Бесплатный фрагмент - Мадам Люсьена, жрица любви

Люсьена принадлежит к древнейшей профессии. Однажды ей снится сон, в котором её ругает мама. После этого с ней начинают происходить удивительные вещи: она перемещается из одной страны в другую. В каждом новом месте её имя остаётся прежним, но тела, в которые она вселяется, меняются.

В храме бога Шивы она должна стать невестой бога — девадаси. На поле боя, в далёкой Франции, она приходит в себя в теле вивандьерки, бретонки Люси. И наконец, она возвращается в свой родной город, но, к сожалению, снова в другом теле. Её величают мадам Люсьена, а на улице стоит лето 1908 года. Люсьена с ужасом оглядывается вокруг: она в своём родном городе, но это не тот город, в котором она родилась! Её ровесники будут жить в этом городе только через сто с лишним лет.

Россия, город у моря

Утро

В стандартной квартире на кровати спит молодая женщина. Это Люсенька, Люсьена.

Люсьена — представительница древнейшей профессии. Она не так давно занимается платной любовью, поэтому её внешность ещё довольно хороша, особенно выделяются чёрные, восточные глаза.

В дверь настойчиво стучат. Это Толик, сутенёр Люсьены, он уже давно стучит, но она не спешит открывать.

— Толян, ну чего ты дверь ломаешь? — спрашивает Люсьена. — Тебе же завтра самому ремонтировать придётся! Ну, иду я, иду!

Она открывает дверь, и в комнату входит Анатолий. Он раздражён, но старается держать себя в руках.

— Люська, (непечатный текст), ты почему до сих пор валяешься? Клиент ждать не будет! Вон у Пупса с соседней улицы куча девок без работы, только свистни! А у нас клиент с кучей денег! Как раз такой, каких ты любишь разводить! Ну, чего телишься? Чего ломаешься?

— Надоело всё! Никуда сегодня не пойду!

— Что?

— Болею я! Имею право!

— Что? — Толя подходит ближе. — Я, наверно, ослышался?

— У меня выходной! — Люсьена отступает на несколько шагов от Анатолия. — Я не отдыхала уже пять лет. Я в профсоюз заявление напишу!

— Я тебе устрою профсоюз! — угрожает Толя. — А так же отпуск и больничный!

Он делает шаг к Люсьене, но останавливается.

— Люсь! Ну, кончай выделываться! Знаешь же, что не могу я тебя сейчас отметелить! Ты к клиенту должна выйти в товарном виде, без синяков!

— Мне мама покойная сегодня приснилась! — задумчиво говорит девушка. — Ох, и ругала она меня! Ругала! Я вся в слезах проснулась!

— Все, Люська! — свирепеет Толян. — Моё терпение кончилось! Плевать на товарный вид! Сейчас я всю твою витрину разворочу!

Люсьена отступает ещё на несколько шагов и садится на кровать.

— Видишь, Толя, какой ты некультурный! Чуть что, так сразу по морде! И не поймёшь ты, Анатолий, что я другой жизни хочу! Красивой!

— Ну, ты сказала! — с восхищением шепчет Толька и набирает номер на сотовом.

— Пупс! Ты где? Да у меня телка с катушек съехала! А её клиент ждёт! Что сам? Сам-то я, конечно, могу, но физа у неё после этого будет синяя! Что по почкам? Ты Пупс совсем тупой? Ей же раздеваться перед клиентом придётся! Другую телку взять? Это я уж как-нибудь без тебя въехал бы! Нет такой телки, как Люсьена! Она мошну клиента знаешь, как потрошит? И всё красиво! Клиент сам готов ей всё отдать! Талант у неё, понимаешь! Что значит, незаменимых нет? Опять ты мне свою сеструху толкаешь?!

ПУПС НА ДРУГОМ КОНЦЕ ТРУБКИ

— Моя сестра моложе твоей Люськи, — гордо заявляет он, — К тому же, она победила на конкурсе красоты!

— Это было пять лет назад, — психует Толян. — И какой же у неё титул? Мисс Советский район?

— О чём спор? — теперь злится Пупсик — Что за ерунда?

— Ты, Пупс, просто тупой, — отвечает Толик, отключает телефон и начинает искать Люсьену.

— Ну что, Люська, выспалась уже? — обращается он к девушке. — Люська, ты где?

Несколько минут царит тишина, затем раздается недовольный голос:

— Одеваюсь уже! С тобой заболеешь!

— Ты что, в ванной одеваешься?

— Да!

— Но там же неудобно!

— Зато ничего не видно!

— Да что я там не видел! — смеется мужчина.

— Мне мама во сне не велела раздеваться при мужчинах!

— Ладно, тюльку гнать! Мама ей не велела! А клиента ты в чём обслуживать будешь? В скафандре?

— В шубе и валенках! Знаешь, как заводит!

— Ты никак шутить научилась? Ночью с кровати не падала?

— Я же тебе уже говорила! Мне мама приснилась! Она меня по голове погладила.

— А папа тебе не снился? Дрыном тебя не огрел? И вообще, Люська… Люська! Люська, ты чего молчишь?

— Зубы я чищу! Знаешь, есть такая палочка со щеточкой! Зубы белыми делает!

— Всё, лярва, ты меня достала! Сейчас я тебе по твоим белым зубам… — стучит в дверь ванной. — Выходи уже! Люсьена, отзовись! — примирительно. — Выходи, Люсенька! Не бойся, не трону! Клиент через две минуты машину подаст. Он мужик серьезный, сам не любит шутить и другим не даст! Люсь, ну что ты молчишь, выходи! Не выводи лучше меня! Ну, всё! Сама напросилась! Сейчас дверь сломаю! Не шучу! Люська!

Несколько раз с разбега кидается на дверь. Наконец дверь поддается, и мужчина влетает в ванную. Ванна пуста. На плечиках висит одежда, которую Люсьена собиралась одеть. Льется вода из крана. Щетка и паста валяются в раковине.

— Люська, ты где? Люська! — Анатолий достает телефон.

— Пупс, это снова я! Люська пропала! Да ты послушай! Она закрылась в ванной, я сломал дверь, а её там нет! Да трезвый я! Как позавчера с тобой бухал, так больше ни-ни! Окно? Да оно такое маленькое, что в него даже твоя кошка Маруська не пролезет! Под ванной? Ну, ты Пупс совсем тупой! Туда я в первую очередь посмотрел! Ладно, приезжай! Жду!

Странные вещи начали происходить с Люсьеной, как только она достала зубную щетку и открутила колпачок с зубной пасты. Запах зубной пасты моментально заполнил маленький объем ванной комнаты, и Люсьена почувствовала, что теряет сознание. Запах был терпким, к нему примешивался дымок восточных благовоний. И ещё что-то было в этом запахе. Что-то третье. Три запаха переплетались, взмывали в воздух и снова опускались вниз. В какой-то момент запахи переплелись и образовали мягкую воздушную подушку. Люсьена узнала этот узор. Однажды, давно в детстве, мама вышила Люсьене такой же узор на её маленькой подушечке и подарила на день рождения. Такая же подушка, только гораздо больше, была перед глазами Люсьены сейчас. Подушка мягко приняла Люсьену в свои объятия. Девушка расслабилась, но вдруг… Подушка и вместе с ней Люсьена, стали стремительно падать вниз. От страха девушка беззвучно закричала, и потеряла сознание.

ИНДИЯ

ХРАМ ШИВЫ
УТРО

Люсьене снился приятный сон: ей казалось, что сейчас ночь, и она спит в объятиях своей мамы, которая нежно шепчет ей ласковые слова и гладит по голове. Сон продолжался, и девушка не хотела просыпаться, но ей не нравилась кровать — она была жесткой и холодной.

Наконец, Люся медленно открыла глаза и обнаружила, что лежит на холодном полу. Над ней склонились два смуглых лица, две пары черных глаз внимательно смотрели на нее, а нежные руки помогали ей подняться. С трудом, но она встала на трясущиеся ноги и с недоумением огляделась. Три женские фигуры терялись в огромном пространстве, а гигантская статуя Будды только усиливала это ощущение.

— Я что, в посольстве? Но я точно помню, что не пила! — воскликнула она.

— Госпожа, вы еще очень слабы! — обратилась к ней смуглая девушка по имени Ананда.

— Где я?

— Вы, вероятно, всю ночь сидели под дверьми храма, — ответила подруга Ананды, Прия. — Когда вас нашли, вы были без сознания, а ваши руки и ноги были ледяными!

— Вы приехали с севера? У вас такая белая кожа!

— И такое красивое сари!

В церемониальный зал вошел жрец:

— Вас что, не учили оказывать помощь? А вы что делаете? Задаете вопросы! Все, идите по своим делам! — сказал он, беря Люсьену за руку. — Пойдемте, мэм, господин брахман ждет вас!

Жрец и Люсьена ушли, а Ананда и Прия остались.

— Что же с ней могло случиться, что она решила стать девадаси? — задумчиво произнесла Ананда.

— Наверное, ее родственники привезли. Не похоже, чтобы она пришла сама. Одежда чистая, без пыли, ноги не сбиты в кровь, а руки без язв и струпьев, — ответила Прия.

Постояв еще немного и поговорив о своем, женском, девушки ушли в прохладные глубины храма. Над Индией разгорался очередной невыносимо жаркий день.

РАБОЧИЙ КАБИНЕТ ВЕРХОВНОГО БРАХМАНА. ДЕНЬ

— Откуда вы, мэм?

— Это Толик мне так отомстил? Еще никогда меня не подкладывали к индусам!

Брахман некоторое время молчит, а затем обращается к жрецу:

— Я не понимаю, о чём она говорит!

— Мэм, ответьте, откуда вы приехали? — осторожно спрашивает жрец у Люсьены. — Кто вас привез? Родственники?

— Ну, если Толяна считать родственником… Короче, кончайте болтать! Я готова! У меня всё с собой! Вы, мужики, никогда об этом не думаете!

Брахман и жрец недоуменно переглядываются.

— Слушайте, пацаны, а я о главном-то спросить забыла! Сколько мне причитается-то? Вы с Анатолием на сколько договорились?

Мужчины по-прежнему не понимают, о чём речь, и девушка выходит из себя, начиная говорить на повышенных тонах:

— Сколько зелени вы мне отвалите? Сколько бабок в лифчик засунете? Сколько… Мужики, да вы что? В такой простой вопрос не въезжаете? Ладно, спрошу совсем просто: сколько вы мне заплатите?

— Госпожа! — потрясенно шепчет брахман. — Девадаси отдаёт своё тело всем бесплатно! Девадаси становится женой бога, и не требует за это денег!

— Да вы что? Все здесь с дуба рухнули? Где Толька? Где этот гад? А, я поняла, вы сговорились с ним? Он бабки от вас уже получил, а мне пшик? Устроили мне субботник? Фиг вам! Я ухожу!

— Я понял! — обращается брахман к жрецу. — У неё священное безумие! Поэтому кто-то привез её сюда! — выдыхает воздух и говорит с облегчением. — А то я в какой-то момент подумал… Ну, хорошо, принеси чашу забвения!

Жрец уходит.

— Госпожа! — благостно обращается брахман к Люсьене. — Мы не вправе никого задерживать! Девадаси становятся только по собственному желанию. Мы проводим вас к выходу из храма, но сначала вам надо испить чашу. На улице +50, поэтому влага мгновенно покинет ваше тело, если вы перед уходом не выпьете наш нектар.

— С чего это на улице вдруг стало +50? — спрашивает Люсьена подозрительно. — Вчера было +10, а сегодня +50!? Ну и прыжки! Вот и верь прогнозам!

— Мэмсаиб, я по-прежнему не понимаю, о чём вы говорите, но думаю, наш бог Шива был бы рад, если бы его женой стала такая белокожая красавица! Подумайте об этом! И танцуете вы, наверное, так же совершенно, как совершенны ваши белые зубы!

— Зубы? Причём здесь мои зубы?

— У вас на севере климат более здоровый и вода лучше.

— Слушай! Я уже не один раз слышу про север! Ты что думаешь, что я из Новосибирска приехала? Или из Магадана?

— О, Шива! Это всё для тебя! Эта женщина меня утомила, но я терпел! — стонет брахман, но, увидев входящего жреца, складывает ладони, делает молитвенный жест и с облегчением говорит девушке: — Госпожа, ваш нектар уже принесли! Не бойтесь, пейте! Без этого напитка вам не выйти на улицу! Ваше красивое лицо сморщится на солнце, и вы будете похожи на сгоревшую головешку!

Жрец подходит к Люсьене вплотную и подаёт питье:

— Пейте, госпожа!

— Хорошо, но смотрите, Толян с вас голову снимет, если со мной что-то случится! Я его лучшая девушка по вызову! — тянет руки к чаше, но останавливается, почувствовав прикосновение к шее: — Зачем вы надеваете на меня эти красные бусы?

— На память, госпожа, на память!

— Ну ладно. Давайте ваш сок. Что это, «Любимый сад»? Или «Вико-живи легко»?

— Это любимый нектар Бога Шивы! — с опаской говорит брахман. — Пейте, госпожа!

— Пью! За твоё здоровье! Кстати, мы так и не познакомились! Меня зовут Люсьеной, можно Люсей, но никак не Люськой! А тебя пацан, как зовут? Или постель не место для знакомства? Что-то у меня язык заплетается! Говорила мне мама, Люсенька, не пей с утра! Поет: «Затыкала уши, я её не слушала! Ах, мама, мама, как же ты была права! Ах, мамочка, на саночках…» — пытается танцевать, но падает на пол.

— Она бесноватая! — шепчет жрец. — В неё вселился дух Кали!

— Это всё объясняет, — уже почти успокоившись, подводит итог брахман.

— Вы отравили меня! — еле ворочая языком, пытается возмутиться девушка. — Я не могу встать с пола! Ну, ничего, Толя с вами разберется! — пытается встать. — Мне надо в ванную комнату. Надо умыться! Где у вас тут ванная? — падает, но снова поднимается: — Слышу, слышу, водичка капает! У вас кран плохо отлажен! Вам надо сюда моего папку! Он… был слесарь от бога!

Встает и делает несколько шагов в сторону звука, но натыкается на жреца, который загородил ей дорогу:

— Мэм, это личные покои господина Раджи Сингха! Туда нельзя!

— Мне можно! Я… Вот только немножечко посплю… Опускается на пол и засыпает.

Брахман, постояв несколько минут над заснувшей девушкой, подходит к столику, берёт колокольчик и вызывает слуг. После этого, неодобрительно покачав головой, обращается к жрецу:

— Шри Рам, позаботься о ней! А ко мне пришли ту девятилетнюю Девадаси, которую вчера привезли родители.

— Вчера привезли троих и все примерно одинакового возраста. Которую из них привести?

— Ту… — щёлкает пальцами, — Ту, которая родилась в неблагоприятное время!

— Хорошо! Только распоряжусь насчёт этой!

В этот момент появляются слуги, которые, выслушав повеления жреца, бережно уносят спящую Люсьену. Люсьена, не осознавая того, что с ней происходит, шепчет во сне:

— Мама, не надо на меня так смотреть! Что мне ещё оставалось делать? Ты умерла, папе отрезало руку… Чтобы выжить, пришлось всё продать из дома. Папа начал пить, а я… А мне… — возбуждённо мечется, — не надо гладить меня по голове!

ПОКОИ ДЕВАДАСИ

ВЕЧЕР

Люсьена просыпается от сильной головной боли.

— Ох, что же это такое? Что же мне эта женщина в чалме подсыпала в сок?

В покои входят Ананда, Прия и незнакомый мужчина. Мужчина старается не поднимать глаз и смотрит в пол. В руках у него небольшая ширма.

Ананда подходит к Люсьене и пытается обнажить её руку. Прия помогает установить ширму, в которой есть несколько отверстий. Ананда готовит одно из них для рук, а Прия осторожно кладёт руку Люсьены в это отверстие.

— Что вы собираетесь сделать с моей рукой? Отрезать?