Бесплатный фрагмент - Крымский мост

(кино-изложение цепи событий, как оригинальный сценарий культового, разумеется, фильма)

ПОЛЕТ

ИЛИ ПАДЕНИЕ СКВОЗЬ МИРИАДНУЮ ТОЛЩУ ЗВЕЗДНОГО ПРОСТРАНСТВА. Монолог Падающего.

Нет пространства. …Словно бы сам его часть… Нет времени. Словно бы то, что ты есть, — то, что из себя представляешь — и есть время… Ничего нет, что можно потрогать — ощутить плотным. Пока — едва чувствуется растущая концентрация части той растворенности, что станет личиной нового «Я» в воплощении. Уменьшается растворенность… Концентрация зерна нетленной сущности превращает падающий сгусток энергии — в уже ощущаемую личину. Все больше плотности; былая растворенность постепенно превращается в мое сущее «Я». …Жажда воплощения — все уверенней, накапливается и накапливается… Ожидание момента возможности… Возможности существовать в ином качестве….

Многие, как и я, — ринуться, но не смогут. И многие ринулись, и не смогли. Не их было время. Не дождались момента именно своей возможности. …А момент был, …и будет сейчас сейчас, — вот-вот, — но не для их, еще не накопленного, потенциала… Но я-то чувствую… Скоро часть того, что, есть здесь станет неким «Я» — там, и будет существовать в теле, в совершенно иных условиях. В единственном месте, среди многих Вселенных, где есть обоснованная жизнь в материальном теле, где есть — не только жизнь — но и возможность отработать уже понятную задачу, о которой там не буду иметь никакого понятия. Где есть работа для ставшего в теле… И то, что скоро станет мной, — должно будет пребывать в плотности и что-то дать людям, как вижу это сейчас… Да и не только людям… Сориентируюсь ли как следует, когда стану кем-то плотным и буду там внизу, где все спутано, перевернуто и вокруг еще непознанный Миром, откуда иду, земной хаос… Уже скоро… Уже вот-вот… Устремлюсь вниз и уже не буду помнить кем, — то, что станет «Я», — было в прошлом воплощении… Уже и сейчас забываю… Момент, видимо, близок.. …Кажется, — …женщиной, доводившей до исступленной ревности и самоубийств мужских особей… И, задача, конечно, будет в соответствии с прежним опытом, но иная… Что-то будет сродни опыту прошлых, пока помнимых жизней. Но другое…

Вот бы помнить…

Но прошлый опыт не повторяем. Потому, как он уже — есть. И знаю, что скоро будет забыт в е с ь прошлый опыт… Но помнить бы, хоть оттеночно, направление.., задачу… Приблизительно чувствую род испытаний мне причитающихся… Но не знаю: выдержу ли? смогу ли следовать, — соответствовать задаче… Не утратить бы чувство того, в каком направлении идти …по следующей, предстоящей, жизни… Не забыть бы оттенки… Соответствовать бы своей миссии, раз уж через мой потенциал требуется пристроить в это материальное место, на эту планету, новую информацию, — как задачу… Что требуется именно сейчас… Не вчера или завтра, а именно сейчас… Н а п л ы в.

ЛЕТНЯЯ НОЧЬ

Разве может быть в этом мире что-то более наполненным и таким задумчиво спокойным, как июльская глубина звездного неба. Такая ночь предлагает или курить, глядя в бесконечность или вдыхать себя самоё, но в том и другом случае предлагает не помнить прошлое и побыть без будущего, — в настоящем. В такое время мысли легки и бессуетны. Да их, собственно и нет, мыслей: в такое время является ощущение, что за нас думают звезды. В городе — мы редко смотрим на небо — оно нами просто незамечаемо из-за льющегося из бесчисленных многоэтажных оконных квадратов и от разноцветно мерцающих рекламных взвивов освещения искусственного. Разное бывает ночное время, — не везде оно в Крымском приморье не одинаково, не повсюду. …Даже не скажешь сразу откуда этот ночной пейзаж. Окрестности — Судака, Партенита, Коктебеля… Или может — близ Феодосии, или Керчи… А то и Ялты…

В ЗАМКЕ

СТАРИННОМ ИСПАНСКОМ (Действие как бы — в дымке и замедлено; невнятно, — неярко — потому, как, скорее всего, представляют собой воспоминания души из прошлых жизней)

Действие как бы — в дымке и замедлено; невнятно, — неярко — потому, как, скорее всего, представляют собой воспоминания души из прошлых жизней)

…В стенах замка утомивший себя постами и молитвами священнослужитель судорожно протягивает крест к лицу красивой, загадочно, — а, м.б., — коварно улыбающейся женщины в средневековых одеждах. В ответ ему женщина с глумливым бесстыдством соблазнительно обнажает, ох, какое привлекательное, — колено, приподняв кружевной подол своего платья, …и продолжает дразняще обнажать и дальше белые соблазнительные ноги.

Священнослужитель с горящими, скорее всего, сексуальным безумием, глазами роняет крест.

СВЯЩЕННОСЛУЖИТЕЛЬ

— …Нет сил противиться, о, Господи! …Но ты же сам, сам, Господи, почему не даешь мне сил устоять пред искушением…

Женщина делает вид, что тянется к нему… Но в последний момент, смеясь, выскальзывает у него из-под руки и ныряет в потайную дверь в стене, которая тут же за нею плотно закрывается, не оставляя ему, одержимому безумной жаждой вожделения, — никаких надежд. Свящ. Стучит в каменную дверь… С воем хватается за голову… Видит брошенный им крест…

Как бы опомнившись, падает на колени… целует пол перед, им же брошенным, оккультным инструментом) — Прости, прости меня Господи! Не достоин ни прощения ни Гнева твоего… Стремительно встает, на ходу крестясь, подбегает к окну башни и, как зомбированный, бросается вниз …Его падающее, за окном башни замка, тело производит вопль затихающий… Мужчина в одеянии церковнослужителя лежит на вымощенной камнями площади в позе не вызывающей сомнения в его смерти от падения с высоты… З а т е м н е н и е.

.

ПЛОЩАДЬ

В СРЕДНЕВЕКОВОЙ ИСПАНИИ

(это также воспоминания самой Души (как бы) — из прошлой жизни — поэтому сцена столь же невнятна, — м.б.,даже беззвучна, — словно пантомима и местами — замедлена) …Красивая гордая женщина — в которой мы узнаем ту, что была в замке со священником — с равнодушием или, даже, с презрением во взгляде, холодно наблюдает жесткий поединок на шпагах соперников: двух молодых, влюбленных в нее грандов …Бросаясь навстречу со шпагами они смертельно ранят друг друга. Они умирают, держась за раны, и, пытаясь встретиться с молодой испанкой взглядом… Она едва удостаивает поверхностного почти брезгливого взгляда одного, окровавленного и умирающего; переступает через другого, протягивающего в предсмертной судороге руки к подолу ее платья.., молодая испанка нетерпеливо и неприязненно выдергивает платье из его слабеющей руки, чтобы гордо удалиться

БЕЗДНА

ЗВЕЗДНАЯ, надвигающаяся — во всю ширь экрана.

На фоне космической бездны — отдельные звезды, как бы летят навстречу — продолжается монолог главного героя, за кадром: «где-же пространство?… и где время?…Словно бы сам его часть… Нет времени. Словно бы то, что ты есть, — то, что из себя представляешь — и есть время… Ничего нет, что можно потрогать — ощутить плотным… Пока только уменьшающаяся растворенность моего «Я» во всем.., и только жажда воплощения, что все накапливается, …накапливается… Лишь ожидание момента возможности… Возможности существовать в ином качестве….

Многие, как и я, — пульсируют, но не могут. И многие ринулись, и не смогли. Не их было время. Не дождались момента именно своей возможности. …А момент был, …и будет сейчас, — вот-вот, — но не для их, еще не накопленного, потенциала… Но я-то, — чувствую: … скоро то, что представляю из себя здесь — сущностный сгусток энергии — станет неким «Я» — там, и будет существовать в теле, в совершенно иных условиях. В единственном месте, среди многих Вселенных, где есть обоснованная жизнь в материальном теле, где есть — не только жизнь — но и возможность отработать. Где есть работа для ставшего в теле… И то, что скоро станет мной, — должно будет пребывать в плотности и что-то дать людям, как вижу это сейчас.. Да и не только людям… Сориентируюсь ли как следует, когда стану быть во плоти и буду там -внизу, где все спутано, перевернуто и вокруг еще непознанный Миром Тонким земной хаос… (снизу, увеличиваясь, приближается маленькая, — совсем крохотная, точнее, — звездочка, которая увеличиваясь превращается, похоже, — в планету… В планету Земля) …Уже скоро… Уже вот-вот… Устремлюсь вниз и нисколько не буду помнить: кем, — то, что сейчас «Я», — было в прошлом воплощении… Уже и сейчас забываю… Момент, видимо, близок.. …Кажется женщиной, доводившей до исступленной ревности и самоубийств мужских особей…

…ИСПАНКА

НА БАЛКОНЕ Знакомая родовитая холодная… — это снова «воспоминания Души» — и красивая Испанка стоит на балконе и делает скучающим царственным жестом знак — «пошел прочь, надоел» очередному коленопреклоненному поклоннику, признающемуся ей в любви …О, боже, как он на нее смотрит! Как он ее любит, какой страстью пылает. Поклонник такого равнодушия с ее стороны пережить не в силах: он выхватывает кинжал и убивает себя ударом в сердце. Его взгляд, устремленный на вожделенный балкон угасает, стекленеет. Красивая и холодная испанка покидает балкон в окружении, не смеющих ей перечить, затянутых в корсеты, фрейлин…)

…МОНОЛОГ

ПРОДОЛЖАЕТСЯ …И, задача, конечно, будет в соответствии с прежним опытом, но иная… Что-то будет сродни опыту прошлых жизней. Но иное…

Вот бы вспомнить…

Но прошлый опыт не повторяем. Потому, как он уже — есть. И знаю, что скоро будет забыт в е с ь прошлый опыт… Но помнить бы, хоть оттеночно, направление.., задачу… …Приблизительно чувствую род испытаний мне причитающихся… Но не знаю: выдержу ли? смогу ли следовать, — соответствовать задаче… Не утратить бы чувство того, в каком направлении идти …по следующей жизни… Не забыть бы оттенки… Соответствовать бы своей миссии, раз уж через мой потенциал требуется пристроить в это материальное место, на эту планету, новую информацию, — как задачу.., требуемую именно сейчас… Не вчера или завтра, а именно сейчас… Поэтому — …пора…» Кратковременно: звуки, похожие на удары пульса; почти беззвучный световой взрыв, создающий впечатление падения к приближающейся планете… …Планете Земля.

З а т е м н е н и е.

НАШИ ДНИ

ЛЕТ — ПАРУ ДЕСЯТКОВ ДО НАШИХ ДНЕЙ. МАТЬ ДАЕТ ГРУДЬ РЕБЕНКУ

Словно бы слышится — доносится, прямо из широко открытых детских умных глаз — Монолог ребенка: «Не утратить бы чувство — в каком направлении идти …по этой теперь жизни… Не забыть бы главное, …не забыть бы мириады оттенков…»

УЛИЦА

НОЧНОГО ГОРОДА ОКРАИННАЯ.

Летняя, ночь. Разве может быть в этом мире что-то более наполненным и таким задумчиво спокойным, как июльская глубина звездного неба — где-то в приморском крае на Крымской земле! Такая ночь предлагает или курить, глядя в бесконечность, или вдыхать себя самое. Но в том и другом случае предлагает не помнить прошлое и быть без мыслей о будущем, — в неподвижном настоящем, что ненавязчиво интригует, словно обещая, вместе с летней ночью, — вот-вот приоткрыть некую тайну. …Некий момент значительной, совсем нежитейской, — истины… В такое время мысли легки и бессуетны. Да их, собственно и нет, мыслей: в такое время является ощущение, что за нас думают звезды. …Мы редко смотрим на небо — оно нами просто незамечаемо из-за льющегося, от бесчисленных многоэтажных оконных квадратов и от, разноцветно мерцающих рекламных взвивов, освещения искусственного. Ночные часы, какие не повсюду на планете одинаково романтичны и положительно волшебны, словно останавливают быстроту действия человеческой мысли и, на время словно подталкивают обратить наше внимание на что-то весьма для нас, в этой жизни, невторостепенное… …Вот падает звезда, обозначив на мгновение светлый след… Может в этот момент родилась новая жизнь…

Если смотреть не на звезды, — то вот, — улица. Очертания освещенных редкими фонарями домов, едва видны. Тишина… Улица окраинная, и чем-то она неприятна, мрачна. Видимо это скрипящий, качающийся фонарь оживляет тени от домов и вписывает в уличное пространство некие зловещие ноты.

Но вот слепо тыкающийся по темной улицу пучок света и, внезапно нарастающий, рев мотоциклетного двигателя, беспринципно угробляющий ночную романтику. Затормозивший и остановившийся на перекрестке мотоциклист едва различаем в темноте, его голова-шлем поворачивается из стороны в сторону, оглядывается назад… Похоже, что мотоциклист заблудился и делает попытку сориентироваться. Минуту другую силуэт двухколесного кентавра стоит на перекрестке, покачивая пучком света, словно думая, — куда ему ехать, — пучок света от мотоциклетной фары на мгновение ударяет в щит на котором различаемо фото и надпись: «Разыскивается опасный преступник» (какой-то рецидивист по кличке «Царь») Наконец, двухколесный урчащий «кентавр», видимо определившись с маршрутом, протяжно взревывает и уверенно скрывается в одном из переулков.

ЛЕТО. ДЕНЬ

Бригаде рабочих, ремонтирующих участок шоссейной дороги, расположенный в низине город виден как на ладони. Рабочие отбойными молотками откалывают куски вздутого покрытия, парит разбрасываемый лопатами асфальт, работает каток. Немногочисленные автомобили, отдавая должное знаку «объезд», сворачивают на наезженную грунтовку. Летнее солнце в зените и труженики в оранжевых безрукавках то и дело вытираю со лбов капли соленого пота.

Слышатся многочисленные сигнальные гудки — это едет вереница разукрашенных машин. Приближается свадебный кортеж. Перед знаком машины замедляют ход и сворачивают на грунтовку. В машине с открытым верхом молодые. Невеста демонстративно улыбчива и счастлива. Умиленный жених доволен. Кто-то из рабочих кричит свадьбе «горько». Невеста сладко смущается. Жених любяще петушится. Рабочие на минуту задерживают взгляды на проезжающих мимо автомобилях. Свадебный кортеж исчезает и за ним, уже не так густо, тянуться и другие машины, объезжающие ремонтируемый участок дороги.

Набросав очередные порции асфальта в засыпанные гравием выбоины, ожидающие колес надвигающегося на них катка, рабочие ставят лопаты в пирамиду на обочине, — собираются на перерыв.

Внезапно раздается нарастающий рев мотоциклетного двигателя. Это недисциплинированный, или, скорее, даже какой-то «дикий» мотоциклист, на сверкающем «Сузуки» открыто нарушив правила на большой скорости, зацепив знак «объезд», пронесся по гравию и только уложенному дымящемуся асфальту и оставив на нем четкий след от протекторов понесся дальше по дороге. Рабочие оторвавшись от работы недоуменно глядят вслед осмелившемуся на такое авто- точнее — мото -хамство.

— Куда несет тебя! Чертов смертник…

— Во! беспредельщик!

— Совсем охренел! Ненормальный!

— Места ему мало!.. Нагадил, падла, асфальт продавил…

крупно — продавленный в свежем асфальте след протектора.

— Номер в полицию надо сообщить…

Один из рабочих, — тот, которого едва не задел мотоциклист — все еще возмущаясь, поправляет опрокинутый мотоциклистом знак…

Из вагончика, может, слыша ругательства, выходит бригадир.

— Егорыч, асфальт на исходе, а смола и вовсе закончилась — говорит один из рабочих бригадиру с некоторым чувством вины, словно оправдываясь в том, что собирается на перекур. Бригадир, оторвавшись от каких-то документов, оценивающе бросает взгляд на результаты проделанной бригадой работы.

— Кури ребята, асфальт будет не раньше чем через час.

Перекур в любом коллективном деле — святое. Рабочие, всего их человек семь, похожих на оранжевых чертей-близнецов, с сознанием сделанного наполовину дела уходят под тень акаций на травянистую обочину, рассаживаются — кто — на чем -вокруг ящика, накрытого газетами, на которых в беспорядке рассыпаны доминошные кости, лежат мобильники. Закуриваются сигареты, пьется «яга», вынимаются «тормозки» -бутерброды, разбираются кости. И, вот уже, — из тех, кто постарше — оранжевые близнецы-черти-труженики яростно режутся в домино, куря, закусывая и распивая пиво, вынутое из закопанного в песок и, заботливо накрытого полиэтиленом, ведра с водой. Бросая косые взгляды на вагончик, где скрылся бригадир, кое-кто из рабочих прикладывается к более крепкому напитку. Один из рабочих, небритый странный парень в черных старомодных очках, как бы и не спешит на перерыв. Ему, похоже, все равно — работать или отдыхать. …А не тот ли это ребенок, что сосал материнскую грудь в одной из квартир слегка заснеженной Ялты или Симферополя — города пребывающего в легкой сезонной депрессии… Он не спеша насаживает на черенок, соскочившую «грабарку», прислоняет ее к неподвижно застывшему, на время перерыва, катку и словно нехотя направляется к яростно упражняющимся в доминошной игре товарищам, но остается, скорее критически, наблюдать за их игрой. …Не символ ли для него такое игрище -со стучанием по ящику — презренной земной бренности… …Товарищи по бригаде, стуча «костями» по импровизированному столу, время от времени горланят:

— …Ах, так. А мы — дупль-пусто!

— …А двумя?!

— …Таких нет.

— …А, чего же ты сел играть?!

— …Хочет в козлы! …И все в таком роде. Проигравшие, под улюлюканье и тычки, уступают место следующей нетерпе ливой паре желающих постучать по ящику. И нет вокруг ничего другого кроме звенящих бутылок, сигаретного дыма, и игры -невзрачных «глазастых» прямоугольничков, стучащих по куску фанеры….

Странный парень, — то ли он «свой среди чужих», — то ли «чужой среди своих», — уходит на обочину и неподалеку садится на траву, облокотившись спиной на, свежевыгруженную «камазом», кучу излучающего прохладу гравия.

Один из рабочих достает из ведра (ведро врыто в песок и прикрыто куском полиэтилена и крышкой, в нем холодная вода и бутылки с пивом) бутылки, их тут же разбирают, откупоривают.

Рабочий, который по всему видать «душа компании», разворачивает свой пиджак и извлекает из него бутылку (0,7л), с этикеткой « Крыммост».

«ДУША КОМПАНИИ» — «Тренер» — не смотрит?

ЕГО СОБУТЫЛЬНИК– нет, давай допинг.

Странный парень, прислонившийся к куче гравия, — «чужой среди своих» или «свой среди чужих», — надвигает на глаза кепку, собираясь, очевидно, основательно отдохнуть.

РАБОЧИЙ, который поправлял знак, глядя на разливающего в стороне вино «Душу компани»:

— Не гоже это.., — в самое работное время.., и в самую жару.

«ДУША КОМП.» -Тебе «не гоже», а нам гоже.

— Нам, ах как гоже, — в самый раз, -. вторит РАБОЧИЙ, кому наливают. Эти двое со смаком выпивают вино из кружек. Часть вина остается.

— Колян, а про гребца — что дальше? …Это один из рабочих вероятно напомнил Коляну — «душе компании» — о недорасказанной в прошлый перерыв забавной истории, или анекдоте, каких в, «тамадейском» по жизни, организме Коляна — хоть пруд пруди.

«ДУША КОМПАНИИ» наливает еще кружку и, оглянувшись по сторонам (все заняты делом: играют и пьют пиво), протягивает ее, уже почти дремлющему, сидящему на куче гравия, странному парню, со словами «На, пей!» (парень в солнцезащитных очках и в, надвинутой низко на лоб, кепке). Тот берет большой пластиковый бокал, отхлебывает и кашляет. Он, видимо, не ожидал, что это — то самое вино, славящееся своей крепостью..

ДУША КОМПАНИИ

— Давай-давай, выпивай. Парень в кепке выпивает.., занюхивает рукавом…

Собутыльник ДК (в кружку льется пиво)

— Запей (наставительно). Парень запивает вино пивом. Снова вытирает рукавом рот и ложится на облюбованную им кучу гравия.

…Как из плавающей отдаленной дымки Странному Парню еще продолжает слышаться часть недосказанной истории «Про гребца»: «…В мини-маркет забегает, значит, с большим веслом и в шортах, мокрый весь — и к прилавку

— Я долго-долго греб и вспотел, дайте мне две бутылки вина и три пива! А продавщица

— Отойдите, гражданин, не мешайте, — до 21 года и Президентам — вино-водочные не продаем! …А он, — как отвяжется на нее по матушке:

— Трудящемуся выпить не даете! — и веслом по кассе!..

— И что?

— Развалил начисто!

— Весло?

— Да нет, весло крепкое, …походу — кассу и обменный пункт, там был, при маркете… Слышится дружный, но затихающий смех…

Перерыв в своем полноценном разгаре: сильный удар доминошной костью по куску фанеры, покрывающей ящик-стол; возглас — «козлы!»; дружный смех. …Движущиеся машины продолжают объезжать знаки. Рабочие, сидящие за ящиком.., один из них со знанием дела перемешивает доминошные кости… Этот кадр растворяется на фоне улицы города: оживленный перекресток с пешеходными переходами. На светофоре включен желтый свет; для машин сейчас будет красный. Автомобили послушно притормаживают, останавливаются. За мгновение до вспышки красного глаза и начала движения пешеходов через дорогу — или, даже, м.б. «на красный» — не снижая скорость при объезде рядов уже стоящих автомобилей перекресток проскакивает знакомый мотоциклист. Рев двигателя его мотоцикла затихает. Пешеходы, м.б. осуждающе оглянувшись на «сумасшедшего мотоциклиста», идут через переход.

(На фоне «моря» идущих по набережной людей, звучит тема фильма) Камера выхватывает из толпы современно одетую девушку (лет 20—27) На ее шее, на цепочке, серебряный медальон, напоминающий монету. Девушка эта, похоже. — цену себе знает: не без некоторого гонора; по-мещански м.б. деловита и способна, чувствуется, без лишних церемоний и фальшивой романтики поразвлечься с первым, а то и вторым… встречным мужчиной., если конечно тот ей понравиться. Девушка просачивается сквозь поток идущих людей и устремляется к телефону-автомату… Набирает номер.., разговаривает: «Здравствуй, это я…». (муз. тема фильма продолж. Звучать. Можно — титры)

В ИНТЕРЬЕРЕ

КВАРТИРА Где-то в квартире, на другом конце города мужская рука дотягивается до мобильника на тумбочке. Это молодой человек в неглиже, спокойно берет телефон и, отбросив одеяло и свесив ноги с кровати, — говорит: Он говорит (можно немой кадр на фоне музыки) будто бы ему абсолютно никто не мешает, но камера частично концентрируется на блондинке, лежащей поодаль, на той же кровати, лицом к стене (она лежит не шевелясь, и как бы и не дышит), неаккуратно прикрыта пледом, на ее шее серебряный медальон, напоминающий монету (видна часть ее спины); тело ее отливает неестественной желтизной: …чувствуется: что-то — не то. Слышен разговор поочередно видимых собеседников.

ОНА — …и чем ты все это время был занят?

ОН — Работа. По вечерам дома. На работе работаю, дома смотрю телевизор и… скучаю по тебе.

ОНА — А на работе не скучаешь, — только дома?

ОН (помедлив, соображая, что бы сказать. Фальшиво, но она этого, видимо не замечает)

— Скучаю, конечно, и на работе.

ОНА (грустно, но кокетливо смеясь)

— Скучаешь, скучаешь, — но ко мне не торопишься?

ОН (как бы взвешивая им услышанное)

— Еду, моя прелесть. Е-ду! Кладет трубку.

Молодой человек, положив трубку, несколько озабоченно бросает взгляд на лежащую блондинку. Девушка все также лежит, не шевелясь лицом к стене, на ее шее серебряный медальон, напоминающий монету (не обязат. монету). Он укрывает ее полунебрежно-полузаботливо пледом и затем, при неся из кухни морковный сок в стакане, с отвращением понюхав его, ставит стакан на стол, стоящий подле кровати. Некоторое время он стоит задумавшись, скрестив на груди руки. Смотрит на прогрыватель. Проигрыватель как бы сам собой включается и проигрывается скрипичный концерт Вивальди. Парень быстро и уверенно, без суеты натягивает брюки, сбегает по лестнице, чтобы оседлать свой спортивный мотоцикл, к багажнику которого прикреплен еще один шлем (для пассажира) Едет по городу. Звучит одна из тем. (или часть темы именно — странного парня). Едет. Подъезжает к остановке, от которой его недавняя собеседница идет ему навстречу, машет рукой.., устремляется к нему бегом; они подчеркнуто театрально и одновременно «по-свойски» пожимают друг-другу руки и она с готовностью, а может в силу сложившейся привычки надевает шлем, садится пассажиркой на его мотоцикл, и со счастливой улыбкой прижимается к его спине, словно к собственности. Они укатывают, взяв с места скорость, и исчезают вдали за поворотом.

УЛИЦА-2

ГОРОДА. ДЕНЬ (скорее всего вторая его половина)

По улице, среди людей, идущих большей частью с работы идет симпатичная девушка в очках и сосредоточенно листает какой-то справочник, зажав под мышкой тубус, видимо с чертежами. Девушка, по всему видать, — правильная: верит в свою работу, верит в правильную — без крайностей — жизнь. Ее внутренняя шкала ценностей, по всей вероятности, — сравнительно не низка. На работе — в конструкторском отделе — у нее хорошая репутация.

НОЧЬ

Тишина. С высоты птичьего полета открывается вид на лежащий в низине спящий городок (виды его гни). Камера отъезжает кзади, приоткрывая среди зарослей деревьев тлеющие угли костра.., также становится виден и мотоцикл, лежащий с одной стороны костра. Картина увеличивается. С другой стороны от тлеющих угольев

— наша знакомая пара, ехавшая на мотоцикле. Они лежат рядом. Парень не спит. Он лежит на спине, взгляд его спокоен, м.б. сосредоточенно задумчив. На лице — ни тени усталости. Его спутница, что спит рядом (конечно же, это девушка, говорившая с ним по телефону), видна не полностью — лицо ее прикрыто платком, может от комаров, — ее можно узнать по одежде и прическе.

СВЕТАЕТ

Он, лежа, медленно достает сигарету из пачки, щелкает зажигалкой, закуривает.., о чем-то думает.

ОНА, вяло потягиваясь под платком, сонно: -Который час?

ОН, как бы отбрасывая от себя мрачные мысли, смотрит на часы: -Без четверти шесть. О н а медленно поднимается и, сидя на корточках спиной к камере, расчесывается или закалывает волосы.

ОНА — подай мне, пожалуйста, зеркальце, оно сверху в сумочке.

ОН, слегка покосившись в ее сторону, берет сумочку открывает, достает зеркальце и незаметно швыряет его в кусты

— Его здесь нет.

ОНА — Как нет? –резко поворачивается к зрителю в анфас. Лицо ее совсем желтое, похудевшее осунувшееся, под глазами синие — даже черные круги. Лицо ее, можно сказать вообщем — постаревшее и страшноватое. — Оно всегда было там. Дай-ка сумочку. Парень, пожимая плечами, протягивает спутнице сумку и идет возиться с мотоциклом.

ОНА, выпотрошив содержимое сумочки.…

— Странно. Всегда было здесь. Идет к мотоциклу, покачиваясь. Голова у нее кружиться. Парень с готовностью и предупредительностью санитара поддерживает ее и помогает занять свое место на мотоциклетном сидении. На лице его деловито ровное, а то и равнодушное выражение.

ОН — Держись, смотри, крепче!

ОНА, обнимая его одной рукой и хватаясь за голову другой:

— Я, наверное, очень нездорова.

ОН

— Надо выпить морковного сока, — он помогает от всех болезней.

ОНА (вяло)

— Да… Я не знала…

Пара на мотоцикле въезжает в город. Она бледна, очень слаба; едва держится на сидении. Глаза ее полузакрыты, в теле, чувствуется, предельная расслабленность, — она лежит на его спине и едва удерживает себя, чтобы не свалиться с сидения.

На перекрестке, где-то перед мостом у светофора рядом с мотоциклом останавливаются сверкающий тюнингованый УАЗ инженера Виктора Борисовича. Он, в ожидании зеленого, с интересом и, даже, удивлением рассматривает странную пару на мотоцикле: она вся желтая и едва сидит. Мотоциклист оборачивается в сторону инженера и секунду-другую смотрит через стекло мотоциклетных очков на водителя «жигулей». Загорается разрешающий сигнал. Мотоциклист, несколько резковато, трогается с места и с лица его спутницы от рывка сползают очки (какие надел ей парень-мотоциклист перед поездкой); инженеру — на мгновение, перед тем как мотоциклист, придержав руку спутницы, резко увеличил скорость, — становится видно желто-черное лицо сидящей на мотоцикле девушки. Инженер, заинтригованный, может, и хотел бы, из любопытства, проехать следом за странной парой, но опытный мотоциклист, лавируя среди машин, слишком уж поспешно скрылся среди потоков движущихся автомобилей.

Инженер после неудачной попытки догнать пару на мотоцикле, стоит перед очередным «красным», всматриваясь в вереницы автомобилей с досадой от неудовлетворенного любопытства. Пожав плечами, слегка озабоченный Виктор Борисович едет дальше по своему маршруту.

ОНИ (пара на мотоцикле) въезжают в малолюдный переулок в приморском городе. Он останавливает мотоцикл, помогает ей совсем обессиленной встать и сажает на скамейку около какого-то здания. Она как во сне, — глаза ее закрыты. Или — едва жива. Он равнодушно смотрит на нее. Деловито опускает ей за ворот блузки серебряный медальон в форме монеты висящий на, надетой на ее шею, цепочке. Слегка, скорее безэмоционально, тормошит ее, с официальной заботливостью говорит: — Посиди, пожалуйста, здесь, недолго. Оглядываясь по сторонам, идет к мотоциклу, надевает шлем, берется за руль.

ОНА (вяло)

— Куда мы приехали?..Ведь мне на работу.

ОН (бегло взглянув на нее)

— Ну.., пока.

ОНА (вяло, с бессильным удивлением)

— Ты уезжаешь?..

ОН

— Да. Прощай. …Навсегда.

Мотоцикл уезжает. У входа в здание около которого полусидит, а, точнее, — полулежит недавняя спутница мотоциклиста табличка «СТАНЦИЯ ПЕРЕЛИВАНИЯ КРОВИ»…Мимо проходит группа в белых халатах. Доктора замедляют шаг, недоумевая глядят на полусидящую обессиленную девушку. Взгляд одного из них становиться особо внимательным, он подходит к оставленной парнем девушке.

— Эй! Что с вами! (идущим в подъезд медсестрам)

— Ну-ка, сюда, скорее! Человек в белом халате продолжает осматривать сидящую девушку (кожа на ее лице и руках подозрительно желтого цвета, под глазами темнейшие круги).

УЛИЦА-3

ПРИМОРСКОГО ГОРОДА. ДЕНЬ Звучит меланхолично-гротескная мелодия (тема «странного парня»). Странный парень не спеша прогуливается среди идущих по улице людей. Какие-то люди по-деловому спешат. Какие-то беседуют о делах и еще о чем-то… некоторые рассматривают витрины… Странный парень проходит мимо открытого прибрежного пивного бара заполненного посетителями. Он странно с каким-то интересом смотрит на стоящих, за высокими столиками и пьющих пиво. Неподалеку останавливается, закуривает сигарету.

Слышен его внутренний монолог; «Пиво, значит…» Какой-то студент проносит сквозь очередь к облюбованному компанией столику батарею наполненных полных бокалов. Подойдя к столику, восклицает: — Пейте пиво пенное… — Печень будет здоровенная, — подхватывают хором друзья-отдыхающие, разбирая кружки и чокаясь…

За одним из столов трое мужчин. Они чистят воблу к своему пиву и беседуют:

ОДИН — а как же начальство посмотрело на то?

ДРУГОЙ — Начальство целую неделю не позволяло, менжевались все: «не потянет, не потянет». А мы — на своем — потянет!

ТРЕТИЙ — и выдержал?!

ДРУГОЙ (отхлебнув из бокала) — поменяли со сменщиком троса, и как миленький выдержал… (затихающее)

ТРЕТИЙ — это ж надо! Еще двое за одним из стоячих столиков. Тот, который более подвыпимши, откровенничает. В его откровениях несколько затаенная боль.

— …Так что ты себе думаешь? …Гуляла, говорит, мерзавка, и буду гулять, не убудет меня от этого!.. Я тогда беру ремень… кожаный… офицерский, наматываю на руку (затихающее)…