Бесплатный фрагмент - Круиз

Пролог

Венеция — лучший город, чтобы потерять голову из-за любви

Я стоял в центре площади. Мокрый и потерянный. Мне даже не удалось насладиться красотой венецианских улочек, я торопился и опаздывал, очень опаздывал. В одной руке я держал карту, в другой китайский зонтик, на плече болталась фотокамера Саnon. Дождь то моросил, то лил как из ведра. Я промок до нитки, а в голове пульсировала одна лишь мысль — неужели я опоздал… Неужели я больше никогда ее не увижу? От этого становилось с каждой минутой все тоскливей, и к горлу подступал комок отчаяния.

Толпы туристов проходили мимо, повсюду слышалась речь то на английском, то на немецком, то на итальянском. Я с жаждой всматривался в лица, вслушивался в каждое слово, надеясь услышать португальский язык.

Время шло. Одну немецкую туристическую группу на фоне собора сменила группа из Китая. Они весело улыбались и кричали что-то фотографу. Я кружил на месте, как часовой на посту. Тысячи людей проходили мимо, но ее не было.

Вдруг из толпы показалось знакомое лицо, в сердце вспыхнула надежда, неужели… Но это оказалась девушка из кордебалета, она шла в сопровождении высокого парня, видимо, тоже из труппы. Мы встретились взглядами и кивнули друг другу в знак приветствия. Я проводил их, потерянно глядя вслед.

Совсем недавно все мы были частью одной жизни, жизнью одного города на плаву. Мы были счастливы и беззаботны, и события шли как будто в замедленной съемке. Как же я мог поступить так опрометчиво? Даже не взял ее адреса, только сказал: «В пятнадцать ноль-ноль в центре площади Сан Марко». Я не мог подумать, что моя беспечность может привести к таким последствиям.

Когда месяц назад я отправился в путешествие, то и предположить не мог, что мне предстоит пересечь океан, найти и потерять друзей, рисковать жизнью и встретить любовь. Время шло, надежда медленно ускользала, как песок сквозь пальцы.

Нет! Это еще не конец, я не верю! Хотелось кричать от обиды!

За 30 дней до путешествия или «Замок рухнул»

Холодно, темно, сурово…

Сибирь. Омская область. Село Седельниково. Я работаю инженером в вертолетной компании и помимо работы в офисе с бумагами, я езжу в командировки. Вот уже 37 дней, как я нахожусь на строительстве вертолетного комплекса в этом богом забытом краю.

Все фильмы пересмотрены, музыка переслушана. Скромная и неприметная гостиница в двадцати минутах ходьбы до места работы, стала моим домом. Но с одним отличием — мои соседи менялись каждый день. Ужинал я с одними людьми, а завтракал уже с другими. Я перестал запоминать имена, да и моего имени никто не знал. Скромный завтрак из поджаренного на подсолнечном масле хлеба и чая без сахара, и я выходил на «дорогу просвещения». Да, именно так я называл этот путь до работы. «Просвещение» потому, что в пути я слушал бесценные советы по ведению бизнеса, по достижению своих целей, из аудиокниг, загруженных на мой mp3-плеер. Когда закончились книги по организации своего дела, перешел на аудиокнигу «Алхимик» Пауло Коэльо.

Мороз за ночь усилился до минус сорока пяти. Даже одетому в пуховик и свитер, мне казалось, будто я иду в одной футболке. Но больше одежды у меня с собой в командировке не было. Думал, что дойду до спасительного вагончика на строительной площадке и согреюсь.

Мимо проезжали машины, трасса жила своей жизнью. В восемь утра было еще темно, я каждый раз вздрагивал, когда рядом проносился грузовик. По рассказам местных, недавно здесь сбили двух женщин и оставили их умирать на обочине. Женщины погибли не от травм — они замерзли насмерть. Бросив взгляд на место трагедии, иду дальше.

Наконец я добрался. Но согреться так и не удалось — пора было собирать людей, чтобы определиться с заданием на сегодняшний день. Необходимо было накрыть крышу насосной станции оцинкованным листом. Да уж, задание: на морозе и дрель замерзает, и кабель трескается.

После пошли греться и перематывать треснувший кабель изолентой. Что поделать — сроки поджимают, а другой дрели у нас нет. Через пятнадцать минут работа возобновляется, от холода пальцы на руках начинают болеть, а пальцы на ногах, кажется, я перестал чувствовать еще полчаса назад. Я стал прыгать на одном месте, чтобы согреться, но это слабо помогало.

— Начальник, иди ставь чайник, мы тут пока без тебя закончим, — видя мое бедственное положение, сказал Андрей — сторож, он же монтажник из нашей рабочей бригады. Небольшого роста, в телогрейке, валенках и рваных рукавицах. На вид ему было лет тридцать, лицо вечно в саже, как и руки.

Я в ответ кивнул, лицо совсем заледенело, шевелить губами было неприятно. Зашел в рабочий вагончик-кунг от грузового автомобиля ГАЗ-66.

У двери лежали поленья, в левом углу разместилась буржуйка, служившая и печью, и плитой. Справа стоял деревянный стол с двумя сколоченными скамейками. На столе лежал сухой белый хлеб в замызганном пакете и несколько сухих пряников. Рядом с пакетом разместились пять металлических кружек, грязных от заварки и сажи. Воды привозят немного, да и моющего средства нет, так что кружки просто обдаются кипятком перед очередным чаепитием.

Я взял белую канистру и налил доверху воды в металлический серый чайник. Затем открыл печку и подкинул пару поленьев. Подержал руки у огня, чувствуя, как начинаю согреваться. Поставил чайник на конфорку печи и вышел посмотреть, как идет завершение работы.

— Павел, подержи лестницу, а я чай из сумки достану и сало нарежу, — сказал начальник участка. Звали его Сергей Михайлович — бородатый мужик в шапке-ушанке, унтах и теплом ватнике. Мне кажется, именно так выглядели первые полярники в Арктике — суровые и домашние одновременно.

Он зашел в вагончик, а мы с Андреем продолжили крепить. Через десять минут, вдруг, из вагончика раздался дикий крик, а сам вагончик озарил яркий оранжевый свет. Все произошло так быстро, что мы с Андреем замерли в немом молчании.

— Павел! Павел! — из вагончика выбежал Сергей Михайлович.

Он какое-то время прыгал на месте, корчась от боли и держась за правую руку, затем сунул ее в снег.

— Что случилось? — я кинулся к нему, не зная, чем помочь.

— Ты зачем в чайник керосин налил? — с видом строгого учителя спросил Сергей Михайлович. На его лице застыла боль и удивление. Брови то сдвигались у переносицы, то высоко поднимались на лоб.

— К-как к-керосин? — запинаясь, спросил я.

— Там канистра стояла белая, вы всегда из нее воду наливаете, — показывая в сторону вагончика, стал оправдываться я.

— А ты не заметил, что там две такие канистры, только на одной буква «К», а на другой буква «В» написаны? — шипел Сергей Михайлович.

— Ты налил целый чайник керосина, а когда он нагрелся, я открыл крышку! — он уже перешел на крик.

Мои глаза округлились, стало ясно, откуда появилась оранжевая вспышка в вагончике.

— Сергей Михайлович, извините, я не специально, — сказал я в растерянности.

На что он только махнул рукой.

— Ладно, поеду в медпункт, руку обработаю, после обеда вернусь, — прохрипел Сергей Михайлович и пошел в диспетчерскую.

Я посмотрел на Андрея, ища сочувствия, но тот лишь развел руками — мол, бывает.

Заметил, что время до обеда, как будто специально, всегда еле тянется. Наконец, часы показали двенадцать тридцать, а это значит, что можно идти в гостиницу разогревать баланду. Чтобы сильно не тратиться, я накупил супов быстрого приготовления. Дешево и сердито. Моей главной целью было открыть свое дело, поэтому экономил даже на еде.

Я очень хотел создать агентство праздников для детей. У меня даже компаньон нашелся. Ольга — моя подруга из Златоуста. У нее мужские амбиции и желание расширить свой бизнес. Мы договорились с Ольгой скинуться по сто пятьдесят тысяч рублей и закупить надувные батуты в Китае. Это для начала, а когда пойдет доход, набрать команду ведущих, аниматоров, фокусников и клоунов, проводить масштабные мероприятия с хорошим сценарием и техническим оснащением.

После обеда идти снова на мороз нет никакого желания: тело ноет, лицо горит. Но мечта ведет, заставляет вставать и идти на передовую.

А домой вернулся уже затемно. Солнце здесь садится ровно в шесть.

Несмотря на усталость, все-таки заставил себя взять пакет со спортивной формой и сланцами и идти в село, там построили спорткомплекс, в котором есть тренажерный зал. Чтобы не спиться в этой глухомани и не сойти с ума, купил месячный абонемент. Он обошелся всего в двести рублей. В зале обычно мало народа, местные не привыкли ходить в фитнес-залы.

Пришел, переоделся, немного размялся и вроде бы потихоньку ожил. Тело радуется смене обстановки. Неожиданно в зале появился парень в желто — зеленой мастерке. Вообще-то, ничем не примечательный парень, если бы не надпись на его спине. На всю спину — «Бразилия». Я занимаюсь в зале пять раз в неделю, другого развлечения у меня нет. И с периодичностью раз в три дня я встречаю этого парня и эту надпись. Есть теория знаков, которые нам посылает судьба. Часто встречающиеся надписи, обрывки разговоров, слова песен. Их нужно учиться различать и понимать.

Да, в прошлом году я потерпел фиаско с Америкой, было очень обидно. Полтора года я копил нужную сумму для поездки, собирал документы, строил вертолетные площадки в Томской области без отпуска и выходных. Вел переговоры с русской диаспорой в Нью-Йорке. И вот, когда оставалось только получить визу и купить билеты, сотрудники американского посольства в Москве мне отказали в выдаче визы без объяснения причин. Помню, как стоял перед окошком выдачи и не мог поверить. Помню, как шел два квартала от посольства в никуда…

Во время строительства я даже чуть не погиб, и перед этим событием был знак. Мне приснился вещий сон.

Я бежал с кем-то, то ли к горе, то ли с горы, толком не помню. Но отчетливо помню, что рядом с забором, с натянутой колючей проволокой. Возле забора что-то валялось и висело на проволоке. Я хотел снять, но вдруг меня осветили прожектором, и раздалась знакомая команда.

— Стой! Стрелять буду!

И сразу за командой прозвучал предупредительный выстрел в воздух. Я ходил в военном училище сам в караул и знал точно, что будет дальше. Откроют огонь на поражение!

Мне стало до ужаса страшно, я попытался бежать, но склон рядом с забором был слишком крутым. Я не мог вскарабкаться по нему и снова свалился к забору. Кто-то рядом то ли стонал, то ли кричал от боли, я кинулся в сторону и стал ждать. Ждать смерть.

Вот сейчас прозвучит автоматная очередь, и все. Всем телом вжавшись в землю, я до последнего надеялся уцелеть. По-видимому, инстинкт самосохранения работает и во сне.

Прозвучали выстрелы.

Я сжался. Через секунду все тело зажгла страшная боль. Как больно! Но почему я никак не умираю?! Жгло спину, шею! Адская боль! Но я все не умирал, время будто застыло.

Проснулся я от собственного крика.

В этот день мне предстояло зачистить привезенный резервуар из-под нефти. Напарника в тот раз у меня не оказалось, так что пришлось сидеть там подольше.

Я расставил людей по отработанной схеме, один наверху принимал ведро, второй внизу относил его выливать. Сам спустился внутрь резервуара по маленькой деревянной лестнице.

Технология зачистки предельно проста. Сначала вычерпываются остатки. Это либо нефть, либо дизельное топливо, в простонародье «солярка». Затем в емкость помощник подает ведра с керосином, и уже щёткой работник гоняет этот керосин по стенкам резервуара, тем самым растворяя налет от нефти или солярки. Через пятнадцать минут пребывания в этом замкнутом пространстве начинает кружиться голова от паров керосина. В прошлый раз мой напарник, надышавшись, промахнулся мимо люка и врезался головой в металлическое основание.

Спустившись на дно резервуара, натянув на лицо бандану, чтобы не так резало нос, я приступил к работе. Нефти в этот раз было много. Я старался отгонять тоскливые мысли и бодрился, твердя: глаза боятся, а руки делают! Когда почувствовал головокружение, вылез на воздух вдохнуть кислород.

— Там лестница нужна, — сказал Женя, мой напарник, который сидел на цистерне и принимал от меня ведра.

— Пусть эту возьмут, — указал я на свою деревянную лесенку. — Я сейчас залезу керосин гонять и вылезу, уже когда соберу все остатки. Как раз они успеют сделать свою работу.

Затем спустился вниз, а Женя вытащил лестницу из резервуара. Вскоре, вычерпав нефть, я крикнул, чтобы мне спустили керосин. Страшная смесь, если вдуматься, керосин и нефть, может вспыхнуть на раз. После спуска пятого ведра я приступил к чистке. Запах керосина смешался с запахом нефти и стал невыносимо едким. «Ну что же, сам виноват, — подумал я, — сам налил, сам и убирай».

Из люка слышались приглушенные крики и какие-то удары. Вдруг страшный грохот прокатился по металлу резервуара.

— Вы что там, охренели?! — закричал я.

Но ответа не последовало.

Собрав очередное ведро с остатками нефти и керосина, я подошел к люку резервуара.

— Ведро! — крикнул я. — Ты че, оглох! Ведро принимай! — но никто не ответил.

Я поднял голову, ведро стояло между моих ног, в руках я держал совок. Странный звук, похожий на сварку, врезался в уши.

— Что это?

Не успев выдвинуть предположение о природе звука, я увидел, как две окалины, горя оранжево-красным пламенем, упали на дно резервуара, они чудом не попали на меня и в ведро. Сердце сжалось. Я схватил ведро, отшвырнул прокеросиненные тряпки и метнулся в дальний угол резервуара.

Я что-то кричал, в основном матом, и тут до меня дошел весь ужас происходящего. Я нахожусь в бочке, пропитанной керосином и нефтью, сам облит этим же, а самое главное, путь бегства я отдал сам, лестницы на поверхность не было. Сон станет явью! Забор с колючей проволокой проходит как раз рядом с этим крайним резервуаром. И боль, жжение всего тела, я сгорю заживо. Неужели все, неужели смерть?

Нет! Нужно бороться!

Я бросился к люку и стал орать что есть силы.

— Прекратили варить! Остановитесь! Я внутри!

Через минуту в люке появилась голова сварщика.

— О! А че ты тут делаешь? — удивился тот.

— Загораю, не видишь, что ли! — ответил я.

После этого случая я стал верить и в знаки, и в вещие сны. Глядя на этого парня в желтой футболке, я понял — сейчас Бразилия посылала мне знаки.

Бразилия — точно!

