Бесплатный фрагмент - Любовь и недоразумения

Предисловие

Как писатель я работаю в жанре сатиры и юмора. И все мои произведения (художественные или научно-популярные) написаны в этом жанре.

В марте 2021 года я открыл на площадке «Дзен» канал «Как стать счастливым?» для публикации именно тех своих произведений, которые отношу к малой прозе.

Благодаря этому с моим творчеством познакомилось очень много новых людей. На канал подписалось более 67 тысяч человек. Всего за это время было написано мною более 600 новых произведений.

Для удобства читателей, все опубликованные на Дзене рассказы, выйдут и в бумажной версии.

Данный сборник рассказов первый из двенадцати, которые я планирую выпустить в этом году.

Свои вопросы вы можете задать, зайдя на сам канал. Там же Вы можете высказать свои пожелания и почитать продолжения от моих подписчиков некоторых рассказов из этого сборника.

Желаю приятного чтения. Всегда Ваш.

С уважением, Михаил Лекс.

Мужа неделю дома не было. Хотел жену проучить. А когда вернулся, понял, что ошибся

Конец января. Прошла неделя, как Борис ушёл из дома. Всё это время он жил у друзей. Ночевал по очереди то у одного, то у другого. А сегодня утром он вернулся. Но уже через час после своего возвращения, он с чемоданом вышел из квартиры и, не понимая, как теперь жить дальше, стоял у подъезда своего дома.

«Ну вот и всё! — думал Борис. — Доигрался. Проучил, называется. Проучил так, что… дальше некуда. И по всему, получается, теперь у меня есть только один выход…»

Неделю назад Борис поругался со своей женой Натальей.
Ссора случилась как обычно из-за какой-то ерунды. И в результате, как всегда в таких случаях, и он наговорил ей много всего неприятного, ну и она в ответ сказала ему всё, что о нём думает.

Обычно их ссоры заканчивались тем, что оба какое-то время дулись друг на друга и друг с другом не разговаривали, а после мирились. И на этом всё.

Но в этот раз Борис решил поступить по-другому.

«А что если проучить её? — подумал Борис. — А то она привыкла, что мы ссоримся каждый раз одинаково, и ей всё с рук сходит. Знает, что характер у меня отходчивый, что я никуда не уйду, что всё ей прощаю, вот и позволяет себе говорить мне в лицо всё, что думает обо мне. У других-то мужиков, я слышал, жёны все тихие, смирные. Слова поперёк не скажут. А моя? Ей только повод дай варежку свою разинуть. Не-ет, надо её проучить. Надо!»

В голове Бориса моментально созрел план.

«Уйду из дома, — подумал он, — не навсегда, конечно. На недельку. Вот тогда посмотрим. Такого ведь ещё ни разу не было. Ругаться-то мы часто ругаемся, но из дома-то я не уходил. И к такому повороту событий она явно не готова. Представляю, как она станет волноваться и переживать. Ещё бы! Остаться дома одной с детьми и без мужа. Жаль только, что увидеть этой картины не смогу. Но могу представить».

Борис быстренько представил, как именно и о чём будет волноваться Наталья, оставшаяся без мужа и с детьми, и ему стало хорошо.

«И что бы она не думала, — размышлял Борис, — в любом случае я в выигрыше останусь. Ничего-ничего. Ей полезно будет. А я пока у друзей своих поживу. У своих верных и надёжных друзей».

После таких размышлений Борис позволил себе смело и гордо посмотреть на Наталью.

— В таком случае, Наташенька, — решительно сказал Борис, — мне в этом доме делать нечего. Хватит. Натерпелся. Сколько лет терпел, но больше сил нет. Ухожу я от тебя.

А Наталья только усмехнулась в ответ и ничего не сказала.

«Смейся, смейся, — подумал Борис, — посмотрим, кто из нас через неделю будет смеяться».

При всей своей решительности, Борис не знал, с чего начать свой уход. Стал вспоминать все известные ему случаи уходов мужей из дома. А чего он мог помнить? Только то, что когда-то видел в кино. И поэтому ничего путного вспомнить не смог.

Перед глазами стояла одна картина. Муж сообщает, что уходит, срывает с вешалки дублёнку, шапку и, уходя, громко хлопает за собой дверью.

«Дверью-то я, конечно, хлопну и дублёнку схвачу, — подумал Борис. — Но прежде, наверное, вещи надо какие-то собрать? Без вещей-то как уйти. А какие вещи? Чёрт его знает. Оказывается, что это не так-то просто уходить из дома. И ладно бы, если на одну ночь уходил. Тут всё ясно и понятно. Но я ведь на неделю уйти собрался, не меньше. Здесь так просто не выйдешь, не хлопнешь дверью».

— Помоги мне вещи собрать, — потребовал Борис.

— Ага. Разбежалась. Делать мне больше нечего, — ответила Наталья. — Вещи твои собирать. Тебе надо, ты и собирай. Он уходит от меня, а я ему вещи собирать должна. С какой стати? Вон шкаф, вон чемодан. Собирай!

«Ладно, — подумал Борис, — пусть так. Сам соберу. Ничего-ничего, Наташенька. Скоро почувствуешь, как скучно и грустно без меня в доме. Зимними-то вечерами. Скоро ты всё поймёшь».

Борис напихал в чемодан кучу своих вещей и сердито посмотрел на жену.

— Собиратель, — язвительно сказала Наталья.

«Ничего, ничего, — подумал Борис, — стерплю и это. А после посмотрим».

— А детям, когда они вернутся из школы, скажи правду, — потребовал Борис перед уходом. — Хоть раз в жизни, Наташа, скажи им правду.

— Какую ещё правду? — не поняла Наталья.

— Правду, почему я ушёл из дома, — ответил Борис, схватил дублёнку и шапку, и вышел из квартиры, громко хлопнув за собой дверью.

Это было в прошлую пятницу. А уже в эту пятницу он вернулся.

Настроение его было хуже некуда. Потому что за всю эту неделю Наталья ни разу не позвонила ему, чтобы поинтересоваться, где он, как его дела, всё ли у него в порядке и когда он вернётся. Тем более, что жизнь его в эту неделю была ой какой не простой. Ещё бы! Мыкаться по чужим-то людям, пусть даже они друзья, это ещё то счастье.

Борис вошёл в квартиру, поставил чемодан у входа и пошёл искать Наталью.

— Вот ты где, — сказал он, когда вошёл на кухню.

— Чего же ты так рано вернулся? — спросила Наталья. — Погулял бы ещё недельку. Или что? Уже всем поперёк горла такой гость?

— Что ты такое говоришь, Наташа? — воскликнул Борис. — Я не понимаю.

— Не понимает он, — сказала Наталья. — Конечно! Если совести нет, то как здесь поймёшь. А мне краснеть за тебя? Хоть бы детей постеснялся. Взрослый ведь мужик, Борис. До чего дошёл?

— Да что случилось-то! — закричал Борис, который больше не мог спокойно слушать все эти причитания своей жены.

— А то и случилось, — сказала Наталья, — что я теперь в глаза людям смотреть не могу. Перед соседями стыдно.

— Да что стыдного-то? — недоумевал Борис. — Объясни, наконец! Ну, не было меня неделю. Жил у друзей. Чего здесь такого? Почему стыдно-то?

— У друзей он жил, — сказала Наталья. — А что твои друзья и их жены каждый день мне названивали и просили забрать тебя — это как?

— Как просили забрать?

— А вот так и просили, — сказала Наталья, — умоляли простить тебя и разрешить тебе вернуться. Они ведь думали, что это я тебя выгнала, а не ты сам ушёл. И сколько я им не объясняла, что это ты сам ушёл, они не верили.

— Как не верили? — тихо произнёс Борис. — Почему не верили? И почему они мне ничего не говорили?

— Не говорили, потому что тактичные люди, — сказала Наталья. — Но неужели ты не замечал, Борис, что ты мешал своим друзьям жить? Или ты серьёзно думал, что своим вторжением в их жизнь ты доставляешь им огромную радость?

— Это они тебе сказали? — спросил Борис.

— Они сказали, — ответила Наталья. — Можешь не сомневаться. Да разве в этом дело, Борис? Сам-то ты мог догадаться?

— Но я ведь всего одну ночь-то и был у каждого из них, — сказал Борис. — Неужели я им мешал?

— А ты как думал? — спросила Наталья. — Помогал, что ли?

— Нет, но… — Борис был в растерянности. — Они ведь друзья мои.

— И что? И поэтому они ради тебя должны со своими жёнами ругаться?

— Почему ругаться-то?

— Слушай, Борис, ну если ты сам этого не понимаешь, то я вряд ли тебе смогу объяснить, — ответила Наталья. — Ладно. Садись за стол. Обедать будем.

Но Борису было не до обеда.

— Какое за стол, Наташа, — сказал Борис. — Здесь не за стол, а… У меня просто слов нет!

— Опять начинаешь? — строго спросила Наталья.

— Да это же свинство, Наташа! — воскликнул Борис. — После всего, что ты сейчас мне здесь наговорила… Да как же так можно! Меня целую неделю не было, я думал, что ты поймёшь, одумаешься, изменишься. А ты, оказывается, всё это время следила за мной и была в курсе дела? И не позвонила? Не сказала, что я всем мешаю, и не позвала обратно? И всё это только затем, чтобы и дальше унижать меня?

— Ой, скажешь тоже, следила, — равнодушно ответила Наталья. — Очень надо за тобой следить. Люди сами всё расскажут. И просить не надо. А ты говоришь: «Следила». Заняться мне больше нечем? А что не позвала, так не я тебя выгоняла. Сам ушёл. Почему я тебя звать должна? Тем более, что я сразу поняла, что ты ушёл самое большее на неделю.

— Неужели ты не понимаешь, что после всего этого… Наташа! Это всё! Неужели ты не понимаешь?

— Ты обедать будешь? — спросила Наталья.

И тогда Борис снова схватил дублёнку, шапку, чемодан и выскочил из квартиры.

— Куда же мне теперь? — думал Борис, стоя у подъезда. — Ведь я никому не нужен.

— Уже вернулись, Боренька? — услышал Борис голос Катерины Андреевны с первого этажа. — Надоели, поди, своим дружкам-то за это время? Да и понятное дело. Как здесь не надоесть-то. Приходят в чужой дом гости незваные, а ты их корми, пои, да ещё и спать уложи. И отказывай себе в привычном образе жизни ради них. Конечно, надоели.

— Что Вы такое говорите, баба Катя? — не понял Борис. — Кому я надоел?

— Друзьям своим и надоел.

— Да Вы-то с чего это выдумали?

— Почему выдумала? — обиделась Катерина Андреевна. — Если они сами ходили к Наталье жаловаться на тебя. Просили, чтобы она тебя обратно пустила. Потому как у них тоже жёны есть. И им неохота из-за тебя с ними ссориться. Вот здесь у подъезда на лавочке мы и разговаривали с ними. Снег счистим, сидим и разговариваем.

— Кто это «мы»? — упавшим голосом спросил Борис.

— Тётя Нюра с восьмого этажа, — ответила Катерина Андреевна, — Серафима Ильинична из 484-ой квартиры. Андрей Карпович, который рядом с тобой живёт, тоже! Он хоть и не каждый день, потому что холодно сейчас, но тоже два раза с твоими друзьями разговаривал. Да что говорить, многие, многие разговаривали.

— Да что же это такое! — воскликнул Борис. — Такое впечатление, что не в Санкт-Петербурге, а в деревне какой-то живу. У нас в доме 14 этажей и десять подъездов и все всё знают. Как же так можно?

— Видать сильно ты своих друзей утомил, — сказала Катерина Андреевна. — Ну, а что вернулся, молодец. Погулял и будет. А Наталья тебя простит, ты не думай. Она хоть и вредная немного, но добрая, отходчивая. Ты только прощения у неё попроси.

«Ну вот и всё! — подумал Борис. — Дошёл, можно сказать, до ручки! Дальше некуда. Если уж и друзья предали, тогда у меня остаётся только один выход».

Борис решил вернуться домой и попросить у Натальи прощения.

Он вошёл в квартиру, оставил чемодан у входа и прошёл на кухню.

