Бесплатный фрагмент - Как заработать миллион долларов США, а?

Евгений Макиян:: КАК ЗАРАБОТАТЬ МИЛЛИОН ДОЛЛАРОВ США, А?

Информационное пространство заполнено историями успеха. Какие всё-таки они молодцы! Ну те, кто рассказывает эти истории. Но в моей книге всё наоборот.

Если бы я мог, то адресовал бы её самому себе двадцати — двадцатипятилетнему. То есть тому парню, который только начинал постоянную трудовую деятельность. Я не знаю точно: как надо. Но точно знаю, как не надо!

Здесь содержатся советы как тем, кто устроился на работу в офисе, так и тем, кто вкалывает фрилансером или строит свой маленький бизнес. Я постоянно жалуюсь на то, что у меня не было времени читать книги по тайм-менеджменту, но привожу свои примеры контроля времени. Я не умею работать с клиентами, но красочно рассказываю, как именно я не умею это делать.

В общем, не повторяйте мои ошибки. Совершайте свои. Всё основано на реальных событиях. Но совпадения с реальными людьми, конечно же, случайны. А, главное, я надеюсь, что вам будет смешно.

Глава 1. ДИЛЕР

Где-то во второй половине девяностых, когда мы с моим другом Александром ещё учились в институте, нами было принято важное решение: непременно найти работу. Это не представлялось большой проблемой. На фонарных столбах по всему городу висели объявления: «Руководителю требуется помощник… сдельная оплата труда… свободный график… работа в офисе…». И так далее. Всё, что нужно для студента стационара.

Проще простого! Город завален работой. Главное — захотеть. Мы позвонили по одному такому телефону, и пришли на назначенную встречу. У дверей нас встретила разношерстная толпа таких же соискателей всех возрастов и обоих полов.

Наконец, двери гостеприимно распахнулись, но в вестибюле какие-то люди разделили нас на две части.

— Вы дилер? — спросила меня женщина в строгом деловом костюме.

— Да! — услышал я свой уверенный голос.

Неожиданно для себя самого.

Мой быстрый ответ и кирпичное выражение лица сделали своё дело. Когда аналогичный вопрос был задан следующему за мной Александру, он замешкался, размышляя, что ответить, и был оставлен в вестибюле ожидать вместе с остальными не дилерами.

А двери конференц-зала плотно закрылись за нашими спинами. Когда мы равномерно расселись по залу, где оставалось еще много свободных мест, на сцене появился какой-то не очень приятный тип, и почти в тех же выражениях, что я приведу ниже, вполне чётко, прямо и цинично рассказал нам, что нужно делать дальше.

— Сейчас в эти двери, — тип указал нам за спины, — зайдет много людей. Все они будут выглядеть растерянными, и не будут понимать, что происходит и где они. Вы все, как один, должны подняться, повернуться к ним лицом, широко улыбаться и активно хлопать в ладоши. А тем временем искать глазами «своего» человека. Когда вы встретитесь с кем-то взглядом, берите его за руку и садите рядом с собой. А лучше не одного. Чем больше, тем лучше. Это ваш будущий дилер. От того, как много таких людей вы привлечёте, зависит то, как быстро вы вернете вложенные деньги и заработаете сверху.

И дилеры ловили его слова на лету.

Когда инструктаж был окончен, тип дал команду, и двери раскрылись. Всё произошло в точности, как описал этот человек. Растерянное стадо под громкие аплодисменты нерешительно двинулось по проходу между сиденьями. Я аплодировал и смеялся совершенно искренне, пока искал глазами своего ничего не понимающего друга.

К чему я? А к тому, что все тогдашние пирамиды были совершенно непрактичны. Они почему-то торговали, в основном, косметикой. Может я, конечно, чего-то не понимаю, но это не предмет первой необходимости. Особенно на фоне всеобщего не благоденствия. А может сам предмет торгов и не важен? В любом случае, если мужику взяться и реально продавать кому-то косметику, это даже где-то неудобно и стыдно. Особенно, если не уверен в качестве продукта.

Другое дело, если торговать нужным товаром. Скажем, колбасой. «Московская». Именно это распространяют среди своих знакомых современные сетевые дилеры, которые продали её моим родителям.

А что? Колбаса-то, действительно вкусная. Это не реклама.

Глава 2. ХОРОШИЙ КОП, ЗЛОЙ КОП

Практику, которой завершалось наше обучение в институте, я и несколько моих друзей проходили в каком-то НИИ, чудом уцелевшем где-то в центре Киева. Его лучшие годы были далеко позади. НИИ, а не Киева. У Киева всё, конечно, ещё впереди.

Оказалось, что наша прямая специальность, суть которой можно описать примерно так: «метрология и измерительные приборы», подходит и для того, чтобы измерить, например, звук. Особенно звук переговоров в удаленной комнате. Понятно, что в прошлом основным заказчиком этого НИИ являлись спецслужбы. С которыми, как выяснилось, наша кафедра и до сего момента поддерживала кое-какие отношения.

Для нас провели небольшую экскурсию. Показали абсолютно изолированную комнату, куда не доносился никакой звук извне. И, соответственно, не пробивался никакой наружу. Вернее, не комната даже, а что-то вроде огромного аквариума, расположенного внутри обычного помещения и созданного специально для секретных переговоров, происходящих, скажем, в посольствах.

На этом интересное закончилось. Руководство понимало, что студентам нужно просто отбыть свой номер. А мы не хотели их в этом разубеждать. Нам показали длинную заваленную какими-то бумагами комнату, где мы должны были совершить какие-то ненужные действия. А, фактически, отсидеть несколько часов в начале и в конце срока практики.

В комнате было много столов, расположенных как в школьном классе и заваленных разнообразным хламом. Когда-то здесь что-то чертили, бурлила жизнь и кипела научная мысль. Но мы никогда не заходили дальше первых двух рядов. Громко смеялись и шутили, обсуждая, в том числе, и эту практику. Но однажды кто-то из нас сделал несколько неосторожных шагов вглубь, и тогда на него с ненавистью посмотрел какой-то человек сквозь большие линзы очков.

Оказалось, он все это время тихо сидел тут, за столом, и был скрыт от нас стопками бумаг и доской для черчения.

Но куда более явно связь нашей кафедры с СБУ проявилось тогда, когда нам сообщили, что завтра придут люди из этой организации, и студенты, из предложенного нам списка, могут попробовать пройти собеседование. Причём, список этот состоял не из одних отличников, как кто-то мог бы подумать. На листочке бумаги были выписаны люди, составляющие что-то вроде «золотой середины». Да, там были и некоторые отличники. Не было откровенных двоечников. Но, в основном, середнячки, вроде меня и моих друзей. И, поскольку ясного понимания своей дальнейшей карьеры почти ни у кого не было, уговаривать нас не пришлось.

Нет, речь не шла о наборе в Джеймсы Бонды. Конечно, имелась в виду работа по специальности. Ведь любой секретной службе нужны технические специалисты.

Все мы из фильмов и детективной литературы знаем такой метод ведения допроса, как: «хороший коп, злой коп». Когда с тобой ведут беседу два человека: один агрессивно, а второй, наоборот, мягко и с пониманием, будто принимая твою сторону. Естественно, ты тянешься ко второму и, проникаясь доверием, выкладываешь всё. Всё это знал и я. Тем не менее, когда я вышел из кабинета, где проходило собеседование, у меня было четкое чувство, что меня поимели.

Два мужичка в возрасте, без видимого напряжения разложили меня на атомы. Например, если один с неподдельным интересом спрашивал, занимаюсь ли я спортом? И я активно кивал. То второй тут же задавал очень конкретные уточняющие вопросы: какой именно разряд? И так далее.

В общем, лично я в СБУ не попал. Но впереди лежала перспектива стать программистом. А сейчас все мы знаем, что программисты — это те ребята, что поймали Бога за бороду. Но это уже совсем другая история.

Глава 3. СТАРТАП

Я ждал Славика на улице, когда он вышел из медицинского кабинета, расположенного на первом этаже обыкновенной «чешки».

— Как настроение? — спросил я, заметив, что настроение не очень.

— А какое может быть настроение, если тебе только что в член что-то засовывали? — раздраженно ответил он.

Дело в том, что мы собирались открыть концессию по розничной торговле квасом из бочки. И, поскольку всё было оформлено на его ФЛП, Славе нужно было получить медицинскую книжку, пройдя все необходимые процедуры. А что вы думаете? Стартапы — они бывают разные.

На дворе был месяц апрель, и мы только закончили институт. У нас было мало желания пахать «на дядю» и большое желание начать «собственное дело». Славик, на тот момент, уже работал системным администратором и являлся счастливым обладателем Жигулей седьмой модели. Нет, не «баклажан». Я же к тому моменту чуть не стал дилером в одной из многочисленных финансовых пирамид, агентом по недвижимости, кем-то вроде системного администратора, тянущего локальные сети по крышам домов, промоутером на перекрестке бульвара Шевченко и Пушкинской, и сборщиком ПК.

Не так давно (уже в текущую эпоху) у нас с другом зашла речь о планировании. Я привел пример нашего стартапа. Бизнес-план был предельно прост и предусматривал оборачиваемость средств в один день. Утром заливаем бочку квасом на заводе «Росинка», едем на «точку». Вечером забираем предположительно пустую бочку и выручку. По нашим расчетам, после вычета всех расходов, должно было выходить примерно по 200 долларов в месяц на человека. Кажется, на тот момент это приблизительно равнялось месячной зарплате среднестатистического офисного работника. Начального капитала (мы скинулись) должно было хватить на уплату необходимых взносов, аренду небольшой бочки с автомобильным прицепом, покупку первой партии кваса, одноразовые стаканчики, бензин и сигареты.

Всё ясно. Тем не менее я решил проконсультироваться у дяди, который в нашей семье считался успешным бизнесменом главным образом благодаря умению правильно распоряжаться взятыми кредитами.

Дядя потыкал короткими толстыми пальцами в большие кнопки калькулятора и сделал вывод: дерзайте.

Стоит ли говорить, что в итоге всё пошло совсем не так и вылилось в ещё одно приключение? В котором, однако, было всё, что присуще бизнесу в целом: планирование, учет, переговоры, работа с персоналом, ценообразование, стрелки, корпоративы. В миниатюре.

Почти каждый день этого веселого лета начинался так: Слава заезжал за мной в четыре утра или мы встречались возле стоянки, где был припаркован его автомобиль. Мы везли бочку, установленную на автомобильный прицеп, на завод, где уже была очередь из других транспортных средств. Большинство из которых — это старые советские грузовики ЗИЛ, которые буксировали большие бочки на своих собственных колесах.

Я заметил, что в переговорах, как и в боксе, далеко не всегда побеждает самый умный. Вы можете быть сколь угодно интеллектуальным и «прокачанным», чтобы вести диалог, но спасовать против бесхитростной агрессии. Вообще мне кажется, что переговоры с перевозчиками всех мастей, от таксистов до дальнобойщиков, стоят дюжины тренингов. Дело в том, что такими малышкам, как у нас, полагался въезд по своей отдельной очереди. Почитай без. Но попробуй сунься.

Вообще, не совсем понятно, зачем Славику был нужен напарник? Да, я как мог облегчал оперативные задачи: занимать очередь, мыть и заливать бочку, оплачивать товар в кассе завода. Я нашел продавщиц и, как мог контролировал их работу. Но, в принципе, он справился бы со всем этим сам. Скорее всего ответ прост: вдвоем веселее.

Однажды по дороге «на работу» Слава спросил, не смотрел ли я такой фильм: «Нежный возраст»? Я сказал, что нет. Но недавно я всё же посмотрел это кино. Там рассказывается о юноше, чьё взросление пришлось на «бурные девяностые». В какой-то момент герой фильма стал дальнобойщиком, перевозящим контрабанду. Проезжая мимо постов ГАИ, он должен был на ходу бросать им свернутые в трубочку банкноты американских долларов. Остановившись на одной из заправок, молодой человек увидел шимпанзе, которую держал хозяин этого заведения. Он выкупил её и далее именно она (или он) высовывалась в окно и волосатой лапой кидала свернутые в трубочку банкноты ошарашенным ментам.

Итак, залив бочку — мы ехали на точку! В один из пригородов Киева — Вышгород.

Наша точка располагалась возле местного «Белого дома» — здания городской администрации. Здесь же на площади останавливались все маршрутки из Киева. Конкуренты с аналогичной ёмкостью — на другом конце городка возле базара. Помимо места, в своё уникальное торговое предложение мы решили включить цену. В первый же день торговли ко мне, как к главному менеджеру зала, подошёл мужчина и, отозвав в сторонку, предложил не выпендриваться и поднять цену до его уровня. Клиентов на всех хватит. На совете директоров нашего предприятия мы решили последовать совету коллег.

Теперь вернемся к предсказуемости бизнеса. Оказывается, летом в Киеве далеко не всегда жарко. В душный день товар действительно уходил легко. Но дождливая погода может держаться неделю. Это были не только дни вынужденного простоя, но и выходные. Хотя в них мы не нуждались. Мотивация заниматься собственным, пусть даже таким делом, зашкаливала. Кроме того, нужно было отбивать вложенные капиталы. В то же время любой день простоя норовил стать днем потерь, если квас уже закуплен. Ведь у него есть срок годности.

И тут меня не покидает чувство, что наши проблемы были не только в логистике. Ведь нераспроданную до конца бочку нельзя оставить стоять на площади — малышка легко могла стать добычей местных упырей. Приходилось транспортировать её на стоянку, а это дополнительные расходы. Но и в нашей честности. Мы продавали только свежий товар, а несвежий попросту сливали.

Тем не менее, первый же день работы мы закончили с выручкой. А вечером уже начинали корпоратив с карманными, наполненными купюрами достоинства одна или две гривны. Но больше наши продавщицы не были столь расточительны. Впредь они оставляли нам оборотных средств ровно столько, чтобы хватило на товар, бензин и сигареты.

Вы скажете, что нужно было сидеть и торговать самим? Конечно! Но мы ведь белоручки. Из интеллигентных семей. А? Что? Учёт? Казалось бы — всё просто. Привез столько-то литров — получи выручку из расчёта цены на литр. Но ведь цена зависит от тары. Литр, проданный наливом в свою посуду, отличается от цены литра, проданного по стаканчикам. Мы пытались вести учет по выданным стаканчикам. Но кто сказал, что продавщицы не могли подменять их своими? Или даже теми же вымытыми?

Не смотря ни на что, за первый месяц мы отбили всё вложенное и даже что-то заработали сверху. После чего решили расширяться. Для этого следовало найти настоящую большую бочку. Как у пацанов.

Именно с такими пацанами мы и познакомились в процессе поисков. Были эти ребята постарше и относились к нам несколько покровительственно, как к начинающим жуликам, но с высоты своего опыта даже давали какие-то советы. Так они очень удивились, что мы вообще платим зарплату продавцам.

— Мы, — сказали они, — ставим план. Ты должна принести в столько-то гривен (сумму я точно не помню — пусть будет двести в день). А там крутись, как хочешь.

Но у них была настоящая большая бочка. Которую, как оказалось, найти не так-то просто. Поступило предложение вести бизнес вместе. Мы, конечно, по-прежнему были неопытны. Но что-то такое почуяли.

Для того, чтобы обсудить нюансы будущего квасного консорциума, была назначена «стрелка». То есть деловая встреча в кафе на Майдане, которое выходило своими окнами на небольшой пятачок между Домом профсоюзов и улицей Костёльной. Но туда мы пришли не одни.

Брат девушки Славика (теперь уже давно жены) — опытный переговорщик. Он зашел в кафе, расправив широкие плечи, на которые была небрежно накинута яркая гавайская рубашка. Мускулистую шею украшала толстая золотая цепь. Усевшись за стол, он протянул нашим будущим партнерам широкую ладонь, нарочито тряхнув золотым браслетом в палец толщиной.

При виде брата, коллеги как-то сникли и втянули головы в плечи. Смысл будущего пространного диалога я не помню. Да он и не важен. Главное, что после этого переговоры о нашем будущем сотрудничестве закончились сами собой. То ли это подтверждало наши со Славиком опасения, то ли те ребята сами не захотели связываться с малолетками и их стрёмным товарищем.

Мне не нравится, когда потешаются над теми, кто ведет «малый бизнес». Мол, купи-продай. Что тут сложного? А вы пробовали? Мелкие предприниматели делают своё дело, часто рискуя жизнью.

С бочкой на прицепе мы как всегда повернули с улицы Богатырской на дорогу, ведущую в Вышгород. По встречной — сплошной поток машин. Все спешили в Киев, но на нашей полосе никого не было. Мы едва завершили манёвр, и в этот момент я заметил, что навстречу нам на полной скорости несется автомобиль. Славик едва успел дернуть руль вправо, и иномарка, не сбавляя скорости, ударила нас в левое заднее крыло, а затем и в прицеп. Его оторвало и отбросило на обочину. Там же остановились и мы. А чуть дальше по дороге застыла искореженная иномарка. Мы закурили и только потом вышли из «семерки».

Выяснилось, что мужик пытался обогнать «паровоз» из других автомобилей, но тот оказался слишком длинным. А потом появились мы, и его «заклинило». Вернуться обратно в свою полосу он не мог всё из-за того же плотного движения.

Наш автомобиль был на ходу. Если не считать смятого крыла и вырванного фаркопа. А вот прицеп уже никуда ехать не мог. Прицеп с прикованным к нему бюджетом.

Славик уехал в город, чтобы раздобыть какой-то новый прицеп и срочно отбуксировать бочку, хотя бы на стоянку. А я остался охранять наш капитал. И меланхолично наблюдал за проезжающими машинами, сидя у разбитого корыта, когда возле меня остановился Land Rover. Вероятно, этот человек проникся каким-то сочувствием к начинающим бизнесменам. Он предложил мне просто так забрать у него на причале ненужный ему аналогичный прицеп. Но друг не поверил в человеческую доброту. Ему показалось это подозрительным, и мы так и не набрали оставленный номер телефона.

После обеда Славик вернулся с нашими друзьями, которые с весёлым ржанием помогли водрузить нашу кормилицу на какую-то временную повозку. Но, так как было ясно, что в таком виде торговать мы не сможем, свежий квас пришлось слить просто на землю, предварительно напоив друзей и самим выпив столько, сколько это возможно физически.

Конечно, после этого инцидента мы возобновили свою деятельность. Но всё это надолго отбило мою предпринимательскую инициативу. Под конец лета я устроился вебмастером на одну фирму и лет десять не пил квас.

Глава 4. ХОРОШО БЫТЬ ПРОГРАММИСТОМ

Все совпадения с реальными людьми и событиями, конечно же, случайны.

Одетые в черные кожаные куртки, они шли по подземному переходу плечом к плечу. Свиньей. Прохожие уступали дорогу. Мелкие торговцы жались к своим лоткам. Кто эти люди? Маргиналы? Братки? Нет, это возвращались с обеда программисты той компании, где я работал.

Когда-то существовало клише что-то вроде того, что айтишник — это обязательно забитый жизнью ботан в огромных очках. Абсолютно безобидный и ничего не понимающий в жизни. Да ещё и в вязаном свитере с оленями. Возможно, когда-то так и было. Но не сейчас.

Сейчас многие айтишники своей деловой хваткой дадут фору любому строителю или перевозчику. Включая таксистов. Программисты давно поняли, что они — сила и соль земли. И что они, а не какие-то там «новые русские», на вершине пищевой цепи, основу которой составляет офисный планктон. Теперь атрибуты успеха не малиновые пиджаки и кожаные барсетки, а ухоженная борода и штанишки выше щиколотки.

Программисты сидят на валютном потоке, что напрямую заполняет их карманы. Им плевать на все беды, что сотрясают эту жалкую сырьевую экономику. Так им даже лучше. Так думают многие. Поэтому женщины — хотят. А мужчины завидуют. Потому, что они как раз и думают, что женщины хотят.

На самом деле программисты — абсолютно разные люди. К классическим ботанам и неформалам разных мастей прибавились: качки, йоги, геи и, даже, гопники. Вот на этих последних более всего походили я и Коля, когда сидели на лавочке в сквере на улице Костельной. Примерно там, где сейчас располагается канадское посольство.

Хотя, конечно, дело было давным-давно, думаю, что меня особо описывать не надо — комплекция умеренной крепости. Коля же чуть пониже, но значительно шире в плечах, с фигурой, близкой к стандартам борца-классика. И два этих парня терпеливо ждали директора одной фирмы.

Ничего такого. Просто мы хотели трудоустроиться. Как нам и обещали. Ведь каждый из нас только что окончил курсы, которые вели преподаватели этой самой фирмы. Каждый по своей специальности. Коля — системный администратор. А я — сборщик ПК. Но главная фишка была в том, что курсы, по своему успешному окончанию, обещали гарантированное трудоустройство. Не то чтобы мы совсем не догадывались, что это вряд ли. Но, помимо прочего, цель была в том, чтобы получить какие-то знания и сертификат, их подтверждающий. И мы решили, что просто так от нас не отделяются.

Директора этого мы видели только один раз. Когда он, взмахнув полами серого плаща, ненадолго заскочил к нам в «аудиторию», располагающуюся на этой улице. А потом «преподаватели» развели руками и предложили все вопросы адресовать непосредственно ему.

Казалось бы, что тут сложного? Хочешь быть программистом? Будь! Все бабы твои! Но не всё так просто. Я могу говорить об этом не только как человек, который может написать <?php echo «hello world!»;? >, но как тот, кто постоянно работал бок-о-бок с этими ребятами. И не говорите, что я завидую.

Во-первых, как и во всех видах деятельности, на вершине айсберга глазам обывателя видны только сливки. Лучшие программисты (и айтишники вообще) зарабатывают хорошо. Остальные — как все. У основания пирамиды обычные люди. Чей труд часто размывают студенты, готовые работать за бесценок.

А ещё тем, кто им завидует, хочу указать на то, что программист — это особый склад ума. Часто не имеющий отношения к уму напрямую. Вы можете быть сколь угодно семи пядей во лбу, но никогда не станете программистом. Кроме того, иногда этот ум дает побочные эффекты.

Так на одной из фирм, где я когда-то работал, не было кондиционера. Летом один из программистов у себя за спиной ставил вентилятор. Опускал его пропеллер так, чтобы центр вращающегося круга находился точно на уровне его затылка и был направлен соответственно. Вся эта конструкция стояла примерно в пяти сантиметрах от охлаждаемой головы. Как кулер у процессора.

В другом офисе по долгу службы я находился с разработчиками в одном аквариуме. Среди нас был парень. Назовем его первым пришедшим на ум именем. Пусть это будет Никита. Никита был вегетарианцем. Но, несмотря на это, вид имел не совсем здоровый — был худ и бледен. В течение дня он постоянно, но всегда неожиданно для всех, по нескольку раз повторял один и тот же ритуал.

Когда все меланхолично втыкали в мониторы, неожиданно раздавался громкий хлопок. В ладоши. Затем Никита принимался что есть силы тереть ладони друг о друга. Происходило это где-то под столом. Так, что нам видны были только плечи и трясущаяся голова. Затем, также неожиданно, Никита выгибал спину и прижимал ладони к глазам. В такой позе он застывал на какое-то время. А потом, как ни в чем не бывало, продолжал смотреть в монитор.

Он объяснял, что это какая-то «ката» из йоги, которая помогает нивелировать отрицательное влияние излучения монитора на зрение.

А может я действительно когда-то свернул не туда? Мне кажется, я бы не потерялся на фоне этих замечательных ребят.

Коля, кстати, впоследствии уехал в Канаду. Где, как говорят, работает программистом или кем-то вроде того.

Глава 5. SPAM

Однажды я курил, стоя на крыльце здания, где располагался офис компании, в которой я работал. Рядом висели таблички с названиями других фирм, находящихся тут же. К основанию ступенек, ведущих ко мне, подошел какой-то человек, и, озираясь по сторонам (он явно искал чей-то офис), спросил:

— Вы охранник, да?

С тех самых пор люди почему-то спрашивают, кем я работаю. Причем, ладно бы девушки, но и некоторые парни тоже. Это сейчас интернет-маркетолог — профессия, которая, в большинстве случаев, не требует дополнительных разъяснений. Но так было не всегда. Тогда, в начале двухтысячных, подобные профессии ещё считались экзотикой. В отличие, скажем, от программистов. Одним из которых я сознательно не стал. До сих пор не знаю: было это ошибкой или нет?

Поэтому у меня появилась целая система ответов с серьезным лицом. К охраннику в «Сильпо» добавился таксист. Или…

— Кем вы работаете? — спрашивают меня.

— Я работаю с людьми.

— Эйчар?

— Патологоанатом.

А альтернатив было не так уж и много. Опять же, знаете поговорку? «Если ничего не умеешь, будешь маркетологом».

На практике, спектр моих задач был размыт и широк. От подбора персонала и контроля службы поддержки, до сборки вешалки в прихожей. Это была маленькая фирма. Интернет-казино. Если говорить модно — мы занимались гемблингом.

Кстати, о службе поддержки. Она была круглосуточной. Мне могли позвонить ночью. Подчиненные или шеф. Ведь все проблемы обычно возникают сразу после того, как вечером за тобой захлопывается дверь офиса. А если кто-то заболел, или просто шеф решил кого-то уволить, то я должен был не только найти замену, но и подменить временно отсутствующего работника. Чей график работы был «сутки через двое».

Так вот, после именно таких суток у меня появилась нежность к офисным стульям. Таким, знаете, самым обычным и распространенным. С низкой спинкой и обивкой из ткани. Под утро, когда засыпают даже клиенты интернет-казино, практически нет возможности бодрствовать. Я выставлял стулья в ряд. Но один, центральный, спинкой в противоположную сторону. На таком импровизированном ложе можно и вздремнуть. Пока тебя не разбудит звук очередного месседжа.

А из всего широкого (особенно сейчас) спектра инструментов интернет-маркетинга наш шеф больше всего любил SPAM. И спамили мы так, что однажды попали на телевидение. В каком-то ток шоу на РТР была часть, посвященная такому явлению в интернете. Нас назвали в числе трех главных поставщиков мусора для почтовых ящиков. Мы стояли рядом с такими монстрами, как Viagra и «Американский английский».

Но как мы шли к такому успеху?

Перед окончанием очередной рабочей недели, когда пятница уже неуклонно стремилась занять свое место за барной стойкой, ко мне подошел мой непосредственный начальник Кирилл и передал предложение шефа: поработать на выходных за пятьдесят баксов. По тем временам, сумма за подобное казалась справедливой. С учетом того, что моя зарплата была всего двести. Кроме того, я горел желанием доказать свою полезность, полагая, что таким образом и буду двигаться по служебной лестнице. Ага.

— Ну собирайся, — сказал Кирилл. — Сейчас повезем компы и модемы.

— Прямо сейчас? Вечер уже, — удивился я.

— Ничего. Шеф снял где-то офис с телефонными линиями.

Тем же вечером мы завезли аппаратуру в здание какого-то НИИ возле метро Берестейская. Когда всё было подключено, я собрался уходить, но был остановлен вопросом шефа:

— Евгений, вы куда?

— Эммм… домой, — ответил я.

— А Кирилл разве вам не сказал, что надо поработать на выходных?

— Сказал, вот я думал завтра и начнем.

— Нет, — сказал шеф. — Начнем прямо сейчас.

Итак, как тогда выглядел процесс рассылки спама. В общих чертах. Берём несколько компьютеров. К ним dial-up модемы и к каждому телефонную линию. Пачку карточек prepaid пакетов для доступа к интернету (тогда, кроме всего, он продавался так). Всё это подключаем и запускаем рассылку с помощью специальной программы, по заранее собранной или купленной базе. Всё дело в том, что за spam могут наказать. Сначала провайдер отключает prepaid карточку. Но у нас есть запас, и мы сразу подключаем другую. Если же ты особо долго этим занимаешься, то могут отключить саму телефонную линию. Именно поэтому мы не спамили из своего офиса. И в этом проблема — надо найти место.

Я работал всю ночь, следующий день, ночь и опять день. Может быть даже до утра понедельника. Точно не помню. Это не так уж легко. Не получается подключить и забыть. Пойти прилечь, хоть бы и на стулья. Или пить кофе. Кто помнит, что такое dial-up, тот знает, что эта связь постоянно прерывалась. Приходится подключаться опять и снова запускать программу рассылки. Карточки отключают довольно оперативно — нужно законнектиться по другой. В общем, бегаешь между компами, как волк за яйцами в той старой советской игровой приставке.

В один из дней шеф подменил меня, чтобы я смог выйти на улицу и найти себе корм. В другое время он тоже был где-то рядом, что, впрочем, не отменяло моих обязанностей.

Когда срок, выделенный нам в НИИ, подошел к концу (вечером воскресенья или утром понедельника — дни и ночи слились для меня в одну полосу), он (шеф) объявил мне, осунувшемуся, остававшемуся в той же одежде, что я пришёл утром в пятницу: «Знаете, Евгений, вы не справились…»

Ведь мы не разослали запланированных, скажем, трех миллионов писем. Ограничились двумя. Всё потому, что я недостаточно подготовился. Но пятьдесят баксов мне заплатили. Благородный человек.

И интересной бизнес-судьбы.

Из его собственных немногочисленных рассказов я понял, что где-то в начале девяностых он был одним из первых банковских программистов. Потом, на волне приватизации, находясь поблизости этой кухни, он смог за бесценок выкупить ваучеры какого-то предприятия.

За этим скрывалась какая-то история. Так, шеф избегал самолично подписывать какие-то бумаги и вообще фигурировать в официальных документах. Формальную должность директоров при нем занимали другие люди.

— Вот вы думаете, Евгений, — спрашивал он, — что у нас, если ты выкупил пакет акций какого-то предприятия, принес его в чемодане и выставил на стол директору, то все сразу побегут исполнять твои указания? Такое бывает только в американских фильмах.

Но, я так понял, всё закончилось хорошо. Для шефа, не для предприятия. Его (предприятие) распродали. А вырученные деньги шеф вложил в этот самый игорный бизнес. Вот вам success story.

Но почему spam? Помню, что тогда я был не согласен с рекламной политикой компании. Мне казалось, что всё надо делать «по уму». Как в книгах. Американских. Позже, столкнувшись с реалиями украинского рекламного рынка, я гораздо лучше стал понимать шефа, который скептически относился ко всем компаниям, которые продают эти услуги на нашем рынке.

Но были у шефа ещё две особенности. Он любил долго и пространно рассуждать о нашей работе и её перспективах. Обычно, для этого он назначал время или после окончания основного рабочего дня или на выходных. Ну действительно, не в рабочее же время заниматься таким с сотрудниками?

Или долго орать на, по его мнению, провинившегося подчиненного. Понятно, что и то, и другое являлось монологом и не предусматривало возражений. Как верно заметил один из наших программистов: «Если ты вставишь хотя бы слово, счетчик обнулится и всё начнется сначала». То есть, если шефу нужно проораться часок, то лучше его не перебивать. С тех самых пор я усвоил, что молчание — один из лучших способов ведения переговоров.

Надо отдать ему должное, шеф знал о своих недостатках. Он чувствовал напряженную атмосферу в офисе. Ведь, когда на тебя постоянно орут, ты лишаешься способности действовать проактивно. Пропадает желание быть инициативным и самостоятельным.

Однажды, придя на работу, я встретил его у двери в офис.

— Евгений, — сказал шеф, — я думаю нанять нам нового помощника. Ещё одного менеджера. Предполагаемый кандидат у меня в кабинете. Поговорите с ним.

Я обрадовался, подумав, что мне надо провести собеседование. Тем более, что до этого я уже неоднократно собеседовал своих будущих помощников, призванных разделить со мной управленческие функции.

Но когда я зашёл в кабинет, то обнаружил, что девушка уверенно сидит в кресле шефа. Делать было нечего, и мне пришлось занять стул напротив.

Предполагаемое собеседование сразу пошло не тем путем, который предполагал я. Было чувство, что собеседуют меня, а не я. Разгадка пришла через несколько минут. Оказалось, что девушка — профессиональный психолог (отсюда такое ловкое управление беседой), её задача помочь нам на фирме разобраться с нашим микроклиматом, в том числе, взяв на себя некоторые функции в управлении персоналом. И она уже в штате.

Она сумела меня расположить к себе, и я легко всё разболтал. О шефе, его крике и так далее. Из-за стола мы вышли «друзьями». У меня было такое чувство, что меня только что грамотно допросили.

Психолог уволилась через пару дней после того, как шеф наорал на неё первый же раз.

И вот что я вам скажу, ребята. Если вам едва за двадцать, не держитесь за работу, которая вам не по душе. Меняйте, экспериментируйте. Несмотря на некоторую неуверенность в своей востребованности. Не стройте из себя преданного самурая.

Вскоре уволился и я.

Глава 6. АНТИСАМУРАЙ

Я — маленькая лошадка

И мне живётся не сладко,

Мне трудно нести мою ношу,

Настанет день, и я её брошу.

Найк Борзов «Лошадка»

Одна знакомая в разговоре со мной как-то упомянула, что узнав, какая у неё зарплата, пошла к начальству и попросила её уменьшить. Мотивируя это тем, что не достойна. Когда я слушал, то, конечно, смеялся. Но в глубине души понимал, что я-то — такая же лошадка. Через букву «р».

Впрочем, такое поведение вполне достойно истинного самурая. В том средневековом значении, в котором нам хотят представить его некоторые бизнес-гуру. Этакий самоотверженный слуга (ведь именно так на самом деле переводится это слово) готовый надорвать живот на службе у даймё. Абсолютно преданный своему господину и миссии компании.

Такой образ отчасти навеян тем же «Бусидо» — кодексом самурая, написанном уже на закате этого мейнстрима. Надо понимать, что автор хотел изобразить некоего идеального, в своём понимании, воина. А, отчасти, сохранить эти традиции такими, какими они должны были бы быть. Хотя, на самом деле, такими самураи, мягко говоря, не были. Обычные наемные солдаты. В массе своей, жестокие головорезы, предательство для которых было нормой. О чём, кстати, и упоминают некоторые исторические авторы. Ну вдумайтесь: стоит ли описывать кодекс идеальной преданности для тех, кто предан по определению? Это всё равно, что писать многоножке мануал по использованию её собственных ног.

А вот самим даймё стоило проспонсировать написание подобного кодекса. Дабы наёмники прониклись бизнес планом компании. Не задавали вопросов, не требовали повышения ЗП и не думали об увольнении и переходе к другому князю.

Информационная бизнес-среда буквально пронизана мыслью: успешен тот, кто много работает. По этой логике гребцы на галерах должны быть самыми богатыми людьми. С другой стороны — положительный образ нищего. И получится идеальный работник. Конспирологи могли бы подумать, что это некий мировой заговор элит против нас, простого офисного планктона.

— Какой я тебе планктон? — спросит кто-то из вас. — Да ты знаешь, сколько я получаю?

— Какой планктон? — отвечу я. — Жирненький такой.

Сколько бы не получали вы, работающие в офисах успешных фирм, но на вас зарабатывают больше.

И да, я не отрицаю, что единственным неоспоримым критерием успеха является одержимость собственным делом. Но это не значит — вкалывать двадцать четыре часа подряд. Эффективно это делать попросту невозможно. И да, некоторые признают, что работать нужно не много, а эффективно. А к одержимости можно отнести не работу у станка или за компьютером, а то, что я называю «фоновой работой» мозга. Когда вы решаете задачу, даже не думая об этом явно. Например, когда готовите себе еду, бежите трусцой или моетесь в ванной.

Почему «Антисамурай»? Ведь изначально я хотел назвать так не одну эту главу, а весь цикл. Потому, что это — попытка переосмыслить свой «карьерный путь». И работу в офисе и частную предпринимательскую деятельность. Найти ответ на вопрос: что нужно было сделать, и что нужно делать, чтобы не быть пешкой в чужой игре (да и слоном — не лучше)? Чтобы тебя не использовали другие, не манипулировали тобой? Одним словом, чтобы не быть этой лошадкой через букву «р».

Для кого этот текст? Я надеюсь, он поможет тем офис-самураям, кто только устроился на работу, а также тем, кто решил уйти во фриланс или начать свой собственный маленький бизнес. Ведь многое из того, что написано в умных книжках, я испытал на собственной шкуре.

Это не очередная история успеха. Скорее, наоборот. Это история неуспеха. Я не знаю, как надо. Но точно знаю, как не надо!

А ещё это — попытка разобраться в своём собственном отрицательном опыте, чтобы не повторять его вновь и вновь. Знаете, у айтишников есть такой метод «утенка»? Это когда ты ставишь напротив себя такую вот игрушку (или любую другую) и рассказываешь ей, как живому человеку, свою проблему. И в процессе этого «диалога» тебе приходит решение.

В сложной ситуации главное сформулировать вопросы к самому себе. В них ответы.

Надежда есть.

Еще задолго до того, как я посмотрел замечательный фильм «Офисное пространство», неподражаемым примером здорового пофигизма для меня являлся институтский одногруппник Жора. Жора достиг просветления ещё где-то на втором-третьем курсе. Я же продолжал париться: переживать, ходить на лабы, отмечаться. А Жору отмечали так. И лабы он сдавал без личного присутствия. Не без помощи друзей, конечно.

— Где «такой-то»? — спрашивал строгий препод, отмечая присутствующих.

— Жора только что был тут! Вон мелькнула его спина. Стоит в очереди к осциллографу! — отвечают его коллеги по отделению.

— Где Георгий? — спрашивает препод, когда пришла пора сдавать результаты.

— Только что был тут! — заверяют его студенты. — Вот же его сумка! Это все он измерял!

И когда, по окончании Alma Mater, мы все устроились на более-менее регулярную занятость, я восхищался тем, что Жора ходит на работу к одиннадцати, в то время как я спешу на девять.

Стоит ли говорить, что когда я начал ходить на одиннадцать, Жора уже перешел на свободный график. Причем, в обоих случаях его ЗП была больше моей.

Глава 7. ОФИСНОЕ ПРОСТРАНСТВО

«Тебе повезло, ты не такой как все

Ты работаешь в офисе»

Ленинград «Менеджер».

Итак, офис. Обойти его не удастся практически ни одному из тех, кто работает «не руками». Как обычно показывают офис в американских фильмах? Это хорошо обставленное светлое и просторное помещение, по которому ходят красиво одетые, ухоженные люди. Ага.

Офис — это джунгли. С той лишь разницей, что здесь человек шагает по эволюционной лестнице в обратном направлении. Офис — это тюрьма со всеми вытекающими. Определённый социальный кодекс, иерархия, интриги, сленг. Проактивный, тренд, KPI, CEO и так далее.

Повторюсь, нам говорят, что единственный путь к успеху — много работать. Таким образом офис должен быть наполнен незаменимыми атлантами, способными выходить сверхурочно, работать в выходные, забить на свою личную жизнь. Work hard, die young! Хорошо бы, это кому-то помогало. А на самом деле — просто показатель неэффективной организации труда.

Представьте себе ситуацию: в офисе за столами на своих раб-местах сидят три гребца. В комнату заходит их начальник с кастрюлей дерьма. Ну, то есть с кипой документов, которые надо пустить в работу. Например. На секунду он замирает и принимает решение, как распределить труд. Вася работает стабильно, но медленно. Ровно в шесть он встанет из-за стола и уйдет. Миша будет юлить и отмораживаться. Ещё, чего доброго, затянет. А вот Гена — молодец! Гена — справится. Даже если дать больше. Он заряжен. А справится с этим, подкинем ещё. Потом похвалим.

Думаете, продвигают по карьерной лестнице таких, как Гена? Зачем? Они хороши на своём месте. Скажете, им больше платят? Зачем? Они и так пашут. Эйчары конечно меня убьют, но для продвижения по офисной пищевой цепочке нужны совсем другие данные. Совсем другое мышление. И, да: все имена вымышлены, все совпадения случайны.

— Вы успеете сделать работу к назначенному deadline? — спрашивал я у тимлида Андрея.

Пусть будет Андрей. Имя-то распространённое.

— Пятьдесят на пятьдесят, — улыбаясь отвечал Андрей, потягивая из чашки какую-то мутную жижу. — Или успеем, или нет.

Андрей общительный и жизнерадостный человек. С ним легко пить и говорить по душам. Вообще, многие шарлатаны симпатичные люди. К сожалению, Андрей не заинтересован в том, чтобы работа была сдана к сроку. Он вообще не заинтересован, чтобы проект был закончен. Как многие менеджеры подобного типа, он ловит рыбу в мутной воде, пользуясь тем, что руководство фактически не понимает, что он делает, и не может его толком контролировать. Он найдет и объяснит причины, почему что-либо не было сделано. Чем дольше всё это тянется, тем больше ресурсов он сможет вытянуть из компании.

Он что-то вроде инопланетян из старого доброго фильма «День независимости». Они путешествуют от планеты к планете, начисто высасывая их ресурсы. Когда жертва полностью опустошена, они перемещаются на новую планету. Только в роли планет — предприятия. Как им это удается? А вот старый добрый анекдот (одна из его интерпретаций).

«На предприятие пришёл новый директор. Старый, передавая дела, оставил своему преемнику три конверта. И сопроводил следующим указанием: когда будет жопа, открывай их последовательно один за другим. Конверты пронумерованы.