Бесплатный фрагмент - МИКИО АКУМА ДЕМОН

МИКИО АКУМА ДЕМОН

Повесть

Посвящается легендарному мастеру каратэ, сенсею Микио Яхара.

Все имена и события в повести являются вымышленными и лишь частично совпадают с именами и событиями, имевшими отношение к данному повествованию.

Капля, висящая на потолке, набухала и увеличивалсь в размерах, как буд-то со стороны крыши, кто-то просунул соломинку в середину капли и медленно надувал ее воздухом. Вот она достигла критической массы, оторвалась от побелки, грациозно переливаясь, полетела к полу. Казалось уже ничто и никто не сможет прервать этот полет, но вдруг! Сверкающая молния пролетела сквозь маленький, играющий на свету шарик и рассекла его на две еще более мелких капли.

— Э-э! Аната о таощита! Я победил тебя!

Молодой, жилистый японец, лет 16-ти, сделал ритуальное движение тибури, имитирующее стряхивание крови с клинка и одним движением вложил самурайский меч катана в ножны. Именно этим мечом он только что сумел перерубить пополам, летящую с потолка каплю дождевой воды.

Далось это не сразу и нелегко. Заметив, что в додзе во время дождя протекает крыша, он сначала подставил под падающие капли ведро. Несколько минут смотрел, как маленькие водяные бомбочки отрываются от потолка, пикируют вниз и со звоном разбиваются о жестяное дно. Он снял с черной лакированной подставки фамильный меч, принадлежавший еще его деду, подошел по-ближе к месту падения капель и принял боевую позицию камае. Он попытался привести свой разум и тело в особое состояние готовности — дзансин, мысленно соединил биение сердца с душой острого, как бритва клинка, достиг состояния ки кен тай но ичи — единства меча и тела, плавно перешел к состоянию син ки рёку ичи — единство сознания, энергии ки и техники, определелил хасудзи, направление режущей кромки клинка и стал дожидаться, когда очередная капля сорвется с потолка. Однако, все эти заумные и мудреные самурайские навороты разлетелись в пух и прах, как только он попытался разрубить на лету первую каплю. Меч просвистел мимо, а водяная бомбочка взорвалась на дне жестяного ведра.

— Спокойно, это только начало, сказал он себе и стал ждать новую каплю. Но и следующая сверкающая проказница долетела до дна целой и невредимой. И третья, и четвертая, и пятая, и шестая. Каждый раз, когда казалось лезвие вот-вот рассечет летящий шарик пополам, меч просвистывал мимо и мерзкая капля, словно издеваясь, преспокойно продолжала свой последний путь.

Микио, так звали этого юношу уже начал терять самообладание. Его все больше и больше раздражали эти противные, неуловимые капли. Казалось бы, надо бросить это дурацкое занятие и пойти на улицу, гулять с друзьями, но таков уж был его чертов характер, доставшийся в наследство от отца- потомственного самурая и матери — дочери морского пирата.

Эта гремучая смесь не давала ему покоя. Во всем, за, что бы он ни брался, пусть даже за самое пустяшное дело, он обязан был одержать победу во что бы то ни стало.

Так он сражался с мусором, когда отец просил его подмести двор. Он вел смертельную битву с хворостом, который таскал из леса для розжига печи. И вот теперь наглые капли ни в какую не желали сдаваться. Казалось, они даже громко хохотали, когда сверкающее лезвие его меча пролетало мимо них.

— Чикусё- черт побери! — Микио был взбешён. Почти час он размахивал мечом в домашнем додзе, но ни одну каплю так и не смог разрубить. И вот, когда он уже был близок к помешательству, произошло чудо. Внезапно его восприятие действительности ускорилось в разы. Тяжелая капля, как бы увеличилась в размерах и стала падать медленно-медленно, словно в замедленном кино. Он своими глазами увидел, как сталь клинка вошла в прозрачный шарик, рассекла его пополам и звенящие, вибрирующие половинки разлетелись в разные стороны. На самом деле все произошло мгновенно и со стороны выглядело, как вспышка молнии.

