Бесплатный фрагмент - Исполнение желаний

Глава 1. Серебряный цветок

От ЗАГСа до дома было две остановки на метро. Катя понятия не имела, сколько это в километрах, но пошла пешком. Ее шпильки цокали по мокрому асфальту, а в голове стучали слова секретарши: «Ваш брак расторгнут. Распишитесь». Чтобы не разрыдаться, она улыбалась встречным мужчинам. Те удивленно шарахались.

Вина за развод лежала, конечно, на Игоре. Он оказался занудой. Придирался к ней по поводу и без повода: «Снимай туфли, прежде чем лечь на диван», «Молоко должно стоять в холодильнике», «Не трогай мою чашку липкими руками», «Не бросай ключи где попало», «Куда ты опять сунула мой кошелек?», «Не облизывай пальцы»… Было такое ощущение, что Крылов — склочный пенсионер, а не молодой мужчина! За год совместной жизни он улыбался раза четыре, не больше. Из веселой, оптимистичной девушки Катя стала превращаться в раздраженную стерву. Надо же было как-то бороться за свое право на нормальную жизнь! Иначе стала бы домашним роботом, способным выполнять только одно действие — расставлять предметы по местам чистыми руками. А из такого робота звезда эстрады точно не получится…

И главное: Игорь считал, что фразу «Я тебя люблю» достаточно сказать один раз в жизни, перед свадьбой. Целый год она ждала, когда он повторит эти волшебные слова — но не по ее требованию, а по собственной инициативе. Не дождалась. Пенек бесчувственный!

Она набрала было воздух в легкие, чтобы во всю глотку крикнуть «Пенек!», но тут заметила силуэт сзади. За ней увязался какой-то мужчина. Доулыбалась, дура. Сейчас приставать начнет.

В голове некстати всплыла шутка из соцсети: «Можно доулыбаться до внеплановой беременности. Нельзя доулыбаться до Нобелевской премии».

Катя ускорила шаг. Хотя воздух был наполнен шумом машин, беспрерывно двигавшихся по проспекту, она четко слышала сопение и шарканье ног мужчины. Он не отставал. Вдруг это — сексуальный маньяк?

Обернуться и посмотреть на него прямо Катя не решалась — он мог посчитать это приглашением к знакомству. Судя по силуэту, который она захватила боковым зрением, мужик был крупный. Такому не составит труда затащить ее в какую-нибудь подворотню. Но расслабиться и получать удовольствие она не собиралась.

Катя окинула взглядом улицу перед собой. Девушка в очках на ближайшем углу. Худой парень на троллейбусной остановке, грызущий мороженое. Сгорбленная старуха с клюкой рядом с ним… Звать этих на помощь без толку. Позаимствовать у бабули клюку и лупануть маньяка по голове?

До остановки было еще далеко, а подворотня — вот она, в паре шагов. Типичная темная и обшарпанная петербургская арка в старинном доме, ведущая в безлюдный внутренний дворик… Вот в нее он Катю и потащит, без вопросов!

Убежать на каблуках было нереально, а снять сапоги она бы не успела, тем более что молния на левом заедала. Отбиваться было нечем. Дамская сумочка и сотовый телефон — не слишком грозное оружие.

Катя сунула руку в карман плаща и стиснула в руке мобильник. Куда звонить? В полицию? Бесполезно. Они не станут выезжать по примерному адресу возможного изнасилования. Мужу? У нее больше нет мужа. Петру Иванычу? Он обязан ее охранять только в ресторане с девяти до двенадцати вечера. А сейчас — полдень, и она на другом конце города. Что если запеть «Ой, мороз, мороз»? Пусть мужик подумает, что я ненормальная! Может, испугается?

Взгляд Кати наткнулся на полицейскую машину, двигавшуюся в ее сторону в автомобильном потоке. Она чуть не подпрыгнула от радости. Ей нужно просто кинуться под колеса! Машина затормозит, из нее выскочат полицейские. Маньяк испугается и убежит. Лишь бы у водителя была хорошая реакция!

— Не надо рисковать здоровьем, — послышался сзади спокойный, бархатный мужской голос. — Асфальт мокрый — тормозной путь длинный!

Катя не верила в телепатию. Мужчина просто просчитал ее действия наперед. Умный маньяк! Чтобы не упустить жертву, прикинулся добрым дядей?

Она смерила взглядом расстояние до полицейского авто. Оставалось выждать еще секунд пять-шесть…

— Екатерина Новикова, знаете ли Вы, что у Вас волшебный голос? Ваше место — не в ресторане «Угольная гавань», а на большой сцене!

Катя чуть не села на асфальт от неожиданности. Это — не маньяк, а мой поклонник! Как он меня узнал без макияжа?

Она судорожно, но с облегчением вздохнула. Угроза внеплановой беременности оказалась ложной!

Остановилась. Обернулась.

Первое, что бросилось в глаза, — это золотая булавка с огненно-красным рубином, воткнутая в черный галстук. Ее взгляд скользнул вверх по расстегнутому воротнику серого пальто, морщинистой шее и гладко выбритому лицу. Их глаза встретились.

— Кто Вы? — спросила Катя.

— Марк Софоклис, Главный придворный советник по подданным Его Величества! — проговорил мужчина, чуть склонив голову с тщательно зачесанным назад волосом и приподняв густые брови.

Катя с недоумением смотрела в его черные глаза. Шутник или шизик?

Он улыбнулся:

— Топ-менеджер по подбору персонала. Так понятнее?

Не шизик.

— Да.

— И еще: Софоклис — это второе имя, а не фамилия. Но я его использую здесь вместо фамилии, потому что все спрашивают… Понятно?

— Не очень. Что Вы хотели? Автограф?

— Нет. Хочу помочь Вам раскрыть талант певицы. Великий талант!

Катя взглянула еще раз на булавку. Похоже, золото и рубин были настоящими. Мой будущий спонсор? Я выпущу, наконец, диск со своими песнями?

Она попыталась сдержать радость, но улыбка предательски расползлась по ее лицу:

— Хотите помочь? Как?

Марк поднял кулак и разжал пальцы. На ладони у него лежал крупный серебряный кулон в виде цветка на тонкой цепочке.

— Примите от меня этот дар.

— Что это?

— Цветок папоротника. Засушенный. Очень редкое растение даже в тех краях, откуда я родом! А у вас его вообще считают мифическим. Но он отлично подойдет к Вашим голубым глазам!

Катя живо представила себя с кулоном на груди. Мужчина был прав: серебро удачно подчеркнуло бы ее красоту. Игорь тоже делал ей подарки, но строго по графику — на Новый год, 8 Марта и ко дню рождения, причем более дешевые и без комплиментов… Все, что ему удавалось из себя выдавить, — это банальное «Поздравляю! Желаю счастья». Неудивительно, что счастье улетучилось… В голове опять прозвенели слова секретарши: «Ваш брак расторгнут. Распишитесь».

К горлу подступил комок. Она растянула губы в улыбке:

— Спасибо, не надо. Давайте поговорим о деле.

Софоклис опустил руку, снова сжав ее в кулак, и грустно покачал головой:

— Куда катится мир? Молодая, симпатичная женщина думает о деле, а не о теле!

Катя сделала шаг назад. Все-таки маньяк?

Мужчина продолжил:

— Не волнуйтесь, я не собираюсь тащить Вас в подворотню, — он показал взглядом на темную арку дома. — Но я готов ответить на все Ваши вопросы.

— У меня нет вопросов, — бросив беглый взгляд на дорогу, ответила Катя.

Полицейская машина, которую она хотела остановить, уже проехала. Но из-за угла на перекрестке появилась еще одна и направилась в их сторону. Второй раз упускать шанс на спасение Катя не собиралась.

Марк возразил:

— А по-моему, вопросы есть! Первый Вы сформулировали так: «Вдруг это — сексуальный маньяк?» Второй: «Позаимствовать у бабули клюку и лупануть маньяка по голове?» Третий: «Что если запеть „Ой, мороз, мороз“?»

— Не может быть, — пробормотала Катя.

Мужчина кивнул:

— Я тоже так подумал: не может быть! У Вас такие умные глаза — и такие бредовые мысли! Откуда?!

— Я не п-про то…, — заикаясь, проговорила Катя. — Не может б-быть, что мои мысли…

— У меня есть версии, — перебил он. — Тяжелое детство? Вас били палками и заставляли петь на улице? Зимой?

— Н-нет… Но к-как Вы…

Софоклис улыбнулся:

— Ладно, не всё сразу. Скоро мы вновь встретимся, и Вы мне многое расскажете о себе — и мысленно, и устно. — Он поднял руку и разжал кулак. — А пока наденьте талисман.

Реальный, давно познанный мир вдруг перестал быть познанным и реальным. Словно во сне, Катя взяла кулон и повесила его себе на шею.

— Прекрасно, — сказал Марк. — А теперь запомните: эта вещица способна исполнять желания. Но только один раз, и только в определенное время!

— В какое время? — машинально уточнила Катя.

— Вы сами поймете.

Он осторожно взял кисть ее правой руки, поднял до уровня своего лица и слегка коснулся губами, обозначив поцелуй. Затем, развернувшись, зашагал прочь.

Полицейский автомобиль был уже совсем близко. Катя бросилась на дорогу.

Завизжали тормоза. Бампер замер в миллиметре от ног молодой женщины. Из кабины выскочил полицейский:

— Девушка! Тебе что, жить надоело?!

— Нет. — Она показала пальцем на удалявшегося мужчину в сером пальто. — Хватайте его!

— За что?

— Он… он… умеет читать мысли!

— Чо?!

— Мысли читать! Он умеет!

Полицейский приблизился к Кате:

— А ну дыхни!

Она набрала полную грудь воздуха и отчаянно запела:

— Ой, мороз, мороз, не морозь меня!

Глава 2. Развод и девушка с дубиной

Брак расторгнут. Есть ли плюсы? Конечно! Их навалом! Не будет больше придирок по пустякам, внезапной ярости и еще более внезапных слез. Не придется терпеть вечный беспорядок в ее голове и квартире. Теперь он сможет планировать свою жизнь на месяцы и годы вперед, а не на ближайшие три минуты! И жить, как нормальный человек. Пусть у него малогабаритка, но там все на своих местах. Если потребуется, он встанет ночью и, не зажигая свет, легко найдет любую вещь: ключи от машины, тапки, носовой платок и даже мобильник! Не жизнь, а сказка. Блаженство. Кайф! Почему же тогда на душе так паскудно?

Любовь. Вот чего он лишился. Ласковый взгляд, теплые слова, запах духов на нежной коже — все в прошлом. Позорище! Ему не хватило ума объяснить Кате, как ей с ним повезло. Он не смог исправить дефекты ее воспитания. Оказался неубедительным в спорах. И, в конце концов, стал ненавидеть ее и себя. Хорошо хоть инфаркт не получил. Целый год совместной жизни коту под хвост!

Игорь Крылов засунул только что полученное свидетельство о разводе в прозрачный файл и вышел из здания ЗАГСа. Как он и рассчитывал, с Катей ему столкнуться не пришлось. Она наверняка проспала. Явится за свидетельством часов в десять, не раньше. Вот и славно. Больше мы никогда не встретимся. Ты упустила свой последний шанс поклевать мне мозги!

В лицо подул ветер, в нос ударил запах выхлопных газов. Мелкие, холодные капли дождя стали быстро увлажнять кожу. Ощущение было неприятное. Наглухо застегнув молнию куртки и накинув капюшон, Игорь поспешил к переулку, где была припаркована его «Шкода».

Навстречу ему неторопливо шла девушка странного вида. Шапка типа чепчика, куртка до пояса, юбка чуть выше колен — и все это из коричневой кожи. На ногах черные босоножки с завязками. На плечах желтый мех лисицы. В правой руке большая дубина. Наряд первобытного человека, догадался Игорь. Остановившись прямо перед ним, она широко улыбнулась:

— Я тебе нравлюсь?

Он оглянулся, решив, что она обращается не к нему. За спиной никого не оказалось.

— Это Вы мне?

— Ну да. Нравлюсь или нет? Только честно!

Она начала легко помахивать дубиной. Очевидно, это «грозное» оружие было сделано из пластика или папье-маше. Для сходства с настоящим деревом на поверхности были сделаны выемки, похожие на зарубины.

Предложит сфотографироваться, сообразил Игорь. Он никогда не позировал даже рядом с «Петром Первым» и «Екатериной Великой», промышлявших возле царских дворцов, считая это пустой тратой денег. А фото с дикаркой на петербургской улице выглядело бы и вовсе нелепо.

— Конечно, нравитесь. Желаю удачи!

Он попытался обойти незнакомку, но та вновь преградила ему путь. Переложив дубину в левую руку, протянула правую:

— Я — Зира. А ты?

Игорь ощутил раздражение. Эта уличная бизнесменша явно не имела понятия о вежливости. Таких надо отбривать сразу, причем на понятном им языке.

— Не твое дело.

Тон его был настолько жестким, что она сразу опустила руку и перестала улыбаться. Вот так надо было разговаривать с Катей с самого начала. Быстрее бы разбежались.

Он повернул за угол. Весь переулок был заставлен автомобилями. Приблизившись к «Шкоде», Игорь достал из кармана ключи и нажал кнопку брелока. Фары мигнули, замки открылись. Он взялся за ручку.

— Ух ты! У тебя тоже есть телега, которая ездит без лошадей?

Игорь обернулся. Девушка, назвавшаяся необычным именем «Зира», стояла прямо у него за спиной, с интересом разглядывая машину. Она ненормальная? Решила меня преследовать?!

Разговаривать с сумасшедшей не имело смысла. Он открыл дверь и, сев за руль, положил файл на соседнее сиденье. Женщина схватилась за ручку:

— Подожди! Я тебе должна сказать кое-что важное!

Игорь попытался захлопнуть дверь, но Зира сунула свою дубину в проем.

— Убери!

— Нет. Выслушай меня, Игорь Крылов!

— Откуда ты знаешь…, — начал было он, но тут же сообразил: она прочитала имя на сертификате. Его оплошность! Надо было положить документ лицевой стороной вниз.

Выпихнув дубину наружу одной рукой, он рванул дверь на себя другой. Дверь захлопнулась. Игорь тут же нажал кнопку блокировки замков на двери.

Зира подергала ручку.

— Проклятье! — крикнула она, топнув ногой, и стала обходить машину спереди.

Надеюсь, она не бросится под колеса. Мне только суда не хватало, если эта шизичка покалечится!

Девушка остановилась перед бампером.

Придется сдавать назад.

Он воткнул ключ в замок. Повернул. Двигатель послушно заурчал.

Внезапно Зира запрыгнула на капот. Схватив дубину обеими руками, занесла ее над головой и замерла, глядя на Игоря. Ее глаза расширились, лицо исказила гримаса безумства.

У него все внутри оборвалось. Пластиковая дубинка — не опасно, но она погнет мне капот ногами!

Он отключил блокировку, дернул за ручку и распахнул дверь, собираясь выскочить и снять психопатку с автомобиля.

В этот момент дубина описала большую дугу в воздухе. Хрясь! Половина лобового стекла покрылась такой густой паутиной трещин, что разглядеть что-нибудь за ним было почти невозможно.

Сквозь вторую половину было видно, как дубина вновь взлетела в воздух. Игорь едва успел закрыть голову руками и пригнуться. Хрясь! На его голову, руки и плечи посыпались осколки.

Он осторожно поднял голову. Стекла между ним и Зирой больше не было. Женщина стояла, направив дубину ему в голову.

— Ты еще спасибо мне скажешь! — неожиданно спокойным голосом заявила она.

Ее руки дернулись, дубина резко переместилась вперед, и ее утолщенный конец врезался в лоб Игоря Крылова. Дубина не пластиковая, успел подумать он.

И отключился.

Глава 3. Желание Кати

Алкотестер показал ноль промилле. Полицейский был удивлен. По его словам, такой результат означал, что алкогольного опьянения у Кати нет. Странный тип! Как бы она вошла в состояние опьянения, не выпив ни капли спиртного?

Выписав штраф за нарушение правил дорожного движения, страж порядка посоветовал Кате обратиться к психиатру. Ну не хам? Захотелось дать встречный совет: «Сам ты ненормальный — лечиться надо!» Удержалась. Все-таки в каждом человеке есть что-то хорошее. У этого, например, была хорошая реакция. Спасибо, что не сбил на дороге!

Домой Катя добралась на метро. По пути более-менее успокоилась. Совет сходить к психиатру стал казаться не таким уж хамским. Полицейский не был обязан поверить в существование телепатии только на том основании, что у Кати — ноль промилле и честные голубые глаза. Других аргументов у нее не было. Что если Марк Софоклис, его талисман и умение читать мысли — лишь плод ее воспаленного воображения? Галлюцинация из-за стресса, вызванного разводом?

Зайдя домой, она сняла плащ, положила сумочку и стала перед зеркалом в прихожей. Отражение ее порадовало. Волнистый черный волос до плеч, симпатичное лицо, гладкая кожа, стройное тело, облегающее ярко-синее платье… Прелесть! А с серебряным кулоном на груди — настоящее великолепие! Шик, блеск, красота! Только Игорь этого уже никогда не увидит… Так ему и надо! Тупица бесчувственный. Зануда. Она и без него прекрасно проживет. Просто сотрет его из памяти… Уже бы стерла, будь у нее кнопка Delete где-нибудь в мозжечке! Как же понять, существует кулон на самом деле или нет?

Катя провела по талисману пальцами. Гладкая, прохладная и жесткая поверхность с плавными изгибами. Ничего особенного, типичный металл, а не «засушенный» цветок. Зачем врать-то было? Положив вещицу на ладонь, слегка подбросила в воздух, чтобы ощутить вес. Ощутила! Вес был, пусть и совсем небольшой.

Мир дается нам в ощущениях, вспомнила она слова своего школьного учителя. Зрение и осязание уже подтвердили, что предмет реален. Какие еще органы чувств в наличии? Вкус, слух и обоняние!

Облизывать кулон она не собиралась. Мало ли в чьих грязных руках он побывал! Прикладывать к уху — тоже. Даже если это действительно талисман, ждать от него приветственных слов не стоило. А вот понюхать было можно!

Катя поднесла кулон к носу и втянула воздух. В ноздри проник едва уловимый пряный аромат. Само по себе серебро так пахнуть, конечно, не могло. Скорее всего, это был одеколон Софоклиса. Мужчина побрился утром, побрызгался одеколоном, растер его по лицу руками, потом взялся этими руками за кулон… Предмет пахнет — значит, существует!

Доводы показались Кате убедительными. Следовательно, галюников у нее не было, к психиатру идти не имело смысла, а Софоклис реально владел телепатией. Тогда возникал новый вопрос: действительно ли талисман, который он ей подарил, способен выполнять желания?

— Хочу летать, как птица! — сказала Катя, уставившись на отражение кулона в зеркале.

Прошло c полминуты. Крылья у нее не выросли, тело не стало более легким, ноги не оторвались от пола. Чего я жду, дура? Чудес не бывает!

