Бесплатный фрагмент - Ледяная звезда

Пролог

Зачем я пришёл в этот город, знает только вьюга, которая воет над низкими домишками день и ночь. Знал, что возвращение не принесёт мне добра — и всё-таки пришёл. Притащился за чёртовой звездой, как будто она когда-нибудь приводила меня туда, где хорошо.

Нет, не так. Надо быть честным с собой — звезда тут абсолютно не при чём. Я притащился сюда, потому что ветер над западным побережьем стал настолько холодным и промозглым, что невозможно было оставаться рядом с океаном. Волны бесились, свинцом молотили о скалы, и наверное кого-то звали туда, за горизонт, за белым китом — но меня только отталкивали от себя.

И тогда однажды вечером сидя в трактире, который стал мне домом на целых два месяца, я посмотрел на огонь и вспомнил Её.

Давно, очень давно, я дал себе слово не вспоминать. Знал, к чему приводят попытки вернуться назад. Знал, что в одну воду дважды не войдёшь. Но я же проклятое воплощение тьмы, мне всё нипочём. Собрал вещи — всё уместилось в два мешка, — снарядил коня и пошёл сюда.

Три недели занял путь, и я наверное дважды успел бы пожалеть, если бы не сугробы по колено, в которых увязали даже ноги коня. Если бы не холод, от которого гнуло кости, и не вой ветра в ушах.

Одним словом, погода была такой дерьмовой, что мне быстро стало всё равно, куда идти — лишь бы отыскать трактир в этом проклятом лесу, тянувшемся со всех сторон.

И я, конечно же, его отыскал. На самой окраине этого проклятого всеми богами городка под названием Аэн Сиал. Говорят, когда-то здесь жили эльфы — если так, то они все должны были подохнуть от холода. А вот Вариусу, моему старому другу гному, как я погляжу — всё нипочём. Сидит себе и хлещет огненную воду из большущей кружки у самого очага.

— Варик! — окликнул я его с порога. Гномяра чуть не подавился своим пойлом. Ясное дело — не ожидал. Думал, видать, что он один такой дурак, притащиться на самый север зимой.

— Сверр! Поверить не могу, что ты ещё живой.

Мне стало смешно. Просто так, без причин. Стало так хорошо, как не было уже давным-давно. Знаком показав официанточке, что мне нужен такой же согревающий сосуд, как у него, я подсел к Варику за стол и протянул руки к очагу.

— Тебя-то каким ветром занесло? — спросил, пока трактирщица сцеживала пену из кружки с брагой.

— Дык, все наши тут уже давно, — гном хлебнул своего пойла и посмотрел на меня. — Конклав магов будет через пару дней. Опять готовятся сотворить какую-то дрянь. То ли глаза дракона будут делать, то ли яйца страуса… В общем, для наёмников самое то. Скоро нечисть из Башни полезет, как…

Я уже не слушал. Сидел и тупо смотрел перед собой. Меня заклинило на фразе: «Все наши тут уже давно». «Все наши, — спрашивал я себя, — это кто?». Было время, я, как и Варик, путешествовал в компании таких же неприкаянных бродяг. Причины у каждого были свои, и вопросов никто не задавал. Только как бы там не казалось Варику, я всегда отчётливо ощущал, что я — не один из них. Ощущали это и они.

Варик, по-моему, всегда считал, что это просто снобизм. Были среди нас эльфы и прочие нелюди, и у каждого в голове свой поворот, но… Все они, по крайней мере, принадлежали к миру людей. План же, который служил родиной мне, находился слишком далеко, чтобы я мог рассчитывать вернуться назад. И вина за то, что я застрял на этом материке, где девять месяцев в году холодно и темно, лежит на плечах одного единственного человека. И вот теперь я сидел и думал: «А Она? Она тоже здесь»?

— Сверр! — Варик присвистнул и пощёлкал пальцами перед моим лицом. Официантка поставила кружку бурлящего напитка на стол. — Околел, что ли? Попробуй, вылечит с полпинка!

Варик протянул мне кружку, и я спорить не стал. Сделал большой глоток и едва не подавился опалившим горло огнём.

— Это что? — прохрипел я, прокашлявшись и снова научившись говорить.

— Это гномий рецепт! Я его сюда привёз! — радостно сообщил Варик мне.

Я помотал головой, продышался и снова посмотрел на него.

— Варик, — сказал я, стараясь передать голосом всю важность своего вопроса, — а Она — тоже здесь?

— Она? — Варик притворно ли, всамделишно ли, вытаращил глаза. — А, Она! — протянул он на весь зал, так что мне захотелось стукнуть его по голове. — Сверр, я же тебе сказал — ВСЕ.

«Дерьмо», — пронеслось в голове. — «Уеду. Плевать на метель. Просто не выдержу… Если придётся снова смотреть ей в глаза».

Я сделал большой глоток гномьего пойла, надеясь согреться побыстрей и перейти к действиям, но воплотить свой план в жизнь не успел. Стоило убрать кружку от лица, как я увидел ещё один знакомый силуэт — рыжий менестрель Йоханс проталкивался от входа в таверну к нашему столу.

— Ба, Сверр, да у тебя чутьё! Бьюсь об заклад, тебе никто писем не посылал! — он плюхнулся за стол с другой стороны от нас.

— Нет, — мрачно ответил я и сделал ещё глоток, про себя отмечая, что начинаю привыкать. Писем мне не слал никогда и никто, и, видимо, Йоханс был прав — неприятности сами притягивали меня.

— А может, — рыжий зараза подмигнул, — у тебя чуйка на кого-то из нас, а? Какая-нибудь ментальная связь.

— На тебя, — буркнул я. — Называется обоняние. Если откуда-то бабьими духами несёт — как пить дать, можно тебя найти под столом.

Йоханс насупился, и я, обрадовавшись тому, что избавился от его пристального внимания хоть на пару минут, откинулся назад и отодвинулся в тень — не хватало, чтобы меня заприметил кто-нибудь ещё.

Я всё ещё лелеял надежду смыться отсюда и найти другой трактир. Такой, где меня бы никто не знал. Впрочем, и сам уже понимал, насколько безнадёжен этот план.

Если Варика я хоть немного уважал, то Йоханс со своей манерой высмеивать всё и вся вызывал у меня мгновенное раздражение, стоило ему только появиться на горизонте. Сколько лет его знал — столько пытался понять, как степенный и обстоятельный гном терпит этого пропойцу и гуляку подле себя. И тем более с трудом верилось, что они пришли в Аэн Сиал вдвоём.

Я сидел и пил, из своего угла вполуха слушая россказни, которых успел наплести менестрель. Он, дескать, уже говорил с тремя магами из Конклава и успел заручиться их обещанием в случае чего нанимать лично его.

— А ещё Джадагар Тёмный обещал пригласить меня петь на открытие торжества, — добавил он, принимая из рук трактирщицы бокал с вином и не забыв улыбнуться ей. Трактирщице, правда, было далеко за пятьдесят и скорее всего единственное, чем она могла обеспечить Йоханса, это бесплатный ночлег.