— Аната о таощита!!! Я тебя победил! — заулыбался юноша и вложил меч в твердые лакированные ножны.

В свои шестнадцать лет Микио Ёсихара имел взрывной, совершенно бесстрашный характер, твердое, как сталь тело, похожие на скрученные жгуты мышцы без единой капли жира и прозвище Акума- Демон. Он умел дружить и любил быть среди шумной компании. Но, стоило кому-нибудь из друзей косо посмотреть на него или как-то грубовато подшутить, он мгновенно превращался в настоящего черта и готов был буквально разорвать обидчика, даже если за минуту до этого они вместе хохотали и хлопали друг-друга по плечам. Когда Микио исполнилось десять лет, отец, обеспокоенный взрывным темпераментом мальчика отдал его на обучение в секцию каратэ к своему приятелю сенсею Ёситака Яги. Тренировки в додзе у Яги славились тяжелейшими нагрузками и строжайшей дисциплиной. Многие ученики не выдерживали и попросту сбегали от него. Отец полагал, что если его отпрыск будет выползать из додзе на четвереньках, у него уже не останется сил на проявление своего дикого нрава. Но, он ошибся. Условия в которые попал молодой Микио стали для его характера, как питательная среда для микробов. Любые, самые тяжелые задания он воспринимал с улыбкой. Когда вокруг все ученики буквально валились на пол, высунув языки, он, стиснув зубы, продолжал делать упражнения. Когда по окончании тренировок все на коленях ползли из зала в раздевалку, Микио оставался еще на час и дорабатывал то, что по его мнению у него получалось плохо. Неудержимая энергия и неукротимый нрав зачастую заставляли его делать такие поступки, которые многие сочли бы сумасшествием. Так, однажды, он увидел стаю диких, бродячих собак. Недолго думая, Микио бросился в самую середину своры. Через мгновение его окружило с десяток ощетинившихся загривков и лязгающих челюстей. Еще немного и злобные псы просто разорвали бы его в кровавые клочья. Но, отчаянный юноша издал злобный рев и кинулся первым прямо на вожака. Собаки испугались и разбежались, поджав облезлые, рыжие хвосты.

Через пять лет занятий Микио превратил свое тело в великолепно отлаженный, взведенный механизм, который был готов взорваться в любую минуту.

Девятнадцатилетний главарь банды байкеров босодзоку Акиро Нагасава по прозвищу Дидебиру — Сорвиголова снял вбитого в стену гвоздя бойцовскую куртку токкофуку с вышитым на спине восходящим солнцем и золотыми драконами. Прошел всего лишь год, как он вступил в банду и вот он уже главарь, лидер. Далось это нелегко. Год назад группировкой руководил свирепый Изаму Маэда, которого все называли Муджихи- Беспощадный. В то время они воевали с другими бандами за контроль над веселым кварталом Кабуки-Тё, где располагались бордели, стрип-клубы, бары для геев и порностудии. Место это было лакомым куском. Тот, кто собирал дань с владельцев всех этих заведений, имел отличный навар. Конечно же, основная часть денег уходила наверх к боссам Якудза, которые и держали в узде весь квартал, но сами они не марали руки грязной работой по запугиванию сутенеров и выбиванию денег у владельцев борделей. Вот для этого, как раз очень хорошо подходили безбашенные парни в бойцовских куртках токкофуку. Когда они проносились по улицам района Синдзюку, при одном только реве моторов прохожие разбегались, кто куда, а проститутки и хозяева порностудий начинали лихорадочно отсчитывать нужное колличество йен.

Потасовки с другими бандами, желающими наложить руку на Кабуки Тё, случались практически ежедневно. Акиро Нагасава никогда не расставался с тяжелой бейсбольной битой, притороченной к седлу его байка. Он любил драться, всегда бросался в самую гущу, но бился лишь руками, ногами и битой. Никогда не носил с собой нож или кастет. Изаму-Муджихи, наоборот, никогда не брался за биту. Во время потасовок он выхватывал из под куртки кинжал- танто и старался изо всех сил порезать кого-нибудь из вражеской стаи. Он был сумасшедшим, его боялись все.

В тот день они получили сигнал, о том, что в одном стрип-клубе хозяйничают парни из группировки Коккурю- Черные драконы. Когда их банда подьехала к клубу, байки драконов стояли в ряд у стены заведения. Бойцы босодзоку Изаму Маэда уже было собрались ворваться в клуб, как на улицу вывалили сами Черные драконы. Драка завязалась мгновенно. Акиро-сорвиголова увернулся от летящей в его голову цепи и удирил битой по ребрам рослого парня в широких черных штанах- никка. Тот согнулся пополам. Акиро обрушил свой снаряд на затылок врага и накинулся на следующего противника. Парень громко кричал и размахивал ногами, как китаец Брюс Ли. Акиро, не долго думая, врезал ему по голени, боец схватился за отбитую ногу и тут же получил сокрушающий удар кулаком в лицо. Драка закончилась довольно быстро. Побитые и израненные Черные драконы, кто-как мог позалезали на своих железных коней и с ревом умчались из квартала. Изаму — Беспощадный рванул в помещение клуба. Там он первым делом отыскал хозяйку заведения, насмерть перепуганную женщину, лет тридцати пяти.

— Деньги! Давай деньги! — Заорал он ей прямо в лицо.

— Нет! Нет денег! Все забрали Драконы.

— Как ты могла отдать им то, что принадлежит нам?

— Но, господин Маэда, они не спрашивали, они угрожали, что разгромят клуб и порежут девушек.

Глаза Муджихи стали наливаться кровью.

— Это я тебя сейчас порежу, глупая дура.

На этих словах он выхватил кинжал и полоснул женщину по щеке. Кровь обильно заструилась из раздвоившейся, как створки устрицы раны.

— Маэда! Прекрати! — Акиро Нагасава не в силах был больше смотреть на бесчинство своего босса.

— А? Что ты сказал? — Муджихи повернул голову в сторону Нагасаки. — Я не расслышал!

— Ты все прекрассно слышал. Оставь эту женщину. Она тут вообще не при чем. Драконы запугали ее.

— Ну, конечно, ее запугали. А ты, Акиро, у нас ничего не боишься! Ты же Дидебиру- Сорвиголова. Ты такой храбрый, что даже забыл, что на босса нельзя повышать голос и указывать, что ему делать.

— Ты порезал ни в чем невиновную женщину.

— Да я могу ее вообще убить!

Маэда замахнулся кинжалом на хозяйку стрип-клуба и тогда Акиро ударил его битой по руке. Однако, промахнулся и попал лишь по лезвию танто. Кинжал, кувыркаясь полетел в сторону. Изаму Маэда, хищно улыбаясь, развел руки в стороны и пошел на Акиро.

— Вот оно что! Сорвиголова захотел побить своего главаря и стать боссом. Давай, Акиро, не бойся! Вперед. Маэда, словно коршун закружил вокруг своего бойца. Он все больше и больше сокращал дистанцию. Он выжидал пока Акиро первым бросится в атаку. И тот не выдержал. Он рванулся вперед, но буквально напоролся грудью на страшный удар ногой. Отлетая назад, он зацепился за стулья и повалился на пол, нелепо задрав ноги к потолку.

— Ну, что, храбрый воин Акиро! Ты все еще хочешь стать боссом. — Маэда шел в ту сторону, где лежал его кинжал-танто. Акиро понял, что у него есть всего пара секунд, потом главарь его попросту зарежет. Он схватил стул и бросил его в голову Маэда. Тот инстинктивно поднял руки, но тяжелая спинка все равно угодила ему прямо в переносицу. Акиро, словно пантера прыгнул на босса, схватил его за горло двумя руками, а головой со всей силы ударил в уже пробитый нос. Маэда захрипел, попытался сорвать руки с горла, но Акиро держал его словно железными клещами. Он все сильнее и сильнее сжимал горло главаря банды, до тех пор, пока тот не прохрипел: Aната ва качимащита! Ты выиграл. Это означало лишь одно, что теперь, он, Акиро Нагасава про прозвищу Дидебиру-Сорвиголова стал главарем банды байкеров босодзоку.

С шести утра Микио Ёсихара без устали долбил вкопанную во дворе, обвитую рисовой веревкой длинную доску- макивару. Он давно уже взял за правило ежедневно наносить не менее тысячи ударов и старался не отступать от этой нормы. Раньше кожа на костяшках кулаков постоянно покрывалась кровавыми мозолями, но он всеравно продолжал лупить по макиваре. Рисовая веревка вся пропиталась коричневой, засохшей кровью и имела довольно пугающий вид. Со временем кожа окрепла, задубела и Ёсихара, порой, даже испытывал гордость, когда замечал, что прохожие таращатся на черные ороговевшие мозоли на его кулаках.

В это утро он уже дошел до восьмисот пятидесяти ударов, когда во двор влетел его близкий друг Синъити Орада.

— Микио! Ты, что, с сума сошел? Уже семь часов, а ты еще не готов! Давай, бросай свою долбежку и живо собирайся.

Сегодня у восемнадцатилетнего летнего Микио Ёсихара был знаменательный день, экзамен на первую ступень черного пояса- куро оби сёдан.

С десяти лет он проливал пот и кровь в додзё сенсея Ёситака Яги, изучал комлексы ката, по несколько часов передвигался в низких и глубоких стойках, отрабатывая базовую технику — кихон. После таких упражнений ноги буквально отваливались, бедренные мышцы сводили ужасно болезненные судороги. Сидя в раздевалке, Микио, стиснув зубы, ожесточенно колол сведенную мышцу маленькими ножницами, которые специально носил в сумке вместе с видавшим виды, стираном- перестиранном каратэги. Но, все же больше всего на свете Микио по прозвищу Акума — Демон любил поединки- кумитэ. Частенько, вставая в пару с очередным противником, он чувствовал, как все его существо наполняется, какой-то неведомой силой. Буд-то спящий в глубине тела тигр начинает просыпаться и выгибать спину. Зрачки его суживались и действительно становились похожи на глаза тигра. Сенсей Яги все время предупреждал!

— Есихара! Бой учебный! Деремся аккуратно!

— Хай, сенсей! — Отвечал Микио с поклоном.

Поначалу он действительно работал очень аккуратно. Отвечал на атаки противника, обозначал удары, не доводя их до корпуса и до головы оппонента! Но, постепенно бой затягивал его, как в воронку. Он начинал входить в раж и уже не мог остановиться. Удары становились все резче и все сильнее, блоки все жестче и болезненнее. Если противник атаковал первым, Ёсихара нырял под его кулак и встречал мощным ударом дзуки в солнечное сплетение, да так, что едва не проламывал грудину. Если же противник выжидал и застаивался, он сам бросался в атаку, хватал его за рукава куртки одной рукой, другой наносил жесткие удары прямо в лицо.

— Ёсихара! Ямэээээ! — буквально орал сенсей Яги, пытаясь прервать избиение, но сделать это было не так-то просто. Микио продолжал валтузить соперника по деревянному полу и осыпать градом ударов. В таких ситуациях вся группа бросалась оттаскивать его от избитого ученика. В конце концов их разнимали! Микио еще долго испепелял взглядом соперника и пытался снова броситься в бой. Тот же, вытирая рукавом доги кровавые сопли, бормотал:

— Акума курутта! Бешенный демон.

К восьми часам утра Микио и Сенъити Орада подьехали в додзе в районе Икэбукуро. Зал был небольшим. Деревянный пол, оштукатуренные стены с темными пятнами от потных спин учеников, довольно тусклая лампа под потолком и два больших окна, выходящих прямо на улицу. В этот день экзамены — кю и дан- тесты сдавали сразу несколько человек, поэтому народу в зале набилось прилично.

Когда появился сенсей Яги, старший по группе сомандывал приветствие: Ямэ! Сенсей — ни- рэй! Все ученики, мгновенно прекратили самостоятельную разминку и синхронно поклонились, вошедшему в зал наставнику.

Экзамен проходил по шаблонной схеме! Базовая техника- кихон, техника в передвижении- идо кихон, комбинации и связки- рэнзоку, работа в парах- якусоку, затем формальные комплексы- ката и, наконец, свободные поединки- дзю кумитэ.

Все этапы Ёсихара сдал не напрягаясь. Он был готов на сто процентов и ни капли не волновался. Он ждал начала боев.

Драться должны были все — и те, кто сдавал на цветные пояса, и те, кто на черные. Микио прошел один, круг, второй, третий. Легко одолел парней с желтыми, оранжеввми и зелеными поясами. С другой стороны, так же, как нож сквозь масло, выходил на него коричневый пояс из параллельной группы. Микио видел его несколько раз, когда оставался в зале после тренировки, отшлифовать ту или иную технику. Вторая группа начинала занятия через час после них и этот парень, частенько бросал явно недружелюбные взгляды в сторону Микио, так, что его так и подмывало врезать ему в ухо. Если бы не сенсей Яги, он бы это сделал еще в самый первый раз, когда столкнулся с этим типом.

И вот сейчас они попадали один на другого.

Они вышли на середину зала и поклонились. Прозвучала команда к началу боя- хаджиме. Сразу стало понятно, что это будет далеко не учебный и не дружеский поединок. Ивата Матсухиро, так звали этого парня, начал постепенно сближаться. Он незаметно передвигал босые стопы по полу, как будто бы цеплялся пальцами ног за невидимый коврик. Выжидал и провоцировал Микио на атаку, что бы поймать его на встречный удар. Ёсихара прекрасно понимал это, но и просто так скакать перед противником, было не в его духе. Он сделал обманный выпад левой рукой- кизами и тут же запустил правую ногу на подсечку- аси бараи. Финт удался. Матсухиро на мгновение потерял равновесие и Ёсихара, не долго думая влепил ему в лицо круговой удар левой ногой- хидари маваси гери. Подьем ноги пришелся точно по скуле противника. Звонкий шлепок разлетелся по всему залу.

Все, кто наблюдал за поединком, одновременно ахнули. Ивата повертел головой, словно ужаленный пчелами медведь и продолжил бой, как ни в чем не бывало. На этот раз он сам пошел в атаку и буквально врубил ногу в живот Микио. Вслед за ногой полетел левый кулак и смачно впечатался в нос. Кровь брызнула из обеих ноздрей и залила вспотевшую куртку каратэги.

Сенсей прокричал команду — остановить бой

— Ямэ!

Ёсихара запрокинул голову, что бы не запачкать куртку окончательно. Сенсей приказал ученикам принести из аптечки вату. Он скрутил тампоны, похожие на коконы червяка-шелкопряда и засунул их в нос Микио. Тот умоляюще сложил руки и упросил учителя не прекращать бой.

— Еще раз начнете бить в лицо в полный контакт, выгоню обоих.

— Хай, сенсей! Онегаи щимасу. Просим вас.

Противники снова стали сходиться. Ивата Матсухиро, словно хищник почуял кровь и решил не затягивать поединок! Ему достаточно просто обозначить чистый удар и он победит. Немного покачавшись из стороны в сторону, он внезапно, словно камень выпущенный из пращи, полетел на Микио, целя в голову длинный удар — ой дзуки. И тут произошел взрыв. Он случился в животе, в голове, во всем теле Ивата Матсухиро. Ёсихара крутанулся на опорной левой ноге, развернулся спиной к сопернику и словно заостренный кол вогнал пятку правой в печень своему противнику. Тот схватился за бок, сначала упал на колени, потом завалился на пол, засучил ногами и дико закричал на весь зал. Его не смогли откачать в течение десяти минут. В конце- концов друзья по группе подхватили его под руки и уволокли в больницу. Там ему диагностировали сильный ушиб печени и запретили заниматься каратэ. Через неделю сенсей Ёситака Яги собственноручно повязал Микио черный пояс и вручил красивый диплом, напечатанный на плотном листе бумаги. В котором черным по белому было написано, что отныне он, Микио Ёсихара становится старшим учеником — сэмпай, первого уровня сёдан.

Акиро Нагасава по прозвищу Дидебиро — Сорвиголова буквально распирало от гордости. И хотя, он уже битый час морщился от боли, он был счастлив. Акиро всей кожей чувствал, как длинная стальная игла прокалывает его спину и явственно представлял, как на лопатках постепенно проявляются очертания тигра тора и карпа кои. Конечно, просто так, по своей прихоти он бы ни за что на свете не стал бы набивать ирэдзуми- татуировку. За это можно было и ответить. Дали бы в руки кинжал и заставили срезать красочные картинки и неважно, что они на спине. Но, недавно в его жизни произошло очень важное событие. Его вызвал к себе вакагасира- глава борёкудан — силовой группировки в районе Синдзюку.

— Ну, входи, входи, не робей. Важный и надменный якудза слегка улыбнулся и поманил его рукой. Сказать по правде Акиро и вправду оробел. Шутка ли предстать перед самим Тоётоми Сиода, о котором раньше и подумать-то было страшно.

— Так вот ты какой, Дидебиру Акиро Нагасава. Садись и слушай. Отныне ты не просто главарь гурэнтай-уличной банды головорезов. Тебя принимают в нашу семью, в клан Тойа -Кай. Это большая честь и большая ответственность. Теперь все наши отношения строятся по принципу Оябун-Кобун, приемный отец-приемный сын. Ты для меня становишься младшим сыном и я несу за тебя ответственность перед нашим Оябуном, до которого тебе, как до небесных чертогов богини Аматерасу. Я же всегда рядом. За любую провинность ты будешь отвечать лично передо мной. И поверь, одним отрезанием пальцев- юбицумэ ты не отделаешься. Зачем мне твои пальцы, разве, что скормить их псам. Нет, ты ответишь головой. А теперь иди.

Закончив процедуру ирэдзуми, за которую, кстати, он отвалил немалую сумму, Акиро созвал всех своих парней из банды байкеров босодзоку и пригласил их в ресторан отметить приобретение нового статуса. Вскоре вся команда была в сборе и они, как всегда, распугав ревом моторов всех прохожих рванули в веселый квартал Кабуки- Тё.

Отпраздновать получение черного пояса Микио Ёсихаро позвал всех друзей из секции сенсея Яги, но в назначенное время подошел лишь Синьити Орада. На вопрос, где все остальные, ответил: — А, кто где. Кто на работе, кто учится, кто дома копается.

— Ну и отлично, пойдем с тобой вдвоем и напьемся. Я знаю отличное местечко, где подают лучшее пиво и если тебе повезет, ты вполне сможешь склеить там смазливую девчонку. Хотя, глядя на твою рожу, верится в это с трудом.

Друзья расхохотались и пошли в направлении квартала Кабуки Тё. Ёсихара действительно знал там один бар, где можно было спокойно попить пива без опасения нарваться на назойливых зазывал сутенеров и, не дай бог, на жеманных и вертлявых геев. Однако, когда они пришли в заведение, то увидели, что оно почти забито. Столики заняты парнями в коротких куртках, расшитых тиграми и драконами. Посетители были навеселе. Они громко кричали, хором горланили песни в микрофон караоке и после каждой, брошенной фразы ржали, как жеребцы.

— Пошли отсюда, прошептал Синъити, испуганно озираясь по сторонам. — Это Босодзоку, с ними лучше не связываться.

— Вот еще! Ёсихара сдержанно улыбнулся.

— Не хватало еще из-за каких-то вонючих придурков лишать себя удовольствия.

В самом углу зала они нашли свободный столик и сделали заказ. Буквально через минуту к ним засеменил официант, который нес между пальцами четыре бутылки пива.

— Э-э, куда это ты бежишь? Один из босодзоку преградил путь официанту.

— Это же наше пиво! Давай его сюда.

— Простите, господин, но это заказ, молодых людей, вон за тем столиком.

Байкер пристально посмотрел в сторону Микио и Синьити.

— Ты, что, спятил! Там же пустое место! Никого нет. Значит это пиво наше. На этих словах он выхватил одну из бутылок из рук официанта и вылил ее содержимое ему на голову. Босодзоку дружно загоготали.

Этого Микио стерпеть уже не мог. В нем и так с самого начала, словно проснувшийся вулкан Фудзи, клокотала ярость. Он резко встал, отшвырнув ногой стул и подошел вплотную к байкеру.

— Послушай, обезьяна. Это пиво наше. Но если тебе уж так невтерпежь, то я, пожалуй, сделаю одолжение. Он одним движением скрутил крышку с бутылки и, глядя прямо в глаза байкеру, опрокинул янтарную жидкость ему голову. Эту картину видели не все. Кто-то продолжал орать песни в микрофон, кто-то играл на бильярде, но, те из босодзоку, кто стал свиделем этой сцены, на миг просто остолбенели. Никогда еще не бывало такого, что бы кто-нибудь, даже не то, что пошел против них, а вообще смел пикнуть. А тут был открытый и наглый вызов.

Сам главарь банды Акиро Нагасава так же не мог созерцать, того, что происходило в помещении бара. Как раз в этот момент, он тискал в подсобке миниатюрную, смазливую официантку, похожую на лисичку Кицунэ. Его руки уже вовсю блуждали по самым потаенным местам под ее накрахмаленной юбкой и были готовы стянуть с лисички маленькие кружевные трусики. Девчонка тихо повизгивала и кусала его за мочку уха, от чего Акиро был на вершине блаженства.

Микио Ёсихара не стал дожидаться пока пенный напиток стечет с головы байкера. Он собрал пальцы правой руки вместе, наподобие копья и ткнул его точно в ямку под кадыком. Тот захрипел и завалился на пол. Дальше произошло то, о чем Синъити Орада будет, впоследствие вспоминать всю жизнь, при этом, с каждым годом колличество участников действия будет все увеличиваться и увеличиваться.

Сказать по правде, байкеров было тринадцать, но тогда Синъити показалось, что никак не меньше двадцати.

Все вместе, скопом они не могли броситься на Ёсихару. Мешали столы и довольно тесное пространство. На дерзкого наглеца, рискнувшего поднять руку на босодзоку, ринулись трое. Первого Микио встретил ударом кулака в солнечное сплетение, второму врезал ногой по ребрам, от третьего просто увернулся и он полетел мимо, роняя столы и стулья. Байкеры ломились вперед, но, при этом лишь мешали друг-другу. Пролетевший мимо Ёсихары парень внес еще большую сумятицу в их ряды. Воспользовавшись заминкой, Микио выпрыгнул чуть ли не под потолок бара и перелетев стол, врубился обеими ногами в самую гущу противников.

Акихиро Нагасава по прозвищу Сорвиголова- Дидебиру двигал тазом взад и вперед, блаженно закрыв глаза. Официантка- Кицуне упиралась своими маленькими ручками в шкаф, на полках которого хранились продукты. Ее миниатюрная головка ритмично билась о мешок с рисом, но испортить общее наслаждение данное, не совсем романтическое обстоятельство, не могло.