Бесплатный фрагмент - Мастерица книг

От автора

Идея книги пришла во сне. И звучит поэтично, и правда.

Аналогично было с рассказом «Моцион». Яркий сон, записанный поутру. Тогда хотелось переключиться с большого и объёмного труда, написать что-то жизнерадостное и лёгкое. И оно пришло.

С самого начала работы над «Мастерицей…» мне помогала моя лучшая половинка. Супруга, верящая в меня и дающая силы. Всё повествование обсуждалось и обдумывалось с её участием. Одна из героинь стала её любимицей, что изменило и линию персонажа, расширив и углубив её. Ее поддержка невероятно вдохновляет. Без столь трепетного и понимающего человека это была бы абсолютно другая книга.

Сначала, во сне, финал был абсолютно другой: выросшая девушка выходит к монарху через много лет заточения в библиотеке и говорит, что его проблема в том, что он не умеет лгать, ему не известно такое понятие.

Эта книга была бы другой и точно короче без моего редактора, если не сказать соавтора Елены, под чьей редактурой уже выходил рассказ «Сообразим на троих». Именно Елена помогла тексту не только обрести силу, но и расцвести, наполнившись образами и красками.

За время написания персонажи даже не ожили — они были живыми и до меня, а лишь позволили мне рассказать о себе.

Порой они сами корректировали свои истории!

И отпускать их в большую Ойкумену боязно, но нужно…

Я сказал всё, что мог. Так что мы с женой, редактором Еленой, королём Эль Тонто и его верным сенешалем Сильвио, прекрасными Зарзеллой и Рассиэллой желаем вам хорошего прочтения, погружения в наш мир.

И скромно надеемся, что он вам понравится и займет место в вашем сердце.

Глава 1

Сенешаль неторопливо вошел в зал гвардейцев перед монаршими покоями. Рукой, затянутой в белоснежную перчатку, слегка отодвинул тяжелую бархатную штору. Локтем другой руки прижимал толстую книгу, из которой торчали клочки бумаги — отчет.

Солнце давно встало и ярко освещало внутренний уютный дворик, в который допускались только избранные. Король Эль Тонто любит гулять в нем после обеда, говорит, прогулки способствуют пищеварению и хорошему настроению.

Сколько уже времени Эль Тонто наслаждается отдыхом, пока он, Сильвио, воплощает в жизнь все его задумки?

Сенешаль морально измотан, лишился сна, жена уже ворчит, что на него смотреть страшно.

Да, он, Сильвио, наследственный дворянин, первое лицо в государстве после Его величества, устал. Силы в нем поддерживает только чувство долга перед родиной и верность клятве предков. И он не подведет.

Сенешаль со вздохом плотно сомкнул шторы, отрезая комнату от беззаботного мира за окном.

Подошел к покоям монарха, двери в которые охраняли стражники со скрещенными алебардами. Оружие намертво приросло к их задеревеневшим рукам, а по отупевшим лицам казалось, что они дремлют стоя. Сенешаль внутренне усмехнулся: он хотя бы провел ночь в собственной роскошной кровати.

Но брови сомкнул сурово. Одного взгляда хватило, чтобы истомлённые от жары стражники встрепенулись и разомкнули перед ним алебарды.

Сенешаль вопросительно поднял брови, и стражники синхронно замотали головами, давая понять, что властитель еще не выходил.

Сенешаль положил книгу на маленький столик сбоку от двери, поправил шейный платок, одернул полы камзола, выровнял кружевные манжеты, стряхнул невидимую пушинку с рукава. Посмотрелся в одно из многочисленных зеркал, что висели по стенам между старинными картинами. Вроде все в порядке.

Вновь вздохнул, подавив желание настежь распахнуть тяжелые дубовые двери. Наоборот, осторожно приоткрыл створки на ширину, достаточную лишь для того, чтобы протиснуться внутрь. Если господин желает, чтобы его не беспокоили посторонние звуки и резкий свет, то так тому и быть.

Стражники отвернулись, сделав вид, что совсем не интересуются королевскими покоями.

Сенешаль схватил фолиант и вошел в полутемную опочивальню. Спиной плотно прикрыл за собой двери и склонился перед королем. Мимоходом заметил, что одна пряжка на туфле блестит меньше, чем вторая. «Убью слугу», — подумал, а вслух произнес другое:

— Доброе утро, Эль Тонто, мой господин!

И склонился еще ниже.

— А, это ты, Сильвио, — вместо приветствия скривился монарх. Видать, тоже страдал бессонницей, и настроение плохое. — Как наши успехи?

— Я полагаю, вы вновь интересуетесь поисками? — решил уточнить сенешаль. Так, на всякий случай.

— Не только, — недовольно ответил король, поудобнее устраиваясь на гигантском ложе под расписным балдахином. — Я все-таки властитель множества земель, господин над несколькими миллионами жителей, и прочая, и прочая, и прочая. Да что я тебе объясняю, сам знаешь. Так что докладывай про всё.

— Как изволите, Ваше величество.

Король поправил шелковое малиновое одеяло, богато украшенное золотым шитьем, подтянул повыше три подушки, ткнув их пару раз кулаком для мягкости, и наконец уселся повыше.

Сенешаль терпеливо ждал. Этот ритуал Эль Тонто повторял каждый день уже довольно давно, чиновник и счет дням потерял. Еще раз коротко глянул на монарха, готов ли тот наконец к докладу. Эль Тонто перестал ерзать. Угомонился. И в свою очередь вопросительно посмотрел на своего высокопоставленного слугу: мол, начинай же.

Сенешаль выровнял клочки бумаги, служившие закладками на наиболее важных частях доклада, и протянул фолиант, вложив его в протянутые руки властителя.

Эль Тонто принял увесистый гроссбух и уронил его на кровать.

— Судя по весу, тут все? — иронически поднял одну бровь Эль Тонто.

— Всё, — утвердительно кивнул чиновник.

— А зачем сшивать, отдельными листками нельзя было? –иронию в голосе сменило недовольство. — Читать же неудобно.

Сенешаль аж поперхнулся от удивления: Эль Тонто, известный библиофил, обладатель, по некоторым оценкам, самого большого собрания сочинений в мире, недоволен книжным форматом!

— Мессир, но вы же сами приказали давать работу типографиям, — проговорил осторожно. — Вот отчеты и публикуются в такой форме.

— Тираж? — строго спросил монарх.

— Мы сочли, что десяти экземпляров достаточно. Гласность гласностью, но лишняя огласка не нужна.

— Тяжело быть просвещённым правителем, — улыбнулся король, откидываясь на подушки. — Ну хорошо. В прошлый раз я на интересной главе остановился, а сейчас давай тезисно. Вечером почитаю подробно, если что, вызову тебя, пояснишь.

— Как изволите, — сенешаль немного расслабился, расстегнул пуговицу на камзоле и присел на прикроватный пуф. — Итак. За этот месяц экономика показала рост в три процента. Вы были правы: перенаправление налогов по секторам дало должный эффект. Правда, трактирщики обескуражены возросшими ставками.

— Сильно? — с улыбкой поинтересовался Эль Тонто.

— Не очень, — позволил себе слегка улыбнутся в ответ Сильвио. — Сначала расстроились, но потом случился такой наплыв новых постояльцев, что прибыль с лихвой перекрыла расходы.

— Дальше, — потребовал король, стерев улыбку с лица.

— Набор в армию идёт не так хорошо, как хотелось бы, — заторопился докладчик. — Всё-таки внешних угроз практически нет… Так, что ещё? Пошлины для торговцев делают своё дело. Корпус шпионов подготовлен, ждём вашего повеления, чтобы внедрять.

— Друг мой, ты жалуешься на память или слух? — король подпустил язвительности в голос.

— Ни на то, ни на другое, мой повелитель, — пожал плечами сенешаль.

— Тогда разве ты забыл, что я уже повелел — не медлить?

— Простите, ваше высочество, завтра первым же делом распоряжусь, подготовленные люди отправятся по местам.

— Повторю: технологии правят миром, технологии! — Эль Тонто даже сел в кровати, демонстрируя недовольство. — Если мы можем чему-то научиться у других и сэкономить на этом, то нужно делать это незамедлительно! Завтра же чтобы шпионы приступили к выполнению своих заданий!

Эль Тонто позволил себе повысить голос. Распекать слуг — целое искусство, которым монарх овладел в совершенстве. Но Сильвио — иное дело, его предки, как и предки Эль Тонто, веками верой и правдой служили свой стране как умели. Правда, одни приказывали, а другие выполняли приказания, но не это главное.

— Позволите продолжать? — выдержав паузу и убедившись, что властелин больше ничего не хочет сказать, проговорил сенешаль.

Эль Тонто махнул рукой, вновь возлёг на подушки и прикрыл глаза.

— К слову, о технологиях, — проговорил сенешаль успокоившись. — Объединение производственников зовет вас на выставку новейших достижений.

— Ты же знаешь, я не могу, — пробормотал король не открывая глаз. — Отправь министров. Или там есть что-то выдающееся?

— Насколько мне известно, нет, — пожал плечами сенешаль. — Все изделия имеют процент… — сенешаль запнулся, вспоминая новое для себя слово — локализации не более половины.

— А партнеры? Поставщики деталей? — король даже не скрывал, что ему скучно, да монарший долг обязывает вникать во все нюансы.

— Третьи страны, конкурирующие между собой, — в тон повелителю ответил подчиненный.

— Хорошо. Звучит сносно. Почитаю подробнее вечером, -Эль Тонто похлопал рукой по отчету, валявшемуся на кровати. — А в целом как идёт эксперимент?

И тут Эль Тонто резко открыл глаза и сел в кровати. Впервые за всю беседу уставился на докладчика с интересом.

— Я опасаюсь сформулировать, мой господин, — потупил глаза сенешаль.

— Да ладно тебе, говори как есть, я же не лишу тебя головы вот этим ножом для бумаг! — и монарх весело рассмеялся, показав на изящную вещицу на прикроватном столике.

Сенешаль вежливо посмеялся вместе с хозяином и ответил, осторожно подбирая слова:

— Никто и не заметил вашего исчезновения, господин.

Эль Тонто продолжал пристально смотреть на сенешаля. Сильвио пока не мог прочесть по лицу Эль Тонто, доволен ли повелитель такой новостью или нет, когда нужно, тот умел скрывать свои эмоции. Но храбро продолжал. В конце концов, что еще ему оставалось, кроме как сказать правду?

— В целом народ беспокоится за ваше здоровье, но не более того.

— Хм, — проговорил Эль Тонто.

— Строят догадки, конечно, но в целом верят, что с вами все в порядке.

— Хм, — повторил монарх.

— Ну, не показывались вы на публике какое-то время… Пока ничего критичного. И государственный аппарат работает как должно.

— То есть я не нужен своим людям? — с усмешкой поинтересовался король.

— Очень нужны, ваше величество! — проговорил сенешаль, постаравшись быть максимально убедительным. — Без вас как без солнца!

— Испугался, друг мой? — расхохотался король. — Так это же хорошо, если государство функционирует и без государя!

Сенешаль выдохнул.

— Если все в стране все идет как по маслу и без правителя, значит, я всё сделал правильно, — продолжал Эль Тонто, не замечая замешательства подчиненного или делая вид, что не замечает. — Я — не мой дед. Железная рука в прошлом, она доказала свою неэффективность. Так что расслабься! Лучше порадуй меня сам знаешь чем. Мы оба знаем, что мне хотелось бы услышать.

— Мой господин, поиски продолжаются, — понимающе улыбнулся сенешаль. — Пока нам не удается найти ту самую девочку, о которой идет речь. Ни одна не соответствует вашему описанию.

— Да, я понимаю, оно не очень точное, — расстроился Эль Тонто. — И возраст, и цвет волос — все лишь приблизительно… Уж извини, пока большего дать не могу.

— Понимаю, — сенешаль почувствовал себя уверенней. — Я взял на себя смелость расширить критерии поиска. — Самую малость, не выходя за разумные рамки. Пока пусто.

— Совсем? — расстроился Эль Тонто.

— Есть несколько кандидатур… — протянул Сильвио. — Но они слишком подозрительные… Возможно, даже безграмотны…

— Что?! — король отшвырнул одеяло, вскочил с кровати и гневно уставился на сенешаля.

— В силу возраста, мой господин, в силу возраста, — вскочил со своего пуфика и подчиненный, на всякий случай готовясь обратиться в поспешное бегство. Бывали случаи, когда монарх терял контроль над собой и швырялся подушками. Но Эль Тонто замолчал и явно ждал объяснений.

— Вы же велели начинать обучение детей со второго круга жизни, — подбирая слова, заговорил сенешаль. — А эти отроки только заканчивают первый. Они слишком юны, поэтому я и употребил слово «безграмотны». Не совсем точно выразился, простите… В целом с образованием у нас все в порядке, вашими стараниями!

Голос сенешаля вновь обрел силу. Садиться больше не стал, кто знает, как разговор повернется.

Король, казалось, немного успокоился. Вновь прилег, хотя укрываться не стал. «И не надоело ему лежать?» — поймал себя на мысли сенешаль. Но продолжал, закрепляя успех:

— В докладе это тоже есть: обязательное образование углубляется, с жёлтого сезона добавляется пять новых дисциплин. Директор королевской школы, мистер Барк, давно просит расширение лабораторий, но, по моему мнению, это дороговато для казны. Высшие учебные заведения рапортуют о победах на международных научных состязаниях. Сейчас как-раз подводят итоги в преддверии жаркой поры.

Эль Тонто слушал не перебивая и не глядя на докладчика.

Наконец сенешаль умолк.

— У тебя все? — уточнил король.

— Все, мой повелитель, — склонил голову сенешаль.

— Помните: люди самое важное что есть у государства, — король шутливо погрозил сенешалю пальцем.

— Вы же говорили — технологии, — растерялся служащий.

— Технологии правят миром, но создают их — люди, — снисходительно пояснил монарх. — Я же давал тебе читать ту книгу, где это доходчиво объясняют.

— Да, мой повелитель, с синей обложкой, — кивнул сенешаль.

— Не читал? — догадался властитель страны. — Проигнорировал, значит, совет своего короля…

Эль Тонто проговорил это разочаровано, но как-то по-детски наивно. Сенешаль устыдился, но и немного разозлился. Когда ему читать? У него столько дел! Повелителю хорошо, спихнул на него все заботы, а сам только полеживает да распекает. Но вслух этого высказывать, конечно же, не стал. Вслух государю положено говорить только то, что тот хочет услышать. И сенешаль затараторил:

— Я выучу эту книгу наизусть, обещаю. К вечеру же! Вот прямо сейчас пойду к себе и начну! Позабыв про сон и еду! — Выпалил сенешаль на одном дыхании.

— Выдохни, — махнул царственной рукой монарх. — Но от всей души советую: почитай. Это важно для дела. Там и про эксперимент этот есть. Может поймешь, чего я хочу добиться.

— Всенепременно, мой государь! — склонился пониже сенешаль, скрывая облегчение. Кажется, на сегодня пронесло. Скоро можно будет пойти пообедать.

— У тебя есть ещё что сказать? — судя по тону, королю тоже уже надоел этот разговор. А может, захотелось еще подремать.

— Служу отечеству! — бодро ответил сенешаль и с радостью услышал ироничное:

— Свободен. Иди уж, служи.

Дважды повторять не пришлось. Сенешаль приоткрыл спиной дверь, просочился наружу и выкатился пред очи ошалевших гвардейцев, едва успевших убрать алебарды. Надеюсь, двери достаточно толстые, не пропускают звук и эти остолопы ничего не слышали, мимоходом подумал сенешаль, но зацикливаться на этой мысли не стал. Если и услышали вряд ли что поняли, а раз не поняли, не смогут продать информацию конкурентам.

Сенешаль вытер пот со лба кружевной манжетой и быстро удалился, пока король не вспомнил какой-нибудь забытый вопрос и не позвал его, обратно. Такое хоть и редко, но бывало. А стол уже наверняка сервирован. Интересно, что заказывает себе на завтрак и обед Эль Тонто? Впрочем, какая ему разница, у него, сенешаля, другие обязанности, с ними бы управиться.

Сенешаль заспешил дальше по извилистым дворцовым коридорам.

Король, оставшись в одиночестве, посмотрел на книгу, валявшуюся на кровати. Переложил ее на прикроватный столик: читать эту нудятину никакого настроения не было. Как и думать о государственных делах.

Эль Тонто вновь откинулся на подушки. Эх, расслабился он за несколько месяцев, расслабился.

Главное, чтобы все оказалось не зря.

Король тяжело вздохнул. Полумрак комнаты приятно обволакивал сознание. Немного клонило в сон.

В этой умиротворяющей атмосфере монарх погрузился в воспоминания того судьбоносного вечера…

глава 2

…В тот день настроение у монарха и без того оставляло желать лучшего, да еще предстоял большой прием…

Самый конец белого сезона. Промозглый вечер. Эль Тонто, в любимом домашнем халате, притаившись за роскошной тяжелой шторой, наблюдал, как гости съезжаются во дворец, кареты подкатывали к парадному входу одна за другой. А ему хотелось сбежать куда-нибудь, в любимый сад, или закрыться в библиотеке и погрузиться в мир интереснейших книг. Как же это прекрасно — усесться перед камином в удобнейшее, сделанное на заказ специально для него кресло, перелистывать страницы современного экономического трактата, который недавно доставили ему вездесущие книжные агенты, которым он поручил добывать для него все самое интересное, что печатают типографии во всем мире. Самому подбрасывать поленья в огонь, не требуя, чтобы рядом безотлучно находился слуга. Он, Эль Тонто, и сам в состоянии справиться со столь нехитрой задачей, зато можно наслаждаться одиночеством.

Король тяжко вздохнул и отошел от окна.

Сегодня ему придется выполнить свой королевский долг.

То, ради чего он был рождён — править страной, и по возможности так, чтобы королевство процветало, а подданные были довольны и счастливы.

Видит бог, он старается. Но временами груз ответственности, довлеющий над ним, кажется слишком тяжелым. Вот как сегодня, когда придется влезть в пышные одежды и нацепить на лицо маску радости.

А вот и тихий стук в маленькую потайную дверцу, которая ведет из королевских покоев во внутренние помещения.

— Войдите, — проговорил Эль Тонто. Он знает, кто это, и понимает: пора выполнять обязанности властителя.

— Вы позволите, мой господин? — мисс Магда внесла его новый наряд, аккуратно пристроила на кресле.

Эта красивая женщина лет сорока весьма умело обшивает весь двор. Эль Тонто понимает, что сейчас под ее руководством он примет тот облик, который и подобает могущественному правителю.

Со вздохом скинув домашний халат, с помощью мисс Магды облачился в принесенные ею одежды. Посмотрелся в зеркало: богато, что и говорить. Но при этом со вкусом.

Недаром все-таки эта женщина достигла своего положения!

— Мисс Шванк, вы превзошли сами себя! — король привычно натянул улыбку, начиная отыгрывать роль монарха.

Ему тошно, он противен сам себе, но знает: так надо.

На него надеются подданные. Верят и ждут, что он не распылит свое наследство, а наоборот, приумножит его, приведет к процветанию не только себя самого, но и всю страну. Нет-нет, он не имеет права никого подвести! Он все делает правильно.

Эль Тонто шел по опустевшим анфиладам и настраивал себя на нужный лад. У него только один путь: вперёд. К ожидающим его послам, к чиновникам, которые ждут от него мудрых указаний и помогают ему править страной. Где-то среди них ждет его и коллега, такой же несчастный правитель соседней страны, тот всегда приезжает с отпрыском. Мелькала У Эль Тонто мысль: предложить другу объединить оба государства, ради общего могущества. Конечно, главным стал бы он, Эль Тонто, а коллеге пришлось бы стать великим князем, еще не известно, как бы он к этому отнесся. С одной стороны, забот у него стало бы меньше, с другой, сейчас он единственный властитель, а при объединении пришлось бы делиться властью с Эль Тонто. Вот только дедушка уже пробовал объединить оба королевства, да только к положительному исходу это не привело. Лишь погубил несколько тысяч подданных, ладно если бы только чужих, так и своих же. Нет, подумал монарх, пока рано заводить об этом разговор. Но повидаться будет приятно.

Так размышлял король, преодолевая путь через запутанные анфилады комнат, сворачивая то направо, то налево, мимоходом в очередной раз подумав, какой же огромный дворец отгрохали его предки. Настоящий лабиринт, чужак непременно запутается. Поэтому для новеньких слуг мажордом всегда проводил экскурсию, дабы те не заплутали и исполняли все повеления незамедлительно. А для особо почетных гостей Эль Тонто такие экскурсии проводил лично, оказывал уважение. Сам он мог ориентироваться во дворце даже с закрытыми глазами. Или как сейчас, погруженным в свои мысли.

Король прислушивался к звонким ударам каблуков своих туфель, к шелесту перебегающих за ним слуг, прячущихся за позолоченными дверьми, до него доносился их еле слышный шёпот.

А мыслями король был далеко. Усилием воли он возвращал их в реальность, но они не отступали, и он сдался.

Позволил себе ненадолго погрузиться в прошлое, вспоминая, как дед возил его по подобным приёмам.

А вот отец не успел, погиб. В тот же трагический день Эль Тонто лишился и матери…

Горе давно утихло, да и Эль Тонто был слишком мал, чтобы до конца осознать потерю. Эль Тонто весьма смутно помнил короткое и скомканное царствование отца.

Дед заменил ему родителей, научил всему, а когда настал и его час, передал бразды правления внуку. Дед-король был суров, но справедлив. В большинстве случаев. Как говорят летописцы. Но в памяти народа остался тираном.

Эль Тонто сделал все наоборот. Интересно, как дед воспринял бы его нововведения, наверно, возмущался бы,

что внук делиться самым важным и ценным — властью, а народом нужно править железной рукой. Представив себе недовольство деда, Эль Тонто даже улыбнулся.

Но вот уже и зал приемов.

— Ваше величество! — склонился перед королём камердинер.

Король улыбнулся так широко, как только смог, и шагнул в зал первым, не давая камердинеру возможности его представить. И так все знают, кто перед ними!

— Друг мой, Генриэльт, рад тебя видеть! — в первую очередь Эль Тонто обратил свой взор на правителя соседнего государства.

— Мое почтение! — заулыбался тот. — Я тоже счастлив! К сожалению, дела не позволяют приезжать в гости столь часто, как мне бы того хотелось.

— Но сегодня этот радостный день настал, — любезно откликнулся Эль Тонто.

Два короля шагнули навстречу друг к другу и обнялись. Принц, сын приятеля, держался поодаль.

— Друг мой, пройдём к столу, — пригласил Эль Тонто, размыкая с удовольствием объятия и беря гостя под его массивную руку. Принца же милостиво подозвал, от чего тот просиял, с улыбкой потрепал по плечу и препоручил одному из слуг. Юношу усадили поблизости от двух монархов.

— Специально для тебя мы приготовили потрясающие блюда! Всё так, как тебе нравится, — Эль Тонто обвел рукой стол и незаметно взглянул на сенешаля. Тот ответил таким же легким кивком. Значит, операция по внедрению учеников-шпионов на кухню соседнего государства увенчалась успехом. Уже совсем скоро секреты и рецептура кухни, которой так гордится сосед, разойдётся по всем трактирам его, Эль Тонто, страны. Повторить вкус в точности повара не смогут, но этого и не требуется.

Обед действительно оказался замечательным. Оба короля поймали себя на мысли, что хочется облизать тарелку, как в детстве, когда их только учили хорошим манерам. А вот молодого отпрыска монарха соседней страны этикет не сдерживал, он не только облизывал столовые приборы, но и делал непозволительное — хвалил поваров. Соседи по столу наблюдали за этим кто с возмущением, а некоторые с завистью, мол, их бы самих за такое навсегда выгнали из дворца, а раз принц, то все можно.

Но короли, увлеченные дружеской беседой, не обращали на происходящее вокруг никакого внимания. Генриэльт с упоением рассказывал про охоту и бурно жестикулировал, описывая страшных зверей, которых он собственноручно победил. То олень с невероятно огромными рогами, то медведь в три человеческих роста становились жертвами его удали и непревзойдённой удачи. Эль Тонто понимал, что сосед приукрашивает, как того и требует натура охотника, но внимательно слушал. Забавно же представить эти поистине эпичные сражения, полные азарта и риска, даже если подвиги преувеличены.

Но вот обед окончен, настало время переходить к делам.

Это очень удручало Эль Тонто. По этикету короли обязаны уединиться, разве что принцу дозволялось присутствовать, дабы обучался, как вести государственные дела. Но Эль Тонто не видел в этом необходимости, поэтому, когда короли вошли в комнату для совещаний, там уже сидел весь кабинет министров во главе с сенешалем. Эль Тонто считал: король королём, но именно эти люди управляют страной. Ведь один человек не в состоянии решать все вопросы, и если монарх-сосед захочет заключить во время этой встречи какие-либо договорённости, пускай обсуждает это напрямую с теми, кто за это отвечает. А монарх что? Так, наблюдатель. Он лишь следит за тем, чтобы никто не нарушал интересы страны.

Вот только когда речь идёт о союзнике, с которым и границы толком нет, тут сложнее. Экономики обеих стран настолько связаны, что меньшая, соседская, не может существовать без большей.

Король откровенно скучал, слушая, как министры обсуждают насущные вопросы, касающиеся обеих королевств.

Постепенно обсуждение приняло бурный характер. Сосед спорил с министрами торговли, образования, потом сцепился с мисс Магдой. Тут уж Эль Тонто прислушался: при чем тут его законодательница мод?

Оказалось, что модный дом Шванк открыл столько фабрик в соседней стране, что даже двор Генриэльта обшить некому. А ткани для его объёмного тела необходимо много, но закупать её приходиться у другой страны, хоть и ткут её, чуть ли не за углом от его дворца. Этот момент и взбодрил Эль Тонто, и озаботил. Все-таки придется попросить некоторых чиновников поумерить пыл в экономической экспансии хотя бы этого государства.

Но в целом всё было подозрительно хорошо, что и настораживало. Конечно, легко строить новое на выжженном поле, которое осталось после дедушки. Но монарх боялся, что большие темпы ведут к большим проблемам. Это сейчас соседям, ближним и дальним, выгоднее торговать, но обязательно может найтись безумец, который захочет захватить страну-выскочку, чьи сети опутали уже пол-континента. Вот над чем стоило размышлять, а не спорить о швеях и долях прибыли от транзита.

***

Король вернулся в свои покои с тяжёлой головой. Какая-то мысль крутилась в голове, на краю сознания, на кончике языка, но ещё не сформировалась.

Из-за этого и заснуть было тяжело. Казалось, что-то зудит, но не в теле, а глубже — в душе. Засыпая, он осознал, как же устал от всего. Хотелось всё бросить и уехать инкогнито куда-нибудь далеко, где его не знают. Но вовремя вспомнил, что недавно воплотил еще одну свою идею: теперь деньги чеканки его страны распространили по другим странам, открыли контролирующие этот процесс организации… Как скрыться, когда твоё лицо — на монетах в половине стран мира? Сложно. А точнее, исключено.

Так и ворочался Эль Тонто в полудреме на своей роскошной кровати, мысли крутились в голове, перескакивая с одной на другую. То и дело поправлял скомканное одело, взбивал подушки, закрывал глаза и пытался отключиться… Без толку.

А ночью пришла она, та самая, которая подарила надежду.

Та, что ответила на многие вопросы, дала советы, одному из которых он и начал следовать на следующее же утро. Конечно, помимо поисков самой таинственной ночной гостьи.

Вот тогда-то он и вызвал сенешаля и объявил, что отстраняется от государственных дел. Хочет посмотреть, как страна будет жить без короля. Нет, он не отрекается от престола, но все борозды правления отдаёт верному слуге Сильвио и совету министров. Сам же изолируется у себя в спальне и будет лишь принимать доклады, возможно, лишь корректируя их.

Сенешаль был ошарашен. Но дела, разумеется, принял.

А что ему оставалось делать? Такова воля экстравагантного короля. Верный Сильвио готов ради родины на всё, не только взвалить на себя всю государственную рутину, но и отыскать девчонку, существование которой, впрочем ещё под большим вопросом.

Как она могла незаметно проникнуть в покои короля?

Сильвио допускал, что король это все придумал или ему почудилось в полусне. Чего только не привидится после кувшина другого на приеме, хоть король и не был замечен в злоупотреблении крепкими напитками. Наверно, есть и еще причина, по которой вдруг откуда-то взялась таинственная девочка: усталость. Эль Тонто еще молод, всего-то слегка за тридцать. Еще совсем недавно, весьма успешно, страной твердой рукой правил его дед. Великий был правитель, как и Сильвио сторонник традиций. А когда слишком молодому монарху пришлось взвалить на себя государственные обязанности, поначалу он рьяно взялся за странные, но однозначно полезные для страны преобразования. Но сейчас по нему видно, что начал скучать. Отсюда и желание устраниться на время. Ему нужен отдых.

Ну что ж, он, Сильвио, готов выполнить волю его величества. Приложит все силы. Будет и управлять, будет и искать. А там посмотрим.

Глава 3

Разговор с королем дался сенешалю нелегко, он даже взмок от напряжения. Непростая задача — служить эксцентричному королю!

Но его род присягнул на верность правящему дому много столетий назад, и он, Сильвио, тоже не станет ни жалеть об этом, ни сомневаться в том, что ему приходится делать.

Так размышлял сенешаль, пока шёл от покоев монарха до своего кабинета, а правитель в это время предавался воспоминаниям о том дне, который привел тому, что происходит сегодня.

Сильвио же занимало другое. Он вновь прокручивал в голове аргументы, оправдывающие поведение Эль Тонто, и аргументы эти были просты и понятны. Государство превыше всего, а при нынешнем короле оно процветает. Один только факт, что армия стала добровольной, уже многое значит. И врагов у них нет, воевать не с кем. Хотя, если быть честным, на самом деле врагов множество, но это их собственные недруги, они живут в их окружении, а значит, их можно контролировать. Впрочем, интриги — такая же неизбежность при дворе, как и восход солнца по утрам или круговорот сезонов. А вот напасть на страну извне никто не решается, и это заслуга нынешнего правителя. Наверно, в этом и заключается гениальность Эль Тонто, он обеспечил внешнюю безопасность. А вот вопрос о том, что правит миром, технологии или деньги, остается открытым для дискуссий. Но факт в том, что торговцы соседних стран, как ближних, так и дальних, сдерживают своих правителей от безрассудного нападения. Им гораздо выгоднее торговать много лет подряд, чем разграбить за один раз. Простая же мысль, но она пришла в голову только их нынешнему королю, а других монархов, как своих, так и чужих, она почему-то не посещала.

Поголовная образованность, опять же. Монарх взял и всё поставил на это. Никто не знал, что из этого получится. Признаться, и у него, Сильвио, мелькали сомнения, мелькали… Ведь это рискованно — вложить чуть ли не все королевские сбережения в образование народа! А Эль Тонто — вложил, и не из казны, а свои семейные деньги! Какой король в мире еще на такое решится?! Нет таких, их монарх единственный и уникальный. И ведь угадал!

В результате и ремесленников стало значительно больше, а платить налогов они стали меньше. С каждого по чуть-чуть, а в казну потекло золото. Кто оказался смекалистым и удачливым, тот развил свою артель до большого производства, а налог платит такой же. И все в выигрыше. Его отец землю пахал, а сын фабрикой руководит, делает вещи, нужные всем, продаёт за рубеж. И все это тоже — результат королевской реформы.

В других странах понимают, что переманить предприимчивых людей не получится, секреты производства не украсть, потому что никто не создаст им лучших условий. Наоборот, к ним в страну иностранцы едут, учиться и трудиться. Многие остаются.

И люди довольны, и страна богатеет. Все вложения сторицей давно окупились. И все это случилось в результате преобразований, затеянных нынешним правителем. Так что пусть злопыхатели злопыхают сколько им угодно, а он, Сильвио, будет поддерживать своего господина так, как велит ему долг.

Да, иногда бывает тяжело. Сильвио дошел наконец до своего кабинета и рухнул в кресло. Поглядел на заваленный бумагами стол, вводивший в тоску. Раньше часть этих дел брал на себя король, но теперь тот отстранился от всего и лишь принимал отчёты.

«Боги! За что мне всё это? — Сильвио мысленно разговаривал сам с собой, это немного успокаивало. Ведь больше поговорить не с кем. Никому не доверишь государственные секреты. Никому не пожалуешься. — Я лишь придворный, моё дело слуг гонять, а я страной руковожу…»

Уставившись в окно, чтобы не видеть гору бумаг, каждая из которых требовали немедленного изучения, Сильвио вспоминал, как отец рассказывал о работе. Под его началом были повара, служанки и прочий нерадивый дворцовый люд, за которым он, сенешаль, присматривал и гонял, пока все не выполняли свои обязанности как положено. А для государственных дел были другие люди. «Дед мой подавал на стол монарху — и на этом всё, — вел сам с собой беседу Сильвио. — Впрочем, и монарх был совершенно другой».

Интересно, как отнеслись бы его дед и отец к тому, что он, их отпрыск, достиг таких высот? Стал правой рукой короля?