— Да сдался нам этот приём, — говорил тем временем Варик, — уже бы порешали свои дела поскорей и напустили своей нежити, вот тут и наша работа пойдёт.

На слове «нежить» оба интуитивно перевели взгляды на меня, и я едва не поперхнулся брагой.

— Я не нежить! — упрямо произнёс я.

— Да мы вовсе не того… — Варик поспешил отвести взгляд и стал лепетать что-то ещё, но мне в одно мгновение стало наплевать и на его болтовню, и на то, что он думает обо мне, потому что я посмотрел на вход и увидел Её.

Она стояла, похожая на духа льда в белоснежном плаще поверх светлого дорожного костюма. Чёрные длинные волосы разметались по плечам и маленькие звёздочки снега запутались в них. Мантий моя Хозяйка не носила. Не считала, что должна соблюдать идиотский чародейский дресс-код. Но даже без всякой униформы я издалека чувствовал исходившую от неё ауру колдовства.

Почувствовав что-то, Варик замолк и проследил за моим взглядом.

— Ух, ё… — протянул он, — началось…

— Началось — что? — поинтересовался Йоханс и тоже посмотрел на дверь.

Я слышал их голоса как будто с другой стороны ледяной стены, разделившей нас. А видел в это мгновение только одно существо. И она, проклятая чернокнижница, тоже смотрела на меня. Уверен, она меня узнала. Не могла не узнать — или всё-таки могла? От этой мысли на меня нахлынул страх. Да, я связан с ней. Да, я должен ей, как должен раб госпоже, как должен магу фамильяр, как должен чародею призванный элементаль. Я — её слуга, и воля её для меня закон.

Но она… Она не должна мне ничего. Даже помнить. Даже замечать. Она может уничтожить меня щелчком пальцев или навеки заточить в свои магические цепи — я ничего не сумею противопоставить ей. Одной, на всём этом проклятом материке.

Голубые глаза двумя осколками льда пронзали насквозь, и в памяти против воли всплывали мгновения, которые я предпочёл бы никогда не вспоминать.

Зачарованный круг… Пламя играет на линиях, начертанных Её рукой на каменном полу. Я лежу распростёртый ниц. Тяжело дышу. Лёгкие обжигает огонь. Не тот, что призвала она. Тот, из которого она вынула меня только что. За миг перед смертью. Я обязан ей тем, что ещё дышу. А она, наверное, проклинает меня — она призывала демона, а не то раздавленное бессильное существо, которое к ней пришло.

И эти голубые глаза смотрят на меня сверху вниз. Испепеляют своим льдом. Презрение колышется в них… Пройдут месяцы, прежде чем я пойму — так она смотрит на всех.

А в то мгновение белая изящная рука лёгким движением гасит бушующий кругом огонь, и она протягивает ко мне пальцы. Касается волос.

Кажется, причиняет боль, но я всё равно тянусь к ней. Я уже и не думал, что ещё хоть раз меня коснётся живое существо.

— Я нарекаю тебя Сверр, — говорит она.

— Да… — выдыхаю и прогибаюсь следом за её рукой. — Да, моя госпожа.

Слово, которое я никогда до того не произносил.

Слово, которое сорвалось с губ так легко.

Единственное слово, которым я по-прежнему смею называть Её.

— Дагней… — одними губами шепчу имя, которое так больно произнести вслух.

Глава 1

Аэн Сиал в те дни полнился людьми самых разных профессий и рас. Варик был прав — Конклав, сбор величайших магов материка, притягивал к себе всех, кто имел хоть малейшее отношение к магическому ремеслу. Сюда, под заснеженные крыши двухэтажных домишек, приезжали самые лучшие портные, самые искусные резчики по дереву, наёмники — в надежде заработать своим ремеслом, оружейники — в надежде продать им свой товар.

Гостиница «Красный тролль» гудела, и толпа, собравшаяся в главном зале, пестрела многообразием одежд. И все обсуждали одно — что за тайный ритуал замыслил провести Конклав?

С существованием чародеев на материке смирились уже давно. Много веков назад, когда ещё не было башен, люди побаивались их, но теперь выявление магических способностей оказалось поставлено на поток, и более удивительным было встретить дикую деревенскую ведьму, кислившую молоко, чем настоящего, квалифицированного и обученного колдуна — с амулетом на шее, который гарантировал его благонадёжность.

Конклав заключал договоры с королями, короли не трогали Конклав. Конклав, в свою очередь, брался следить за тем, чтобы маги не переходили черту и без лишней необходимости не трогали простых людей.

— Ты к ней даже не подойдёшь? — Варик пихнул Сверра локтем в бок. Тот поджал губы и скосил на него недовольные глаза.

Сколько Варик знал Сверра — тот был не от мира сего. Захотел бы этот черноволосый красавчик, чтобы никто не опознал в нём астральную тварь — давно бы уже прижился среди людей, никто бы его и не отличил. Но Сверр свою неприкаянность нёс как знамя, высоко подняв над головой. Его инаковость светилась в тёмно-синих глазах, замерла на краешках тонких бледно-розовых губ. Варику то эти выкрутасы были нипочем, а вот некоторые — хоть бы и тот же Йоханс — не могли мимо этой позы пройти стороной. Нет-нет да и вставляли пять копеек, чтобы раззадорить и без того горячий демонический пыл.

Сверр качнул головой. Всё, что крутилось у него в голове, Варик, повидавший на своём веку немало людей, читал по лицу: гордость, ненависть, боль и страх. Желание и твёрдое решение: больше никогда.

Гном вздохнул.

— А знаете, я тут балладу сложил, — подал голос Йоханс. Потянулся к висевшей за плечом лютне и запел: запел, сволочь, о чародейке, призвавшей магическую тварь и влюбившейся в неё. Варик укоризненно посмотрел на друга, но тот и не думал прекращать.

Сверр молча встал.

— Спорим, не подойдёт, — прошипел менестрель, наклонившись к Варику через стол.

— С трактирщицей поспорь, — буркнул Варик, не отрывая взгляда от узкой спины товарища, закутанной в чёрный плащ. Конечно же, Сверр не подошёл. Он приблизился к стойке трактирщика, бросил на неё парочку медяков и двинулся к лестнице, ведущей на второй этаж.

Сверр не оглядывался на зал, но чувствовал пристальный взгляд голубых как осколки льда глаз, прикованных к его затылку.

Дагней была не одна. Она села за стол к чародею, укутанному в чёрную мантию — такому же высокомерному и отстранённому на вид, как и она сама. Сверр не знал, выдержал бы он, если бы все давившие на него обстоятельства не сплелись в одно — этот морозный взгляд, этот спутник Дагней, заказывавший для неё вино, и эта баллада, от звуков которой захотелось затолкать лютню Йохансу в глотку.

Сверр успел сделать несколько шагов по лестнице вверх и повернуть за угол, когда путь ему преградила фигура, укутанная в белый мех.

