Бесплатный фрагмент - Лисичкины сказки

По полю шёл Леший. Конечно, это было не верно. Леший не должен ходить по полю. Леший должен ходить по лесу. Лучше конечно по заповедному. С могучими дубами в три обхвата, с завалами из бурелома, заселённому, всякими лесными жителями и конечно с берлогой, в которой должен бы спать медведь. Ну а Леший как раз должен бы этот лес охранять. Там случайного путника заморочить или лесоруба, к примеру, с ума свести. А то и вовсе устроить в окрестных деревнях пропажу скота. В принципе, когда-то оно так и было. Был и заповедный лес, и робкие селяне, и испуганные лесорубы, и заплутавшие коровы. Но сейчас те давние времена вспоминались смутно. Уж больно давно это всё было!! С той поры много чего в этом мире изменилось. Поредел лес, меньше стало всякой лесной живности, робкие селяне тоже куда то подевались и на их место вселились шумные и безалаберные горожане, ну а коровы…. Коров Леший не видел давно. Нет, они конечно были. Но там где их пасли, Лешему хода не было. Леший поёжился, вспоминая свою встречу с электро. пастухом. Вспомнил, как летели искры от его кривых, похожих на корни, ног, вспомнил запах палёной древесины и у него ещё сильнее заныли старые обиды на людей. Неспроста, сегодня ночью, вышел из леса Леший! Ох, неспроста. Дело в том, что мир менялся уж больно стремительно. Ещё совсем недавно, каких-то двести лет назад, на этом самом месте и был тот самый заповедный лес. Места здесь были глухие! Исконные были места. Были и дубы в три обхвата, и мрачные завалы буреломов и множество лесной живности. А сколько всевозможной нечисти, жило в этом благодатном месте! Какие это были соседи! Леший помнил ещё свадьбы Водяного, когда они вместе со всей многочисленной роднёй гуляя на свадьбах его дочерей, водяным валом проходили по реке, сметая жалкие мостики и лодчонки людей. Вспомнил кикимор и русалок, которые так славно водили хороводы, иногда завлекая неосторожных путников в болото. Где оно теперь это болото? Где те кикиморы, куда подевались русалки. Даже Водяной больше не появлялся. Залёг на дно сильно обмелевшей реки и вот уже лет двести не заходил в гости. Добрых и хорошо знакомых соседей не стало. А те, что раньше были не слишком соседями, исчезли ещё раньше. Не встречал он не амбарных, не банных, не овинных. Иногда, правда, заходил домовой. Но что с ним стало за это время! Куда подевались те великолепные спутанные грязные патлы, волос? Где маленькие глазки без зрачков? Где тот прекрасный латаный тулуп подвязанный верёвкой свитой из соломы? На отмытого стриженного и приодетого по людской моде домового лешему было неприятно смотреть. Да и Домовой, видимо чувствуя к себе отношение хозяина, не спешил набиваться к нему в гости. Да бог с ними с соседями. Не очень то они были и нужны Лешему. Он и в лучшие то времена, не слишком любил общество а тут и вовсе…. Дело в том что место той, может и не слишком приятной в общении, но знакомой нечисти, занимали люди. Как же они докучали лешему! Нрав у кикимор был отвратителен (да пахли они надо сказать не очень) но люди были ещё хуже! Они вырубили заповедные дубы, они проложили дороги, они значительно сократили остатки того заповедного леса, а то что осталось…. На жалкие остатки былого великолепия смотреть без содрогания было нельзя. А бурелома не стало вовсе! Ну и где Лешему теперь жить? Но хуже всего было отношение людей к нему к Лешему! Они, напрочь перестали его бояться! Раньше (лет сто тому назад) хоть как-то опасались. Но теперь! Можно было пугать хоть всю ночь — смысла не было никакого. Особенно бесили парочки. Эти если и пугались то только того что их разлучало. А проделки Лешего они просто не замечали! Зачем, тогда спрашивается, идти в самую глухомань, когда при этом ничего кроме друг друга не видите. Это странное поведение больше всего выводило Лешего из себя. Одна из таких парочек и послужила причиной столь странного поведения Лешего. Ещё только вчера у него был дом. Это был не слишком-то и густой, но всё же бурелом. Но в него вломилась эта самая парочка. Были то они совсем не долго. Но вот в осквернённый дом Лешему возвращаться сил не было. Тогда-то его терпение и лопнуло! Окончательно.