С одной стороны, конечно, гордились бы, ведь это невиданный взлет, не каждому выпадает такой шанс. С другой, все это хорошо, когда ты молод и мечтаешь сделать карьеру при дворе, интригуешь, льстишь, проявляешь смекалку, ждешь, когда тебя заметят и оценят по достоинству. А ведь ему, Сильвио, лет уже немало, и почти всю свою жизнь он прожил в более спокойных, привычных и понятных условиях. Пока на троне не оказался молодой и амбициозный Эль Тонто и не изменил в корне всю систему государственного управления. А вдобавок еще не сделал его, сенешаля, своим доверенным лицом. Конечно, это большая честь, но…

Сильвио закрыл руками лицо, вдруг ощутив себя немолодым и уставшим. Ему вдруг остро захотелось отдохнуть, отойти от дел, уединиться в своем уютном поместье, загородном и тихом, возможно слишком скромном, для его статуса. Но ему его жаловал дед Эль Тонто, а старый король не отличался щедростью. Земли вдоволь дал, а постройку уж сам. Так всё руки не доходят, уже несколько десятилетий с женой в казённом дворце, в шумной столице. Когда где-то там, есть свои поля, свои леса и вроде бы даже озеро было.

Сильвио грустно вздохнул, представляя как он идёт по кромке воды, босые ноги немного вязнут в песке, а его любимая, его самая восхитительная и отзывчивая смеётся. В ушах зазвучал звонкий смех жены, который он не слышал уже много лет. В таких представлениях она всегда была чуточку моложе и обязательно счастлива. Но груз ответственности тянул его назад, в реальность, к непрерывному потоку дел, от столь заманчивой идеи бросить всё и уехать.

Сенешаль и не догадывался, что примерно о том же мечтал и его повелитель, вот только он мог себе это позволить, хотя бы частично, оттого и уединился в спальне, а все дела переложил на плечи верного сенешаля. А ему, Сильвио, приходится тянуть лямку… Не всегда хватает сил…

«Возьми себя в руки, — приказал себе сенешаль».

Но чувствовал, что вот-вот потекут слёзы.

Всеобъемлющее чувство одиночества, обиды на весь мир выползло из темного угла. Подкралось сзади, взяло за горло и до могильного ужаса студёными лапами надавило на плечи. Нежеланная ответственность, незаслуженная власть невыносимым грузом легли на душу потомственного дворянина. Закружилась голова, потемнело в глазах. Остро хотелось лишь одного: обнять любимую супругу и положить ей голову на колени, и чтобы она погладила его по седеющим волосам. Это всегда успокаивало. Боги не дали им детей, и всю свою нерастраченную нежность жена отдавала Сильвио. Если бы не ее поддержка, он вряд ли выдержал бы и сейчас.

Сильвио сосредоточился на мысли о жене и о покое, который она дарит ему.

Так, отставить панику… дышим глубже…

И тут в дверь постучали.

Сенешаль вздрогнул.

— Войдите! — раздраженно крикнул сенешаль и мгновенно выпрямил спину в кресле. Уставился на стол, будто очень занят делами.

— Позволите? — В дверях появилась голова молодого камергера. Тот держал в руках папку.

Сенешаль махнул рукой, мол, подожди. Сделал вид, что читает бумагу, на самом деле выгадывал минуту, чтобы выглядеть невозмутимым и уверенным в себе.

Никто не должен видеть его слабым! Иначе перестанут уважать и боятся. Страшно представить, к чему это может привести.

Молодой человек ждал, с любопытством оглядывая кабинет сенешаля.

Это был сын руководителя сыска, обучающего своего отпрыска премудростям ремесла, чтобы в дальнейшем тот занял должность отца.

Вот и сейчас юноша наверняка пришел с докладом по поручению, которое Сильвио дал его отцу.

Наконец Сильвио соизволил обратить взгляд на исполнителя и кивнул, разрешая докладывать.

— Милорд, есть информация по тем двум девицам, что вы просили разыскать, — с показным почтением проговорил молодой человек.

— Почему не отец? — сенешаль протянул руку за папкой.

— Милорд, вы же знаете, батюшка хворает последнее время, — невозмутимо объяснил камергер.

— Знаю, знаю я всё, — нахмурился сенешаль. — Записку ему передашь.

Сенешаль достал бумагу и размашистым почерком начертал: «Дорогой друг, должность ваша предполагает выслугу и назначается лично королём».

— Вот, передашь отцу, это пожелания скорейшего выздоровления, — протянул юноше записку не складывая. Секретов нет, пусть читает. — Так что там с девицами?

— Прикажете схватить? — невозмутимо, как и положено хорошему чиновнику, спросил парень.

Хозяин кабинета с удивлением уставился на подчиненного. Едва не вырвалось: вы уже знаете, кого собираетесь схватить?! Но пока подбирал правильные слова, камергер заметил растерянность начальника и принялся путано объяснять:

— Милорд, сыскное ведомство… Наивысший приоритет… Весьма туманное описание целей…

Сильвио с ехидством подумал: если все так туманно, кого же вы собираетесь схватить? Но он решил пока не заострять на этом внимания. Потом все узнает из отчета, тогда и даст ответ. И сенешаль закруглил разговор:

— Пожелай батюшке скорейшего выздоровления. С отчётом я ознакомлюсь и передам дальнейшие распоряжения. Можете быть свободны.

Молодой человек с поклоном удалился. Проследив взглядом, как закрывается дверь, хозяин кабинета вновь вспомнил колени жены, но отогнал видение. Все равно момент упущен.

Сильвио вздохнул и открыл отчёт. Но сразу захлопнул. Позже. Когда с текущими делами будет покончено.

Сенешаль позвал лакея.

— Да, милорд, — в проеме двери показалась голова его слуги.

— Зайди, — приглашающе махнул рукой сенешаль. — Сейчас дам письма, разнесёшь адресатам. Отдавай только лично в руки. Входи в любые двери и совещания моим именем. Наивысшая важность.

Лакей кивнул:

— Разрешите приступать к исполнению?

— Погоди. В приёмной, я видел, кто-то сидит, я не признал. Кто это?

— Милорд, это мистер Шрэйерфилд, глава гильдии выпускников, — немного виновато проговорил слуга. — Вы назначали ему на завтрашний день, но он почему-то пришёл сегодня. Мы не стали его гнать, но и к вам не пустили.

Сильвио кивнул и задумался: какое же дело у него было к выпускникам? Вспомнил! Взяв себя в руки, постарался сказать как можно спокойнее:

— Впусти.

Лакей поклонился и вышел, бережно прижимая к груди стопку писем. Сенешаль не сомневался, что все поручения будут выполнены быстро и на совесть.

Едва слуга скрылся, сенешаль дал волю эмоциям и от злости на самого себя даже пару раз стукнул себя по лбу. Подумал: «Старею, пекельное отродье, как такое могло вылететь из головы?»

Но вновь мгновенно взял себя в руки, когда в комнату вошёл молодой человек. Его одежды могли бы вызвать приступ зависти даже у некоторых придворных. Он был очень и очень богат и стремился продемонстрировать это всеми средствами: роскошный камзол, яркий шейный платок, идеально завитые кудри и нежнейшие кружева по краям рубашки, позолоченные пуговицы и блестящие

Пряжки на обуви. Поверх всего — великолепная лисья шуба, небрежно накинутая на плечи, расшитая жемчужинами, которые перестукивались при ходьбе, это мелодичный звук ещё долго стоял у сенешаля в ушах.

— Моё почтение, — гость низко поклонился и остался стоять.

— Мистер Шрэйерфилд, снимайте свою шубу и присаживайтесь, — сенешаль показал на кресло для важных посетителей и продолжил с иронией, едва приоткрыв губы в улыбке: — И как только вы не взмокли. На ваших плечах полказны королевства, не давит?

— Благодарю, — Шрейерфилд не обратил внимания на недовольство хозяина кабинета, небрежно сбросил шубу на кушетку и попытался элегантно сесть на не слишком удобном кресле. — Я хотел поговорить с вами о…

— Как обстоят дела в гильдии? — сенешаль перебил гостя спокойно, но не терпящим возражений голосом.

— Вот, прямо с набора рекрутов, поэтому так и одет, — пояснил молодой мещанин, слегка смутившись. — Нужно показывать молодёжи, чего они могут добиться, если пойдут по такому пути.

— И как? Верят? — поднял брови сенешаль. — Неужели долг перед родиной не более значим, чем все эти богатства и побрякушки?

Сенешаль подбавил в голос холода и яда, и это возымело эффект.

— Мы все — верные подданные его величества, а родина превыше всего! — принял верный тон Шрейерфилд.

Но и от своего отступать не намеревался, а потому принялся с жаром объяснять:

— Но я считаю, что наглядная демонстрация успеха не менее важна. Понимаете, нынешнее поколение, оно чтит короля, но своя шкура к костям прилегает, — гость оседлал знакомую тему и стал говорить более уверенно. — Поэтому именно личные выгоды и приходится показывать. Долг перед родиной — нечто абстрактное, а эти богатства и побрякушки, как вы выразились, более чем конкретные. И если позволите, что касается долга… — юноша понимал, что вступает на скользкий путь, но и свернуть с него не мог или не хотел, — сам принцип государственности как бы исключает те или иные долги. Мы платим налоги, на них и происходит обучение, лечение, поддержание в рабочем состоянии городов и сёл. Долг за то, что мы сами оплатили?

— Где ж ты такой ереси нахватался? — сенешаль был искренне удивлен и даже забыл, что стоило рассердиться.

— Так люди говорят, да и в общественных библиотеках есть некоторые книги, в которых примерно это и сказано, — без тени сомнения ответил гость, уверенный, что правда за ним.

— Так, — сенешаль хлопнул ладонью по столу, не собираясь вступать в философский спор с каки-то юнцом, возомнившим себя умнее других. — Пустыми

разговорами стране не помочь. Давай к делу. Что там с новым корпусом шпионов?

— Готовы к отправке, как и несколько дней назад, — Шрэйерфилд спокойно принял то, что его поставили на место. — Караваны снаряжены, легенды прописаны. Ждём-с вашего поведения на отправку.

Послышалась ли сенешалю легкая ирония? Ведь о том де самом пенял ему и король, что приказ давно отдан, а он, Сильвио, тянет время…

— Напомни, что там за направления? — решив не обращать внимания на ерунду и успокаиваясь, Сильвио откинулся на спинку кресла и сложил руки на груди.

— Часовщик, это в Шримшарше, строители и архитекторы, это дальше в Зарском княжестве, но зато пять человек, — бодро перечислял выпускник. — Есть несколько кондитеров, это рядом, к соседям…

— У них ещё остались секреты? — Сильвио не смог удержать ехидную улыбку.

— Да, есть один повар, не то что бы знаменитый, но его продукция весьма достойная, учеников раньше не брал, — кивнул купец — Но в силу возраста уже не может делать всё сам, вот мы и подсуетились.

— Молодцы. Но давай к цифрам. Времени не так много.

— Экспедиция всего корпуса обойдётся короне примерно в сто восемьдесят три тысячи, золотом, плюс расходы на месте, это ещё порядка сорока тысяч, — выпалил гость заученные цифры. И незаметно поджал губы, понимая, что это очень солидная сумма даже для столь богатого королевства.

— Вы там отчёты писать не замучаетесь? — с сарказмом уточнил сенешаль, понимая, что расходы явно завышены.

— Милорд, всё рассчитано до последнего медяка, ужимаемся как можем, — заторопился Шрэйерфилд. — Но где-то кому-то нужно позолотить ручку, а с кем-то жёстко поговорить. Все отчёты, как обычно, сразу же казначею предоставим. Вы знаете, у нас с этим строго.

— А почему бы гильдии не взять на себя часть расходов? Вы же вон какие богатые, — Сильвио показал рукой на расшитую драгоценностями шубу гостя, приглушив злорадство в глазах.

— Так мы и берём на себя многое, — пожал плечами представитель буржуазии, не замечая или делая вид, что не замечает подпущенной шпильки. — Организовать такое весьма не просто. Да и каждый выпускник нашей гильдии возвращает все потраченные деньги. Сами знаете. Приписал что-то в далёкой стране, а по возвращению по своим же отчётам — всё обратно, в казну. Плюс дорога, пропитание, организация. Опять же, дело наладить, лавку открыть или производство, это уже всё на деньги гильдии. А обучение, уж извините, за госсчет.

Сильвио смотрел на наглого гостя и думал: вот это наша молодёжь, которая придет старикам на смену? Образованная, хамоватая и способная обойти практически любые преграды. Мысленно махнул рукой. Может, оно и к лучшему: если в стране появляются столь свободные и раскованные молодые люди, не испытывающие смущения и трепета перед начальством, то её уже никто не сможет победить.

— Хорошо, я дам распоряжение казначею, — с показным недовольством ответил сенешаль. И добавив в голос интереса, полюбопытствовал: — А зачем ты на сутки раньше пришёл?

— Тут такое дело… — гость смутился и опустил голову. — В гильдии опять свадьба, и вновь вопрос с титулами. Те, у кого дело хорошо пошло, хотели бы купить хоть какой-нибудь титул или награду от государя за заслуги наши. Ведь гильдия формируется из простолюдин, такими же мы и остаёмся…

Гость незаметно съёжился, поник и говорил уже себе в ноги:

— Деньги-то есть, у некоторых уже целые фабрики с несколькими тысячами работников, а статуса нет. Если в свет выходишь, так там ты просто мистер, и всё. А вокруг если не герцог, то маркиз или барон. Мы им не ровня. А мы же своим усердием стране помогаем…

Глава гильдии выпускников внезапно оборвал свою тираду и умолк.

Сильвио даже с неким сочувствием посмотрел на гостя. Была такая проблема, была. Разбогатеть человек мог, а вот получить статус, титул — значительно сложнее. Сенешаль поднимал этот вопрос с королём, но тот весьма легко к нему отнёсся. Мол, да какая разница, не в титуле дело, если человек хороший, то будет у него всё, а если гнилой, то родовой герб это не исправит. Король взращивает новую элиту, выходцев из простых людей, которые сделали себя сами. Вычитал в одной из своих книжек, что так будет лучше. И всё, не переубедить.

Сильвио тяжело вздохнул, посмотрел на мистера Шрэйерфилда, одного из богатейших людей страны, но безродного, и с сочувствием ответил:

— Возможно, свадьбы с представительницами обнищавших дворянских родах — это действительно выход. Я поговорю с королём ещё раз, но обещать ничего не могу.

— Да там же титул передаётся с понижением, — разочаровано ответил гость и со вздохом поднялся.

Прихватил шубу, потянул с кушетки. Роскошный наряд волочился по полу, цепляясь жемчужными бусинками за длинный ворс ковра. Выпускник гильдии сейчас ничем не напоминал того блестящего, яркого, уверенного в себе человека, каким он вошел в кабинет. Шрэйерфилд сгорбился, поник, словно погашенная свеча, ещё не остывшая, но уже оплывающим огарком сочащаяся по подсвечнику.

Когда Шрэйерфилд удалился, Сильвио протёр руками лицо и постарался оставить эмоции позади.

Через четверть часа перед ним уже стояло несколько министров. Сенешаль встречал их стоя с документами в руках. Всех рассаживать — мест не хватит, это не зал заседаний. А самому сидеть, когда над тобой нависают, не комфортно.

— Господа, — начал сенешаль, прохаживаясь перед молчаливой шеренгой. — Король сами знаете… Не сочтите, что прыгаю через его голову…

Кто-то позволил себе лёгкую улыбку, но остальные грустно кивнули.

— Так вот, — продолжил сенешаль. — Из сыскного департамента дошла информация о двух девушках, они должны в ближайшее время появиться во дворце. И сделать это необходимо аккуратно, с максимальной вежливостью и обходительностью. Мне и самому интересно зачем они королю, но раз нужны, значит, будут. Сами разберётесь и договоритесь или нужны распоряжения?

— Распоряжения бы не помешали, — раздался басовитый голос из середины кабинета. — Желательно в письменной форме и с вензелем короля. Давненько его не видно, кстати…

— Что ж, месье Барк, от вас я иного и не ожидал, — сенешаль встал из-за стола и достал чистый свиток для указов. — Слушайте и запоминайте. После подписи короля получите копии. Время будет проставлено часом назад, так что выполняйте немедленно.

По ряду министров прокатился ропот недовольства, но никто не осмелился возражать.

— Вы, мистер Барк, внештатно берёте на обучение этих двух девушек, оформляете их на тот факультет, куда они пожелают, по возможности в соответствии с возрастом.

Тучный мужчина кивнул не поднимая головы.

— Вы, мистер Ланге, организовываете самую быструю доставку из возможных, — перст сенешаля указал на другого министра. — Признаюсь, я ещё не смотрел их местонахождение, но исходим из того, что они на другом конце страны, и не факт, что в одном месте. Без помпезности и крайне быстро.

— Будет сделано, — четко отреагировал сухенький старичок в строгой чёрной форме курьерского министерства.

— Вы, мисс Евригина, отрядите людей в помощь мистеру Ланге, лучших из лучших, — сенешаль перевел взгляд на чопорную даму. — Девочки не в курсе, что их ждёт, понадобиться психологическая подготовка самих юных дам и, вероятно, родителей. Согласуйте действия с мистером Барком.

Ответом сенешалю стал строгий кивок и легкая улыбка самыми кончиками губ.

— И остаётесь вы, мисс Шванк, ничего необычного. Встретить, переодеть, привести в соответствующий вид. По необходимости. — Сенешаль запнулся, поджав губы в задумчивости. Худая нескладная мисс Шванк во всем черном молча ждала. — Обо всём докладывать мне, лично или письмами. Всю информацию по девочкам получите в сыскном ведомстве мистера Серапина. Лично из его рук, никакого сына, чином не вышел. Будет противиться, ссылайтесь на меня. Статус жёлтый — дело королевской важности. Выполняйте. Я к королю.

Министры слегка поклонились и один за другим потянулись к выходу. Только мисс Шванк осталась стоять.

— Вопросы? — поднял брови сенешаль.

— По готовности, а куда направлять? И соответствующий вид для чего?

Мужчина проследил взглядом закрывающуюся дверь и холодно посмотрел на женщину.

— Королю так взбрело в голову, а для чего, я и сам не знаю, — доверительно посмотрел на женщину сенешаль. Магда, я сам с этими девками в полнейшей растерянности. Может его величество потянуло на разврат, может задумал что, может нас проверяет, ничего не понятно. Он не говорит, да хранят его боги от всех невзгод. Лишь дал распоряжение: ищите. И всё. Я попробую выспросить еще раз, но вряд ли он ответит, если не ответил до сих пор.

— Осторожней, Сильвио, — мисс Шванк успокаивающе положила руку сенешалю на рукав. — За такие речи и голову снять могут.

— Да я и сам её скоро потеряю, — грустно улыбнулся сенешаль. — В общем, одень девочек как придворных дам, но не очень пышно, чтобы сразу видно: они из простонародных. Захочет — переоденет, пожелает — разденет.

Покачав головой, мисс Шванк ушла.

А Сильвио, оставшись один, упал на свое кресло и уронил голову на скрещенные поверх бумаг руки.

Глава 4

Риска распахнула окно, высунула голову и заулыбалась: тепло! Радость жизни наполняла девочку в этот день, обещавший много чудесных приключений.

Как же хорошо, что после белого сезона наступило лето. Вот и солнце уже высоко, отогревает землю, старается. Листья на деревьях растут, кажется, прямо на глазах! Так быстро, что кажется: задержи взгляд и увидишь, как из маленькой почки проклевывается острый зеленый хвостик, становится все больше, и больше, и вот уже дерево все покрыто тугими и яркими листами.

Но Риска не могла слишком долго смотреть на одно и то же, ведь вокруг столько интересного, и все нужно успеть осмотреть и обежать.

Вот медленная река впереди, даже в самый иссушающий знай она оставалась холодной. Старшие объясняли: река берёт своё начало в горах, оттого и холодная.

Но юная Риска этому не верила. Ведь горы очень далеко! До них можно идти миллионы дней, всей жизни не хватит, чтобы дойти до гор! Так что девочка пришла к выводу, что река медленная и холодная потому, что в белый сезон на ней нет птиц, они же прячутся под снегом, а вот когда вылезают, то и становиться тепло.

«Да, — подумала Риска, — это всё из-за птиц. Они не любят воду и не умеют плавать. А если бы умели, то успели бы нагреть воду своими телами. Вода большая, птицы маленькие, но зато их много!»

Девочка кивнула сама себе: все верно. И старшая сестра так ей рассказывала, а она все запомнила.

Она, Риска, вообще смышленая, она подсознательно чувствовала это и гордилась. Например, однажды она с первого раза угадала, в какой руке у деда конфетка. А ещё она очень ловкая и удачливая.

При этой мысли девочка спохватилась: ей же пора бежать!

Мальчишки пойдут купаться, и ей хочется проследить за ними! Это одно из ее любимых развлечений — перехитрить мальчишек. Это легче легкого, они же глупые, только и могут, что бить палками по траве бить и хвастаться всякой ерундой. Риска не такая. Она делает так, как ей хочется, и все у нее получается. И за мальчишками уже подсматривала, а они и не заметили.

Правда, один раз вроде бы насторожились. Но Риска поджала ноги и даже дыхание задержала. А это было трудно: на ее ногу заполз огромный жук! Такой огромный, что ей показалось: вот-вот сломает ей ногу, и она не сможет ходить! Ну хорошо, может, он был и не такой уж тяжёлый, но ведь мог и укусить! И тогда нога опухла бы от яда, и пришлось бы долго лежать в больнице и потом ходить на костылях… Она чувствовала, как он перебирает лапками, заползает все дальше… А еще он тако противный…

Очень хотелось завизжать от страха. Но Риска сдержалась. Она же смелая и отважная, напомнила она самой себе. Она лучше всех. Это придало ей сил, и она просто стряхнула жука в траву.

И все обошлось.

Риску передернуло, когда она вспоминала этот случай, пока кралась за мальчишками по кустам. Сегодня такой чудесный день, ничто не должно его испортить, никакой жук.

Мальчишки, переговариваясь и пересмеиваясь, добежали до речки по дороге. Риска кралась за ними по кустам.

Ей было немного обидно: почему они не хотят брать ее с собой? Ведь это так весело, и ей так хочется!

Кто-то закрепил на растущем на берегу дереве веревку, за которую мальчишки хватаются и прыгают в воду.

Может, они боятся, что она, малявка, будет визжать от страха? Но она же не будет! Она хоть и маленькая, но понимает, что опасности нет, на дне ни одного камушка или корня, о который можно удариться, все убрали. Единственная опасность, что взрослые будут ругаться, если узнают. Поэтому мальчишки раздеваются до портков, чтобы сохранить одежду сухой. Глупые, всё равно же тело и портки мокрые, и одежда промокнет. Уж лучше бы и портки сняли, а кожа высохнет, она же сама по себе тёплая. Но где уж глупым мальчишкам догадаться.

Риска хихикнула про себя, представив мальчишек без портков. Фантазия у нее хорошая, и подумала она об этом еще ночью, когда не могла заснуть. Даже рассказала сестре, но та лишь рассмеялась, потрепала Риску по волосам и вздохнула: «Взрослеешь ты, сестренка».

Странная у неё сестра, ветреная, не серьёзная. Вот она, Риска другая, обстоятельная, все продумывает.

Вот как хорошо рассчитала, чтобы за мальчишками шпионить. Они и не догадываются.

Риска учла предыдущий опыт, когда однажды ее заметили. Не хочется и вспоминать, чем закончилось, досталось ей тогда и криков, и ругани, и наказали примерно.

Но сейчас все будет иначе.

Риска добралась до последних кустов на берегу, дальше идти нельзя, легла на песок, осторожно высунула любопытное лицо и под прикрытием уже набравшей силу листвы стала наблюдать.

Веселье было в самом разгаре. Мальчишки разделись, разыграли, кто будет прыгать первым, и со смехом побежали к воде. Риска улыбнулась и расслабилась: её не заметили.

***

Двери местного трактира были непривычно распахнуты настежь. И на то была причина: прямо у входа стояла почтовая карета с вензелем короля, а внутри сидела комиссия из чиновников. Да не каких-нибудь рядовых, своих же местных, а из самой столицы. Для маленького провинциального городка это очень большое событие. Почти все жители собрались поглазеть на редкое зрелище, гадая, что привело сюда важных людей. А кто не мог прийти, прилип к окнам, ожидая развития ситуации.

Гостей встречала целая делегация, впереди шёл сам мэр. За ним вчетвером почти все местные чиновники.

Приезжие важно вышли из кареты, благосклонно приняли витиеватые приветствия и первыми ступили в прохладу трактира. городке. ом. Они вошли в трактир и стражники За ними мэр, за наи его подчиненные. Двери захлопнули, отгораживая собравшихся от любопытных зевак. Но люди не расходились. Дела могут и подождать, не каждый день приезжают столичные.

Трактирщик заранее расставил стулья поудобнее, протер столы и держал наготове напитки. Но гости остались стоять и даже не посмотрели в сторону барной стойки.

Главный из приезжих протянул мэру пухлый конверт со множеством королевских вензелей, а на словах пояснил:

— Нам нужна одна из жительниц вашего достопочтенного города.

— Посмотрим, посмотрим, — пробормотал мэр, трясущимися руками вспарывая конверт. Его подчиненные толпились сзади, заглядывая через плечо.

Мэр медленно прочел письмо, затем перечитал еще раз. Повертел в руках конверт, рассматривая вензеля, в изобилии украшавших бумаги. Подумав, подозвал помощника и что-то прошептал ему на ухо.

Мэр нервничал. Старался скрыть волнение, но его выдавал выступивший пот и дрожащие руки.

Но и приезжие не все оказались невозмутимыми, некоторые тоже проявили любопытство.

— Что там написано? — едва шевеля губами, прошептал один из чиновников столичной делегации у соседа. Тот так же незаметно, одним движением бровей дал понять, что не в курсе. Их взяли для массовости и представительности, чтобы нагнать страху на местных, дабы действовали порасторопнее. И это удалось, помощник мэра поспешно выбежал из трактира.

— Что там? Что им надо? — хватали его за рукава местные жители, но чиновник растолкал зевак и со всех ног

бросился к школе.

Несколько жителей последовали за чиновником, чтобы все увидеть своими глазами. Они уже предвкушали, как будут

пересказать эту историю всем в городке, сидя в трактире за кружечкой пива, а вокруг соберутся восхищенные зрители. Да они станут героями дня, как такое можно упустить?

А помощник мэра по дороге мечтал, как он с помощью этой истории обойдет своего начальника на грядущих выборах.

Помощник был уже не так молод, но мэр-то ещё старше!

Пора бы уступить дорогу. Помощник надеялся, что если он быстро и хорошо выполнит поручение столичных начальников, его усердие будет вознаграждено должным образом. Конечно, столица не может влиять на итоги голосования на местах, но зато горожане увидят, как высоко он, помощник, взлетел, как уважают его важные люди. Именно его, того, кто и делает всю работу.

До школы помощник добежал быстро, ворвался в кабинет директора, наскоро объяснил суть дела и потащил на улицу. Впрочем, растерянный директор и не сопротивлялся такому напору. Сразу понял, что поручение важное, а зачем, почему это понадобилось, не его ума дело. Ему бы в кресле директора удержаться.

Споро перебирая короткими ножками, директор несся к дому к дому Гриллы и Станислава Приловых, чьи отпрыски учились в его школе.

Худощавый помощник поспевал за директором с довольной улыбкой. Дело явно было на мази.

***

Риска уже несколько часов лежала в кустах, ей это уже начало надоедать. Смотреть интересно, но поза уж очень неудобная. Ноги жжет солнцем, руки затекли, мелкие камушки болезненно впиваются в кожу.

Одно помогало потерпеть и отвлечься: зрелище Томаса, вылезающего из реки. От холодной воды его тело покрылось маленькими пупырышками и как будто подтянулось. Риска помнила Томаса немного рыхлым, таким мягким, безобидным. Но вот мальчик снял рубашку, и оказалось что он весьма мускулист. Не так, как дядя Джек, конечно, но Джеку положено, он же кузнец. Но в Джеке и нет ничего другого интересного: вечно грязный, с подавленными волосами… и вообще он уже старый. Сколько ему лет? Риска слышала, что вроде сорок… Старик! Фу! Она поморщилась, хотя образ мускулистого тела мужчины не сразу покинул её голову.

Нет, на Томаса и других мальчишек смотреть гораздо интереснее.

Пока она отвлеклась на мысли о кузнеце, на берегу произошли изменения. Появился какой-то взрослый, который о чем-то говорил с мальчиками. Вроде лицо знакомое… Где она его видела? Не вспомнить.

— А-а-а, — испуганно прошептала Риска. Это же школьный служитель. Что он тут делает?

Риска насторожилась.

И тут один из мальчиков показал рукой на куст, где пряталась девочка. На тот самый!

Мужчина кивнул и уверенным шагом направился прямо к кусту.

Риска в панике попробовала поджать ноги, съёжиться, вжаться в ствол кустарника, который сразу показался ненадежным. Бежать поздно.

— У тебя ноги торчат, — произнёс служитель, остановившись около куста.

— Не выдавайте меня, очень вас прошу, — жалобно попросила Риска. А что еще ей оставалось?

— Они тебя видели с самого начала, — служитель едва сдерживал смех. — И сразу показали, где ты прячешься.

Риска с обидой посмотрела на пляж. Мальчики с интересом наблюдали за происходящим. А один из парней, кажется, Дакин, даже помахал ей. Это стало последней каплей унижения. Но ничего, она не сдастся! Она еще им всем покажет!

Риска поднялась, стараясь сохранить достоинство, отряхнула платье, гордо вскинула голову, подражая богатым дамам из городка. Бросила надменный взгляд на мальчиков, отвернулась и молча пошла по тропинке.

Служитель, по-прежнему посмеиваясь, отправился за ней.

Она слышала его шаги за спиной, но не оборачивалась. Еще не хватало! Внутри все клокотало. Она не могла поверить, что она ее раскрыли. Да ещё как? С позором сдали ее служителю школы. Предатели!

Интересно, а что вообще он тут делает?

Но расспрашивать не собиралась, это ниже её достоинства. Потом разберется.

Так и дошли до городка, Риска впереди, служитель за ней. Девочка хотела повернуть в сторону дома, но служитель ее окликнул:

— Эй, не туда! — и показал направление к центру. Пришлось подчиниться.

Тревожные мысли одолевали девочку. Может, она что-то нарушила? Но точно не сделала ничего дурного.

Ну, подглядывала за мальчишками. Так сестра ей рассказывала, что и мальчишки подглядывают за девочками! Что тут такого? Могли бы и попросить ее не подглядывать. Она бы стала осторожнее.

Что еще? Экзамены плохо сдала? Так она же не самая худшая в классе! Так, где-то посередине, даже ближе к началу списка. Или что-то с родителями? Нет, даже думать о таком не надо, чтобы беды не накликать. И если бы что-то случилось, за ней пришел бы не служитель, в сестра или кто-то из соседей.

Риска нервничала и никак не могла догадаться, в чем причина, почему ее доставили в город под конвоем, как преступницу.

Но вот показалось знакомое здание: школа!

Служитель остановился и попросил:

— Ты можешь сделать вид, что мы очень торопимся? Служитель не стал объяснять, что директор попросил доставить Риску как можно быстрее, и они сократить время, если бы шли быстрее. Но он, чиновник, уже не в том возрасте, чтобы бегать. Поэтому придется делать вид что они шли издалека, потому и задержались немного.

Риска не стала допытываться, тем более, что сейчас в глазах служителя не было насмешки, а лишь просьба. И смотрел мужчина так по-доброму, что Риска, будучи девочкой понятливой и не злобной, лишь кивнула.

— Давайте я побегу к школе, тут по прямой, и вы будете меня видеть, — предложила пленница. — А сами идите в своём темпе, и встретимся вон там. Хорошо?

— Только не убегай совсем далеко, — с облегчением согласился служитель. — Не хочу искать тебя вновь.

— Ой, вы меня уже поймали, — рассмеялась Риска и рванула.

Конечно, проскочила мысль обмануть и сбежать. Но городок-то маленький, где прятаться?

И разве она не смелая? Даже если ее ждут проблемы, от них не убежишь, не скроешься, все равно найдут.

И Риска смело отправилась навстречу своей судьбе.

Глава 5

Маленькая гостиница притулилась на склоне мрачных, поросших лесом столовых гор. Со стен местами облезла краска, из крыши клочками вылезала солома, прикрывающая прорехи кровли, флюгер покосился от сильных ветров, не редких в этих местах.

В окнах виднелись любопытные лица то ли прислуги, то ли немногочисленных постояльцев: не так часто увидишь королевских чиновников в такой глухомани.

В одной из комнат, освещенной только несколькими масляными лампами, Риска разбирала свою сумочку. Света не хватало, приходилось часто подносить ту или иную вещь ближе, рискуя подпалить её. Но настроение девочки было великолепным, ведь её везут в самую престижную школу страны.

Риска представляла, как наденет вот это платье или, может быть, вон то и будет блистать в нем среди других избранных. И другие ученицы обязательно станут смотреть на неё и завидовать.

Она положила одно из платьев на кровать и зажмурилась от восхищения. Сестра сшила его не так давно и хотела оставить себе, но Риска убеждала отдать его ей.