— Так и сбежишь? — голос Дагней звучал насмешливо, и в сердце Сверра всколыхнулась злость. — Даже не поздороваешься со мной?

В одно мгновение затопившее сознание облегчение — от того, что Дагней помнит его — схлынуло, сменившись ледяной яростью.

— У тебя хорошая компания, не хотел вас отвлекать.

В пустоте коридора раздался холодный, колкий как хруст льдинок смех. Но глаза Дагней оставались серьёзны и пристально смотрели на него.

— Трус, — сказала она.

Сверр поджал губы и молчал. Ярость постепенно утихала по мере того, как он разглядывал это лицо — с высокими скулами и матово белой кожей. С чёрными ресницами, и бледными тонкими губами. Это горло, светлое и нежное, в которое хотелось вцепиться зубами. И руки — Дагней скрестила их на груди. В одной держала снятую с другой перчатку, а обнажённые пальцы второй положила себе на плечо, и Сверр видел, какие они бледные и тонкие. К ним так и хотелось приникнуть губами. Они гипнотизировали даже оставаясь неподвижными, и Сверру пришлось качнуть головой, чтобы отогнать этот колдовской дурман.

— Да, я трус, — согласился он. — Но трус живёт дольше. И я, пожалуй, подержусь от тебя в стороне, вместо того чтобы играть с огнём.

Улыбка Дагней стала грустной, а в зрачках появилась злость.

— Думаешь, я тебя отпущу? — спросила она.

Сверр повёл плечом.

— Я твой раб, — признал он, — сопротивляться не смогу. Хочешь уничтожить меня — сделай это сейчас.

Дагней молчала и не двигалась с места. Сверр неотрывно смотрел на неё, ожидая продолжения.

— Я вспоминала тебя, — сказала Дагней тихо.

Сверр закрыл глаза. Он не хотел верить своим ушам. Слишком хорошо знал, куда заводит эта дорога.

— Тебе не было нужды вспоминать, — сухо сказал он. — В твоих руках — поводок от моей жизни. Если хочешь — просто отдай приказ.

Сверр открыл глаза, вглядываясь в ледяные зрачки.

— Я не хочу так, — сказала Дагней. — Я никогда тебя не принуждала.

Сверр попытался улыбнуться и не смог.

— Я знаю, — комок, поднявшийся в горле, мешал говорить, — я приползаю к тебе сам. Не нужно никакого поводка.

Он помолчал и добавил:

— Больше так не будет… Хозяйка.

— Будет, — тихая грусть отразилась у Дагней в глазах, и лёгкая улыбка коснулась губ.

— Отпусти.

— Не могу.

Оба снова замолкли.

— Когда я впервые увидела тебя, — сказала Дагней, — то думала, что моё сердце обожгло огнём, который вырвался из Ада вместе с тобой.

Сверр отвернулся.

— Верни меня туда, — попросил он. — Лучше сгореть… Чем надеяться… Что когда-нибудь… Мы сможем… ещё раз.

Дагней молчала. Лицо её снова стало холодным.

— Завтра в башне приём в преддверии зимней сессии Конклава. Будут приветствовать гостей.

— Я уеду с утра.

— Нет. Я хочу, чтобы ты пришёл.

Сверр скрипнул зубами.

— Я не хочу видеться с тобой, — процедил он. — Я приехал сюда не ради тебя.

— Это приказ, — спокойно и ровно ответила чародейка. — Я буду ждать тебя у Ледяного озера в Башне Луны. В двенадцать часов.

Сверр всё искал слова, чтобы объяснить, почему он не может выполнить этот приказ, но Дагней надоело спорить и ждать. Образ её заколыхался, расплываясь в воздухе, и спустя несколько долгих мгновений истаял совсем.

Сверр стиснул кулак и рванулся было вниз, в бессильной потребности продолжить разговор — но остановил себя. Сделал глубокий вдох. Снова развернулся и двинулся вверх.

В комнате, взятой на ночь, было холодно и темно. Движением пальцев демон разжёг огонь и, не коснувшись свеч, принялся сбрасывать плащ, расстёгивать доспех.

Когда одежда оказалась на полу, он нырнул в покрытую шерстяным покрывалом постель и попытался уснуть, но голос Дагней всё ещё звенел в его ушах, и картины пламени, бушевавшего кругом, то и дело снова проносились в голове. Он думал, что там, в его личном посмертии — находится Ад. Дагней заставила его познать новые грани боли. Теперь Сверр знал — настоящий Ад здесь, возле неё. Находиться рядом и знать, что никогда не получит от Дагней то, в чём нуждается больше чем в хлебе или воде.

«Ненавижу тебя», — прошептал Сверр и наконец погрузился в сон.

Глава 2

Парк, окруживший Башню Высшей Магии, засыпало снегом. Огни магических фонарей затмевали свет луны. Дорожки были наполнены людьми — идущими к Башне или просто прогуливавшимися кругом неё.

Дагней ждала. Она пришла сюда в сопровождении ученика, и теперь они стояли вдвоём в стороне, в тени изысканных колонн. Отсюда было рукой подать до Башни Луны, но Дагней не спешила заходить в неё, опасаясь, что за местом встречи могут следить.

Башня Луны на деле походила не столько на башню, сколько на беседку, один из порталов которой летом выходил на пруд, поросший кувшинками. Зимой водоём затягивал лёд, зато в стрельчатое окно заглядывала луна.

— Что мы здесь делаем, моя госпожа? — спросил Айзек, её ученик. Дагней покосилась на него. Айзек был хорош собой и, как надеялась Дагней, предан ей. У него были такие же чёрные волосы, как у наставницы, и ещё более хрупкое тело, никогда не знавшее физических нагрузок и упражнений с мечом.

— Один… человек… который может нам помочь, должен сегодня прийти сюда, — уклончиво сказала Дагней. Она не любила посвящать посторонних в свои дела, но ещё больше не любила рассказывать о той истории, которая соединила её со Сверром много лет назад. Дагней нервничала, и ей с трудом удавалось это скрывать. Она то и дело думала о том, чтобы отослать Айзека от себя — но тут же понимала, что в одиночестве ей станет ещё более неспокойно.

— Не лучше ли нам подождать его в зале? — спросил ученик, — вы вся озябли, у вас такое лицо, как будто вот-вот превратитесь в лёд.

— Я и есть — лёд, — пробормотала Дагней, думая о своём. Она почти не слышала слов ученика, перед глазами всё ещё стояло твёрдое длинноносое лицо в обрамлении чёрных волос. Руки Сверра — большие и сильные, совсем не похожие на её. Сверр тоже не пользовался мечом. Носил его с собой только для того, чтобы головорезы обходили его стороной. Иногда Дагней казалось, что ему достаточно одного только взгляда синих, холодных как грозовое небо глаз, чтобы любого отвадить от себя. Любого, только не её.

«Я — твоя госпожа», — успокаивала она себя, — «И ты выполнишь мой приказ».

Дагней подавила тяжёлый вздох.

— Он появится в полночь, — сказала она. «Я надеюсь», — добавила про себя.

