Бесплатный фрагмент - Итальянская история

Спасибо!

Кристине

За то, что она поддержала мою бредовую идею, проявляла интерес и ждала окончательную версию

Татьяне

За то, что выслушивала мои истории сотни раз за бокалами вина и мартини

Зарине

За особую поддержку во всей этой итальянской истории и периодические волшебные подзатыльники

Надежде

За ее трезвый взгляд и полезные советы

Сестрам

Без них вообще ничего этого не было бы…

***

Первое февраля 2016 года… День, когда я потеряла себя. День, когда впервые за свои 27 лет я влюбилась. Сильно, осознанно, полностью.

Глава 1

Собака

Знакомьтесь: Лука, итальянец из Неаполя, 39 лет, сыродел, законченный трудоголик, эгоистичен, уверен в себе настолько, что мне до его уверенности лет сто как минимум. Употребляет алкоголь редко, но зато любит покурить, и не только сигареты. Внешние данные: метр семьдесят пять, на голове хохолок в стиле современного хипстера, бородат (конечно же), постоянно носит очки (кажется, в его коллекции примерно пятьдесят экземпляров), ноги кривые, попа отсутствует, спереди слегка подвисает живот (ну прямо-таки самую малость). В общем — мужчина. Вот в такого меня и угораздило влюбиться. А что? Мне всегда говорили, что внешность — не главное!

Встретились мы с ним первого февраля, а второго февраля он ногой распахнул дверь моего сердца фразой: «Я уверен, у нас получатся прекрасные отношения!» Маловато мне понадобилось, да? Ну, в общем, мы начали «отношения» и наши редкие встречи приносили мне столько счастья, что ради этого я готова была ждать его потом неделями. Но приближалось лето, а это означало, что мне придется ждать как минимум три месяца, потому что он собирался летать в свои многочисленные командировки, в перерывах посещая свою родину. Да и в Дубае летом жарковато, а при его самолюбии это совсем не приемлемо.

— Я даже не представляю, как буду жить эти три долгих месяца… — сказала я в один из вечеров у него дома.

Я действительно не представляла, что буду делать. Когда он улетал на пару недель, я лежала пластом, упираясь взглядом в потолок, не желая ничего, кроме его звонка, ну или хотя бы сообщения.

— Мы сможем созваниваться в скайпе.

Ага, гениальная идея.

— Скайп… Не люблю звонить по скайпу. Сидишь и не знаешь, куда смотреть, чтобы прилично выглядеть, — то ли на тебя, то ли в камеру. И вообще, по скайпу не поцелуешься и уж тем более не займешься сексом… полноценным.

— Ну, с сексом я могу и подождать. Хоть и очень буду скучать по этому. Особенно по твоей попе. Но я смогу продержаться — а если уж совсем будет тяжело, то я тебе сообщу. Надеюсь, ты поступишь так же.

— Да, конечно. Но я все же надеюсь, что ты не будешь спать с другими женщинами.

— Поверь мне, я не кидаюсь на всех девушек подряд. Я лучше потерплю и подожду мою единственную, чем буду развлекаться с несколькими без чувств и уважения.

— Значит, ко мне у тебя чувства и уважение? — спросила я, надеясь услышать: «Да, дорогая, я же люблю тебя», но он просто закурил сигарету.

— Ты могла бы прилететь ко мне в Италию.

Гениальная идея номер два. Интересно, он действительно так считает или не смог придумать, как еще сменить тему? Он как-то уже предлагал прилететь к нему в Иорданию, отказавшись от своего предложения за пару дней до вылета, сославшись на то, что мы не сможем остановиться в одном номере. Бред.

— Ты же знаешь, что у меня нет визы.

— Сделаешь. Я напишу для тебя пригласительное.

— Осталось мало времени: вылетать через десять дней… А на получение визы уходит неделя.

— Можно попробовать…

Я подумала и решила попробовать. На следующий день собрала документы — и через три дня в моем паспорте была итальянская виза на два месяца. На что Лука с улыбкой сказал: «Очень хорошо». И все.

Через неделю мы разлетелись в разные стороны: он в Италию, я в Россию.

Июнь 2016 года был самым долгим месяцем в моей жизни. Ускорять дни получалось лишь ремонтом дома, из-за которого я и прилетела в Астрахань. Затем Лука обрадовал, пригласив в Серпухов на три дня. Он прилетел туда на встречу с одной компанией: собирался разрабатывать им индивидуальную рецептуру моцареллы.

Прилетев в Москву ночью, он позвонил мне, и на следующий день я вылетела к нему. Я не могла поверить своему счастью: лечу к тому самому единственному и любимому, по которому ужасно соскучилась, аж до кома в горле и окаменевших легких, и всего через пару часов я его увижу и… и я даже не знаю, что сделаю. Самое главное — смогу его увидеть и обнять. Мой!

Как я собиралась — надо было видеть. Мама дорогая, за месяц я запустила себя, как бродячая собака: земля под ногтями, обросшие волосы, колючие пятки и наигрубейшие заусеницы. Чтобы привести себя в порядок, нужна была как минимум неделя, а у меня в запасе было лишь несколько часов, половину которых я потратила в разъездах по магазинам, скупая стройматериалы: чтобы работа продолжалась те несколько дней, пока меня не будет. Затем, метнувшись на маникюр, начала сборы. На педикюр уже не было времени — пришлось мириться с тем, что надо будет прятать ноги. Кстати, ноги у меня были завтраком, обедом и ужином для комаров — несложно представить их пестрый окрас.

Прихватив паспорт, я помчалась на свой самолет.

От Шереметьево до Серпухова — пара часов, хорошо, что без пробок. Всю дорогу я пыталась себя успокоить, потому что мне не терпелось увидеть его. Я уже готова была побежать впереди машины — останавливало лишь то, что в таком случае я прибежала бы потная, грязная и запыхавшаяся, что не совсем подобает девушке.

Когда я доехала до отеля, Лука спустился в лобби. Ах ты мой драгоценный, совсем не изменился… Мы быстро записали меня в номер и поспешили уединиться. Как же я соскучилась!

Все было прекрасно, за исключением вида из окна — но это не важно. Главное, что вон он, тут, мой, родной, любимый — целуй, кусай, обнимай! Уже почти засыпая, он проговорил:

— Кстати, у меня хорошая новость. Ты можешь поехать завтра со мной на работу.

— А я тебе там не помешаю? — спросила я.

— Нет, наоборот, ты даже поможешь, если переведешь, что я говорю, а то переводчик, которого они пригласили, ужасен.

— С удовольствием! — сказала я и, пристроившись к нему поближе, уснула с улыбкой на лице. Вместе…

На следующий день в восемь утра нас забрали из отеля. И все последующие три дня мы ездили с ним на работу… я видела, как он уставал, поэтому по возвращении в отель его не тревожила… не замечая при этом, что я ведь тоже работала — и это не было переводом пары фраз. В первый день оказалось, что он отказался от переводчика вообще и представил меня как персонального ассистента. Мне пришлось переводить абсолютно все, начиная от рабочих моментов (обсуждения рецепта, машин, ингредиентов и всего остального) и заканчивая рассказами об Италии во время перекуров. Когда я была с ним, я себя недостаточно ценила — можно даже сказать, не ценила совсем. Он для меня был выше и важнее всего, даже меня самой. Позже я поняла, что это абсолютно неправильно и неприемлемо.

Но все равно это были три дня счастья. Этого человека я готова была ждать годами, лишь бы иметь возможность насладиться минутами вместе. Это неправильно: нельзя отдавать себя целиком и полностью, особенно если не получаешь ничего взамен. Но я любила. Сильно.

Мне как-то Дениза сказала (а ей, в свою очередь, сказала мама): если хочешь проверить, действительно ли любишь человека, представь его в какой-нибудь ужасной ситуации (например, инвалидом с неизлечимой болезнью) и если в такой момент ты видишь себя рядом с ним — значит, любишь. Представила. Я готова была быть с ним в любой ситуации…

После нашей короткой встречи я вернулась в Астрахань. Начались самые длинные дни в моей жизни. Лука ушел в работу с головой. Он и так всегда в работе, но тут совсем редко стал писать, и я начала сильнее тосковать. Кое-как прожила июль, а в августе полетела обратно в Дубай с мамой и Денизой. Лука замолчал совсем. Тоске моей не было предела и описания. Еще никогда мне не было так грустно. Мои сообщения доставлялись, но не читались. При звонках я слышала только длинные гудки и все надеялась, что вот сейчас он ответит, сейчас… сейчас… пожалуйста…

Я пыталась себя отвлечь чем угодно, но все было бесполезно. Лука так и молчал, а я так и страдала. Заметив мое состояние, сестры напомнили мне о визе, которая была действительна до двадцать седьмого августа. И я задумалась.

Лететь или не лететь в Италию? Нет, не к нему — просто в Италию. В любой город, где подешевле. Просто в Италию — но чтобы быть хоть чуточку ближе к нему.

Но решение мое постоянно металось от «денег нет» к «но виза ведь есть». Так продолжалось до пятнадцатого августа, когда в девять утра я решила и заявила Эльвизе, что в Италию не лечу. Денег нет!

А в десять утра Дениза сказала, что перелет «Аэрофлотом» через Москву дешевле, чем Emirates напрямую… В полдень я купила билет, а в полночь сидела в аэропорту Дубая и ждала посадки на рейс Дубай — Москва, чтобы потом бежать на рейс Москва — Милан…

Глава 2

16 августа 2016 года

Милан

Я слышу, как выпускают шасси, я чувствую, как самолет опускается, все пристегнули ремни и подняли спинки кресел, все сидят и ждут встречи с Италией. Кто-то летит домой, кто-то — отдыхать, кто-то — в командировку, а я до сих пор не определилась, зачем лечу. Отдохнуть? Осмотреться? Узнать страну? Почувствовать себя ближе к Луке? У меня все еще живет надежда, что он выйдет на связь, что я его увижу — хотя раньше отсутствие сигнала с мужской стороны больше недели, а уж тем более трех, для меня означало: «Все, исчез с радаров — приятно было познакомиться, всего хорошего. Прощай». И таких случаев было немало, как минимум десяток. Увы, но большинство мужчин не отличаются смелостью говорить как есть и уподобляются женщинам, проявляя свой ветреный характер. Но никого я так не любила, как его, поэтому и сейчас больше думала о том, как побыстрее поймать Wi-Fi и написать ему письмо, что я в Италии. Уж почту-то он проверяет.

Посадка была на удивление мягкой, я даже не ощутила того прыжка, который обычно бывает, когда шасси касаются земли, да и скорость спала довольно быстро. В общем, все было плавно и приятно. Ох, Италия, ты с первого момента подала сигнал, что понравишься мне.

Аэропорт Мальпенса оказался простым и очень понятным. Я даже не пыталась присматриваться к табличкам на английском языке. Увидела слово Uscita и сразу поняла: «Это выход, мне туда». Паспортный контроль прошел быстро, почти без очереди. Пришлось подождать немного свой чемоданчик, но за это время я успела изучить все варианты «как добраться до вокзала Milano Centrale».

— На поезде. Забыла, как часто он ходит, но он был на 5 евро дороже автобуса, а я, как девушка с небольшим бюджетом, планировала экономить.

— Автобус. Автобус по цене был приятен, но возможны пробки. Но до поезда в Чивитанову-Марке у меня было больше четырех часов, так что я решила рискнуть. Выйдя из зоны прилета, увидела стойку Malpensa Shuttle и купила билет.

— Такси. Не воспользовалась, так как это был самый дорогой вариант: несколько десятков евро.

Итак, доверчиво положив свой чемодан в грузовой отсек автобуса и усевшись у окна во втором ряду (в первый ряд не села, подумав: «Вдруг старички будут в автобусе — оставлю им почетное место»), осознала, что я в Италии…

Кстати, письмо Луке я отправила, пока ждала чемодан, написав коротко: «Я в Италии».

Не знаю, насколько пунктуальны итальянцы, я пока еще ни разу с ними встреч не назначала (свидания с Лукой не в счет), но вот транспорт у них отходит минута в минуту. Время отправления 11:07 — ровно в 11:07 тронулись. Так же потом было и с поездами. Если написано 15:23, то ровно в 15:23 поезд тронется.

Как только мы отъехали от аэропорта, я заметила, что здесь повсюду зелень. Везде деревья, кусты, трава — это сразу бросается в глаза после нескольких лет жизни в Дубае. По небу пролетал вертолет, дорога была почти пустынна, никаких намеков на пробки. Мы остановились лишь один раз у второго терминала Мальпенсы и затем ехали без остановок до центральной станции Милана. Людей на улицах было мало, может быть, потому, что было еще утро, а может быть, из-за Феррагосто — все на каникулах, а может, и то и другое. Что бы там ни было, мне были приятны пустынные улицы. Я дикарь по натуре. Чем меньше людей вокруг, тем мне комфортнее. Кафе, рестораны, магазины были закрыты, и я мысленно представляла, какая жизнь бурлит здесь по вечерам, когда все выспались.

Я поняла, что мы подъехали к центральной станции, только потому, что автобус остановился не на светофоре и все стали выходить. Одно из преимуществ одинокого путешественника: если ты чего-то не знаешь, можешь просто следовать за потоком, а если знаешь, то без зазрения совести можешь проявить свой эгоизм, оторвавшись от этого потока и сделав то, что тебе хочется, не согласовывая ни с кем. Что я и сделала: вышла из автобуса, нашла свой чемодан, пошла вместе со всеми прямо по улице, дошла до какого-то входа и поняла — это вокзал.

Слева и справа от входа было много касс, люди разбежались по окошкам покупать билеты. И вот тут-то одинокий продвинутый путешественник начал уклоняться от массы. Мой билет Дениза купила накануне, пока я паковала чемодан. Заботливая сестра. Очень.

До поезда оставалась пара часов. Хорошо было бы пообедать или купить сэндвичи в дорогу: все-таки ехать несколько часов. Но есть не хотелось. Да и еда показалась мне дорогой. 5 евро за сэндвич! Конечно, на самом деле это нормальная цена, но я вообще на еду не люблю тратиться, особенно в путешествиях, поэтому решила пойти покурить. Сигареты, кстати, я купила в московском аэропорту заранее, так как не раз слышала, что сигареты в Европе дорогие (проверила это на своем кошельке примерно через неделю).

Я полюбовалась вокзалом, прогулялась по этажам, покурила на выходе, изучила расписание поездов, присела на ступеньках, увидела надпись «Я тебя люблю. 29/05/2016», вспомнила, что в этот день была в Астрахани и скучала по Луке, вспомнила Луку, конечно, проверила почту — ничего… пошла еще покурила, присмотрелась к местным полицейским (симпатичные, в форме, хм… мне нравится), и у меня проснулся аппетит… Пора обедать.

Отведать первую настоящую итальянскую пасту на вокзале мне не хотелось, поэтому решила взять сэндвич. Очень молодой улыбчивый итальянец поприветствовал меня, и тут я начала свою итальянскую практику: попробовать обойтись без единого слова по-английски. Хорошо, что товарищ оказался понятливым: видимо, каждый день на нем туристы практикуются. После моего вопросительного senza maiale? он ухмыльнулся и показал мне пару вариантов без свинины. Я выбрала что-то состоящее на 80% из хлеба, попросила паренька о caldo, он тут же подогрел, затем, после того как я расплатилась, мы завершили разговор дружелюбными grazie и prego.

Мой поезд прибыл через полчаса. Отметив про себя еще раз, как все понятно, доступно и логично, я отправилась занимать место. Как человек с фантазией и первый раз в европейском поезде, я, конечно, представляла, что присяду сейчас у окна за столик, как Анджелина Джоли к Джонни Деппу в фильме «Турист», но все оказалось иначе. В купе было шесть сидячих мест и наверху полки для багажа. Мое сиденье было посередине. Как потом я поняла, в фильме-то Джоли ехала, наверное, в первом классе, мой же билет был во второй. Напротив меня сидела девушка с сумочкой и пакетом из какого-то бутика. «В Милан на шопинг ездила», — подумала я про себя и потом еще пару станций гадала, что же она себе могла купить. В итоге остановилась на платье. Девушка очень женственно выглядела: вряд ли она носит джинсы или шорты с открытым топом. Разве что такой комбинезон из тонкой ткани, который сейчас на ней.

Несколько минут мы сидели в тишине. Только в динамиках сообщалось о скорой отправке, а мы сидели и думали каждая о своем, изучая вид из окна, обивку кресел и свой маникюр. Затем в купе зашла парочка, и сразу стало шумно.

Парню было лет двадцать, молодой, худенький, спокойный, он сел на свое место у окна и сразу уткнулся в телефон. Девушке было лет семнадцать, маленькая, шорты как трусы, топ как… ну, как топ, наверное, только очень короткий. Я сейчас звучу как ворчливая бабулька, осталось только прибавить: «а вот в наше время такое не носили!» Высокий хвост открывал плечи с шеей. Я еще подумала, что такой вариант подойдет для пляжного отдыха, но как-то не очень для Милана. В следующий раз, когда я вернусь в Милан, я увижу других девушек и пойму, что как раз-таки это очень по-милански: оголять живот и носить короткие шорты, потому что в других городах мне не встретится ни одна девушка в таком наряде.

Купе наполнилось итальянской речью. Девушка говорила безостановочно. Судя по выражению лица ее парня, половина того, что она говорила, не имело смысла; судя по выражению лица девушки напротив меня, ничего из того, что она говорила, не имело смысла…

Она комментировала все подряд, показывая пальцем то в одно окно, то в другое, а затем на что-то на себе, а потом показывала своему другу что-то в телефоне и тоже это комментировала, а затем надула губы — видимо, вспомнила что-то. Из вежливости ее друг спросил, что случилось, и она тут же начала рассказывать. Моего итальянского было недостаточно, чтобы понять, в чем дело, но судя по тому, как девушка напротив достала наушники, а парень вернулся к телефону, периодически повторяя eh, ничего катастрофичного не случилось…

Так мы ехали несколько часов. До заката я любовалась обширными полями, лесами, домами, иногда встречались заводы, или заброшенные здания, или просто забор с граффити. Я все думала о том, как неожиданно оказалась в Италии. Лука, на удивление, временно вылетел из головы. Я могла спокойно дышать.

На закате наша болтливая соседка решила пофотографировать пейзажи, но окно было не самое чистое, поэтому она просунула руку с телефоном в окно — для более четких кадров. Я только подумала: «Не уронила бы…», как она взвизгнула и начала кричать, плакать, прижиматься к окну в надежде увидеть, куда упал ее телефон, хотя тот уже, видимо, лежал с отснятыми кадрами на расстоянии нескольких километров. Плакала она так громко, что мне стало ее очень жаль, и с мыслью «Эх, молодежь…» я достала плеер.

Доехали мы до Чивитановы-Марке около восьми вечера, было уже темно. Шумная парочка сошла парой станций раньше, а элегантная девушка — еще в Порто-Реканати (тогда мне эта станция была неизвестна).

Сойдя с поезда, все сразу куда-то помчались. Ощущение было, что я единственный турист в этом городке. Если честно, мне и сейчас так кажется. Увидев уже знакомое Uscita, я пошла на встречу с городом.

Глава 3

16 августа 2016 года

Чивитанова-Марке

Мой отель назывался Hotel Miramare. Это был один из двух доступных вариантов на первые три дня моего пребывания в Италии. Я выбрала тот, что поближе к морю.

Не продумав заранее, как его найти после поезда, я не знала, куда идти, но сообразила поймать бесплатный Wi-Fi ближайшего отеля, нашла на карте свой Miramare и пошла направо… как гугл посоветовал.

Первое, что я заметила, — собаки. Возле станции было кафе, мужчины пили кофе, рядом с одним из них сидела собака. Затем из магазина вышла дама, тоже с собакой, далеко не миниатюрной породы, а добротных размеров. По дороге я встретила еще десяток прохожих с четвероногими друзьями. «Собак тут действительно любят», — отметила я про себя и пошла дальше налево, под арку, прошла мимо маленькой кафешки с тремя столиками и дружной компанией. Они разместились прямо в узком переулке между домами: пришлось немного потревожить их своим чемоданчиком. Затем направо, где людей было побольше, потому что я вышла на полноценную улицу. Через пару метров перешла дорогу, и вот он — Miramare!

У входа в отель стояли четыре белых кресла и у каждого — пепельница. Хоть они и предполагались для гостей отеля, присесть на перекур мог каждый, и я уверена — не один человек там посидел. Но даже в темноте и потом на следующий день утром я заметила, какие чистые эти белые кресла. Это было моей первой заметкой о чистоте в Италии.

На стойке регистрации меня встретила молодая итальянка — тридцати ей не было точно. Я попыталась и с ней заговорить по-итальянски, но она, видимо, не хотела ломать язык и голову, понимая, что мне нужно, поэтому сразу спросила, говорю ли я на английском. Как-то неожиданно быстро я получила ключи от номера — почему-то в дубайских отелях это занимает как минимум минут десять: обязательно спросят ваучер, будут сканировать паспорта и что-то высматривать в системе. А тут у меня просто спросили имя и взяли паспорт, который через минуту вернули вместе с ключом от номера и лишь попросили поставить подпись.

Открыв дверь в номер, я сразу уперлась в кровать. Это моя третья поездка в Европу, но я до сих пор не могу привыкнуть к миниатюрным размерам номеров. Кровать стояла прямо передо мной, полутораспальная, справа был столик с телевизором, слева шкаф, бар и зеркало, и еще душевая, в которой локти постоянно упирались в стену.

В принципе номер был хороший, просто я избалована дубайскими просторами, а так размеры вполне нормальные: и я, и мой чемодан поместились.

Подключившись к Wi-Fi, я получила кучу сообщений от сестер, мамы, Тани, Зарины и Кристиано, но ничего от Луки. «Ну и фиг с ним», — подумала я и отправилась на те самые белые кресла у входа: почитать, покурить и расслабиться после дороги.

«Ты где?» — спросил Кристиано. Без приветствия, без стандартного «Как дела?» — сразу к сути.

«Привет! Только что приехала в Чивитанову-Марке и дошла до отеля. Италия мне уже нравится», — ответила я.

«Отлично. Завтра в 9 утра поезд до Порто-Реканати, 1.90 евро, ехать 8 минут».

«Ок, буду», — ну а как еще отвечать на такие сообщения? Мне больше нечего сказать.

Итак, пришло время знакомить вас с Кристиано.

Кристиано Лукетти, итальянец из Порто-Реканати, 46 лет, профессор в американском университете. Познакомились с ним в тиндере, так же как и с Лукой. Год назад собирались вместе пойти на выставку, но я заработалась, и с тех пор мы не общались и не планировали новых встреч. В день спонтанных решений, а точнее, когда я покупала билет в Италию, вспомнила про него и попросила советов (куда пойти, что посмотреть, да и вообще какая погода), он и расписал мне все. Куда лучше ехать, как добраться, что брать — и вообще лучше всего уделить ему один день, чтобы он мог показать окрестности и рассказать, как тут все устроено. На что я охотно согласилась, и вот завтра решили встретиться.

«Привет! Ну че, доехала? Как Италия? Как отель? Где ужинать будешь?» — вот это я понимаю, сообщение… Это мои сестры: у нас просто группа в вотсапе, где мы общаемся втроем.

«Все отлично, Италия классная, отель приличный, только что приехала. Про ужин еще не думала. Для начала сигаретку, затем душ, а потом пойду посмотрю вокруг, тут всего 9 вечера».

«Голодная не ходи, покупай все что хочешь и отдыхай. Отпуск же. Если денег не хватит, свисти! Закинем тебе на счет».

«Спасибо! Голодать не буду точно», — ответила я.

Рассказать вам о моих сестрах? Мои сестры, как и все мое семейство, — ненормальные люди! У них жуткий характер, но они необычайно заботливые. К обеим нужен особый подход, но я за свои 27 лет изучила все до мелочей. Если бы они не были моими сестрами, то вряд ли бы я с ними дружила, так как мы совершенно разные. Но есть вещи, которые понимаем только мы втроем — можно даже сказать, без слов. У нас, как и у всех, бывают и ссоры, когда-то даже дрались (сейчас с этим, конечно, завязали, — повзрослели), но большую часть времени мы дружны. У нас образовалось прочное трио. Когда Дениза вышла замуж, а у Эльвизы появился мужчина, мы немного изменились. Нет, мы так же заботимся и любим друг друга, но с появлением мужчин и их мнений что-то изменилось. Мы чуть-чуть отдалились друг от друга, но самую малость. Дениза и Эльвиза старше меня, но я, если честно, этого совершенно не замечаю. Хотя мне иногда припоминают, что надо подзаткнуться и вести себя, как подобает младшей сестре, а иногда они сами тупят, как малые дети. Всякое бывает.

«Привет, доченька! Как долетела? Все хорошо? Друга видела уже?» — а это сообщение от заботливой мамы. Под другом она, конечно же, подразумевает Луку, но имени его пока не использует, может быть, потому, что забыла, как зовут, а может, ждет, когда он будет официально ей представлен. До сих пор она лично с ним не знакома.

«Привет, мам! Все хорошо, я в отеле. Сейчас поужинаю и спать. С другом встретимся завтра», — в принципе я ни о чем не солгала. Разве что об ужине: ужинать не хотелось. А вот с другом действительно встречусь завтра, и пусть это не тот, которого она подразумевала, но все же друг.

Ответив на сообщения, я заметила, что на соседнем кресле лежит телефон, кажется, даже айфон, но никого рядом нет. В руки брать его не хотелось: не люблю чужие вещи трогать. Но и оставлять было нельзя. Решила посидеть, поохранять, вдруг кто-нибудь опомнится и вернется. Докурив сигарету, начала ощущать усталость, поэтому решила завязать с «охраной» и вернуться в номер. Телефон я отдала девушке на стойке регистрации, сказав, что наверняка кто-то из гостей отеля забыл его, затем поднялась в номер, приняла душ, распаковала часть чемодана, приготовив одежду на завтра. Нашла в чемодане остаток миланского сэндвича, отметив про себя: «Вот и ужин — не сэндвич за пять евро, а обед и ужин всего лишь за пять евро! Все-таки я прирожденный экономист», — съела его, легла в кровать и все. Ноги и руки сковались невидимыми цепями, голова потяжелела в пять раз, глаза стали терять четкость, а подушка оказалась такой мягкой. В общем, я уснула.

В очередной раз убеждаюсь, что мне необходимо найти работу с перелетами. Я очень легко адаптируюсь в любом часовом поясе. Где бы я ни была, какая бы ни была разница во времени, я все равно просыпаюсь в шесть утра по местному. Вот и в этот раз. Шесть утра — глаза открылись.

Завтраки сервировались с семи, поэтому я не спеша умылась, оделась — все под музыку, как положено, — и вышла на завтрак.

В ресторане меня встретила еще одна итальянская девушка, которая, видимо, по-английски совсем не говорит, да ей оно и не нужно. Сходу спросила, американо мне или капучино, я спросила, есть ли латте, но она посмотрела на меня с выражением «а это что еще за глупость?», поэтому я решила быстро исправиться и сказала cappuccino, per favore. Как позже я узнала, latte по-итальянски — молоко. Теперь мне понятно ее удивление.

Еще одно отличие от дубайских отелей (хотя тут даже сравнивать бесполезно, ведь все по-другому, — наоборот, надо искать, найдется ли хоть одно совпадение): завтраки в Miramare — это не несколько разновидностей омлетов, вафель, салатов, каш, хлопьев, сосисок, самых разных по составу, фруктов, овощей, выпечки и много чего еще, что обычно встречаешь в дубайских отелях. Завтрак в итальянском отеле Miramare — это сыр, тосты, бутылочка апельсинового сока, бутылочка ананасового сока, круассаны, фруктовый салат и отдельно стойка с хлопьями. Все. Были мясные нарезки, но я подумала, что это свинина, поэтому даже не стала интересоваться. Как видите, ассортимент не так велик, но зато вкусно и достаточно. Сыр, круассаны, апельсиновый сок и кофе — это был мой выбор. Я всегда любила бри в неограниченном количестве. Ну что ж, мечты сбываются!

Насколько мне было известно, отель забит, но в ресторане кроме меня только три человека. Пожилая пара слева от меня и одинокий мужчина справа. Парочка точно итальянская, а вот про мужчину ничего сказать не могу, кроме того, что он точно не русский и точно европеец. Меня такая компания очень даже устраивала.

Предвкушая сегодняшний день, представляя, куда мы могли бы поехать и как вообще выглядит Кристиано (ведь зачастую люди на фото выглядят совсем иначе, чем в жизни), я поглощала сыр бри, отметив про себя, что он прямо-таки отличный. А какой свежий круассан! Помнится, я ожидала, что в Париже будут вкусные круассаны, но почему-то во всех кафе и ресторанах мне приносили черствые. На мою просьбу заменить французы (в основном мужчины в возрасте) делали недовольное лицо и говорили по-французски что-то вроде «я не говорю по-английски».

Приступая к фруктовому салату, я вдруг заметила, что у ресторана есть дворик на свежем воздухе. Хотя не заметить его было сложно: через большие окна были видны столики, а выход во дворик был между столиками с хлопьями и фруктами. Но спишем это на мою невнимательность из-за адаптации. «Завтра буду пить кофе на свежем воздухе», — решила я и отправилась на станцию.

Дорогу на станцию я могла найти без карты. Во-первых, у меня отличная топографическая память, во-вторых, город так мал, что там практически невозможно заблудиться. Я помню ее пошагово до сих пор. И вряд ли когда-нибудь забуду. Вышла из отеля, — на белых креслах сидел только один мужчина с сигарой, — пошла направо, по улице Джакомо Маттеотти. В соседнем доме жила некая доктор. Имени ее я не запомнила, но помню металлическую табличку и ворота перед дверью: видимо, в Италии принято писать у входа, какой доктор или профессор тут живет. В последующие несколько дней видела много таких табличек.

Напротив этого дома стояла волнистая скамейка: она была изогнута так, как если бы на нее присели две тяжелые попы. Я даже подумала, что через пару дней, объевшись пасты, я, возможно, погну пару скамеечек.

Чуть дальше бар, в котором накануне вечером было очень много шумных мужчин, но сегодня это заведение выглядело тихо и спокойно, словно и не бар вовсе. На улице стояли только три высоких столика с высокими стульями, бармен (видимо, он же и официант, возможно, он же и хозяин) остановился поговорить с первым посетителем, который заказал эспрессо. Судя по их интонациям, они были знакомы.

Я перешла дорогу к другому бару, в котором вчера вечером тоже было много людей, но сегодня он еще был закрыт. На вывеске изображен мужчина с шевелюрой и в шляпе, который указывал пальцем, а вокруг него была надпись I want you. Какой шалун. Решив зайти вечерком (но так и не добравшись ни этим вечером, ни следующим), я отправилась дальше вдоль дороги. Прошла мимо магазина стульев. Стулья на витрине были самые разные: и офисные, и домашние, и низкие, и высокие, и детские, и прочные, и хрупкие — всякие! Я вспомнила, что Италия помимо своих сыров и вин славится дизайнерами. Теперь я вижу почему. После магазина был ресторан, через который я вчера проходила. Тротуар проходил прямо между столиками, и несколько посетителей наслаждались своим завтраком. Сложилось впечатление, что здесь вкусно кормят.

Сразу после ресторана я свернула налево и прошла пару переулков прямо. Здесь были жилые дома, с велосипедами у входа, бельем на балконе, со звуками телевизора из окна, а из одной квартиры я даже услышала, как кто-то принимал душ. Прошла мимо вчерашней кафешки, но столиков на улице уже не было, видимо, их выносили по необходимости. А затем прошла под аркой и попала на проспект Умберто Первого с магазинами и бутиками: это, наверное, что-то вроде центральной улицы Чивитановы- Марке. Там был магазин на магазине, и людей намного больше и все итальянцы, что лично для меня было очень приятно. Потому что иногда бывает немного обидно, когда ты прилетаешь познакомиться со страной, а там тебя встречают такие же туристы, как и ты, которые просто знают немного больше твоего. Например, когда я прилетела в Париж, там были все: и китайцы, и немцы, и испанцы, а потом ко мне подошел мужчина с пузом и с моим самым нелюбимым акцентом попросил сделать фотографию… а когда я попросила ввести пин-код на его телефоне, потому что тот уже успел заблокироваться, его коронное «б**» подтвердило мою догадку. Русский…

Здесь же, в Италии, одни итальянцы, по крайней мере, в Чивитанове-Марке. Выглядят по-итальянски, говорят по-итальянски, ведут себя как итальянцы, потому что итальянцы и есть! Вот поэтому я больше люблю посещать отдаленные места, чем туристические большие города. Я и в России лучше полюбуюсь природой по дороге в Серпухов или мостом между Энгельсом и Саратовом, чем прогуляюсь по Москве.

Пройдя еще пару метров направо и перейдя дорогу, я увидела то самое кафе, Pasticceria Romana, где вчера встретила первого посетителя с собакой, а напротив был отель и между ними станция Civitanova Marche.

В очередной раз убедившись, как все просто, я увидела вывеску Biglietti и зашла в киоск с газетами, журналами, сникерсами и водичкой (в общем, самое необходимое, что может понадобиться в поезде). Приятный мужчина невысокого роста (прямо-таки итальянские стандартные параметры), с черными волосами и дружелюбной улыбкой поприветствовал меня — buon giorno — и спросил, что я хочу.

— Un bigletto. Treno di Porto Recanati. — Я пообещала себе использовать английский только в крайних случаях.

— Un euro novanta centi. — Кажется, именно так и сказал. А цифры я выучила первым делом! Это мне понять было легко.

— Grazie.

— Prego.

Расплатившись за билет и на всякий случай дважды уточнив, с какой платформы отходит поезд и в какое время, я отправилась ждать. В запасе у меня было еще минут двадцать, которые я успешно потратила на селфи, селфи, селфи, выложив в инстраграм только одно, потому что остальные сорок пять получились неудачными.

Il treno arrivo in Porto Recanati, — раздалось из динамиков, и я заметила, как несколько людей встали со своих мест и отправились к выходу.

Станция Порто-Реканати не очень отличалась от станции Чивитанова-Марке. Все такая же небольшая, почти пустая, а самое главное, чистая! Честное слово, я не увидела ни грамма мусора. Ни одного клочка бумаги, ни одного окурка.

Сойдя с поезда, я увидела Кристиано, который стоял через платформу. Он сразу узнал меня. При том, что мы до этого ни разу не виделись. Я так выделяюсь из толпы? Меня так легко узнать?

— Ciao! — сказала я, выходя из перехода ему навстречу.

— Ciao Elvira! — ответил Кристиано, и, обменявшись приветственными поцелуями, мы отправились к машине.

— Готова посмотреть Италию? — спросил он. Это один из тех редких случаев, когда человек с фото выглядит абсолютно таким же и в жизни.

— О да! И между прочим, я уже влюблена в Италию. Даже не представляю, что будет дальше.

— Ха-ха. Да, Италию невозможно не любить, — с улыбкой ответил он. — Как долетела?

— Отлично, проспала всю дорогу в самолете и еще пару часов в поезде.

— А ты из Милана на поезде ехала? Решила не лететь до Анконы? — спросил Кристиано. Перед вылетом он советовал мне долететь до Анконы.

— Нет, мне поезда больше нравятся. Да к тому же рейса до Анконы нужно было ждать долго и цена билета в два раза выше.

— Ну отлично, главное, что добралась, — сказал он и указал на машину. Снаружи чистенькая и аккуратная, внутри же она была немного захламлена. Так бывает и у нас с Эльвизой в машине.

— Машина не моя, — словно прочитав мои мысли, сказал Кристиано. — Моего отца. А моя машина ждет меня в Дубае… Сейчас мы поедем в Реканати, это ближайшая деревня на холмах, и там выпьем по чашечке эспрессо. Я вчера поздно лег спать, поэтому мне нужно подзарядиться. Прилетели друзья, с которыми надо было встретиться, и встреча, конечно же, не обошлась парой минут: все-таки давно не виделись.

— О да, друзья — это святое, особенно если их редко видишь, — сказала я, представляя, как же прошел их вчерашний вечер.

Мы немного поговорили о моих первых впечатлениях об Италии, о том, как жарко сейчас в Дубае, о моей семье, а точнее, о Денизе, которая с Риком собралась переезжать в Италию, и немного о самом Кристиано. Мы ехали в Реканати, и мне уже начинали нравиться зеленые холмы, желтые поля подсолнухов — они были видны издалека и я еще не знала, что это подсолнухи.

— О боже, какая прелесть! — сказала я, когда мы только-только начали подниматься.

— Это прелесть? — с насмешкой спросил Кристиано. — Это еще ничего, мы еще и не выехали.

— Тогда я не представляю, чего можно ожидать. Кажется, сегодня меня ждет полноценное зрительное удовлетворение.

И это действительно было так. Чем дальше мы ехали, тем больше зелени прибавлялось на горизонтах, а четко очерченные поля сбивали с толку, расширяя мои границы представлений о перфекционизме.

Где-то далеко в поле я увидела одиноко стоящий дом.

— Там кто-нибудь живет? — спросила я.

— Да, скорее всего, какая-нибудь семья, одному человеку там жить опасно, — ответил Кристиано.

— В смысле дикие звери и все такое?

— В смысле он там сам одичает. По крайней мере, я бы точно сошел с ума без общения.

— А мне бы понравилось. Я люблю жить в тишине, но там наверняка жутко страшно по ночам. Выходишь из дома — тьма, тишина и больше ничего. Разве что животные. Волки, например. Здесь водятся волки? Или люди с недобрыми намерениями? — пошутила я.

— В этом плане здесь безопасно. Реканати — самый спокойный район. Вот в Пескаре уже встречается криминал, бывают ограбления домов. Здесь же все живут дружно и никому чужого не надо. Но здесь нет беженцев, а в Пескаре и дальше их уже побольше.

— Да, я слышала пару случаев о нехороших поступках беженцев, и это, конечно, очень грустно. С одной стороны, и их можно понять, но все-таки нужно оставаться человеком всегда. В любом случае вряд ли я смогла бы жить в этом доме.

— А почему твоя сестра решила переехать в Италию?

— Ну, она давно об этом мечтала, с тех пор как побывала первый раз в Абруццо, лет пять назад. Мечтала, а в этом году неожиданно решили взять и переехать. Ведь планировать можно всю жизнь, но никогда не будет идеально подходящего момента.

— Да, но чтобы купить дом и переехать жить, им нужно приехать самим и посмотреть варианты.

— Да, конечно, они прилетят и выберут сами, никто не говорит, что я сейчас найду дом и они его купят по моему описанию. Они просто отправили меня в разведку. Вот, к примеру, я только что узнала о криминальности районов — а это ведь важный аргумент. Да и потом у меня уже была виза и Дениза очень хотела, чтобы я ею воспользовалась.

— Если они хотят спокойное место, то им обязательно нужно жить в Марке.

— Я им передам, — ответила я.

Разноцветные холмы продолжали радовать взор, какая-то музыка разбавляла наше молчание. Мне было уютно, приятно, спокойно и в то же время интригующе. Ощущение было такое, будто Кристиано я знала уже давно, хоть и увидела его впервые двадцать минут назад. Я даже не думала о Луке в тот день. Видимо, это действительно так: от любви спасает только другая любовь. Я влюблялась все больше и сильнее в Италию, в ее виды, в ее природу. И совсем не потому, что Лука из этой страны, просто здесь была та гармония, которая мне по душе.

— Итак, Реканати, — сказал Кристиано, и я заметила, что среди деревьев и полей начали чаще мелькать дома. — Как я уже говорил, на каждом холме есть свой небольшой городок, и таких холмов здесь сотни. Реканати — ближайший. Порто-Реканати — это тот, что у моря, а просто Реканати — это тот, что на холме. Каждый город разделен на три части: центр, зачастую это каменные строения прошлых веков, но не всегда. Дома там расположены очень близко друг к другу. Это потому что раньше, несколько веков назад, не было никакой полиции и народ должен был защищать себя сам, поэтому они и жили очень близко друг к другу, чтобы в случае чего быстро объединиться. Затем, за периметром, вторая часть района, там дома уже не так тесно расположены, даже есть дворики почти у каждого дома. И потом третья часть, к которой относится дом вроде того, что мы видели, то есть одинокие дома далеко, со своими полями, садами и так далее.

Кристиано рассказывал, а я все смотрела в окно, наслаждаясь зеленью и солнцем. То ли это мне так казалось, то ли здесь действительно все было идеально. Даже трава росла ровно и аккуратно. Кристиано, видимо, очень любит поговорить. Еще когда я писала ему, что собираюсь лететь в Италию, он мне рассказал, что и как устроено в этой стране, и это оказалось очень полезной информацией.

Просторная дорога сменилась узкими улочками, и мы поднимались все выше и выше. Справа от нас была природа и прекрасный вид, а слева — глухая стена. Кристиано остановился у одной очень маленькой кафешки, где даже столиков не было, только барная стойка и несколько стульев.

— Пойдем прогуляемся, а на обратном пути выпьем эспрессо, — сказал Кристиано и повел меня к арке в стене.

Камни заворожили меня сразу: через них я видела историю. Ощущение, что камень в стене пролежал здесь как минимум сто лет неподвижно, в то время как я за свои двадцать семь побывала в разных местах и все никак не угомонюсь, немного смутило меня.

Мы прошли немного вперед, мимо вывески об оперном вечере. «Петь у нас любят», — прокомментировал Кристиано, и мы пошли дальше. Шли и просто смотрели вокруг.

— Реканати — это родина Джакомо Леопарди, был у нас такой поэт. У него были проблемы со здоровьем, и поэтому почти всю свою жизнь он провел здесь. Постоянно сидел в библиотеке, и писал, и думал… Он был очень пессимистичным человеком, но стихи красивые. Джакомо Леопарди — местная достопримечательность, его стихи тут висят везде, вон, смотри, — и он указал на полотно на стене в деревянной рамке.

На полотне старинным витиеватым почерком были написаны несколько строк. Моего итальянского, увы, было недостаточно, чтобы понять, или почерк был настолько извилистый, что я даже слова не смогла прочесть.

— Что здесь написано? — спросила я.

— Тебе прочитать по-итальянски или перевести?

— И то и другое, — ответила я, мне действительно хотелось и услышать, и понять смысл.

Кристиано начал что-то бормотать вслух, пытаясь перевести на английский язык.

В душе не гаснет день, когда я, жгучим

Огнем любви охвачен в первый раз,

Шептал: «Коль то любовь — что ж так я мучим!

И, от земли не отрывая глаз