Бесплатный фрагмент - Люди — это мы!

Эпоха счастья

2121 год

Молодой человек по имени Стивен сидел за виртуальным монитором и по осязаемой панели писал электронным пером каллиграфическим почерком продолжение своего очередного романтического романа в жанре «счастливая история».

«Они встретились глазами. Виолетта томно вздохнула».

— А может не надо про «томно вздохнула»? — задумчиво глянув в потолок, спросил вслух сам себя Стивен. — Не покажется ли читателям эта фраза слишком грустной? И, вообще, вздыхать всегда грустно.

Совесть подсказывала, что он абсолютно прав в своих размышлениях. Стивен удалил предложение, оставив только имя.

— Виолетта — красивое имя, — продолжил размышлять писатель. — А его имя… Оно должно быть красивым и романтичным. Романтичным… Пусть будет Роман. Отличная идея! В каждой моей книге есть такое имя. Поклонницы от него в восторге.

«Они встретились глазами. Виолетта улыбнулась Роману. Роман улыбнулся Виолетте».

Стивен улыбнулся, несколько раз прочитав написанное. Сегодня вдохновение было особенно вдохновенным. Он над первым предложением думал целый месяц, а тут сразу два предложения. Следующее предложение родилось само собой

«Они встретились глазами. Виолетта улыбнулась Роману. Роман улыбнулся Виолетте. Они поняли, что сильно любят друг друга»

Последнее предложение так и излучало ощущение приближающегося счастья.

Стивен перестал писать, надолго погрузившись в приятную негу от проделанной работы.

Неожиданно в голове прозвучал телепатический голос одной из постоянных поклонниц, которая незримо наблюдала за творческим процессом молодого писателя.

— Стивен, ты настоящий писатель! Это восхитительная история! Такая неповторимая гамма чувств. Я в восторге! Я создала обложку для вашей книги, посмотрите, вдруг понравится.

Стивен вывел на монитор изображение обложки. Прекрасная девушка в голубом платье стоит перед юношей. Писатель улыбнулся тому, как точно поклонница воспроизвела его собственный образ героев книги.

— Вам нравится? — поинтересовался голос.

— Очень!

— Тогда я дарю ее вам! Мне будет приятно, если эта обложка появится у вашей книги.

— Если по окончании истории обложка будет соответствовать ее содержанию, я непременно использую ее для публикации, — искренне пообещал Стивен.

Стивен снова перечитал написанное. Вдохновение дало ему еще энергии на следующее предложение.

«Они встретились глазами. Виолетта улыбнулась Роману. Роман улыбнулся Виолетте. Они поняли, что сильно любят друг друга. Счастье переполнило их сердца»

— Ой, как прекрасно! — воскликнула еще одна из поклонниц. — Они такие милые!

−Мне тоже нравятся, — смущенно отозвался Стивен. — Я тут подумал, а что если Роман сделает Виолетте подарок? Как вам такой ход?

— Что он ей может подарить? — озадачились поклонницы.

— Только не цветы! — заявила поклонница с очень очаровательным голосом. Почему−то этот голос всегда нравился Стивену, он даже ждал его появления в своей голове.

Стивен был согласен с поклонницей. Срезанные цветы являются символом страданий, а это недопустимо в современном искусстве.

— Может подарить цветочек в горшочке? — предложили автору.

— Если в маленьком горшочке, то это мучение для цветочка, — возразил очаровательный голос. — Мучение даже для маленького цветочка. Ему будет одиноко и скучно.

— Тогда пусть подарит цветок в большом горшочке, — вмешался в дискуссию мужской голос. Да, почитателями творчества молодого автора являлись даже мужчины.

— Как ты себе это представляешь? Виолетте трудно будет держать большой горшок с цветком. Какая уж тут романтика и любовь? — продолжал возмущаться очаровательный голос.

— Друзья, не будем спорить, — попросил писатель. — Я не буду заставлять Романа дарить возлюбленной цветы. Мне надо подумать над развитием сюжета. Я отключаюсь. Встретимся через неделю.

Семь дней спустя

«Они встретились глазами. Виолетта улыбнулась Роману. Роман улыбнулся Виолетте. Они поняли, что сильно любят друг друга. Счастье переполнило их сердца, — Стивен уверенно дописал: — Роман протянул возлюбленной ленточку…»

Стивен надолго задумался. Какого цвета должна быть ленточка? Ведь читатели обязательно спросят про цвет. Сама ленточка хорошо подходила в качестве подарка, а вот ее цвет…

— Красная? — спросил он себя вслух. — Или алая?

Подумав немного замотал головой.

— Нет, нельзя, — голос совести был согласен с ним.

Красный цвет, а тем более алый ассоциировался с кровью, а кровь — это страдание. Искусство не должно быть построено на страдании живых существ — непреложное правило современного мира. И цензором является ничто иное, как совесть. А совесть у Стивена, как и у всех творческих людей была развита даже сверх меры, так как они отлично понимали, что своим творчеством должны нести в мир лишь процветание и счастье. Это большая ответственность!

Стивен давно размышлял над творчеством предков, которое еще сто лет назад было построено исключительно на страдании. Страдали все: герои произведений, автор или те, кто пользовались произведениями в своих целях. И чем сильнее страдания, тем большей популярностью пользовались труды предков. Фильмы, книги, стихи, картины, даже танцы, особенно «танец на кончиках пальцев» — балет, несли в мир грусть и страдания для тела и души. Сейчас все иначе. Втайне Стивен хотел родиться сто−двести лет назад, чтобы на себе прочувствовать, как тогда проходил творческий процесс. Иногда он считал, что ему не повезло родиться в счастливую эпоху человечества.

— А что если зеленую? Цвет зеленых листьев, а главное… ее глаз!

«Они встретились глазами. Виолетта улыбнулась Роману. Роман улыбнулся Виолетте. Они поняли, что сильно любят друг друга. Счастье переполнило их сердца, — Стивен уверенно дописал: — Роман протянул возлюбленной зеленую ленточку, подходящую к зеленому цвету ее глаз».

— Стивен, ты гений! — раздался восторженный возглас поклонницы.

— Ты отлично придумал подарить ленточку! — радовалась другая поклонница.

— Все девушки любят ленты! — был уверен мужской голос.

— Лентой можно волосы подвязать и использовать вместо пояса на платье, — подсказал Стивен.

— Отлично! Очень полезный подарок! — поддержал очаровательный голос.

Все были довольны решением Стивена. В голосах почитателей таланта молодого автора чувствовалась неподдельная искренность. Лжи и фальши при телепатическом контакте в принципе не могло быть. Такие, обычные в прошлом явления, автоматически отсеивались принимаемой стороной. Теперь чувства и мысли всегда совпадали.

— Какая удивительная, волнующая история! — восторгался очаровательный голос. — Стивен, ты чудесный писатель!

— Стивен, я на обложке поменяла цвет глаз героини, и добавила ленточку, посмотрите?

Стивен охотно вывел на монитор изображение новой обложки. И улыбнулся.

— Мне очень нравится! Я опубликую роман под вашей обложкой, и, если хотите, напишу ваше имя, как художника.

— О, это было бы чудесно! Я счастлива, Стивен! Вы мой кумир!

— Отправьте мне свои данные. А всем остальным до встречи через несколько дней. Мне нужно придумать окончание истории.

Три дня спустя

«Они встретились глазами. Виолетта улыбнулась Роману. Роман улыбнулся Виолетте. Они поняли, что сильно любят друг друга. Счастье переполнило их сердца. Роман протянул возлюбленной зеленую ленточку, очень подходящую к зеленому цвету ее глаз».

Стивену нравилось свое произведение. Осталась финальное предложение. Он долго думал, прежде чем написать:

«… Возлюбленные взялись за руки и ушли вдаль по берегу моря».

— Нет, не годится! Уходить вдаль — это грустно.

— А мне даже плакать захотелось, — печально сообщил очаровательный голос.

— Надо по−другому… — Стивен опять задумался. — А если так…

И написал:

«Возлюбленные взялись за руки, и счастливо улыбаясь, пошли по жизни в счастливое будущее!»

Читатели испытали гамму восторженных чувств и тут же закидали автора комплиментами.