В моей голове пронесся вихрь мыслей. Скоро же карнавал, в марте. Если я успею, то можно поехать, но вот только как же быть с бизнесом… Бизнес, все-таки, наверное, важнее, а Бразилия подождет. Пока я размышлял над этим вопросом, раздался звонок от Ольги. Голос ее дрожал и был очень взволнован.

— Привет. Как дела? — спросила Ольга.

— Привет, нормально, что-то случилось?

— Нет, да… Не знаю, как и сказать, — волнение в ее голосе усилилось.

— Что случилось?! — спросил я, уже предчувствуя беду.

— Я влюбилась.

— Поздравляю… Классно, и в чем проблема? — спросил я.

— Давай перенесем поездку в Китай за оборудованием на июнь, — сказала Ольга.

— Почему на июнь, мы же договаривались на март? — возмутился я.

— Я собираюсь переехать к нему… К своему любимому мужчине. Может, организуем дело в Иваново? Вова живет там, — сказала Ольга.

В одну секунду все рухнуло, все надежды, все старания напрасно, кто такой этот Вова? Да, в принципе, не важно, кто он такой, а важно, что теперь делать, ведь я настроился на новое дело и на увольнение из компании, в конце концов.

— Ты не расстраивайся и не обижайся на меня, мы еще организуем свое дело, но позже, хорошо? — сказала Ольга с сочувствием.

— Просто замечательно, — промычал я в ответ.

Если бы этой главе книги пришлось давать название, я бы назвал ее — «Замок рухнул!»

Вернувшись из спортзала, я упал на кровать перед телевизором. По первому каналу шли вечерние новости, на экране замелькали люди в пестрых одеждах, зазвучала зажигательная музыка самбы. Диктор торжественно вещал о закрытии карнавала в Рио-де-Жанейро!!! В камеру что-то кричала оголтелая пьяная толпа, девушки в купальниках танцевали, а у меня земля уходила из-под ног. За один вечер ни тебе бизнеса, ни тебе карнавала. Вот так вот, две идеи потерпели крах. Как песочный замок, рассыпавшись под натиском огромной волны.

Я выключил телевизор и погрузился в холодную темноту комнаты. Сегодня соседей у меня не было, и поэтому никто не мешал побыть в одиночестве. Хотелось кому-нибудь позвонить, но кому? Да и о чем было говорить… Поэтому я просто лег спать, кажется, даже не раздеваясь.

Проснулся утром от будильника и пошел по старому маршруту — умывальник, кухня и двадцатиминутное турне до вертолетной площадки.

Была еще одна надежда, что мне все-таки дадут премию, как работнику года. Но вернувшийся с совещания сотрудников начальник участка сообщил, что премий было мало, и мне не досталось, да и работаю я, по мнению руководства, плохо, так что могут еще и зарплаты лишить. Ну вот, теперь полный комплект: ни денег, ни премии, ни Рио, ни агентства праздников.

Опускать руки на конечном этапе строительства площадки не хотелось, но апатия все-таки начинала давить. Столько было планов, такой энтузиазм, и все коту под хвост. Зачем старался, непонятно. Было дикое желание все бросить, и будь, что будет. Но такими решениями делу не поможешь. Раз уж начал, надо доводить до конца.

Работу закончили в шесть. В гостинице меня ждала радостная новость: прораб, который жил по соседству, собирался ехать домой и делал по этому поводу отвальную. Мы нажарили картошки с тушенкой и грибами, он купил водки — ужин был королевский. К нам присоединился крановщик и еще один работяга, по моим наблюдениям, старший группы рабочих. Разговоры были разные: и о погоде, и о том, кто где строил, о технологиях кладки кирпича. Но вскоре дело дошло до жизненной устроенности, кто, мол, лучше живет. Оказалось, что самым респектабельным среди нас был крановщик — мол, и зарплата хорошая, и спрос на его труд есть, и пенсию он получает.

Плавно перешли к разговорам, кто где в жизни бывал и что видывал. Прораб, мой сосед, всегда удивлял меня загорелым лицом. Выяснилось, это последствия недавнего отпуска, проведенного в Испании. На все уговоры рассказать об отдыхе в заморской стране прораб отмалчивался и лишь говорил: было, мол, дело. Молчал он, как будто знал потайной лаз в ту страну, причем, только он один. Тогда я решил рассказать историю о том, как первый раз в жизни погружался с аквалангом.

Эта история произошла, когда я отдыхал на острове Хайнань в южно-китайском море. Шла вторая неделя моего отдыха, и денег к тому моменту оставалось уже не много. Одним из видов развлечений на море был дайвинг. На побережье несколько фирм предлагали свои услуги для погружений с аквалангом, но цены уж больно были высоки. Жалко было тратить половину оставшихся денег на тридцать минут, проведенных в обществе рыб.

В тот день, по уже сложившейся традиции, мы с Аней, моей русской спутницей, после обеда пошли загорать и купаться на пляж. Лежим, болтаем о том о сем, и тут к нам подходит китаец и сует бумагу с рекламой дайвинга. Ничего удивительного, такие проспекты с рекламой часто раздают на пляже. Но на этой бумажке было написано по-русски, что дайвинг стоит в два раза дешевле, чем у остальных фирм. Мне стало любопытно, действительно ли такая цена, или это опечатка.

Спрашиваю у китайца, сколько стоит дайвинг, а он, вежливо улыбаясь, протягивает мне сотовый телефон. На другом конце послышалась русская речь. Русскоговорящий китаец очень вежливо спросил, из какого я отеля, и когда бы хотел поехать на погружение. Я ответил, что отель называется «Линда», и поехать хотел бы в одиннадцать утра. Китаец, в свою очередь, подтвердил, что дайвинг у них действительно дешевле, но не потому, что хуже, а потому, что дайвинг-клуб находится чуть в стороне. Поэтому не так популярен, нужно привлекать клиентов. И они привлекают своими ценами. Мы попрощались, и я передал трубку китайцу с бумажным проспектом. Китаец улыбнулся и, попрощавшись, побрел дальше вдоль берега искать новых клиентов.

Вечером того же дня вместе с компанией соотечественников пошли в кафе у моря, там мы танцевали и пили. Пили, кажется, виски. Если честно, уже не помню точно, что мы пили конкретно. Видимо, чего-то много и разного. Поэтому на следующий день я проснулся очень поздно. Остальные наши знакомые уже к этому времени отправились либо на экскурсии, либо уже купались и загорали на пляже.

Я позвонил Ане в номер и позвал позавтракать на берег, оказалось, она тоже спала после гулянки. Голос был сонным и недовольным. Договорились встретиться в холле отеля через пять минут. На отдыхе не нужно краситься, поэтому сборы Ани не заняли много времени. Через пять минут мы, обменявшись приветствиями, выходили из дверей отеля, и тут к нам подошел китаец, видно было, что он ждал именно нас.

— Паса?! Хотел Линда! Одиннадцать цясов, дайвинг! — сказал он.

— Точно, сейчас же одиннадцать, я совсем забыл про дайвинг! — воскликнул я. — Аня, ну что, поедем? Один раз живем, поехали! Мне хоть не так страшно будет, — спросил я свою спутницу.

Поддавшись порыву моего хорошего настроения, Аня согласилась составить мне компанию.

— Только я погружаться не буду, я рядом постою, посмотрю, — предупредила она.

— Хорошо, нет проблем! Ты только со мной будь, вдвоем-то оно веселее.

И мы пошли к стоявшему у отеля маленькому микроавтобусу. Двери перед нами открыл китаец, говоривший на русском. Мы разместились в салоне и начали вспоминать подробности вчерашнего загульного вечера.

Микроавтобус свернул на центральную дорогу и какое-то время ехал вдоль берега, но затем повернул в сторону и поехал куда-то вглубь острова. Первые сигналы тревоги мелкой дрожью пробежали по рукам.

Куда мы едем, если море в другой стороне?

Китаец, который говорил на русском, его голос я слышал вчера в телефонной трубке, будто прочел мои мысли. Повернувшись с переднего сидения к нам в салон, он сказал: «Не волнуйтесь, дайвинг чуть в стороне от бухты, тут недалеко». И в этот момент я обратил внимание, что на всех окнах висят темные, точнее, черные шторки. Следующая мысль снова пустила волну страха в кровь. Мы с Аней никому не сказали о том, что поедем на дайвинг, и никто не видел, как мы выходили и куда пошли. Мы не оставили записки и никого не предупредили. В это момент я повернулся к Ане, она что-то фотографировала из-за шторок. Стараясь не показать своего волнения, я спросил:

— Ну что, не надумала компанию под водой мне составить?

— Нет, — протянула она. — Я плавать и так не умею, а ты меня еще под воду утянешь.

Ее улыбка придала мне смелости. «Все нормально, — успокоил я себя. — Девчонка не боится, а ты себя накручиваешь почем зря. Сейчас поплаваю, и потом еще все завидовать будут, что за такие деньги и с аквалангом нырнул.» Но лиха беда начало. Микроавтобус тем временем свернул в какие-то трущобы, другим словом этот район не назовешь. Из-за шторок я видел полуразрушенные дома, белье болталось на хилых веревках посреди грязного двора. Горбатые и выцветшие матрасы хаотично лежали на земле. Да и лица людей не внушали оптимизма. Состояние тревоги усиливалось. Неожиданно автобус остановился.

— Выходим! — громко сказал китаец.

Мы вышли из автобуса. Я уже был готов услышать и увидеть что угодно, только не это. Перед нами стояли катера и лодки, а на пирсе висели водолазные костюмы и ласты.

«Фух!!!» — выдохнул я внутри себя, не обманул китаец, привез в дайвинг-клуб, а не в бордель. Мы спустились по трапу на пирс и подошли к стойке, напоминавшей барную. Там мне дали замызганную тетрадь, чтобы я расписался — видимо, за инструктаж по технике безопасности на воде. Затем взяли деньги за погружение и показали в сторону висевших водолазных костюмов.

Я подошел и стал осматривать их. Выбрав самый новенький, потянул его с вешалки, как вдруг меня одернули. Я обернулся, передо мной стоял огромный китаец со шрамом на щеке. Его плечипокрывали синюшные татуировки очень плохого качества, наверное, делались либо второпях, либо при сильной качке. Он жевал что-то типа жевательного табака. Сплюнув с пирса в воду, Шрам дернул за водолазный костюм, ткнув мне в грудь другим. Этот другой костюм был рваным, такое ощущение, что прежнего владельца сожрали то ли пираньи, то ли акулы.

Я было хотел позвать нашего русскоговорящего китайского товарища, но его и след простыл. От стойки, где я расписывался, тем временем отделились еще двое, все в татуировках, вид у них был недовольный.

Я решил сыграть крутого парня. Дернул хороший костюм к себе, выражаясь на русском матерном.

— Он, мать твою, не моего размера! — закричал я. — А этот рваный бери себе и сам носи!

Китаец, видимо, понял, что я ему говорю, и сказал мне, кто я, на своем. Видимо, тоже на матерном, потому что остальные рассмеялись и с презрением посмотрели в мою сторону. Но костюм он все-таки отпустил.

Надев костюм, я немного попозировал перед Аней для фотоотчета о нашем приключении. Затем подошел получить ласты. И тут меня ждало новое удивление. Ласт мне не дали, а вместо них кинули два рваных резиновых башмака. Причем, на два размера больше моего. Я посмотрел на китайца так, что он понял, что размер великоват. Китаец со шрамом указал на корзину с остальными такими же тапками — мол, выбирай. Хотелось снять с себя комбинезон, забрать деньги и уйти поскорее с этого злосчастного пирса.

«И дернул же черт поехать!» — корил я в душе себя.

Но чувство гордости и упрямство не давали отступать назад.

На лавочке позади меня сидела Аня, и спасовать перед ней было не по-мужски. Покопавшись в корзине, я выбрал калоши своего размера, натянул их на ноги. Продемонстрировал их китайцу, тот махнул рукой — типа, пойдет. В этот момент на пирсе появилась парочка: молодой парень высокого роста и девушка чуть пониже — китайцы. Они, быстро надев водолазные костюмы с калошами, начали фотографироваться. Затем парочка подошла к нам, и парень начал говорить на ломаном английском:

— Дайвинг, дайвинг вери гуд! Пикчерс!

Он протянул фотоаппарат подруге и встал с нами рядом.

Девушка сделала несколько снимков, и они поменялись местами.

Забавная фотосессия получилась.

Китаец со шрамом, тем временем, завел свой катер и позвал нас. Мы вместе с Аней и китайской парочкой разместились на тесных лавках. Я включил свой фотоаппарат в режим видео, не столько, чтобы запечатлеть все красоты местного порта, сколько, чтобы записать дорогу, в случае, если это все-таки подстава, и нас везут не на дайвинг. Ехали минут двадцать вдоль старых рыбацких лодок и белоснежных яхт, затем порт кончился, и мы выехали в открытое море. Издалека к нам приближался другой катер.

«Ну все! — мелькнуло в голове. — Теперь точно кабздец! Аню в бордель, меня на органы!»

Оптимизм из меня просто излучался.

Катера остановились друг напротив друга. Встреченный катер был тоже старенькой посудиной с пятью китайскими пассажирами на борту. Лица с другой лодки были не лучше сопровождавших нас гидов. Они о чем-то начали шумно спорить и коситься в нашу сторону. Китаец со шрамом, сплюнув, подмигнул капитану встреченного катера. Сердце мое бешено заколотилось.

Все, сделка состоялась, нас продали в рабство. К гадалке не ходи, так и есть!

Я старался улыбаться Ане, она что-то спрашивала, но видно было, что ей уже тоже не особо радостно.

Вдруг китаец со шрамом повернулся, прошагал к рулю катера, завел мотор, и катера отделились друг от друга.

Плыли еще минут двадцать, пока цвет моря не сменился с зеленого прибрежного на голубовато-синий. Шрам дал указания своим напарникам, те полезли под лавки и достали баллоны с кислородом и ласты с масками. Надев маски и ласты, прыгнули за борт.

Шрам протянул мне жилет и свинцовый пояс.

«Так! — подумал я. — Почему я первый, и почему один? Нас же трое, еще два китайца, парень и девушка. Что-то тут неладное.»

Тем временем, Шрам показал на воду — мол, прыгай.

Я прыгнул за борт. Он спустил баллоны, один китаец, подплыв ко мне, отбуксировал меня от катера, а другой подтащил баллоны и маску. Надев снаряжение, я посмотрел на катер. Аня махала мне рукой и фотографировала все происходящее.

Китаец вдохнул воздух в загубнике акваланга, продемонстрировав, как нужно дышать, и кивнул. Сунул загубник мне, я втянул воздух, кивнул в ответ. И тут произошло неожиданное. Он резко дернул меня за жилет вниз, встал мне на спину ногами и толкнул изо всей силы на дно. Чудом не выпустив изо рта загубник, я начал жадно дышать ртом. Когда пузыри рассеялись, я оценил обстановку.

