Бесплатный фрагмент - Как я провел на Кубе

Предисловие автора

Куба — страна роковая. Об этом не думаешь, оказавшись в чистеньком, но невзрачном гаванском аэропорту в 2007 году. Тем более, если везут не в четырехзвездочный курорт на двухэтажном автобусе, а темными дорогами в обшарпанный центр на местной газели. Ничего не знаешь про Кубу и не думаешь про рок.

Только путешествия в Перу, Белиз, Гватемалу и Мексику, и более десяти поездок на Кубу позволили оценить ее по-настоящему. Не льщу себе мыслью, что Кубу разгадал. Но на фоне других стран Латинской Америки у Кубы есть немало очевидных достоинств.

Во-первых, пляжи. Для автора, москвича, до зрелого возраста, выезжавшего за пределы столицы считанные разы, пляжи никогда не представляли особой ценности. Море и горы я видел только на картинках, да в кино. «К морю» ездил только один раз — в Сочи, а что представляют собой речные и озерные пляжи средней полосы России, многие читатели знают отлично. Автор никогда не был «тюленем» и пляжами не страдал. Поэтому первые поездки по Кубе были по городам. Для Кубы это — «неформат».

— Что там делать, на пляжах? — пожимал плечами автор. — Туда ездят тюлени.

Только в середине кубинской карьеры автор узнал и полюбил пляжи, пусть и не как тюлень. Ему удалось побывать практически на всех более-менее значительных пляжах Кубы. И автор смеет заявить, что мало что в Латинской Америке может сравниться с Кубой по качеству пляжей (но не инфраструктуры.)

Второе достоинство Кубы — люди. Куба — наиболее дружелюбная (без задней мысли) страна Латинской Америки.

И, в-третьих, самая безопасная. Куба — не самая богатая страна. На многих окнах есть решетки. Но не часто видишь бетонные заборы с колючей проволокой по верху. Поездив по другим странам региона, начинаешь это ценить.

Куба — роковая, но не потому, что несет горе, несчастье и страдания. Многим она предопределила судьбу. А, может быть, Куба — неотвратима и неизбежна, как рок.

Б.П.Кош

Июль 2021

whitekosh9@gmail.com

Предисловие к «Неформатному проезду I»

Перед читателем — травелог первой поездки Коша на Кубу. Травелог — не описание страны и народа, не путеводитель, не справочник туриста, это рассказ о путешествии. Не стоит ожидать от него туристских лайфхаков или сравнения отелей. Это — рассказ одного человека, как он съездил. Что увидел, услышал, в каких местах побывал, с кем познакомился, что там приключилось.

Травелог построен по дням поездки. Первый день занимает примерно четверть книги, так как это было первое столкновение с кубинским зазеркальем. От него остались самые яркие впечатления, и это нашло отражение в книге.

Специфика травелога в том, что читатель прикован к «взгляду автора», его видению путешествия. Читателю, воленс-ноленс, приходится продвигаться вместе с автором, удивляться и радоваться вместе с ним же, в отличие от путеводителя, где можно перескакивать от одного места к другому без ущерба для восприятия. Разумеется, читатель всегда волен бросить книжку с любого места.

В чем же польза травелога, зачем автор его написал? Травелог, в отличие от путеводителя и справочника, позволяет увидеть чужую культуру глазами человека «своей культуры». Увидеть страну не как систему отелей, ресторанов, обменников или пляжей, а как сложный культурный феномен. Все впечатления субъективны; но автор надеется, что его книга поможет читателям принять решение — нужна ли им Куба, и в каком качестве. Может, и вовсе не стоит в нее ехать?

Первое путешествие длилось всего неделю. Сколько может увидеть один человек за неделю? Немного. Но, что увидел, то увидел. Из нескольких тысяч фотографий, сделанных в 2007-м году, примерно четыреста вошли в книгу. По картинке на страницу текста. Видеоряд первичен в этой книге. Этот травелог — развернутый комментарий к картинкам.

Четыреста картинок 2007 года — не самые глянцевые и казовые изображения Кубы из архива автора. Некоторые покажутся читателям странными. «Зачем надо было вставлять это, а не то?!» — спросит такой читатель. А просто потому, что автору так захотелось. Он так видит, как говорят у художников или фотографов. Эти визуальные моменты кубинской реальности 2007 года стали для автора реперными точками путешествия.

Фотографии снабжены объяснениями. Для многих комментариев, не будем скрывать, мудрость почерпнута в интернете. Википедия, гугл, форум Винского (этот форум — кладезь), путеводители Lonely Planet, Moon, Rough Guide, вебсайт www.lahabana.com, а из книжек — Марк Курлански, Гавана. Столица парадоксов (Аттикус, 2018). Если материал заимствован (карты или старые фото), дана ссылка. Если ссылки нет — это фото автора.

Роль Вергилия в этой поездке сыграли гаванцы Елена и Агустин, за что им нижайший поклон!

Б.П.Кош

Июль 2021

whitekosh9@gmail.com

Куба 2007

Преамбула

Куба выплыла внезапно. Хотелось куда-нибудь поехать на день рождения. Недорого. Всегда хотелось в Мачу Пикчу. Голубая мечта! Мечта оказалась дороговатой. В итоге, остановился на Кубе.

Фотки Гаваны на блогах выглядели прикольно. Надо же посетить это все, пока Фидель не помер и все не поменялось! Придут американцы, Гавану покрасят, а то и снесут. Оно потом так и случилось (но без особой помощи американцев).

Дешевле всего были олл-инклюзивы. Но автор не собирался лежать на песочке. В Гавану, в Гавану! Но куда именно? Коша пугали жуткими историями про преступность. Тогда все боялись, что Фидель вот-вот умрет и начнется революция и бои на улицах. Все выжидали. Немногочисленные на то время русские блоги рекомендовали останавливаться в Мирамаре, а в центр ездить днем.

Кош тогда еще никогда не ездил один. Кош — ни разу ни турист, ездил за границу только по делу. Как правило, с кем-то. Впервые он сам планировал поездку.

Обратился к старому источнику знаний — книге. Купил Кубу от Lonely Planet и Гавану от Moon. По ним, все эти россказни — полная ерунда. Книжки оказались весьма полезными, особенно Мун. Листание Frommer и Time-out показало, что они все-таки похуже. Оглядываясь назад, наиболее полезный русский ресурс по Кубе — это блоги на форуме Винского, особенно — каменты к травелогам. Но тогда Винский не был так раскручен, как сейчас.

По путеводителям получалось, что надо останавливаться в известном отеле — типа «Амбос Мундос», где жил старина Хэм, или в «Национале», где жил Меир Ланской. В итоге, поехал в некий отель «Плаза».

Ознакомился с испанским — это оказалось критическое и на 100% правильное решение. Испанский логичней французского — не зря на нем построили эсперанто — и проще. Двух недель достаточно, чтобы научиться более-менее понятно выражать простейшие желания и читать надписи (попробуйте такое с китайским!) Понимать аборигенов оказалось сложнее. Изучение испанского по «стандартному испанскому» учебнику иногда сбоит в Латинской Америке. Но лучше, чем ничего. Вообще-то, в Латинской Америке не умрешь без испанского. Но приличное количество нелепых ситуаций гарантировано.

Рок, или карма, или что там, работает странными путями. Возникла в ЖЖ одна давняя знакомая, а у нее — приятель Леонид, у которого на Кубе мать, а у него — некая Елена, замужем за кубинцем, живущая двадцать лет в Гаване! И сама приятельница, и Леонид — возникли из небытия на неделю, как будто только для того, чтобы подкинуть Кошу Елену. И навсегда канули после этого. А Елена осталась. Рок?

«Плаза» … но что же на Кубе делать целую неделю? На один день можно съездить в Варадеро, это три часа пути. Стал листать путеводители, и наткнулся на описание Ислы де Хувентуд. «Остров Юности». Это к югу от Кубы, прямо под Гаваной. Колумб открыл его в 1544 и назвал островом Евангелиста, потом он был Исла де Пинос («Сосновый»), остров Попугаев и так далее. Был базой пиратов Карибского моря, Моргана и Дрейка.

Остров стал прообразом «Острова Сокровищ» Стивенсона и Неверланда в «Питера Пэна». Там была Президио Модела! Заброшеная огромная артдекошная тюрьма (построенная по образцу тюрьмы в Иллинойсе), где сидели братья Кастро. Urban decay, коего Кош — поклонник с московских времен.

Остров Сокровищ — вот что надо посетить! Вот где экзотика. Пусть именно он и будет целью поездки! Вишенкой на день-рожденном торте.

Из Гаваны, надо сначала пересечь всю Кубу с севера на юг (километров сто) до порта Батабано, а оттуда — на советской «Комете» до острова. На остров летают советские АН-4. Люди специально приезжают на Кубу, только чтобы слетать туда-обратно на «живом» АН-4, даже не останавливаясь на острове. Стоило это удовольствие всего тридцать баксов. Сейчас вместо комет уже ходит какой-то катамаран, и стоит он уже для иностранцев пятдесят местных долларов, куков. Дороже самолета!

Сувениры для аборигенов? Закуплены дешевые товары, памятные по временам советского дефицита (все было роздано и пригодилось!) Накануне отъезда Елена попросила привезти автодинамики «Пионер» (почему-то именно «Пионер»! ). В итоге, вес багажа мгновенно достиг критических 23 кг. А сначала казалось — десять кило, и все. Но с Кубой всегда так.

3 июля 2007

Здравствуй, Гавана!

Перед вылетом агент компании «ХолаСан» выдал тархету де туриста (сейчас ее выдают в самолете). С ней проблем не было, но возникла загвоздка с таможенной декларацией. Ввозить подарки на Кубу беспошлинно можно в сумме не больше чем на полтинник, а все остальное облагается пошлиной 100%! Один динамик стоил порядка сотни.

.В самолете соседями оказалась влюбленная американская парочка, изучавшая по Тайм-Аут Гавана и Фроммеру почему-то… гаванские рестораны. Чокнулись они, что ли? Кош штудировал учебник испанского, и с Лонели Плэнет чувствовал себя туристом на порядок выше. Все было наоборот!

Высадились в Гаване. Паспортный контроль на Кубе устроен хитро. Тебя зажимают в кабинке, выход из которой, как в Шереметьево на выезде, только по кнопке пограничника. Пограничница долго сличала морду Белого-Пушистого с паспортом, но, в конце концов, нажала заветную кнопку и выпустила в зал приемки багажа.

В те годы еще не фотографировали на въезде-выезде. Теперь еще и фоткают. Не только кубинцы, впрочем. Как в советских пионерских лагерях, взвешивали при заезде и отъезде. Можно сравнить изменение морды лица за неделю пребывания. За годы поездок. Любопытный у них, наверно, архив.

Тебя выбрасывает прямо на секьюрити и рентген. Такой же, какой проходишь обычно при вылете, но тут он был и на прилете! Вот такое — только на Кубе. Тогда Кош не понял всей хитрости этого устройства (ничего не изменилось).

Терминал напоминал старое Шереметьево-3, но в целом устроен комфортно (строили, кажется, канадцы). Началась нерабериха с багажом. Понять, какой рейс выгружается на какую из двух лент траспортеров, было невозможно (это и сейчас так). Примерно через полчаса к Кошу подошел сосед по самолету и пожаловался, что тоже не видит своего багажа. Но подсказал, что существует и второй зал багажа! Там-то и нашел свой багаж. Никаких табличек нет.

Пока искал багаж, видел бродящих по залу таможенников. В инструкции по декларации было указано — «таможенник должен был одет так-то и так-то, а если не так — это не таможенник». Показалось смешно. Зачем нам это знать? Оказалось, что они в самом деле по залу бродят и как бы помогают с декларациями (а то и выписывают какие-то штрафы у завернутых людей).

Кош (святая простота!) спросил у одной из броуновски бродящих таможенниц, а нужно ли что декларировать подарки, если он считает что подарков меньше, чем на 50 куков? Она отослала его к девушкам, стоящим на выходе.

Получив драгоценный динамик, двинулся на выход, решив идти в зеленый коридор. Немало народу тащили какие-то огромные бауламы, как челноки лет пятнадцать назад в Шереметьево — они-то и перли в красный коридор. Робко приблизился к мулаткам, держа в дрожащих лапках паспортину и тархету.

— Вот, я тут… подарки-сувениры … — но за Кошем уже перлись какие-то полу-челноки с полной тележкой чемоданов, и таможенница плотоядно устремились к ним, отобрав его листок. Ничего не оставалось, как двинутся на свободу.

Куба плотно контролирует потоки товаров, идущие на остров через аэропорты (других легких путей почти нет). В основном, око Саурона направлено на своих же профессиональных челноков. Туристов, как священных коров, не очень беспокоят. Поэтому, практически неважно, что вы пишете в таможенной декларации. Важно, что реально увидят таможенники на рентгене. Ну и собачки, конечно, ходят — Елену как-то поймали с салом при возвращении из Петербурга, отделалась небольшой взяткой, как местная.

Контроль тотальный — не только чемоданы прогоняются через рентген, но и пассажиры с ручной кладью. Утаить реально ценное, вроде десяти новеньких мобильников в ручной клади, совершенно невозможно. Пакетники проходят детекторы на въезде, еще не очухавшись после полета, и не осознают его назначение. Это же Куба! К ним отношение снисходительное. Если вам ничего не сказали по поводу трех Кэнонов и двух ноутбуков в вашем кэрри-оне, это не значит, что их не заметили.

Более серьезные вещи ищут по ренгену в багаже. Если видят что-то, клеят на чемодан белый стикер. Именно их и ищут на чемоданах мулатки на выходе из таможенной зоны. Тихо снять его не получится. Если стикер не обнаружился, совершенно неважно, что вы везете. Мулаткам все равно. Осоебнно, если вы — белый турист. На таможенный же листок им наплевать. Пишите, что ничего нет и никогда не было! А там разберутся.

Слегка очумевший Кош выкатился из кондиционированного здания аэропорта в душную влажную ночь Гаваны. Навалилось ощущение парилки. Последний раз такое было с автором лет двадцать назад, в свадебном путешествии в Сочи. Кош прилетел туда на самолете из Москвы. Выйдя на трап, хлебнул воздуха и подумал — «Опа! Это что, и так будет всю неделю?!» Но потом привык. Куба будет покруче Сочи. Но и к ней потом привыкаешь.

Было восемь вечера. Тут же подскочил агент компании «ХолаСан», и сказал загружаться в автобус №78. Но Кош сначала решил поменять денег. Хотя бы куков сто (тогда еще были куки (конвертируемые песо)!) В аэропорту это без проблем, даже паспорт не спросили. Курс был не самый лучший, но вполне нормальный. Но не надо менять много денег в аэропорту.

Напротив были припаркованы автобусы. Огромные междугородние монстры и пазики и газели. Все китайского производства, Юйтун. Кош еще таких не видел. На них и в самом деле были номера сзади. В маленькой газели №78 сидели какие-то мрачные мужики арабского вида. Водителя не было. Дождавшись водителя — высокого негра — Кош удостоверился, что автобус до отеля «Плаза», забросил вещички в багаж, спросил, сколько еще ждать и отправился покупать карточку для местных звонков. Непонятно, как мог офис телефонной компании Етексы быть открыт в такое время. Но это была Гавана, а не Варадеро.

В киоске Етексы сидела приветливая дамочка, продала карточку, и показала, как ей пользоваться (по-английски!) Кош позвонил Елене, но никто не отвечал. В автобусу уже кстати яростно работал кондиционер, хотя дверь была распахнута настежь (у них так принято). Арабы (явно не новички, говорили сносно по-испански) мрачно пили колу. Наконец, все собрались — человек пятнадцать угрюмых мужиков средних лет — ни одного америкоса или дамочки — и поехали.

Это был, что называется, шортбас, то есть, «отстойник». Кош удивился, конечно, что так мало народу (а почему других повезли на таких красивых автобусах?!). Решил, что так положено (и так и положено!) Массовых туристов с чартеров в центр Гаваны не возят. Комфортабельные междугородние юйтуны развозят их из аэропорта по резортам рядом с Гаваной (в Мирамаре).

На выезде стало ясно, что милиции вокруг много. Не больше, впрочем, чем в том же Шереметьево в 1990-е. Милиция была на потрепанных Ладах. Никаких экзотических машин не виднелось, много было старья, но все приличное. Да, была большая очередь такси на пежо. Тогда еще были пежо! Сейчас уже почти все китайское. Или российское.

Движения на шоссе почти не было. Такого в Москве даже глубокой ночью не наблюдалось. Разве что в середине 1980-х. Остались очень смутные воспоминанияот первого трансфера из Хосе Марти в центр Гаваны, и не осталось фоток.

На картинке 001 показан примерный маршрут поездки. Когда въехали в город, на бульварах у светофоров появились группки народу. Много молодых девушек в модной откровенной одежде. Они явно чего-то хотели от водил, тормозящих на светофорах.

— Путаны! — догадался Кош

Оказалось, нет. Совсем не как в Москве 1990-х. Никаких путан по обочинам улиц тут не стоит. Девушки просто хотят чтобы их подвезли в центр бесплатно (тогда бесплатно). Их много потому, что ночью удобнее стоять у светофора. Одежду такую они носят всегда. Тропики! На Кубе практически нет спроса на женскую одежду с длинными рукавами, кофты, свитера, закрытые туфли или, не дай Б-г, колготки. (Есть исключение — дамы при должностях носят колготки в сеточку, это часть униформы. Если вы увидите молодую девушку в коротком, почти ничего не прикрывающем, белом халатике, на огромных каблуках и в черных колготках в сеточку — это всего лишь медсестра.) Девушек и в самом деле подвозят и бесплатно. Никакого риска. Альтернативный транспорт. Кроме того, везде были видны патрули ментов с притушенными фарами.

Перед темными домами по обочинам болтались одинокие тусклые лампочки. Время от времени мелькали какие-то киоски с решетками, вокруг толпились мужики в белых майках и что-то выпивали. Знакомая московская картина 1990-х. Ночная жизнь была в разгаре.

Объявили «Плазу». Туда был только Кош. Бросил в тарелку водиле кук (с водителями трансферов лучше дружить). Дотащил вещички до ресепшен, вписался. Дали №354. Беллбой отвез вещички в номер и показал, как включать  кондиционер и горячую воду (еще кук).

— Завтрак будет на пятом этаже, сеньор! — и он исчез.

Первая вылазка

Разбросав вещички по номеру, переоделся и пошел на улицу, звонить Елене. Десять вечера, детское время. Позвонить со стойки отеля даже в голову не пришло. Это неспортивно, есть же карточка.

На выходе стояли аж два секьюрити. Серьезно. На площади не было никого. Это была, конечно, не площадь, а Парке Сентраль, Центральный парк. Рядом — огромное здание с крытой галерей, где явно была жизнь.

Это был старый торговый пассаж, Мансанья де Гомес, первый гаванский ГУМ. Сейчас-то там пятизвездочный отель «Мансанья Кемпински», видимо, от Мансаньи Гомеса (см. фото 005 и 006, Пассаж до перестройки). В стене было кафе, а снаружи сидели и выпивали местные алкаши в майка…

По одному телефону на стене пассажа звонил мент, к другому пристроился Кош. Дозвонился (как ни странно!) до Елены. Назначили встречу утром в лобби. Огляделся вокруг. В парадных пассажа угадывались еще менты…

От освещенного портика пассажа свернул налево и тут же оказалась Флоридита — один из двух баров, которые положено посещать в связи с Хэмингуэем (004). Заведение было закрыто, хотя далеко еще не полночь. Они вообще работают?

Появились первые хинетерос. Хинетерос — наездники — это кубинцы, промышляющие шахер-махером и надувательством иностранцев (иногда они полезны). Примерно, как фарцовщики в советской Москве. Приставучи, но не слишком. Мужские особи предлагали такси, а женские… с ними пока поговорить не удалось.

У «Флоридиты» из полумрака вышла странная парочка. Один мужик в пирсинге, и волосами иглами дыбом, как в Хеллрайзере, второй нес складной столик. Это второй вдруг воззвал к Кошу по-русски:

— Таварищ! Гаваришь па-руски?

Ночью, в Гаване, без единого слова… раскусили! Просто по силуэту. Идентификации «свой-чужой» у кубинцев феноменальна. Смешны претензии некоторых блогеров на форуме Винского, что «их приняли за кубинцев». Но обычно Коша принимали за алемана. Хотя, может, чтобы не обижать титулом русского. Русских на Кубе не очень любят. Их зовут кабезонами — упрямыми дураками (калька с английского stronghead?)

— С чего ты взял, что я должен по-русски говорить? — отозвался Кош по-английски.

— Как же, — уже по-английски отвечал тот, — ты такой большой и белый. Наверно же, русский! Хочешь сфотографироваться на память? (Очевидно, с его хеллрайзеровским другом?)

Сюр. Но это Куба.

Кош быстро ретировался в сторону отеля. Из парка вынырнули какие-то симпатичные девицы и еще какие-то фигуры, вопившие, «такси, такси!» Кош сказал спасибоненадо и быстро двинулся под прикрытие секьюрити у входа в Плазу.

Полночь, но не спалось — в номере еще было жарко, кондиционер надрывно трудился. Надо разведать местоположение гостиницы «Севилья»! Там по утрам за завтраком играет пианист. Замечательный вид на город с крыши. Почему бы, когда приедет Елена с мужем, не пойти позавтракать туда? Заодно и галочку поставим на достопримечательности. Надо было двигаться от гостиницы на север по боковой улочке (см. 003).

Севилью подсвечивали — редкость тогда в Гаване. Здание в стиле колониального арт-нуво (колониал ревайвал с испанскими мотивами). Секьюрити на входе заметил любопытного иностранца и помахал рукой, пригласил зайти внутрь, посмотреть.

— Бар открыт! — приветливо сообщил он.

Ну, что ж. Интерьеры впечатляют своей нетронутостью. В баре сидели скучающие западные дамочки. Двинулся назад в «Плазу», увиливая от хинетеросов. У «Плазы» остановился и задумался. Спать совершенно не хотелось. Может, прогуляться к океану? Благо, по карте, недалеко. Рядом оказался бульвар (потом выяснилось, знаменитый Прадо). Он вел к океану — к набережной Малекон. Было почти час ночи.

На бульваре, по путеводителям, было не пройти от хинетеросов. Но сейчас было пусто. Кое-где виднелись фигуры по лавочкам, но они не приставали к стремительно идущему по центральной линии Кошу. Только ближе к Малекону кто-то попытался завязать разговор, «как тебя зовут и откуда», но Кош это проигнорировал.

Прадо впечатляет и ночью, и днем. Вокруг — отчасти покрашенные, отчасти полуразрушенные, старинные здания. Похоже на Твербуль или Покровку в начале девяностых, когда перестали подкрашивать и стали выселять.

На парапете набережной в изобилии сидели люди. Тут был праздник жизни (а ведь был вторник)! Люди пели, танцевали. выпивали. Как комары, накинулись девушки. Они отделялись от группок, сидящих на парапетах, и устремлялись к иностранцу. Говорить с девушкам и выяснять прейскурант было опасно — было ясно, что за первыми потянутся следующие и будет целый рой.

Перешел улицу, к полуразрушенным домам, выходящим на набережную, и через их портики двинулся на запад. Снаружи дома были темны, но вблизи оказалось, что там живут. Двери были открыты прямо в жилые комнаты, где смотрели телевизор и наблюдали за окружающим. Набережная оказалось полной глаз с обеих сторон. Не забудем о милиции, расквартированной в притушенных жигулях на выездах с улиц. Гавана никогда не спит.

Пройдя немного на запад, повернул назад — идти под обстрелом хинетеросов как-то не хотелось, свернул на ближайшую крупную улицу — это был Довиль — и двинулся на восток по Трокадеро. Трокадеро ночью впечатляла. Нет фонарей и не видно народа, все обшарпано и разрушено, но двери домов открыты, горит свет, народ смотрит ТВ и наблюдает за улицей. Кое-где виднелись ночные киоски, прикрытые решетками, около них клубились любители перехватить что-то ночью.

Когда проходил по Трокадеро, все поворачивались, но не приставали. Промчавшись по Трокадеро, выскочил прямо на Прадо. А тут и до отеля рукой подать. Секьюрити приветливо распахнул дверь. Кондиционер уже сделал свое дело, и Кош завалился спать.

Куба началась!

4 июля 2007

Отель Плаза

Еще действовали западные стереотипы: утром в душе не поразило, что нет проблем с горячей водой. Но когда попытался пополнить запасы питьевой воды, оказалось, что в раковине нет холодной воды. Холодная вода в душе была желтоватого оттенка и явно непитьевой…

Пришлось налить в бутылку горячей воды из-под крана в раковине, и бросить туда привезенные дезинфицирующие таблетки. Наивный подход новичка — не пришло в голову, что надо покупать бутыли с водой в киоске ночью. Казалось, можно сэкономить два доллара с помощью таблеток (стоивших столько же). Это же было первое путешествие в пампасы!

Гигантское арочное окно, явно аутентичное (009), было наглухо зашторено. Такой старины уже и не увидишь. Но чтобы осмотреть номер при дневном свете, пришлось долго возиться с тяжелыми шторами и оконными решетками. Хотелось пробиться к свету. Зачем они задраили окно?! Почему оно не распахнуто широко в мир, на яркое утреннее солнышко?

Стоило открыть непослушные створки, как с улицы дохнуло таким пеклом и влажностью, что Кош быстро-быстро окно задраил назад. Кондиционер урчал. Кто же знал, что в тропиках стараются не впустить солнышко в комнаты, а, наоборот, загородиться от него во что бы то ни стало? А, думалось, открою окошко, выйду на балкончик, на утреннюю свежесть… Ситуация с задраенным окном прояснилась. Вот тебе и "нас утро встречает прохладой..."

А что же творится на улице?!

В номере, с одной стороны, все было. С другой… все было какое-то пошарпанное. Неубедительно для отеля заявленного класса (четыре звезды). Кое-где по стенкам штукатурка была поражена плесенью и влагой (008). Как такое может быть в отеле этого класса?

«Плаза» — исторический отель. Построен в 1909 году (http://www.hotelplazacuba.com/). Тут останавливался сам Альберт Эйнштейн, он дал банкет местной еврейской общине. Что Эйнштейн, тут был сам Бейби Рут! Павлова ночевала в 1920-х. Всех их можно найти на исторических фото на стенах лобби и ресторана.

Начиная с 1970-х, его ремонтировали почти двадцать лет. Но старину не тронули. Мозаичное окно, потолки метров шесть (Кош тогда не имел представления о тропической архитектуре), деревянные кровать и трюмо… Подумаешь, потеки на стенах! Ну, там, унитаз был в желтых разводах. Плитка душа потрескавшаяся и в черных пятнах. Но! Эмбайенс какой! Много ли Кошу нужно?

Надо обследовать гостиницу дальше. Дверь открылась в странный горчичного цвета коридор (010), как в больнице. Из оконной бойницы в конце коридора виден райский дворик с чайными столиками внизу (011). А какие лифтовые шахты! Сами лифты, впрочем, новые. Кош спустился в лобби. Аутентично! Таких сейчас не делают (012). Везде дышала история.

А ведь завтрак-то оплачен! Поехал на пятый этаж посмотреть, что же там. К тому же, путеводители рекламировали исторический ресторан «Фаусто» (013).

«Фаусто» тоже дышал историей и фотографиями знаменитых клиентов на стене. Но очень уж напоминал советский ресторан. И в нем никого не было! Оказалось, что все — на крыше, на патио. Завтрак только формально сервировался в помещении. Тут была терраса и вообще великолепный обзор города, в том числе здания Бакарди, которое было через дорогу. Иностранцы вкушали завтрак на природе.

Утренний город редставлял собой… представлял. Лучше всего было бы назвать его «разбомбленным», но это было бы неверно. Собственно развалин было немного. Просто здания были часто непокрашены, обветшалы, и в большинстве не было стекол (017). Седые хозяйки мирно развешивали белье на артдекошных балконах (016).

И рекламы никакой не видно, даже пресловутых «Партия или муэрте» (разве что на уровне земли). Стекол им по большому счету при такой жизни тоже ведь не надо (в тропиках достаточно ставней, если нет комаров и кондиционеров).

И все же зрелище сверху было феерическое. Никогда еще Кош не глядел на город сверху из ресторана — и какой город! Центральный Парк, Капитолий, отель «Инглатерра» (014), сталинская высотка Бакарди (015). Увидеть все это — в этом и была цель поездки!

Экстранхеросы завтракали. Решил попробовать, что дают? Отвратительная еда. Никогда еще ни в каком буфете ни в какой стране такого не было. В самых замшелых советских столовках такого не было. Нет, вполне съедобная, но… Так Кош познакомился с еще одной особенностью Кубы — отвратительной едой в большинстве туристских мест.

В путеводителях пишут — не ждите от Кубы кулинарных чудес. Не столько даже по отсутствию продуктов, а просто, вот они так готовят. Так они это видят. Почему же парочка в самолете изучала список гурманских ресторанов в Гаване? Это узналось, но не в этой поездке. Но забрезжила идея, что парочка все-таки знала о Кубе больше, чем Кош.

После кулинарного шока, спустился в лобби, думая, что еще полчаса времени до свидания с Еленой и Августином. Оказалось, что уже полдесятого, они его ждут полчаса. У наручных часов от тропической влажности отсырела батарейка и они резко замедлились. Все часы в коридорах (если они вообще были) шли вразнобой и показывали неизвестно что. Это Куба!

Отель Севилья

При входе в Севилью возникла заминка, за которой советский Кош наблюдал с любопытством. В те времена еще было строго в отношении пропуска кубинцев в гостиницы. Даже в лобби пускали с трудом. Охранников было много (018). Опознавалка свой-чужой у них тоже работает без запинок. Мужа Елены тут же застопили.

Последовали оживленные переговоры. Пропустили, только благодаря наличию иностранца (Коша). Проскользнули в исторический лифт — и наверх!

Буфет тогда стоил десять куков с носа. Сели за столик у окна. Вид с Севильи еще прикольней, чем с «Плазы». Отсюда видно город во все стороны, и до залива. Как говорится на «Русском Радио», «это фантастика» (022—024)! Снимать нужно из зала, тут не было террасы.

Rooftop restaurants — не новость, их есть везде, просто Кош по ним не шлялся. Не до того было. Благодаря Гаване познакомился с ними и теперь не пропускает ни одного.

Пришли мы поздновато. В зале играл уже не пианист, а паренек в красной рубашоночке. На гитаре, но уж что есть (019). Фантастические не только виды, но и сам зал ресторана — белый и воздушный, в отличие от тяжелого, мрачноватого «Фаусто» (020), напоминавшего советскую столовку для партноменклатуры. Потрясающий потолок (021).

Познакомились, обсудили планы. Кош изложил свою программу. Оглядываясь назад, список был странен. Елена и Агустин бы ожидали экскурсии по центру Гаваны, по пляжам… Но ни центр Гаваны, ни пляжи Коша тогда не интересовали.

Знакомый любитель сигар попросил привезти с Кубы хумидор. Решили начать с него. Кош слышал это слово, но не представлял себе, какие они и как их покупают. Елена предложила пойти на рыночную площадь у набережной, нечто вроде гаванской «битцы».

Но сначала закинули злополучные динамики в машину Елены (027—028). Это был Форд 1958 года выпуска — похоже, «Таурус», (хотя эмблема был давно утеряна). Похоже отчасти на Победу, но побольше. Елена гордо сказала, что мотор — оригинальный (028).

Удивительная вещь — под капотом, кроме мотора, радиатора и батареи (новая) ничего, на первый взгляд, не было. Не видно было вентиляторов, бачка омывателя, помпы, стартера. Мотор был установен продольно, а не поперечно, и от него трансмиссия шла назад. Все, как в учебнике по автоделу, который любопытный Кош читал в классе в пятом.

Настоящая машина, не то, что нынешние агрегаты у которых не поймешь, где что. Ремонтировать ее — что? Все можно выточить. Или привезти из Москвы. С аккумуляторами на Кубе, видимо, головная боль, конечно. Их надо где-то доставать время от времени (но и заводиться в минус 25 тоже не приходится).

Елена сказала, что государство имеет планы выкупить у населения эти классические кары, и дать взамен что-то новое. А что сделать с этими — неясно. Продавать их в Штаты любителям? Тогда пропадет вся прелесть наличия их на Кубе в большом количестве и эксплуатируемыми не по уикендам.

Забегая вперед, скажем, что ничего из этого не осуществилось. Машины остались в личном пользовании и вывозить их нельзя. К сожалению, в большинстве своем их модернизировали — поставили новые двигатели (в том числе, на этот Форд) и покрасили в дикие цвета металлик.

Куба — остров, находящийся под санкциями. Здесь нельзя пойти в магазин и купить машину. Своих машин тут не производят, а основной приток заграничных идет через госорганы и конторы проката. В прокате, по правилам, машины надо заменять каждые три года, и иностранные компании это делают. Списанные машины, разумеется, остаются на острове. Автопарк постепенно меняется. Но в те годы, даже потрепанные жигули стоили в Гаване от 20 тысяч долларов. Машина, макина — главная кубинская роскошь и источник пропитания.

В те годы автопарк соответствовал путеводителям. Было довольно много — процентов 20% — машин до 1960 года выпуска. В основном они — как и жигули в Москве — были покрашены еще не металликом, так что вид был аутентичный. Но и металлик уже попадался, в такси для иностранцев.

В 2017—2018 годах, буквально за пару лет, произошла революция. Почти все машины, особенно в Гаване, перекрасили металликом. Теперь все машины блестят, как новенькие. Вид нереальный, цвета дикие, хотя и не аутентичные (в 1950-е в Америке еще не было краски металлик.) И, разумеется, они нашли применение как такси для иностранцев.

Машины на улицах были не ржавые, но чаще всего помятые. Были и восстановленные, но это туристские такси. Примерно половина было жигулей (на них ездила милиция, в частности). Но жигули были уже прилично потрепанные и тоже неметаллик — очень напоминало московский дворы в середине 2000-х.

Было немного новых машин, с рентованными или партийными красными номерами. Было довольно много такси пежо, по виду, 1980-х годов. (Сейчас их сменили лады-примеры и китайские гили.) Были желтые яйца коко-такси. На окраинах было много конных бричек. Велосипедов в центре было не так много. Да вообще-то транспорта не очень много.

Движение довольно бестолковое на непривычный взгляд, пешеходы ходили кое-как, все было как-то хаотично. Но никого не давили, никто не столкнулся.

Милиции прилично — как постовых на перекрестках, так и патрульных машин. Еще массу полицеских можно было заметить, если присмотреться, в подъездах домов и около. Не обязательно менты, но секьюрити в форме. Их было до десяти процентов населения днем на улице в центре. Их назначение — не столько ловить воров или бороться с диссидентами, как сдерживать хинетеросов. Год, как говорицца, блесс их!

Муж Елены поехал вперед на машине, а мы двинулись пешком по Обиспо. Нужно было зайти в обменник поменять еще куков на завтра, на поездку на остров. Менять деньги можно и в отеле, но Елена сказала что в обменниках система КАДЕКА курс получше будет (примерно то же и в путеводителях написано). Вот в такую, ближайшую по дороге на гаванскую Битцу, Кадеку на пешеходной улице Обиспо мы и двинулись от отеля. Маршрут нашего путешествия отражен на карте (029).

Но сначала — выпили кофе в лобби Севильи, там, где вчера ночью сидели иностранные дамочки. Автору хотелось ознакомится с интерьером лобби, и кофе было приличным предлогом. Интерьер действительно сохранен (то есть, не утрачен) максимально. Оличный образец позднего деко в сочетании с 1950-ми (025—026).

Кофе в Севилье приличный. На Кубе, в отличие от большинства латиноамериканских стран, любят и умеют готовить кофе, даже без эспрессо-машин. Еду — нет, а кофе — да.

Пешеходная улица Обиспо

Обиспо («Епископская») — знаменитая гаванская улица, обязательная для посещения, как старый Арбат в Москве. Обиспо, заложенная в 1519 году, самая длинная улица старой Гаваны. Она уже, чем идущая параллельно ей О"Рейли, но зато она — чисто торговая пешеходная улица, своего рода main street старого города.

Обиспо выводит от Центрального парка на Пласа дес Армас; на Обиспо находится знаменитая гостиница Амбос Мундос (в которой жил «старина Хэм») и многие другие памятники. (Карта этой первой прогулки по Гаване — 0029.)

Не мудрено, что Обиспо сделали пешеходной — она узкая, по ней все равно не поездишь. Но таково большинство улочек в старой Гаване. Почему-то именно она стала «самой торговой». Соседняя улица О"Рейли вполне могла бы составить ей конкуренцию.

Действительно, везде были магазинные витрины — бывшие и нынешние. В нынешних красовались товары — в то время, их количество и качество было таково, что напоминало Москву примерно в 1992—1993 (034—035).

Обиспо — первая гаванская улица, увиденная при свете дня. И первая латиноамериканская. Первое впечатление было — какой колорит! Экзотика! Ничего подобного Кош еще не видел. Мулаты. Обшарпанные дома. Туристы. Полицейские. Субъекты в майках.

Пионеры! Прямо как в рекламе, такие живописные (036). Кубинские «октябрята» носят синие галстуки, а не звездочку, а уже собственно пионеры — красные. Комсомольцы — свою форму (цвета горчицы).

Чего нельзя у Кубы отнять — что бы там ни было, но для северянина она живописна во всех проявлениях.

Незаметно дошли до Кадеки (031). Невзрачная стеклянная дверь. А перед ней — небольшая очередь и довольно скоро продвинулись к затонированой двери. За ней, в стиле московских обменников середины 1990-х, оказался вооруженный охранник в форме, пускающий народ «по одному», а сам обменник — кондиционированным.

Без проблем поменял валюту на куки (евро и канадские доллары менять выгоднее, в то время как расплачиваться на улице — предпочтительны американские). А десять куков — на народные песо. Получилось 240 песо монеда насиональ, и этого хватило до отъезда. В 2021 году куки отменили, и все снова свелось к народным песо и наличному доллару, а также госкредиткам.

На Обиспо попался прилавок мороженого. Там же продавали и знаменитую кубинскую пиццу — все то, что было доступно тут за песо. И очень дешево (042). Два-три песо за мороженое (то есть десять-двадцать центов). Купили мороженое на новополученные песо. Ничего мороженое (пресловую уличную пиццу так и не попробовал — хватало отельских завтраков).

Миновали знаменитый хэмовский отель Амбос Мундос и тут уже явно пошел «Старый Арбат» в лучших проявлениях (старинные и не такие обшарпанные здания, конские повозки и все такое).

В путеводителях пишут, что кубинцы очень любят читать и книга до сих пор «лучший подарок». Вот уже одно из достоинств социализма. Верно, люди на книжком рынке и в книжных магазинах — есть.

Вдоль Обиспо немало гостиниц с ресторанами, и на углах чаще всего расположены кафе, рестораны и бары. Во многие можно шагнуть прямо с улицы  (039). Очень просто — стекла дорогие, без стекол невозможно использовать кондиционер, вместо них — вертикально опускающиеся решетки, которыми кафе закрывают на ночь. Днем их поднимают, и кафе проветривается. Так всегда было. Но романтично!

В некоторые отели, особенно в те, что раньше служили казино и ресторанами, вели широкие вестибюли без дверей. Интерьер сохранялся с тридцатых-сороковых годов прошлого века, с великолепными статуэтками (040). Атмосферно, особенно на фоне полуразрушенных зданий в двух шагах рядом.

Когда двери были, иногда они представляли произведение искусства (037). Кош еще в маленьких городках Франции проникся этой магией старинных резных дверей, а на Кубе она еще сильнее! Здесь их много, в тропиках их делали из ценных пород дерева, почти вечных, и они очень ценятся. Их не выкидывают, как часто бывает в России при реконструкции, а берегут, так как найти им замену практически невозможно. Узкая, но высокая дверь из приличного дерева может тут стоить до пятисот баксов.

И еще нужно ее найти, нужно охотиться за деревом. Двери могут иногда выглядеть неприглядно, как (037), однако не может быть никаких сомнений, что местные жители отлично понимают их ценность.

Еще одна забавная черта кубинской жизни, бросившаяся тогда в глаза — зарешеченные крохотные дворики, выходящие прямо на улицу, и пасущиеся в этих двориках собаки (045). Другая бросившаяся в глаза особенность — некоторые мужчины шли в солнечную погоду под зонтиками (046). Это давно не удивляет у женщин… но, чтобы мужчины? Тем не менее.

Кош еще не догадывался, несмотря на опыт с окном, что южные жители вовсе не любят солнце и стараются от него скрыться, как только возможно. Так как настоящие парасольки недоступны, они используют вместо них обычные зонтики. Ими закрываются от солнца и мужчины и женщины, хотя, конечно, чаще женщины.

В те поры зонтики были еще обычными складными зонтами. Но через несколько лет, пошел импорт, и женщины обзавелись огромными — чем больше, тем лучше — зонтами. Это, в общем, норм.

Пласа де Армас

Обиспо выходит на площадь Пласа де Армас (по-нашему, Манежная — тут проходили парады и прочие упражнения), возможно, старейшую площадь города, заложенную, как и Обиспо, в 1520-х. Площадь окружена величественными старинными зданиями, например, Дворцом Капитан-Генералов (0047) (то есть, губернаторским дворцом). Несмотря на военное происхождение, Пласа де Армас — камерная, и в центре ее разбит сквер (050). Она знаменита своим букинистическим рынком (048).

Порядка половины выставленной букинистами литературы — краеведческая и про революцию. Остальное — историческая и прочая классика (049). Много изданий в полиграфии 1960-х годов. Почти ничего «блестящего» и «западного», и, натурально, почти все на испанском. Похоже на развалы 1970-х годов в Москве (даже не 1980-х — тогда уже пошли ламинированные обложки).

Старая Гавана — безусловно, жемчужина городов (так и ЮНЕСКО решила). В старом городе есть множестве уютных местечек с прекрасной архитектурой, где так хорошо просто посидеть и понаслаждаться жизнью. Здесь много зданий и памятников еще XVI века, не говоря о уж о XVII — XIX. Прекрасная колониальная архитектура.

Но в старой Гаване автору приходилось бывать редко. Причины тому две — приставалы-хинетеросы и туристы. «Белому туристу» в этих местах трудно расслабиться (сесть где-нибудь с книжкой или чашечкой кофе, и насладиться архитектуркой). К нему непременно подойдут и начнут что-то впаривать. Если только он уже не с кем-то из местных. Конечно, приставал можно гонять. Они не агрессивны (и кругом туристическая полиция). Но это расход нервов. Что за удовольствие, есть все время приходится отбиваться от приставал?

Второе, улицы старого города заполнены толпами пакетных туристов (051). Собственно в Гавану едет мизерное количество из четырех миллионов туристов, посещающих Кубу каждый год. Однако главный курорт, Варадеро, находится всего в ста километрах, и оттуда каждый день приезжают междугородние автобусы с дневными экскурсиями. Разумеется, в Гавану Виеху. Создается впечатление, что все более-менее отреставрированные места в старой Гаване заполнены туристами, хитенетеросами и полицейскими.

Поэтому-то Кош туда почти никогда не забредал. А вообще, старая Гавана того стоит.

Рынок сувениров

После пересечения с Пласа де Армас, Обиспо выходит к каналу, служащему входом в гаванскую бухту. Он очень узок, всего триста метров (сюда не загонишь контейнеровоз). Здесь — самое начало Малекона (уходящего на север и потом на запад). Набережная залива обустроена с размахом, там и сям видны архитектурные монументы, вроде статуи Нептуна (052).

С другой стороны, прямо за парком, за решетками, виднелись архаичные крепостные сооружения, например, крепость Ла Фуэрца (055), Днем мостовая у набережной забита автобусами и такси, подвозящими туристов.

Вдоль набережной идут два парка. На одном из них, северном (парк Сеспедес), и был в то время устроен временный рынок сувениров и народных товаров (сейчас его там нет). Чисто Измайловская Битца, только в меньшем масштабе. Такие сувенирные рынки есть во всех странах.

Например, Измайловская Битца. Во времена перестройки Битца подавалась как уникальное место, где могут самовыражаться настоящие самобытные художники, альтернатива замшелым советским домам художника, этакий Монмартр. На самом деле, это просто рынок сувениров.

Гаванский рынок сувениров — идеальное место для закупки всего «кубинского» ширпотреба.

По периметру рынок окружали назойливые таксисты и строгие менты. На прилавках был стандартный битцевский товар — вместо березок и туесков были виды классических каров, сигар, рома и знойных кубинок разной степени одетости. Стилистика и прочее, все было интернациональное, с кубинским акцентом (искаженные лики черных джазистов с сигарами во рту на фоне соблазнительно изгибаюшихся мулаток).

Специфика кубинской революции в том, что власть не придавала особого значения искусству. Советский человек удивится, но Куба опровергает тезис о важности искусства для рабочего класса. Возможно, что искусство (отличное от фольклоризованных форм) и не играло никогда на острове никакой принципиальной роли. Поэтому и мобилизовывать его на службу партии было не нужно. В те времена уже были радио и телевидение, роль искусства выполняли другие медийные средства.

Похоже, что кубинские художники всегда могли изображать практически все, что хотели и как хотели (это подтверждает и Википедия). Могли подражать кому угодно, хоть самым клятым буржуазным абстракционистам. Такой космополитизм не порождал — в отличие от печатной продукции — никакого беспокойства у партии и правительства.

При монополии идеологии, доморощенные художники могли творить в манерах, которые, когда они появились на Битце (а тем более на знаменитых выставках «Профсоюза графиков»), казались прорывными и революционными.

Хочешь художественно изображать голых мулаток в соблазнительных позах? Валяй (а вот порнография строго запрещена)! Что и нашло отражение в товаре, предлагаемом на рынке сувениров.

В википедии пишут, что прилив туристов произвел ретроградный переворот в кубинском искусстве. Основной туристской массе были чужды вот эти все передовые концептуальные и абстрактные буржуазные выверты, и пришлось художникам возвращаться к изобразительности. То есть, берешь мулатку… и не делаешь из нее мулатку Пикассо!

Помимо ярких кислотных картинок с Че, полуголыми мулатками, пальмами, античными автомобилями и сигарами, было много местной бижутерии (и, кстати, местных потребительниц ее - тут не все были туристами). Всякие сумки с Че, вместо Ленина. Сразу заметим — роль Ленина в идеологической сфере Кубы исполняет не Че, и даже не Фидель, а герой борьбы за независимость Кубы, Хосе Марти. Перед каждым официальным зданием или школой есть статуя или бюстик Марти. Портреты висят. Не Че, не Фиделя, а Марти. Так вот, сумок с Марти и вообще профанации Марти на этом рынке не было замечено. Почитание Марти почти религиозное.

Фидель перед смертью запретил превращать себя в икону, и этот приказ более-менее исполняется. По наблюдениям автора, роль революционной иконы все больше берет на себя Че. Портреты Че еще тогда можно было заметить во многих тьендах, там, где могла бы быть иконка, а теперь иногда видишь на фотографиях, как его портрет декорирует многие партийные мероприятия. Возникает своего рода религия Че.

Торговцев с хумидорами (специальными хранилищами для сигар) было не так уж много — порядка пяти. Один из торговцев даже прилично говорил по-русски. Его хумидоры понравились нам больше всех, но муж Елены порекомендовал другого.

Солнце начало припекать, и Кош уже самостоятельно пошел в гостиницу, взять спрей против солнца. Мы договорились встретиться в одном из кафе на набережной (058). Назад решил вернуться не по Обиспо, а по параллельной О"Рейли — тоже отмеченной в учебниках жизни.

Улица О"Рейли — всего в блоке на север от Обиспо. Но это совсем иной мир. Покрашено меньше (056), и почти нет полиции, хинетеросов и туристов. Тут тогда текла нормальная гаванская жизнь. Но и симпатичных местечек для медитации особо не наблюдалось.

В кафе обсудили дальнейшие планы за бутылкой местного пива — «Буканеро». Тогда было два распространенных вида пива — Буканеро и Кристаль. Правило тогда было такое, Буканеро пьют мужчины, а Кристаль — женщины. Но сейчас уже все культурные нормы смазаны… Кубинское пиво более популярно, чем импортные. Вполне приличное. При кафе был свой хинетерос, рисовавший и навязывавший шаржи.

Как дешевле посетить шоу «Тропикана»? В путеводителе было написано, что типичная цена — 75 куков, но если приехать без билета, можно взять место за стойкой бара, а не за столиком. Тогда не положено рома и закусок, но зато всего двадцать куков.

В отеле висело предупреждение, что билеты на шоу ограничены, но Елена была уверена, что в это время года и день недели попасть в Тропикану нет проблем. Нет смысла заказывать билет в гостинице (те же 75 куков, при том, что они не обеспечивали транспортировки!) Она предложила отвезти Коша в «Тропикану», и там как получится. На том и договорились.

Вернулись на рынок и приобрели за 55 куков хумидор, понравившийся Агустину (054). Недешево, но хорошие хумидоры — не просто произведения искусства, но строятся из ценных пород дерева, с которыми в тропиках — проблемы. Они дорогие. Хумидор был доставлен в Плазу. Елена с мужем отбыли, и Кош оказался предоставлен сам себе. И Гаване.

Гаванский Капитолий

Город был открыт для освоения!

Пробежав мимо Флоридиты (гораздо более приветливой в дневном свете (059)), по Центральной площади (060), вышел на Капитолий. Это мощное сооружение, обязательное к посещению. Надо поставить галочку! И правильно сделал — вскоре Капитолий на несколько лет закрыли на ремонт, и из-под него он выйдет уже совсем-совсем другим зданием. Там снова будет парламент.

Капитолий (061) был построен в золотые годы марионеточной диктатуры (1925—1929), и в основном скопирован с американского образца. Не видел американского оригинала вживую, но и этот впечатлил. Кубинцы — знай наших! — сделали его на метр шире, на метр длинее и на метр выше вашингтонского Капитолия.

Напротив него, как нарочно, расположились живописно полуразрушенные здания (063). В одном из них находится знаменитый арт-декошный кинотеатр Пейрет (остался непосещенным, увы). За несколько лет эти полуразрушенные здания были подновлены и подсвечены, и сейчас составляют достойную пару Капитолию. Там открылись довольно приличные рестораны.

Капитолий — роскошное здание, хотя осмотреть можно было в основном центральное лобби. Тут находится нулевой километр Кубы (066). Изначально в него был вделан настоящий 24-каратный алмаз из короны Николая II. Потом алмаз украли, тут же вернули, но назад его уже не вставили — в нулевом километре так и осталась реплика.

Тут находится третья в мире по высоте (среди статуй под крышей) статуя Республики (почти 15 метров, 067). Музой для скульптора послужила местная креолка. Мухина отдыхает. Купол в лобби (068) достигает почти сто метров высотой. В процессе реконструкции его покроют золотом российские мастера.

После победы революции, старый парламент был упразднен, а новый переехал в другое здание. Это же стало брошенкой. Потом его использовали в разных целях: в 2007 году в нем, кажется, располагалась Академия Наук Кубы. Туда, «к ученым», не пускали.

В 2013 году началась многолетняя реставрация здания, и в нем снова расположится кубинский парламент. Будут ли тогда пускать внутрь? Кто знает.

Хотя доступ в здание, как в работающее научное учреждение, был ограничен, все же удалось пробежаться по некоторым открытым для посещения коридорам. Потрясающие внутренние галереи (065) с видами на парк, обрамляющий Капитолий буквой «П» (0071).

Можно было заглянуть в некоторые залы для совещаний (071). Сохранилась оригинальная арт-декошная мебель и все убранство интерьера. Надеюсь, они его не повредят реставрацией.

Внутри райских внутренних двориков растут королевские пальмы. Вот повезло ученым! Прогуливаться по таким садикам. Оттуда открываются потрясающие вида на купол здания (072).

Кош — не турист, и к объектам в путешествии он подходит не с познавательными целями. Поэтому, практически никогда не берет гидов и не присоединяется к группам с гидами. К тому же, как правило, времени на объекты часто бывает мало, а гиды существенно затягивают это время, в основном, бессмысленными рассуждениями. У каждого из них свой конек.

Но в Капитолии Кош таки попался на удочку одной из смотрительниц. Она поманила характерным кошачим пссс-пссс (в путеводителях пишут, этим звуком кубинцы привлекают внимание — и впрямь, как кошек зовут, так и не привык). И повела в якобы запретный офис президента и зал для голосований. Там Коша сфотографировала (070).

После фото-сессии, как бы в назидание, сказала — вот, теперь уже нет тут парламента и политики, так как теперь есть только одна партия и никакой политики. Не ожидаешь от госслужащей такого заявления явному иностранцу! Но этоКуба.

Кош заметил в ответ, что у нас, у русских, в СССР тоже была одна партия, и вроде ничего жили. Лучше, чем в 1990-е, в российский периодо эспециале. Так что вы там того, полегче…

Дал ей кук, но она выпросила еще один (просто не знал тогда, сколько давать…). В путеводителях сказано, что нет смысла брать эти экскурсии. И, в самом деле, ну, сфотографировали в кабинете президента — как потом выяснилось, то же за два кука можно было бы сделать официально. Когда выходили из зала, туда уже тянулась цепочка таких «секретных» клиентов с сопровождающими.

Теперь, после ремонта Капитолия и возвращения в него властей, все это невозможно. Так что не зря тогда сфоткался — теперь таких возможностей не будет.

Побродил по площади вокруг главного театра. Но нужно было двигаться к одному из назначенных объектов — синагоге «Бет Шалом». Судя по карте, она была где-то в районе Ведадо. Как бы, даже не так далеко от гостиницы. Километра чтерые. Примерно около «Секции американских интересов», то есть, американского посольства.

Через всю Гавану — в Синагогу

Гавана — не концентрическая, подобно Москве или Парижу. Но у ее есть районы, сопоставимые с московскими «внутри бульварного кольца», «внутри садового кольца», или «замкадье».

Гавана делится на Старую Гавану ((Г) Авана виеха), Центр (Сентро), Ведадо и Мирамар. Старая Гавана находится между бульваром Прадо и гаванской бухтой к востоку от Пласа Сентраль (см. карту 074). Именно там Обиспо, Пласа де Армас и прочие достопримечательности. Отель «Плаза» сидит как раз на этой границе между Виехой и Сентро.

Виеха — как Москва в пределах бульварного кольца. Тут сконцентрированы памятники архитектуры самого раннего периода развития Гаваны (барокко), в том числе, легендарные крепости и соборы.

Дальше на запад идет Сентро, его можно сравнить с Москвой в пределах Садового. Здесь шла активная застройка в девятнадцатом и двадцатом веках, тут много памятиков классицизма, эклектики и арт-деко (но меньше — арт-нуво).

К западу от Гаванского университета начинается Ведадо — старый пригородный район, вошедший в черту города. Здесь много индивидуальной застройки, но много и больших модернистских проектов. Ведадо застраивался в первой половине двадцатого века, и совершено иначе, чем Старая Гавана и Сентро.

Ведадо — как Москва между Садовым кольцом и МКАД. Если посмотреть на карту, то видно, что Виеха и Сентро застроены плотно, небольшими кварталами («квадрами»), а в Ведадо квадры примерно раза в два больше и застройка менее плотная.

В Ведадо практически нет исторических достопримечательностей, как в Виехе и Сентро, зато здесь гораздо более комфортабельное жилье, сравнительно новый жилой фонд, и публика живет более респектабельная, чем в Сентро.

Наконец, Мирамар (вместе с Плайей) — это зеленый пригород, как бы и не Гавана. Это — ближние районы Замкадья. Мирамар отделен от Гаваны рекой Альмендарес (прямо, как МКАД), через которую проходит узкий мост (и тоннель) прямо от Малекона (074). Гавана была основана у реки — тут была вода. Именно здесь расположено большинство современных гостиниц для иностранцев. Кроме того, тут начинается пляжный район Плайя (в самой Гаване нет приличных пляжей, да и в Мирамаре они так себе).

Есть золотое правило — пакетные туристы едут в Мирамар, а те иностранцы — экстранхеросы — что решили провести в Гаване пару-тройку месяцев, находят себе пристанище в Ведадо. В центре живут только экстремалы.

Готовясь к поездке, Кош вычитал о существовании синагоги Бет-Шалом. Точнее, о здании синагоги, построенной в 1952 в модном модерновом стиле.

Так сложилось, что автору были неинтересны построенные в шестнадцатых-семнадцатых веках укрепления Гаваны. Он достаточно насмотрелся таких сооружений в Европе. Его в то время интересовал американский модерн. И это здание рекламировалось как один из его шедевров.

Туда можно было взять такси. Но это неспортивно! Почему не пойти пешком — по карте, от отеля до синагоги было всего километров пять. И город заодно посмотреть! Пять километров — всего-то час ходу быстрым шагом.

Налил бутылку продензинфицированной воды, взял фотик и двинулся из отеля на Прадо. По карте получалось, что надо сначала двигаться по улицам Занха и Нептуно на восток, дойти до университета Гаваны, а там повернуть на север, к заливу.

Так, в самый разгар летнего пекла Кош сошел с тенистого бульвара и вступил в улицу Нептуно. Это было его первое вторжение в Сентро Гаваны.

Нептуно начинается с гаванского «утюга» (flatiron) — узкого треугольного здания. В отличие от прославленного нью-йоркского утюга, это (075) — одноэтажное, оно разделяет начала улиц Нептуно (направо) и Сан-Мигель (налево). В «Плазе», среди исторических фото (любят украшать стены старыми фотографиями), были фото Нептуно до революции. Как говорицца, небо и земля.

На старой фотке в отеле, в начале 1950-х, все окрестные дома густо увешаны рекламными щитами. Судя по всему, тут все кружилось и сверкало. Но это был, оказывается, злачный район. Гаванская клоака.

Не то сейчас! Напоминает расчистку лужковской рекламы в Москве, осуществленной Собяниным. Москва постепенно возвращается к визуальной чистоте советского периода. Вместе с тем, как ни удивительно, многие вывески и знаки магазинов (не реклама) так и сохранились с 1950-х. Это поразительно.

Хинетеросы кончились практически сразу за Прадо, после входа на Нептуно. Как будто у них лицензия только на Виеху! Полицейские на углах, пристально наблюдающие за порядком (неотъемлемая принадлежность Виехи), еще встречались пару раз (076), но быстро закончились, как и хинетеросы.

Обилие полицейских и хинетеросов, которое отмечают многие пакетные туристы, взявшие дневной тур в Гавану, это классический пример влияния инструмента наблюдения на объект — хинетеросы и полицейские присутствуют в старой Гаване именно потому, что там много пакетных туристов, которые поражаются обилию хинетеросов и полиции.

Конечно, и в Сентро народ косился на сумасшедшего экстранхероса, бредущего пешком, и даже без панамки, но никто не приставал, в отличие от старого города. Никаких пссст-пссст, ола амиго и Вереарюфром?

Здесь было много зданий в стиле арт-деко, буквально на каждом углу (077). В отличие от Виехи, эти здания были чаще всего просто потерты, а не полуразрушены. Иногда одни жильцы преуспевали, покрасили свой этаж, поставили кондиционер а другие — нет (079). Скорее всего, в те времена наличие кондиционера было признаком местного варианта бед-энд-брекфеста, касы партикуляр. Это должны были быть богатые люди.

Улицы в Сентро прямее и шире, чем в старом городе, и это создавало совсем другую перспективу балконов (078). Каждый балкон в Гаване отличается своей индивидуальностью. Они создавали бахрому, делающую перспективу улицы живой и «интересной». Не совсем, как в маленьких городках Италии, где соседи могут пожать друг другу руку через балкон, но все же.

Нельзя сказать, что полуразрушенных зданий, как в Виехе, тут совсем нет. Например, огромное многоэтажное здание, уже поросшее кустами на крыше (080). Но за последние десять лет Гавана так изменилась, что эти кадры, скорее всего, следует признать историческими. Покрашенная и подсвеченная Гавана — фантастический тропический город, сравнимый даже с Парижем или Мадридом.

Кош снимал направо и налево. Дойдя до перекрестка с Гальяно, отклонился, посмотреть на одну из главных магистралей центра Гаваны. В то время эти имена улиц — Занха, Нептуно, Гальяно — звучащие музыкой для каждого настоящего хабанеро (гаванца), подобно Тверской, Арбату и Покровке для москвича — были пустым звуком для автора.

Увидел знаменитую Каса де Мусика, «Дом музыки» (081). Отсюда, от Гальяно, здания стали как-то более прибранными и упорядоченными (082). На Гальяно всегда располагались крупные и брендовые магазины, они и сейчас тут остались (083), некоторые даже со старыми вывесками. Магазины на Обиспо были просто лавочками по сравнению с Гальяно.

По Гальяно перешел с Нептуно на Занху. Потом выяснилось, что название Занха означает «канал» и, скорее всего, именно тут проходил канал, по которому пресная вода поставлялась от реки Альмендарес до центра Гаваны на холме у гавани (пока не построили канал, пользовались собиранной в цистернах дождевой водой). С пресной водой как тогда, так и сейчас, в Гаване проблемы. Именно поэтому ее и основали сначала у реки Альмендарес, но потом не выдержали комаров.

Канал построили, но с водой все равно плохо. Поэтому гаванцы так не любят новые отели для иностранцев — каждый такой отель сокращает и так ограниченные ресурсы воды.

Тут же оказался знаменитый гаванский Чайнатаун (Barrio chino de La Habana). Вернее, какой-то боковой вход (086—087). Новейшей огромной арки, спонсированной КНР, Кош так и не увидел. Наивного Коша посмешило наличие Чайнатауна в Гаване. Это от незнания истории.

Когда запретили рабство, дешевая китайская рабсила импортировалась в девятнадцатом веке не только в Америку, но и на Карибы, и особенно на Кубу. Китайскими костями выложены не только железные дороги американского Запада. Немало китайцы потрудились и на кубинских плантациях и стройках. Соответственно, рос и Чайнатаун.

Одно время гаванский Чайнатаун был вторым крупнейшим в мире, после сан-франовского. Демографическое влияние китайцев на местное население было велико (это были практически одни мужчины, бравшие в жены или сожительницы местных, отсюда и популярность термина чинита). После революции большинство китайцев (а это были уже, как правило, богатые владельцы бизнесов) сбежало в Америку, и остались жалкие остатки. Но отдельные вывески и спекуляция на былой славе до сих пор тут.

Все меняется, все идет по кругу. Сейчас КНР развивает несколько крупнейших проектов на Кубе. Сюда десантированы тысячи, если не десятки тысяч, рабочих (точная цифра неизвестна). До поры до времени, они живут в лагерях рядом с местом работы (например, огромным контейнерным портом Мариэль, который строят в нескольких десятках километров на запад от Гаваны), и им запрещено выходить и общаться с местным населением.

Поэтому, как бы «китайцев на Кубе нет». Вместе с тем, масса кабельных каналов в местных гостиницах — на китайском, и это говорит само за себя. Не будем забывать, что и китайские китайские туристы на Кубу едут, несмотря на наличие Хайнаня на родине и Тайланда под боком.

Китайцы вкладывают в Кубу колоссальные (для Кубы) деньги. Достаточно посмотреть, насколько сменился автопарк и общественный транспорт с 2007 года. Китайцы из КНР (китайские китайцы) ездят на Кубу и как туристы, так как не нужна виза. Только драконовские иммиграционные законы Кубы (нельзя получить гражданство, никогда, и не можешь реально владеть собственностью) держат иммиграцию в узде.

Пройдя километра три, Кош был наказан за легкомыслие — его настиг тепловой удар. К тому же, кончилась вода. Нужно было перезаправиться. С этим в Сентро проблем не было. Тут же под величественной колоннадой, в стене огромного здания обнаружился один из многочисленных народных продуктовых киосков (084). Выбор был невелик, но с голода не умрешь. Тут была пицца, мороженое и местная Кока-кола — здесь она называлась «туКола», то есть, «твоя Кола» (а не американская). И она была дешевле — не кук, а 50 центов. Кстати, ничем не хуже настоящей.

Встал в очередь, спросил «кто последний» (ультимо?). Когда очередь подошла, спросил две туколы. Все на испанском! И его поняли. Вот где восторг был. Тут уже познакомился со спецификой кубинских очередей. Нельзя просто подойти и встать за последним человеком. Мало ли какие тут могут быть пертурбации. Надо всегда спрашивать, кто последний, и примечать своего человека. А еще лучше, кто последний перед ним! Потому, что если вдруг твой ультимо уйдет, а ты этот важный момент прощелкаешь, то повиснешь в пустоте. Люди будут подходить и нагло вставать перед тобой.

От теплового удара наступило уже какое-то затмение. Не помню, что дал мучачо (мужику) за прилавком — 10 местных песо, или куков. Но он сдал вроде в той же валюте. И все это было неправильно положено в кошелек, в одно отделение (а ведь известно первое правило — никогда не смешивать деньги).

Присел в теньке, тут же под колоннами, и принял колу в организм. Только тут ощутил, зачем в Гаване столько этих колоннад и портиков. Сейчас на ютубе много прогулок по Гаване, снятых на гопро. Одна знакомая, посмотрев такую прогулку по Занхе, тут же заметила — как же у них там голо! Никаких деревьев!

И это верно, хотя в то время автор об этом даже не подумал. Улицы в Сентро — как каменные каньоны. Практически нет деревьев. Там и сям попадаются небольшие зеленые скверики, но в них зачастую тоже нет деревье, дающих тень. Портики и анфилады — основной источник тени на этих улицах. И, разумеется, они спасают от дождя.

Не зря настоящие гаванцы всегда перемещаются по портикам или с теневой стороны улицы (если она есть), в то время как Кош (как и многие туристы) норовил идти по середине мостовой (так как машин почти не было), чтобы не вступать в ненужные контакты с местными.

Кстати, как пишет Курлански, в узких улочках старого города раньше натягивали над улицами пологи, чтобы люди могли прятаться под ними в тень. Там, конечно, это возможно. А в Сентро — есть пространство для портиков.

Благодаря тени колоннады и туколе, слегка отдышался и зашагал дальше бодрее. Занха — одна из основных магистралей, и мимо то и дело пролетали винтажные машины с табличками «такси» на крыше (087). Как правило, внутри сидело несколько человек. Со временем Кош понял, что это и есть знаменитые такси-коллективо, кубинский аналог московских маршруток-газелей. Понял только через несколько лет, и научился ими пользоваться. Здесь, далеко от центра, практически не было знаменитых желтых коко-такси (088). Они не ездят на длинные расстояния.

По пути попадались множество граффити (089). В том числе на политические темы. Поразило, что кубинская компартия не подавляет такие проявления. КПСС бы не потерпела! Начали попадаться не просто здания, а особняки. Еще обшарпанные (090) и уже отреставрированные (091). Это было преддверие перехода Сентро в Ведадо.

Время от времени в подворотнях (а то и просто в проеме между зданиями), попадались выставки картин (093). Обычно рядом была квартира самого художника с открытой дверью. А ведь это — не туристские места! Неужели они продают картины для местного потребления?

Большинство дверей из квартир первого этажа часто были открыты (это норм в тропиках), и можно было свободно заглянуть в салон. Разумеется, это делалось прежде всего для вентиляции, но это же создавало и особый «открытый» образ жизни. Отчасти это напоминает одноэтажную Америку — только там не принято зашторивать окна в салон.

Множество житейских проблем решалось не за закрытыми дверями и не на улице, а в проеме дверей (092).

Еще поднаддав, прямой наводкой выскочил к главному входу в гаванский университет (094). Впечатляющее сооружение. Жаль, не было времени посетить кампус. Резко повернув на север, прошел мимо памятника основателю Кубинской коммунистической партии, Антонио Мелья (095), погибшего в Мексике при загадочных обстоятельствах.

Тут уже начиналось Ведадо, с его нумерацией улиц по буквам — Кош оказался на улице calle L (кайе Эл) и вскоре был уже в центре жизни Ведадо — перекрестке Кайе Эл и Авениды 23 (Ла Рампа).

Здесь стоит отметить одну особенность обозначений улиц в Гаване (и много где в Латинской Америке). Иногда таблички с названиями улиц висят на углах домов, как везде. Но часто названия улиц, особенно нумерованных, обозначены на столбике или камне, вкопанном в тротуар на перекрестке. Кош немало намучался, стараясь понять, на какой же улице он находится. А ответ был под ногами. И это логично — надо смотреть под ноги, а не щелкать клювом по верхам.

Многие улицы имеют два названия — «старое» и «новое» (или «официальное» и «народное»). Местные, как правило, знают улицу по ее популярному названию. Например, Авенида 23 известна всем как «Ла Рампа» (потому, что находится на возвышенности, «на рампе»). Местным и в голову не приходит, что туристы, как правило, ничего этого не знают. Иностранцы иногда знают о Рампе, но не знают, что она же — «Авенида 23».

Перекресток Ла Рампы и L — это почти центр вселенной, и уж, во всяком случае, Ведадо. В свое время его отстроили с размахом, поместив с одной стороны один шедевр модернизма — гостиницу Гавана Либре (096—097), а с другой — другой шедевр, кинотеатр Яра (098). Либре (бывший Хилтон) было принято в свое время презирать за уродливость, как гостиницу «Россия» в Москве.

Тут же рядом, в парке, чуть на запад от перекрестка, располагается один из самых важных центров притяжения для местных жителей — огромный не кафе, не ресторан, а целый мир мороженого, «Коппелия» (099).

Конечно, советского человека Гаваной Либре не проймешь, сколько таких зданий было построено в Москве в 1970-е. Та же «Россия», увы, снесенная (прикольно, что ее построил сталинский орел-архитектор, планировавший возвести там восьмую высотку — но не успел… партия приказала, и он построил «Россию» в уже совсем другом стиле.) Однако Гавана Либре была построена в 1950-е. Это ранний аутентичный памятник.

Вокруг знакового перекрестка — множество ресторанов, ночных баров, кафе, дискотек, отелей и банков. Тут же несколько пунктов обмена валюты. Тут же на Рампе находится знаменитое кафе-мороженое (а вернее, Дворец Мороженого) — «Коппелия». К Коппелии толпами стекалась молодежь (099).

Но Кош стремился попасть в синагогу, пока не прикрыли. Принажал, и вышел еще дальше на север в нужную кайе (100). Тут сразу стала видна разница между Сентро и Ведадо. Ведадо-то было позажиточней. Тут росли пальмы и вообще был тропический рай (101—102).

По сравнению с Ведадо, Сентро должен восприниматься как ад. Не зря иностранцы живут в Ведадо. Здесь во дворах вилл виднелись иномарки. Даже удивительно, почему Сентро-то у них такой?! Специально для туристов? Вероятно, ряд исторических факторов…

Наконец, вот она! Бет-Шалом! Да… архитектурка… что-то из фантастических иллюстраций 1960-х, типа «Полдень 21 век…» (103). Вот в Москве и не припомнится таких зданий.

Было уже часов пять дня. Кош толкнулся в центральный вход, и наткнулся на какого-то мужика типа библиотекаря, но без кипы. Тот сказал, что синагога уже закрыта, но вот, раз уж сеньор пришел, сейчас придет девушка и она вам все покажет.

И точно, пришла девушка, и даже вполне внятно говорящая по-английски. Нет — очень хорошо говорящая по-английски для кубинки. Кош путанно стал объяснять ей, что вот он, русо туристо, прошел всю Гавану от Парке Сентраль до кайе Эл пешком, только чтобы посмотреть на их уважаемую синагогу.

Это звучало как бред. Видок у ударенного солнцем и пропотевшего Коша был еще тот. Но это Куба! Это Гавана! Каких только чудиков сюда не попадает… Во всяком случае, Кош вряд ли тянул на зоологического антисемита, и потому, почему бы и не показать ему синагогу?

Девушка открыла и показала большой зал. Там модерн был еще круче! Все очень прилично отреставрировано, но все натуральное. Кош думал, они это модернизировали. Ничего подобного, сказала девушка, это оригинальный 1957—59 год. Да! И ведь она даже вроде и не памятник?

Только уже в Википедии, готовя этот текст, Кош прочитал, что в 1980-е годы каким-то образом большая часть комплекса синагоги была приватизирована и продана почему-то… государству, которое устроило там авангардный «Театр Бертольда Брехта» и культурный центр. Эта же, еще действующая, часть была отреставрирована в 1990-е годы на деньги западных общин. Но вполне щадяще.

Синагога Бет-Шалом (см. карту 117) считается главной кубинской синагогой и центром жизни еврейской общины. Ее посещал сам Фидель, любивший отпраздновать тут Хануку. Это несмотря на то, что ранее им же был одобрен запрет на прием евреев в компартию (после разрыва отношений с Израилем в начале 1970-х, восстановленных в 1990, вслед за СССР)! Ну, что было, то было.

Как и с китайцами, Кош ничего не знал о роли еврейской диаспоры на Кубе. Куба играла ключевую роль, как «порог Америки» для многих поколений эмигрантов из Европы. Через нее прошли сотни значительных персонажей — например, «лицо искусства арт-деко», Тамара Лемпицкая, жила тут почти год с мужем в конце тридцатых, пока им не дали таки американскую визу. Конечно, большинство из них воспринимали Кубу как транзитную остановку, все стремились в Америку. Не все попали.

Однако, и без «транзитников», на Кубе в 1925 году жило порядка 24 тысяч евреев, в основном, в Гаване. Это больше, чем китайцев. В тридцатые годах к ним добавились еще тысячи новых транзитников, бежавших от фашистов, но так и не сумевших получить визу в Америку. Там тогда не давали визы европейским евреям, подозревая в них коммунистов. Это значительная община для маленького острова.

Евреи селились на Кубе с шестнадцатого века, убегая от преследований инквизиции (не фашисты, так инквизиция). В Латинской Америке отношение к этим марранам было поначалу терпимое. Но потом инквизиция и тут до них добралась. Диаспора, возникшая в конец девятнадцатого века, к диаспоре марранов не имела отношения.

Но, так или иначе, корни уходят глубоко в историю. Еврейская история Кубы слабо изучена.

После основания Израиля, община сократилась почти вдвое (до 16 тысяч), а после революции, 95% оставшихся евреев, как и китайцев, покинули Кубу и обосновались в Америке. Это были, как правило, небедные люди, потерявшие там бизнесы и имущество.

В Нью-Йорке возник даже термин Jewban (Jubano). В 2007 году, когда Кош посетил Бет-Шалом, в Гаване оставалось чуть больше тысячи евреев. Тем не менее, тут есть как минимум две синагоги и кошерные магазины. Отношение властей скорее позитивное — сам Кастро посещал синагогу на Хануку. Заметим, что даже в семидесятые отношение к репатриантам в Израиль было более позитивное, чем к «своим», бежавшим в Майами — те получали статус предателей и поражение в правах, в то время как евреям давали статус репатриантов (как испанским репатриантам).

Тем не менее, еврейская жизнь на Кубе, как и еврейская жизнь в России в девяностых, теплится в основном благодаря поддержке богатых зарубежных общин и еврейских экспатов.

Небоскрёб Фокса

Глупый Кош пытался всучить любезной рафинированной девушке чаевые, но она вежливо отказалась. Пожертвовал деньги на цдоку и двинулся дальше. Можно было расслабиться — цель достигнута.