Бесплатный фрагмент - Индия внутри

Страна высоких гор,

Страна долин бескрайних,

Страна духовной силы И небесной чистоты.

Николай Рерих.

От автора

Индия — манящая и притягательная как сказка. Про нее написано уже много разного. Для каждого она собственная, увиденная с определенной индивидуальной стороны, подарившая персональные подарки, доставившая неприятности, тоже разные. Мне кажется, нет двух человек, которые увидели бы ее одинаковой. У каждого она своя.

Почти для всех она начинается в Гоа, прибрежном штате, давно уже освоенном туристами. Но продолжение у всех разное. Кто-то, съездив один раз по туристической путевке, больше не возвращается никогда, с ужасом рассказывает знакомым про грязь, неудобное жилье, антисанитарию, острую несъедобную еду. Другие влюбляются сразу, возвращаются снова, стараются увидеть все больше. Для них нет лучше места на земле. Объяснить, чем завораживает, притягивает это место невозможно. Там не работают привычнае нам логика и понятия. Можно только рассказать о том, что увидел, какие чувства при этом испытал.

И всем этим ярким, необычным, обрушившемся на тебя — обязательно хочется поделиться. Но не все друзья и родственники понимают, что именно ты хочешь рассказать. И не всегда тебе хватает слов. Тогда приходится искать единомышленников среди незнакомых людей, одержимых такой же страстью, как ты. Как хорошо, что есть интернет! И форум «О Гоа. ру», где собираются те, кто любят Индию. Где можно получить ответы на любые вопросы. Виртуальные дружбы там часто превращаются в реальные. Тем более, есть место, где можно встретиться. И есть, что рассказать друг другу свое. Конечно, опять об Индии, о своем хобби, страсти, любви.

Первый раз оказавшись в Гоа пакетным туристом — я влюбилась сразу и окончательно. И стала возвращаться в Индию опять и опять, уже не в силах отказаться от этого удовольствия. Посчитав потом, я поняла, что на сегодняшний день всего провела там года полтора. Моя жизнь не позволяет оставаться там подолгу, это еще только мечта. Мои поездки были недолгие — месяц-полтора один или два раза в год. В этом есть хорошее и плохое. Плохо, что так мало, мне бы хотелось устроиться там надолго и обстоятельно. Хорошее — осознавая, что времени у меня не так много, я старалась перемещаться с места на место, каждый раз посмотреть что-то новое для себя.

Очень быстро я поняла — меня не особенно волнуют туристические достопримечательности и экскурсии. Нет, мне, конечно, хочется увидеть еще много, куда я пока не добралась, например, север Индии. Но это пока мечта. Я надеюсь, когда-нибудь мне все же удастся провести там полгода, и тогда я оправлюсь в долгое и обстоятельное путешествие, исполню все свои желания, увижу новые, расположенные далеко от побережья места. Но и просто Индия, обычная, каждодневная — для меня тоже прекрасна. Яркая тропическая природа, еда, обезьянки на крышах, туктуки, сумасшедший трафик на дорогах, теплый океан — все это очень отличается от того, к чему мы привыкли дома. Обрушивается на тебя звуками, запахами, волнует чувства. И конечно, люди вокруг, индийцы и просто путешественники. Каждый раз мне удается понять что-то новое, Индия открывает еще одну свою, доселе неведомую сторону.

Я никогда не составляю заранее внятных маршрутов, не копаю интернет, чтобы узнать, как и что надо делать, обязательно посмотреть. Перед поездками у меня есть только расплывчатые планы, причем два, максимум и минимум, и приблизительные представления, как конкретно их реализовать. Минимум-план я выполняю всегда, а максимум — уж как получится. Так и тут. Я решила просто рассказать немного о своей Индии, какой вижу ее я. Все написано в форме небольших рассказиков, каждый из которых посвящен какому-нибудь одному предмету, тоже хаотично, без плана и последовательности, о чем захочется.

1. Как это все начиналось

Я, наверное, не буду оригинальна. Давно уже известно, что в Гоа часто попадают не по собственному желанию или решению, а вопреки, или, на первый взгляд, случайно. Так же получилось и у меня. Была зима 2009 года, а зимой я привыкла ездить в Египет и сидеть на пляже, наслаждаясь морем и солнцем, пока у нас дома все завалено снегом. Та зима тоже не должна была стать исключением. Правда, имелось одно неприятное обстоятельство. Акула. Помните, у берегов Египта плавала акула, которая нападала на туристов? Это было как раз тогда. Такой момент немного тревожил, тем более что Египет для меня — это только море, кораллы, рыбки, большую часть времени там я провожу на яхтах, занимаясь снорклингом, причем заплываю далеко и одна. Подумав, акулу я решили призреть. Я люблю Хургаду, а она появлялась, в основном, возле Шарма, и вообще — от судьбы, как говорится, не уйдешь, не стоит даже и стараться. Так что, с решением, вроде, определилась.

Сейчас я уже точно не помню, почему заглянула на какие-то акционные туристические страницы, где обнаружила очень дешевые туры от Интуриста в Гоа. Теперь я уже не сомневаюсь, конечно, это была судьба. А тогда я даже слабо представляла себе, что это такое и где находится. Самым привлекательным там мне показалась цена. В поисках информации я забрела на форум о Гоа, полистала, он тогда, конечно, был меньше значительно, чем сейчас, и вроде, захотела. Тем более что и тогда меня занимал вопрос о возможности зимовки. Недавно мой сын закончил школу, поступил в институт, вырос, получается, и я вдруг почувствовала себя какой-то неприкаянной, ненужной, зато у меня появилось время на себя и свои интересы.

То, что я увидела на форуме — понравилось, еще немного подумав, я решила отправиться осматривать новые места. Но сразу образовалась проблема. В Египет я собиралась одна, что там может случиться, в давно уже освоенном мною Египте? А вот сюда, в неизвестный Гоа, мне нужен был попутчик. На форуме я прочитала, что русские в Гоа стараются держаться подальше друг от друга (это правда, так тогда и было, если мы слышали из шеки родную речь — проходили мимо, что-то вроде правила или обычая такого), и их там не так много. Значит, мне нужно самой организовать себе компанию. Из моих друзей что-то никто не впечатлился, не захотел вместе посмотреть новое место, зато гадостей о том, как там плохо, я успела наслушаться достаточно, но они меня почему-то не остановили. Что же делать? Я отправилась на сайт, где ищут попутчиков. Почти сразу я там познакомилась с милой женщиной, которая готова была составить мне компанию.

Потом я еще не раз обращалась к поиску попутчиц в интернете, правда, ездила только с одной, и несколько лет подряд. Но именно вот относительно Гоа — попадались мне люди интересные, с некоторыми дружу и по сей день, хотя вместе нам попутешествовать так и не довелось.

Мы уже обо всем переговорили с той женщиной, Мариной, единственное, она просила полететь на неделю позже, чем я планировала, у нее начинался отпуск, я согласилась подождать. И тут мне позвонила сестра, двоюродная, ее сын решил составить мне компанию, ему хотелось именно в Гоа. Что ж, племянник — святое, и мы улетели даже раньше, чем хотела я, как было удобно ему. Племяннику тогда было девятнадцать лет. А теперь — то важное, ради чего я вообще все это рассказываю.

Через день после нашего прилета в Гоа — в аэропорту Домодедово, через него мы летели, и как раз в те же часы, что вылетали и мы — взрыв. Он, правда, был в зоне выхода, прибытия, а мы улетали. Но все равно, думаю, это было бы тяжелое потрясение для нас, окажись там в тот момент. Помню, кстати, как меня умилило, что в тот день в Гоа всем русским приносили искренние соболезнования. И индусы из отелей, гестов, шек, и просто прохожие на улице. И иностранцы из разных стран тоже, просто так, подходили и соболезновали, ободряли. На меня тогда это произвело очень большое впечатление, я еще не вполне разобралась, куда попала….

Но это еще не все, самое главное — другое. Именно в эти дни в Египте началась первая революция. Помните, когда туристы вдруг оказались в центре боевых действий? Даже не подозревая, что такое может случиться в привычной, всегда дружелюбной туристической стране? Вот оказаться участником египетской революции мне бы точно не хотелось. Когда мы летели обратно из Гоа, таможенник увидел у меня в паспорте египетскую визу на это время, не заметив, что она прошлогодняя, и решил, что я добиралась домой из Египта через Гоа. Он предложил пройти в специальные комнаты, выделенные в аэропорту прилетевшим из Египта, где была организована еда, ночлег, психологическая помощь. Потом в курилке я видела этих людей, кое-как выбравшихся из Египта, измученных, бледных, утративших багаж, насмотревшихся Бог знает что…

Получается, Гоа спас меня тогда от больших неприятностей. Это выглядит фантастически, я бы сама себе не поверила, но это было, все правда так и случилось. Тогда это казалось странным, а сейчас уже кажется — закономерно. Тем более что я уже точно знаю, что не одна такая. Очень многие люди оказались первый раз в Гоа совсем не случайно.

2. Пещера Шивы

Я уже давно заметила, что с Шивой у меня сложились какие-то свои, особые отношения. Заметила в 2015 году, а потом у меня еще были случаи убедиться, что это так. С индийскими богами у меня все шло постепенно, ступень за ступенью.

В семнадцать лет я начала заниматься йогой. Как оказалось потом — у очень хорошего учителя. Сегодня он очень почитаемый и известный гуру. С учителем я прозанималась пару-тройку лет, но потом йога осталась со мною на десятилетия, пока я не поняла, что в каком-то смысле переросла ее, мне там тесно. Любое духовное учение обязательно на что-то опирается. В моем случае это стал буддизм, одна из его европеизированных разновидностей, но и ее я со временем пережила тоже.

Об индуизме я поначалу знала совсем мало, поэтому старалась никуда не лезть, остерегаясь что-то сделать неправильно, оскорбить местных. Да и вообще мне все это казалось каким-то несерьезным. Вместо величественных храмов, обычных нам всем — ярко расписанные домики, темплы, жуткое количество богов, никто, наверное, даже сами индусы, не сможет упомнить всех. Статуи, похожие на игрушки…. Все это выглядело абсолютно непривычным. А Шива поначалу просто пугал, потому что это Бог, отвечающий за смерть. При всей своей любви к Индии, их погребальные обряды меня поначалу очень настораживали, отвращали. Я даже специально избегала узнавать что-то, связанное с ними. То, что Шива — еще и Бог мироустройства, и отвечает за все решительно, что происходит вокруг — тогда я не задумывалась вовсе.

Мне потребовалось достаточно времени понять, что индуизм — очень светлая, спокойная, позитивная вера. Что невозможно любить Индию и не проникнуться ее богами — Ганешем, Кришной, Хануманом, Вишну и Лакшми. Список можно продолжать бесконечно. Индийские боги, неисчислимое количество сказаний о них — органичная часть индийской культуры, огромная, без них нет Индии. И я тоже полюбила их всех, темплы, яркие подношения из цветов и фруктов, служителей богов — браминов в разноцветных необычных одеяниях, пуджи, где тебе и твоим близким желают только добра. Это такой маленький ежедневный индийский праздник, в котором участвуют все.

Другое дело, мне казалось, шиваизм, это очень серьезно и строго, и я все так же старалась держаться в стороне.

С годами я поняла, что самое мое любимое в Индии — это океан. И пока не могу позволить себе зимовать там, пока приезжаю не больше, чем на полтора месяца — далеко удаляться от океана я не хочу. Максимум, я согласна провести вдали от океана пару дней. Но и Гоа мне разонравился тоже довольно быстро. После того, как я увидела там что-то еще — Гоа мне стал казаться безличным туристическим курортом. Надо было подыскивать другое место, отвечающее всем моим запросам. И таким местом надолго для меня стала Гокарна. Я влюбилась в нее сразу, как только впервые увидела, еще в 2012 году. С тех пор я большую часть своего времени в Индии провожу там, живу. А Гокарна — город Шивы, он там родился, ему там поклоняются и любят безмерно.

Моему первому посещению пещеры Шивы в Гокарне предшествовала целая цепь случайных совпадений. Например, я направлялась в храм Лакшми в Гоа, а почему-то оказалась у Шивы, и там была, опять же случайно, пуджа. Так же совершенно случайно я оказалась на праздновании Маха Шиваратри в Гокарне, совсем не планируя туда попасть. Больше того, на самом празднике мне случайно досталось такое место, где меня не могли затолкать, и было удобно все посмотреть. Потом я даже привыкла, что если я захожу в темпл, где в названии имеется «Шива» — мне, скорее всего, предложат сделать пуджу. Я стала больше интересоваться Шивой, читать о нем, думать. И мое отношение стало меняться, я почувствовала, что начинаю любить его, доверять ему. Ведь не зря же я так люблю Гокарну.

Первый раз оказавшись в пещере, где родился Шива — я ощутила потрясение. Это случилось ранним утром, никого вокруг и внутри не было. В тот год я отдыхала с бывшим мужем. Нашим проводником был мой любимый туктукер, водитель мопеда с кузовом, в Индии они часто удобнее, чем просто такси. Мы поднялись на небольшой холм, поросший колючей сухой травой, и оказались перед входом в настоящую пещеру, вниз вели ступеньки, небрежно сложенные из камней. Нам пришлось сильно пригнуться, чтобы пролезть под низким сводом. И наконец, мы в пещере. Казалось бы, что особенного, пещеры есть и у нас в стране, есть в других странах, туда водят экскурсии. Но тут мы были одни, сами, вольны делать и думать, что хотели. И на меня вдруг накатило такое сильно ощущение древности, неподдельности, чего-то не вполне понятного, но одновременно своего, знакомого…. Трудно описать такое. Я просто поверила, что да, здесь родился когда-то Бог, отсюда он пришел к нам, чтобы следить за нашими жизнями. Это все правда.

Я не знаю, кто и какие чувства испытывает там, в этой пещере. Я только о себе самой, у меня было так. Для меня это стало очень важным событием, как уже говорила выше, заставило в очередной раз пересмотреть свое отношение к индуизму, понять что-то новое.

Мы долго сидели там, там даже воздух другой, запах…. Потом еще сверху осмотрели отверстие, из которого вышел Шива. С тех пор для меня эта пещера — очень важное место, я стараюсь там побывать каждый раз. И знаете, у меня появилась мечта. Может, кто-то и засмеется, но это тоже моя личная мечта. Я мечтаю переночевать там, в этой пещере, я думаю, это будет очень сильное переживание. Я знаю, что там принято ночевать в ночь Маха Шиваратри, самого главного праздника Шивы, но именно тогда не хочу, думаю, там собирается масса народу. Хочу в какой-нибудь обычный день, когда нет никаких праздников. Мой бывший муж тоже испытал в той пещере тогда сильные чувства. Он в полной мере разделяет мою мечту, но с тех пор я в Индии была либо одна, либо с подругами. А ночевать там посреди чистого поля в пещере с летучими мышами одной, или просить составить мне компанию подружек, впервые оказавшихся там, и так постоянно озирающихся в страхе по сторонам — это невозможно. Поэтому эта мечта — пока только в списке хотелок, тех, что я хочу осуществить в Индии. Список там приличный, а значит — есть к чему еще стремиться.

3. Про индийский английский

Когда мы первый раз прилетели в Гоа, сестра просила меня помочь племяннику заговорить на английском. Она и еще распоряжения раздала, потом расскажу. До этого я уже насмотрелась, на каком мусоре говорят в восточном странах. Мне мой английский был нужен для работы. Когда-то в юности, последствия совковой обычной школы, мне пришлось много переучивать и перестраивать, чтобы довести его до ума. У меня масса комплексов, связанных с английским: я ненавижу плохой английский, плоский русский акцент, который появляется без практики и у меня, люто вытравливаю его. Это я все про себя, мои требования к себе, а так я считаю, все должны говорить-говорить-говорить, не стесняясь ошибок и акцента, только так можно разговориться. Второй иностранный язык я учила в университете, и у меня даже близко нет таких комплексов и страхов. Потому свой английский я берегла и раньше старалась в этих странах, с плохим английским, молчать, разговаривать только по необходимому минимуму. К плохому и простому очень легко привыкнуть. Но сестра просила…

Пару дней я прислушивалась к тому, как говорят в Гоа. Очень богатая, немного старомодная, как раз приятная мне, лексика, но грамматика, вернее ее отсутствие, фонетика, интонации…. Все вместе — выглядит ужасающе. Но что поделаешь, пришлось подстроиться. Еще через день я уже болтала на местном наречии вполне внятно. А потом заговорил и племянник, такое усваивается намного проще академического английского. И другие мои попутчики, позже, тоже всегда легко начинали там спикать.

Раз уж я приняла такое решение — я использовала каждую возможность поболтать с местными. Вставала я рано и отправлялась завтракать в шеку на пляж, там никого еще не было, и мы болтали и шутили в это время с поваром, совсем молоденьким мальчиком. Как-то я также начинала свое утро, к повару как раз пришла позавтракать собачонка из соседней шеки, и он рассказывал мне, что она приходит к нему, да я и сама видела, каждое утро, потому что любит его кухню, в хозяйской шеке для нее слишком острая еда. Я потом туда специально сходила, как раз для меня там еда, люблю острое.

Каждое утро эта собачка, похожая на болонку, обязательно разыскивала повара, вставала на задние лапки, а сложенными передними трясла, выпрашивая себе завтрак, повар объяснял ей, что она чужая, не его, а потом кормил. Мы веселились с ним, а за столиком пила пиво тетенька в возрасте и слушала нас. Потом день покатился дальше, как обычно. Уже после обеда, когда в шеках наступает затишье, повар подошел ко мне сам.

— Мадам, помните ту леди утром в шеке? Когда вы ушли, она спросила меня: «Шведка?» Я ответил, что русская. Она так была удивлена: «Русская, с таким английским? Не может быть!» Так что вы можете гордиться, мадам!

— Почему я должна гордиться, что какая-то тетка оценила мой английский? Она-то сама кто?

— Это англичанка, мадам.

Да, основания для гордости появились, точно, хотя я очень удивилась, что носителю языка мог понравиться тот ужас, на котором я разговаривала. Между тем повар, кстати, он хорошо говорил, даже очень, но тоже на индийском английском, продолжал:

— Мадам, можно я кое-что спрошу? Такое, не очень приятное.

— Спрашивай, конечно, мне интересно.

— Почему русские либо не говорят на английском, либо говорят так, что мы их не понимаем?

Вот это был вопрос! Я тогда еще не очень осмотрелась на местности, но что-то такое уже заметила. Действительно, потом не раз мне приходилось наблюдать даже ссоры между индийцами и русскими из-за английского языка. Причем, с нашей стороны участвовали там люди с отличным, как у нас принято, офисным деловым английским, грамматически и фонетически поставленным как надо. Но индусы их не понимали, а они индусов…. И начинались громкие разборки, кто тут знает английский, а кто нет. Но надо было что-то отвечать.

— Я думаю, мы пользуемся и учим как бы разный английский, у нас в Европе говорят между собой немного по-другому. Некоторые иностранцы, в том числе и русские, не знают английского, потому молчат, а другие говорят на нашей вот версии.

— Но у меня правильный английский, в школе меня учил англичанин.

— Да? Но учил он тебя индийскому английскому. Ты разве не замечал, что между собой англичане говорят по-другому, чем обращаются к вам?

— Да, это правда, так.

К слову сказать, у меня в Гоа есть знакомый англичанин, что зимует там уже четырнадцать лет. Так он рассказывал, что сначала был в шоке от того, что его не понимают, и он сам не понимает местных, это заняло прилично времени, адаптироваться. Он даже уверял, что это вовсе и не английский язык.

— Мадам, — спрашивал еще повар, — а почему же тогда я понимаю вас? Вы же тоже русская.

— Я постаралась подстроиться под вашу речь, я хотела, чтобы меня понимали. А так, меня тоже обучали по-другому.

Как-то меня этот повар втянул в соревнование, кто будет быстрее говорить во время очередной беседы. Известно же, да, что темп повседневной английской речи высокий. Я продержалась минут десять, мы все время повышали темп, и сдалась, проиграла. Все-таки у того повара был отличный английский.

Это было давно, сейчас все мои знакомые еще с тех времен индийцы в Гоа радуются, что русские уже начали говорить на английском, особенно молодые. И это отлично.

Я хорошо понимаю индийцев, и они меня. Но случаются и курьезы. Иногда, редко, мне попадаются такие экземпляры, которых я не понимаю вовсе, хоть плачь, причем это люди с очень приличным английским. Забавно, что не понимаю их только я, мои попутчики никаких затруднений не испытывали. Наверное, какие-то особенности произношения, неподходящие лично мне. Однажды в отеле у нас был такой ночной портье. Он страшно комплексовал, да и я тоже. Но хоть он меня понимал, не понимала я его. Дело дошло до того, что он стал мне писать записки, что говорит, вот, и письменный английский у него тоже был, там не у всех далеко. И как только он начинал писать фразу, во мне что-то щелкало, я сразу же понимала и устно заканчивала.

Но за английским — это в Гоа, за пределами штата дело с ним обстоит значительно хуже. Многие индийцы его не знают, к сожалению, больше, чем хотелось бы. И совсем плохо, когда им кажется, что знают. Мне припоминается такой забавный случай. Мои друзья на несколько дней приехали в Гокарну, на машине, один из них живет в Гоа постоянно. Поселились в маленьком отельчике-гесте, прожили несколько дней, потом отправились обратно. И уже в Гоа обнаружили, что забыли в отеле паспорт. Они позвонили и попросили паспорт забрать. Мне вообще не очень нравится этот отель и его хозяева, они не слишком доброжелательны. Но делать нечего, я отправилась туда. Встретила меня бабка, мать хозяина, я объяснила ситуацию и попросила паспорт. Она быстро нашла его, он, меня предупредили, был ярко-голубого цвета. Но отдавать хозяйка не торопилась. Начала ныть, что боится проблем…. Я, как могла уверенно, объяснила ей, что проблемы будут у них, если я не получу паспорт, с полицией, как они могли присвоить себе, не отдать чужой паспорт. На самом деле, я далеко была не уверена, у кого из нас будут проблемы, доведись до полиции…. Но на бабку я впечатление произвела. Подумав, она заявила, что ей надо посоветоваться с невесткой, и потащила меня в жилую зону здания.

Там, как и полагается, было жутко душно, все вентиляторы и кондей отключены, экономия электричества, комары. Ее невестка спала в маленькой комнате без окон. Бабка ее разбудила, по-своему что-то рассказала, женщина встала и обрушила на меня поток, буквально, слов. И тут я с ужасом обнаруживаю, что не понимаю ни-че-го. Нет, одну фразу только, которую она вставляет примерно через три предложения: Я хорошо говорю по-английски. Думаю, она привыкла это повторять всем, чтобы разъяснить. Потому что то, на чем она говорит — это вообще не английский язык, вовсе, и я даже близко не знаю, какой. Послушав ее минут пять, я поняла, что даже и вникать бессмысленно, мне не удается. Тогда я предложила бабке, что сейчас позвоню своему знакомому, который жил тут, и он подтвердит, что просил меня забрать паспорт. Она, по-моему, тоже свою невестку не понимала, но скорость речи внушала ей уважение, Я набрала номер, сунула телефон бабке, но она сказала, что пусть поговорит с невесткой. Теперь поток совершенно непонятной речи обрушился уже в телефон, все так же завораживая бабку, она прямо заслушалась… А паспорт так и остался у нее в руках. Воспользовавшись моментом, я его выдернула и убрала в сумку, внутренне поклявшись, что больше никому не отдам. Тут невестка закончила верещать, и мой телефон, наконец, вернулся ко мне. Мне было очень интересно!

— Ты понял, что она тебе говорила? — спросила я своего знакомого, он давно живет в Индии и, понятно, проблем с коммуникацией не имеет.

— Ни слова не понял. Паспорт где?

— Уже у меня.

— Уходи оттуда быстрее.

Так я и сделала.

Пару лет назад в Москву приезжала сводная сестра моего сына. Она живет в Австралии, давно, с шести своих лет, и это была ее первая с тех пор поездка на родину. По-русски она говорила с сильным акцентом, но за несколько недель очень выправилась, все-таки родной язык. Как-то, гуляя в Коломенском, я попросила ее поговорить с нами с сыном на английском, он ей практически родной. И очень удивилась, услышав:

— Я боюсь. В Австралии ужасный английский, я поняла это, только побывав в США. Мне хочется говорить, как там, мне не нравится теперь наш английский.

Уверив ее, что после Индии мне уже ничего не страшно, я первая поменяла язык. Мы отлично поболтали. Уровень там английского чуть повыше, чем в Индии, но сравнимый. Мой сын молчал, в беседу не вмешивался, хотя у него с английским тоже все в порядке. Потом он откомментировал так:

— Мама, я, конечно, все понимал, но не хочу так говорить, это отвратительно.

— Что поделаешь, сынок, мне кажется, именно на таком английском говорит большая часть мира.

Я теперь действительно так думаю. По пальцам можно пересчитать в мире страны, где приличный, привычный нам английский. А большая часть планеты говорит, учится, живет вот в таком английском, это как бы реалия. И тут встает вопрос, зачем в наших школах учат сложному академическому английскому. Может, лучше и проще — вот этому корявому миксу? Зато мы везде будем все понимать, и нас тоже.

4. Из забавного

Я все еще вспоминаю свою первую поездку, может, потому что она была первая, с нее все началось. И еще я тогда в первый и пока последний раз, путешествовала с племянником вдвоем. Сестра надавала мне кучу советов, просьб, а также разного барахла, типа скатертей на стол, толстенных и дорогущих чужих путеводителей, с которыми надо было аккуратно обращаться, навороченный фотик, при том, что оба мы не любили фотографировать, тяжеленные дверные замки, и прочая в том же духе. С барахлом мы обошлись просто, даже не стали распаковывать. А вот просьбы я, как заботливая тетушка и сестра, пыталась исполнять.

Племянник мой тогда был несколько плохо социализирован, весь погружен в сложную учебу в Бауманке, сейчас уже он ученый-физик, и как-то неправильно далек от внешнего мира. Сестра всегда хотела, чтобы он побольше общался с моим сыном и со мной, потому что мы другие. И тут мне тоже сказано было, чтобы племянник с кем-нибудь познакомился, вылез из своей скорлупы. Племянник там с кем-то познакомился, да, и даже потом продолжал общение дома, но это было не то знакомство, что могло бы понравиться моей сестре. Его новые знакомые быстро уехали, и я решила занять его чем-то еще, более подходящим. В отеле было совсем мало наших. Я приметила русскую девушку, правда явно немного старше племянника, она отдыхала одна и тоже посматривала в нашу сторону с любопытством. Очень симпатичная, стройная и очень высокая, очень-очень, около двух метров ростом. Я это точно знаю, рост моего сына два метра и пять сантиметров, она была только чуть ниже. Я вообще почему-то при взгляде на нее часто вспоминала сына, у них и размер одежды был одинаковый, и еще какая-то похожесть. Племянник мой тоже не мелкий, но все же пониже немного. Чуть отвлекусь. Индусы просто млели от этой девушки, она шагу не могла ступить без настойчивых просьб сфотографироваться вместе.

Наконец, их знакомство состоялось, чему активно поспособствовала я сама. Девушка оказалась интересной, рассказывала нам про свою учебу и экскурсии, которые уже успела посетить в Гоа. Первую ночь ребята провели на крыше отеля, любовались на звезды, болтали. Меня там, конечно, не было, но точно скажу — этим все и ограничилось, племянник мой тогда еще был сущим ботаном. На следующий день он уговорил меня, наконец, разрешить ему взять байк и отправиться им вдвоем вдоль всего севера Гоа, до этого я не позволяла, боялась. Девушка тоже просила и поклялась мне, что будет отзванивать с каждого пляжа. Пришлось разрешить.

Вернулись они поздно вечером, часов около десяти, и племянник пластом упал на кровать, успев только сообщить, что проехали они около двухсот пятидесяти километров, тут же заснул. Ночью, под утро, уезжали еще наши знакомые по отелю, и мы собирались их проводить. Решила ложиться спать и я. Но тут в дверь постучали. Та самая девушка. Она сказала, что купила днем покурить и предложила мне составить компанию, одной скучно. Эта сторона жизни там была мне еще неизвестна, да я и вообще ей не интересуюсь совсем, но попробовать что же тут такое, о чем все говорят, захотелось. Сначала мы решили расположиться на балконе. И тут мне пришла совершенно дурацкая мысль отправиться на транс пати, вечеринку на пляже, где играет транс музыка, так будет веселее. Я позвонила знакомому таксисту, и он сказал, что пати сегодня в клубе Лилипут на пляже Анджуна. От нашего отеля километров пятнадцать. С ним мы и отправились туда.

И тогда, и позже, если мы были одни женщины, я просила этого знакомого таксиста сидеть ночью с нами на пляже, да и он сам когда-то сказал, что так будет лучше, безопаснее. И в этот раз он спустился с нами на пляж тоже. Но эта девушка как-то сразу умудрилась поссориться с ним, и даже прогнать. Он объявил, что будет ждать нас у машины. Сидели мы за столиком, все хорошо, дымили многие вокруг. Но моей спутнице там не понравилось. Она сказала, что наверняка тут камеры и делают запись, и потащила нас в темноту, подальше, хотя меня гипотетические записи абсолютно не волновали. Мы нашли деревянный заброшенный домик и присели на ступеньки. Курила она, как сейчас молодые, через бутылку. Нашему поколению это непривычно, мы в юности только косяки знали. И уж слишком хлопотная возня с бутылкой этой, так что я совсем не впечатлилась. А мою спутницу разобрало, она стала мне рассказывать мутную историю, как решила все кардинально поменять в своей жизни.

Мне, честно говоря, уже хотелось домой, к тому же я не вполне понимала, где именно мы находимся, потому и не очень прислушивалась. Помню только, что мельком удивилась, что в столь юном возрасте у нее уже в жизни было много мест учебы, работы, и вообще много всего. Наконец, она тоже созрела, что пора домой. Мы пошли, как нам казалось, к выходу и…. заблудились, в полной темноте, фонарь был только у таксиста и ушел с ним, в Анджуне… Это было реально страшно. Таксисту мы звонили, но он ничем не мог нам помочь, что мы могли сказать ему о том, где находимся? Изредка нам встречались какие-то люди, что там жили, они тоже пытались по телефону объяснить ему, где мы, но все равно не складывалось. Так мы бродили часа два. Я уже подумывала, что надо где-то просто остановиться и ждать утра. И тут мы прямо чудом вышли к машине. В отеле были в четыре-пять часов, на улице как раз собрались те, кто улетали домой, провожал их и мой удивленный племянник, который сразу спросил:

— Тетушка, а вы где были? Вы же ключи от комнаты унесли, она сейчас открыта, а там компы, деньги и все остальное….

Но ответить я уже не смогла. Я уселась на бордюр тротуара и залилась чисто идиотским смехом, пугая всех присутствующих. Сказалась, видимо, та бутылка все же.

Потом в номере племянник мне рассказал, что девушка эта странная. Покупала она все это при нем на флимаркете, и она там ходила и всех спрашивала, а он переживал, что при ее-то видности издалека, добром это мероприятие не кончится. Еще он сказал, что потихоньку заглянул в ее паспорт, ей не за двадцать, как она сказала, а хорошо за тридцать. Но все равно она мне нравилась, чем-то напоминала сына.

Утром мы отправились на пляж, скоро к нам присоединилась и девушка. У нее оказалась отличная фигурка, только было много шрамов, причем достаточно свежих, даже было ее жаль, но спрашивать откуда как-то неудобно. А у меня в голове зашевелились какие-то смутные мысли….

Это был ее последний вечер, ночью она тоже улетала домой, да и у нас оставались только пара дней. Вечером мы с племянником собирались посмотреть ночной клуб Кабану. Там дресс код, пришлось достать из чемодана нормальную одежду и обувь. Девушка тоже пришла в красивом платье, с распущенными длинными волосами, и спросила меня, как она выглядит. Я ответила, что роскошно, только вот очки портят с тяжелыми стеклами, лучше бы линзы, и почему она не красится? Она сняла очки и попросила позволения воспользоваться моей косметикой, с собой у нее нет. Я разрешила, но обратила внимание, что делает она это как-то неумело. И это с внешностью-то и параметрами фотомодели!

В Кабане мы устроились на том ярусе, где стоят огромные белые кожаные диваны. С одной стороны улеглись мы с племянником, с другой — она. Что-то мы выпили. И тут…. Я почувствовала, как кто-то гладит мою ножку…. Это мужской, чисто рефлекторный жест, да…. Никогда женщина, даже близкая подруга, так не сделает. И вот тут меня торкнуло по-настоящему. Все стало на места: ее рост, мои воспоминания о сыне, возраст в паспорте, история о глобальных изменениях в жизни, шрамы…. Бог мой, я познакомила племянника с женщиной, которая раньше была мужчиной! Ничего себе, заботливая тетя!

Она немного посидела с нами в Кабане, а потом уехала опять в Анджуну покурить напоследок.

Я рассказала все племяннику, да к тому времени и он уже заметил некоторые странности. Эту историю мы до сих пор вспоминаем, и девушку. И все равно она была милая, пусть и немного нелепая. Надеюсь, сейчас у нее все хорошо, она нашла все, что искала.

5. Из грустного

Индусы говорят, что в Индии все меняется мгновенно. Да я и сама это уже знаю. И забывается как-то мгновенно все. Год-два и уже, кажется, даже местные не помнят, что так было. Того, о чем я расскажу сейчас нет в Гоа, не знаю, куда делось, но и слава Богу! И, может, потом еще будут истории о том, чего уже нет.

Индия — страна потрясающих контрастов. Я сейчас не о том, что написано в книгах. Я — о собственном опыте. Индия явно воздействует на мои чувства, они там обостряются, оживают. Наверное, от жаркого солнца, многоцветных красок вокруг. Потому все радости становятся более радостные, быстрее попадают в душу. Но и отрицательные, грустные, тяжелые моменты тоже цепляют сильнее, ранят. А их там достаточно, особенно когда покидаешь Гоа. Те самые контрасты. У меня, случалось, были такие моменты, пронзительные, ранящие, что я даже не буду писать, больно было видеть, больно до сих пор даже вспоминать. Такое там случается со многими. Индия проверяет тех, кто ее любит, испытывает.

Первое потрясение обрушилось на меня в мой тот самый первый раз там. И это были калеки, их тогда было полно в Гоа, прямо на пляжах. Я никогда раньше не видела так много вместе, я даже не подозревала, что такие вот врожденные уродства могут быть. Они были самые разные. У кого-то было три ноги, другие, наоборот, могли только ползать, не имея ни рук, ни ног, у третьих и вовсе какие-то невообразимые отклонения. Это было как в страшном сне, как будто ты попал в фильм ужасов, от этого некуда было деться, на это невозможно было даже смотреть….

Потом, уже дома, я немного почитала на эту тему. Оказывается, процент детей, рождающихся с патологиями, в мире везде примерно одинаков. Просто, у нас в Европе, и в других цивилизованных странах, этим занимаются врачи еще в младенчестве, операциями, протезами, и прочими приемами доводят ребенка до возможности жить и выглядеть более-менее прилично, хотя бы в инвалидной коляске. А в Индии, несмотря на хорошо развитую медицину, очень многие семьи не могут ее себе позволить, оставляют все как есть. Еще, может быть, у них и процент патологий немного побольше, потому что столетиями семьи создавались только внутри каст, не было почти притока новой крови. Все мы еще читали, что раньше там и специально калечили детей, чтобы они потом собирали милостыню. Точно я не знаю, но думаю, сейчас уже все не так.

Эти калеки в Гоа просили милостыню на пляжах. Трансфер гид в автобусе предупредил нас, чтобы не подавали. Вопрос вовсе не в десяти-пятидесяти рупиях, а в том, что если ты подашь одному — сразу отовсюду появятся рядом еще много. И именно так и случалось, я сама видела. И вот ты, как дурак, сидишь, а к тебе подходят, ковыляют или подползают эти люди, просят денег, а ты даже подать не можешь, хотя вообще готов все на свете им отдать. Это просто ужасное чувство. Слезы наворачиваются сами. Шек бои видят, как реагируют туристы, просят их отойти, предлагают еду, разговаривают мягко, не сердятся. Но денег тоже не подают, потому что знают, что будет дальше. Просто разрыв сердца. И конечно, сразу мысль, зачем я только приехала сюда, как вообще здесь можно отдыхать, когда рядом такое.

На пляже милый дядечка рисовал мне татушку хной. Хорошую картинку рисуют долго, не меньше часа. И, как полагается, с вами ведут светскую беседу, чтобы не заскучали. Я спросила у него про этих калек, как же они живут, наверное, на улице, без денег. А он мне ответил:

— Мадам, не жалейте их. Это очень обеспеченные люди. Наше правительство очень хорошо о них заботится, у нас есть такие законы. А здесь, рядом с вами, туристами, они просто из жадности. Не жалейте. В Индии есть много других людей, которые действительно заслуживают жалости.

Я не знаю, так это или нет, как он сказал. Очень надеюсь, что о калеках действительно там заботятся. Но меня когда-то все это потрясло безмерно. Хорошо, что хотя бы для Гоа — это уже прошлое, их больше нет на пляжах, на наших глазах, по крайней мере, такими толпами, как раньше.

Потом, позже уже, я рассмотрела, как спокойно и просто относятся к инвалидам, калекам сами индусы. Они никогда не глазеют, пугая взглядом, как часто у нас на улицах, спокойно помогают, если надо, не испытывают и не демонстрируют ни жалости, ни презрения, ни любопытства, ни отвращения, для них это просто обычные люди. Как-то это очень правильно, привлекательно. Хотя я понимаю, что они просто привыкли видеть это все с детства. Для примера. Многие, думаю, видели в аэропорту Даболим девушку с шестью пальцами на обеих руках, оформляющую билеты на вылет. На всех ее пальцах сделан отличный маникюр, кольца, она красивая и веселая как бабочка, ничуть не комплексует. И работа у нее хорошая, оплачиваемая. Сомневаюсь я как-то, что у нас могла бы на таком месте работать такая девушка.

6. Про проститутов в Гоа

Расскажу еще про один рудимент, который, похоже, вымер в Гоа. По крайней мере, мне они уже давно не попадались.

Проституция в Индии есть, обычная, женская. В одной из самых первых поездок мне показывали публичный дом для местных в Мапсе, городке километрах в семи от гоанских пляжей. Выглядело это все ужасно. Как и сама постройка, большая и мрачная, так и тетеньки, что там обитали. Мне даже называли какую-то сумму, совсем мизерную, что стоит посещение этого рая. Уже потом похожее описание я читала у Шантарама. Думаю, ни один европеец туда еще не совался, смотрится это все очень и очень неприглядно. Я и не знаю даже, существует ли все еще это заведение сейчас или нет. Я была рядом только один раз.

Приходилось мне видеть и богатых индусов в сопровождении местных фей. Одеты эти женщины всегда в дорогие сари, видимо, и сами не дешевые. Но сидеть в присутствии своих клиентов — права не имеют. Так и стоит красотка в ресторане рядом со столиком своих благодетелей, пиво из горлышка бутылки хлещет. И отличительная черта проституток в Индии — волосы заколоты в пучок двумя большими белыми цветами. Видимо, чтобы никто не ошибся, за честную женщину не принял.

До какого-то момента индусы очень гордились, что у них нет проституции для туристов, но и тут со временем все кардинально изменилось, сейчас в Гоа все есть. Но это касаемо женской проституции. А вот сфера подобных услуг, оказываемых туристкам мужчинами, там раньше процветала вовсю.

Когда я еще только начинала туда ездить, на пляжах, даже в Кандолиме-Баге-Калангуте, самых туристических городках Северного Гоа, просто в полном смысле слова было невозможно протолкнуться. Плотным потоком шли торговки и торговцы всякой всячиной, в том числе и съедобной, изготовленной по домам, рисовальщики, чистильщики ушей, массажисты, и вообще невесть кто, предлагатели любых услуг, многих окружали стайки детей. В какой-то момент полиция просто взялась за них и очистила пляжи. Как там торгуют на пляжах сейчас — совсем не сравнить с теми временами, торговцев остались считанные единицы.

В этой густой пляжной толпе шагали и эти вот мужички, специалисты по интимным услугам. Называли их, по-моему, «чакрами» или «чакрани», за точность не ручаюсь, название взяла на слух. Не могу сказать, насколько востребованы были их услуги, ничего не знаю об этом. Но, наверное, кто-то пользовался, раз они все продолжали ходить.

Как-то я задремала на лежаке, не смотря на вот эту вечную суету вокруг. Вообще-то, к ней тоже привыкаешь, да и интересного тоже можно было увидеть немало. Разбудил меня громогласный торговец, которому немедленно потребовалось что-то продать мне. Я заявила, чтобы он шел дальше, потому что сплю. Слово «спать» как-то неправильно подействовало на него, он решил, что мне срочно нужен такой вот мужичок, торгующий собой, и немедленно подогнал одного.

Я, действительно, только проснулась и никак не могла разобраться так сразу, кто и что от меня хочет конкретно. А этот вот мужичок уже соловьем заливался, какой он хороший и замечательный.

Раньше, да и сейчас иногда тоже, многие товарищи, массажисты, художники и прочие, имели при себе специальные записные книжечки, куда мы записывали отзывы об их работе. Причем, они всегда просили писать эти отзывы на нашем родном языке, чтобы потом демонстрировать, какие они суперовские, нашим соотечественникам.

Имелась, оказывается, такая книжица и у моего тогдашнего собеседника. Пока я недоуменно хлопала ресницами, пытаясь разобраться, что именно от меня хотят, он уже узнал, что я русская, и открыл книжку на странице, где отзыв был написан по-русски. Чисто автоматически я бросила туда взгляд и прочитала нечто вроде:

«Девчонки, привет! Не слушайте его! Ничего он собой не представляет, совсем, я пробовала. Наши мужики в сто раз лучше! Совсем никакой.»

Тут я, наконец, врубилась в ситуацию и захохотала, прямо напугав мужичка. Он немедленно стал допрашивать, что же именно там написано. Я уверила его, там написано, что он самый лучший любовник на свете. На том мы и расстались, его услуги мне не требовались. Молодец та женщина, написавшая отзыв. Это было очень весело.

7. О пакетниках

Люди, что встречались мне в Индии — тема неисчерпаемая и очень важная. Любая встреча не случайна даже здесь, дома. В Индии, мне кажется, не случайна втройне. Например, с некоторыми людьми меня там сводило сначала по нескольку раз, прежде чем нам удавалось познакомиться по-настоящему. Индия не только изменила мои взгляды на многое из того, что происходит вокруг, она подарила мне друзей. Иногда я думаю, хорошо, что не врагов. Враги, обретенные там — наверное, было бы сильно. Обо всем этом можно рассказывать часами.

Но и просто увидеть какие-то сценки мельком, перекинуться парой-тройкой слов, немного узнать из чужой жизни — тоже бывает интересно. Особенно в Гоа. Особенно, когда для кого-то он впервой. Интересно смотреть на чьи-то первые эмоции, впечатления, особенно когда людям нравится, и их сразу переполняет восхищение, удивление, радость от места, где они оказались. И ты понимаешь, они тоже начинают болеть Индией, как и ты, тоже запутались в ее сетях. Не то, что я брожу где-то и кого-то спрашиваю, отнюдь. Да и не так часто подобное видишь. Но увидев — запоминаешь.

Помню, ко мне на пляже в Гоа подошла очень молоденькая пара, просто мальчик с девочкой, но уже муж и жена. Они только что прилетели, поспали пару часов, и вот выбрались на пляж. Дело было, кажется, в Кандолиме, или поблизости. Они подошли ко мне спросить что-то, как куда-то пройти, или можно ли устроиться здесь, рядом. Скромные такие, озирающиеся по сторонам, напряженные, не знающие, чего ожидать. Потом мы перекинулись еще несколькими словами. Они купили путевки у Чиптрипа за три копейки на восемь дней, первый из которых, а может, уже и второй, если считать перелет — считай, заканчивался. Восемь дней для первого раза в Гоа — это очень мало. Надо быть очень молодым и энергичным, чтобы решиться на такой тяжелый перелет ради всего восьми дней. Впрочем, именно такими они и были. Но мне их стало жалко. Они спрашивали, что им лучше всего посмотреть? Но что можно увидеть за восемь дней? Сами они не знали. Мы расписали с ними программу на восемь дней прямо по часам, чтобы успеть и на пляже поваляться и чуть-чуть посмотреть. В частности, сейчас им надлежало позагорать и искупаться, потом отправиться обедать в шеку. После заката, сразу, следовало поехать туктуком на фруктовый рынок в Калангут, потом что-то еще, уже не помню, мы составляли все это вместе, чтобы им было интересно. Еще они волновались за свой бюджет, хватит ли у них денег, и детально выспрашивали меня, сколько что стоит.

Обедать они ушли в шеку рано, намного раньше меня, и пропали. Я подумала, ушли, может, решили на рынок до заката съездить. Но нет, как только я вошла в шеку, ко мне бросился официант:

— Мадам, мадам, как будет по-русски
mushroom soup?

— А зачем тебе? — русских, вроде, вокруг не было.

— Туристы спрашивают, — он махнул куда-то в угол. Там я увидела своих знакомых. Я рассказала им про суп. А они мне — что просто не могут оторваться, уже второй или третий заказ делают, и все так вкусно, они даже не подозревали, и совсем дешево, можно объедаться каждый день, что они сейчас еще искупаются и поедут за фруктами. Говорили взахлеб, у них уже светились глаза, на них уже накатила гоанская расслабуха, радость. Индия уже поступала в кровь, хотя прошло всего несколько часов после самолета.

Но самые интересные — те, для кого Гоа стал первым местом выезда за границу. Эти люди мне представляются вообще избранными. Первый раз — и в Гоа. Это еще надо, наверное, заслужить. Хотя, с другой стороны, такой поездкой они, кажется, зачеркивают для себя полмира. Я не представляю, как кто-то может радоваться Турции, Египту, Тайланду — после Гоа.

Так же на пляже я познакомилась с супружеской четой. Но эти уже были значительно старше. Может, всего лет на пять моложе меня самой. Им, наверное, просто надо было поделиться с кем-то переполнявшими их эмоциями, я удачно подвернулась. Рассказали, что они беженцы из Казахстана, сейчас живут где-то в небольшом российском городке. Что у них двое детей. И здесь вот, в России, у мужа пошел бизнес, и теперь они впервые в жизни выехали отдыхать зарубеж, вдвоем. Собственно, внешняя сторона не так уж важна. Главное, было видно, как органично вписались эти люди в Гоа, какие они искренне-радостные, счастливые по-настоящему. К женщине подошли мальчик и девочка, дети местной торговки, она стала во что-то играть с ними, явно не в первый раз, детишки веселились, мужчина тоже иногда участвовал в игре. Страшно забавно было наблюдать, как он, такой здоровый, налысо бритый, грубовато шутил по-русски с маленькими индийскими пацанятами, но как-то очень по-теплому. Потом достал две бумажки по пятьдесят рупий, протянул им. И все это искренне, от души, видно же. При этом они продолжали рассказывать мне о том, как проводили здесь время. Перво-наперво, взяли байк и отправились в Мумбай. Я просто обомлела:

— Но это же четыреста пятьдесят, или нет, даже шестьсот километров в одну сторону. Это невозможно!

— Да, нас все отговаривали. Но знаешь, мы выросли в совсем маленьком поселке, у нас там все с пеленок на мопедах гоняют.

— И что? Все прошло хорошо?

— Просто отлично, ни одной царапины.

Дальше последовал восторженный рассказ про Мумбай. Они еще много всего мне рассказали, как заказали у ювелира серебряную заколку жене, как поначалу просто объедались в шеках, на тысячу-две рупий за раз. А потом у них кончились почти деньги. И они перешли с ресторанов на уличные лотки с едой. Тогда я еще не знала, что это такое, они мне объяснили, вечером пошла искать, но не нашла. Тогда не нашла.

Потом мужчина заснул, а мы все продолжали болтать. Оказалось, что сегодняшний день для них уже вообще неожиданный. Они были уверены, что им сегодня улетать, вчера сложили чемоданы, позвонили гиду, чтобы узнать, когда автобус… и узнали, что через два дня, перепутали число в путевке. Я ответила, что это же здорово, получить еще два таких чудесных дня. Женщина подтвердила, конечно, здорово, только деньги у них закончились уже совсем, даже рубли они все поменяли на рупии. Хотя дома от аэропорта им еще ехать, но они надеются, там встретят. Но как прожить эти два дня здесь?

Я только что видела, как они отдали сто рупий детям. Потому что, скорее всего, и раньше давали, и сейчас не хотели обмануть их ожидания. Значит, практически, отдали последнее. Сто рупий — не так мало в таких обстоятельствах, если пересчитать на самосы или булочки. Я вообще жадная и не очень сердобольная. Но чем-то эти люди зацепили меня. Прикинув, что переживу, если что, утрату такой суммы без истерик, я предложила им взаймы долларов тридцать, потом из дома вернут. Но они отказались.

— Я думаю, может, продать? — мужчина показал неплохие часы от европейского производителя.

— Нет, здесь не пойдет, или уйдут за гроши совсем, жалко.

Смотрю, они грустно переглянулись, видимо, рассчитывали.

— А у вас телефонов сколько с собой?

— Два.

— Дорогие?

— У него дорогой, а у меня так себе, — мне протянули неплохую тоже Нокию.

— Продайте один телефон, тот, который похуже. Здесь почти во всех магазинах висят объявления, подержанные покупают. Здесь вообще беда с гаджетами, и оценивают они их дорого.

— Точно! Спасибо! И еще два дня рая! А где ты эти объявления видела?

Я объяснила, в каких лавочках, в каких конкретно углах, видела подобные объявления. Они ушли. Тоже вот — поменялось все. Еще буквально два-три года назад мы таскали туда в подарок старые мобильные телефоны, ноутбуки, и там всему этому очень радовались. А теперь уже с этим все в порядке. Как и с интернетом, пусть мы и постоянно жалуемся на его индийское качество — совсем недавно он там был совсем плохой.

Эти люди мне показались такими светлыми, открытыми, подходящими здесь. Они ведь и английского не знали, потому и спрашивали меня, где именно можно продать телефон. Но таким — и не нужно. Они разговаривают сердцем, их и так все понимают, начиная с собак и детей на пляже.

Как-то в Кабане я встретила группу наших байкеров. Довольно большую, среди них были и девушки. В дороге они провели дней десять. Так они, наоборот, даже между собой по-английски разговаривали, привыкли. И тоже взахлеб, с блестящими глазами рассказывали об Индии. Некоторым туристам там удается за несколько дней прожить очень многое.

Я думаю, настоящая, увлекательная Индия открывается не всем. Можно все время тупо пролежать на пляже, отхлебывая вскипевший на солнце ром из бутылки. Можно отравиться или заболеть и пролежать весь отпуск в отеле. Можно целыми днями ругать грязь и качество обслуживания. А можно — попробовать что-то увидеть или понять, новое для себя, открыться, отдаться потрясающей энергетике Гоа. И может быть, даже, Индия ответит взаимностью.

8. Опять о грустном

Случается, мы все совершаем ошибки, без этого никак. Потом сожалеем, но ничего исправить уже нельзя. В Индии мы, белые, всегда находимся под прицелом сотен глаз, если ты не в Гоа, конечно. Я всегда пристально следила за собой и своими друзьями, чтобы все делали правильно, не нарушали местных традиций, не обидели кого-то невзначай. Трудно было с племянником, мы тогда много ездили, ели в локалках, жили в каких-то невразумительных местах. Племянник — левша. А в Индии левая рука считается нечистой, ей нельзя есть, и даже брать что-то у другого человека. Переучить за день, понятно, невозможно. Я просила его хотя бы за едой никому ничего не передавать. То, что тебе легко простят в Гоа — дальше уже недопустимо. И так на него все смотрели с отвращением.

Но, как бы я ни старалась, какие-то недоразумения случались, в том числе и со мной самой, особенно вначале. Я уже упоминала, что не буду рассказывать о своих первых промахах, мне за них горько до сих пор. Расскажу из недавнего, поразившего мою подругу, она там была впервые. Это получилось очень неприятно. Но моя психика уже немного закалилась по отношению к таким вещам.

Мы собирались из Удупи, храмового городка на побережье штата Карнатака, домой в Гокарну. Наш поезд уходил очень рано, часов в пять или шесть. К этому времени мы и приехали на вокзал. Я уже стопятьсот раз клялась себе, что никогда не буду приезжать на вокзал строго к поезду, они всегда опаздывают. Если это крайняя остановка, с которой поезд отправляется — все равно минут на двадцать-сорок обязательно. Если это проходящий экспресс, то тогда от часа до двух-трех. И все равно, эта наша домашняя, привычная боязнь опоздать на поезд гонит на вокзал. Кстати, индусы появляются строго к отходу поезда. Я знаю, что есть онлайн-сервис, где можно следить за всеми тамошними поездами, но все никак не доходят руки его найти.

Покупая билеты, мы узнали, что наш проходящий поезд, конечно же, никто и не сомневался, прилично опаздывает. Народу, по раннему часу, на вокзале было совсем мало, в основном пожилые люди ждали тоже нашего поезда. Наверное, как и мы, они не умели узнать о поезде заранее. Все сидели на лавках на платформе. Уселись там же и мы. Неподалеку от нас оказалась стайка детишек самого разного возраста. Судя по их одежде и просто внешнему виду — из очень бедных семей, гуляли потому здесь на вокзале, или даже совсем бездомные. Увидев нас, а больше вокруг белокожих не наблюдалось, они моментом подбежали и принялись нас обстоятельно рассматривать со всех сторон. Я на этот предмет уже ученая и подготовленная. Поэтому мы тут же извлекли пакет с конфетами, еще нашими российскими, и рассыпали по ладошкам. У нас немедленно стали просить денег, прямо хором, но тут живенько вмешался какой-то железнодорожный служащий, может носильщик или грузчик, и ребятки отошли есть конфеты.

Мы обратили внимание еще на такой эпизод. Конечно же, на нас глазели и взрослые, не только дети, просто более вежливо и аккуратно. Сразу же после этой сценки с лавок поднялись две пожилые индианки, дошли до киоска с едой, купили там пачки печенья и раздали тоже детям.

Ждать поезда было еще долго. Мы с подругой курим. На самих индийских станциях курить нельзя, где вход в вокзал и крыша, защищающая от солнца. Но если пройти вперед или назад по платформе, дальше, чем эта крыша, там уже курить можно. Мы решили переместиться туда. Отошли, уселись. Детишки уже разбежались. Но один парень, самый старший по виду, лет, думаю, девяти-десяти, подошел совсем близко к нам, присел на корточки и продолжал пристально разглядывать. Ничего страшного, там быстро привыкаешь к взглядам и рассматриванию, даже внимания уже не обращаешь. Мы тоже его рассматривали и беседовали о том, как жалко эту малышню.

И тут подруга вспомнила, что у нее в рюкзаке лежат лепешки с сыром из вчерашнего ужина в ресте. Мы специально купили их себе на завтрак, ночь они пролежали в холодильнике, но так рано, когда мы выгружались из отеля, есть еще не хотелось. Она забрала их из холодильника, чтобы где-нибудь покормить собак. Я обожаю лопать в поездах всякую мусорную индийскую еду, лепешки эти уже не интересовали. К тому же, мы ушли из-под крыши, рюкзак стоял на солнце.

Собачки, штуки четыре, вокруг, конечно же, имелись. Какая Индия без собак! Подруга достала стопку лепешек. Она, вообще, очень мягкая, сердобольная женщина. Поколебавшись, спросила меня, как я думаю, может ли она предложить эти лепешки пареньку? Я ответила, конечно, они же совсем свежие. Подруга английского языка не знает, думаю, и ребята те тоже. Она подошла к мальчику и жестами спросила его, хочет ли он. Парень покачал головой, отрицательно…

— Не хочешь? Ну ладно.

И… она бросила лепешки собакам….. И тут же поняла:

— Он же согласился, да? Ты же мне объясняла, да я и сама видела, у них этот жест означает — да!

Это индийское покачивание головой из стороны в сторону означает много чего, в зависимости от ситуации. В данном случае — мальчик выразил свое согласие, причем очень вежливое и скромное.

Не буду подробно расписывать, как тут же залилась красными пятнами стыда моя подруга, как весело стало мне. И не надо мне объяснять, какие мы дуры. Да. Такое случилось. Бывает. Мы в чужой стране. Индия.

9. Индийские поезда

Индийские поезда — моя очень большая любовь. Я их обожаю. Сначала, как и все новички, мы путешествовали всюду на такси. Мне очень повезло в мой первый раз в Гоа, везет, считаю, и до сих пор. Мы познакомились с двумя женщинами, одна из которых уже бывала там. Чуть позже я поняла, что им требовались попутчики, чтобы разделить расходы на поездки. Тем более, что одна из них, та, что не в первый раз, рвалась путешествовать. А вторая больше рвалась на пляж. Так мы стали путешествовать с ними. Потом, кстати, уже в другие разы, я и сама так же искала, с кем бы нам поездить, такие путешествия стоят приличных денег. И всегда находила.

Повезло мне и с водителем. Не только тем, что он был умелый, знающий, с отличными машинами. Он всегда все подробно объяснял, как и что делать, где. Объяснял и как путешествовать самим. Он прекрасно понимал, что таким образом теряет свой заработок, и даже отдаляется от привычных людей, практически друзей, вслух грустил об этом. Но это была уже его собственная установка, сознательная. Мы были у него не первые такие, хотевшие и научившиеся путешествовать самостоятельно. Когда мы впервые уехали сами — он звонил нам каждый день, проверяя, все ли у нас в порядке.

Что толкнуло нас на самостоятельные поездки? Желание сэкономить деньги было не главной причиной. Каждая ситуация требует своего развития, иначе становится скучно. Мы уже что-то посмотрели, увидели…. Хотелось узнать и влиться глубже, самим отвечать за себя, без няньки. Были уже намечены места, где хотелось пожить подольше.

Встал вопрос о транспорте. Набор тут стандартный: самолеты, автобусы, поезда. Самолеты — это не про нас, я уже говорила, что пока не удаляюсь далеко от океана. Значит, поезд или автобус. Первые наши поездки были по тем местам, где мы уже были на машине, на юг. Я знала, какие там дороги, извилистые, длинные, видела те автобусы. Хотелось попробовать как-то по-другому. А когда я первый раз прокатилась на индийском поезде — мне уже ничего другое стало не нужным.

Теперь я делаю только так. Куда можно добраться поездом — обязательно поезд, не обсуждается. Куда нельзя — можно и автобус, это тоже весело, хотя и не так удобно.

Чем же мне так нравятся индийские поезда? Просто в них ты сразу же погружаешься в настоящую аутентичную Индию, такую пока маленькую, на колесах. Даже если ты все еще в Гоа. Замечу мельком для тех, кто не знает, что в индийских поездах куча туалетов, раковин, даже души имеются, в том числе и в тех, что идут на короткое, в два-четыре часа, расстояние. В тамбурах можно курить, только не на остановках. Когда поезд стоит на станциях, иногда долго, часто в Индии только одна колея, можно включить вентиляторы над своими местами. Только не стоит лезть в дорогие вагоны, где в окнах есть стекла, там реально холодно, как в морозилке, будете дрожать всю дорогу, можно и простудиться. Уж если индусы где-то включают кондиционеры — вокруг наступает арктический холод.

Я так радуюсь ехать поездом, смотреть в окно, болтать с попутчиками, лакомиться настоящей индийской едой, что просто расслабляюсь там. Однажды я дорасслаблялась.

В тот раз я ехала в Гокарну одна. Там на станции меня должны были встретить знакомые, русские. Все шло отлично, как всегда, тем более что эта дорога и поездка давно мне хорошо знакомы. И тут случилось неожиданное. В Гокарне, как впрочем, и на многих других индийских станциях, платформа только с одной стороны, а путей два, там одноколейное движение, и поезда идут в шахматном порядке, пока один стоит на станции. В индийских поездах вообще все устроено немного по-другому, чем у нас. Дверцы узкие, потом до платформы, они на станциях низкие, высокие только на больших вокзалах, ведут тоже узенькие и достаточно крутые ступеньки. С багажом бывает трудновато, особенно нам, женщинам, правда, часто кто-нибудь помогает.

Багажа у меня тогда не было, только большая спортивная сумка, достаточно легкая. Но поезд, впервые такое для меня, остановился с той стороны, где не было платформы. Посмотрев из тамбура вниз, я увидела, что до земли метра два с половиной-три, вот этой лестницы со ступеньками. Еще неприятно, что ступеньки на лестнице располагаются не под наклонам, как у нас, а строго одна под другой. Поэтому ими еще труднее пользоваться.

Пока я раздумывала над этой пропастью, в вагон заскочил парень-таксист и первым делом, понятно, предложил свои услуги мне. Я отказалась, из-за знакомых. Он покричал в вагон, но никто ему не дал своего согласия. Тогда он, подхватив мою сумку, и со словами:

— Мадам, давайте я вам помогу, — ловко, как обезьянка, спустился по этой лестнице, спрыгнул, и уже взбирался на платформу напротив.

И тут, как всегда поздно, я поняла, как мне следует поступить. Просто поехать дальше. Следующая остановка Кумта, там вокзал, не просто станция. А своим знакомым я позвоню, чтобы не ждали. Но моя сумка уходила от меня все дальше. И я решила спускаться, практически твердо зная, чем это закончится, я осведомлена о своих физических возможностях хорошо. Сорвалась я со второй, максимум третьей, ступеньки. Это было страшно. Кажется, я даже слышала взволнованные возгласы. Посмотреть, как я буду спускаться, понятно, высунулись из всех окон пассажиры. Чисто рефлекторно, никогда в себе такого не подозревала, я успела и второй рукой ухватиться за поручень, до блеска отполированный руками, что за него уже раньше держались. И, я такого не могла, даже когда училась в школе сто лет назад, на ладонях съехала по этому поручню вниз, почти на землю, дальше спрыгнула. Ладони, правда, стерла до крови, хоть и отполированный поручень. Вот это было потрясение, да под несколькими десятками глаз, да еще в платье, пусть и длинном…

Впереди меня еще ожидала платформа, правда низкая, где-то мне по пояс. Раньше бы я обошла платформу, не лезла на нее, а теперь уже стало все равно, я лихо вскарабкалась на четвереньках, добавив, думаю, еще удовольствия зрителям из поезда, мне уже было наплевать.

В вокзале я, наконец, получила свою сумку, еле вытащила пачку и закурила. Ко мне подошел какой-то служащий, сказать, что курить нельзя. Я ответила, что сейчас докурю и выброшу. Там, я заметила, все-таки какие-то более сенсорные люди, не зашоренные. Он не стал возражать, увидел в каком я состоянии. Да и вокзал насквозь продувается.

Только потом я смогла выползти на площадь. Знакомых моих, кстати, там еще не было, оказывается, они заблудились, пришлось долго ждать. Но это не важно. Главное, я теперь знаю, как поступить в таком случае. Просто ехать дальше, а потом брать такси. И сумку свою никому ни в коем случае не отдавать. Да, еще с тех пор я надеваю в поездки на поезде шелковые индийские штаны.

Моя большая мечта — прокатиться на поезде от Гоа до Дели. Она пока тоже в списке хотелок об Индии.

10. Первое обстоятельное знакомство с ювелиром

На побрякушках я помешана. С тех пор, как в шестнадцать лет моя мама на день рождения одела мне на палец кольцо, сделанное хорошим ювелиром специально для меня, а бабушка преподнесла первую золотую цепочку. И понеслось….

К ювелирным украшениям я отношусь не как к драгоценностям или вложению денег, или дань моде. Как к творчеству, которым можно обладать. Да еще и надеть на себя. Что может быть интереснее? Потому признаю я только ручную художественную работу. Вообще, я давно заметила, что вкусы у меня резко полярные, например, в одежде я люблю либо вещи хороших брендов, либо настоящую этнику. Что удивительно, только это и подходит к моему внешнему виду. Так же вот и в украшениях. Индийская аутентичная ручная работа, в серебре — мне сюда, хочу-хочу, это мое!

Когда ты что-то любишь, то, как правило, начинаешь в этом разбираться, хотя бы немного. С годами я тоже немного разобралась в ювелирке, в камнях, мне всегда это было интересно. Да и начинали мы, такие вот любители как я, еще с брежневских времен, с поисков нелегальных ювелиров, если не хотели носить то, что тогда лежало в магазинах. И это было непросто, и надо было объяснить, что именно ты хочешь иметь. А потом, бывало, и дружили с ними, и слушали, что они рассказывают, и смотрели на то, что показывают…

В этом плане Индия мне, даже издали, всегда казалась просто сокровищницей, чем-то необыкновенным. Еще первый раз, только собираясь туда — я уже предвкушала, как буду бегать по ювелирным лавкам, специально планировала на это время и деньги. Но первый раз ничего толкового у меня не получилось. Хотя время я этому уделила, мы побывали в разных местах, местные специально показывали мне. Больше всего мне понравилось в этом плане на дневном рынке в Анджуне. Местные знакомые предупредили меня, что покупать там серебро нужно только у тех продавцов, что внешне выглядят как китайцы, сейчас я уже знаю, это тибетцы, иначе можно попасть, тебе обманут, это будет не серебро. Этого, как раз, я не особенно боюсь, разбираюсь, да и не те это деньги, чтобы уж так трястись. Вот эти тибетцы мне больше всего и понравились. Но цены не были низкими, они были в полтора раза выше, чем обещал мне инет, и хотела я сама. Кое-какие покупки я, конечно, в последний день сделала, простенькие, серебряные, без камней, в одном месте, по хорошей цене, но планировала я большее. Не получилось.

К этому моменту я вернулась не сразу, уже вот с той подругой, что нашла на сайте попутчиков, и мы с ней потом долго ездили в Индию вместе. Раньше как-то руки не доходили. Я уже к тому времени твердо знала, что и с какими камнями хочу купить для начала. Но цену просили невообразимую, около ста пятидесяти долларов за браслет. Я же покупала ювелирку везде и раньше, во многих странах. Просто надо было как-то специально решать этот вопрос.

В тот год мы жили в Баге, примерно посередине, недалеко от Титос Лейн. Еще в первые дни мы сходили на тибетские рынки, прогулялись по ювелирным лавкам. Нехорошие цены, хоть плачь, и практически не торгуются.

Ходили на пляж мы далеко, к Бритосу, так нам понравилось. Я там просыпаюсь очень рано, видимо, жалко тратить время на сон, хочется куда-то бежать, смотреть, радоваться. Пока мы шли к пляжу — большая часть магазинчиков на главной улице Баги еще была закрыта, или сонные хозяева только начинали поднимать ставни. Это было очень здорово — идти по спящей Баге к океану, возле которого тоже было пусто.

Каждый день мы проходили по дороге несколько ювелирных лавок, разглядывали витрины. Возле одной из них часто стоял хозяин, уже не спал. Он всегда вежливо приветствовал нас, мы перекидывались несколькими словами о чем-нибудь интересном. И каждое утро он предлагал зайти к нему в магазин, но ненавязчиво. Мы же отказывались, потому что отправлялись на пляж. Он был очень приятный, этот ювелир, производил впечатление милого и доброго человека. Не продавец, хозяин, я это сразу на всякий случай выяснила, торговаться с продавцами у ювелиров почти бессмысленно, ничего не получится. И наконец, я решила заняться вплотную вопросом о ювелирке для себя. И начать здесь, в его магазине.

Я считаю — покупка ювелирных украшений — дело очень интимное и долгое. Этим надо заниматься одной, выделить на это время. А в данном случае, наверняка, еще и торговаться как последний раз в жизни…. Потому мы с подругой договорились, что она пойдет на пляж, а к ювелиру я отправлюсь одна, посмотрим, что из этого выйдет. Если удастся этот вояж — всегда можно будет продолжить.

Ювелир страшно обрадовался, когда вместо пляжа я свернула в его магазин, правда, не понял, почему мимо прошла моя подруга. Но я сказала, что у нее есть дела. Я быстро объяснила, какие вещи люблю, и что мне хотелось бы посмотреть сейчас. Он меня понял, положил передо мной вожделенный браслет, оказавшийся еще красивее, чем те, что я присмотрела раньше, рядом такое же кольцо, приготовил несколько пакетов еще с аутентичными, чисто индийскими украшениями. Что еще рассказать? Я просидела в его лавке около трех часов, мы беседовали о ювелирном деле у них, у нас, о камнях. Это была даже не беседа, экзамен, мне, строгий. Закончился он тем, что он рассказал мне о своих реальных ценах, они действительно были реальные, как раз такие, как мне и хотелось. Достаточно сказать, что свой браслет, его обожаю и сейчас, я купила за тысячу восемьсот рупий — против ста двадцати или ста пятидесяти долларов, которые мне объявляли раньше. Я, конечно, разошлась, нахапала тут же всякого разного, чего и не собиралась заранее. Денег у меня с собой столько не оказалось, и я попросила хозяина отложить выбранное мной до вечера.

— Мадам, — ответил он, — вам же хочется это забрать сейчас, возьмите, а деньги занесете завтра утром по дороге на пляж.

Мне и раньше, и потом не раз предлагали такие варианты. У меня принцип — я от них отказываюсь, ничего не беру в долг никогда. Не знаю, хорошо это или плохо — просто такая вот установка. И здесь я тоже отказалась. Но забрать немедленно, конечно, хотелось. Тогда он предложил отвезти меня в отель на байке. Но байков я тогда боялась. Со мною в отель, на вызванном ими такси, поехала жена хозяина. Я тревожилась, что и в отеле не найду столько рупий, они готовы были принять и доллары, но рупии нашлись. И я с долгожданным мешочком оказалась, наконец, на пляже, где изнывала от нетерпения подруга. Мы еще раз вместе все осмотрели, качество и прайс были признаны гуд. Подруга хотела тут же, немедленно, бежать в магазин тоже. Я еле уговорила ее этого не делать, обождать до вечера.

И тут я заметила, что у меня в ухе нет серьги, моей собственной, я ее сняла, когда примеряла сережки в магазине. Ювелир мне дал свою карточку, я позвонила. Он уверил меня, что сережка найдена и в безопасности дожидается меня.

Минут через пятнадцать ювелир сам появился на пляже, они часто так ходят с витринками, показывают товар. Конечно, он сразу подошел ко мне, ему интересно было, что думает о моих приобретениях подруга. Но сказал, что сережку с собой не взял, она в магазине. Психологи…. Все заточено под получение прибыли.

Пляж наш, понятно, закончился в этот день рано, а потом мы, мокрые после моря, еще два часа просидели в этом магазине. Интересно, и тогда, и потом этот ювелир продавал моей подруге чуть подороже, чем мне, немножко, рупий на сто-двести. Мы заметили, но смирились, ерунда. Мы ходили туда еще со своими соседями по отелю, им он продавал существенно дороже, но на фоне всего остального вокруг — тоже дешево. Я иногда хожу к нему и до сих пор, хотя в Баге не бываю, приходится ехать специально, особенно, когда есть заказы от друзей. Я быстро рассказываю ему, что мне нужно конкретно, он достает, рядом высыпает свое новенькое, что может понравиться мне, он отлично знает мой вкус, пододвигает весы и уходит к другим покупателям, я там ковыряюсь сама. Так вот я переломила эту тему, и с тех пор стала привозить оттуда ювелирку просто мешками. Потом у меня еще появились там хорошо знакомые и любимые ювелиры. Все они, и первый тоже — кашмирцы. Мне, оказалось, очень нравится именно их дизайн. Все, что я оттуда привожу, драгоценностями назвать нельзя, просто ювелирные украшения, красивые, ручной работы, в основном серебряные. Все-таки я побаиваюсь покупать там что-то серьезное. Самая дорогая вещь, что я купила там, стоила сто пятьдесят долларов, она тоже очень красивая. Разница, если бы я покупала все это здесь — в три-четыре раза.

Я ничего не знала про ювелиров в Южном Гоа. Но недавно представился случай ознакомиться. Мы устроились там жить в каком-то таком месте, что оказались далеко вообще от всего. Поблизости не было ни банкомата, ни аптеки, ни, самое главное, фруктового рынка. Такси на Юге стоят дорого. Выход был — пару раз съездить в Маргао автобусом, сделав там по максимуму все дела. Но это был не очень хороший выход, некоторые вещи, те же деньги из банкомата, могут потребоваться чаще, заранее не рассчитаешь.

Гоа помогает, как всегда. Мы познакомились со странным таксистом. До сих пор не уверены, что это был таксист, но он дал нам свою визитку. По-русски говорил не хуже нас, хотя рассказывал, что он туктукер из Мумбайя, а сюда приехал ненадолго. Неправда. Такой русский язык можно выучить только в Гоа. Приезжал он каждый день на разных машинах, причем на роскошных дорогущих джипах. С ним явно было что-то не то, по сей день не знаю, что. Мы с ним потом договорились, что он повезет нас в аэропорт. Но вместо себя он прислал другого водителя, но на своей машине, мы-то подарки ему приготовили, целую кучу. Оставили портье.

Так вот, этот таксист практически не брал с нас денег. В соседний городок, Колву, где все было, хотел возить бесплатно, но мы стали совать ему по сто рупий. Поездка с ним в Маргао, несколько часов там — обходилась в триста рупий. Но у него было одно условие. Он просил, чтобы по дороге мы заходили в магазины, которые он укажет, смотрели там товар, покупать не обязательно. Например, поездка в Колву стоила два таких магазинчика, в Маргао — четыре. Кто-то мне потом сказал, что за клиентов таксистам в этих магазинах дают талоны на топливо, а за покупки — проценты. Но о покупках речь в нашем случае не шла, сразу предупредили.

Мы согласились, такое такси решало все наши транспортные проблемы. Только я попросила, чтобы магазинчики были ювелирные, хотелось посмотреть, как с этим на Юге обстоит. Нужна была какая-то конкретная цель, что спрашивать. Подруга подумывала купить дочке изумрудный браслет, их мы и рассматривали.

Совсем хреново там с этим обстоит. Я умудрилась перессориться с десятком ювелиров. Один раз меня трясло потом полчаса, подруга еле успокоила. Я всерьез говорила таксисту, что после таких клиентов, как я, нигде он ничего хорошего не поимеет. Все абсолютно увиденные ювелиры там были кашмирцами, цены непотребные вовсе, а встречались и просто откровенные жулики. Причем, пробить их было невозможно. Например, я люблю стиль Антик, его делают, в основном, в Тибете. Ювелир поймал мой взгляд на эти украшения и такой вот разговор:

— Это настоящий антик, там старинные камни.

— Да??? Значит, там серебро тибетское, плохое?

— Нет, серебро стерлинговое, девятьсот двадцать пятой пробы.

Ага-ага, оно и видно, как и насчет старинных камней….

— Что, камни переставлены, работа современная?

— Нет, это сделано очень давно, антиквариат.

— Но как такое может быть? Хорошее серебро в Индии появилось совсем недавно

— Нет, там отличное серебро, самое лучшее, и старинные камни, это антиквариат.

И так можно беседовать часами, тебя в упор не слышат, не хотят слышать.

Подруга спросила меня, сколько может стоить желанный ей браслет. Моя цена за него была семьдесят долларов. Это нормальная, хорошая цена, не очень низкая. Нам называли любые цены, просто так, с потолка: и четыреста, и триста пятьдесят, и двести пятьдесят. Один раз мне удалось доторговаться только до ста. Да и не везде, явно, там были настоящие изумруды.

Там к нам в гости приезжала одна моя знакомая. Она хорошо разбирается в ювелирке. На планшете она нашла такой же браслет, сделанный на нашей фабрике, но не московской. Он стоил около ста долларов.

И чтобы закончить эту историю с браслетом. Зимними длинными вечерами дома у меня есть хобби — я покупаю индийские украшения, тоже кашмирские, через интернет, по индийским же ценам, есть у меня такое местечко. Там я обнаружила шикарный изумрудный браслет, даже еще лучше, чем я видела тогда. Себе не поверила, увидев цену, даже списалась с ювелиром, спросила вес изделия, на фото часто не видно. Он мне ответил, все оказалось как надо, и уже по своей инициативе прислал копию сертификата на камни, настоящие изумруды, величиной восемь миллиметров, качество совсем-совсем низкое, правда, так и там такое было. Сейчас этот браслет у другой моей подруги, она купила его на день рождения своей маме. Стоил он около тридцати шести — тридцати восьми долларов.

Так что с ювелирами там надо аккуратно, особенно в Южном Гоа.

11. Мои любимые нищие

Гокарна — это не Гоа, Гокарна — другое. Она маленькая, вечерами темная, там не очень хорошее освещение, даже кажется мрачной. Говорят, Гокарна сейчас такая, каким был Гоа, когда туда приехали первые хиппи, и даже позже, в конце девяностых годов прошлого века, Гоа все еще продолжал оставаться таким же. Я, конечно, ничего не могу сказать по этому поводу, меня там тогда не было. Я знаю одно — Гокарна потрясающая.

За несколько лет, понятно, мы все уже примелькались друг другу, и те, кто там отдыхает, и те, кто постоянно живет. Когда я приезжаю — сначала получаю массу положительных эмоций от хозяина шеки, его дочерей и зятьев, все они там работают, все меня знают. С ними уже как родные стали. Потом на улицах Гокарны мне улыбаются и отовсюду приветственно машут торговцы.

Там, конечно, тоже просят милостыню. Раньше попрошаек было трое. Первый — дядька средних лет, инвалид, у него что-то с руками, пальцы, наверное, срослись, и вот он специально протягивает, показывает туристам руки, просит денюжку. Мне он не нравится: достаточно наглый, очень подвижный, по-моему, вполне адаптированный к жизни. Еще там есть дедушка, он просто вежливо протягивает руку, просит подать. Могут, конечно, и дети окружить, в основном, почему-то девчонки, дергать за платье, настаивать. Но на них тут же шикнет кто-нибудь из взрослых, разгонят. Взрослые и сами против такой бесцеремонности. Был там и третий попрошайка, достаточно молодой мужик, очень веселый и позитивный. Никаких внешних отклонений у него нет, вполне здоровый по виду. Про него я и хочу рассказать, он мне нравится. Был — это вовсе не означает, что его там нет. Просто, я не видела в прошлый раз. Это ничего не значит. Может, не попадался мне на пути в те вечера, когда я бродила по городу, может, куда-то уехал. Он и раньше, бывало, пропадал, а потом появлялся опять.

Я не знаю, какие обстоятельства довели его до того, чтобы жить на подаяние. Не знаю, есть ли у него семья, дом. Я знаю только одно — он очень классный! Когда появляется, на улице словно света вокруг больше становится, фонарей прибавляется, не так мрачно. Еще и от улыбок прохожих и лавочников. На него просто невозможно смотреть без улыбки.

Как-то мы с подружкой сидели на ступеньках большого желтого здания недалеко от полицейского участка, курили. Все-таки Индия, курить на ходу нехорошо. Да и просто курить там нехорошо, в Индии курение табака — не респект. Но куда же денешься?

Он присел рядом с нами, тоже на ступеньки. Мы достали ему рупии, он засунул в свою старенькую юбку и попросил у нас сигарету. Я ему протянула, но он принюхался и попросил у моей подруги. У нее были тонюсенькие, ароматизированные клубникой сигаретки, навроде нашего Kiss, причем местные. Привезенные из дома сигареты закончились, и она только что купила попробовать эти в ближайшем киоске за сорок рупий. Вот вопрос, кстати, для кого они делают такие сигаретки, если их женщины не курят табак? Или, может, в Дели кто-то курит, тогда зачем продают здесь, в Гокарне. Хотя, тут много туристов с окрестных пляжей…

Клубничную сигарету он получил, мы ее зажгли, и он разыграл целый спектакль. Бегал по всей улице, всем ее показывал, объяснял, что дали ее ему мы, привлекая, кстати, внимание к нам, курящим на улице женщинам. Он даже давал ее всем понюхать, даже прохожим. Даже туристам пытался, но они от него шарахались в страхе, понятно. Зато все остальные хохотали. Этот человек устроил крошечный праздник для всей улицы вечерней, усталой Гокарны, продолжительностью в несколько минут. Из такой ерунды, как одна сигарета. Это было так здорово!

Как-то мы спросили, где он живет. Он ответил, что живет на пляже у океана. У меня есть одно давнее местечко, где я люблю есть домашнее мороженое. Там еще делают какую-то еду, немного, я ни разу не пробовала. Часто я видела по вечерам, как мой любимый нищий заходил туда. Хозяин этой крошечной лавочки клал ему в полиэтиленовый мешочек рис с чем-то и отдавал, за столики не приглашал, там же туристы, и иностранные, и свои. Нищий куда-то уходил. А я представляла, как сейчас он сидит на берегу океана под огромными звездами, совсем один. И ест свой рис. А потом там же и засыпает до утра. Это только мои фантазии, вполне возможно, он просто шел домой, даже может к жене и детям, я не знаю. Иногда мне казалось даже, что я отчасти завидую ему. Нет, я не хочу спать всю жизнь на берегу океана. Просто, может, отношению к жизни, легкости, веселости, при самых минимальных причинах для всего этого.

Еще у меня есть подружка на Оме, красивом пляже недалеко от Гокарны. Ее зовут Гаятри, и почти всегда можно найти там. Она выглядит очень измученной и пожилой, на самом деле — намного моложе меня. Вроде, продает бусы, но бус у нее в руках совсем мало, да и те лучше не покупать — обязательно рассыплются. Мы пробовали. На Оме полно других торговцев, и бусы у них просто отличные. Я знаю, что у Гаятри есть дети, несколько, а мужа нет, она вдова. Иногда ей приходится совсем худо, она даже может попросить у нас попить воды, или денег, чтобы ее купить. Она часто садится отдохнуть рядом с нами, поболтать. Мы ей подаем, конечно, давно ее знаем.

Однажды случилась забавная история. Был выходной день, и на Оме собралось много приезжих индусов, тех вот, что не любят в Гоа, из других штатов, совсем простых, деревенских. Пришла Гаятри, присела, как всегда поболтала с нами, о чем-то таком зашел разговор… Мы спросили, знает ли она мантру Лакшми. Она ответила утвердительно. Попросили ее спеть эту мантру нам. Она запела. Но это очень не понравилось тем самым индусам. Какое-то время они терпели, потом один подошел и прервал нашу певицу на полуслове. Завязалась перепалка. На их языке, конечно. Но там все было понятно. Индус обвинял нашу Гаятри, что поет она неправильно, все перевирает. Гаятри яростно протестовала. Наконец, этот товарищ уселся на песок и сам запел. Голос у него оказался классный, могучий, и действительно, более уверенно все получалось. К нему подтянулись поддержать друзья. Поколебавшись немного, присоединилась и Гаятри. Мы обомлели. Вокруг нас на песке пел индийский хор, практически мужской, мантру Лакшми. Из шек стали выглядывать иностранцы, потом тоже уселись поближе. Вот такой импровизированный концерт случился. Мы пытались его записать на айпад, но потом выяснилось — ничего, к сожалению, не вышло.

Прошу, кто будет в Гокарне или на Оме и случайно встретит моего любимого веселого нищего или Гаятри — подайте им чуть- чуть. Они хорошие. Надеюсь, вы их узнаете.

12. О кастах в Индии

О том, что в Индии есть или были касты, знает, наверное, каждый ребенок. И о том, что есть хорошие касты и плохие, а еще неприкасаемые — те, кто находится уже за гранью кастовой системы.

На самом деле — на сегодняшний день — вопрос более глубокий, не все так просто, как раньше. Те, кто считают, что касты в современной Индии отменены — неправы. Конституция 1950-го года только уравняла все касты в правах, отменила дискриминацию на основании кастовой принадлежности, наделила юридическими правами неприкасаемых. С тех пор в Индии и президент из неприкасаемых уже побывал.

Но с другой стороны, в индийской Конституции есть «Таблица Каст», и каждый гражданин, если ему нужно, может получить кастовый сертификат, документ о его принадлежности к той или иной касте из этой таблицы.

Очень много сделал для уравнивания в правах представителей разных каст Махатма Ганди, этот вопрос часто рассматривался в его книгах.

Таким образом, касты в Индии есть и сегодня, с точки зрения закона все они равны в правах, дискриминация отменена. Но в быту, семье, религиозных практиках касты обязательно существуют, особенно этот вопрос важен для традиционных индуистских семей. Там невестку обязательно выберут из своей касты. Что, понятно, вовсе неудивительно. Внутри одной касты люди привыкли к одинаковым традициям, образу жизни, даже образу мыслей, друг с другом им проще общаться. Сейчас, правда, и в этом плане уже все чаще случаются исключения. Современные просвещенные молодые индийцы могут заключить и брак по любви, а не по касте. И их семьи не станут мешать. Так что, как и во всех смыслах в Индии — тут может быть всякое.

Помню, мне в Индии рассказывали что-то вроде анекдота: европеец спросил индуса, как можно по заказу полюбить и взять в жены девушку, чтобы она была именно из твоей касты. На что индиец ответил, что, как раз, девушку из своей касты полюбить очень легко, намного проще, чем из другой, чужой. Мне кажется, в этой истории очень наглядно видна разница между европейским и индийским мировоззрениями.

Впервые приехавший в Индию турист, конечно, очень любопытен. На него сразу обрушивается целое море новых впечатлений. И ему хочется узнать как можно больше всего о том, что находится вокруг него. Это все здорово, закономерно. Только в Индии все не совсем так, как у нас, свои представления и привычки. Спрашивать в лоб индийца о том, к какой касте он принадлежит — неприлично! Тут нет совсем никакой тайны. Об этом говорит его фамилия, профессия или род занятий, даже внешность. Индусам не надо спрашивать друг друга — они и так это видят. Очень скоро немного начнем разбираться и мы, если присмотримся и захотим, если заинтересуемся этим вопросом.

Но вот, вопрос задан, без понятия о том, что он неприличный. Ответ, по моим наблюдениям, всегда будет один. Спрашиваемый всегда окажется из высшей касты брахманов, даже если он убирает комнаты в отеле или работает официантом в прибрежной шеке, даже если он по внешнему виду тибетец и явно мусульманин. Все равно, обязательно брамин. Здесь получается, какой вопрос — такой и ответ. Эта ситуация очень мне напоминает наших грузин. Почти все известные мне грузины, неважно, чем занимаются они и их семьи — потомки княжеских родов, сами князья. Причем, я никогда их сама не спрашивала об этом, просто рассказывали, к слову. Этот вопрос тоже очень легко проверяется по фамилии нового князя и фамилиям его родственников. Княжеских родов в Грузии было не так много, точно меньше, чем тех, кто хотел бы себя причислить к их потомкам.

В принципе, чисто теоретически, сейчас брахман в Индии — вовсе не обязательно, что богатый или образованный. Есть обедневшие семьи с большим количеством детей, всякое бывает. И брахман тоже может отправиться обслуживать туристов или заниматься еще какой-нибудь тяжелой, мало оплачиваемой работой. Но все-таки, такое случается редко. Все, кого мы встречаем в Гоа рядом с собой, браминами быть не могут.

Социальные классы, сословии и прослойки — особенность не только Индии, существовали они до революции и в России, а потом тоже были законом уравнены в правах. Но это юридическое решение, так же как и в Индии, все равно не отменяет очевидного. И в наших, а особенно в индийских, семьях, часто дети идут по стопам своих родителей в плане профессии. Мы по внешнему виду нередко отличаем потомков своих аристократов и наоборот, простых слоев. И у нас так же не принято спрашивать, из какой семьи ты вышел, и кем были твои предки. И так же принято врать, приукрашивая, если вопрос задан. Реалия.

Раньше, много лет назад, в Индии полагалось под одеждой носить кастовые шнуры, узлы, у всех каст они были разного цвета. Еще Махатма Ганди в своих книгах призывал отказаться от ношения брахманских узлов даже тех, кому они положены по рождению. Потому что, если кто сейчас и носит узел, то обязательно именно браминский. Он имел в виду просто граждан, а не священнослужителей, кому узел положен и очевиден.

Если девушка-туристка начнет встречаться в Гоа с молодым человеком из местных, он обязательно окажется брахманом, высшей кастой, из которой издревле выходят священники, ученые, высокообразованные люди. Если их отношения зайдут дальше, и ему придется снять рубашку в ее присутствии — девушке перепадет счастье лицезреть браминский шнур. Если девушке представились и рассказывают о себе нечто другое…. Я не знаю, может тогда, это действительно настоящий интерес и даже любовь….

Лично я считаю стопроцентно браминами только тех, кого встречаю в темплах. Во всех остальных случаях отношусь к этим рассказам с большим скептицизмом. Сама я никогда своих знакомых об их касте не спрашиваю. Иногда делаю какие-то выводы для себя, часто не ошибаюсь, мне потом, в процессе знакомства, рассказывают, кем работали их родители, дедушки, из какого штата родом. Но иногда, случается, и мне задвигают что-нибудь, даже когда я не спрашиваю.

Однажды я сидела на пляже в Кандолиме, и вдруг, по всему пляжу, словно ветерком, пронесся шепот: брахманы!!! Еле слышный, с придыханием и уважением. Шептали почтительно сами индийцы.

По самой кромке прибоя шли мальчик и девочка лет двадцати. Да, это были они, очевидно, пусть никаких шнуров на них не было, и даже украшений. Парень был в шортах, без рубашки. На девушке был надет купальник, а сверху — парео. Высокие оба, светлокожие, с отличной осанкой, гордой. Шли они не торопясь, очень красиво, а в прибое оставались за ними красные следы, а потом пропадали, размывались…. Брамины красят ступни хной.

13. Про визуализацию желаний

В Индии исполняются желания, об этом часто пишут, обсуждают, говорят. И это правда, многие из нас об этом знают уже из собственного опыта. Это, конечно, хорошо, когда желания исполняются. Но там исполняются не только желания, но и «антижелания» тоже, опасения, испуги, страхи. Это такое место, где, действительно, бойся своих желаний, они могут исполниться. Я подозреваю, там не то чтобы исполняются желания, там просто сильные чувства, любые, быстрее достигают того места, где на них могут отозваться. Проще сказать — подобно многим, я считаю, что там живет Бог, у меня даже есть подозрение, где конкретно.

Конечно, я тоже на себе не раз ощущала эту визуализацию. Как-то меня год или два дожидалось кольцо, которое я не купила, а потом долго страдала по нему, затем забыла и вспомнила только, опять случайно зайдя в тот магазинчик. Зато, удовольствию моему тогда конца и края не было. Еще можно привести массу примеров, простых, каждодневных. Я думаю, они еще будут встречаться в других моих рассказиках, для Индии это обычное дело.

Но скажу честно — у меня всегда это работало только там, исполнялось, никогда не выходило за пределы Индии. Я читала не раз у нас на форуме и в других места тоже, как люди рассказывали, что загаданные там желания потом полностью меняли их жизнь здесь, все сбывалось, даже материальные и просто меркантильные желания. Где-то на гоанском форуме лежит история одной девушки о том, как Индия в России подарила ей мотоцикл. У меня такого не было, никогда. Да и тот рассказ, я думаю, тоже просто фантазия, попытка приблизиться к своей мечте хотя бы письменно.

Зато я однажды стала как бы исполнителем чужого запроса. Эта история, конечно, уступает мотоциклу, но все равно мне было интересно.

Есть у меня на пляжах Индии собственный бич. Это sand flies, песчаные блохи. У некоторых людей, процент их, к счастью, невелик, на них аллергия. Причем ужасная, с температурой, противными огромными опухолями, чуть ли не шрамами. И никакому лечению почти эта гадость не поддается. Надо просто любым способом избегать укусов, а для этого знать некоторые правила и исполнять их.

Я, наверное, уже могу подробнейшую карту составить, где эти твари есть, где их нет, где мало, а где много. И вот такой парадокс, мне нравится бывать и жить как раз там, где они есть. Достаточно их и на пляже Гокарна, а вот на Оме нет, хотя рядом совсем. Мельком замечу, что в крайний мой раз мне, наконец, удалось добиться того, чтобы меня не искусали, четыре-пять укусов в таком деле не считается, я даже горжусь собой теперь.

Есть у меня одно место в Гоа, совсем дикое, без лежаков и шек на пляже, которое я просто обожаю уже давно, часто бываю. А блох этих там тьма-тьмущая. В тот год перед отлетом домой мы тоже жили на этом пляже. Народу там отдыхает совсем мало, потому за день-два узнаешь уже всех вокруг. А русских, кроме нас с бывшим мужем, была только еще одна пара. Кстати, мужчина тот давно живет в Азии, путешествует, перебираясь с одного места на другое, домой летает ненадолго один раз в три года, такие интересные вещи рассказывал!

Еще в первый же вечер я заметила, что они остались сидеть на голом песке после заката и внутренне содрогнулась, меня бы сейчас сожрали до крови. Но аллергия эта — вещь редкая, я понимала. В Гокарне, например, если встречаются два человека, по-одинаковому обглоданные, они, вне зависимости от национальности, в полном смысле слова кидаются друг другу с плачем на шею, а потом начинают делиться своими рецептами и советами.

На следующий день мы уже вместе обедали, или, может, ужинали. И разговорились про визуализацию желаний. Девушка рассказала, что у нее сейчас есть только одно желание. Ее кто-то постоянно кусает так, что невозможно просто жить. Она не первый раз в Гоа, но никогда не сталкивалась с подобным. Что она просит Вселенную, каждый час, объяснить ей, что такое происходит. И почему с ее спутником все в порядке.

И Вселенная послала ей меня, с моими советами, мылом, мазилками и прочим….

Там же произошла и моя собственная визуализация, впервые, за все мои путешествия в Индию — отрицательная. Со мной в Индию всегда ездил дверной замок, я пользовалась им в гестах, так там называют маленькие семейные отели. Он очень мне нравился, немецкий, со сложным ключом, но совсем крошечный, ничего практически не весил, с длинной удобной дужкой. Служил мне верой и правдой очень долгое время.

Когда мы прилетели и первый раз запирали им дверь, я предложила мужу отдельный ключ, чтобы он носил его всегда с собой тоже. А он по лености отказался. И тут меня стала мучить мысль, что мы обязательно потеряем ключ, и я лишусь своего обожаемого замочка. Я прямо боролась с этой мыслью всеми силами, старательно отгоняя ее. Но не смогла. Так оно все и случилось.

Мы спешили отмечать католическое Рождество, заперли дверь, я положила ключ в сумку, а когда вернулись — ключа в сумке не было. С двумя фонарями мы исползали все вокруг, буквально просеяв песок через пальцы. Нигде ничего не было. Пришлось идти к хозяевам и срезать замок. Внутри у нас была еще какая-то дверь, ведущая на половину хозяев, но с нашей стороны была задвинута засовом. Ничего не поделаешь. Утром, когда я вышла за порог, первое, что я увидела, был мой ключ, лежавший возле самого порога. Но было уже поздно.

Так что желания и нежелания там надо фильтровать аккуратно.

14. Как мы помогли человеку

Бывает, на нашем форуме появляются отчаянные посты. Кто-то пропал в Гоа, не отзывается родственникам и друзьям. Мы, кто ездит туда давно, приблизительно представляем, из-за чего могут случаться такие истории, по крайней мере — большая часть их. И кончаются они, как правило, счастливо. Тем более, что там есть Goa Help. Низкий поклон, раз у меня сейчас есть возможность сказать, людям, которые всегда готовы придти на помощь каждому, кто попал в беду. Очень часто они не имеют с этого ничего, кроме проблем на свою голову. Справедливости ради хочу оговориться, что в последнее время фатальных случаев там стало больше, чем раньше, увы. На это тоже есть свои причины. Но мое повествование о том, что я видела своими собственными глазами. К выводам и обобщениям не стремлюсь.

В тот год мы жили в Вагаторе, пляж в центре Северного Гоа. Это тоже моя огромная, давнишняя любовь, жаль только, что уже несколько лет мне не удается попасть туда. Я обожаю этот пляж вопреки всему: острым камням в море, коровам и наглым торговкам, упорно пытающимся всучить вам что угодно. Кстати, мне они особо ничего не навязывают, мы тоже давно уже там все перезнакомились. Больше того, не раз я сама прибегала к их услугам, когда лень было тащиться за покупками, а купить надо было. Я просто подзывала кого-нибудь из них, неважно кого, даже если они рисовали татушки или предлагали эпиляцию. Рассказывала, что именно мне нужно, какого размера, цвета. Называла свою цену, рупий на пятьдесят больше обычной. Они кивали головой, отходили. И через какое-то время уже другие люди приносили мне то, что я просила.

Однажды мы сидели там с женщиной, которая очень сокрушалась, что не может купить подарков своим племянникам, маленьким мальчику и девочке. Ей мечталось купить чисто индийскую или гоанскую одежду, но в магазинах она такого не встречала. Может, где-то и есть, но тратить время на поиски ей не хочется. Я предложила провернуть такую операцию. Она не поверила, что все сложится. Но мы решили попробовать. Подозвали девушку из шеки, рассказали, она попросила показать рукой от пола рост племянников, кивнула и ушла. Прошло достаточно времени, мы ушли обедать. В шеку заглянул молодой мужчина с большой сумкой, девушка указала на нас. Он вышел и устроился под пальмой ждать.

У него было все: крошечные штанишки, камизы, банданки, вышитые маечки, ручной работы шапочки, и даже маленькие совсем, домотканые рюкзачки. Два таких рюкзачка та женщина отобрала и с восторгом набила всякой всячиной. Но цена на все это богатство показалась мне высокой — три тысячи рупий. Я только открыла рот для торговли, как она перебила меня:

— Не надо. Я достаточно зарабатываю. И обожаю племянников. Что, я не могу раз в сто лет потратить на них полторы тысячи рублей, даже если это и дорого здесь?

Рот я закрыла.

Но я отвлеклась. Мы с подругой лежали в нашей любимой шеке у самой кромки воды. На соседний лежак присел мужчина, наш, русский, полный, здорово обгоревший на солнце, в теплом, не по погоде, спортивном костюме. В руках у него ничего не было. Что-то спросил, мы ответили, как всегда. И он рассказал свою историю.

В Гоа первый раз. Сам он из Казахстана. Прилетел с друзьями три дня назад на четыре месяца. Жилье заказывали друзья, он только отдал деньги. В самолете они немного выпили, приехали в полной темноте туда, где будут жить, бросили вещи и поспешили на пляж. Думаю, на пляже они предались еще радостям. Проснулся он утром на пляже один. Хорошо еще, паспорт, некоторое количество долларов и телефон оказались в кармане костюма. Он попытался дозвониться другу, но его обычный телефон был недоступен. Имелась у друга и индийская симка, но номера ее он не знал.

— С тех пор я, уже третий день хожу здесь, меня тут все знают, индусы даже на лежаках разрешают спать, ночью одеяла приносят. Я думаю, мои друзья специально решили подшутить надо мной, — грустно закончил он.

Я стала его допрашивать, на какой пляж они собирались, как назывался гест, но вразумительного ничего он не знал. Я стала перечислять пляжи, ему показалось знакомым название Мандрем. Я спрашивала, ходил ли он в полицию. Был. Но там ему ничем не захотели помочь. Еще бы — там такие случаи каждый день. Я спрашивала, пытался ли он писать электронные письма, или связаться с кем-нибудь дома. Все это он делал, но результата не было. А телефон уже давно разряжен. Я даже вставила его симку в свой двухсимочный телефон, чтобы он мог еще попытаться, набирала и со своей индийской. Ничего. Никто не подходил.

Он был такой потерянный. Делать нечего. Можно было только попытаться как-нибудь успокоить и отвлечь. Я поинтересовалась, почему он так одет? Потому что в таком виде он и проснулся на пляже. Предложила подозвать торговку и купить у нее шорты и майку. Он так обрадовался! Попросил ее еще такой же рюкзак, как мой. Все это она ему быстренько приволокла. Он переоделся и сразу улыбнулся. С радостью взял мой крем от солнечных ожогов, отправился искупаться. Уже немного приободрился. Потом мы заказали отличный обед со свежей рыбкой. Я уговаривала его, что ничего страшного, все скоро как-нибудь образуется. Он поел и решил отправиться посмотреть Мандрем, может, что-то вспомнит. Он пошел в сторону Большого Вагатора, чтобы там выйти на дорогу, а мы с подругой опять улеглись загорать. Я достала свой телефон. Там оказалось жуткое количество новых сообщений. Оказывается, с его симки. Ее он забрал, а сообщения так и остались у меня. Я открыла. Там был индийский номер. С него звонили несколько сотен раз. Я набрала. Ответили по-русски.

— Вы своего друга не теряли?

— Теряли, уже с консульством связались! Где он?

— Идет на Большой Вагатор, потом хочет в Мандрем поехать.

— А вы где?

— В крайней шеке лежим.

— Мы сейчас, через секунду будем.

— А где вы живете? Я официантов, если что, предупрежу, они его уже знают.

— В «Шаломе».

Моя подруга уже с середины этого разговора бежала в сторону Большого Вагатора, но догнать нашего приятеля так и не смогла. Еще через пять минут мимо наших лежаков рысью промчались двое мужичков, один явно казах, и скрылись за мысом на Большой Вагатор. Появились они минут через двадцать уже втроем. Поблагодарили. Мы жили как раз под их балконом из «Шалома», напротив. Часто по вечерам махали друг другу, приветствуя.

15. Про рыбок и телят

Я уже упоминала, что у меня всегда есть два плана: минимум и максимум. Минимум-план очень простой. Выбраться из Гоа. Правда, минимум — вовсе не означает, что это легко сделать. Гоа затягивает, завораживает, не хочет отпускать. Я выделяю на Гоа четыре дня после прилета. Но почти никогда так не получается. В прошлый раз мы просидели там восемь дней, и я почувствовала — еще хотя бы день — и мы вообще не уедем отсюда. Но надо. Я точно знаю — дальше все еще прекраснее. По крайней мере — для меня.

Я поясняю это для того, чтобы было понятно, за свои месяц-полтора я меняю несколько мест, как минимум три, перед отлетом мы тоже какое-то время проводим в Гоа, но, как правило, не там, где начинали поездку. А бывает, мы успеваем пожить и в четырех местах, и еще в парочку съездить на несколько дней, как фишка ляжет, как получится, сложится, дадут.

Не раз мне там попадались люди, поймавшие свой поток, струю, которая тащила их с собой, уже кажется, без их собственной воли. И мне тоже всегда хотелось так — как получится, как захочется, куда понесет. Отвлекусь для иллюстрации. Как-то я отправилась в Foreigner’s Office в Гокарне менять доллары. Там оказались еще русские. Две молодые девушки и пожилая женщина, почти бабушка. Они на русском языке с вкраплением английских слов просили сидящего там индуса забронировать им билеты на поезд в Хампи. Индус очень хотел помочь, но почти ничего не понимал. Позвал на помощь друга, какого-то очень европеизированного, вдвоем они кое-как разобрались. Но тут же возникла другая проблема. Поезда из Гокарны в Хампи не ходят, только автобусы, чтобы поехать таким поездом — надо возвращаться в Гоа. А вот это, даже вдвоем, объяснить нашим дамам не получалось. Я простояла там уже минут десять со своими долларами и, наконец, не выдержала, быстренько объяснила все своим соотечественницам. И на меня глянули три пары безмерно удивленных глаз:

— А разве мы не в Гоа?

— Нет, это Карнатака, другой штат. А… как же вы вообще здесь оказались, если думаете, что это Гоа?

— Да как-то так получилось. Просто перебирались с места на место, уже две недели. Теперь вот в Хампи хотим.

Не помню, чем и как они решили в Хампи. Но тогда они поразили меня — три женщины, одна пожилая, без особых знаний английского… Они вызвали у меня глубокое уважение. Вот и мне всегда хотелось так — хотя бы отчасти, только попробовать. Как лист на ветру. Оттого мы быстро и стали самостоятельными.

И вот в тот, самый первый раз, когда мы оказались одни, без Гоа, предоставленные сами себе, случилось у меня два очень необычных эпизода, территориально в разных совсем местах.

Первый произошел на одном из диких пляжах Юга. Я люблю плавать долго и далеко. Я везде таскаю с собой ласты. Давняя привычка, но, кстати, совсем не плохая для собственной безопасности. Подруга моя тоже плавает хорошо, но медленнее, без ласт. Потому я иногда брала ее за руку, быстро утягивала подальше от берега на глубину, и там мы уже плавали вдвоем.

В то утро пляж был совсем пустой, ни одного человека вокруг. Я спешила поплавать. Предложила подружке, давай вместе, но ей не захотелось, было еще прохладно, она устроилась загорать на песке у самой кромки воды. А я поплыла. Метрах в двухстах от берега случилось ошеломительное. Вдруг сверху, из воздуха, на меня стали падать рыбы, живые, много, довольно большие, с ладонь. Сначала, я просто опешила и ничего не могла понять, это казалось фантастикой, нереальностью. Я так жалела, что у меня нет фотоаппарата. Наконец, дождь из рыб закончился, все они упали в море. Я осмотрелась по сторонам и увидела, как недалеко от меня они опять вынырнули и взлетели в воздух. Я попала в косяк летучих рыб. Подобный эпизод я потом видела в «Жизни Пи», пусть там рыбы огромные, и вообще все очень красиво и по-другому. Но эта сценка улыбнула меня воспоминанием.

Конечно, я сразу поспешила к берегу, чтобы взахлеб рассказать подруге. Как она жалела, что не поплыла со мной! А потом я звонила с пляжа друзьям в Москву и тоже рассказывала-рассказывала о своем необычном впечатлении…

Второй эпизод случился на Оме через пару недель. Я опять вышла на пляж очень рано, расстелила парео, улеглась загорать, подруга тоже была там, метрах в пяти от меня. Ей даже удалось все заснять. Ко мне подошел крошечный, еле-еле еще ковыляющий теленок, и улегся на мое парео рядом со мной бок-о-бок. Из нашей шеки выбежали официанты, чтобы посмотреть на это. Они же мне и сказали, что это очень хорошая примета, да я и сама уже подумала, все же мы в Индии. Правда, справедливости ради надо заметить, что на Оме коров без хозяев полно. Вполне может на парео к тебя и огромный вонючий бык плюхнуться, такие варианты я тоже видела. Что поделаешь, особенности местности.

16. Из индийских уроков

Индия учит, как с ней обращаться постепенно, исподволь, а потом устраивает проверки, все ли мы усвоили правильно. Эти экзамены не так просто сдать. Но когда что-то усвоишь прочно — это становится твоим уже собственным, уходит вместе с тобой в каждодневную жизнь, устраивается, меняет тебя и окружающих, или просто твое отношение к ним. Это может быть все что угодно, как вполне материальное, осязаемое, вроде медной статуэтки Ханумана из индийского храма на столе возле компьютера, так и чувства, индийские воспоминания. Обычно они дремлют на дне души, но иногда вдруг всплывают, помогают или, хотя бы, просто утешают. А еще это люди, что побывали там вместе с тобой. Теперь и они знают что-то такое, что открывается не всем. И это сближает. Примеров много, и забавных, и грустных, всяких. Тема эта обширная, для каждого индивидуальная. Поэтому лучше скорее перейти к иллюстрациям. Хотя бы самым простым.

Знакомые часто спрашивают меня, как я не боюсь везде шляться, есть что попало, ту же, приготовленную неизвестно как и кем еду в поездах. Или на нашем форуме вечно идут споры о том, что нужно делать, чтобы не отравиться, не заболеть, не обгореть на солнце…. Я, думаю, уже привыкла, и многие вещи ушли просто на автомат, сама не замечаю их. Например, в поезде, в локалке, где угодно, я ни секунды не колеблясь выкину любую еду, как бы ни была голодна, если хоть на миг покажется, что с ней что-то не так. Так же и с другими вещами, они уже давно органичны для меня.

Куча друзей просились со мною в Индию, просятся и сейчас. Но каждый год, когда я собираюсь туда и звоню им — у них находится масса сиюминутных дел и отговорок, чтобы отложить все на когда-нибудь потом. Я приезжаю, они слушают мои рассказы, смотрят фото на экране огромного кинотеатра, и опять просятся туда со мной. Но я уже понимаю, эти люди в Индию не попадут никогда или, может, съездят разок по туру в Гоа полежать на пляже. И ничего не заметят вокруг, не разберутся, не захотят. Это вовсе не означает, что они плохие, или не искренны в своем желании увидеть Индию, совсем нет. Просто они другие, со своими интересами и страстями.

Но случается и по-другому. Друзья хотят, собираются и просто летят со мной, без всяких долгих просьб. Тот же бывший муж просто позвонил мне и строго спросил:

— Ты когда туда собираешься, с кем?

— А что? — опасливо поинтересовалась я. — Одна. Недели через две-три.

— Я полечу с тобой. Через четыре недели, мне так удобно.

Не то, чтобы я уж так была рада, но все-таки это хорошо известный мне человек.

Также было со старинной подругой, мы знакомы больше тридцати лет. Она хотела со мной, она хотела в Индию, она полетела, не смотря на все препятствия, что пришлось преодолеть или просто призреть. Наверное, для них это тоже было зачем-то нужно, даже если они об этом не задумывались. И для меня.

Я надавала им кучу советов, как себя вести, чтобы все было хорошо. Они сами меня пытали об этом. И все равно обязательно прокалывались, хотя бы по разу.

Помню, как я часов в восемь утра орала на мужа на Кандолимском рынке за то, что он, чисто автоматически, как можно сделать у нас, вытащил из корзины продавца горсть горошка и высыпал себе в рот. Так там нельзя, другая микрофлора. А свежую горячую еду в поезде есть можно, я знаю. Или, например, обожаемые мной самосы. Их есть можно только до пяти часов вечера, потому что заканчивают готовить в час дня. После пяти они уже считаются несвежими. Вчерашние самосы — просто яд.

Моя подруга очень-очень старалась все делать правильно, следить за собой. Мы были в непальском магазине, тряпочном. В них грязи — просто, наверное, с античных времен. Когда выходишь — мысль одна — скорее бы в душ. А подруга закурила сигарету, грязными от вековой грязи руками. А у нее язва.

Я думаю, все неприятности там случаются именно с новенькими, не воспитавшими в себе еще иммунитет к таким вещам. Но, не смотря на весь свой автоматизм, я тоже прокалывалась, бывало, даже когда уже не была новичком.

Как-то в Гокарне мне позвонили приехавшие друзья и позвали в локалку, маленькое местное кафе, за бас стендом. Я живу примерно метрах в семистах — километре от Гокарны. Это самое удобное место для меня. Туктука мне по пути не попалось, а всю дорогу я прошла довольно быстро. Очень захотелось пить. Там все пили кока-колу, мазу, чай. А мне захотелось просто холодной воды. Но продавец сказал, что у них нет. Мне показалось — он меня обманывает, в холодильнике лежали две бутылки воды, запотевшие от холода, манящие. Я еще раз переспросила, он мне опять ответил, что у них нет. Тогда я подтащила его к холодильнику и показала. Он вытащил бутылки, я прямо вырвала их у него из рук. Расплатилась. Одну выпила прямо залпом почти целиком. Вторую потом пила уже медленно, мы распили ее вместе с одним из присутствующих. И только потом я вдруг поняла. Бутылки были не запечатаны, просто закрыты. Вот и продавец еще подходил и спрашивал:

— Все хорошо, мадам?

А я удивлялась, что ему надо. Это просто ребята, что работали в локалке, набрали себе воды из-под крана и положили охладиться в холодильник. А я их заставила продать эти бутылки мне. В общем, ничего плохого для них, даже доход. Но мы выпили воду из крана. И в этом виновата я сама. Сколько раз в жизни я уже зарекалась, что не буду настаивать там, где чего-то не понимаю. И вот опять. К ребятам претензий нет, слово туриста — закон, они для нас сделают все что угодно. Но я-то хороша….

К счастью, ничего плохого с нами от той воды не случилось, все-таки она была не из лужи, в локалке имелся водопровод. Но с тех пор я в локалках пью только цветные напитки, и чтоб открывали при мне.

17. Не знаю, как назвать

Я поделюсь своими наблюдениями, что натолкнули меня на определенные размышления, несколько странного характера. Но вовсе не уверена, что все, что я заметила, объясняется так, как мне кажется.

Я не люблю массаж. Нет, вернее, массаж я люблю, но только не в Индии. Мне кажется, там каждый может назвать себя массажистом, почему нет. Может, они это и умеют с детства все, ничего против не имею. Но мне не нравится, когда ко мне прикасаются чужие руки, и я не знаю точно, что они со мною могут сделать. Тем более, что выгляжу я как раз как потаенная индийская мечта — жирненькая, очень светлокожая блондинка. И вот течет ко мне на гоанских пляжах бесконечный поток этих массажистов прямой наводкой.

Правда, кажется, массаж там не нравится только мне. Я сто раз слышала восхищенные отзывы по этому поводу, некоторые просто взахлеб. Можно их прочитать и на нашем форуме. И еще. Уже несколько раз я читала на нашем форуме рассказы от женщин о том, как им настолько понравились их массажисты или массажистки, часто керальские, что они снимали с себя золотые украшения, чтобы отблагодарить их. Я ничуть не осуждаю наших женщин, делали они это в порыве чувств и добра. Но что-то слишком много таких историй. А как там любят наше европейское золото — мне тоже известно.

В тот год я прилетела в Гоа одна, попутчиков у меня не было, не сложилось. В гесте я познакомилась с женщиной приблизительно моего возраста, тоже из Москвы. Мы продолжаем перезваниваться и иногда встречаться до сих пор. До этого она много где побывала тоже самостоятельно, в том числе и в Азии, но Гоа был для нее впервой. Мы задружились с ней, и она даже попросилась со мной дальше в Гокарну. В тот раз у меня были в Гоа дела, и нужно было побыть подольше, чем обычно.

У женщины были проблемы со спиной. И ей хотелось найти хорошего массажиста-мануальщика, как раньше уже удавалось в Азии. Я никогда не слышала про мануальный массаж в Гоа, обычно там делают расслабляющий, для отдыха. А мануальные — это лечебные, может и есть где, в клиниках или специальных салонах, но точно я не знала. Мы попытались навести справки, привлекли к этому делу местных знакомых. Наконец, мануальщика нам, вроде, нашли. Только предупредили, что работает он без лицензии, тоже на пляже, у него есть комнатка в одной из шек в Баге. Бага была достаточно далеко от того места, где мы жили, но та женщина решила ездить специально, иногда отправлялась с ней в Багу на пляж и я, хотя и не особенно люблю это место, просто за компанию.

Массажист, звали его Жану, внешне походил на бродягу. Всегда босой, в ветхих серых брюках и свободной рубахе, но, надо отдать должное, чистых. Седые длинные волосы вокруг лысины, зубы через один во рту. Он казался стариком, хотя выяснилось, что ему чуть-чуть за сорок. Но что-то в нем этакое было: держался он с большим достоинством, гордый взгляд, еще просматривающиеся остатки былой красоты. Когда-то, думаю, он был просто роскошным мужчиной. Буквально в первую минуту он заявил нам, что никогда не беседует с русскими по-английски, молчит, это его принцип. Но со мной — разговаривать будет, это, типа, не русский английский. Не могу сказать, что я была польщена, но приятно стало. У него самого был индийский английский самого высокого качества, что только можно услышать там.

Моя знакомая сделала у него сначала один пробный массаж, ей очень понравилось. И они договорились о целом курсе, восемь или десять подряд. Спину он ей поправил, и даже через несколько дней дал полный отчет, как обстоят дела с внутренними органами, каждым, поразив ее. Все совпало с тем, что она о себе уже знала, с диагнозами врачей.

Я тогда еще хорошо эту женщину не знала, но успела заметить, что она достаточно серьезная, собранная, даже строгая. Тем больше меня удивило одно наблюдение. Мы с ней не каждый день проводили вместе. Она ездила в Багу, а я предпочитала другой пляж. Но ужинали всегда в нашем любимом рестике. И вот за этими ужинами она все больше и больше говорила про Жану. Практически, он стал уже нашей повседневной и единственной темой. Пару раз она даже оговорилась, что видела его во сне. Заказанный курс уже заканчивался, и она очень сетовала об этом, собиралась отдать ему громадные чаевые по окончании. Все это мне не нравилось, но мы не были так уж близки, чтобы поговорить обо всем обстоятельно. Когда оставался уже только один сеанс — я решилась.

— Знаешь, я не пойму, что ты хочешь от него, — спросила я, а дальше указала ей на то, что она постоянно, уже который день, говорит только о нем — ты хочешь его как мужчину? Так сделай это. Хотя я тебе не советую, ты только посмотри на него…..

В Гоа у любой белой женщины, кому надо — вариантов в этом смысле полным-полно. Каких хочешь. На любой вкус. Платных, бесплатных, и наоборот, выгодных. Иностранки, да уже и многие наши туристки, активно этим пользуются. А еще, встречается, вспыхивает и просто любовь, и обычные романы тоже случаются. Продолжать можно бесконечно, но не здесь. Достаточно сказать, что моя приятельница была симпатичной ухоженной женщиной, и индусы посматривали на нее с удовольствием. А очень милый хозяин ближайшего магазинчика не раз предлагал ей поужинать вместе, съездить на его машине посмотреть что-нибудь интересное, или закатить ночное барбекю на пляже. Но она ему неизменно отказывала, хотя сразу было видно, что это безопасный интеллигентный вариант. А тут какой-то демон в рваных штанах.

Мои слова оказались для нее потрясением. Оказывается, она вовсе не замечала за собой, что она вся уже в этом Жану. И обнаружила это только сейчас. Она, действительно, оказалась весьма разумной особой.

— Когда мы собирались уезжать?

— Послезавтра.

— Ты свои дела сделала?

— Да.

— Поехали завтра.

— Но у тебя же еще один массаж.

— Да, а еще я осталась должна пятьдесят рупий за сегодняшний. Ну и ладно, все равно поехали завтра.

— Поехали. А как же чаевые, ты же хотела после окончания курса подарить.

— Обойдется.

На следующий день мы уехали. Но еще какое-то время подолгу обсуждали Жану. Потом это у нее прошло.

Вот кто мне объяснит, что это было? Кто такой этот Жану? Может, в молодости тоже был проститутом, ублажающим наши чакры, вернее, одну? А потом переквалифицировался в массажисты, причем хорошие? Кто знает… А что он хотел от той женщины? Переспать? Или вытянуть из нее крупную сумму денег? Или получить все это вместе? А как он это делал? Ответов на эти вопросы у меня нет. Просто — наше тело и их руки. Стоит задуматься. Я вовсе не утверждаю, что так там бывает каждый раз. Я вообще ничего не утверждаю.

18. Особенности индийского самосознания

Индия многолика, там все перемешано вместе: бедность, богатство, слезы и смех, любовь, ненависть. И все это живет, дышит, крутится вокруг, смотрит на тебя из глаз прохожих, витрин магазинов, завораживает, вовлекает, не отпускает даже дома.

Там много непривычного, сходу непонятного нам. Над некоторыми вещами можно думать очень долго. И все равно не поймешь до конца. Никогда. Как я давно уже отказалась от попыток понять логику некоторых индийских законов. Я просто исполняю их. Почему, если ты прилетел чартером, то улететь можешь тоже только им? Какое дело индийским властным структурам до наших авиакомпаний? Пусть бы мы сами разбирались. Я помню, как в пятнадцатом году, когда начал загибаться наш туризм, Норд внезапно отменил рейсы в Гоа. А там остались туристы с его билетами, много пакетников, прилетевших по туру на пару недель, у них были короткие туристические визы. Наше посольство обратилось к индусам с просьбой — пусть туристов вывезет Трансаэро. Индусы отказали. Почему? А почему иностранцы, что хотят затеять там бизнес, должны фирму регистрировать только целой толпой? Почему одному человеку нельзя? Впрочем, и внутреннее индийское законодательство тоже полно парадоксов. И там никто не удивляется, а только соблюдают все.

Так же и просто люди, индусы, их не всегда можно понять. Мне понадобилось время, правда, совсем недолгое, чтобы разобраться, что очень многое, усвоенное дома, привычное — там не работает, и даже выглядит не очень хорошо. Например, отдавать нищим еду. Нет, протянуть конфету ребенку — ничего страшного, очень даже мило. Но отдать, пусть даже и побирушке, пакет, в котором лежат самосы, из которого ты уже ел — на тебя посмотрят без удовольствия…. Просто у них другие представления о таких вещах, даже просто о приготовлении и приеме пищи.

Или как одна из моих подруг постоянно при всех разговорах поминала Индиру Ганди. Пока я не выдержала:

— Слушай, кончай ее всюду приплетать. Это нас с тобой в детстве учили, что она героиня, как и дедушка Ленин. А тут она для многих просто преступница, самозванка. Да, не для всех. Но насколько долго ты сама выдержишь дискуссию на эту тему с местными?

Мы все время жалуемся, какие индусы обманщики, разводильшики, даже воры. Это неправда. Есть там, конечно, все это, но ничуть не больше, чем в любой стране, чем у нас самих. А если кто-то не умеет торговаться — лучше просто этого не делать, отправится в магазины с ценами. Торг там просто игра, веселье. Но и продать вам подороже, если не знаете реальной цены, никто себе тоже в удовольствии не откажет, если получится. Кстати, там многие специально не доторговываются до самых низких реальных цен. Жалеют продавцов, оставляют им столько, сколько могут. Я имею в виду туристов. Я не раз видела, как так же поступают индийские туристы из Дели, они тоже знают, что на юге — самые бедные и простые штаты, кроме, может, тех, что на самом берегу, но и туда стекается на заработки беднота отовсюду.

Никогда не забуду, как в начале 2015-го года я впервые решила перейти на банковскую карточку. Доллары у меня с собой тоже были, но совсем немного, и пара тысяч рупий, как всегда, на самые первые часы. Летела я одна. В Даболиме меня встречал давно знакомый водитель, тот, самый первый, мы еще с племянником с ним путешествовали. Я ему привожу подарки. А он мне тоже старается привезти то, что я прошу: бутылку воды, фрукты. А тут мне надо было еще справиться с банкоматом или, на крайний случай, поменять доллары. Потому что предстояло еще найти жилье. И заплатить за него, разумеется.

Мы объездили ночью кучу банкоматов. Нигде у меня ничего не получилось. Мой друг не мог помочь, он не пользовался тогда банкоматами. Тревожась, что могут заблокировать карточку, я решилась менять доллары. Но и обменники, как назло, оказались закрыты. Невезение. Меня должны были встречать наши, русские, но тогда я их еще не знала, просто онлайн знакомство. Непонятно, что делать. Кстати, водителя я о своих проблемах не оповещала. Просто попросила, что отдам деньги за поездку позже. Но он понял все сам. Вывернул карманы. Набрал мне шесть тысяч, оставив себе только на бензин. Я была тронута. Вечером мне показали, как пользоваться банкоматом. Оказывается, мой друг завозил меня в банкоматы для локалов, а не для нас. Я вернула долг, заплатила за поездку от Даболима.

Но этого человека я знала давно, и он меня, у нас позади осталась куча общих воспоминаний и путешествий. Еще больше я тронута была, когда помощь мне предложил совершенно посторонний человек с другого конца Индии.

С подружкой, что мы путешествовали постоянно, у нас был один индийский телефон на двоих, нам хватало. Как-то в Гоа прилетели ее друзья. Мы думали, что будут спать, а они сразу захотели нас увидеть. Жили они в Морджиме, а мы в этот день оказались в Кериме. Нашли они нас как раз по телефону, но предупредили, что звонят не со своего номера, не помню, почему так получилось, но у них тоже есть. И продиктовали свой номер нам. Мы послали за ними такси, что было тогда с нами. Но как-то очень долго ждали, какие-то проблемы были…. Я начала им звонить. И почему-то, может тоже парадоксы Индии, хотя я внесла их номер в свои контакты, не вручную набирала, я попадала то к ним, то к какому-то мужчине, попеременно. Перед мужчиной я, понятно, вежливо извинялась, тем более, что потревожила его раза три.

Мы уже утрясли все проблемы с друзьями, когда у меня опять зазвонил телефон. Я думала, это опять они, а оказалось — тот мужчина. Я решила, что он сейчас обрушится на меня с претензиями, своими звонками я уже достала его. Поэтому, не дав ему слова сказать, я затрещала, как сильно извиняюсь и больше так не буду, потому что все уже порешала. Оказывается, он хотел сказать совсем другое:

— Мадам, я просто волнуюсь за вас. Я же слышу, что вы иностранка. Когда вы первый раз позвонили, у вас был очень встревоженный голос. Я подумал, может вам требуется помощь, я хочу помочь, вы в чужой стране. Где вы находитесь? Наверное, в Гоа? У вас точно все в порядке?

Я уверила его, что все хорошо, и сказала, что мы в Гоа.

— А я в Дели живу. Но у меня есть много друзей в Гоа. Если у вас что-то случится, звоните мне, вам обязательно помогут.

Вот так. Я несколько опешила. Конечно, я понимаю, многие из индусов на словах форсируют, преувеличивают свою готовность, желание, возможность помочь. А когда дойдет до дела — живенько улепетывают в кусты. Но этому человеку я поверила, что он действительно бы помог. А иначе, зачем он перезванивал мне так издалека?

19. Как Гокарна встречала моих друзей

Я опять расскажу про свою подругу и мужа. Эти люди были со мной в Индии впервые. А так интересно наблюдать первые эмоции и впечатления! Особенно тех людей, с кем знакома практически всю жизнь. Не все складывалось гладко. Индия любит испытывать, проверять.

С мужем мы провели пять дней в Гоа, в Кандолиме. Не могу сказать, что мне там очень нравится: цены, толпы туристов, пьяные англичане, все это, конечно, отвращает. Но надо было встретиться со старыми любимыми друзьями, да и давно припасенная на такой случай удобная квартирка имелась.

Еще перед поездкой я поставила мужу кучу условий, все-таки, это бывший муж. Наказанием, если не будет слушаться, я ему пообещала, что брошу одного там, где мы в этот момент будем находиться, оставив даже жилье, мне не трудно найти себе другое. Надо отдать должное — он ни разу не подвел меня, я даже забрала назад часть своих запретов.

Ему очень понравилось в Гоа с первого самого дня, даже раньше, когда мы в сильный дождь ночью приземлились в Даболиме. День оказался тоже пасмурным, и после настоящего индийского обеда, я очень старалась, выбрав специальное место, чтобы показать индийскую кухню во всей красе, мы сладко заснули под еле-еле накрапывающим дождиком прямо на пляжных лежаках. Народу, в связи с дождем, на пляже почти не было. А еще он, как и я, тоже очень любит море, просто помешан на плаванье, а там, одно слово, океан. И друзья мои ему понравились. Они очень теплые люди.

Ехали мы в этот раз в Гокарну через Маргао. Был выходной день — суббота или воскресенье. Вообще, туристам не рекомендуется ездить по выходным — много народу. Но он был со мной. Еще на вокзале проверил, как будет выглядеть все, если мы опять окажемся без платформы. На этот раз мы были со всем багажом. Решил, что сможет вытащить и багаж, и меня, дальше Гокарны не поедем. Я, конечно, рассказывала ему о том казусе. Поезд пришел битком, но нам очень повезло, мы попали в какую-то комнату за машинистом, прямо виповскую, может, даже специально для иностранцев. При ней был туалет с душем и даже специальное место для курения с сиденьями. Кроме нас там была только пара молоденьких израильтян. Кстати, они были неопытные, и какой-то индус уже успел у них взять деньги за проезд в этой комнате. Потом, правда, приходил извиняться, предлагал вернуть. Извинения они приняли, а от денег отказались.

Всю дорогу я веселилась с попутчиками. Объедались самосами, они рассказывали о своем путешествии от Дели, расспрашивали меня про Ом, куда как раз направлялись. Только мой муж сидел надувшись, недовольный и раздраженный. Я никак не могла понять, в чем дело, тем более, что вся была переполнена эмоциями, с каждой минутой мы приближались к моей обожаемой Гокарне, где так давно не была. Я беспокоилась, что случилось, может, что-то болит, или еще какие проблемы…. Но на все мои вопросы он отвечал отрицательно и продолжал дуться. Наконец, я оставила его в покое.

На вокзале нам попался таксист-обманщик, поклявшийся, что знает дорогу туда, куда нам было нужно. Он сделал три круга по всей Гокарне в тщетной надежде, что ему укажут куда ехать. А зачем? Пусть муж рассмотрит Гокарну уже сейчас. Затем мы прибыли на стоянку такси у моря и остановились. А потом я рассказала водителю, куда ехать. Я, кстати, не осуждаю их за такие случаи, вовсе нет. Я понимаю, что им всем просто очень нужен заработок.

Мы устроились. Я пошла к себе разбирать вещи. А муж, все бросив, рванул на пляж, тем более что до него было всего десять метров. Быстро разобравшись, я тоже поспешила туда. Муж сидел в шеке рядом с пожилым человеком, явно русским. У незнакомца были ярко-голубые, очень добрые глаза. Они о чем-то болтали. Потом, я видела, его забрали две тоже пожилые женщины. А муж пересел ко мне за столик, где я уже допивала свой фреш. И рассказал:

— Представляешь, я хотел на море. Но меня остановил официант, спросил, я, случайно, ни русский? И показал вот на деда. Его принесли с пляжа француженки, упал без сознания. Но здесь уже пришел в себя, просто никого не понимает. Оказывается, с сестрами здесь зимует. Говорит, жарко и сердце не очень. А это вот его сестры нашли, еще и орали на него…..

Уже к вечеру муж мне признался, что потому так вел себя в поезде, что не хотел уезжать из Кандолима, ему там понравилось. Но Гокарна, конечно, ничего в мире не может быть прекрасней, он уже понял, что был совсем не прав.

— Так я тебе, вроде, объясняла, что весь наш маршрут будет построен по нарастающей — все лучше и лучше.

— А я тебе после Кандолима не поверил. Что может быть лучше.

В соседней шеке жили мои знакомые. Дней через десять совершенно случайно, в разговоре, они нам рассказали, что тот дедушка, которого мой муж встретил в свой первый час в Гокарне, умер. Оказывается, ему было семьдесят шесть лет, он с двумя сестрами жил в их шеке. И просто лежал и умирал. Мои знакомые пытались что-то сделать, обращались к врачам, но никто не хотел тащиться на пляж, просили везти больного к ним. Там до дороги метров тридцать, донесли бы индусы до такси за три копейки, и без денег тоже бы донесли. Но его сестры не хотели. У них не было страховок. Так и умер он здесь в шеке. Тело отправлено домой.

Меня эта история просто потрясла. Как можно зимовать в шеке? Там можно прожить неделю, две, три, не больше. Там не слишком комфортно, даже в самой дорогой, везде песок. Мы с мужем брали два домика, вдвоем тесно. На зимовку нужно нормальное жилье, тем более в таком возрасте. Почему его не отправили к врачу? В Гокарне тоже есть больницы, разные. Полежал бы под капельницей, с кондиционером. Потом мог бы улететь домой.

А мой бывший муж до сих пор вспоминает, какие голубые были у того мужчины глаза, как он рассказывал, что не хотел ехать сюда, сестры настояли.

Не очень ласково встретила Гокарна и мою подругу, которой тоже не хотелось покидать Мандрем, она просто следовала за мной не сопротивляясь. В первый же вечер там мы видели, как из индийского дома вынесли покойника и совершали на улице какие-то ритуалы с ним. Все это выглядит несколько по-другому, чем у нас, например, нет гробов, а потому непривычно и пугающе. Но говорят, встретить похороны — к хорошему. Моя подруга тоже всей душой полюбила Гокарну, Индию. Просто такое вот испытание было послано ей там.

20. Бусы богов

Я уже говорила, индийских богов много, и каждый из них отвечает за что-то свое. Богини: Лакшми, Дурга, Парвати, и все остальные, в основном занимаются женскими делами, помогают прекрасному полу. А мужчинам лучше с Ганешем, Кришной, Вишну. Хотя, разграничение это чисто условное. Если ты любишь индийских богов, то потом сам для себя понимаешь, кто из них подходит лично тебе, и совсем не обязательно учитывать их пол.

У многих богов есть свои растения, они символизируют их. Например, когда-то Вишну нашел свою жену внутри лотоса. Правда, по другой версии — она вышла навстречу ему из морской волны, но тоже с цветком лотоса в руках. Лотос — цветок Лакшми. Из семян этих растений делают бусы, надевают на богов в храмах. Эти бусы можно купить.

В Гоа я видела иногда только рудракшу для Шивы, других не встречала никогда. Да и то, как-то моя соседка по отелю искала себе рудракшу очень долго, и очень радовалась, когда все-таки нашла. Сейчас уже я думаю — это правильно, что такие вещи не особенно продают в Гоа. На эту мысль меня навел случай, когда я увидела на пляже в Мандреме нашу девушку с рудракшей, намотанной на голеностоп. Бусы были грязные, все в пыли. Мне, посторонней здесь, стало реально плохо. Это же бусы для храмов, посвящены богам. Представляете, какие чувства это украшение вызывало у индусов? Я даже представить боюсь. И зачем? Зачем надевать на себя нечто непонятное, в чем и красоты-то никакой нет? Вокруг полно копеечных ножных браслетов или просто каменных прекрасных бус. Впрочем, пусть каждый решает за себя.