Бесплатный фрагмент - Хелизагрийские мелосии

Хелизагрийский парод

* * *

Вот спросишь ты, каково же имя мое?

Да вот же оно — в названии песен: Хелизагрон.

* * *

Ну, филэллин. От скифского рода земли,

Борисфена чтящий и бога Додона.

На языке из Солуни пишет стихи.

На своем языке чтит богов и Гомера.

* * *

Сапфо несравненная так говорила в стихе:

«Будешь лежать, воспоминания не оставив в веках,

В царстве темном Аида, роз пиэрийских не зная».

Совету внемлю и книжечку эту оставлю;

Дабы пели чада Словене себе на потеху,

Дабы мудрец о богах тут много нашел,

Юноша ж, когда под обстрелом Эрота,

Книгой этой прикрылся, словно щитом.

* * *

К песням Хелионским взор обрати свой,

Дабы поэт, ходящий в Аиде, прямо глядел.

* * *

Наставлю тебя, читатель стишков разномастных,

Что читаешь ты, тебе подскажу: вступление вот

Для тебя поэт положил в первом вхождении;

Далее вот про божеств Теоины; далее ж Барбитоны,

Берегись эгиды Эрота и козней его! Хотя

Все равно не сумеешь. Девушку милую ты почитай,

Она стихи к Афродите сладкоголосо поет.

И наконец: послушай-ка лиры Гермеса напевы.

* * *

Уж все прочитал от древнего рода?

Тогда почитай и меня, строки мои,

На древний манер. Хочешь смеяться

И плакать? — Вот, почитай.

Хочешь нежно любить и любовником быть?

— Вот, пожалуй! Хочешь богу хвалу

Громко воздать? — Пожалуй сюда.

Тот, кто празден и строен душою,

— Налей-ка чашу вина для книжицы этой.

Тот, кто занят делами, — ну что же…

И про тебя напишу, посмейся ж со мною.

Пускай хоть бездарной сочтешь,

Но прочти. — Досугу хорошему давай предаваться.

Чу! слышишь, вот уж напевы над ушком поются.

* * *

Что говорить о поэте: чтоб он листик

Хоть б получил за труды и за время.

«Зря, — говорят, — за мальчишкой Эротом

Гонялись они. Так бы бежали на играх Олимпа,

И треножник стоял бы у них на столе».

Ну пускай хотя бы и листик лавровый

За труды свои получить поборюсь.

* * *

Чем ж удивишь ты, поэт?

— Либеру книгу, книгу Кемет,

Дальним садам; О музыкальном искусстве,

Речи и письма умных людей,

В сущности, столько я сделал,

Сколько делает книжный обжора.

Но все это — что изюмный фунт.

* * *

Пускай стихами полнится книга моя до краев,

Оставив дела, напишу, покуда не лопнет.

То напрягусь, то отдых дам уставшим глазам.

Но прежде всего соберу воедино и по бумаге

Мягкой все уложу.

* * *

От этих стишков голова у тебя станет горячей,

Ночь не уснешь, а коли в другую ночь почитаешь,

Так и в ту не уснешь. А коли захочешь поспать,

Ты читать прекрати, сразу сон свой вернешь.

Будь извещен. А коли опять по горячке

Скучать ты начнешь, — знаешь, что делать.

* * *

Пускай же запомнят меня как родителя

Песенок милых. Пускай положу на Сатира

Я жизни время свое. Покуда тук будет куриться,

И мое приношение будет многим богам.

* * *

Пускай скачет строка, пускай

Многое низким покажется.

Но пусть не будет забыто,

Как песни эти играли

От Хелизагрия лиры.

Ушам он многим донес,

Что забыто. Порадуй себя

В век тихий, о человек.

* * *

Нет, пусть не будет книжица эта подарком,

Ведь то, что дарено с легкой руки, с тем

И с легким сердцем расстаться возможно.

Но если сам ты пойдешь, да хоть грош

Этот медный возьмешь ты с собою,

Сразу же книжечка эта станет цениться.

* * *

Матрона! восславим со словом Эрота и Афродиты тебя.

Неугасимой любви имя помянем в гимне пред всеми.

Хранимому Гением к Юноне любви зачинаю.

Слава Харитеным песням и Нимфе Элладе.

К Хелизагрию

а)

Вот сын темно-светлый Гелия бога,

Брат из Аида — Загрея ждущего света.

По всем делам Хелизагреос — Эллин.

---

б)

За два дня был я рожден до праздника лета.

Дабы в два дня все успеть, в первый:

Умыть свои новорожденные члены,

А во второй летний день: готовить огни

В честь солнца многовеликого.

в)

О боги, да не будет секрета,

Тайны не будет о рожденьи моем:

Скажите, может, от нимфы какой я рожден

Или от ложа в рощи тенистой Муз и Эротов?

г)

Во славу мою, о родитель,

Зажги же огни многояркие.

Пусть пять дней горят, а на них,

В честь богов пусть курится тук.

д)

Двадцать два года назад был я рожден:

Летою мыслью зачат в утробе матери милой,

Отцовскую мысль в меня положил Гелий к отцу,

Братские узы во мне заложил Загрей-Дионис.

Будучи малым, много играл, веселился один,

С людьми не якшался, стеснительным был.

Дома же был поглощен культурою светлой.

Начал я с лепки из глины, дело гончарное бог положил.

После всего, праздно многое я изучал в юности милой.

И после того, мне Эрот подарил девушку милую,

Ей я песни пою и в сей день. В странах разных бывал.

Но главное знаю, что благороден душою и в мыслях благое;

Пусть немного гневлив я, и темперамент мой бурен,

Но все же живу и живу я в песнях многострочных.

Теоины

СВЕТ

К Харитам

Когда взгляд мой упал на Харитины чресла,

То я сразу влюбился, красавиц немыслимых три

Взору предстали. Муза! Поведай, Талия,

О богах всемощнейших; о Агалая, поведай нам

Афродитины вести, — будоражащих смертных;

Евфросина, о радости вести пришли ты к мысли поэта.

Не зря же род свой ведете от Евриномы,

Покуда та богини Гармонии славою служит.

К Мнемосине

О Мнемосина, если будет такое желанье твое,

То пусть я тебя не забуду. Коли помнить я буду тебя,

Так ничто не забыть мне. Но всем уготовил Айдес

Вод Леты стоячей испить. Перехитрю их! вот

Гимны оставлю на радость народу. С лирою громкой

Петь буду, покуда лишь две монеты на старость храню.

Вот и тебя множество раз воспою, Мнемосина,

Чтоб не забыть ничего. Памятью слаб — ничего, и тебя я

Перехитрю. Эвтерпа пусть будет моею подругой.

Так обращаюсь: о матерь муз, царица Элевфера высот,

Текущая быстро вблизи пещеры Трифона;

Покуда взываю я к музам, ты первой приходишь,

Даруешь власть мне над Хроном, чтоб петь.

Часто лакаю я жадно из источника вод Мнемосины.

К Музам

О Музы, от вашего рода у всех на земле

Певцов-лирников дух забывает дышать.

Сказано, что: блаженный тот человек,

Которого Музы любят сладкой любовью,

Да в объятиях держат покрепче не выпуская.

СОВЕТ

К Аполлону

О Аполлон, музыкант несравненный,

Светлый, всесильный державец форминги,

С музами танец зачни, а мы за тобою

Ногами своими поскачем, за руки держась.

Вот уж поэты под солнцем панцирь сжимают,

Телемониты локти тянут поближе к плечам,

Вот уж струны звучат под плектром тяжелым.

Пеаны поют, хороводы водя.

К Гермесу

О Гермес, да прогремит твое имя на лире,

Ты ведь принес в мир благозвучие семи.

Эрмий, Семивеличавый божественный отпрыск,

Торговли сподручник, хитростей мастер,

Психопомп, проводник заплутавших,

Мыслитель быстрейший, славься, великий.

К Зевсу

Музы милейшие! ко мне вы бегите, будем Зевеса,

Бога великого петь. Кифару мощнейшую

Мне вы подайте, что грому подобно будет греметь.

Пусть слова громогласные скачут с кифарой,

Пусть все заглушает другое, когда мы песню

К Крониду зачнем: о огнегорящий, лабрисодержащий,

Небовладелец эфиром с щитом большемощным,

Титаноубийца, правитель законный державный,

Законодержатель питомца людского, мудрый

Хранитель порядка. Царь меж царей и царедаритель,

Бог меж богами, молнииметатель, Отец!

К Гере

Муза! о Гере скажи, о той, которая первой стоит,

Между богами женского рода Кронида.

Жены к которой взывают, хранящей семейное право;

К Зевсу жене обращают молитвы о муже достойном.

Показала Кронида, как должно женщине быть

Между советом богов. Да почитают ее на горе Проне.

Гере взмолившись и гимном, и песней, к другой приступлю.

