов» по сути, должен убеждать в преемственности, существовавшей между этими мудрецами-пророками. Об этом свидетельствует и упомянутое уже исследование археолога Н. Чмыхова, высчитавшего приблизительную дату следующего «конца света» (а вернее — конца исторического цикла) в начале ХХІ века.

Заключая рассказ о наиболее значительном цикле нашей земной истории, к концу которого мы, вероятно, приближаемся, следует подчеркнуть еще раз: именно шаманизм как первая религиозная система, является основой того идеального социального устройства, что называется «царство божье». Зороастризм, христианство, ислам, буддизм — все это религии переходного периода, эпохи торжествующего зла, а значит — господства невежества, или неполного знания, не понимания, а лишь точечных прорывов к пониманию. Современное состояние человека, близкого к самоуничтожению, настолько же близко и к спасению, и приобретению совершенно новых качеств. Мы в одном шаге от того и другого. А эта книга дает шанс сделать шаг в верном направлении и вернуться в лоно той первозданной гармонии, которой характеризовалась эра шаманизма. Эру блаженства, понимания космических законов и следования им, эру единения всех культур и цивилизаций, эпоху объединения земли и небес, когда можно будет воочию ощутить соприкосновение со сверхъестественным, сюрреальным, когда, вероятно, станут реальностью многие кажущиеся утопическими и фантастическими чаяния людей, устремленных к вечности, гармонии и красоте.

Цивилизации древнего мира

Геологические и климатические катаклизмы, случившиеся около 12 тысяч лет назад, нанесли урон архаической шаманской цивилизации, процветавшей до этого на Земле. Центр шаманской культуры находился, по-видимому, там, где и произошло появление человека разумного — на территориях, ставших после потопа дном Средиземного моря. Раньше это место было сушей с уровнем несколько ниже океана. Воды Атлантики сдерживались Атласскими горами, проходившими тогда до Гибралтара. Поэтому греческие мифы называют титана Атланта (Атласа) держателем небес — для жителей Средиземноморья он (то есть Атласские горы в Северной Африке) был даже более важен, удерживая океанские воды от возможного затопления низменности. Название этой несуществующей теперь местности известно из диалогов Платона «Тимей» и «Критий» — Атлантида. Греческий философ 5 в. до н. э. описал Атлантиду, использовав информацию, полученную от своего деда Солона, который в свою очередь ссылается на египетских жрецов. Ацтеки, жители Центральной Америки, считали своих предков выходцами из Астлана — неизвестного острова, название которого переводится как «место цапель или аистов». Наиболее вероятное местонахождение Атлантиды/Астлана — восточное Средиземноморье, нынешнее дно Эгейского моря. Именно на его берегах впоследствии наблюдается скопление наиболее развитых в культурном отношении народов. Ну а гибель Атлантиды произошла по вине землетрясений, сопровождающих смену полюсов. Атласские горы дали трещину, ставшую Гибралтарским проливом (у греков — Геркулесовы столбы), и воды Атлантики хлынули в низинную Атлантиду. Правда, часть атлантов сохранилась на возвышенных местах, ставших островами Эгейского моря. Два наиболее крупных острова продолжали считать себя преемниками атлантской цивилизации. Это были Крит и Санторин. Но около 1500 г. до н. э. мощнейшее извержение вулкана разрушило остров Санторин, а Крит был засыпан толстым слоем вулканического пепла. Жители островов переселились на материк. Но это было позже…

В журнале «Техника — молодежи» №1 за 1981 была помещена статья Н. Гончарова, В. Макарова и В. Морозова «В лучах кристалла Земли», где доказывается, что наша планета является кристаллом. Но любой кристалл — жидкий ли, или твердый, является формой жизни. На схеме из журнала показаны кристаллические грани кристалла Земли. Узлы — места пересечения граней, являются аномальными областями, наиболее известная из которых — Бермудский треугольник. Иначе говоря, в указанных на карте точках теоретически существуют «гиблые места», неблагоприятные для нормальной жизни. Зато центры граней характеризуются, по мнению авторов, как области возникновения древнейших цивилизаций Земли. Практически ни одна из крупнейших цивилизаций древности не отходили от этого правила — местонахождение их строго посредине граней. Иное дело, что многие из таких мест или пока не имеют серьезных археологических разработок, или вообще находятся на дне морей. А, исходя из теории смены полюсов, меняющей облик земной поверхности, многие исчезнувшие цивилизации искать почти бессмысленно. Можно лишь теоретически вычислить их местонахождение, опираясь на эту карту земли-кристалла. Чем же притягивали к себе древних людей центры граней? Или здесь люди становились умнее в силу воздействия каких-то природных энергий? Естественным для нас будет предположить привлекательность таких мест для шаманов. Центры граней могли быть особыми «местами силы», где фокусировалось излучение кристаллической энергии планеты. Таким образом, эти области были благоприятны для магической деятельности шаманов, вступления в контакт с иными мирами и силами. Так центры земных граней постепенно стали центрами цивилизаций.

Послепотопные цивилизации оказались расположенными невдалеке от Эгейского моря в центрах граней, расположенных рядом. Это Египет, Шумер, Триполье на Украине, Эгейская цивилизация (Крит), культура Малой Азии (наиболее ранний известный памятник — Чатал-Гуюк). Далее к востоку расположились более отдаленные цивилизации Инда (Хараппа и Мохенджо-Даро) и родственный им Элам, а еще дальше — Китай. Время возникновения этих очагов культуры примерно одинаково. После всемирной катастрофы 12 тысяч лет назад шаманы не сразу смогли оправиться. На пару тысячелетий затянулось восстановление их сил, но после этого новые центры цивилизации начали заявлять о себе.