— Мастресс, ещё два часа. Вы замёрзнете, идёмте в зал.

Дагней нахмурилась. Поджала тонкие губы. Натянула на покрытые снегом чёрные волосы меховой капюшон.

— Идём, — наконец решилась она. — Он меня найдёт.

И оба медленно двинулись по дорожке парка, занесённой снегом.

— Что вы надеетесь от него получить? — спросил Айзек, поддерживая наставницу под локоть.

Дагней и сама не знала что. Ещё пару дней назад, когда сани мчали её в Аэн Сиал, у неё и в мыслях не было призывать Сверра. А потом она увидела своего персонального демона и поняла, что просто обязана привлечь к делу и его.

— Дагней, ты с ума сошла, почему не взяла муфту? — голос Киллиана прозвучал совсем рядом, стоило Дагней пересечь порог. Айзек тут же насупился, исподлобья глядя на другого чародея. А тот, тем временем, не обращая внимания на ученика, поймал белые руки Дагней и принялся растирать длинные изящные пальцы колдуньи.

Киллиан проигрывал им обоим в красоте. В отличие от Дагней и её ученика он был немного угловат, и каштановые волосы его, увенчанные серебряной диадемой, едва достигали плеч. Зато Киллиан многое знал. Он был немногим старше Дагней, а Дагней среди ровесников редко находила тех, кто так же как она сведущ в истории колдовства и мифологии материка. Тех, кто разделял этот её интерес и так же готов был пропадать в библиотеке до утра, чтобы восстановить утраченный ритуал.

— Я не подумала, — солгала Дагней. Она подумала обо всём. И о том, как действует на Сверра вид её обнажённых рук. И о том, какой идиоткой покажется суровому страннику, если по уши закутается в меха.

— Идём, тебя желает поприветствовать король.

Пока Киллиан пытался согреть её озябшие пальцы в своих мягких руках, Айзек подошёл со спины и помог наставнице скинуть плащ.

Дагней посмотрела на часы и кивнула.

— Идём, — согласилась она.

Сверр не собирался никуда идти. Он проснулся с этой мыслью от холода на рассвете, перевернулся на другой бок и снова уснул. Всю ночь ему снилась Дагней и только когда за плотной пеленой облаков забрезжило холодное зимнее солнце, он смог, наконец, немного отдохнуть.

Второй раз Сверр проснулся уже заполдень. Солнце стало ярче, и тусклые лучи его даже пробились сквозь тучи. Теперь они отражались от поверхности сугробов и били в окно.

Со стоном Сверр оторвал плечи от постели и сел. Он всё ещё не хотел никуда идти. Но и уезжать из города тоже не хотел.

— Дагней… — прошептал он, и тут же в голове всплыло лицо чародейки, не дававшее ему уснуть всю ночь. Красивое, как замёрзший северный водопад. — Проклятая тварь.

Протерев глаза Сверр стал одеваться. Надел рубаху и брюки, чернёную кольчугу, закутался в меховой плащ и стал спускаться вниз.

«Зачем я сюда приехал?» — крутилось в голове. Йоханс, сидевший у камина в главной зале — как будто бы с вечера не уходил — отсалютовал ему дымящейся кружкой.

— Сбитень, — провозгласил он. — Карла, горячего сбитня моему другу, он в вашей холодрыге совсем околел.

Сверр спорить не стал. При свете дня он Йоханса переносил гораздо лучше, тем более учитывая, что тот намеревался его согреть. Скоро ещё одна кружка горячего густого напитка опустилась на стол, Сверр расплатился и сделал глоток.

— Мы с Вариком собираемся на ярмарку, — оповестил Йоханс, — ты с нами идёшь?

— Иду, — не раздумывая согласился Сверр, потому что у него всё равно не было других идей, как провести день.

— Я так и знал, что ты смягчишься, — тяжёлая рука Вариуса хлопнула Сверра по плечу, и рядом появился гном. — Хватит глотать эту дрянь. Надо успеть, пока не растащили все амулеты, и без того заспались вы… как два медведя.

Йохансу со Сверром всё-таки удалось отвоевать возможность допить согревающий напиток, а затем под руководством Варика все трое двинулись к выходу.

Ярмарка, раскинувшаяся под стенами крепости Аэн Сиала, в самом деле впечатляла: были здесь и заморские ткани, и отличное снаряжение, так что гном надолго застрял у одной из лавочек. Сверр тоже подобрал себе пару исцеляющих эликсиров: обычно он предпочитал готовить такие вещи сам, но сейчас не удержался и поддался всеобщему желанию покупать, благо в кошельке у него ещё болталась парочка звонких монет.

Вдалеке переливисто пели гусли, и из-за спин прохожих доносились голоса бардов и стук бубнов. Оторвавшись от спутников, Сверр двинулся на звук и уже у самого помоста с бродячими музыкантами остановился, узнав знакомый голос.

— Сверр!

Сверр вскинулся и оглянулся. Женщина, стоявшая в паре шагов, прятала руки в пушистую муфту. Светло-русые волосы её были заплетены в косу и их украшали засушенные ягоды рябины.

— Не думала, что ты нас навестишь.

— Асмэ, — Сверр невольно улыбнулся, встретившись со взглядом её чистых голубых глаз. Пожал плечами. — Сам не ожидал. Ветром принесло.

Асмэ задумчиво смотрела на него. Как и Варик с Йохансом, Асмэ истоптала в компании наёмников весь континент. Она отлично орудовала мечом, но сейчас, одетая в изящную шубку из беличьего меха, мало походила на такую наёмницу, какими были все они. Нежно розовые губы её тронула лёгкая улыбка.

— Я часто думала о тебе, — сказала она. Сверр повёл плечом. Он абсолютно не нуждался в том, чтобы о нём думали те, кого он оставил позади.

— Я тоже часто вспоминаю былые времена, — уклончиво ответил он.

Асмэ кивнула и, к облегчению Сверра, не стала продолжать разговор.

— Ты вовремя, — сказала она, и лицо девушки накрыла тень. — Здесь творятся странные дела, Сверр. Нам может понадобиться помощь надёжных людей.

— «Нам»? — уточнил Сверр, и Асмэ ответила кивком. Склонила голову набок, будто решала, можно ли ему доверять, и продолжила:

— Приходи сегодня вечером на приём для гостей Конклава. Я позабочусь о том, чтобы ты был в списках.

Сверр нахмурился. Невольно промелькнула мысль, что Дагней, похоже, о том, как Сверр проникнет на торжество, заботиться не собиралась.

— Думаешь, стоит? — спросил он. — Я намеревался уехать, как только отосплюсь.

— Думаю, да, — твёрдо повторила Асмэ, — я буду ждать. И не только я.

Глава 3

И Сверр не устоял. Он сам толком не знал, к кому идёт. Общаться с Асмэ было тяжело — слишком много было надежды во взглядах, которые та бросала на него. Общаться с Дагней было ещё тяжелей — её взгляд обращал в лёд.