— Есть хочу, — строго сказал Борис жене. — А чемодан я у входа оставил. После его разбери. Там это… Постирать надо кое-что. Ну и… Извини меня.

— Ладно, — сказала Наталья, — чего уж там.

Более всего Борису было обидно, что не чувствовал он в её «ладно» и «чего уж там» раскаяния за всё, что произошло. А сказала она это как-то уж слишком равнодушно. Как будто ничего и не было. Как будто он один был во всём виноват.

Борис тяжело вздохнул, но решил на этом сейчас не зацикливаться, потому что очень хотел есть.

«Только неделю зря потратил, — думал Борис, уплетая за обе щёки щи из квашеной капусты и стуча мозговой костью по ложке. — Спал в коридорах, на раскладушках, питался яичницей с макаронами. Ради чего, спрашивается, сам себя мучил?»

Прошло полгода. Наступило лето.

Дети уехали на всё лето в лагерь отдыха в Сосново. И теперь уже Наталья ушла из дома. Но не на неделю, как Борис, а на месяц.

А сегодня утром она вернулась и сразу поняла, что поступила правильно, когда решила проучить Бориса за его очередное хамство.

А вышло вот что. Они опять из-за чего-то там поругались и наговорили друг другу гадостей. Борис, наученный горьким опытом, уходить уже больше никуда не собирался. А вот Наталья, наоборот.

Наталья решила, что пришло время уйти ей, и тем самым проучить своего мужа. И она ушла, оставив Бориса наедине с самим собой.

Борис сначала обрадовался, думая, что у Натальи выйдет всё так же, как и у него. Помыкается по подругам и вернётся, поджав хвост. Но вышло всё наоборот.

Сначала она поехала на дачу к той своей подруге, которая сама её давно к себе звала погостить. Неделю они жили у неё на даче. Купались в озере, загорали.

А через неделю обе уехали в Геленджик, к какой-то ещё одной подруге. Там они тоже купались и загорали, ходили по кафешкам и ресторанам.

Через неделю махнули в Анапу, к следующей подруге. Оттуда в Сочи. Домой Наталья вернулась только через месяц.

Борис снова просил у неё прощение и просил её никуда не уезжать на такой долгий срок.

/ Михаил Лекс / 19.08.2022

Уговаривали Марию Ивановну родственники дом продать

Битый час Вадим и его жена Оля разговаривали с Марией Ивановной, пытаясь донести до неё всю невыносимость своего положения. Донести не получалось. Мария Ивановна не сочувствовала родственникам. Разговор зашёл в тупик.

— Мария Ивановна, Вы, наверное, нас не поняли, — тяжело вздыхая, сказал Вадим. — Мне деньги — во, — он схватил себя рукой за горло, — как нужны.

— Ну, почему же, Вадик, — спокойно ответила Мария Ивановна, — мне всё понятно. Ты и твоя жена хотите красиво пожить за мой счёт. Для этого уговариваете продать свой дом, переехать к вам жить, а деньги отдать вам. Чего здесь непонятного? Всё ясно, как белый день.

— Да не хотим мы красиво пожить, тётя, — сказал Вадим, — а просто нам деваться некуда. Я весь в долгах. Оля вон ребёнка ждёт. Если не сегодня, так завтра, у нас с Олей квартиру заберут.

— Конечно, заберут, — спокойно согласилась Мария Ивановна. — Ещё бы не забрали. Если не можешь расплатиться. А на что ты рассчитывал, дорогой племянник, когда покупал хоромы в центре Москвы? На богатую тётку? Так вот, милый мой, я — не богатая тётка. Живу скромно на пенсию и те сбережения, которые после мужа остались. Вот разве что дом у меня нескромный. Это точно.

— Вы правы, тётя, — сказал Вадим, — я надеялся на Вашу помощь. Потому что Вы — моя единственная родственница — родная сестра моей матери. И ближе Вас у меня никого нет. Конечно, надеялся. И честно Вам об этом говорю.

— Ну вот и напрасно надеялся, — ответила Мария Ивановна.

— Но я ведь Ваш единственный наследник, тётя! — недоумевал Вадим. — Ведь всё равно этот дом когда-нибудь мне достанется. Так почему не сейчас? Когда у меня крайняя нужда в деньгах!

— Ты — такой забавный, Вадик, — сказала Мария Ивановна. — Ну, допустим, продам я дом, а где жить стану? С тобой и твоей женой, что ли? Какое счастье!

— А что плохого, тётя? — недоумевал Вадим. — У нас с Ольгой большая квартира. Места в ней всем хватит.

— А я не хочу, чтобы у меня было место в вашей квартире, — сказала Мария Ивановна. — Разве я собака или кошка, которой определяют место?

— Да Вы опять всё не так поняли, — Вадим волновался. — Я не это имел в виду.

— Всё я прекрасно поняла, — сказала Мария Ивановна.

— Мы выделим Вам самую большую комнату, тётя, — сказал Вадим.

— Ага, — сказала Мария Ивановна, — и столик на кухне не забудьте выделить. А заодно и плиту для меня отдельную поставьте. График уборки квартиры повесить не забудьте. Вот счастье-то! Снова в коммуналке оказаться.

— Да почему в коммуналке-то? — нервничал Вадим. — Мы ведь родственники близкие.

— Ты, Вадим, точно, как с Луны свалился, — сказала Мария Ивановна. — Думаешь, что если с родственниками, то это уже не коммуналка. А что же это? Самая настоящая коммуналка и есть.

— Я так не считаю, — сказал Вадим. — Вас послушать, так у нас все в коммуналках живут. А как же мужья и жёны, родители и дети?

— Если дети совершеннолетние и живут с родителями, то да, это самая настоящая коммуналка, — уверенно сказала Мария Ивановна.

— А если муж с женой? — язвительно поинтересовалась Ольга.

— Если не любят друг друга, а живут вместе, то и в этом случае коммуналка, — ответила Мария Ивановна.

— Тётя, я в безвыходном положении, — сказал Вадим. — Мне уже по телефону звонят и требуют, требуют, требуют.

— Безвыходных положений не бывает, — спокойно сказала Мария Ивановна. — Продавайте свою шикарную квартиру в центре Москвы, отдавайте долги, на оставшиеся покупайте однушку или студию в области, и будьте счастливы.

— Счастливы? — воскликнула Ольга. — Где? В области?

— В однушке или в студии? — Вадим схватился за голову.

— А что? — равнодушно продолжала Мария Ивановна. — Полчаса на маршрутке, и вы — в Москве.

— Ну уж нет, — сказал Вадим. — Только не в области. Что я скажу друзьям?

— Как я подругам в глаза смотреть стану? — спросила Ольга.

— От нас ведь все отвернутся тогда, — сказал Вадим.

— Ну и не велика потеря, если отвернутся, — сказала Мария Ивановна. — Подумаешь! Отвернутся. Кстати, а почему Ваши друзья Вам не помогут? Те самые, которые отвернутся.

— Вадим, да что с ней разговаривать, — обиженно сказала Ольга, — если твоя тётя всё так понимает, то нам здесь больше нечего делать. И в таком случае нам лучше всего вообще уйти и никогда с ней не видеться.

— Скатертью дорога, — сказала Мария Ивановна.

— Да подожди ты, Оля, — закричал Вадим на жену. — Уходить она собралась. Куда уходить-то? В область? Оля, ты в своём уме? И Вы, тётя, не спешите с выводами.

— А я и не спешу, — сказала Мария Ивановна. — Куда мне спешить? Я — на пенсии.

— У Ольги ребёнок будет, — сказал Вадим дрожащим голосом. — А Вы говорите: «однушка», «в область». Конечно, — Вадим шмыгнул носом, — если бы была жива моя мама, она бы нам помогла. Но мамы нет, а единственная, любимая тётушка, — он снова шмыгнул носом, — нет, чтобы помочь, так она, наоборот, ещё больнее делает.

— Ну, ладно, ладно, — сказала Мария Ивановна, — заплачь ещё. Любимая тётушка. Вот умеешь ты разжалобить. Сестру зачем-то вспомнил.

— Потому что у меня нет никого, кроме Вас, тётушка, — сказал Вадим, — вот и вспомнил про маму. А кого ещё вспоминать, когда всё так плохо? А Вы так на неё похожи.

— Ну, ладно, ладно, — сказала Мария Ивановна. — Уговорили. Продам дом. Но только с Вами я жить не стану.

— Где же Вы будете жить, тётя? — спросил Вадим.

Он очень испугался, что Мария Ивановна купит себе какую-нибудь дорогую квартиру и от продажи дома останется совсем ничего. Мария Ивановна поняла опасение племянника.

— Не пугайся, Вадим, — сказала она. — Деньги от продажи дома я тратить не стану. Всё вам отдам. У меня кроме этого дома есть ещё квартирка. Не идеальная, конечно, но всё лучше, чем с вами жить.

— Ну, если так, тогда, конечно, — согласился Вадим, думая о том, почему так вышло, что у тёти ещё есть квартирка, а он о ней ничего не знает.

— Позвоните мне через три месяца, — сказала Мария Ивановна. — Три месяца-то продержитесь?

— Продержимся, — в один голос ответили Вадим и Ольга.

Они счастливые возвращались от тёти домой.

— А здорово мы её обхитрили, — сказала Ольга.

— Здорово, — согласился Вадим. — Только ты чуть всё дело не испортила. Зачем стала грубо с ней разговаривать? Уйти куда-то хотела, с ней никогда не видеться. Чего тебя понесло?

— Я думала, что она нам окончательно отказала, — оправдывалась Ольга. — Ну вот и решила ей нахамить напоследок.

— Думала она, — сердито сказал Вадим. — В таком деле тебе вообще нельзя думать. Твоё дело маленькое. Слушать меня и поддакивать. Поняла?

— Поняла.

— Ведь всё спланировали, отрепетировали, а ты?

— Ну, извини, — сказала Ольга. — Не сдержалась. Просто мне твоя тётка не нравится. Паучиха. Нет, чтобы самой додуматься нам всё отдать. Так нет. Обязательно нужно придумывать что-то, врать, хитрить, изворачиваться. Не люблю таких женщин.

— Можно подумать, что мне она нравится, — сказал Вадим. — Или ты думаешь, что мне нравится обманывать? Но ради дела приходится хитрить. Кстати, ты слышала, что у неё ещё какая-то квартирка имеется?

— Слышала, — сказала Ольга.

— Надо будет выяснить, что это за квартирка, — сказал Вадим. — Может, и её приберём себе. Правильно я говорю?

— Конечно, правильно, — согласилась Ольга. — А то, если она замуж выйдет, уже ничего не приберёшь.

У Вадима и Ольги не было никаких проблем.

И никакого ребёнка Ольга не ждала. Всё это они выдумали, чтобы уже сейчас иметь намного больше, чем у них есть. А роскошный дом Марии Ивановны уже давно не давал Вадиму спокойно спать.

— Зачем ей одной такой домина? — рассуждал Вадим. — На одну прислугу только сколько денег уходит. А ведь это, можно сказать, всё — мои денежки. Потому что я — единственный её наследник. А вдруг у неё помутнение в голове случится и она решит замуж выйти? Ведь тогда у неё и другие родственники появятся.

— И что ты предлагаешь? — спросила Ольга.

— Надо сделать так, чтобы она продала свой дом уже сейчас, до того, как замуж выйдет и новыми родственниками обзаведётся, — сказал Вадим. — А деньги от продажи дома, чтобы мне отдала.

— И как это сделать?

— Разжалобить её надо. Историю придумать такую, чтобы она расчувствовалась и утратила способность здраво мыслить.

— Ты думаешь, такое возможно?

— Возможно, — уверенно ответил Вадим. — Тётя — одинокая женщина. А значит, впечатлительная. Здесь главное — всё хорошо исполнить.

— А вдруг она дом продаст, а денег нам не даст?

— Даст, — сказал Вадим. — Скажем, что на нас большие обязательства висят. И без её денег нам кранты.

— Деньги возьмём, а её куда? — спросила Ольга.

— А пусть с нами живёт, — сказал Вадим. — Она тётка тихая. По хозяйству поможет. А когда дети будут, то за ними присмотрит.