Я на дне, вокруг камни и песок, сколько кислорода — я не знаю, часов у меня нет, ласт тоже нет. Что сейчас происходит на поверхности, я не знаю. «Вдруг катер не будет меня ждать и уплывет без меня,» — эта мысль почему-то мелькнула первой.

Я решил всплыть и проверить эту версию. Но новый толчок ногами в плечи вернул меня на дно. Ясно, всплыть мне они не дадут. Нужно отплыть подальше от этого места и попробовать всплыть в другом. Я стал перепрыгивать вперед, как кенгуру, цепляясь за рифы. Проскакав так метров пять, я ощутил, как кто-то, потянув меня за акваланг, развернул, как маленького ребенка, ползающего по кроватке, в другую, противоположную сторону.

Я проделал ту же операцию с прыжками по валунам в другую сторону, но там также поймали, развернули и отпустили. Ясно, они контролируют с поверхности квадрат, где я плаваю. И не дают мне всплыть. Все ясно, они ждут, когда кончится кислород в моих баллонах! И я захлебнусь. Конечно! Несчастный случай в море. Мое тело порежут на органы, а Аню продадут в бордель.

Паникой делу не поможешь, я постарался взять себя в руки и решить, что делать дальше в сложившихся обстоятельствах.

На сколько же все-таки хватит кислорода? Нужно экономить.

И я принялся дышать медленнее. Нужно что-то придумать, причем срочно. Я не знаю, сколько у меня воздуха, не знаю, тут ли еще лодка.

Думай, Паша, думай!

Есть! Есть идея — нужно постараться втянуть побольше воздуха и всколыхнуть ил со дна, сделав тем самым завесу. Тогда они потеряют меня из виду и появится шанс ускользнуть незамеченным.

Я начал бегать по дну, якобы ища ракушки, поднимая и бросая их на дно, тем временем, ил вокруг меня начал вздыматься, и я сам уже видел не дальше, чем на метр перед собой. Затем я сделал два больших вдоха, и, затаив дыхание, рванул, что было мочи, прижавшись всем корпусом ко дну, огибая рифы. Примерно определив, что отплыл уже метров на десять, я затаился за огромным валуном, по-прежнему не дыша. Сердце бешено колотилось, звонкими ударами отдаваясь в голове.

Что же там с Аней, жива ли еще…

Пока я плыл за валун, я не заметил, как сильно поранил руку, и кровь алой лентой сочится из моего запястья. Я постарался зажать кровь другой рукой, но и она оказалась порезана, из нее тоже сочилась кровь.

И тут в голове мелькнула мысль, после которой контрабандисты, сутенеры и торговцы органами стали детскими игрушками.

Акулы!!! Черт возьми! Акулы чувствуют кровь на сотни метров — вторая мысль догнала первую. А что, если я и есть гвоздь программы, эта парочка китайцев купила билет в первый ряд. Шоу «Русский против белой акулы», NationalGeographicотдыхает. Все взаправду — пустим русскому кровь, а акулы сделают все остальное. Перед глазами проплыли картинки из фильма «Челюсти», где огромная белая акула откусывает ноги и руки у бедных купальщиков. Кровь, части тела, зубастая пасть…

Ил вокруг меня кружился, я видел, как мимо снуют маленькие рыбки. Чего ждать!?

Нужно срочно искать, чем отбиваться.

Русские так просто не сдаются! Я прижался ко дну, чтобы получше разглядеть, что лежит рядом. Нащупал продолговатый камень, но маленький, отбросил его в строну, стал шарить дальше. Тут в руку попала старая ржавая консервная банка, она была смята. Отличное оружие ближнего боя! Хватит, чтобы выбить глаз! Спиной я прижался к валуну, а левую руку выставил немного вперед на случай атаки акулы. Правую руку с зажатой в ней консервной банкой отвел назад, приготовил для удара.

Интересно, лишиться руки — это сильно больно? Хватит ли сил нанести ответный урон? А без руки я смогу всплыть самостоятельно? Я постарался отогнать эти страшные мысли и сосредоточился на обстановке вокруг.

Воздух в легких кончился, и я медленно, маленьким глотком потянул новую порцию кислорода из загубника. Надеясь, что маленькие пузыри от вдоха мои надсмотрщики все-таки не заметят, приготовился к худшему.

Минуты тянулись, как часы, но ничего не происходило.

И тут что-то мелькнуло во мраке ила, я старался убедить себя, что мне просто показалось. Но тень начала увеличиваться, и маленькие рыбки быстро юркнули в стороны, будто увидели что-то, что их напугало. Это что-то с большой скоростью двигалось в мою сторону.

Я крепче сжал банку в правой руке, стиснул зубы, приготовившись к потере левой…

Как вдруг перед моим лицом появилось лицо китаянки в маске и с загубником, она нависла сверху валуна надо мной.

От неожиданности я вжался в валун всей спиной. Из надвигающегося ила на меня выскочил парень китаец, тот, что приплыл вместе с нами на лодке.

Они начали фотографировать меня и себя подводным фотоаппаратом и показывать жестами, что потеряли меня и ищут уже минут пятнадцать.

В следующую секунду меня резко дернули за акваланг вверх, и через мгновение я оказался на поверхности. Два китайца из дайвинг-клуба со злобными проклятьями обрушились на меня. Они трясли меня за жилет, что-то кричали и махали руками, а я старался всмотреться в лодку, точнее, увидеть, есть ли там Аня.

Есть! Она сидела на том же месте, что и перед моим погружением, и махала мне рукой.

Жива! — кричал внутренний голос. — Жива!!!

Несчастные перепуганные китайцы отбуксировали меня на катер, я снял жилет и акваланг, сел молча рядом с Аней.

— Ну как? — спросила она.

— Супер! — протянул я.

— Они тебя потеряли тут, ты куда уплыл-то? — спросила Аня.

— Да за рыбкой погнался, — ответил я.

— Ну ты даешь! — звучно засмеялась Аня.

Вскоре на борт залезли и ребята китайцы. Под водой время тянулось долго, а пока мы ждали эту парочку, я и не заметил, как у них прошли их тридцать минут погружения.

Если честно, обратную дорогу я помню плохо. На пристани я быстро снял комбинезон и галоши, надел свои шорты, рубашку и сандали.

— Давай прогуляемся, — сказал Ане.

Мне хотелось побыстрее отделаться от всей этой истории. Аня согласилась без лишних возражений. Видимо, ей хотелось того же. Но нас окликнул Шрам.

— Ну, что еще?! — взмолился я.

Шрам указал на микроавтобус. Я показал жестом, что мы пойдем пешком, но он замотал головой и снова властно указал на микроавтобус.

Мы послушно пошли садиться на свои места в салоне.

Если мы умрем сейчас, то это будет самая несправедливая смерть! Микроавтобус запетлял по улочкам и через двадцать минут затормозил у знакомого отеля. Мы вышли. Попрощавшись с водителем, зашли в холл отеля. Всю дорогу домой мы молчали, а, зайдя, обернулись, посмотрели друг на друга и чуть ли не в голос простонали — какие же мы дураки!!! Безумцы!

Мужики, дослушав мою историю, выдохнули, и, махнув рукой, налили еще по стопке водки.

— Ну, ты, малой, даешь! — воскликнул прораб.

— Отчаянный! — прокомментировал крановщик.

— Скупой платит дважды. За это и выпьем! — подняв стакан вверх и широко улыбнувшись, сказал я.

Говорили еще о чем-то, но уже не помню, во время таких задушевных разговоров темы поднимаются разные и меняются спонтанно. Распрощавшись с гостями, я отправился к себе. Раздевшись в темноте, я завалился в кровать, было жутко холодно. Сжавшись в комок, я начал согреваться и в это время провалился в сон.

Точно помню: снилось море и солнце, солнце яркое-яркое, а море бескрайнее-бескрайнее. Как будто и не море вовсе, а целый океан.

На следующее утро я проснулся с хорошим настроением. Спустился на кухню и вдруг стало неожиданно грустно, от осознания того, что мы больше никогда не увидимся ни с крановым, ни с прорабом. Часто встречаешь интересных людей, но начинаешь тесно общаться только тогда, когда уже пора расставаться. Как будто закон подлости какой-то.

По-быстрому перекусил и побежал на площадку. В этот день мы проводили запуск оборудования. Всех трудностей рассказывать не буду, скажу лишь, что бежало из всех щелей, в насосной было столько течей и фонтанов на фланцевых соединениях, что она походила на подбитый баркас. Но, благодаря гаечным ключам и, как в анекдоте, «какой-то матери», к вечеру насосная и вся магистраль заработали, как часы. Течи устранились, давление выровнялось. Спешить уже было некуда, и я решил довести дело до конца. Чтобы уехать, что называется, с чистой совестью.

На доработку ушло еще два дня.

После проведения контрольного запуска и фотоотчета, я собрал свои вещи, налил пробы авиакеросина для анализа в лаборатории в бутылки, упаковал их в рюкзак и отправился на автовокзал. Купил билет до Омска и стал ждать автобус.

Ко мне подошел какой-то мужик и стал набиваться на разговор: куда, мол, и зачем еду. Желания говорить с ним не было, и я отвечал односложно. И тут он начал демонстративно принюхиваться ко мне.

— В чем дело!? — возмутился было я.

Он ответил, что тянет бензином.

И тут я вспомнил про пробы авиакеросина в моем рюкзаке. Я снял его и обнаружил, что внизу он влажный и очень пахнет керосином. Самое удивительное в этой истории, что автобус подошел через три минуты после того, как я обнаружил эту аварию. Что было бы с людьми и мной, сядь я с этим грузом в жаркий автобус, страшно представить — либо все угорели, либо меня высадили бы в чистом поле. Второй вариант более вероятен. Вот так, благодаря этому назойливому попутчику, я обнаружил бомбу замедленного действия.

Поездку домой пришлось перенести на обед, к этому времени я вернулся в гостиницу и перестирал свой рюкзак. Пробы оставил на площадке, их перешлют в город вертолетом.

Приехал на жд вокзал, взял первый попавшийся билет. Так хотелось поскорее приехать домой, что Омск толком я и не рассмотрел. Отправка была через пять минут. Только заскочил в вагон, поезд тронулся. Закинул вещи наверх, сам запрыгнул на полку и тут же уснул.

За 21 день до путешествия

или «Человек с бульвара капуцинов»

Когда приехал в Томск, я надеялся, что что-то изменилось. Трудно сказать, чего именно я ждал, но мне хотелось, чтобы мои старания не прошли даром. Сорок дней ежедневной работы отрицательно сказываются на настроении, становишься раздражительным и ждешь, что по возвращении тебя ожидает награда — отпуск. Хотя бы семь дней, когда не будет звонить телефон, когда не нужно будет вставать в семь утра, не нужно будет никуда идти, а можно будет просто лежать, наслаждаться тишиной и бездельем.

Но реальность такова, что этого не происходит, взамен ты получаешь пятидневную рабочую неделю с девяти до шести, и все повторяется снова. Будильник на телефоне звенит в семь утра, встаешь и идешь на работу. Добро пожаловать на борт!

Не получив выходных, я надеялся, что хотя бы организацию празднования восьмого марта снова доверят мне, и я смогу реализовать свои творческие идеи. Но и здесь меня ждало разочарование. Шеф наотрез отказался от общей идеи праздника, объединенной одним моим сценарием, а настоял на том, чтобы все отделы компании готовили по отдельной сценке.

Так мои идеи полетели в урну. Звучит по-детски, мальчику не дали конфетку, и он расстроился. Но на самом деле все сложнее. Когда живешь идеей, когда есть классная задумка, и остается только начать и сделать, а тебе этого не дают из-за упрямства одного человека, становится чертовски обидно.

Накануне восьмого марта шеф собрал всю мужскую половину офиса у себя в кабинете. Он сидел на кожаном кресле за большим дубовым столом. Шеф — человек старой закалки. Несмотря на свои шестьдесят лет, отличался хорошей физической формой. Никто не дал бы ему больше сорока пяти. Был заядлым охотником. Немым свидетельством его «подвигов» были чучела и фотографии трофеев в его кабинете. Чучело рыси, рога оленя, потертая шкурка лисы.

— Итак, у кого какие идеи по поводу праздника? Сценки, песни, стихи приготовили? — разговор напоминал отчитывание школьников перед классным руководителем. Шеф снял очки и пробежался взглядом по лицам присутствующих.

Все опустили глаза и искали ответ в затылках соседа.

— Значит, идей у нас нет!? Привыкли, что кто-то пишет, только повторить нужно! В этом году так не будет! Я вот подготовился, три номера нашел для выступления. Ты, Борис Геннадьевич, будешь танцевать у нас стриптиз, — прорычал шеф.

— Что?! — попытался возмутиться наш гордый зам — крупный мужчина с сединой на висках и усами, постриженными на манер лихого казака.

— Да, да, не бойся, раздеваться не придется, на тебя наденем специальный надувной костюм с мускулами. Будешь бицепсами играть.

— Давайте лучше Олег Иванович, у него это дело лучше получается, — взмолился БГ.

— Нет, от Олега Ивановича все этого и ожидают, стриптизом он никого не удивит. А вот от тебя будет сюрприз.

Олег Иванович, наш юрист, был небольшого роста и атлетического телосложения, часто играл роли забавных персонажей на праздниках.

— Так что готовься, — слова шефа прозвучали, как приговор.

— Ну, а остальным задание: через три дня подготовить по номеру от отдела. Охрану это тоже касается. Все свободны.

Народ повалил из кабинета шефа, почесывая затылки. Только ахи со вздохами прокатились над головами.

Я решил вернуться и подойти с заявлением на отпуск.

— Виктор Степанович. Я в отпуск хотел бы на пару недель сходить, подустал на стройке.

На что шеф чуть ли не закричал:

— А как же коллектив?! Восьмое марта! Ничего не знаю! Разговор закончен!

Спорить было бесполезно. «Нашел время для заявления на отпуск,» — укорил себя сам.

Утро как-то не задалось, но к обеду пришла новая беда.

Позвонил отец и поставил ультиматум, что нужно прибыть на праздник чуть ли не к восьми утра и принять участие в приготовлении праздничного обеда. На мои попытки объяснить, что мне сейчас не до праздников, я услышал ругань и что-то невразумительное.

Нервная система серьезно пошатнулась. По всем позициям я нес потери. Отпуск, деньги, подготовка к празднику и еще обязательства по приготовлению праздничного обеда. От такой досады хотелось куда-нибудь бежать. Вот только куда?!

Вечером состоялся разговор с мамой по скайпу.

— Ты чего такой надутый? — спросила мама.

— Да вот, думаю работу менять, может, в Москву переехать. У одноклассницы там парень, вроде как, начальником работает, может помочь.

— Ну чего тогда расстраиваться? — спросила мама.

— Да, понимаешь, мам, я сорок дней без выходных, каждый день работал, устал. А сейчас на новую работу устроюсь и опять до отпуска ждать. Им же не объяснишь этого, — сказал я.

— Пока не увольняйся. Возьми отпуск, развейся, — сказала мама.

— А деньги? — спросил я.

— Если сильно хочется — возьми кредит, — ответила мама.

Я согласился с ней:

— Но куда ехать на отдых?

— Выбери, не мне тебя учить, — сказала мама, попутно перебирая постиранное белье.

— Ладно, спасибо за совет, я подумаю, — поблагодарил я.

На следующий день я остался без обеда, потому что направился в турагентство.

— Скажите, какие варианты отдыха есть на ближайшие числа? — спросил я.

— А когда вы хотите лететь? — спросила меня блондинка с серыми глазами, в деловом костюме, оглядывая оценивающим взглядом.

— Думаю, через неделю или десять дней, — сказал я.

— Вот хороший вариант. Тур в Тайланд на двенадцать дней, стоимость пятьдесят тысяч рублей, — ответила девушка.

— И это же еще с собой нужно деньги брать? — поинтересовался я.

— Думаю, тридцати тысяч Вам хватит.

В моей голове закружилась математика цифр, пятьдесят плюс тридцать — это восемьдесят только за двенадцать дней.

— Спасибо, я подумаю, — сказал я и надел шапку.

— Вот еще Греция есть, но там дороже, да и не сезон. Сейчас такой период, что нужно лететь в тепло, например, на Бали. Но туда один перелет дорого стоит, так что думайте.

Так, в раздумьях, я провел оставшуюся неделю до восьмого марта.

Праздник прошел. Были маленькие сценки, тосты и атмосфера средней свадьбы, когда все пьют, и через полчаса уже не так важно, что происходит, главное, вроде, весело. Но у меня, как я ни старался, в голове крутилось мое представление праздника. Моя идея была навеяна рекламным журналом, попавшимся мне на глаза в туристическом агентстве.

На нескольких страницах были показаны фотографии карнавалов, проходящие в разных уголках света — Рио, Венеция, Мадрид, Таиланд. Мне хотелось сделать вечер в стиле морского путешествия, с высадкой гостей в каждом из этих городов. На столиках вместо стандартных бутылок водки, коньяка и шампанского, было бы меню со списком коктейлей. Каждая девушка могла выбрать что-то особенное. Вокруг кружил персонал из стюардов, матросов и, конечно, вечер вел бы капитан лайнера. В каждом порту несколько гостей выходили на берег в сопровождении одного члена команды, и их ждали приключения. Можно было бы поиграть в казино в Лас-Вегасе, проплыть на гондоле, поучаствовать в корриде…

— Паша! — громкий голос Сани, моего напарника, вернул меня с небес на землю. — Бежим смотреть, сейчас БГ будет танцевать стриптиз.

Когда мы зашли в зал, на сцене уже зажигал наш шеф в надувном костюме стриптизера. На мое удивление, народу это очень нравилось. Все громко хохотали, девушки старались дотронуться до проходящего мимо надутого стриптизера. Главный бухгалтер, не выдержав наплыва эмоций, выскочила из-за стола и, поднявшись на сцену, засунула сто рублей за шиворот артисту. Финал удался. Ну, а я ощущал себя не лучше героя фильма «Человек с бульвара Капуцинов» после возвращения в городок.

Хотелось спросить всех сидящих и вопящих: «И вам это нравится? Вы этого хотели?»

Чем больше я пил, тем больше я трезвел. Когда праздник закончился, я натакси поехал домой. Перед домом попросил таксиста остановить у круглосуточного магазинчика. Взял пару бутылок пива. Дома завис в интернете.

Думал над словами мамы, думал про праздник, наконец, алкоголь начал действовать — видимо, понижение градуса сделало свое дело.

И тут у меня осенило. Куда бы я поехал, если бы у меня было достаточно денег, и не нужно было бы думать об экономии?

Круиз! Точно, круиз! А какие страны я хотел бы посетить?! Я ввел в поисковике круизы от Буэнос-Айреса в Рио-де-Жанейро и до Нью-Йорка. Поисковик долго выбирал, но в итоге показал возможные варианты. Наиболее подходящий вариант круиза занимал по времени что-то около 12 дней.

Параллельно с этим маршрутом высветился маршрут длиной в 24 дня от Буэнос-Айреса в Уругвай, оттуда через все побережье Бразилии, затем через Атлантику на острова Испании, Португалии с проходом через пролив, разделяющий Африку и Европу, в Хорватию и, наконец, завершающийся в Венеции, Италия. Всего 9 стран, 24 дня в дороге. И все это удовольствие обходилось дешевле, чем плыть до Нью-Йорка. По невероятному стечению обстоятельств, этот круиз выпадал на ближайшие даты, как раз дней через десять.

От наполняющего меня возбуждения я не мог сидеть за столом. Я вскочил и начал прыгать по комнате, как заведенный. Вот это да, вот это приключение!

Ну что же, дорогие коллеги, если вы не хотите в круиз, то в него поеду я!!!

За десять дней до путешествия
или держи ухо востро!

Но все по порядку, нужно связаться с компанией, продающей туры, ее офис оказался в Питере.

Еле дождавшись утра по московскому времени, я позвонил оператору турфирмы. Мы обсудили все нюансы с оформлением документов, и в итоге на мою почту прислали договор. Круиз оказался делом не из дешевых. Только его стоимость на одного человека обходилась в 110 тысяч рублей. А здесь еще перелет в Аргентину и затем обратно в Россию из Венеции — 80 тысяч рублей, плюс 1 тысяча евро с собой на карманные расходы.

Ну что же, риск — дело благородное! Я решил последовать совету мамы и взять кредит. Но перед этим, заранее, все же выпросил отпуск. Получилось двадцать четыре дня плюс выходные, вернуться я должен был в день выхода на работу. На мое удивление, никто из руководства не стал препятствовать.

В обед этого же дня я взял сто тысяч в кредит на два года.

Вечером с воодушевлением рассказывал маме о своей задумке. Но ее не очень обрадовало мое решение перевести деньги какой-то фирме в Питер.

— Знаешь, мне кажется, есть и поближе такие организации, — сказала мама.

— Мама, как ты не понимаешь, это же морской круиз, а у нас моря нет, там в Питере у них все развито, — сказал я.

— Ну, как хочешь, вот только потеряешь деньги — потом не говори, что не предупреждала. Ты бы в Томске поискал еще варианты турфирм, — сказала мама.

Поддавшись на уговоры, я посетил самое большое агентство туризма в нашем городе. Каково же было мое удивление, когда оператор сообщил, что поможет с оформлением билетов, как морских, так и авиа, и даже гостиниц. Я решил не создавать себе трудностей и заказать еще и трансфер — переезд на такси до места прибытия и обратно.

Шаг за шагом, общая картина путешествия начинала складываться. Каждый день я ложился за полночь, изучая маршрут движения. Голова кружилась от изобилия памятных мест для туристов.

Часовни, каналы, музеи — все было интересно. Одна мысль, что я смогу увидеть сразу девять стран, заставляла мое сердце стучать, как сумасшедшее. Девять стран, два континента! Трансатлантика!

Ущипните меня, я не верю! Неужели получится!?

На работе я как будто и не находился, там присутствовало сданное в аренду мое тело, но мой разум был уже где-то далеко.

И вот настал день икс. Попрощался со всеми коллегами на работе. Для всех, включая семью, я ехал отдыхать в Испанию. Но этого было достаточно для их спокойствия. Вот только я не досказал всей правды — что дальше меня ждет весь мир.

Как же было трудно сдержаться и не рассказать каждому любопытствующему: «Куда летишь?»

— Я лечу в Аргентину! А оттуда в Бразилию! А потом!

Но я так боялся сглазить, что все же ограничивался упоминанием одной страны.

— Лечу в Испанию, — говорил я. — Так, на пару недель. Пляжный отдых.

Вечером, перед отъездом, я проверил вещи. Футболки, кофты, куртка. Фотоаппарат Дэна, взятый у него под честное слово вернуть за вознаграждение в виде заморского напитка, кеды, сандалии.

Самая большая сложность заключалась в том, что я летел из зимы в лето, нужно изловчиться и взять зимних вещей по-минимуму. Ничего, что-нибудь в Москве сброшу, у знакомых. Наконец, дважды проверив все по списку, я лег спать.

Такси заказал на четыре утра, вылет в семь. Все, спать! Завтра весь день проведу в дороге. Но не тут-то было. Я действительно устал за две недели подготовки, и напряжение этого времени сказывалось. Но, видимо, я так боялся опоздать на рейс, что то и дело просыпался и смотрел на часы.

Прошло пятнадцать минут, теперь десять, снова пятнадцать. Так я провел ночь вплоть до приезда такси.

Когда мы приехали в аэропорт, с таксистом завязался конфликт. Диспетчер сказал одну сумму, а он запросил другую. Я заплатил по цене диспетчера и про себя подумал: «Вот так начало». С первых минут путешествия нужно держать ухо востро! А таксист, видя мой боевой настрой, не стал спорить. Рванул с места с пробуксовкой, видимо, решил выразить мне свое презрение, как делают это дворовые собаки, закидав обидчика землей задними лапами.

Ух, хулиган, жаль, камня на асфальте не валяется!

День первый. «Москва»
или дядя Женя Ковалевский и длинноногие модели

Итак, вылет, пять часов в воздухе. Москва. В Москве идет снег, я в кожаной куртке и кепке. Бегом к метро, времени в обрез. Лечу по переходам, налево, потом направо. Переходы, люди, ступеньки, снова люди. Добираюсь до нужной станции.

Ах да, чуть не забыл: несмотря на безумно дорогие билеты — на круиз, на перелеты и отели, все должно было решиться вот именно сегодня и именно через несколько минут, так как визу в Испанию, а по ней Шенген на все страны Европы, могут и не дать. И тогда… Тогда, я даже не хотел думать, что тогда. Тогда быть не может. Но все же…

Забегаю в офис турфирмы, оформлявшей мою визу, называю фамилию, даю российский паспорт. Жду. Оператор, девушка лет тридцати с белозубой улыбкой и милым лицом, ищет в стопке паспортов мой. Есть, нашла! От волнения у меня дрожат руки. Проверяет, проставили ли визу. Я на секунду замер. Холодный пот пробежал по спине.

Есть виза! Поставили! Девушка выдает все необходимые документы и загранпаспорт.

— Счастливого пути! — пожелала девушка.

— А вам счастливо оставаться! — кричу ей я, уже в дверях.

Выйдя на улицу, еще раз смотрю на проставленную визу в паспорте, не верю своим глазам, все получается!

Смотрю на часы: времени до вылета семь часов. Решаю позвонить Маше, мы раньше вместе работали в театре, а сейчас она учится в Москве в актерском институте.

— Привет! Слушай, я в Москве! У меня до вылета есть семь часов, давай увидимся, — говорю я.

— Давай, у меня сегодня кастинг в рекламу, давай вместе сходим?! — сказала Маша.

— Отличная идея, только бы мне сумку скинуть, — сказал я.

— Хорошо, подъезжай ко мне, я тебе сейчас адрес скину, — сказала Маша.

Проехав несколько остановок на метро, я оказался по указанному в смс адресу.

Большой дом почти в центре города, с большим двором — это редкость для Москвы. Я набрал код домофона, ответила Маша. Поднявшись на этаж, зашел в квартиру.

Первое, что бросилось в глаза — это жуткий беспорядок. Такое ощущение, как будто квартиру обыскивали, и все выбросили на пол. Или как будто в квартире живет гигантский краб-отшельник и стаскивает все, что попадется, к себе в нору. На полу валялась одежда, сумки, пакеты, карнавальные шляпы, а в центре комнаты стояла огромная тележка из супермаркета.

Маша, заметив мое удивление и вопросительный взгляд, остановившийся на тележке, сказала:

— А, это Ваня, мой брат, как-то ночью с друзьями приволок. Они гуляли и вот на ней и приехали, из супермаркета увезли. Лень пакеты нести было.

— Да, вот дела. И сколько вас тут живет? — спросил я.

— Нас трое: я, мама и брат, — сказала Маша, снимая сумку с плеча.

— А как же вы здесь спите? — спросил я, перешагивая через тряпье и фетровую шляпу.

— Да вот прямо на полу и спим. Тут мебели как таковой нет. Поэтому квартира сдается недорого, зато близко к центру и моей учебе. Слушай, угостить тебя нечем, да и времени нет. Ты сильно голоден? — спросила Маша.

— Да нет, нормально, — сказал я, хотя в желудке подсасывало. — Давай на кастинг сходим и после поедим в одном уютном местечке.

— Хорошо, тогда в путь! — скомандовала Маша.

Я все-таки не удержался и, надев одну из карнавальных шляп на голову, запрыгнул в тележку из супермаркета.

— Маша, а ну, сфотографируй, когда еще такое попробуешь!

Мы преодолели пару кварталов пешком и зашли на территорию большого предприятия, в подворотне прошли внутрь здания.

Там, на втором этаже, уже сидела группа девушек, ожидая свою очередь на кастинг.

— Кто последний? — спросила Маша.

— За мной будете, — ответила высокая брюнетка с расческой в одной руке и зеркальцем в другой.

Остальные девушки посмотрели на нас оценивающе.

— А сегодня парней не нужно, — вдруг сказала брюнетка в лаковых сапогах, обтягивающих джинсах и белой кофте.

— Да я и не претендую, я так, за компанию, — подмигнул я.

Ждать пришлось долго. Пока мы ждали, успели поболтать о старых знакомых, о моих планах. Наконец, когда темы иссякли, я вспомнил про свой фотоаппарат и принялся фотографировать.

Маша то надевала мою кепку, то шарф, и изображала девушек в различных образах.

Так пролетело еще минут сорок. Очередь за это время увеличилась. К моему удивлению, все девушки были как на подбор. Блондинки, брюнетки с карими глазами, маленькие и очень высокие. В большинстве своем очень даже простые, никакого пафоса от них не чувствовалось.

Когда Маша ушла на прослушивание, я заговорил с одной из них, кареглазой брюнеткой в сером платье. Она, видимо, тоже устала сидеть без дела и поэтому охотно пошла на контакт.

— И часто Вы ходите на подобные мероприятия? — спросил я.

— Да не то чтобы, я так, периодически, — ответила девушка.

— И что обычно просят сделать? — спросил я.

— По-разному, иногда сыграть что-то, иногда текст прочитать с выражением, — сказала девушка.

— И как же к этому относится Ваш молодой человек?

Я задал специально провокационный вопрос, надеясь узнать семейное положение девушки.

Она, видимо, уловила мой интерес.

