Бесплатный фрагмент - Ладно

Предисловие

Мир сказок разнообразен, научившись писать самоисполняющиеся сказки, ободрённая победой в сказочном конкурсе Натальи Михайловны Стуковой, конечно, мне захотелось пойти дальше — прикоснуться к знаниям о глубоких (сакральных) символах и образах народного сказкотворчества. И чтобы закрепить ценные знания, сразу применить их в новых учебных сказках.

Первую книгу сборник «21 Сказка» мне было писать легче, потому что я писала не из знания, а из Потокового состояния, из своего подсознания. Красивая фраза «Сказка пишет себя сама» стала для меня тогда метким определением моего творчества.

Совсем по-другому я чувствовала себя создавая сказки для второго сборника. Признаюсь, было трудно, я столкнулась даже с внутренним сопротивлением по отношению к некоторым сюжетным линиям, которые были заложены в учебные алгоритмы сказок. А всё потому, что я по привычке воспринимала информацию слишком буквально, но по мере погружения в знания о народных образах, пришло глубокое понимание, что сказку полезнее и интереснее воспринимать иносказательно.

Словно из ларца я доставала сказочные предметы, волшебные состояния, действия, символы и вплетала их в канву сказки. Писать осознанно труднее, но и интереснее, теперь я понимаю, что я хочу сказать тем или иным действием или состоянием героя.

Благодаря глубокой, вдумчивой проработке, я наилучшим образом закрепила полученные уникальные знания о сказочной символике.

Изучить психотерапевтические и психокоррекционные сказки на примере сказок из глубины веков, оказалось чрезвычайно увлекательно. Мои сказки вобрали в себя дух того времени, даже название сборника «Ладно» говорит об этом.

Вооружившись новыми знаниями, так интересно перечитывать первый сборник самоисполняющихся сказок, теперь они невольно выполняют и роль диагностических сказок, ведь, когда я их писала, я ещё не была знакома с миром символов.

Благодарю моих Родителей за комфортные условия для погружения в Творчество. Мою Маму за неоценимую помощь и поддержку в подготовке материалов для издания сборника.

Благодарю Фею Фей Наталью Михайловну Стукову, Руководителя ТЦ «Со-Творение» Салавата Даниловича Юсупова, Волшебницу-оформителя Аллу Николаевну Письменную, моего чудесного куратора Галину Фетисову, сокурсниц, друзей за Внимание, Доверие, веру, за техническую, интеллектуальную и душевную поддержку, за Волшебное Пространство, за Инструменты для счастливой, осознанной Жизни, Мудрость, глубину и Знания, за окрыляющую обратную связь. Благодарю!

Как всегда, поставив себе одну цель — писать осознанно, я получила несоизмеримо больше, об этом расскажу в послесловии.

В книге я использую материалы, полученные в ходе обучения на курсе «Формула Волшебства» Ступень II в Высшей Школе Сказкотворчества.

Добро пожаловать в мир сказок, созданных по алгоритмам старинных сказок с использованием образов народного сказкотворчества.

Сказки с картинками
Цвет жизни

Далеко-далеко за морем-окияном, за пучиной златогривой, на местах раздольных, среди лугов привольных раскинулось тридевятое царство, тридесятое государство и правили в том государстве царь Благодарь с царицей Всеславой. Жили супруги в мире да согласии, и в положенный срок родился у них сын. Мальчика родители назвали Иваном. Рос царский сын не по дням, а по часам умным, добрым, да способным, родителям на радость.

В том царстве-государстве богатством считалось явление особое, семью цветами радуги переливающееся, каждому жителю от рождения предназначенное и звали его Цветик-семицветик. Когда ребёночек рождался, в этот день родители сажали семечко этого цветка в землю и к семи годам цветок распускался. Семена хранились в амбарах царских за семью печатями и строго выдавались по факту рождения. Каждый житель, обладая таким цветком, мог творить свою жизнь по своему разумению на благо Рода, а потому государство цвело, развивалось и богатело.

Пришла пора, исполнилось Ивану семь лет и, как всем детям того государства, был дарован ему цветок. Подивился, полюбовался Иван, решил полить растение, да солнечными лучами побаловать, приговаривая:

— Будешь подарком моей невесте, когда выросту.

И оставил цветок в царском садочке свежим воздухом подышать, да на радость пёстрым бабочкам.

Не долго Цветик-семицветик к солнышку лепестки тянул, затмило небо чёрное облако, налетел вихрь-ураган и по семи ветрам Цветика-семицветика развеял.

Опечалился царский сын пропаже. Царь с Царицей желая сыну добра, посадили ещё один Цветик-семицветик, нарушив правило — единственного раза посадки.

Прошло ещё семь лет, второй цветок не расцвёл — беда. Да беда поболе — опустели закрома семян Цветика-семицветика, а как восполнить никто и не знает, привыкли Благодарь со Всеславой, что всегда были семена, а тут несчастье такое.

Весть быстро разнеслась по государству, рождаемость резко сократилась, а если всё же дети рождались, то никто не радовался, а только печалился.

Царь с царицей места себе не находят, думу думают, да придумать ничего не могут.

Делать нечего — стали они жить дальше.

Долго ли коротко ли, только жизнь государства из семицветной превратилась в чёрно-белую.

И тогда приходит к царю с царицей под ясные очи повзрослевший Иван и говорит:

— Благословите родители мои славные меня на путь дальний, я отыщу способ восполнить запасы царские.

— Сын ты наш любимый, наследник единственный, — отвечает ему царь-отец, — куда же ты пойдёшь?

— Куда глаза глядят, авось повезёт и отыщу сестрицу Цветика-семицветика.

— Сестрицу? — удивились царь с царицей.

— Да, дочь дождя и света — Радугу. С чего она начинается, с того и Цветик-семицветик расти будет.

Понравилась царю речь сына.

— Хорошо! — отвечает Благодарь. — Благословляю я тебя на дело праведное! Бери из казны золота, серебра сколько требуется. Коли помощь тебе нужна, забирай дружину царскую.

— Спасибо тебе, царь-батюшка, только не возьму я ни золота, ни серебра. Не нужна мне дружина, обойдусь я и без оружия. Возьму с собой лишь Дудочку-самодудочку. Ежели через три года назад в родное царство не вернусь, выбирай себе нового наследника.

Взял с собой Иван Благодаревич Дудочку-самодудочку, помолился и отправился куда глаза глядят.

С утра до вечера добрый молодец всё прямо да прямо шагает, а как ночь наступает, на травушку шёлковую ложится, да звёздным сводом укрывается.

Шёл он так, шёл, пока не добрался до леса дремучего. И слышит земля из под ног уходит, топот, грохот, треск.

— Что ж, — думает Иван, — двум смертям не бывать, а одной не миновать!

Отправился он в самую лесную чащу страху в глаза посмотреть. Добрался до опушки, видит: два диких кабана дерутся аж искры из глаз летят!

Подошёл к ним Иван поближе да и заиграл на дудочке песню весёлую, плясовую. Опешили кабаны, а копыта не слушаются, выплясывают точно в такт, что пыль коромыслом. Плясали они так, плясали, пока не уморились да на землю не повалились. Спрашивает их тогда царский сын:

— Почему это вы, поросята, дерётесь? Что не поделили?

Отвечают ему кабаны наперебой:

— Как же нам не драться, мил человек? Вот сам рассуди! Шли мы по дороге да нашли скатерть-самобранку, сапоги-скороходы и шапку-невидимку. Хотели поровну поделить, да не можем!

— А зачем вам, кабанам эти предметы? Какой для вас прок от них?

Задумались кабаны.

— А ведь прав ты человек! Желудей в лесу и так предостаточно, прятаться и убегать не от кого. Вот спасибо, вот помог, только что нам теперь с ними делать, может тебе нужны?

— Так и быть заберу предметы спора, авось пригодятся.

На том и порешили, кабаны довольные пошли своей дорогой, а Иван перекинул скатерть-самобранку через плечо, сунул шапку-невидимку с дудочкой за пазуху, обул сапоги-скороходы и зашагал семимильными шагами.

Шёл-шёл Иван, через реки, горы переступая, и видит в чистом поле на перепутье трёх дорог избушка на курьих ножках вокруг себя оборачивается. Не растерялся Иван, снял сапоги скороходы и говорит:

— Избушка-избушка, встань по-старому, как мать поставила: к лесу задом, ко мне передом!

Повернулась избушка, зашёл в неё царский сын, а там Баба-Яга костяная нога на печи лежит, в потолок плюёт.

— Фу-фу-фу! — говорит старуха. — Тысячу лет русского духа не чуяла, а тут он сам ко мне явился. Зачем, гость незваный, пожаловал?

— Кто ж так, бабушка, гостей встречает? — спрашивает Иван. — Ты меня сначала напои, накорми, баньку истопи, а потом уж расспрашивай.

Вскочила Баба-Яга с печи — и откуда прыть взялась? Баньку истопила, царского сына напоила, накормила, стала расспрашивать:

— Ну, рассказывай добрый молодец, куда путь-дорогу держишь?

— Ищу я, — отвечает царевич, — дочь дождя и солнца — Радугу. Не знаешь ли ты, бабушка, где мне её найти?

— Вот чего не знаю, того не знаю. А на что она тебе сдалась?

— Беда в моём царстве приключилась, закончились в царской казне запасы семян Цветика-семицветика.

— Ну, а при чём здесь Радуга?

— Так цветов семь, вот и решил я, что сестрица она Цветику-семицветику.

— Кхе-кхе, — откашлялась Баба Яга, — голова у тебя светлая, мысли логичные рождает, только не сестра она ему.

— Вот не задача, как же мне теперь отыскать мой Цветик-семицветик?

— Целым точно уже не найдёшь, разметали семь ветров твой цветик-семицветик. А ты не горюй, ведь это всего лишь инструмент. Да, с его помощью жить легко и радостно, но раз не сумел вовремя его применить, кто теперь тебе виноват.

— Я хотел этот дар невесте своей приберечь.

— Эх, молодёжь… Наивный ты царевич, ведь с помощью своего дара ты мог таких даров припасти своей невесте, что ей и не снилось. А теперь не понятно, встретитесь али нет. Вот давай посмотрим, как бы развивались события, если бы ты с семи лет пустил бы лепестки в дело.