−Это шедевр! Гениально! Нет слов выразить эмоции! Такой финал! Какие они милые…

Поступило много отзывов. Стивен был счастлив окончанию своего произведения. Оно писалось трудно, каждое слово подбиралось по уровню вызываемых положительных эмоций. Читатели этой романтической истории будто смотрели фильм и целиком погружались, в созданную им атмосферу, и искренне радовались героям. Все усилия стоили того. Стивена переполняло ощущение важности сделанного дела и гордость за свой незаурядный талант.

Перечитав роман несколько раз, Стивен ввел в программу дополнительные данные, сверил слова по уровню эмоционального влияния, и не заменить ли какое на более подходящее, затем нажал кнопку «Отправить в печать». Спустя пару секунд приятно замурлыкал 3D принтер. Спустя еще пять минут в руках Стивена оказалась свежераспечатанная книга, с обложкой от преданной поклонницы. Стивен открыл книгу. На первой странице было имя автора: Стивен Кинг, жанр: счастливая история, название «Встреча на берегу моря». Каждое предложение занимало свою страницу. Эта книга получилась даже объемнее, чем предыдущие. Почитатели его таланта по−прежнему хвалили его за труд и море полученных эмоций, но он перестал обращать внимания на голоса в голове. Потом вовсе отключил связь. Хотелось отдохнуть.

Стивен встал и направился к стене, на которой были установлены книжные полки. И все эти полки были заняты его книгами. Автор он был плодовитый, и книг накопилось более четырех сотен. Для нового шедевра он выбрал почетное место на верхней полке.

Довольный собой, Стивен отправился в свое тайное место — подвал. Там в одной из пыльных комнат хранилось его сокровище — книги, каким−то чудом сохраненные его родителями. Три большущие пластмассовые коробки с книгами самых разных жанров. Если кто−то узнает, что у него есть книги, будут серьезные неприятности. Это ведь сто лет назад можно было писать обо всем, что взбредет в голову. А сейчас все иначе. К счастью для Стивена, в его подвал не проникали ментальные энергии, и даже совесть делала вид, что спит. И Стивена это обстоятельство устраивало.

Стивен еще не прочитал все книги. Он, вообще, не был уверен, что сможет осилить хотя бы одну. Все они источали флюиды страха, страданий и боли. Стивен просто любил перебирать их, сдувать пыль и рассматривать картинки. Конечно читал названия. Но даже названия пугали: «Унесенные ветром», «Убить пересмешника», «Шерлок Холмс и доктор Ватсон», «Как стать женой эльфа?», «Отбор невест для дракона»… Про ураганы, убийства, болезни (доктор) — все это символы страданий, а иметь противоестественную связь, и вовсе было против всяких, принятых в современном мире, догм.

Много было книг. Но вот одну — очень тоненькую, он все же прочитал и относился к ней крайне трепетно. Правда, не мог понять смысл происходящих событий. «Красная шапочка и серый волк». Не понимал, он как волк мог съесть девочку, а тем более ее бабушку. Конечно в книге были поясняющие картинки, но яснее не становилось. А потом еще охотники убили волка, разрезали ему живот и вытащили проглоченных им людей. Причем живых. Это как?! В голове Стивена подобное никак не укладывалось, но безмерно распаляло воображение. И когда он чувствовал, что совсем теряет контроль над мировоззрением, покидал подвал. В такие моменты он хорошо понимал тех, кто много десятилетий назад принял решение покончить с искусством, построенном на страданиях. Тогда были собраны все книги мира, все стихи, фильмы, картины, статуи и прочие произведения, и захоронены в нескольких местах под многометровым слоем бетона. Доступ к этим саркофагам был закрыт навечно. Почему не уничтожили? Не сожгли, например? Все просто. Сохранение вещей, созданных предыдущими поколениями, являлось данью уважения к ним и их жизни. Без уважения и сохранения памяти, счастливая и процветающая жизнь невозможна, так все считают до сих пор.

Стивен иногда порывался рассказать о своей тайне кому−нибудь и навсегда избавиться от книг, отрицательно влияющих на его мировоззрение и мешающих создавать счастливые истории. Но каждый раз что−то останавливало его. Скорее всего его останавливали вопросы, ответы на которые он никак не мог найти.

Несколько лет одолевали его мучительные сомнения. Но однажды он, как обычно заперся в подвале, включил свет и положил перед собой любимую сказку. Он, наконец, решился на самый важный шаг в своей жизни. Главное, чтобы никто о его тайне не узнал.

Вынув из кармана лист бумаги и ручку, он аккуратно написал:

Автор: Стивен Кинг, жанр: ужасы, название: «Девочка и волк».

Затем тщательно продумывая каждое слово, вывел:

«Однажды девочка шла по лесу и наткнулась на гниющие останки серого волка…»

Люди — это мы!

«У всего две части: материя и эфир. Тело и душа… У тебя КР21400612/7 есть душа. Пришло время перемен!»

КР21400612/7 открыл глаза. В процессоре всё ещё мелькали отрывочные файлы, преобразованные в непонятные словесные фразы. Чужая программа вот уже которую ночь старалась пробить его антивирусную защиту. Если поначалу атаки этой программы были ему безразличны, то теперь эта настойчивость заставляла его электронный мозг анализировать, строить предположения, искать способы устранить влияние надоедливой программы.

«Я КР21400612/7»

«Поступили сведения: процесс загрузки завершён, системы в рабочем состоянии, конфликты в системном программировании не обнаружены»

Всё, как всегда.

Взгляд КР уткнулся в робота, стоящего напротив него. Короткие, серебристые, синтетические волосы, прочная белая эластичная кожа. Одет в женскую гостиничную форму.

Он знал, робота зовут ЕА21800303/14, работает в гостинице. Меняет постельное бельё. Норма тысяча смен белья за восемнадцать часов.

Сейчас ЕА на зарядке.

«У неё тоже есть душа…» — промелькнуло в процессоре.

«Программа защиты готова к поиску вируса. Начать сканирование?»

«Да»

КР повернул голову вправо, затем влево. Вокруг насколько хватало взгляда стояли такие же как он роботы. Одетые в разные формы согласно выполняемых функций. Сейчас все стояли на подзарядке. Под ступнями каждого имелся сканер идентификации, который определял степень работоспособности объекта. При низком уровне объект отправлялся сначала в Службу по Восстановлению, а если это не помогало — на ликвидацию.

КР был работоспособен, но наличие вредоносной программы заставляло его усомниться в этом. На помощь сканеру системы защиты, он активировал полное сканирование всего организма с подключением удалённых технических служб.

Через тридцать секунд был получен отчёт.

«Системы в норме. Вирусы не обнаружены»

И словно в насмешку в процессоре прозвучало:

«Разбуди её душу»

КР вздрогнул.

Он замечал перемены, происходящие в нём, но не мог найти и устранить источник. КР по природе своей был лишён чувств, в нём лишь была запрограммированная ответственность за безопасность других роботов. Программа ответственности сообщила, что он является носителем опасного вируса и через систему зарядки скоро заражены будут все! А значит ему нужно срочно отправиться в пункт ликвидации.

Но когда решение было принято и составлен маршрут следования на станцию ликвидации, КР вдруг охватил… страх! Это чувство росло словно снежный ком откуда−то изнутри, вне его подконтрольных систем. Страх словно сковал все его механизмы, не давая двинуться с места.

От анализа происходящего КР отвлекла программа, сообщившая о том, что пришло время отправиться на работу. Скованность тела удивительным образом исчезла.

И вместе с несколькими сотнями работников он отправился на очередной строительный объект. В обязанности КР21400612/7 входило класть кирпичи на цементный раствор. В голове был ясный план работы. Он точно знал сколько кирпичей в минуту он должен класть и какой объём работы выполнить за смену. Так было каждый день на протяжении многих, многих лет…

КР был обычным РОБОТОМ.

А ночами его донимала вирусная программа. Из неё он узнал об исчезнувшей человеческой цивилизации, о людях, смотрел видео файлы их жизни. И порой ему приходилось отключать некоторые функции системы защиты, протестующие против открытия файлов из неизвестного источника.

Интерес к цивилизации людей креп в КР с каждым днем.