История того отдаленного периода изучается по скудным археологическим данным, которым не достает целостности. Неизвестные части полновесной картины приходится достраивать с помощью теорий. Некоторые историки описывают события той дальней истории довольно живописно. Например, В. Скуратов видит в древних носителях цивилизации предков славян, или, как минимум, ариев. «В древности праславянскими корневыми словами пользовались, видимо, многие народы. Вавилоняне дорогу называли „дарагу“, шумерское слово „уруду“ (медь) сближается чешским ученым Б. Грозным со славянским „руда“ и т. д… Некоторые ключевые слова урартского языка совпадают или близки с соответствующими словами русского и сербохорватского языков». Индоевропейцы, по В. Скуратову, выступали учителями даже шумерцев и древних египтян: «Раньше считалось, что религиозные модели мироздания, причем не только иудейская, зародились в Шумере и распространились оттуда (легендарный Авраам бежал в Палестину из Ура Шумерского в начале ІІ тыс. до н. э.). В частности, высказывалось мнение, будто даже древнегреческий миф об „эстафете власти“ на небесах от Урана к Кроносу-Сатурну и затем к Зевсу-Юпитеру заимствован из аналогичного древнейшего шумерского предания. Однако недавно молодой московский ученый Н. Лисовой опубликовал работу, в которой на основе изучения „Ригведы“ и древнекельтской мифологии неопровержимо доказал, что этот сюжет — исконно общеевразийский, общеиндоевропейский. Значит, первошумеры, быть может, находились в тесном контакте, если не в родстве, с первоиндоевропейцами… Письменность, как и обладание личной свободой, честью, достоинством тоже не единоличное изобретение шумерцев. В 1963 г. румынский археолог Н. Власса при раскопках кургана Тэртэрия… обнаружил глиняные таблички со знаками, поразительно напоминающими знаки первошумерского письма. Радиоуглеродный анализ позволил определить возраст этих табличек — около 4000 г. до н. э. Единственное разумное объяснение „загадки Тэртэрии“ — широкое распространение на протяжении тысячелетий в степях Евразии единой системы религиозно-магической символики и тайнописи, впоследствии проникшей вместе с ее носителями вплоть до долин Хуанхэ, Инда, Двуречья, Нила. Да, даже до Нила! Индийский ученый Айясвами Колианараман считает, что хараппская и шумерская, и древнеегипетская цивилизации были основаны приблизительно в одно время военными отрядами первоиндоевропейцев, которые сочли более выгодным „пасти“ и эксплуатировать „животных говорящих“, чем мычащих и блеющих». Ему вторит шумеролог А. Кифишин: «В эпоху Фуси (2852—2752 гг до н. э.) кочевники-арии вторглись в Китай с северо-запада и принесли с собой туда вполне сложившуюся письменность. Но древнекитайской пиктографии предшествовала письменность культуры Намазги (Средняя Азия). Отдельные группы знаков в ней имеют как шумерские, так и китайские аналогии. В чем же причина сходства системы письма у столь разных народов? Дело в том, что все они имели один источник, распад которого произошел в VII тыс. до н. э». Далее А. Кифишин убеждает в едином корне письменности древних египтян, крито-микенцев, шумерцев и тэртэрийцев (последние соответствуют трипольцам на Украине и Балканах), заключая такими словами: «таким образом, легенда о „вавилонском“ столпотворении и распаде единого языка не так уже и беспочвенна». Но далее историк приводит описание борьбы праарийцев и прасемитов, проходившей, по его мнению, на Балканах: «Избыток населения на Балканах, прародине семито-хамитских народов, привел их к широкому переселению в менее заселенные области, где неолитическая революция еще не произошла… Воспользовавшись громадным численным превосходством, прасемиты с востока и прахамиты с запада оттерли праиндоевропейцев далеко на север (в районы, недавно освободившиеся от ледника). Яркие картины этой борьбы народов сохранились, кстати, в кельтской мифологии. Праславянские имена кельтских богов свидетельствуют о том, что непокорившиеся врагам праславяне остались светлым знаменем в глазах пракельтов Франции, став их богами. Кельтские „праславяне“ — данайцы из рода Гориа (то есть „горяне“) подчинили себе прагреков Гарца и после этого вступили в длительную борьбу с прасемитами дунайских культур. Это нашло свое отражение и в индийских (Ману-Сварожич) и в греческих мифах (ну и загнул же здесь автор про роль праславян! — Г. Л.). А в VII тыс. до н. э. свершили неолитическую революцию и праиндоевропейцы… Прахамиты были ассимилированы кельтами по всей Европе, а прасемиты бежали на нижний Дунай. Между индоевропейцами… и прасемитами к началу V тыс. до н. э. образовалась ограниченная буферная зона… с совершенно оседлым населением». К населению «буферной зоны» Кифишин отнёс трипольцев, этрусков, жителей Лесбоса и Трои.

Занимательную картинку нам нарисовал эти историки. Придерживаясь правильной в целом мысли об общих корнях цивилизаций Евразии, они изображают творцами первых государств арийские кочевые племена, среди которых наибольшим «геройством» отличились предки славян (хотя для историка должно быть очевидным, что в такой глубине тысячелетий невозможно выделить племена праславян, как и других пра…), ставшие даже в глазах родственных им кельтов, греков и индийцев богами! Выводы, достойные сравнения с историософией Третьего Рейха! Скуратов и Кифишин в своих фантазиях заходят слишком далеко, хотя имеют дело с историей — наукой, которая, как и любая наука, привыкла опираться на факты. Почему-то именно арийцы и семиты выступают центральными персонажами европейской истории, а истинные носители цивилизации — трипольцы, этруски, критяне, малоазийцы — представлены как жители какой-то «буферной зоны». Но не будем уделять слишком много внимания критике несерьезных теорий.

Во времена становления первых послепотопных культур, индоевропейцы и семиты были в пределах недосягаемости для современной археологии. Возможно, 10 тысячелетий назад эти группы племен находились на столь низкой стадии развития, что ходили в звериных шкурах и жили охотой. Звездный час воинственных ариев и семитов наступит много позже, а пока Европу заселяли палеоевропейцы, из которых нам известны творцы балканских цивилизаций (Триполье-Кукутени, Винча и др.), критяне, пеласги-лелеги. Древние египтяне в целом были родственны семитам, входя в общую с ними афразийскую языковую семью. И тем не менее существуют черты, объединяющие всех творцов древнейших цивилизаций. Это их атлантский корень. Шаманы-атланты, спасшиеся от потопа, находят новые места обитания, вступают в контакт с местным населением, принося им основы высокой, более организованной культуры. Постепенно эти очаги цивилизации становятся первыми государствами.

