Бесплатный фрагмент - Короткие рассказы про любовь

Инлеоны

Лесное создание топей сидело на кривых мшистых корнях огромного, переливающегося слабым мерцанием дерева. Сверчки яркими беззаботными огоньками разбавляли полумрак болота и кроны растений, черными листьями, закрывающих бардовое небо.

Малит сделала венок из цветов с жалящими отростками. Они не причиняли вред её тёмной и плотной, словно кора, коже. Большие серые глаза внимательно следили за работой.

Малит сильно увлеклась своим занятием. Шорох топей неожиданно вывел её из задумчивого состояния. Тёмный силуэт показался из высокой травы. Девушка испугавшись вскочила, отпрянула и бросилась за ствол мшистого дерева.

Только краешек большого серого и прозрачного своей чистотой глаза осторожно выглядывал в полумраке болотистой чащи.

«Другая раса!» — неприятная мысль, намекающая на опасность, пронзила сознание.

Она наблюдала за ним. Высокий мужчина с длинными русыми вьющимися волосами и в черном обычном приталенном камзоле уверенно шёл по направлению к ней. Его горящие в темноте синим пламенем глаза пугающе контрастировали с окружением.

Он смело зашёл за дерево и уставился на неё. Малит растерялась и от сильного смущения боялась поднять взгляд на незнакомца.

Она никогда не видела существ другой расы, только пожилая родственница рассказывала ей о них. Их видах, умения и признаках. Судя по её историям, он был огненным алотом.

— Я видел тебя вчера здесь же в топи. Это твоё место для мечтаний? — спросил он.

— Нет, я просто люблю жалящие цветы, — не сразу от волнения и страха ответила она.

— Можно я тебя нарисую?

Лесное создание топей только молча кивнуло. Она вышла из-за дерева, не осмеливаясь поднять взгляд и тихо присела на те же коряги. Огненный алот достал из черного бархатистого мешка за спиной жухлые грубые листы с неровными краями и угольные цветные ветки.

Он рисовал быстро. Тонкие ветки в его руках оставляли причудливые разноцветные следы. Линии были спутанными, хаотичными, немного мрачными. Незнакомец закончил рисунок и протянул его созданию топей.

Малит кивнула и забрала свой портрет.

— Какие ещё рисунки у тебя есть? — с любопытством решилась спросить она и опустилась на чёрную траву рядом с огненным алотом, нетерпеливо заглядывая в небольшую стопку листов в его руках.

Малит с улыбкой рассматривала нарисованное дерево с алыми листьями; портрет девушки-литолы с развивающимися белыми волосами и лиловыми глазами; разозлённого воина в доспехах, огненного алота, в гневе сжимающего кулаки.

— Что они значат, твои рисунки?

— У нас они ничего не значат. Их не продают и не покупают. Ими не зачаровывают и не наносят вред. Это обычные рисунки на обычной бумаге. Вот и всё. Просто украшают душу. Я рисую, что вижу и что кажется мне интересным, — объяснил он.

— Я тоже раньше рисовала. Но я художник, который разучился рисовать… — с грустью и обреченностью в голосе поделилась Малит.

— Почему??? — сильно удивился незнакомец.

— В магической лавке родственников они не пользовались спросом у болотных селян. Никто ими не пользовался. Никто не хвалил. Мне не для кого стало рисовать и я забыла об этом увлечении.

— Нарисуй для меня. Я очень ценю прекрасное!

Девушка счастливо и негромко засмеялась.

— Буду на топях еще несколько ночей. Соберу болотные камни водного рассвета и уйду. Приноси свои рисунки. Буду только рад восхититься твоей красотой.

— Я попробую, — скромно пообещала девушка.

— Что случилось, дитя? Вся так светишься! — полноватым и милым вихрем крутилась вокруг пожилая тётушка.

— Начала снова рисовать инлеоны?

— Да! — с гордостью подтвердила Малит.

Магические инлеоны, простые и сложные заклинания, летели на пол её небольшой комнаты с выпуклым ветвистым потолком. Слабый лунный свет переливающимся зачарованным витражом в стрельчатом окне от пола до потолка освещал её творения.

Прозрачные, еле заметные в полумраке свитки обозначали цветы и птиц, любовь и волшебные города, красивые наряды и колдовские корабли, времена года и характеры, мечты и загадочные пейзажи.

Следующим вечером лесное создание топей, окрылённое творческим порывом, охапкой несло инлеоны для своего нового друга. Но нигде на болотах его не оказалось. Малит ещё долго бродила вокруг брошенного костра и по округе. Затем ни с чем вернулась обратно.

Нет тяжелее горя на свете, чем горе огромных прозрачных серых глаз лесного создания топей…

— Не печалься, девочка моя! — успокаивала её сердобольная тётушка.

Малит молчала. Да и что ей было сказать? Что ищет огненного алота в темной одежде, имя которого ей неизвестно?

— Я печалюсь, тётушка, потому что мои инлеоны никому не нужны.

— Не говори так! Нужны!

Малит недоверчиво усмехнулась.

— Кому нужны эти цветущие мслаи или кричащие вилд? Где ты видела таких болотных селян, которым хоть раз бы пригодились подобные заклинания?

— Давай откроем при лавке библиотеку. Я много ночей об этом думаю. Там будешь хранить все свои магические инлеоны. Если не нужны болотным жителям, понадобятся другим. Пусть не покупают, пусть берут бесплатно. Через 9 ночей инлеоны сами вернуться на свои полки — ты же знаешь.