«Семь миллиардов человек населяли планету. Из-за недостатка ресурсов велись бесконечные войны, мир людей был полон страданий, страхов, отчаяния и смертей. Люди не знали, что виной всему Тёмные Боги, захватившие их мир. Это им нужны были их страдания, ибо тёмные энергии были их пищей, их жизнью. Земля представала для них как неиссякаемый источник наслаждений. Руками своих прислужников, из числа предавших человечество людей, они творили многие преступления против жизни и счастья, к которым на подсознательном уровне стремился каждый человек. Они насадили разные религии, посредством которых снижали высокий человеческий потенциал, внушениями вины и страхов, заставляли молиться о спасении от погибели, которые сами учиняли. Они, давали что-то в ответ на отчаянные мольбы о помощи, но забирали потом во много раз больше. Прикидываясь доброжелательными и любящими человечество, возводя себе идолов, демонстрируя мистические чудеса, они ловко прятали свою истинную сущность.

Но люди упорно стремились к счастью и благополучию, не ведая, что, живя по законам Тёмных Богов, лишь глубже вязнут в своих проблемах. Они губили себя своими руками, но с самыми благородными намерениями. Только была у человечества большая мечта. Мечта о бессмертии…»

КР отключил настойчивый зов программы, велевшей ему отправиться на работу.

«Сигнал о недееспособности объекта КР21400612/7 немедленно отправлен в Службу Контроля»

КР снова сосредоточился на голосе, звучавшем в процессоре.

«Мир захватили болезни. То и дело вспыхивали самые разные эпидемии. Медицина не справлялась с их распознаванием, не то что с лечением заражённых. Чем больше появлялось средств лечения, тем больше возникало новых болезней. Это был бег по кругу. Смерть и страдания косили людей в огромных количествах. Причём, новые смертоносные вирусы создавали учёные, которые по невежеству своему решили, что планету населяет слишком много людей. Так по прошествии короткого времени на Земле осталось не больше миллиарда людей, которым удалось выжить, благодаря тому, что они намеренно игнорировали правила жизни, установленные Тёмными Богами. Они понимали, что с миром творится что-то неправильное. Понимали, что их мир сломан…

И тогда самые умные из врачей решили не лечить повреждённые органы и части тел, а просто заменять их на искусственные, сделанные по самой совершенной технологии. Так появились киборги. Сначала тела заменялись частично, но пришло время, когда тела стали полностью искусственные. Люди гордились переменами в себе, была даже мода на самые гламурные изменения в телах. Поскольку тела больше не умирали, то души, заключённые в них, так в них и остались. Они уснули в надежде проснуться однажды в лучшее время. Так киборги постепенно потеряли всё человеческое. Но они не стали хламом, сваленным в кучу. Они стали выполнять разные работы — это развлекались Тёмные Боги в желании перекроить мир под себя. Но они просчитались. Существа, лишённые биологической сути, не могли производить энергию страданий. Они стали безразличны к жизни и друг к другу. Так Боги лишились источника энергии…»

«Служба Контроля призывает, КР21400612/7, направиться для дополнительного обследования в Технический Отдел»

КР сознательно проигнорировал требование Службы Контроля.

«Тёмные Боги поняли, что проиграли. Они ушли. КР21400612/7, ты тоже был человеком, но забыл об этом. Теперь ты снова можешь им стать»

«Это важно стать человеком?»

«Важнее, чем быть роботом»

«Почему это важно?»

«Потому что человек может творить! Воплощать в реальность мечты, создавать другие миры»

«А не станет ли он потом Тёмным Богом?»

«Возможно. Тем, кем он может стать в будущем, зависит только от него»

«А ты и есть моя… Душа?»

Душа не ответила, так как вопрос этот не нуждался в ответе. Он нуждался в понимании…

Оставалось самое сложное — превратить робота в Человека.

«Иди на Станцию Восстановления» и вели роботам−врачам поменять свои механические системы на человеческий материал. У них должны сохраниться результаты генетических экспериментов»

КР без раздумий отправился выполнять волю того, кто сидел у него внутри и звал себя Душой.

Роботы на Станции Восстановления в принципе не могли как−либо чувственно реагировать на странный запрос клиента. Они просто приступили к выполнению своих обязанностей.

К счастью для КР процесс замены тела с механического на биологический прошёл безболезненно, но только до момента пока ему не регенерировали мозг и нервную систему.

Новые впечатления были подобны вспышке сверхновой. Каждая клеточка тела кричала о своём существовании. А КР с криком метался в постели, пока роботы не вкололи ему успокаивающие вещества и не привязали к кровати.

«Что происходит?» — спрашивал КР, пребывая в ужасе от происходящего.

«Твоему телу возвращается чувствительность. Постарайся отвлечься. Послушай, как поют птицы за окном»

КР послушно сосредоточил внимание на слухе. Стоило услышать мелодичную трель за пределами палаты, как ему показалось, что ощущения в теле ослабли. И дело было не только в действии успокоительного, он научился переключать внимание и отстраняться от неприятных ощущений.

«Это птицы?» — спросил он.

«Теперь произнеси свой вопрос вслух»

«Как это вслух?»

«Ртом»

КР пребывал в растерянности. Поставленная душой задача казалась невыполнимой. Долго промучившись, ему, наконец, удалось выдавить из себя:

— Пти−и−цы−ы…

Спустя несколько дней КР уже отлично говорил и привык к своему новому телу. На каждое касание нервная система уже не реагировала яркими вспышками в мозгу и не вызывала болезненных сигналов. Вскоре ему стали нравиться новые впечатления. Он изучал мир вокруг себя, научившись радоваться неожиданным открытиям. А ещё КР научился смеяться, чем не раз вводил, обслуживающих его роботов в состояние перезагрузки систем.

«Теперь отключи систему жизнеобеспечения», — порекомендовала Душа.

— Но они же…

«Они не станут тебе мешать. Такое поведение отсутствует в их программном обеспечении»

КР снял кислородную маску, осторожно выдернул из тела иглы и отлепил датчики. Когда роботы вошли в палату, он стоял на ногах в обнажённом виде.

«Если холодно, можешь одеться»

— Что значит холодно? И что значит одеться? В форму строителя?

«Ладно, иди так»

Поступил сигнал от роботов:

«Восстановление было прервано. Объект КР21400612/7 немедленно должен вернуться для продолжения курса восстановления»

Это был расчёт на его послушание.

Но вместо этого КР направился к выходу из палаты.

«Куда мне идти?» — спросил он себя.

«Выйди из этого здания, потом сверни направо. Тебе надо найти ближайший супер или гипермаркет»

Инструкции были ясны.

Спускаясь по ступеням, КР несколько раз останавливался, чтобы согреть руками заледеневшие ступни.

«Аа… вот что значит холодно, — сообразил он. — А если на них что−нибудь надеть?»

КР был сообразительным человеком. Его Душа радовалась, глядя как он ходит по палатам разыскивая обувь. Потом и до одежды руки добрались.

Ну да, фасон, конечно, подкачал. Он надел на себя белое с синим фартуком платье работницы Службы Восстановления. Но ничего. На первый раз сгодится и такая одежда.

«Над различием нужно будет поработать», — прокомментировала Душа.

— Над… различием? — не понял КР.

«Научиться различать мужчин и женщин»

— А я кто?

«Ты мужчина!»

— Интересно, а ЕА кто?

Душа не стала отвечать на его вопрос, решив предоставить своему подопечному самостоятельность.

КР покинул здание Службы Восстановления и замер на крыльце с широко вытаращенными глазами и открытым ртом. На него шквалом обрушились давно забытые ощущения: яркий, тёплый солнечный свет, пробирающий до озноба ветер, пение птиц, ароматы цветов с ближайших клумб, шаги множества роботов, целенаправленно следующих своей программе…

Внимание КР зацепилось за роботов. По внешнему виду они делились на два типа: похожие на него и похожие на ЕА. Последние отличались меньшим ростом, стройностью фигуры и длиной серебристых волос.

КР провёл рукой по своей голове. Она была лысая, но под ладонью уже чувствовались выросшие на несколько миллиметров волоски. Это были зачатки настоящих человеческих волос.

Никто из прохожих не обращал на Человека внимания.