О родстве строителей древнейших цивилизаций может говорить сравнение их языков, хотя многие из них утеряны, а другие известны очень фрагментарно, иногда лишь по нескольким словам. Древние греки, поражающие разум достижениями своей культурой, многие слова и мифы унаследовали от своих предшественников, которых называли пеласгами и лелегами. Эти древние жители Балкан, несомненно, были родственны критянам — преемникам атлантов (некоторые исследователи прямо называют критян пеласгами), и трипольцам Украины и Румынии, тоже тяготевшим к Балканам. У греков и славян, хранящих, таким образом, наследие атлантской культуры, обнаруживаются следы родственных шумерскому языку корней. Так, у шумерцев «уруду» — медь, а у славян «руда» (первоначальное значение «красный», т. е. цвет меди). Шумерское «бида» — горе, полностью совпадает с украинским «біда». Название хищной птицы «киб» у шумерцев совпадает со славянским «кобчик». Шумерское «кур» — гора, того же корня, что и наше «гора», а в шумерском «уммиа» — учитель, слышим наш корень «ум», который, без сомнения, является главным качеством для учителя. Это лишь часть шумерско-славянских языковых параллелей. Приведем также ряд совпадений древнегреческой и шумерской лексики. У шумерцев «анки» (ан-небо, ки — земля) — первичные воды, из которых выделились небо и земля, а у греков сходное значение имеет омывающие землю воды — океан. Шумерское «ки» — земля, сходно с греческим «гея», небо шумерцев «ан», а у греков — «уран». Имеются совпадения и мифологических сюжетов.

Если шумерский язык ученые давно сближают с палеоевропейскими, то древнеегипетский относится к другому корню — афразийской семье. Тем не менее, язык древних египтян также находит параллели у других потомков атлантской культуры. Вот несколько примеров. Египетский бог земли имеет имя Геб, сравнимое с греческим «гея» и с шумерским «ки». У египтян гора называлась так же, как у шумерцев и славян — «гор» (h-r). Египтяне и пеласго-трипольцы были древнейшими земледельцами. Название злакового зерна у них тоже сходно: египетское пир, греческой пир, славянское «пирог», «пир» (на весь мир), «пырей» (одно из дикорастущих злаковых). Египетское «хат» — усадьба, сравнимо со славянским «хата» (впрочем, этот корень мы найдем и в германских, других индоевропейских языках), а слово «дом» у древних египтян и греков имеют общий корень — «пир» и «пирг».

Цивилизация древней Индии (Хараппа и Мохенджо-Даро) принадлежала, как многие считают, предкам нынешних дравидийских народов, населяющих юг Индостана. Но существует мнение, высказанное Туром Хейердалом, что еще более древними жителями Индии были предки современных полинезийцев, позже широко расселившихся на островах Тихого океана. В культуре Полинезии и индийских народов имеются сходные черты. Например, легко бросается в глаза традиция этих народов украшать почетных гостей венками из цветов, которые вешают на шею. Имеются непосредственные параллели между полинезийцами и жителями древнейшей индийской цивилизации. Так, некоторые знаки письма о. Пасхи «кохау ронго ронго» разительно напоминают протоиндское письмо. Известно также, что когда более трех тысячелетий назад кочевые арии вторглись в Индию, то встретили давно пустующие развалины некогда цветущих городов, а местные жители-дравиды не имели представления ни о письменности, ни о других достояниях древней цивилизации. Возникает естественное предположение — сами дравиды также не являлись древнейшими обитателями Индии. Они пришли несколько ранее ариев и разрушили цивилизацию Хараппы и Мохенджо-Даро. Местные жители вынуждены были покинуть города и уйти в море. Со временем память об индийской родине была утрачена и современные полинезийцы считают себя извечными обитателями океана. Но есть иная память — языковая. Именно по языку полинезийцы могут быть определены как отдаленные родственники древних египтян и европейцев. Древнеегипетское слово ра — солнце совпадает с полинезийским «раа» — солнце. Название земли у полинезийцев «генуа» сходно с египетским «Геб» и греческим «Гея» — боги земли. В полинезийском названии неба rangi можно услышать сходство с греческим «уран» — небо, или шумерским «анки» — океан. Греческое и полинезийское название рыбы тоже сходно — «ихтис» и «ика». С вероятными потомками трипольцев, а ныне сибирским народом кетов (см. «Потомки трипольцев») жителей Полинезии роднит слово человек — «денг» у кетов и «тангата» у островитян. Слово «женщина» у полинезийцев звучит «вахине», что близко к греческому слову, обозначающему женский половой орган — «вагина». А полинезийское название вождей «арики» очень напоминает нам слово «арии», означавшее у праиндоевропейцев «благородные». Имеются некоторые языковые параллели полинезийцев и с финно-уграми, но объяснение этому оставим на потом, так как финно-угры имеют также ряд сходных слов и с египтянами. Из всего этого заключаем, что полинезийцы в далеком прошлом — одна из ветвей атлантов, строители цивилизации долины Инда, позже смешавшиеся с обитателями тихоокеанских островов.

Оказывается, что даже далекий Китай не возник сам по себе, — и тут можно найти родство с культурами средиземноморья (например, упоминавшееся уже сходство систем письма). Так, египтяне называли свою страну «черная земля», а себя — черными. Шумерцы и древние китайцы называли себя почти аналогично — «черноголовые». Более того, слово «голова» у шумерцев и китайцев созвучно — «санг» и «цянь», а земля имеет общий корень у египтян и китайцев — соответственно «та» и «ту». И эти случаи языкового сходства не единичны. Не случайно лингвисты объединяют китайский язык в одну макросемью с северокавказскими, которые, в свою очередь, сближают с шумерским и с палеоевропейскими (в частности — с этрусским).

Родственниками древних европейцев были и хатты, претендующие на роль творцов древнейшей цивилизации Малой Азии. Исследователи считают их язык близким современным абхазскому и адыгским, то есть северокавказским. Но родство хаттов можно проследить и с трипольцами древней Украины, поскольку славянский корень «ул», который слышим в словах «улица», «улитка», «улей» мог произойти только из языка, родственного хаттскому, где слово «вул» означало дом.

Заключая этот обзор, необходимо сказать, что и археология дает результаты, подтверждающие родственные связи древних жителей Малой Азии, Балкан, Украины и Кавказа. Так как территории эти расположены вокруг Черного моря, то данная культурная зона названа Циркумпонтийской. Жители Циркумпонтиды находились в тесном контакте с южной ближневосточной зоной, включавшей такие очаги цивилизации как Египет, Палестина и Шумер. Таким образом, весь большой район Восточного Средиземноморья (вместе с Черноморьем) выглядит как единый древний культурный центр, ставший истоком всей современной цивилизации. Здесь были заложены основы существующих культур, религий и идеологий. Таким образом, современную цивилизацию можно рассматривать как преемницу атлантской.

Мистический центр индоевропейцев

Нам прекрасно известны основные достижения человека послепотопной истории. Первейшим стало возникновение государства — аппарата угнетения и завоевания новых земель. Вся последующая человеческая история — история войн между государствами. Мы знаем большинство особенностей древних цивилизаций. Древний Восток ассоциируется с деспотической монархией и сакрализацией власти, ярчайшие примеры которой дали Китай и семитские государства Двуречья. Греция — очаг европейской цивилизации, давшей зачатки демократии и свободомыслия. Египет — страна безграничной жреческой власти, высоких познаний, многие из которых сгорели в Александрийской библиотеке в бурные первые века нашей эры. Несмотря на все различия этих цивилизаций, на все их особенности, можно говорить об их общности. Индивидуальные отличия цивилизаций возникли со временем, а основа одна — государство. Это было изобретение постатлантидских шаманов и во всех центрах своего расселения служители запредельности применили это ноу-хау, организуя государственность. Для современной историографии понятия «цивилизация» и «государство» фактически слились. Этому, казалось бы, свидетельствуют все исторические факты — где возникли центры культуры, там появились и ранние государства. Но не всегда это верно.

Оказавшись в среде диких племен, шаманы столкнулись с властью вожаков или вождей. В то время основным занятием первобытных коллективов была охота, и, как правило, лучший, сильнейших охотник становился главой племени. Наплыв шаманов с затопленной Атлантиды сменил расстановку сил, но вожди не могли так просто разделить власть с «богами». Народ оказывается между вождем и шаманом и государство становится компромиссом в борьбе противоборствующих сил. Шаманы и вожди разделяют сферы влияния, возникают первые монархии, где царь был одновременно верховным жрецом. Однако нашлись группы шаманов, которые обошлись без государств и их культура от этого нисколько не проиграла.

Еще несколько лет назад господствовало мнение, что без существования сильной организованной государственной власти не было возможности создания гигантских и сложных сооружений типа египетских пирамид или зиккуратов Двуречья. Эта мысль была бы верной, если бы исключительно бытие определяло сознание. Но, заметим, что и пирамиды, и зиккураты — культовые сооружения, их роль для экономики нулевая, если не сказать больше — минусовая. И тут даже не на дворцы правителей бросались тысячи человекодней, а на здания, служившие идее контакта с иным миром. Этой работой изначально руководили специалисты по связям с сакральным — шаманы, жречество, а не надсмотрщики с плетьми. Убеждает в этом тот факт, что циклопические культовые сооружения создавались и там, где еще не было следов угнетающего аппарата государства. Яркий пример — астрономический и жреческий центр Стоунхендж в Англии, созданный палеоевропейцами задолго до появления тут государства. Кто руководил этой гигантской стройкой? Кто, если не было централизованной власти, мог объединить тысячи людей ради одной цели? Эти строители не были рабами, или слугами, ведь эти социальные группы — признак наличия сложной социальной организации. Значит, строительство осуществлялось духовными авторитетами, происходило под главенством шаманов. Возможно даже, строители находились в состоянии гипноза, или внушения. Хорошо известно, что ради достижения какой-либо ярко окрашенной цели толпы людей способны превращаться в фанатичный муравейник, выполняющий волю своего идола — суггестора. Первые годы советской власти, ударный труд, стахановское движение — показательные примеры того, на что способна фанатичная вера в идею. Но в СССР мы даже не имеем дела с шаманами, а, наоборот, — с режимом, отрицавшим любой мистический опыт и превозносившим материю. Шаманы древности в лучшие свои времена были способны объединять усилия общества, не имея механизмов принуждения, опираясь исключительно на авторитет и, возможно, «немножко магии».

Археологические раскопки Стоунхенджа подтверждают эту мысль. «Мак-Кой связывает эти разнообразные факты с гипотезой о наличии в неолитическом обществе сильной жреческой элиты. Деревянные хижины и более поздние круглые дома сверххенджей он считает центрами культа, где постоянно жили жрецы и их помощники… обитатели круглых домов занимали в общине особое положение. Обычными земледельческими работами они не занимались и предположительно выполняли какие-то другие обязанности. По мнению Мак-Коя, это были жрецы, астрономы, мудрецы, хранители тайных знаний геометрии и астрономии, а остальное население одевало и кормило их и работало на них». Здесь мы имеем дело с уникальной характеристикой цивилизованного шаманистического общества. Чистая власть интеллигенции и никаких вождей, воинов, надсмотрщиков с кнутами. Народ добровольно содержит «мозги общества», потому что они приносят реальную, ощутимую пользу этому народу. Идеал общественного устройства по Платону.

Такая форма власти (можно сказать, идеальной власти, чем-то напоминающей теократию) оказалась настолько эффективной, что пережила многие поколения. В 2400 г. до н. э. на Британские острова вторгаются новые племена, названные бикерами. Они подчиняют строителей Стоунхенджа, «но в то же время неолитические жрецы-астрономы, по-видимому, сохранили свое могущество и продолжали жить в уединенных круглых домах еще не менее 200 лет». Сменяются поколения жителей Британии, но государство здесь так и не возникает. В 1 тыс. до н. э. здесь появляются кельты — первые из индоевропейцев на островах. Они имели сложную культуру, особенную и неповторимую, с элементами особого мистицизма и почитания жрецов-друидов. Кельты в какой-то период заселяли большую часть Западной Европы, имели общность культуры, не смотря на то, что состояли из множества разрозненных племен, были смелыми воинами и не раз угрожали самому Риму. Но кельтского государства никогда не существовало. Почему? Да все по той же причине: кельтские жрецы друиды, имевшие много черт настоящих шаманов, играли особую роль в кельтском обществе и не противопоставлялись военным вождям. Сильная духовная власть не вызывала нужды в формировании государства. Являлись ли друиды потомками шаманов докельтского населения, или пришли вместе с кельтами? Возможно, они были итогом синтеза традиций. Не случайно почитание священных камней Стоунхенджа не прерывалось и в кельтскую эпоху.