— Я не хочу детей, — сказала Ольга. — Зачем мне дети? Этого только не хватало.

— Да это не сейчас, — сказал Вадим, — в будущем. Да и то… — Вадим задумался, — может быть.

— Ну, если «может быть» и «в будущем», тогда я согласна! — радостно согласилась Ольга и они поехали разговаривать с Марией Ивановной.

И вот теперь они возвращались домой в хорошем настроении, не подозревая, что всё не так просто, как им казалось.

В течение пяти дней после разговора с родственниками, Мария Ивановна провела своё небольшое расследование и всё выяснила. Что никаких проблем у Вадима нет. Зарабатывает он — дай Бог каждому. Ни в чём не нуждается. И как сыр в масле катается.

Что касается его шикарной квартиры в центре Москвы, то — да. За неё им ещё лет десять расплачиваться. Но здесь тоже всё без проблем. Его зарплаты вполне на это хватает. А что касается Ольги, то она сама всем говорит, что становиться мамой в ближайшие лет пять она не собирается.

— Это что же получается? — задумчиво произнесла Мария Ивановна, когда узнала всю правду. — Обмануть меня решили родственники?

Стала Мария Ивановна думать, как бы ей проучить Вадима и его жену.

Вадим позвонил тёте через три месяца.

— Продали дом, тётя? — радостно спросил он.

— Продала, — радостно ответила Мария Ивановна.

— А когда я могу за своими деньгами подъехать? — спросил Вадим.

— Да прямо сейчас и приезжай, — сказала Мария Ивановна и назвала адрес.

Вадим ехал к тёте. Он ещё не видел её квартиры, но уже планировал, как будет её забирать себе.

«Вдруг это не просто квартира, а действительно что-нибудь стоящее? — думал Вадим. — Я ведь тогда спать спокойно не смогу».

Квартира, в которой оказался Вадим, превзошла все его ожидания.

— Тётя! — восторженно произнёс Вадим. — Это ведь… Это не квартира… Это… Дворец какой-то.

— От мужа осталась, — сказала Мария Ивановна. — Я здесь редко бываю. Зимой иногда приезжала.

— Да её цена, пожалуй, не меньше, чем стоимость Вашего дома, тётя, — сказал Вадим.

— Думаю, что квартира эта дороже будет, — сказала Мария Ивановна.

— Такая квартира, тётя! А Вы молчали, — сказал Вадим. — Скрытная Вы.

— Повода не было рассказать, — ответила Мария Ивановна. — Вот твои деньги.

Мария Ивановна показала на огромный чемодан.

— Здесь всё от продажи дома, — сказала она и назвала сумму.

— Наличными? — восторженно произнёс Вадим.

Он открыл чемодан и зажмурился от восторга.

— Пересчитывать будешь? — спросила Мария Ивановна.

— Господь с Вами, тётя, — сказал Вадим, закрывая чемодан. — Пересчитывать! За кого Вы меня принимаете? Но я вот что хотел спросить. Если вдруг не хватит, могу я снова рассчитывать на Вашу помощь?

— У меня больше ничего нет, Вадик, — сказала Мария Ивановна.

— Да ладно, — усмехнулся Вадим. — Скажете тоже. Нет! А квартирка эта?

— Но это ведь всё, что у меня осталось, — жалобно сказала Мария Ивановна.

— Но я ведь Ваш единственный племянник, тётя, — жалобно ответил Вадим.

— Ну, хорошо, хорошо, — сказала Мария Ивановна. — Там видно будет.

Вадим с трудом втащил огромный чемодан с деньгами в свою квартиру.

— Ну что, Оля, — радостно сказал он. — Посчитаем?

— Это деньги от продажи дома? — восторженно спросила она.

— Они самые, — ответил Вадим. — Всё, до копеечки. Нет, Оля, что не говори, а хорошая тётя у меня. Ты согласна?

— Глупая только, — сказала Ольга, — и жадная. А так да, хорошая.

— Кстати, — Вадим стал очень серьёзным. — Пока не забыл. У нас впереди ещё много работы.

Он рассказал Ольге про квартиру, в которой теперь жила Мария Ивановна.

— А теперь давай деньги считать, — сказал Вадим.

Они начали считать. От счастья, которое их переполняло, они часто сбивались и начинали считать заново. Прошло уже больше часа, как они приступили к подсчётам, а деньги всё ещё не были пересчитаны.

— Слушай, Вадим, — сказала Ольга, — а тебе не кажется, что денег здесь намного больше, чем стоимость дома?

— Не кажется, — сказал Вадим. — Их действительно намного больше. Уже сейчас мы насчитали столько, что можно купить три таких дома. Что бы это значило?

— По-моему, Вадим, — сказала Ольга, — это может означать только одно. Деньги — ненастоящие.

Вадим внимательно рассмотрел банкноты. Это были игрушечные банкноты из детских игр.

***

— Тётя! — орал в телефон Вадим. — Что за шутки? Деньги — ненастоящие? На них даже написано, что они игрушечные.

— Как и ваши проблемы, Вадик, — спокойно отвечала Мария Ивановна. — Разве не так? Понимаешь, когда я узнала насколько серьёзны ваши трудности, я задумалась. Каким способом их можно решить? Ну вот и придумала. Если трудности игрушечные, то какие должны быть способы их решения? Только игрушечные! Я права?

— Но тётя, — кричал Вадим. — Всё не так просто, как Вы думаете. Я Вам не всё рассказал.

— Я тоже не всё тебе рассказала. Что касается моего дома, то я его не продавала. И теперь ты знаешь, что у меня есть ещё и квартира. А ещё, дорогой племянник, скоро я выйду замуж.

— Как замуж, тётя? — воскликнул Вадим. — А как же я? Зачем Вам ещё родственники? И со мной одним-то вон сколько хлопот. А представляете, что будет, когда нас станет много? Не выходите замуж, тётя. Что угодно, но только не это, тётя. Он не будет Вас любить, как любим Вас мы, тётя. Ему будут нужны от Вас только Ваши деньги, Ваш дом и квартира.

Господи, ну, какая же чудесная у Вас квартира. Вспоминаю и голова кружится. Что хотите делайте, но только не выходите замуж. Не делайте этого. Если не думаете о себе, то подумайте обо мне. Я ведь ещё так молод и у меня вся жизнь впереди. А я обещаю, что буду всегда с Вами честен, потому что кроме Вас у меня…

Вадим услышал в телефоне короткие гудки и посмотрел на жену. Ольга всё поняла и тихо плакала.

/ Михаил Лекс / 01.08.2022

Алёна разбогатела — Игорь одумался и захотел вернуться

Игорь бросил Алёну, когда та была на втором месяце. И осталась Алёна с ребёнком, без мужа, да ещё и в положении. Впрочем, юридически Игорь так и не стал мужем Алёны. Он только обещал жениться. Но слова своего не сдержал.

— Мне и первый ребёнок не нужен был, — говорил Игорь, аккуратно складывая свои вещи в большой чемодан, — а ты ещё и второго рожать собираешься. Мы так не договаривались.

Честно говоря, Игорь обрадовался, когда узнал, что у Алёны будет второй ребёнок. Для него это был очень хороший повод расстаться с ней навсегда.

— Не уходи, — тихо просила Алёна. — Я тебя люблю.

— Я тебе сказал своё условие, — рассудительно отвечал Игорь. — С одним ребёнком ещё куда ни шло. Но с двумя… Уволь. Ищи кого-нибудь другого. Одумаешься, звони.

Уходя, Игорь громко хлопнул дверью.

Алёна и Игорь жили в маленьком городке. В Москве, где Игорь учился, у него ничего не получилось. Пришлось возвращаться в свой родной город и устраивать свои дела здесь. И в общем-то, дела его шли хорошо.

К тому времени, когда Игорь вернулся из Москвы, Алёна закончила среднюю школу. Игорь сразу влюбился в Алёну, как только её увидел. Они познакомились на свадьбе у подруги Алёны. Стали вместе жить. У них родился сын. Но жениться Игорь не хотел. Он мечтал о более выгодной невесте.

Когда Игорь ушёл, громко хлопнув дверью, Алёна задумалась.

— Если этот человек способен бросить меня в таком положении, то зачем он мне вообще нужен? — рассуждала Алёна. — Обойдусь. Но проучить его не помешает. А кроме того, это не только мои дети, но и его. Он не будет моим мужем, но я заставлю его стать их отцом. Вот только как это сделать?

Алёна решила распустить слух, что она разбогатела. Для этого она использовала всех своих и Игоря общих знакомых. Встретит кого из них, так обязательно скажет, что наследство получила и скоро в Москву уедет.

— У меня теперь не только квартира в Москве есть, — говорила Алёна, — но ещё и дом под Москвой, и денег много.

Не прошло и недели, как Игорь узнал про наследство Алёны.

И узнал-то случайно. Кто-то поинтересовался у него, когда он собирается в Москву уезжать и там бизнес налаживать.

— Какая ещё Москва? — не понял Игорь. — На какие деньги?

Тут ему и рассказали, что Алёна наследство получила сказочное. Ещё и приукрасили. Наговорили такого, чего Алёна и придумать не смогла бы. Игорь сразу же позвонил Алёне.

— Вот что, любимая, — сказал Игорь. — Я тут всё взвесил и решил к тебе вернуться.

Алёна понимает, что если она сразу согласится на возвращение Игоря, то он может заподозрить, что наследство липовое. Тем более Игорь ей, как муж, теперь и не нужен был. Ей от него нужно было другое. Алёна решила и дальше действовать хитро.

— А ты мне больше не нужен, — сказала Алёна. — Я теперь буду в Москве мужа себе и отца своим детям искать.

— Это и мои дети, — заорал в трубку Игорь. — Искать она там кого-то будет! Я тебе поищу! Я тебя по судам затаскаю, но не позволю так над собою измываться. Иж чего задумала. Одна хочешь…

Здесь Игорь прикусил язык, потому что чуть не проговорился про её наследство. А он не хотел, чтобы Алена знала, что ему это известно.

— Как отец твоих детей я имею право быть рядом с ними и принимать участие в их воспитании, — сказал Игорь.

— Юридически ты им не отец, — сказала Алена.

— А я добьюсь признания своего отцовства, — кричал в телефон Игорь. — Ты меня ещё плохо знаешь. Я найму лучших адвокатов, но твои дети будут моими.

— Ха-ха-ха, — смеялась Алёна. — Этого не будет никогда. Я тоже найму лучших адвокатов и не позволю кому попало набиваться в отцы моим детям. Мы ещё посмотрим, чья возьмёт.

Надо ли говорить о том, каких адвокатов и кто нанял. Конечно же Игорь нанял лучших адвокатов. Алёна же взяла того, кого ей предложили, бесплатно.

Процесс длился восемь месяцев. За это время Алёна успела родить второго. Игорь был счастлив. Он не зря потратил деньги на адвокатов. Они блестяще доказали, что дети Алёны — это его дети. И Алёна вынуждена была это признать.

Теперь Игорь платит большие алименты на обоих своих детей. Живёт по-прежнему в своём маленьком городке. Алёна, благодаря большим алиментам, уехала в Москву. Работает в интернете. Снимает скромную трёшку рядом с метро ВДНХ и сидит с детьми.

Игоря она с собой так и не взяла. Но разрешает ему видеться с детьми. Ну а как иначе. Ведь он всё же их отец, доказавший своё право в суде.

Игорь по-прежнему хочет быть с Алёной.

Но Алёна до сих пор не может простить его. Поэтому Игорь пытается через суд добиться того, чтобы Алёна стала его женой. Но у него пока ничего не получается.

Игорь жалуется на несовершенство законодательства. Он всерьёз полагает, что если женщина была с ним и родила от него двоих детей, то, следовательно, она обязана выйти за него замуж. В ответ на это его адвокаты только пожимают плечами.

/ Михаил Лекс / 08.01.2022

Ну, не пришёл я ночевать домой, а что ты можешь мне сделать, Рита. Твои слова и поступки для меня ничего не значат

Костя не ночевал дома. Всю ночь было неизвестно, где и с кем он, и даже не позвонил. Домой вернулся только вечером следующего дня. Он смело вошёл в квартиру, не боясь упреков жены.

Спокойно, не спеша разделся; уверенно прошёл в ванную. Минут через двадцать гордо вошёл на кухню.

Жена и дочери сидели за столом, ужинали.

— Я вовремя! — радостным голосом сказал Константин и сел за стол. — Вся семья в сборе. Как раз на ужин успел. Приятного всем аппетита.

Он взял кусок хлеба, намазал его горчицей, посыпал солью и начал есть, ожидая, когда и ему тоже что-нибудь дадут. Но никто не торопился что-то ему давать.

— Мне ещё долго ждать свой ужин? — смело спросил Костя.

— Папа вернулся, — сказала двенадцатилетняя Аглая.

— Живой и здоровый, — добавила четырнадцатилетняя Полина. — Так что ты, мама, напрасно волновалась.

Константин сердито посмотрел на дочерей.

«Женское царство! — подумал Костя. — Сговорились против меня. Был бы у меня сын, он бы за меня заступился. А эти?»

— Рита, ты, между прочим, напрасно сердишься на меня, — сказал Костя. — Я хотел, но не смог тебя предупредить, что сегодня не буду ночевать дома. Так получилось. И давай не будем больше говорить на эту тему. Я уверен, что нам обоим следует просто больше доверять друг другу. Я был у друзей. И что? Не имею права? Сейчас я пришёл с работы. Я устал, в конце концов. Я есть хочу. Дадут наконец мне в этом доме поесть?

Рита молча смотрела мужа.

— А что у нас на ужин? — радостно спросил Костя. — Смотрю, у вас в тарелках котлетки с картошечкой? Я тоже хочу.

Рита с понимаем несколько раз кивнула головой. Аглая и Полина молча улыбались. Все спокойно продолжали есть.

— Ладно, — сказал Костя, — сам за собой поухаживаю, если больше некому.

Он встал из-за стола и подошёл к плите. Снял крышку со сковородки. Там было пусто. Заглянул в кастрюлю. Там тоже — ничего.

«Если только этим меня накажут, — подумал Костя, — то, можно сказать, легко отделался».

— Понятно! — сказал Костя. — Вот так, значит, решили меня наказать. Оставить без ужина. Ну, что же. Стерплю и это.

Костя многозначительно посмотрел сначала на дочерей, затем на жену.

— Костя, — сказала Рита, — ведь я тебя предупреждала, что если хоть раз такое повторится и ты опять не придёшь домой ночевать, я тебя накажу.

— Ну, предупреждала, — ответил Костя. — И что? Подумаешь! Не пришёл ночевать домой, а что ты можешь сделать, Рита? Ты только угрожать можешь. Да и все твои угрозы — это ерунда для меня. Всё, на что ты способна, я заранее предвижу, и этим меня не запугаешь.

— Предвидишь, и хорошо, — сказала Рита. — И что тебя ничем не запугать — тоже здорово. Мне же спокойнее будет. Не буду волноваться, что поступила с тобой подло. Ведь так? Если ты сам всё знал, всего ожидал и ничего не боялся? Могу поступать, как хочу?

— Короче, — требовательно произнёс Костя.

— Я от тебя ухожу.

«Нашла, чем пугать, — подумал Костя, — скатертью дорога. Отдохну хоть немного от тебя. Мне не страшно, даже если дочерей мне оставишь. Нет у тебя методов против меня, Рита. Нет!»

— Ой, вот только не надо этого, ладно? — ответил Костя. — Уходит она. Куда ты можешь уйти?

— К другому мужчине, — спокойно ответила Рита. — Но почему ты спрашиваешь? Ведь, судя по твоим словам, тебе всё это и так известно, и тебя этим не запугаешь? Вещи мои уже собраны.

— Не смеши меня, Рита, — сказал Костя. — Нет у тебя никакого другого мужчины. И идти тебе некуда. Поэтому мне вовсе и не страшно. А впрочем… Даже если и так? Иди, куда хочешь. Собирай свои шмотки и проваливай. А дочерей не боишься на меня оставлять?

— Не боюсь, — ответила Рита.

— Ну и этим ты меня не запугаешь, — сказал Костя. — Подумаешь! Девчонки уже почти взрослые. Как-нибудь справлюсь с ними. Так что, ничего у тебя и с этим не вышло.

— А тебе, Костя, особо и не придётся за ними смотреть, — сказала Рита.

— Как это? — не понял Костя. — А кто же за ними смотреть будет?

— За ними твоя и моя мама присмотрят, — сказала Рита. — Кстати, они тебя и покормят. Скоро они будут здесь.

— Как здесь? — испуганно сказал Костя. — Зачем им быть здесь? Я не хочу, чтобы они были здесь?

— Ну, мало ли, чего мы все не хотим, — сказала Рита. — Вчера я звонила нашим мамам и сказала, что ухожу от тебя навсегда. К другому мужчине!

— А они что?

— Твоя мама просила, чтобы я не уходила, а моя…

— Насчёт твоей — это понятно, — сказал Костя. — А ты что?

— Я сказала им, что хочу забрать у тебя и дочерей, но они мне посоветовали этого не делать. Обещали, что помогут тебе в их воспитании.

— То есть, как помогут? Они что? Каждый день здесь будут?

— Конечно, каждый, — ответила Рита. — По очереди. Но иногда и обе вместе. Просили освободить для них две комнаты.

— Две комнаты? Откуда я возьму им две комнаты?

— Твоя мама займёт твой кабинет. А моя будет в нашей спальне.

— А я где спать буду?

— В гостиной, — ответила Рита. — Они обе отказались от гостиной, потому что она выходит окнами на шумный проспект. А окна кабинета и спальни выходят в тихий дворик.

— Какой ещё тихий дворик, — не выдержал и закричал Костя. — Ты лучше мне объясни, почему они решились на такое? Мы ведь договаривались, что они в нашу личную жизнь не лезут. Я не понимаю.

— А больше нет никакой нашей личной жизни, Костя, — сказала Рита. — Есть твоя жизнь и моя. Насчёт своей жизни я с ними договорилась. Теперь ты сам договаривайся с ними насчёт своей.

— Но ты ведь понимаешь, что я не смогу с ними договориться. Без тебя они меня и слушать не станут.

— Убеди их.

— Они мне не поверят.

— Их можно понять, — сказала Рита. — Кто виноват, что тебе больше никто не верит?

— И поэтому они решили вместе со мной воспитывать моих дочерей?

— У них просто другого выхода не было. Они испугались, что ты один не справишься.

— Но я справлюсь, справлюсь, — воскликнул Костя. — Обещаю.

— Да я-то тебе верю, Костя, верю, — сказала Рита. — Я знаю, что ты можешь и сам. Я им так и сказала, что ты справишься, что ты уже большой мальчик, и всё такое.

— А они?

— Они сказали, чтобы я не молола всякую чушь, — ответила Рита. — Твоя мама сказала, что ты весь в своего отца, и за тобой самим ещё смотреть, как за ребёнком, надо. А моя мама сказала…

— Ну, это я представляю, — быстро сказал Костя, который совершенно не хотел слушать, что думает о нём тёща.

— Так что, Костя, дальше ты уже сам с ними разбирайся, — сказала Рита.

В дверь позвонили. Рита испуганно посмотрела на Костю.

— Уже пришли, — тихо прошептала она.

Костя в ответ только слабо повертел головой.

— Бабушки приехали, — в один голос радостно закричали Аглая и Полина, — мы откроем.

Девочки умчались в прихожую.

— Рита, — слабым голосом сказал Костя, — как же ты могла так со мною поступить? Не посоветовавшись.

— Я тебя предупреждала, Костя, — сказала Рита, — сам виноват. Если тебе не нравилось жить со мной, то живи теперь с нашими мамами.

Она жалостливо посмотрела на Костю, подошла к нему и погладила его по голове.

— Честно говоря, вот сейчас мне тебя по-настоящему жалко стало, — сказала Рита. — Ты похож на побитую собаку. Как представлю, что тебя здесь ожидает, так просто слёзы на глазах наворачиваются. Я уже жалею, что так жестоко с тобой поступила.

— Может, ещё можно всё исправить? — тихо спросил Костя. — Может, ещё можно что-то изменить?

Глаза Риты наполнились слезами.

— Здесь уже ничего не исправишь, Костя, — сказала Рита. — И изменить уже ничего нельзя. Я ухожу к другому, а ты остаёшься. Прощай. Хочу побыстрее уйти отсюда. Прости меня, Костя. Ты прав, это действительно слишком жестоко, и даже ты такого не заслужил. Я буду всю оставшуюся жизнь за это себя корить. Прощай.

Она резко отвернулась и вышла.

Эту ночь Костя очень плохо спал.

Ему снился кошмарный сон, как будто Аглая и Полина выросли и вышли замуж, но не ушли жить к своим мужьям, а наоборот, привели их к себе.

А потом у них родились дети. А потом они ушли от своих мужей и тогда в квартиру приехали свекрови, которые сказали, что будут помогать своим мальчикам растить детей.

Костя проснулся в холодном поту.

Придя на кухню, Костя застал там Риту, Аглаю и Полину. Они завтракали. Он даже глазам своим сразу не поверил. Подумал, что всё ещё спит. Когда понял, что это не сон, не плод его воображения, очень обрадовался.

— Как же это? — удивился Костя. — Ты ведь ушла к другому?

— Подумала и вернулась, — сказала Рита.

— Это правильно, — сказал Костя. — А где наши родители? Что ты им сказала?

— Я их выпроводила, — сказала Рита. — Сказала, что даю тебе последний шанс. И чтобы, пока мы вместе, они в нашу жизнь не вмешивались.

— А они что?

— Моя мама настаивала, чтобы…

— Это не важно, — поспешил сказать Костя. — А моя мама, что сказала?

— Что она всегда рядом. И если вдруг ты опять не придёшь ночевать, чтобы я сразу звонила ей, — ответила Рита.

/ Михаил Лекс / 15.09.2022

Жена отомстила за себя и за детей обнаглевшему мужу

«По закону его, конечно, за это не привлечёшь, — думала Наталья, с интересом глядя на мужа. — Подумаешь! Застукали его вчера вечером с другой. Но, по справедливости-то, он должен быть наказан».

— Хочешь, я скажу, чем это всё для тебя закончится, если ты и дальше будешь предъявлять какие-то претензии? — сказал Иван. — Я с тобой разведусь. Вот и всё, чего ты добьёшься. Поняла? И ты останешься без мужа. С тремя детьми. Ты будешь незамужней, выглядящей старше своих лет, уставшей раньше времени от жизни, никому не нужной женщиной. И с тремя детьми, без мужа, в бедности проведёшь остаток жизни.

— Мой тебе совет, — продолжал Иван. — Прекращай драматизировать и… продолжай заниматься домом и детьми. У тебя это хорошо получается. И если будешь хорошо себя вести, то я, может быть, прощу тебе твои грубые слова в мой адрес. Ты поняла?

«Что я могу? — думала Наталья. — Ну, ударю я сейчас его сковородкой и что? Я сяду, а он выйдет из больницы и будет наслаждаться моим тяжёлым положением. Ещё спасибо скажет, что так просто от меня отделался».

— Детей зови! — закричал Иван. — Хочу поговорить с ними. Вчера я не смог этого сделать. Всё из-за тебя. Это ты во всём виновата. Ты вообще, головой думаешь, когда что-то делаешь? Какого чёрта ты припёрлась вчера домой, когда тебя там не ждут. Ты ведь уехала к маме. На три дня. И вдруг — на тебе. Нежданно возвращаешься домой уже на следующий день. Да не одна. Ты ещё и детей наших с собой притащила.

— Ты что, совсем ничего не соображаешь? — разошёлся Иван. — Неужели ты и мысли не допускала, что когда тебя нет, я могу быть с кем-то? Тебе так трудно было позвонить и сообщить о своём приезде? Ну, ладно, ты не думаешь обо мне, но о детях ты должна думать? Разве не должна ты, как мать, беречь их детские чистые души от всего грязного?