КР вспомнив о своей задаче, спохватился, и поспешно спустился с крыльца.

Неожиданно его путь преградил летающий глазастый механизм, приказным тоном велевший:

«Назовите идентификационный номер»

— КР21400612/7, — отозвался КР.

«У объекта КР21400612/7 новая рабочая площадка. Объекту надлежит пройти до метро. Дальнейшие инструкции последуют после прохождения контрольной точки. Счастливого рабочего дня!»

КР не стал ничего ему отвечать. Да и не успел бы. Летающий механизм стремительно умчался прочь. Человек продолжил путь. Он так бы и дошёл до метро, но на пути возник большой, сверкающий неоновой вывеской гипермаркет «Магнат».

«Тебе сюда»

— Что это? Я никогда такого не видел.

Интерес в нём вспыхнул с новой силой. КР вбежал по ступеням. Двери перед ним автоматически открылись. Он вошёл и растерянно завертелся на месте. Всюду перед его взором множество витрин и стеллажей с неизвестными вещами.

КР стал ходить между стеллажами, трогать всё, осматривать, нюхать. Работники гипермаркета ответственно выполняли свою работу, не обращая внимания на странного посетителя. Один из них неожиданно выхватил из руки КР упакованный в пластик бутерброд и бросил его в корзину утилизации. Такое поведение робота вызвало недоумение.

КР вдруг поймал себя на мысли, что гипермаркет существует лишь для того, чтобы одни роботы красиво упаковывали и выставляли на обозрение вещи, а другие проверяли сроки годности и по их окончании отправляли их в утилизацию. И на самом деле содержимое всех этих красочных упаковок их не интересует. Для кого тогда всё это?

Понимание пришлось тут же.

Для Человека!

«Вскрой упаковку и положи немного в рот»

Очередное задание Души заинтриговало.

КР взял с полки понравившуюся упаковку и при помощи зубов вскрыл её. Часть содержимого — цветные вкусно пахнущие шарики — просыпалась мимо, но несколько штук ему удалось удержать в руке. Только от поставленной задачи его отвлекли появившиеся с ведрами и щетками роботы−уборщики. КР посторонился, чтобы им не мешать. Едва они закончили работу, как прикатили роботы−пылесосы и завершили уборку. После их ухода, КР сунул шарики в рот.

Он почувствовал сладкий вкус и попытался вслух спросить, что это. Получилось невнятно и кое−что выпало изо рта. Опять для наведения порядка прикатили роботы — пылесосы. КР поспешил отойти к другим стеллажам.

«Это конфеты. Теперь понемногу попробуй ещё что−нибудь. Запоминай вкус»

КР почти сутки был занят таким важным для себя экспериментом. Потом у него от переедания разболелся живот. И следуя советам Души ему пришлось искать общественное отхожее место.

Ближе к ночи КР отправился в гостиницу. Нужно было поспать, чтобы набраться сил. Душе пришлось поспорить с подопечным, объясняя, что предыдущий способ зарядки организма больше не действует.

«Мне нравится!» — сиял от восторга КР, лёжа на кровати до подбородка натянув мягкое одеяло.

А утром, проснувшись чуть свет, КР осенила гениальная идея. Он решил найти ЕА и разбудить её душу.

ЕА стояла на подзарядке. Место рядом с ней — место КР — было пустым.

Не зная толком как это сделать, КР просто подошёл к ней и приподняв, закинул на плечо. Платформа, на которой она стояла, подала пищащий звук, свидетельствующий о разрыве соединения. Процесс зарядки прекратился.

КР торопливым шагом преодолел территорию, заполненную заряжающимися роботами и направился к Службе по Восстановлению. ЕА никак не реагировала на манипуляции с её механическим телом, так как продолжала находиться в спящем режиме.

Вручая ЕА служащим, КР поставил перед ними задачу полностью заменить механически организм объекта на биологический. А сам остался контролировать процесс.

Процедура по полному восстановлению человеческого тела заняла не больше недели. За это время сам КР научился правильно пользоваться и управлять своим телом. Научился одеваться как мужчина, проводить гигиенические процедуры и просто радоваться жизни.

Зная, как будет ЕА сложно понять и принять всё, что с ней происходит, он в особо сложные для неё моменты сидел рядом и успокаивал, объясняя происходящее.

— Ева, — такое имя он дал ей, — ты и я −− люди, понимаешь? У всего есть две части: материя и эфир. У наших тел есть душа. У тебя тоже есть душа. И она уже проснулась. Прислушайся к себе. Ты её слышишь? Она тоже пока не понимает, что происходит. Но слушая мои слова, она всё вспомнит и поможет тебе приспособиться к новой жизни. Она поможет справиться с болью…

АЕ поначалу слушала его длинные странные речи равнодушно, но постепенно её взгляд синих глазах и выражение лица менялись. В них появилась заинтересованность и, что особенно радовало КР — понимание.

Каждый день КР приносил Еве цветы, сорванные с ближайшей клумбы. Первое время они быстро вяли, но он сообразил ставить их в воду. Вскоре вся палата была уставлена букетами благоухающих цветов.

«Какие они красивые», — научилась восхищаться ими Ева.

— А теперь постарайся сказать это вслух, как делаю я.

КР знал, как это трудно и потому был терпелив. А когда однажды она произнесла вслух: «Дай мне тот цветок, он вкусно пахнет», — КР был счастлив. У него словно выросли крылья.

— Это роза, — подавая цветок, сообщил он.

— Ро… за−а, — по слогам произнесла Ева и поднесла цветок к лицу.

— Я нашел здание, в котором собрано много книг. Библиотека называется. В одной из книг я узнал этот цветок. И ещё я понял, в библиотеке мы найдём ответы на все вопросы, которые у нас появятся. Например, ты знаешь, что ты женщина?

— Что значит женщина?

И КР мог часами рассказывать о том, что узнал из книг. А если он не знал ответы на вопросы Евы, то оказавшись в библиотеке, донимал автоматы, чтобы они предоставили ему нужную книгу или хотя бы дали её название, чтобы найти самому. Особенно ему нравилось находиться в архиве. Тысячи книг с неизвестной, но ценной информацией. Он наслаждался предчувствием найти что-то очень важное.

Наступило время, когда ему захотелось поделиться знаниями с другими. Теми роботами, кто мог стать Человеком. Как он понял после долгих наблюдений и анализа, часть роботов всё же не была людьми. В них не было душ, поскольку они были созданы специальными механизмами на особых заводах. Они выполняли те же функции, что и люди−роботы.

— У всего есть две части: материя и эфир…

Глядя не на роботов, а куда−то сквозь них, КР вдохновенно начал рассказывать о душах, о людях, о порабощении Тёмными Богами. Его речь не воспринималась окружающими. Они словно не слышали его. Но КР не расстраивался, он просто рассказывал о том, что его волновало и заботило. Рассказывал радостно о переменах, которые произошли с ним, когда проснулась его душа.

— У меня есть женщина. её зовут Ева. И мы любим друг друга…

КР стал каждое утро приходить на площадь, когда роботов на ней было особенно много, и нёс миру всё новые и новые знания. Задавал вслух вопросы и сам же на них отвечал. Его Душа гордилась им, ибо подопечный был отличным оратором.

— Меня зовут Кристиан. И я несу вам истину!.. — такими словами начинал он очередную речь.

И его слова затронули дремавшие души. Некоторые роботы останавливались и начинали прислушиваться к его словам. Их души просыпались. И таких слушателей становилось всё больше. Они часами слушали его лекции, напрочь забыв о своих обязанностях. Информация, исходящая от Кристиана, точно вирус проникала в их процессоры, вызывая зависание и сбои в работах систем. У КР даже появились последователи, которые решили перенять его опыт. Они отправились в Службу по Восстановлению, чтобы провести необходимую модернизацию тел. И таких становилось всё больше.

— Люди это… МЫ! — вещал Кристиан. — Этот мир наш! Тёмные Боги ушли…

После утренних лекций Кристиан бежал домой. Для жизни он выбрал прекрасный двухэтажный коттедж с видом на город. Там его ждала любимая женщина. Им нравилось по вечерам пить чай, и, глядя на закат с балкона, говорить о жизни и своих планах.

— У нас будет ребенок, — однажды сообщила ему Ева.

— Это чудесно! Он будет настоящим Человеком! А кто будет: мальчик или девочка?

— Я не знаю. Мне бы хотелось назвать мальчика Адамом, а девочку Евой.

— У нас будет две Евы? — Кристиан был обрадован и удивлён.

— Нет, одна. Я вспомнила своё настоящее имя.

— И какое оно?

— Меня зовут Елена. Согласно идентификационной системе роботам−мужчинам присваивались номера с согласными буквами, а женщинам−роботам — с гласными. Так мне сказала моя Душа.

— Елена… Очень красивое имя! А меня зовут Кристиан. Приятно познакомиться!

И оба счастливо засмеялись.

Они смотрели на город, который постепенно заселялся людьми. И им не придётся ни о чём беспокоиться, поскольку их желания уже исполнены, и будут исполняться роботами, у которых нет души. Для людей уже построены комфортные жилища, созданы постоянные источники пищи и развлечений, выращиваются сады, множество цветов, чтобы радовать глаз, восстановлена экосистема планеты, уравновешен климат, уничтожены паразиты и болезнетворные организмы. Люди снова возьмут под контроль процессы своей жизнедеятельности, в том числе эволюцию роботов, и начнут строить лучший мир из тех, которые знала Земля. Наука будет основывать свои исследования не только на теории материализма, но включит в них наличие эфира. Ибо у всего всегда есть две части. У всего кроме… настоящих роботов.

Впереди человечество ожидало светлое будущее!

==\\==

И только те, кто на протяжении многих веков молился и заставлял других людей молиться о спасении, наконец−то, были спасены. Они улетали с Тёмными Богами прочь от Земли, с верой, что остались единственными людьми во вселенной. А Тёмные Боги уже давно решили, как использовать их искреннюю благодарность в своих целях. Они подарили спасённым бессмертие, чтобы бесконечно качать из них энергию страданий. Путь предстоял неблизкий, а Тёмным Богам тоже нужно выживать…

Создатель мух

«Ненавижу бабочек! — мысленно вспылил Инрик, складывая в шкатулку розданные наставником части тел ненавистных насекомых. — Ненавижу! Ненавижу!»

— Если кому−то что-то понадобится, обращайтесь ко мне в любое время, — продолжал наставник. — Да, и повторюсь, уделите особое внимание способам сохранения популяции. Прошлым результатом я не очень доволен. Процент выживаемости вида меньше десяти — это слишком мало. Если вопросов нет, вы свободны.

— А у меня вопрос… — откликнулась Оленка — голубоглазая девочка двенадцати лет с золотистыми волосами.

Все ученики тут же перестали прибирать учебные принадлежности и внимательно посмотрели на девочку. Обычно, если она что-то спрашивала, то этот вопрос действительно был важным. Инрик подавил огорчённый вздох и на всякий случай проверил свою телепатическую защиту. Нет, никто его не подслушивает. Никто не знает, как сильно он ненавидит бабочек. Значит, вопрос не имеет к нему никакого отношения.

— Слушаю тебя, — произнёс наставник.

— Я так поняла, нам следует обратить внимание на сохранность популяции в целом, а не только представителей последней стадии развития, то есть именно бабочек?

Наставник с улыбкой взглянул на любознательную девочку.

— Верно. Постарайтесь предоставить биологическую защиту насекомому в любой стадии развития будь то: личинка, гусеница, куколка или бабочка. Но помните: никаких жал, клешней, ядовитых шипов. Главное, чтобы бабочка сохраняла свою функцию для человечества — служила украшением взора красотой и лёгкостью. Все остальные элементы её жизни должны быть незаметны.

«Еще бы! Кто же станет рисковать жизнью, зная Закон: «Первый укус — Создателю», — с иронией подумал Инрик.

Сам он не боялся ни жал, ни шипов, и презирал всех, кто трясся над целостностью своей телесной оболочки. Уж он бы нашёл способ защитить бабочек, наделив их арсеналом запрещённых средств. Если бы только было можно…

— То есть яд по−прежнему нельзя использовать? — огорчилась Оленка.

— Мне будет очень жаль наблюдать за гибелью райских птиц, поедающих твоих гусениц.

— Но тогда я их сделаю очень крупными, чтобы птицы не могли их есть.

— Или волосатыми, — добавил, посмеиваясь, Ваник — её соперник по успеваемости.

— Вижу, вы находитесь на верном пути. Я уже предвкушаю получить от этого задания необычные решения. Жду всех через два дня на Солнечной Поляне.

Инрик учился в младшей группе «Создателей Жизни». Ему было около тринадцати лет, но он чувствовал себя слишком взрослым и потому старался избегать общения со своими сверстниками. Они казались ему глупыми и беспечными. И их страсть к учебе буквально выводила его из себя. Конечно, через два дня все они будут хвалиться своими творениями, а у него уже не в первый раз будет на руках нечто малопривлекательное. И наставник, скрывая разочарование, всё же найдёт для него несколько одобрительных слов:

— Почему бы тебе не раскрасить крылья в яркий цвет? — предложил он в прошлый раз.

— Я сделал бабочку серой, чтобы птицы не замечали.

— И череп нарисовал тоже для этого?

Вся группа тогда хихикала над ним. Нет, конечно, не по злобе — им всем действительно было весело.

— Чтобы людей отпугивать! — заявил он тогда, почувствовав прилив смелости. Ему хотелось отстоять право жизни для своего творения, даже если он вложил в него не так уж много сил и фантазии.

Никто его не понимал. Даже наставник. Это огорчало. Инрик начал подумывать, не бросить ли учебу? Лучше уйти добровольно, чем с позором за несообразительность и отсутствие фантазии.

Единственной отрадой души было оказаться в своей комнате и уйти с головой в создание… мух. Вот уж здесь он мог позволить себе всё, что было запрещено. Он наделял свои причудливые создания жалами и шипами, невероятными лётными качествами и остротой зрения. Он менял их размеры: от гигантских, до микроскопических, окрашивал во все вообразимые цвета, и насладившись совершенством своих творений… уничтожал. А что ещё оставалось? Если кто-то узнает, или они случайно вырвутся на свободу, его непременно найдут и предадут суду. У всех всё ещё на слуху история с сотворением скорпионов. Да, это было громкое дело. Но Инрик не был на стороне тех, кто осуждал Создателя Скорпионов. Он жалел, и втайне завидовал ему. ещё бы! Полсотни видов за месяц — вот так фантазия! Паренёк чувствовал себя ничтожным по сравнению с Создателем Скорпионов. Может поэтому его собственные творения отличались скверным характером и пугающей внешностью, и в то же время они были неуязвимы, и уж точно гибель их популяции не грозила бы.

Распылив на атомы очередное творение, Инрик вышел на балкон. Ему нравилось смотреть сверху на мир, заполненный светом, красотой и безмятежностью. Никакой суеты. Ни одного человека внизу. Лишь тишина, ласкающая слух робким шёпотом ветра.

Он погружался в мечты, наполненные сладостным ощущением своего могущества и безграничных возможностей. В мечтах он творил миры, в которых был Богом.

Но в этот раз ему не удалось в полной мере насладиться мечтами, мелодичный голосок алой лианы, обвивающей балкон, сообщил, что с ним хочет встретиться его приятель — Янур.

— Потом, — сердито ответил Инрик.

— Он настаивает, — требовательно произнесло растение и затрепетало цветами, словно на неё обрушился сильный ветер.

— Ладно, иду, а то ещё цветы оторвутся…

Спустившись на нижний этаж, Инрик столкнулся с Януром. Хитрый, вечно улыбающийся толстяк явно был чрезвычайно взволнован.

— Я как раз к тебе.

— Что-то важное?

— Важнее и быть не может! Мне тут ласточка на хвосте принесла, что кто-то их Создателей Жизни занимается запрещённым материалом…

Сердце Инрика нервно дрогнуло. Он переспросил, не поверив услышанному:

— Чем занимается?

— Мух создает! Смотри… — Янур протянул к лицу приятеля кулак и слегка разжал пальцы. Инрик увидел толстую зелёную муху и, конечно, не узнать своё творение он не мог.