— Парня нет, поэтому никто не против, — ответила брюнетка с явной симпатией.

— Как же у такой симпатичной девушки и парня нет? — спросил я.

— Ну вот так, — пожала она плечами. — А ваша девушка не против, что вы подкатываете у нее за спиной? — улыбнувшись, сказала брюнетка.

— Это не моя девушка, это мой старый друг. Я прилетел сегодня из Томска, вечером улетаю в Мадрид, — сказав эти слова, я сам не поверил в то, что сказал.

— В Мадрид! — несколько девушек рядом тоже оживились.

— Как здорово! И как он там, Мадрид? — спросила брюнетка.

— Ну вы знаете, дамы, я еще там не был, но как прилечу — обязательно расскажу. Так что оставьте мне свои телефоны, и я обязательно вам перезвоню, — официальным тоном сказал я.

Все засмеялись. Обстановка была совершенно непринужденной.

— Какое отличное место для знакомств, — заметил я вслух. — Меня, кстати, Павел зовут. А вас? — я посмотрел на девушек.

— Света.

— Марина.

— Наташа.

— Алена.

— Вероника.

И только я хотел продолжить наш задушевный разговор, как из-за двери вышла Маша и скомандовала:

— Все, пошли!

— Эх! На самом интересном месте! Маша, Маша, а как тут все хорошо начиналось… До свидания, дамы, желаю удачи на кастинге!

— До свидания, а вам удачного полета и отдыха! — чуть ли не хором ответили девушки.

— Спасибо, — ответил я, а про себя подумал, что ради таких красавиц можно было и остаться.

Но если у путешествия начало такое! То ли еще будет!

Пробежав снова два квартала, мы заскочили в кафе.

— Тут хорошо готовят, — сказала Маша. — И от дома в двух шагах, у тебя самолет во сколько?

— У меня в пять, но регистрация за два часа, плюс до аэропорта доехать нужно, это еще минут сорок.

— Ну отлично, как раз часик посидим, и я тебя провожу.

В кафе оказалось самообслуживание по принципу шведского стола.

В последний раз на русской земле, я решил вкусить черного хлеба, селедки и картошки. Маша ограничилась салатом и куском мяса.

После обеда забежали забрать вещи в квартире и быстро в аэропорт.

— Послушай, ты что-нибудь слышала о томском путешественнике Ковалевском? — спросил я.

— Дяде Жене, что ли? — спросила Маша.

— Ну, не знаю, кажется, его действительно зовут Евгений, — сказал я.

— Да я знаю, моя мама с ним хорошо знакома, а брат сегодня как раз статью о нем писал, — сказала Маша.

— Статью, а в какое издании? — спросил я.

— Мама попросила, для какого-то интернет-ресурса, — ответила Маша.

— Вот так удача, а я о нем в томском аэропорту узнал, там стоял стенд с видеофильмами о его путешествиях в Тибет. И еще статью читал в журнале, что он с экспедицией через Атлантику пойдет. До этого он с командой уже половину земного шара переплыли, а там завершающий этап. Невероятно, это будет первое в мире кругосветное путешествие на надувном катамаране. Такого еще никто не делал! Представляешь, он с командой из порта Фортолеза, это в Бразилии, стартует примерно в то же время, что и я. Если время будет, может, успею их увидеть.

— Да, здорово! — воскликнула Маша.

На вокзале я оставил свои зимние вещи Маше. Мы обнялись на прощание, и я помчался на электричку в аэропорт.

День все еще первый. «Но уже Мадрид»

Попрощавшись с Москвой, я готовился к встрече Мадридом. По моим расчетам, я должен был провести в Мадриде целых полчаса. Конечно, это время я проведу в аэропорту, но даже осознание, что совсем скоро я попаду в первый город своего путешествия, заставляло колотиться сердце еще сильнее.

Утомительная регистрация, бесцельная прогулка между витринами и, наконец, посадка.

Пассажиров было много: кто-то раскладывал сумки, кто-то ерзал на сидении, усаживаясь поудобнее. Кто-то уже сразу просил принести плед и подушку, а кто-то досматривал фильм на своем планшете.

А мне так не терпелось, что хотелось встать и сказать: «Ребята, а я лечу в Буэнос-Айрес!» Одно название этого заокеанского города чего стоит — Буэнос-Айрес!

Быстро взлетев, самолет набрал высоту, через полчаса принесли обед. Но мои ожидания плотно покушать не оправдались, так как европейский обед включал в себя всего лишь маленький бутерброд с сыром и ветчиной плюс стаканчик сока. Теперь неудивительно, почему европейцы такие поджарые.

Когда самолет был на подлете к Мадриду, пилот по громкой связи сообщил принеприятнейшую новость. В связи с плохими погодными условиями, посадка задерживается, и мы проведем в воздухе еще какое-то время.

Возможно, для остальных пассажиров это, может быть, и не была такая плохая новость, но не для меня. Дело в том, что мой следующий самолет, улетающий в Аргентину, был через полчаса после посадки этого. И если мы полчаса сейчас провисим в воздухе, то сядем в Мадриде слишком поздно! Мой следующий самолет полетит уже без меня!

Я сильно напрягся. Что делать, что же делать?! Но что можно сделать с погодой и самолетом, силой мысли же его не посадишь. Прошло пятнадцать минут и, наверно, сорок секунд. Почему так точно? Да потому, что я смотрел на часы, не отрываясь! И с каждой новой минутой картина моего будущего становилась все туманней!

Что я буду делать один в Мадриде?! А на сколько мне хватит денег? Мне же теперь придется еще и все билеты снова покупать обратно в Москву и потом в Томск. На это уйдет все, что у меня сейчас есть! От бессилия я то топотал ногами, то ерзал на кресле. Пока я мысленно паниковал, рассчитывал варианты возвращения домой, из динамика послышался голос пилота: «Наш самолет идет на посадку, просим пристегнуть ремни». Напряжение немного спало.

После приземления я схватил свою сумку и рванул к выходу, но это не ускорило моего движения. Так как автобус, который везет пассажиров самолета в аэропорт, дожидается посадки всех. Хотелось выбежать и запихивать отставших пинками. Я посмотрел на часы: до взлета моего рейса на Буэнос-Айрес оставалось десять минут.

Наконец, автобус тронулся и подкатил к входу в аэропорт Мадрида. Не зная, куда мне идти точно, я пошел за всей толпой пассажиров. Толпа вынесла меня к стойкам прохождения контроля. Чувствуя, что это не мой вариант, и что транзитные пассажиры должны идти в каком-то другом направлении, я обратился к ближайшим людям, стоящим рядом со мной в очереди.

— Простите, я лечу в Аргентину в Буэнос-Айрес, вот мои билеты, вы не подскажете, куда мне идти? — сказал я.

На что услышал немецкую речь с вопросительными нотками.

Тогда я повернулся к другим соседям по очереди и повторил свой вопрос, но ответ был также не на русском, а на английском. Как же так, в самолете одни русские летели, а тут кругом иностранцы оказались?! Тут до меня дошло: к этому выходу стекались потоки и с других рейсов! Пытаясь собрать хоть какую-то, приблизительно отвечавшую моему запросу, фразу на английском, я повторил свой вопрос английскими словами:

— Флай Трнзит Буэнос Айрес!

Пассажиры указали мне на стойку регистрации. Пробираясь через толпу впереди стоящих, я посмотрел на часы — осталось семь минут до взлета!

— Сэр, ай нид хелп!

На меня обратил внимание человек в форме и с пистолетом.

— What’s happened?

— АйгоуинБуэносАйрес. Ай транзит пассажир! — собралось воедино в моей голове.

Дальше человек в форме перешел на английский с примесью испанского. Он что-то показывал на моем билете. Но с каждым его словом мне становилось чертовски горестно от того, что я ни чего не понимаю, а время уходит с каждой секундой!

Я решил взять ситуацию в свои руки. Показав пальцем на билет в Буэнос-Айрес, я показал три направления движения: вперед, на левую лестницу от себя и на правую.

Сотрудник в форме показал в сторону правой лестницы.

— Ну хоть так! — взмолился я.

Поблагодарив, я развернулся и, снова протиснувшись между стоявшими за мной пассажирами, рванул к правой лестнице. Я буквально взлетел по ней и оказался в длинном коридоре с боковыми ответвлениями влево и вправо. И что теперь?! Тут-то такого полицейского нет. Спросить некого! В коридоре вообще никого не было. Слушая интуицию, я побежал вправо. Пробежав метров тридцать, справа от себя, я обнаружил проход с двумя досмотрщиками и «барокамерой», в которой, видимо, проверяют на наличие оружия. Я показал свой билет и время на часах, до взлета оставалось пять минут.

Досмотрщики, как будто между делом, проверили мою сумку и, объяснив, как мне встать в барокамере, продолжили разговор между собой.

У меня на кону стоит все, а они так вот мило беседуют! В голову закралась пугающая мысль: «А вдруг не туда бегу!». Но крутить педали назад было уже поздно, и я решил довериться удаче. Ну, выносите, залетные!

Схватив сумку с ленты досмотра, я помчался дальше. Выбежав в коридор с терминалами, я подбежал к доске регистрации. Жадно всматриваясь в надписи на английском, я нашел нужную: Буэнос-Айрес, терминал номер двадцать семь. Часы на терминале показывали, что у меня осталось три минуты. Задачи на сообразительность продолжались: а где же теперь этот терминал номер двадцать семь?

Я посмотрел налево — ага, терминал номер двадцать шесть, значит, мне сюда! Затем я увидел надпись: «терминал тридцать».

Что за ерунда: двадцать шесть и сразу тридцать! Развернувшись, стал всматриваться в таблички слева, увидел терминал двадцать девять. Потихоньку приближаясь к двадцать девятому, я заметил нужный мне двадцать седьмой терминал, и что было сил побежал к нему.

Слева и справа пестрели вывесками и витринами маленькие бутики, но я видел только заветную цифру двадцать семь. Свернув к терминалу, я увидел, как последние пассажиры проходят на посадку. Подбежав к столику регистрации, я протянул свой билет и паспорт.

— Буэнос-Айрес!? Аргентина!?

— Yes, comeinplease, –сказала девушка из-за стойки, оторвав талончик и посмотрев на мое изможденное беготней лицо.

— Успел! Я успел, — повторяя эти слова шепотом, как заклинание, я проследовал на борт самолета.

День второй. «Буэнос Айрес»
или «Это вселенский заговор,
я всех подозреваю»

Разместив вещи в отсеке над головой, я, наконец, осмотрелся по сторонам. Сиденья шли уже не в два ряда, как на отечественных авиалайнерах, а в три, мое место было как раз посередине. Вокруг уже не было европейских лиц, если можно так сказать, а были загорелые, явно латиноамериканские. Кто-то читал с планшета, кто-то смотрел канал Дискавери, а кто-то просто болтал с соседом.

В каждой спинке сидения впереди стоящего кресла был монитор, но, что удивительно, чтобы получить наушники, надо было заплатить отдельно. Маленький маркетинговый ход. Четыре евро за китайские наушники, которым красная цена в пятьдесят рублей!

Я не растерялся и достал свои наушники от плеера — они подошли, и я услышал отчетливую речь на испанском. В общем-то, ничего не изменилось, то я совсем ничего не слышал, а теперь я слышал, но ничего не понимал. Беготня по лестницам и пережитые волнения меня порядком утомили, и я благополучно уснул под испанскую речь.

Через четыре часа я проснулся и обнаружил, что монитор все еще работает. Только теперь вместо фильма на экране светилась карта, а на ней линия, соединяющая европейскую часть с латинской Америкой. Значок самолета находился на середине маршрута, я снова уснул.

Опять проснувшись, я проделал ту же операцию с проверкой монитора. И снова самолетик на экране, только немного сместился в сторону.

У меня закралась странная мысль: «А что если это все розыгрыш?» Завели, значит, такого человека, посадили в самолет, и, типа, летим, а на самом деле на карте только видно, как самолетик перемещается. Выйду я через двенадцать часов и увижу тот же пейзаж. Странные мысли, но а вдруг! Вот никто же из моих знакомых не был на другом континенте, а что если его нет? Такой вселенский обман, заговор! Сосед справа как-то заговорщицки посмотрел на стюардессу, та что-то спросила. Ну точно, проверяют бдительность!

Ух, сам себя накрутил, аж страшно стало. Так, за просмотром испанского кино, двумя обедами и несколькими перерывами на сон мы, наконец, начали снижаться, самолетик на мониторе перешел в самое крайнее положение. Пилот объявил о посадке в Буэнос-Айресе. Перелет занял почти 12 часов.

Народ на сиденьях заметно оживился. Стюардесса с рыжими кудрями снова зацокала каблуками. Парень в наушниках и кепке наконец выключил планшет, а индуска рядом со мной достала зеркальце и стала прихорашиваться. Ну это и понятно, они-то домой летят, это я в гости. Самолет коснулся взлетно-посадочной полосы и покатился по ней, снижая скорость. Восторженные пассажиры, как по команде ведущего, зааплодировали, кто-то даже засвистел от радости.

По громкой связи пилот поблагодарил всех пассажиров за перелет их авиакомпанией и попрощался.

На выходе из самолета у меня начали дрожать колени, я заволновался, долететь-то долетел, а дальше-то куда идти?

Решил последовать за всеми пассажирами, куда все — туда и я. Подошли к пропускному пункту, что-то отметили, куда-то отправили, ждем багаж. Ну пока все, вроде, понятно.

Так, народ двинул к выходу. Что дальше? Идем за всеми. Стоп. Обменный пункт. Вот, что мне нужно. Быстренько обменял пятьдесят евро на аргентинские деньги, получилось не много. Но, думаю, на такси хватит. И тут на выходе меня ждала приятная неожиданность: на большом постаменте с табличками я прочитал свою фамилию. Подойдя к вывеске, я показал на фамилию, написанную маркером, и на себя: ребята, это вот я!

— It is good, — ответилзагорелыйпареньвбелойрубашке. — Stay here, do not go anywhere!

Стою, жду, отпустило. Я нашелся, теперь хоть до отеля довезут. Хорошо, что я последовал совету мамы и взял трансфер, а то так бы долго выеживался, объясняя испаноговорящему таксисту свой маршрут.

— Go! — скомандовал вернувшийся парень в белой рубашке.

— Ну, пошли — так пошли, — сказал я.

Аэропорт предстал мне во всей красе. Огромные просторы со множеством терминалов и люди, люди, люди со всех сторон! Интересные, разные! Я старался все запомнить, все прочувствовать, мне кажется, воздух здесь совсем другой, какой-то более свежий и влажный! С улыбкой до ушей, я вышел на улицу. Неподалеку грузилась, видимо, футбольная команда. Все в одинаковых синих пиджаках, с огромными сумками с экипировкой. Я успел сделать несколько снимков, прежде чем подъехало мое такси. Вежливый водитель помог загрузить мои вещи, и мы двинулись в путь навстречу приключениям.

Дорога от аэропорта была, с одной стороны, совершенно обычной: деревья вдоль обочины, дома, слева и справа проезжающие машины. Но, с другой стороны, это были дома в другой стране на другом континенте, это были деревья, которых я раньше не встречал, машины, которых раньше не видел! Я фотографировал все вокруг, как заведенный, боялся упустить каждый момент — людей, улицы, магазины.

На перекрестке стояла девушка с огромной сворой собак, в пятнадцать, если не в двадцать, голов. «Может, это работа такая, собак выгуливать,» — подумал я.

Дальше на парковке стояли мотоциклисты, рядом сидели какие-то то ли бездомные, то ли очень уставшие люди. Они не то, чтобы сидели, скорее полулежали на тротуаре. Но все было интересно, как будто раньше я не видел сидящих людей.

Наконец, такси привезло меня к моей гостинице. На мою радость, гостиница расположилась в самом центре Буэнос-Айреса. Над входом висели флаги разных государств. Я бегло посмотрел цвета флагов, но, не найдя Российского, сделал вывод, что буду первым!

Итак, первый русский турист ступил на порог отеля. Я шел бодрой походкой, волоча за собой свой огромный чемодан с одеждой. Но, подойдя к столику администратора гостиницы, я вдруг осознал, что в Аргентине говорят по-испански, а я этот язык постиг, увы, не в совершенстве, а если быть честным, в моем словарном запасе было всего несколько выражений. Но я не растерялся и сразу начал говорить на ломанном английском.

— Мем, хелоу! Май нейм из Павел, ай вонт лив ин е хотел!

На меня уставилась милая женщина со взглядом учительницы начальных классов.

— Мем, ай фром Раша, ай гоу ин Бразилия, — зачем-то я повысил голос, надеясь, что так меня лучше поймут.

Ух, зачем про Бразилию-то приплел, тут бы с Аргентиной разобраться.

Я начал размахивать руками, мол, я вот русский турист, зовут меня Павел, я у вас живу.

Милая женщина уже со взглядом доброй бабушки, готовой приютить сорванца внука, вдруг ответила на русском языке чуть с польским акцентом:

— Вы можете говорить по-русски, я вас понимаю.

— Ура! — воскликнул от неожиданного сюрприза я. — Это очень хорошо! Понимаете, я прилетел в Буэнос-Айрес из Мадрида, а туда я летел из Москвы. Ну а сам я из Томска, это Сибирь.

— Я знаю, где находится Томск, — сказала милая женщина. — Давайте ваш паспорт, я постараюсь вам помочь.

— Ой, точно, паспорт, — вот балда, стою тут, руками машу, а паспорт отдать и забыл.

— Ваш номер четыреста двенадцать, придется немного подождать, сейчас его уберут и подготовят. Дело в том, что заселение начинается с двенадцати, а сейчас только десять утра, можете пока подождать в фойе, — сказала женщина.

Но как было возможно ждать, когда загадочный мир Буэнос-Айреса манил своими звуками с улицы!

— А можно я оставлю свои вещи, сумку у вас, а сам пока пойду прогуляюсь? А то проголодался очень. Может, подскажете какое-то кафе поблизости? — спросил я.

— Да, конечно, за углом есть неплохое кафе, но там немного дороже, чем если покупать что-то в магазинчиках на вынос, — ответила женщина. — Павел, меня зовут Василина, — добавила она, протягивая мне руку.

— Очень приятно, — сказал я, и пожал ей руку.

— Вы пока можете идти прогуляться, а к вашему приходу, думаю, номер будет готов. За вещи не беспокойтесь, — сказала Василина.

— Спасибо! — сказал я.

Я пулей вылетел на улицу и решил двигаться, куда глаза глядят. Но стараясь не потерять ориентир дороги до отеля.

Вокруг кипела жизнь. Машины гудели на светофорах, люди шли куда-то в разных направлениях.

Я зашел в подсказанное Василиной кафе. Но мне показалось, там несколько дороговато, что-то около двадцать евро за обед. Я вышел и зашел в один из магазинчиков, булка с газировкой мне обошлись примерно в три евро. Приключения только начинаются, приберегу деньги для более нужных вещей. Я смотрел по сторонам, жевал свою булку и был на седьмом небе от счастья. И булка была какой-то совершенно невероятной, и напиток, а воздух! Воздух был пропитан солнцем и восторгом!

Покружив на площади самой широкой улицы в мире «Девятого июля», я решил вернуться обратно в отель. Улица меня поразила — не меньше десяти полос в оба направления. Такого чуда я еще не видел! Вот бы нам в Томск такую!

Нужно подробней расспросить Василину, куда лучше пойти и какие взять экскурсии. А то времени не так уж много — всего два дня.

Не успел я зайти на порог отеля, как Василина радостно подозвала меня к себе:

— Павел, вы как раз вовремя! Ваш номер готов, мой сын вас проводит.

— Отлично! — сказал я.

— Ну, как прогулялись? Далеко ходили? — спросила Василина.

— Да нет, тут рядом в основном, боялся потеряться, — засмеялся я.

— Ну ничего, — сказала Василина, — сейчас разместитесь, примете душ и с новыми силами на разведку.

— Это точно, — я прокомментировал ее предложение, уже заходя в лифт следом за молодым парнем лет девятнадцати. На нем были надеты стоптанные черные туфли, темные брюки и синяя рубашка. Видимо, местная униформа. Парень был худощав, но жилист.

Поднялись на этаж, прошли по коридору, он оказался уже, чем я думал — видимо, экономят на жилплощади.

Наконец, дверь моей комнаты отворилась, я перешагнул порог и осмотрелся. С правой стороны стоял старый комод, в глубине комнаты двухспальная кровать с огромным вентилятором над ней. Сразу вспомнилась картина из фильма «Апокалипсис сегодня». Осталось напиться и разбить зеркало, которое было как раз рядом с кроватью, в дверце огромного шкафа-купе.

Ванная комната была маленькой, но чистой: небольшая душевая кабина и раковина. Я поблагодарил парня и, закрыв дверь, завалился на кровать. Зачем-то включил пультом висящий в углу маленький телевизор. На экране появился, видимо, местный политик в костюме и с важным видом. Пощелкав каналы, я спрыгнул с кровати и подошел к окну, за окном меня ожидал приятный сюрприз в виде маленького балкона на улицу.

Я вышел на балкон. Вид был просто потрясающий: огромные красивые здания с лепниной на окнах, яркие витрины магазинов и множество одинаковых такси внизу на дороге. В отличие от наших разношерстных, здесь они были все черно-желтыми.

Ну, пожалуй, начнем отрываться! Я быстро принял душ, бросил фотоаппарат и деньги в рюкзак и выбежал на улицу. Теперь я уже знал, относительно чего ориентироваться, чтобы не потеряться. Флаги над входом! И шел, как мне показалось, как обычный местный. Старался меньше оглядываться по сторонам, по крайней мере, не так вызывающе.

Навстречу мне попался парень с огромным мольбертом в руках. Он сидел и что-то на нем малевал, я заглянул ему через плечо — он рисовал здание на другой стороне улицы. Водил маленьким пером по белому листу, и техника у него была очень необычной. Маленькими точечками и черточками он создавал нужные тени и объем изображения. Парень заметил мое внимание и протянул картинку, но меньшего размера, чем на мольберте. Я увидел, что рядом с ним лежит много картинок, выполненных в такой же технике. Взамен я протянул ему монету и трепетно принял рисунок.

Я брел по улице со своим огромным фотоаппаратом, одолженным на время путешествия. И тут ко мне пришла мысль, что, пока денег достаточно, нужно купить маленький фотоаппарат — мыльницу, чтобы было можно снимать маленькие ролики о путешествии. Так я и поступил, зайдя в маленькую лавку электроники.

В соседнем киоске я заметил местные сувениры. Вот удача, не придется искать по магазинам! Подошел поближе, начал выбирать значки для отца и открытки для себя. Открытки были очень красивыми, в отличие от наших, где изображен унылый осенний или зимний парк. Эти были яркими, с танцорами и танцовщицами танго. С раскрашенными в разные цвета стенами домов. Показав пожилому торговцу с морщинистым лицом, одетому в белую рубашку с коротким рукавом, на понравившиеся, я достал деньги.

— Вот, возьмите, — сказал я.

— Вы русский?! Из России?! — вдруг на чистом русском спросил меня торговец журналами.

— Вот это да! Второй человек за день говорит со мной в этой стране на родном языке. Да мне сегодня неслыханно везет! — сказал я. — Да, я русский, только сегодня прилетел в Буэнос-Айрес. А вы откуда знаете наш язык?

— О, молодой человек, давным-давно я учился в России, но потом вернулся обратно в Аргентину. Я учился на факультете международных отношений. Вы знаете, я уже лет тридцать не разговаривал на русском, не с кем.

— Да, печально, но вы очень хорошо умеете это делать. У вас отлично получается, — сказал я.

— Спасибо. Как вас зовут? — спросил торговец.

— Меня Павел. Простите, я не представился. А вас?

— Меня Мигель, будем знакомы. Вы надолго к нам? — спросил торговец.

— Нет, что вы, я завтра уже плыву на корабле в Уругвай, — сказал я.

— Вы будете путешествовать морем! О, вы отчаянный человек, я смотрю, прилетели сюда, да еще с такими целями, — Мигель засмеялся. — Но я хочу вас предупредить, Павел. Вы новичок в нашем городе, к сожалению, он так же опасен, как и красив. Это факт, не носите рюкзак за спиной, не носите на одной лямке, лучше наденьте его спереди и пристегните, так вам будет видно, что с ним творится. Здесь быстро определяют, кто новенький, и могут либо вытащить из рюкзака, либо сдернуть и убежать.

— Ой, вот спасибо! Вы знаете, город действительно потрясающий, но про воровство я как-то и не подумал, — сказал я.

— Никто не думает, пока не случится, — сказал Мигель.

— Вы знаете, Мигель, я завтра уже уеду, и, наверно, мы больше не увидимся. Можно я вас запишу на фотоаппарат, и вот еще что, у моей знакомой будет день рождения скоро, мне хотелось сделать ей подарок. Поздравьте, пожалуйста, Юлю с днем рождения! Ну и пожелайте ей чего-нибудь на испанском.

Мигель с радостью согласился мне помочь.

Он выпрямился из-за прилавка и, как конферансье, принялся декламировать речь на испанском языке. В конце поздравления он почему-то напомнил мне Фиделя Кастро, уж больно рьяно он размахивал руками и четко выговаривал слова на камеру.

— Ну что же, Мигель, мне пора, рад был познакомиться. До свидания, спасибо за совет, — сказал я.

Мы пожали друг другу руки, я двинулся бродить по улицам.

Поскитавшись еще пару часов по улочкам и порядком подустав, я решил вернуться в отель.

Вернувшись, я попросил Василину помочь мне выбрать экскурсию по городу. Это оказалось не так уж сложно.

В условленное время к отелю приехал большой белый автобус и забрал меня вместе с другими туристами. В основном латиноамериканцами. Проходя по салону, я насчитал восемь человек. Две пары пожилого возраста и одна семья с девочками-подростками.

Автобус выехал на центральную улицу, за окнами замелькали высокие дома и вывески магазинов. Оказалось, что Буэнос-Айрес очень «зеленый» город. Огромные деревья растут в парках прямо посреди города. Удивительно, как я на них не наткнулся, блуждая по улочкам.

Затем автобус свернул куда-то на окраину. Наш путь пролегал вдоль железной дороги, и мне даже удалось запечатлеть на фотоаппарат местный поезд. Что интересно, люди в вагонах этого поезда, в основном, сидели в тамбуре на подножках. Они весело помахали нам руками в знак приветствия. Мои соседи по автобусу оживились и тоже принялись махать руками и что-то кричать.

Через полчаса мы оказались возле лодочной станции, где из автобуса пересели на прогулочный корабль. Вода в реке почему-то вместо привычного синего, ну или серого цвета, была коричневой, только в одних местах темнее, в других светлее. Видимо, берега и дно глинистые.

Вдоль берегов расположились маленькие уютные домики. Они были, в основном, белого цвета, а их крыши покрыты не то серым шифером, не то оцинкованным железом. Рядом с домиками, прямо на берегу, находились пирсы для яхт или моторных лодок. Некоторые пирсы были оборудованы подъемными механизмами, для поднятия моторных лодок с воды. Возле домов возвышались огромные пальмы и хвойные деревья. Лужайки были покрыты зеленой травой.

Прогулочный корабль был двухъярусным, я поспешил на верхнюю палубу, чтобы оттуда выбрать лучший ракурс для съемки. На верхней палубе, помимо меня, было еще несколько человек, среди них — парень, внешне не похожий на латиноамериканца. Он был одет в футболку серого цвета и черные шорты с карманами. Такие обычно носят в походе, но не на отдыхе. Похожие я видел на одном из ведущих канала Дискавери.

Парень перемещался с одного борта на другой, снимая пейзаж на смартфон. Приблизившись ко мне, парень спросил:

— Hi, where are you from?

По акценту я понял, что он американец.

— Ай фром Раша, а ты? — я показал рукой на собеседника.

— United States, Colorado. My name is John, — ответилпарень.

— Меня Павел, — я приложил руку к груди.

Как я ни старался, но дальше разговор как-то не задался, явно не хватало моего словарного запаса.

Представиться и объяснить что-то жестами по-английски я еще мог, но вести непринужденную беседу я был не готов. Поэтому мы вернулись к фотографированию вида, открывшегося с палубы корабля. Корабль проплыл полчаса в одну сторону и повернул в обратном направлении. Если сравнивать, то этот тур был очень похож на часовую прогулку по Томи, и эффект тот же. Один раз попробовал — больше не захочется. Прибыли обратно на стоянку, в это время мимо нашего судна проплыла дюжина маленьких байдарок, видимо, местная секция по гребле.

Обратная дорога была через городские пробки. Не то, чтобы их было много, но прибыли мы, уже когда стемнело. Я забежал в комнату, оставил большой фотоаппарат, захватил немного наличности и спустился в холл. На улице меня поджидал микроавтобус, по моей просьбе, Василина заказала билеты на настоящее аргентинское «Танго-шоу». Только подумать: увидеть танго в столице этого замечательного танца, в Буэнос-Айресе. До поездки, еще в Томске, я три месяца занимался танго, и вот теперь мне выпала возможность увидеть, как это делают настоящие профессионалы.

Я запрыгнул в микроавтобус, и мы двинулись. Ехали недолго, ресторан находился в центре. Выйдя на улицу, увидел еще несколько микроавтобусов, стоящих у входа в ресторан. По-видимому, всех желающих свозили в условленное место.

Я прошел в холл, на входе меня встретили танцоры — высокий темноволосый парень в черном костюме и обворожительная девушка лет двадцати в красном обтягивающем платье.

Группа туристов под руководством еще одного высокого, темноволосого молодого человека в приталенной рубашке и черных брюках, учила движения, под его счет они пробовали ходить.

«Ага, — подумал я. — Это я знаю, это шаги танго. Вот по диагонали, а вот по прямой». Загорелый высокий парень с бородкой, хлопая в ладоши, задавал ритм участникам мастер-класса. Кто-то шагал не в ногу, а кто-то смеялся, запинаясь о партнера, но все были во внимании.

— Отлично! — скомандовал парень. — Похлопайте друг другу, для первого раза очень хорошо, прошу всех к столу! И мы покажем, чего можно достичь, если тренироваться каждый день!

На самом деле, парень говорил на испанском и так быстро, что я просто догадался по взмахам рук и направлению движения, что он говорит.

На мое разочарование, мое место по билету было в нижнем зале ресторана. Может быть, кормят у них одинаково, но вот верхний зал выглядел куда шикарней. Эх, да, настроение заметно ухудшилось. Но что поделаешь, пришлось занимать место за столиком внизу. Ко мне подошел официант и подал меню. Как я ни старался, понять, что там написано, все равно не мог. Единственное, что понял, это то, что можно выбрать три любых блюда на выбор. Что-то вроде нашего первого, второго и компота. Ткнув наугад комбинацию — раз, два, три — я принялся жевать принесенные булочки, видимо, вместо хлеба.

Тем временем, зал потихоньку наполнился посетителями, и ведущий, выйдя на сцену, объявил о начале концерта.

Занавес поднялся. Зазвучала музыка, и в свете прожекторов молодая пара закружилась в ритме танго. Официант шепотом попытался объяснить, что есть на выбор белое и красное вино. Я выбрал красное. По старой схеме ткнув пальцем, но на этот раз слово «ред» было в помощь. Мне одному принесли целую бутылку, налив половину бокала, официант отошел за первым блюдом. В это время на сцене пару сменило трио. Два парня, изображая в танце ревность, терзали брюнетку в платье с блестками. Ведущий попутно объяснил драму событий. Разгневанный муж и любовник делят женщину, отстаивая не кулаками, а танцем. «Как романтично,» — подумал я и намахнул первый бокал красного.

Эх, была не была, может, дальше пойдет веселее! Но не пошло. Танцоры на сцене не выдавали той энергетики и финтов, что от них ждали. Мои преподаватели в Томской студии на презентации своего курса и то больше драйва и жизни излучали. Как я ни старался восторгаться, но все происходящее на сцене и в зале, включая вино, мне не нравилось. Я чувствовал, как начинаю тяжело хмелеть, видимо, вино было самое дешевое, и потому самое ядреное. Что-то вроде нашей «Виноградной лозы» за шестьдесят рублей пакет.

Еда стала отдельным номером. Оказалось, что я выбрал овощной салат из трех сухариков и лопуха с помидоркой, и томатный суп со взорванным помидором, на десерт мне досталось мороженое. Если бы не булки, я бы умер с голоду. Вину не с чем было конкурировать в желудке, кроме хлеба, так что я пьянел с геометрической прогрессией. Шоу закончилось, все зрители зааплодировали. Танцоры раскланялись и занавес закрылся. Все кончилось, не успев начаться.

Чувствуя приближение утренней расплаты в виде жуткого похмелья, я пробежался по залу, попросив уходивших гостей сфотографировать меня на память в этом замечательном месте.

Несколько снимков я сделал уже на улице, прежде чем сел в микроавтобус. Не успев сесть в кресло, я вырубился, и только сжалившиеся соседи из моей гостиницы, которые тоже ездили на шоу, потихоньку толкая, привели меня в чувство по приезду в отель. В полусне я добрел до комнаты и, не раздеваясь, упал на кровать.

День третий. «Буэнос Айрес»
или «Расплата»

Утро. Голова, как квадрат в аквариуме. Поднялся, посмотрел в зеркало на свое опухшее лицо.

Ууу! Вино бормотушное! Душ и зубная щетка поправили мое положение, но не настолько, как могла бы поправить баночка пива.

Завтрак! Вспомнил, в цену проживания я просил включить завтрак. Значит, мне пора. Я проследовал на первый этаж, где человек на ресепшене указал на столики в глубине отеля. По-видимому, местный буфет.

Большой термопот с кофе, отдельная емкость под молоко, еще пара бидонов сока и круассаны в упаковке — вот мой завтрак. Легко и непринужденно. Как же тяжко завтракать сладостями во время похмелья, и еще чашки, как наперстки. Я пил, не отходя от термоса с соком, стоя рядом с ним, будто это был источник вечной молодости. Стакан за стаканом, восстанавливая водный баланс в организме. Парочка за соседним столиком, посмотрев на меня, принялась что-то обсуждать. «Может быть, мне один стакан полагается, а я тут лакаю за семерых,» — подумал я и налил кофе.

Точно! Нужно пива раздобыть, иначе «Титаник» без меня поплывет. Не доживу.

Выбравшись на улочки города, я поправил пошатнувшееся здоровье бутылочкой местного пива. Что-то наподобие нашего «Редса». Опухлость лица спала, только глаза выглядели уставшими.

Погуляв еще немного по ближайшим улочкам, я наткнулся на странную картину. Парень невысокого роста, в джинсах и рубашке, быстро клеил листовки на телефонную будку, причем не одну, а штук сто. Затем он отходил дальше и проделывал ту же процедуру на столбе.

Через пару минут возле этого места появилась женщина в костюме уборщика улиц и так же методично принялась срывать эти объявления в большой мусорный пакет. «Вот так сервис, — подумал я, — один не успел повесить, другой срывает».

Одно объявление выпало из мешка, и пока женщина увлеченно срывала бумажки со столба, я его подобрал. На мое удивление, это оказалась реклама интим-услуг. На рисунке была огромная женская попа и несколько телефонов, также имелись надписи на английском языке — «секс». «Секс-индустрия латинской Америки в действии,» — подумал я.

Положив объявление в карман на память, я направился обратно в гостиницу, паковать чемодан и ждать такси в порт.

День все еще третий
или «Первый день на «Титанике»

— Павел, желаю Вам осуществить все задуманное, и храни Вас Бог! — Василина крепко, по-матерински, обняла меня и поцеловала в щеку. Это было как-то искренне, по-славянски, что ли, мне показалось, что в старину на Руси именно так провожали в дальнюю дорогу или на войну.

Мы попрощались с Василиной, и я в знак благодарности подарил ей юбилейный рубль 1991 года с изображением храма Василия Блаженного. Василина очень растрогалась и даже расплакалась — раньше ей не делали подарки постояльцы.

Я решил, что буду дарить по монете добрым людям, которые будут встречаться в течение долгого пути. По моей просьбе, она поздравила на камеру с днем рождения мою коллегу по работе Юлю. За время путешествия я посещу много стран, так что видеопоздравление получится большое и на разных языках.

Такси приехало вовремя и довезло меня минут за пятнадцать до морского порта.

Водитель такси помог выгрузить сумку, и я направился внутрь огромного морского вокзала. На стенах висели большие телевизоры с расписанием движения кораблей. Оказывается, мой рейс был не единственным в этот день. Определив, куда мне идти, по указателям, поднялся на второй этаж.

По-видимому, я был одним из первых гостей, так как за стойками регистрации было всего несколько человек, и проходы, для удобства сделанные в виде змейки, были абсолютно свободны. Было очень забавно, наверно, смотреть на меня со стороны. По прямой путь до стойки регистрации занял бы всего шагов десять, но по змейке это были все сто, и я со своим чемоданом, бегущий эту дистанцию, явно вызывал улыбку у принимающей стороны. Наконец, у меня приняли паспорт и посадочный талон, взамен дали какую-то карточку и брошюру.

В это время несколько очередных гостей фотографировались на фоне стойки со штурвалом и надписью «CostaMagica». «Костамагика» — так называется лайнер, на котором я совершу это незабываемое путешествие. Спустившись с трапа, я проследовал в автобус, очень похожий на те, что развозят пассажиров в аэропортах. Он набрал пассажиров и завилял между огромными стопками контейнеров. Огромные краны переставляли своими лапами контейнеры с места на место. Наконец, автобус остановился, и двери открылись. Все вышли.

Как по команде, мы подняли головы вверх — перед нами стоял огромный белоснежный корабль. Красавец лайнер сиял белизной, иллюминаторы бликовали на солнце. На корме четко виднелась магическая надпись — «CostaMagica». Дух захватило от величины этого гиганта. Титан необъятных размеров смотрел на нас сверху вниз. Чайки приветственно парили над нашими головами. Сердце принялось бешено колотиться! Неужели!? Неужели я все-таки добрался!

Не веря своим глазам, я направился к трапу.

Вдруг позади меня раздались голоса, говорившие на немецком языке.

Я обернулся посмотреть.

Двое мужчин лет сорока, в шортах и футболках поло, пристально осматривая меня, продолжили говорить на немецком и смеяться.

«Странные ребята,» — подумал я, шагая к стойке со стоявшим рядом стюардом.

Стюард в черной жилетке провел мой электронный ключ через терминал. Мою сумку досмотрели через металлодетектор. Я боялся, что детектор покажет бутылку виски, купленную мной в аэропорту в Москве. Так оно и произошло. Один из стюардов что-то показал другому на мониторе, по-видимому, силуэт бутылки виски ни с чем не спутаешь, но тот махнул рукой, пожелал мне хорошего дня и понимающе подмигнул.

Вот хороший человек попался. Сегодня мне везет!

Мне показали в сторону лифта и объяснили, что мой этаж номер семь, комната номер 7380. Отлично, будем искать.

Поднявшись на этаж, я вышел в холл. Интерьер холла поражал своим великолепием. Стены в красивых венецианских обоях, расписной ковролин, подобранный им в тон, картины в золотой оправе. Освещение, как в лучших домах Лондона и Парижа.

Но налюбоваться я еще успею, нужно найти свою комнату. На мою удачу, в холле стоял уборщик со своей тележкой, я попросил мне помочь. Он с радостью согласился и проводил меня прямо до дверей комнаты. Затем вставил электронный ключ в ячейку двери, и она открылась.

— Магия, — прошептал я.

По-видимому, догадавшись, что я сказал, уборщик проговорил на английском: «Magic!» — и, улыбнувшись, отправился обратно к своей тележке. В комнате звучала тихая музыка, работал телевизор. Я прошел внутрь и принялся исследовать свое новое жилище.

Справа у входной двери расположился огромный шкаф до потолка, за ним стоял маленький холодильник, доверху набитый соками и водами. С левой стороны от входной двери находился туалет, совмещенный с душевой кабиной. Посередине комнаты стояла огромная двуспальная кровать. Перед двуспальной кроватью был трельяж со шкафчиками, телефоном и телевизором. За одной из створок я обнаружил электронный сейф. Ну, с этим агрегатом я научился работать в Китае, так что все ценности будут в сохранности.

Сбросив балласт в виде сумки и наличности в сейф, я решил отправиться на экскурсию по кораблю. Каюту я потом посмотрю, мне в ней еще двадцать четыре дня плыть. Главное, запомнить дорогу домой, а то в этих одинаковых коридорах и заблудиться недолго.

Выйдя в коридор, я постарался запомнить, рядом с чем находится моя каюта. Это не сильно помогло, потому что через пару минут я бы уже ее не нашел.

Дойдя до лифта, я решил начать осмотр с первого этажа, на корабле первый этаж называется первая палуба. Все было в новинку и очень интересно. Оказалось, что даже лифт говорящий, и сообщает, на какой палубе он останавливается.

«Ponteuno!» — раздалось в динамиках лифта при прибытии на первую палубу.

— Лифт разговаривает! — воскликнул я от удивления.

«Unо» — это «один», кажется, на итальянском! — догадался я. Ну что же, начнем!

Первая палуба была не такой уж и живописной. Пара проходов с дверями, помеченными табличками «Onlystaff!».

Поехали дальше, палуба номер два. Здесь было уже поинтересней, но тоже ничего особенного — пара проходов с каютами для пассажиров. Пройдясь туда и обратно, я поднялся на третью палубу.

На третьей палубе расположились рестораны, магазины и даже зал с большим фортепиано. Рядом был бар, но, по-видимому, он открывался только вечером, потому что за барной стойкой было пусто. Пробежавшись вдоль магазинов, вышел на открытую палубу с видом на порт. Было видно, как внизу прибывают все новые и новые автобусы с пассажирами, видимо, заселение на корабль будет идти до вечера.

Мне почему-то представилась картина, как Роуз Доусон прибывает на «Титаник». В голове даже зазвучала песня Селин Дион «My heart will go on». Но, вглядываясь в толпу прибывающих гостей, я не разглядел в ней красотки в шляпе с большими полями. Эх, ну, будем надеяться, к вечеру она все же прибудет.

Немного поснимав виды палубы и окрестностей порта на фотоаппарат, я отправился обратно внутрь корабля, изучать его укромные места. Сделав несколько поворотов, неожиданно оказался перед огромным амфитеатром. Шикарный зал на несколько тысяч мест весь блистал золотом и бархатом. Посреди зала высилась огромная сцена, занавешенная черным занавесом.

Обалдевший от размаха, я не заметил, как зашел куда-то не туда, и выход уже скрылся за поворотом. Я было сунулся к сцене, но проход был закрыт. Поблуждав еще минут пятнадцать между рядами, наконец, выбрался в какой-то коридор. «Осталось еще заночевать в первую ночь на сцене в театре!» — про себя посмеялся я и отправился к лифту.

Все, хватит ходить по туннелям и переходам, пора увидеть самое интересное! Верхнюю палубу с ее бассейнами и шезлонгами!

Итак: верхняя палуба «PonteEleven»!

На улице было яркое солнце, на верхней палубе уже прогуливались гости корабля. Несколько фитнес-инструкторов что-то объясняли на маленькой сцене гостям. На самом верху поднималась огромная труба. С большой буквой «К», «Костамагика». Вот она, магия!

Масштабы судна просто ошеломляли, только в длину он был метров триста! Рядом с трубой я нашел закрытый теннисный корт и площадку для игры вроде боулинга, но я не уверен. Небольшое поле, огороженное сеткой, и металлические шары прилагались. Перед глазами мелькнули несколько баров, танцевальная площадка, джакузи, бассейны. На задней палубе сквозь стеклянную крышу были видны еще бассейн и бар на десятой палубе. Да сколько здесь всего!!!

Но больше всего меня поразила огромная горка, как в аквапарке. Вот это была действительно магия. Но долгая прогулка и маленький завтрак дали о себе знать сильным урчанием в животе. Интересно, а ужин уже скоро?

Спустившись ниже, нашел кафе, где подавали пиццу. Я подошел и встал в очередь, но тут на глаза мне попалась табличка «Onlyfor…»

Это я понял — «Только для…».

Быть может, это только для «вип-клиентов», а я тут прибился эдакий оголодавший. Поставив тарелку на место, продолжил поиски еды. Может, хоть магазинчик с хот-догами найду.

Изучив расположение палуб и всего, что на них находится, спустился к ресторану, но двери оказались закрыты. Перед ними стояло только меню на стойке. Вот же дела, они что, издеваются?! Меню выставили. Да я так с голоду умру, в этой-то красоте. И деньги есть, и билет есть, а хожу, как бродяга, кусок хлеба ищу! Говорила мама — учи английский!

На верхней палубе мне все же удалось найти автомат по приготовлению кофе. Да как автомат, просто кулер, наполненный кофе, рядом стояли ложки и сахар в пакетиках. От голода я выпил три кружки кофе. В итоге, к дикому голоду добавилось бешеное сердцебиение. Я сидел за столиком и думал, если я выпью четвертую кружку кофе, голод уменьшится или сердце остановится?

Еще раз обойдя верхнюю палубу, вдруг заметил, как внизу, на пирсе, все как-то оживились. Машинки стали разъезжаться, огромные трапы начали убирать внутрь корабля.

Ну все, неужели отплываем! Голод сменился яростным возбуждением по всему телу. Такое ощущение, будто отправляемся не в море, а в космос, и я — первый космонавт. Рядом со мной у борта толпились еще пассажиры. Они весело обсуждали начало путешествия на итальянском, испанском, португальском и только я громко сказал на русском — «ПОЕХАЛИ!»

Огромный корабль толкали в море два маленьких буксира. Берега Аргентины медленно таяли вдали. Я попытался запомнить этот момент и этот пейзаж Буэнос-Айреса. На город надвигалась ночь, на пирсе уже зажглись сигнальные огни, и где-то вдали продолжал шуметь город. «Он такой огромный, — подумал я. — Никто и не заметил, как в нем побывал искатель приключений, а затем так же невероятно исчез.»

Каким-то внутренним чутьем, или чутьем моего желудка, я решил, что скоро уже время ужина. И, значит, мне пора отправиться в ресторан. Я сверился с картой на десятой палубе и отправился на четвертую в свой ресторан «Портофино».

В карточке, найденной мной в каюте, было указано, что номер моего стола в ресторане 105. Подойдя к администратору, я, воспользовавшись знаниями английского, тихонько произнес: «Май тейбл ванн хандрит файв», и на всякий случай показал карточку с напечатанными цифрами.

— Yes, sir, hereisyourtable, — проводил меня администратор в угол ресторана, там было накрыто как раз на одного.

Если честно, мне это показалось обидно, так как выглядело, будто я провинился, и меня решили спрятать с чужих глаз долой. И неудивительно, группа итальянцев за соседним столом, весело обсуждавшая меню, вдруг недовольно покосилась в мою сторону. Я посмотрел на них, потом на себя и, сопоставив их вечерний наряд со своим, осознал свою ошибку. Футболка и кеды для ресторана — это, действительно, перебор.

Объяснив администратору, что сейчас вернусь, я бегом побежал в свою каюту. Там быстро надел рубашку, брюки и туфли, и также быстро вернулся за свой стол. Итальянцы, одобрительно кивая, приветствовали меня. Вот, мол, молодец, исправился. Бон апети!

По старой привычке, читая меню и ничего не понимая, ткнул пальцем комбинацию один, два, три и принялся жевать принесенный хлеб. Наконец, подали первое — это была лепешка c молотым мясом под соусом, что-то наподобие кесадильи. Затем салат из зелени и гренок и пирожное «тирамису». Мой желудок ликовал: хозяин, да ты молодец, три попадания из трех!

Утолив голод, я выбрался из-за стола и направился в свою каюту. День был насыщенным, безумно хотелось спать и даже титаническое количество выпитого мной кофе никак не могло на это повлиять.

Выпив стаканчик виски за удачное начало плаванья, я проверил сейф и лег спать. В каюте было прохладно и тихо. Из-за того, что она находилась внутри корабля, окна отсутствовали, была кромешная темнота. Что-то пробурчав в свой диктофон, я медленно погрузился в сон.

День четвертый. Уругвай, Монтевидео
или «Заговор уборщиков и братья славяне»

Проснувшись, как мне показалось, от стука в дверь, я открыл глаза. Уборщик, видимо, хотел убрать комнату и проверил, есть ли кто. Где-то в глубине корабля слышался шум двигателя. Я огляделся, вспомнил, что пульт от света лежит на тумбочке, зажег свет. Интересно, сколько я проспал? Посмотрев на часы, попытался подсчитать разницу во времени, получилось, что спал я с девяти вечера до десяти утра, итого тринадцать часов. В каюте было прохладно, как будто где-то в горах. Свежее белье и огромная кровать были настолько чудесными, что вылезать не хотелось. Но пропускать завтрак было нежелательно, я еще не разобрался с распорядком дня.

Быстро заскочив в ванну и приведя себя в порядок, я открыл сейф и на всякий случай пересчитал деньги. Пересчет показал, что отсутствует сто евро. Я пересчитал еще раз. Вместо положенной тысячи, было всего девятьсот. Пытаясь освежить в памяти, где мог обронить, в голову пришла мысль. Уборщик, что показал, как пользоваться ключом от двери, имеет доступ в каюту. И он может знать, как разблокировать сейф. А я в начале путешествия, по логике, не должен пересчитывать свои сбережения, ведь тратить еще негде. Дурные мысли крутились в моей голове и не давали покоя.

Я единственный русский, слабо владеющий английским, и с трудом смогу объяснить пропажу денег. Быть может, это у них нормальная практика обворовывать таких одиночек. Стоп! Я остановил эту страшную историю, накрученную своим воображением. Нужно срочно что-то придумать. Решил взять все деньги, телефон и фотоаппарат с собой. Положил в маленькую сумочку, оделся и вышел из каюты. В коридоре со мной поздоровался тот самый уборщик. Ага, выслеживает! Ну я-то тебя перехитрю.

Оказавшись на открытой палубе, подошел в очередь к шведскому столу. Чего там только не было: несколько сортов сочного мяса, румяных сосисок, креветки, мидии, осьминоги, фруктовые и овощные салаты. Глаза разбегались, а руки набирали всего по чуть-чуть. Я сходил за стаканом сока и кофе с молоком и присел за свободный столик. Завтрак удался. На этот раз я не скромничал и ел как можно больше, день предстоит провести в порту, вдруг в Уругвае с уличными кафе беда. На всякий случай набрал сока в маленькую бутылку.

В каюте положил фотоаппараты, сок, деньги и пропуск на корабль в рюкзак. Присел на дорожку по старой русской традиции. Первый день в новой стране — волнительно. Как оно все там пройдет сегодня?

Спустился вниз на первую палубу с остальными пассажирами и подошел к выходу, там на металлодетекторе проверили сумку. Сотрудник досмотра попросил дать мой ключ от комнаты. Затем провел его через терминал, как в супермаркете. На экране монитора появилась моя фотография и паспортные данные. После операции проверки вернул мне ключ обратно. Думаю, эта процедура для того, чтобы иметь в виду, если кто-то отстанет от корабля в порту.

Вышел в порт, отойдя от корабля, попросил проходивших мимо моряков сфотографировать на фоне лайнера. Как же он все-таки огромен и красив!

Дальше двинулся с основной толпой туристов, но, по мере отдаления от корабля, люди стали рассеиваться по улочкам Монтевидео, так называется столица Уругвая, куда мы прибыли. Наконец, заприметив две пары пожилых людей, решил двигаться с ними. Не хотелось потеряться в самом первом порту. В итоге и эти две парочки разбрелись, и я оказался наедине с пожилым крепким джентльменом лет пятидесяти-шестидесяти в черных джинсах и клетчатой рубахе и женщиной в белой рубашке и брюках. Женщина лет сорока была рыжеволосой, улыбчивой и очень милой наружности. Мужчина был седовласым, но с безупречной прической, на поясе у него висела дорожная сумочка, а на шее чехол от фотоаппарата. У обоих были надеты солнцезащитные очки.

Мы ходили по улочкам, перекидываясь фразами на английском. В стиле:

— Вот, посмотрите, как красиво.

— Ой, какой большой дом.

Женщина спросила меня, откуда я родом.

— England, — сказал я.

И, произнеся эти слова, подумал, что хотел сказать, что говорю на английском. Но момент был упущен, парочка уже увлеклась осмотром местной архитектуры.

Наконец, мы вышли на центральную площадь Монтевидео. В центре стоял огромный памятник в виде всадника на огромном коне-скакуне. Я попросил сфотографировать меня на его фоне. Отдал фотоаппарат мужчине, а сам, тем временем, полез в рюкзак за приготовленной табличкой. Еще в Томске одна коллега попросила сделать фото с табличкой «Привет Терехиной из Испании». У нее такое хобби — собирать фото друзей из разных стран с такими вот приветами. Я достал табличку и, широко улыбнувшись, поправил солнцезащитные очки.

— Пикчерс! — скомандовал я.

Мужчина нажал кнопку фотоаппарата, а затем спросил:

— Привет Терехиной из Испании?! А почему из Испании, мы же в Уругвае?

Я от удивления открыл рот.

— Вы понимаете, что написано на этой табличке?

— Да, я говорю по-русски. Меня зовут Йозеф, а это моя жена Хелена, — он указал на ту самую рыжеволосую женщину рядом.

— Меня зовут Павел, — радостно ответил я. — Понимаете, это моя знакомая попросила, а другой таблички не было, вот я и решил сделать фото, никто же не догадается, что это не Испания. Если только вы не расскажете.

Мы все вместе дружно посмеялись.

— Вот так удача — на корабле две с половиной тысячи людей, и я пошел вместе именно с вами.

— Павел, а вы путешествуете один? — спросила Хелена.

— Да, один, остальные работают, — ответил я.

Дальше мы разговаривали о семье, о России, о том, как я решился на такой отчаянный шаг.

За разговорами мы проходили улочку за улочкой. Но я уже не чувствовал себя так зажато, а был окрылен удачным совпадением. И хотя мы не были земляками, чувство близости славянского духа придавало уверенности.

На обратном пути к кораблю, мы оказались на площади, где местные старьевщики продают антиквариат. Каково же было мое удивление, когда между серебряными и оловянными ложками я вдруг увидел знакомый силуэт советской пилотки. На ней были приколоты несколько советских значков: «Воин спортсмен», «Специалист первого класса» и даже гвардейский. Любопытно было бы узнать, откуда он здесь, но торговец не смог толком объяснить.

Я сфотографировал его на память.

Хелена с другого конца площади позвала меня.

Это было здорово, что есть кто-то, кому не безразлично, что с тобой будет. Она показала, что есть магазинчик с сувенирами, и нам стоит зайти туда за покупками.

Магазинчик был славный, весь уставлен старинными лампами, огромными моделями кораблей, картинами. Вокруг был тусклый свет, как в гробнице фараона, особую изюминку придавал запах старинных предметов.

Самым дешевым сувениром оказался коробок спичек с надписью «Уругвай» и маленький корабль в бутылке. Их я и купил, протянув торговцу в морской тельняшке и треуголке несколько монет. Хелена же выбрала кожаную ковбойскую шляпу.

Довольные, мы вывалились из магазинчика, утомленный Йозеф ждал нас на лавочке перед ним.

— Хелена, ты готова все скупить. Пойдем уже, я устал! — сказал Йозеф.

Она похвасталась новой шляпой, но Йозеф не оценил, а вместо этого пошагал в сторону порта.

Хелена подмигнула мне и засеменила вслед за мужем. Я зашагал вслед за ними. Ох уж эти семейные разборки. Еще на одной маленькой площади мы наткнулись на народных умельцев, делающих чудные украшения из никелированных вилок. Там были браслеты, подставки для бокалов и даже вилка-велосипедист рядом с вилками танцующих танго. У нас в России говорят: «Голь на выдумки хитра». Торговцы не старались привлечь к себе внимание, по ним было видно, что они порядком устали от туристов и объяснений, что сколько стоит.

Из Монтевидео корабль уходил рано, часов в 5 по местному времени, да и смотреть было уже нечего — мы поторопились обратно. Перед заходом на борт нас снова проверили на металлодетекторе и отметили электронные ключи. Мне стало любопытно, опоздает ли кто-нибудь сегодня, и подождут ли его?

Попрощавшись со своими новыми знакомыми, я поторопился в каюту скинуть вещи и пойти купаться в бассейн. На улице была жара, и глоток сока в джакузи — это то, что было нужно. Взяв сумочку со всеми деньгами, положил в нее фотоаппарат, вышел в холл.

Я поднялся на лифте на десятую палубу, где-то на улице звучала музыка, был слышен гул разговоров и смеха. Возбуждение нарастало, наконец, я открыл двери и оказался под лучами яркого солнца. Сотни людей со всех сторон: официанты в белоснежных пиджаках, уборщики в серой униформе, фитнес-инструкторы в обтягивающих трико, пассажиры в плавках и пестрых купальниках. Кто-то лежал на шезлонге, другие в джакузи. Хотелось с разбегу ворваться в эту атмосферу праздника! Я прошел наверх и разместился на одном из свободных шезлонгов. Сумочку спрятал под полотенце и первым делом отправился в бассейн.

Вода в бассейне была прохладной. Я с радостью окунулся в нее с головой. Горка! Несмотря на то, что горка работала, и на вершине я видел аниматора, дежурившего на спуске, но людей не было. Никто не решался с нее прокатиться, будто не хотели расставаться со своей серьезностью даже на отдыхе. Я быстро надел сандалии и побежал наверх. Оказавшись наверху, спросил разрешения спуститься. Девушка, с виду бразильянка, высокого роста, с длинными черными волосами и белозубой улыбкой, очень обрадовалась, что у нее появился первый посетитель за день. Начала меня расспрашивать, с кем я путешествую, откуда я, и что мне понравилось в Уругвае.

На удивление, я смог ответить почти на все ее вопросы. И пока успех в общении не перешел в разочарование, прыгнул в стремительный поток воды, унесший меня по спирали вниз. С огромными брызгами и с плавками, впечатавшимися, как стринги, между ягодиц, явился на обозрение отдыхающих. Забавно было посмотреть, как я пытаюсь высвободить плавки из тесного плена ягодиц. Но этого мне было мало, и, учтя ошибки, я повторил катание еще четыре раза. Изабелла, так звали девушку, дежурившую на горке, посмотрела на меня и мои сандали оценивающе. Сандали были старыми и поношенными, будто я в них с детства хожу, откуда же я на круиз денег наскреб, читалось в ее глазах. Попрощавшись, я поторопился выпить чаю на корме корабля. Там было еще одно кафе, но в нем не так многолюдно.