Бесплатный фрагмент - Лемниската

Спасибо каждому кто принял участие в создании этой книги. Сегодня я, наконец, понял, как должна выглядеть история, которую мне хочется рассказать. Мне не хватало души, чтобы дописать до точки. И благодаря тебе все получилось. Я многое понял и теперь могу жить дальше. Посвящается всем, кто когда-либо встретится с любовью.

Лемниската

Где я? Что это за место? Почему я в смирительной рубашке? Ммм. Так болит голова. Как после похмелья. Дрожь пробежала по телу, так резко отрезвив меня и напомнив, что я таки буян. Мой дневник на месте, а значит, я все еще в психбольнице и выйду отсюда не скоро…

В эту комнату мягкую и без углов входит человек в белом, настолько белом костюме, что в глазах рябит.

— Ну, Виктор, здравствуй. Я твой лечащий врач, Игорь Алексеевич. Можешь звать меня Игорь.

— Сколько я уже здесь?

— Один год и один месяц, ровно по часам.

— 11 минут… — на лице Виктора появилась улыбка, почти безумная.- а когда я вернусь домой?

— Ты видно забыл, твоего дома больше нет. Ты его сжег. Тебя нашли в рубашке, джинсах и с тетрадью в руках, за нее ты хватался, как за свою жизнь. Впрочем, жить тебе хотелось тогда меньше всего. Почему ты хотел покончить с собой?

— Единственная воля, которая есть у человека это сделать выбор, когда умереть.

— Сейчас ты так же желаешь умереть?

— А это будет зависеть напрямую от нашего с тобой диалога.

— Диалога? О чем ты хотел говорить?

— Та тетрадь. Это мой дневник. В нем я описал все, что когда — либо чувствовал хорошего на земле, и даже больше.

— Нет, это твои мысли. Зачем мне это читать?

— От этого будет зависеть, выживу я или умру.

Повисла гробовая тишина. Но, кажется, что-то щелкнуло в воздухе. Врач кивнул, тем самым дав негласное согласие, на условия психически нездорового человека.

— Развяжите его и накормите. Ты в туалет хочешь?

— Безумно!

После всех дел пациента оставили один на один с доктором.

— Судя по карточке, тебе не больше 30 лет. Как так вышло, что ты сломался?

— Я очень любил.

— И это стало поводом?

— Мне кажется, что если сильно полюбить, то это либо загонит в могилу, либо в психушку.

— Ну, тогда мы оба взаперти.

— Так выходи, не оставайся здесь надолго.

— Ипотека не прощает таких бездумных ходов.

— А, ну да, точно. В этой жизни все решают деньги, а не чувства…

— У тебя было иначе?

— У меня никогда не было много денег. Я был простым продавцом в своем магазине, и мне казалось, что это не мое место. Я не спешил на эту работу, а даже опаздывал. Вероятно, я ее не любил. Но благодаря ей я путешествовал по миру и стране. Это я любил больше всего, кроме женщин.

— Так начинают рассказывать все самовлюбленные старики, а, ну да, тебе же всего 30 лет. Ну, продолжай.

— Не важно, сколько лет в паспорте, в моих глазах пролетело 60 лет и осталось на затяжку, если повезет. Прочти мой дневник памяти — это не всегда было связано со мной, но точно с теми, кто был мне дорог. Дороже, чем собственная жизнь. И если поймешь, где я сломался — я воскресну, и не буду уходить.

— Это пари, меня вполне устроит.

Разговоры могут длиться бесконечно долго в стенах этого заведения, однако домой мне в отличие от моих пациентов все еще нужно успеть.

Дома, как всегда, уютно, чисто и ждет прекрасная моя женушка, с чашкой кофе. Господи, ее губы всегда пахнут кофе. Многие мужья съедают тонну помады за жизнь в супружестве, а я, в отличие от них, кофейной гущи.

— Как прошел твой день? Ты слегка встревожен.

— Этот пациент, мне кажется, мы нашли с ним общий язык.

— Это же чудесно. Теперь он вылечится?

— Или повесится.

— Не шути так.

— Прости. Я просто устал. Спасибо тебе за вкусный ужин. Я немного поработаю в кабинете, а ты ложись, хорошо?

— Конечно! Люблю тебя.

— Доброй ночи, любимая…

Эти фразы давно стали ритуалом, который ничего особенного и не значил, но раз уж так заведено…

Тетрадь довольно толстая, кажется, он писал ее 10 или 15 лет. Ну, что ж, мой стул удобен, а свет не думает покидать комнату. Виктор «Франкенштейн», начнем узнавать вас изнутри…

…

Мы, как раз заканчивали танцевать, и я пошел к столу, чтобы присесть и отдышаться. Возраст берет свое. Но рядом с тобой это не имеет значения. Ты ушла пудрить носик, и я немного заскучал (30 лет вместе, не малый срок, а кажется только вчера, я просил тебя о встрече на чашку кофе, черт его знает, что бы случилось, если бы ты так и продолжала бы не соглашаться). Из твоей сумочки торчал уголок книги: «… нет воспоминаний без тебя». На душе стало как — то тепло. Ты читаешь самые душевные книги на земле, а я не умею даже складывать слова в предложения, чтобы признаться тебе… любовь моя…

Дверка туалетной комнаты открылась и женщина, которой не дано стареть подошла к зеркалу. Как же бьется сердце, наверное, потому что я люблю его, все так же сильно. Держи себя в руках, этим мужчинам нельзя доверять. Наверное, в этом и есть весь наш секрет шарма и привлекательности. За 30 лет ты ни разу не спросил меня: люблю ли я тебя, но и ни разу не дал усомниться в том, что я любима. Ты не спрашивал о моих увлечениях другими мужчинами, словно до тебя у меня вообще никого не было. И я провела 30 лет в райском саду. Умирать не страшно, даже если там только забвение. Я прожила жизнь, полную любви, эмоций и чувств. Спасибо тебе, мое самое заветное желание…

Музыка закончилась, люди стали потихоньку покидать ресторан, а я сидел и ждал тебя, как ждет пес хозяина. Эта привычка выработалась во мне и стала частью меня. Нет никого важнее и ничего важнее, чем дождаться тебя, а вот и ты, моя несравненная. В этом зале нет никого, кроме тебя. И ты прекрасна.

Как ты себя чувствуешь? Спрашивают мои глаза, а твоя улыбка отвечает: нет, так просто ты от меня не избавишься, дорогой. Я встаю и ухаживаю за тобой, усаживая напротив себя. Официант приносит тебе чашку латте. Ты смотришь на меня, ведь знаешь, что это мой комплимент тебе. Мы сидим тихо, пока официанты суетятся с уборкой вокруг. Я держу тебя за руку и чувствую пульсацию твоего сердца. Наверное, это все, что мне нужно. Счастье мое. В наших глазах проносится целая жизнь и все это благодаря тебе. Шум нашей тишины нарушает официант, который сообщает о том, что заведение закрывается. Как же давно мы не сидели, вот так, хорошо с тобой, до закрытых дверей ресторанов…

Мне не хватит и миллиарда минут, если ты рядом. Но все это не требует подтверждений. Я ухаживаю за тобой. мы покидаем ресторан. На улице дождь.

— Наверное, это наш Петербург — в шутку произносишь ты.

— Ты мой Питер — с улыбкой заключаю я, обняв тебя, и, прижав к себе.

Такси уносит нас к дому. Мы никогда не смотрим в окна дверей или в лобовое стекло. Таксист невольно обращает внимание на то, что мы почти не моргаем, вглядываясь друг в друга.

Я хочу донести тебя до постели, как делал тысячи раз, но рассудительная ты, позволяешь мне лишь снять с тебя пальто и помочь снять сапоги. Наверное, Любовь это беречь друг друга, даже там, где очень хочется быть безбашенным стариком, будто возраст всего лишь цифры на стрелках каких-то безумных часов.

После всех процедур перед сном, мы укладываемся в одну постель, и до самого утра я держу тебя за руку. Доброй ночи моя… Доброй ночи мой…

…

Надеюсь и мы с моей женой доживем до такой старости. На глазах застыли слезы. Этот парень, хоть и сумасшедший, но пишет он, так, что хочется пережить это самому. Я хочу прочитать эту историю жене. с горящими глазами захожу в комнату, где она уже давно спит. Моя самая чудесная леди, с горбинкой на чудесном носу. Кто бы знал, что она спит, как принцесса…

Утром я отправился прямиком к Виктору. Я хотел узнать, что это за история, и что меня ждет дальше.

— Это мог быть отличный роман. Ты писатель?

— Я? Скорее философ.

— Такой истории не могло произойти в жизни. Ты же это понимаешь?

— Почему не могло?

— Потому что люди не могут так прожить жизнь.

— Так думаешь ты. Но правда ли это? Может быть, правда, в том, что ты не можешь прожить такую жизнь и порадоваться тому, что можно уйти в один день, как мечтают все влюбленные….

— Это бред. Люди никогда не хотят умирать. Это я тебе, как врач говорю.

— Ты уже спас такого человека однажды и на много продвинулся вперед?

— Ты прав. Извини. Я просто хотел узнать, что же случилось с ними?

— Они попали в авиакатастрофу. Разбились на Ан — 148.

— Это та самая трагедия?

— Когда не удалось найти все останки, из-за сугробов, и в итоге, только в ноябре, я смог похоронить их.

— Это ужасно.

— Док это жизнь, здесь все ужасно!

Я не смог удержаться и вышел. Меня стошнило. Неужели такая история действительно могла быть? И, вот так, закончиться. Несправедливо. Хотя, мы живем в стране, где это и есть закон.

Эта тетрадь была у меня с собой, а я, как раз сегодня, дежурю. Что ж, после обхода, пройдусь еще глазами по страницам.

…………………………………………………………………………………..

Бокал вина окрашивает твои губы в сладкий цвет. Я не был в этом кафе ни разу, но именно сейчас у меня чувство, что мы сидим здесь не в первый раз. Улыбки, смех, наши с тобой разговоры. Свои люди. Ты открываешь мне сердце, и, кажется, я дрожу. В твоих глазах только море и я тону.

— Почему ты мне написал?

— Если честно, я очень боялся тебе написать. Я даже не знал, что тебе сказать. У тебя не доступна музыка в записях, но доступны видео, и я решил узнать, что же ты любишь смотреть. Оказалось у нас много общего. А потом, я просто включил видео, которое никогда не видел. И этот набор роликов посвященных тому, что быстрая езда бывает смертельно опасной. И знаешь, там был ролик, где девушка обнимает парня, сидя на каменной возвышенности, и внезапно этому счастью мешает машина, которая приковывает влюбленных друг к другу. Парень умирает мгновенно, а девушка становится инвалидом. Все, что у нас есть это мгновение, и, может нужно провести его максимально честно и счастливо?

— Ты испугался, что потеряешь меня?

— Да.

…

Такая короткая зарисовка. Что ж, это могло быть правдой, на самом деле. Проследив по камерам, я увидел, что мой пациент вовсе не спит, а словно ждет чего-то. Я отправился к нему, чтобы утолить свой интерес. Ведь чем дальше я читаю, тем больше у меня вопросов.

— Не спишь Витя?

— Не сплю Игоряша.

— Прости. Я тут прочел вторую историю, она короткая, но какая-то надрывная.

— Тебя волнует, что с ними стало, верно?

— Да, интересно. Может, конечно, все банально: дети, коммунальный рай и бытовуха…

— Но нет. Она была на 7 месяце беременности, когда получила от него смс, в последний раз.

— Что? Он тоже был на борту самолета?

— Нет. Он охранял вход в вокзал и обнаружил террориста — смертника. Ему оторвало обе ноги. В буквальном смысле слова, он видел свои кишки, и превозмогая боль, писал эти последние слова. Заметь, не маме, не папе, а любимой женщине.

— С ней все хорошо?

— Мы больше никогда не виделись. Некоторые дороги вынужденно перестают пересекаться, отрезая дорогу назад.

— Господи, как ты все это записывал? Зачем?

Читай дальше и все поймешь. (Было написано в глазах этого сумасшедшего, который уже вовсе не казался мне таким уж психом).

Я открыл дневник и продолжил перебирать страницы, нервно пытаясь понять, что же случилось.

…………………………………………………………………………………….

— Подожди, не уходи!

— Что мне здесь делать?

— Я не умею говорить красиво, как в кино, и, возможно, не такой красивый, как Марлон Брандо, но я люблю тебя, понимаешь… Люблю.

— Это ужасно. Прости, мне пора. (Девушка убегает за угол и останавливается). Ее сердце бьется, как ливень по крыше, а тело бросает в дрожь. Она просто хочет услышать.

— Постой. Что я не так сказал? Что я еще должен был сделать? Мэри, чертова *учка.

По щекам Мэри бегут слезы: Догнать, остановить, обнять и крепко поцеловать…

…

— Что за Мэри? Мы что в Лондоне из кэпитал бритиш…

— Как ты, ласково, зовешь свою жену?

— Я тебя понял. Прости. Ну, здесь вроде все закончилось гладко. Что не так с этой историей?

— Этот парень ее законный муж, а я любовник. Она любила меня, а я ее. Однажды я пришел к ней домой (у меня был запасной ключ для таких случаев) и обнаружил ее повешенной на трубе. В руках у нее был телефон и послание, которое было адресовано мне, но дошло не по адресу.

— Ее муж прочел это сообщение, верно?

— Ты чертовски догадлив Док. Не бойся спрашивать, но и не забывай выстраивать связи, чтобы точно понимать, что и когда происходит.

Суматошные руки перелистнули страницы.

……………………………………………………………………………………….

— Ты так много пишешь о том, что пережил. Мне все время кажется, что ты живешь в прошлом. Я боюсь, что ты так и останешься там, а ведь ты нужен мне здесь и сейчас. Скажи, пожалуйста, что ты делаешь в настоящем?

— Приготовил тебе домашнюю шаверму, со всеми соусами, как ты любишь. Поставил свечи, в ванной, набрал нам воды с пеной, и хочу, чтобы ты вышла за меня замуж.

…

— Прежде чем ты согласишься со мной съехаться, я хочу, чтобы ты знала мне, постоянно снятся сны.

— Значит, будем смотреть их вместе.

…

Лучше бы ты изменял или был гомосексуалистом. Я бы разбила об твою голову вазу и перебила бы всю посуду в доме, но ты бы никуда не ушел. Я бы научила тебя ненавидеть, но ты бы понял, что это чувство рождается только там, где горячо любим. А теперь, когда тебя нет — как жить — то…

…

Я уже не уверен, что встречу тебя на своем пути. Мне стукнуло 30 позавчера, а я все еще одинок. Может, некоторым людям, просто не дано быть счастливыми. На улице, за окном, игрался мальчишка, ему было от силы лет 6—7. Дождь ему не помеха. Одиночество ему не помеха. Он играет с вымышленными друзьями. Совсем один. Других детей, наверное, загнали домой, чтобы они не заболели, а этого сорванца никто не стал загонять и оставили на улице. Я вышел с зонтом, чтобы спрятать парня от стихии.

— Стань под зонт, здесь не будет дождя.

— Но ведь дождь идет, чтобы быть.

— Верно, но если ты промокнешь, мама тебя заругает.

— Нет, не заругает.

— Уверен?

— Конечно, ведь мы играем с дождем, а когда придет солнце, оно ведь согреет меня.

Я спрятал зонт, поднял взгляд к небу и насладился этой игрой вместе с мальчишкой. Дождь не будет идти вечно, а солнце обязательно будет светить. Вот так и любовь придет к тем, кто не боится ходить и играть с тишиной.

…

— Этот мальчик. Это ведь ты, Виктор. Я прав?

— Отчасти. Мое детство было таким же необычным, как и вся жизнь. Возможно, шизофрения преследовала меня с детства. Люди колдовали и показывали мне целые миры. Я знал, что счастье соткано из покрывала ночи, но причем тут женщина, понял лишь многим позже.

— Твоя тетрадь это история твоих бедствий? Твое становление или что это все?

— Читай!!!

………………………………………………………………………………………

— Саша, ты же знаешь, я ненавижу сыр.

— А ты попробуй. Я уверена, однажды ты его полюбишь.

— Ну, что он девушка что ли, чтоб его любить?

— Все может быть.

Говорят, что первая любовь никогда по- настоящему не уходит от нас, а остается в привычках, вкусах и устремлениях.

— Папа, тебе сделать бутерброд?

— Да, милая, пожалуйста, с маслом и сыром.

…

— Ты бы хотел прожить долгую жизнь?

— Да, конечно.

— А, что бы ты делал?

— Объездил бы все страны мира, изучил языки, традиции, освоил пару новых профессий, построил бы дом, научился бы плавать, прочел бы все книги, которые только хочу прочесть и пересмотрел бы все величайшее кино за историю кинематографа.

— Здорово!

— А, что бы делала ты?

— Любила бы.

…

Мы столько дней не могли оказаться рядом. Нас бы не приняло общество, и все бы смотрели на нас косо. А мне было все равно. Я всего и хотел держать тебя за руку. И вот сейчас, когда твои глаза уже не могут разомкнуться, и ты не можешь услышать мой голос, я стою возле тебя и прощаюсь, потому что любовь не уходит так быстро, как исчезают люди, несущие ее в груди.

…

Я так долго ждал поезда в направление Л., что когда встретил тебя, понял, нам сходить на одной станции.

…

Ветер уносит к морю. Я знаю о тебе все. Но, как же мне приятно, каждый раз растворяться в тебе без остатка, и не думать о знаниях и недосказанности. Я просто стою и смотрю на свое море, которое вижу в тебе постоянно. Даже если ты далеко это море и ветер, приведут меня, к твоим берегам истины.

…

— Ты когда-нибудь любил?

— Да!

— Когда? Кого???

— Тебя! Сегодня.

…

— Я всегда придавала этому слову слишком большое значение. Это основа моей жизни, то, что наполняет ее красками.

— Давай раскрасим небеса?

…

— Она не слышала тебя. Верно?

— С чего ты взял?

— Ты предложил ей раскрасить небеса. Вытянуть из потока, ведущего в пустоту, но она не услышала.

— Люди каждый день не слышат друг друга, пора уже привыкнуть.

— Но здесь ты понял свое место в ее сердце. Оно было таким всегда. Наверное, ты ее любил…

— Допустим.

— Она стала счастливее?

— Тебе придется это выяснить самому.

……………………………………………………………………………………

Мы могли жить вместе и ненавидеть друг друга каждый день. Я бы шел на работу и думал о том, как бы прийти домой позже, чтобы ты уже спала, и этот сверлящий взгляд не мешал мне уснуть. Господи, я ведь не этого хотел, выбирая тебя в жены. Я всего лишь думал, что мы можем быть счастливы. Я не выбрал эту дорогу, потому что там нет выхода. А в безысходности — я умираю. Твои слезы сегодня разбили мне лицо, но завтра я вставлю себе новые зубы, а ты будешь счастлива. Если бы мы прожили жизнь без любви, чего бы она стоила?

…

— Черт я все время думал, что ты ангел, а в тебе бесовщины больше чем в книгах, про князя тьмы.

— Тебе не нравится?

— Да! Это отвратительно! Настолько, что я хочу просыпаться с тобой до последнего дня своей жизни.

…

— Где тебе хорошо?

— Далеко отсюда.

— А что там?

— Мой дом.

— И почему тебе там хорошо?

— Там меня всегда будут ждать ее объятия.

…

— Получается, ты все время хранил в сердце только одного человека. И сколько бы ни было женщин, ты любил только ее. Они тебе дарили любовь, но ты не мог ею насладиться. Ты был не рядом. Выходит ты Мразь, Виктор. Не мудрено, что ты хотел покончить с собой.

— Возможно, Игорь. Но ты продолжай читать. У тебя неплохо выходит.

……………………………………………………………………………….

— Ты спишь?

— Нет. Не могу уснуть.

— Вот дуреха. Спи.

— А ты можешь кое-что сделать для меня?

— Все, что захочешь.

— Прижмись ко мне, и дыши мне в шею, я хочу слушать твое дыхание до утра.

— Ты так уснешь?

— Так я счастлива.

…

На столе лежала пачка сигарет. Я достал одну и жадно задымил. Нервы. Смотрю в окно, а там ты плачешь. Режешь ножницами свои длинные, красивые волосы, и, плачешь. Я открываю окно и кричу тебе:

— Остановись. Слышишь? Ты самая красивая на земле.

Девушка кидает ножницы с балкона и улыбается мне.

Ночь, ты творишь чудеса.

…

— Если будет возможным, я бы хотел, чтобы ты и дальше помогала мне писать. Это может быть все, что угодно: фраза из книги, которую читаешь, твои мысли, просто случай. Книга, которая пишется для тебя, может жить, только если в ней поселить частицу твоей души.

— Можно эту книгу сделать о моей любви? О человеке, который мне безмерно дорог?

— Конечно. Ты решаешь. Я лишь записываю. Но у меня есть условие (как бы мне хотелось сказать, в этот момент: Ты выпьешь со мной чашечку самого вкусного кофе в городе, но…).

— Какое?

— (Это рассказ не о том, что случилось, потому что я, итак, слишком хорошо это знаю, а о твоих чувствах и переживаниях) Эмоции.

— (Я уверен, в этот момент ты улыбнулась, потому что я почувствовал это каждой клеткой своего сердца) Обязательно!

…

— Ты романтик, Виктор. Хотел написать книгу, признание в любви, а вышло так, что ты узнал больше. Что ее сердце, тоже не может быть никем тронуто. Кто же тебя запер так крепко. И почему эта девушка так много значит для тебя. Судя по всему, ты ее даже не знаешь.

— Как ты понял, что твоя жена будет тебе женой?

— Я это почувствовал.

— Вот и я, однажды, почувствовал что-то сильное внутри. И с годами, это сильное, не утрачивало надо мной власти.

…………………………………………………………………………………..

— Ребята нам надо вернуться. Я эту блондинку уже 3 раз сегодня замечаю. Ну, либо судьба, либо я уже с ума схожу.

— Да, пойдем, почему нет. Если что — мы тебя не знаем.

— Ну, вы как всегда. Чуть что стремное, так в кусты, а как малина, то братва.

— Ладно, пошли уже.

На лавочке, в ноябрьскую ночь, сидели две куромушки. Все чик чирик, да чик чирик. А мы нарушили покой и личное пространство. Так, строго говоря, уже не делают давно. Этот мир социальных сетей начинает забывать, как это мило подойти на улице и познакомиться. Неважно, чем это может кончиться, но, просто подойти и послушать друг друга, а может быть даже понять, это круто.

— Добрый вечер. Меня зовут Виктор, этот великан Борис, а юношу зовут Артем. Можно с вами познакомиться?

— А сколько вам лет?

— Много!

— Ха-ха. Ну, хорошо.

— Как вас зовут?

— Ха.

— Это чудесное имя. Х. и А.?

— Угадайте?

— Это будет не просто, но я попробую. Что если Оксана?

— Очень близко!

В глазах девушек застыл немой вопрос: Как? Если честно, то пальцем в небо. Никакой магии.

— Ксения?

— Да, нас так зовут!!!

Я резко двинулся в сторону девушек и взялся за них, чтобы загадать желание и нарушить эту стену между нами.

— Спасибо. Я загадал желание, и теперь оно точно сбудется.

Смех, улыбки, и, кажется, лед между нами растаял. Мы слушаем друг друга и общаемся, провожаем девушек домой. Кажется, что мне снова 17 лет, и все только впереди.

— Доброй ночи Ксюши…

— Доброй ночи, и спасибо вам, что проводили.

Ночь приносит больше мыслей и грусти, но не сегодня.

…

— Это ж малолетки. Как тебе не стыдно?

— Кто сказал, что нельзя знакомиться на улице? Тем более, что ни у кого не было и мысли залезть им под юбку. На дворе стоял морозный ноябрь. В мыслях была совсем другая женщина и вовсе без одежд.

— Значит, ты надеялся развеяться. Мол, а вдруг получится, и ты забудешься. Но не вышло.

— Невозможно уйти от себя.

………………………………………………………………………………..

Все, что есть у меня, это мысли о тебе одной. Господи, почему все так сложно. Почему нужно скрываться и любить тайком, когда так хочется душой и нараспашку. Все мои сны о тебе одной. Все мои грезы о тебе одной. Вся моя жизнь сегодня — это ты! Но ты, как стена.

— Друг я схожу с ума. Если в жизни и сходят с ума от любви, то это тот случай. Что мне делать? Как сказать все, что и так стоит у меня в глазах. Я даже подумываю написать ей стихи. Не смейся. Да, я не Пушкин, но послушай:

Порой я даже не хочу проснуться

И слова не хочу сказать.

Ведь, лишь во сне, могу тебя коснуться,

Смотреть, в твои, волшебные глаза…

Я не знаю, чем закончится этот стих, но как бы мне хотелось просто заговорить с ней, и, чтобы этот разговор был чем-то большим, чем просто беседа о науке.

— Ну, ты и дурень. Завтра мы идем к ней, и не спорь. А то так и в петлю залезть не долго. А сейчас спи поэт — романист 19 века.

…

С первой нашей встречи я поняла, что этот человек будет для меня особенным…

Я тогда только окончила университет и поступила в аспирантуру. Мне дали вести занятия в его группе. Он появился, как раз, в начале ноября. Я очень хорошо помню, как он впервые пришел на пару, помню его удивленный взгляд, содержащий смесь интереса, очарования, увлечения и желания… он не сводил с меня взгляда всю пару, я это замечала, когда украдкой переводила взгляд на него. Он был очень милый, обаятельный азербайджанский мальчик с потрясающими глазами и улыбкой. Спустя несколько дней я встретилась с близким другом и рассказала ему о том, какой симпатичный студент пришел ко мне на занятия. По моему рассказу друг понял, что я всерьез заинтересовалась им. Мы сидели, о чем-то разговаривали и между разговором он рассказал, что знает его, и знает очень хорошо, и этот самый студент приходил вчера к нему и рассказывал обо мне. Сказать, что я была удивлена — не сказать ничего…

Все бы ничего, он бы продолжал ходить ко мне на пары, а я спокойно выполнять свою работу, если б нашему общему другу не надоело выслушивать наши сопли, и он решил нас свести в нерабочей обстановке.

…

— О, так ты выполнил часть сделки. Ты написал ее историю. Зачем ты это сделал?

— Ее история такая же, как моя. Мы очень близки по морю, что течет в наших жилах. И даже если она это никогда не узнает, ветер будет напоминать мне ее самые нежные объятия.

— То есть вот так. Ты решил уйти, потому что девушка влюблена в другого до беспамятства?

— Спешить с выводами, не стоит, Док. Жизнь не такая простая, как видишь ее на картинках.

……………………………………………………………………………………….

Как люди влюбляются? Точного рецепта, конечно, нет, но есть факторы, которые прямо располагают к этому чувству…

Интонации в голосе. Запах. Поведение. Взгляд. Я слышал, что женщины выбирают себе мужчину, опираясь на опыт своего первого знакомства с мужчиной (отцом). Сложная концепция, ведь далеко не все девочки любят или даже просто знают своих отцов. Но сколько же раз я пробовал добиваться вас. И там, где не ждешь, получается, а там где голову сломаешь, чтобы просто договориться о встрече оказывалось, что ты просто не в ее вкусе. Беда с вами — женщины. Вы не умеете говорить в лоб, а мы не умеем спрашивать. Если бы нас кто-то научил видеть вас насквозь и понимать, что здесь нам не светит, а здесь горит зеленый свет. Наверное, в жизни не было бы разочарований. Ведь главная история нашей жизни это Любовь, а главное разочарование это Выгорание Любви.

…

Любовь. В этом слове заключено все. И как мало мы знаем об этом чувстве. Любовь всегда молода, всегда настоящая, и знаешь, что, её невозможно уничтожить. Я любил. Нет, я думал, что я любил. На самом деле, я лишь пользовался красотой этих юных сердец. Мне нравилось то, что я мог вскружить им голову. Я мог овладеть любой из них, но чувство иссякало, как вода в дырявом кувшине. Стоило лишь покорить вершину, и сердце требовало новых иллюзий. Я не мог жить без завоеваний. Эта игра увлекала меня и делала жизнь оконченной. Хотя, было ли это так… не знаю. Сегодня я уже не считаю, что все это так, но тогда, тогда я жил каждой минутой опровергаемого смысла. Мне 14, тебе чуть больше. Твои движения. Походка. Улыбка. Все завораживало. Я не знал, почему это так. Но это делало меня неспокойным. Я трясся, словно боялся твоего приближения. Я жил мыслью, что ты подойдешь ко мне, и мы заговорим. Ты не подходила. Я придумал, как нам встретиться. И добился своего. Я смотрел тебе прямо в глаза и внезапно наши губы приблизились. Вкус. Ты пахла весной… Я чувствовал твоё тепло. Это был мой первый опыт. Я думал, мы будем вместе уже навсегда. Но твой интерес пропал. Ты сказала, что мы не подходим друг другу. Хм, причина: мы вряд ли сможем быть вместе. Я научился терпеть обиды и боль. Я стал игроком. Мне было важно проникнуть в душу, а не только в тело. Ведь тело это не все… Тогда я еще не понимал этого. Я только знакомился с природой женственности. Я хотел понять и постичь все. До самого предела. Я был готов учиться всю жизнь. Каким мелочным я был тогда. Жизни мало, чтобы постичь все тайны слабого пола. Слабого лишь потому, что позволяют себя любить… я искал новых ощущений. Садизм. Мазохизм. Все стороны любовных игр. Они были пусты. Ни одна из этих игр не принесла мне счастья. И я не знаю таких, кому бы принесла, но вот появилась она. Да. Я помню этот день. Она была рассветом. Моим рассветом. Её шаги. Её дыхание. Я чувствовал её, как никогда сильно. Всем телом и быть может даже душой. Я тогда еще не думал об этом. Я хотел её, сильно и властно. Я хотел не её тело. Я хотел её душу. Я получил, что хотел, но я ничего не получил. Она была выше всех порочных эмоций. Она была другой. Я хотел быть с ней каждый момент своей жизни. Я хотел жить. Впервые, я понял, что хочу жить. Она занимала всего меня целиком. Как же я был рад этому чувству. А ты жила мной. Я впервые понял, что хочу встретить с тобой старость. Встретить смерть лицом к лицу. Я буду держать тебя за руку до самого последнего дня нашей жизни. И если судьба простит меня. Я буду с тобой и после смерти. Тогда ничто не разлучит нас. Я впервые понял, что не так уж и важно, какая ты внешне. Точнее это важно, но не настолько сильно, чтобы стать любовью. Хм. Красота внешности штука не вечная. А вот души. Эта красота не имеет срока давности. Она не стареет никогда. Вот, та сила, которая держит людей вместе, пусть даже и на расстоянии. Огонь душ. Священный огонь. Я понял это так поздно. Жаль, что большую часть этой жизни я бежал за красотой. Той, которую я бы не мог поймать, будь я самим богом. Когда мы встретились. В этот самый миг наши души пронзили друг друга и сцепились крепче любого металла. В этот миг время остановилось. И ты навсегда осталась такой, какой я знаю тебя столько лет. Все те же теплые руки. Та же улыбка. Те же глаза. Мы вместе. Теперь уже навсегда.

…

Шоколадом лечить печаль, заглушая привкусом чувства.

Я намеренно чуда ждал, но река не вернется в русло.

Столько ран на груди моей, а твои поцелуи редки.

Появись в моей жизни теперь, как когда-то на той беседке.

Если ангел — храни меня, если дьявол — сровняй с землей.

Я отбегал свое, устал. Загони меня на погост.

…

— А что если бы спросили философа о Любви?

— Хороший вопрос. Я напишу об этом книгу.

— Я ее обязательно прочту.

— Я подпишу ее тебе.

— Спасибо.

В конце ноября книга с простым названием: «Любовь», лежала возле ее письменного стола. Она спешила закончить с рабочими делами, чтобы прочесть последнюю главу:

Любовь.…Какое многозначительное слово. Нас любят и родители, и друзья и дети и жены. А, как много всего любим мы сами? Хм, что же такое эта любовь? Почему так много вещей мы называем этим словом? В чем природа любви? Да и есть ли она вообще…