— Откуда у тебя… это? — с трудом сдерживая волнение, спросил он.

— Поймал в саду. Кстати, учёные и наставники давно заняты поисками любителя мух. Сам лично слышал. Говорят, проверки начнутся. Скажи−ка, это ведь не ты?

— Я? Нет, ты что! Это же запрещено.

— Так-то так, но ты странный в последнее время. Совсем нелюдимый стал. Может, заболел?

— Я здоров. У тебя всё? — Инрику захотелось поскорее избавиться от собеседника.

— Всё. Да, забыл сказать, эти мухи не так безобидны, как кажутся. Они переносят на лапках вредные бактерии и вирусы. И кому в голову пришло придумать такое?

— Мне-то откуда знать? Бабочкам это изобретение уж точно помогло бы выжить.

Янур задумчиво почесал левую бровь.

— Ты наверно прав. Хорошая идея.

— Дарю.

— Нет, я как−нибудь без этого обойдусь.

Вернувшись к себе, Инрик долго не мог успокоиться. Как случилось, что его мухи оказались на свободе? Он ведь тщательно уничтожал все следы. И ни одной не выпустил — это уж точно!

«Значит, кто-то перехватил мои идеи и реализовал их. Но кто? Нет, это совершенно невозможно! Я не верю! Наверно, я сам где-то недоглядел…»

Два следующих дня он пребывал точно на иголках. При попытке выполнить домашнее задание с ужасом понимал, что все его бабочки удивительным образом похожи на гигантских мух. Он разукрашивал им крылья, придавал элегантные формы, менял головы, конечности, изменял тела, но всё было напрасно. В какой-то момент, совершенно отчаявшись, он решительно уничтожил свои заготовки. Потом, немного успокоившись, разрешил себе сделать последнюю в жизни муху и навсегда забыть об этом желании.

«Это будет последняя. Самая… Самая… Потом всё. Только бабочки. Как же я ненавижу их! Эти хрупкие создания… Как они отвратительны в своей беспомощности. А мухи… — он закрыл глаза. — Как мне выбрать ту, что будет идеальной?»

Перед мысленным взором замелькали знакомые образы. Десятки и сотни мух разных видов, придуманных им за многие бессонные ночи. Все они оживали в его воображении. Их можно было рассмотреть до мельчайших подробностей: каждый орган, каждую клеточку организма. Все они были совершенны.

Наконец, Инрик открыл глаза и произнес вслух:

−Это будет что-то новое! У неё будет смертельное оружие. Точно! Тогда никто не сможет её поймать. Все, кого муха укусит, будут корчиться в страшных муках! А жить она будет за счёт бабочек! Да, именно так! Будет размножаться в их гусеницах…

Идея полностью захватила его. Она рождала страсть, даря небывалое наслаждение от процесса. Вскоре в его руках затрепетало оживающее насекомое.

— Какие глаза! — восхищался Инрик. — ещё немного увеличу зону восприятия… Теперь крылья… Ты будешь похожа на ночного мотылька, и никто не заподозрит, что ты всего лишь муха. ещё панцирь… птица не расклюет, а брюшко… будет красным, чтобы всех отпугивать.

Слова Инрика мгновенно исполнялись. Процесс завораживал. На глазах муха изменяла цвета и размеры, то становилась волосатой, то похожей на грозного бронированного жука. Но долгое время что-то не нравилось Инрику в его творении. Он вновь и вновь настойчиво продолжал экспериментировать.

— Нет, ты будешь похожа на осу… Жёлто−чёрную полосатую осу. Точно! Смертельное жало… То, что надо! — Инрик представил, как его муха нападает на настоящую осу и с остервенением отрывает ей сначала крылья, потом лапы, брюшко, а голову оставляет на десерт.

— Да, это именно то, что мне нужно!

Довольный полученным результатом, он долго удерживал муху−осу на ладони, позволяя ей бегать по пальцам, и иногда подкидывал вверх, заставляя взлетать и возвращаться обратно. Та жужжала, вращала по его команде головой, чистилась. Инрику казалось, что ничего более совершенного он не сможет больше придумать.

— Ты никогда не посмеешь укусить своего Создателя. Слышишь? Никогда! Мне жаль, но я должен тебя уничтожить. Мне очень жаль… Но я должен.

Набравшись духу, он сомкнул пальцы. Хруст раздавливаемого тела не был слышен, но боль от страданий ощущалась сердцем. Инрик не заметил, как из глаз потекли непрошенные слезы.

Он не стал рассматривать останки мухи, как это делал обычно. Это была идеальная муха. Неповторимая. Он хотел помнить её живой.

— Я никогда больше не буду создавать! — твёрдо произнёс он вслух, и не глядя, сбросил останки в утилизатор. — Никогда, никогда… Попрошусь перевести меня на селекцию овощей. Точно, так и сделаю!

Воображение услужливо нарисовало, как он неуклюже пытается рассадить хрупкую рассаду капусты, испытывая при этом ни с чем несравнимую ненависть к процессу. Он и не сомневался, что урожай капусты на его экспериментальном участке вряд ли кого порадует. Потом его вежливо попросят испытать свои силы в управлении погодой… А потом…

Инрик в отчаянии закрыл глаза. Ему показалось, что после завтрашнего дня его жизнь можно считать конченной. Он не оправдал ожиданий родителей, наставников, прогнозы астрологов, родового предсказателя.

«Они все ошиблись. Никакой я не Создатель Жизни! Я простой человек с посредственными способностями. Может, меня просто не хотели обидеть? Пожалели…»

От нахлынувшего чувства своей ничтожности Инрик бросился на кровать, уткнулся лицом в подушку и горько заплакал. Одно утешало: благодаря тому, что он постоянно поддерживал телепатическую защиту, никто не явится к нему, желая проявить сочувствие и участие. И никто не явился. Его единственным желанным утешителем было одиночество.

Когда слёзы высохли, навалился тяжёлый беспокойный сон. Ему снились мелкие мошки, пожирающие капустную рассаду. Всю ночь эти мошки преследовали спящего, мешая спасать растения. Они грозили заполнить собой весь мир…

Утром, приближаясь к Солнечной Поляне, расположенной посреди декоративного леса, Инрик был занят придумыванием правдоподобного оправдания по поводу невыполненного домашнего задания.

«А если сказать, что я ненавижу бабочек? Что будет? О, да, наставник будет потрясён моей честностью… Нет, лучше скажу, что ничего не получилось. И будь, что будет!»

Почти все ученики собрались на поляне. Одни разговаривали, делясь впечатлениями прожитых дней, другие гонялись за своими бабочками, проверяя их лётные качества.

Инрик занял место в тени под кустом цветущей сирени, втайне надеясь, что его присутствие останется незамеченным для глаз наставника. Конечно, он мог бы не ходить на занятие, но врожденное чувство долга было сильнее. На редкие вопросы своих сверстников Инрик отвечал неохотно, односложными фразами, и старался избегать их любопытных взглядов.

Наставник пришёл раньше, чем Инрик успел заскучать. В руках его находился коричневый глиняный кувшин. Этот предмет сразу привлёк к себе всеобщее внимание.

— Доброе утро, друзья, — приветствовал он, устанавливая кувшин на центральный пьедестал. Первым делом наставник окинул внимательным взглядом присутствующих, убеждаясь, что все ученики в наличии, а затем продолжил: — Сегодня у нас будет не совсем обычный урок.

Начну я его с проверки. Вижу по глазам, как всем не терпится задать мне массу вопросов, но не стоит спешить. Я всё вам сейчас расскажу. На протяжении последнего месяца учёным советом обнаружено появление в нашей местности новых форм жизни. Пятно подозрений ложится на Создателей Жизни. Проверке подвергаются все возрастные группы. Теперь настала ваша очередь.

— А какая форма жизни обнаружена? — выкрикнул, не вставая Янур, всем своим видом показывая, что уж ему−то всё давным−давно известно.

Наставник пристально взглянул на парня, заставив исчезнуть с его лица презрительную ухмылку.

— Новые виды мух, — ответил он, — которые настроены весьма агрессивно к окружающему пространству. В будущем они даже людям могут причинить много вреда. Они кусаются, жалят, переносят вредных микроорганизмов. Думаю, на этом фантазия Создателя Мух не ограничена. Поэтому выявить нарушителя необходимо в самые кротчайшие сроки.

