Бесплатный фрагмент - Ключи времени: Охота на предательство

Глава 1

Она стояла у окна…

Лучи полуденного солнца сверкали золотом в ее длинных каштановых волосах, а глаза цвета неба смотрели куда-то вдаль. В руках чашка горячего кофе.

С самого утра у Софьи было много хлопот: нужно было принять душ, приготовить завтрак, помыть посуду, погладить одежду и навести порядок в доме. А сейчас, когда уже все было сделано, у нее появилась свободная минутка и теперь можно насладиться ароматным напитком, любуясь чудесным видом из окна. Глубокий вдох, легкая улыбка, выдох. Как же хочется, чтобы такие минуты безмятежности длились как можно дольше!

— Софья, где мои носки? — из дальней комнаты послышался раздраженный голос ее мужа.

— Рома, ты серьезно? — она тяжело вздохнула, но сохранила самообладание, ответив мягким и спокойным тоном. — Мы с тобой женаты уже три года, а ты до сих пор меня спрашиваешь каждый день, где твои носки! Это уже становится несмешным!

— А мне и не до смеха! Я каждый день не могу их найти!

Софья поставила чашку на обеденный стол и неспешным шагом покинула кухню, направившись в спальню. Муж очень взволновано метался по комнате от шкафа к комоду и обратно. Высокий, крепкий парень грозно передвигался по комнате, как медведь по клетке. Роман резкими движениями ронял все, что попадалось под руку. Он был явно раздражен. Софья же напротив, старалась сохранять спокойствие, чтобы не накалять обстановку еще сильнее. К тому же, она не решалась попадать под горячую руку разгневанного мужа — маленькая, хрупкая, миниатюрная девушка лишь облокотилась плечом о дверной косяк и жестом показала на комод.

— Твои носки всегда лежат в одном и том же месте — в комоде, второй ящик сверху.

— Хочешь сказать, что я слепой и тупой?

— Я этого не говорила. Ты, скорее, немного невнимательный! — она улыбнулась и постаралась погасить гнев мужа. — Ром, милый, я, наверное, когда-нибудь в шутку маркером напишу на ящике комода: Носки здесь!

— Конечно, давай, издевайся надо мной, смейся! — Роман все никак не унимался и его раздражительность только нарастала.

— Милый, надо просто запомнить раз и навсегда, и больше не нужно будет задавать мне этот вопрос!

— Больше и не спрошу никогда, уж поверь мне!

— Ты обиделся что ли, Ром? Ну, прости, милый! Я же не хотела тебя задеть или оскорбить. Можно я тебя обниму? — Софья намеревалась сделать шаг в сторону мужа, но Роман только отмахнулся от нее.

— Я не обиделся! Мне сейчас нет дела до твоих издевок…

— Рома, это была шутка! И, видимо, не совсем удачная. Но обижать тебя я совершенно не хотела. Прости, пожалуйста! — голос Софьи стал еще мягче. — Давай не будем ссориться, родной!

— Я и не ссорился с тобой! Я тороплюсь… И волнуюсь!

— Так может нам не стоит туда ехать? Ты больше никому ничего не должен. Мы ведь уже решили этот вопрос, теперь эти люди должны отстать от нас.

— Должны, не должны… Все равно страшно!

— Ром, я ведь уже подписала все документы еще месяц назад. Твои, так называемые, компаньоны забрали бизнес, получили все, что хотели. И с тех пор перестали нас шантажировать.

— Они — да! Но это другие…

— Какие еще другие?

— Не знаю. Вопрос с моим долгом закрыт, да, ты права. Те отморозки от меня уже отстали. А сейчас кто-то другой привязался.

— Боже, Рома! Кто еще другой-то? Ты еще кому-то задолжал? — Софья изменилась в лице. Ее голос вдруг задрожал, а на глазах выступили слезы. — Я ведь и так уже всего лишились. Чего еще от нас хотят?

— Ты намекаешь, что это я виноват в том, что ты лишилась фирмы своего отца?

— Рома, нет, я не это хотела сказать, ты меня не так понял. Я имела в виду, что…

— Но сказала именно это!

— Рома…, — Софья уже начала тихонько всхлипывать. А Роман злился все сильнее.

— Да, да, да… Я Рома! Да, я влип. Да, я виноват! Но я думал, что мы с тобой семья, что ты меня любишь, что искренне помогаешь мне! А ты…

— Я и правда, люблю тебя! Очень! У меня не осталось никого в этой жизни, кроме тебя! Пожалуйста, давай перестанем ругаться. Я понимаю, что ты на взводе. Но давай просто не поедем туда и все…

— Я должен выяснить, кто они и чего хотят… Собирайся, нам пора выходить. Остальное позже обсудим…

Роман небрежно закинул какие-то вещи и документы в свою сумку, повернулся спиной и стал надевать наручные часы, что-то раздраженно бормоча себе под нос.

Софья глубоко вздохнула, вытерла слезы, подошла к мужу и обняла его за пояс, крепко прижимаясь к спине.

— Ромочка! Я люблю тебя!

— Ммх, я тоже… Пошли уже!

Они вышли во двор. Жилмассив «Солнечный», в котором проживали Роман и Софья, полностью оправдывал свое название. Солнце здесь было видно от восхода и до самого заката, ничто не преграждало путь его лучам! Несколько многоэтажных домов стояли на высоком берегу реки, за которой был живописный пейзаж — именно этим видом всегда любовалась Софья, глядя из окна их квартиры на восьмом этаже. Между домов тянулись широкие улочки, засаженные кустами. Возле подъездов стояли удобные деревянные лавочки и красивые клумбы с цветами. Рядом были огорожены небольшим забором детские площадки с различными «тарзанками», турниками, песочницами и качелями. Парковка для автомобилей была выделена отдельным участком за массивом.

Дойдя до своего автомобиля, Роман остановился и вдруг замялся. Он оперся вытянутыми руками о крышу машины и тряхнул головой, опустив ее вниз. Темные волосы прикрыли лицо. Так он простоял пару минут, а затем поднял голову и посмотрел на жену испуганным взглядом. Его карие глаза стали еще темнее, в них читалась тоска и сомнения.

— Ты ведь любишь меня? Правда?

— Рома, ну конечно же! Мы уже столько лет вместе с тобой! Неужели ты до сих пор сомневаешься во мне и в моих чувствах? — она подошла к нему и крепко обняла, обхватив руками мускулистый торс. Лицо Софьи уткнулось в его плечо. Роман погладил рукой ее длинные волосы, перебирая пальцами локоны, поцеловал в макушку и тяжело вздохнул.

— Поехали, Соф. Пора…

Навигатор привел в какое-то богом забытое место, где были лишь заброшенные складские помещения некогда крупного предприятия, полуразрушенные и разграбленные. Повсюду валялись обломки кирпичей и шифера, куски арматуры и прочий строительный хлам. Территория была огорожена покосившимся забором из бетонных плит, некоторые из блоков давно упали. А вокруг забора был пустырь, поросший бурьяном и ветвистыми кустами. И такое зрелище вызывало лишь ужас.

— Почему они выбрали именно это место для встречи, Ром? Мне тут очень страшно!

— Мне тоже, уж поверь… В записке было написано, что меня будут ждать у водонапорной башни. Дальше на машине мы не проедем. Придется идти пешком, башня вон там возвышается, в той стороне…

— А ты не думаешь, что это ловушка?

— Да какая уж теперь разница? Мы уже здесь, так что пошли.

Они вдвоем вышли из машины, пробрались через повалившийся забор и направились к назначенному месту встречи. Софья спряталась за спину Романа, держа его за руку. Она шла, постоянно оглядываясь назад и озираясь по сторонам. Весь антураж напоминал декорации к фильму ужасов. Казалось, что вот-вот из-за угла выскочит маньяк в хоккейной маске с окровавленной бензопилой и с воплем погонится за ними. Софья вцепилась в руку мужа еще сильнее.

Подходя к водонапорной башне, они вдруг услышали чьи-то шаги и хруст шифера… И тут из-за красной кирпичной стены показался мужчина — рослый, крепкий, в строгом черном костюме. На его голову была надета балаклава, и поэтому лицо нельзя было рассмотреть, были видны только глаза. Незнакомец встал, широко расставил ноги, держа руки за спиной. За ним вышли еще два здоровых парня, но уже в спортивных костюмах и тоже с масками на лицах.

— Ее здесь быть не должно! — закричал парень в строгом костюме. — Сказано было, чтобы ты пришел один. Нам не нужны свидетели. Но раз уж вы оба здесь, то так тому и быть…

— Кто вы и что вам от нас…

Рома не успел договорить, как парень вытянул правую руку перед собой и в тот же миг прозвучал выстрел. Роман вскрикнул, схватился рукой за грудь, чуть пошатнулся и рухнул на землю.

— Нет!!! Рома! Нет! Только ни это, Рома! — Софья бросилась к мужу, но вдруг позади себя услышала хруст шифера и в то же мгновение почувствовала резкую боль в затылке от удара. В глазах потемнело, ноги подкосились, и она упала в беспамятстве.

Постепенно сознание возвращалось к Софье. Она лежала на боку с закрытыми глазами. Боль в затылке все еще ощущалась, а попытка пошевелиться лишь причиняла новые болевые ощущения: упав на острые обломки кирпича и осколки шифера, Софья сильно ушиблась и поранилась. Множественные ссадины и порезы покрывали все тело. С большим трудом ей удалось открыть глаза — на улице уже было темно. Сумерки накрыли землю, погрузив в темноту все окрестности. Прямо перед собой она ничего не видела, лишь мутные очертания заброшенной башни виднелись на фоне сумрачного неба. Соня захотела встать, пошевелила головой и тут же острая боль в затылке пронзила все тело. Застонав, Софья схватилась рукой за голову и почувствовала что-то холодное, липкое и вязкое. Она посмотрела на свою ладонь — на руке остался кровавый след.

— Эх как, сильно же меня шибанули, сволочи, — преодолевая нестерпимую боль, она встала на колени, упираясь руками в строительный мусор. Острые осколки впивались в кожу. Но не смотря на боль и ранения, ей надо было найти своего мужа.

— Рома! Отзовись, пожалуйста. Где ты?

Софья наконец-то с трудом смогла подняться на ноги, ее шатало из стороны в сторону. Ей было очень трудно держать равновесие, голова кружилась, перед глазами полетели звездочки и сильно затошнило… Держась одной рукой за затылок, выставив другую в сторону, чтобы не упасть, Софья повернулась вокруг себя, всматриваясь в темноту, пытаясь разглядеть мужа. И тут она вдруг ощутила запах гари. Где-то вдалеке слышался треск огня.

— Ромочка, милый, пожалуйста, отзовись! — голос дрожал, на глаза наворачивались слезы, ей становилось все страшнее. Совершенно одна, в неизвестном месте, в темноте, раненая, без связи.

— Телефон. Точно! Где-то в кармане был телефон, в нем есть фонарик. И надо позвонить, позвать кого-нибудь на помощь.

— Рома!!! — продолжая выкрикивать имя мужа, она достала телефон, включила фонарик и стала пробираться сквозь темноту в ту сторону, где они с мужем оставили свой автомобиль. От туда как раз и шел запах гари и слышался треск огня. Софья присмотрелась — над постройками клубился густой черный дым. Осознание происходящего кошмара вдруг волной окатило ее с ног до головы. Похолодев от ужаса, Софья старалась идти быстрее. И когда уже наконец вывернула из-за забора, то увидела полыхающую огнем машину. Не веря своим глазам, Софья подходила к автомобилю все ближе и ближе, всматриваясь в языки пламени. Жар от огня уже стал невыносимо обжигающим, но она продолжала идти. И тут она заметила силуэт человека на переднем сиденьи…

— Рома?! О, нет, только ни это! Рома-а-а-а! Ромочка… Не-е-е-ет…

Обезумив от горя, Софья упала на колени и начала рыдать, громко и неистово. Ее руки касались земли, а пальцы зарывались в щебень. Мелкие острые камни впилась ей в кожу, забиваясь под ногти. Но она не чувствовала этой боли. Вся боль сейчас разрывалась внутри, в ее сердце. Слезы текли по щекам, а ком в горле не давал дышать. Все тело содрогалось от мелкой дрожи.

Как вдруг Софья замолчала, вытерла слезы, встала на ноги, как ни в чем не бывало, достала телефон из кармана и набрала 112.

— Служба 112. Что у вас случилось? — послышался в трубке приятный женский голос.

— Алло, помогите! Меня пытались убить какие-то люди… И моего мужа, он был со мной. Но сейчас я не могу его найти, — Софья отвечала на вопросы спокойным тоном.

— Вы там сейчас одна?

— Вроде бы да, других людей рядом не вижу.

— У вас есть травмы?

— Голова разбита, чем-то ударили по затылку, идет кровь.

— Где вы находитесь сейчас? — в трубке слышались щелчки клацающих клавиш.

— На территории какого-то заброшенного завода, точно не знаю. Я стою у нашей машины, она горит, внутри человек, скорее всего, это мой муж, но это не точно. Я не знаю… В него стреляли, а меня оглушили ударом по голове. Когда я очнулась, то увидела только горящую машину.

— Ваше местоположение определили, ожидайте. Пожарные и медики уже направлены к вам.

И потянулись долгие минуты ожидания — каждое мгновение казалось вечностью… Софья стояла в оцепенении на том расстоянии от машины, которое позволяло ей не обжечься. Она пыталась подойти ближе, стараясь рассмотреть, кто же сидит на водительском месте, но жар не давал ей этого сделать. Оставалось лишь молча стоять, прижав телефон к груди, и ждать помощи. В ее голове творился ужас, но внутри еще теплилась надежда, что это не он, не ее Рома, а кто-то другой сейчас внутри этой полыхающей машины.

— А вдруг, это тот самый парень в строгом костюме. Может Рому не убил тот выстрел, а просто ранил, и ему удалось уложить всех бандитов на землю, а того стрелка засунул в машину и поджог? Но тогда где же сам Рома? Почему не позаботился обо мне? Наверное, кому-то удалось сбежать, и Рома погнался за ним… Значит, скоро муж вернется за мной. Мой Рома сейчас вот-вот выйдет из этих клубов дыма, подойдет ко мне, обнимет так же крепко, как и прежде, поцелует, и скажет, что все хорошо! Ведь он крепкий, сильный, смелый, он всех может победить. Вот ведь наверняка, так и есть. Он скоро придет… Обязательно вернется ко мне живой и здоровый! Уже совсем скоро вернется…

Вдали послышался вой сирены пожарной машины.

— Ох, как же долго они ехали! Я стою здесь уже несколько часов…, — Софья посмотрела на часы. — Пятнадцать минут? Прошло всего лишь пятнадцать минут? Не может быть, я же стою здесь уже целую вечность! Часы обманщики. Наверное, сбились…

Вода хлынула из брандспойта на полыхающую машину, треск огня дополнился звуками шипящей воды, неприятный запах ударив нос. У Софьи снова потемнело в глазах, но в тот момент к ней уже подбегал медбрат из подъехавшей «скорой». Он едва успел подхватить обессилившую девушку.

***

Софья очнулась на больничной койке. Голова была забинтована и сильно болела. У ее кровати стояла тумбочка, на ней стакан с водой. На соседней койке молодая девушка со светлыми волосами сидела в позе лотоса и читала книгу. Чуть дальше две бабульки лет семидесяти мирно спали, одна из них даже похрапывала. Еще одна койка рядом пустовала. За окном уже светило солнце.

Софья приподнялась, уперлась спиной в спинку кровати и потянулась за стаканом воды.

— Ээ, подруга, ты уже очнулась? Как твое самочувствие? — забеспокоилась девушка с книгой.

— Где мой муж? — спросила Софья.

— Не знаю. Тебя ночью привезли на каталке, на койку положили и ушли. Утром пришла медсестра, сказала мне, как только ты очнешься, позвать ее. И все. Больше ничего не знаю. Как тебя звать-то?

— Софья.

— Я Катя. Приятно познакомиться. А с мужем что?

— Убили…

— Ого…, — Катерина встрепенулась и смущенно опустила взгляд. Голос ее стал тихим. — Так это, подруга… Если его убили, зачем тогда спрашиваешь, где муж? Видимо, он сейчас в морге.

— Или не убили. Не знаю… Вот и спрашиваю.

— Погоди, пойду на пост, скажу медсестрам, что ты проснулась. Может они что знают.

Катерина ловко спрыгнула с панцирной кровати и уже в процессе ходьбы пыталась надеть тапочки, шаркающим шагом засеменила в коридор. Вернулась она уже с молодой женщиной в белом халате.

— Здравствуйте. Как вы себя чувствуете?

— Что с моим мужем?

— К сожалению, мне об этом ничего не известно. К нам поступили только вы одна, без мужа.

— Мне надо знать, жив он или нет, его убили или ему все-таки удалось спастись?

— Девушка, поймите, я действительно не знаю об этом ничего. Может вам стоит связаться со своими родными и узнать у них. Тем более, вам надо сообщить и о себе.

— У меня нет никого.

— Сочувствую. Но я, к сожалению, не смогу вам ответить на этот вопрос, правда!

— Да, я поняла… Это вы меня извините…

— В остальном все в порядке? Вас что-то беспокоит?

— Нет, спасибо. Я чувствую себя нормально!

— Хорошо, если что, зовите меня, — медсестра развернулась к выходу, как тут же столкнулась в дверях палаты с мужчиной. Человек среднего роста, плотного телосложения, на вид ему было около сорока лет. Прямые русые волосы с проседью на висках переливались всеми оттенками серебра. Белый халат был небрежно накинут на плечи, фактически не выполняя свою функцию. В руках он держал увесистую кожаную папку, из которой торчал листочек бумаги. Серые глаза из-под нахмуренных густых бровей окинули суровым взглядом всех присутствующих в палате.

— Кто из вас Карпова Софья Александровна? — спросил он низким, чуть хриплым, голосом.

— Это я! — Соня чуть было не подпрыгнула на кровати, вытянув руку высоко вверх, словно прилежная ученица за школьной партой.

— Здравствуйте, следователь Колесников Виктор Павлович. У меня к вам есть вопросы по поводу происшествия, случившегося вчера, — он взял стул, стоящий у стены, и сел рядом с койкой. Открыл папку, достал ручку и стал перебирать какие-то документы.

— У меня тоже есть вопрос. Что с моим мужем?

— Стычкин Роман Анатольевич ваш муж?

— Да, это мой муж. Что с ним?

— Вы в официальном браке состояли?

— Да, конечно. А что с ним?

— Почему у вас разные фамилии? — следователь задавал вопросы безэмоциональным механическим голосом, словно на автомате.

— Потому что на мою фамилию было оформлено слишком много документов, я решила не заморачиваться с переоформлением. Так что с ним?

— У вашего мужа были враги, недоброжелатели?

— Вы издеваетесь надо мной? — Софья не выдержала и закричала, стукнув кулаком по кровати. — Вы слышали мой вопрос? Что с моим мужем?

— Мы сейчас и пытаемся это выяснить, — все так же спокойно ответил следователь. — И нам нужна ваша помощь, Софья Александровна. Расскажите, что произошло? Как вы там оказались, по каким причинам. Кто на вас напал. Все, что вспомните. Как можно подробнее, во всех деталях.

— Простите, я не сдержалась…, — Софья виновато опустила голову, нахмурилась и стала нервно тереть свои ладони. — Так, с чего бы мне начать? Эм…

Она задумчиво замолчала, потом тяжело вздохнула, и начала рассказ.

— Месяца четыре назад моего мужа стали шантажировать какие-то люди. Началось все с того, что он захотел организовать свою фирму, чтобы не зависеть от денег компании моего отца, которая досталась мне по наследству. Рома связался с какими-то людьми. Мне сказал, что это его партнеры по бизнесу. Но что-то у них в делах не заладилось, и Рома задолжал своим партнерам крупную сумму денег, и они стали с него требовать возврат долга. Сумма была непомерно высокая, таких денег Роме вовек бы не собрать. Тогда эти люди стали угрожать ему убийством, точнее нам обоим.

— Кто были эти люди?

— Я не знаю, он мне сам ничего про них не рассказывал, имен не называл. А когда я начинала его расспрашивать подробности, то Ромка начинал кричать и ругаться, что я сую свой женский нос в мужские дела.

— Вы сами их видели, слышали, сможете опознать?

— Нет, не видела ни разу. Угрозы он получал в записках или по телефону.

— Понятно, продолжайте, — следователь склонил голову над папкой и стал быстро что-то записывать на листке.

— Угрозы присылали каждый день, и сумма долго росла в геометрической прогрессии. Так продолжалось пару недель. Потом муж пришел и сказал, что от этих упырей поступило одно предложение. Оказалось, что они узнали про Рому абсолютно все, ну и про меня тоже.

— А что именно?

— Дело в том, что мой отец был владельцем строительной фирмы, крупнейшей в нашем регионе. Папа сам ее организовал. А в сентябре 2008 году папа с мамой погибли — разбились на самолете рейса Москва-Пермь. Мы с сестрой Виолеттой были единственными наследниками этой компании, потому что наши родители были детдомовские. Виолетте на момент их гибели уже исполнилось 18 лет, и она меня взяла под опеку. А в 2012 под колесами автомобиля погибает и моя сестра. Таким вот образом я осталась единственной наследницей и владелицей фирмы. И об этом прознали те шантажисты, предложили продать им фирму за символическую сумму, в обмен на наши жизни и списание Ромкиного долга.

— И вы на это пошли?

— Конечно! Я хотела спасти мужа, да и себя тоже. И к тому же, мне богатство такое не нужно было. Я ведь даже не знала, как управляться с этой финансовой махиной. Ну вот, в итоге я дала свое согласие. Муж стал сам этим заниматься, решал все вопросы и готовил документы, потом только принес мне бумаги на подпись. И все, с того момента угрозы прекратились. Пару месяцев было тихо. Я уж и думать про них забыла, расслабилась и успокоилась. А потом вдруг снова пошли угрозы. Но муж утверждал, что уже не от тех людей, а что кто-то другой за него взялся. И не говорил, что конкретно от него требуют и по какой причине шантажируют. Каждый раз Рома уходил от ответа на мои вопросы. Я пыталась узнать у него что-то конкретное, а он только отмахивался, мол, сам разберусь. И тут они назначили ему встречу на той заброшке, где мы и оказались вчера. Роме было сказано, чтоб один приходил, а я за ним увязалась, настояла, что поедем вместе. Когда мы туда прибыли, навстречу нам вышли трое парней, все в масках. Мы толком даже сказать ничего не успели, как сразу один из них выстрелил в Рому, муж тут же упал, а следом и мне по голове ударили сзади, я отключилась. А когда я в себя пришла, уже темно было, вокруг никого. Я вернулась к машине, она полыхает, а внутри кто-то сидит. Так и не разобралась, кто был в машине, — Софья замолчала. Закрыв глаза и опустив голову, она тяжело вздохнула. Со стороны послышалось тихое причитание. Бабульки, которые давно проснулись и молча слушали этот душераздирающий рассказ, начали охать и шепотом обсуждать, какая она несчастная девочка, сколько горя свалилось на ее хрупкие плечи.

Софья еще раз тяжело вздохнула и, подняв голову, посмотрела в глаза следователю.

— Скажите, Виктор Павлович, в машине был мой муж? Или кто-то другой, а мой Рома выжил и смог убежать от бандитов?

— Не могу вам сказать, я не знаю ответ на этот вопрос. Определить принадлежность трупа по внешним признакам невозможно, так как он сильно обгорел. В данный момент тело передано судмедэксперту на исследование. Подскажите, Софья Александровна, у вашего мужа есть родственники, чтобы эксперты могли взять образцы ДНК для установления личности?

— Нет, Рома говорил, что родители погибли на пожаре, когда он еще в армии служил. О Боже! — Софья вдруг резко выпрямила спину и широко открыла глаза. — До меня только сейчас дошло, что и он, вероятно, тоже погиб в огне, как и его родители. Ох, нет, страшно то как, Боже! — она закрыла глаза руками и начала громко плакать. Катерина подбежала, села рядом с Софьей и стала ее успокаивать, поглаживая рукой по спине. А следователь, не давая возможности опомниться, тут же продолжил задавать вопросы.

— Как давно вы были знакомы с Романом Анатольевичем?

Продолжая плакать, Софья отвечала сквозь слезы.

— С 2011 года, мне тогда еще 16 лет было, почти 17 исполнилось. Познакомились в спортивном комплексе. Мы туда с сестрой ходили в секцию по легкой атлетике, а Рома там же занимался боксом. Он нас с Виолеттой потом провожал несколько раз до нашего дома, и мы стали общаться. Только Виолетта его сразу невзлюбила почему-то. Хотя Рома мне понравился, сестра не разрешала нам видеться. А когда я ей сказала, что я влюбилась в Рому, так она стала запрещать мне даже разговаривать с ним. Тогда мы с Виолеттой очень сильно поссорились, потому что я не послушалась ее, пошла наперекор и продолжала встречаться с Ромкой. Знаете, ведь он очень красивый, спортивный, высокий, а видели бы вы какая у него улыбка, закачаешься просто. Он так заботливо за мной ухаживал, дарил цветы, плюшевые игрушки. Вот я голову и потеряла, полюбила его, и мне тогда было все равно, что сестра говорит. И в итоге Виолетта оказалась неправа, ведь Рома меня не бросил, хоть она и говорила, что потом он именно так и поступит. Но Рома со мной остался, когда Виолетка погибла, и замуж позвал, и заботился обо мне! Мой муж любит меня, я знаю! — горячие слезы полились из ее глаз с новой силой, обжигая лицо. Софья всхлипывала, вытирая лицо руками. — И как мне теперь узнать где он и что с ним?

— Вам придется пройти процедуру опознания.

— Я не смогу! Вы ведь сказали, что он сильно обгорел, как я его опознаю?

— По общим приметам — рост, вес. Так же по вещам, которые были на нем. Он носил украшения?

— Да, у него была цепочка с крестиком, часы и обручальное кольцо, которое мы делали на заказ. Кольцо особенное, второе такое же есть только у меня.

— Это хорошо. Еще сверим ваши показания. Если, как вы говорите, в него еще и стреляли, то в теле должна остаться пуля. А на месте преступления должна быть гильза. Вы помните место, где в него стреляли?

— Да, мы были у водонапорной башни. Там же и меня ударили по голове.

— Ясно, проверим, — он снова сделал запись в своей папке. Затем достал из кармана пиджака визитку и протянул Софье. — Вот, возьмите, здесь адрес и мой номер телефона, свяжитесь со мной, если вспомните еще какие-то подробности. Ваши контакты у меня есть, позже я сообщу вам дату опознания. А сейчас мне пора… Поправляйтесь, Софья Александровна! Доброго дня!

Он встал, поднял с пола белый халат, который уже давно упал с его плеч, и вышел из палаты. А Софья так и не смогла успокоиться и продолжала плакать, повторяя имя мужа.

Глава 2

Две девушки шли по кладбищенской дороге, держа друг друга под руку, и медленно удалялись от надгробья из серого камня. Черный кружевной платок, скрывающий каштановые волосы Софьи, слегка струился от дуновения летнего ветерка. Она то и дело поправляла его, изредка вытирая слезы. Катерина изо всех сил старалась успокоить плачущую подругу.

— Софья, перестань плакать, ну же, успокойся. Уже год прошел, а ты все так же плачешь каждый день. Пощади себя, милая, глаза свои пожалей. Они уже опухли от слез. Ты, вон, света белого совсем не видишь.

— Не могу я, Катюш, не могу! Как вспомню тот день, так дышать трудно становится. Вот говорила же я ему, давай не поедем. Я ведь чувствовала что-то неладное, ну почему он меня не послушал?

— Я думаю, что если даже он послушал бы тебя и не поехал, то это все равно ничего не изменило. Раз уж эти люди хотели его убить, то рано или поздно, они своего добились бы. Раз уж так случилось, что тебе удалось выжить, значит и надо продолжать жить. Ты все равно не можешь изменить то, что уже произошло.

— Да, Катюш, головой-то я понимаю, что я не в силах изменить ни свое прошлое, ни будущее. Но душой принять это не могу. Тем более, я Рому мертвым не видела. Его хоронили в закрытом гробу. Поэтому в глубине души я все еще надеюсь, что это ошибка, и что мой муж жив!

— Если он был бы жив, то уже давно вернулся бы к тебе. А так…, — Катерина тяжело вздохнула. — Честно сказать, я не представляю, как ты смогла пройти процедуру опознания, это ведь так тяжело.

— А я его толком и не видела. Мне показали только тело под простыней такого же роста, как мой Ромашка. Я только опознала все украшения, которые были на теле. Там ошибки быть не могло. Обручальное кольцо эксклюзивное, делали на заказ. Часы именные, с гравировкой, я их дарила ему на годовщину нашей свадьбы. Ну и нательный крестик. Это были его вещи…

— Жутко это, погибнуть в огне, страшная смерть.

— Эксперт сказал, что Рома был уже мертв, когда его в машину затащили и подожгли. Пуля попала прямо в сердце, так что смерть была мгновенная, он не мучился. Зато теперь я мучаюсь. Я ведь совсем одна, понимаешь. Ни родителей, ни сестры. Я даже ребеночка родить не успела, Рома не хотел торопиться, хотел встать на ноги и сам зарабатывать. Говорил, что не собирается жить на деньги моего отца. А я так думаю, вот был бы мой муж не таким принципиальным, и остался бы живым. А то правильный такой оказался, всего сам хотел добиться.

— Ты не одна, подруга. Про меня забыла что ли? — Катерина легонько толкнула Софью своим плечом, добродушно улыбаясь.

— Катюха, если бы не ты, я с ума сошла бы уже давно! Здорово, что в той палате, кроме бабулек, оказалась именно ты. Спасибо, дорогая моя, за твою поддержку!

— Соф, ты мне расскажи, а тот следователь так и не выяснил, кто и за что убил Рому?

— Виктор Павлович-то? Ох, мутный он какой-то, если честно. Не нравится мне этот следак. И причины нападения дурацкие выдумывает. По одной из его версий, Рому убили за карточный долг. Вроде как проигрался кому-то по-крупному. Мол, по этой же причине мне и фирму отца пришлось продать да бесценок. По другой версии, якобы муж мой связался с женой то ли бандита, то ли крупной шишки какой-то. Вот якобы из мести его и сожгли. А я не верю ни в ту, ни в другую версию. Не мог он этого сделать. За азартными играми не был замечен ни разу. Про любовницу — ну это уже вообще полный бред. Не было у Ромы никого, кроме меня. Уж я бы почувствовала измену. Но нет, не было такого. Мы с ним почти двадцать четыре часа в сутки были рядом, редко когда время проводили порознь. Мы с мужем как попугайчики-неразлучники были. Вот нутром чувствую, не мог! Тем более, нет ни одной улики, которая хотя бы косвенно подтверждала эти предположения. У меня своя версия есть, что это друзья Ромы его же и предали. Я ведь потом уже после похорон вспомнила, как за полгода до гибели случайно услышала разговор. Рома с кем-то говорил по телефону и сказал такую фразу: «Только попробуй меня предать и пойти мне наперекор. Я тебе этого никогда не прощу и братом звать перестану. Вернусь с того света и отомщу. Запомни это, брат!». Вот кому он мог это говорить, кого братом называл? Только очень близкого друга. Но беда в том, что друзей своего мужа я совсем не знала. У нас не было принято проводить время с друзьями и подругами, одной общей компанией. Да и не было у нас особо близких друзей. Мы как-то всегда одни, сами по себе были. И, к сожалению, вместе с Ромой сгорел и его телефон. Там были все его контакты, о которых теперь уж не узнать.

— А ты следаку рассказала про этот разговор? И о своих подозрениях тоже?

— Да, конечно. Только Виктор Павлович, кажется, мои слова пропустил мимо ушей. Говорю же, ему работать лень, — Софья глубоко вздохнула и с мечтательной задумчивостью произнесла. — Вот бы мой Ромка сдержал свое слово и вернулся с того света, чтобы отомстить и за себя, и за меня!

Софья и Екатерина какое-то время шли молча.

— Может, в кофейню зайдем, по чашечке латте закажем? — прервала молчание Екатерина.

— И чизкейк! — вдруг приободрилась Софья.

— Шоколадный!

— О да, было бы чудесно!

***

После похорон мужа Софья часто оставалась наедине со своими мыслями и воспоминаниями. Катя хоть и старалась поддерживать подругу, чаще навещать и отвлекать ее от грустных мыслей веселыми разговорами, но все равно этого было недостаточно. Одиночество окутывало маленькое, хрупкое тело Софьи, погружая сознание в ледяной мир отчаяния и безысходности.

В такие минуты Соня грустила и придавалась воспоминаниям о тех людях, которых так сильно любила. Она доставала альбомы с фотографиями и часами рассматривала. Эти фото, как осколки былого счастья, она каждый раз перебирала так, словно их можно склеить и вернуть ту счастливую жизнь, которую потеряла. Но каждый раз эти осколки только причиняли ей боль все сильнее.

Эти лица… Застывшие мгновения жизни…

Вот они с сестрой еще совсем маленькие, строят город из песка на берегу реки… Вот мама в своем любимом фартуке держит в руках вишневый пирог, который только испекла. А это мама вместе с папой танцуют на годовщине своей свадьбы.

ПАПА

Карпов Александр Иванович, рос без родителей. Мать оставила его в роддоме в 1965 году, отказавшись от ребенка сразу после его рождения. Имя и фамилию ему уже придумывали нянечки в доме малютки. Когда Александр стал взрослым, то попытался найти свою мать. С большим трудом ему удалось отыскать ее след, но к тому моменту было уже поздно. Как оказалось, мама умерла от рака буквально за полгода до того, как Александр смог выяснить ее имя и место жительства. Других детей у матери Александра не было, так что семья Карповых не смогла воссоединиться с бабушкой, и не пополнилась возможными родными дядями, тетями и племянниками.

МАМА

Алла Сергеевна, появилась в том же детском доме в 1982 году. Алла была маленьким забитым ребенком. Боялась любого громкого звука и резкого движения, каждый раз вздрагивая, как испуганный воробушек. Ее огромные голубые глаза всегда были полны какого-то детского отчаяния и вместе с тем взрослой житейской мудрости. У Аллы был еще и старший брат Захар. Их родителей неоднократно предупреждали о возможном лишении родительских прав из-за чрезмерного употребления алкогольных напитков и плохого обращения с детьми. Но угрозы лишиться своих детей никак не влияли на образ жизни семьи. И как-то раз в пьяном угаре ее родители повздорили между собой. Отец с ножом кинулся на мать, брат бросился защищать ее, завязалась драка. К сожалению, в потасовке и мама, и брат Аллы получили смертельные ранения. Девочка все это увидела, от чего начала плакать и громко кричать. Отец бросился и на дочь, но той удалось выбежать в дверь и босиком по снегу добежать до соседского дома, где смогла укрыться от обезумевшего отца и позвать на помощь. Так, в одночасье она лишилась и дома, и семьи. Мать с братом похоронили, а отца посадили в тюрьму. Саму Аллу никто из родных не решился взять под опеку или удочерить. Всех пугала плохая наследственность. Так она и оказалось в том же детском доме в возрасте 11 лет. Александр сразу же обратил внимание на несчастную малышку. Ему стало жалко эту несуразную девчушку с голубыми глазами и коротко стрижеными волосами. Перед отправкой в детдом ее обрабатывали от вшей, поэтому обрили почти налысо. Некоторые дети стали нападать и обижать Аллу, а та боялась даже в глаза им посмотреть, так тяжело переживала трагедию, случившуюся с ее семьей. Тут-то Александр и взял девочку под свою защиту, заботясь о ней, как о младшей сестре. Через год парню исполнилось 18 лет, и он покинул детский дом. Александру выделили комнату в общежитии. Позже он поступил в институт и стал учиться на инженера-строителя. И не смотря на новую жизнь, Саша не забывал про подрастающую Аллу. Часто приходил к ней со сладостями, игрушками и разными подарками. По выходным ему разрешали забирать Аллу из детского дома на целый день, и они вдвоем гуляли по парку, ходили в кино, театры, в цирк и луна-парк. Подолгу болтали обо всем на свете и делились своими мыслями, мечтами и планами. Так эти двое и привязались друг к другу, не представляя свою дальнейшую жизнь порознь.

В 18 лет Алла покинула детский дом, и они с Александром сразу же поженились. К тому моменту Саша уже получил диплом и устроился на работу, где ему выделили квартиру как молодому специалисту. И стали они жить душа в душу, обустраивая свой быт в новом доме. Потом у семейной пары родились дочки — старшая Виолетта и младшая Софья. Алла занималась домом и детьми, а Александр, благодаря своим знаниям и усердной работе, уверенно поднимался по карьерной лестнице. И в какой-то момент решил, что хочет сам организовать свое собственное дело. Начиналось все с маленькой фирмы по строительству загородных и дачных домиков. Со временем бизнес уверенно рос и процветал, пока не превратился в одну их крупнейших строительных компаний региона.

В семье Карповых была полнейшая идиллия! Алла обожала своего мужа, который был дня нее всем: опорой, защитой и поддержкой. А она для Александра была его хрупким аленьким цветочком, который тот оберегал и защищал от всех ненастных ветров. Он так и называл свою любимую жену Аллу — мой Аленький цветочек!

В своих дочерях, в Виолетте и Софье, родители души не чаяли. Старались отдать им всю свою любовь, создавая ту идеальную и счастливую семью, которой они сами были лишены. Младшенькая дочка Софья была папиной любимицей. С самого ее рождения отец старался больше времени проводить со своей малышкой, уж больно она была похожа на свою маму: такая же маленькая, хрупкая, и с такими же огромными голубыми глазами. Дочка тоже не могла прожить без папы и минуты. Так сильно эти двое были привязаны друг к другу.

Александру, как главе компании, приходилось часто уезжать в другие города на объекты строительства. А в последние годы, когда дочки уже подросли и стали вполне самостоятельными, в поездках его стала сопровождать и жена Алла. Так было и в тот раз…

2008 год. Сентябрь. Александр и Алла вдвоем летели рейсом Москва-Пермь. Ошибка пилота перечеркнула жизни всех пассажиров того самолета, и поломав судьбы их родных и близких.

Виолетта на момент трагедии была уже совершеннолетней, а Софье было 14 лет. Старшая сестра старалась не подавать вида, что ей больно, страшно и невыносимо тяжело. Теперь ей пришлось взять на себя все обязанности: как в опеке над сестрой Софьей, так и в управлении строительной компанией. Благо, отец видел в Виолетте свою преемницу, и с самой юности вводил старшую дочь в курс дела. Брал с собой на переговоры с партнерами, на объекты строительства, чтобы она понимала все тонкости работы компании. После школы Виолетта пошла по стопам своего отца, поступила в тот же институт на ту же специальность. Волевой характер и поддержка отца — вот что помогло Виолетте стать сильной, стойкой и смелой девушкой.

Софья же была очень нежным, чувствительным и ранимым ребенком. Поэтому ее с юных лет оберегали от всех жизненных потрясений, от проблем и трудностей, растили как тепличный цветочек. И для Софьи потеря родителей стала тяжелым ударом. Горячо любимый отец, к которому она была привязана всей своей душой, покинул ее маленький хрупкий мир, оставив неизгладимую трещину и невыразимую боль.

И когда в жизни Софьи появился Роман, такой же высокий и крепкий, такой же добрый, ласковый и заботливый, как и ее любимый отец, конечно же, она не смогла не влюбиться в этого парня. Ей так не хватало этой мужской силы и поддержки, которую она когда-то получала от своего отца, но которой так рано лишилась. Рома стал для нее лучом света в темном царстве скорби. А уж когда Софье пришлось еще раз столкнуться со страшной бедой — сестра Виолетта погибла в ДТП, Рома остался ее единственным близким человеком. Виновника аварии, как и его автомобиль, найти не удалось, не смотря на наличие свидетелей и очевидцев происшествия. Водитель вместе со своей машиной словно испарились в воздухе. А сам факт отсутствия правосудия лег на душу Софьи еще одним тяжелым камнем. Лишь Роман — ее законный муж, вселял в нее уверенность в завтрашнем дне, любовь и спокойствие. Но так было не долго… Пока не появились загадочные друзья и призрачные враги.

Софью давно мучал вопрос: за что?

За что она так наказана? Как пережить эти страдания, которые выпали на ее хрупкие плечи? Чем она заслужила такую тяжкую долю — остаться совершенно одной во всем мире? Почему она так несчастна?

Ведь Софья родилась в полной и счастливой семье. В их доме было все: благополучие, достаток, уважение, радость и любовь. А потом… Потом все это забрали, по кускам разорвали то счастье, которое для нее было само собой разумеющимся. За что? Почему она должна пройти через эту боль? Неужели это судьба — повторить участь своих родителей?

Мама и папа были сиротами, а теперь и их младшая дочь стала круглой сиротой. У Софьи забрали даже единственный луч солнца и тепла — любимого мужа Романа. За что?

На протяжении года Соня задавала себе только этот вопрос, изо дня в день, утром и вечером, как молитву.

Лишившись строительной фирмы отца, Софья осталась без средств к существованию, без высокого положения в обществе и влиятельных связей. Почему-то все папины так называемые друзья, оказались просто завистниками и стервятниками. Как только закончились лакомые кусочки, и получать было уже нечего, все приятели упорхнули к другим кормушкам, продолжая лживо улыбаться и крепко жать руки очередным «друзьям». За помощью и поддержкой было уже не к кому обратиться.

После окончания школы Софья не стала поступать в учебное заведение для получения образования по какой-либо специальности, считая, что ей будет вполне достаточно прибыли с компании отца. Поэтому, оставшись наедине со своим горем, без денег и поддержки, чтобы хоть как-то прожить, ей пришлось устроиться на работу официанткой в кафе-ресторан. И она вполне успешно справлялась со своими обязанностями. Руководство ценило Софью как хорошую сотрудницу, но на что-то большее рассчитывать ей не приходилось. До администратора кафе, а уж тем более до управляющего, она бы точно не доросла. Да и сама Соня не стремилась шагать вверх по карьерной лестнице. Эта работа ей нравилась, на хлеб с молоком хватало, ну и ладно. Больших запросов она никогда не имела, довольствовалась тем, что уже есть. Родители не сильно баловали своих дочерей, воспитывая их в строгости. Так что Соня не была капризной принцессой, а вполне походила на трудолюбивую золушку.

Утонченные черты лица и большие глаза цвета неба, длинные каштановые волосы с золотым переливом, и миниатюрная точеная фигура, как у фарфоровой куклы — выразительная внешность Софьи притягивала к себе взгляды окружающих. Многие посетители кафе засматривались на робкую красавицу, искренне ей восхищаясь. Бывало, что парни пытались завести с ней разговор, познакомиться и даже пригласить на свидание. Но Софья всегда пресекала любые попытки сближения, потому что она не допускала до себя даже мысли о новых отношениях. Ведь все, кого она любила — умерли, причинив боль невосполнимой потери. Пережить такое снова она была не готова.

Вот и сегодня очередной воздыхатель не сводил с нее глаз, наблюдая за каждым шагом и движением. К таким пристальным взглядам Софья уже давно привыкла, поэтому перестала обращать внимание. Но не в этот раз… Соня поймала себя на мысли, что ей приятен взгляд этого незнакомца. Она и сама старалась краем глаза посмотреть на парня, словно увидела в нем нечто знакомое и родное. Такие же ощущения родного тепла она испытывала, когда была рядом с отцом. И такое же неуловимое притяжение и влечение охватывало ее, когда рядом с ней был ее муж.

За столиком сидел молодой парень. Что-то едва уловимое в нем напоминало Романа. Тот же рост, то же телосложение. Определенно, Софье нравились мужчины такого типажа.

Она подошла к столику, чтобы принять заказ у посетителя, и в этот же миг по ее коже хлынула волна мурашек, которая пробежалась по всему телу от пяточек и до самой макушки, где завязалась в узелок с бантиком.

— Добрый день! Меня зовут Софья, сегодня я буду вашим официантом. Вы что-то уже выбрали из нашего меню?

— Я выбрал незабываемые приключения с самой прекрасной девушкой планета. Ты готова отправиться со мной в необычное путешествие по задворкам прошлого?

— Простите, но я не понимаю, о чем вы говорите. Могу помочь вам определиться с блюдом. Что вы предпочитаете?

— Я предпочитаю долго не ходить вокруг да около. Итак, сударыня Софья э-э… А как вас по батюшке?

— Александровна!

— Софья Александровна, будьте любезны! Извольте принести мне… Хм, пожалуй… Я буду кофе капучино и торт Наполеон. Потому что у меня наполеоновские планы!

Незнакомец широко улыбнулся, не открывая рта, только губы растянулись по лицу, подняв высоко к верху уголки рта. Он посмотрел на нее снизу вверх своими бездонными глазами. О, этот взгляд! Что-то в нем было до боли знакомое Софье. Что-то очень дорогое и родное читалось в этих серых глазах. Они были так похожи на глаза ее мужа. Вот только у Ромы они были карие. Но и в общих чертах в этом парне было едва уловимое сходство с ее мужем. Да, это был совершенно другой человек: другой цвет глаз, цвет волос, губы, нос, подбородок — все было совершенно другое. Но сходство было каким-то неосязаемым, на энергетическом уровне, на уровне запахов, звуков и вибраций воздуха. В груди защемило чувство тоски по любимому человеку, которое она прятала каждый день утром и доставала только ночью, оказавшись наедине с собой. Зачем этот человек появился на ее пути? Почему пришел именно в это кафе? Ей ведь и так живется нелегко, а тут еще и он пришел, зачем-то достал то, что она старательно прятала внутри себя. И опять тот самый вопрос — за что?

Незнакомец пристально смотрел на Софью, потом очень быстро моргнул три раза подряд и продолжил:

— А после того, как я доем свой торт и допью свой кофе, я бы хотел с вами, милая девушка, серьезно пообщаться о ваших дальнейших планах на жизнь.

— Прошу меня простить, но я вынуждена вам отказать! Я могу говорить с клиентами только о том, что касается моей работы и нашего заведения. В частности, о нашем меню. Итак, ваш заказ: капучино и наполеон. Что-то еще будете?

— Ну, нет, так нет! Как хочешь, рыбка. Но все-таки я повторю: я хочу отправиться с тобой в необычное и незабываемое путешествие, которое может изменить твою жизнь. Я бы мог, конечно, и один, но мне нужна твоя помощь. Поэтому, я тебе оставлю визитку с моим номером телефона. Вот, возьми, — он протянул ей визитку, небрежно держа ее между скрещенными указательным и средним пальцами, и все так же пристально всматриваясь в нее своими бездонно-серыми глазами.

Какое-то время Софья колебалась, переминаясь с ноги на ногу, кокетливо закусывая краешек губы, но все-таки медленно вытянула визитку из его руки, и не глядя положила в карман своего фартука.

— Позвонишь?

— Я подумаю, — ответила Софья еле слышно, повернулась и направилась прочь от столика.

Когда она принесла заказ, то произнесла только «Приятного аппетита» и быстро ушла, стараясь не смотреть на незнакомца, вопреки своему желанию. Софья запретила самой себе пытаться рассмотреть в этом парне сходство со своим мужем. Хоть ей и нравилось это приятное чувство, разбередившее ее душу, но оно же и причиняло ей боль.

Посетитель неторопливо съел кусок торта, выпил кофе, оставил купюру под блюдцем, встал и вышел из кафе, вытирая рот салфеткой. А Соня… Она так и не смогла удержаться от соблазна… Все это время тихо наблюдала за парнем через щель в дверях, ведущих на кухню.

— Так, ну ка соберись, ишь ты, чего удумала?! — шлепнув саму себя по щеке, встряхнула голову, словно только что вышла из душа, пригладила ладонями фартук, взяла блокнот и пошла в зал, принимать заказ от нового посетителя. Так, увлекшись работой, Софья и забыла думать о незнакомце.

***

Смена в кафе заканчивалась в полночь. Все официантки, с которыми работала Софья, были молодые девчонки. И им негоже было бродить после полуночи по темным улицам города, и уж точно не безопасно. Поэтому их развозили по домам на служебной машине — так руководство заботилось о своих сотрудниках.

Софья вышла из автомобиля, попрощалась с остальными девчонками, закрыла дверь и направилась к своему подъезду. Лифт, пятый этаж, входная дверь, стул в прихожей… Она села, облокотившись на стену, и от усталости закинула голову назад. Пятница… В такие дни идет большой поток посетителей, желающих провести приятный вечер в кафе в преддверии выходных дней. Поэтому, рабочий день Софьи сегодня был очень тяжелым. Ноги гудят, спину ломит… Совсем нет сил даже сходить в душ, так хочется лечь на кровать и больше не шевелиться. Но надо разобрать сумку, скинуть одежду в стирку, и рабочий фартук привести в порядок. Софья, превозмогая усталость, встала со стула, прошла в комнату, достала из сумки фартук и привычным движением стала вытряхивать содержимое из его карманов: там обычно оставались листочки из блокнота, чаевые от благодарных посетителей, ну и какой-нибудь незначительный мусор. Вместе со всем этим из кармана выпала и та самая визитка. Увидев ее, она тут же вспомнила о незнакомце.

— Каков наглец, а! И с чего он вдруг решил, что я ему позвоню? Я что, девка из подворотни, которая без разбору цепляется за первого встречного? И даже не подумаю звонить этому нахалу. Глянь-ка, альфа-самец еще нашелся! — она резкими движениями пару раз покрутила визитку, прошла на кухню и зашвырнула ее в мусорное ведро, повернулась спиной, сделала шаг вперед. И тут же резко остановилась, выпрямив спину и застыв, словно ее насквозь пронзил и приковал к полу огромный шпиль. Глаза широко раскрылись.

— Что? — развернувшись обратно к ведру, Софья достала визитку и с интересом стала читать. На обратной стороне ровным подчерком было написано: «Если хочешь спасти мужа — позвони».

— Что? Это прикол какой-то? Или издевка? В каком смысле спасти мужа? Он же мертв… Или… Может, действительно, в машине сгорел не он, а кто-то другой. ДНК тест ведь не делали. Вероятно, Рому взяли в рабство и он сейчас где-то в плену у тех бандитов, которые его шантажировали? Я должна узнать, что это значит! Но если это шутка, то я сама своими руками прикончу этого юмориста-наполеона!

Соня взяла телефон и посмотрела на часы.

— Уже половина второго ночи, позднее время для звонка. Да ну и что!? Позвоню! — трясущимися руками она неуверенно набрала цифры номера телефона, кнопка «Вызов», гудки…

— Алло?! — в динамике послышался тихий, заспанный голос. — Это кто?

— Софья. Вы мне визитку сунули в кафе.

— А-а-а, рыбка. Ну как, теперь ты согласна узнать про мои наполеоновские планы?

— Кто вы и что значат ваши слова на визитке?

— Я Железный Дровосек! А ты Элли. И мы с тобой пойдем по дорожке из желтого кирпича в волшебную страну, чтобы получить то, чего у нас нет!

— Вы пьяны?

— О, нет, рыбка. Я стекл как трезвышко! Ну, ты понимаешь, о чем я.

— Идиот…, — она нажала кнопку «отмена» и прервала разговор. — Идиот! Как он меня развел?! Это же сумасшедший тип, несет всякую чушь! О-о-о, как же я могла так повестись на этот развод, сама же идиотка.