— Оно же тебе велико, — удивилась сестра такому напору.

— Я очень быстро вырасту! — пообещала Риска.

— Вот когда вырастешь, тогда и отдам тебе платье, — сестра насмешливо потрепала Риску по буйным темным кудрям.

Она плохо знала свою младшенькую! Ночью Риска взяла мамину иголку и ушила рукава. Бабушка же учила ее шить, а она, Риска, способная и талантливая!

— Я выросла, — огорошила Риска утром близких, представ перед ними в платье с ушитыми рукавами.

— За ночь?! — расхохоталась сестра.- А почему так непропорционально? Руки как будто разной длины!

Мама тоже смеялась, но оценила настойчивость младшей дочери.

— Ладно, пусть оставит его себе, — обернулась она к старшей. — Видишь, как оно ей нравится. А мы тебе еще одно сошьем. Сестре ничего не оставалось делать, как согласиться. Вечно все так! Хорошо быть младшей сестрой ей достается все лучшее.

И вот теперь, в гостинце, Риска разглядывала с таким трудом добытый наряд. Девочка была уверена: она будет одета в школе лучше всех! Ничего, что рукава и правда получились разной длины. Гувернантка говорила, что в школе их будут учить и рукоделию. Вот тогда она и перешьёт платье ещё раз, уже основательней, без спешки. Тогда точно никто не улыбнётся ехидно, только с восхищением.

А вот второе платье, которое она захватила с собой в дорогу, Риске не очень нравилось. Но зато, когда она его надевала, никто не смеялся, значит, не так и плохо.

Риска посмотрела на разложенные на кровати вещи и грустно вздохнула. Кроме этих двух платьев, ей и носить-то нечего. Одно из платьев к тому же придется постирать.

Оно немного запачкалось от хлеба, что ей дали с собой соседи. Очень вкусный был хлеб, но какой-то липкий. Когда она достала его, чтобы съесть в карете, обнаружила, что мякиш испачкал подкладку сумки… А потом еще и крошки запачкали подол платья…

Но долго грустить Риска не умела. Ничего, скоро она обзаведется новой одеждой и все равно всегда будет лучше всех.

Тут на улице послышался шум и вывел девочку из размышлений. Она взяла лампу и подошла к окну: к дверям как раз подъезжала еще одна карета, точно такая же, как и та, на которой везли её.

У нее проявилось странное чувство, одновременно и радость, но и ревность. Как? Она не одна такая? Еще кого-то тоже везут в столицу на учёбу? Гувернантка ничего об этом не говорила! Риска нахмурилась, вспоминая разговор. Нет, точно не говорила, она бы обязательно запомнила такое. Может, это доставили дополнительную охрану для нее, Риски? Ведь такую умницу, за которой в глубинку послали людей из самой столицы, нужно хорошо защищать!

Но свет от факелов осветил в окне кареты ярко-рыжие волосы, а потом и лицо еще одной девочки.

— Ну и ладно, — с легкой обидой проговорила вслух Риска и продолжила наблюдать. Может, вдвоем им будет веселее, а то эти охранники такие скучные и неразговорчивые.

Карета остановилась и встала посреди двора. Факелы освещали чёрные борта неровным светом, играя с тенями от лошадей и людей, ходивших около стен.

А Заза рассматривала из окна кареты место, куда ее привезли. Долгая и нелегкая дорога утомила девочку, но вопросов скопилось столько, что она не могла позволить себе расслабиться. Сопровождающий фельдъегерь сказал только, что ее везут в высшую королевскую школу, а на все остальные вопросы ответит гувернантка. А пока пусть она не надоедает и ждет. Девочка сочла за лучшее последовать этому совету, лишь старалась запомнить дорогу, по которой её везут. За время пути она успела привести себя в относительный порядок, расправить спутанные волосы и переодеться. Матушка успела положить кое-какую одежду, и хоть выбор оказался скуден, Заза смогла что-то подобрать поприличнее.

Зазу немного успокаивал вид на горы. Она выросла среди них и знала, что скалы, если уважительно к ним относиться, никогда не обидят путника. Хребет большой, вдоль него есть и другие населённые пункты, но она и не мечтала побывать в них, но это случилось. Ее долго везли в карете через эти поселки, удалось разглядеть их в окно, и вновь через величавые каменные творения. Казалось, дотронься до них рукой, и ощутишь всю мощь холодных гигантов, величавых и старых, необъятная мудрость которых чувствительно витает в воздухе, побуждая так же спокойно размышлять. Чем и стоило заняться, отбросив эмоции, ведь впереди еще предстоит поездка в столицу. Кто знает, что ее там ждет. Заза сосредоточилась, закрыла глаза и глубоко вдохнула, вспоминая, что папенька рассказывал про охоту. Слиться с природой, прочувствовать и быть настороже.

И вот она сидит в карете и ждет, когда ей наконец разрешат выйти.

Сопровождающий несколько минут назад оставил ее одну, предупредив, чтобы она никуда не отлучалась.

Заза видела, как он вбежал в дверь.

Начальник экспедиции полковник Ховицкий ждал подчиненного внутри. Негодование читалось и на его лице, и слышалось в голосе.

— Где вас носит?! — сходу набросился полковник на майора. — Мы выбиваемся из графика!

Ховицкий понимал, что генерал Швиль будет спрашивать именно с него, а не с этого туповатого служаки, и это усиливало его раздражение.

— Ваше превосходительство, так путь держим почти от самой границы, не сразу и деревню нашли, там этих каньонов несметное множество, не все и на картах есть.

— Мне глубоко плевать на это — холодно ответил полковник — времени было достаточно. Вас видели в городе.

— Так мы поехали через перевал, так было быстрее, но волов не нашлось, а лошади оказались слишком слабы, — оправдывался майор.

— С какой стороны поднимались? — еще строже спросил полковник и по коже майора побежали мурашки

— От Варшлена, мой господин, — фельдъегерь не смел смотреть прямо в глаза начальнику, но надеялся обращение на ранг выше смягчит гнев.

— Боги, кто же знал! Конечно, волов там не было, это я их забрал… Оттуда и с двух соседних троп… — пробормотал Ховицкий, но тут же спохватился и вновь возвысил голос: — Но вы, майор, могли бы отправить гонца! И уточнить наличие возможности скоростного подъёма!

— Так точно, — еще ниже опустил голову провинившейся, вытянувшись в струнку. — Признаю свою вину и готов понести наказание!

— Не сейчас, — отмахнулся полковник. — Пускай в столице разбираются. Где она?

— Сидит в карете, ждёт дальнейшей транспортировки, — отрапортовал подчинённый, приоткрывая дверь гостиницы. Из окна кареты выглядывало бледное личико девочки.

Начальник экспедиции изменился в лице, глаза налились красным.

Все подчиненные знали, что в гневе полковник опасен,

Егерь съёжился и даже отступил на полшага, испугавшись начальственного гнева, который обрушился на его голову. А он даже не понимал за что.

Но полковник сдержался, лишь махнул рукой и процедил сквозь зубы:

— Если бы это была моя дочь, майор, то за такие формулировки ты бы уже лежал со вспоротым животом.

Полковник тяжело задышал, но титаническим усилием взял себя в руки.

— Веди, — сказал Ховицкий, словно плюнул и широким шагом направился к карете. Майор семенил за ним и лишь на последнем участке позволил себе опередить начальника, чтобы самому открыть дверцу.

Заза выглянула из кареты и тяжело посмотрела на полковника.

— Дитя, здравствуй, — с натянутой улыбкой ласково проговорил тот. — Я полковник Ховицкий, руководитель этой экспедиции. Хотел узнать, как тебе путешествие?

Майор если и был удивлён столь резкой переменой в начальнике, то виду не подал. Лишь порадовался, что кнут, направленный на него, превратился в пряник для девочки.

— Всё хорошо, только мне никто так и не смог объяснить, зачем меня забрали из дома и как мои экзамены попали в королевскую высшую школу, — затараторила Заза, гася вспыхнувшие эмоции и маскируя их под вежливость и глупость.

— Дитя, я и сам этого не знаю, — успокаивающе улыбался полковник. — Но, возможно, я смогу найти человека, который тебе всё объяснит. Ты мне лучше скажи, тебя не обижали?

— Нет, что вы! — вскинула голову Заза. — Со мной все были вежливы и обходительны. Когда мы застряли на перевале, чтобы убрать с дороги камни и ветки, я хотела помочь, но меня долго не хотели выпускать из кареты. Но я смогла их убедить!

— Убедить? Чтобы ты убирала камни?! — полковник обернулся к подчинённому, и на секунду в его глазах вновь промелькнул гнев.

— Понимаете, лошадям же трудно везти нас по такой дороге, и лишний вес, даже мой, усложняет ей работу, — тараторила Заза, парадируя соседскую девчонку, которая постоянно попадала в казусные ситуации, но всегда выходила из них невредимой. — Мне разрешили идти рядом. — Заза наконец вышла из кареты, держа в руках отцовскую охотничью торбу. — И я взяла с собой ещё и свою сумочку! Она не тяжёлая, — Заза приподняла торбу, еле держа её одной рукой, — но без нее и лошади, и доблестным курьерам было легче!

Заза улыбнулась майору и посмотрела на него с наигранной теплотой, а лошадь погладила по шелковистой шее.

Полковник вопросительно посмотрел на майора.

— Нам пришлось немного подтолкнуть карету… — пробормотал фельдъегерь, не ожидавший такого развития событий.

— Вечно у вас что-нибудь не так, — пожал плечами Ховицкий и вновь обратился к девочке: — Скажи, а с тобой нет представителя школы?

Девочка замотала головой.

Полковник вопросительно посмотрел на сопровождающего, но тот лишь плечами пожал и пробормотал.

— Была одна, но осталась в городе, сказала нужно переговорить с родителями, мы не стали её дожидаться.

— Что ж, странно, но не страшно, — озадаченно проговорил полковник. — Я пришлю гувернантку из своих.

И повернулся, чтобы уходить.

— Господин полковник, а когда вы сможете объяснить, что происходит? — крикнула ему в спину Заза, догадываясь об ответе, но не смогла удержаться.

Пришлось остановиться. Ведь ему было дано четкое указание: доставить девочку в целости и сохранности, обеспечить всем необходимым.

Ховицкий вернулся, присел на корточки перед девочкой и немного помолчал, собираясь с мыслями.

— Я и сам не знаю всего, — он осторожно подбирал слова. — Сейчас готовят комнату, в которой ты сможешь отдохнуть, привести себя в порядок. Вижу, тебе не помешало бы и умыться, — полковник показал на грязь на лице девочки. — Я тоже привез сюда подопечную, такую же милую юную леди, вы примерно одного возраста.

— Где она? — закрутила головой Заза, а для себя осознала, что переигрывает.

— Сейчас ты с ней познакомишься. А если вы подружитесь, то сможете продолжить путешествие вместе.

— Это было бы очень мило! — Заза заулыбалась, на этот раз подражая жене старосты. — Вместе всегда веселее!

— Ну вот и хорошо, пойдем.

Полковник препоручил Зазу служащему гостиницы, а сам отправился выяснять, почему представитель школы бросил их на полпути. Ведь это наиважнейшее задание по указу самого короля, и кто-то проявил преступную халатность. Полетит чья-то голова, это точно, но лишь бы не его, Ховицкого. Он-то свою подопечную доставил вовремя, и все необходимые сопровождающие в наличии. Придется взять на себя заботу еще и об этой девочке. Ну ничего, ему зачтется, при королевском дворе оценят его усердие.

— А где другая девочка? — затеребила Заза служащего за рукав. — Мне господин полковник про неё говорил!

Служащий с недовольством поправил пиджак, посмотрев на наглую девчонку сверху вниз.

— Пойдем, отведу тебя в твою комнату, — предложил служащий.

— Сначала к другой девочке! — потребовала Заза.

— Вы мне только покажите, где она, я сама дойду.

— Вон её комната, а твоя неподалёку, — сдался служащий.

Им было приказано обходиться с юными постоялицами со всей уважительностью, будто они какие-то там важные персоны. Вспомнив об этом, служащий хмыкнул то ли от возмущения, то ли от удивления. Он поплелся за Зазой, ускорившей шаг чтобы все-таки сопроводить ее и присмотреть за порядком.

Заза между тем ловко открыла дверь и вошла в комнату, где уже её ждала другая девочка.

— Привет, меня зовут Риска! — выпалила радостная обитательница комнаты.

— А меня Заза, — донеслось до служащего.

Он посмотрел в пустой коридор и решил все-таки выполнить поручение так, как ему приказали.

— Юные леди, давайте я всё-таки покажу вторую комнату, — обратился он к новым постоялицам.

— А мы будем жить не вместе? — с разочарованием уточнила Риска. Когда она наблюдала за новенькой из окна, то решила, что рыжая ей нравится.

— Увы, нет, для второй дамы снят отдельный номер, — ответил служащей гостиницы и показал рукой вглубь коридора.

Девочки переглянулись, почти синхронно пожали плечами и пошли по импровизированному указателю. Номер был недалеко. Открыв дверь, служащий улыбнулся, пропуская девочек внутрь. Они вошли, осмотрелись, и когда одна из них бросила свою грязную сумку на чистейший ворс ковра, служащий на долю секунды поморщился, представив, как ему потом вычищать всё это. Но взял себя в руки и посчитав свой долг исполненным, аккуратно прикрыл дверь.

А девочки принялись щебетать, разглядывая друг друга.

— Присаживайся, — Заза показала рукой на нетронутую еще кровать, а сама уселась на другую, под которую она уже успела подсунуть свои немудреные пожитки.

Но неугомонная Риска не стала садиться, ее переполняла энергия, и она кружила по комнате, то подходя к окну, то открывая и закрывая дверцы маленького пустого комода.

— А у меня всё другое, ты же видела, — кружа по комнате, бормотала Риска, — и вот тут дверцы нет.

Заза тоже обвела маленькую комнату взглядом: кровать, окно, за символической ширмой виден край ночного горшка. Жить можно. Это даже лучше, чем в родительском доме, образы которого промелькнули перед глазами. Дома стена около её лежанки вечно холодная и неровная, приходится подтыкать туда одеяло, вместо того что бы укрываться самой. А тут кровать непривычно высокая и большая, можно и ноги свесить, и звездой лечь. Но Заза быстро мотнула головой: не время для воспоминаний, совсем не время.

Служащий остался сбоку от двери. С одной стороны, им приказали обслуживать маленьких грязнуль из глубинки, будто они важны персоны. Вот он и выполняет приказание, в полной готовности дежурит, чтобы быть под рукой. С другой, будет что обсудить с другими служащими, поделиться тем, что удалось разузнать, а то и подслушать. Похоже, замарашки впервые попали в приличную обстановку. И за что им такая честь? В столицу везут!

— Тебя тоже похитили из дома? — спросила Заза, разглядывая вторую девочку.

— Ой, что ты такое говоришь? — засмеялась Риска. — Почему сразу похитили? Нас везут на учёбу! Разве тебе не объясняли?

— Объясняли, но я мало верю в эту сказку, — призналась Заза. По сравнению с Риской, из которой так и била энергия, она выглядела грустной и даже обречённой. — К нам в деревню приехали чиновники из города, вот эти, военные, — Заза махнула рукой в сторону окна, где во дворе толпились служивые. — Потом прибежал староста, приказал мне и моим родителям проследовать с ними. И ушёл. Но папа объяснил, что военные просто так не забирают из семьи. Папа был очень напуган.

— Это не военные, а курьерская служба, — со знанием дела объяснила Риска, которая во время дороги прислушивалась к разговорам и собирала информацию. — Они не воюют, а доставляют очень ценные грузы. В данном случаи нас.

Риска наконец успокоилась и села на другую кровать.

— Я не хочу быть ценным грузом, я хочу домой, — голос Зазы дрогнул, но она сдержалась.

— Ой, да ерунда, не переживай, всё будет хорошо, — Риска пересела к Зазе и погладила ее по руке. Но Заза быстро одёрнула руку.

— А если не будет? — глаза Зазы едва не наполнились слезами, но она сдержалась.

— А если не будет хорошо, то будет нормально, — Риска вскочила с кровати и вновь выглянула в окно. — Нас же на учёбу везут!

— Но почему нас?

Риска сделала вид, что глубоко задумалась, хотя ответ уже крутился у неё в голове.

— Ты экзамены для поступления писала? Вот я и думаю, что где-то в столице их проверили и решили, что мы очень умные! — с затаенной гордостью уверенно проговорила Риска. — Вот и отправили за нами курьеров. Чтобы таких умниц привезти в столицу и учить в лучшей школе королевства. Вот!

Выпалив все это, Риска расправила плечи и немного приподняла голову.

— Звучит складно, но я не писала экзаменов, — понурилась Заза. — У нас маленькая деревня, один старенький учитель, который только старших учит. Папеньку моего грамоте выучил. А я с ним никогда не занималась.

— Так ты безграмотная? — Риска широко распахнула глаза.

— Меня с братом родители учили. Маменька чтению, а папенька письму. Говорю же, старого учителя на всех не хватает.

— Тогда странно, — нахмурилась Риска.

— Вот и я о том же, — кивнула Заза. — Меня похитили по ошибке.

Риска задумчиво смотрела на Зазу. Такая же девочка, как и она. Хотелось ее утешить. Но что-то смущало. Сердце с душой спорили.

За долгое время в пути, а это почти весь вечер, ночь и полдня, Риска уже поверила в свою избранность. В то, что она уникальна. За ней, Риской, из самой столицы приехал рекрутер! И забрал ее, такую замечательную, чтобы сделать из нее важную даму. В мечтах она уже видела себя такой, как те, что живут в их городке и ходят в нарядах и мехах, и всех забот у них — ходить по магазинам за новыми платьями и шляпками, устраивать вечеринки и балы да покрикивать на служанок. Она, Риска, станет лучше их всех, она всегда это знала и в это верила. И вот ее мечта исполняется. А тут, оказывается, нашлась еще одна девчонка, да еще, как выясняется безграмотная, из глухой деревни, где даже школы нет. Чем эта Заза могла привлечь внимание из самой столицы? Может, и правда ошибка?

Риска не знала, как себя вести с этой девочкой. Конечно, надо бы ее обнять, утешить, ведь она, Риска, не только умная, но и отзывчивая. Можно пообещать Зазе, что она ей поможет…

Но вдруг и с ней самой допустили ошибку?

Эта мысль испугала Риску, ее жизнерадостность потухла.

Она без сил опустилась на кровать и застыла в горьких мыслях.

Теперь уже было впору Зазе утешать попавшую в такую же ситуацию девочку.

И Заза придвинулась ближе к гостье.

— Может, нам сбежать? — прошептала Заза и пугливо оглянулась по сторонам.

— Не получится, — вздохнула Риска. — Здесь вокруг горы…

— Горы — это не страшно. Я выросла среди скал, но тут столько мундиров… Ты права, не выберемся. И снаряжение бы, а у нас даже верёвки нет, — согласилась Заза, которая, казалось, наконец обрела спокойствие. — Но ты права, все будет хорошо!

Заза решила всё-таки приободрить Риску, хоть и сама не совсем в это верила.

Риска удивленно вскинула глаза. Интересная у нее новая подруга, то чуть не плачет, то утешает.

Спокойствие Зазы объяснялось просто: она решила про себя, что бороться с судьбой глупо. И еще не известно, что дальше будет. Может, и правда обойдется?

Ну отправят ее обратно к родителям, так она только рада будет. А если не отправят, как-нибудь приспособится и в новом месте.

Девочки повеселели, переглянулись и принялись болтать о другом.

— Расскажи про свою деревню, — попросила Риска.

— Ой, это чудесное место, тебе бы понравилось у нас! — оживилась Заза, вспомнив родной дом. — Мы живём в горной долине, в нескольких днях пути отсюда, если пешком. Но мы доехали на лошадях, так что получилось быстрее. Дом у нас из огромных брёвен! Папа говорит, что его папа, мой дед, собрал его всего за неделю, и поэтому там много дыр. Но их не видно, потому что мы затыкаем их мхом, нас с братом иногда отправляют за ним в тёмный лес.

— Тёмный лес… — мечтательно повторила Риска. — Как в сказке?

— Нет, это он только так называется, а на самом деле он не такой уж и тёмный, только далеко нельзя заходить.

— Почему? Опасно? — Риска оживилась, представив, что уж она бы им всем показала, какая она смелая!

— Друг брата с друзьями как-то раз зашли далеко и заблудились. Вся деревня их искала. А когда нашли, они несколько дней сесть не могли.

— Выпороли?! — ахнула Риска. Быть выпоротой не входило в ее планы.

— Конечно.

— Но это же плохо, пороть детей!

— Плохо, — согласилась Заза. — Но только для того, кого выпороли. Папенька говорит, зато через попу лучше доходит.

— И они больше туда не ходили?

— Ходили, конечно, — усмехнулась Заза. — Но уже с пряжей.

— Зачем?

— Ну как же, привязываешь ниточку к дереву и стараешься идти так, чтобы она не запуталась. А когда нить кончается, то все, стоп. Можно идти по ней обратно. Не заблудишься. А еще посчитаешь, сколько шагов прошли. У нас так дети гуляют, а у вас иначе?

— У нас нет темного леса, — грустно ответила Риска. — Только река и много полей.

— У нас тоже река есть, но в ней нельзя купаться и стирать. Из неё пьют. А других источников воды нет. Это очень ценный ресурс.

Девочки покивали, оценив важность некоторых ресурсов.

— А что ещё? — после паузы продолжила расспросы Риска.

— А ещё у нас много камня, — охотно ответила Заза. — Мы его добываем, а раз в месяц приезжает караван торговцев и выкупает его у нас. А нам привозит ткани, кожу, семена всякие и иногда вкусности. Но мне их никогда не давали, говорили, что я ещё маленькая.

— Маленькая для вкусностей? — изумилась Риска, которая сама ела сладости сколько хотела.

— Да, а что тут такого? — в свою очередь удивилась Заза.

— А у нас, наоборот, сладости детям дают.

— Так и у нас есть сладости — свой мед! И мы его не продаем, сами едим, — Заза улыбнулась, вспомнив вкус лакомства. — У нас большая пасека, на ней брат трудится. Он мне часто приносит… приносил…

Заза погрустнела, подумав: и когда теперь ей доведется вновь увидеть брата и всех родных.

— Ты ела мёд? — почему-то Риску это очень заинтересовало.

— Конечно, — прогнала грустные мысли Заза. — Говорю же, мне брат часто приносил.

— Везёт же тебе! — вздохнула Риска.

— Могу поделиться, — вскочила Заза. — Он мне и с собой дал немного, совсем чуть-чуть, на память о доме.

— Ой, дай попробовать! — воодушевилась Риска, в нетерпении опять вскочив и забегав по комнате.

Заза достала из-под кровати торбу, развязала, и ей показалось что пахнуло домом. Глаза сразу заволокло слезами. Вспомнилось, как солдаты торопили родителей, и мама начала скидывать с полок все вещи, что попадались под руку, но не дотягивалась. Тогда папа взял свою охотничью торбу, старую, с заплатками, но ещё крепкую, и молча пересыпал всё в неё. Мама прошептала, что всё помнётся, а отец подвинул её и сам начал запихивать вещи. Подбежал брат и поверх вещей положил весь домашний мёд. Отец посмотрел на брата, и они кивнули друг другу.

Вот тогда папа и попробовал подложить ещё и свой нож, дорогой, подарочный. Но солдат всё-таки заметил…

Заза мотнула головой, гоня тяжёлые воспоминания, аккуратно достала маленькую баночку и протянула руку, бережно держа осколок домашнего спокойствия.

— Вот, бери.

— Это всё мне?! — Риска приняла баночку, разглядывая ее с любопытством и предвкушением. Внутри медленно переливалась и золотилась янтарная тягучая масса.

— Я не могу принять такой дар, — Риска со вздохом поставила баночку рядом с Зазой.

— Бери-бери, у меня ещё есть, хоть и немного, — Заза подвинула мед обратно к Риске. — Я подумала, что если мне не суждено увидеть родных, я буду хранить баночку до скончания моих дней, даже не открою никогда.

— Почему не откроешь-то? — не поняла Риска.

— Чтобы частичка дома была не тронута, — ответила Заза.

Риска сомневалась и задумчиво вертела мед в руках. Мысленно она уже съела его весь до донышка и банку вылизала.

А Заза продолжала убеждать:

— Да ты не переживай, это не единственное напоминание о доме, которое мне удалось взять. И ведь ты сама говорила, что мы выучимся в лучшей школе королевства! Вдруг ты права? Тогда мы и домой вернуться сможем!

— И ты пригласишь меня на вашу пасеку? — обрадовалась Риска. — Угостишь мёдом ещё раз?

— Когда мы будем жить в столице, ты сможешь есть все, что пожелаешь, мёд в том числе.

— Нет, такого мёда у них не будет, — возразила Риска. — Ты же сказала, что твоя деревня его не продаёт. Значит, даже в столице нет мёда с пасеки, где работает брат моей подруги.

— Брат подруги? — вскинула брови Заза.

— Да. Твой. Мы же подруги? — Риска вопросительно и серьезно поглядела в глаза другой девочки, с которой познакомилась меньше часа назад, но к которой уже успела немного привязаться. Их всего двое в такой ситуации, их обеих увезли от родных в неизвестность. Они будут поддерживать друг друга в столице, полной чужих им людей. К тому же Заза добрая, не пожалела ей меда, который и сама могла бы съесть. Риска не была уверена, что поделилась бы с Зазой своим сокровищем.

— Так мы подруги? — прервала Риска затянувшуюся паузу.

— Конечно, подруга! — Заза улыбнулась Риске.

Заза пока не чувствовала в Риске родственной души, ну так и времени прошло еще мало! Они обе в одинаковом положении, обеих похитили из родного дома. Одиночество — это так печально, Заза успела прочувствовать это во время долгой дороги, в отличие от эмоциональной Риски, Заза сдерживала всё в себе, только накапливая недетский груз.

Риска прижала баночку к груди, глядя на новую подругу с неподдельной благодарностью. Девочки обнялись, молчаливо скрепляя только что родившийся союз двух одиноких детей, насильно оторванных от родителей во имя неведомых им пока целей.

Так они и сидели рядышком, погруженные каждая в свои воспоминания. Но тут в комнату заглянул солдат:

— Отдыхайте пока, а завтра утром вновь в путь, — пояснил он.

— А когда мы приедем в столицу? — по своей привычке задавать вопросы прицепилась к солдату Риска.

— Завтра, — пробурчал солдат.

— А можно нам ночевать вместе?

— Нельзя, приказ — держать вас по отдельности.

И солдат поскорей скрылся, пока эта девочка не вздумала спросить еще что-нибудь, о чем он не имеет права говорить или просто не знает.

— И правда спать хочется, — спохватилась Заза. — Я уже два дня почти не сплю…

— Переживаешь? — участливо спросила Риска, надеясь задержаться в комнате подольше.

— Ага, — кивнула Заза, прядь огненных волос упала ей на лицо. Заза чувствовала, что сейчас нужно казаться слабой и измождённой, чтобы наконец остаться в одиночестве. Конечно, хорошо, что рядом девочка с похожей судьбой, это успокаивает. Но тяжело долго находиться с таким энергичным человеком. Риска немного подавляла Зазу, которой хотелось тишины и хотя бы мнимого покоя.

— Ну тогда спокойной ночи, — недовольно попрощалась Риска, видя, что Заза откровенно зевает.

Риска ушла к себе в комнату, раздосадованная тем, что комнаты не смежные и они не смогут перестукиваться.

Заза расстелила кровать, переоделась в гостиничный халатик, заботливо приготовленный на стуле, и улеглась. На соседней кровати стояла раскрытая торба. Перед глазами вновь всплыла картина, как солдат, заметивший нож отца, бьёт его поддых, наставляя оружие на брата. Тому не оставалось ничего иного, как отступить, этого же жестами просит и отец. Побледневшая мать в углу, холодная фраза солдата, что сборы окончены…

Заза зажмурилась и, закрывшись одеялом с головой, получила столь желанное, хоть и ложное ощущение защищённости. Думала, что мгновенно уснет, но сон улетучился. Ей очень хотелось представить, что не было плачущей матери… не было отца, отброшенного солдатом… брат не лежал на земле клубком, когда выбежал из дома и нарвался на других служак, зажимая руками окровавленное лицо… друзья брата не бежали за каретой до самого хребта, получая удары сапогами по всему телу, но клянясь вытащить её… Староста не бегал между соседями с палками, уговаривая их не нападать на солдат, а то будет только хуже… И она, Заза, не пыталась прокусить руку, которая то ли душила ее, то ли зажимала ей рот, волоча брыкающуюся девочку за волосы к черной карете…

Всего этого не было! Все это лишь кошмарный сон!

Вот наступит утро, она вылезет из-под одеяла, и кошмар развеется под лучами теплого солнца, забудется…

Заза обняла себя за плечи и поморщилась, когда пальцы скользнули по ссадинам и царапинам. Какой бы миниатюрной она ни была, но в то окошко пролезть всё-таки не смогла…

Заза не все рассказала Риске. Она не могла об этом рассказывать, слишком больно об этом даже думать. Да Риска и не спрашивала. Она и не догадывалась, через что пришлось пройти Зазе. У нее самой все было по-другому, потому что она, Риска, и сама другая.

Наконец измученная переживаниями Заза забылась тяжелым, полным кошмаров сном.

А Риске снилась столица, по которой раскатывают кареты, богатые магазины, не чета тем, что у них в городке. Школа, в которой учатся самые умные и в которую повезло попасть и ей. Важные придворные, с которыми она познакомится…

Риска засыпала с улыбкой.

Глава 6

Рано утром Зазу разбудил настойчивы стук в дверь.

— Подъем, юная леди! — прокричал знакомый голос: полковник.

Заза смахнула слёзы с глаз. Ей только что снились мама, папа, брат, и Заза с ними. Они все вместе сидели за столом, о чем-то разговаривали и весело смеялись… От таких воспоминаний глаза мгновенно намокли. Она подсознательно пыталась ухватить хоть немного этого сна, вновь почувствовать себя дома, но сон утекал из сознания, испарялся под гнётом жесткой реальности, вновь оставляя девочку в одиночестве, без защиты.

Заза заметила маленькое старое зеркальце на стене. Сквозь сетку патины она смогла рассмотреть своё лицо, опухшее после тяжелой ночи, красные измождённые глаза.

Заза провела тыльной стороной ладони по щекам, они были мокры. Она плакала и во сне, осознавая, что сновидения -лишь лоскутки несбыточных мечтаний.

Заза перевела взгляд за окно: солнце только-только вставало, слабые косые лучи едва проглядывали сквозь серое, обложенное тучами небо. Темные горы усиливали мрачную атмосферу.

А полковник между тем уже стучал в следующую дверь, к Риске.

Дверь хлопнула, это шустрая Риска быстро выскочила в коридор. До Зазы донесся ее громкий голос:

— Что случилось? Почему вы нас так рано разбудили?

— Пора ехать! — бодрым голосом объяснил Ховицкий. — Мы должны успеть в столицу к назначенному часу! Нас ждут!

Сейчас вам принесут завтрак, поешьте побыстрее!

Опять хлопнула дверь, Риска побежала собираться, а шаги полковника удалились.

Заза подошла к постели, принялась быстро одеваться. И вовремя, сразу за полковником в дверь постучала горничная. Заза открыла, и девушка в строгом синем платье и белоснежной наколке на волосах вручила ей кувшин с водой, маленький тазик и пушистое полотенце.

— Вот, умойся побыстрее, завтрак через пять минут.

Другая горничная в это время стучала к Риске.

Умывшись и причесавшись, Заза немного повеселела. А Риска, кажется, грустить совсем не умела и происходящее с ней воспринимала как интересное приключение.

— Отнесите мой поднос вон в ту комнату, — вскоре Заза услышала ее звонкий голос, и две горничные внесли и поставили на стол два подноса с едой: свежие булочки, масло, колбаса, козий сыр на тарелках и чашки с чаем, источавшие изумительный аромат.

Следом за горничными ворвалась Риска, на ходу оправляя помятое платье, видно, она не повесила его на ночь на вешалку, как Заза, а просто бросила на стул. Волосы ее, как всегда, были растрепаны, и Заза молча протянула ей гребешок, которым Риска небрежно провела пару раз по буйным кудрям.

Девочки наскоро поели, оставив половину на подносах. А тут пожаловал и полковник вместе с гувернанткой, которую девочки и не видели со вчерашнего дня. Формально она была обязана присматривать за девочками и отвечать на их вопросы, контролируя их ментальное состояние, как того и требовала их руководительница мисс Евригина. Вот только самой гувернантке было ничего не понятно, а выдумывать на ходу всякие небылицы она не собиралась. Полковник Ховицкий не торопился просвещать её в подробности операции, взяв на себя всю организацию. «Выслужиться хочет», — думала гувернантка и была права. Но её это вполне устраивало, раз представилась возможность прокатиться за казенный счет по стране, а ответственности никакой. Хоть и сомнительное, но путешествие, можно сказать, отдых от рутинных дел.

— Ну что, готовы, милые дамы? — с улыбкой проговорил полковник, внимательно оглядывая подопечных. Он стремился выполнить данное ему приказание как можно тщательнее, доставить девочек в полном порядке, а остальное его не касалось. Внешний вид девочек произвел на него благоприятное впечатление, обе были достаточно спокойны, сыты и не бунтовали, как поначалу. Видимо, смирились со своей судьбой. Да и с чего бы им бунтовать, никто их не обижал, и они это поняли. Полковник вздохнул с облегчением. Гувернантка, махнув рукой, ушла в свою карету, с глаз долой от полковника и подальше от предполагаемых вопросов девочек.

…

Вскоре кортеж уже катил по дороге. Горы, через которые вчера было так нелегко перебираться, остались в стороне, а потом и позади, вновь превратившись в далекую картинку на заднем фоне пейзажа.

Через некоторое время появились зеленеющие ухоженные поля, на которых внаклонку трудились многочисленные маленькие фигурки. Поля сменились лесами, даже на вид густыми и прохладными. Кареты с королевскими гербами на дверцах катили мимо деревенек и сел, местные жители провожали ее глазами, уступая путь. Солнце вставало все выше, разгоняя утреннюю серость неба и широкими мазками закрашивая небесное полотно ярким желтыми, оранжевыми и красными красками.

Риска прилипла к окну, то и дело издавая восхищенные восклицания и тормоша подругу:

— Заза, да ты только посмотри! Красота какая!

Но для Зазы существовала только одна красота — ее родной деревни. Она кивала в ответ, коротко взглядывала в окно, чтобы не обижать новую знакомую, но не разделяла ее наивной детской восторженности, не видя в этом смысла для себя. Они хоть и одного возраста, но временами Риска казалась Зазе младшей.

Тем не менее Заза запоминала путь, так, на всякий случай. Местонахождение гостиницы она уже знает, а оттуда маршрут до столицы известен.

Но вот красоту природы Заза не воспринимала, для нее всё смазалось в одну цветную ленту. Леса сменялись очередными полями, цвет плавно переходил с зелёного на жёлтый, потом появлялись мимолётные цветные пятна людей и их жилищ, а дальше всё в обратном порядке: зеленый лес, желтые поля, красные кирпичные крыши…

Попадались и клочки голубого неба на открытых и не освоенных участках дороги, но для Зазы было всё едино. Бесполезный калейдоскоп из ничего не значащих цветов. Даже когда карета останавливалась для смены лошадей, девочка не стала выходить, хотя неугомонная Риска очень просила.

— Иди сама, — отмахивалась Заза. — Я тут посижу.

Но выходить одна Риска не желала, считая, что вместе с Зазой будет интереснее и надёжней. Охранники суетились вокруг, прикрикивая на деревенских, браня их за нерасторопность. А вдруг прикрикнут и на нее, и окажется, что выходить нельзя?

Но вот кортеж приблизился к пригороду столицы. Это чувствовалось и по тому, как изменилось все за окнами кареты: дома стали больше и наряднее, людей на улицах прибавилось, до девочек долетал гомон толпы, крики кучеров, правящих экипажами.

Вдруг карета начала останавливаться. От толчка Риска схватилась за Зазу. Девочки машинально взялись за руки, ища друг в друге поддержки. Заза посмотрела в окно, там был лес, не густой, но и населённого пункта она не видела. Несколько минут ничего не происходило, лишь слышались резкие указания, которые отдавал Ховицкому незнакомый начальственный голос, а полковник смиренно поддакивал.

Но вот дверцу распахнул услужливый слуга, и внутрь заглянул пышно одетый господин с густыми усами и напомаженными волосами под роскошной шляпой с пером. Он внимательно осмотрел Риску и Зазу, удовлетворился осмотром, натянул на лицо широкую улыбку и самым любезным тоном проговорил:

— Здравствуйте, милые дамы! Миледи!

Риска с Зазой переглянулись: неужели это к ним обращаются столь витиевато и уважительно? Да не может такого быть!

— Не будете ли вы так любезны, дабы соизволить пересесть в другой экипаж, более комфортный и достойный вас? — продолжал меж тем господин. — Помоги, — уже другим тоном приказал он слуге, маячившему позади.

Слуга подал девочкам руку, по очереди помогая выйти сначала Риске, которая находилась ближе к выходу, а затем Зазе.

Риска выскочила из кареты и закрутила головой, Заза медленно спустилась и замерла, с недоверием оглядываясь вокруг. А посмотреть было на что: перед ними возвышалась роскошная карета, больше похожая на дом на колесах, вся разукрашенная королевскими гербами и позолотой. По сравнению с ней та, которую они только что покинули, казалась тесной и убогой, каковой она и являлась. Шикарную карету окружали еще несколько таких же, но размером поменьше. Похоже, девочек будет сопровождать кавалькада, какую могут позволить себе только важные дамы, а не две маленькие девочки-замарашки из бедной глубинки. Вокруг суетились напомаженные юноши-слуги в аляповатых, на взгляд Зазы, одеждах, выполняя многочисленные распоряжения важного господина. Юноши перетаскивали чемоданы из старой кареты в новую, много времени это не заняло.

Но вот открыли багажный отсек кареты, где сидели девочки… Там было пусто. Лакей замешкался, не зная что делать.

— Миледи, а где ваши вещи? — поинтересовался напомаженный, немного наклонившись к девочкам, так что им стал виден край его парика и трещины на пудре, покрывающей лицо.

— У меня только это, — ответила Заза, показывая на свою охотничью торбу, лежащую на диване кареты. Риска кивнула, то ли подтверждая слова подруги, то ли соглашаясь с тем, что у Зазы ничего больше и нет.

Важный господин нахмурился, разглядывая обшарпанную поклажу, но разрешил неловкую заминку, взмахнув рукой, мол, неси что есть. Лакей с видимой брезгливостью перенёс сумки девочек.

Напомаженный встал возле распахнутой дверцы новой кареты и жестом показал подругам, что можно заходить.

На всю эту суету Риска глядела с восхищением и детской непосредственностью, сразу приняв свой новый статус и порадовавшись ему. Кажется, сбываются ее самые смелые мечты. Вот бы в родном городе увидели, как ее встречают в столице! В какой шикарной карете она едет! Как слуги таскают ее скудный багаж, повинуясь одному лишь взмаху руки.

Заза была более сдержанна в проявлении эмоций. Она никак не могла понять, как ко всему этому относиться, и решила посмотреть, что будет дальше, а уж тогда делать выводы.

Но вот переселение в новую карету завершилось и кавалькада тронулась. Юные леди, новые жительницы столицы государства, осваивались в роскошном экипаже, который был намного просторнее внутри, чем предыдущий. На мягких сиденьях можно было даже лечь, что Риска тут же и сделала, вытянув ноги. Карета катила мягко, более плавно, можно и заснуть. Но Риска была возбуждена, поэтому тут же села и принялась переставлять с места на место многочисленные подушки, в изобилии покрывавшие сиденья. Она то выстраивала из них гору, то выкладывала в ряд, наконец сдвинула в угол и вопросительно посмотрела на Зазу.

— Ну и что ты об этом думаешь? — спросила Риска.

— Как-то уж слишком роскошно, — пожала плечами Заза, не принимавшая участия в забавах подруги.

— Подозрительно.

— Да, странно как-то, — задумалась и Риска. Но долго мучиться сомнениями она не умела, а потому вскоре вновь уставалась в окно, докладывая Зазе обо всем увиденном. Та тоже посматривала в окно, но без такого энтузиазма.

— Ух ты! Смотри какие огромные дома! — комментировала Риска.

— Да, очень большие, — откликнулась Заза.

— Смотри — огромные статуи! В высоту как десять меня! — кричала Риска.

Риске очень хотелось рассмотреть все получше, и она просунула пальцы в зазоры между стенкой кареты и окном, попытавшись открыть его.

— Не получается, — с досадой пробурчала она.

— Вот и хорошо, — одернула ее Заза. — Еще высунешься слишком далеко и вывалишься!

— Это ты вывалишься, а я ловкая, — недовольно проворчала в ответ Риска. Но тут же переключилась и вновь принялась вслух комментировать увиденное.

За статуями последовали причудливые деревья, потом диковинная птица или особо нарядный человек… Да много чего проплывало за окнами кареты!

Зазе не то чтобы это было не интересно, виды действительно удивляли, но для нее они не выходили за рамки ожидаемого.

— Это же столица, — улыбнулась она. — С богатый город страны, тут так и должно быть.

Заза подумала, что как скорость колонны определяется по самому тихоходному экипажу, так и богатство королевства не в столице, а самой глухой провинции. А у нее в деревне о роскоши только слышали. Но озвучивать свои мысли не стала.

Но вот экипаж вновь остановился.

— Ты посмотри, какие ворота! — восхитилась Риска.

Тут уже и Заза наконец заинтересовалась. Обе девочки разглядывали огромную, намного выше человеческого роста преграду, служившую не столько защитой, сколько украшением, дававшим впечатление приезжим о богатстве королевства. Ворота действительно изумляли дерево и камень играли друг с другом, переливаясь из одного причудливого рисунка в другой. Но такого эффекта и хотели добиться архитекторы. По обе стороны от ворот простиралась стена. За воротами оказались еще более великолепные дома, чем раньше.

— Где это мы? — удивилась Риска. — Посмотри, какой огромный и красивый дом, я таких не видела!

— Это не дом, а сразу несколько домов, комплекс сооружений, — поправила Заза.

— Что ты говоришь? — обернулась к ней Риска. — Извини, я отвлеклась, ворота разглядывала.

— На них есть герб?

Риска изогнулась и приникла щекой к окну.

— Да. Большущей такой.

— Какой цвет подложки?

— Посмотри сама, — буркнула Риска.

Зазе был виден только самый край, поэтому она заглянула в противоположное окно, у которого устроилась Риска.

Подложка герба была бледно-зеленого цвета.

Заза погрузилась в задумчивость, стараясь вспомнить, что рассказывала матушка про геральдическую систему королевства.

Карета тронулась, что можно было понять по легчайшему толчку. Заза вновь принялась смотреть в окно, стараясь разглядеть ворота и, самое главное, людей: как одеты, как себя ведут. Прохожие торопились по своим делам, бросая короткие взгляды на карету, но быстро отводя глаза.

— Вот это форма! — закричала Риска, заметив нескольких мужчин в незнакомой одежде. — Закончу школу и куплю такую же, правда, пока не знаю кому, но обязательно придумаю, кто будет ее носить.

Возглас Риски оторвал Зазу от задумчивости. Она бросила взгляд в другое окно и метнулась к нему, весьма грубо отодвинув Риску.

— Эй! Аккуратнее! — завопила возмущенная Риска.

— Извини, — попросила прощения Заза не оборачиваясь и разглядывая мужчин в форме. — Дважды извини!

— Ой, ну и ладно, не так уж и интересно, — насупилась подруга и отвернулась от спины Зазы, перекрывшей ей обзор.

— Нас везут не в школу, — наконец оторвалась от окна Заза и села на свое место. — Это точно.

— А куда? — без особого энтузиазма поинтересовалась ее попутчица.

— Нас привезли в королевский дворец, — принялась объяснять Заза. — Гипотетически. Мысли вслух. Слишком большие стены. Опять же, герб короля. И самое важное, форма. Это стража, гвардейцы короля. В школе им делать нечего.

— А ты у нас столичная, что ли? — съехидничала Риска. — Разбираешься в гвардейцах и гербах?

— Нет, но немного читала на эту тему, — спокойно ответила Заза.

— Ты же грамоте не обучена! — Риска обиженно отвернулась.

— Меня папенька с братом учили, — терпеливо говорила Заза. — А книги привозили купцы. Да и в деревне была хоть и маленькая, но библиотека. По повелению короля там были книги и по государственному устройству, то, что должен знать каждый.

— Ишь ты, умная выискалась! — не на шутку распалялась Риска. — Не хочу больше с тобой дружить!

Девочка сложила руки на груди и отвернулась.

Пока девочки ссорились, карета вновь плавно тронулась в путь, мерно покачиваясь на рессорах. За окнами почему-то ничего было не разглядеть, казалось, что с внешней стороны их прикрыли тканью. Но темно при этом не было, свет будто шёл с потолка.

Запахло влажностью, раздалось пение птиц, но слышались и далёкие голоса.

— Ты слышишь? Чувствуешь? — затормошила взволнованная Заза единственного человека, кто мог ей ответить. Но Риска демонстративно не отвечала и головы не поворачивала.

Шли минуты. Карета вновь стояла.

Заза поняла, что первый шаг к примирению придется сделать ей. Все-таки они сестры по несчастью, впереди их ждет неизвестность, и ссориться с единственным союзником не стоило. Заза была более рассудительной, а Риска более эмоциональной, и Заза невольно уже начинала чувствовать свою ответственность за такую шебутную, бойкую, но обидчивую подругу.

Заза села напротив Риски и пристально посмотрела на неё. Та демонстративно отводила взгляд.

— Прости, пожалуйста, я не хотела тебя обидеть, — Заза примирительно протянула руку, но не встретив ответного движения, уронила ее на колени.

Снаружи раздалось конское ржание. Карета, в который раз, вновь медленно начала двигаться. Наверно, церемонии согласования приезда гостей требуют времени, оттого и продвигаются они не торопясь. Времени до конца путешествия оставалось все меньше, надо срочно помириться. Кажется, это поняла и Риска.

— Зачем ты умничала? — наконец проговорила она, глядя куда-то в сторону.

— Я не умничала, а лишь поделилась знаниями, — мягко ответила Заза. Так разговаривала с ней мама, когда она, Заза, маленькой обижалась на какую-нибудь ерунду. Ох, как хотелось Зазе, чтобы родители и брат сейчас оказались рядом! Она никогда, ни за что не стала бы них обижаться! Но рядом была эта взбалмошная чужая девочка, которая волею судьбы стала ей единственной подругой в этом незнакомом мире, в этой новой жизни. Что-то их ждет буквально через несколько минут? Они должны быть союзницами, держаться вместе, вдвоем противостоять всем опасностям и трудностям, что их наверняка ждут.

Поэтому Заза продолжила увещевать Риску.

— Просто я очень переживаю, — объясняла она. — И я предполагаю, что две такие хорошие подруги смогут во всём разобраться, вот и просила твоего совета.

— Честно!? — радостно воскликнула Риска.

— Конечно! — Заза улыбнулась и протянула руку с оттопыренным мизинцем.

— Мир?

— Тогда ладно, — просияла Риска. — Будем дружить и обязательно во всём разберёмся.

И она повернулась и переплела мизинец Зазы со своим.

Карета медленно куда-то все ехала, и ехала… Но куда именно, было решительно не понять. Несколько раз останавливались, стояли и вновь продолжали путь.

— Когда же мы наконец приедем? — взмолилась Риска. — Надоело!

Заза лишь покачала головой. Она и сама ничего не знала и не догадывалась. Оставалось надеяться, что раз до сих пор с ними не случилось ничего плохого, если не считать того, что их насильно увезли так далеко от дома, то и в дальнейшем не случиться. Вот и в королевский дворец привезли зачем-то. Если бы с ними хотели сделать что-то нехорошее, то, наверно, уже бы сделали, разве нет? Такие рассуждения казались Зазе логичными, и это успокаивало. А Риска, казалось, и вовсе не особенно задумывается о будущем, живет одним днем, одним моментом. Счастливая!

Но вот путешествие подошло к концу, девочки сразу это почувствовали по каким-то неуловимым признакам.

Дверца распахнулась, в карету ворвался свет и стойкий аромат реки.

Придворный, а в том, что это был именно придворный, сомнений не оставалось, поклонился со словами:

— Миледи, я рад приветствовать вас в королевском дворце нашего господина, Эль Тонто третьего, мудрейшего и светлейшего, властителя земель и вод. Извольте пройти вместе со мной.

Девочки переглянулись. Других вариантов у них все равно не было. Свой шанс сбежать они уже давно упустили, это следовало сделать еще в самом начале пути, в родных местах, а не в этом чужом городе.

Поэтому они приняли протянутую придворным руку и опершись на нее вышли из кареты, стараясь сделать это с максимальным достоинством, соответствуя обращению «миледи», которое они услышали уже который раз за этот день.

— Ты была права, это дворец, — пихнула Зазу в бок Риска.

Вот только уже сама Заза не была уверена в этом. Они стояли около большого пруда, в котором вальяжно плавали утки и лебеди. И вокруг, повсюду, куда дотягивался взгляд, был аккуратный лес.

Что это за место? Может, они вообще не в городе, а в загородной резиденции? Пространство максимально ухоженное, немного искусственное, дикая природа не может быть такой. Даже пучки травы, растущие посреди тропинок, казалось, росли не сами по себе, а строго на предназначенных им местах. Камешки не разбросаны как попало, а аккуратно уложены в соответствии с замыслом садовника. Деревья эстетично склонены к воде, как будто не сами так выросли, а их каким-то то хитрым способом бережно согнули.

Все было на удивление гармонично и продумано.

Даже деревянные подмостки, по которым их повели к беседке на воде, казались искусственно состаренными, а не ветхими на самом деле.

Придворный подвел девочек к беседке и оставил одних со словами:

— Извольте ожидать, сейчас к вам подойдут.

И быстрым шагом мужчина удалился.

— Эх, не успела спросить, что происходит, — с досадой пробормотала Риска.

— Он бы не ответил, — покачала головой Заза. — Сказано ждать, значит, ответы будут позже.

— Смотри, тут есть хлебушек! — воскликнула Риска. — Давай покормим уточек!

В беседке на металлическом подносе были разложены куски черного и белого хлеба и пара сладких булочек. Видимо, кто-то регулярно кормит здесь птиц.

И девочки принялись бросать в воду кусочки, радостно наблюдая, как сытые птицы лениво, будто делают большое одолжение, подплывают и нехотя берут клювами угощение.

Девочек это привело в восторг, они весело смеялись, позабыв о своих невзгодах и опасениях.

Все-таки они были просто детьми.

Глава 7

Потекли минуты ожидания. Девочки оказались одни в беседке посреди пруда, в свою очередь окруженного лесом. Оживление, вызванное концом путешествия, растаяло, и пленницы вновь оказались в плену собственных переживаний.

Заза кружила по беседке, которая, к счастью, была достаточно большой, чтобы не чувствовать себя запертой в клетке. Меряя пространство шагами и разглядывая окрестности, она не сразу спохватилась, что мостки опущены в воду, видимо, тем же человеком, который привел их сюда. А они, увлеченные зрелищем прекрасных лебедей и хлопотливых уточек, и не заметили! Но вот теперь Заза обратила на это внимание, и утихшая было на время тревога вновь дала о себе знать. Раз путь отрезан, им не попасть на берег, разве что вплавь. Но этот вариант Заза решила пока оставить на крайний случай. Ей хотелось все же получить ответы на все вопросы. До сих пор никто не смог этого сделать, все отделывались односложными фразами «в свое время все узнаете».

Зазу вдруг стала раздражать Риска, которая беспечно кормила водоплавающих. Ей проще, подумала Заза, детская наивность и умение жить одним днем давала Риске защиту от опасного мира взрослых. Она верила, что никто ее не обидит. Хорошо бы, чтобы ее новая подруга оказалась права!

— Посмотри, мостки опущены, путь отрезан, — попыталась Заза привести Риску в чувство.

Но та лишь отмахнулась. Кормление птиц полностью захватило ее. Сначала это были утки, затем появились два лебедя, но и они, соблаговолив наесться, отбыли по своим важным птичьим делам.

— Гляди, рыбы! — восторженно закричала Риска, дергая подругу за рукав. — Они тоже хотят хлеба!

И Риска с энтузиазмом принялась бросать новые кусочки в воду.

— Дай мне тоже, пожалуйста, — попросила Заза.

Время обеда давно прошло, и кроме скудного завтрака в гостинице, девочки еще ничего не ели, но это когда было! От волнения Заза не хотела есть, но подумала, может, еда стимулирует мозговую деятельность?

Заза протянула руку, но Риска спрятала хлеб за спиной:

— Нет! И так мало осталось! — совсем по-детски отреагировала Риска.

Вот и оставалось Зазе лишь ходить кругами, это хоть немного успокаивало. Всё, что можно было, она уже рассмотрела. Пустынный пляж, неправдоподобно густой лес за ним, и, собственно, всё. Неба как такового видно не было. Можно, конечно, залезть на крышу беседки, но рискованно, так и в воду недолго свалиться, и Заза не решилась. Хороша она будет, если за ними придут, а она выглядит как мокрая курица!

Но вот ожидание закончилось.

— Ой! Узницы вы мои, эти мужланы вас заперли! Как же это невежливо! — раздался позади веселый женский голос.

Заза обернулась, Риска оторвалась от кормления птиц, она уже начала разговаривать то ли с чайками, то ли с рыбами.

Девочки уставились на барышню в очень изысканном, но мужского кроя костюме. Откуда она взялась? И почему так одета?

Видимо, пришла с берега: мостки оказались опять на месте.

Заза тут же строго накинулась на эту даму:

— Вы уполномочены ответить на наши вопросы?

В этот момент артистичная Заза сымитировала интонацию деревенского старосты, когда тот отчитывал провинившихся.

Но барышню в мужском костюме это не напугало.

— Ой, какая серьёзная девочка! Боюсь-боюсь! —

— Дама наигранно прижала руки к лицу, рассмеялась и потрепала Зазу по волосам. Заза отшатнулась, а дама наклонилась и прошептала:

— Всему своё время, девочка. Потерпи, кто-нибудь тебе всё расскажет.

Заза недовольно смотрела ей в лицо. Опять проволочки! Да сколько можно морочить голову! Злые слова так и вертелись на языке.

Но дама уже выпрямилась и как ни в чём не бывало менторским голосом продолжила:

— Заза, Риска, пойдёмте, для начала сменим ваши невзрачные лохмотья на что-нибудь поприличнее.

И повернулась к выходу в уверенности, что замарашки подчинятся и послушно последуют за ней.

— Нет! — топнула ногой Заза. — Мы никуда не пойдём, пока нам всё не объяснят!

Риска удивленно посмотрела на подругу: что это с ней? Была такая притихшая, подавленная, а тут осмелела! А вот сама Риска, обычно бойкая, вдруг растерялась. «Хорошо, что нас двое», — подумала она и предоставила подруге объясняться.

Заза сверлила даму взглядом.

— Только не кусайся! — продолжала улыбаться дама, краем глаза заметив, что брюнетка спряталась за рыжую.

— Мы никуда не пойдём, пока нам всё не объяснят, — поддержала подругу Риска.

Ситуация оказалась немного сложнее, чем представлялось.

Дама внимательнее оглядела подруг: такие разные, но обе с характером. И кто же в их паре главный? Ладно, потом разберется. Похоже, придется прямо сейчас налаживать отношения, пока они еще наедине, а то потом хлопот не оберешься. Скажут, не смогла успокоить двух оборванок!

— Ладно, так и быть, — подозрительно легко согласилась дама и села на скамейку. Девочки с опаской устроились напротив, в первый раз за всё время полностью осознав, что у них одна общая цель: выжить. На личиках было написано любопытство пополам с настороженностью, обе напоминали маленьких напуганных зверьков, которых следовало приручить. Дама снова легко рассмеялась и заговорила:

— Меня зовут мисс Магда Шванк, я глава департамента изящества и красоты. И я пришла, чтобы встретить вас и переодеть подобающем образом. По поручению короля. Так что не нужно устраивать представлений, пойдёмте.

Девочки переглянулись, слова дамы произвели на них впечатление. Но все же они еще не сдались окончательно. «Вот упрямые девчонки!», — подумала мисс Шванк.

— Зачем нас доставили во дворец? — продолжала допытываться Заза.

— Да, зачем? — поддакнула Риска. — Меня прямо с пляжа забрали!

— Дитя моё, так на пляж тебя и привезли! — Магда Шванк шутливо обвела рукой окрестности. — Разве этот пляж плох для тебя? Что тебе не нравится?

Магда улыбалась так широко и радушно, что Риска стала оглядываться, тщетно выискивая в королевском пляже недостатки. Но Заза не поддалась на легкий тон, взятый мисс Шванк.

— Не увиливайте от ответа, — проговорила Заза. — Лично мне терять уже нечего.

Зазе все труднее было оставаться в этом образе, она подозревала, что слишком близко приблизилась к огню. Как бы не перегнуть палку! Но ее несло, долго сдерживаемое напряжение искало выхода и вот обрушилось на эту женщину.

— О, я ни в коем случае не увиливаю, что ты, — проявила изрядное терпение Магда Шванк. — Но мне велено переодеть вас, что я и намереваюсь сделать. Так велел король. Но впредь попрошу не грубить мне, пташка моя, мы на разных высотах летаем.

— Прошу прощения, но вы первый человек, который хоть что-то может знать, — пошла на попятный Заза.

— А гувернёры? Они не объясняли? — вскинула брови мисс Шванк.

— Нам сказали, что нас зачислили в королевскую школу, — Заза кивнула на Риску, которая начала отвлекаться от разговора на прилетевших за едой птиц.

— Ну вот же, в школу! Какие могут быть вопросы? — перестала улыбаться мисс Шванк, которой уже хотелось поскорее завершить разговор.

Риска, наблюдавшая за пикировкой одним глазком, тоже удивленно посмотрела на Зазу, ее саму объяснения дамы вполне удовлетворили.

— А что, всех учеников королевской школы привозят в сердце дворца? — никак не могла остановиться Заза. Она же чувствует, что в этом есть какой-то подвох, и намерена выяснить все до конца, даже рискуя навлечь на себя высочайший гнев. — Ведь школа хоть и учреждена нашим монархом, но находиться явно не в его монарших покоях!

Мисс Шванк на секунду замешкалась с ответом. В вопросах оборванки был резон. «Умная девчонка», — подумала Магда Шванк. Она не могла понять, раздражает ее Заза или вызывает уважение.

— А у тебя есть знакомые, окончившие или хотя бы учившиеся в этой школе? — с некоторой издёвкой поинтересовалась мисс Магда.

— Нет… — вынуждена была признать Заза. Риска тоже отрицательно покачала головой.

Мисс Магда окончательно перестала улыбаться, и девочки поняли, что дальнейшие препирательства не помогут.

— Пойдёмте, мы и так потратили непозволительно много времени на пустую болтовню, — поднялась со скамейки мисс Шванк. — Я полагаю, вам хватает разума понять, что если бы вам хотели причинить зло, его бы уже причинили. А если человек моего статуса тратит время на препирательства с вами, значит, зла не будет. Всех ответов обещать не могу, но уверяю, суток не пройдёт, вы всё поймёте.

— Пойдем, она тоже ничего не знает, — поднялась и Риска, потянув подругу за руку.

Похоже, подруга была права, и девочки последовали за провожатой.

Магда быстрым шагом прошла через сад и ввела их в небольшую боковую дверцу в стене. Внутри она так же быстро пересекла холл, украшенный картинами, канделябрами и зеркалами и устремилась на второй этаж по лестнице с резными перилами. Девочки едва поспевали за ней, вертя головами во все стороны и иногда отставая, чтобы получше рассмотреть ту или иную вещь.

— Быстрей, потом успеете все осмотреть, — торопила мисс Шванк.

Наконец они достигли узорчатых дверей, перед которыми Магда Шванк резко остановилась, так что девочки едва успели затормозить, чтобы не врезаться в нее.

— Ну что, готовы? — многозначительно вопросила мисс Шванк. Девочки кивнули, и глава департамента изящества и красоты торжественно распахнула двери.

— Прошу, — она сделала приглашающий жест.

Девочки вошли и ахнули от восторга.

Перед ними простиралась большая комната, наполненная светом. Стены были сплошь уставлены шкафами с распахнутыми дверцами. А внутри!… О, внутри взору открывалось неисчислимое обилие платьев! Каждое на своей вешалке, каждое прекраснее, чем может привидеться в самых смелых мечтах. У Риски закружилась голова, а рот сам собой широко открылся. Такие платья снились ей совсем недавно! Нет, эти намного лучше! Такой красоты она и представить не могла!

Даже более сдержанная и не увлекающаяся нарядами Заза была восхищена и переводила взгляд с одного шкафа на другой.

Да и какая девочка устоит перед тем, чтобы оказаться в сказке? Магда Шванк довольно усмехалась, наблюдая за ошарашенными подопечными. Происходящее доставляло и ей истинное удовольствие.

— Ну что, насмотрелись вдоволь? — наконец прервала мисс Магда затянувшуюся паузу. — Нравится? Выбирайте! Посмотрим, есть ли у вас вкус.

Девочек не пришлось упрашивать.

Риска подбежала к первому шкафу и бесцеремонно принялась рыться, с головой нырнув в глубину, заполненную переливающимся шелком и пенными кружевами.

Ей нужно самое шикарное! Самое нарядное!

— Это, — бормотала она, доставая из шкафа ярко-синее платье, но тут же повесила его обратно. — Нет, вот это! Желтое! Нет, вот это зеленое!

Великолепные кружева, тончайшая, прохладная и мягкая на ощупь ткань, оборки и ленты… Девочка перемещалась от шкафа к шкафу, доставала одно платье за другим, прикладывала к себе и вертелась перед зеркалами, встроенными между шкафами, чтобы утончённая леди могла разглядеть себя в полный рост.

Заза же медленно шла вдоль шкафов с распахнутыми дверцами и всматривалась, изредка трогая рукой тот или иной наряд.

— Ничто не нравится? — Магда подошла к Зазе, которая застыла перед одним из шкафов.

— Ищу определённый цвет.

— Позволишь поинтересоваться, какой?

— Нет.

Магда Шванк была озадачена резким ответом. Эта девочка ставила ее в тупик. Либо она плохо воспитана, либо слишком умна для своего возраста.

— Я не совсем сформировала в голове тот образ, который был бы желанным для меня, — витиевато ответила Заза. — Мое внимание пока ничто не привлекло.

— Я могу помочь? — поинтересовалась мисс Шванк.

— Боюсь, что не сможете. Важно понимать собственные желания и, самое важное, предназначение платья.

— Что ты имеешь в виду?

— Это очень просто: все зависит от того, куда и зачем нас поведут дальше, — пожала плечами Заза.

— Этого я сказать не могу, — мисс Магда улыбнулась краешком губ. — Но мне любопытно, у тебя самой есть предположения?

— На какую конкретно плаху положат наши головы? — усмехнулась Заза. — Ни малейшего.

— Вреда вам не причинят, это я знаю точно… — начала мисс Магда, но Заза её перебила:

— Возможно, вам стоит предложить помощь второй девочке. А то она слишком увлеклась, уже третье платье тащит. А вы явно привели нас сюда не для того, чтобы поменять нам весь гардероб, сами говорили, времени мало.

— Что ж, хорошо, вразумлю твою подругу, — кивнула мисс Магда. — Но прошу заметить, что выбранные вами платья вашими и останутся, можно не скромничать.

Мисс Магда быстрым шагом отправилась к Риске.

— Дитя моё, на этот вечер тебе нужно только одно платье, надеть четыре сразу не получится, — широко улыбнулась Магда, не желая обидеть девочку.

И они вместе принялись выбирать из уже выбранных нарядов тот, который будет более уместен для первого дня в столице.

Заза же продолжила свой обход, пытаясь понять, что же именно она ищет. Она могла бы надеть любое, хоть пышное, хоть скромное, но был один нюанс. У них в деревне существовало такое испытание: на большой стол выкладывали множество всякой всячины, а испытуемому следовало выбрать то, что отражало бы его сущность. Заза не хотела ошибиться. На том испытании кто-то выбирал камень, как знак непоколебимой воли, желая показать себя как бойца, но потом всю жизнь проводил в каменоломнях, лишь во снах видя доблесть сражений. Кто-то брал отрез ткани, показывая тягу к вышиванию и творчеству швей. Но гибкость и ловкость полезны и для охотников, чей лук разит зверя, добывая еду, убивает врага, защищая родной край. Выбор всегда сложен, испытуемый вкладывает один смысл, проверяющий другой, а Боги судят по третьему, сплетая судьбу человека на свой лад. Возможно, это лишь временный выбор, всего на один вечер, чтобы они предстали перед кем-то не в своей провинциальной одежде, а в более соответствующей их новому положению. Но возможно, этот выбор наряда — такое же важное испытание, как и то, о котором она помнила. Рисковать Заза не хотела и ждала какого-то знака, ощущения, которое даст ей понять: вот он, тот самый наряд, предназначенный именно для нее в этот переломный в ее жизни момент.

Из задумчивости и монотонного созерцания Зазу вывел шум. Она обернулась и увидела, как два дюжих охранника внесли и поставили по центру большой изогнутый стол. На выходе мужчины разминулись в дверях с четырьмя женщинами в простой светлой одежде и с кожаными плотными свертками в руках, слегка позвякивающими металлом. Этот звук пробудил дурные мысли, и Заза глубоко вздохнула, прогоняя их. Закрыв глаза, она представила хворостину, плывущую по ручью, безмятежную и податливую. Если она не будет цепляться за берега и другие палочки, то сможет проплыть очень далеко. Эта картина успокоила ее.

Женщины между тем разложили на столе лекала, ножницы, булавки, иголки с нитками, сантиметры и еще какие-то предметы, о предназначении которых Заза не догадывалась. Это были швеи, которые, как поняла Заза, приготовились подогнать наряды по фигурам новых барышень.