К Афине

Муза! расскажи мне о той, которой отец величавый Зевес,

О совоокой Афине Палладе, которую любит Отец.

О той, которая в шлеме златовенчанном бросает копье,

Потрясая гребнем ужасным над родом Афинским,

Ты заставляешь мудрых, фебоколенных лиристов

Петь пеан о тебе, воинов ты соклоняешь бороться за стены.

К Посейдону

Муза! скажи мне о брате Зевеса, который моря владелец

Просторнодержавный. О брате Айдеса скажи мне, о Муза!

О сыне титана Кроноса спою я, на корабле мореходном

Посейдаона почту я песнею громкой и жену его Амфитриту

С сыном Тритоном, которые едут в окружении нерид

На колеснице, запряженной быстрыми Гиппокампусами.

Покуда он едет, трезубцем всеславным он гладь рассекает,

Пенит море, которое было спокойно, так возбуждает он воду.

Посейдаон, славься от песни венчанной, я же к другой перейду.

К Аресу

Муза! спой мне о многомощнейшем из божьего войска,

Об Аресе — борце в латах златомедяных, и о копье;

О воине, что носит кинжалы из меди за пазухой хитро,

И об искусстве его, что не ведет страха пред смертью.

И о битвах Арея с Эротом за деву злотую Киприду.

И о множестве деток Арея поведай на дорийском напеве.

К Артемиде

Муза! воспой Артемиду и девичью юность,

О тростниковых полях близ Мелита припомни.

Угодья воспой, стрелолюбивой,

Стройнослаженной богини охоты.

К Гефесту

Муза! поведай нам о судьбе Гефеста, что строил Олимп,

Об искусном металловаятеле дивном, ученике Крона.

О ревнивом строителе Талоса, что огонь от людей защищал.

О троностроителе хитром, который устроил засаду.

Молотом он потрясает хромая, который никто не поднимет.

И расскажи еще о судьбе Афродиты во браке с Гефестом.

К Афродите

Муза! припомни мне песню об Афродите прекрасной:

О той, которая смертных сводит с ума, заставляя сыну служить.

О той, которая самым прекрасным зовется меж всех богинь.

К Деметре

Муза! песню зачнем мы о матери божьей:

Ныне петь будем пышногрудой Деметре,

Пышноволосой богине-земле, с пшеницей и рожью.

О той, кто родная везде, где поля колосятся.

О Бримо быке, конекрадце дивнейшем, припомним,

Как он носился по фригийским полям за тобою;

Как богов светлооких рожали вы вместе.

К Гестии

Муза! Гестии песню зачнем же, припомня богиню,

Что сестра всевышестоящих богов, дочерь сурового Крона.

И закон твой припомним: что истинно люба с правдою та,

Кто с твоими дарами домашний очаг бережет,

Кто целомудрие может хранить в неугод Афродите.

К той воспоем, кто держит домашний очаг и огонь,

Горящий для пищи. О той, которая хлеб печеный содержит.

В рощу войдем Зевса Гомория близ Эгия, там на

Жертвенник твой возложим молитвы хлебами и медом.

---

СОГЛАСИЕ

К Аиду

Муза! да не устрашимся с тобою припомнить Айдеса,

О царстве мрачном Аида, и о старом Хароне со Стикса.

О шепоте тихом вместо праздников шумных людских.

За Орфеем пойдем мы и за Гермесом, тишь ту нарушив,

Песнь заведем, радуясь жизни конечной, ведь все уже боги решили.

Как Цербер сопящий трехглавый проснется под песню,

Как Персефона прекрасная в танце весеннем закружит,

Загрея радость обымет, отвлечется от грустной судьбы.

Любо мне петь о царстве Айдеса, ведь все же мы будем

Бродить по полям тростниковым близ Асфоделя.

К Персефоне

Муза! о древней Коре с Балкан нам поведай,

О девушке дев — Персефоне прекрасной:

О той, какую Аид похищает с Зевесом с Пергового луга.

О той, на которую любо смотреть на Олимпе заниженном,

И о той, на которую смертным смотреть из Аида придется.

К Дионису

Муза! поведай о многошумном Дионисе боге,

Под ароматы лоз пурпуроцветных поведай,

О том, кто рожден от бедер Зевеса Отца и от Семелы.

О похождениях его: об Икарие и о корабле из Тиррены.

О медвяных мехах спой побольше, о напитке прекрасном.

---

БУКОЛЫ

К Эроту

Муза! поведай о сыне Ареса с Кипридой любовнообильной:

Эрота песней почтим мы, который сидит на коленях

Матери милой. Об ароматах цветов девушек милых и о

Любви: пусть в день Эрота шея прильнет к супружьим губам,

Пусть смола благовонная теплится в чаше богам,

Пусть украшают руки влюбленных наручи злотые,

Пусть мягкие губы сладкоречивые песни поют.

К Пану

Муза! поведай о боге, смешащим богов и ликом, и духом,

О козлоногом божественном скачущем отроке Зевса:

После рождения сразу, подобно козленку, скакал он,

Что травку щипал на потеху божественной хохме;

О и том, как создал из тростинок Сирингу, приятную уху.

Но пусть не обманется тот, кто козленком его почитает,

Он есть пригрознейший божественный отрок от бога.

К Приапу

Муза! поведай о том, как Приап одинокий в садах пребывает,

И о том, как плоды там свои охраняет от нежных девиц.

Не пускает туда он юношей нежных бегать по травке.

Там одиноко он тащит свой большемощный.

Он не носит одежды, даже и ткани из шелка,

Лишь охраняет божественный отрок Приап свой приап.

---

ТИТАНЫ

К Крону

Муза! поведай о Кроне, который верховным серпом

Когда-то владел. О том, как пожинал поле колосьев золотых,

От Хроноса этому он научился. Рос он могучим,

Могучее Урана отца, который в то время был богом верховным.

К Реи

Муза! о титаниде поведай, о матери божьей,

О матери Зевса: о том, как Рея спасла, пеленая

Камни, словно младенцев, от Кронова горла детей.

О той, которая от грозных титановых пастей спасала,

Покуда пантер богиня седлала, а с гор для нее

Рулады трелей мягкозвучные лилися с литавр шумом.

К Гелию

Муза! песню сладкую ты нам поведай о Гелиосе,

Который каждое утро на своей колеснице к нам пребывает:

Наисветлейший, колесницедержавный с ликом приятным,

Славься ты громко, потомок очень высокого Гепериона,

Океаносходящий в закате и океановсходящий в рассвете.

Да не укроется смертный от света твоей колесницы.

К Селене

Муза! о Селене нам сладкую песнь ты поведай,

О сребролукой Гипериониде: о той, которая вслед

Гелиосу восходит над океаном поспешно,

О той, которая старой и новой выходит.

Об Эндимонозерцающей Селас милейшей.

К Гекате

Муза! поведай о темной Гекате, взоры которой

К нижнему миру и монстрам устремлены.

К Эос

Муза! поведай об Эос, краснеющей ярко над миром,

О розовокудрой в шафрановый пеплос одетой,

О Тейярожденной Гипериониде пропой нам.

Пускай узнают прекрасную Эос по пяти пальцам.

К Борею, Ноту, Зефиру и Эвру

Муза! поведай о ветрах, резвящихся быстро,

О многошумных и многомягких поведай:

О Борее — северном ветре быстрейшем;

Об облачном Ноте, что миражами играет,

О свежем Зефире, что мягкою трелью звенит,

Об Эвре равнинном, что свежею влагою дышит.

И пусть ветра принесут эту песню в дальние земли.

К Гекатонхейрам

Муза! поведай о Котте, Гиесе и Бриарее Эгеоне:

О многоруких и многоголовых Гекатонхейрах жестких,

О победных, гневных и пашняных титанопротивников древних.

К Лиссе

Муза! воспой же богиню, что Лиссой зовется:

О дщери Урана и Нюкты, безумной волчицы.

К Пафосу

Муза! воспой Пигмалионида Пафоса,

Чья матерь Галата, а Логос сестра;

О том ты пропой, как душу колеблет.

О дочерях вспомни: Пафосе, Риторике

И Симпатии. О сыновьях расскажи,

Об Эпосах. О том, как оный за Афродитой

Гонялся. Пойте же друга Харит и всех Муз.

К Пейто

Муза! пропой о Пейто, Афродиты подруге.

И об Эротом пронзенном, который стенает к Пейто:

Ведь на его она стороне помогает в недуге.

Восславим!

К Эротам

Муза! поведай нам об Эротах,

О древнейших из божеств,

О тех, кто старше Иапета:

О Гимеросе и Адонисе,

О Потосе и Антеросе.

К Мому

Муза! поведай о Моме, насмешнике божьем,

О том, кто изгоняет митроподобных богов,

О том, кто не любит людей и застолье,

И о том, как он лопнул, Афродиту хуля.

К Афону

Под вино с горы Афон я песнь зачну,

Музы! сказ помогите сказать:

О том, как Афон великан камни бросал,

На Посейдаона злясь, морского владыку.

Но тот, кто с богами силой мерить

Счастье пытает, — тот наказан бывает.

Посейдаон своею стопой удавил великана.

Оттого это место священно, что великого

Бога священные стопы ступали туда.

ЖЕНЫ ЗЕВСА

К Метиде

Муза! поведай о Зевсовых женах:

О Метиде многотяжелой океаниде.

О той, кто сготовил отраву для Крона.

И о том, как ее Зевс растворил,

Для рожденья Афины Паллады.

К Фемиде

Муза! поведай о Зевсовых женах:

О Фемиде, законы блюдущей.

О том, как карает мечом

Преступления тяжкие, между

Богов и людей.

---

ДЕТИ

К Плутосу

Муза! скажи о Плутосе, о великом стяжателе блага,

О слепом боге бродячем песнь нам поведай.

О том, кто в жизнь то приходит с подругой Тихеей,

То уходит, громко дверь затворив, все с собою забрав.

К Асклепию

Муза! поведай нам о хироноучимом враче,

О вечнодарящем здоровье людям благое:

Пусть войны многоужасные длятся годами,

Пусть смертны все люди в морах зловредных,

Но великий ученый Асклепий пусть дарует здоровье.

К Орфею

Муза! воспой нам Орфея, который на небе поет:

О лироустом древнейшем поэте, который добился,

Чтоб Зевс спас его душу к Олимпу, покуда Менады

Его разрывали на части с аидочарующим звуком.

К Эолу

Муза! Эола воспой нам человекорожденного ниже Олимпа,

Но который божественным стал от вымя молочной коровы.

О зевсоизбраннике нам ты поведай, который теперь

Ветра все стяжает на суше и море: шестиотец многошумных.

К Касталии

Муза! к Касталии, к нимфе-наяде зачни же,

О дочери водохранящего Ахелоя поведай:

О ныне великом фонтане слышат поэты,

Который дарует поэзии дар витиеватый.

К Загрею

Муза! поведай о боге со скорбной судьбою,

Который зовется Загреем, от Диониса пришедший:

Он старший бог виноградный, друг Алкимонида и

Сизифа Аидова пленника. Сам же Загрей тоже пленник.

Вот каково это было: во давние дни Персефоне с Аидом

Зевес величавый младенца с рогами в дар преподнес.

Мать Персефона вскормила его персями своими,

Вырос крохотнорукий молнедержавец Крониден.

По детскому духу решил он занять трон громовержца,

Из шутки изшедшие думы его к тому побуждали,

А в это время как раз титаны темное дело свое замышляли,

Напали на Зевса по умыслу злому, но вот каково

Было их удивленье, когда узрели они младенца на троне.

На него они обозлились, его постарались поймать, как он,

Превратившись то в лань, то во льва, начал бежать от титанов,

Они же за ним побежали, его изловляя. Когда же поймали,

То котел для него положили, самого же Загрея

На части порвали, лишь сердце забыв кинуть в огонь.

После как съели его, — то Зевес увидел, грянул он громом,

Страшно был разозлен на титанов, молнией их поразил он.

Пепел титанов Зевес отдал Семеле, владычице зелий.

Она из него замешала с водою отвар бурноцветный,

После чего и испила, рождая Диониса, бога влаги пурпурной.

Сердцем же бог Дионис: Загреем в крепковратном Аиде.

К Фриям

Муза! поведай о сестрах, которых Фриями кличут:

Девы эти все равномудро с Зефиром танцуют,

Взлетая то к небу, а то к земле. А их волоса

Посыпаны пеплом нежнейшим и белой мукою.

Обитают они в углубленье Парнасской долины,

Там обучают гаданию всех, кто захочет,

По камушкам дивным. Трое числом они вместе.

К Ганимеду

Муза! поведай о Ганимеде, сыне Троса царя:

О взятом под сени Олимпа в снегах Кронионом.

К Гебе

Муза! напомни нам строки о Ганимеде,

Единодавице Зевсу амброзии божьей.

К Гераклу

Муза! о Героэлекте герое поведай, который

Немейского льва шкуру носит, и славою

Весь он покрыт вместе с этой шкурой эгидной.

О храбросильном поведай, зловредный которого

Кентавр Несс умертвил, из-за верной любимой Геракла.

Но после того как костер дров священных тебя поглотил,

То вознесся ты к сеням Олимпа. Ныне вседаешь

Ты богом-героем и с Зевсом отцом амброзию пьешь.

К Персею

Муза! о герое воспой полубоге златорожденном,

О сыне Зевеса, о медузоубийце в талариях Гермеса.

К Тесею

Муза! о герое воспой полубоге, быкодушителе славном,

О сыне Эгея, О Минотавроубийце в шлеме Коринфском.

Песни Сивилл

О царь небесный, смотри же, как танец мы зачинаем.

Быстропоточные ветры ты пригони под песни Сивиллы.

Даруй же нам зерна, Деметра, для Кикеона мучного;

Пусть светлые птицы, к нам с небес прилетая, кричат.

Одежду сорвав с женского тела, природою данного,

Мы быстро бежим, с дыханием мешая Эоловы ветры,

По нивам цветочным, по местным горам, где козы пасутся.

Богов призывая, крича: о боги Эллады, о боги небесные,

Вы покажитесь; мы вашу волю несем в мир человечий.

Пусть же несут мыслью нас психопомпы, мы ж будем

Слова говорить. Не спасает нас ветер прохладный,

Не спасают и воды студеные от горячки в огне;

Устами Гекаты и языком дерзким Дианы мы прорицаем,

Божье слово мы людям несем, многовеликим царям.

Несмеянными, неприкрашенными губами, неумененное

Слово вещаем. Хронос не властен над божию силой великой.

Можем мы говорить через века; вечны слова наших пророчеств.

Музы — спутницы наши, от рождения каждой. У камней с перепутья

Мы рождены. Царство Аида минуем, прочный засов нам не страшен.

Через духов посыльных передаем мы в веках знания наши.

Всего десять нас, и вот как мы зовемся: Десятая вот,

Тибуртинская сивилла, Альбунеей зовется. Жила в

Августа время. Носила в руках ветвь оливки.

Как говорила она: «Храмы двуликого бога падут».

Девятая вот: Персидской сивиллой зовется — Самбефа.

Вид носила она величавый, золотою тесьмой украшала одежды.

В этих одеждах она описала книги двадцать четыре,

В храме у озера Аверна, близ горы с пещерой просторной.

Восьмая: Ливийской сивиллой звалась. Жрицей была над

Древним Зевсом-Амоном с рогами большими, близ Сива,

Пустыни с оазисом дивным. Она говорила с царем Александром.

Седьмая была: Дельфийской сивиллой, что Артемией звалась.

Имела вид моложавый, с лавровой ветвью носилась

На голове. Падение храмов больших она предсказала.

Шестая была: Киммерийской сивиллой, что Карментой звалась.

На руках своих нежных носила она цветок розы благоуханный.

Близ храмов великого Пана она предсказала: что мир будет

Жить лишь шесть тысяч лет. (С какого момента не знаю.)

Пятой сивиллой была: Герофила, звалась Эритрейской. Загадкой

Своею известна. Или Самией ее называли в далеких местах.

Родом она от богов, музы рождали ее. Меч носила не в ножнах,

Но обнаженный, словно трость то какая была. А в левой руке

Яблочко носила она. (Яблоко то звалось красотою.)

Его она бросала под ноги, дабы узнать ответы и тайны.

Вот что она предрекла многомудро: что руины оставят

Полисы многие лишь. Четвертой была: сивилла Самейская,

Фитой звалась, а где-то Самонефоей. (Когда же жила,

Кто уж упомнит?) В левой руке книгу носила, а в правой

Терновый венец. Третьей была: Кумской сивиллой звалась.

И вот как-то сказала она Энею Вирджилу: как лучше в

Царство подземное к Аиду спуститься. Сивиллины книги

Она предсказала; как и пророков приход. Вторая звалась:

Геллеспонтской сивиллой Троянской, Аполлонийский оракул

В Дарнии многовеликой. Божью волю она говорила из уст.

Книг много она собрала. Первой ж сивиллой была: Фригийская,

Лампусой звалась. Имела старческий вид, но сил много имела;

И меч обнаженный держала. Знакома была с Кассандрой известной.

Вот что все они предсказали: вулканов буйство злое, падание

Огня, Аидово царство на многозлачной земле, падение

Нравов, концов всех конец, ветра многобурные с юга,

Царей увядание, змеев конец, бурные волны злых великанов,

Тартара дыры в земле и что реки подземные течь буду сверху,

А моря опустятся вниз. Но много и доброго они предсказали:

О светлой жизни людей на земле, о светлых проблесках счастья.

ФРИГИИ

К Сабазию

Муза! поведай о фригийскорожденном Сабазии дивном,

И о фригийских землях, богатых урожаем Деметры:

О боге ячменном поведай, который кричит: «Мен-ма!»

О змееборце святейшем поведай, который пеплом над

Савватийским вином сыплет с убитых им змей.

И закончи рассказ о боге фригийском: «Эфои-савой!»

К Корибантам

Талия! поведай про Корибантов веселых, Реевых детях,

Которые носят щиты из златомеди и шлемы.

Мнемосина! напомни те имена, кто в походы ходил

Во дни Диониса младого на индийские земли:

Вот Акмон и Дамней, Фригиец Деант и Идей.

А вот и другие: Кирбант, Корибант и Комба,

Мелиссей и Мимант, Пиррох и Примней,

Окифой из быстрейших, Сатрап.

К Серапису

Муза! поведай о царе изобилия земельного.

О том, чей удел плоды молодые растить,

И о том, чей удел, чтоб усохший плод провожать

В царство врат крепковратных. О Сераписе дивном.

К Астарте

Муза! труд зачни, богине Астарте воспой,

Сирийской с большими рогами, и храму:

Любовные песни найдите в землях Бабилу.

Чтоб женщины щеки царапали ногтем,

Чтоб мужеский род плач заводил громогласный.

Так Астарта богиня систром играет над нами.

К Агдистис

Зевса сон поглотил, и приснилось ему Афродиты цветение.

Силу излил изо сна он на землю. Матерь Земля ж зачала.

От Агды Агдистис родился двуполый, и Зевс ужаснулся.

Меру он принял в божественной думе: — влагу Эакха подлил,

А затем, как Агдистис напился в реке, разбавленной хитро,

То сном был объят. Тонкой веревкой Дионис его обвязал;

Когда же Агдистис просунулся, то резким движением сам оскопился.

От крови его на земле родилося миндальное древо, а от него

Нана, Сангария дочь, срывает плоды и прячет в лоне своем.

И Нана рождает Аттиса с красотой неземною. И вот Агдистис

Замечает его и влюбляется нежно. Тут же по этим полям шел Мидас

И Аттиса видит — мужем его нарекает своей дочери Ии.

Вот уж потолки поднимают для Гименея, как врывается

Агдистис — ревнивая. При виде ее разум людей оставляет,

Все в припадке безумия бесчинства творят. Аттис же

В горы бежит, там сам себя оскопляет отобранной флейтой.

От чего умирает. Молит Агдистис: «Отец, помоги!»

Но он дарует лишь тела нетленность Аттису от просьбы Агдистис.

Ибо противно Зевсу все это. Вот волос красивый Аттиса растет

Близ Пессинунта, где галлы себя оскопляют во имя Аттиса и Агдистис.

К Аттису

Муза! Аттису спой, галлорожденному

Оргисту из Лидии. Кибелы любимцу,

Который к ней приобщился

От Самосского черепа, вина оттуда испив.

К Митре

Митру почтим мы: славься — «Иэ, митреи! Иэ, митреи!»

Радость большая для всех живущих людей.

Ко Анатолийскому льву

Муза! гимн пропоем льву златогривому,

Азии знаку, который рыком злату защитник.

К Элагабалу

Муза! поведай об Элагабале под звуки кимвалов,

К божеству уранических храмов, богу живущему

В черном коническом камне из риолита.

О трех женах поведай, великих Ураний сирийских.

К Змею из Гермесполья

Сесострис! поведай о мудром змие Абрасаксе,

Который в Мудрых Полях обитает привольно,

В месте благом, где дома добрых умерших

Стоят близ черного камня. О том, кто питается,

В живот загребая, добрых умерших в полях.

К Деусу и Ноктусу

Муза! воспой о дне и о ночи: о Деус и Ноктус,

Свет проливает на всех человеков светящий Деус,

Под лунную ночь разливает Ноктус, забвение даруя,

Все то позволяет законодержащему жить человеку.

РОМЫ

К Портуну

Муза! давай воспоем мы Портуна, бога речного,

Который бризоухает травами зеленого моря:

Он юдолью мужскою занимает мысль свою,

Он хранитель ключей от дверей и портов,

Он хранит корабли у портов, волной омываемых,

Он дружен с Фортуной, богиней приятной.

К Гению

Гений! давай воспоем в твою честь приятную песню,

На радость тому, что рядом ты держишься стройно.

К Ларам

Лары! защитники дома, скреп всех семейных,

Пусть же домашний очаг под вами горит непогасный,

Пусть добронравым окажется следующий после меня.

К Пенатам

Пенаты! очаг многотеплый держите вы в доме,

Где место семьи для сборов на праздничный ужин.

Пристанищем дом охраняем в шкафчике крытом,

Где отдалившийся странник к ним отыщет дорогу.

КЕМЕТ

К Гоготуну

Сесострис! поведай нам песню о дивном начале:

Нун хладногладый, где Гоготун обитает в Хауке,

Там, где тьмою Каук воздух пронизан к Атуму.

Где до того все бездействием было покрыто,

Явился Гусем нареченный, яйцо золотое понес он,

От него же Ра был рожден и мир завертелся,

После чего родились почитатели Геб и Амон.

От яйца отлетел он, ногой и крылом осиянный,

В пустоту отлетел и оттуда крик он подал ужасный,

Вечную тьму пробудив ото сна, та отзывалась.

После этих трудов златоносный решил отдохнуть он,

Но не было место ему среди глади чистейшей воды.

И Атум воссоздал Огненный остров, где поставил

Холм изначальный, дабы присесть было место.

Свил Гоготун гнезда на верхах холма, там же

Снес и других: Херпи — восходящие солнце.

После младенец цвет набирал, как лотос цветок,

Пока облик Ра не обрел, как отец; наречен Херпи-Ра.

Богом Шу он поднял свой голос из пустоты,

Стало приятно дышать богом созданным Шу.

Стало Шу одиноко, и для него воссоздал Херпи-Ра

Нубийскую кошку Тефнут. За ним уродились:

Амон, Геб, Осирис, Изида и Гор, Тот уродился.

Их породили бродящие львы на островах.

Но Шу и Тефнут потерялись в Нуне холодном,

По их просьбе создал отец новое око для них.

Наречено ему было Великим назваться.

Там боги узрели друг друга, радостным плачем завыли,

Слезы их попадали на холм изначальный, — остыл он:

Оттуда явилися люди. Презрело их око, покуда

Новое око явилось. Атум презрел это око на лоб свой,

Маат-хранитель лоб стережет от напастей различных.

К Каирскому Гусю

Эль, пускай же ворота Кахира откроют для птицы,

Что с полей камышовых Монту принес пеленая,

Что помнила безвременный мир, где лишь звуки лилися,

Что помнила, как не было злата и лишь ветер ходил,

Что летала на крыльях, покуда еще человек не пришел,

О Гусе, что летел чрез пустыню святую, о которой

Не думали птицы другие, ведь: Ласточки глаз не заметил,

Лебедь гордился собою, Утка была занята,

И лишь Гусь и Ворона избрали путь этой земли.

Ворон по умыслу злому, но Гусь от добра.

И вот клюв раскрыл Гусь, сказав громогласно:

«Заложен фундамент Покорителя, Сокрушителя люда».

Услышали вопль мудрые люди и нарекли эту землю

Обетованной. Джаухар ас-Сакали участок разметил,

Столбы он поставил. Канат натянул между ними,

Определив границу Кахира, а на канате искусно повесил

Колокол божий. И ждали строители чуда от бога,

Но Ворон по умыслу злому сел на канат, и тогда

В одночасье стали фундамент копать по приказу

Злой птицы, не соблюдая расположения планет.

От этого громкого действа Гусь был напуган,

Он снес яйцо золотое, которое души людей изменило.

Солнце на небо взошло и Луна, и люди вскричали:

«Аль-Кахира восходит, Аль-Мансурия более нет!»

Марсов взор опустился на город, и судьбу его предрешило,

Покуда Джаухар ас-Сакали крепость большую

Воздвигнуть придумал. И вот уж город построен,

И Гусь мудрецам отвечал, покуда жестокие воины

Марс посылал на башни Кахира.

К Исиде

Сесострис! расскажи о гневе Исиды, покуда

Ругает народ непослушный хозяев народных.

К Осирису

Сесострис! расскажи о Ниловой дельте,

Которая тысячи лет протекает, оттуда

Осирис плывет, души умерших судить.

К Серапису

Сесострис! расскажи о Сераписе дивном,

Который плодородную почву в Пелике несет.

Об Осирийском супруге Исиды, который

В храме Канобском ожидает жрецов.

К Бастет

Сесострис! поведай песнь боевую о вратах крепковратных Кемийских,

Как боги тянут уши свои черноземные к песни военной:

Об Анхуре поведай, который вторую личину имеет,

И любит зрелищ кровавую сечу войн королевских.

О женах поведай его, о Мехит нубийскорожденной: