Бесплатный фрагмент - Когда слышишь драконов

Посвящается моему папе, который всегда был увлечённым человеком. Думаю, у меня это от него, и в том, что несмотря на трудности, страхи и комплексы, я написала первый роман, его огромная заслуга.

Глава первая

Я теребила уголки страниц, а Дмитрий Петрович брызгал слюной и кричал:

— Проиграть дело по ущербу! Плюнуть и растереть!

Не знаю, как насчёт растереть, но плюнуть у него получалось хорошо. Он ходил туда-сюда, наклонялся над столом и тыкал пальцем мне в лицо.

— Ну, какие у них могли быть доказательства? Показания пьяницы-соседа и выжившей из ума старухи?

— И участкового, — добавила я, уставившись на чёрное, как моя жизнь, слово «ДЕЛО».

— И что? — не успокаивался Дмитрий Петрович. — Если ты почуяла, что запахло жареным, почему не попыталась отложить?

— Вы сказали закончить его сегодня.

— Я сказал? Ну, знаете ли, Мирослава Андреевна! Когда вы там и рядом нет Дмитрия Петровича, вы должны принимать решения сами и нести ответственность за них.

Внезапный голос в голове заставил вздрогнуть. Это был явно не Дмитрий Петрович.

— Человек… — прогремело как будто внутри. Похоже, шеф этого не слышал и продолжал ходить по кабинету, швыряясь бумажками.

— Выходи, я не причиню тебе вреда, — прогремело следом. Голос был низким, он раздавался эхом по всей голове.

— Не поняла, это мне? — я попыталась мысленно ответить.

— Тебе, человек, — сказал голос.

— Кто ты? — я начинала понимать этот внутренний диалог.

— Выходи, — зашипело в голове, — скорее, — обладатель громового голоса терял терпение.

Я сразу забыла про Дмитрия Петровича и вышла в коридор, сбежала по ступенькам вниз, выскочила на крыльцо, но тут же попятилась назад.

Дракон?

На улице, пригнувшись к земле, стояло чудовище и смотрело на меня не менее удивлённо, чем я на него.

— О, нет, — прошипело в голове, — девчонка! Темноликий не предупредил меня.

Я окаменела.

— Садись, по дороге объясню.

Дракон не раскрывал рта. Когда говорил, только смотрел жёлтыми глазами.

— Зачем? — спросила я.

— Залезай по крылу, — пробасил дракон.

Я понимала, что делаю глупость, но меня влекло это чёрное чудовище с жёлтыми глазами, каждый из которых был размером с теннисный мяч. Хвост простирался до забора детского сада. Хорошо хоть на улице не было детей. Меня вообще удивила редкая пустынность вокруг. В это время здесь обычно людно. Я подошла к чудовищу. Заглянув в его глаза, сбросила туфли, чтобы не поранить шпильками крыло, и взобралась по нему на спину. Тёплая и сухая, приятная на ощупь. Я взялась за шипы возле головы. Дракон сделал несколько шагов и легко начал взлетать. Мы поднялись над домами. Людей поблизости не было. Зато никто не показывал пальцем.

— Держись крепко, человек! — скомандовало моё транспортное средство и поднялось выше. ⠀

Вот уже наш маленький город был у меня словно на ладони со своими домиками, деревьями, сквером, дворами. Зрелище не из самых красивых. Так себе городок, но ветер уже свистел у меня в ушах, а подо мной мерно стучало сердце загадочного существа. Тук-тук… тук-тук… тук-тук… тук-тук.

Я открыла глаза и поёрзала на полке, потому что спину жгло, будто её ошпарили крапивой, наверное, аллергия. В купе было темно, и колёса размеренно стучали. Потянувшись под подушку, я достала телефон и посмотрела время. Половина шестого, можно поспать ещё пару часов. Убрав телефон, я вновь закрыла глаза. Приснится же такое! Но было здорово, вот бы продолжить полёт. Обожаю драконов. Однако эти два часа проспала как убитая.

В правой руке зонт, в левой — портфель. Спрыгнув на платформу, я тут же промочила ноги. Город встретил не вполне радушно. Я ощутила себя автомобилем в автомойке. Потоки холодной воды падали с неба, мчались по улицам, заливая пешеходные переходы, тротуары, проезжую часть, вырываясь из-под колёс и обрызгивая прохожих.

Обуви сразу пришлось несладко, не успела я добраться до первого перекрёстка. Хорошо хоть зонтик взяла. Теперь направо, а вот и суд — обычное, традиционное для таких заведений здание с флагом над входом. Внутри не современно, в общем, как обычно. Я за свои два года работы успела полюбоваться разными зданиями судов, но этот ничем особенным не выделялся. Разве что забавно одетый мужчина с бородкой привлёк моё внимание, когда я подходила к зданию, перескакивая через лужи. Он был одет в свободную рубаху и коричневые штаны, заправленные в высокие сапоги, и просто глазел по сторонам. Может, старовер какой-нибудь. Чего только не увидишь в российской глубинке.

Показала охраннику содержимое сумки. Колющих, режущих предметов и оружия я сегодня с собой не захватила. Позволила сверить лицо с фотографией в паспорте и прошла на второй этаж к нужному залу.

В суде была задержка полтора часа. Шанс уехать на дневном поезде из залитого дождём города таял на глазах. Слушание дела затянулось. Судья, женщина лет пятидесяти с собранными в тугой пучок маслянистыми волосами, смотрела на меня поверх очков, не поднимая головы от документов.

— Представитель ответчика желает что-нибудь добавить? — спросила она тоном, который напрочь отбивал любые желания.

Со стороны истца донеслись перешёптывания, а в окно с новой силой ударили крупные капли дождя, точно в стекло швырнули горсть бусин. Я покрутила в пальцах ручку, глядя в бумаги и наблюдая, как расползаются в стороны чёрными муравьями буквы, как размываются строчки моих возражений, моргнула, загоняя незваные слёзы обратно, бросила взгляд на судью и прочла в нём единственно возможный вердикт. Она уже всё решила, и не было смысла подавать голос, искать выход, точки соприкосновения, приводить ещё какие-то доводы.

— Нет, — ответила я и откашлялась, чтобы повторить, потому что вышло сипло и невнятно.

Я проиграла. Наверное, зря не попросила отложиться и не предложила мировое соглашение, ведь чувствовала, что судья не на моей стороне, хотя бы по тому, как она поглядывала на меня исподлобья и принимала все доводы истца.

Шеф меня убьёт. Я так явно представила его белое с густыми усами лицо и как он кричит: «Проиграть такое дело, это же надо умудриться, Мирослава Андреевна!» Конечно, он будет прав, потому что я опять не сделала всё возможное, чтобы победить. Опять.

Что бы сказал на это папа? Он, наверное, бился до конца, пока мог, поэтому я и выросла без него. А если бы он был рядом, может, и дочь не стала бы такой никудышной, проявила бы себя храбрым и целеустремлённым человеком. Замкнутый круг какой-то. Так я раздумывала, идя в сторону вокзала, уже не выбирая дорогу. Идти не было разницы где — всё одинаково заливали бегущие реки.

— Девочка, постой! — раздалось у меня за спиной.

Я обернулась, отшатнувшись, потому что почти вплотную ко мне стоял парень, которого я видела перед входом в суд. Золотистые волосы облепили лицо, а с бороды стекал целый водопад. «Девочка»… это он мне? В мои-то двадцать один?

— Пойдём со мной, — махнул он куда-то в сторону кустов.

Я сразу подумала, что у него не всё в порядке. Опасения подтвердились. Только ненормального мне сегодня и не хватало!

— Куда? — спросила я вслух, приподняв зонт.

Он замялся и снова махнул рукой, говоря что-то невнятное. Сиреневое облачко возникло перед глазами, и я почувствовала приторный цветочный запах. Лицо незнакомца поплыло.

Альвоя. Земля Предков

Звёзды. Как они близко и какие нереально красивые! Голубые, сиреневые, бледно-жёлтые. Тёмное небо, как фиолетовая гуашь. Я секунды три любовалась небом и только потом поняла, что лежу, и так резко села, что перед глазами замельтешили чёрные мушки.

Пламя костра освещало фигуру напротив. Никаких следов ливня не было и в помине. Мысли в голове начали беспорядочное движение, выныривая на поверхность одна за другой: человек в суде, он же под моим зонтом, облачко и запах. Получалось, что я на время отключилась. Но почему? Где я?

Повертев головой, я ничего, кроме слегка освещённой фигуры, не увидела. Присмотрелась, размышляя, пора звать на помощь или нет. У костра сидел парень примерно моего возраста или чуть моложе, широкий в плечах с большими глазами и курчавыми волосами. Он рассматривал меня, чуть приоткрыв рот, как будто не решался заговорить. И это был не тот парень, что подходил ко мне днём. Но почему же было так темно? И только тогда до меня дошло, что мне надо на поезд. Жар мгновенно охватил спину и растёкся по телу, вот только на пальцы рук его не хватило, они словно онемели и не слушались, пока я пыталась справиться с молнией на сумке и достать телефон.

У меня поезд. Мне надо домой. А если я опоздала? Мама же оборвёт все телефоны и не ляжет спать, пока не убедится, что я в порядке. Засада. Связи не было. Ни одной чёрточки.

— Что происходит? — ничего лучше в голову не пришло. Прежде чем звать на помощь, надо было хоть немного прояснить ситуацию.

Фигура напротив оживилась.

— Приветствую тебя! Я Гиилюс и хотел бы узнать твоё имя.

Он заговорил доброжелательно и мягко, что вызывало на откровенность.

— Мира, — ответила я. — Не поняла твоего имени. Ты откуда?

— Ги-и-люс — произнёс он медленно. — Я дома. Мы в Альвое. Ты попала к нам через Мерцающие врата.

— Чего? Что со мной произошло? — допытывалась я, потому что услышанное было для меня набором непонятных слов. — Какая ещё Альвоя? Я хочу объяснений сейчас.

Бесполезно подёргавшись по мессенджерам, я сунула телефон в карман и поковыляла по траве в противоположную от костра сторону. Лес, берег, песок. Ни малейшего намёка на цивилизацию. Снова достав телефон, я взглянула на часы, и меня затрясло ещё сильнее, когда я увидела, что они стоят.

— Который час? — спросила я, резко повернувшись к парню, что теперь стоял за моей спиной с видом брошенного перед ЗАГСом жениха. — Мне надо позвонить маме. И вообще, утром на работу, — сердце уже стучало так, что отдавало в уши, и я почти не слышала саму себя.

Новый странный знакомый улыбнулся, и мне показалось, стало светлее.

— Ты задаёшь так много вопросов. Темноликий всё объяснит. Прошу тебя, потерпи ещё немного и всё узнаешь. К тому же только он может вернуть тебя обратно.

— Я могу узнать, сколько времени? — рявкнула я на него, и тут моё горло свело от жажды, и мне едва удалось выговорить. — Темноликий? Я слышала это имя во сне.

— Неудивительно, — ответил парень, медленно приближаясь. — Происходило соприкосновение миров, какие-то образы могли проникнуть из нашего мира в твой. Голос его звенел нежным колокольчиком, что никак не сочеталось с набатом в моей груди.

— Из какого «вашего» мира? Ты о чём?

— Мы в Альвое, — ответил он радостно, как будто я всю жизнь только этого и ждала. — На земле эльфов, как нас называют люди.

Я прыснула. Второй сумасшедший за один день. Может, магнитные бури? Пытаясь восстановить дыхание, я неторопливо огляделась.

Мы стояли на склоне холма, вдалеке внизу лежало озеро, сливающееся с небом, хотя оно больше походило на море, а по склону тянулась неширокая тропка. Может, это реалити-шоу? Вдруг это розыгрыш, а я позорюсь тут с глупым видом, и где-то в кустах прячется камера? Господи, только не это. Я протёрла ладонью лицо и убрала руки в карманы, съёживаясь не от холода, а от внутренней дрожи. Оставалось два пути: продолжить панику или начать игру по их правилам.

— Стало быть, ты эльф? — попробовала я подыграть, хоть и чувствовала себя неуютно, как в дорогом ресторане. — Не вижу острых ушей, — заявила с видом, будто каждый мой второй знакомый — чистокровный эльф.

Парень засмеялся так искренне, что ввёл меня в ступор.

— Ты начиталась человеческих книжек. У нас острый слух, а не уши.

«Может, я сплю?» — подумала я. Это просто не могло быть правдой. Но костёр горел, парень улыбался, а звёзды были нереально большими.

— О! Вот и Эз.

— Будем знакомы, — раздался тихий мерный голос. Я повернулась и увидела мужчину с яблоком в руке. Он словно вырастал из-под земли, приближаясь совершенно неслышно. Широкие штаны, высокие сапоги, рубаха, перевязанная тонким кушаком. Выглядел он как представитель древних славян, по крайней мере, я себе их так представляла. И никаких торчащих из волос ушей. Его аккуратная золотистая бородка не сочеталась с тёмным встревоженным взглядом. — Я Эз, — сказал он и улыбнулся, при этом смотрел на меня так, будто ему подарили автомобиль, но, выйдя во двор, он увидел «Калину», а не Роллс-Ройс.

— Привет. Мира. Мы встречались, я так понимаю?

Эз кивнул и протянул мне ароматное пунцовое яблоко.

— Держи, — сказал он, кивнув в сторону тропинки. — Здесь не стоит задерживаться. Он оценил обстановку и жестом предложил мне идти вперёд. «Забавный», — подумала я, делая шаг, и чуть не полетела носом в песок, споткнувшись о камень. Эз подхватил меня под локоть и с недоверием взглянул на мои запылившиеся туфли.

— Можешь держаться за меня.

— Спасибо, — посмеялась я и взялась за протянутую руку.

Он снова улыбнулся одними губами, а я вспомнила про яблоко и откусила.

— Тьфу, — сплюнула я в траву. Из-под тонкого слоя белой мякоти с розовыми прожилками на меня смотрела серая плесень.

Я подняла на Эза глаза.

Гиилюс засмеялся, а Эз только развёл руками.

— Никогда не знаешь, что может скрываться под красивой оболочкой, прости, — сказал он. — Идём же.

— Куда мы должны идти? — бросив яблоко, возразила я. Вы не понимаете, я в командировке, и у меня поезд.

Друзья переглянулись, будто я изъяснялась с ними на китайском.

— В замок, — пояснил Гиилюс, показывая рукой вдоль берега. — Темноликий ждёт. Ты должна его выслушать. Поверь, мы тоже хотим вернуть тебя домой как можно быстрее.

— Прости, что не взяли лошадей, нам надо быть незаметнее.

Лошадей? О, Господи, точно средневековье какое-то. А со средневековьем у меня ассоциировались не только лошади и рыцари, но и вши, антисанитария, болезни. Ладно хоть парни не выглядели запущенными. Ещё раз окинув их взглядом, я робко зашагала.

Пройдя недалеко по тропинке, оглянулась и хотела сказать, чтобы потушили костёр, и уже открыла рот, но увидела, что костра не было, лишь на его месте ровным кружком лежали камешки с тлеющими угольками посередине. Что это? Магия? «Эльфы», «мерцающие врата», «из нашего мира в твой»… как он там сказал… «альвоя». Бред сумасшедшего. Как бы мне ни хотелось верить, но другие миры — это чересчур.

Из летописи Альвои. Легенда о Драконьей Тени

«Когда между мирами существовала прочная связь, жил в мире драконов Доогелдарк. Благодаря могущественному оружию, превращающему в пепел всё на своём пути, его раса могла бы завоевать Вселенную со всеми мирами.

Люди, эльфы и другие ничтожные расы стали бы их рабами, строили бы для них замки, уходящие крышами в небо. Но драконы этого не хотели. Большинство довольствовалось малым: летать над морем, откладывать яйца, воспитывать детёнышей, охотиться в густых лесах и на берегах рек, обрушивающихся водопадами в море.

Только не он, Доогелдарк, как называли его эльфы, Чёрная Буря, как прозвали его люди. Пусть немного, но он нашёл единомышленников. Связь между мирами была настолько прочна, а разделяющая их пространственно-временная преграда тонкая, как паутинка, что путешествие из одного мира в другой могло сравниться с перелётом между двумя утёсами.

Мгновенно сгорали человеческие жилища, а вереницы пленных людей потянулись в Мерцающие врата, ведущие прямо в подземелье, где обосновался Чёрная Буря.

Изумрудные леса не могли укрыть селения эльфов от крылатых захватчиков, но у эльфов была магия. Стихия встала на защиту избранников самой природы. Она не позволяла проникать в Альвою и распространяться губительному огню. Да, с эльфами было куда сложнее.

Но Доогелдарк бы справился, если бы король драконов не встал на защиту миров от сородича-убийцы. Битва, в которой драконы убивали драконов, принесла огромный урон драконьему миру, но подземелья были освобождены, и пленники отправились домой. Доогелдарк сражался упорно, но не мог мериться силами с королём.

В древнем драконьем городе мудрецы составили послание для эльфов и людей. Драконы не могли быть поняты иначе, ведь общались на уровне мысли.

Послание было зашифровано с помощью рун и защитных символов и отправлено к эльфам и людям, чтобы навсегда закрыть проход между их мирами и землями драконов. Пусть никто больше не пострадает от жаждущего власти представителя огнедышащей расы.

Маги Альвои сумели прочесть руны, хоть это и потребовало много времени и трудов. В тот момент, когда они читали заклинание у последних Мерцающих врат в драконий мир, Доогелдарк, не пожелавший остаться на суд короля и заточение в темницу или смерть, прежде чем невидимая дверь захлопнулась навсегда, проскочил в неё, бросив соратников.

Эльфы подняли луки. Но что такое эльфийские луки против смертоносного пламени? Доогелдарк взмыл в небо. Теперь он единственный в мире дракон. Его родная земля навсегда осталась в прошлом за опечатанной магией дверью.

Мир, что он увидел, был прекрасен и мог принадлежать ему. Однако Вселенная безгранична, и нет радости довольствоваться одним миром.

Дракон пулей метнулся вниз и схватил одного из стоящих вокруг закрытого портала магов. Никто не должен был знать тайну драконьих рун, поэтому жадное пламя поглотило остальных колдунов. Эльфы не выпустили стрел, чтобы не убить оставшегося в живых, уносимого драконом заклинателя.

Доогелдарк знал, где ему поселиться. Самое высокое место во всей Альвое — невероятная скала, острой стрелой пронзающая облака. Оттуда он будет видеть всё. Ни один эльф не приблизится без его ведома. В пещерах у подножия «стрелы» было достаточно простора, чтобы разворачивать крылья во всю ширину, выпускать пламя и не подпустить врагов. А ведь они будут. Жалкие лесные букашки придут уничтожить его, так бесцеремонно ворвавшегося на земли и навсегда лишившего их спокойствия. Нужно было научиться с ними общаться и донести главную мысль: Доогелдарк — король Альвои, а эльфы — армия короля.

Из захваченных миров он вырастит войско, какого по величине не знала Вселенная, и заставит всех магов крепко поработать над открытием Мерцающих врат к драконам. Доогелдарк поведёт войско и сразится с королём крылатых змеев.

С воплощением своей идеи дракон не медлил. Он бросил мага в ущелье, куда приносил ему пищу, книги, бумагу — всё, что могло понадобиться для работы эльфа над способом общения с драконом. Маг, сумевший прочесть драконьи руны, сумел составить и азбуку.

Чёрная Буря нападал на эльфийские селения, похищая женщин и детей. Пленников он держал в пещерах и ждал, когда за ними соберётся войско. Войско собралось. По приказу, понятному только ему, эльфийский маг оформил послание: дракон предложил эльфам обменять одного пленника на человеческого мужчину. Ему нужны были люди — изобретатели, строители и воины.

Это противоречило эльфийской природе, но желание спасти своих детей, матерей и любимых пересилило природное миролюбие, и эльфы пошли на человеческую землю. Пошли войной, чтобы как можно больше захватить и перевести в Альвою людей. Человеческой и эльфийской крови пролилось при этом немало. Дракон держал слово и отпускал пленников в обмен на людей.

Тогда люди пошли на эльфов, желая разобраться с захватчиками. Им не нужны были пленные, они пришли убивать и грабить, мстить лесным существам за бесцеремонное вторжение. Альвоя превратилась из зелёного мира в багряно-красный.

И тут всемогущий Доогелдарк предложил эльфам свою защиту в обмен на вступление в его войско и провозглашение его королём Альвои. Лесной народ оказался загнанным в угол, и он пошёл.

Но пошёл не к дракону. Он пошёл к человеку. К тому, что однажды, когда люди ворвались в селение и шла битва, где смешалось пространство и время, спас эльфийскую девушку, закрыв её собой и приняв в грудь копьё, предназначенное ей. Девушка вернулась за ним, он истекал кровью, хоть и всё еще сжимал в руке своё страшное чёрное оружие, а в серых глазах теплился огонёк жизни. Она сама дотащила его до дома, скрывала от всех и помогала бороться со смертью. Мужчина выжил, но не мог ещё двигаться. Эльфийка, звали её Олилия, выхаживала своего спасителя, колдовала над ним, шурша страницами старой книги магии, и учила своему языку. Он, в свою очередь, учил её своему.

Как ни скрывала Олилия обитателя своего укромного жилища, весть о человеке, спасшем эльфийку и находящемся в её доме, долетела до правителя Земли Предков.

И он явился к человеку. Не со злом. Не с местью. Искать поддержки. Что мог сделать один человек, чтобы остановить войну между людьми и эльфами? Он не знал, но сделал. Человек пошёл против дракона и повёл за собой эльфов. Люди, увидев это, объединились со своими врагами, стремясь общими усилиями побороть зло, принесшее раздор и смерть их мирам.

Была ещё одна битва у дракона. И только человек, отмеченный магией эльфов и вырванный с её помощью из рук смерти, умеющий метать огонь и разящие невидимые молнии, смог приблизиться к дракону настолько близко, что ему удалось пробить зачарованным мечом его каменное сердце.

Чёрная Буря упал на дно океана, тело его смешалось с илом, но душа его мрачной тенью просочилась между подводными камнями в подземный мир. Там она долгие годы набиралась сил, чтобы создать армию и достичь своей цели.

Люди покидали Альвою, эльфы — людские земли. Обе стороны решеили прервать связь миров, которая в итоге привела к страшной войне. Не было уверенности в том, что однажды на той или другой стороне не родится тот, кто воспламенится идеей господства над Вселенной.

Мерцающие врата стали захлопываться, как крышки сундуков, одни за другими».

Альвоя. Земля Предков

Вокруг всё напоминало побережье Чёрного моря. Каменистые склоны, украшенные растительностью, нависали над узкой тропой, идущей вдоль невысокого обрыва. Внизу виднелась белая кромка воды, а дальше лёгкая рябь шла по чёрной глянцевой поверхности. Удивительно близкие звёзды освещали путь. С мелодичным перестукиванием сверху скатились камешки, и парни замерли, прислушиваясь, а у меня от периодического жжения зачесалась спина. Синий взгляд Гиилюса метнулся к верхушке склона. Я тоже повернула голову, не увидев ничего, кроме колючего кустарника. Эз махнул нам рукой и пошёл впереди, мы с Гиилюсом — за ним. Под ногами снова зашуршал песок. Ничего особо отличного от нашего мира не окружало меня, кроме звёзд. Только они и заставляли верить моим спутникам, хотя некоторые сомнения всё же не давали покоя. Я шла к неизвестности, но чувствовала, впереди меня ждёт что-то тёплое и родное. Оно звало, и я постепенно успокаивалась, начиная ощущать себя почти как дома, но в любом случае надо было найти способ связаться с мамой.

— Так что ты там говорил про уши, Гиилюс? — решила я немного снять напряжение.

Гиилюс захохотал. Казалось, это не человек, не эльф, а само солнце спустилось ко мне с неба, озаряя своей улыбкой.

— Древние писания говорят, что раньше наши миры были ближе, люди общались с эльфами, но, по-видимому, сведения дошли до твоего поколения в искажённом виде. Тысячелетиями эльфы жили на деревьях. Им часто приходилось скрываться от опасности. Острый слух в этом помогал.

— А сейчас где вы живёте? — мне хотелось знать всё и сразу, и уж если это реалити-шоу, то как можно быстрее вывести их на чистую воду.

— В домах или замках.

— В замках? Большинство людей давно уже не живёт в замках. У нас строят многоквартирные дома и небоскрёбы. Бывают, конечно, частные дома, коттеджи, но в основном многолюдные клетушки.

— Зато мы знаем ваш язык, — подмигнул Гиилюс.

— Да! Хочу спросить откуда?

— Темноликий научил нас. Не все эльфы, конечно, его знают.

— Кто он, Темноликий?

— Правитель Земли Предков. Его так прозвали, потому что внешне отличается от большинства коренных жителей своей земли. У него смуглая кожа и тёмные волосы.

Из-за моря начал проклёвываться тонкой полоской розоватый свет.

— Это солнце? — спросила я, показывая рукой на растущую полосу над водой.

— Птухайл.

— Эй, вы там! — крикнул Эз. — Нельзя ли быстрее? Прекратите секретничать. Так нечестно, Гиилюс, я тоже хочу поговорить с девочкой.

Я улыбнулась. У него так забавно выходило называть меня девочкой.

На высокой скале возвышался и тянулся в небо пиками крыш силуэт замка.

— Ещё немного и мы на месте, — сказал Гиилюс.

Поднимающаяся из-за моря звезда залила всё вокруг розовым светом, пустив по гладкой поверхности моря нежную дорожку до самого берега. Лица моих попутчиков тоже порозовели. Замок приближался, и половина его напоминала главную башню Парижского Диснейленда, так как тоже окрасилась в розовый цвет. Что ждёт меня там? Зачем я в этом мире и когда вернусь домой?

Наш путь подходил к концу, и вот уже окончательно рассвело. Розовый свет сменился белым, а в небо поднялся огромный светящийся шар. Если сравнивать его с солнцем, которое я привыкла наблюдать в небе, Птухайл был раза в четыре больше. Может быть, просто, находился ближе.

В низине стали попадаться симпатичные домики разных цветов, размеров и форм. В большинстве своём это были аккуратные двухэтажные жилища. Где-то суетились местные жители, но в основном стояла тишина. Зелень покрывала землю под ногами густым ковром. Высокие деревья с листьями-лопатами создавали тень и могли служить укрытием от дождя.

Жилища эльфов и окружающая их природа образовали единый ансамбль, а замок возвышался над этой гармонией каменным драконом, расправившим крылья.

Моё волнение нарастало, несмотря на успокаивающее журчание голоса Гиилюса, ладони потели, и я вытирала их украдкой о юбку.

Тропинка потянулась вверх к стене замка из светлого камня с широкими воротами. Я как будто попала в средневековый город. Какой же путь развития избрали эльфы? Неужели у них нет промышленности, сотовой связи, они не летают в космос? Сколько же лет существует жизнь в этом мире? Альвоя была слишком загадочна для меня, хотя иногда можно было забыть, где находишься.

Хитрый Гиилюс заваливал вопросами о жизни людей. Отдавая должное его знанию языка и осведомлённости о людях, приходилось отвечать и надеяться, мой час скоро настанет и я всё узнаю.

Дорога становилась круче, и каждый шаг на каблуках давался мне с трудом. Наконец-то мы упёрлись в широкие прочные ворота, но никакая стража с копьями не вышла и не потребовала предъявить паспорт. Эз сам открыл их перед нами, легко потянув за кольцо.

Мы вошли в просторный двор. Повсюду возвышались деревья с красными и жёлтыми плодами, похожими на яблоки. Внизу покачивали головками на длинных шейках-стебельках незнакомые цветы. Стены обвивало ползучее растение с лиловыми бутонами. Мы прошли вдоль стены до крутой лестницы. Она вела наверх. Каменная и узкая.

Гиилюс подал мне руку, предвидя, что человек в своей обуви не преодолеет и пары ступеней без посторонней помощи.

По лестнице шли бок о бок, держась за руки. Эз хитро улыбнулся и подмигнул другу, думая, что я не замечу. Смешные они. Вроде как и не эльфы вовсе. «Неужели мне дурят голову? Прибью», — то и дело мелькала мысль.

Ощущая плечом крепкую мужскую поддержку, я повеселела, как вдруг моё сердце стремительно полетело вниз в сторону пяток, а новые представления об эльфах рассыпались мелкой крошкой. В спину ударил жар.

Навстречу нам из главных дверей замка широкими шагами шёл высокий, смуглый, темноволосый мужчина лет тридцати. Длинные волосы его были завязаны в хвост. Широкие штаны, просторная рубашка, кожаный пояс и расшитый жилет.

Подошёл он так близко, что заметить неприветливый взгляд было нетрудно. Казалось, синие глаза превосходили по возрасту его самого лет на сто. Похоже, он видел меня насквозь, и я почувствовала себя никчёмной девочкой. Захотелось сжаться в комок и спрятаться за милого кудрявого парня, что всё ещё держал меня за руку.

Но тот, как назло, в этот неподходящий момент отпустил мою ладонь.

Мне бы провалиться под пристальным взглядом незнакомца, но усилием воли я заставила себя расправить плечи, подняла подбородок и посмотрела на высокомерного эльфа.

— Приветствую тебя, — спокойным глухим голосом произнёс он и добавил с видом, что это слово царапает ему язык, — человек… Народ эльфов зовёт меня Темноликий. Прошу прощения за наше вторжение в твою жизнь. Скоро ты всё узнаёшь и поймёшь, ведь тебе это необходимо так же, как и нам. Пожалуйста, чувствуй себя гостьей и ничего не бойся.

— Здравствуйте, — хотела я поприветствовать хозяина доброжелательно, но вышло тихо и напуганно. — Я Мира.

Больше ничего не добавила. «Спасибо» в моей ситуации показалось неуместным. Гиилюс махнул мне рукой.

— До встречи, Мира, тебе ещё много интересного предстоит сегодня.

Я оглянулась, чтобы проводить его взглядом. Эза и след простыл. В какой момент он исчез, я так и не поняла. До какой ещё встречи? Почему Гиилюс не прощается? Ох, как же меня бесили эти недомолвки.

Наедине с хмурым эльфом у меня онемел рот, поэтому я лишь смотрела на него и ждала. Он сделал приглашающий жест рукой.

— Прошу в замок, тебе надо отдохнуть, — сказал Темноликий, глядя на мои запылившиеся туфли.

Видно было, этот серьёзный эльф не из простых парней. Он здесь босс. А может, даже король всех эльфов? Хотя одет не совсем по-королевски. Но что-то во взгляде, голосе, осанке заставляло внимать каждому его слову и жесту.

Мы вошли в тёмный коридор, затем в большой зал, украшенный высокими узкими окнами, часть из которых закрывали резные ставни. Наверх вела узкая винтовая лестница. Средневековый замок ни дать ни взять.

Я едва не почувствовала себя дома, где в Староладожской крепости не раз поднималась по такой же лестнице. Но ей две тысячи с лишним лет. Неужели эльфийский замок так же стар?

Мы поднялись и опять оказались в зале, где было несколько дверей. Темноликий открыл одну из них и пропустил меня внутрь.

⠀ — Пока ты здесь, эта комната будет твоей. Располагайся и отдыхай. Наверное, тебе будет удобнее в нашей одежде. В сундуке найдёшь всё, что нужно. Отдохни, поешь, а когда будешь готова к разговору, позвони в колокольчик у двери. Я приду за тобой, чтобы ты не потерялась в замке. Надеюсь, мои друзья не обидели тебя по дороге и ничем не напугали?

— Нет, всё в порядке, — наконец-то я смогла выдавить из себя пару слов. — Но у меня много вопросов, и мне нужно попасть домой.

Хотя какое в порядке, я неизвестно где, я проиграла дело, я не могу отправить даже весточку маме, а на работе, похоже, будет прогул и встряска от шефа. «В порядке» не вписывалось в моё положение.

— Отдохни с дороги, я всё объясню.

Темноликий кивнул и вышел, закрыв за собой дверь и оставив меня наедине со своим хороводом мыслей. От напряжения и всего свалившегося на голову захотелось плакать, дурацкий комок подступил к горлу, но я себя остановила. Подожду объяснений от этого петуха. Разберёмся.

***

В светлой комнате стоял стол, за ширмой — кровать с аккуратно заправленным бельём. Массивный деревянный сундук с железным замком располагался в углу у окна. На стенах красовались полки с расписной посудой. На столе, закрытый салфеткой, лежал мой завтрак: два печёных яблока, яичница из двух яиц и кружка молока, судя по цвету и запаху. Что же, весьма по-человечески.

Мне не переставало казаться, что я в музее или ещё лучше в реалити-шоу и надо мной сейчас смеётся вся страна, глядя трансляцию на первом канале. Я стала исследовать вторую часть комнаты за невысокой узкой дверцей. Ого! Вот уж не ожидала таких роскошеств от древнего музея. Надеялась, что хотя бы в туалете скрытых видеокамер нет. Всего одно маленькое окошко под потолком создавало в помещении полумрак, но и этого освещения было достаточно, чтобы разглядеть комнату — всю из белого, если я не ошибалась, мрамора. Неужели я могла принять ванну? На крючках висели белые мягкие полотенца и молочного цвета просторная рубаха. «Всё как у людей», — с надеждой подумала я и повернула кран.

Крышка сундука со скрипом поднялась, и моему взору открылись любезно предложенные Темноликим наряды. Индустрия моды у эльфов не нашла процветания. Всё простое и натуральное. Природные цвета, а именно древесно-травяная расцветка, преобладала в одежде, хотя попадались и яркие экземпляры. Мне не хотелось заставлять хозяина замка долго ждать, к тому же не терпелось узнать, наконец, что к чему. Поэтому я быстро нацепила узкие штаны и длинное платье с завязками и расшитым бусинами поясом, а ещё тонкие кожаные сапожки с мягкими тканевыми вкладышами внутри. Такое облачение добавило романтизма. Распустив длинные русые волосы, я превратилась из бизнес леди в дитя природы и смахивала на хиппи. Но, как говорила мой хореограф, когда я занималась танцами в детстве, «что естественно, то не безобразно». Чуть-чуть перекусив, я подошла к двери, шумно выдохнув, подёргала за шнурок. Вскоре за дверью послышались быстрые шаги, а когда она отворилась, я увидела перед собой девушку на полторы головы выше меня с замысловато заплетённой косой, перекинутой через плечо, и круглыми зелёными глазами. Девушка кивнула, улыбнулась, вошла в комнату и принялась убирать со стола. Следом за ней к двери подошёл Темноликий.

— Всё хорошо, Мира? — сдержанно поинтересовался он.

— Да, спасибо, я готова выслушать вас, — выпалила я заранее заготовленную фразу.

— Идём, познакомлю тебя кое с кем.

Мы шли и шли по крутой винтовой лестнице несколько пролётов. Я даже со счёта сбилась. Потому что крутила головой, стараясь рассмотреть всё вокруг.

В просторном зале за массивной дверью первыми бросились мне в глаза высоченные стены, уходящие в темноту, сплошь уставленные книгами. Их корешки, плотно прижатые друг к другу, пестрели разными цветами и переливались буквами и символами. Они так и звали провести по ним рукой, достать каждую книгу, открыть её и погладить ладонью пожелтевшие страницы. Завораживающие обложки предлагали погрузиться в удивительные миры прошлого, настоящего и будущего, изучать чьи-то сокровенные тайны или улететь в своём воображении в невероятное путешествие.

Из летописи Земли Предков.

«Маленький темноволосый мальчик бежал, спотыкаясь, по каменистой горной тропке. Руки он прижимал к груди, бережно держа чёрный комочек.

— Мам, мам! — закричал мальчик, вбегая в деревянную хижину, сплошь увитую цветущими растениями. — Помоги, мама, этот птенец выпал из гнезда на скалах. Он ведь не разбился, мам, он живой? Никто не прилетел к нему на помощь, наверное, у него нет мамы, — малыш, запыхавшись, безудержно верещал. Из синих глаз текли по щекам прозрачные слёзы. Он разжал руки и протянул маме находку.

Мама, золотоволосая эльфийка, что-то помешивала в глиняном горшочке.

— Милый, дай я взгляну, — сказала она. — Положи малыша на стол, не плачь, будь сильным. Твоему другу понадобится надёжное плечо, если он выживет.

Голос её мягким шёлком обволакивал сына, который тут же перестал лить слёзы и выпрямился. Эльфийка рассматривала неподвижное, чуть покрытое чёрными пёрышками, тельце.

— Одно крылышко птенца сломалось, — сказала женщина. — Но он жив, маленькое сердечко бьётся, просто напуган.

Малыш наблюдал, как его прекрасная мама, одетая в белое платье до пола, гладила распластавшегося птенца белоснежными руками и шептала исцеляющие слова. Потом растворила в воде розовый порошок и смазала сломанное крыло с двух сторон.

— Сейчас глина подсохнет, и можешь забрать малыша, Аадрион. Береги птичку. Ты её спас и теперь несёшь ответственность за её жизнь. Следи, чтобы птенец не двигал крылом, пока рана не заживёт.

С тех пор Аадрион и воронёнок не разлучались. Мальчик выхаживал больную птичку, поил её водой и молоком, с ложечки кормил. Он назвал птенца Сломанное крыло. Вскоре крылышко зажило, и воронёнок начал летать.

Малыш и его новый друг всё делали вместе, в том числе и учились считать, читать и говорить на языках эльфов и людей. Вместе они ложились спать и вставали рано утром поприветствовать над морем Великий Птухайл. Они стали опорой и поддержкой друг для друга, когда волею судьбы Аадрион лишился родителей.

Говорящий ворон прочёл все книги, которые только удалось обнаружить в жилищах эльфийского селения. Тогда Аадрион взялся за поиски и собирательство книг, рукописей и древних грамот для своего друга. Вместе побывали они на всех эльфийских землях, отыскали множество старинных книг и заполнили ими огромный зал многовекового замка. Ворон умело пользовался полученными знаниями и вскоре получил новое имя — Мудрейший».

***

Шум крыльев отвлёк меня от разглядывания книг. Ворон размером с бульдога слетел с окна и опустился на деревянный стол. Его угольно-чёрные блестящие глаза обратились ко мне.

— Приветствую тебя, Мира, — странный, как будто махровый, голос прозвучал со стороны ворона, который при этом открывал и закрывал клюв. Мне это показалось, или птица говорила? Я в растерянности кивнула и поздоровалась.

— Эльфы называют меня по-человечески — Мудрейший, — голос ворона походил на звук, производимый движением пилы по бревну.

— Ну, вот вы и знакомы, — сказал Темноликий. — Присаживайся, Мира, я попробую тебе всё объяснить. Понимаю, это будет непросто понять, а поверить тем более.

Я приземлилась в высокое кресло, стоявшее у стола, Мудрейший остался на месте. Темноликий с видом заправского полководца расстелил на столе жёлтую карту с прорисованными на ней материками, островами, подписанными морями и непонятными мне символами и рисунками.

— Это наш мир — Альвоя, — начал он. — Сейчас я кое-что покажу тебе.

Эльф засунул руку себе за ворот рубашки и достал серебряный медальон на цепочке — две пересекающиеся в верхней и нижней точках окружности.

— Смотри, это пространство и время. Точка их пересечения — место и время, в которых ты находишься в этот момент. Но, обрати внимание, напротив неё такая же точка пересечения двух окружностей.

Тонкий палец Темноликого указал на пересечение внизу медальона.

— Сейчас ты покинула точку, в которой находилась до того, как очутилась в Мерцающих вратах. Время для тебя в ней сильно замедлилось. Оно растянулось в точке пересечения. Когда ты вернёшься, то окажешься в том же месте и почти в тот же момент времени.

— Значит, моё отсутствие в моём мире, сколько бы я ни пробыла здесь, никто не заметит?

— Верно. Сейчас ты в другой точке пространства и времени. Нельзя сказать, какой из наших миров старше, какой моложе. У каждого мира своё время, своё пространство.

Ты видишь смену дня и ночи, потому что наши миры схожи, как и мы сами. Каждый из них, как и многие другие миры, а они есть, это я точно знаю, живёт своей жизнью.

Синие глаза Темноликого горели, голос подрагивал, слова суетливо вырывались из бледных губ, то внезапно обрываясь, то растягиваясь. Возможно, эльфийская речь похожа на пение, мне ещё не довелось её слышать, все встреченные мной эльфы говорили на чистом русском.

— Видишь эти земли? Это Земля Предков — первая заселённая эльфами земля. Это, — эльф перевёл палец по карте, — левее, Срединная Земля, дальше — Последняя Земля, если перевести на ваш язык, а дальше, — палец Темноликого пересёк море, — Восставшие Земли.

Легенды говорят, что на них живут потомки утопленников, — он хмыкнул. — Тысячи лет назад наши миры соприкасались друг с другом. Люди приходили в Альвою, эльфы — в мир людей. Древним были доступны тайные знания, о которых сейчас человеческая раса даже не подозревает. Люди и эльфы общались, перенимали друг у друга знания и опыт, но, к сожалению, это привело к беде, пришла война, заставшая врасплох оба наших мира.

— Наши сведения о войне, — махровым голосом вставил Мудрейший, — почерпнуты из обрывистых и противоречивых историй как эльфов, так и людей, поэтому мы не осуждаем ни ту ни другую сторону, тем более что в войне была замешана ещё одна раса, независимая и великая.

— Раса драконов, — добавил Темноликий и взглянул мне в глаза.

Сон. Мне снова вспомнился загадочный сон. Чёрное желтоглазое чудовище несло меня над городом. Его тёплую кожу я ощущала своим телом, как наяву. Может, я всё ещё сплю? Ущипните меня. Наши с Темноликим глаза встретились и застыли, потому что каждый из нас думал о своём.

— Мне снился дракон вчера. А ещё я слышала во сне, как он говорил о вас, называл имя. Гиилюс сказал, такое возможно из-за сближения двух миров. Как это?

Темноликий переглянулся с вороном и вновь перевёл взгляд на меня.

— Нет, дело не в соприкосновении миров. Как ты думаешь, для чего мы искали тебя? Ты ещё не задалась вопросом, какова твоя роль во всей этой истории?

— Что? Искали меня? Я поняла, что случайно попала в этот мир, и только вы сможете вернуть меня обратно.

— Мы долго искали тебя, потратили на поиски не один год, — качая головой, проговорил Мудрейший. — Дело в том, что ты слышишь драконов и можешь взаимодействовать с ними. Поэтому с помощью сонного порошка Эз перенёс тебя через Мерцающие врата.

Темноликий виновато вздохнул, а на меня как будто упали разом все полки с книгами. Я вжалась в кресло. Что это значит — «взаимодействовать» с драконами?

— Ты нужна нам, чтобы договориться с драконами, — выдохнул Темноликий так, как будто только что озвучил мне приговор. — Только ты можешь нам помочь. Миру грозит очередная война. Она будет куда страшнее той, что была прежде.

— Но это не может быть правдой, я не слышу никаких драконов, сон ещё ничего не значит, и потом, разве они существуют, разве это не плод народного воображения?

Кресло, к которому я прижималась, слегка холодило спину, потому что она опять горела, видимо, так моё тело реагировало на страх.

— Сказки не рождаются из ничего, поверь, мы много лет занимались этим вопросом. Раса драконов многочисленна, развита, но мы не нашли ни единого способа общения с ними. Кроме одного человека — тебя. Только на тебя вся надежда, каким бы странным и смешным тебе это ни показалось. Я и сам с трудом поверил в это. Прости, но человек — не то существо, от которого я ожидал спасения.

Эльф опустил голову, словно истратил все возможные аргументы и ожидал моего решения.

Я встала и подошла к окну. Птухайл, как мы сказали бы про солнце, стоял в зените. Замок располагался на краю скалы, внизу торчал лишь небольшой участок с каменной стеной, дальше скала обрывалась, и снизу доносились удары волн о камни. Море переливалось оттенками сиреневого, а небо выглядело снежной равниной. Я не в своём мире. Я в чужом пространстве, и непонятно, в каком времени. Слишком много информации свалилось на меня сегодня. Я неспособна сейчас всё это осмыслить. Мне нужно время. Нужно лучше узнать окружающий мир.

— Я напугал тебя.

— Не в этом дело. Мне просто нужно время, чтобы всё это принять. Подождать, пока услышанные слова улягутся в моей голове. А у вас красиво. Птухайл прекрасен.

— Я должен тебя сейчас оставить. Если хочешь, Мудрейший покажет тебе книги. Позже придёт Гиилюс и познакомит тебя с эльфийским селением.

Темноликий на секунду сжал мои плечи, пустив по телу волну неожиданного тепла, и вышел. Я не отводила глаз от чудного открывшегося мне из окна вида. Белый свет, сиреневое море. А что там за ним? Одна неизвестность.

— Можно мне погулять по замку, Мудрейший?

— Разумеется, Мира, я составлю тебе компанию и расскажу, как всё было, — прокашлял ворон.

Альвоя. Земля предков. Несколько месяцев назад

Когда Аадрион вошёл, ворон сидел в проёме узкого окна. Закат тянулся розовыми щупальцами к стенам замка. Ветер пел тихую вечернюю песню. Дневное тепло плавно опускалось к земле. Ворон не двигался, только неспешно поднимал когтистую лапу, чтобы перевернуть страницу. Перед ним лежала толстая книга с пожелтевшими страницами, истрёпанными по краям. Услышав шаги, птица обернулась.

— Приветствую тебя, Мудрейший, что скажешь? Я долго не беспокоил тебя.

— Да осветит Птухайл твой путь, Аадрион, — ответил Ворон. — Послания древних книг таинственны, порой их сложно понять правильно, но в одном я уверен: тот, кто нам нужен, — человек.

— Человек? — переспросил, подойдя ближе, Аадрион. — Люди ни на что, кроме разрушения всего вокруг, неспособны. Они даже не владеют магией. Здесь какая-то ошибка, Мудрейший.

Аадрион убрал волосы от лица, точно это помогало дышать, но воздух в помещении, казалось, закончился.

— Аадрион, я уверен в сказанном мной так же, как и в том, что я — лишь наполовину птица, а ты — лишь наполовину эльф, — ответил ворон. — Не забывай, кто уже однажды спас Альвою от страшной гибели и, согласно пророчеству, сделает это трижды.

— Пророчество ничего не говорит о том, что именно человек откроет Мерцающие врата.

Мудрейший недовольно повёл клювом, вытянув чёрную с изумрудом шею.

— На это указывают другие источники.

— Допустим, но как мы найдём нужного человека? — на последнем слове Аадрион развёл руками и поднял их, словно обращаясь к небу.

— Этот человек должен быть отмечен магией эльфов, а значит, излучает особые волны. Мы его найдём.

Альвоя. Остров Совета. Несколько недель назад

— Великий всерешающий Совет Двенадцати Эльфов, я направлял вам своё прошение и ещё раз прошу разрешить открытие Мерцающих врат в мир людей, — говорил Аадрион, разворачивая карту и указывая на предполагаемое место открытия.

— Мы понимаем ваше беспокойство и допускаем возможность открытия Мерцающих врат, этот вопрос уже не раз обсуждался на Совете, — ответил один из старейших эльфов. — Но известно ли тебе, Темноликий, что подано ещё одно прошение об открытии врат?

— Нет, всерешающий Совет, мне это неизвестно. Признаться, я удивлён. Столько времени потрачено мной на сбор сведений о тайне драконов. Неужели кто-то ещё знает о необходимости привлечения человека в Альвою?

— Поверь, Темноликий, эта тайна уже не один десяток лет не даёт покоя эльфам всех земель. Мы не вправе раскрыть тебе сути, но можем сказать, прошение исходило от правителя Зеелонда и Восставших Земель, — эльф погладил длинную седую бороду и покачал головой. — Хотел бы я знать, где он сейчас и почему не явился на заседание Совета.

— Правитель Зеелонда, насколько мне известно, мальчишка, амбициозный и сумасбродный, — голос Аадриона выдавал его возмущение. — Открытие врат в точке их последнего расположения, где материя наиболее тонка, позволит до минимума снизить риски проявления неблагоприятной энергии взаимодействия миров, а также несанкционированных проникновений.

— Тем не менее у него есть веские основания для открытия врат именно в Восставших Землях. Хотя мы ничуть не умаляем важности этого мероприятия в Земле Предков. Наше окончательное решение будет сообщено тебе письменно, правитель Темноликий.

Поднятая рука старейшего эльфа Совета дала понять, разговор окончен. Аадрион вышел из круглого зала с высокими уходящими в свод резного потолка оконными проёмами и подставил локоть тут же слетевшему с карниза ворону.

— Будем ждать решения, Мудрейший. Подумать только, восставшие хотят забрать врата себе. И что они могли предложить Совету в обоснование? — возмущался Аадрион.

— Неожиданно, — прокашлял Мудрейший, и подумав, добавил: — Но не забывай, главная задача Совета была, есть и будет безопасность его земель.

Альвоя. Земля предков

Все уже собрались, когда Аадрион спустился из библиотеки в зал без окон и камина, где было принято обсуждать наиболее важные вопросы, которые в последнее время занимали его голову с утра и до утра. Встреча с человеком прошла гораздо лучше, чем он мог себе представить. Он не ожидал, что девушка легко пойдёт на контакт и не бросится на него, как на врага, хотя и сам не понимал, с чего такие ожидания, ведь он за свою жизнь был знаком всего лишь с одним человеком. И тот человек был не из пугливых. А может, он боялся за себя? Боялся, как бы самому не испортить дело всей своей жизни и не выместить на девушке всё зло, что он долгие годы настаивал в своём сердце, как вино в дубовой бочке.

— Приветствую Малый Совет, — сказал он и сам удивился усталости своего голоса.

Все встали и ответили на приветствие.

Как только Аадрион сел в кресло во главе стола, позволив себе расслабить спину, Дриидиин, поинтересовался:

— Как девочка? Ты уже рассказал ей?

— Она в порядке, — ответил он. Да, пожалуй, её выдержке можно было позавидовать. Наверное, в этом была заслуга Гиилюса и Эза, которые сумели настроить человека доброжелательно, пусть даже и схитрили, сказав, что она случайно оказалась в нашем мире. — Да, объяснил, как мог. У неё много вопросов, но Мудрейший своё дело знает.

Он улыбнулся, представив, как ворон неспешно погружает Миру в омут местных легенд.

— Одно то, что она не выскочила из замка и не убежала, узнав о наших планах, уже радует, — басом сказал Гуунак, одетый в глянцевую броню, в которой мерцали огни факелов, отчего он сам светился, как свеча, отбрасывая лучи в глаза присутствующим.

— Ты прав, — подтвердил Аадрион. — Ей нужно принять новую информацию, разобраться, поверить, что это необходимо и эльфам, и людям. Теперь скажите, как переговоры с Зеелондом?

— Пока не очень, — ответила Земелида. Взгляд её скользил в поисках поддержки. — Восставший настроен решительно. В то же время он ведёт себя, как ребёнок. Сказал, что есть вещи, которые готов обсуждать только лично с тобой.

Она развела руками, вскинув тонкие пальцы к потолку, и покачала головой.

— Наша красавица Земелида не смогла очаровать правителя Зеелонда и Восставших Земель, — протянул сидящий напротив неё Уузон, сверкнув глазами, прозрачными, как тонкий лёд.

«Играешь с огнём», — подумал Аадрион. В ту же секунду девушка приставила к горлу Уузона остриё сияющего в свете факелов меча. Тот примирительно протянул вперёд ладони и отстранился. Аадрион хмыкнул.

— Если ты такой умный, Уузон, пойди и побеседуй с Восставшим сам, — прорычала Земелида, убирая в ножны своё оружие.

— Я уже говорил, — продолжал Уузон, — нужно прижать Зеелонд. Восставшие никогда не были сильны на суше. У меня лучшие в Альвое лучники, Аадрион, прикажи мне наведаться с ними в город. Я умею быть убедительным.

Уузон метнул в девушку острый взгляд. Та демонстративно сжала рукоять. За столом зашумели.

— Остынь, Уузон, — сказал Аадрион, и перепалка стихла. — у Зеелонда есть козырь, который он открыл Совету Двенадцати Эльфов, но не собирается озвучивать перед нами. Похоже, чувствует, что проигрывает Земле Предков в силе, потому и страхуется секретными сведениями.

— Воины Тени переходят всякие границы, — взял слово Дриидиин, поднявшись со своего кресла и ткнув пальцем в карту, лежащую на столе. — Три дня назад вот здесь было атаковано торговое судно; недавно было совершено нападение на корабль сборщиков крабов у мыса. Что ни говори, а флот и умение управлять кораблями у Восставших вне конкуренции. Нам необходим договор с Зеелондом, если мы хотим контролировать море.

— Зеелонд не пойдёт на сделку! — вскочил, ударив по столу, Уузон. — Он пытался заполучить человека через Совет, и теперь, когда старейшины предоставили право на открытие Мерцающих врат нам, Восставший, упустив свой шанс, ни перед чем не остановится. Ещё раз вам говорю, — Уузон медленно обвёл прозрачным взглядом присутствующих. — Его надо давить. Сейчас.

Аадрион поднял ладонь и остановил говорившего жестом.

— Я согласен с Дриидиином. Сильный флот Восставших Земель лучше иметь в союзниках. Разработаем план и подготовим переговоры с Зеелондом.

Все согласно кивнули, кроме Уузона, который откинулся на спинку кресла. Взгляд его застыл на подсвечнике в центре стола, а пальцы в кожаной перчатке поглаживали подбородок. Он всегда был сторонником решительных действий, но сейчас не время для междоусобицы. Нужно просто следовать пророчеству и не позволить никому помешать общению с драконами.

***

Мы шли по заросшему деревьями двору. То здесь, то там нам встречались эльфы — местные жители. Они занимались своими делами и, увидев нас с Гиилюсом, что-то кричали по-эльфийски и махали руками. Мы пересекли двор и вышли через калитку на ведущую вниз тропу.

Вдоль неё с обеих сторон протянулись каменистые склоны горы. Вдали виднелись луга и лес: сочно-зелёный, густой, переливающийся волнами.

— В этой одежде ты похожа на нас, — радостно сказал Гиилюс. — Готов поклясться, многие принимают тебя за свою.

В ярком свете Птухайла я, наконец, смогла лучше рассмотреть попутчика. Колечки волос Гиилюса танцевали на ветру, синие глаза улыбались, румяное лицо излучало свет, изумрудный костюм воина подходил для маскировки в эльфийских лесах. На его поясе поблескивали ножны, из которых выглядывала рукоять меча.

Надо же, в мире детей природы даже с девушкой на прогулку вооружаются.

Хотя в этой обстановке чему было удивляться? Три эльфийских земли, расположенных на огромном континенте, жили в мире и согласии, а вот четвёртая — Восставшие Земли — всегда наводила смуту. Этот континент поднялся из океана всего несколько веков назад.

Рождённые там отличаются от других эльфов Альвои. Волосы и глаза их тёмные, как морские глубины. Души спрятаны в ил от посторонних. Сердца холодны, как северное течение, навсегда изменившее климат в эльфийском мире, принёсшее морозные и снежные, хоть и короткие зимы. Так мне рассказал Мудрейший.

С правителями Зеелонда, их главного города, и Восставших Земель всегда было трудно договориться. Едва стоило «приручить» правителя, как он уходил на покой и оставлял на троне своего наследника, очередного молодого и амбициозного Восставшего. Вот и теперь Зеелонд боролся за открытие портала к людям, с целью доставления в Альвою человека, то есть меня, и проиграл. Но Темноликий заверил, что восставшие не могут прийти на Землю Предков незамеченными, поэтому здесь я в безопасности.

От этих мыслей по моему телу пробежала дрожь, но тёплая солнечная улыбка Гиилюса уверяла, что с ним нечего бояться. Впрочем, я уже и не боялась. Я находилась в другом мире, я была этому миру нужна для весьма странной цели. Но разве не о том я мечтала в детстве, когда мчалась на воображаемом белом коне спасать мир, совершать подвиги? Да, это было давно. И вот, я стала взрослой, а никого за свою жизнь не спасла, и юрист из меня вышел не очень убедительный, и даже здесь среди дружелюбно настроенных существ смелость моя куда-то провалилась и предпочитала не высовываться.

Мы подошли к подножию горы, миновали небольшой цветущий лужок и попали в лес. Здесь и там из-за листвы выныривали аккуратные домики: одни стояли на земле, другие — прямо на деревьях. Издали они показались мне разноцветными, теперь понятно почему: стены их опутывали растения с жёлтыми, красными, голубыми, лиловыми бутонами. Окна домов были раскрыты навстречу свету и лесному теплу.

— Расскажи мне, чем занимаются местные жители, чем живут, много ли на Земле Предков таких селений?

— Мы всегда считались лесным народом, — ответил Гиилюс. — Наши земли в основном — леса, луга, а если горы, то поросшие зеленью. Правила жизни нам диктует сама природа. Мы не пытаемся подчинить её себе, в отличие от людей, приручить стихию. Мы признаём её главенство над разумными существами, потому что природа обладает высшим разумом, не нам с ней тягаться. Люди, насколько понял я, всегда стремились её покорить. Ну, признайся, это же приводит не к добру? Природа временами платит людям за обиду?

— Ты прав, — ответила я, а что ещё мне оставалось сказать? — Человечество страдает вместе с природой из-за своих же действий, хоть и пытается что-то исправлять. Но наша жизнь уже много веков совсем другая, непохожая на вашу. Люди осваивают космос и земные глубины.

— Мы тоже, только по-своему. Большинство жителей селений Земли Предков живут тем, что собирают на земле и добывают в лесах. Все подряд не убивают животных. Только некоторые, в основном жители Последней Земли, проходят обучение и обряд посвящения в охотники. Тогда они получают разрешение убивать животных ради кожи, меха, мяса.

Между землями идёт торговля. Срединная Земля — отличная площадка для этого. Восставшие Земли промышляют дарами моря.

Гиилюс нахмурился, огляделся. Я заметила, как его пальцы скользнули на рукоять меча.

— Бывало, что земли Альвои воевали между собой, но это было давно. В последнее время Совету Двенадцати Эльфов, куда входят по три представителя от каждой земли, удаётся держать согласие.

Насекомое, такое крупное, что я вздрогнула, спугнув его с куста, застрекотало пятью розоватыми крылышками, одно из которых торчало вдоль спинки, на несколько секунд зависло в воздухе и пулей метнулось прочь.

Гиилюс присел на корточки и отломил толстый глянцевый лист, разделил его пополам, одну половину протянул мне, а от второй с хрустом откусил.

— Попробуй, это вкусно.

Я откусила, сладкий сок потёк в горло, а мякоть была похожа на что-то среднее между клубникой и дыней. Неплохо.

За лесом перед нами распростёрлось поле, по которому гуляли жёлтые волны колосьев.

— Это хлеб?

— Да, из этих зёрен готовят разные блюда, в том числе пекут хлеб.

Гиилюс показал рукой вдаль.

— Вон там, видишь, крыши вдалеке? Это Город Мастеров. Там можно освоить всё, что пожелаешь. Ты найдёшь и учителя, и ученика, и необходимое помещение, инвентарь, книги. Там все, кто хочет, учатся и делятся опытом.

Мы пошли в обход золотых полей и завернули за торчащую неуклюжим конусом скалу. Город Мастеров вдали пестрел крышами, поднимались в небо струйки дыма, манили симпатичные башенки. В другую сторону вела тропа к морю. Местами — через луг, местами — по скалам, а по большей части через лес. Мир был прекрасен. Я ловила глазами его краски, вдыхала аромат, стараясь запомнить и сохранить в себе частичку вселенной, в которой мне довелось очутиться. За разговорами мы миновали ещё одну скалу, когда Гиилюс резко остановился и схватил меня за руку. Замер.

— Поздно, — покачал он головой. — Держись за мной.

Румянец сошёл с его лица, я ничего не понимала, но холодок по спине пробежал. В голосе эльфа даже глухой бы расслышал тревогу.

Вот из-за скалы появились четыре всадника. Это были светловолосые эльфы, одетые в куртки и штаны цвета морской волны. Грудь каждого пересекал ажурный жёлтый ремень под цвет петель на куртках, а из-за плеч выглядывали мечи.

— Предатели, — процедил мой друг сквозь зубы. — Они служат Восставшему, я узнал их по одежде.

Гиилюс взялся за рукоять и вынул из ножен недлинный меч. Я сглотнула. Неужели будет драка? Как же они пробрались сюда?

Не слезая с лошади, один из эльфов с вытянутым бледным лицом и длинной чёлкой что-то негромко, но твёрдо сказал моему спутнику, кивнув на меня.

Пытаясь сообразить, что делать, и хоть как-то собрать мысли в кучу, я переминалась с ноги на ногу. За спиной была скала, впереди — недружелюбно настроенные всадники, а рядом один-единственный мой защитник и друг, который, похоже, собрался сражаться против четверых.

Гиилюс в это время также тихо, но твёрдо ответил.

Четверо как по команде синхронно спрыгнули с лошадей, в полёте выхватывая из ножен мечи, и двинулись на нас.

На моих глазах развернулся жуткий танец. Лязг мечей, звуки, издаваемые распоротой тканью, стали аккомпанементом к действию. По-видимому, эльфы — благородные существа или подчиняются единому для всех кодексу чести, но в схватку с Гиилюсом вступил только один из них, тот, с чёлкой. Они не уступали друг другу ни в чём. Но сколько же это могло продолжаться?

Конечно, вся моя смелость забилась под кровать, дрожь не отпускала, а внезапный треск, смешавшийся с коротким стоном, окончательно замутил мой рассудок. Я увидела неестественную позу Гиилюса, который, схватив лезвие чужого меча, вытащил его с усилием из своего плеча и зажал рану другой рукой. Он побледнел и покачнулся, но удержался на ногах.

В этот момент мной руководил страх за жизнь этого светлого существа, потому что я, ни секунды не думая, выскочила вперёд, руками призывая эльфов прекратить бой.

— Нет, что ты делаешь! — крикнул Гиилюс и, отпустив рану, рванулся, чтобы меня остановить.

Я ускорилась, а двое эльфов мечами преградили ему путь.

— Прости, это всё равно неизбежно, — объяснила я своё поведение, тяжело дыша, сама не будучи уверенной в его правильности.

Гиилюс мотал головой, а взгляд его был полон сожаления и разочарования. Он всё ещё пытался пробраться ко мне. Чьи-то руки подхватили меня и легко, как ребёнка, закинули в седло. Я смотрела в глаза кудрявому эльфу, а мои уже наполнялись слезами. Что сделает Темноликий, когда узнает, что он упустил человека, на поиски которого потрачено столько времени и сил и который — их единственная надежда.

Эльфы развернули коней и задали им быстрый темп.

Я обернулась, чтобы ещё раз увидеть Гиилюса, но взгляд мой упёрся в широкую грудь в строгой форме цвета морской волны.

Глава вторая

Эльфы не перекинулись ни единым словом и ни разу не сбавили скорость до самого моря, наверное, боялись погони. Хотя откуда ей было взяться, когда Гиилюс ранен. Он нескоро доберётся до замка и то, если не потеряет по дороге сознание. Вот здесь сотовая связь точно бы не помешала, ну, или рации. А если Гиилюс не доберётся и его никто вовремя не найдёт?

От переживаний меня взял озноб, и эльф, который сидел за моей спиной, это заметил, потому что я ощущала его взгляд собственной взъерошенной ветром макушкой. Я прокручивала в мыслях произошедшее и думала, как можно было поступить по-другому. К сожалению, я часто сначала делаю, а потом думаю. Впрочем, другого варианта я не нашла. Я бы всё равно оказалась здесь, но большими жертвами. Единственное, о чём я жалела, — что не остановила драку раньше.

Морской берег выглядел одиноко-печальным. Мы приблизились к самой воде, и на её поверхность с шумом поднялся со дна широкий плот. С его крепко связанных брёвен стекала вода. Когда мы скакали по склону, морская гладь была совершенно пустой, но ни один из эльфов даже не останавливал коня. Стало быть, магия. От этой мысли у меня по телу пробежали нежные мурашки и легонько зажгло спину. Лошади, не мешкая, послушно взошли на мокрые брёвна, неся своих седоков. Только на плоту эльфы спешились и взяли в руки по длинному шесту, плот пошёл в море, набирая скорость. Я оглянулась, замок Темноликого медленно уплывал от меня, скрываясь за острым мысом, покрытым густым мхом и скрюченными над водой деревцами.

Сидя на лошади, я разглядела своих очередных похитителей. Все как на подбор длинноволосые, бледнокожие, высокие, крепкие и молчаливые. Никто из них не проронил ни слова. Сначала они отталкивались шестами, затем плот как будто пошёл сам. Наверняка какие-то эльфийские штучки.

Птухайл заливал мир розовым светом. Белоснежные кони приобрели цвет заходящего солнца, как и лица воинов. Покинутый нами берег скрывался в тумане, который расползался во все стороны. Я отвернулась от непредвиденно оставленной мной Земли Предков и увидела перед собой ту же пелену тумана, она густела на глазах, как манная каша.

Эльф с чёлкой что-то резко скомандовал. Плот остановился. В манном тумане возвышалось нечто тёмное, когда плот подтянули чуть вперёд, я разглядела корабль размером с двухэтажный дом.

От кормы на железных цепях отделился откидной мост. Чёлка снял меня с лошади и повёл за руку на корабль, крепко сжимая мои пальцы и давая понять, что шаг вправо, шаг влево считается побегом. Пройдя через тёмный коридор, мы поднялись на широкую палубу, на которой копошились матросы в чёрных одеждах. Многие из них, заметив меня, удивлённо шарахались, наверное, никогда не видели человека, а может, и вовсе принимали за эльфийку и недоумевали. Чёлка указал мне на уходящие в люк ступени, пропуская вперёд.

Я оглянулась на него. Странно, что внешне он не походил на жителей Восставших Земель, как мне их описывали, и какими здесь были многие матросы. Зато холодности ему было не занимать. Ни единой эмоции не выражало его бледное лицо. Я начала медленно спускаться, придерживаясь за стену, будучи уверенной, что парень даже не моргнёт, закрывая за мной люк и запирая меня в трюме.

Но дверь за моей спиной так и не захлопнулась. Спустилась я, как оказалось, на камбуз, если по-нашему. Два горящих факела освещали тесное помещение с обеденным столом, лавками, печкой, полками и столом для приготовления пищи. Возле него стоял спиной ко мне и что-то стряпал, наверное, местный повар. Весь в чёрном, как и матросы, с банданой на голове. Повар, услышав шаги, обернулся и несколько секунд рассматривал меня, как будто у меня было две головы или шесть рук или ещё что-то удивительное. Тёмные, «как морские глубины», глаза и такие же волосы, торчащие из-под банданы, выдавали его происхождение из Восставших Земель. Вот и первый потомок утопленника на моём пути.

Я неотрывно следила за его взглядом, готовая сопротивляться любым действиям в мой адрес.

Однако, насмотревшись, он широко улыбнулся, и я тут же поставила под сомнение рассказы Темноликого о бездушии и хладнокровии «восставших». Улыбка его излучала тепло, а когда он по-эльфийски нараспев заговорил, жестом приглашая меня к столу и одно за другим выставляя на стол аккуратно оформленные блюда, я и вовсе почувствовала себя на корабле гостьей, а не пленницей.

Эльф уселся напротив меня и снова что-то сказал.

Я только смотрела на него, широко раскрыв глаза, понятия не имея, как мне с ними со всеми общаться.

Он ударил себя по лбу.

— О, прости! Ты так похожа на эльфийку, что я забылся. Я Дариен.

Вот это да! Русскоговорящий кок. Да на этом корабле подготовились к встрече человека не хуже, чем Темноликий.

— Я Мира, и спасибо, не голодна.

Есть мне совсем не хотелось. Как можно есть, когда на моих глазах только что ранили человека, ну, то есть эльфа. Причём из-за меня ранили. И я здесь не в гостях, нет. Не стоило забывать об этом.

Я положила руки на стол и вздрогнула, когда эльф тут же накрыл их ладонью. Бесцеремонный этот Дариен.

— Ты дрожишь, и у тебя холодные пальцы, я сделаю чай, — сказал он и подскочил к полкам с горшочками и бутылочками.

Вскоре по камбузу расплылся цветочный аромат. От такого чая нельзя было отказаться. Я взяла двумя руками кружку и сделала глоток. Для пробиваемого дрожью тела это был эликсир жизни. Успокаивающим теплом он пробежал по мне сверху вниз и разошёлся по телу. Как в таких случаях говорил мой дедушка: «Христос в мягких тапочках пробежал». Я сделала ещё и ещё глоток, и меня потянуло в сон. Дариен бросил на лавку мех и подушечку, я и сама не заметила, как улеглась. Уже сквозь сон видела, как эльф накрыл меня покрывалом.

Не знаю, сколько я проспала, но проснулась от шума над головой: топота ног, криков и звона. Какие-то вспышки виделись мне сквозь щели. Люк открылся и в камбуз вбежал мой знакомый повар с мечом в руке и щитом, который показался мне огненным шаром из-за отражения факелов.

— Прячься, тебя не должны обнаружить.

Я растерянно хлопала глазами, а он схватил меня за руку, обвёл вокруг стола, втолкнул в неприметную дверь в тёмном углу и закрыл её. Я протёрла глаза ото сна. Беспросветная тьма окутывала меня. Пришлось изучать пространство на ощупь. Похоже, я пряталась в крошечной кладовке. Под ногами путались ящики, со всех сторон окружали полки с посудой. Может, меня в этой темноте и не нашли бы, но я не собиралась здесь отсиживаться, когда корабль переходил в чужие руки. Что если наверху сейчас нападавшие убивали не таких уж плохих эльфов. Или корабль настигла погоня Темноликого, тогда чем скорее я найдусь, тем меньше будет жертв.

Я услышала голос Дариена, шум и возня приближались к моему убежищу. Какая-то рукоятка попала мне под руку, я ощупала и взвесила предмет: сгодится, что-то вроде скалки или дубинки. Подобрав с пола покрывало, чтобы белое платье не выдало меня в темноте, я подкралась к двери, присела на корточки и приоткрыла её. Дариен управлялся с мечом, по-видимому, не хуже, чем с кастрюлями и горшками.

Он дрался сразу с двумя неестественно широкоплечими, но сравнительно низкорослыми существами. ⠀

Матрос защищал свой камбуз и меня, стараясь увести непрошеных гостей, но они кружили вокруг него и не собирались уходить.

Пока никто из врагов не смотрел в мою сторону, я выползла из кладовой и спряталась под стол. Сверху меня не должно было быть видно. Один из нападавших отступал спиной в мою сторону, уходя от атаки Дариена.

Однако мой новый знакомый слегка увлёкся этим противником и забыл про второго. Тот выбрал момент и схватил повара сзади в охапку.

Я зажала себе рот, чтобы не вскрикнуть. Думать было некогда. Выскочив из укрытия, я двумя руками вцепилась в ногу врага и резко дёрнула на себя. Номер удался! Я застала его врасплох, он не устоял на ногах, то есть на одной ноге, и рухнул на пол лицом вниз с нечеловеческим криком. Есть! Ждать, пока он встанет и увидит меня, было непростительно, поэтому я размахнулась и ударила его по затылку своим приобретённым в кладовке оружием. Не думала, что смогу, наверное, это было в состоянии аффекта.

Ошарашенный Дариен и его противник с морщинистым лицом землистого цвета и горящими глазами от неожиданности разлетелись в разные стороны, и поединок их продолжался недолго. Повар, я бы даже сказала, чудо-повар воспользовался замешательством врага и ткнул-таки в его широкий бок мечом. Тот, зажимая рану, поспешил ретироваться по лестнице наверх. Дариен выбил меч из руки лежащего на полу противника, пару секунд задержался взглядом на моих глазах, подмигнул, подобрал свой щит и пулей взбежал по лестнице.

Бой продолжался, я слышала неприятный скрежет металла, обрывающиеся крики, топот. Дрожащей от волнения рукой я подняла с пола меч поверженного воина. Он был длиннее моей руки, узкий и с обеих сторон невероятно острый. Непонятные символы украшали его, но следы крови портили всю прелесть мастерски изготовленного оружия. Я взялась за неудобную для меня рукоять двумя руками. Что же, наверное, это лучше, чем скалка. Хотя в неумелых руках, возможно, и хуже. Я направилась к лестнице. Морщинистый мог очнуться. Один его вид внушал мне страх. Кто же это был? Уж явно не эльф.

Сжав рукоять, я медленно пошла вверх по лестнице. Перед самым люком на палубе увидела двоих дерущихся на мечах: один из них, низкорослый и широкий, стоял ко мне спиной, а другой, уже знакомый мне Чёлка, — напротив. Он держал одну руку прижатой к ране под грудью, сквозь пальцы сочилась и окрашивала одежду кровь. Лицо его выглядело ещё более бледным, чем днём. Противник рычал и насмехался над раненым.

— Эй! — окликнула я противника.

Пепельное морщинистое лицо обернулось ко мне, выискивая горящими глазами источник раздражения. Моё сердце замерло. Этого мгновения хватило, чтобы ход сражения изменился и «пепельный» полетел от удара более чем метровой ногой в живот к борту корабля. Ударившись, он распластался на палубе. Чёлка кивнул мне, приложив руку с мечом к груди.

Взгляд его резко изменился, лицо напряглось. Он что-то крикнул, но, вспомнив, что я его не понимаю, плоскостью меча отодвинул меня в сторону. Я схватилась за перила, чтобы устоять, и увидела, как, рыча и ругаясь, из камбуза с ошалелым страшным лицом вылез оглушённый моим ударом морщинистый. Чёлка врезал наотмашь, и тот полетел вниз. Эльф покачнулся, попятился назад и, упёршись в борт, сполз на палубу. Конечно, он потерял много крови. Я резанула подол острейшим мечом и оторвала кусок по периметру, чтобы приложить к ране. Пальцы эльфа слабели, мне пришлось прижимать ткань самой. Тут к нам подскочил Дариен. Похоже, он старался не упускать меня из виду, хоть и был изрядно занят. Он что-то сказал парню на эльфийском и протянул мне баночку.

— Смажь рану! — крикнул он мне, и в ту же секунду чудо-повара сдуло ветром в сторону корабельного носа, откуда доносился крик, разрывающий ночь на клочки.

Открыв баночку, я подцепила немного розовой кашицы и, убрав уже пропитавшуюся кровью тряпицу, наложила её на разорванную кожу. Кашица моментально застыла и превратилась в высохшую на солнце глину, остановив кровотечение. Едва видимыми на фоне кожи губами эльф улыбнулся. О! Неужели у этой статуи появились эмоции? Он слабо кивнул мне и прикрыл глаза.

Я стёрла рукавом испарину с его лица и, услышав стон с противоположной стороны палубы, отправилась помочь кому-нибудь ещё, сжимая в кулаке волшебную склянку.

Некоторые из морщинистых выпрыгивали за борт. Их корабль отплывал, бросив оставшихся воинов.

Меня кто-то подхватил и поднял над палубой, я закричала, но крик вышел коротким — жёсткая ладонь закрыла мне половину лица, а над ухом раздалось нервное рычание. Нет, я не позволю выбросить меня за борт. Я упёрлась ногами и оттолкнулась что было сил. В этот момент корабль пошатнулся и мы повалились назад, я зажмурилась. Падать было не больно. Несколько мгновений спустя, сжимающие меня руки ослабили хватку, а я увидела над собой чёрную бандану и блестящие тёмные глаза. Дариен потянул меня за руки и прижал к своей груди.

— Всё закончилось, прости, — сказал он, гладя меня по волосам.

Только теперь я заметила, как меня колотило. Щекой через влажную рубашку я чувствовала разгорячённое тело эльфа, слышала, как его сердце отбивало сумасшедшую дробь. Эта дробь смешивалась с такой же дробью моего собственного сердца.

Не знаю, сколько времени мы так простояли. Птухайл уже скрылся, и небо слилось в единое с морем фиолетовое желе, а голубые звёзды размером с чайные блюдца освещали путь кораблю.

Эльфы разбрелись и затихли, и только седоволосый капитан стоял у штурвала, но не держал его, а чертил в воздухе руками неведомые мне знаки.

Альвоя. Земля Предков

Аадрион уже знал о случившемся (ворон сообщил ему) и сам выехал навстречу раненому другу. Он застал его в лесу. Гиилюс пробирался через лес, расшвыривая ногами камни, разрубая мечом травы, прижимая к ране в плече толстый лист лаавагелиса, который напитал свои прожилки кровью эльфа, отдав ему взамен целебный сок. Увидев воина издалека, Аадрион прибавил скорость.

— Ты в порядке, Гиилюс? Можешь сесть на лошадь?

— Я в порядке, — тихо ответил тот. — Это моя вина, Аадрион, я не справился, — он опустил голову и воткнул в землю свой меч.

— Идём, Гиилюс, Мудрейший всё видел. Девушка оказалась храбрее, чем я думал. Она поступила правильно. Правитель Зеелонда не причинит ей вреда, хотя я и не понимаю, что он хочет от человека. Пора нам с ним познакомиться. Ну же, Гиилюс, ты всё сделал так, как должен был, твоей вины нет ни в чём. Четверо восставших прибыли, по всей видимости, давно и ждали появления человека. Ты узнал кого-нибудь?

— Конечно, узнал, — ответил Гиилюс, убирая со лба прилипшие кудри. — Это был Баарион, помнишь, мы вместе учились в Городе Мастеров?

— Ах вот как, теперь мне всё ясно. Наверняка преспокойно жил всё это время в родительском доме с сестрой и вряд ли вызывал чьи-либо подозрения. Надо будет поговорить с ней. Этим ты и займёшься. Тебе придётся остаться здесь. Рана серьёзная. А мы выдвигаемся в Зеелонд. Совет Двенадцати Эльфов обеспокоен поведением Восставшего, и я слишком часто слышу о нём в последнее время.

Вскоре они были в замке. Навстречу им вышел Дриидиин и первым делом доложил о делах.

— Я провел совет, Аадрион, корабль будет готов к рассвету, — сказал он и слегка похлопал сына по здоровому плечу. — Хорошо, что ты в порядке, сынок.

— Спасибо, отец.

— Идём, лекарь осмотрит рану.

***

Дренерис, тот самый лекарь, запретил Гиилюсу ходить, пока не восстановит силы, но ноги эльфа прекрасно передвигались, а голова была яснее некуда, сердце же не давало отлёживаться, «и-ди, и-ди, и-ди», — стучало оно, поэтому он сбежал из постели при первой же возможности.

— Аадрион, я хочу ехать с тобой за Мирой, — сказал Гиилюс, войдя в библиотеку, где правитель сидел, перебирая на столе карты. Тот поднял синие, но потускневшие от бессонной ночи глаза.

— Я понимаю, Гиилюс, но ты ранен одним из эльфов Зеелонда, а я не хочу конфликта. Восставший не причинит Мире зла, я в этом уверен. Мы просто поговорим. Пока поговорим, — объяснял Аадрион. — К тому же у тебя здесь есть дело. Разузнай как можно больше об этой четвёрке, когда они прибыли, как, зачем. Нам важны любые сведения, пойми, Земля Предков оказалась уязвимой.

— Да, хорошо, — вздохнул Гиилюс. — Я всё сделаю, но что, если с вами случится что-нибудь в море или в Зеелонде?

— Не беспокойся. Я дал все распоряжения. Твой отец останется здесь за меня, а ворон пошлёт с нами птиц для связи.

Гиилюс понимал, что его правителю и близкому другу предстоит путь к Восставшим Землям. Этот путь его кораблю не приходилось преодолевать ранее. Восставшие Земли никогда не были дружелюбны, и всё взаимодействие с ними осуществлялось через Совет Двенадцати Эльфов. Но сейчас и Совет уже не мог заверить, что держит Зеелонд под контролем.

Они из-под носа правителя Земли Предков увели человека. Никто не знал зачем. Какую цель преследует правитель Восставших Земель? Что известно ему о взаимодействии человека и драконов? Конечно, Аадрион намеревался выяснить всё это как можно скорее.

Гиилюс поднялся по ветвистой лестнице, ведущей в дом на двух могучих деревьях, большой и весь обросший зеленью. Он постучался в дверь с железным кольцом, но за ней стояла тишина.

— Ну, и что ты здесь ищешь? — раздался за спиной звонкий голос, и Гиилюс повернулся. — А я тебя знаю, ты учился с моим братом в Городе Мастеров.

Высокая худенькая эльфийка стояла, прислонившись плечом к дереву. Её волосы, в нескольких местах перехваченные тесьмой, доставали до кончиков пальцев опущенной руки, из-за них выглядывал кинжал в плетёном чехле, а вторую руку, сжатую в кулак, девушка упирала в бок.

— Даалия, я не ошибся? Меня зовут Гиилюс.

— Да, конечно, я узнала тебя. Помню, любила наблюдать, как вы с Баарионом дрались на деревянных мечах.

Девушка засмеялась.

— Да, точно, ты всегда приходила с ним. А где он сейчас? Где Баарион?

При упоминании этого имени, Гиилюс невольно схватился за раненое плечо, и Даалия сощурила глаза.

— Ты ранен: осторожно держишь руку, и под рубашкой просвечивает повязка. Давай посмотрю. Проходи в дом.

Она мотнула головой, взбегая по ступенькам и распахивая перед Гиилюсом дверь.

В детстве он не раз бывал здесь. Обстановка почти не изменилась. Скамеечки из ветвей деревьев, накрытые мехом, большой стол, посуда в цветочек, расшитые бутонами и зеленью полотенца, книги на полках, лестница наверх, запах акации.

— Сними рубашку, — бросила Даалия через плечо, открывая дверцы с первого взгляда незаметного в стене шкафа.

— А, — Гиилюс замялся, стоя у двери, — это удобно?

Девушка повернулась и подошла к нему, сжимая в руке прозрачную баночку, и широко улыбнулась.

— Мой брат взял в руки меч раньше, чем научился ходить, так что поверь, я видела мужчин целиком, — она засмеялась. — А уж каких только ранений не насмотрелась. И как думаешь, кто смазывал его разбитые коленки и синяки? Уж точно не мама с папой.

— Почему? — спросил Гиилюс, стаскивая через голову рубашку, а потом аккуратно снимая её с раненого плеча.

— Они вечно заняты работой, — махнула рукой Даалия и, усадив Гиилюса на скамью, принялась разматывать повязку, наклонившись так близко, что он почувствовал цветочный аромат её волос.

— Однажды Баарион… — сказала девушка, снимая с раны последний слой приклеившейся ткани, и это имя совпало с моментом боли, когда лопнула плёнка запёкшейся крови, Гиилюс сжал губы и схватил Даалию за руку. Он посмотрел в её глаза и увидел глаза Баариона, который спрыгнул с лошади и вытащил меч, будто они и не были никогда друзьями.

— Эй-эй, ты что? — девушка пыталась вырвать руку, и только сейчас Гиилюс заметил, что держит её слишком крепко. Он разжал пальцы и отвёл взгляд в сторону.

— Прости, больно.

— Понимаю, — покачала головой Даалия. — Рана глубокая, но тот, кто это сделал, не хотел тебя убить, скорее, вывести из строя ненадолго.

«И ему это удалось», — Гиилюс вздохнул, подумав о человеческой девушке, которую он не смог защитить, и не было известно, что с ней теперь. Но он пришёл сюда не просто так и позволил Даалии возиться с его раной только для того, чтобы расспросить о брате.

Эльфийка наложила на рану мазь, пахнущую жиром. Кожу припекло, и Гиилюс втянул сквозь зубы воздух.

— Что это?

— Немного жжёт, да? — засмеялась Даалия и, сложив губы трубочкой, подула на рану. — Это яд, но к завтрашнему вечеру твоя рука сможет действовать в полную силу.

— Не знал, что ты разбираешься в ядах.

Девушка улыбнусь и принялась разливать по чашкам отвар, а по комнате расплылся запах мяты. — Расскажи, как ты живёшь, чем занимаешься? — спросил Гиилюс, понимая, что пора выводить разговор в нужное ему русло.

— Я почти всегда одна. Родители в Городе Мастеров, у них там много работы.

— А что же брат?

— Он слишком занят на службе. Только вчера их корабль отплыл в Восставшие Земли.

— Здесь был корабль? Странно, Темноликий не говорил мне, а ведь он не мог этого не знать.

— Корабль не подходил близко, чтобы не сесть на мель. Так безопаснее. А ты служишь Темноликому?

— Я служу в войске Земли Предков и живу в замке. Если хочешь, я вас познакомлю, а ещё можешь у нас погостить. И тебе там будет чем заняться. Давай, а? — предложил Гиилюс, отчего-то искренне надеясь, что она согласится, но с тенью сомнения, что стоит её подпускать так близко.

— Я не могу оставить дом, понимаешь? Ты ведь видел уродливых эльфов с серыми лицами, что шныряют по Земле Предков? Но денёк погостить в замке не откажусь.

Гиилюс усмехнулся. Неужели она думает, что сможет в одиночку защитить дом от воинов Тени?

— Вот и договорились, — сказал он. — Завтра я приду за тобой.

Гиилюс понял, что выведать у Даалии все сведения будет труднее, чем он думал. И зачем только Баариону понадобилось оставить дом и сестру и отправиться служить в Зеелонд?

Альвоя. На пути к Восставшим Землям

Капитан любезно предложил мне свою каюту, а благодаря сонному чаю чудо-повара, снявшему дрожь с моего тела, я выспалась, и впечатления от пережитого ночью кошмара слегка побледнели в моём сознании. Так как на корабле не нашлось платьев, взамен моего оборванного одеяния мне выдали матросскую чёрную рубашку. Впрочем, она была длиной мне по колено, даже прихваченная кушаком. Наверное, это смотрелось ужасно в глазах подтянутых членов экипажа и безупречных воинов. Но я никогда не отличалась красотой, и незачем было теперь тратить время на страдания по поводу своего внешнего вида. В моей голове водили хоровод многочисленные вопросы. Их жертвой теперь стал Дариен.

Когда я проснулась, умылась из умывальника в каюте и вышла в своём наряде цвета ночи на палубу, залитую светом Птухайла, чудо-повар словно ждал меня, облокотившись о борт, и радостно приветствовал.

— Доброе утро, как спалось? Идём, угощу тебя кое-чем вкусным, — и тихо добавил, улыбаясь, как в рекламе зубной пасты: — Пока прожорливые матросы не учуяли запах.

Мы спустились. Помещение камбуза сразу же потревожило мои воспоминания, но я отогнала неприятные видения. На столе в блюдечке красовался молочного цвета десерт. — Это должно тебе понравиться. Моё изобретение. Секрет не скажу, — отчеканил чудо-повар и подал маленькую ложку. Я отделила кусочек и положила в рот. Он моментально растаял, оставив сливочный вкус, напомнивший мне мой любимый чизкейк.

— Вкусно, ты настоящий чудо-повар, — похвалила я.

Он сел напротив и смотрел на меня из глубины невозможно тёмных глаз. Самое время было взять быка за рога. Но я медлила, не решаясь спросить.

— Только не обижайся, Дариен, но ты тоже эльф? Из Восставших Земель, да? — начала я тихо, чувствуя, как волнение заставляет дрожать мой и без того робкий голос.

— А как же, — радостно сообщил Дариен и закатал левый рукав рубашки. Под бледной кожей вместо голубых вен на его предплечье в причудливом узоре, состоящем из круга и множества петелек, переплетались кроваво-красные нити, как будто кто-то вышил узор прямо под кожей.

— Что это?

— Наш знак. Он делается с помощью магии и остаётся на всю жизнь.

— А откуда ты знаешь мой язык? Тоже магия?

— Научился в Городе Мастеров. Ну, и немного волшебства, — он улыбнулся и окончательно меня смутил, но я взяла себя в руки, желая вытянуть из него максимум информации.

— Ты учился на Земле Предков? А почему ты теперь здесь?

Кажется, это была плохая идея, потому что Дариен не иначе как раскусил мой план и потирал подбородок, наверное, размышляя, не слишком ли далеко я зашла.

— Мой дом — Восставшие Земли, Мира, я там родился, — сказал он, вставая и наполняя чашку ароматным чаем. — Тебе, конечно, уже рассказали жуткую легенду про потомков утопленников, — он засмеялся. — И, вообще, я должен воспользоваться ситуацией, пока ты на корабле, и узнать больше о людях.

— Тогда можно последний вопрос?

Дариен вопросительно посмотрел мне в глаза, чуть приподняв брови.

— Ваши воины ранили моего друга из-за меня, а ты так хорошо обращаешься со мной. Я теряюсь в догадках, что будет дальше? Я нужна Темноликому. Не думаю, что он это простит твоему правителю.

Дариен усмехнулся.

— А ты предпочла бы пересекать море в клетке?

Я напряглась. Уж не сболтнула ли я лишнего?

Он взглянул на меня в этот раз без привычной улыбки, снова сел напротив и накрыл мои руки своими тёплыми ладонями.

— Могу обещать тебе только одно. Ни на корабле, ни в Зеелонде тебя не обидит никто.

Камень скатился с души, я улыбнулась, пообещала Дариену рассказать о себе и жизни людей, поблагодарила за десерт и поднялась по лестнице. Преградив мне путь, на палубе выстроились в ряд вчерашние четверо эльфов — похитителей. Во главе стоял всё ещё чересчур бледный Чёлка. Как по команде, они упали на одно колено. Я захлопала глазами и оглянулась на Дариена. Тот подмигнул.

— Они просят у тебя прощения за грубое вторжение в твою жизнь, — перевёл Дариен, сказанную Чёлкой скупую речь.

Я вздохнула, вспомнив о раненом Гиилюсе. Стало не по себе. Где он сейчас, жив ли, всё ли с ним в порядке. Не пострадал ли он от сурового правителя.

— Скажи, мне не за что их прощать, ведь я пошла с ними по своей воле, а у Гиилюса им придётся просить прощения лично.

Чудо-повар-переводчик озвучил эльфам мой ответ. Те поднялись. Чёлка достал из-за спины и протянул мне в зелёных, украшенных камнями, ножнах меч. Я сразу узнала его по рукояти. Да, это был мой трофей.

Я вытащила его из ножен. Вычищенный до блеска, он сиял в свете местного солнца, как нечто волшебное.

К подарку прилагался пояс, тоже зелёный и расшитый. Дариен протянул руку, предлагая застегнуть его на мне. Я приподняла локти, позволив эльфу приблизиться и обвить меня руками. Задержав дыхание, я не отводила взгляда от его лица. Он это чувствовал, но деловито пристраивал пояс на моей талии и, наконец, застегнул его, прицепил ножны и залюбовался результатом, сияя, как Птухайл в полдень.

— Я дам тебе пару уроков, — сказал он. — На всякий случай.

Я пожала плечами. А что? Было бы неплохо. Хотя валькирия из меня никудышная.

Мы с Дариеном упражнялись на палубе, чем здорово веселили матросов. Это в фильмах драка на мечах выглядит складно, будто танец. У меня танца и близко не было. Неуклюжие размахи и выпады. Ужасно неловко было, но, с другой стороны, общество чудо-повара-переводчика-тренера доставляло мне удовольствие, причём большее, чем Темноликого.

Простой матрос, лишённый высокомерия и напускной серьёзности. Я хотя бы не чувствовала себя проглотившей кол.