Баба Яга поставила блюдце на стол, налила в него мёртвой водицы и живой разбавила, приговаривая, — славь в правь. — Вода забурлила, паром окутала и увидел царевич себя семилеточкой, срывающим жёлтый лепесток со словами: «Лети-лети лепесток, через запад на восток, через север через юг, возвращайся сделав круг, лишь коснёшься ты земли, быть по-моему вели! Хочу петь! И достичь великого мастерства, чтобы вся Вселенная слушала и струнами подыгрывала на радость моей семье и всему народу. И чтобы речь моя лилась словно песня, складно и по делу». Картинка сменилась, царевич увидел своё царство семью цветами переливающееся, счастливыми лицами полное, Божественным голосом окутанное.

Задумался царский сын, неспроста его к пению тянуло, но только на дудочке и научился играть.

— Не горюй, беде твоей я помочь смогу. Расскажу, где обитают красный и жёлтый лепестки твоего семицветика. Про остальных не знаю. А живут они в палатах белокаменных у Лесного Чудища. Чтобы найти их, по средней дороге идти нужно. Только труден тот путь, больно уж далеко шагать надобно. И даже если доберёшься, толку мало — съест тебя Чудище, даже косточек не оставит!

— Ну, бабушка, это мы ещё посмотрим! Русский человек жилист да костляв, авось Лесное Чудище и подавится! Да и вообще: Бог не выдаст — свинья не съест. Спасибо тебе за подсказку да за хлеб-соль. Не поминай лихом!

Обул Иван-царевич сапоги-скороходы да зашагал по средней дороге семимильными шагами. И дня не прошло, как он до каменных палат, высокой стеной обнесённых, добрался. Подошёл добрый молодец к воротам, а там чертёнок сидит, грозно кричит:

— Никого пускать не велено!

Решил тогда царский сын стену обойти да с другой стороны через неё перелезть. Взобрался наверх, а там струны натянуты. Задел их Иван ногой, и такой тут звон-перезвон раздался, хоть святых выноси. Выбежали на крыльцо жёлтый и красный лепесток, увидали незнакомца и спрашивает:

— Кем добрый молодец, будешь? Что тебе здесь надобно?

— Я Иван-царевич — сын царя Благодаря да царицы Всеславы! Пришёл я, чтобы вас братья лепестки от Лесного Чудища избавить, да расспросить, как казну царскую семенами Цветика-Семицветика восполнить.

Спустился Иван со стены.

— Не сможешь ты нас, Иван-Царевич, отсюда увезти! Сейчас Чудище Лесное явится да съест тебя, даже косточек не оставит!

— Не бойтесь, я не пропаду!

Сказал эти слова царевич, надел шапку-невидимку да тут же исчез, словно его здесь и не было. Прилетело Чудище Лесное, стало Жёлтого и Красного расспрашивать:

— Где гость, который через стену перелез?

— Не видели никаких гостей! — ответили лепестки.

— А почему же тогда звон-перезвон на всю округу стоял?

— Так это, наверное, воробей мимо пролетал, крылом за струны зацепил, вот они и зазвенели.

— Нет, это не воробей! Чую я — русским духом пахнет!

— Да мерещится тебе, Чудище Лесное! Рыщешь ты по белому свету, духа человеческого нанюхаешься, вот он тебе везде и чудится!

— Может, оно и так, но я бы сейчас не отказался человечишкой каким-нибудь полакомиться.

Снял тут Иван-Царевич шапку-невидимку и говорит:

— Да зачем тебе, Чудище Лесное, меня есть? Видишь, какой я костлявый! Мной не наешься! Давай-ка лучше угощу я тебя по-царски, такими яствами, которых ты в жизни своей не едал! Только смотри, осторожнее ешь, язык не проглоти!

Развернул царский сын скатерть-самобранку, и тут же на ней появилось угощение диковинное. Набросилось Чудище Лесное на еду, стало за обе щеки уплетать, чуть не лопнуло. Так наелось, что даже до палат белокаменных не доползло — тут же у стены свалилось да заснуло. Говорит тогда Иван Лепесткам:

— Вас я нашёл, надобно мне теперь и ваших братьев разыскать — Синего, Фиолетового, Зелёного, Оранжевого и Голубого. Не знаете ли, где они живут?

— Знаем, — отвечают Желтый и Красный Лепесток. — Живут они в океанской пучине в чертогах Чудища Морского. Только труден тот путь, больно уж далеко плыть надобно. И даже если доберёшься, толку мало — съест тебя Чудище, даже косточек не оставит!

— Ну, братцы, это мы ещё посмотрим! Русский человек жилист да костляв, авось Чудище Морское и подавится! Да и вообще: Бог не выдаст — свинья не съест. Спасибо вам за подсказку, не поминайте лихом! Как найду ваших братьев, вернусь, и поедем мы все вместе в моё царство!

Обул сапоги-скороходы, подхватил шапку-невидимку, скатерть-самобранку да дудочку-самодудочку и отправился семимильными шагами к морю-океану. Добрался он до берега морского, видит: стоит у причала ладья деревянная со снастями лыковыми да парусами тканными. А на той ладье собираются корабельщики к острову Буян плыть. Говорит им Иван-Царевич:

— Не возьмете ли меня, люди добрые, с собой? За провоз мне вам заплатить нечем, отблагодарю вас сказками да песнями. Так заслушаетесь, что и не заметите, как доплывёте!

Согласились корабельщики, подняли паруса да поплыли вместе с царским сыном по морю-океану. Всю дорогу им добрый молодец сказки рассказывал да на дуде играл. Вдруг откуда ни возьмись налетела буря, поднялись волны — вот-вот ладья ко дну пойдёт!