Однако Сверр чувствовал, что то неосязаемое притяжение, которое привело его в Аэн Сиал этой зимой, исходит от Башни Колдовства и что бы не ждало его там, должен был пойти навстречу судьбе. Сверр не любил отступать, укрываться и вихлять.

Вернувшись на постоялый двор, он почистил плащ. Достал из мешка рубаху из тёмно-фиолетового шёлка, которую надевал по особым случаям. Доспех оставил дома, как и меч — можно было не сомневаться, что с оружием на прием не пустят, так стоило ли наживать себе проблем собственной грубостью? Пригладив волосы, он вышел из дома, едва на город опустилась тьма, но уже приблизившись к комплексу зданий, принадлежавших Коллегии магов, долго смотрел издалека на стены, сложенные из дымчатого камня. Башня, казалось, вырастала из земли, стала продолжением её изломанных костей. Она не устрашала, как Башня Восточных земель, и тем не менее её стены — прозрачные, как обломки льда — заставляли Сверра чувствовать себя неютно. В стенах этой Башни он явился в мир, который его не ждал. Мир, который больше десятка лет оставался ему чужим. Своего мира у него не было, но и этот по-прежнему не стал Сверру домом.

Он сделал глубокий вдох и заставил себя двинуться ко входу, когда луна уже повисла высоко на небе, озарённом всполохами магических огней.

Бал был в разгаре, но Сверр чувствовал себя таким же чужим на этом балу, как и везде.

Как и обещала Асмэ, он легко миновал стражу, только лишь назвав своё имя, и теперь стоял в тени меж ледяных колонн и разглядывал кучки людей, устроившихся тут и там. Гости пили горячее вино, хотя в башне и было тепло. Одежды надёжно скрывали тела — даже самая заядлая модница вряд ли решилась бы выйти из дома в открытом платье в такую погоду.

Дагней видно не было. Сверр то и дело обшаривал взглядом зал, желая и опасаясь увидеть её, и тут же качал головой, отгоняя наваждение.

— Ты как всегда один…

Сверр обернулся на звук, услышав нежный голос ещё одной старой знакомой. Стройную высокую чародейку в светло-голубом платье звали Элэйн. Её золотистые волосы рассыпались по плечам, а из-под них выглядывала серебряная диадема. Украсивший диадему сапфир таинственно мерцал в свете магических огней.

— Как видишь, теперь с тобой, — Сверр слегка поклонился. Элэйн обошла гостя и взяла под руку.

— Ты так редко бываешь на наших торжествах, что я уже и забыла, как ты выглядишь, — сказала та.

Сверр повёл плечом. Ему мгновенно захотелось освободиться от этой цепкой руки.

— Наверное потому, что не люблю столь пристального внимания к своей персоне, — пробормотал он. Элэйн рассмеялась.

— Чем реже ты появляешься, тем больше тебя ждут, — она нехотя отпустила руку Сверра и, снова оказавшись напротив него, подмигнула.

Сверр поморщился и, отвернувшись, инстинктивно оглядел зал. Теперь он почти что мечтал, чтобы Дагней его спасла.

— Я не думаю, что задержусь здесь надолго. Меня просил прийти один человек. Как только поговорю с ним — отправлюсь домой.

— Кто бы сомневался, — Элэйн подавила короткий смешок. — Ты всё ещё верен своей госпоже, как пёс. Как будто не понял, кто она такая.

— Не имеет значения, кто она такая, — ответил Сверр, решив, что спорить с остальными колкостями, прозвучавшими с словах Элэйн, нет смысла, — я с ней связан. Этого не изменить.

— Это можно изменить, — Элэйн упрямо блеснула глазами, но Сверр не заметил этого взгляда, потому что смотрел мимо неё. — Достаточно сильный маг может оборвать вашу связь.

Теперь уже Сверру стало смешно. Он посмотрел на Элэйн, как на ребёнка, который пытается выманить у взрослого леденец своей наивной ложью.

— И заменить на другую? Полно, думаешь, я этого захочу.

— Я не предлагаю тебе служить мне…

— Элэйн, — оборвал Сверр собеседницу, — извини. Я смотрю на часы и понимаю, что мне нужно идти.

Элэйн поджала губы и ничего не сказала в ответ. Только с яростью посмотрела вслед Сверру, удалявшемуся прочь.

Вырвавшись из пределов бального зала, Сверр полной грудью вдохнул морозную свежесть. Несмотря на холод и кружившийся в воздухе снег, здесь он чувствовал себя лучше, чем внутри башни.

Сад почти опустел, только редкие тени скользили в темноте между колонн. «Влюблённые», — со злостью подумал он. У Сверра не было права любить. Его тело и душа принадлежали одной единственной госпоже.

Сверр плотнее закутался в плащ и, загребая сапогами снег, двинулся в сторону озера. Он знал беседку, носившую имя «Башни Луны», так же хорошо, как ту, кто ждала его в ней.

Издалека Сверр различил чернеющий на фоне сугробов силуэт. Дагней редко носила белое и вчерашний вечер определённо был исключением. Сегодня она была в тёмно-синем, и полы шёлкового платья, видневшегося из-под плаща, слабо колыхались на ветру. Так же, как и её волосы, сливавшиеся с темнотой.

Сверр остановился в десятке шагов, так далеко, как только мог.

Несколько долгих минут они смотрели друг на друга в наступившей тишине.

— Ты пришёл, — первым произнесла Дагней.

— Я пришёл, — подтвердил Сверр.

— Подойди.

Сверр стиснул зубы.

— Это приказ?

Несколько секунд Дагней молчала.

— Нет, — после долгой паузы произнесла она. — Это просьба. Я не хочу кричать на ветру.

Сверр проклял себя за ту мгновенную нежность, которая сдавила сердце, но без пререканий сделал ещё несколько шагов вперёд. Теперь Дагней стояла так близко, что можно было коснуться рукой. Сверр живо представил, как кладёт пальцы на талию чародейке и притягивает к себе. Как горячее тело выгибается в его руках и тает, тает по мере того, как подбирается к коже сильная рука.

— Ты меня звала, — сказал Сверр, с трудом отгоняя назойливое видение. — Чего ты хотела?

Дагней отвернулась и, лишившись взгляда этих холодных глаз, Сверр в одно мгновение осиротел.

— Мне нужна твоя помощь, — тихо сказала Дагней. Помолчала, делая над собой усилие. Сверр видел, что та не доверяет ему. Сверру стало горько и смешно. — Конклав готовит заговор, — почти что шёпотом произнесла чародейка, — им надоела власть королей. В ночь Звезды сильнейшие соберутся и призовут силу, которая изменит этот мир.

Сверр поднял бровь. Он сам был той силой, которую Дагней призвала, нарушая закон. И вот теперь на лице чародейки, никогда не соблюдавшей правил, был написан страх.

— Чего ты хочешь от меня? — спросил Сверр.

Дагней молчала. Она и сама не знала до конца.

— Я должна их остановить, — упрямо сказала она. — А ты должен будешь защитить меня.

— Должен… — повторил Сверр зло.

Дагней вскинулась и с болью посмотрела на него.

— Это не приказ, — негромко сказала она.

— Не приказ… А что?

Дагней молчала.

— Сделка? — насмешливо предположил Сверр.

Дагней скрипнула зубами. Взгляд её стал колючим, и злость Сверра стала ещё сильней. Он наконец сделал то, о чём мечтал с первого мгновения этой встречи: протянул руку, поймал талию Дагней и рывком притянул чародейку к себе, прижал так, что чувствовал, как быстро бьётся сердце колдуньи напротив его груди.

— Моей платой будет твоя душа, — прошептал Сверр склоняясь к своей чародейке. Горячее дыхание коснулось холодной кожи, и Дагней затрясло. — До тех пор, пока я защищаю тебя — ты будешь принадлежать мне. Подпишем кровью контракт, моя дорогая?

Взгляд ледяных глаз Дагней упал на лицо Сверра. Секунду она с презрением смотрела на демона, а затем рывком высвободилась из его рук и, не говоря ни слова, пошла прочь.

Глава 4

Дагней молча брела по пустынному парку, снег сплошной пеленой заметал аллеи, так что не разглядеть было ничего далее чем в паре шагов перед собой.

Чародейка почти не сомневалась, что справится сама — как справлялась все эти годы, после того, как отослала Сверра от себя. «Охранять меня» — она уже ненавидела себя саму за эти слова. За эту просьбу, которая могла показать, насколько она на самом деле нуждается в демоне, которого потеряла.

Дагней замерла, остановившись, обернулась и вгляделась в темноту — туда, где позади, в окружении белых хлопьев снега, осталась Башня Луны. Там, под пологом белых снежинок, мерцал голубоватый огонёк.

Сверр ещё не ушёл. Сверр ждал. Чего? Того, что Дагней отдаст ему себя?

Слишком хорошо чародейка понимала, какой может быть месть разъярённого демона. Единственное, что до сих пор оберегало её — это клеймо, стоявшее у Сверра на груди. У самой ключицы. Магический знак, выжженный в самую первую ночь, когда Дагней его призвала.

«Я была идиоткой», — думала она теперь, но знала, что время не повернуть вспять. Сверр здесь, в этом мире — вот уже десять лет. Сверр не может уйти. И Сверр не оставит её.

Тёмная сила, исходившая от демона, пугала Дагней — и в то же время притягивала её. Стоило пальцам Сверра приблизиться к её коже, как та начинала пылать огнём. Никто и никогда, ни человек, ни колдун, не действовал на Дагней так.

Иногда чародейке казалось, что власть, которую она обрела над этим могущественным существом, обоюдна — и тот точно так же способен приказывать ей. Дагней не смогла бы устоять. Выполнила бы любой приказ. Но Сверр никогда не пытался, и это ещё сильнее пугало чародейку. Она не знала, чего ожидать.

Дагней стиснула кулак. Пальцы плохо слушались от холода.

«Принадлежать… тебе». Мысль казалась унизительной и будоражила в то же время. Она вызывала ярость, ненависть, злость… и зарождала искорку пламени внизу живота.

Дагней стояла, глядя на метель, и вспоминала мгновения, проведённые вдвоём.

Сверр никогда не был непокорен — и это всегда удивляло её. Сверр никогда не пытался её обмануть — и это противоречило всему, что знала Дагней о сделках с демонами. «Пытался и обманул», — поправила она себя, — «обвёл вокруг пальца, привязав путами крепче любой магии. А ты попалась. Как полная дура».

Тусклый огонёк шевельнулся, и свет закрыл широкоплечий мужской силуэт. Сверр вышел к краю беседки и теперь вглядывался в метель так же как и она.

Дагней отступила в тень, чтобы тот не смог увидеть её. Лицо Сверра было спокойно — на нём редко появлялась злость. Когда демон был в ярости, он просто молчал — или убивал. Всех, кроме неё. Иногда Дагней казалось, что она существует в некой колдовской зоне тишины, остаётся единственной, кому Сверр не может причинить вреда. И она пользовалась своей властью, не стесняясь ничего — ведь не для того она призвала это могущественное создание, чтобы оставаться в стороне.

Поначалу Дагней вовсе не считала Сверра живым существом. Тот был демоном, а каждому магу известно, что демон — есть лишь астральная тварь, подлая и жестокая, годная лишь для того, чтобы служить. Дагней проверяла границы допустимого — невыполнимыми приказами и жестокими наказаниями. Все до одного Сверр выполнял. Все до одного Сверр перенёс.

Иногда Дагней смотрела на демона, которого поселила в маленькой комнатушке для прислуги, сбоку от собственных покоев, смотрела и мучительно хотела коснуться рукой его исцарапанной, иссеченной порезами или обожженной щеки.

На Сверра было приятно смотреть. Всегда — был ли тот в сознании или спал.

И сейчас, не решаясь оторвать взгляда от его мощной фигуры, тонущей в сумраке парка, Дагней сама не заметила, как двинулась вперёд — по направлению к нему.

Сверр не отрываясь смотрел чародейке в глаза, но, казалось, не видел её.

Чародейку снова охватила злость, при мысли о том, что Сверр не сомневался — ни на миг — Дагней вернётся. Никуда от него не уйдёт.

— Ты совершаешь ошибку! — крикнула чародейка, пересиливая вой ветра в кронах деревьев.

Лёгкая усмешка тронула губы Сверра.

— Я ошибся один раз, — спокойно сказал он, и голос его легко перекрыл посвист пурги. — Когда откликнулся на твой зов.

Дагней сглотнула.

— Если я заключу с тобой контракт… — она замолкла, собираясь с силами, чтобы договорить, — то только на время. Скажем… Пока не закончится этот год.

Усмешка на губах Сверра стала шире.

— Да или нет? — крикнул он.

Дагней молчала. Так долго, что сама перестала верить, что посмеет сказать.

— Да или нет? — повторил Сверр чуть тише.

Дагней продолжала молчать.

— Да или нет? — произнёс демон одними губами, уже не рассчитывая услышать ответ. «Пусть откажется», — думал он. — «Я уеду и никогда уже не увижу её».

— Я согласна, — единственное слово прогрохотало как гром, а затем в мгновение ока наступила тишина. Даже ветер улёгся в один миг.

Сверр стоял, недоверчиво глядя на ту, чей образ не давал ему покоя все прошедшие десять лет. Дагней так же удивлённо смотрела на него.

— Придёшь ко мне завтра, — бросил Сверр, — в гостиницу «Красный дракон». Будь готова, что я захочу получить своё.

Он отвернулся и исчез в темноте.

Глава 5

Вернувшись в трактир, Сверр оглядел номер, в котором остановился, и ещё раз убедился в том, что не хочет встречать Дагней здесь. Он собрал пожитки, спустился к трактирщику и рассчитался за комнату. Вышел на улицу, оседлал коня и поехал туда, где останавливался, когда у него звенело в кошельке — в гостиницу «Красный дракон». Излишне демонстрацией заниматься не стал — попросил обычную комнату на двоих, зная, что этот уровень здесь вполне ничего. Спрятал вещи в шкаф. Затем позвал слугу и сказал, что собирается спать. А утром хочет видеть у себя бадью с горячей водой, цирюльника и всё остальное, что требуется порядочному человеку, приехавшему издалека. Мальчишка послушно закивал и повинуясь движению руки постояльца исчез, а Сверр разделся и упал на кровать. Ему снова не удавалось уснуть — всё время чудилось, что полупрозрачный силуэт Дагней стоит в темноте и смотрит на него, но стоило открыть глаза, как тот исчезал.

На следующее утро при помощи гостиничного слуги он вымылся, побрился, привёл в порядок длинные чёрные волосы — даже теперь они не лежали так ровно, как волосы Дагней, слегка пушились и оставались непослушными. Но Сверр прекрасно знал, что его сила не в волосах.

К окончанию процедуры у него ещё оставалось несколько свободных часов чтобы отдохнуть, и Сверр твёрдо решил устроиться у камина с бокалом вина и продумать план.

План, однако, в голову не шёл. Мысли постоянно возвращались к белым рукам Дагней. Сверру представлялась его изящная фигура на коленях, у широко расставленных ног. Кровь отливала от головы к низу живота, и Сверр только и думал о том, как сократить время ожидания. Потому, как только над городом повис закат, он оделся и, проклиная самого себя, спустился на первый этаж.

— Я хочу заказать карету, — сказал он трактирщику, — мне нужно к Башне Волшебства.

— Карету? — тот приподнял веки. — Господин мой, в наших краях колёса тонут в снегу.

— Ну сани, — Сверр поморщился, — что-нибудь. Мне нужен приличный экипаж… не хочу ехать в такую погоду верхом.

Сверр врал. Ему было абсолютно всё равно, заметёт его снегом или нет. «Карета» требовалась только для одного — чтобы Дагней увидел её у ворот башни и сел в неё.

Трактирщик задал ещё несколько уточняющих вопросов, чтобы разобраться, сколько денег хочет потратить клиент, а потом сделал знак слуге и, заискивающе улыбаясь, предложил постояльцу подождать внизу у камина.

Деньги у Сверра были. Не так чтобы много, но достаточно, чтобы их не жалеть. Он вообще не привык копить и жить завтрашним днём — слишком непостоянной была жизнь.

Сани подоспели спустя четверть часа и Сверр, плотнее укутавшись в меховой плащ, направился к ним.

К тому времени, когда закат превратился в сумерки и Дагней вышла из ворот башни магов, сани уже стояли у самого входа туда.

Сверр замер, укрытый полумраком. Взгляд его был устремлён на чародейку. Дагней выглядела особенно хрупкой и беззащитной сейчас. Лицо у неё было такое, как будто чародейка шла на собственную казнь.

Дагней огляделась по сторонам, видимо размышляя о чём-то, и Сверр открыл дверцу провоцируя магессу заглянуть внутрь.

Дагней замерла на мгновение, а затем поддалась на провокацию. Она узнала руку, выпростанную из сумрака экипажа, и вид этой руки притягивал её не хуже магнита. Ниже надвинув капюшон, она поднялась на ступеньку и села напротив Сверра.

Сверр со смесью злости и насмешки посмотрел на неё.

— Ведёшь себя так, как будто боишься, что нас увидят вместе.

Дагней чуть сдвинула капюшон и ответила ему ледяным взглядом.

— Не ожидала, что ты приедешь, — сказала она. — Ты ведь… — Дагней сглотнула, — приказал…

— Приказал, — подтвердил Сверр, чувствуя, как злость становится сильней. Он высунулся в окно и подал знак кучеру, чтобы тот трогал с места. — Хочешь рассказать, что тебе нужно от меня, — спросил он, снова глядя на Дагней, — или узнать, что я хочу от тебя?

По телу чародейки пробежала дрожь.

— Может, начнём с малого? — мрачно сказала та. — Ты расскажешь, как у тебя дела?

Сверр насмешливо поднял бровь.

— Тебе не всё равно? Я жив. Наша связь по-прежнему крепка. Спасибо за вопрос, а как у тебя?

Дагней повела плечом. Секунду помолчала, а затем произнесла:

— Вчера я видела, как к тебе подходила Элэйн.

Бровь Сверра изогнулась ещё сильнее. Насмешливая улыбка коснулась краешка губ.

— Это утверждение или вопрос?

— Что она от тебя хотела?

— Предлагала оборвать связь.

— Сделать тебя свободным?

— Заключить новый контракт.

Сверр видел, как каждый новый ответ заставляет Дагней вздрагивать и сжимать зубы — и ему это нравилось.

— Что ты ему сказал? — процедила чародейка, уже с трудом сдерживая себя.

Сверр улыбнулся. «Что мне не нужен новый плен», — хотел ответить он, но вместо этого произнёс:

— Что подумаю о его словах.

— Ты не можешь от меня уйти.

Эту последнюю реплику Сверр пропустил мимо ушей. Он сделал вид, что смотрит в окно, хотя на расстоянии ярда ничего было не разглядеть — пошёл снег, и город снова заметало пургой.

— Ты правда думала обо мне? — спросил он через какое-то время, когда карета уже приближалась к гостинице.

Губы Дагней дрогнули.

— Мне было о чём подумать кроме тебя, — соврала она.

Сверр фыркнул и отвернулся. Слова чародейки к собственному удивлению его рассмешили.

Экипаж замер напротив дверей гостиницы. Сверр дождался, пока кучер откроет дверь, и первым вышел из саней. Дагней он спуститься не помог — сделал вид, что занят, расплачиваясь с кучером.

— Куда? — спросила чародейка, когда спутник наконец освободился.

— Идём, — Сверр кивнул на вход. — Второй этаж, четвёртая дверь.

Он не оборачиваясь двинулся вперёд, и Дагней не оставалось ничего иного, кроме как последовать за ним. У стойки администратора Сверр ненадолго задержался и, знаком показав Дагней идти наверх, оставил несколько распоряжений. Он нагнал спутницу уже на втором этаже, открыл перед ней дверь и, впустив в комнату, вошёл следом.

Дагней распустила завязки плаща, уронила его на тумбу у двери и огляделась по сторонам. Номер, состоявший из двух комнат, ничем не уступал тем, в которых привыкла останавливаться она сама. Дагней оглянулась на спутника.

— Что мне делать? — спросила она.

Сверр неторопливо развязывал собственный плащ.

— Проходи в комнату, — сказал он. — Разожги камин и раздевайся. Я сейчас подойду.

Дагней сглотнула.

— Целиком?

Кривая улыбка окрасила краешки губ демона. Он чуть наклонился к чародейке и пропел, касаясь дыханием её щеки:

— Да, Дагней, целиком. Хочу рассмотреть каждую чёрточку твоего тела. Или ты стесняешься меня, своего слугу? Нам ещё есть, что друг от друга скрывать?

Дагней не сразу сообразила отстраниться. Близость тела Сверра плохо действовала на неё — от демона исходил жар, и Дагней хотелось приникнуть к нему, почувствовать этот огонь.

— Хорошо, — охрипшим голосом произнесла она и поспешила отступить в комнату.

Сверр ещё недолго оставался в прихожей — он дождался, когда слуга принесёт поднос с вином, и, отобрав его у мальчишки, крепко запер дверь. Только теперь он, держа в руках поднос, прошёл в гостиную. Замедлил ненадолго ход, увидев стройную фигуру чародейки, стоящую у камина. Та, конечно же, не выполнила приказ — сделала вид, что всё ещё копается с огнём.

Сверр опустил поднос на столик. Распустил ремень, стянул через голову чёрную рубаху с серебряным шитьём и, отбросив её на пол, опустился в кресло.

— Ты ослушалась, — сухо сказал он, внимательно наблюдая, как напрягается спрятанная под мантией спина. — И будешь наказана.

Дагней медленно повернулась на звук его голоса. Несколько секунд разглядывала обнажённый торс, на котором блики от пламени камина рисовали изощрённые узоры.

— Что ты хочешь от меня? — глухо спросила чародейка. Снова улыбка коснулась губ Сверра.

— Для начала не заставляй меня ждать.

Дагней сглотнула. Распустила пояс и медленно спустила мантию с одного плеча. Сверр пристально наблюдал за ней, но не торопил. Дагней освободила второе плечо и позволила ткани соскользнуть вниз, на пол.

— Всё остальное, Дагней, — тихо сказал Сверр, потому что под мантией обнаружились корсаж, нижняя юбка и сапоги. Дагней казалось хрупкой на вид, но слабой её назвать Сверр не мог. Впалый Изгибы её белых плечь требовали, чтобы демон прикоснулся к ним, и Сверра злило то, что приходится ждать.

Наконец Дагней закончила выполнять приказ, и Сверр очертил взглядом контуры обнажённой фигуры.

— Тебе нравится мне служить, — заметил он. Дагней никак не отреагировала на его слова.

Тихонько рыкнув, демон оторвал Дагней от себя и толкнул к стене. Поймал её запястья и завёл за голову. Дагней дёрнулась в его руках, но выгнувшись, лишь плотнее прижалась к демону, так что ощутила бешеный стук его сердца собственной грудью. Запястья обожгло болью и вскинув подбородок Дагней увидела, что магические путы намертво прижали их к стене. Она задёргалась, инстинктивно пытаясь высвободиться, но Сверр не обратил внимания на её потуги. Он склонился к самой шее чародейки, втягивая носом исходивший от неё аромат горьких трав. Прикусил кожу у самой ключицы и Дагней пронзительно застонала.

Дагней резко выдохнула, ощутив Сверра внутри себя. Щиколотки судорожно стиснули бёдра демона, и она прижалась к нему ещё ближе

Руки демона прошлись по обнаженной спине, заставляя Дагней сходить с ума от затопивших тело ощущений. Сверр выгнулся, целуя её плечи и шею. Заставляя Дагней хныкать и ругаться сквозь зубы.

Сверр сдерживался как мог, но растянуть удовольствие ему не удалось — слишком долго он об этом мечтал. Дагней тут же выдохнула, прогнулась, подаваясь навстречу, и в считанные секунды напряжение взорвалось внутри неё вспышкой наслаждения.

Дагней тяжело дышала. Путы слетели и чтобы не упасть, она обхватила Сверра за шею, уткнулась лицом ему в плечо. Сверр обнял её освободившейся рукой и слегка прошёлся пальцами по волосам. Мягко поцеловал в висок и отнёс на кровать. Уложил на бок, опустился рядом и укрыл обоих одеялом.

Дагней лежала в его руках, отвернувшись лицом к стене, а Сверр неторопливо гладил её кончиками пальцев по влажному от пота животу.

— Сверр… — выдохнула Дагней, плотнее вжимаясь в тело демона спиной.

— Да, моя госпожа, — с издёвкой протянул тот и коснулся поцелуем острого плеча.

— Нам всё-таки нужно… поговорить… — вопреки собственным словам Дагней закрыла глаза. Горячая волна неги плескалась, затягивая её в свой водоворот, — я… боюсь… за тебя…

Сверр не расслышал последних слов. А Дагней глубоко вздохнула и в одно мгновение погрузилась в сон.

Глава 6

Сверр долго не мог уснуть. Он лежал, обнимая расслабленное тело чародейки, поглаживая её по плечу и иногда касаясь губами нежной кожи.

Дагней не изменилась, как будто застыла во времени. Лицо её оставалось всё таким же молодым. Тело — таким же изнеженным и Сверр невольно подумал что, должно быть, Дагней никогда не испытывала обычной физической боли. На коже, жемчужно-белой, как снег за окнами, не было ни единого шрама.

Сверр приник губами к плечу чародейки и замер так. Воспоминания медленно погружали его в прошлое — в те самые первые дни в этом негостеприимном мире, когда даже воздух казался шершавым и чужим.

Потом Сверр узнал, что законы мироздания, создавшие между ним и призывательницей связь, обязывали его выполнять все желания чародейки.

Дагней об этом не говорила. Видела, что Сверр с трудом может встать — что и говорить о том, чтобы выполнить какой-то приказ. «С демоном тебе не повезло», — подумал Сверр и горько усмехнулся в темноту.

Дагней лишь раз заставила Сверра сказать, что тот будет ей служить. Так был подписан их первый контракт, и на теле демона появилась печать. Но затем она помогла ему добраться до постели и оставила спать. В полусне, когда метался в объятиях кошмаров, Сверр видел её лицо, склонённое над собой, и мягкую тряпицу, касавшуюся раскалённого лба. Когда Сверр просыпался, чародейки уже не было рядом, но Сверр знал, что та приходила. Тряпица свалившись со лба осталась валяться на полу.

Дагней никогда не показывала, что судьба Сверра беспокоит её, но Сверр знал, что ей не наплевать. И от этого в этом холодном и злом мире становилось чуточку теплей.

Однажды наказание за проступок, о котором Сверр не сожалел, превратило его жизнь в бесконечный обжигающий огонь. Теперь вся жизнь демона сузилась до этого холодного, капризного существа. Законом стали её приказы, а наградой — взгляд глубоких как море, льдисто-голубых глаз.

Сверр вздохнул и, опустив голову чародейке на плечо, закрыл глаза. Этой ночью он не видел снов.

Проснулся Сверр от холода и не сразу понял в чём дело — кто-то стащил с него покрывало, и теперь по обнажённому торсу демона гулял холодный ветерок.

Сверр поёжился и перевернувшись на другой бок понял, что в постели он лежит один. Стало тоскливо. Сверр приоткрыл глаза и немного успокоился, различив стройную фигуру Дагней напротив окна, укутанную в покрывало.

— Не уходи, — попросил демон. Со сна ему не удалось придать голосу достаточной твёрдости. Дагней обернулась к нему и какое-то время просто смотрела.