Бесплатный фрагмент - Из хроник вечности

Пролог

Трудно быть богом. Еще труднее быть рядом с богом. Многим может показаться, что нет ничего желаннее, чем стать правой рукой одного из всевышних. Не знать бремени земных забот, болезней, душевных мук… Что ж, они неправы лишь в одном. Это действительно неплохо, если не длится вечно. Человеческий разум не может в полной мере осмыслить значение этого слова. А если попытаться постичь его, то становится страшно и тоскливо. Вечно — значит всегда… Это — приговор. Многие смертные жаждут бессмертия, не понимая, что даже боги не вечны. Разумеется, Великие духи бытия не могут умереть в том смысле, как его понимают люди. Они просто уходят, чтобы родиться вновь, возможно, под новым именем и в новом облике. Ничто не вечно, кроме Лога, отца всех богов, — это первейшая истина мироздания. Он был всегда и будет после гибели всего, и создаст он новый мир и новых богов. Впрочем, простым смертным этого не понять…

Моя истинная сущность сложна, и проще будет называть меня одним из младших богов. Самим Логом мне предназначено быть непредвзятым наблюдателем всего, что происходит во Вселенной. Я эдакий хроникер, или, выражаясь более понятным языком, летописец богов. В мои обязанности входит запись событий, которые могут представлять интерес для потомков. Но сам я ничего не могу сделать с этими знаниями, моя миссия — хранить их.

Я появился вскоре после того, как мир был разбит на множество земель, которые были названы аллодами. Они находятся в астрале — силе, которая была выпущена на свободу после Раскола. До сих пор неясно, почему произошла эта ужасная катастрофа, погубившая множество людей и представителей других разумных рас, многие из которых были уничтожены полностью. С аллода на аллод можно попасть лишь через портал или с помощью могущественной магии, доступной только хранителям.

Хранители… В чем-то они похожи на меня. Первыми из них стали наиболее могущественные смертные маги, которых боги наделили частичкой своей демиургической силы. Прикованные к своим аллодам, без возможности их покинуть… Жизнь наверняка кажется им вечностью. Находясь на клочке земли в потоках астрала, они поддерживают жизнь на близлежащих землях, количество которых зависит от силы хранителя. Печальной оказалась участь аллодов, оставшихся без покровителя: в один миг астрал поглотил на них всё живое.

Благодаря избытку времени у меня появилась маленькая слабость: мне нравится собирать вещи из мира смертных. Предметы, которые никогда не должны вернуться в руки живых. Эти артефакты либо слишком могущественны, либо содержат в себе тайны, не предназначенные для ушей и глаз простых людей. Недавно ко мне попала занимательная книжица — дневник одного смертного. В нем он излагает свою точку зрения на события, произошедшие несколько лун назад. Сей дневник станет главным доказательством на суде, который вскоре начнется. Здесь, в чертогах богов, с минуты на минуту будет решаться судьба двоих смертных.

Стоит отметить, что подобного не было ни разу за время моего существования. Конечно, судьбу каждого смертного после его кончины решает бог смерти Сэтрос, но интрига данной ситуации такова: те, кому уготовано предстать перед богами сейчас, еще не умерли. В мире богов Лордрене люди и другие смертные существа могут появиться только по окончании своего земного пути. Но эти двое непостижимым образом нарушили нить своих судеб, когда, вольно или нет, вмешались в происходящие события.

                                      * * *

— Итак, все в сборе? — голос Тира звучал величественно и уверенно, как и подобает голосу первого из богов.

Он был высокого роста, хорошо сложен, с длинными желтыми, как солома, волосами, ниспадающими на плечи. У него была короткая окладистая бородка, высокий лоб, прямой нос и глаза цвета весеннего неба.

Ответом послужили одобрительные возгласы других небожителей. Посчитав их знаком согласия, Тир продолжил:

— Сегодня мы собрались здесь для того, чтобы решить судьбу смертных, которые посмели проникнуть на запретную землю. В итоге каждый получит то, что ему причитается.

— Я лично прослежу за исполнением решения, которое мы примем. — Худощавый старик привстал из-за стола, взял кувшин, в котором что-то булькнуло, плеснул в кубок немного содержимого и снова сел на свое место. Облаченный в мантию, переливающуюся всеми оттенками красного, он выделялся на общем фоне, как павлин, забредший в курятник. — Более того, я хочу собственноручно наказать главного нарушителя спокойствия, который своими неразумными действиями поставил под угрозу…

— Огрим, помолчи! Сперва следует во всем разобраться. Я лично считаю, что парень ни в чем не виноват, а вот ты имеешь какой-то нездоровый интерес к данному делу. Не удивлюсь, если окажется, что ты пытался нагреть здесь свои и без того горячие руки. — Голос принадлежал мужчине мощного телосложения и поистине гигантского роста. Он был значительно выше других богов. Белая рубаха, заправленная в кожаные штаны, облегала его торс, выгодно подчеркивая каскад мышц, которыми великан время от времени поигрывал. Бросалось в глаза, что у него вовсе не было волос. Не было даже бровей и ресниц. Черты его лица были резки, отчего он казался высеченным из цельной каменной глыбы.

— Миллах прав, — похоже, Тир решил напомнить, зачем все здесь собрались. — Выясним всё, прежде чем принять решение. Прэтос, расскажи нам, что тебе известно.

А вот и про меня вспомнили. Ну что ж, придется ответить, раз сам верховный бог спрашивает.

Я встал со своего места в дальнем конце стола и гордой походкой проследовал к кафедре, держа в руках заветную книжицу.

Стол находился в центре зала, поражавшего пышностью своего убранства. Стены были затянуты зеленым бархатом, в каменных нишах стояли статуи богов из чистого золота. Окон не было. Источником света были сотни факелов, которые несколькими рядами висели в кольцах на стенах. Стол был заставлен всевозможными яствами: здесь и немудреный жареный кабанчик, на которого с явным интересом поглядывал Миллах, и довольно экзотические блюда вроде филе рыбы фугу, ту́шенного в собственном соку, приправленного гвоздикой и листьями базилика. С винами ситуация была похожей — от разнообразия цветов и форм кувшинов рябило в глазах.

Дойдя до места моего выступления, я остановился, повернулся к своим почтенным слушателям и не спеша начал.

— Прежде всего мне бы хотелось поприветствовать собравшихся здесь мудрейших богов и прекраснейших богинь, коим нет равных ни в одной из известных мне сфер бытия. Если мне будет позволено, я ознакомлю вас с дневником одного из участников невероятнейших событий, послуживших причиной, которая и собрала нас здесь. Этот дневник сможет рассказать нам об истинных намерениях тех, кто был замешан в произошедшем, — с этими словами я передал книгу чтецу, который с позволения Тира начал повествование.

— Прэтос, выражайся проще, и боги к тебе потянутся, — шепнул мне с усмешкой Миллах.

Ох уж мне эти воины! Им бы только мечом махать или чем потяжелее, а ораторского искусства в них и на медяк не наберется, да и юмор плоский.

— Чем больше в армии дубов, тем крепче наша оборона, — не остался я в долгу, шепнув этому вояке достойный ответ.

Глава 1 
Незваный гость хуже орка

985 год эры аллодов.

Родовое имение Аркатара, мага гильдии Изменения.

Окраина империи Гирон.

Район поместий близ Ярана, имперского города на аллоде Ешан

«Только бы учитель не вернулся до того, как я закончу. Если он застанет меня здесь, в лучшем случае отделаюсь публичной поркой во дворе гильдии магов. И уж, конечно, не избежать позорного изгнания из стен этого славного учебного заведения с полным запретом на произнесение хотя бы самого простенького заклинания…» — такие невеселые мысли одолевали меня, пока я выполнял последние приготовления.

Но, думаю, сначала стоит представиться. Мое имя Регонд. Я родился в 965 году на аллоде Вебр. Громких титулов и званий пока не имею. Мой отец Дан, состоявший на рядовой должности при канцелярии наместника, за десять лет исправной службы не скопил состояния, зато удачно женился на младшей дочери купца средней руки. Будущий зять приглянулся тому своей исполнительностью и честностью. Практически сразу после свадьбы отец стал компаньоном моего деда. О таком помощнике Регонд, в честь которого меня и назвали, мог только мечтать. Отец мог в считаные мгновения вычислить, какой доход можно получить, если закупить на Урбане сто шкур каменного тролля, из них пять десятков продать на Рендале, а из оставшихся заказать оружейнику стеганые доспехи и продать их в Тэларану — столицу нашей империи. При этом не забыв принять в расчет все требуемые законом налоги и пошлины, которые придется уплатить.

Через год после свадьбы на свет появился мой старший брат Саад, а еще через два года и восемь лун — я. С детских лет Саада готовили в продолжатели славных традиций купеческого рода. На меня же не строили серьезных планов, пока в четыре года я прикосновением рук не разжег огонь в очаге. Родители были потрясены, ведь никто из моих родственников не имел дела с магией. Все гадали, откуда у меня способности, и только дед ухмылялся в седую бороду. Я подозреваю, что дедуля, который по молодости был страшным авантюристом, наверняка догадывался о природе моих способностей, но не спешил делиться догадками. Зато, как только мне исполнилось восемь лет, он настоял, чтобы меня отдали на обучение в гильдию магов. Такого рода заведения находились под строжайшим контролем и располагались только на Йоккаре — главном аллоде империи.

Вопрос, в какую из пяти гильдий меня отдавать, отпал практически сразу. К некромантам в школу Смерти постороннему вход был заказан. Туда брали на обучение только детей самих жрецов смерти — так строго эти колдуны хранили свои тайны.

Маги из гильдии Хаоса принимали всех желающих, но порядки, которые там царили, давно были известны на всех аллодах как внутри империи, так и за ее пределами. В этой гильдии всё держалось исключительно на подчинении и страхе. Каждый маг — господин для тех, кто ниже его по рангу, и раб тех, кто выше. Однако там можно было добиться неплохих результатов. Живой тому пример — нынешний глава Совета Пиротар.

К жрецам магии Жизни меня не хотел отдавать дед, хотя мама была именно за этот вариант. Она у меня вообще очень добрая и впечатлительная женщина, не терпящая никакого насилия. Матушка хотела, чтобы ее любимый сынок мог с помощью своего дара облегчать страдания страждущих. Но дед категорически отверг этот вариант, объяснив, что не хочет, чтобы его внук всю жизнь провел в обществе калек и убогих.

Маги Астрала вообще не брали никого к себе на обучение. Адептом этой гильдии мог стать член любой другой школы не ниже пятого круга посвящения, стремящийся разгадать тайны устройства мироздания и тех сил, которые поддерживают существование нашей Вселенной. В ней занимались наиболее малоизученной областью магии, и частенько эксперименты заканчивались плачевно для самих экспериментаторов.

Оставался один вариант — школа магии Изменения. Неизвестно как, но мой дед сумел устроить своего внучка в это славнейшее заведение, и вот уже двенадцать лет я числюсь среди его учеников. Здесь я постигаю основы магии, а также науку исчисления, грамоту, астрономию, нумерологию и множество других наук, названия которых с первого раза и не выговоришь, а большинство я уже успел забыть, как только ответил на вопросы наставника в конце курса.

В этом году я должен перейти из ранга ученика в ранг мага первого круга посвящения. На этом мое обучение закончится: я стану полноправным членом гильдии. Церемония посвящения состоится в середине лета, а сейчас лишь конец второй весенней луны. И поскольку до столь долгожданного и одновременно пугающего момента еще достаточно времени, мой наставник Аркатар отправил меня в это захолустье.

Мало того что Ешан является одним из тех аллодов, куда можно поехать лишь с целью погреться на солнышке или поохотиться на песчаных людоедов и гарпий, вдобавок именно сейчас начинается сезон засухи — время, когда от жары яйца варятся вкрутую, стоит положить их на песок. Положение спасает только созданная в районе поместий система орошения садов, поэтому здесь приятная прохлада и самая большая влажность на всем аллоде.

И вот уже вторую неделю я живу в имении своего учителя на Ешане. Он говорит, что это необходимо для моего духовного развития: медитация, прогулки на свежем воздухе, тренировка магических навыков. Но мне кажется, что всё гораздо прозаичнее. Просто у моего почтенного наставника есть несколько особняков в разных уголках нашей империи (и не только в ней, если верить слухам), простаивающих без хозяина, который по долгу службы либо находится на Йоккаре, либо разъезжает с визитами по своим многочисленным друзьям. А чтобы слуги окончательно не обленились, он и послал меня в эту дыру — присмотреть за хозяйством.

Но сегодня учитель должен прибыть на пару дней. И вот вместо того, чтобы, как и полагается прилежному ученику, смиренно ждать приезда наставника, сидя в пыльном зале библиотеки, я закрылся в его кабинете и провожу один очень любопытный эксперимент. Уже за одно то, что я без спроса вошел в лабораторию учителя, в гильдии некромантов из меня бы сделали зомби и отправили чистить выгребные ямы, а хаотики не задумываясь принесли бы меня в жертву Огриму, божеству огня.

Но я сознательно иду на этот риск, ведь если у меня всё получится, то я смогу обойти сразу два круга магии и разучить заклинание третьего круга, что в моем положении будет, безусловно, неплохим подспорьем. Представляю, как от удивления расширятся глаза у Ярра — одного из наставников, принимающих, к моему глубочайшему сожалению, решение о моей готовности стать членом гильдии.

С Ярром у меня не сложились отношения с первого дня пребывания в гильдии. Этот надменный, напыщенный индюк всегда придирался ко мне, и какое же для меня будет удовольствие увидеть удивление на его заплывшем жиром лице!..

Суть моего эксперимента состоит в следующем: я хотел освоить телекинез. Это одно из наиболее простых заклинаний третьего круга, и я думал, что смогу его разучить. Для этого я с утра съездил в город, где купил одну занятную вещицу — кольцо медного цвета из неизвестного мне материала, схожего с металлом и камнем одновременно.

Колечко я приметил еще неделю назад. Торговец клятвенно заверял, что это древнейший артефакт первой эпохи, и просил за него триста золотых монет. Но я разъяснил ему, что я не какой-нибудь деревенский простак, который купится на его сказки, а практически полноправный маг, и уж что-что, а распознать вещь первой эпохи смогу, — и цена колечка упала до трех золотых, которые я и отдал этому пройдохе.

Справедливости ради надо сказать, что вещица оказалась весьма интересной. Нет, конечно, это никакой не древний артефакт, но присутствие в кольце магии я чувствовал вполне отчетливо. Мои рассуждения были просты: раз колечко обладает загадочными свойствами, оно может помочь. На самом деле у меня в душе теплилась надежда: а вдруг оно действительно сделает меня настоящим магом? Как известно, тяга к «побыстрее» и «получше» в людях неистребима.

Итак, приступим. Тут главное — не перепутать пассы, а то нехорошо получиться может. Дом я, конечно, не сожгу, но лаборатория может пострадать. Тогда мне уж точно конец! Так… Я посмотрел в толстый фолиант, который благополучно позаимствовал у учителя, — вроде всё делаю правильно. Теперь надо прошептать простенькое заклинание, состоящее сплошь из свистящих звуков, и… Что такое? Что происходит?

А происходили весьма занятные вещи. Кольцо, надетое мной перед произнесением заклинания, стало нагреваться и пульсировать необычайно едким зеленым светом. Я попытался его снять, но оно будто вросло в палец и не желало даже провернуться. Моя молчаливая борьба продолжалась уже несколько минут, когда я различил нарастающий гул. Странный звук, будто кто-то бил деревянной колотушкой по бронзовому колоколу. Не прошло и двадцати ударов сердца, а я уже ничего не слышал, кроме этого шума. Было неясно, слышу ли я этот звук на самом деле или он только в моей голове… Уже почти теряя сознание, я увидел, как над толстым ковром на полу в центре лаборатории появился сгусток энергии, принимающий форму человеческого тела. Это было уже слишком для моего разума, и я погрузился в черную пустоту.

Неужели я умер? Тогда почему так болит голова? Нет, у мертвых не может болеть голова. У них вообще ничего не может болеть, некроманты это утверждают совершенно точно. Тогда что со мной произошло?

Так. Я — Регонд, родился на аллоде Вебр, сейчас нахожусь на обучении у магов гильдии Изменения. Совсем скоро мое посвящение, и я хотел удивить на нем этого индюка Ярра. А для этого я… Тут меня словно молнией ударило. Неизвестно, сколько времени я провалялся на полу в лаборатории своего учителя, который должен приехать с минуты на минуту.

Я резко вскочил, о чем пожалел практически сразу: голову пронзили тысячи невидимых игл. Полежав некоторое время, я повторил попытку подняться, на этот раз более осторожно. Как ни странно, мне это удалось, и я даже сделал несколько шагов. После того как я обогнул стол, заставленный ретортами и колбами, меня ждало еще одно потрясение. На пушистом ковре отличной эребийской работы лежал человек. Значит, это была не галлюцинация… Получается, я вызвал демона? Нет, не может быть! Во-первых, на это способны только самые сильные маги Хаоса. Некроманты тоже могут вызывать духов, но я-то не некромант и не хаотик… А во-вторых, мои глаза не лгали: передо мной лежал именно человек. Конечно, это мог быть перевоплотившийся демон или вампир, но я умею чувствовать присутствие магических созданий. Сейчас я отчетливо понимал, что это самый обыкновенный человек. Эх, думал, что и предметы умею распознавать, а вот это проклятое кольцо так и не разгадал… Стоп! Кольцо. Я поднес руку к лицу и увидел на пальце татуировку. Символов, из которых она была составлена, я не знал, но решил, что при случае постараюсь их разгадать. Сейчас у меня была проблема посерьезнее. Я находился там, где меня не должно было быть, да еще с голым мужчиной. И если сейчас сюда кто-нибудь войдет, мне придется не просто расстаться с мечтой стать магом — мне останется только повеситься, потому что поползут весьма пикантные слухи, обрастающие такими подробностями, что в конце концов я окажусь растлителем детей, зоофилом и еще неизвестно кем…

Чтобы избежать подобных последствий, необходимо было действовать быстро. Я подошел к мужчине, лежащему вниз лицом, перевернул его, приподнял и взвалил к себе на плечо. Он оказался довольно тяжелым. Небольшими шажками я дошел до двери, открыл ее и вышел в коридор. Вот тут начиналось самое сложное. Только бы никому из слуг не взбрело в голову шататься по дому!

Я добрался до лестницы, ведущей на третий этаж, где располагались мои покои. Дело в том, что стена, рядом с которой находилась лестница, была в особняке фасадной, и благодаря магии учителя с улицы не было видно, что происходит в доме. Зато с внутренней стороны стена была прозрачной. Поднимаясь по лестнице, я увидел, что к воротам подъехал экипаж учителя. Стоит поторопиться! Оставшийся путь до своей комнаты я проделал практически бегом, насколько это позволял вес человека, которого я тащил на себе.

В спальне я буквально сбросил мою ношу на небольшой диванчик, стоявший у входа, закрыл дверь на ключ и только теперь смог рассмотреть пришельца.

Это был юноша, на вид около двадцати лет. Парень был довольно широкоплечим, его телосложение — пропорциональным, а широкая грудная клетка, подтянутый живот и крепкие ноги дополняли картину. Лицо пришельца было необычным: круглое, с широкими скулами. Нос с небольшой горбинкой. Густые черные как смоль брови придавали лицу суровость. Волосы были коротко острижены. Я не смог определить, к какому из известных мне народов он относился, но он точно не был гиронцем. Не походил и на миллахца. Да он вообще ни на кого не походил и в то же время напоминал всех сразу. Вот только такого носа я не видел никогда… Ладно, попробую его разбудить, а там решу, что делать.

Парень лежал неподвижно, не подавая признаков жизни. Лишь присмотревшись, можно было заметить, как равномерно поднимается и опускается грудь. Я присел рядом и слегка тронул его за плечо, но он не отреагировал. Тут в дверь тихо, но настойчиво постучали. Кто бы это мог быть? Неужели учитель уже побывал в лаборатории и что-то заподозрил? В таком случае мне предстоит неприятный разговор.

— Кто там? — мой голос звучал уверенно и ничем не выдавал охватившего меня волнения.

— Господин Аркатар желает видеть вас в своем кабинете!

Это был управляющий поместьем Сакуб, маленький толстенький человечек преклонных лет, уроженец Миллаха. Из родного села его, парня пятнадцати лет от роду, забрали в рекруты. В одной из стычек с армией нашей могучей империи Сакуб был взят в плен. Участь военнопленных в Гироне незавидна. Взятый в плен на поле боя человек приравнивается к трофею и становится вещью. Побывав у нескольких хозяев, Сакуб четыре года назад был куплен братом моего учителя Прогом. И вот недавно тот подарил Сакуба Аркатару на день рождения. Новый раб быстро завоевал симпатии учителя и полгода назад стал управляющим поместьем здесь, на Ешане. В беседах за кувшинчиком вина Сакуб рассказал мне, что он не только не жалуется на судьбу, а даже ей благодарен. Кем он мог стать у себя на родине? Самое большее, на что он мог рассчитывать, это старенький домик в своей деревне и небольшое хозяйство. А здесь он устроился очень неплохо: хозяин приезжает редко, слуги ему подчиняются, сам он всегда сыт. Ему не нравится только местный климат. Слишком сухой и горячий воздух для него вреден, и к шестидесяти годам он заработал астму.

— Передай господину Аркатару, что я сейчас спущусь, — нарочито спокойным голосом ответил я Сакубу.

Судя по удаляющимся шагам, он отправился докладывать. Вероятно, ничего не заподозрил.

— Итак, что мы имеем? — Я стал переодеваться, заодно приводя в порядок мысли и рассуждая сам с собой вполголоса. — А имеем мы неизвестно откуда взявшегося на мою многострадальную голову парня, татуировку с непонятными символами, неудавшийся эксперимент и, наконец, моего дражайшего наставника, вернувшегося в имение, чтобы проведать своего ученика. — Тут я задумался над тем, что же мне теперь делать, и решил: сейчас стрелой мчусь приветствовать учителя, изображаю классическую картину встречи наставника и ученика, после заскочу в библиотеку, посмотрю книги с переводами древних текстов и рунических символов, а потом займусь моим гостем. Надеюсь, к этому времени он уже проснется.

Я подошел к полированной серебряной пластине, висевшей над письменным столом, и взглянул на свое отражение. С овального диска на меня смотрел высокий молодой человек, худощавый, но не тощий, в изящной алой мантии, с маленькой бородкой и до отвращения честным взглядом черных глаз.

— Ну что? — сказал я своему отражению. — Нанесем визит вежливости почтеннейшему учителю и наставнику Аркатару?

Отражение предпочло благоразумно промолчать. Не дождавшись ответа, я вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.

Покои учителя располагались на втором этаже, рядом с лабораторией, так что долго плутать мне не пришлось. Подойдя к створкам, украшенным изящной резьбой, изображающей сказочные растения, я постучал и, услышав «Да, да, входи, мой мальчик», с поклоном проскользнул внутрь.

                                      * * *

Что такое смерть? Что происходит с нами после того, как мы сделаем свой последний вздох? Каждый из живущих хоть раз да задумывался над этим.

Нет, с телом всё ясно. Его либо сожгут, а прах развеют по ветру, либо положат в землю, где оно благополучно и разложится. Есть, конечно, и другие варианты, скажем, мумификация, но это уже на любителя.

А что происходит с душой? На этот вопрос нет достоверного и окончательного ответа. Кто-то убежден в божественной природе духа и полагает, что после своей кончины вознесется к богам. Кто-то верит, что душа умершего носится по миру и ищет новое тело, куда можно будет вселиться, дабы продолжить свой путь. А кто-то пытается смириться с мыслью, что смерть — это конец, и никакого «после» не существует.

Самое парадоксальное — все мы рано или поздно узнаем ответ на этот вопрос, но поделиться тайной с остальными у нас уже не будет возможности.

Можно ли назвать смертью мое нынешнее состояние? Если я уже умер, то почему ничего не ощущаю? Кругом лишь кромешная мгла и могильная тишина. Я пытаюсь нарушить эту тишину, хочу закричать, но не знаю, как это сделать — раньше знал, а сейчас забыл. Раньше, сейчас… Эти слова для меня теперь не имеют значения. Сколько я здесь нахожусь? День? Год? Или, может быть, тысячи лет? И если уж на то пошло, то здесь — это где? Здесь нет ни стен, ни дверей, вообще ничего нет. Но почему я не падаю? Вопросы, вопросы, вопросы… только ответов мне получить не у кого. Да, собственно, кто я вообще такой? Неясные образы порой всплывают в сознании. Эти видения всегда одинаковы.

Вот башня из белого камня, высокая и очень красивая. Я хочу войти в нее, но единственный вход охраняют люди, с головы до ног закованные в прекрасные доспехи. На головах у них шлемы с полумасками, бармицы закрывают шею и плечи. Кирасы надежно защищают грудь и спину. На груди у каждого красуется какой-то герб или символ, но я не могу его разобрать. Большие наплечники делают их, и без того широкоплечих, настоящими гигантами. Поножи и наручи дополняют грозную картину. Их доспехи выполнены из какого-то красивого металла, отливающего синевой. В руках воины держат настоящие произведения кузнечного искусства — двуручные мечи из того же материала, что и доспехи, богато украшенные камнями. Они стоят неподвижно, как статуи, но мимо них не пройдет ни одна живая душа. Вдруг налетает порыв ветра, и стражи рассыпаются, будто сделанные из песка.

Потом перед моим внутренним взором появляется поле битвы. Два воинства мчатся навстречу своей гибели. Это зрелище завораживает. Вот первые ряды врезаются друг в друга. Я знаю, что должен слышать звон клинков, скрежет распарываемых доспехов, вопли умирающих, но раздается только крик: «Архалл!» Хотя я и не знаю, что это значит, но уверен, что это боевой клич. Воинов, похожих на тех, которые охраняют башню, явно меньше. На стороне противника численное превосходство. С каждой минутой воинов в синих доспехах остается всё меньше, хотя каждый из них уносит с собой не менее четырех противников в черных плащах.

Вот уже на поле осталась лишь небольшая группа защитников белой башни. Противник взял их в кольцо и начал его сжимать. На этом видение обрывается, а на смену ему приходит другое…

Двое стоят друг против друга. Они похожи на людей только на первый взгляд. Роста в обоих не меньше двух обычных человеческих, однако тела их кажутся легкими, невесомыми. За спиной одного из противников, существа в сверкающих латах и зеленом плаще с золотой тесьмой, стоят остатки всё того же воинства. Их теперь не более двух десятков, большинство ранены и могут стоять, только опираясь на свои мечи. Второй закутан в черный плащ, и лишь красные огни глаз хищно светятся из-под капюшона. В следующее мгновение фигура в плаще поднимает руку, направляя ее на воина-великана.

На этом заканчивается последнее видение, и меня снова окутывает пустота. Я пытаюсь понять, почему я всё это вижу. Кто эти воины в великолепных латах, блестящих, словно молния в темном летнем небе? Кто их неприятели в черных плащах? Кто те два существа и чем закончилось их противостояние? Но ответов нет… Остается лишь стонать от бессилия. Хочется закричать…

— Кто я?! Что это было?

Я что-то сказал или это очередное видение? Выждав несколько мгновений, я повторил попытку.

— Кто я?

Невероятно: я могу говорить!

И тут пришло осознание, что темноты вокруг больше нет. Я почувствовал свое тело — это было так необычно. С каждым ударом сердца приходила тяжесть. Я уже ощущал руки и ноги. Двигать ими я пока не мог, но разве это имело сейчас какое-то значение? Медленно приходя в себя, я открыл глаза. Вернее, сначала слегка приоткрыл правый глаз, всё еще не веря в происходящее, затем настала очередь и левого. Первые мгновения я был ослеплен светом, который заполнял всё вокруг. Я уже и забыл, как выглядит свет, и после того, как я столько времени провел в кромешной мгле, даже маленькая лучинка могла показаться мне ярче солнца.

Когда глаза привыкли к свету, я попытался осмотреться. Обстановка вокруг выдавала характер живущего здесь человека: мебели немного — низкий столик, на котором в беспорядке лежали свитки и книги, стояли колбы с разноцветными жидкостями. Посреди этого хаоса нашлось место медному подносу с фруктами и откупоренной бутылкой, скорее всего с вином. Рядом стоял простой деревянный стул, заваленный разноцветным тряпьем. На стене висела полированная серебряная пластина. Два кресла, похожие как близнецы, стояли друг напротив друга в уголке возле окна. У другой стены примостилась низкая кровать, больше походящая на простой лежак с короткими ножками. Одна из стен была увешена картами и свитками с непонятными надписями. Мой беглый взгляд уловил и пару картинок, на которых были изображены девушки в своем первозданном виде и весьма непристойных позах.

Таким образом, я получил портрет хозяина комнаты. Во-первых, это мужчина и он молод, об этом говорят нарисованные красавицы. Весьма скромная обстановка может говорить либо о том, что он неприхотлив в быту, либо о скромном достатке; второе более вероятно. Свитки на столе и карты на стене свидетельствуют, что живущий здесь либо учится, либо сам кого-то учит. Колбы с разноцветным содержимым нужны ему для опытов, следовательно, он маг или готовится им стать. Итак, собрав все части воедино, я уяснил, что хозяин комнаты — молодой маг, проживающий здесь временно, так как сундуков с вещами в комнате не наблюдалось.

Я попробовал встать. Вышло с трудом и только с четвертой попытки. Держась за стену, чтобы не упасть, я сделал первый шаг. Ноги не слушались, и я благополучно упал. Встав на четвереньки, я добрался до ближайшего кресла. Мысли в голове метались как ошпаренные. Первая была, естественно: кто я? Вторая — где я? Третья — что делать? Остальные смешались, образовав в мозгу такой ураган, что мне оставалось лишь лихорадочно вспоминать. А вспоминать было, в общем-то, нечего. Единственное, что я помнил — это мои видения. Я попытался увидеть их своим внутренним взором в мельчайших подробностях, но тут послышались чьи-то шаги и звук вставляемого в замок ключа. Мои мышцы напряглись, инстинктивно я был готов дать отпор, если на меня нападут.

Дверь открылась бесшумно. На пороге появился хозяин, который как нельзя точно подходил под мое описание. В комнату вошел юноша, на вид ему было лет девятнадцать. Лицо худощавое, вытянутое, тонкие губы. Небольшая бородка и коротко стриженные черные волосы дополняли портрет. Он был одет в мантию красного цвета, скроенную точно по фигуре. Казалось, никакая другая одежда ему бы просто не пошла.

В руках парень держал книгу. Он был настолько погружен в свои мысли, что не сразу заметил меня в кресле, откровенно на него пялящегося. Он так и застыл у двери. Во взгляде его черных глаз сплелись воедино страх и любопытство, борьба между ними длилась несколько ударов сердца. В конце концов, похоже, любопытство взяло верх, и он сделал первый шаг по направлению ко мне, вскинув руки. Проходя мимо стола, он положил свою книгу рядом с бутылкой вина и, взяв со стула одну из тряпок, подошел ко мне. Показывая всем своим видом, что не желает мне зла, парень протянул мне синий комок ткани, который при ближайшем рассмотрении оказался мантией. Такой же, какая была на нем. И только сейчас я заметил, что сижу совершенно голый. Прикрыв самую интимную часть своего тела предложенной мне материей, я снова взглянул на парня.

— Э… привет… ты меня понимаешь? — первым нарушил затянувшуюся паузу хозяин комнаты. — Ты умеешь говорить?

Я его понимал, хотя он и произносил слова со странным акцентом, ужасно их коверкая.

— Ты меня за дикаря держишь? Конечно я тебя понимаю! — сказал я медленно и внятно, прислушиваясь к каждому звуку своего вновь обретенного голоса.

Парень просто сел. Даже не сел, а плюхнулся на пол перед моим креслом. Его глаза округлились от изумления, а рот приоткрылся. Он был не в силах что-либо ответить, поэтому продолжать разговор предстояло мне.

— Так, давай ты сейчас успокоишься и расскажешь мне всё по порядку, договорились?

В ответ парень только кивнул, но выражения лица не изменил.

— Может, для начала ты все-таки встанешь и принесешь что-нибудь перекусить?

Молодой человек взял себя в руки и даже смог подняться.

— Ты какое вино предпочитаешь? — задумчиво задал он вопрос. — Есть «Нектар пустыни» — это местное красное вино. На вкус довольно приятное, но с него быстро напиваешься, — всё так же, будто разговаривая сам с собой, произнес он.

— А еще что есть? — я решил поддержать разговор.

— А больше ничего нет, — после небольшой паузы выдал мой собеседник, более-менее пришедший в себя.

— Чего тогда спрашиваешь?

— Ну я так, для приличия, — виновато ответил парень.

— Тогда давай свой «Нектар» и поесть чего-нибудь сообрази.

Наглеть — так до конца, решил я и, встав с кресла, стал натягивать врученную мне мантию.

Не заставляя упрашивать себя дважды, юноша вышел, не забыв закрыть дверь. Довольно скоро вновь послышались шаги, и парень вернулся с глиняным жбанчиком в одной руке и небольшим мешочком в другой. Он подошел к столу, выудил из-под груды бумаг поднос, достал из мешка небольшой сверток, два кубка из желтого камня, глиняную бутыль и водрузил всё это на поднос. За то время, пока он отсутствовал, я оделся, придвинул одно из двух кресел поближе к себе и расположил между ними стул. На него и был поставлен поднос моим гостеприимным хозяином. Жбан был отправлен на пол. При ближайшем рассмотрении лежащий на подносе сверток оказался тонким хлебом, но когда я его развернул, внутри оказался жирный кусок мяса.

— А что в бутылке? — осведомился я, указывая на поднос.

— Как что? Вино, конечно, — удивляясь моей непонятливости, ответил парень.

— А что тогда в жбане? — удивился в свою очередь я.

— Вода, разумеется, — сказал мой собеседник, и сам покосился на глиняную тару.

— А зачем нам вода? Мыться я пока не собираюсь, — ответил я, осознавая комичность сложившейся ситуации.

— А… вино запивать? — растерянно сказал хозяин комнаты. — Некоторые, конечно, любят разбавлять, но я предпочитаю запивать.

Возникла пауза. Я пытался сообразить, зачем разбавлять или запивать вино, но, не найдя ответа, задал этот вопрос собеседнику.

— Так ведь я тебе говорил, что от него быстро пьянеют, — голос парня зазвучал увереннее. — Полбутылки хватит, чтобы лошадь свалить с ног, поэтому его нужно пить понемногу, запивая водой.

— Так бы сразу и сказал, — облегченно вздохнув, ответил я.

После того как бутылка была открыта, вино разлито по кубкам, а я прожевал небольшой кусочек, кстати, довольно неплохого мяса, мой собеседник встал, поднял кубок и с напускной величественностью произнес:

— Разрешите представиться! Регонд Вебрийский, практически полноправный маг гильдии Изменения. Будет ли мне позволено узнать ваше имя?

— К сожалению, мое имя мне неизвестно. В любом случае разреши поблагодарить тебя за гостеприимство. Если ты не против, мне хотелось бы узнать, каким образом я оказался здесь?

— История твоего появления необычна. Я расскажу тебе, как всё произошло, а там решим, что делать дальше.

Рассказ занял не меньше колокола. Регонд говорил медленно, останавливая мое внимание на каждой мелочи. Услышанная история лишь добавила тайн. Если мое появление произошло во время произнесения заклинания, то выходит, что я как-то связан с кольцом, о котором упомянул маг. Возможно, мои видения могли бы приоткрыть завесу тайны, но ответы упорно не желали находиться. Я изложил свои мысли Регонду, и он надолго задумался. По его лицу было видно, что он копается в самых отдаленных уголках своей памяти, пытаясь вспомнить хоть что-то похожее. Единственное, за что можно было зацепиться, это непонятное слово «Архалл».

— А может, тебя зовут Архаллом? — выдал после долгих раздумий мой собеседник.

— Вряд ли. Я думаю, что это какое-то название. Города, страны или народа…

— Стоп! — он прервал меня на полуслове. — Архалл… Архалл… что-то знакомое. Подожди, сейчас посмотрю. — Молодой маг подбежал к столу, схватил книгу, с которой вошел в комнату, и начал переворачивать страницы, водя пальцем по строчкам. Его старания увенчались успехом. — Нашел! Вот, смотри, в этой книге есть старая гномья сага, в ней автор упоминает архаллов — хранителей Равновесия.

— И что там про них написано? Кто они? — я не мог сдерживать волнения. Кажется, вот оно, нашлась ниточка…

— Да, собственно, про них тут больше ничего и нет, — виновато развел руками Регонд. — Сказано только, что гномы помогли архаллам, и всё. Но есть пометка, что подробнее об архаллах можно узнать из трактата Хар-Гаруна «Народы древности, или Дарна до Раскола». Этот фолиант есть в Тэларане, в университете Совета. Я читал эту книгу, она написана триста лет назад, а списков с нее не делали уже лет сто. Помню, задали нам сделать доклад по одному из древних народов, так все ученики гильдии с ног сбились, разыскивая копии. Ох и побегали мы тогда… Так вот, если мы хотим узнать что-то об архаллах, нам нужна эта книга.

— Что значит «нам»? Хочешь сказать, что поедешь в Тэлрану со мной?

— Во-первых, не Тэлрану, а Тэларану, — весомо заметил Регонд, — а во-вторых, ты не сможешь добраться до столицы без меня. Ты даже с этого аллода не сможешь выбраться, тебя через портал не пропустят без подорожной.

— Может, для начала объяснишь, что такое аллоды и порталы?

— Ах да, конечно! Ты ведь не знаешь, — устраиваясь в кресле, начал Регонд. — Вначале наш мир, то есть Дарна, был целым, и в любое место можно было попасть просто так, без всяких хитростей. Но однажды произошла катастрофа. Единый мир распался на отдельные клочки, которые и назвали аллодами. Никто не знает, почему это произошло, но факт остается фактом. Случилось это почти тысячу лет назад, а если быть точным, то девятьсот восемьдесят пять лет. Но, расколовшись, наш мир не умер, какая-то сила удержала жизнь в нем. Эту силу назвали астралом, и есть даже маги, изучающие ее, но речь сейчас не о них. Так вот, сила-то жизненная осталась, да управлять ею могут только особые люди. Мы их хранителями называем. Они стали частью этого мира. На тех аллодах, куда их сила не распространяется, люди жить не могут. После Раскола остались две империи — Гирон и Миллах. Есть еще два государства гномов, но о них я тебе потом расскажу, если интересно будет. Мы, гиронцы, недолюбливаем миллахцев. Впрочем, это взаимно. Иногда происходят небольшие стычки между нашими и их пограничными отрядами, но до полномасштабной войны дело не доходит. У нас нет общей границы. Вот, посмотри на карту.

Он подошел к столу, порылся в ворохе свитков, отодвинул несколько колб и извлек большой кусок телячьей кожи отличной выделки. На карту были нанесены участки земли. Они выглядели как острова в океане: одни поменьше, другие побольше. Что-то меня насторожило в их расположении, но я решил, что рассмотрю карту внимательнее позже.

Тем временем Регонд продолжал:

— Чтобы попасть с одного аллода на другой, надо пройти через портал. Все порталы охраняются, и пройти можно только с подорожной, уплатив при этом пошлину.

— Ты сказал «порталы», а сколько их? И как они работают? — перебил я.

— Ну, работают они благодаря всё той же силе астрала. Наши маги научились ее использовать, так что с помощью одного портала можно попасть на любой аллод, нужно только наладить астральный коридор, а для этого требуется время. И поэтому их попеременно настраивают то на один аллод, то на другой, а время перехода указывается на специальных досках, которые можно найти на базаре или у городской управы. И порядки у нас строже, чем в Миллахе, так что без личины из дома лучше не выходить. Личина — это такой документ. Как подорожная, только для внутреннего использования. Она выдается властями, и каждый житель Гирона обязан иметь ее при себе. Личин нет только у рабов, они считаются вещью, и ответственность за них несет хозяин.

В комнате повисло молчание. Я обдумывал услышанное, а мой собеседник, по-видимому, решил мне не мешать и, плеснув себе немного вина, стал маленькими глотками его смаковать.

Мысли роились в моей голове, как пчелы, и упорно не хотели выстраиваться в логические цепи. Во-первых, я не мог с уверенностью сказать, что Архалл — это мое имя. Во-вторых, как мне добраться до этой Тэлараны? Да как я вообще пройду через портал? Поняв, что найти ответы в одиночку мне не удастся, я высказал свои мысли Регонду.

Маг помолчал, налил себе воды, одним глотком осушил кубок и только после этого ответил:

— Я думаю, узнать, что означает слово «Архалл», нужно в любом случае. Даже если это не твое имя, оно даст нам зацепку. Как добраться до столицы, я уже почти придумал, но тебе придется мне довериться. Так как личины у тебя нет, а доказать, что ты коренной гиронец, будет весьма затруднительно, ты притворишься моим рабом. Учителю я скажу, что купил тебя пару дней назад, и попрошу помочь оформить на тебя необходимые бумаги. Чтобы ты имел право носить оружие, запишем тебя как телохранителя, — вон ты какой крепкий. Сомнений ни у кого не возникнет: маги часто покупают себе в охранники военнопленных, а чтобы те не возжелали стать свободными, умертвив своего владельца, на них накладывают несложное заклинание, и они уже не могут поднять руку на хозяина: у них сразу сводит судорогой мышцы. Какое оружие выбрать, решай сам. За особняком есть тренировочная площадка, там мы и посмотрим, что тебе больше подойдет. Но сперва тебе стоит раздобыть одежду. Ты, конечно, извини, но мантия тебе идет, как гарпии ночная рубашка. Я зайду к швее. Твои размеры я запомнил, и к завтрашнему утру у тебя будет всё необходимое. Доспехи подберем на базаре, это дело индивидуальное. Будет лучше, если ты сам выберешь себе защиту. Сейчас отдыхай, пей вино, только не забывай запивать водой. Можешь почитать свитки у меня на столе или посмотреть картинки с девушками, — он ухмыльнулся и подмигнул мне. — Я сейчас добегу до своего наставника, попрошу его отпустить меня в столицу под предлогом того, что мне необходимы некоторые книги из библиотеки Совета. Это, кстати, вполне соответствует действительности. Заодно поговорю насчет тебя. Тебе нужно имя, хотя бы для того, чтобы оформить бумаги, но ты не похож ни на гиронца, ни на миллахца. Думаю, тебе надо выбрать что-то нейтральное. Архаллом называть тебя небезопасно, необычное имя может привлечь ненужное внимание, а вот, скажем, Ар тебе вполне подойдет. Ты согласен?

— Допустим, имя мы придумали, а что, если кто-нибудь заинтересуется, кто я и откуда?

— Ты прав, необходимо придумать легенду. На миллахца ты не похож даже с натяжкой. Коренные жители этой империи высокие, светловолосые и голубоглазые. Значит, ты будешь сыном кузнеца с аллода Бий. Ты жил с отцом, твоя мать умерла при родах. Год назад твой дом сгорел. В пожаре погиб отец и сгорела твоя личина. Так ты стал рабом. Обычная для Гирона история, она не вызовет подозрений, а главное — ее будет сложно проверить. Родственников у тебя, как мы только что выяснили, нет, а ехать на Бий и искать место, где раньше стоял твой дом, не захочет ни один чиновник. На этом аллоде только один крупный город — владения и замок наместника, вокруг которых поселились особо состоятельные люди. Но там множество маленьких городков, а деревень на десять — двадцать домов около пятидесяти, так что будет сложно обнаружить подлог, да этим никто и не захочет заниматься.

— Неужели у вас так просто стать рабом? — искренне удивился я.

— Вообще-то нет, в подобной ситуации человека приютили бы родственники, но у тебя-то их нет, — Регонд расплылся в улыбке, явно довольный придуманной легендой. — А порядки у нас суровые, нищих на улицах ты не увидишь. Они либо становятся рабами, либо попадают к некромантам, где на них тренируются молодые колдуны или испытывают новые зелья и заклинания уже состоявшиеся мертвяки — мы их так за глаза называем.

— А какой твой интерес в этом деле? Ты ведь не по доброте душевной решил вот так запросто бросить всё и помогать мне? — Я отпил вина, которое оказалось весьма приятным и сладковатым на вкус, и по телу разлилось тепло.

— Ну, у меня есть своя причина помочь тебе найти разгадку, — Регонд вытянул вперед правую руку, и я увидел на указательном пальце татуировку. Она выглядела как кольцо и состояла из значков, показавшихся мне знакомыми. — Вот она. Я хочу узнать значение этих символов.

— Если ты не будешь дергать рукой и дашь мне изучить их получше, возможно, я смогу тебе помочь.

Регонд так и застыл с открытым ртом. Я тем временем нагнулся, чтобы рассмотреть татуировку.

Я рассматривал символ за символом и неожиданно для себя стал понимать их значение. Вот этот значок означает силу атаки, которая пробивает всё на своем пути. Этот — мощь защиты, ее невозможно пробить ничем. И вот надпись больше не представляла для меня загадки, будто кто-то произнес ее вслух, и значения символов вспыхнули у меня в голове.

— Хочешь знать, что написано у тебя на пальце? — спросил я с легкой усмешкой и заглянул в глаза Регонду. Ответ я и так знал, поэтому продолжил: — Эта фраза звучит так: «На любую грозную атаку есть равная ей защита. Лишь тот, кто сильнее волей, выйдет победителем».

— Что бы это могло значить? — обращаясь скорее к себе, чем ко мне, произнес мой собеседник. — Высказывание, конечно, мудрое и не лишено философского смысла, но нам-то оно что дает?

— А может, это пароль или девиз? — предположил я, развивая мысль. — У вашей гильдии есть что-то подобное?

— «Мудрый обойдет стену, о которую глупый расшибет себе лоб» — вот наш девиз. А что, может, это и впрямь чей-то лозунг… Только бы узнать чей, — продолжал рассуждать Регонд. — Надо просмотреть геральдические книги, осторожно порасспросить наставника… Так, вот что мы решим. — Маг подошел к столу и принялся копаться в бумагах. — Я сейчас иду к учителю, затем в библиотеку, вернусь через один, максимум два колокола. Затем мы пойдем с тобой на тренировочную площадку, а там посмотрим. Возражения есть? — Отыскав чистый лист пергамента, Регонд повернулся и вопросительно посмотрел на меня.

— Иного плана у меня нет, значит, придется согласиться с твоим. Иди, а я тут поближе познакомлюсь с вином, — в подтверждение своих слов я поднес кубок ко рту.

— Только не увлекайся, — услышал я уже из-за двери насмешливый голос. — Пить в одиночку — признак бескультурья и алкоголизма.

Глава 2
Господин и раб

Что же это творится в таком предсказуемом мире? Только вчера я был простым учеником гильдии Изменения, а сейчас строю планы неимоверной авантюры. Вот скажите, что может заставить человека всё бросить и ринуться очертя голову помогать ближнему и дальнему своему? Причем помогать абсолютно безвозмездно, то есть даром. Я не знаю. А вы? Может, мне просто надоело однообразие последних дней и захотелось новых ощущений? Так или иначе, но я уже ввязался в историю, в которой вопросов пока было больше, чем ответов.

Оставив нового знакомца в своей комнате, я пошел к своему наставнику Аркатару. Разговор, состоявшийся с ним совсем недавно, был весьма дружественным. Значит, он ничего не заподозрил.

Беседа была, в общем-то, ни о чем. Я долго и весьма витиевато выражал свою радость от возможности вновь лицезреть учителя. Говорил вполне искренне, потому как действительно соскучился по своему дражайшему наставнику за то время, полное беспробудной скуки, которое провел на этом забытом богами аллоде. Аркатар приветствовал меня, как и подобает учителю приветствовать ученика, без особого выражения эмоций, но всё же довольно радушно.

Наш разговор занял примерно один колокол. За это время я узнал последние новости. Так, один из учеников нашей гильдии, кстати, мой ровесник, попытался стать магом досрочно, и его наставник Ярр нашел еще двух магов. Они решили принять у него экзамен. Но всё закончилось весьма плачевно. Или комично — как посмотреть. Этот недоучка попытался сотворить заклинание иллюзии, но переволновался и ошибся всего в одном звуке. Но этого хватило, чтобы заклинание полиморфизма стало неправильным, и вместо иллюзии своего учителя в сверкающих латах он создал у настоящего Ярра на месте носа свиное рыло. Если честно, мне кажется, что тому было очень даже к лицу, но не все разделяют мое мнение. Недоучку не выгнали из гильдии, а напротив, оставили в ранге ученика еще на пять лет. Аркатар также обмолвился, что за стенами башни гильдии Хаоса что-то происходит, по ночам слышны непонятные пугающие звуки и видны какие-то вспышки. Больше ничего интересного я не услышал.

После этого разговора я добежал до библиотеки. Проведя там примерно полколокола, я не нашел ничего интересующего и захватил на всякий случай только книгу с преданиями. В ней были и людские саги, и несколько гномьих сказаний. Доверяться сагам полностью, конечно, не стоит, но в основе любой сказки лежит реальная история. Вот я и хотел узнать, не происходило ли чего-нибудь подобного раньше.

Когда я вернулся в свои покои, там меня ждал сюрприз — мой незваный гость очнулся. Оказалось, что говорить он может. Только слова произносит с каким-то непонятным акцентом. Пообщавшись, мы пришли к выводу, что вдвоем быстрее разрешим сложившуюся ситуацию. Продумав нехитрый план действий, я немедленно приступил к его исполнению.

В полном соответствии с первой частью плана я сейчас подхожу к рабочему кабинету моего учителя. На мой стук ответа не последовало. Я постучал более настойчиво — и вновь тишина. Ладно, к учителю зайду позже, пока дойду до портнихи Олли. Она живет в этом имении уже двадцать лет из своих неполных шестидесяти. Как и другие рабы, она давно смирилась со своей участью. Ее муж работает в маленькой кузне, которая примостилась возле других надворных построек.

Спустившись по лестнице, я миновал кухню и вышел с черного хода. Обойдя склады, я уперся прямиком в кузницу. Если не было работы, Олли любила сидеть и смотреть, как трудится ее муж.

Так и есть, под навесом раздувал огонь в печи Тар — наш кузнец. Работы у него было полно. Одной лошади из экипажа учителя требовалось заменить подкову, поменять колесо на карете, сделать несколько скоб и гвоздей, наточить затупившийся инструмент… Да мало ли дел у кузнеца! Рядом с мужем за простым деревянным столом сидела Олли.

— День добрый, — начал я, приветливо улыбнувшись. Такое отношение к рабам может кого-то удивить, но меня с детства воспитывали в уважительном отношении к старшим, независимо от их положения в обществе. — Могу я попросить вас оказать мне небольшую услугу?

— Конечно, сынок! Что для тебя может сделать старая Олли? — несмотря на свой почтенный возраст, портниха вовсе не выглядела старой. В ее глазах иногда вспыхивали веселые искорки, что придавало ее лицу живости.

— Не могла бы ты к завтрашнему утру сшить штаны, рубаху и безрукавку? Все материалы можешь взять на складе. Найди Сакуба, скажи ему, что я приказал, он сходит с тобой и выдаст материю и всё необходимое.

— Конечно, молодой господин, всё будет исполнено в лучшем виде.

Сообщив мерки своего «раба», я попрощался с Таром и Олли и пошел в библиотеку.

Просидев в маленьком полутемном помещении около колокола, я не приблизился к разгадке тайны ни на шаг. Об архаллах больше нигде не нашлось ни слова, как и о воинах в синих доспехах и о белой башне. Про кольца было кое-что интересное, но в моей ситуации эти сведения оказались бесполезными. Ничего подобного тому, что произошло в лаборатории учителя, не упоминалось ни в одном магическом трактате.

Солнце уже подошло к линии горизонта, окрасив небо в багровый цвет. Полюбовавшись несколько минут на это прекрасное зрелище, я решил снова забежать к учителю. На этот раз удача мне улыбнулась: дверь в покои Аркатара была слегка приоткрыта. Свой стук я подкрепил словами:

— Учитель! Позволено ли мне будет войти?

— Входи, мой мальчик! — наставник говорил с небольшой хрипотцой, что только дополняло образ благообразного старца с маленькой клиновидной бородкой и девственно-розовой проплешиной. — Что привело тебя вновь? Неужели ты решил взяться за ум и побеседовать со своим наставником о высоких материях?

— Если ты сможешь уделить мне хотя бы четверть колокола своего драгоценного времени, я с радостью буду внимать твоей мудрости. — Поклонившись, я подошел к столу, за которым сидел мой наставник. — Но я знаю, сколь дорого твое время, и с моей стороны будет просто черной неблагодарностью просить уделить хотя бы пару минут такому бездарному ученику, как я.

— Ты сколько дней язык медом мазал? — Аркатар оторвался от фолианта, который изучал, и насмешливо посмотрел на меня. — Если ты пришел сюда не для занятий, тогда для чего?

— Учитель! Я пришел просить тебя дать мне разрешение покинуть Ешан и посетить библиотеку Совета на Йоккаре.

— Неужели я всё же сумел наставить тебя на путь просвещения? Право же, что может быть похвальнее, чем тяга молодого мужа к знаниям! И если преграда между просвещением и ищущим его — всего лишь мое дозволение, то как я могу отказать? — Аркатар встал со своего кресла, подошел ко мне и, положив руку на плечо, посмотрел в глаза. В его взгляде я прочитал одобрение.

— Благодарю, наставник! Не мог бы ты помочь мне разрешить еще одну маленькую проблему? Дело в том, что, живя в твоем гостеприимном доме, я проникся мыслями о высоком. Думаю, мне вполне по силам пройти обряд посвящения. И, как всякому магу, мне будет необходим телохранитель. Пару дней назад я купил раба, но, к сожалению, потерял бумагу, которая удостоверяла мое право им владеть. Твое слово имеет вес, и если ты заверишь бумагу, составленную мной, то она вполне заменит пропажу.

— О! Я смотрю, время, проведенное на Ешане, пошло тебе на пользу! Ты и впрямь решил взяться за ум! А может, ты уже примеряешь на себя мантию главы Совета? Ну-ну, не смущайся, когда-то и я был таким же молодым и мечтал стать хранителем. Эх, молодость, молодость… Конечно, я подпишу, давай свою бумагу.

Я положил на стол лист с текстом, написанным мной в библиотеке. Аркатар взял перо, обмакнул в малахитовую чернильницу и вывел закорючку. После этого он снял с пальца перстень, опустил его в чернила и приложил к листу.

— Вот, теперь ни один крючкотвор не сможет придраться к бумаге, заверенной печатью мага Изменения. Только не потеряй снова!

После того как пергамент исчез в складках моей мантии, наставник спросил:

— И когда же ты собираешься покинуть меня?

— С твоего позволения, завтра я улажу оставшиеся дела, а послезавтра утром отправлюсь в путь. До Йоккары я хочу добраться через Вог.

— Не мог бы в таком случае и ты оказать мне услугу? Дело в том, что сам я попаду на аллод Совета лишь перед посвящением, а через три дня у моего старинного приятеля день рождения. Ты его должен знать, это барон Ютар Гарпан.

Конечно же, я знал Ютара. Барон был одним из богатейших людей империи. Гарпаны — древний и почитаемый род, история которого насчитывает около пятисот лет. Сейчас пожилой барон живет в своем родовом замке на Йоккаре и подсчитывает прибыль от своих владений.

— Передай ему мои извинения, что не прибыл лично, и маленький подарок.

Аркатар подошел к дорожному сундуку, покопался в нем и извлек небольшой тряпичный сверток квадратной формы. Скорее всего, подарком была какая-то книга: барон слыл просвещенным человеком и собирал редкие фолианты и свитки по магии.

— Я думаю, что этот подарок скрасит огорчение барона, и он простит мне мое отсутствие.

— Да, учитель. Я всё сделаю, как ты сказал. А сейчас позволь мне удалиться. Хочу поучить моего нового телохранителя обращению с оружием.

Получив благословение наставника, я вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь. Все-таки повезло мне с учителем!.. Теперь предстояло добраться до своей комнаты и обрадовать Ара тем, что наш план начал воплощаться в жизнь.

                                      * * *

— Я думаю, что тренировку стоит начать с боя на мечах. Сначала возьми обычный одноручный меч.

Мы стояли на тренировочной площадке. Солнце уже почти скрылось за горизонтом, дневная жара спала, и под одежду проникала ночная прохлада, готовая вскоре смениться весьма сильным холодом.

Площадка представляла собой прямоугольный участок земли тридцать на двадцать шагов, огороженный глиняной изгородью. У дальней стены находились мишени для лучников. У входа стояли три деревянные фигуры. Одна изображала воина с мечом. Вторая представляла собой искусно вырезанного песчаного людоеда. Неизвестный мастер настолько точно передал каждую черту этого существа, что закрадывалась мысль: а не с натуры ли он вырезал этого истукана? В третьей скульптуре легко угадывался злобноглаз — этот огромный летающий пузырь лежал сейчас на песке и скалил свои деревянные зубы.

Ар подошел к стенду с оружием, взял железный меч и пару раз крутанул его в руке. Затем вышел на середину площадки и начал делать «мельницу». Зрелище было потрясающее: полированная полоса металла мелькала в его руке с невероятной скоростью. Казалось, меч жил своей собственной жизнью. Затем последовало несколько выпадов, перекатов и рубящих ударов.

— Я размялся, теперь ты. — Ар повернулся ко мне, опустил оружие и выжидающе посмотрел на меня. В лучах заходящего солнца, обнаженный по пояс, поигрывающий разогретыми мышцами, он смотрелся весьма эффектно. Должно быть, именно так выглядят герои баллад и любовных романов, которыми зачитываются все благородные дамы независимо от возраста…

— Даже не думай! Нам, магам, не положено махать железками. Если ты готов, я сейчас устрою тебе полноценный тренинг. Слушай, возьми еще щит, он тебе пригодится.

Мой новоявленный телохранитель хмыкнул, взял деревянный щит, обитый бронзовыми полосами, взвесил его на руке и встал в боевую стойку: колени чуть согнуты, щит упирается в бедро, над головой меч. Такой стойки я не видел ни разу, хотя в бытность мою в Тэларане частенько бегал на арену посмотреть на поединки гладиаторов.

— Ну что ж, начнем с легкого уровня нагрузки, — я повернулся к деревянному воину и прокричал несколько гортанных звуков, затем сложил пальцы нужным образом и вытянул руку в сторону истукана. Как и следовало ожидать, деревянный воитель двинулся к Ару. Он двигался совсем как живой: ни следа неповоротливости деревянного столба, которым он был несколько мгновений назад.

Первым напал деревянный: он провел серию атак, которые его противник с легкостью поймал на щит. Затем последовал обмен ударами. Ар сделал несколько ложных выпадов, но воин на них не купился. Отражая очередную атаку, парень вдруг резко ушел влево, — деревянный меч просвистел в угрожающей близости от его макушки, — и, зайдя с тыла, обрушил на истукана шквал ударов. Во все стороны полетели щепки. Не успел воин развернуться, как получил кромкой щита в лицо и был опрокинут на землю мощным пинком. Не давая ему подняться, Ар прыжком оказался рядом и опустил меч на голову противника. Дерево треснуло.

— Поздравляю! — я изобразил бурные аплодисменты и с усмешкой добавил: — Это была только разминка. Как ты смотришь на то, чтобы помериться силами с вон той милой зверушкой? — кивнул я в сторону деревянного людоеда.

— Ну, если тебе не жалко дерева… — в глазах Ара светился боевой азарт. Было очевидно, что поединок доставил ему немало удовольствия.

Мне ничего не оставалось, как только повторить заклинание, и второй соперник сделал шаг. Он в точности повторял движения оригинала. От его поступи подрагивала земля. Поняв, что уходить в оборону бессмысленно (удар людоедской дубины разнесет щит в щепки и наверняка сломает руку), Ар атаковал первым. В два прыжка он оказался рядом с противником, но вынужден был тут же отскочить, уворачиваясь от дубины, опустившейся туда, где он был мгновение назад. А людоед начал действовать более активно. Ар только успевал отскакивать и уклоняться от посыпавшихся на него ударов. Биться со столь достойным соперником в открытую было бессмысленно.

Отскочив в очередной раз, Ар опрометью бросился к стойке с оружием. Людоед медленно двинулся за ним. Схватив копья, Ар метнул их сразу с двух рук. Одно копье было отбито дубиной, но второе достигло цели: теперь в животе деревянной фигуры торчало древко, наконечник вошел полностью. Не обратив внимания на такую мелочь, истукан продолжил свой путь. Схватив щит и попавшийся под руку топор, Ар отбежал подальше. Было ясно, что этого гиганта надо брать ловкостью. Закинув щит за спину, с топором в руке парень ринулся на людоеда. Такого поворота его соперник не ожидал и успел только вяло взмахнуть дубиной. Подскочив к нему вплотную, Ар ухватился за торчащее древко копья и мгновенно вскарабкался на плечи неповоротливой деревяшки. Людоед пытался сбросить наглеца, но не мог его достать. Улучив момент, мой «телохранитель» встал в полный рост и опустил топор на шею соперника, вложив в удар всю силу. Потом еще и еще, и вот он уже больше напоминал дровосека, нежели воина. После пятого удара шея поддалась и голова покатилась в сторону от теряющего равновесие тела. Сев на поверженного противника, Ар поинтересовался:

— Где ты только такого урода нашел?

— Да они практически на всех аллодах живут, — заступился я за людоедов. — На южных землях — песчаные, на остальных — обыкновенные. Поговаривают, что на далеких северных аллодах есть снежные, они носят шкуры мамонтов, а дубинами им служат обломки скал. Интеллект у них не особо развит, но речь они понять в состоянии и даже могут запомнить несколько слов. Вот только говорить мне с ними как-то не хочется. Недружелюбные они… клетчатки в пище, наверно, не хватает…

— Да уж, лицо у него не обезображено умом. — Ар подошел к отрубленной голове, взял ее в руку и показал деревяшке язык. Голова ответила многозначительным молчанием. Бросив ее обратно, Ар повернулся ко мне: — Еще соперники будут?

— На сегодня достаточно. Потренируйся в стрельбе из лука и арбалета, затем поработай с остальным оружием, и пойдем в бассейн.

— Тут еще и бассейн есть? — Ар удивленно приподнял брови.

— Здесь, как на Йоккаре, есть всё, — ответил я известной гиронской пословицей. — Давай работай, а то вода остынет. Уже начинает холодать.

После тренировки и купания мы, уставшие, но веселые, добрались до комнаты. Полночи мы разговаривали. Точнее, говорил я, а мой собеседник внимательно слушал, периодически задавая вопросы. Ара интересовало всё, начиная от устройства быта крестьян и заканчивая школами магии. Конечно, я не успел рассказать и сотой доли того, что было ему интересно. Договорившись продолжить беседу завтра, мы погрузились в сладкие объятья сна.

Разбудило меня хождение по комнате. Ничем не обнаруживая своего пробуждения, я слегка приоткрыл глаза. У моего рабочего стола стоял Ар и рассматривал карту. Он сосредоточенно водил пальцем по контурам аллодов и словно что-то обдумывал, слегка шевеля губами.

— Решил заняться картографией? — Я встал, потянулся и не спеша стал натягивать мантию.

— А, ты уже проснулся! Просто меня еще вчера что-то насторожило в этой карте, вот я и решил разобраться. Подойди сюда, посмотри внимательно, ничего не замечаешь?

Ничего нового я не замечал. Всё та же карта, ничего интересного в ней нет. Когда мне и другим ученикам преподавали основы картографии, мы должны были выучить все аллоды, города, которые на них располагаются, чем они известны и всё в этом духе. Сейчас я ловил себя на мысли, что помню если не всё, то многое. Значит, старания учителей не пропали втуне.

— Мне кажется, аллоды расположены в определенной закономерности. У некоторых края уж больно похожи, будто было два-три основных разлома, а от них пошли остальные.

Я присмотрелся внимательнее. Похоже, что Ар был прав.

— Но ведь это невозможно! Если ты прав, то это значит, что Раскол начался из одного места. Следовательно, у него был источник! — я сам не верил в то, что говорил. — Значит, катастрофа произошла не сама по себе. Раскол кто-то произвел специально!.. Нет! Этого не может быть! Почему раньше никто не видел таких очевидных вещей?!

— Действительно, а почему вы раньше не обращали на это внимания? Меня дожидались? Ты ведь говорил, что у вас тут есть даже особые маги, изучающие основы мироздания.

— Да, есть, — мои мысли стали подобны лошади, несущейся в бешеном галопе. — А может, они уже давно выяснили причину, но не хотят о ней говорить?.. Нет, за почти тысячу лет что-нибудь да просочилось бы… Но ведь никто даже не задумывался над этим! Мы знаем лишь, что катастрофа случилась, потому что так захотели боги. Большего не знает, пожалуй, никто, кроме хранителей.

Мой взор снова упал на карту. В центре зияла пустота, вокруг которой было множество аллодов. Картограф не изобразил в центре ничего, хотя, если судить по контурам, там должен был располагаться весьма внушительный участок земли.

— Я предлагаю сейчас пойти искупаться, затем позавтракать, забежать за твоей одеждой, а уж потом всё спокойно обсудить.

Мое предложение было принято, и мы пошли к бассейну. Совершив утреннее омовение, я отослал Ара в комнату, а сам пошел к Олли. Забрав долгожданный сверток с одеждой, я забежал на кухню, прихватил уже готовый завтрак, который был аккуратно сложен в небольшую плетеную корзинку, и пошел к себе. Передав одежду Ару, я принялся за изучение карты. Утренние догадки подтверждались при более тщательном изучении. Очевидность взрыва не вызывала сомнения.

— Ну как? У вас так все ходят? — голос моего подопечного оторвал меня от раздумий.

Я оглянулся. Передо мной стоял молодой парень в черных кожаных штанах и кожаной же безрукавке. Белоснежная рубаха была заправлена в штаны.

— Тебе идет. В таком виде ты вполне можешь появляться на людях.

Позавтракав и допив оставшееся с вечера вино, мы отправились на конюшню, где для меня всегда держали запряженную колесницу — на случай, если молодому господину взбредет в голову ехать в город.

                                      * * *

На городском базаре было людно, несмотря на жару. Передав колесницу на попечение конюхов, мы вошли на рынок. Чего здесь только нет! Вот ряды зеленщиков. Здесь не протолкнуться от рабов, которых хозяева послали за свежими фруктами. А выбрать есть из чего: спелые яблоки, красные томаты, гроздья винограда, готовые лопнуть от переполняющего их сока, апельсины так и манили свежестью…

— Откуда это всё? — Ар взял виноградину и покрутил в пальцах. — Здесь ведь, кроме кактусов, ничего не растет.

— Всё благодаря порталам. С их помощью за пару колоколов можно добраться с одного конца империи на другой. Купцы этим, естественно, пользуются. С них, конечно, дерут три шкуры, но дело того стоит. Кому из богачей в этой раскаленной пустыне не хочется иметь на своем столе свежие фрукты? И уж поверь мне, они не скупятся.

Протиснувшись через толпу у лавок зеленщиков, мы двинулись к рядам кузнечных дел мастеров. Здесь народу почти не было, и мы без проблем добрались до лавки с весьма дорогими доспехами. Посмотрим, чем нас могут здесь удивить. Я разбираюсь в доспехах и оружии, ведь мой дед — купец, и пока меня не отдали обучаться магии, он частенько брал меня с собой на встречи с поставщиками. Именно дед научил меня распознавать качественные доспехи и такие, где использовали плохую кожу, которая лопнет в первой же серьезной стычке, научил определять, где чистый адамантин или мифрил, а где добавлена сталь, и многому другому.

— Выбирай всё, что тебе нужно, — сказал я своему «телохранителю». — Я не хочу экономить на своей защите.

Сказал я это нарочито громко, чтобы у продавца не возникло подозрений. Ар стал примерять кирасы, наручи, поножи и остальные атрибуты воина, благо выбор был большой. Я тем временем решил не терять времени даром и, предупредив Ара, направился к торговцам древними свитками и фолиантами. Я миновал лавки кузнецов, прошел через ряды торговцев пряностями, свернул налево и попал туда, куда и хотел. Естественно, свитков об истории Раскола здесь не оказалось, но я нашел один весьма занимательный трактат о размножении людоедов. Не знаю, кому пришло в голову написать подобный труд и зачем, но меня это развеселило, тем более что сей шедевр писательского искусства был с картинками. Я не пожалел за свиток четырех танов — гиронских серебряных монет.

Внезапно я почувствовал, что кто-то пытается применить ко мне заклятие ключа. Иными словами, хочет влезть ко мне в голову и прочитать мои мысли. Я замер, не делая резких движений, чтобы себя не выдать, и одними губами прошептал простенькое защитное заклинание. Сейчас мы узнаем, кто это у нас такой сведущий в магии. В следующий миг человек, стоящий у соседнего прилавка, вскрикнул и попятился. А вот и наш взломщик мыслей! Что, не понравилось заклинание отражения? Конечно, приятного мало, когда тебя словно колотушкой по голове огрели. Я метнулся к нему и схватил было за рукав, но мой противник уже пришел в себя и, вывернувшись, бросился бежать. Погоня оказалась недолгой, и после зеленных рядов ему удалось раствориться в толпе.

Кому и зачем понадобилось лезть ко мне в голову? Ведь на мне мантия ученика Изменения, ее невозможно не узнать. Ни один здравомыслящий человек не захочет ссориться с магами. Кроме того, магией могут пользоваться только члены гильдий. Магов-одиночек в Гироне нет, и любая ворожба, кроме магии пяти школ, под запретом. Значит, он принадлежит к одной из гильдий или раньше был учеником. Но гильдии не ссорились, и представители одной из них никогда не поступали с представителями другой гильдии подобным образом. Чем больше я об этом думал, тем меньше понимал. А может, всё гораздо проще, и это обыкновенный маг-недоучка, которого выгнали из школы, вот он и промышляет воровством информации? Ведь умение читать мысли — это очень опасное, но в то же время доходное занятие.

Размышляя таким образом, я сам не заметил, как вернулся к лавке, где оставил Ара. А он знает толк в хороших доспехах. Мифрильная кираса с причудливой чеканкой, поножи и наручи из того же металла сидели на нем как влитые. Кисти рук защищали адамантиновые рукавицы, а на ногах были сапоги из толстой кожи, дополнительно защищенные полосами стали.

— А шлем почему не взял?

— Мне без него удобнее, да и нет тут подходящего, все не на мою голову.

Расплатившись с торговцем, — между прочим, две трети моих сбережений! — мы направились к конюшням. Самым большим моим желанием сейчас было залезть в прохладную воду бассейна и не вылезать оттуда до вечера.

Выйдя через главные ворота базара, мы направились к коновязи. Конюхов, как назло, не было. Совсем обленились!.. Ну ладно, мы не гордые, сами возьмем наших лошадок. Вот и колесница. А где же лошади?.. Не успел я повернуться к Ару, как меня повалили с ног и прижали к земле.

Перевернувшись, я увидел, что меня сбил с ног Ар, который сейчас уже поднялся, а там, где еще недавно была моя голова, в досках конюшни торчит арбалетный болт. Не дав опомниться, мой теперь уже взаправдашний телохранитель схватил меня за руку и одним рывком поднял с земли. Туда, где я лежал мгновение назад, воткнулись еще два болта. Времени на поиск стрелка не было, и мы сразу бросились к выходу.

Вдруг, как из воздуха, в дверном проеме возникли три фигуры в черных плащах с капюшонами, скрывавшими лица. И тут произошло такое, чего я не видел ни разу в жизни. Ар отпустил мою руку, неуловимым движением выхватил меч — и с разворота снес голову ближайшему противнику. Тело еще не успело упасть, а Ар, уйдя вбок от выпада второго нападающего, со всей силы ударил левой рукой в голову третьему, и тот стал медленно оседать на землю. Последний оставшийся на ногах соперник отскочил от Ара на безопасное, как ему казалось, расстояние и метнул в него что-то. Как мой новоявленный спаситель смог увернуться, так и осталось для меня тайной. В следующее мгновение он оказался рядом с нападающим и ударом ноги в колено заставил того упасть на землю. Но даже лежа неизвестный продолжал сопротивление. Ар отбил удар его сабли, наступил на нее, придавив руку к земле, и одним ударом снес ему голову.

Этот поединок длился несколько ударов сердца. Не дав мне опомниться, Ар схватил меня за руку и потащил за собой. Мы выскочили из конюшни и побежали по улицам города. Прохожих не было — неудивительно в полуденный зной. Я обернулся. За нами бежало человек шесть в таких же черных плащах, как и напавшие на нас в конюшне, а к ним из переулков присоединялись еще люди. Выбежав ко дворцу наместника, мы свернули в какой-то проулок и, протиснувшись между домами, вновь оказались на широкой улице. Эта гонка начала меня изматывать, пот катился градом, солнце нещадно палило.

Петляя между домами, мы добежали до территории порталов. Здесь толпились люди. Купцы ждали своей очереди около специально отведенного для них портала. Два паланкина стояли рядом с проходом для знати. Работорговцы готовились войти в третий. Ар замер на месте и обернулся, я последовал его примеру — картина не изменилась. За нами бежала толпа преследователей, только теперь их стало раза в три больше. Не видя другого выхода, Ар ринулся к порталу для знати, наверное, потому, что там почти никого не было. Портал представлял собой арку из обработанного серого камня, внутри которой, как в водовороте, закручивался воздух. Рядом стоял маг, настраивающий его на нужный аллод. Перепрыгнув через цепь, огораживающую каменную арку, Ар побежал прямо в портал, не отпуская моей руки.

— Стой! Он же еще не настроен!

На мой крик оглянулся охранник. Он попытался задержать нас, но тщетно. Проход остался позади. Всё вокруг померкло.

Глава 3
Осколки времени

Последнее, что я помню, — пелена воздуха внутри арки портала. Вбегаю в нее, Регонд что-то кричит, но я его уже не слышу. Потом — чувство необыкновенной легкости и темнота.

В себя я пришел от того, что мне стало холодно. Я открыл глаза. Передо мной было ночное небо, усыпанное тысячами звезд. Повернув голову направо, я увидел моего спутника. Молодой маг лежал, свернувшись калачиком, на песке в паре метров от меня. Похоже, он спал. Я приподнялся на локтях и сел. Вокруг была пустыня. Ни малейшего намека на растительность. Холод был неимоверный, и зубы начали постукивать. Необходимо было вставать и идти, ведь днем мы не сможем сделать и шагу под палящими лучами солнца, а воды у нас нет. Медленно поднявшись, я подошел к Регонду и начал его расталкивать. Он упорно не хотел просыпаться, бормоча сквозь сон, чтобы ему принесли еще одеял. Поняв, что мне его не разбудить, я взвалил его на плечо и медленно пошел.

Куда идти, я не знал, просто шел вперед — рано или поздно куда-нибудь приду. Физические нагрузки согрели меня, идти стало легче. Примерно через каждый квадрас я делал передышку, потом опять закидывал свою ношу на плечо, и путь продолжался. Шел я так примерно два колокола. На восходе уже начала заниматься заря, как вдруг на гребне одного из барханов мелькнула тень. Сначала я решил, что мне показалось. Наверное, сказывается усталость. Но чувство, что за мной следят, не покидало меня. Пройдя несколько сотен метров, я остановился, повернулся в сторону того бархана, откуда за мной следили, и громко сказал:

— Может, хватит прятаться? Выходи! Я тебя не трону!

Наступила тишина, нарушаемая лишь похрапыванием Регонда. Я уже собирался идти дальше, когда с бархана в мою сторону двинулся размытый силуэт. Я не мог разобрать, кто это. Для человека он был слишком маленьким, а передвигался слегка подпрыгивая.

— До-до-доброй н-н-ночи, не-не-незнакомец! Я вас н-н-не очень н-н-напугал?

Передо мной стоял гоблин. Самый настоящий, только немного крупнее своих собратьев, ростом мне по плечо. Худощавое тело с длинными жилистыми руками покрыто грязно-коричневой шерстью. Ноги вывернуты суставами назад и заканчиваются небольшими копытцами. Голова чуть поменьше человеческой, с остренькими ушками, крупными скулами, безгубым ртом и красными глазками. Откуда он здесь взялся? И… Разве гоблины разговаривают? Постойте, он не просто говорит на человеческом языке, он говорит так же, как я! Он не коверкал слова, как это делали все люди, с которыми мне пришлось разговаривать после появления в комнате у Регонда.

— Где ты научился говорить?

— Д-д-да я в-в-всегда умел, — несколько растерянно ответил гоблин. — К-к-как в д-д-детстве ш-ш-шаман н-н-научил, так с-с-с тех пор и говорю… А вы к-к-кто? Из к-к-к-какого племени?

— Я вообще-то не местный…

— Э-э-это з-з-заметно! — он осмотрел меня с ног до головы, бросил взгляд на Регонда. — Н-н-на г-г-гоблина ты н-н-не похож.

— Я человек.

Гоблин так и замер на месте с округлившимися глазами. Интересно, что он сделает теперь — убежит, попытается напасть или банально шлепнется в обморок? По его виду можно было предположить, что третий вариант наиболее вероятен.

Однако мой странный собеседник совладал с собой и даже сумел выдавить:

— Рад в-в-встрече!

— Ты что, никогда раньше людей не видел?

— Н-н-нет! У н-н-нас з-з-здесь, кроме с-с-скальных г-г-гарпий и людоедов, вообще н-н-никого нет… Н-н-но я с-с-слышал о вас! — морда гоблина засветилась счастьем. — Мне ш-ш-шаман рас-с-сказывал, мол, б-б-был один ч-ч-человек, он н-н-нас р-р-разговаривать н-н-научил, и ещ-щ-ще м-м-много ч-ч-чему, т-о-о-о-лько д-а-а-вно это б-б-было.

— А как бы мне с этим вашим шаманом встретиться?

Интересно, какому человеку придет в голову мысль научить гоблина разговаривать…

— Оч-ч-чень п-п-просто! Я т-т-тебя в н-н-нашу д-д-деревню отведу. Т-т-тут н-н-недалеко. Все оч-ч-чень обрад-д-дуются.

— Ну веди, — мне ничего не оставалось, как довериться первому встречному гоблину. Я надеялся, что смогу, наконец, отдохнуть и что-нибудь съесть. Главное, чтобы меня самого не съели…

Дорога заняла не больше квадраса. По пути я узнал, что моего нового приятеля зовут Пу-Го, что их деревня находится у самых скал, рядом живут гарпии, а на другой части аллода, в оазисе, — людоеды. Пу-Го очень злился на них. Мол, совсем от них житья не стало. Мало того что самое хорошее место в пустыне себе забрали, так еще на деревню время от времени набеги совершают.

Вот мы и подошли к частоколу, выстроенному из скелета гигантского животного. Ворота мы нашли быстро. Вернее, то, что от них осталось. В ряду гигантских костей зияла брешь. Вокруг были разбросаны обломки деревьев, костей и погнутые медные полосы, служившие, скорее всего, петлями. За воротами сидели два гоблина. Рядом лежали пики, в длину превышавшие их рост. Один стражник что-то рассказывал другому, а тот слушал, ухмыляясь, время от времени делал глоток из большой глиняной кружки и подкидывал хворост в небольшой костерок. Но надо отдать им должное: наше приближение они услышали шагов за двадцать.

— Пу-Го, это ты? — один из охранников поднялся, взял в руки пику и стал вглядываться в темноту.

— Я! С-с-смотри, к-к-кого н-н-нашел! — мой провожатый резво подбежал к своим соплеменникам, показывая пальцем в мою сторону.

— Здрасьте! — сказал я как можно дружелюбнее.

На меня уставились две пары глаз. Пу-Го, довольный произведенным эффектом, расплылся в улыбке, больше похожей на оскал. Должен вам сказать, улыбающийся гоблин — это нечто.

— Ничего себе людоеды измельчали, — вот всё, что сумел выдавить из себя первый стражник.

— Это ты виноват! — беспрекословным тоном констатировал второй. — Напился всякой дряни, вот глюк и пришел! Давай прогоняй его, и я тебе дорасскажу тот случай с шаманом…

— Сам ты глюк! — мне даже обидно стало. Я, конечно, был сейчас не в лучшей форме, но назвать меня пьяным бредом?!

— О-о-о… Еще и говорящий! Сейчас есть попросит и выпить!

— Поесть и выпить было бы действительно неплохо…

Но мне не дали закончить.

— Вот! А я что говорил!.. Так… Это твой глюк, До-До, вот сам его и корми! А лучше прогоняй и…

— Н-н-не надо н-н-никого п-п-прогонять! Эт-т-то не л-л-людоед и не г-г-глюк! Это ч-ч-человек!

Тот, кого назвали До-До, банально шлепнулся в обморок.

— Человек… Ты где его нашел? Их ведь не существует?! — Второй гоблин подошел ко мне и недоверчиво ткнул пальцем в плечо. — Какие-то странные железки. — Моя кираса подверглась тщательному осмотру, той же участи не избежали и наручи с поножами. Наконец, внимание гоблина привлекла моя ноша: — А что это у него на плече?

— Это мой друг. Он устал и уснул, — я решил, что могу сам отвечать за себя. — Приветствую тебя. Мое имя Ар.

— И тебе привет, человек! Меня зовут Ди-Ди. Я воин нашего племени. Один из самых сильных, между прочим! Поэтому и стою здесь, охраняю вход в поселок.

— А что случилось? Тут будто ураган прошел.

— Это всё проклятые людоеды! — Гоблин воткнул пику в песок и сплюнул. — Опять на нас напали. Разнесли ворота в щепки, разгромили несколько домов, забрали пару свиней и убежали. Мы пытались их догнать, но они слишком далеко ушли. Пока не поставят новые ворота, мы с До-До должны охранять вход.

— Слушай, Ди-Ди! А почему ты говоришь нормально, а Пу-Го заикается? Я сперва подумал, что это просто манера у него такая.

— Нет! — Ди-Ди улыбнулся. — Просто Пу-Го две недели назад бегал по окрестностям, высматривал людоедов, как вдруг из песка прямо перед ним взмыл в небо песчаный червь. Эти зверюги очень опасны. Сами длиннющие, а зубов у них, что звезд на небе. Пу-Го так испугался, что опрометью бросился в деревню. Он буквально запрыгнул на стену и мычал что-то невнятное. Я тогда как раз охранял ворота. Несколько часов он не мог сказать ни слова, а когда заговорил, стал заикаться.

— В-в-встрет-т-тился бы ты с тем ч-ч-червем, в-в-вообще бы г-г-говорить раз-з-зучился. — Пу-Го всё слышал и сейчас стоял надувшись, словно индюк.

— Кажется, ты обещал отвести меня к шаману? — я решил разрядить обстановку и все-таки добраться до их колдуна.

— Так вам нужен Уршак? Он сейчас в хижине старосты. Там созван совет старейшин, решают, что делать с людоедами. Так жить дальше нельзя!

— Я отведу! П-п-пошли!

Деревня представляла собой несколько десятков маленьких деревянных домиков, стоящих без всякой последовательности. Петляя между ними, мы, наконец, вышли на небольшую площадь и оказались прямо перед большим длинным домом с черепом какого-то животного над дверью.

— Эт-т-то дом с-с-старосты. Н-н-нам сюда! — заявил мой провожатый и прошмыгнул внутрь.

Я снял с плеча Регонда и прислонил его к стене. Изнутри пахнуло запахом прелого сена, костра и жареного мяса.

                                      * * *

Остаток ночи я провел в обществе старейшин племени. Удивлению гоблинов не было предела. На меня обрушился град вопросов. Всем хотелось знать, кто я, как сюда попал, и вообще всё, что я мог рассказать. Согласившись отвечать на их вопросы, я поставил условие, что потом и они ответят на мои, да заодно попросил чего-нибудь поесть. Пу-Го был отослан за снедью. Вскоре он появился вновь и принес холодного мяса и воды.

Регонда мы уложили на одну из охапок пальмовых листьев, наваленных по углам и служивших местным обитателям постелями.

Я поведал гоблинам о большом мире, умолчав о моем загадочном появлении: всё же мы с Регондом сами пытались понять, откуда и почему я в нем взялся. Но всё остальное я старался передать слово в слово, как мне рассказывал молодой маг. Солнце уже встало, когда я закончил свой рассказ.

— Ммм-да… ну дела-а-а, — староста деревни, низкорослый гоблин с морщинистой мордой и поседевшей шерстью не спеша поднялся из-за стола. — Мы никогда не получали вестей из большого мира. Признаться, мы думали, что, кроме нашего островка, других земель и нет… Как ты их называешь? Аллоды? — Гоблин почесал за ухом. — Нам ведомо, что мир был когда-то единым, но из-за вероломства черного бога раскололся. Была великая битва, и черный бог уничтожил белого…

— Подожди… подожди… как ты сказал? Черный бог уничтожил белого?

Знакомый сюжет. В моей голове мгновенно всплыли образы из видений. Две фигуры, одна в черном плаще, а другая в сияющих доспехах. Конечно! Это боги! Как же я сразу не догадался!

— Откуда вы это знаете?

— Это нам человек рассказал. Сильный человек, он людоедов прогнал. А еще он нас разговаривать научил. Так легенда гласит. Мы тогда были маленьким племенем и нас все обижали, но потом пришел человек, и мы сильными стали.

— А кто был тот человек? О нем ваши легенды что-нибудь говорят?

— В легендах его называют «большим синим человеком».

— Синим, говоришь? — сознание услужливо подбросило мне образ воинов в синих доспехах, охраняющих белую башню.

— Да, синим! — Гоблин принялся ходить взад-вперед. — У него было большое оружие, его боялись и гарпии, и людоеды, и даже дракон!

— У вас тут еще и дракон есть?

— Был. — Гоблин остановился и в растерянности посмотрел на меня. — Ну, так говорится в легенде. Но это было много раз по сто лет назад.

— А куда делся этот ваш синий человек? Об этом ваши легенды говорят?

— Мы знаем только, что он очень тосковал и каждый день уходил в пустыню. Наверное, искал способ выбраться с нашего аллода. Он стал пропадать по нескольку дней и однажды больше уже не вернулся. Может быть, он все-таки нашел выход отсюда, а может, погиб.

— И что же, ваши предки не пытались его искать?

— Пытались! Они излазили весь остров, вот только что в пещеру дракона не заглядывали и к людоедам. Но никаких следов не нашли.

В комнате повисла тишина. Я лихорадочно соображал. Загадок прибавилось. Кто был тот человек? Несомненно, воин из моих видений. Но как он тут очутился? Сумел ли выбраться с этой земли или погиб в стычке с людоедами? В любом случае надо дождаться, когда проснется Регонд, и всё ему рассказать. Вместе мы решим, как действовать дальше.

Староста рассказал мне, что людоеды совсем обнаглели. Нападают без всякой причины. Их всего пятеро: двое старых, матерых, и трое молодых. Молодые-то и бесчинствуют: то дозорного пристукнут, то охотников, а добычу себе забирают. Прошлой ночью и вовсе на деревню напали. Ворота в щепки, только медные петли и остались.

— А откуда у вас металлические детали?

— А-а-а… — староста гордо встряхнул своей козлиной бородкой, — это наш Уршак догадался, раньше мы на эту… как ее… руду внимания не обращали. Тут недалеко пещера есть, там-то мы ее и нашли. А шаман способ узнал, как ее плавить можно и разные полезности делать.

Наутро старейшины отправились по своим делам, а староста пошел руководить восстановлением деревни. Оставшись в одиночестве, я устроился на охапке листьев рядом с Регондом и провалился в сон. Проснувшись от того, что меня трясут за плечо, я с трудом открыл глаза. Рядом сидел Регонд.

— Где мы?

                                      * * *

Краткий пересказ событий, произошедших после входа в портал, занял половину колокола. Регонд задавал всё новые вопросы. Его так же, как и меня, поразила история о говорящих гоблинах и загадочном человеке.

— Мне не дают покоя те люди в черных плащах, которые гнались за нами. Кто они? — молодой маг помрачнел. — Почему напали на нас?

— Не знаю. Мне почему-то кажется, что им нужен был я.

— Как они вообще узнали о твоем появлении? Ведь даже учитель ничего не заподозрил.

— Сначала надо выбраться отсюда, а уж там будем думать о них.

— Согласен. Предлагаю для начала поесть, а потом поискать старейшину. Может быть, мы сможем узнать у него еще что-нибудь.

Регонд подошел к столу, где еще осталось немного мяса. Я последовал его примеру. Кроме кувшина воды и тарелки с мясом на дальнем конце стола лежали два черепа каких-то мелких животных, глиняная миска и небольшой цилиндр. При ближайшем рассмотрении он оказался сосудом для хранения свитков. Очень старым: медь, из которой он был сделан, позеленела, и уже невозможно было разобрать, что на нем написано. Недолго думая, я открыл крышку и вынул свиток. Раскрыв его, я остолбенел. Язык, которым был написан текст, был мне знаком. Из таких же символов была выполнена татуировка на пальце у Регонда, которая осталась на месте кольца. Я без особого труда мог разобрать значение этих символов. В моих руках был обыкновенный букварь. Скорее всего, именно по нему гоблины обучались грамоте. Но это могло значить лишь то, что букварь этот составил тот самый таинственный человек.

— Взгляни, — я протянул свиток Регонду.

Глаза мага округлились, когда он его развернул.

— Тир всемогущий… Это невероятно! Ты понимаешь, что здесь написано?

— Да. Это гоблинский букварь.

— Они обучены алфавиту, который, возможно, старше всех ныне существующих империй. — Регонд отложил свиток и посмотрел на меня. — Мы обязаны найти следы того человека. Пошли за старостой, я хочу с ним поговорить.

Выйдя из полумрака, мы зажмурились. Солнце стояло в зените. На улице было очень жарко. По пути к воротам нам не встретился ни один местный житель, зато изо всех щелей за нами следили любопытные глаза.

У ворот, под навесом, наскоро сделанным из сушеных пальмовых листьев и нескольких палок, лежали два гоблина. Один из них при ближайшем рассмотрении оказался старостой.

— Приветствую тебя, уважаемый, — начал Регонд. — Разреши представиться: мое имя Регонд Вебрийский. Могу я узнать твое?

Староста встал и слегка поклонился:

— Я Крушак, рад знакомству с еще одним человеком.

— Как раз о людях я и хотел с тобой поговорить. Не мог бы ты рассказать подробнее о том синем человеке, который вас всему научил?

— Всё, что знал, я уже рассказал твоему другу, — гоблин растерянно развел лапами.

— Ну, может, хоть что-нибудь?

Гоблин почесал в затылке, поскреб бородку, после чего виновато сказал:

— Прошу простить меня, но я больше ничем не могу вам помочь.

— А что ты говорил о пещере дракона? — решил я повернуть разговор в другое русло.

— Ну… легенды наши повествуют, что давным-давно жил на этой земле дракон, но никто не знал, где его логово. Его замечали у озера в оазисе, но пещеру, в которой он обитал, никто не видел. Потом в оазис пришли людоеды и поселились там, и приблизиться к нему стало вовсе невозможно.

— А далеко этот оазис? — поинтересовался Регонд.

— Он на другом конце аллода, примерно в полудне пути отсюда.

— Как до него добраться? Может, дадите нам проводника?

— Извини, человек, но у меня сейчас каждый гоблин на счету. А к оазису идти я вам вообще не советую. Говорю же, людоеды там.

— Я м-м-могу п-п-проводить! — Пу-Го выскочил как из-под земли. — От м-м-меня п-п-пользы м-м-мало, а ок-к-крестн-н-ности я з-з-знаю, в-в-весь остров из-з-злаз-з-зил.

— Иди, — Крушак только лапой махнул. — Может, свернешь себе шею, хоть жить спокойней станет.

— Я сейчас возьму свою дорожную сумку, и можем отправляться.

— А я в-в-всё уж-ж-же п-п-принес! — радостный Пу-Го достал из-за спины сумку Регонда.

— Может, подождете, пока жара спадет? — сказал Крушак.

— Я их в-в-вдоль скал п-п-поведу, там м-м-можно н-н-найти тень, а воды я уже н-н-набрал.

— Тогда в путь. — Регонд перекинул сумку через плечо и пошел к воротам.

Нам ничего не оставалось, как последовать за ним. Выйдя из поселка, мы пошли на закат. Скалы были отвесными и вздымались прямо из песка шагах в десяти от нас, теряясь где-то в облаках. Мы старались не подходить к ним слишком близко: получить по голове каменным осколком не очень хотелось. Идти было непросто даже мне, что уж говорить о Регонде. Маг начал задыхаться уже через полколокола. Солнце палило нещадно. Я повязал на голову какую-то тряпку, которую дал мне Пу-Го. Регонд накинул капюшон своей мантии, рукавом которой он то и дело вытирал пот, градом катившийся со лба.

Через два колокола ходьбы я понял, что еще немного, и я просто свалюсь с ног. Песок был везде: в каждой складочке одежды, в сапогах, в волосах. Он забирался в каждую щелочку доспехов, которые тяжелели с каждым шагом. Кираса нагрелась так, что до нее невозможно было дотронуться. Регонд шел еле живой. Он падал, не пройдя и десятка шагов, с трудом поднимался и шел дальше. Только на Пу-Го жара, казалось, не производила никакого впечатления. Он бежал рядом со мной и рассказывал последние новости. Так я узнал, что два дня назад у старосты опоросилась свинья, и он теперь самый богатый в деревне. А Уршак научился добывать из камня металл. Когда все новости закончились, Пу-Го стал просто рассуждать о жизни. Похоже, в деревне его никто не слушал, а общительная натура гоблина искала слушателя — и нашла его в моем лице.

— Всё! Привал. — Я повернулся к Пу-Го.

— П-п-привал т-т-так п-п-привал. — Наш проводник огляделся и словно что-то прикинул в уме. — Т-т-тут н-н-нед-д-далеко, шаг-г-гах в ста, есть п-п-пещера. Там п-п-прохлад-д-дно и м-м-можно п-п-передохнуть, т-т-только надо б-б-быть ос-с-сторожными, тут н-н-недалеко гн-н-нездо г-г-гарпий.

— Ну, веди к своей пещере.

Я оглянулся. Молодой маг упал шагах в пяти от меня — силы оставили его окончательно. До скал я нес его на себе. Пещера оказалась небольшой расщелиной. Сначала я затащил внутрь Регонда, посадив его к стене, затем сел сам. Здесь было прохладно и темно. Пу-Го примостился рядом и начал разглядывать камешки, усеивающие пол. Через несколько минут Регонд открыл глаза и посмотрел на меня измученным взглядом. Я протянул ему бурдюк с водой. Всего у нас их было четыре. Один уже опустел, и второй скоро должен был последовать за ним. Маг пил жадно, большими глотками. Напившись, он заткнул бурдюк пробкой и передал обратно мне.

— Слушай, Регонд! Зачем ты таскаешь с собой эту сумку, что там у тебя такого ценного?

— Да нет там ничего особенного. — Он снял с плеча котомку, положил на колени и принялся рассматривать содержимое. — Вот пара свитков по философии. Трактат о размножении людоедов…

— А он-то тебе зачем?

— Не знаю, — Регонд пожал плечами. — Просто интересная вещь, еще и с картинками. Так… А это что? — Молодой маг вынул из сумки небольшой сверток. — Ты смотри! Не забыл! Это же подарок учителя, который я обещал передать. Наверное, положил его, как только вернулся в свою комнату. Теперь будет с чем явиться к уважаемому господину Ютару.

Мы отдохнули и набрались сил. Можно было двигаться дальше. Отойдя от пещеры на десяток шагов, Пу-Го вдруг остановился, задрав голову вверх. Мы последовали его примеру. На фоне чистого голубого неба отчетливо виднелись три большие черные точки. Они росли, и вскоре я смог расслышать хлопанье крыльев и отрывистый крик, похожий на птичий.

— Г-г-гарпии! Спас-с-сайтесь! — Пу-Го вцепился в мою руку и потащил назад к пещере.

До расщелины оставалась пара шагов, когда что-то сбило меня с ног. Регонд всё же успел добежать и теперь что-то шептал, стоя в проходе. Одним рывком я оказался на ногах. В нескольких метрах надо мной в воздухе зависло нечто. Создание с телом женщины, покрытым перьями, ноги были вывернуты суставами назад и заканчивались птичьими когтями, а вместо рук были крылья. Именно так я себе их и представлял. Еще одна гарпия зависла в отдалении. Третья улетала в сторону пустыни, унося в когтях Пу-Го.

Всё произошло внезапно. Регонд выкрикнул что-то шипящее и вскинул руку в сторону улетающей твари. С его пальцев сорвались голубые искры, слившиеся в клубок. Этот сгусток энергии врезался в гарпию. Послышался протяжный крик, и хищница мешком упала на землю.

Я же едва успел увернуться от смертоносных когтей. Сбившая меня тварь решила вновь попытать счастья и обрушилась на меня, как ястреб на кролика. Промахнувшись, гарпия недовольно заклокотала и снова ринулась на меня. На этот раз я отскочил в сторону, успев схватить это чучело за ногу. Она этого явно не ожидала. Ее отчаянная попытка поднять меня в воздух ни к чему не привела: в доспехах я был слишком тяжел. Не дав ей опомниться, я обрушил на ее спину клинок. Меч разрубил позвоночник, рассек внутренности и вышел из брюха. Третья гарпия решила поспешно отступить, вероятно, здраво рассудив, что лучше быть живым трусом, чем героическим трупом.

Мы подошли к месту падения монстра, убитого Регондом. Рядом с трупом хищницы лежал Пу-Го. Маг осмотрел его, после чего авторитетно заявил:

— Жить будет. Он в обмороке от всего пережитого. Еще бы, не каждый день тебя уносит эдакое страшилище.

Мы перенесли его в уже ставшую нам родной пещеру. Несколько пощечин сделали свое дело.

— Не ешьте меня! Я невкусный! — гоблин очнулся и открыл глаза. — Ой… я больше не заикаюсь! Я опять говорю нормально!

Радости Пу-Го не было предела. Он вскочил и стал прыгать по пещере с радостными криками. Потом прыгнул на Регонда и попытался его поцеловать. Маг еле оторвал его от себя и выдал такой трехэтажный шедевр наемничьего жаргона, что тот опешил.

Солнце уже клонилось к закату, и дальнейший путь к оазису не был таким тяжелым. Он появился перед нами неожиданно. Сперва я подумал, что это мираж. У подножия скал раскинулся прекрасный тропический сад. Всё утопало в зелени…

— Какая красота! — Регонд будто прочитал мои мысли. — Даже не верится, что в таком прекрасном месте могут жить людоеды.

— Там есть небольшое озеро, на его берегу они и построили свои жилища. Нам нужно быть очень осторожными. Если нас заметят, придется убегать со всех ног: сражаться будет самоубийством, — предупредил Пу-Го.

— Посмотрим, — я был настроен пробраться к людоедам и узнать хоть что-нибудь о таинственном синем человеке.

До границы пустыни с этим островком жизни мы добирались ползком. Раздвинув буйную растительность, я увидел зеркальную гладь озера, манящую своей освежающей прохладой. На берегу стояли три хижины, больше напоминающие нагромождения из костей, веток и пальмовых листьев.

Ничто не нарушало спокойствия этого места. Всё вокруг было тихо и безмятежно.

— Молодежь, наверное, на охоте, а старые спят, — Пу-Го был явно встревожен. — Не понимаю, что вы собираетесь здесь найти. Давайте поскорее уйдем.

— Я должен пробраться в хижины. Может, там есть что-нибудь интересное для нас, — возразил я.

— Ты рассудком повредился? — Регонд недовольно зашипел за моей спиной. — Мало нам гарпий, тебе еще и с людоедами подраться захотелось?

— Дерутся петухи. А я сражаюсь.

— Вот и отлично. Вернемся на Ешан, и я тебе обеспечу отличное сражение с деревянными людоедами, — съязвил маг.

— Интересно, и как же это мы туда вернемся? Ты хотя бы знаешь, как нам отсюда выбраться? Порталами тут, похоже, и не пахнет.

Регонд не нашел достойного ответа, а может, просто не захотел пререкаться.

— Сидите здесь, а я подберусь поближе.

Пригнувшись, я переполз к соседним кустам. Сзади послышалось недовольное шипение Регонда, но остановить меня он уже не мог. Короткими перебежками, петляя между стволами деревьев, я подобрался к одной из хижин. Кости, из которых она была сделана, были самых разных форм и размеров. Я разглядел несколько гоблинских черепов. Но основную часть каркаса хижины составляли останки свиней. Затаив дыхание, я шагнул внутрь. На меня пахнуло ужасным смрадом. Зловоние было невыносимым, и у меня начало резать глаза. В полумраке хижины я разглядел на полу огромную тушу людоеда. Точно такого я завалил на тренировке. Только тот был деревянным и не вонял. Великие боги! Он что, вообще никогда не моется?

Монстр лежал на спине, раскинув руки. Из одежды на нем была лишь шкура какого-то животного, обернутая вокруг пояса. Рядом лежала наполовину съеденная свиная туша, над которой кружила туча мух. От этого зрелища меня начало мутить. Тут снаружи донесся какой-то шум. Я выскочил из хижины, и моему взору предстала живописнейшая картина: из кустов на меня, ломая ветки, бежали Регонд и Пу-Го. Следом за ними из зарослей выскочили два людоеда. Пу-Го вопил во всё горло. Регонд на ходу пытался произнести заклинание, но выходило плохо: похоже, у него сбилось дыхание.

Я бросился на выручку. Один из людоедов уже догнал мага и занес для удара огромную кость, служившую ему оружием. В этот момент я оттолкнул Регонда в сторону и кувырком подкатился к ногам чудища. Тот явно не ожидал такого поворота и на мгновение замешкался. А делать этого совершенно не стоило. Ухватившись за шкуру, обмотанную у него вокруг пояса, я одним прыжком оказался на его спине. Он попытался достать меня своей огромной лапой, но комплекция ему этого не позволила. Разозлившись, монстр ударил меня своей дубиной. Увернуться я не успел, и удар пришелся точно по кирасе. Так она с лихвой окупила деньги, выложенные за нее Регондом. Если бы не эта кираса, из меня вышел бы замечательный блин. Металл выдержал, хотя и заметно прогнулся. Повторить попытку громила не успел. Вскарабкавшись ему на плечи, я всадил клинок в основание черепа, перерубив шейные позвонки. Монстр замер, гортанно булькнув, и начал заваливаться набок.

На мое счастье, второй людоед увлекся Пу-Го. Гоблин метался по кустам, стараясь оторваться от преследователя, и, судя по треску веток, ему это пока неплохо удавалось. Регонд стоял на берегу озера, вращая в ладонях клубок из молний, но не решаясь его метнуть: он опасался попасть в гоблина. Тогда я решил выманить людоеда на открытое место.

— Пу-Го! Беги к нам…

Из кустов выскочил до смерти перепуганный Пу-Го и опрометью бросился к нам. Пробежав мимо меня, он вновь вломился в спасительные заросли. Его преследователь не заставил себя ждать. Гора мяса появилась вслед за гоблином, и в этот момент Регонд метнул свой шарик. Сгусток энергии пролетел совсем рядом с головой людоеда, который тут же остановился, повернулся к нам и издал такой рык, что если бы в озере водилась рыба, она всплыла бы кверху брюхом.

Тут я почувствовал движение за спиной. До сих пор не пойму, как я тогда успел отскочить. В следующее мгновение на то место, где я только что стоял, обрушилась дубина. Рев разбудил старого людоеда, и теперь оставалось лишь уносить ноги. С двумя такими тварями мне не справиться, даже Регонд не поможет. А маг уже еле стоял на ногах: колдовство отняло у него последние силы. Он не смог бы сделать и шага, не говоря уж о том, чтобы снова бежать через пустыню. Мне ничего не оставалось, как только прыгнуть на него, и мы вдвоем свалились в воду.

Я тут же пожалел о двух вещах. Во-первых, о столь опрометчивом поступке, а во-вторых, о том, что я был в доспехах, которые совсем недавно спасли мне жизнь, а теперь тянули на дно. Вода в озере была холодная и кристально чистая. Мне не составило особого труда разглядеть, что у самого дна, в скале, была какая-то дыра. Возможно, это был вход в пещеру, а может, просто выбоина — времени на раздумья не было. Схватив Регонда за рукав, я потянул его за собой. К этому времени он уже пришел в себя и мог плыть без моей помощи. Добравшись до дна, я заглянул в расщелину. Это оказался тоннель, уходящий вверх. Он был довольно узким, но всё же проплыть по нему было можно. Воздух заканчивался, и я решил рискнуть.

Сейчас я вспоминаю тот подводный коридор только в страшных снах. Доспехи не дают плыть, воздух заканчивается, в висках начинает пульсировать. Перед глазами красные круги. Легкие горят огнем преисподней. Отчетливо помню, как увидел себя со стороны, как из последних сил вынырнул и начал жадно глотать ртом воздух.

Придя в себя, я обнаружил, что лежу на холодном каменном полу. Вокруг было темно. Тонкий лучик света проникал через маленькую трещину в потолке. Регонд сидел в дальнем углу и что-то разглядывал.

— Где мы? — говорить было тяжело, каждое слово давалось с трудом.

— А… очнулся наконец! Ну и везунчик же ты! Как тебя угораздило прыгнуть в озеро и найти вход сюда?

Глаза уже привыкли к темноте, и я мог осмотреться. В нескольких шагах от меня в полу зияла дыра. Судя по звуку, там плескалась вода. Пещера была довольно большая: в ней без труда поместился бы небольшой двухэтажный дом. С потолка свисали сталактиты. В центре этого каменного мешка лежала груда костей. Судя по размерам, их бывший обладатель был как раз с тот самый дом. В полумраке я рассмотрел останки крыльев гигантской летучей мыши, настолько большой, что просто не верилось. Это же скелет дракона! Значит, ящер все-таки был… Это не сказка и не плод воображения. Я посмотрел на Регонда. Наверное, выражение моего лица говорило само за себя. Маг понимающе ухмыльнулся.

— Вот и дракончик нашелся. А гоблины до сих пор гадают, куда он подевался! Но это еще не самое интересное, — он заговорщицки прищурился и жестом позвал меня. — Вот, смотри! Ну что ты теперь скажешь? Что молчишь, язык проглотил?

А что тут можно было сказать? Да ничего. На коленях у мага лежал шлем. Синий шлем с полумаской и бармицей. В нем не было ничего необычного, кроме легкого свечения, исходившего от металла. Но именно такие шлемы были на воинах, охранявших белую башню из моих видений.

Я взял его в руки. Шлем был очень легким, практически невесомым. Он весь был испещрен рунами, точь-в-точь такими, как на татуировке Регонда. Большей частью это были охранные символы. Но несколько знаков сложились в надпись: «На любую грозную атаку найдется равная ей защита. Лишь тот, кто сильнее волей, выйдет победителем».

Я медленно надел шлем на голову. Мир вокруг преобразился. Вместо полумрака пещеры всё предстало теперь в синеватом свете, причем так отчетливо, что я смог рассмотреть все трещинки на стенах.

— А тебе идет, — Регонд посмотрел на меня оценивающе. — Серьезно! Очень. Будто специально под тебя делали. А знаешь, что я еще обнаружил? Дай его сюда.

Он положил шлем в шагах десяти от нас и принялся шептать заклинание. На кончиках его пальцев появились уже знакомые мне искры. Соединив их в шарик, молодой маг бросил его в шлем. Вместо того чтобы прожечь дыру размером с кулак, тот, отскочив, врезался в один из сталактитов, который с грохотом рухнул, разлетевшись на мелкие кусочки.

— Я еще не выяснил всех его свойств, но это нечто! Он зачарован очень сильной магией. Несомненно: его создатель был невероятно могущественным магом. Мне никогда не приходилось видеть ничего подобного!

— Ты нашел еще что-нибудь?

— А тебе мало? — маг вскинул брови, но тут же самодовольно ухмыльнулся. — Конечно, нашел.

Регонд протянул мне небольшой металлический цилиндр. Он был сделан из того же материала, что и шлем.

— Судя по всему, это какой-то сосуд. Но я пока не сумел его открыть, — маг развел руками.

Точно посередине шел узкий неглубокий желобок, а на торце были руны. Надпись говорила, что это дневник Кор-Гель-Дара, паладина Равновесия, слуги Дубнира, и только господину откроется сокрытое в нем.

— Регонд! Ты что-нибудь слышал о паладинах Равновесия?

Маг почесал свою бородку, после чего пожал плечами и покачал головой. Что же это может значить? «Откроется только господину». А что, если попробовать вот так?..

— Дубнир! — мой голос разрезал тишину, как нож масло.

— Ты чего шумишь?

Договорить Регонд не успел, застыв с открытым ртом. Цилиндр в моих руках щелкнул и с тихим жужжанием стал разъезжаться на две половинки. Внутри одной из них оказался свиток из тонкого, как бумага, металла. Я развернул его, и моему взору открылись стройные ряды рун. Это действительно был дневник. Я принялся вслух читать его.

4780 год 23-й день второй весенней луны

…На Тир-Эдейле неспокойно. С тех пор как пришли эти «черные», всё перевернулось с ног на голову. С каждым днем они ведут себя всё наглее. Но до открытых столкновений дело пока не дошло. Я решил начать вести этот дневник на всякий случай. Кто знает, чем всё закончится…

9-й день третьей весенней луны

…Давно не открывал дневник, не было времени. Бесконечные караулы выматывают. После первого боя с этими уродами прошло три дня. Они были самыми тяжелыми в моей жизни. Враги появляются из ниоткуда, вырезают спящих и раненых, а потом так же внезапно растворяются. Не знаю точно, сколько нас осталось. Связь с городами и другими башнями потеряна пять дней назад. Мы заперты здесь, как крысы в норе…

12-й день третьей весенней луны