— Ох! — закричали корабельщики, — пока дань Морскому Чудищу не отдадим, он нас дальше не пропустит! Давайте жребий кидать, кому в морскую пучину отправляться!

— Не надо никакого жребия, — говорит царский сын. — Я сам, по доброй воле к Морскому Чудищу пойду.

Подхватил он шапку-невидимку, сапоги-скороходы, скатерть-самобранку да дудочку волшебную и спрыгнул с ладьи в морскую пучину. Тут же буря утихла, волны успокоились, ладья дальше поплыла, а Иван-Царевич по дну морскому пошёл Лепестки искать. Долго ли он брёл, коротко ли, пока не добрался до чертога Чудища Морского. Как увидел его хозяин, оскалился, зубами заклацал:

— Эх, давно я мяса свежего не ел, а тут оно само ко мне пришло! Ты кто ж такой будешь?

— Я сын царя БлагодАря да царицы Всеславы! Пришёл, чтобы Лепестки Цветика-семицветика забрать!

Взял Иван-Царевич дудочку волшебную и заиграл мелодию, да такую заунывную, что Чудище Морское разохалось, разахалось, а потом зарыдало горючими слезами. Тут как приударит добрый молодец, как заиграет песнь развесёлую! Ноги у Чудища Морского сами в пляс пошли. Скачет он вприсядку, никак остановиться не может. Ногами топает, пальцами щёлкает, глазами хлопает да такие гримасы корчит, что все рыбы вокруг хохочут. Потешилось Чудище на славу и говорит:

— Ну, такого молодца грешно есть! Оставайся у нас, живи сколько хочешь! Эй вы, сельди, щуки, лещи да окуни! Подавайте на стол, кормите-поите гостя дорогого!

Пока царский сын угощался, кит перед ним сплясал, сельди хором песню спели, а караси с морскими коньками на арфах да гуслях сыграли. После концерта Чудище Морское спать завалилось, а Лепестки говорят Ивану-Царевичу:

— Хоть и рады мы спасителю дорогому, но всё равно уходить тебе отсюда надобно. У Чудища Морского семь пятниц на неделе: сегодня он тебя потчует, а завтра сам угощеньем на его столе оказаться можешь.

— Как же мне вас братцы Лепестки вызволить? — спрашивает Царевич.

— Чудищу Лесному с Чудищем Морским никто не указ, кроме Миръ-Девицы! Только её одну они слушаются, только ей одной беспрекословно подчиняются! Коли она тебя полюбит, то прикажет Чудищам нас отпустить. Одна беда — стража у Мирь-Девицы больно суровая, никого к хозяйке своей не подпускает. Приезжали к ней свататься разные цари да царевичи, короли да королевичи, и богатыри, и витязи со всех государств окрестных, только ничего они не добились, все на копья угодили.

— Ну, страшна гроза небесная, да велика милость Божья. Как найти мне ту Миръ-Девицу?

— Дам я тебе моего горбунка любимого, садись на него да плыви. А дорогу вам белуга носатая показывать будет.

Обнялись Царевич с Лепестками на прощанье, взял Иван-Царевич шапку-невидимку, сапоги-скороходы, скатерть-самобранку да дудочку волшебную, оседлал горбунка и поплыл вслед за белугой. Раки их по пути встречают — честь усами отдают, клешнями в барабаны бьют, мелкую рыбёшку с дороги прогоняют, путь расчищают. А по морю-то плыть не то, что по лесу топать — ни пенька, ни задоринки, дорога гладкая, катись себе как по маслу! Домчал горбунок царского сына до берега да снова в пучине морской скрылся. А добрый молодец надел шапку-невидимку и стал к дворцу Миръ-Девицы подбираться.

Прошёл он незамеченным мимо стражи, зашёл в сад заповедный, прогуливается по нему, словно хозяин, яблочки наливные жуёт. Тут прилетели двенадцать белых голубиц, ударились о землю и превратились в двенадцать девиц — таких прекрасных, словно звёзды яркие. Вышла Миръ-девица из дворца, подошла к девицам-голубицам да говорит:

— Ой, подруги мои любезные, как же солнышко сильно припекает! Давайте в пруду искупаемся! Царский сад стража крепкая охраняет, мимо неё даже муха не пролетит!

А Иван-Царевич снял с головы шапку-невидимку да смеётся:

— Муха, говоришь, не пролетит? А как же я сюда пробрался?

Разохались девицы-голубицы, разахались, а добрый молодец поклонился Миръ-девице и молвит:

— Не бойтесь меня, девицы красные! Я не медведь, не кусаюсь! Сердца неволей не возьму, а коли есть среди вас моя суженая, так я ей ряженый!

Раскраснелась Миръ-Девица, словно маков цвет, протянула руку белую и отвечает:

— Добро пожаловать, добрый молодец, в моё царство девичье! Царь ли ты или царевич, король ли ты или королевич, мне неведомо. Но если пришёл ты к нам ласковым гостем, то и приём тебе будет приветливый. Приходили ко мне невежды да грубияны, хотели сердце девичье силой взять, за что и поплатились. А ты человек, вижу, вежливый. Пойдём же в мой дворец белокаменный, накормлю тебя, напою, о жизни своей расскажу, да о твоём житье-бытье расспрошу.

