Бесплатный фрагмент - Избранник Судьбы

От Автора

Приветствую тебя, Дорогой Читатель!

Прежде чем приступить к прочтению моих Книг, позволь вкратце рассказать, что же представляет из себя Удивительный и Сказочный Мир — «Эйриния».

Эйриния — мирная и спокойная Страна, простирающая от берегов Океана Грез на западе, до Эфирского моря — на востоке, от Семарийский гор на севере и до южных Аэширских пустынь.

Испокон веков эти Земли населяли множество видов и рас, наделенные Разумом и Даром Речи. Самыми многочисленными являлись Мышиный и Крысиный Рода. За всю свою историю существования Эйриния повидала много взлетов и падений, а её жители пережили столько бед и горестей, сколько и радостных моментов Жизни.

645 год от основания Эйринии стал началом Третьей Эпохи. В летописи она ознаменовалась началом Великой Войны, охватившей не одно Государство и получившей название «Гражданская Война в Вестии». Она закончилась лишь спустя десять лет, унеся бесчисленное множество жизней и похоронив с собой не одну Культуру. Под всепоглощающим пеплом Войны было погребено Наследие Предков. А многие Технологии и Знания, что передавались из поколения в поколение и обогащались новыми познаниями в устройстве Мира, оказались и вовсе утрачены безвозвратно.

Идет 665 год.

Сейчас мало кто помнит из-за чего началась эта Ужасная Война. А те, кто пережил последние её дни, предпочитают хранить молчание, и жить дальше…

Но не успела Мирная Жизнь наладиться, а «шрамы затянуться», как жителям Эйринии снова угрожает смертельная опасность. Наряду с назревающими внутренними раздорами между правящими Домами, с юга набирает силы Аэирское «полчище».

Смогут ли простые жители сего Мира, вовремя вразумить своих Господ, и направить все силы на защиту своей Родины, или им уже ничто не способно помочь?

Представляю Вашему вниманию Новую Серию Книг из Цикла: «Эйриния» под названием: «Марк и Афин», которая является предысторией к первой Серии, состоявшей из двух Книг: «Эйриния: Пик из Эхтера» и «Терриусиды: Осколки Души»

Хотелось бы выразить сердечную Благодарность Всем, кто помогал мне в интереснейшей работе при подготовке Книги к изданию:

Ольга Маркелова
Редактор/Набор текста и Корректура

Люда Пылаева

Художник/Дизайн костюма/Проработка Героев

Лифа Марцелли/Lifa Marcelli

Художник Иллюстрации для Обложки

Сергей Шилин

Художник/Автор Географической и Политической Карт

Алеся С./murasaki.sin

Художник/Автор Портрета Писателя

Анастасия Скорик

Художник/Дизайн костюма/Проработка Героев

Леонтина Трефилова

Художник/Иллюстратор

Михаил Герцев

Реклама в интернете и соц. сетях

Предисловие

«Попробуйте на минуту закрыть глаза, сильно зажмуриться, прикрыть уши ладонями, и Вы почувствуете, как одиноко, холодно и беззвучно было в Мире до появления в нем Света, Добра, Теплоты Сердец и многогранности Звуков Жизни.

Мира, который мы привыкли созерцать и вовсе не существовало. Он не имел ни начала, ни конца. Как и не было в нем места Любви, Состраданию, Привязанности и многим другим чувствам, и порывам Души.

Одно сплошное «Ничто» — безраздельно царствовало везде и всюду. В том Мире не было ни Дня, ни Ночи, он был совершенно пуст. Лишь мириады безмолвных Теней слонялись по нему в поисках утешения и забвения.

Так продолжалось на протяжении Бесконечности».

Время не стоит без движения. Отныне «Ничто» — стало местом, куда Высшие Боги отправляли Души тех, кто в Мире Живых оказался «не чист на руку» и совершил один из смертных Грехов.

Безликая, совершенно лишенная возможности что-либо сказать и даже подумать, бродила по бескрайним просторам безжизненных пустынь одна «молодая» Тень. Она не знала покоя, утешения, не могла надеяться на вечное Забвение — удел её вечно страдать и невыносимо мучаться.

Самое страшное, все здесь лишались не только былой Памяти и вкуса к Жизни — от их прежнего «Я» оставалась лишь мрачная, холодная, безжизненная оболочка, именуемая Тенью. Как бы сильно они не старались вспомнить за что угодили сюда, это был им неподвластно.

Бесконечные Муки одиночества и угрызения, разрываемые изнутри, являлись их неотлучными спутниками, от которых не было спасения ни на мгновение. Они словно розги надзирателей так и подгоняли Теней слоняться по «Ничто» без передыха.

Пусть Тени и не ведали усталости, жажды и голода, но всё же прекрасно ощущали эти Муки Забвения.

— Бедное Дитя-я-я, — крайне вкрадчиво тихо и протяжно раздался за спиной юной «Гостьи» неведомый Голос. — Как же подло с тобой обошлись…

Обернувшись, перед ней предстала ослепительной красоты некая Темная Госпожа, облаченная в еле уловимое, сверкающее подобно свету звезд в ночном небе, платье. На голове красовалась роскошная Корона в виде полумесяца, блеск которой заставил бедняжку склониться перед неведомой Личностью.

— Мир Теней… Давненько я не спускалась сюда, — неспеша, вальяжной походкой стала обходить округу Госпожа, делая вид, что «красоты» местного пейзажа её заворожили. — А впрочем, я здесь не за этим…

Приблизившись к Тени, Таинственная Особа, превосходившая её ростом в три раза, чуть коснулась изголовья раскрытой ладонью.

— Бедняжка, — продолжила «жалеть» несчастную Госпожа.

«В один день обрести Любовь, вкусить сладкий Плод и погибнуть, спасая жизнь Любимому…

А после, оказаться брошенной сюда за то, что нарушила негласный Закон Мира Мертвых».

— Не справедливо, верно? — заглянула «Жалельщица» в самую суть Тени, чем заставила её, пусть на мгновение, но вспомнить кем она была при жизни, и на что пошла ради Любви.

«Ложь, Предвзятость, Ошибочность, Закостенелость — вот пороки тех, кто «дергает на ниточки» Миром Живых.

Ох, как же мне хочется раз и навсегда изменить Всё, но…»

Разоткровенничалась Госпожа, маня рукой «малышку», сделать к ней шаг.

«Не бойся меня.

Твое горе мне ведомо.

Я, как и ты, некогда была предана теми, кого любила…

Страх, горечь обиды и сожаления — всё это мы проходили…

Но угодить сюда лишь за то, что всем сердцем желала помочь — высшая степень несправедливости, ты не находишь?!»

Слушая её сладкозвучные речи, бедняжка, словно завороженная красотой и красноречием Некой Хозяйки, уже без опаски подошла ближе.

— Скажи, а не желаешь ли ты, моя милая маленькая Тень, исправить эти огрехи и вновь ощутить вкус к Жизни?! — крайне вкрадчиво спросила Таинственная Особа, проводя по личику ладошкой.

«Знаю, сейчас ты, как и все здешние, лишена Дара Речи и Разума, но что у тебя не отнять — это Любящее Сердце.

Даже оказавшись здесь, оно изо всех сил рвется из этой Темницы.

Я ощутила это и пришла на глухой зов о помощи».

С этими словами Заботливая Госпожа пригласила глупышку присесть себе на колени.

Чуть склонив голову, на полусогнутых, Тень с некой опаской и дрожью во всем сумеречном теле приняла радушное Приглашение.

— Милая моя, ты вся дрожишь?! — коснулась её плечиков Гостья «Ничто». — Хотя, чему я удивляюсь — ты не такая, как остальные, попавшие сюда.

Всё больше проникаясь заботой и лаской, которой окружала её Обладательница сладкозвучного голоса, Тень стала успокаиваться. Вскоре, она сама не заметила, как оказалась полностью в её объятиях.

— Я помогу тебе, а взамен попрошу об одной крохотной услуге, — нашептывала на ушко Благодетельница, окутывая хрупкую малышку в своем платье, что способно было скрыть её от взгляда Небожителей. — Так ты согласна?

Ответом послужило крепкое объятие той, что вся без остатка угодила в сети коварной Госпожи, не ведающей жалости и сожаления. Не скрывая более ехидной улыбки, она обхватила несчастную Душу обеими руками и скрыла в бездонном одеянии Ночи и Смерти, дабы в нужный момент «бросить на стол» в разыгрываемой ей «Игре Бытия».

Глава 1 «Путь в Обитель Солнца»

Под палящими лучами солнца, нагревающими камень и песок докрасна, неотступно следовали намеченной цели группа Искателей Приключений. Несмотря на зной, нестерпимую жажду и голод, они не останавливались ни на песчинку.

На протяжении вот уже нескольких часов их неразлучной Спутницей стала неведомая доселе усталость. Чем выше они поднимались по каменным ступеням, вырубленным прямо в скале, тем громче и отчетливее становился шум в ушах. А головокружение не позволяло трезво взглянуть на ситуацию, в которой все они оказались по Воле Судьбы.

Гости этих Земель и рады отвлечься, и хоть немного проникнуться невиданной доселе красотой местного горного Пейзажа, но взор застелила полупрозрачная пелена. Взгляда, покрасневших от порывов обжигающего ветра глаз, хватало лишь не дальше своего носа.

«Дорога, по которой мы держим путь на вершину Акаптского Хребта, именуется «Путь в Обитель Солнца».

Издревле наши Предки верили, что Верховный Бог «Отец-Солнце», по дороге с запада на восток каждый день задерживается здесь на пару минут, дабы передохнуть. Набравшись сил, Он продолжает свой Путь по Бескрайнему Небосводу.

Исходя из этого Поверья, на самой верхней гряде была воздвигнута наша Столица — некогда прекраснейший город Акаптха».

Рассказывал нараспев высокий светло-коричневого окраса, с голубыми глазами и прямыми волосами до плеч статный красавец песчаный крыс по имени Айжан.

Его речи были обращены друзьям, которые пыхтя и сопя у него за спиной еле держались на ногах. С непривычки разряженный воздух высокогорий ударил им в голову, и они пребывали будто во сне.

«Желая увековечить Правителей и Героев этих Земель, в их Память вдоль всех каменных ступеней с незапамятных Времен стали воздвигать гигантские каменные Изваяние-головы, передающие черты лиц наших Предков.

Вы только представьте — на самой вершине, совсем рядом с Величественными Вратами, ведущими в Долину есть и моя Голова…

Да, да, как будущий Правитель этих Земель, я также был удостоен этой Чести».

Хвастался парень, который сейчас меньше всего походил на Наследника Асмахамской Империи. Весь с ушей до пят он был покрыт высохшей грязью, что свисала кусочками. Сквозь которую было трудно различить его Благородное одеяние и Титул.

«Кстати, я даже немного удивился, когда старик Пир согласился взять вас в наши Земли.

Ведь путь в Акаптху только один, и не каждый смертный удостаивается Чести посетить Столицу нашей Империи.

А так как вокруг много горных расщелин, отвесных скал и прочих природных препятствий, то Гости у нас — явление редкое».

Айжан еще много чего рассказывал про столь необычные традиции Родного Края. Но, как и у всех с непривычки, у него рассудок затуманился. Посему он не придавал значения тому, что «публика» на протяжении всего пути не особо слушала его.

— Голова… Снова Голова… Опять Голова… — озираясь по сторонам, стонал чуть слышно рыжий мышонок, в карих глазах которого горел огонек неиссякаемого азарта и жизнелюбия.

Куда не посмотри, он видел лишь, казавшиеся ему уродливыми, покрытые высохшим илом гигантские каменные глыбы, удаленно напоминавшие Головы мышей и крыс. В любой другой момент — это обстоятельство удивило друзей, ведь вблизи не было рек и прочих источников воды. Но сейчас мальчики и девочки были слишком замучены и истощены, чтобы задумываться над решением этой Загадки.

— Да что же это такое-е-е!? — не выдержал он и как закричит от негодования, чуть не выронив из своих объятий даренный ему еще в Ишпе ятаган.

Некогда именно этим особым царственным клинком награждались отличившиеся солдаты Царской Охраны Бессарии в знак верной службы Государю. Откуда он взялся у простого менялы из Ишпы, друзья не знали. С тех самых пор, когда мышата прознали про истинную ценность Дара Хосрова, Афин берег его как Зеницу Ока.

— Брат, не так громко! Голова и без тебя раскалывается, — еле волоча хвост, простонал шедший по правую руку от него светло-каштанового окраса мышонок с голубыми глазами по имени Марк.

На протяжении долгого времени, он еле ковылял по, казавшимися бесконечными, ступеням, с нелегкой ношей на руках.

Как и у друга, наряд паренька ограничивался рваными штанишками и рубахой, с засученными рукавами по локоть. В правых ушах мальчишек красовались серьги — отличительная черта всех моряков Вестии.

На голове Афина повязана белая тряпочка — память о Первом Благодеянии Ордена Венчи. Её он получил, как Дар от спасенной девочки по имени Эра. С тех самых пор мышонок не расстается с ней ни днем, ни ночью. Она стала его талисманом и напоминанием о Добрых Делах.

На поясе Марка покоился Дар капитана Арада — легкий боевой чекан. С виду он напоминал небольшой молот, больше похожий на молоток плотника, но более изящный с удлиненной металлической рукоятью, на которой были выгравированы непонятные символы.

Само «тело» молотка было выполнено в виде рыбы с мощным хвостом, чуть заостренным, как кирка и узкой широкой головой. Повернув рукоять, можно удлинить древко под рост его хозяина.

Некогда подобным оружием более грациозным, чем мечи и копья, предки мышей сражались за то, что старались сохранить и сберечь.

Чекан достался капитану Араду от его хорошего друга, который отказался от него, когда решил, что предал всё во что верил. Он бросил оружие и убежал прочь, поклявшись никогда больше не возвращаться в эти земли. Но времена меняются. В своё время мудрый крыс даровал это Оружие Марку, с наказом: «Никогда не сдаваться».

Ребята выглядели крайне потрепанными. Складывалось впечатление, будто им нелегко пришлось за последние дни Странствий. Следы высохшей крови и грязи на груди мышонка еще больше дополняли Образ «Замученных Детей».

— Эти Головы! Головы… Нет я схожу с ума! Кто-нибудь прервите же мои мучения, — проскрипел повеса, закатывая глаза.

— Мучения?! Ха! Да ты вот уже который час только и знаешь, что стонешь без умолку, возлежа на наспех устроенных для тебя носилках из сухих веток и травы, — упрекнула его шедшая позади старшая из девчат — Шамсия.

Юная, статная красавица песчаная мышка обладала огненно-рыжими, под стать пламени кузни, волосами, и на пару тонов светлее — окрасом. Светло-рубиновые глазки в сочетании с прекрасными чертами лица, стройностью и кротостью, делали её подобием самой прекрасной и милой Богини Домашнего Очага.

Несмотря на довольно скудный наряд, состоящий из просторных штанишек, рубахи-канди с длинными рукавами и фартука мастерового, подпоясанного за спину, с которым не расставалась с тех пор, как покинула Ишпу — девушка оставалась прекрасной даже после всего, что выпало на голову друзей.

Чувствуя ответственность за молодняк, уроженка Ишпы из последних сил держалась и не переставала за всеми зорко наблюдать. Особенно она сверлила взглядом одного паренька, который в недавнем времени провинился перед ней. С тех самых пор он был тише воды, ниже травы, боясь даже взглянуть на неё и тем самым пуще прежнего разозлить.

— Моя походная рана воспалилась, вот я и упал без сил, — в своё оправдание застонал мальчик.

— Это больше походит на «воспаление хитрости», — подметила Шамсия.

— И это говорит та, по чьей вине меня прижгли раскаленным металлом?!

— Да если бы не я — ты бы сейчас Шир кормил, неблагодарный, — недовольно шикнула на него мышка и отошла в сторону.

— Ох, простите — солнце мне совсем голову напекло… Ничего не соображаю, — сыграл на дурачка паренек. — Кроме того, я не обладаю такой комплекцией и чарующей милотой, чтобы мой друг и брат, нес меня, как Принцессу на руках, — усмехнулся проказник.

Прищурив глаз, он бросил озорной взгляд на песчаную мышку, которая неотступно следовала рядом с Марком нога в ногу. При этом девчушка поглядывала с некой завистью на свою младшую сестренку.

Сестры Нали и Лима светло-песчано-каменистого окраса песчаные мышки были стройными, шустрыми, низкорослыми, хрупкими на вид, но очень ловкими девушками. Обладают большими карими глазками, маленькими носиками, острыми ушками, румяными щечками, в обрамлении пушистых, непричесанных волос до плеч, что развивались на ветру, словно одуванчики.

Старшая сестра чуть темнее с красноватым оттенком, а младшая с более нежным молочным отблеском. Пусть и считают себя «Убийцами Высшего Разряда», но на самом деле очень безобидные и милые песчанки.

Девчата были укутаны в подобие накидок, совсем недавно являющимся единым плащом Советника Пира. Понимая, что им он нужнее, старик поделился своим одеянием, когда удалился вперед, желая заблаговременно предупредить жителей Акаптхи о прибытии Гостей. Так как «плащи» отлично скрывали, так притягивающие взоры мальчишек одежи сестер, подчеркивающие их стройность и худобу, в них им было куда уютнее.

Совсем недавно, «по единогласному решению» Афина, песчанки оказались вовлечены в «игры» мальчишек. С тех пор они именовали себя Мурзателоохранительницами. Для которых Высшей Целью стала «охрана» Марка от всех угроз Внешнего Мира.

Вооружены они были короткими клинками, по паре на каждую, что размещались за спинами мышек в специальных ножнах, и крепились на ремешках через плечи. Рукояти плотно входили в них, и также оставались почти незаметными с первого взгляда.

— Нали, я же по глазам вижу, тебе страсть как хочется, чтоб наш Бывший Мурза взял и тебя на ручки?! — хитро проговорил Афин.

Он уже давно приметил, что мышки, всегда готовые пойти на риск, самоотверженно выполняющие порученные им задания, сейчас были на пределе своих сил, и еле поспевали за задающим темп Айжаном.

— Хм. Вот еще, придумал! — повела носиком старшая мышка от сестры.

Тем временем Лима, пребывая в полудреме, лежала у Марка на ручках, а её голова покоилась у него на плече.

— А-а-а?! О чем это вы? — поймал на себе пристальный взгляд не одной девушки Бывший Заморский Принц, мало что сейчас соображая.

С лица мальчика еще не до конца сошли следы от укусов диких пчел, поэтому он не мог заметить деталей их непростых «отношений» с песчанками.

— Не строй из себя незнайку, брат! Вывихнутая ножка малышки лишь предлог, чтобы покрасоваться перед нами, — упрекнул его друг, потихоньку приходя в себя.

При этом он не спешил сойти с носилок, которые несли — шедший впереди и бубнивший себе под нос Айжан и хранивший гробовое молчание его закадычный друг Данис.

Молодой песчаный мышонок, нежно-песчаного окраса с рыжеватым отблеском, обладал мягким кротким взглядом голубых полусонных глаз и растрепанными курчавыми волосами на голове. Миловидные черты лица, изнеженные ручки, почти девичья комплекция фигуры — выдавали в нем еще того гуляку.

На нем были одеты широкие алого цвета шаровары и заправленная в них, распахнутая на груди не первой свежести рубаха-канди, подпоясанная изрядно потрепанным поясом. На ногах красовались полуоткрытые сандалии, также, как и он сам, много «повидавшие» дорог на Белом Свете.

Именно с этого паренька не сводила пристального взгляда Шамсия.

Замыкала шествие, идущая рядом с подругой, Сарвила — юная песчаная крыска. Девушка обладает редким блестящим нежно-глиняно-рыжий окрасом, большими озорными лазурно-зелеными глазками, чуть вздернутым носиком пуговкой, пышными волнистыми жгуче-бурыми с переливами волосами до лопаток и рыжей кисточкой на кончике хвоста.

Являлась очень влюбчивой и ранимой натурой, со своими принципами и моралью. Так например — воровать еду для неё слишком низко и подло. Ей проще «упасть на хвост» лучшей подруге Шамсии, у которой и без неё хватает проблем.

По натуре воровка и лентяйка в одном лице, девушка ни за что бы не покинула пределы родного городка, если бы не очередное «увлечение».

В своем стремлении, как можно краше выглядеть перед «Избранником худого кармана», она прихорашивалась, приглаживала свои волосы, поправляла на себе «универсальный наряд воровки», чтобы в нужный момент быть во «всеоружии».

Необычный наряд состоял из легких, обтягивающих ножки, штанишек, рубашки-канди с короткими рукавами и накидки из более плотной материи, спадающей до колен, и отлично подчеркивающей худобу девушки.

Поверх штанишек на коленочках и ступнях были повязаны плотные куски материи, которые отлично заменяли ей обувь и защищали при падении с высоты.

Совершенно не до шика было Шамсии, у которой за плечами покоилась бывший Посол Тускании — Самия. «Упакованная» в плотно прилегающий к телу кафтан, она, оказавшись на такой высоте впервые, не смогла устоять и потеряла сознание.

Юная светло-каменистого окраса мышка из племени Туска обладала гладкими ухоженными волосами до плеч, изумрудными большими глазками, осиной талией и невысоким ростом.

Рядом с ними бежала вприпрыжку Леячка — маленькая босоногая голубоглазая песчаная мышка, цвета песка с желтоватым отливом. Длинные сухие и растрепанные волосы малышки спадали почти до самой земли.

Одеждой ей служило совсем выцветшее платьице, местами изорванное, с короткими оборванными рукавами выше локтей. Подобный наряд подпоясывался чуть выше талии широким куском материи. На шее и на поясе красовались ожерелье, собранное из косточек мелких ящериц, сцепленных тонкими нитями, наподобие её волос.

Девочке, в силу её юного возраста, всё было нипочем. Она не переставала прыгать и скакать, радуясь очередному Приключению в кругу друзей. Еще каких-то пару дней малышка не знала их. Но после инцидента с Песчаной Бурей и последующими передрягами, Леячка заслужила Титул «Дитя Пустыни». А кроме того, с легкой руки Сарвилы — стала для неё и Марка приемной Дочкой.

— Так не честно! — стиснув зубки прошипела Сарвила, у которой всякое терпение кончилось. — Мало того, всю дорогу облокачивались об моего «богатого будущего мужа», так теперь это… Шамсия выручай! — вцепилась девушка подруге в плечо.

Да так сильно, что та глухо вскрикнула и Посол, словно плащ, «соскользнула» с её плеч на землю.

— Да ну тебя! — отмахнулась от неё уроженка Ишпы на доли песчинки, потеряв равновесие, и чуть не рухнула следом за крыской.

Оставшись без поддержки, воровка не нашла ничего лучше, как кинуться вперед, полная решимости воплотить свою Мечту в жизнь и обезопасить свои «вложения» от чужих посягательств.

— А-а-ах! — раздался здесь истошный крик, и девушка распростерлась перед Марком на каменных ступенях.

— Сарвила, актриса из тебя никудышная, — подметил Афин, всю наигранность ситуации.

— Папочка, ты не поможешь Мамочке?! — кинулась к ней Леячка, решив подыграть.

— Давай брат, отсутствие Титула Мурзы, не освобождает тебя от Ответственности! — усмехнулся озорник.

— Че-го-о?! — повернул на него голову мышонок, но его думы были прерваны плачем «женушки».

— Значит, ты меня на ручки брать… желать… не любишь?! А-а-а-а, — невпопад выпалила глупышка, и как малое дитя наигранно заплакала.

— Снова она всё перепутала, — потер переносицу бывший Слуга Мурзы, одним глазом посматривая на Шамсию.

Оставшись «без присмотра», она нависла над Послом, готовая за один присест съесть её ручную Ширу, чей носик торчал у мышки из рукава, а заодно и саму хрупкую тусканку.

— Папочка, если ты сейчас же не возьмешь мою Мамочку на ручки, я… я… Обижусь на тебя, — гладила малышка по головке девушку.

— Даже если бы захотел — боюсь его сил всё равно не хватит, чтобы оторвать от земли нашу «легкую на подъем» воровку, — поделился здравой мыслью озорник, чем подлил масла в огонь.

— Что-о-о?! Хочешь сказать я толстая?! — вскочила на ноги крыска, и готова была схватить наглеца за грудки и вытрясти из него всю дурь.

— Лево руля! Лево руля, — скомандовал Афин и пнул ногой Даниса.

Тот быстро стал разворачиваться, благодаря чему не позволил девушке настигнуть его.

— А ну с дороги! — чуть не сшибла с ног парня Сарвила, чем вызвала неуправляемый «приступ ревности» у своей подруги.

Не успев вкусить так желанную ей «добычу», уроженка Ишпы бросила «на выручку» гуляке.

— Ах ты подглядывальщик эдакий! — отвесила она Данису звонкую оплеуху, от которой парень пришел в себя и выронил носилки.

— Ай! А можно чуть поосторожнее, — мягким местом плюхнулся рыжий мышонок на каменную кладку ступеней.

«Сарвила, не лезь «в чужой шатер»! — упрекнула её Шамсия, когда бедный юноша полностью оказался в её власти.

— Да никуда я не лезу!

— А вот и лезешь!

— А вот и нет! Тем более у тебя, кроме кузнечных инструментов, и стащить нечего.

— Ах ты — воровка без карманов!»

Препирались девушки, забыв про своих «Избранников», которые и рады бы ретироваться куда подальше, но были не в силах и слова молвить.

— Друзья, вы как хотите, а я пошел! — перебил их Афин.

Как-то резко вскочив на ноги, мышонок принялся прихорашиваться.

— Ай-жан-чик! — раздался здесь среди всеобщего помешательства голос той, кто несся сломя голову к ним сверху по ступеням.

— Айжан-чик?! — крайне удивленно повторил Данис, как и все устремив взор наверх.

Не успели друзья прийти в себя, как со всего разбегу к Наследному Принцу Асмахамской Империи кинулась юная прыткая девчушка в довольно причудливом пестром наряде с яркой вышивкой по всей площади платья.

Не позволив ему и рта раскрыть, она заключила его в объятия и повисла на шее, словно репейник.

— Учись, Мамочка, как надо встречать Папочку, — прошептала ей на ушко Леячка.

— Поняла! Нужно бежать к нему, а затем… — перешла от слов к делу Сарвила, и как метнется к Марку.

Но спотыкнувшись на ровном месте, умудрилась уронить не только его, но и Лиму.

— А-а-а-а! — вскрикнула тут песчанка, когда оказалась поваленной пареньком на землю. — Помогите! Бывшие Мурзы совести лишают! — завопила песчанка, чем немало напугала вновь прибывшую мышку.

Спрятавшись за спиной Айжана, она принялась что-то активно ему шептать на ухо.

— Сестра-а-а, я спасу тебя от грязных лап этого мерзавца! — кинулась ей на выручку Нали, которая только и ждала подходящего момента для «отмщения».

Не успел несчастный всё объяснить, девушка, схватив его за шкирятник, подняла на ноги и как запрыгнет ему на ручки.

— Только пикни, и тебе конец! — окрасившись багрянцем, прорычала она, при этом смутившись донельзя.

У мальчика от столь необычной формы «Спасательной Операции», челюсть стала потихоньку отваливаться.

— Сарвила, а тебе так слабо?! — не скрывая улыбку до ушей, прошептал проказник, который оказался, как и все отвлечены от Гостьи новыми причудами девчат.

— Да, как раз спрыгнуть!

— Ты хотела сказать — плюнуть?! — не договорил Афин, ибо воровка, подпрыгнув на месте, взяла и наскочила на бедного мышонка, никак не ожидавшего такого поворота событий.

«Ну вот, после стольких мучений ты наконец добилась своего.

И лицо Марка озарилось «улыбкой счастья».

В «награду» за столь дельное замечание, паренек встретился с крайне замученным, озлобленным взглядом брата, который молча метал в его сторону молнии из глаз.

— Неужели, мой перемелимый «будущий богатый муж»?! Ты наконец познал всю Тяжесть моей Любви?! — проскрипела песчаная крыска, которой тоже досталось при падении на «мягкое».

— Тя-же-сть, не то слово, — чуть слышно проскрипел «ковер», оказавшись в самом основании дружеской свалки.

— Ребята, девчата, у меня очень важная Новость! — прервал их «игры» Наследник, когда прибывшая девчушка завершила «доклад».

— Неужели, Айжан… И когда Свадьба?! — сложив ручки вместе, мило вопрошал озорник.

— Вы не поняли…

— Ты решил взять Сарвилу себе?! — предположил Марк, на что парень замотал головой.

— Ну уж нет! Я только твой Уцененный Дар Судьбы, — усмехнулась девушка. — И никого мне больше не нужно.

— Уцененный?! Не поспоришь…

— Да нет же, хватит уже дурака валять! — перешел на хрип Принц.

— Девчата, вы его слышали?! Оставьте наконец Марка в покое, — хихикнул Афин.

— Вот спасибо, друг, — прокряхтел сквозь боль мальчик, потирая изрядно помятые бока.

— Скорее поднимайтесь на ноги и бегом в Акаптху, там такое происходит, — сорвался с места Наследник Асмахамской Империи, и под ручку с Гостьей, кинулся по ступеням наверх.

— Если так желал остаться со столь милой девушкой наедине, так и бы сказал, зачем убегать-то? — пожимая плечами, подметил Данис, провожая его озадаченным взглядом.

Понимая, что иного выбора, как последовать за ним у них не осталось, друзья поднялись на ноги и отряхнулись — более или менее готовые продолжить восхождение.

Глава 2 «Безумные Игры Марионеток»

— Не может… Этого просто не может быть, — не переставал горячо шептать себе под нос темно-каштанового окраса мышонок с белой полосой на макушке.

Парень несся сломя голову, не разбирая дороги сквозь широколиственный лес Аршии, совершенно не обращая внимания на боль, как душевную, так и телесную.

На лице проступили свежие синяки, на губах запеклась кровь, а в глазах читалось такое смятение и страх, как если бы он постиг Страшную Тайну, но никак не мог в неё поверить.

Рубаха изорвана и вся покрыта каплями крови. Штаны также оказались не в лучшем состоянии. Несмотря на побитый вид, ноги сами несли Овия к заветному Дому. Хотя именно к нему, он меньше всего сейчас хотел приближаться, в сердцах боясь, что все его мрачные догадки подтвердятся.

Совершенно потеряв счет времени, не осознавая сколько он провалялся посреди леса без сознания, мышонок вскоре выбежал к воротам, что вели во Особняк одного из Капитанов Совета.

Это был немного захудалый двухэтажный средних размеров дом, с небольшим внутренним двором, огороженным невысоким каменным забором.

— Не-е-е-т! — сорвалось с уст хриплое восклицание, когда даже издалека, парню на глаза попались двое здоровяков мышей.

Им было велено охранять вход от посторонних ценой собственной жизни.

Недолго думая, старший сын Барона Димгара кидается к ним со всех ног. Упав перед ними на колени и удостоверившись, что они живы и просто усыплены, он стрелой метнулся во двор.

Озираясь по сторонам, горемыка и рад бы остановиться, отдышаться и всё, как следует обдумать, но ноги отказывались слушать. По велению рвущегося из груди Сердца, они понесли его прямиком в Дом.

Вбежав в распахнутые двери, мышонок замер в ужасе. Всюду на первом этаже царил полный хаос. Всё было перевернуто вверх тормашками: мебель опрокинута, везде разбросаны вещи. Как если бы сюда ворвалась шайка грабителей, перерывшая всё помещение в поисках, чем бы поживиться.

— Идри-и-и, — прошептал дрожащими губами юноша, приметив телохранителя младшей дочери Барона, распростертого на лестнице, между первым и вторым этажами.

Поверх свободного покроя штанов и рубахи был наспех наброшен плащ, который он не успел толком расправить, как его стукнул удар.

— Скажи… Кто это сделал?! Кто-о-о?! — со всех ног кинулся к нему мышонок.

Приметив, что мужчина дышит и пытается отозваться на голос, Овий хотел помочь ему подняться.

— Это… Всё… Ле-о-ни, — чуть слышно по слогам прохрипел бывалый моряк, чьи веки так и закрывались, а невыносимая усталость не позволяла и пальцем пошевелить.

— Что?! Как?! Зачем?! — прошептал несчастный, у которого в голове всё окончательно смешалось в одну большую невообразимую кашу негодования и отчаяния.

Не успел он огласить вслух очередной назревший вопрос, как со стороны улицы донесся девичий крик.

— Алтисия?! — тут же старший сын Барона узнал Хозяйку голоса.

Аккуратно положив голову Идри на пол, он кинулся на Зов Сердца. Оказавшись на свежем воздухе, юноша, не зная, что предпринять, заметался из стороны в сторону.

— Не-е-е-ет! — раздался здесь истошный крик, указавший путь к месту происшествия.

Оббежав Особняк, взору парня предстала распростертая на траве светло-молочного окраса мышка, с прекрасными прядями длинных вьющихся волос. Она держалась за щеку, не сводя мокрых от слез глаз с того, кто стоял перед ней.

Даже со спины, Овий прекрасно узнал мерзавца, посмевшего поднять на его Любимую руку. Спутать высокого, статного мышонка с длинными волосами цвета сербарийской руды с кем-либо другим, не было ни единого шанса.

Тем не менее в сердце еще теплилась надежда, что это не он.

— Ови-и-й! — вскрикнула Алтисия, завидев юношу, который был напуган не меньше её.

— Ле… — резко прирос к месту её Спаситель, когда, не добежав до них пятнадцати еринов, «Незнакомец» бросил крайне холодный презрительный взгляд через плечо.

Им и вправду оказался Леони, но его лицо, глаза, наглая ухмылка с издевкой — всё это ему не принадлежало. Как если бы кто-то нацепил на него «Маску Подлеца», что вмиг изменила друга до неузнаваемости.

— Ну, здравствуй, мой дружочек… Вижу, ты всё же успел вовремя, — прошипел не своим голосом мышонок, продолжая сверлить его одним глазом.

— Ле-ле-они?! — через силу выдавил из себя Овий, не в силах оторвать от него взгляда.

— Да, это я, — развел руками юный Планировщик Аршии.

Откинув дарованный ему день назад плащ, он предстал перед другом во всем своем ужасающем великолепии.

В левой руке паренек сжимал эфес пиратского тесака, что отобрал у Идри. С режущего лезвия которого стекала каплями алая кровь. Она была такой же свежей, как и та, которой была запачкана вся его белоснежная рубаха.

— Нет?! — ужаснулся юноша, совершенно не зная, что делать.

— Зря вы не стали меня слушать, когда нынче я кинулся к вам с мольбой… Вместо этого вы оттолкнули меня. И вот посмотри, к чему всё это привело, — чуть поднял клинок мышонок.

Играя им на свету, он гордо выпрямился во весь свой рост.

— Не понимаю, друг! Да что с тобой…

— Замолчи! — повысил голос Леони и наставил острие тесака на Алтисию, которая не смела пошевелиться.

Кутая похолодевшие от страха ладошки в подол платья, девушка подняла на Овия глаза полные глухой мольбы о помощи.

— Даже сейчас ты продолжаешь строить из себя заботливого друга! Не обо мне тебе следует беспокоиться, а о своей младшей сестренке, — прорычал обезумевший юноша.

— Нет! Приска?! Где она?! Что ты с ней сделал?! — сжал кулаки старший Брат малышки, готовый наброситься на того, кто еще вчера был ему лучшим другом, а нынче — вонзил нож в спину.

— Она жива! Нам незачем убивать её! Вон она — спит себе преспокойным сладким сном! — махнул рукой мерзавец в сторону растущего неподалеку дерева.

Под его сенью, свернувшись клубочком и обняв хвостик, мирно дремала маленькая рыжевато-красноватого оттенка мышка.

На ней, как и на Алтисии было накинуто простое домашнее платьице, не предназначавшиеся для выхода на улицу.

— Сестренка! — кинулся к девочке Овий, на миг позабыв про всё и вся.

— Даже не старайся, — прошипел Леони, поправляя на себе тугой пояс, на котором держались черные, как ночь штаны, отлично подчеркивающие его стройность.

С самодовольной ухмылкой, не сдвинувшись с места, он наблюдал, как безуспешно брат пытается пробудить свою младшую сестренку.

— Что ты с ней сделал?! — обреченно опустил руки парень, с горечью осознавая, что не в силах достучаться до неё.

— Малышке хватило и одного глотка, разведенного в воде сонного порошка, в отличие от Идри и охраны у ворот.

— Так это всё твоих рук дело?! — рассердился пуще прежнего Овий, поднимаясь на ноги.

— Если ты про погром?! Так это для отвода глаз…

«Послушай, да что ты такое творишь?!

Это не ты! Я не верю!

Леони, которого я знаю, и все мы считаем другом — не способен на такое.

Ведь ты… ты…»

Силился договорить юноша, видя, что сербавласого мышонка всего обуял мелкий озноб. Руки дрогнули и казалось он вот-вот упадет с ног.

«Ты бы ни за что не причинил другому зла.

Не предал нас — своих друзей, ведь ты…

Это ты — Леони!

Немного странный, всегда себе на уме, вечно пребываешь в восхищении от лицезрения красот окружающего тебя Мира…».

Не успел мышонок договорить, как шипящий Голосок, донесшийся из-за спины друга, перебил его.

— Какие громкие слова для того, кто предал тебя. Верно, мой дорогой Леони?! — сладкозвучно прошипела Некая Особа, чья ладошка коснулась руки сербавласого юноши.

Следом за этим в полном своем великолепии взору предстала Некая Роковая Девушка. Прижималась к спине всем телом, она обвила свою «добычу» одной ножкой.

Высокая статная мышка имела Образ ослепительной красивой Гетерии — так во время последней Войны именовались девушки, ведущие свободный, независимый Образ Жизни.

Облаченная в роскошное, слишком откровенное, даже по здешним меркам, платье, она всем своим Видом бросала вызов Нынешней Эпохе с высокими Моральными Принципами.

Было ли это Истинное Обличие Гостьи или одна из множества «Масок», оставалось Загадкой, на решение которой не было ни времени, ни сил.

— Не слушай его, мальчик мой, он нагло лжет тебе и даже не краснеет… В отличие от меня, — шипела Незнакомка.

Проведя ладошкой по руке Леони, она возложила её ему на плечо, а второй потянулась к щеке.

Продолжая смотреть перед собой, к парню вернулось его хладнокровие и безумие. Спустя песчинку он снова поднял тесак.

— Неплохая попытка, смерд, — прошипела девушка, прильнув к груди мышонка, одним глазом прожигая Овия насквозь. — Но знай — отныне он мой! — крайне угрожающе прорычала мышка.

От подобных заявлений друг несчастного дара речи лишился, совершенно не понимая, кто перед ним. А также почему в её присутствии всё вдруг как-то резко посерело. Как если бы из всего, что их окружало, вытянули все Краски Жизни.

Немой картине, что воцарилась посреди безмерного горя, не суждено было продлиться вечно. В следующее мгновение появление здесь очередного Злодея, вывело всех из оцепенения.

Перелезая через каменный забор, с глухим стоном рухнул на землю сам Виновник всего затеянного — Корнут.

— Ух, будь всё неладно! Похоже меня все-таки заметили, — прорычал средних лет мышь рыже-пепельного окраса с вороватыми маленькими сизыми глазками, поднимаясь на ноги.

Отряхнув поношенный плащ, в котором отлично скрывал свою Истинную Личину последние дни пребывания в Аршии, он направился к месту происшествия.

— Но… но… — не мог поверить своим глазам Овий.

Очнувшись от звука падения, он резко перевел взгляд с Леони на непрошенного Гостя.

— А вот и мой Дорогой Благодетель, благодаря которому я осознал, насколько же жалким червем являлся до сего дня.

— Лучше заткнись сопляк и уйди с дороги! — огрызнулся на юнца мужчина и хотел пройти, но парень поднял тесак и наставил острие к горлу.

— Бывший капитан Корнут, похоже, ваш безупречный План трещит по швам, — прошипел Леони, до слуха которого стали доноситься быстрые шаги, приближающейся сюда группы преследователей.

— Это не твое дело! Ты отыграл свою роль — проваливай подобру-поздорову! — сжимал кулаки мышь, готовясь силой вернуть себе «власть».

— Будьте благоразумны — вы больше не контролируете ситуацию. А посему, предлагаю поступить по-моему! — надавил на клинок сербавласый юноша, благодаря чему к подлецу вернулось ощущение реальности.

— Ага, размечтался!

— Сами подумаете, что вас ожидает, когда поймают на месте преступления?!

— Не смей мне угрожать!

— Я?! Пф-ф?! И не собирался, а вот те пираты, что с минуту на минуту будут здесь — не станут колебаться и прикончат вас, прежде, чем пикнете!

— Ах ты-ы-ы! — глухо зарычал мерзавец, понимая, что расклад дел ни в его пользу.

— Так вы согласны?!

— Я… Я… Хорошо, я согласен! — сдался на милость Победителя Корнут, понимая, что иного выбора у него нет.

— Вот и славно. Так вот — мальца, которого вы хотели похитить, не было в доме… Зато здесь весьма Ценный Трофей в виде любимой младшенькой дочки Барона, — злобно зашипел мышонок.

В его глазах читалось столько решимости, лившейся через край, что он казался отчаянным донельзя Безумцем.

— А также она, — указал он свободной от клинка ладонью на Алтисию.

Поймав на себе быстрый пожирающий взгляд мужчины, девушка сжалась от страха, не смея и моргнуть.

— Мы возьмем её с собой, как гарант, что вот этот — не поднимет крик, — указывая на Овия, диктовал свои условия Похититель.

Тем временем бывший портовый Управляющий, «вооруженный» лишь голыми руками, давясь от гнева, выслушивал сей Безумный План «выскочки».

— Я не позволю! — решился выступить вперед парень.

— Ты пропустишь нас, если не хочешь, чтобы я отдал её этому сластолюбцу, — с усмешкой бросил Леони косой взгляд на мышку.

— Ты не посмеешь!

— Еще как посмею! А тебе, ягодка, лучше не отходить от меня, если не хочешь угодить в лапы этого подлеца, — прорычал юноша, нависая над бедняжкой.

Не видя иного выбора, как покориться, Алтисия медленно поднялась на ноги.

— Нет, Алти! — протянул к ней обреченно руки Овий.

Но бедняжка, боясь даже взглянуть на него, подошла к Похитителю с опущенной головой.

— А теперь веди нас к своему месту отступления, — прорычал сербавласый мышонок, указав тесаком бывшему капитану флагмана Понтиса идти вперед.

— Что, а как же… — прорычал через плечо мужчина, бросая взгляд на спящую девочку.

— Это не твоя забота! Ты, возьми её на руки и живо за мной, — скомандовал Похититель.

Запуганная донельзя дочка Фортиса, сорвавшись с места, кинулась исполнять его приказ.

— Но… — только и успел обреченно протянуть руки к сестренке Овий, когда девочку мимо него понесла подруга детства.

— Не убивайся ты так… Если не поднимешь крика, и не выдашь — она останется живой и здоровой, — помахал ручкой на прощание Безумец, уводя всех, кто был ему дорог за собой.

«Сестрица, ты нарушила Первый негласный Закон Иллисов: «Не показываться смертным», — прозвучал голос позади разбитого горем мышонка, обреченно упавшего на колени.

— Да, ладно тебе… Теперь, когда Барьер между нашими Мирами рухнул, мы вольны делать всё, что вздумается.

— И то верно, Сестрица «Безумие». Кстати, жалко здесь нет Сестрицы «Отчаяние», этот мышонок бы ей точно приглянулся, — усмехнулась Хозяйка второго голоса.

— И не говори… Насколько же они слабы, раз так легко сдаются. Хотя… С другой стороны — их слабости дают нам Силы. А этот Леони… Есть что-то в нем такое…

— Ой, только не говори, что в очередной раз увлеклась смертным.

— Фи, что за вздор! Чтобы Я, да такого, как Он… Он всего лишь «Игрушка», и довольно презабавная.

— Ох, и мне не терпится найти свою.

— Ну так ступай, а мне пора продолжать «Безумную игру Марионеток».

— Удачи.

— И тебе, — развеялись по ветру Голоса, как если бы их и вовсе здесь не было».

— Овий, Овий! — послышался звонкий голос со стороны дома, который и вывел его из забыться, казавшегося вечным кошмарным сном.

Не понимая, кто его зовет и зовет ли вообще, или это очередная безумная игра воображения, парень обернулся.

В следующее мгновение, приметив бегущего к нему в одних штанишках со всех ног мальчика Орсина, он не выдержал и рухнул на землю.

— Что с тобой?! Они тебя ранили? — упал перед ним на колени сероглазый мышонок, светло-серого окраса, часто дыша и испуганно озираясь по сторонам.

— Они?! Кто они?! — дрожащими устами вымолвил несчастный, впившись в мальчугана непонимающим взглядом.

— Банда грабителей! — ответил малыш без задней мысли.

«За минуту до того, как они проникли в дом, Леони запер меня в сундук…

После, я лишь слышал звук борьбы и то, как эти негодяи учиняют бардак в поисках чем бы поживиться».

— Бандиты?! Ле-ле-они?! — повторил Овий, не веря своим ушам.

— Да, он спас меня! И сказал, что предупредит Идри, а также поможет уйти из дома незамеченными моей сестре и Приске… — оборвался на полуслове Изобретатель Секретного Оружия Пиратов, встретившись с убийственным взглядом друга.

Резко вскочив на ноги, паренек схватил мальчика за плечи.

— Овий?! — прошептал Орсин, не смея спросить то, на что не желал слышать ответа.

— Идри?! — попался на глаза старшему сыну Барона Димгара здоровый угрюмый плечистый мышь, светло-коричневого окраса с бурым оттенком, наделенный огромными кулачищами, готовыми растерзать всё и вся.

Держась за бок, он еле ковылял сюда на звуки голосов.

— Позаботься о нем! — оттолкнул мальчика Овий в руки телохранителя, который схватив того, с силой прижал к себе.

— Постойте! Что это значит?! Где Приска и моя сестра?! — попытался вырваться мальчик и кинуться вслед сорвавшемуся с места другу.

Мужчина только и успел обменяться с парнем быстрым взглядом, по которому без слов всё понял. Не желая расстраивать малого еще больше, мужчина прохрипел через силу.

«Не волнуйся, мы вырвем их из лап этого… Этих бандитов».

За последним словом он снова лишился сил и упал на траву без сознания.

— Идри… Идри… Кто-нибудь помо-ти-ге-е-е! — закричал во весь голос мальчик, чем привлек во двор Особняка мимо пробегающих мышей, явно кого-то преследующих…

— Никиус, мы покидаем Аршию незамедлительно! — прокричал Корнут, забежав первым по деревянному настилу в хижину на воде.

— Постойте, а как же План?! И что это за дети?! — встретил его внутри дома старый, чуть сгорбленный, немощный мышь в лохмотьях, с живым огоньком в красных глазах.

Почти лысая голова, безусое лицо, погрызенные неведомым существом уши, толстый безобразный хвост, сухие, словно щепки руки, на которых кожа висела — яснее всего доказывали, что этот старик преклонного возраста, много повидал на своем веку.

Сидя возле большого очага, больше походившего на печь, он не спеша разводил огонь.

— Позже буду объяснять! А пока заводи свою лоханку, — огрызнулся на него мужчина.

— Для прогрева котла нужно время и… — поднялся на ноги мышь, но Корнут подскочил к нему, схватил за грудки и прорычал прямо в лицо.

«У нас нет времени!»

— Вы уж простите этого идиота, что только и знает, орать да размахивать кулаками, — проговорил крайне спокойно Леони.

Оставив Приску в дальнем углу помещения под присмотром Алтисии, он подошел ближе.

— Ах, ты?! — оскалился мерзавец, обернувшись на наглого юнца, готовый и его испепелить одним взглядом.

— Я повторю свой вопрос, кто вы такие?! — спокойно спросил Никиус, не теряя хладнокровия, в отличие от Похитителей.

— Я ваш «счастливый билет» отсюда, — чуть поклонился парень. — Твоя хижина, старик, ведь не для красоты стоит на воде?! Плыть-то сможем?!

— Обижаешь, да она даст фору самым быстроходным кораблям Аршии, благодаря…

— Об устройстве своего Чуда расскажите позже, — перебил его Леони, обходя комнату. — В осанке сколько еринов?

— Не более пяти, — отвечал Хозяин Домика, которого самообладание Гостя удивило.

При последних словах, не выдержав напряжения, на выскочку набросился Корнут и вцепился в горло.

— Замолкни мелкий! Это всё из-за… — не договорил он, как ему на голову обрушился увесистый удар железной кочергой.

— Умница, Алтисия, — поправил растрепанные волосы на голове Похититель.

Откашливаясь, он повернулся к старику, готовому слушать Приказы Нового Капитана.

— Отлично, тогда смело правь это корыто в узкие проливы между островками на юге, по которым только лодки плавают.

— Я так и планировал.

— Вот и славно.

При этих словах «холодное оружие» из рук девушки выпало и с глухим грохотом упало на пол.

Сама не понимая, что она только что сделала, мышка подняла взор на того, кто казалось знает сейчас все Тайны Бытия.

— И еще старик — у «кораблика» твоего нет парусов, за счет чего он двигается?!

— Отличное замечание, малец, — перешагнул Мастер через бывшего Капитана, и подошел к одной из бочек, что стояли вдоль стен.

«Движущей силой является пар.

А вот это — горит дольше и жарче любой древесины».

Распахнул мышь одну из них и представил взору Гостей дурно пахнущее вязкое вещество темно-зеленого цвета.

— Это… Смола?!

— А ты догадлив, юноша.

— И насколько её хватит?!

— Да хоть на месяц плавания по Океану Грез.

— Так много не потребуется. До Понтиса рукой подать. Раскочегаривай свою печь, пока нас не чухнулись… Кстати, я одолжу одну бочку?

— Зачем это?!

— Смола, ведь легче воды, — усмехнулся мышонок, чем заслужил от Хозяина одобрение и похлопывание по плечу.

— И как я сам не догадался?! Ну, тогда, парень — устрой наше отплытие из Аршии незабываемым ярким…

Овий мчался по лесу сломя голову, точно не зная, куда именно скрылись Похитители. Но чем дальше на юг от города он двигался, тем жарче становилось в округе. Как если бы там впереди вспыхнул лесной пожар.

Прекрасно зная, на что способен Корнут, мышонок подумал, что тот, для своего безопасного отхода, поджег перегной. Но то, что он увидел спустя пару минут, выскочив на небольшой обрывистый берег, повергло парня в неописуемый ужас.

По узкому проливу между островками медленно плыло небольшое судно неведомого типа, объятое столбом огня. Вся солома и древесина, что прикрывали до этого металлический каркас, сгорела дотла. И вот теперь «кораблик» сверкал на солнце, отражая зарево огня, что исходило из него самого и окружало со всех сторон.

На доли песчинки сильный порыв ветра, приоткрыл «занавес» того, что творилось на его борту.

В тот самый миг они встретились взглядом.

Овий, застывший от ужаса на месте, и Леони.

В одной руке Похититель держал факел и, как бы это не казалось безумным и неправдоподобным — поджигал воду. А второй — обнимал стоявшую подле себя Алтисию.

Скривив мерзкую жестокую ухмылку, сербавласый юноша повернулся лицом к девушке. За свои «труды тяжкие» он заслужил от неё страстный поцелуй в губы.

Вид этой сцены, до того немыслимой, безумной и абсурдной, так сильно уколола несчастного в самое сердце, как если бы в него вонзили клинок по рукоять. Не в силах вздохнуть, моргнуть и уж тем более, что-либо сказать, парень рухнул на землю, как подкошенный.

Всё это произошло под тихий истерический смех той, которая стояла за спинами целующихся и сладко шептала себе под нос.

«Порой Безумие, так заразительно».

Глава 3 «Помощь Папе с работой»

«Это он, точно он!

— Да видим мы, видим. Что с того?!

— Он под охраной, к нему не подобраться.

— Ха! И это ты называешь охраной — всего каких-то пара стражников!

— Анум, а я думал у нас Кнур подслеповат, или ты считать разучился?!»

Шептались три бывалых моряка, не сводя пристального взгляда с одной точки.

Пряча свои лица под плащами, они издали наблюдали за вереницей солдат Ишпы, что всюду следовали за местным правителем — Мурзой Беем.

Стражники облачены, как и простые жители в кафтаны, подпоясанные несколькими слоями узкой материи, под цвет одежи. Отличием служивых является наличие обуви — роскоши в здешних краях. Только купцам и владельцам ремесленных лавок они нынче по карману.

Обувка в Ишпе отличительный признак твоего положения в Обществе. У солдат ими служат сандалий без подошвы, которые крепятся на ступни ремешками.

Также блюстителям порядка положены просторные штаны, наподобие шаровар, но более неброские и без отделки. Они штопаются из плотной ткани, которая отлично защищает от ветров и холодов по ночам, когда мышам приходится стоять на посту, охраняя город и покой его жителей.

— Да умею я считать! По крайней мере до десяти точно, — поиграл пальцами боцман Анум — трехцветный, плотного телосложения кареглазый мышь, бело-черно-рыжего окраса.

Стараясь не особо выделяться на фоне низкорослых песчаных мышей и крыс, которые им «в пупок дышали», рослым Вестимцам пришлось согнуться «в три погибели».

— Да сколько бы их не было, пока мы тут разглагольствуем наш капитан томиться в плену! И кто знает, какие невыносимые и ужасные пытки приходится терпеть Араду, — шипел судовой повар — крыс альбинос, белого окраса, с красным и серым глазами по имени Кнур.

— Нельзя более медлить, — рычал, сжимая кулаки Зеб — высокий сухой крыс, серо-дымчатого окраса с белыми крапинками по всему телу, с толстым хвостом, пристальным взглядом серых глаз и когтистыми лапами.

Он был не только штурманом на корабле «Отчаянный», но и обладал сухим, с хрипотцой, голосом.

Таким образом верные своему капитану до последнего вздоха, моряки, словно тени, неотступно следовали за Мурзой Беем на безопасном расстоянии. Им до сих пор удавалось оставаться незамеченными, то и дело прячась за шатрами торговцев, которых здесь на торговой площади Ишпы было видимо-невидимо.

«Тем временем в своей темнице, находившейся на первом этаже Дворца местного Правителя, капитан Арад, по натуре гордая и упрямая крыса, «страдал и невыносимо мучился от пыток». Их ему устроил молодой стражник по имени Фес, которому в голову почему-то взбрело, что он просто обязан выходить раненого Узника.

«Ой, простите, здесь вам не дует?

— А тут не болит?!

— Подушечку подложить?!

— Повязку сменить?!

— А еда не слишком горячая?! Я могу подуть.

— Если нет сил есть, могу покормить вас из ложечки».

Крутился и вертелся вокруг серо-пестрого кудрявого рослого крыса в возрасте молодой мышонок. На вид еще совсем юнец, но с таким заботливым сердцем, что даст фору любой нянечке.

Мужчина обладал темно-синими глазами, толстым хвостом и сложным характером. Сейчас он казался уже не таким суровым, как обычно. И на то были причины.

— Да лучше бы я сдох, — хрипел себе под нос страдалец, бессильно терпя все «муки» заботы, которыми опутал его среднего роста молодой паренек, светло-песчаного окраса, с короткой стрижкой и голубыми глазами».

— Вот именно, Арад сейчас невыносимо страдает, а мы тут лясы точим.

— Нужно напасть прямо здесь посреди Ишпы, взять Цикаля в плен и дело с концом! Пусть выменяет свою шкуру за жизнь нашего капитана.

— Вы только послушайте себя! Кнур, Анум — вроде взрослые, бывалые моряки, а готовы кинуться на рожон, словно дети! Уж от кого, но от вас я подобного не ожидал. Понимаю, Афин с Марком, но вы?! — упрекнул их крыс.

— Ну-у, все-е-е, Зеб снова строит из себя умника.

— Надо бы макнуть штурмана в студеную водицу.

— Если найдете такую здесь, посреди пустыни, скажете, я сам с удовольствием в неё окунусь. А пока, пошевеливайтесь, горе-стратеги — продолжаем слежку.

— Угу, — согласились с ним боцман и повар, хотя и горели желанием поскорее намять бока фальшивому Мурзе.

Средних лет мышь, дымчато-голубого окраса, с глазами цвета медарийской руды, полными алчности и надменности, даже и не подозревал, что за ним ведется слежка. Он мило прогуливался по Ишпе, слоняясь взад и вперед по Базару без видимой цели.

Разодетый в белоснежную рубаху-канди, шаровары и кафтан нежно-голубого цвета, Мурза казался здесь, посреди торговцев и мастеровых разных мастей, таким же лишним, как мозоль на пятке.

Наконец, после десятого обхода Торговой Площади, Правитель Ишпы, он же Наместник Цикаль, стиснув зубы и собрав всю волю в кулак, направился прямиком на север городка. В место, которое в здравом уме никто из жителей не посещал, боясь даже приблизиться к так называемой «Площади Красного Шатра».

И совсем не зря.

— Постойте! Не может быть! Он что — все-таки решился пойти на это?! — перехватило дух у членов команды «Отчаянного», когда, следуя за Цикалем, они вскоре вышли к пустырю, вокруг которого не было ни одной «постройки».

Посреди бархана гордо возвышался средних размеров шатер, полностью выполненный из красной материи. В округе было ни души. Место казалось гиблым и что-то зловещее веяло в воздухе.

— Ждите меня здесь, я скоро, — оставил Мурза свою охрану в еринах тридцати от шатра, и проглотив ком в горле, направился прямиком к нему.

С каждым шагом его сердце сжималось, а Свита, состоящая из более чем десяти бравых Ифа — младший чин стражников, под руководством одного командира — Муфа, с ужасом провожала своего Господина в последний путь.

Основным оружием блюстителей порядка служили длинные, выше роста мышей копья, на конце которых располагается наконечник в виде стрелы, а чуть ниже — один изогнутый крюк.

Несмотря на всю свою неуклюжесть данного вида оружия, которое всегда приходится держать двумя руками, солдат Ишпы с первых дней службы обучают обращению с копьем. Они быстро достигают мастерства владения им, на зависть северным мышам, которые больше предпочитали клинки ближнего боя — мечи.

Короткие клинки в Бессарии вовсе не вытеснены древковым оружием, как может показаться с первого взгляда. Изогнутые на концах мечи, именуемые саблями — более короткие и грациозные, нежели тесаки — являются неотъемленной частью гардероба знати и вельмож. Некогда, подобными атрибутами роскоши, местные Власти награждали особо отличившихся солдат, которые проявили себя на службе

Сам не свой, с ватными ногами и помутневшим взором, Цикаль вскоре достигает намеченной Цели. Сделав последнее усилие над собой, он переступает порог «Гостеприимного Дома».

Как-то резко ветер, что играл небольшим флажком на шпиле стих. Издалека могло показаться, будто некое Красное Чудище поглотило Мурзу, дабы переварить без остатка.

Замерли в томительном ожидании все Ифа.

Приросли к месту наблюдавшие из-за угла ближайшего шатра трое моряков.

Прошла всего минута с момента исчезновения Цикаля.

Минута, показавшаяся вечностью не только для тех, кто был снаружи, но и внутри.

По истечению «срока невозврата» из шатра, сам не свой, выходит Правитель Ишпы. Со лба струился пот ручьем. Несчастного всего трясло. На лице запечатлелся немой ужас, а глаза и вовсе казались стеклянными. Мурза почти не дышал, побледнев до состояния поганки.

— Он все-таки сделал это, — прохрипел Анум, у которого, как и у его друзей, в горле пересохло и дыхание перехватило.

— Простите нас капитан, мы сделали всё, что могли, — прошептал печально Зеб, опуская взгляд.

— Ребята, да что вы такое говорите?! Ну, зашел он к кому-то в гости, и что здесь такого?!

— Разуй глаза Кнур, это же Красный Шатер самого Главного и единственного Палача всей Бессарии. Чей Авторитет и Слава неоспоримы, а Непреклонность сделала из него Идеального Вершителя Судеб.

— Хотите сказать… Нашего капитана «заказали»?! — предположил судовой повар.

— Вот именно… А посему, друзья, — отвернулся от всех штурман.

«По-старому морскому обычаю, тот, кто вытянет короткую, пойдет к нему и попытается отговорить».

С этими словами крыс повернулся ко всем, протягивая три соломинки, зажатые промеж пальцев.

— Кто-то там, только что, говорил про его Непреклонность?! — вытянул сухую травинку Анум, и вздохнул с облегчением — она оказалась длинной.

— Не люблю я слепо верить в Удачу, — выхватил свой жребий Кнур.

— А зря, — оскалил зубы Зеб, взяв оставшуюся.

— Ну вот так всегда! Слепого легко обмануть, — расстроился альбинос, сравнив свою соломинку и удостоверился, что именно ему выпала «Великая Честь идти на поклон» к Палачу.

— Ну, да, конечно, тебя-то, да и обманешь?! Скорее Мир перевернется с ног на голову, — подтолкнул его вперед трехцветный мышь.

Тем временем Цикаль, немного придя в себя, кинулся со всех ног прочь отсюда. Его охрана, звеня копьями, чуть ли не наперегонки с ним, также поспешила удалиться.

— Ну ладно, я вам это еще припомню, — пробубнил обиженно судовой повар, и последовал без всякой опаски к Шатру.

— Если погибнешь, мы за тебя отомстим, — шутливо бросил ему вдогонку боцман Анум.

— Вот спасибо, друзья, ваша поддержка просто вдохновляет на подвиги, — усмехнулся Кнур, и уже спустя минуту был возле входа в «Мир Наказания».

Он бы точно зашел «на огонек», если бы не оказался остановлен голосами, что послышались изнутри.

«Зия, дочь моя, я должен идти. Поступил заказ от самого Мурзы Бея, и я… — оборвался голос на полуслове.

Следом последовал глухой стон, а затем звук падающего на песок тела.

— Папа, ну зачем ты так?! — отозвался крайне мягкий голосок, подскочившей к нему дочери. — Ты еще очень слаб. Вот поправишься, тогда и ступай на Работу.

— Но я… Моя служба Правосудию, — хрипел Палач, с каждой песчинкой теряя силы.

— Папа?! — вскрикнула девушка».

Кнуру ничего не оставалось, как кинуться внутрь ей на помощь.

Спустя пару минут из шатра показалась ухмыляющаяся физия «Короля Розыгрышей», как прозвали его товарищи по команде. Отыскав друзей взглядом, он принялся подзывать их к себе жестом руки.

Решив, что Миссия судового повара увенчалась успехом, Анум и Зеб, обрадовавшись снова увидеть его живым, кинулись к нему.

Но достигнув друга, бывалые моряки оказались силой утянуты внутрь, после чего раздалось немое восклицание. Затем голоса стихли, как если бы несчастных настигла неминуемая кара Гостеприимного Хозяина…

— Кнур, и как это называется?! — хрипел Зеб.

— Я бы назвал это «Спасательной операцией в духе Марка и Афина», — еле слышно ответил крыс, не поднимая головы.

— И что же ты нам прикажешь делать? — рычал Анум, чувствуя себя не в своей тарелке.

— А ничего! Будьте безмолвнее ночи, мрачнее самой жуткой тучи, ступайте размеренно тяжелой поступью…

— И всё?!

— Да, об остальном позаботиться Дочь Палача!

— Как это?!

— Она свершит Правосудие у всех на глазах.

— Что?! Это и есть твой Грандиозный План Спасения? — чуть не закричал боцман.

— Да тише вы! Войдите в положение… Бедное Дитя решилась помочь немного приболевшему Отцу в его нелегкой Работе. Ну что может быть благороднее и трогательнее?! — крайне расчувствовался альбинос. — Вот я и решил подсобить.

— В положение, говоришь?! — усмехнулся Анум. — А ты не боишься, что приболевший Отец, как поправится, придет по нашу душу?!

— С каких это пор, наш бесстрашный боцман стал таким трусишкой? — шутливо подколол его Кнур.

— А ты, по-видимому, совсем умом тронулся, пообщавшись со своим помощником — Афином! Вы — как два сапога пара…

— Ой, да ладно вам… Зеб ну хоть ты меня понимаешь?

— Ну, конечно… Нет! — рычал, не поднимая головы моряк. — Лучше скажи на милость, как казнь нашего капитана нам поможет, умник ты наш?!

— Казнь состоится, верно… Но я убедил малышку, что одного лишь прикосновения к шее несчастного хватит, чтобы он умер собственной смертью от страха и разрыва сердца, — пояснил повар, не скрывая хитрой улыбки.

— Кнур, ты… ты… — силился высказать своё мнение о нем Анум, но, как и у штурмана, у мужчины дыхание перехватило.

«Позже будете восхвалять меня, а пока, как и подобает Свите самого Верховного Палача Бессарии, мы будем немы, как сама Смерть».

С этими словами крыс спрятал свои когтистые руки в длинных рукавах черной мантии, в которую, как и друзья, был облачен.

Запасные одежи Палача, так отлично подошедшие по размерам рослым Вестимцам, неплохо скрывали их лица благодаря высокому капюшону. К дополнению ужасающего облика Помощников Вершителя Судеб, вызывающих страх и ужас у всякого, кто только бросал на них взгляд, был их рост.

Отныне члены экипажа «Отчаянного» могли наконец-то выпрямиться. Здесь, посреди Ишпы, они превосходили местных песчаных мышей и крыс ростом на две-три головы.

Сам же Палач, пусть был невысокого роста и следовал чуть впереди своей Свиты, также не остался без внимания. Ало-красная, цвета крови, мантия с высоким капюшоном, скрывающая лицо, отпугивала всех без исключения обитателей Южных Земель. Еще издалека Завидев подобное Шествие, они разбегались, кто куда, и прятались в шатрах, за ними и даже вскарабкивались впопыхах на крыши.

Благодаря чему, не успела Процессия вступить в центр города, как улочки тут же опустели. Образовав тем самым свободный проход, вплоть до Дворца Мурзы Бея.

Более ничего не мешало членам экипажа «Отчаянный» воплотить План Спасения своего капитана в жизнь. Сгорая от нетерпения, они бы с удовольствием ускорили шаг, но темп хода задавала Зия, которой Кнур дал презабавное обещание: «Помочь папе с Работой».

Дворец являлся единственным в городке зданием не шатрового типа, а сделанного из ила и глины.

Снаружи оно, казалось, неказистым, и не слишком походило на Дом местного Правителя. При быстром осмотре становилось ясно, что при постройке двухэтажного круглого в плане сооружения, было затрачено много сил и времени местных зодчих.

Первый этаж здания служил складом продуктов и питьевой воды — самого дорого и необходимого любому жителю Ишпы. Вход на него находился чуть подальше от коридора, ведущего в Покои Мурзы, что занимали почти весь второй этаж. Палаты одновременно служили ему опочивальней и Залом для Приема Гостей.

— Великий Мурза Бей, Палач прибыл и ожидает у порога вашего дома, — отрапортовал вошедший в зал Муфа, чем вывел Цикаля из тяжких дум.

— Хуже доклада я за всю свою жизнь не слышал! — прохрипев себе под нос мышь, прикрывая ладонью глаза.

«Вначале Ворик устроил мне головомойку за то, что упустил виновника в утрате его Флагмана.

Теперь вот — Палач у порога!

Нет — с меня хватит — мне точно нужен отдых».

Тяжко вздохнул «труженик тыла».

— Так что прикажете, Великий Мурза Бей, препроводить его к Вам?! — спустя полминуты нарушил молчание стражник.

От простых солдат Ишпы он отличался наличием круглого щита на груди, что крепился на ремешках за спиной и являлся отличительной чертой старшего офицера стражи.

«Нет, здешние служивые, это что-то с чем-то!

До такой степени честные и ответственные, аж до жути пробивает.

Порой мне, кажется, что они издеваются».

Вел философские беседы сам с собой Мурза.

— Если проигнорировать Палача, он может… — прервал его мысли песчаный мышь, крепко сжимая в руках копье — единственное оружие, которым были вооружены местные блюстители закона.

— Да знаю я, знаю! — перебил Гостя Правитель. — Немедленно пропустить его и выдать Пленника!

— Так точно! — отдал честь Муфа и поспешил исполнять приказ.

«Уж поскорее бы это закончилось.

Прощай Арад, ты был неплохим Наставником».

Оставшись один в Палатах, мышь сомкнул очи, решив для себя сделать небольшой отдых от «тяжело й работы».

— Не знаю сколько еще продлится это крайне опасное поручение, но может мне удастся поставить раненого на ноги, прежде чем… — осекся на полуслове молодой мышонок, проходя по коридору неспешной походкой.

Возвращаясь на свой пост после минутной отлучки, его ожидало пренеприятнейшее открытие.

«Постойте, что вы творите?! Так нельзя!»

Кинулся паренек со всех ног к входу в небольшую комнату, служившую камерой заточения для особо опасного Пленника самого Мурзы.

— Ведь он тяжело ранен! — не переставал кричать Ифа, которому наперерез кинулись его сослуживцы.

Схватив товарища под локотки, они силились оттащить дурака прочь от Свиты Палача в черных мантиях.

В этот самый миг двое из них прямо у всех на глазах самым бесцеремонным образом выволокли силой из комнаты раненого Арада. Ему и вправду стало лучше после неустанной заботы, и он даже сам мог стоять на ногах.

— Не дури, тебе еще жить да жить, — встретился мужчина взглядом с юнцом, застывшим с каменным выражением лица при виде рослых Непрошенных Гостей.

Совсем рядом старший из охраны всячески кланялся их Начальству, боясь оказаться неугодным Сильным Мира Сего.

— Не по-з-во-лю-ю-ю! — завопил в голос Фес, и вырвавшись из рук друзей, рванулся к заключенному.

Но в следующую песчинку, один из Свиты — самый высокий, схватил мальца своей костлявой рукой за горло и оторвал от земли с легкостью пушинки.

— Никто не смеет перечить Воле Верховного Палача, — прохрипел сухой голос Десницы, на которого все стражи устремили взгляды с ужасом и мольбой о пощаде.

— Прошу, он все-таки исполнял приказ — не дать мне умереть! Пожалуйста, простите его! Я — тот, кто вам нужен, — крайне жалобно прохрипел Узник, склоняя голову чуть ли не до самой земли.

Зия невольно повернулась на стоявшего подле неё Помощника. Получив еле заметный кивок от Кнура, девушка подняла ручку.

Тут же Фес был освобожден от неминуемой кары, и оказался подхвачен товарищами, поспешившими зажать парню рот и увести с глаз долой.

— Покорно благодарим Вас, — попятились назад солдаты, расступаясь перед Палачом, который больше не желал здесь находиться.

Скрутив руки Араду за спину, двое из Свиты повели заключенного на казнь. При этом мышка так увлеклась игрой, что демонстративно махнула рукой на них. На миг взору капитана предстали совсем не подобающие статусу Палача красные матерчатые сапожки до колен, слишком уж изящные, как ему показалось на первый взгляд.

Недоумевая по этому поводу, крыс осмелился поднять глаза на одного из его конвоиров. А когда встретился с ухмыляющейся физией судового повара, и вовсе дара речи лишился.

Глава 4 «Казнь Арада»

— Мы собрались сегодня здесь… — взял слово альбинос, оглашая во всеуслышание начало казни, посреди вмиг опустевшей Базарной площади.

В самом центре которой минуту назад Свита Палача подобрала отличное публичное место для «расправы». Но, то ли один их суровый вид, или тот погром, что они принялись учинять, воздвигая из прилавков торговцев наподобие эшафота, но к концу всех приготовлений — площадь окончательно опустела.

— Кнур не перегибай палку, мы не на Церемонии Бракосочетания, — одернул его Зеб, толкнув в бок.

Затем, вместе с Анумом, они принялись усаживать капитана на колени перед небольшим столом.

— Ребята, вы чего удумали?! — зашипел на них Арад, ничего не понимая.

— Как что?! Казнить вас собираемся, что же еще?! Поэтому, помалкивайте в тряпочку, и… — склонился над его ухом Зеб. — Подыгрываете.

— Что?! — только и успел прохрипеть мужчина, как к нему, в сопровождении судового повара, подошел сам низкорослый Палач.

— А мне и вправду надо?! — тихо вопрошал мягким голоском Вершитель Судеб.

— Конечно, ты же не хочешь, подвести Папу?!

— Да, но…

— Да не волнуйся, этот негодяй уже при смерти от старости. Пару раз коснись его шеи ребром ладони и всё.

— Хо-хо-хорошо, — подняла правую руку девушка.

Засучив рукав, мышка нависла над приговоренным, голову которому его Помощники положили на стол, оголив шею.

— Так узрите же всю мощь Длани Правосудия, ибо он — Преемник Палача, приступает к казни, — кивнул альбинос, давая негласную команду приступить к «работе».

— Постойте, а как же Последнее Желание?! — недоговорил несчастный, как ему на шею опустилась «Рука Правосудия».

— А теперь стони, будто тебя терзает нестерпимая боль, — шепнул на ухо Араду Анум.

— Что?!

— Стони! Тебе говорят! — вторил ему Зеб.

— А-а-а-а-а, — как-то вяло принялся исполнять сию просьбу крыс.

Дабы подстегнуть его, Кнур незаметно для Палача, со всей силы наступил приговоренному на хвост.

— А-а-а-а-а! — заорал, что было сил мужчина.

Вмиг истошный, душераздирающий вопль эхом пронесся по всей площади, окончательно распугав тех храбрецов, набиравшихся смелости хоть глазком взглянуть на казнь.

Оказавшись разбуженным дикими предсмертными воплями, доносящимися с улицы, Цикаль к тому времени уснувший на мягких подушках на своем «царственном» лежаке, навернулся и рухнул на пол.

— Что такое?! — с ошарашенными глазами принялся искать источник крика Мурза, стоя на четвереньках.

А когда понял, что это был последний вопль умирающего, вздохнул свободнее.

Но только он поднялся на ноги и снова хотел прилечь, как очередной крик заставил его вздрогнуть. Промахнувшись мимо подушек, Цикаль упал на мягкое место, ударившись виском об спинку.

— Ух, больно, — прохрипел мышь, потирая голову.

— Еще! Еще! — подбадривал Кнур Палача, который раз за разом наносил удар ладонью под яростные крики Приговоренного.

Дабы придать больше реализма «казни», альбинос при этом каждый раз наступал капитану на хвост.

— Может уже хватит издеваться?! — сквозь зубы прорычал на Анума и Зеба страдалец, еле сдерживаясь, чтобы не прервать сию комедию.

— Думаю, пора нанести последний Решающий Замах, — положил Помощник на плечо девушке ладонь, видя, что капитан «созрел для смерти».

— Хочешь жить — моли о смерти, — прохрипел Зеб.

— Чего-о-о?! — не понял мужчина.

— Умоляй! Тебе говорят! — зашипели на него друзья.

— Прошу, не мучьте меня больше! Прервите же цепь моих мучений и завершите начатое во благо всех и каждого, — еле выдавил из себя крыс молящим голосом, не поднимая головы.

— Будьте же Милосердным Палачом, и вложите всю Любовь и Заботу своего сердца в следующий замах! Исполните же последнее желание жаждущего, — трагично запричитал «Король Розыгрышей».

Подойдя к Палачу, он протер ему ладошку. Затем посмотрел на солнце, лизнул кончик указательного пальца и подставил ветру. Получив таким образом все необходимые данные, крыс чуть поправил положение «орудия смерти» относительно Арада.

— Теперь можно, — закивал крыс.

— Н-е-е-е-е-е-т! — раздался тут посреди безмолвия, что воцарилось в округе, дикий протяжный крик юнца, сорвавшегося с места.

Появившись из ниоткуда, он метнулся на эшафот. Но спотыкнувшись на последней ступени, безумно замахав руками, с диким грохотом «похоронил» под собой Палача.

— Ты… ты… — перехватило дух у парня, когда на доли песчинки он встретился взглядом с прекраснейшей на всем Белом Свете мышкой, нежно-песчаного окраса.

Она обладала длинными гладкими волосами, словно морская гладь в самый безветренный погожий денек, а также чарующими изумрудными большими глазками, в которых можно было утонуть без остатка.

— Ты — Девушка?! — еле выдавил из себя горе-солдат, оказавшись над Палачом, капюшон с лица которой спал.

Залившись румянцем, бедняжка стала краснее своего плаща.

— Ну, молодец! Такой беспроигрышный План испортил! — схватил его за шкирятник Зеб и выкинул с эшафота.

После падения, у парня в глазах всё потемнело, и он на время оказался полностью небоеспособен. В отличие от девушки, которая, вскочив на ноги, тут же спрятала своё личико, стыдясь такого «позора». Ей самой захотелось провалиться под землю, и она чуть не убежала с места «работы».

— Всё, с меня хватит! — поднялся на ноги Арад, выпрямляясь во весь рост, понимая, что с появлением здесь стражника Ишпы всё пошло наперекосяк. — Запасной у вас есть?

— Конечно! — подскочили к нему Анум и Зеб, схватили под локотки и со словами. — Бежим! — утянули за собой.

— А-а-а, отпустите меня! Вы не имеете права! — завопила мышка, когда Кнур, водрузив её на плечи словно мешок, кинулся вдогонку за остальными.

— Прости, но, чтобы спасти Честь и Репутацию твоего Отца, нам придется тебя похитить, — пояснил на бегу альбинос.

— Что-о-о?! Нет! Спа-си-те-е-е! — пуще прежнего завопила бедняжка, стуча высокого сухого крыса по спине кулачками.

— Стойте негодяи! — очнулся здесь Ифа.

Схватив своё копье, он кинулся вдогонку за беглецами, осыпая их угрозами, достойными верного солдата Ишпы.

«Не знаю, кто вы такие, но пожалуйста, одумайтесь и остановитесь!

Раненому нужно помочь, а Палачу — довести начатое до конца!»

Выпалил, даже не задумываясь мышонок, чем окончательно испортил о себе первое впечатление у всех моряков.

— Вот те раз! — услышал его слова Арад. — С минуту назад хотел меня спасти, а теперь…

— Он что — дурак?! — прекрасно поняла абсурдность его слов Зия.

Одним глазом она поглядывала на молодого солдата, который казался ей сейчас крайне забавным в своем желании всегда следовать Правилам.

— Просто, не обращайте на него внимания, — с укоризной молвил капитан, понимая, что от «няньки» ему так просто не скрыться.

— Как же приятно утолить жажду прохладным соком алоэ из моих погребов, — сладостно шептал Цикаль, поднося к губам небольшой изящный стеклянный кубок.

Приготовившись насладиться тонким ароматом слегка забродившего напитка, он прикрыл глаза и сделал небольшой глоток. Но не успел проглотить, как в его Палаты врывается Муфа.

— Великий Мурза, пленник сбежал! — прокричал служивый.

— Кхе-кхе-кхе, — встал поперек горла Мурзе его напиток, и он, сгорбившись, дико закашлял, ударяя себя по спине, куда доставала рука. — Ты моей смерти хочешь?! — еле слышно прохрипел мышь, еле откашлявшись.

— А-а-а?! — не расслышал стражник.

— Я говорю… Кхе-кхе… Как сбежал?! А, что Палач?! — выпрямился Правитель Ишпы.

— Преемник Палача был предан своей Свитой, схвачен в плен и унесен ими в неизвестном направлении, — гордо выпрямившись, отчеканил свой доклад бравый Защитник своего Отечества.

— Как предан и схвачен?! И какой еще Свитой?! Постой, постой… Ты сказал — Преемник?! — отбросил кубок мужчина и кинулся на Муфа.

— Да! Он сам нам так назвался, — прохрипел песчаный мышь, когда ему в горло вцепился Мурза и принялся вытряхивать дух.

— И вы дурачье, поверили ему?! Вот же…

— Сомневаться в словах Палача, тоже самое, что ставить под сомнение Вашу Волю.

— А-а-а, — отшвырнул от себя глупца Правитель и поспешил прочь из зала.

«Всё с меня хватит! Нет предела честности местных солдат, они меня в могилу раньше времени загонят!».

Причитал страдалец, бессильно сжимая кулаки.

Не успел он достигнуть порога, как оказался остановлен вновь прибывшим солдатом, который также отличался честностью и прямотой.

— Вас желает видеть Палач! Немедленно! — отчеканил служивый.

Эти слова окончательно «добили» Великого Мурзу. Услышав их, Цикаль мертвецки побледнел, схватился за сердце и точно бы рухнул на пол, но ноги сами повели его медленной поступью к тому, кто желал с ним «поговорить».

Уже спустя десять минут, не проронив ни слова, с окаменевшим выражением лица, на котором запечатлелся всепоглощающий ужас, несчастный стоял возле входа в шатер Палача.

— К вам можно?! — жалобно проскрипел мышь, услышав внутри ворошение, быстрые шаги и лязг металла.

— Да заходи уже! — раздался громовой голос, и Мурза повиновался.

— Вот же бестолочь?! — рычал здоровенный мышь, темно-пепельного окраса, мечась по шатру из стороны в сторону.

— Угу, — промямлил Цикаль, опустив очи, приняв эти слова на свой счет.

— Непослушный!

— Угу!

— Взбалмошный!

— Угу!

— Ребенок!

— А-а-а?! — очнулся Гость, когда его назвали ребенком.

— Простите Великий Мурза, но это всё моя дочь… Вечно она в облаках летает! Вот и сейчас, нашла себе неприятности на голову, — рычал мужчина, снимая со стены орудия пыток: клещи, плоскогубцы и прочие металлические инструменты, часть из которых спрятал под свой походный плащ из плотного материала.

— Простите, вы сказали — дочь?!

«Да-а, моя глупышка…

Видя, что отцу нынче стало худо, решила, что сама справиться с вашим Поручением. Вот же дуреха!

Ну ничего, вот найду её — она у меня за всё получит».

С этими словами Палач принялся складывать свой «рабочий инструмент» в большую черную сумку, которую стащил с деревянного стола, что стоял в центре шатра.

— Вы… И её… — проглотил ком в горле Бей.

— Нет, это всё для вас! Еще никому не удавалось уйти от меня живым, так и знайте! — скривил жестокую усмешку песчаный мышь, чем заставил Мурзу съежиться и остолбенеть.

— Д-д-д-для ме-ня?! — жалобно пропищал он, окончательно теряя почву под ногами.

— Ну в смысле, для вашего Приговоренного! Я сию же минуту отправляюсь в погоню. Будьте уверены, я так отхожу это непослушное Создание по мягкому месту — в жизни не забудет, — повязал плотный кожаный ремень себе на пояс Грозный Отец.

— Ко-к-к-о-го?! Ара-ра-ра-ра-да?! — совсем запутался Правитель Ишпы, пытаясь уловить ход мыслей Палача.

— Так его имя, Арад?! Хорошо я запомню! — выпрямился во всей свой могучий рост песчаный мышь.

А вот Цикаль наоборот — как-то поубавился как в росте, как и в амбициях.

— Она у меня на всю жизнь запомнить этот Урок, — взвалил большой мешок себе на спину мужчина и направился к выходу.

«Ну бывайте Мурза! Как закончу с ними, обязательно приду к вам».

Погрозил кулаком напоследок Вершитель Судеб и вышел из Шатра.

Последние слова, прозвучавшие скорее, как угроза, чем утешение, заставили Цикаля дара речи лишиться.

— Во-во-воз-вра-ще-ния?! — еле выдавил он из себя, обреченно сползая по стенке шатра на песок.

А перед глазами так и всплывали ужасные сцены стеганья Арада по мягкому месту, а затем возвращение Палача и его дочки за ним — Великим Мурзой.

Благодаря чему у горемыки окончательно всё перед глазами поплыло, и он рухнул на землю без сознания…

— Отлично! Ну и где же этот негодяй Корнут? Уж я на нем душу отведу, — радостно зарычал капитан Арад, оказавшись на своем корабле, после получасового марш-броска на юг к месту стоянки.

— Мы-ы-ы, — отвел судовой повар глаза в сторону боцмана.

— Ну-у-у, — Анум, в свою очередь перевел взгляд на штурмана.

— Видите-ли, — почесал затылок Зеб, поглядывая на Кнура.

— Да хватит тут переглядываться, как жеманницы какие-нибудь! — повысил голос крыс, снимая с плеч молодого паренька, что «сдох» на полпути сюда.

Не желая оставлять «няньку» одного посреди пустыни, ему ничего не оставалось, как вернуться за юношей и нести остатки пути на себе.

— Постойте! Только не говорите, что вы… — заорал в голос капитан, чем потревожил потерявшую сознание песчаную мышку, которая покоилась на плечах Кнура.

— А-а-а?! Что-о-о?! Где я?! — прошептала бедняжка, находясь в бреду от хватившего её солнечного удара.

— Да положи ты девочку на палубу, — кинулся к нему Арад, и сам помог устроить малышку в тенечке под мачтой.

Сюда же он стащил с себя и паренька, который с высунутым языком был не в лучшем состоянии.

— Но капитан, он…

— Вы дураки! — зашипел вполголоса крыс, обернувшись к своим матросам. — Вы упустили такого мерзавца, как Корнут и всё ради чего?!

— Ради вас, капитан, — чуть слышно виновато ответил боцман Анум.

«Меня?! Да вы что, совсем ума лишились?!

Вы же прекрасно слышали, что поручил ему Цикаль.

Неужели вы променяли невинных Детей на жизнь того, кто никого не любит и ни о ком не заботиться?!».

Рычал мужчина, но услышав позади себя стоны, сорвал флягу с водой с пояса Кнура и, опустившись на колени перед Гостями, протянул её им.

«Вот так, пей. Аккуратно. Не спеши».

Помог он утолить нестерпимую жажду вначале девушке, затем парню.

— Да я за всю жизнь не сделал ни одного Доброго Дела, — продолжал отчитывать своих товарищей капитан.

Моряки, молча склонив головы, слушали и внимали его словам, прекрасно всё видя, какой из него «злодей».

— Да я же крыса — жестокая, ненасытное Существо, всеми гонимое и любящее только самого себя, — горячо шипел Арад, заслонив собой детей своей тенью от солнца, что поднялось в зенит.

— Па-па, — тихо прошептала мышка, приходя в себя.

— Ну-ну, не беспокойся, твой папа… — снова присел возле малышки мужчина.

— Он придет, обязательно придет за мной, — были последними словами, произнесенными девушкой.

Потеряв сознание, бедняжка упала головой на плечо, сидевшему к ней боком, мышонку.

— А-а-а! — очнулся тут юноша и голова Дочки Палача опустилась ему на колени.

«Вы… Вы… живы?! Ох, как я рад, что эти похитители не сделали вам больно».

Пробубнил Фес еще не конца придя в себя.

Его слова заставили бывшего Пленника улыбнуться и смягчить своё сердце.

«Слышали, ребята, надо сказать вам спасибо».

Усмехнулся капитан, одарив каждого из друзей благодарным взглядом.

— Да, я жив, и почти здоров, — потрепал он Ифа за ухо. — А вот тебе не поздоровиться, когда её отец — сам Палач Бессарийский, прознает про вас, — пошутил мужчина, поднимаясь на ноги.

— А-а-а-а?! Что?! — тут же поспешил поднять мышку со своих колен служивый, жутко покраснев и перепугавшись не на шутку. — Вы сказали Палач?! — прохрипел он.

«Вот именно. Снимаемся с якоря, похоже нам на хвост сел сам Великий Следопыт и Палач в одном лице».

— Постойте, но… — протянул паренек к нему руку, но голова Гостьи была слишком «тяжелой» и снова рухнула ему на плечо.

— Так точно капитан, — кинулся к штурвалу Зеб.

— Отдать концы, — принялся отшвартовывать судно с прикола Анум.

— Капитан, куда держать курс, в Аршию? — поинтересовался штурман.

— Нет, — сказал, как отрезал Арад. — Плывем в Бессарию, похоже, мои ребята снова вляпались в очередные неприятности.

— А с ними что?! — указал Кнур на детей.

— В трюм их, и накорми как придут в себя, а то совсем перегрелись, — улыбнулся крыс, при виде нелепых попыток мышонка отцепить от себя Зию и заставить её не падать.

— Отлично, — воскликнул судовой повар. — Паренек пойдет на суп, а девчонку, как приготовить?! — подошел к ним крыс и схватив обоих под мышку, направился с ними в трюм.

— Думаю, у мышки мясо понежнее будет, поэтому приготовь из неё рагу, — скривил улыбку Анум.

— Отлично, заказ принят: «Солдатский Суп и Рагу из Дочки Палача» — быстро исчез в трюме альбинос, под глухие стоны Феса, который силился вырваться из лап крыса.

— Капитан, можно поинтересоваться, почему мы… — тихо спросил Анум, подойдя ближе, как только корабль сдвинулся с места.

— У Корнута было достаточно времени дабы совершить задуманное. Боюсь единственное, что нам остается, это уповать на Милость Небес. Будем надеяться, он не причинит вреда детям. Тем более, так же, как и вы не оставили в беде своего капитана, я не могу бросить своих матросов, — похлопал он по плечу боцмана и последовал к штурвалу.

«Так что, Анум, ставь все паруса!

Зеб готовься к долгой ночи!

Мы плывем в Бессарию!

Я сердцем чувствую Марку и Афину нужна наша помочь».

Глава 5 «Головолюбие и Буйные Гости»

Даже в самых кошмарных сновидениях Арад и представить не смел, насколько его слова окажутся правдивыми и в какую именно Неприятность вляпались братья-мышата.

Посреди Городской Площади небольшого поселения высоко в горах воцарилось полное молчание. Еще с минуту назад здесь, в чужом для Гостей месте, царил Праздник, кружились в танце причудливо разодетые миловидной внешности мышки. Беззаботно бегали дети и слышен был их звонкий счастливый смех. Всюду, куда хватало взгляда, царил Мир и Гармония.

Но теперь всё стихло и на замену разношерстной Праздной толпе пришли высокие, статные ребята с оружием наперевес. Все, как один, они окружили Возмутителей Спокойствия в плотное кольцо, отсекая толпу. Приставив на непрошенных Гостей острия своих пик, стражники застыли в этой позе, без видимых признаков жизни.

— И как же всё так вышло?! — не скрывая озорной улыбки прошептал Афин, закатывая глазки к небу.

Закусив язык, ему вдруг припомнились все те события, что предшествовали их прибытию в Акаптху.

«Смотрите, что это?! — воскликнул первым забежавшим на самую верхнюю площадку бесконечных ступеней рыжий мышонок, приметив впереди необычное строение, больше походившее на гигантскую Арку.

Она состояла из двух массивных четырехугольных в плане колон, сплошь исписанных непонятными узорами, и одной поперечной «балки», покоящейся на их «плечах». С виду её можно было принять за остатки некогда могучих Врат в столицу Асмахамской Империи. Но сказать точно, что именно представляло из себя это строение без более тщательного осмотра Достопримечательности было крайне затруднительно.

— Надеюсь там Айжан! Вы даже не представляете, как мне хочется намять ему бока за то, что вот так бросил нас, — тяжело дыша, прорычала Шамсия, с ног до головы обливаясь потом.

При этом из последних сил она несла на плечах Посла.

— У тебя еще хватает сил злиться?! А я — всё, выдохлась! — высунув язык, показалась у неё за спиной Сарвила, которую несли на себе с одной стороны Марк, а с другой Нали.

— Как здесь красиво-о-о! — воскликнула в голос маленькая девочка Леячка, которая вместе с Данисом подстраховывали чуть хромающую Лиму.

— Иногда я просто завидую детской непосредственности, — проскрипел Папочка и не нашел ничего лучшего как последовать примеру своей «ненаглядной».

Девушка, воспользовавшись передыхом облокотилась об первый попавшийся валун.

«Ой, да ладно вам друзья, мы ведь наконец достигли…».

Принялся Афин восторгаться видами пейзажа, открывающегося с высоты холма на Долину, что простиралась внизу.

— А-а-а! Это же Айжан! — воскликнул он вдруг ни с того ни с сего, чем немало переполошил всех друзей.

— Где он?! Дайте его сюда, уж я ему все ребра пересчитаю! — сжала кулаки уроженка Ишпы, приготовившись к излюбленной Потехе.

— Да вот же он! — подошел повеса чуть ближе к тому месту, где развалились на камне «Семейная Чета».

— Где?! — в упор ничего не замечала девушка, и чтобы ей ничего не мешало, «повесила» Посла на камень «сушится» на солнышке.

— Ты смотришь на него! — развернул мальчик её лицом к Изваянию.

К тому времени на «стульчик» уже облокотились, кто чем, Данис и Лима. А Леячка и вовсе забралась с ножками на столь удобный для отдыха «камушек».

— Афин снова твои шуточки! Вот я тебя сейчас, — засучивая рукава, стала надвигаться на озорника разгоряченная мышка, решив отыграться на нем.

— Постой Шамсия, остынь! — попятился от неё паренек задним ходом.

— Друзья мои! — выпрыгнул тут из неоткуда сам Виновник Торжества — Айжан, чем и спас повесу от неминуемой расправы.

— А-а-а, это ты-ы-ы, друг мой, — высунув язык прошептал Данис, повиснув на камне, словно мокрая тряпка на ветру.

— А мы уж тебя заждались! — прорычала гроза всех нерадивых парней, поворачиваясь к Наследнику, который как выпрыгнул из кустов, так и замер на месте.

— Да что вы… тут… делаете… с моей… — чуть слышно проскрипел Принц, не веря своим глазам.

С некой жалостью он смотрел на своих друзей, которые в упор не замечали его.

— Ты хотел сказать, Головой?! — подскочил к нему бывший Слуга Мурзы, и аккуратно уместился мягким местом на валун.

— Голову?! — только сейчас перевела взгляд Шамсия с Айжана на место отдыха всех друзей. — Так значит…

Осекшись на полуслове, девушка, недолго думая кинулась к камню и принялась колотить его ногами и руками, нанося удары куда попало.

— Ого, никогда не видел её такой… Бешенной что-ли?! — прошептал Марку Данис.

— Пусть лучше так, чем отводит душу на тебе, — отвечал мышонок.

— Эй-эй полегче, ведь это все-таки… моя…

— Голова?! — снова довел мысль Принца до конца Афин.

— Получай! Получай! — всё не успокаивалась девушка.

— Ну надо же, какое нереалистичное сходство с оригиналом, — подключился к общей потехе проказник.

Он даже принялся заглядывать в отверстия в валуне, которые были ничем иным как ноздрями Великого Наследного Принца Асмахамской Империи.

— Ого, а там всё мхом поросло…

— Хватит ковыряться у меня… — еле держал себя в руках парень, чтобы не разразиться проклятиями по поводу такого неуважительного отношения к его «Голове».

— Ой, он надломился, — озорно воскликнула Леячка, повиснув ручонками на одном из выступов, на который хотела взобраться, чтобы всё рассмотреть с высоты.

— Моё ухо-о-о, — жалобно проскрипел несчастный, схватившись за голову.

— Интересно, а он вкусный?! Я жуть как проголодалась, — от нечего делать принялась лизать камень Сарвила.

— Не лижи ме…

— Тьфу, невкусный!

— Не плюй на…

— Какой-то он шершавый… О, придумал, об него удобно спинку чесать, — принялся Марк елозить спиной по валуну.

— Не смей!

— Он… он… Весь такой, сырой и холодный, аж хвостики замерзли, — чуть привстали с камня Нали и Лима, потирая мягкое место.

От созерцания подобного зрелища у Айжана краска на лице выступила и его всего обуяла мелкая дрожь.

— Не тритесь об меня, — еще тише проскрипел горемыка и не в силах более терпеть издевательств над своей «Головой», отвернулся.

Но лишь на песчинку, ибо Афин не нашел ничего лучше, как усесться прямо на самый нос Изваянию, чем окончательно «добил» Принца. Всплеснув к небесам руками, он рухнул без сознания на землю.

— Ну все-е-е, кажись мы окончательно ущемили его Головолюбие, — усмехнулся озорник, никак не ожидая такой быстрой «расправы» над другом».

— Это всё по вашей вине! — пропищал откуда-то с земли Наследник, держась за глаз.

— Ой, да ладно тебе, неужели всё злишься за «Голову»?!

— Да! И не только за неё… — зашипел парень, припомнив момент своего пробуждения уже в городе.

«А-а?! Что?! Где я?! — закашлялся парень, оказавшись в довольно непонятной позе — чуть ли скрученный пополам, да еще и чувствуя на своей спине непомерный груз.

— Эй-эй-эй там! Подставка для стола, будешь ерзать получишь в глаз! — утерла ему нос уроженка Ишпы.

Как и все друзья, мышка мило устроилась за эдаким подобием обеденного стола, находясь в Гостях у девушки. Воспользовавшись тем, что все жители собрались сейчас на Центральной Площади, она тайком провела их сюда на окраину поселения Акаптха, где находился её Дом.

— Скажи спасибо своей подруге — она спасла тебя от кары куда страшнее, чем это!

— Точно, точно, Айжан! Когда ты потерял сознание, Шамсия так и порывалась скинуть тебя, как мячик вниз по ступеням Дороги в Обитель… Как ты там её называл?! — донесся до слуха «мебели» задорный голосок Афина.

Мальчик с нетерпением ожидал угощений от Гостеприимной Хозяюшки — матери девушки, которая копошилась в соседней комнате.

Тем временем друзья, быстро соорудили себе подобие обеденного стола, готовились, наконец, утолить голод и жажду.

— Да за кого вы меня принимаете?! — очнулся от забытья Наследник и как поднимется во весь рост.

— Как за кого?! За предмет интерьера, само собой, — тихо отвечал Данис, который и рад бы воспротивится большинству, но не смел пойти против «весомых аргументов» подруги.

— Ну во-о-от, Айжан! Мы так аккуратно тебя скрутили, а ты взял и всё испортил, — раздосадовано, тяжело вздохнул повеса, чувствуя, что обед вот-вот сорвется.

— Я, Наследный Принц Асмахамской Империи, и прошу выказать ко мне должное Уважение! — задрал нос парень, когда за шум из соседней комнаты сюда вошла очень стройная и привлекательная женщина средних лет.

— Хозяюшка, какая же вы Умница, — вытянулся тут в струнку гуляка, решив помочь мышке донести горшки с едой, которая благоухала на всю комнату и вызывала слюни у особо голодных мышат.

— А ну сидеть! Я сама, — силой усадила его на место уроженка Ишпы, и подскочила к Хозяйке.

— Шамсия, только не… — не договорил Афин, как девушка, не сумев как следует ухватиться за горячие глиняные горшки перчатками, что протянула ей женщина, навернулась на, по-прежнему спящей без задних ног тусканке, и покосилась на бок.

— Не-е-е-т! — закричал тут в голос Марк, когда горячий суп готов был накрыть с головой Сарвилу, так не вовремя подавшуюся вперед.

Не дожидаясь пока на неё прольется «сытный дождь», он схватил Айжана и подставил его спину кипятку.

— А-а-а-а-а! — огласил тишину небольшого домика истошный крик несчастного, который стал живым щитом от столь неожиданной напасти.

— Ты не обжёгся?! — крайне заботливо прошептала крыска.

— Я… Я в порядке, — раскис парень от предчувствия, что сейчас его начнут жалеть и холить.

Но обернувшись у него челюсть отвалилась, так как Сарвила осыпала всей благодарностью не его, а Марка.

— Ах, мой герой! Ты спас меня! Позволь же мне тебя отблагодарить! — так и норовила обнять мышонка неугомонная девушка, пока тот всеми силами силился вырваться от неё.

— А ну оставь Бывшего Мурзу в покое, он нам еще должен, — кинулись ему на «выручку» Нали и Лима, но спотыкнувшись на После, «валявшемся без присмотра» под ногами, лишь усугубили положение мальчика.

— Здесь ну хоть кому-нибудь, на меня не наплевать?! — взмолился Айжан, упав на колени, через которого Шамсия стала тянуться своими «загребущими» ручонками к Данису.

Парень к тому времени, воспользовавшись всеобщей неразберихой, принялся кланяться в ножки Хозяюшке и целовать ей ладошки, со словами полными извинений за предоставленные неудобства.

— А можно потише, здесь мыши спят! — широко зевая, раздался посреди шума и гама, поднятого в помещении, тоненький голосок Самии, продирающей глазки».

— Вы… Вы… Опозорили меня перед матерью Тэки! — прохрипел крайне недовольно Айжан.

— Ага, вот значит, как зовут Невесту! — воскликнул проказник.

— Мда-а-а, если честно ты нас удивил… Ведь я всегда думала, что жизнь Царственных Особ беззаботна, а ты взял и расплакался, как дитя, — ляпнула, не подумав Сарвила, чем еще больше заставила парня уйти в себя.

— Да ну вас, — лишь пробубнил он.

— Да ладно тебе, не держи на нас зла, — снова взял слово Афин.

«Ведь, как только в дом вбежала твоя Невеста и рассказала, что находчивая Сестра распространяет по городу слушок, что ты „отбросил хвост“, мы все как один решили во чтобы то ни стало помочь тебе вернуться к жизни, как можно более ярко и громко».

— И вас получилось, — прошипел в их сторону Наследный Принц, оказавшись сам не рад, что попросил у них помощи.

— Кто-то у нас тут еще губки дует?! — чуть надавила всем своим весом Шамсия на Айжана.

Как и его друг по несчастью — Данис, крысенок оказался у неё за место подушек. Не скрывая своего превосходства, девушка сидела на распростертых на земле лицом вниз парнях, угрожающе играя кулачками и метая в них молнии из глаз.

— Прости нас, мы… По правде, не желали, чтобы всё так вышло, — развел руками Марк, искоса поглядывая на свою «любимую».

Песчаная крыска также сейчас пребывала на пике своего «победоносного шествия по головам».

— Просто всё пошло немного не так, как задумывалось, — почесал затылок озорник.

— А кто в этом виноват?!

— Ой, да ладно вам… Если бы мой брат лучше вошел в роль — всё прошло бы без сучка, без задоринки, — ответил задорно мышонок, еле шевеля губами, не смея повернуть голову к стоящему рядышком другу.

— Афи-и-и-н! — стиснув зубы прорычал мальчик.

— Не понимаю, о чем вы?! — послышался озорной голосок Сарвилы, которая держала чьи-то волосы в руках, тыкая их Хозяйку в песок носом.

— Ох, и везунчик же ты, Марк, — подметил Афин, когда воровка, закатив глазки захихикала, погружаясь в воспоминания.

«Постойте, постойте, что вы делаете?! Отпустите, — силился вырваться из крепких дружеских объятий голубоглазый мышонок, когда по общему сговору, его в который раз, решили выдать за Принца Дальних Земель.

— Прости друг, но ты же сам всё слышал — Айжану требуется Наша Помощь, — указал Афин в сторону Наследного Принца, пребывающего в депрессии.

Уткнувшись носом в дальний угол дома, он втихомолку хныкал, словно ребенок. Со всей возможной заботой его всячески утешала прибежавшая после «разведки» девушка — дочь Гостеприимной Хозяюшки, который так и не удалось угостить их вкусностями.

Раздосадованная женщина покинула комнату, и решила более не вмешиваться в столь странные Обычаи Гостей, которые, как ни старалась, не смогла понять. Хотя, как подметил Афин, улыбка в уголке её рта говорила о том, что в душе она радовалась за дочь, к которой наконец пришли друзья «поиграть немножко».

— Но почему опять я?! У нас же и без меня есть Настоящий Принц, — силился вырваться Марк из плотного кольца друзей, которые не церемонясь стали нацеплять на него всё, что попадалось им под руку.

— К сожалению, брат мой, сейчас он не в лучшем состоянии духа, и просто не подойдет для намеченного Торжества, — усмехнулся брат несчастного.

Взглянув на Сарвину, озорник отдал негласное разрешение, как следует приукрасить Принца. Недолго думая, вооружившись тряпками и веревками, девушка кинулась в самую гущу «событий», дабы самолично довести своего пригожего до «блеска и шика».

— Ну не ценишь ты помощи окружающих, — чуть не поперхнулся от смеха Афин, вспомнив наряд брата, когда все приготовления были завершены.

— Да за такую помощь, казнить мало! — прошипел Айжан.

— Лишь только благодаря моему здравому рассудку, мы придумали такой Чудесный План… — продолжил сам себя хвалить мальчик, не обратив внимание на бурчание Принца.

— Какой-какой?! — переспросила Шамсия, сжимая кулачки.

— Мой План был просто бесподобен… — задумался рыжий мышонок.

— Чтоб вас… Мерзавцы! Негодяи! Подлецы! — зашипела надрывно девушка, еле сдерживаясь, чтобы не расплакаться.

Воспользовавшись мечтательностью Сарвилы, её Пленница смогла оторвать голову от земли. Роя землю руками, бедняжка стараясь дотянуться до так ненавистной ей Победительнице.

— Нет, ну что за подлая у тебя сестрица, Айжан?! Набрехать всем, что ты погиб при обвале в горах, — как-то резко поменял тему разговора мышонок.

— Поверьте, сам был в шоке.

— Да чтобы у твоей «любящей» сестры, как ты выразился — «язык отсох», такие сплетни распускать.

— Брат, ты вправду так сказал?! — жалобно проскрипела девушка.

— Насчет «любящей» или чтоб «язык отсох»?! — переспросил парень.

— А ну лежать, мерзавка! — пригрозила ей крыска и вновь пригвоздила Сестру Айжана к земле, победоносно восседая на ней.

— Ах, ты! — прорычала та, не смея подняться.

— А вы, как я посмотрю, сдружились?! — усмехнулся Наследник, у которого на душе понемногу отлегло от воспоминаний своего «воскрешения» прямо посреди городской площади.

— Еще бы! — взял слово Афин.

«Марк, а ты помнишь, что выдала тут Сарвила?! После того как мы, водрузив новоиспеченного Заморского Принца на подобие носилок, которые наспех соорудили из доски, что пару минут назад покоилась на спине Айжана, с гордо поднятой головой вышли на городские улицы?!»

— Я стараюсь забыть всё, что случилось с того момента, как вы, послушав тебя, Афин, принялись наряжать меня во всё, что подвернется под руку, — бурчал мальчик.

— Ну, ты же должен был сыграть Принца, и просто обязан выглядеть ярко, броско и…

— Чрезмерно глупо! — прошипел Марк, чуть разведя руками, как бы призывая взглянуть на свой нелепый наряд.

Он состоял из повязанных наспех на всё тело, кроме рук, лоскутов плотной ткани с ярким узором, наподобие вышитого ковра, с обвязанной в несколько слоев какой-то изорванной тряпкой. И всю «красоту» дополняли перебинтованные невесть чем ноги.

— Ой, ну не придирайся. Мать той девушки была так добра, а ты неблагодарный, даже спасибо не сказал!

— Да как я мог?! Вы мне весь рот перемотали… Я развязался лишь, когда меня водрузили на доску и поволокли сюда на площадь…

— Да-а, до сих пор помню, как все расступались перед твоим Величием… — улыбался широкой улыбкой проказник.

— Да они просто шарахались от меня, только завидев невесть кого, замотанного в ковер, на носилках, да еще с такой Свитой…

— А что Вас не устраивает, Ваше Мурзяшество?

— Да ты себя в зеркале видел?! Повязал своей повязкой не тот глаз, сияя синяком, да еще этот меч…

— Ятаган, — поправил его неугомонный мышонок.

— Ты размахивал им, как безумный, крича всю дорогу: «Дорогу Великому Мурзе», как какой-то Завоевать!

— Как Ваш Генерал, я должен всегда быть начеку.

— Ага, «генерал»! Когда ты так заявил той Крикунье на площади, что распространяла весть о кончине Айжана, она тебе в лицо посмеялась.

— Ну что ж, не уважающих Власть нужно карать…

— «Покарал» тут один такой! Попытавшись вынуть клинок из ножен, ты ударил рукояткой Даниса в бок. Тот покосился, носилки со мной рухнули, и я покатился к ногам Бестии.

«А это что за Колобок»?!»

В голос воскликнул озорник, вспомнив первые слова, что пришли на ум девушке.

— Да-а, первое впечатление было крайне важным. И вы оба умудрились всё испортить, — послышался голос Нали, также припомнив сию сцену.

Всё это время сестрички не отходили от Марка, грозясь погубить его своими короткими клинками, что держали наготове.

— Не беспокойтесь, Бывший Мурза, мы не подпустим их к вам! И при первой же возможности — добьем вас раньше остальных, — вторила ей Лима, кротко улыбаясь, повторяя слова, произнесенные с минуту назад.

— Вот спасибо! Теперь мне точно больше не о чем беспокоиться, — проглотил ком в горле мальчик, во второй раз услыхав «успокаивающие» речи песчанок.

— Да ладно тебе, брат… Вернемся к твоей Ненаглядной, которая при всех…

— Не смей!

— Такое заявила…

— Афин, прошу, я же сейчас сквозь землю провалюсь! — пропищал жалобно мышонок, но его друга было не остановить.

— Не провалился тогда, не провалишься и сейчас, — усмехнулся Афин и громко и четко огласил слова Сарвилы.

«Кинувшись на защиту паренька, который оказался чуть не придавлен ножкой Сестрицы Айжана, девушка выпалила.

«Да как ты смеешь грубить «моему будущему ненаглядному мужу», подарившему мне дочку?! Благодаря кому, покинув Ишпу простой воровкой, я стала Матерью с титулом Великого Посла. Правда, доченька?!

— Правда, Мамочка! — кинулась её обнимать маленькая босоногая девочка.

— Ой-е-е-е! — втянул голову в плечи горе-папочка».

Как и в прошлый раз, несчастный захотел скрыться с глаз долой. Но если в тот раз ему не позволил это сделать друг, вцепившийся в плечи, то сейчас — острие пики одного из окруживших их мышей.

— Никогда не забуду выражения лица моей Сестры, — усмехнулся Наследник.

«Глаза на выкате, волосы стали дыбом, уши так и скрутились в трубочку, а челюсть и вовсе отвалилась. А сама она попятилась назад, еле держась на ногах».

— А её слова: «Так вы… уже… того самого?!». В конец заставили меня взорваться, — тихо расхихикался Афин, вспоминая те чудные мгновения. — А то, что было после, заслуживает отдельного упоминания, брат мой. Ты помнишь?

— Да как тут забыть?! Ты вцепился мне в горло и со словами: «Смотри, смотри, девчонки дерутся. И всё из-за тебя!», принялся дико трясти меня, — хрипел Марк, жутко краснея, припоминая, как Сестра Айжана не выдержав всего услышанного набросилась на «Мать-Героиню».

— Еще бы — такое зрелище ты просто не мог пропустить!

— Скажу честно, Сестренка, мы с Данисом первые мгновения болели за тебя. Но когда ты стала рвать на сопернице одежду, мы…

— Что, вы-ы-ы?! — послышался сухой упрек Шамсии, и у обоих парней языки отсохли.

Как и в тот раз, когда именно она своими «весомыми аргументами» в виде оплеух и пинков, вернула им трезвость рассудка.

— Ха, эта Врунья вздумала кусаться, но я ей быстро показала, где рыбы парят! — восхищенно подхватила Сарвила.

— Ты хотела сказать — плавают?! — поправил её озорник, сквозь смех.

— Я вам еще покажу! Вот придет мой Папенька, он вас всех покарает, — зарычала поверженная на землю бедняжка, проигравшая совсем недавно «Битву не на жизнь, а на смерть».

Ну тут их милые дружеские перебранки были прерваны появлением здешнего Правителя. В сопровождении Советника Пира и молодой мышки, которая кинулась за помощью, когда всё началось, Он приблизился к окруженным в кольцо Гостям.

— Похоже, вся Семья в сборе, — обвел всех пристальным взглядом Хозяин рассудительного голоса.

«Раз вам так не терпится узнать кто кого, предлагаю перенести спор в более подходящее для этого Место.

Вас, Дорогие Гости, я также приглашаю к Участию».

Вынес свой «приговор» рослый, плечистый мышь в летах, представ перед всеми, когда солдаты с пиками расступились.

— Отлично Марк, ты готов?! — кинулся к нему Афин и выдвинул вперед.

— Что?! Я?! — только и успел вымолвить паренек, как к нему в упор подошел темно-каштанового окраса с красноватым оттенком мышь, и впил в него испытывающий взгляд.

В серо-голубых глазах мужчины читалась некая грусть и бездонная печаль, которую он тщательно от всех скрывал.

— Пир, это и есть тот самый паренек, о котором ты рассказывал? — подозвал к себе Советника Правитель.

— Да, Банис, истина так, — показался из-за его спины мудрый крыс.

— Тогда будем знакомы — я Пилар, Правитель поселения Акаптха, основанного на руинах прежней Столицы наших предков, — отчеканил мужчина и притянул руку мальчику.

— Ма-Ма-Марк, — с некой дрожью молвил мышонок и пожал руку здоровяку в ответ, никак не ожидая столь непринужденного Приветствия.

— А это и есть его друзья? — остановил Радушный Хозяин свой беглый взгляд на сестренках.

— Сделаете ему больно, и мы… — прорычала Нали.

— Мы убьем его! — выдавила из себя смущенная донельзя Лима, прячась за спиной старшей сестренки.

— Какая преданность, хвалю, — улыбнулся уголком рта мужчина, и найдя взглядом сына, обратился к нему.

«Ну, наконец-то сын, ты обрел Спутников достойных твоего будущего Титула».

— Ну вот, опять началось, — закатил глаза Айжан.

— Идем же сын, расскажешь всё поподробнее, — жестом руки пригласил он его к себе.

— Ну, я пошел, — повесил нос паренек, понимая, что теперь так просто ему не уйти от Наказания.

— Папенька, а я?! — проскрипела девушка, с которой потихоньку слезла сидевшая на ней Сарвила.

— Твое наказание мы обсудим после… А пока, беги в Загон и приготовь три Архиширы к предстоящим Гонкам, — сурово проговорил Отец.

— Три?! — сорвался возглас удивления с уст сына.

— Гонкам?! — крайне недоумевающе прошептал Марк, которого снова стали окружать любящие его «до гробовой доски» девчата.

— Конечно, а ты думал увильнуть от ответа?! — с силой сжал Пилар плечо сыну, благодаря чему стал слышен хруст косточек предплечья.

— И в мыслях не было, — простонал паренек.

— Да построптивее там подыщи, чтобы Гости не заскучали, — напоследок дал указания Банис своей дочери.

— Слушаюсь, Папенька! Всё сделаю в лучшем виде, — хитро усмехнулась мышка, бросив недобрый взгляд в сторону «Колобка».

— Ох, и не нравиться она мне, — прошептала ей вслед Сарвила.

— Сестра, может стоит его убить, чтобы другой не достался?! — принялись перешептываться Нали и Лима.

— Дельная мысль сестрица! Надо сделать это крайне быстро, пока мы… — не договорила старшая мышка, как их «милую беседу» перебил сам Виновник Торжества.

— Может, будете обсуждать, когда и как меня лучше прибить, не перед самым моим носом?! — рассердился Марк.

Растолкав их, паренек пошел следом за Правителем Акаптхи и его Свитой.

— Что это с ним?!

— Он обиделся? — предположили песчанки.

— Нет, что вы — он просто в восторге, что его друзья спят и видят, как бы свести его со свету, — крайне иронично подметил Афин.

— Правда?! Фуф, а мы уж подумали, что чем-то обидели его, — пожали плечами глупышки и направились следом за всеми.

— Они, это… Так шутят? — подошел к другу Данис.

— Если бы, — покрутил у виска пальцем повеса.

— Может мне его приголубить и развеять грусть моего «будущего богатого мужа», — вмешалась в их беседу крыска.

— Вот только тебя ему сейчас не хватает, — шепнул себе под нос брат несчастного.

— Ой, правда?! — чуть не кинулась за Марком девушка, но мышонок вовремя её остановил.

— Ты, что забыла?! Мы же сказали, он не Мурза и не имеет богатств и титулов.

— До Бессарии путь не близкий… Кто знает, чем закончатся эти Гонки? — хитро улыбнулась озорница и неспешно пошла вперед.

— Постой, о чем ты?! Сарвила, ты что-то не договариваешь?! — кинулся за ней Афин.

— Какие же они все… Дикие! — крайне раздосадовано подметила последующая за ними под охраной Самия.

С момента пробуждения девушка старалась держаться от буйных друзей на расстоянии и не вмешивалась во всё, что только, что произошло. Все её мысли и вздохи были обращены сейчас к тому, кто находился так далеко от неё.

Глава 6 «Город Узоров»

— Папочка, здесь так красиво, — воспользовавшись минутным передыхом подскочила к Марку Леячка и попросилась к нему.

Ну как тут отказать ребенку, когда он смотрит на тебя с добротой, мило хлопая глазками и протягивая свои маленькие ладошки?!

Обидевшись на всё и вся, не желая даже оборачиваться на плетущихся у него за спиной на порядочном расстоянии друзей, мышонок посадил девочку себе на ручки.

— И вправду, здесь все такие… Счастливые… — прошептал мальчик чуть слышно, озираясь по сторонам.

Первое, что попалось на глаза всем Гостям были полные улыбок и счастья лица встречающих их жителей города Акаптхи. Это казалось удивительным, ведь в округе было не так много зелени. Она ограничивалась лишь невысокими кустами, да вьющимися растениями, которыми были сплошь покрыты стены домов.

Рек или других источников пресной воды также не наблюдалось. Сюда по водостокам на крышах и резервуарах, которые паренек приметил еще в гостях у матери Тэки, основным источником живительной влаги являлись дожди.

Не в силах видеть счастья других, тяжело вздохнув, мышонок опустил глаза себе под ноги. Только сейчас он заметил, что в отличие от городов, в которых ему уже посчастливилось побывать, вся дорога, по которой они сейчас следовали, была вымешена камнем. Сюда по чистоте и ухоженности, за ней очень хорошо следили.

Каменная кладка проходила не только по центральной улице, по которой следовала «Процессия» строго на север. Подняв очи и осмотревшись по сторонам, Марк приметил, что прочие дороги поменьше также были замощены. При этом сами они были не как в Вестии — тесные, темные и извилистые, а очень даже просторные.

По-видимому, Акаптха имела очень строгую и продуманную планировку, что немало удивило паренька, никогда еще не встречавшего подобную Архитектуру.

Видя, что Гости немного удивлены увиденным, к ним подошел Советник Пир. Желая хоть немного отвлечь детей от произошедшего недоразумения, он завел рассказ о Жизни местных жителей.

«Акаптха не такой уж большой городок, как может показаться с первого взгляда. Да и населения у нас чуть более семи сотен степных мышей и крыс.

Вы спросите: «Почему так?!»

Ответ прост — не вся молодежь стремиться проникнуться Культурой и Бытом наших Предков».

При этих словах, мудрый крыс невольно бросил взгляд на Айжана. Понимая, что сам был близок к подобному решению, Принц виновато опустил голову и притих.

«Многие, повзрослев, покидают Отчий Дом.

Они отправляются на поиски лучшей Жизни в Царство Бессария. Кто-то нанимается к торговцам в качестве Месани — личной охраны. Некоторые становятся мастеровыми в Оазисе. Кому-то посчастливилось поступить на службу или вовсе обрести успех в торговле.

Так или иначе, покинув эти Земли, Наши Дети обязываются никому и никогда не рассказывать о Нас. Это делается для предосторожности, ведь Наследников Асмахамской Империи осталось не так много. Мы не можем похвастаться сильными войнами, способными отразить атаку разбойников и прочих Искателей Легкой Наживы.

Мы — мирный Народ.

Живем тем, что сами выращивает на наших полях, которые располагаются прямо на территории Акаптхи. Так как климат у нас засушливый, приходится прикладывать много сил и времени по уходу за зерновыми. Благо Солнца хватает. Это позволяет собирать урожай по несколько раз в год.

Так что всем хватает пищи.

Помимо Сельского Хозяйства активно используем Дары самой Природы. Вдоль скал на окраинах города располагаются плантации по уходу за местными насекомыми. Мы следим, чтобы они не замерзали по ночам, а взамен получаем — стойкие красители для тканей, пищи и строительства.

Кроме того, помогаем местным диким растениям «выжить» в условиях жары. Поливаем, ухаживаем, удобряем землю. В благодарность за наши труды — они «одаривают» нас ягодами и плодами, которые также идут в пищу. Когда их жизненный цикл подходит к концу — сухие стебли становится отличным сырьем для изготовления тканей. Не буду вдаваться в подробности изготовления, скажу лишь, что Наш Труд не остается без Вознаграждения.

Я имею ввиду не материальные ценности, которые за пределами Наших Земель считаются превыше самой Жизни.

Речь идет о Семейных.

Некоторые из нас еще помнят, как было тяжело в первые годы восстановления Акаптхи. Голод, болезни, смерть близких и друзей. Через многое нам пришлось пройти. Но мы выдержали все Испытания и смогли построить этот Чудный Город, где больше нет места Бессмысленным Войнам и Смертям».

Понимая, что своим речами лишь еще больше опечалил Гостей, мудрый крыс уступил место Рассказчика Наследному Принцу, которому было, что поведать вновь прибывшим.

«Мой Наставник прав — это место просто Чудо посреди безжизненных скал. Всё, что вы видите создано голыми руками на протяжении долгих лет. Дома, дороги, поля и сады — результат труда всех Жителей от мала до велика.

У нас заведено, что даже дети участвуют в работах на полях. Юноши постарше помогают взрослым в мастерских. Ремесленники становятся их Учителями и Наставниками. За работой мужчины и женщины делятся с подрастающим Поколением своим житейским опытом и премудростями ремесла.

Это вовсе не значит, что мы трудимся с ночи до утра.

У каждого жителя свой рабочий график и время отдыха.

Кроме того, мы все рады помочь друг друга в минуты слабости и нужды. Так что от переработки у нас еще никто не умирал».

Усмехнулся парень, желая развеять некую грусть у Гостей, по-прежнему хранивших молчание.

На помощь ему охотно пришел мудрый крыс, решивший поменять русло Повествования.

«Айжан Банис забыл упомянуть, что раз в неделю у нас Всеобщий Выходной — День Праздника. Все жители собираются на площадях и устраивают массовые Гуляния с песнями и танцами.

Детский звонкий смех озаряет своим счастьем всю округу.

Парни и девушки облачаются в лучшие наряды, дабы предстать перед друзьями во всем своем великолепии.

Родители также не отстают от своих Чад и охотно принимают участие во всех Мероприятиях Празднества.

Даже старшему Поколению здесь найдется место. Они выступают в роли Зрителей и Арбитров. Их Голос становится решающим в том или ином Соревновании».

— К слову, сегодня, как раз тот самый Выходной День. А то место, где мы имели «счастье» встретить мою Сестру, является одной из двух Площадей, где проходит Праздник, — перехватил слово Наследник.

— Сейчас мы проходим мимо второй. В будние дни она служит местом торговли, — широким жестом руки указал Пир в сторону просторной Площади, на которой совсем недавно также проходили Гуляния.

К тому времени слух о прибытии в город Чужаков пронесся по всей Акаптхе, словно ураган. Побросав все дела, отвлекшись от Празднества, асмахамцы от мало де велика стали стекаться к центральной улице, по которой шла Торжественная Процессия во главе с самим Правителем — Пилар Банисом.

Ощутив на себя не один десяток любопытных глаз, Гости смутились еще больше. Дабы не дать им «заскучать» Советник Пир продолжил своё живое повествование.

«В отличие от всех Земель Эйринии у нас нет собственных монет. Мы отказались от подобного еще с первых дней Основания поселения. Основным способом Взаимодействия и Поощрения является «Натуральный Обмен».

В Награду за хорошую Работу и Учебу каждый получается часть Продукции, которую производит в Мастерских. Далее мы идем на Рынок, где меняем её на то, что нам необходимо.

Например, получил за работу кусок отменной ткани, придя сюда — сможешь обменять на другие товары и продукты питания, будь то свежие ягоды, выпечка, глиняные изделия, строительные материалы и прочее, прочее.

Ценность того или иного вида сырья устанавливаются Хранителями Рынка. Так что, если халтурил весь день и награда твоя — дырявый горшок или гнутый гвоздь, то даже не надейся нынче наестся от пуза».

— Это явно не для меня, — сделал дельное замечание Данис, чем, хоть на доли мгновений, вызвал улыбки на лицах друзей.

Айжан и Советник Пир могли еще долго рассказывать о необычной Жизни жителей Акаптхи, но они решили дать время «переварить» всё услышанное. Поэтому, по молчаливому согласию — предоставили Гостям самим познакомиться с местными красотами.

Всюду куда хватало взгляда дома, с широкими окнами и дверными проемами, имели правильную прямоугольную или квадратную планировки. По большей части двухэтажные, со множеством пристроек в зависимости от количества жильцов, проживающих в них.

Как например, из одного особо большого Жилища, мимо которого проходили Гости, желая поглазеть на них, на улицу вышла Семейная Чита с пятью детишками.

Помимо просторных жилых площадей, на крыше почти каждого здания, будь то жилое или складское, в специально отведённом для этой цели участке, размещались скамейки, навесы и даже лежаки для Семейного Времяпрепровождения. Здесь родители могли немного вздремнуть под согревающими Сердце и Душу лучами Солнца, а детишки — всласть поплескаться. Так как именно тут находились самые большие резервуары для сбора воды. Вход в Зону Отдыха, занимающую больше половины площади крыши, находился с торца и представлял из себя каменную лестницу с перилами.

Помимо этого, здесь размещались множество глиняных клумб. В них милые Хозяюшки выращивали различные растения, как для пищи, так и для красоты.

При всей, казавшийся с первого взгляда однообразности планировки, как сооружений, так и улочек, всё в городе было сплошь расписано причудливыми узорами и орнаментами. Нижняя часть зданий, примерно до уровня колен — однотонными красками, в основном глиняно-красного цвета. Затем шла белоснежная зона, которая заканчивалась у верхнего края окон и дверей. Далее, сплошь до самой крыши, все стены искусно расписывались яркими сочными красками, зеленых, красных, желтых, голубых цветов. Среди множества узоров без труда можно узнать изображения растений и цветов, которых друзья, завороженные небывалой Красотой Декора, никогда не видели.

Также не осталось без внимания то обстоятельство, что несмотря на множество жилых построек, что располагались довольно близко друг к другу, огороженные лишь небольшими прогалами — у них совершенно не было деревянных ставней и дверей. Их заменяли узорчатые ткани с узелками на нижней кромке.

Складывалось такое впечатление, что все жители Акаптхи являлись одной Большой Семьей, и такого явления, как воровство, здесь и вовсе не ведали.

Венчали жилища асмахамцев чуть покатые черепичные крыши из обожжённой красной глины. Здесь она являлась не только основным строительным материалом. Из неё также лепилась посуда, горшки, различные сосуды и емкости, как сбора воды, так и для хранения продуктов питания.

Между домами были натянуты веревки, со множеством ярких разноцветных лоскутков ткани. Благодаря чему всё в округе казалось еще более нарядным и праздничным.

Постепенно привыкая к столь яркому убранству города Акаптха, Гости перевели своё внимание на самих жителей и их одежды. Эти земли, в которых преобладали степи высокогорий, почти лишенные растительности, отличающиеся недостатком воды, постоянным зноем и сильными ветрами, были населены степными мышами и крысами.

Они обладали стройностью и высоким ростом, правильными чертами лица, более длинными закругленными ушками и коротким носиком нежели северные собратья. Покрытые пушком средней длины хвосты, имели заостренный кончик с небольшой кисточкой. Ступни, как и женщин, так и мужчин отличались миниатюрностью, благодаря чему все местные жители выглядели настоящими эталонами Грации и Красоты.

Само собой, это ни могло не вскружить головы ребятам, которые просто «пожирали» взглядами местных красавиц. Возвращать их с небес на землю приходилось Шамсии «тактичными» ударами в бока. Она охотно раздавала оплеухи Афину и Данису, которые так удачно попадались ей под горячую руку.

— Папочка?! — одернула Марка, сидевшая у него на ручках девочка, встретившись взглядом с которой мышонок улыбнулся.

— Не переживай, ты у меня самая красивая.

— Хочу такое же…

— Ну начинается, — закатил глаза горе-Папаша, понимая, что его Дитя растет быстрее, чем его Возможности.

Как самой старшей, уроженке Ишпы приходилось зорко за всеми наблюдать и не отпускать от себя гуляку, который так и «выскальзывал» из-под её опеки.

При всей своей «занятости», она не могла наглядеться на яркие, полные жизни «летящие» ткани, из которых местные мышки собственноручно шили себе одежды.

С древнейших Времен жители Асмахамской Империи получали красители для тканей и декора зданий из окружающей их Природы. Самые яркие, сочные и стойкие производились из различных насекомых, таких как кошениль. Благодаря чему все Наряды были неповторимыми и сказочно завораживающими.

Платья девушек и женщин состояли из верхней приталенной рубашки-илузи и нижней длинной юбки. Они отличались не только расцветками, количеством слоев, ажурной вышивкой кромок, длиной рукава, глубиной выреза, красочностью узоров. А также наличием, так называемых волан — пришивной полоски из легкой ткани или кружев в виде свободно лежащей волнистой поперечной складки. Подобные детали отделки имели разные изгибы, наклоны, шаг волн и длину.

Ими украшались, как манжеты рукавов, так и нижние кромки платьев мышек. С первого взгляда казалось, что все здешние девушки парят в воздухе и каждое их движение — это игра ветерка с лепестками прекраснейших цветков.

Особенно колоритно смотрелись темно-бордовые или ярко-красные платья с обилием волан и красочной вышивкой. Ею жители Акаптхи украшали горловину многослойных верхних приталенных рубашек-илузи. Степные мышки в таких платьях были заметными даже издалека и так и притягивали к себе любопытные взоры всех без исключения Гостей.

Не обошла вниманием Шамсия и мужские наряды асмахамцев. На всех представителях сильного пола разных возрастов красовались темных оттенков сальвары — наподобие шаровар брюки с широким поясом. А также бежевая рубаха-кармина и короткая накидка с длинными рукавами под цвет штанов. Вокруг горла повязывали, непременно яркий, в основном красный, шейный платок.

Встречались здесь и светлые мужские одежды, но похоже подобные «скучные» расцветки тканей были в Акаптхе редкостью, и таких нарядов оказалось не так много.

Туники и плащи мужской половины населения также украшались вышивкой, но куда более строгой. Её красочность и броскость узоров, говорили о пристрастии и эстетическом вкусе Автора. Ими выступали девушки, которые и вышивали «подарок» Любимому. Отличительной чертой популярности парня у мышек было наличие вышивки на штанах, в виде ломпас — полос пришивной ткани по бокам. Цвета, для которых выбирались на контрасте с общими тонами одежды.

Обувью асмахамцам служили искусно плетеные сандалии из очень плотной ткани. Как у девушек, так и у парней, они имели разную длину, форму подошвы и нередко украшались вышивкой. Головных уборов здешние мыши не носили. Волосы, короткие чуть волнистые у мужчин и очень ухоженные длинные у девушек, искусно заплетенные в различные виды кос, заставили даже такую «модницу», как Сарвила, не на шутку призадуматься.

Ей вдруг жутко захотелось научиться также ухаживать за своими. Она даже на мгновение представила себя в подобном наряде с уложенными волосами, в объятиях своего Ненаглядного.

— Я, конечно, слышал, что Узору Вышивки у некоторых Народов придается большое значение, и даже считается, что они способны оградить носящего одежду от влияния Дурных Сил, — как-то загадочно прошептал Данис, как и Афин пребывая в полном восторге от лицезрения красот города и его жителей. — Но никогда не представлял, что это так красиво…

— Просто не слов — одни эмоции, — глотал ком в горле рыжий мышонок, когда та или иная милая девушка обращала на него свой бархатистый взгляд.

— Лима смотри, смотри…

— Красотища какая! — шептались шедшие позади парней сестрицы.

Им особенно понравился обычай местных девушек вплетать себе в прекраснейшие густые и ухоженные локоны высушенные цветы и веточки, а также плетеные из сухой травы целые бутоны.

Только Самии всё здесь казалось чуждым, не заставляющим биться её сердечко чаще. Напротив, красоты местных жителей и убранство города заставило вспомнить тусканку Родное Поселение кочевников в пустыне, лишенное всего того, чем всласть наслаждались асмахамцы. Семя Зависти, горечи обиды и жалости к самой себе, закралось в её юное сердечко и готово было поглотить без остатка.

Видя бездонную грусть на личике Гостьи и чувствуя всю тяжесть печали, одна маленькая девочка выбежала из толпы. С самой искренней нежной улыбкой, она потянулась к ней ручками. Не зная, как и ответить, тусканка присела на одно колено. После чего в награду получила от малышки прелестный плетеный из тонкой соломы цветочек. Он отлично вписался в её чуть растрепанные волосы.

— Спасибо, — прошептала Самия и потянулась к мышке, но та, застеснявшись, с озорным смехом, кинулась обратно к родителям.

Не успела Бывший Посол подняться на ноги, как примеру девочки последовали и другие дети, одаряя своим внимание остальных девушек. Не скрывая улыбки счастья, от казавшегося таким привычным здесь Жестом Доброй Воли, Шамсия, Сарвила, Нали и Лима, до того изнуренные и замученные долгим переходом по горам, почувствовали, что силы возвращаются к ним.

— Ну вот, видишь, и не надо было так печалиться, — подошла к подопечной песчаная крыска, красуюсь перед ней свои подарком.

— Так ты заметила? — виновато опустила девушка глазки.

— Конечно, я всё замечаю, — задрала носик Сарвила.

— Ну прямо-таки всё?! — усмехнулся Марк.

Впервые с того момента, как они тронулись в путь, обернувшись, он приметил на плече «Женушки» репейник. Мило улыбаясь, мальчик поймал на себе взгляды своих друзей, которым пришелся по нраву Город Узоров.

Одновременно с этим Леячке, не сходящей с его ручек, местные девочки украшали сухие волосы плетеными цветочками. Чем немало смутили деточку, и она пуще прежнего прижалась к мышонку.

— Не понимаю, и почему Айжан предпочел сбежать из столь прекрасного места? — задал себе немой вопрос Данис, как и все Гости, несказанно рад оказаться здесь и сейчас.

Не успели мальчики и девочки опомниться от столь необычного зрелища и Теплого Приема, оказанного им местными жителями несмотря на то, что они совсем недавно устроили, как их Шествие сквозь прекраснейший городок, внезапно подошел к концу.

Совершенно позабыв про эскорт Правителя во главе с Айжаном и его Отцом, «конвоируемых» привели к массивному основанию некогда Великого Здания. Оно хоть и было полуразрушенным, всё же внушало трепет и восхищение мастерству Зодчих прошлого.

Квадратное в плане Сооружение в несколько ярусов вздымалось к небесам. К его верхушке, или вернее, того, что осталось, вела каменная лестница, при виде которой еще издалека, друзья загрустили.

— Только не говорите, что нам снова предстоит подъем по ступеням. Я этого не переживу, — буркнул себе под нос Афин.

«Не бойтесь. Эти несколько этажей Руин Величественного „Храма Солнца“ — всё что осталось от поистине прекраснейшего Творения рук мышиных, некогда украшающего столицу Империи. Теперь они носят лишь административных характер и используется нами во время Особых Торжеств».

— Так что проход на них строго ограничен, — поспешил Айжан успокоить Гостей.

Видя, что сие Творение заставило их языки проглотить, парень решил поделиться с ними своими мыслями.

«Можно только представить насколько велико было желание Наших Предков достигнуть Небес. Раз они создали такое Чудо Архитектуры. Пусть сейчас от него остался лишь «костяк», длиною каждой стороны не более двести шагов, и высотой семь десятков — это нисколько не принижает Грандиозность всего Проекта.

Если вам интересно, к самой верхней площадке ведут четыре каменных лестниц, по одной на каждую сторону. При этом они так точно расположены относительно Сторон Света, что прости диву даешься строгости Планировки.

Каменные плиты так тесно расположены друг к другу, что даже тончайшая нить не проскользнет между ними. Несмотря на масштабы, Храм выглядит очень Грациозным и Помпезным».

— Всякий раз оказываясь подле них, меня переполняет Гордость за Нашу Родину, — не переставал Наследник восхищаться Чудом Архитектуры.

Тем временем друзья, насмотревшись на Достопримечательности, перевели взгляд на окрестности. Всюду, куда хватало взгляда, простирались глиняно-красные горы, покрытые редкой растительностью. Они окружали город со всех сторон, словно Заботливая Мать, оберегая свое Дитя от злых ветров и недругов.

Не успели они всласть насладиться красотой пейзажа, как их внимание привлек сам Радушный Хозяин.

— Я слышал, среди вас находится Посол Тускании, — чуть обернулся на Гостей Пилар Банис, разодетый в традиционный наряд асмахамцев — свободного покроя сальвары, бежевую кармиру и короткую накидку, с одной лишь разницей, что они не имели вышивки.

— Да, это… — чуть не вышла вперед Самия, но Сарвила, наступив ей на ногу, поспешила взять «ситуация в свои руки».

— Да, я здесь!

— Вы не похожи на тусканку?! — обвел мужчина испытывающим взглядом девушку с ног до головы.

— Знаете, как говорят: «Гонца плохих Вестей предают смерти». Вот они и взяли Посла со стороны, — выкрутилась крыска, подзывая к себе Самияра. — А это мой помощник.

— Интересно будет послушать, какие именно «Плохие Вести», вы несли в Бессарию?! — широким жестом руки мышь пригласил следовать девчат за собой.

— Да ничего особенного… Так… Объявление Войны…

— А-а-а?! — обернулся на неё Правитель Акаптхи, у которого чуть челюсть не отвалилась от подобной новости.

— Да не волнуйтесь, познав любовь и радость Материнства, я передумала приносить столь нерадостную Весть Бессарийцам, — отмахнулась крыска и повернулась к Марку.

«Правда же, мой горячо богатый Марк?!

Ты моё Солнце, ты моя Любовь!

За тобой хоть на Край Света».

Стала посылать девушка один за другим воздушные поцелуи мышонку, не переставая подниматься по ступеням наверх.

— Такой юный, а уже Отец?! — скривил крайне удивленное лицо мужчина, покосившись на мальца.

— Не обращайте внимания, она «с приветом», — шепнув на ухо, поспешил развеять его предположения Советник Пир — красновато-песчаного окраса высокий сухой крыс в летах.

Несмотря на свой возраст, обладает очень проницательным, полным жизни взглядом янтарного цвета глаз и здравым рассудком. Его одежда немного отличалась от местной моды. По-видимому, потому, что мудрый крыс являлся приверженцем Традиций.

На нем был одет довольно странный коричневого цвета плащ, треугольного кроя, сшитый из плотной мягкой на вид ткани. Он одевался через дырку в центре для головы и спадал до пояса. Его края украшены узелками под тон плаща. Руки вплоть до запястья покрывала легкая канди нежно-зеленого цвета. Спереди она имела «язык» шириной с локоть. Он спадал до колен и был расшит необычными причудливыми узорами, которые никто из друзей ни разу не видел.

На ногах одеты штаны из той же ткани, что и плащ. На вид они казались довольно плотными, не характерными для столь жаркого климата. Возле колен штанины плотно утягивались несколькими слоями поясков.

На ступнях красовались сшитые из более грубой ткани сапоги, наподобие мешков с дырками для пальцев. Они имели высокую подошву из темно-красного сорта дерева, довольно мягкого на изгиб и в то же время очень прочного, защищающего, как от острых камней, так и горячего песка.

Дополнял сей необычный наряд резной посох, суженный книзу и более широкий сверху. Материалом ему служила древесина чисто черного цвета. Сверху его венчала резная сфера, от которой во все стороны отходили лучики, очень напоминавшая диск Солнца.

— Ясно-о-о, — закивал с улыбкой Пилар и продолжил восхождение.

— А как же мы?! — протянул к ним ручонки Афин, видя, что их явно не пригласили в «Королевскую Ложу», и проход наверх огородили собой солдаты с пиками наперевес.

В отличие от обычных жителей Акаптхи эти бравые ребята обладали крепким телосложением. Поверх рубахи они носили, так называемое пончо — верхнюю одежду в форме большого прямоугольного куска однотонной плотной ткани с отверстием для головы посередине. Оно имело возле кромок вышивку в виде спадающих узелков.

В таких одеждах местным Кускадэ, как называли здесь стражников и тех, кто следил за правопорядком, было не холодно по ночам, когда им приходилось подолгу пребывать за пределами города. Помимо этого, в подобных верхних одеждах было очень удобно двигаться, так как они совершенно не стесняли движения.

Вооружены степные мыши и крысы пиками, имеющими стреловидную форму наконечника, что крепился на деревянное древко. Так как в здешних краях дерево было в дефиците, подобное оружие передавалось от Отца к Сыну. Считалось, что его потеря была сродни с предательством Родины.

Глава 7 «Корзинка с хвостиком»

— А вам не кажется, что здесь стало как-то шумновато, — только сейчас приметил Марк, что пустующая до этого Площадь возле «Храма Солнца», куда они прибыли, стала быстро заполняться Народом, приносящим с собой скамейки и шатры.

Казалось, весь Праздник, царивший в Акаптхе до этого в центре города, переместился сюда — в восточную часть, вблизи горной гряды.

Стекающиеся сюда мыши всех возрастов стали образовывать две шеренги зрительных мест. Получившийся на пустыре «коридор» тянулся в обе стороны на добрых пять сотен шагов.

— Что-то мне это не нравится, — прошептал мальчик.

— Да ладно тебе брат, посмотри, сколько зевак прибыло поглядеть на нас, — принялся Афин махать руками.

— Не на Вас, а на предстоящее Соревнование, — подметил Айжан.

Он также остался внизу, не приглашенным на лучшие места для Особо Почетных Гостей, что его немало огорчило.

— А что они вообще из себя представляют — эти «Гонки»?! — поинтересовался повеса, косо поглядывая на группу Кускадэ, что направлялись к ним.

«Правила очень просты: два наездника, одна Аршихира.

Кто придет первым — тот Победил».

Пояснил Наследник, от которого не отходила юная степная мышка, ранее выручавшая их. Девушка казалась очень кроткой и не проронила ни слова с тех самых пор, как они вступили вглубь Акаптхи.

— Как-то это слишком подозрительно «просто» прозвучало, — прошептал Бывший Мурза, у которого от всё нарастающего шума и гама толпы, голова пошла кругом.

— Ну, есть, конечно, пару нюансов… Но, о них позже, — поправился Принц.

«А пока, всех, кто не участвует в Состязании, прошу удалиться на зрительные скамейки».

Показал парень на места в первых рядах, уже приготовленные для Гостей, и на мышей, пришедших их туда сопроводить и охранять.

— Ну, удачи, — похлопали Марка по плечам Данис и Шамсия.

— Постойте, и вы вот так уйдете?!

— Не волнуйся, Мурза, — прокричала ему Нали.

Вместе с сестрой их стали оттеснять от него мыши с пиками.

— Только прикажите — мы придем вам на выручку! И незамедлительно убьем вас! — мило помахала ему на прощание Лима.

— Ну да, конечно! Обязательно вас позову! — сдавленным голосом выкрикнул горемыка.

— Да ладно тебе брат, не вешай нос. Я вот, с удовольствием составлю тебе компанию. Ведь я просто не могу пропустить такое Приключение, и… Еда-а-а! — оборвался на полуслове Афин, когда к ним направились три молоденькие девушки с плетеными корзинами на голове, в которых лежало по одной большой лепешке.

— Постой, это для… — только и успел протянуть ему вслед руки Наследник, но тот был уже возле «кормушки», что поставили на землю.

Не разбирая ничего перед собой, проказник с разбегу нырнул в неё с головой.

— Айжан, а тебе кто составит компанию?! — спросил Марк, с улыбкой наблюдая за другом, который достав лепешку размером с его голову, принялся жадно её поглощать.

— Она, — указал парень на девушку, не поднимающую глаз и казавшуюся молчаливее самой безмолвной ночи.

— Тэкита — лучшая наездница Архишир в Акаптхе. И пусть крайне стеснительна с чужаками — в седле она виртуоз, — прошептал мальчику на ухо крысенок.

— А она… она… Просто красавица, — сорвался с уст глухой вздох умиления у паренька, приметившего красоту степной мышки, ростом ниже высокого Айжана на пару голов.

Девушка обладала ярко-коричневым окрасом и такими манящими карими глазками, что в них можно было утонуть без остатка.

Пышные волосы, заплетенные в две косички, спадающие до уровня локтей, были сплошь украшены лентами разноцветных тканей. На девчушке красовалось темно-бордовое платье с цветочными узорами и вышивкой. Её наряд украшали множество волан, шедшие от линии талии вплоть до самых нижних кромок платья. Из-под которого озорно выглядывали маленькие ступни в легких сандалиях, заставившие мальчика ахнуть.

— Эй, Марк, я всё твоей Женушке расскажу, — одернул его Принц.

— А-а-а?! Да никакая она мне… — запротестовал тут мышонок, но был перебит появлением брата.

— Ребята, вы даже не представляете, какая эта вкуснятина! Не знаю из чего эта лепешка — просто пальчики оближешь… — почти до конца уписывал угощения проказник.

— Она из лучших сортов пшеницы, овса, ячменя, ржи и других злаков… И Афин — она предназначалась не тебе!

«Да ладно Вам, Будущий Правитель импурии хамов, не жадничайте! Войдите в положение — мы вот уже пару дней ничего не ели! Вы просто не представляете, как мы голодны!»

Выкрутился мальчуган и не думая останавливаться «на достигнутом».

— Постой, не для него?! А для кого тогда?! — переполошился Марк, сердцем чувствуя подвох.

— А вот для них, — развернул Айжан ребят лицом в ту сторону, где под восторженные крики толпы, стали заводить огромных Существ, доселе невиданных братьями.

Не успели друзья прикрыть рты от удивления, как группа коренастых асмахамцев, приведших силой трех Архишир, быстро скинули с них намордники. Затем, разрезав путы, которыми были связаны их задние лапы, мужчины поспешили удалиться. Перед этим мыши пришпорили Существ, погнав на их будущих Наездников.

— Ну всё, пора! — сорвался им навстречу Наследник.

— Чего пора?!

— Дуй за мной!

Не понимая, что творится, мальчик кинулся за парнем. Быстро достигнув того места, куда были поставлены корзины с лепешками, Айжан первым схватил свою, и протянул перед собой на вытянутых руках.

— Да что здесь происходит?! — вопил вне себя от страха голубоглазый мышонок.

Достигнув пустой «кормушки», он увидел, как прямо на них несется три бешеные Зверюги, у которых земля под ногами дрожала.

«Это и есть Архиширы! О которых вы, наверно, уже слышали.

Так в Бессарии именуются гигантские ящерицы. В отличие от своих более мелких сородичей — Шир, мясо который считается деликатесом, Архиширы используются кочевниками, как средство передвижения в пустыне.

Благодаря своей выносливости и скорости, они стали незаменимыми спутниками торговцев, чьи караваны пересекают пустыню исключительно верхом на этих существах.

Но у нас их использую на работах в полях, а также в Гонках Архишир».

— Кстати, дабы заслужить их Уважение, им обязательно нужно преподнести Угощение, — опустился на колени крысенок, за которым спряталась Тэкита.

— Угощение?! Но у меня здесь пусто-о-о! — завопил несчастный, упав перед пустой корзиной на колени.

— Скорми ей Афина, он всё сожрал, — на полном серьезе предложил «дельное решение» проблемы Принц.

— Что?! — только и успел воскликнуть Марк, как обернувшись, увидел сверкающие пятки своего друга.

— Ну, бывай брат! Я в тебя верю-ю-ю, — с диким криком повеса кинулся со всех ног в сторону зрителей.

Чувствуя, что вот-вот станет закуской, мальчик не нашел ничего лучше, как самому залезть в корзину, перевернув её вверх дном.

«Я корзина, я просто корзина! Не обращайте на меня внимания».

Причитая в полголоса, пополз мышонок подальше отсюда.

— Марк, стой! — хотел окрикнуть его Айжан, но тут же оказался окружен тремя Архиширами.

Остановившись, они принялись наворачивать круги вокруг «добычи».

— Афин, ты что творишь?! — встретили его друзья, во главе с уроженкой Ишпы, вцепившейся ему в грудки. — Бросить своего брата, как ты мог?!

— Данис, Шамсия, успокойтесь, всё это — тактическая уловка…

— Трус ты эдакий!

— Я не трус, но я боюсь! Тем более смотрите — они сейчас слопают Наследника, авось и не приметят щуплого мышонка.

При этих словах мальчики и девочки замерли, так как к парню направилась одна из Архишир — размером с небольшое суденышко, с длинным хвостом, острой мордой и широко поставленными лапами.

Принюхавшись, она с опаской подошла почти вплотную к крысенку, застывшему на месте. Он изо всех старался не шевелиться, хотя коленки так и дрожали.

В следующее мгновение, когда он почувствовал её горячее дыхание у себя над головой, та, широко распахнув пасть, резким рывком поглотила Подношение. Вместе с обеими руками Принца, которые по локоть оказались у неё в пасти.

— А-а-а! — ахнули друзья, дар речи потеряв при виде столь ужасающей картины.

— Айжан! — хотел было броситься ему на выручку Афин, но его, как и всех Гостей Акаптхи, оттеснил обратно к зрителям, стройный ряд мышей в пончо.

— Да пустите вы, она его сейчас слопает заживо!

— Не положено, — коротко и крайне спокойно ответили Кускадэ скрестив пики.

— Но… — оборвался на полуслове мальчик, когда в следующее мгновение Архишира, прикрыв глаза от удовольствия, аккуратно стала задирать голову кверху.

Тем самым она высвободила руки Кормящего, оказавшиеся совершенно невредимы.

— Неплохо сработано, братишка, — послышался тут звонкий голос молодой девушки, показавшейся из-за толпы в сопровождении высокого юноши.

По характеру очень гордая и вздорная степная мышка блестящего нежно-серо-голубого окраса являлась настоящей Красавицей. Не уступающая своему брату в росте, девушка обладала шикарными длинными прямыми волосами, которые обычно носила заплетенными в косы за спину. Большие глазки цвета лазурита, в обрамлении бархатистых ресниц могли вскружить голову любому парню, достаточно лишь заглянуть в них. Но при всей своей красоте и притягательности она предпочитала держать окружающих на расстоянии.

Недолго думая, без капли страха и опаски, старшая Дочь Пилара смело двинулась к тому месту, где располагалась третья корзина. Черное, словно ночь платье, украшенное красной вышивкой, со множеством волан по краям подола, отлично подчеркивало худобу и стройность мышки. Несмотря на то, что Сарвила совсем недавно изрядно изваляла бунтарку в грязи, она к этому времени успела привести свои растрепанные волосы в порядок, связав их красной лентой в косу за спину.

— А это еще что за ходячая корзина?! — попался ей на глаза Марк, метавшийся из стороны в сторону, не видя куда ползти. — У нас знаешь ли, «игра в наперстки» запрещена, — кивнула она своему помощнику.

Им был высокий статный темно-бурого окраса степной мышонок с короткой стрижкой, синими глазами и обостренным чувством долга. Быстро достигнув места «происшествия», парень схватил корзину обеими руками и как подымет.

На удивление публики, никого на её месте не оказалось.

— Как?! — удивилась девушка.

Заглянув в «наперсток», что держал над собой, юноша увидел маленького мышонка, вцепившегося всеми руками и ногами в стенки, тем самым прилипнув ко дну.

— Вот же «Колобок»! Ладно, брось его, пора заняться делом, — окликнула Сестра Айжана парня, тут же отшвырнувшего корзину от себя.

Та покатилась по земле, а затем снова перевернулась вверх дном и пришла в движение.

— Я корзина, просто корзина, — без устали повторял горемыка, не зная куда деться от страха.

«Да, точно! Я просто маленькая одинокая корзинка, которой очень хочется домой, к другим корзинкам».

Лепетал Марк, не заметив, что своими действиями привлек одну из Архишир.

Она отличалась от своих сородичей серо-голубым окрасом кожи в полосочку. Ей явно стало любопытно, что же скрывается под «кормушкой» и она направилась прямиком к Источнику Шума.

— Брат, ты, как всегда, всё делаешь по Правилам. Но с этими пресмыкающимися Тварями нужно по-другому. Они уважают силу, — швырнула девушка ногой корзину себе под ноги, взглядом подзывая к себе третью, самую крупную Архиширу цвета камня с гребнем на шее, с хищным выражением глаз и дерзким характером.

Айжан не стал с ней спорить. Поднявшись на ноги, он поглаживал свою «Избранницу» по носу.

Тем временем Любопытная ящерка, настигнув «корзину с хвостиком», преградила ей дорогу.

«Ой, простите».

Сходу стукнулся Марк об «невидимую преград». Затем быстро развернулся и пополз в другую сторону.

«Ай, простите еще раз».

Снова уперся он в лапу ящерицы, что явно игралась с ним, и раз за разом преграждала дорогу своей мощной «пятой».

Вскоре ей надоела эта Забава и она оторвала «кормушку» от земли.

Публика застыла, ожидая продолжения.

И оно последовало — с глухим грохотом из «укрытия» вывалился мышонок, упав лицом в песок.

— Я гусеница, я гусеница, — принялся ползти, куда глаза глядят мальчик, боясь даже обернуться на ту, чья тень полностью скрыла от него солнце.

Пару раз потрепав в пасти плетеную «посуду», она пришлась Архишире не по вкусу. Ящерица выкинула её, и повернув голову на бок, стала с любопытством наблюдать, как по земле «ерзает» что-то отдаленно напоминавшее червяка.

— Марк, да что делаешь?! Вставай, — прошептал Айжан, когда тот стал ползти мимо них с Тэкитой.

— Я гусеница, просто гусеница, — не слыша и не видя ничего вокруг себя, безумно шептал горе-Наездник.

— Ха, братец, тебе нужно брать с него пример! Так унижаться ради них, — язвила Сестра, которая к тому времени так же заслужила «уважение» своей Возницы.

— Марк, я… — чуть не кинулся на помощь другу паренек.

— Стой где стоишь! По правилам, пока не закончится Испытание, мы не можем и с места сдвинуться. Тем более — помогать другим строжайше запрещено!

— Сестра! Мне всё равно, — чуть не дернулся на помощь несчастному Наследный Принц, но был схвачен со спины Тэкитой.

— Может тебе и всё равно… Но своим очередным самовольным поступком ты расстроишь Отца, — указала мышка рукой на то место, откуда с высоты с них не сводил глаз Правитель Акаптхи — Пилар Банис, восседая на деревянном стуле, заменяющем ему трон.

Позади него, вцепившись обеими руками в спинку находилась Сарвила. С замиранием сердца она наблюдала за столь необычным Испытанием, выпавшим на долю её «будущему богатому мужу».

— Ты… Ты… Подлая…

— А ты… Мелкий…

— Вредная…

— Надоедливый…

— Старшая сестра!

— Младший брат! — зарычали друг на друга парень и девушка, сверкая молниями из глаз.

«А я, гусеница, просто гусеница».

Прополз между ними страдалец в самый накал страстей, чем заставил всех замереть на месте.

В следующее мгновение Архишире надоело наблюдать за странным поведением мышонка, и она сорвалась с места. Нагнав его, она распахнула пасть пошире, а затем, также быстро сомкнула, «поглотив» почти весь его хвост.

— А-а-а, заживо пожирают! — во всю глотку дико завопил Марк, вскочив на ноги, и кинулся бежать куда глаза глядят.

Неистово крича, размахивая руками, он даже и не приметил, что нога в ногу за ним бежит Архишира, не выпуская «добычу» из пасти.

— Афин, Нали, Лима, добейте меня, пока она меня полностью не сожрала, — вопил несчастный.

Мальчики и девочки с удовольствием бы кинулись другу на выручку, но от страха приросли к месту. А когда он с ящерицей «на хвосте» пронесся мило них на полном ходу — они и вовсе с ног попадали.

Лишь маленькая мышка, всё это время наблюдавшая за всем с широко распахнутыми глазками, нашла в себе смелости. Ловко юркнув между ног у стражи, отважная девочка кинулась со всех ног к Папочке.

— Советник Пир, а ты ненароком не ошибся насчет юнца?! — чуть отвлекся Пилар от зрелища, что устроил для всех юный Гость.

— В этом нет сомнения, у него есть… — был прерван на полуслове мужчина, криком снизу.

«Стой малышка, там опасно!»

— Леячка! — закричала, что было сил Сарвила, чем заставила Правителя подскочить на месте.

— Живо уберите ребенка с поля! — огласил своё решение мышь.

Затем он снова хотел занять своё место на троне, но того не оказалось под ним. Благодаря чему мышь рухнул на камень спиной.

— Стойте! Это наша дочь! — отшвырнув стул, который от страха пододвинула к себе, крыска кинулась к мужчине.

Не дав ему подняться, она схватила его за ворот и замерла, как и все. Так как в следующее мгновение, «Дитя Пустыни» резко остановилась, заслонив собой дорогу мчавшейся на неё Архишире.

— Леячка, беги! Беги скорее отсюда! — завопил мальчик, и тут же оказался оторван от земли.

Архишира резко затормозила, задрала голову и замерла с сомкнутой пастью, из которой торчал хвост мышонка, а сам он болтался в воздухе.

— Не тронь! Слышишь, не тронь её! Хочешь, доешь меня, только не трогай мою до-о-о-чку! — взмолился паренек.

Подобный Крик Души был слышен везде и всюду, так как к тому времени Публика с замиранием сердца замерла, вскочив со своих мест.

— Па-па, па-по-чка, — окрикнул Марка детский голосок с земли.

Приоткрыв один глаз, он только сейчас увидел, как девочка, подойдя к Архишире, гладила её по лапе и мило улыбалась.

— А ты ей понравился! — проговорила спокойно мышка.

— Ка-ка-как… За-за-куска или де-де-серт?! — еле выдавила из себя «прикормка» и тут же была освобождена из пасти.

Рухнув на землю, к страдальцу подскочила малышка и обняла вокруг шеи.

— Ты впервые назвал меня Дочкой! Папочка, я так рада!

— А-а-а-га! — покосился несчастный на Архиширу, склонившей к нему голову.

Не зная, как выразить к ним свою благосклонность, она также прильнула к нему щекой.

— А она?! — указал мальчик пальцем в сторону «ящерки», боясь даже вздохнуть.

— Она тоже рада! — улыбаясь, ответила мышка, гладя «зверушку» по носику.

И всё это под дикие крики и овации Зрителей, которые никогда не видели подобного невиданного доселе Зрелища.

— Хм, тоже мне! — буркнула недовольно Сестрица Айжана.

— Ой, да ладно тебе, признай — она молодец! — сорвался с места парень.

Как и все друзья, которым освободили дорогу, он побежал к месту «Воссоединения Семьи».

— Марк, друг мой, как ты?! Прости, я виноват! Я не знал, что делать! Проси, чего угодно, я всё сделаю, — первым кинулся к брату Афин, упав перед ним на колени.

— А можно мне обратно в корзинку?! — с улыбкой счастья, что остался не съеден, пролепетал «червячок» и потерял сознание.

— Воды, скорее воды! — засуетились вокруг него друзья, не замечая, как на них всех, сжимая кулачки смотрит с некой завистью старшая Дочь Правителя Акаптхи.

Глава 8 «Благородный алчный Рыцарь и Завистливая старшая Сестра»

— Капитан, как вы и просили, припасы доставлены, — вошла в просторный Зал группа солдат, неся на своих плечах два увесистых ящика.

— Отличная работа, поставьте здесь, я сам всё лично проверю, — поднялся со стула благородный, статный, светловолосый кремового окраса голубоглазый Рыцарь, с роскошными чуть волнистыми волосами до плеч.

На нем красовались сверкающие доспехи с выгравированным на кирасе гербом в виде цветка репейника, что выдавало в нём уроженца Эхтера — столицы Эйринии. Они одевались поверх штанов и рубахи-камизы и состояли из кирасы, наплечников, нарукавников, перчаток, поножей и сапог.

— Мэс, — обратился он к своему немолодому помощнику.

Средних лет мышь темно-серого окраса с голубым отливом обладал мягким выражением лица, задумчивым взглядом синих глаз и сединой на висках.

Одет он был куда проще — в обычную одежку оруженосца, состоявшую из простой льняной рубахи, доходившей до колен и просторных штанов. Рубаха подпоясывалась кожаным ремнем, поверх которой одевался стеганный жилет на шнуровках по бокам.

Как только помещение опустело, мужчина кинулся к ящикам и постучал по ним три раза. Тут же боковая стенка «посылочек» была выбита изнутри, и оттуда вывалились двое мышей, все помятые и взъерошенные.

— Добро пожаловать, Старые Знакомые, — подошел ближе Рыцарь.

— Добро, добро, — отмахнулся от него старший из Гостей, помогая подняться своему приятелю.

На мужчинах красовались потрёпанные широкие матросские штаны, рубахи и камзолы пиратского пошива.

— Вижу способ доставки пришелся вам по душе, — улыбнулся уголком рта Временный Хозяин Покоев.

«Да какое там!

Нас словно залежалый товар не один раз переворачивали с ног на голову!

Если честно, в следующий раз вы хоть пометьте, где там у коробок верх, а где низ. Или стрелочку нарисуйте, а лучше еще надпись: «Не переворачивать, хрупко».

Тер бока рыже-черного окраса, плечистый, среднего роста, с острым носом мышь. От природы наделен здравым умом и жилкой заправского торгаша. А серые с дымкой глаза, с одного взгляда могли проникнуть в душу собеседника.

— Скажите спасибо, что я не использую «методы» доставки Наместника и ему подобных.

— Мешок на голову и руки, связанные за спиной… Похоже этот «урок» вы хорошо усвоили, Капитан гарнизона — Церий.

— Да-а, я на собственной шкуре осознал, каково это сидеть и ожидать невесть чего от шайки контрабандистов, капитан Фортис.

— Ну, вот и хорошо — обменялись любезностями, а теперь ближе к делу, — прервал их милую беседу помощник контрабандиста Аспир.

Сухой, среднего роста загорелый серый мышь обладал крайне выразительными карими глазами, в которых читалась предусмотрительность с нотками хитрости.

— Твой приятель прав. Скажите Господа Разбойники, чем я заслужил такую Честь, вновь встретиться с вами?! — развернулся к ним Церий спиной, приглашая следовать за собой.

— К чему юлить, капитан, мы к тебе по делу…

— Слушаю… Но скажу сразу, в ваших пиратских делишках принимать участие не собираюсь.

— Упаси нас, «Рина»! Мы по делу чрезвычайной важности. Как вы, наверное, уже слышали, Барон Димгар, Правитель пиратского Княжества Аршия, непризнанного властями Эйринии, совсем недавно лишился своего самого грозного оружия… — начал издалека Гость.

— Княжество Аршия… И правит в нем Барон… — призадумался Рыцарь. — Да, до нас доходил слушок, — сел мышь на стул и положил локти на стол.

«Мол некая группа диверсантов проникла к вам в Княжество…

Затем они сожгли полгорода, и вместе с ним утопили ваш Флагман».

Спокойно говорил Церий, делая вид, что уведомлен, хотя, по правде, мало что знал обо всем этом.

— Ну-у-у, не полгорода, а четверть, — поправил его Аспир.

— И не один Флагман, а целых два. Включая захваченный Понтийский.

— Правда?! — чуть не вскочил с места капитан, но поспешил взять себя в руки. — То есть, конечно, нам обо всем этом известно… Так в чем суть Просьбы?!

«Меня послал к вам лично Барон Димгар с просьбой о помощи.

Зная, что весть о произошедшем инциденте, скоро достигнет ушей понтийских крыс, он хочет построить каменный форт, подобно тому, что возводите вы, здесь в Вестии. Ведь не за горами тот день, когда Ворик соберет свой флот и двинется на Аршию войной. Сами понимаете, сколько прольется тогда крови ни в чем неповинных мышей».

— Понимаю… Но не за рабочей же силой вы прибыли сюда?!

— Свободных рук у нас хватает, и для этого нам не нужно отлавливать мерзавцев и заставлять их работать на стройке.

— Вам не нравятся мои методы? А ведь они справедливы. Я даю им шанс исправить свои грехи трудом на благо жителей Города.

— Не спорю, задумка хорошая, но по мне, так эти методы мало чем отличаются от Понтийских Лагерей Реосов.

— Там мыши гибнут каждый день, а у меня… — вскипел Церий, сжимая кулаки.

— А у вас — не знаю… Тем более, раз вы осведомлены, что творит Ворик у себя в замке и ничего не предпринимаете — вам мало доверия!

— Всем не помочь, это я хорошо усвоил, — вскочил с места капитан.

— С каких это пор Благородный Рыцарь решает кому жить, а кому умереть?! — на повышенных тонах спорили друг с другом Церий и Фортис, сверкая друг на друга недобрыми взглядами.

— Друзья, друзья, прошу не ссориться, — встал между ними Мэс.

— Он мне не друг! — в один голос прорычали упертые мыши.

— Мы ушли от темы, — положил Фортису на плечо руку Аспир, более хладнокровный в подобных Переговорах.

— Дело говоришь, друг. Так вот, капитан Церий…

— Не продолжай, капитан Фортис, из Совета Семи Капитанов Аршии, я знаю, зачем вы прибыли в Вестию! — перебил его Радушный Хозяин, садясь обратно на стул.

— Раз так, предоставьте Их нам, и мы больше никогда не увидимся. Это я вам обещаю.

— Напротив, Дорогие Господа контрабандисты и пираты, право взглянуть на чертежи и схемы моего форта надо заслужить.

— Сколько?! Назови любую сумму, и Барон Димгар всё оплатит. Он в отличие от некоторых, не пожалеет ни своего богатства, ни себя, ради благополучия своего Народа!

— Цена моя высока — пятьдесят сотен серба!

— Церий?! — хотел встрянуть в разговор его друг и Наставник.

— Молчи, Мэс, — одернул старика Рыцарь.

— Хорошо, будет вам пятьдесят сотен серба, сегодня же пошлю весточку, и оплата прибудет завтра.

— Нет, нет, нет… Мне не нужны ваши грязные монеты, пираты. Добудьте их мне здесь в Вестии.

— Что?! Ты, наверное, на солнышке перегрелся в своей кирасе, или тебе стул Корнута жмет?! Мы уходим!

— Не советую, друзья, — проговорил крайне вкрадчиво Церий. — Только выйдете за дверь — вас арестуют и сошлют в Понтис, как особо опасных преступников. А мне этого, ой, как не хочется! — пробежала на лице Благородного Рыцаря злобная усмешка.

— Так чего ты желаешь?! — развернулся пират, понимая, что угодил в ловушку.

«Вы контрабандисты и прекрасно знаете всех нечестных на руку торговцев, дельцов и других чиновников в городе.

Помогите поймать их с поличным, укажите на их тайники.

Всё их имущество и пойдет в сумму уплаты.

Я ясно выражаюсь?»

— Яснее некуда. Так, значит, вы хотите, чтобы мы работали на вас, капитан Церий?!

— Временно, капитан Фортис. И поверьте, отказа я не приму.

— Время подумать дадите?!

— Конечно, до вечера у вас еще есть пара часиков. И еще, попробуете сбежать из города — вас казнят на месте. Послать о помощи в Аршию — снова казнят. А если вы, обезумев «от счастья», вздумаете за это время украсть чертежи — не выйдет, они у меня всё вот здесь, — указал мужчина себе на голову.

— Как предусмотрительно с вашей стороны, — прошипел контрабандист.

— Во второй раз я не позволю себя пленить, — ехидно прошипел мышь вслед залезающим в ящики Гостям.

От столь настойчивой «просьбы» о помощи, они языки проглотили и заметно поубавили спеси.

— Мэс, проследи, чтобы их убрали с глаз долой, — отмахнулся от старика Церий, который не узнавал друга.

Решив пока оставить Ученика в покое, и дать ему время остыть, старик удалился из Зала в сопровождении солдат, которые потащили ящики из Дома бывшего портового управляющего Корнута.

— Молодец, о Благородный Рыцарь… — нежно зашипела на ушко мужчине некая Особа. — Такой молодой и уже Капитан. Ох, будь я на пару сотен лет моложе, ух, — погладила она его по щеке.

Затем мило легла на стол перед ним, положив голову на ладоши и закачала ножками.

«Похоже, и я нашла себе замечательную „Игрушку“… И от Сестры недалеко».

Усмехнулась Иллиса, пока Церий не замечая её, принялся что-то записывать на листок перед собой.

«Ох, как же непредсказуема порой Жизнь…

И даже такой Благородный Честный Рыцарь не сможет устоять перед Алчностью — греха, так не свойственному таким, как ты».

Шипела Гостья, не сводя с красавца томного взгляда.

— Не сходится! Всё равно не будет хватать! — отшвырнул от себя листок бумаги Церий и схватился за голову.

«Правильно, мой Рыцарь, сколько бы не попади в твои руки богатства, тебе всегда будет мало.

Ты еще сопротивляешься мне, но не беспокойся, скоро и сам не заметишь, как станешь самым алчным из Рыцарей, которых знавала Эйриния».

— Это я тебе обещаю, — протянула «Алчность» к нему свои ладошки, чуть подняла голову и прильнула к устам губами…

«Спи, моя радость, усни.

В шатре погасли огни.

Пчелки затихли у пруда,

Архиширы наелись от пуза».

Доносился тихий нежный певучий голосок до слуха Марка, пребывающего в сладостных грезах.

Ощущая небывалую легкость во всем теле, мальчик дремал без задних ног. Когда в следующую песчинку, он уловил легкое прикосновение к ушкам и вовсе растаял. Последовавшее за этим шипение где-то совсем рядом вмиг развеяло его беззаботное настроение.

— Так нечестно, Сарвила! Мы же договорились — без рук.

— Сестра права, жулье ты эдакое!

— Кто я?! Сами виноваты, что проиграли! Где хочу, там и глажу.

— А ну руки!

— Не позволю! — стало доноситься всё отчетливее и громче шипение над головой мышонка.

Когда девчонки перешли от слов к делу и принялись хлестать друг друга по ладоням, ненароком ударив и Марка по носу, он как ошарашенный распахнул глаза.

Увидев над собой Сарвилу, Нали и Лиму, он тут же с глухим восклицанием оторвал голову от коленочек «женушки», на которых невесть каким чудом наслаждался отдыхом всё это время.

— С добрым утречком, соня. Как спалось?! — послушался сквозь чавканье голос Афина.

— Ты?! — перевел он взгляд на друга.

— Я! — продолжил жевать большую лепешку паренек, как ни в чем не бывало.

— Вы?! — перевел мальчик взгляд на друзей, не узнавая их внешнего вида.

Все они, и даже маленькая Леячка, принарядились в местные одеяния с искусно вышитыми узорами. На девушках красовались прекраснейшие платья со множеством волан, а на юношах — широкие штаны и бежевые рубахи. От накидок с длинными рукавами мышата отказались, так как стояла невыносимая жара.

— Мы! — развела руками Шамсия, чуть покружившись на месте.

Вмиг кромки её платья оторвались от земли, повторяя каждое движение.

— Она?! Они?! Я?! — снова перевел взгляд мышонок на счастливую донельзя Сарвилу на коленях которой он еще с полминуты назад беззаботно спал.

На доли песчинки засмотревшись на совершенно Иной Образ простой базарной воровки, у него сердцебиение участилось.

Крыска оказалась настолько красива, что и глаз не отвести. Заплетенные в косы, волнистые жгуче-бурые с переливами волосы были украшены сухими цветами. Свежее умытое личико сияло от счастья. В лазурно-зеленых глазках читалась непомерная Любовь и Забота. Даже рыжая кисточка на хвостике задорно манила к себе, как мед пчел.

Засмотревшись на девушку, не сводящую с него взгляда с поволокой, мальчик ком в горле проглотил.

— Кхе-кхе, — послышался совсем рядом кашель брата, вернувшего его с небес на землю.

Прогнав все шальные мысли прочь, паренек поспешил взять себя в руки.

— Да как же это?! — обреченно опустил руки Марк, совершенно ничего не понимая.

— Не время убиваться, друг мой. Скажу лишь, что на фоне праздных одежек горожан, мы выглядели, как «поганки в клумбе цветов». Вот нам и выделили местный гардероб. Тут, кстати, и для тебя припасено.

— Что это?! — взглянул мышонок на странное одеяние, больше походившее на кожаный доспех.

— Каждому Наезднику такой полагается для защиты рук, ног и тела, — пояснил Айжан, представ во всем своем великолепии перед изумленными друзьями, сидя верхом на Архишире.

Принц к тому времени оказался уже полностью экипирован к предстоящим гонкам. В одежде асмахамских юношей его было трудно узнать. Он казался совершенно иным крысенком.

Поверх штанов и рубахи на нем был одет так называемый капаразон — защитный панцирь, состоящий из плотно прилегающих к телу стеганного жилета, наколенников и налокотников. Они крепились на множество шнуровок. На ногах находились плетеные из сухой травы сапоги, которые не стесняли движение. При этом, могли выдержать удар при падении, благодаря многослойности плетения.

Наследник восседал на спине Архишире ближе к шее, на специальном плетеном из плотной ткани седле, предназначенном для двоих седоков. Волосы парня были убраны в хвост, а сам он сейчас выглядел, как Настоящий Принц.

В отличие от Марка, который по-прежнему был одет в свои лохмотья.

— Проснулся, наконец, «Колобок»! Все уже заждались, — язвительно бросила, проходящая мимо на своей Архишире Сестра Айжана.

Как и брат, мышка была облачена в штанишки и капаразон. Несмотря на довольно мужественный наряд, девушка оставалась ослепительно красивой и изящной. Если бы не её вздорный характер паренек, наверняка, засмотрелся на неё.

— И чем я заслужил такое? — развел руками несчастный, не поднимая глаз, даже не желая встречаться взглядом со столь противной Особой.

— Не обращайте на неё внимание, она всегда была врединой, — подметил Айжан и хотел также удалиться, но Данис подскочил к нему, моргая на один глаз.

— Друг мой, а кто-то говорил, что у него нет подружки?! А сам вон — нежно держишь такую красавицу за ручки, — усмехнулся гуляка, чем заставил, сидевшую спереди в одном седле с Принцем, девушку залиться румянцем.

«Смотри, смотри, раскраснелась, значит я прав!

Вот гляжу я на вас, и сразу вспоминаются те лихие деньки, когда мы с тобой…».

Прикрыл сладко глазки мышонок, припоминая прошлые «подвиги» во имя красоты.

— Данис! — хотел остановить его сладостные воспоминания «боевой товарищ», видя, что со спины на него надвигается гроза всех гуляк.

«После очередных удачных гонок по пустыне, вечерами мы частенько устраивали «облавы» на бессарийских красавиц…

Ух, и визгу же было, когда мы гонялись за ними по всему городу, пытаясь сорвать с них…».

При этих словах Шамсия молча возложила обе руки на плечи другу, и тот на последнем издыхании, закончил повествование.

— Бантики с волос, — чуть слышно пропищал горемыка, боясь даже обернуться.

По «нежному теплому прикосновению», от которого кости аж захрустели, он осознал, кто стоит у него за спиной.

— Ну, мне пора. Марк, поскорее переодевайся — мы ждем тебя на старте, — поспешил откланяться Айжан, пока и ему не перепало «заботы».

— Да-нис, а ну-ка поведай мне поподробнее, что вы там творили с бедными мышками?! — прорычала уроженка Ишпы и схватив за шиворот, поволокла паренька за собой.

«Умоляю, спасите! Кто-нибудь, она же меня сейчас убьет!

Спа-си-те-е-е!»

Стали последними Крики Отчаяния страдальца, когда его под молчаливые взгляды друзей, провожающие в Последний Путь, премилая девушка уволокла в неизвестном направлении.

— Ну ладно, думаю и мне пора! Пилар тут обмолвился, что Победителя ждет большая Награда… И я, как Лицо ответственное, вызвалась охранять Сокровища, — встала на ноги Сарвила, стряхивая с колен песок. — А-а-а, вот и моя помощница, — встретила она Самию.

— Помощник, — поправила её бывший Посол.

— Всё равно! Ты нашла, о чем я тебя просила?!

— Вот! — отвернулись девчата от всех, что-то пряча в руках.

— Не очень это похоже на отмычку, но думаю… — осеклась на полуслове девушка, прикусив язычок. — То есть я хотела сказать, лучина. Ну, знаете, когда станет темно надо будет чем-то разжечь огонь, ха-ха, — быстро поправилась воровка, заметив, что её услышали.

— Сарвила, не слишком там увлекайся «игрой с огнем» — упрекнул крыску Марк, прекрасно понимая, о чем она.

— Не буду, Дорогой. А ты там постарайся шею не сломать, — откланялась Посол, уводя за собой Самияра.

— Шею сломать?! — переполошился мальчик.

— Она неисправима! — подошел к брату Афин, кладя ему на плечо руку.

— Сломать?! — схватил его за грудки друг.

— Да не волнуйся! Ты в надежных руках…

— Спасибо, я все-таки рад, что ты со мной, — вздохнул свободнее мышонок.

— О чем ты?! Я о ней! — указал проказник на Леячку, которая всё это время не отходила от Архиширы.

Находясь чуть поодаль от места «отдыха» Папочки, девочка терпеливо ожидала пока он очнется. Дабы чем-то себя занять, малышка не переставала шептаться с ящерицей.

К тому времени заботливые степные мышки привели «Дитя Пустыни» в порядок. Её помыли, причесали, заплели длинные волосы в косы, чтобы не мешались. А также выделили ей платьице по размеру. В результате от прошлой замарашки не осталось и следа.

— Похоже, она нашла общий язык с этой зверушкой, а посему вам вместе и в Путь-Дорогу пора собираться, — оторвал от себя брата рыжий мышонок и потянулся за добавкой.

— Афин, это же?! — попалось на глаза пареньку целая корзина с лепешками, принесенная сюда по его просьбе.

— Ты даже не представляешь какие они вкусные! Я остановиться не могу! Хочешь?!

— Нет спасибо, как-то аппетит пропал, — отмахнулся от него мальчик, поднимая на вытянутых руках приготовленную для него одежду Наездника. — И как мне… Во всё это, — не договорил он, как к нему подскочили Нали и Лима.

— Мы поможем! — в один голос воскликнули сестрички.

— Э-э-э, нет девчата, «петлю на шее» моему другу позже будете затягивать, а пока будьте добры оставайтесь здесь. Нам пора принарядиться к Гонкам, — потянул озорник Марка за собой к ближайшему шатру, который специально для Гостей разместили неподалеку.

Именно в нем совсем недавно все друзья и переоделись в более подходящие для Празднества Наряды.

— Если, конечно, вы не желаете лицезреть Нашего Мурзу в чем мать родила?! — подмигнул им озорник.

Жутко засмущавшись от подобных предложений, мышек, как ветром сдуло.

— Ты уж постарайся не ударить лицом в грязь и поскорее заканчивай, а то ведь…

— Знаю. Я прекрасно помню, что Батисия в опасности, — похлопал друга по плечу Марк.

— Кстати, брат, если захочешь «сходить налево», в шатре есть всё необходимое, — подмигнул Афин другу.

— Думаю, я не откажусь от твоего радушного предложения. Ведь кто знает, сколько продляться эти Гонки, — порешив на этом, мальчишки удалились «прихорашиваться».

— Нет, ты только посмотри на него, какой бездарь! — сжимая петли на седле перед собой, за которые во время гонок держались Наездники, шипела гордая Дочь Пилара.

При всей своей красоте и притягательности, девушка предпочитала держать окружающих на расстоянии. Она могла довериться лишь одному юноше, который поклялся служить ей, пока ему это позволяют.

— Бениамина, прошу, простите меня! Я не справился с порученным заданием, — прошептал паренек, сидевший позади неё на заднем седле.

— На грубость нарываешься?! — зашипела на него через плечо девушка, не сводя глаз с Марка, который к тому времени переоделся и направлялся к Архишире.

— То есть, Мина… — поправился Слуга.

«Я три дня и три ночи не смыкал глаз, ожидая в засаде его корабль. А когда завидел, обрушил на них камнепад. Я думал, это остановит вашего брата, но…»

— Простите меня, — опустил он виновато голову, не смея надеяться на милость Госпожи.

— Не время сокрушаться, мой верный Серхио. Сейчас надо думать только о Победе, — шептались Заговорщики, строя коварные Планы на будущее.

«Правильно говоришь, правильно!

Только Победа позволит тебе утолить ту нестерпимую Зависть, что теплится в твоем сердечке.

Но не бойся, чем сильнее ты будешь желать утолить её, тем жарче она воспылает».

Шептала на ухо «Игрушке» сладкозвучный голосок Иллисы.

Глава 9 «Странная Традиция»

— Странно, а я думал Наездников должно быть двое, — мельком бросил бывший Мурза взгляд на Сестру Айжана.

Помогая подняться в седло Леячке, для которой в кратчайшие сроки был подобран и подогнан Доспех Наездника, его не покидало плохое предчувствие.

Маленькая девочка, как участница «Гонок на Архиширах» для жителей Акаптхи было в новинку. Пилар Банис по началу хотел запретить ей участвовать, но Сарвила очень «доходчиво» пояснила, что без помощи горячо любимой Доченьки Папочка просто не справиться.

«Он и до стартовой черты не сможет дойти, ничего себе не повредив».

Так пояснила своё решение «Мамочка».

Иного выбора, как разрешить ребенку участвовать в Состязании мужчине не оставалось. Но он лично отдал приказ, чтобы девочке подобрали самый лучший и крепкий капаразон.

— Ты точно не хочешь сесть впереди?! — подсадил малышку на седло паренек, еще не до конца осознавая всю опасность предстоящих Гонок.

— Нет, у тебя за спиной безопаснее! — ответила мышка, уместившись со всеми удобствами.

— Друг, тебе помочь?! — окрикнул его Айжан, видя, что тот немного опешил, встретившись взглядом с Архиширой.

— Нет, всё нормально.

— Не бойся Папочка, ты ей понравился, и она говорит: «Что сделает всё, от неё зависящее, чтобы тебя не убили!»

— Убили?! — передернулся мальчик.

— Ага, — улыбнулась ему чистой наивной улыбкой Дочка, от которой у Папочки испуг, как рукой сняло.

— Постой, ты сказала: «Она говорит». Ты что, понимаешь её?!

— Как и вас всех!

— Хорошо, тогда скажи ей, что мне будет намного легче, если она перестанет смотреть на меня, как на лепешку. А еще — пусть не облизывается, а то я чувствую себя десертом.

— Она всё прекрасно понимает, можешь обращаться к ней напрямую.

— Вот здорово, — не особо это успокоило мальчонку. — А имя то у неё есть?! — принялся вскарабкиваться на высокое седло Марк, но у него это выходило крайне неуклюже.

— Имени?! Нет такого.

— Ну, тогда, не против, если мы будем называть тебя… Э-э-э, — не на шутку призадумался мышонок.

«Ви-ко! Ви-ко! Ви-ко!»

Принялась Зрители подбадривать Участников Гонки, к тому времени занимающих свои позиции.

— Что еще за «Ико»?!

— «Вико», это наш Клич, призывающий к Победе, — пояснил Принц, спрыгнув со своей Архиширы, дабы помочь Новичку, наконец, сесть в седло.

— Спасибо! — совместными усилиями ему удалось занять положенное место. — Вико, так и назовем тебя. Ты не против?!

— Дать имя земляной Твари, как низко пали мыши, — шипела Мина, до слуха которой долетали обрывки речей друзей.

— Папочка, ей понравилось, — захлопала в ладоши Леячка.

— Ну и хорошо, — крайне неуклюже разместился паренек в неудобном седле.

Чувствуя себя, как рыба в глиняном горшке в здешних узких штанах, мышонок заерзал на месте.

— Марк, чтобы не случилось, не выпускай ног из стремян.

— Из чего?!

— Ноги из этих ремней, — указал парень на ремешки для ступней, которые крепились снизу.

— А эта штука, не отвалиться?! — подергал мальчик за ручки на седле, желая удостовериться, что всё крепко держится.

— Обижаешь… Всё сделано насмерть, так что не волнуйся. Самое главное держись крепче, а то в дороге всякое может случиться…

— К примеру?!

— Ну-у-у, — почесал затылок крысенок. — Тебя могут попытаться сбить с Архиширы.

— Что-о-о?!

— Держи. Пир передал. Он тебе пригодиться, — вынул Айжан из-за пазухи чекан и протянул Марку.

— Постой, не понимаю к чему мне оружие?! — засунул мышонок его за пояс.

— Ну как бы тебе сказать… Гонки эти не совсем обычные, и роль второго седока в ней, — указал он на юношу, сопровождавшего Сестру.

Парень как раз принимал в руки древко пики без наконечника от одного из помощников.

— Хочешь сказать… — перехватило дух у Новичка. — Но у меня же?! — бросил он опасливый взгляд на Леячку. — Нет, так не пойдет — я отказываюсь! Подвергать опасности меня — это одно, но Дочку…

— Папочка, — прижалась к нему мышка.

— Да не бойся вы, я вас в обиду не дам, обещаю! — удержал его в седле Наследник, когда тот чуть не свалился с него. — Просто держись рядом, хорошо? Тем более если ты сейчас откажешься, то нанесешь оскорбление не только моему Отцу, но и всем Жителям Акаптхи… И тогда…

— Что тогда?! — переполошился Марк.

— Даже я не могу предвидеть, что ждет тебя и твоих друзей…

— Если ты так говоришь… Хорошо, я согласен, — сдался паренек. — Уговаривать ты умеешь.

— Вот и молодчина! — вздохнул свободнее Айжан.

— Если честно, я даже не знаю, кто меня пугает больше — грозный вид Архиширы твоей Сестры или предстоящая Гонка с тремя её Наездниками.

— А-а-а?! — обернулся крысенок, и увидев лишь двоих, повел Возницу вперед.

«Подводите своих Архишир к черте».

Скомандовал голос с высоты «Храма Солнца», принадлежавший Правителю Пилару.

— Леячка, держись крепче. Похоже, Гонка будет не из легких, — шепнул мышке через плечо Марк, почувствовав, как её пробирает мелкая дрожь, и она сильнее прежнего обняла его маленькими ручонками со спины.

— Не путайся у меня под ногами, «Колобок», — прорычала сквозь зубы Мина, демонстративно ведущая свою Архиширу перед ним.

— И чем я не угодил тебе и твоей подруге?! — вопрошал вполголоса мальчик.

— Что?! Это ты обо мне?! Ну, всё, малец, тебе не жить! — поднял древко пики Серхио, наставив на Соперника.

— Нет, я вовсе…

— Оставь его… Еще успеешь с ним «поговорить по душам», — молвила высокомерно девушка, отводя Возницу в сторону под немного ошарашенный взгляд той, которая сидела впереди неё.

«Так он меня видит?! Интересно-о-о».

Удивилась Таинственная Особа и принялась что-то нашептывать «Игрушке».

— А ты, как я посмотрю, не из робкого десятка, — усмехнулся Наследник. — Назвать Серхио, лучшего копьеносца Акаптхи — подружкой моей Сестры… Ну, ты смельчак!

— Да нет, я вовсе…

«На старт!»

Послышался голос Учредителя Празднества.

— Последнее наставление — Архиширы очень своенравные Существа. Поэтому не очень слушаются нас, даже после Угощения. Запомни, если хочешь повернуть налево — легонько коснись правой ногой её бока, и наоборот — ясно?!

— Ничего не ясно!

«Внимание!»

— Не беда, по ходу дела разберешься!

«Марш!»

Дал команду Правитель Акаптхи к началу Гонок.

Застывшая, до этого, Публика подняла столь невообразимый крик, от которого в первые мгновения у Новичка уши заложило.

В воздух взметнулся столб пыли, закрывший собой обзор всем друзьям, пребывавшим в первых рядах Зрителей. Спустя мгновение из-за него стрелой вылетели Архиширы и их Наездники, дико крича, размахивая руками, подзадоривая толпу и ящериц бежать еще быстрее.

Когда дымка развеялась и крики начали стихать, все присутствующие впили взоры в того, кто продолжал «топтаться на старте».

— Давай, Марк, мчись быстрее ветра! — послышалась дружеская поддержка Афина, находившегося в окружении Шамсии, Нали и Лимы.

— Я бы и рад, да только что-то она не двигается. Забыл спросить Айжана, как заставить её бежать. Эй, Вико гонка уже началась! Вперед, ну давай! — принялся ударять её по бокам пятками паренек, но всё безрезультатно.

«Хотя постой… Кажется понял».

Припомнились ему слова друга.

— Назад, давай! Дуй назад! — посреди воцарившейся тишины, принялся кричать мышонок.

Друзья, которые прекрасно его слышали, переглянулись, недоумевая, что это с ним.

— Леячка, может хоть ты вразумишь её?! — обернулся горемыка, на что девочка развела ручками.

— Марк, а может тебе её подтолкнуть?!

— Спасибо Афин, где бы я был без твоих ценных советов?! — кричал ему в ответ мышонок, слезая с седла, в которое с таким трудом забрался.

«Ну ладно, Вико, не хочешь по-хорошему, будет по-плохому. Тьфу».

Погрозил ей пальцем Марк, рухнув, как мешок с землей лицом в песок.

Обойдя Возницу со стороны лица и приметив, что та замерла не моргая, паренек хмыкнул и направился к её хвосту.

— Что это с ним?! — вышли вперед сестрички Нали и Лима.

— Не знаю, — прошептал повеса, не понимая зачем брат подходит к Архишире сзади.

— Может это Традиция такая?!

— Странная она какая-то? — предположили песчанки.

— Наверное, это всё здешний воздух и… — оборвался на полуслове Афин, когда в следующую песчинку, друг, прицелившись, как набросился на хвост ящерицы.

Схватив обеими руками, он оторвал его от земли и перебросив через плечо, принялся тянуть на себя, роя землю ногами.

— Т-а-а-а-к, либо меня Шамсия сильно по голове нынче стукнула, либо я и вправду вижу Марка, который изо всех сил тянет ящерицу за хвост, дико крича…

«Вперед! Вперед!»

Словно в подтверждении слов «покалеченного» гуляки, вернувшегося «с того Света на этот», в очередной раз послышался истошный крик горе-Наездника.

— Нет, Данис, я тоже это вижу, — согласилась с ним уроженка Ишпы.

Замерев с открытыми ртами, друзья стали наблюдать за непонятными манипуляциями Марка с хвостом ящерицы.

А он бедный — и так тянул, и через плечо, и обеими руками, и залазил на хвост, и клал его себе на спину — всё бесполезно. Ну, никак не хотела понять Вико, что от неё хочет надоедливый мышонок, крича «вперед», а сам утягивая — назад.

Так продолжалось долгих пару минут, за которые никто и слова не проронил. Даже, до сего момента, болтливая Сарвила, которая «присела на уши» Пилару, отвлекая его от сокрытого у неё за спиной увесистого сундука с «сокровищем», язык проглотила. Замерла и Самия, понимая, что ей самой не справиться с замком ларца.

Проследив взглядом на то место, куда уставилась Архишира не моргая, Афин вдруг осознал все «Тайны Бытия».

— Марк, кажется, я понял! — с криком выскочил вперед озорник. — На держи!

Недолго думая, он пустил по земле ребром большую лепешку, что еще не успел съесть.

— Нет, спасибо, друг, я не голоден, — обреченно прокричал мальчик и упал на хвост ящерице без сил.

Прокатившись с десяток еринов, прикормка также обреченно опустилась на песок.

— А это и не для тебя, — усмехнулся паренек, поймав на себе пытливые взгляды зрителей.

— Что?! — только и успел пропищать несчастный, как к тому месту, куда упала на землю вкуснятина, кинулась Вико и принялась быстро её поглощать.

— А теперь — впере-е-е-д! — дико завопил здравоумный мышонок, указав пальцем вслед убегающим.

Благодарности Архиширы не было предела. Встав на доли песчинки на задние лапы, она бросилась со всех лап вдогонку остальным участникам Гонки.

— Ну-у-у, спа-а-си-и-бо-о, — раздался истошный крик Марка, который еле успел вцепиться Архишире в хвост, как той и след простыл.

— Всегда пожалуйста! — гордо повернулся к друзьям озорник, преисполненный чувства, что в очередной раз смог помочь брату. — Что?! — встретил он на их лицах полное удивление.

«Голодные Существа думают одинаково».

Задрал мальчик нос кверху, чем чуть не заставил всех рухнуть лицом в землю.

Глава 10 «Цена Победы»

— Ну как тебе Начало Состязания, Марк?! Успел войти во вкус и почувствовать всю прелесть окружающего пейзажа?! — говорил восторженно Айжан, не сводя глаз с горизонта.

Ему выдался шанс порассуждать на тему Красоты Природы, когда спустя полчаса страдальцу верхом на хвосте Вико, удалось нагнать их с Тэкита. В отличие от Принца мышка продолжала хранить полное молчание, лишь изредка кивая в знак согласия.

— Единственное, что я чувствую, это боль во всем теле, — отвечал чуть живой мышонок.

В душе мальчик радовался, что его Архишира наконец успокоилась и, выбившись из сил, продолжила путь шагом, следуя бок о бок с Соперницей по Гонке.

— Леячка, ты как там?! — прохрипел горемыка, не отрывая головы от хвоста, на котором распластался.

Всю дорогу он боясь ослабить хватку и упасть с довольно крутого склона, что открылся его взору по правую руку.

— Всё хорошо, Папочка.

— Ну, хоть кому-то, — прошептал себе под нос паренек.

— Да ладно тебе, Марк, оглянись, насладись природой… А какой тут воздух, — глубоко вздохнул Наследник и сладостно выдохнул.

— Какая природа?! Всюду выжженная земля, голые скалы, ни единого зеленого листочка, а воздух до того пропитан зноем, что режет нос.

— Ничего-то ты не понимаешь, — тяжело вздохнул Принц, немного расстроившись от подобных слов.

Он и сам не осознавал, что в порыве обиды с силой сжал ладошки девушки, на которых покоились его собственные. Почувствовав тяжелое дыхание у себя за спиной, мышка чуть обернулась и встретилась с опечаленным взглядом друга.

— Ты не прав! — поборов своё смущение, воскликнула в голос Тэкита, чем немало удивила Айжана, а Марка заставила прикусить язык.

«Моя бабушка как-то рассказывала, что раньше всё здесь было Иным…

До прихода «Масса Умбрэ» — гигантской волны, обрушившей всю свою разрушительную мощь на западное побережье Асмахамской Империи, всюду куда хватало взгляда простирались вечнозелёные густые Леса».

Немного замявшись, продолжила повествование девушка, опустив печально взгляд.

— Гигантская волна?! Вечнозелёные леса?! — повторил про себя мышонок. — Странно, а почему Советник Пир нам об этом ничего не поведал…

«Полные жизни, благоухающие и цветущие круглый год прекраснейшие Леса, именовались «Эллиль».

Испокон Веков верхушки могучих деревьев простирались до самых Небес. Точно никто не мог сказать, сколько им было лет. Даже троим мышам, сцепившимся за руки, невозможно было обхватить стволы Исполинов.

Горы, ныне именуемые Акаптский Хребет, раньше были самыми высокими во всех известных Землях мышей. В низовьях выращивали различные зерновые, ягоды и овощи на протяжении всех сезонов. И никто не знал голода и нужды. Ныне от прежнего Буйства Жизни осталось лишь название — Долина «Эллиль».

Оборвался на полуслове голос мышки. Не в силах спокойно рассказывать о таких страшных Событиях и у неё дыхание перехватило.

— Масса Умбрэ» раз и навсегда изменило не только Природу, но и саму Жизнь в остатках Асмахамской Империи. Пали жертвой катастрофы и большинство городов, уцелевших после «Великой Войны», — понимая, как тяжело приходится подруге, взял слово Айжан.

«Уцелевшие в этом Чудовищном Потопе рассказывали, что «Стена Воды» перед тем, как обрушиться на сушу, словно по чьей-то Воле, застыла на месте.

Лишь благодаря этому удалось избежать полного уничтожения наших Предков. Оставив всё чем жили, они кинулись вглубь Земель Империи, где им пришлось терпеть нужду и скитаться по пустыне.

Когда спустя несколько месяцев, вода отступила, уцелевшим асмахамцам стало ясно, что их Родной Дом никогда не будет прежним.

Словно острым лезвием ножа по мягкой древесине, вода, отступая к Океану Грез, унесла с собой столько толщи суши, что и вообразить невозможно.

Горы потеряли в высоте больше половины.

Почва лишилась своего плодородного слоя и стала голой до самого каменистого основания.

Лишь Фундамент некогда Великого «Храма Солнца» чудом уцелел после такого Буйства Стихии.

Даже Тропа в «Обитель Солнца» пострадала. Изваяние-Головы разбросало по всей округе. Титаническими усилиями на протяжении нескольких лет, асмахамцам удалось разыскать большую их Часть и вернуть на свои места.

Тем не менее Прошлое, каким оно было — уже не вернуть».

— Отныне на Месте Всеобщего Процветания мы видим лишь этот красный многослойный красновато-бурый песчаник, отточенный до блеска и принявший причудливый формы колонн, монолитов и подобия арок, через глубокие ущелья, — завершил рассказ Наследник.

Понимая, что сейчас Тэкита, как никогда нуждается в утешении, парень обнял мышку.

С совершенно каменным выражением лица, на котором запечатлелся весь ужас от услышанного, а также сожаление по поводу того, что посмел хаять их Родные Края, Марк прикусил язык.

Переведя взгляд с горизонта на Потомков тех, кто смог пережить все тяготы Великой Войны, а затем поистине невообразимую Природную Катастрофу — мальчик не мог подобрать подходящих слов для сожаления.

Дети и Внуки Прошлого смогли восстать из пепла, и построить Новый Чудный «Город Узоров». Пусть не такой большой и густонаселенный, как прочие города Эйринии — тем не менее этот Подвиг заслуживал Великого Уважения.

С дрожащими губами, с застывшим от ужаса сердцем, мышонок поднял виноватый взгляд на Айжана и Тэки. Из глаз его потекли горькие слезы, лучше любых утешений, говорившие насколько ему стыдно за всё, что он наговорил.

На доли песчинки взгляды друзей встретились. Понимая, что ничего уже не поделать, они хотели отдаться горю. Но в следующее мгновение тишину горной тропы, тянувшейся вдоль обрыва, по которому они следовали, разорвал рев маленькой мышки. Рассказывая о таких страшных вещах, они на время позабыли о ней.

Тут же очнувшись, ребята принялись всячески успокаивать малышку, как могли, но Леячка оставалась безутешной. Никакие уговоры, теплые слова и обещания не могли прекратить, казавшийся бесконечным, поток детских слез.

Чувствуя за собой вину, Тэкита спрыгнула с седла. Когда она взяла бедное дитя на ручки, мышка понемногу стала успокаиваться.

— Прости, — чуть слышно прошептал Айжан.

— Нет, это вы меня простите, если бы я знал, — коря себя в сердцах, качал головой Марк.

Немало времени ушло, чтобы успокоить девочку. Когда она, вымотавшись за день, мирно заснула в седле, в которое её усадила степная мышка, прежде сама, сев позади неё, друзья продолжили путь.

— Теперь я понимаю, почему Пир не стал рассказывать нам обо всем этом.

— После Войны — это вторая Трагедия, обрушившая на наши Земли, — чуть слышно шептал Айжан.

Он шел рядом с Архиширой друга, оставшейся без седока, чтобы та ненароком не выкинула чего лишнего.

— А после была Чума… — еще тише прошептал мальчик, заняв своё место на хвосте, вспомнив рассказа Афина про страшную болезнь, постигшую Эйринию.

— А?! — не расслышал Наследник.

— Нет, ничего… Лучше скажи, где твоя вечно недовольная мной Сестра?! Я ей даже слова не успел сказать, а она ведет себя как будто я ей хвост отдавил, — решил поменять тему разговора паренек.

— Уже соскучился? — спросил Принц.

— Не то слово… Кстати, Отец у тебя мышь, ты крыса, а сестра — вроде снаружи тоже мышка, а вот характер…

— Крысиный, — договорил за него Айжан.

— Извини.

— Не бери в голову…

«Мина не всегда была такой.

Раньше её улыбка озаряла собой всю Акаптху, а лучезарный неповторимый ни с чем несравнимый смех, лился словно Песня.

Но после смерти матери год назад, нам всем пришлось очень тяжко.

Отец впал в отчаяние, и не желал более никого видеть.

А я, будучи еще зеленым юнцом, и вовсе хотел расстаться с жизнью.

Лишь Старшая Сестра держалась.

Знаю, ей было также нелегко, но она не желала показывать боль и всё держала в себе. Лишь благодаря её Доброте и Заботе, Отцу и мне удалось справиться с горем, постигшим нашу Семью».

— Прости, — тяжело вздохнул мальчик, снова сморозив глупость по неведению.

— Перестань извиняться. Наша Мама была просто чудесной крыской, и Память о ней будет вечно жить в наших сердцах, — горячо проговорил парень. — Лучше скажи, как вас с Афином угораздило забраться так далеко в пустынные земли?! Неужто от родителей сбежали?

— Если бы… — закивал головой Марк, отвернувшись.

— Теперь ты меня прости, — переглянувшись с девушкой, ударил себя по губам Наследник. — Во всей этой беготне я позабыл…

— Что мы сироты, Айжан?! Чума унесла жизни родителей Афина, когда он был еще совсем ребенком. А я… Я… И вовсе никогда не знал, что значит иметь Родителей, — скрепя сердце молвил Марк, не сводя глаз с пустынного горизонта, такого же безжизненного, как и его воспоминания о Детской Поре.

— Но сейчас Вы вместе. Ты обрел Семью, Друзей…

— К чему лукавить?! Всё верно, но не здесь мы сейчас должны быть…

— Как это?!

— Мы бежали из Ишпы, оставив в плену нашего раненого капитана, горя желанием спасти друзей из лап убийц и мучителей. А вместо этого попали сюда…

— Так вам всё это не в радость?! — развел руками крысенок, имея в виду Приключение, в которое он сам оказался втянут.

— Я лишь говорю то, что думаю. Чувства здесь не причем. Самое главное, поскорее завершить эту Гонку, каким-то чудом раздобыть Корабль Пустыни и отправиться в Бессарию.

— Друг, я… — хотел было разубедить его Наследник, но Тэкита покачала головой.

«Тогда я выиграю эту Гонку ради вас и отдам Трофейное Судно Посла Тускании вам, когда мои мыши, которых мы оставили у места завала, достанут его из-под камней».

Загорелся новой Целью Принц, сжимая кулаки.

— Спасибо, но… — поднял Марк на него взгляд полный благодарности. — Ты покидаешь нас? — приметил мальчик, как Тэкита передает Леячку ему.

После Наследник аккуратно усаживает спящую девочку в седло Архиширы.

— Дорога здесь одна — нужно ехать вдоль обрыва, — быстро запрыгнул в седло Айжан.

«Тропа петляет вокруг вон той Горы и ведет обратно в Акаптху.

Архиширам она прекрасно известна, поэтому не беспокойся, до Дому она вас сама привезет».

Пояснил напоследок парень и пришпорив ногами ящерицу, помчался вперед без оглядки.

— Спасибо, — лишь успел ответить мышонок.

Он бы и рад взять ситуацию в свои руки и, наконец, занять место в седле, но побоялся тем самым разбудить малышку. Изнемогая от жары, мальчику ничего не оставалось, как повиснуть на хвосте Вико, словно тряпка, что вывесили сушиться на самый солнцепек.

Всё это время Леячка только делала вид, что крепко спит. Её легкий сон давно оказался прерван страшным кошмаром. Не смея открыть глазки, мышка слушала ребят молча, выкручивая себе ручки. Небезосновательно, она считала себя повинной в том, что друзья оказались здесь, в совершенно противоположной стороне, нежели Бессария.

Когда Айжан скрылся из виду, Дочка и рада соскочить с седла и всё рассказать Папочке, но некая тревога не позволяла ей пересилить себя и сделать Первый Шаг.

В голове всё громче и отчетливее раздавался строгий Наказ, который и привел её сюда.

«Ты должна остановить Его любой ценой.

Не справишься — я пошлю других за ним».

Всякий раз вспоминая эти слова, «Дитя Пустыни» зажмуривала глазки еще сильнее, боясь открыть, и в следующее мгновение увидеть их — «Пустынных Чистильщиков». Быть может, они уже достигли этих Земель. И вот теперь, спрятавшись в засаде, только и выжидали подходящего момента для расправы…

Сломя голову Айжан гнал свою Ахриширу по узкой горной тропе, в надежде, как можно быстрее нагнать, а может даже обогнать свою Сестру. Но чем дальше он удалялся от города, тем сильнее таяли его надежды выиграть.

Он просто не мог поверить, что девушке удалось оторваться от преследователей. Тем не менее, стиснув зубы, парень решил не сдаваться, и во что бы то ни стало побороться за Победу.

Промчавшись на скорости мимо высокой скалы, Принц направился в обратный Путь. Ему и невдомек было, что его усилиям нарадоваться не могла Старшая Сестра. Притаившись за одним из горных выступов, выше по склону каменистой тропы, мышка, не скрывая ехидной улыбки, провожала парня горящим взглядом.

— Беги братец, беги! Это у тебя всегда получалось лучше всего, — прошептала она, потирая руки.

— Мина, вы уверены, что стоило отдавать Победу Айжану?! — послышался голос копьеносца.

Серхио сидел в седле, сдерживая Архиширу, которой так и не терпелось ринуться в погоню.

— Победа обернется ему боком. Когда все узнают, что ради неё, он бросил своих друзей умирать, не быть ему больше Наследником.

— Вы меня пугаете. Устроить обвал, дабы задержать возвращение вашего Брата, это одно, но это уже слишком, — хотел юноша воззвать к Голосу Разума девушки.

— Помалкивай там лучше и делай чего велят! — одернула его мышка. — Если не хочешь, чтобы мой Отец прознал, кто именно помог Айжану сбежать из Дому.

— Но ведь это вы меня попросили?! — запротестовал Слуга.

Чем заслужил крайне язвительный взгляд юной Госпожи, заставивший его прикусить язык.

— Хорошо, я всё понял, — склонил голову парень и повел Возницу вниз по склону, обратно на тропу, дабы претворить Хитроумный План, что Незнакомка шептала на ухо Мине.

«Нечестно, что некоторым достается всё, а тебе ничего.

Но мы это исправим!

Поверь мне — ты получишь то, о чем всегда мечтала, глядя на своего брата».

Шипела Зависть, сгорая от нетерпения увидеть, на что пойдет её «Игрушка» при правильном «заводе».

Тем временем Марк и в ус не дул, продолжая беззаботно изнемогать от жары, держась из последних сил на хвосте Вико. Вскоре зной окончательно его уморил. Не заметив, как сполз с «жердочки», он рухнул лицом в землю. Находясь в бреду, не в силах и глаз открыть, мышонок лишь мог обрывками слышать, что творилось вокруг него.

Мальчик почувствовал, как его аккуратно оттаскивают в тенек, ощутил нежные прикосновения Леячки ко лбу. Сквозь дрему, охватившую мальчика так некстати, он слышал её странные речи сквозь слезы.

«Прости… я… Я должна была давно рассказать…

Я не единственная, кого послали остановить тебя…

Чует моё сердечко, они уже рядом. Но… Но…

Прошу останься здесь, а я тем временем сама выйду к ним. И попытаюсь всё им объяснить…

Я просто обязана их остановить!

Пусть даже мне придется отдать свою Жизнь взамен твоей, Папочка».

Были последние слова девочки, донесшиеся до слуха мышонка.

Почувствовав легкое прикосновение к щеке мокрого от слез носика малышки, Марк потерял сознание. А когда очнулся, спустя неопределенное время не помня себя, первое, что увидел, была огромная голова Архиширы, нависшей над ним.

— А-а-а! — дернулся от неё мальчик, но тут осознал, что именно её тень и спасала его всё это время от палящих лучей солнца. — Спасибо Вико, ты спасла…

Оборвался на полуслове паренек и резко вскочил на ноги, забегав глазами по округе.

— Постой, а где…

Нигде не отыскав девочку, у мышонка сердце в пятки ушло.

— Вико, прости Родная, но гонку придется отложить, — направился он к седлу, смутно припоминая прощальные слова Дочурки. — Прошу, ты же сможешь найти Леячку по следу?!

Долго упрашивать Архиширу не пришлось. Прекрасно всё понимая, она тут же сорвалась с места и побежала вперед.

— Глупышка, не знаю, что ты задумала, но я не тот, ради которого стоит жертвовать своей жизнью, — прошептал Марк, стиснув зубы и сжимая кулаки.

Он оказался так глубоко погружен в тяжкие думы, что и не приметил, что его приближение к одинокой скале стало заметно двум Безмолвным Фигурам.

Медленно развернув Архиширу ему навстречу, девушка, что сидела впереди с сильной ударила обеими ногами по бокам. Глухо захрипев, Возница галопом помчалась навстречу ничего не подозревающему Сопернику.

Мальчик по-прежнему не замечал их. Его взор блуждал по горизонту в поисках той, о ком сейчас были все его мысли. А когда заметил, было уже слишком поздно.

По молчаливому кивку Госпожи, Слуга, сидевший позади неё, поднял своё копье древком вперед.

— Это же Сестра Айжана, может она… — подумал Новичок, заметив их быстрое приближение.

Глухой крик о помощи был внезапно прерван, появившимся, как из ниоткуда, копьем. В тот самый миг, когда обе Архиширы на полном скаку промчались мимо друг друга, мальчика вышибло из седла.

От столь неожиданного и мощного удара в грудь, у несчастного дух перехватило, в глазах потемнело, и он кубарем покатился по каменной дороге.

Не в силах и слова молвить, широко распахнул глаза и раскрыв рот, он с мольбой о помощи протянул руку к той, что первой слезла с седла и направилась к нему.

— Какое жалкое зрелище… Я думала он окажется покрепче, — усмехнулась Мина.

— По-по-мо-ги-и, — сквозь боль во всем теле проскрипел мышонок.

— Помочь тебе?! Ха, ты еще не понял?! Мне вовсе не с руки, чтобы ты дошел до Финиша. Серхио — он твой!

С её разрешения, к общей «потехе» присоединился парень. Умело размахивая копьем, Безмолвный Палач стал медленно приближаться к своей Жертве.

— Вы не по-ни-ма-ете, я… — захрипел по слогам Марк и хотел подняться на руках.

Но в следующую песчинку по его спине пришелся удар древком.

— Дол-жен… — стиснув зубы от боли, мальчик сделал еще одну попытку встать.

В очередной раз на него обрушился замах Серхио, заставивший рухнуть лицом в песок.

— Лучше не вставай, Чужеземец! — нависла над мышонком Сестра Айжана. — Тебе нечего делать в Акаптхе! Убирайся откуда пришел, а иначе… — кивнула она Помощнику.

Повернул мальца себе лицом, парень наставил чуть заостренный конец копья ему в плечо и надавил.

— Я дол-жен! — простонал нечастный, встретившись с ехидным взглядом Таинственной Особы, находившейся позади Мины.

«Если тебе… Так важна… Победа — забирай!»

Прорычал Марк, из последних сил хватая «орудие пыток». Превозмогая боль, он оторвал его от себя и отшвырнул Палача в сторону.

— Должен помочь Леячке, — еле держась в сознании, мальчик кидается в сторону Вико.

Оставшись без седока, Возница остановилась чуть в стороне, не понимая странного поведения мышат.

— Не уйдешь! — рассвирепела девушка, выхватила из рук парня копье, и как метнет в Архиширу.

— Не-е-е-т! — завопил мышонок, почувствовав боль ящерицы, как свою собственную, когда древко угодило ей выше колена передней лапы.

Захрипев от боли, бедняжка сорвалась с места бежать куда глаза глядят.

Не успел Наездник осознать за что ему такие напасти, как был сшиблен хвостом Вико и кубарем покатился к краю склона. Он бы точно рухнул вниз, но в самый последний момент успел зацепиться за камни.

— Серхио, живо нагони её! Возникнут вопросы, если она придет к Финишу с твоим копьем в колене.

— А вы?!

— Обо мне не беспокойся. Вот покончу с «Колобком», и пойду к городу, — брезгливо бросила Мина в сторону Марка, повисшего над пропастью

— Бениамина, вы же не собираетесь?!

— Мне незачем… Думаю, он понял намек, — усмехнулась мышка.

Слуга, которого съедала тревога, был вынужден повиноваться воле юной Госпожи.

Когда он скрылся из виду, Сестра Айжана подошла к обрыву и с силой наступила на пальцы мышонку.

— Ты победила, чего тебе еще надо?! — прошипел мальчик сквозь боль.

— Я?! Победила?! Постой, — резко осеклась Мина, к которой стал возвращаться здравый Рассудок, и она ослабила нажим.

— Умоляю, помоги отыскать Леячку — маленькую девочку, которая была со мной… Ведь ты… Ты не злая! — взмолился паренек, пытаясь достучаться до девушки, чувствуя, как силы покидают его с каждой песчинкой.

«Я… Я вижу это в твоих глазах… Отбрось свой гнев, забудь про зло».

— Девочку?! Помочь?! О чем забыть?! — замотала головой степная мышка.

До сего момента туманящая Разум Пелена Мрака стала спадать сама-собой.

Не помня себя и что творит, бедняжка закачалась на месте, как если земля стала уходить у неё из-под ног.

«Не слушай его! Слушай только меня! Он всё лжет! Он обязательно обо всем расскажет твоему Отцу и Брату».

Шипела Зависть, не желая проигрывать и отпустить свою «Игрушку».

— А ты бы лучше помолчала! — рявкнул на неё паренек, потеряв всякое терпение.

Вмиг его глаза вспыхнули слабым огоньком, от вида которого Иллиса опешила и сделала невольный шаг назад. Следом, те невидимые Нити, которыми она держала Мину «на привязи», оборвались и девушка, как подкошенная сорвалась с обрыва вниз.

— Не-е-е-т! — вскрикнул мальчик, в самый последний момент еле успев спасти её от неминуемой гибели.

Уцепившись за край пропасти одной рукой, второй он держал мышку, не приходившую в себя.

— Этого не может быть… Не может! — послышался тихий шипящий голосок сверху. — Ты — не Она! — зарычала «Зависть» писклявым голоском и со всей силы, как надавит ножкой на пальцы Виновнику её Проигрыша.

Не в силах больше держаться, Марк вместе с Миной, глухо застонав, покатились вниз по склону. Словно два, брошенных в бездну камушка, не имея возможности за что-нибудь ухватиться и прервать казавшееся бесконечным падение, несчастные исчезли в дымке…

— Смотрите, смотрите, кто-то приближается к финишной черте!

— Это… это…

— Не может быть!

— Это не Марк! — немного раздосадовано ахнули друзья, вскочив с мест и вытянувшись в струнку.

— Как так?! — опустила сжатый кулачок Сарвила, которой с высоты верхнего этажа Руин Величественного «Храма Солнца» было видней, кто первым приближался к Акаптхи с востока.

— Ай! — отозвался тихий ропот того, на чью голову пришелся удар девушки.

Им оказался никто иной, как сам Правитель этих земель — Пилар Банис. Подняв на неё глаза, он бы и рад отчитать Посла за подобное неуважение, но у бедняжки слезы на глазах навернулись.

— Это Айжан! Айжан! — сквозь стройные ряды зрителей кинулись встречать Победоносное Шествие Принца его друзья.

Быстро переступив на Архишире финишную черту, Наследник, не дожидаясь Фанфар в свою Честь, совершенно не обращая внимание на крики ликования толпы, спрыгнул с седла.

Кинувшись к специальному помосту, сооружённому напротив Руин Храма, для Торжественной Церемонии Награждения, парень стал оглядываться по сторонам, как если кого-то потерял.

— Не может этого быть… Где она?! Где!? — с дрожащими устами шептал себе под нос крысенок, которому в сердце закралось жуткое предчувствие неминуемой Беды.

— Айжан, а где… — не договорил Афин, первым достигнув Победителя и уже собирался заключить его в объятия.

Лишь единожды встретившись с ним взглядом, мышонок резко осекся и замер на месте. Подбежав ближе, приросли к месту Шамсия, Данис, Нали и Лима. Следом по щеке Принца пробежала слеза боли, уколовшая в грудь.

— Не может этого быть… Не-е-е-т! — взмолился он к Небесам и упал на колени.

«Сын мой, ты выиграл Гонку».

Раздался с высоты верхнего яруса Руин голос его Отца.

Оставив, разрываемую горем девушку без внимания, мужчина, отодвинув немного «заигравшуюся в воришку» Самию от сундука. Затем, прямо на её глазах, просто взял и открыл крышку, даже не снимая замок. Чем поверг бедняжку в шок. От осознания, что не справилась с поручением своей Благодетельницы, тусканка обреченно рухнула на колени.

— А посему, прими же Заслуженную… — быстро вернулся Правитель к краю площадки с Сокровищем — плетеным венком на голову.

— Марк… Где же они?! — схватилась за сердце Сарвила и упала без сознания.

Не успел Пилар понять, чем была вызвана такая реакция, как снизу донесся истошный крик сына.

«Не нужны мне Награды! Ведь я… Я бросил своих друзей».

Только сейчас, помогая Советнику Пиру усадить Посла на свой стул, Банис смог прочесть по её дрожащим устам имя, и сразу всё понял.

— Седлайте всех Архишир! Скорее мы должны найти их! — перекричал крик толпы Правитель Акаптхи.

Вмиг всё Праздничное Настроение, царившее здесь на протяжении нескольких часов томительных ожиданий возвращения участников Гонки, оказалось развеяно по ветру.

— Нет — Отец! Это моя вина — мне и исправлять, — утер слезы Айжан и кинулся обратно к Вознице, которую к тому времени вела к нему Тэкита.

— Друг, я с тобой! — недолго думая, кинулся за ним Афин.

Не успели зрители опомниться и воспротивится такому необдуманному решению Наследника, как ребята быстро заскочили в седло. Затем развернули Архиширу, и стрелой бросились в обратный Путь, всем сердцем желая, чтобы их страшные догадки не нашли воплощения в жизнь.

Глава 11 «Надежда умирает последней»

Прошло немало времени, прежде чем первой от столь смертоносного спуска вниз по склону очнулась Мина. Чувствуя жуткую ноющую боль во всем теле, не веря своим глазам и везению, что осталась жива, она задрала голову. Там наверху, словно у самих небес, простиралась горная тропа, с которой они рухнули сюда — на самое дно горного ущелья. Довольно просторного, напоминавшего давно высохшее русло реки.

Держась одной рукой за голову, степная мышка попыталась встать, но тут же почувствовала, что нога чем-то придавлена. Не на шутку испугавшись, Сестра Айжана опустила взгляд и увидела своего Спасителя.

Совсем еще юный светло-каштанового окраса мышонок с серьгой в правом ухе пребывал в бессознательном состоянии рядышком с ней. Она прекрасно помнила этого паренька, который будучи на краю обрыва, сумел ухватить её за руку в миг слабости. Благодаря отважному мальчику, обнявшего её, когда они вместе покатилась вниз, Мина осталась почти невредимой, а он сам принял все удары на себя.

— О нет! «Колобок», ты жив?! — потянулась к его голове девушка.

Оторвав его от своих колен и перевернув лицом к себе, мышка ужаснулась. На пареньке живого места не было: лицо разбито, из носа сочилась кровь, губы опухли. Опустив глаза, она увидела, что грудь и руки его также оказались в ссадинах и ушибах.

— Стлашно… Слысать… Это от той, хто софсем нетафно пыталась меня пликончить, — сквозь боль, пробубнил чуть слышно Марк.

— Что?! Я?! Убить?! Нет, я вовсе… — залепетала бедняжка, не зная, чем ему помочь.

— Если в ваших Клаях так запухивают… То скасу, не тая — я суть, как напухан! — прошептал бедняга, еле шевеля опухшим языком.

«Отно вот холошо, после тахого присемления, я бы тосьно помер, если бы не ваши доспехи наезтников. Они отлично шплавились шо швоей задачей».

Прошепелявил мышонок, сплевывая кровь.

— Ах, — готова была закричать Мина от боли сожаления.

— Конефно, немнохо полвались… Но всё лавно — веделсали… Из чеко интелесно они сшиты?

— Они… они… — зашептала девушка дрожащими губами. — Капаразон сделан из дубленой кожи Архишир. Ящерицы частенько отбрасывают свой хвост в случае опасности… Вот и…

— Удифительно, но никохта пы не подумал, что буту обясан шиснью хфосту яферицы, кха-кха, — закашлялся паренек.

— Ма-а-а-рк, — проскрипела мышка, у которой сердечко сжималось при виде спасшего её храброго мальчика, находившегося в столь плачевном состоянии.

— И вот теперь, я лежу тут себе, у тебя на коленях и влоде всё усе не так плохо, — попытался пошутить «Колобок», видя сквозь узкую щелочку опухший бровей, что его слова и внешний вид, заставляют Сестру Айжана молча глотать слезы.

Бениамина и рада разреветься, но прекрасно понимала, что сама во всем виновата и просто не смела зарыдать в голос. От той жуткой зазнобы и сварливой мегеры, какой казалась ранее, не осталось и следа. Отныне перед Марком предстала испуганная до смерти бедная мышка, не знающая утешения в своем самобичевании.

— Кхе-кхе… Не нужно плакать… Ведь я еще жив! К чему всё эти слезы?! — обрел паренек свою привычную манеру речи.

— Про-о-о-сти! — сквозь волну слез еле выдавила из себя Дочь Пилара.

Не зная куда себя деть, она рухнула обреченно на грудь Спасителю и горько зарыдала навзрыд.

— Ай-ай-ай, больно, — пропищал несчастный, чуть погодя, дав время девушке выплеснуть свои накопившиеся эмоции.

— Прости, прости, меня глупую… — отпрянула она от него.

— А все-таки твой брат был прав…

— Да! Я дура! Завистливая, жестокая дура-а-а, — обреченно скрипела девушка.

— Ты очень добрая, чувствительная, любящая Сестра, — перебил её Марк.

— Что?! Это тебе брат так сказал?! — замерла глупышка.

— Да… А еще, что ты подолгу носишь боль в себе и зачастую не желаешь делиться Истинными Чувствами с окружающими.

— Но я…

— Не нужно слов, я тебя прекрасно понимаю. Но, по правде сказать… Держать всё в себе — не лучший способ борьбы с бедами, — вспомнились тут мальчику прощальные слова Дочки.

«Вместо того, чтобы убиваться горем над разбитым „Колобком“, помоги отыскать мне Леячку. Ту девочку, что была со мной».

С этими словами паренек попытался подняться на руках.

— Но на тебе живого места нет… И во всем виновата я-я-я, — запищала мышка.

— Знаю, знаю… Но не бойся, я не держу на тебя зла. Как вернемся все вместе в город, скажу, что споткнулся на ровном месте, — улыбнулся страдалец широкой улыбкой.

— Марк ты… Ты… — снова выступили на глазах бедняжки слезы, и она с силой сжала ему руку.

— «Колобок» я не добитый… Вот кто я, — через силу пошутил мальчик, сумевший подняться на руках и сесть.

Облокотившись спиной о край обрыва, он осмотрелся. Пейзаж оказался не слишком радостным. Всюду куда хватало взора простирались сухие безжизненные скалы, совершенно лишенные жизни и воды.

— А-а-а-а-а! — заревела пуще прежнего Мина, понимая всю трагичность ситуации, в которую угодили по её вине.

Не находя подходящих слов, она обняла мышонка, уткнувшись ему в плечо носиком.

— Ты… Ты… Не должен… Ведь я… Я… Не заслужила… Прощения… — залепетала она.

— Так вот он — твой шанс. Помоги мне, и быть может, заслужишь его.

— Хорошо! — как-то резко просохли глаза Сестры Айжана. — Я сделаю всё от меня зависящее…. Нет, я сделаю даже больше! — сжала она кулачки, загоревшись новой Целью, вдохновленная словами своего Спасителя.

«Я готова! Приказывай!».

Поднялась во весь рост старшая Дочь Правителя Акаптхи.

— Вот только, давай без этого! Просто помоги мне встать, а после поищем, как нам забраться повыше…

Мина тут же кинулась на помощь раненому. Сам мышонок самостоятельно не мог даже стоять на ногах, не то, что идти. Поэтому девушка охотно подставила ему своё плечо и руку.

— А теперь давай осмотримся. А то уже вечереет и провести ночь в подобном «романтическом» месте со столь прекрасной девушкой… Что скажет на это моя Женушка и Дочурка?! — усмехнулся Марк.

— Ночи здесь короткие и холодные, — призадумалась Мина. — Но ты не бойся, если придется, я готова согреть тебя теплотой своего…

— Эй, эй, эй, куда тебя понесло, я же пошутил! — поднял на неё мышонок взгляд полный упрека.

— Локтя! — толкнула его в бок озорница, давая понять, что разыграла.

— Вот это уже правильный настрой. Идем…

— Нет, с меня хватит! — соскочил с седла Афин, когда в который раз их проводник Серхио остановил свою Архиширу у края горной тропы, заглядывая украдкой вниз.

«Мне всё равно, что ты среди здешних хамов самый умелый копьеносец, но сейчас ты мне всё расскажешь».

Вскипел мышонок и с разбегу напрыгнул на зазевавшегося высокого юношу.

Свалив того с седла, мальчик повалил долговязого на землю. Вцепившись за грудки, он принялся вытрясать из него дух.

— А ну говори, мерзавец, что вы с его истеричкой-сестрицей сотворили с моим братом?! — кричал рыжий мышонок, потеряв всякое терпение.

— Я… Я… Сказал вам правду, — хрипел сбитый с толку парень, не зная, что и ответить на столь прямой вопрос. — Прошу, Айжан Банис, ну хоть вы скажите ему, чтобы отцепился.

— И не подумаю, — спрыгнул с седла Принц, и стал медленно приближаться к ним.

«Более нелепой лжи, я в жизни не слышал.

Чтобы моя Сестра сошла с Гонки ради того, чтобы помочь попавшему в беду Незнакомцу.

Да ты за кого меня принимаешь?!»

— Но я…

— Афин, он полностью твой. Прости, что не позволил растерзать паршивца сразу, как только наткнулись на него.

«А я говорил — не доверяй ему! Столько времени зря потеряли, оббегая всю эту дорогу взад и вперед, и ничего. Даже их Архишира пропала.

Говори гад, где Марк?! Где Леячка?!

Если вы хоть пальцем их тронули, я тебя удавлю! А затем и до этой мегеры доберусь».

— Прости Айжан, что тебе приходится слышать такое о своей Сестре, — не переставал трясти горемыку рыжий мышонок, не давая ему возможности подняться и ответить силой на силу.

— Ничего, она это заслужила! Вот доберусь я до неё, она мне за всё ответит. Нет, ну надо же было до такого додуматься! Наверняка решила повторить ту же пакость, что провернула нынче ночью с кораблем, — направился Наследник к тому месту, с которого не сводил глаз Серхио с минуту назад.

— Что, так вы знали?! — еще шире распахнул глаза горе-слуга.

— Конечно, знал. Кто еще мог до такого додуматься?! А ты, наивный дурак, раз так легко повелся на уговоры моей Сестры.

— Говори! Говори, говорят! Кому говорят, говори говорят! — рычал мальчик, сопровождая каждое сказанное слово мощным ударом парня затылком по земле, благодаря чему у того дух перехватило и в глазах потемнело.

— Афин, смотри! — вскрикнул тут Айжан, опустившись на колени.

Высунувшись на половину со скалы вниз, он спустя песчинку поднялся, держа в руках чекан Марка.

— Это же… Это! — резко запнулся мальчик и кинулся к другу. — Этого не может быть, — прошептал он, не веря своим глазам и страшным догадкам, что терзали их на всем протяжении поисков.

— Я лично вложил его ему в руки перед Гонкой, с наказом прибегнуть к силе — случись беда, — обреченно схватился за голову Наследник.

— Ваш друг оказался настолько наивен, что даже не подумал воспользоваться им, дабы защитить себя, — поднял с земли голову Серхио, понимая, что больше нет смысла всё скрывать.

— Наивным?! Наивным, говоришь?! — беря в руки чекан, гневно зарычал друг и брат пропавшего без вести.

«Он не взялся за оружие, так как не считал вас врагами».

Кипя от горечи, что переполняла сердце едкой желчью, мышонок замахнулся на мерзавца, целясь ему в голову.

— Афин, стой! Он не заслуживает этого, — схватил его руку выше запястья Айжан, не позволив нанести решающий удар.

— Но… Но… А-а-а! — закричал изо всех сил паренек.

Опустив рукоять, он упал на колени. После принялся наносить удары кулаками по земле, дико крича, не зная на ком выплеснуть весь свой гнев, которому не было конца и края.

«Ты… Вы… Совсем его не знали… Не он вам враг, а вы — сами себе».

— Говори, Серхио, что именно замышляла моя Сестра?!

— Бениамина лишь хотела, чтобы он не добрался до города… Но мальчонка оказался слишком настырен и не желал отступать. Тогда она загнала его к краю пропасти и…

— Что?! — только и успел воскликнуть Принц, как рыжий мышонок, услышав такие слова, сорвался с места.

Он точно бы кинулся сломя голову вниз с обрыва, если бы друг вовремя не подоспел и оттащил его в сторону.

— Убийцы! Вы все убийцы! — хрипел несчастный, заливаясь горькими слезами.

«Афин! Афин! Да послушай ты меня!

Его слова ничего не значат.

Твой друг и брат жив.

Я обещаю, мы отыщем его. Слышишь?!

Возьми себя в руки!»

Не зная, как успокоить мальчонку, крысенок нанес ему по лицу удар средней силы.

— Я… я… — тяжело задышал паренек. — Верю тебе, — обреченно упал он на землю, не в силах и глаз оторвать от бездны, что простиралась до самого горизонта.

— Ты видел, чем всё закончилось, Серхио?! — обратился Наследник к Слуге Сестры, когда друг понемногу стал успокаиваться.

«Нет… Я погнался за Архиширой, но так и не смог её отыскать.

После, я вернулся за Миной.

Не обнаружив ни её, ни вашего друга, я кинулся за вами в надежде, что быть может, нам всем вместе удастся их найти».

Прискорбно проговорил парень, склонив голову.

— Прости меня, я… — хотел он протянуть руку помощи Афину, но тот с шипением отполз от него.

— Серхио, оставь нас. Мы отыщем их сами!

— Но я… Я могу помочь!

— Ты уже помог! Возвращайся в город, успокой Отца. Скажи нашим друзьям, что с нами всё в порядке, — перешел на шепот Айжан, выпроваживая дурня к его Архишире.

— Ты уверен?!

— Да, скачи без оглядки!

Немедля более, степной мышонок поспешил исполнить Наказ Принца.

— Как ты мог, вот так запросто его отпустить, после всего, что он натворил?! — тихо прохрипел Афин, когда того и след простыл.

— Поверь мне, друг мой, — помог Айжан подняться на ноги мальчику. — Муки Совести не дадут ему покоя ни днем, ни ночью. Этот день он хорошенько запомнит. Остается лишь надеяться, что Серхио сможет вынести из всего случившегося Урок.

— Не о нем я беспокоюсь… А о брате… А также о твоей сестре… А вдруг они…

— Отставить панику! Надежда умирает последней. Мы не узнаем, что с ними сталось, пока не отыщем их. А для этого нужно сперва опуститься в расщелину.

— Я готов! — утер слезы мышонок, поглядывая на край обрыва.

— Не здесь! Тут мы себе все косточки переломаем.

— Тогда…

— Я знаю один единственный верный Путь вниз, но он пролегает через «Пещеру Смерти». Путь очень опасный и…

— Веди, друг мой! — ударил себя в грудь паренек.

— Ты уверен?!

— Никакое страшное название не удержит меня от спасения моего лучшего друга и единственного брата!

— Тогда бежим!

— А как же она?! — обернулся на Архиширу Афин.

— Прости милая, но дороги тут слишком опасны. Так что погуляй здесь немного, а после возвращайся в Акаптху, хорошо?! — погладил Айжан Возницу по щеке.

— Ты еще поцелуй её напоследок, — усмехнулся повеса, которому не терпелось кинуться в путь.

«Чмок».

Последовал его совету Принц и в шутку чмокнул Архиширу в щеку.

— Ну, что доволен?! — сплюнул парень.

— Не так, как она.

— Да ну тебя, — побежал вверх по склону Принц.

— А что я?! Ты у нас тут изменяешь своей Невесте.

— Что?! Кому?! — обернулся на повесу крысенок.

— Тэки, конечно! Разве ты не заметил, как она на тебя смотрит?! Как слушает тебя, раскрыв рот, и не сводит томных взглядов, — захлопал глазками мышонок, дразня друга.

— Афин, еще не поздно спуститься по склону кубарем! — погрозил ему кулаком Принц.

— Ой, Айжан, что я вижу, ты покраснел. Как мило-о-о…

— А ну иди сюда, мелкий болтунишка!

— А ты попробуй поймай?! — кинулся наутек озорник, решив хоть так ненадолго отогнать от себя тяжелые думы о друге, попавшем в очередную Беду.

Глава 12 «Плата за Жизнь»

— Эх, видели бы меня сейчас мои друзья, — тяжело вздыхал Марк, к которому вернулся нормальный дар речи, и губы потихоньку стали «накрывать» все буквы.

«Они, наверное, сейчас места себе не находят, теряясь в догадках, что же с нами сталось…

А я, вместо того, чтобы страдать, нежусь в тенечке, возлежа на камушке.

Самая прекрасная и гордая красавица — Истинная Асмахамская Принцесса, омывает мне раны прохладной водицей из небольшого Родничка, бьющего из самой земли. И всё это здесь, наверное, в самой засушливой точке Эйринии».

Говорил нараспев паренек, стиснув от боли зубы, когда Мина из ладошки поливала водой его многочисленные раны на руках и ногах.

«Прекрати, я не заслуживаю подобных слов.

Я поступила крайне несправедливо и жестоко с тобой.

Если честно, я до сих пор не понимаю, почему ты не злишься на меня.

Так бы мне было хоть немного легче. Но твоя Доброта ко мне…

Она слишком неправдоподобная.

Я с нетерпением жду того момента, когда мы выберемся отсюда.

Может быть тогда, находясь в безопасности со своими друзьями, ты обрушишь на меня весь свой Праведный Гнев».

— Возможно даже отвесишь мне пощечину! Или отшлепаешь, как старший брат глупенькую сестренку, — положила девушка ладонь к щеке и не на шутку призадумалась.

— Слушай, ты меня пугаешь, Бениамина, — косо поглядел на неё мышонок, боясь даже представить, что сейчас творится в её голове.

— Зови меня просто, Мина, — улыбнулась мышка.

— Хорошо, Мина. А ты можешь и впредь называть меня «Колобком». Всё равно я не знаю, что это такое, — прошептал мальчик, чем заставил девушку рассмеяться в голос.

— «Колобком» у нас называют те лепешки, что пришлись так по вкусу твоему другу.

— Так меня назвали в честь Подношения Архишире?! Ну спасибо!

— Ладно, ладно Заморский Принц, больше не буду тебя так называть.

— Просто, Марк, будет достаточно.

— Хорошо, — закончила примочку ран заботливая мышка. — Идти сможешь?!

— Еще бы знать куда. Я что-то конца и края не вижу этой «яме», — огляделся по сторонам паренек.

— Помнится Отец что-то рассказывал нам с братом про это место. Вроде есть способ выбраться отсюда, но… — не договорила Мина.

При виде гигантской Тени, что медленно стала показываться на противоположной стороне Ущелья, у неё дыхание перехватило и сердце в пятки ушло.

— Но?! — только и успел подняться на ноги мальчик, как девушка накинулась на него.

Прикрыв ротик ладошкой, она утянула его за большой валун, подальше с глаз того, кто уже начинал появляться из-за «угла».

Совершенно ничего не понимая, Марк впился в мышку широко раскрытыми глазами. Попытавшись вырваться, он заслужил от неё сильный толчок в бок. А затем, дабы полностью обездвижить его, она надавила ему на грудь коленом. Тем самым окончательно пригвоздив к земле.

Приложив палец к устам, Асмахамская Принцесса замерла на месте. Боясь даже вздохнуть, она не сводила испуганных донельзя глаз с Непрошенного Гостя, чье приближение вскоре стало слышно.

Весь обратившись вслух, Марк уловил непонятные шорохи. Словно с десяток маленьких молоточков отстукивали ритм по камням, с неким потрескиванием, поскрипыванием и лязгом.

Их Источник казался безмолвным и еле уловимым. Но именно «тяжелая» поступь выдавала его присутствие. При этом увидеть, кем являлся Гость, мальчику не удалось.

Сгорая от любопытства, что же так сильно перепугало Мину, он невольно задел камень ногой. Даже столь уловимый стук заставил Существо резко остановиться. Затем, также молниеносно, как и появилось здесь, Оно кинулось на шорох.

Обезумев от страха не зная, что делать, девушка прикрыла собой паренька. Сильно зажмурив глаза, она свернулась клубочком и замерла.

Застыл от ужаса и мальчик.

Не имея «счастья» лицезреть Гостя, он приметил его тень, которая вмиг накрыла их. Слева и справа стали отчетливее слышны «удары молоточков». От осознания, что оказались под Существом, которое полностью накрыло то место, где они находились своим телом, мышата пуще прежнего сжались в клубочки.

Марку даже казалось, что вот-вот кончики его ушей, прижатые к голове от страха, заденут брюхо Невидали. И тогда ужасающий лязг, что издавали его большие передние конечности, смыкающиеся то и дело, настигнуть их, и им придет конец.

Не в силах больше смотреть на Мир и слышать жуткие леденящие Душу щелчки и потрескивания, мальчик закрыл глаза и сильнее прежнего прижал к себе Мину — мышку, которая сейчас казалась такой маленькой и беззащитной.

Внезапно тихий, мягкий голосок, нарушил на доли песчинки воцарившуюся тишину, не предвещающую ничего хорошего.

«Я говорю вам, его здесь нет и быть не может!

Он давно покинул эти Земли и направляется в Оазис Бессария».

Он показался Марку до боли знакомым, прозвучавшим, как не странно, прямо над ними. Как если бы её Хозяйка находилась на спине этого Ужасного Существа. В ответ ей раздались душераздирающие потрескивание челюстей, подобно хрусту ломающихся сухих веток, за которым последовал тяжелый вздох.

«Я вовсе не скрывалась…

Если надо, я готова понести любое наказание за свою оплошность».

Стали последними слова девочки, по интонации которой, паренек без труда узнал Леячку.

Он бы и рад выкрикнуть её имя, вскочить на ноги и кинуться к ней, но только распахнув очи, встретился с безжизненным от ужаса взглядом Принцессы. Вцепившись ему в плечо всеми когтями, девушка, совершенно не моргая, застыла подобно камню.

Пареньку пришлось немало потрудиться, чтобы высвободиться из её мертвой хватки. Бедняжка не приходила в себя и после того, как Тень покинула место, где они прятались.

Вскоре мальчику удалось вырваться из «объятий». Скатившись с камня вниз, он упал лицом в родник. Очнувшись таким образом, паренек поднял голову и бросил взгляд на многочисленные следы, оставленные Гостем. Они напоминали «ранки» от острых когтей, вонзившихся в песок. С одной лишь разницей, что были куда шире и глубже.

— Вот значит, о чем она говорила, — поднялся на полусогнутых Марк, и смочив оторванный рукав от рубахи, поднес его ко лбу девушки.

— Даже не думай! — захрипела она, очнувшись от прикосновения холодной тряпицы и вцепилась обеими руками ему в руку.

— О чем ты?!

— Ей уже не помочь. Ведь это…

— Да отпусти ты! — вырвал свою руку мышонок.

Он захотел отойти в сторону, но Мина, распластавшись перед ним на земле, обняла ногу.

— Это Алары, — жалобно простонала девушка.

— Кто?!

— Скорписы, чьи зубы способны перемолоть любые кости, а клешни размалывают гранит в песок. Яд из жала на хвосте — убьет тебя за считанные песчинки, — вне себя от ужаса хрипела бедняжка не моргая.

«Один, два, три».

Зажимая пальчики мальчик, считая сильные стороны этих Существ.

— Всего три весомых Аргумента против одного, — присел Марк возле Сестры Айжана. — Самого главного — я не могу бросить её, — мягко прошептал он.

Затем положил обе руки девушке на плечи, желая тем самым хоть немного успокоить Принцессу…

«Ай-й-й-ж-а-н-н, а ты-ты-ты у-у-у-верен в это-о-о-м?!

— Ес-ли че-че-стно, то уже не-не-т, А-ф-и-и-н».

Стуча зубами и еще больше дрожа всем телом, стали приближаться друзья к зловещему горному Проходу, больше напоминающему нору, из которого веяло смрадом, сыростью и леденящей Душу прохладой.

Это был единственный Путь, ведущий с верхних ярусов Акаптского Хребта на самое дно расщелин.

В связи с тем, что место это отпугивало не только местных жителей, но являлось у Предков запретным, мало кто отваживался в здравом рассудке приближаться к нему. Тем более — вступить во Владения самой Смерти.

Всюду здесь царила мертвая тишина и даже ветер не заглядывал в эти Богами забытые Земли. В сочетании с серыми скалами, окружавшими со всех сторон пещеру, чьи острые кромки торчали во все стороны, всё здесь вызывало неописуемый ужас и дикий панический страх.

— Тогда мо-мо-жет по-по-вернем?!

— А как же М-м-марк?!

— Ты-ты-ты прав! Тогда да-да-да-вай в-в-перед.

— Ага-га-га, — переборов себя, Афин с Айжаном вступили в непроглядную тьму.

Спустя пару мгновений их голоса стихли.

Наступило безмолвие, прерываемое лишь тихими тяжелыми шагами. Чей Хозяин на протяжении долгого времени неотступно следовал за друзьями, держась на расстоянии. А когда они исчезли из виду, Существо устремилось рысцой им вслед. Без всякой доли страха, что вызывало это место у мышат, Оно смело кинулось внутрь горного прохода.

Еще с полминуты и тишину, вновь воцарившуюся здесь, вдали от тропы, нарушили дикие истошные вопли ужаса, доносящиеся досюда из самых глубин пещеры.

Вскоре также внезапно они прервались.

Лишь глухое эхо еще долго повторяло крики о помощи…

— Так са-са-мое г-г-г-лавное не-не-не бо-бо-яться, — сквозь неописуемый ужас перед тем, что его ожидало впереди, шептал себе под нос Марк, делая шаг за шагом через силу.

«Они чувствуют страх.

Ха, а я-я-я во-во-во-все и не-не боюсь.

Я п-п-п-росто в ужасе.

Нет, так го-го-ворить нельзя.

Так п-п-равая, л-л-евая, снова пра-вая».

Принялся мышонок вручную переставлять свои ноги вперед, когда они окончательно перестали «слушаться».

«Су-су-дя по-по описанию Ми-ми-ны, эти Ско-ко-рписы, что-то среднее ме-ме-жду многоножкой и пауками. Да-а-а, совсем такими маленькими безобидными паучками».

Лепетал не весть что паренек, пытаясь хоть так взять себя в руки.

— Да что я такое говорю?! Я же жуть, как не выношу этих жутких существ и… Ой, мамочка, родная! — заскрипел мальчик, когда спустя песчинку вышел из-за поворота на открытое пространство и воочию увидел Скорписов.

От страха у него даже ноги подкосились, и он рухнул на колени, глотая воздух ртом, словно рыба, выброшенная на сушу.

Пустынные Чистильщики, как их называли по всей Бессарии, были поистине чудовищными на вид Существами. Они внушали не только всепоглощающий ужас и страх, но и некое отвращение. Их тело состояло из плотно сочлененных друг к другу головогруди и брюха, составляющих единое целое.

В задней части вытянутого туловища находился подвижный, длинный плавно вырастающий из продолговатого брюха хвост. Он состоял из пяти частей, который венчало острое в виде когтя смертоносное жало — «серп». Он изгибался полукругом и возвышался высоко над всем телом. Подобный хвост мог скручиваться и вытягиваться по воле Хозяина, благодаря чему скрыться от источающего яд жала представлялось маловероятным.

Всё тело Скорписа покрыто крепким, на вид отполированным до блеска, сверкающим на солнце хитиновым панцирем, превосходившим прочностью любую броню известную во всей Эйринии. На брюшной стороне туловища, которое было словно монолитная скала, крепились пять пар конечностей.

Передняя пара была более крупной. Их венчали мощные клешни, способные смыкаться. Ими Существа и «заключали» в свои смертельные объятия жертву.

Напоминающие копья, четыре остальные — служили для передвижения. Они состояли из пяти сочлененных фаланг. Несмотря на свою, казавшуюся хрупкость, «ноги» были очень крепкими и сильными.

При желании Невидаль могло отрывать заднюю часть туловища с хвостом на довольно высокий уровень от земли, для того чтобы лучше прицелиться перед нанесением смертельного удара жалом.

На передней стороне головогруди располагались две пары глаз, разных по размеру. От того обзор у этих Существ был куда шире, чем у жителей Эйринии. Что делало его крайне опасным и подобраться к Скорпису незаметным было просто невозможно.

Ниже уровня глаз находился ротовой проход, имеющий сверху пару небольших клешней, которыми они проталкивали пищу дальше в рот. Из него торчали целый ряд подобия зубов — резцов, которыми Невидаль и перемалывала добычу.

Услышав шум, самая крупная из Скорписов, резко обернулась на Марка. Она имела чисто черный цвет и превосходила размерами раза в два группу своих сородичей темно-коричневого окраса. От столь «неприятной встречи» у мальчика в глазах всё потемнело.

Явно выжидая, когда тот кинется наутек, Существо замерло. Но вместо этого мышонок, чувствуя на себе жадный голодный взгляд, из последних сил поднялся с земли.

— Ты наверняка ждешь, что я побегу при виде эдакого Чудища?! — выдавил из себя мальчик, не своим, крайне сдавленным и сиплым голоском. — И тебе… Будет легче нагнать меня и растоптать…

С этими словами, паренек принялся передвигать одну за другой ноги вперед, еле держась, чтобы не упасть.

— Но… Как говорит мой друг и брат: «В подобных ситуациях, нужно поступать так, как от тебя этого не ожидают».

На столь наглые речи крохотной «блохи», прозвучавшие как вызов, самая крупная из трех Скорписов стала медленно надвигаться на него, играя клешнями и раскачивая кончиком хвоста у себя над головой.

— Леячка! — сорвался с уст Марка глухой писк, когда сквозь стройные ряды копьеподобных клешней, он увидел мышку.

Скрестив ручки на груди, бедняжка обреченно сидела на холодной скале в окружении Хищников, явно готовившихся расправиться с ней.

— Ну, конечно! — сжал кулаки паренек, понемногу обретая самоконтроль. — Вы так желали найти и убить меня?! Так вот он я — попробуйте поймайте! — закричал в голос мальчик.

Обезумев от страха, он схватил первый попавшийся камень и с силой швырнул в Невидаль, до которой было не более тридцати шагов.

«Снаряд», брошенный впопыхах, угодил промеж челюстей Существа, которое не замедлило с силой сжать его. Затем прямо на глазах песчаник был перемолот в пыль.

— Ой, кажется, я его разозлил! — проглотил ком в горле мышонок, когда Скорпис дико заскрежетал «резцами».

Как по приказу, двое соплеменников поменьше Старшей, кинулись в сторону наглеца. Недолго думая, Марк сорвался с места. Словно пчелой ужаленный, он понесся к противоположному склону ущелья, что было очень крутым, каменистым, и почти лишенным выступов, за которые можно было ухватиться.

«Мина, прошу, не подведи».

Хрипел себе под нос Беглец, чувствуя, что казавшееся ему безопасным расстояние от преследователей, меньше, чем за пару мгновений, сошло на нет.

— А-а-а-а-а! — завопил он, когда одно из Существ, схватило ему ногу в клешню, свалило на землю и принялось волочить в сторону Старшей из них.

— Марк?! –только сейчас, услышав его голос, маленькая мышка очнулась от тяжелых дум.

Бросив взгляд в ту сторону, откуда донесся крик, она захотела кинуться к Папочке, но тут сзади, как из ниоткуда, на неё наскочила Мина.

Воспользовавшись тем, что малышка осталась без надсмотра, прикрыв ротик ладошкой, она схватила её под мышку и кинулась с ней бежать куда глаза глядят.

Быстро дотащив «маленький кусочек мяса» к Главе, Скорписы отступили, давая простор для расправы.

«Ясно… Ты, наверное, у них Главная и Привилегия убить меня, досталась тебе».

Прохрипел несчастный, оказавшись на спине, перед лицом самой Смерти в виде смертельного жала, что было занесено над ним.

— Уж извините, Ваше Высочество, — проскрипел Марк.

В самый последний момент закрутившись кубарем по земле, он смог ускользнуть от «серпа», что спустя песчинку угодило в песок.

— Но мне придется вас разочаровать, Царица! — быстро вскочил на ноги мышонок.

Пользуясь своими маленькими размерами относительно лап Скорписа, он стал бегать взад и вперед, влево и вправо.

Всё время находясь под брюхом Существа, мальчик ловко лавировал между её лапами, которыми она так и норовила настичь «надоедливую букашку», что осмелилась укрыться под ней.

Царица, как прозвал её паренек, так увлеклась погоней за «тенью», кружась на месте и описывая круги, что не позволяла другим Скорписам приблизиться и помочь.

Паренек понимал, что так долго не может продолжаться, но ему и не нужно было вечно играть с Царицей «в прятки». В уме он отсчитывал каждое мгновение «Смертельной Игры», стараясь как можно больше выиграть время для отхода девчат.

Когда счет дошел до тридцати песчинок, Сестра Айжана, поднимающаяся по более пологому склону, невольно оступилась. Не справившись со всепоглощающим страхом, девушка вскрикнула.

Царица, на миг замерла. Обернувшись на шум, она всё поняла — её провели.

С диким скрипом Скорпис отправила вслед беглянкам своих Сородичей.

— Мина, беги! — завопил Марк, осознав, что их раскрыли.

Не найдя ничего лучшего, как выпрыгнуть из-под Невидали, размахивая руками он закричал во всеуслышание.

«Вот он я! Ну же — рази!»

— Папочка-а! — вскрикнула Леячка, когда прямо у неё на глазах на мышонка понеслось жало.

— Не стой, беги! — закричала девушка, когда двое других Скорписов уже почти нагнали их.

Подтолкнув девочку взбираться выше, Принцесса схватила первый попавшийся камень и метнула в сторону преследователей. Тем самым ей удалось перебить одну из лап ближайшему Скорпису. Но это лишь еще больше подстегнула второе Существо.

Не зная, чем вооружиться, мышка, бросив взгляд себе на ноги, резким рывком оторвала кусок штанины. Вложив в него камень, она принялась размахивать получившейся пращей.

Отбиваясь таким образом от клешней и жал Скорписов, степная мышка одним глазом поглядывала в сторону Смертельной Схватки Марка с Царицей, закрутившийся на месте. За мгновение до этого, на «поле брани» поднялся непроглядный вихрь песка, и разглядеть, что там происходит не было ни единого шанса.

В самый последний момент, отскочив от несущегося на него «серпа», паренек развернулся. Не зная, что еще предпринять, он сам набросился на кончик хвоста. Обхватив обеими руками и ногами, он вцепился в него мертвой хваткой. Царица, почувствовав, что её снова провели, закружилась на месте, желая таким образом скинуть с себя надоедливую изворотливую «блоху».

Описав вокруг себя не один десяток кругов, Скорпис осознала, что так легко ей не избавиться от «довеска». Тогда она резко остановилась и стала медленно поднимать заднюю часть туловища всё выше и выше от земли на задних лапах. Благодаря этому ей удалось приблизить кончик хвоста к челюстям. Грозя перемолоть резцами мышонка в пыль, она истошно заскрипела.

— Ну, давай! — зарычал Марк, покрепче схватив жало. — Сожрешь меня, и я воткну его тебе в лоб, — прокричал мальчик, не на шутку обозлившись.

Но его гнев тут же сменился страхом, когда вдали раздался детский крик о помощи. Бросив взгляд на Источник, паренек увидел, как Леячку нагнал Скорпис с перебитой лапой, а Мина была повержена вторым Преследователем. Над обеими мышками были занесены смертоносные жала с ядом.

— А-а-а-а! — перехватило дух у мальчонки. — Умоляю, пощади их! Ведь вам нужен я, — разжал он руки и упал на землю лицом в небо, отдавшись на Милость Победителя.

Царица не заставила себя долго ждать. Дико заскрипев, она «скомандовала» своим отступить. А затем вонзила жало прямо в левое плечо Марка, глухо застонавшего от жгучей, нестерпимой боли.

Чувствуя, как смертоносный яд, словно раскаленное масло, вливается в кровь и разносится по всему телу, несчастный дара речи лишился. Не в силах пошевелить и пальцем, с широко распахнутыми глазами он уставился в ту, что таким образом «пощадила» его.

Склонившись прямо над ним, Существо проскрипело уже на понятном ему, невесть каким образом, языке.

«Ты умрешь… Но не сейчас и не здесь…

Более медленной… Мучительной смертью».

Убрав «серп» из плеча жертвы и подняв вокруг себя столб пыли, Скорпис удалилась под покровом Песчаной Дымки.

— А?! Что?! Мы живы?! — очнулась первой Принцесса, озираясь по сторонам и нигде не находя угрозу для жизни.

— Папочка! Па-по-чка! — со всех ног кинулась бегом вниз по склону Леячка, придя в себя следом.

Прекрасно понимая, какую Цену пришлось заплатить за Жизнь дорогих ему друзей, Марк поспешил укрыть в одежки место укуса. Поднявшись на руках, он закричал, что было сил.

«И больше не смейте возвращаться!»

Не в силах встать, мышонок погрозил кулаком вслед, исчезнувшим в неведомом направлении, «Чистильщикам Пустыни».

После чего оказался обхвачен вокруг шеи детскими ручонками Дочки.

— Ты… Ты… Всё же пришел за мной?! Но почему?! — дрожа всем телом и душой, шептала малышка сквозь слезы счастья и горя одновременно.

— А как иначе… Ведь ты, моя горячо Любимая Дочурка, — через боль, усмехнулся Марк.

— А ты, мой Любимый Па-по-чка, — проскрипела девочка, заливаясь слезами.

«Кроме того — ты самый настоящий преданный и отважный Друг, которых я когда-либо встречала».

Послышался голос Мины, быстро спустившейся к месту Воссоединения Семьи.

— Порой даже чрезмерно безумно отважный.

— Ну вот видишь — мы уже подружились.

— Ага, — закивала девушка, не в силах справиться с нахлынувшей волной слез.

— Да ладно тебе строить из себя гордую Дочь Правителя. Идем к нам, — подозвал её паренек.

Не выдержав нервного перенапряжения, бедняжка упала возле них на колени и обняла девочку вместе с ним. Леячка, догадываясь какую Цену пришлось заплатить Марку за их спасение, горько зарыдала, не в силах выразить словами всё, что сейчас чувствовала.

— Интересно-о-о, — прошипел чей-то тихий протяжный Голос, чья Хозяйка наблюдала за всем происходящим в Ущелье, сквозь небольшую расщелину в скале, оставаясь незамеченной и беззвучной, словно тень.

«Давненько я не видела ничего подобного…

Хм… Возможно именно им на Роду написано пробудить последний из «Даров Небес».

Глава 13 «Сделка с Иллисой и Пробуждение Хроны»

Почти незаметно опустилась Ночная Мгла на окрестности городка Акаптха — некогда Столица Великой Асмахамской Империи, а ныне лишь небольшое поселение, затерянное в горах. Никто из тех, кто с нетерпением ожидали возвращения пропавших друзей, не придали этому значения.

Сейчас все их мысли и переживания были устремлены в сторону горизонта, с которого не сводили глаз на протяжении долгого времени. Боясь даже вздохнуть и тем самым нарушить тяжелые думы Дорогих Гостей, местные жители притихли.

Безутешное горе, способное сломать даже самого крепкого и стойкого, вмиг было развеяно появлением в небе Огромного Существа, неумолимо приближающегося к ним со стороны восточной гряды.

Вначале оно предстало в виде небольшой точки на фоне неба, озаряемого диском ночного Светила. Затем Невидаль становилась всё крупнее и устрашающее, пока и вовсе не заслонило собой луну.

Огромная Тень невиданного доселе Небесного Чудища накрыла собой половину поселения и вселило в асмахамцев нестерпимый ужас и смятение. В предчувствии неизбежного, Наследники Великой Империи и рады броситься бежать, куда глаза глядят, но великий страх сковал их сердца и затуманил рассудок. Многие, не выдержав, попадали на колени, в сердцах моля всех известных им Богов о Помиловании.

— Не может этого быть?! — нарушила всеобщее молчание Тэкита, первой заметив знакомые очертания на спине этого Существа, отдаленно напоминающего рыбину и парившего в небесах по воле Неведомой Силы.

Сорвавшись с места, она бросилась бегом по ступеням самого высокого из зданий «Города Узоров» — Руин Великого «Храма Солнца». Вскоре она достигла самой верхней площадки.

Желая раз и навсегда развеять свои догадки и сомнения, недолго думая вслед за ней, кинулась группа мышат. Сами до конца еще не осознавая, что именно они желают узреть.

На время страх отступил, передав их сердца панике.

Не успели мальчики и девочки достигнуть верхних ярусов Руин, как Невидаль стала медленно снижаться прямо над их головами. С застывшими от ужаса глазами и сердцами, друзья устремили свои взоры на Гостей с Небес, которые спустя пару мгновений, ловко соскользнули из самых Недр Небесного Чудища на площадку при помощи веревок.

Правитель Пилар, его личная охрана и Советник Пир, уже собирались в страхе покинуть то место, где расположилась их Палатка. Но путь «к отступлению» им преградил рыжий мышонок, которого все без труда узнали.

— Скорее, Марку нужна помощь! — разорвал ночную тишину истошный крик.

Это были последние слова, что смог уловить мальчик, имя которого произнесли.

На протяжении последних нескольких часов он пребывал в беспамятстве и не мог без помощи и шага ступить. Кроме того, он ничего и никого не узнавал. И вот теперь, оказавшись в окружении знакомыми ему лиц, паренек окончательно потерял сознание…

В небольшом шатре, наспех поставленном на верхней площадке Руин Великого «Храма Солнца» вот уже на протяжении часа трудились над израненным мышонком лучшие лекари города Акаптха.

В четыре пары рук с него сняли разорванные одежды, омывали раны травяными настоями, прикладывали многочисленные примочки, бинты и повязки. Каждые пять минут несчастному давали утолить жажду, прикладывая к запекшимся губам смоченные водой тряпицы.

На протяжении всего этого времени всё его тело горело, дергалось в судорогах и конвульсиях. От него исходил некий пар, наполнившим всё внутреннее пространство шатра едким смрадом.

— Его рана, Пир… Ты же прекрасно знаешь, кто её нанес! — посреди безмолвия раздался голос немолодого мужчины, держащегося чуть в сторонке от лекарей.

— Знаю, Пилар, знаю, — отвечал шепотом крыс, составивший ему компанию. — Если честно, я удивлен не меньше твоего, что мальчонка еще жив. Это просто Чудо!

— Чудес не бывает! Не в наше Время.

— Пилар, тише, его друзья услышат.

— Чем раньше они узнают, что их друг нежилец — тем будет лучше.

— Больно это тебе помогло, когда заболела твоя жена?!

— Пи-и-ир! — зарычал на Советника Правитель, готовый пустить в дело кулаки.

— Остынь, друг мой, и возьми себя в руки! Я верю в этого мышонка. Он смог побороть Темную Госпожу, усмирил «Зависть» твоей Дочери. Всем вместе этим детишкам удалось поднять в небо «Дар Предков».

«Этого я и боюсь…

Прознав про это, сюда кинуться Искатели Древностей со всего Света.

А ты не меньше моего знаешь, какие еще «подарки» оставили нам Наши Предки».

— Не об этом нам надо сейчас беспокоиться, Банис. Лучше наберись мужества, выйди к детям и скажи, что жизни Марка ничего не угрожает. Но сейчас к нему нельзя — раненому нужен покой.

— Но я…

— Ты сможешь, — похлопал его по плечу мудрый крыс и мышь направился к выходу из шатра, возле которого друзья мальчика ожидали хороших новостей.

Все как один они не отходили ни на шаг от места врачевания, которое, для их же блага, огородила «стена» стражей. Находясь порознь, Гости хранили гробовое молчание, боясь поднять глаза и встретиться взглядами.

— Как он?! Мой брат, он жив?! С ним всё в порядке?! — первым кинулся к Правителю Афин, лишь завидев его.

Он находился ближе всех, и за всё это время протоптал довольно заметную дорожку.

— С ним… Кхе… Всё в порядке… Ему нужен отдых, — еле выдавил из себя Пилар, не смотря мальчонке в глаза.

— Нет! Вы лжете! Лжете! Пустите меня к нему! Я должен его увидеть, должен! — завопил паренек, прекрасно заметив ложь в словах взрослого.

Как и его друзья, которые кинулись оттаскивать мышонка от «Вестника Дурных Вестей».

— Простите… Это всё, что я смог сделать, — откланялся мужчина и удалился, оставив несчастного, упавшего на колени под весом заботы товарищей.

Не в силах что-либо сделать, паренек обреченно принялся грызть землю.

— Отец, я… — подскочила к Правителю Мина, но тот лишь отмахнулся от неё.

— Позже Дочка, позже, — ушел мышь себе в палатку, что располагалась на противоположной стороне площадки.

— Я… Это всё я виновата, — обреченно рухнула на колени девушка, глотая горькие слезы боли и отчаяния.

Одной с горем ей не суждено было справиться, и на помощь кинулась маленькая девочка — Леячка. Обняв её и уткнувшись носиком, она глухо зарыдала в унисон Принцессе.

— Это всё я… Я виноват! — сокрушался Афин, которого не выпускали из рук Шамсия, Данис, Сарвила, Нали и Лима.

Даже Самия не могла остаться безучастной, когда вокруг творилось такое.

Чуть позади находился Айжан, которого не отпускала от себя невысокая молчаливая мышка Тэкита. Сейчас они не могли ничего поделать. Всё, что им оставалось — это уповать на Милость Небес.

— Ох, если бы тогда мы вернулись в город и попросили о помощи… — хрипел сквозь слезы рыжий мышонок. — Но нет! Отослав Серхио, с наказом передать вам, что с нами всё в порядке — мы совершили Первую Ошибку.

«Догадавшись, что наш друг упал в Ущелье, мы, не найдя ничего глупее — кинулись искать спуск вниз. А когда нашли — не задумываясь, вступили во Владения Мрака. Здесь страх сыграл с нами жуткую шутку. Испугавшись Неведомого Существа, чей блеск глаз сверкал во тьме, а горячее дыхание ощущалось собственными ушами — кинулись бежать.

Вдруг земля под нами разверзлась, и мы с Айжаном провалились в глубокую нору, больше напоминавшую паучью. Там было полно паутины, воздух был наполнен смрадом и гнилью. Окончательно обезумев от ужаса и страха, что Хозяин «силков» явится на «званый ужин» — снова дали деру.

Не разбирая дороги, мы всё бежали и бежали без оглядки и остановки, пока не наткнулись на «Спящего Исполина», посреди горного озера. Задрав головы, увидели, что там высоко, на недосягаемой высоте зияла расщелина, сквозь которую сюда и проникал тусклый свет заходящего солнца.

Стоял еще вечер, но в водной глади подземного озера отражалась луна.

Не в силах и глаз оторвать от Невидали, больше походившей на Гигантскую Рыбину мы вросли в землю. Вдруг послышались чьи-то голоса. С опаской кинувшись на них, к своему удивлению завидели вдали, на другом берегу, Марка, Сестру Айжана и Леячку. Они казались очень потрепанными, а мой брат и вовсе еле стоял на ногах.

Внезапно для всех нас, не успевших окрикнуть друг друга, посреди грота раздался шипящий голос, отозвавшийся глухим эхом в ушах.

«Спешите… Спасайтесь… Бегите на корабль!».

Не успев осознать кому он принадлежал, и где находится Источник — почва под ногами пришла в движение. Скалы вокруг нас задрожали и стали осыпаться с потолка. Вода в озере забурлила и казалось вот-вот закипит. Всюду воцарился невыносимый лязг, скрежет, как если бы в округе начал гнуться металл.

Не зная где укрыться от всего этого Безумия, все кинулись на единственную «твердую часть земли», а именно на спину «Спящего Исполина».

Сюда же, опередив нас с Айжаном, забежала Архишира Марка, которую ранее с перепугу и приняли за Ужасное Существо, что испугало нас.

Достигнув самой высшей точки «Рыбины» почти одновременно: я, Айжан, Марк, Мина и Леячка, укрылись от непрекращающихся падать с потолка камней под свернувшейся в клубок Вико. Именно она спасла нас от участи быть раздавленными в лепешку.

Спустя несколько минут всё стихло и Архишира привстала. Тогда, к своему глубочайшему удивлению — увидели, что скал вокруг нас больше нет. Вся пещера обвалилась, похоронив и озеро. А сами мы оказались на верхней палубе некоего Судна, парящего в воздухе.

У нас еще был шанс. Можно было запрыгнуть на спину Возницы и попытаться достичь на ней земли. Но жуткий интерес и любопытство не позволил нам сделать этого.

Вскоре было уже поздно помышлять о побеге. Невидаль поднялась слишком высокого.

Не осмеливаясь спуститься внутрь через видневшиеся на палубе задраенные люки, нам ничего не оставалось, как отдаться на Волю Парящего Корабля.

Судно, повисев в воздухе над горами еще некоторое время, вдруг пришло в движение и стало вздыматься еще выше к облакам. Нам было вовсе не до красот окружающего Мира. Мы не отходили от Марка, не зная, чем ему помочь. К тому времени брату стало совсем худо, он не узнавал нас, его всего бросало то в жар, то в озноб.

Все были на грани помешательства…

С наступлением темноты мы приметили вдали «Город Узоров» и с нетерпением сдали отсчитывать мгновение, дабы поскорее достичь вас, друзья».

Резко оборвал живое повествование Афин.

Не в силах огласить свои самые жуткие догадки вслух, он уткнулся лицом в каменную кладку Руин и горько зарыдал.

— Мы принесли вам, лишь дурные вести, — проскрипела Мина, не отпуская от себя маленькую девочку, которой как никогда нужна была поддержка и утешение.

— Не говори так, — проскрипела Сарвила, рядышком с которой находились Шамсия, Нали и Лима.

Державшись всё это время вместе, девчата сокрушенно упали ниц перед шатром.

С совершенно окаменевшим выражением лица, перед Айжаном и друзьями вырос высокий паренек. Сорвав с себя доспехи Наездника Архишир, он упал перед ними на колени, протягивая на вытянутых руках короткий кинжал.

— Я… Я не достоин дышать с вами одним воздухом! — крайне сдавленным голосом проскрипел степной мышонок, чей поступок был истолкован всеми безошибочно.

— Серхио?! — тихо прошептал Наследник.

— Дурак! — кинулся к нему рыжий мышонок и как стукнет с силой по ладоням.

Клинок был тут же отброшен в сторону.

— Думаешь твоя жертва способна что-то изменить?! — закричал мальчик во всеуслышание.

— Да-а, — поднял горемыка на него взгляд полный раскаяния.

Слугу Сестры Айжана всего трясло, мысли путались, и он не отвечал за свои поступки.

Ожидая встретить в глазах лучшего друга мышонка, с которым так жестоко обошелся, ненависть и злобу, парень поймал на себе до такой степени жалобный взгляд всех друзей, что ему стало крайне невыносимо здесь находится.

Утерев нос, юноша хотел кинуться прочь отсюда и бежать от всех и вся, хоть на Край Света, чтобы больше никогда и никому не приносить столько боли. Но его ловко перехватила Бениамина. Заломив руку за спину, она развернула Слугу ко всем лицом.

— Посмотри на них… Ну же! Что ты видишь?! — повысила голос девушка.

— Жалость, — проскрипел горемыка в ответ.

— Вот именно! Ты, как и я, на собственной шкуре осознал каково это, когда те, кому мы причинили зло, без всякой на то видимой причине, прощают нас… Марк он… — перехватило дыхание у Принцессы.

В следующую песчинку она встретилась взглядом со своим братом.

— Не знаю почему, но он простил меня… А я… я… — проскрипела бедняжка, её хватка ослабла, и она рухнула на колени.

— Мина! — кинулся к ней Айжан и присев рядом, горячо и любяще обнял несмышленую сестренку.

— Простишь ли ты меня когда-нибудь, братец?! — зашептала мышка, давясь от слез.

— Я… Я давно уже простил тебя и не держу зла, — ответил крысенок, не задумываясь.

Эти слова, эхом отдающиеся в ушах девушки, точь-в-точь повторили то, что сказал ей первым делом Марк, когда очнулся. Из-за чего она пуще прежнего зарыдала…

— Мы закончили, — тихо раздался голос старшего из лекарей, подошедшего к Пиру со спины.

На протяжении этих нескольких минут, показавшихся вечностью, он стоял в шатре неподалеку от входа и прекрасно слышал всё, что происходило снаружи.

— Спасибо, вы свободны, — очнулся от тяжких дум мудрый крыс.

Опустив целителей, которые крайне тактично и почти незаметно для скорбящих друзей снаружи, покинули место врачевания, Советник схватился за голову.

— Ну что, ты довольна?! — прохрипел старик, не оборачиваясь, обращаясь к той, что была невидимой для всех, кроме него.

— Я?! О чем это ты? Я здесь вовсе не причем… Мальчик сам пошел на это, — отвечал нежный голосок с язвинкой.

— Ты мне зубы не заговаривай, «Зависть»! — резко развернулся Пир, грозя пальцем.

«Вы, Иллисы, вечно забавляетесь с Судьбами простых смертных, играя с нами как с Игрушками. Ломаете нам Жизни, а затем выбрасываете, как ненужный хлам!»

Зарычал крыс, не находя подходящих слов, для описания их Злодеяний.

— Удивительно, какие познания в Мифологии… Ведь мы лет двести не являлись этому Миру.

— Эти Знания перешли ко мне от моего Отца, а ему — от его. Если честно, я вовсе не горел желанием встретить одну из Вас здесь — на развалинах Столицы Асмахамской Империи.

— Поверь мне, я тоже не в восторге от того, что нашла здесь. Какая-то помойка, — брезгливо шикнула Гостья.

— Ах ты мелкая! — зарычал Советник.

Кинувшись к Иллисе, представшей в облике юной мышки, облаченной по всем правилам здешней моды, он схватил её за горло и принялся с силой сжимать.

— Ты прекрасно знаешь, что я один из немногих уцелевших Волхвов и могу сбросить тебя туда — откуда пришла!

— Так чего же ты медлишь?! — скривила усмешку Зависть, нисколько не чувствуя боли.

«Я знаю, что вы Иллисы — злые духи, олицетворяющие самые низменные и распространённые пороки живущих в Мире Живых мышей и крыс.

Дабы существовать в нашем Мире вы должны найти себе «Сосуд–Игрушку» — в которой явственно чувствуется порок под стать вашему Имени. После вы заключаете «Односторонний Договор» и начинаете медленно, но верно, паразитировать на пороках своего Носителя, постоянно усиливая желание и усугубляя его состояние.

Если подобную «Сделку» не разорвать, то «Сосуд» ждет верная гибель. Питаясь нашими страхами и низменными чувствами, Вы подкрепляете тем самым свои силы».

Поведал Пир то немногое, что знал о «Милой Гостьи».

— Всё верно, — скривила улыбку девушка.

— Посему… Я прошу — поделись хоть крупицей с ним! — как-то резко переменился в голосе мудрый старик, понимая, что гневом здесь не поможешь.

— В нем и так течет «Рина», а смешивать столь Древние Силы чревато непредсказуемыми последствиями. Тем более, зачем мне это?! — отмахнулась от него мышка.

— Знаю, взамен за услугу, Вам нужно предложить что-то Весомое… И я готов отдать свою Жизнь… Всю до капельки, — отпустил Пир «Зависть» и упал перед ней на колени.

— Хм, испить жизненную Силу самого Волхва… Звучит заманчиво, но… — повела носиком Иллиса.

— Но?! — поднял на неё крыс взгляд, полный глухой мольбы о помощи.

— Я здесь бессильна. Над мальчиком и так навис «Злой Рок Судьбы». Я ничем не могу ему помочь.

— Но тогда он умрет!

«Верно, он умрет… Умрет?!

Постой, тогда то, что сидит в нем, вырвется наружу, и всем нам несдобровать».

Задумчиво прошептала «Зависть», припомнив одну очень немаловажную Деталь, которую поначалу упустила.

Вспомнив тот самый момент, когда этому мальчонке удалось оборвать Невидимые Нити, которыми она управляла своей «Игрушкой», она ком в горле проглотила.

— Что? — не расслышал её бормотание Пир.

— Он не умрет! Не сейчас! У него еще есть три дня, прежде чем всё тело несчастного сгорит изнутри, — решила сделать вид Иллиса, что она колеблется, хотя про себя уже согласилась на «Сделку».

— Три дня? — переспросил старик, уловив нотки перемен в голосе Гостьи.

— Да, но в таком состоянии он и шагу не сможет ступить… А посему, я Иллиса, нареченная «Завистью», предлагаю тебе — крыс по имени Пир, заключить со мной «Сделку».

— Я согласен! — протянул ей руку Советник, без колебаний и страха.

— Вот так запросто?! И даже не выслушаешь «условия? — хитро прищурила глазки мышка.

— Я на всё готов, дабы дать этому мальчику шанс излечиться!

— Идет! — коварно улыбнулась девушка. — Тогда пришло время заключительной части «Сделки».

Разорвав рукав своей Жертве и оголив клыки, она вцепилась ими в руку ниже локтя. Затем принялась жадно поглощать кровь…

— Огонь наконец-то угас… Я предлагаю снарядить весь наш флот и штурмом взять этот ненавистный всем нам замок Понтис, — громко отстаивал свою позицию на экстренном собрании Совета Аршии капитан Тирас.

Средних лет мышь, каменисто-серого окраса, с черными вкраплениями имел острые скулы и нос с горбинкой. В сочетании с чуть прищуренными маленькими серыми глазками, а также неоднородностью при разговоре — посулили ему известность «Хитроумного Капитана». Он всегда вначале всё просчитывал наперед и только после — действовал.

— Этого они от нас и ожидают. Лучше высадиться южнее замка и взять стены приступом с суши! Леса нам хватит, мы быстро соорудим лестницы, и тогда… — вторил ему средних лет мышь с сизыми глазами, черно-песчаного окраса по имени Крептий.

Благодаря своему коварству и прозорливости не раз ему удавалось водить за нос крыс из Понтиса. Еще ни один «военный марш» к стенам замка под его командованием, не увенчался успехом. При этом и потери среди моряков Аршии были минимальные. Благодаря чему заслужил звание «Стратега Аршии».

— Крептий, Тирас вы забываете — у них в плену наши Дети, похищенные этим негодяем Корнутом, — встрял в их спор капитан Ариол — серый мышь среднего роста с бирюзовыми глазами, ничем непримечательный на вид, но с очень храбрым сердцем и сильным чувством долга.

Пусть он был новоиспеченным Членом Совета, но к его Здравому Голосу прислушивался сам Барон.

Как и все здесь, мужчина облачен в камзол поверх белой морской рубахи со шнуровкой на груди. Она заправлялась в строгие темные штаны свободного покроя. На ногах красовались высокие кожаные начищенные до блеска сапоги.

— Ариол, вы бы помолчали. Ведь это ваша вина, что в город пробрались враги, а вы и ухом не повели, — повысил на него голос Хитрец.

— Тирас дело говорит. Вас назначили следить за Правопорядком в Аршии, а вы не справились. На месте Барона я бы немедленно разжаловал вас, — вторил ему Стратег.

— Как?! — воскликнул «без вины виноватый», сжимая кулаки.

— Помолчите! — стукнул по столу сам Барон Димгар, потеряв терпение слушать пустые препирательства своих капитанов, пока он находился в крайней задумчивости.

Средних лет мышь темно-рыжего окраса обладал хитрым выражением лица, чуть прищуренными голубыми глазами, ухоженными волосами до плеч и серьгой в правом ухе.

Разодетый с «иголочки» в атласный черный капитанский камзол нараспашку, накинутый поверх белой рубахи со шнуровкой на груди. А также в черные свободного покроя штаны, и сверкающие блеском высокие сапоги, он внушал уверенность и силу.

— Барон еще с вами! Посему я сам решу, кого наказывать, а кого — нет!

— А по мне, Корнут вряд ли осмелиться причинить вред вашему Орсину… Ик… — еле промямлил капитан Бор, от которого разило за арлин, и он еле сидел за столом в сторонке.

Все без исключений презрительно взглянули на чуть полноватую мышь средних лет, темно-бурого окраса с болотного цвета глазами, который был известен во всей Аршии, как заядлый гуляка. За глаза он даже получил прозвище «Капитан всех таверн» за то, что не способен пройти мимо не одной забегаловки, не посетив её «гостеприимные берега».

— Бор, какая же ты скотина! Лучше прикуси свой длинный язык. Нашел тоже время устраивать массовую попойку, а затем драку, пока в городе творилось такое…

— Крептий, голубчик, могли бы вы так сильно не кричать… Ик… А то у меня голова раскалывается… Ик!

— Да я тебя сейчас! — чуть не полез на него с кулаками мужчина.

— Отставить драки! А ты Борсаний, похоже, остатки ума пропил, раз не знаешь, что Корнут похитил не Орсина, а мою дочь Приску.

— Приску?! Ну простите… Ик, — крайне удивился гуляка, чьи слова не остались без внимания Ариола.

Переглянувшись с Бароном, он получил от него молчаливый кивок.

— Тирас, Крептий, снаряжайте суда, мы отчаливаем сразу, как я поговорю со своим сыном, — поднялся с места Правитель Аршии.

«Барон, ваш сын приходит в себя».

Распахнулась здесь дверь, и в каюту вошел Идриан — телохранитель его младшей дочери.

Здоровый угрюмый плечистый мышь, светло-коричневого окраса с бурым оттенком наделен пронзительным взглядом синих глаз и огромными кулачищами, готовыми растерзать всё и вся.

Внешний вид мужчины мало отличался от одежды обычных пиратов Архипелага Вольных. Белая рубаха, штаны, камзол и обувь — ничего особенно, за исключение ткани, из которой они были пошиты. Материал казался куда более опрятным и износоустойчивым.

— И этого прихватите, — сжал кулаки Димгар, указав Членам Совета на гуляку, который нисколько не стесняясь, принялся храпеть прямо за столом.

Дождавшись, когда Гости Дорогие, поправляя вороты рубах, удалятся, он повернулся к Новичку и тихо проговорил.

«Ариол, оставляю город на тебя!

Назначаешься временным Бароном Аршии до моего возвращения.

Все нужные приказы я уже раздал.

С наступлением утра каждая мышь в городе будет знать, кто здесь Главный».

— Но я…

— Ты единственный кому я могу доверить подобное бремя. Не подведи! — похлопал его по плечу мужчина и вышел вслед за Идрианом.

Уже спустя минуту мышь стоял перед закрытой дверью, у которой находилась охрана. Даже через стену, он расслышал голоса находившихся внутри детей.

— Где я, что случилось?! — чуть слышно проскрипел паренек, потирая голову.

— Овий, брат мой! Ох, как я рада, что ты, наконец, пришел в себя! — кинулась обнимать его голубоглазая мышка, каштанового с рыжим отливом окраса с серьгами в обоих ушах и прекрасными длинными волосами до плеч.

Облаченная в простое платье без излишеств, девушка казалась очень взволнованной произошедшими в Аршии потрясениями.

— На протяжении всего дня ты не приходил в себя. Мы уж боялись, что этот негодяй Корнут, за которым ты смело кинулся в погоню утром, хорошенько отходил тебя, — послышался здесь голос мальчика Орсина, также находившегося здесь.

На нем был одет плащ, накинутый поверх рабочего фартука мастерового и штанишек свободного покроя. На ногах красовались узкие сапоги из мягкой кожи, без подошвы. Подобно тем, что носили все бравые моряки Аршии.

— Орсин, Рина?! Постойте, а где Алтисия и… — оборвался на полуслове юноша.

Вспомнив последние мгновения из всего произошедшего утром, у него дыхание перехватило. Совершенно не обращая внимание на порванные одежи и крайне побитый вид, он попытался привстать.

— Но… Это был вовсе не Корнут, — тихо прошептал мышонок, у которого губы затряслись от страха, произнести вслух имя того, кто за всем этим стоял.

Димгар, который всё это время стоял за дверью, не решаясь войти, взглянул на Идри. В ответ мышь печально опустил глаза.

— А кто?! — отпрянула от брата Рина, впив в него вопросительный взгляд.

На благо на помощь ему пришел Отец. Резко распахнув дверь, он вошел внутрь. Телохранитель, боясь даже глаз показать перед детьми, как никогда чувствуя на себе вину за всё произошедшее, остался снаружи.

— Овий, сынок мой, как я рад, что с тобой всё в порядке! — кинулся к нему мужчина и крепко обнял сидящего на кровати сына.

— Отец?! — ответил тем же мышонок, немного опешив от столь искренних проявлений чувств.

— Ничего не говори сын, я обязательно спасу Приску из лап этих негодяев из Понтиса, — прошептал Барон вполголоса, а затем отстранился от парня.

«Рина, Орсин позаботьтесь о брате, а мне нужно отправляться в путь!

Мы и так потеряли весь день, пытаясь потушить море, как бы безумно это не звучало».

— Хорошо, — кивнули ему девушка и мальчик, поочередно заслужив от Димгара поцелуй в щеки.

— Я люблю вас! Будьте умницами! — быстро распрощался с ними мышь, и громко хлопнув дверью, вышел из каюты.

— Но отец, ты должен знать… — бросился ему вслед Овий.

Достигнув порога, он обреченно рухнул на колени, не в силах договорить.

— Идри, сделай, что нужно, хоть в бочку посади, просмоли и опусти на дно колодца — но не позволяй им кинуться в погоню за беглецами! Ты меня понял?! — прошипел Правитель Аршии, вцепившись обеими руками в Телохранителя своих Чад.

— Я всё понял! Но зная ваших детей — вряд ли они оставят своих друзей в беде.

— Этого я и боюсь больше всего. Поэтому приказываю, с наступлением утра арестовать моих детей, заковать в кандалы, и заточить в таком месте, где их никто не найдет.

— При всем моем уважении к вам, я…

— Также пусти по городу слушок, что именно старшие Дети Барона причастны к похищению Приски, и что они сбежали из Аршии, когда мы их заподозрили.

— Димгар, это чистое безумие, я отказываюсь! — запротестовал здоровяк.

— Идриан, сделай это не ради меня, а ради детей! Чувствует моё сердце, их жизнь в смертельной опасности. В такое время лишь тебе я могу доверить их дальнейшую Судьбу, — крайне расчувствовался мужчина, и из его глаз потекли горькие слезы.

— Хорошо, ради детей, я сделаю как вы приказываете, — твердо ответил Идри, понимая, что слова их Отца не лишены смысла, и впереди Овина, Рину и Орсина ждут испытания и беды, с которыми им в одиночку не справиться…

— Скучно-о-о… Ох, как мне скучно, — сетовала на нелегкую Судьбу еле уловимая Тень, скользя от одной Безмолвной Фигуре к другой.

«Я пришла сюда, спустя две сотни лет Заточения, в самое Сердце некогда Великой и Могучей Цивилизации Лифов, и что я вижу?!

Эрилифия пала.

Не осталось даже упоминания о Силе Мысли и Прогресса, которые достигли местные жители за долгих пять веков существования Наследия нашей Тетушки.

Немудрено, что она покинула «Кроны Ивы» и решила вернуться в этот Мир, дабы покарать всё и вся!

Ох, как я её понимаю.

Эти смертные так легко расстаются со своими жизнями, нисколько не ценя великий Дар «Древа Жизни» и Старших Богов.

Порой мне так хочется предать всё живое Забвению».

Злобно шипела Гостья, бесцельно кружась по покрытому пеленой Мрака помещению.

Оставив Безделушки, цвета окислившейся бронзы, без внимания, она перешла к куда более интересной Вещичке. Чья красота, даже здесь в кромешной Тьме, казалась Ослепительно Божественной.

— Не знала, что смертным по силам сотворить такое Чудо, — приблизилась к ней Тень, не смея прикоснуться и тем самым развеять своё восхищение.

«Похоже, Научный Прогресс Лифов к закату существования Цивилизации достиг высшей ступени. И даже я, Иллиса „Забвение“, просто не могу удержаться, чтобы не узнать, какой же Безумный Гений создал подобное Дитя».

Сгорая от любопытства Иллиса взмахнула руками.

«Вмиг весь мрак, царивший здесь, осветил яркий свет множества лампад, которыми были увешаны все стены и потолок.

Взору предстала большая просторная Зала с арочным потолком, ярко-лазурным кафелем на полу, мозаикой на стенах и искусно расписанным маслом потолок.

Вдоль стен находилось множество шкафов со всевозможными книгами и свитками. В центре располагался круглый каменный стол, на котором царил рабочий беспорядок: карандаши, циркули, различные чертежи и схемы, детали прототипов, и даже куски отдельных изобретений.

Всё выдавало в Хозяине помещения Изобретателя и Конструктора.

В тот миг он громко спорил с группой, пришедших к нему по Делу, Государственных Чинов, разодетых «с иголочки» в роскошные военные мундиры. Холеные круглые лица, идеально причесанные волосы, ухоженные ногти на руках — всё в них так и кричало о «тяжком труде», которым они были заняты.

— Так больше не может продолжаться! Война длится уже долгих семь лет, а нам до сих пор не удалось сломить ненавистную нам Асмахамскую Империю!

— Если так будет продолжаться — Народу будет нечего есть, наступит голод, возможны мятежи! — говорили твердо и уверенно Гости.

— Но, что вы от меня хотите?! Я простой придворный Мастер Часорез, — развел руками средних лет мышь, одетый в простую одежду мастерового — рубаху, фартук и штаны.

«Какой скромный мужчина».

Прошипела Иллиса и скользнула ближе к ним.

— Совету Лифов стало известно, что вы, Мастер, вот уже несколько лет втайне ото всех трудитесь над созданием совершенно нового типа Оружия…

— О чем вы?! — стал отступать мышь перед военными.

— Ваша Механическая Кукла — неужели вы и вправду думали, что сможете скрывать от нас такое!?

— Но постойте, она вовсе не Оружие! — сдавленным голосом воскликнул Часорез.

— Она?! — переглянулись мужчины. — Где — оно?!

«Лучше вам ответить по-хорошему, если не желаете, чтобы ваши внутренности пожрали Верды».

Оттолкнув мужчину, Незваные Гости уверенно двинулись к еле уловимой нише в стене, за которой скрывалось что-то весьма ценное и дорогое Мастеру.

Изобретатель попытался преградить им дорогу, но был сшиблен ударом эфеса меча по затылку.

«Так вот Оно какое!»

Точно зная какую книгу выдвинуть на полке шкафа, один из мышей привел в движение Секретный Механизм.

Еще пару песчинок и изумленному взору Чиновников, предстало незавершенное Творение Мастера Часореза.

— Похоже устройство этой Механической Твари сродни нашим Мэкосадарам.

— Не тварь Она — а Дочь моя! — взмолился мышь.

— Ха, этот Безумный Изобретатель считает Это своей дочерью?!

— Несчастный, похоже, совсем от горя ума лишился…

— Так вот, по приказу Верховного Лифа тебе велено в кратчайшие сроки довести работу над этой Тварью до конца. А также передать ей управление всеми механическими стражниками города.

— Для чего?! — обреченно опустил руки Мастер.

— Дабы уничтожить асмахамцев там, где до них не добираются наши снаряды с Кораблей Небес, — усмехнулся один из вояк.

Следом, по взмаху его руки, в Зал стали заводить с десяток механических солдат, облаченных в металлические доспехи с ног до головы.

«Это вам для пробы. Если откажетесь, вас посчитают предателем и казнят.

Протянете — смерть!

Попробуете сбежать или саботировать — смерть!»

— Смерть, смерть, смерть! Только ради этого вы и живете, жалкие вояки, — хрипел Мастер вслед удаляющимся мышам.

Когда те ушли, несчастный упал на колени и обреченно пополз к своему Дитя.

«Семь долгих лет, на протяжении всей этой Войны, я создавал для них Оружие одно другого смертоноснее, даже не подозревая что насытить их кровожадность и жестокость, не способно ни одно мое Изобретение».

— Ох, как же сильно я ошибался, — схватился за голову мужчина, с мольбой протягивая руки к своему незавершенному Созданию.

«И вот теперь, когда я решился привнести в Наш темный и жестокий Мир хоть что-то Доброе и Светлое, вернув тебя, моя Звездочка. Они хотят отнять у меня последнее, чем я жил, с тех самых пор, как потерял тебя — Надежду.

Нет, не бывать этому!

Сердца моей Дочери им ни за что не заполучить.

Я спрячу его там, где никто не найдет!

Пусть для этого придется отправиться на Край Света!»

С этими словами Часорез вскочил с колен и кинулся к Дитя, дабы собственными руками вырвать из её груди «сердце».

— Довольно! — взмахнула рукой Забвение, и всё помещение вновь обратилось во Мрак и Пустоту.

«Похоже, прежде чем с сбежать, Мастер сдержал своё обещание».

Провела Тень пальчиком по груди Механической Куклы, в которой не хватало одной самой важной детали.

— Сдается мне, что это и к лучшему, что Эрилифия сгинула. Ведь создавать подобное имеют право лишь мы — Боги, — усмехнулась Иллиса и хотела развеяться.

Но тут, снаружи, где-то очень высоко над нею, раздались голоса, которые «Забвение», несмотря на порядочное расстояние, смогла уловить.

— Наберите воды и утолите жажду…

— Какую воду, колодцы давно высохли.

— Значит сегодня вы останетесь без неё.

— Ха-ха-ха, очень смешно!

— Я не шучу! Пробуй еще раз, если не выйдет, живо дуй на разбитие лагеря.

— Ах, вы мерзкие пираты, — прошипел у колодца мышь, забрасывая в него ведро, когда его конвоиры удалились.

«Всех бы вас предал Забвению! Но для начала надо выбраться отсюда.

Хм, раз эти ямы без воды, завтра проверю, куда ведут подземные туннели».

— Слышала, моя дорогая?! — улыбнулась жестокой усмешкой Гостья.

«Само твое существование — перечит всем Законам Бытия.

Пожалуй, лучшего способа уничтожить тебя, чем отдать в руки, тем, кто даже не подозревают на что ты способна — не сыщешь».

Сипло зашипев, Иллиса приложила кончики пальцев к устам, а затем просунула в отверстие для сердца.

— Очнись же ото сна, Дочь Мастера Часореза — Хрона, и твори то, ради чего была создана! — пропела «Забвение».

Отдав часть своей Силы, она заставила Механическую Куклу распахнуть очи.

Глава 14 «Тьма сгущается»

— Крептий, это чистое безумие, у нас всего три корабля! Да такими силами мы даже до стен Понтиса живыми не доберемся.

— Тирас, разве ты еще не понял?! Барон нынче доказал свою слабость! Он поставил жизнь своей соплячки превыше нашего Благополучия, а посему…

Шептались два капитана, стоя на одном из трех больших судов, что вереницей вот уже не первый час, следовали строго на восток по темным водам Океана Грез.

— Узнаю это выражение, ты что-то задумал и даже не сказал мне?!

— Не волнуйся, друг. Зная, на что способен твой ум, я уверен — ты приготовил свой вариант «концовки» плавания Барона в один конец.

— Ты прав, друг. Догадываясь, что Димгар оставит Аршию этому благородному капитану Ариолу, я подослал к нему своих ребят, чтобы убрать его.

— Какое совпадение, я сделал тоже, но подослал своих к старшим детишкам Димгара.

— Похоже, верно говорят: «Умные мыши думают одинаково»! — рассмеялись Заговорщики хриплым смехом.

— Отлично, Димгар сгинет в Понтисе, Ариола и наследничков не станет, а о Фортисе позаботимся по возвращению.

— Тирас, ты забыл о Надии, жене Димгара.

— Ой, и вправду… Но думаю, узнав по возвращению о гибели своего любимого мужа и детей, она сама наложит на себя руки.

— А если не захочет?!

— Мы ей в этом поможем. И тогда, друг мой, Тирас, все богатства Аршии станут нашими.

— Ну что ж, Крептий, думаю самое время объявить о создании «Союза Двух Капитанов».

— Будущих Правителей всего Архипелага Вольных.

— Согласен! — пожали друг другу руки мужчины, воочию представляя себя победителями в объявленной ими негласной войне Барону Димгару и его Семье.

Тем временем, в каюте капитана корабля, возглавляющего «Посольство в Понтис», кипели нешуточные страсти.

«А я говорю тебе, Димгар, их было не меньше двух десятков…

— Да какое там, капитан Бор, не меньше пятидесяти головорезов Понтиса, и все вооружены до зубов, — вторил подвыпившему гуляке сам Барон, решив этой ночью разделить с ним все «тяготы» пути.

— И вот мы с тобой, стоя плечом к плечу, вооруженные одним тесаком на двоих, смело ринулись в бой!

— Борсаний, ты был просто неудержим и умудрился не только вырваться из окружения, но и сам кинулся в погоню за удирающими крысами.

— Если бы не ты, Димгар, поверь мне, я этим шалопаям задницы бы надрал!»

Вспоминали взахлеб прошлые приключения пираты, раз за разом подливая себе в чарку.

— М-м-да, хорошие были времена, — вздохнул с грустью Барон, опуская свою, к содержимому которой почти не притронулся.

— Согласен. Еще пару лет назад, мы здорово умели проводить время с задором, весельем и дракой…

— Бор?! — как-то резко переменился в голосе Правитель Аршии.

— Да, Барон? Вспомнили еще одну веселую Историю из нашего прошлого?! Буду рад послушать…

— Скажи почему?!

— Ну, пожалуйста: «Почему».

— Почему ты помог Корнуту?!

— Я?! Помог?! Да я и в жизни не слышал ни про какого там бывшего капитана Флагмана Понтиса. Тем более помогать… Что за вздор?! — отмахнулся от него мышь и потянулся за добавкой.

Не выдержав, Димгар с силой швырнул бутылку со стола, которая тут же разбилась вдребезги.

— Да, что с тобой сталось, друг?! Раньше ты был настоящим драчуном, грозой Океана Грез, а что теперь?! Продаешься любому, кто тебе нальет?! — повысил голос мужчина.

Не вставая с места, он устремил на Гостя крайне недружелюбный взгляд.

— М-м-да, значит, меня вызвали сюда, не «травяной напиток» испить, — развел руками гуляка, не поднимая глаз и крутя на пальце чарку.

— Я отнесся с пониманием, когда ты потерял жену и дочь, а после принялся заглушать боль в тавернах, но…

— Не смей вплетать их сюда! — вскипел мышь.

— А почему, нет?! — повысил голос Барон. — Разве по моей вине, от тебя ушла собственная дочь?! Мало того — поселилась у тех, от чьих рук погибла твоя жена!

— Прекрати! — зарычал Бор.

Вскочив с места, он швырнул чарку себе под ноги.

— Прости, — чуть остыл Правитель Аршии. — Всё это время я знал куда она уплыла, но просто не нашел в себе силы рассказать тебе.

— А зря, — обреченно сел обратно на стул гуляка, хватаясь за голову. — Может быть тогда, я стал ненавидеть себя еще больше, и поскорее помер в какой-нибудь подворотне, напившись в хлам.

«Эх, Борсаний, если бы тогда ты смог рассказать своей дочке, как именно погибла её мать, вместо того чтобы придумывать нелепые оправдания…

Возможно, всего этого можно было избежать».

— Она была слишком мала, чтобы узнать Правду! Я предпочел солгать ей и заставить себя поверить в собственную ложь, ища оправдания на дне бутылок.

— Раньше я особо не задумывался, чтобы сталось бы со мной, потеряв я любимое Дитя, но теперь…

— Поверь мне, Корнут не посмеет тронуть твой дочку.

«Не он пугает меня, а Ворик.

В последние годы, он стал каким-то одержимым.

Отправляет одну за другой экспедиции в разные части Эйринии, собирает какие-то древности, окружает себя странными личностями.

Под его пятой уже не только высшие чины Вестии. Даже в Аршии и самой Бессарии у него есть свои крысы».

— Год назад прошел слушок, что по его указке была похищена дочка одного из вождей южных племен, якобы в дипломатических целях, но…

— Ворик еще та крыса, хоть и мышь. Он отлично знает, как воздействовать на окружающих. Но даже не смей отчаиваться! Твою дочь он не посмеет тронуть, ведь иначе…

— Ради детей я готов на всё! Если потребуется — могу отдать «ключи от Аршии». Но всякий раз представляя, как вновь воссоединюсь с дочкой после этого — не смогу посмотреть ей в глаза, — не знал утешения Отец, в голове которого будущее рисовалось в мрачных тонах.

— Похоже, тебя загнали в угол.

— Не то слово.

— Знаешь, друг, до меня потихоньку доходит, для чего ты взял меня с собой.

— Да, Бор, по старой дружбе, тебе придется это сделать, на глазах у всех, — положил Димгар на стол тесак.

— Ты не осознаешь, о чем просишь?!

— Наоборот, я прекрасно всё понимаю! Так мы лишим Ворика «рычага давления» на вас. А у тебя появится шанс хоть издалека вновь увидеть свою любимую дочку.

— Но я всё же не думаю, что это…

— Борсаний, если этого не сделаешь ты, эти двое точно прикончат меня. Не сейчас, так по возвращению из Понтиса.

— Сдается мне, ты уже всё решил?! — почесал затылок мышь.

— Именно, друг!

— А как же твои старшие дети и жена?!

— Я позаботился о том, чтобы их спрятали. А Надисия пробудет на Руинах еще с месяц-полтора. Кто знает, может к тому времени всё у нас наладится, — грустно улыбнулся уголком рта Барон.

— А вы по-прежнему, вечный оптимист, капитан Димгар, — протянул ему руку гуляка.

— А ты, по-прежнему мой хороший друг?! — ответим тем же мышь.

— Еще спрашиваешь?! Я так долго мечтал отомстить этим понтийским крысам и найти убийцу моей любимой. И вот, наконец, дождался своего часа!

— Так давай сделаем это вместе!

— Сделаем! — скрепили старые друзья уговор крепким рукопожатием…

— Ну что за чудный подарок свалился нынче мне на голову. Не успела я как следует отдохнуть после изнурительного пути в Бессарию, как сюда в небольшой уютный домик у стен города мне преподносят тебя, мой старый «друг», — шипела Зарима.

Протирая глаза ото сна и сладко зевая, женщина нависла над тем, кого силой притащили к ней двое здоровых пустынных разбойников.

— Отличная работа Атаман Дэрей, — похлопала она главного из них по плечу, благодаря чему с того песок посыпался.

Грозный Глава Разбойников являлся песчаной крысой, довольно крупного телосложения, плечистый, грязно-песчаного окраса, с короткой стрижкой, сверкающими алчностью и жестокостью темно-серыми глазами.

Оскал сверкающих в ночи зубов, словно блеск холодного клинка его сабли, отлично дополнял образ местного бандита.