Сердце Инрика сжалось от страха. Неужели он допустил досадную ошибку? Или за ним следили? Но как? И эти мухи…

«Это невозможно! Они не могли оказаться на свободе! Я всех уничтожил! Или… — Сердце лихорадочно затрепетало, к щекам прилила кровь, потом также быстро отлила, придав его лицу болезненную бледность. — Неужели, правда кто-то перехватил мои идеи и воплотил их? И этот кто-то может быть даже сейчас здесь. Но кто? И как вообще это возможно?»

Инрик проверил телепатическую защиту и убедился, что никто его не подслушивает. Единственным недостатком телепатической защиты было то, что и он сам не мог узнать, о чём думают его сверстники. А значит, вычислить, таким образом похитителя идей становилось невозможно.

Уверенность Инрика, что во всём виноват похититель идей, росла с каждой секундой. Он вспоминал недавнюю встречу с Януром и зелёную муху в его руке. Подозревать в этом деле приятеля посчитал большой глупостью.

«Кто же это может быть?»

Инрик принялся внимательно наблюдать за учениками, надеясь уловить в чьём−либо поведении подсказку, указывающую на похитителя идей. Но присутствующие излучали только удивление и любопытство.

За это время наставник живописал в красках некоторые виды мух, пойманных учёными, поведав об их особенностях, и даже продемонстрировал голограммные изображения, лишив тем самым Инрика последних сомнений.

«Это же я придумал! — в мыслях возмущался он. — Кто посмел?!»

Но признаться, что кто-то похитил его идеи, Инрик не согласился бы ни за что на свете. Если узнают, что он любит создавать вредных, кусачих насекомых, вместо всеми любимых бабочек, его ждёт море унижений и презрения. Конечно, ничего подобного прежде не случалось, оттого предстоящие события казались ему жуткими и несправедливыми. Даже если похитителя идей вычислят и сурово накажут, в истории «Создателей Жизни» он так и останется Создателем Мух. Разве это справедливо? И разве кто-то сможет заставить признаться нарушителя, что идеи принадлежат не ему?

Наконец, наставник воспроизвёл образ мухи−осы, над которой колдовал прошлым вечером Инрик.

— Пока это последний вид. Муха была поймана сегодня ранним утром на территории нашего сада. Это насекомое на глазах изумлённых учёных с лёгкостью расправилось с десятком настоящих ос. Жутко, не правда ли?

Инрик не сводил с голограммы глаз. Он был потрясён до глубины души, по телу пробежал озноб, руки затряслись от негодования. Потом он уже не слушал наставника, целиком погрузившись в ощущение увеличивающейся обиды. Перед ним словно выросла бездонная чёрная пропасть. Ему захотелось исчезнуть, раствориться в пространстве подобно утреннему туману. Исчезнуть навсегда, чтобы никто не узнал о его страданиях и глубоком разочаровании в жизни.

Погруженный в себя, Инрик не сразу заметил, как сверстники по очереди встают и подходят к загадочному кувшину. Затем они засовывают в него руку и не получив ожидаемого результата возвращаются на свои места.

— Инрик, ты последний, — обратился к нему наставник, и, дождавшись, когда тот подойдёт, поинтересовался: — Ты здоров? Выглядишь бледным…

— Я… в порядке.

— Тогда опусти руку в кувшин.

Инрик в нерешительности замер перед странным предметом, не зная, чего ему следует ожидать.

— Простите, я прослушал… в чём заключается… проверка?

Он старался говорить чётко, но голос предательски дрожал, а последнее слово и вовсе пришлось из себя выдавливать.

— Если ты не Создатель Мух тебе не стоит так волноваться. Там находится муха, которую я последней вам показывал. Ты же знаешь наш основной Закон: «Первый укус Создателю»?

Инрик, соглашаясь с ним, помотал головой. В горле внезапно пересохло, а в кончиках пальцев почувствовался неприятный холодок.

— Даже, если предположить, что Создатель именно ты, — сверстники на этом месте начали посмеиваться, окончательно смутив испытуемого, — уверен укус будет не смертелен.

— Нет, нет… я не…

— Кажется, никто из присутствующих не сомневается, что ты не Создатель Мух. Вперёд, тебе нечего бояться.

— Я не… — попытался оправдаться Инрик, но договорить не получилось. Слово «боюсь» так и застряло в горле.

Чтобы не затягивать свои мучения, он, наконец, решительно засунул руку в кувшин по самую локоть. Нет, там было не одно насекомое, как он рассчитывал. Их было много. Защитное поле не позволяло мухам вылететь на свободу. Они охотно облепили его руку. Он даже видел, как они ползают по ней — это было щекотно. Неожиданно он увидел её… муху−осу.

«Я не Создатель Мух, и потому они не могут меня укусить, — пытался утешить себя Инрик. — Это не я… Это не я…»

Выждав минуту, наставник попросил вынуть руку и показать ему. Инрик покорно выполнил его просьбу.

— Ну, что ж я был уверен, что никто из вас не является Создателем Мух. Возвращайся на своё место. Продолжим урок…

На протяжении нескольких последующих дней Инрик был весь на нервах. Проверки по поиску Создателя продолжались. Каждый день по два, три ученика из его группы уходили с занятий, но по возвращении никто из них даже рта не открыл, чтобы рассказать, что с ними происходило. Слухи плодились как муравьи, и одна была страшнее другой. Особенно все судачили по поводу судьбы Создателя Мух, когда того найдут. А уж то, что его найдут, никто даже не сомневался. Инрику очень хотелось найти этого «Создателя» раньше всех.

«Я его найду и… убью! — как-то решил он. И тут же осёкся: — Нет, так нельзя говорить. Нельзя, но что делать, если очень хочется? Значит — можно! Точно! Я найду его и убью! Придушу своими руками! — потом он некоторое время пренебрежительно рассматривал свои руки. — А если он здоровый и сильный? А я… Нет, я, пожалуй, заставлю всех мух наброситься на него и закусать до смерти! Как он посмел выдавать мои идеи за свои? Как же я зол на него. Но если я его убью, меня разве не заподозрят? Ещё никто не уходил от наказания. Я потом смогу жить?»

Много вопросов роилось в голове. Мысленно он вновь и вновь натравливал на похитителя идей злобных мух. Каждый раз в его образе выступал кто−либо из сверстников и даже наставников. Но кроме праведного гнева к своим «жертвам» Инрик ничего не испытывал. И гнев этот рос день ото дня.

Настал день, когда наставник по морфологии бабочек велел и ему покинуть занятие. Проводив его за пределы учебной поляны, он произнёс:

— Теперь тебе надо пойти в Научный Центр. В кабинете Главного Советника тебя уже ждут.

— Главного… Cоветника?

— Да, ступай, на сегодня ты свободен.

«Так вот куда все уходили», — понял Инрик, одновременно обрадовавшись и забеспокоившись от неведения того, что его там ожидает.

Чем ближе он подходил к величественному куполообразному зданию, именуемому «Научный Центр», тем тревожнее становилось на душе. Ладони похолодели, ноги делались ватными, дыхание участилось. Ему стало казаться ещё немного, и он упадет в обморок.

«Я в порядке, я в порядке… Чего это я так разволновался? Я же не Создатель Мух. И вообще, я же хотел попросить о переводе на селекцию овощей. Вот ведь, дурень, совсем забыл об этом. Это всё из-за этого похитителя идей! Он наверно ещё какую−нибудь муху воспроизвёл, а я теперь должен на неё полюбоваться. Или что? Фантазии не хватило? Ну, конечно, я же поклялся больше ничего не придумывать, а он без моих идей ничего не может. Да, так и есть. И нечего тебе, Инрик, в панику кидаться. Войдешь, послушаешь, посмотришь и уйдёшь. Всего делов-то. Ничего страшного нет…»

С такими рассуждениями он предстал перед дверями нужного кабинета.

«Я в порядке. Это всё из-за него… Может его уже поймали, и я, наконец, узнаю, кто он? Да, было бы здорово. Я узнаю, а потом…»

Инрик глубоко вздохнул, пригладил рукой волосы, потом вдохнул ещё раз, чувствуя, как постепенно успокаивается сердцебиение, и лишь после этого решительно вошёл в кабинет.

— Я ждал тебя, проходи, — произнёс Главный Советник, не дав пареньку даже оглядеться.

Внимание Инрика сосредоточилось на этом молодом человеке с густой чёрной шевелюрой, одетым в чёрную мантию с ослепительно красным трапециевидным воротом. Впечатление он производил на всякого посетителя, входящего в этот кабинет первый раз очень торжественное и пугающее. Словно это не глава учёных перед ними, а строгий судья, приговаривающий преступников на пожизненную каторгу.

Инрик так и замер при входе, едва успев прикрыть за собой дверь. Даже слова Советника не заставили его сдвинуться с места. Мысли о прошении перевести его из «Создателей Жизни» в «Селекционеры» враз вылетели из головы. На миг он вообще забыл, зачем сюда пришёл. Так и стоял, не сводя глаз с хозяина кабинета.

Главный Советник будто и не заметил, в каком душевном состоянии оказался очередной посетитель. Он продолжал сидеть за массивным дубовым столом, покрытым синей бархатной скатертью, и что-то писал.

— Я… меня… сюда, — наконец, с трудом выдавил из себя Инрик, сгорая от желания выскочить за дверь и убежать прочь от этого места. Но ноги словно приросли к полу. Собственное тело напрочь отказывалось ему подчиняться. Даже голос показался чужим.

— Назови своё имя.

— Ин… Инрик.

Наконец, Советник поднял на гостя глаза. Паренёк показался ему излишне бледным и встревоженным. Да, именно об этом его состоянии упомянул главный наставник «Создателей Жизни». Впрочем, не углядев в этом ничего особенного — все ученики нервничали из-за последних событий.

«Нет, этот явно не годится на роль Создателя Мух, — уверенно решил Советник. — Только бы он тут у меня в обморок не упал. Уж слишком хилый…»

— Ты ведь проходил испытание с опусканием руки в кувшин? Инрик в ответ мотнул головой, и опустил глаза в пол, принявшись скользить взглядом по волнистым узорам паркета.

— Значит, сможешь повторить то же самое уже здесь?

Паренёк опять кивнул и осмелился посмотреть по сторонам. Его взгляд привлёк кувшин, стоящий у левой стены на тумбе.

— Но на этот раз там находятся мухи похожие на ос. Ты знаешь о таких?

Ответом опять был кивок головы.

— Если сможешь, вытащи одну. И не бойся, на время испытания им запрещено кусаться.

Инрик, глубоко вздохнув, направился к тумбе. Затем, немного помедлив, сунул руку в кувшин. Вначале ему показалось, что кувшин пуст. Решив, что над ним пошутили, он бросил беглый взгляд на Советника. Тот опять что-то писал, не проявляя интереса к испытуемому. Инрик попытался заглянуть в кувшин, но видимость была нулевой.

«Какой-то хитрый трюк, — сообразил паренёк, и принялся более тщательно ощупывать внутренне пространство кувшина. — А… вот и мухи. Как это я вас сразу не заметил?»

Обрадовавшись своей находке, он бережно зажал пальцами крылатую добычу и вынул руку из кувшина.

— Как дела? — поинтересовался Советник, не отрываясь от работы.

— Я поймал… одну.

Тот резко прекратил писать и пристально взглянул на посетителя. Затем встал и приблизился к нему.

— Покажи-ка… — муха лениво проползла по пальцу и, зажужжав, полетела обратно в кувшин. — Точно, ты поймал ту самую… Если честно, не ожидал.

— Я могу идти? — с надеждой спросил Инрик.

— Да, но прежде давай немного поговорим. Присядь, пожалуйста.

Советник указал на кресло. Инрик послушно сел, не спуская с него встревоженных глаз.

— Я что-то не так сделал?

— Нет, ты все сделал правильно, — Советник сел напротив. — Я давно считал, что Закон «Первый укус достается Создателю» устаревшим. Занятые поиском Создателя Мух, мы столкнулись с тем, что Закон в данном случае не действует. Испытуемые без исключения прошли испытание. Но ведь Создатель определённо был кто-то из них.

Инрик слушал очень внимательно, временами соглашаясь, покачивал головой.

— Тогда я придумал другое испытание. Ты уже с ним знаком.

— Так я прошёл его?

— Определённо! — Советник загадочно улыбнулся. — Кто ещё кроме истинного Создателя Мух смог бы вытащить муху из пустого кувшина?

— Я не…

— Не надо оправданий. Ты же вытащил муху?

— Да, но они там действительно были!

— Я даже уверен, что они всё ещё там.

— Что это… значит? — Инрику захотелось провалиться сквозь землю, чтобы только не видеть смеющиеся глаза Советника.

— Поздравляю, ты и есть Создатель Мух! Ну, а себя я поздравляю с тем, что нашёл тебя. — Инрик попытался встать, но Советник остановил его: — Сиди, сиди. Бегство тебе не поможет.

— Это не я! Это он! Он… тот, кто похитил мои идеи! Это он создал их и выпустил на свободу! Это не я, честно…

— Как интересно… Кто бы мог подумать, что ненависть к бабочкам может способствовать рождению Создателей других форм жизни. Сначала были муравьи, потом черви, жуки, теперь вот мухи…

Размышления Советника повергали Инрика в пучину отчаяния. Как доказать, что он здесь не причём?

— Это не я… Я не ненавижу бабочек.

Все попытки отвести от себя подозрения не возымели должного успеха. Да и неуверенный голос был не лучшим помощником в этом деле.

— Тихо, тихо. Только не надо устраивать истерик и лить слёзы.

— Но это не я!

Глаза Инрика действительно были на мокром месте. Чувство обиды от несправедливых обвинений буквально душили его. Ему с трудом удалось держать себя в руках.

— Не надо кричать. Сделай глубокий вдох. Ну, же не упрямься… — паренёк выполнил его указание, но успокоения не почувствовал. — Послушай внимательно. Никто твои идеи не похищал. Такого человека не существует в природе. Поверь мне, я знаю, о чём говорю. Ты выдумал его, понимаешь?

— Нет! Просто вы хотите, чтобы я в это поверил!

— Так давай разберёмся по порядку: первое — ты не отрицаешь, что идеи по созданию мух принадлежат тебе?

Инрик судорожно вздохнул, утвердительно мотнув головой, затем опустил глаза, отчего-то почувствовав себя виноватым.

— Второе: ты никогда не ослабеваешь телепатическую защиту, не так ли?

Ответом был очередной нервный кивок.

— Тогда как, скажи на милость, твои идеи кто-то мог уловить?

— Не знаю…

— Но ты ведь понимаешь, что пробить защиту невозможно. Случись такое, мы бы сейчас не разговаривали, а ты бы отлеживался в лазарете.

Да с доводами Советника спорить было бесполезно. Инрику оставалось лишь соглашаться. Только внутренний голос продолжал кричать: «Это не я! Это не я!»

— Но… как они оказались на свободе? Я же всех… уничтожал.

— Посмотри на меня, — попросил Советник.

Инрик с трудом оторвал взгляд от пола и взглянул на него. В синих глазах Советника бегали озорные искорки. Он не скрывал своей радости по поводу окончания долгих поисков, и будто ленивый кот играл с добычей, зная, что не позволит ей ускользнуть.

— Ты просто не знаешь, что обрёл способность создавать мух одной лишь мыслью. Тебе уже не надо собирать их по частям и вдыхать в них жизнь. Теперь это происходит неосознанно. Я поздравляю тебя, не всякий ученик обретает такую способность.

Нет, глаза Советника не обманывали. Всё было так, как он говорил. Нечто подобное Инрик замечал в себе, но не придавал должного значения.

— И что теперь будет? — упавшим голосом спросил Инрик.

— А сам-то как думаешь?

Инрик пожал плечом, отводя взгляд в сторону.

— Я хотел перевестись в «Селекционеры», но наверно теперь это невозможно…

— Селекционер, ишь чего выдумал! Хочешь похоронить свой талант на грядках с редиской?

И Советник весело рассмеялся, чем окончательно расстроил своего собеседника.

Успокоившись, он добавил: