Жизнь тем и интересна, что в ней сны могут стать явью.
Пауло Коэльо
Глава I. Предчувствие
Я перерождался столько веков подряд, что уже не помню имена и лица всех былых знакомцев, пусть с кем-то из них опять встретился в нынешней жизни.
Моя память старше меня, хотя полгода назад я отпраздновал только тридцати трёхлетие.
Ничтожный срок по сравнению с отмеренной мне вечностью.
Лунные Дети всегда иные. Этакие полуиндиго в «глазе урагана» — самом центре головокружительных событий.
Вот и со мной так же.
В тринадцать у меня был первый опыт телепатии, абсолютно безболезненный, но всё равно почему-то чудной.
И с того дня я стал Провидцем, во снах наблюдая за событиями, которые лишь должны случиться.
Необычная способность много раз спасала в буквальном смысле.
До прошлой осени я работал полицейским, а серьёзное ранение прямо в сердце вывело из строя.
Пулю извлечь не удалось.
«Ты в рубашке родился, Артём!» — сказал врач в госпитале.
«Потому что не так должен умереть… и не сейчас…» — мелькнуло в кружившейся от наркоза и потери крови голове.
Странно знать пусть даже приблизительную дату собственной кончины.
Тогда мысли о смерти посещали навязчиво часто.
Но никогда не было к ней страха, ибо я слишком хорошо помню её.
По дороге из госпиталя я бездумно смотрел в боковое окно чёрной «Шкоды» своего лучшего друга, инженера на военном заводе Мирона Терентьева.
Высотки разросшейся Москвы, численность населения коей давно перевалило за пятнадцать миллионов, давили, а серое, предвещающее дождь небо, казалось, в следующий миг упадёт прямо на голову.
Мирон весело глянул на меня:
— Ты что такой смурной? Радуйся. Доктора с их противными пилюлями остались позади.
— Надолго ли? — я криво усмехнулся. — Впрочем, разве я имею право ныть? Мне несказанно повезло!
Голос излучал явный сарказм.
О да, язвить я любил и умел.
— Ты это предвидел? — уже серьёзно спросил Мирон.
Я покачал головой:
— Счастливый случай…
Возле двенадцатиэтажки недалеко от Москва Сити мы расстались.
— Позвоню вечером, — обещал Мирон.
Кивнув, я вышел из салона «чеха».
Говорят, дома и стены лечат, но… блин, как я терпеть не могу пословицы!
Впрочем, в моей холостяцкой студии на последнем этаже было, несомненно, гораздо спокойнее, чем в палате реанимации с её мертвенно-белыми стенами, где я провёл почти две недели.
В прихожей ждала Сакура, ласковая бело-чёрная кошечка, подобранная мною на улице семь лет назад.
Пушистая красотка сразу с мурлыканьем стала тереться о мои ноги.
— Привет! — я погладил её. — Соскучилась? Ну, рассказывай, как жила без меня? Кормил ли Мирон чем-нибудь вкусненьким?
Сакура мяукнула.
— Идём, — засмеялся я и, пройдя в комнату, с облегчением вздохнул. — Господи… Неужели я дома?
Открыв пачку чипсов и устроившись на диване, я включил телевизор.
Шёл выпуск криминальных новостей.
Там кого-то ограбили, тут пытались угнать машину, разбили витрину ночного ларька…
Ненавижу выходные.
Фрики вылазят из своих нор, и работы прибавляется.
Бессонные ночи, сумасшедшие дни.
И как семью заведёшь?
Ни одна девушка не выдержит.
Конечно, у меня были подружки, но самые долгие отношения продлились три года.
Вот она, обратная сторона медали под названием «офицерство».
Движением руки переключив канал и достав из кармана джинсов пачку сигарет, я вышел на балкон, щёлкнул зажигалкой и прикрыл глаза.
В памяти всплыли фрагменты крайнего задания.
Со скрипом качающийся на ветру уличный фонарь, пустырь на окраине Москвы, ухмылка преступника…
Словно наяву раздался выстрел.
И грудь вновь обожгло невидимой пулей.
Я потёр временами болевшее место ранения, открыл глаза и выпустил облачко дыма.
Жив, однако ушёл в отставку.
Возникшую уйму свободного времени некуда девать.
Так рассуждаю, будто стану скучать по воришкам и угонщикам.
А впрочем… не могу сказать, что я не любил свою работу, однако порой изматывался конкретно.
Мда, повезло мне из жизни в жизнь быть военным.
Потушив сигарету о керамическую пепельницу в виде орла с распахнутыми крыльями, я завалился спать.
Раньше сделать это днём удавалось крайне редко.
Вечером, как и обещал, позвонил Мирон.
Его небольшая, чуть светящаяся голограмма отобразилась над экраном моего смартфона.
— Ну что, готов стать обычным смертным? — хмыкнул закадычный друг. — А то я уже возле твоего дома.
— Что? — я невольно насторожился.
Вроде сверхспособность никуда не исчезла.
— Да расслабься, — махнул рукой Мирон. — Лучше давай посидим где-нибудь. Или ты себя со счетов теперь списал?
— Конечно, нет… — я слегка смутился. — И это… Жди. Я минут через пять спущусь.
— Лады, — кивнул Мирон.
Голограмма потухла.
Я бросил взгляд в зеркало.
Майка, клетчатая рубашка, светло-голубые джинсы, индийский амулет в виде слона на серебряной цепочке, кеды…
Вполне приличный вид для посиделок в баре.
Пара минут — и я пристёгивался ремнём безопасности в салоне «Шкоды».
— Есть мысли? — спросил Мирон.
— Можем махнуть в «Джон Донн», — предложил я.
— Только «за», — Мирон вырулил на дорогу.
И отдых начался.
«Джон Донн» на Таганской был традиционным пабом в английском стиле.
Я всегда отдавал предпочтение таким местам.
Уютный интерьер любимой Великобритании, ненавязчивая музыка, хорошее времяпровождение…
Что может быть лучше после больничной койки?
В пабе как обычно вечерами было многолюдно.
Однако это не помешало нам сделать заказ в электронном, встроенном прямо в стол меню, усевшись рядом с большим телевизором.
Шла трансляция футбольного матча «Тотенхем» — «Ливерпуль».
А я, признаться, ярый фанат данного вида спорта.
— Непривычно всё, — я сделал глоток из своей кружки с тёмным пивом. — Если б не ранение, я был бы сейчас на службе.
— Жалеешь? — вопросительно посмотрел на меня друг.
Я неопределённо повёл плечом:
— Ну… Как объяснить? Две недели в госпитале, резкая смена привычного образа жизни… Если честно, я не был готов к этому.
— Как говорится, всё, что ни происходит, к лучшему, — Мирон хлопнул меня по плечу. — Тебе давно нужен отдых. Пашешь каждый день. Или инфаркт хочешь заработать?
Я отрицательно покачал головой.
— Тогда наслаждайся жизнью, старик, — сказал Мирон. — Даже ты не знаешь точной даты конца.
— Значит, выпьем за неизвестность, — хмыкнул я.
И мы «чокнулись» кружками.
Слева за столиком сидели две симпатичные девушки и, бросая на нас заинтересованные взгляды, о чём-то с хихиканьем шептались.
— Не хочешь познакомиться с ними? — подмигнул мне Мирон.
— Благодарствую, однако воздержусь, — я с улыбкой откинулся на спинку дивана.
— Всё по Ларочке сохнешь? — в тон мне продолжил инженер.
— Мир, хватит, а? — я скривился. — Не сыпь соль на рану. Сам знаешь.
С секретаршей из одной юридической компании Ларисой месяц назад я расстался очень болезненно и не желал в тот момент обсуждать свои самые долгие отношения.
— Угу, — Мирон не стал спорить.
— …Да, парни милашки, — донёсся отрывок разговора девушек.
Поднеся кружку к губам и опустив зелёные глаза, я улыбнулся.
Ночь.
Усыпанное вечными алмазами небо.
Звуки, казалось, никогда не спящей Москвы.
Так хотелось сесть на свой байк, но врач запретил перенапрягаться.
Потому оставалось лишь любоваться открывающимся с балкона видом, дымя сигаретой.
В компании лучшего друга вечер прошёл на «ура».
Не боясь наутро головной боли, я часто смешивал градус алкоголя.
Да и будильник теперь заводить не надо.
Но нет, в окончательный отрыв я не ушёл, так, расслабился впервые за… даже, если честно, не помню, сколько времени.
За спиной из динамиков включённого на MTV телевизора доносился хит двадцать первого века — «На часах ноль-ноль».
Я нажал на экран смарт-браслета, и высветилась голограмма времени.
Ровно полночь.
— «На часах ноль-ноль. Я старше на день», — переделал я текст песни и, потушив сигарету о пепельницу, вернулся в сумрачную комнату.
А свежий ночной ветер продолжал шевелить полупрозрачные светло-золотистые занавески на окне.
Я шёл по песку, и тёплые волны подкатывались прямо к ногам.
В бледном южном небе парили чайки.
Вокруг не было ни души.
Но местность казалась знакомой.
«Чёрное море?» — догадался я.
В прошлом году мне посчастливилось хорошо отдохнуть в Сочи по путёвке с работы.
Однако гложила необъяснимая тревога, пусть я понимал, это лишь сон.
Или?..
С моей способностью я не мог утверждать наверняка, что вижу не созданные воображением образы, а будущее.
И сейчас возникло странное предчувствие беды.
Я огляделся.
Над головой возвышался высокий каменистый берег.
Вдалеке виднелась какая-то хижина.
И вроде бы ничто не предвещало несчастья, как вдруг раздался полный отчаяния и паники женский крик:
«Артём!»
Выхватив из-за пояса пистолет, я бросился вперёд, к этой деревянной хибаре с полуразрушенной печной трубой, откуда выбежали взъерошенный, с ошалелым взглядом молодой человек и заплаканная девушка, к горлу которой тот приставил нож.
«Вика…» — выдохнул я.
«Я убью… убью её! — кричал незнакомец. — Слышишь? Она предала меня и должна сдохнуть!»
«Нет, стой! — пытался вразумить я преступника, а внутри сё так и сжималось от страха за девушку. — Давай спокойно обсудим. Зачем тебе ломать столько жизней? Чистосердечное признание облегчит твою участь».
В академии МВД нас, конечно, обучали ведению переговоров с подобными личностями, тем не менее на практике случались непредсказуемые инциденты.
А я совсем не хотел, чтоб девушка пострадала.
У меня возникла к ней симпатия, будто мы были с ней близко знакомы, хотя во сне я видел её впервые.
Я посмотрел на Вику.
От слёз глаза стали словно прозрачными.
«Не заговаривай мне зубы! — огрызнулся незнакомец. — И вообще, мне нечего терять. Прикончу вас, потом себя. Я уж не жилец».
Лишь тогда я заметил на сгибе его левой руки гниющую иссиня-чёрную гангрену.
Отвратительное зрелище.
Наркоман!
От такого стоит ждать чего угодно.
«Артём…» — беззвучно прошептала девушка.
Приготовившись к любому повороту событий и держа пистолет наготове, я сделал осторожный шаг:
«Отпусти её. Она ни в чём не виновата. Лучше разберёмся вдвоём… как настоящие мужики… ты и я».
Конкретного плана действий у меня не было, и я тупо тянул время, лихорадочно соображая, как быть дальше.
Ну же, Тёмка, думай, ведь часики тикают.
Этот идиот хлеще бомбы.
А медлить нельзя.
Видя, наркоман молчит, я сделал очередной медленный шаг:
«Вот… Мы ещё можем договориться… да? Отдай нож. Обещаю, твой срок будет минимальным. И…»
«Заткнись! — крикнул молодой человек и тряхнул плачущую Вику за плечи. — И ты тоже! Всё, мне надоели глупые игры. Пора кончать затянувшийся спектакль. Бросай ствол! Живо! Дважды я повторять не собираюсь!»
«Ладно, ладно, понял, — я сделал вид, что готов положить пистолет, но в следующий миг зачерпнул горсть песка и бросил в наркомана. — Вика, беги!»
Девушка кинулась прочь.
«Нет!» — преступник зажмурился.
Я сдержал вздох облегчения.
«Добро пожаловать в ад, Артём!» — сказал вдруг кто-то знакомый за моей спиной.
И всё вокруг залилось ослепительно ярким светом.
А над Москвой шумела гроза.
Вспышки молний озаряли комнату, ветер трепал занавеску на окне, раскаты грома походили на игру в десяток огромных барабанов.
Я спал так крепко, что не слышал ничего.
сакура запрыгнула на кровать свернулась клубочком у моих ног, будто хранительница сна из каких-то древних миров. Тихо мяукнув, она закрыла глаза.
Глава II. Очередная загадка
«Добро пожаловать в ад», — эти слова я говорил субботними утрами, заступая на службу.
Выходные порой действительно смахивали на экскурсию в преисподнюю.
Но этот голос…
Я знал его хозяина, чьё имя вертелось в моей гудевшей башке.
Она часто болела после инсайтов.
В глаза били солнечные лучи.
Я бросил взгляд на будильник на прикроватной тумбе.
Голографические цифры показывали без пяти десять.
Взъерошив чуть отросшие каштановые волосы, я нехотя встал с постели и отдал приказ Яндекс станции:
— Алиса, капучино, пожалуйста.
— Доброе утро, Артём, — отозвалась «умная помощница». Тихо заработала кофемашина. — Как спалось?
— Хреново… — я натянул джинсы и майку. — Хотя я знаю, что может быть отличным лекарством. Включи-ка «марсиан».
Заиграла давно ставшая классикой песня «Close to the Edge» одной из моих любимых рок-групп — «30 seconds to Mars».
Однако тревога не проходила.
Я осознавал, незнакомке грозила смертельная опасность.
Только, чёрт возьми, каким образом с ней связан я?
Новый ребус, ведь кроме имени, мне ничего не было известно.
И всё-таки я не мог спокойно закрыть на это глаза.
Артём, да рыцарство у тебя просто в крови!
Потягивая любимый кофе, я набрал Мирона.
Через пару мгновений высветилась его сонная физиономия:
— Алло…
— Неужели разбудил? — искренне изумился я.
— А ты на часы смотрел? — друг зевнул.
— Ну да, начало одиннадцатого, — я сделал глоток из кружки.
— Мы оба «совы», забыл? — сейчас Мирон выглядел весьма комично, всё-таки я не стал над ним смеяться. — Особенно после прогулок в паб. Кстати, мне кажется, или ты чем-то озабочен?
— Походу, у меня был инсайт, — объяснил я.
— М? Уверен? — сразу встрепенулся Мирон. Я повёл плечом. — Хм… Жди, скоро буду.
— О'кей, — я кивнул и отключил связь.
А спустя четверть часа уже пересказывал Мирону сон.
Блондин покачал головой:
— Таких Вик в России уймова куча. Где её искать? Вот если б была какая-нибудь конкретная зацепка…
— Что предлагаешь? — я поднял на него глаза.
— Вряд ли вариантов много, — сказал Мирон. — Либо забываешь об этом, либо начинаешь поиски.
— Не, первое явно не для меня, — возразил я.
— Значит, Гугл в помощь, — Мирон хлопнул себя по коленям и встал с кресла. — Хотя, признаться, я не знаю, с чего начать.
— Аналогично… — я уныло потёр лоб.
— Так, пессимизм долой! — приободрил верный друг. — У Стрельцов его вообще не должно быть. Поэтому… вперёд.
Я мысленно согласился и набрал номер бывшего коллеги из моего отдела Павла Бирюкова.
Оперативник ответил сразу:
— Что, скучаешь по нам?
Он засмеялся.
— Что греха таить? Есть немного, — хмыкнул я. — Но сейчас по делу звоню. Нужно найти одного человека… девушку по имени Вика.
— Познакомился и не взял номер телефона? — сострил Пашка.
— Инсайт у него был, — объяснил Мирон.
— Оу… — протянул Павел. — Возможно, вместе мы раскроем новое преступление, пусть ты больше не полицейский.
Я переглянулся с Мироном:
— Значит, мы сейчас приедем.
Пашка кивнул.
В отделении я подробно рассказал о сне, содержание которого Бирюков напечатал на своём планшете.
Затем он открыл общероссийскую базу данных.
Над сенсорной клавиатурой возник голографический экран.
— Так… — Пашка движением руки пролистал несколько страниц. — Виктория… Примерный возраст от двадцати семи до тридцати. Город… Пусть будет Сочи.
Мы чуть подались вперёд.
— Ребята, не хочу вас расстраивать, однако таких девиц лишь там триста восемьдесят две, — выдал Павел. — С кого начнёте?
— Да уж… — пробормотал Мирон. — Загвоздка.
Я вздохнул.
Впрочем, чего ожидал?
Единственной Вики во всём городе?
Конечно, их оказалось сотни.
Спасибо, что не тысячи.
— Ладно… Разберусь, — я пожал Пашке руку. — Скинь мне эту инфу на мэйл.
— Хорошо, — тот нажал на пару кнопок. Голограмма исчезла. — Держи меня в курсе.
Я кивнул:
— Созвонимся.
Мы с Мироном вышли из кабинета.
Но, закрывая дверь, я не видел, что изменившийся в лице Павел удалил с планшета заметку о моём сне.
— Нет, Серебряков, это дело для тебя останется «висяком», — пробормотал он себе под нос. — Ты своё уже отслужил.
Подойдя к окну, он стал смотреть, как мы садимся в припаркованное у двухэтажного здания полиции авто.
Я мчался на ало-чёрном «Сузуки» по вечерним московским магистралям, думая о загадочной Вике.
Довольно высокая и стройная красивая блондинка никак не выходила из головы.
Господи, Тёмыч, что с тобой? Неужели влюбился с первого взгляда?
А вдруг она лишь плод твоего воображения?
Дар Провидца не означает, что ты не можешь видеть обычные сны.
Ведя мысленный диалог с собой, я готов был свернуть на соседнюю улицу, но внезапно увидел идущую по тротуару Вику.
Глаза широко распахнулись, а сердце бешено заколотилось в груди, отчего месте ранения стало отдавать пульсирующей болью.
Визг тормозов — и красавчик «японец» замер прямо перед поворотом.
Неужели у меня был инсайт наяву?
Такого раньше не случалось.
— Эй, суицидник! — крикнули из автомобиля за моей спиной. — Едем или как?
— Или как… — буркнул я и наконец, свернув и припарковавшись, огляделся.
Улица была пуста.
Лишь удалялась светловолосая девушка.
Подняв стекло шлема, я рванул к ней:
— Стойте!
Девушка обернулась, однако была не загадочной потерпевшей из сна.
И всё-таки, сдержав вздох разочарования, я рискнул спросить:
— Вы Вика?
— Нет, — возразила незнакомка и продолжила путь.
Я вернулся к мотоциклу и потёр грудь.
Боль постепенно стихала.
Да, чувак, ты влип.
С галлюцинациями дорога одна — в дурку.
Но туда ещё рано в тридцать-то с небольшим.
Заведя «железного коня», я поехал домой.
Мелькали огромные экраны на высотках, неоновые вывески.
Ближе к Арбату народу стало больше.
Там всегда тусовалась молодёжь.
Я решил посетить сие красивое место в другой раз, а сейчас нужно было искать ответы на многочисленные вопросы.
Забросив дома пельмени из супермаркета в кастрюлю, я открыл электронную почту.
Письмо от Павла содержало файлы с данными всех примерно подходящих Вик из Сочи.
— Что ж… — я глубоко вздохнул. — Начнём.
Образ девушки чётко отпечатался в мозгу, и всё-таки ни одна из жительниц южного города не подходила.
Я старался не терять надежды, по собственному опыту зная, случайностей не бывает.
Внезапно в кармане завибрировал смартфон.
Я едва не подскочил.
Звонил Мирон:
— Есть успехи?
— Мир, так и в ящик сыграть недолго! — воскликнул я. — Что пугаешь?
— А ты разве не бесстрашный рыцарь Айвенго? — хмыкнул друг. — Ой, сорри, ошибся номером.
Я не смог сдержать улыбку:
— Рыцарь, рыцарь… Если честно… У меня уже голова пухнет от этой информации. Дошёл только до семнадцатой Вики.
— Помочь? — предложил Мирон.
Я глянул на будильник:
— Не, спасибо.
Доходило десять часов вечера.
— Тогда встретимся завтра за ланчем в кафе у моей работы, — сказал Мирон. — Обсудим план дальнейших действий.
— О'кей, — я махнул ему на прощание рукой и вернулся к занятию.
От перенапряжения болели глаза.
Вопросов меньше не стало.
Наоборот.
Блондинка на улице…
Или у меня поехала крыша, или я реально видел свою загадочную незнакомку.
Третьего здесь не дано.
Я и не догадывался, как близко друг от друга мы в тот момент были.
В тёмной комнате тихо плакала девушка.
Светлые волосы рассыпались по плечам, на бледных щеках сверкали мокрые дорожки слёз.
То была моя Вика. Моя…
Я уже стал звать её так, хотя не видел вживую.
Из кухни доносились пьяные мужские голоса, хохот.
Там бухали парень Вики, безработный наркоман Миша Соловьёв, и трое его дружков.
Они познакомились шесть месяцев назад в супермаркете, где работала Виктория.
«Девушка, простите, у меня не хватает всего семь рублей, — жалостливо сказал ей на кассе Миша. — Можно занести? Обещаю, не подведу!»
«Семь рулей? — добрая Вика на собственную беду решила выручить. — Ничего страшного. Я вложу. А вы отдадите, когда сумеете».
«О, спасибо, красавица! — рассыпался в благодарностях Миша. Вика смутилась. — Я занесу!»
Слово он сдержал и зачастил в супермаркет.
Не спорю, симпатичный и весь вроде такой джентльмен: голубоглазый высокий брюнет худощавого телосложения, представившийся свободным художником, которого вот-вот должны пригласить на выставку не то в Питере, не то даже якобы заграницей.
Цветы, конфеты, прогулки по набережной Москвы-реки и беседы об искусстве…
Он наплёл Вике о тяжёлом детстве, лишённых прав родителях, мечтах выбраться из серости и рутины, а на самом деле был не лучше бати алкаша.
Никакие галереи не хотели брать его мазню, отчего он постепенно превращался в Гитлера, домашнего тирана, грозившего покончить с собой или убить Вику, если та его бросит.
Девушка в тысячный раз пожалела, что связалась с ним, но уйти, рассказать кому бы то ни было боялась.
«Всё хорошо, — лгала она родным и друзьям. — У него просто сложный период в жизни. С кем не бывает?»
А Миша продолжал пить и колоться, о чём блондинка узнала далеко не сразу, временами воровать у неё деньги и грезить о славе великого авангардиста.
Как можно любить… эм… такое?
Я человеком его назвать не могу.
Белая и пушистая овечка будто в истории о козлятах оказалась страшным зверем.
Хотя и в этом есть плюсы.
Будь Миша совсем иным, я б не встретил Вику.
— Ну что, братан, когда порадуешь нас новым шедевром? — хохотнул один из пьяных дружков.
— Скоро, — наркоман осушил очередную стопку водки и, поморщившись, закусил солёным огурцом. — Уж её просто обязаны взять на выставку.
— Пикассо, блин! — заржал другой.
Вика встала с кровати и, стерев слёзы ладонями, подошла к окну, за коим на столицу опустилась ночь.
— Господи… Дай мне сил… — прошептала она. — Я так устала…
Утром ей нужно идти на работу, однако из-за шума в квартире и гнетущих мыслей сон не шёл.
Вика прикрыла красные глаза, желая верить, скоро всё закончится.
Павел и другой опер нашего отдела Руслан Гребенюк тем временем вышли из здания полиции.
— Тебя подбросить до метро? — спросил Пашка.
— Давай, — кивнул приятель.
Они сели в салон припаркованного у обочины авто.
— Я рассказывал, что сегодня приходил Серебряков? — Пашка завёл двигатель, нажав на зелёную кнопку «start».
Машина тронулась с места.
— Нет, — удивился Руслан. — Зачем? Хотел обратно в отдел? Всё равно не возьмут.
— Да тут такая история… — Бирюков вырулил на дорогу. — Короче, приснились Соловьёв и его баба Вика. Типа он спасал девчонку в Сочи.
— Что? — Руслан уставился на него. — Вот чёрт! Если он выйдет на Соловьёва, нам также хана.
— Не каркай! — осадил Павел. — Тем более я дал Серебрякову ложные сведения. А ты, — ткнул коллегу пальцем в грудь, — держи язык за зубами, ясно?
— Я не тупой, — огрызнулся Руслан. — В тюрьму не хочу.
Автомобиль затормозил у входа в метро.
— Круто, — губы Павла тронула какая-то зловещая ухмылка.
— Что ты задумал? — внимательно взглянул на него Руслан.
— Пока ничего, — ответил Павел. — А там видно будет.
— На мокруху я не подписываюсь, сразу говорю, — покачал головой опер.
— Да брось, — улыбнулся Павел. — Я зла Тёмке не желаю. Он мужик хороший. Просто помалкивай.
Они пожали друг другу руки.
— Ладно, — Руслан вышел. — До завтра.
Он направился к подземке.
— Не парься, Русланчик, я сам во всём разберусь, — Бирюков несколько мгновений смотрел ему вслед и поехал домой.
Я изучил присланные Павлом данные вдоль и поперёк, однако не нашёл больше ни одной зацепки, что казалось таким странным.
Прошло четыре дня, как мне приснился тот сон.
Я по-прежнему часто думал о Вике, боясь, с ней случилась беда.
А она была фактически рядом.
Стоя в очереди в супермаркете, я вспоминал инсайт.
— Добрый день, — послышался приятный голос кассирши.
— Здравствуйте, — на автомате ответил я, поднял глаза — и словно молнией ударило.
Передо мной сидела красивая, но грустная блондинка.
— Вика… — выдохнул я.
— Мы знакомы? — удивилась девушка.
— А… Да… Нет… Господи, я не… Это всё очень сложно… — от волнения мысли спутались. — Только я должен поговорить с вами. Вопрос жизни и смерти…
— Что?.. — во взгляде Вики мелькнула растерянность.
— Я не псих, — пылко продолжил я. — И знаю, как вас спасти. До скольки вы работаете?
— Десяти вечера… — пробормотала блондинка.
— Можно мне подождать? — я наклонился ближе.
— Д… да… Хорошо… — согласилась Вика.
Я не мог поверить собственным глазам.
Она передо мной, в Москве, не в Сочи.
Вот почему ни одна девушка из списка не подходила.
И, значит, я всё-таки на улице видел её.
До закрытия супермаркета оставался показавшийся вечностью час.
И вот наконец Вика вместе с двумя коллегами вышла на крыльцо.
— Этот красавчик, что, тебя ждёт? — другая кассирша шутливо толкнула Вику локтем в бок. — Неужели ты решила бросить своего альфонса Мишу?
— Он не альфонс, — смутившись, возразила Вика. — Скоро его пригласят на выставку. Уверена.
— Ну-ну, — скептически сказала кассирша и взяла третью приятельницу под руку. — Счастливо.
Цокая каблуками, они зашагали прочь.
Вика вздохнула:
— Пока.
Миша… Вот как его зовут.
Что ж, не приятно познакомиться.
Вика подошла ко мне.
— Спасибо, что согласилась, — я чуть улыбнулся. — Ничего, если на «ты»?
Вика кивнула.
Мы не спеша двинулись по тротуару.
— Так о чём вы… ты… хотел поговорить? — спросила москвичка.
— О тебе… — я тщательно подбирал слова, осознавая, вываливать всю информацию сейчас на бедняжку было б очень неразумно с моей стороны. — Я… Эм… Короче, оставшись с Мишей, ты можешь сильно пострадать.
— Откуда ты знаешь о нём? — насторожилась блондинка. — Следил? Ты маньяк? Боже! А я поверила!
Она быстро зашагала прочь.
— Вика, стой! — я догнал её и схватил за руку. — Дай хоть бы пять минут всё толком объяснить!
И рассказал о сне.
Девушка слушала, и на красивом лице я видел страх и сомнения.
Наверное, не могло быть иначе.
— Провидец… — она ошеломлённо покачала головой, сидя на скамейке в небольшом сквере. — Да, я верю в существование сверхспособностей, но никогда не встречала людей с ними.
— Буду первым, — я улыбнулся краешком губ.
И, надеюсь, единственным.
Мне было невероятно легко с Викой, словно знал её целые эпохи.
— Ты должна выгнать Мишу, ведь это твоя квартира, — сказал я. — Или уйди сама. Есть куда? Родители, близкие? Можешь даже ко мне. Не бойся, я поживу у друга.
— Нет, нет! — испугалась Вика. — Миша точно с собой что-нибудь сделает. А я не хочу жить с мыслью, что виновата в его смерти.
Прикрыв лицо руками, она беззвучно заплакала.
Я растерялся.
Никогда не любил женские слёзы.
И всё-таки дотронулся до плеча Вики:
— Успокойся. Я найду выход.
— Правда? — блондинка подняла мокрые глаза.
В голосе было столько надежды, что у меня защемило сердце.
Я кивнул:
— Клянусь.
— Спасибо, Артём… — девушка встала. — Не провожай, чтоб Миша не увидел.
— Мы ещё встретимся? — тихо спросил я.
— Да… — также негромко ответила Вика и направилась в сторону своего дома.
Преисполненный чувств, я смотрел ей вслед, пока она не скрылась, и набрал Пашу:
— Знаешь, а мы, видимо, оба ошиблись, потому что я сейчас общался с Викой!
— Что? — Бирюков закусил губу. — Хм… Как?
— Случайно! — я доверял ему и не стал скрывать. — Зашёл в супермаркет в соседнем от меня квартале и… Господи! Это судьба!
— Где ты? В каком-то парке? Вижу деревья, — сказал опер.
— Да, — я огляделся. — В…
— Понял, — перебил Павел. — Ладно, перезвоню через час. Расскажешь.
Голограмма исчезла.
Пожав плечами и ни о чём дурном не подозревая, я направился к себе.
До моей высотки оставалось метров сто.
Улица была пуста.
Горел единственный фонарь.
Внезапно из-за поворота вылетела чёрная машина. Она мчалась прямо на меня, и я еле успел отскочить в сторону, выронив пакет из супермаркета.
Продукты рассыпались по дороге.
А авто мигом скрылось.
Я не успел разглядеть ни водителя, ни номера, хотя машина казалась смутно знакомой.
«Тойота», вроде.
С гулко бьющимся сердцем и тупой болью в груди я собрал всё в пакет и позвонил Мирону, не сомневаясь в покушении:
— Меня только что пытались убить…
Глава III. Друзья-враги
— Что? — воскликнул инженер, спустя четверть часа сидя на краю моей постели. — Кто?
— Если б знал… — скривился я, достал из буфета начатую бутылку «Jack Daniel’s», плеснул в два стакана и один дал Мирону. — Хотя…
В голове мелькнула догадка, в которую не хотелось верить.
— М? — насторожился блондин.
— Такого быть не может! Но… эта машина будто принадлежит Игорю… двоюродному брату Паши… — Я глотнул виски и взволнованно закурил. — Вряд ли ему есть резон меня убивать. Дорогу я не переходил. Мы и не общаемся вовсе, так… виделись пару раз.
— Кому тогда? — обеспокоенно спросил Мирон. Я со вздохом пожал плечами. — Проверь. Позвони Бирюкову и выясни.
Так я и сделал.
Павел удивился или, по крайней мере, сделал вид:
— Игорь? Он с семьёй у нас в гостях. Его машина внизу… во дворе. А в чём дело?
— Да так… — я мельком глянул на Мирона. — Обознался.
Отключив связь, я бросил смартфон на кровать.
— Фигово… — протянул Мирон. — Улик нет, даже если замешан кто-то из них. Только какой мотив?
— Ещё один вопрос без ответа… — я налил очередную порцию американского алкоголя.
Боль в сердце, чей бег нормализовался, прошла.
Дышать стало легче.
— Зато ты нашёл Вику, — ободрил Мирон. — И не думай о плохом. Кстати, она симпатичная?
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.