— Ты понимаешь, что теперь творится в их маленьких душах, — в голосе Ивана слышалась искренняя обида, — после того, как они увидели всё… это… что здесь творилось. И после всего, что ты натворила, ты ещё смеешь утверждать, что любишь своих детей и заботишься об их душевном спокойствии?

— Да если бы ты любила их, то сто раз бы подумала! — Иван перешёл на крик, — прежде чем приезжать домой! — орал Иван. — Без предупреждения. Сто раз подумала бы!

«Может, всё же сковородкой? Не сейчас, конечно. А когда он будет обедать, например. Подойти сзади и дать ему хорошенько по затылку… Нет. Не получится. Ну, допустим, что сковородку я сумею взять в руки и даже поднять её на должную высоту, но хорошенько ударить — это вряд ли. Силы не хватит. В лучшем случае сковородка просто потащит меня за собой и оставит на его голове шишку. В результате, я получаю год, и он счастлив».

— Что ты смотришь? — сказал Иван. — Что ты уставилась на меня? Губки дрожат, кулачки сжала. Ну, что? Ударить меня хочешь? Ну, ударь. Может, тебе легче станет? — мерзкая улыбка была на лице Ивана. — Скандалистка! — вдруг закричал он, срываясь на фальцет.

Наталья даже вздрогнула от неожиданности.

«Размечтался, — подумала она. — Ударить тебя. Нет уж. А после отвечай? Не дождёшься. Я тебе по-другому как-нибудь отомщу».

— Детей зови! — злобно прошипел Иван. — Смотрит она у меня тут.

Пришли дети.

— Дети, — сказал Иван. — Тут такое дело. Всё, что вы вчера увидели, когда… вернулись со своей мамой домой… Как бы это вам лучше объяснить? Я не знаю, что вы там думаете, но хочу, чтобы вы знали, мне не нравится, когда дети себя плохо ведут. Вы меня поняли?

— Поняли, — нестройным хором ответили дети.

— Вам ясно?

— Ясно.

— Когда вы станете взрослыми, — сказал Иван. — Вы поймёте, что у родителей нет никого дороже их детей. Идите в свою комнату и помните, что… я вас люблю.

Дети ушли. Иван посмотрел на жену.

— Ты вот что… уясни, — сказал он. — О разводе даже не думай. Развода я тебе не дам. По мне так пусть тебя лучше вообще не будет, чем если мы разведёмся, и ты станешь свободной и счастливой женщиной. А ведь ты, наверное, только об этом и мечтаешь все эти десять лет, что мы вместе.

«Не помню, о чём мечтала эти десять лет, — подумала она. — Слишком долгий срок. Помню, что недавно я мечтала о сковородке».

— Потому что ты меня знаешь, — продолжал Иван. — Я не перед чем не остановлюсь. И если ты только посмеешь подать на развод, то… Пеняй тогда на себя. А я тебя предупредил. Вот и думай.

Наталья попыталась о чём-то подумать, но не смогла.

— Пошла вон! — сказал Иван.

«Что делать? Что делать? Что делать? — думала Наталья, заходя в комнату к детям. — Так дальше продолжаться не может. Мне от него не уйти. Сам он меня никогда не отпустит и будет мучить всю жизнь».

Дети испуганно смотрели на мать. Успокоив детей, Наталья пошла на кухню.

«Думай, Наташа, думай, — мысленно говорила она себе. — Ты обязательно что-нибудь придумаешь. Что-нибудь очень простое. Простое до примитивности. Простое, как три копейки. Простое, как античная литература. Думай. Всё должно быть просто, ясно и понятно.

«А что если… — подумала Наталья и улыбнулась. — Господи! Да чего же здесь думать-то. Ведь всё очевидно. Здесь даже и думать-то особо не о чем. Всё просто и ясно».

Как только Наталья поняла, что ей делать, так сразу успокоилась, повеселела и взглянула на жизнь по-другому. Жизнь снова показалась ей интересной и многообещающей. Наталье стало вдруг так хорошо, что она даже решила немного позабавиться и получить удовольствие.

«Ну а что, — подумала Наталья, — теперь, когда я точно знаю, как отвечу ему за его предательство и тем самым отомщу и за себя, и за детей, я могу позволить себе и похулиганить. Немного. Совсем чуть-чуть».

Наталья пришла на кухню, включила громко музыку, стала делать блины и петь. Иван, услышав, что в квартире вдруг стало как-то весело, решил прояснить ситуацию.

— Чего это ты такая весёлая? — сказал он. — Я не понял.

— А чего мне не веселиться? — сказала Наталья. — Вот сейчас поедим блинов и пойдём с детьми гулять. Хочешь с нами.

Ивану показалось это всё очень подозрительно. Ещё час назад его жена вся в слезах упрекала его за неверность, а сейчас… Не узнать просто. Весёлая и счастливая печёт блины, гулять собирается.

— Вижу, ты не сердишься уже на меня, — сказал Иван, — это правильно. Кто старое помянет, тому…

— А чего сердиться-то, — с недоумением перебила его Наталья. — Это за вчерашнее-то?

— Ну да, — сказал Иван и растерянно шмыгнул носом.

— Что с бабой тебя застукала? — удивилась Наталья. — Да, Господи, тоже мне, трагедия. Она кто?

— Она? — тупо переспросил Иван, не понимая, к чему Наталья клонит. — Женщина, — сказал Иван, не зная, что ещё сказать по этому поводу.

— А-а! — многозначительно сказала Наталья, переворачивая блин.

И в таком же духе прошёл весь этот день и все следующие дни. Наталья вела себя, как обычно ведут себя счастливые, жизнерадостные женщины.

Прошла неделя после того инцидента. Иван уже забыл эту историю и жил беззаботно и радостно, как вдруг…

Часа в два ночи Ивана разбудил телефонный звонок.

— Почему Вы думаете, Ваша жена последнее время такая покладистая, весёлая, счастливая, жизнерадостная? — сразу спросил женский голос.

— Почему? — испуганно сказал Иван.

— А всё просто. У неё появился другой. Его зовут Ефим. Больше я пока ничего Вам сказать не могу. Будьте аккуратны. Это очень серьёзный и могущественный человек. Они вдвоём что-то замышляют против Вас.

— С кем я разговариваю? — сказал Иван.

— Меня зовут Маша. Я — жена Ефима. Наталья хочет его увести у меня. С помощью его денег и связей она разведётся с Вами, оттяпает у Вас половину состояния, заберёт детей, навесит на Вас огромные алименты и будет счастлива. С Ефимом. А как же я? А как же Вы? Об этом они совершенно не думают. Они счастливы и поэтому думают сейчас только о себе.

— По-моему, — продолжал женский голос в трубке, — Ваша жена забыла даже о собственных детях. Нам надо держаться вместе, Иван. Сегодня они опять встретятся. Кстати, Иван. Знаете, почему Наталья неделю назад вернулась домой на день раньше? Она не была у своей мамы. Она уже тогда встречалась с Ефимом.

— Это ложь! — воскликнул Иван.

— Это правда, — сказала Маша, — которую легко выяснить. Спросите свою тёщу, чем она занималась в те дни. Вы поймёте, что Ваша жена Вас обманывает. А Ваша измена для неё — это не более чем хороший повод уйти от Вас.

— Но её слёзы? — воскликнул Иван.

— Спектакль, — ответила Маша. — Ваша жена — хорошая актриса. Будьте с ней осторожнее. Если что, звоните.

«Что за вздор? — подумал Иван и пошел посмотреть, что делает жена».

— Почему не спишь? — спросил Иван, найдя жену на кухне с книгой.

Наталья рассеянным взглядом посмотрела на мужа.

— Ах, это ты, — разочарованно произнесла она. — А мне совершенно не хочется спать.

Наталья положила популярную литературную новинку — роман: «И ветер гуляет в её голове», — на стол и подошла к окну.

Иван быстро прочитал название книги.

«И ветер гуляет в её голове? — подумал Иван. — Это что, сейчас книги такие пишут. И кто-то это читает?»

— Сегодня такая ночь, — задумчиво произнесла Наталья, отвлекая Ивана от названия книги. — Луна. Звёзды. Я вышла на балкон и запах свежей листвы…

— Какой листвы? — перебил Иван. — На улице минус десять.

— Да? — задумчиво удивилась Наталья. — А я и не заметила. Странно. Март и вдруг… Минус десять. Это так… волнительно… А я ничего не замечаю. Живу, как в тумане. Значит, это мне почудилось насчёт запахов. Весь день мне сегодня чего-то грезится, чего-то чудится. Смотрю… луна, звёзды, ветер и… так вдруг захотелось почувствовать запах свежескошенного клевера.

«Клевера? — тут же подумала Наталья. — Свежескошенного? Чего-то я вроде того. Перегнула с клевером-то. А с другой стороны. Почему перегнула. У влюблённой женщины и не такое в голове бывает. Нормально всё с клевером».

— Спать иди, — сказал Иван. — Грезится ей.

Иван пытался заснуть. Но мысли разные мешали. А тут ещё жена несколько раз во сне сказала что-то похожее на «Ефим». Иван вспомнил про свежескошенный клевер и его затошнило.

«Ефим, Ефим, Ефим, — думал Иван, ворочаясь с боку на бок. — Какой такой Ефим? При чём здесь клевер?»

Утром Иван получил от Маши напоминание о встрече Натальи и Ефима.

— Хочу к маме сегодня съездить, — сказала за завтраком Наталья. — Вечером вернусь. Ты не против?

Иван чуть не подавился от такой её наглости.

— Давно не была у неё, — говорила Наталья, стуча Ивана по его огромной спине своим маленьким кулачком, пока он не прокашлялся.

— А дети? — спросил Иван.

— Какие дети? — не сразу поняла Наталья и с интересом посмотрела на Ивана.

Иван в свою очередь тоже с интересом смотрел на Наталью. Какое-то время они оба молчали и с интересом разглядывали друг друга.

Первой опомнилась Наталья.

— Ах, да… Дети… — сказала она.

Наталья тяжело вздохнула.

— Дети, дети, дети, — тихо повторила она и посмотрела на Ивана глазами, полными слёз. — Почему всегда, когда человек счастлив, так сразу какие-то дети вмешиваются в его жизнь? А? Почему?

— Я не понял, — тихо произнёс Иван.

— Извини, извини, — в голосе Натальи слышалось отчаяние. — Извини. Не слушай меня. Я совсем не своя сегодня. Так, что дети?

— Ты не хочешь их с собой взять? — спросил Иван. — К своей маме!

— Ты прав, — сказала Наталья. — Как всегда прав. Тысячу раз прав. Конечно же, дети поедут со мной. Как я могла забыть о них? Какая я мать? Да что со мной происходит? Живу… как в тумане. Всё мне чего-то кажется, чудится. Вот вчера, помнишь, я рассказывала тебе ночью на кухне про луну, звёзды, ветер. Так вот…

— Езжай к маме, — сказал Иван, уходя из кухни, — и детей не забудь.

Иван набрал телефон Марии и всё ей рассказал.

— Хитрая она у тебя, Ваня, — сказала Маша. — Детей завезёт к матери, а сама поедет к Ефиму. Вот увидишь.

— Увижу? — воскликнул Иван.

— Да-да, — сказала Маша, — конечно же, ты должен это увидеть.

— Что делать-то? — спросил Иван.

— Преимущество на нашей стороне, — сказала Маша. — Мы знаем о них всё. Они о нас не знают ничего. На данном этапе нужно просто за ними следить и ничего не предпринимать. Попробуй проследить за ней. И помни. Ефим — очень серьёзный человек.

— Я сам — серьёзный человек, — начал было отвечать Иван, но услышал короткие гудки.

Иван грязно выругался, недовольный тем, что Маша прервала разговор. Он набрал её номер.

— Как он хоть выглядит-то? — нервно говорил Иван. — Ефим твой. Как я его узнаю?

— Я пришлю тебе несколько его фотографий на телефон, — сказала Маша.

Иван с ужасом смотрел в телефоне на Ефима и не понимал, что Наталья нашла в нём.

«Сколько же ему лет! — думал Иван. — Семьдесят, не меньше».

Иван позвонил Маше.

— Я понял, — сказал Иван. — Вы прикалываетесь надо мной.

— Всё очень серьёзно, — сказала Маша. — Более чем.

— Но он же старше Натальи в два раза почти! — воскликнул Иван. — Как я могу относиться к этому серьёзно?

— Вот когда твоя жена и Ефим оттяпают у тебя половину состояния, ты поймёшь, насколько это серьёзно, — сказала Маша. — Не глупи. Следи за женой. И… будь осторожен. Это очень могущественный человек. Я помолюсь за тебя.

— Как помолюсь, ты о чём? — закричал Иван, но в телефоне уже звучали короткие гудки.

Иван вышел в прихожую. Наталья и дети выходили из квартиры.

Сначала Наталья поехала к матери. В течение часа она была у неё. Из подъезда вышла без детей. Села в такси. Приехала в аэропорт. Через час она улетела в Париж.

Всё произошло так стремительно, что Иван даже не смог ничего сделать. Он всё это время, стараясь быть незаметным, следил за женой, но когда понял, что она вот-вот улетит, было уже поздно что-то предпринимать.

Иван вышел из здания аэропорта и сел в машину. Он уже собирался ехать, как прямо перед его машиной прошёл Ефим, мельком взглянувший в сторону Ивана. Тот самый Ефим. Иван узнал бы его из тысячи.

Иван побежал за Ефимом, но… Он не нашёл его в аэропорту. Ефим как сквозь землю провалился. Иван обыскал весь аэропорт. Тщетно.

Домой Иван вернулся только в первом часу ночи. Звонил Маше, но та не отвечала.

Наталья позвонила Ивану через два дня.

— Что это значит? — закричал Иван.

— Всё просто, Ваня, — сказала Наталья. — Просто, как всё гениальное. Я ухожу от тебя. Мы разводимся.

— Как уходишь? — не понял Иван. — Как разводимся? И ты так смело об этом говоришь? После всего того, как я рассказал тебе, чем ты рискуешь?

— Ничем я не рискую, Ваня, — сказала Наталья. — И ничего ты мне не сделаешь. И ты это прекрасно сам понимаешь. И как только и я это поняла, мне стало очень легко жить. Мы с тобой разведёмся, дети останутся со мной, я оттяпаю у тебя половину состояния, и ты будешь платить своим детям огромные алименты. Видишь, как оказывается легко и просто можно наказать мужа за измену. А всё остальное, Ваня, это я так развлекаюсь напоследок.

— Но за что ты так со мной, Наташа? — спросил Иван.

— Это моя месть тебе, Ваня, за твоё предательство.

— Ты уходишь к Ефиму? — кричал Иван. — Поэтому ты такая смелая? Так вот, мне всё известно. Ты променяла меня на мужчину, который старше тебя почти в два раза? Я знаю, что ты уже давно с ним встречаешься. Я всё о вас знаю.

— Какая разница, на кого я тебя променяла, с кем я встречаюсь и к кому теперь ухожу, — сказала Наталья. — Может, к Ефиму, может, к кому-то другому. Сейчас главное, что я ухожу от тебя. А перед разводом я решила попутешествовать немного. Мама дала мне достаточно денег и за этот месяц я очень интересно собираюсь их все потратить. Без тебя.

— Я отниму у тебя детей! — закричал Иван.

— Даже так? — в голосе Натальи слышалось радостное удивление. — Значит, после развода я не буду незамужней женщиной с тремя детьми? Как это понимать?

— Что понимать? — не понял Иван.

— Твою небывалую по отношению ко мне доброту, — сказала Наталья. — Надо Ефиму сообщить. Пусть и он порадуется вместе со мной.

— А ему-то что за радость, — не понял Иван.

— Ну, как же! — воскликнула Наталья. — Он-то думает, что берёт меня с тремя детьми, а оказывается, что никаких детей и нет. Дети-то с папой остаются. Ну, просто, как в сказке. Ладно, всё. Мне пора бежать. Лечу дальше. Вернусь, позвоню. Если скучаешь по детям, можешь забрать их у мамы. Они сейчас с ней. Её я предупредила. До встречи, Ваня.

Иван по детям не скучал и к тёще за ними не поехал. И, конечно же, после развода дети остались с Натальей.

«Одного бы я ещё, может, и взял, — думал Иван. — Но троих! Нет уж. Я не настолько глуп, как думают некоторые».

Но Иван лукавил. Он и одного бы не взял, потому что не хотел становиться неженатым мужчиной даже с одним ребёнком.

Наталья очень хорошо знала характер Ивана и поэтому нисколько не сомневалась в том, что дети останутся с ней.

Что касается Ефима, то его роль сыграл очень близкий знакомый Наташиной мамы — Степан Георгиевич. А маму Натальи зовут Маша. Она и играла роль жены Ефима, когда с его телефона звонила Ивану.

Прошло два года, и Иван узнал, что Наташа снова выходит замуж. Ивану стало очень интересно, за кого. Он навёл справки и оказалось, что это не Ефим.

«А где же Ефим, — подумал тогда Иван. — Ничего не понимаю».

Прошло три года…

И вот, гуляя как-то в одиночестве в Таврическом саду, Иван увидел Наталью и Ефима вместе. Он даже не обратил внимание на то, что чуть сзади шла Наташина мама с каким-то мужчиной с детской коляской. Иван видел только Наташу и Ефима.

Более всего его поразило то, что Ефим что-то рассказывал, а Наташа громко смеялась. Они прошли мимо Ивана, даже не обратив на него внимания.

«Опять Ефим! — с ужасом подумал тогда Иван. — Снова Ефим! Да что она в нём нашла, я не понимаю. Интересно, а где сейчас муж Натальи? Мне его жаль.

Права была Маша. Это действительно… серьёзный и могущественный человек».

/ Михаил Лекс / 23.03.2022

Три дня одного года

Мечты сбываются. Но сбывшиеся мечты не всегда делают жизнь человека счастливой. Радость кратковременную приносят, счастье нет.

Вот какая история случилась с моим хорошим знакомым Аркадием.

Аркадий, успешный бизнесмен из Санкт-Петербурга, встретил ту, о которой, как он сам говорил, мечтал всю жизнь.

День первый.

Он пришёл ко мне ранним весенним утром, чтобы сообщить радостную новость.

— Я влюбился, — сказал он, — поздравь меня.

— С чем? — не понял я, зная, что он влюбляется в какую-нибудь новую женщину как минимум раз в месяц.

— Я нашёл ту, о которой мечтал всю жизнь, — сказал он, — через месяц свадьба.

— Поздравляю.

— Эта женщина воплотила в себе всё, что только может желать мужчина, — продолжал он. — Она — красивая, умная, успешная.

— Успешная? — перебил я.

— Ну да, — радостно отвечал он. — Она в этом году закончила наш театральный ВУЗ и уже снимается в каком-то сериале.

— Какой наш театральный ВУЗ она закончила? — не понял я.

— Да ладно тебе, — ворчливо произнёс он, — можно подумать, у нас в Петербурге много театральных ВУЗов.

— Пруд пруди, — ответил я.

— Да-а? — удивился он. — А я и не знал. В общем, тот, который на Моховой. Я там её часто встречал после занятий.

— Государственный институт сценического искусства, — сказал я.

— Ну, может быть, — сказал он, — не знаю. Какая разница. Главное, что моя мечта сбылась, и я счастлив.

— Я очень рад, что ты счастлив, — сказал я.

— А ты, между прочим, говорил когда-то, что не все сбывшиеся мечты делают человека счастливым, — сказал он. — Но мы с Катей, её кстати Катей зовут, опровергли это твоё заблуждение, психолог. Можешь об этом статью написать.

— Обязательно напишу, — сказал я.

День второй.

Он пришёл ко мне где-то в середине ноября, во второй половине дня.

— Как жизнь? — спросил я.

— А почему ты спрашиваешь? — удивился он. — Тебе что-то известно? Тебе уже кто-то что-то сказал? Так вот учти, всё это сплетни. Мы с Катей любим друг друга и… Я выше всех этих разговоров, что она успешнее меня, больше зарабатывает; что я живу за её счёт; что она может спокойно обойтись и без меня; что я занимаю чужое место; что есть и более достойные; что уже сейчас её знает вся страна, а скоро узнает весь мир, а меня даже моя мама не узнает, когда я звоню ей.

— Неужели всё так грустно? — спросил я. — И твоя мама не узнает по телефону твой голос?

— А ты всё шутишь, — сказал он. — Я понимаю. Вам, писателям, психологам и философам можно шутить. Вам легко живётся. У вас нет конкретных дел. Вы живёте в каком-то своём выдуманном вами мире. А нам — простым смертным — приходится жить в реальности. В суровой реальности. А суровая реальность, знаешь ли, ой как отличается от вашего мира иллюзий.

— Она действительно намного больше тебя зарабатывает? — спросил я.

— У неё один съёмочный день миллион стоит, — ответил он. — А самое главное, она не хочет от меня детей.

— Ну, может, она вообще не хочет иметь пока детей, — предположил я, — и дело здесь не в тебе?

— Нет-нет, — сказал он. — Я-то знаю. Всё дело — во мне. Я в её глазах — неудачник. Вот будь на моём месте какой-нибудь известный режиссёр, то, я уверен, она уже была бы матерью-героиней. А я всего-навсего бедный бизнесмен, чей доход с трудом дотягивает до десяти миллион в месяц. Я ведь, когда её встретил, думал, что буду для неё светом в окошке. Думал, что она меня боготворить будет. Молиться по ночам на меня будет. А она!…

— А что она? — спросил я.

— Ты знаешь, чей портрет у неё в рамочке на её тумбочке рядом с кроватью? — спросил он.

— Станиславского? — предположил я.

— Откуда ты знаешь? — испуганно спросил он. — Ты был у нас в спальне?

— Успокойся, — сказал я. — Я даже в прихожей вашего особняка ни разу не был. Меня бы и на порог вашего дома не пустил ваш дворецкий.

— Дворецкий — недостаточно воспитанный, — сказал Аркадий. — Я ему скажу, чтобы вёл себя приличнее. Но как ты догадался насчёт Станиславского?

— Выдающаяся актриса, — ответил я. — У них — свои кумиры. Свои боги. Ты знал, на ком женишься.

— Да в том-то и дело, что ни сном ни духом, — ответил он.

— Смирись, — сказал я.

День третий.

Был уже поздний вечер, и я собирался ложиться спать. За окном было темно и страшно выл ветер. До Нового Года оставалось три дня.

— Наконец-то мы развелись, — сказал он. — Господи, как я от всего этого устал. Если бы ты только знал.

— От чего ты устал? — спросил я. — От бракоразводного процесса?

— Какой там бракоразводный процесс, — ответил он. — Детей нет. Желание обоюдное. Материальных претензий никаких. Всё прошло быстро.

— От чего же ты устал? — спросил я.

— От внутреннего дискомфорта, — ответил он. — Понимаешь, я ведь думал, что сбылась мечта, а оказывается — нет. Я думал, что мечтал о женщине, а оказывается я мечтал о том, как эта женщина будет ко мне относиться. И вот это-то как раз и не сбылось.

— Ты хотел осчастливить красивую, умную, успешную, — сказал я, — а красивые, умные и успешные не нуждаются в этом.

— Я поздно это понял, — сказал он.

— Что теперь думаешь делать? — спросил я. — Как думаешь жить?

— А что ты посоветуешь? — спросил он.

— Желание жениться на ком-то, чтобы осчастливить, ещё не пропало? — спросил я.

— Нет, — ответил он.

— Тогда ищи необразованную и неуспешную, — сказал я. — Она будет счастлива. На её тумбочке в спальне у кровати будет стоять твой потрет в рамке. Она нарожает тебе кучу детей. И, конечно же, она будет произносить с благоговением твоё имя и, наверное, возведёт в культ всё, что касается тебя.

— Что? — не понял он.

— Молиться она на тебя станет, — сказал я. — Всё, что с тобою связано, она объявит священным.

— А-а, — с пониманием произнёс он. — Теперь понимаю. Ну, а что… Мне нравится.

Вскоре он женился на простой девушке. Девушка недавно с трудом закончила школу и жила с мамой и папой в двушке у метро Девяткино. Она пыталась учиться в колледже, но это ей показалось слишком тяжёлым испытанием, и она его бросила.

Работать девушка не хотела, да она ничего и не умела. Но она мечтала о принце. А её родители мечтали поскорее выдать её за кого-нибудь замуж. И их мечты сбылись.

Я не знаю, где именно и как они с Аркадием встретились. Главное, что оба нашли друг в друге то, что искали.

Сказать, что она растворилась в Аркадии — это значит не сказать ничего.

Она счастлива, а вот Аркадий…

Иногда, в период Белых Ночей он приезжает на Моховую и долго бродит взад и вперед, вспоминая Катерину.

— Эх, Катя, — говорит он сам себе, — зачем ты всё разрушила. Ведь мы оба могли быть счастливы.

/ Михаил Лекс / 25.10.2021

Нам надо расстаться, ты не годишься в папы моему сыну

Петру исполнилось шесть лет, когда его мама решила ему папу найти.

— У ребёнка должен быть отец, — говорили ей все друзья и хорошие знакомые. — Тем более, если это мальчик. Ищи, Зинаида, отца сыну. Пока не поздно. Тебе уже сорок пять. Ребёнку на следующий год в школу идти. Как можно, чтобы у мальчика в таком возрасте отца не было. Не по-людски это. Ведь неизвестно, кто из него выйдет, если без отца расти будет.

— Я понимаю, — говорила Зинаида.

— Ну, а если понимаешь, то ищи.

— Да ведь разве легко его найти, — вздыхала Зинаида. — Это ведь надо, чтобы и я любила человека, и чтобы они с Петей нашли общий язык.

— При чём здесь общий язык. Мальчику нужен отец, — настаивали на своём друзья и хорошие знакомые. — А общий язык они найдут. Не сомневайся. Не отвлекайся на пустяки. Сосредоточься на главном. А тебе сейчас главное отца сыну найти.

И Зинаида стала искать. Первым был Виктор.

Очень хороший человек. Кандидат каких-то наук. Пете дядя Витя очень понравился. Они и гулять ходили с ним вместе, и дома в разные игры играли.

Дядя Витя научил Петю в шашки и в шахматы играть. Собирали вместе модели самолётов. Ну всем хорош был дядя Витя. У него, если и был недостаток, то всего один. Он заикался.

Подумаешь, скажет кто-то. Главное, чтобы человек был хороший. Ну вот Зинаида тоже так думала. Тем более, что Виктор ей очень нравился. И с Петей он нашёл общий язык

И, наверное, дядя Витя стал бы папой Петра, если бы не одно но. Где-то примерно через месяц, после того как дядя Витя стал жить в доме Зинаиды, ребёнок стал тоже заикаться. Зинаида обратилась к специалисту.

Специалист осмотрел ребёнка, поговорил с ним и сказал, что тот абсолютно здоров, а что заикается он, возможно, потому только, что в вашей семье есть человек, который заикается. Ну вот мальчик и подражает ему. Думает, наверное, что так и должны разговаривать все мужчины.

Уже на следующий день Виктора в доме Зинаиды не было.

— Уходи, — сказала Зинаида, — ты не годишься в папы моему сыну.

И дядя Витя ушёл. Петя его больше никогда не видел.

Стала Зинаида дальше искать. И нашла Алексея.

Замечательный человек. Высокий. Сильный. Весёлый такой. Никогда его грустным не увидишь. Всегда над чем-то смеётся. Даже если программу «Время» смотрит и то смеётся, и в ней что-то забавное для себя находит.

На гармошке играет и поёт очень громко разные частушки. Пете дядя Лёша тоже очень нравился. И он не заикался.

Дядя Лёша с Петей вместе и на рыбалку ездили, и за грибами ходили.

В общем, Петя был счастлив, дядя Лёша, само собой, был счастлив, а главное, что и Зинаида была счастлива.

И всё бы сложилось у них замечательно. Но был и у дяди Лёши один недостаток.

Дядя Лёша не стеснялся грубых выражений. И когда он говорил, то чуть ли не через каждое слово обязательно вставлял грубое выражение. И уже через месяц, после того как дядя Лёша начал у них жить, Зинаида замечает, что маленький Петя тоже стал очень много смеяться, петь частушки и через каждое слово, как и дядя Лёша, грубо выражаться.

В этот раз Зинаида к специалисту не ходила. Она сама всё поняла.

— Ты не годишься в папы моему сыну, — сказала Зинаида. — Уходи.

Дядя Лёша исчез из жизни Петра навсегда.

Зинаида возобновила поиски. Последним был Иван.

Не заикался. Грубо не выражался. Работал на заводе слесарем-сборщиком. И всё — в дом, всё — в дом. И зарплату Зинаиде отдавал целиком и полностью.

Но и у него был один малюсенький недостаток. Он со своего родного завода тащил всё, что только можно было пронести через проходную и не попасться. Крупное не брал. Так. По мелочи. Короче, дядя Ваня был мелким воришкой.

Дядя Ваня задержался в доме Зинаиды дольше всех — 3 месяца.

Причиной его ухода послужил один случай.

Зинаида пошла в универсам вместе с сыном. И вдруг она замечает, как её Петя берёт шоколадки с полки и кладет себе в карман.

— Ты что делаешь, сынок? — удивляется Зинаида. — Это ведь воровство!

— А дядя Ваня всегда так делает, — гордо ответил Петя. — Он говорит, что этот магазин принадлежит жуликам. А у них брать можно. А вот этот кусочек мыла, мама, лучше положи в угол тележки. Тогда если его не достать на кассе, то никто и не заметит. А когда взвешиваешь овощи, то…

Зинаида уже не слышала сына. Ей стало страшно.

Всю дорогу домой Зинаида думала, что скажет Ивану. Ничего другого она не придумала.

— Нам надо расстаться, — сказала она. — Ты не годишься в отцы моему сыну.

Дядя Ваня в этот же день покинул дом Зинаиды. И с тех пор она уже не пытается найти своему сыну папу.

***

Зинаида имела возможность выгнать из дома мелкого воришку, который учил плохому её сына.

А как быть, если мелкий жулик — это родной отец? Ведь его так просто из дома не выгонишь!

/ Михаил Лекс / 29.11.2021

Соперница

Алина быстро поняла, что у мужа есть другая. Марат был плохим конспиратором. И своим поведением слишком явно об этом сообщал.

Что ей делать? Начать прямой разговор, а он возьмёт и уйдёт. Может, он только и ждёт этого прямого разговора. Конечно Алина чувствует обиду. Но не только. Ведь есть ещё двое детей. Двое мальчиков: 13 и 17 лет. Что с ними-то будет, если он уйдёт.

Алина решила узнать, кто её соперница.

Стала следить за мужем. Вскоре выяснилось, что другая — девятнадцатилетняя студентка театрального училища. Красивая девица, ничего не скажешь. Приехала в Питер из Вологды. Её зовут Светлана. Живёт в общежитии.

С Маратом встречаются уже два месяца. Ходят в кино. Посещают театры. Два раза были в опере. В прошлые выходные вдвоём ездили в Москву. Алине Марат сказал, что ездил по делам.

Алина задумалась. Что делать?

Начать серьёзный разговор с Маратом? В результате два варианта развития событий.

Первый вариант: он собирает вещи и уходит к другой.

И второй вариант: Марат просит прощения, рвёт со Светланой, остаётся в семье.

Алина, конечно же, понимала, что в свои 40 рассчитывать на второй вариант — наивно.

Марат влюбился. Это слишком заметно. А значит, он соберёт вещи и уйдёт. Конечно там нет никакой любви. Молодая девчонка вскружила голову зрелому мужику.

Всё ясно. Он уйдёт.

Куда уйдёт?

Понятно, что не в общежитие к Светлане. Он снимет квартиру. А вот здесь начнётся самое интересное. Светлане 19 лет. Марату 42. Она — будущая актриса. Он — бизнесмен среднего уровня.

И Алина, зная хорошо Марата, представила их совместную жизнь и улыбнулась. Она поняла, что самое большее Марата хватит на три месяца. И только потому, что сейчас начало лета. А была бы зима, так сбежал бы от неё уже через месяц.

Алина размышляет дальше.

Через три месяца он захочет вернуться. Пускать его обратно или не пускать? А если пускать, то на каких условиях?

Об этом Алина решила подумать позже, когда Марат уйдёт. Сейчас надо подготовиться к серьёзному разговору.

Но… Серьёзного разговора не состоялось.

Светлана спутала все планы Алины. Она сама пришла знакомиться.

Звонок в дверь. Алина открывает и сразу узнаёт Светлану. Ведь она уже видела её. Приглашает гостью зайти.

— Господи! — думает Алина. — Какая же она молодая и красивая. Неужели и я когда-то была такой.

Светлана представляется и подробно рассказывает Алине об отношениях с Маратом.

— Вы должны отпустить его, — говорит Светлана. — Он мучается. Он сейчас внизу. В машине сидит. Ему неловко.

— А жить-то вы где думаете? — тяжело вздыхая, интересуется Алина, как заботливая мама, которая женит сына.

— Мы уже всё продумали, — говорит Светлана. — Сейчас мы снимаем квартиру, а когда я заканчиваю учиться, мы уезжаем в Лос-Анджелес.

— Почему в Лос-Анджелес? — спрашивает Алина.

— Я хочу стать актрисой, — говорит Светлана. — И ещё я хочу стать певицей. Мечтаю об Оскаре и Грэмми. А в Лос-Анджелесе хорошие актёрские школы и школы пения.

— Я не против, — говорит Алина. — Но…

— Какое счастье, — радостно воскликнула Светлана, не дослушав главного. — А то мы с Маратом так боялись, что Вы не согласитесь. Большое Вам спасибо. Вы мудрая женщина. Вы выше всех этих предрассудков и…

— Да-да, — поспешила сказать Алина. — Вы вещи сами соберёте, или, может, Марата позвать?

— Марат боится Вас, — ответила Светлана. — Он такой робкий. Вы сами всё соберите.

Алина пожала плечами и пошла собирать вещи.

— Вы где квартирку-то сняли? — поинтересовалась Алина, когда Светлана забирала последнюю сумку с вещами.

— На Гороховой, — радостно ответила наивная девочка.

Светлана дала точный адрес и пригласила Алину в гости. Такое бывает с женщинами, от избытка позитивных эмоций. А на душе у Светланы сейчас было очень много хороших эмоций.

Её можно понять. В 19 лет у неё уже есть успешный, красивый, богатый мужчина. Ну как тут не расчувствоваться и не позвать в гости бывшую жену мужа.

Конечно же, Алина ни в какие гости не поехала. Она точно знала, что через три месяца Марат вернётся. Но вот вопрос: к кому?

Ведь главного-то Алина так и не сказала. Оказывается, что и у неё… Но об этом чуть позже.

Прошло ровно три месяца.

Алина открывает дверь. На пороге Светлана. У её ног сумки с вещами Марата.

— Здравствуйте, Светлана, — сказала Алина, с интересом глядя на сумки.

— Здравствуйте, — хмуро отвечает Светлана. — Столько времени прошло, а Вы даже ни разу не позвонили ему. В гости не зашли.

— Уж извините, — сказала Алина. — Столько дел, столько дел. Не до вас было.

— Понимаю, — сказала Светлана.

— А Марат где? — спокойно спрашивает Алина.

— Он внизу, — тихо говорит Светлана. — Ему неловко.

Светлана уже хочет занести сумки в прихожую, но в дверях появляется мужик. Небритый, лохматый, в растянутых трениках и в майке.

— Ты чего так долго? — грубо интересуется мужик. — Я один, что ли, обедать должен? Это кто ещё?

— Это Светлана, — говорит Алина, — подруга моего мужа. Помнишь, я тебе рассказывала? Вот… вещи его принесла. А это, — говорит она Светлане, — Константин.

— Можно просто Костя, — хмуро говорит мужик.

Таких мужчин, как Константин, вживую Светлана видела только на съёмочных площадках в криминальных драмах. Ей стало немного страшно. В реальной жизни она такого ещё не видела.

Константин сгрёб одной рукой все сумки. Другой рукой он грубо взял Светлану за шиворот плаща. Пошёл с ними к лифту.

Дверь лифта открылась и он швырнул и сумки в лифт, и Светлану.

— Больше не приходи, — сказал Константин.

Через два часа к квартире Алины подошёл Марат с нарядом полиции. Дверь отрыл Константин. Но только теперь он был не в трениках и майке, а в дорогом костюме.

— Слушаю вас? — сказал Константин.

Полицейские, конечно же, сразу узнали этого большого городского начальника.

— Да, вот, — испуганно сказал старший по званию, — гражданин тут жалобу написал на супругу. Она его в дом не пускает.

— Ну кто же его не пускает, — сказал Константин. — Заходи, Марат.

Марат заходит в квартиру. В это время из комнаты к Марату выбегают его дети.

— Папа, папа, — кричат дети. — Как хорошо, что ты пришёл. Ты навсегда вернулся?

— Навсегда, — растерянно ответил Марат.

— Ну так мы пойдём, — сказал полицейский. — Вы тут сами, наверное, разберётесь.

— Идите, — разрешил Константин, — мы разберёмся.

Когда полиция ушла, Константин посмотрел на Алину и улыбнулся.

— Ты готова? — спросил он.

— У меня все вещи собраны, — ответила Алина.

— Ну, тогда поехали, — сказал Константин. — Как говорится, пост сдан — пост принят.

Марат молча смотрел за тем, как Алина одевалась и как выходила из квартиры.

Детей она с собой не забрала.

— А дети? — закричал Марат.

— Это твои дети, — сказала Алина.

— То есть… — не понял Марат. — Что, значит, мои? Это наши дети.

— Дети, — строго спросил Константин, — вы кого больше любите? Маму или папу? Потому что если вы скажите, что больше любите маму, то после развода вашим папой буду я. Вы этого хотите?

— Нет, — закричали дети. — Мы папу больше любим. А ты с мамой живи. И будьте вы счастливы.

— Ты сам всё видишь, — сказала Алина, глядя на Марата с жалостью.

— Какие мудрые у Вас дети, Марат, — сказал Константин. — Я о таких только мечтаю. Но, может, и у меня скоро тоже будет такое счастье. Да, Алина?

— Сделаю всё возможное и невозможное, — ответила Алина.

Они ушли. Марат остался один с двумя детьми. Алина платит Марату алименты на обоих детей. Поскольку она не работает, то алименты небольшие.

Через месяц после развода у Алины и Константина появился на свет сын.

/ Михаил Лекс / 27.11.2021

Зачем Аня и Яна для своей будущей свекрови мужа богатого искали

Денис и Марк пили чай на кухне и разговаривали.

— Надо что-то придумать, Марк, — сказал Денис, — так как сил у меня больше никаких нет терпеть всё это.

— Надо, брат, — согласился Марк. — Нет сил терпеть, согласен. Сил вообще уже ни на что больше нет.

— И дальше так продолжаться не может, — обречённо добавил Денис.

— Куда уж дальше, брат, — соглашался Марк. — Дальше некуда. Считай, приплыли.

Задача, которую решали братья, была непроста. Денис и Марк хотели жениться, но жилищные условия им этого не позволяли. Они оба жили вместе с мамой, в двухкомнатной квартире.

— Мне Аня так прямо и сказала, — жаловался Денис, который был старше Марка на год, — что если я хочу быть её мужем, то, как честный человек, должен свою квартиру иметь. Пусть маленькую и не в центре, но рядом с метро и свою.

— Рядом с метро? — ужаснулся Марк и покачал головой. — Неужто так и сказала?

— Слово в слово, — тяжело вздохнул Денис.

— Сурово, — Марк задумался. — Моя Яна, пожалуй, милосерднее будет. О близости к метро даже не заикается. Согласна и на первый этаж.

— Она у тебя просто святая, брат, — Денис посмотрел куда-то вдаль, вспоминая что-то из своей тяжёлой жизни.

— Да, какое там… — обречённо махнул рукой Марк. — Просто любит меня.

— В любом случае, — Денис очнулся от своих тоскливых мыслей, — даже если любит и согласна на первом этаже, и далеко от метро, и с видом на помойку, а пять миллионов выложи.

— Это как минимум, — вздохнул Марк

В это время на кухню вышла Ника Павловна.

— Что обсуждаете, мальчики? — спросила она.

Братья рассказали маме о своей проблеме.

— М-да, — сказала Ника Павловна, — проблема. Даже если мы эту квартиру продадим, на две вряд ли хватит. Доплачивать много придётся. А у нас вообще нет ничего.

— Что делать-то, мама? — Марк развёл руками, — жениться хочется, а зарплаты наши… Сама знаешь. Только на еду, да на одежду.

— Копить не получается, — глядя в пол, пробурчал Денис. — А в долги влезать боимся.

— А невесты ваши что? — спросила Ника Павловна.

— А невесты наши сами в таком же положении, — ответил Марк.

— Ну что же, — сказала Ника Павловна, — из сложившейся ситуации я вижу только один выход.

— Какой? — в один голос спросили братья.

— Меня выгодно замуж выдать, — сказала Ника Павловна. — Так, чтобы муж мой и с квартирой был, и вам бы по-родственному добавил на хороший обмен. Понимаете?

— Понимаем. Как не понять, — сказал Денис. — Да только где сейчас такого найдешь-то? Чтобы и тебя к себе забрал, и нам подкинул!

— Понятно, что на дороге он не валяется, — согласилась Ника Павловна. — Такого искать надо. Хорошо искать. Вот вы со своими невестами и постарайтесь.

— С невестами? — не понял Марк.

— Поговорите с ними, — сказала Ника Павловна, — объясните ситуацию. Думаю, они поймут. А я, если вы меня выгодно замуж выдадите, отказываюсь от своей доли в этой квартире. Всё будет ваше. Меняйтесь себе на здоровье, женитесь, на ком хотите, и будьте счастливы. Поговорите с невестами. А? Дело-то выгодное!

Братья поговорили со своими невестами, и те сразу всё очень хорошо поняли. И стали они по всему городу своей будущей свекрови мужа искать.

И ведь нашли. И года не прошло, как нашли.

Валентин Викторович. В разводе. Ему всего пятьдесят три года, а он уже, можно сказать, сказочно богат.

У него и работа на заводе высокооплачиваемая. Он там мастер на все руки. И квартира большая в центре, и живёт отдельно от детей и бывшей жены. А главное, что алименты уже все выплачены, потому что дети его взрослые.

В общем, жених хоть куда. Дело за малым. Познакомить Валентина Викторовича и Нику Павловну, да так, чтобы они понравились друг другу.

Аня и Яна сначала показали Нике Павловне её потенциального жениха. Он тогда в котлетной какой-то ужинал, ну вот там его Ника Павловна впервые и увидела.

— Ну, а что… Вроде и ничего, — сказала Ника Павловна. — Судя по выбранным блюдам, сразу видно: серьёзный, здоровый, состоятельный мужчина. Аппетит хороший. На еде не экономит. Его как зовут?

— Валентин, — ответила Аня.

— Викторович, — добавила Яна.

— И имя вполне подходящее, — думая о чём-то своём, сказала Ника Павловна. — Я согласна.

Аня и Яна обрадовались и стали работать дальше.

Теперь их основной задачей было познакомить Валентина Викторовича со своей будущей женой. Да так познакомить, чтобы и он, как и Ника Павловна, остался бы всем доволен.

Для этого они сняли для своей будущей свекрови квартиру рядом с квартирой Валентина Викторовича.

И не прошло и года, как Валентин Викторович влюбился в свою соседку. Ну, а как не влюбиться-то. Любой бы на его месте влюбился.

Во-первых, она на десять лет моложе его. Во-вторых, красивая, а в-третьих, так замечательно готовит, что Валентин Викторович забыл дорогу в котлетную. Ему теперь это без надобности.

Приходит с завода домой, а дома всё убрано, постирано, поглажено, ужин приготовлен. Ну, просто, как в раю. А самое главное, что, как честный человек, он был обязан жениться на Нике Павловне. Потому что она скоро должна была стать снова мамой.

После рождения ребёнка Ника Павловна переехала к Валентину Викторовичу. В общем, план почти сработал.

Почему почти? Потому что никаких денег Валентин Викторович своим новым родственникам не дал. Ему деньги и самому теперь нужны были.

Но Денис и Марк нисколько не расстроились. Они были рады и тому, что получили. А когда они женились, то родители Ани и Яны добавили им всё, что нужно для нормального обмена.

***

Когда Валентин Викторович услышал эту историю (Ника Павловна рассказала ему её как-то за ужином) он долго смеялся, а после испугался.

Подумал, а вдруг бы он тогда в котлетной не понравился бы Нике Павловне? Что тогда?

А тогда она сейчас была бы замужем за другим человеком. И тогда другой бы человек, а не Валентин Викторович, был бы счастлив. И жил бы, как в раю.

/ Михаил Лекс / 24.03.2022

Ошибка абьюзера

— Как же я так ошибся-то, а? — думал Юра. — Ведь всё, абсолютно всё указывало на то, что Светлана будет вечно терпеть мои выходки. В чём я просчитался?

Пошёл третий день, как от Юры ушла жена.

— И ведь нашла же время, когда уйти! — злился на жену Юра. — Именно тогда, когда заканчивался мой отпуск. Завтра на работу выходить, а у меня ни копейки денег. В холодильнике пусто. Квартира не убрана. Бельё не стирано. Посуды чистой уже не осталось. Приходится есть из грязных тарелок. Ушла и даже ключи от квартиры не взяла. Мало того, ещё и замок испортила. Интересно, где она сейчас может быть?

В квартиру позвонили.

— Вернулась! — радостно подумал Юра и поспешил открыть дверь.

Это была не Светлана. Пришли его друзья, Володя и Трофим.

— Здорово! — радостно закричал Володя.

От его крика у Юры кольнуло в затылке, и он сморщился.

— Как жизнь? — поинтересовался Трофим. — Чего такой кислый?

— В квартиру-то пустишь? — спросил Володя. — Или так и будешь на пороге держать?

— Заходите, — сказал Юра. — Хотя мне и не до вас сейчас.

Юра пошёл на кухню. Друзья следом за ним.

Три дня назад, в пятницу, Юра, Володя и Трофим, можно сказать, весело провели время. Ещё в четверг Юра предупредил жену, что к нему придут друзья.

— Что в этот раз отмечаете? — спросила Светлана.

— У Трофима внук родился! — ответил Юра. — Сама понимаешь, такое событие нельзя не отметить.

— А почему у нас собираетесь, а не у Трофима? — спросила Светлана.

— Во-первых, потому что я так хочу, — ответил Юра, — а, во-вторых, какое твоё дело? Я что, не могу в свой дом друзей пригласить?

— Можешь, но…

— И вот что я тебе скажу, — перебил Юра, — если что-то будет не так, пеняй на себя. Ты меня знаешь. Поняла?

— Поняла, — тихо ответила Светлана.

— Вот и умница, — смягчившись, сказал Юра. — Пойми, мужская дружба — это святое. Тебе этого не понять. И я хочу, чтобы всё было на высшем уровне. Скажи спасибо, что я не хожу по ресторанам и прочим заведениям. Как это делают очень многие мужья. Тебе повезло со мной.

— Я буду не против, если вы отметите день рождения внука Трофима не у нас в доме, а в ресторане, — тихо сказала Светлана.

— О, как! — воскликнул Юра. — Она была бы не против! Конечно! Тебе ведь тогда ничего делать не надо! Будешь сидеть в своём любимом кресле и вязать. Замечательно. Ты здорово устроилась, тётя Света. Нет? А муж пусть тратит с таким трудом заработанные деньги в ресторане. Замечательно! А ты хоть знаешь, как эти деньги достаются?

— Знаю, — тихо сказала Светлана.

— Откуда ты можешь это знать? — криво улыбаясь, сказал Юра. — Ты, которая всю жизнь проработала в библиотеке. Что ты вообще можешь знать про деньги? Если бы не я, то…

Светлана молчала. Она видела, что её муж разозлился, и понимала, что сейчас лучше всего ничего не говорить, а просто слушать.

— Значит так… Света! — строго сказал Юра, немного успокоившись. — Слушай меня внимательно и запоминай.