Катя взглянула на электронные часы, висевшие над входной дверью. Без одной минуты двенадцать. Ей на работу к восьми вечера. Впереди уйма свободного времени. На что бы его убить? Испеку торт и угощу музыкантов. Отметим мой развод!

Это была революционная мысль. Вообще-то Катя терпеть не могла стряпню. Считала, что это — напрасная трата драгоценного времени ее жизни. Торт последний раз пекла месяцев восемь назад, и он тогда сильно подгорел. Есть его было невозможно. Но Игорь слопал и даже не покривился. Троглодит!

Она направилась на кухню. Там на стене тоже висели часы. Ее бывший муж был помешан на порядке и развесил эти устройства во всех помещениях ее квартиры, как только они поженились. И все они показывали точное время! Катю это только раздражало: она все равно всегда и везде опаздывала.

Часы показали 12.00. Внезапно в нос ударил резкий пряный запах, как будто кто-то выпустил струю одеколона из спрея. Причем струя исходила снизу!

Катя опустила глаза. Вместо кулона на ее груди висел живой цветок. Яркий, с разноцветными лепестками — желтыми, красными и фиолетовыми. Из его центра бил фонтанчик из белого вещества, похожего на пар.

— А-а! — в ужасе закричала Катя, боясь коснуться его руками.

Будто испугавшись крика, цветок перестал фонтанировать. Его лепестки начали съеживаться и уменьшаться. Их края словно тлели и сгорали, только без дыма. Катя вспомнила слова Софоклиса: «Эта вещица способна исполнять желания. Но только один раз, и только в определенное время!» Двенадцать ноль-ноль и есть то самое время?

На ум пришла история Золушки. Ее наряд превратился в лохмотья именно в двенадцать — только не дня, а ночи. А потом она вышла замуж за принца!

— Я тоже свободна, — выпалила Катя. — Хочу встретить принца! — На ум ей пришло, что сидеть всю жизнь дома в качестве домохозяйки, пусть и во дворце, ей бы не хотелось, и она добавила. — И стать поп-звездой!

Прошло еще несколько секунд. Цветок и цепочка, на которой он висел, исчезли!

Она бросила взгляд на часы. Двенадцать ноль одна. Посмотрела по сторонам. Где принц? Нету! И не будет, конечно. Слава богу, она пока еще понимает это. Но на прием к психиатру уже пора! Срочно! Немедленно! Сейчас же!

Катя направилась в прихожую, снова надела плащ и взяла сумочку.

Неожиданно у нее закружилась голова. Захотелось спать. Веки стали такими тяжелыми, будто она провела несколько бессонных ночей подряд. Держась за стены и едва различая предметы перед собой, она с трудом добралась до комнаты и повалилась на диван.

Не успела ее голова долететь до подушки, как утомленный эмоциями мозг погрузился в глубокий сон.

Глава 4. Желание Игоря

Голова раскалывалась. Игорь Крылов открыл глаза.

Он лежал на спине в полутемном помещении. Свет проникал сюда сквозь узкое окно с решеткой под потолком. Вдоль кирпичной стены тянулось несколько толстых труб. Я в тюремном подвале?

— Наконец-то очухался! — послышался сбоку женский голос.

Он повернул голову. С его лба упала мокрая тряпка.

В углу на пустом ящике сидела «первобытная женщина». Прислоненная к стене дубина стояла рядом.

— Я уже боялась, что полдень пропустим. — Она поднялась и приблизилась к Игорю. — Холод я тебе приложила, но шишка все равно вздулась! Ничего, доберемся домой — ты ее сам себе легко уберешь. Верю и жду…

Нагнувшись, она потянулась пальцами к его лбу. Крылов дернул головой в сторону. Боль резко усилилась, и он сцепил зубы, чтобы не застонать.

— Что тебе нужно?

Зира выпрямилась:

— Хочу познакомиться поближе. Ты сказал, что я тебе нравлюсь, помнишь?

— Уже не нравишься.

— Врешь. Я красивая! Всем мужикам нравлюсь… Но не надейся, мне твоя любовь не нужна. Я хочу просто подружиться.

Он посмотрел на дубину:

— А другого способа не придумала?

Она усмехнулась:

— У меня не было выбора. Ты собирался удрать на своей телеге!

Игорь вспомнил о разбитом стекле и погнутом капоте «Шкоды».

— Ты мне дорого за все заплатишь.

Зира кивнула:

— Само собой! Если выполнишь миссию, возьмешь столько золота, сколько поместится в твоих карманах!

Она подошла к окну и, встав на цыпочки, заглянула в него. Он сумел рассмотреть ее лицо получше. Крупные скулы и челюсть, пухлые губы, черные брови, глаза зеленоватого цвета. И никаких признаков безумия. До чего же внешность обманчива!

— Какую миссию? Какое золото?

— Потом объясню.

Он медленно приподнялся на локте, озираясь. Вокруг — четыре глухие стены. Единственная дверь плотно закрыта и подперта несколькими досками. Очевидно, Зира опасалась нападения извне.

— Где мы?

— В подполье. Перетащила тебя, пока тутошние стражники не явились. Только не вздумай звать на помощь, не то… — Она указала на свою дубину.

Телега, миссия, стражники… Судя по лексикону, эта ненормальная заигралась в компьютерные игры. А под «стражниками» она имела в виду, очевидно, полицию. Значит, понимала, что кто-то из прохожих мог набрать «02», когда она лупила по стеклу! Второго удара дубиной допустить нельзя. У меня не девять жизней.

Он начал поворачиваться на бок, чтобы ему было легче вскочить на ноги. По его куртке заскользил какой-то предмет. Скосив глаза, Игорь увидел на своей груди кулон на цепочке. Это что еще за бижутерия?

Зира посмотрела на Игоря:

— Солнце в ваших краях тусклое, но, по-моему, полдень близится. Давай готовиться!

— К чему?

— К переходу, конечно! Я не собираюсь задерживаться в твоем мире. Сейчас мы отправимся в мой!

— И как же он называется? — Игорь хмыкнул. — «Стражи Средиземья»? «Эльфы против гоблинов». «Гномы и орки»? Или что-то более оригинальное?

Она нахмурилась:

— Я не знаю, где находится «Средиземье» и кто такие «урки».

— «Орки», а не «урки». Не прикидывайся! Любой геймер это знает!

— Кто такой геймер?

— Игрок!

— Я не играю в кости. И вообще не понимаю, о чем ты. Есть два мира — мой, нормальный, и твой, с вонючими повозками. Загадай желание!

— Какое?

— Самое сокровенное, потому что талисман, который висит на твоей шее, — одноразовый. Но выполнимое. К примеру: «Хочу дожить до ста лет». Или так: «Хочу отрубить голову врагу». Или: «Хочу найти свою бывшую жену».

— Вот последнее точно не надо. Мне стоило немало усилий ее потерять!

Игорь вдруг почувствовал резкий пряный запах. Кулон на его груди начал набухать и превращаться в цветок с разноцветными лепестками — желтыми, красными и фиолетовыми. Из его центра начало струиться нечто похожее на пар.

— Что это еще за фокусы?

— Пора! — вскричала Зира, вскакивая.

Крылов тоже вскочил, превозмогая головную боль, и выставил вперед кулаки. Но Зира нападать не собиралась — лишь приблизилась почти вплотную. При этом она вытащила из-за пазухи такой же кулон, висевший у нее на шее. И он тоже начал набухать и наливаться разными цветами!

— Говори желание, скорее!

— Отойди от меня! — скомандовал он, не решаясь ударить ее кулаком в лицо. Во-первых, слишком уж глупо она подставилась. Во-вторых, воспитание не позволяло. Еще в детстве ему вбили в голову, что «девочек обижать нельзя».

Она засмеялась:

— «Отойди»? Это и есть твое сокровенное желание?! Мало же ты хочешь! На такие мелочи цветок не реагирует. Загадай другое!

Игорь невольно вспомнил о том, чего он действительно очень хотел. Стать известным врачом! Настолько известным, что его начали бы показывать по телевизору — в передачах про здоровье, на ток-шоу и просто в новостях. Тогда Екатерина Новикова поняла бы, какой он достойный человек, и пожалела о своем поведении! А однажды пришла бы к нему и сказала с виноватой улыбкой: «Прости меня за все. Давай попробуем начать все сначала?» А он бы ответил: «Я подумаю». И согласился бы лишь после того, как из ее глаз брызнут слезы…

— Хочу быть лучшим в мире врачом, — сам не зная зачем пробормотал он.

Выброс парообразного вещества прекратился. Цветок начал съеживаться, а цепочка — истончаться. Через несколько мгновений от «талисмана» не осталось и следа.

Крыловым овладела сонливость. Веки отяжелели. Мышцы тела начали против его воли расслабляться. Его отчаянные попытки встряхнуться оказались тщетными. Еще пара секунд — и он провалился в глубокий сон.

Глава 5. Вылазка

Иди вперед, дави врага,

Круши напропалую.

Отрубят руку — не беда,

Возьми свой меч в другую!

Отрубят ноги — ты ползи.

Ни страха нет, ни боли!

Мечом своим врага рази,

Умри по доброй воле…

Тихонько подпевая хору, Марк Софоклис внимательно следил за ходом боя. Победа была близка. Войска Великого города Фара уже преодолели первую стену крепости и карабкались по крутому склону горы ко второй. Сверху на них летели камни, копья и стрелы. В рядах атакующих множилось число раненых. Они истекали кровью, но упорно двигались вперед — кто хромая, кто прыгая на одной ноге, а кто и ползком. Песня поддерживала их боевой дух, напрочь избавляя от боли и страха. На землю валились только те, кто окочурился. Ничего удивительного! Певцы заклятий очень старались, ведь за победу им было обещано щедрое вознаграждение! А за поражение — виселица. Метод кнута и пряника работал, как всегда, безотказно!

Софоклис перевел взгляд выше, на бородатых людей в грубых кожаных одеждах, оборонявших крепостную стену, и пробормотал:

— Зря стараетесь, дикари. У вас камней не хватит на мое войско!

Он осторожно приблизился к самому краю скалы. Вся долина между этой скалой и горой напротив, где располагалась крепость, была занята его солдатами. Они стояли ровными рядами, ожидая своей очереди вступить в бой. Их серебристые доспехи, надетые поверх красной формы, и обнаженные клинки блестели на солнце. Знамена и ленты, привязанные к копьям, грациозно развевались на ветру. Марк удовлетворенно улыбнулся. Великолепное зрелище! Такое не каждый день увидишь, а жаль!

Внезапно сзади раздались крики и звон мечей. Пение смолкло. У Софоклиса все внутри оборвалось, и он обернулся.

По плоской вершине скалы метались размытые фигуры. Прошло несколько мгновений, прежде чем его глаза, настроенные на разглядывание предметов вдали, вернулись в норму. И он увидел то, чего никак не ожидал. Варвары! Их было человек десять. Они напали на хор с северной, абсолютно отвесной стороны скалы! Как им удалось по ней взобраться?!

Трое хористов уже лежали, пронзенные стрелами. Еще один сидел, держась за горло и пытаясь остановить кровь. По ране было ясно, что он не жилец. Двое оставшихся успели укрыться за спинами охраны, которая вступила в бой и начала теснить дикарей к обрыву. На подмогу по узкой тропе вверх спешило еще около полусотни солдат. Поздно! Даже если варварам больше никого не удастся убить, они своей цели добились. Двое живых певцов — это слишком мало. Их сил не хватит для поддержания боевого духа армии. К тому же четырехгранная пирамида из горного хрусталя, лежавшая на каменном постаменте, оказалась расколотой надвое. И до нее добраться успели, гады! Без нее песня просто не достигнет ушей тех, для кого она предназначена, а для доставки новой из города потребуется время. Варвары знали, что делают! Откуда?!

Инициатива полностью перешла в руки солдат. Зарубленные бородачи стали падать в пропасть один за другим. Софоклис заметил, что у одного из оставшихся бороды нет. Это была женщина, и она на удивление ловко орудовала дубиной. Он присмотрелся. Зира! Дочка Драго! С какой стати он ее прислал? Мы так не договаривались!

Хотя Софоклис не произнес вслух ни слова, женщина на мгновение замерла и посмотрела на него, чуть не пропустив удар мечом. Все еще умеет читать мысли. Четыре года в Школе магии Фара не пропали даром!

— Бабу взять живьем! — закричал он.

Еще немного — и все нападавшие, кроме нее, были повержены. Мечи, пики и топоры образовали частокол, направленный на Зиру. Она опустила оружие.

— Сдавайся! — приказал Марк.

— Обойдешься! — ответила она и спрыгнула со скалы.

Начальник охраны в ужасе обернулся к Софоклису:

— Мы ее не трогали. Она пожелала разбиться по собственному желанию, генерал!

— Такие не разбиваются, — зло бросил Марк.

Высматривать труп внизу не было смысла. Он знал, что Зира владеет искусством левитации. Вернувшись на свое прежнее место, он снова настроил дальнее зрение и скользнул глазами по полю боя. Войска в беспорядке бежали от стен крепости вниз. Весь склон был сплошь усыпан неподвижными телами.

— Зира, гадина! Украла у меня верную победу! — сквозь зубы процедил Софоклис. — Надеюсь, Бажен был прав, и эта певичка Катя сможет заменить собой целый хор… Если, конечно, Страж пропустит ее в наш мир!

Глава 6. Страж

Почему я вырубился, если она даже не дотронулась до дубины?

Игорь Крылов с трудом разлепил веки. К его удивлению, он не лежал, а стоял, легко сохраняя равновесие. Вместо обшарпанной кирпичной стены перед ним была стена из гладкого серого камня, причем совсем близко, на расстоянии вытянутой руки. Я брожу во сне? В лунатика превратился?

В голове быстро прояснялось. Он вспомнил, что был заперт в подвале вместе с «первобытной женщиной». Значит, никуда уйти самостоятельно не мог. Почему же перед ним совсем другая стенка?

Игорь попробовал повернуть голову, но обнаружил, что не ощущает мышц шеи. Попытался развернуться все телом, но и оно будто атрофировалось.

Сзади раздался скрипучий мужской голос:

— Ого! Сразу двое новичков в моей скромной обители! Наделяю вас свободой движения!

Крылов вдруг почувствовал свое тело. Развернувшись, он увидел, что стоит в глубокой каменной нише. Далеко впереди виднелась неподвижная мужская фигура. Мужик сказал «двое». Значит, Зира тоже где-то здесь. Они сообщники?

Игорь вышел из ниши и огляделся. Похоже, он находился в храме: стрельчатые окна с витражами, множество ниш в стенах, высокий купол — но ни одной иконы и никаких росписей на стенах. Назвать это здание «скромной обителью» было никак нельзя. Его размеры поражали воображение. Внутри него запросто поместился бы весь Исаакиевский собор вместе с куполом!

Из ниши справа выдвинулась чья-то фигура. Крылов повернул голову. Это была Катя! Ее глаза округлились. Бывшие супруги воскликнули одновременно:

— Что ты здесь делаешь?

Мужчина, стоявший в противоположной стороне зала, засмеялся:

— Странные вы! Обычно люди спрашивают «Где я?». Ступайте ко мне!

Игорю очень не понравилась ситуация, в которой он оказался. Незнакомый мужик, незнакомое здание, незапланированная встреча с бывшей женой… Он все еще спит? Или в гипнозе? Не похоже. Слишком все реалистично! Предметы четкие, мысли ясные… Странно только, что голос мужчины звучит так, будто он совсем рядом. В стену вмонтированы динамики?

Крылов двинулся вперед. В ушах засвистел ветер, как будто он не пешком шел, а катился на велосипеде с крутой горы. Фигура мужчины быстро приближалась. Десяток шагов — и Крылов смог хорошо его разглядеть. Коротко стриженный темно-русый волос, густые усы и бородка клином, большие глаза навыкате. Тело заковано в металлические латы, на боку широкий и длинный меч. Это не уличный фотограф. И это здание — не фотоателье. Может, киностудия?

Крылов остановился. Его бывшая жена сразу же стала рядом. Как нам удалось так быстро до него добраться? В полу беговая дорожка?

Он скользнул глазами по полу, но ничего похожего на полотно не увидел. Пол, как и стены, состоял из гладких серых камней, тщательно подогнанных друг к другу.

— Были времена, когда я принимал по три сотни гостей в день из вашего мира! — сказал мужчина с пафосом. — Теперь же его так загадили, что достойных душ почти не осталось. Сейчас узнаем, кто вы такие. Следуйте за мной!

За его спиной распахнулись высокие двери. Развернувшись, он направился в проем. Игорь и Екатерина двинулись за ним, стараясь не смотреть друг на друга.

Как только все трое оказались в соседнем помещении, двери захлопнулись — очевидно, здесь были установлены датчики движения.

Крылов огляделся. Помещение было небольшое, размером с его квартиру, но без окон. Освещалось оно масляными лампами, развешанными по стенам. Вдоль стен стояла мебель, но довольно странная: металлическая кровать с шипами, стол с винтовыми зажимами, кресло со скобами, приделанными к подлокотникам и передним ножкам. На полке, прибитой к одной из стен, были разложены хозяйственные инструменты: моток толстой веревки, щипцы, секаторы, пилы, топоры и молотки. Что за фильм тут снимают? Про садоводов-любителей?

— Меня зовут Страж Перехода, — сказал мужчина, остановившись рядом с креслом. — Ваши имена мне известны. Игорь Крылов и Екатерина Новикова, верно?

— Да, — ответил Крылов. — Где мы?

— Разве не ясно? В камере пыток! — спокойно произнес Страж. — Дама может сесть. — Он чуть заметно ухмыльнулся. — В ногах правды нет!

Катя послушно направилась к креслу, на которое он указал.

— Стой! Не садись! — воскликнул Игорь.

Она огрызнулась:

— Тебя забыла спросить! Если не понимаешь, что происходит, то хотя бы мне не мешай понять!

И села в кресло.

— Мудрая женщина! — похвалил ее Страж, застегивая скобы на ее руках и ногах.

— Дура! — процедил Игорь сквозь зубы.

Хотя они развелись с Катей, никакого насилия над ней он допустить не мог. Что если Страж — не фотограф и даже не артист, изображающий палача инквизиции, а самый обыкновенный садист? И меч у него не бутафорский, а настоящий? Пока этот меч оставался в ножнах, у Игоря был шанс остановить негодяя. Я должен вырубить и связать этого человека. Потом разберемся, кто он такой!

Медлить больше было нельзя. Крылов бросился к Стражу, приготовив кулаки.

Тот явно не ожидал нападения. Застегнув последнюю скобу внизу, неторопливо разогнул спину. Кулак Игоря попал ему точно в левую скулу. И… прошел насквозь!

Не поняв, что произошло, Крылов сделал еще два резких маха. Его левая рука проникла глубоко в живот противнику, правая — в череп, от лба до затылка.

Сопротивления плоти не было. Игорь словно бил в пустоту.

Страж саркастически скривился:

— Да ты, оказывается, герой! В драку лезешь?!

Крылов отпрыгнул назад:

— Ты кто? Голограмма?

— Что за «Гала Грама»? Женское имя?

— Не «Гала», а «голо».

— И не «голо». У меня все надето! Полный парадный комплект доспехов. Шлем тоже есть, но не стану же я его таскать ради вас! Он только для особых случаев. Для встречи великих магов… А в вашем мире они совсем перевелись, увы!

Вмешалась Катя:

— Голограмма — это объемное изображение. Когда кажется, что Ваше физическое тело здесь, но на самом деле его нет!

Страж громко хохотнул:

— Гы-гы-гы! Вы думаете, я — дух? Привидение? Нет! Это вы духи! Вы привидения! Иначе как бы вы прошли через зал приема со скоростью дикого скакуна?

Игорь твердо возразил:

— Мы не привидения.

— Откуда такая уверенность?

— Привидений не бывает.

Страж захохотал еще сильнее:

— Ну тогда попробуй снять эти оковы!

Он указал на скобы, в которые были заключены руки и ноги Кати. Очевидно, выхватывать меч и махать им он пока не собирался.

Пристально наблюдая за ним, Крылов подошел к креслу и попытался отогнуть застежку скобы подлокотника. Пальцы пронзили металл, будто его там и не было. Игорь сделал попытку ухватиться за сам подлокотник. Эффект тот же! Он протянул руку, чтобы коснуться плеча Кати — и снова неудача.

— Не тычь в меня пальцами, — сказала она. — Неприятно видеть, хоть я и не чувствую!

Крылов сделал два шага назад, совершенно обескураженный.

Она обратилась к Стражу:

— Эти оковы мне совсем не давят.

Тот ответил:

— Естественно! Я же сказал: вы — призраки.

Она начала поднимать руки, и они легко прошли сквозь скобы. Затем передвинула вперед ноги, «освободив» и их. Наконец, встала.

— Зачем Вы меня заковали, если оковы не держат?

Страж ответил торжественным тоном:

— Ты загадала желание цветку папоротника. Чтобы оно сбылось, тебе надо попасть в наш мир… В мир магии. Но туда нельзя пропускать всех подряд. Сначала я должен задать несколько вопросов и получить правдивые ответы. Пока человек сидит в этом кресле, он не может врать! А оковы, молотки и щипцы — всего лишь символ. Напоминание, что врать не получится!

Пока он говорил, Крылов подошел к полке с инструментами и попытался взять какие-нибудь из них. Тщетно. Его руки хватали воздух. Неужели я действительно призрак? Значит, я умер? И Катя тоже?

Он попытался провести руками по своему собственному телу. Руки провалились в пустоту.

— Подождите… Я правильно поняла, что желание, которое я загадала, может сбыться только в вашем мире?

— Именно. Может! Если правильно себя вести.

— А если неправильно?

Он сделал резкий взмах рукой:

— Секир-башка!

— Голову отрубят?

— Схватываешь на лету, красавица! Молодец! В отличие от своего мужа.

Игорь не стал исправлять: «бывшего мужа». Он вслух произнес ужаснувшие его вопросы:

— Я умер?

— Нет.

— А она?

— Тоже нет.

Голос Стража был спокойным и уверенным. Не врет, с некоторым облегчением подумал Крылов. Посмотрим, что будет дальше.

Катя опустилась в кресло:

— Хорошо. Я не отказываюсь от своего желания. Мне даже интересно посмотреть на ваш мир! А в моем и терять-то особо нечего. — Бросив косой взгляд на Крылова, она засунула руки и ноги обратно в оковы. — Ну, задавайте свои вопросы!

Страж неспешно приблизился к креслу и, остановившись перед ним, спросил:

— Какие вещества входят в состав пороха и как его приготовить?

Новикова ответила, не задумываясь:

— Не знаю. А если бы и знала, приготовить бы не смогла.

— Почему?

— У меня руки не из того места растут. Каши перевариваются, молоко убегает, торты подгорают. А порох бы в руках взорвался!

Такой самокритики Игорь от нее никогда не слышал. Кресло действительно не позволяет врать?

Страж продолжал допрос:

— Какое устройство нужно для выработки электрической энергии?

Она пожала плечами:

— Розетка в стене!

— А откуда там ток?

— Без понятия.

— Ясно. Каковы пять поражающих факторов атомной бомбы?

Катя задумалась:

— Ну… М-м… Вспомнила: световое излучение!

— И как же оно поражает?

— Не знаю.

— Тогда назови еще четыре!

— Да откуда ж мне знать?! Я — певица, а не ядерный физик! Давайте я лучше назову поражающие факторы не атомной, а секс-бомбы: губная помада, бюст, попа, каблуки и походка от бедра!

На лице Стража не возникло даже тени улыбки. Он покачал головой:

— Это — не научная информация. Вставай!

Катя вжалась в кресло:

— Спросите еще что-нибудь! Может, я что-нибудь знаю!

— Вставай! — рявкнул Страж. Она поднялась с недовольным видом и отошла к стене. Страж указал Игорю на кресло. — Теперь ты!

Крылов спросил:

— А если я откажусь отвечать?

— Оба вернетесь в свой мир. Сейчас все от тебя зависит. Мужа и жену, даже бывших, я по отдельности не пропускаю. Таковы древние правила. Раньше, знаете ли, разлучить могла только смерть… И второго шанса не будет!

Игорь вспомнил о «первобытной» девушке Зире, которая повесила ему на шею кулон, превратившийся потом в цветок, и спросила о сокровенном желании. Такой же вопрос, очевидно, был задан и Кате. Интересно, что она ответила. А он зачем-то признался, что хочет стать лучшим в мире врачом.

— Предположим, мое желание действительно сбудется. Кому и зачем это надо? Только не рассказывайте мне сказки про ангелов-хранителей!

Страж криво улыбнулся:

— Тебе не все равно? Главное, чтобы оно сбылось!

— Нет, не все равно. Бесплатный сыр бывает только в мышеловке!

— Я бы тоже хотела это знать, — вставила Катя.

Страж развел руками:

— Хорошо, я отвечу, раз вы настаиваете! Ты, милочка, — он указал крючковатым пальцем на Новикову, — нужна одному честолюбивому королю. Он хочет завоевать новые земли и надеется на твою помощь.

Катя засмеялась:

— На мою помощь?! Я — не суперменша, а певица! Причем неудачница!

Влияние кресла, очевидно, еще не закончилось. Игорь не помнил, чтобы его бывшая жена хоть раз себя так принизила.

— Тебя ждет грандиозный успех, — без тени сомнения возразил Страж. — Кстати, у короля есть потомство, так что твоя мечта о знакомстве с принцем сбудется! Есть только один вопрос: готова ли ты стать членом семьи кровавого диктатора?

Глаза Кати расширились. Помолчав немного, она пожала плечами:

— Почему бы и нет? Наверное, любого короля и президента можно обозвать кровавым диктатором. Зато я войду в королевскую семью!

Неприятное чувство кольнуло в груди Крылова. Стерва! Не успела развестись, а уже о принце размечталась?!

Страж похлопал в ладоши:

— Браво! Очень честный ответ! — Он посмотрел на Игоря. — Ну а тебя ждут в диком племени, которое готовится к войне с королем. Силы неравны, шансов у бедняг нет. Но ты сможешь облегчить их страдания. Станешь великим врачом, и твое имя останется в памяти народной!

Игорь вспомнил свой уютный кабинет в городской поликлинике и свою аккуратную петербургскую квартирку. Вернувшись в свой мир, он будет ходить на работу, принимать больных и писать массу ненужных бумаг… Вечером возвращаться домой, смотреть телевизор и ложиться спать… А утром опять отправляться на работу. Не жизнь, а малина? Тоска зеленая! Лучше попасть к дикарям и прославиться, чтобы Новикова знала! А если все это — розыгрыш, набью морду тому, кто его устроил. Сам же потом и лечить буду…

Он молча сел в кресло.

Страж начал с того же вопроса, который она задал Кате:

— Какие вещества входят в состав пороха и как его приготовить?

— Кажется, селитра и… возможно, сера.

— Что еще? В каком соотношении?

— Не знаю.

Страж шумно вздохнул:

— Ответ неточный! Идем дальше. Какое устройство позволяет вырабатывать электрическую энергию?

— Генератор.

— Из чего он состоит?

— Обмотка… и что-то еще.

Страж покачал головой:

— С такими знаниями генератор не построишь. Как устроена атомная бомба?

— Но ты же спрашивал у Екатерины о поражающих факторах… Я могу…

Брови Стража сдвинулись, и он гаркнул:

— Я сам знаю, о чем спрашивать! Отвечай!

Крылова всегда интересовал вопрос о том, как лечить людей, а не убивать. Тянуть время, вспоминая крупицы знаний из школьного курса физики, было бесполезно, и он выдавил:

— Понятия не имею.

— Вставай!

Игорь поднялся и отошел к противоположной от Кати стене.

Страж посмотрел на Новикову, потом на него.

— Что так далеко стали? Ненавидите друг друга?

— С чего ты взял…, — начал было Крылов.

Катя его перебила:

— Я хоть уже и не в «честном» кресле, но скажу: да! Я его ненавижу. Он мне всю жизнь испортил!

Такие обвинения Игорь уже от нее не раз слышал. Она вытрепала ему все нервы в последние несколько месяцев — и считала, что это он треплет ей. Невероятная наглость!

— Уймись! Мы уже не муж и жена! — он посмотрел на Стража. — Отправляй нас обратно поскорее, раз мы не прошли твой тест! Нам пора разбегаться. Навсегда!

Страж подошел к полке, взял щипцы, задумчиво пощелкал ими и, положив на место, сказал:

— Да, вам пора. Только не обратно, а в мир магии и славных героев. Там вас очень ждут. Вы прошли тест!

— Прошли?! — переспросила Катя. — Мы же ничего не знаем о порохе и ядерных бомбах!

— Вот и отлично! Я не пускаю в наш мир тех, кто в этом разбирается.

Крылов удивился:

— Почему?!

— Развитие технологий ведет к загрязнению земли, воды и воздуха, а потом и к гибели всего живого в ядерной войне!

Игорь возразил:

— У нас не было ядерной войны!

— Это только вопрос времени. К тому же технологии облегчают жизнь человека, а это неправильно.

Крылов удивился еще больше:

— Что же в этом неправильного?

— Развитие способностей прекращается. Поэтому у нас рождается немало хороших магов, а у вас они почти перевелись. Надеюсь, хоть вы двое на что-то способны. Иначе, боюсь, мою должность совсем упразднят, а Переход закроют. Проходите!

Он сделал широкий жест рукой, показав на двери.

Створки немедленно раскрылись. В проеме показалось голубое небо.

— А… куда делся зал приема? — спросил Игорь.

Страж поднял брови:

— Зачем он вам? Я отправляю вас в новый мир! Идите смело!

Катя решительно направилась к дверям. Остановившись в шаге от порога, обернулась. На лице ее отразилось недоумение:

— Там земли нет!

— Правильно. Переход должен быть чистым, без примесей. Но вам бояться нечего. Вы сейчас призраки, помните? А реальное тело появится там, где надо!

Крылов тоже приблизился к выходу. Действительно, земли нигде не было видно. У него сердце ушло в пятки, и он отшатнулся. Высота его всегда пугала. Он боялся даже стоять на балконе своей квартиры на третьем этаже! Как можно шагнуть в эту бездонную пропасть?!

Катя медленно двинулась вперед.

Игорю хотелось заорать «Стой!», но у него перехватило дыхание. Он не смог даже открыть рта!

Перешагнув порог, Новикова полетела не вниз, а вперед. Уже через пару секунд ее фигура начала будто растворяться в воздухе. Она оглянулась и посмотрела на Игоря. Взгляд у нее был тяжелый и пронизывающий. Еще секунда — и его бывшая жена исчезла.

Он судорожно набрал воздух в легкие. Хотя, казалось бы, какие могут быть легкие у призрака? Я не могу отступить, иначе навсегда останусь для нее трусом!

Собрав все свое мужество, Крылов шагнул вперед — и тут же почувствовал легкое дуновение ветра. Его тело стало невесомым, как перышко. Ветер понес его в голубое пространство. Понимая, что сопротивляться глупо и бесполезно, он зажмурил глаза. Мысли начали путаться, а яркий свет, проникавший сквозь веки, — меркнуть. И как только он собрался раскрыть веки и глянуть вниз, наступила полная тьма.

Глава 7. Испытание лекаря

Свист ветра. Крылов услышал его, едва придя в себя. Он открыл глаза, но увидел лишь черноту. Я ослеп?!

Судя по ощущениям, положение его тела было горизонтальным. Тело? Есть ли оно у меня?

Крылов провел по себе руками. Организм был плотным, как и положено. На ногах — знакомые на ощупь штаны, на туловище — куртка. Он покрутился, провел руками за спиной, подрыгал ногами. Никакой опоры. Пусто! Он висел в воздухе! Точнее, летел головой вперед. И, судя по громкости свиста в ушах, довольно быстро.

Впереди появилась светящаяся точка. Она стала увеличиться в размерах, превращаясь в круг. Вспомнились рассказы тех, кто пережил клиническую смерть: «И вот лечу я вверх, к свету, а на душе легкость необыкновенная…». Симптомы явно не сходились. Во-первых, Игорь двигался не вверх, а по горизонтали. Во-вторых, никакой эйфории он не испытывал. Даже наоборот. Ему было страшно до жути!

Светящийся круг продолжал увеличиваться. Тьма начала расступаться, и Крылов увидел, что летит сквозь тоннель. Вижу — значит, не ослеп. Судя по текстуре породы, тоннель был пробурен в скале. Игоря просто выдувало из него ветром. Это какая-то аэродинамическая труба?

Круглый выход стремительно приближался. Игорь разглядел в нем вершины далеких гор, подернутые рваными облаками.

Наконец, его вынесло из тоннеля.

По всем законам физики, названий которых Крылов ни за что бы не вспомнил, он должен был рухнуть вниз. Этого не произошло. Полет по горизонтали продолжался! И ветер по-прежнему свистел в ушах. Я все еще в трубе? И она абсолютно прозрачная?

Легче от этой мысли не стало. Страх только усилился. Внизу проплывали скалистые горы, поросшие кое-где хвойным лесом. Игорь обернулся и увидел гору, из которой только что вылетел. Она была заметно выше остальных и по форме напоминала гигантский гриб. Все «шляпка» этого гриба была испещрена круглыми отверстиями. Определить, из какой именно дыры вылетел Крылов, не представлялось возможным. Дурак я! Лучше бы отказался от желаний и вернулся в свою квартиру. Сейчас бы спокойно сидел перед телевизором!

Гора-гриб быстро удалялась и вскоре пропала из виду. Крылова довольно долго несло над однообразными грядами скал. Наконец, ландшафт изменился: внизу показалась широкая долина. В ее центре ровными рядами стояли какие-то округлые объекты. На горе рядом высилась каменная стена с башнями.

Началось снижение. Протаранить головой землю Игорю совсем не хотелось, и он попытался развернуться ногами вперед. Ничего не вышло. Какая-то сила удерживала его в положении «нырок рыбкой».

Объекты внизу оказались шатрами. Между ними сновало множество людей. Все они были в одинаковой красной одежде и латах, покрывавших верхнюю часть тела. Многие стали показывать на подлетавшего человека руками. По траектории его полета было несложно догадаться, что падение произойдет где-то в конце лагеря. Может, додумаются растянуть там какой-нибудь батут и спасти меня?

На свободную площадку в центре лагеря сбежалось человек тридцать, которые выстроились в три шеренги. Солдаты, что ли? Как только Крылов приблизился, они подняли вверх левую руку, а правую отвели назад. В руках у них были луки и стрелы! Солдаты собирались не спасать Игоря, а подстрелить его? Что за идиоты?! Он же и так разобьется через несколько секунд!

Стрелы взметнулись вверх. Игорь инстинктивно прикрылся руками. Не долетев совсем немного до цели, стрелы словно наткнулись на невидимое препятствие. Резко отклонившись в сторону и перевернувшись острием вниз, они устремились к земле. Люди бросились врассыпную, прикрываясь щитами.

Крылов пронесся над оставшейся частью лагеря, быстро снижаясь, и приблизился к склону горы, на вершине которой стояла крепость. Ну, теперь я точно врежусь в землю!

Не тут-то было. Поток воздуха понес его вверх, параллельно склону! На каменистой поверхности то тут, то там лежали окровавленные тела. И чем выше поднимался Крылов, тем больше их становилось.

Свист ветра стих так внезапно, будто кто-то перекрыл вентиль. Игорь пролетел некоторое расстояние по инерции, едва не воткнувшись лбом в стену, а затем шлепнулся плашмя на землю с метровой высоты. От удара в глазах на мгновенье потемнело. Я жив?!

Крылов поднял голову. Под ним была не земля, а мертвецы. Месиво из локтей, затылков, спин, перекошенных лиц… Рядом с ним на этих останках лежала поломанная деревянная лестница. За ней виднелся клочок свободной земли. Игорь вскочил и переместился туда, наступив на перекладину. Радости от спасения не было. Животный страх высоты сменился ужасом от картины побоища.

Один из трупов вдруг застонал и, повернув голову, посмотрел на Крылова. Видимо, это был не труп. В боку у него торчала тонкая ровная палка с обломанным концом. Из губ вылетело едва слышное:

— Помоги…

Игорь вспомнил, что он врач. Но как помочь? В последний раз он держал скальпель в университете, когда препарировал лягушку!

— Я терапевт, а не хирург, — прошептал он.

Сверху донесся звонкий женский голос:

— Наконец-то ты прибыл, Игорь Крылов! Начинай работу!

Крылов задрал голову. Из проема между зубцами крепостной стены, которая была высотой с трехэтажный дом, на него смотрела Зира. В соседних проемах виднелось несколько бородатых мужчин с луками и копьями в руках.

Зира показала пальцем вниз:

— Вылечи того солдата!

Крылов повторил свои слова чуть громче:

— Я терапевт, а не хирург!

Женщина приложила свою ладонь к уху:

— Что?

На Игоря вдруг нахлынула непонятная ярость, и он заорал:

— Я терапевт, а не хирург! У меня нет инструментов! Ничего нет! Ни скальпеля, ни бинтов, ни анестетиков! Какого фига меня сюда прислали? Где я? Что тут происходит?

Зира бросила вниз какой-то предмет:

— Вот твой инструмент!

Предмет упал к ногам Крылова. Это был свиток желтоватого цвета. Сдернув трясущимися руками веревку, скреплявшую свиток, Игорь развернул его и увидел короткий рукописный текст: «Пусть боль тебя покинет и причина боли сгинет, пусть рана затянется и здоровье наладится». Не понял! Они принимают меня за какого-то шамана?!

Он растерянно посмотрел наверх.

— Чего ты ждешь? Читай! — крикнула Зира.

— Я уже прочитал.

— Вслух читай!

— Зачем?

Она разочарованно всплеснула руками, негромко сказала что-то своим товарищам и шагнула вниз со стены. У Крылова перехватило дыхание. К его удивлению, женщина не разбилась. Ее стремительное падение замедлилось перед самой землей, и она плавно опустилась на латы, покрывавшие спину какого-то мертвеца. Дубины в ее руках на этот раз не было, но на поясе болталось холодное оружие, похожее на длинный кинжал или короткий меч.

— Представь, что вынимаешь древко, и рана солдата затягивается, — сказала она, указывая на раненого. — Заодно прочитай заклинание. У тебя должно получиться!

Игорь возразил:

— Если вынуть древко, этот человек умрет еще быстрее от потери крови.

— Делай, что я говорю! Докажи, что ты — лекарь! Иначе наши воины, — она указала пальцем вверх, — не дадут тебе подняться на стену!

— А зачем мне на стену?

Зира повела рукой в сторону долины:

— Чтобы они не отправили тебя на тот свет. Они уже знают, зачем ты здесь!

От палаточного лагеря к крепости скакало несколько десятков всадников. Крылов тут же представил себе, как они, подъехав ближе, открывают по нему стрельбу из луков. Не факт, что и на этот раз поднимется ветер и разметает их стрелы!

Он посмотрел на раненого. Как было бы здорово, если бы палка, торчавшая в его боку, просто растворилась в воздухе, а все поврежденные органы и ткани восстановились! Конечно, такое невозможно. Но доказывать это людям, ничего не понимающим в медицине, не имело смысла. Почему бы и не прочитать «заклинание», раз они настаивают?

Крылов перевел взгляд на текст и отчеканил:

— Пусть боль тебя покинет и причина боли сгинет, пусть рана затянется и здоровье наладится!

Раненый начал дергаться и хрипеть. Видимо, началась агония.

— Проклятье, — проговорила Зира. — Значит, колдун ошибся. Зря время на тебя потратила…

— Так верни меня домой!

— Извини, некогда. Война!

Она махнула своим людям наверху. Те скинули веревку, и Зира ухватилась за нее рукой.

Игорь посмотрел по сторонам. Бежать ему было некуда. Отряд всадников быстро приближался, и уже можно было разглядеть отдельных людей. Лечь и прикрыться мертвецами? Чтобы меня убить, солдатам придется приблизиться к стене. Авось побоятся!

Внезапно раненый перестал хрипеть. На конце деревяшки, пригвоздившей его к земле, вспыхнуло пламя. Во все стороны полетели яркие искры, будто от бенгальского огня. Дерево стало стремительно превращаться в угли, а угли — в дым. Секунда — и от древка ничего не осталось. Из раны солдата перестала лить кровь. Кожа, которая была видна сквозь дырку в одежде, затянулась и очистилась. Он начал вставать, с недоумением трогая свой живот. На его лице заиграла улыбка!

— Ура! Ты — лекарь! — закричала Зира и, бросившись к Игорю, крепко обняла его. Затем снова махнула рукой, и сверху свесилась вторая веревка. — Хватайся, тебя поднимут!

— Возьмите меня с собой! — сказал исцеленный солдат. — Я не хочу возвращаться в армию Фара. Я буду биться за вас!

Зира глянула на него, сдвинув брови:

— Ты — враг, но я тебя отпускаю. Иди к своим!

— Они не «мои». — Солдат обратился к Игорю. — Ты меня вылечил, я готов стать твоим верным рабом. Заклинаю: «Прими ты меня как раба в услуженье, поставь мне печать, закрепи соглашенье!»

Он стал на колено и дотронулся до ноги Крылова. При слове «печать» Игорю почему-то вспомнилась эмблема медицины — чаша, вокруг которой обвилась змея. К его удивлению, на лбу солдата зашипела кожа, будто к ней приложили раскаленное железо, и проступил багровый знак — именно такой, каким его представил Игорь.

На мгновение скривившись от боли, солдат заставил себя улыбнуться и воскликнул:

— Спасибо за согласие, хозяин!

Крылов с недоумением посмотрел на Зиру:

— Что происходит?

Помедлив, та недовольно проворчала:

— Он произнес заклятие, а ты передал ему свою печать. Теперь он твой раб. Тебе решать, брать его с собой или убить!

Она снова взялась за веревку. Ловко перебирая руками и отталкиваясь от стены ногами, побежала вверх с такой легкостью, будто у нее невесомое тело.

— Мне не нужен раб, — сказал Крылов. — Я… как бы это сказать… Дарую тебе свободу! Короче, вали домой!

— У меня нет дома. — Мужчина кивнул в сторону лагеря. — Они отняли его у меня. А с этим, — он указал на клеймо на своем лбу, — я буду считаться беглым рабом! Лучше убей! — Нагнувшись, он выдернул топор из чьей-то мертвой руки и протянул его Крылову.

Выхватив топор, Игорь отбросил его в сторону и указал на веревку:

— Лезь первым!

Раб-доброволец коротко поклонился и начал подъем — но не отталкиваясь от стены ногами, как Зира, а зажимая ими веревку. Игоря тоже учили так делать когда-то на уроках физкультуры.

Дожидаясь, когда нижняя часть веревки освободится, Крылов посмотрел на всадников. До них оставалось метров триста-четыреста. Успею или нет? На фига я пропустил вперед этого человека? Проклятая вежливость!

Он свернул свиток и сунул его во внутренний карман куртки, затем вцепился в веревку и полез вслед за своим рабом.

Глава 8. Кровавый цирк

Длинный жутковатый тоннель остался позади. Струя воздуха понесла Екатерину Новикову над причудливыми скалами в голубую даль. От восторга у нее захватило дух. Она всегда завидовала птицам, мечтая взмыть в небо не в кресле самолета с пристегнутыми ремнями, а так, чтобы ветер дул в лицо, и лететь, куда душа пожелает. Наконец-то ее мечта сбылась! Пусть ветер дул ей не в лицо, а в пятки, и летела она неизвестно куда — это было здорово!

Вскоре эйфория начала проходить, а в голову полезли тревожные мысли. Действительно ли ей нечего было терять в своем мире? Существует ли мир магии в реальности? Ждет ли там ее как певицу «грандиозный успех»? Выйдет ли она замуж за принца? И, самое главное, как ей приземлиться без парашюта, не сломав себе шею?

Однозначный ответ нашелся только на первый вопрос. Да, терять ей было нечего. И некого. Родителей давно не стало — они погибли в автокатастрофе. Из родственников остались только троюродный брат и четвероюродная сестра, да и те с Катей почти не общались. С мужем она разошлась. В профессии успеха не добилась. Ждать, когда ее заметит какой-нибудь продюсер, можно было годами… А вот в мире магии можно было начать все сначала! Как в старой песне: «Начни с начала, все начни с нуля». Лишь бы самой в нуль не превратиться при падении!

Гора, похожая на гриб, из которой она вылетела, исчезла из виду. Горы внизу становились все более пологими и низкими, пока не перешли в холмы, покрытые густым лесом. Немного спустя исчезли и холмы. За ними потянулась травянистая равнина с мелководными реками и озерами. Потом равнина уперлась в бескрайнюю синюю гладь воды.

В паре километров от берега виднелся гористый остров. К нему от берега вел каменный мост на высоких опорах. Новикова начала снижаться над мостом, направляясь прямо к острову. Это и есть мой пункт назначения?

Скоро она опустилась настолько, что стали видны отдельные люди, двигавшиеся пешком по мосту. Некоторые из них стали махать ей руками. Население приветливое. Не то что в Питере!

Продолжая придерживать одной рукой плащ, который задирался от ветра, она радостно помахала им в ответ другой рукой, в которой сжимала сумочку.

Мост заканчивался воротами в каменной стене. За стеной располагался небольшой городок. Здания в городке были невысокие — два-три этажа, не больше, — и с черепичными крышами, из-за чего он напоминал средневековую крепость. Но в центре возвышалась гигантская круглая башня. Похоже на небоскреб. В средневековье такие точно не строили!

Полет замедлился. Свист ветра начал стихать. Катю плавно развернуло ногами вниз, и она опустилась на мост прямо перед приоткрытыми воротами — причем так мягко, будто кто-то держал ее под руки. Повесив сумочку на плечо, она поправила плащ, платье и прическу.

Из приоткрытых ворот ей навстречу один за другим вышли несколько мужчин. Одеты они были в костюмы ярко-красного цвета — рубахи с длинным рукавом, расшитые узорами и перетянутые кожаным поясом, и широкие шаровары, заправленные в голенища черных сапог. Ни дать ни взять ансамбль казачьей песни! Но на поясах у них болталось настоящее коляще-рубящее оружие: мечи, палицы и топоры. Первый выделялся золотыми галунами и лампасами. Ручка его короткого меча вызывающе сверкала на солнце оттенками серого — очевидно, она была украшена бриллиантами. Катя сразу узнала этого человека. Это был Марк Софоклис. Похоже, он никакой не «советник Его Величества», а казачий генерал! И казаки его сильно смахивают на запорожских!

— Поздравляю с прибытием в город Фар! — сказал он, широко улыбнувшись. — Как прошел одинокий полет?

Слово «одинокий» неприятно резануло слух, но, чтобы сразу создать дружескую атмосферу, Катя пошутила в ответ:

— Лучше, чем в первом классе «Боинга»! Отличный был круиз!

Как ни странно, Софоклис не засмеялся. Наоборот, улыбка слетела с его лица. Сопровождавшие его мужчины схватились за рукояти оружия. Один из них рявкнул:

— Заклятие? Что за заклятие она прочитала?

Софоклис вскинул ладонь, обернувшись к своим спутникам:

— Спокойно! Это не заклятие. Девушка слишком долго жила в диком племени. У них там язык засорен всякой мутью! Ничего, у нас она быстро исправится. — Он приблизился к ней и прошипел на ухо. — Никогда не используй иностранные слова… и слова, обозначающие вашу технику, типа «Боинга». Не то голову отрубят!

Поняв, что дала маху, Новикова ответила вполголоса:

— Окей… В смысле, ладно! Больше не буду.

— И используй только мое второе имя — Софоклис. Марком меня здесь никто не называет.

— Как скажете.

Он шагнул назад, кивком указав в сторону ворот:

— За мной!

Остальные мужчины расступились, давая ему дорогу и выжидающе глядя на Катю. Она пошла за ним. Остальные двинулись следом.

Первое, что привлекло ее внимание за воротами, была статуя мужчины высотой в три человеческих роста. Она стояла в центре площади, выложенной разноцветной плиткой. По площади с радостным смехом и криками бегали дети, гоняя голубей. Вокруг статуи по кругу располагались деревянные лавочки с изящно изогнутыми спинками. На них сидело несколько женщин. От площади вглубь города вела широкая улица. Справа и слева высился сплошной ряд белокаменных зданий, балконы и окна которых были увиты плющом. Центральную часть дороги украшала череда фонтанов, а по ее краям росли пальмы и кипарисы. Улица упиралась в башню, которую Катя заметила еще в полете.

Она не удержалась от восклицания:

— Красота! Не город, а рай на земле!

Ее взгляд вернулся к статуе. Рука каменного мужчины была поднята над головой, а на вытянутом вверх пальце лежал довольно крупный предмет, похожий на обтесанный камень. Присмотревшись, Катя увидела, что предмет висит в воздухе: между ним и пальцем был довольно приличный зазор.

— Чей это памятник?

— Великому строителю Бажену. Жил триста лет назад.

— Красивое имя. И он был простым строителем? Не королем и даже не принцем?

— Он был великим строителем. А королям и принцам у нас памятников не ставят.

— Почему?

— Чтобы у следующих королей не было искушения их разрушить.

Катя усмехнулась:

— Разумно! А что у него над пальцем? Воздушный шар?

— В каком смысле?

— Ну, летательный аппарат. Он еще называется… сейчас вспомню… аэростат!

Выпалив это, она вспомнила о его предупреждении. Какая же я дура!

— Я же тебе сказал: не вспоминай про вашу технику! — резко проговорил Марк, остановившись.

Она инстинктивно втянула голову в шею и оглянулась. Оказалось, что за спиной у нее никого нет: свита Софоклиса осталась у ворот.

— Извините… Я не думала, что воздушный шар — тоже «техника».

— А ты думай! Иначе потом думать нечем будет!

— Постараюсь…

Указав на висящий над статуей предмет, он сказал спокойнее:

— Это — кусок гранита длиной один метр, который Бажен лично обточил и облегчил триста лет назад, но почему-то не использовал.

— Что значит «облегчил»?

— Прочитал заговор, чтобы гранит стал легче воздуха.

Это невозможно, чуть не вырвалось у Кати. Вовремя прикусив язык, она спросила:

— Почему же его ветром не сдувает? Тоже заговор?

— Да. Но это сделали уже наши маги. Это им по силам. — Он кивком головы предложил следовать за ним дальше.

Они пересекли площадь.

Из первого слева здания вышло два десятка мужчин в ярко-красных костюмах. Построившись в колонну по два, они зашагали навстречу. У Кати снова возникла ассоциация с казачьим хором.

— Смена караула, — объяснил Софоклис. — Только не вздумай называть их «казаками». У нас нет такого понятия. Это — солдаты. Воины!

Она вспомнила, как он читал ее мысли на улице при первой встрече. Чтобы проверить, насколько он силен в этом, она сжала челюсти и ответила мысленно: Зачем вам караул? Вокруг враги?

Марк ответил без запинки:

— Пока да. Но скоро, я надеюсь, их не останется.

Круто! Он даже не заметил, что я спросила молча!

— Кстати, — добавил он, — я действительно генерал, а также советник Его Величества!

— По совместительству? — уточнила Катя.

— Совершенно верно.

Колонна прошагала мимо, бряцая оружием. Новикова не смотрела на мужчин, но почти физически ощущала, что они жадно рассматривают ее. Было страшновато, но приятно. Я красивая. И скоро буду счастливой!

В памяти возникло лицо Игоря. Жаль, что он не видит, как на нее пялятся эти солдаты! Ничего, у него будет повод покусать локти. Его тоже занесло в этот странный, но прекрасный мир — значит, рано или поздно он узнает, что она вышла замуж за принца. А это наверняка случится! Иначе для чего все те чудеса, которые уже произошли?

— Конечно, будешь! — сказал Софоклис.

— Что буду? — не поняла Катя.

— Счастливой.

— Может, хватит читать мои мысли? — возмутилась она.

Софоклис ответил спокойно:

— Это происходит само собой. Привыкай.

— А как сделать, чтобы Вы их не читали?

Он усмехнулся:

— Не думай.

Совет был невыполнимый. Катя знала: долго удерживать пустоту в голове невозможно, так как мысли рано или поздно туда полезут, хочешь не хочешь! Главное — чтобы они были не слишком интимными. Как этого добиться? Да очень просто: переключить внимание на шмотки!

Она начала рассматривать немногочисленных прохожих. Покрой их нарядов разнообразием не отличался. Женщины носили длинные пышные платья со множеством складок, мужчины — рубахи, подпоясанные кушаком, и шаровары. Но цвета были самые разные — белый, черный, серо-буро-малиновый… Кроме красного. Похоже, красное здесь носят только солдаты и начальство типа Софоклиса.

— Верно! — сказал Марк. — А ты, оказывается, наблюдательная. И выводы умеешь делать! Главное, чтобы они всегда были правильные… Поняла?

Новикова почувствовала какую-то угрозу — не столько в словах Марка, сколько в интонациях его голоса.

— Нет. Вы о чем?

— Скоро узнаешь. Тебе придется принять… э-э… трудное решение.

Они приблизились к башне. Перед ней были разбиты клумбы с тюльпанами, источавшими чудесный аромат. Как только Софоклис зашагал между клумбами, бутоны дружно склонились к земле. В этом не было бы ничего странного, если бы причиной стал мощный порыв ветра. Но Катя не ощутила даже легкого дуновения!

Марк остановился и, выхватив меч, указал острием на одиноко торчавший кверху тюльпан.

— Вот пример неправильного решения. Этот наглец думает, что не обязан кланяться Советнику короля и генералу!

— Кто наглец? Цветок? — осторожно спросила Катя.

— Конечно!

Присев, он махнул мечом по кругу и замер, держа его у самой земли. Срезанный тюльпан упал на клинок и повис на нем в состоянии неустойчивого равновесия. Подняв меч, Софоклис поднес его к Кате так, что острие чуть не уперлось ей в живот.

— Дарю!

Она взяла тюльпан за ножку, стараясь не пораниться о лезвие, и опасливо отступила:

— Спасибо. Здесь все мужчины дарят цветы… на оружии?

Софоклис чуть заметно улыбнулся и, вложив меч в ножны, зашагал к распахнутым дверям башни.

Огромное круглое помещение было залито солнцем — его лучи лились через множество овальных окон по периметру. Здесь располагался рынок, кишевший людьми. Длинные ряды деревянных столов ломились от множества товаров — овощей и фруктов, одежды и обуви, хозяйственных инструментов и холодного оружия. Голоса людей сливались в общий гул. Откуда-то справа доносилось мычание коров, слева — кудахтанье кур. В воздухе вкусно пахло печеным хлебом и жареным мясом.

— Проголодалась? — спросил Софоклис и, не дожидаясь ответа, продолжил. — Обед придется заслужить, моя дорогая!

В этой фразе тоже сквозила угроза. Да кто он такой, чтобы угрожать мне?

Новикова кинула тюльпан в корзину для мусора, стоявшую между столами. Подавать цветок на оружии — это хамство!

При виде генерала люди стали расступаться, кланяясь. Он и его спутница беспрепятственно пересекли зал и вошли в двери в противоположной стене. Оказалось, что это не выход из башни, а вход на широкий пандус, огороженный каменными перилами и уходивший вверх вдоль наружной стены. Справа от пандуса стоял прилавок, из-за которого торчала голова пожилого карлика, сидевшего на стуле. Позади старика возвышались полки со множеством матерчатых тапок. Чтобы достать до верхней, даже высокому человеку потребовалась бы довольно длинная лестница. Но никакой лестницы поблизости Катя не заметила.

— Две пары, — сказал Софоклис, положив на прилавок несколько монет. — Самых быстрых!

— Да, генерал.

Карлик повернулся к полке и поманил рукой, что-то шепча себе под нос. Четыре тапка соскользнули с верхней полки и спланировали, раскачиваясь в воздухе подобно перышкам, на прилавок.

Старик владел телекинезом. Обычное дело для этого мира, видимо. А тапки были так велики, что подошли бы слону. Уродовать ими свой внешний вид Кате совсем не хотелось.

— Общественное достояние, — объяснил Марк, показав на тапки. — Брать можно только напрокат.

— Это, типа, бахилы? — спросила она, переводя взгляд на не слишком чистый парапет. — Мы боимся запачкать эти полы?

— Нет, — сказал Софоклис, бросая тапки на пол. — Мы боимся опоздать к началу турнира.

— Какого турнира?

— Певческого, конечно! Иначе для чего бы я тебя сюда привел?

Не снимая сапог, он вдел ноги в тапки. Даже на его большой стопе они смотрелись, как лыжи. Внезапно задняя часть тапок изогнулась вверх и прилипла к его голеням — да так плотно и аккуратно, словно была сшита на заказ.

Он указал Новиковой на вторую пару. Поколебавшись, она сунула в них ноги. Лишняя часть тапок тут же обхватила ее голени, сформировав аккуратные сапоги. Не «Gucci», конечно, но ходить можно.

— За мной, на семьдесят пятый этаж, — скомандовал Марк. — Имей в виду: здесь правостороннее движение. Если выйти на встречку, кости можно переломать!

Сделав всего один шаг по пандусу, он пролетел сразу метров десять и скрылся за поворотом.

Сапоги-скороходы, догадалась Катя и двинулась за ним.

Такой легкости при ходьбе она еще никогда не испытывала — даже во сне. Мимо мелькали окна одного этажа за другим. Разглядеть, что внутри, было невозможно из-за высокой скорости. Зато вид на город открывался великолепный, как с колеса обозрения — только это «колесо» крутилось намного быстрее. У Кати даже начала кружиться голова.

Навстречу по левой стороне пронеслось несколько мужчин и женщин, и Новикову обдало воздушной волной от каждого из них. Лифт все-таки удобнее, чем эти тапки!

Софоклис замедлил шаг, и Катя чуть не врезалась в его спину.

— Следующий этаж наш, — предупредил он.

— Почему мы не полетели просто по воздуху вверх? Не пришлось бы кружиться!

— Наши тапки на это не способны.

— А зачем они вообще? Страж отправил меня в ваш город без всяких тапочек! Вы так не можете, что ли?

Марк остановился и назидательно проговорил:

— Страж владеет мощной магией. Я тоже знаю заклинание полета, но очень редко его использую.

— Почему?

— За такое заклинание надо платить.

— Сколько?

— Дорого. Слишком дорого. Идем!

Они вошли в раскрытые двери и оказались в небольшом помещении. Здесь за прилавком тоже сидел карлик, но помоложе. И полок с тапками было у него поменьше.

Голенища «сапог-скороходов» Новиковой сами собой опали. То же произошло с обувью Марка. Карлик сделал жест рукой, и обе пары поплыли на верхнюю полку.

Катя последовала за советником-генералом в следующие двери.

Здесь был цирк. По крайней мере, так выглядело это помещение на первый взгляд: высокий купол, круглая арена и ряды кресел, поднимающиеся один над другим. Почти все места в зале были заняты. Публика выглядела пестро, но в первых рядах сплошь сидели люди в красном — и притом с оружием.

— Нас ждут, — сказал Софоклис. — Надо поприветствовать короля Всеслава и твоего принца.

При слове «принц» у Кати тревожно екнуло сердце. Надеюсь, он симпатичный. Или хотя бы не урод.

Генерал подвел ее к ложе, богато украшенной малиновым бархатом и архитектурной лепкой. В ложе располагалось три ряда кресел. В первом сидел пожилой, богато одетый мужчина с золотой короной на голове, в следующем — трое молодых людей приятной наружности, но без корон, а в последнем — две расфуфыренные барышни. Кто из них король — понятно. Но кто принц? И что за бабы там сзади?

Софоклис поклонился:

— Ваше Величество, я нашел талантливую певицу… в одном дальнем племени.

Король усмехнулся, поглаживая свою коротко подстриженную седеющую бороду:

— Рад слышать это, Главный советник по подданным! Но не маловато ли? Главный астролог, — он указал на мужчину с седой клиновидной бородой, стоявшего слева от ложи, — нашел шестерых! Целый хор!

— Она стоит их всех, вместе взятых.

— Откуда такая уверенность?

— Я это чувствую.

— Посмотрим.

Софоклис поклонился еще раз и, развернувшись к Кате, сказал:

— Иди к оркестру. — Он показал на площадку над выходом в противоположной стороне, а сам сел на единственное свободное место справа от королевской ложи.

Катя поняла, что задавать вопросы не стоит, и направилась вокруг манежа к оркестровой площадке. На ней уже находилось с десяток музыкантов. Сейчас меня спросят о репертуаре. Что бы им спеть?

Поднявшись по ступенькам к площадке, состоявшей из трех уровней, она смогла хорошо рассмотреть своих будущих коллег. Шестеро, в том числе две женщины, полукругом стояли на нижнем уровне перед деревянной трибуной. На ней вместо микрофона была установлена небольшая пирамида, сделанная из похожего на лед материала. За ними на следующем уровне в линейку выстроились пятеро мужчин. Один из них, в центре, держал в руках трость, двое — барабаны африканского типа, и еще двое — струнные инструменты наподобие домры. С таким сопровождением попсу не споешь. Надо вспомнить что-нибудь народное.

В уме сразу всплыл «Ой, мороз, мороз». Эта песня явно была не к месту. Что еще я знаю? Думай, Катя, думай!

Мужчина с тростью галантно подал Новиковой руку и провел на третий, самый высокий уровень, где она оказалась одна.

— Вот текст песни, — сказал он, протянув лист бумаги. — Стойте у нас за спиной и готовьтесь. Будете выступать последней.

Откуда-то снизу прозвучал гонг. На арену из-под оркестровой площадки вывалила толпа бородатых, голых по пояс людей в черных штанах. Средневековая подтанцовка? Но почему одни мужчины?

Они сгрудились слева на манеже вдоль его края. Затем на арену вышли еще четверо и застыли справа, напротив толпы бородачей. Они тоже были голые по пояс, но отличались красными шароварами, а также более высоким ростом и мощной мускулатурой. Кроме того, каждый из них держал в руках по два меча — видимо, это были солисты для местного варианта «танца с саблями».

Катя пробежала текст глазами. Без сомнения, ей вручили военный марш, но она никогда прежде его не слышала. Как же его петь, если я не знаю мелодию?

Мужчина, передавший ей текст, вернулся на свое место и взмахнул тростью — очевидно, трость была дирижерской палочкой. Его «оркестр» грянул нечто похожее на собачий вальс. Хор из шести человек громко и слаженно запел:

Иди вперед, дави врага,

Круши напропалую…

Слова были те же, что у Кати на листочке.

От толпы слева отделились четверо и бросились вперед.

Хор продолжал:

Отрубят руку — не беда.

Возьми свой меч в другую!

Дождавшись, пока «танцоры» приблизятся, вооруженные мечами мужчины синхронно сделали выпад. Клинки вонзились в плоть. Раздались вопли, и тела рухнули на пол.

У Новиковой перехватило дыхание. Это какой-то фокус или на самом деле?

Отрубят ноги — ты ползи.

Ни страха нет, ни боли!

Из толпы слева выскочили еще пятеро.

Мечом своим врага рази,

Умри по доброй воле!

Пять клинков взмыли вверх и разом опустились на головы несчастных. Все пятеро упали с раскроенными надвое черепами.

Катю охватил ужас. Сомнений не было: этих людей убили!

Хор не унимался:

Но даже если ты убит,

Твой дух бойца не сломлен.

Живых он силу укрепит,

И будет враг разгромлен!

Четверо с мечами стояли над трупами, держа оружие перед собой и вызывающе глядя на поредевшую толпу напротив. Но желающих кинуться на них с голыми руками больше не нашлось.

Допев песню, певцы замолчали. Дирижер махнул тростью сверху вниз. Музыканты перестали дергать за струны и лупить в барабаны. Воцарилась тишина.

— Еще раз! Повторить! — взвизгнул Главный астролог, по-прежнему стоявший слева от королевской ложи.

Король поднял ладонь:

— Нет! Достаточно. Гоните их в шею. Кто следующий?

На оркестровую площадку выскочили двое дюжих молодцов, которые начали выполнять приказ короля буквально — то есть, выгоняя певцов с манежа пинками в шею.

Дирижер повернулся к Новиковой:

— Следующая ты!

— Что… что здесь происходит? — пробормотала Новикова, едва шевеля дрожащими губами и стараясь не смотреть на трупы.

— Как что?! Конкурс песни!

— В моем мире… на конкурсах… никого не убивают…

На лице дирижера отобразилось искреннее удивление:

— А что в них тогда интересного?

— Красивая музыка!

— Как это? Музыка может быть только одна — боевой магический марш! Если у певца талант, он заставит любого пойти на смерть, даже против его воли. Ты запомнила мелодию?

— Конечно… Такой примитив трудно не запомнить… Но я в этом не участвую!

— Почему?

— Песни нужны, чтобы радовать людей, а не резать!

— Больше никому не говори такой глупости. Песня — она одна! Боевая!

— Бред.

Она развернулась с намерением уйти с площадки. Дирижер схватил ее за руку и горячо заговорил, понизив голос:

— Послушай, я не знаю, откуда ты родом, но здесь у нас все просто. Ты — или друг, или враг. Король ждет, не испытывай его терпение! Или ты хочешь оказаться среди врагов? — Он указал на толпу бородачей. — Это безжалостные, свирепые дикари. Даже если ты выживешь на арене, они потом сожрут тебя на ужин в своей камере! Живьем!

— Вы серьезно? Они людоеды?!

— Конечно! Разве по рожам не видно? Посмотри, какие тупые!

Новикова не умела определять склонность к каннибализму по выражению лиц, но причин сомневаться в словах дирижера у нее не было. Это — чужой мир со своими правилами! И сейчас от ее решения зависела ее собственная жизнь…

Собрав все свое мужество, она взглянула на трупы и выдавила:

— Хорошо. Я спою!

Дирижер подвел ее к трибуне и наставительно проговорил:

— Направляй звук на пирамидку из горного хрусталя. Смотри только в текст, думай о смысле. Надеюсь, хотя бы на одного дикаря твой голос подействует! Иначе тебя…

Не договорив, он грустно покачал головой и вернулся на свое место.

Грянул марш. Держа лист с текстом обеими руками, Катя запела дрожащим голосом:

Иди вперед, дави врага,

Круши напропалую.

Отрубят руку — не беда.

Возьми свой меч в другую…

Воздух наполнился криками людей и звоном металла. У Новиковой пересохло во рту. Руки стали ходить ходуном, будто она держала не лист бумаги, а отбойный молоток. На глаза навернулись слезы, и она едва различала текст.

Кое-как допев песню, Катя провела ладонью по глазам и посмотрела перед собой.

Весь манеж был завален трупами. В центре стоял один израненный бородач, держа в руке сломанный и окровавленный меч.

Зал взорвался аплодисментами.

Глава 9. Заботливый муж

— Я сегодня девять раз чихнула! — озабоченно сообщила Милава своему мужу, как только он вошел в обеденный зал.

Чмокнув жену в щеку, Бажен сел за стол напротив нее:

— Наверное, служанки плохо вытерли пыль. — Он окинул взглядом блюда, расставленные на столе. — Что у нас сегодня на ужин?

Конечно, он и сам прекрасно видел содержимое тарелок: стейк из косули с ежевичным соусом, камбала запеченная, салат с морским гребешком, клубника со сметаной… Не дожидаясь ответа, Бажен взял бокал с красным вином, с наслаждением сделал пару глотков и ласково посмотрел на жену.

Едва сдерживая раздражение, она проговорила:

— Какая пыль?! Они три раза в день делают влажную уборку по всему замку! Ты не понимаешь, что проблема в иммунитете? Может быть, у меня простуда начинается! Или даже грипп!

Он загадочно улыбнулся и, сделав паузу, торжественно провозгласил:

— Скоро твой иммунитет станет намного крепче! Сегодня я сделал то, о чем ты просила.

Милава недоуменно подняла брови:

— Что именно?

— Да все! — Он стал загибать пальцы. — Во-первых, построил еще одну крепость к западу от племени тыган. Во-вторых…

Она его перебила:

— Сколько раз повторять: надо говорить не «построил», а «восстановил». Никто не должен знать, что раньше в этих местах не было сражений!

— Хорошо, восстановил. — Он подался вперед и, понизив голос, продолжил. — Во-вторых, доставил тебе новый фен и аккумулятор с той стороны.

Она просияла:

— Спасибо! Это заклинание «теплый ветер в окно» ужасно сложное и выполняется слишком долго. Застрелиться легче!

— Напоминаю: «застрелиться» — значит убить себя из огнестрельного оружия. Никто не должен знать, что такое оружие кое-где существует!

Милава невольно засмеялась:

— Какой ты вредный!

— Не вреднее, чем ты… И в-третьих, распорядился о доставке парочки, которая тебя заинтересовала. Ты оказалась права: у них необыкновенные способности!

— Что за парочка?

— Ну эти… Врач и певица. Разведенные. Он сходу вылечил смертельно раненого, а она устроила шикарную бойню на первом же исполнении боевого марша!

Милава вскочила и радостно воскликнула, вскинув вверх обе руки:

— Да-а! Наконец-то! Что ж ты сразу не сказал?

Бажен откинулся в кресле с довольным видом:

— Хотел произвести впечатление. Так что, моя милая, скоро война между тыганами и Фаром разгорится с новой силой, воздух наполнится флюидами ненависти, и твой иммунитет укрепится. Больше никаких чихов! И главное: от морщинок, которые тебя расстраивают последние десять лет, не останется и следа!

Она обошла стол и, шутливо потрепав его за щеку, поцеловала туда же:

— Спасибо. Я очень рада, что у меня такой заботливый муж! Ты голодный, наверное, а я тебя гружу своими проблемами… Салатик?

Она придвинула к нему тарелку и, еще раз поцеловав, упорхнула на свое место.

Глава 10. Лечение и сражение

Несколько стрел сверху — и кавалерийский отряд, пытавшийся добраться до человека, пролетевшего над их лагерем, повернул назад не солоно хлебавши.

Крылов огляделся. Между первой и второй крепостной стеной было три террасы, вырубленные в скале. Пятеро бородатых мужчин в кожаных одеждах растаскивали солдат: раненых — на верхнюю террасу, убитых — на нижнюю. Оружие — щиты, мечи, копья, луки, стрелы — уже были свалены на средней террасе. Еще четверо бородачей прохаживались по первой стене, наблюдая за врагом в долине.

— Хорош пялиться, — сказала Зира. — Топайте за мной!

Она начала спускаться по каменным ступеням к нижней террасе. Игорь пошел вторым, спасенный им солдат — третьим. Лестница была достаточно широкой — все трое могли бы поместиться на ней в ряд, — но без перил. У Крылова дыхание сперло, как только он представил себе, что оступится. Мышцы ног мгновенно одеревенели. Он прижался к стене и замер.

— Высоты боишься? — донесся сзади голос новоявленного «раба».

Услышав это, Зира остановилась и оглянулась. По ее лицу пробежала насмешливая улыбка.

Крылову не хотелось, чтобы они видели его слабость. Заставив себя оторваться от стенки, он шагнул вперед:

— Просто осматриваюсь! Идем!

Выражение лица Зиры сменилось на одобрительное, и она молча продолжила движение.

— Как тебя зовут, хозяин? — спросил «раб».

Стараясь смотреть не вниз, а в спину Зиры, Крылов ответил:

— Игорь. А тебя?

— Мефодий.

Крылов пошутил:

— А твоего брата не Кирилл случайно?

— У меня нет брата, — серьезно и обстоятельно проговорил солдат. — Есть три сестры: Верна, Миляна, Любава. У нас в деревне почти всех девушек называют этими именами…

— Почти как у нас, — сказал Игорь. — Вера, Надежда, Любовь!

— У вас — это в вашей деревне?

— Нет, по всей стране. И в Библии…

— Это где?

— Не «где», а «что». Библия — книга, а не местность! А еще есть песня Макаревича «Три сестры» про Веру, Надежду и Любовь. Моя жена иногда ее слушала…

Зира опять остановилась:

— Забудь про свою религию, музыку и вообще свой мир. Ты находишься в племени тыган!

Не разобрав последнее слово, он переспросил:

— Кого? «Цыган»?

— Тыган, дубина! Я — тыганка. Здесь все, что непонятно, могут принять за заклинание.

Крылову не понравилось слово «дубина», и он резко ответил:

— Это их проблемы.

— А за непонятное заклинание могут убить! И тогда это твои проблемы!

— Так бы сразу и сказала. — Ненароком глянув вниз, он поспешно перевел взгляд обратно на Зиру.

— Про жену тоже забудь. Вы развелись! — Она улыбнулась и протянула ему руку. — Давай лапу! Помогу спуститься!

Это уже было оскорблением его мужского самолюбия. Игорю захотелось послать ее куда подальше. Сдержавшись, он ответил коротко:

— Я сам.

Она засмеялась:

— Ты отвергаешь мою руку и сердце?

— Только руку.

— Ловлю на слове. Догоняй!

Она устремилась вниз, перепрыгивая через две ступеньки. Крылов был вынужден побежать за ней. Его «раб» тоже затопотал за спиной. Руку и сердце… Это шутка, надеюсь?

Добравшись до низа, они прошли по узкому проходу между трупами до следующих ступенек, по которым поднялись до верхней террасы. Там стонали и ворочались окровавленные солдаты. Крылов достал из-за пазухи свиток:

— Зира! Я попробую их вылечить!

Мужчины, таскавшие раненых и убитых, бросили свою работу и выхватили короткие мечи. Зира остановила их, подняв вверх ладонь, после чего уставилась на Игоря:

— Это — враги. Там, — она указала на открытые ворота во второй стене, — наши раненые. Ты должен вылечить их! А пока потренируйся на своей шишке. Она все еще у тебя на лбу. Повтори заклинание, чтобы ее убрать!

Крылов как врач должен был помогать всем без исключения, но тон Зиры не располагал к спору. Игорь зашагал за ней дальше, на ходу разворачивая свиток. Заменив местоимение, проговорил:

— Пусть боль меня покинет и причина боли сгинет, пусть рана затянется и здоровье наладится!

Затем потрогал свой лоб. Шишку не нащупал. Исчезла раньше? Или прямо сейчас? Кажется, боли уже во время полета не было…

Раненых воинов племени было заметно меньше, чем солдат, — около двух десятков. Они неподвижно лежали прямо на земле, занимая всю площадку за воротами. За ними никто не ухаживал: здоровые мужчины выстроились цепочкой на нескольких лестницах стены, передавая наверх камни — видимо, готовились к новому бою. Женщины и дети выглядывали из щелей ветхих строений, примыкавших к площадке. Строения были деревянными, с соломенными крышами. Эти хижины можно запросто спалить горящими стрелами!

Игорь окинул взглядом раненых. Они не подавали никаких признаков жизни. Их кожа и одежда были в крови, раны открыты — ни одной повязки! — но кровь из них не сочилась. Такое могло быть в двух случаях — или кто-то уже наложил швы, или у этих людей перестало биться сердце. Приглядевшись, Крылов понял, что никаких ниток в ранах нет.

— Ты… уверена, что они еще живы?

— Да, — ответила Зира. — Наш колдун остановил кровь и усыпил их. Это все, что он может. Теперь твой черед!

Остановившись перед первым раненым — молодым человеком с рассеченным плечом, Игорь развернул свиток:

— Пусть боль тебя покинет и причина боли сгинет, пусть рана затянется и здоровье наладится!

В облике раненого не произошло никаких видимых изменений. Он продолжал лежать с закрытыми глазами на спине, не шевелясь.

Еще более молодой мужчина с проломленной головой, лежавший рядом, начал хрипеть и дергаться. Крылов представил себе, как зарастает кость, но прочитать заклинание не успел: мужчина застыл, уставившись в небо невидящим взглядом.

— В чем дело? Ты что-то напутал? — быстро проговорила Зира.

Игорь пробежал глазами текст заклинания.

— Нет… Все верно…

Парень, раненный в плечо, вдруг открыл глаза. Его кости и мышцы начали затягиваться прямо на глазах. Запекшаяся кровь куда-то испарилась, мышцы стали приобретать правильную форму и покрываться гладкой смуглой кожей.

— Невероятно! — пробормотал Игорь.

Раненый сел и осторожно поднял руку.

— Работает! — он посмотрел на Крылова. — Это ты сделал?

Игорь кивнул.

Парень вскочил и заорал, указывая на своего спасителя:

— Лекарь! У нас лекарь появился!

Люди, таскавшие камни, бросили работу. Направляясь к ним, парень стал демонстративно размахивать рукой:

— Мне руку отрубили, а он ее приделал!

Крылов попытался возразить:

— Вам не «отрубили» руку, а только разрубили ключицу и верхний край лопатки, а также мышцы, которые покрывают…

Зира перебила его:

— Хорошо спорить, умник! Лечи остальных скорее, пока они копыта не отбросили!

Шагнув к следующему раненому воину, Крылов прочитал заклинание.

Сверху послышался клекот и шелест крыльев.

— Осторожно! — воскликнул Мефодий, стоявший рядом.

Игорь поднял голову. На него пикировал орел!

Отскочив назад, Крылов вскинул руки для защиты. Но отбиваться не пришлось: замахав крыльями, птица зависла в паре метров над его головой и выпустила из когтей какой-то предмет, на вид стеклянный, после чего взмыла вверх.

Крылов поймал предмет одной рукой. Оказалось, что это — четырехгранная пирамида высотой с его ладонь. Сделана она была из материала, похожего на окаменевший лед.

Зира бросилась к Игорю и выхватила у него предмет.

— Магический кристалл! А ты не такой уж лопух!

— Что?!

Она чмокнула его в левую щеку, после чего одобрительно похлопала по правой:

— Молодец, что поймал! Эту глупую птицу нам бог прислал… Неважно, где она сперла кристалл — главное, уронила в нужном месте. Теперь дело пойдет быстрее!

— Какое дело?

— Лечение!

В ближайшей хибаре распахнулась дверь, и оттуда стремительно вышел пожилой высокий мужчина с всклокоченными волосами и в длинном черном халате. В руках у него был грубо сделанный плетеный табурет. Приблизившись, он поставил табурет перед Крыловым, проверил его устойчивость и коротко бросил Зире:

— Ставь!

Девушка аккуратно установила пирамиду в центре сиденья. Мужчина уставился на Крылова:

— Вообрази, как выздоравливают эти люди, и потом прочитай заклинание! Громко и четко! И помни: если не создашь выздоровление в своей башке, заклинание не сработает.

Его хамоватый начальственный тон не понравился Игорю, и он обратился к Зире:

— С какой стати этот мужик командует? Он кто такой?

Она ответила приглушенным голосом, округлив глаза:

— Ты что, не понял? Это наш колдун! Делай, что он говорит!

Видимо, штуковина, которую «спер» орел, обладала какой-то силой. Зира и этот колдун хотят, чтобы я действовал втемную?! Не выйдет!

— Магия — слишком серьезная вещь. Сначала объясните, что это за предмет и для чего!

Колдун неожиданно рассмеялся:

— И этот неуч будет мне говорить, что магия — серьезная вещь? Да что ты знаешь о магии, сопляк?

— Папа! — укоризненно сказала Зира, слегка дернув Колдуна за рукав.

— Папа?! — переспросил Игорь.

Колдун сбросил с лица улыбку:

— Да, я отец этой красавицы. Меня зовут Драго. Можно просто «колдун». Объясняю: это — магический кристалл, который усиливает любое заклинание. Главное, чтобы он находился между тобой и целью.

— И как это отразится на мне?

— Никак. В крысу ты не превратишься, не бойся!

— А я и не боюсь.

— Тогда зачем спрашиваешь? Начинай!

Крылов еще раз окинул взглядом раненых. В голове сама собой возникла картинка того, как они встают, отряхиваются и ощупывают свое исцеленное тело. Посмотрев в свиток, он громко проговорил:

— Пусть боль тебя покинет и причина боли сгинет, пусть рана затянется и здоровье наладится!

Наступила мертвая тишина. Все, кто был поблизости, — Колдун, Зира, Мефодий и воины на стене — замерли в ожидании. Прошло несколько томительных секунд. Наконец, раненые начали подавать признаки жизни. Их колотые и резаные раны стали чудесным образом зарастать. На ноги поднялся один воин, затем другой, третий… В конце концов, встали все.

— Чтоб я сдохла, — восхищенно пробормотала Зира. — Ты всю толпу вылечил!

— Братья! У нас появился великий лекарь! — громогласно объявил Драго, после чего низко поклонился Крылову.

Мужчины все как один, где бы они ни находились в этот момент, повернулись к Игорю и отвесили такой же низкий поклон.

Колдун продолжил:

— Братья! Теперь у нас опять много воинов!

Загремело дружное «Ура!» К бывшим раненым бросились остальные и начали их обнимать и хлопать по плечам, спинам и головам — точно как футболисты после важного гола.

— Молодец, дочка! — воскликнул Драго, обнимая Зиру.

Крылова, к счастью, никто не тискал. Да он и не горел желанием попасть в объятия незнакомых потных людей. Кроме того, он не мог считать свою работу законченной. За стеной лежало еще несколько десятков людей с ранениями! Для племени тыган это — просто враги, недостойные сострадания, но я обязан им помочь!

Он сделал два шага в сторону — так, чтобы пирамида оказалась между ним и стеной. Закрыв глаза, вспомнил сваленных за стеной людей и представил, как зарастают их раны, после чего прошептал:

— Пусть боль тебя покинет и причина боли сгинет, пусть рана затянется и здоровье наладится!

— Кого ты лечишь? — тихо спросил Мефодий, стоявший рядом с Игорем. — Тыгане уже и так встали!

— Твоих товарищей.

На лице «раба» отразилось удивление:

— Солдат?! Ты — добрый человек! — Он показал глазами на Зиру. — Но они тебя за это не похвалят!

В этот момент Зира повернулась к Крылову и с улыбкой проговорила:

— Отец в тебе не ошибся. Не зря он меня в твой мир вонючих машин посылал! Ты — молодец!

Не ощущая особой радости, Игорь слегка улыбнулся:

— Спасибо.

Девушка подняла левую бровь:

— Не вижу восторга. Я точно помню, что ты загадал цветку папоротника: «Хочу быть лучшим в мире врачом». Твое желание сбылось! Веселись!

Крылов неопределенно качнул головой:

— Я себе не так это представлял…

— А как?

— Ну… что я добьюсь признания своим умом и знаниями… А здесь просто какое-то заклинание.

Зира взвизгнула:

— Что?! Ты что, идиот? Да ты единственный, кому оно подвластно! У тебя дар!

— Дар — это хорошо, но это вроде как не моя заслуга.

Она вытаращилась, уперев кулаки в бока:

— Точно идиот!

Воины наконец начали успокаиваться. Драго, наблюдавший за их ликованием, подошел к табуретке:

— Мне послышалось или ты назвала кого-то идиотом, дочь?

— Его. — Она показала глазами на Крылова.

Колдун нахмурился:

— Нельзя. Он с этого момента — великий лекарь!

Взяв пирамиду и табурет, Драго направился обратно к лачуге.

Со стороны открытых ворот донесся звон железа. Тыгане не обратили на это внимания — многие из них все еще громко обсуждали выздоровление, — но Зира насторожилась. Когда звон повторился, она крикнула:

— Тихо!

Все замолчали.

В проеме ворот показался один из воинов племени с мечом в руке и стрелой в груди. Пошатываясь, он повернулся спиной, попятился и на третьем шаге рухнул на землю. Через несколько секунд в ворота вошла колонна в блестящих доспехах с сомкнутыми щитами и копьями наперевес.

— Солдаты! — заорал кто-то из толпы тыган.

Выхватив из ножен свое оружие — то ли длинный кинжал, то ли меч, Зира громко скомандовала:

— К оружию!

Часть тыган обнажила клинки, остальные бросились к стене: их колюще-рубящие предметы были сложены там, где они только что таскали камни.

Колонна солдат остановилась. Первые несколько рядов присели. Следующий ряд поднял луки и выпустил стрелы. С десяток бежавших к стене тыган свалились, пронзенные ими.

— Бей их! — закричала Зира.

Тыган, которые уже были вооружены, оказалось явно меньше, чем солдат. Тем не менее, они бросились вперед, издавая устрашающие вопли.

Первые ряды солдат встали, и бородатые воины наткнулись на их копья. Колонна двинулась вперед, как танк, давя упавших варваров. Остальные начали отступать.

Воины, похватавшие свое оружие у стены, принялись беспорядочно атаковать слева и справа. Численное превосходство теперь было у них, но пробить «броню» этого танка им не удавалось. Солдаты умело прикрывались щитами и наносили ответные удары. Тыгане падали один за другим, истекая кровью.

— Прячься, лекарь! — бросила Зира Игорю и сама ринулась в бой.

Ей удалось задеть своим мечом одного из солдат в первом ряду, но соседний тут же ткнул ей копьем в ногу. Сильно хромая, она отбежала назад и села, зажав рану рукой. «Танк» медленно приближался к ней, несмотря на сопротивление ее соплеменников. «Черепаха», вспомнил Игорь древнеримское название такого боевого построения. Еще бы вспомнить, как с этими «черепахами» боролись! Кинуть бы гранату, да где ее взять?

— Нам надо уходить! — сказал Мефодий.

— Уходи сам, ты все равно мне не раб, — ответил Игорь, не глядя на него.

Кривясь от боли и продолжая зажимать рукой рану, девушка встала и заковыляла к Крылову. Было ясно, что еще пара минут — и строй солдат доберется до нее. Надо вынести ее отсюда.

Крылов побежал к Зире. В тот же момент большая часть тыган развернулась и кинулась во встречном направлении, спасаясь от солдат. «Черепаха» ускорила шаг, сметая на своем пути тех, кто еще сопротивлялся. Игорь понял, что унести Зиру далеко ему не удастся — его просто догонят и ударят в спину. Единственное, что он мог сделать — это задержать противника, чтобы она попыталась уйти самостоятельно.

Подняв с земли брошенный кем-то большой меч, он подскочил к ней и заявил:

— Уходи! Я прикрою!

Она остановилась, опираясь на свое оружие одной рукой. Из-под пальцев другой руки, прижатой к ноге, у нее струилась кровь.

— Ты умеешь драться?

Об этом Крылов как-то не подумал. Да, он держал в руках шпагу, играя в д’Артаньяна, но это было много лет назад и шпага была деревянной.

— Нет.

— Идиот! Беги! Я их задержу!

— Нет, это я их задержу, — сказал Мефодий, становясь рядом с Крыловым и держа в руках копье. — Уходите оба!

Строй солдат быстро приближался. Никто из тыган больше не сдерживал их движение. Зира шагнула вперед и распрямилась, выставив вперед меч.

Крылов прекрасно понимал, что трем ненормальным, один из которых — раненая девушка, а еще один — полный профан в фехтовании, не выстоять против целого отряда солдат. Ему было страшно, но драпать не позволяла гордость и упрямство. Он поднял вверх клинок и стал покачивать им из стороны в сторону, пытаясь отвлечь таким образом внимание противника, сбить его с толку. И вспомнил, что подобным образом людей вводят в гипноз. В универе был такой спецкурс, и у Игоря неплохо получалось…

«Черепаха» сделала еще два шага вперед и неожиданно остановилась. Солдаты, как завороженные, уставились на кончик блестевшего на солнце клинка. Что с ними? Я погрузил их в гипноз?!

Еще не веря в такую удачу, Крылов громким, уверенным и спокойным голосом приказал:

— Бросить оружие!

Пики, мечи, стрелы и щиты с грохотом посыпались на землю. Это было невероятно!

— Кру-угом! — продолжал Игорь.

Солдаты послушно развернулись на сто восемьдесят градусов.

— Шагом марш!

Строй двинулся обратно к воротам.

За спиной Крылова послышался тяжелый топот множества копыт. Повернув голову, он увидел отряд всадников — бородатых мужчин в кожаных одеждах. Первым скакал мускулистый великан с огромным мечом в руке и с венком из зеленых листьев на голове.

— А-а-а! — заорал он, гневно перекосив лицо.

Словно очнувшись, солдаты бросились обратно к оружию, но было поздно. Всадники врезались в их строй, и началась бойня.

Глава 11. Тайная беседа

Драго торопливо сунул пирамиду в сундук, достал оттуда же три свечи и расставил их треугольником на деревянном полу. Руки у него дрожали от ярости. Бажен — мерзавец! Чуть не угробил мне дочь!

Сквозь щели в ставнях было видно, как воины во главе с Невзором добивают последних солдат.

Сделав глубокий вдох, колдун одним щелчком пальцев зажег все три свечи и шепотом прочел заклинание «Давай поговорим». Свечи начали усиленно дымить. Сначала дым хаотично клубился, но вскоре между свечами образовал круглый столб, растворявшийся под потолком. Внутри, как в мутном аквариуме, проявился чей-то силуэт. Донесся глухой мужской голос:

— Драго, вызывал? К чему такая срочность?

Колдун дождался, когда изображение Бажена станет достаточно четким, и процедил сквозь зубы:

— Почему ты меня не предупредил?

— О чем?

— О том, что приказал этому пришлому лекарю лечить солдат. Они чуть не убили мою дочь!

Бажен в ответ ухмыльнулся:

— Чуть не считается!

Колдун схватил глиняный горшок со стола и швырнул его в дымовой столб. Горшок пролетел сквозь лицо Бажена и разбился о стену.

— Я тебя ненавижу, призрак!

Бажен провел рукой по лицу, как бы проверяя, не пострадало ли оно, и спокойно произнес:

— Вот за это ты мне и нравишься, Колдун! За честность! А теперь извинись.

— Какого лешего я должен извиняться?

— Я не приказывал лекарю лечить солдат. Он сам себе приказал!

Запустив пальцы сквозь седеющие волосы своей бороды, Драго ошарашенно почесал подбородок, после чего поклонился:

— Вот как… Ну тогда прости. Не знал!

— Прощаю. Как там твоя дочь?

— Спасибо, хорошо. Лекарь ее вылечил. От раны следа не осталось! Кстати, вождь Невзор собирается его убить. Ты не против?

Бажен вскинул брови:

— Конечно, против! Для чего, по-твоему, я приказал доставить его в наш мир?

— Но ведь он — балбес! Делает, что хочет…

— Вот ты и объясни ему, чтобы он больше так не делал. Этот человек нам нужен!

— Но как я объясню это вождю? Из-за него погибло больше воинов, чем он вылечил!

— Ты умный. Придумай что-нибудь.

Колдун снова поклонился:

— Будет исполнено… Что делать с кристаллом? Опять использовать?

— Нет. Спрячь у себя. Сначала убедись, что этот парень точно выполняет приказы!

Драго поклонился в третий раз и дунул, быстро проговорив заклинание «Конец разговора». Дымовой столб рассеялся, свечи погасли. Бросив их в сундук, колдун захлопнул крышку, прочитал заклинание «Закрыть на замок» и направился к двери.

Глава 12. Знакомство с принцем

— Тебе аплодируют! Улыбнись и поклонись! — сказал Марк Софоклис, подскочив к Кате.

Не понимая смысла его слов, Новикова продолжала смотреть на кучу трупов, лежавших на арене. Столько крови она никогда не видела даже в кино. В первые секунды ощущение ужаса было таким острым, что у нее перехватило дыхание. В груди начало нестерпимо жечь. Катя судорожно вдохнула. Боль стала притупляться, при этом распространяясь по всему телу и будто проникая в каждую клетку.

— Не стой как истукан! — Марк слегка дернул ее за руку. — Король уходит! Улыбнись!

Слова Софоклиса все еще не доходили до ее сознания. Мышцы ног, рук и даже лица одеревенели.

Аплодисменты постепенно смолкли. Публика начала расходиться.

— Всё, поздно… Идем! — он потянул Новикову за собой.

Она чуть не упала, и ему пришлось ее подхватить. Поставив ее вертикально, как статую, он прошептал ей на ухо:

— Забудь про ярость, боль и страх, Всё в этом мире — тлен и прах, Живи мгновеньем, веселись, И со своей судьбой смирись!

Новикова почувствовала облегчение. Мысли о массовой резне плавно улетучились. Она вспомнила, что скоро сбудется ее желание выйти замуж за принца, и Крылов пожалеет о своем поведении. Может быть, даже попытается ее вернуть! Станет признаваться в любви, как на первых свиданиях… Конечно, во второй раз она не купится. Наоборот, посмеется ему в лицо. Скажет что-нибудь убийственное типа того, что однажды уже сказала: «Извини, но ты не можешь сделать женщину счастливой». Как здорово!

Кате захотелось петь и танцевать от радости. Широко улыбнувшись, она спросила у Софоклиса:

— А дискотека… то есть, бал будет?

— Будет, будет! Идем отсюда…

Он повел ее за собой, держа за руку. Шаги у него были широкие, и Кате пришлось бежать трусцой. Это показалось ей забавным, и она звонко расхохоталась.

Покинув помещение цирка, они надели по паре тапок-скороходов и понеслись куда-то вверх по пандусу.

Через некоторое время радость начала проходить. Новикова вспомнила о людях, которые поубивали друг друга на манеже. Неужели это случилось только из-за того, что она спела им песню?!

— Господи, что же я наделала?

Марк оглянулся:

— Ты выполняла приказ. Главное — не тормози. Еще десяток этажей — и мы на месте.

Ощущение ужаса возвращалась, все более овладевая Катей:

— Как после этого я могла радоваться и думать о бале?!

— Другая бы на твоем месте радовалась дольше. Может, даже до конца жизни. Я ведь произнес сильное заклинание… Но у тебя мощная энергетика. Отторгает… А вот и наш этаж!

Сдав тапки очередному привратнику-карлику, Софоклис и Новикова вошли в высокие двери. Перед ними открылся широкий и длинный коридор, красиво отделанный деревом. Достигнув его середины, Марк толкнул резную дверь слева и вошел в просторную прихожую:

— Твои апартаменты. Небольшие, конечно, всего семь комнат: гостиная, опочивальня, гардеробная, игровая, купальня, оранжерея и столовая. Кстати, твой обед уже готов. — Он указал пальцем на проход в помещение, в центре которого виднелся длинный белый стол, уставленный яствами. — Трапезничай!

Катя мотнула головой, все больше погружаясь в свои переживания:

— Мне кусок в горло не полезет. Эти трупы в цирке…

Он ее перебил:

— Ни слова больше! Забудь про ярость, боль и страх, Всё в этом мире — тлен и прах, Живи мгновеньем, веселись, И со своей судьбой смирись!

Дождавшись, пока на ее лице расцветет глупая радостная улыбка, он покинул прихожую.

Из столовой донесся аромат пищи. У Новиковой потекли слюнки. Бросив свою сумочку на пуфик и мурлыча себе под нос мотив боевого марша, она направилась к столу. Выбор был широкий: рулеты из ветчины, блинчики с жидким шоколадом, листья салата с креветками и сыром, виноград, малина, орехи… Единственное, чего не хватало, — это конфет. Катя обожала «Птичье молоко» фабрики «Красный Октябрь», но о них в этом мире было лучше не спрашивать. Голову отрубят!

Эта мысль еще больше развеселила Новикову. Бросая в рот все, что попадется под руку, она огляделась. Три круглых окна. Диаметр каждого — не меньше двух метров. И никаких стекол. А высота — ого-го! Очень удобно для самоубийц, ха-ха! Из окон — вид на гористый кусок острова и море. Красота! Одна стена полукруглая, остальные прямые. Алкаш строил? Хе-хе! А комната квадратов пятьдесят. Почти как вся квартира Кати. Но еще есть и другие комнаты! И это называется «небольшие апартаменты»? Гы-гы!

Новикова чуть не подавилась от смеха. Прихватив с собой тарелку с блинчиками, она отправилась на экскурсию по своим «владениям».

Вот помещение с тремя диванами, камином, скрещенными мечами и оленьими рогами на стене. Видимо, «гостиная». Кому-то рога в ней уже обломали, хи-хи! Вот комната чуть меньше с кроватью под балдахином, причем кровать такая, что лошадь поместится, ха-ха! Вот помещение еще меньше с деревянным чучелом человека в углу. Все чучело в крупных зарубках, как будто в него топоры метали. Это такая «игровая»? Ха-ха! Вот большой зал с рядами стоек, на которых развешены платья. Эта «гардеробная» не хуже бутиков в «Гостином дворе»! Может, пальцы о платья вытереть, хе-хе? Вот комната с овальным бассейном. Он небольшой, для соревнований по плаванию не годится, но утонуть можно запросто, ха-ха! Вот густой лес в четырех стенах. Стало быть, «оранжерея». Ау, серый волк, ты где? Я иду искать! Гы-гы! А вот и опять столовая. Круг замкнулся! Ха-ха-ха!

Катя поставила пустую тарелку на стол и вытерла пальцы салфеткой. В тот же миг эйфория закончилась, будто кто-то нажал невидимую кнопку в ее мозгу. Страшная картина резни вновь предстала перед мысленным взором. У Новиковой подкосились ноги. Схватившись за спинку ближайшего стула, она села и закрыла лицо ладонями. Куда я попала? Что это за «рай на земле», где людей убивают в цирке?!

— Привет, красотка! — раздался незнакомый девичий голос. — Извини, что мы без стука! Дверь была открыта!

Новикова убрала руки. В дверях стояли две барышни в нарядных длинных платьях, блондинка и брюнетка. Катя их уже видела — это они сидели в королевской ложе.

Блондинка захлопнула за собой дверь и прощебетала:

— Мы с тобой соседки. Дверь напротив. Пришли подружиться. Я — Ярослава. Можешь называть меня просто Ясей!

— А я — Добродея, — подхватила брюнетка. — Зови меня Деей.

У обеих лица сияли, но Новикова не нашла сил улыбнуться в ответ.

— Екатерина Новикова. Зовите меня просто… убийцей.

Лица девушек вытянулись. Они воскликнули одновременно:

— Кого ты убила?!

— Вы сами видели.

— Ты про тех дикарей на арене, что ли? — предположила Добродея.

— Да.

Ярослава с облегчением выдохнула:

— То, что было там, — не убийство! Это… — она задумалась.

Брюнетка подсказала:

— Игра!

Блондинка кивнула:

— Да! Игра! Потому что… — она вопросительно посмотрела на Добродею.

Та продолжила:

— Потому что там были зрители!

«Вы обе дуры», — захотелось сказать Новиковой, но она вовремя захлопнула рот. Ей следовало заводить друзей в этом мире, а не врагов! И помалкивать об угрызениях совести.

Приблизившись и поведя носом в воздухе недалеко от шеи Кати, брюнетка заявила:

— Ты странно пахнешь.

Видя удивление на лице Новиковой, Добродея объяснила:

— Ты должна пахнуть ароматными маслами, как мы, — розой, лавандой и эвкалиптом. Они стоят на полке в твоей ванной.

— Тут есть ванная?

Девушки рассмеялись. Ярослава проговорила:

— Какая ты глупая! Разве ты не поняла, что принята кандидаткой в фаворитки младшего принца? Иначе тебя поселили бы в клетушке два на три шага, как всех певичек. Естественно, тут есть ванная! — блондинка схватила Новикову за руку. — Пойдем, покажем. Вход через опочивальню!

Добродея вцепилась в другую руку Кати, и они потащили ее за собой.

— «Младшего принца»? — переспросила ошарашенная Новикова. — А есть еще и старший?

Они опять рассмеялись. Ярослава ответила:

— Вообще-то их трое. Старшего зовут Могута, среднего Умир, а младшего Траян. Я — фаворитка Могуты! Но через месяц стану невестой. Дея — фаворитка среднего принца. Ей до звания невесты еще полгода!

Новикова уперлась, заставив их остановиться.

— А я, говорите, фаворитка младшего?

— Не фаворитка, а кандидатка в фаворитки!

Добродея дополнила:

— Это уже большой успех, конечно, но тебе еще придется пройти конкурсный отбор, чтобы попасть в фаворитки!

— Но почему тогда Главный советник говорил мне только про одного принца?

— Потому что другие тебя не касаются, дорогая! Твоя цель — Траян!

На ум Новиковой пришла телевизионная картинка из шоу «Голос», где множество баб из кожи вон лезут, чтобы понравиться хотя бы одному члену жюри.

— И как же проходит «конкурсный отбор»?

Девушки хихикнули. Блондинка указала на кровать:

— Лежа. Вот где настоящие бои без правил!

Брюнетка возразила:

— Нет, одно правило есть. Ты должна шикарно выглядеть и пахнуть. Идем выбирать духи!

Они снова потянули Новикову за собой, но тут послышался громкий стук во входную дверь — два быстрых удара, пауза и еще два быстрых удара.

Девушки разом отпустили Катю и присели.

— Вот проклятье! — прошептала Добродея. — Что будем делать?

— Спрячемся! — предложила Ярослава, и тоже шепотом.

— Давай!

Они начали озираться.

— Чего вы испугались? — удивилась Новикова.

Брюнетка приложила палец к губам:

— Тс-с! Это был условный стук принца!

— Какого?

— Любого! Кажись, младший решил с тобой познакомиться! Я не думала, что так скоро!

— Вам, наверное, нельзя было со мной разговаривать?

— Ну почему, можно. Но принц будет недоволен, если узнает, что мы подслушивали!

— Тогда зачем вам прятаться? Не лучше ли просто открыть дверь, поздороваться и выйти?

Блондинка вытаращила глаза:

— Ты с ума сошла?! Мы же тогда не услышим, что он тебе скажет!

Новикова плотно сжала губы, чтобы ненароком не произнести слово «дуры», которое опять просилось на язык.

— Мы хотим знать, как он будет признаваться в любви, — прошипела Добродея, после чего указала на гардеробную. — Туда!

Ярослава кивнула, и они убежали на цыпочках.

Стук в дверь повторился. Новикова пошла открывать.

В дверях стоял один из тех парней, которых она видела в королевской ложе в цирке — голубоглазый шатен лет двадцати пяти. Он был примерно одного с ней роста или даже чуть ниже, но широк в плечах. Одежда украшена золотом, на боку меч в ножнах. Слегка поклонившись, парень вежливо произнес:

— Приветствую тебя, прекрасная Екатерина!

— Здрасьте.

— Разреши представиться: принц Траян!

Он улыбнулся одними губами. Выражение глаз осталось серьезным, и в этом было что-то отталкивающее.

— Очень приятно. Что… — Она запнулась, поняв, что вопрос «Что надо?» прозвучит грубо. — Что Вам будет угодно?

— Войти.

Он смотрел на нее в упор, не мигая. Кате стало не по себе. Захотелось захлопнуть дверь перед его носом. Понимая, что это было бы как минимум глупо, она шагнула в сторону:

— Милости прошу.

Траян твердым шагом проследовал в гостиную. Осмотревшись, снял со стены меч, пару раз махнул им в воздухе, повесил на место и плюхнулся на диван.

— Ну, рассказывай!

— О чем?

— Какого ты роду-племени, как здоровьице, зачем пожаловала?

Вопросы были нормальные, но интонации начальственные, а выражение лица — чуть ли не брезгливое. И это мой будущий муж?! Бр-р!

Что отвечать насчет «рода-племени», Новикова не знала. Софоклис не предупредил, известно ли вообще королевской семье о существовании параллельного мира. Но она решила, что лучше говорить правду, только неполную. Меньше вероятность запутаться. И быстро проговорила:

— Мой род-племя — русская по отцу, украинка по матери, здоровье нормальное, а пожаловала я петь.

— Русская… украинка…, — задумчиво повторил принц. — Не слыхал о таких племенах. Издалека будешь, что ли?

— Да.

— Ну ничего, придет день, когда мы и твоих дикарей завоюем, так что повидаешься с отцом-матерью!

Новикова поняла, что именно ей не понравилось в этом человеке: запредельная самоуверенность. Захотелось хлестко ответить: «Сам ты дикарь! Завоевать мою страну даже не мечтай, а родителей моих давно нет в живых!» Сдержалась. Неважно, выйдет она замуж за этого придурка или нет. Ей теперь жить в этом мире, и оскорблять члена королевской семьи не стоило — тем более при двух свидетелях, о присутствии которых он к тому же не знал.

Траян поднял вверх указательный палец и медленно покрутил им в воздухе.

— Что? — не поняла Катя, стоявшая в этот момент в центре комнаты.

— Повернись-ка, будь любезна! — Принц повторил движение пальцем. — Только сними свою уродливую накидку. — Он указал на плащ.

Новикова купила плащ всего полгода назад в фирменном магазине. Ее бывший муженек, как всегда, просто не заметил обновку. Невнимательность Крылова ее просто бесила. Но обозвать дорогой и красивый плащ «накидкой» даже ему бы не пришло в голову. Принц Траян — просто хам!

— Зачем? — с трудом скрывая раздражение, процедила Катя.

Он усмехнулся:

— Посмотрим, так ли ты породиста, как кажешься на первый взгляд!

«Пошел к черту, идиот!». Новикова нашла в себе силы опять промолчать. Когда Крылов доводил ее до ручки, она иногда посылала его по разным неприятным адресам. И бывший муж бубнил в ответ: «Сама пошла!» — вместо того, чтобы погладить ее по плечам и спросить, чем она расстроена. Но ответ Траяна на подобное ругательство был непредсказуем. Что если он просто позовет стражу и скажет «Будьте любезны, отрубите-ка ей голову»? Кажется, я влипла. Даже послать мужика куда подальше не могу!

Сдернув с себя плащ, Новикова швырнула его на свободный диван, прижала руки к бокам и повернулась вокруг своей оси на одном каблуке.

— Грудь, талия и зад на месте, — прокомментировал принц. — Тебя есть за что любить, Екатерина прекрасная! Принимаю тебя кандидаткой в фаворитки без очереди!

Катя не удержалась от сарказма:

— И что теперь? Мне мандат выпишут с печатью?

Он поднялся и, приблизившись к ней развязной походкой, взял за плечи:

— Не знаю, что такое мандат, а печатей я тебе завтра ночью наставлю. Вот таких! — Он беспардонно шлепнул ее по ягодице пятерней.

Забыв о всякой предосторожности, Новикова размахнулась и влепила ему пощечину. Голова принца дернулась в сторону. Он отшатнулся и уставился на нее, вытаращив глаза:

— Что… что это?

Все еще не контролируя себя, Катя выпалила:

— Любовная прелюдия, идиот!

И сразу же пожалела об этом. Сейчас он позовет стражу!

Траян некоторое время хлопал глазами, трогая покрасневшую щеку. Наконец, опустил руку. Его губы растянулись в улыбке, и он восторженно проговорил:

— Это что-то новенькое. Планы меняются. Я приду не завтра ночью, а сегодня!

Катя не ожидала такой реакции. Теперь она стояла и хлопала глазами, не зная, что сказать. Фразу «Я тебя не приглашала, извращенец!», которая пришла ей в голову, произносить явно не стоило.

В дверь постучали: два быстрых удара, пауза, еще два быстрых удара.

Траян нахмурился и проговорил, понизив голос почти до шепота:

— Право на такой стук есть только у членов королевской семьи. Никто из них, кроме меня, прийти к тебе не должен. Кто посмел украсть наш стук?

Новикова не ответила.

Траян тихонько вынул меч:

— Я сам открою. Этот человек заплатит за свою наглость кровью!

Неслышно приблизившись к двери, он поднял засов, рывком распахнул дверь и направил вперед оружие. В проеме стоял похожий на Траяна мужчина, только чуть ниже.

Траян в недоумении опустил меч:

— Ты что тут делаешь, Умир?

Молодой человек усмехнулся:

— Разве я обязан отчитываться, куда и зачем хожу? — Он вошел, отстранив меч Траяна рукой, и улыбнулся Новиковой. — Приветствую тебя, Екатерина прекрасная!

— Здрасьте, — ошарашенно выдавила из себя Катя.

— Разреши представиться: принц Умир!

Он учтиво поклонился, после чего подцепил дверь носком, не оглядываясь, и захлопнул ее. Засов с лязгом подпрыгнул, скользнув по наклонной скобе и заперев дверь.

Катя вспомнила о цветке папоротника. Неужели он подействовал сразу на двух принцев, когда она выразила свое желание?

Траян вложил меч в ножны и стал между Умиром и Новиковой:

— У тебя уже есть невеста.

— Ты про Дею, что ли? Она еще не невеста, а фаворитка!

— Но через полгода будет невестой.

— Это мы еще посмотрим! Ты — младший брат, так что уйди с дороги. А еще лучше — уйди совсем!

Он показал через плечо на дверь.

— И не подумаю, — угрожающим тоном ответил Траян. — Сам уйди!

Новикова поняла, что назревает драка. В этом, конечно, было нечто романтичное. Не каждая девушка может похвастаться тем, что из-за нее подрались два принца! Но она понятия не имела о местных законах. Что будет с нею, если кто-то из них пострадает?

Она решила привлечь к себе внимание:

— А мое мнение вас не волнует, господа хорошие?

Братья ответили почти одновременно:

— Нет!

В дверь опять постучали: два быстрых удара, пауза, еще два быстрых удара. Принцы, не сговариваясь, обнажили мечи, и Умир распахнул дверь.

За дверью стоял их старший брат. Мечи опустились, и Умир с удивлением спросил:

— Ты что тут делаешь, Могута?

Не удостоив его ответом, Могута вошел и с улыбкой произнес, глядя на Новикову:

— Приветствую тебя, Екатерина прекрасная!

Затем его взгляд переместился на что-то за ее спиной. Улыбка померкла.

Новикова услышала дробный стук каблуков. Остановившись слева от нее, Ярослава произнесла плачущим голосом:

— Как же так, милый Могута?! Ты же сегодня утром клялся мне в вечной любви!

По правую сторону появилась Добродея:

— Умир, я так расстроена! Я твоя любимая фаворитка, не так ли? А ты — мой герой! Разве не ты обещал, что новых фавориток уже не будет?!

Братья некоторое время молчали, обалдело переглядываясь. Внезапно Траян воскликнул:

— Цветок папоротника!

Все уставились на Траяна. Умир спросил:

— Где? При чем тут цветок?

Шагнув к Новиковой и глядя ей в глаза, Траян проговорил:

— Сразу трое принцев влюбились в певичку, как мальчишки. Очень подозрительно! Может, ты использовала цветок папоротника, чтобы охмурить нас? Если так, тебя сожгут на костре! Признавайся, использовала?

Катя поняла, что от каждого ее слова, жеста и даже мимики сейчас зависит ее жизнь. Софоклис — гад, ни о чем меня не предупредил. Я должна доказать, что ни в чем не виновата. А лучший способ защиты — это нападение.

— Как тебе в голову могло прийти такое? — изображая негодование, воскликнула она. — Я понятия не имею ни о каком папоротнике и его цветках! Я их не выращиваю и вообще в глаза не видела! Извинись!

— Их никто не выращивает, — сказал Умир. — Их рвут в полночь высоко в горах и сушат. Надо только знать, где эти горы!

Цветы Новикова действительно не рвала, поэтому легко усилила напор:

— Вы где-то видите гербарий?! — она обвела вокруг себя руками. — Покажите мне хоть один засушенный цветок! Их нет и быть не может! И я вовсе не мечтаю выйти замуж за принца. Уходите все! Видеть вас не хочу!

Наступила тишина. Наконец, Могута восхищенно проговорил:

— Горячая женщина! — Он посмотрел на Ярославу, и его лицо сразу же стало серьезным. — В смысле, вспыльчивая… Это нехорошо. Пойдем отсюда! — Он подал ей руку.

Ярослава бросила испепеляющий взгляд на Новикову, взялась за его руку, и они вышли.

Умир и Добродея последовали за ними. Помявшись, Траян проговорил:

— Ну ладно… Вижу, что неправ. Извини…

Повернувшись, он покинул прихожую и захлопнул за собой дверь.

Катя почувствовала, что у нее дрожат руки и ноги. Пройдя в столовую, она начала хватать со стола все подряд и есть. В мозгу пульсировала фраза Траяна «Если так, тебя сожгут на костре». Почему Софоклис не предупредил ее, что загадывать желание опасно? Что если они узнают правду?

В дверь постучали: два быстрых удара, пауза, еще два быстрых удара.

У Новиковой сердце ушло в пятки. Принцы вернулись, чтобы схватить ее?

Первым желанием было не открывать дверь и спрятаться. Катя бросилась к гардеробной, но почти сразу остановилась. Прятаться глупо. Они вышибут дверь и найдут меня. Показать страх — значит, подписать себе смертный приговор. Я должна бороться!

Она торопливо вытерла руки о скатерть и вернулась к двери. Собрав все свое мужество, подняла засов и потянула на себя ручку.

В коридоре стоял король. Широко улыбнувшись, он торжественно произнес:

— Приветствую тебя, прекрасная Екатерина!

Глава 13. Попытка приворота

Начав с Зиры, Игорь Крылов прочитал лечебное заклинание над каждым раненым тыганом. Все они излечились, но слов благодарности Игорь не услышал. За это время воины добили раненых солдат, а затем растащили убитых. Солдат — за крепостную стену, своих — куда-то вглубь поселка.

Командовал ими тот самый великан, который прискакал во главе конного отряда. Все называли его «вождь Невзор». На вид ему было лет тридцать пять — сорок. Венок из зеленых листьев, довольно странно смотревшийся на его косматой голове, очевидно, обозначал корону.

Убедившись, что раненых больше нет, Невзор приказал отвести Крылова к месту казни. Зира попыталась возразить, но вождь оборвал ее окриком «Молчать!». Воины схватили Игоря, подвели его к ряду деревянных столбов у стены и, прислонив к одному из них спиной, завели руки назад и сильно стянули запястья толстой веревкой. К соседнему столбу привязали Мефодия. Видимо, по местным законам раб должен был понести такое же наказание, как и его хозяин.

Перед Игорем и Мефодием собралась толпа. Невзор уселся на большой валун в отдалении, чего-то ожидая. Зира стояла среди толпы, глядя на Крылова остановившимся взглядом.

Как ни странно, Крылову не верилось в скорую смерть. Он выполнял свои обязанности — лечил людей. Разве он виноват, что излеченные им солдаты опять взялись за оружие? За что его убивать? Они обязаны дать мне последнее слова, и я им все объясню!

Он начал лихорадочно продумывать свою речь. Она должна была получиться короткой, но убедительной. Аргументов нашлось много — «клятва Гиппократа», «все люди — братья», «мой врачебный долг», «право военнопленных на медицинскую помощь»…

Произнести речь ему не дали. К вождю подошел колдун Драго и что-то сказал на ухо. Невзор нахмурился. Некоторое время они вполголоса спорили. Наконец, вождь обратился к воинам:

— Развяжите лекаря! Впереди тяжелая битва. Он нужен нам больше, чем миру мертвых!

Воины послушно освободили руки Крылова и его раба. Зира приблизилась к Игорю:

— Иди за мной!

— Стойте! — остановил их вождь. — У меня вопрос к вам обоим.

— Спрашивай, — настороженно сказала Зира.

— Кто вылечил врагов, я знаю. Но кто из вас произнес заклятие, из-за которого солдаты бросили оружие?

Крылов собрался было рассказать о возможностях гипноза, но девушка опередила его:

— Из нас — никто! Люди на такое не способны. Это сделали духи!

Невзор смотрел на нее с недоверием:

— Духи?

— Конечно! Ты слышал хоть об одном колдуне, который остановил бы целый отряд словом?

Вождь посмотрел на Драго:

— Колдун, твоя дочь не врет? Ты мог бы это сделать?

Драго покачал головой:

— Нет. Она права. Кто-то из духов решил нам помочь. Значит, нас ждет победа в битве!

Помедлив, Невзор обернулся к толпе воинов и поднял свой меч над головой:

— Нас ждет победа в битве! А-а-а!

Толпа взревела в ответ:

— А-а-а!

Видимо, это означало «ура».

Зира поманила Крылова за собой и торопливо зашагала в поселок.

Остановить их больше никто не пытался. Зира, Игорь и Мефодий прошли метров триста по узкой пыльной улице под любопытными взглядами женщин и детей. Наконец, она указала на одну из лачуг:

— Вот твое жилье. Располагайся. Еду тебе принесут. — Она кивнула на Мефодия. — Для раба отдельного помещения нет. Тебе придется спать и есть с ним под одной крышей. Точно не хочешь его убить?

— Нет.

— Ну, как хочешь.

Развернувшись, она зашагала в обратном направлении.

Крылов отворил дверь, состоявшую из наскоро сколоченных между собой досок, и вошел внутрь.

Он оказался в небольшой комнате с одним узким окном. Слева от входа располагалась каменная печь, справа — деревянная кровать с матрацем, из швов которого торчало сено. В центре комнаты стоял деревянный стол.

— Спасибо, — сказал Мефодий. — Я тебе не помешаю. Буду спать здесь, а заодно охранять вход. — Он указал себе под ноги, стоя у двери.

— Я попрошу для тебя раскладушку, — возразил Крылов, устало садясь за пустой стол.

— Нет, нет! Ничего не проси для меня! Иначе они подумают, что я твой друг, а не раб, и убьют меня. А тебя из этого роскошного дома переселят в какую-нибудь лачугу!

Крылов усмехнулся в ответ на фразу «роскошный дом», но, видя, что раб не шутит, спросил:

— Ты действительно считаешь его роскошным?

— Конечно. У меня дом поменьше, а нас там семеро… было, пока меня в армию не забрали. Мать, отец, три сестры и бабка…

Мир, в который попал Крылов, оказался довольно мрачным. Война, кровь, ненависть… И паршивые жилищные условия. Какого фига я согласился на эту авантюру?

В уме всплыли слова Зиры, которые она произнесла еще в Питере: «Если выполнишь миссию, возьмешь столько золота, сколько поместится в твоих карманах!». Разве он ей поверил? Кинулся в погоню за золотом? Нет! Он о золоте даже не думал. Еще она требовала, чтобы он произнес сокровенное желание. И он произнес: «Хочу быть лучшим в мире врачом». Откуда ему было знать, что это — путевка к Стражу? Но вот когда Катя шагнула в открытую дверь, ведущую прямо в бездонное небо, на кой ляд он поперся за ней?

Крылов вдруг понял: он не хотел ее отпускать. Вот из-за чего он здесь! Это — главное. Он развелся, но не вычеркнул Новикову из своей жизни!

— Что ты делаешь, хозяин? — спросил Мефодий.

Игорь осознал, что таращится на черный от копоти котелок, стоявший на железной решетке в печи.

— Ничего. Мысли всякие в голову лезут.

Раб усмехнулся:

— А я думал, взглядом хочешь разжечь огонь! Без заклинания.

— Нет. Взглядом не умею.

— Хорошо! А то я бы тебя ужасно боялся. Рассердишься — сожжешь! Я слышал про такие случаи.

— Не бойся. Я пользуюсь обычными спичками.

Мефодий похлопал глазами:

— Чем?

Крылов помедлил:

— Ты не знаешь, что такое спички?

— Нет.

— Тогда чем вы разводите огонь? Искрами от кремня? Трением?

— А вот теперь ты меня действительно пугаешь, — медленно проговорил раб. — Заклинание «Развести огонь» знакомо даже детям!

— Вот как… Ну прочти его!

Мефодий засмеялся с облегчением:

— Я понял. Ты просто не привык отдавать мне приказы. Не стесняйся! Я — твой верный слуга, который не гнушается никакой работы! — Он уставился на печь. — Здравствуй, дерево лесное! Коли ты совсем сухое, Собери в себе тепло, Разогрей свое нутро, Жар почувствуй, разозлись, Ярко-ярко загорись!

Он замолчал, продолжая смотреть на печь.

Игорь подумал, не подшучивает ли над ним раб, читая эти примитивные вирши.

Внезапно дрова, лежавшие под решеткой, вспыхнули так, будто кто-то облил их бензином и поджег. Мефодий бросился к печи и выхватил из огня котелок:

— Здесь совсем нет воды. Пойду наберу где-нибудь!

Крылов кивнул, не особенно скрывая свое изумление. Раб вышел из жилища.

Приблизившись к печи, Игорь поднес руку к огню и тут же отдернул ее. Огонь был настоящий!

Прошло минут пять. Дверь открылась, и на пороге появилась Зира. В руках она держала корзину, накрытую полотенцем.

— Я сама решила принести тебе еду.

Она прошла к столу какой-то странной походкой. Сначала Крылов подумал, что у неё заплетаются ноги, но потом понял: девушка пыталась двигаться, как топ-модель. При ее плотно сбитой фигуре и невысоком росте это выглядело немного смешно. Игорь сразу вспомнил вопрос, который она задала ему то ли в шутку, то ли всерьез: «Ты отвергаешь мою руку и сердце?»

Зира поставила корзину на стул и, откинув полотенце, выложила на стол пару лепешек, один крупный помидор и три куска жареного мяса.

— Лопай!

У Игоря отлегло от сердца. Тот, кто очень хочет понравиться, не станет использовать такие простецкие слова.

— Спасибо. Мне надо вымыть руки.

— Я тебе полью.

Она открыла небольшой комод, втиснутый в угол рядом с печью, и достала оттуда деревянную чашу и глиняный кувшин. Поставив чашу на пол, подняла над ней кувшин.

Крылов поднес руки, нагнувшись, и из кувшина полилась вода. Он начал осторожно тереть ладони, чтобы вода попадала в чашу, а не разбрызгивалась по полу.

Зира быстро проговорила:

— Освежись моей водой, Сердце мне свое открой, Пусть бегущая водица Даст душе твоей напиться, И неистовая страсть Над тобой захватит власть!

Игорь вдруг понял, что это — девушка его мечты. Никого милее и красивее он в своей жизни не встречал. В Зире все было прекрасно — и лицо, и одежда, и душа, и темные кудри на голове. Единственное, чего ей не хватало, — это большой и светлой любви.

Он выпрямился, схватил ее за руку и привлек к себе. Вода выплеснулась из кувшина и волной шлепнулась на пол. Зира едва успела поставить кувшин на стол, как Крылов поднял ее и стремительно перенес на кровать. Она не сопротивлялась. Игорь попытался стащить с нее куртку. Тщетно. Куртка сидела слишком плотно. Тогда он стал дергать за многочисленные веревочки, пытаясь развязать узлы. Тоже без толку. Никаких узлов не было.

— Застежки, — подсказала Зира и сама подцепила пальцем один из крючков на боку.

Поняв принцип, он торопливо расстегнул остальные и сорвал куртку. Под курткой была простая серая сорочка, а дальше — голое тело. Схватившись своей рукой за округлую грудь девушки, он прильнул своими губами к ее губам. Она тут же зафиксировала это положение, придавив его затылок своей ладонью.

Скрипнула дверь. Послышались чьи-то шаги, и сверху на голову Крылова обрушился поток ледяной воды. Это был шок. Игорь вскочил, протирая глаза и отфыркиваясь.

Перед ним стоял Мефодий с пустым котелком в руке. Не помня себя от ярости, Крылов схватил его за грудки и, оторвав от пола вверх, несколько раз тряхнул:

— Ты что творишь, раб?

Мефодий молчал, хрипло дыша: кулаки Крылова уперлись ему прямо под горло.

Ярость схлынула почти мгновенно. Игорь опустил парня и посмотрел на Зиру. Она уже сидела на кровати, поспешно напяливая куртку. С ее мокрой головы вода текла на плечи и грудь. Зрелище было довольно жалкое. Теперь ни ее лицо, ни одежда красотой не отличались, не говоря уж о слипшихся лохмах. А про душу этой девушки он вообще ничего не знал — чужая душа, как известно, потемки. И что я красивого в ней нашел? Самая обыкновенная баба!

— Твой раб охамел. Убей его! — с дрожью в голосе процедила Зира, вставая.

Крылову стало стыдно, что он сам использовал слово «раб». Неужели местные традиции так на него повлияли, что он уже почувствовал себя рабовладельцем?!

— Зачем ты это сделал? — спросил он.

Мефодий ответил:

— Я все слышал. Она сделала приворот, да еще с водой. Чтобы снять заговор, нужна другая вода. Вот я и… — Он приподнял котелок.

— Твое какое дело? — с ненавистью проговорила Зира.

— Я должен защищать хозяина. А приворот — это черная магия. После нее долго не живут. Кто спивается, кто болеть начинает…

— Вранье! Убей его! — повторила Зира и, вскочив, стремительно вышла из дома.

Мефодий поставил котелок на стол и опустил свою стриженую голову, замерев на месте.

Очевидно, он был прав. Внезапная вспышка страсти к женщине, не блещущей красотой — очень странное явление. Ничем, кроме приворота, объяснить его было невозможно.

— Спасибо, что вмешался… И извини, что набросился на тебя.

Мефодий поднял голову:

— Ничего. Ты меня удивил.

— Чем?

— Я человек немаленький, а ты поднял меня, как котенка! Откуда столько силы?

— На тренажерах занимаюсь.

По озадаченному выражению лица Мефодия было видно, что ответ ему не ясен.

Крылов перебрал в уме слова «тренажер Смита», «штанга», «гири» и, наконец, нашел то, что наверняка будет понятно:

— Камни таскаю. Тяжелые.

— Строитель, что ли?

— Нет.

Мефодий изумился еще больше:

— А кто тогда?

— Любитель.

Игорю вспомнился совет Зиры, который она дала, спускаясь со стены: «Забудь про свою религию, музыку и вообще свой мир». В этом она была права. Не стоило говорить здесь про тренажер Смита. И следующий ее совет: «Про жену тоже забудь. Вы развелись!»

Мысль о Кате заставила его сердце екнуть. Где она сейчас? Познакомилась ли с принцем, про которого говорила Стражу?

Крылов нахмурился. Ему было нелегко осознавать, что он не нашел правильный подход к женщине, которую любил. Теперь это сделает кто-то другой?

— Откуда ты знаешь, что приворот — это черная магия?

— Так говорят. А тебе зачем, хозяин?

— Просто так спрашиваю.

— Я понял. Вторую жену заиметь хочешь?

На этот раз удивился Крылов:

— Почему вторую?

— Ты ведь женат!

— Нет. Я развелся.

— Да?! А выглядишь, как женатый!

— Это почему?

— У тебя взгляд оценивающий.

— А у холостяка какой?

— Ищущий.

Возразить было нечего. Бывший солдат оказался неплохим психологом! Но Крылову вовсе не хотелось, чтобы кто-то влезал к нему в душу.

— Хватит об этом. Кажется, ты хотел набрать воды? — Он указал на пустой котелок.

Мефодий улыбнулся:

— Конечно!

Схватив котелок, он выскочил из дома.

Игорь вспомнил свои ощущения, вызванные заклинанием Зиры. Надо признать, ему было приятно вновь почувствовать сумасшедшую влюбленность. Когда-то он испытывал такое к Кате, причем без всякий приворотов… И она к нему испытывала то же, он это чувствовал. Вот если бы это можно было повторить! Пусть и с помощью заклинания!

Он попытался воспроизвести в уме слова Зиры, но вспомнил только начало и конец: «Освежись моей водой, Сердце мне свое открой…», «И неистовая страсть Над тобой захватит власть».

— Хватит глупостями заниматься, — пробормотал он сам себе. — Сказано же: приворот — это черная магия. После нее долго не живут. Тебе, Игорек, надо не о бабе бывшей думать, а о том, как выжить в этом диком мире!

Глава 14. Визит короля

К удивлению Новиковой, король был заметно выше своих сыновей и выглядел совсем не старым. Неужели он тоже в меня влюбился?

Поклонившись, она сдержанно ответила на приветствие:

— Здравствуйте, король Всеслав!

— Следуй за мной.

Он направился в гостиную. Каблуки его блестящих сапог звонко стучали, а гирлянды золотых бляшек, которыми был украшен его костюм, позвякивали при каждом шаге.

Остановившись на секунду в гостиной и осмотревшись, он проследовал дальше, в спальню. У Кати душа ушла в пятки.

К ее удивлению, остановка в спальне тоже была короткой. Король перешел в игровую. Там открыл сундук, стоявший у стены рядом со входом, и достал из него несколько ножей.

— Поиграем? — Размахнувшись, он с силой метнул один нож. Лезвие воткнулось в лоб чучела. — Теперь ты.

Он протянул ей нож ручкой вперед.

Новикова честно ответила:

— Я не умею.

Он чуть заметно сдвинул брови, продолжая держать нож в вытянутой руке.

Она взяла оружие, размахнулась и запустила его в чучело. Бросок оказался настолько неточным, что оно полетело не в чучело, а в окно. Катя ойкнула. Что если нож попадет в кого-нибудь внизу?

Достигнув окна, нож отскочил от невидимой преграды и со звоном упал на каменный пол.

— Значит, там есть стекло! А мне казалось, что нет! — с облегчением воскликнула Новикова.

Король Всеслав усмехнулся:

— Там нет стекла. Но из окон этого здания вылететь невозможно. Они пропускают только воздух!

— Как такое возможно?

— Магия! Великий строитель Бажен позаботился, да будет благословенна его душа на небесах!

Он поднял вверх глаза и руки, замер на секунду в таком положении, а затем быстро пошвырял оставшиеся ножи в чучело. Все они воткнулись в центр туловища.

Катя искренне восхитилась:

— Здорово!

Всеслав приосанился:

— Я и в бегущего человека попадаю не хуже!

— В живого?!

— Конечно. Мертвые не бегают.

Новиковой вспомнилась бойня в цирке, и ее восторг сразу же улетучился.

Король подошел к окну и застыл, глядя на зарево заката.

— У тебя тут отличный вид! — Он повернулся к Кате. — Ты хорошая певица, а метать ножи не умеешь. Как так получилось?

Спросить у короля «Что за идиотский вопрос?» было никак нельзя, поэтому Новикова объяснила как можно вежливее:

— Ну… меня учили петь, а не метать ножи!

— Безобразие. Певица должна уметь защищаться. В какой школе магии ты училась?

Судя по всему, Главный советник по подданным не рассказал правду о Кате даже своему непосредственному начальнику. Король, как и его сыновья, понятия не имел о ее предыдущем месте жительства.

— Я не училась в школе магии.

— Вот оно что! Значит, ты — самородок без образования?

Магического образования у Новиковой действительно не было, поэтому она ответила уверенно:

— Да.

Всеслав снова повернулся к окну и, разглядывая пейзаж, спокойно проговорил:

— Что-то не верится. Если у тебя темные замыслы, то сейчас — самое время для их реализации!

— В каком смысле?

— В таком, что пора напасть на мое Величество. Ножи перед тобой, моя спина тоже. Другого шанса не будет. Действуй!

Новикова не знала, что ответить. Похоже, король вовсе не собирался признаваться ей в любви. Проблема была в другом: он ей не доверял!

Подождав еще немного, Всеслав развернулся, подобрал лежавший на полу нож и подошел вплотную к Кате. У нее внутри все похолодело. Неизвестно, что было у этого человека в голове. Вдруг ему взбредет в голову выпустить ей кишки?

Развернув нож лезвием к себе, он подал нож Кате:

— На!

Она помотала головой.

— На! — грозно повторил он. — Держи нож, я приказываю!

Поколебавшись, она взялась за ручку. По-прежнему стоя прямо перед ней, король глубоко вдавил указательный палец себе в живот:

— Видишь? На мне даже кольчуги нет. Бей!

Новикова не выдержала. Шагнув назад и швырнув нож в сторону, она выпалила:

— Вы — параноик, Ваше Величество! На кой черт мне Вас убивать?

Он долго смотрел на нее, не мигая. Только сейчас она обратила внимание на то, что радужка его глаз совершенно черная. Почему-то Катя всегда побаивалась людей с такими глазами — они казались ей жесткими и скрытными.

Внезапно его губы расплылись в улыбке:

— Тебе повезло, что ты — не убийца. Эти ножи заговоренные. Направив его в меня, ты попала бы в себя!

Он хрипло засмеялся и, шагнув вперед, взялся за ее плечи. Это движение напомнило ей о Траяне, который некоторое время назад сделал точно так же. Вот теперь он признается мне в любви и шлепнет по заднице?

На этот раз надо было во что бы то ни стало сдержаться и не влепить пощечину.