Долго Иван-Царевич с Миръ-Девицей беседовали, полюбились они друг другу и решили свадьбу сыграть. Закатили пир на весь мир, угощенья, что на скатерти-самобранке появилось, на всё царство хватило да ещё осталось. Как отшумело веселье, рассказал молодой муж жене любимой о том, что мечтает он семь Лепестков Цветика-Семицветика от Чудища Лесного да Чудища Морского избавить.

— Супруг ты мой возлюбленный! — отвечает Царь-Девица. — Да разве ж я такой малости для тебя не сделаю?

Отправила она к Чудищу Лесному воробья шустрого, а к Чудищу Морскому ерша вёрткого с указами Лепестки Цветика-семицветика освободить и в родительское гнездо царевича доставить.

Уж как царь Благодарь с царицей Всеславой обрадовались, что ни в сказке сказать, ни пером описать! А потом приехал к ним в гости Иван-царевич с женой своей Миръ-Девицей.

Только даже с возвращением Цветика-семицветика родное царство не стало переливаться семью цветами радуги, а по-прежнему прозябало в чёрно-белом свете.

— Как же так, — раздосадовался Иван-царевич, — что не хватает для исцеления моего государства, — воздав руки к небу сокрушался царский сын.

— Не горюй, не бранись, друг ты мой сердечный, супруг ты мой любимый, — прильнула Миръ-Девица к плечу мужа, — а просто осознай, что всё должно быть вовремя, как сезон года сменяет другой, как луна восходит на смену солнцу, как цветут деревья весной, так и тебе было даровано использовать возможности свои на благо себе, Роду и всему Народу.

— Кто сказал, что поздно! — воскликнул Иван-царевич, — да и что этородители приуныли, али я не Царевич, али напрасно длинный Путь проделал!

Взял царский сын жёлтый лепесток и запустил со всей силы со словами: «Лети-лети лепесток, через запад на восток, через север через юг, возвращайся сделав круг, лишь коснёшься ты земли, быть по-моему вели! Хочу воплощения моего первого дара — это Пение».

Только сказал Царевич эти слова, как тут же оказался у себя в садочке маленьким мальчиком, а в ручке у него был Цветик-семицветик с оставшимися шестью лепестками. И так петь захотелось, что и не сдержать. Роток детский, а голос Вселенский, на радость всем разливается, новые Цветики-семицветики зарождаются. Царство цветёт, радугой переливается. Предназначения воплощаются.

Но Царевич догадался, что вернувшись в прошлое и реализовав все свои предназначения, он уже не встретит Миръ-Девицу. Потому, второй — красный лепесток он потратил с таким наказом: «Лети-лети лепесток, через запад на восток, через север через юг, возвращайся сделав круг, лишь коснёшься ты земли, быть по-моему вели! Хочу вернуться в то время, когда я был с Миръ-Девицей».

Только сказал, как тут же вернулся обратно.

— Супруг ты мой любимый, романтик невообразимый, было у тебя семь лепестков, стало пять, а государство по-прежнему чёрно-белое, — вздохнула Миръ-Девица, — и от чего ты решил, что не встретимся мы при верном стечении событий в твоей жизни?

Если бы я знал, но жёлтый лепесток уже утрачен, потому обратно путь закрыт.

— А вот и не закрыт, бери любого цвета и повтори своё первое желание. Ведь всё в твоих руках, я буду ждать тебя, мой любимый Супруг, у тебя ещё целых пять лепестков, у тебя всё получится, до встречи. — С этими словами Миръ-Девица растворилась в пространстве.

— До встречи, моя прекрасная Миръ, — хотел было Иван-Царевич загадать так, чтобы очутиться в саду у Миръ-Девицы, да вовремя одумался, распознал свой неуместный романтизм и произнёс запрос: «Лети-лети лепесток, через запад на восток, через север через юг, возвращайся сделав круг, лишь коснёшься ты земли, быть по-моему вели! Хочу воплощения моего первого дара — это Пение».

Рос Иван-Царевич, своевременно дары раскрывая на благо себе, Роду и всему народу. Государство ширилось, всеми цветами радуги переливалось, светом в оконце всему миру светило. И только фиолетовый лепесток не торопился Иван-Царевич запускать, знал, что пригодится для встречи долгожданной.

— Видишь, батюшка, — говорит царский сын, — не всегда государства силой берут. Иногда ум да терпение пригодиться могут! Разум человеческий сильнее любого копья железного, крепче любого меча булатного, острее любой стрелы калёной. А дудочка волшебная, выдержка молодецкая службу не хуже, чем меч-кладенец сослужить могут! Хоть и есть присказка, что плетью обуха не перешибёшь, а всё же без смекалки и дисциплины не обойтись!

Согласился царь Благодарь с сыном своим разумным. Стали они с тех пор жить-поживать, а когда с Миръ-Девицей снова поженились, в гости друг к другу приезжать.

Три клубочка травяных

Приехал Отец с торжища с подарками для своих трёх дочерей, да новостями.

Это тебе моя старшая дочь Несмеяна счёты серебрёные, чтобы было проще твоим любимым делом заниматься, учёт вести. Это тебе моя средняя дочь Варвара — книга для записей, сестре будешь помогать учёт вести. А это тебе моя младшенькая дочка Машенька — мелки волшебные, нарисуй себе всё, что хочется. Разглядывают дочки вещицы диковинные, радуются, благодарят отца, за внимание, за заботу.

— Батюшка, расскажи, что видел, что слышал, чем народ живёт, чем государь.

— Как чувствуешь ты, Несмиянушка, великий наш государь нынче не здоров, ноги его не держат, обратился он к народу за помощью, за волшебным исцелением.

— Силу травы дать могут, только какая из них целебная, поди разберись, вот что, пойду-ка я с сестрицей Варварой в поля колоски считать, авось и найдём целебное растение для нашего государя.

— И то верно, а Машенька пусть дома остаётся, мала ещё.

Ушли старшие сестрицы в поля, леса, прихватив серебряные счёты и книгу учётную, да и с концами.

Младшая тоже призадумалась, чем она может помочь государю батюшке. Взяла она волшебный мелок, да и пошла на задний двор и давай рисовать избушку на курьих ножках. Рисует и приговаривает: в избушке бабушка Яга живёт, она всё ведает и в травах разбирается.

Изба получилась без двери, но Машенька не растерялась: избушка-избушка на курьих ножках, повернись ко мне передом, а к лесу задом. Избушка заскрипела, ожила и повиновалась велению Машеньки. Открыла дверь Машенька и зашла в дом без приглашения, а там баба Яга чай с баранками пьёт и к столу приглашает.

— Некогда чай пить, бабушка, государя спасать надо, занемог наш правитель.

— Спешка делу не поможет, тем более в таком тонком, как травоведение, ведь ты меня для этого позвала.

— Да, бабушка, я хочу соткать государю батюшке ковёр волшебный из трав целебных, чтобы он ногами встал на него и все хвори сошли, ему ведь некогда бродить по лугам по полям босыми ногами, а ковёр ему поможет.

— Идея хорошая, только трава должна быть собрана в правильное время и с нужными словами, я тебя научу. Для того чтобы в путь нам отправиться, надобно тебе у отца своего благословения спросить, неразменный рубль попросить для обмена энергией.

Побежала Машенька к отцу, всё как есть рассказала, долго уговаривать не пришлось, отец благословил, рубль дал и наказал, чтобы бабу Ягу слушалась.

Маша радостная обратно к избе, а баба Яга уже на крыльце её дожидается.

— Вот бабушка, уже оплачено.

— Ну, в добрый путь.

Понесла героев изба со всех ног в чащу лесную и с глаз скрылась быстро. А баба Яга и приговаривает: нынче ночь лунная будет, сказочная, вот и соберём Встань — траву, она только в такие ночи силу имеет.

— Встань — трава? — уточняет Машенька.

— Отменное тонизирующее лекарственное растение, по действию можно только с живой водой сравнить.

Ночь и вправду лунная звездная выдалась, сказочно красивая. Словно серебряное блюдце луна освещала лесные богатства, а профиль мудрой спутницы выглядел ещё более завораживающе, но не пугал маленькую Машеньку, а внушал уважение и интерес. Собрала Маша Встань — травы сколько нужно было, разложила над печкой сушиться со словами: «Светел месяц, ясны звезды, напоите силой травы». И спать отправилась.

— А что это ты внучка спать завалилась, не время ведь, рассвет скоро, а это час для сбора Одолень-травы. Так что вставай-ка ты Машенька, вот тебе веретено, нить крути из Встань — травы, дальше путь одна держать будешь.

— Как же одна, а ты бабушка, без твоих знаний толка мало по лесу слоняться одной мне.

— Знаниями я тебя снабжу, не волнуйся и инструменты выдам. Одолень-трава на болотах растёт, с первыми лучами солнца я тебя у ближайшего и высажу. Всё будет хорошо, этот цветок доступен только человеку с чистыми душой и сердцем, ты его быстро заприметишь. Обязательно вплети в узор своего ковра Плакун-траву. Вот тебе для приманки и для оберегу несколько кусочков старого из моих припасов, это ускорит поиски и приведёт тебя к нужному месту, держи узелок за пазухой, засушенные собратья приманят свежую траву. Плакун-трава — это больше домашний оберег, чем дорожный, так что для обережного ковра в самый раз для твоего государя будет.

Пока Маша слушала наказы Яги не заметила, как спряла нити из Встань — травы и в клубочек сложила. Получился упругий кругленький клубок ниток.

— Вот и поздравляю, клубок тебе и для ковра и для пути пригодится. А вот и первый луч утреннего солнца, пора, не теряй ни минуты. И помни — иди прямо и не оглядывайся.

Маша направилась к ближайшей стоячей воде и быстро нашла нужные травы, и к полудню у неё уже были готовы ещё два клубка травяных нитей.

— Ты катись, катись клубочек, через поле и лесок, через все дорожки к Марье на порожек.

Шла Маша за клубочком и увидала в поле своих сестриц, они все колоски сосчитали, всю учётную книгу исписали, а нужных трав так и не нашли.

Поделилась Маша с сёстрами своими наработками, да находками. Обзавидовались сестры, да и решили клубочки у Маши забрать, а сестру в канаву столкнуть. Так и сделали.

Лежит Маша ни жива ни мертва, пошевелиться не может, а может просто не хочет от предательства сестер утешенья не находит.

Погрустила — погрустила да и осматриваться стала, поняла, что не выбраться самостоятельно ей из ямы, а в яме этой мир свой со своими законами, другой какой-то мир. Хорошо мелки у Маши были с собой, она снова избушку изобразила и за помощью к бабе Яге обратилась.

— Ох, нет спасу от тебя девка, что случилось, ведь травы ты все собрала, что ещё хочешь?

— Травы собрала, только вот в беду попала, выручай бабушка, как на свет божий вернуться?

— О, это задача посложнее будет, чтобы на свет Божий вернуться, надо жизнь Кощея Бессмертного найти.

— Где же я её найду?

— Известно где, в яйце.

— А яйцо где?

— В ларце, а ларец висит между двух миров. Дело не хитрое, главное прямо иди и не оглядывайся, волшебное яйцо найдёшь, разбей его, иголку разломи и в миг окажешься дома.

Пошла Маша и всё сделала, как Яга велела.

Оказалась дома, отец обрадовался возвращению Машеньки, только сестрицы не рады были, но вида не подали, и Машенька не выдала сестриц, только клубочки свои забрала и дала дорогу своей внутренней Марье-Искуснице, которая соткала из нитей чудесное полотно и преобразила его в чудесные узоры, без шаблонов и клеше, она действовала велением своей Души. Получился ковёр красивый и душистый, готовый целебный ковёр для государя.

Отец повёз исцеляющий предмет в город, к государю с поклоном. Государь встал босыми ногами на живое полотно и вся хворь с него сошла, а сила прибавилась. Просиял, силу почуял Государь и требует искусницу под свои ясные очи, а отец и говорит, что три дочери трудились над целебным ковром.

— Значит, троих веди.

Привез дочерей, а старшие глаза прячут, нервничают.

— Ну что умелицы, знающие девы, будете при дворце знатными травницами и мастерицами.

Не выдержали старшие сёстры и во всем сознались, хотел государь их казнить, да Машенька упросила их отпустить, а государь женился на своей спасительнице. И жили они в мире и здравии.

Аленький цветочек, рушничок и волшебный гребешок

Три сестрицы взяли спицы, вечер коротают, разговор сплетают.

Молвит старшая девица Ниряша:

— Ну что затейницы сестрицы, что попросим у отца? Завтра спросит с утрица.

— Платье новое, — отвечает средняя Моряша.

— А мне и не надо ничего, — молвит младшая Настенька, — разве что цветочек аленький.

Засмеялись старшие над Настенькой, — Ты Настёна как всегда не думаешь о будущем, а в облаках летаешь.

Настало утро, отец собрался в царский город по делам, да за одно, гостинцев дочкам привезти.

— Дочки мои дорогие, ничего для вас не жалко, что привезти с царского базара, чтобы вам радостно было?

— Привези нам батюшка по царскому платью, — отвечает Ниряша за себя и Моряшу.

— А тебе, Настенька, что привезти?

— А мне батюшка, если встретишь, то Аленький цветочек.

— Редкий цветок, Настенька, а если не встретится он мне, тогда что. Ты Настенька не стесняйся, сказывай, сейчас у нас жизнь не то, что раньше, можем себе позволить многое. Вот я когда был маленьким мальчиком, был и голод и холод, даже рушников не было. Помнится, отец с матерью в поле ушли работать, а к нам домой солдат зашёл, попросил умыться, да воды попить, я с испугу молча его в дом пустил. Он умылся и спрашивает, — чем утереться, — а я говорю, — нечем. Он удивился, — как же говорит, — а родители чем утирается? Я отвечаю: отец рукавом, мать передником. Солдат на меня глянул, и невольно улыбнулся, — а ты? — А я, а я сам сохну, — ответил я со слезами на глазах, потому что был гол. — Вот такое время было, не дай Бог. Поэтому доченьки пользуйтесь благами на здоровье, придумайте ещё по два подарка себе.

— Батюшка, — добавила Настенька, — если цветочек не встретится тебе, привези канвы отрез, я вышью Аленький цветочек и за одно рушнечки смастерю, будут символом достатка в нашем доме. И Волшебный гребешок, чтобы мысли всегда были упорядоченными. Только прошу, батюшка, отрез и гребешок возьми из рук доброй бабушки, чтобы не только вещи, но и мудрость её передалась.

— А нам батюшка, ещё по два нарядных платья, — ничего не придумав, сказала Ниряша.

— Будь по-вашему.

— Ну и фантазёрка ты Настёна, — смеются сёстры, — заказала ненужное барахло. Мы с Моряшей будем красавицы в царских нарядах, а ты в углу сидеть полотенца вышивать, вот придумала.

Привёз отец всем подарки, даже Аленький цветочек раздобыл для Настеньки. И отрез на рушники, и гребешок волшебный привёз из рук доброй бабушки.

Пока старшие сёстры наряды примеряли, Настенька любовалась цветочком Аленьким и глаза её ещё добрее сделались, отражалась в них чистота душевная, а на щеках зажёгся румянец, что глаз не оторвать, краше самого цветка сделалась Настенька. Увидели сестрицы похорошевшую Настеньку, и завись их взяла, обида обуяла, что платья их новые не оказали такого эффекта, как Аленький цветочек.

Настенька беды не чувствуя, сидит в уголку и вышивает Аленький цветочек на рушничках с благодарственными мыслями отцу, а цветок Аленький ей светит лучше всякой свечи яркой.

А сёстры-то поняли, что когда Настенька ещё и гребешком своим волшебным по волосам проведёт, то и вовсе неземной красавицей станет, не перенесут они такого испытания, потому решили они, сговорясь, Настеньку погубить, а её подарки себе прибрать. Для этого придумали легенду про гребень, косу и ночь.

— Настя, вечер уже, полно рукодельничать, пойдём мы тебе поможем с косой управиться. Знаешь ли ты, что когда сестрицы гребнем волосы младшей причёсывают, то это ей Счастье приносит, а если под звёздами этот обряд провести, то и вовсе все трое счастьем обеспечены будут.

— Не слышала о таком обряде, но раз доброе дело и для всех благом служит, давайте и проведём с новым гребнем волшебным.

Вышли три девицы в сад. Старшая один зубчик у гребня надломила, а остальные прямо в голову Настеньке вставила. Закрылись веки у Настеньки и заговорщицы уволокли тело за сад на полянку и закопали вместе с гребнем. Тут же дремучий лес из земли вырос, испугались Ниряша с Моряшей побежали да чуть не заблудились, насилу домой воротились, а на месте дома река разлилась, и отец в лодке с одним веслом к ним подгребает, ему путь Аленький цветочек освещает.

— Беда с Настенькой стряслась, раз её рушничок в реку полноводную разлился, — сообщил отец своим дочерям.

Переглянулись Неряща с Моряшей и присели. А отец с Аленьким цветочком в руке пошёл по суше в сторону дремучего леса, куда светит цветочек, туда и ориентир держит. Долго искать не пришлось, свежий холмик быстро отыскал отец и всё понял. Свет цветка кругом осветил это место, отец бугорок разрыл, а там Настенька лежит, дышит или нет не понятно, но лицо краше самого цветочка: на щеках румянец горит, будто девушка спит.

А Аленький цветочек светит, Настиным голосом приговаривает:

— Меня сестры в звёздную ночь заманили, меня, бедную, загубили, за щёчки мои, за цветочек Аленький. Достань, батюшка, хрустальной воды из колодца царского.

Две сестры-завистницы затряслись, побелели, на колени пали, в вине признались.

Заперли их под железные замки до царского указа, высокого повеленья.

А отец в путь собрался, в город царский за живой водой.

Скоро ли, долго ли — пришел он в тот город, ко дворцу пришел.

Тут с крыльца золотого царь сходит. Старик ему земно кланяется, все ему рассказывает.

Говорит ему царь:

— Возьми, старик, из моего царского колодца живой воды. А когда дочь оживет, представь её нам с Аленьким цветочком, с лиходейками-сестрами.

Старик радуется, в землю кланяется, домой везет скляницу с живой водой.

Лишь спрыснул он Настеньку живой водой, тотчас она стала живой, припала голубкой на шею отца. Люди сбежались, порадовались. Поехал старик с дочерьми в город. Привели его во дворцовые палаты.

Вышел царь. Взглянул на Настеньку. Стоит девушка, как весенний цвет, очи — солнечный свет, по лицу — заря, по щекам слезы катятся, будто жемчуг, падают.

Спрашивает царь у Настеньки:

— Где твой Аленький цветочек?

— Возьми Аленький цветочек, да рушники, что успела им украсить, только помилуй сестер моих, не губи их за меня.

Поднял ее царь и говорит:

— Цветочки твои алые, а сердце — золотое. Хочешь ли быть мне дорогой женой, царству доброй царицей? А сестер твоих ради просьбы твоей я помилую.

Устроили они пир на весь мир: так играли, что звезды с неба пали; так танцевали, что полы поломали. Вот и сказка вся…

Волшебная Рубашка

В некотором царстве, в некотором государстве жил лесничий в лесу, хранил природу и покой здешних мест. Помер лесничий и оставил трёх сыновей на возрасте. Старшие братья не успели перенять от отца его лесное дело, потому организовали лесопилку и стали зарабатывать как умели. Младший Иван не поддерживал начинаний братьев, да его и не брали с собой, мал ещё был.

В одно время выпросили они у матери младшего брата, на охоту, завели его в дремучий лес и оставили там — с тем, чтобы все отцовское имущество разделить меж собой на две части, а его лишить наследства.

Иван, лесничего сын, долгое время бродил по лесу, питаясь ягодами да кореньями; наконец выбрался на прекрасную равнину и на той равнине увидал дом. Вошел в комнаты, ходил-ходил — нет никого, везде пусто; только в одной комнате стол накрыт на три прибора, на тарелках лежат три лепёшки, перед каждым прибором по бутылке с морсом поставлено. Иван, лесничего сын, откусил от каждой лепёшки по малому кусочку и из всех трех бутылок отпил понемножку и спрятался за дверь.

Вдруг зашёл седой медведь, ударился о землю и сделался молодцем; за ним молодой медведь с медвежонком — ударились о землю и обратились тоже добрыми молодцами. Сели за стол кушать.

— А ведь лепёшки да морс у нас початы! — говорит первый медведь.

И то правда, — отвечает второй, — видно, кто-то к нам в гости пожаловал.

Стали гостя искать-вызывать. Говорит третий медведь:

— Покажись-ка нам! Коли ты старый старичок — будешь нам родной батюшка, коли добрый молодец — будешь родной братец, коли ты старушка — будешь мать родная, а коли красная девица — назовем тебя родной сестрицею.

Иван, лесничий сын, вышел из-за двери; они его ласково приняли и назвали своим братцем.

На другой день стал старший медведь просить Ивана лесничего сына: