Бесплатный фрагмент - Мэргэн и его племя Белых волков

Глава 1

— Отец намерен выдать тебя замуж — сказал дед.

— Я в курсе. Мне уже доложили. Что делать, дед? — спросила Аэлла.

— Соглашаться.

— Ещё варианты есть?

— Есть. Один. Лишиться девственной плевы.

— Дед, ты обалдел? Как?

— Твой верный пес не подойдет?

— Нет! Без вариантов.

— Значит, пойти на Праздник весны.

— К чему это приведёт, дед?

— Будет шанс, что отец, наконец-то, от тебя отстанет, и ты будешь вольна сама выбирать свою дорогу жизни.

— Ты уверен?

— У него не будет выбора. Только…

— Только что?

— Претендент. Не захочет ли он предъявить права на тебя? Ведь после первого соития ты будешь считаться его.

— Его собственностью — хотел сказать ты, да промолчал.

— Аэлла, идти на Праздник Весны — это риск. Риск навлечь на себя не только гнев своего отца, но и всего племени. Не забывай о том, что ты — дочь вождя! Эта роль навязывает на тебя определенные обязательства, детка.

— От которых я пытаюсь избавиться. Дед, ты, так же как и я понимаешь, что в глазах отца я просто вещь, которую нужно повыгодней обменять. Я не хочу быть вещью, мясом. Я пойду на праздник весны. И я постараюсь, и сделаю всё от меня зависящее, чтобы претендент меня не узнал.

— Ты, уж постарайся, детка, чтобы это было так.

— Я постараюсь дед.

Соратница Аэллы Иланта, постаралась и в девичьем образе девушка была неузнаваема. Белая туника, так изредка одеваемая, прикрывала до самых босых пят подтянутое, натренированное в многочисленных походах и охотах тело. Белокурые волосы от долгого окрашивания ревенем имели пепельный оттенок и мягкими волнами впервые за долгое время свободно ниспадали по плечам девушки. Так же Иланта немного подвела голубые глаза Аэллы угольком, чтобы подчеркнуть их блеск и красоту на загорелом лице.

Праздник Весны был ежегодным событием в жизни свободных племён, и проводился на нейтральной территории. Был создан и организован в большей степени для молодёжи. После него рождались дети.

Пробравшись на территорию праздника, Аэлла увидела разложенный большой костер, вокруг которого с десяток юношей и девушек двигались в ритуальном танце. Многие из них были уже под действием одурманивающих трав. Девушка не стала лезть в гущу праздновавших людей, а расположилась на краю поляны, оставаясь в тени. Так ей было удобней наблюдать за происходящим, высматривать жертву, оставляя свой рассудок чистым от одурманивающих трав.

Прошло минут двадцать в ожидании, прежде чем на неё обратил внимание юноша с черными волосами. Он выглядел достаточно миловидно, подтянуто. Сразу был виден охотник в его походке.

— Привет, — сказал юноша, и улыбнулся белоснежной правильной улыбкой в тридцать два зуба, достаточно редкость в их стране.

— Привет, — ответила Аэлла, так же улыбнувшись полным ртом белоснежных зубов.

— Сразу видно, что не из занятых.

— Ага. Пока свободна.

— Зачем ты здесь?

— А для чего здесь все остальные?

— Мне плевать для чего все остальные здесь. Я выбрал тебя и подошёл к тебе. И хочу узнать для чего ты здесь? Для разнообразия жизни — как я, да и многие парни я думаю. С романтической подоплекой — как большинство девушек. Или с какой-то своей целью, которую ты мне, конечно, откроешь, но позже немного поломаясь.

— Третий вариант будет правильным, но не открою. У меня нет привычки, ломаться перед парнями.

— Честная и смелая. Уважаю. Раз всё так просто и мне сегодня повезло. Не будем терять время, скоро рассвет.

— У меня первый раз сегодня.

— Хорошо, что сказала. Буду осторожным. Так же хочется быть честным с тобой, я не планирую дальнейших встреч. Эта случайная встреча — единственная наша встреча.

— На этот счёт можешь не сомневаться, я, так же как и ты дальнейших встреч с тобой не планирую.

— Ну и ладушки.

Он сдержал своё слово и действительно был осторожным, деликатным и нежным. Всё происходило в походной палатке на берегу реки. Молодой человек оказался предусмотрительным. А Аэлла в свою очередь была расслаблена и послушна. Она полностью ему доверилась. Она привыкла доверять мастерам своего дела, а в том, что молодой человек мастер в деле соблазнения, девушка не сомневалась. Юноша делал всё точно, у него были умелые руки и не только. Он без лишней скромности поинтересовался у девушки, хочет ли она детей, и, получив однозначный отрицательный ответ, успевал вовремя вытащить.

Под утро они расстались почти друзьями полностью удовлетворенными друг другом. Пожали друг другу руки и разошлись в разные стороны, не сомневаясь в том, что больше не увидятся.

Дома Аэллу ждал скандал. Её отец, вождь Белых волков Нерайо учинил разгром, в шатре переворачивая всю мебель, разбивая глиняную посуду, он кричал, разбрызгивая слюну, топая ногами, от безысходности, от неотвратимости случившегося:

— Что ты натворила? Что ты натворила, дочь!

Ему хотелось убить её. Столько планов, столько планов и всё насмарку. Его душил гнев, душили слезы, и душил смех. Обставили, обманули, его Нерайо — вождя свободного племени Белых волков. И кто? Родная кровь — отец и дочь. Нет им прощения, нет милости и снисхождения. Он был готов их разорвать, выгнать из племени, чтобы они стали изгоями. Но в то же самое время понимал, что выгнать шамана племени и главного охотника и добытчика, свою дочь глупо и не рационально. Половина племени отправится за ними, в этом он мог не сомневаться. И уйдут не, абы кто, за ними последуют лучшие люди племени. Потому что настоящими лидерами были они: дед Мэргэн — мудрый и его приемщица Аэлла — вихрь. Его мозг готов был взорваться. Он искал выход из этого положения и кажется, нашёл. Вождь тем и славился, что всегда в абсолютно разных ситуациях находил выход и что самое главное себе на пользу. Недаром его звали Нерайо, что означает — вода. Она говорят, всегда находит выход и не знает преград.

Глава 2

С Праздника Весны прошло три месяца. Жизнь свободных племён шла своим чередом. Стабильность. Вожди племён — это время называли стабильностью и сытостью. Реки были полны рыбы, леса животными, а возделанные огороды давали неплохой урожай, который собирали и хранили, так же как обработанную рыбу и мясо, в специально отведенных для этого местах. Данными запасами питалось всё племя недолгую, ни суровую, но всё же зиму.

На прилегающей территории жили в мире и согласии четыре племени: серые, белые, рыжие и черные волки. Они различались между собой оттенком волос: брюнеты, блондины, рыжие и с пепельным оттенком. Буквально десять лет назад люди этих племён никак не смешивались между собой, живя в мире, но обособленно друг от друга. Но большой сход вождей, старост и шаманов внёс коррективы в их незамысловатую жизнь. Был придуман и введён Праздник Весны, который проходил с целью смешивания их кровей. Отношения между людьми одного племени стали под строжайшим запретом сроком десять лет, который вскоре истекал. Дети: будь то мальчик или девочка, которые появлялись после праздника, жили с матерями до достижения ими десятилетнего возраста. Если цвет волос у ребенка соответствовал цвету волос матери он оставался с ней, проходил обряд инициации и жил, и трудился по законам её племени. Если же нет, отдавался в племя соответствующее цвету своих волос: блондины — в племя Белых волков, брюнеты — в племя Чёрных волков, с пепельным оттенком — в племя Серых волков, и с рыжим — в племя Рыжих волков и там проходили обряд инициации.

Алфэйос, а именно так зовут нашего главного героя, был сыном вождя Чёрных волков — Джудаса. Ему буквально вчера исполнилось двадцать лет. Но от него ещё не было детей ни у одной из женщин ни в одном из четырех племён. Сей странный факт очень беспокоил отца Джудаса.

— Может быть ты пуст? И чисто физически не можешь посеять своё семя, — спрашивал он у сына, меря шагами шатёр.

— Я не думаю, — ответил спокойно Алфэйос, уплетающий свежеприготовленную кабанину.

— Ты можешь не есть, когда я с тобой серьезно разговариваю!

— А ты со мной серьезно разговариваешь?

— Вообще-то да. Сын — это не шутки! Тебе двадцать лет. Я посеял своё семя уже в пятнадцать.

— Знаю, знаю. И вырос я. Но отец, мы говорили с тобой на эту тему. Я не хочу, чтобы моего сына воспитывал непонятно кто. Мне совершенно не нравятся, закон нашего времени. Я хочу, чтобы мой сын родился и воспитывался в моём племени по нашим законам и традициям.

— Я понимаю тебя и таких, как ты. Но поймите и вы нас! Наши племена стали вырождаться. Женщины приносили больных и обезображенных природой детей, не способных плодотворно трудится на благо племени. Посмотри на Нерайо — вождя племени Белых волков.

— Да, здоровьем и умишком он явно слаб.

— Ну, а я о чём. Десять лет назад такие встречались поголовно в каждом племени. Охотников стало не хватать. Мы зиму ели почти одну рыбу и овощи. Мы пошли на этот поступок ради здоровья людей и процветания племени. Посмотри на сегодняшних охотников. Да, в конце-то концов, посмотри на себя. Тебя родила женщина племени серых волков. Сильная, решительная, охотница. Я до сих пор благодарен отцу за его на тот момент дикую мысли свести меня с ней. Я ещё дурак сопротивлялся. Пойми Алфэйос в твоих руках будущее нашего племени. Десять лет истекают. Именно ваше поколение будут придумывать новые законы, по которому будет жить племя. Но по своей глупости ты упускаешь возможность встать в его главе. Как только я уйду на покой, тебя свергнут как неполноценного, как мужчину не способного продлить свой род.

— Я тебя понял, отец. Честно сказать я не думал о ситуации с этой точки зрения.

— А вот и зря. Уже по племени начал ходить ропот.

— Как начался, так и закончится.

— Я надеюсь, сын, что ты принесёшь в жизнь племени только хорошие перемены.

— Я постараюсь, отец.

— Поклянись прахом своей матери, что до захода этого года ты хотя бы найдешь ту, которая захочет продлить наш род.

— Я клянусь тебе, отец. Тем более я нашёл её уже.

— Я рад за тебя, мой мальчик. И кто же она?

— Э-э-э, я не знаю.

— Почему?

— Ну, как бы это сказать помягче. Тебя не хочется расстраивать.

— Ты ходил на Праздник Весны, — догадался Джудас.

— Да.

— И конечно не удосужился узнать, как её зовут.

— Я посчитал это лишним.

— Так, из какого она племени?

— Из племени Серых. У неё волосы с серым таким отливом.

— Ясно. В принципе, её можно найти. Тем более прошло три месяца и по её округлившейся фигуре, я думаю, это будет несложно.

— Э-э-э, отец. Я должен всё-таки тебя расстроить. Вряд ли у неё округлившаяся фигура.

— Не понял. Почему?

— Я вытаскивал, — выпалил Алфэйос и, увернувшись от глиняной чашки, которую метнул в него отец, выскочил из шатра, дабы избежать гнева Джудаса.

А тот кричал ему вслед….. Не будем на этой странице писать, что именно он кричал. Если эти слова были бы произнесены с голубых экранов, были бы сплошные пи-пи-пи и пиииии.

Выскочив из шатра вождя, Алфэйос направился на берег реки, чтобы посоветоваться со своим молочным братом — Памфилосом.

Тот нашёл своё призвание в рыбной ловле, в нем ему не было равных. Юноша с умом подходил к этому действию: подкармливал, не позволял никому из племён вылавливать рыбу в момент их нереста, разводил мальков. Благодаря его упорству и решимости, берега реки всегда были полны рыбы.

Алфэйос нашёл его отдыхающим под тенью раскидистого дерева.

— Приветствую тебя, о, брат мой! — сказал он.

— И тебе не хворать, — ответил юноша, щурясь от солнца. — Присядь, брат мой, рядом и рассказывай, что привело тебя ко мне после взбучки, что учинил мне не так давно.

— Я прошу у тебя прощения, брат мой, — сказал Алфэйос, сев рядом с Памфилосом. — Мне всё же нужен твой совет и твоя холодная голова.

— Ну и мои дружеские связи с племенем Серых.

— Да именно так.

— Значит, мне всё же можно лезть в твою жизнь. О, великий охотник нашего племени!

— Не иронизирую. Отец, буйствует.

— Значит, ты исчерпал лимит терпения нашего вождя.

— Значит.

— Почему она? — спросил Памфилос, тяжело вздохнув.

— Ну, а кто? С ней я думаю, можно будет договориться.

— Что-то я в этом сомневаюсь. Ей тоже, как и тебе где-то двадцать. И она, судя по твоему рассказу, не была ещё с мужчиной. Почему? Тоже есть в этом что-то странное. Она должна уже к этому возрасту иметь как минимум двоих детей. В племени Серых женщины рожают с семнадцати.

— Она упоминала, что у неё своя причина. Я не стал допытываться. В чём сейчас очень сильно сожалею.

— Ой, что-то я думаю, намучишься ты с ней. Может, другую какую-нибудь выберешь, попроще.

— Не хочу попроще. Я хочу её. С ней было классно. До сих пор при воспоминании, у меня встаёт.

— Не надо. Женщин поблизости не наблюдается.

— Что боишься?

— Да фиг тебя знает.

— Блин, Памфилос, был бы сейчас на твоём месте кто-то другой, лежал бы уже после таких слов с пробитой головой.

— Другой, не вытерпел бы тебя и секунду. И твой пепел давно бы был кормом моих любимых рыб.

— Не сердись, брат. Просто помоги.

— Сильно ты, чувствую, рассердил своего отца.

— Скорее расстроил. До того момент, когда в меня полетела очередная чашка, он успел со мной поговорить.

— И его слова, наконец-то, попали в цель?

— Да, — ответил, вздохнув Алфэйос, и после непродолжительной паузы продолжил: — Найдешь мне её?

— Ой, — сказал Памфилос, тяжело вздохнув в очередной раз и поддерживая голову рукой продолжил: — Подумай ещё раз, брат мой. Хорошо подумай. Не принесет тебе эта своенравная женщина добра. Чует моё сердце. Брось, клич и любая будет у твоих ног.

— Вот именно Памфилос, у ног! Как какая-то паршивая собака. Не хочу так! Хочу… Не знаю, как хочу! Но точно не так, как ты советуешь мне!

— Ладно, брат. Я постараюсь найти её. Но не говори мне, потом что я тебя не предупреждал!

Через неделю эти двое юношей встретились на том же самом месте. У Памфилоса были дурные вести.

— Её нет в племени Серых, — сказал юноша, без каких либо предисловий.

— Как нет? Ты уверен, брат, — спросил Алфэйос.

— Я тебе только сейчас сказал. Её нету в племени Серых волков. Откажись, брат мой, от мысли об этой женщине. Пока не поздно. Не нравится мне всё это! Какая должна быть причина у этого человека красить свои волосы и скрывать свой природный оттенок от окружающих её людей.

— Так, пахнет какой-то загадкой.

— Пахнет проблемами и ещё хрен знает чем! Тебе это надо?

— Надо! Не зря я выбрал её тогда на Празднике весны. Не зря.

— Дурак ты, Алфэйос, ищущий на свою попу приключений. Не живется тебе спокойно. Она, скорее всего из племени Белых. Только из белого цвета волосы можно превратить в серый оттенок ревенем.

— У шамана спрашивал?

— У какого шамана? Сам догадался, путём проб и ошибок.

— Так не буду спрашивать, где ты брал материал для своих догадок.

— Вот и не спрашивай.

— Ты хоть получал удовольствие?

— Я сейчас тебе врежу!

— Всё молчу. Значит она из племени белых.

— Ага. Выбрал он себе, женщину!

— Блин, да кто же знал то, что она окажется из самого закрытого и нелюдимого племени. У тебя там есть связи?

— Блин, он еще спрашивает!

— А, да. Извини. И….

— И ничего! Всё то, что я там смог поиметь, это волосы. Не смотри так на меня. Я их украл. Понял. Украл.

— Я не буду спрашивать как.

— Вот и не надо.

— И что?

— Да ничего. Тишина.

— Блин. Кто же она?

— Вот именно, кто?

— Ты думаешь?

— Я не знаю, брат, что думать. Но знаю одно, надо остановиться. Если она та, о ком я думаю, нам трындец.

— Точнее мне.

— Нет, брат мой. Уже нам.

— Надо узнать наверняка. Но как это сделать?

— Я не знаю. Мои силы в этом деле бессильны.

— Ладно. Буду действовать через отца.

— Да прибудет с тобой удача, брат мой.

Глава 3

В день осеннего равноденствия по сложившейся годами традиции вожди и их приближённые наносили друг другу дружеские визиты, с целью закрепления этих отношений и обмена товарами.

Аэлле, как дочери вождя, приписывалось принимать дорогих гостей наравне с вождём, сидя по левую руку от него. В этот раз она немного запаздывала, так как совсем недавно вернулась с последней большой охоты в этом году. Ей предстояло: смыть дорожную пыль и по возможности запах животных в приготовленных Илантой благоухающих цветочных ваннах; причесаться и одеться соответствующе своей роли дочери вождя. Именно волосы, а точнее их запах стал камнем преткновения в этот злополучный день. Иланта никак не отпускала Аэллу по причине того, что как ей казалась, запах животной плоти ни как ни удалялся с волос Аэллы, как бы она не старалась его вытравить с помощью ароматических цветочных масел. Женщина бесчисленное количество раз наносила масла и смывала их, но как ей казалось, запах не сдавался и всё так же волосы Аэллы пахли не подобающим образом для дочери вождя.

— Перестань Иланта, пусть масла остаются на волосах. Я уже должна идти. Отец будет, сердится, — сказала взбрыкнувшая Аэлла, когда подруга нанесла масла на её волосы, наверно раз в десятый.

— Хорошо. Иди, — сказала Иланта, удовлетворенно кивнув, предварительно обнюхав как собака, Аэллу с ног до головы.

— Наконец-то, спасибо, — сказала девушка, и, выпрыгнув из своей хижины, побежала в сторону шатра вождя.

Будучи на месте она немного постояла у полога, закрывающего вход в шатёр вождя, дабы привести своё дыхание в норму и поправить одеяния и волосы.

— Привет, — сказал юноша, стоявший немного поодаль от входа в шатёр.

— Привет, — ответила, не думая Аэлла и вошла внутрь.

Поначалу мероприятие проходило по заведенной годами традиции. Обмен комплиментами, подарками, заверение в дружбе, пожелание процветания и т. д. Всё это время Аэлла сидела и смотрела на юношу, сидящего справа от вождя Чёрных волков, которого именно в этот день принимали. Он очень напоминал ей кого-то, но она никак не могла вспомнить кого. От этого факта очень раздражалась и была невнимательна. Она пропустила, когда вождь Чёрных волков от цветастых приветственных речей перешёл к основной и самой важной теме визита, а именно сватовство своего сына. Он уверял вождя Белых волков Нерайо в том, что Аэлла будет принята им как своя дочь, и что в племени она будет чувствовать себя ка дома, и вольна будет действовать, как ей заблагорассудится.