Идея очень понравилась Малит. Быстро наколдовали дополнительный зал для лесной библиотеки. Постепенно расы начали узнавать о волшебном хранилище свитков. Посетители стали приходить даже с самых отдалённых островов и болотных рифов.

Не сразу, мало-помалу Малит снова стала рисовать заклинания. Она до конца жизни хранила в сердце память о случайном загадочном незнакомце, который вернул её к магическому рисованию.

Раз в луну, когда многие огненные алоты собирали болотные камни племенного рассвета, Малит приходила на своё любимое место для мечтаний и любований жалящими цветами.

Золото или свобода

— Сколько рабов захватили? — строго, грубо и властно спросил невысокий худой пират.

Это девушка с золотыми волосами и голубыми глазами. Не красавица, милая внешне. Но стоило с ней только заговорить и очарование быстро улетучивалось.

Её боялись и уважали. Она давно промышляла в Карибском море на двух небольших кораблях, доставшихся от отца, который в один прекрасный день не выдержал испытания тропической лихорадкой.

Ей не привыкать ощущать себя капитаном. И до смерти отца приходилось подменять его в капитанской каюте, планируя курс и место нападения на небольшие морские караваны с ценными грузами и рабами.

Слаба физически, но хитра и изворотлива. Команда ценила её за смелые и успешные вылазки, щедрую награду и выходные в местных борделях.

— Пять человек… — осторожно ответил пожилой, потрепанный ромом и штормовым ветром пират.

— Всего пять??? — она дико расхохоталась.

— А что случилось? У нашего губернатора закончились деньги на рабов? — хохот мешал ей говорить.

— А грузы? Что ценного? — сменив гнев на милость, с надменной улыбкой спросила девушка-капитан.

— Ничего нет. Они всё успели сбросить за борт… Нам на зло… — пояснил её помощник.

— Что? Что???

Неконтролируемая ярость мгновенно овладела пиратской девицей. Пшеничного цвета коса не успевала за своей беснующейся хозяйкой. Хрупкие ноги в высоких сапогах и темно-синих узких брюках сносили стулья, вещи со стола и всё, что только попадалось на пути.

Умудренный пиратской жизнью на корабле своей капитанши помощник смиренно ждал, когда её любопытство одолеет её же ярость или в каюте просто закончится целая мебель.

— Их надо всех убить! Вместе с вами, тупыми баранами! За что мне такая команда! — неистово кричала девушка-пират, мешая свои слова с грязными ругательствами. Да, она сильно не любила, когда кто-то или что-то мешает её планам. Она строила империю крупица за крупицей. Хотела расширить свой флот и построить собственный пиратской форт на одном из диких приглянувшихся островов.

— А что это за рабы такие пошли? — ехидно поинтересовалась она, оперевшись на чудом уцелевший дубовый стол.

— Они подняли восстание под предводительством одного из рабов. Перебили всю охрану корабля, своих тоже почти всех потеряли. Хотели захватить судно. Когда мы появились на горизонте и подняли пиратский флаг, самые ценные сундуки с монетами и серебряной посудой выбросили за борт. Для ныряния там слишком глубоко и мы ничего не смогли сделать.

— Приведите мне их зачинщика. Я хочу казнить его лично.

Золотая злость, а именно такой была её кличка, нервно отстукивала пальцами по перекрестию окна. Пустыми грустными глазами уставилась в бескрайнее море. Она расстроилась. Так долго вынашивала этот план грабежа. Так надеялась на прибыль. Но может и не всё так плохо. Теперь у неё есть третий корабль, завалявшийся никому не нужный товар и целых пять рабов, способных за считанные минуты выбросить любой ценнейший груз в море. Она усмехнулась. Сложно было поверить в такое глупое поражение. Теперь придется платить команде за захват корабля из своих запасов.

Яростные мысли так сильно терзали её ум и душу, она не заметила, в каюту завели пленника.

На гордо поднятом, израненном то ли оспой, то ли другой болезнью лице, ярко и бесстрашно сверкали большие и карие глаза. Мягкие спутанные каштановые кудри выбивались из-за уха и длинной чёлкой немного прикрывали лоб.

— И как ты собираешься отдавать мне моё золото? Хорошо умеешь нырять? — язвительно и злобно спросила капитан пиратского судна.

— Я не собираюсь! Я ненавижу всех вас, кто помешан на деньгах и угнетает свободу других! — чётко и громко ответил раб.

— Ахах! Ты сумасшедший? Мир всегда был несправедлив, таким и останется. Единственное, что важно — это золото. За него можно купить всё и всех.

— Не всё и не всех!

Золотая злость с интересом смотрела на молодого мужчину в рваной одежде с крепко связанными корабельным канатом руками. Мельком, быстрыми взглядами рассматривала его испачканные грязью плечи и кровоподтёки от недавних сражений.

— Как тебя зовут?

— Роберто.

— И как ты себе представляешь мир без золота и угнетения?

— Все добры друг к другу, свободны и счастливы. Деньги больше не нужны!

— Таких ещё не видела, — девушка ухмыльнулась.

— Заберите его, — отдала приказ.

«Как всё осточертело. Эти планы, которые вечно не исполняются так быстро, как хочется. Эта глупая команда, вечно пьяная. Эти ухажёры, всегда наивно уверенные в своей неотразимости. Сама себе уже надоела,» — капитан расплела и заплела косу. Только что принесли целые стулья из каюты помощника. Достала личный дневник из ящика стола и сделала несколько записей.