Несмотря на близость по языку к германцам и италикам, кельты имели особое культурное лицо, отражавшее так называемое «кельтское очарование» их загадочной религиозно-мифологической системы. Возможно, это очарование кельты принесли на запад со своей прародины — некоего мистического центра, располагавшегося где-то на востоке. Судя по всему, этот центр находился в степи, о чем говорит характер культуры кельтов, их страсть к животноводству, воинственный нрав. Существующие археологические данные подтверждают мысль о присутствии кельтов ранее на Украине, а Карпаты и Польша еще долго входили в ареал их обитания. В кельтской культуре особое значение имел символ сакральной чаши (в христианском преломлении эта чаша стала именоваться Святой Грааль), что характерно и для степных индоевропейских традиций — скифской, индоиранской. Семантика чаши — прежде всего сосуд для экстатического шаманского напитка, что придает ей столь важное значение в культе (ср. «чара» — чаша, сосуд и «чародей», укр. «чарівник»).

Территория нынешней Украины вполне могла послужить мистическим центром кельтов. Культура Триполья — ровесница древнешумерской и египетской. Более того, если искать тех, кто древнее, то таковой окажется цивилизация лесостепной Украины. Раскопки трипольских поселений в начале 1970-х годов дали ошеломительные результаты. В газетах стали появляться восторженные заметки о найденных городах с 20-тысячным населением, двухэтажных глиняных домах… Но также, как появились, внезапно и стали исчезать сообщения о трипольских находках. Возможно, не обошлось тогда без окрика с Москвы, позавидовавшей историческим богатствам украинской земли. Но нас интересует другое. В нашумевшей в свое время книге киевского археолога Ю. Шилова «Космические тайны курганов» приводятся сенсационные факты находок на Украине курганов-насыпей, по сложности сооружения ничем не уступавших пирамидам или Стоунхенджу. И снова возник вопрос: как осуществлялось такое строительство, если не было государства? Ю. Шилов считает, что роль организаторов сыграло жречество, которое вдохновляло людей и названное Шиловым «пракосмонавтами»: «Героизм пракосмонавтов основан был, конечно же, на вере в целесообразность самопожертвования. Но это была не та вера в волю господню, которая утвердилась в религии и которой у строителей «степных пирамид» еще не было. Самоотреченность героев зиждилась на том представлении о мироздании, которое создавалось усилиями мудрецов: звездочетов, мыслителей, песнопевцев…». Интересно, что строители «степных пирамид» не ограничивались рамками трипольской культуры, но простирались далее на восток. Ю. Шилов приводит достаточное количество параллелей мифологического мировоззрения древних жителей Украины и Ближнего Востока, прежде всего Шумера, реконструируемых по археологическим находкам. Памятники степной культуры оказались древнее, чем шумерские, но государство здесь так и не возникло, а это свидетельство не примитивности древних жителей Украины, а совершенства их социальной организации, способной к большим свершениям без принуждающего аппарата угнетения.

Непростительное забвение шаманских цивилизаций древней Европы возникло еще и потому, что они не оставили после себя письменных документов. Шумер, Египет, Китай создали свои письменные знаки, сохранили тексты, по которым мы узнаем об их жизни и идеологии. Их каменные сооружения живы по сей день, а глиняные строения древней Украины сохраниться не смогли. Возможно, для кого-то отсутствие письма и государства у некоторых ранних культур — свидетельство их примитивности, но о возможности хранения знаний без доверия их письменным знакам пишет Дж. Вуд: «Единственный неписьменный способ запоминания абстрактных сведений — это превращение соответствующих обязанностей и задач в ритуалы, чтобы они повторялись с абсолютной точностью до мельчайших подробностей».

Устная передача информации шаманами обусловлена не их консерватизмом, а не желанием приобщать к знанию непосвященных. Ведь доверие информации материальному носителю и письменному знаку чревато тем, что знание попадет к людям неподготовленным. Почему шаманы оказались врагами всеобщей грамотности можно понять. Способностью сильных шаманов является и предвидение будущего. Значит, они могли знать о пагубных последствиях появления письма. При всех своих плюсах, письмо принесло человечеству и все прелести безудержного, неконтролируемого прогресса, который подвел нас к черте самоуничтожения. Нужно быть поистине великим ясновидцем, чтобы понять — знания в руках дурака становятся могучей силой. Именно таким дураком предстает современный человек, ставший рабом своих вещей. Материалистическая, технократическая цивилизация начинается с письменного знака и ее породила определенная часть шаманов, создавших государства. По всей видимости, эти думали о сиюминутном успехе, а не отдаленном будущем.

Историю древних египтян, шумерцев, китайцев мы знаем довольно хорошо — все благодаря тем же письменным источникам. А что можно сказать о более предусмотрительных шаманах, создавших многие культуры древней Европы? Трипольцы, как уже было сказано, являлись родственниками шумерцам, а также этрускам, пеласгам, лелегам и хатам. Языковое родство сближает их с современной северокавказской языковой семьей и — отдаленно — с китайцами, прямых же потомков этого культурного народа историки не знают. Забегая несколько вперед, скажу, что ближайшие потомки трипольцев Украины все-таки существуют, но обитают ныне в Сибири и называются кетами, но о них — чуть позже. Если вотчиной трипольцев было правобережье Украины и карпато-балканский регион, но на левом берегу Днепра в те времена проживали безымянные племена строителей «степных пирамид», которые оставили после себя ямную археологическую культуру (названа по обычаю погребений в ямах). Ю. Шилов находит в культуре ямников не только шумерские элементы (они объяснимы, ведь рядом обитали братья шумерцев — трипольцы), но и следы древнеарийской космогонии архаических общеиндоевропейских мифов. Исходя из времени этих находок, археологи приходят к мнению, что ямники и явились той общностью, которая впоследствии разошлась по Евразии грозными кочевыми ариями. Подтверждений этой мысли находят множество и главная из них — факт обнаружения древнейшего центра приручения коня на восточной Украине. В 3 тыс. до н. э., оседлав лошадь, индоевропейцы почувствовали тягу к странствиям и нагрянули на Ближний Восток грозными завоевателями городских государств. В 17 в. до н. э. хетты, явившись в Малую Азию и подчинив хаттов, организовали первую индоевропейскую империю по образу и подобию восточных деспотий. Чуть позже греки-дорийцы приходят в Элладу, а на Ближнем Востоке, в окрестностях Вавилонии, образуется второе арийское государство — Митанни. Параллельно арии подчиняют Индию, двигаясь, вероятно, через Среднюю Азию.

Несомненно, рост ариев под началом атлантов в украинской степи наложил отпечаток на эту семью народов, на всю их идеологию, язык и дальнейшую судьбу. Но индоевропейцы отличались от соседних трипольцев хотя бы уже тем, что были прилежными учениками, а не сынами атлантов. Родственны по духу, но не крови. Древняя культура передалась палеоевропейским народам — трипольцам, критянам, хаттам, шумерам (последних можно условно тоже называть палеоевропейцами, поскольку археология убеждает: единая прародина всех этих народов находилась в малоазийско-эгейском регионе, на стыке Европы и Азии) вместе с кровью атлантов. Это были земледельцы, строители городов, металлурги, но не завоеватели. Степные арии подчинялись воле шаманов, но их природа оставалась варварской. Кочевник, тем более на коне, стремится к захвату, войне. Поэтому у кочевников-захватчиков всегда высока роль военного вождя, а значит потенциального монарха, напоминающего восточных деспотов городов-государств. Попав на восток и познакомившись с образцами таможней государственности, вожди ариев быстро переняли эту форму власти, пожертвовав при этом кочевым образом жизни.

Бросив свою прародину, расселившись далеко на запад и восток, индоевропейцы сохранили еще на тысячелетия память о своем мистическом центре. Еще не имея оформившихся государств, арии, тем не менее, состояли из трех социальных слоев или каст, типичных и для государства. Высшей кастой всегда были шаманы, называвшиеся друидами у кельтов, брахманами у индийцев. То, что это были типичные шаманы, а древнейшая религия ариев — типичный шаманизм, утверждают на множестве фактов Бонгард-Левин и Грантовский в известной книге «От Скифии до Индии». Поэтому древних степных ариев можно сравнить с близкими нам по времени шаманистами Сибири. Если в городских цивилизациях имелось скопление шаманов, где выделялись специалисты по астрономии, медицине, изящной словесности, музыке и т. п., то в охотничье-кочевых культурах шаман всегда был фигурой универсальной — и жнец, и жрец, и на дуде игрец. Как правило, на каждое селение приходился один шаман, который мог иметь помощников и учеников, был лекарем, прорицателем, поэтом. Если в городских цивилизациях, большинство из которых превратились в государства (хотя бы для защиты от агрессивных соседей и набегов степных кочевников), шаманы объединялись в своеобразные цеха, превратившись в корпорацию жрецов, то шаман охотничьего или кочевого племени — индивидуалист, блюдящий свой местечковый авторитет. Он не любит соперников, хотя и имеет последователей-учеников (чаще — единственного ученика, ведь общине достаточно иметь одного шамана). Такой шаманизм был и у древних ариев. Заметное исключение тут, пожалуй, составляли лишь кельты на западной окраине арийского мира да индоарии — на восточной рубеже индоевропейских завоеваний. Кельтские друиды, как известно, составляли особую закрытую социальную группу, жившую в тес- ном контакте между собой, что и обусловило длительное влияние у кельтов древней культуры и их длительное неприятие государства.

Шаманизм дал арийцам не только богатую мифологию. Тяготение к сложности, к высокой культуре, тяга к новизне осталось у индоевропейцев устойчивым элементом ментальности. Поэтому, не смотря на воинственный характер, арийские народы не стремились разрушать покоренные цивилизации, а готовы были перенимать их лучший опыт. Порабощая более культурные народы, арийцы воспринимали все передовое, могли легко переходить к оседлой жизни, пользуясь достоянием предшественников. Это случилось и с хеттами, и с индийцами, и с греками. Имея устойчивую тягу к культуре и познанию, арийцы в конечном счете стали теми, кем они есть в современном мире — локомотивом движения человечества вперед, порой даже чрезмерно быстрого, революционного движения. Бердяев в свое время писал о тяге индоевропейцев к трансцендентности, что есть, по сути, характеристикой шаманской. Ведь экстаз, основа всей шаманской практики, представляет собой безустанный «выход за границы». Феномен глобализованного человечества строится на европейской культуре, науке и философии, а основные индоевропейские языки — английский, французский и русский — считаются важнейшими международными средствами общения.

Основы этой загадочной и сложной культуры были заложены более пяти тысячелетий назад в степях Украины, где праиндоевропейцы находились в тесном контакте с трипольцами — потомками выходцев из Атландиты. Многое из положений этой культуры остается неясным до сих пор. Понятно тяготение арийцев к идее троичности, запечатлившейся в их социальном устройстве — она воспитана на шаманизме, где важнейшей из догм является трехчленное мироздание. Не случайно, видимо, индоевропейское древо первоначально разделилось на три ветви народов, начавших самостоятельный путь и распространившихся в разные части Евразии — индоиранскую, отправившуюся на восток, кельто-итало-иллирийскую, покорившую западную Европу, и германо-балто-славянскую, занявшую ближайшие рубежи арийской прародины. Каждая из этих трех ветвей в свою очередь вскоре разделилась тоже на три. Так, славяне, балты и германцы — ответвления некогда единой общности. Далее каждая группа разделилась снова на три: германцы — северные, южные и восточные (последняя группа, к которой относились готы, со временем исчезла); славяне — западные, восточные и южные; балты — латыши, литовцы и вымершие пруссы. У древних греков известны также три группы племен — дорийцы, ахейцы и данайцы. У индоиранской общности тоже была третья ветвь, малоизвестный сегодня народ тохары (вернее, группа народов, у которых по письменным источникам удалось найти два языка), расселившиеся в районе Синцзяна в Китае. Не роковая ли предопределенность с неизвестным мистическим смыслом преследует индоевропейцев в этом троичном делении? Вопрос остается открытым.

Страна шаманов или блаженных

Народы древности в своем мировоззрении уделяли особое внимание ориентации на стороны света. Как правило, восток был стороной солнца, а потому благодати, а запад считался краем смерти и олицетворяющих ее чудовищ. Юг мог означать сторону загробной жизни праведников (рай), а север с его холодом чаще всего ассоциировался с мраком и смертью. Такие характеристики сторон света рождались, исходя из мифопоэтического отражения природных реалий, но не всегда соответствовали действительному историческому опыту древних. Так, почти у всех индоевропейцев Север считался благим краем с теплым климатом и обитавшим там народом, близким к богам.

Греки называли северных обитателей гипербореями, то есть «сверхсеверными». Описания гипербореев подчеркивали их праведную жизнь и святость. Греческие боги-олимпийцы считались не только покровителями гипербореев, но, по некоторым источникам, даже их родственниками. Такую же характеристику давали греки и крайним южным народам известной им Ойкумены — легендарным лотофагам и эфиопам. Понять это несложно. Мы уже упоминали греческий миф о золотом веке, обитатели которого были «любезными сердцу блаженных». То было время господства шаманизма, наиболее благоприятный для контактов миров период. Не удивительно, что греческие боги, в образах которых отразилась память о могущественных шаманах, больше любят не античных греков, а народы, остававшиеся на стадии шаманизма. Этим же объясняется и предполагаемое родство богов с некоторыми архаическими племенами. Причем и боги, и гипербореи постоянно наделяются эпитетом «блаженные».

Долгое время гипербореи считались вымышленным народом. К этому убеждению историков приводили некоторые неправдоподобия в их описании греками. Народ блаженных живет за высокими Рипейскими (или Рифейскими) горами. Несмотря на северное расположение, в Гиперборейе царит теплый и мягкий климат. Но другие факты свидетельствуют об исторической реальности северного блаженного народа. Считалось, что гипербореи художественно одарены. Блаженная жизнь сопровождается у них песнями, танцами, музыкой и пирами. Их главным богом и покровителем являлся Аполлон-Феб — одно из солнечных божеств, известных грекам наряду с Гелиосом. Каждый год гипербореи присылали в храм Аполлона в Делосе дары: яйца лебедей, мед, янтарь, хлебные колосья.

Многие современные исследователи уже не сомневаются в реальности гипербореев, а некоторые из них считают, что блаженные северяне греческих легенд были предками славян и балтов. Ю. Петухов считает греческого Аполлона заимствованным от славян-гипербореев Купалой, а его мать Лето — славянской Ладой. С. Бессонова считает Аполлона божеством, имеющим множество шаманистических черт. На это указывают его склонность к игре на музыкальных инструментах, что указывает на связь с камланием. Аполлон — водитель Муз (эпитет «Музагет») и прорицатель. Его мать Лето — дочь загадочного Астерия, а сестра — Геката — одна из повелительниц царства мертвых и покровительница колдовства. Упоминают мифы и некий плавающий остров Астерия, что значит «звездный», но может намекать на затонувший остров Атлантида, название которого в ацтекской интерпретации — Астлан. Аполлон близок Дионису — богу опьяняющего экстаза и виноделия. На Парнасе устраивались общие оргии в честь этих богов. Не трудно увидеть, что тем самым Аполлон и Дионис выступают покровителями творческого вдохновения, которое шаманская традиция не отделяла от экстатических практик и вкушения изменяющих сознание средств.

Г. Бонгард-Левин и Э. Грантовский в книге «От Скифии до Индии» уделяют большое внимание индоиранским мифам о северной стране блаженных, во многом сходных с греческими. «Индийские сказания о священных горах Меру несравненно богаче сведений о Рипейских горах, которые известны лишь по отрывочным упоминаниям античных писателей. Но и эти разнородные материалы дают основание для новых сравнений двух традиций. И Рипейские горы, и Меру помещались далеко на севере, они протянулись по северной окраине мира. И те и другие достигают небес: вокруг их вершин вращаются светила. Подобно вершинам Меру сияют золотые Рипейские горы. С Рипейских гор, как и с Меру, текут реки в золотых руслах… Сами герои „Махабхараты“ относят такие сказания к сюжетам древних таинств, полагая, что они передаются мудрецами риши со времен золотого века мироздания — Критаюги».

Интересно, что страна блаженных у индийцев прямо называется страной дэвов (богов) и мудрецов-риши, которые могут летать туда на птицах. Богард-Левин и Грантовский видят в этом свидетельство шаманского характера древней арийской религии. Об этом говорят и другие характеристики мудрецов-риши, считавшихся некими особыми существами, живущими среди людей, как и среди богов. О шаманском характере древней религии ариев свидетельствует обожествление индийцами сомы, а иранцами хаомы — экстатического напитка богов и мудрецов, в котором просматривается связь с мухоморов шаманских таинств Сибири.

Подобные мифологические сюжеты существовали и у древних иранцев. Зороастрийская литература упоминала некие священные горы Хара Березайти (Высокая Хара), или Гара-Дмана, где обитали Амеша-Спента — бессмертные святые. Причем «такие сведения содержатся уже в очень древних частях „Авесты“, значительно более ранних по времени, чем эпические собрания Индии». Несомненно, что упоминаемая в «Авесте» прародина арийцев Арйана-Вэджа («Арийский простор») находилась на севере — в степях между Днепром и Уралом, отсюда и столь частые упоминания северной страны богов, с которой древние арийцы могли соприкасаться на своей северной исторической прародине.

Интересен сюжет, связанный с северной страной блаженных, но отсутствующий у греков. Это мотив недоступности пути в эту страну, охраняемого различными чудовищами. «В сказании «О покорении мира» Махабхарата повествует о подвигах Пандавов в различных странах света. На север направил свои войска лучший из братьев воитель Арджуна. Перейдя Гималаи, он завоевал один за другим северные народы и государства, сказочные племена и царства фантастических существ. Наконец он приблизился к стране счастливого северного народа. Но вышли к нему «стражники с огромными телами, наделенные великой доблестью и силой и сказали такие слова: «О Арджуна!.. Возвращайся отсюда… Тот человек, который вступит в эту страну, обязательно погибнет… здесь не может быть сражений. И если даже ты войдешь, ты ничего не увидишь, ибо здесь ничего нельзя увидеть человеческим оком»… Древние предания предупреждали тех, кто пытался нарушить этот запрет — на подступах к стране у гор Меру лежит пустыня, область мрака, где обитают страшные чудовища: пишачи — злые существа-упыри, вриддхики — женщины-людоедки, злобные чудовищные ракшасы («злобные ракшасы убивают все живое», «кто, дерзновенный, пойдет тем высочайшим путем, того убивают ракшасы дротиками и прочим оружием»)», — пишут Бонгард-Левин и Грантовский. В этом отрывке отражена запретность страны блаженных для простых смертных, ее запредельность. Эта идея индийцев полностью совпадает с верованиями скифов, описанных в 4 в. до н. э. Геродотом. Скифы тоже верили в существование страны блаженных на севере, вблизи моря. Но путь в тот край проходит через ряд воинственных и во многом сверхъестественных народов. Это славившиеся как хорошие наездники аримаспы, имя которых Геродот переводит как «одноглазые» (в иранском их имя могло означать «злые кони»), исседоны — народ явно реальный, поскольку в другом месте у Геродота они описаны под именем массагетов. Уже на подступах к Рипейским горам живут грифы, «стерегущие золото» и постоянно воюющие с аримаспами. Кто такие эти грифы — просто название народа, или мифические чудовища орлольвы, распространенные в изобразительном искусстве Ближнего Востока и в сюжетах скифско-сибирского звериного стиля, Геродот объяснения не дает. Ясно одно — все эти персонажи, народы или мифические существа и в скифском, и в индийском вариантах исполняют функцию стражей пути в священную страну. Имя индийских демонов-ракшасов прямо означало «те, кто стоят на страже».

Интересным выглядит и замечание о стерегущих золото грифах. Дело в том, что индийский бог богатства и золота Кубера также хранил свои сокровища на севере, а помогали ему в этом чудовищные существа-стражи. Само имя бога Куберы можно сравнить со славянским Купалой, как и упоминавшегося греческого Аполлона. Богов с подобным именем знали и малоазийские фригийцы, где Кибела — верховная богиня и мать богов, и шумерцы, у которых был демонических загробный персонаж Хумбаба. У эламитов Хумпан — бог, повелитель небес, а у далеких южноамериканских яруро Киберот — богиня нижнего мира, помогавшая шаманам. Все это приводит к мысли о едином корне — общей родине этих божеств, и по всей видимости она находилась в северной стране блаженных.

Мы рассмотрели индоевропейские мифы о северной стране блаженных. Эти предания давно изучаются, мы лишь повторили известное. Теперь перейдем к малоизвестной стороне этой проблемы — сказаниях о стране блаженных у неарийских народов. Базируясь лишь на мифологии индоевропейцев, невозможно составить полную картину и выяснить до конца — кем были гипербореи и где они обитали.

Итак, индоевропейцам была известна и важна как сакральный центр, источник их культуры, северная (относительно занимаемых ими территорий) страна, но четкого определения, кем были ее обитатели, они не дают. То это земля богов, то блаженных, то страна и богов и мудрецов. А все лишь потому, что ко времени, когда мифология индоевропейцев начала записываться и переосмысляться, арийские народы в большинстве уже смутно помнили свою прарелигию — шаманизм. И потому не могли назвать жителей блаженной страны тем именем, которое наиболее емко их характеризует — шаманы. Зато другие народы это делают. Шаманисты-тувинцы верили в существование двух шаманских стран — Тайга танды и Дайн дээр. Наиболее могущественной является вторая. Дайн дээр (что значит «священное небо») располагается где-то между землей и 33 слоями неба. «Шаман как бы является представителем и учеником дайн дээр, на пути к этой стране произростало девять священных трав, аржанов». По иным представлениям, дайн дээр — второе из девяти небес, населенное людьми, к которым шаман ходит за советом.

По представлениям эвенков, которые изображали структуру Вселенной как в вертикальной, так и в горизонтальной проекции (иными словами, небо могло находиться на востоке, а преисподняя — на западе), между средней и верхней землей есть остров Булдяр, население которого контактирует со всеми землями, то есть является шаманами.

В арабских сказках неоднократно упоминается волшебная страна Ифрикия, населенная колдунами. Они то и дело являются в наш мир, а потом улетают к себе в Ифрикию. Название этой страны близко к имени наиболее страшных демонов арабской мифологии — ифритов. Большинство ученых отождествляют Ифрикию с Магрибом (Северо-Западная Африка), хотя некоторые видят в ней малоазийскую Фригию. Так или иначе, эта волшебная страна тоже является землей шаманов (об Ифрикии непосредственно разговор будет чуть позже).

В шумерских мифах упоминается горная цепь Машу на краю света, своим основанием уходящая в преисподнюю, а вершинами достигающая неба. За горами находится страна, где отдыхают боги. Хозяйкой страны является волшебница Сидури. За эту горную цепь могут попасть только боги и избранные (читай — шаманы) при помощи огромного орла Зу. Аккадские мифы дополняют: за горами Машу находится страна Абзу, в которой обитают полубожества-мудрецы абгали.

Но наиболее ценными для нас будут китайские свидетельства о стране шаманов, описанной в «Книге гор и морей» (Шань хай цзин), которая не является чисто мифологической, а соединяет элементы сверхъестественного и географического описания мира. Полагают, что данная книга, записанная где-то в 4—3 вв до н. э., была легендой к какой-то реально существовавшей карте. Китайцы, как и индийцы, и греки верили в существование большой горы или горной гряды, но не на севере, а на западе. Эта гора — Кунь-Лунь — являлась центром мира. Далее на запад простираются владения мифической хозяйки запада — волшебницы Сиванму. На западе обитает много чудесных демонических персонажей и странных народов, а также есть места компактного проживания шаманов. «Например, на горе Линшань, где произрастали волшебные травы, жило десять шаманов: У-сянь, У-цзи, У-пань, У-пэн, У-гу, У-чжэнь, У-ли, У-ди, У-се, У-ло. Они занимались тем, что искали лекарственные травы на вершинах и у подножия горы. В восточной части местности Кайминшоу, у горы Куньлунь, тоже жили шаманы: У-пэн, У-ди, У-люй, У-фань и У-сян. Они собирали волшебные травы около дерева бессмертия и готовили снадобье бессмертия», — пишет Юань Кэ в книге «Мифы Древнего Китая». Связь шаманов с горами здесь и в арийских мифах не случайна. Горы представлялись древнему человеку местом контакта неба и земли, особенно это касалось «лысых гор». Видимо, такой лысой горой является Ситайшань, о которой пишет Юань Кэ: «Великий Хуан-Ди, рассказывает легенда, встретился с духами и бесами всей Поднебесной на Великой западной горе Ситайшань». Кстати, в китайском языке слово «си» значило «запад», а также было одним из обозначений шамана.